- Вы кого предпочитаете: белую ворону или чёрную овцу?
- Наверно, белая ворона выглядит более привлекательно.
- Не скажите, ведь её кошка сожрёт.
- Действительно. А чёрная овца - слишком мрачное творение природы. Думаю, я остановился бы на гадком утёнке: с ним хотя бы остаётся надежда на исправление.
- Надежда - это что? Это как журавль в небе! Неужели вы бы не согласились на синицу в руках?
- Пожалуй, да. Синица в руках - гораздо надёжнее.
- А вот я был бы рад белой вороне в синем небе.
- В небе? Вороны так высоко не летают.
- Хм-м... Действительно. Однако речь идёт о белой вороне. Белые - летают!
- Согласен, раз они белые. При всём при том, даже поднимаясь высоко в поднебесье, белая ворона часто становится козлом отпущения.
- Да, таков удел любого альбиноса. Тут никакой тёмной лошадки нет, всё насквозь прозрачно.
- Да, да, тёмной лошадки нет. Скорее, тут речь об иноходце. Впрочем, иноходец - не альбинос.
- Иноходец - не альбинос, но с белой вороной они сродственники. Да и с чёрной овцой что-то общее имеется.
- Они все золушки, все неродные дети.
- Да, нигде им не рады. Они слоны в посудной лавке. Все сироты - как братья и сёстры, одного поля ягоды.
- Ежели они одного поля ягоды, то и похожи друг на друга. Не то, что какие-нибудь белые вороны или паршивые овечки.