ТИТАН

Мотоциклетная 

Что муторно, что мудро?
Колеса прорычат.
Сквозь ночь, сквозь серость утра 
-До ломоты в плечах.

Возможность возвращенья -
Особая статья -
Случайность. Исключенье
Из правил бытия.

Передавай приветы
И оглянись назад,
Где добрые приметы
В дорогу моросят.

Что с возу в пыль упало,
Того уж не поднять.
Твой реквием финала
До века будет ждать.

Разорванная морось
Забыться не дает.
И набранная скорость
Авось, не подведет.

Пусть лики шиты лыком,
Пусть сходят дни на нет.
Сквозь шлем прозрачным бликом
Врывается рассвет.

Самолетная

Фары встречных разрывают тьму.
Страшно человеку одному.
В плавной качке, словно на весах.
Очумелой ночью в небесах.

Зелень в кронах, прорезь в волосах.
Вот шоссе, рассекшее леса.
Тень улыбок складочкой у рта.
Ожиданье в аэропортах.

Накренятся под рулем огни,
А с востока вскачь часы и дни.
Розовый, зеленый, голубой...
Скачка от себя и за собой.

Повороты

Лишь те повороты смертельно опасны,
Что вдруг замаячат в тумане неясно.
Взметнувшись над пропастью, взвизгнут колеса
И жизнь полетит, как машина с откоса.

Так прячут опасность дороги туманны,
И плачут о тех, кто туманом обманут.
Боятся идти и поверить не смеют,
Затем, что развеять туман не умеют.

Описаны все повороты томами,
А мы всё плутаем, блуждаем в тумане.

Лишь тот, кто без страха шагает, отчаян,
Пройдет сквозь туман и к рассвету причалит.
Водитель, что жизни дороги изведал,
И в мрак и в туман повороты проедет.

Elle riait et moi je pleurais

Тише, девочка, молчи.
Что-то кончилось в ночи.
Подойди скорей к окну
И послушай тишину.

В этой черной тишине
Кот крадется по стене - 
Черный котик, хвост трубой.
Хочет поиграть с тобой.

В "кошки-мышки", в "первый раз",
В то, что слишком не для нас,
В то, чего меж нами нет,
Так что мы погасим свет.

Через звезд мучную муть
Нам приснится млечный путь,
И далекое вчера
Станет близким до утра.

НАПАРНИКИ

Это был их первый совместный выезд. И сразу же серьезный - помощь в задержании особо опасного преступника. Только заняли позицию, как по рации прошла дополнительная информация: 
- Преступник вооружен. При сопротивлении - стрелять на поражение... 
Они переглянулись. 
- Может он и не на нас выйдет? 
- Может и не на нас... 
Оба проверили пистолеты, запасные обоймы. Прикинули взглядом расстояние до арки, откуда он может появиться. 
- Возьмешь его на мушку. Я выйду из машины и крикну: "Стой! Руки вверх!"... Если что - стреляй ты. Я буду подходить со стороны, так что не помешаю... 
- Хорошо... 
Прошел час. И еще один. Опускались сумерки. 
Они ждали напрасно. Из арки так никто и не вышел. Когда совсем стемнело, по рации им передали: 
- Преступник обезврежен. Всем отбой. Возвращаемся... 
Они улыбнулись друг другу: 
- Отвоевались на сегодня... 
- Точно... 
Выбравшись из разбитых переулков старого пригорода, они мягко покатили по шоссе в сторону центра. 
- А если бы он выхватил пистолет, ты бы выстрелил? 
- Конечно... 
- И я бы выстрелил... 
- А ты уже... убивал? 
- Нет. Только по мишеням стрелял. Но если надо... 
- Если надо, то, конечно... 
Они помолчали на светофоре. 
Потом покурили. 
Ехать еще было долго. 
- Когда мне было восемь, я, кажется, убил свою бабушку... 
- Кажется? 
- Да. Этого точно никто не знает. Даже я сам... 
Бабушка была старенькой и немного повернутой на огне, электричестве, в общем, на всем, что светит или греет. Отвернешься, и она тут же выключит плиту там или лампу. Если почует любой дым, так закричит: "Пожар, пожар". И тогда нужно ее ловить, чтобы она не выскочила на лестницу в ночной рубашке. 
Родители здорово с ней мучались. А меня тогда все ее истории страшно забавляли. И однажды я решил бабушке подыграть. Разжег в пепельнице небольшой костер и сунул ей под кровать. Крикнул в ухо: "Горим, бабуля". 
Думал, сейчас она подскочит, побежит. Родители за ней, я за ними. Будет весело... 
Она не подскочила. И даже не встала. 
А потом родители вызвали врача. Тот сказал: 
- Сердечко остановилось. Не молодая уже. Что вы хотите... 
Что такое инфаркт, я узнал только спустя несколько лет. И до сих пор пытаюсь понять... Пытаюсь вспомнить ее лицо, до того как я зажег спичку... Пытаюсь вспомнить, дышала она еще или нет, когда я крикнул ей... Но ничего не получается... 
Конечно, родители могли бы что-нибудь прояснить, но боюсь у них спрашивать. Если был я виноват, то какой с меня спрос - с маленького. Они себя винить будут. А так - они думают, что все было своим чередом. 
А я в этом не уверен... 
Они снова помолчали. 
Опять покурили. 
Ехать еще было долго. 
- Ей было девятнадцать... Брюнетка. Все при себе. Идет, как плывет. Заводила мужиков на раз. Я ревновал ее. А она, конечно, злилась и иногда нарочно делала вид, что ее еще кто-то интересует кроме меня. Так мы и встречались с ней два года. День миром, два в скандалах. Но дело все же шло к свадьбе. Мы даже назначили день. Она заказала платье. Разослали приглашения. Все должно было быть как у людей... 
В тот вечер мы зашли с ней в бар. Посидели. Выпили по рюмочке. Меня потянуло к бильярду. Она обычно не очень была довольна, когда я отходил шары покатать. Но в этот раз ничего не сказала. Мне фартило, пока я не оглянулся на нее. Смотрю: тип к ней какой-то клеится. Говорит что-то. Потом за руку взял. Что-то пальцем ей на ладони выводит. 
Я хотел было рвануться к нему. Но решил скандал новый не поднимать. Может, гадает ей там какой-нибудь чудак. Водятся же такие безобидные придурки. Но глазом так кошу в их сторону на всякий случай. 
А игра, конечно, уже не идет. То кий мимо шара, то шар - мимо лузы. Понятно, какая там игра, если он на ее плечи уже свой пиджак набросил. 
Конечно, в том углу здорово от кондиционера дуло. Но ей-то уж не стоило принимать его пиджак. Я бросил кий и пошел к ним: 
- Поехали домой. 
- Чего вдруг? 
- Поехали. 
- Здесь так хорошо. Зачем торопиться? 
Тот субчик, что ее обхаживал, даже не посмотрел на меня. Я мог бы сказать ему пару ласковых, но в чем собственно он виноват. Сидит девушка одна, скучает. Я и сам бы, будь свободен, за такой приударил. 
Это она должна была его отшить, сказать, что не одна. А она, видимо, чтобы показать, что и без меня может прекрасно обходиться, его не отшила. Думала, что я шум поднимать здесь не стану, начну ее уговаривать, извиняться за то, что оставил одну. 
Но я на такие финты поддаваться не собирался: 
- Через полчаса я уезжаю. 
- Как хочешь, - пожала она плечами. 
Мне кровь бросилась в голову. Но я опять же сдержался. Сказал ей как бы спокойно: 
- Смотри. Придется одной добираться... 
- Не волнуйся. Доберемся... 
Мне нечего было сказать. 
Играть расхотелось напрочь, и я отошел к стойке бара, заказал себе еще рюмочку. 
А публика разогрелась, в углу уже танцевать начали. И она туда же. Боже, как она танцевала. 
У нее всегда неплохо получалось. А тут просто себя превзошла. Ее бедра, грудь так и ходили ходуном, рвались из под юбки и кофточки. Весь бар на нее вылупился. Все мужики мысленно лапали ее. И она знала это. И еще знала, что я среди этих мужиков. И потому все больше входила в раж. Она ведь танцевала не для них - для меня. Чтобы я сдался, подошел к ней и на коленях вымаливал прощения. 
Я бы так и сделал, наверное, если б не мысли о свадьбе. Дать слабину накануне - значит подписать себе приговор на весь семейный век. 
- Нет, - сказал я себе и опрокинул еще рюмку. 
А она уже танцевала с каким-то новым мужиком. Он положил руку на ее талию. На мою талию... 
Смотреть на это было, сам понимаешь... 
Я был уверен, что после моего ухода, она тут же потеряет интерес и к мужикам, и к танцам. Возьмет такси и вернется домой. Походит по квартире, помается и позвонит мне... 
Так и не уснул в ту ночь. Все ждал ее звонка. Но она не звонила. 
Несколько раз я терял терпение и поднимал трубку, чтобы позвонить самому. Но в последний момент останавливал себя: 
- Слабак. Никуда она не денется. Объявится завтра, как миленькая. Будет прощения просить... 
В тот день у меня был выходной, но, понятно, какой тут отдых. И я пошел на работу. Там всегда найдется что-нибудь отвлекающее. А когда она позвонит, как бы, между прочим, скажу: 
- Не сейчас. После работы. Может быть... 
А за одно еще один выходной заработаю. Его потом к медовому месяцу можно будет добавить. 
На работе мне обрадовались: 
- Вовремя ты объявился. Дежурный на пульте уже час как пересидел - сменщик у него заболел. А найти кого-нибудь в выходной... 
- Нет проблем. Я отдежурю... 
Дело в общем нехитрое. Поднимай трубку да регистрируй сообщения о происшествиях. 
Только я уселся за пульт, как поступило первое: 
... обнаружен труп молодой женщины. Документов, удостоверяющих личность, не найдено. Лицо и тело сильно обезображены. Брюнетка....

Почти Ромео

Мой мальчик, мой ангел, мой франт,
Прельститель нелетной погоды.
Ваш ангельский чин - лейтенант.
Романтик летучей породы.

Со мною у Вас нет причин
Раскручивать землю, как глобус.
Слепое бесстрашье мужчин -
Расплата за детскую робость.

Послушайте, Вам повезёт!
Точнее всех истин и шуток -
Пошлейшая - ангелов влёт
Сшибают чуть чаще, чем уток.

Нелепые, злые слова.
Попытка укрыть - в ночь открытий.
А сколько Вам лет? Двадцать два?
Летите, мой мальчик, летите!

***

На счастье я имею ль право,
Коль недоверья мрак терплю?
Пробить асфальт под силу травам,
Их жизни тонкому стеблю.

Но я, вслепую пробираясь,
На те расточки наступила.
И зелень съежилась живая,
И сдвинулась асфальта сила.

Ты край дороги приподнял.
Я поняла, что натворила.
И вновь ты отнял у меня
Тот плот, что я соорудила.

Опять блуждаю в темноте,
Опять бреду, пути не зная.
А, может, тропы все не те,
И под ногой трава живая.

Vers le libre

Прядь моих волос лежит небрежно на твоем рукаве.
Я смотрю вверх на небо сквозь потолок, ища звезды.
Ты, взирая вниз, ищешь зелеными глазами уюта в своей книге.
Каждый из нас стоит всё так же упорно на своем, не уступая другому.
В произволе судьбы выступают звезды, мерцая во мгле.
Книжные страницы тихо шелестят, выбиваясь из-под твоих пальцев.
Судорожно перебираем мы мысли, не глядя друг другу в глаза.
Многое ещё не сказано, но существует, забывая о нас.
Понимаем свою нужность, сознавая про самих себя всё.
Какие-то воспоминания лезут в наши головы, мешая мыслить.
Книги и звезды теперь для нас не важны: лежат в стороне.
Хочется остановить мгновение, но оно улетает прочь.
Здесь тепло, спокойно и тихо: возникает идиллия.
Ты поднимаешь глаза вверх, стараясь понять меня.
Я опускаю взгляд вниз, пытаясь найти уют.
Лирика уходит из-под ног и рук, бросая нас одних.

***

Почему-то песню не допели.
Пропустили строчки с горяча.
И косые, снежные метели
Зашуршали с твоего плеча.

Почему-то затухают свечи.
Их тепло уходит в пустоту.
В этот летний, но холодный вечер
Ты рассеял детскую мечту.

Не согрел, не обнял, не ответил.
Не обдумал смысл лишних слов.
В дыры окон залетает ветер,
Унося надежду и любовь.

Октябрь

Снег летел, летели листья,
По - февральски злился ветер -
В октябре. В оконном свисте
Кто-то что-то не заметил.

Прозевали, проглядели,
Потеряли осень где-то.
Оглянуться не хотели -
И зима схлестнулась с летом.

Лето умерло, отпело,
Уронило покрывало.
На земле слепяще-белой
Лист зеленый, желтый, алый.

***

Заборами заботы,
Квадратами квартир
Мир рассечен на соты,
И в окнах этот мир.

Всё хмарь над городами,
Да небо набекрень.
Как будто над волнами
В кромешный Первый день.

Июль крупу рассыпал,
Вмешалась в сырость гарь.
Блазнится с недосыпу
Вершившееся в старь.

От снежной светотени,
Укрывшей ватность плеч,
До нежности осенних,
Уже не нужных встреч.

Колыбельная

Всяк свою игру играет.
Кто живет, кто умирает.
Плачет дева под венцом.
Черный кот в мешок ныряет
Лицемеры примеряют
Маски на свое лицо.

Всяк своей мечтою занят.
Пес - про кость, солдат - про баню.
Ждет могильщик мертвеца,
Сказка - доброго конца.

Всякому своя судьба:
Жрать - жрецу, и пить поэту.
К осени склоняться лету
И во тьме шуметь дубам.

Спи, малыш. На белом свете
Бродят дяди, тёти, дети...
Две руки и две ноги.
Вот такие пироги.

Сказки на ночь.

Конец без конца.

Жила-была Красная Кепочка и любила она Серого Волка, но ей казалось, что он её не любит, и поэтому она часто кончала жизнь самоубийством. А Волк её любил, но не знал, что она к нему неровно дышит, и поэтому тоже всё время кончал... Ну, вы поняли, что именно. 
Так и живут они, всё кончая и кончая, и никак не могут кончить, потому что любовь преодолевает все преграды, и даже смерть не разлучит их.

Сказка про червячка.

Жил-был противненький белый червячек, и упал он однажды в банку с зеленой краской. Родители его мыли-мыли и отмыли всё, кроме губ. Все стали над ним смеяться, а он не обижался и ходил себе с зелёными губами, и все вороны его боялись. Вот такая история.

Морковка

Один маленький зайченок очень любил морковку. Все ели капусту и были белыми, а он ел морковку и был оранжевым. Его никто не любил, а волки постоянно видели его, так как оранжевый окрас отличался от белого снега и зеленой травы. Но он поступил во ВГИК и теперь снимается в боевиках. 
Дураки все белые.

Мышка и мыло.

Одна крошечная мышка очень нервничала из-за своего размера. Но однажды она увидела мыло и съела его. Живот у неё раздулся от газов, и она теперь могла взлететь, когда видела кота. Все ей завидовали. От гордости она ещё больше надулась и хотела пукнуть, но лопнула. 
Вывод: Дети! Не ешьте мыло, иначе вам не удастся пукнуть.

Легенда о хорошем мальчике.

В давние, давние времена в Царской Руси жил хороший мальчик, который всем всегда помогал, слушался маму и папу, исправно учился у сапожника, не обижал малышей, подавал бедным и кормил бездомных животных. Все этого мальчика очень любили и уважали. Но это лишь легенда...

Сказ о Царской Руси.

В Царской Руси жили Царь и Царица. И был у них сын Царевич и дочь Царевна. Они жили дружно и весело, и поэтому всё население Царской Руси их любило. Но в один пасмурный день пришло татаро-монгольское иго и всех завоевало. Они забрали Царицу и Царевну в свой горем, убили Царя и пленили Царевича. Царская Русь расстроилась и повесилась. И висела она очень долго, пока её не сняли коммунисты. И стала Царская Русь называться Советским Союзом, и пришлось ей делать операцию по смене пола.

Восемь бессмысленных четверостиший.

***

Прошедшее смиряя с настоящим
Мы движемся по ложному пути.
И так хотим чего-нибудь найти
Глаза свои уставя в телеящик.

***

Она сидела полу
В забытом временем подвале.
Её мечты куда-то звали.
И вместе с нею я тону.

***

Может так суждено уйти,
Не дождавшись счастливой минуты,
Но зато я всегда в пути
И не страшно мне, почему-то.

***

Наконец найти, чтоб потерять.
Горы сдвинуть, чтобы вновь швырять
В бездну недоверья и тоски
Обессиленной души куски

***

Ты не звони, меня не будет дома,
Как и души моей не будет в теле.
А знаешь, все легко на самом деле,
Но это "все" должно быть по-другому.

***

Я уже и не знаю,
Кто мне враг, а кто друг.
Я душу свою раскрываю
Всем и всему вокруг.

***

Сутра ты возвращаешь домой.
Темно и тихо, и никто не ждет.
Тебе приятно быть всегда одной,
А время, сволочь, словно дождь идет.

***

Полночь пала черным шелком.
Где-то треснуло, и смолкло.
Как замшелая стена,
Обвалилась тишина