Аннотация: Небольшая история о четырех чистильщиках
В квартире было тихо и темно. Почти темно, темно-фиолетовые сумерки, пожалуй, нельзя назвать тьмой? Но именно эти цвета царили в пустой двухкомнатной квартире на краю небольшого городка. Снаружи посвистывали птицы, ветер шумел листвой где-то в диком парке. Не было привычного шума улиц, говора людей, трещания техники: это была мертвая тишина. Хотя, слово "мертвая" не подходило в тот момент для описания планеты. Пустая она и есть пустая, что тут еще добавишь? Такая пустота даже не страшна, она наступает обычно, когда жильцы уезжают куда-то на время или навсегда. Ведь дом не знает этого наверняка, отъезд его не пугает, никто же не умер. Впрочем, смерть тоже пугает не всегда.
По-моему, в этой обстановке не было ничего романтичного, а может, человек просто ко всему привыкает, как привыкла и я в свое время. На столе остывал еще горячий кофе, в хлебнице нашлась пара свежих булочек с незнакомой мне пряной начинкой, чем-то похожей на корицу. Обожаю кофе и, соответственно, миры в котором он есть. Эта любовь нитью прошла через всю мою недолгую жизнь и, наверное, останется со мной надолго, пока в каком-нибудь еще захолустном мирке я не обнаружу что все, надоело. А потом, конечно, подсяду на что-то другое, быть может еще более вредное. Хотя мне ли рассуждать о вреде чего бы то ни было моему испытанному всем подряд организму?
- Травишься опять этой гадостью? - чуть брезгливый голос раздался в проеме, ведущем из кухни в коридор. Улыбающийся мужчина, лет тридцати с хвостикам на вид, соткался словно из воздуха как раз в тот момент, когда чашка с кофе уже была у моих губ.
Новоприбывший был одет в широкие штаны коричневого цвета, державшиеся на талии поясом, несколько лент туго обвязывались вокруг голени. Их называют радшэ, они весьма распространены во многих мирах. Пиджак длинной почти до пола (это при небывало высоком росте гостя!), тоже темно-шоколадный, был одет на голое тело. Еще бы, ведь это я посоветовала ему не скрывать свои идеальные кубики мышц. Лицо гостя было ничем не примечательно: карие глаза, короткие черные волосы, загорелая кожа, острый нос. Таких полным-полно на улицах больших городов, мимо пройдешь - и не заметишь, если, конечно, не обращать внимания на более чем странное одеяние.
- Не нравится, я и не предлагаю. Ты же видишь, здесь только на меня и хватит.
Афар Йолан, а именно так звали моего собеседника, аккуратным движением взял у меня чашку и отпил глоток. Лицо его приняло выражение человека, рискующего жизнью ради, безусловно, прекрасной и нежно любимой, но такой глупой дамы! Спустя несколько мгновений он глубоко вздохнул, поморщился и поставил чашку на стол.
- Все-таки вкусы в разный мирах различны. И у кофе в том числе. Здесь, например, он чуть горше чем везде. Странное совпадение, не находишь? Кстати, здесь очень красивые пляжи, а на небе два спутника. Не желаете прогуляться, эсси Марга Веланорская? - издевательский поклон с его стороны выглядел весьма комично.
Люблю свое имя, но ненавижу, когда кто-то сокращает его. Маргарита - по-моему, звучное и красивое имя, но вот странно - меня называли как угодно, только не так!
- Не желаю. И я сотни раз тебе говорила, Афар, меня зовут Маргарита! Ты нарываешься на второй фингал под глазом... Кстати, откуда первый?
Мужчина уселся на подоконник и распахнул окно, небрежно смахнув с него пыль и цветы в горшках прямо на улицу. Под правым глазом и правда светился лиловый синяк. И как только умудрился?
- Опять? Что на этот раз ты натворил такого, что Квилта так разозлился?
- Неважно, думаю, он сам все тебе расскажет.
Я взглянула на часы на стене - все три стрелки замерли на двадцати трех минутах двенадцатого. Опять... Я махнула рукой:
- Всегда тянет посмотреть на часы, если таковые имеются в очередном мире. Забываю все время, что они остановились навсегда. Кстати, как называется материк, на котором мы очутились? Или он тут один?
Афар безразлично пожал плечами.
- Акта что-то говорила, кажется... Это было на букву "З"? нет, или "И"... Не помню, да и кто знает? Возможно, она тоже ошибается или просто выдумывает. Ты же знаешь, она любит как-то называть уходящие места.
Я горестно вздохнула и поднялась. На стене висел какой-то черный экран. Его поверхность отражала предметы, мир вокруг меня. Только меня и Афара не отражал. Я очень удивилась и немного насторожилась, кто знает, что это такое. Но черная блестящая поверхность манила к себе, я уже протянула руку, когда мой приятель, про которого я, признаться, забыла, подорвался с подоконника и силой оттащил меня к дверному проему, подальше от черного экрана.
- Не трогай, не смотри туда! - кажется, Афар действительно испугался. Легким движением он запрятал меня к себе за спину, откуда я решительно вылезла через минуту и еще успела заметить, как в черной зеркальной поверхности мелькнули и пропали алые точки - чьи-то глаза...
- Ого! Что это было?
- Я же просил не смотреть. Ну да ладно, - Афар с досадой махнул рукой. - Это - причина, по которой пустые миры должны быть стерты. В них селятся эти гады - нараки. Когда исчезают обитатели мира, на волю выползают из черных зеркал, если таковые имеются, самые страшные и ужасные кошмары. Ты уже видела одного, помнишь? Он набросился на тебя в твоем собственном уходящем мире, когда ты осталась там одна, а мы нашли тебя.
- Помню... Честно говоря первые дни запомнились мне очень смутно, - неуверенно протянула я. - Может, вернемся к Акте?
- Не имеет смысла. Она сейчас стирает побережья и моря на юге, мы же ближе к северу. Пошли работать, - Афар на миг ласково прижал меня к себе и тут же толкнул в сторону окна. - Давай, а то Ил и с тобой подерется с горя. Он как раз начал стирать соседний континент, уж не знаю, как его называли обитатели.
Мы с Афаром подошли к окну. Снаружи, на уровне подоконника зависли в неподвижном воздухе два прекрасных коня, один вороной, а другой белый, без единого пятнышка.
Я протянула руку к своему белоснежному красавцу и усмехнулась:
- Нечего, Квилта, злиться, я все равно появляюсь последней, а ты - после него. У нас только Акта ранняя птичка, а так... хотя, по большому счету, - какая разница, кто за кем?! Мы никогда не соблюдали традиций.
- А чего их соблюдать, - фыркнул Афар, забираясь на черного, - для кого стараться? Все равно никого уже нет, а мы не балаган. Так, суровая зачищающая бригада.
Я закатила глаза, забралась на своего красавца и закатила глаза к небу, как бы призывая его в свидетели.
- Как мне нравится твоя точность формулировок! Глядя на вас с Илом по-другому и не подумаешь!
И мы с Афаром понеслись по темному небу над планетой. Слева уже расползалась пустота, над ней, если напрячься, можно было увидеть белое сияние Акты. В ее руке сверкал лук - символ власти всадника. Акта летела над землей на своем коне и там, где ступало его копыто, не оставалось ничего. Реальность рассыпалась в пыль, которая тут же растворялась . Величественное, но страшное зрелище, мы все видели его уже не раз, для нас это всего лишь работа.
Вот Акта увидела нас и подлетела поближе. На вид ей нельзя было дать больше тридцати, ее одежда, свободного кроя, вздувалась пузырями при полете. Приблизившись к нам, всадник опустила лук.
- Хорошо что вы пришли. Давайте покончим со всем этим.
Сзади, тихо и незаметно, подлетел четвертый наш приятель - Квилта. Широкоплечий, с ярко-рыжей шевелюрой, он восседал на огненном коне. Настоящий бог войны.
И так четыре всадника летели над пустым миром, постепенно погружая все вокруг в тихий сон, а потом стирая реальность шаг за шагом. Кони яростно сверкали глазами и ржали, как безумные, у всадников же лица были совершенно спокойны. У Афара на вороном коне в руках были весы. Это выглядело довольно забавно для стороннего наблюдателя, но не для нас, ведь весы - символ власти всадника. У рыжего Квилта в руках был острый меч, который он поднял высоко над головой. Я же держала косу, опустив ее лезвием вниз. Какой банальный, в сущности, символ...