Приблизительно в это время из соседнего села Дерябино стали доходить слухи о том, что тракторист Степан Митрофанович с дуба рухнул, то есть, что называется, сбрендил . Был рубаха-парень, покладистый, трудолюбивый, да весь вышел. А началось все внезапно, с маленьких причуд. Однажды за обедом, когда жена Ксюша, миловидная женщина, после вкусных наваристых щей подала мужу на второе кусок жареной рыбы с картофельным пюре, Степан вдруг попросил подать ему рыбный прибор. Ксения опешила:
- Какой прибор, Степа?
- Да такой! - вспылил муж. - Обыкновенный! Нож в форме лопатки и вилку короткую!
- Окстись, Степа! Сроду у нас такого не было! Ты ж и второе ложкой ел!
- Поживешь среди быдла, так и ложкой будешь жрать. Где салфетка?!! - Степан брезгливо опустил уголки губ, разглядывая супругу. - Никаких тебе чаевых, даже не надейся!
Ксения всхлипнула.
Степан Митрофанович обвел глазами кухню, как будто увидел ее впервые.
Но знакомые шкафчики на стене, тикающие ходики, старый пузатый буфет привели его в чувство.
- Прости меня, Ксюша, - сказал он миролюбиво и погладил ее по руке.
Но проходили дни, и из Степана Митрофановича "выскакивали" новые заморочки. Однажды, возвратившись с работы, весь пропахший соляркой, он резко повелел:
- Подай мой халат!
Всегда послушная любящая жена опять растерялась, всплеснула руками:
- Степан, да у тебя и нет халата. С чего ты взял?
Она подошла к шифоньеру, достала белье.
- Вот, возьми чистую футболку, трусы, полотенце, в баньку сходи, я туда воды горячей наносила.
- Ну что ж ты меня так бесишь! - заорал Степан. - Куда подевала халат? А? Может, хахалю своему презентовала?
Ксения села на диван, понимая, что у мужа, похоже, очередной бзик, попыталась сгладить ситуацию:
- Не было у тебя никакого халата, Степа. И хахаля у меня тоже нет. Я тебя люблю.
Степан выхватил из рук жены белье, на ходу бросил:
- Приготовь мне стейк с брокколи и фруктовый коктейль.
Тут уж Ксения рассвирепела.
-Щаз! - рявкнула она, но на всякий случай тщательно протерла клеенку на столе и поставила в трехлитровую банку три пиона.
Через сорок минут под пионами Степана ожидали рожки в томате с тушенкой и салат из помидоров и огурцов. Степан молча съел все, что ему подала жена. Успокоился до следующего приступа.
Ксения не торопилась выносить сор из избы, но Степан потребовал, чтобы на работу она ему наглаживала каждый день свежую рубашку светлых тонов. "Зачем трактористу белая рубашка? - размышляла Ксения. - За пять минут почернеет." Спорить не стала, руководствуясь пословицей: " Не буди лихо, пока оно тихо".
Но шила в мешке не утаишь. Заскоки начали случаться и на работе. Однажды трактористы собрались на перекур и заметили, каким нарядным пришел их "коллега".
-Степан, ты никак перепутал свой трактор с конторой? Ишь, как вырядился! Чисто жених! - засмеялся рыжий Петюня.
Мужики сдержанно заржали.
Степан вспылил:
- Да как вы смеете, колхозники, издеваться надо мной, деловым человеком?
Пожилой толстоносый Егор возмутился:
- Мля! Да ты сам хто? Нихто!
Казалось, сейчас, как у Сивки-Бурки, из его ноздрей вырвется пламя.
- Да мать твоя тутошняя, и отец тутошний, и сам ты - крестьянский сын! - резко выплюнул он.
-Вроде и непьяный, а несешь какую-то пургу, - поддержал Егора худосочный двадцатилетний Витек.
- Ксюху-то не жалко? Небось все руки истерла, настирывая на тебя? - не унимался рыжий Петюня.
- Тебе-то какое дело? Ааа!!! Я теперь понял, кому жена мой халат отдала! - закричал Степан. - Значит, это ты у нее в любовниках ходишь?!
Он схватил Петюню за грудки:
- Верни мой халат, скотина!
Завязалась потасовка, но мужики быстро разняли дерущихся.
- Всё! - хрипел Степан. - Поеду в город, сниму деньги, куплю себе джакузи!
-Ну и вали со своей жакузей, чистоплюй! - гаркнул Егор и смачно высморкался.
-Да... Дела... - резюмировал Петюня и задрал вверх голову: чокнутый разбил ему нос.
Степан Митрофанович заехал на тракторе домой, вытащил из ящика паспорт, сберкнижку и помчался в бородинский сбербанк. Работник банка Иван Петрашов вежливо взял у взволнованного дяденьки документы, чтобы провести операцию, и вдруг услышал:
- Поторапливайся, Ванька! А то я от вашей конторы камня на камне не оставлю! Жизнь бежит, а годы скачут!
Иван Петрашов позеленел, потом побледнел, стал хватать ртом воздух и тихонько сполз вниз. Ванькой называл его директор банка, известный сибарит, скончавшийся три года назад от инфаркта. "Жизнь бежит, а годы скачут" - любимая поговорка покойного.