Меня в щупальцах кракен крутил и вертел,
И я чувствовал раком-отшельником ласку
Щепетильной актинии. Вещи не те,
Кем стремятся казаться, напяливши маску.
Море, полное рыбы, творило витраж,
Где плясали святые медузы и звёзды,
На запятках кометы я нёсся, как паж,
И вплетал туберозы в пылающий воздух.
Ураган завораживал пляской колец
Моряков на плоту, как питон бандарлогов,
Каждый в грёзах обрящет особый конец,
Через поле подсолнухов к дому дорогу.
Рыба-лоцман акулу вела, а меня
В корчму "Три пескаря" вели кормчие звёзды,
Знать, пробита Медведиц ковшом полынья
Моря, спящего в нас в ледовитых наркозах.
Я во власти течений, гоним как маньяк,
От морских черепах к орхидеям болотным,
Пикника на обочине праздный рюкзак
Оставляют кипучие водовороты.
Бил бутылки с шампанским Бискайский залив
О борта свежевыкрашенных броненосцев,
И меня, как Дюймовочку, в рай вознесли
Стрелы кранов портовых - жуков-рогоносцев.
Шашки наголо! - мчались акулы вперёд,
Зажигая клинков-зубов тысячесвечник.
- Мы надкусим адамова яблока плод!
- Мы разрушим блювала брюхатый скворечник!
Пусть расскажет Карл Маркс как сжималась шагрень
Малодушных натур у акул капитала,
Как в чулане разглядывал Дориан Грей
Свой портрет, как табло его жизнь потрепала!
Мне акула напомнила свадебный марш,
Мендельсон соблазнил столько славных малюток:
Джаз печатаных машинок оркестр секретарш
Динозавру исполнил, заполнив желудок.
Гринда скоростью фору даст рыбе любой,
Но её не минует топор дровосека,
Пусть расскажет матросам Улисса 'Плейбой',
Как русалка на нерест ушла от генсека.
Из глубин, перед тем как войти в некролог,
Кракен встанет, круша галеонов армады.
С чем сравнить эту боль? Итальянский сапог
Примеряет испанский сапог Торквемады.
Как на пашне заснувшего трактора плуг
Боронит, ждали шхун зазевавшихся кручи,
Я был крепким орешком, как тот Кракатук,
Об который сломал себе челюсть Щелкунчик.
Совершали обмен апельсин и чеснок,
Дольки моря и суши вписались в гибриды:
Встал работать дельфин за токарный станок,
А медведь собирал как малину - ставриду.
Я, летевший зигзагом сухого листа,
Целаканта сравнивший с хлыстом катакомбным,
А акулу со ржавым каркасом моста,
Жил в змеином яйце возраставшего тромба!
Расскажи, Арион, как киту-горбачу
Приглянулась с хребтом храповидным горбуша!
Язык рыб, как клингон, не понять толмачу.
Расстреляет царь-рыбу шальная царь-пушка.
Хулиганила водоворота юла,
Как девица в отеле крутила динамо,
Наркомана вичастого только игла
В полуночном портье разбудила бы драму.
В фаршированной щуке найдя карбункул,
Фауст верно подарит его Маргарите,
А провайдер, блютус найдя в пасти акул,
На обед испечёт карася в маргарине.
Я под парусом радуги гнал свой ковчег,
Я искал голубого покоя дензнака,
Я искал перламутр в костылях у калек
И слепым ссужал зренье на усиках рака.
Черепаха морская пустилась в бега,
Отказавшись служить багажа почтальоном,
В мире пёстрых ларцов и шкатулок слуга
Фигаро доставляет записки влюблённым.
Кто охотник, кто жертва: решит Каббала,
Лотерея вселяет надежду на чудо,
Меж щекой и подушкой ладонь камбала
Положила и мимо прошла барракуда.
Завалился палаткой у Дятлова свод,
Подкрепились командой Голландца отарки;
Отыскал в лабиринте утесов проход
Штурман, помесь Эйнштейна и с пастушьей овчаркой.
Я взбесившимся чертовым был колесом,
Пассажиров расшвыривая катапультой.
Зря Нептуну поклоны о мол бил челом
Глинобитный Колосс, сокрушенный инсультом.
Желтобровый пингвин, как монах шаолинь
Цепкой бровью хватал серебристую рыбку.
С молотка шли усы Сальвадора Дали
За Джоконды абсурд голливудской улыбки.
Я входил в пасть акулы как в неф Нотр-Дам-
Де-Пари, видел мощи святых, витражи
Цветных рыб. Подающих дам по четвергам.
Расширяли фарсаны Земли рубежи.
Я постиг отколовшихся айсбергов рок
И бакланов осипших от связок износа,
Властью Ктулху матросов, сплетенных в венок,
И кружащихся чаек как нимб пылесоса.
Я в кадрили с Мальстрёмом, кружась как юла,
Всех ворон сосчитал на готических шпилях,
Всех летучих гусар и крылатых улан
На зеленых во рвах с земляникою милях.
Брея ниже травы, на манер 'Миража'
ВВС Аргентины летучая рыба
На все стороны света, вкусив куража,
Разбежалась финтом колдуна из Магриба.