- Всё Верка, - закричал отец, переступая не совсем твердой поступью родимый порог, - последний ультиматум тебе даю и смотри у меня, если что не так. Ты меня тогда знаешь. В общем, сентябрь тебе сроку. Не выйдешь в сентябре замуж, считай, что нет у тебя отца. Уйду я тогда от вас в мираж какой-нибудь и покажу вам сверху кузькину мать.
- Не слушай его дочка, - махнула тряпкой мать в сторону, присевшего у порога мужа. - Он же у нас всегда, как с Борисычем выпьет после бани, так сразу в мираж этот свой и уходит. Уж раз сорок грозился. Спать, давай ложись, миражист, нечего к девке приставать.
- А ты б Валька помолчала, - прервав затянувшуюся попытку снять сапог, погрозил пальцем в сторону супруги строгий глава семьи, - я же для общего нашего счастья стараюсь. Верке двадцать второй год пошел, а она все ещё на нашей шее сидит сиднем, будто не девка на выданье, а Илья Муромец на печи.
- Чего это я сижу-то?! - метнув в сторону родителя дерзкий взгляд, обиделась Вера. - Я ведь тоже деньги зарабатываю.
- Да не в том я смысле, дочка, - справившись, наконец, с сапогом и не решаясь еще взяться за другой, задумчиво зачесал щеку отец, - я в смысле, что пора тебе замуж. Как ведь у нас говорят: не та счастлива, которая у отца с матерью под оком, а та, которая у мужа под боком. Я ведь тебе счастья желаю.
- Чего, чего завелся? - замахнулась тряпкой на задумчивость отца мать. - Чего ты девке душу бередишь? Ей и без тебя тошно. За кого ей у нас в деревне замуж выходить? Ты ж, поди, из мужиков-то у нас самый молодой будешь.
Отец задумался еще глубже, почесал затылок, медленно поднял к потолку взор, и радостно икнув, закричал.
- А вот и нет Валька, врешь ты всё, не самый я молодой. Генка Петрищев меня на восемь месяцев моложе. Короче, салага он ещё против меня.
- Что же нашей Верке за Генку твоего замуж идти? - ехидно полюбопытствовала мать и громко засмеялась. - Вот уж жених, так жених. Верка давно о таком мечтала и для меня зять на загляденье! Не жених Генка, а золото! Главное холостой! Правда, Вер?! Он с Катькой-то своей не расписался еще на двадцатом году жизни?!
Вот тут, будто хмель с родителя слетел начисто, он резво скинул оставшийся сапог, и, разбрасывая по избе портянки, рванулся к окну.
- Ты чего Валя? - задернул плотно все занавески, погрозил он жене загорелым кулаком. - У тебя с головой-то всё в порядке или дома в данный момент не все? Чего ты орешь на всю деревню? Тебе чего дочки родной не жаль? Ты чего её под бульдозер-то подставляешь? А если б Катюха Генкина мимо шла? Ей ведь только про Генку чего намекни, она так разойдется, что всей деревней не унять? Таньку, продавщицу из сельмага помнишь? Чего она тогда про Гену пошутила? Тоже что-то вроде замужества официального, вот и попала Катьке под горячую руку да полную грудь. И где она теперь лечится от стойкого заикания? А Верка-то наша комплекцией куда пожиже Таньки уродилась, она перед ней, как воробей перед индюком. Ты уж давай думай мать, чего можно на всю избу кричать, а чего нельзя.
- И то правда, - смущенно прикрыла ладошкой рот мать. - Чего это я? А ведь всё из-за тебя ирода. Ты сам-то чего меня заводишь?
- Ладно, - хлопнул по столу отец, - проехали. Я ведь не для того разговор завел, чтобы с Катюхой вас стравить. У меня ведь намерения серьезные были, да только с вами с бабами никогда каши не сваришь. Никогда!
- Ну, ладно, ладно, чего опять разошелся? - подавая на стол миску с вареной картошкой, примирительно махнула рукой мать. - Говори, чего придумал?
- К Надьке надо Верке ехать, пока отпуск не кончился, на дачу, - протирая пальцами глаза к носу, выдал стратегическое направление своего плана родитель. - Звонил я ей сегодня из бани. Борисычу сын телефон переносной подарил, вот мы и телефонировали с крыльца по родне. Надька, как про беду нашу услыхала, так сразу и сказала, что жениха на даче их для Верки найти, как калошу на нашем скотном дворе после дождя потерять. В общем, мигом она тебя доча за городского сосватает. Мигом. Глазом моргнуть не успеешь, как окольцуют тебя.
- Не поеду я никуда! - сердито фыркнула Вера и прибавила до упора громкость телевизора. - Нашли дуру.
- И правильно Вера! - сразу же поддержала дочку мать, пытаясь перекричать военный хор. - Ничего у тебя с Надькой хорошего не получится! Знаю я сеструху его! У неё кроме рожи красивой с наглостью, ни ума, ни фантазии нет. Та ещё балаболка.
- Сама ты балаболка! - в тон супруге прокричал отец. - У Надьки муж собственник мероприятия, против твоего тракториста, а ты говоришь балаболка. Собственники еще по моим сведениям на балаболках никогда не женились, они всегда за качеством гнались.
- Чего собственник? - не в силах сдержать смех, оторвалась Вера от зашедшегося в овации телеэкрана. - Какого мероприятия?
- Вот поезжай, и сама узнаешь, коли грамотная такая, - погрозил пальцем веселью дочери родитель. - Игорь у Надьки душа человек. Помнишь, поди, дядю Игоря-то? Помнишь, как мы на ту самую дачу приезжали перед школой твоей?
- Вот ведь страдалец, - покачала головой мать. - Мне его временами жальче, чем рабыню Изауру, хотя та и натерпелась в своей Африке с три короба, но до Игоря ей далеко. Он и на работе при должности, он и по дому всё своими руками. А огород-то свой как хорошо содержит? Мученик, ему бы в раю с ангелами пировать, а он с сестрой твоей живет.
- Настоящий человек, - согласился отец, - хоть сейчас ручку с бумагой бери и в повесть его жизнь записывай. Ну, чего Вера поедешь на дядю Игоря посмотреть?
- А? - неожиданно встала на сторону отца мать. - Может, и вправду поедешь? А, Вер?
- Да отстаньте вы от меня! - еще раз отмахнулась от родителей дочь и те, смирившись с судьбой, ушли на кухню.
Концерт по телевизору был не интересный, фильм по другой программе про войну, а по третьей о чем-то глупом, умные люди яростно спорили. Про четвертую программу вообще лучше не говорить, там такие помехи, что и не разберешь ничего. Вера раз пять, прощелкав все четыре программы, решила лечь спать. Грустно ей было сегодня вечером отчего-то, так грустно, что плакать захотелось. А всё отец со своим замужеством. И чего завелся? К тете Наде чего-то взялся посылать? Будто поговорить больше не о чем? Вера прикрыла глаза и вспомнила тети Надину городскую дачу. Красиво там было.
- Не то, что у нас, одна картошка да свекла кругом, - прошептала Вера и повернулась на другой бок. - И клубника у них раза два больше родится, против нашей-то. Одно слово - дача.
И привиделось ей, что шагает она в желтом сарафане по цветущему саду, гордо так шагает, а навстречу высокий загорелый парень в цветастой рубахе несет полное лукошко спелой клубники. Именно ей несет, и улыбается тоже ей. Как в кино улыбается. Вот он подошел поближе, нагнулся и шепчет на ухо:
- А может, все-таки съездишь дочка? Жениха не найдешь, так по хозяйству хоть им поможешь. Поживешь у них недельку, посмотришь, как культурные люди живут, всё ведь лучше, чем дома сидеть. Дома-то насидишься еще.
Вера вздрогнула, открыла глаза и увидела над собою грустное лицо матери. Всё видение пропало. Вот всегда так. Только что-нибудь хорошее наметится, так обязательно кто-нибудь вмешается. Вера хотела строго прикрикнуть на мать, но вдруг пожалела её и, неожиданно для себя согласно кивнула головой, съезжу мол, что с вами поделаешь.
- Вот это дело, - выглянул из-за печки радостный отец. - Завтра с утра и поедем. Меня на городской рынок за запчастями командировали с Федором Ильичем, так что мы тебя и подбросим. Ильичу шестьдесят верст не крюк, он мужик простой. Не подведет.
2
Однако не так уж и прост оказался Ильич, никак он не хотел с маршрута сворачивать, ни на какие уговоры не поддавался. Чего ему только отец не наобещал? Держался Федор Ильич до последнего против пустых обещаний, и лишь осязаемо почуяв в руке стеклянную прохладу двух настоящих благодарностей, с тяжелым вздохом да нудным ворчанием свернул в нужную сторону.
Тетя Надя, одетая в ярко оранжевый топик, розовые тапочки и что-то отдаленно напоминающее юбку, радостно встретила гостей у дачных ворот и попыталась насильно затащить внезапно обомлевшего Ильича к столу, но тот ловко отбился, вырвался, захватил с собой отца да упылил прочь от назойливого гостеприимства, часто оглядываясь и утирая потную лысину. Быстрее ветра умчал смущенный наглым гостеприимством гость, и теперь весь поток нерастраченной заботы свалился на Веру.
- Ой, а выросла-то как, - причитала тетя Надя, подавая племяннице вторую тарелку борща. - Вот когда-то и я такая была: глазастая да глупая. Мужики за мной бегали без оглядки и табуном. Ты ешь борщ-то, ешь, у меня много его. Да что там раньше? Они и теперь бегают, да только я прочь их гоню. Хилый сейчас мужик пошел Веруня, ой хилый. А как там Людка Сивиридова поживает? Замуж-то еще раз не вышла?
- А за кого тетя Надя? - развела руками Вера и чуть забрызгала борщом белую скатерть.
Хозяйка протяжно вздохнула, попыталась налить племяннице еще тарелку, но та отбилась и сразу же в качестве приза получила тарелку с мясным рагу.
- А с твоим делом мы мигом сладим, - подмигнула тетя Надя, когда тарелка опустела, и про всех деревенских соседей было расспрошено. - Мне как отец вчера позвонил, так я всю ночь не спала и всё решила.
- Чего решила? - испуганно заморгала Вера, не ожидавшая столь скорого перехода от обеда к сватовству.
- Есть один вариант. У меня соседка всю жизнь по культуре трудилась и на неделе хвасталась про хорошего жениха из их филармонии. Баянистом по народной песне он там работает. Серьезный человек. Это тебе не гитарист или балалаечник какой-нибудь. Баянисты, они всегда в почете были. Вот его Вера мы с тобой и будем брать, баяниста этого. Сегодня же и приступим. Чего тянуть-то?
- Да ты что тетя Надь, не надо мне ничего! - замахала руками Вера. - Зачем мне ваш баянист нужен? Не знаю, чего там тебе отец наговорил, а я к вам просто погостить приехала, да и по огороду помогу чего-нибудь.
- Какой огород? Ты что девонька? Никаких огородов. Ты с меня-то пример не бери, это я похоронила себя в четырех стенах нашего забора, а с тобой этого безобразия не допущу. Для огородов у нас пока еще дядя Игорь есть, а нам в свет идти надо. Мы же с тобой женщины. Нам теперь только туда дорога. Повезло тебе Вера, что я у твоего отца сестра. Со мною не пропадешь! Я сейчас на разведку к Петровне сбегаю, а ты ешь, не стесняйся.
Разведка немного затянулась, и Вера успела осмотреть не только террасу, но и прилегающий к ней сад. Сад был значительно меньше, чем помнилось с детства и не такой красивый, как виделось вчера в полудреме. Вчера он конечно лучше был, но по сравнению с деревенским огородом, все равно выглядел, как снегурочка перед снежной бабой. Ухоженный был сад, и ягодами было всё усыпано, причем не какими-нибудь мелкими, как в деревне, а крупными, какие только на картинках бывают. Вера даже попробовала горсть с одного куста. Сладкие. Она решила попробовать с другого, но тут вернулась тетя Надя. Лицо у разведчицы был точно таким, каким бывает оно при получении приза беспроигрышной, но многообещающей лотереи.
- Прокатил нас с тобой Вера баянист, - махнула тетя Надя рукой, призывая племянницу на террасу. - Женился сволочь. Буквально позавчера сочетался паразит. Ну, ничего, ничего. Мы ему тоже этого так просто не спустим. Все локти он у нас от обиды искусает. Сейчас Петровна придет, другие варианты искать станем. Вот ведь как бывает, по слухам культурный человек и вот на тебе.
Не успела тетя Надя полностью высказать все слова возмущения, скопившиеся в её душе по пути из разведки, не успела к выставленной из холодильника на стол бутылке нарезать салат, а на пороге появилась полная женщина светлых тонов в атласном халате, на темно-синем фоне которого важно паслись рыжие петухи крупных размеров.
- Нинель, - представилась с порога дама, и облобызав троекратно Веру, стала её жарко успокаивать. - Ничего милая, ничего. Всё перемелется, мука будет. Не достоин он тебя, ни коем образом не достоин. Глупец, истинное слово - глупец. Таньку Махову из народного хора взял. Чего он в ней нашел? Ни рожи, ни кожи, так видимость одна. Не переживай Вера, не переживай, уж кто-кто, а я-то тебе выгодную партию всегда устроить смогу. Не сомневайся, будет завтра к вечеру у тебя суженый.
- Ничего она не найдет и не слушай её девонька, - буквально ворвалась в террасу злая старушка в фиолетовых шароварах, светло-зеленой бандане и желтой футболке с надписью " Трудовые резервы". - Ничего хорошего они тебе не предложат. Плюнь на своего баяниста, утри слезы и слушай сюда.
Старушка быстро налила себе рюмку, выпила её резвым залпом и сверкнула чуть подобревшим блестящим глазом.
- У меня этих женихов пруд пруди. Такие мальчики есть, что пальчики облизать не жалко. Только слушай меня, и всё у тебя будет на мази. Уж, кто-кто, а я-то кое в чем разбираюсь.
- Мама! - после того, когда старушка налила себе вторую рюмку, вышла из оцепенения Нинель. - Что вы говорите мама? Да по вашим мальчикам даже крематорий плакать устал, а вы всё туда же пальцы лизать из-за них заставляете. Не гигиенично это.
- Согласна, - подняв перед опавшей грудью раскрытую пятерню, утвердительно кивнула головой новая сваха. - Мои ребята в годах, но ...
- Что "но"? - ловким движением руки, выхватив из-под носа мамы бутылку, пошла на перехват инициативы Нинель. - Опять сейчас про старых коней да неиспорченные борозды запоешь? Знаю я твоих коней! Пока вокруг да около они еще ничего, а как дело к телу, так все как один к ветеринару просятся. Не надо нам мама вашей нафталиновой гвардии, мы только существенное будем брать. Верно Вера?
Вера отчаянно захлопала ресницами, задышала часто, намереваясь еще раз объяснить соседке истинную цель своего приезда, но тут тетя Надя схватила племянницу за руку и, стукнув кулаком по столу, взяла сторону подруги.
- Правильно Петровна! Не надо нам Маргарита Семеновна ваших интеллигентов в штопаных носках. Мы для Веры жениха из нефтяного бизнеса найдем!
- Ну, насчет нефтяного ты загнула мать, - слегка прищурила глаз Нинель, - там с бухты-барахты да без серьезных капвложений не пробиться, а вот крепкого оптовика районного масштаба за жабры взять, это нам запросто.
Нинель быстро подтвердила свои намерения разливом, и всё бы дальше у них хорошо пошло, но опять потеряла покой Маргарита Семеновна. Она дождалась, когда всё, что налито было выпито, и ехидно выдала к столу запасы своей негативной информации по предложению Нинели.
- А уж твои-то оптовики Ниночка, это вообще отстой. Их бы в наши годы не то, что к приличной женщине подпустить, их бы в Красную армию не взяли. В поле ветер, дым за пахом, лишь амбиции с размахом. Не поддавайся Вера и не слушай этот молодняк. Они же даже с баянистом справиться не смогли. Чего они в жизни-то видели?
- Как чего?! - в один голос восстали против наглых измышлений Нинель с тетей Надей. - Да мы столько видели, сколько вам в наши годы и не снилось даже!
- Цыц, малолетки! - без намерений сдаваться, ринулась в атаку Маргарита Семеновна. - Вы еще под стол пешком ходили, а я уж замужем три раза была.
- А в мужьях-то кто у тебя был?! - отбила сообщение сольным номером Нинель. - Голь перекатная, а не мужья. Чего от таких возьмешь?
- И я тоже много чего повидала, - трясла кулаком тетя Надя. - Да если б я сейчас всё рассказывать взялась, у вас бы тапочки от зависти покраснели!
Вера удивленно таращила глаза и металась взором от оратора к оратору, и никак не могла сообразить, чего это они так разошлись. Уж, не из-за неё ли?
- Надо у тети Нади спросить, - решилась она и вдруг почувствовала, что кто-то тронул её за локоть.
Вера быстро обернулась и увидела дядю Игоря. Он был всё такой же, как раньше, только постарел немного. Дядя Игорь призывно махнул ей рукой и шагнул за порог. Вера пожала плечами, посмотрела еще раз на яростно спорящих женщин и потихоньку вышла с террасы.
- Здрастье, - прошептала она, ожидающему её за углом дяде.
- Привет, - улыбнувшись в ответ, ответил ей дядя Игорь и пальцем указал в приоткрытую дверь какой-то кирпичной постройки.
- Зачем? - прошептала Вера и отчего-то залилась краской.
- Надо, - подмигнул ей дядя и легонько подтолкнул к двери. - Как хорошо, что ты приехала. Молодец. Проходи в баню.
- А я ведь ушла и тете Наде ничего не сказала, она и не знает, что Вы дома, - остановилась на пороге Вера. - Может, я сбегаю, скажу?
- Ты, что? - строго погрозил дядя Игорь девчонке пальцем и уже более жестко подтолкнул за банный порог. - Ты только ей про это не говори, ни в коем случае. Не вздумай.
В бане было так темно и тихо, что Вере даже вновь на террасу захотелось. То ли тьмы она испугалась, то ли еще чего, пока до конца не понятно было, но легкий озноб по её телу уже пробежал.
- Сейчас, сейчас, - прошептал ей на ухо дядя, и нежно взяв за руки, куда-то повел. - Ты только Наде ничего не говори? Очень тебя прошу. Не скажешь?
- А про чего?
- Сейчас узнаешь.
И тут Вера почувствовала, что спина её уперлась в стену.
- Что же это? - замелькали, несмотря на кромешную тьму яркие мысли в девичьей голове. - Чего это мы делать-то сейчас будем? А что же я тете Вере потом скажу? Да и старый он? А может, и нет, вон говорят, у нашей заведующей муж на двадцать лет старше был и ничего. Нельзя же так, наверное?
Только она подумала, что так нельзя, дядина рука проскользнула возле её щеки куда-то за спину и Вера почувствовала приятный запах дорогого одеколона. От этого запаха у неё закружилась голова, и всё ей вдруг стало нипочем, но она быстро опомнилась.
- Ну, как же так-то? - подумала девушка. - А может мне закричать? И запах такой хороший. Ой, зачем я только сюда приехала?
Вера глубоко вздохнула, прикрыла глаза, и тут вспыхнул яркий свет, такой яркий, что даже через прикрытые веки чуть было, не ослепил. Ярким был свет, но только не от него, не от света этого девушка изумленно приоткрыла рот. Перед нею кое-что и поудивительней света было. Напротив Веры сверкала самоцветами целая стена.
- Вот, - прошептал дядя Игорь, указывая пальцами на самоцветное сияние, - мозаику из стекла решил к Надиному дню рождения выложить. Сказал ей, что печь перекладывать здесь буду и третью неделю творю вечерами. Как тебе пейзаж?
- Здорово! - громко прошептала Вера.
Сверкающий пейзаж был действительно хорош. На берегу голубой реки, на зеленом берегу, под рябиной с алыми кистями сидела девушка лицом очень похожая на тетю Надю.
- Уж почти всё сделал, - смущенно кивнул на похвалу дядя, - по верхним рядам лишь немного осталось. Только там одному очень неудобно работать. Поможешь мне?
- Конечно! - радостно рассмеялась Вера.
- Тихо! - погрозил ей пальцем дядя Игорь и быстро объяснил, что надо делать.
Когда Вера вернулась на террасу боевое настроение её обитателей сменилось на деловое. Во главе дела была Маргарита Семеновна с телефоном у уха. Она что-то утвердительно кивала незримому собеседнику и радостно подмигивала всем остальным.
- Всё Вера, - зашептала тетя Надя, ухватив племянницу за локоть. - Вариант - закачаешься. У Софочки, подруги Маргариты Семеновны есть внук.
- Да не у Софочки! - замахала руками Маргарита Семеновна, швыряя на стол переговорный аппарат. - У Софочки есть подруга Лизок из горсовета. Так вот Лизок слышала, что Капитолина Леонидовна говорила Женьке Бродиной о внуке своей троюродной сестры Виолетты Степановны. Родители его за границу слиняли, а Виолетта Степановна за воспитание взялась. Мальчик он прекрасный, и к тому же культурный, с образованием, всё при нём, но в последнее время на девушек не так стал коситься. Вот Виолетта Степановна и стала принимать меры, а то ведь знаете, как бывает, найдет мальчик какую-нибудь вертихвостку и мучайся потом с ними. Сейчас ведь молодь какая, оторви да брось. Уж кому-кому, как не мне ли это знать? Короче, завтра утром Лизок и Виолетта Степановна с внуком у нас. Ты ей Верочка сразу понравилась. Виолетта богатую да образованную в свою семью брать не желает. У нас, говорит, этого добра у самих навалом. Про баяниста твоего мы Геночке не скажем. Мы так с бабушкой его решили.
- Кому не скажете? - прошептала Вера.
- Геночке, - наперебой бросились ей объяснять все трое. - Мальчика так звать - Геночка. Завтра вот и познакомишься. Вот видишь, как всё хорошо получилось-то? А ты так из-за своего переживала, дурочка. Плюнь ты на него! Сейчас баянисты вообще не в моде. Завтра утром мы тебя оденем, причешем и считай, что жених у нас в кармане.
3
Утром Вера проснулась рано. В доме было спокойно и тихо, лишь только кто-то осторожно шелестел на террасе. Вера решила посмотреть кто там, а вдруг кошка соседская забралась? Однако вместо кошки она застала на террасе дядю Игоря. Дядя, одетый, будто диктор с телеэкрана, допивал чай и чуть поперхнулся, заметив осторожное явление Веры с тапкой в руке.
- Доброе утро, - шепнул он ей, нещадно придавив приступ кашля. - Садись завтракать, а я трудиться поехал. Тетю Надю, лучше не буди, а то у неё организм такой, что если её раньше десяти поднять, греха потом не оберешься. Так, что ты давай сама здесь командуй.
Дядя Игорь подмигнул племяннице и скорым шагом двинул к машине поджидавшей его у ворот. Вера помахала ему вслед рукой, съела бутерброд и пошла в сад. Утром ей в саду понравилось больше, чем вчера. Все в саду сверкало радостным блеском и солнечной свежестью, даруя Вере прекрасное чудо беззаботного летнего утра. От этого чуда девушке захотелось даже запеть, но она вспомнила наказ матери про помощь родственникам, и решила поискать в этом прекрасном саду сорняки. Они, конечно же, нашлись. В дальнем углу трава вообще зарослью стояла. Вера быстро приготовилась к сражению с заклятым врагом всех садоводов, и тут сверху её окликнули.
- Привет красавица!
Девушка обернулась на крик и увидела над соседским забором улыбающееся лицо русоволосого парня в зеленой панаме.
- А ты чего здесь делаешь? - махнул он Вере с забора рукой.
- Живу, - улыбнулась в ответ незнакомцу Вера.
- А чего я тебя раньше не видел? Я тут вторую неделю камин ремонтирую, и всё какое-то старьё по этому огороду бегало, а сегодня гляжу, ну, просто фея в малине. Как звать-то тебя фея?
Девушка хмыкнула весело, чуть плечиком повела и уж решилась было представиться, но тут за забором загремел хриплый бас.
- Витька! Раскудритвуя тебя в коромысло! Ты где с глиной пропал?
Голова парня дернулась и сразу же исчезла. Вера подождала немного, вздохнула чуть слышно и опять вернулась к сорной траве. Отбив наступление сорняков в одном углу сада, девушка перешла к другому, и там опять с забора её позвали.
- Ты что ли Веркой-то будешь? - высунулась из-за высоких досок глухого забора лохматая голова мальчишки лет пятнадцати.
- Не "чего", а "что", деревня, - строго поправил её вопрос мальчишка, исчез за забором, повозился там чего-то и вновь явился, положив худенькие руки на доски. - А ты ничего. Только толстовата немного?
- Чего? - слегка приподняв брови, но, не вняв укору о своей лексике, еще раз отозвалась девушка.
- Чего, чего! В стандарт ты полностью не входишь, вот чего!
- В какой еще стандарт?
- В Голивудский, в какой ещё? Его теперь любая девчонка с детского сада блюдет, а вот твоя талия, на мой взгляд, тяжеловата.
- На чей взгляд?
- На мой. Нам ведь милочка моя жить под одной крышей. На диету тебе придется сесть. Сладкое-то, небось, любишь? Придется отказать на всю последующую жизнь. А как же иначе?
- Да пошел ты отсюда, - метнула Вера в собеседника сочный стебель, поверженного сорняка.
Мальчишка ловко увернулся, ухмыльнулся самым наглейшим образом и опять назидательно закачал головой.
- И с характером у тебя мать не фонтан? Еще минус. Так вот значит, чего у тебя с гармонистом тем не сложилась. Так, так. А ты случаем не доярка?
- Нет, - мотнула головой девушка и, закусив губу, стала искать глазами, чем бы еще швырнуть в наглеца.
- Жаль, - разочарованно вздохнул мальчишка и глянул из-под давно нечесаных вихров в небо. - А я-то размечтался. Моего другана Толика родаки прошлым летом в деревню сослали, так вот он там с дояркой сошелся. Вплоть до второй четверти мне про её прелести бубнил, и частушки пел. Да и не только мне пел. На уроке по эстетике Светка-синеглазка спросила как-то о его любимом музыкальном произведении, ну он и выдал ей на весь класс
С трактористом я гуляла,
Он спросил, а я дала.
Не подумайте плохого,
Солидола два кила! Мне вот тоже так хотелось бы. А ты-то частушки не поешь?
- Дурак! - покрутила у виска пальцем Вера, быстро нагнулась и запустила в певца народных куплетов мохнатым корневищем вездесущей лебеды.
На этот раз бросок цели свой достиг на все сто и получивший в лоб солист загремел с чего-то на другой стороне. Так сильно загремел, что Вере его даже жалко стало. Она хотела тоже взобраться наверх и глянуть на то, что натворил её точный бросок. Очень хотела взобраться, но не успела. От террасы, широко размахивая руками, бежала тетя Надя.
- Вера, где тебя черти носят! - увлекая за собой племянницу, возмущалась тетя. - Петровна уж прибегала, приехали ведь, а нам с тобой еще одеться надо да макияж к одежде подобрать. Давай поторапливайся!
Про решительный отказ от судьбоносного завтрака у соседей тетя Надя поняла, только усадив Веру к зеркалу.
- Это как это "не пойду"? - застыв от неожиданности с двумя поднятыми расческами, часто заморгала тетя. - Люди бросили всё, примчали сюда, а ты "не пойду"? Нельзя так.
- Ну, чего у вас тут?! - широко раскрыв дверь явилась к разговору Нинель. - Чего копошитесь? Уж садиться пора, вас только ждут. Давайте скорее!
- А у нас тут вихри мятежные воют над нами, - картинно развела руки тетя Надя. - Взлютилась девка и желает с вашего стола кушать. Брезгует, поди.
- Ничего я не брезгую, - насупилась у зеркала Вера. - Только не пойду я, ни с кем знакомится.
- Ой, засмущалась, - всплеснула руками Петровна. - Глупенькая. Ну, чего ты, чего? Мальчик такой хорошенький. Молоденький, ну просто на загляденье. Пойдем, вот познакомишься и сама, потом спасибо мне скажешь.
- Да уж познакомилась я с вашим мальчиком, - глядя в пол, выдавила из себя Вера.
- Когда это? - дуэтом изумились тетя Надя с Нинелью.
- Минут десять назад в саду с ним разговаривали.
- Ну и?
- Не подхожу я ему, - обиженно шмыгнула носом несостоявшаяся невеста. - Толстая я, не веселая и вообще, ему хочется доярку и тракториста с солидолом.
- С чем тракториста? - опрокинув две расписные табуретки кряду, подалась вперед тетя Надя.
- С солидолом.
- Я так и знала, что от мамы кроме подвоха ожидать нечего, - поставив полные руки на крутые бока, притопнула мощной ногой по полу Нинель. - Хотите, верьте девки, хотите нет, а я заранее чуяла, что что-то здесь не то и опять мама животное с гнильцой в дом тащит. Не может она ни дня без экстрима прожить. Что ж выходит не туда ориентация у Геннадия этого торчит? Модный, значит очень. А с виду не подумаешь. Так Вера, будь дома пока, а я сейчас лично проверю чего у него там как. Я для тебя, родная моя, ничего не пожалею, через все для твоего счастья пройду. Жди!
Когда за Нинелью хлопнула дверь, тетя Надя молча завершила всё задуманное с головой племянницы и потрусила к забору. Не было её на террасе минут десять, а как пришла, так сразу давай Веру из дома выпроваживать.
- У нас вон тут автобус останавливается, - указывала тетя в сторону пересечения двух улиц дачного поселка. - Ты давай в город сгоняй. Погуляй немного, купи себе чего-нибудь, а я уж здесь порядок наведу. Раньше вечера не возвращайся. Будь спокойна, и лучше тебе этого не видеть. Ну и попляшут у меня сейчас Нинка со свекровкой своей. Ох, попляшут. Они ещё не поняли, с кем связались.
4
На дачу Вера вернулась, как и положено, под вечер, застав там шумную битву у забора. Сначала бойкую речь в сторону противника кричала тетя Надя, потом инициативу перехватила Нинель.
- Нашла чем хвастать! - орала она с визгливым надрывом. - Деревня она и есть деревня. "Чего" да "чего" у неё на уме! Ишь ты в люди выбиться захотела! Не выйдет, здесь своих желающих хватает! Корова!
- Ты на себя посмотри, кошка драная, - швырнув букетом цветов в соперницу, рванула в бой тетя Надя. - Привезли жениха. Мало того, что он ориентирован не туда, он еще и книжками торгует. Тоже мне бизнесмен. Мы на продавцов не размениваемся! Подавитесь сами своим сельпом!
- А ты своей деревней необразованной!
Сколько бы продолжалась битва, никому неизвестно, но тут подъехал дядя Игорь и быстро развел враждующие стороны по огородам. Развел строго и умело. Вера никак не ожидала, что дядя Игорь так сможет, а еще больше её удивило, что спорщицы под его строгими очами притихли и разбежались, как провинившиеся собаки по своим конурам. После наступления в пределах дачи покоя, Вера немного посидела на улице. Она бы и дольше посидела, но дядя Игорь позвал её к ужину.
На террасе тетя Надя болтала с кем-то по телефону. Заметив племянницу, она ей задорно подмигнула, но разговор не прекратила.
- Ну, ты чего Люд? Сколько обижаться-то можно?... С кем не бывает? Поспорили, помирились, опять поспорили. Это же жизнь.... И не говори мне ничего. Конечно, ты лучшая подруга, а Нинка тебе в подметки не годиться.... А это вчера было! Всё меняется Люда, всё меняется. Вчера она лучшая, а сегодня ты.... Давай, давай, приходи. Посидим чуток, а то замоталась я сегодня, сил просто нет. Так весь дом на мне, а за садом какой пригляд. Выматывает меня такая жизнь до остатка. ... Понимаю, что и тебя тоже. Приходи, ко мне тут племянница приехала. Ах, да я тебе уже говорила.... А что не замужем она говорила?... Видишь, какая ты смекалистая. Прибегай!
Тетя Надя опустила мобильник себе на колени, устало утерла ладонью лицо, вздохнула, и стала из-под прикрытых век осматривать вечерний полумрак террасы. Осматривала она его не долго, а именно до тех пор, пока ищущий взгляд не пал на дядю Игоря, пытающегося включить телевизор.
- Ну, ты чего, опять за свое? - чуть слышно прошептала тетя Надя. - Опять футбол тебе подавай! Дай-ка мне чуточку в тишине побыть. Чего опять ящик включаешь? Будто жить без него не можешь? Ты лучше еще один прибор на стол поставь. Сейчас Людка к нам подгребет отужинать. Давай Игорь пошевеливайся. Не видишь разве, что я без задних ног сижу? Умаялась так, что просто спасу нет. Дайте мне хотя бы перед Людкой-то в тиши посидеть.
Только не долгой была в тот вечер тишь на террасе. Не успел дядя Игорь до конца отсервировать гостевое место, а гостья была уже тут, как тут. Была она шумной, верткой и чересчур худой. Такой худой, что комок к горлу от жалости подкатывал, и почему-то всплывала в глазах, не к столу, конечно, сказано будет, картинка из учебника по биологии про солитер. Вера даже руками всплеснула от жалости, но это очень скоро прошло. Людка металась по террасе до ряби в глазах и трещала, будто голодная саранча.
- Как я тебя понимаю милая, - вцепилась гостья в рукав Веры сразу после официального знакомства. - Никто так тебя, как я не поймет. Сволочи они все эти мужики сволочи. Как их только земля вынашивает? Как? К ногтю бы их всех прижать: и баянистов наглых, и продавцов не туда ориентированных, а вместе с ними и прочих остальных. Всех. Так бы взять и прижать. Как они уже все меня достали! Все, как один! Ты милочка и представить себе не можешь, как достали, но ты не переживай. Отыщем мы тебе хорошего мужа. Помяни моё слово, отыщем. Назло всем им найдем! Есть у меня один менеджер на примете. Он как раз сейчас третий раз свободен. Вот мы его и возьмем. Он будет завтра на суаре у Жанки Крошиной.
- Где будет? - как-то неожиданно сумела вставить вопрос меж болтовни Людки Вера.
- Суаре, - метнулась к племяннице, заскучавшая без дела тетя Надя, - это, как бы тебе пояснее сказать? Это ... Ну, короче сама завтра увидишь. Там все наши будут.
- Все, все без исключения, - выпустив рукав Веры, схватилась за рукав хозяйки Людка. - Даже Константин Петрович Оболенский обещался присутствовать, и Сева Меченый грозился быть. Короче, весь бомонд, как один подвалит.
- А в честь чего суаре-то? - прямо-таки загорелась от любопытства тетя Надя.
- Как в честь чего? Ясно, как день божий. Праздник работников советской торговли на носу, вот Жанка и подсуетилась. Всех собрала. Нам-то с вами все не нужны, но и наш клиент прискочит. Я уже с ним созвонилась. И сажу честно, что он заинтересовался. Понятно? Как тебя?
Людка отпустила рукав тети Нади, и опять овладела рукавом Веры.
- Вера, - чуть слышно повторно представилась девушка.
Однако, гостья, потеряв интерес к девушке, сразу же после вопроса, схватила резной табурет и села перед дядей Игорем, положив правую ногу на колено левой.
- А вы нас Игорь Владимирович автомобилем обеспечите? - смиренно опустив веки и поменяв местами ноги, осведомилась Людка.
- Не понял? - встрепенулся дядя Игорь. - Крошина, что в городе свой прием затеяла?
- Почему в городе? - еще раз перебросив ноги, чуть удивилась гостья. - Зачем в городе? Сейчас все приличные люди к природе стремятся. На даче суаре, конечно на даче.
- А машина вам тогда зачем? Дача же Крошинская рядом. Ну, метров сто от силы. Пешком две минуты. Дольше усаживаться будете.
И тут дядю Игоря буквально ожгли две пары изумленных женских глаз. Так мастерски ожгли, что у владельца мероприятия не только не осталось ни капли непонимания, но и тон голоса мгновенно сменился с иронически-снисходительного на испуганно-сиплый.
- Во сколько выезжать изволите, Людмила Петровна? - чуть заикаясь, судорожно сглатывая ком нехорошего предчувствия, осведомился дядя Игорь.
Людка закатила глаза к потолку, молча повертела возле своего правого уха пальцем и стала рассуждать в слух.
- Ну, так значит рассудим. Начало в два объявили, так что присылайте Игорь Владимирович водителя к трем.
- А почему к трем, если начало в два? - еле слышно спросила Вера тетю Надю. - Наверное, тетя Люда оговорилась. Раньше двух ведь надо выезжать.
- Каких двух?! - взвилась вместе с табуретом Людмила Петровна от дяди Игоря и подлетела к Вере. - Мы что с вами, лохи последние или дуры в драповых пальто?! Нет уж ребята, мы никого ждать, не намерены! Пусть нас ждут! И ты милочка не волнуйся. Всё у тебя путем будет. Как тебя там?
Вера в очередной раз представилась, да только опять, скорее всего без толку. Людка, оставив в покое табуретку, стала мять руками белую скатерть, совершенно не забывая при этом про ужин.
5
А утром Веру опять окликнул улыбающийся незнакомец из-за забора.
- Привет фея! - замахал он рукой, стоило девушке спуститься с высоких ступеней крыльца. - Чего у вас тут вчера было?! Такой шорох на всю улицу навели, что у моих хозяев с котом плохо стало. Твоя-то тетка молодец. Крепко пошерстила Нинку. Боевая у тебя родня.
Парень засмеялся и хотел, видимо поведать Вере часть подробностей вчерашнего события, но тут за забором рявкнул уже знакомый Вере голос.
- Витька! Раскудритвуя тебя в коромысло! Ты где с известкой пропал?
Витька смутился и сразу же исчез. Вера засмеялась, пожала плечами и побежала сорняки дергать. Потом под руководством, проснувшейся в десять тридцать тети Нади, она промела все дорожки в саду, набрала ведро черной смородины и смиренно села за прическу. Полчаса четвертого они подошли к стоявшей у ворот дачи машине.
- Ой, - хлопнула себя по лбу тетя Надя, запнувшись о порог. - А ты Вера нижнее белье, где брала?
- Как где? - смутилась густо покрасневшая девушка. - У нас в районе рынок каждую пятницу. Вот там и покупала.
- Плохо, - хлопнув себя ладонью по ноге, рассердилась тетя Надя. - Чего же ты мне про это сразу не сказала. Разве можно в таком белье в свет выходить? Хоть назад возвращайся?
- А там чего раздеваться до белья надо? - испуганно заморгала глазами застывшая на месте племянница.
- Почему до белья, так на всякий случай. Ну, чего, вернемся что ли?
Но вернуться им сегодня назад не пришлось. Возле соседнего дома настойчиво засигналил черный автомобиль, и тетя Надя подавив нахлынувшее расстройство, подтолкнула Веру к открытой двери поданного экипажа. Дверь перед девушкой открыл невысокий черноглазый водитель.
- Саша, - представился он Вере, подавая теплую руку, когда тетя Надя побежала к голосистой иномарке. - Первый раз на сходняк-то этот едешь?
- Первый, - кивнула девушка.
- Не бойся. Они все такие же точно, как ты. Подожди, подожди, чего это я говорю-то? Уж ты-то их конечно лучше. Насмотрелся я на эти гулянки, ну просто до тошноты.
Саша подмигнул девушке, выбежал, открыл дверь перед тетей Надей и стал выруливать по указанному направлению.
К самым воротам дачи подъехать не удалось. Все там было заставлено разнообразным транспортом. Пришлось остановиться поодаль. Сразу за порогом у Веры перехватило дыхание от суеты и гама и захотелось убежать прочь. Она бы может, так и сделала, но тетя Надя, крепко ухватив племянницу за запястье, словно мощный буксир потащила средь многоликой толпы, иногда останавливаясь для объятий и поцелуев. Людка шла параллельным курсом. Нужный человек был замечен на втором круге.
- Вон он, - зашептала Людмила Петровна на ухо подруге. - Правее бери.
С первого раза подойти к нему не удалось. Можно сказать, прямо из-под носа утащила его куда-то разбитная медноволосая девица. Пришлось пойти на третий круг. Этот заход был более удачен.
- Здравствуйте Андрей Андреевич! - взвизгнула Людка, когда намеченная жертва оказалась в зоне досягаемости. - А вот и я!
Андрей Андреевич, солидный мужчина на излете средних лет был до безобразия аккуратен и хорош собой.
- О, Вера, я просто восхищен вами, - шевеля одними губами, произнес манекен, разглядев свысока девушку. - Признаюсь, что не ожидал встретить здесь такое непосредственное очарование. Вы прекрасны. Честно скажу, что не предполагал встретить средь этой скучной суеты, такую звездочку, как Вы. Разрешите угостить Вас бокалом вина, о моя прекрасная Вероника.
Тетя Надя многозначительно подмигнула племяннице и исчезла в гомонящем потоке. Проводив Веру к сооруженной из подручных средств на скорую руку барной стойке, Андрей Андреевич вдруг вздрогнул и исчез. Оставшись одна с бокалом в руке, Вера пугливо озиралась на многоголосую суету вокруг себя и старательно искала глазами тетю Надю.
- Как Вам не стыдно! - внезапно услышала девушка за спиной чей-то строгий голос.
Она обернулась и столкнулась нос к носу с полным краснолицым мужчиной с бегающими глазами и укоризненно качающейся головой.
- Как Вы могли? - каким-то прерывающимся голосом продолжал свой непонятный спрос незнакомец.
- Чего я могла? - захлопала ресницами Вера.
- Так грязно оболгать меня перед своими соседями? И вообще ваша информация дошла уж до моих деловых партнеров. Я уже сегодня не совсем понятное предложение получил.
- Перед какими соседями?
- Ишь ты скромница, какая, не говорила она ничего - вынырнула из-за спины толстяка Нинель. - А кто вчера рассказывал нам про Геннадия? Кто говорил, что он сначала с доярками жил, а потом с тракторной бригадой нехорошим по вашим понятиям делом занимался. Кто?
- Я не говорила про него ничего такого, - пожала плечами девушка и попыталась отступить назад, но дороги туда уже не было.
- Как так не говорила! - заголосила возмущенная Нинель. - А тебе сейчас всё напомню! Что с Геннадием познакомилась утром, говорила?
- Говорила, но только я не с ним познакомилась, а с другим.
- Как так с другим? - чуть осеклась вчерашняя сваха.
- Конечно с другим. Тот был худенький мальчишка. Лохматый такой, а этого мужчину я не знаю.
- Худенький и лохматый? - почесав подбородок, спросил Геннадий и закусил нижнюю губу.
- Да, - развела руками Вера.
- А в чем собственно дело, господа? - аккуратно втиснулся между Геннадием и Верой Андрей Андреевич. - Какие проблемы?
- Да, собственно никаких, - здорово смутился книготорговец. - Здесь, наверное, ошибка произошла.
- И никакая не ошибка! Пусть она нам всю правду скажет! - попыталась подать голос Нинель, но строгий взгляд опытного управленца мигом притушил её не особенно разгоревшийся пыл.
Немного помявшись под молчаливым и многозначительным взором менеджера, правдоискатели уныло побрели прочь, проталкиваясь сквозь резво собравшуюся толпу.
- Везет дуракам, - тихо сказал Андрей Андреевич, сверля взглядом плотную спину Геннадия. - Вот бы мне его бабки. Развернулся бы я тогда Вероника во все стороны и сразу. Несправедливо всё-таки мир устроен: одним всё на блюдечке, а другие всё своим горбом зарабатывать должны да ладно бы только горбом, а то ведь все части тела в мыле.
- А что разве продавцы в книжных магазинах много зарабатывают? - удивленно распахнула глаза Вера.
- Какие продавцы?
- Ну, как какие? Мне тетя Надя сказала, что Геннадий в книжном магазине работает. Книжками торгует.
- А, вон ты о чем, - снисходительно улыбнулся Андрей Андреевич. - Правильно, торгует Гена книгами, только вот какими? Редкими книгами он торгует. Антикварными изданиями. Знаешь про такие?
- Нет.
- Ну, ничего. Узнаешь еще. Дед у Генки был когда-то крупным цеховиком, а прибыль свою в редкие книги и другой антиквариат вкладывал. Три квартиры у него в Москве было, так он все их под завязку стариной забил. Вот. Потом волю предприимчивым людям дали, и появился у Генкиного деда антикварный магазин. Только пожил старик после этого не долго, а магазин по наследству внуку отписал. Вот теперь Гена всем скромно признается, что книгами торгует, только стоят его книги дороже вот всего этого дачного поселка. Понятно тебе?
- Нет, - покачала головой Вера и улыбнулась.
- Ну, ничего, поймешь еще. Вот Нинка сразу всё смекнула. Прямо вцепилась в парня.
- Так она же старая.
- Какая она старая, Вероника. Мы с ней в одном классе учились. Она с детства была огонь - девка. Только ничего у неё на этот раз не выйдет. Я сегодня утром узнал, что наш Геннадий больше по мужикам специалист. Вот бы уж никогда б не подумал, но проверенный источник сказал. Да ладно бы просто мужики его интересовали, там вообще извращения какие-то. Каждый выходной он едет в деревню и устраивает оргии в скотном дворе с доярками и трактористами попеременно. Видишь, как с деньгами человек бесится. И ведь, как всё тонко подметил. Знает, что сейчас на селе работать негде вот и породил там Содом и Гоморру местного разлива.
Андрей Андреевич грустно улыбнулся своей не совсем полноценной улыбкой, но тут же посерел челом, дернул бровью, приложил ладонь к животу и, сославшись на неотложные дела, куда-то убежал. Вновь Вера осталась в одиночестве средь снующих туда-сюда людей.
- Привет фея! - вновь услышала она за спиной чей-то знакомый голос.
Девушка обернулась и увидела того самого парня из-за соседнего забора. Только был он на этот раз не в панаме, а в строгом костюме официанта.
- Как отдыхается? - подмигнул официант Вере, и как в прошлые встречи расплылся в широкой улыбке.
- Нормально! А ты чего здесь делаешь?
- Работаю. Я ведь на все руки мастер: утром строю, вечером угощаю. Везде работаю, где работа есть. Короче, жених, хоть куда.
Парень громко засмеялся, хотел еще что-то сказать, но тут откуда-то с неба раздался хриплый бас.
- Витька! Раскудритвуя тебя в коромысло! Ты где с пивом пропал?!
Витька подпрыгнул на месте и скрылся, не попрощавшись в гуще сосредоточенного на общении народа. Не успел официант из виду скрыться, а на его месте уж Гена-антиквар с бордовым лицом стоит.
- Извините меня, пожалуйста, - сложив руки на груди, сипло прошептал владелец доходного магазина. - Я всё понял. Это всё из-за Кольки произошло, из-за племянника моего. Это он всё устроил. Это он худой и лохматый. Как жаль, что всё вчера так нехорошо получилось. Как жаль. А Вы красивая. Очень красивая. Как мне жаль, что вчера с вами мы так и не познакомились.
Вера тоже зарделась от приятного слова. Ей тоже захотелось что-то приятное толстяку сказать, но тут явился Андрей Андреевич и антиквар счел нужным ретироваться.
- Чего он опять приходил? - провожая завистливым взглядом Геннадия, поинтересовался менеджер.
Ответить ему Вера не успела. К ней подкралась тетя Надя и зашептала на ухо.
- Мы с Людмилой уходим, а ты давай оставайся.
- Я с вами, - дрожащим голосом прошептала Вера.
- Да не бойся ты. Вон Саша, водитель наш у ворот сидит. Он за тобой проследит и к дому доставит. Поняла?
Девушка поглядела на ворота, увидела там, машущего ей рукой Сашу и облегченно вздохнув, согласилась остаться.
Проводив вежливой улыбкой тетю Надю, Андрей Андреевич вновь затеял светскую беседу.
- А каковы у нас с вами Вероника планы на завтра? - скривив в улыбке губы, поинтересовался менеджер.
- Я не знаю, - пожала плечами Вера.
- Ну, если не знаешь, тогда у нас с тобой всё заметано. Я знаю тут поблизости один ресторан. "Легенда" называется, так вот именно там мы с тобой Вероника и отобедаем, а дальше видно будет.
- Я тебе покажу "видно"! - выскочив из толпы, заорала плотная женщина и схватила Андрея Андреевича за грудки. - Я тебе сейчас покажу ресторан, тварь ты продажная.
- Дорогая, - испуганно, потеряв всю важность с аккуратностью, забормотал застигнутый врасплох менеджер. - Ты же улетела? Я и не хотел вовсе, так шутка и больше ничего. Успокойся родная, успокойся.
- Я сейчас успокоюсь, - прошипела родная и медленно повернулась к Вере. - Я сейчас вот только этой шалаве деревенской волосенки выдеру и успокоюсь. Ты за мой покой не переживай особо. Сейчас, я только этой суке лицо попорчу.