Расторгуев Александр : другие произведения.

Большая Медведица

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Главное достоинство нашей книги - это не её литературный стиль и даже не разнообразие содержащегося в ней обширного справочного материала, а её правдивость.
  
  Лондон.
  Август 1899 года.
  
  Джером-Джером,
  "Трое в лодке (не считая собаки)"
  
  
  
  У меня сорвалась поездка на юг с дочерью, и я воспользовался предложением Володи Некрасова отправиться в путешествие на байдарках по реке Медведице, которое он собирался предпринять со своими воспитанниками - юными туристами из 10-ой школы.
  О своих воспитанниках Володя рассказывал охотно и с любовью, и каждый раз заканчивал сло-вами: "Вот такие ребята!". Или: "Ребята - чудо, что ты".
  Вечером я зашёл к старинному товарищу Теглеву. Некрасов уговаривал его поехать целую неде-лю. Сергея держали дома незаконченный погреб и жена. Решающее слово оставалось за женой.
  - Я его не пускаю?! - удивилась она. - Да я наоборот хочу, чтоб он поехал! С глаз долой...
  - Я так и понял, Марин! - обрадовался Сергей и начал собираться.
  - Несчастный, - презрительно сказала Марина, поднимая годовалого Мишку на руки...
  Я пошёл домой упаковывать вещи. Рюкзак вспучило, он раздулся неимоверно. Мама, протерев, выдала мне мисочку, отбитую у Тобика.
  
  АМБАЛЫ
  
  В семь утра, когда мы вышли на площадь Космонавтов, там уже стоял видавший виды старенький автобус, который должен был забросить нас к началу сплава.
  Сергей достал папиросы и закурил.
  Некрасовские воспитанники, сами люди немаленькие, встретили появление незнакомых взрос-лых, один из которых оказался человеком внушительных размеров, с настороженным любопытст-вом.
  Самый смелый воспитанник спросил:
  - А вы сколько едите?
  - Можем за двоих, - ответил я.
  - А работаете?
  - Ну... Так, за половину.
  Ребята помолчали.
  - Ничего, - сказал розовощёкий. - В случае чего мы на этого все будем валить!
  И показал ногой на Некрасова.
  Некрасов подмигнул мне: не робей! Я сразу вспомнил амбалов из повести Житинского "Сено-солома"...
  
  ЕДЕМ!
  
  Водитель открыл дверь. Под тяжестью рюкзаков и байдарок, заброшенных на заднюю площадку, автобус слегка просел.
  - Сомневаюсь, что мы на нём доедем, - сказал Сергей, швырнул беломорину и смачно сплюнул. - Сомневаюсь, что он вообще тронется с места. Может, он тут со вчерашнего дня стоит. Кто-нибудь видел, как он подъезжал?
  Пока мы выбирались из города по улицам, развороченным ремонтом, выяснилось, что у нас семь байдарок.
  - Семь байдарок! - воскликнул поражённый Некрасов. - А нас сколько? Давайте быстро посчи-таем... Семь байдарок на двадцать человек! Да у нас грести некому будет! Надо остановить автобус. Ребята, крикните ему!
  Но автобус уже вырвался за пределы города и со страшной для него скоростью - 20 км/час - мчится в сторону Кимр. Ребята, прилипнув к окнам, наблюдают соревнование водителя автобуса с велосипедистом.
  - Внимание! Исторический момент! Сейчас мы обгоним велосипедиста! А-а-а-а!!! Й-е-э-эс-ссс!!! Как мы его з-з-з-делали!!!
  - Ребята, закройте заднюю дверь, - говорит Некрасов. - А то приедем без половины багажа.
  Они лезут на заднюю площадку.
  - Закрой дверь! - вдогонку им орёт Розовощёкий, лежащий в лёгком отрубе с очевидными при-знаками недосыпания. - С обратной стороны...
  - Бабушка! Здравствуй, бабуля! - кричат некрасовские воспитанники, высунувшись из окон.
  Старушка оборачивается, её добрые глаза теплеют, на лице появляется улыбка - как у стариков, когда они жалеют детей.
  Крестит вдогонку:
  - Спаси вас Христос...
  Те в восторге отваливаются от окон:
  - Бабуля ошалела от счастья!
  - Мужики! - орут они дорожным рабочим. - Повышайте производительность труда!
  Те с недоумением смотрят нам вслед. Один задумчиво сплёвывает.
  - Вы смотрите, - предупреждает Некрасов. - У них там тачка стоит...
  
  ПЕРВЫЙ ПРИВАЛ
  
  Речушка под монументальным мостом, у которого мы остановились, и есть Медведица. Собираем байдарки, готовим обед, делимся на экипажи и в три часа выходим. Сначала у меня заныла шея, по-том руки, потом поясница, теперь ноет всё. Давненько я не брал в руки весла!
  В том месте, где мы остановились, Медведицу можно перейти вброд. На противоположном бере-гу домик, амбар с сеном. Работает комбайн. Романтика!
  - Кто сегодня дежурит? - уточняет Некрасов.
  - Мужики! - дружно орут юные водники.
  - А в ужин?
  - Мужики!
  - А завтра утром?
  - Мужики!
  Итак, мы будем дежурить всегда!
  После ужина Володя лежит у костра, задумчиво перебирая струны.
  - Что это за мужик? - спрашивает Розовощёкий, перешагивая через него.
  - Да какой-то местный, - добродушно отвечает Кудрявый. - Мы пришли, он тут лежал. Мы воз-ле него костер разожгли.
  
  ФОСФОР ДЛЯ МОЗГОВ
  
  Сергей собрал коллективный улов - четыре пескарика и два ерша, - пожарил на крышке от ко-телка и поделил на двадцать частей, по числу участников похода.
  - Кому голову? Голова раз... Берите голову, - убеждает он амбалов (так я назвал про себя юных туристов). - В ней много фосфора. Полезно для мозгов.
  - А-а, а мозги-то рыбьи! - обижаются те.
  
  АМБАЛЫ ТОЖЕ ДЕТИ
  
  Впереди село Медведица.
  Деревенские мальчики на берегу считают байдарки:
  - Пять... Шесть!.. Семь... О-о!
  Впереди, рассекая волны, на всех парах мчится Некрасов - в чёрной кожаной кепке, которая при-тягивает щедрые июльские лучи. Байдарка врезается в песок, Некрасов на ходу выскакивает на берег.
  - Эй, пацаны! Дайте на велосипеде прокатиться! Я умею! Что, не верите? Я сам в деревне вырос! В натуре!
  Мальчики мнутся.
  - Ну, тогда хоть дайте колесо покатать!..
  Хлеба нет, покупаем молоко и простоквашу. Вместо обеда - по кружке молока с баранками.
  - Сначала детям, - командует Некрасов.
  - А нам? Мы тоже дети! - кричат амбалы, протягивая свои сиротские кружки.
  
  ПРОСТОКВАША
  
  Мы садимся на мель. Нас догоняют отощавшие амбалы. Они помнят, что простоквашу на обед не давали, и видели, как Теглев ставил котелок с простоквашей к себе в байдарку.
  - Дяденьки! Простоквашу, может быть, сами отдадите? - кричит самый отчаянный.
  - Это просьба? - уточняет Сергей. - Или мольба?
  Мы высаживаемся, сталкиваем байдарку с мели и бредём по реке. На носу спит младшая дочь Сергея - второклассница Аня. Это у них хорошая семейная традиция: Сергей хорошо спал на уроках, а его дочь хорошо спит в походах.
  - Это что у вас за трупак лежит? - ядовито спрашивает Розовощёкий. - Выбросите его.
  Сергей, подымая веслом, смеётся:
  - Я вас сейчас на простоквашу буду ловить!
  
  КОЛЛЕКТИВНЫЙ ПОРТРЕТ
  
  Амбалы томятся у костра в ожидании обеда. Пробуют жарить саранчу.
  Первые три дня они были для меня все на одно лицо, теперь я начинаю их различать.
  Самый ядовитый из них - розовощёкий Костя. У него две любимых темы: местные, с которыми придётся драться, и маленькие Некрасовы, которые его объедают.
  Самый высокий, кудрявый и воспитанный - Миша Бочаров, сокращенно Боча.
  Самый моложавый (а все они десятиклассники) - акварельный Дима Белов. Он ещё не разорвал пуповину, связывающую его с детством.
  Самый основательный - Дима Шитов. У него самая основательная палатка, с тремя отделениями: при желании мы можем разместиться в ней всей экспедицией. Дима ходит с повязкой на голове, а когда выпадает свободная минута - с острогой. Его родители художники, и Дима пошёл по их сто-пам.
  Юра Щербаков, сокращённо Юс, учится в ПТУ и потому знает толк в еде.
  Ещё один, Коля играет роль Плохиша, чудища из старинной волшебной сказки, но на самом-то деле он, конечно, принц.
  - Сейчас наеди-имся... - мечтает Юс.
  - И пойдём местных бить, - заканчивает за него розовощёкий Костян.
  И, наконец, украшение похода - Лена Чекмасова. Гитара, которую она захватила с собой, удачно дополняет её романтичный автопортрет.
  
  * * *
  
  Половина первого. Остановились на обед. Еще одно классическое место. Песчаная коса. Сосновая рощица. Сильный ветер со стороны реки снимает ощущение жары, и 27-29 градусов (по сообщению "Маяка") почти не чувствуется. Поскрипывают сосны...
  
  Самый молодой путешественник, маугли Санька Некрасов, машет руками, хлопает себя по креп-кой заднице, мотает заросшей головой и, показывая в ту сторону, где купается в реке собака, отчёт-ливо произносит: "папа".
  
  АНЯ И БЕЛОВ
  
  Пока ждали буфетчицу в совхозной столовой, Аня подошла к Диме Белову и спросила:
  - Белов, сколько тебе лет?
  Дима, отвечая, сильно преувеличил. Аня недоверчиво посмотрела на него, переспросила у Лены Чекмасовой, вернулась к Диме, пожурила его за неправду и устроилась у него на коленях.
  - Смотри, смотри! - зашептал Сергей.
  Я вспомнил вчерашний эпизод. Спускаюсь к реке, уже сумерки, навстречу Дима и приклеившаяся к нему Аня. Я сделал вид, что не заметил её, а она проворно спряталась за Белова и проскользнула мимо.
  - Школу ни фига не кончит! - выслушав мой рассказ, заключил отец.
  
  БОЛЬШИЕ СЕТКИ
  
  Дуброво, Ново, Большие Сетки...
  На высокий берег садится солнечный апельсин. На фоне апельсина по берегу, слегка подпрыги-вая, идёт человек, царь природы - Юра Щербаков. Он ищет место для стоянки, не находит и возвра-щается в байдарку.
  На берегу церковь из красного кирпича.
  - Как церковь называется?
  - Козьмы и Демьяна! - отвечают с берега.
  - А магазин в деревне есть?
  - Ещё триста лет простоит!
  Акварельный закат бледнеет. В сумерках растворяется почерневшая деревянная церковь в Больших Сетках. Внизу течёт Медведица, а наверху, двумя ковшами в небе, висят ещё две: Большая и Малая.
  
  ХЛЕБНОЕ МЕСТЕЧКО
  
  Утром Сергей заметил, что по мосту проехала автолавка, и я, по предложению Лены Некрасовой, поменял своё дежурство на поход в деревню за хлебом.
  Хлеб в магазине выдавали по дворам и по числу едоков.
  - Вам сколько? - спрашивала бабушка, пытливо глядя на очередного покупателя поверх очков.
  - Нам на семью, да ещё на тётю Нюру...
  - А за Зину будете брать?
  - Да она уже взяла...
  Когда подошла моя очередь, я небрежно спросил:
  - А нам сколько дадите? Нас двадцать человек.
  - А откуда вы? - оробела бабушка.
  - Да вот, путешествуем по вашей реке. Нам бы буханок шесть... - наугад сказал я.
  Бабушка безнадёжно покачала головой.
  - Ну, пять, - скостил я. - Пять черного и пять белого.
  Когда я вернулся, меня первым делом спросили:
  - Ну, сколько дали?
  Я дал отчёт о походе в деревню, украсив его художественными деталями.
  - Мы тебя всегда теперь будем посылать, - сказала Лена.
  
  ПРОЦЕСС
  
  У костра, в одной рубашке, стоит маугли Санька Некрасов. Амбалы внимательно изучают его, по-том поворачиваются к Некрасову Старшему. Тот, счастливо улыбаясь, чешет рыжеватую щетину.
  Санька хмурится.
  - Вырасту, всех вас пересажаю, - домысливает за него Костя.
  - Подсудимый! - объявляет Миша Бочаров. - Встаньте! Да, я сын того самого Владимира Ва-сильевича Некрасова!
  - Вы морально убили моего отца, - продолжает Костя.
  - И он морально умер!
  - И его морально похоронили...
  - Десять лет лагерей!
  Володя расплывается в улыбке: моя школа! Санька внезапно срывается с места и, размахивая ро-гулькой, с воинственным кличем несётся в лес.
  
  Сергей сделал подводное ружье, понырял часа два, подбил пескарика и на мизинец поймал реч-ного рака. Рак только что полинял и был без панциря. Больше на эту удочку не попался никто.
  
  САМОДУРОВО
  
  С приближением к Верхней Троице меня охватывает смутное и радостное волнение: эти места - моя малая родина, точнее, родина моих родителей.
  Малые Сетки, Дольницы, Невищи...
  - Ребята, далеко до Верхней Троицы?
  Мальчишки на берегу пожимают плечами.
  - А как ваша деревня называется?
  - Самодурово.
  - Как?
  - Самодурово!
  Смотрю в карту - такой нет.
  - Молодцы, ребята, что в такой деревне живете!
  - Вы из своей карты лучше кораблик сделайте! - обижаются они. И на вопрос, как называется де-ревня, всем идущим за нами коварно отвечают: "Верхняя Троица!".
  
  ДУЭЛЬ
  
  Дима Шитов и Юра Щербаков, развалившись у костра, блаженно переругиваются: обычное сло-весное фехтование, небольшая тренировка ума, дабы сохранить спортивную форму.
  Дуэль постепенно сходит на нет. Юра лирически смотрит на огонь.
  - Вот на огонь очень интересно смотреть, - говорит Юра. - Он никогда не повторяется. На него можно смотреть часами, и он никогда не повторится.
  - Конечно, - снисходительно соглашается Дима.
  - Не то, что на твоё лицо, Шитов, - делает неожиданный выпад Юра. - Пять минут посмотришь, и уже стошнит!
  Шитов довольно ухмыляется - достойный удар! - и копит силы для ответного.
  
  * * *
  
  - Папа, хочешь кусочек сахару? - спрашивает Аня.
  Папа не слышит.
  - Папа!
  - Папа, хотите сахару? - томно спрашивает Белов.
  - О, Сергей, Дима тебя уже папой называет? Рано, Дима, рано! Придётся подождать лет этак де-вять-десять...
  
  ЖРЕБИЙ
  
  Пасмурно. Обед откладывается; похоже, нам предстоит ещё одна днёвка. Идти дальше или оста-ваться? Мнения на этот счёт разделились.
  - Тогда давайте голосовать, - сказал Боча.
  - Ещё чего! - возразил демократ Некрасов. - Вы мне тут наголосуете!
  - Давайте кинем жребий.
  Кинули. Решка. Едем!
  - Стойте! - взволнованно закричал Некрасов. - Я вам сейчас всё объясню!
  - Я ещё вчера понял, что мы сегодня никуда не поедем, - засмеялся Сергей.
  И тут пошёл дождь.
  
  ПОРТРЕТ С ДОЖДЁМ
  
  Вернувшись с грибов, застали картину: вяло горит костер, на таганке стоят котлы с теплой водой, которая и не думает кипеть, вовсю уже лупит дождь, а у костра тихо шевелится Шитов и хмурится Некрасов; из шитовской палатки доносятся богемные звуки.
  Сергей коротко ругнулся, притащил охапку сосновых стволов и без помощи топора пошел кру-шить дрова: замахивался стволом, приседал и со страшной силой опускал на бетонную чушку. И хо-тя то был сухостой, величественная картина борьбы человека с деревом под проливным дождем производила на амбалов неизгладимое впечатление.
  - Ну, теперь не разобьется, - говорили они, наблюдая из-под навеса.
  Хрясь! - и новое полено летело в сторону.
  - Ну, теперь уже не разобьется!
  Хрясь! - и ещё два отлетали к костру...
  Через час у костра высилась поленница с человеческий рост, а у Сергея на лбу расплывалось кро-вавое пятно, которое смывал жестокий дождь.
  Укладываясь спать и передёргиваясь от холода, Сергей мечтательно сказал:
  - И-эх-х!.. Скоро домой поедем, к мамки-и... Она нам борща сварит... А там Мишка... Лада... Я уж и забыл, какой он!
  - Квадратный, - подсказала Аня.
  - Какой же он квадратный? - обиделся отец.
  - У него лицо квадратное.
  - А какое оно должно быть?
  - Овальное. Как у меня. И у тебя. Пап, а Саша сказала, что ты топором разрубил голову, и у тебя все лицо залило кровью. Это правда?
  - Нет. Просто щепа отскочила.
  - Откуда отскочила? - всполошилась дочь, ощупывая отцовскую голову.
  - От дерева.
  - А-а... А кровь сейчас не течет?
  - Нет.
  - А тебе больно было?
  - Нет.
  - Ну, правду скажи: больно?
  - Нет.
  - Ну, пап, правда, скажи: больно?
  - Сейчас дам по заднице, будет больно!
  - Я так испугалась, когда мне девочки сказали, - призналась Аня и потянулась к отцу.
  - Сердынько мое... Заинька... Ласточка... - сказал Сергей, укрывая дочь. - Спи, звездочка моя...
  Отогревшись, Аня снова заворочалась.
  - Аня, а кто тебе больше всего нравится из мальчиков? - поинтересовался я. - Кроме Белова.
  Ане такой разговор понравился.
  - А тебе кто нравится из девочек? - спросила она. - Кроме меня.
  Так мы перебрали мальчиков, девочек, взрослых, а Сергей время от времени подключался к на-шему разговору, вздыхая:
  - А там, наверное, погреб мой залило... Ввязался с вами в авантюру! И-э-эх-х!..
  Всю ночь лил дождь. Как говорил потом Некрасов, ему снилось, что все мы рыбы и плаваем в ак-вариуме.
  
  ВЕРХНЯЯ ТРОИЦА
  
  В половине первого мы отчалили и, огибая мели и дождички, устремились вперед. Часа через три из-за поворота показалась Верхняя Троица, я крикнул: "гип-гип-ура!" - а выйдя на мостки, ещё и сплясал.
  Мы, вероятно, производили странное впечатление: заросшие щетиной мужики, один - с гермеш-ком за спиной, другой - босой (Сергей забыл свои "Адидасы" на берегу в Быково).
  - Где у вас тут магазин?
  - Какой вам нужен?
  - А что, у вас несколько магазинов?
  - Винный закрыт...
  Мы поднялись наверх и увидели "Культтовары". Магазин собирались закрывать.
  - Стойте! Подождите! Не закрывайте! Дайте купить обувь! - кричали мы на бегу.
  Девушка, улыбаясь, сказала подруге:
  - Зин, объясни им.
  Зина, тоже улыбаясь, объяснила:
  - Понимаете, вам нужен промтоварный магазин, а здесь культтовары.
  То есть, мы производим впечатление людей, которым это нужно специально объяснять!
  Подошёл Некрасов. Теперь нас трое, троица, мы в Верхней Троице, и у каждого достаточно живо-писный вид.
  - Может, винца дерябнем? - предложил Сергей.
  - Винный закрыт, - напомнил я.
  - А мужики за углом почему стоят? - возразил Сергей. - Мужики просто так стоять не будут!
  Мы вручили гермешок Юсу и отправили его с детьми на берег, а сами свернули за угол. У входа в пивную стояли мужики, чего-то ожидая.
  - Пиво есть? - спросил Сергей.
  - Зайди, узнаешь, - ответили ему.
  Помещение напоминало подсобку. Было темно, таинственно, грязно и кисло. Мы подошли к при-лавку, развернулись и вышли на божий свет. Больше о пиве не заикался никто.
  
  ГОСТЕПРИИМНАЯ ФАМИЛИЯ
  
  Мы вернулись к мосткам. Пока обсуждали, что делать дальше, Аня поскользнулась и ушла вместе с мостками под воду. Переодеваться при всех отказалась наотрез. Это оказалось как нельзя кстати. Я сказал, что в посёлке поблизости живёт мой двоюродный брат. Некрасов сказал, что они пойдут дальше и остановятся у ближайшей плотины.
  - Придём, а нас погонят, - сомневался по дороге Сергей.
  - Не погонят! - тоном, исключающим сомнения, возразил я. - Наша фамилия всегда отличалась гостеприимством!
  - Тебя-то, может, и не погонят, - упорствовал Сергей.
  Дом я нашел быстро - после того, как мне на него показали. Позвонил. Тишина. Второй раз, тре-тий. За дверью послышался шум, ворчание, кто-то спросил нелюбезным медвежьим голосом:
  - Ну, чего?
  Дверь распахнулась настежь. В глубине коридора стоял двоюродный брат Юра.
  - Так-то ты встречаешь гостей! - бодро сказал я.
  - Сашка! - просиял он и простодушно присовокупил пару крепких междометий, которые я здесь опускаю.
  Тут же от соседки прибежала Валентина - узнать, что за собутыльники пришли. На столе появи-лись тарелки с дымящимся борщом, сыр, чай, печенье... Мы поели, выпили чаю с лимоном и зато-ропились. В глазах у брата мелькнула тоска.
  - Как-то все вскользь, а?
  - Оставайся, Сань, - сказал Сергей. - По берегу догонишь...
  
  ПЕРВОЕ СЛОВО ЮСА
  
  До плотины дошли часа за полтора. Сеял мелкий дождь. У костра крутился Юс.
  - Юс, твоё первое слово, наверное, было не "мама", а "дай", - проницательно заметил Шитов.
  - Мое первое слово было "нате"! - парировал Юра.
  - Во-во, его попросили: "дай", а он сказал: "нате"! - обрадовался Дима, демонстрируя огромный шиш.
  
  НЕТ ЛЕСНИКА
  
  Рыбаки стоят прямо на плотине, - точнее, на её остатках, больше напоминающих обыкновенную запруду. Медведица, плавно огибая прозрачными водами бетонный цилиндр, ласкает зеленые водо-росли, стремительно падает вниз, - радуясь, пенясь и бурля. Ребята пытаются ловить на тину. Илюшка Некрасов находит худенького червячка.
  На противоположном берегу мелькает зелёная фуражка лесника, и мы начинаем собирать палат-ки: мы остановились прямо у транспаранта с предупреждением, что здесь ставить палатки и разжи-гать костры запрещено. Как нарочно, снова начинается дождь, зато теперь можно надеяться, что доро-ги развезёт, и лесник на мотоцикле не успеет доехать раньше, чем мы приготовим обед. И вот обед готов, котлы на берегу, следы костра уничтожены, дождь, естественно, тут же кончается, мы вкушаем горячий суп из рыбных консервов... а лесника всё нет!
  - Лена! - кричит Костя. - Шляпу сними.
  - Зачем?
  - Лесник...
  - Ну и что?
  - Лесника нет. Больше, - говорит Костя, пряча острогу.
  
  НУ ЧТО, МЕСТНЫЙ?
  
  Студёное, Нижняя Троица, на подходе село Семёновское, откуда завтра катер "Полесье" помчит нас домой.
  - Не пора ли перекусить? - предлагает Сергей.
  - Давайте! - радостно откликаются амбалы из соседней байдарки.
  - Каждый перекусывает тем, что у него есть, - уточняет Сергей.
  - Я могу перекусить весло, - вяло отзывается Костя.
  Мы останавливаемся рядом с причалом, выносим вещи, разбираем байдарки. С высоты интересно смотреть, как, блестя на солнце вёслами, похожими на крылья порхающих бабочек, идут остальные.
  Дима Шитов, в тельняшке, в суконном, сильно ушитом полинялом галифе (на голове сдвинутая на затылок панама колониальных войск), поднимается по крутому склону.
  - Ну что, местный? - вызывающе спрашивает он, едва вскарабкавшись.
  - А-а, байдарочники! - обрадовано встречает его Миша Бочаров. - Опять наших коров доить приплыли!
  - Что ты сказал, местный? А ну-ка, повтори!
  - Эй, Вася, заходи! Заходи справа! Не зови Федора, ты и один с ними справишься!
  Дима, куражась, рвёт на себе тельняшку.
  - Ну, бей! Бей, гадина!.. - смакуя, озвучивает его Коля...
  Быстро темнеет. Воду для ужина пришлось набирать уже в полной темноте, и на дне котла ощу-щается песок. Некрасов попробовал, скрипнул зубами, отказался:
  - Вы что, это же песок, камни в почках будут.
  - Завтра я буду есть домашний борщ, - мечтал Щербаков.
  - Приедешь, а матери нет. Поешь борща! - подзуживал его Шитов.
  
  ПОД НЕБОМ ГОЛУБЫМ
  
  В эту ночь спали в амбаре, где сушился лен, на настоящей мякине, под колыбельные "Город золо-той" и "Зелёная карета", а в половине седьмого катер "Полесье", гружённый байдарками, рюкзаками и нами, подобно водомерке, быстро заскользил по Медведице вниз. В дороге родились последние бутерброды. С приближением к дому я чувствовал, как падает в цене кусок хлеба, который я отложил в карман на чёрный день, и, когда мы поднялись на набережную Дубны, он обесценивается совсем.
  - Ну, ты почитаешь нам свою летопись? - спросила Лена Некрасова. - Когда мы потом все со-берёмся.
  - Ему бы доносы писать, - сказал Костя, ни к кому в отдельности не обращаясь.
  - Много мы там наговорили? - смущённо поинтересовался Дима.
  - Не волнуйся, Шитов, на червонец потянет, - пообещал Костя.
  А в голове ещё долго вертелась песня, которой Лена Чекмасова перед сном убаюкивала амбалов:
  
  Под небом голубым есть город золотой
  C прозрачными воротами и яркою звездой...
  
  Тебя там встретит огнегривый лев
  И синий вол, исполненный очей.
  С ними золотой орёл небесный,
  Чей так светел взор незабываемый.
  
  Дубна. Август 1989
  Александр Расторгуев
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"