Романова Софья Александровна : другие произведения.

Время Нгойл Кн.3 гл.37-39

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

  
   Время Нгойл
  
   Книга 3
  
   Время дочерей
  
   Продолжение (Гл. 37-39)
  
   Содержание:
  
   1. Глава 31 Гутис не умеют забывать
   2. Глава 32 Прощание с Оссиль
   3. Глава 33 Табарая
   4. Глава 34 Домашние хлопоты
   5. Глава 35 Дорогие удовольствия Императорского Двора
   6. Глава 36 Аногерб Беррис
  
   7. Глава 37 Сколько стоят долги
   8. Глава 38 Ничего не закончилось
   9. Глава 39 Притяжение огня
  
   Приложения:
   1. Гутис
   2. Каса
   3. Окауайя
   4. Буштурук
   5. Яминая - мир Золотой Дочери
   6. Дабан-Хасслар
   7. Гетерия
  
  
  
   Глава 37
  
   Сколько стоят долги
  
  
   Золотистый с серебряными обводами исоптиатор окая был огромным, мощным и, одновременно, неуловимым, словно несущаяся над бурной водой птица, и при этом напоминал своей формой нетленный символ Гитар - двойной узел. Картина его замедленного приближения к "Пасиане" вызывала у наблюдательниц-гутис, против их воли, восторг и восхищение.
   Изначально этот исоптиатор предназначался только для Императора, но теперь стал прогулочной яхтой Абестока, принца Белого Дворца.
   Лицо Властительницы, сидевшей вполоборота к рабочей консоли, было неприступно-отчуждённым. Амирей даже не решалась обратиться к ней с обычным вопросом и всем распорядилась Мона.
   -Властительница примет отверженных в Круглом Весеннем Зале. Слишком много чести для таких гостей открывать Золотой зал.
   Амирей считала, что и Круглый Зал осквернять не обязательно, но на этот раз промолчала. После предупреждения-пророчества Моны о гибели Оссиль она вообще перестала спорить. На мгновение коснулась ладонью левого плеча - знак готовности исполнить любой приказ.
   Круглый зал считался одним из самых красивых мест на звездолёте. Его пол застилал сплошной шёлковый ковёр, словно цветочный луг. Узор был выткан так искусно, что невольно возникало подозрение: не идёшь ли по живым цветам? Разбросанные повсюду лепестки зама испускали нежнейший аромат. Огромный зеркальный купол потолка отражал всё это великолепное многоцветье и... - ничего больше. Люди и предметы интерьера бесследно исчезали в его голубом пространстве.
   Гутис в белой униформе - окая знали, что это означает Двойной Орден - выстроились по периметру, несколько тиори встали вдоль прохода от дверей до полукруглого стола в центре зала. Властительница сидела за столом только - три её помощницы находились в стороне. Врагу Гутис следовало выказывать уважение.
   Впрочем, Абесток тонкостей не понимал, поэтому и не оценил оказанной чести. Он шеё впереди своей свиты, не выказывая никаких признаков сомнения.
   Церемониальные облачения офицеров окая на взгляд гутис напоминали весёлые карнавальные костюмы: горделиво раскачивались плюмажи головных уборов, развевались плащи. И всюду разноцветные нашивки, пояса, ленты, блестящие эмблемы и значки, головные повязки, длинные тяжёлые серьги-кольца, браслеты, цепи и даже ожерелья. Последнее вызвало смешки: ожерелье на мужчине всегда имело особый смысл.
   Но, постепенно, разглядывая пышную процессию, гутис занервничали. Отверженных было слишком много, больше, чем присутствующих гутис, хотя в Зале собрался практически весь экипаж "Пасианы", а вот окая прибыли далеко не все - какая-то малая их часть. Полностью обслуга "Мэй" насчитывала два миллиона человек, поскольку окая почти никогда не подменяли живых людей ригами. Подобной массы людей большинство гутис не встречали за целую жизнь.
   Властительница в полном облачении, но сегодня оно не выглядел праздничным, скорее как предупреждение - эта гутис опасна.
   Абесток наконец остановился, расставив ноги, положил правую ладонь, скрытую под браслетами и перстнями, на изогнутую рукоять церемониального меча, олицетворявшего Сакарам. Его красивое лицо казалось вырезанным из камня, зелёные глаза были непроницаемы, никакого интереса или узнавания.
   -Властительница Гутис, я просил о встрече. Ты приняла меня, и я благодарен.
   Слова приветствия он пропустил.
   Ответ прозвучал не менее холодно:
   -Разве Аногерб не получил повеление своего Императора оставить пространство Гутис и вернуться в границы Империи Окауайя?
   -Я исполняю только собственную волю, открытую мне Огосом, и ни от кого не получаю приказов. Я - не Аногерб, а принц Белого Дворца, единственно достойный стать Великим Отцом и Императором Окауайя, потому что никто не способен мне помешать.
   -О, понятно, - бесстрастно согласилась Властительница. Она не стала напоминать, что окая сильно преувеличивает, утверждая, будто ему никто не мешает. Ведь "Мэй" даже не может отступить с занятой позиции. - И какое дело привело Высокого принца в пространство, находящееся под покровительством Круга? Не помню, чтобы Золотой Круг посылал тебе приглашение. Неужели капитан "Мэй" сбился с правильной дороги?
   Мышцы лица уристо напряглись, чеканные формы сделались ещё резче и выразительней:
   -Я просил об этой встрече, чтобы Властительница узнала то, что я сделал, из моих уст. - Окая заглянул в глаза могущественной гутис, испытывая её. Взгляд натолкнулся на непроницаемую стену. - Дайнииси Оссиль находилась на моём звездолёте, в моей власти, поэтому я лично отвечаю за гибель твоей дочери перед тобой и твоим Кругом, хотя вовсе не желал её смерти.
   Чтобы смягчить твоё горе, я, принц Белого Дворца, готов заплатить любой выкуп. Разумеется, это не имеет отношения к позиции "Мэй".
   Слова Абестока расслышали все.
   Те гутис, которые сидели, поднялись, а стоявшие на ногах подались вперёд. Свита Абестока невольно стала плотнее.
   Синие глаза Нгойл потемнели до такой степени, что стали казаться даже не чёрными, а ультрамариновыми, а всё лицо стало угрожающей маской. Только губы, вопреки выражению глаз, изогнулись в усмешке. По законам Огоса Высокородные не убивают дайнииси. Зато они могут повелеть другим сделать эту подлую работу и не испачкать своих благородных рук.
   -Ты ошибся, принц Белого Дворца, если считал, что Уважаемая Оссиль находилась в твоей власти, то есть была твоей пленницей. Разве она прилетела на "Мэй" не добровольно или пыталась его покинуть?
   Капитан "Пасианы" сохраняла неподвижность, но Мона, изучив её характер, придерживала Амирей за локоть. В этом лёгком касании было предупреждение, и Амирей только провела взглядом по лицам окая, словно запоминая каждого на будущее. Она бы, не задумываясь, отдала тиори приказ уничтожить всех отверженных. И сама приняла бы в этом участие.
   Золотые полукружья рогов на голове Властительницы угрожающе качнулись. Наконец Нгойл продолжила:
   -Ты ошибся ещё раз, принц Белого Дворца, когда сказал, что ответственен за смерть Оссиль. Гутис из Корпуса Освоения покидает Круг... только добровольно, и только сама отвечает за свой выбор. - Абесток промолчал, не понимая, куда клонит гутис. - У отверженного нет и не может быть вины перед Кругом.
   Диктатор Круга могла это заявить, но очень многим гутис было трудно смириться с таким выводом. Все молчали, но, как и Амирей, смотрели на окая с угрозой.
   -Также я помню, что осталась в долгу перед тобой, принц Белого Дворца. Что ж, теперь мы в расчёте. Жизнь за жизнь, справедливый выкуп. - Нгойл снова вскинула голову, позволив окружавшему её яркому золоту головы сверкнуть во всём великолепии. - Но если мой Первый муж и отец Оссиль потребует твою жизнь, Круг Свидетель, я заберу её с радостью.
   Проиграть соревнование в высокомерии уристо не мог. Конечно, встреча с Нгойл и её равнодушие к гибели дочери потрясли принца, но он ничем себя не выдал. Лицо отразило только презрение к женщинам, стоявшим вокруг.
   -Милостей от Гутис я не прошу и не нуждаюсь в ней. Я не ищу позорного мира с Кругом, как нашёл его мой презренный слабый брат.
   -Так ты явился угрожать Кругу своим мечом? - Властительница указала рукой на Сакарам.
   -Да. И если меня вынудят, я устрою для гутис конец света. Я направлю "Мэй" на узловую звезду системы, а резонансная волна уничтожит всё, что тебе дорого.
   Амирей утверждала, что коридор "Рик" блокирует распространение взрывной волны, но имелось слишком много неучтённых факторов - как быть уверенной до конца в этой ситуации? Теоретически угроза была реальной, хотя так не хотелось верить, что окая и сейчас способны на безумие - после того, что совершила Иль.
   Нгойл промолчала.
   Сделав несколько шагов, Абесток приблизился к столу вплотную. Огромная, атлетическая фигура буквально нависла над Властительницей, весь остальной зал вместе с гутис и окая скрылся за его спиной. Окая сомневался, что Нгойл испугается угроз - опыт у него имелся, - но обязан был попытаться.
   -Но я не тороплюсь погибать, Властительница Гутис. Тем более, если ты не обвиняешь меня в гибели дайнииси Оссиль. Возможно, нам и удастся достичь соглашения. Помоги мне занять Сияющий Трон, и тогда я заключу договор с тобой. В нём будет говориться о разделе свободных галактик.
   Мне известна ситуация в Окая: Аману целиком зависит от вас. Что ж, Аману мне без надобности - забирай своего любовника. Однако, если мои предложения тебя не интересуют, я воспользуюсь помощью Гетерии.
   Мона беззвучно выругалась, расслышав угрозу. Окая надеются, что смогут шантажировать Властительницу.
   -У тебя буйное воображение, Абесток. Я могу дать микстуру, чтобы ты немного успокоился. Если ты добровольно прыгнешь в плазму - у Гутис станет заботой меньше. Надеюсь только, ты не испугаешься и не передумаешь в последний момент.
   Отвечать Абесток не стал: всё-таки он явился на "Пасиану" извиняться, хотя его речь и не напоминала извинений. Сделав шаг назад, он подал знак.
   Из группы окая выступил Кали-Ордэг. Не издав ни звука, он остановился перед гутис, склонился перед велл в низком поклоне.
   -Забирай его. Чужие тахо мне ни к чему.
   Абесток круто развернулся - его люди расступились, пропуская принца. Не оглядываясь, тот зашагал обратно, специально наступая на неувядающие лепестки зама.
  
   Мона сама, вместо оло-рига, принесла фрез, расставила тёмные бокалы из дымчатого стекла, наполнила их до краёв:
   -Нгойл, позволь нам всем разделить твою боль.
   Властительница оглянулась. Вокруг неё собрались гутис - те, кто всегда был рядом. Многие знали Оссиль лично.
   -Арие уже известно? - спросила Винела, которая знала каса лучше всех.
   Нгойл отрицательно качнула головой:
   -Мне только предстоит рассказать ему...
   У Амирей едва не вырвалось: "Как жаль, что жертва оказалась бесполезной". Горький фрез памяти она выпила залпом, произнесла с напором:
   -Круг не желает милости к Окая. Этот отверженный не захотел ничего понять.
   Мона молча вздохнула. Она поняла то, о чём промолчала Адмирал, и не сомневалась, что Нгойл тоже догадалась. Всё-таки Амирей не удержалась от упрёка:
   -Он - голова ядовитой змеи. Ты могла его раздавить.
   Властительница положила ладонь на её грудь, призывая к спокойствию:
   -На "Мэй" много и других честолюбивых уристо. Они сразу же выберут нового... предводителя. Нам нужен не Абесток, нам нужна Окауайя. А после его гибели на "Пасиане" мир в обозримом будущем вообще не наступит. Ведь Абесток - это не только "Мэй", за принцем стоят все окая, которые готовы сражаться с Кругом насмерть. Им ненавистен даже намёк на слово "мир": доводами разума их не победить. Они уверовали единственно в своего вождя. Полезнее всего... удерживать их от необходимости делать последний выбор. - По лицу Нгойл промелькнула тень. - И Абесток - брат моего Третий мужа.
   -Твой муж-окая сам бросил бы в него диск - разве нет?
   -О нет. Это старый и тёмный обычай, я изучила его слишком хорошо. Мои мужчины и без того вовлечены в нашу войну, и я раскаиваюсь в этом. - У Амирей Фор всегда имелось что возразить, не она прочла запрет в глазах Моны и прикусила язык. Нгойл заметила этот обмен взглядами: сара стала опекать её уже чрезмерно. - Амирей, начинай разворот петли вокруг нашего сегмента пространства немедленно.
   В ответ на полученный приказ капитан "Пасианы" пожала плечами:
   -Если мы начнём отходить, окая, естественно, сделают попытку вырваться.
   -А ты попробуй никуда их не отпустить, - жёстко посоветовала Нгойл. - И тогда можешь просить любую награду.
   Глаза Амирей азартно загорелись:
   -Этот отверженный... Огромный и очень сильный мужчина... Иногда я мечтаю именно о таком любимце.
   Нгойл изумлённо взглянула на капитана "Пасианы", губы изогнулись в невольной мимолётной усмешке, точнее, в мстительной гримасе:
   -Круг Свидетель, ты получишь его. У меня стала плохая память, я уже забыла, чей он брат. - Только ты... не совсем права на его счёт, сара. Пока нам неизвестно доподлинно, что происходило и происходит на "Мэй", но Оссиль удалось убрать то, что распоряжалось сознанием принца. Сегодня Абесток говорил только от себя.
   Не беспокойся, отверженный не бросится добровольно в звёздную плазму. Когда-то он сам произнёс: "Погибнуть - не значит победить". А вторая угроза - самый настоящий блеф. В объятья гетерян больше никто не собирается. Мечта о военном союзе с Гетерией - это, разумеется, идея не Абестока.
   Соглашаясь с Властительницей, Винела кивнула:
   -Аналитики считают, что на звездолёте "Мэй" нет и никогда не было самих ипас, поскольку те способны воздействовать сразу на многих. Мы пока не установили, на сколько человек одновременно. Безумие противника было бы массовым... На "Мэй", скорее всего, только один Мар-Ипас.
   В этом Амирей разбиралась плохо:
   -Кто такие Мар-Ипас? Какие-то слуги ипас?
   -Да, самые верные их слуги, - внезапно заговорила Мона, кое-что вспомнив. - Они служат ипас верно до самозабвения. Я тоже сомневаюсь, что принцу хочется стать одним из них. По крайней мере, у него появились на этот счёт сомнения.
   -Властительница, ты уверена, что Абесток ни при каких условиях не пойдёт на союз с Гетерией?
   -Да. Ведь ты обещала мне не пропускать "Мэй" за границу коридора "Рик", - спокойно напомнила Нгойл, разглядывая гутис из славного рода Фор через свой бокал.
  
   Когда из альшурры ушли все, даже Мона, Нгойл попыталась расслабиться, откинулась в глубоком кресле. Взгляд с недоумением остановился на оло, застывшем с аккуратно сложенными на коленях ладонями в угловой нише для ригов. Конечно, его привела Мона - кто же ещё?
   Кали неловко пошевелился: он ждал своей очереди очень долго.
   -Велл Оссиль... погибла из-за меня. Я понял, что сам принёс и передал велл какую-то смертельную заразу.
   Гутис уставилась на заговорившего оло, словно не узнала его. Разрешения говорить он не получал, то есть пренебрёг всеми правилами для оло, жёстко отработанными во время обучения. Странно, что когда-то этого окая признали идеально годным для Проникновения.
   -Оло не виноват, когда делает то, что от него требуется.
   Эмоции настолько переполняли Кали, что он снова позволил им прорваться наружу:
   -Велл Оссиль погибла, но его Высочество ничего не изменил в своих планах.
   -Ты не прав, - возразила гутис, и оло впервые узнал, что её строгий голос может быть и очень мягким. - Его Высочество уже опомнился. Абесток не упрям, только жаждет славы, а ещё сильнее власти. Но всё-таки не любой ценой - не ценой гибели Империи Огоса, созданной его предками. Он не самоубийца. - Гутис замолчала, рассматривая вернувшегося во второй раз оло. - Ты ведь оставался с Оссиль... до конца?
   Кали расцепил ладони, опустил их на пол.
   -Велл... у меня стоит монитор.
   Подобного Нгойл ожидала, её никто не предупредил.
   -Кто его поставил?
   -Велл Ламма. В её последнее кольцо.
   Чтобы справиться с собой, Нгойл прикрыла глаза. Открыла их снова. Они снова сделались синими-синими, от края до края, только в самом центре зрачков тьма так и не растаяла, словно осталась там навсегда. Голос Властительницы прозвучал спокойно:
   -Ламма никогда не была строга с тобой и одевала... как мужчину гутис. Ты носил драгоценности.
   -Да, велл. Они остались в вашем Доме.
   О детях Ламмы гутис ничего не сказала, словно их не было вовсе.
   -Думаю, твой монитор давно пора снять. Подойди к креслу и встань на него коленями.
   Снять монитор, поставленный кем-то другим, можно было абсолютно безболезненно, но гутис настолько гордились своим здоровьем, что не пользовались нейротиками. Даже имелся Закон, запрещающий их использовать. Их применяли только в исключительных, экстраординарных случаях.
   Оло понял, что его ждёт болезненная процедура. Словно из тебя выдирают внутренности - так говорили те, кто прошёл через неё. Если Кали и колебался, то гутис этого не заметила. Окая только не предполагал, что Властительница сама займётся его монитором.
   Гутис приблизилась неощутимо, словно риг, велела раздвинуть колени. Оло прикусил запястье, убеждая себя, что эту боль можно выдержать.
   Прикосновение было осторожным, и Кали напомнил себе, что если велл ласкает оло, то, значит... хочет его. Вернее, требует.
   -Ты сложён безупречно... Интересно, твой брат в Рюси похож на тебя?
   Кали нервно сглотнул:
   -Он очень толстый.
   -Толстый асари? - с сомнением переспросила гутис. - А ведь я первой выбрала тебя, помнишь...
   Он всё помнил. Гутис нагнулась совсем низко, и Кали больше не сомневался. Ни одна велл не станет играть с оло ради чего-то иного, кроме получения собственного удовольствия. Ну, это по крайней мере не больно, это он может. Да он обслужит хоть всех гутис на этом звездолёте.
   Властительница не торопила оло, но была настойчивой, а главное, очень умелой. Настолько, что всё-таки вызвала у Кали нечто, сходное с желанием. Он похотливо выгнулся следом за рукой велл. Прохладная ладонь скользнула вдоль позвоночника оло, ягодицы инстинктивно сжались плотнее.
   -У тебя слишком богатое воображение, ничего не получается... Придётся взять парализатор. Я включу щадящий уровень и сразу поставлю на возврат.
   Парализатор - это не запретные лекарства. Нейротики использовать нельзя, а оружие - сколько угодно.
   Заметив, что велл достаёт из кобуры, лежавшей на столе, сдвоенный излучатель-парализатор, похожий на рэгов, Кали почти закричал:
   -Нет, велл!
   -Глупенький оло, я ведь сказала, что буду осторожна.
   -Не надо, велл! Я не пошевелюсь.
   Окая мог бы рассказать велл, как Оркас применили к нему излучатель - просто так, от скуки. После этого он не мог мочиться... много-много колец. Только не это.
   -Успокойся. - Гутис почему-то не рассердилась, когда оло оттолкнул её руку. - Хорошо, пусть тобой займётся риг, он сумеет тебя удержать. Но постарайся не дёргаться - будет гораздо хуже.
   О том, чтобы расслабиться, не могла быть и речи. Монитор вырвали вместе с внутренностями. Окая зажмурил глаза, прокусил кожу на руке, почувствовал стекающую по ногам горячую влагу.
   -Уже всё... Почему не шевелишься? Так плохо?
   Окая бросил взгляд вниз, но под ним была вовсе не кровь. Он попытался кое-как сползти на пол.
   -Помоги ему, - велела гутис оло-ригу, забирая монитор.
   Оставив оло, она быстро ушла.
   Риг вымыл Кали теперь помог переодеться, затем уложил на маленьком диване в углу. От слабости окая неожиданно для себя уснул и проснулся оттого, что его будила велл.
   Оло попытался встать. Гутис отвергла его попытку, задумчиво разглядывая любимца своих дочерей.
   -Ты был близок с Оссиль дважды.
   Это был не вопрос. Кали всё-таки привстал, вытянув вниз руки.
   -Я находился рядом с велл... Велл приказала... Велл... Велл была не здорова, я не хотел. Но она приказала. Неужели я?...
   -Велл Оссиль сделала подарок... любимцу своей сестры.
   То, что случилось в каюте "Мэй", можно называть подарком только в каком-то извращённом смысле. Кали осторожно приподнял лицо. Нгойл провела пальцем по щеке окая, очертила контур чувственного рта, невольно засмотрелась в зелёные глаза. На самом деле Оссиль сделала окая целых два подарка. Первый - это его собственная жизнь. Инфицированный, он был почти обречён без второго контакта.
   -Оссиль знала, что уходит. Моя дочь отдала свой долг Кругу и, по обычаю, завещала тебе... право Защиты Круга. Обычаи гутис стоят выше Круга. Знак завещания остался на твоём мониторе. Я видела его.
   -Что? - Кали ничего не понял, но и хорошего от обычаев Круга не ждал.
   -Круг защищает только самих гутис. Поэтому ты будешь признан рождённым в Круге - вместо Оссиль. Так она завещала. - Окая ошеломлённо хлопал ресницами. - Ты, возможно, этому и не рад, но отказаться от дара уже не вправе.
   -Я, отверженный, асари, потом юэль, стану мужчиной гутис! - Кали потряс головой, хотя был ещё слишком слаб. И он понимал, что ведёт себя глупо. Не выдержав яркого света, окая закрыл глаза руками: - Ох, велл, в тысячу тысяч раз было бы справедливей, если бы я остался только оло, а велл... осталась жива. Обе мои велл.
   Что-то в лице гутис дрогнуло:
   -Я слышала твои слова, окая, и благодарна за них. Я потребую, чтобы ты получил признание, как муж Ламмы. Тогда трое детей моей дочери будут признаны Кругом. Хотя, конечно, ты никогда не стоял ради них в Тёмном Круге.
   Кали сделал над собой усилие:
   -Надеюсь... что я всё понял правильно, велл.
   Окая действительно всё понял: обычаям Гутис его всё-таки учили. Он осторожно поцеловал ладонь велл, Нгойл погладила его по голове.
   -Забудь слово велл: у мужчины гутис не бывает велл. С тобой сотворили... много печального, но прошлая жизнь - закончилась. Круг совершенен и потому милостив бесконечно. Где конец, там всего лишь начало. - Новоявленный мужчина гутис больше не пытался спорить. - От прошлого я оставляю тебе имя. Ордэг... необычно звучит. Поскольку мужчина гутис не может жить самостоятельно, ты останешься в моём Доме, чтобы спокойно воспитывать детей. Я буду сама отвечать за тебя перед Кругом. За тебя и детей Ламмы, как за своих собственных. Ты обязан надеяться... на лучшее, Ордэг. И научиться терпеливо ждать, как полагается мужчине гутис.
   Кали подскочил, хотя, на самом деле, лишь с трудом пошевелился:
   -О, велл! Чего мне ждать?!
   На этот раз Властительница Гутис не собиралась отвечать. Времени на долгие разговоры не было, да и для неё самой теоретические выкладки звучали как сказка.
   Наука Гутис никогда не стояла на месте, противостояние с Окауайя вовсе не помешало, наоборот, добавило сил этому процессу.
   Прямо сейчас складывались абсолютно новые взгляды на распространение пси-полей: теоретически было доказано существование некой вероятности, возможности отыскать плоттер после любого прыжка. Изучением остаточных следов пси-полей, в частности, упорно занималась Эрит.
   Одна из стенных панелей повернулась: в нише стоял риг.
   -Позаботься о досе. Ему теперь необходима собственная каюта. И ещё... пусть со Станции пришлют баули. Дополнительное обучение не будет лишним.
   Мгновенное превращение оло в доса ничего не значило для рига. Он предложил досу Кали следовать за собой и почтительно поддержал, когда тот покачнулся. Нгойл снова окликнула окая:
   -Вскоре я отвезу тебя Домой. Рассказывать об Оссиль не надо, особенно Герру и Арие. Даже лучше, если они совсем ничего не услышат о том, что случилось на "Мэй".
   -Как будет угодно... - он всё-таки запнулся, - Уважаемой Нгойл.
   После ухода окая Властительница ещё долго рассматривала то, что запечатлел бесстрастный монитор. Картинка оказалась настолько красочной, что можно было обмануться и счесть всё реальностью, как в хорошем диа. Снова проявилось изуродованное лицо дочери. Трудно было не догадаться, что произошло, - для этого не требовалось объяснений. Если бы Властительница увидела избитую Оссиль чуть раньше, то вряд ли позволила принцу Белого Дворца свободно покинуть "Пасиану".
   Мерзкий отверженный, всей твоей крови не хватит, чтобы заплатить такой долг.
  
  
   Глава 38
  
  
   Ничего не закончилось
  
  
   Властительница холодно ответила на приветствие Нувель, сразу же перевела взгляд на Арие и велела каса идти в рабат, предупредив, что зайдёт туда сразу же, только... заглянет в детскую.
   Подавив разочарование, Хозяин Дома изумлённо уставился на вошедшего вместе с Нгойл оло. В таком наряде Кали можно было принять за мужчину гутис. "Особенно в сравнении с Лабарном", - мелькнула странная мысль.
   Нувель встретился взглядом с Кабери, но тот тоже смотрел на оло непонимающе. Гутис заметила этот невольный обмен взглядами, взяла оло за запястье:
   -Ордэг признан Кругом. Вам следует принять его, как уважаемого мужчину гутис. - Кали, названный Ордэгом, шагнул в сторону мужа Властительницы, почтительно замер. - Навестить детей ты можешь прямо сейчас. Хозяин Дома поговорит с тобой позднее.
   Нувель поджал губы. Даже перестав считаться оло, Кали-Ордэг оставался в его подчинении. Однако Нгойл не заметила недовольства Третьего мужа:
   -Кабери... Уважаемая Кама готова заявить о своём выборе. Иди и приготовься. Это произойдёт сегодня.
   -О! - Кабери невольно расправил плечи. - Я готов принять выбор Уважаемой Камы.
   -А уж Кама... давно готова.
   Нгойл перевела взгляд на Огни, наконец смягчилась:
   -Уважаемая Мона вот-вот приедет за тобой.
   Сын Ольтера смутился так сильно, словно его желание было непристойным.
   По дороге наверх, в альятту, Нгойл упорно молчала, и Третий муж понял, что жена им недовольна.
   Очень скоро у него исчезли последние сомнения на этот счёт.
   Наставник Эдам никогда не объяснял, за что наказывает: воспитанник обязан сам понять собственную вину и сказать о ней вслух. Поэтому Нувель не слишком удивился, когда гутис потянулась за плетью, - он знал, в чём именно виноват. Правда... Ольтер и Арие утверждали, что жена никогда их не наказывала сама.
   Голос гутис сделался таким бесцветным, что Нувель стало жутко:
   -Следовало бы отправить тебя в Дом Отвергнутых, поскольку у тебя больше нет Наставника. Но сейчас... не самое подходящее время для соблюдения правил. Я не могу позволить, чтобы посторонние разбирались в делах моего Дома. Придётся выполнить этот долг перед Кругом самой.
   Нувель почувствовал, как у него задрожали губы. Теперь он даже не мог сделать вдох и различал Нгойл словно сквозь туман. И дело было не в страхе перед болью, хотя, конечно, ожоги плети очень болезненны: окая только представил, как жена ударит его - сама.
   Он заставил себя подготовиться: встал на колени, уперся ладонями в пол, опустил голову, всё ещё не веря, еле слышно что-то прошептал, умоляя простить, - кричать он не мог. Дверь распахнулась настежь, в альятту ворвался Кабери и подставил руку прямо под плеть.
   -Прости его, сара.
   Гутис не успела остановиться - или не захотела, - новый удар опустился на плечо бывшего Наставника, и тот невольно охнул:
   -Ты лишился ума, Кабери?
   Казалось, в голосе гутис так и не появилось гнева, только лёгкое недовольство. Кабери был потрясён собственным поступком, но не отступил:
   -Нувель каждую ночь стоит в Тёмном Круге, моля тебя о прощении. Прости его, сара.
   -Кабери, брат мой, тебе лучше всех в этом Доме известно, что ты не вправе вмешиваться в мои дела. Смотри, как бы я не наказала и тебя, прежде чем отдать Каме.
   Кабери дрогнул и побледнел:
   -Всё во власти Круга.
   -Упрямый... И всегда был упрямым.
   Плеть снова поднялась. Кабери всё-таки отодвинулся назад, но не замолчал:
   -Во имя светлого имени Оссиль, будь снисходительна, сара. Нувель провинился, но не так сильно. Этот мужчина не желал зла Герру. Наоборот, он лишь надеялся избавить твоего сына от безнадёжных страданий и помочь смириться с уходом Оссиль... Чтобы Герр совсем перестал ждать Оссиль - а ведь он до сих пор ждёт! Нгойл, он не сделал того, чем грозил Герру. И никогда бы не сделал, Круг Свидетель. Отпусти его... ради кольца моего Выбора. Сара, ведь сегодня я имею право на твой подарок. Если гнев не пройдёт... если тебе будет угодно... Ты продолжишь наказание завтра. Позволь, я помогу Нувель дойти до рабат.
   Нгойл удивлённо посмотрела на брата, затем убрала ногу, и окая без сил рухнул вниз. Жена оттолкнула его в сторону, произнесла, словно выплюнула:
   -Его брат избил Оссиль.
   Кабери побледнел ещё заметней, руки замкнули Круг, затем бессильно упали, но он всё равно не отступил, снова указал на плеть:
   -Твой Третий муж стоит в Круге и не может отвечать за поступки отверженного, даже собственного брата.
   -Достаточно, Кабери. Или твой длинный болтливый язык навлечёт на тебя беду. Надеюсь, когда ты станешь мужем Камы, то не забудешь вдруг: Круг отдаёт мужчину во власть жены.
   -Значит, Нувель будет наказан, чтобы я не забывал Законы?
   -Убирайся. Мой Третий муж доберётся до рабат сам, даже если ему придётся ползти.
   -Как тебе будет угодно, Нгойл.
   Из альятты Кабери вышел не слишком охотно, однако ещё раз бросить вызов гутис не осмелился, поэтому не стал ждать бывшего воспитанника в коридоре.
   Нгойл покосилась на судорожно вздрагивающие плечи окая, на его глаза, ослепшие от так и не пролитых слёз:
   -Ты отвык от наказаний. Неужели твой первый Наставник обращался с тобой более нежно?
   Приподнявшись на руках, Нувель попытался отвечать:
   -Мне не удалось бы... переступить Круг?
   -Я рада, что ты так сказал. Что ж... Больше тебе нечего делать в альятте. Иди к себе. Надеюсь, ты можешь идти по лестнице.
   -Да, Уважаемая Нгойл. - И мужчина попытался поцеловать руку, которая держала плеть.
   Некоторое время Нгойл наблюдала, как окая встаёт, старается привести в порядок одежду, передёрнула плечами:
   -Запомни, я не простила тебя, хотя и не собираюсь... наказывать завтра. Ты брат Абестока... Возможно, я потребую, чтобы ты бросил Золотой Диск... и забрал его жизнь. Ради Оссиль.
   От подобной мысли Нгойл самой сделалось жутко, но отрава ненависти уже завладела сердцем гутис.
  
   Добравшись до рабат, окая со стоном стянул вниз испорченную юбку, но на помощь никого не позвал - не смог преодолеть стыд. Пара дразняще-красных полос на чистой коже только подчёркивала, насколько эта кожа безупречна. Была.
   Окая сомневался, может ли выйти из рабат и попрощаться с Кабери, однако за Хозяином Дома пришёл варесс и объявил, что велл собирается покинуть Дом и берёт доса Нувель с собой.
   На площадку для полотеров Нувель вышел, ещё поправляя на ходу складки одежд. Взглянув на мужа, Нгойл указала на кресло сбоку от себя, закрыла дверь, через некоторое время спросила:
   -Почему ты не позвал домашнего врача? Предпочитаешь терпеть боль?
   Мужчина сидел неестественно прямо, глядя перед собой:
   -У меня... не так сильно болит.
   Кабери, сидевший позади всех, не выдержав, хмыкнул:
   -В чём дело?
   -Он стесняется, Нгойл.
   -Стесняется слуг?
   -Только когда наказан. Слуги ведь всё понимают.
   -Врача всё-таки следовало позвать, - нахмурилась Нгойл. - Признайся, что Арие рассказал тебе о Доме Отвергнутых.
   Окая честно попытался вспомнить:
   -Почти ничего. Он просто не хотел вспоминать... Но все боятся попасть туда, я знаю.
   -Так почему ты упорно туда стремишься? - Нувель сглотнул, пальцы впились в подлокотники. - Мужчина окая, ты превысил свои права Хозяина Дома и очень сильно огорчил меня, приняв решение, которое мужчина принимать не вправе. Надумал сотворить такое с Герром! Всё-таки тебя следовало отправить в Дом Отвергнутых.
   Окая подумал, что сейчас надо опуститься на колени, только покидать кресло в летящем плоттере запрещалось. Нувель молчал, с горечью понимая, что, наверное, он слишком другой, чтобы стать угодным Нгойл. Возможно, когда-нибудь ему придётся познакомиться с Домом Отвергнутых.
   -Кабери сказал мне, что ты заранее заказал костюм из белого шёлка для кольца его Выбора. Так почему не одел?
   -Я не посмел... нарядиться в белое. Я знаю, как сильно рассердил тебя.
   Гутис взглянула в упор. Светло-кремовое платье окая было безупречно строгим, с жёстким поясом, глухим воротом и тугими манжетами до локтей. Нгойл поморщилась, но потом невольно призналась:
   -Даже так ты выглядишь... как истинный уристо. - Окая так и не понял, похвала это или новый упрёк. - Я заметила, что в детской... с Фейлииз занимался новенький оло. Он показался мне знакомым. - Это был вопрос.
   -Он не оло, - выдохнул Нувель.
   Нгойл прищурилась, вспоминая:
   -Ровер? Отвергнутый муж Бояр.
   Нувель понимал, что его объяснения прозвучат нелепо, но обязан был отвечать:
   -После Дома Отвергнутых Ровер некоторое время жил в Доме баси, которая назвала его мужем. Герр опасался... Он был уверен, что Бояр узнала про Ровера. Герр сказал, что ты позволишь Роверу укрыться от преследований Бояр в своём Доме.
   -Я пообещала, что завтра не буду наказывать тебя. Кажется, я поторопилась с такими щедрыми посулами.
   Нгойл рассматривала мужа, не скрывая изумления. Окая заставил себя оторвать ладони от кресла, опустил их вниз. Только чтобы прервать невыносимое молчание, произнёс:
   -Могу я узнать, куда мы летим?
   -В Храм Круга.
   -Ты... оставишь меня в Храме Круга? - Собственный голос показался окая безжизненным.
   -С чего бы это?
   -Разве я не виноват перед тобой? Разве мужчин не отсылают в Храм за особые провинности, которые не могут быть исправлены обычными наказаниями. За отклонения в поведении или дурные наклонности.
   -Круг Милостивый! - передёрнулась гутис, - у тебя маленькие дети... и ещё Фейлииз. Ты Хозяин моего Дома. Да что тебе делать в Храме? Я даже не представляла, что ты можешь беспокоиться по поводу Храма.
   -Да, это глупая мысль, Нгойл. Но... я не знаю, что ещё подумать.
   -Сейчас ты беспокоишься исключительно о себе, а сегодня вообще-то кольцо Кабери. И мы собираемся навестить отца.
   -О!... Мне никто не сказал, что твой... ваш Уважаемый отец находится в Храме.
   -И это моя вина, Нгойл, - быстро произнёс Кабери. - Я ни разу не упомянул об Оттисе.
   Нгойл открыла панорамный обзор. Прямо под плоттером находился Храм, точнее, огромный Храмовый Комплекс. Шестнадцать одинаковых ступенчатых пирамид выстроились симметрично вокруг круглой площади, к которой примыкали площадки поменьше, соединённые между собой дорожками, обрамлёнными красиво подрезанными живыми изгородями.
   Через равные промежутки были расставлены арки из светлого камня. Нувель припомнил, что на них должны быть высечены слова Завета, а мраморные изваяния на высоких пьедесталах - это изображения самых прославленных гутис. По дорожкам медленно прохаживались мужчины в серых и голубых одеждах.
   Рассказы Наставника о Храме Круга были скупыми - Кабери явно не любил распространяться на эту тему. Нувель знал, что все обитатели Храма живут в домах-пирамидах, но в помещениях проводят только малую часть времени. Основное занятие - молитвы. Если в Домах гутис молятся один раз за кольцо, во время Тёмного Круга, то в Храме это полагается делать шесть раз. На открытых площадках и под наблюдением храмовых Наставников. Свободное от молитв время занимает сон, еда, прогулки по аллеям и беседы-исповеди с Наставниками. И, разумеется, упорное повторение Законов Круга.
   Предусматриваются и встречи с родственниками, но не часто. Самая первая - после шестнадцать кругов пребывания в Храме. В это время мужчина даже может вернуться в свой Дом, если его там ждут.
   Нгойл остановила плоттер. Брат попытался встать, но гутис удержала его в кресле:
   -Кабери... Кама - моя подруга, но я... не стану тебя принуждать. Если ты не готов встать ради неё в Круг, я поверну плоттер обратно. Прямо сейчас.
   -Сара моя... я не боюсь встать в Круг ради Камы, я хочу стать её мужем. Но я всегда буду вспоминать твои слова.
   -Тогда вставайте.
   Их плоттер находился на высокой открытой ступени пирамиды.
   Выйдя наружу, Нгойл снова оглянулась на Кабери. Брат натянуто улыбнулся и встал рядом. Пришлось немного подождать, стена перед ними сделалась прозрачной, полностью разомкнулась, открывая большое и удивительно светлое помещение - жилище Оттиса.
   В огромной прямоугольной комнате негде было укрыться - всё находилось на виду. Покрытие стен, пола и потолка было необычно холодного голубого цвета, словно прозрачный озёрный лёд.
   Ничто здесь не ассоциировалось для Нувель с понятием Храма. На Окая он привык к другому, совсем другому.
   Гостей ждали. Мужчина в пепельно-голубом одеянии протянул обнажённые руки навстречу Властительнице:
   -Как редко ты навещаешь меня, маленькая птичка.
   Нгойл шагнула навстречу открытым объятиям отца, прильнула к его груди и закрыла глаза:
   -Я думала... что так ты быстрее примешь решение покинуть Храм. Я слишком давно жду тебя, Оттис.
   -Храм мало кто покидает, маленькая птичка, разве ты не знаешь? Здесь я обрёл утешение и смирился с уходом Лаурит. Я думал... что больше не смогу дышать и говорить, но всё-таки спокойно живу и произношу её имя вслух. Я сегодня даже танцевал, узнав о твоём приезде.
   Окая жадно рассматривая ранее неведомого затворника. Отец оказался ниже дочери, необыкновенно гибкий, изящный, это впечатление не нарушали даже сильные прямые плечи. Губы незнакомца мягко улыбались, словно он всё-таки видел дочь через плотную белую повязку, закрывающую верхнюю половину лица.
   Нувель расслышал знакомое имя Лаурит, только отец Нгойл произносил его по особенному: по-мужски низким, чувственным, буквально тающим на коже голосом. Окая невольно поёжился, словно чьё-то дыхание коснулось тела, задевая на нём каждый волосок. Он оглянулся на Кабери и тут же отвернулся. Никогда ещё Наставник не выглядел таким открытым и беззащитным.
   -Значит, снова "нет"? Как и в прошлый раз.
   -В прошлый раз... я был переполнен отчаяньем. А сегодня в моём сердце не осталось обиды. Я очистился. Я чист, как в то кольцо, когда твоя мать впервые поставила меня в Круг.
   Не разжимая рук, Нгойл подвела отца к длинной скамье у стены, помогла сесть:
   -Говоришь, что боль ушла... Ты простил Лаурит, хотя она оставила тебя. Только о Кабери ты сожалеешь до сих пор?
   Оттис едва заметно дрогнул:
   -Кабери навещал меня... потом. - Он запнулся, улыбка сделалась неуверенной. - Круг Свидетель, только себя я не сумел простить. Я не должен был... так поступать с моим мальчиком. Почему ты вспомнила сейчас о брате, птичка? С ним что-то случилось? Я слышу здесь так мало, но надеюсь... Кабери справится. Ведь его место в Круге определено.
   -А вот здесь ты ошибаешься, Оттис. Я изменила решение матери и взяла ответственность за брата на себя.
   -Что ты сделала?
   -Позволила Кабери снова стать мужчиной, и он уже выбран для Круга. Тебе придётся согласится с этим Выбором. Поверь, это было непростое решение.
   Оттис убрал руки из рук дочери, сцепил их перед грудью:
   -Усомниться в твоих словах я не могу. Назови имя гутис, которая пожелала моего сына.
   -Кама.
   -Я мог бы и догадаться.
   -Мог, и очень легко. - Нгойл снова взяла отца за руку, раскрыв его ладонь, поцеловала. - Сейчас я выйду, и ты увидишь своего старшего сына. И ещё... прямо здесь находится мой Третий муж, Нувель. Раньше Кабери был его Наставником. Думаю, тебе захочется познакомиться и с ним.
   Проходя мимо окая, жена взглянула на него, но ничего не сказала. Кабери решительно шагнул вперёд. Сегодня он меньше всего напоминал строгого Наставника. Вышитая серебром синяя рубашка была небрежно расстёгнута почти до талии, в узком разрезе виднелось покрытая золотистым загаром грудь, шёлковая синяя юбка с серебряной каймой закручивалась вокруг длинных ног, два гребня удерживали у висков тяжёлые волосы.
   Подойдя к отцу, Кабери прежде всего снял с его глаз повязку. Нувель старался не смотреть прямо, но отвернуться тоже не мог. Оттис не походил на своих детей: серо-голубые глаза в обрамлении светлых ресниц и бровей были настолько чистым, что Нувель едва не ахнул вслух и вдруг испытал острую потребность самому защищать столь невинное создание. Только он не представлял - от кого.
   Отец и сын одновременно прикоснулись к груди друг друга, потом взялись за руки. Некоторое время так и стояли, застыв, опомнились, снова шагнули к скамье, заговорили разом, перебивая друг друга и не договаривая фраз.
   Про спутника Кабери вспомнил не сразу, со смехом подозвал его:
   -Вот Уважаемый Нувель... Третий муж Нгойл и отец двух детей. Мой бывший воспитанник и... мой друг.
   -Да, я это понял, - медленно произнёс Оттис. Его голос снова приобрёл магическое звучание, так странно подействовавшее на окая. Нувель поклонился, произнёс положенные слова.
   -Уважаемый Нувель... ты очень похож на рождённого в Круге.
   Для гутис это было едва ли не высшей похвалой, и Нувель заставил себя улыбнуться:
   -И всё-таки я рождён вне Круга, Уважаемый Оттис. Я окая.
   Кабери тоже улыбался, но в его глазах промелькнуло сомнение:
   -Отец... все мужья Нгойл рождены вне Круга.
   -Конечно, я знаю... хотя мне нелегко это принять. Толье был так же привлекателен?
   От внезапного перехода Кабери запнулся, но ответил твёрдо:
   -Бесспорно.
   -Кабери, сын мой... - На бледных щеках Оттиса появились ямочки, а глаза... из серых сделались по-весеннему голубыми. "Ясноглазый", - едва не выдохнул Нувель вслух, зачарованный таким превращением. Отец Нгойл ему нравился. Возможно, потому, что не мог быть соперником. - Мне ведь не надо тебе ничего объяснять... перед Выбором?
   -Думаю, нет, - захихикал бывший Наставник.
   -Но ты... хочешь встать в Круг, Кабери? Уважаемой Каме не придётся тебя принуждать?
   -Не придётся. Кстати, Кама уже здесь, я заметил её плоттер, когда мы выходили из плоттера. - Нувель оглянулся, но никого с той стороны стены не увидел. - Позволь все-таки напомнить тебе одну вещь, мой совсем взрослый сын. Ты, конечно, много раз повторял это воспитанникам, но учить гораздо легче, чем в точности исполнять... Никогда не противься желаниям той гутис, которая поставит тебя в Круг. Только такое поведение угодно Кругу. Хотя... иногда гутис требуют невозможного. - Сложив ладони перед грудью, Кабери лишь благодарно улыбался. - Изменить гутис невозможно. Даже не стоит пытаться. Их желание - и есть Закон Круга, который следует в точности исполнять.
   -Я давно об этом знаю, отец.
   -Но ты не знаешь, в каком гневе и отчаянье была тогда Кама. - Оттис снова одел повязку на глаза, поправил её. - Ну всё, Кабери, пора. Нехорошо заставлять гутис ждать. Зови сюда Нгойл.
  
   -Ты нашла для меня время, Нгойл, и я благодарна, - но я могла и подождать... ещё немного.
   -Могла. Но почему ты должна ждать? Никто не должен ничего ждать, потому что... никто не знает, когда Круг заканчивается.
   Этот разговор явно не предназначался для мужчин, и Нувель не обернулся.
   -Ты права. Но, обычно, мы, гутис, живём долго... Иногда слишком долго - и не желаем стареть. И всё равно у каждой наступает пора, когда она меняется... внутри себя. Я вижу, ты пересекла эту черту. Ты стала совсем другой, малышка Нгойл. - Нувель показалась, что Начальница Станции улыбнулась. - Но меняемся мы не во всём. Желание быть любимой живёт вечно.
   Сам обряд Согласия много времени не занял, длинные пальцы гутис обручем замкнули запястье Кабери, он перехватил ладонь и тут же отпустил, испугавшись собственной смелости.
   -Уважаемая Кама... - Полузабытый ласкающий голос отца непривычно задрожал. - Я подтверждаю чистоту рождения моего сына в Круге. Но, Круг Свидетель, Кабери не сохранил подаренную ему чистоту. Он виноват перед Кругом, и только вы можете покрыть все его ошибки своим Выбором.
   Я могу только просить: пусть Кабери станет отцом... хотя бы однажды.
   Просить о детях не полагалось, ведь именно для этого и выбирали в Круге. От неожиданности Кама рассмеялась:
   -Ну, если он сможет.
   Кабери заглянул в лицо Камы, своей жены:
   -Позволь, я совсем немного поговорю с Нувель. Может случиться, что мы долго не увидимся.
   Мужчины отошли к самому краю площадки. Здесь дул сильный ветер, и Кабери пришлось удерживать подол лёгкой юбки.
   -Не хочешь поздравить меня, мой бывший воспитанник?
   -Посмотрим, что ты будешь говорить, испытав все радости жизни в Круге.
   Они заглянули друг другу в глаза, как делали это раньше.
   -Я боялся, что сегодня Нгойл не позволит тебе выйти из рабат.
   Окая незаметно вскинул подбородок:
   -Считаешь, что я наказан недостаточно?
   Бывший Наставник вздохнул:
   -Никогда ещё Нгойл не бралась за плеть... Мне даже сейчас не верится, что всё обошлось. Я очень сильно испугался.
   Уголки рта окая сердито дёрнулись:
   -Раньше у меня, для таких случаев, всегда были Наставники.
   Кабери согласно кивнул, покосился на отца, разговаривающего о чём-то с Изоаль, которая тоже прилетела в Храм, едва слышно шепнул:
   -Нгойл считает себя виноватой... перед тобой.
   Он хотел прикоснуться к Нувель, но вздохнул и опустил поднятую руку.
   -Да не выйдешь ты никогда из Круга, Кабери, - от всего сердца пожелал окая.
  
   Стена Храма сомкнулась, и Нгойл наконец повернулась к мужу, произнесла рассеянно:
   - Возвращайся один. У меня нет времени отвозить тебя Домой.
   Неожиданно вмешалась Изоаль:
   -Нгойл, позволь пригласить Уважаемого Нувель к себе в гости. Вернее, к Герру.
   -С чего ты взяла, что Герру будет приятно его увидеть? - Изоаль не ответила на вопрос, но явно не собиралась отступать.
   -Поступай как хочешь, Нувель, - махнула рукой Нгойл, запрыгивая в свой плоттер.
   Окая проводил взглядом плоттер Властительницы, с вежливой полуулыбкой обратился к дочери Арие:
   -Изоаль, вряд ли... сын Ольтера хочет со мной разговаривать. Я даже удивлён, что ты говоришь со мной.
   -Думаешь, я не поняла, что ты хотел защитить Герра... от него самого. Сегодня я даже не уверена, что ты ошибался... тогда.
   -О!
   Разумеется, Герр будет разговаривать с тобою. Но после того кольца он стал очень скрытен, даже со мной. Всё время молчит и ничем не интересуется, а я не могу на это смотреть. Я везу тебя для того, чтобы ты... попробовал это исправить. Поговорите... Вы же были друзьями.
   -Да, были... - пожал плечами Нувель. - Вряд ли что-то можно исправить. Но, конечно, я исполню пожелание гутис.
   -Мою просьбу, дадалао.
   -Меня просит гутис? Это случается так редко.
   Окая первым направился к плоттеру, забрался в кресло, посмотрел на юную гутис и снова улыбнулся. Девушка отнеслась к его улыбке с подозрением:
   -С чего бы тебе веселиться? Сегодня вы с Кабери расстались.
   -Я же радуюсь за него. Он всегда был достоин большего, чем быть моим Наставником. Уверен, Кама позовёт его в альятту сразу, даже не дождётся вечера... Вот уж кого выбрали не для рабат.
   -Эй! - Изоаль сообразила, что мужчина пытается её смутить. Наивный окая до сих пор верил, что разговорами об альятте можно смутить гутис. - Не слишком ли ты свободно рассуждаешь... муж Властительницы?
   -И что ты сделаешь? - Нувель сделалось смешно. - Прикажешь наказать меня за непочтительность?
   Вот теперь Изоаль смутилась, ткнула маленьким кулаком в плечо окая:
   -Иногда следует и придержать свой язычок, Третий муж моей матери. Даже если ты так возмутительно красив.
   Нувель не поддался: Изоаль повторяла слова старших. Гутис постоянно так говорили, только приятные слова мало что значат.
   -Ты находишь меня красивым, дочь Арие?
   На этот раз Изоаль ответила не сразу. Тонкие руки словно бы праздно лежали на светлой панели. Наконец гутис заговорила, задумчиво улыбаясь:
   -Круг Свидетель, я помню, как ты переступил через порог нашего Дома впервые. Я была ещё маленькой, но шныряла по всему дому, и притаилась на лестнице, чтобы меня не прогнали. И вдруг увидела твои глаза... Как осколки разбитого вдребезги драгоценного камня.
   Нувель едва не рассмеялся вслух: Изоаль обращала внимание на мужчин, когда была совсем малявкой.
   -Неужели я красивей твоего отца, которого называют самым привлекательным мужчиной в Круге? - Отнестись к такому разговору серьёзно он не мог.
   Губы девушки непонятно скривились:
   -Спроси Нгойл?
   Мужчина резко отвернулся, произнёс, глядя в сторону:
   -Твоя Уважаемая мать... видит перед собой окая - и никогда не простит мне этой крови. - И всё-таки он смутился: гутис умели смущать.
   -Но для меня... ты лучше всех, - серьёзно и, одновременно, сердито подтвердила Изоаль. - Хотя тебе и нехорошо знать об этом.
   -Нет, мне приятно знать "об этом", - горячо запротестовал Нувель. - Я всегда думал, что не очень нравлюсь дочерям Арие.
   -Ты сильно ошибаешься. Если я когда-нибудь и выберу мужчину для Круга, он будет окая.
   -О нет!
   -Почему?
   -Окая встать в Круг ещё труднее, чем рождённому в Каса.
   -Ты судишь по себе. Но я знакома с другим окая. Кали, вернее, Ордэг, стал мужчиной гутис.
   -Он никогда не стоял в Круге.
   Изоаль неопределённо пожала плечами. Потом взяла мужчину за руку, снова заглянула в лицо и произнесла уверенно:
   -Нгойл сердится на тебя за чужую вину. Она не права.
   Нувель попытался выдернуть руку:
   -Мой брат не чужой. И он причастен не только к смерти Оссиль. Абесток избил твою сару. - Произнесённые слова повисли в воздухе, стало трудно дышать. Окая старался даже не смотреть на девушку, но всё-таки заметил: глаза Изоаль, изменчивые, как у всех гутис, потемнели.
   Остальную дорогу они молчали, только в самом конце Изоаль снова взяла мужчину за руку и осторожно сжала пальцы.
  
   Герр поливал цветущие лианы, высаженные в горшки вдоль прозрачной стены. Любовь к цветам у него была от отца. Увидев гостя, он поставил кувшин с водой, одёрнул жакет, приветствовал сестру, поцеловав её ладонь, потом, сложив руки, поклонился окая. Трудно было понять, как сын Ольтера отнёсся к приезду Нувель, тёмное лицо осталось бесстрастным. Нувель в свою очередь склонил голову перед Хозяином Дома.
   -Ты закончил сегодня свои хлопоты, Уважаемый Хозяин этого Дома? - насмешливо поинтересовалась гутис. - Значит, можешь принять Уважаемого Нувель. А я иду к себе.
   Герр предложил прогуляться по открытой галерее, полюбоваться цветниками. Разговаривали они, разумеется, о Кабери, потом о детях. Нувель упомянул об отце Нгойл, и Герр не справился с любопытством.
   -Я тоже почти ничего не знаю об Уважаемом Оттисе. Только слышал... что Ламма-Лаурит, когда покидала Гутис, всегда брала мужа с собой. А в последний раз... они поссорились, и он остался.
   -Он необычен для мужчины гутис, но, конечно, очень привлекателен. - Нувель вспомнил, что утверждала на эту тему Изоаль, и невольно хмыкнул.
   Герр припомнил ещё кое-что:
   -У Оттиса плохая кровь.
   -И что это значит?
   -Мать Нгойл и Кабери не ладила с роднёй мужа. Настолько, что советовала дочерям выбирать для Круга отверженных. У отверженных нет родственников.
   -Ну да, конечно.
   Они разговаривали почти как прежде, и Нувель не выдержал, преградил сыну Ольтера дорогу:
   -Неужели ты не простишь меня?
   -За что? Разве ты был не прав, Уважаемый муж моей матери? - Чёткие прямые брови Герра едва заметно сдвинулись.
   -Нгойл рассердилась, узнав о моём решении.
   -Нгойл слишком добра ко мне. А к тебе - наоборот - излишне строга, как ни к кому другому... из своих мужей.
   -Сегодня утром... она наказала меня.
   Герр сам вынес столько боли, что не мог не сочувствовать чужой. Поэтому он промолчал, хотя мог ответить, что мужчина не имеет права сердиться на наказания жены. Нувель постарался поймать его взгляд и проникнуть сквозь непрозрачную серебряную плёнку зрачков - не получилось.
   Хозяин Дома привёл гостя в свой агрит, велел принести угощение, разлил крепкий фрез в крошечные серебряные бокалы. Затем разложил на столике круглые салфетки, расставил изящные чашки, заварил ароматный озил. Все его действия были точными, безупречно выверенными.
   -Для чего ты приехал, Уважаемый Нувель?
   -Меня пригласила твоя сестра, - выдохнул окая. - Изоаль хочет, чтобы мы помирились.
   Взгляд Герра оставался непроницаемым.
   -Пожелание сары для меня Закон. Её признали истинной гутис... Круг признал бы истинной гутис даже Наисир, если бы твоя дочь вдруг высказала такое пожелание. Ведь Наисир тоже дочь Властительницы.
   Окая поперхнулся озилом.
   -Изоаль беспокоится о тебе, Герр.
   -Когда гутис начинает беспокоиться, это заканчивается плохо.
   -Ты сердишься на неё?
   -А разве ты не сердился на Оссиль? - мрачно напомнил сын Ольтера, укрывшись за длинными ресницами. - И навсегда запомнил то наказание, по её приказу.
   Нувель ждал, когда это имя прозвучит, и готовился к этому. Он спокойно улыбнулся:
   -Ты ведь знаешь, я простил Иль.
   -Как я могу... заглянуть в твою душу?
   Они одновременно взглянули друг на друга - взгляды скрестились и вспыхнули. Мужчины отвернулись, но отсвет этой вспышки заставил обоих поверить: они одинаково сильно переживают то, что их разделило. Однако опыт был чересчур разный: Герр вспоминал сейчас о Лорин.
   Нувель оглядел весь агрит по кругу. Чёрные изогнутые контуры мебели и тонкие рамки зеркал на стенах подчёркивали ослепительную чистоту и прохладу белого цвета, выбранного для отделки этого агрит. Белыми были пол и стены, длинные шёлковые шторы, подушки на креслах и даже необычные костюмы оло, помогавших досу ухаживать за гостем. На черно-белом фоне сине-зелёное платье Герра казалось изысканно ярким нарядом. Таким приёмам сын Ольтера был обучен намного лучше окая.
   Герр пододвинул поднос со сладостями и ягодами, переставил вазочки на столе.
   -Надеюсь, Ровер не причиняет тебе беспокойства?
   -Разумеется, нет. Он справляется с уходом за Фейлииз отлично, делает всё гораздо проворней, чем... какой-нибудь оло. Не могу представить этого мужчину в Доме Отвергнутых.
   -В этом-то я не сомневаюсь. Но ты предупредил Нгойл?
   Нувель задумался: он не понял реакцию жены, но в доброту гутис больше не верил.
   -Я не успел, но... она спросила сама. И, кажется, рассердилась, хотя и не приказала отправить его обратно.
   В агрит прозвучал сигнал плоттера, и мужчины недоумённо переглянулись: Изоаль была Дома.
   Двери агрит открылась очень скоро.
   -О, сара! - не удержался Герр, затем склонился перед своей сестрой, едва не коснувшись пола. - Приветствую тебя, Эрит.
   -И я приветствую тебя, Уважаемый Хозяин Дома. Я рада вас видеть обоих... - Эрит внимательно посмотрела на потерявшего дар речи мужа Нгойл.
   Выпрямившись после поклона, Нувель изумлённо открыл рот, уставившись на того, кто стоял за спиной гутис. Круг Свидетель, но это был Беррис, принц Жёлтого Дворца.
   Некоторое время Беррис не шевелился - он тоже оказался не готов к встрече, - как-то странно покосился на гутис. Потом сделал несколько шагов и проделал самое невероятное, что только мог вообразить Нувель. Принц Жёлтого Дворца опустился на колени перед Герром:
   -Дос Ольтер.
   Герр не узнал отверженного - откуда? Но, конечно, сообразил, к кому тот обращается. Вопросительно посмотрел на вернувшуюся сестру.
   -Ты ошибся, Берри, - спокойно произнесла Эрит, явно довольная этой сценой. - Хотя твоя ошибка и не удивительна. Дос Герр невероятно похож на своего отца: мало кто способен их различать. Герр, мне сказали, что Изоаль здесь.
   -Она в своём одосе, сара. Сейчас я приглашу её.
   -Нет-нет, я сама пойду к Изоаль. Уважаемый Нувель, поговори с моим оло и твоим бывшим братом... если хочешь, - с некоторым нажимом закончила гутис, и только Герр сумел разглядеть в строгом лице сестры отсвет прежней насмешливой Эрит.
   После стремительного ухода второй дочери Ольтера - она ни слова не сказала по поводу изменившихся обстоятельств Герра, - в агрит повисло молчание. Наконец Беррис приподнял ладони к плечам, заговорил на полнозвучном окая:
   -Ты отказываешься узнавать меня, Рождённый на Троне?
   Наверное, братьям было бы проще говорить наедине, но Хозяин Дома никуда не ушёл, только отодвинулся в сторону, с тревогой наблюдая за Третьим мужем Нгойл. Нувель никогда не отворачивался от своего прошлого, поэтому так жестоко ошибся, сблизившись с Кали, а потом - помог бежать Ур-Сугу. Сейчас в душе окая опять начиналась борьба, которая никогда не приводила к хорошему - для него самого.
   -Я - мужчина гутис, и стою в Круге. Как я могу приветствовать отверженного? - Ответ прозвучал на языке гутис.
   На какую-то долю мгновения рот Берриса скривился в пренебрежительной усмешке:
   -Ты отрёкся от самого себя и забыл - кем был рождён? -
   Отверженный говорил недопустимо дерзко, но Герр промолчал.
   -Лучше бы нам не встречаться, - медленно отозвался Нувель. - Встречи с окая не приносят мне... радости.
   -Ты вспомнил об Ур-Суге? Так ведь он буштурукса, а не чистокровный окая, - напомнил Беррис. - Правда, буштурукса поведал Императору Аману много интересного о тебе, принц Синего Дворца.
   Нувель прислушался к себе - неужели совсем ничего не отозвалось?
   -Аману стал Императором?
   Брови Аногерба приподнялись.
   -И не без поддержки твоей удивительной жены.
   -Не знаю, почему ты находишься здесь, отверженный, - вытянутая рука Нувель упёрлась в грудь Берриса, - но произносить священное имя Властительницы ты не вправе.
   -Я не произносил... священных имён. Я лишь... убедился собственными глазами, что с тобой всё хорошо. Ты выглядишь довольным своим положением, а вовсе не унижен и не одинок, как поклялся Ур-Суг и даже как-то смог доказать свою ложь. Что плохого в том, что я выяснил истину и смогу опровергнуть слова буштуруксы, если, конечно, меня спросят?
   Взгляд Нувель сделался жёстким, и Герр подумал, что, возможно, окая не повторит свою ошибку в третий раз:
   -Ур-Суг был назван оло. Он просил Круг об этой милости, единственно, чтобы сохранить свою жизнь. Недавно он сбежал из Дома велл и будет наказан за побег. Разве оло имеет право обвинять? Разве Император будет слушать лживые слова беглого оло? Тем более... если Властительница Гутис предоставила Императору Окауайя помощь. Хотя... дела гутис меня не касаются.
   Беррис рассматривал брата с явным сомнением:
   -А что тебя волнует, Нуве?
   -Быть угодным моей жене, - без запинки изрёк Третий муж Нгойл.
   -Не могу поверить, что такие слова произнёс Рождённый на Троне... под звездой Гитар! - вырвалось у Берриса. - Ты совсем не рад меня видеть?
   -Я порадуюсь нашей встрече, если это будет угодно моей жене.
   Некоторое время Аногерб молчал. Он покосился в сторону молчавшего Герра, всё ещё недоверчиво сравнивая и ожидая подвоха, скривил губы.
   -Ты сам рассуждаешь... как оло. Другой муж твой жены, дианиб Ольтер, говорит иначе.
   Встреча с полузабытым братом оказалась настолько внезапной, что Нувель не знал, как правильно реагировать. Но ведь для чего-то Беррис возник перед ним со своей чудовищной ложью. Не мог Уважаемый Ольтер думать и говорить по-другому.
   -Что значит иначе?
   Беррис не колебался. В угрозы гутис он верил - но надеяться на их милосердие не приходилось.
   -Это значит, что моя сестра, принцесса Кариам, развлекала дианиба Ольтера... в благословенных садах Рокана, словно низкая катор, недостойная милостей Гитар.
   Полузабытым жестом Нувель сжал кулаки, соединив их перед грудью согнутыми костяшками:
   -Маленькая Кариам.
   -Твои возлюбленные гутис собираются убить мою сестру, потому что... принцесса крови Огоса зачала ублюдка. Теперь... она словно камень на дороге, который нужно отбросить. - В голосе Берриса был не яд, а только отчаянье. Он схватил брата за руки, прижал к себе. - Нувель, мы никогда не были и не могли быть близки. Мы были не братьями и друзьями, а соперниками и даже врагами... на ступенях Трона - даже если ты был слишком юн для ненависти. Но что же мне делать теперь? Как спасти сестру? Я отбросил гордость уристо и готов молить о помощи кого угодно. Ведь я виноват... не меньше дианиба Ольтера. Это я приказал Кариам соблазнить мужчину гутис. Я уверовал в ваш Круг и вообразил, будто дианиб Ольтер не прикоснётся к дайнииси. А если бы и поверил...
   Ради крови нашего отца, попроси Властительницу оставить моей сестре жизнь. Если бы ты захотел помочь...
   Нувель уже не надеялся, что это оговор или ошибка. Бессильно разжав руки, он оглянулся на Герра.
   Герр протянул руки навстречу Нувель, и тот, помедлив, соединил ладони, сжав пальцы, ощутил ответный напор. Сын Ольтера больше никак не проявил своих чувств, но Нувель и без слов знал, что чувствует сейчас Герр. Ведь преступление совершил его отец.
   -Круг, да не будет он никогда нарушен, требует от мужчины гутис повиновения, - мрачно напомнил сын Ольтера. Он мог сказать гораздо больше, но вряд ли Нувель надо было напоминать Законы.
   В агрит вошли сёстры, и мужчины разъединили руки. Эрит строго посмотрела на Берриса, затем на Герра, тот шагнул навстречу:
   -Уважаемая Эрит, оло, которого ты привезла с собой, обвинил моего отца в осквернении Чистоты Круга.
   Нувель перебил его:
   -Я выслушал обвинения оло, потому что он - мой брат. Этот оло пытается защитить сестру и добивается встречи с Нгойл. Но разве... Нгойл станет его слушать... сейчас?
   Эрит нахмурилась, а Изоаль укоризненно заметила:
   -Мы не знаем, что станет слушать Нгойл...
   Никогда ещё Изоаль не смотрела в глаза Третьего мужа Нгойл так пристально. Обеими руками Нувель стянул рубашку на груди, словно пытался укрыться за тонкой тканью.
   -Извините, я сказал, не подумав.
   -Но это невозможно, сара. Руки Герра замкнули Круг.
   -Это случилось. И вина моего отца так велика, что Нгойл не сумеет его защитить... одними словами - ребёнок будет свидетельствовать против него.
   Приговор Эрит был жёстким. Изоаль молча положила ладонь поверх руки брата. Не задумываясь, Герр наклонился и поцеловал её тонкое запястье. Почти как у Оссиль.
   Эрит повернулась к Беррису, о котором все ненадолго забыли:
   -Дос выслушал тебя, оло. Иди, тебя позовут. - Несколько мгновений окая сопротивлялся приказу. Но потом опустил голову и отступил к дальней стене агрит, вдоль которой выстроились домашние оло.
   Устроившись на диване, Эрит налила себе озил, взяла кусок сладкого пирога, вспомнив, что не ела с утра. Герр опомнился, начал прислуживать сестре. Изоаль только покачала головой, по её мнению Эрит вела себя слишком хладнокровно.
   -Мужчины из Дома Нгойл оскверняют Чистоту Круга во второй раз, и этого никто не забыл? Когда это станет известно Нгойл, она будет обязана... обвинить Ольтера в осквернении Круга, как это случилось с Арие.
   -Нет. - Сын Ольтера похолодел.
   Эрит проглотила кусок, с вожделением посмотрела на второй:
   -Когда Бояр принудила Тогаука занять место Герра - ведь никто ничего не заподозрил. Даже Изоаль. Я почти уверена, что отверженные что-то сделали с отцом, пока меня не было рядом. Такое возможно, хотя... это и не единственное объяснение.
   "И никто до сих пор не обвинил Бояр", - мог бы напомнить Герр.
   -Что именно сделали отверженные? - переспросил он бесцветным голосом.
   -Герр, Эрит подозревает, что Ольтера тоже подменили.
   Догадка звучала невероятно.
   -Вы снова подумали о Тогауке, Уважаемая Изоаль? - осторожно уточнил Нувель.
   -Вот именно, - вмешалась Эрит. - Брат Ольтера уже выдавал себя за Герра. И ни разу при этом не ошибся. И он помог бежать Ур-Сугу. А в последнее время, по моему мнению, Ольтер поступал вопреки интересам Гутис и даже воле Властительницы. Так что... всё это подозрительно похоже на правду.
   -То есть... ты не отличила отца от Тогаука?
   -Нет. - Эрит выдержала взгляд Нувель. - Но если Ольтер не виновен... обвинений Кариам не последует.
   -Надо предупредить Властительницу... о всех сомнениях.
   -Разумеется, Уважаемый Нувель. Но сегодня... Властительница очень занята. И завтра её не будет. Так что два кольца у нас есть. Герр... я не могу приказать или попросить... Я даже обязана запретить.
   -Запретить что? - Голос Герра охрип.
   -Запретить тебе отправиться в Окауайя, чтобы избавиться от сомнений.
   -Сара! - Герр вскочил, едва не опрокинув хрупкий столик. Эрит поднялась вместе с ним, привычным жестом обняла брата за талию, притянула к себе, несколько мгновений смотрела сверху вниз на сестру.
   -Герр, я разрешаю тебе отправиться в Окая. Поскольку я отвечаю за тебя перед Кругом, то принимаю вину за любые последствия на себя. Ох, Герр! - Изоаль всхлипнула. - Я обязана тебя защищать, а вместо этого... подвергаю опасности.
   -Уважаемая Изоаль, Уважаемая Эрит, почему вы думаете, что Нгойл не может разобраться... - вмешался Нувель. От ужасных догадок и ещё более невероятного плана юных гутис голова шла кругом.
   Эрит покосилась на Берриса. Отверженный сидел у дальней стены в ряду других оло, и отличался от них только цветом костюма - на Станции носили светло-голубое.
   -У Властительницы Гутис в Круге не только друзья. Сейчас её враги объединяются. По их мнению Нгойл неправильно использует свою Власть. Выяснять правду они не захотят, а потребуют подчиниться Закону немедленно... А если Нгойл откажется - в измене и осквернении Круга обвинят саму Властительницу.
   -Эрит... ты хочешь взять меня с собой... в Окая? И что особенного я могу сделать? Того, чего не могла бы сделать ты, Эрит?
   Гутис ответила не сразу, допила фрез, мрачно посмотрела на Нувель:
   -Будет лучше, Герр, если ты отправишься в Окая один. И время уходит стремительно, у тебя будет только одно кольцо - не больше.
   Герр ощутил, как пол исчезает из-под ног.
   -Сара, но что я знаю об Окая? Что я смогу там один, без твоей поддержки. А если ты права, и вместо Ольтера там... Гау?
   -Ну, ты полетишь не совсем один, а вот с ним. - Эрит кивнула в сторону оло. - С братом Уважаемого Нувель. Отправишь лжеОльтера Домой и займёшь его место... на очень короткое время. Только так Нгойл сумеет... избежать обвинений в Круге.
   -А где же тогда отец?
   Вопрос повис в воздухе. Обнимая брата, Эрит поцеловала его в плечо, произнесла гораздо уверенней, чем чувствовала на самом деле:
   -Ты справишься, Герр. А Изоаль заступится за тебя перед Нгойл.
   От ласковых прикосновений Герр невольно напрягся, но постарался расслабиться, неловко пошутил:
   -И она не захочет меня выпороть?
   -Только у меня есть право наказывать тебя, - впервые улыбнулась Изоаль. - В последний раз мне совсем не понравилось это делать.
   Герр тоже криво усмехнулся, хотя чувствовал себя в настоящей западне. То, что ему предстояло, выглядело неразумным и опасным. И никто ничего не говорил про Ольтера.
   -Мне было бы совсем нечего бояться, если бы... отвечать за меня доверили Оссиль. Она обещала не наказывать меня никогда. - Он заметил, как испуганно метнулся взгляд Изоаль, а её улыбка застыла и бесследно исчезла.
   -Я обязана уважать решение старшей сестры.
   От чрезмерно великодушного заявления сделалось ещё страшней. Гутис никому ничего не обязаны.
   -Сара, мне надо оставить распоряжения для варесса.
   -Хорошо.
   -И ещё... - Герр помедлил. - Мне необходим монитор.
   Изоаль спокойно кивнула. Юные гутис редко занимались подобными вещами, но ведь она приняла на себя всю заботу о брате.
   Эрит опустила руку:
   -У меня приготовлена информация по Окауайя - самое необходимое. Возможно, это и не понадобится, но не помешает. Уважаемый Нувель, проследи, чтобы для твоего брата приготовили анар-табас. Чтобы не ошиблись в мелочах. И помоги ему одеться, а то наши оло провозятся всю ночь.
   В прошлой жизни Нувель тоже носил придворный анар-табас Рождённого на Троне. Непомерно широкие полотнища сплошь расшитой жёсткой ткани нигде не сшивались, а только искусно сворачивались на стыках, и держались на плечах и поясе за счёт металлических зажимов и скоб. Тяжёлую многослойную одежду было хлопотно и одевать, и снимать, и носить. Человек в таком наряде напоминал разряженную и очень осторожную - поневоле - птицу.
   На какой-то миг Нувель утратил дар речи. Словно со стороны расслышал собственный голос:
   -Я всё сделаю, Уважаемая Эрит.
  
  
   Глава 39
  
  
   Притяжение огня
  
  
   Когда Кама настойчиво вела нового мужа к плоттеру, он настолько переволновался, что споткнулся на пороге и уже не успел оглянуться.
   В плоттере он остался стоять перед креслом.
   -В чём дело?
   -Ты позволяешь мне сесть, Уважаемая Кама?
   Гутис лукаво прищурились:
   -Я забыла, как досконально ты изучил правила. Тогда почему ты не улыбаешься мне, мой Второй муж?
   Кабери попытался, но получилось плохо. Гутис протянула ему руку, заставила опуститься в кресло:
   -Чего ты боишься.
   -Это не страх.
   -Ну-ну. Я собиралась остаться сегодня в Городе, даже сняла тапес. Но теперь не могу оставить Аби одного. Он попытался... броситься на нож. Хорошо, что это увидел риг.
   Открыв рот, мужчина с трудом его закрыл, через силу сглотнул:
   -Из-за меня? Уважаемая Кама, может... надо было... Я мог подождать.
   -Зато я не могла. - Кама раскрыла ладонь навстречу Кабери, замедленно, словно притягивая его, загнула по очереди все пальцы. Не отрывая взгляда от её манящей руки, мужчина приподнялся, плавно переместился к ногам гутис.
   Кама убрала золотистую прядь со щеки мужчины, пропустила длинные волосы сквозь пальцы.
   -Отец Моны мне очень дорог. Моя привязанность к этому мужчине оказалась гораздо сильнее, чем я бы хотела. Но... Аби повёл себя неразумно. Хорошо, что теперь он будет под твоим присмотром...
   -Всё будет так, как ты пожелаешь.
   Кабери вскинул ресницы и медленно опустил - такому взгляду он научился от мужчин Нгойл. Забыв о плоттере, гутис широко распахнула края рубашки, обнажив его грудь с маленькими аккуратными сосками. Её губы безжалостно впились в кожу.
   Ладонь гутис резко скользнула вниз, рассекая краем ногтя тонкую кожу - сверху вниз. Из тонкой царапины выступили алые капельки. Кабери невольно вскрикнул. Вид крови никогда не пугал его, но он понимал, что это только начало. Собственное желание удивило Кабери: оно оказалось незнакомым. Язык Камы слизнул кровавый след:
   -Я не забыла вкус твоей кожи, Кабери. А сейчас я узнала и вкус твоей крови... Тебе не удастся снова ускользнуть от меня... никак не удастся.
   -Если ты позволишь...
   -Но не сейчас, мой нетерпеливый муж. Самый первый раз будет в постели альятты - как полагается. Ты снимешь передо мной серебряное платье.
   Кабери попытался немного пошевелиться, и снова на груди выступила кровь, - но теперь ему сделалось всё равно. Круг повернулся ради него - и другого быть не могло. Как только у других мужчин получается сдерживать себя.
  
   Вопросительно глядя на улыбающуюся Каму, теперь свою жену, Кабери переступил через порог тапес-иса. Он входил в Дом жены, пусть это был всего лишь тапес-иса. Гутис громко позвала:
   -Аби!
   -Дос у себя, - почтительно произнёс оло-риг.
   -Позови его. Я хочу, чтобы Аби встретил нас.
   -Конечно, велл.
   Риг исчез бесшумно, как и появился. Кабери понял, что гутис недовольна заминкой и уже рассердилась, невольно переступил с ноги на ногу, но промолчал.
   Аби появился удивительно быстро, словно прятался за углом, склонился перед гутис, коснувшись её колена:
   -Приветствую тебя, моя Уважаемая жена.
   -Я привела Второго мужа, Уважаемого Кабери, и хочу, чтобы ты приветствовал его.
   Гутис была не права: Кабери не стоял в Круге и не заслуживал особого уважения. Наоборот, это Второму мужу полагалось приветствовать Первого, но Аби наклонился, и, протянув руку, дотронулся до колена Кабери:
   -Приветствую твой приход, Уважаемый Второй муж моей жены.
   -Можешь прикасаться к груди Кабери, - снисходительно заметила Кама. - А сейчас отведи его в свой одос и займитесь чем-нибудь. Надеюсь, вы сумеете подружиться.
   -Но!... - Аби уставился на жену в искреннем недоумении. - Тебе угодно, чтобы мы жили в одном одосе?
   -Да, мне угодно. - Глаза гутис едва заметно сузились.
   Сумев улыбнуться, Аби взял Кабери за локоть, свободной рукой указал на коридор, ведущий наверх.
   -Идём, Уважаемый Второй муж.
   Кабери тоже смутило подобное решение, хотя спорить было не о чем и жена предупредила о необходимости приглядывать за Аби.
   Первый муж задержался около входа, начал привычно раздеваться, как было принято в рабат. Кабери замешкался: раньше он проходил мимо дверей не задерживаясь, да и остаться полостью обнажённым было непривычно. Видя его смущение, Первый муж произнёс с вызовом:
   -Тебе помочь, Уважаемый Кабери?
   -Нет, я справлюсь и сам.
   Не отворачиваясь, Аби немного отступил:
   -Что тебе скрывать - ведь в твоём теле не осталось изъянов. Ты позволишь мне взглянуть на то, чего так сильно возжелала моя жена?
   Раздеться было непросто и без этих слов. Чем дольше Кабери медлил, тем становилось труднее. Наконец он не выдержал:
   -Отвернись.
   -Неужели ты прячешь что-то необычное?
   Рассердившись на себя, Кабери дёрнул узел на талии, уже не останавливаясь, стянул юбку, сбросил сапожки, потом тёплые носки, которые Нгойл буквально заставила его одеть - после операции она боялась простуды. Наконец он снял панталоны и остался в тонкой рубашке, собрался снять и её, но вмешался риг, принимавший одежду:
   -Дос, в одосе не обязательно раздеваться полностью.
   Аби фыркнул:
   -Кама вообще не очень-то любит, когда носят бельё. Даже в саясе.
   Кабери едва не покраснел, но не удивился. Нувель именно так и поступал, когда Нгойл находилась Дома. Конечно, тайком.
   Пожав плечами, Аби направился вглубь одоса. Его небольшие, едва тронутые загаром ягодицы вызывающе подрагивали.
   -Уважаемый Аби, ты не поможешь мне... в своём ошот? - вежливо попросил Кабери. - Уверен, Каме понравится твоя услужливость. Мужчина обернулся через плечо.
   -Я не оло. Я буду прислуживать Каме, но не тебе.
   На этот раз Кабери встретил его взгляд спокойно:
   -Но Кама не просто так поместила нас вместе, в одном одосе. Ей будет приятно узнать, что мы не ссоримся друг другом. Так ты поможешь мне?
   -Я лучше утоплю тебя... Ведь теперь на тебе нет спасительного парализатора.
   -Ты забыл: я справился с тобой и без парализатора... в прошлый раз.
   -Тебе повезло.
   -Убедить тебя в обратном прямо сейчас я не могу, но если Кама позволит, мы продолжим наш спор... позднее.
   -Кама разрешит тебе что угодно, - презрительно усмехнулся Аби.
   -Я не уверен... Ведь я ещё не стою в Круге и не знаю, что может понравиться нашей жене, а что нет. Это ты был её мужем... много кругов подряд.
   -Зато ты был Наставником и знаком с требованиями гутис.
   -Это совсем-совсем другое.
   -Ещё бы!
   Кабери отвернулся, обвёл глазами комнату, стараясь не замечать преследующий его взгляд Первого мужа Камы. Признался:
   -Сегодня я простился... со своим воспитанником, Третьим мужем Нгойл. Мне показалось... что Нувель плакал. Нет, не из-за меня. Его наказала Нгойл. Она впервые взяла плеть. Теперь Нувель остался один, и ему не с кем поделиться своим отчаяньем.
   -В конце концов... каждый мужчина проходит через это... хоть однажды.
   Пока Кабери раздумывал, что ответить, он услышал новый вопрос:
   -Значит, вы были дружны?
   -Наставники далеко не всегда дружат с воспитанниками. Частенько бывает наоборот, и это понятно. Но мы были очень близки. Я только надеюсь, что теперь сара сама уделит ему внимание. Хотя... - Кабери запнулся. - Нгойл - это не Кама. У Властительницы Гутис четыре мужа и есть любимцы вне Круга. - Последние слова он произнёс очень тихо, сам себя не расслышал.
   -И как они уживаются рядом? В одном Доме?
   -Не просто... Иногда ревнуют, но чаще... им приходится поддерживать друг друга и заботиться о других детях. Мне кажется, мужья Нгойл не обрадовались бы, если бы она от кого-то из них отказалась... Возможно, это не касается самого последнего мужчины. Но Лабарн ещё не стоит в Круге.
   -И у всех есть дети?
   -Да, Уважаемый Аби. В Доме Нгойл удивительно много детей. - Кабери немного освоился и даже смог улыбнуться.
   Его внимание привлёк необычный цветок, стоявший на отдельной маленькой тумбочке, недалеко от входа в одос. Несомненно, он был живой, но при этом словно таял на глазах. Кабери невольно подошёл ближе. Названия он не знал, но помнил кое-что другое. Такой цветок был в руках Нгойл, и она сказала тогда: "Это единственный цветок в Гутис". Почему-то он подумал, что это подарок для Ольтера. Впрочем, цветок никак не мог быть тем же самым, прошло слишком много времени.
   Аби наконец прекратил демонстративно разглядывать Второго мужа, но до этого заметил подозрительную царапину на его груди, вздёрнул подбородок:
   -Чем же тебя занять? В это время... я обычно хожу к Зеркальному озеру... кормлю своих... Ах да, ведь ты хвастался, что сильнее меня, помнишь. Давай, выясним это прямо сейчас.
   -Прямо здесь? - Кабери позабавила горячность Аби.
   -Нет. Там, где тренируются сами гутис.
   -Но я не ещё не встал в Круг. Ну да, это не настоящий рабат, но разве я могу покидать его?
   -Это даже не настоящий Дом, а тапес-иса. И Кама не требует строго соблюдения Порядка. Если она занята, то разрешает гулять где угодно.
   -Но... - Кабери запнулся, но возразить просто не успел.
   -Уважаемая Кама, - Аби включил внутреннюю связь. - Разреши нам с Кабери заняться борьбой?
   Гутис обернулась, удивлённо посмотрела на мужчин, её брови приподнялись?
   -Борьбой?
   -Мы поедем на тренировочное поле гутис. Если, конечно, у тебя нет времени для нас.
   -Но у меня есть время, - сразу же заявила Кама. - Я провожу вас туда. Никогда не видела, как дерутся мужчины... Думаю, это будет... любопытно.
  
   Кабери огляделся. Прямоугольное поле по всему периметру было окольцовано длинной скамьёй, словно сплошной серебряной лентой. Второе кольцо из вечнозелёных деревьев отделяло это поле от остального спортивного комплекса. На поле почти всегда находились люди (баси или гутис), и Аби нередко приходил сюда понаблюдать за играми и тренировками, но Начальница Станции велела удалить всех. Кабери отметил, что приказ исполнили очень поспешно. На Станции желание Камы было Законом.
   Волосы Кабери заплёл сзади в тугую косу, стянул голову поперёк лба эластичной лентой. Проделывал всё это старательно, пока не внушил себе, что в борьбе - или драке - прямо на глазах жены нет ничего необычного. Затем решительно снял скромное платье. Больше снимать было нечего.
   Он всё-таки покосился на Каму, сидевшую чуть в стороне, - она сразу помахала рукой. Теперь можно было взглянуть на соперника. Аби был в безупречной физической форме, как и любой мужчина гутис. Достаточно сильный от природы и исключительно ловкий. Однако Кабери подозревал, нет, был уверен, что никакими единоборствами Первый муж Камы никогда специально не занимался - для мужчины гутис это было почти ненормально. Возможно, какие-нибудь хитрые приёмы он всё-таки выучил, специально для такого случая. Если бы Кабери мог, он бы отказался. Но он не мог: Кама захотела увидеть эту драку.
   Земля, покрытая зелёной травой, слегка пружинила, идти по ней было легко и приятно. Откуда-то дул лёгкий, пахнущий хвоей ветерок. Внезапно Кабери понял, что даже взгляд гутис может будоражить кровь и бить по нервам. Он невольно перешёл на бег, остановился в самом центре небольшого поля. Хотелось уже не просто размяться на этом ярко-изумрудном ковре, а показать свои достоинства перед Камой. Чтобы она убедилась: он лучший.
   Раньше мужчины именно так и вели себя, он это точно знал.
   Остановившись, он повернулся, подставляя тело световому потоку от фильтров, смягчающих ослепительное сияние Пасианы. Аби стоял ближе, чем в двух шагах, спиной к свету. Вытянув руки, Кабери попытался коснуться соперника, тот без труда плавно ускользнул, и Кабери снова обратил внимание, какие у него гибкие, едва заметные под гладкой кожей мышцы. На губах Кабери невольно заиграла улыбка.
   Он отступил, заманивая противника на себя. Теперь Аби бросился вперёд без малейших сомнений, Кабери отступил ещё, и широким и мягким движением упал под ноги соперника, прокатился спиной по траве. Аби прыгнул сверху. Два тела сплелись. Со стороны можно был видеть, как тело Кабери по-змеиному взлетает наверх.
   Всё остановилось, едва начавшись. Плечо Аби оказалось в железном капкане, и сразу стало невероятно больно. Из упрямства он всё-таки дёрнулся, пытаясь вырваться, и едва не сломал руку.
   Аби ещё не успел осознать поражение, когда Кама звонко рассмеялась. Смех жены почти оглушил побеждённого мужчину, достав прямо до сердца.
   -Великолепно, Кабери! Круг-Свидетель, это же великолепно. Вы оба просто созданы для такой игры. Идите сюда, победитель должен получить награду.
   Кабери мгновенно отпустил руку противника, встал на колени, выпрямился, его дыхание совсем не сбилось, на коже не осталось никаких следов схватки, туго затянутые волосы остались лежать волосок к волоску. Он снова пошёл по зеленому ковру первым. Аби вынужден был идти следом; горечь переполняла его, стояла в горле и слепила глаза.
   Куртка гутис небрежно распахнулась. Свет Пасианы ласкал обнажённую грудь, словно выточенную из чего-то сияюще-белого. В руке Камы был цветок - не такой удивительный, как в одосе, но от этого не менее желанный:
   -Отлично исполнено, мой Второй муж. Неужели Наставников обучают и такому искусству?
   -Наставникам не запрещено изучать старые единоборства, но меня обучали ещё в детстве. В Доме Оус мальчиков учат наравне с их сёстрами. Я регулярно принимал участие в этих тренировках. Нгойл даже нанимает специальных баули...
   -Этого я не знала. Что ж, ты победил, и вот награда. - Гутис протянула цветок - едва раскрывшийся пурпурный бутон на длинном стебле. Улыбаясь, Кабери принял награду, поднёс цветок к губам. Не в силах справиться с отчаяньем, Аби стискивал руки у груди. Кама наконец заметила его состояние, взгляд гутис изменился:
   -Уверена, ты превзойдёшь Кабери во многих других вещах... Борьба - не самое подходящее занятие для мужчины. Успокойся, Аби. И поцелуй меня.
   -О да, - пробормотал Первый муж. Он упёрся коленом в скамью, рядом с женой, рука Камы потянула его голову вниз, к своей груди. Аби закрыл глаза, вдохнул хорошо знакомый аромат и приник губами к тёмной мякоти соска.
   Кабери беззвучно ахнул, увидев, как сильные пальцы гутис с аккуратно отточенными ногтями скользнули вдоль позвоночника, стиснули ягодицу, словно вонзившись в неё. Наверное, это было больно. Как тогда, в плоттере.
   Он хотел отвернуться, понимая, что Кама вправе делать в его присутствии и это, и всё остальное, но, неожиданно, поверх плеча Аби, встретил взгляд гутис, а затем её пальцы сложились знаком Нао - так давали понять юэль, что их очередь следующая. Мужчине гутис не полагалось знать о таких вещах, но Кабери знал. Он сам так делал. Воспоминание мелькнуло по края памяти и пропало. Кабери вспыхнул, сообразив, что жена испытывает и дразнит его, и хочет именно его.
   Насмешливый взгляд гутис переместился вниз, губы приоткрылись. Вспомнив, что надо дышать, Кабери почувствовал ещё одну вещь. Порыв был таким мощным и неодолимым, что он рухнул на колени, пытаясь как-то справиться с собой.
   Аби слабо застонал: не то протестуя, не то по другой причине, - но жена уже полностью отстранилась, встала, поправляя короткие волосы:
   -Это поле в вашем распоряжении в любое время. Только ходить сюда будете одни. Аби сможет у тебя многому научится, сын Лаурит, и когда-нибудь тоже заслужит мой цветок.
   Пряча лицо от взгляда гутис - на самом деле выражение собственного лица было сейчас самой последней из его проблем, - Кабери наклонил голову:
   -Значит, можно прийти сюда снова... уже завтра?
   -Как ты самоуверен! - В глазах Камы появились лукавые блёстки... - Не во всех сражениях победа будет такой же легкой. Не думаю, что завтра... у тебя ещё останутся силы для развлечений.
   Аби отступил с дороги, и Начальница Станции стремительно прошла мимо своих мужей к проходу между деревьями, где осталась платформа. Кабери запоздало схватился за одежду:
   -Аби... мы здесь одни.
   Медленно обернувшись, Аби некоторое время непонимающе смотрел на Второго мужа:
   -На Гутис, - он показал рукой вниз, в предполагаемом направлении, - такое недопустимо, но на Станции... я почти везде могу находиться один. Никто не посмеет причинить мне вред, или даже плохо подумать... обо мне. Скоро и ты привыкнешь к этому. Ведь мы - мужья Начальницы Станции. - Наконец Аби тоже потянулся за одеждой и как бы между прочим спросил:
   -И что означал её жест?
   Кабери думал, что Первый муж ничего не заметил, и теперь не представлял, как надо отвечать. Вряд ли Каме понравятся его воспоминания про юэль. Теперь он подозревал, что Аби заметил и его бурную реакцию... Но это уже прошло.
   -Уважаемый Аби, мужчины обязаны повиноваться жене и делать то, что ей нравится.
   Первый муж глядел на него недоверчиво, явно недовольный таким ответом. Тогда Кабери попытался отвлечь его:
   -Ты сказал, что один раз Кама наказывала тебя. За что?
   Выражение лица Аби мгновенно сделалось отчуждённым, но, по дороге в тапес-иса, задержавшись на арочном мостике, с которого открывался вид на весь спортивный комплекс Станции, он всё-таки поведал Кабери свою недолгую историю:
   -Кама приехала в моей матери. Уже тогда она была очень известной гутис. Как это обычно бывает, отец приказал, чтобы такой гостье прислуживал его сын. Ну, и я старался исполнить все её пожелания.
   Я принёс охлаждённый фрез в её одосе и спросил, чего бы Уважаемой гутис хотелось. Кама даже не взглянула на меня, просто сказала: "тебя". Я даже не совсем понял, что это означает. И никакого желания не было, только испуг. До сих пор не понимаю, как у меня получилось хоть что-то... Узнав о случившемся, отец чуть не убил меня. Кама уже садилась в плоттер, но он схватил меня, бросился следом и стал говорить... что его сын рождён в Круге. Кама ответила, что перепутала меня с юэль... А потом спросила меня, для чего я предложил себя сам. Что я мог ответить?
   Ведь мне велели сделать всё, чтобы гостья осталась довольной. Я был не испорчен, а просто глуп. Если так получилось, сказала Кама, то она назовёт меня мужем. Она выбрала меня прямо в плоттере. Затем привезла на Станцию и - выпорола. А потом предупредила, что если я исполню ещё чьё-нибудь желание, то окажусь в Доме Отвергнутых.
   И больше... меня никогда не наказывали. Думаю, в Гутис немного мужчин, чья жена столь же снисходительна. Кама исполняет любые мои просьбы и даже капризы. Она ночует в тапес-иса, а если уезжает надолго, берёт меня с собой. Она подарила мне дочь. Я уверен, что Кама никогда не интересовалась другими мужчинами. Про юэль не знаю, но почти уверен, что их тоже не было.
   И только ты взял и появился, и с тобой всё иначе. Рядом со мной Кама спокойна, а при виде тебя её глаза начинают сиять, и смотрит она только на тебя, и улыбается тебе, а на меня - сердится, даже если я ни в чём не виноват.
   Бывший Наставник доподлинно знал, как обучают мужчин для Круга, поэтому поверил услышанному не до конца.
   -Как можно быть столь наивным, чтобы не понимать: желания гутис выполняют не всегда. - Он словно забыл собственную историю.
   Аби замотал головой:
   -Круг Свидетель, я был слишком молод, даже не готов... к Выбору. Кама ждала три круга, прежде чем сделала меня отцом. Опасалась, что я не вынесу ахваг.
   "Неужели это случилось из-за меня? - опомнился Кабери. - Наверное". Из-за его ошибки Кама сначала решила, что послушный и ласковый мальчик, который уступил ей сразу, изначально испорчен, а потом, поняв, что это не так, назвала Аби мужем, хотя он был ей не нужен.
   Стараясь не смотреть в глаза Аби, Кабери незаметно перевёл дыхание. Первая половина его собственной истории удивительно походила на эту. Он тоже был чрезмерно наивен и беззащитен перед уверенной в себе гутис. Ну, может быть, чуть менее наивен, чем Аби, но это ему не помогло. Зато Бояр и в голову не пришло взять на себя ответственность за судьбу испорченного рэтти, который доверился гутис, только вообразив, что любим.
   Освободиться от воспоминаний было непросто.
   -Ну, с тобою-то она не станет ждать три круга, - неожиданно весёлым голосом заявил Первый муж Камы, стараясь не замечать цветка, приколотого к платью Кабери. - Она и одного кольца не хочет ждать. Я уже видел твоё серебряное платье. Едем скорее, я помогу тебе приготовиться для альятты. А не то Кама снова рассердится на меня.
  
  
   * * *
  
  
   Мона с демонстративным пристрастием допытывала Огни, как тот вёл себя в её отсутствии. Сочтя себя виновным в немыслимых преступлениях, юный мужчина пытался хоть что-то отвечать непослушным языком. В конце концов Нгойл заставила Огни сесть рядом с собой на диван, сердито обругав подругу.
   -Ну чего ты испугался?... Эта вредная гутис всего лишь смеётся... Не позволяй над собой смеяться, сын Ольтера.
   -Но ведь... моя Уважаемая жена.
   -Огни! Во имя Совершенства Круга, Мона без ума от тебя - и тебя есть за что любить. Ты должен знать цену себе. Поэтому не улыбайся ей, пока она не извинится за своё... поведение. И пусть попросит прощения.
   -Чему ты учишь сына? - взвизгнула Мона, пытаясь оттащить Огни на свою сторону дивана.
   -Пользоваться твоей слабостью.
   -Но ты испортишь его.
   Нгойл развела руками, показывая, что дело сделано:
   -Теперь Огни твой, обратно не возьму.
   Наконец сообразив, что жена и не думает сердиться, Огни нерешительно ей улыбнулся, вопреки совету матери. Кажется, он поступил правильно: Мона ответила таким откровенным взглядом, что кожа под шёлковым платьем загорелась.
   Упираясь длинной ногой в кресло, Амирей сидела отдельно ото всех, на подоконнике, и наблюдала эту сцену молча. К гостье в униформе Двойного Ордена, не поднимая глаз, приблизился прислуживающий в агрит Солло. Амирей улыбнулась, взяла с подноса высокий запотевший бокал, вытянув свободную руку, одним пальцем приподняла лицо юноши, спросила громко:
   -И как зовут это сокровище?
   -Солло, младший сын Ольтера, - спокойно объяснила Нгойл.
   Удовлетворённая таким ответом, Амирей, встала:
   -Покажи мне цветы, которые твоя мать привезла из Окая. Давно хотела на них посмотреть.
   -Как давно ты стала интересоваться цветами? - насмешливо заметила Мона, поглаживая Огни под коленом. Амирей не ответила, даже не взглянула на неё, взяла Солло под локоть, едва ли не силой повела юношу к дверям, распахнутым прямо в сад.
   Арие тоже поднялся со своего места:
   -Нгойл, я с радостью исполню пожелания твоих Уважаемых гостей.
   Мона поспешила успокоить мужчину из Каса:
   -Тебе не о ком заботиться, Уважаемый Арие. Я прямо сейчас отправляюсь в свой Дом. Он наконец готов. Если только Нисса... - Она не договорила и покосилась на Нгойл.
   Нисса одернула тугой пояс и тоже встала:
   -Я приехала не в гости. Идём, Уважаемый Арие. Я осмотрю тебя и быстро уеду.
   Помрачнев ещё сильнее, Нгойл даже не попыталась скрыть недовольство:
   -Что ты сказала? Ты собираешь осматривать моего мужа наедине?
   Гутис едва не споткнулась, пожала плечами:
   -Уважаемая Нгойл, я изучила этого мужчину лучше, чем собственного мужа. И сейчас он... не совсем здоров, так что это не слишком интересно.
   Рука Нгойл легла на плечо каса, подтверждая, чья он собственность:
   -Идёмте.
  
   Каса с самого начала знал, для чего приехала Уважаемая Нисса, и давно смирился с процедурами осмотра, только не учёл, что жена окажется Дома и захочет присутствовать.
   Руки Ниссы были сильными и почему-то очень холодными, все прикосновения болезненно отдавались в пояснице. Привычно отвернув голову к стене, Арие прикусил верхнюю губу и невольно напрягся, пытаясь вдавиться в постель. Гутис почувствовала его сопротивление и не стала настаивать, с сочувствием посмотрела на распростёртое тело.
   -Очень хорошо... Как мы и рассчитывали, улучшение наступает очень медленно. Но, несомненно, оно есть. Я собираюсь провести новый курс имматерапии.
   Переспрашивать, что это такое, Нгойл не стала, молча накинула на Арие лиловое покрывало и пошла провожать Ниссу к плоттеру.
   После ухода гутис мужчина не пошевелился. Он словно впервые оказался в этой постели. Хотя да, именно в этой - впервые. Вернувшись, Нгойл громко щёлкнула пальцами:
   -Ты не уснул, муж мой?
   -Нгойл... - у Арие пересохло во рту, - на Станции меня так проверяли каждое кольцо. Разве ты узнала только сегодня?
   Не отвечая, гутис подошла к столику, на котором готовили озил, насыпала в глубокую чашку несколько щепоток заварки из разных баночек, по очереди аккуратно их открывая и снова закрывая, залила кипятком, накрыла крышкой. Через некоторое время перелила свежий настой в другую чашку, добавила чего-то ещё. По всей спальне распространился приятный тонкий аромат.
   -И каждый раз это делала Нисса?
   -Я помню... не всё. Мне было всё равно... И не делай вид, что меня ещё можно ревновать... Я... могу встать?
   -Тебе неудобно в моей постели?
   -Нет. Но что мне здесь делать?
   Каса сердил её намеренно, чтобы она сама прогнала его прочь. Думать так было настолько обидно, что гутис едва не сделала именно это.
   Осторожно держа в руке чашку, она забралась с ногами в постель, протянула мужу с озил:
   -Выпей, тебе надо успокоиться.
   Арие сел, откинувшись на изголовье, сделал медленный большой глоток. Напиток оказался сладким, как он и любил.
   -Муара - это единственное, что у меня осталось... от твоей любви. Ведь Изоаль была зачата... не тобой. Во имя Сияющего Круга, как много я тебя любил, и как мало осталось. Высокий Круг, я смею роптать.
   -Ты забыл о Тингаре, каса. - Кажется, она впервые назвала этого мальчика по имени.
   Арие сглотнул:
   -Он не ладит с Муарой.
   -Муаре пора кое-что понять об ответственности за брата. Объяснись со своей дочерью.
   -Как скажешь, Нгойл, - покорно согласился Арие. Слишком покорно.
   Синие глаза чуть-чуть оттаяли.
   Когда Арие наконец поставил почти пустую чашку на полку, покрывало свалилось, и гутис положила ладони ему на грудь.
   -Нгойл, был ли я прав, когда настоял на своём и не позволил... изменить Герра? Ведь Герр станет ждать её... вечно. - Он оказался не готов даже произнести имя дочери вслух. - И это ожидание безнадёжно. А вдруг где-нибудь Герр услышит правду? Наверное, мне не следовало вмешиваться?
   Нгойл так и не убрала руки, и это мешало расслабиться:
   -Не знаю... Возможно, для Герра было бы лучше, если бы уже всё осталось в прошлом. Только... он так молод. Чуть старше Огни и Солло.
   -Тогда почему ты рассердилась на Нувель и наказала его? Ведь он пытался помочь сыну Ольтера справиться - с тем, что случилось. Это меня следует наказать - я помешал окая. А ты не сказала мне ни слова.
   -Ты обвиняешь меня? - Лицо гутис застыло.
   На долю мгновения Арие запнулся.
   -Круг отдал все права гутис. Но будь и милостива... Утешь Нувель, потому что он в отчаянье. Ведь утешать - это тоже право гутис.
   -Он окая. - Это звучало как обвинение.
   -Нувель стоит ради тебя в Круге. Заботится о твоём Доме и твоих детях. Заботится о Лабарне - сам занимается с ним. Он делает всё, что только может, для меня.
   -Ты снова и снова твердишь мне о Нувель, - В голосе гутис было раздражение.
   -Ох, Нгойл, он же остался без Кабери. Кто теперь... сделает твоему Третьему мужу замечание, что его золотые волосы слишком длинные?
   Следовало бы рассердиться на каса, но не получалось. Не получалось раньше, а сейчас Арие стал так слаб - по её вине. Потому что она не сумела его защитить.
   -Хорошо, - против воли согласилась Властительница Гутис. - Я проверю длину его волос. - Она потянулась вперёд и поцеловала неподвижно сидевшего мужчину в губы. После озила они были чуть сладкими. Каса едва отозвался на поцелуй, слишком быстро отстранился:
   -Вдруг... во мне что-то осталось от ипас.
   -Разумеется, нет. Ты проверен и перепроверен насквозь, до последней капельки крови, и чист, как слеза.
   -Мне показалось...
   -О чём ты?... - Привычно перехватив запястья мужчины, Нгойл опрокинула его на спину, прижала руки по обеим сторонам от головы.
   -Нет, я не ощущаю в себе ничего чужого... никакого зла... Но все делают именно так, как я хочу. Не только ты.
   Не отпуская запястий, Нгойл коснулась губами высокого чистого лба, снова нежно поцеловала в середину сладких губ:
   -О, да, ты очень опасен. Я готова исполнять любое твоё желание.
   "Если бы у меня были силы желать..." - едва не простонал вслух Арие, пытаясь высвободить руки. При этом глаза неумолимо слипались.
   -Что ты добавила в озил?
   -Тебе надо больше спать, так сказала Нисса. Спи, я побуду с тобой. - Она легла рядом, пытаясь уловить знакомый запах его тела, но чувствовала только терпко-сладковатый озил и - больше ничего. Действительно, слишком чистый.
   -Ты говорил о Муаре, но забыл... Фейллиз.
   -Почему Фейлииз?... - Удивившись, Арие даже попытался сесть. Гутис удержала его.
   -Потому что она дочь Оссиль. Значит, тоже частичка нашей любви.
   Некоторое время каса пытался сообразить, кто же тогда отец девочки, упрямо не веря в самое очевидное. Наконец ахнул:
   -Но ведь... в ахваг ради неё был Ольтер.
   Нгойл пожала плечами, но взгляд снова потемнел:
   -Ольтеру надо было строже воспитывать сына. - Обвинение было несправедливым, но каса не стал спорить. - Герр ничего не подозревает. И это хорошо.
   Это было последнее, что каса расслышал, плывя между реальностью и сном. В голове возникли образы Оссиль и Герра. И это было так правильно, так хорошо. В его сне они были созданы друг друга.
  
  
   Амирей и Солло вернулись в Дом из-за внезапно начавшегося ливня. Щёки юноши пылали пунцовым цветом, и он старательно опускал голову, пряча лицо. Нгойл перехватила сына за руку, заставила взглянуть на себя. Нижняя губа Солло распухла от укуса.
   -Амирей, - возмущённо заговорила Властительница со своей гостьей, - Солло повёл себя неучтиво?
   -Конечно нет, сара. - Амирей была явно довольна маленьким приключением и не собиралась ничего скрывать. - Признаю, он просто неотразим, и, Круг Милостивый, я никогда бы не сделала плохого. Ну, немного подержала его тайную драгоценность. Завидую той, кому так повезёт! Почему не мне? Говорят, что кровь Оус - чересчур горячая кровь - Она не сказала "плохая", хотя некоторые говорили и так. И после преступлений Шин нельзя было обижаться на обвинения. - Мне известно, ты дорого ценишь своих сыновней, но ведь Фор - это один из Домов Основательниц Круга. Почему крови Фор не породнится с кровью Оус... - Амирей предлагала всерьёз, не сводя глаз с Солло.
   Нгойл, словно растерявшись от такого напора, развела руками:
   -Сейчас его отца нет Дома.
   -Разве я не знаю Уважаемого Ольтера, чтобы хоть в чём-то усомниться? Мне достаточно и твоего согласия, сара.
   -Нет-нет. - Нгойл покачала головой. - Солло - его последний сын, и Ольтеру хочется самому провести обряд Согласия. И главное... Солло слишком юн. Уверена, Ольтер ни за что не согласится с ним расстаться. По крайней мере, ещё пару кругов.
   Амирей ещё раз взглянула на застывшего у стены юношу в промокшем насквозь шёлковом платье.
   -Что ж... жаль. Но не думаю, что моё желание пройдёт за два круга.
   На галерее Нгойл снова остановила перепуганного сына, спросила строго:
   -Разве отец забыл тебе что-нибудь объяснить? Почему ты позволил чужой гутис прикасаться к себе?
   -Но... Уважаемая Амирей сказала, что если я перестану быть рэтти, она сразу назовёт меня мужем.
   -Конечно, назовёт. И ты так сильно этого захотел? - обманчиво мягко поинтересовалась Нгойл.
   -Да. Ведь Уважаемая Амирей - это Адмирал Второй Статы.
   -Глупенький рэтти, - не выдержав, фыркнула Нгойл.- У Амирей Фор уже есть два мужа. Мечтаешь стать третьим и подчиняться их приказам, а также капризам их дочерей?
   Об этом Солло не задумывался. Не зная, что отвечать, он молчал.
   -Глупый рэтти, - повторила Нгойл... - Ты ещё не готов стоять в Круге.
   -Огни лишь немного старше меня, а Уважаемая Мона уже поставила его в Круг.
   -Но всё-таки Огни старше тебя. И главное, Мона влюблена в Огни... и будет любить очень долго. Надеюсь, всегда. А Фор оставит тебя, как только поставит в Круг. - Нгойл пожалела Солло и не стала рассказывать, что в альшурре Амирей живёт дюжина юэль: и юноши, и девушки. И она умеет быть очень грубой. - Иди в свой одос и оставайся там. Я запрещаю покидать одос, пока Амирей не уедет. И пусть к тебе зайдёт Нувель.
   Солло не поинтересовался, зачем. Он и сам знал, что провинился. Поклонившись матери, он собирался уйти.
   -Постарайся не забыть мои слова, сын Ольтера... Тебе рано даже думать о Круге и нет причины спешить. Ведь я хочу, чтобы ты был счастлив всю жизнь. Пусть тебя выберет гутис, которая оценит тебя, а может быть, даже спросит, согласен ли ты ради неё стать в Круг, как я спросила у Арие.
   Уважаемая Амирей Фор - моя надёжная помощница. Она достойна своей славы, но ты - не для Амирей. Я всего лишь постаралась не обидеть её отказом, и она прекрасно это поняла. Но в моём Доме бывают и другие гутис - не повтори своей ошибки, Солло.
   Юноша должен был подтвердить, что всё понял, но он упрямо промолчал.
   -Тебе известно, почему Кабери в свою время поступил в Службу Наставников?
   -Нет, Нгойл.
   -Кабери сделал выбор сам - и отвечать ему пришлось самому. Сын Ольтера, у тебя есть всё, чтобы понравиться истинной гутис. Но когда мужчина встаёт в Круг - он обязан не просто нравиться. Нравится - это работа для юэль. Вставая в Круг, мужчина гутис обязан быть рэтти. Это залог того, что он станет достойным мужем, которым гутис сможет гордиться.
   -Но если... гутис сама берёт за руки и целует?
   -Амирей брала тебя не только за руку... - напомнила Нгойл, не сводя с сына строгого взгляда. И тебя учили: иногда лучше проявить непочтительность и уйти.
   -Я всё понял, Нгойл.
   От резких слов матери Солло едва заметно подрагивал, как нервное животное, готовое сорваться с места и унестись прочь. Его удерживала только рука Нгойл. Гутис встряхнула сына за плечо, снова заставила глядеть себе в глаза:
   -Солло, Круг бывает очень опасен. Если неопытный юноша торопится познать все радости Круга, он похож на мотылька, который летит на огонь, потому что не может не лететь. Огонь притягивает неодолимо и, в конце концов, сжигает. Не спали свои прекрасные крылья, сын Ольтера.
   Нгойл не надеялась, что сын поверит ей до последнего слова. Но он обязан стать осторожнее.
   -А для гутис Круг так же опасен?
   Вопрос был правильный, хотя мужчины, а тем более такие юные, его не задавали. Круг опасен и для гутис, потому что дарит им власть, очень большую власть. Так легко поверить, что она не имеет пределов. Так обманулась, например, Шин.
   -Ольтер когда-нибудь брался плеть?
   -Да, однажды отец наказал меня.
   -Однажды?! Это когда ты подрался с Огни из-за Муары и уронил дочь Арие с лестницы? И больше ни разу?
   -Нет.
   В серебряных глазах, открытых навстречу матери, читался упрямый вызов. Сердце Нгойл тревожно кольнуло, но она позволила сыну уйти.
  
   Амирей дожидалась Властительницу в саколь. Почти все сферы, которые поддерживали связь со Станциями, плавно пульсировали. Фор остановила поток текущей информации - там не было ничего срочного - развернулась в кресле, небрежно поинтересовалась:
   -Отчитала мальчика?
   -Это моя обязанность.
   -Какая строгая мать... Я никогда бы не переступила с ним Круг. Хотя признаю, я слишком увлеклась - но кто бы ни увлёкся. Но признаю-признаю, Солло слишком юн. Даже мой Первый муж был старше, когда стоял перед Выбором.
   Властительница всё ещё хмурилась:
   -Амирей, у тебя есть... брат?
   -Конечно, есть.
   -Разве сестра не обязана заботиться о брате, даже отдав его в другой Дом?
   Теперь нахмурилась Амирей. Она не терпела наставлений даже от Властительницы.
   -У меня нет повода для беспокойства. Он муж Уважаемой гутис, которая стоит в Золотом Круге, хотя я и не очень люблю Бонир. Для чего напомнила мне о долге сестры? Что случилось, Нгойл?
   -Бояр отвергла своего Первого мужа.
   -И очень давно. Это право гутис, я знаю.
   -И отправила его в Дом Отвергнутых.
   Взгляд Амирей сделался недоумённым, она обвела кончиком языка верхнюю губу:
   -Во имя Круга... Я не знала. - Как будто это служило оправданьем. - Но... у Ровера есть взрослая дочь - разве не её долг позаботиться об отце?
   -Ты совсем ничего не знаешь о брате, - выдохнула Нгойл.
   -Что с ним сейчас, Нгойл? - Впервые в жизни голос Амирей Фор прозвучал жалобно.
   -Немного поздно задавать такой вопрос.
   -Но... Ровер жив?
   -Да, но это случайность, и можешь благодарить за неё Ольтера. И меня, поскольку я... прислушиваюсь к просьбам своих мужей. Но даже я не знаю всей истории. Надеюсь, Ровер сам всё расскажет.
   -Тебе известно, где он?
   Нгойл невольно медлила с ответом, разглядывая побледневшую Амирей:
   -История Ровера остановилась на том, что мой старший сын привёз его прямо в этот Дом. Фактически Герр спас его от преследований Бояр...
   -Круг Неодолимый!... Ровер здесь?
   -Сейчас он придёт. - Нгойл хотела добавить, что Ровер столько перенёс, что наказан вперёд за любые ошибки, но Амирей явно не нуждалась в таких пояснениях. Нгойл налила биз сразу в два бокала, немного разбавила, и, подавая подруге, произнесла совсем другое:
   -Ты ведь знаешь, что моя дочь Ламма переступила Круг?
   -Да, мне сказали...
   -Ламма поступила так, потому что... отняла жизнь у Лорин Бонир. Жизнь за жизнь - таков Закон Круга. - Амирей выплеснула биз на себя, в ужасе уставилась на Властительницу. - На самом деле Ламма отдала свою жизнь за жизнь брата... Иначе бы сейчас у меня не было Герра. Лорин пыталась уничтожить собственного мужа. И дети её не остановили.
   Потрясение оказалось таким сильным, что капитан "Пасианы" утратила дар речи, затем попробовала оправдаться. Только непонятно перед кем: Властительница этого не требовала.
   -Я должна была знать про гибель Лорин - но не знала. Мне не сообщили... Я никогда не посещала Дом Бонир, с самого начала... была против Выбора брата. Бояр выбрала его только ради крови Фор. И мне было некогда: всё время отнимал звездолёт, потом начали создавать коридор Рик. Круг Свидетель, да я Дома за последние пять кругов была всего три раза.
   Ровер появился в саколь бесшумно, словно настоящий оло. Обычный домашний слуга - костюм был предельно простым, без всякой отделки, - остановился перед гутис, затем медленно опустился на колени.
   -Я не надеялся увидеть тебя, моя сара.
   Амирей резко, даже грубо, накинулась на брата:
   -Круг Неодолимый, Ровер, где твои волосы?
   Смотря на гутис снизу вверх, он попытался улыбнуться:
   -Для чего оло длинные волосы, сара?
   -Как ты мог... согласиться стать оло?
   -Мне пришлось... Я провинился перед Кругом.
   -Настолько, что Бояр отправила тебя в Дом Отвергнутых? Ты переступил Круг и Бояр не захотела тебя простить? Отвечай. Ты мой брат... и обязан говорить мне всё.
   Ровер покосился на Хозяйку Дома и незаметно вздохнул. Он не сомневался, что, несмотря на присутствие Властительницы Гутис, придётся рассказать обо всём. Сестра не изменилась. Она требовала откровенности и не понимала, что у брата могут быть свои тайны.
   -Моя... бывшая жена не захотела видеть меня в альятте. Мне было запрещено стоять в Тёмном Круге - сразу после ахваг.
   -Но ты получил Милость Круга.
   Светлое лицо Ровера побледнело ещё сильнее, он прижал ладони к губам:
   -У меня... нет оправданий, сара. Я виноват. Я... испытал запретное желание... и попытался удовлетворить его.
   -Круг и во имя Круга! С кем?
   Ровер незаметно взглянул на Хозяйку саколь:
   -Он - муж моей дочери и... сын Уважаемой Нгойл. Круг Милостив, поэтому у меня ничего не получилось.
   Некоторое время Амирей приходила в себя, активируя и снова отпуская парализатор. Ровер оставался её братом, хотя Бояр, по её мнению, и была права в своём гневе.
   -Как ты сумел покинуть Дом Отвергнутых, если был отвергнут окончательно?
   Ровер прикрыл глаза, едва не повалившись вперёд. Уперся ладонями в пол. Затихшая было боль снова настигла его: весь ужас и вся мерзость. Иногда, от отчаянья, он специально добивался новых наказаний, надеясь, что не переживёт их. Однако Смотрители Дома Отвергнутых всегда знали, как оставить в живых.
   -В Дом Отвергнутых приехал Уважаемый Ольтер и забрал меня. Так я оказался в Доме Сирелл.
   Амирей шагнула вперёд, встала над братом:
   -Баси? Баси прикасалась к тебе? Она принуждала тебя?
   Мужчина сделался мертвенно-бледным. Он не мог увидеть лица сестры, иначе совсем не посмел бы говорить:
   -У меня не было иного выбора, сара, но Сирелл не принуждала меня. - Он не сказал "Уважаемая Сирелл", чтобы не дразнить сестру. - Она назвала меня мужем согласно обычаям баси и провела подлинный табарая. Моё тело после Дома Отвергнутых - это ничтожная плата за все милости этой баси. Я благословляю каждое кольцо, что провёл рядом с ней. Но потом... Бояр выяснила, что я покинул Дом Отвергнутых, и мне снова пришлось бежать. Уважаемый Герр привёз меня сюда, в Дом Властительницы Гутис. Теперь я не знаю, что меня ждёт. Ты моя сестра и имеешь право решать за меня. Но от Сирелл я не откажусь, даже если никогда больше не увижу свою жену.
   Обойдя Ровера, Амирей встала напротив Нгойл.
   -Властительница Гутис, я благодарю за всё, что ты сделала для моего недостойного брата. Чем он занимается в твоём Доме?
   -Ухаживает за самой младшей дочерью Ольтера. Достойное занятие для любого мужчины.
   -Круг Совершенный! - На мгновение лицо Амирей исказилось. - Мужчина из Дома Матерей-Основательниц сделался любовником баси.
   Властительница глядела мимо неё:
   -Основательницы оставили нам Законы, но они же... сохранили обычаи, которые выше Законов. Тебе решать, Амирей.
   -Поступить по обычаю - значит нарушить Закон.
   -Бояр первой нарушила Закон Круга. Фактически она скрыла от тебя... то, что ты имела право знать.
   -Может быть, - сквозь зубы отозвалась Амирей и снова покосилась на брата. Её лицо ожесточилось. - Ты можешь назвать причину, по которой Бояр продолжает бессмысленно преследовать Ровера? Почему ей не всё равно, что стало с отвергнутым?
   -Жизнь твоего брата... вовсе ничего не значит для Бонир. Её задело то, что Роверу помог Ольтер. Одно имя моего Второго мужа приводит Бонир в бешенство. Возможно, она считает, что Ольтер действовал по моему указанию. Это не так, но непонятно и подозрительно другое - откуда она обо всём узнала?
   -Мне надо подумать... - Амирей неуверенно посмотрела на брата в отвратительном костюме оло. - Можно ему ещё некоторое время оставаться в твоём Доме? Недолго.
   Нгойл кивнула:
   -Разумеется, Амирей. Возвращайся в детскую, Ровер. Сестра позовёт тебя позднее.
   -Да, велл, - привычно ответил мужчина и исчез также незаметно, как и появился.
   Нгойл что-то вертела в руке, даже не замечая, что это кольцо Арие, которое она унесла с собой из альятты.
   -Бояр Бонир - мой Враг, хотя я ещё не готова обвинить бывшую жену твоего брата.
   Дело было не в готовности. Обвинений против Бонир хватало. Во-первых, бесстыдное преследование дабан, словно мужчина вовсе не стоял в Круге. Затем, издевательства над Герром. Спасая разум сына Ольтера, пришлось применить частичную пси-блокировку. Никто бы не смог жить с такой памятью и нормально воспитывать детей.
   Нгойл раскрыла ладонь, словно та была пустой, и снова сжала пальцы, увидев знакомое кольцо.
   -Я надеялась, что теперь Бояр станет осторожней, по крайней мере. Но совсем недавно она снова выступила против меня. Воспользовалась тем, что Герр посетил её Дом, и заставила его остаться. Её Второй муж, брат Ольтера, заменил Герра. Очевидно, Тогаук был запуган до смерти, если согласился участвовать в таком обмане.
   Амирей поверила и не поверила:
   -Это же... чудовищно!
   -У меня не осталось весомых доказательств. Тогаук сбежал с Ур-Сугом, а все обвинения Герра - ничто для Круга. Амирей, я говорю всё это, чтобы ты не ошибалась насчёт Бонир и была с ней предельно осторожна. У меня имеются подозрения, что её поддерживают Оркас.
   Взгляд Фор снова сделался высокомерным:
   -Разве ты не запретила эту преступную Службу?
   -Запретила. Однако гутис, входившие в неё, никуда не делись. И трудно сказать, чем они занимаются сейчас. Например, Достопочтенная Ритнон, которая укрылась за морем Аросе.
   -Фор никогда не доверяли Службе Защиты. Я с самого начала не допускала их на свои корабли.
   Нгойл кивнула. Когда она предлагала назначить Амирей Фор Адмиралом Звёздного Флота Гутис, то учла и это.
  
  
   * * *
  
  
   Арие заметил окая издалека. Тот стоял на повороте коридора, обхватив себя руками за плечи и опустив голову, словно что-то рассматривая за окном. Одинокая фигура на фоне золотого обрамления смотрелась удивительно эффектно. При других обстоятельствах Арие не стал бы тревожить Третьего мужа - иногда мужчине следовало побыть одному.
   Нувель даже не заметил, как каса приблизился, поэтому не успел справиться с лицом, только выдернул ладони из прорезей в рукавах.
   -Не следует так долго переживать из-за Солло, Уважаемый Хозяин Дома. Ты сделал только то, что было необходимо.
   Независимо от того, что говорил каса, его бархатистый голос околдовывал. Окая постарался не поддаться этим чарам. Что-то слишком сильно в последнее время стали на него действовать чужие голоса, прикосновения, взгляды.
   -А тебе всегда всё известно, Уважаемый Арие.
   -Мне признался варесс, как строго отчитывала велл юного доса.
   Нувель кивнул, нервно поправил рукав:
   -Разумеется, Солло провинился, но наказывать... нелегко. Я и не представлял, насколько нелегко. Только теперь начинаю понимать, как было... неприятно тащить меня за волосы в бассейн... в самый первый раз. Ох нет, Арие, во имя Круга, не знаю, почему вдруг вспомнил об этом. Что-то нашло.
   -Ольтеру тоже было нелегко... - посочувствовал каса. - Милость Круга, что у меня только дочери. Тебе же предстоит обучить правильному поведению Балити.
   -Но ведь и у тебя есть сын... - Не договорив, окая запнулся.
   -Ты подумал о Тингаре? - спокойно закончил за него каса. - Ты не прав, Нгойл никогда не признает его. Для гутис это невозможно.
   -Я понимаю... Но мне объяснил Кабери, что твой сын всё-таки имеет шанс встать в Круг... Если его выберет гутис.
   Арие невольно усмехнулся, хотя улыбка получилась очень горькой:
   -Уважаемый Кабери плохо знает свою сестру. У неё достаточно сыновей, рождённых в Круге. Наша жена очень добра, но не безгранично. Тингар никогда не покинет этот Дом. Он станет отлично воспитанным домашним оло и будет прислуживать Балити. Или кому-нибудь другому. И ты... уделяешь этому мальчику излишне много внимания.
   -Но я... полюбил Тингара, - признался Нувель, неуверенно заглядывая в глаза каса. - Я попрошу за него.
   Пришла очередь Арие отворачиваться и прятать глаза:
   -Не вздумай, Нувель. Нгойл не будет менять решение.
   -Но разве она уже решила?! Ведь Тингар считает её матерью.
   Теперь каса не знал, смеяться ему или сердиться.
   -И кто научил его? Ты?
   -Нет, это внушила... Оссиль. И то же самое повторяет Изоаль, я сам слышал. Как я могу говорить, что гутис лгут?
   -Ладно... Пока ещё это не проблема. Нувель, я не успел спросить раньше: как вы встретились с Герром... после всего? О чём вы говорили?
   Нувель неопредёленно пожал плечами:
   -Обо всём. Трудно сказать, о чём мы не говорили. У Герра удивительный агрит. Ничего особенного, но... очень необычно.
   -Он... спрашивал про Оссиль? - Гордый сын гирла, презиравший любую слабость, произнёс имя старшей дочери абсолютно бесстрастно. Он почти обманул Нувель. Если бы так же легко можно было спрятать слабость и боль от Нгойл.
   -Спрашивал? Нет. Извини, Арие, но мне надо проконтролировать оло на кухне. Ведь гости теперь появляются каждое кольцо.
   -Ничего не надо. Варесс отлично справится без тебя. И почему ты снова прячешь глаза. Ты научился лгать, Нувель?
   -О чём ты? - Окая притворился непонятливым, сделал шаг в сторону.
   -Расскажи, как Герр ладит с Изоаль.
   Некоторое время Нувель ещё надеялся уйти от этого разговора, но постепенно его лицо снова сделалось несчастным.
   -Успокойся. - Арие заставил окая сесть на скамью. - И рассказывай всё.
   -Тень Окауайя преследует меня, как взгляд мстительной богини, - признался Нувель. - Нгойл будет в гневе. Я не могу...
   -Прекрати истерику... - Арие встряхнул его за плечо. - На твои стоны сбежится весь Дом. - Он ещё раз с силой встряхнул Третьего мужа. - Значит, вот из-за чего ты мучаешься? Да говори же наконец, что там случилось?
   -Там был Беррис... Аногерб и мой брат. Сводный брат, по отцу. Его привезла Эрит.
   Каса отдёрнул руку, словно обжёгся:
   -Продолжай.
   Начав, Нувель заговорил очень быстро, словно боялся, что его перебьют:
   -Беррис умолял меня о помощи. Просил устроить ему встречу с Властительницей Гутис. Просил, чтобы я заступился за него перед Нгойл.
   Какое-то время Арие молчал, оглушённый такой новостью, потом сделал глубокий вздох, расправил плечи:
   -Отверженный в Гутис? То есть твой брат признал себя оло?
   -По-видимому, да. Да, признал.
   -Тогда неважно, что он сказал. Что сказала Эрит?
   -Сначала она разговаривала с Изоаль. А потом велела мне... ничего не говорить Нгойл.
   Арие набрал в грудь столько воздуха, что голова закружилась:
   -Как могут Эрит или Изоаль приказывать тебе?
   -Нет, они не приказывали... Но Эрит сказала: так будет лучше для Ольтера.
   Нувель не мог не проговориться: имя дабан постоянно вертелось у него в голове.
   -Причём здесь Ольтер?... Лучше бы я этого не слышал, - запоздало признался каса. - Во имя Круга, что ты сидишь? Вставай. Нгойл хочет, чтобы сегодня ты принёс фрез в альятту.
   -И что я должен делать?
   -Как что, Нувель? Спускайся в рабат... У тебя почти не осталось времени.
   Перед самой дверью рабат Нувель не выдержал:
   -Почему Нгойл зовёт меня? Что изменилось?
   -А что должно измениться? Ты её муж и стоишь ради неё в Круге.
   -Арие, но ведь Нгойл наказала меня. Сама. Раньше она ни с кем так не поступала...
   Каса сжал руки, от прорвавшейся наружу горечи глаза потемнели.
   -Нгойл отсылала меня в Дом Отвергнутых. Полагаешь... это лучше?
   -О нет, - прошептал окая, и тоже соединил руки, ладонь к ладони. - Тебе не надо вспоминать, Арие. Я всё знаю... о тебе и Ольтере.
   -В прошлом Нгойл была более нетерпимой. Она отправила Ольтера в Дабан и оставила там одного... без малейшей надежды, кроме его веры в Круг. А вдали от Дома... это так ненадёжно.
   -Но это оказался обычный диа. - Окая запнулся, прекрасно понимая, что не следовало так говорить. Сделал глубокий вдох и всё равно произнёс шёпотом:
   -И потом... Нгойл простила вас. А разве я был прощён? Так почему она зовёт меня в альятту, если так сильно ненавидит?
   Арие распахнул двери рабат и подтолкнул окая вперёд.
   -Иди, недоверчивый окая. Что ты знаешь о ненависти? Или ты собирался причинить боль Герру от ненависти к нему? Отвечай.
   Окая едва не споткнулся:
   -Круг Свидетель, нет. Я всем сердцем люблю Герра и желаю ему только добра.
   Положив руку на шею Нувель, каса начал расстёгивать ворот платья:
   -Тогда, окая, подумай ещё раз, что означает гнев Нгойл? Не обманывайся, наша жена прекрасно умеет сдерживать свой гнев. Но когда Нгойл перестанет быть требовательной, ты станешь для неё... чужим. Молись в Круге, чтобы этого не случилось.
   -Она отхлестала меня, словно оло.
   -Тише, тише. - Арие прикрыл его губы ладонью. - Не болтай глупостей, неразумный... Да, Нгойл разгневалась и наказала тебя. Но ведь ты признал свою вину, стоя в Тёмном Круге, и очистил сердце от обид, оставив только раскаянье. А если следы гнева Нгойл до сих пор не прошли, я смажу их мазью. Забудь о них.
   Нувель с трудом сдержался и не оттолкнул чужие руки. Оло, стоявшие наготове, так и не решались приблизиться к досу.
   -Я понял. Ты попросил Нгойл за меня.
   -Ну хватит, Нуве. Я сделал только то, что счёл правильным. А раз у тебя нет Наставника, то один ты не справишься. Тебе понадобится моя помощь. Раздевайся скорее.
   Возразить было нечего, и окая начал разоблачаться. Арие приблизился к краю главного бассейна в рабат, попробовал воду рукой.
   -У тебя долгая память, Нуве, если ты не забыл про то купание. А помнишь, как я наставлял тебя в альятте?
   Нувель добросовестно постарался вспомнить, что тогда говорилось, но на память приходили только бесстыдные прикосновения каса.
   -Твои уроки... боюсь, не очень-то мне пригодились.
   Первый муж Нгойл медленно обернулся, пристально посмотрел на хозяина рабат:
   -Да ладно... Ведь ты не Солло и даже не Огни. Ты совсем взрослый мальчик... У тебя было время разгадать последнюю тайну альятты.
   -Какую тайну?
   Улыбка Арие стала ещё загадочней.
   -В альятте мужчина равен гутис. Равен во всём - и вовсе не должен ждать... Но может и требовать, и брать...
   -Ты серьёзно?
   Каса словно не услышал его, подошёл ближе:
   -В альятте ты можешь соблазнять. Умеешь ли ты соблазнять, Нувель?
   Слова Арие почти взбесили окая, но одновременно, на какое-то время, отвлекли от мучительных переживаний из-за Герра, Ольтера - и всех остальных.
   -Совсем не уверен... что у меня это получится.
   -Тебе поможет сок Расамаут?
   -А что это такое? Какой-то стимулятор?
   -Не богохульствуй, окая. Это откровение богини - не прогневи её неловким словом, просто покорись. Перед её властью не могут устоять ни люди, ни всемогущие боги, ни ничтожные оло. - Каса достал из небольшого мешочка на поясе крошечный кувшинчик. - Мне сказали, что Нгойл потратила на тебя почти всё, что здесь было.
   Узнав кувшин, Нувель приоткрыл рот и сразу захлопнул:
   -Да откуда ты знаешь?
   -Как можно что-то утаить от аль-атар? - Улыбка каса сделалась откровенно насмешливой и, одновременно, лукавой.
   -И Ольтер тоже знает?...
   -Не сомневайся? Только сока было непомерно много... Тебя самого уже не осталось. Расамаут овладела тобой целиком. Я использую всего несколько капель... Ненасытная Расамаут коснётся тебя... но не более того. Идём в ошот...
   Арие продолжал улыбаться, хотя каждое слово причиняло боль. Если бы всё было так просто, и богиня могла помочь ему самому.
   Зато Нувель не нуждался ни в каком стимулировании... Окая следовало лишь подтолкнуть... А может быть, надо было чуть-чуть подтолкнуть Нгойл.
  
   Нувель стойко выдержал все настойчивые прикосновения и странный взгляд каса, хотя был уверен, что всё это неправильно. В самом конце не выдержал:
   -Как ты считаешь, мне надо рассказать Нгойл то, о чём велела молчать Эрит?
   На какое-то мгновение каса прикусил губу:
   -Очень удивлюсь, если ты сможешь промолчать. Но раз ты спросил совета... Если уж не признался сразу, постарайся не испортить встречу с женой. Не торопись с признаниями.
   -Только не забудь поблагодарить дочь Дха, когда снова встанешь в Тёмный Круг, - Окая расслышал напутствие, когда уже стоял на первой ступеньке лестницы.
   Нувель взлетел наверх, не касаясь перил.
   Властительница удивлённо взглянула на своего Третьего мужа, переступившего порог саколь, не сразу уяснив причину его появления.
   -Ладно... Не подходи. Просто вынь заколку... Я взгляну... на твои волосы.
   Сфера полыхнула серебром, поступал экстренный вызов. Отвернувшись, гутис села удобнее, - с ней заговорили сразу по двум каналам связи.
   Арие не стал укладывать волосы окая в сложную причёску, поднял их все вместе, подвернул и сколол одной заколкой-стрелой. Нувель выдернул длинную шпильку, тряхнул головой и опустил руки.
   Нетерпение усиливалось. Тело пылало - и не только снаружи, но и изнутри, - невольно передёргиваясь под тонким шёлком.
   Ждать пришлось долго. Решившись, мужчина развязал шнурок на поясе. Ткань невесомо скользнула к его ступням, окая переступил через шёлк, нагнулся, поднял его и бросил на скамью, снова выпрямился.
   Что-то услышав, Нгойл резко обернулась и беззвучно ахнула. Она совсем забыла, как Нувель выглядит на самом деле. Её муж был словно облит живым золотом, по загорелой коже струились длинные волосы; они едва заметно колебались, и золотые блики пробегали по всей их волнистой длине, дразня и завораживая взгляд.
   На самом деле их длина была чрезмерной. Обычно волосы мужчин гутис лишь прикрывали плечи, жгуче-чёрная грива Ольтера спускалась до талии, золотые волосы Нувель почти касались колен.
   Тихо заиграли серебряные колокольчики, запела нежная флейта. Мужчина окая вытянулся, немного привстал, переступил с ноги на ногу. Его руки, словно гибкие змеи, извиваясь, потянулись вперёд и вверх, ладони раскрылись навстречу Нгойл, браслеты на запястьях мелодично зазвенели. Нувель прогнулся вперёд, стремительно повернулся кругом, маня гутис к себе плавным движением рук, снова повторил поворот, потом в другую сторону. Он кружился и кружился, а вместе с ним кружились золотые волосы, длинные красивые руки на выразительном языке жестов молча объясняли то, чего он никогда бы не осмелился произнести вслух.
   Отключив сферу, Властительница Гутис встала из-за стола, приблизилась к мужу. Музыка сразу стихла и окая замер, отвернувшись в сторону. Воспоминания, навеянные этой музыкой и храмовым танцем, были такими яркими, что на миг Нгойл забыла, кто она и где находится.
   Она окунулась лицом в волосы окая, пропустила шёлковистые пряди между пальцев. Вдохнула изумительный аромат лесных цветов с тонким привкусом свежего мёда. Таким ароматом пользовался Арие, иногда. Значит, он и прислал окая в альятту. Сам.
   Тело Нувель, прикрытое сейчас только плащом из волос, было твёрдым и при этом восхитительно гладким - пальцы опять прикасались к шёлку. И оно мгновенно отозвалось на прикосновение, а сияющие золотые пряди продолжали дразнить.
   -Разве тебе не известно, что такой танец не для мужчин? Пытаешься колдовать, мой окая?
   -Если бы я мог, - вырвалось у Нувель.
   -Пожалуй, я позволю тебе оставить длинные волосы, - хрипловато произнесла гутис. - Они... нравятся мне. - Рука прикоснулась к нежным завиткам внизу живота. Напряжение, собравшееся в воздухе саколь, как электричество перед надвигающейся грозой, пронзило обоих.
   Нувель резко развернулся. Золотой плащ снова разлетелся волнами, захлестнув гутис.
   -Тот, кто танцует для богини, должен получить награду... Чего ты попросишь?
   Он знал, чего хочет сейчас больше всего. Накрыть Нгойл своим телом. Ласкать и целовать нежные кончики её сосков - он так долго мечтал именно об этом.
   Подхватив жену на руки - она оказалось удивительно лёгкой, или это он был таким сильным, - Нувель почти бегом понёс в спальню. В постели длинные волосы только мешали, пока он не собрал их все вместе, чтобы отбросить в сторону.
   "Что-то неправильно". Эта мысль возникла на периферии сознания, словно маленькое пятнышко, некое отклонение - от чего? Другой не обратил бы внимания. Другой, но не рождённый на Троне.
   Чтобы остановиться, Нувель с силой прикусил запястье - упрямое тело не желало подчиняться разуму.
   -Нгойл, я должен сказать очень важную вещь. В Доме Герра... я встретил Уважаемую Эрит. Вместе с ней был... мой брат Беррис, принц Жёлтого Дворца.
   Ну вот, он и сказал.
   -Потом, Нувель. - Гутис не хотела никаких признаний. В сапфировых зрачках плавилось желание. Слова мужа прошли мимо неё, и только постепенно начали что-то значить.
   Кольцо рук разжалось:
   -Ты имеешь в виду Аногерба Берриса?
   От металла в её голосе Нувель похолодел - от затылка до кончиков пальцев на ногах:
   -Да. Аногерб утверждает, что дианиб Ольтер... настолько забылся в Окая, что переступил Круг.
   -Что понимает отверженный о Круге?
   -Беррис знает достаточно. Он даже напомнил мне о крови нашего отца и только поэтому... собирается просить тебя о защите. Он сказал, что Ольтер уделил непозволительное внимание принцессе Кариам. Ольтер нарушил Круг... как и Арие. И теперь сестра Берриса... ждёт ребёнка.
   Лицо гутис утратило яркие краски, сделалось мраморно-холодным - не осталось и намёка на недавние пылкие чувства. Невольно стиснув руки и не обращая внимания, что тянет волосы мужа и причиняет ему боль, Нгойл произнесла вслух:
   -Ненавижу окая.
   Сразу всё оборвалось. Нувель только удивлялся, как мог на что-то надеяться. Поспешно перекатившись на бок, он отодвинулся к самому краю постели, не уверенный, о чём или о ком сейчас говорит гутис. А жар Расамаут продолжал овладевать им и сводить с ума.
   -Ты вернулся из Дома Герра и ничего не сказал сразу. Почему?
   -Уважаемая Эрит обещала, что сделает это сама, но прошло уже два кольца.
   Нгойл о чём-то задумалась. Итак, её дочери научились принимать решения и ничего не перекладывать на других. Глупые маленькие Оус - разве этого достаточно? Она резко села. Нувель тоже приподнялся, инстинктивно прикрываясь волосами. Взгляд жены настиг его, и там промелькнуло сожаление.
   -Как полагаешь, справится Арие с обязанностями Хозяина Дома? Впрочем, Солло уже взрослый и может помогать каса почти во всём. Ему придётся помогать, потому что я забираю тебя с собой.
   Окая забыл вдохнуть:
   -Куда?
   -Хорошо воспитанный мужчина гутис не надоедает жене вопросами, - жёстко ответила Властительница.
   Нувель постепенно подымался, и золотые пряди снова обволакивали его тело. Золотой шёлк на золотом шёлке. Гутис прикоснулась к этому роскошному, но такому ненадёжному золотому покрову, и постепенно смягчилась:
   -Твои волосы околдовали меня. Как я могу расстаться с тобой?... - В голосе гутис, сквозь смятение и тревогу, прорвалось наружу откровенное вожделение. Почему-то Нувель испугался. Промедлил, словно надеялся, что Нгойл изменит неожиданное решение. Она не изменила. - Накинь что-нибудь на себя и иди прямо в плоттер. Свяжешься с Арие потом, со Станции.
  
  
   (продолжение следует)
  
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ 1
  
   ГУТИС
  
  
   ГУТИС: 1. Земля, мир народа гутис (пишется с заглавной буквы).
   2. Название всего народа.
   3. Название касты.
   4. Женщина, признанная Кругом.
  
   Над планетой Гутис сияет Пасиана, а ночью восходят сразу две луны:
   Луна Первого брата и Младшая луна.
  
  
   КАСТЫ ГУТИС:
  
   1. Гутис - Стоят в Круге (сами устанавливают законы).
   2. Баси - Не имеют права стоять в Круге, но защищаются Законом Круга.
   3. Оло - Не имеют никаких прав и никак не защищаются Законом Круга. Собственность гутис и баси.
   4. Отвергнутые - Отвергнуты Кругом и находятся вне каст.
   5. Отверженные - общее название всех, рождённых за пределами Гутис (вне Круга).
  
  
  
  
  
  
   ГУТИС:
   Кровь Оус:
  
   Ламма-Лаурит Оус
   Оттис - муж Ламмы-Лаурит
   Дети Ламмы-Лаурит:
   1. Шин Оус - первая дочь
   2. Кабери - первый сын
   3. Нгойл-Лаурит - вторая дочь
   4. Ларк - второй сын
  
   Дом Нгойл Оус:
   Арие - Первый муж Нгойл из Каса.
   Дети Арие:
   1. Оссиль, Иль - первая дочь.
   2. Изоаль - вторая дочь.
   3. Муара - третья дочь.
   4. Тингар - сын от лунку.
   Ольтер - Второй муж Нгойл из Дабан.
   Дети Ольтера от Шин:
   1. Герр - сын.
   2. Ламма-Лаурит - дочь.
   3. Эрит - дочь.
   4. Огни - сын.
   5. Солло - сын.
  
   Дети Ламмы:
   1. Лавий - сын
   2. Палика - дочь
   3.
   Дети Герра:
   1. Вассор - дочь.
   2. Фейлииз - дочь от Оссиль.
   3. Садегед - сын.
  
   Нувель - Третий муж Нгойл из Окауайя.
   Дети Нувель:
   1. Эри-Балити - сын.
   2. Наисир - дочь.
  
   Кровь Бонир:
   Дом Бояр Бонир:
   Ровер - Первый муж Бояр.
   Дети Ровера:
   1. Лорин - дочь.
   2. Авиц - сын.
   Тогаук - Второй муж Бояр, брат Ольтера.
   Дети Тогаука:
   1. Иргиус - дочь.
   Дом Лорин Бонир:
   Герр - муж Лорин и сын Нгойл.
  
  
   Изот - мать Бояр
   Толье - отец Бояр.
  
   Кровь Рэм:
   Дом Камы Рэм:
   Аби - Первый муж Камы.
   Дети Аби:
   1. Мона - дочь.
  
  
   ДРУГИЕ ГУТИС:
   1. Достопочтенная Ратая - одна из трех, Скрепляющих все решения, совершающая Суд Круга.
   2. Достопочтенная Ритнон - Ритнон Алия, высокопоставленная Оркас.
   3. Бассет - Представительница Корпуса, Специалист по биотехнологиям. Руководитель Медицинского Центра Станции.
   4. Тайтред Алия, Тате - Оркас, Наблюдательница второй степени, младшая сестра Ритнон.
   5. Эдам - Наставник Нувель.
   6. Ясинь - Представительница Корпуса на Рабеж (спутник Буштурука).
   7. Воагут Хота - Верховная Первой Статы (первая часть Двойного Ордена).
   8. Амирей Фор - капитан "Пасианы", Адмирал Звёздного Флота Гутис, Верховная Второй Статы
   9. Фор - род Матерей-Основательниц Круга.
   10. Нисса - Специалист из Медицинского Центра Станции, ученица Бассет.
   11. Игулья Арон - капитан "Пасианы"
   12. Винела - Специалист по Гетерии из Медицинского Центра Станции.
  
   БАСИ:
   1. Палий - юэль из заведения Виарон.
   2. Сирелл - варесс, сестра Палия, помощница Главного варесса Северного Комплекса.
   3. Чеален - Первый муж Сирелл.
  
   ОЛО:
   1. Ленни - оло их тапес-иса Нгойл.
   2. Кали - юэль
  
  
   СЛОВА И ВЫРАЖЕНИЯ ГУТИС:
   1. Агарр-огор - метод запечатления информации.
   2. Агишит - общее название противозачаточных средств, используемых юэль.
   3. Аль-атар - брат по альятте.
   4. Аьшурра - апартаменты Властительницы на звездолёте
   5. Баси - название касты или представителя касты.
   6. Баули - учитель, воспитатель.
   7. Варесс - наблюдатель, распорядитель в Заведении или управляющий Дома.
   8. Велл - госпожа, хозяйка.
   6. Гутис - женщина, стоящая в Круге. Также название всей касты или всего народа.
   7. Дадалао - второй отец.
   8. Дом - дом в смысле здание, место. Дом в смысле семья.
   9. Дос - господин, хозяин.
   10. Измерение времени:
   Круг - год
   Большой Круг - 16 кругов.
   Период - Шестнадцатая часть Круга
   Кольцо - День, сутки.
   Замыкание кольца - полные сутки.
   Доля - очень короткий отрезок времени.
   11. Монитор - предохранительное устройство, которое обязан носить мужчина гутис, стоящий в Тёмном Круге, выходя за пределы своего Дома.
   12. Нао - особый знак, предназначенный только для юэль.
   13. Неротик - обезболивающее ( иногда с сильным снотворным эффектом), которое применяют в Двойном Ордене.
   14. Оло - представитель третьей касты, обычно слуга.
   15. Оло-риг - прислуга на Станциях или вне Гутис. Полностью искусственное существо.
   16. Оркас - представительница Службы Защиты Круга.
   17. Отвергнутые - находящиеся вне касты, отвергнутые Кругом.
   18. Отверженные - общее название всех, рождённых вне Круга (за пределами Гутис).
   19. Парализатор - отличительный знак гутис, выполняет функции оружия.
   20. Пасиана - солнце Гутис.
   21. Плоттер - аппарат для перемещения.
   22. Плоттер-найми - плоттер, специально предназначенный для сверхдальних прыжков.
   23. Помещения в Домах гутис:
   Альятта - личные покои Хозяйки Дома. Состоят из спальни, ошот, саколь, агрит, рабочих помещений, внутреннего сада и т.д.
   Саяс - столовая.
   Рабат - личные покои мужа Хозяйки Дома.
   Агрит - гостиная.
   Саколь - кабинет
   Одос - отдельные апартаменты для гостей или взрослых членов семьи.
   Одос-рит - первая часть одоса, где обычно и принимают посетителей.
   Ахваг - Комната, предназначенная для испытания Тёмного Круга. Также название самого испытания.
   Ошот - купальня.
   Крайд - жилые помещения Наставника.
   Площадка для плоттеров
   Виац-рит - Зал для больших приёмов.
  
   Нижние уровни включают помещения для слуг, рабочие и подсобных помещения, энергетический уровень, аварийный уровень и т.д.
   Строн - жилое помещение для домашних оло на Нижнем уровне.
   Детская половина Дома включает детские спальни, игровые, учебные комнаты и внутренние сады для детей. Соединяется с домом закрытой галереей.
   24. Помещения на звездолёте:
   Альшурра - личные апартаменты капитана или Властительницы.
  
   25. Рух-рабат - брачный выкуп за мужчину, рожденного в Круге.
   26. Рэгов - стандартное оружие Двойного Ордена или Тиори.
   27. Рэтти - мужчина до вступления в Тёмный Круг.
   28. Сара - сестра.
   29 Табарая - 1. свадебный обряд баси.
   2. жемчужина, сокровенное зерно, символ свершённого брака.
   30. Тапес - квартира в Городе.
   31. Тапес-иса - квартира на Станции.
   32. Хатах - смотритель Малого Круга, в т.ч. проводит обряд табарая.
   33. Чёрный биз - наркотический напиток, в незначительных дозах помогает сохранить работоспособность.
   34. Фрез - лёгкое или крепкое вино. Фрез памяти - (ритуальный напиток) горький фрез.
   35. Юэль - оло из Заведения.
  
  
   СЛУЖБЫ И ОРГАНИЗАЦИИ ГУТИС:
  
   Великий Круг, Золотой Круг:
   1. Собственно Золотой Круг - Законодательный Орган Гутис. То, что произносится здесь, становится Законом.
   2. Совет Золотого Круга - Исполнительная власть Гутис.
   3. Суд Круга.
  
   СЛУЖБЫ КРУГА:
   1. Двойной Орден - непосредственно подчиняется Совету
   Первая Стата - наземные действия. База в Хасслар-Дабан.
   Вторая Стата - Звёздный Флот.
   2. Корпус Освоения.
   3. Служба Защиты Круга (СпецСлужба, Служба Надзора или Оркас) - непосредственно подчиняется Совету.
  
   4. Служба Тиори или Служба Исполнения.
   5. Служба Наставников, в т.ч.:
   а. Храм Круга.
   б. Дом Отвергнутых.
   в. Школы Наставников.
   6. Малый Круг - Служба, отвечающая за соблюдением Порядка в Домах баси.
  
   СЛУЖБА ЗАЩИТЫ КРУГА:
   1. Гутис-Намар - тайная организация Оркас.
   2. Школа Дочерей Круга - школа, в которой обучают будущих Оркас.
  
  
   НЕКОТОРЫЕ НАЗВАНИЯ в ГУТИС:
   1. Гутис-1, Город-один, - мегаполис, предназначенный исключительно для самих Гутис. Здесь находятся главные здания большинства Служб Круга, Жилой комплекс (тапесы), Детский Центр, Торговый Центр, Храм Круга, Дом Отвергнутых и Заведения.
   2. Гутис-2, Город-два, - город, предназначенный для баси.
   3. Гутис-3 - Станция, Ремонтная база для плоттеров.
   4. Гутис-4' - Станция в районе Гетерии (уничтоженная).
   5. Гутис-6 - Главная Станция в районе Гутис. Здесь базируется Корпус Освоения и его научные центры.
   6. Гутис-7 - Миссия на Каса.
   7. Гутис-10 - Узловая Станция, энергетический центр.
   8. Заведения:
   1. Виарон
   2. Судз
   3. Скир-Луз
   9. Школы Наставников:
   1. Барху
   2. Плиза
   10. Эгосаки - поселение Оркас на берегу Зелёного Океана.
   11. Зелёный Океан
   12. Море Аросе - Северное море
   13. Северный комплекс - район Северных поселений.
  
   14. Наиграбская академия Круга
   15. "Пасиана" ("Солнце") - первый звездолёт Гутис. Капитан Амирей Фор.
   16 "Великолепная" - второй звездолёт Гутис. Капитан Игулья Арон.
   17. Коридор "Рик" (пространстве "Рик") - скоростной путь, проложенный в пространстве между двенадцатью базовыми Станциями.
  
   НЕКОТОРЫЕ МИРЫ, ВХОДЯЩИЕ В ЗОНУ ГУТИС:
  
   1. Дабан-Хасслар
   2. Каса
   3. Гетерия
   4. Роажануро-нбон
   5. Рицвиг
   6. Колонии на Рубежах.
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ 2
  
   КАСА
  
   НАРОДЫ КАСА:
  
   1. Каса.
   2. Лунку.
  
   КАСА:
   Гирл (вождь) Герх Оскамуоту
   Его дети:
   1. Ликас - сын
   2. Арие - сын
   3. Базра - сын
   4. Мара - дочь
  
   БОГИ КАСА:
   Дха Неутомимый. Дха-Отец - верховный бог, сам породивший своих детей.
  
   Дочери Дха:
   Рахни - богиня женского плодородия, заботится о семье и потомстве, богиня урожая.
   Расамаут - богиня ненасытной похоти и страсти, может сразу удовлетворить шестерых.
   Иногда считается, что Рахни и Расамаут - эта одно божество с двумя ликами.
   Рассаманауру - богиня любви и верности. Когда Рахни воссоединяется с Расамаут в одно целое, возникает Рассаманауру, и тогда смертный не должен просить большего.
   Кон - богиня мести и судьбы.
  
   Весси - дитя Расамаут, божок случая и удачи.
  
   СЛОВА И ВЫРАЖЕНИЯ КАСА:
   1. Гирл - вождь.
   2. Касавер - стайные хищники.
   3. Солье - крепкий напиток из тароса.
   4 Сура - верховое животное.
   5. Тамали - оружие Неутомимого Дха.
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ 3
  
   ОКАУАЙЯ - Империя Ста Миров
  
   ОСНОВНЫЕ МИРЫ ИМПЕРИИ ОКАУАЙЯ:
   1. Окая, или Окая-Центр.
   2. Буштурук
   3. Яминая - мир Золотой Дочери.
   4. Наур-Гилле
  
   Окая: 1. Название Центральной планеты Империи Окауайя.
   (с заглавной буквы)
   2. Житель планеты Окая.
   3. Любой подданный Империи.
  
   КАСТЫ ОКАУАЙ:
   1. Императорская семья.
   2. Уристо - Высокородные, Высочайшие (рождённые у трона).
   3. Асари - Достойные, элита.
   4. Нагалат - Неблагородные, все прочие подданные Императора.
   5. Тахо - лично не свободные, рабы.
  
   ОФИЦИАЛЬНАЯ РЕЛИГИЯ ИМПЕРИИ ОКАУАЙЯ:
   1.Огос - изначальный бог-создатель, также называется солнце над Окая и звёздная система, в которую входит звезда Огос.
   Его дети-близнецы, основатели императорской династии:
   2. Рокан - супруг и брат Гитар.
   3. Гитар - супруга и сестра Рокана.
  
   4. Адеро - непризнанный бог, танцующий бог. Веру в него проповедует запрещённое учение Ису-Мент.
   5. Раббеж - возлюбленная Рокана.
   6. Лейдос - спутник богов.
  
   Братство Орр - орган власти, отслеживающий религиозную жизнь подданных Империи.
   Всемогущие - обращение к богам.
  
   Окая. Династия Рокана:
   Император Окауайя.
   Дети императора (Рождённые на Троне):
   1. Абесток - принц Белого Дворца.
   2. Беррис - принц Жёлтого Дворца.
      -- 3. Кариам - сестра Беррис, принцесса Жёлтого Дворца.
   4. Аману - принц Красного Дворца, Наследник Трона.
   5. Габур, Абраабур - арат Аману.
   6. Нувель - принц Синего Дворца.
   7. Балити - младший брат Нувель.
  
   ДРУГИЕ ОКАЯ:
   1. Вейоротсар - арат Императора с Яминая.
   2. Гату - сёко (Главный служитель Храма Гитар).
   3. Исият - катор храма Гитар (другое имя Нгойл в Окая).
   4. Оро - доверенный человек Аману.
   5. Ордэг - асари из рода Пассури (настоящее имя Кали).
   6. Сабрур - капитана "Мэй".
   7. Тогаук - тахо катор Исият, брат Ольтера.
   8. Ур-Суг - Первый Советник Императора, Правитель Буштурука.
   9. Экшорен - Управитель дома катор Исият.
   10. Аливичи - супруга Аману.
   11. Вачитто - няня Аману и мать Габура. Сестра Императрицы-матери.
  
   НЕКОТОРЫЕ СЛОВА ОКАЯ:
   1. Авей - платок оби.
   2. Арал - драгоценный камень.
   3. Аногерб - брат Императора.
   4. Анар-табас - церемониальное придворное мужское одеяние.
   5. Анар-ями - церемониальное придворное женское одеяние.
   6. Гавеллы - призраки, злые тени, способные принимать любое обличье.
   7. Гасса - евнух.
   8. Глайсарома - императорская спальня, помещение для личных приёмов.
   9. Дианиб - господин, уважительное обращение к равному по положению.
   10. Дайнииси - госпожа.
   11. Зита - любовь, любимая (буштурук).
   12. Исоптиатор - космический летательный аппарат окая.
   13. Исогатор - аппарат для полётов в атмосфере.
   14. Катор - храмовая танцовщица.
   15. Ксоты - деньги
   16. Лакарома - комната для приёма гостей.
   17. Оби - носильщик.
   18. Озил - традиционный горький тонизирующий напиток.
   19. Палиа - свадебное платье невесты.
   20. Пат - низкий, очень большой диван.
   21. Пери - очень крепкий алкогольный напиток.
   22. Сай-дарр - традиционная игра
   23. Сёко - Главный служитель Храма.
   24. Тава (Верхняя, Нижняя) - базар.
   25. Тахо- раб.
   26. Тронг - храмовое мужское одеяние, также традиционное облачение воина.
   27. Тари - храмовое женское одеяние.
   28. Шён - обращение к жрецу.
   29. Эне - восклицание удивления, изумления.
  
   НАЗВАНИЯ И ВЫРАЖЕНИЯ:
  
   1. Ара-Ити - Сад Дворцов, главная императорская резиденция.
   2. Звёздная Армада - звёздный флот Империи
   3. "Мэй" - дословно "Звезда", звездолёт Окауайя, вторая императорская
   резиденция.
   4. Рюси - столица, собственно единственный город на планете Окая.
   5. Сакарам - ритуальный императорский меч. Предназначен для возведения Императора на Сияющий Трон или для объявления войны.
   6. Сакон - ритуальный кинжал для убийства Императора.
   7. Эйсли - научный центр Империи.
   8. Сады Крылатого Рокана - третья императорская резиденция.
   9. Рахиновар, Раховар (бушт.) - обряд воссоединения с богом.
  
  
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ 4
  
   Буштурук
  
   1. Ур-Суг - Правитель Буштурука, Наследник свергнутой божественной династии Рабеж, Первый Советник Императора, жрец Орр, Глава тайной разведки Империи, Владетель меча Права, Предводитель Непобедимых.
  
   2. Саирин - наложница Ур-Суга.
   3. Ур-Бет - сын Ур-Суга.
  
   НЕКОТОРЫЕ НАЗВАНИЯ:
   1. Азм - резиденция Правителя Буштурука.
   2. Буштурукса - житель Буштурука.
   3. Раббеж - спутник Буштурука.
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ 5
   ЯМИНАЯ - мир Золотой Дочери
  
   1. Такила - пятиструнный музыкальный инструмент
      -- Такила-сай - поэтическое произведение, исполняемое в сопровождении такилы.
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ 6
  
   ДАБАН - ХАССЛАР
  
   На Дабан находится База Первой Статы Двойного Ордена.
   1. Ольтер
   2. Тогаук - брат Ольтера
   3. Ашали - парусник
   4. Ялог, Светлый Ялог - бог Дабан
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ 7
  
   ГЕТЕРИЯ
  
  
  
   1. Ипас - разумные морские обитатели Гетерии.
   2. Мар-Ипас - человек, входящий в барах. Избранник ипас.
   3. Барах - одна семья ипас.
   4. Сутор-бо-барах - новый барах
   5. Анул - состояния вынашивания зародышей ипас.
   6. Лауни ипас анул - человек в состоянии анул.
   7. Приат-аква - место, где Мар-ипас встречаются со своим барах, где рождаются ипас.
   8. Саддин - гетерянин, муж Моны Рэм.
   9. Тинапа Тини Яс Лабарн - гетерянин
   10. Тариба - любой человек, не приближенный к ипас, низший член общества Гетерии.
  
  
  
  
  
  
  
   39
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"