До начала войны с дололами в стране веронов правил Мирал, иногда его еще называли мечтателем. Мирал грезил о светлом будущем, во время коронации он поклялся, что пока будет жить сам, вероны не познают войны и боли от потерь близких. И всеми силами король стремился к мечте, вкладывая огромные средства в науку и строительство, совершенно игнорируя все, что касалось военной агрессии. Он верил в то, что в любой ситуации с противником можно договориться без кровопролития путем договоров и уступок. Мирал был олицетворением доброты и справедливости. Эракил тоже когда-то ему верил... верил в мир без войны...
В день рождения своего одиннадцатого ребенка Эракил любовался видом из круглого окна без стекол и строительством нового каменного здания. Не глинянного, каменного! Город рос и развивался, появлялись новые улицы. Кто бы мог подумать еще десять лет назад, что изобретут мощные корабли, и можно будет пересекать моря в безопасности и не бояться того, что тебя какая-нибудь ненормальная птица попытается сбить или из моря выпрыгнет чудище.
- Родился! - закричали отовсюду.
Эракил улыбнулся очень широко, на душе стало легко и радостно. Сегодня родился его седьмой сын и одиннадцатый ребенок. В его время среди веронов была принята многодетность. Последняя кровавая война унесла с собой много достойных жизней, теперь же обязанность потомков восполнить появившийся пробел. И юный принц Эракил на своем примере демонстрировал необходимость появления нового поколения веронов.
В момент, когда отец ребенка показался на пороге, в необставленной мебелью (ее еще не изобрели) спальне жены было многодетно. Все старшие дети стремились познакомиться с новым членом семьи. Помимо попискивания младенца слышался веселый детский смех. Эракил с улыбкой наблюдал за своим многочисленным семейством. Его старшему сыну едва исполнилось двадцать - тоже сущий ребёнок.
Америя... его любимая, его душа и жизнь, полусидя, расположилась на циновке и смотрела в окно, казалось увлеченная строительством зданий. Бледную кожу супруги принца покрывали ниточки вен, белые волосы тяжелой копной лежали на плече.
Эракил встал перед ней на колени и с нежностью поцеловал ее белые тонкие руки. Она повернулась к нему, и на прекрасном лице появилась печальная улыбка. Из небесно-голубых глаз текли слезы.
- Что опечалило тебя, моя радость? - поинтересовался у нее Эракил, осторожно ложась рядом с ней.
Она робко сжала его руку.
- Это не король, - всхлипнула женщина, - не король.
На лице Эракила промелькнула тень, но сегодня слишком счастливый день, чтобы омрачать его плохим настроением супруги. Ему захотелось сменить тему, но он не знал чем заполнить тишину. О строительстве? Жена была глуха к его словам и радости. Она словно застряла где-то в темноте и не могла никак выбраться оттуда, а Эракил не знал, как ей помочь. Америя не слышала его либо не хотела слышать.
- Почему ты молчишь?
- Потому что сегодня родился наш сын, и я искренне счастлив его рождению.
Она заплакала... снова...
- Это жестоко Эракил! Жестоко!
- Америя, не воображай себя Воскрешенной...
- Эракил!
- Ты снова за свое?! Сколько можно?! Неужели так сложно порадоваться рождению нашего сына?!
Она сжала его руку настолько сильно, что когти впились в его кожу, потекла кровь.
- Нам нужен двенадцатый ребёнок, - тяжело произнесла Америя.
- Америя, ты только родила, твое здоровье...
- Эракил! - в ее голосе послышалась истерика, а когти еще сильнее впились в его руку.
- Хорошо, успокойся, все будет.
- Ты обещаешь?!
- Обещаю, - вздохнул он ей в шею.
Одержимость его супруги единственное, что отравляло жизнь Эракила и его детей. Будучи беременной первенцем Америя увидела нечто, как она выразилась, из будущего. С тех пор она стала изводиться мрачным пророчеством, которое даже своему супругу не хотела рассказывать, настолько страшна была увиденная ею картина. И сколько не пытался Эракил убедить ее, что все увиденное ею всего лишь страшный сон, ничего не получалось. К детям Америя была максимально холодна, словно специально пыталась отгородиться от них. А потом ее начали посещать страшные истерики, особенно после рождения восьмого ребёнка, когда она убедилась, что он так же не получил кольца короля.
К кому только не обращался Эракил, чтобы они излечили душевный недуг его любимой супруги, но никто не мог справиться с ее состоянием, которое ухудшалось с каждым новым днем. Принц уже сам молился, чтобы, наконец, родился наследник, и Америя получила то, чего так сильно желала. Может, тогда она сможет исцелиться и жить спокойно?
К одиннадцатому ребенку она так и не прикоснулась, несмотря на все чаяния Эракила. И на время успокоилась только когда узнала, что ждет двенадцатого.
- Почему ты так поступаешь с нами, Америя? - спросил как-то Эракил, держа на руках заливающегося плачем мальчика.
- Пожалуйста, унеси его, унеси! - взмолилась Америя. - Не мучь меня!
Эракил не мучил и сам возился с детьми, хотя страстно желал, чтобы их мать была рядом с ними, но она держалась в стороне.
С рождением двенадцатого ребёнка произошло событие, которое уверило юного принца, что его супруга окончательно сошла с ума. Он зашел к ней в спальню и обнаружил гробовую тишину и изумленных веронов, в числе которых был мрачнее, чем туча король Мирал.
Причину столь странного поведения Эракил увидел сразу.
- Что ты здесь делаешь, ведьма?! - заорал вне себя от гнева юный принц. - Тебе недостаточно было нашей крови?!
Воскрешенная повернулась к нему, держа на руках новорожденного ребёнка.
- Не я убивала веронов, и если твой отец решил иначе, это только на его совести, - ее глаза стали рубиновыми и казалось, еще мгновение и из них польется кровь.
Мирал нахмурился после слов ясновидящей. Отец никогда не рассказывал, чего не поделил с Воскрешенной. Король даже слышать о ней не хотел, словно она нанесла ему смертельное оскорбление.
- Отдай моего ребёнка, ведьма! - проигнорировал ее слова Эракил.
- Эракил! - закричала Америя. - Это я попросила ее придти! Отпусти ее! Пусть Лорал живет вдали от нас!
- Ты что такое говоришь, женщина?! - подал голос Мирал.
От тела Америи пошли электрически разряды.
- Выпустите ее, старые идиоты! - закричала женщина в ярости. - Вы не понимаете того, что происходит! Вы ничего не видите, вы никогда ничего не видите! Вы слепые и глухие глупцы!
- Америя!
- У тебя нет наследников из-за твоей глупости и наивности, Мирал! - закричала женщина, оскалившись и удивляя своим агрессивным поведением всех присутствующих. - Ты возомнил себя последним королем! Решил, что если не будет рождаться новый король, то войны не будет! Ты наивный глупец! Ты подвел нас к гибели!
- Это она тебе сказала?! - разъярился Мирал, указывая на молчавшую Воскрешенную.
- Я это увидела сама! И все, чего хочу, чтобы наш будущий король Лорал жил в безопасности, пока мы будет расплачиваться кровью за твои ошибки!
- Америя, - удивленно выдохнул Эракил, до глубины души удивленный возмутительной агрессией жены.
- Знаешь, почему он отвернулся от Воскрешенной? - повернулась к супругу женщина. - Потому что она посмела ему великому сделать плохое предсказание, предупредить о беде посмела! Твой отец - старый глупец! Ему ненавистна мысль, что его правление не назовут спокойным и мирным! Веком открытий и процветания!
- Я не намерен слушать твои оскорбления, женщина, если ты хочешь отдать свое дитя этой лживой ведьме, я препятствовать не стану, хоть и знаю, что она погубит моего внука, как погубила моих братьев, - мрачно изрек Мирал и повернулся к выходу.
За королем последовали другие вероны, укоризненно переговариваясь и оглядываясь на безумную супругу младшего принца. В комнате остались только Америя, подавленный Эракил и Воскрешенная со спящим ребенком на руках. Супруга принца устало упала на циновку и заплакала, а невозмутимая ясновидящая подошла к верону.
- Судьбу можно изменить, - прошептала она.
- Я не буду слушать твой пророческий бред! - резко ответил верон.
- Я скоро уйду, и не стану тебе предсказывать будущее, я сама от него устала, но прошу выслушать меня напоследок. Я не виню тебя и твоего отца. Мирал искренне желает добра для своего народа и ратует за процветающее будущее, но он... слишком мягок.
- Не тебе об этом судить! Он вынес очень многое за свое правление!
- Я знаю, но все же он видел мир глазами ребёнка, которого прятали и скрывали. Он по-прежнему маленький мальчик, мечтающий о светлом будущем. Но ты другой.
- Мой сын станет королем, раз ты здесь! Я - принц и навсегда им останусь!
- Судьбу можно изменить, - она положила руку на его разукрашенную грудь. - Просто помни это. А сейчас позволь мне уйти. Я клянусь своей жизнью, что не причиню ему вреда. Это воля твоей жены... выполни ее, пожалуйста. Я никогда ни о чем не прошу, но тебя я умоляю. Поступи правильно.
Что-то нехорошее зашевелилось в груди. Эракилу стало страшно от умоляющего тона ясновидящей. Ему показалось, что от его ответа очень многое зависит, что сегодня он решает, куда потечет река судьбы. Эракил посмотрел на рыдающую жену, а затем снова на замершую в ожидании ясновидящую.
- Уходи, у нас есть король, двоих будет много.
- Я буду молиться за тебя, - кивнул Воскрешенная и, шурша белой одеждой, вышла из спальни. - Да не увидит тебя всевидящее око наших врагов!
- Эракил! - позвала Америя.
Эракил подошел к выходу вслед за Воскрешенной и остановился, чтобы ответить супруге:
- Прости, но я не понимаю тебя. Я сделал то, чего ты хотела, о большем меня не проси.
- Эракил! Не уходи!!!
Лучше бы он остался с ней в тот день, но тогда он был другим...
***
На них напали ночью. Никто не ожидал нападения, и только построенные здания превратились в руины. Многие из принцев погибли во сне, так и не сумев распознать угрозы. Кто-то еще сражался, но силы были не равны и вскоре Мирал увидел гибель своих детей...
Эракил поморщился от боли в голове, лежа на окровавленном полу. Принц был одним из тех, кто вступил в бой, но меткий удар в висок крепко сбитого долола отправил неудачливого верона в небытие.
Во рту Эракил чувствовал привкус крови. Где он? Что происходит? Почему он не мог пошевелиться? Что случилось? Что с его телом?
Принц приоткрыл один глаз, чтобы увидеть ужасную картину. Его отец. Король. На коленях перед хрупкой голубоглазой блондинкой, которая с видимым удовольствием кушала с тарелки фрукты или... это только казалось, что фрукты?
- Что ты отдашь, чтобы мои воины не уничтожали твою расу, Мирал? - насмешливо уточнила блондинка.
"Она шутит?! Как можно было уничтожить великую и могучую расу веронов?! Как... она сумела поставить на колени короля?!" вихрем пронеслись мысли в голове Эракила.
- Твоя защита сломлена, твои сыновья, - она обвела взглядом пространство, - мертвы. Остались младшие. Я хочу получить их жизни - они будут платой за мир и жизнь твоего народа. Вмешаешься, я уничтожу всех веронов.
Двое рослых рыжих мужчины выволокли плачущую Америю и поставили ее на колени.
- Дрянь, - получила звонкую пощечину веронка от блондинки. - Ты подписала себе приговор, когда обратилась к Воскрешенной!
Америя с вызовом посмотрела на женщину и плюнула ей прямо в лицо. А затем... все внутри Эракило оборвалось, словно лопнула невидимая струна. Его жена, его возлюбленная падала на землю обезглавленная одним из рыжих прихвостней блондинки. Оторванная голова супруги подкатила прямо к лицу ошеломленного верона, он минуту или две смотрел в мертвые глаза своей жены, не веря в происходящее, но это был не конец...
Его дети... его маленькие дети... он слышал каждого из них. Слышал, как их юные голоса обрывались протяжным криком, когда чудовище в облике женщины лишало их жизни. В душе лопались струны, обжигая чудовищной болью. Когда последний голос оборвался, от боли казалось, что взрывалась голова, а грудную клетку раздирало невиданное существо. Он не мог поверить, пока подфутболенная рыжей тварью голова жены прекратила преграждать ему обзор, и Эракил увидел обезображенные тела своих родных, но самое ужасное он видел бездействие своего отца. Так это такую цену он решил заплатить за спокойствие?! За мирную жизнь?! Ценой его близких?!
Из горла Эракила вырвался ужасный крик, заставивший всех повернуться в его сторону.
- О, почему этот еще жив? - спросила блондинка брезгливо.
- УБЬЮ-Ю-Ю-Ю!!!
В него словно обрушился целый поток силы, а когти и зубы нашли первую жертву. Рыжие ублюдки пытались преградить ему дорогу к твари, которая лишила его всего, а он рвал и рвал их на части, пока его оскаленное и залитое кровью лицо не остановилось в миллиметре от лица ненавистной блондинки.
- Жаль, - произнесла она, удерживая разъяренного верона на расстоянии магией. - Что я не могу убивать сама, не нарушив соглашения с Воскрешенной о невмешательстве, иначе за твою дерзость ты бы сильно поплатился, сосунок.
Сила продолжала в него вливаться, и он смог вернуть контроль над рукой и сжать пальцы на горле проклятой ведьмы. Она захрипела и удивленно уставилась в его рубиновые глаза, а затем заметила, как изменилось его кольцо.
- Это... невозможно, - прошептала она и резким взмахом руки отбросила от себя верона на несколько метров, - ты все равно покойник! Вы все покойники! Вам не устоять! Вы слабаки!
Эракил заревел, словно дикий зверь, и снова бросился на нее, но встретил на пути лишь бесплотный дым. Сбежала! Сбежала! Дрянь, сбежала!
Совершенно диким взглядом он искал на ком еще выместить свою боль и гнев, но взгляд наткнулся на обезображенное тело его младшего ребёнка. Из горла снова вырвался полный боли и горечи крик. Он кричал до тех пор, пока не охрип настолько, что стал свистеть. Принц бросался от одного ребенка к другому в надежде, что услышит слабое дыхание, что повреждения не будут велики, что он сможет вернуть им жизнь, сможет использовать божественное дыхание.
- Эракил, - донесся голос Мирал, как сквозь стену. - Эракил... прекрати... они все мертвы...
- Ты не король! - прорычал принц, прижимая к груди мертвую дочь. - Как ты мог позволить этому случиться?!
- Я...
- Тебе нет оправдания!!!
- Прости...
- Нет!!! Нет!!! Будь ты проклят!!! Ты дал ей погубить мою семью!!! Ради чего?!! Мира?!! Ты даже не пытался бороться!!! Ты смотрел, как они убивали моих близких!!! Ты не сделал ничего, чтобы остановить их!!!
Эракил завыл, качаясь из стороны в сторону и не отпуская тела мертвой дочери.
- Наверное, я действительно плохой король, как она и говорила, - тихо произнес Мирал. - Я не хотел, чтобы так случилось. Я надеюсь, ты... когда-нибудь простишь меня... за все...
Еще одна струна в груди лопнула, когда отец упал... мертвый, а его силы по капле стали переливаться в Эракила. В сердце стало зарождаться новое чувство, темное, страшное, от которого невозможно скрыться и спрятаться, оно разрывало изнутри, и не было никакого спасения от тьмы. Только благодаря этому новому чувству он не присоединился к потерявшему надежду отцу и к своей погибшей семье. И как мимолетное видение он увидел Воскрешенную с малышом на руках.
- Помни. Лорал - твой последний свет, - услышал он ее голос прямо в сознании, хотя мог поклясться, что ведьма не открывала рта. - Я сберегу его для тебя, а ты делай то, что должен.
- Почему ты не сказала?!!
- Я говорила через нее, - она кивнула на мертвую Америю, - но вы не слушали.
Видение исчезло, оставив Эракила наедине с болью. В чувство его привел треск рушащегося здания. Все труды Мирала были уничтожены всего за одну ночь, все мечты о светлом будущем растоптаны. Но... вероны еще живы... Эракил чувствовал каждого из них... их страх, ужас и боль...
Принц вернул мертвого ребенка на пол. Он вернется к ним и предаст тела родных огню, а пока кто-то должен заплатить за их смерть кровью.
Обычно короли использовали любовь народа, чтобы получить силу для сражения, но Эракил взял весь ужас и боль веронов. С этой силой он отправился на полуразрушенные улицы и с его приходом по земле потекли реки крови. Более жестокого существа веронская страна еще не знала. В тот миг он был больше похож на демона, чем на верона. И враги познали всю его ярость. Он возглавил выживших веронов против неприятеля.
Война продолжалась не один год и дололы, заручившись поддержкой термитотелов не оставляли попыток победить веронов, но каждый раз встречали яростный отпор. И всегда впереди армии был Эракил, от которого даже не знающие боли и страха термитотелы бежали в ужасе.
Лорал - юный король веронов жил среди мирайя, как и другие дети веронов. И только благодаря Воскрешенной Эракил изредка навещал сына. Ясновидящая не давала ему забыть о Лорале. Когда мальчику исполнилось два года, она не побоялась явиться к Эракилу прямо во время военного совещания и устроить ему скандал:
- Он - твой сын! Ему два года, а ты ни разу к нему не пришел! - жестко произнесла Воскрешенная тогда, когда Эракил не захотел навестить Лорала, сославшись на военную операцию. - Не смей отворачиваться от него! Ты можешь лгать кому угодно, но только не мне! Я вижу твою истекающую кровью души! Тебе больно видеть его, но это не значит, что ты можешь забыть о нем! У него больше нет никого, кроме тебя! И у тебя есть отцовский долг перед ним! И ты его выполнишь, даже если мне придется тебя запереть вместе с ним!
Присутствующие на встрече вероны агрессивно зарычали на обнаглевшую ясновидящую - она посмела кричать на короля.
- А как же невмешательство? - со злой насмешкой поинтересовался Эракил, жестом показывая подчиненным, что все в порядке.
- Вот и не заставляй меня вмешиваться, чтобы не дать ей преимущество, - прошипела ясновидящая. - Если ты отвернешься от сына сейчас, значит, она победила, а твоя месть бессмысленна!
Он перестал улыбаться.
- Разве ему чистому и непорочному нужен отец залитый кровью и пахнущий гарью?
- Отцов не выбирают, - ответила Воскрешенная. - И как бы ты ни был занят своей войной и залитыми кровью тропами, ты придешь и улыбнешься сыну, даже если тебе придется улыбаться через силу! А по возможности принесешь ему подарок! И поверь, он будет тебя ждать, ждать как самый счастливый праздник в его жизни! И не смей забывать о нем! У тебя не так много времени, чтобы быть с ним! И еще я тебе скажу, он - будущее твоего мира! Ты - это война! Он - это мир! Мир, которого не мог достичь мягкотелый Мирал, но сможет достичь Лорал!
Эракил глянул на присмиревших веронов, словно советуясь с ними. Они были согласны с ней, хотя и ничего не говорили вслух.
- Хорошо, - прервал затянувшуюся паузу Эракил, - назначь день встречи, и я буду приходить в этот день, но большего от меня не требуй, ведьма. Я нужен здесь.
- Поверь, даже этот день сделает его счастливым, - произнесла она горько.
Ясновидящая была снова права. Лорал не обратил внимания ни на жуткий варварский вид отца, ни на запах крови и гари, исходящий от верона. К мальчику пришел папа, остальное было неважно. В момент встречи Эракил почувствовал, как маленький верон вторгся в его душу, словно ураган и принялся устанавливать свои порядки. Малыш принес с собой свет и разогнал тьму, но не до конца...
- Это ведь ты свела с ума Америю? - как-то подошел к ясновидящей Эракил, пока Лорал что-то рисовал мелками. - Из-за тебя она потеряла покой!
Воскрешенная ласково провела по бордовым волосам рисующего Лорала, а затем заговорила:
- Как ты думаешь, Эракил, сколько мне лет?
- Какое отношение имеет твой возраст к моему вопросу?
- А притом! Я старше вашего прародителя Аравера! Ты хоть представляешь, скольких друзей, родственников и детей мы схоронили за все годы жизни? Кто-то из них умер от старости - это легкая смерть, но другие - погибли страшно. Твоя жена видела лишь смутные видения гибели вашего мира и своих детей, и она сломалась, оказалась не готова к ужасному откровению. Она умерла, и я скажу больше, Америя нашла покой после смерти и воссоединилась со своими детьми... тебя только ждет. Но мне покоя не знать никогда - я бессмертна. Поэтому подумай, прежде чем предъявлять мне обвинения. Ведь в моих интересах, чтобы ваша раса процветала и жила. И если ты думаешь, что я бездействую, то глубоко ошибаешься. Мои ошибки стоят дорого, и мне нельзя об этом забывать. Пожалей я твою жену и не пошли ей видения, - она снова погладила Лорала по голове, - он бы здесь не сидел, а ты бы погиб в тот день.
- Откуда я знаю, что ты говоришь правду, а не пытаешься себя выгородить?
- Мирайя лгать нельзя, пора бы усвоить этот урок, Эракил. Я не исключение из этого правила. Ты никогда не думал над тем, почему твое кольцо изменилось и ты стал королем?
- Из-за ошибки Мирала?
- Отчасти, это так, но суть в твоем сыне. Ты не король, ты - заместитель, пока твой сын не войдет в силу. Защитник и страж. Злой страж, беспощадный. Но у силы, выбравшей тебя как сосуд, не было иного выбора. Мирал совершил непростительную ошибку и забыл свое предназначение, а Лорал слишком мал. И однажды, потребность в мстителе исчезнет, и тогда на твое место взойдет Лорал.
Эракил некоторое время смотрел на ясновидящую, а затем задал вопрос, который его мучил больше всего:
- Я отомщу ей? Ответь мне честно и без уверток.
Воскрешенная замялась.
- Лорал, иди, погуляй на улице, - попросила она мальчика.
Только после того, как малыш покинул комнату, женщина ответила:
- Скажу честно, отомстишь не ты, и шанс на успех очень мал, настолько мал, что я сомневаюсь, сможет ли хоть кто-нибудь ее победить. В твое время это невозможно точно. И Лорал не сможет и его дети не смогут. Она... древнее, чем я и тоже видит будущее.
- Но шанс есть?
- Не у тебя, но у твоей крови, хотя и мизерный, - она ткнула пальцем ему в грудь. - Поэтому очень важно, чтобы Лорал выжил.
- Я же просил не увиливать.
- Твоя кровь принесет погибель и мне. Это ты хотел услышать? И это неизбежно, пока твой род не прервется.
- Разве мирайя видят свою смерть?
- Я - исключение.
- Тогда почему она так страстно желает нас уничтожить, раз может избавиться от тебя - своего главного врага?
- Не уничтожить, а изменить. Не родись Лорал, она бы оставила кого-то из твоих младших детей, чтобы твой род не прервался. Сократила бы вашу численность до нужного ей количества, чтобы облегчить себе задачу.
- Тогда я не понимаю ее мотивов.
- Не поверишь, но я тоже ее не понимаю, - безрадостно сказала ясновидящая. - Она безумная. Для нее все игра длиною в вечность. Она как ребенок, отрывающий жуку лапы, не убивает, но наслаждается его агонией.
- Но в войне-то мы победим?
- Это зависит не от тебя, - вздохнула ясновидящая, - больше не задавай мне вопросов, я и так сказала слишком много, мои дети столько не слышали ответов, сколько услышал ты. Лучше удели внимание сыну и оставь старую женщину в покое.
Эракил хмыкнул, уверенный, что "старая женщина" всех королей веронов переживет и встретить конец света, если таковой случится.
Больше Эракил не говорил с Воскрешенной, полностью погрузившись в проблемы. Война продолжалась, а Лорал рос, становился умнее и сильнее. От него больше нельзя было отгородиться - он видел суть. Он видел глазами отца все, что происходило на родине и это огорчало его.
- Папа, у меня есть мечта, - как-то произнес десятилетний Лорал, разглядывая принесенный отцом подарок - грубо сделанный нож.
- Какая? - невольно спросил Эракил, хотя мыслями уже был в сражении.
- Стать очень сильным магом, самым сильным и могущественным на свете, сильнее, чем Воскрешенная, сильнее, чем ее муж Гром.
- Зачем? Ты и так самый сильный и могучий среди веронов. Ты - наследник. Когда придет время, ты станешь королем.
- Я хочу отменить смерть, то есть... смерть от ножа, - серьезно произнес мальчик.
- Но для этого у нас есть божественное дыхание...
- Ты не понял, папа! - с запалом произнес Лорал. - Я хочу воскрешать тех, кому не может помочь наше дыхание! Я вырасту, и я создам такое заклинание, которое будет воскрешать погибших на войне веронов!
- Хорошая мечта, - с сомнением произнес Эракил.
- Ты не веришь мне?!
Эракил взял руку мальчика и крепко ее сжал.
- Чтобы ты не выбрал, я поддержу тебя, не глядя на сомнения. Главное, чтобы ты верил, что невозможного нет, и тогда мои сомнения тебе не помешают достигнуть желаемого.
Эракил краем взгляда заметил стоящую неподалеку от них Воскрешенную. Женщина улыбалась. Ее глаза видели нечто из будущего, и Эракил по-другому посмотрел на своего сына. Неужели... у него получится?
Получилось. Спустя много лет, но получилось. Лорал пришел в тот момент, когда казалось, что надежды нет, и все вероны полягут вместе со своим предводителем. Можно ли назвать чудом, когда на глазах врагов и союзников погибшие вероны начали подниматься живые и невредимые? Ход сражения сразу изменился и ожившие вероны так ошеломили противника, что вызвал панику в его рядах.
- Убирайтесь из нашего мира! - тихо и грозно произнес Лорал, встав перед отступающим войском дололов. Маги врагов уже были сломлены и они бежали, спасая свои жизни от новой угрозы. - Иначе станете удобрением!
И ни у кого не возникло сомнения в том, что так и будет. Дололы отступили, поняв, что дальнейшее сражение - это самоубийство. Не успевали они убить одного верона, как на его место вставал воскрешенный королем товарищ. Эракил хотел догнать врагов добить, но Лорал остановил отца.
- Мы должны...
- Остановись, папа, - попросил Лорал. - Посмотри назад. Они устали от крови и смерти. Дололы не вернуться сюда больше.
- Ты рассуждаешь как Мирал! Мы можем победить их раз и навсегда! И больше некому будет возвращаться в наш мир!
- Я не твой отец и не стану прятаться. Я видел достаточно, чтобы не совершить его ошибок. Но не позволю тебе отправиться в мир дололов. У них тоже есть семьи, и есть дети. Ты хочешь стать детоубийцей?
- Нет, но...
- Хватит, - положил руку на грудь отцу Лорал, - остановись. Предоставь все мне.
Эракил дрожал, не веря, что ему не дадут отомстить за погибшую семью, но он чувствовал, как силы покидают его. Веронам больше не нужна была война, не нужна была месть. Они устали идти за кровавым королем, теперь у них появился новый король.
И снова Эракил увидел тень Воскрешенной за спиной сына и не удивился тому, что его кольцо стало прежним. Ее проклятое предсказание сбылось. Мститель больше был не нужен.
- Доверься мне, пап. Я сделаю жизнь веронов лучше. Просто поверь мне.
И Эракил смирился, несмотря на пожар в душе и неутоленную жажду мести. Он отступил в тень и наблюдал оттуда за правлением сына.
С тех пор дни протекали тихо и спокойно. Слишком спокойно. Беспомощно Эракил смотрел, как утекали века, словно невидимая река жизни уносила их в неведомую даль. Отстраивалась заново разрушенная столица, рождалось новое поколение взамен погибшего. Лорал постоянно ворчал, что Эракил, одержимый местью, застрял в прошлом и кому нужна его месть? Не осталось тех, кто бы помнил о страшном времени, не осталось мстителей, с радостью променявших спокойную жизнь на погоню за призраком. Он и сам стал призраком в своем замке, чужаком из прошлого, чудаком с выжженным сердцем. И никому не было дела до того, что его душа не сумела найти покоя в мирное время. И когда окружающие испытывали радость, Эракил все отчетливее понимал, что ему нет места среди них и что жизнь ему в тяжесть. Желание отомстить отравляло его.
День его смерти был таким же тихим и безмятежным, как и сотни предыдущих дней. Он сидел перед огнем, укрывшись пледом и держа глиняную чашку травяного чая. Лорал что-то ему увлеченно рассказывал, активно жестикулируя руками и стараясь отвлечь от мрачных мыслей. Эракил ушел настолько незаметно для всех, что только сын понял, что отца больше нет - юноша замер на полуслове, с болью взглянув в остекленевшие глаза. Перед огнем находилось пустое тело без души...
***
- Давай, Олег, возвращайся к нам! - послышался голос Дунгрога и по телу прошел мощный разряд электричества. - Ты не сдохнешь здесь! Я тебе не дам сдаться так просто! Скотина, ты еще в Размараль должен вернуться!
Олег судорожно вздохнул. Чужие воспоминания еще заполняли его сознание, но он усилием воли закрыл их, как ящик Пандоры. Чужая боль постепенно стала отступать. Олег разжал кулак и едва не выронил еще одну бусину - самую крупную из всех.
- Фу-у-ух, я со дня смерти не испытывал такого сильного стресса, - уселся на землю напротив Олега Дунгрог.
- Странно, я разве не должен идти по порядку? - с удивлением уставился на бусину Олег.
Дунгрог возмущенно пнул легкомысленного потомка.
- Ты чего?! - воскликнул юноша, сразу приходя в себя.
- Ты о чем думал, когда соглашался на ЭТО?! Подумаешь, ты бы не получил его воспоминания и без них бы собрал цепь событий! Воспоминания Эракила можно было пропустить!
- Не учи его жизни, особенно после того, как сам сдох, - прервал Дунгрога курящий возле поваленного дерева Эракил. - Умный нашелся.
- Если бы я знал, что ты ему предложишь...
- Но ты не знал! - перебил Эракил. - Старая ведьма закрыла от тебя его будущее! Чем больше у него преимуществ, тем лучше!
- Ты мог убить его, старая развалина! - разбушевался Дунгрог не на шутку. - Полоумный старикашка! Ты едва все наши усилия не послал в бездну! Я сдох не для того, чтобы один сумасшедший старикан все испортил!
- Оу, прости, я не подумал о твоих мертвых чувствах! - подавился дымом Эракил. - Я всего лишь хочу, чтобы одна ведьма наверняка отбросила копыта! А твоя осторожность меня просто выводит из себя!
Олег переводил удивленный взгляд с одного предка на другого, еще немного и они подрались бы, но помешало внезапное вмешательство Грома:
- Мужики, а ну прекращайте базар, а то ведете себя как подростки! Олег выжил, получил еще одну цепь событий, все прекрасно! Незачем устраивать бессмысленные разбирательства!
Дунгрог раздраженно всплеснул руками и развеялся.
- Он успокоиться, - кивнул ошеломленному Олегу Гром и присел рядом. Эракил промолчал и добавил табака в трубку. - С ним и раньше такое бывало. Ты бы знал, как тяжко Воскрешенной пришлось с ним, когда она обучала его пользоваться даром. Несладкий у него характер.
- Как-то раньше я представлял своих предков по-другому. Более мудрыми, спокойными и уравновешенными.
Эракил снова подавился дымом, даже по груди себя постучал.
- Мы - долгожители все немного того, - покрутил у виска рукой Гром, - сдвинутые.
Гром мог не объяснять. Олег провел достаточно среди своих предков, чтобы понять, что они часто бывали без царя в голове.
- Неужели и меня это ждет?
- Если доживешь, то да.
Такая перспектива Олега не слишком обрадовала. Он сжал кулак с бусиной. Но день определенно не прошел зря.