Аннотация: Неведомые тайны снова влекут журналистку Ксению Малышеву
- Наша редакция начала процветать, - с удивлением констатировала журналистка Ксения Малышева. Её глубокие выводы были основаны на том, что главный редактор сменил растянутый зелёный джемпер на солидный костюм с галстуком. Мало того, Валерий Николаевич привёл секретаршу. Ксения, сама длинноногая и вполне симпатичная дама, с неодобрением разглядывала короткую юбку претендентки. Возле девушки, крутились оба представителя мужского пола небольшой редакции. Усадив, будущего офис-менеджера на пыльное кресло, В.Н. задал пару незначительных вопросов. В упоении от перспективы украсить скромную редакцию симпатичной представительницей женского пола, он уже через две минуты воскликнул:
- Мы ждём Вас завтра, к 9 часам, не рано?
Не менее глупо вёл себя и второй представитель мужского пола, а именно г-н Смолин, он же Ден. Как только вновь принятая секретарша встала, он галантно предложил ей показать дорогу.
- И чего там показывать? - совсем разозлилась Кися.
Как только за Деном закрылась дверь, она влетела к редактору и выпалила:
- Ну, и за чем она нам нужна?
Валерий Николаевич поправил галстук, глядя в зеркало, принял неприступный вид и сообщил:
- Для поддержания престижа фирмы.
Ксения не упустила шанса съязвить:
- И за какое же место она будет поддерживать престиж?
Лицо редактора побагровело:
- У всех офис-менеджеры, а у меня только хулиганы и склочники. Кстати, не забывайте, что благодаря вашим успехам в журналистике, мы находимся под пристальным вниманием не только органов, но и других не менее серьёзных структур. Этот аргумент бить было нечем, и Ксения Андреевна убралась от греха подальше.
Её худшие опасения оправдались на следующий день. Юная секретарша недоверчиво, одним пальцем тыкала в клавиатуру, периодически теряя то твёрдый, то мягкий знаки. На телефонные звонки она отвечала своеобразно:
- Hello, кто тама?
Валерия Николаевича, ничего не смущало. Он гордо поглядывал на раскрасневшуюся от чрезмерных умственных усилий Эмми. Так звали новоиспеченного офис-менеджера. К сожалению, счастье редактора длилось недолго. Уже через неделю молодой кадр отправился в оплачиваемый учебный отпуск, на что Ксения только ухмыльнулась.
Но В.Н. не оставил притязаний стать солидной фирмой. Бедной Ксю пришлось взва-лить на свои хрупкие женские плечи, дело поддержания редакционного престижа. Она теперь безропотно варила кофе, для зачастивших клиентов. Терпение Ксения Андреевна проявляла по сугубо материалистической причине. Не смотря на то, что количество публикуемых статей на криминальные темы сокращалось из номера в номер, зарплата неуклонно росла. Стабильность журнала обеспечивал возрастающий поток клиентов, желающих дать рекламу в процветающем издании.
- Парадокс, - про себя философствовала Кися, разбирая корреспонденцию, уже не один материал для криминальной хроники был отложен из-за отсутствия места.
Разбирать же корреспонденцию, было даже увлекательно. Среди рекламной продук-ции и счетов попадались такие перлы, что заставляли трястись от хохота всю немногочис-ленную редакцию. Ещё на заре издательской деятельности В.Н. поступал с входящим письмами не очень мудро. Он выуживал из переписки самые важные счета, остальное отправлял в мусорную корзину. Но потом, потом редакция научилась из самых обыденных писем делать сенсационные расследования.
- Ну, вот опять, всякую ерунду пишут, - досадливо воскликнула Ксения, прочитав письмо, написанное крупным почти детским подчерком. Письмо было действительно стран-ным:
'Дорогая редакция,
помоги, у нас на лугу завёлся черт, никому проходу не даёт, а людям туда обязательно ходить надо. Приезжайте скорее, разберитесь.
С надеждой на встречу, Людмила К.'
Поглядев внимательнее на конверт, Кися с удивлением прочитала:
Знаменский р-н, с.Лужки, Людмила К.
- Действительно, черте что, - воскликнула журналистка.
В этом самом районе, и конечно в вышеупомянутых Лужках, проживала Ксюшина тётка - Елизавета Петровна. Она не раз зазывала племянницу погостить.
Роль девочки на побегушках опротивела гордой журналистке, в голове Ксении зрел план. Офис- менеджер должна была вернуться уже завтра. Ксения Андреевна имела реальную возможность покинуть редакцию и провести журналистское расследование. С другой стороны с. Лужки не ближний свет, когда ещё выдастся такая оказия у тётки побывать. Ксе-ния решительно направилась к редактору.
- Поговорка 'наглость города берёт' в этом случае полностью себя оправдала, - рассуждала Ксения, сидя в старом автобусе, который тихо трясся по деревенским дорогам. Ей не только удалось вырвать из растерявшегося В.Н. командировочные, но и убедить родную мать, не ехать с ней в Лужки. Что же Ден? с Деном Ксения поступила обдуманно жестоко, мстя за некорректное поведение по отношении к ней.
- Попомнит он мне Эмму, - мстительно посмеивалась мадам Малышева.
Все продукты из домашнего холодильника она выгребла для гостинцев в деревню. На кухонном столе оставила малоинформативную записку 'Выехала по заданию редакции, вернусь через несколько дней'. Естественно, бросать Дена никто не собирался. Кися ещё помнила, с какой рекордной скоростью, его подобрала коварная подруга Ольга. Но проучить ветреника, конечно надо было, пусть поволнуется. Волновалась же она, когда он неожиданно пропадал несколько дней, а то и недель.
Уже к вечеру, усталая от тряски в автобусе, проклиная тяжеленную сумку, Ксения до-бралась до скромного домика тётки. Света в окнах не было, тётя Лиза, как все старушки рано ложилась спать.
- Сколько лет здесь не была, а всё, помню, - сама себе удивлялась журналистка.
Конечно, предупредить тётку о нежданной гостье было нельзя. В селе и в советские времена плохо работал телефон. Ксения изо всех сил забарабанила в дверь. Раздались шар-кающие шаги.
- Кого это там несёт,- послышался знакомый голос.
- Это я пришла, молочка принесла, козлятушки, ребятушки отворите, - проблеяла Ксе-ния Андреевна, всегда склонная к нездоровому юмору.
За дверью раздался грохот, и возглас:
- Свят, свят и сюда изверг добрался.
Понимая, что шутка оказалась неудачной, Ксения закричала:
- Тетя Лиза, это я, твоя племянница Ксения, к тебе в гости приехала.
Из-за двери в ответ:
- Изыди сатана, не обманешь.
Только минут через десять, Ксении удалось убедить перепуганную старушку выгля-нуть в окно и убедиться, что под дверью, действительно её племянница - собственной персо-ной. Ксения только сокрушенно покачала головой, когда Елизавета Петровна, открыв дверь, сначала, для верности, несколько раз перекрестила нежданную гостью.
Затем, как это водится во всех русских деревнях, началось застолье, старушка, обра-дованная нежданной встречей, ставила и ставила на стол немудрящие деревенские разносолы. Отяжелев от обильной пищи, но, всё-таки помня свой журналистский долг, Ксения спросила:
- Что это ты, тетя Лиза, так меня испугалась? И иконки у тебя кругом, не помню я, что б ты такая верующая была.
- Станешь тут верующей, когда такие дела творятся,- поджала губы старушка, всегда гордившаяся своим партийным стажем. Зачаёвничали мы с тобой, спать давай, утро вечера мудренее.
Ксения, как опытная журналистка, поняла - собеседник не расположен к откровениям. Ничего, лужковские тайны до утра подождут.
Рано утром, Ксения Андреевна, ещё не открыв глаза, услышала, как кто-то забараба-нил в дверь.
- Ну, как ты, баб Лиз, поведешь козу на выпас или нет, и кто это ночью возле твоего дома бродил?
Ксения недовольно заворочалась в мягкой перине:
- Ну вот, заработало сарафанное радио, не пройдёт и часу, как все будут в курсе, к баб-ке Лизе приехала племянница....Хорошо, если умыться дадут...
Сбегав в шаткие удобства во дворе, и ополоснув один глаз в жестяном умывальнике, гостья весело запрыгала на крыльце.
- Ну, вот стрекоза, уже и тётка, а всё боишься лицо намочить,- добродушно ворчала хозяйка. Погонишь со мной козу на выпас или сама самовар поставишь?
Ксения, не привыкшая по утрам есть, решила нагулять аппетит, а заодно совершить первую разведку окрестности.
Бодро вышагивая за старушкой, Кися завела разговор:
- Тёть Лиз, да что у вас, твориться, что ты такая пуганная?
- Не пуганная я, а на лугу у нас не всё чисто. Ночью черти шабаш устаивают, слышны крики и видны бесовские огни.
- Ну, вы даёте, а ты сама видела? - не поверила Кися.
- Я ночами по лугу не шастаю, а верные люди рассказывали. Вон Людка, наша продавщица, уже месяц, как козу только возле ограды держит, и дед Трифоныч рыбачит только в пруду, а там, сама знаешь, только лягушки.
Сложная логика деревенских взаимоотношений не сразу дошла до сознания Ксении. Путём наводящих вопросов Кися смогла прояснить для себя картину. Луг возле села на берегу речки Рыжухи, был местом замечательным и очень полезным. На нём издавна паслось небольшое местное стадо, состоящее из коз и нескольких коров. Местные рыбаки и парочки находили на берегах Рыжухи надежное пристанище. Первый заговорил о неладном на лугу старик Трифоныч. Он, считай каждый вечер, встречал зарю с удочкой на берегу.
А тут перестал рыбачить на любимом месте, и давай рассказывать своим немногочисленным слушателям, что по лугу ночами бродит светящая тень и издаёт утробные звуки. Старику не поверили, кто не знает, что ночует он частенько не сам, а с верной подружкой чекушкой.
Но, когда один за другим, немногочисленные деревенские рыбаки стали перебираться к обмелевшему пруду в центре села, некоторые призадумались.
А тут и другая история. Местная продавщица, Людка, баба незамужняя и весёлая, за-частила в соседнюю деревеньку в церковь. Говорят, сам дьявол застукал её на лугу, да так рогами поддел, что след крестом остался. А кавалер её, что был с ней на лугу, то и вовсе пропал. Местные кумушки посудачить то посудачили, и коз для надёжности стали пасти в более безопасных местах.
-Ну, вот, совсем перепугались, глупые курицы, - досадовала тётка, разглядывая поре-девшее стадо. Ладно, заболтались мы с тобой, пошли домой, пора завтракать.
Тётя Лиза неодобрительно разглядывала городские гостинцы, выложенные Ксенией для завтрака на широком деревянном столе.
-И за чем мне ваши сухие бульоны и майонезы? Я их отродясь не ела, и есть, не буду, даром только деньги потратили. Ладно, раздам соседям. А вот это хороший подарок, помнит Любаша мою слабость, - скупо улыбаясь, старуха, вытаскивала из разноцветной кучи пакет дешевых леденцов.
Тетка с детства была сладкоежка. Любила чайком побаловаться вприкуску с сахаром или конфетой.
Сначала, Ксения чуть не ломанулась искать по селу старика Трифоныча, да и продав-щицу Людку. Но, решила повременить поход, так как информация сама плыла в руки. Не успела тётка Лиза выпить третий стакан горячего чая, в дверь забарабанили.
- Петровна, открывай, гости на пороге, - сарафанное радио отлично работало.
Любопытные соседки одна за другой стали появляться в тесном домике Елизаветы Петровны. Новостей в селе было немного, поэтому все любили поболтать с новым человеком. Но, убедившись, что городские новости им без надобности, соседушки потихоньку переключились на местные события.
Ксения с интересом узнала, что уже второй год недалеко обосновалось небольшое производство стиральных порошков. Где на складе, подешевле, можно было приобрести отбракованный товар. Людей возят на работу из соседнего небольшого городка.
Это событие не внесло большего изменения в жизнь умирающей деревеньки, все работоспособные кадры давно перебрались на более хлебные места. В Лужках коротали свой век старушки, да редкие старики. Молодежь представляла собой несколько засидевшихся в девках молодух, да пара спившихся мужиков, непригодных к другой более энергичной жиз-ни. Основной приток новых людей составляли внучата, приезжающие на каникулы поды-шать чистым воздухом, да поплавать в прозрачных водах Рыжухи. Появлялись изредка го-рожане, снимающие брошенные дома под дачи и отлеживающиеся на неярком среднерус-ском солнышке. Вот и сейчас, одна такая молодая пара сняла дом на отшибе, они, даже, на удивление всей деревне завели себе кой-какую живность.
Прослушав еще раз о чертовщине творящейся на лугу, Ксения извинилась, мол, закончились сигареты, и отправилась в сельский магазин. Кися, в общем-то, не курила, но для пользы дела, приходиться жертвовать здоровьем. По дороге она обдумывала, как бы ей взглянуть на Людкину ногу, и уточнить, не она ли написала в редакцию.
Зайдя в тесное помещение магазинчика, Кися сразу заметила: самодельные липкие полосы для мух, свисающие с потолка, нарезаны из родного журнала. Сонная, разморенная продавщица нехотя оторвалась от табурета. Ксения попросила сигареты и банку кофе, который углядела на верхней полке. Но хитрый ход не удался, такую же банку кофе продавщица достала из-под прилавка, даже не приподнявшись. Пришлось идти на крайние меры. Госпожа Малышева громко завизжала, бессовестно указывая на пол. Старинный женский рефлекс сработал. Людка задрала юбку и живо вспрыгнула на жалобно скрипнувшую табуретку. Да, женские рефлексы и Африке и в Лужках одинаковы. Зарубцевавшийся шрам под правой пухлой коленкой, был в наличии.
Опомнившаяся продавщица слезла с табурета и раздраженно спросила:
- Ну, что вы, гражданочка, орёте, как ненормальная?
Ксения состроила испуганные глаза и сообщила:
- А там у Вас таракан, такой огромный, чёрный.
Разозлившаяся Людка только плюнула со злости:
- Ох, уж эти городские.
- Ну что ж,- констатировала про себя Ксения, - диалог можно сказать начался.
Не прошло и десяти минут, как журналистка была в курсе тяжелой Людкиной доли. Версия продавщицы не на много отличалась от уже слышанного, понятна, стала причина обращения в редакцию. Ухажер Людмилы был солидный, женатый мастер с производства сти-рального порошка. Водить его к себе домой, где лежала больная мать, Людмила никак не могла, а бегать к нему на производство мастер не разрешал. Вот и оставался деревенский луг - единственным местом свиданий для незадачливой пары. Но, после нападения в самый ин-тимный момент, таинственного существа, перепуганный кавалер отказался от встреч. Ксе-ния с ходу брякнула:
- Да и плюнь ты, на этого дурака, ты баба хоть куда, найдешь себе ещё.
Но, сердцу не прикажешь, Людмила была настроена решительно, и никак не хотела отказываться от любовника. Она даже взялась показать место, где произошло нападение. Закрыв на замок магазин, дамы зашагали в сторону луга:
- Всё равно, ни одна зараза до вечера не появиться, - рассуждала Людка, шагая по тропинке.
Прижав к груди банку кофе, Кися трусила следом. Да, места действительно прекрасные, трава по пояс, весело поют жаворонки. Продавщица направилась к большой, раскидистой иве на краю поля.
- Прекрасное место для интимных свиданий, с одной стороны высокая трава, густые ветви ивы, с другой стороны чистые воды Рыжухи, губа у голубков не дура,- оценивала обстановку Ксения.
-Ну, вот мы и пришли. Садись, передохнём,- Людка по-хозяйски устроилась на неизвестно откуда взявшийся пенёк.
Журналистка растянулась прямо на траве, не жалея боевые джинсы.
- Люд, ну ладно, Вы заповеди нарушали, а Трифоныч чёрту зачем? Рыбачит старик и рыбачит, - лениво поинтересовалась разомлевшая на солнышке девушка.
- Он старый паразит, не столько рыбачит, сколько сидит в траве, да за парочками подглядывает. Тут и дачники купаются, и молодые любятся, вот за любопытство ему и досталось. А рассказать то, мне тебе и нечего, темно очень было, появилось, что-то, и ну меня ножами резать. Я со страху и сомлела. Очнулась, никого нет, и мужика след простыл, даже встречаться теперь отказывается, не то чтобы на луг пойти.Ну ладно, заболталась я тут с то-бой, надо в магазин, а то, вдруг кого нечистый принесёт. Звону не оберёшься.
Ксения осталась поваляться возле речки.
- Если старикан, тут подсматривал за молодежью, то много информации из него не вытащишь, да и что он интересного может рассказать. Если даже Людка, баба глазастая и не робкого десятка, ничего связно рассказать не может.
Когда пестрое платье Людмилы скрылось из виду, Ксюша стала задумчиво бродить по краю луга. Поиски её увенчались успехом, недалеко от берега, - дед удочки не бросит, на небольшом пригорке, явно потоптанная трава. Место много раз хоженое и очень для обзора удобное. Ксения окинула взглядом округу, что бы запомнить, куда ей возвращаться. Рядом паслись козы, никаких особых запоминающихся примет нет. Ладно, нет примет, так будут. Кися воткнула в землю найденный неподалёку прут, и даже постучала по нему банкой кофе, чтобы его ненароком не снесло.
Журналистка решилась на рискованный шаг - устроить засаду на дьявола. Оставалось придумать, как незаметно выйти из дома, чтобы не всполошилась тётка? Поздно вечером, вышагивая по узкой деревенской тропинке в сторону засады, Ксения нахваливала себя за изворотливость. После ужина, помогая старушке в огороде и вспоминая детские годы, проведенные в деревне, Кися несколько раз упомянула, как ей нравилось спать под открытым небом. Тётка Лиза, подобревшая от воспоминаний, сама постелила на веранде набитую соло-мой перину.
Девушка весело топала по тропинке, подсвечивая небольшим фонариком, но затем стала замедлять шаг, как-то неуютно на тёмном лугу. Она хорошо продумала план засады, захватила фотоаппарат, фонарь, небольшое одеяло, краюху хлеба.
- Только майку белую одела зря, ничего, прикроюсь одеялом, - рассуждала на ходу добровольный исследователь. Но, что если, на лугу обитает на самом деле, нечто потустороннее?
Ксения была убежденная материалистка, поэтому она так лихо взялась за дело. Однако, приближаясь всё ближе к месту засады, её материализм стал колебаться.
Кися прислушалась. Среди уютного поскрипывания сверчков и ночных шорохов отчётливо выделялся странный звук. Девушка совсем остановилась. Со стороны луга к тропинке, по шелестящей и качающейся траве, что-то двигалось. Чем ближе раздавался шорох, тем отчетливее слышны были тяжёлое дыхание и невнятное бормотание. Испуганная журнали-стка стала пятиться назад. Нечто приближалось. Из-за колышущейся травы появилось мер-цающее пятно. Судорожно сжатые пальцы несколько раз нажали на кнопку фотоаппарата. Дальше исследовать движущийся в её сторону объект Ксения не решилась. Бросив развер-нувшееся не вовремя одеяло, пакет с продуктами и даже фонарь она, не разбирая дороги, бросилась бежать. Топот и тяжелое дыхание слышны всё ближе. Кися поняла - не убежать.
- Почему, я не прихватила с собой свой старенький 'Зенит'? Было бы хоть чем стукнуть, - пожалела запыхавшаяся журналистка.
Она резко развернулась, и, со всего маху, прямо миниатюрным фотоаппаратом, бросила в надвигающуюся фигуру. Раздался жуткий вой, затем девушка почувствовала ответ-ый тумак прямо в живот. Падая на землю и теряя сознание от повторных сыплющихся на неё ударов, Ксении удивилась:
- Господи, дьявол и вправду воняет серой.
Очнулась она от шлепков по щекам. В голове шумело, мысли путались.
-Ксения, Ксюша, да, очнись же ты, наконец. Елизавета Петровна, может сбегать за подмогой?
Рядом суетились неизвестно откуда появившиеся Ден и тётка Лиза. Жертва нападения присела, застонав:
- Хватит лупить по щекам, нашёл способ приводить в сознание. Я вполне могу под-няться.
Хотя сесть у Ксении силы нашлись, поднялась на ноги она всё-таки с трудом. Всё тело ломило, на голове, которую она стала проверять, отчетливо болела огромная шишка.
- А где черти, то есть чёрт? - неуверенно поинтересовалась жертва.
- Когда мы увидели тебя, рядом было свечение. Мы бросились на помощь, все пропало. Ты уверена, что это был чёрт? Что-то он был совсем небольшой. Может, сил у него не хватило, что - бы затащить тебя в ад, - Ден молол чепуху, а сам осторожно ощупывая ноги и руки Ксюши.
- Маленький говоришь, а отделал меня, как очень большой. Зато я тоже успела ему заехать между глаз. Сейчас и тебе заеду, будешь глупости тут городить.
Увидев, что Ксения говорит связно, руки и ноги её целы, Ден приобнял, вырванную из лап сатаны, и стал двигаться в сторону села. Тётка, спотыкаясь в темноте и охая, собирала разбросанные пожитки. Другой помощи от пожилой женщины и не потребовалось, в её бедной голове всё перепуталось. Это ведь не шутки, старой коммунистке на старость лет узреть чёрта.
Ден, идя с Ксенией по узкой тропинке, спотыкаясь и ругаясь, невнятно рассказывал причину своего неожиданного появления. Даже большая шишка на голове у девушки не мешала ей понять, что всё рассказанное шито белыми нитками. Ну, надо же, пришёл домой, а там никого нет, из записки бедняжка ничего не понял. В редакции В.Н. показал странное письмо и отправил на подмогу, мало ли какие маньяки водятся в Лужковских лесах. Хорошо, что Любовь Петровна с продуктами нагрянула. Чувствовало её сердце, что безалаберная дочка мужика без припасов оставила. Она и подсказала, что не только черти и маньяки инте-ресуют её чадо, а проведывает журналистка родную тётку. Ну, а куда Ксения среди ночи в Лужках подалась, ему, как опытному сыщику, вычислить было - раз плюнуть.
У журналистки хватало сил, что бы пыхтеть и переставлять негнущиеся ноги, но комментировать эту белиберду!
- Как же, испугался редактор за Ксению, небось, опытный сыщик сам напросился в командировку, боится, значит, уважает,- про себя прокомментировала она рассказ Дена.
Странная троица довольно резво добралась до деревянного домика. Силы им придавала уверенность, что, где-то рядом бродит нечто неведомое. Зайдя в дом и бросив кисины вещи на лавку, тётка Лиза, приободрившись у себя дома, скомандовала:
- Ну, хватит на сегодня чертей дразнить, ты Ксения ляжешь на диване, ну а ты, ухажер, будешь спать на раскладушке, на кухне. Вода есть в сенях. На улице спать не советую. Завтра будем разбираться и синяки считать.
Ксения, умывшись, практически безропотно дала запихнуть себя в теткину огромную, но чем-то очень уютную ночную рубашку. Она лежала на диване, смотрела в старый потрескавшийся потолок, и в голове её всё крутились сцена бегства и драка.
Ден задумчиво морщил лоб, перебирая аккуратно сложенные, грязные кисины вещи. Ещё раз, внимательно осмотрев разбитый цифровик, он вздохнул о чём-то своём и отправил-ся спать на кухню.
- Ну, то-то же. А то, взяли моду, не повенчались, не расписались, а сами шасть в по-стель, - удовлетворённо вздохнула бдительная старушка.
Разбудили Ксению Андреевну хлопанье дверью и громкие голоса во дворе. Она нехотя выпутала ноги из тепла ночной рубашки, и потащила нывшее тело на улицу. Там разго-релся нешуточная перепалка вокруг верёвки со свежевыстиранными вещами.
Ден горячился:
- Вы же, Елизавета Петровна, все улики уничтожили. Ксенина одежда была в волосках и перемазана чем-то странным. Я утром хотел всё собрать и отправить на экспертизу.
- Ещё чего удумал, грязные пожитки людям добрым показывать, вот чистое, когда высохнет, и неси, - гнула своё тётка Лиза.
- Ладно, хоть цифровик не успела протереть, - Ден махнул рукой на упрямую старушку.
Тётка Лиза, увидев, что все домочадцы поднялись, поставила точку на затянувшемся споре:
- Хватит тут, ерепениться, умывайтесь, да за стол.
Хорошо рано утром завтракать во дворе парным молоком, со свежим хлебом и мёдом!
Ксения умытая, причесанная, весело уминала деревенские яства. Она уже не была похожа на чумазую замарашку, которую еле притащил Ден. Даже серьёзный и степенный Де-нис Борисович посветлел лицом, когда увидел протянутую ему обильно намазанную мёдом горбушку. Утром за столом, все ночные приключения казались дурным сном.
- Козу я сегодня возле дома привязала, вы на луг больше ни ногой. Да и мне рановато за чертями гонятся, придёт моё время, сами найдут. Пойду-ка, схожу к батюшке в соседнюю деревню, за реку. Может он, что дельное присоветует.
- МММ, что-то протестующее замычал гость.
- Позвольте-ка, Елизавета Петровна, я сегодня сам попасу на лугу козу. Как кстати её зовут? Манька? А Вы с Ксюшей, можете к батюшке наведаться.
Девушка про себя ухмыльнулась:
- Сразу видно, Ден - обольститель со стажем, Елизавета Петровна то, Елизавета Петровна сё. Понятно, почему он на луг собрался, только зачем её в соседнюю деревню отправляет?
- Ну да ладно, - про себя решила журналистка,- что я там, на лугу не видела. Пусть с чудищами Денис Борисович разбирается. А в соседней деревне людей можно поспрашивать.
Ксения с тёткой вернулись к обеду. Г-жа Малышева еле ноги дотащила до дома, всё-таки сказывался вчерашний бой, все синяки болели с удвоенной силой. Плохое настроение подогревало и то, что она ничего нового не узнала. Да и батюшка только затемнил ситуацию:
- Не всё есть происки сатаны, ищите хитрость человечью.
И ушёл на крестины.
Тётка то же хороша, пока со всеми кумушками не поговорила, назад никак.
Кися совсем разбушевалась, когда увидела, что Дена нет в доме:
- Где его носит? Завтра последний день её короткой редакционной командировки, а ей, кроме кучи синяков, в редакцию привести нечего. Поправил её настроение густой наваристый борщ. И когда только старушка успела наготовить? Кися ела такую вкусноту, только у родной тётки. Лоб её потихоньку разгладился.
- А вот, и пропажа, - заворчала, не отрываясь от тарелки, Ксения Андреевна.
Ден вышагивал, как ни в чём не бывало. По его довольному лицу Кися поняла: его- то прогулка была не даром.
- А вот и Вам, Денис Борисович, борщик, - Елизавета Петровна тоже уважила гостя, несмотря на утреннюю перепалку.
Денис Борисович на лобовые вопросы отмалчивался, и только уминал вторую тарелку. Облизав ложку и довольно потянувшись, он весело скомандовал.
- Ну что, ж погуляли, отдохнули, молока попили, борщка поели, пора и в редакцию, на работу. Нас, Елизавета Петровна, редактор вызывает по важному делу.
- Вот ведь врёт, и даже не краснеет,- поперхнулась от неожиданности Кися.
- Да, как же вызывает? - удивилась и старушка.
- Очень просто, по мобильному, уже третье сообщение шлёт: 'Срочно возвращайтесь в редакцию'.
Ксения не протестовала, понимая, что Денис затеял отъезд не зря. Она начала нехотя собираться, уж больно хорошо у тётки, можно бы денёчек повременить. Денис всё темнил:
- Я, через пару деньков к Вам, Елизавета Петровна, заскочу, авось и с лугом, что решим.
Девушка насторожила уши, так и есть раскопал что-то, да не говорит, хочет перепроверить. Такая у него вредная привычка, пока всё не проверит, ни слова из него не вытянешь. Денис между тем загрузил в машину сумки, и пошёл помогать укладывать ворчащей ста-рушке гостинцы в город. Кися, понимая, что удобнее случая не представиться, нырнула в машину, быстро растянула молнию спортивной сумки Дениса.
- Ага, так она и думала. Среди носков и других немудрящих мужских принадлежностей, лежал фотоаппарат Дена, папка для документов и аккуратный свёрток. Ксения сначала схватилась за папку, но она была с замком. Тогда её внимание переключилось на свёрток. В нем были разложены по пакетикам, какие то странные волоски, куски непонятного липкого вещества, и даже родной разбитый цифровик.
- Нда, ничего непонятно. Одно понятно, улики Денис всё-таки добыл, и сейчас торопиться в город, чтобы сдать их на экспертизу.
Кися выбралась, как ни в чем, ни бывало из машины, и пошла, набрать на дорожку колодезной воды.
Наконец прощание было закончено. Тётка Лиза перекрестила на дорожку непутёвую племянницу и ещё раз пригласила в гости Дениса Борисовича, видно приглянулся он ей.
Ксения, разморенная сытым обедом, всю дорогу продремала, она как кошка никогда не упускала случая, поспать. Тем более что и шофёр не был склонен к разговорам. Приехали они уже в сумерках. Встретила их встревоженная Любовь Петровна, которой сдуру, при въезде в город, позвонила Ксения. Мама, конечно, сразу разволновалась:
- Не случилось ли чего, все ли здоровы?
Ден заскочил в квартиру, бросил на пол гостинцы, сумки и сразу умчался, делая на ходу спешные звонки. Ксения осталась на растерзание Любовь Петровны, которая стала до-нимать бесчисленными расспросами. Дочка крутилась, как уж, а кому охота рассказывать матери про ночную засаду, да драку неизвестно с кем. Она тянула и мямлила, оживляясь только, когда рассказывала про борщ, да другие угощения Елизаветы Петровны.
-Ой, да ты, небось, голодная,- спохватилась, мать.
Кися, которая с дороги есть особенно не хотела, утвердительно затрясла головой, надо ведь чем-то отвлечь следователя.
Мама поставила чайник и принялась разбирать гостинцы, запахло домашней снедью. Тётка и пирогов успела сунуть в дорогу, откуда только взяла? Не успели они встать из-за стола, как пришёл Ден:
- Хороший нос пироги за версту чует, - съехидничала Ксения.
- А, тебе, у тётки не грех готовить поучиться,- не остался в накладе Денис. Видно и ему, пришлась по вкусу деревенская сытная стряпня.
- А то пельмени, да пельмени, что мы сибиряки что ли?
Мама быстро засобиралась, кому охота попадать под семейные разборки. Да и она не без греха, разбаловала девку, ни готовить, ни убирать не любит.
Спор о том, кто и что должен готовить, затянулся допоздна, и остался незаконченным.
На раздраженный Ксенин вопрос:
- С чем, же идти в редакцию?
Денис так же раздраженно ответил, что утром всё расскажет, а там у неё целый день, для статьи.
Утром раздался звонок, Ден мигом подпрыгнул к телефону.
- Кто? Ну, я был прав? А оформить всё, как положено, сможешь? Я сейчас приеду за заключением, и фотографии распечатай.
- Я мигом к Серёге из экспертного,- сообщил он, прыгая на одной ноге и пытаясь попасть ногой в носок.
Не успела Ксения выбраться из кровати и рассказать, что она думает про Серегу, и других товарищей, которые ей по утрам....Раздался щелчок от закрываемой двери. Рассказы-вать себе о Серёге было неинтересно. Кися, вздохнув, пошла, доедать тёткины пироги. Она с чувством мстительного удовлетворения запихнула в рот последний пирог.
- Ничего, обойдётся, нахал, тётка, в конце концов, моя. Пусть ест свою вонючую колбасу.
Утихомиренная журналистка, лёжа на диване, перелистывала родную газету. Пробегая глазами, последние статьи, она прикидывала, что же ей всё-таки нести в редакцию?
- Ну вот, как всегда нет время, чтобы спокойно вдумчиво поработать, опять придется торопиться.
- О чём же написать? - Ксения раздумывала, -описать ли ей сцену погони, и то, как она разглядывала шрамы на Людкиных ногах? Хотя, лично ей, чужие шрамы неинтересны, своих синяков хоть отбавляй. Мысли её приняли весёлый характер. Надену бикини и сфотографирую синяки. А внизу: 'Бесстрашная журналистка вырвалась из лап чудовища'. Мой портрет в синяках сразу поднимет рейтинг газеты. Веселила сама себя Ксения.
- Хорошо поболтать с умным человеком, польстила она сама себе, - ладно выкручусь. Интересно всё-таки, что Ден накопал?
Наконец часам к одиннадцати появился Ден. Он деловито потащил Ксению к компьютерному столику.
- Ну, садись, слушай, - он, даже отмахнулся от предложения позавтракать.
- Я у Серёги перекусил, пока заключение готовили.
Ден деловито стал раскладывать документы и пакетики, сопровождая их комментариями. Ксения только удивленно крутила головой.
- А это, что? - вытащила она фотографии из документов.
- А это, Ксения Андреевна, наш главный аргумент, его, наши умельцы, извлекли из твоего цифровика.
- Вот это- то, что ты сняла, - комментировал Ден.
Ксения внимательно вглядывалась, на снимке было размытое светящееся пятно.
- А это, обработка на компьютере,- подсовывал Ден ей другую фотографию.
- Господи, неужели это козёл? Только старый и крупный, а я то думаю, почему черт так пахнет? А это, слушай, это же человеческая фигура. Неужели кто-то там был?
- А это, самый главный вопрос, - похвалил Денис.
- Не только был, но и натравливал, а затем во время уводил драчуна, что бы не было жертв. Его задача была напугать, а не убивать. Убийства им были не к чему. Все происходило очень быстро, и жертва не успевала сообразить, в чём дело.
- Господи, и кому это нужно, на людей козла натравливать? Что за хулиганство такое? И почему козёл светиться?
- Ксения, ты классику любишь?- задал Ден странный вопрос.
- Какую такую классику, - удивилась собеседница, пытаясь сосредоточиться на разложенных документах.
- А, собака Баскервилей, тебе ни о чем, ни говорит? Её выпускали и натравливали на людей, что бы отпугнуть от конкретного места.
- От какого места отпугивал этот козёл?- расширила глаза девушка.
- Ну, госпожа Малышева, ты даешь? Такой опытный журналист, а самую главную проблему Лужков, пропустила мимо ушей. Некоторое время назад, рядом расположенное производство стиральных порошков, вышло в сельсовет с предложением арендовать общест-венное пастбище сроком на 75 лет. Им понадобился удобный выход к реке. А тут, ваши ста-рушки, видна старая гвардия, как один подписались под протестом. Да ещё и в центр жалобу направили. Глава сельсовета, при столь явном отпоре, не решился оформить сделку. Вот кстати, копии коммерческого предложения предприятия и копии протеста жителей Лужков.
Ден явно красовался своей работой. Такого промаха в журналистском расследовании
Ксения давно не допускала. Чисто из вредности она поинтересовалась:
- Неужели у дирекции не хватило денег, чтобы перекупить пару старушек? Зачем такие выкрутасы?
- Я сам, сначала задумался. Оказывается, твоя же родная тётка, такой хай подняла, когда услышала о небольшом денежном вознаграждении. Они даже не рискнули идти к дру-гим. Мне теперь понятно, в кого ты такая принципиальная. Неужели тебе Елизавета Петров-на не рассказала?
Кися сама удивилась, говорила тётка о чём угодно, но об этом ни слова. Что говорить, не только у Ксении характер не подарок, но и вся их родня отличается строптивостью.
Ден продолжал:
-Не знаю уж, кто там такой начитанный, попался? Может коммерческий, говорят, уш-лый мужик. А только, поселили они своего охранника на лето с женой в Лужки. Выдали приличную премию, на приобретение собаки Баскервилей, то бишь козла. Я, когда Маньку отводил, сразу обратил внимание, все давно уже коз привели, а тут, лоб, уголовного вида, тащит за собой здоровенного старого козла. Зачем он ему в хозяйстве нужен? Детина огля-нулся, и давай козла, какой то мазью натирать. Я его и щелкнул за этим занятием. Когда, он ушел, я стал добывать улики.
Ксения прыснула, представляя, как Денис, крутиться возле козла и добывает улики.
- Да,- Ден скупо улыбнулся, и не стал развивать скользкую тему. - Потом, уже было дело техники, узнать, где этот тип живет. Когда его жена сказала, что он работает в охране предприятия, всё прояснилось. Сложно было уговорить секретаршу сельсовета сделать копии с документов. Пришлось представиться корреспондентом центральной газеты и много чего пообещать.
- Да, все вы мужики, умеете обещать,- посочувствовала незнакомой секретарше собеседница.
Ещё немного повозившись с бумагами, Ксения принялась за работу. Денис Борисович отправился на кухню, делать ужин. Несмотря на периодические стычки, он уже примирился с тем, что творческую личность на кухню не загнать.
Сначала, Кися хотела назвать статью 'Ксения Андреевна в лапах сатаны' и поместить кроме компрометирующих фотографий горе охранника, фотографии своих синяков. Не только лужсковские секретарши мечтают украсить собой первую полосу крупного издания. Но Ден её уговорил, что слишком много чести для их небольшой газеты, размещать фотографии госпожи Малышевой. Умеет, всё-таки, Денис Борисович, привести нужный аргумент. Второе название статьи 'Козёл Баскервилей' устроило обоих.
Вышедшая через некоторое время статья произвела заслуженный эффект. Были удовлетворены не только лужковские жители. Посыпались письма о других экзотических способах выживания с родной земли, что заставило задуматься и прокуратуру.
Доволен был и главный редактор, Валерий Николаевич:
- Вот что значит народное признание, - радовался он, раскрывая очередную посылку из Лужков.