В её жизни ничего особенного не было: ни холодного горя разлук, ни трепетного воссоединения, ни большой любви, ни глубоких страданий. Не было феерических приключений с захватывающими впечатлениями, не было вдумчивой очарованности и прикованности к тихой обители заброшенного края. Она не страдала физически, не переживала из-за страданий других, никого не теряла и не была брошена. Она даже никогда не ломала руку, или иную часть тела. Ей не было сильно хорошо либо сильно плохо.
Она просто была, как семь часов вечера или десять утра.
Она просто была теми, о ком читала, смотрела, писала.