Редичкин Алексей Сергеевич, Ахрометова Ксения Игоревна : другие произведения.

Freedom and honor, Глава 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Альтернативное развитие истории. 1835 год, дискриминация всех мастей и глобальные географические изменения из-за технологий неведомой древней цивилизации. В центре Евразии трепыхается пустынное сердце - огромный участок суши, заметенный песком, из центра которого дует постоянный сильный ветер, сметающий постройки в пустыни, крупные группы людей - если те не находятся на "неуязвимых" фундаментах древних городов, на самом огромном из которых вырастает Полис. Свободный от предрассудков и законов город, обладатель передовых технологий - с одной стороны, и пристанище самых отпетых негодяев - с другой. "Полис не выдаёт своих граждан другим государствам", гласит первый и самый старый закон свободной территории. Являясь крупным поставщиком обломков древних технологий, в которые входит так же древний "аналог" главного металла авиации, Полис становится крупным сосредоточением финансов и заметным игроком на политической арене, наряду с такими крупными государствами, как Британская, Российская, Германская Империи, Соединённые штаты Америки, и прочие.

Глава 1

  
   Четыре крошечные фигурки, затерянные в море песка и обломков древних строений, стояли на невысокой дюне. Издалека их можно было бы принять за огромные кактусы, если бы не их географическое местоположение - эти люди ушли далеко на северо-восток от города-Полиса, приближаясь к центру Пустыни. Оттуда всегда дул сильный ветер, и чем ближе к центру, тем он становился сильнее, песок быстрее и безжалостнее заметал обломки древних строений, а так же растения и живность в лице неразумных аборигенов-кочевников или пустынных животных.
   Группа номер двадцать три, разведывательная экспедиция в составе проводника, географа, геолога и механика стояла в рядок, разинув рты. Со стороны Полиса к ним по небу величаво плыл огромный дирижабль, оставляя позади светло-сизые облака дыма от усиленного парового котла.
   Механик, разглядев кое-как соотношение размеров баллона и гондолы, присвистнул.
   - Да это ж сверхтяжелый, никак, - даже искаженный дыхательной маской его голос едва ли можно назвать мужественным.
   - Да ну? Что такая махина тут делает? - удивился тощий географ.
   В отличие от механика и наемника, географ и геолог были совсем новичками в походах в Пустыню - они не имели масок и укрывались лишь платками. Чрезвычайно дурацкая затея для трехнедельного похода.
   - Не иначе за нами, - хитро ухмыльнулся проводник.
   - Но за нами же завтра наш курьерский приходит, - начал было геолог.
   - Прокатимся с шиком. Я чертовски устал бегать по этому песчаному морю.
   - Откуда у тебя столько оптимизма? - вкрадчиво поинтересовался географ.
   Ученые и наемник начали перепалку - как и на протяжении всех трех предыдущих недель, а тут есть еще и повод перейти на личности. Механик же отошел в сторонку и сел в тени торчащей из песка обломка колонны - жалких остатков зданий некогда могучей древней цивилизации, и задумчиво следил за приближающимся транспортником.
   Вскоре дирижабль проплыл над ними на высоте ярдов в тридцать, и из открытой боковой двери вниз упал какой-то предмет. На удивление проворный, хоть и выглядящий рыхлым и грузным с виду геолог оказался у него быстрее всех. Подняв груз с примотанной к нему узкой трубочкой послания, он выдернул бумагу, и, уставившись на выведенные химическим карандашом строчки, судорожно вздохнул.
   - Клянусь Золотым Троном!
   - Ай, Игл, затрахал со своим троном, - совсем не любезно отозвался механик, вырвав из его рук послание, и пробежал по нему глазами.
   Содержание несколько выбило из колеи и его, и от удивления он даже поднял на лоб очки, явив свету немилосердно палящего в Пустыне солнца светло серые, совсем девичьи глаза в обрамлении пушистых ресниц и белесые брови.
   - Джентльмены, наша экспедиция окончена. Десять минут на сборы и подъем на борт SC-03, - сообщила она припоздавшим географу и проводнику, - Вы не поверите, но этот приказ об экстренном возврате разведывательных экспедиций имеет аж пять подписей от Больших Шишек.
   Проводник кивнул и отошел в сторону, вытаптывая на склоне покатой дюны знаки общепринятой сигнальной азбуки класса "земля-воздух", рапортуя прибывшему руководству о получении приказа, типе экспедиции - "легкая", без оборудования, и нормальной ситуации в группе. Через каких-то пять минут от этих знаков не останется и следа - сдует, а через пару часов и вовсе, ничто не будет напоминать о том, что тут была стоянка экспедиции. Пожалуй, именно поэтому самые отчаянные убийцы так любили Полис и его окрестности. Ну и за то, что он никогда не выдавал своих жителей другим государствам.
   Плавно поворачивающий над крохотной экспедицией дирижабль встал по ветру, и, передав предупреждение сигнальными зеркалами - три средней длительности "солнечных зайчика", сбросил веревочную лестницу.
   Через пять минут после получения послания группа уже собралась. Поймавший лестницу проводник протянул перекладину девушке.
   - Дамы вперед, - сально хохотнув, прокомментировал он.
   Девушка поправила оттягивающий плечи рюкзак, и, отобрав у проводника планшетку с документами, начала осторожный подъем по качающейся от ветра лестнице.
   "Наверняка будут пялиться на мою задницу. Ну да черт с ними, пусть смотрят... Главное, что приставать уже точно не будут", - успокаивала она себя, поднимаясь все выше.
   Издалека за экспедицией наблюдали пять мужчин в сливающихся с песком одеждах. Эти люди были закутаны в них буквально с ног до головы, и увидеть их можно было разве что по затененным очкам - единственной детали, заметной из под слоев ткани.
   - Они уходят, - голос прильнувшего к биноклю наблюдателя звучал глухо, из-за хорошего качества респиратора.
   - Это SC-03, там можно не опасаться. Он никогда не уходит без трех десятков солдат на борту. А они - не наемничек, за такое Вилли и повесить может, - ответил другой.
   - В любом случае, на борт нам не попасть. Сворачиваем наблюдение и уходим.
   - Более странной миссии я еще не получал. Что это за девчонка?
   - Я слышал, что дочь Гюнтера и Анники, из-за которой шеф так, кхм, "волнуется".
   Наблюдатели еще немного посмотрели вслед кораблю и съехали по дюнам к стреноженным верблюдам. Животные стояли между барханов, укрытые тентом. Рабочие лошадки местной Пустыни, сильно отличающиеся от своих южных собратьев гораздо более приятным характером и длинными клыками. Как они попали так далеко на север - никто не знал, но для того, чтобы использовать этих животных, такие знания и не требовались.
   Девушка добралась до палубы, буквально всем телом ощущая липкие взгляды снизу. По указанию встречающего солдата, она проследовала до трюма по узкому проходу, стаскивая с себя краги, кепи, придерживающее хлопковую арапскую куфию, плотно прилегающие к лицу затемненные очки и защитную дыхательную маску. Чтобы защититься от ветра с песком и жестокого солнца здесь и не так укутывались.
   "Отвратительно. Издалека он казался красивее... Черт побери, сверхтяжелый он только из-за объема баллона да двигателя, а гондола-то типовая, как у средних. Не могли постараться, птичка же уникальная"
   Поклонница дирижаблей остановилась перед встретившим ее экспедиционным начальником, и, завидев его полную удивления и презрения мину, кисло улыбнулась в ответ.
   - День добрый, господин Смит. Экспедиционная группа номер двадцать три, легкая, разведывательная. Четыре человека без оборудования и транспорта.
   Смит перестал смотреть на нее и начал копаться в бумажках. Девушка выправила тугие косы соломенного цвета из-под воротника. Покорно ожидая ответа, она машинально перебирала пальцами вплетенные в прядку на виске глиняные бусины, покрытые вязью Древних - синюю, зеленую и красно-коричневую. Детский талисман, некогда подаренный матерью-археологом - Генриетте все еще хотелось верить, что он что-то значит и поможет ей в поисках.
   - Фамилия?
   - Штернберг.
   Рыкнув что-то, начальник полез копаться дальше. К девушке же присоединился, освобожденный от платков и очков, мертвецки бледный - даже не смотря на жизнь в Пустыне, тощий географ Кларк.
   Смит выудил бумагу о найме механика. Ткнув толстым пальцем в строчку с именем, а именно - в одиноко стоящую литеру "Г" после фамилии, он вопросительно поднял бровь, уставившись на девушку.
   - Генриетта, - кивнула она, вежливо улыбаясь.
   Это старый фокус. Девушка уже четвертый год с помощью этой маленькой обманки ходила в экспедиции - женщин-ученых брали только в крупные археологические экспедиции, а уж ходящих в разведывательные рейды женщин-механиков в Полисе не было и быть не могло. По крайней мере, по документам. Более того, у Генриетты даже был "любимый" клерк, который делал ей такие бумажки. Однако перед этой экспедицией они поссорились, и, скорее всего, придется придумать что-то новое, дабы продолжить ходить в экспедиции и дальше.
   Для чего девушка это делает, знала только она, хотя, многие уже пытались разгадать эту загадку.
  

* * *

   Я с визгом выметаюсь из узкой комнатушки подонка Тардака. Этот засранец посмел попытаться облапать меня. На своем-то рабочем месте, кусок дерьма!
   - Мой милый падший ангел, куда же ты?
   - Ублюдок!
   Тардак рассвирепел. Ну конечно, он же госслужащий, важная шишка, а я такая мелкая сошка, как я вообще смею ему отказывать?
   - Вернись, девка!
   На бегу, минуя главный коридор, я натягивала кепи на глаза. "Дрянь-дрянь-дрянь. Узнал, где я живу, да и прислал извещение, по которому я сюда и явилась. Дьявол. Четыре года соображал, каков, а? Черт с ним, главное, что списки экспедиции уже поданы, и на эту я точно попадаю. Со следующей придется повозиться, ну да ладно", - не рассуждай, Генри, беги!
   - А ну вернись, дрянь! Я с тобой не закончил!
   Он пустился за мной в погоню. Я обернулась, но успела произнести только начало "любезной" фразы. Дальнейшую нецензурщину прервало то, что я пребольно ударилась о какого-то высокого господина
   - Сукин...
   Господин остановился и попытался поднять меня за шкирку, но я увернулась, едва не локтями пропихнувшись между ним и его спутниками. Кажется, такой наглости они не ожидали.
   - Грязный извращенец! - не оборачиваясь, ору я из-за спин джентльменов отчего-то смолкшему Тардаку, и выбегаю из здания мэрии.

* * *

   Начальник уже не замечал ни девушку, ни ее улыбку, и обратился к Кларку.
   - Документация? Рапорт? Сообщение?
   Географ развел руками и кивнул на механика.
   - Все у нее.
   - Какого черта?
   - Такого черта, - грубо отозвалась разозленная Генриетта, вытаскивая из планшетки кипу бумажек, сброшенное вниз послание и два исписанных дневника - собственно, журнал экспедиции и геолого-географические заметки, - Из состава группы лишь я ходила в экспедиции ранее. И, знаете, глупо не проверять опыт членов экспедиции перед отправлением в столь длительную пешую экспедицию. Эти молодчики наверняка заработали "сухую" на свои легкие, потому что в ваших драных рекомендациях ровным счетом ни черта про защитные средства не говорится.
   Ей было неловко думать и оперировать грязными и грубыми словами - двенадцать лет из двадцати одного девушка провела в пансионе для благородных девиц, зазубривая толстенный том "Этикета" и получая тычки и затрещины из-за мельчайших неопрятностей или неосторожных слов. С момента выпуска из этого тоскливого заведения, где под конец с ней обращались едва ли строже, чем в полицейских казематах города - из-за не по годам развившегося технического гения, уже прошло долгих пять лет, наполненных жизнью в песках и заводских трущобах. Но, даже не смотря на это, впитанные с овсянкой истины все еще совсем немилосердно тормошили совесть девицы.
   - Не грубите, милочка. Если вы не согласны - связывайтесь с руководством Университета или мэром Полиса лично, я лишь снаряжаю вас тем, что выдали, и собираю ваши отчеты.
   Начальник, неуверенно помявшись, все же схватил протянутые документы и начал кропотливо проверять их. К Кларку и Штернберг уже присоединились скинувший сыромятную кожаную куртку наемник-проводник Джонсон, и рыхлый толстяк-геолог Игл. Проводник уже стащил маску, а геолог стянул оба платка - с лица и головы, и теперь судорожно поправлял испорченную песком и пылью густую каштановую шевелюру.
   - Все верно.
   Смит наконец удовлетворённо кивнул, и вручил команде вещи на время полета - по два армейских одеяла и подушке, набитой едва ли не соломой, на человека, и сухой паек в виде мешочка сухарей каждому.
   - Пройдете туда, за эти ящики, по правому борту. Расположитесь у стены, у двух иллюминаторов. Через полчаса наш кок состряпает что-то, воды можете у него же попросить.
   - Благодарю вас, - кивнула девушка, и, прижимая к себе выданные вещи, тут же прошла на место, не задерживаясь - скорее всего, в трюме, кроме нее, нет женщин, и маячить лишний раз ей не хотелось.
   "Чем бы заняться?.. В машинное, скорее всего, не пустят, не говоря уж о мостике, а эти..."
   Со своего места Генриетта увидела достаточно много народу - человек 50, сидящих небольшими группами - вероятно, как и были в своих путешествиях. Везде высились принайтованные грудами ящики, в самом дальнем углу палубы - стреноженные верблюды. Несколько раз девушка ходила в дальние экспедиции с этими животными, но держаться в седле так и не научилась.
   - Что там еще в бумажке было? - Джонсон уселся напротив девушки, и совсем бессовестно - как и всю экспедицию, разглядывал ее.
   Генриетта прислонилась виском к прохладному двойному стеклу оконца и сделала вид, что не слышит. Она отгородилась от остального мира обшивкой дирижабля, высокой грудой ящиков, а так же своим объемным рюкзаком, и теперь не реагировала ни на что. А на эти, осточертевшие за три недели рожи из своего отряда - тем более. Два вечно переругивающихся не-от-мира-сего ученых и проводник с явно криминальным прошлым, который все три недели раздевал ее глазами - не самые приятные собеседники.
   - Концессионный совет и мэр в срочном порядке собирают всех в городе, так как им что-то ото всех нужно. Отзываются все разведывательные экспедиции, - услужливо отозвался толстый Игл, за что получил презрительный взгляд и растерянно опустился на место.
   - Я тебя не спрашивал, - рыкнул проводник вдогонку презрительному взгляду, чем заставил геолога нервно передернуться и отвернуться.
   Девушка окинула помещение скучающим взглядом, и только сейчас заметила, что у двух лестниц и проходам в коридоры дежурят весьма сурового вида вояки, которые, судя по виду, не очень расположены пускать посторонних.
   "Я все равно не надеялась на экскурсию..."
   Хотя ей на самом-то деле хотелось облазать дирижабль с верху до низу. Во-первых, не так уж и часто девушке приходилось летать, а во-вторых - черт возьми, это же сверхтяжелый! Сейчас их в мире всего три, и этот - борт 03 - последний в линейке. Новейший...
   - Я бы сделала лучше, но... - мечтательно пробормотала она, потеревшись щекой о бортовую обшивку.
   - Сумасшедшая, - закатил глаза Джонсон, скрестив руки на груди. Но тут его вид слегка изменился.
   Он заметил эмблему на ящиках, крашенных в пятнистую смесь хаки и песочного, которые были чуть дальше по борту. Два перекрещенных револьвера под ними пятиконечная звезда, а сверху шеврон. Под эмблемой был девиз на непонятном языке, по крайней мере, Генриетта этот язык не знала точно. Джонсон покачал головой, пробормотал себе под нос "наверное что-то действительно стряслось, даже если эти здесь" и поспешил отвернуться в другую сторону. Девушка же напротив, смотрела с интересом.
   Об обладателях этой эмблемы в городе ходило масса небылиц, одна другой нелепее. То их нельзя убить из человеческого оружия, то они ни едят и не пьют, то в Центре Пустыни бывали. Точно было известно совсем немного. Они были, наравне с Университетом, крупными поставщиками эфколия и что более интересно, в куда больших, нежели тот же Университет, масштабах поставляли разнообразные реликвии Древних. Поговаривали, что они ходят вглубь Пустыни так далеко, как никто не забирался. Было известно, что тот, у кого на плече такая эмблема без малого неприкасаем, а за самовольное использование такой эмблемы можно было заплатить жизнью. У них был свой участок в богатейшем районе Полиса, но девушке там бывать не приходилось - в этих районах у каждого дома охрана, а ее обычная одежда сильно роднила ее по виду с рабочими заводских кварталов, которые редко где были желанными гостями. Нечто даже связывало этих "револьверов" с высшими эшелонами власти города, но это было уже из области умозаключений. Однако, что-то не давало покоя Генриетте, словно какое-то смазанное, полузабытое детское воспоминание.
   Дальнейшее изучение помещения дало не много. Одна явно университетская экспедиция, где несколько ученых уселись в кружок и оживленно беседовали, чуть в стороне от наемной охраны, играющей в карты с шумом чуть ли не как от полка солдат. Пара групп явно авантюрного вида, и как их только выпустили из города? И, наконец, экспедиция концессионного совета, где все по регламенту: военная охрана, ботаник, механик, геолог. Дирижабль в очередной раз немного тряхнуло, и из-за ящиков с приметной эмблемой раздались приглушенные ругательства на немецком.
   Немного посмотрев в иллюминатор, и не обнаружив ничего нового в бесконечных песках и пронзительно-голубом небе, Генриетта отправилась прогуляться по палубе. Раз уж не выпустят из трюма, то хоть просто побродить, сверхтяжелые дирижабли совсем нечасто принимали на борт посторонних гостей.
   Вскоре девушка услышала довольно жаркий спор, проходивший в кругу университетских ученых. Что, впрочем, было обычным явлением.
   - ... но нет же! Говорю вам, геология данной местности не может давать воды в этих местах!
   - Однако же, смею напомнить, она была и мы так и не смогли продвинуться дальше двадцатого метра, а наш уважаемый коллега мистер Колин утверждает, что при текущем времени года...
   Что было дальше, Генриетта не услышала, так как разговор заглушил громовой раскат весьма двусмысленного смеха со стороны охраны. Их взгляды мало отличались от взглядов Джонсона, от которых она так устала за эту экспедицию. Один из наемников открыл было рот, что бы что-то сказать, но не успел.
   Дверь в машинное отделение открылась, и оттуда пулей вылетел, судя по форме, капитан. Мужчина почти полностью седой, невысокого роста и чуть пухлый. Форма летного капитана первого ранга на нем смотрелась весьма потешно. Капитан явно с кем-то разговаривал, ожесточенно жестикулируя, но его спутника не было заметно за головами и ящиками.
   - Нет, здесь это абсолютно невозможно. Я сам карты делал! - капитан был явно удивлен.
   - Но мы с тобой там 15 минут висели, ты все видел, - ответил его спутник.
   - У меня это чертово задание! Но мэр мне такое устроит, если мы не узнаем точнее... Гельмут согласится?
   - Только Гельмут? А нас спросить не хочешь? - судя по тону, спутник капитана ухмылялся.
   Сам же капитан шел не смотря по сторонам, и в итоге налетел на открывшего было рот охранника, полулежавшего на палубе. Генриетта не скрывала радости, когда капитан сначала отдавил каблуком форменного сапога наемнику ладонь, а потом прошелся коленом по зубам. Ругательства летчика были неразборчивы, но девушке удалось услышать часть, особенно "эти жирные отбросы развозить по норам", "разлеглись, свиньи", и "пошел вон!", произнесенные тоном, не располагающим к разговорам. Охранник, хоть и побагровел, но спорить благоразумно не стал, и, кинув косой взгляд на напрягшихся солдат, убрался куда подальше.
   - Чертово отродье! Ну так что, Даг?
   - Ладно, кэп, но мне все же придется припахать часть солдат, нас всего четверо с Гельмутом если считать.
   - Конечно, все что угодно.
   Капитан быстро убрался в рубку и очень скоро в трюме появились солдаты, появляющиеся из коридора, ведущего на верхнюю палубу. Тот, кто шел с капитаном, отправился к ящикам с эмблемой. Генриетте стало любопытно, и она снова вернулась на свое место, надеясь услышать что-нибудь интересное. Проводник уже вовсю дрых, ученые опять переругивались, на этот раз, кажется, о погодных условиях в Пустыне.
   - ... как обычно, все делать нам. Я не спал трое суток и могу серьезно напортачить. Мне нужен помощник, - донесся разговор до Генриетты.
   - Мик, скажи на милость, кому из этих, если можно так сказать, механиков мы можем доверять в свете наших отношений с Университетом? Дюма, если помнишь, все еще опечален нашим наличием на свете, - голос принадлежал давешнему спутнику капитана.
   - Воспользоваться услугами и пристрелить? - раздался спокойный и доброжелательный бас, словно человек говорил не об убийстве, а о блюде на завтрак.
   - Мы можем многое себе позволить и на порядок больше подстроить, - легкий немецкий акцент выдавал недавно ругавшегося за ящиками человека, - Но как ты планируешь изобразить несчастный случай на глазах у без малого сотни свидетелей?
   - Шел, споткнулся, зацепил пальцем спусковой крючок и почему-то попал случайным выстрелом в затылок идущему в тридцати футах впереди механику, - хохотнул тот, кого звали Миком, - Сэм может. Но без помощника я с корабля ни ногой.
   Девушка подскочила, будто села на кнопку. Ну конечно, помощник, механик! Ее шанс заработать и заняться, наконец, чем-нибудь значимым, а не только чисткой простейших механизмов от песка и эскизами обломков древних строений. Она встала и быстро зашла за ящики, пока еще не успела передумать - все же, что ни говори, а репутация у обладателей эмблемы со скрещенными револьверами была грозная.
   - Джентльмены, если позволите, - Генриетта потупила взор, - я стала невольной свидетельницей вашего разговора и имею смелость предложить свои услуги. Я квалифицированный механик, уже не первый год хожу в экспедиции, - выпалив это на одном дыхании, девушка запнулась.
   Ответом было внимательное молчание. Генриетта подняла глаза, чтобы внимательно приглядеться к тем, кому она так смело навязывала свое общество. Эти лица и фигуры казались очень знакомыми, хотя, что им делать в заводских трущобах? Но где-то же она их видела?
   Взгляды всей компании были прикованы к Генриетте, однако ни насмешки, ни презрения в них не было, но зато было вежливое внимание и какая-то пронзительная цепкость. Девушка немного смутилась - обычно на незнакомых людей так не смотрят. "Неужто я их оскорбила своим поведением или непочтительностью?", - промелькнула мысль в ее голове.
   Человек, разговаривавший с капитаном, сидел на одном из ящиков вполоборота к ней, прислонившись спиной к другим ящикам, повыше. Среднего роста, крепкий, одет в достаточно широкие штаны цвета хаки со множеством карманов и куртку того же цвета, на которой карманов было едва ли не больше. Из-под куртки виднелись кожаный жилет со множеством ремней, застежек, кармашков и патронташей, а из-под жилета, в свою очередь, выглядывала клетчатая рубашка когда-то, наверное, красно-черных тонов, а сейчас песочно-серых. На шее у него висел платок в прошлом черного цвета, сейчас же такого же серо-песочного. Судя по резкому переходу от сильно загорелой части лица к чуть менее загорелой, платок служил для защиты от песка и ветра. "Не пользуется маской? А по виду - бывалый исследователь Пустыни", - удивилась Генриетта. На ногах у этого человека были сапоги, очень популярные у американских ковбоев, а на голове не менее популярная шляпа-стетсон. Не обошлось и без оружия, на каждой ноге висело по открытой бедренной кобуре с револьверами, а на груди, рукоятью вниз, массивный нож-кастет. Шрам поперек носа несколько портил классическое европейское лицо, как и прищуренные от постоянного солнца глаза. Да и брились эти джентльмены, наверное неделю как назад, а в Пустыне, похоже, провели и вовсе последний месяц, если не больше.
   Чуть дальше, вытянув ноги, сидел огромный амбал. Роста в нем было наверное футов шесть с половиной, да и размах плеч был примерно такой же. Одет он был как классический ковбой - джинсы, сапоги, легкая джинсовая куртка, из-под которой выглядывал жилет, похожий на уже замеченный девушкой, только карманов было сильно меньше, а мест под патроны больше. На шее у амбала тоже висел платок, грудь крест накрест пересекали два винтовочных патронташа, которые, судя по потертостям, часто использовались. Круглое лицо лучилось спокойствием и здоровьем, несмотря на то, что глаз был всего один, другой закрывала черная повязка на шнурке. Шляпа-стетсон валялась рядом, как и отстегнутая от пояса пехотная сабля, однако матово блестевшие в своих кобурах револьверы не вызывали сомнений в серьезности их обладателя. Единственный глаз был цепок, как рыболовный крючок, казалось, что смотришь в дуло винтовки, а не на человеческое лицо.
   Чуть дальше вдоль борта сидел источник немецких ругательств. Высокий, худощавый, типичный немец, разве что волосы не соломенные, а черные с проседью. Глаза по голубизне соперничали с небом. Одет он был в уставную форму военных летчиков с погонами капитана первого ранга: темно-синий китель, галифе, сапоги, кобура с револьвером и кортик, не хватало, разве что, фуражки. Этот, судя по загару, маску носил. При малейшем крене он кривился и ругался под нос с общим смыслом "современных летчиков ничему не учат". Похоже, это был тот самый Гельмут.
   У самой обшивки, рядом с иллюминатором, сидел, судя по виду, механик, которого звали Миком. Он был укутан в куфию, на глазу была лупа с какими-то регуляторами, крепящаяся к медному ободу на голове. Его штаны, куртка, жилет, даже рубашка - все были из кожи. Кое-где были видны пятна от масел и кислот, но такого множества карманов с торчащими во все стороны инструментами и агрегатами не было ни у кого. Рассмотреть его хорошенько мешало то, что он почти целиком мог поместиться за амбалом, закрывавшим обзор.
   Генриетта подтянулась, стараясь подражать военным, и продолжила:
   - Я прошу простить, если это предложение или форма его подачи вас оскорбили.
   - Капитан, мне кажется... - спустя несколько мучительных мгновений произнес амбал, обладатель того самого доброжелательного баса и американского имени Сэм.
   - И мне кажется... А вам, Гельмут, Мик? - недавний спутник капитана обернулся к немцу и механику, те в ответ кивнули, - Здравствуйте, леди, - говоривший легко соскочил с ящиков и отвесил поклон в лучших офицерских традициях, - Мы не военные, официально, по крайней мере, так что с нами можно по-простому. Позвольте узнать ваше имя? Я, Даглас МакКонахи, это, - Даглас указал на здоровяка на ящиках, - Сэмюель Винс младший. Наш пилот, Гельмут фон Эйрих и механик, Михаил Садовничий.
   - Простите мою самонадеянность, - щеки девушки вспыхнули из-за неожиданного поворота разговора, - Мне показалось, что предложение помощи в такой ситуации будет уместнее, нежели простое, "человеческое" знакомство. Генриэтта Штернберг, к вашим услугам.
   - Вот так встреча... - протянул Даглас, - сдается мне, что нам будет о чем поговорить, молодая леди... Хотя сейчас это не так важно. Вы правы, нам позарез нужен хороший механик, умеющий держать язык за зубами и никоим боком не относящийся к Университету. Вы подходите под описание, верно? Вы присаживайтесь, в ящиках не взрывчатка. Не во всех точнее.
   Генриетта слабо улыбнулась, примостившись на край одного из ящиков.
   - Увы, не могу быть уверена в том, что встречалась с вами ранее. И да, я соответствую вашему описанию.
   - А то ты сам не знаешь, - проворчал из своего угла Мик, снова уткнувшись в какой-то механизм.
   - Что же, леди Генриетта Штернберг, мы готовы пригласить вас для выполнения некоторых работ, суть которых вы не должны будете рассказывать никому. Само собой, за соответствующее вознаграждение, сумму которого мы определим уже на месте. Мы, к сожалению, не знаем уровень сложности предстоящих работ, и не хотелось бы возникновения недоразумений.
   Девушка не поняла, к чему клонит ее собеседник, но на всякий случай вежливо кивнула. Правда, все еще непонятно было, что именно собираются делать эти люди.
   - В чем будет заключаться моя работа?
   - Это вам объяснит Мик. Полагаю, вам нужны какие-то инструменты для работы? Было бы не лишним их собрать, - Генриетта вскочила и отправилась к своему месту за сумкой.
   - Гельмут, ты еще не в рубке? Сэм, сопротивление не предполагается, но лучше прихвати арсенал, Мик, инструменты готовы? - Даглас деловым тоном раздавал распоряжения.
   Пилот, козырнув, отбыл на мостик. Сэм принялся копаться в ящике, на котором сидел, погромыхивая какими-то железками. Механик, тяжело вздохнув, принялся проверять свое снаряжение, торчащее из его карманов. Многие из этих инструментов девушке знакомы не были и выглядели как артефакты Древних. Генриетте было очень любопытно узнать об их назначении, но спросить она не решалась.
   Командир этой группы ушел в сторону концессионной экспедиции. Когда он проходил мимо военной охраны, те вскочили и вытянулись по стойке "смирно", отдавая честь. Даглас ответил тем же с небрежностью опытного офицера. Это добавило еще неясностей к уже имеющимся. "Кто же он такой, что на короткой ноге с капитаном такого корабля и солдаты Совета, известные своей надменностью, вскакивают как кадеты перед боевым ветераном?", - впрочем, на размышления сильно много времени у девушки-механика не осталось. Дирижабль ощутимо накренился, под палубой взвыло машинное отделение, разгоняя винты.
   Отец Генриетты тоже был пилотом дирижабля и в те редкие моменты совместного досуга, что он посвящал рассказам о своей жизни, девушка узнала достаточно о воздухоплавании, чтобы понять, что корабль закладывает вираж на пределе возможного. Палуба так и норовила выскочить из-под ног при неосторожном шаге, все незакрепленные вещи покатились, люди стали настороженно оглядываться. Лишь верблюды продолжали флегматично жевать.
   - Господин Садовничий, - девушка схватилась за ящик, стараясь удержать равновесие, - я...
   - Просто Мик, - ответил ей механик, видя замешательство на лице коллеги,- я так и не понял, что нас ждет. Но если вы, леди, еще ни разу не сходили с дирижабля на ходу, то вас ждет масса новых впечатлений.
   - Если мы доживем, - пробурчала Генриетта, поудобнее устраивая сумку с инструментом за плечами, Михаил лишь усмехнулся.
   - Не волнуйтесь за нас и дирижабль. Если где-то можно пролететь, то Гельмут это сделает. А сейчас у него под управлением одна из самых современных машин, летающих в воздухе. Я, честно говоря, сейчас не имею ни времени, ни сил, ни желания вдаваться в то, насколько глубоки ваши познания в механики, сударыня. Вы здесь, а это значит, что вас подобрали в Пустыне. Думаю, достаточно, мы вряд ли полезем дальше второго уровня, - девушке показалось, что Мик разговаривает все больше с собой, словно это помогало ему думать.
   - В общем-то, ничего особенного, - добавил Сэм, снаряжая последний патрон в винтовку весьма солидного калибра, снаряженную даже новомодным и очень дорогим оптическим прицельным приспособлением, - но Гельмут выпендрежник и любит бравировать мастерством и пугать ботаников. Плюс он практичен, как любой немец - соотношение времени и действия должно выдавать максимальный КПД.
   - Леди и джентльмены, на выход. С нами еще геолог, не сломайте ему что-нибудь важное при высадке, - Даглас был явно чем-то доволен, - мисс Штернберг. Или лучше фроляйн?
   - Просто Генри, - немного опешив от столь непривычного "нормального" обращения ответила девушка.
   - Хм, - нарушение этикета не осталось незамеченным, однако разбираться было некогда, - Генри, приготовьтесь, времени у нас очень немного, а сделать, возможно, придется массу всего.
   Но просьба была лишь данью приличиям, девушка уже подтянула лямки рюкзака и нацепила респиратор с очками. Даг и Сэм лишь нацепили платки, а Мик кутался в куфию. Генриетта снова подивилась такому наплевательскому отношению к легким, но виду не подала. Впрочем, затемненные очки на толстой кожаной подкладке, прилегающей к глазницам, эта троица надела.
   Даглас подошел к большому грузовому люку в конце палубы. За ним плотной группой стояли его команда и Генриетта, чуть поодаль выстроились полтора десятка солдат, и испугано жался геолог. Всех, кто присутствовал в трюме, отогнали на дальний его конец, что бы не попадали при высадке.
   - Высота-то сколько? - спросил Сэм.
   - Футов шесть, я думаю, мы же без якорей высаживаемся.
   Пневматические якоря для приземления в Пустыне появились сравнительно недавно, лет пять-семь назад и Генри пока еще не приходилось их видеть. Однако принцип действия ей был известен - заряд выстреливал в песок этакий "зонт" в сложенном состоянии. Поле того, как снаряд входил в песок, пневматика раскрывала купол "зонта" и можно было приземляться даже без помощи причальных мачт. При должном соотношении якорей, массы и объема, конечно. "Наверняка на этом корабле якорей с избытком, так почему их не используют?" - подумала Генриетта.
   - Чего это? - видимо Сэма волновал тот же вопрос.
   - Там снизу камни.
   А вот это было неожиданно. В Пустыне, конечно, достаточно часто можно было встретить обломки скал, изъеденные временем и ветром. Некоторые смелые ученые даже утверждали, что на месте части Пустыни когда-то был массивный горный кряж, но это казалось невероятным. Но что б камни вот так, посреди Пустыни было такое количество камней, что невозможно запустить якорь? Это было что-то новенькое.
   Люк опустился, дыхнув Пустыней, песком и жарой. За пределами дирижабля не было видно ни зги, воздушный поток от мощных винтов SC-03 поднял в воздух тучи песка.
   Капитан поднял вверх руку с тремя поднятыми пальцами и повел обратный отсчет, загибая их один за другим. Вскоре он сиганул в пыльное облако, следом за ним прыгнул Сэм, а потом дошла очередь и до Генри. Неожиданно для себя девушка обнаружила, что прыгать в неизвестность, таящуюся за стеной песка, ей все же немного страшно. Правда, задуматься об этом не получилось. Генриетта ощутила на талии чужие руки, в правом ухе прозвучало "Свобода и Честь!", а в следующий миг палубы под ногами не оказалось.
   Лететь и вправду оказалось около двух ярдов. Впрочем, поражаться мастерству пилота было явно не время, потому что внизу действительно оказались твердые камни, а не податливый песок. Приземление у Генри вышло не очень удачным, отчасти из-за неудобного рюкзака, а отчасти и из-за неожиданности прыжка. Кое-как вновь обретя равновесие, девушка огляделась.
   Вслед за ней спрыгнул Михаил, явно делавший это не в первый раз и, судя по воплям и причитаниям, за ним отправили геолога, тоже не спрашивая о готовности. С дирижабля прыгали солдаты, один за другим покидая борт медленно идущего корабля. Не прошло и пяти минут, как высадка закончилась, и дирижабль начал постепенно подниматься ввысь.
   А вокруг расстилался пейзаж, для Пустыни более чем нехарактерный. Ломаные обломки скал покрывали всю землю, создавая причудливые геометрические узоры своими гранями. Из этого же камня были все мостовые в Полисе, где замощено было все до последней подворотни. Остатки древнего города давали массу строительного материала. В выбоинах и трещинах поблескивал песок. Создавалось впечатление, что какой-то великан поломал огромную плитку шоколада и разбросал, чуть-чуть присыпав сверху сахаром. Простиралось каменное поле на милю, а может и больше, дальше за маревом уже не было видно, но недалеко возвышался монумент Древних. Он представлял собой небольшую, высотой примерно в четыре ярда, трехступенчатую пирамиду.
   - Так вот что это такое. С лестницы все никак не удавалось поймать фокус. Рассредоточились, ступаем осторожно, могут быть провалы. Кто-нибудь мне может объяснить как в пустыне, где месяца два назад барханы лежали, появилось каменистое плато?
   Генриетта привычным движением отряхнулась от взвеси пыли и песка и помогла подняться геологу, который приземлился еще более неудачно, чем она и сейчас что-то причитал, сидя на плоском, иссеченном трещинами, камне. Проводив глазами уходящий ввысь дирижабль, девушка поспешила присоединиться к своим странным нанимателям.
   -Если бы я делал что-то подобное, то вероятно я бы запустил ну очень сильный ветер воооон из той пирамиды, - Мик пригляделся к строению, - И если хорошо присмотреться, то можно найти кое-какие подтверждения этой теории. В частности, если глаза мне не лгут, то мы почти в центре более или менее ровного круга. А за выступами сохранился песок, будто что-то его сдувало. На строении, чуть ниже края каждой из ступеней видишь?
   - Ряды отверстий? - Даглас снял защитные очки и прищурился, вглядываясь в древнее сооружение.
   - Да, они. Но тогда встает вопрос - куда делась вся масса песка, и что активировало механизм? Возможно, это связано с водой, как думаешь?
   - Может быть. Но избытка идей я все равно не наблюдаю, так что принимаем твою версию как основную. Мистер Коллин, что вы можете сказать об окружающих нас камнях?
   Ученый, увидев простор для работы, моментально забыл обо всех неурядицах и уже активно обследовал окружающие камни с лупой, небольшой киркой и долотом.
   - Точно пока ничего, требуются анализы и пробы, но, скорее всего, если судить по степени окисления, пластам и выветренности - эти камни пролежали в дюнах с момента появления этих самых дюн, что доказывает мою теорию...
   - Профессор, а если ближе к конкретному моменту? Несомненно, теория о наличии горного хребта на месте части пустыни имеет под собой серьезную базу, но сейчас мы немного торопимся, если вы не заметили.
   - Если коротко, последнюю, минимум, тысячу лет эти камни лежали под гнетом песков. Когда-то они были горным массивом и при этом, вероятнее всего, находились не на поверхности.
   - А неожиданности вроде каверн, пещер и подобного рода природных ловушек могут быть?
   - Вряд ли. Я бы сказал, что под слоем камней здесь, скорее всего, уже ничего нет кроме других камней. Но прошу меня извинить, я снова увлекся. Полагаю, что мы можем перемещаться свободно, - профессор нервно перебирал пальцами по рукоятке кирки, было видно, что ему не терпится продолжить исследование так неожиданно появившихся камней.
   - Отлично. Рассредоточиваемся и осторожно двигаемся к пирамиде. Оружие держать наготове. Помните, в прошлый раз из похожего монолита выползла совсем уж несусветная гадость.
   - Несусветная гадость? - повторила за Дагласом Генриетта, покосившись на идущего рядом Сэмюеля.
   Здоровяк американец уверенно шел и разве что не лучился спокойствием и уверенностью. Девушке почему-то стало немного жутко от такого несоответствия ее представлениям об исследованиях в Пустыне. Для нее каждая вылазка была игрой со смертью, пусть и уже привычной, а эти люди шли, словно денди по бульвару. "Наша команда почти месяц торчала в каких-то обломках и это считалось не самым легким заданием, а у этих ребят работенка явно поинтереснее", - с оттенком сожаления подумала Генри.
   - Несусветная гадость представляла собой слепую прямоходящую ящерицу, высотой футов в десять. У нее были только задние лапы и весьма внушительная пасть, полная зубов. Вот уж не знаю чем она питалась там, в подземелье, но нас она учуяла весьма быстро и, видимо, мы показались ей аппетитными. Отменный нюх и неимоверная живучесть - не самая приятная пара. Угомонилась только после пятой или шестой пули точно в глаз. Винтовочной, разрывной. Сэм у нас стрелок хоть куда, но тут и ему пришлось повозиться.
   - Какая прелесть, - почему-то шепотом ответила девушка и уже нормально спросила, - Мик? В чем будет заключаться ваша, вернее наша, работа? Насколько я поняла из речи геолога, здесь было бы намного интересней работать подрывнику, нежели механику.
   - Разве это несовместимо? Я и подрывник, когда нужно, хотя весьма посредственный на мой взгляд. Но, как правило, подобного рода пирамиды либо вход, либо вентиляционная шахта. И уж там механику есть, где развернуться, успевай только записывать и зарисовывать. Это если повезет, и там нет тонн песка, заваленного колодца и прочих неприятностей, сопутствующих сиим, весьма пожилым строениям. Ах да, все "сюрпризы", оставленные нам гостеприимными хозяевами тоже обнаруживать и обезвреживать нам. Как видите, сударыня, работы будет хватать.
   Генриетта встала рядом с этими тремя странными людьми, которые выстроились в линию в трех ярдах от пирамиды и задумчиво осматривали ее. Солдаты замерли чуть позади в ожидании приказов, а профессор Коллин вернулся к ненаглядным скалам.
   Отверстия оказались около трех дюймов в диаметре, а под ними были выбиты какие-то значки. Похоже, это был легендарный язык Древних, по виду похожий на смесь арабской вязи и геометрических пиктограмм. Команда стояла напротив входа, как им казалось. По крайней мере, стальной монолит высотой в два ярда и шириной в полтора очень походил на дверь. Только как его открыть без взрывов Генриетта не знала.
   Девушка вспомнила о том, как пренебрежительно о Древних отзывались в Пансионе. Она же стояла перед немым свидетельством мощи и величия древней цивилизации. Вряд ли в стык металла и камня можно было вставить иглу, а сама пирамида выглядела даже древнее окружающих скал. Темно-серый камень с малахитового цвета прожилками сильно контрастировал с привычной картиной Пустыни, навевая мысли об полнейшей инородности всего сооружения. Почему-то Генри вспомнила раннее детство, когда родители рассказывали такие увлекательные истории об отважных искателях приключений. И вот, увидев таких вблизи, девушка никак не могла понять куда же делось детское восхищение. Уважение, страх, интерес странно перемешивались, но это было явно не то, что она представляла, слушая о мумиях и древних барельефах.
   "Возможно ли, что бы эти люди знали моих родителей? Вполне, но тогда почему я узнала об этих людях только на кривых улочках заводских кварталов и почему они выглядели удивленными, увидев меня? Сплошные вопросы и ни одного вразумительного ответа. Стоит попытаться разузнать побольше, когда закончим здесь."
   Михаил прошел вперед, вглядываясь в надписи, будто силился их понять. Он достал небольшую кисточку и принялся вычищать песок, забившийся во впадины барельефов рядом с дверью. Генриетта мысленно прикинула крепость пирамиды, которая не выглядела ветхой, несмотря на свой возраст. Без сомнения, при наличии упорства, нужного инструмента и времени можно было проникнуть куда угодно. Но вот как раз времени и не было.
   - Вы уже сталкивались с таким, или нам предстоит неаккуратно постучаться к хозяевам? - полушепотом спросила девушка у Дагласа.
   - Насколько я знаю нашего механика, он пока не отчается открыть дверь своими силами, ничего подрывать не даст. А он упорный. Да и я не фанат разрушать памятники Древних. За последние лет десять я что-то стал сильно сомневаться, что они сгинули окончательно...
   - Это антинаучная чушь! - вмешался профессор, которому тоже стало интересно происходящее, - Никто не может жить так долго и не иметь контактов с остальным миром!
   - Профессор, а вы хоть раз бывали там, внизу? - спросил Сэм, указывая на стальную плиту, - Нам вот как-то пришлось застрять на немалый срок и, в общем-то, ничего плохого. Один минус, пока не придумали, как свет включить, было скучно.
   - Если верить этой вот надписи, а так же нашим наработкам в языке, то открывается это, - механик нажал на ничем не приметную деталь стены, затем пнул один из выступов камня, после чего что-то щелкнуло, и стальная плита с грохотом провалилась внутрь, - так.
   - У вас есть расшифровки языка Древних, - сипло прошептал геолог, скорее утверждая, нежели спрашивая.
   - Не совсем, - Сэм уже целился в темноту прохода, - но и тем, что есть, мы с вами делиться не будем.
   - Идем, время не ждет. Нас ждет много работы, мне кажется, что такой тип объектов даже мы еще не видели, - Михаил зажег переносной газовый фонарь и достав револьвер, нырнув в темноту прохода за Дагласом и Сэмом.
   Генриетта была удивлена не меньше профессора, хоть и старалась не подавать виду. Университет давно вел работы по дешифровке текстов, но об успехах ничего не было слышно. Но еще большее удивление вызывал все еще работающий, несмотря на возраст, механизм.
   Тряхнув головой, девушка собрала все свое мужество в кулак и нырнула в темноту за Миком. Не пройдя и пяти ярдов, Генри уткнулась в спины троицы, обсуждавшей ни много ни мало - возможную планировку строения.
   - По идее, если тут они не отходят от стандартных планировок, то продувка и зажигание рожков должно быть где-то в этом зале, - задумчиво проговорил Михаил, что-то осматривая перед собой.
   Генриетта, рост которой не позволял выглянуть из-за спин плотно стоящих мужчин, изнывала от любопытства. Страх перед неизвестностью уступил место неожиданно появившейся жажде открытий. Ждать долго не пришлось, вся троица почти сразу прошла в зал, освещая себе путь фонарями.
   Помещение представляло собой чуть вытянутый овал, в центре которого стоял каменный стол. Поверхность этого стола была покрыта мелкими надписями на все том же языке Древних. Остальное помещение походило более всего на одну из котельных Полиса, вот только находилось в Пустыне за монолитной стальной дверью. Мик взял у Сэма фонарь и протянул Генриетте.
   - Генри, поищите здесь на стенах рычаг. Рядом символ, ну как бы это описать, вытянутый по вертикали вниз треугольник, острым углом вниз, две горизонтальных черточки и символ похожий, ммм... на росчерк пера. Это продувка газовых рожков и регулировка света. Потом найдите циферблат, он должен быть достаточно большим. На нем что-то вроде волнообразной такой закорючки, черт, как же это сложно описывать-то! И резкий завиток в конце, сверху точка. Когда найдете - зовите меня. Кроме рычага, о котором я говорил - ничего не трогать, респиратор не снимать. У Древних "шуточки" травмоопасны.
   - Неужели тут еще что-то работает после стольких лет? - удивилась девушка.
   - Но дверь-то открылась, - пожал плечами механик, доставая письменные принадлежности по пути к каменному столу.
   Крыть было нечем.
   Тем временем Сэмюель осторожно подошел к противоположному концу помещения, где зиял чернотой еще один проход и вглядывался в темноту. Даглас, бегло осмотрев зал вернулся ко входу и сейчас, судя по странно искаженным стенами голосам, беседовал с профессором и командиром солдат.
   Девушка поудобнее перехватила фонарь и отправилась обследовать стены. Странные символы, трубы разного диаметра и размера, уходящие под немыслимыми углами в стены, пол и потолок. Они практически целиком состояли из старого, покрытого пылью и патиной эфколия. Несколько раз Генриетта спотыкалась об совершенно неожиданно появляющиеся под ногами раструбы и вентили, и очень надеялась, что респиратор заглушит ее грязные ругательства. При этих джентльменах почему-то совсем не хотелось выглядеть девчушкой из трущоб.
   Рычаг обнаружился в стене, неподалеку от Сэма, все так же внимательно вглядывающегося в темноту коридора. Сравнив эмблему с описанием и придя к выводу, что более ничего подходящего нет, Генри потянула ручку на себя. Тонкая струйка песка лениво просыпалась к ее ногам.
   Где-то в глубине, под землей что-то громко ухнуло. Из ниш в стенах под самым потолком взметнулись фонтанчики песка, и послышалось сильное шипение, вскоре заменившееся на странный треск. Примерно через десять секунд все закончилось, и из ниш разлился свет более всего характерный для газовых светильников.
   - Ничего себе, - только и смогла вымолвить Генриетта, - что это было?
   - Самоочистка системы освещения, - не отрываясь от копирования надписей на камне, ответил ей Михаил.
   - Но... Это же газовые рожки?
   - Да, а что вас удивляет?
   - Ну, - Генри смутилась своего удивления, - обычно их же зажигают. А тут они сами загорелись. В первый раз такое вижу.
   - Да? Неужели? Хм, - Мик задумался, - Не беспокойтесь, у Древних было специальное устройство, помогающее им зажигать рожки. Вы могли различить его работу по треску перед появлением света.
   - Охренеть. Газовые рожки в Пустыне, - потрясенно вздохнула девушка.
   Михаил же скривился, но ничего не сказал
   При свете стало видно, что под толстым слоем пыли и песка на трубах выбиты надписи на языке Древних и какие-то стрелки. На разнообразных циферблатах и шкалах, торчащих в самых неожиданных местах, все еще подергивались тонкие черные стрелки. Поразительно, но похоже система исправно работала после стольких лет заброшенности.
   Механик строчил в планшетке с невероятной скоростью, особенно если учесть, что он по какой-то причине так и не снял перчаток. Девушка только сейчас поняла, что из этих троих никто вообще не снимал эту деталь туалета.
   "Логично, конечно. Больше шансов сохранить целостность у древней поверхности. Ну и у собственных рук, конечно. Хотя, писать так неудобно, должно быть".
   Девушка снова принялась обследовать переплетения труб и механизмов, на этот раз осматривая не только стены. Циферблат с нужной надписью обнаружился чуть поодаль от входа. В испещренном странными символами корпусе, под пыльным стеклом подергивалась стрелка, под которой можно было заметить "что-то вроде волнообразной такой закорючки и резкий завиток в конце, сверху точка".
   - Мик? - неуверенно позвала Генриетта.
   Механик подошел, бегло глянул на циферблат и достал из планшетки какую-то таблицу. Девушка бросила туда мимолетный взгляд, но ничего не поняла. Странные формулы, на полях векторы, непонятные записи, какие-то координаты, - все это было ей малознакомо. Михаил поблагодарил Генри и добавил в таблицу новую строчку.
   - Начертательную геометрию знаете? Хотя, о чем я. Возьмите лист и перерисовывайте план-схему каждой стены со всеми трубами и рычагами. Постарайтесь ничего не упустить, Генри, и главное, ГЛАВНОЕ - внимательно переписывайте все символы. Это очень важно, Генриетта.
   - Движение на двенадцать! - громко оповестил всех Сэм, - вероятно глубинники. Если по звуку - до пяти особей.
   - Какие такие "глубинники"? - взвизгнула девушка, отодвигаемая за спину Михаилом, который одновременно доставал револьвер.
   - Контакт! - ружейный выстрел, прогрохотавший в замкнутом помещении, заложил уши. Сэм почти незаметно передернул затвор, на этот раз выстрел донесся словно из-под воды. Потом вспышка еще раз осветила коридор и все затихло. Дым под потолком не задерживался, а уходил в темные щели на стыке со стенами. Сквозь звон в ушах Генриетта услышала рапорт Сэма:
   - Три глубинника, остальные убежали. Даг, я бы еще пару человек сюда взял, - прибежавший на выстрелы командир кивнул и снова отправился наружу.
   Для девушки оставалось загадкой, что такое "глубинник", а ее спутники, по всей видимости либо не горели желанием рассказывать, либо для них это было настолько очевидным, что незнание такого не укладывалось в голове. Однако дела не ждали и Генриетта приступила к плану комнаты.
   Составление чертежа шло быстро. Девушка осмотрела весь периметр комнаты еще до начала стрельбы, а с техническим рисунком была знакома еще с детства. Вот с надписями пришлось сложнее - к некоторым из тех, что достаточно быстро перерисовать было сложно, Генриетта просто прикладывала лист бумаги и покрывала лист осторожной, но плотной штриховкой, не забывая ставить номера и оставлять обозначения на карте, где какие надписи находились. Упоминания про "глубинников" только подстегивали девушку закончить работу быстрее, а быстрый темп работы не давал возможности поддаться панике.
   Пока Генри перерисовывала запутанные коммуникации и странные символы, мимо нее пробежала пара солдат и присоединилась к Сэму в коридоре. Михаил уже закончил переписывать надписи с плиты и сейчас внимательно изучал потолок, что-то бурча себе под нос по-русски. Пару раз заходил Даглас, тихо о чем-то спрашивал механика и уходил.
   - Мик, готово? - спустя какое-то время деловито осведомился Даглас прямо от входа в зал, - Нам бы пора собираться.
   - У меня все, - девушка отрывисто протянула ворох листков Михаилу, - Мы пойдем дальше? - не без дрожи в голосе осведомилась она.
   - Дальше? Вряд ли. Не в этот раз. Нас все же ждет дирижабль. Если желаете, можете прогуляться в коридорчик ярдов на пять, и мы уходим. Мик, у тебя ведь все?
   - Да, основное - все. Хотя надо бы изучить это место подробнее потом.
   - Нет-нет, никаких коридорчиков, - решила не рисковать Генриетта, - И так все понятно. Кроме того, для чего мы сюда брали этого ученого, - уже шепотом добавила она, но не учла эха в помещении.
   - Вот и я о том же, - проворчал Сэм, - Конечно, никто не знает, как оно повернулось бы, но все же?
   - Мне, знаете ли, вися под дном гондолы на веревочной лестнице было весьма посредственно видно, что в центре - пирамида или просто булыжники. Даже в бинокль. Лучше придумайте, как его заткнуть, не отправляя в путешествие через Стикс.
   - Вырезать язык? - деловито осведомился Мик, от чего по спине Генри пробежали мурашки, - А еще сломать пальцы и выколоть глаза.
   - А говорят тут я убийца, - пробасил Сэм.
   - Лишь рациональное мышление, свойственное всякому механику.
   Уходя, Михаил вернул рычаг в исходное положение и свет потихоньку угас. На выходе он снова активировал странный механизм, дверь со скрипом заняла свое прежнее место и опять выглядела сплошным монолитом. Даг уже выстрелил зеленой сигнальной ракетой, и дирижабль снова начал снижаться.
   После выхода из пирамиды девушке стало заметно легче и спокойнее. Но теперь таинственные "глубинники", пусть даже и в виде нескольких трупов оставленные там, за спасительной стеной и темнотой, занимали воображение Генриетты.
   - Господин Садовничий, а кто это там... Был?
   - Если не вдаваться в подробности - всеядная гиена, приспособившаяся к жизни под землей. Размеров с хорошего цепного пса, но есть одна неприятная особенность - укусы очень ядовиты. Вероятно из-за того, что большую часть времени питается всякой подземной гадостью, вроде плесени и грибов. Достаточно часто встречается в сооружениях Древних. Отчасти съедобна.
   Девушка скривилась под респиратором. Воображение услужливо нарисовало ей большую, почему-то темно-зеленую гиену с бешеными глазами на выкате и капающей с клыков пеной. Мысль о том, что такое можно еще и есть, казалось дикой. Сэм, увидев лицо Генриетты, хмыкнул и сказал:
   - Голод и желание выжить, Генри, очень быстро излечивают от предубеждений в пище.
   - Д-да, конечно. Мои зарисовки вам помогут? - постаралась перевести тему разговора девушка.
   - Конечно, - уверил Генриетту Мик.
   Дирижабль тем временем уже спустился и сейчас аккуратно подруливал к стоявшим внизу людям. На этот раз из гондолы скинули тросы, которые были вскорости обвязаны вокруг выступающих камней.
   Загрузка внутрь дирижабля оказалась таким образом гораздо проще, чем выход с него. Даже не очень складный профессор забрался без особых проблем, а Генриетте, привыкшей перелезать заборы в заводских кварталах, это было проще, чем гайку завернуть. Остальные и вовсе будто шли по проспекту. Последним забирался Сэм, отвязывавший канаты.
   Генри представляла общую теорию воздухоплавания более или менее хорошо, и маневры исполинского дирижабля вызывали лишь немой восторг. Выражение "пилот-ас" заиграло для девушки совершенно новыми оттенками смысла.
   Корабль начал постепенно набирать высоту, а Генриетту вежливо, но непреклонно отвели к закутку, образованному уже знакомыми ящиками. Ее бывшая команда провожала девушку взглядами, полными суеверного страха. Судя по тому, что снова начало потряхивать, Гельмут уже передал управление капитану судна.
   - О, вы уже вернулись, - констатировал факт немец.
   - Да. Кажется, у Мика есть идеи. Все как обычно, немного постреляли. Пойду-ка я, расскажу профессору, насколько стоит укоротить свой язык. Кстати, Гельмут, ты координаты записал? - пилот постучал себя по виску пальцем, - Отлично.
   Даглас быстрым шагом направился к профессору, стоящему в обществе Сэма.
   - Кажется, я теперь готова поверить во все папины сказки и басни разом, - задумчиво проговорила Генриетта, смотря на Гельмута с куда большим пиететом, чем ранее, - Почему же вы ушли из воздухоплавания?
   - Не было там сказок и басен, это все реальные события, - пилот осекся под тяжелым взглядом Мика, - А кто вам сказал, что я ушел из авиации?
   - Вы же летите в трюме, а не в кабине, разве нет? - от девушки не укрылось, что немец говорил о "сказках и баснях", как о чем-то хорошо знакомом.
   - Не все очевидное верно, Генриетта, - ответил за Гельмута Михаил, - Я думаю, стоит подождать Дага и продолжим разговор.
   Генри присела на прежнее место и вытерла лицо платком. Очки так и остались болтаться на шее, за пять лет экспедиций девушка уже привыкла и не замечала их. Постепенно начала утихать та буря эмоций, что бушевала во время этой короткой вылазки.
   "Никогда не думала, что мое первое плотное знакомство с Древними пройдет так по-деловому и буднично"
   - Профессор очень быстро уяснил что такое "тайна". Особенно в этом помогли словосочетания "отрезать язык" и "пытки", - весело сообщил вновь подошедший Даглас, - Наши военные друзья без приказа вообще не скажут, что высаживались, это понятно. Что же до вас, Генриетта, мы обо всем договорились еще перед высадкой.
   - А как же "отрезать язык" и "пытки"? - нахально спросила Генриетта, - Плюс мы еще не договорились об оплате, - нагоняи в Пансионе Благородных Девиц за самовольные занятия аэродинамикой и жизнь в трущобах, казалось, не оставляли места смущению перед людьми, но тяжелый взгляд командира заставил девушку опустить глаза.
   - Повторение. Неинтересно, - разрядил ситуацию Сэм.
   - Да, пожалуй что так, - улыбнулся Даглас, - Илмари, вас устроит, скажем, тысяча долларов гонорара?
   Девушке сперло дыхание, а в ушах забила барабанную дробь кровь. Она стремительно побледнела и посмотрела расширившимися глазами на капитана. Илмари было ее вторым, финским, именем и его не знал практически никто. Со времен пропажи родителей Генриетта могла по пальцам пересчитать случаи, когда к ней так обращались. Даже астрономическая сумма гонорара меркла перед этим.
   - Что? Откуда вы знаете? - наконец смогла выдавить из себя она.
   - Мы много чего знаем. Всему свое время, Генриетта. Мик, что думаешь на счет строения?
   - Сооружений такого типа нам еще не попадалось. Я не очень понимаю назначение данного объекта, но Генри любезно скопировала нам внешнюю разводку первого зала. В принципе, есть материал для анализа. Думаю, что когда приедем и я наконец отосплюсь - скажу что-то более точное. Сейчас могу лишь сказать, что удивлен наличием глубинников. До воды метров пятьдесят вглубь должно быть.
   "Они знают мое второе имя! Откуда? Ну уж нет, так просто они от меня не отвяжутся, не на ту напали. Эти ребята явно что-то скрывают".
   - При знакомстве вы на меня смотрели, как на призрака. Ерунда, но вы знаете мое второе имя, а еще Мистер Гельмут говорит так, будто на короткой ноге с моим отцом. Кто вы такие? И где мои родители? - твердо спросила Генриетта, дождавшись окончания речи Михаила.
   Воцарилась напряженная тишина. Лица окружающих мужчин были суровы и сосредоточенны, Генри даже стало немного не по себе. Но, тем не менее, она продолжала требовательно смотреть на них. Наконец, Даглас вздохнул и ответил, делая паузы между предложениями, обдумывая каждое слово.
   - Да, Генриетта, мы знаем ваше второе имя. Как и ваших родителей. Я думаю, что верно будет сказать, что мы все "на короткой ноге" с ними. Мы те, кто мы есть, большего я вам сказать не могу. А где ваши родители я, увы, не знаю. Сам бы с большой радостью их снова увидел. Сейчас не время и не место для подробного разговора. Но я вам обещаю - мы еще вернемся к этой теме, - было ясно, что больше вытянуть не получится ничего.
   Но и без того было над чем подумать. Генри забилась в угол и принялась строить догадки. Родители знали известных на весь Полис, да что там, на пол мира, исследователей Пустыни. Судя по всему, знали более чем хорошо. Но почему они скрывали это?
   "Исследователи Пустыни. Пилот. Археолог. Дьявол! Нашивка!"
  

* * *

   Генриетте очень хотелось спать, но она мужественно терпела и терла маленькими кулачками уставшие глаза. Ей уже давно было пора в кровать, однако родителей все не было, и девочка твердо вознамерилась их дождаться. Они обещали быть еще с утра! Тоска и обида снова подступили комком к горлу и увлажнили глаза.
   Оправив темно-синее платьице с еще детским корсажем, Генриетта принялась ходить по гостиной, стараясь отогнать дурные чувства. Мама' учила, что настоящие леди не плачут по пустякам. Наверняка это все из-за какой-нибудь бури или еще чего-то в этом роде. Но бури в Пустыне так опасны, папа' рассказывал, что они рвут обшивку баллона как бумагу и лишают управления даже самые надежные корабли.
   Дальнейшее развитие мрачных мыслей прервал звук поворачивающегося в замочной скважине ключа. Девочка просияла и бросилась в прихожую встречать родителей, стуча по полу маленькими каблучками.
   - И передайте Дагу, что нас где-то неделю не будет.
   - Есть.
   - Да и вот еще что, - голос отца звучал устало, - пусть Мик посмотрит развесовку балласта. Мне что-то не нравится, как "Разящий" ведет себя при левом крене. Думаю, Гельмут со мной согласится. Все, удачи, джентльмены.
   - Всего доброго, герр Штернберг, фрау Штернберг.
   Мать и отец наконец зашли в прихожую и застыли, увидев свою дочку. Та стояла, улыбалась до ушей и была счастлива. Родители наконец-то дома! Но одеты они были весьма странно, раньше Генриетта такого не видела.
   Мать, как обычно, была великолепна, но одета она была в штаны! Обтягивающие кожаные штаны, заправленные в высокие тяжелые ботинки с ремнями-застежками и обитыми железом носами. Из-под поблескивающего золотом и сталью узоров корсета выглядывала простая хлопковая рубашка с воротничком-стоечкой, а на плече у матери висела сумка-планшетка на длинном ремне. Хотя самыми удивительными в наряде были даже не штаны, а длинная чуть изогнутая сабля и револьвер, как ни странно не казавшиеся инородными элементами.
   Отец же надел поверх своей обычной формы коричневую кожаную куртку с какой-то забавной эмблемой на плече, а вместо обычного форменного кортика при нем был какой-то уж очень большой нож.
   Лицо Гюнтера омрачилось и Генриетте показалось, что сейчас он будет ругать ее за то, что она так поздно не спит. Он открыл было рот, что бы что-то сказать, но получил ощутимый толчок в бок локтем от матери и изобразил слабую улыбку. Родители выглядели измотанными, уставшими и были все в пыли.
   - Дочка! Как замечательно, что ты не спишь! - улыбнулась Анника, - Ну чего же ты стоишь, обними маму с папой, - девочка со всех ног бросилась к родителям и попыталась обхватить их обоих своими детскими ручками. Лицо Гюнтера смягчилось и он позволил себе слабо улыбнуться.
   - Здравствуйте юная леди, - он потрепал дочь по растрепанным волосам соломенного цвета, - надеюсь вы простите, но папе нужно немного переодеться. Я сейчас. А у мамы для вас есть сюрприз.
   Отец ушел в свой кабинет, почему-то держась за плечо.
   - Да, милая, мы тебе кое-что привезли, - Анника опустилась рядом с дочкой на корточки, роясь в планшетке, - ты ведь любишь украшения?
   Глаза девочки загорелись. Украшения она не очень любила, но, судя по всему, ей привезли гостинец из этой загадочной Пустыни!
   - Конечно, мама', - скромно ответила Генриетта, все же не найдя в себе сил опустить взгляд в пол.
   - Ой, фроляйн, вы маленькая негодяйка, - мать сказала это с такой теплотой и нежностью, что было понятно, что это похвала, а не порицание, - знаю я как ты любишь украшения, Генри. Но эти - из Пустыни. В незапамятные времена их носила какая-нибудь леди той цивилизации, которая сгинула в этих песках задолго до появления здесь нашего Полиса. Ну а теперь будешь носить ты, если захочешь.
   Она протянула к дочери кулак и раскрыла его. На ладони лежали три небольших глазированных глиняных бусины. Темно-синяя, темно зеленая и красновато-коричневая, покрытые какими-то черточками и точками.
   - Мама', они в паутинке, - строго заявила Генриетта, заинтересованно рассматривая бусины, стараясь на них не дышать.
   Анника заливисто рассмеялась, а дочка недоуменно воззрилась на нее.
   - Нет, дорогая, что ты. Это не паутинка. Это язык, древний как и камни под нашими ногами. Никто его не знает.
   - Но может быть там написано какое-нибудь проклятие, - серьезно заявила малышка.
   - Нет, что ты, - Гюнтер уже переоделся в домашний халат, из-под которого выглядывала рубашка с накрахмаленным воротничком, - это наверняка признание в любви. Сама подумай, кто будет дарить бусину с проклятием?
   Генриетта кивнула, признавая правоту доводов, и быстро схватила бусинки с ладони матери.
   - А теперь, милая, позволь маме переодеться и умыться. Разожгите пока с папой камин и мы потом расскажем тебе интересную историю.
   Девочка разулыбалась и вприпрыжку бросилась в гостиную. Она очень любила истории, но родители нечасто баловали ее рассказами. Вскоре вся семья собралась у весело потрескивающего дровами камина, попивая чай. Анника рассказывала смешные истории про Египет, вплетая в косичку дочери бусины, потом пришел черед отца и тот рассказал, как ни странно, не о навигации или дирижаблях, а о горах со странным названием "Пиренеи" и горном озере Глорьет. Генриетта слушала уже вполуха, и вскоре совсем заснула, сидя на коленях у матери, но положив детскую головку на плечо отца.

* * *

  
   - Мой отец работал с вами, - уверенно заявила Генри.
   - Да. И мать. Однако, леди, имейте терпение. Я расскажу вам все что знаю, но не здесь, черт подери, - Даглас обвел трюм внимательным взглядом, - сперва вам необходимо кое-что увидеть. И если вас не затруднит, на время полета я бы хотел видеть вас в нашей компании.
   Девушка пожала плечами. Все равно такая просьба мало отличалась от прямого приказа, да и тут хотя бы удастся подумать, не отбиваясь постоянно от приставаний наемника и назойливого внимания ученых. Генриетта, посмотрев на мгновенно заснувшего механика, пристроила свой рюкзак в углу и отправилась за одеялами.
   - Нашла новых друзей? - кисло спросил подошедшую девушку Игл.
   - А тебе какое дело? - грубо ответила Генри, совершенно не настроенная на разговор с этим типом.
   - О тебе же беспокоюсь. О них такие слухи по городу ходят - закачаешься.
   - Зато в отличие от вас, они ведут себя как джентльмены, - Генриетта старалась не обращать внимания на слова своих бывших спутников.
   - Не все то золото, что блестит, цветочек, - хрипло отозвался подошедший проводник.
   - Я тебе не цветочек, Джонсон. Уйди с дороги.
   - Куда же ты, Генри? - нагло ухмыльнулся тот, - А как же "от ворот до ворот"? Денег же не получишь, - Игл, назначенный начальником экспедиции, важно кивнул.
   Это был неприятный поворот. Денег сейчас у девушки было в обрез, она очень рассчитывала на этот заработок. С другой стороны, пренебречь просьбой значило, как минимум, разозлить очень влиятельного человека. Это кроме того, что можно было потерять ниточку, ведущую к родителям. Генриетта закусила губу, но почти сразу вспомнила названную Дагласом сумму и хитро улыбнулась.
   - Ну и подавитесь.
   После чего девушка гордо удалилась, оставив ученых и наемника в недоумении. Тысяча долларов Полиса - огромные деньги. Даже если очень стараться, быстро их не потратить, а Генри за годы одинокой жизни научилась быть бережливой.
   - Проблемы? - поинтересовался у устраивающейся на ящиках девушки Сэм.
   - Да так. Крючкотворство, - отшутилась Генриетта.
   - Неприятная вещь, - кивнул американец.
   - Скажите, мистер Даглас, - девушка замолкла в нерешительности, - Вы серьезно называли сумму гонорара?
   - Гонорара? - командир вынырнул из глубокой задумчивости, - Ах, гонорара. Да, конечно. У вас есть основания не доверять мне?
   - Нет, что вы. Просто тысяча долларов это огромные деньги. Мой средний оклад да месяц экспедиции - сто пятьдесят долларов, а тут за одно, по сути, не очень сложное задание сразу столько.
   - Вас это беспокоит? Это не большие деньги, если начистоту. Вы взялись за работу даже не зная, что там внизу. А все могло обойтись куда менее благополучно, случись там быть какой-нибудь из подземных разновидностей скорпионов или варанов. В конце концов, считайте, что мы платим вам за молчание.
   - Чтобы не было необходимости в пытках? - ухмыльнулась Генриетта.
   Даг не успел ответить. Из-за ящиков показался Сэм, ведущий Игла за ухо. Когда он ушел, Генри не заметила. При всех своих габаритах американец обладал какой-то мистической незаметностью и ненавязчивостью. Геолог был белее мела, щека у него конвульсивно дергалась, и он явно сильно нервничал.
   - П-п-прошу простить за д-д-досадное недоразумение, фроляйн Штернберг. В-в-ваш гонорар, - Игл протянул девушке пачку десятидолларовых купюр, - С-с-сто пятьдесят долларов. Как и сказано в-в-в контракте, - бровь над целым глазом Сэма иронично изогнулась.
   - Вы ничего не забыли, уважаемый? - бесцветным тоном поинтересовался Гельмут.
   - Ой. К-к-как же я мог з-з-забыть. Пятьдесят долларов премии, - бывший начальник Генриетты спешно сунул руку в карман и добавил еще пять бумажек.
   Девушка удивленно взирала на происходящее, но деньги все же взяла. Промямлив "еще раз прошу извинить", геолог скрылся. Помяв деньги в руках, Генри сунула их в карман штанов.
   - Спасибо, мистер Винс. За эти три недели они дыры на мне просмотрели. Приятно, что хоть иногда справедливость торжествует.
   Сэм лишь кивнул.
   - Жизнь не знает слова "справедливость". Зато это слово известно людям, - философски отметил Даглас, - Гельмут, пойдем, пройдемся на мостик. Они летят еще за двумя экспедициями, и капитан просил тебя проверить расчет курса.
   - А можно, - Генриетта аж задохнулась от собственной наглости, - Я тоже схожу с вами? - каждое следующее слово девушка говорила все тише, понимая неуместность своей просьбы.
   Несмотря на ее ожидания, на нее не зашикали и не рассмеялись в лицо. Загадочно улыбнувшись, Даг с Гельмутом переглянулись и кивнули каким-то только им известным мыслям.
   - Не вижу причин, чтобы вам отказывать, - неожиданно ответил Даглас.
   Лицо Генриетты озарилось счастливой улыбкой, которую она даже не думала скрывать. Мостик, конечно, не машинное, но все же!
   Девушка слезла с ящиков, оправила одежду и даже выпрямила спину, как учили в Пансионе. Выглядело это так, будто она идет на светский прием. Даглас с Гельмутом прошли мимо солдат, дежурящих у выхода с трюма, лишь легко козырнув. Генриетта же шла за ними с трепетом. Ей казалось, что ее вот-вот остановят и запретят идти дальше, но этого не произошло. Солдаты лишь безмолвно покосились на прошедшую между ними девушку.
   Дверь в трюм закрылась за спинами вошедших, оставив их в тускло освещенном единственной керосинкой коридоре. Коридор был совсем коротким и заканчивался крутой винтовой лестницей с витыми перилами.
   - Не волнуйтесь так, Генриетта, - сказал командир, - Дышать тут можно.
   Генри смутилась и перестала сдерживать дыхание.
   - Прошу меня извинить. Я даже не мечтала оказаться за пределами трюма. Для меня это очень радостное событие, - быстро проговорила та, жадно оглядывая окружающее пространство.
   Коридор троица пересекла быстро и начала подниматься по лестнице. Девушка отметила про себя, что ступеньки сделаны не из дерева, а из решетчатых железных перекрытий.
   Палубой выше был похожий коридор, уходящий в обе стороны от лестницы. Через равные промежутки на обеих стенах коридора находились двери. Эфколиевые стены были лишены каких-либо украшений. Минимализм и функциональность правила тут бал. Еще ярусом выше лестница заканчивалась. Тут коридор был шире, отделан он был богаче - стены были покрыты светло-зелеными панелями с вензелями, и дверей было меньше. Один из концов коридора заканчивался дверью, к которой направились Гельмут и Даглас.
   "Все же гондола не типовая, хотя и выглядит такой из трюма. Правда, построена неудобно, коридор почти по центру оказывается разбит лестницей. Было бы нелишним этом переделать"
   Девушка, замечтавшись, не сразу заметила, что осталась одна. Быстро сообразив, в какой стороне нос корабля, она последовала за своими спутниками.
   Мостик представлял собой достаточно обширное пространство, почти целиком пустующее. Слева от входа стоял стол, за которым сидел первый помощник капитана, почти напротив двери находился штурвал, который полукругом облепляли навигационные и механические датчики, рычаги на стойках из дорогого лакированного дерева, и механический машинный телеграф в начищенном латунном корпусе. На прикрученном к полу стенде левее капитана была прикреплена карта и приколоты кнопками несколько различных бумаг.
   - В целом, мне очень нравится серия SC, - услышала Генри, шарахнувшись от возмущенного взгляда первого помощника, - Но эти узкие окна и отсутствие обзора земли очень затрудняют низкое маневрирование. Почти наощупь приходится лететь, даже если поставить кого-то у окна и слушать его отчеты.
   - Видите ли, герр Эйрих, эти корабли не проектировались для низких полетов, - ответил Гельмуту капитан, - А это еще кто?
   - Интересно, для чего тогда этому дирижаблю столько пневмоякорей налепили? Это наша спутница.
   - Ковач Витарош, летный капитан первого ранга, - представился говоривший, бросив удивленный взгляд на Гельмута.
   Это был достаточно массивный венгр с суровым выражением лица, подчеркнутым моноклем в серебряной оправе. Бакенбарды и усы не отличались чрезмерной пышностью, но и смехотворного впечатления не производили. Одет он был как и Гельмут, в уставную форму, только у капитана воздушного судна все рукава были в шевронах и нашивках, а на груди красовалась плашка с массой непонятных Генри эмблем.
   - Генриетта Штернберг, механик, - девушка присела в книксене, опустив глаза, как учили в Пансионе. Она искренне обрадовалась тому, что вообще не забыла, как это делается.
   - Механик? - удивленно переспросил капитан.
   - Мир не стоит на месте, - МакКоннахи оторвался от созерцания Пустыни в бинокль, - Смотрите не проспите момент, когда женщин начнут брать в пилоты.
   - Это невозможно. Женщины не могут быть пилотами. Да и моя жена тогда меня в небо не отпустит, - хмыкнул венгр.
   - Почитайте Мэри Уолстонкрафт, капитан. У нее много интересных мыслей по этому поводу есть.
   - Будто мне и так нечего почитать.
   Даглас пожал плечами и снова отвернулся к Пустыне. Генриетта же заворожено ходила по мостику. Она, конечно же, вполне представляла себе, как выглядит это место, но впервые видела вживую. И это был мостик не просто у какого-нибудь типового корабля, а у самого последнего в новейшей линейке. Но скоро чувство восхищения, переполнявшее девушку, уступило место какому-то охотничьему азарту. Механик внутри Генри вовсю разглагольствовал о несовершенстве конструкции и необходимости доработок. Прохаживаясь по мостику, девушка пожалела, что не взяла с собой свою планшетку, но попросить у капитана или первого помощника постеснялась, и поэтому она просто старалась запомнить все, до мельчайших деталей.
   - По вашему мнению, курс верен? - Гельмут с капитаном стояли у карты, внимательно ее рассматривая.
   - Более чем удачный выбор, мистер Ковач. Но все же я бы принял во внимание, что мы летим на новом корабле с более чем мощными движителями. Полагаю, что вот тут, тут и, наверное, здесь можно пренебречь основной розой ветров без какого-либо риска и неплохо срезать путь, что приведет нас в Полис чуть менее чем за сутки, - немец скупыми движениями показывал на карте траекторию.
   - Отлично, так и поступим.
   - Пожалуй, нам пора, капитан, - Даглас отошел от окна и протянул венгру бинокль, - Генриетта, вы увидели все, что хотели?
   - Да. Огромное спасибо. Капитан, была рада знакомству, - девушка любезно улыбнулась.
   Обратный путь прошел в тишине. Сэм встретил пришедших разогретой вяленой свининой и большими кружками дымящегося грога. Даже Мик по случаю импровизированного ужина проснулся и теперь зябко кутался в одеяло.
   - То, что тут подают в качестве пищи, есть противопоказано, - заявил американец, широко улыбаясь, - но кок пустил меня на камбуз разогреть кое-что из наших запасов.
   - Когда мы уже доберемся до стряпни Джона? - Даг взял походную миску с едой, - Генри, не стесняйтесь, что же вы?
   - Мне, право слово, неловко как-то, - девушка не стала уточнять, что уже достаточно давно не ела нормального мяса, даже вяленного.
   - Будьте нашей гостьей, насколько это можно так назвать, - улыбнулся одними уголками губ Гельмут, обводя ящики широким жестом.
   - Спасибо.
   Дважды повторять не пришлось. Генриетта накинулась на еду, так как поняла, что в последний раз ела ранним утром и это была пригоревшая овсянка, за которой не уследил Джонсон. Закончив с трапезой, девушка уже без стеснения обхватила руками кружку грога и забралась в свой угол. Ей не терпелось перенести на бумагу мысли и наброски чертежей, пришедшие в голову во время посещения мостика.
   Достав планшетку и прикрепив к ней новый лист, Генри принялась самозабвенно чертить, изредка прикладываясь к грогу. Линии словно сами просились на бумагу, и на несколько часов Генриетта выпала из мира, погрузившись в черчение занимательного объекта. Она даже не заметила, что закончила работать почти в темноте, и уснула, сжимая в руке карандаш.
   Проснулась Илмари от того, что в ее угол пробрался лучик света. Она с трудом разлепила тяжелые ото сна веки и обнаружила, что лежит на удобной подушке, накрытая сверху одеялом. Планшетка с аккуратно сложенными листами лежала рядом. Через несколько секунд лихорадочных размышлений щеки девушки вспыхнули.
   "Черт! Заснула, и им пришлось меня укладывать. С чего такая забота? Дьявол, как в детстве, стыдно-то как"
   Хоть лежать на ящиках и было приятнее, чем на полу, тело все равно затекло. Только Генри двинулась, в нее будто воткнули тысячи мелких иголочек. Она закусила губу, не понимая, чего ей хочется сейчас больше - взвизгнуть или захихикать. На шум обернулся Сэм.
   - О, вы проснулись? Голова не болит? Может воды?
   - Спина затекла, - сквозь зубы проговорила Генриетта, - И не такое пила, куда там вашему грогу. Который час?
   Сэм выудил из нагрудного кармана рубашки часы на цепочке и глянул на циферблат.
   - Без восемнадцати минут полдень. Кофе?
   - У вас и кофе есть? - колоть наконец перестало и Генриетта сладко зевнула, чуть не забыв прикрыть рот ладонью.
   - Конечно. А еще на завтрак ячменные лепешки и малиновый джем. Гельмуту стало скучно, и он решил еще подсрезать путь, поэтому мы прибываем в Полис уже через три часа.
   - Господи, Сэм, ну потише, а? - проворчал из-под кипы одеял Михаил, - мне еще три часа спать можно.
   - Иди к черту. Позову Дага, он тебя живо на ноги поставит.
   В ответ Мик пробормотал какое-то неразборчивое ругательство и скрылся под одеялами с головой.
   - Ну так, кофе?
   - Да, спасибо. И я не откажусь позавтракать.
   Сэм наклонился куда-то за ящики и с жестом заправского фокусника достал давешнюю объемную кружку, только на этот раз с неплохим черным кофе, от которого даже шел пар. Как он это сделал, девушка решила уточнить как-нибудь в другой раз, тем более что вслед за кофе появились ячменные лепешки и джем. Сладким себя побаловать Генриетта не могла - не всегда хватало на нормальную еду. В последний раз она запивала чай десертом уже очень давно, в обществе странно похожего на Сэма здоровяка.
   В голове у Генри, которая уминала лепешки с толстым слоем джема, постепенно всплыла картина прошлого.
  

* * *

   Как известно, на рынке Заводских кварталов есть все. Всем известно, что зачастую это "все" весьма паршивого качества. Каков покупатель, таков и товар, а покупают здесь, в основном работяги да бандиты. Кому, кроме как им, бывать в заводских кварталах? Разве что кое-какие товары могли интересовать весьма специфичных покупателей. Вот как одноглазого громилу ковбойского вида, например, с улыбкой похаживающего по рядам и смотрящего на "артефакты Древних". Этот - явно ценитель, на местные дешевые поделки вестись не будет.
   Парень гулял между мясными рядами и овощными развалами. В принципе, в Пустыне росло не так и много овощей, но они были. В любом случае, до экспедиции было чуть меньше суток, в животе урчало, а в кармане было аж целых два цента. Булочка. Или две. Как повезет.
   - Держи вора! - мимо пролетел кто-то из дворовой шпаны, держащий в руках кусок мяса.
   Немного задев стоявшего парня, он побежал дальше и скоро скрылся за прилавками. В проходе же появился мясник, размахивающий своим мясницким тесаком.
   - Попался, воришка! - стоявший парень, глубже натянул кепи, непонимающими глазами смотря на мясника. Только теперь он с ужасом обнаружил на куртке кровавый след.
   - Ну я тебе, - вдруг толстый и низенький мясник смешно задрыгал ногами в футе от земли.
   Давешний великан держал его за шкирку и посмеивался, а мясник странно дергался, будто не мог решить, ему дальше бежать или пытаться выворачиваться.
   - Эй, любезный, полегче. Этот парнишка ни в чем не виноват.
   - Акххх, пусти! На нем кровь - значит он.
   - Ты так считаешь? - великан оглянулся на двух выскочивших помощников мясника, дюжих парней с большими руками и маленькими головами, - что же...
   Он опустил толстяка на землю и развернул к себе.
   - На тебе до черта крови! Вот незадача - ты вор, - мощный пинок в грудь отправил мясника в полет со звуком удара по спущенному мячу. Завершился он в лавке с "артефактами", порушив прилавок и навес.
   К одноглазому бросилось сразу несколько человек, а за ними еще и еще.
   - Здорово! Драка! Люблю я это дело!
   Здоровяк расшвыривал подбегающих, словно котят, раздавал удары и оплеухи направо и налево, озорно ухмыляясь. Вскоре, нападающие поняли, что дело дрянь и быстренько ретировались. Остался только паренек, лживо обвиненный в воровстве. Он не сбежал во время драки, то ли засмотревшись, то ли заразившись весельем, а теперь не знал, куда себя деть.
   - Хэй, парень!
   - Да, миста?
   - Как тебя звать?
   - Генрих, миста.
   - Генрих, меня звать Сэмом. У меня сегодня на удивление хорошее настроение, я почесал давно чесавшиеся кулаки и ты напоминаешь мне моего сына. Пойдем, что ли, перекусим? Поболтаем о том о сем, расскажу тебе пару интересных историй.
   Паренек, казалось сомневался, но потом все же улыбнулся из под кепи и кивнул.
   - Только куда мы пойдем, миста? У меня в кармане два цента, не разгуляешься.
   - Да брось, я угощаю. А пойдем мы... К Мистеру Виллисону и сыновьям.
   - Странное название. Оно похоже на название кофейни какой-то. Тут нет кофеен.
   - Это не совсем кофейня, это ресторация, где подают шикарнейшие стейки с жареной картошкой.
   - Дорого наверное, мне как-то неудобно...
   - Дорого? Да нет, в среднем баксов в двадцать можно уложиться, - парень аж поперхнулся, - ой, прости. Ну, скажем так, мне не составит труда нас покормить. Не беспокойся.
   Генрих помялся, но голод был явно сильнее приличий. А тем более, ведут не в паршивую забегаловку, в кои-то веки можно будет нормально поесть. Разговаривая ни о чем, буквально от цен на виски до ушлости профессоров Университета, странная парочка прошла практически половину города и оказалась у дверей ресторации, сделанной "под салун". От салуна, собственно, осталось только немного внутреннего убранства, механическое пианино и характерные двери. Пьяных рож, дыма и драк не было. Напротив, публика, присутствовавшая в зале, представляла собой чинных представителей верхушки среднего класса. На вошедших сразу обратили внимание, так как их наряды разительно отличались от одежды присутствующих. Генрих втянул голову в плечи, ожидая бури протестов, но лишь с удивлением обнаружил, что почти у всех на лицах появилась странная смесь презрения и страха, а потом вес стали активно делать вид, что никого тут нет. Это напомнило какое-то полузабытое воспоминание, но ароматы кухни моментально вышибли все из головы, а желудок заурчал.
   За столиком прислуживал самый, что ни на есть настоящий официант. Он записывал заказ мелом на грифельную доску и был одет в чистое. Генрих совсем перестал стесняться и назаказывал кучу всего, но уже после порции салата, супа и стейка с горошком, казалось, что из ушей скоро полезет. Однако десерт оказался настолько вкусным, что тоже испарился с тарелки моментально. Наконец, Генрих перестал есть и обратил внимание на остальной мир.
   - Спасиба, миста! Не знаю как благодарить, я был чертвски голодн... ен.
   - Да подумаешь. Жизнь без стейка, мне кажется, неправильная жизнь.
   - Не могу не согласиться.
   Около часа еще прошло в рассказах и историях Сэма о Пустыне. Генрих разомлел, голова его иногда клонилась к столу, несмотря на отменный кофе.
   - Эй, парень, мне кажется, тебе пора домой.
   - Да, мне тоже так кажется, - Генрих уткнулся носом в скрещенные руки.
   - Бедняга... - пробормотал Сэм, - черт возьми, не тащить же его к нам? Эй... Эй, Генрих.
   - Да, миста? - сонным голосом ответил парень.
   - Адрес-то скажи, докину до дома.
   Прозвучавший адрес шевельнул неприятные ассоциации в голове Сэма. Тот нахмурился, поднял паренька, удивляясь его легкости, и повез в экипаже домой.
   - Вот так совпадение. Где-то рядом жили мои старые друзья...
   - И мои жили, - сонно ответил парень, проворачивая ключ в замке, - спасибо за все, миста.
   - Эй, стой, - паренек обернулся.
   Сэм протянул ему какую-то странную вещицу.
   - Возьми, пригодится. Тут есть шило, нож, пила, небольшой ключ и отвертка. Твердые, заразы, почти не тупятся. Сувенир из Пустыни. Ну бывай, парень.

* * *

  
   Складной нож в одном из карманов стал вдруг невыносимо тяжелым. Он и вправду почти не затупился, но был и минус - точить его было практически невозможно. Странный черный металл рубил гвозди, как дощечки и на лезвии даже заусенцев не было.
   "Это он. Тот самый, с рынка. Интересно, узнал? По нему не скажешь. Да и я тогда куда больше походила на паренька".
   - Благодарю, - сказала, наевшись, Генриетта.
   - Да не за что.
   Следующие три часа Генри посвятила доработке эскизов, нарисованных вчера. Править там оставалось лишь мелкие детали, и поэтому девушка часто оглядывалась по сторонам. Ее бывшая команда сидела с мрачным видом и уже привычно переругивалась. Солдаты потихоньку собирали снаряжение, ученые обсуждали свои наблюдения, сделанные в Пустыне. Сэмюель разобрал свое ружье и занимался его чисткой и смазыванием. Как отметила про себя Генриетта - несмотря на потертое ложе и следы частого использования, все детали были в более чем прекрасном состоянии. Гельмут с Дагласом так и не появились, видимо, были заняты на мостике.
   На исходе третьего часа дирижабль начал медленно разворачиваться, и в иллюминатор стала видна громада Воздушного Вокзала. Спустя десять минут причальные крюки защелкнулись на кольцах внизу гондолы и корабль мягко сел. SC-03 прибыл в Полис.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"