Аннотация: А в самом деле - что собой представляет жизнь? И если она - всего лишь игра; а если так - то чья именно это игра?
* * *
"Д'Артаньян рассказал ему все, что произошло между ним и кардиналом, и, вынув из кармана грамоту, сказал:
- Возьмите, любезный Атос, она принадлежит вам по праву.
Атос улыбнулся своей ласковой и очаровательной улыбкой.
- Друг мой, для Атоса это слишком много, для графа де Ла Фер - слишком мало,- ответил он. - Оставьте себе эту грамоту, она Ваша. Выкупили ее, увы, дорогой ценой". ("А. Дюма "Три мушкетера" (с.)
Где-то издалека ты слышишь зовущий тебя голос - настойчивый, требовательный. С неохотой вынырнув из того, что происходит в твоем изображении, ты закрываешь книгу и идешь к зовущему человеку, все еще пребывая сознанием в мире, распахнутом тебе на страницах произведений. А порой бывает и так, что, даже общаясь со знакомыми тебе людьми, совершая привычные действия, находясь в привычных ситуациях и местах, ты все равно погружен сознанием в твой мир - мир книг. И удивляешься рассинхронизаци того, что тебе дают органы чувств и того, что ты ощущаешь в голове и в душе. Тебя нестерпимо тянет в тот мир, ставший уже привычным, удобным, радостным и бескрайне интересным. Туда - что ты уже считаешь своим домом. И ты - при любой возможности при любой возможности сбегаешь туда - в своем сознании, своими словами, делами, ощущениями... А потом, закрывая последнюю страницу уже прочитанной и уже полюбившейся ты ощущаешь, словно из тебя безжалостно вырывают кусок души и оставили умирать где-то во враждебном ледяном вакууме.
И ты уже самостоятельно начинаешь действовать - нередко ища единомышленников, тех, кто так же оказался выдернутым из своего, схожего с твоим, мира. Вы общаетесь, снова и снова воссоздавать свой порушенный мир, дополняете его какими-то деталями, которые кажутся вам важными, но не прописанными в книге. И окружающие называют вас чокнутыми фикрайтерами или ролевиками, и нередко считают потерянными для общества.
* * *
Ты выбрасываешь вперед руку, кидая гранату, а в следующий миг, резко уйдя в сторону и передернув затвор автомата, крадешься как можно тише - чтобы те, кто засел где-то там, не услышали твоих шагов и не смогли избежать уготованной участи. Краем глаза замечаешь движение, наводишь автомат в ту сторону.. И плексиглас шлема окрашивается алыми пятнами, в ушах грохот выстрелов. Новый шорох - и теперь уже твоя куртка "расцветает" алым пятном, а тело ощущает сильную, хотя и тупую боль... Ты с трудом стягиваешь шлем и материшься на того козла, из-за которого тебе теперь придется отстирывать куртку от страйкбольных мячиков. Но ты знаешь, что все равно придешь сюда - в эти лабиринты и заброшки, к этим людям, к азарту, что заставляет бурлить кровь в жилах; в этот мир, который для тебя реальней, чем тот, другой, в котором живет большинство людей...
----
Через некоторое время тебя задерживают с винтовкой и говорят, что твои следы и отпечатки пальцев обнаружены в месте, где совершено массовое убийство. Тебя называют преступником и убийцей; а ты удивляешься: ведь для тебя все это - лишь продолжение твоего мира.
* * *
Ты, блаженствуя, лежишь в тени навеса. Сегодня у тебя назначены несколько встреч, да еще присутствие на параде в честь нынешнего победителя, а, следовательно, предстоит много шума и суеты. Надо будет еше велеть слугам подготовить праздничное одеяние. Тот - роскошный, расшитый мелкими прозрачными драгоценными камнями наряд новомодного такого чудного покроя... Как же они называются - эти камни?... Ты хмуришь брови, силясь вспомнить, но, увы, название никак не желает приходить на память. Ну что ж, ладно. Да, и непременно необходимо проследить, как эти растяпы и лодыри выполнят распоряжение. Ведь наряд нужно проветрить на улице, до искристого блеска натереть все драгоценные камни на нем... Да мало ли что еще. Или лучше будет сделать все самостоятельно? Конечно, не подобают тебе такие действия, но... Хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо - сделай это сам - так говорит мудрая пословица. Ты уже хочешь подняться из-под навеса, но откуда-то раздаются шаги. Это заставляет тебя замереть: ведь ты не знаешь - приближаются ли это слуги или враги. Да-да, ты прекрасно знаешь, что даже сюда могут пробраться враги, впущенные неверными, подкупленными слугами; или предатели, называющие себя твоими друзьями. А потому ты замираешь, зная, что место под навесом надежно скроет тебя ото т всех. В голове бьется лишь одна мысль: где же охрана, почему они бездействуют? Или они тоже предали? Ты пытаешься задавить в себе нарастающий панический страх, из-за которого все твое существо разрывается в немом вопле. Шаги раздаются все ближе и ближе, слышится скрип железа - словно неподалеку открылась дверь; снова шаги... Голос... Два голоса... Первый что-то неразборчиво спрашивает.
Не знаю. - Произносит второй. - Уйти-то отсюда невозможно.
Ты вздыхаешь облегченно: эти двое преданы тебе. Значит, можно не прятаться и выбраться из-под навеса.
Раздается негромкий шорох, и на тебя искоса - чуть снизу вверх и сбоку смотрит укоряющий взгляд.: - Опять Вы забрались сюда, Ваше величество?
И, обращаясь уже не тебе, а к другому слуге в белоснежном, кажется, парадном одеянии тот, кто обнаружил тебя, говорит: - Скажи доктору - опять под кроватью нашли. Впрочем, не стоит - лишний раз мотаться, все равно сейчас туда, да и комиссия завтра.
И вновь к тебе: - Выбирайтесь, Ваше величество, Вас придворные уже дожидаются. Мы Вас проводим.
Ты берешься за протянутую руку и величественно предстаешь перед слугой в белоснежном парадном одеянии. Тот аккуратно кладет руку тебе на плечо. Ты вспыхиваешь и стараешься скинуть руку: подумать только - какая неслыханная наглость, какая фамильярность! Он заслуживает наказания!
Но слуга держит крепко - не выдернешься, и успокоительно приговаривает: - Идемте, идемте, Ваше величество, на процедуры пора...
Он ласков и вежлив с тобой, хоть и не очень почтителен - этот слуга; и ты - чтобы не огорчать его, направляешься с ним и вторым слугой куда они говорят.
Они называют тебя чокнутым, психом, шизофреником и говорят еще много непонятных и незнакомых тебе слов... Но ты-то знаешь, что в твоем - правильном и реальном для тебя - мире все обстоит так, как ощущаешь ты.
* * *
Дождевые брызги, попадающие в мутный, колышущийся свет фонарей, окрашивают окружающую действительность размыто-рыжим и создают впечатления какой-то абсолютной фантасмагории. Этому же способствует и завывающий - жалобно и зло - ветер, что с силой раскачивает черные ветви деревьев - уже голые, похожие на обуглившиеся кости вытянутых вверх рук. И только все те же холодные водяные брызги, иногда долетающие до тебя и заставляющие вздрагивать, возвращают в реальность. В ту реальность, в которой живешь ты и миллионы других людей... В этой реальности вы ходите на работу и в школу, закупаетесь продуктами в магазинах - чтобы не быть голодными, развлекаетесь выпивкой, танцами, походами в кино, влюбляетесь, растите детей, умираете... В этой реальности идут войны, происходят катастрофы, смены политических деятелей, случаются преступления. В этой реальности не так давно твой отец - до недавних пор бывший известным артистом, снимавшемся в культовых исторических сериалах, после потери своей жены и твоей матери, сошел с ума и был помещен в клинику для душевнобольных с диагнозом раздвоения личности, усилившемся шизофренией. Он не хотел жить в той реальности, где - волей случая - был разлучен смертью с любимой.
И из-за этого теперь уже тебе приходится, сорвавшись с лекций, ехать на другой конец города, чтобы встретить на вокзале сестру, возвращающуюся с очередного сборища ролевиков. Просто потому, что у сестры тяжелый рюкзак и разные ролевые "очень важные" вещи, в том числе и то, что они называют оружием...
И именно в этой реальности, усевшись в сухой и теплый салон такси и краем уха улавливая звуки радио, которое слушает водитель, ты узнаешь о бойне... Об убийце, устроившем вчера утром на вокзале стрельбу в группе подростков, возвращающихся - судя по билетам - в другой город с какого-то мероприятия...
Слушая список погибших, ты вдруг ощущаешь, что в твоей голове словно что-то щелкает - как взведенная до предела и вдруг разом лопнувшая пружина. И ты перестаешь понимать - а реален ли этот мир - страшный и жестокий, в котором нет жалости ни к кому и нет никому спасения от горя и бедствий? Или это чья-то ужасная задумка - книги, фильма, игры... Уже неважно.