Клайв сидел на бетоне, прислонившись спиной к невысокому бордюру, огораживающему крышу, и наслаждался жизнью. Пронзительно-синее небо без единого облачка раскинулось над мужчиной, затягивая в себя его взор, пока Клайву не начинало казаться, что это не небо нависает над ним - это он сам парит высоко над бездонным океаном небес. Прохладный ветерок пробегал по его коже, охлаждая лицо под открытым шлемом, ослепительно-яркое солнце заставляло поляризоваться визор его шлема, пытаясь пробиться сквозь толщу бронированного стекла.
Клайв лениво слушал шёпот наушника, изредка отдавая приказы тихим, хорошо поставленным голосом. Он не боялся быть неуслышанным - чувствительному микрофону его мультишлема и датчику, отслеживающему движения губ, хватило бы и едва различимого шёпота. А вокруг было достаточно шумно и без участия Клайва.
- Бесполезно.
Стоявший рядом с Клайвом Реверо присел на корточки, раздражённо отбросив в сторону мегафон, и скорчил гримасу:
- Этот парень совсем чокнутый. Ни в какую не ведётся. Видать, серьёзно настроился это сделать. Похоже, теперь твой выход.
Лейтенант полиции посмотрел на Клайва, обуреваемый противоречивыми чувствами. В его взгляде смешались и уважение, и подозрительность, и восхищение, и отвращение... Явственнее всего, пожалуй, проглядывал страх.
Клайв ещё раз бросил взгляд на голографический дисплей, оценивая ситуацию, склонил на бок голову, выслушивая последний доклад, и, наконец, кивнул Реверо. Пришла пора разобраться со всем этим.
Мужчина на мгновение зажмурился, словно выныривая из голубого океана над ним, затем широко раскрыл глаза и поднялся на ноги. Подхватив давно подготовленную винтовку, Клайв поставил оружие на упор. Когда винтовка уютно устроилась в руках мужчины, словно слившегося с ней в единое целое, Клайв поймал в прицел лицо перепуганного юноши на крыше соседнего здания и переключил связь на громкоговорители.
- Внимание, говорит оберрепрессор Клайв Мунго. Джон Бишоп Уолли, вы слышите и понимаете меня?
Юноша в прицеле винтовки Клайва резко вздрогнул, словно его прошил высоковольтный разряд, и судорожно кивнул. Если раньше он был просто напуган, то теперь его охватил самый настоящий ужас.
- Хорошо. Джон Уолли, слушайте меня внимательно. Вы собираетесь совершить преступление второй степени, нарушив основное право нашего великого государства на жизни своих граждан. Это недопустимо.
Юный Уолли побледнел так, что едва не затерялся на фоне белого рекламного щита позади него. Клайв мимолётно подумал, что до стрельбы лучше дело не доводить - если кровь забрызгает щит, рекламная компания съест оберрепрессора живьём.
- В настоящий момент мы установили всех ваших родственников и близких знакомых, проживающих в стране, и готовы войти с ними в контакт. Если вы не подчинитесь... - Клайв сделал секундную паузу, дав юноше возможность осознать положение и побледнеть почти до прозрачности, - ...ваши родственники будут расстреляны. Ваши друзья будут сосланы на каторгу. Ваше имя навсегда будет предано позору.
Джона Уолли шатало из стороны в сторону, словно под порывами шквального ветра - казалось, спокойный голос оберрепрессора рвёт юношу на части. Иногда парень опасно наклонялся над краем крыши, и Клайв, отслеживающий его движения дулом винтовки, решил закончить свой монолог:
- Если вы всё-таки попытаетесь спрыгнуть, я выстрелю. И, будьте уверены, не промахнусь. Я убью вас, Джон Бишоп Уолли. Ни под каким видом я не позволю вам совершить задуманное вами самоубийство.
Шутёнка.