Зд: Естественный интеллект
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Будучи специально написанным для этого, выдвигался на конкурс "Звездная дорога". На коем занял 9-е место в первом туре и в финал не вышел... Но все равно хорошо! :)
|
В модном пивном баре на Петроградской было немноголюдно. Пышногрудая официантка в фирменном переднике скучающим взором скользила по полупустому залу. Завидев новых посетителей, она неспешно сдвинулась с места и, грациозно лавируя промеж поднимающихся к потолку столбов сигаретного дыма, приблизилась к столику, который только что заняли два молодых человека не слишком опрятной на ее взгляд наружности.
Оба они были длинноволосы, всклокочены и небриты. Хотя один из них и был одет в сравнительно новый серый пиджак и модные лакированные ботинки, зато второй, выряженный в растянутый зеленовато-коричневый свитер и протертые до дыр джинсы... Этот являл собою как раз тот тип людей, которым следовало бы держаться как можно дальше от их приличного заведения.
- Что-нибудь желаете? - обратилась она к обладателю пиджака, всем своим видом игнорируя его приятеля.
- Два "гиннеса" и фисташки, пожалуйста, - невозмутимо отвечал тот, подняв к девушке спрятанные за огромными черными очками глаза.
Оставшись довольна его выбором, официантка бесшумно скользнула к стойке, а за столом возобновился начатый еще на улице разговор.
- Так все-таки, ты сторонник индустрии или нет? - напористо вопросил обладатель залатанного свитера.
- И да, и нет, - размеренно ответствовал его визави: - Я сторонник того, чтобы использовать ее, но не быть с нею. Не играть в ее игры. В каком-то смысле мы должны паразитировать на индустрии, заставляя ее принимать и реализовывать генерируемые нами идеи и при этом снабжать нас необходимыми средствами.
- Значит, все-таки продаваться?
- Да нет же! Идея в том, чтобы торговать только идеей. Но не самим собой. Иначе тебя съедят с потрохами. Возьмут в оборот и выпустят на пенсию через три десятка лет. И ты кончишься. Выйдешь весь, так и не сотворив ничего стоящего... - он извлек из внутреннего кармана допотопную моторолу и выпалил скороговоркой. "Привет! Через полтора часа буду. Ждите!"
Возникшая пауза позволила вставить свою ремарку его приятелю.
- Так вот, Жека, и я о том же. То, что я делаю сейчас, интересно мне и только мне. Это моя идея и мое воплощение. Однако если я найду на нее покупателя, то...
- Ага! И что ты ему продашь?
- Идею. Наметки реализации. Существующий программный код.
- А кто его будет поддерживать, доводить до ума?
- Я, кто же еще.
- Вот! Таким образом, они возьмут и тебя самого. И ты тут же попадешь в их грязные корпоративные лапы!
Возникшая из ниоткуда официантка поставила перед молодыми людьми заказанное пиво, тарелку с фисташками и бесшумно удалилась.
Отхлебнув пива, Жека спросил:
- Кстати, Витька, а чем ты сейчас занимаешься? Что продавать-то хочешь?
- Искусственный интеллект, - обладатель рваных джинсов одним махом ополовинил содержимое своего бокала и начал рассказывать:
- На мой взгляд, мыслящая машина должна, прежде всего, уметь воспринимать информацию на естественном языке и обрабатывать ее. Либо с целью пополнения своего багажа знаний, либо для выдачи ответа на содержащийся в ней вопрос. Другими словами, такая машина должна уметь вести взаимно полезный диалог с человеком или другой такой же машиной.
Именно ее я и создал! То есть спроектировал и частично реализовал.
- Забавно, забавно... Я слышал про тест Тьюринга. Он как раз предназначен для испытания подобных систем.
- Ха! Для моей машины пройти тест Тьюринга сущий пустяк! Она способна решать куда более злые задачи. В сущности, ведение осмысленных диалогов это лишь одно из проявлений куда более серьезного внутреннего механизма, основанного на разработанной мной системе представления, хранения и анализа знаний об окружающей реальности. Именно эта система является моим ноу-хау, и именно она отличает мою разработку от прочих проектов в этой области...
Виктор так увлекся, что не заметил, как повысил голос настолько, что на него принялись оборачиваться посетители бара.
- Ты бы это, потише кричал, - осадил его собеседник, - А то люди подумают невесть что...
Виктор, испуганно оглянувшись, кивнул. Возникла пауза, и он приглушенно закончил:
- Ну вот. Когда я завершу систему настолько, что ее можно будет демонстрировать, я и попытаюсь ее продать. Идею, реализацию...
- И себя вместе с ней, - поддакнул Жека.
- Ну да, а что тут такого? Платили бы денег! - пожал плечами Виктор.
Жека помолчал, задумавшись.
- Вот. Над этим-то тебе действительно стоит поразмыслить... - он допил пиво и подмигнул официантке. - Ну ладно, мне пора. Ждут.
Он снял со стоявшей рядом вешалки черный кожаный плащ:
- Я заплачу.
- О кей. Тогда и я домой. Попишу еще перед сном, - Виктор кивнул и тоже принялся одеваться...
Снег налетел нежданно. Загудел в проводах ветер. Предзакатное небо повело облаками. Разом стемнело. Еще мгновение, и сверху, косо, обжигая лицо, помчались кристаллики льда. Сперва их было немного, зима как бы примеривалась к почувствовавшей, было, свободу земле... Но с каждой минутой снегопад все усиливался. И вот уже жестокая поземка понеслась, закружила, заметая щербатый тротуар, перемалывая снежную крупу в воронках желтеющих фонарей.
Погруженный в размышления, Виктор неспешно брел по улице, задрав воротник куртки и спрятав в карманы стынущие руки. Его распущенные, посеребренные снегом волосы неистово трепались на холодном ветру. Изрядно подморозило. Он пару раз поскользнулся, едва удержавшись на ногах. Еще бы! Мыслями он давным-давно был дома, уже реализуя новый оптимизированный способ просеивания квантов машинных знаний с целью формирования выходного шаблона системы...
Слева уныло тянулась проезжая часть, чья ровная в боковом зрении линия изредка искажалась заносимыми снегом автомашинами, справа же громоздились испещренные подворотнями серые массивы зданий. Улица была пустынна. Никого... Только холодный ветер разносит по тротуару обрывки мусора, вырванные из всюду расставленных по случаю зоолетия мусорных бачков.
Вдруг справа что-то мелькнуло. Виктор быстро повернулся к источнику движения, готовый встретить опасность лицом к лицу. Он обнаружил себя стоящим напротив приземистой арки, из глубины которой...
Прямо на него несется гигантское темное пятно.
Словно участвуя в замедленной съемке, Виктор, теряя равновесие, отшатывается в сторону. Огромный черный ком, взметая снежную пыль, выкатывается к нему под ноги. Большой черный пес. Он тормозит у его ног. Глухо рычит. Оскаленная, с обнаженными клыками морда находится совсем близко. Горящие дьявольским огнем глаза сверлят, буравят исполненным ненависти взглядом.
Черная, всклокоченная шерсть на загривке встает дыбом. Не двигаться. Не шевелиться. Руки остаются в карманах. Спокойно. Я ничего не боюсь. Вот. Вот так. Видишь, песик, я хороший, я не хочу тебе зла. У меня ничего нет. Я не боюсь. Я не боюсь тебя. Я ничего не боюсь...
Собака смотрит не отрываясь. Две полные луны, изъеденные червоточинами зрачков, тянут, манят к себе. Ближе... Еще ближе... Нет, не выйдет. Я не твой! Ноги напружинены, руки готовы вырваться на свободу. Ни звука, ни движения. Глаза в глаза. Противостояние. Единоборство...
Напряжение достигает критической отметки. Пар с шумом вырывается изо рта, щеки горят огнем, кончики пальцев на руках становятся до невозможности горячими. На лбу выступает испарина. Во рту пересохло. Кровь бьет в висках. Удар, удар за ударом. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук...
В этот момент собака чуть наклоняет голову, морда ее словно кривится в улыбке, хвост еле заметно подрагивает... И вот уже она, разом повернувшись на лапах, с достоинством удаляется обратно в подворотню. Время срывается с мертвой точки и стремительно набирает свой ход. Еще секунда, и черный силуэт окончательно растворяется, исчезает в темноте ночи...
Виктор включил компьютер, запустил дозвонку в Сеть и отправился на кухню готовить бутерброды для ужина. По причине вялотекущего одиночества в его маленькой однокомнатной квартирке было неубрано и несколько неопрятно. Впрочем, молодого программиста это вполне устраивало...
Холодильник хранил пустоту и молчание. Едва теплившийся свет десятиваттной лампочки хмуро освещал пустые полки, на которых, впрочем, при внимательном рассмотрении удалось обнаружить селедочный хвост и краюху хлеба. Огрызок масла пытался укрыться морозилке. В этот момент звуковым сигналом компьютер сообщил о приходе новой почты.
Через полторы секунды Виктор оказался у клавиатуры, вооруженный давно не точеным ножом с обгоревшей ручкой, да деревянной дощечкой, на которой расположилась вся его нехитрая снедь.
- Ну-с, посмотрим, что нам Бог послал, - промычал он, левой рукой умудряясь сооружать бутерброды, в то время как правая бегала по клавишам, просматривая вошедшие сообщения.
На этот раз Бог в образе мировой паутины послал Виктору малую толику спама, письмо от знакомого провайдера, несколько жежешных комментов и...
Письмо с присоединенной к нему картинкой открылось автоматически. Темная, почти черная фотография разом развернулась во весь экран. Кромешная ночь, очертания каменной арки, угол едва светящегося окна и...
Желто-зеленые, сверкающие всепожирающим огнем глаза. Оскаленная, усеянная острыми зубами пасть. На ослепительно белых клыках гротескно поблескивают капли слюны...
Пес из подворотни...
Недавно пережитые ощущения вновь окутали юношу. Ступор сковал тело. Приливной волною накатил горячий пот. В пальцы рук вонзились миллионы рассерженных булавок. Едва намазанный бутерброд соскользнул с шаткой дощечки и пресловутым маслом шлепнулся на пол. Селедочный хвост последовал за ним...
- Ну, уж нет! - стул на роликах скрипуче откатился назад, оттолкнувшись от кнопки выключения компьютера. - Фигня! Завтра разберемся. А сейчас спать... Упасть на матрас в углу было делом пяти секунд, и Виктор, укрывшись спальником, мгновенно провалился в завораживающую темноту сновидений.
Ему снилась лесная дорога. Мельчайший песок под ногами, едва заметная колея от прошедшей несколько часов назад машины. Витиеватый след змеи в пыли. Серебристый мятлик склонился под тяжестью подрагивающей усиками крапивницы. Усыпанные красным, белесые кусты малины. Темно-зеленый частокол ельника. Палящее июльское солнце.
Он неспешно брел, пыля громоздкими резиновыми сапогами, с трудом удерживая перекинутую на ремне через плечо корзину, полную ароматных крепких боровиков. Где-то в кронах деревьев пересвистывались птицы, в заболоченной канаве наквакивала лягушка, в придорожной траве неутомимо журчали кузнечики. Большая стрекоза с тонким фиолетовым брюшком и жесткими прозрачными крыльями спланировала на плетеный край корзины. Секундой позже к ней метнулась ее товарка. Смешно сцепившись, они оторвались от насеста и с треском унеслись ввысь.
Лето. Деревня. Давно забытый отдых...
Вот и поворот, за ним еще километр-полтора и, через поле, к знакомому с раннего детства деревенскому дому. К шумной толпе малолетних галдящих родственников, племянников, сестричек и ходящих еще под стол дядюшек. К парному, только что надоенному молоку и испеченным заботливыми бабушкиными руками пирогам. К собственному детству, уже почти совсем исчезнувшему из памяти...
На дороге что-то стояло. Черное, приземистое, пугающее. Приглядевшись, он вдруг ясно увидел собаку. Большую, черную, не из местных. Не из местных... Деревенских псов Витька знал поименно. Собака стояла, не двигаясь, в полоборота к медленно приближающемуся пареньку.
Витька вопреки своей воле ускоряет шаг. Он пытается остановиться, свернуть на обочину, в придорожные кусты, но нечто упрямо тащит его вперед, навстречу к зловещему силуэту. Паренек упирается, он хочет поставить корзину на землю, нагнуться, сделать вид, что перебирает лесную добычу. Но тщетно. Ноги сами несут его. Все ближе и ближе. Ближе и ближе. Ближе...
Собака, завидев его приближение, начинает рычать. Страшный, горловой, хрипящий рык усиливается с каждой секундой. Она поворачивается навстречу ему и становится как будто выше. Она вырастает на глазах. Вот уже она размером с доброго теленка. Рычание напоминает гул реактивного самолета. Закладывает уши. Сердце уходит в пятки. Тело холодеет.
Она скалит зубы. Огромные сабельные клыки ее сверкают в лучах солнца. Пронзающий насквозь взгляд вселяет панический ужас. Пена пузырится в пламенеющей огнем пасти, с клыков сочится слюна.
Остается всего три шага. Два... Один...
Пес стремительно поднимается на задние лапы и совершает прыжок. Черное, красное, сверкающее безумием наваливается на Витьку. Он кричит, кричит из последних сил.
Тьма смыкается над ним...
Виктор вышел на улицу. Трястись в автобусе совершенно не хотелось, поэтому он миновал заполненную утренними людьми остановку и зашагал по проложенным вдоль проспекта трамвайным рельсам. Подстроившись под ритм шагов, в голову мигом возник популярный мотивчик. Мгновение спустя он перескочил и на язык, окончательно подавив воспоминания о ночном кошмаре.
Весело насвистывая, юноша шагал все дальше и дальше, бодро перескакивая по замасленным шпалам. Позади, по соседним рельсам загрохотал трамвай. Заслышав его, Виктор, не снижая темпа, отодвинулся в сторону. Стремительно приближаясь, железная махина выкатилась справа, едва не задев его своим плечом.
Внезапно заскрежетали тормоза, и трамвай остановился как вкопанный, лишь на пару десятков метров опередив Виктора. От неожиданности тот чуть не споткнулся и ошарашено уставился на него.
Наружу высунулась голова вагоновожатого в фирменной кепке.
- Витька, драное голенище! - прозвенел радостный девичий голос: - Ты ли это?!?
- Галка! Быть того не может!
- А то! Я! Залезай, давай. Прокачу с ветерком!
Обогнув вагон, Виктор заскочил в открытую для него переднюю дверь и сходу натолкнулся на ее руку, протянутую в открытое окошечко кабины.
- Здорово, здорово, чудовище, - театрально припав к ней губами, радостно выпалил он.
- На себя посмотри, монстр компьютерный!
- Галка, неужто ты теперь трамваи водишь?
- Ага! Ты сомневался? На очереди бронепоезд!
Она отвернулась, закрыла двери, и трамвай резво тронулся, подавляя волну недовольных шушуканий бабок на передних сиденьях.
Галка по прозвищу Мерседес, бойкая девица из соседнего двора, давно привлекала Виктора и даже отвечала ему некоторой взаимностью. Она имела развитую фигуру, носила короткое каре и тусовалась с казанскими панками. Любимой ее певицей была Дженис Джоплин, за что она и получила когда-то свое прозвище.
Хлеща портвейн и сквернословя на каждом шагу, Галка являла собою полную противоположность скромному и вечно занятому своими мыслями Виктору. Однако, при всех своих вредных привычках она была весьма умна и способна при необходимости проявить как чувство такта, так и знание этикета...
- Галка, сто лет тебя не видел!
- Точно! А кто-то меня в кино сводить обещал. И где? - рука ее уверенно лежала на рычаге управления, а сияющее в профиль личико насмешливо улыбалось.
- А вот и свожу, смотри потом!
- Ах, поручик, вы все обещаете, все обещаете... - скосила она свои хитрющие глазки.
Виктор потупился и, помолчав, спросил:
- Ты давно ли сей пепелац водишь?
- Да вот уж месяца два, как доверили, на свою голову. Недавно с чуваками обмывали, так они мне весь корпус граффити изрисовали. Не заметил?
- Корпус? Нет... Ну-ка, покажись... - улыбнулся он.
- Ну, вылезешь, посмотришь. Хе-хе. Начальство сначала ругалось, обязали краски купить и заново покрасить. Но потом забили. Тебе ваще куда?
- Да... Тут, у метро, наверное.
- Ага. Кстати, я себе мабилу завела. Запиши, звони, если чё.
- Давай.
Они обменялись телефонами. Трамвай весело подкатил к станции метро.
- Ну, ладно.. Я тут теперь, в нашем трампарке. Каждый день. Заходи, забегай, залетай. Всегда рада.
- Хорошо. Я позвоню. До встречи!
Двери раскрылись, и Виктор, пропустив сухонькую юркую старушку, соскочил на землю. Галка отсалютовала ему и медленно тронулась с места. По борту уходящего трамвая вычурными объемными буквами ползла надпись "MERS NOT DEAD". Рядом разместился размашисто перечеркнутый горизонтальной линией значок "мерседеса", фирменный Галкин вензель. Виктор улыбнулся ему вслед и поспешил к подземке...
Оказавшись на рабочем месте, Виктор, перво-наперво, запустил туеву кучу необходимых ему по работе приложений. Пусть видят, что вкалывает! Затем ответил на несколько скучных писем, поболтал по аське с дизайнером, и погрузился в Live Journal - Живой Журнал - довольно популярную в последнее время систему ведения личных сетевых дневников.
Организованная в виде набора отдельных страничек, с возможностью чтения и комментирования записей, создания групп читателей, так называемых френдов, и даже целых, пишущих на определенные темы, сообществ - эта система завоевывала все больше и больше сторонников среди населения Сети. Виктору она чем-то напоминала древнее и нежно любимое FIDO, всемирную компьютерную сеть друзей, возникшую еще в доинтернетовское время...
Он мог зависать в Журнале часами и сутками. Листая чужие дневники, комментируя, бродя по лентам френдов, перескакивая на записи интересных незнакомцев, читая, зачитываясь, и вновь выбирая наугад в списках чьих-то друзей...
Вот и в этот раз он забрался уже довольно далеко, и собирался было завершить серфинг и приступить, наконец, к работе, как вдруг обнаружил себя на странице информации о пользователе blackdog. Черный пес. Скользнув взглядом в правый угол, он на мгновение зажмурился. Да. Сомнений быть не могло. Все тот же звериный оскал, вставшая дыбом шерсть и, преследующие его днем и ночью, горящие дьявольским огнем глаза...
Он задержал дыхание, поднялся и подошел к чайному столику. Щелкнул выключателем. Залил бурлящей водой пакетик, нагреб горсть сушек и вернулся к компьютеру. Взгляд с экрана продолжал выжигать его спокойствие. Спокойствие. Только спокойствие.
Виктор принялся изучать представленную на странице информацию. Так, живет в Штатах, дата создания дневника - ноябрь 2000-го, ничего не писал, ничего не комментировал, френдов - кот наплакал, интересы... Ага, все стандартное - водка, дискотека, девочки... Стоп. Стоп. Стоп...
Одна из строчек в списке полоснула его как ножом. Нет! Ну, не может этого быть. Не может!
Он перечитал еще раз. И еще. Синие буковки упорно гнули свое белому, подернутому разверткой фону. Artificial intelligence. Искусственный интеллект...
Ловить маршрутку было бесполезно и дорого. До жекиного жилища вполне можно добраться и пешком. Виктор, широко расставив руки и балансируя, быстро шагал, почти бежал по поребрику, то и дело соскакивая на тротуар, чтобы обойти агрессивно припаркованные автомобили. Этим нехитрым трюком он пытался отвлечь себя от творящейся вокруг чертовщины. Пытался, но тщетно. Мысли его вновь и вновь возвращались к таинственному псу. Стоило закрыть глаза, как он снова и снова совершал свой страшный прыжок...
Слишком много совпадений, чтобы объяснить их случайностью. Собака из подворотни, письмо, blackdog из Журнала... Слишком много. Слишком. Ну, да Жека поможет. Даром, что хакер. У него мозги работают с быстротой молнии. Он, говорят, в молодости банки щелкал как орешки, что ему какая-то черная собака. Фигня! По телефону ведь он успокоил, сказал: "Приходи, разберемся!" Сейчас зайду, а ему уже все известно. Что, как и когда. Пустяки, дело житейское...
Задумавшись, он в очередной раз соскочил с бордюра, пытаясь обойти большой черный мерседес, левой своей половиной занимавший большую часть тротуара. Внезапно задняя дверь машины распахнулась, и Виктор со всего разбегу налетел на внушительное облаченное в черный костюм тело, замыслившее в ту самую секунду покинуть автомобиль.
- Ой, простите! - только и успел вымолвить он, делая отчаянные попытки не упасть, а в следующий момент сильные руки подхватили его и бесцеремонно пихнули в салон мерседеса.
Черный костюм грузно опустился следом, и дверь мягко захлопнулась.
- А! Что... - попытался, было, закричать Виктор, но поднесенный к носу огромный кулак заставил его притихнуть.
- Тсс... Не рыпайся! Базар есть, - громила веским шепотом вложил информацию в его ухо.
- Но... - прошептал Виктор, - Я... Вы меня с кем-то путаете.
- Гы-ы. Нет. Не думаю. Хозяин, ведь этот пацан?
- Да, этот. Ты там полегче, Федя, не пугай его сильно, - раздался голос из передней части машины.
Модно причесанная голова в затемненных очках с золотой оправой повернулась с пассажирского сиденья и, наклонившись в проход, широко улыбнулась, обнажив два ряда белоснежных сверкающих эмалью зубов.
- Добрый вечер, Виктор Денисович. Мы ведь не ошиблись. И это именно Вы?
- Да, - с трудом вымолвил Виктор. - Это я...
- Ну и отлично! Вы уж извините Федю за его методы. Он хотел Вас тактично пригласить побеседовать. Но вы как-то сами на него налетели. Правда, Федя?
- Ага. Точно. Тактично. Гы-ы, - осклабился Федя, выказывая столь же ослепительные зубы, что и у его хозяина, но на пару размеров больше.
- Д-да... Я понимаю. Сам налетел, не заметил... - Виктор пытался успокоить бившую его нервную дрожь, - Только поговорить... Но о чем?..
- Называйте меня Сергей Александрович... - Он повернулся обратно, и расслабился в кресле, - Надеюсь вы извините меня, зато то, что я говорю к Вам спиной?
- Сергей Александрович... Да, да... Конечно.
- Что ж. Перейду сразу к делу. Мы хотим предложить Вам работу.
- Работу? Мне? - Виктор покосился на громилу слева, - Но моя профессия...
- Да. Мы знаем. - Отрезал хозяин. - Мы многое о Вас знаем. Например, то, что Вы мало зарабатываете, хотя и достойны большего, много большего. И то, что последнее время вы чувствуете себя несколько... хм... неуверенно.
- Д-да, пожалуй... Но в чем заключается ваше предложение мне?
- Я бы сказал, Ваше предложение нам, Виктор Денисович... - интонационно выделив последние слова, он сделал долгую паузу. - Я слышал, что вы работаете над большим и довольно перспективным проектом... Мы же являемся, в некоторой степени, спонсорами... меценатами для таких как Вы. Молодых, одаренных, не побоюсь этого слова, талантливых...
- Вы имеете в виду мою систему искусственного интеллекта?
- Совершенно верно, Виктор Денисович. Но я бы, на вашем месте, пореже вербализовывал ее назначение. Запомните, у любых стен есть уши. И все зависит от желания ими воспользоваться.
- Хорошо... И что же от меня требуется?
- Вы позволите, я закурю?.. - Хозяин неспешно щелкнул зажигалкой, прикуривая сигарету. Выпустив облако дыма, он быстро повернулся к Виктору и посмотрел ему прямо в глаза:
- Все файлы Вашего проекта. Исходный код, документация, ресурсы, тест-кейсы и прочее. А самое главное - Вы сами. Ваша светлая голова и... Желание с нами сотрудничать.
Он молчал. В голове рассерженно жужжали встревоженные мысли:
- Понятно... А на каких условиях Вы меня э-э-э... принимаете на работу?
- Вопрос делового человека! Что ж. Во-первых, достойная оплата Вашего труда. Скажем... В три, нет, в четыре раза больше против Вашей теперешней, - он выдержал паузу, внимательно следя за произведенным эффектом.
- Кроме того, в компенсационный пакет входят: медицинская страховка, бесплатные проезд и питание, обучение, а главное - возможности неограниченного карьерного роста в рамках нашей большой корпорации. Очень большой, смею Вас уверить...
- Но ведь... В четыре раза больше, это... - смешанное с восхищением удивление было написано на лице юноши. Невероятно. Он не мог об этом и мечтать. - Но... А гарантии, и...
- Молодой человек. Запомните. Я не бросаю слов на ветер. Контракт сроком на три года с возможностью продления и всеми оговоренными условиями Вы подпишите непосредственно перед оформлением в отделе кадров. Все будет по закону. Мы держим свое слово. В этом наша сила.
- Точно. Сила! - неожиданно вмешался Федя и эффектно, на весь салон хрустнул пальцами огромных рук.
Резкий звук заставил Виктора, сжавшись, втянуть голову в плечи.
- Так каков будет Ваш ответ нам? - Хозяин еще более перевесился на подлокотнике, почти нависнув над молодым программистом.
- Я. Я... Кажется согласен. Но... Мне надо бы немножко подумать, поразмышлять.
- Хорошо... - медленно произнес Сергей Александрович: - Я позвоню. Сегодня вечером Вас устроит?
- Но... Я буду дома после двенадцати...
- Отличное время для делового звонка, Виктор Денисович. - Улыбка в последний раз посетила его лицо. Он грациозно повернулся и откинулся на сиденье:
- Федор, позвольте молодому человеку покинуть салон...
Аудиенция окончена. Все свободны. Над креслом поднялось финальное облачко терпкого табачного дыма...
Громила открыл дверь, и вальяжно отступил, освобождая выход:
- Приятно. Было. Гы-ы...
- Да. Да... И мне тоже. До свидания... Виктор медленно выполз из машины и на негнущихся ногах сделал несколько шагов в сторону.
- Молодцом, пацан! - отсалютовал ему Федя и четким, отработанным движением вернулся в машину.
Щелкнул замок дверцы, и мерседес, изнеженно урча и переваливаясь, сполз с тротуара и на форсаже ушел вперед, к светофору. Оставив Виктора стоять на панели, отрешенно прислонившись к сияющему рекламному щиту. "Ваши зубы станут белыми и красивыми..."
Ага. Точно. Конкретно. Гы-ы...
Темной пахнущей лестницей Виктор поднялся на третий этаж и оказался перед обшарпанной деревянной дверью. На месте звонка торчали два оголенных проводка, которые для достижения эффекта требовалось соединить между собой.
Открыл Жека, одетый в неизменно серый галстучный костюм.
- Привет, Витька! Проходи! - обернувшись, он крикнул в глубину квартиры:
- Клава! Поставь чайник, будь ласка. Витька причапал!
Жекина подружка Клава, невысокая черненькая девчонка, выскользнула из комнаты и, мягко опершись о его плечо, внимательно и с чувством взглянула на вошедшего Виктора.
- Привет, Вить! Давненько не заходил!.. Как успехи?
Пару лет назад закончив мухинское училище, она работала теперь ландшафтным дизайнером у какого-то важного босса, весьма ценившего ее поразительное умение сотворять умопомрачительные инсталляции и экстерьеры для своих привередливых новорусских заказчиков.
- Здорово, Клавка! Да по-разному... То вроде бы все хорошо, а то... Тебе Жека не рассказывал?
- Как же, расскажет он. "Information must be free..." - передразнила она своего дружка, - но прыгал он сегодня вокруг компа изрядно. Игрушку какую-то нашел, радовался зело...
- Да, игрушка - супер! - вмешался Жека, - Я сейчас тебе покажу, пока Клавка нам чай варганит...
- Слушай, может в другой раз? Я как-то игрушки не очень, а тут еще такое творится... Ты лучше скажи мне, удалось ли чего-нибудь отыскать?
- Погоди, Витька. Игрушку посмотришь, вопросы после. Да не кривься ты. Погляди хоть на заставку. Пальчики залижешь!
Виктор нехотя проследовал вслед за приятелем в доверху забитую всевозможным хламом комнату, гордо именующуюся жекиным кабинетом. Чего тут только не было! Отжившие свой век мэйнфреймы и огромные катушечные считыватели перфолент, тяжеленные печатающие устройства барабанного типа и тускло-зеленые текстовые терминалы, собранные и разобранные корпуса всевозможнейших персоналок, спектрумы, бэкашки, агаты и роботроны, невообразимые залежи макинтошей, компаков, оливетти, деков и, конечно же, побуревших от времени PC - всех, когда-либо существовавших на свете модификаций и моделей. Десятки и сотни мониторов, принтеров, сканеров и внешних модемов всех цветов и размеров, тысячи метров сетевого кабеля, хрустящие под ногами разъемы и компакты...
Все это богатство чудовищно гудело, шумело, жужжало и перешептывалось, моргало лампочками, шуршало бумагой и шипело модемными динамиками. Оно излучало свет и, незримо колыхаясь, жило своей собственной, неведомой никому жизнью...
Узкий и извилистый проход посреди комнаты был едва шире одного локтя. В какой-то момент он внезапно изворачивался, огибая корпус древней еэски, и открывал, наконец, заваленный доверху рабочий стол с двумя мониторами и полудюжиной минитауэров, довольно чистеньких и весело подмигивающих красно-зелеными светодиодами.
- Вот, смотри! - Жека защелкал переключателями, в попытках обнаружить изображение от нужной машинки. - Сейчас... Где же это у меня было?.. Нет, не здесь. И не здесь... Ага! Вот, под полуосью. Она портированная. Гляди!
Монитор справа озарила яркая вспышка. Родившись точкой в центре экрана, трехмерным лучом вынырнула и медленно завращалась в пространстве мерцающая надпись "PCP Corporation Presents..." Неожиданно громко прогрохотали снабженные сабвуфером колонки. Экран вновь осветился вспышкой. Появилась движущаяся картинка.
По узкому, едва освещенному тусклыми фиолетовыми лампами коридору, сломя голову, бежит лысоватый человек в белом лабораторном халате. Его грубо, схематично прорисованное лицо выражает состояние крайнего, нечеловеческого ужаса. Ползущие в нижней части экрана титры повествуют о том, что некой, созданной коллективом ученых из Пентагона секретной разработке удалось-таки вырваться на свободу, и теперь всей Америке настала большая развесистая...
Из динамиков доносится шумное, свистящее дыхание бегущего, где-то раздаются крики, гремит выстрел, воет сирена. Вот и поворот. За ним коридор быстро сходит на нет, оканчиваясь бурой дверью с заляпанной красной краской номером. Человек в халате останавливается, переводя дыхание, и рвет ручку на себя. Вновь слышен чей-то полный ужаса крик. Дверь распахивается, и, с громоподобным рыком, навстречу нему вырывается... О, Боже!..
Виктор с истошным криком оседает на пол. Огромный черный пес со сверкающими неистовой злобой глазами бросается на него и рвет, рвет на части...
Жека жмет на паузу и с сомнением смотрит на его белое как воск лицо с безумно вытаращенными глазами.
- Ну, ты, Витька даешь. Предупредил бы, что ли... - Он бросает взгляд на оскаленную пасть, застывшую на экране и выключает монитор.
- Ты в порядке? Может водички?
- Д-да... Выпить бы я сейчас не отказался... - еле слышно выдавливает из себя Виктор.
- Дык, это можно! У меня тут на донышке завалялось отличное виски. Шотландское. Ты оценишь!
Жека достает из внутреннего кармана, отвинчивает крышечку и протягивает Виктору маленькую, сработанную из нержавейки фляжку.
Тот принимает ее слабеющими руками и делает несколько громадных глотков. Громко кашляет, переводит дух.
- Ух! Хорошо! Спасибо! - его глаза возвращаются на свои орбиты, лицо постепенно приобретает нормальный, свойственный здоровому человеку цвет. - Хорошо...
- Ну! А-то! - Жека удовлетворенно кивает, также делает большой глоток и, закрывая крышку, убирает флягу обратно.
- Мальчики, чай готов! - доносится до них голос Клавы.
Виктор собирается, поднимается с пола, и они отправляются в обратный, не менее извилистый и сложный путь на кухню...
Кухня в этой квартире была отдана на полноправное растерзание Клаве и потому являла разительный контраст с только что осмотренным жекиным владением. Впрочем, оформление ее было ничуть не менее сногсшибательным, правда, вот сил у Виктора на внимательное его прочувствование уже не было...
Он устало опустился на колченогий табурет и, обрушив локти на стол, задумчиво уставился на пришпиленную к стенке ярко-оранжевую плюшевую гусеницу.
- О, довели парня! - сочувственно высказалась чернобровая хозяйка, - А все это ваши машинки. То ли дело, камешки, травка, свежий воздух...
- Куда ему еще травку, окстись! - поперхнулся Жека, - У него глюков последние дни и так хватает... - Кстати, Витька, ты в курсе, как называется та игрушка?
- Нет... А это важно?
- Ну... Смотря кому... - он сделал долгую паузу, в течение которой Виктор пытался угадать за темными очками выражение его глаз. - Artificial Intelligence.
- Как?!?
- Искусственный интеллект. Твой, ненаглядный...
- О, черт, - у него вновь перехватило дыхание. - О, черт...
Заметив бледнеющее лицо друга, Жека помахал перед его лицом рукой:
- Ну, ну, расслабься парень. Ведь это многое объясняет. Сейчас расскажу, только дай вот чаю выпить...
А это стоило сделать! Вазочки с мармеладом и прочими сластями наперебой манили к себе. Загадочные, усыпанные кокосовой стружкой пирожки обещали сладкое блаженство скорого насыщения. Аромат настоящего китайского чая щекотал ноздри.
Клава капала Виктору в чашку каких-то настоек "для укрепления праны и маны", а Жека, хрустя печеньем, увлеченно рассказывал:
- Сначала была корпорация PCP. Они занимались разработками в области интеллектуальных и экспертных систем, а заодно и пописывали игрушки на эту тему. Та, что ты сейчас видел, одна из наиболее популярных ее детищ. Собственно, юзер blackdog в своих интересах имел именно это. Посланная тебе письмом картинка, ясень пень, выдрана оттуда же. Сны можно списать на расстроенную бессонными компьютерными ночами психику, а собаку из подворотни... Ну, мало ли у нас в городе бродячих псов-брюнетов... Остается только понять, кто и зачем тебе прислал это письмо. Просто шутник или?..
Скоро мы это выясним. Заслал я кое-что твоему адресату. Только он прочитает письмо, а мы тут как тут. Что-нибудь, да узнаем. Простучим, прозвоним, пропингуем. Выйдет к нам как на тарелочке.
Он отпил из чашки и взглянул на выражающее восхищение Витькино лицо:
- Ну, а у тебя какие новости? Много ли еще собак за вечер встретил?
- Хмм. Да как тебе сказать. Работу мне предложили. Только что... - Виктор отхлебнул чая и решительно, на едином дыхании выложил свое недавнее приключение.
По мере того, как он говорил, Жекино лицо становилось все серьезнее и серьезнее.
- Вот как?.. - пожевал он губами, когда рассказ был закончен. - Вот как...
Над столом повисло долгое молчание.
- М-да... - высказался Жека, - Дело-то серьезное...
- Ну, как ты думаешь идти мне к ним, или нет?
- Хочешь услышать мое мнение? Ну что ж... Надеюсь, ты простишь мне некоторый пафос в том, что я сейчас скажу. Как видный деятель электронного андеграунда, хе-хе... - Жека постарался смягчить иронией серьезный тон своего зачина:
- Итак. Сейчас, Витька, ты стоишь на распутье. С одной стороны - высокооплачиваемая работа, бабы, тачки и Канары, будь уверен, они тебя не разводят, им это незачем. С другой стороны... Ну, а что с другой стороны, я думаю, ты знаешь... Это, во-первых.
Во-вторых, я склонен, теперь, под иным углом взглянуть на твоих собачек. Уж больно схожи методы, да и цель одна... Но, это мы еще проверим...
- Жека, ты думаешь, эти штуки как-то связаны?.. - шепотом переспросил Виктор.
- Я не исключаю такую вероятность. Ребята из корпорации вполне способны прибегнуть кой к какой social engineering с целью заполучить себе хорошего работника. Это вполне в их духе...
Что же касается моего тебе совета... Витька, я тебе уже пытался объяснить, что индустрия, это не шутка. И лучше ее в себя не пускать. Ведь сила наша в свободе.
Да. В свободе! В свободе творчества. И, будучи свободными, мы, на самом деле, способны заставить прогнуться любую индустрию. Любую, самую сильную корпорацию.
Именно творческий андеграунд, как это ни странно, диктует моду, задает корпоративные цвета и коллекции текущего сезона. Наши идеи тиражируются в миллионах копий, сводят с ума тинейджеров и домохозяек, опопсевают с оптоволоконной скоростью, а мы... А мы не стоим на месте, мы уже мчимся вперед, уже генерируем новые идеи, разбрасываемся ими на право и налево, не жалеем, не просим многого. Берем, сколько дают, и делаем ноги. Чтобы не увязнуть. Чтобы не ослепнуть и не захиреть.
Вот некоторые боятся всеобщей глобализации, тотального контроля, встроенных чипов и прочих ужастиков двадцать первого века. Я что отвечу. Нифига у них не выйдет. Потому что существуем, и будем существовать мы. Мы, способные к творчеству. И мы, желающие творить на свободе.
Мы сломаем любые защиты, расшифруем любые коды, и сумеем положить на любой макдональдс, Витька. Мы - сила! Всегда выше любой индустрии, всегда вне любой корпорации, одновременно в авангарде и арьергарде этой гребаной цивилизации.
А выбирать тебе, Витька. Я все сказал.
Будильник! Он спрыгнул с кровати и подскочил к окну. С треском полетели в стороны зимою служившие защитой бумажные ошметки. В распахнутое окно ворвался свежий морской ветер. Зима капитулировала. Окончательно и бесповоротно. Природа взбудоражено ликовала, весна праздновала безудержную победу над промозглой сыростью, холодом и мраком.
Виктор стремительно оделся, почистил зубы и залпом опрокинул стакан чаю. Пора бежать. Он извлек из компа и сунул в сумку жесткий диск со всеми файлами касающимися его разработки, подхватил распечатанную документацию, отцепил от стола и сунул в карман клейкую бумажку с адресом офиса, который продиктовал ему вчера ночью работодатель. Нажал на кнопку все еще заходившегося будильника.
Сергей Александрович, действительно оказавшийся топ-менеджером русского отделения корпорации PCP, позвонил ему далеко заполночь, ровно через две минуты после того, как Виктор, изрядно накаченный алкоголем, ввалился в дверь своей квартиры. Принять окончательное решение ему стоило трех литров пива, выпитых на пару с отправившимся провожать его до угла Жекой.
Заперев квартиру, он стремительно сбежал по ступенькам. Скрипуче пропела и хлопнула за его спиной дверь. Виктор разом заморгал, ослепленный лучами ударившего в глаза яркого солнца. От выпавшего позавчера снега не осталось и следа. На бегу поздоровавшись со старушками, уже оккупировавшими припарадные скамейки, он, перепрыгивая через наполненные мутной водой ямы в асфальте, помчался к метро.
Обгоняемые им люди были все как на подбор, радостные, веселые, будто бы вовсе не ждала их через полчаса - час, занудная, до смерти надоевшая работа, доставшая до печеночных колик учеба, извечная рутина каждодневного существования...
Нет! Нарядно одетые, они вышагивали гордо, раскованно, расправив плечи и высоко подняв голову, словно на свидание с любимой девушкой, будто на большой радостный праздник. Весна в один момент изменила, преобразила их, сотворив с населением города чудо. Настоящее чудо.
И Виктор был одним из них. И он уже не бежал, он действительно летел... Мимо остановки, по рельсам... Вот он приблизился к большому, свежевыкрашенному каменному забору трамвайного парка.
Галка!
Он достал мобильник и набрал ее номер.
- Тяфкает-то кто, кто тяфкает? - раздался звонкий радостный голос.
- Галка! Ты сейчас где? В парке?
- Ага!
- А когда свой мерседес выкатываешь?
- Минут через тридцать. А что?
- Подбросишь до метрошки?
- Тебя? Да хоть на край света!
- Отлично. Я жду у ворот.
- Заметано! Отбой.
Виктор огляделся и присел на большую ржавую трубу рядом с тем местом, где трамвайные рельсы выскальзывают из-под узорчатых ворот, чтобы отправиться в долгое путешествие по улицам Питера.
У его ног из земли упрямо лезла первая зеленая былинка. В голых еще ветвях окружавших парк тополей заливисто перекликались птицы. Светило, нет, жарило апрельское солнце. Он зажмурился от удовольствия, подставив лицо его лучам, и широкой грудью вдохнул напоенный весною воздух.
А пахнет-то как! Безумно пахнет - наливающимися соком тополями, прелой землей, бурым тающим снегом, не струганными досками и еще чем-то необыкновенным, чем может пахнуть только сейчас, в первые мгновения весны. Настоящей весны...
Полчаса ожидания пролетели как один миг. Ворота медленно поползли в стороны, выпуская галкин трамвай. Вот он, весь оранжево-белый, буддийский, разрисованный бодрыми веселыми панками, и Галка машет ему из-за бликующих на солнце стекол.
Виктор стремительно поднимается и приближается к гудящим от напряжения рельсам. Трамвай плавно скользит ему навстречу. Он быстро вынимает, почти выхватывает из сумки пластиковый, в пупырышках пакет с содержащим его детище жестким диском, на секунду задерживает на нем свой взгляд, а затем...