Рыбаченко Олег Павлович : другие произведения.

Конан Дойл отдыхает и нервно курит

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  ПРОЛОГ
  
  
   Рид Лоусон был измотан, страдал от боли и беспокойства.
   Но прежде всего он был сбит с толку.
   Менее чем за сутки ему удалось спасти двух своих дочерей-подростков из рук словацких торговцев людьми. При этом он остановил два грузовых поезда, непреднамеренно уничтожил прототип очень дорогого вертолета, убил восемнадцать человек и серьезно ранил более десятка человек.
   Было восемнадцать? Он сбился со счета.
   Теперь он оказался прикованным наручниками к стальному столу в маленькой камере без окон, ожидая известий о своей судьбе.
   ЦРУ предупредило его. Заместители директора рассказали ему, что произойдет, если он нарушит их приказы и уйдет сам. Они отчаянно пытались избежать новой ярости, подобной той, что произошла двумя годами ранее. Вот как они это называли - "буйство". Жестокая, кровавая слеза по Европе и Ближнему Востоку. На этот раз это была Восточная Европа, через Хорватию, Словакию и Польшу.
   Они предупреждали его, угрожали ему тем, что произойдет. Но Рид не видел другого выхода. Это были его дочери, его маленькие девочки. Теперь они были в безопасности, и Рид смирился с тем, что его ждет конец.
   Вдобавок к активности последних нескольких дней и серьезному недосыпанию, после лечения травм ему дали обезболивающие. Он получил неглубокое колото-резаное ранение в живот в результате драки с Раисом, а также глубокие синяки, несколько поверхностных порезов и царапин, рану на одном бицепсе, где его задела пуля, и легкое сотрясение мозга. Ничего достаточно серьезного, чтобы его не арестовали.
   Ему не сказали, куда он направляется. Ему вообще ничего не сказали, поскольку трое агентов ЦРУ, ни одного из которых он не узнал, молча проводили его из больницы в Польше на аэродром и в самолет. Однако он был несколько удивлен, когда прибыл в международный аэропорт имени Даллеса в Вирджинии, а не на черный сайт ЦРУ "Адская шестерка" в Марокко.
   Полицейский автомобиль доставил его из аэропорта в штаб-квартиру агентства, Центр разведки Джорджа Буша в некорпоративном районе Лэнгли, штат Вирджиния. Оттуда его доставили в камеру содержания под стражей со стальными стенами на нижнем уровне и приковали наручниками к привинченному к полу столу - и все это без каких-либо объяснений со стороны кого бы то ни было.
   Риду не нравилось, как он себя чувствовал после обезболивающих; его разум не был полностью бдителен. Но он не мог спать, пока. Особенно в неудобной позе за стальным столом, когда цепь наручников продета через металлическую петлю и туго обхватывает оба его запястья.
   Он просидел в комнате сорок пять минут, недоумевая, что, черт возьми, происходит и почему его еще не швырнули в дыру в земле, когда дверь наконец распахнулась.
   Рид немедленно встал, или столько, сколько мог, будучи прикованным наручниками к столу. - Как мои девочки? - быстро спросил он.
   "Они в порядке, - сказал заместитель директора Шон Картрайт. "Сидеть." Картрайт был боссом Рида, или, точнее, он был боссом агента Зеро, вплоть до того момента, когда Рид был дезавуирован за то, что бросился искать своих девушек. В свои сорок пять Картрайт был относительно молод для должности директора ЦРУ, хотя его густые темные волосы уже начали слегка седеть. Наверняка совпадение, что все началось примерно в то же время, когда Кент Стил воскрес из мертвых.
   Рид медленно опустился обратно на сиденье, а Картрайт сел напротив него и откашлялся. "Агент Стрикленд оставался с вашими дочерьми, пока Сару не выписали из больницы, - объяснил директор. "Они в самолете, все трое, едут домой, пока мы разговариваем".
   Рид вздохнул с облегчением - очень недолго, поскольку знал, что пресловутый молот вот-вот упадет.
   Дверь снова открылась, и в груди Рида спонтанно вспыхнул гнев, когда в маленькую комнату вошла заместитель директора Эшли Райкер, одетая в серую юбку-карандаш и такой же блейзер. Райкер был главой группы специальных операций, фракции отдела специальных операций Картрайта, которая занималась тайными международными операциями.
   - Что она здесь делает? - многозначительно спросил Рид. Его тон не был дружелюбным. Райкеру в его книге нельзя было доверять.
   Она села рядом с Картрайтом и тепло улыбнулась. - Я, мистер Стил, имею особое удовольствие сообщить вам, куда вы сейчас направляетесь.
   У него в животе образовался комок ужаса. Конечно, Райкер получит удовольствие от наказания; ее пренебрежение к агенту Зеро и его тактикам было трудно скрыть. Рид напомнил себе, что он доставил своих девочек в безопасное место, и он знал, что это произойдет.
   Легче все равно не стало. - Хорошо, - сказал он спокойно. "Тогда скажите мне. Куда я пойду?"
   - Домой, - просто сказал Райкер.
   Взгляд Рида метался от Райкера к Картрайту и обратно, неуверенный в том, что он правильно ее расслышал. "Мне жаль?"
   "Дом. Ты идешь домой, Кент. Она толкнула что-то через стол. Маленький серебряный ключ скользнул по полированной поверхности прямо в его руку.
   Это был ключ от наручников. Но он не взял. "Почему?"
   - Боюсь, я не могу сказать, - пожал плечами Райкер. "Решение было принято выше уровня нашей заработной платы".
   Рид усмехнулся. Он, по меньшей мере, испытал облегчение, услышав, что его не бросят в жалкую яму, как H-6, но это казалось ему неправильным. Они угрожали ему, отрекались от него и даже послали за ним двух других полевых агентов... только для того, чтобы снова отпустить его? Почему?
   Обезболивающие, которые ему дали, притупляли его мыслительный процесс; его мозг не мог разобраться в том, что они ему говорили. "Я не понимаю..."
   - Вас не было последние пять дней, - прервал его Картрайт. "Ведешь интервью, изучаешь учебник истории, который редактируешь. У нас есть имена и контактная информация нескольких человек, которые могут подтвердить эту историю".
   "Человеку, совершившему злодеяния в Восточной Европе, противостоял агент Стрикленд в Гродкове, - сказал Райкер. "Выяснилось, что он был русским эмигрантом, маскирующимся под американца, в попытке вызвать международную рознь между нами и странами Восточного блока. Он напал на агента ЦРУ и был застрелен".
   Рид моргнул от потока ложной информации. Он знал, что это было; они давали ему легенду для прикрытия, ту же, что и для правительств и правоохранительных органов по всему миру.
   Но это не могло быть так просто. Что-то определенно было не так - начиная со странной улыбки Райкера. "Меня дезавуировали", - сказал он. "Мне угрожали. Меня проигнорировали. Думаю, здесь я должен немного объясниться.
   - Агент Зеро... - начал Райкер. Затем она слегка усмехнулась. "Извини, старая привычка. Вы не агент; уже нет. Кент, это не было нашим решением. Как я уже сказал, это приходит сверху. Но правда в том, если мы посмотрим на сумму, а не на части, что вы ликвидировали международную сеть торговли людьми, которая преследует ЦРУ и Интерпол вот уже шесть лет".
   "Вы убили Раиса и, предположительно, последнего из Амона вместе с ним", - добавил Картрайт.
   - Да, ты убивал людей, - сказал Райкер. "Но было подтверждено, что каждый из них был преступником - одним из худших из худших. Убийцы, насильники, педофилы. Как бы мне не хотелось это признавать, я должен согласиться с решением, что ты принесла больше пользы, чем вреда.
   Рид медленно кивнул - не потому, что он был согласен с логикой, а потому, что понял, что в данный момент лучше всего ему прекратить спорить, принять прощение и разобраться позже.
   Но у него остались вопросы. "Что значит, я больше не агент?"
   Райкер и Картрайт переглянулись. - Вас переводят, - сказал ему Картрайт. - То есть, если вы согласитесь на эту работу.
   - Отдел национальных ресурсов, - вмешался Райкер, - это внутреннее крыло ЦРУ. Он все еще находится в агентстве, но не требует никаких полевых работ. Тебе никогда не придется покидать страну или своих девочек. Вы будете набирать активы. Обрабатывать отчеты. Встретьтесь с дипломатами".
   "Почему?" - спросил Рид.
   "Проще говоря, мы не хотим вас терять, - сказал ему Картрайт. "Мы бы предпочли, чтобы вы были на борту в другой функции, чем вообще не были с нами".
   - А как насчет агента Ватсона? - спросил Рид. Ватсон помог ему найти своих девочек; он собирал для него оборудование и вывозил Рида из страны, когда это было необходимо. В результате Уотсон был пойман и задержан за это.
   "Уотсон находится в восьминедельном отпуске по болезни плеча", - сказал Райкер. - Я думаю, он вернется, как только поправится.
   Рид поднял бровь. - А Мария? Она тоже помогала ему - даже когда ей было приказано из ЦРУ задержать агента Зеро.
   "Йоханссон находится в США, - сказал Картрайт. - Она взяла передышку на несколько дней перед переводом. Но она вернется в поле.
   Риду пришлось сдержаться, чтобы заметно не покачать головой. Что -то в этом определенно было не так - не только его помиловали. Это были все, кто был связан с его последним буйством. Но у него также был инстинкт, который подсказывал ему, что сейчас не время и не место спорить о возвращении домой.
   На это будет время позже, когда его мозг не будет завален недосыпанием и болеутоляющими.
   - Так... значит, все? он спросил. - Я свободен?
   "Свободно идти". Райкер снова улыбнулся. Ему совсем не понравилось выражение ее лица.
   Картрайт посмотрел на часы. - Ваши дочери должны прибыть в Даллеса примерно... через два часа или около того. Там тебя ждет машина, если хочешь. Ты можешь привести себя в порядок, переодеться и поприветствовать их".
   Два заместителя директора встали со своих мест и направились к двери.
   - Хорошо, что ты вернулся, Зеро. Картрайт подмигнул ему, прежде чем он ушел.
   Оставшись один в комнате, Рид посмотрел на лежащий перед ним серебряный ключ от наручников. Он взглянул на камеры, установленные в углах комнаты.
   Он собирался домой, но что-то в этом было очень, очень неправильным.
  
   *
  
   Рид поспешил к гаражу в Лэнгли, свободный от наручников и комнаты для задержанных - без того, чтобы быть полевым агентом. Свободный от страха перед последствиями против тех, кого он любил. Без грязной ямы в земле на H-6.
   Поразительная мысль пришла ему в голову, когда он прошел через ворота и вышел на улицу. Они могли просто бросить его в Ад-Шесть. Они могли бы хотя бы пригрозить ему этим, напустить над его головой эту черную тучу от того, что он больше никогда не увидит свою семью. Но они этого не сделали.
   Потому что, если бы они это сделали, у меня были бы все основания говорить , рассудил Рид. Ничто не помешало бы мне все вылить, если бы я думал, что проведу остаток своей жизни в норе.
   Хотя казалось, что это было несколько недель назад, всего четыре дня назад к нему вернулась обрывочная память; до подавителя памяти Кент Стил собрал информацию о заранее спланированной войне, которую готовило правительство США. Он никому не сказал об этом, хотя рассказал Марии, что вспомнил что-то, что может принести много неприятностей многим людям.
   Ее совет был простым и понятным: никому нельзя доверять, кроме себя .
   Он не видел этого раньше, в камере задержания, где его судьба была под вопросом, а обезболивающие затуманивали его мозг. Но он увидел это сейчас. В агентстве знали, что он что-то знал, но они не знали, сколько он знал или сколько мог вспомнить. Он даже не был уверен, сколько на самом деле знает.
   Он стряхнул эту мысль с головы. Теперь, когда сомнительный исход его будущего был решен, все напряжение схлынуло с его плеч, и он почувствовал усталость и боль, под которыми кипело бурлящее возбуждение при мысли о том, что он снова увидит своих девочек.
   У него было два часа до приземления самолета девочек. Двух часов было более чем достаточно, чтобы пойти домой, принять душ, переодеться и встретиться с ними. Но он решил отказаться от всего этого и вместо этого отправился прямо в аэропорт.
   Ему совсем не хотелось возвращаться в пустой дом одному.
   Вместо этого он припарковался на краткосрочной стоянке у Даллеса и вошел через зону прибытия. Он купил кофе в газетном киоске и сел на пластиковый стул, медленно потягивая его, пока тысячи мыслей крутились в его голове, ни одна из которых не задерживалась достаточно долго, чтобы считаться сознательным впечатлением, но каждая мимолетно проносилась, прежде чем вернуться назад, как вихрь.
   Ему нужно позвонить Марии, решил он. Ему нужно было услышать ее голос. Она знала бы, что сказать, а даже если бы и не знала, в разговоре с ней было что-то такое, что, казалось, всегда исцеляло его больной разум. У Рида не было мобильного телефона, но, к счастью, в аэропорту были телефоны-автоматы, что становится все большей редкостью в двадцать первом веке. Тогда у него не было сдачи, чтобы опустить в автомат, поэтому он сначала набрал ноль, а затем номер сотового телефона, который знал наизусть.
   Ответа не было. Линия звонила четыре раза, прежде чем перейти на голосовую почту. Он не оставил ни одного. Он не знал, что сказать.
   Наконец самолет прибыл, и процессия быстро идущих пассажиров прошла по длинному коридору, мимо ворот и контрольно-пропускного пункта и либо в ожидающие объятия близких, либо спешащих к выдаче багажа.
   Стрикленд увидел его первым. Агент Тодд Стрикленд был молод, ему было двадцать семь, у него была короткая стрижка в стиле милитари и толстая шея. Он держался с нежным чванством, каким-то доступным, но в то же время авторитарным. Самое главное, Стрикленд ничуть не удивился, увидев Рида; ЦРУ, несомненно, сообщило бы ему, что Кента Стила освободили. Он лишь один раз кивнул Риду, ведя двух девочек-подростков по длинной дорожке.
   Похоже, Стрикленд не сказал ни одной из своих дочерей, что будет там, когда они приедут, и Рид был благодарен за это. Следующей его заметила Майя, и, хотя ее ноги продолжали двигаться, ее челюсть от удивления отвисла. Сара дважды моргнула, а затем широко раскрыла губы в искренне ликующей улыбке. Несмотря на то, что ее рука была в гипсе и перевязке - она сломала руку, выпав из движущегося поезда, - она побежала к нему. "Папочка!"
   Рид опустился на одно колено и крепко обнял ее. Майя поспешила сразу за своей младшей сестрой, и они втроем долго держались друг за друга.
   "Как?" Майя хрипло прошептала ему на ухо. У обеих девочек было достаточно причин полагать, что они больше не увидят своего отца в течение долгого времени.
   - Поговорим позже, - пообещал Рид. Он отпустил их и встал лицом к Стрикленду. "Спасибо, что доставили их домой в целости и сохранности".
   Стрикленд кивнул и пожал Риду руку. - Просто держу слово. В Восточной Европе Стрикленд и Рид достигли странного взаимопонимания, и молодой агент пообещал оберегать двух девушек, независимо от того, был ли рядом Рид или нет. - Думаю, я пойду, - сказал он им. - Вы двое, будьте хорошими. Он ухмыльнулся девочкам и зашагал прочь от маленькой семьи.
   Дорога домой была короткой, всего полчаса, и Сара сделала ее еще короче своей нехарактерной болтовней. Она рассказала ему, как хорошо к ним относился агент Стрикленд, и как врачи в Польше разрешили ей выбрать цвет гипса для руки, но она все же выбрала обычный бежевый цвет, чтобы сама раскрасить его маркерами. Майя сидела на пассажирском сиденье странно тихо, время от времени поглядывая через плечо на младшую сестру и коротко улыбаясь.
   Затем они прибыли в свой дом в Александрии, и входная дверь была словно вакуумом для любых веселых или радостных мыслей. Настроение резко изменилось; в последний раз, когда кто-либо из них ступал ногой в фойе, прямо перед кухней лежал мертвец. Дэйв Томпсон, их сосед, был отставным агентом ЦРУ, убитым убийцей, похитившим Майю и Сару.
   Никто не произнес ни слова, когда Рид закрыл дверь и набрал код, чтобы активировать систему сигнализации. Девушки, казалось, не решались даже шагнуть дальше в дом.
   - Все в порядке, - тихо сказал он им и, хотя сам с трудом верил в это, направился на кухню, чтобы доказать, что бояться нечего. Бригада по очистке места преступления проделала тщательную работу, но по сильному запаху аммиака и безупречной затирке между плитками было ясно видно, что здесь кто-то был, вытирая кровь и уничтожая любые следы убийства. .
   - Кто-нибудь голоден? - спросил Рид, стараясь говорить невозмутимо, но очень громко и театрально.
   - Нет, - тихо сказала Майя. Сара покачала головой.
   "Хорошо." Последовавшая многозначительная пауза была осязаема, как невидимый воздушный шар, надувающийся до невероятных размеров в промежутке между ними. - Ну, - наконец сказал Рид, надеясь вырваться, - не знаю, как вы двое, но я устал. Думаю, нам всем следует немного отдохнуть".
   Девочки снова кивнули. Рид поцеловал Сару в макушку, и она побрела назад по фойе - он заметил, что она приближается к одной стене, хотя ничто не преграждало ей путь - и вверх по лестнице.
   Майя ждала, ничего не говоря, но внимательно прислушиваясь к шагам на лестнице, достигающим коврового покрытия. Она стянула туфли, используя пальцы каждой противоположной ноги, а затем очень внезапно спросила: "Он умер?"
   Рид дважды моргнул. - Кто умер?
   Майя не подняла головы. "Человек, который нас забрал. Тот, кто убил мистера Томпсона. Раис.
   - Да, - тихо сказал Рид.
   - Ты убил его? Ее взгляд был жестким, но не сердитым. Она хотела правды, а не очередной прикрытия или очередной лжи.
   - Да, - признал он после долгой паузы.
   - Хорошо, - сказала она почти шепотом.
   - Он сказал тебе свое имя? - спросил Рид.
   Майя кивнула, а затем непоколебимо посмотрела на него. "Было еще одно имя, которое он хотел, чтобы я знал. Кент Стил".
   Рид закрыл глаза и вздохнул. Каким-то образом Раис продолжал мучить его даже из могилы. - Я покончил с этим сейчас.
   "Ты обещаешь?" Она подняла обе брови, надеясь, что он искренен.
   "Да. Обещаю."
   Майя кивнула. Рид слишком хорошо знал, что это не конец; она была слишком умна и любознательна, чтобы позволить вещам лгать. Но на данный момент его ответы, казалось, удовлетворили ее, и она направилась вверх по лестнице.
   Он ненавидел врать своим дочерям. Еще больше он ненавидел лгать самому себе. Он не закончил полевые работы - возможно, оплачиваемые полевые работы, но ему еще предстояло многое сделать, если он собирался добраться до сути заговора, который он только начал раскапывать. У него не было выбора; пока он что-нибудь знал, он все еще был в опасности. Его девушки все еще могут быть в опасности.
   На мгновение ему захотелось, чтобы он ничего не знал, чтобы он мог забыть все, что знал об агентстве, о заговорах, и просто быть профессором колледжа и отцом своих дочерей.
   Но ты не можешь. Значит нужно сделать наоборот.
   Ему не нужно было меньше воспоминаний; он пробовал это раньше, и это не сработало так хорошо. Ему нужно больше воспоминаний. Чем больше он сможет вспомнить о том, что знал два года назад, тем меньше работы ему придется проделать, чтобы раскрыть правду. И, возможно, ему не придется долго беспокоиться.
   Стоя на кухне всего в нескольких шагах от того места, где был убит Томпсон, Рид принял решение. Он найдет старое письмо от Алана Рейдиггера и имя швейцарского невролога, который вживил ему в голову подавитель памяти.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ОДИН
  
  
   Абдаллах бин Мохаммед был мертв.
   Тело старика лежало на гранитной плите во дворе комплекса, обнесенного стеной скопления квадратных бежевых строений, расположенных примерно в пятидесяти милях к западу от Альбагдади в пустыне Ирака. Именно там Братство пережило изгнание из ХАМАСа, а также пристальное внимание американских сил во время оккупации и последующей демократизации страны. Для всех, кто не принадлежал к Братству, комплекс был просто коммуной ортодоксальных шиитов; облавы и принудительные проверки имущества ничего не дали. Их тайники были хорошо спрятаны.
   Старик лично позаботился об их выживании, потратив свое состояние на увековечение их идеологии. Но теперь бин Мохаммед был мертв.
   Авад стоически стоял рядом с плитой, на которой лежал пепельный труп старика. Четыре жены бин Мохаммеда уже совершили полное омовение, трижды омыв его тело, прежде чем окутать его белым саваном. Его глаза были мирно закрыты, руки скрещены на груди, правая над левой. На нем не было ни следа, ни царапины; последние шесть лет он жил и умер на территории комплекса, а не за его стенами. Он не был убит минометным огнем или ударами беспилотников, как многие другие моджахеды .
   "Как?" - спросил Авад по-арабски. "Как он умер?"
   "Ночью у него случился припадок, - сказал Тарек. Низкорослый мужчина стоял на противоположной стороне каменной плиты, лицом к Аваду. Многие в Братстве считали Тарека заместителем бин Мухаммеда, но Авад знал, что его способности были не более чем посыльным и смотрителем, поскольку здоровье старика ухудшалось. "Приступ привел к сердечному приступу. Это было мгновенно; он не страдал".
   Авад положил руку на неподвижную грудь старика. Бин Мухаммед научил его многому, не только вере, но и миру, его многочисленным бедствиям и тому, что значит руководить.
   И он, Авад, видел перед собой не просто труп, а возможность. Тремя ночами раньше Аллах подарил ему сон, хотя сейчас это трудно было назвать просто так. Это было прогностически. В нем он увидел смерть бин Мохаммеда, и голос сказал ему, что он поднимется и возглавит Братство. Он был уверен, что голос принадлежал Пророку, говорящему от имени Единого Истинного Бога.
   - Хасан на рейде за боеприпасами, - тихо сказал Тарек. "Он еще не знает, что его отец умер. Он возвращается сегодня; скоро он узнает, что мантия лидера Братства достается ему...
   - Хасан слаб, - внезапно сказал Авад резче, чем собирался. "Поскольку здоровье бин Мохаммеда ухудшалось, Хасан не сделал ничего, чтобы удержать нас от соразмерного ослабления".
   "Но..." Тарек заколебался; он хорошо знал о вспыльчивом характере Авада. "Обязанности лидера ложатся на старшего сына..."
   "Это не династия, - возразил Авад.
   "Тогда кто...?" Тарек замолчал, когда понял, что предлагает Авад.
   Молодой человек сузил глаза, но ничего не сказал. Ему это было не нужно; взгляда было более чем достаточно для угрозы. Авад был молод, ему еще не было и тридцати, но он был высоким и сильным, его челюсть была такой же жесткой и неподатливой, как и его вера. Мало кто будет говорить против него.
   "Бин Мохаммед хотел, чтобы я был лидером", - сказал Авад Тареку. - Он сам так сказал. Это было не совсем так; старик несколько раз говорил, что видит в Аваде потенциал для величия и что он прирожденный лидер людей. Авад истолковал эти заявления как декларацию намерений старика.
   - Он ничего подобного мне не говорил, - осмелился сказать Тарек, как бы тихо он ни произносил это. Его взгляд был брошен вниз, не встречаясь с темными глазами Авада.
   - Потому что он знал, что ты тоже слаб, - бросил вызов Авад. "Скажи мне, Тарек, как давно ты выходил за пределы этих стен? Как долго вы жили за счет благотворительности и безопасности бин Мохаммеда, не заботясь о пулях и бомбах?" Авад наклонился вперед, над телом старика, и тихо добавил: "Как ты думаешь, как долго ты протянешь с одной одеждой на спине, когда я возьму власть и изгоню тебя?"
   Нижняя губа Тарека шевельнулась, но из горла не вырвалось ни звука. Авад ухмыльнулся; маленький, с подбородком Тарек испугался.
   - Продолжай, - сказал Авад. "Говорить откровенно."
   - Как долго... - сглотнул Тарек. "Как вы думаете, долго вы продержитесь в этих стенах без финансирования Хасана бин Абдаллаха? Мы будем в том же положении. Просто в разных местах".
   Авад ухмыльнулся. "Да. Ты проницателен, Тарек. Но у меня есть решение". Он склонился над плитой и понизил голос. "Подтвердите мое утверждение".
   Тарек резко поднял голову, удивленный словами Авада.
   - Скажи им, что слышал то же, что и я, - продолжил он. "Скажи им, что Абдаллах бин Мохаммед назначил меня лидером после своей кончины, и я клянусь, что у тебя всегда будет место в Братстве. Мы восстановим наши силы. Мы сделаем наше имя известным. И воля Аллаха, мир Ему, будет исполнена".
   Прежде чем Тарек успел ответить, через двор прокричал часовой. Двое мужчин открыли тяжелые железные ворота как раз вовремя, чтобы два грузовика с грохотом въехали в них, протекторы их шин были покрыты мокрым песком и грязью после недавнего дождя.
   Вышло восемь человек - все, что осталось, вернулись, - но даже со своего наблюдательного пункта Авад мог сказать, что рейд прошел плохо. Боеприпасов не было.
   Один из восьми шагнул вперед, его глаза расширились от шока, когда он уставился на каменную плиту между Авадом и Тареком. Хасану бин Абдаллаху бин Мохаммеду было тридцать четыре года, но он все еще имел изможденный вид подростка, с впалыми щеками и пятнистой бородой.
   Тихий стон сорвался с губ Хассана, когда он узнал фигуру, неподвижно лежащую на плите. Он подбежал к нему, его ботинки взметали песок позади него. Авад и Тарек отступили назад, давая ему пространство, пока Хасан бросился на тело своего отца и громко зарыдал.
   Слабый. Авад усмехнулся, глядя на сцену перед ним. Захватить Братство будет легко.
   В тот вечер во дворе Братство совершило Салат-аль-Джаназа , поминальную молитву по Абдаллаху ибн Мухаммеду. Каждый присутствующий преклонил колени в три ряда лицом к Мекке, его сын Хасан был ближе всех к его телу, а его жены шли в конце третьего ряда.
   Авад знал, что сразу после обряда тело будет предано земле; Мусульманская традиция требовала, чтобы тело было погребено как можно скорее после смерти. Он первый поднялся с молитвы и, говоря, призывал свой самый горячий голос. - Мои братья, - начал он. "С великой скорбью мы предаем землю Абдаллаха бин Мохаммеда".
   Все взоры обратились в его сторону, некоторые были в замешательстве из-за его внезапного нарушения, но никто не поднялся и не высказался против него.
   "Прошло шесть лет с тех пор, как из-за лицемерия ХАМАС нас изгнали из Газы, - продолжил Авад. "Шесть лет мы были изгнаны в пустыню, живя за счет милостыни бин Мохаммеда, собирая мусор и совершая набеги на все, что можем. Шесть лет мы жили во лжи и пребывали в тени Хамаса. Аль-Каиды. ИГИЛ. Амона".
   Он сделал паузу, встречаясь с каждой парой глаз по очереди. "Больше не надо. Братство больше не будет прятаться. Я разработал план и перед смертью Абдаллы подробно рассказал ему о своем плане и получил его благословение. Мы, братья, реализуем этот план и утвердим нашу веру. Мы уничтожим еретиков, и весь мир узнает о Братстве. Я обещаю тебе."
   Многие, даже большинство голов закивали во дворе. Встал один человек, жесткий и несколько циничный брат по имени Усама. - И что это за план, Авад? - спросил он с вызовом. "Какой великий сюжет вы имеете в виду?"
   Авад улыбнулся. "Мы собираемся организовать самый священный джихад , когда- либо совершенный на американской земле. Тот, который сделает атаку "Аль-Каиды" на Нью-Йорк бесплодной".
   "Как?" - спросил Усама. "Как мы этого добьемся?"
   - Все откроется, - терпеливо сказал Авад. - Но не этой ночью. Это вечер благоговения".
   У Авада был план. Это было то, что строилось в его уме в течение некоторого времени. Он знал, что это возможно; он разговаривал с ливийцем и узнал об израильских журналистах и об атташе конгресса из Нью-Йорка, который вскоре должен был быть в Багдаде. По счастливой случайности все встало на свои места, включая смерть Абдаллы. Авад даже зашел так далеко, что заключил предварительное соглашение с торговцем оружием, у которого был доступ к необходимому оборудованию для нападения на город США, но он солгал о том, что поделился им с Абдаллой. Старик был лидером, другом и благотворителем Братства - и за это Авад был ему благодарен, - но он никогда бы не согласился на это. Это требовало значительного финансирования, ресурсов, которые могли угрожать банкротством их ресурсов, если что-то пойдет не так.
   И из-за этого требования Авад знал, что ему придется заискивать перед Хасаном бин Абдаллахом. Обязанность погребения обычно возлагалась на ближайших родственников мужского пола, но Авад с трудом мог себе представить, как тонкие, долговязые руки Хасана смогут выкопать достаточно глубокую яму. Кроме того, помощь Хасану даст им возможность сблизиться и обсудить планы Авада.
   - Брат Хасан, - сказал Авад. "Я надеюсь, что вы окажете мне честь, позволив помочь вам похоронить Абдаллаха".
   Анемичный Хассан посмотрел на него и кивнул. Авад видел в глазах молодого человека, что он оцепенел от мысли возглавить Братство. Они вдвоем вырвались из трех молитвенных рядов, чтобы подобрать лопаты.
   Как только они оказались вне пределов слышимости других, купаясь в лунном свете открытого двора, Хасан откашлялся и спросил: "Что это за твой план, Авад?"
   Авад бин Саддам сдержал улыбку. - Все начинается, - сказал он, - с похищения троих мужчин завтра недалеко отсюда. Это заканчивается прямым нападением на город Нью-Йорк". Он остановился и положил тяжелую руку на плечо Хасана. "Но я не могу организовать это в одиночку. Мне нужна твоя помощь, Хасан.
   Горло Хасана сжалось, и он кивнул.
   "Я обещаю вам, - сказал Авад, - что испорченная грехом нация жадных отступников понесет неисчислимые потери. Наконец-то Братство будет признано силой Ислама".
   И , сдержал он про себя, имя Авад бин Саддам найдет свое место в истории.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ВТОРАЯ
  
  
   "Помните, помните, пятое ноября", - сказал профессор Лоусон, расхаживая перед классом из сорока семи студентов в Хили-холле Джорджтаунского университета. "Что это значит?"
   - Что ты не понимаешь, что сейчас только апрель? - пошутил шатен в первом ряду.
   Несколько студентов засмеялись. Рид ухмыльнулся; это была его стихия, классная комната, и было очень приятно вернуться. Вроде как все пришло в норму. "Не совсем. На самом деле это первая строка стихотворения, посвященная важному событию - или близкому к нему, если хотите - в английской истории. Пятого ноября, есть кто?
   Молодая брюнетка несколькими рядами позади вежливо подняла руку и спросила: "День Гая Фокса?"
   "Да спасибо." Рид быстро взглянул на часы. В последнее время стало привычкой, почти идиосинкразическим тиком, проверять наличие обновлений на цифровом дисплее. "Хм, хотя это и не празднуется так широко, как когда-то, пятое ноября знаменует собой день неудавшегося заговора с целью убийства. Уверен, вы все слышали имя Гая Фокса.
   Головы закивали, и в классе послышался одобрительный ропот.
   "Хороший. Итак, в 1605 году Фоукс и двенадцать других сообщников разработали план взрыва Палаты лордов, верхней палаты парламента, во время собрания. Но члены Палаты лордов не были их настоящей целью; их целью было убить короля Якова I, который был протестантом. Фоукс и его приятели хотели восстановить на престоле католического монарха.
   Он снова взглянул на часы. Он даже не собирался; это было рефлексивно.
   - Эм... - Рид прочистил горло. "Их план был довольно прост. В течение нескольких месяцев они спрятали тридцать шесть бочек с порохом в подвале - это, по сути, винный погреб - прямо под парламентом. Фоукс был инициатором; он должен был зажечь длинный фитиль, а затем бежать со всех ног к Темзе".
   "Как в мультфильме о Хитром Койоте", - сказал комик впереди.
   - Довольно много, - согласился Рид. - Именно поэтому их покушение сегодня известно как "Пороховой заговор". Но им так и не удалось зажечь фитиль. Кто-то анонимно сообщил члену Палаты лордов, и в подвалах был проведен обыск. Порох и Фоукс были обнаружены..."
   Он взглянул на часы. Он не показывал ничего, кроме времени.
   "И, э-э..." Рид тихо усмехнулся над собой. "Извините, ребята, я просто немного отвлекся сегодня. Фоукса разоблачили, но он сначала отказался выдать своих сообщников. Его отправили в лондонский Тауэр и три дня пытали..."
   Внезапно в его голове промелькнуло видение; не столько видение, сколько воспоминание, назойливо толкающее и толкающее его в голову при упоминании о пытках.
   Черный сайт ЦРУ в Марокко. Кодовое название Н-6. Известен большинству под псевдонимом "Адская Шесть".
   Плененный иранец привязан к столу на небольшом наклоне. На голове у него капюшон. Ты прижимаешь полотенце к его лицу.
   Рид вздрогнул, когда по его спине пробежал холодок. Воспоминание было тем, что у него было раньше. В другой своей жизни в качестве агента ЦРУ Кента Стила он применял "методы допроса" к захваченным террористам для получения информации. Агентство назвало их так - методами. Такие вещи, как погружение в воду, завинчивание и отрывание ногтей.
   Но это были не техники. Это была пытка, обычная и простая. Мало чем отличается от Гая Фокса в лондонском Тауэре.
   Больше так не делай , напомнил он себе. Это не то, кто вы есть.
   Он снова прочистил горло. "Три дня его, э-э, допрашивали. В конце концов он назвал имена еще шести человек, и все они были приговорены к смертной казни. Заговор с целью взорвать из-под земли парламент и короля Якова I был сорван, и пятое ноября стало днем празднования неудавшегося покушения..."
   Капюшон на голове. Полотенце на лице.
   Вода, заливка. Не останавливаясь. Пленник бьется так сильно, что ломает себе руку.
   " Скажи мне правду! "
   - Профессор Лоусон? Это был шатен в первом ряду. Он смотрел на Рида - все они смотрели. Я только что сказал это вслух? Он так не думал, но воспоминание проникло в его мозг и, возможно, даже в рот. Все взгляды были устремлены на него, некоторые ученики перешептывались друг с другом, пока он неловко стоял там, и его лицо покраснело.
   Он взглянул на часы в четвертый раз менее чем за столько минут.
   - Э-э, извини, - нервно усмехнулся он. "Похоже, это почти все время, которое у нас есть сегодня. Я хочу, чтобы вы все почитали о Фоуксе и мотивах Порохового заговора, а в понедельник мы продолжим разговор с остальными представителями протестантской Реформации и приступим к Тридцатилетней войне.
   Лекционный зал наполнился звуками шаркания и шороха, когда студенты собрали свои книги и сумки и начали выходить из класса. Рид потер лоб; он почувствовал приближение головной боли, которая в эти дни становилась все чаще и чаще.
   Память о замученном диссиденте тянулась густым туманом. Это тоже случалось чаще в последнее время; к нему вернулось немного новых воспоминаний, но те, что были восстановлены ранее, вернулись более сильными, более интуитивными. Как дежавю, за исключением того, что он знал, что был там. Это было не просто чувство; он сделал все эти вещи, а затем некоторые.
   "Профессор Лоусон". Рид резко поднял взгляд, вырвавшись из своих мыслей, когда к нему подошла молодая блондинка с сумкой на плече. - У тебя сегодня свидание или что?
   "Извиняюсь?" Рид нахмурился, пораженный вопросом.
   Молодая женщина улыбнулась. - Я заметил, что ты смотришь на часы каждые тридцать секунд. Подумал, у тебя должно быть жаркое свидание сегодня вечером.
   Рид заставил себя улыбнуться. "Нет, ничего подобного. Просто, э-э, с нетерпением жду выходных.
   Она заметно кивнула. "Я тоже. Приятного просмотра, профессор. Она повернулась, чтобы выйти из класса, но остановилась, бросила взгляд через плечо и спросила: "Хотели бы вы когда-нибудь?"
   "Извиняюсь?" - тускло спросил он.
   "Назначить свидание. Со мной."
   Рид моргнул, ошеломленный и замолкший. "Я, э..."
   "Подумай об этом." Она снова улыбнулась и ушла.
   Он долго стоял там, пытаясь осмыслить то, что только что произошло. Любые воспоминания о пытках или черных сайтах, которые могли остаться, были отброшены неожиданным запросом. Он довольно хорошо знал студента; она встречалась с ним несколько раз в рабочее время, чтобы просмотреть курсовую работу. Ее звали Карен; ей было двадцать три года, и она была одной из самых способных в своем классе. Она взяла пару лет отпуска после школы, прежде чем поступить в колледж, и путешествовала, в основном по Европе.
   Он чуть не ударил себя по лбу, внезапно осознав, что знает о молодой женщине больше, чем следовало бы. Эти визиты в офис были не для помощи с назначением; она была влюблена в профессора. И она была бесспорно красива, если Рид позволил себе хотя бы на мгновение подумать об этом - чего обычно он не делал, давно уже привык разделять физические и умственные качества своих учеников и сосредотачиваться на образовании.
   Но девушка, Карен, была очень привлекательна, светловолосая и зеленоглазая, стройная, но спортивная, и...
   - О, - сказал он вслух пустому классу.
   Она напомнила ему Марию.
   Прошло четыре недели с тех пор, как Рейд и его девочки вернулись из Восточной Европы. Два дня спустя Марию отправили на другую операцию, и, несмотря на его сообщения и звонки на ее личный мобильный, с тех пор он ничего о ней не слышал. Он задавался вопросом, где она, в порядке ли она... и чувствует ли она все еще то же самое по отношению к нему. Их отношения стали настолько сложными, что трудно было сказать, в каком они положении. Дружба, которая почти превратилась в романтику, была временно испорчена недоверием и, в конце концов, отчужденными союзниками, находившимися не по ту сторону правительственного прикрытия.
   Но сейчас было не время останавливаться на том, как Мария относилась к нему. Он поклялся вернуться к заговору, попытаться узнать больше из того, что знал тогда, но с возвращением к преподаванию, новой должностью в агентстве и заботой о своих девочках у него едва ли было время думать об этом.
   Рид вздохнул и снова посмотрел на часы. Недавно он раскошелился и купил смарт-часы, которые подключались к его мобильному телефону через Bluetooth. Даже когда его телефон находился на столе или в другой комнате, он все равно получал уведомления о текстовых сообщениях или звонках. И смотреть на него часто стало так же инстинктивно, как моргать. Так же навязчиво, как почесать зуд.
   Он отправил Майе сообщение прямо перед началом лекции. Обычно его сообщения представляли собой, казалось бы, безобидные вопросы, вроде "Что ты хочешь на ужин?" или "Вам нужно, чтобы я забрал что-нибудь по дороге домой?" Но Майя не была глупой; она знала, что он проверяет их, как бы он ни пытался это представить. Тем более, что он обычно отправлял сообщения или звонил каждый час или около того.
   Он был достаточно умен, чтобы понять, что это было. Невроз из-за безопасности своих девочек, его принуждение регистрироваться и последующее беспокойство в ожидании ответа; даже сила и влияние воспоминаний, которые он пережил. Хотел он признать это или нет, но все признаки указывали на некоторую степень посттравматического стрессового расстройства, вызванного испытаниями, через которые он прошел.
   Тем не менее, его задача преодолеть травму, его путь к возвращению к жизни, которая напоминала нормальную жизнь, и попытки победить тревогу и ужас от того, что произошло, были ничем по сравнению с тем, через что прошли его две дочери-подростки.
  
  
  
  
  
   В ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ
  
   Рид открыл дверь их дома в пригороде Александрии, штат Вирджиния, балансируя коробкой из-под пиццы на ладони, и набрал шестизначный код тревоги на панели возле входной двери. Он обновил систему всего за несколько недель до этого. Этот новый пошлет экстренное оповещение как в службу 911, так и в ЦРУ, если код не будет правильно введен в течение тридцати секунд после открытия любой точки выхода.
   Это была одна из нескольких мер предосторожности, которые Рид принял после инцидента. Теперь там были камеры, всего их три; один установлен над гаражом и направлен к подъездной дорожке и входной двери, другой спрятан в свете прожектора над задней дверью, а третий за дверью комнаты паники в подвале, и все они находились в круглосуточном цикле записи. Он также сменил все замки в доме; у их бывшего соседа, ныне покойного мистера Томпсона, был ключ от входной и задней дверей, и его ключи были отобраны, когда убийца Раис угнал его грузовик.
   Наконец, и, возможно, самое главное, устройство слежения было имплантировано в каждую из его дочерей. Ни один из них не знал об этом, но обоим сделали инъекцию под видом прививки от гриппа, которая имплантировала подкожный GPS-трекер размером с рисовое зерно в их предплечья. Где бы они ни находились, спутник будет знать это. Это была идея агента Стрикленда, и Рид без вопросов согласился. Самым странным было то, что, несмотря на высокую стоимость оснащения двух гражданских лиц технологиями ЦРУ, заместитель директора Картрайт согласился на это, казалось бы, не задумываясь.
   Рид вошел на кухню и обнаружил Майю лежащей в соседней гостиной и смотрящей фильм по телевизору. Она развалилась на боку на диване, все еще в пижаме, свесив обе ноги с дальнего конца.
   "Привет." Рид поставил коробку с пиццей на прилавок и стянул твидовый пиджак. "Я написал тебе. Ты не ответил.
   - Телефон наверху заряжается, - лениво сказала Майя.
   - Он не может заряжаться здесь? - многозначительно спросил он.
   Она лишь пожала плечами в ответ.
   - Где твоя сестра?
   - Наверху, - зевнула она. "Я думаю."
   Рид вздохнул. "Майя-"
   - Она наверху, папа. Боже".
   Как бы ему ни хотелось отругать ее за ее раздражительность в последнее время, Рид придержал язык. Он до сих пор не знал в полной мере, через что им пришлось пройти во время инцидента. Именно так он называл это в своем уме - как "происшествие". Психолог Сары предложил дать ему имя, чтобы они могли сослаться на события в разговоре, хотя на самом деле он никогда не произносил это вслух.
   Правда заключалась в том, что они почти не говорили об этом.
   Из больничных отчетов как в Польше, так и из вторичной оценки в США он знал, что, хотя обе его дочери получили легкие травмы, ни одна из них не подвергалась изнасилованию. Тем не менее, он своими глазами видел, что случилось с некоторыми другими жертвами торговли людьми. Он не был уверен, что готов узнать подробности того ужасного испытания, которое они пережили из-за него.
   Рид поднялся наверх и на мгновение остановился перед спальней Сары. Дверь была приоткрыта на несколько дюймов; он заглянул внутрь и увидел, что она лежит поверх своих одеял, лицом к стене. Ее правая рука покоилась на бедре, все еще обернутом бежевой повязкой ниже локтя. Завтра у нее назначена встреча с доктором, чтобы узнать, готова ли она к снятию гипса.
   Рид осторожно толкнул дверь, но она все еще скрипела на петлях. Сара, однако, не шевелилась.
   - Ты спишь? - мягко спросил он.
   - Нет, - пробормотала она.
   "Я, эм... я принесла домой пиццу".
   - Не голоден, - решительно сказала она.
   После инцидента она мало ела; на самом деле Риду приходилось постоянно напоминать ей пить воду, иначе она почти ничего не пила. Он понимал трудности выживания после травмы лучше, чем большинство, но это казалось другим. Более суровый.
   Психолог, которого наблюдала Сара, доктор Брэнсон, была терпеливой и сочувствующей женщиной, которая была очень рекомендована и сертифицирована ЦРУ. Тем не менее, согласно ее отчетам, Сара мало говорила во время сеансов терапии и отвечала на вопросы как можно меньше слов.
   Он сел на край ее кровати и убрал волосы с ее лба. Она слегка вздрогнула от его прикосновения.
   - Я могу что-нибудь сделать? - тихо спросил он.
   - Я просто хочу побыть одна, - пробормотала она.
   Он вздохнул и поднялся с кровати. - Я понимаю, - сказал он с сочувствием. - Тем не менее, мне бы очень хотелось, чтобы вы пришли и посидели с нами всей семьей. Может быть, попробовать съесть несколько кусочков.
   Она ничего не сказала в ответ.
   Рид снова вздохнул и направился вниз. Сара была явно травмирована; Дозвониться до нее было гораздо труднее, чем даже раньше, в феврале, когда у девушек произошла стычка с двумя членами террористической организации "Амон" на променаде в Нью-Джерси. Он думал, что тогда это было плохо, но теперь его младшая дочь была совершенно безрадостна, часто спала или лежала в постели и смотрела в никуда. Даже когда она была там физически, казалось, что она едва ли была там на самом деле.
   В Хорватии, Словакии и Польше все, чего он хотел, это вернуть своих девушек. Теперь, когда он благополучно вернул их домой, все, чего он хотел, это вернуть своих девочек, хотя и в совершенно другом качестве. Он хотел, чтобы все было так, как было до всего этого.
   В столовой Майя расставляла вокруг стола три бумажные тарелки и чашки. Он смотрел, как она налила себе газировки, достала из коробки ломтик пепперони и откусила кончик.
   Пока она жевала, он спросил: "Итак. Вы больше не думали о том, чтобы вернуться в школу?
   Ее челюсти двигались кругами, пока она спокойно смотрела на него. - Я просто не думаю, что еще готова, - сказала она через некоторое время.
   Рид кивнул, как бы соглашаясь, хотя и думал, что четырех недель отпуска будет достаточно и что возвращение к привычке пойдет им на пользу. Ни один из них не вернулся в школу после инцидента; Сара явно не была готова, но Майя, казалось, могла возобновить учебу. Она была умна, почти опасна; даже будучи младшим школьником, она посещала несколько курсов в неделю в Джорджтауне. Они будут хорошо смотреться при подаче заявления в колледж и дадут ей толчок к получению степени, но только в том случае, если она закончит их.
   Она ходила в библиотеку несколько раз в неделю на учебные занятия, что было по крайней мере началом. Она намеревалась попытаться пройти финал, чтобы не провалиться. Но даже такой умной, какой она была, Рид сомневался, что этого будет достаточно.
   Он тщательно подбирал слова, когда сказал: "Осталось меньше двух месяцев занятий, но я думаю, ты достаточно умен, чтобы наверстать упущенное, если вернешься".
   - Ты прав, - сказала она, отрывая еще один кусок пиццы. "Я достаточно умен".
   Он бросил на нее косой взгляд. - Я не это имел в виду, Майя...
   - О, привет, Писк, - вдруг сказала она.
   Рид удивленно поднял голову, когда Сара вошла в столовую. Ее взгляд скользнул по полу, пока она двигалась к стулу, как робкая белка. Он хотел что-то сказать, подбодрить или просто сказать ей, что рад, что она решила присоединиться к ним, но сдержался. Это был первый раз, по крайней мере, за две недели, а то и больше, когда она спустилась к обеду.
   Майя взяла кусок пиццы на тарелку и протянула сестре. Сара откусила крошечный, почти незаметный кусочек кончика, не глядя ни на кого из них.
   Мысли Рида метались в поисках того, что сказать, что-то, что могло бы сделать это похоже на обычный семейный ужин, а не на напряженную, тихую, мучительно неудобную ситуацию, какой она была.
   - Что-нибудь интересное случилось сегодня? - сказал он наконец, тут же отругав себя за хромую попытку.
   Сара слегка покачала головой, глядя на скатерть.
   "Я смотрела документальный фильм о пингвинах, - предложила Майя.
   "Узнать что-нибудь интересное?" он спросил.
   "Не совсем."
   Так оно и пошло, возвращаясь к тишине и напряжению.
   Скажи что-нибудь осмысленное , кричал ему разум. Предложите им поддержку. Сообщите им, что они могут рассказать вам о том, что произошло. Вы все пережили травму. Пережить это вместе.
   - Послушайте, - сказал он. "Я знаю, что в последнее время это было нелегко. Но я хочу, чтобы вы оба знали, что можно поговорить со мной о том, что произошло. Вы можете задавать мне вопросы. Я буду честен".
   - Пап... - начала было Майя, но он поднял руку.
   "Пожалуйста, это важно для меня", - сказал он. "Я здесь ради тебя и всегда буду. Мы пережили это вместе, втроем, и это доказывает, что ничто не может разлучить нас..."
   Он замолчал, и его сердце снова разбилось, когда он увидел слезы, катящиеся по щекам Сары. Она продолжала смотреть вниз на стол, пока плакала, ничего не говоря, с отсутствующим взглядом, который предполагал, что она была где-то в другом месте, чем мысленно присутствовала со своей сестрой и отцом.
   "Дорогая, прости". Рид поднялся, чтобы обнять ее, но Майя успела первой. Она обняла свою младшую сестру, а Сара всхлипнула у нее на плече. Рид мало что мог сделать, кроме как неуклюже стоять и смотреть. Никаких слов сочувствия не последовало; любое выражение нежности, которое он мог бы предложить, было бы не более чем заклеиванием пулевого отверстия пластырем.
   Майя схватила со стола салфетку и осторожно провела ею по щекам сестры, убрав со лба ее светлые волосы. - Эй, - сказала она шепотом. - Почему бы тебе не пойти наверх и не полежать немного, а? Я скоро приду и проверю тебя".
   Сара кивнула и всхлипнула. Она молча встала из-за стола и поплелась из столовой к лестнице.
   - Я не хотел ее расстраивать...
   Майя повернулась к нему, уперев руки в бедра. - Тогда зачем ты пошел и поднял эту тему?
   - Потому что она и двух слов мне об этом не сказала! - сказал Рид, защищаясь. "Я хочу, чтобы она знала, что может со мной поговорить".
   - Она не хочет говорить с тобой об этом, - парировала Майя. - Она не хочет ни с кем об этом говорить!
   "Доктор. Брэнсон сказал, что откровение о прошлой травме имеет терапевтический эффект..."
   Майя громко фыркнула. - И как вы думаете, доктор Брэнсон когда-нибудь проходил через что-то подобное тому, через что прошла Сара?
   Рид вздохнул, заставляя себя успокоиться и не спорить. "Возможно нет. Но она лечит оперативников ЦРУ, военных, всевозможные травмы и посттравматическое стрессовое расстройство...
   - Сара не агент ЦРУ, - резко сказала Майя. "Она не зеленый берет и не морской котик. Это четырнадцатилетняя девочка. Она провела пальцами по волосам и вздохнула. "Ты хочешь знать? Хочешь поговорить о том, что произошло? Вот оно: мы видели тело мистера Томпсона до того, как нас похитили. Он лежал прямо там, в фойе. Мы смотрели, как маньяк перерезал горло женщине с остановки. Немного ее крови было на моих ботинках. Мы были там, когда торговцы людьми застрелили еще одну девочку и оставили ее тело лежать на гравии. Она пыталась помочь мне освободить Сару. Я был одурманен. Нас обоих чуть не изнасиловали. А Сара каким-то образом нашла в себе силы отбиться от двух взрослых мужчин, у одного из которых был пистолет, и выбросилась из окна мчащегося поезда". К тому времени, как она закончила, грудь Майи вздымалась, но слез не было.
   Она не расстроилась, переживая события прошлого месяца. Она была злая.
   Рид медленно опустился в кресло. Он знал о большей части того, что она рассказала ему, благодаря тому, что пошел по следу, чтобы найти девочек, но он понятия не имел о том, что еще одна девушка была застрелена у них на глазах. Майя была права; Сара не была обучена справляться с подобными вещами. Она даже не была взрослой. Она была подростком, пережившим вещи, которые любой, обученный или нет, нашел бы травмирующим.
   - Когда ты появился, - продолжила Майя, теперь ее голос стал тише, - когда ты на самом деле пришел за нами, это было похоже на то, что ты был супергероем или кем-то в этом роде. Во-первых. Но потом... когда у нас было время подумать... мы поняли, что не знаем, что еще вы скрываете. Мы не уверены, кто вы на самом деле. Ты знаешь, как это страшно?"
   - Майя, - мягко сказал он, - ты никогда должен бояться меня...
   - Ты убивал людей. Она пожала одним плечом. "Их много. Верно?"
   "Я..." Риду пришлось напомнить себе не лгать ей. Он пообещал, что больше не будет, пока может помочь. Вместо этого он только кивнул.
   - Тогда ты не тот человек, которым мы тебя считали. Это займет время, чтобы привыкнуть. Вы должны принять это".
   - Ты продолжаешь говорить "мы", - пробормотал Рид. - Она разговаривает с тобой?
   "Ага. Иногда. Она спала в моей постели последнюю неделю или около того. Кошмары".
   Рид печально вздохнул. Исчезла безмятежная, наполненная жизнью динамика, которой когда-то наслаждалась их маленькая семья. Теперь он понял, что все изменилось для них всех и между ними - может быть, навсегда.
   - Я не знаю, что делать, - мягко признался он. "Я хочу быть рядом с ней, с вами обоими. Я хочу быть твоей поддержкой, когда тебе это нужно. Но я не могу этого сделать, если она не будет говорить со мной о том, что происходит у нее в голове". Он взглянул на Майю и добавил: - Она всегда равнялась на тебя. Может быть, вы можете стать для нее образцом для подражания сейчас. Я думаю, что возвращение к рутине, попытка вернуться к нормальной жизни было бы полезно для вас обоих. По крайней мере, закончи свои занятия в Джорджтауне. Кроме того, они вряд ли впустят тебя, если ты провалишь весь семестр.
   Майя долго молчала. Наконец она сказала: "Я не думаю, что хочу больше ехать в Джорджтаун".
   Рид нахмурился. Джорджтаун был ее лучшим выбором колледжей с тех пор, как они переехали в Вирджинию. "Тогда где? Нью-Йоркский университет?
   Она покачала головой. "Нет. Я хочу в Вест-Пойнт".
   - Вест-Пойнт, - безучастно повторил он, совершенно потрясенный ее заявлением. - Ты хочешь поступить в военную академию?
   - Да, - сказала она. "Я собираюсь стать агентом ЦРУ".
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
  
   Рид возмутился. Он был уверен, что правильно ее расслышал, но комбинация слов, сорвавшаяся с ее губ, не имела для него никакого смысла.
   Она меня заводит , подумал он. Она ждала ссоры, а я сопротивлялась. Это была просто юношеская тревога. Это должно было быть.
   - Ты... хочешь быть агентом ЦРУ, - медленно сказал он.
   - Да, - сказала Майя. "В частности, я хочу поступить в Национальный разведывательный университет в Бетесде. Но для того, чтобы сделать это, я должен был бы сначала быть членом вооруженных сил. Если я поеду в Вест-Пойнт вместо призыва, я получу диплом второго лейтенанта и смогу поступить в NIU. Там я могу получить степень магистра в области стратегической разведки, и к этому моменту мне будет уже за двадцать один, так что я смогу записаться на программу полевой подготовки агентства.
   Ноги Рида онемели. Она не только была явно серьезной, но и уже провела тщательное исследование, чтобы найти лучший образ действий и образование.
   Но ни за что, черт возьми, он никогда не позволит своей дочери выбрать этот путь.
   - Нет, - просто сказал он. Все другие слова, казалось, подвели его. "Нет. Ни за что. Этого не происходит".
   Брови Майи синхронно взлетели вверх. "Извините меня?" - резко сказала она.
   Рид глубоко вздохнул. Она была упряма, так что ему придется отказывать ей более тщательно. Но его ответ был однозначным и решительным "нет". Не после всего, что он видел и всего, что он сделал.
   "Прошло не так уж много времени с момента... инцидента", - сказал он. - Это все еще свежо в твоей памяти. Прежде чем принимать такое решение, необходимо рассмотреть все аспекты. Закончи свои занятия. Выпускник средней школы. Подать заявление в колледжи. И мы можем вернуться ко всему этому позже". Он улыбнулся так мило, как только мог.
   Майя этого не сделала. - Ты не можешь вот так диктовать мою жизнь, - горячо сказала она.
   - Вообще-то да, - возразил Рид. Он сам быстро раздражался. - Ты еще несовершеннолетний.
   - Ненадолго, - парировала она. "Позвольте мне сказать вам , что произойдет. Я не вернусь к тем занятиям в Джорджтауне. На самом деле, я не вернусь в школу до сентября. Я провалю свой весенний семестр, и мне придется проходить все эти курсы заново. В следующем месяце мне исполнится семнадцать, а это значит, что к моменту выпуска мне будет восемнадцать. И тогда ты больше не будешь указывать мне, куда я могу пойти или что я могу сделать". Она сложила руки, чтобы подчеркнуть свою точку зрения.
   Рид потер переносицу. "Вы не можете просто пропустить три месяца в школе. А как насчет всех этих учебных сессий, которые вы проводили? Все это время будет потрачено впустую".
   "Я не собиралась ходить на занятия", - призналась она.
   Он резко посмотрел на нее. - Значит, ты лгал мне? После всего? Он растерянно фыркнул. - Тогда куда ты собирался?
   "После того, как ты меня высадишь, я иду в развлекательный центр", - сказала она ему как ни в чем не бывало. "Там проходят занятия по самообороне несколько раз в неделю. Его преподает бывший морской пехотинец. Я также читал о тактике контрразведки и шпионажа".
   Он покачал головой. "Я не могу в это поверить. Я думал, что у нас больше не будет секретов между нами. Как только он это сказал, в его голове промелькнуло болезненное воспоминание - убийство Кейт, правда об их матери. Он до сих пор не сказал им, несмотря на данное себе обещание прекратить ложь и хитрость. Его убило то, что он скрывал это от них, но после инцидента было слишком рано раскрывать что-то настолько ужасное. Теперь, четыре недели спустя, он боялся, что уже слишком поздно и что они рассердятся на него за то, что он так долго держал это при себе.
   - Я знала, что ты так отреагируешь, - сказала Майя. - Вот почему я не сказал тебе правду. Но я говорю вам сейчас. Это то, что я хочу сделать. Вот что я собираюсь сделать".
   "Когда тебе было семь, ты хотела стать балериной, - сказал ей Рид. "Помнишь это? Когда тебе было десять, ты хотел стать ветеринаром. В тринадцать ты хотел стать адвокатом, а все потому, что мы смотрели фильм о процессе по делу об убийстве...
   "Не покровительствуй мне!" Майя вскочила со своего места и встала перед ним с предупреждающим пальцем и суровым взглядом на лице.
   Рид откинулся на спинку сиденья, потрясенный ее вспышкой. Он едва ли мог даже злиться на нее, как бы ни был удивлен силой ее реакции.
   - Это не несбыточная мечта какой-нибудь маленькой девочки, - быстро сказала она низким голосом. "Это то, чего я хочу. Теперь я это знаю. Так же, как я знаю, что не дает Саре спать по ночам. Ей снятся кошмары о пережитом, через что она прошла. Что она пережила. Но не это меня травмирует. Что не дает мне уснуть, так это знание того, что это все еще происходит там прямо сейчас. То, что я видел и через что я прошел, - это чья-то жизнь. Пока я сплю в своей теплой постели, ем пиццу или хожу на занятия, женщины и дети живут так каждый божий день - пока не умрут".
   Майя закинула одну ногу на стул и дернула штанину пижамы до колена. На ее голени были тонкие красно-коричневые шрамы, из которых складывались три слова: КРАСНЫЙ. 23. ПОЛА. Это было послание, которое она вырезала на собственной ноге за несколько мгновений до того, как наркоторговцы овладели ею; сообщение, которое дало ключ к пониманию того, куда они взяли Сару.
   - Можешь притвориться, что это всего лишь фаза, если хочешь, - настаивала Майя. "Но эти шрамы никуда не денутся. Они останутся со мной на всю оставшуюся жизнь, и каждый раз, когда я их вижу, я вспоминаю, что то, что случилось со мной, все еще происходит с другими. Все, что я сделал, это понял, что если я хочу, чтобы это закончилось, лучший способ сделать это - стать частью людей, пытающихся остановить это". Она снова опустила штанину пижамы.
   В горле Рида пересохло. Он не мог опровергнуть ее аргумент, как и не мог согласиться с ним. Что-то, что однажды сказала ему Мария, промелькнуло в его голове: ты не можешь спасти всех. Но он мог спасти свою дочь от той жизни, в которую его загнали обратно. - Прости, - сказал он наконец. - Но какими бы благородными ни были ваши намерения, я не могу этого поддержать. И я не буду.
   "Мне не нужна твоя поддержка, - заявила Майя. - Я просто подумал, что ты должен знать правду. Она вылетела из столовой, ее босые ноги топали по лестнице. Через мгновение дверь захлопнулась.
   Рид рухнул на стул и вздохнул. Пицца была холодной. Одну дочь заставили замолчать, а другая была полна решимости захватить преступный мир. Психолог, доктор Брэнсон, посоветовал ему быть терпеливым с Сарой; она сказала, что время все лечит, но вместо этого он настаивал на этом и снова расстроил ее. Вдобавок ко всему, он меньше всего ожидал услышать о намерении Майи присоединиться к ЦРУ.
   Как ни странно, он восхищался ее способностью направить пережитую травму в дело. Но он просто не мог согласиться с выбранным ею способом. Он вспомнил все, что видел, и травмы, которые получил. То, что он должен был сделать, и угрозы, которые он должен был остановить. Люди, которым он помог, и все те, кого он оставил сломанными или мертвыми по пути.
   Рид внезапно понял, что понятия не имеет, что вообще побудило его присоединиться к ЦРУ. Его собственные мотивы были давно потеряны, загнаны в самые темные уголки его разума экспериментальным подавителем памяти. Возможно, он никогда не вспомнит, почему стал агентом ЦРУ Кентом Стилом.
   Ты же знаешь, что это неправда , сказал он себе. Может быть способ.
  
   *
  
   Кабинет Рида находился на втором этаже дома, это была самая маленькая из спален, которые он оборудовал письменным столом, полками и впечатляющей коллекцией книг. Он должен был готовить к понедельнику лекцию о протестантской Реформации и Тридцатилетней войне. Будучи адъюнкт-профессором европейской истории в Джорджтаунском университете, Рид работал не более чем на полставки, но все же он жаждал занятий в классе. Это означало возвращение к нормальной жизни, как он и хотел для своих девочек. Но эта задача подождет.
   Вместо этого Рид благоговейно положил темный диск на шпиндель старого фонографа в углу и опустил иглу. Он закрыл глаза, когда начался Концерт Моцарта для фортепиано с оркестром Љ 21 , медленный и мелодичный, как весенняя оттепель после долгого зимнего мороза. Он улыбнулся. Машине было больше семидесяти пяти лет, но она до сих пор отлично работала. Это был подарок ему от Кейт на пятую годовщину их свадьбы; она нашла ветхий фонограф на блошином рынке по запрашиваемой цене в шесть долларов, а затем заплатила более двухсот долларов, чтобы восстановить его почти до прежнего великолепия.
   Катя. Его улыбка превратилась в гримасу.
   Вы находитесь на черной площадке в Марокко по прозвищу Адская Шесть. Допрос известного террориста.
   Вам звонят. Это заместитель директора Картрайт. Ваш босс.
   Он не стесняется слов. Ваша жена, Кейт, была убита.
   Это произошло, когда она уходила с работы, шла к своей машине. Кейт ввели мощную дозу тетродотоксина, также известного как ТТХ, сильнодействующего яда, вызывающего внезапный паралич диафрагмы. Она задохнулась на улице и умерла менее чем через минуту.
   За несколько недель, прошедших после Восточной Европы, Рид много раз возвращался к воспоминанию - или, скорее, воспоминание возвращалось к нему, пробивая себе путь на передний план его разума, когда он меньше всего этого ожидал. Все напоминало ему о Кейт, от мебели в их гостиной до запаха, который каким-то образом все еще держался на его подушке; от цвета глаз Сары до изогнутого подбородка Майи. Она была повсюду... и ложь, которую он скрывал от своих девушек, тоже.
   Он несколько раз пытался вспомнить больше, но на самом деле не был уверен, что знает что-то еще. После убийства жены Кент Стил устроил опасное буйство по Европе и Ближнему Востоку, убив десятки людей, связанных с террористической организацией "Амон". Затем последовал подавитель воспоминаний и последующие два года странного блаженного неведения.
   Рид подошел к шкафу в дальнем углу комнаты. Внутри был небольшой черный вещевой мешок, который агенты ЦРУ называли сумкой от жучков. В нем было все, что нужно оперативнику, чтобы уйти в тень на неопределенное время, если того потребует ситуация. Эта конкретная сумка принадлежала его бывшему лучшему другу, ныне покойному агенту Алану Рейдиггеру. У Рида было мало воспоминаний об этом человеке, но он знал достаточно, чтобы понять, что Рейдиггер помог ему в трудную минуту и заплатил за это своей жизнью.
   Самое главное, что в сумке было письмо. Он вытащил его, складки третьей длины сильно потрепались от времени и перечитывания.
   Эй, Зеро , письмо начиналось пророчески. Если ты это читаешь, то я, наверное, мертв.
   Он пропустил пару абзацев вниз по листу.
   ЦРУ хотело привлечь вас, но вы не слушали. Это было не только из-за твоей тропы войны. Было что-то еще, что-то, что вы были близки к обнаружению - слишком близко. Я не могу сказать вам, что это было, потому что даже я не знаю. Вы не сказали мне, так что, должно быть, он был тяжелым.
   Рейд считал, что знает, о чем говорил Рейдиггер, - о заговоре. Короткая вспышка памяти, которую он восстановил, выслеживая Имама Халила и вирус оспы, показала ему, что он что-то знал до того, как в его голову был имплантирован супрессор.
   Он закрыл глаза и вернулся к воспоминанию:
   Черный сайт ЦРУ в Марокко. Обозначение H-6, он же Hell Six. Допрос. Вы вырываете ногти у араба, чтобы получить информацию о местонахождении производителя бомб.
   Между криками, хныканьем и настойчивыми утверждениями, которых он не знает, проступает что-то еще - надвигающаяся война. Приближается что-то большое. Заговор, разработанный правительством США.
   Вы ему не верите. Не сначала. Но ты не мог просто отпустить это.
   Он что-то знал тогда. Как мозаику, он начал собирать ее. Потом случился Амон. Убийство Кейт произошло. Он отвлекся, и хотя он поклялся вернуться к этому, у него никогда не было шанса.
   Он прочитал остальную часть письма Алана:
   Что бы это ни было, оно все еще здесь, заперто где-то в вашем мозгу. Если вам это когда-нибудь понадобится, есть способ. Нейрохирурга, установившего имплантат, зовут доктор Гайер. В последний раз он тренировался в Цюрихе. Он может вернуть все, если ты захочешь. Или он мог бы снова подавить их всех, если бы вы захотели это сделать. Выбор за вами. С Богом, Зеро. -Алан
   Рид не мог вспомнить, сколько раз он сидел перед компьютером или телефоном и пытался заставить свои пальцы ввести имя доктора Гайера в строку поиска. Его желание восстановить память - нет, его потребность вернуть ее становилась все сильнее с каждой проходящей неделей, до такой степени, что ему казалось неотложным узнать, как много он еще не знает. Ему нужно было вспомнить собственное прошлое.
   Но я не могу бросить девочек. После инцидента он никак не мог просто встать и отправиться в Швейцарию. Он был бы откровенно нервным в отношении их безопасности, даже с отслеживающими имплантатами. Даже когда за ними присматривает агент Стрикленд. Кроме того, что они подумают? Майя никогда бы не поверила, что это медицинская процедура. Она подумает, что он снова занимается полевыми работами.
   Так приведи их. Эта мысль пришла ему в голову так легко, что он чуть не рассмеялся над собой за то, что не подумал об этом раньше. Но затем он так же быстро обесценил его. А как насчет его работы? Как насчет сеансов терапии Сары? Разве он только что не пытался убедить Майю вернуться в школу?
   Не заморачивайся , сказал он себе. Разве самое простое решение обычно не было правильным? Не похоже было, чтобы что-то еще помогло вырвать Сару из ее страха, и Майя, казалось, намеревалась быть упрямой, как обычно.
   Рид запихнул сумку Райдиггера обратно в шкаф и вскочил на ноги. Прежде чем он смог убедить себя передумать, он прошел по коридору в комнату Майи и быстро постучал в ее дверь.
   Она открыла его и сложила руки, явно все еще недовольная им. "Ага?"
   "Пойдем в путешествие".
   Она моргнула. "Какая?"
   - Пойдем в путешествие, втроем, - снова сказал он, проталкиваясь мимо нее в спальню. "Послушайте, я был неправ, упомянув об этом инциденте. Я вижу это сейчас. Саре не нужно напоминать об этом; ей нужно обратное". Он разглагольствовал, жестикулируя руками, но продолжал. - Весь последний месяц она только и делала, что валялась и размышляла о том, что произошло. Может быть, ей нужно отвлечься. Может быть, ей просто нужно оставить приятные воспоминания, чтобы напомнить, какими хорошими могут быть вещи".
   Майя нахмурилась, словно пытаясь понять его логику. - Итак, вы хотите отправиться в путешествие. Куда?"
   - Пойдем кататься на лыжах, - ответил он. "Помните, как мы ездили в Вермонт четыре или пять лет назад? Помнишь, как Сара любила кроличью трассу?
   - Я помню, - сказала Майя, - но папа, сейчас апрель. Лыжный сезон закончился".
   "Не в Альпах, это не так".
   Она смотрела на него так, как будто он потерял рассудок. - Хочешь в Альпы?
   "Да. Швейцария, если быть точным. И я знаю, ты считаешь это сумасшествием, но здесь я думаю ясно. Мы не делаем себе одолжений, застаиваясь здесь. Нам нужна смена обстановки, особенно Саре.
   - Но... как насчет твоей работы?
   Рид пожал плечами. "Я поиграю в прогулку".
   - Так больше никто не говорит.
   "Я буду думать о том, что сказать университету, - сказал он. И агентство. "Семья прежде всего." Рид был в основном уверен, что ЦРУ не собирается его увольнять из-за того, что он потребовал отгулов, чтобы побыть со своими девочками. На самом деле, он был почти уверен, что они не позволят ему уйти, даже если он попытается. "Завтра снимут гипс Сары. Мы можем пойти на этой неделе. Что ты говоришь?"
   Майя крепко сжала губы. Он знал этот взгляд; она изо всех сил старалась сдержать ухмылку. Она все еще была не совсем довольна тем, как он отнесся к ее предыдущим новостям. Но она кивнула. "Хорошо. Это имеет смысл. Да, поехали в путешествие".
   "Большой." Рид схватил ее за плечи и поцеловал дочь в лоб, прежде чем она успела вывернуться. Выходя из ее спальни, он оглянулся и определенно поймал ее улыбку.
   Он прокрался в комнату Сары и нашел ее лежащей на спине, уставившейся в потолок. Она не смотрела на него, когда он вошел и опустился на колени возле ее кровати.
   - Эй, - сказал он почти шепотом. "Я сожалею о том, что произошло за ужином. Но у меня есть идея. Что бы вы сказали о том, что мы собираемся в небольшое путешествие? Только я, ты и Майя, и мы поедем куда-нибудь в хорошее место, куда-нибудь далеко. Тебе бы это понравилось?"
   Сара наклонила голову к нему ровно настолько, чтобы ее взгляд встретился с его взглядом. Потом слегка кивнула.
   "Ага? Хороший. Тогда это то, что мы сделаем". Он протянул руку и взял ее руку в свою, и он был почти уверен, что почувствовал легкое сжатие ее пальцев.
   Это сработает , сказал он себе. Впервые за долгое время он почувствовал себя хорошо.
   И девушкам не нужно было знать о его скрытых мотивах.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ПЯТАЯ
  
   Мария Йоханссон прошла по вестибюлю стамбульского аэропорта имени Ататюрка в Турции и толкнула дверь женского туалета. Последние несколько дней она провела в поисках трех израильских журналистов, пропавших без вести во время освещения истории секты фанатиков имама Халила, тех, кто едва не заразил развитые страны смертельным вирусом оспы. Предполагалось, что исчезновение журналистов могло быть как-то связано с выжившими последователями Халила, но их следы в Ираке остыли, не считая Багдада.
   Она очень сомневалась, что их когда-нибудь найдут, если только виновный в их исчезновении не возьмет на себя ответственность. В настоящее время ей приказано связаться с предполагаемым источником, который был у журналистки здесь, в Стамбуле, а затем вернуться в региональную штаб-квартиру ЦРУ в Цюрихе, где ее допросят и, возможно, переназначат, если оперативник будет признан мертвым.
   Но тем временем у нее была еще одна встреча, чтобы посетить.
   В туалетной кабинке Мария открыла сумочку и достала водонепроницаемый пакет из толстого пластика. Прежде чем она запечатала в нем свой телефон, выданный ЦРУ, она позвонила на голосовую почту своей частной линии.
   Новых сообщений не было. Казалось, Кент отказался от попыток связаться с ней. За последние недели он оставил ей несколько голосовых сообщений, по одному раз в несколько дней. В коротких, однобоких отрывках он рассказал ей о своих девочках, о том, как Сара все еще справилась с травмой событий, которые она пережила. Он упомянул о своей работе в Отделе национальных ресурсов и о том, насколько она скучна по сравнению с полевой работой. Он сказал ей, что скучал по ней.
   То, что он сдался, было небольшим облегчением. По крайней мере, ей не придется слушать звук его голоса и понимать, как сильно она скучает по нему.
   Мария запаковала телефон в полиэтиленовый пакет и осторожно опустила его в бачок унитаза, прежде чем закрыть крышку. Она не хотела рисковать тем, что кто-то посторонний подслушает ее разговор.
   Затем она вышла из ванной и направилась к терминалу к воротам, вокруг которых слонялась пара десятков человек. Борт полетов сообщил, что самолет в Киев вылетает через полтора часа.
   Она сидела на жестком пластиковом стуле в ряду из шести человек. Мужчина уже был позади нее, сидевший в противоположном ряду лицом в другую сторону с открытым автомобильным журналом перед лицом.
   - Календула, - сказал он хриплым, но низким голосом. "Отчет."
   "Сообщать не о чем", - ответила она по-украински. "Агент Зеро вернулся домой со своей семьей. С тех пор он меня избегает".
   "Ой?" - с любопытством спросил украинец. "Неужели он? Или вы избегали его?
   Мария нахмурилась, но не повернулась к мужчине. Он бы сказал такое, только если бы знал, что это правда. - Ты прослушивал мой личный мобильный?
   "Конечно", - откровенно сказал украинец. "Кажется, агент Зеро очень хочет поговорить с вами. Почему вы не связались с ним?"
   Не то чтобы это касалось украинца, но Мария уклонялась от Кента по той простой причине, что снова солгала ему - и не раз, а дважды. Она сказала ему, что украинцы, с которыми она работала, были сотрудниками Службы внешней разведки. Хотя некоторые из их фракции когда-то могли быть такими же лояльными к FIS, как она к ЦРУ.
   Вторая ложь заключалась в том, что она перестанет с ними работать. Кент ясно дал понять, что не доверяет украинцам, когда они были на пути к спасению его дочерей, и Мария нерешительно согласилась, что положит конец этим отношениям.
   Она этого не сделала. Еще нет. Но это было отчасти причиной встречи в Стамбуле; еще не поздно сдержать свое слово.
   - Мы закончили, - просто сказала она. "Я закончил работу с вами. Ты знаешь то, что знаю я, а я знаю то, что знаешь ты. Мы можем обменяться информацией ради раскрытия дела, но я закончил выполнять твои поручения. И я исключаю Зеро из этого.
   Украинка долго молчала. Он небрежно пролистал страницу своего автомобильного журнала, как будто действительно читал его. "Ты уверен?" он спросил. "Недавно появилась новая информация".
   Бровь Марии инстинктивно приподнялась, хотя она была уверена, что это всего лишь уловка, чтобы удержать ее на службе. - Что за новая информация?
   - Информация, которую вы хотите, - загадочно сказал мужчина. Мария не могла видеть его лица, но по его тону у нее сложилось впечатление, что он ухмыляется.
   - Ты блефуешь, - прямо сказала она.
   - Я нет, - заверил он ее. "Мы знаем его позицию. И мы знаем, что может случиться, если он останется в своей стойке".
   Пульс Марии участился. Она не хотела ему верить, но выбора у нее не было. Ее участие в раскрытии заговора, ее решение работать с ними и попытка получить информацию от ЦРУ были больше, чем просто вопрос правильного поведения. Конечно, она хотела избежать войны, удержать преступников от их предполагаемых нечестным путем доходов, уберечь невинных людей от причинения вреда. Но более того, она была лично заинтересована в сюжете.
   Ее отец был членом Совета национальной безопасности, высокопоставленным чиновником в международных делах. И хотя ей было стыдно даже думать об этом, ее самым большим приоритетом, большим, чем спасение жизней или предотвращение развязывания Соединенными Штатами войны, было выяснить, замешан ли он в этом, был ли он сообщником, а если нет, чтобы уберечь его от тех, кто будет добиваться своего любыми средствами.
   Не то чтобы Мария могла просто позвонить ему и спросить. Их отношения были несколько натянутыми, ограничиваясь в основном профессиональным подшучиванием, разговорами о законодательстве и случайными недолгими разговорами о личной жизни. Кроме того, если бы он знал о заговоре, у него не было бы причин открыто признаваться ей в этом. Если бы это было не так, он хотел бы принять меры; он был решительным человеком, верившим в справедливость и правовую систему. Мария склонялась к циничности и, как следствие, осторожности.
   - Что ты имеешь в виду под "что может случиться"? - спросила она. Загадочное заявление украинки, казалось, наводило на мысль, что ее отец не был мудрее, но в то же время нес в себе определенный вес угрозы.
   - Мы не знаем, - просто ответил он.
   - Как ты это узнал?
   "Электронные письма, - сказал украинец, - получены с частного сервера. Его имя было упомянуто вместе с другими, кто... может не подчиниться".
   - Как расстрельный список? - прямо спросила она.
   "Неясно."
   Разочарование сжалось в ее груди. "Я хочу прочитать эти письма. Я хочу увидеть их своими глазами".
   "И ты сможешь", - заверил ее украинец. - Но не в том случае, если вы настаиваете на разрыве с нами отношений. Ты нужна нам, Календула. Вы нуждаетесь в нас. И нам всем нужен Агент Зеро".
   Она вздохнула. "Нет. Оставьте его в стороне. Он дома со своей семьей. Вот где его внимание должно быть сосредоточено прямо сейчас. Он даже больше не агент...
   "И все же он все еще работает на ЦРУ".
   - Он не верен им...
   - Но он предан тебе.
   Мария усмехнулась. "Он даже не помнит достаточно, чтобы понять то немногое, что он знает".
   "Воспоминания все еще там, в его голове. В конце концов он вспомнит, и когда он это сделает, вы должны быть рядом. Разве ты не видишь? Когда эта информация вернется к нему, у него не будет выбора, кроме как действовать. Он будет нуждаться в вас там, чтобы направлять его, и ему понадобятся наши ресурсы, если он захочет сделать что-то значимое". Украинец сделал паузу, прежде чем добавить: "Разведка в уме агента Зеро может дать то, что нам не хватает, или, по крайней мере, привести к доказательствам. Способ остановить это. В этом весь смысл, не так ли?"
   - Конечно, - пробормотала Мария. Хотя это не единственная причина, по которой она согласилась работать с украинцами, остановить войну и ненужную бойню до ее начала, а также не дать не тем людям получить власть, которая исторически приводила к гораздо более серьезным конфликтам, было первостепенным. Тем не менее, она покачала головой. "Независимо от того, чего я хочу, ты хочешь использовать только его".
   "Было бы действительно полезно, если бы главный агент ЦРУ повернулся против своего правительства", - признал этот человек. - Но это не наша цель. Он осмелился слегка повернуться в ее сторону, ровно настолько, чтобы пробормотать: "Здесь мы вам не враги".
   Ей хотелось в это верить. Но продолжая работать с ними, когда она пообещала Кенту, что разорвет отношения, создавалось впечатление, что она, как он однажды обвинил, была двойным агентом, но против него, а не ЦРУ.
   "Я разберусь с Зеро, - сказала она, - но мне нужны эти электронные письма и любая другая информация о моем отце, которая у вас есть".
   - И ты получишь его, как только принесешь к столу что-то новое и полезное. Мужчина сделал вид, что смотрит на часы. - Кстати говоря, я полагаю, вы скоро вернетесь в региональную штаб-квартиру ЦРУ? Это в Цюрихе, да? Вы можете узнать о местонахождении Агента Зеро. Если я не ошибаюсь, он будет недалеко.
   - Он в Европе? Мария была так ошеломлена, что наполовину скривилась в своем кресле. - Ты шпионишь за ним?
   Он пожал плечами. "Его недавняя активность с кредитной картой показала три билета на самолет в Швейцарию".
   Три? Мария задумалась. Это не было полевой работой; это была поездка. Кент и две его девушки, скорее всего. Но почему Швейцария? - спросила она. Ей пришла в голову мысль... Не попытается ли он это сделать? Он готов?
   Украинец встал, застегнул шинель и сунул журнал под мышку. "Пойти к нему. Принесите нам что-нибудь полезное. Время уходит; если вы этого не сделаете, это сделаем мы".
   - Не смей никого подсылать к нему или его девушкам, - пригрозила Мария.
   Он ухмыльнулся. - Тогда не принуждайте нас. До свидания, Календула. Он кивнул и зашагал через терминал.
   Мария опустилась на стул и сокрушенно вздохнула. Она слишком хорошо знала, что одно новое воспоминание может спровоцировать навязчивую натуру Кента, и он снова бросится в кроличью нору заговоров и обмана в поисках ответов. Она своими глазами видела, как Кент прошел через ад, чтобы вернуть свою семью... но она также знала, что знание, которое он когда-то имел, снова разлучит их.
   Там, в терминале стамбульского аэропорта имени Ататюрка, она приняла для себя решение: она несет личную ответственность за то, чтобы втянуть его в это, поэтому она обязательно будет там, если или когда он вспомнит. И остановить его, если понадобится.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ШЕСТАЯ
  
   - Майя, посмотри. Сара ткнула старшую сестру в руку и жестом указала в окно, когда самолет, спускаясь в аэропорт Цюриха, пролетал сквозь облака. Небо разверзлось, и вдали виднелись белые вершины швейцарских Альп.
   - Это круто, правда? - с улыбкой сказала Майя. Рид, сидевший у прохода, едва мог поверить своим глазам - тонкая улыбка осветила и лицо Сары.
   За три дня, прошедшие с тех пор, как он впервые объявил о поездке, Сара согласилась, но вряд ли была рада ехать. Она проспала большую часть восьмичасового полета и почти не разговаривала в короткие промежутки времени, когда не спала. Но когда они спустились на сушу, и Сара увидела зубчатые пики Альп и раскинувшийся внизу город Цюрих, в нее словно просочилась какая-то жизнь. На ее лице появилась улыбка, а щеки покраснели впервые за долгое время, и Рид был очень доволен.
   После того, как они высадились и прошли таможню, они ждали свой багаж у багажной карусели. Рид почувствовал, как рука Сары скользнула в его. Он был удивлен, но старался не показывать этого.
   "Можем ли мы сегодня покататься на лыжах?" она спросила.
   "Ага. Конечно, - сказал он ей. - Мы можем делать все, что ты захочешь, милый.
   Она мрачно кивнула, как будто эта мысль тяготила ее разум. Ее пальцы сжали его, когда их сумки лениво повернулись к ним.
   Из Цюриха они сели на поезд на юг, менее чем в двух часах езды до альпийского городка Энгельберг. На соседней горе Титлис, самой большой вершине Урийских Альп, на высоте более трех тысяч футов над уровнем моря, было не менее двадцати шести отелей и лыжных домиков.
   Естественно, всем этим Рид поделился с девушками.
   "...И дом с первой в мире канатной дорогой", - сказал он им, пока они шли от вокзала до своего домика. "О, и в городе есть монастырь двенадцатого века под названием Клостер Энгельберг, один из старейших сохранившихся швейцарских монастырей..."
   - Вау, - перебила Майя. - Это место?
   Рид выбрал для своего жилья один из самых деревенских домиков; немного устаревший, конечно, но очаровательный и уютный, в отличие от некоторых более крупных отелей в американском стиле, появившихся в последние годы. Они зарегистрировались и разместились в своей комнате с двумя кроватями, камином с двумя креслами напротив него и захватывающим дух видом на южную сторону Титлиса.
   "Эй, я хочу сказать одну вещь, прежде чем мы отправимся туда", - сказал Рид, пока они распаковывали вещи и готовились к спускам. - Я не хочу, чтобы вы двое бродили поодиночке.
   - Папа... - Майя закатила глаза.
   - Дело не в этом, - быстро сказал он. "Эта поездка должна быть посвящена тому, чтобы мы хорошо провели время и получили удовольствие, а это значит, что мы должны оставаться вместе. Хорошо?"
   Сара кивнула.
   - Да, хорошо, - согласилась Майя.
   "Хороший. Тогда давай переоденемся". Это не было ложью, на самом деле; он действительно хотел, чтобы они хорошо провели время вместе, и он не хотел, чтобы они бродили одни из соображений безопасности, которые не имели никакого отношения к инциденту. По крайней мере, так он сказал себе.
   Он все еще понятия не имел, как он собирается выполнить другую свою задачу, скрытую причину, по которой он приехал в Швейцарию и остановился в месте, столь близком к Цюриху. Но у него было время, чтобы понять эту часть.
   Тридцать минут спустя все трое уже были на подъемнике, направляющемся вверх по одной из десятков пересекающихся троп Титлиса. Рид выбрал для начала зеленый склон для начинающих; никто из них не катался на лыжах много лет, со времен семейной поездки в Вермонт.
   Чувство вины пронзило грудь Рида при мысли об этом отпуске. Кейт тогда была жива. Эта поездка казалась идеальной, как будто между ними никогда не могло случиться ничего плохого. Ему хотелось вернуться в то время, снова насладиться им, может быть, даже предупредить себя из прошлого о том, что грядет, или изменить исход, чтобы этого никогда не произошло.
   Он стряхнул эту мысль с головы. Не было смысла останавливаться на этом. Это случилось , и теперь ему нужно было быть рядом со своими дочерьми, чтобы убедиться, что прошлое не повторится.
   На вершине пологого склона бородатый лыжный инструктор дал им несколько советов о том, как замедлить скорость, как остановиться и как повернуть. Девушки не торопились, шатаясь в застегнутых на каблуках лыжных ботинках.
   Но как только Рейд оттолкнулся палками и начал скользить по пухляку, его тело отреагировало так, как будто он делал это уже тысячу раз. Единственный раз в памяти, когда он когда-либо катался на лыжах, была семейная поездка пятью годами ранее, но то, как он просто умел двигаться, не думая, его ноги и туловище, тонко приспосабливаясь к переплетению влево и вправо, говорило ему, что он сделал это. много раз больше, чем один раз. После первого заезда у него почти не было сомнений, что он без особого труда справится с черным алмазным следом.
   Тем не менее, он изо всех сил старался скрыть это и не отставал от девушек. Казалось, они прекрасно проводили время: Майя смеялась над каждым шатанием и почти падением, а Сара с вездесущей улыбкой на лице.
   Во время их третьего спуска по склону для новичков Рид стартовал между ними двумя. Потом слегка согнул ноги, наклоняясь в спуск, и засунул палки под мышки. "Гонка до дна!" - крикнул он, набирая скорость.
   - Ты в деле, старик! Майя рассмеялась позади него.
   "Старик? Посмотрим, кто будет смеяться, когда я надеру тебе задницу..." Рид оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как левая лыжа Сары врезалась в небольшую насыпь из утрамбованного снега. Он выскользнул из-под нее, и обе руки затряслись, когда она рухнула лицом на склон.
   "Сара!" Рид остановился. Он за секунды расстегнул ботинки и побежал к ней по пудре. - Сара, ты в порядке? Ей только что сняли гипс; последнее, что ей было нужно, это еще одна травма, чтобы испортить отпуск.
   Он встал на колени и перевернул ее. Ее лицо было красным, и в глазах стояли слезы, но она смеялась.
   "У тебя все нормально?" - снова спросил он.
   - Ага, - сказала она между приступами хихиканья. "Я в порядке."
   Он помог ей встать на ноги, и она вытерла слезы с глаз. Он был не просто рад, что с ней все в порядке - звук ее смеха звучал как музыка в его душе.
   - Ты уверен, что с тобой все в порядке? - спросил он в третий раз.
   - Да, папа. Она счастливо вздохнула и встала на лыжи. "Я обещаю, что я в порядке. Ничего не сломано. Между прочим... - Она оттолкнулась обеими палками и быстро понеслась вниз по склону. "Мы все еще участвуем в гонках, верно?"
   Рядом Майя тоже засмеялась и отправилась за сестрой.
   "Не честно!" - крикнул им вслед Рид, вскарабкиваясь обратно на лыжи.
   После трех часов катания по склонам они вернулись в домик и заняли места в большой общей зоне перед ревущим камином, достаточно большим, чтобы припарковать мотоцикл. Рид заказал три кружки швейцарского горячего шоколада, и они с удовольствием потягивали перед тем, Огонь.
   "Я хочу попробовать синюю тропу завтра", - объявила Сара.
   - Ты уверен, Писк? Ты только что снял гипс с руки, - поддразнила Майя.
   "Может быть, днем мы сможем осмотреть город", - предложил Рид. "Найти место для ужина?"
   - Звучит весело, - согласилась Сара.
   "Конечно, ты говоришь это сейчас, - сказала Майя, - но ты же знаешь, что он собирается заставить нас проверить тот монастырь".
   "Эй, важно знать историю места", - сказал Рид. "Этот монастырь положил начало этому городу. Ну, вплоть до 1850-х годов, когда он стал местом отдыха для туристов, ищущих то, что они называли "лечением свежим воздухом". Видишь ли, тогда...
   Майя откинулась на спинку стула и притворилась, что громко храпит.
   - Ха-ха, - усмехнулся Рид. "Хорошо, я прекращаю читать лекции. Кому нужно пополнение? Возвращайся сразу же." Он взял три кружки и направился к стойке, чтобы взять еще.
   Пока он ждал, он не мог не мысленно похлопать себя по спине. Впервые за долгое время, может быть, даже с тех пор, как подавитель памяти был удален, он почувствовал, что поступил правильно со своими девочками. Все они прекрасно проводили время; события предыдущего месяца, казалось, уже стали далеким воспоминанием. Он надеялся, что это было больше, чем просто временное, и что создание новых, счастливых воспоминаний вытеснит тревогу и боль от того, что произошло.
   Конечно, он не был настолько наивен, чтобы полагать, что девушки просто забудут об инциденте. Важно было не забыть; как и история, он не хотел, чтобы она повторилась. Но если это выведет Сару из ее меланхоличного состояния, а Майю снова наладит отношения со школой и ее будущим, тогда он будет чувствовать, что выполняет свою работу как родитель.
   Он вернулся к их дивану и обнаружил, что Майя тыкает пальцем в свой сотовый телефон, а место Сары пустует.
   - Пошел в ванную, - сказала Майя прежде, чем он успел спросить.
   - Я не собирался спрашивать, - как можно небрежнее сказал он, ставя три кружки.
   - Да, верно, - поддразнила Майя.
   Рид все равно выпрямился и огляделся. Конечно, он собирался спросить; если бы это зависело от него, ни одна из девушек не ушла бы из его поля зрения. Он огляделся, мимо других туристов и лыжников, местных жителей, наслаждающихся горячим напитком, персонала, обслуживающего посетителей...
   Узел паники сжал его желудок, когда он заметил затылок светловолосой головы Сары на полу домика. Позади нее был мужчина в черной парке, следовавший за ней - или, возможно, уводивший ее.
   Он быстро подошел, сжав кулаки по бокам. Его первой мыслью сразу же были словацкие торговцы людьми. Они нашли нас . Его напряженные мышцы были готовы к бою, готовы разорвать этого человека на части на глазах у всех. Каким-то образом они нашли нас здесь, в горах.
   - Сара, - резко сказал он.
   Она остановилась и повернулась, ее глаза расширились от его командного тона.
   "Ты в порядке?" Он перевел взгляд с нее на мужчину, следующего за ней. У него были темные глаза, пятичасовая тень, лыжные очки на лбу. Он не был похож на словака, но Рейд не рисковал.
   "Хорошо, папа. Этот человек спросил меня, где туалеты, - сказала ему Сара.
   Мужчина в защитном жесте поднял обе руки ладонями наружу. - Мне очень жаль, - сказал он с немецким акцентом. - Я не хотел причинить вреда...
   - Ты не мог спросить у взрослого? - решительно сказал Рид, глядя на мужчину сверху вниз.
   "Я спросил первого человека, которого увидел", - запротестовал мужчина.
   - И это была четырнадцатилетняя девочка? Рид покачал головой. "С кем Вы?"
   "С?" - с недоумением спросил мужчина. - Я... здесь со своей семьей.
   "Ага? Где они? Укажи на них, - потребовал Рид.
   - Я не хочу никаких неприятностей.
   "Папа." Рид почувствовал, как кто-то дернул его за руку. - Достаточно, папа. Майя снова дернула его. - Он всего лишь турист.
   Рид сузил глаза. "Лучше мне больше не видеть тебя рядом с моими девочками, - предупредил он, - а то будут неприятности". Он отвернулся от испуганного мужчины, а Сара, сбитая с толку, направилась обратно к дивану.
   Но Майя стояла у него на пути, уперев руки в бока. - Что это было, черт возьми?
   Он нахмурился. - Майя, следи за своим языком...
   - Нет, ты следи за своим, - парировала она. "Папа, ты только что говорил по-немецки".
   Рид удивленно моргнул. "Я был?" Он даже не понял, но человек в черной парке извинился по-немецки, и Рейд просто взял его, не задумываясь.
   - Ты снова выведешь Сару из себя, делая такие вещи, - обвинила Майя.
   Его плечи расслабились. "Ты прав. Мне жаль. Я просто подумал..." Ты думал, что словацкие торговцы людьми последовали за тобой и твоими девочками в Швейцарию. Внезапно он понял, как нелепо это звучало.
   Было ясно, что Майя и Сара были не единственными, кому нужно было оправиться от общего опыта. Может быть, мне нужно запланировать несколько сеансов с доктором Брэнсоном , подумал он, присоединяясь к своим дочерям.
   - Я сожалею об этом, - сказал он Саре. "Думаю, сейчас я просто слишком опекаю".
   Она ничего не сказала в ответ, но смотрела в пол с отсутствующим взглядом в глазах, обеими руками сжимая кружку, поскольку она становилась холодной.
   Увидев его реакцию и услышав, как он сердито лает на мужчину по-немецки, она напомнила ей об инциденте и, если предположить, насколько мало она знала о своем собственном отце.
   Отлично , подумал он с горечью. Не прошло и дня, а я уже все испортил. Как я собираюсь это исправить? Он сел между девушками и отчаянно пытался придумать, что бы он мог сказать или сделать, чтобы вернуться в веселую атмосферу, которая была всего несколько минут назад.
   Но прежде чем у него появился шанс, Сара заговорила. Ее взгляд поднялся, чтобы встретиться с ним, когда она пробормотала, и, несмотря на разговоры вокруг них, Рид ясно расслышал ее слова.
   - Я хочу знать, - сказала его младшая дочь. - Я хочу знать правду.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА СЕДЬМАЯ
  
   Йосеф Бахар провел последние восемь лет своей карьеры в опасных ситуациях. В качестве журналиста-расследователя он сопровождал вооруженные войска в секторе Газа. Во время долгой охоты на Усаму бен Ладена он путешествовал по пустыням в поисках скрытых укрытий и пещер. Он делал репортажи в самый разгар перестрелок и воздушных налетов. Не более чем двумя годами ранее он рассказал историю о том, как ХАМАС контрабандой переправлял части дронов через границу и заставлял похищенного саудовского инженера восстанавливать их, чтобы их можно было использовать для взрывов. Его разоблачение вдохновило на усиление безопасности на границах и повысило осведомленность о повстанцах, ищущих более совершенные технологии.
   Несмотря на все, что он сделал, рискуя жизнью и здоровьем, он никогда не подвергался большей опасности, чем сейчас. Он и двое израильских коллег освещали историю имама Халила и его небольшой секты последователей, которые выпустили мутировавший вирус оспы в Барселону и попытались сделать то же самое в Соединенных Штатах. Источник в Стамбуле сообщил им, что последние несколько фанатиков Халила бежали в Ирак, скрываясь где-то недалеко от Альбагдади.
   Но Йосеф Бачар и два его соотечественника не нашли людей Халила; они даже не успели добраться до города, как другая группа сбила их машину с дороги, а троих журналистов взяли в заложники.
   Три дня их держали в подвале пустынного комплекса со связанными запястьями и держали в темноте в прямом и переносном смысле.
   Бачар провел эти три дня в ожидании своей неизбежной участи. Он понял, что эти люди, скорее всего, были ХАМАСом или его ответвлением. Они пытали и в конце концов убили его. Они записали это испытание на видео и отправили его израильскому правительству. Три дня ожидания и размышлений, десятки ужасных сценариев, разыгрываемых в голове Бачара, казались такими же мучительными, как и любые планы, которые у этих людей были для них.
   Но когда за ним, наконец, пришли, то не с оружием и не с инвентарем. Это было со слов.
   Молодой человек, которому не было и двадцати пяти лет, в одиночку вошел на подземный уровень комплекса и включил свет - единственную голую лампочку на потолке. У него были темные глаза, коротко подстриженная борода и широкие плечи. Молодой человек расхаживал перед ними тремя, стоя на коленях со связанными перед собой руками.
   "Меня зовут Авад бин Саддам, - сказал он им, - и я лидер Братства. Вы трое призваны к самой славной цели. Один из вас доставит мне сообщение. Другой задокументирует наш священный джихад . А третий... третий не нужен. Третий погибнет от наших рук". Молодой человек, этот бин Саддам, остановился и полез в карман.
   "Вы можете решить между собой, кто какую задачу будет выполнять, если хотите", - сказал он. "Или вы можете оставить это на волю случая". Он согнулся в талии и положил перед ними на пол три тонких отрезка бечевки.
   Два из них были примерно шесть дюймов в длину. Третий был обрезан на пару дюймов короче остальных.
   - Я вернусь через полчаса. Молодой террорист вышел из подвала и запер за собой дверь.
   Трое журналистов уставились на обрезанные, обтрепанные веревки на каменном полу.
   - Это чудовищно, - тихо сказал Ави. Это был коренастый мужчина сорока восьми лет, старше большинства, еще работавших в поле.
   "Я буду добровольцем", - сказал им Йозеф. Слова вылетели из его рта прежде, чем он их обдумал, потому что, если бы он это сделал, он, скорее всего, сдержал бы их за языком.
   - Нет, Йосеф. Идан, самый младший из них, решительно покачал головой. "Это благородно с твоей стороны, но мы не могли жить с самим собой, зная, что позволили тебе добровольно пойти на смерть".
   - Вы бы оставили это на волю случая? - возразил Йосеф.
   - Шанс справедлив, - сказал Ави. "Шанс беспристрастен. Кроме того... - он понизил голос и добавил, - это может быть уловкой. Они все равно могут убить нас всех.
   Идан обеими связанными руками потянулся вниз и зачерпнул в кулак три отрезка веревки, сжав их так, чтобы открытые концы оказались одинаковой длины. "Йосеф, - сказал он, - ты выбираешь первым". Он протянул их.
   В горле у Йосефа пересохло, и он потянулся к концу и медленно вытащил его из кулака Идана. Молитва пронеслась в его голове, дюйм, потом два, потом три вырвались из его сжатых пальцев.
   Другой конец выпал всего через несколько коротких дюймов. Он натянул короткую веревку.
   Ави вздохнул, но это был вздох отчаяния, а не облегчения.
   - Вот оно, - просто сказал Йозеф.
   - Йосеф... - начал Идан.
   - Вы двое можете решить между собой, какое задание вы возьмете, - сказал Йозеф, перебивая молодого человека. - Но... если кто-то из вас выберется из этого и вернется домой, пожалуйста, скажите мне, жене и сыну... - Он замолчал. Последние слова, казалось, подвели его. Не было ничего, что он мог бы передать в сообщении, чего бы они уже не знали.
   "Мы скажем им, что ты смело встретил свою судьбу перед лицом ужаса и беззакония", - предложил Ави.
   "Спасибо." Йозеф уронил короткий отрезок на землю.
   Бин Саддам вскоре вернулся, как и обещал, и снова прошагал перед ними тремя. - Надеюсь, вы пришли к решению? он спросил.
   - Да, - сказал Ави, глядя в лицо террористу. "Мы решили принять ваше исламское представление об аде только для того, чтобы у нас было место, чтобы поверить, что вы и ваш ублюдок в конечном итоге закончите".
   Авад бин Саддам ухмыльнулся. - Но кто из вас пойдет впереди меня?
   Горло Йозефа все еще пересохло, слишком сухо, чтобы говорить. Он открыл рот, чтобы принять свою судьбу.
   "Я буду."
   "Идан!" Глаза Йосефа расширились. Прежде чем он успел что-либо сказать, молодой человек заговорил. "Нет, это не он, - быстро сказал он бин Саддаму. - Я натянул короткую веревку.
   Бин Саддам переводил взгляд с Йосефа на Идана, явно забавляясь. "Полагаю, мне просто придется убить того, кто первым открыл рот". Он потянулся к ремню и вынул из ножен уродливый изогнутый нож с рукоятью из козьего рога.
   Желудок Йозефа перевернулся при одном лишь его виде. - Подожди, не он...
   Авад метнул нож в горло Ави. Рот пожилого мужчины открылся от удивления, но он не издал ни звука, поскольку кровь хлынула из его открытой шеи и пролилась на пол.
   "Нет!" - крикнул Йосеф. Идан зажмурил глаза, когда из него вырвался жалобный всхлип.
   Ави упал на живот, отвернувшись от Йозефа, а по камням растеклась лужа темной крови.
   Без лишних слов бин Саддам снова оставил их там.
   Двое оставшихся перенесли эту ночь без сна, и между ними не было сказано ни единого слова, хотя Йосеф мог слышать тихие всхлипы Идана, оплакивавшего потерю своего наставника Ави, чье тело лежало всего в нескольких шагах от них, становясь все холоднее.
   Утром трое арабов молча вошли в подвал и вынесли тело Ави. Сразу после этого пришли еще двое, а за ними бин Саддам.
   "Его." Он указал на Йосефа, и двое повстанцев грубо подняли его на ноги за плечи. Когда его волокли к двери, он понял, что может больше никогда не увидеть Идана.
   - Будь сильным, - крикнул он через плечо. "Бог с тобой."
   Йозеф щурился от яркого солнечного света, когда его втащили во двор, обнесенный высокой каменной стеной, и бесцеремонно бросили в кузов грузовика, прикрыв кровать брезентовым куполом. Ему на голову натянули холщовый мешок, и он снова очутился во тьме.
   Грузовик с грохотом ожил и вылетел из комплекса. В каком направлении они ехали, Йозеф не мог сказать. Он потерял счет тому, как долго они ехали, и голоса из кабины были едва различимы.
   Через какое-то время - часа через два, может, через три - он услышал звуки других машин, рев двигателей, гудки. За этим стояли уличные торговцы и кричали, смеялись, разговаривали гражданские лица. Город , понял Йозеф. Мы в городе. Какой город? И почему?
   Грузовик замедлил ход, и вдруг прямо в его ухо прозвучал резкий низкий голос. - Ты мой посланник. Ошибки быть не могло; голос принадлежал бин Саддаму. "Мы в Багдаде. В двух кварталах к востоку находится американское посольство. Я освобожу тебя, и ты пойдешь туда. Не останавливайтесь ни перед чем. Не разговаривайте ни с кем, пока не приедете. Я хочу, чтобы вы рассказали им, что случилось с вами и вашими соотечественниками. Я хочу, чтобы вы сказали им, что это сделали Братства и их лидер Авад бин Саддам. Сделайте это, и вы заслужили свою свободу. Ты понимаешь?"
   Йозеф кивнул. Он был сбит с толку содержанием такого простого сообщения и тем, почему он должен был его доставить, но все же стремился освободиться от этого Братства.
   С его головы сорвали холщовый мешок, и в то же время его грубо вытолкнули из кузова грузовика. Йозеф застонал, ударившись о тротуар и перекатившись. Какой-то объект вылетел за ним и приземлился неподалеку, что-то маленькое, коричневое и прямоугольное.
   Это был его бумажник.
   Он моргнул от неожиданного дневного света, и прохожие в изумлении остановились, увидев связанного за запястья человека, выброшенного из задней части движущегося автомобиля. Но грузовик не остановился; он покатился дальше и исчез в густом послеполуденном движении.
   Йозеф схватил бумажник и поднялся на ноги. Его одежда была грязной и запачканной; его конечности болели. Его сердце разбилось из-за Ави и Идана. Но он был свободен.
   Не обращая внимания на пристальные взгляды жителей Багдада, он побрел по кварталу, направляясь к посольству США. Большой американский флаг указывал ему путь с высоты на шесте.
   Йозеф был примерно в двадцати пяти ярдах от высокого сетчатого забора, окружавшего посольство и увенчанного колючей проволокой, когда его окликнул американский солдат. У ворот стояли четверо, каждый вооружен автоматом и в полном тактическом снаряжении.
   "Стой!" - приказал солдат. Двое его товарищей направили в его сторону оружие, когда грязный, связанный Йосеф, наполовину обезвоженный и вспотевший, остановился как вкопанный. "Назовите себя!"
   "Меня зовут Йосеф Бачар", - ответил он по-английски. "Я один из трех израильских журналистов, похищенных исламскими повстанцами недалеко от Аль-Багдади".
   "Вызовите это", - сказал командир другому солдату. С двумя пистолетами, все еще направленными на Йосефа, солдат осторожно подошел к нему, держа винтовку обеими руками и палец на спусковом крючке. "Положи руки на голову".
   Йозефа тщательно обыскали на наличие оружия, но единственное, что нашел солдат, - это его бумажник, а внутри - его удостоверение личности. Были сделаны звонки, и через пятнадцать минут Йосефа Бачара впустили в посольство США.
   С его запястий срезали веревки, и его ввели в небольшой кабинет без окон, хотя и не слишком неудобный. Молодой человек принес ему бутылку воды, которую он с благодарностью выпил.
   Через несколько минут вошел мужчина в черном костюме и с такими же причесанными волосами. "Г-н. Башар, - сказал он, - меня зовут агент Кэйхилл. Нам известно о вашей ситуации, и мы очень рады видеть вас живыми и здоровыми".
   - Спасибо, - сказал Йозеф. "Моему другу Ави не так повезло".
   "Извините, - сказал американский агент. "Ваше правительство было уведомлено о вашем присутствии здесь, как и ваша семья. Мы собираемся организовать для вас транспорт, чтобы как можно скорее вернуться домой, но сначала мы хотели бы поговорить о том, что с вами случилось. Он указал вверх, где стена встречалась с потолком. Черная камера была направлена вниз, на Йосефа. "Наш разговор записывается, и запись нашего разговора транслируется в прямом эфире в Вашингтон, округ Колумбия. Вы имеете право отказаться от записи. Вы можете пригласить посла или другого представителя из вашей страны, если хотите...
   Йозеф устало махнул рукой. "В этом нет необходимости. Я хочу говорить".
   - Когда будете готовы, мистер Башар.
   Так он и сделал. Йосеф подробно описал трехдневное испытание, начиная с похода в сторону Альбагдади и остановки их машины на пустынной дороге. Их троих, его, Ави и Идана, затолкали в кузов грузовика с мешками на головах. Мешки не убирали, пока они не оказались в подвале комплекса, где они провели в темноте три дня. Он рассказал им, что случилось с Ави, его голос слегка дрожал. Он рассказал им об Идане, все еще находящемся в лагере и отданном на милость этих негодяев.
   "Они утверждали, что освободили меня, чтобы передать сообщение", - заключил Йосеф. "Они хотели, чтобы вы знали, кто несет за это ответственность. Они хотели, чтобы вы знали название их организации "Братство" и имя их лидера Авада бин Саддама". Йозеф вздохнул. - Это все, что я знаю.
   Агент Кэйхилл глубоко кивнул. - Благодарю вас, мистер Бачар. Мы высоко ценим ваше сотрудничество. Перед тем, как мы посмотрим, как доставить вас домой, у меня есть один уточняющий вопрос. Зачем они послали тебя к нам? Почему не твое собственное правительство, твой народ?"
   Йозеф покачал головой. Он спрашивал себя об этом с тех пор, как вошел в посольство. "Я не знаю. Все, что они сказали, это то, что они хотели, чтобы вы, американцы, знали, кто несет за это ответственность".
   Брови Кэйхилла глубоко нахмурились. В дверь небольшого кабинета постучали, и туда заглянула молодая женщина. "Извините, сэр, - тихо сказала она, - но делегация уже здесь. Они ждут в конференц-зале С.
   - Всего одну минуту, спасибо, - сказал Кейхилл.
   В то же мгновение, когда дверь снова закрылась, пол под ними взорвался. Йосеф Бачар и агент Кейхилл вместе с шестьюдесятью тремя другими душами были мгновенно сожжены.
  
   *
  
   Не доходя и двух кварталов к югу, у обочины был припаркован грузовик с брезентовым куполом, натянутым на кровать, и сквозь лобовое стекло было видно американское посольство.
   Авад смотрел, не моргая, как взрывались окна посольства, посылая в небо огненные шары. Грузовик под ним содрогнулся от взрыва даже с такого расстояния. Черный дым взметнулся в воздух, когда стены прогнулись и рухнули, а американское посольство рухнуло само на себя.
   Добыть пластическую взрывчатку почти на свой вес было несложно теперь, когда у него был беспрепятственный доступ к состоянию Хасана. Даже похищение журналистов было достаточно простым делом. Нет, трудность заключалась в том, чтобы получить фальшивые удостоверения, которые были достаточно реалистичны, чтобы он и трое других могли выдавать себя за ремонтников. Потребовалось нанять тунисца, достаточно квалифицированного, чтобы создать поддельные проверки биографических данных и взломать базу данных, чтобы ввести их, поскольку утвержденные подрядчики разрешали доступ в посольство.
   Только после этого Авад и Братство смогли спрятать взрывчатку в коридоре технического обслуживания под ногами американцев, как они это сделали двумя днями ранее, изображая из себя сантехников, ремонтирующих прорвавшуюся трубу.
   Эта часть не была простой или недорогой, но все это стоило того, чтобы удовлетворить цели Авада. Нет, проще всего было подсунуть высокотехнологичный детонационный чип в бумажник журналиста и отправить его на путь, который этот глупец считал свободой. Бомба не взорвалась бы, если бы чип не был в пределах досягаемости.
   По сути, израильтяне взорвали для них посольство.
   "Поехали", - сказал он Усаме, который направил грузовик обратно на дорогу. Они объезжали припаркованные автомобили, водители останавливались прямо посреди улицы в страхе перед взрывом. Пешеходы с криками убежали с места взрыва, а части внешних стен здания продолжали разрушаться.
   - Я не понимаю, - проворчал Усама, пытаясь пройти по забитым улицам, полным паникующих людей. "Хасан рассказал мне, сколько денег было потрачено на это предприятие. Все для чего? Убить журналиста и горстку американцев?"
   - Да, - задумчиво сказал Авад. " Избранная горстка американцев. Недавно мне стало известно, что делегация Конгресса США посетила Багдад в рамках миссии доброй воли".
   - Что за делегация? - спросил Усама.
   Авад ухмыльнулся; его простодушный брат не понимал или просто не мог понять - вот почему Авад еще не поделился в полной мере своим планом с остальной частью Братства. - Делегация Конгресса, - повторил он. "Группа американских политических лидеров; точнее, лидеры из Нью-Йорка".
   Усама кивнул, как будто понял, но его нахмуренные брови говорили, что он все еще далек от понимания. - И это был твой план? Убить их?
   - Да, - сказал Авад. "И чтобы американцы узнали о нас". Как и осведомленность обо мне. "Теперь мы должны вернуться на базу и подготовиться к следующей части плана. Мы должны спешить. Они придут за нами".
   "Кто будет?" - спросил Усама.
   Авад ухмыльнулся, глядя через лобовое стекло на горящие обломки посольства. "Каждый."
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ВОСЬМАЯ
  
   - Хорошо, - сказал Рид. - Спрашивай меня, что хочешь, и я буду честен. Бери столько, сколько тебе нужно".
   Он сидел напротив своих дочерей в угловой кабинке ресторана фондю в одном из дорогих отелей Engelberg-Titlis. После того, как Сара сказала ему в домике, что хочет знать правду, Рид предложил им пойти в другое место, подальше от общей комнаты лыжного домика. Их собственная комната казалась слишком тихим местом для такой серьезной темы, поэтому он пригласил их на ужин в надежде создать что-то вроде непринужденной атмосферы во время их разговора. Он выбрал это место именно потому, что каждая кабинка была отделена стеклянными перегородками, что давало им немного уединения.
   Несмотря на это, он понизил голос.
   Сара долго смотрела на стол, размышляя. - Я не хочу говорить о том, что произошло, - сказала она наконец.
   - Нам не нужно, - согласился Рид. - Мы будем говорить только о том, чего ты хочешь, и я обещаю правду, как и с твоей сестрой.
   Сара взглянула на Майю. - Ты... что-то знаешь?
   - Некоторые, - признала она. "Извини, Сквик. Я не думал, что ты готов это услышать.
   Если Сара была сердита или расстроена этой новостью, она этого не показывала. Вместо этого она на мгновение закусила нижнюю губу, формируя в голове вопрос, а затем спросила. - Вы не просто учитель, не так ли?
   "Нет." Рид предполагал, что выяснение того, кем он был и чем занимался, будет одной из ее главных забот. "Я не. Я - точнее, я был - агентом ЦРУ. Знаете ли вы, что это значит?"
   - Типа... шпиона?
   Он пожал плечами. "Вроде, как бы, что-то вроде. Там был какой-то шпионаж. Но это больше о том, чтобы не дать плохим людям делать еще хуже".
   - Что ты имеешь в виду под словом "был"? она спросила.
   "Ну, я больше так не делаю. Какое-то время я так и делал, а потом, когда... - Он прочистил горло. "Когда мама умерла, я остановился. Два года я не был с ними. Затем, еще в феврале, меня попросили вернуться". Это мягко сказано , упрекнул он себя. "То, что было в новостях, с зимними Олимпийскими играми и взрывом на экономическом форуме? Я был здесь. Я помог остановить это".
   - Так ты хороший парень?
   Рид удивленно моргнул, услышав вопрос. "Конечно я. Вы думали, что я не был?
   На этот раз Сара пожала плечами, не встречаясь с ним взглядом. - Не знаю, - тихо сказала она. "Слышать все это, это как... как..."
   - Все равно что познакомиться с незнакомцем, - пробормотала Майя. - Незнакомец, похожий на тебя. Сара кивнула, соглашаясь.
   Рид вздохнул. - Я не чужой, - настаивал он. - Я все еще твой отец. Я тот же человек, что и всегда. Все, что ты знаешь обо мне, все, что мы сделали вместе, все это было правдой. Это... все эти вещи, это была работа. Теперь уже нет".
   Это правда? - спросил он. Ему хотелось верить, что это так, что Кент Стил был не чем иным, как псевдонимом, а не личностью.
   - Итак, - начала Сара, - те двое мужчин, которые преследовали нас по набережной...?
   Он колебался, не уверенный, что это слишком много для нее, чтобы услышать. Но он обещал честность. "Они были террористами, - сказал он ей. "Это были люди, которые пытались добраться до тебя, чтобы причинить мне боль. Совсем как..." Он спохватился, прежде чем сказать что-то о Раисе или словацких торговцах людьми.
   "Послушайте, - начал он снова, - я долгое время думал, что я единственный, кто может пострадать, делая это. Но теперь я вижу, как ошибался. Итак, я закончил. Я все еще работаю на них, но занимаюсь административными делами. Больше никаких полевых работ".
   - Значит, мы в безопасности?
   Сердце Рида снова разбилось не только от вопроса, но и от надежды в глазах его младшей дочери. Правда , напомнил он себе. - Нет, - сказал он ей. "Правда в том, что на самом деле никто никогда не существует. Каким бы чудесным и прекрасным ни был этот мир, всегда найдутся злые люди, которые хотят причинить вред другим. Теперь я знаю не понаслышке, что есть много хороших людей, которые каждый день следят за тем, чтобы злых людей становилось меньше. Но независимо от того, что они делают или что делаю я, я не могу гарантировать, что вы будете в безопасности от всего.
   Он не знал, откуда взялись эти слова, но казалось, что они были в большей степени для него самого, чем для его девочек. Это был урок, который ему очень нужно было усвоить. "Это не значит, что я не буду пытаться", - добавил он. - Я никогда не перестану пытаться уберечь вас двоих. Так же, как вы всегда должны стараться обезопасить себя".
   "Как?" - спросила Сара. В ее глаза вернулся далекий взгляд. Рид точно знал, о чем она думала: как могла она, четырнадцатилетняя девочка весом восемьдесят фунтов, промокшая до нитки, предотвратить повторение подобного инцидента?
   - Ну, - сказал Рид, - по-видимому, твоя сестра ускользнула на занятия по самообороне.
   Сара резко посмотрела на сестру. "Действительно?"
   Майя закатила глаза. - Спасибо, что предал меня, папа.
   Сара оглянулась на него. "Я хочу научиться стрелять из пистолета".
   "Вау". Рид поднял руку. "Нажми на тормоза, детка. Это довольно серьезная просьба..."
   "Почему бы и нет?" - вмешалась Майя. - Тебе не кажется, что мы достаточно ответственны?
   - Конечно, знаю, - ответил он ровным голосом, - я просто...
   - Ты сказал, что мы тоже должны обезопасить себя, - добавила Сара.
   - Я говорил это, но есть и другие способы...
   "Мой друг Брент ходит на охоту со своим отцом с двенадцати лет, - вмешалась Майя. - Он умеет стрелять из ружья. Почему бы и нет?"
   - Потому что это другое, - решительно сказал Рид. "И никаких нападок на меня. Это нечестно." До сих пор он думал, что все идет хорошо, но теперь они использовали его собственные слова против него. Он указал на Сару. "Хочешь научиться стрелять? Вы можете. Но только со мной. И во-первых, я хочу, чтобы вы догнали школу, и мне нужны положительные отзывы от доктора Брэнсона. И ты." Он указал на Майю. - Больше никаких секретных занятий по самообороне, ладно? Я не знаю, чему этот парень учит тебя. Ты хочешь научиться драться, защищаться, спроси меня".
   "Действительно? Ты научишь меня?" Майя казалась жизнерадостной в этой перспективе.
   "Да, я согласен." Он взял свое меню и открыл его. - Если у вас есть еще вопросы, я на них отвечу. Но я думаю, что это хорошо для одного вечера, да?
   Он считал, что ему повезло, что Сара не спросила его ни о чем, на что он не мог бы ответить. Он не хотел объяснять подавитель памяти - это могло усложнить ситуацию и усилить их сомнения относительно того, кем он был, - но он также не хотел отвечать, что он чего-то не знает. Они бы сразу заподозрили, что он скрывает это от них.
   Вот и все , подумал он. Он должен был сделать это, и как можно скорее. Больше никаких ожиданий и оправданий.
   "Эй, - сказал он над своим меню, - что скажешь, если мы завтра отправимся в Цюрих? Это красивый город. Тонны истории, шопинга и культуры".
   - Конечно, - согласилась Майя. Но Сара ничего не сказала. Когда Рид снова просмотрел свое меню, ее лицо было задумчиво нахмурено. "Сара?" он спросил.
   Она посмотрела на него. - Мама знала?
   Когда-то, когда его задала Майя, не более месяца назад, этот вопрос был не совсем верным, и он снова удивился, услышав его от Сары.
   Он покачал головой. "Нет. Она этого не сделала.
   "Разве это не..." Она заколебалась, но затем перевела дух и спросила: "Разве это не похоже на ложь?"
   Рид сложил меню и положил его на стол. Внезапно он перестал быть очень голодным. "Да, милая. Это точно так же, как ложь".
  
   *
  
   На следующее утро Рейд и девочки сели на поезд на север от Энгельберга до Цюриха. Они больше не говорили ни о его прошлом, ни об инциденте; если у Сары были еще вопросы, она их придержала, по крайней мере, сейчас.
   Вместо этого они наслаждались живописным видом на швейцарские Альпы во время двухчасовой поездки на поезде, делая фотографии через окно. Они провели позднее утро, наслаждаясь захватывающей дух средневековой архитектурой Старого города, и прогулялись по берегу реки Лиммат. Несмотря на то, что они не утверждали, что наслаждаются историей так сильно, как он, обе девушки были ошеломлены красотой Гроссмюнстерского собора двенадцатого века (хотя они застонали, когда Рейд начал читать им лекции о Хульдрихе Цвингли и его религиозных реформах шестнадцатого века, которые там происходили). ).
   Хотя Рид прекрасно проводил время со своими дочерьми, его улыбка была, по крайней мере, частично натянутой. Он беспокоился о том, что грядет.
   "Что дальше?" - спросила Майя после обеда в маленьком кафе с видом на реку.
   - Знаешь, что было бы действительно здорово после такой трапезы? - сказал Рид. "Фильм."
   - Кино, - ровно повторил старший. "Да, нам определенно нужно было проделать весь путь до Швейцарии, чтобы сделать что-то, что мы можем сделать дома".
   Рид ухмыльнулся. "Не просто фильм. Неподалеку находится Швейцарский национальный музей, где показывают документальный фильм об истории Цюриха от средневековья до наших дней. Разве это не звучит изящно?"
   - Нет, - сказала Майя.
   - Не совсем так, - согласилась Сара.
   "Хм. Ну, я папа, и я говорю, что мы пойдем посмотрим. Тогда мы можем делать все, что вы двое хотите, и я не буду жаловаться. Обещаю."
   Майя вздохнула. "Справедливость есть справедливость. Прокладывай путь".
   Менее чем через десять минут они прибыли в Швейцарский национальный музей, где действительно показывали документальный фильм об истории Цюриха. И Рид искренне хотел это увидеть. И хотя он купил три билета, он собирался использовать только два из них.
   - Сара, тебе нужно в туалет, прежде чем мы войдем? он спросил.
   "Хорошая идея." Она нырнула в ванную. Майя пошла за ней, но Рид быстро схватил ее за руку.
   "Ждать. Майя... Мне нужно идти.
   Она моргнула. "Какая?"
   - Я должен кое-что сделать, - быстро сказал он. "У меня назначена встреча."
   Майя осторожно подняла бровь. - Делать что?
   "Это не имеет никакого отношения к ЦРУ. По крайней мере, не напрямую".
   Она усмехнулась. "Я не могу в это поверить".
   - Майя, пожалуйста, - взмолился он. "Это важно для меня. Я обещаю вам, клянусь, это не полевые работы или что-то опасное. Мне просто нужно с кем-то поговорить. Наедине.
   Ноздри дочери раздулись. Ей это ничуть не нравилось, и, что еще хуже, она не верила ему по-настоящему. - Что мне сказать Саре?
   Рид уже думал об этом. "Скажи ей, что у меня проблема с кредитной картой. Кто-то дома пытается его использовать, и я должен убрать это, чтобы нам не пришлось покидать лыжную базу. Скажи ей, что я снаружи, звоню по телефону.
   - О, ладно, - насмешливо сказала Майя. - Ты хочешь, чтобы я солгал ей.
   - Майя... - простонал Рид. Сара могла выйти из ванной в любой момент. - Обещаю, что потом все расскажу, но сейчас у меня просто нет времени. Пожалуйста, пройдите туда, присядьте и посмотрите с ней фильм. Я вернусь до того, как все закончится".
   - Хорошо, - неохотно согласилась она. - Но мне нужно полное объяснение, когда ты вернешься.
   - Ты получишь один, - пообещал он. - И не уходи из этого театра. Он поцеловал ее в лоб и поспешил уйти до того, как Сара вышла из ванной.
   Было ужасно снова лгать своим девушкам - или, по крайней мере, скрывать от них правду, что, как проницательно заметила Сара прошлой ночью, почти равносильно лжи.
   Так будет всегда? - задавался он вопросом, выходя из музея. Настанет ли когда-нибудь время, когда честность станет действительно лучшей политикой?
   Он не просто солгал Саре. Он солгал и Майе. У него не было назначений. Он знал, где находится кабинет доктора Гайера (удобно недалеко от Швейцарского национального музея, который Рейд учел в своем плане), и из анонимного звонка он знал, что доктор будет сегодня, но не осмелился назвать свое имя или имя. назначить официальную встречу. Он вообще не знал, кем был этот Гайер, кроме человека, который двумя годами ранее имплантировал подавитель памяти в голову Кента Стила. Рейдиггер доверял доктору, но это не означало, что у Гайера не было какой-то связи с агентством. Или, что еще хуже, они могли наблюдать за ним.
   Что, если бы они знали о докторе? он волновался. Что, если они следили за ним все это время?
   Слишком поздно было думать об этом сейчас. Его план состоял в том, чтобы просто отправиться туда, встретиться с этим человеком и узнать, что он может сделать, если вообще что-нибудь может сделать с потерей памяти Рида. "Считайте это консультацией ", - пошутил он про себя, быстро шагая по Лёвенштрассе, параллельно реке Лиммат, к адресу, который нашел в Интернете. До окончания документального фильма в музее оставалось около двух часов. Уйма времени, по крайней мере, так он предполагал.
   Нейрохирургическая практика доктора Гайера располагалась в широком четырехэтажном профессиональном здании сразу за главным бульваром и через двор от собора. Здание было средневековым по архитектуре, совсем не похожим на безвкусные американские медицинские здания, к которым он привык; это было лучше, чем в большинстве отелей, в которых останавливался Рид.
   Он поднялся по лестнице на третий этаж и нашел дубовую дверь с бронзовым молотком и именем ГАЙЕР, выгравированным на медной табличке. Он остановился на мгновение, не зная, что он найдет на другой стороне. Он даже не был уверен, насколько часто нейрохирурги имеют частную практику в высококлассных зданиях в Старом городе Цюриха, но опять же, он не мог припомнить, чтобы когда-либо приходилось посещать их раньше.
   Он попробовал ручку; он был разблокирован.
   Сразу бросались в глаза вкус и достаток швейцарского доктора. Картины на стенах были в основном импрессионистскими, красочные открытые композиции в богато украшенных рамах, которые выглядели так, как будто они стоили столько же, сколько и некоторые автомобили. Ван Гог определенно был гравюрой, но, если он не ошибался, долговязая скульптура в углу оказалась подлинником Джакометти.
   Я бы даже не знал об этом, если бы не Кейт , подумал он, подкрепляя причину своего пребывания здесь, когда он пересекал маленькую комнату к столу на противоположной стороне.
   Две вещи сразу привлекли его внимание по другую сторону стойки регистрации. Первым был сам стол, вырезанный из цельного куска палисандра неправильной формы с темными, закрученными узорами на волокнах. Кокоболо , понял он. Это легко стол за шесть тысяч долларов.
   Он не позволял себе быть впечатленным искусством или письменным столом, но женщина за ним была совсем другим делом. Она спокойно смотрела на Рида, изогнув идеальную бровь и улыбнувшись на надутых губах. Ее светлые волосы обрамляли контуры изящного лица и фарфоровой кожи. Ее глаза казались слишком кристально голубыми, чтобы быть настоящими.
   - Добрый день, - сказала она по-английски с легким швейцарско-немецким акцентом. - Пожалуйста, присаживайтесь, агент Зеро.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
  
   Инстинкт Рида "бей или беги" сразу же сработал после слов администратора. И поскольку ему было ясно, что драться с этой женщиной он не собирается - во всяком случае, почти ясно, - он решил бежать. Но на полпути к двери он услышал громкий щелчок.
   Дверная ручка загремела, но не шевельнулась.
   Он обернулся и увидел руку женщины под ее дорогим столом. Должна быть кнопка. Механизм дистанционного запирания.
   Это ловушка.
   - Выпустите меня, - предупредил он. - Ты не знаешь, на что я способен.
   - Да, - ответила она. - И уверяю вас, вам ничего не угрожает. Хочешь чаю? Ее тон был умиротворяющим, как будто она имела дело с шизофреником, который пропустил прием лекарств.
   Слова почти не подвели его. "Чай? Нет, я не хочу чаю. Я хочу покинуть." Он ударился плечом о тяжелую дверь, но она не поддавалась.
   - Это не сработает, - сказала женщина. "Пожалуйста, не причиняйте себе боль".
   Он повернулся к ней. Она встала из-за стола и вытянула руки в не угрожающей манере. Но она заперла тебя здесь , напомнил он себе. Так что, возможно, ты будешь драться с этой женщиной.
   "Меня зовут Алина Гайер, - сказала она. "Ты меня помнишь?"
   Гайер? Но в письме Райдиггера говорилось, что доктор был "он". Кроме того, Рид был почти уверен, что не забудет такое лицо. Она была прямо ошеломляющей.
   - Нет, - сказал он. "Я не помню тебя. Я не помню, чтобы когда-либо был здесь, и это было ошибкой. Если ты меня не выпустишь, случится что-то плохое...
   - Боже мой, - сказал приглушенный мужской голос. "Это ты."
   Рид тут же поднял кулаки и повернулся к новой угрозе.
   Доктор - вероятно, поскольку он был в белом халате - стоял на пороге двери слева от стола кокоболо. Ему должно было быть за пятьдесят, если не за шестьдесят, хотя его зеленые глаза были зоркими и острыми. Его совершенно белые волосы были аккуратно подстрижены и безукоризненно разделены пробором. Рид отметил, что его галстук был от Ermenegildo Zegna, хотя он не был уверен, откуда узнал об этом.
   Однако самым важным было то, что доктор выглядел совершенно потрясенным присутствием Рида.
   "Доктор. Гайер, я полагаю? - сказал он, затаив дыхание.
   - Я всегда думал, что вы можете вернуться, - сказал доктор, и на его лице появилась широкая улыбка. У него был такой же швейцарско-немецкий акцент, как и у его секретарши, к которой он повернулся и сказал: "Алина, дорогая, отмени мои встречи. Держите мои звонки. Держите замок включенным. Мы закрыты на сегодня".
   "Конечно", - сказала Алина, медленно опускаясь на стул, не сводя с Рида своих озерных глаз.
   "Прийти!" Гайер жестом пригласил Рида следовать за ним. "Пожалуйста, приходите. Обещаю, ты здесь в компании друзей.
   Рид колебался. - Ты же понимаешь, что я могу быть немного недоверчивым.
   Гайер многозначительно кивнул. - Я понимаю, что нам нужно многое обсудить. Он повернулся и исчез в дверном проеме.
   Это кажется неправильным. У них был дверной замок с дистанционным управлением, пациентов не было, а на мебель у них было небольшое состояние. Но он хотел ответов, поэтому Рид проигнорировал свой инстинкт бежать и последовал за доктором.
   Прежде чем он прошел через дверной проем, секретарша - которая, как предположил Рид, была женой Гайера, - взглянула на него с тонкой улыбкой и спросила: "Насчет чая?"
   - Может быть, что-то покрепче, если оно у тебя есть, - пробормотал Рид.
   В стенах кабинета Гайера висело внушительное количество аттестатов и дипломов в рамках, а также множество фотографий различных путешествий и достижений. Но Рид едва взглянул на них. Его не заботило ничего из того, что сделал этот доктор, кроме единственной процедуры, которую Гайер провел на его голове.
   Доктор выдвинул ящик стола и достал блокнот и ручку, а затем тяжело сел в кресло, сияя на Рида, как на рождественское утро.
   - Пожалуйста, - сказал он. - Присаживайтесь, агент Зеро. Гайер вздохнул. - Я всегда подозревал, что ты можешь вернуться сюда. Я просто не знал, когда. Я полагал, что имплантат в конечном итоге не сработает - если вы выживете - но только через два года? Это просто дрянное мастерство". Он усмехнулся, как будто рассказал шутку. "Теперь, когда ты здесь, у меня есть тысяча вопросов. Но, боюсь, я не знаю, с чего начать".
   Рид опустился на стул напротив стола Гайера, сохраняя бдительность и периферию на двери позади него. Он взглянул на часы и увидел сообщение от Майи: Сара купила их. Тебе лучше быть здесь, когда фильм закончится.
   Правильно, подумал он. Что бы здесь ни происходило, он не мог забыть, что у него график. "Я знаю, с чего начать, - сказал Рид. "Что вы имеете в виду, что имплантат в конечном итоге не сработает?"
   "Вы знаете, где была приобретена эта технология, да?" - спросил доктор.
   Рид сделал. Алан Рейдиггер украл его у ЦРУ; на самом деле, эксцентричный технический инженер Биксби был соавтором подавителя памяти. - Да, - ответил он.
   - Что ж, ваш друг мистер Рейдиггер заключил со мной сделку, - сказал Гайер. "Он принес мне не только подавитель памяти, но и схему, на которой он был построен, чтобы я мог попытаться скопировать его технологию. Однако, изучив его, я увидел недостаток в его конструкции. В конце концов, это был всего лишь прототип. Я прикинул, что через пять-шесть лет он начнет давать сбои".
   "Начали терпеть неудачи?" - повторил Рид. "Значит, эти воспоминания в любом случае вернутся ко мне?"
   - Ну... да, - безучастно сказал доктор. "Разве ты здесь не поэтому? Вы начали восстанавливать воспоминания, которые были подавлены?
   "Не совсем. Иранские террористы вырвали имплантат из моей головы".
   Выражение лица доктора Гайера померкло. - О, - сказал он с сочувствием, - это очень прискорбно. Бедняга... В голове, должно быть, полный беспорядок.
   "Это. Спасибо, - ровно сказал Рид. "А как насчет другой части? Вы сказали "если бы я выжил". Что это значит?"
   Гайер посмотрел на свой стол так, словно там было что-то очень интересное. - Думаю, на этот вопрос лучше всего ответит ваш коллега, мистер Рейдиггер.
   - Он не может ответить, - сказал ему Рид. "Он умер."
   Гайер казался крайне обеспокоенным известием. Он благоговейно сложил руки на столе, нахмурив брови, морщины на лбу состарили его на несколько лет. - Мне очень жаль это слышать, - тихо сказал он. "Он казался хорошим человеком. Он пошел на многое, чтобы помочь другу".
   - Может быть, и так, но его здесь нет, - просто сказал Рид. "Я. И вы не ответили на мой вопрос.
   Доктор кивнул. "Да. Что ж. Это не простой ответ, и вы, возможно, не захотите его услышать...
   "Испытай меня."
   Гайер вздохнул. "Вы и мистер Рейдиггер хотели, чтобы ваши воспоминания были подавлены, чтобы вы могли прожить свои дни со своей семьей, в блаженном неведении о трудностях, с которыми вы столкнулись. Но вы оба думали, что ваше агентство в конце концов найдет вас и... и заставит вас замолчать.
   Какая? Рид не мог поверить своим ушам. Все это время он думал, что целью глушителя было возвращение к нормальной жизни, подальше от ЦРУ и всего, что с этим связано. - Вы предполагаете, что я знал или думал, что меня убьют? И я все же согласился на это?"
   - Верно, агент Зеро.
   Рид покачал головой. Зачем мне это делать? Зачем мне забирать что-то, что дало бы мне шанс в бою? Ему казалось, что он обрек себя на какой-то хоспис памяти. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь подумает об этом, но вторжение иранцев в его дом в ту февральскую ночь неожиданно вызвало одобрение. Без нее он никогда бы не вспомнил ни свое грязное прошлое, ни правду о смерти жены, ни что-либо о заговоре...
   Потом он понял. Именно поэтому он сделал это - чтобы оставшееся время не было прожито в тяжелых секретах и лжи. Все, что он знал, все, чем он делился со своими девушками, и все, что он все еще скрывал от них, казалось, медленно разъедает его. Если бы он действительно верил, что агентство в конечном итоге все равно его устранит, то подавитель позволил бы ему жить без груза прошлого на его плечах.
   - Я не могу говорить о ваших личных мотивах, агент Зеро, - сказал Гайер. - Но ты согласился на все это. У меня есть это на видео". Он сделал паузу на мгновение, прежде чем спросить: "Хотите посмотреть?"
   Рид колебался. - Да, - сказал он наконец. - Думаю, да.
   Доктор Гайер поднялся со стула, но в этот момент в голове Рида промелькнуло новое воспоминание.
   Вы сидели в этом самом кабинете. В том же кресле.
   Рядом с вами приветливое лицо с мальчишеской улыбкой, темные волосы аккуратно разделены на пробор. Алан Рейдиггер.
   Гайер сидит за столом с видеокамерой.
   Рейдиггер успокаивающе кивает вам.
   "Меня зовут Кент Стил", - начинаете вы. "Это видео подтверждает, что я даю согласие на проведение экспериментальной нейрохирургической процедуры доктором Эдгаром Гайером..."
   Рид покачал головой. "Забудь об этом, - сказал он Гайеру. "Видео не нужно".
   Доктор, все еще стоявший за своим столом, смотрел на Рида широко открытыми и внимательными глазами. - Это случилось только что, не так ли? К тебе вернулась память?
   "Ага."
   - Невероятно, - выдохнул Гайер. - Скажи мне, что послужило спусковым крючком?
   - Гм... я полагаю, это сочетание вещей, - сказал Рид. "Слово "видео". Быть здесь, в этом офисе, видеть тебя.
   "Расскажите, какие еще триггеры вы испытали?" Гайер откинулся на спинку кресла и взял ручку.
   "Обычно я слышу то, что слышу", - объяснил Рид. "Но этого не всегда достаточно в одиночку. Это смесь вещей - быть в определенном месте, слышать что-то, иногда даже запах..."
   Гайер яростно строчил в блокноте: "Значит, ни один сенсорный прием не вызывает воспоминаний? Одних визуальных или слуховых стимулов недостаточно... увлекательно. Можешь привести пример?"
   Рид вздохнул. "Конечно. Э... хорошо, пару месяцев назад я был во Франции, в той части Парижа, в которой, как мне казалось, никогда не был. Я почувствовал запах пекарни, увидел уличный знак и вдруг понял, что уже был на этом самом углу раньше и точно знаю, куда мне нужно идти. Что ж, мои ноги знали, куда идти. В голове я все еще переживал все новое. Я думаю, вы могли бы сказать, что это самая разочаровывающая версия дежавю".
   - Хм, - пробормотал Гайер, делая заметки. - А способности?
   "Способности?" - спросил Рид.
   "Как агент вы проходили боевую подготовку, летную подготовку, экстренное вмешательство..."
   "О верно. Да, некоторые вернулись, - сказал ему Рид. "Возможно, это больше всего сбивает меня с толку. Два месяца назад я не говорила по-арабски, по-русски, по-французски, по-словацки... но если кто-то заговорит со мной на языке, который я знаю, все сразу возвращается, как будто отпирается. Внезапно я могу говорить на нем так же хорошо, как сейчас говорю с вами. То же самое касается боя или даже пилотирования. Как будто срабатывает знакомый инстинкт, и все это просто возвращается".
   - Это очень многообещающе, - сказал Гайер, не поднимая глаз.
   "Почему?"
   Доктор отложил ручку. - Видите ли, агент Зеро...
   - Можешь перестать называть меня так? - прервал Рид. По какой-то причине ему действовало на нервы обращение к его агенту из ЦРУ. "Зовите меня Рид. Пожалуйста."
   "Конечно, Рид. Эта процедура была чрезвычайно сложной. На это ушло восемнадцать часов, потому что нужно было подавить гораздо больше, чем просто память. Ибо что такое способности, как не навыки, приобретаемые путем повторения? А само повторение основано на памяти. Даже наши самые основные навыки основаны на подсознательном воспоминании - ходьба, речь, письмо и так далее. Я не могу передать вам, как трудно было подавить в себе знание того, как обращаться с оружием, не помешав при этом ненароком держать ручку. Чтобы подавить способность управлять самолетом, не нарушая при этом непреднамеренно то, как водить машину..."
   "И я полагаю, вы не представляете, каково это - забраться в кабину и вдруг научиться управлять самолетом", - размышлял Рид.
   Доктор мрачно посмотрел на него. "Полагаю, сбивающий с толку и волнующий".
   Рид усмехнулся, хотя вынужден был молча признать, что временами это было воодушевляюще.
   "Как бы то ни было, - продолжил Гайер, - воспоминание о способностях многообещающе, потому что не одна память учит навыку, а ваш разум умеет, так сказать, сопоставлять эти данные. Например, вы можете не помнить точно, где вы были или что делали, когда выучили слово bonjour , но ваш мозг - префронтальная кора, работающая с гиппокампом и височной долей - "связал" эту информацию с остальными вашими знаниями. французского языка, и может показаться, что восстановление любой его части "открывает", как вы выразились, его целостность. Имеет ли это смысл?"
   - Думаю, да, - кивнул Рид, в основном следуя совету доктора. - Но тогда почему это не работает с другими воспоминаниями? Если я помню одну вещь о конкретном человеке, почему я не помню о нем все?"
   "Хотя я не могу сказать с уверенностью, я предполагаю, что это связано с тем, как наш мозг обрабатывает воспоминания", - сказал ему Гайер. "Подавитель памяти работает, воздействуя на лимбическую систему. Миндалевидное тело, часть этой системы, играет большую роль в обработке эмоциональных реакций и социального поведения. Видите ли, мы склонны связывать лишь несколько центральных воспоминаний с каким-либо человеком или даже местом. Чтобы вспомнить больше, требуется... ну, это требует, чтобы мы об этом думали.
   Рид тяжело вздохнул. Все, что говорил доктор, имело какое-то подобие смысла, но суть дела заключалась в том, что он пришел сюда, чтобы получить ответ только на один вопрос.
   "Доктор. Гайер, - сказал он, - хотя все это очень поучительно, я не могу продолжать так жить. В моей голове есть вопросы, на которые я не могу ответить. Поэтому мне нужно знать: можно ли это изменить? Можно ли восстановить мою память?"
   Доктор долго молчал, положив пальцы на стол. "Вы уверены, - спросил он, - что именно этого хотите? Эти воспоминания были подавлены по какой-то причине.
   - Да, - сказал Рид. "Я уверен." Прошлое вернулось, чтобы преследовать его во многих отношениях, и он не мог продолжать знать только полуправду.
   Гайер встал из-за стола. - Пойдем со мной, пожалуйста. Он безмолвно провел Рида из кабинета, дальше по коридору, в широкую белую комнату с тусклым голубым освещением, заполненную множеством высокотехнологичного медицинского оборудования. Рид узнал рентгеновский аппарат, магнитно-резонансный томограф и ультразвуковой генератор; там были мониторы и компьютеры и тщательно выложенные поверхности блестящих, безупречно чистых хирургических инструментов, назначение которых Рейд мог только догадываться.
   Доктор обратил свое внимание на большое оборудование в углу комнаты. Это чем-то напоминало нечто среднее между аппаратом МРТ и солярием, большая белая цилиндрическая камера с круглым отверстием в центре, в которой находилась узкая койка. Но еще до того, как Гайер начал объяснять, Рид подозревал, что его целью было нечто большее, чем просто визуализация.
   "После вашей процедуры, - объяснил Гайер, - я изучил схемы Алана Рейдиггера и технологию, лежащую в основе подавителя памяти, с намерением скопировать ее. Но, как я уже упоминал ранее, в его конструкции есть недостатки. И через несколько месяцев я понял, что исправить их, к сожалению, не в моих силах. Поэтому я переключил свое внимание и создал это".
   Рид ничего не сказал, но с любопытством поднял бровь, задаваясь вопросом, как украденная технология ЦРУ превратилась из имплантата размером с рисовое зерно в огромную машину перед ним.
   "Как я уже сказал, супрессор воздействует на лимбическую систему, - продолжил Гайер. "То есть гиппокамп, миндалевидное тело, эпиталамус и гипоталамус - среди других частей. Он не влияет на четыре основные доли мозга, за исключением небольшой части медиальной височной доли, которая связана с эпизодической памятью. Это означает, что супрессор не препятствует вашей способности создавать новые воспоминания или превращать кратковременную память в долговременную".
   "Это влияет только на то, что вы уже знаете", - предположил Рид. - Без обид, док, но мне не нужно знать науку, стоящую за этим. Мне просто нужно знать, что он может сделать".
   - Конечно, - извиняющимся тоном сказал Гайер. "По сути, я провел последние тринадцать месяцев, реконструируя технологию глушителя таким образом, чтобы он мог противостоять устройству; то есть воздействовать на лимбическую систему таким образом, чтобы, говоря простым языком, "стимулировать" память".
   Рид нахмурился. "Я не уверен, что понимаю. Вы построили это для людей, которым имплантировали подавитель памяти? Насколько ему было известно, был создан только один подавитель - и только один человек пострадал от него.
   - О, это гораздо больше, - сказал Гайер. "Если это будет работать так, как я надеюсь, эта машина потенциально может помочь пациентам, которые пострадали от потери памяти в результате травм, длительного употребления наркотиков, амнезии... всевозможных недугов".
   "Если то, что вы говорите, правда, то это может помочь тысячам". Рид надеялся, что он прав, что из двуличных намерений подавителя памяти может выйти какая-то польза.
   - Да, - сказал Гайер приглушенным тоном. "Тем не менее, мне очень жаль и стыдно видеть эту машину каждый день и ничего с ней не делать. Я боюсь стать достоянием гласности, потому что ваше агентство может распознать украденную технологию. Возможно, это связано с вами.
   Рид покачал головой. - Значит, вы зря потратили месяцы на проектирование и сборку этой машины?
   Доктор отвел взгляд, и Рид вдруг все понял.
   "Нет... ты построил его, потому что верил, что я вернусь". Он не хотел в это верить, но выражение лица доктора говорило ему, что это правда. Гайер был занят не только глушителем и головой Рида; он был одержим. "Это может помочь людям. У тебя нет никаких обязательств передо мной. Ты не обязан меня защищать.
   Гайер глубоко нахмурился. - Но знаю, агент - я имею в виду Рида. Разве ты не видишь? Твой разум - величайшее достижение в моей карьере. Я понимаю, что на твою жизнь негативно повлияло то, что я сделал...
   - Это немного преуменьшение, - пробормотал Рид.
   "Даже если так, то, чего мы достигли вместе, было невозможно до тебя. Даже для современного мира в целом это все еще невозможно. Но... - глаза Гайера заблестели. "Если мы сможем восстановить вашу память, то это будет совершенно новое чудо современной науки. И если вы согласитесь позволить мне испытать мою машину на вас, и она сработает, что ж, тогда у меня не останется морального выбора, кроме как обнародовать ее.
   Рид погладил подбородок, изучая стоящую перед ним машину. Он пришел сюда за ответами, но на самом деле не ожидал жизнеспособного решения. И все же он был там, в виде большого белого цилиндра перед ним.
   "Когда?" он спросил.
   "В настоящее время."
   "В настоящее время?" Рид сделал двойной дубль. Он взглянул на часы. У него еще было достаточно времени, чтобы вернуться к девушкам, и он прекрасно осознавал, как нелепо прозвучало бы упоминание о том, что у него график, когда они говорили о решении столь серьезного вопроса, влияющего на его жизнь и благополучие.
   - Вся процедура займет меньше часа, - спокойно сказал Гайер. "Но я понимаю, если у вас есть трепет. Вы можете подумать об этом, вернуться в другой день, если хотите. По тону доктора было ясно, что он не хочет, чтобы Рейд уходил.
   "Я..." Если быть честным, Рид очень нервничал - не из-за процедуры, а из-за того, что может означать полное восстановление его памяти. - Есть ли какое-то время на восстановление?
   - Нет, - сказал Гайер. "Это неинвазивно, абсолютно безопасно".
   "Будут ли побочные эффекты?"
   - Не знаю, - честно сказал Гайер.
   "Это будет мгновенно? Я сразу вспомню?"
   - Не знаю, - снова сказал доктор. "Если он работает правильно, то он должен быть мгновенным, как и глушитель. Но это совершенно новая территория даже для меня. Я могу только догадываться об ответах на ваши вопросы, и я не решаюсь даже сделать это.
   Рид посмотрел доктору в глаза и задал самый важный вопрос. "Могу я доверять тебе?"
   Гайер тепло улыбнулся. "Я полагаю, что с вашим призванием и проблемами с памятью недоверие является инстинктивным. Даже если я скажу "да", ты поверишь мне на слово?"
   - Нет, - согласился Рид. - Я бы не стал.
   Он понял, что время для раздумий давно истекло. Он столько раз говорил себе, что ему нужно знать, нужно решение - и теперь оно было прямо перед ним. Он устал оправдываться.
   - Хорошо, - сказал он. "Давай сделаем это."
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
  
   Заместитель директора Эшли Райкер с гордо поднятой головой и прямыми глазами шла по третьему уровню гаража в Лэнгли, штат Вирджиния. Она не хотела показаться подозрительной или привлекать к себе внимание, направляясь к месту встречи в самом дальнем конце палубы, редкому и узкому слепому пятну от камер и посторонних глаз.
   Директор Маллен уже был там, прислонившись к черному внедорожнику и попыхивая последние несколько дюймов сигары. Когда она приблизилась, он уронил ее и топнул каблуком.
   - Райкер, - небрежно кивнул он. Маллен был главой всего Центрального разведывательного управления, человеком, который подчинялся только директору национальной разведки и президенту. Хотя Маллену было пятьдесят шесть лет и он был совершенно лысеющим, он был таким же шпионом, как и государственным деятелем, настолько же искусным в чтении людей, как и в сокрытии своего характера и характера. - В последнее время эти наши встречи были довольно редки.
   "Да сэр. Сообщать особо нечего". Последние несколько недель Агент Зеро вел тихую двойную жизнь, преподавая в университете и работая в Отделе национальных ресурсов. Ни один горшок не был перемешан; никакой болтовни не возникло. Но теперь... "Зеро в Швейцарии".
   Маллен изогнул бровь. "Швейцария? Зачем?"
   - Ты не знал? Райкер попыталась изобразить удивление, но она подозревала, что директор не был проинформирован о внезапном отъезде Зеро днем ранее. "Он потребовал немедленного отпуска. Прошел прямо через голову своего директора в NRD и попросил заместителя директора Картрайта подписать это". Райкер дал Маллену время обдумать это, прежде чем невинно спросить: "Разве Картрайт тебе не сказал?"
   Директор хмыкнул в ответ, что означало: нет, Картрайт не говорил Маллену об "отпуске" Зеро. Как интересно , подумала она. "Зеро утверждает, что это лыжная прогулка с его девочками".
   "Катание на лыжах? В апреле?" Маллен покачал головой. - Выглядит немного подозрительно, не так ли? Что есть в Швейцарии, о чем мы не знаем?"
   - Ну, вчера казалось, что они действительно катались на лыжах, - признался Райкер. "Сегодня они в Цюрихе". У нее был техник, постоянно отслеживающий местонахождение дочерей Зеро; подкожные имплантаты стали весьма кстати. "В настоящее время его дочери находятся в Швейцарском национальном музее".
   - А ты уверен, что он с ними?
   Райкер кивнул. "Я совершенно уверен, что. По общему мнению, с прошлого месяца он почти не выпускал их из виду. Он, конечно, не собирается делать это в чужой стране. Не после того, что случилось.
   Маллен задумчиво погладил подбородок. "Кажется, что в этом есть нечто большее. Зеро заинтересован. Он не делал никаких шагов уже несколько недель; Держу пари, он выжидал. Следите за ними. Я хочу быть в курсе того момента, когда есть шаг за рамки".
   - У нас должен быть отказоустойчивый, сэр? - спросил Райкер. - Может быть, специалист?
   - Наверное, хорошая идея, - согласился Маллен. "Приготовьте кого-нибудь в Цюрихе".
   "Да сэр."
   "А как насчет этой неразберихи с посольством в Ираке?" - спросил Маллен.
   - Они все еще расчищают завалы, - сказал ему Райкер. "Используемые взрывчатые вещества были довольно обширными; все здание рухнуло на вершину зоны взрыва. Было найдено несколько выживших, но..."
   - Делегация? - спросил Маллен.
   Райкер покачала головой. "Нет. Сенатор Конрой и четверо других представителей считаются погибшими". Конрой и его люди были атташе из Нью-Йорка, особенно с Манхэттена. Вскоре город будет оплакивать потерю своих лидеров.
   "Кто там?"
   - Агент Стрикленд уже в пути, - ответил Райкер, - с отрядом рейнджеров. Йоханссон должна вернуться в региональный штаб в Цюрихе, а затем ее отправят на рандеву...
   - Подожди, подожди, - махнул рукой Маллен. "Йоханссон в Цюрихе, а Зеро в Цюрихе? Разве у этих двоих нет истории?
   - Да, - признал Райкер, - но... - Она сделала паузу, обдумывая эту мысль. - Ты же не думаешь, что он попытается как-то повлиять на нее, не так ли?
   "Я знаю, что в нашей работе не бывает совпадений, - сказал Маллен, - и мы знаем, что раньше она игнорировала приказы ЦРУ помочь ему".
   Райкер ругала себя за то, что сама этого не заметила. Это правда, что Мария Йоханссон создавала проблемы для агентства вместе с Зеро в Восточной Европе, но впоследствии она была помилована вместе с ним и агентом Ватсон - шаг, который был направлен исключительно на то, чтобы держать Зеро рядом с ними, чтобы они могли следить за ними. на него.
   - У меня есть идея, - сказал директор. "Давайте прервем "каникулы" Зеро".
   "Как так?" - спросил Райкер.
   "Я хочу, чтобы вы восстановили его на поле боя. Поместите его на эту ерунду Братства со Стриклендом и Йоханссоном.
   - Это может быть проблематично, - сказал Райкер. "Очевидно, что за последние недели у агента Стрикленда и Зеро сложились странные дружеские отношения".
   - Значит, они все приятели. Господи, есть ли кто-нибудь, в кого он не вонзит свои зубы? Маллен усмехнулся. "Это не годится. У нас были бы задатки сговора. Достаточно сложно просто иметь с ним дело, наряду со всем остальным... - Он замолчал, глубоко задумавшись.
   "Сэр?"
   - Отведите рейнджеров, - распорядился Маллен. "Я собираюсь поставить на это кого-то еще, частную организацию. Кто-то, кто может присматривать за Зеро и его друзьями и действовать в случае необходимости. Но давайте действовать осторожно. Зеро хитер, и, видимо, у него в углу Картрайт".
   Она подняла бровь. - Картрайт...?
   - Нет, - подтвердил Маллен. - Картрайт ничего об этом не знает, так что ведите себя с ним по-хорошему. Он согласится восстановить Зеро, если у него будет такая возможность.
   - А если Зеро откажется вернуться?
   - Он не будет, - уверенно сказал Маллен. - Нет, если он привел правильные причины. Есть ли еще что-нибудь?"
   "Нет, сэр."
   - Хорошо, - сказал Маллен. "Я хочу получить полный брифинг, как только кто-нибудь что-нибудь узнает о том, что произошло в Ираке. Иди. Я спущусь обратно на лифте.
   Райкер кивнул и пошел прочь.
   "Эшли". Она обернулась и встретилась с трезвым взглядом директора. "Я тебя знаю. Я знаю, ты хочешь когда-нибудь сесть в мое кресло. Я знаю, что ты хочешь офис. И если это когда-либо должно было быть, то это не может выйти. Не думаю, что мне нужно напоминать вам о серьезности ситуации. Мы говорим о рушащейся башне, и все идет своим чередом. путь к вершине".
   "Конечно, сэр. Я понимаю."
   "Хорошая девочка".
   Райкер сжалась и стиснула зубы, но воздержалась от дальнейших слов. Вместо этого она развернулась на каблуках и торопливо зацокала по парковочной площадке.
   "Хорошая девочка". Какая задница.
   Однако в одном Маллен был прав. Она хотела его кресло. Ее целью было стать первой женщиной-директором Центрального разведывательного управления, и она шла к этому быстрыми темпами. Но не ее трудовая этика или послужной список привели ее туда.
   Всего два года назад, будучи офицером разведки, она обнаружила кое-что, то же самое, что и агент Зеро: заговор, слухи о котором могли стать основанием для измены не менее чем девятнадцати конгрессменам, трем губернаторы и горстка других политиков, включая самого американского президента. И это не считая ключевых членов АООС, АНБ и, конечно же, ЦРУ.
   Зеро действовал как агент. Он держал рот на замке и пытался построить дело. Но у него никогда не было полной картины того, что это значит, и у него не было возможности поделиться ею. Офицер разведки Эшли Райкер поступила с точностью до наоборот. Она взяла то, что знала, прямо наверх, к директору ЦРУ Маллену. У нее были подозрения, что Маллен был в курсе происходящего, и она была права.
   Но она не гналась за деньгами. Она просто хотела повышения до помощника режиссера. И вот спустя почти два года она сделала еще один скачок вверх, на этот раз до заместителя директора. Она была всего в одном шаге от того, чтобы сменить Маллена на посту директора, и, благодаря сочетанию своего ума, хитрости и знаний, она была уверена, что сможет это сделать.
   Два года назад у Зеро не было полной картины, но если бы Райкер точно понимал его проблемы с памятью, даже самая простая комбинация правильных слов могла бы что-то подтолкнуть в его уме.
   И, как и она, и он слишком хорошо знали, трагические происшествия случаются с людьми каждый день.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
  
   Алина Гайер тщательно закрепила металлическую ленту на черепе Рейда, что-то вроде дорого выглядящего ореола, оснащенного более чем дюжиной датчиков. Она наклонилась над ним, осторожно надев устройство на его голову. "Комфортный?" она спросила.
   "Да, хорошо. Что оно делает?"
   "Это просто для чтения мозговой активности во время процедуры", - сказала она. "Все, что вы собираетесь испытать, чувственно".
   Рид нахмурился. - Но подавитель был имплантом.
   - Да, - сказал доктор Гайер. Он шел через белую лабораторию, возясь с массивом компьютеров с сенсорным экраном. "Но способ, которым это работает, заключается в передаче сигналов вашей лимбической системе. Постоянный шквал волн, специально предназначенных для подавления определенных функций в вашем мозгу. Эта машина, конечно, намного больше, но работает она почти так же, используя волны и сигналы. Представьте, что ваш мозг - это замок, а эта машина...
   - Это гигантский ключ, - закончил Рид. "Понятно."
   Гайер кивнул, выражение его лица стало мрачным. - Но я должен предупредить тебя. Если это работает, некоторые вещи, которые вы вспоминаете, могут быть подсознательными: фантазии, желания, подозрения из вашей прошлой жизни. Все эти аспекты, не связанные с памятью, были удалены вместе с вашими настоящими воспоминаниями".
   Рид нахмурился. - Значит, ты хочешь сказать, что если я что-то помню, то некоторые вещи, которые я помню, на самом деле могут быть нереальными?
   - Они будут для тебя реальными. Гайер указал на свою жену. "Алина, палата".
   Она отстегнула крышку белого цилиндра и подняла его, чтобы открыть узкую койку внутри. - У тебя нет клаустрофобии, правда, Рид? - спросила она с ухмылкой.
   Он покачал головой и быстро забрался на койку. Сомнение быстро нарастало; Мысль о возвращении к нему вещей, которые могут быть нереальными, пугала его, но сейчас он зашел слишком далеко, чтобы отступать. Лучше просто покончить с этим, подумал он.
   Прежде чем они начали, Рид написал электронное письмо на своем телефоне, отправив его через два часа. Если что-то пойдет не так, он не мог рисковать тем, что его девушки застряли в чужой стране, не зная, что с ним случилось. Если он не удалит его в течение двух часов, электронное письмо будет отправлено на личные аккаунты Стрикленда и Ватсона с подробным описанием, где он был, что он сделал и как связаться с девушками.
   Он еще раз подумал о них, положив голову на подушку цилиндрической койки.
   "Ах! Один момент." Доктор Гайер поспешил с куском пластика в форме подковы. "Здесь. Вам это может понадобиться.
   Рид повертел его в руках. - Капа?
   - Чтобы защитить зубы и язык, - просто сказал доктор.
   Рид быстро сел. "Какая? Подождите, какого черта сейчас произойдет?..
   - Ложись, - приказала Алина. Она мягко толкнула его в плечо, и он подчинился, распластавшись на койке. "Удачи." Затем она опустила крышку цилиндра, и Рид погрузился в полную тишину и темноту.
   На мгновение ничего не было. Это напомнило ему о последствиях его боя с Раисом на стенах Дубровника, когда он и убийца упали с края башни, и Рейд на несколько минут потерял сознание. В то время он думал, что умер; все, что он видел, было черным, и он абсолютно ничего не слышал, пока до него не донесся голос Марии.
   Теперь до него донесся голос, но это была не Мария. Это был доктор Гайер.
   "Вы меня слышите?" - спросил доктор. Его голос был металлическим и далеким, он исходил из маленького динамика внутри цилиндра.
   - Эм... да.
   "Хороший. Я хочу предупредить вас, что кое-что из того, что вам предстоит пережить, может вас обеспокоить, - сказал ему доктор.
   - Было бы лучше, если бы ты рассказал мне, что я собирался...
   "Пожалуйста, имейте в виду, - перебил доктор, - что ничто в камере не может причинить вам вреда. Вы в полной безопасности в наших руках.
   - Отлично, - пробормотал Рид. - Тогда для чего нужен мундштук?
   "О да. Пожалуйста, вставьте это сейчас".
   "Почему?" - настаивал Рид.
   - На случай, если мы вызовем приступ.
   Когда все это закончится, Рид напомнил себе, что нужно повнимательнее взглянуть на медицинские степени доктора Гайера, и надел пластиковую капу на зубы.
   - Сейчас мы начнем, - сказал Гайер. - Пожалуйста, вспомни, что я сказал, и постарайся расслабиться.
   Конечно , подумал Рид. Я заперт в трубе и понятия не имею, что со мной произойдет. Расслабляться.
   Внезапно прямо перед его глазами вспыхнул белый свет, словно ему в лицо ударила вспышка фотоаппарата. Он вздрогнул от внезапного пламени, и перед глазами заплясали пятна. Свет исчез так же внезапно, как и появился, но разноцветные пятна остались.
   Затем вспыхнул еще один свет, чуть левее первого. Третий, справа.
   Огни мигали с перерывами, без какой-либо различимой последовательности или времени. В ушах раздался пронзительный вой, нарастающий по тембру. Это в моей голове? он думал. Нет, откуда-то идет. Затем в комнату ворвался запах. Он не был ни приятным, ни острым, а скорее пресным. Это был запах грязи? Близко, но не совсем то. Он не мог указать на это пальцем.
   Огни продолжали бить его взор, скулящий звук становился все громче, запах становился все сильнее. Потом покалывание на голове, на лбу.
   Алина солгала ему. Ореол был не просто набором сенсоров.
   Он понял, что это было, по крайней мере частично; сенсорный шквал, нападение на все его основные методы восприятия. Подумав, он прикусил пластиковый мундштук и почувствовал что-то горькое.
   Покалывание в голове усиливалось, вплоть до болезненного. Рид сжал кулаки по бокам. Ему хотелось закрыть глаза от резких мигающих огней, но он знал, что должен держать их открытыми, если хочет добиться успеха. Запах обжигал ноздри. Внезапно показалось, что все заболело. Ему было некомфортно с головы до ног. Его конечности свело судорогами, а в черепе разразилась мигрень.
   Это было гораздо больше, чем сенсорный шквал; это была преднамеренная перегрузка.
   Мне нужно выбраться отсюда , отчаянно думал он. Мне нужно остановить это.
   Его руки тряслись, содрогаясь сами по себе. Когда он попытался удержать их, его ступни и ноги начали дрожать. Все его конечности тряслись, а сердце бешено колотилось, удваивая скорость. Его глаза закатились против его воли, пока он снова не увидел только темноту.
   А потом он потерял сознание.
  
   *
  
   - Рид?
   Он вздрогнул, когда открыл глаза. Его зрение приспособилось к тусклому голубому освещению комнаты, и ангельское лицо Алины Гайер нависло над ним, уголки ее глаз были озабоченно сморщены. "Г-н. Стил, ты меня слышишь? Она сияла интенсивным светом в его глазу. Она инстинктивно полилась водой, и он несколько раз моргнул.
   Цилиндр был открыт; нимб слетел с его головы. Процедура закончилась. Но его первая мысль была о его девушках.
   "Как долго меня не было?" - хрипло спросил он.
   - Всего пару минут... осторожно, пожалуйста, - сказала Алина, когда он со стоном сел.
   Голова пульсировала, в конечностях возникло странное покалывание, которое быстро проходило, но в остальном, как он заметил, он не чувствовал себя иначе.
   Доктор Гайер стоял у ног Рида, терпеливый, но явно нетерпеливый. "Как ты себя чувствуешь?" - ровно спросил он.
   - То же самое, - признал Рид. - Хотя у меня адски болит голова. Это сработало?"
   - Только ты мог сказать. Скажи мне, - сказал Гайер, - сколько раз мы советовались, прежде чем я провел тебе процедуру имплантации?
   - Я... - Рид задумался, попытался вызвать в воображении воспоминание, но единственное, что пришло ему в голову, было то, что он уже вспомнил в кабинете Гайера, он и Рейдиггер перед видеокамерой. "Я не знаю."
   Плечи Гайера поникли в поражении.
   - Итак... что это значит? - спросил Рид.
   Доктор переглянулся с Алиной. - Боюсь, процедура не удалась, - просто сказал он, не пытаясь скрыть разочарование в голосе. "Моя машина явно требует некоторых доработок, но я считаю, что это выше моего уровня навыков".
   Рид спустил ноги с койки и встал. Его колени дрожали. Алина держала его за руку и помогала устоять. - Простите, доктор Гайер. На самом деле я не... - Он удержался от этого, но на самом деле не верил, что его память так легко восстановится. Был небольшой проблеск надежды, что машина будет работать, но в основном царил пессимизм. Вместо этого он сказал: "Спасибо вам обоим за помощь". Несмотря на свою веру, он все же оказался таким же разочарованным, как и Гайер, и не было смысла медлить дальше. Он посмотрел на свои часы. - Я знаю, это звучит странно, но мне нужно идти. Мои дочери здесь, со мной, в городе, и мне нужно вернуться к ним".
   Алина и доктор Гайер последовали за ним из процедурной, прошли по коридору и вернулись в роскошную приемную. "Здесь." Гайер вручил ему белую визитную карточку с его именем и номером телефона. "Это моя личная линия. Пожалуйста, будь на связи. Мне жаль, что я не мог быть вам больше полезен".
   "Спасибо." Он сунул карточку в карман, пожал руку доктору и еще раз поблагодарил их обоих, а затем вышел через тяжелую дубовую дверь. Больше нечего было сказать или сделать. Машина Гайера вышла из строя, и в его голове по-прежнему царил беспорядок.
   Он на мгновение задержался за дверью, удаляя отложенное электронное письмо, которое должно было быть отправлено Стрикленду и Уотсону, а затем спустился на уровень улицы. Но еще до того, как он добрался до лестницы, его поразило болезненное впечатление от того, что произошло. Его старые воспоминания нельзя было вернуть с помощью технологий. Он был обречен жить так, когда старые воспоминания возвращаются в его мозг от случайных раздражителей. И когда ему откроется очередная вершина тайны, что-то вроде заговора, он никогда не узнает и не поймет ее полностью без того, что знал раньше.
   Это звучало как сущий ад. Я лучше возьму глушитель , мрачно размышлял он. Но, по словам Гайера, такой возможности даже не было. Если бы эту технологию можно было воспроизвести, она все равно была бы несовершенной и в конечном итоге все равно вышла бы из строя.
   Он спустился по лестнице на улицу и повернул направо, чтобы вернуться к музею, гадая, что он собирается сказать Майе. Он обещал ей правду - и если ему придется прожить еще хотя бы три месяца, а может и больше, вот так, то ему, возможно, придется столкнуться с музыкой со своими девочками...
   "Эй незнакомец."
   Рид внезапно остановился, уверенный, что не услышал знакомую женскую мелодию, от которой по его рукам побежали мурашки. Он повернулся, и вот она, руки на бедрах, светлые волосы, ниспадающие на плечи, веселье в серых глазах.
   - Мария, - сказал он в изумлении. "Какая...? Как ты здесь?
   Она улыбнулась и пожала одним плечом. - Я думал, ты мог бы зайти к нему.
   "Увидеть его...?" О . Он понял, что она имела в виду. Офис Гайера. Что означает, что она... - Ты знал об этом месте. Вы читали письмо Алана ко мне?
   Она закусила губу и слегка кивнула. "Мне жаль. Я знаю, что говорил тебе, что не знал, но...
   - Но ты так долго держал его для меня. Любопытство взяло верх над тобой.
   "Я подумала, что что-то внутри может подсказать мне, где вы были все время, пока вас не было", - призналась она.
   - Тогда это значит... ты знал еще в Риме, что я не умер. Он потер лоб, размышляя. - Ты знал, что Алан помог мне. Вы знали, что моя память пострадала.
   - Прости, - искренне сказала Мария. "Я не мог этого сделать, потому что не знал, кто может наблюдать за мной или за нами. Ты злишься?"
   Он глубоко вздохнул. "Нет." Он должен был признать, что он, вероятно, сделал бы то же самое на ее месте, не зная, жив ли друг или мертв, или где бы они могли быть, если бы это был первый. "Я совсем не сержусь. Мне просто интересно, будет ли когда-нибудь время, когда у нас не будет секретов друг от друга".
   - Наверное, нет, - честно и с сожалением сказала она. - И мне жаль, что я не ответил на ваши звонки. Я подумал, что тебе может понадобиться некоторое время со своей семьей. Она указала подбородком вверх, в сторону кабинета Гайера. "Вы нашли то, что искали?"
   - Не совсем, - прямо сказал ей Рид. - По крайней мере, не так, как я надеялся. Он снова посмотрел на часы. Скоро его будут ждать девушки. "Мм, я ненавижу это делать, но мне вроде как нужно идти".
   - Ага, - кивнула Мария. "Конечно. Я только что узнал, что вы были здесь, в Цюрихе, и хотели зарегистрироваться. Меня все равно ждут в региональном штабе. Рад был тебя видеть, Кент.
   "Ты тоже." Он крепко обнял ее, вдыхая ее аромат. Она нежно поцеловала его в щеку, прежде чем повернуться в другую сторону. "Пойдем со мной."
   Мария сделала паузу. "Какая?"
   Слова сорвались с его губ так внезапно, что он даже не подумал об этом, но понял, что хочет, чтобы она была рядом. Ее присутствие умиротворяло, и он чувствовал, что нуждается в этом прямо сейчас. "Пойдем со мной. Просто ненадолго. Познакомьтесь с моими дочерьми".
   "Ты уверен? А агентство?
   - Я уверен, - сказал ей Рид. - И к черту агентство. Они могут обойтись без вас пару часов. Сейчас никто не пытается покончить с миром. Поставь телефон на беззвучный режим и пойдем со мной". Он протянул руку.
   Мария улыбнулась и взяла его. "Да, хорошо. Я буду." Она держала его за руку, пока они шли к Швейцарскому национальному музею. - Но как ты собираешься объяснить это своим девочкам?
   "Понятия не имею". Рид издал короткий смешок. - О, только одно. Когда ты встретишь девушек, тебе придется звать меня Рид.
   - Рид, - медленно произнесла она, словно пробуя слово. "Конечно. Думаю, я справлюсь".
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
  
   Как оказалось, ему не нужно было много объяснять, ни о своем местонахождении во время документального фильма, ни о внезапном появлении Марии, потому что, когда они вдвоем шли по коридору к его ожидающим дочерям, брови Майи поднялись крутой дугой, что говорило ему она уже сделала некоторые выводы о том, куда он пошел и что он мог делать.
   "Привет девчонки!" - сказал он слишком восторженно. "Как фильм?"
   "О, это было очень информативно". Майя не пыталась скрыть подозрение в голосе.
   Взгляд Сары перебегал с Рида на Марию и обратно. - Ты починил свою кредитную карту, папа? - тихо спросила она.
   - Да, да, я это сделал, - быстро сказал он. "И пока я был там, как назло, я случайно столкнулся с другом".
   - Ух ты, - насмешливо пробормотала Майя. "Как невероятно странно, что вы можете столкнуться с кем-то, кого вы знаете, на улицах чужой страны за тысячи миль от дома..."
   Рид бросил на дочь острый взгляд, но Мария ухмыльнулась. - Ты, должно быть, Майя, - сказала она, протягивая руку. - Я Мария.
   Майя не пошевелилась, но, к большому удивлению Рида, Сара протянула руку и взяла Марию за руку. - Привет, - сказала она. - Я Сара.
   - Сара, очень приятно познакомиться. Твой папа сказал мне, что ты отличный художник.
   Сара пожала плечами. "Я балуюсь".
   Рид чуть не рассмеялся. Он никогда раньше не слышал, чтобы его дочь употребляла слово "баловаться". - Итак, - сказал он, хлопнув в ладоши. "Что мы делаем дальше?"
   - Хм, - сказала Майя. - Насколько я помню, ты сказал, что мы будем делать все, что захотим.
   - Я говорил, что... - нерешительно признал Рид.
   "Ну что ж, - вмешалась Мария, - я знаю несколько отличных бутиков неподалеку, если вы, девочки, захотите их заглянуть".
   Майя спокойно посмотрела на Марию, ее глаза слегка сузились, но в конце концов она кивнула. "Хорошо. Прокладывай путь".
   Рид застонал. "Покупка?"
   Мария повела их к выходу из музея, и, к его большому удивлению, Сара последовала за ней.
   - Мне нравятся твои волосы, - тихо сказала она Марии.
   "О, спасибо! Мне нравится твой. Так ты хочешь стать художником, когда станешь старше?"
   - Еще не уверена, - ответила Сара. Она добавила: "Моя мама реставрировала картины для Смитсоновского института. Думаю, я мог бы сделать что-то подобное".
   Что случилось? Рид подумал. Она совсем другая девушка, чем вчера. Ему было странно, как хорошо Сара воспринимала присутствие незнакомца. Она казалась совершенно непринужденной с этим. Может быть, он был не единственным, кого успокаивало присутствие Марии.
   - Итак, Мария, чем ты занимаешься? - небрежно спросила Майя.
   - Я бухгалтер, - ответила она, когда они вышли на улицу и вышли на тротуар. "Я живу в Балтиморе".
   - Хм, - сказала Майя. "Ты много путешествуешь?"
   Мария пожала плечами. "Время от времени, когда у меня есть время от работы".
   - О, я имею в виду для работы, - сказала Майя. "Твоя работа посылает тебе места? Как, скажем, Свитцер...
   "Майя!" Рид прошипел предупреждение.
   Его дочь невинно пожала плечами. "Какая? Я просто спрашиваю."
   Рид взял старшего за локоть, и они вдвоем немного отстали от Марии и Сары, которые продолжали праздно болтать. "Как ты думаешь, что ты делаешь?" - резко прошептал он.
   - Я только знакомлюсь с ней.
   - Нет, ты ищешь ответы. Брось."
   - Ну, что ты думаешь делать ? она выстрелила в ответ. "Вы говорите нам, что эта поездка связана с семьей. Вы говорите нам не бродить. А потом ты ушел и вернулся с этой женщиной, которая случайно оказалась в том же месте в то же время?
   Рид вздохнул. - Майя, обещаю тебе, я не знал, что она будет здесь. Эта часть не была ложью; он был так же удивлен появлением Марии, может быть, даже больше, чем девушки.
   - Я скажу вам, на что это похоже, - продолжила Майя приглушенным голосом. - Похоже, ты это спланировал. Похоже, ты все еще работаешь, если ты понимаешь, о чем я.
   - Клянусь, нет, - заверил ее Рид. "Хотите знать правду? Да, Мария... как я. Как я был. Агентство следит за нами. Они знают, что мы здесь. Она узнала и зашла, чтобы проверить. Я действительно, действительно не знал".
   "Регистрироваться? Почему?" - настаивала Майя.
   "Почему вы думаете? Из-за того, что произошло в прошлом месяце.
   Майя остановилась. - Она знает об этом?
   Верно. Майя не помнила бы, в каком состоянии она была. - Майя, - мягко сказал Рид, - она была там. Мария помогла мне найти тебя на том поезде в Словакии. Ты был... Он не хотел напоминать ей, что она была под наркотиками. "...В полусознательном состоянии, так что Мария осталась с тобой, пока я отправился за Сарой".
   Майя закусила губу, молча идя рядом с отцом. Примерно в двадцати футах впереди них Мария сказала что-то Саре, что заставило девушку рассмеяться.
   - Ты мог бы сказать мне это, - пробормотала Майя.
   - Так ты дашь ей шанс? - спросил Рид.
   Его дочь пожала плечами. "Думаю, с ней все в порядке. Сара, кажется, любит ее. Прежде чем он успел ответить, Майя ускорила шаг, чтобы догнать двух других.
   Рид не мог не улыбнуться. "Кажется, она в порядке" - пожалуй, лучшее, что он собирался вытянуть из своей шестнадцатилетней дочери.
   В течение следующих двух с половиной часов Рейд обнаружил, что его посещают не менее семи бутиков и такие блестящие разговоры, как "это будет потрясающе смотреться на тебе, Майя" и "поверь мне, жемчуг возвращается" и "Что ты имеешь в виду, твой папа не разрешает тебе носить тушь для ресниц? Не волнуйся, я поговорю с ним".
   Вместо того, чтобы пытаться встроиться в любую из разворачивающихся перед ним сцен, он смирился с ролью держателя сумки и вместо этого наблюдал за женской связью, которая происходила прямо у него на глазах. Он вообразил себя антропологом, наткнувшимся на племя, подобных которому он никогда не мог понять, - что, если не считать шуток, по крайней мере частично было правдой. Он был совершенно поражен тем, как быстро девочки привыкли к положительному женскому влиянию поблизости. Даже Майя, казалось, хорошо проводила время.
   Они были в магазине номер восемь и ждали, пока девочки будут в примерочных, когда Рид повернулся к Марии и сказал: "Честно говоря, я не могу в это поверить. Личность Сары походит на полные сто восемьдесят по сравнению с тем, как она была вчера. Ты действительно хорошо ладишь с детьми.
   Мария рассмеялась. "Конечно, нет. Но вряд ли они дети; они подростки. Они хотят, чтобы с ними обращались как с молодыми женщинами, а не как с детьми". Она пожала плечами. "Как только вы это знаете, это довольно легко".
   "Хм." Рид на самом деле не думал об этом. Для него они были его маленькими девочками. Они нуждались в его защите, в его опеке, в его мудрости. Ему было трудно видеть их по-другому.
   Может быть, им нужен кто-то такой в их жизни. Черт, может быть, мне нужен кто-то такой в моей жизни.
   "Приходи сегодня к нам поужинать", - сказал Рид. - Мы поедем куда-нибудь здесь, в Цюрих, а потом мы с девочками сядем на поезд обратно в Энгельберг.
   Мария вздохнула. "Я действительно хотел бы, чтобы я мог, но я думаю, что игнорировал свои обязанности достаточно долго. На самом деле... - Она вытащила свой мобильный телефон, проверила его и глубоко нахмурилась. - О, это не может быть хорошо.
   "Какая?"
   Она повернула телефон, чтобы показать ему экран. У Марии было девять пропущенных звонков, все из одного и того же источника - телефонный номер, помеченный как "неизвестный", - и одно текстовое сообщение: МАРИГОЛД. ОТЧЕТ.
   Мария позвонила, повернув телефон и наклонив голову ближе к Рейду, чтобы он мог слушать, не включив громкую связь.
   - У нас ситуация, - вместо приветствия заявил заместитель директора Райкер. "Мы пришлем к вам машину".
   - Что за ситуация? - спросила Мария.
   "В посольстве США в Багдаде была взорвана взрывчатка, - поспешно объяснил Райкер. "Все здание было разрушено. На сегодняшний день у нас подтверждено более пятидесяти погибших... включая делегацию Конгресса из Нью-Йорка. Сенатор Конрой и четыре представителя.
   Рид и Мария обменялись обеспокоенными взглядами. Он почти не сомневался в том, что целью были конгрессмены, но придать нападению столь существенный характер, заявив, что многие жизни необходимы для того, чтобы были убиты конкретные пятеро, несомненно, было признаком фанатичной группы.
   - Я буду готова, - сказала Мария Райкеру.
   - Есть еще кое-что, - быстро сказал заместитель директора, прежде чем Мария успела положить трубку. - Мы знаем, что ты с ним. На самом деле, рискну предположить, что он меня сейчас слышит, поэтому я просто сам ему скажу: вас восстанавливают. Мы хотим, чтобы вы на этом. С возвращением, агент Зеро".
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
  
   Рид и Мария обменялись растерянными взглядами. Он не мог заставить себя что-либо сказать и еще не показал, что действительно был с ней.
   "Почему он?" - спросила Мария от его имени. "Почему сейчас?"
   - Я назову вам две причины, - сказал Райкер. "Во-первых, группа, взявшая на себя ответственность, является одним из его бывших дел, ответвлением ХАМАСа, которое было изгнано из Газы за убийство своих членов во время рейда. Первоначально они открыли магазин в Сирии; Зеро и Райдиггер выгнали их, и они исчезли. С тех пор они бездействуют. Мы надеемся, что что-то в его голове может сработать, что даст нам некоторое представление об их целях".
   - А вторая причина? - спросил Рид, наконец сообщив о своем присутствии Райкеру.
   - Агент Стрикленд возглавляет это обвинение, - объяснила она. - Он попросил вас лично. Мы услужливы, потому что... ну, нравится тебе это или нет, ты все равно лучшее, что у нас есть.
   Стрикленд? - крикнула ему Мария, совершенно сбитая с толку. Он еще не сказал ей, что они с Тоддом подружились после инцидента в прошлом месяце; она знала о Стрикленде только как о молодом агенте, посланном за Зеро в Словакию.
   Несмотря на просьбу Стрикленда, он знал, что это не то, чего он хотел. Он должен был поставить свою семью на первое место. - Я не могу, - прямо сказал он Райкеру. "Я в отпуске с моими девочками. Что мне делать, просто оставить их здесь одних и без защиты?
   - Конечно нет, - высокомерно сказал Райкер. "Мы отправляем машину к вам. Уотсон там".
   "Ватсон?" Последнее, что Рейд слышал, что агент Ватсон был в отпуске по болезни из-за огнестрельного ранения в плечо.
   "Мы ожидали, что вы не пойдете, если рядом с вами не будет кого-то, кому вы можете доверять", - объяснил Райкер. "В настоящее время Уотсон не подходит для полевых работ, но он все еще вполне способен. Он позаботится о безопасности ваших девочек. Мы оба знаем, что он будет.
   Рид снова взглянул на Марию. ЦРУ, похоже, очень хотело привлечь его к этому делу. Хуже того, хотя он снова и снова говорил себе, что не может уйти, не может оставить своих девочек, холодок волнения пробежал по его затылку при мысли о возвращении в поле. Его агентская сторона жаждала этого. - Мне... мне нужна минутка, - сказал он. - Мне нужно подумать на минуту.
   - У вас есть около пяти до прибытия машины, - сказал Райкер. "Мы надеемся, что вы будете в нем". Заместитель директора положил трубку.
   - Это кажется неправильным, - тихо сказала Мария.
   Рид кивнул. "Я согласен. Если только... если только они никогда не собирались держать меня подальше от поля боя. Может быть, этот последний месяц был просто способом дать мне немного времени, не отпуская меня". Он едва мог поверить своим словам; как будто его рот выдал его мозг. Я на самом деле обдумываю это . Он заметил задумчивый взгляд Марии, ее беглый взгляд и понял, о чем она думает. Она всегда думала, что у него неуместное чувство долга - не перед агентством, а перед правильным поступком.
   - Ты не можешь, - тихо сказала она ему. "Вы в отпуске с семьей. Ты сказал девочкам, что тебя больше нет в поле...
   - Я знаю, - быстро сказал он. - Я знаю, ты прав. Я не могу". Он покачал головой. - Но пятьдесят мертвых, Мария? Этих людей нужно поймать. Что, если Райкер прав? Что, если что-то в моем сознании поможет найти их быстрее или остановить еще одну атаку?"
   Мария усмехнулась. "Если это уловка Райкер, то она точно знает, на какую из ваших кнопок нажать, чтобы вы подумали дважды. Как ты собираешься сказать девушкам, что бросаешь их прямо посреди отпуска?
   "Я знал это."
   Рид поднял голову, и с его губ сорвался тихий вздох. Майя вышла из примерочной в какой-то момент, пока они разговаривали, и, очевидно, наслушалась. Она стояла, опустив руки по бокам, и на ее лице было выражение глубокого разочарования.
   - Я так и знала, - снова сказала Майя. "Это никогда не было о семье, отпуске или "совместном выживании", не так ли?"
   - Майя, позволь мне объяснить, - начал Рид. "Нам только что позвонили..."
   - Ты солгал нам. Она фыркнула и покачала головой. - Думаю, мы уже должны к этому привыкнуть. Майя бросилась к входу в бутик.
   "В чем дело?" Сара вышла из второй примерочной как раз вовремя, чтобы увидеть сестру, спешащую на улицу.
   Рид вздохнул. У него было ощущение, что Сара не воспримет это хорошо. - Звонили, - мягко объяснил он, - только что. Дело срочное, и им нужна моя помощь.
   - ЦРУ? - прямо спросила Сара.
   Рид кивнул. Мария казалась ошеломленной откровенностью девушки; она не знала, что он рассказал своим дочерям правду о том, что он сделал.
   - Да, - признал он. "От ЦРУ. Только что было убито много людей, и они думают, что я знаю, как удержать их от повторения этого".
   Сара ничего не сказала. Вместо этого она тоже поспешила через маленький магазинчик к двери. Рид быстро встал; Мария схватила свою сумочку, и они вдвоем последовали за Сарой на улицу. Майя стояла у бордюра, отвернувшись от входа, крепко скрестив руки.
   "Пятьдесят человек погибли, Майя", - сказал ей Рид, не обращая внимания ни на прохожих, ни на окружающих. "В том числе члены Конгресса, погибшие в результате взрыва. Я должен просто игнорировать это?"
   Майя повернулась на каблуках к нему лицом. - Ты должен быть с нами! - чуть не закричала она. - Ты должен нас защищать! Это то, что ты сказал. Ты обещал."
   - Я знаю, что знал, но это другое...
   "Тогда всегда будет по- другому !" - возразила Майя. "Вы будете давать обещания, и каждый раз, когда вам звонят, вы их нарушаете. Вы знаете, что будете. А как же Сара? Ей наконец-то стало лучше, наконец-то в ней появилась жизнь, а ты хочешь сбежать и бросить нас?
   - Он должен уйти. Сара подошла к ним на шаг ближе, и они оба замолчали, резко посмотрев на нее, как будто только что заметили, что она вообще здесь, на улице. "Ты должен идти."
   - Сара... - тихо сказал Рид. Уверенности в ее голосе было достаточно, чтобы разбить его сердце.
   "Если ты нужен людям так же, как ты был нужен нам, тогда ты должен помочь им", - сказала ему Сара.
   Майя покачала головой. - Сара, ты не понимаешь, что говоришь... -
   Да, знаю, - настаивала она. "Мы оба знаем, что он может им помочь. Мы будем в порядке.
   Рид протянул руку и взял свою старшую дочь за руку. Она попыталась вырваться, но он крепко держал. "Эй, - сказал он, - помнишь, о чем мы говорили на днях? Что ты сказал, что хочешь сделать? Вы сказали, что если хотите, чтобы это закончилось, лучший способ сделать это - стать частью людей, пытающихся остановить это. Верно?"
   Майя закусила губу и ничего не сказала.
   - Как отец, так и дочь, - настаивал Рид. "Вот что я чувствую сейчас. Вот что я чувствую все время. Вот почему так трудно сказать "нет" таким вещам".
   Рука Майи выскользнула из его, и ее рука безвольно упала на бок. У нее не было возражений против его аргументов. Ему было очень больно видеть свою дочь, стоящую там и выглядящую такой удрученной. Но это было даже больше, чем это; она выглядела испуганной, уязвимой.
   "Агент Ватсон идет", - сказал он ей. - Он присмотрит за вами двумя и позаботится о том, чтобы вы благополучно добрались до дома. Ты будешь не один".
   - Дело не в одиночестве, - пробормотала Майя.
   Рид почувствовал руку на своем плече, когда Мария тихо сказала: "Машина будет здесь в любую минуту". Затем она протянула ему что-то, крошечный черный прямоугольник, похожий на USB-флешку с крышкой.
   Как только он взял его, он понял, что это было; знание уже было в его мозгу, и прикосновение палки вернуло его к нему. Он многозначительно кивнул Марии, а затем сказал: "Майя, пойдем со мной на минутку". Он вывел старшую девушку из бутика за угол и проверил налево и направо, чтобы убедиться, что никто не смотрит. - Я знаю, ты боишься...
   - Я не боюсь, - горячо сказала Майя.
   - Не для себя, - быстро ответил он. - Ты боишься за свою сестру. А для меня. Мария и Тодд позаботятся обо мне, обещаю. Ватсон позаботится о вас двоих. Но на всякий случай возьми это. Он протянул ей маленькую черную палочку.
   Майя нахмурилась, взяв его. "Что это?"
   "Это крошечный электрошокер", - сказал он ей. "Он автоматически включается, когда вы снимаете крышку, так что не делайте этого, если в этом нет крайней необходимости. Внутри есть два штыря, и он нанесет удар в сто тысяч вольт, но он заряжен только для одного использования".
   Глаза Майи расширились при описании, казалось бы, безобидного пластикового устройства. Она бережно держала его двумя пальцами, как будто от легкого прикосновения он мог ударить ее током.
   "Всегда держи его при себе", - сказал Рид своей дочери. "Где-нибудь, где вы можете быстро взять его, если вам нужно. И не доверяйте никому, кроме нас или агента Ватсон. Ты понимаешь?"
   Майя кивнула. "А вдруг..."
   - Никто , Майя. Он не ожидал, что девочки столкнутся с какими-то неприятностями, но у Агента Зеро было много врагов, и если события февраля и марта что-то и доказали, так это то, что излишней осторожности не бывает.
   - Хорошо, - тихо сказала Майя, убирая устройство в карман.
   Он обнял ее и несколько секунд крепко сжимал. Несмотря на свое настроение всего несколько минут назад, она обняла его в ответ. "Будь в безопасности, - сказал он ей. "Я тебя люблю."
   - Ага, - пробормотала она. "И я тебя люблю."
   "Привет." Мария появилась из-за угла, напугав их обоих. "Машина здесь. Пора идти."
   У обочины ждала черная машина, и знакомая фигура агента Ватсона выбралась с заднего сиденья. Он был высоким и мужественным, афроамериканцем, с правой рукой на перевязи. "Нуль. Йоханссон". Он кивнул каждому по очереди.
   - Привет, Джон, - серьезно поприветствовал его Рид. "Спасибо за это". Он встал на колени перед Сарой. - Я вернусь раньше, чем ты узнаешь.
   Она кивнула и посмотрела на тротуар, как будто на самом деле не верила в это.
   - Слушай свою сестру и агента Ватсон, хорошо?
   "Я буду."
   Рид обнял ее. - Люблю тебя, детка.
   - До свидания, папа.
   Он улыбнулся и покачал головой. "Это не до свидания. Это "увидимся позже".
   - Увидимся позже, - тихо сказала она.
   - Я позабочусь о них, - заверил его Уотсон, когда Мария села в машину.
   "Я знаю, что вы будете." Риду пришлось заставить свои ноги двигаться, чтобы забраться на заднее сиденье ожидающего седана. Он закрыл дверь и наблюдал через окно, пока они стояли на обочине, пока машина не свернула за угол, и он больше не мог их видеть.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
  
   "Возможно ли, что лучший в мире агент ЦРУ может быть худшим в мире отцом?" - спросил Рид, когда "Гольфстрим" набрал крейсерскую высоту, вылетев из Цюриха и направившись на юго-восток в сторону Багдада и места разбомбленного посольства.
   Он чувствовал себя ужасно из-за того, что снова бросил своих девочек - во время поездки, которая должна была стать их совместным временем. И чем больше он думал об этом, тем больше ненавидел агентство и Райкера за то, что они дали ему всего несколько минут на принятие такого решения.
   - Извините, - ответила Мария, - вы только что сказали "лучший в мире агент"? Я пропустил какую-то церемонию награждения, или ты это из кофейной кружки взял?
   Рид слегка ухмыльнулся. "Я просто исхожу из того, что мне все твердят".
   Мария коротко рассмеялась и сжала его плечо. "Ты не худший отец в мире. Вы приняли трудное решение; кто-то так или иначе будет разочарован. Если бы у вас была нормальная жизнь, вам все равно пришлось бы сбалансировать свою семью со всем остальным... это просто более экстремальная версия этого".
   "Ага." Он кивнул. "Спасибо." Он не мог останавливаться на этом сейчас, не тогда, когда нужно было выполнить работу. - Итак, что у нас есть?
   Мария пролистала файл с брифингом на планшете с сенсорным экраном рядом с ним. "Похоже, группа, взявшая на себя ответственность за взрыв, называет себя "Братством". Это фракция бывшего ХАМАСа, изгнанного из сектора Газа и направившегося на восток".
   "Они были слишком экстремальными для террористов-смертников и джихадистов?" Рид задумался.
   "Не столько экстремально, сколько грязно", - заметила Мария, читая материалы дела. "Похоже, они взорвали завод по производству бомб, когда американские войска попытались проникнуть туда. Убили более дюжины своих и гораздо меньше наших. Но никто не слышал о них годами, пока...
   - До чего? - спросил он, вытягивая шею, чтобы прочесть что-нибудь по плечам Марии. Он видел, на что она смотрела; эта группа также похитила троих израильских журналистов в Ираке.
   "Они выпустили видео", - тихо сказала она, передавая планшет Риду. "Они выложили это в сеть. Взглянем."
   Рид взял планшет и нажал на экран, чтобы воспроизвести видео. В нем дрожащая камера сфокусирована на молодом израильтянине с окровавленным лицом и связанными за спиной руками. Он оказался в какой-то сырой бетонной камере или, может быть, в подвале. Человек за камерой резко зарычал на него по-арабски, чтобы он говорил. Дрожащим голосом журналист объявил, что Братство берет на себя ответственность за взрыв посольства. Что их возглавлял человек по имени Авад бин Саддам, и что двое друзей израильтянина уже были убиты.
   Испуганный юноша закончил тем, что сказал, что атак будет больше, и что Братство не остановится, пока их "божественное предназначение" не будет выполнено. Затем зернистая картинка оборвалась так же резко, как и началась.
   "Это была моя операция", - пробормотала Мария, когда видео подошло к концу. "Прежде чем я пришел к вам, я выслеживал тех журналистов. Я ничего не нашел".
   - Прости, - сказал Рид. Он вспомнил ее собственные слова, сказанные ему, чувствуя себя как в прошлой жизни: всех не спасти.
   Может быть, нет , сказал он. Но мы можем попробовать.
   Мария вздохнула. - Это Братство звенит в твоей голове?
   - Ничего, - признал Рид. К нему не вернулись новые воспоминания о какой-либо операции или стычке, которые могли быть у него и Рейдиггера с этими повстанцами. - Однако я дам вам знать.
   "Тем временем приказано встретиться со Стриклендом и отрядом рейнджеров в посольстве", - сказала она ему. "Надеюсь, мы получим хоть какую-то бусину на них". Она сделала паузу на мгновение, прежде чем спросить: "Кстати, что с этим делать? Стрикленд спрашивал о вас?
   Рид пожал плечами. - Мы теперь друзья.
   Мария слегка ухмыльнулась. - Это тот самый Стрикленд, которого прислали, чтобы помешать вам найти ваших девочек, верно?
   Рид кивнул. "Мы пришли к взаимопониманию". Он откинулся на спинку сиденья и добавил: "Может быть, вы бы знали об этом, если бы когда-нибудь перезвонили мне".
  
   *
  
   Рид представлял себе, что они могут обнаружить, когда прибудут на место взрыва, но ничто из того, что он представлял себе в воображении, не соответствовало действительности. Бывшее посольство представляло собой трехэтажное здание шириной почти в половину городского квартала, но теперь на его месте была просто огромная куча щебня, каждый из которых был почти неотличим от другого.
   - Господи, - пробормотал Рид. Казалось, он не мог оторвать взгляда от всего этого ужаса, наблюдая за тем, как аварийные службы, как американские, так и иракские, работали, просеивая обломки. Большинство выживших уже найдено; те, кто мог выжить, скорее всего, уже не были таковыми, не под всеми выгоревшими обломками. Трудно было отличить тех, кто спасал, от тех, кого спасли, лица у всех были в пятнах копоти и в грязи, у некоторых кровоточили от ран, другие смотрели отсутствующим взглядом, как будто они либо были при взрыве, либо видели слишком многое. большая часть его эффектов.
   - Они потопили весь проклятый корабль только для того, чтобы убить капитана, - пробормотала Мария.
   "Это что?" - спросил Рид, едва слыша ее слова, глядя на кровавую бойню.
   "Кем бы ни были эти повстанцы, они определенно тщательно следили за тем, чтобы их цели в Конгрессе были уничтожены". Мария покачала головой, и Рид мог сказать, что она думает так же, как и он - холодная жестокость всего этого была почти невыносимой.
   Знакомая фигура помахала им, когда он подбежал к ним. На агенте Тодде Стрикленде была рубашка на пуговицах, которая когда-то была синей, но была покрыта сажей и пылью. На нем были джинсы, а на бедре - кобура с "глоком". Его армейская выцветшая стрижка, казалось, немного отросла, а на щеках появилась двухдневная щетина.
   - Ноль, - сказал он, пожимая руку Риду. - Я не мог поверить, когда они сказали, что ты в пути. Рад видеть тебя."
   - То же самое, - сказал Рид. - Вы помните агента Йоханссон?
   "Я делаю." Стрикленд тоже пожал ей руку. - Рад видеть вас двоих на борту.
   - Что мы знаем на данный момент? - спросил Рид, осматривая обломки посольства позади молодого агента.
   - Немного, - признал Стрикленд. "Сапоны прочесали территорию и больше не нашли взрывчатых веществ. INIS полностью сотрудничает с нами, но в данный момент они знают не больше, чем мы".
   Рид кивнул. INIS - Иракская национальная разведывательная служба - была организацией, созданной в 2004 году, после режима Хусейна, в сотрудничестве с ЦРУ для сбора информации о тех, кто угрожает национальной безопасности. Вплоть до взрыва посольства казалось, что Братство ускользнуло из поля зрения.
   "Нам сказали, что мы встретимся с отрядом армейских рейнджеров, - отметила Мария.
   "Ага. Об этом." Голос Стрикленда звучал напряженно. - Произошла... икота.
   Даже когда он сказал это, Рид заметил, что кто-то приближается на его периферии. К ним троим подошел мужчина с AR-15 в руках, но вряд ли это смущало его больше всего.
   Рид не мог поверить своим размерам; парень должен был быть на шесть-три сантиметра, если не выше, одетый во все черное, с армейскими ботинками на ногах и бейсболкой задом наперёд на голове. Мышцы его предплечий отчетливо выделялись на фоне тактического жилета на широкой груди. Беглый осмотр снаряжения мужчины показал, что у него было не менее четырех ружей - по крайней мере, это мог видеть Рид. Нижняя половина его лица была в основном скрыта густой темной бородой, а на левом плече его черной рубашки было треугольное серое пятно с черным силуэтом свернувшейся змеи.
   - Дивизия, - пробормотала Мария, не пытаясь скрыть презрение в голосе. "Я узнаю этот патч где угодно".
   Мужчина остановился в нескольких футах от них, по очереди взглянув на каждого. - Меня зовут Фитцпатрик, - проворчал он, поднимая AR-15 стволом вниз.
   - Фицпатрик, - повторил Рид. Этот человек был военным, по крайней мере, в прошлом; то, как он держал пистолет, поднятый приклад, указательный палец, выпрямленный на спусковой скобе, расслабленное напряжение в плечах, наводило на мысль, что он тренировался. - Это имя или фамилия?
   - Просто Фицпатрик.
   - Ноль, - сказал Рид, протягивая руку. Фитцпатрик прижал винтовку к предплечью, а другой рукой сжал пальцы Рида, словно тиски.
   - Это имя или фамилия? Уголок рта Фитцпатрика приподнялся в легкой ухмылке.
   - Фамилия, - сказал ему Рид. - Имя для вас агент. Рид отдернул руку и согнул пальцы, отказываясь пугаться (намного) более крупного человека. Он указал на AR-15. - Ты действительно думаешь, что тебе нужно носить это с собой? Это поисково-спасательная операция".
   "Что ж." Фицпатрик фыркнул. "Моя работа - охрана, агент Зеро. Это, как правило, помогает сохранить вещи в безопасности. Никогда не знаешь, вернутся ли эти полотенчики".
   Мария усмехнулась. - Пожалуйста, - пробормотала она.
   Фитцпатрик проигнорировал ее и повернулся к Стрикленду. "Во всяком случае, мои ребята охраняют периметр, держат глаза и уши начеку. Вы можете поймать меня на ящике для криков, когда вы все закончите стоять здесь. Он кивнул каждому из них по очереди, и Рид определенно заметил, что его взгляд задержался на Марии на несколько секунд слишком долго. "Мэм".
   - Кто это был и почему он здесь? - спросил Рид, как только Фитцпатрик оказался вне пределов слышимости.
   - Дивизия, - объяснила Мария. "И кто они, зависит от того, кого вы спросите. Они называют себя частной охранной организацией. Другие могут назвать их наемниками. Третьи могут назвать их кучей парней, под кайфом от тестостерона и пороха".
   Рид нахмурил брови. Он уже слышал это название раньше, Дивизия, хотя и изо всех сил пытался вспомнить, было ли это его воспоминание или что-то, что он где-то читал. Потом до него дошло: "Я слышал о них в новостях, что ли, в прошлом году? Они помогли подавить восстание повстанцев в Либерии?
   "Восстание повстанцев для одного - это низший класс, которому надоел установленный режим, для другого", - сказал Стрикленд, наблюдая, как Фитцпатрик уходит. "Каждый член дивизии - бывший военный. Вам нужно совершить как минимум два тура во враждебной зоне, чтобы вас даже рассматривали".
   - Вы не сочувствуете? - спросила Мария. - Разве ты не бывший рейнджер?
   - Да, - сказал Стрикленд, - но это не значит, что мне нравится, как они работают. Он покачал головой. "Я даже не знал, что они будут здесь, пока не приземлился. Я ожидал наряд рейнджеров, а вместо этого получил их. Что вы думаете? Почему изменение?
   Рид мог придумать несколько причин, почему, и каждая из них заканчивалась тем, что Райкер и высшие чины в ЦРУ вели себя плохо. "Я не знаю, - сказал Рид, не высказывая вслух свои мысли, - но мы должны предположить, что у них может быть немного другая повестка дня, чем у нас".
   Мария кивнула, соглашаясь. "Возможно, было не очень хорошей идеей просить Кента присоединиться к этой операции", - заметила она Стрикленду.
   Молодой агент нахмурился. "Я не просил его. Как я уже сказал, я не мог поверить, когда они сказали, что ты придешь. Ты же знаешь, я бы не стал просить тебя оставить дочерей.
   Рид фыркнул и провел пальцами по волосам. Это казалось неправильным и становилось все более неправильным с каждой минутой. И если Райкер солгал о Стрикленде, то она могла солгать и о другой части. Сталкивался ли он когда-нибудь с этим Братством раньше? Без его памяти он бы не знал, а Райдиггер, единственный человек, с которым он якобы был, был слишком мертв, чтобы спрашивать.
   - Может, тебе стоит уйти, - сказала Мария, словно читая его мысли. - Убирайся, пока это не началось.
   Рид покачал головой. "Это выглядело бы подозрительно. Это может подтолкнуть кого-то к опрометчивым действиям. Кроме того, я не оставлю вас двоих с теми парнями.
   - Есть что-то, что я должен знать? - спросил Стрикленд, выгнув бровь.
   - Ничего, что ты хотел бы знать, поверь мне, - сказал ему Рид. Он не собирался вовлекать Стрикленда в "кто-знает-что" испытание все еще скрытого заговора. "Послушайте, сейчас мы здесь, чтобы выполнить работу, так что давайте ее сделаем. Мы будем прикрывать спины друг друга. Мы не несем ответственности за то, что делают эти наемники, пока они не делают этого с нами. Что мы знаем на данный момент?"
   - Что ж, - сказал Стрикленд, обращая внимание на развалины бывшего посольства, - мы знаем, что взрыв был централизованным, вероятно, на уровне технического обслуживания под первым этажом. Он был стратегически расположен так, чтобы разрушить несущие стены; Вы можете видеть, как внешние стены рушатся внутрь".
   В голове Рида возникло воспоминание - не новое, а прошлой недели. Он только что употребил почти те же слова, когда читал лекцию о Пороховом заговоре, попытке взорвать Палату лордов с помощью тридцати шести бочек с порохом только для того, чтобы убить одного человека.
   - Что-нибудь известно о типе взрывчатки? он спросил.
   "С тех пор, как это произошло, специалисты по взрывным работам были на месте происшествия, - сказал им Стрикленд. "Все улики указывают на C-4, и многие из них. Они оценивают его примерно в сто сорок фунтов.
   - Господи, - пробормотала Мария. "Звучит как излишество".
   "Похоже на хеджирование пари, что они достигли своих целей", - поправил Рид. Сто сорок фунтов означали, что бомбу пронес не террорист-смертник или невольный участник; это было бы слишком тяжело и бросалось в глаза. "Значит, взрывчатка уже была здесь, а поскольку C-4 детонирует с помощью электрического заряда, можно поспорить, что она была приведена в действие дистанционно".
   "Или кто-то установил его и побежал как черт", - предположила Мария.
   - Не обязательно, - сказал Стрикленд. "Камеры посольства в прямом эфире транслируются в удаленную базу данных. На кадрах видно, что один из пропавших без вести израильских журналистов был обнаружен всего за несколько минут до взрыва".
   Рид погладил подбородок. - Думаешь, он принес для них детонатор?
   - Не по своей воле, - сказала Мария, - но, возможно, на него надели что-то, что активирует бомбу.
   "Значит, они могли пронести бомбу раньше, - подумал Рид вслух, - а затем дождаться своего момента... дождаться прибытия делегации Конгресса, прежде чем послать туда журналиста, чтобы взорвать ее".
   "Но как они могли получить доступ к зданию?" - спросил Стрикленд. - Если только это не было внутренней работой.
   "Может быть." Рид сомневался в этом, или, скорее, он не хотел в это верить, но это было жизнеспособное представление. "В таком месте ведутся записи о том, кто приходит и уходит, верно? Мария, давай позвоним в агентство, проверим этот список и выясним, нет ли там лишнего.
   Ее телефон уже был в руке. "В теме."
   Пока Мария вызывала анализ, Рид скрестил руки на груди и снова посмотрел на ужасную сцену, пока спасатели с оборудованием для раскопок пытались извлечь всех потенциальных выживших. Он понял, что хотел бы сделать больше, чтобы помочь, но предотвратить повторение чего-то подобного в другом месте было бы лучшим, что он мог сделать, понял он.
   Мало чем отличается от собственных мыслей Майи о своем будущем.
   Рид потер виски. Ему было интересно, что они делали в этот момент, Майя и Сара. Более того, ему было интересно, о чем они думают. Со временем Майя простит его. Больше всего его беспокоила Сара. Она сказала ему, что он должен уйти, но насколько она это имела в виду? Что, если она сказала это только для того, чтобы разоблачить его блеф и посмотреть, сдержит ли он свое обещание?
   Он вытащил свой телефон и открыл приложение, которое показало ему две перекрывающиеся желтые точки - устройства слежения, имплантированные каждой из его дочерей. Согласно приложению, они благополучно вернулись в Энгельберг в компании агента Ватсона. Он с облегчением узнал, что они в безопасности; имплантаты оказались полезными.
   Затем он поднял взгляд и вырвался из своих мыслей, увидев бородатого мужчину во всем черном, командира дивизии по имени Фитцпатрик, который держал свой AR-15, расставив локти. Казалось, он наблюдал за Рейдом, глядя прямо на него. Возможно, он был. Возможно, это и было целью его пребывания здесь, наблюдать за агентом Зеро... и действовать, если необходимо.
   - Ребята, - вдруг сказала Мария. - Есть кое-что, послушай это. Она включила громкую связь, когда Рид и Стрикленд подошли ближе. "Вперед, продолжать."
   - Я просматриваю отчеты об обслуживании посольства за последние несколько дней, - сказал мелодичным женским голосом техник ЦРУ. "Электричество, вентиляция, сантехника и тому подобное. Их журналы автоматически обновляются в правительственных базах данных каждые двадцать четыре часа. Похоже, что последние подрядчики получили доступ к техническому уровню за два дня до взрыва бомбы - трое мужчин из сантехнической компании чинили лопнувшую трубу. На целую неделю больше ничего нет, кроме бригады уборщиков.
   "И у них не было причин переходить на уровень технического обслуживания, если только это не была внутренняя работа", - отметил Стрикленд.
   - Верно, - сказал техник. "Но что-то показалось мне странным в этой работе, сделанной двумя днями ранее. Заказ на работу был отмечен в системе всего за тридцать минут до прибытия. Значит, они либо самые быстрые подрядчики на Ближнем Востоке, либо...
   "Или это было подделкой и введено в систему, чтобы они могли попасть в посольство", - вмешался Рид.
   - Именно, - согласился техник. "С первого взгляда все понятно. Они бы подошли к воротам с законным заказом на работу. Их компания была проверена, их идентификация была в порядке, и в архивах посольства были полностью обновлены данные проверки биографических данных. Красных флагов не было. Но я копнул немного глубже... в деле с этой компанией нет настоящего контракта, и нет доказательств того, что они когда-либо работали в посольстве раньше".
   "Готова поспорить, что никто и нигде раньше с ними не работал", - сказала Мария. "Но как они пронесли внутрь взрывчатку? Разве их грузовик не обыскали?
   "Рабочее задание требовало замены двенадцатифутовой секции трубы", - пояснил техник. "Восемь дюймов в диаметре".
   "Достаточно большой, чтобы спрятать внутри сто сорок фунтов C-4", - заметил Стрикленд.
   "Значит, кто-то ввел всю эту информацию в базу данных посольства, - сказал Рид. "Можем ли мы узнать, кто это сделал? Это послужит нам отправной точкой".
   "По общему признанию, это немного выше моих сил, - сказал техник, - но я знаю одного парня. Датский хакер на службе у ЦРУ. Позвольте мне протянуть руку; если он свободен, мы могли бы узнать имя и местонахождение за считанные минуты.
   "Спасибо." Мария закончила разговор. - Нам понадобится транспорт наготове, когда мы получим ответ. Что-нибудь быстрое".
   - Я могу вызвать "Блэк Хок" через пятнадцать минут, - сказал Стрикленд.
   Рид кивнул. "Обновим ИНИС. Тогда свяжись с Фицпатриком и сообщи ему, что мы отправляемся, как только нам перезвонят. Он посмотрел сквозь обломки на высокого мужчину в черном с AR-15.
   В этом не было никаких сомнений; наемник определенно наблюдал за Ридом. У него было отчетливое ощущение, что Фитцпатрик и его люди собираются навлечь на себя какие-то неприятности.
   Он добавил Стрикленду: "И мне понадобится пистолет".
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
  
   Двадцать минут спустя с территории бывшего посольства США в Багдаде оторвались колеса вертолета Sikorsky UH-60 Black Hawk, на борту которого находились три агента ЦРУ и шесть сотрудников частной охранной группы "Дивизия".
   Рид отметил, что каждый из людей Фитцпатрика был так же хорошо вооружен, как и их командир, и едва ли отличался от другого. Создавалось впечатление, что бойцам Дивизии нравилось увековечивать стереотип послевоенного наемника; неряшливые бороды, черные кепки и банданы, натянутые на головы, винтовки всегда в руках.
   Ни один из них, казалось, не был в восторге от того, что находился там, и уж тем более от того, что выполнял приказы агентов ЦРУ.
   Рид вставил в левое ухо прозрачный пластиковый наушник, провод от которого тянулся под рубашкой к маленькому радиоприемнику, пристегнутому к поясу. - Проверьте, - сказал он рефлекторно. "Один два. Подтверждать?"
   Мария и Стрикленд быстро показали ему большие пальцы вверх. Фицпатрик хмыкнул и выпятил подбородок в подтверждение.
   Мария передала Рейду планшет, на экране которого мелькнула зернистая фотография пожилого бородатого мужчины в белой вязаной крючком такии , круглой мусульманской тюбетейке. Рид повернул планшет так, чтобы все видели. - Послушайте, - сказал он, его голос транслировался по радио сквозь рев двух двигателей "Черного ястреба". "Это Абдаллах бин Мохаммед, шестьдесят семь лет. Он сын фермера, но после войны в Персидском заливе сумел заработать небольшое состояние на торговле оружием. Он же и профинансировал взрыв посольства.
   Техник ЦРУ был прав; Датскому хакеру понадобилось всего несколько минут, чтобы обнаружить виновника фальсификации документов. След привел к тунисскому киберпреступнику с невыполненными ордерами в восьми странах, который также недавно получил крупную сумму денег, переведенную со счета Абдаллы бин Мохаммеда. В то время как агентство предупредило местные власти и направило ресурсы для поимки киберпреступника, Рейд и его команда добились другой цели.
   "Бин Мохаммед знал о связях с ХАМАС еще с середины девяностых, - продолжил он, - но около шести лет назад он пропал с радаров. Военная разведка говорит, что наш парень уединился в лагере в пустыне недалеко от Альбагдади, якобы самосегментированной религиозной секты. За последние несколько лет комплекс несколько раз подвергался обыску, но ничего подозрительного обнаружено не было".
   - Мы считаем, что комплекс - это прикрытие для операции Братства, - подхватила Мария. "Хотя бин Мохаммед является финансистом, нашей главной целью является провозглашенный лидер организации, некто по имени Авад бин Саддам. У нас нет на него никакой информации, но смена руководства могла быть причиной того, что они вдруг решили активизироваться".
   Рид передал планшет Стрикленду. "Это твоя операция, так что это твой план".
   Стрикленд кивнул, взял планшет и переместился к изображению пустынного комплекса с высоты птичьего полета в реальном времени. "Это спутниковый снимок комплекса бин Мохаммеда", - пояснил он, переворачивая планшет. - Он около четырехсот ярдов в длину и вдвое меньше в ширину, внутри стены шесть построек. Это самое большое сооружение, по-видимому, является основным жильем; это, вероятно, наш лучший способ найти одну или обе наши цели. Мы втроем будем командой Альфа. Фитцпатрик, разделите своих ребят на команды Браво и Чарли.
   Фитцпатрик снова буркнул в знак согласия, не поднимая глаз.
   - Команда "Альфа" очистит главное здание, - продолжил Стрикленд, - и двинется против часовой стрелки. "Браво" начнет здесь, - он указал, - у этой юго-западной постройки и проедет по часовой стрелке, чтобы встретиться с нами. Команда Чарли находится на периметре. Я хочу, чтобы один человек стоял у главных ворот, а двое других патрулировали стену на случай, если кто-нибудь попытается сбежать. Любые вопросы?"
   Никто не говорил. Солдаты дивизии стоически закивали.
   "Мы держим его в чистоте, насколько это возможно", - приказал Стрикленд. "Бин Мохаммед - старик, и мы не знаем, как выглядит бин Саддам, поэтому наша цель - вывести из строя и задержать. Никаких смертельных выстрелов, если в этом нет крайней необходимости. Понял?"
   Фицпатрик фыркнул. "Послушайте, я понимаю, что это действительно захватывающе для вас всех", - сказал он ровным голосом. "Но для нас это всего лишь вторник. Мы сделаем это, не беспокойтесь".
   - Я уверен, что мы это сделаем, - сказал Стрикленд. "Я беспокоюсь о том, чтобы сделать это правильно ".
   Фицпатрик ухмыльнулся одним уголком рта. - Мы найдем вашего человека, агент Стрикленд. И мы сделаем все возможное, чтобы не застрелить его".
   Стрикленд вернул планшет Марии. Он полез под свое сиденье за черной спортивной сумкой и сунул ее Риду по полу вертолета. - Механизм, - просто сказал он.
   "Спасибо." Рид расстегнул сумку. Внутри был черный кевларовый жилет, Glock 22 в нейлоновой кобуре, маленький Ruger LC9, запасные обоймы к каждому, тактический складной нож, три светошумовые гранаты и фонарик.
   Он чуть не рассмеялся над собой, закрепляя тактический жилет на груди. На нем все еще была та же одежда, что и в Цюрихе: полосатая рубашка на пуговицах, брюки цвета хаки, мокасины и коричневый замшевый жакет. Для головорезов отдела Рид, вероятно, выглядел как папаша из пригорода, плетущийся за рейдом на базу террористов.
   Вы отец из пригорода, совершающий налет на базу террористов. Но это было не по пятам. Если вооруженные до зубов люди, сидевшие напротив него в "Черном ястребе", и имели какие-то неправильные представления о том, кто такой агент Зеро и на что он способен, они это увидят достаточно скоро.
  
   *
  
   Вертолету "Черный ястреб" потребовалось тридцать шесть минут на максимальной скорости двести двадцать миль в час, чтобы добраться до комплекса в пустыне. Солнце скрылось за горами вдалеке, и наступили сумерки, окутав пустыню внизу темно-синеватой дымкой.
   "Расчетное время прибытия две минуты", - объявил пилот по радио.
   Рид трижды проверил свой "Глок" и LC9 в кобуре на лодыжке. Он щелкнул предохранителем и вернул на место укороченный девятимиллиметровый патрон, а затем поднял глаза и увидел, что Фитцпатрик широко улыбается ему.
   "Теперь ты поосторожнее с этим, футбольный папа", - усмехнулся наемник. "Он может быть маленьким, но все равно сделает дыру в голове".
   - Спасибо, я буду осторожен, - категорически сказал Рид.
   Фицпатрик повернулся к своим людям. "Потрошитель, Ривер, вы со мной. Рино, Бритва, Ругер - вы команда Чарли.
   Риду пришлось закрыть рот рукой, чтобы сдержать ухмылку от нелепых кодовых имен.
   - Мило, - пробормотала рядом с ним Мария.
   Фитцпатрик наклонился вперед с ухмылкой. - А как они тебя называют, дорогая?
   Она мило улыбнулась. "Мариголд".
   "Что ж." Фицпатрик фыркнул. "Разве это не очаровательно".
   - Довольно болтовни, - приказал Стрикленд. "Спутниковое изображение показывает, что двор пуст. С этого момента я хочу радиомолчания, если в этом нет необходимости".
   Пилот выключил свет на "Блэк Хок", когда вертолет развернулся и быстро снизился во двор комплекса. Рид сделал ровный вдох и вытащил свой Глок. Его ладони были слегка вспотевшими, но руки были тверды. Его сердце колотилось в груди одновременно и тревожно, и взволнованно. Как бы он ни пытался убедить себя, что ничего не пропустил, его учащающийся пульс и растущий узел предвкушения в груди говорили ему об обратном.
   Члены отряда гуськом выскочили из кабины "Черного ястреба" еще до того, как колеса коснулись грязи. Стрикленд последовал за ним, держа автоматическую винтовку Heckler & Koch MP5. Мария с Глоком в одной руке и фонариком наготове в другой последовала за ним, а Рид замыкал шествие.
   "Черный ястреб" немедленно снова взлетел, чтобы избежать повреждений, и должен был вернуться через десять минут, по оценке Стрикленда, сколько времени потребуется, чтобы очистить территорию. Когда вокруг них закрутился настоящий водоворот пыли и песка, Фитцпатрик махнул своим людям серией сложных жестов, смысл которых Рид совершенно не понял, и Дивизия разделилась на соответствующие команды.
   Тем временем Стрикленд быстро повел Марию и Рида к главному зданию. Они опустили головы и направили стволы вниз, пока бежали к трехэтажному строению, квадратному и бежевому. Свет не горел, похоже, не во всем комплексе; все окна были темными, а большие прожекторы, которые Рид видел на каменной стене, не горели.
   Это неправильно , подсказывали ему его инстинкты. Либо это место было освобождено, либо они затаились в засаде. Повстанцы наверняка бы услышали приближающийся вертолет, но у них было меньше минуты, чтобы подготовиться к прибытию группы.
   Если только они не подозревали, что мы придем.
   Стрикленд остановился перед тяжелой деревянной дверью в главное здание. Он поднес к нему ухо и одну руку положил на его поверхность, растопырив пальцы. Рид понял, что он не просто прислушивался к шуму; он ощущал вибрации, любые признаки того, что по ту сторону есть жизнь.
   Через мгновение Стрикленд покачал им головой и указал на Марию. Она подняла один ботинок прямо в воздух и сильно ударила ногой по косяку, чуть выше ручки. Деревянная дверь распахнулась, и Стрикленд ворвался внутрь с поднятым MP5. Мария последовала за ней и тут же повернула налево, а Рид пошел направо. В левой руке он держал свой "Глок", а в правой - фонарик, синхронно размахивая ими над комнатой.
   Они оказались в какой-то обеденной зоне с грубыми деревянными столами и металлическими стульями. Но не было ни движения, ни людей.
   Стрикленд кивнул и указал на открытую дверь в южном конце комнаты. Это была примитивная кухня с газовой плитой, подключенной к баллону с пропаном, и раковиной из медного колодца.
   Тем не менее, никаких признаков жизни.
   За совершенно деревенской кухней находилась общая зона, которая могла бы сойти за гостиную, и лестница, ведущая на второй этаж. Стрикленд сделал паузу, замерев и прислушиваясь. Они ничего не слышали.
   Молодой агент медленно опустил MP5 так, чтобы он висел на ремне через плечо, и обеими руками сделал жест Риду и Марии. Никого нет дома?
   Рид удивленно моргнул, услышав неожиданный спусковой крючок. Так же, как до этого русский, словацкий и арабский языки, знание американского языка жестов ворвалось в его голову так легко, как если бы оно было загружено. Все было именно так, как сказал Гайер: ваш разум, так сказать, умеет сопоставлять эти данные . Он знал ASL практически так же хорошо, как свой родной английский.
   Мария подписалась. Может быть. Может быть, они знали, что бомбу можно найти здесь.
   Рид покачал головой. Он не доверял этому; такие группы не стремились бежать после того, как взяли на себя ответственность за свои злодеяния. Они были полностью готовы встретить своего создателя и получить награду за свои проступки.
   Очистите заднюю комнату , Рид сделал знак Стрикленду. Мы поднимемся. Встречаемся на втором этаже.
   Стрикленд кивнул, снова поднял свой MP5 и направился к последней комнате на первом этаже. Мария взяла курс на лестницу, слегка переступая с пятки на носок, пока поднималась. Рид прикрыл ее, его пистолет был направлен вверх, на площадку второго этажа.
   Несмотря на все ее усилия, одна из деревянных ступенек громко заскрипела под ее ногой. Рид вздрогнул, отметив, что это пятая ступенька, так что он мог избежать ее...
   Он заметил шквал движения над собой, вверх, на площадке. Его рефлексы проснулись, когда он протянул руку и схватил сзади тактический жилет Марии, дергая ее назад, позволяя себе упасть.
   " Аллаху..." Крик повстанца " Текбир " был заглушен залпами автоматной стрельбы, разрывающими тишину лагеря.
   Рид застонал, ударившись об пол, а затем еще раз, когда Мария рухнула на него. Она быстро откатилась вправо, когда он вытащил светошумовую гранату из-за пояса. "Вспышка!" - крикнул он, швыряя цилиндр крюком наверх лестницы. Он закрыл уши руками и зажмурил глаза.
   Резкий хлопок расколол воздух на сто семьдесят децибел, такой громкий и поразительный, что даже с закрытой головой казалось, что резкий звук был в его голове. Его глаза были защищены от яркой вспышки света, производимой светошумовой гранатой, такой яркой, что она могла временно ослепить любого в пределах тридцати футов, по крайней мере, на пять-десять секунд.
   Рид снова вскочил на ноги и вскарабкался вверх по лестнице по три за раз, держа в обеих руках свой "глок". Он не понял, что уронил фонарик, и времени на его поиски не было.
   Повстанец, стрелявший в них, лежал на спине наверху лестницы, лицо у него было ошеломленное, с отвисшей челюстью, из каждого уха текла тонкая капля крови. Рид на мгновение проигнорировал его и навел пистолет на коридор второго этажа.
   - Чисто, - сказал он, затаив дыхание, когда Мария подошла к нему сзади. Она перевернула повстанца на живот, вытащила из своего жилета длинную белую молнию и закрепила ее вокруг его запястий.
   Рид нахмурился, заметив, что Мария, казалось, дышала сильнее, чем следовало бы, когда бежала вверх по лестнице. - Ты ранен? - настойчиво спросил он.
   - Я в порядке, - сказала она напряженным голосом. "Жилет поймал его. Просто чертовски больно".
   Рид услышал шаги на лестнице и инстинктивно развернулся, затем отдернул ствол в сторону, когда увидел, что к ним приближается Стрикленд.
   Рид дал ему знак, что зал свободен. Не успел он махнуть рукой, как услышал щелчок - дверь в конце коридора распахнулась, и в кадре появился силуэт, тень винтовки приблизилась к его плечу.
   "Вниз!" Рид прыгнул вперед, через зал, и выбил дверь с поднятыми руками. Мария ударилась о палубу и выкатилась в открытый дверной проем напротив него, а Стрикленд присел на лестнице, когда по коридору пронеслась стрельба.
   Рид пришел в себя и поднял свой Глок, чтобы очистить комнату. Судя по всему, это была чья-то спальня, и в ней не было тел.
   Он взглянул через холл на Марию, которая укрылась в ванной. "Отвлечение ", - подписала она. Он кивнул и сорвал верхнюю льняную простыню с большой кровати. Он убрал свой пистолет в кобуру, только на время, и взял простыню обеими руками, как матадор, насмехающийся над атакующим быком. Стоя в дверях, он выбросил простыню в холл, чтобы создать впечатление, будто кто-то делает заряд. Его тут же пронзил шквал пуль.
   Мария, стоя на коленях, высунулась из дверного проема ванной и прицелилась. Ее Глок дважды лаял; из дальнего коридора закричал мужчина, и тело упало на половицы.
   - Ясно, - прошептала она.
   Рид уронил простыню, когда Стрикленд осторожно поднялся по лестнице. Он указал на коридор и поднес к плечу MP5. Но Рид задержался, снова обратив внимание на спальню.
   Это не поразило его сразу, не во время активного обстрела, но теперь, когда он взглянул еще раз, эта комната показалась гораздо более богато украшенной, чем остальные, которые он видел. Кровать была большая и украшена мягкими простынями и несколькими подушками в шелковых чехлах. Мебель была ручной работы и выглядела дорого. Слева от королевской кровати стоял небольшой столик, а под ним красная сумка с белым крестом - медикаменты.
   Он почти не сомневался в этом. Это была комната старика, Абдаллы бин Мохаммеда.
   Рид вытащил свой "Глок" из черной нейлоновой кобуры. Это было просто чувство, но он не мог избавиться от ощущения, что он не один. Однако никто не сделал ставку на его жизнь. Он тщательно проверил дверь, а затем пригнулся, чтобы заглянуть под кровать. У восточной стены был шкаф, но в нем было немного больше, чем свернутый молитвенный коврик, одежда и другие медикаменты.
   В дальнем углу Рид заметил, что то, что он сначала принял за стол, на самом деле оказалось деревянным сундуком - определенно большим и достаточно высоким, чтобы кто-то мог поместиться внутри.
   Может быть, бин Мохаммед был слишком стар, чтобы бежать. Или слишком болен, судя по всему. Может быть... он все еще здесь. Он осторожно подошел к сундуку, крепко держа пистолет, потянулся к крышке и распахнул ее.
   Испуганный мужчина внутри взвизгнул, его конечности согнулись под ним, а спина выгнулась лицом к Риду. Но один взгляд сказал ему, что в сундуке прячется не шестидесятисемилетний мужчина. Это был не бин Мохаммед.
   - Вставай, - сказал Рид мужчине по-арабски.
   Повстанец взглянул на него, удивленный тем, что он говорит на том же языке. - Не убивай меня, - умолял он.
   "На ногах. Руки над головой".
   Испуганный человек медленно встал и сделал, как ему сказали, подняв обе руки над головой. Он был небольшого роста, на несколько дюймов ниже Рида, а его залысины и морщины вокруг глаз свидетельствовали о том, что ему было в лучшем случае чуть больше сорока.
   "Повернись." Мужчина так и сделал, и Рид обыскал его в поисках оружия. У повстанца их не было, вообще ничего. Рид вытащил из жилетного кармана шнурок-молнию и закрепил его на одном запястье мужчины, а затем обмотал его вокруг спины и туго застегнул другим. "Как тебя зовут?"
   - Меня зовут, - мягко сказал мужчина. "Меня зовут... Авад бин Саддам".
   Рид усмехнулся. Этот человек, этот испуганный человек, прячущийся в сундуке, пока его люди сражаются, был лидером Братства? Это было откровенно стыдно.
   Он приложил палец к радиоприемнику в ухе. - Он у меня, - сказал он. "У меня есть бин Саддам".
   "Роджер. Второй этаж свободен, - сказал Стрикленд по рации. - Возвращаюсь к твоему местонахождению.
   "Давай, - подсказал Рейд бин Саддаму по-арабски. "Оттуда".
   Мужчина осторожно поднял одну ногу и вышел из сундука. Как только он коснулся пола, их обоих напугал грохот выстрелов. "Глок" Рейда мгновенно поднялся.
   Он звучал далеко, приглушенно; не из этого здания, а из одного из других. Инстинкты подсказывали ему, что это звук выстрела AR-15 - нет, больше одного. Перекрывающиеся заграждения.
   - Черт возьми, - пробормотал он, ворвавшись в холл и чуть не наткнувшись на Марию. - Очистите третий этаж и убедитесь, что бин Саддам никуда не ушел, - быстро сказал он.
   "Кент! Куда ты идешь? Они могут о себе позаботиться!"
   - Я знаю, - сказал он, спускаясь по лестнице на первый этаж. Он не собирался помогать Дивизии.
   Но если придется, он помешает им сделать что-нибудь безрассудное.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
  
   Майя села на край кровати в их комнате в Энгельберге. Сара сидела на другой кровати рядом с ней, подогнув колени, и смотрела в никуда. По телевизору крутили какой-то старый комедийный сериал по одному из немногих американских каналов, которые у них были в домике, но никто из них не обращал на это никакого внимания.
   Агент Ватсон сидел в кресле у окна, пассивно глядя на телевизор. Если он и думал о чем-то, то не показывал этого.
   Гнев Майи утих после противостояния на улицах Цюриха ранее. Ей не хотелось это признавать, но ее отец был прав. Столкнувшись с возможностью помочь, защитить людей, он не мог отказаться.
   Она знала, что у нее тоже не будет.
   Что беспокоило ее больше всего, так это отсутствующий взгляд, вернувшийся к глазам ее младшей сестры. Это было поразительно похоже на выражение глаз Сары в последние несколько недель, с тех пор как они вернулись домой, и она очень надеялась, что сестра снова не впадет в ступор.
   - Наш обратный рейс в Штаты отбывает еще на несколько часов, - внезапно сказал Ватсон. Его голос был тихим, но достаточно глубоким, чтобы казалось, что он заполнил всю комнату. "Вы, девочки, должны съесть что-нибудь".
   Майя не была голодна, и она сомневалась, что Сара тоже. - В этом отеле нет обслуживания номеров, - вместо этого пробормотала она. Как только она это сказала, ее осенила мысль о возможной возможности временного побега из пустой тишины, которая будет царить до тех пор, пока они не будут готовы уйти. "Но я видел пиццерию недалеко отсюда, меньше чем в квартале. Они не доставляют, но я был бы рад сбежать и перехватить пирог".
   Ватсон изогнул бровь в ее сторону. - Не думаю, что это было бы разумно, - медленно сказал он. - Я лучше закажу...
   - Мы могли бы пойти вместе, - вместо этого предложила Майя. Если она не может идти одна, то, по крайней мере, может выбраться из гостиничного номера в сопровождении эскорта.
   Тем не менее Уотсон казался сомнительным. Очевидно, ему не нравилась мысль о том, что они вообще покидают комнату, пока в этом нет необходимости. - Вот что, - сказал он, вставая на ноги, - я спрошу на стойке регистрации, и если это так близко, как вы говорите, я сбегаю туда и заберу нам что-нибудь.
   Плечи Майи поникли в поражении. "Ага. Хорошо."
   "Заприте эту дверь за мной", - сказал ей Ватсон, натягивая куртку. "И тут. Возьми это." Он полез в карман и достал черный пластиковый брелок с единственной круглой пуговицей в центре.
   Майя взяла его у него. "Что это?"
   "Это тревожная кнопка. Нажмите на нее, и он мгновенно отправит оповещение на мой телефон".
   Она закатила глаза. "Мы не младенцы".
   - Нет, - согласился Ватсон. - Но вы дети , и вы дети Зеро. С того места, где я стою, это что-то значит. Закрой его после меня. Он распахнул дверь, быстро посмотрел налево и направо, а затем снова закрыл ее за собой.
   Майя вздохнула, повернув дверной замок. Затем она бросила брелок паники на покрывало. - Вот вам и свежий воздух. Она прошлась по комнате несколько раз, прежде чем заметила взгляд сестры, смотрящий в тысячу ярдов.
   - Привет, - сказала Майя, указывая на камин. "У меня есть мысль. Давай разожжем огонь. Разве это не было бы весело?"
   Сара только покачала головой. - Не хочу, - пробормотала она.
   Майя вздохнула. Она опустилась на край кровати рядом с сестрой. "Хорошо. Тогда давай просто поговорим. Я хочу знать, что с тобой происходит, Писк...
   - Не называй меня так, - тихо сказала Сара.
   "Извиняюсь. Я хочу знать, что с тобой происходит, Сара. Как ни больно мне это говорить, папа был прав. Разговоры о подобных вещах могут помочь".
   - Я знаю, - призналась Сара. - Просто... это не то, что ты думаешь.
   Майя нахмурилась. "Что ты имеешь в виду? Поговори со мной."
   Сара пожала плечами. - Я просто... В последнее время я много думал о маме. Как она всегда знала, что нужно сделать, чтобы все исправить, каким бы плохим оно ни казалось".
   Майя не могла не улыбнуться. Это было правдой; их мать всегда умела сказать и сделать то, что нужно, чтобы подбодрить их, когда времена казались трудными.
   - И, - сказала Сара почти шепотом, - я все время думаю, что если бы она была все еще здесь, возможно, этого бы не случилось.
   Майя обняла сестру. - Может, и нет, - сказала она. - Но мы не знаем и никогда не узнаем, потому что мамы больше нет, Сара. Но я знаю, чего бы она хотела, будь она здесь. Она хотела бы, чтобы мы были сильными. Она хотела бы, чтобы мы могли позаботиться о себе так же, как она заботилась о нас. Знаешь, даже если... даже если папа не останется на этой работе, он не будет постоянно рядом. Я скоро поеду в колледж, и ты тоже только через пару лет. Тогда мы будем взрослыми. Поэтому я думаю, может быть, будет лучше, если мы выучим это сейчас. Мы заботимся о себе - и друг о друге - и тому, что случилось, никогда не будет позволено повториться".
   - Ага, - согласилась Сара, положив голову Майе на плечо. - Есть еще кое-что.
   "Что это?"
   "Раньше папа сказал тебе кое-что, прежде чем уйти. Он сказал: "Как отец, как дочь". Он сказал, что если вы хотите что-то остановить, вы должны быть частью людей, пытающихся это остановить. Что он имел в виду под этим?"
   Майя закусила губу. Она по-прежнему твердо придерживалась целей, которые наметила для своего отца: поехать в Вест-Пойнт и присоединиться к ЦРУ. Но она не была готова сказать это Саре; последнее, что нужно ее сестре, это знать, что Майя планировала оказаться на линии огня.
   К счастью, ей не пришлось объяснять, потому что в дверь их комнаты резко постучали. Майя немного вздрогнула от внезапного шума, а потом рассмеялась над собой.
   "Держу пари, Ватсон забыл свой бумажник", - сказала Майя. "Подожди!" - позвала она достаточно громко, чтобы ее услышали с другой стороны. Она встала с кровати и прошла через комнату к двери, но остановилась, прежде чем ее рука коснулась замка.
   А если это не он? Это были две девочки-подростки в чужой стране, уязвимые и одинокие. Она не знала, кто еще мог так быстро узнать, что их отец ушел, но рисковать не стоило. Как сказала Ватсон, они были детьми Зеро, и хотя она не совсем понимала, что это значит, для него это что-то значило. Кроме того, она только что говорила своей сестре, что им нужно быть сильнее, лучше подготовиться.
   Крошечный черный электрошокер, который подарил ей отец, висел в кармане ее пальто и висел на крючке возле двери. Майя полезла в карман пальто и вытащила маленькую черную палочку, спрятав ее в ладони.
   "Это кто?" - позвала Майя.
   Ответа не было; во всяком случае, не словесный. Но снова раздался стук, на этот раз более настойчивый.
   - Не открывай, - шепотом сказала Сара. Ее глаза были большими, как блюдца, а лицо побледнело.
   - Нет, - пообещала ей Майя. - Я хочу, чтобы ты оставался там, если я не скажу иначе. И возьми кнопку. Если они нажмут тревожную кнопку, они должны услышать оповещение на телефон Ватсона через дверь. - Он там на моей кровати...
   Прежде чем она успела закончить, раздался глухой грохот. Косяк раскололся, и дверь распахнулась, ручка треснула стену за ней. Майя вскрикнула и в шоке отпрыгнула назад. Сара резко выпрямилась, замерев на месте.
   Мужчина, ворвавшийся в их комнату, был высоким, светлокожим, с темными волосами и бородой, в черной кожаной куртке. Он поднял обе руки вверх ладонями, показывая девушкам, что они пусты.
   - Майя, Сара, - сказал он, затаив дыхание. - Слава богу, ты в порядке. Я не знал, был ли кто-нибудь здесь с тобой...
   "Кто ты?" - требовательно спросила Майя, ее голос звучал на удивление тихо.
   - Я агент Нолан из ЦРУ, - быстро сказал он. - Что-то случилось с агентом Ватсон. На него напали трое мужчин прямо возле отеля. Мы должны идти сейчас-"
   "Какая?!" - воскликнула Майя. Ватсон был прыгнул? А кто был этот второй агент?
   - Я видел, как это произошло, но не мог ему помочь, - быстро сказал Нолан. - Мне было приказано оставаться в тени, если с Ватсоном что-нибудь не случится, а затем доставить вас в безопасное место. Пожалуйста, вы должны пойти со мной".
   Мысли Майи метались. Это происходило быстро, слишком быстро, и ничего в этом не было нормально. В голове пронеслись слова ее отца: " Не доверяй никому, кроме нас или агента Ватсон". Она взглянула на сестру и увидела явное недоверие в глазах Сары.
   - Полномочия, - внезапно сказала Майя. - Полномочия вашего агентства. Я хочу увидеть их."
   Агент Нолан покачал головой, словно недоверчиво. "У меня их нет. Я под прикрытием". Он высунул голову в холл и посмотрел налево и направо. "Девочки, пожалуйста. У нас могут быть считанные секунды, прежде чем кто-нибудь придет за вами.
   Что-то должно быть , отчаянно думала Майя. Должен быть быстрый способ доказать легитимность этого человека. - Вы знаете Уотсона? она спросила.
   "Да."
   "Вы друзья?"
   Мужчина нетерпеливо фыркнул. "Да."
   - Где он был ранен? - быстро спросила Майя.
   "Какая?"
   - Травма Уотсона, - потребовала она ответа. "Где это было?"
   - Это была... э-э, его левая рука, - сказал Нолан. - А теперь мы можем уйти ?
   Его неправильный ответ подтолкнул Сару к действию. Девушка помладше вскочила со своего места на кровати и потянулась к тревожной кнопке на двуспальной кровати рядом с ней. Нолан уловил движение и действовал мгновенно. Он сильно оттолкнул Майю со своего пути, и она врезалась в стену, боль пронзила ее плечо. Миниатюрный электрошокер выпал из ее рук и залетел под кровать.
   Нолан схватил Сару за запястья прежде, чем она успела сомкнуть руки на кнопке. Он стащил ее с кровати, даже когда она кричала, и бесцеремонно бросил ее на пол.
   - Нравится тебе это или нет, - прорычал он, надев черный ботинок Саре на спину, - ты пойдешь со мной. Его правая рука змеилась внутри кожаной куртки.
   Пистолет , завопил разум Майи. У него был пистолет, и она не собиралась ждать, пока он покажет его. Она проигнорировала боль в плече и прыгнула на него, обхватив обеими руками его шею и потянув изо всех сил.
   Он издал задыхающийся звук и дважды повернулся с Майей на спине. Его сильные руки потянулись к ней, схватив ее бицепсы, как тиски, и следующее, что она ощутила, это то, что она рухнула вперед, перекинулась через его плечи и приземлилась болезненной кучей в узком пространстве между двумя кроватями.
   Когда она снова подняла глаза, "агент Нолан" держал в кулаке гладкий черный пистолет. Он не был направлен ни на одного из них, но от одного его вида у Майи по спине пробежал холодок ужаса. - Я не собираюсь повторять тебе снова, - сказал он с насмешкой. - Ты пойдешь со мной. В настоящее время. "
  
  
  
  
  
   ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
  
   Рид выскочил через сломанную дверь трехэтажного здания в залитый лунным светом внутренний двор комплекса, глядя налево и направо с направленным вперед своим "Глоком", прислушиваясь к звукам автоматической стрельбы.
   В поле зрения никого не было. Затем тишину нарушил еще один резкий выстрел из AR-15. Он поспешил в его направлении, к одному из небольших отдаленных сооружений за главным зданием. Дверь была открыта, и за ней было темно.
   Рид ворвался в подъезд и чуть не наткнулся на человека в черном, стоявшего спиной. Наемник обернулся на шум, увлекая за собой AR-15 к Рейду.
   Его рефлексы сработали, и он пригнулся до того, как пистолет был направлен ему в лоб. Одной рукой Рид отвел ствол в сторону, а другой потянулся к прикладу. Одним рывком он выхватил винтовку из рук наемника.
   Фитцпатрик сделал шаг назад и криво ухмыльнулся. - Что ж, - сказал он. - Похоже, в тебе есть что-то от борьбы, да?
   - Не направляй эту штуку на меня, - сказал Рид низким и опасным голосом. "Всегда."
   - Расслабься, я не знал, что это ты. Фитцпатрик протянул руку в черной кожаной перчатке. - Но мне это понадобится сейчас.
   Рид посмотрел мимо наемника, пока его глаза привыкали к темноте. Небольшое здание оказалось жилым помещением для нескольких мужчин, что далеко от роскошной спальни, в которой он нашел бин Саддама.
   На полу виднелись смутные очертания двух тел, но, насколько Рид мог судить, между ними лежал только один пистолет. Один из повстанцев был безоружен, хотя оба были почти мертвы.
   "Что это?" - спросил Рид. - Вам было приказано вывести из строя и задержать...
   "Они стреляли первыми, - настаивал Фитцпатрик. - Я защищался.
   - Они этого не сделали, - возразил Рид. "Я слышал выстрелы. Только ваши пушки выстрелили.
   Фицпатрик какое-то время смотрел на него сверху вниз. "Может быть. Возможно, нет. Я слышал вас по радио; у тебя есть босс, и ни один из этих дохлых мудаков не старик, так что кого это волнует? Фицпатрик снова протянул руку. "Мой пистолет. Я не буду спрашивать снова".
   Рид покачал головой. Он не терял любви к мертвым террористам Братства; на самом деле он сам уничтожил больше радикалов, чем хотел признать. Но он сделал это, защищая свою жизнь или жизнь других, а не без разбора. Бесцеремонное отношение Фитцпатрика и прямое неповиновение приказам привели его в ярость.
   - Где ваши люди? - спросил он.
   - Мы разделились, чтобы охватить больше территории, - возмущенно сказал Фитцпатрик.
   "Это не было планом. Нам повезло, что мы нашли бин Саддама раньше, чем вы...
   - Знаешь, - громко сказал Фитцпатрик, перебивая его, - солдатская винтовка как бы часть его самого. Не то чтобы вы знали что-либо об этом, исходя из любого конференц-зала, из которого выползли. Но это важно. И если ты не отдашь мне эту винтовку прямо сейчас, я начну отбирать у тебя детали .
   - Попробуй, - бросил вызов Рид. Его руки сжались вокруг AR-15, готовый использовать его, если понадобится.
   Откуда-то раздался единственный пистолетный выстрел, отвлекший их обоих. Рид поспешил из здания, все еще держа винтовку Фитцпатрика. Откуда был выстрел? Он не мог сказать.
   Ему не пришлось долго гадать. Прогремел еще один выстрел из пистолета, и в то же время Рид уловил дульную вспышку через окно приземистого квадратного здания в двадцати ярдах справа от себя. Он бросился туда.
   "Привет!" - сердито закричал Фитцпатрик позади него. - Куда, по-твоему, ты идешь?
   Рид проигнорировал его и распахнул дверь плечом. Сцена перед ним была столь же очевидной, сколь и тревожной. Два других члена Отдела удивленно посмотрели на него; у одного из них в руках была винтовка AR-15, а у другого был пистолет, приставленный к затылку коленопреклоненного мужчины.
   У иракца, стоявшего на коленях, обе руки были связаны сзади шнуром на молнии. Двое других членов Братства лежали на полу, застреленные, со связанными руками.
   Взгляд Рида окинул комнату и за секунду захватил все это, когда гнев закипал внутри него. Террористы они или нет, дивизия казнила безоружных людей со связанными руками.
   Он бросил винтовку Фитцпатрика и быстро подошел к человеку с пистолетом. Прежде чем наемник успел отреагировать или что-то сказать, кулак Рида метнулся и нанес резкий удар по его подбородку. Другой рукой он схватил пистолет мужчины и вырвал его из рук, когда наемник упал.
   Его Глок был готов в одно мгновение, один пистолет был направлен на наемника с AR-15, а другой был направлен вниз на палача.
   - Бросай пистолет, - предупредил он, переводя взгляд с одного на другое.
   - Как насчет того, чтобы бросить эти пушки, агент Зеро? - сказал Фитцпатрик, заполняя дверной косяк с черным "Зиг Зауэром" в обеих руках и направляя взгляд на Рида. - И давай, перекинь мне эту винтовку, пока ты там.
   Рид не двигался. - Я сказал тебе не наводить на меня эту штуку, - прорычал он.
   Фицпатрик с шипением втянул воздух сквозь зубы. "Ты сделал. Но мне кажется, что вы в меньшинстве. И вы засекли одного из моих парней, чего я просто не выношу...
   - Ваш парень казнил связанных мужчин.
   "Видите ли, - усмехнулся Фитцпатрик, - вот вы снова защищаете этих животных, как будто они настоящие люди или что-то в этом роде". Он покачал головой. "Нам сказали, что ты какой-то ковбой, но это сюрприз".
   Фитцпатрик медленно шагнул в комнату. Рид направил оружие на двух других мужчин; если он тронется с Фицпатриком, один из них потянется к нему, он был в этом уверен. Было трое против одного, и, насколько Рид знал, Мария и Стрикленд все еще зачищали третий этаж главного здания. Они услышат выстрелы, но к тому времени Рид, скорее всего, уже будет мертв.
   "Никто больше не должен здесь сегодня умирать", - сказал он Фицпатрику, хотя это было адресовано им всем троим. - Давайте все положим их.
   Командир дивизии ухмыльнулся половиной рта. "Конечно, агент Зеро. Почему бы тебе не показать нам, как это делается? Подавать пример?"
   Рид стиснул зубы. Он не видел другого выхода. Он медленно опустил стволы двух пистолетов, крепко сжимая каждый. Как только он это сделал, наемник с AR-15 перевел взгляд на Рида. Наконец, после того, что казалось мучительно долгим, Фитцпатрик убрал "Зиг Зауэр" в кобуру.
   Но он не застегнул застежку, отметил Рид.
   - А теперь давай, верни моему мальчику его пистолет, - подсказал Фитцпатрик.
   В груди Рида сжалось. Он покрутил пистолет в руке и протянул его наемнику, которого ударил в челюсть. Мужчина поднялся на ноги, взял его и вставил обратно в нейлоновое гнездо.
   Наконец Рид убрал свой собственный Глок в кобуру. "Никто больше не должен умирать здесь сегодня", - повторил он. - Даже он. Он указал на стоявшего на коленях иракца, наблюдавшего за происходящим со странным увлечением.
   Фицпатрик от души усмехнулся. - Я склонен с вами согласиться, агент Зеро. Он хлопнул Рейда по плечу жестом, который мог бы быть дружеским, если бы не был достаточно сильным, чтобы оставить синяк. - Но, кажется, я сказал тебе, что произойдет, если ты не вернешь мне мою винтовку.
   Рид услышал предательский звон ножа, оставившего за собой ножны. Он мгновенно изогнулся в бедрах, повернув свое тело на девяносто градусов, когда серебряная вспышка устремилась к нему по воздуху. Наемник, которого он ударил по челюсти, опустил нож сверху вниз, нацелившись на ключицу Рейда, хотя при резком повороте острый кончик вонзился в бронежилет.
   Рид схватил руку, держащую нож, и резко повернул ее. Запястье легко сломалось, и мужчина вскрикнул. Но их было трое, и Риду нужно было оставаться в сознании. Он откинул ногу назад в ударе мула и попал в Фицпатрика, достаточно, чтобы заставить его пошатнуться. Ствол AR-15 третьего наемника уже был поднят. Рид присел на корточки, едва не упав на колени. Он схватил нож, который мог убить его, и рванулся вперед, вонзаясь всем своим телом в бедра наемника. Мужчина застонал, когда они оба упали в клубок конечностей и смертоносного снаряжения.
   Рид один раз ударил его локтем по лицу, оставив человеку кровь из носа, и оттолкнул AR-15 по полу. Затем он перекатился и поднялся на ноги с ножом, повернувшись лицом к Фицпатрику.
   И поймал себя на том, что смотрит в ствол "Зиг Зауэра".
   "Ну, должен сказать, это было чертовски впечатляюще". Фицпатрик криво ухмыльнулся. - Но есть старая поговорка о ноже в перестрелке.
   - Подожди, - настаивал Рид. Он уронил нож, и тот с грохотом упал на пол. - Я безоружен. Но даже когда он сказал это, он мрачно осознал, что террористы тоже были безоружны, но Отделение их не пощадило.
   - Будет очень обидно, - медленно протянул Фитцпатрик, - объяснять своим девочкам, как вас пометили во время рейда. Но опять же - нам может и не понадобиться.
   Лицо Рида вспыхнуло. "Что вы только что сказали?" - спросил он тихим голосом.
   "Просто говорю, всякое случается постоянно. Плохие вещи хорошим людям. Даже дети".
   Он знает о моих дочерях? Паника сдавила грудь. Это была подстава, и не только для него.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
  
   "Я не собираюсь повторять вам снова", - сказал поддельный агент Нолан с усмешкой на лице, держа над собой черный пистолет. - Ты пойдешь со мной. В настоящее время. "
   Майя, застрявшая в узком пространстве между кроватями гостиничного номера в Энгельберге, застрявшая в тупике, подняла руки и медленно поднялась на ноги. - Хорошо, - сказала она ему, стараясь говорить как можно ровнее. "Я пойду с тобой. Я не доставлю тебе хлопот. Но Сара остается.
   Нолан удивленно склонил голову набок. - Похоже, вы в состоянии вести переговоры? Он направил пистолет прямо на нее, и у нее перехватило дыхание. - Если только один из вас придет, это потому, что другой де...
   Раздался тошнотворный треск , и Нолан рванулся вперед, рухнув лицом вниз на кровать, когда вокруг него посыпались осколки дерева.
   Сара, с широко раскрытыми глазами и задыхаясь, стояла позади нападавшего, держа зазубренную половинку полена из тухлого камина. Другая половина лежала на полу, сломанная над головой Нолана.
   "Ты в порядке?" - быстро спросила Майя.
   - Ага, - тихо сказала Сара. "Ты?"
   "Ага. Отличная работа." Майя опустилась на колени рядом с мужчиной. Он был без сознания, но, возможно, ненадолго. Она быстро избавила его от черного пистолета и второго пистолета, серебряного револьвера, который он засунул в штаны. И то, и другое она передала Саре. - Положи это на комод вон там. Будь осторожен." Затем она обшарила его карманы. У него был сотовый телефон, но не было кошелька, не было удостоверения личности. В заднем кармане у него был складной черный нож с замком.
   Пока Майя обезоруживала мужчину, Сара сжала маленький черный брелок. Она внимательно прислушивалась, надеясь услышать тревогу откуда-то поблизости, но ничего не было. Тишина. Казалось, они были сами по себе.
   - Быстрее, - сказала Майя, - помоги мне снять эти пояса со штор.
   Потребовалось несколько минут, но Майе удалось затащить тяжелое бесчувственное тело в кресло у окна, а Сара сорвала с красных занавесок длинные шелковые пояса. Вместе они привязали пояса вокруг его живота и стула, туго стянули их и завязали узлом за его спиной.
   - Вот, - сказала Сара. - Я нашел это на полу. Она протянула тонкую черную палочку, миниатюрный электрошокер.
   Когда Майя взяла его у нее, веки Нолана затрепетали, и он застонал. "Ой. Моя голова... - Он несколько раз моргнул, прежде чем заметил, что сидит прямо и привязан к стулу. "Что за черт?" Мужчина боролся, пытаясь вырваться из своих оков.
   - Стой, - приказала Майя. Она открыла электрошокер, обнажив пару узких серебряных штырей. - Это ударит по тебе сто тысяч вольт, если ты не скажешь мне, кто ты такой.
   Нолан ухмыльнулся. - Ты действительно думаешь, что я собираюсь тебе что-то рассказать? Он переместил свой вес в сторону, когда пальцы его правой руки потянулись к заднему карману. Потом он усмехнулся. "Вы маленькие сучки... вы взяли мой нож?"
   - И ваши пушки, - ответила Майя. - Кто вы и как узнали, что мы здесь?
   Нолан закатил глаза, когда его поведение сменилось уродливой ухмылкой. - Слушай, мы оба знаем, что я ни хрена тебе не скажу. Я знаю, что ты не причинишь мне вреда. Я вижу это в твоих глазах. В тебе этого нет, маленькая девочка. Он снова сопротивлялся.
   Майя стиснула зубы. "Сара, - сказала она, - позвони на стойку регистрации и скажи им, чтобы вызвали сюда полицию".
   Сара поспешила к телефону.
   - Думаешь, они прибудут вовремя? - спросил Нолан, покачивая плечами взад-вперед. - Мне понадобится всего несколько минут, чтобы избавиться от этого. Тебе лучше просто схватить один из моих пистолетов и выстрелить в меня прямо сейчас. Он насмешливо рассмеялся. - Но ты не будешь.
   - Может быть, и нет, - сказал глубокий голос позади них. "Но я буду."
   Майя обернулась на звук. Агент Ватсон бесшумно проскользнул в сломанную дверь и поднял пистолет, направив его на связанного человека. У него шла кровь со лба, а повязка на правой руке исчезла. Майя сразу поняла; он больше не нуждался в этом. Он надел его только для того, чтобы все наблюдатели подумали, что он может быть менее способным. - Вы двое в порядке?
   - Ага, - сказала Майя. "У нас все в порядке. У тебя все нормально? Ты истекаешь кровью.
   "На меня напали прямо возле отеля. Я полагаю, его друзья, - сказал Ватсон, указывая на Нолана. - Однако они больше не разговаривают. Положи трубку, Сара. Я разберусь с этим". Он наклонился к лицу мужчины. "Кто ты?"
   Связанный ухмыльнулся. - Я агент Нолан, - саркастически сказал он. - Вы, должно быть, Ватсон.
   "Вот так." Агент Ватсон схватил мужчину за волосы и дернул головой влево, а затем вправо. Майя смотрела в замешательстве; это выглядело так, как будто агент осматривал шею мужчины.
   "Эй, смотри!" мужчина вздрогнул.
   Ватсон проигнорировал его. - Ты проверил его карманы?
   - Да, - подтвердила Майя. - Но у него не было с собой удостоверения личности. Только нож, пистолет и телефон. Экран заблокирован четырехзначным паролем".
   Ватсон кивнул в знак одобрения. "Очень тщательно." Он спрятал свой пистолет в кобуру и сказал: "Если он попытается что-то сделать, ты заткнешь его этим электрошокером". Ватсон схватила с кровати нож с замком для позвоночника и рывком открыла его.
   - Эй, эй, - запротестовал связанный, его глаза внезапно расширились. "Что ты с этим делаешь? Что за черт..."
   Майя вздрогнула, когда Ватсон вонзил лезвие мужчине в правую руку. Сара отвернулась. Даже Нолан стиснул зубы и в панике зашипел.
   Но крови не было. Ватсон не резал мужчине плоть; он отрезал рукав своей черной кожаной куртки.
   "Что Вы ищете?" - спросила Майя, неуклонно направляя револьвер мужчине в живот.
   - Клеймо, - ответил Ватсон, оторвав рукав и осмотрев плечо мужчины.
   "Ты свихнулся? Думаешь, на мне клеймо? - сказал Нолан в отчаянном замешательстве.
   Но Майя поняла. Каждый фанатичный член Амона был заклеймен египетским символом. Ватсон следил за тем, чтобы этот человек не был еще одним убийцей, вроде Раиса, каким-то перебежчиком из террористической организации, которую их отец помог закрыть.
   "Хм." Ватсон покачал головой. - Не верю.
   Майя вытянула шею, чтобы заглянуть ему через плечо. Бренда не было, но что-то было. Это была маленькая татуировка в виде треугольника, а внутри было что-то похожее на свернувшуюся черную змею.
   - Ты из отдела? Ватсон глубоко нахмурился.
   "Нет. Я просто их большой поклонник". Саркастический Нолан снова закатил глаза.
   - Что такое Дивизия? - спросила Майя.
   Но Ватсон не ответил. "Мы должны идти", - сказал он им. - Собирай свои вещи, быстро.
   Майя бросила электрошокер на кровать и бросилась снимать пальто для себя и Сары с крючка у двери, а Ватсон схватил чемоданы.
   Но когда Майя снова повернулась, ее младшая сестра стояла перед связанным мужчиной в кресле лицом к нему. "Сара?" - нерешительно сказала она.
   В одной из рук девушки был электрошокер, который уронила Майя.
   - Подожди... - начала Майя.
   Сара воткнула острый конец в ребра Нолана. Каждый мускул в его теле дергался в диких спазмах, а голова откидывалась назад. Вены на его шее вздулись; его глаза расширились до такой степени, что грозили выпасть. Его рот раскрылся в зевающем крике, но из него не вырвалось ни звука, кроме потрескивания электричества, пробегающего сквозь него.
   Выражение лица Сары было пугающе бесстрастным, когда она держала электрошокер против него, пока не кончился заряд, пока его напряженные мышцы не расслабились, а голова не наклонилась вперед.
   - Ты собирался забрать нас, - пробормотала она.
   - Сара... - подтолкнула Майя. - Сара, давай просто...
   - Он собирался забрать нас! Она повернулась к сестре, и, хотя слезы навернулись на ее глаза, выражение их было яростным и неумолимым. Майя сделала небольшой шаг назад, увидев ее. "Как прежде! Так же, как и другие!" Она покачала головой. "Нет. Никогда больше."
   - Сара, - мягко сказала агент Ватсон. Но без предупреждения юная девушка потянулась к лампе на прикроватной тумбочке. Она схватила его обеими руками и выдернула из стены, не останавливаясь, нанеся сокрушительный удар по лицу Нолана.
   Кровь из его носа, рта и губ брызнула на стену. Желудок Майи сжался; она была уверена, что видела, как несколько зубов отскочили по ковру.
   - Никогда, - сказала Сара, ее плечи вздымались, - снова. Она снова подняла лампу, на этот раз над головой, словно намереваясь размозжить мужчине череп.
   Ватсон был на ней через секунду. Он схватил лампу одной рукой, а другой обхватил ее живот, наполовину удерживая ее сзади, наполовину прижимая к себе. - Привет, - хрипло прошептал он ей на ухо. "Привет. Послушай меня. Это больше не повторится, хорошо? Я не собираюсь выпускать тебя из виду. Но мы должны идти. Ты слышишь меня? Их может быть больше".
   Сара какое-то время боролась в его хватке, но затем расслабилась настолько, что отпустила лампу. Голова Нолана поникла, нижняя половина его лица была в кровавом месиве. Майе пришлось отвести взгляд. Она никогда прежде не видела, чтобы ее сестра так себя вела или так выглядела. Это было анималистично; она ответила на жестокое нападение собственной жестокостью. Несмотря на страх и опасения Майи, она не могла не чувствовать, по крайней мере, немного гордости за свою младшую сестру. Она пережила ад и была полна решимости никогда не возвращаться. Она не собиралась снова становиться жертвой.
   Ватсон отпустил Сару, а затем схватил с кровати пистолеты Нолана, мобильный телефон и, наконец, упакованный чемодан их отца. "Ну давай же."
   В холле Ватсон как мог закрыл за ними дверь со сломанным косяком и повесил на ручку табличку "Не беспокоить". Он прошел по коридору с чемоданом в одной руке и пистолетом в другой, частично спрятанным за спиной. Девушки быстро последовали за ними.
   - Вы хорошо справились, девочки, очень хорошо. Твой папа гордился бы. Будь начеку и следуй за мной".
   "Агент Ватсон, - спросила Майя, пока они торопились, - что такое Отдел?"
   - Это, э-э, частная служба безопасности, - объяснил он. - Банда головорезов, правда.
   - Но почему они были здесь? она нажала. "Как они нас нашли? Что это значит?"
   "Я не знаю", - ответила Уотсон на все ее вопросы. У Майи сложилось отчетливое впечатление, что у Уотсона есть какие-то идеи, но если это правда, то он не вдавался в подробности. "Не беспокойтесь об этом прямо сейчас; давай просто уберемся отсюда. Я собираюсь остаться с тобой. Я буду прикрывать твою спину, а ты мою". Он сделал паузу, прежде чем тихо добавить: - Будем надеяться, что кто-то наблюдает за твоим отцом.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
  
   - Откуда ты знаешь о моих девочках? - спросил Рид в маленьком квадратном здании базы террористов. Он позволил своему гневу проявиться, оскалив зубы, несмотря на то, что Зиг Зауэр был направлен ему в лоб.
   Надменной ухмылки Фитцпатрика было достаточно, чтобы он стиснул зубы, чтобы ему захотелось рискнуть быть застреленным только для того, чтобы иметь возможность сбить это с лица. - Не беспокойтесь об этом. В любом случае, ты не пробудешь здесь достаточно долго, чтобы узнать.
   У Рида увеличился пульс. Он ожидал, что наемники были там для него, а не для Братства, но он даже не подумал, что они могут знать, где его дочери. В его голове зазвенели тревоги; мышцы его конечностей напряглись от напряжения, пытаясь удержаться от безрассудной атаки на Фитцпатрика.
   - Они всего лишь дети, - умолял Рид. "Они невиновны. И если в вас есть хоть капля человечности, вы их не впутаете.
   - Хотел бы я, если быть откровенным. На мгновение на лице Фитцпатрика промелькнуло раскаяние. "Но в том, что мы делаем, нет ничего невинного". Он вздохнул. - Пока, агент Зеро.
   "Останавливаться." Все пять пар глаз повернулись на резкий звук голоса Марии - не только глаза Рида и Фитцпатрика, но и двух раненых мужчин на полу, и даже связанного Иракца. Она стояла в дверном проеме, сразу за Фитцпатриком, вытянув руку и держа что-то вверху... но это был не пистолет.
   Это был ее мобильный телефон.
   Фитцпатрик вытянул шею, чтобы посмотреть на нее, но держал винтовку на Риде. - Что, черт возьми, ты делаешь? - спросил он в замешательстве. - Ты собираешься вывести меня из дома с телефоном?
   - Нет, - ответила Мария. "С видеокамерой. Пока мы разговариваем, я транслирую это в прямом эфире как моему отцу из Совета национальной безопасности, так и другу из СМИ".
   Фицпатрик ничего не сказал, но его губы скривились в гневной усмешке.
   - И я четко вижу тебя через это окно. Голос Стрикленда донесся из их радионаушников. "Вы стреляете, вы умираете следующим".
   Рычание Фитцпатрика медленно перешло в его знакомую уродливую ухмылку. - Что ж, - сказал он. "Если это не какое-то мексиканское противостояние двадцать первого века".
   - Во что бы то ни стало, - сказала Мария позади него, - делай то, ради чего пришел сюда - то, за что тебе платят. Или... ты можешь вывести этот грузовик во двор, посадить в него своих людей и уехать отсюда. Вернитесь к тому, кто вам платит, и скажите им, что вы потерпели неудачу. И если мы когда-нибудь снова увидим тебя или кого-нибудь из твоих людей, мы без колебаний бросим тебя.
   - Поверь мне, дорогая, - сказал Фицпатрик. - В следующий раз ты нас не увидишь. Ствол его Sig Sauer медленно опустился. - Пора идти, мальчики.
   Мария отошла в сторону, по-прежнему направляя камеру своего мобильного телефона в его сторону, а Фитцпатрик попятился в дверной проем. Двое наемников на полу медленно поднялись и сделали то же самое, один баюкая его сломанное запястье, а другой истекал кровью из носа.
   Снаружи Фитцпатрик резко свистнул остальным троим своим людям. Мария наблюдала через окно, как двое бойцов отдела распахнули тяжелые ворота комплекса, а затем сели в старый грузовик, кровать которого была натянута брезентом. Двигатель заурчал, и грузовик медленно выкатился из комплекса.
   - Вы двое в порядке? - спросил Стрикленд по рации.
   - Ага, - сказал Рид. "Спасибо вам обоим. Тодд, мне нужно, чтобы ты немедленно позвонил Ватсону. Фитцпатрик сказал что-то о моих дочерях...
   - Я в деле, - сказал Стрикленд.
   Рид кивнул Марии. "Вы действительно транслировали это?"
   "Конечно, нет", - сказала она. "У меня нет друзей в СМИ, и я бы точно не отправил это отцу. Но я записал. Может пригодится позже".
   "Хорошая работа."
   "Что теперь?" она спросила.
   - Во-первых, мне нужно убедиться, что с Майей и Сарой все в порядке. Вертолет должен вернуться в любую минуту. Если ты сможешь вывести этого парня в зону приземления, я помогу Стрикленду с остальными тремя.
   "Конечно". Мария взяла связанного террориста за руку и подняла его на ноги.
   Он выругался на нее по-арабски, обозвав несколько неприятных вещей и предложив держать подальше от него свои отвратительные руки.
   Она мило улыбнулась и сказала ему на его родном языке: "Куда ты идешь, ты будешь желать, чтобы мы позволили им пустить тебе пулю в голову".
   Рид побежал в главное здание и поднялся по лестнице, чтобы встретить Стрикленда, который занял позицию в спальне бин Мохаммеда у окна со своим MP5.
   - Ты прошел? - сразу спросил он.
   Стрикленд кивнул. - Они с Уотсоном и в безопасности. По-видимому, были какие-то проблемы; член отдела появился в их гостиничном номере, заявив, что он ЦРУ. Но ваши девушки усмирили его и привязали к стулу.
   Рид удивленно моргнул. "Извини, что?"
   Стрикленд усмехнулся. "Может быть, вам не нужно беспокоиться так сильно, как вы думаете".
   - Наверное, нет, - пробормотал Рид.
   "Они садятся в самолет прямо сейчас и возвращаются в Штаты. Ватсон отведет их в безопасное место и будет ждать вместе с ними.
   - Хорошо, - сказал Рид. Он с трудом мог себе представить, что его дочери могли сделать, чтобы усмирить вооруженного наемника, но всю историю он узнает позже. А пока он обратил свое внимание на тучного мужчину, стоявшего на коленях в углу со связанными за спиной руками, предполагаемого лидера Братства Авада бин Саддама.
   Он услышал снаружи знакомый звук роторов, когда "Черный ястреб" вернулся, чтобы забрать их. Помимо бин Саддама, они задержали еще троих, в том числе раненого террориста в зале, которому Мария прострелила ноги.
   "Куда дальше?" - спросил Стрикленд.
   Рид посмотрел на бин Саддама, но старший отказался смотреть ему в глаза, вместо этого глядя в пол. - В Марокко, - сказал он. "У нас нет новой зацепки, но я уверен, что мы ее получим после того, как вселим страх перед адом в этого человека".
  
   *
  
   "Итак", - сказал Стрикленд, когда самолет поднялся на крейсерскую высоту и унес трех агентов в сторону Марокко. - Хочешь рассказать мне, что это было?
   Рид и Мария обменялись сомнительными взглядами. Он знал, что молодой агент спросит, как только они останутся одни.
   Вертолет "Блэк Хок", сбитый шестью наемниками, но с четырьмя новыми задержанными, доставил их обратно в Багдад, на американскую военную базу, где их ждал реактивный самолет. Повстанец, которого застрелила Мария, терял много крови и остался, чтобы за ним ухаживали; остальных троих посадили на армейский грузовой самолет, направлявшийся в H-6, а оперативники ЦРУ поднялись на борт "Гольфстрима".
   К чести Стрикленда, он, по крайней мере, дождался, пока они поднимутся в воздух.
   Рид был раздавлен. С одной стороны, агент Стрикленд заслуживал ответов; он помог спасти жизнь Риду в комплексе, не зная, почему Отдел напал на него. С другой стороны, карьера молодого агента в ЦРУ едва началась. Рассказать ему что-либо означало бы вовлечь его в знание заговора и потенциально поставить его на ту же линию огня, в которой оказался Рид.
   - Если ты беспокоишься о том, что подвергнешь меня какой-то опасности, - сказал Стрикленд, словно читая мысли Рида, - не беспокойся. Я прекрасно справляюсь с собой. Однажды я здорово подрался с тобой, не так ли?
   Рид усмехнулся. "Возможно, вы доставили мне небольшие неприятности..." Во время их первой встречи, когда Стрикленда послали арестовать агента Зеро, между ними произошла короткая стычка недалеко от Гродкова, Польша, которая закончилась тем, что Стрикленд был в наручниках, а Рейд - в наручниках. пистолет.
   Он вопросительно повернулся к Марии. Она вздохнула и кивнула в знак согласия.
   - Хорошо, - тихо сказал Рид. "Я могу пожалеть об этом позже, но вот оно. Два года назад, до того, как мне в голову вставили подавитель воспоминаний, я кое-что знал. Я обнаружил, что существует план начать сфабрикованную войну между Соединенными Штатами и определенными целями на Ближнем Востоке".
   - Сфабрикованная война? Стрикленд нахмурился. - То есть неспровоцированный?
   - Или будет провокация, - сказал Рид. "Вопрос в том, настоящий он или нет".
   "Но почему?"
   "Самый простой ответ обычно самый правильный", - ответила Мария. "Масло. Богатые хотят стать еще богаче, а те, кто у власти, хотят остаться там, и, хотя все они приложили свои руки к этому горшку, есть определенные территории, которым просто нельзя доверять, чтобы они оставались стабильными. За последние тридцать лет мы пробовали дипломатию. Мы пробовали военное присутствие. Мы пытались установить демократию, и ничего не прижилось. В какой-то момент кто-то понял, что лучший способ сохранить определенные активы в безопасности - это просто владеть ими. Они считают, что война может сделать это для Соединенных Штатов - обеспечить наш полный контроль над ключевыми районами, которые также являются основными местами добычи нефти".
   Стрикленд тяжело вздохнул. - Это... это просто ужасно. Он долго думал, прежде чем посмотрел на них, и его взгляд стал сердитым. "Вы знаете, что я отыграл три тура по Ближнему Востоку? Двое в армии и один в качестве рейнджера вместе со спецназом. В каждом из них мы теряли хороших людей. Отличные мужчины. В каждом из них я видел то, чему никогда и нигде нельзя позволять случиться. Некоторые из этих парней шутили, что наша работа заключается в том, чтобы удерживать в кресле какого-нибудь толстого богатого политика... Стрикленд покачал головой. - Но это всегда была просто шутка.
   - Это никогда не было просто шуткой, - пробормотала Мария.
   "Кто?" - спросил он. "Кто в этом замешан?"
   - Мы не знаем, - сказал ему Рид. "Но должно быть много людей, все высоко в цепочке. Что подводит нас к сути дела". Он сделал паузу на мгновение, прежде чем сказать: "Я полагаю, что заместитель директора Райкер может быть причастен к этому или, по крайней мере, отвечает за сохранение тишины".
   Стрикленд резко поднял голову.
   - И, возможно, директор Маллен тоже, - добавила Мария.
   - Наших боссов? Молодой агент был в полной растерянности. "Я не могу поверить, что..."
   "И все же наемники, нанятые нашим собственным агентством, в основном признались, что их послали туда, чтобы убить меня", - отметил Рейд. "Подумай об этом. После всего, что произошло в Словакии, почему меня не бросили в ту же яму, в которую мы собираемся попасть? Вместо этого они простили меня. Черт, они даже оставили меня на работе".
   - Чтобы держать тебя рядом, - сказал Стрикленд, кивая с отсутствующим взглядом в глазах. - Чтобы следить за тобой и пытаться выяснить, как много ты знаешь.
   "И посмотреть, буду ли я действовать в соответствии с этим", сказал Рид. "Теперь они восстанавливают меня в качестве агента, лгут и говорят мне, что я имею личную связь с этой операцией - только для того, чтобы Отдел повернулся против меня? Это уловка, чтобы избавиться от меня, прежде чем я заново открою для себя то, что знал тогда. Кто-то отдал приказ. В отношении Картрайта все еще нет присяжных, но я готов поспорить на все свои воспоминания, что Райкер замешан в этом.
   - Господи, - пробормотал молодой агент. "Так что же нам делать?"
   - А пока, - сказала Мария, - мы заканчиваем нашу операцию. У нас есть их лидер; мы узнаем, почему они разбомбили посольство и что еще у них в рукаве. В этом видео бин Саддам угрожал, что все еще впереди".
   "Но я хочу, чтобы ты дистанцировался от меня", - сказал ему Рид. "Внешне, что касается всех остальных, мы не друзья. Разделите презрение Райкера ко мне, если сможете. Пожаловаться на меня. Попробуй отвлечь меня от своей операции. Посмотрим, не попытается ли она ввести тебя в свой маленький внутренний круг.
   Мария согласно кивнула. - Более чем вероятно, что Отдел уже отчитался, так что не лгите, когда вас об этом спросят. Произошла конфронтация; они обращались к Кенту, и вам приходилось вмешиваться и распространять его. Вы отстранили их от операции за безрассудство и неповиновение вашим приказам. Вот и все."
   - Хорошо, - согласился Стрикленд. - Я помогу тебе добраться до сути. А пока... я думаю, мы враги.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
  
   Было около одиннадцати вечера по местному времени, когда они прибыли на секретную базу ЦРУ, обозначенную H-6, или, как ее называли знакомые с ней, "Адская шестерка". Территория участка была построена так, чтобы напоминать военную передовую оперативную базу в марокканской пустыне, окруженная сетчатым ограждением с колючей проволокой и состоящая из полупостоянных брезентовых палаток и приземистых стальных конструкций с куполами.
   "Гольфстрим" приземлился на короткой ухабистой взлетно-посадочной полосе недалеко от площадки, и лестница была опущена. Воздух пустыни был прохладным и приятным, хотя звезды меркли в сиянии мощных прожекторов, освещавших черную площадку со всех сторон.
   Когда они высаживались, к ним подбежал спецназовец. Несмотря на темноту, на лбу у него были солнцезащитные очки, а на шее повязан серый шарф оливкового цвета. Его боевой жилет и тренировочные штаны были того же цвета, что и песок, а на ремне через одно плечо свисала автоматическая винтовка.
   "С возвращением, агенты", - сказал сержант SFO Джек Флэгг, по очереди пожимая им руки.
   - Сержант Флэгг, - поприветствовал Рид. Они встречались только однажды - по крайней мере, так помнил Рид, - когда он пришел сюда, чтобы допросить заключенного, который выдавал себя за шейха по имени Мустафар, известного союзника Амона.
   - Флэгг? - удивился Стрикленд. "Зеленые береты"?
   - Верно, - сказал сержант.
   "Я Стрикленд. Семьдесят пятый полк.
   - Рейнджер? - сказал Флэгг. "Без шуток. Подождите, Стрикленд. Из Кандагара?
   "Вот так." Стрикленд усмехнулся, когда они оба от души тряслись.
   "Ну, Рейнджер, добро пожаловать в роскошную деревню для престарелых спецназа", - со смехом сказал Флэгг. - Пойдем, я покажу тебе окрестности. Скоро должны прибыть наши гости. Они вдвоем шли впереди, лениво болтая о послевоенной жизни.
   Рид взглянул на Марию. Она пожала плечами. - Мальчики, верно? Она последовала за ними в лагерь.
   Грузовой самолет прибыл через тридцать минут. Рид потягивал слабый кофе и наблюдал из-за забора из колючей проволоки, как полдюжины людей Флэгга выводят троих задержанных из трюма и через ворота.
   "Я возьму бин Саддама", - сказал он Марии и Стрикленду. - Вы двое займетесь остальными. Нам нужно знать, почему они нацелились на делегацию Конгресса и что еще они запланировали".
   "И почему в комплексе было так мало членов", - добавил Стрикленд. "Я ни на секунду не верю, что в Братстве всего восемь человек".
   Ночь стала холоднее, по лагерю дул холодный ветер, когда Рейд последовал за Флэггом, двумя его людьми и бин Саддамом к одному из гладких стальных куполов, наспех воздвигнутых в произвольном порядке вокруг Н-6. Сержант открыл тяжелую дверь, и Рид вошел.
   Он уже был в одной из этих структур раньше, когда допрашивал фальшивого Мустафара. Не было ни окон, ни проемов, кроме единственной стальной двери, а внутреннее освещение освещала единственная удручающе голая лампочка, свисавшая с розетки на вершине десятифутового куполообразного потолка. Мебели не было, кроме единственного металлического складного стула. Пол был грязным, плотно утрамбованным от ботинок и босых ног, за исключением единственной квадратной железной решетки прямо в центре земли. Рид знал, что под этой решеткой была дыра примерно шесть футов шириной и восемь футов глубиной, куда бросали и забывали худших из худших.
   "Тебе нужно что угодно?" - спросил Флэгг. "Ножи? Плоскогубцы? Еще чашка Джо?
   - Нет, спасибо, - сказал Рид. - Я думаю, у нас все будет хорошо.
   "Хорошо. Крикни, если передумаешь. Один из моих парней будет снаружи. Авада бин Саддама бесцеремонно втолкнули в комнату с Ридом, и дверь была плотно закрыта.
   Толстяк перед ним опустился на колени, его руки все еще были связаны за спиной. Он пробормотал что-то быстрое и почти неразборчивое - молитву, как Рид узнал через мгновение. Молитва Аллаху о сохранении его жизни.
   Рид шагал перед ним, ничего не говоря, выжидая. Обычно он пытался выяснить, что за человек бин Саддам, но он уже знал ответ. Он был трусом. Он позволил своим людям умереть от рук Дивизии, а сам спрятался в сундуке. Он не ждал славной смерти в ожидающих руках своего создателя; он хотел жить.
   И он будет. В дыре под нашими ногами, на всю оставшуюся жизнь.
   Прошло всего несколько минут, прежде чем до них донесся пронзительный звук, тусклый и далекий за стальной стеной соседнего куполообразного строения, но все же вполне слышимый.
   Рид встал на колени рядом с бин Саддамом и сказал шепотом по-арабски: "Вы слышите это? Это крики твоих товарищей. Скоро эти крики прекратятся, и они расскажут моим коллегам все, что знают. Потом мы сравним истории, и если у кого-то не совпадет, они умрут".
   Бин Саддам заметно дрожал, глядя на грязный пол.
   "Я не думаю, что ты хочешь умереть, Авад бин Саддам". Рид встал и продолжил ходить. "Обычно в таких случаях я очень сильно ранил тебя, а потом задавал вопросы. Но я не думаю, что мне нужно делать это сегодня. Я думаю, ты скажешь мне то, что я хочу знать, и я думаю, ты будешь честен, и я смогу защитить свои руки от крови. Это правильно?"
   - Д-да, - пробормотал мужчина.
   "Хороший. Это очень хорошо. Тогда начнем". Рид схватил металлический складной стул и поставил его в нескольких футах от бин Саддама, а затем сел и оперся локтями на колени. "Мой первый вопрос таков: где Абдаллах бин Мохаммед?"
   - Мертв, - тихо сказал бин Саддам. "Он умер от сердечного приступа ночью, несколько дней назад".
   - И вы забрали власть Братства по его следу? - спросил Рид.
   "Да."
   "Но именно бин Мохаммед финансировал взрыв посольства", - сказал Рид. - У вас есть доступ к его счетам?
   "Нет. Его сын жив, Хасан бин Абдаллах бин Мохаммед".
   "Хасан. Был ли он среди тех, кто оставался в комплексе, когда мы прибыли?
   Бин Саддам покачал головой. "Нет."
   "Значит, Хасана там не было. И я насчитал только восемь человек, включая вас, в комплексе, способном вместить гораздо больше. Так." Рейд еще больше наклонился вперед, его лицо было меньше чем в футе от лица бин Саддама. "Сколько еще? И куда они пошли?
   - Я... - мужчина покачал головой. "Я не знаю."
   Рид разочарованно вздохнул и встал, полез в карман за тактическим складным ножом, который Стрикленд дал ему перед набегом на территорию. Он сделал вид, что медленно открывает лезвие ножа, а затем прошелся широким полукругом так, что оказался позади бин Саддама, который дрожал и пытался вытянуть шею, чтобы увидеть лезвие.
   - Что... что ты собираешься делать? - возмутился главарь террористов.
   "Не двигайтесь." Рид наклонился и щелкнул ножом по шнуру, скрепляющему запястья бин Саддама. Но прежде чем мужчина успел отдернуть руки, Рид схватил его за левую руку и скрутил. Бин Саддам вывернул шею так сильно, как только мог, его глаза расширились от страха, когда Рид прижал острый как бритва кончик ножа к своей ладони, угрожая пронзить плоть.
   - А теперь, - прорычал Рид низким голосом, - ты скажешь мне, куда пошли Хассан и остальные, или я проткну тебе руку этим ножом.
   "Пожалуйста!" мужчина захныкал. Он попытался вырваться, но Рид удержал его. "Я не знаю! Я говорю вам, я не знаю..."
   - Ты знаешь! - крикнул ему Рид. - Это был твой план! Вы хотели, чтобы мы знали ваше имя, и теперь мы его знаем. Вы угрожали, что будут новые атаки. Скажи-ка..."
   Он замолчал. Мужчина дрожал с ног до головы, а затем раздался предательский звук капающей воды, когда повстанец потерял контроль над своим мочевым пузырем.
   Рид опустил руку и сделал шаг назад, скорее в замешательстве, чем в отвращении, когда в его голове промелькнула мысль: "Это не поведение лидера радикальной террористической группировки" .
   - Ты не он, да? Рид пробормотал по-английски. "Ты не бин Саддам".
   "Кент!" Внезапно в наушнике радио загремел голос Марии, напугав его. "Кент, тот заключенный с вами, это не бин Саддам. Он не лидер".
   Рид приложил палец к уху и ответил: "Я только что понял это сам. Дай мне минуту, чтобы понять это". Он посмотрел на скулящего, дрожащего человека перед ним. Но раскаяния не было; этот человек был не только трусом, но и лжецом. Гнев Рида усилился, и агент Зеро взял верх.
   Он оттолкнул одну ногу, ударив ботинком по центру груди мужчины и отбросив его на спину. Рид опустил одно колено на грудь и прижал лезвие ножа к лицу повстанца. Руки мужчины дернулись в слабой попытке защитить себя, но Рид легко отбросил их в сторону.
   "Вы не Авад бин Саддам", - прошипел он по-арабски. "Так кто же ты на самом деле? Скажи мне, или я срежу плоть с твоего лица".
   "Тарек!" - закричал мужчина. "Меня зовут Тарек!" Он крепко зажмурил глаза, из уголков текли слезы. "Я был слугой Абдаллы, не более того... Я правоверный мусульманин, но я не такой, как они. Я никому не желаю зла!"
   "Но ведь ты вредил людям", - сердито сказал Рид. - Может быть, не напрямую, но вы были причастны к взрыву посольства, унесшему более пятидесяти жизней.
   "Я не знал!" - возмутился Тарек. "Авад очень скрывал свои планы. Он никому из нас не сказал, пока бомбы не оказались под землей!"
   - Это не имеет значения. Рид удержал руку, сопротивляясь желанию воткнуть лезвие в щеку мужчины. "Почему вы назвали имя бин Саддама своим?"
   - Я думал, это помешает тебе убить меня, - быстро сказал Тарек. "Он сказал мне... он сказал мне, что у меня всегда будет там место, даже после смерти Абдаллы. Когда он ушел с остальными, он позволил мне остаться. Но теперь я понимаю, почему". Тарек задыхался, его грудь вздымалась. "Пожалуйста! Я не могу дышать!"
   Рид слегка смягчился, не двигая ножом, но приподняв колено на дюйм. Тарек глубоко вздохнул.
   - Ты был его козлом отпущения, - сказал Рид, уже понимая, что он имел в виду. - Он оставил тебя и остальных, чтобы, когда мы совершим набег на комплекс, мы подумали, что догнали Братство.
   "Да."
   - Когда ушел Авад? - спросил Рид.
   - Сегодня утром, - выдохнул Тарек. "Он освободил жен Абдаллы и отправил их к родственникам в Аль-Фаллуджу. Затем он ушел с двенадцатью другими, а израильтянин..."
   - Третий журналист? - удивленно сказал Рид. "Он живет?"
   "Да, он живет. Авад сказал, что он будет полезен, чтобы доставить их туда, куда им нужно.
   Рид встал, убирая нож от лица Тарека. Куда им нужно было идти? он думал. Куда мог бы пойти израильский журналист, если бы он не мог...?
   Он чуть не ударил себя по лбу. Ответ казался очевидным. Под угрозой боли или смерти журналист может переправить их в Израиль.
   "Подумай хорошенько", - сказал Рейд Тареку. "Есть ли что-нибудь еще, вообще что-нибудь, что могло бы помочь нам найти Братство? От этого зависит твоя жизнь".
   - Я... я... - пробормотал Тарек, его взгляд скользнул туда-сюда по грязному полу, пока он пытался что-то придумать. Затем его внимание переключилось на Рида. "Да! Да, есть еще кое-что. Два дня назад в комплексе был гость, ливийский торговец оружием. Мы уже встречались с этим человеком. Я не знаю, о чем он и Авад говорили наедине, но я уловил одну вещь... он сказал Аваду, что у него будет что-то новое, чего не было даже у ХАМАСа".
   "Что это?"
   - Не знаю, - сказал Тарек. - Это все, что я слышал. Клянусь."
   Рид фыркнул. Он считал, что это все, что знал Тарек - по крайней мере, в данный момент, под принуждением. Если бы у него было время, он мог бы вспомнить больше, что могло бы быть полезным, но время было единственной вещью, которую Рид не мог себе позволить.
   Он дважды постучал в металлическую дверь, и солдат с другой стороны открыл ее для него. "Поместите его в яму", - сказал ему Рид. "Если он скажет что-то полезное, мы хотим знать об этом. И скажи Флэггу, что мне нужно, чтобы "Гольфстрим" был готов как можно скорее.
   Когда солдат вошел в куполообразную структуру, Рид вышел, прорабатывая то, что он знал, так быстро, как только мог. Бин Саддам упомянул в своем видео, что Братство имеет "божественную цель". У них есть израильский заложник, чтобы доставить их "куда им нужно". Если предположить, что это Израиль, и они уже разбомбили посольство в Ираке...
   Он глубоко вздохнул, осознав цель. Все совпало: религиозное учение, политическая забастовка, заложник-израильтянин. Братство собиралось нанести удар по Избранному городу.
   Он приложил палец к уху. "Мария, Стрикленд, вы нужны мне здесь сейчас же. Кажется, я знаю следующую цель. Это посольство США в Иерусалиме.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
  
   "Гольфстрим" несся к столице Израиля, всего в часе полета от Багдада на максимальной скорости самолета. Рид не мог не ходить по проходу; он мало что мог сделать, пока они не приземлились.
   Мария закончила разговор и объявила: "Посольство зачищено. Эвакуация не заняла много времени; в это время ночи там не так много людей. Были вызваны дополнительные войска для создания периметра, и EOD уже в пути".
   "Израильские власти разыскивают любых подозрительных лиц в пределах досягаемости дистанцированного подрыва посольства", - добавил Стрикленд. - Если они там, они их найдут.
   - Хорошо, - пробормотал Рид, шагая взад-вперед.
   Мария нахмурилась. - Вы так говорите, но не похоже, чтобы вы были в восторге от этого.
   "Я просто не могу не задаться вопросом, почему", - сказал он. - Почему посольства?
   Она пожала плечами. "Почему "Аль-Каида" взорвала посольства в Кении и Найроби в 98-м? Мы не говорим о людях, которые думают так же, как и мы, Кент. Мы говорим о террористах, чья цель - ранить и убивать; фанатики, которые думают, что выполняют свой долг перед Богом".
   - Да, - вздохнул он, - я знаю это. Просто... этот человек, Тарек, он сказал что-то еще, что я не могу выкинуть из головы. Он сказал, что торговец оружием посетил их территорию, обещая Братству что-то новое. Чего не было даже у Хамаса. Пластиковые взрывчатые вещества не совсем передовые. Такое ощущение, что в этом есть нечто большее".
   - Что бы это ни было, - предположил Стрикленд, - оно должно быть достаточно маленьким, чтобы его можно было переправить через границу. Мы не говорим о танках или зенитных ракетах. Но что-то такое маленькое, как минометы или даже какой-то новый тип РПГ, потребовало бы пятидесяти или более штук, чтобы нанести хотя бы такой же урон, какой они нанесли в Ираке".
   - Верно, - согласился Рид. "И бин Мохаммед был богат, но не настолько, чтобы позволить себе даже маленькую боеголовку. Если только этот ливиец не заключил с ними какую-то сделку?
   "У нас недостаточно информации, чтобы сделать такое предположение", - сказал Стрикленд.
   "Есть ли шанс, что ЦРУ наведется на крупных ливийских торговцев оружием?" Рид надеялся.
   "Они изучают это, - сказал ему младший агент, - но пока это выстрел в темноте. Нам нужно больше информации..."
   "Подожди секунду." Мария схватила планшет, на котором хранились материалы дела их операции, и быстро провела пальцем по экрану. "Когда я шел по следу израильских журналистов, я помню, что читал что-то... А! Вот. Йосеф Бачар, израильтянин, погибший при взрыве посольства, семнадцать месяцев назад написал разоблачительную статью о ХАМАС. Они приобрели несколько беспилотных летательных аппаратов с намерением использовать их для сброса бомб на свои цели. Но они не могли просто переправить беспилотники в Газу; они были бы обнаружены. Поэтому вместо этого они разобрали дроны, и у них был инженер на другой стороне, чтобы собрать их снова".
   - Но это не сработало? - спросил Стрикленд.
   - Почти получилось, - сказала Мария. "Но на случайном контрольно-пропускном пункте солдат, изучавший инженерное дело, случайно узнал детали такими, какими они были. Бачар участвовал в рейде, который раскрыл их заговор.
   - Дроны, - задумчиво сказал Стрикленд. "Это Братство было изгнано из Газы ХАМАСом. Может быть, они чувствуют, что им есть что доказывать - добиться успеха там, где Хамас потерпел неудачу".
   "Хм." Рид погладил подбородок. В этом был смысл, и это замкнуло бы круг похищения израильских журналистов, если бы именно Бачар раскрыл эту историю. "Давайте не будем рисковать. Предупредите власти в Иерусалиме, чтобы они следили за небом". Рид очень сомневался, что Братство взорвется посреди ночи, но если они поймут, что их заговор раскрыт, они могут впасть в отчаяние. - И скажи им, что мы скоро будем.
  
   *
  
   Было уже за полночь, когда трое агентов ЦРУ прибыли на установленный периметр вокруг посольства США в Иерусалиме, но мигалки машин экстренных служб освещали ночь, как будто это был день. Армия, пожарные, спасатели, полиция, машины скорой помощи - не было недостатка в личном составе для борьбы с любой угрозой, которая могла возникнуть у них на глазах.
   Но, к облегчению и огорчению Рейда в равной мере, непосредственной угрозы, похоже, не было.
   Трех агентов ЦРУ привел к оцепленному периметру коммандос ЦАХАЛа в форме, стойкий член израильского спецназа, который ничего не сказал, кроме хриплого "в эту сторону", направляя их к ожидающему черному фургону. Раздвижная дверь с одной стороны была открыта, а внутри находился мобильный командный центр с массивом компьютеров и двумя вращающимися стульями, привинченными к полу.
   Женщина вышла, чтобы поприветствовать их - хотя "приветствовать" было едва ли самым подходящим способом описать это. Она посмотрела на каждого из них по очереди, ее взгляд, наконец, остановился на Риде, когда она сказала: "Агент Талия Мендель, Институт". Ее английский был безупречен и лишь с легким акцентом. - Вы агенты, которые сообщили об этом?
   - Да, - подтвердил Рид, протягивая руку. Агент Мендель не взял его. "Наша разведка предполагает, что это посольство станет следующей целью Братства".
   - На основании чего именно? Талия Мендель скрестила руки на куртке из искусственной кожи без воротника. Ее черные волосы были короткими, в стиле, который большинство американцев назвали бы стрижкой пикси, и ниспадали на лоб над парой таких же темных глаз. Ниже ее рот был сжат в прямую недовольную линию.
   - Допрос, - просто ответил Рид. "Задержанный член организации предположил, что один из похищенных израильских журналистов использовался для контрабанды членов в Израиль. После взрыва в Ираке посольство казалось наиболее вероятной целью". Даже когда он объяснял это вслух, он мог видеть в глазах женщины, как это звучало для нее - как будто он сделал поспешный вывод, который был очевиден только ему.
   "СБ почти завершил предварительную проверку", - сообщил им агент Мендель. "Конечно, пройдут часы, прежде чем здание будет очищено, но пока ничего не найдено".
   - Вы приказали им проверить цокольный этаж? - поспешно спросил Рид.
   - Судя по вашей информации, они проверили это в первую очередь. Но без бомб. Наши силы прочесывают территорию в радиусе шести кварталов, но ничего не найдено".
   Мужчина из фургона позвал агента Менделя на иврите. - Извините, - коротко сказала она, забираясь обратно в фургон. "Я буду держать тебя в курсе."
   Ну , подумал Рид, наверное, я не знаю иврита.
   - Внезапно я не уверена, что у нас есть на это право, - пробормотала Мария.
   - Он должен быть здесь, - настаивал Рид. - Больше ничего не подходит. Он не признался в этом вслух, но у них едва ли было достаточно информации о Братстве, чтобы попытаться собрать воедино какие-то другие части.
   - Она сказала, что она из "Института"? - спросил Стрикленд.
   Рид кивнул. - Она из Моссада. Полное название израильской организации, отвечающей за тайные операции и борьбу с терроризмом, было HaMossad leModiʿin uleTafkidim Meyuḥadim , что в переводе означает "Институт разведки и специальных операций". Это было одно из самых секретных агентств в мире, предположительно ответственное за ряд тайных антитеррористических рейдов и десятки успешных кампаний убийств. Его общеизвестное название "Моссад" было просто сокращением от "Институт".
   Он мог догадаться о причине кажущейся раздражительности Талии Мендель. Хотя посольство технически считалось американской территорией, американо-израильские отношения требовали, чтобы малая нация протянула руку помощи во время кризиса, подобного этому. Но Рид полагал, что у агента Моссада есть дела поважнее, чем наблюдать за поиском посреди ночи бомб, которые могут существовать, а могут и не существовать.
   - Что, если мы победим их здесь? - предложила Мария. "Что, если у Братства не было возможности проникнуть в посольство? В конце концов, мы поймали их хакера".
   "Тогда, может быть, мы остановили это дело еще до того, как оно началось", - с надеждой предложил Стрикленд.
   Рид ничего не добавил, но покачал головой. Он должен был подумать. Мария была, как обычно, права; они установили личность киберпреступника, который провел Братство в посольство США в Багдаде. Какой план у них должен был быть, чтобы попасть в это? Если повстанцы ожидали рейда на свою территорию, они, должно быть, в равной степени ожидали потери своего тунисского сообщника.
   Тарек сказал, что израильтяне доставят их туда, где они должны быть. Братство бомбило принадлежащий американцам объект в Ираке, чтобы поразить конкретные цели. Хотя исламская группировка, безусловно, презирала израильтян более чем справедливо, с какой целью они уничтожали посольство здесь? Единственное, что пришло на ум, это их упоминание о "божественном замысле", который он истолковал вместе с подсказкой об Израиле как удар по Иерусалиму; однако чем больше он думал об этом, тем больше понимал, что, возможно, сделал неверный вывод о намерениях Братства.
   "Думаю, я знаю, где я ошибся, - сказал он своим товарищам по команде. "Посольство в Багдаде не было их настоящей целью. Делегация Конгресса была".
   Мария сразу поняла. - Агент Мендель, - резко сказала она.
   Агент Моссада появился в дверях фургона, вопросительно изогнув одну бровь. - Да, агент...?
   "Йоханссон. Планируются ли визиты глав американских государств в посольство? Скажем, в течение следующих четырех или пяти дней".
   Мендель сузила свои темные глаза. - Я могу позвонить.
   - Подождите, - вмешался Стрикленд. - Это означало бы, что здешнее посольство может вовсе не быть целью. Место проведения не имело бы значения; цель будет".
   Рид чуть не выругался вслух из-за своего чрезмерно усердного предположения. - Это может быть где угодно в стране.
   Он был бы полезен, чтобы доставить их туда, куда им нужно . Это были точные слова Тарека. Что, если , подумал он, их израильский заложник стоит большего, чем просто переправить их через границу в Израиль?
   - Журналист, тот, что еще остался, - вдруг сказал Рид. "Какое у него прошлое?"
   Мария достала планшет и пролистала записи в своем деле. "В аудиозаписи непосредственно перед взрывом Бачар сказал, что его другу Ави Леону "не так повезло". Так что я бы предположил, что оставшийся журналист - это Идан Мизрахи, самый молодой из трех. Посмотрим... он начинал как фотограф, а позже стал политическим фотожурналистом после того, как встретил Ави Леона, который был для него чем-то вроде наставника. Эти двое проделали много работы вместе. Я не вижу ничего особенного, что заслуживает внимания... ну, до всего этого, похоже, он провел несколько лет в израильском флоте...
   Рид резко поднял глаза. "ВМС Израиля? Где он находился?
   Мария прокрутила дальше. "Несколько мест. Но большую часть времени он провел, ремонтируя корабли в Хайфе".
   Рид нахмурился. Он знал Хайфу как портовый город с богатым культурным наследием примерно в восьмидесяти милях к северо-западу от Иерусалима, но не более того.
   К счастью, кто-то это сделал. - Я был в Хайфе, - сказал Стрикленд. - Это главный порт захода Шестого флота. К безучастному выражению Рида он добавил: "Основное присутствие ВМС США в Средиземном море и на африканском побережье".
   - Корабль, - медленно сказал Рид. Он взглянул на Марию; судя по выражению ее лица, она думала так же, как и он. "Как..."
   "Военный корабль США " Коул ", - закончила она.
   "Извиняюсь?" - сказал Стрикленд.
   "Раньше твоего времени", - ответила Мария. "Еще в 2000 году американский эсминец подвергся бомбардировке в гавани Йемена. Семнадцать матросов погибли".
   "Террористы использовали небольшую лодку из стеклопластика, нагруженную С-4", - добавил Рейд. Тот же МО, что и взрыв посольства. "Аль-Каида позже взяла на себя ответственность..." Он замолчал, собирая вещи в уме. "Что, если Стрикленд прав и Братству есть что доказывать? Они приобретают беспилотники там, где Хамас потерпел неудачу..."
   - И они потопили американский корабль там, где потерпела неудачу "Аль-Каида"? - сказала Мария.
   Агент Талия Мендель громко кашлянула. Три агента ЦРУ почти забыли, что она была там. "Скажите, всегда ли ЦРУ работает над такими дикими предположениями?"
   - Примерно так мы сюда и попали, - признал Стрикленд.
   "До сих пор это срабатывало для нас довольно хорошо", - коротко сказала Мария.
   "Нам нужно доставить вертолет в Хайфу", - сказал Рид агенту Моссада, не обращая внимания на отношение. "Предупредите порт о подозрительной активности и узнайте, не пришвартованы ли там какие-либо американские корабли".
   - возмутился Мендель. - Ты действительно думаешь, что это цель?
   - Это наша лучшая "дикая догадка", - с вызовом сказал Рид. - Ты собираешься достать нам вертолет или нет?
   Агент на мгновение прикусил нижнюю губу. - Хорошо, - сказала она наконец. - Но я иду с тобой. Мне нужно увидеть это самому".
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
  
   Несущие винты ревели над головой, когда вертолет CH-53 Sea Stallion, произведенный в США и принадлежащий Израилю, быстро нес Рейда и его команду сквозь ночь к порту Хайфы. Ему не понравилось, как Талия Мендель, сидевшая напротив него, смотрела прямо перед собой с назойливой ухмылкой. На карту были поставлены жизни, но она, казалось, пришла просто для того, чтобы увидеть, насколько Рид ошибается. Он не мог не задаться вопросом, был ли весь Моссад таким надменным.
   "Хайфа заблокирована", - сообщила Мария через радиогарнитуру. "Они обыскивают каждый дюйм порта в поисках подозрительных лиц".
   "И ты был прав", - добавил Стрикленд, когда на его телефон пришло сообщение. "В порту Хайфы стоит американский эсминец класса "Арли-Берк" под названием USS New York ".
   Как бы Риду ни хотелось ответить на снисходительный взгляд Менделя, он не мог заставить себя при данных обстоятельствах. - Сомневаюсь, что мы найдем наших парней, болтающихся в порту, - сказал он в рацию. "Стрикленд, какой радиус действия должен иметь БПЛА военного класса?"
   Он покачал головой. "Я не мог бы сказать, не зная больше о том, с каким типом дрона мы имеем дело. Он не мог быть таким большим, как Хищник или Жнец, чтобы его не заметили. Я думаю, около трех километров или меньше.
   - Это слишком широкая сеть, чтобы ее забрасывать, - сказала Мария. "На самом деле им не нужно было бы находиться в порту, чтобы атаковать корабль".
   Она была права; трехкилометровый радиус был слишком большим для поиска Братства. Думая о вариантах, он мог бы поклясться, что услышал легкий смешок Менделя в наушниках.
   - У вас есть что добавить, агент Мендель? - раздраженно спросил он.
   -- Ну, раз уж вы так любезно спросили, -- сказала она, -- позвольте мне высказать собственное предположение. Если вы правы и эсминец разбомбили, то будет заблокировано не только порт. Каждый выезд в городе Хайфа будет забаррикадирован в поисках этих людей. Проще говоря, если бы я планировал этот рейд, меня бы вообще не было в городе.
   - Вы бы оказались в воде, - мрачно сказал Рид, поняв, о чем намекает Мендель. Ему не хотелось признавать, что она, вероятно, была права; если бы он обдумал это, он бы поступил так же. Обойти любую возможность быть захваченным на границе, уже находясь в море. "Какое наше ожидаемое время прибытия?"
   "Одиннадцать минут", - ответил пилот в наушниках.
   - Стрикленд, - спросил Рид, - вы сказали, что авианосец " Нью-Йорк " относится к классу Арли-Берк?
   "Я сделал."
   "Тогда он будет оснащен многофункциональным радаром с пассивной антенной решеткой SPY-1D с электронным сканированием", - быстро отбарабанил он.
   Мария смотрела на него пустым взглядом. - Откуда ты знаешь это?
   "Это просто приходит ко мне". Рид пожал плечами и указал на свою голову. При упоминании эсминца класса "Арли-Берк" он просто и внезапно понял, что корабль, скорее всего, был построен в начале девяностых и одним из первых использовал интегрированное военно-морское вооружение Aegis Combat System производства Lockheed Martin. "Я хочу сказать, что у них есть отличная радиолокационная система, но нет причин использовать ее в порту. Давайте подключим этот корабль и скажем им просканировать трехкилометровый радиус на предмет любой подозрительной активности в воде. Но не занимайтесь. Мы должны быть правы в этом".
   - В любом случае, не будут, - заметил Стрикленд. "Правила ведения боевых действий на море диктуют, что мы не стреляем, если по нам не стреляют".
   Рид нахмурился. Он знал об этом правиле; это во многом стало причиной трагедии на борту авианосца " Коул " в 2000 году. Часовые видели приближающийся небольшой корабль, но им не разрешили стрелять по нему.
   Но мы не ожидаем, что по ним будут стрелять. Ему пришла в голову еще одна мысль, которая заставила его чувствовать себя еще более неловко, чем мысль о том, что корабль не в состоянии защитить себя. "Даже со всеми этими технологиями их радар не улавливает воздушные дроны, если они достаточно малы", - сказал он. - Им понадобятся физические часовые, наблюдающие за небом.
   Мария покачала головой. "Эти дроны должны были бы нести адский груз, чтобы потопить эсминец сверху. Что, если мы ошибемся насчет оружия?
   Рид сглотнул ком в горле. - Полагаю, мы скоро сами все увидим.
  
   *
  
   Вертолет Sea Stallion взлетел в сторону порта Хайфы. Взгляд в окно сказал Риду, что они приближаются; под ними он мог видеть мириады ярких огней порта, который резко обрывался во тьму на краю Средиземного моря.
   - У нас есть хит, - сказал им Стрикленд. " Нью-Йорк " зафиксировал на радаре сигнал, похожий на два небольших корабля, один длиной около семидесяти футов, а другой чуть больше, примерно в полутора километрах к западу от эсминца".
   - Почему это необычно? - спросила Мария.
   - Они практически друг на друге, - ответил Стрикленд. "Как будто они связаны друг с другом".
   Две лодки? - недоумевал Рид. Зачем Братству две лодки? Если только один из них не предназначен для самоубийственной миссии типа USS Cole .
   Талия Мендель вытащила из-за пояса рацию и быстро заговорила в нее на иврите. На смущенный взгляд Рида она сказала: "Мы отправляем ЦАХАЛ по координатам, присланным " Нью-Йорком ".
   Рид кивнул. "Хорошо, мы можем использовать запасной вариант. Но мы доберемся быстрее. Пилот, выведи нас.
   "Да сэр." "Морской жеребец" не сбавлял скорости, пролетая над портом и выходя в море.
   Мендель с любопытством посмотрел на него. "Вы не планируете ждать ЦАХАЛ?"
   Рид проверил обойму своего Глока. "Братство услышит или увидит приближающиеся лодки. У них будет время подготовиться. Они тоже нас услышат, но мы будем на них через секунды. Мы можем попытаться высадить его, пока ЦАХАЛ в пути".
   - Так что там, агент Зеро? Мендель казался удивленным. "Тебе не нравится, когда другие делают твою грязную работу, или тебе нравится быть героем?"
   Немного того и другого , признал он про себя. Но Менделю он ответил: "Я просто считаю себя ответственным за свои собственные "дикие предположения".
   Она ухмыльнулась, когда он затянул свой тактический жилет.
   "Расчетное время прибытия меньше одной минуты", - объявил пилот.
   "А что, если у них есть РПГ?" - спросила Мария.
   - Нам придется быстро спуститься по веревке, - сказал Стрикленд. Он поднял пистолет-пулемет MP5. - Я прикрою всех на палубе, пока вы трое спускаетесь.
   Рид не мог удержаться; У него в груди образовался комок тревожного возбуждения при мысли о том, что ему придется спускаться с вертолета на лодку. Он ухватился за петлю на потолке, когда Мария открыла дверцу "Морского жеребца". Сильный, холодный ветер тут же пронесся вокруг них.
   "Мы не знаем, что мы там найдем", - кричал Рейд в рацию, чтобы бороться с мчащимся ветром. "Поэтому действуйте крайне осторожно!"
   Мария и Стрикленд кивнули, когда Рид выглянул в открытую дверь. Он щурился над залитой лунным светом водой, когда вертолет подбирался ближе, одновременно снижаясь в высоте. Он заметил их; военно-морской корабль был прав. Там были две лодки, все еще в воде, так близко друг к другу, что их можно было соединить одним бортом.
   По мере того, как они спускались дальше, он мог различить некоторые черты двух кораблей. Один был гладким, полностью белым и выглядел как дорогая помесь быстроходного катера и маленькой яхты. Другой был старше, с широким черным округлым корпусом.
   Буксир , понял он. Вот почему им был нужен Идан Мизрахи. Не только для того, чтобы получить доступ к порту, но и потому, что никто из иракских повстанцев не умел управлять лодкой.
   А другой, гладкий белый корабль, он мог догадаться, кто его владелец. Если он был прав и оно принадлежало ливийскому торговцу оружием, то он ошибался, полагая, что приобретаемое ими оружие должно быть небольшим.
   Но у него не было времени рассказать обо всем этом своей команде. "Мы стремимся к буксиру!" он крикнул. "Мендель, пусть ЦАХАЛ отправится за катером!"
   Она кивнула и быстро передала сообщение на иврите по радио, пока Рейд срывал наушники с ушей. Стрикленд опустил толстый трос через открытую кабину, когда вертолет развернулся на девяносто градусов и остановился над буксиром.
   "Пойдем!" Рид закричал, но его заглушил ветер и мощные винты. Он вытащил свой "Глок" и, держа его в правой руке, обхватил канат обеими ногами и левой рукой. Когда Стрикленд прикрыл его из MP5, он соскользнул примерно на сорок футов вниз к буксиру внизу.
   Он взглянул вниз и увидел двух мужчин на палубе, которые отчаянно карабкались при виде приближающихся агентов. Они бросились к носу. Он прицелился и выстрелил, когда спускался, ранив одного из пары в ногу. Он упал, но его когорта исчезла вокруг рулевой рубки.
   Рид прошел более двух третей пути, когда появился третий человек, выходящий из отсека под палубой. В руках у бородатого повстанца что-то было - что-то длинное, блестящее в лунном свете, с заостренным концом. Он поднял его на плечо.
   К тому времени, когда ноги Рида коснулись палубы, иракец выстрелил из гранатомета по вертолету.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
  
   Следующие несколько секунд были не более чем размытым пятном в голове Рида. Он даже не мог быть уверен, что события развивались именно так, как он думал, поскольку его тело и инстинкты взяли верх.
   Его ноги ударились о палубу буксира, когда реактивная граната, запущенная с плеча, выстрелила вверх в сторону вертолета. Пистолет Рейда мгновенно поднялся, и он дважды выстрелил в иракца, но отчет о выстрелах был полностью потерян во взрыве над головой.
   Когда повстанец упал, Рид оглянулся через плечо и увидел, как из борта "Морского жеребца" вырвался оранжевый огненный шар. Кто-то ударился о палубу рядом с ним и покатился; это была агент Моссада Талия Мендель.
   Вертолет накренился набок, когда упал в сторону моря. Стрикленд и Мария все еще цеплялись за веревку, когда она ослабла. Мария упала первой, приземлившись на палубу, но на палубу соседнего катера. Стрикленд, размахивая руками, шлепнулся в Средиземное море как раз перед тем, как "Морской жеребец" ударился о воду. Рид мог только надеяться, что пилот не пострадал и сможет выбраться.
   "Стрикленд!" - услышал он свой хриплый крик.
   - Я достану его! - настаивала Мария. Она слегка вздрогнула; Должно быть, она что-то повредила при падении, понял Рид. - Мы очистим эту лодку. Идти!"
   Мендель кивнул ему, когда она достала свой служебный пистолет, израильский "Иерихон 941", дальний и меньший родственник американского "Орла пустыни".
   - Я видел, как один пошел за луком, - тихо сказал он. Он взял точку, Мендель шел прямо за ним, когда он встал на колени рядом с террористом, которого он застрелил сверху, корчась и держась за раненую ногу. Рид быстро проверил его на наличие оружия, в то время как Мендель связал его стяжкой. Затем они вдвоем обошли темную кабину, наверху которой находилась рулевая рубка, к носу.
   Рид услышал человека раньше, чем увидел его, хрюкающего от какого-то усилия. Когда два агента завернули за угол кабины, Рейд поднял свой "Глок" - как раз вовремя, чтобы увидеть, как иракец, повернувшись к ним спиной, поднимает с носа что-то большое. Он шлепнулся в воду прежде, чем кто-либо из них успел разглядеть, что это такое.
   "Замри!" Рейд командовал по-арабски.
   Мужчина этого не сделал. Он полез за автоматом, лежащим на планшире.
   Прежде чем Рид успел сделать единственный выстрел, агент Мендель выстрелил дважды. Обе пули нашли новое пристанище в повстанце, одна-две в быстрой последовательности, одна в лоб, вторая в грудь. Мужчина дернулся назад, ударившись бедрами о планшир, и рухнул за борт вслед за потерпевшим крушение объектом.
   Рид недоверчиво повернулся к ней.
   Она пожала плечами. "Я очень хорошо стреляю".
   Рейд стряхнул ее и побежал к носу, вглядываясь через край в темную воду, но не увидел ничего, кроме поднимающихся на поверхность пузырей. - Как вы думаете, что он выбросил за борт? он спросил. "Оружие?"
   - Возможно, - сказал Мендель. - Если они не хотят, чтобы их поймали с поличным.
   Он покачал головой. "Они бы знали, что мы можем вытащить его обратно..." Он замолчал, когда раздался пронзительный вой мощного двигателя. Это был не буксир; белый катер оторвался от них и быстро удалялся.
   Рид подбежал к левому борту и осмотрел палубу в поисках Марии, но не увидел ее. Он надеялся, что она сможет вовремя вытащить Стрикленда из холодного Средиземноморья.
   Второй вой присоединился к первому, когда в поле зрения появился мощный прожектор. Через несколько мгновений мимо пронесся второй катер, на этот раз груженный коммандос ЦАХАЛа, которые бросились в погоню.
   "Я бы сказал, что они это прикрыли", - сказал Рид. "Давайте очистим остальную часть этой лодки и подождем, пока они не придут за нами. У меня есть подозрение, что наш пропавший израильский журналист может быть где-то здесь".
   Мендель кивнул. Она осторожно поднялась по лестнице к высокой рулевой рубке, расчистила ее и покачала головой Риду. Там никого не было.
   Рид вел их вперед, когда они вошли в темную квадратную кабину под рулевой рубкой. Там тоже было пусто, но вниз под палубу вела узкая лестница, и со своего наблюдательного пункта они могли видеть, что там горит свет. Лестница была слишком узкой, чтобы они могли пройти ее одновременно, поэтому Рид поправил рукоятку пистолета и направился вниз первым, Мендель прямо на своей шестерке.
   - Стой, - сказал ему голос по-арабски еще до того, как он достиг нижней ступеньки. Его "глок" мгновенно поднялся, нацелившись на источник звука, но Рид не стрелял.
   Человек стоял в центре единого широкого пространства, частично складского и частично рекреационного, как казалось. Он был высоким и худощавым, с выступающими скулами и окладистой бородой. Его сердитый взгляд был прикован к Риду, в одной руке он держал маленькую коробочку, прижимая большой палец к ее концу.
   Дистанционный детонатор .
   Рядом с повстанцем стоял еще один мужчина на коленях со связанными за спиной руками. Голова пленника была накрыта мешковиной, а грудь вздымалась быстрыми, испуганными трусиками. Рид ясно понимал, почему; К туловищу Идана Мизрахи был привязан жилет, нагруженный не менее чем дюжиной блоков С-4.
   "Опустите оружие, - ровным голосом сказал иракец, - или я взорву всю эту лодку".
   - Я очень хорошо стреляю, - тихо сказал Мендель по-английски.
   - Не надо, - предупредил Рид. Как бы хорошо она ни стреляла, они не могли рисковать тем, что его большой палец нажмет на кнопку и унесет их всех ввысь. Рид медленно наклонился и опустил пистолет на пол. Затем он снова встал и поднял руки.
   Агент Мендель усмехнулся, но последовал его примеру.
   - Сюда, - скомандовал мужчина, показывая им, чтобы они перешли на другой конец комнаты. "У тебя на коленях."
   Рид двигался уверенно, не сводя глаз с повстанца, хотя мысли его бешено метались. Пересекая каюту, он сказал по-арабски: "Я знаю, кто вы".
   Иракец слегка наклонил голову, но ничего не сказал.
   "Вы - Авад бин Саддам. Вы не?" Он делал предположения, но образованные; человек, спланировавший это нападение, вряд ли оставит его потенциальный успех на кого-то другого.
   Мужчина усмехнулся. "Это верно. Я Авад бин Саддам, и Аллах, хвала Ему, даровал мне великолепную цель".
   "Ненавижу говорить тебе это", - сказал Рид, опускаясь на колени. - Но твоя "славная цель" только что ушла за борт.
   Губы бин Саддама скривились в усмешке. "Это все часть генерального плана".
   Рид нахмурился. Часть плана? Что это может означать?
   "Разумно ли насмехаться над террористом-смертником, когда его палец на спусковом крючке?" Мендель пробормотал по-английски.
   "Если бы его целью было взорвать нас, он бы уже сделал это", - рассуждал Рид.
   Мендель долго молчал. - Да, - тихо согласилась она. "Он блефует. Посмотрите на его глаза. Он напуган."
   "Тихо!" - крикнул им бин Саддам по-арабски, размахивая детонатором.
   Рид внимательно посмотрел на человека перед собой. Взгляд бин Саддама был жестким и пристальным; для него это выражение выглядело не испуганным, а нервным. Единственная капля пота скатилась по лбу иракца, а взгляд его каждые несколько секунд метался в сторону узкой двери с другой стороны каюты, примыкающей к входу на лестницу.
   "Не блефует, - понял Рид, - останавливается. Он не хочет взрывать ее, потому что за этой дверью что-то есть".
   - Может быть, настоящее оружие, - прошептал Мендель.
   Бин Саддам схватил холщовый мешок, накинутый на голову Идана Мизрахи, и яростно дернул его. Беспомощный журналист взвизгнул. "Вы хотите, чтобы этот человек умер? Ты хочешь умереть вместе с ним?
   "Мендель", - продолжил Рид по-английски, игнорируя бин Саддама. - У тебя есть запасное оружие?
   - Конечно, - сказала она. - А так как мы можем умереть через несколько минут, ты можешь звать меня Талией.
   "Хорошо, Талия", - сказал Рид, его сердце колотилось в груди, а мозг кричал от его безумной идеи. "Я попытаюсь отвлечь его, и мы увидим, насколько ты хорош в стрельбе..."
   Бин Саддам в гневе закричал и потянулся за спину, вытаскивая из-за пояса черный пистолет. Рид рванулся вперед из положения стоя на коленях, за секунду сократив расстояние между собой и террористом.
   Пистолет бин Саддама рявкнул один раз, и пуля попала Риду в грудь в упор. Сразу же последовал второй выстрел, на этот раз от Талии позади него.
   Пуля оторвала бин Саддаму большой палец руки.
   Иракец закричал, когда детонатор упал в воздух. Рид, не обращая внимания на жгучую, обжигающую боль в груди, прыгнул вперед на локтях, вытянув руку.
   Детонатор аккуратно упал ему на ладонь.
   Он вздохнул с огромным облегчением, и его пронзила новая ударная волна боли. Он перевернулся и проверил свой жилет; материал остановил девятимиллиметровый снаряд даже с расстояния всего в два фута.
   Он должен быть армирован графеном , понял он. Композитная сетка из углеродного волокна, шириной в сто атомов. Незаметно, но прочнее стали. Место выстрела за жилетом должно было быть ужасно в синяках и болезненно, но он не был мертв. Он вытащил пулю из жилета и отбросил ее в сторону.
   Затем он встал на колени и осторожно отсоединил два тонких металлических стержня от блока С-4 на жилете журналиста, эффективно обезвредив пластиковую взрывчатку.
   - Идан Мизрахи? - спросил он, стягивая с мужчины холщовый мешок. Журналист моргнул, глаза молодого человека затуманились и покраснели. "Ты в порядке?" Казалось, он не понимал Рида, хотя тот был контужен пережитым. Рид разорвал завязки, которые скрепляли его запястья, и помог ему сесть на ближайший стул. - Посиди минутку, - сказал он. "Это еще не конец. Что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты...
   Рид вздрогнул от внезапного выстрела. Он развернулся с открытым ртом в полном шоке, когда Талия стояла над телом Авада бин Саддама со свежей пулевой дырой во лбу. В одной из его безжизненных рук был черный пистолет.
   - Он собирался за пистолетом, - просто сказала она.
   - Вы не могли обезоружить его? - недоверчиво спросил Рид.
   "Я - Моссад. Вот как мы разоружаем таких, как он, - сказала она, как будто это все объясняло. "Он никогда больше не будет держать пистолет. Или детонатор. Она указала на маленькую черную коробочку, которую Рид все еще держал в руке.
   Полагаю, теперь мы не будем допрашивать бин Саддама ", - с горечью подумал он, засовывая детонатор в задний карман. Он подобрал свой "Глок", передал "Иерихон" Талии и указал на узкую закрытую дверь, на которую смотрел бин Саддам.
   "Готовый?" - спросил он, вставая с одной стороны двери.
   - Готов, - подтвердила она с другой стороны, подняв пистолет.
   Рид потянулся к ручке. Когда он повернул ее, длинная автоматная очередь разнесла дверь изнутри на куски.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
  
   Талия пригнулась и прикрылась, а Рид бросился на пол. Он перевернулся, быстро осмотрев группу выстрелов, и трижды выстрелил в дверь.
   С другой стороны кто-то болезненно застонал.
   Он кивнул Талии со своего места на полу. Она сглотнула, потянулась к ручке и распахнула ее.
   За дверью была крошечная ванная. На унитазе сидел еще один повстанец. Его пистолет валялся на полу, а одна рука лежала на его шее, из раны хлестала кровь.
   Самым любопытным был открытый серебряный футляр, лежавший у него на коленях.
   Рид вскочил на ноги и схватил чемодан, не обращая внимания на человека, который истекал кровью через несколько секунд. Он бросил его на стол и осмотрел. Снаружи он выглядел как серебристый портфель из нержавеющей стали, но внутри он больше походил на какой-то портативный компьютер. Внутри крышки был установлен экран, освещенный в основном ярко-синим полем. Верхняя треть экрана представляла собой изогнутое поле оранжевого и красного цветов.
   Рид нахмурился. "Это похоже на инфракрасное излучение". В нижней части корпуса находилась клавиатура, несколько неузнаваемых элементов управления и рычаг управления из серебристого металла высотой не более четырех дюймов, напоминавший джойстик.
   "На что мы смотрим?" - спросила Талия, заглядывая ему через плечо.
   Что-то сработало в его сознании; не воспоминание, а знакомство. Он никогда раньше не пользовался одним из них, но видел технологию в действии. "Это массив дистанционного управления", - сказал он. "Я был прав. Это пилотирование дрона".
   "Но тогда что мы видим здесь на экране?" - спросила она, указывая на красновато-оранжевую массу в верхней части экрана. - И что это за обратный отсчет? Зеленое число в левом верхнем углу экрана достигло шестисот и быстро уменьшилось.
   Гирс повернулся в голове Рида. Это для дрона... но не для полета. Они бросили его в воду, когда увидели, что мы приближаемся. Все это было частью генерального плана...
   "Это погружной дрон", - сказал он, задыхаясь. Он схватил коротенький джойстик и повернул его влево и вправо, но вид на экране не изменился. "Он не отвечает. Я понятия не имею, что делать." Он бросил взгляд через плечо на повстанца в ванной. Мужчина сгорбился на боку, прислонившись головой к стене. Он больше никому не будет нужен.
   Талия мгновенно включила радио. "Военный корабль США " Нью-Йорк " , это агент Талия Мендель из Моссада. Копировать?"
   - Вас понял, агент Мендель, - сказал хриплый мужской голос.
   "У вас есть подводный беспилотник, вероятно, вооруженный, примерно в пятистах пятидесяти метрах от цели", - быстро сказала она, снова глядя на все еще падающее число в верхнем левом углу экрана.
   "Роджер, проверяю радар".
   Рид снова дернул палку, надеясь, что она откликнется. Он в отчаянии хлопнул по клавиатуре, и на экране появилось маленькое поле, отображающее одно слово арабскими буквами. Он прищурился; хотя он бегло говорил по-арабски, казалось, его понимание прочитанного было немного заржавевшим.
   Секрет? он думал. Нет, просит код...
   "Агент Мендель, - затрещала рация, - мы ничего не видим на радаре".
   - Скрытность, - тихо сказала Талия. Беспилотник, как и предположил Стрикленд, был военного класса, оснащенный средствами противодействия для перенаправления электромагнитных волн радара.
   Рид приложил палец к уху. "Мария! Мария, копия? Пожалуйста, будьте в пределах досягаемости. Пожалуйста, будьте в пределах досягаемости...
   - Я здесь, - сказала Мария прерывистым голосом.
   - Вы задержали ливийского торговца оружием? - быстро спросил Рид, когда расстояние до цели сократилось до четырехсот пятидесяти.
   - Да, - подтвердила она, - вместе с двумя другими членами...
   "Мария, - перебил он, - мне нужен пароль для управления дроном, и он нужен мне сейчас. Это было арабское слово, которое он с трудом расшифровал; мертвец в ванной, должно быть, задал траекторию и отключил управление, когда услышал, как началась стрельба. Но у него не было времени объяснять все это Марии.
   К счастью, ей это было не нужно. - Дай мне минутку, - сказала она.
   - У нас нет ни минуты, - пробормотал Рейд себе под нос, когда расстояние стало меньше четырехсот. Он указал на Талию. - Скажи им, чтобы начали эвакуацию этого корабля...
   - Нет времени, - запротестовала она.
   "Они могут спасти некоторых!" - крикнул в ответ Рид.
   Талия напряженно кивнула и передала сообщение по радио, когда расстояние приблизилось к тремстам метрам.
   - Мария... - предупредил Рид, приложив палец к уху.
   "Подожди!" - проворчала она в ответ. Ее голос был почти заглушен мужскими криками на заднем плане.
   Рид беспокойно сжал пальцы, когда расстояние стало меньше трехсот. Потом двести пятьдесят. Он ничего не мог сделать, никак не мог остановить это, кроме как получить пароль от торговца оружием. Единственные другие люди, которые могли знать об этом, теперь мертвы благодаря ему и Талии и их безрассудному нападению на буксир.
   Вы не можете спасти всех .
   Он зажмурил глаза в ужасном расстройстве от полного бессилия ситуации. Когда он открыл их снова, расстояние перевалило за сто пятьдесят метров.
   "Боже, Мария, люди будут умирать..."
   "Это Кафан!" - крикнула она ему в наушник. "КАФАН!"
   Пальцы Рида сжали клавиатуру, когда он ввел пароль и нажал Enter. Он дернул джойстик.
   Ничего не произошло.
   Талия отчаянно переводила взгляд с него на экран, когда на дисплее преобладало красновато-оранжевое поле - несомненно, это был авианосец " Нью-Йорк ", его цель.
   Рид сделал успокаивающий вдох и снова ввел пароль, на этот раз медленнее. Расстояние достигло пятидесяти метров, когда он нажал Enter. Он повернул джойстик влево.
   Дисплей немного сместился.
   Он глубоко вдохнул и ударил джойстиком вперед, заставляя дрон глубже погрузиться в воду и под корабль. Расстояние достигло нулевой отметки, но дисплей беспилотника был полностью синим, глубоко в водах Средиземного моря, когда Рейд пилотировал его, описывая широкий полукруг, вдали от порта Хайфы и американского эсминца.
   Талия издала тихий стон облегчения. "Я не могу вспомнить, когда в последний раз мое сердце билось так быстро", - призналась она.
   Но Рид еще не вышел из леса. Он понятия не имел, как остановить дрон, и сложная панель управления вокруг джойстика не помогала. "Я не знаю, где взять это отсюда".
   "Сними его", - сказала она. "В более глубокие воды и на морское дно". Она схватила радио. "Военный корабль США " Нью-Йорк " . Дрон предотвращен. Подтверждать?"
   - Подтверждено, - сказал хриплый мужской голос с корабля. - Мы сердечно благодарим вас, мэм.
   - Готовьтесь к взрыву на морском дне, - сказала она в ответ.
   Рид вывел дрон в море, пока весь дисплей не загорелся темно-синим цветом. Затем он толкнул палку вперед до упора. Дрон погрузился в более глубокие воды. Затем экран замерцал и погас.
   "Это оно?" - спросил он, отпуская ручку управления.
   Радио Талии затрещало. "Обнаружена детонация", - сообщил военный корабль США " Нью-Йорк " . "Просто здесь неспокойное море".
   Рид глубоко вздохнул, он забыл, что сдерживал дыхание. Он медленно приложил палец к уху, чтобы порадовать Марию. - Кризис предотвращен, - вздохнул он.
   - Слава богу, - ответила Мария. - Держись, мы идем к тебе.
   Рид с облегчением наклонился вперед, раскинув ладони. Так что это было "что-то новое", что пообещал им ливиец , понял он. Беспилотный дрон-невидимка с полезной нагрузкой, достаточно большой, чтобы вывести из строя корабль класса эсминец. Было неприятно знать, что такого рода оружие доступно не только военным, но, поскольку ливиец находится под стражей, они могут найти его поставщика.
   Когда он снова поднял взгляд, ухмылка Талии Мендель казалась скорее впечатленной, чем надменной. - Кажется, я недооценил вас, агент Зеро. Она убрала свой Иерихон в кобуру. "И я достаточно большой, чтобы признать, когда я был неправ".
   Рид убрал собственное оружие и пожал плечами. - Ну, как сказала Мария. Мои "дикие догадки" неплохо сработали для нас в прошлом". Он тоже улыбнулся, и его щеки залились румянцем, когда он признался себе, что агент Талия Мендель была довольно привлекательной, когда не была высокомерной. "ЦАХАЛ едет сюда с торговцем оружием. Мы должны подняться наверх и...
   Что-то ударило Рида сзади, заставив его двигаться вперед. Он не ожидал этого и потерял равновесие, врезавшись в стену кабины. Он развернулся, когда Талия потянулась к своему пистолету, но остановилась, держа руку на рукоятке.
   Рид почти забыл, что Идан Мизрахи вообще был здесь, но теперь он стоял перед ними с уродливой ухмылкой на лице.
   "Смерть неверным!" - крикнул он по-арабски, вынимая маленькую черную коробочку из заднего кармана Рида. Детонатор к его собственному жилету. "Слава Аллаху, хвала Ему!"
   А потом он надавил большим пальцем на кнопку.
   Идан нахмурился, крепко нажимая пальцем на спусковой крючок. Он отпустил ее и снова нажал. Потом в третий раз.
   Рид какое-то время наблюдал за ним, любопытствуя, сколько раз он попытается это сделать, прежде чем сообразит, что Рид уже отсоединил провода электрического заряда от взрывчатки.
   Судя по всему, ответом было четыре, поскольку "Идан" еще раз нажал на кнопку, прежде чем в замешательстве поднял глаза.
   - Ты не Идан Мизрахи, - сказал Рейд по-арабски, потянувшись за своим "глоком". "Где он?"
   Член Братства, выдававший себя за журналиста, выронил детонатор и бросился к лестнице. Талия потянулась к нему и схватила жилет сзади, но он повернул плечи и стряхнул его, оставив ее с несколькими фунтами С-4. Рид бросился в погоню, пройдя по узкой лестнице и темной каюте над головой, прежде чем выскочить на палубу под ночным небом.
   Он заметил повстанца, когда достиг кормы корабля. Но мужчина не колебался. Он поставил ногу на планшир и перепрыгнул через край.
   "Ждать!" - крикнул Рид. Всплеск был его единственным ответом.
   Талия поспешила за ним и выглянула за край. "Я его не вижу. Ты?"
   Рид осмотрел каждый край, весь периметр буксира, прежде чем ответить. - Нет, - сказал он. "Я не." Они находились более чем в километре от берега, и с учетом того, насколько холодной может быть вода в апреле, Рид очень сомневался, что мужчина выживет. На самом деле он считал, что прыжок был задуман как самоубийство.
   Прожектор осветил их и палубу, когда катер ЦАХАЛа вернулся, буксируя за собой белый катер.
   Рид мог только надеяться, что Тодд Стрикленд был в деле, и его не постигла та же участь, что и террориста, который только что прыгнул на верную смерть.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
  
   - Так ты возвращаешься домой? - спросила Сара по телефону.
   Рид улыбнулся и откинулся на удобное сиденье "Гольфстрима". "Я уже в пути. Буду через несколько часов".
   - И ты остановился... что нужно было остановить? она спросила.
   - Да, - подтвердил он. "Отчасти благодаря вам".
   "Хороший." Теперь она звучала для него совсем по-другому, совсем как на склонах Альп в то короткое время, когда они веселились и могли забыть о прошлом. "Не могу дождаться, когда увижу тебя".
   - Я тоже, милый. Вы двое просто сидите спокойно. Я буду там раньше, чем ты узнаешь". Его девочки были в надежных руках агента Ватсона, в конспиративной квартире за пределами Арлингтона. "Почему бы тебе не позвать сестру к телефону?"
   "Хорошо. Люблю тебя, папа".
   "И я тебя люблю." Рид поерзал на своем месте, когда Сара передала трубку. Его грудь все еще болела там, где пуля попала в жилет, но он ее осмотрел, и повреждение было поверхностным, всего несколько синяков и очень небольшая трещина в грудной клетке.
   - Привет, - сказала Майя в трубку.
   - Эй, - сказал он в ответ. Какое-то время никто из них не говорил. Затем Рид спросил: "Ты все еще злишься на меня?"
   - Я не уверена, - сказала она. "Это меняется от момента к моменту, в зависимости от моих бушующих подростковых гормонов".
   - Как насчет того, чтобы не обсуждать гормоны, пока тебе не исполнится двадцать, ладно? Рид слегка усмехнулся. - Я, э-э, слышал, что вы двое попали в беду.
   - Это было не так уж и сложно, как вы могли подумать, - небрежно сказала Майя. "Мы справились с этим".
   "М-м-м. Что ж, когда я вернусь, мне нужен полный рассказ о том, как ты "справился" с вооруженным, обученным наемником.
   "Может быть, - предположила Майя, - вам нужно поверить, что мы не так беспомощны, как вы думаете".
   Слова Марии из их пребывания в Цюрихе пронеслись в его голове. Они вряд ли дети; они подростки. Они хотят, чтобы с ними обращались как с молодыми женщинами, а не как с детьми . Ему по-прежнему было трудно так думать о своих дочерях, но их опыт в Швейцарии - нет, весь их опыт в последнее время заставил его задуматься о том, что ему, возможно, придется ослабить свои навязчивые и оберегающие способы.
   - Ага, - согласился он. "Может быть, вы правы. В любом случае, скоро увидимся. Я приду, чтобы забрать тебя".
   "Тогда увидимся. До свидания, папа". Майя закончила разговор.
   Рид не мог не улыбнуться, опуская телефон от уха.
   - Девочки в порядке? - спросил Стрикленд, сидевший через проход от него.
   "Ага. Они в порядке. А ты?" - спросил Рид.
   Молодой агент махнул рукой. "У меня все отлично. Вы только посмотрите на меня - молодой, сильный и мужественный".
   Мария, сидевшая напротив них, с отвращением сморщила нос. - Боже, Стрикленд, ты только что сказал "мужественный"?
   Он смеялся. "Я в порядке, правда. Знаешь, для обучения рейнджеров нас заставляли плавать в промерзающей воде.
   - Я этого не знал, - признал Рид. После того, как вертолет был обстрелян из РПГ и Стрикленд погрузился в воду, он нырнул за тонущим вертолетом и сумел вытащить из-под обломков потерявшего сознание пилота. Каким-то образом молодой агент забрал их обоих на катер до того, как он отчалил, и у него все еще хватило выносливости, чтобы помочь Марии очистить лодку.
   "Снова двадцать шесть ", - размышлял Рид.
   Вместе они обнаружили на борту двух членов Братства, двух вооруженных телохранителей и ливийского торговца оружием. Первые четверо были убиты в перестрелке, но ливиец был взят живым и в настоящее время направляется в H-6 в Марокко.
   "Значит, это было то новое, чего не было у Хамаса", - подумала Мария вслух. "Погружной дрон".
   "С грузом, достаточным для уничтожения эсминца", - добавил Стрикленд. "Я не могу не задаться вопросом, откуда это взялось".
   - Мы скоро узнаем. Рейд был уверен, что ливиец отдаст им все, однажды принудив к разговору в "Адской шестерке". "Как говорится, все хорошо, что хорошо кончается".
   - Только ты хмуришься, - заметила Мария.
   Рид заставил себя улыбнуться. - Я? Он должен был признать, что что-то его не устраивало. Мария вопросительно подняла обе брови, и он наклонился вперед. "Хорошо, хорошо. Мы не нашли третьего израильского журналиста, Мизрахи".
   "ЦАХАЛ занимается этим", - возразила Мария.
   "Хорошо, но тот иракец на Н-6, Тарек, сказал, что территорию покинула дюжина человек", - настаивал Рейд. "И все же между обоими кораблями мы нашли только семь. Это означает, что где-то их еще осталось как минимум пять.
   - Верно, - согласилась Мария. "Но у нас есть бин Саддам, а активы Абдаллы бин Мохаммеда заморожены. У них нет ни лидера, ни денег".
   - Я уже видел подобное раньше, - вмешался Стрикленд. - Они сбегут, уйдут в подполье. Возможно, они присоединятся к другой фракции, но, скорее всего, будут держаться особняком из-за страха. Кроме того, Моссад находится в розыске. Если кто и может избавиться от остатков Братства, так это они.
   - Я знаю, - сказал Рид. "Тем не менее, странно закрывать книгу на операции, когда на свободе все еще есть участники".
   "Это случилось с Амоном, - отметила Мария. "И с людьми имама Халила тоже. Основная угроза устранена, и ЦРУ не собирается тратить ресурсы на пятерых без средств". Она улыбнулась. "Я знаю, что у тебя есть что-то вроде ошибочного чувства ответственности, но, может быть, мы можем просто списать это на победу?"
   Он тоже улыбнулся. "Ага. Конечно."
   Мария удобно устроилась на своем месте. Рид закрыл глаза, намереваясь поспать несколько часов, прежде чем они приземлятся в Даллесе.
   Но Стрикленд наклонился вперед и прочистил горло. - Итак, - сказал он. "Мы собираемся обратиться к слону в самолете?"
   Рид надеялся, что они смогут избежать этой темы, но он не обманывал себя, что никто не поднимет ее. - Ничего не изменилось, - просто сказал он. "Наш план остается прежним..."
   - Кент, Дивизия пыталась вас убить, - недоверчиво сказал Стрикленд.
   "Они угрожали мне", - возразил он. "Если они действительно хотели моей смерти, то у них была возможность".
   - Или, может быть, Фицпатрик слишком тщеславен, чтобы упустить возможность добавить оскорбление перед оскорблением, - мрачно сказала Мария. "Должен сказать, я здесь со Стриклендом. Мы знали, что нам придется остерегаться, но они повысили ставки...
   - Не "мы", - вставил Рид. "Мне. Я должен следить за своей спиной. Что касается всех остальных, то вы двое ничего не знаете, и крайне важно, чтобы мы продолжали в том же духе. Послушай, мы можем предположить, что Райкер подтолкнул к этому Отдел, но мы ничего не можем с этим поделать без дополнительной информации, и мы, черт возьми, не можем противостоять ей, иначе мы рискуем показать свою руку. Нам нужно больше, чтобы продолжать здесь, и когда у нас это есть, мы должны довести это до самого верха, до кого-то, кто действительно может что-то с этим сделать".
   "И как мы должны получить больше информации, если все это заперто в твоей голове?" - спросил Стрикленд.
   - Я буду копать, - заверил их Рид. "Не беспокойтесь об этом. Чем меньше вы оба вовлечены, тем лучше. Он взглянул на Марию и заметил, что она задумчиво смотрит на пол самолета. "Что это?"
   Она подняла голову и изобразила улыбку. "Ничего такого. Просто думаю. Ты прав. Давайте просто наслаждаться нашей победой здесь. Я не думаю, что Райкер снова сделает ход так скоро. Мария вопросительно огляделась. - Думаешь, в этом самолете есть шампанское? Бьюсь об заклад, они делают.
   Рид заметно усмехнулся, но его все еще не совсем устраивало, что члены Братства все еще находятся в бегах. Столь же досадным было и то, что они не обнаружили местонахождение третьего журналиста, Идана Мизрахи. Риду не хотелось об этом думать, но, скорее всего, он был мертв, выполнив свою задачу по проникновению Братства в Израиль.
   Он снова откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, пока Мария рылась в крошечном камбузе самолета.
   - Привет, - сказал Стрикленд, явно недовольный тем, что Рид вздремнул. - Не думай, что я этого тоже не видел.
   Рид открыл один глаз. "Смотри что?"
   "На обратном пути в порт Хайфы", - усмехнулся молодой агент. - Я видел тот небольшой разговор между вами и агентом Менделем. Она дала тебе свой номер.
   "Извините меня?" - коротко сказала Мария, обе брови круто изогнулись.
   Рид прикусил губу, чтобы не ухмыльнуться. Это было правдой; Талия дала ему карточку с номером своего мобильного телефона и предложила позвонить ей, если он снова окажется в Израиле в ближайшее время. Обмен был несколько неловким - Рид совершенно отвык от практики, когда дело доходило до чего-то похожего на флирт, - но он этого не признал. Вместо этого он пожал плечами и сказал: "Вы можете винить ее? Сколько человек может возглавить рейд на базу террористов, помешать им уничтожить американский корабль и дать подробный обзор Войны Судного дня?"
   - Угу, - ехидно сказала Мария. "Ты сделал это. Этого хотят женщины".
   - Я думал, что руководил рейдом, - пробормотал Стрикленд.
   "Так?" Одна рука Марии лежала на согнутом бедре. - Ты собираешься ей позвонить?
   Рид быстро покачал головой. - Нет, мэм.
   "Хороший." Она развернулась на каблуках и вернулась к своим рытьям.
   Он усмехнулся и закрыл глаза в третий раз. Как и сказала Мария, им нужно время, чтобы насладиться победой. Сюжет был сорван; лидер был мертв. Деньги были заморожены. Остальные члены Братства могли прятаться в пещерах до конца своих жалких жизней, как бы ему не хотелось, до тех пор, пока они никогда больше не доставят неприятностей. Операция закончилась.
   Тогда почему кажется, что это не так?
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
  
   Фитцпатрик крепко сжал руль руками в перчатках, глядя на витрину магазина через улицу в центре Арлингтона, штат Вирджиния. Черный внедорожник был припаркован в метре, и, хотя окна были затонированы так, что никто не мог заглянуть внутрь, он все же принял меры предосторожности и скрыл свою внешность. Он носил солнцезащитные очки в большой оправе, кепку с полями и временную краску для бороды.
   Через несколько минут появился Агент Зеро с двумя маленькими букетами. Фицпатрик вскипел при одном только его виде. Как мило , с горечью подумал наемник. Он купил цветы для своих маленьких девочек.
   Конспиративная квартира ЦРУ находилась в четырех с половиной кварталах отсюда, замаскированная под дом из коричневого камня в престижном жилом районе. На дверях биометрические замки, в окнах пуленепробиваемые стекла, а за девушками Зеро присматривает внимательный агент. Там до них не добраться.
   Дивизия недооценила их в Швейцарии. Керриган должна была заполучить двух подростков под видом агента ЦРУ Нолана, но он потерпел неудачу, что совершенно очевидно из-за того, что его нашли обезоруженным и привязанным к стулу со сломанным носом и орбитальной костью. Он утверждал, что его задержал агент ЦРУ по имени Уотсон, хотя подробностей он не сообщал.
   Как бы ни был возмущен Фитцпатрик неудачей Керриган в Энгельберге, еще больше он был возмущен собственной территорией в лагере в Ираке. У него на прицеле был Зеро, и он колебался. Хуже того, у этой светловолосой сучки было видео, на котором он глупо проболтался. Фитцпатрик внимательно следил за СМИ в поисках каких-либо упоминаний об Отделе, но их не было. Если "агент Мэриголд" не блефовала, то она держала это при себе, возможно, приберегла на черный день.
   Его организация получила свою долю негативной прессы; совсем недавно, чуть более года назад, поступали утверждения о том, что Дивизия помогла расстрелять целую суданскую деревню, чтобы подавить восстание. Конечно, они участвовали, но улик было мало, и дело закрыли. Тем не менее, им не нужна была плохая реклама, и им очень нужны были контракты с правительством США.
   Фитцпатрик наблюдал за агентом Зеро, пока тот шел по кварталу до угла, а затем ждал на пешеходном переходе с двумя букетами цветов. Светофор загорелся красным, и Фитцпатрик выехал из внедорожника с парковочного места и остановился за линией машин, не спуская глаз с агента.
   Он нажал кнопку на своем телефоне. Линия звонила дважды, прежде чем она ответила, хотя ничего не сказала.
   - Я вижу Зеро, - хрипло сказал он. - Только скажи слово, и я разбрызгаю его и его брюки цвета хаки по всему...
   - Отойди, - коротко приказала она.
   Наемник недоверчиво усмехнулся. - Что это?
   - Отойди , Фицпатрик, - повторила она, уже более решительно.
   Он сердито стиснул зубы. "Почему?"
   - Мне не нужно объясняться с тобой, - просто ответила она.
   "Вообще-то да. Потому что, видите ли, мисс Райкер, я в пятидесяти с лишним футах от того, чтобы превратить Агента Зеро в нечто большее, чем пятно и воспоминание.
   "Это исходит не от меня", - сказала она в качестве объяснения. "Это идет сверху. Пирсон хочет с ним встретиться.
   - Пирсон? Фицпатрик с отвращением покачал головой. Он был здесь, соглашаясь на скудные контракты, пока Зеро был занят планированием встреч с президентом Соединенных Штатов.
   - Он считает, что может быть более... дипломатическое решение, - загадочно сказал Райкер.
   - Дипломатичный, - выплюнул он. Если ты не солдат, то ты политик . "Почему такая внезапная перемена взглядов? Если вы хотите, чтобы этот парень умер, тогда вы не...
   "Агент Зеро только что уничтожил Братство и предотвратил бомбардировку американского линкора класса эсминцев. Никто не поверит, что его сбило на пешеходном переходе. Мы бы не только рисковали потенциальным разоблачением, но и привлекли бы больше людей, чем просто его взгляды поближе. Президент ищет альтернативу. Так что стой на месте".
   Губы Фицпатрика инстинктивно скривились в рычании. Зеро выставил его дураком, отправил его и его людей бежать, поджав хвосты. Конечно, он не признался в этом Райкеру; насколько она знала, Зеро разозлился на них за то, что они расстреляли террористов, и его закадычный приятель Стрикленд отстранил их от операции, прежде чем они успели его убить.
   Надо было просто убрать всех троих.
   - А если я этого не сделаю, а? - сказал он в трубку. "Меня прислали сюда на работу. Я здесь. Он здесь. Что, если бедный агент Зеро попадет в аварию и никогда не доберется до своих маленьких девочек?
   - Тогда я напомню тебе, - ровным голосом сказал Райкер, - что такие несчастные случаи могут случиться с каждым.
   Лицо наемника покраснело от крови. Если и было что-то, чего он терпеть не мог, так это то, что какой-то напыщенный помешанный на контроле пытается запугать его со своей высокой лошади. - Ты угрожаешь мне, Райкер?
   - Нет, Шеннон. Я говорю вам, что если вы причините вред агенту Зеро без моего согласия, я прикажу вас убить.
   Фитцпатрик вздрогнул - не от предупреждения, а от того, что он употребил официальное имя. - Ладно, - хмыкнул он. "Но когда придет время, я хочу быть тем, кто это сделает".
   "Посмотрим."
   "И мне все еще платят", - заявил он.
   "Конечно. А теперь возвращайся, - сказал ему Райкер. - У меня есть для вас кое-что еще - кое-что гораздо более интересное и гораздо более прибыльное.
   Фицпатрик ухмыльнулся. Райкер могла быть холодной, расчетливой и полностью зацикленной на себе, но она знала, что сказать, когда это нужно было сказать.
   Свет загорелся зеленым, и движение снова начало двигаться, когда он закончил разговор, но не удержал ногу на тормозе. Он сканировал слева и справа; Агент Зеро исчез из поля зрения. Он был там минуту назад, терпеливо ожидая на пешеходном переходе смены светофора. Теперь его просто не было.
   Машина позади него посигналила, подталкивая его к движению. Фитцпатрик разочарованно хмыкнул и свернул к обочине. Он потянулся к дверной ручке, чтобы получше разглядеть, как раздался стук в окно со стороны пассажира.
   Фитцпатрик резко поднял глаза и увидел агента Зеро, выглядевшего не слишком счастливым, постукивающего по стеклу стволом "Ругера LC9".
   - Сукин сын, - прошипел Фитцпатрик себе под нос. Несмотря на его попытки скрыть свою личность, Зеро, казалось, вынюхал его, как ищейка, и теперь терпеливо стоял, изогнув одну бровь, глядя на него.
   Не имея других средств, Фитцпатрик нажал кнопку и опустил автоматическое окно примерно на шесть дюймов. Он снял солнцезащитные очки и, выдавив из себя широкую улыбку, сказал: "Агент Зеро. Неожиданно увидеть тебя здесь.
   "Ага. Представьте себе, что. Особенно после того, как ты сказал мне, что я не увижу твоего прихода. Взгляд Зеро впился в его взгляд. - И тем не менее ты преследовал меня шесть кварталов.
   Ухмылка Фитцпатрика превратилась в хмурый взгляд. Он указал подбородком на маленький LC9, который в основном был скрыт от прохожих в ладони Зеро. - Ты собираешься это использовать?
   "Не здесь. Не сейчас. Но я буду держаться за него, пока не увижу, как исчезают твои задние фонари. Зеро наклонился ближе к узкому проему окна. - Так почему бы тебе не вернуться к тем, кто тебя послал, и не рассказать им что-нибудь от меня. Я всегда буду тебя видеть, Фитцпатрик. Он выпрямился, держа два букета цветов таким образом, что заслонял собой LC9, но по-прежнему нацеливал укороченный ствол на окно.
   Фицпатрик стиснул зубы. Он хотел сказать что-то в ответ; на самом деле, если быть честным с самим собой, он хотел вытащить "Зиг Зауэр", который хранил в бардачке, и стрелять в агента Зеро, пока обойма не опустеет.
   Но он не сделал ни того, ни другого. Он понял, что будущее Подразделения зависит от того, проявит ли он сдержанность, поэтому поднял окно, выехал на улицу и свернул за следующий угол. Он не будет доставлять никаких сообщений от имени Зеро. Вместо этого он чертовски позаботится о том, чтобы в следующий раз, когда они встретятся, именно он, а не агент, направил пистолет.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
  
   - Итак, - сказал Рид, входя на кухню. Он раскинул руки по бокам и спросил: "Как я выгляжу? Как будто я готов встретиться с президентом?"
   Майя оглядела его с ног до головы, скрестив руки на груди. Рид был одет в свой черный костюм - тот самый, в котором он был на могиле Томпсона, - с накрахмаленной белой рубашкой и темно-синим шелковым галстуком. "Это хорошо, - многозначительно сказала она, - но разве президент Пирсон не республиканец?"
   Рид нахмурился. - Думаешь, мне стоит надеть красный галстук?
   Его дочь ухмыльнулась. - Я шучу, папа. Классно выглядишь."
   "Спасибо." Он оглядел кухню и соседнюю гостиную их дома в Александрии. - Где Сара?
   - Она наверху, - заметила Майя. "Готовимся к школе".
   - В самом деле, - безразлично сказал Рид. Это было только на второе утро после того, как он вернулся из Израиля, но все же он был поражен тем, насколько изменилась атмосфера их дома. Поездка в Швейцарию действительно помогла им всем справиться с событиями предыдущего месяца - может быть, не совсем так, как он надеялся, но все равно получилось.
   - Хотел бы я, чтобы она сказала мне, - пробормотал он, взглянув на часы. "Мне нужно идти, и я действительно не хочу, чтобы она ехала на автобусе одна". Он знал, что его предупреждения Фицпатрику, вероятно, было недостаточно, чтобы удержать того, кто посадил Дивизию ему на хвост, от того, чтобы держаться подальше от его дочерей.
   "Она не едет на автобусе одна". Майя налила себе апельсинового сока и добавила: "Агент Ватсон забирает ее".
   - Ватсон ведет ее в школу?
   - И забрать ее, - подтвердила Майя. - Она позвонила ему.
   Рид слегка фыркнул. - Итак, вы двое и Ватсон теперь лучшие друзья?
   Она пожала плечами. - Если под "лучшими друзьями" ты имеешь в виду "единственных людей, которым мы можем доверять, чтобы они не пытались нас убить", тогда... да. Думаю, да".
   "Хм." Рид покачал головой. Когда двумя днями ранее он забрал девочек из конспиративной квартиры в Арлингтоне, он и Ватсон кратко и наедине поговорили о попытке похищения Отделом в Швейцарии. Уотсон пообещал изучить это для него; у него все еще оставалось несколько недель отпуска по болезни, несмотря на то, что он почти полностью выздоровел, и ему очень хотелось чем-то заняться. Рид поблагодарил его, но воздержался от того, чтобы рассказать ему что-либо о возможных мотивах. Он уже вовлек Стрикленда. Ему не нужно было тащить с собой кого-то еще.
   "А что насчет тебя?" - осторожно спросил он у Майи. - Еще не думали об этом? Он не хотел слишком углубляться в этот вопрос; это было причиной их спора раньше.
   - У меня есть, - ровно сказала она. "И я запланировал встречу с консультантом в Джорджтауне на завтра, чтобы посмотреть, не поздно ли мне наверстать упущенное".
   Рид не мог не улыбнуться. "Замечательно. Я горжусь тобой-"
   - Но, - перебила она, - вы тоже давали обещания. Не думай, что я забыл.
   "Я знаю. И я планирую сохранить их". Он пообещал, что, если девочки вернутся в школу и продолжат свою работу, он научит их тому, о чем они его просили, - как стрелять, как отбиваться от нападающих. Для него это был беспроигрышный вариант; они узнают, что хотят, и он будет спокойнее, зная, что они смогут защитить себя в случае необходимости.
   Рид прочистил горло. - Кстати говоря, вы так и не рассказали мне, как вам удалось усмирить человека, пришедшего за вами в Энгельберг.
   "Ой. Верно." Майя сделала очень большой глоток апельсинового сока. - Ватсон вам не сказал?
   "Нет. Он только сказал мне, что побежал за едой и на него напали трое других. Когда он вернулся, вы двое привязали его к стулу? Рид поднял бровь.
   - Ну, особо рассказывать нечего, - пожала плечами Майя. "Парень был глупым и неряшливым. Он утверждал, что работал в ЦРУ. Я попросил у него удостоверения. Сара ударила его по голове бревном...
   - Сара сделала что ? - сказал Рид, ошеломленный.
   "Я взяла его пистолет, и мы привязали его к стулу", - закончила Майя. "Очень просто. Уотсон пришел через две минуты.
   "Это..." Он хотел сказать, что это было невероятно, но после всего, что он видел, это действительно было не так. Он просто недостаточно доверял своим дочерям. Они оба были сильными, умными и способными. Думаю, Мария снова была права. Они уже не дети, уже нет. - Это невероятно, - сказал он вместо этого. - И это было умно с твоей стороны. Я действительно горжусь тобой".
   Майя немного покраснела. "Спасибо. Я тоже горжусь тобой".
   "Мне? Почему?"
   Она моргнула. - Разве ты только что не помог кучке террористов взорвать линкор?
   "Ой." Верно, это. Дело было не в том, что он забыл об этом, а в том, что он был застигнут врасплох, услышав, как Майя сказала ему, что она горда. "Да, я сделал. Спасибо."
   - Итак... ты собираешься вернуться к этому? Полевые работы? Или это было разово?" Она смотрела ему в глаза, когда спрашивала, но Рид не мог понять, что она надеялась сказать.
   - Эм... - Он замялся.
   - Мы оба знаем, что ты этого хочешь, - быстро добавила она. - Я и Сара, то есть.
   Он улыбнулся. "Я думаю, что, может быть, нам троим следует сесть и хорошенько поговорить о нашем будущем", - сказал он. - И не только мой. Он определенно не забыл о заявлении Майи о желании стать агентом ЦРУ, но он не собирался поднимать эту тему сейчас, во всяком случае, во время встречи с самым влиятельным человеком в мире. "Я должен бежать". Он поцеловал ее в лоб. "Скажи Саре, что я пожелал хорошего дня. Увидимся позже.
   "Передайте президенту, что я передала привет", - пошутила Майя, когда он направился к двери.
   Поездка до Лэнгли была короткой, менее тридцати минут от подъездной дорожки до гаража, но сегодня она показалась немного дольше. Он должен был признать, что больше нервничал, чем радовался встрече с Пирсоном. Прошло менее суток с тех пор, как Картрайт сообщил Риду, Марии и Стрикленду, что президент хочет лично поздравить их с успехом в операции.
   Это казалось немного странным; не было никакого президентского похлопывания по спине после того, как он получил мутировавший штамм оспы, который угрожал распространить на все Соединенные Штаты. Не было никаких поздравлений после остановки Амона, который считал вице-президента одной из своих целей в Давосе. Обе эти попытки были объективно более эффективны, чем попытка бомбардировки авианосца " Нью-Йорк".
   И все же Рид напомнил себе, что дареному коню в зубы не смотрят. Было приятно, что тебя узнали, хотя сама встреча будет секретной. Не было бы присутствия СМИ, камер, никого, кто не должен был бы присутствовать. Такова была природа тайного агента ЦРУ; никто не узнает ни его имени, ни того, что он сделал.
   Это не совсем так , подумал он с улыбкой. Моя дочь знает. И она гордится мной.
   Он въехал на парковочный комплекс в Лэнгли и направился к входу. Позади него послышался стук каблуков; он не обернулся, когда Мария шла рядом с ним. Он не мог не оглядеть ее. На ней было простое, но со вкусом подобранное черное платье чуть выше колена, застегнутое на ключицах.
   - Ты хорошо выглядишь, - заметил он.
   Она пожала плечами. "Я подумал, что случай требует чего-то большего, чем обычное". Она посмотрела на него и добавила: "Ты и сам не такой жалкий".
   - Думаешь, Райкер будет там?
   Мария фыркнула. "Конечно, она будет. Думаешь, она упустит возможность поболтать с президентом?
   Они вдвоем предъявили охраннику удостоверение личности и направились к ряду лифтов, чтобы подняться наверх. Пока они ждали, Стрикленд подошел к ним. Лицо его поникло, когда он переводил взгляд с одного на другого; на нем была простая голубая рубашка с расстегнутым воротом и без галстука, с закатанными до локтя рукавами.
   "Я знал, что должен был одеться получше для этого", - простонал он.
   "Вы встречаетесь с президентом и не подумали, что вам следует немного принарядиться?" Мария упрекнула.
   Все трое вошли в лифт, когда Стрикленд сказал: - Не знаю, я думал. Я был взволнован. Это действительно большое дело".
   Мария пожала плечами. - Эх, это как в четвертый раз.
   Рид нахмурился. "Подождите, я встречался с президентом раньше?"
   Она закусила губу. - Тебе стало бы легче, если бы я сказал "нет"?
   Он усмехнулся. Он уже встречался с президентом Пирсоном и не мог этого вспомнить. Это не только раздражало, но и смущало; еще один человек, которого он не знал, но знал его. Он подумал о докторе Гайере в Цюрихе, который, как он надеялся, усердно работал над своим устройством.
   "Почему мы не могли провести эту встречу в Белом доме?" - возмутился Стрикленд.
   - Потому что, - мягко сказала ему Мария, - на бумаге мы не сделали ничего, что оправдывало бы визит в Белый дом. Но если вы действительно так сильно хотите увидеть Овальный кабинет, я слышал, что они проводят экскурсии.
   Рид чуть не рассмеялся. Обычно угрюмый Стрикленд проявлял свою молодость в своем рвении встретиться с главнокомандующим.
   Все трое достигли назначенного конференц-зала и вошли, чтобы обнаружить, что их боссы уже присутствуют - заместитель директора Картрайт, заместитель директора Райкер и директор Маллен сидели на одном конце длинного прямоугольного стола, ближе всего к двери, с Малленом на дальнем конце. .
   - Сэр, - первым кивнул Стрикленд Маллену. "Сэр. Мэм.
   - Агенты, - Маллен махнул рукой над столом перед собой. "Пожалуйста, присядь."
   Они так и сделали, Мария села рядом с Райкером и Ридом, выбрав самое дальнее место от них.
   Картрайт одарил его улыбкой. - Как дети, Зеро?
   - Все в порядке, - ответил Рид. Он взглянул на Райкера и добавил: "Отлично, на самом деле".
   Она выдержала его взгляд с пассивным выражением собственного лица. Если и было что-то недовольное за этими глазами, он не мог этого заметить.
   Дверь на конференцию распахнулась, и двое мужчин в темных костюмах молча вошли. Агенты секретной службы расположились по обе стороны от входа, сцепив руки перед собой, глядя прямо перед собой, когда президент Эли Пирсон вошел в комнату.
   Шестеро сотрудников ЦРУ тут же встали в его присутствии, но Пирсон усмехнулся и поднял руки. "Эй, - любезно сказал он, - не нужно всей помпы и обстоятельств, особенно на собрании, подобном этому. Мы все здесь друзья. Пожалуйста, присядь." Он направился во главе стола напротив Маллена - ближе всего к Рейду.
   Президент Соединенных Штатов Эли Пирсон был довольно молод для этой должности, ему было сорок шесть лет. Его волосы все еще были густыми и каштановыми, несмотря на приближение к концу несколько бурного первого семестра. Пирсон выиграл выборы тремя с половиной годами ранее на платформе снижения налогов для среднего класса и возвращения промышленности в США; он был не профессиональным политиком, а скорее бизнесменом, сколотившим состояние на невозобновляемых ресурсах.
   Рид был зарегистрированным демократом, но он не мог честно сказать, что так или иначе испытывает сильные чувства к президенту. Пирсон был от природы харизматичным, хорошим оратором и завоевал благосклонность обеих сторон благодаря успешному компромиссу по важному законодательству. Если Рид и знал что-нибудь о характере или личности президента из их предыдущих встреч, то теперь он забыл об этом.
   - Боже мой, - сказал Пирсон, оглядывая конференц-зал без окон. "Это место похоже на Оперативную комнату в Белом доме, и я никогда не получаю там хороших новостей". Он усмехнулся про себя. - Итак, - сказал он, один раз хлопнув в ладоши. "Есть причина, по которой я пришел сюда сегодня - нет, извините, я пришел сюда сегодня по трем причинам". Он лучезарно улыбнулся каждому из агентов по очереди.
   "Г-н. Президент, - сказал директор Маллен, это агент Тодд Стрикленд. Пирсон протянул руку и с энтузиазмом пожал Стрикленду руку. "Он бывший армейский рейнджер, - продолжил Маллен, - и один из самых молодых полевых агентов-одиночек за всю историю агентства".
   - Рад познакомиться с вами, сэр, - сказал Стрикленд.
   - Так же, сынок. Бывший рейнджер, да? Итак, агент, я благодарю вас за вашу службу, как тогда, так и сейчас. Пирсон повернулся к Марии и широко улыбнулся. "Мария. Очень приятно видеть вас снова".
   - А вы, господин президент, - любезно сказала Мария, пожимая ему руку.
   Наконец Пирсон повернулся к самому близкому ему человеку. Он посмотрел на Рида со странной улыбкой, его глаза сузились, как будто он пытался что-то понять. - И человек, который не нуждается в представлении, - сказал Пирсон. "Агент Зеро".
   Рид выдавил из себя улыбку и пожал президенту руку. - Сэр, - просто сказал он.
   Президент Пирсон сложил руки перед собой. -- Вы знаете, -- начал он, -- человек в моем положении понимает благоразумие -- так же, как и вы трое. Благоразумие требует силы. Это требует значительной силы воли. И во многих случаях осмотрительность является необходимым злом, как мы, к сожалению, слишком хорошо знаем сегодня.
   "СМИ всего мира сообщают об инциденте с попыткой атаки на авианосец " Нью-Йорк " . Если вы смотрели какие-либо из этих передач, вы увидите, что они приписывают это совместным усилиям израильских и американских военных. Они не знают правды. Откровенно говоря, мир в целом никогда не узнает правды. Но ты делаешь. Ваши боссы делают. И я делаю.
   "Военный корабль США " Нью-Йорк ", - продолжил Пирсон, наклонившись вперед в своем кресле, - это просто машина. Это часть оборудования. Я пришел сюда не для того, чтобы поблагодарить вас за то, что вы не позволили лодке взорваться. Нет; Я пришел сюда, потому что на том корабле было сто семьдесят три души, и каждая из них до сих пор жива. Это из-за тебя. Никто из этих мужчин и женщин не узнает, что вы сделали для них, что спасли им жизнь в тот день. Это горько-сладкая часть, это неизбежное зло осмотрительности. Вы это знаете, иначе вы бы не занимались этой работой. Поэтому от имени этих ста семидесяти трех человек, их семей, их друзей и всего американского народа я благодарю вас и поздравляю с успехом, агенты".
   - Благодарю вас, сэр, - сказал Стрикленд.
   "Спасибо, господин президент", - добавила Мария.
   - Спасибо, - пробормотал Рид. Он слышал каждое слово и должен был признать, что Пирсон был таким же приветливым и харизматичным, каким казался по телевизору, но его все же отвлекла странная улыбка президента, как он произнес имя "Агент Зеро". Сколько раз мы встречались раньше? - спросил он.
   Пирсон встал, и остальные встали рядом с ним. "Теперь, к сожалению, у меня есть еще одна встреча, - объявил он, - но я еще раз благодарю всех вас за вашу службу не только нашей стране, но и всему миру. Мы в большом долгу перед вами". Он обошел стол и снова пожал каждому руку.
   "Спасибо, что пришли сюда сегодня, господин президент, - сказал директор Маллен, сжимая руку президента в своей.
   - Конечно, директор. Пирсон вскинул бровь. "Но прежде чем я уйду... можем мы с агентом Зеро занять комнату на минутку?"
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
  
   Рид резко поднял взгляд на просьбу президента о личной аудиенции. Взгляд Марии перебегал с Пирсона на Рида, и даже Стрикленд выглядел подозрительно.
   Директор Маллен ответил без колебаний. "Конечно, господин президент". Он, Картрайт и Райкер немедленно вышли за дверь. За ним последовал Стрикленд, а затем Мария, которая еще раз бросила взгляд через плечо на Рида, когда в его голове зазвенел тревожный звоночек.
   - Спасибо, - крикнул им вслед Пирсон. "Вы тоже, ребята, - сказал он паре агентов секретной службы, стоявших у двери. - Это будет через минуту. Мы будем в порядке." Они тоже ушли, закрыв за собой дверь и оставив в конференц-зале только Рейда и лидера свободного мира.
   "Присаживайтесь, Зеро", - сказал президент, садясь на стул, который только что занимал Маллен.
   "Да сэр." Разум Рида метался, пытаясь понять, что именно происходит.
   Пирсон усмехнулся. "Здесь никого нет, кроме нас. Вам не обязательно называть меня "сэр". Черт, в более справедливом мире я бы назвал вас сэром.
   Рида не позабавила и не восприняла попытка Пирсона польстить. "О чем это?" - спросил он прямо.
   "Прямой стрелок. Мне нравится, что." Пирсон улыбнулся. - Зеро, за последние несколько месяцев ты сделал для этой страны больше, чем кто-либо, кого я могу назвать. Вы наверняка сделали больше сотни стариков, сидящих вокруг актового зала и спорящих о политике". Пирсон наклонился вперед и сложил руки на столе. "Но давайте будем честными здесь. Эта штука с полевым агентом, это игра для молодых людей, верно? Парням нравится этот агент Стрикленд.
   Рид нахмурился. Мне всего тридцать восемь , подумал он, хотя и не сказал этого вслух.
   - А у тебя дома парочка детей, верно? Пирсон продолжил. "Мне кажется, что рано или поздно вы будете искать что-то менее опасное и более стабильное. Директор Маллен сказал мне, что вы работали с отделом национальных ресурсов, и это здорово, но я не думаю, что это то, где должен быть человек с вашими талантами.
   Рид поднял бровь. - Что ты предлагаешь?
   "Скоро освободится место в Совете национальной безопасности", - сказал Пирсон. "Я не могу сказать кто, но кто-то наверху уходит на пенсию. И я не могу не думать, что со всем, что ты знаешь... Пирсон посмотрел ему в глаза и легонько постучал себя по виску. "Со всем, что у вас там происходит, вы могли бы творить чудеса для NSC".
   Рид возмутился. СНБ курировал ЦРУ. Среди его членов были государственный секретарь, министр обороны и объединенный комитет начальников штабов. Но это был форум политиков, вряд ли подходящий для бывшего полевого агента.
   Когда Рид ничего не сказал, президент продолжил. - Я не просто предлагаю тебе работу, - сказал он. - Я предлагаю вам безопасность. Плата - ну, скажем так, будет больше, чем я зарабатываю в офисе. Вам никогда не придется покидать страну, если вы не захотите. А ваши дети? Ни одна школа во всей проклятой стране не отказала бы им. Они были бы так же настроены, как и ты.
   Рид отчаянно думал, что бы сказать. Почти любой на его месте ухватился бы за эту возможность, не задумываясь. Они увидят финансовую безопасность, возможно, шанс реально изменить жизнь людей, но все, что Рид мог видеть, это красные флажки. Возможно, это была его паранойя, но для него это было похоже на любезную попытку взятки.
   - Эм... спасибо, - сказал он наконец. "Это потрясающее предложение. Действительно. Но агентство, это... мой второй дом, если ты понимаешь, о чем я. Я не уверен, что готов оставить это позади". Конечно, это была откровенная ложь, но он знал, что должен что-то сказать и сделать это убедительно.
   - Я понимаю, - кивнул Пирсон. "Но возможности появляются не каждый день, и окно не будет оставаться открытым долго. Если вы беспокоитесь о волнении, поверьте мне - их предостаточно. Вы будете посвящены в самую конфиденциальную и секретную информацию в мире. У вас будет контроль над разрешениями на убийства и допросами задержанных. Президент сделал паузу на мгновение, прежде чем добавить: "Не говоря уже о том, что вы были бы на... лучшей стороне вещей".
   Тревожные звоночки в голове Рида удвоили частоту. Он в этом? Знает ли Пирсон о заговоре? Он знает, что я знаю?
   - А что это за сторона? - тихо спросил Рид.
   "Победившая сторона", - ответил президент с харизматичной улыбкой. " Моя сторона. Мы будем работать вместе, Зеро. Бьюсь об заклад, мы мало что не могли сделать.
   Рид посмотрел в глаза Пирсона, светло-голубые с бледно-зелеными крапинками и высокомерием.
   - Я действительно ценю это, - сказал Рид, выдавив из себя улыбку. "И это звучит как отличная возможность. Но я не могу дать вам ответ прямо сейчас. Мне нужно время, чтобы подумать и обсудить это с семьей".
   "Конечно." Пирсон усмехнулся и один раз похлопал Рида по спине. "Не проблема. Но, как я уже сказал, давай не будем слишком долго, а? Президент снова встал, и Рейд тоже поднялся. "Мне действительно нужно идти. Это было здорово. Было очень приятно снова увидеть вас, агент.
   - Вы тоже, сэр, - пробормотал Рид.
   Пирсон остановился у двери. "О, и кстати. Послезавтра на Манхэттене пройдет парад в память о делегации Конгресса, убитой в Багдаде. Я буду говорить там. Хотели бы вы и ваши дочери быть моими гостями? Первоклассное размещение, обещаю.
   - Очень великодушно с вашей стороны, - сказал Рид, - но мои девочки только что вернулись в школу после... инцидента. Я бы не хотел их снова вытаскивать. Но спасибо за предложение".
   "Без проблем. Береги себя, Кент.
   "Спасибо, сэр." Рид наблюдал, как президент вышел из конференц-зала.
   Он потер лицо и застонал, прокручивая в голове сцену, убеждаясь, что расслышал правильно, что правильно истолковал подтекст слов Пирсона.
   В конце концов он присоединился к Марии и Стрикленду в холле перед конференц-залом, где они ждали его сразу за дверью. - О чем это было? - потребовала Мария.
   Рид не решался сказать. Его паранойя и недоверие могли заставить его неправильно истолковать намерения президента, хотя он сомневался в этом. - Ничего, - сказал он наконец. "Просто личное поздравление. Думаю, у нас с ним есть история, о которой я, к сожалению, не знаю". Он направился по коридору в сторону от конференц-зала.
   Если Стрикленд или Мария раскрыли его ложь, ни один из них не подал виду. Но в данный момент врать своим друзьям было совсем не в его мыслях.
   Он был совершенно уверен, что Пирсон только что пытался подкупить его местом в Совете национальной безопасности.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
  
   Братство было уничтожено. Их комплекс был захвачен; их численность была истощена. Их активы заморожены.
   Все шло по плану Авада бин Саддама. Ну, почти все; была одна существенная заминка, хотя сейчас это почти не имело значения.
   Авад следил за новостями об этом мероприятии в Интернете на канале "Аль-Джазира". Когда он увидел, что попытка бомбардировки авианосца " Нью-Йорк " была сорвана, он сначала пришел в ярость. Усама полностью потерпел неудачу. Он должен был выдать себя за Авада бин Саддама и остановить американцев с помощью проводного буксира, пока беспилотник не достигнет линкора, а затем взорвется. Он не взорвался, и подводный БПЛА не достиг своей цели. Авад испытал горечь от осознания того, что его совершенный план мог быть испорчен неумелостью его братьев.
   Но затем он прочитал отчет дальше и узнал, что подводной детонации, по оценкам, было более чем достаточно, чтобы потопить эсминец. Это было все, чего он хотел. " Нью-Йорк " был отвлекающим маневром; это была не цель, а полигон для испытаний ливийского оружия. И хотя он не попал в цель, теперь он знал, что они послужат своей конечной цели.
   Авад стоял на носу небольшого корабля, рыболовного судна, которое они добыли в Хайфе благодаря совместным усилиям ныне задержанного тунисского хакера и заложника-израильтянина. Журналист сейчас находился у руля, в рулевой рубке, которую охраняли два брата. Он по глупости полагал, что, как и его друг, он будет освобожден, как только они прибудут в пункт назначения - и в каком-то смысле так оно и было, когда Авад бесцеремонно сбросил свое тело в море.
   До сих пор их путешествие через открытый Атлантический океан было довольно спокойным, хотя, когда Авад услышал приближающиеся позади него быстрые шаги, у него сложилось отчетливое впечатление, что оно вот-вот станет неспокойным.
   - Авад, - настойчиво сказал Хасан тихим голосом. "Я только что узнал, что наши счета были заморожены. Они знают о нас, обо мне. У нас ничего нет!"
   - Успокойся, Хасан. Авад одарил его ухмылкой. "Все было заранее подготовлено. У нас есть все, что нужно..."
   - Все, что нам нужно? Хасан в смятении вскинул свои долговязые руки. "Я разорен! Все, ради чего работал мой отец, пропало! Разве ты не понимаешь?
   Авад глубоко вздохнул, изо всех сил стараясь держать себя в руках. "Абдаллах работал не ради денег. Он работал на Братство и ради наших целей. Нужно ли напоминать вам, что он благословил мой план перед смертью?
   Хасан не встретился с пристальным взглядом Авада, покачав головой. - Думаю, мы оба знаем, что это неправда, - пробормотал он. "Я не должен был вмешиваться и лгать ради тебя. Ты ведешь нас к гибели и гибели. Наши братья мертвы или задержаны; нас осталось только пятеро, а ты стоишь здесь, как ни в чем не бывало...
   Ярость Авада быстро нарастала. Он рванулся к Хасану, схватил его двумя горстями за рубашку и швырнул на борт. Хасан взвизгнул, когда его такия сорвалась с его головы и упала в воду внизу.
   - Кто ты такой, чтобы допрашивать меня, а? - прошипел Авад. - Ты был всего лишь банковским счетом, средством для достижения моих целей. Единственная причина, по которой ты до сих пор дышишь, в том, что я так считаю, но теперь ты вынуждаешь меня передумать.
   - Авад, пожалуйста! Хассан сглотнул, его тело наполовину свисало с носа, ненадежно покачиваясь в хватке молодого человека.
   Авад задержал его на мгновение, искренне размышляя, не будет ли лучше просто отпустить его, отправить Хасана в темные, ледяные глубины под ними - но, к счастью для сына Абдаллы, Авад нуждался в нем. Ему нужно было пять, чтобы выполнить свой план. Он не мог пощадить еще одного члена Братства.
   Он поднял Хасана на ноги и отпустил. Хасан вздохнул с облегчением, дрожа. - Я... не хотел тебя расспрашивать, - тихо сказал он. "Гнев взял верх надо мной..."
   - Поверьте, я знаю, что делаю, - прорычал Авад. "Есть причина, по которой я не делюсь с вами своим планом". Он сделал шаг ближе, понизив голос. - Вы знаете, что это за причина?
   Хасан уставился на пол корабля и покачал головой.
   "Я скажу тебе. Я не делюсь с вами своим планом, потому что не могу поверить, что вы будете хранить его при себе".
   "Но я бы!" Хасан протестовал. "Я бы никому не сказал..."
   "Вы бы сказали американцам, - настаивал Авад, - если бы вас взяли в плен. Они заставят тебя говорить, Хасан. Хотите знать, как? У них есть места для таких, как мы, ужасные темные места, где никто не услышит ваших криков". Он злобно усмехнулся, наслаждаясь дрожащим Хасаном перед ним. "Сначала они вырывали тебе ногти один за другим. Если бы вы и дальше не разговаривали, они бы отрезали вам пальцы по каждой фаланге, пока ваши руки не стали бы не более чем бесполезными ладонями, свисающими с запястий..."
   - Авад, пожалуйста, - пробормотал Хасан.
   - То же самое они сделали бы с твоими пальцами ног, - настаивал он. "Если бы как-то еще ты не говорил, они бы проткнули твою плоть раскаленными кочергами. Они вырвали бы тебе глаза из твоего черепа. Вырви зубы из лунок...
   "Останавливаться!" Хасан заплакал.
   Авад наклонился к извивающемуся мужчине и прошептал: "Ты даже не можешь это слышать, не говоря уже о том, чтобы терпеть. Вот почему я не рассказываю вам о своем плане.
   Краска сошла с лица Хасана при одной мысли о том, что его пытают, как описал Авад. Он понял, что должен дать бин Абдаллаху кое-что, хоть какое-то представление о том, чего ожидать; Авад не мог допустить, чтобы кто-либо из братьев покинул его или, что еще хуже, попытался поднять мятеж против его лидерства.
   - Вот что я тебе скажу, - сказал он, разглаживая спереди мятую рубашку Хасана. "Наш пункт назначения - остров Ирландия в Атлантике..."
   "Ирландия?" Хасан нахмурился. "Что есть в Ирландии для нас?"
   - Не в Ирландии, - поправил Авад. " Остров Ирландия , крошечный островок в Бермудском архипелаге. Там мы встретимся с другим кораблем. Мы потопим его, убьем израильтянина и продолжим путь к нашему конечному пункту назначения". Авад ухмыльнулся. "Америка."
   Хасан удивленно моргнул. "Мы собираемся проникнуть в Соединенные Штаты? Как? Какими средствами?
   Авад поднял палец, призывая к тишине. "Все откроется, Хасан. А пока мне нужна твоя вера. Верь, что я приведу нас к нашей славной цели".
   Хасан кивнул. Его взгляд по-прежнему казался неуверенным, но больше Авад не хотел ничего разглашать. - Иди, - сказал он. - Расскажи остальным то, что я сказал тебе. Мы должны прибыть на остров к ночи.
   Хассан поплелся к каюте рыболовного судна. Авад смотрел, как он уходит, гадая, не помешает ли слабость Хасана его плану. Он знал, что денежный след приведет обратно к комплексу; он знал, что Тарек легко сдастся под давлением американцев. Он надеялся, что Усама преуспеет, но тоже потерпел неудачу.
   Никаких больше неудач , пообещал он себе. На острове Ирландия они должны были пересесть на небольшое грузовое судно, которое ранее организовал Авад, и получить поддельное удостоверение личности и одежду в западном стиле. Корабль направлялся к Химическому побережью с юридическим манифестом о доставке этанола; Братство будет замаскировано под членов экипажа. Оттуда они направятся на северо-восток, к предпоследнему пункту назначения - забрать грузовик, загруженный товарами, которые Авад купил у ливийца.
   У Хасана не было причин для беспокойства. Американцы думали, что угроза миновала; они считали нападение на авианосец " Нью-Йорк " мастерским ходом его плана. Чего они не знали, так это того, что Братство не закупило ни одного подводного беспилотника у ливийца.
   Они купили четыре, а остальные три ждали, уже в США.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРИДЦАТЬ
  
   Рид в одиночку вошел в лифт на первом этаже Лэнгли. Он провел пальцем по своему удостоверению личности и нажал стрелку вниз, чтобы получить доступ к подземным уровням Центра разведки Джорджа Буша.
   Он не мог перестать думать о разговоре с президентом Пирсоном. Он несколько раз прокручивал это в голове целиком, каждый раз укрепляя свою веру в то, что президент пытался подкупить Рейда на свою сторону. В конце концов, Пирсон был бизнесменом, прежде чем стать политиком, а такие люди склонны верить, что любого можно купить.
   Рид упрекнул себя за то, что не подумал об этом раньше. Он был настолько зациклен на том, кто из его начальства в ЦРУ мог быть вовлечен в заговор, что он не остановился достаточно долго, чтобы подумать, что должны быть и другие - военачальники и политики, по крайней мере, возможно, члены других правительственных агентств. . Подобно тому, как он задавался вопросом, сколько раз он встречал президента раньше, теперь он задавался вопросом, знал ли он это или, по крайней мере, подозревал об этом раньше.
   Но он не мог ответить на этот вопрос для себя, именно поэтому он направлялся в подполье.
   Зазвенел лифт, и двери открылись в холл со стенами из шлакоблоков без окон, выкрашенными в серый цвет, коридор освещен длинными белыми флуоресцентными лампами. Рид быстро прошел по коридору к стальной двери и снова просунул свое удостоверение личности в электронный замок. Дверь открылась внутрь тайного центра исследований и разработок ЦРУ - или того, что агенты в просторечии называли "лабораторией".
   Огромная комната размером с ангар была совершенно белой, как фармацевтическая чистая комната, и яркой, как полдень, благодаря мощным галогенным лампочкам, расположенным через каждые десять футов в потолке. Длинные массивы сложного оборудования были расставлены на высоких стеллажах в форме огромной буквы H. Он не мог даже предположить, для чего предназначена половина оборудования в лаборатории, хотя он полностью осознавал, что большая часть коллекции были вещи, о существовании которых широкая публика даже не подозревала.
   Обычно в лаборатории работали не менее трех-четырех инженеров, но сегодня было странно тихо. Но был один человек, о котором Рид знал, что он будет здесь, в своем подземном доме вдали от дома.
   - Биксби? - крикнул он. - Ты здесь? Это Кент.
   "Нуль!" - позвал веселый голос. Рид обогнул угол высоких толстых стеллажей и увидел эксцентричного, но блестящего технического эксперта ЦРУ, склонившегося над чем-то, что выглядело как более гладкая версия марсохода.
   Биксби встал, широко улыбаясь, и стянул латексные перчатки. Ему было под шестьдесят, хотя его поза и внешний вид были одинаково сильны для его возраста. Его седые волосы, обычно аккуратно разделенные пробором набок, слегка торчали вверх; с его черными очками в роговой оправе это придавало ему вид стареющего панкстера. Он был одет в пурпурную льняную рубашку с закатанными рукавами, его предплечья были покрыты то ли экземой, то ли небольшими электрическими ожогами.
   Он энергично сжал руку Рида в своей потной ладони. "Ну, это было давно!" - с энтузиазмом сказал Биксби. - Я не был уверен, что когда-нибудь увижу тебя снова. Мне сказали, что тебя перевели в NRD.
   - Да, - сказал ему Рид, незаметно вытирая руку о штаны. "Они восстановили меня в качестве агента - по крайней мере, временно. Но я здесь не поэтому".
   "Ой?" Биксби поднял бровь. - Так это светский звонок?
   - В каком-то смысле, - начал Рид. - Я надеялся поговорить с тобой...
   - Придержи эту мысль, - взволнованно сказал Биксби. "Позвольте мне показать вам кое-что очень быстро. Несколько вещей, над которыми я работал. Ну давай же." Он увел Рида вдоль ряда машин. Биксби был блестящим, услужливым, приятным и очень легко отвлекаемым.
   Он показал Риду вестибюль лаборатории, разделенный примерно дюжиной рабочих мест, каждое из которых имело длинные столы из нержавеющей стали и стеклянные перегородки между ними. На одном из столов лежал значительный набор инструментов, проводов и компонентов, но из всего разложенного Рейд был удивлен тем, что Биксби хотел ему показать.
   - Вот, - сказал техник, опуская его на ладонь Рейда. "Это мое новейшее предприятие".
   Рид осмотрел устройство - если его можно было так назвать. Он был похож на фишку для покера, но тяжелее, словно был цельным металлом. Поверхность была окрашена в матово-серый цвет, и на ней нигде не было видно ни кнопок, ни циферблатов, ни ручек.
   - ...На что я смотрю? - спросил Рид.
   - Ты знаком с ЭМИ, да?
   Рид кивнул. "Конечно. Электромагнитный импульс. Он, э-э, отключает все электронное оборудование в определенном диапазоне, верно?
   - Совершенно верно, - сказал Биксби. "Это ЭМИ-граната".
   "Этот?" Рид чуть не рассмеялся. - Это граната?
   "В каком-то смысле. Видишь ли, вес, который ты чувствуешь, это мощный магнит внутри чипа. Чтобы активировать его, вы скручиваете две половинки и бросаете его. Поверьте мне, он будет придерживаться практически любого металлическая поверхность, с которой он сталкивается. Тогда у вас есть пять секунд, прежде чем он выключит что-либо в радиусе двадцати пяти футов от себя. Все ЭМИ, не беспокоясь о том, что взорвется собственный мобильный телефон.
   "Хм." Рид не мог точно представить себе применение этого устройства, но Биксби, похоже, был в восторге от него. - Значит, ты просто скручиваешь половинки, вот так?
   "ВОУ ВОУ!" - крикнул Биксби. "Не запускайте это здесь, вы испортите половину моих данных!"
   "Извиняюсь." Рид быстро поставил устройство.
   "Все в порядке." Инженер дьявольски ухмыльнулся. "Эй, не хочешь попробовать это где-нибудь для меня?"
   "Что ты имеешь в виду?"
   - Я имею в виду, у тебя есть любопытные соседи или кто-то, кому ты хочешь отомстить? Биксби снова протянул ему чип. "Возьми это с собой. Я еще не закончил полевые испытания. Дайте мне знать, как это работает".
   - Ты хочешь, чтобы я использовал это на ком-то? - безразлично спросил Рид.
   "Конечно! Я испекла из них пекарскую дюжину. Возьми это. Наш маленький секрет".
   "Хорошо", Рид покачал головой и сунул в карман ЭМИ-гранату. "Почему бы и нет."
   "Ой! Есть кое-что еще, чтобы показать вам. Ну давай же." Биксби снова поспешил прочь, мимо стеклянных рабочих мест, разделенных перегородками, к другому входу.
   Рид подавил стон и последовал за ним, гадая, когда же он вообще сможет добраться до причины, по которой он пришел сюда. Он прошел через дверной проем в длинную узкую комнату, назначение которой он сразу понял: это был тир, хоть и короткий, около двадцати пяти ярдов в длину и заканчивавшийся несколькими гуманоидными манекенами, изготовленными из бледного баллистического геля.
   "Давайте посмотрим..." Биксби дернул стальную ручку, встроенную в стену, и ящик выдвинулся. Рид возмутился; внутри было множество пистолетов, от крошечного LC9, который он лично предпочитал, до футуристического пистолета-пулемета "Вектор" странной формы, каждое оружие было помещено в литой черный пенопласт.
   "Мы здесь." Пистолет, который Биксби достал из ящика стола, был ему знаком - пистолет "Глок". - Это Glock 17 Gen 4. Полуавтоматический, патрон на семнадцать патронов, четырехгранный...
   - Ствол четыре восемь дюймов, - закончил за него Рид, внезапно осознав это. "Я видел это."
   "Конечно, есть", - усмехнулся Биксби. "И вы видели биометрические данные". Он повернул пистолет боком, чтобы показать маленькие гладкие прямоугольные накладки с каждой стороны пистолета сразу за спусковой скобой.
   Рид уже видел биометрические данные на модели Glock 22. Гладкая накладка была сканером отпечатков пальцев для большого пальца пользователя и служила защитой; триггер был бы заблокирован, если бы правый отпечаток большого пальца не находился на пэде. Рид не решался быть в восторге от этой технологии; с одной стороны, это однажды помешало повстанцу направить против него собственное оружие, но, с другой стороны, оружие подвело его, когда его руки были покрыты грязью и кровью.
   "Вот что отличается". Биксби перевернул пистолет и протянул ему. "Конкретно этот закодирован по моим отпечаткам. Давай, попробуй".
   - Я знаю, что это не сработает, - сказал Рид, беря пистолет.
   Биксби пожал плечами. - Все равно попробуй.
   Рид вздохнул и взял пистолет. Он приложил большой палец к подушечке, прицелился вниз и нажал на спусковой крючок.
   Электрический разряд в мгновение ока пробежал по его руке. "Ой!" Он уронил пистолет, его кожа продолжала покалывать даже после того, как он выпустил его. - Какого черта, Биксби?!
   Инженер не мог не рассмеяться. "Как это? Мало того, что его нельзя будет использовать, так еще и будет приятный легкий удар током - сто двадцать вольт при силе примерно в десять ампер, что ничем не отличается от прикосновения к проводам в розетке. Он снова рассмеялся. "Ты в порядке?"
   Рид стряхнул ощущение с руки. Это было не столько больно, сколько удивило его. - Да, - пробормотал он, - я в порядке.
   "Хорошо хорошо. Вот, дай мне свой большой палец. Биксби поднял цифровой планшет, и Рид приложил к нему большой палец правой руки. Когда он убрал его, на поверхности планшета остался отпечаток его большого пальца, светящийся голубым. "Это еще одна полезная функция, которую я недавно разработал - каждый пистолет может быть закодирован для трех уникальных пользователей. Он находится в сети, так что команда может перекодировать оружие на лету, если потребуется". Он указал на пистолет, все еще лежавший на полу. "Попробуй еще раз".
   - Не уверен, что хочу сейчас, - пробормотал Рид, но все же взял его и после секундного колебания приложил большой палец к блокноту. Он прицелился в центральный баллистический манекен и, слегка поморщившись, нажал на курок.
   Выстрел грянул с удовлетворительным звуком, который заставил Рида рефлекторно ухмыльнуться, а пуля застряла в густом геле на шее манекена. - Не лучшая моя цель , - признал он. Он снова поднял Glock 17 и сделал четыре выстрела подряд, три в грудь и один в лоб. Он отступил один раз влево и выстрелил еще дважды, затем снова повернул и трижды протиснулся. Каждая пуля нашла новый дом в баллистическом геле, поражая центральную массу или череп.
   - Приятно, не так ли? Биксби просиял.
   - Ага, - вздохнув, согласился Рид. "Оно делает." Gen 4 был потрясающим оружием; отдача заметно уменьшилась по сравнению с моделью 19, действие стало более плавным. И он мог бы поклясться, что доклад был как-то тише; в ушах не звенело. - Встроенный глушитель? он спросил.
   Биксби кивнул. "Вот так."
   Рид был впечатлен. - Не думаю, что я тоже смогу забрать это домой, не так ли?
   - Не повезло, Зеро. Инженер усмехнулся, забрав пистолет из протянутой руки Рида и вернув его в ящик стола. "Сейчас, когда. Ты сказал, что пришел поговорить. О чем ты хотел поговорить?
   "Ой. Верно." Рид не забыл причину своего визита, хотя, если быть честным с самим собой, он предпочел бы попробовать свои силы в большем количестве огнестрельного оружия Биксби, чем затрагивать тему, которую он пришел обсудить. "Я пришел сюда, потому что... я должен тебе один. Если вы понимаете, о чем я."
   Техник медленно кивнул, показывая редкий момент серьезности. За месяц до этого, когда дочери Рейда пропали без вести, а он выследил торговцев людьми, которые их удерживали, Биксби косвенно и осторожно помог Уотсону, предоставив спортивную сумку, полную контрабандного оборудования ЦРУ. Взамен Биксби хотел только одного: провести несколько тестов на голове Рейда. Как один из соавторов подавителя памяти, Биксби имел, казалось бы, нездоровую одержимость тем, что происходило в мозгу Рида.
   "Значит, ты согласен? Вы позволите мне сделать несколько тестов? он спросил.
   - Да, - согласился Рид. Затем он добавил: "Только неинвазивные".
   "Конечно." Биксби потер подбородок. "Я бы точно сделал МРТ; было бы полезно сканирование функции мозговых волн в ответ на стимулы, а также задержка контраста гадолиния. Есть только одна проблема".
   "Это что?" - спросил Рид.
   "Я хочу сделать это здесь, в лаборатории", - сказал ему техник. "Не объект ЦРУ. Таким образом, я могу ограничить круг лиц, наблюдающих за результатами. Но у меня здесь нет и половины необходимого оборудования. Дайте мне несколько дней, чтобы кое-что собрать, а потом мы это сделаем".
   "Большой." Рид немного поколебался, прежде чем спросить, о чем он на самом деле пришел спросить. "Вы однажды упомянули, что, возможно, сможете что-то восстановить. Вы все еще думаете, что это возможно?
   - Возможно, конечно, - сказал Биксби, - но я не узнаю, насколько вероятно, пока не проведут анализ, и я не собираюсь давать тебе обещаний, которые не смогу выполнить, Зеро.
   "Я понимаю. Как насчет того, чтобы протянуть руку, когда у тебя есть то, что тебе нужно?
   Биксби улыбнулся. "Конечно, буду. А теперь иди отсюда, мне нужно вернуться к работе. Давай, я тебя провожу". Инженер вывел его из узкого стрельбища, мимо разделенных рабочих мест и обратно в главное помещение лаборатории, похожее на склад.
   После неудачи Гайера Рид был уверен, что ждать еще три месяца, чтобы хотя бы попытаться восстановить память, будет более чем мучительно. И после не только покушения Отдела на его жизнь, но и его разговора с президентом Пирсоном, отчаяние Рида вернуть все, что он мог, стало совершенно необходимым. Это было уже не просто желание узнать правду; теперь это казалось необходимым, чтобы остаться в живых.
   Когда они шли к выходу, минуя огромное Н-образное расположение гаджетов и машин, что-то привлекло его внимание. Он внезапно остановился.
   - Биксби, - медленно сказал он. "Что это?" Он указал на серебряный ящик на полке перед ним.
   "Что? О, мало что могло бы вас заинтересовать. Техник усмехнулся.
   "Попробуйте меня", - настаивал Рид.
   "Да конечно." Биксби, никогда не упустивший возможности продемонстрировать свое снаряжение, открыл серебряный футляр и поднял крышку.
   Рид прикусил внутреннюю часть щеки, чтобы сдержать любую невольную реакцию. Как он и подозревал, серебристый корпус открылся, как компьютер: в верхней половине был широкий черный экран, а в нижней - клавиатура, панель управления и знакомый серебряный джойстик.
   Он был удивительно похож, а может быть, даже точно такой же, как серебряный футляр с буксира, который управлял подводным дроном Братства.
   "Это система наведения дронов", - без необходимости объяснял Биксби. "Он позволяет осуществлять полное дистанционное управление с расстояния около двух с половиной километров. Также есть забавная функция "установил и забыл" - функция автопилота, защищенная паролем, на случай, если с пилотом что-то случится.
   Кафан. Это был странный пароль, который убил систему блокировки подводного дрона. Рид почти не думал об этом после попытки бомбардировки эсминца, но теперь это вернулось. - Чисто, - сказал он ровным голосом. "Э-э, какой дрон будет вести этот?"
   "Этот довольно универсальный", - сказал Биксби, пожав плечами. "Практически любой дрон военного типа, который использует агентство, можно запрограммировать с помощью этой системы... Хищники, Жнецы, Паразиты..."
   "Что такое паразит?" - вмешался Рид.
   "О, они очень крутые", - восторженно сказал Биксби. "Это крошечный дрон, не больше голубя, который присоединяется к другому и подавляет систему. Хочешь увидеть?
   - Нет, нет, все в порядке. Мыслительный процесс Рида напоминал вращающуюся шину, не касающуюся земли. Тем не менее, он заставил себя задать вопрос, который был на переднем крае его разума - тот, на который он действительно не был уверен, что хочет получить ответ. "У кого еще есть такая техника?"
   Биксби усмехнулся. "Кто еще? Ни у кого нет этого, Кент. Вы должны знать лучше, чем это. Он издал небольшой смешок. "Я не делюсь своими проектами за пределами агентства".
   "Ага." Риду внезапно стало холодно. Его натянутая улыбка появилась медленно. "Конечно нет." Биксби разработал это. "Я должен идти. Увидимся, Биксби.
   "Заходите в любое время", - предложил техник. - И я позвоню тебе, когда буду готов к этим тестам. Не позднее воскресенья, если ты свободен.
   "Большой." Рид вышел из лаборатории, его ноги двигались так, как будто он не думал, когда он снова вошел в лифт, вышел на первый этаж Лэнгли и направился к гаражу. Он едва осознавал, куда едет, пока не сел за руль своей машины.
   Его сотовый телефон тоже был уже в руке. Он позвонил.
   - Привет, Кент. Рид услышал улыбку в голосе Марии. - Ты уже скучаешь по мне?
   - Да, - сказал он. "Очень много. Я хочу, чтобы ты сегодня вечером пришел ко мне на ужин". Он не мог быть уверен, защищена ли какая-либо из их личных линий, поэтому он старался не рисковать, говоря что-либо, что могло бы вызвать подозрение у любопытных ушей.
   "Сегодня ночью?" - удивленно сказала Мария. - Я бы с удовольствием, Кент, но в это время дня движение по I-95 будет адским. Это займет у меня по крайней мере два часа...
   - Все в порядке, - перебил Рид. "Я действительно хочу увидеть тебя. Мне... нужно тебя увидеть.
   Мария на мгновение замолчала. Затем она весело сказала: "Хорошо, ты понял". Она понимает , понял он. "Конечно. Я приду."
   "Хороший. Тогда увидимся." Он повесил трубку, его пальцы онемели, когда он повернул ключ в замке зажигания.
   Это была догадка - больше того, что Талия Мендель назвала бы "дикой догадкой", - но Рид был почти уверен, что знает, откуда взялось оружие ливийца.
   Но кроме того, у него возникла внезапная и ужасающая уверенность, что он тоже знает почему .
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
  
   Рид ходил взад-вперед по своему домашнему офису, размышляя каждую минуту и с нетерпением ожидая прибытия Марии. Он хотел... нет, ему нужно было рассказать кому-нибудь о своих мыслях, и в данный момент она была одной из немногих, кому он мог доверять. Ему нужно было убедиться, что он не параноик, что не начинается безумие.
   Но чем больше он думал об этом, тем более жалким это казалось.
   На столе у него был открыт ноутбук, и страница результатов поисковой системы показывала длинный список, казалось бы, бесполезных ссылок. Вокруг него было свалено пять книг по истории, сдернутых с полок и открытых для указателей и записей, но все же он нашел немногое, что связывало бы его единственную подсказку с тем, что назревало в его уме.
   Кафан. Это был пароль, отключивший дрон подводной лодки в Израиле, тот самый, который Мария получила от ливийского торговца оружием. В то время Рид не особо задумывался об этом, довольный тем, что остановил бомбардировку, но, увидев ту же систему наведения в лаборатории Биксби, он не мог выбросить пароль из головы.
   Он снова посмотрел на часы. Она уже должна быть здесь.
   "Привет." Рид резко поднял глаза и увидел, что его дочь Майя стоит в дверях офиса. Он не знал, как долго она стояла там, наблюдала ли она за его отчаянными, задумчивыми шагами. "Что ты задумал?"
   - О, э-э... - Он изобразил улыбку. "Просто работаю над лекцией на этой неделе".
   "Ага." Майя сделала пару шагов в комнату, глядя на открытые книги и компьютер. - Я видел, как ты пишешь лекции по памяти за кухонным столом. Хочешь попробовать еще раз, но на этот раз без лжи?
   Он вздохнул. Иногда его старшая была слишком увлечена для ее же блага. "Наверное, мне лучше не рассказывать об этом тебе, Майя..."
   Поздно; она склонилась над его столом и внимательно посмотрела на экран ноутбука. - Что такое "Кафан"?
   Рид разочарованно хмыкнул. "Я не знаю. Это проблема." Но две головы лучше, чем одна, а Марии еще нет. - Где твоя сестра?
   "Внизу, делаю уроки".
   "Хорошо." Рид закрыл дверь кабинета и понизил голос. "Послушайте, еще в Израиле дрон подводной лодки был нацелен на то, чтобы поразить линкор. Система наведения была отключена и заблокирована паролем - "Кафан". В то время я не особо задумывался об этом, но теперь у меня есть основания полагать, что Братство еще не закончилось, и этот пароль - единственная подсказка, которая у меня есть и которая может указывать на то, что они замышляют. Я рыскал по книгам, по интернету, но не нашел ничего надежного".
   "Хорошо." Майя скрестила руки на груди. "Что вы уже нашли? Управляй им со мной".
   - Ну, - начал Рид, - в Азербайджане есть небольшой район под названием Кафан, но я сомневаюсь, что это что-то. В хинди и исламской культуре есть тип погребального савана, который называется кафан ..."
   "Хотя на английский это обычно транслитерируется буквой К", - закончила Майя. Она усмехнулась над удивленным выражением лица отца. - Не смотри на меня так, я умный.
   - Я знаю, что ты такой, - сказал он. "Но если это не метафора смерти, в этом нет никакого смысла". Он указал на одну из открытых книг по истории на столе. "В Османской империи существовал халифат под названием Кафан, но его правление было недолгим, и если у вас нет никаких идей о том, как это может быть связано с террористической организацией двадцать первого века, это тупик". Он вздохнул. "Все это приводит к большому количеству ничего".
   - Ты подумал, - медленно сказала Майя, - что, может быть , ничего страшного? Это может быть чье-то имя, имя ребенка или супруга одного из участников. Это может быть даже какое-то случайно сгенерированное слово, полная ерунда, если не считать того, что кто-то его не угадает". Она вздохнула. "Я ненавижу предлагать это, но вы, возможно, слишком много думаете об этом".
   Вот чего я боялся , подумал он. - Возможно, ты прав, - признал он. Он опустился на стул и потер лицо обеими руками. "Мария придет, - сказал он ей, - чтобы помочь мне разобраться с этим делом. Думаешь, ты мог бы позвать кого-нибудь по-китайски или что-то в этом роде?
   - Конечно, - кивнула Майя. Рид должен был признать, что было довольно приятно иметь возможность делиться идеями со своей дочерью, а не ходить на цыпочках от правды. Что ж, может быть, "приятно" было неправильным определением, но это было приятно после того, как он так долго скрывал от нее секреты.
   - Ты же не угадываешь все это по паролю, не так ли? - спросила Майя. - Этого недостаточно, чтобы предсказать новую атаку.
   Она, конечно, была права, но Рид не собирался рассказывать ей о системе наведения, которую он видел в лаборатории, и о другой своей теории. Он слишком хорошо знал, насколько опасным может быть знание слишком большого количества неправильных вещей.
   Он пожал плечами. "Возможно, я параноик. Может быть, это все, что было в нем. Нет причин, по которым взрыв посольства и авианосец " Нью-Йорк " не могли быть их генеральным планом".
   - Ага, - тихо сказала Майя, глядя в пол. "Может быть."
   Рид знал этот взгляд, задумчивый взгляд его дочери. "Что это?" он спросил.
   "Ничего такого." Она покачала головой. "Это просто как-то странно..."
   "Что такое?" - настаивал он.
   "Ну... это могло быть просто совпадением, но корабль назывался " Нью-Йорк " . А те конгрессмены, которые были убиты в Багдаде... разве они не из Нью-Йорка?"
   Рид моргнул, глядя на дочь. "Ага. Ты прав." Как я этого не видел? Гирс тут же закрутился в голове. Он повернулся на стуле и ввел фразу в строку поиска. - Господи, Майя, ты права. Ему пришла в голову новая мысль, и ему пришлось проверить ее, чтобы убедиться. "Вы знаете о бомбардировке авианосца " Коул " в 2000 году?"
   Майя нахмурилась. - Я еще даже не родился, папа.
   - Я знаю, - сказал он, быстро просматривая страницу, - но этому учат в школе?
   "Нет..."
   "Военный корабль США " Коул " был пришвартован в гавани Йемена, когда на него напали террористы на лодке, загруженной С-4, - быстро отбарабанил он. "В результате взрыва погибли семнадцать человек. После этого "Аль-Каида" взяла на себя ответственность за нападение".
   - "Аль-Каида", - повторила Майя. "Это были те же самые люди, ответственные за 11 сентября, верно?"
   - Вот именно, - с шипением сказал Рид. - И ты узнаешь об этом, потому что...
   "Потому что это был самый смертоносный теракт в истории США", - заключила Мария.
   "Это был самый смертоносный террористический акт в истории ", - поправил Рид. О Господи. Руки онемели. Кажется, я знаю, что они планируют.
   "Тук-тук." Мария толкнула дверь кабинета всего на несколько дюймов и заглянула внутрь. "Надеюсь, я не помешаю..."
   - Нет, пожалуйста, входите, - поспешно сказал Рид.
   Она так и сделала, а потом сразу нахмурилась. "Здесь как-то напряжно", - заметила она.
   - Майя, - сказал Рид, - ты можешь заказать еду? И, может быть, поставить кофейник".
   Его дочь колебалась; было ясно, что она хотела быть рядом, чтобы помочь, но в конце концов она кивнула. "Конечно. Я буду внизу, если понадоблюсь. Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.
   - Итак, что ты хочешь мне сказать? - спросила Мария.
   Рид быстро поднялся со стула и снова начал ходить взад-вперед. Он не мог усидеть на месте, не с его пульсом, как это было раньше. "Я не могу больше никому рассказать об этом прямо сейчас", - сказал он ей. "Мне нужно сказать вам, что я думаю, а вам нужно сказать, сумасшедший я или нет".
   - Если ты сумасшедший? - повторила она.
   - Вот, садись. Он указал на кресло у письменного стола, и она медленно опустилась в него с беспокойством на лице. - Просто скажи мне, если это отследит, ладно? В 1998 году "Аль-Каида" бомбит посольства в Танзании и Кении. В 2000 году они бомбили авианосец " Коул ", но это была спровоцированная атака. Они хотели, чтобы Соединенные Штаты дали отпор, чтобы начать войну". Он указал на экран ноутбука, на упомянутую им статью о взрыве. "Смотри сюда. Утверждается, что сам Усама бен Ладен сказал, что, если США не ответят нападением, он запустит что-то большее. Мы не атаковали, и менее чем через год они запустили что-то большее - гораздо большее".
   - Атака на Всемирный торговый центр, - понимающе пробормотала Мария.
   "Правильно, - сказал Рид, - и на этот раз он действительно развязал войну, которая длилась двенадцать лет".
   - Я пока с вами, - кивнула Мария. - Но какое отношение все это имеет к Братству?
   - Хорошо, значит, сегодняшний день. Рид возобновил свои маниакальные шаги. "Братство бомбит посольство США в Ираке. Их предполагаемыми целями была делегация Конгресса из Нью-Йорка. Но как группа повстанцев, скрывающихся в пустыне, узнала, что делегация будет там?"
   Мария покачала головой. "Информация может поступать из многих источников, Кент. Ты знаешь что..."
   "Затем они пытаются разбомбить авианосец " Нью-Йорк ", - продолжал он, не умолкая. "Они потерпели неудачу. Но это та часть, которая меня беспокоит". Он мрачно повернулся к ней и спросил: "Что, если эта попытка была их версией USS Cole ? Что, если это было спровоцированное нападение?
   Мария глубоко вдохнула и медленно выдохнула. - Если я правильно вас понимаю, вы предполагаете, что Братство планировало более масштабную атаку на случай, если бомбардировка линкора не удастся?
   "В яблочко!" он сказал. "Я считаю, что они планировали нападение, особенно на город Нью-Йорк, такое, которое могло бы конкурировать или даже превзойти то, что Аль-Каиде удалось совершить в 2001 году. И я думаю, что это произойдет в ближайшее время..."
   Мария наклонилась вперед и взяла его руку в свою. - Кент, - тихо сказала она. "Я понимаю, откуда ты исходишь, но даже ты должен признать, что это тонко. Вы соединяете точки, которых может и не быть, если исходить из того, что история повторяется...
   - История всегда повторяется, - сказал он чуть более горячо, чем намеревался.
   - И даже если ты прав, - продолжила она, - Братство почти исчезло. Их лидер мертв. У них нет средств. Потребовались десятки людей, чтобы спланировать и осуществить 11 сентября, и что у них есть? Осталось пять человек?"
   Рид покачал головой. "С тех пор все изменилось. Если бы мы не остановили нападение на " Нью-Йорк ", его мог бы осуществить только один человек". У него пересохло в горле, когда он приготовился рассказать ей последнюю часть - потенциально самую важную часть. "Есть кое-что еще. Мы же не знаем, как ливийцы приобрели военный подводный беспилотник, способный уничтожить линкор США, верно?
   - Не то чтобы мы могли спросить его сейчас, - пробормотала Мария.
   Рид нахмурился. "Какая? Почему?"
   - Тебе никто не сказал? Ее рука выскользнула из его. "Кент... ливиец мертв".
   "Мертвый?" - хрипло спросил он. "Как?"
   "Вскоре после прибытия на H-6 он... ну, он откусил себе язык".
   - Боже мой, - пробормотал он.
   "Должно быть, он потерял сознание от боли", - сказала Мария. "Он захлебнулся собственной кровью. Они не верят, что это было преднамеренное самоубийство, поэтому, что бы он ни хотел сказать, он отчаянно пытался этого не сказать".
   Рид в смятении покачал головой. Это было слишком далеко от случайности, чтобы сойти за совпадение. - Это не ослабляет мою теорию, - сказал он ей. "Это укрепляет его. Сегодня утром я был в лаборатории Биксби и кое-что увидел - систему дистанционного управления, которая выглядела почти идентично той, которую мы нашли на борту буксира. Биксби сказал мне, что он универсален, что его можно запрограммировать практически для любого дрона военного класса, представленного на рынке...
   - Это оборудование могло появиться откуда угодно, Кент...
   "Нет, Мария. Это не могло. Биксби разработал его. Это технология ЦРУ.
   Мария прикрыла рот рукой. "Иисус. Вы предполагаете, что агентство поставило им оружие? Что наше правительство работает с Братством?
   - Нет, - сказал Рид. "Братство - джихадисты; Я не думаю, что они охотно работали бы с американцами. Я думаю, что Авад бин Саддам считал, что это был его план, но его уговорили. Он, должно быть, получил информацию о пребывании делегации в Багдаде через посредника, как и ливиец. Кто-то, кто снабдит их оружием, которое они никогда не должны были приобрести. И что бы ни планировалось дальше, я не думаю, что это совпадение, что пятеро из них сбежали из Израиля".
   Он опустился на колени перед Марией и стулом и взял обе ее руки в свои. "Мария, я думаю, что наше правительство и наше агентство используют Братство, чтобы инициировать нападение на американскую землю. И если это правда, то это оно. У нас закончилось время. Это катализатор войны".
   "Но когда?" - тихо спросила она.
   - Я думаю, это произойдет завтра.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
  
   "Почему?" - настаивала Мария. - Что завтра?
   Обычно ее пальцы были теплыми и манящими, но теперь в руках Рида они были холодными. "Президент Пирсон сказал мне, что был военный парад в честь членов делегации, погибших в Багдаде, - пояснил он. "Это была бы идеальная цель. Улицы будут перекрыты - на них миллионы людей, которым некуда идти. Не говоря уже о десятках руководителей страны".
   - Все сходится, - пробормотала она. "Звучит совершенно безумно, но все сходится". Ее острый взгляд встретился с его, и впервые на его памяти Мария Йоханссон выглядела испуганной. "Что нам с этим делать? Мы не можем передать это нашему начальству. Если они замешаны, они, по крайней мере, попытаются нас отговорить, возможно, даже остановят".
   - А что, если мы перешагнем через агентство? - спросил Рид. "Мы передаем это прямо вашему отцу в Совет национальной безопасности и привлекаем к этому директора национальной разведки".
   Мария медленно покачала головой. - Не знаю, - сказала она почти шепотом.
   "Ты не знаешь? Мы должны передать это кому-то, кому-то достаточно высоко, чтобы они могли... - он замолчал. "Ой." Рид внезапно понял, что она имела в виду - Мария не знала, потому что не была уверена, что ее собственный отец не участвовал в заговоре.
   - Мне очень жаль, Мария. Он сопереживал ей ужасно, но сомневаться имело смысл. Президент предложил Риду место в совете, чтобы он оказался на "правильной стороне" вещей; вполне возможно, что большинство, если не все, в КНБ знали об этом. - Хорошо, - сказал он, подумав. "Хорошо, а как насчет СМИ? Мы могли бы сделать это публичным. Вынести все наизнанку. Братство все еще может попытаться действовать, но те, кто за ним стоит, захотят помешать ему взорваться..."
   - Мы не можем этого сделать, - быстро сказала Мария. "Во-первых, мы рискуем спровоцировать массовую панику. И делиться подобными тайными данными - однозначное основание для государственной измены. Если атака будет тайно остановлена, агентство может на законных основаниях бросить нас в тюрьму навсегда или, что еще хуже, выдать нам обоим разрешение на убийство.
   "Хорошо хорошо." Рид потер лицо, отчаянно пытаясь рассмотреть каждого возможного союзника. "А как насчет Барафа и Интерпола? Или Талия и Моссад?
   "У них нет здесь юрисдикции. Ты знаешь что."
   "Но это ресурсы, - возразил Рейд, - вещи, которые мы можем использовать..."
   "Их агентства не допустили бы этого".
   Он разочарованно хмыкнул. "Отлично. Что, если мы анонимно позвоним в полицию Нью-Йорка? Они отменят парад, не пускают глав государств".
   - Ты не думаешь, что это может заставить Братство действовать преждевременно? - возразила Мария. - Если у них есть основания полагать, что их план сорван, они все равно могут привести в действие любое оружие, которое у них есть. Мы понятия не имеем, что это такое, и если ваша теория верна, это может быть что угодно, находящееся в распоряжении правительства. Мы могли бы говорить о ракетах, беспилотниках - черт возьми, насколько нам известно, они могут сбросить боеголовку на Бродвей. Это Манхэттен, Кент. Парад или нет, потери жизней все равно будут огромными".
   Рид развел руками. - Тогда я не знаю, что делать, Мария. Нас всего два человека. В одиночку это было бы невозможно".
   Она покачала головой. "Картрайт. Это должен быть Картрайт.
   - Но ты только что сказал...
   - Я знаю, что сказал! - отрезала Мария. Она провела пальцами по волосам. "Мне жаль. Это все просто... тяжело. Послушайте, мы не знаем, замешан Картрайт или нет, но мы должны сообщить об этом кому-нибудь, и мы должны сделать это сейчас. Он все об имидже; он не может игнорировать что-то такое большое, иначе он может стать козлом отпущения. В зависимости от того, как он отреагирует, мы либо узнаем, можем ли мы ему доверять, либо... - Она пожала плечами. - Или если нам нужно найти другой путь.
   Риду это ни на йоту не нравилось, рисковать безопасностью такого рода, ставя потенциальную гибель людей в зависимость от того, был ли тот или иной босс сообщником. Но выбора у них не было. Он взглянул на часы; у них оставалось чуть более шестнадцати часов до начала парада в Нью-Йорке.
   - Хорошо, - смущенно согласился Рид. Он полез в карман и вытащил мобильник.
   - Нет, - резко сказала Мария. - Не по телефону, на всякий случай. Я знаю, где он живет; это недалеко." Она стояла. "Я поведу".
   Рид последовал за ней из офиса, спустившись вслед за ней по лестнице, чтобы позвонить на дом их возможному боссу-сотруднику.
  
   *
  
   Двадцать четыре минуты спустя Мария поставила машину на парковочное место на улице, застроенной дорогими рядными домами в районе Джорджтаун в Вашингтоне, округ Колумбия. Рид хорошо знал этот район не только из-за его близости к университету, но и потому, что ему нравилась архитектура в федеральном стиле и мощеные улицы этого района. Джорджтаун был районом, где высококлассные бутики и прибрежные рестораны морепродуктов встречались с студенческими тавернами и магазинами на набережной. Он понятия не имел, что заместитель директора Шон Картрайт жил поблизости, хотя знал, что дома по соседству обычно стоят более миллиона долларов.
   Мария повела его вверх по восьми черно-белым лестницам с коваными перилами к ярко-красной двери величественного кирпичного дома. По дороге они обсудили именно то, о чем расскажут Картрайту; очевидно, любые теории о том, что правительство США предоставило Братству подводный беспилотник, были бы исключены, как и то, что Рейд заметил систему наведения в лаборатории Биксби.
   Мария позвонила в дверь и отступила на шаг, ожидая. Рид пытался вести себя небрежно, но Картрайт был одним из высших руководителей ЦРУ; он был уверен, что поблизости есть невидимые камеры и что заместитель директора уже хорошо знал, кто стоит на его крыльце.
   Мгновение спустя дверь открылась, примерно на фут, и Шон Картрайт выглянул на них. - Что ж, - сказал он ровным голосом, - это неприятный сюрприз. Ты ведь знаешь, что у меня есть несколько телефонных линий?
   - И ты знаешь, что нас бы здесь не было, если бы это не было необходимо, - поспешно заявила Мария.
   Взгляд Картрайта на мгновение скользнул туда-сюда между ними двумя. Затем он открыл дверь шире. "Хорошо, давай. Торопиться." Он провел их обоих внутрь и закрыл за ними дверь.
   Фойе дома Картрайт было покрыто темным бамбуком, а над головой висела богато украшенная, но сделанная со вкусом люстра. Откуда-то поблизости до них доносилась классическая музыка, и Рид мог слышать, как женщина мелодично напевает в такт мелодии.
   - Думаю, само собой разумеется, что я не собираюсь знакомить вас с моей женой, - коротко сказал Картрайт. - Так о чем это?
   "Нам нужно поговорить, - сказала Мария, - немедленно и наедине . "
   - У вас двоих какие-то неприятности? он спросил. - Или ты причинил какие-то неприятности?..
   - Шон? Из другой комнаты позвала женщина. - Кто был у двери?
   - Идите, - сказал он им. "Наверху, первая дверь слева. Ничего не трогай. Я сейчас поднимусь. Он поспешил из фойе, чтобы ответить на звонок.
   Мария начала подниматься по лестнице, а Рид последовал за ней. Было странно видеть Картрайта дома - не говоря уже о том, что он был одет в хлопчатобумажную футболку и джинсы с босыми ногами, а не в костюм и полированные черные крылья.
   Первая дверь слева на втором этаже "Картрайт" выглядела как кабинет адвоката, все цвета темного дерева или меди, полки с длинными рядами энциклопедий и сборников. Рид начал устраиваться в кожаном кресле, но Мария тут же начала вынюхивать, проверяя настольные лампы и проводя пальцами по краям книжных полок.
   "Что делаешь?" он спросил.
   "Ищу скрытые камеры или провода", - просто сказала она ему.
   - Вы ничего не найдете, - сказал Картрайт с порога. Они оба резко обернулись, когда он закрыл за ними дверь кабинета. - Эта комната в безопасности, я обещаю вам. Он пересек комнату и сел в кресло напротив Рида. - Итак, чем я обязан этому неприятному вторжению?
   Рид переглянулся с Марией. Она не сидела, а стояла за его стулом, опершись руками на его спинку.
   Рид откашлялся, чтобы начать, но внезапно ему показалось, что все, что они обсуждали в поездке, исчезло из памяти. - Эм... хорошо, - начал он. "У нас есть теория. Что ж, это больше, чем теория; это вера..."
   Мария мягко сжала его плечо, прерывая его. - Картрайт, мы не верим, что с Братством покончено. Мы думаем, что они планируют крупномасштабное нападение на Нью-Йорк, и что это произойдет завтра во время парада делегации Конгресса".
   Спасибо , подумал Рид. "Мы знаем, как это может звучать, - подхватил он, - но у меня есть основания полагать, что попытка бомбардировки авианосца " Нью-Йорк " была спровоцированной атакой, мало чем отличающейся от атаки на авианосец " Коул " в 2000 году. Очевидно, что она победила". Это может быть беспилотник подводной лодки в центре Манхэттена, но у них может быть другое оружие, не менее мощное...
   - Эй, подожди. Картрайт поднял руку ладонью наружу, чтобы вмешаться. "Давайте остановим это на секунду. Вы двое - мои самые лучшие агенты, и я знаю, что вы не пришли бы ко мне домой в нерабочее время с мыслью об этой серьезности, если бы вы не были полностью серьезны и не имели бы подкрепления своего утверждения. Однако... остальные пять членов Братства были схвачены.
   Рид удивленно моргнул. Рука Марии упала с его плеча, она тоже растерялась. "Они были?" он спросил.
   Картрайт кивнул. "Мне позвонили еще два часа назад. Российские спецназовцы поймали их при попытке проникнуть через границу в Сирию", - пояснил он. "Русские, конечно, не знали, кто они такие, но это были пятеро вооруженных иракцев без действительного удостоверения личности. Небольшой допрос выявил их личности, и Россия охотно передала их нам. Пока мы разговариваем, все пятеро находятся на пути к Н-6.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
  
   Рид не знал, что сказать. Несколько минут назад он был полностью уверен, что догадался об ужасной правде, а теперь казалось, что кризис был предотвращен всего лишь кратким обменом словами.
   Но Мария не была так убеждена. - Что, если Братство что-то подбросило? - спросила она. "Что, если им не нужно быть там, чтобы инициировать атаку?"
   - Тогда мы скоро об этом узнаем, - заверил их Картрайт. - Вы двое лучше других знаете, насколько эффективны сержант Флэгг и его ребята из Н-6 в получении информации.
   Рид покачал головой. Все это казалось слишком простым. Кроме того , подумал он, если Братство планировало нападение здесь, в Соединенных Штатах, почему они были в Сирии? Это не совпадало с его мнением, но он не мог спорить с Картрайтом, иначе он рисковал выдать то, что знал.
   "Послушайте, то, что вы принесли мне сюда, очень серьезно", - продолжил Картрайт. "Вряд ли я могу придумать что-нибудь более серьезное, чем это. После одиннадцатого сентября было принято множество мер предосторожности и временных мер, чтобы этого больше не повторилось. И я обещаю, что лично позабочусь о том, чтобы ФБР и полиция Нью-Йорка знали о потенциальной угрозе. Оба будут присутствовать завтра в полном составе, не говоря уже о солдатах и офицерах всех родов войск. Снайперы на крышах. Аварийный персонал любой категории. Секретная служба, ради бога. Вещи другие, чем они были тогда. 11 сентября произошло потому, что нас застали врасплох. Сейчас мы намного лучше экипированы, и, честно говоря, было бы самоубийством пытаться что-то сделать завтра".
   Рид прикусил губу. Он определенно хотел просто рассказать Картрайту все, что знал, и обо всем, что подозревал. Если бы Картрайт не был замешан, было бы очень выгодно иметь в качестве союзника начальника в агентстве. Но если реакция Картрайта выдаст его... что ж, он и Мария могут быть вынуждены сделать что-нибудь дерзкое, чтобы сохранить свои секреты.
   Рид снова почувствовал руку Марии на своем плече. - Мы понимаем, - сказала она. - И ты прав. Пока город Нью-Йорк и нужные организации знают об этом, мы будем чувствовать, что выполнили свою работу".
   - Хорошо, - сказал Картрайт. "В таком случае, я хочу провести отчет завтра утром, в восемь утра, я хочу, чтобы все это было запротоколировано. Если что-то будет найдено или предпринята попытка, ваше вмешательство будет признано". Он встал со стула. - Так что, если это все...
   - Это все, - подтвердила Мария. "Спасибо, что увидели нас".
   Рид поднялся, ужасно сбитый с толку. Этого просто не могло быть. Это казалось неправильным, и Мария, должно быть, тоже это чувствовала. Он не мог просто уйти с обещанием, что другие справятся с этим.
   Слова Талии Мендель пронеслись в его голове после их нападения на буксир Братства: Что это, агент Зеро? Вам не нравится, когда другие делают за вас грязную работу, или вам нравится быть героем?
   "Я просто считаю себя ответственным за свои безумные домыслы ", - сказал он ей.
   Несмотря на свои чувства, он кивнул Картрайту и последовал за Марией обратно вниз по лестнице в фойе с бамбуковым полом. Он пожелал заместителю директора доброго вечера, и они направились обратно на улицу.
   Спустились сумерки, и уличные фонари мерцали, когда они подошли к машине. Но Мария не открыла его и не вошла.
   - Ты тоже в это не веришь, - сказал Рид.
   "Ни на секунду". Мария покачала головой, ее взгляд был сердитым и жестким. "Я считаю, что это то, что ему могли сказать, но это неправда". Она усмехнулась. "Эта встреча ничего не сказала нам о Картрайте".
   Рид почувствовал, как вспыхнуло его лицо, когда нарастали его собственный гнев и разочарование. В очередной раз они были сорваны с цели. Он снова почувствовал себя обманутым, преданным людьми, с которыми он должен был быть связан. - Хорошо, - сказал он. - Тогда давай выясним это раз и навсегда. Он повернулся и пошел обратно к дому Картрайта.
   - Кент, подожди! Мария поспешила за ним и схватила его за локоть. "Как ты думаешь, что ты делаешь?"
   "Я собираюсь выбить его дверь и потребовать правду", - горячо заявил Рид. - Я заставлю его рассказать нам то, что он знает.
   - Ты не можешь...
   - Я устал от этого, Мария! - почти крикнул он. "Меня до смерти тошнит от лжи и заговоров. Попытки угадать, кто может знать что и кто может попытаться убить меня следующим. Я устал от беспокойства о своей семье, обо всех, кто мне близок. Теперь мы говорим о тысячах жизней - возможно, намного больше. Все для чего? Чтобы горстка людей стала богаче и осталась у власти?" Он покачал головой. "Нет. Это не так, как должно быть".
   - Привет, - мягко сказала она. - Просто садись в машину.
   - Я серьезно, Мария. И он был; Рид чувствовал себя полностью готовым штурмовать дом Картрайта, к черту камеры и свидетелей.
   - Мне нужно тебе кое-что сказать, - настаивала Мария. "Забирайся в машину." Она дернула его за руку. - Сейчас , Кент.
   - Хорошо, - пробормотал он, смягчившись. Он сел на пассажирское сиденье, а Мария села за руль. "Что это?"
   Она вздохнула. "Я ни на секунду не верю, что это простое совпадение, что русские нашли остальных членов Братства, и не верю, что русские были готовы их передать".
   - И почему ты в это веришь? - спросил он.
   "Потому что некоторые из моих... источников указывают на то, что Россия может быть причастна к заговору".
   Рид в смятении покачал головой. Он сразу понял, что Мария ему говорила; она не разорвала связи с украинцами, как обещала.
   - Я хотела, - быстро сказала она. "Я пытался отрезать себя, но у них есть информация, которая мне нужна".
   "Какая информация?" - спросил Рид.
   - Я не могу тебе сказать. Она отвела его взгляд, вместо этого уставившись на руль.
   "Что вы сказали им, что сделаете в обмен на эту информацию?"
   - То же самое я бы сделала в любом случае, - откровенно сказала Мария. "Держись рядом с тобой, чтобы мы могли разобраться во всем этом вместе..."
   - А потом сообщить им обо всем, что мы нашли вместе?
   - Нет, - твердо сказала она. - Я делал это только для того, чтобы получить информацию, а потом собирался уйти...
   "Вы действительно думаете, что они дадут вам то, что вы хотите, если это означает, что они потеряют вас как актив?" - спросил он, и его голос прозвучал резче, чем он хотел.
   Мария закрыла глаза. "Нет. Я полагаю, они бы не стали.
   Как бы он ни был раздражен, вряд ли было время спорить. "Хорошо, тогда расскажи мне о России", - предложил он вместо этого. - Как они в этом замешаны?
   - Я мало что знаю, - призналась она. "Украинцы считают, что целью России является захват нефтедобывающих активов в Черном море и, возможно, больше. Люди, с которыми я работал, думают, что они могут даже вторгнуться. Сговор с США означал бы, что мы не вмешиваемся. Не может быть случайностью, что Россия последние два года медленно наращивала свое присутствие на Ближнем Востоке". Она взглянула на него.
   Риду пришлось согласиться; сговор это или нет, сам факт того, что предполагаемые члены Братства были схвачены в то самое время, когда он и Мария разрабатывали потенциальный заговор, был крайне подозрительным.
   "У нас может быть способ подтвердить это", - сказал он. "Давайте вернемся к дому. У тебя есть горелка?
   "В бардачке". Мария завела машину, когда Рид вытащил свой сотовый телефон, а затем открыл бардачок и вытащил одноразовый телефон.
   Он мельком взглянул вверх, пока они шли по улице мимо дома Картрайта, и мог поклясться, что увидел силуэт в окне. Но это могло быть просто его воображением.
   Рид набрал номер со своего телефона в записывающем устройстве и позвонил. Он прозвонил три раза, прежде чем Стрикленд ответил.
   "Привет?" - осторожно сказал он.
   - Тодд, это Кент, - настойчиво сказал Рид. "Мне нужна услуга."
   "Я слушаю."
   - Как думаешь, ты сможешь связаться со своим приятелем сержантом Флэггом из H-6? он спросил. "Это должно быть осторожно - только каналы, не связанные с ЦРУ. Личный мобильный или защищенная частота, что-то в этом роде?
   "Хм." Стрикленд на мгновение задумался. "У нас есть несколько общих друзей из спецназа. Я должен был бы сделать несколько звонков некоторым старым приятелям, но я думаю, что я мог бы сделать это. И что вы хотите, чтобы я сказал сержанту Флэггу?
   "Пять новых задержанных направляются в H-6, если они еще не там. Предположительно, это последние пять членов Братства.
   - Их захватили? - удивился Стрикленд.
   Интересно , подумал Рид, как никто из агентов операции не был проинформирован об этом.
   - Я не уверен, - сказал он Стрикленду. "Мне нужно знать, кто они и что они сказали до сих пор. А мне нужно знать пять минут назад.
   - На связи, - подтвердил Стрикленд и повесил трубку.
   Рид повернулся к Марии, когда она отвезла их обратно в Александрию. - Как вы думаете, каковы шансы, что Флэгг будет честен?
   "К однополчанину? Наверное, неплохо", - отметила Мария. - Нам остается только надеяться, что...
   В его руке зазвонил личный мобильный телефон Рида. Это не мог быть Стрикленд, не так быстро. Он взглянул на экран и нахмурил брови. "Это международный номер. Должен ли я ответить?
   Мария нахмурилась, но кивнула. Когда Рид провел большим пальцем по зеленой кнопке, звонок прекратился.
   - Странно, - сказал он тихо. Кто будет звонить мне из...? Он полез в карман за белой визитной карточкой, вытащил ее и сравнил номер с номером в журнале вызовов. Ага. Он набрал номер Талии Мендель с выключателя.
   - Агент Зеро? она спросила.
   - Привет, Талия.
   Мария резко взглянула на него. Он чуть не ухмыльнулся от небольшого намека на ревность и включил громкую связь для ее блага.
   - Вы, несомненно, слышали новости, - сказала Талия по телефону.
   - Только что, - подтвердила Рид, уверенная, что она говорила о поимке членов Братства.
   - Я тоже в это не верю, - коротко сказала она.
   Рид переглянулся с Марией. "Что заставляет вас так говорить?"
   "В порту Хайфы пропало второе судно, - сказал агент Мендель. "Рыболовное судно, часть флота туроператора. Раньше его не было в поле моего зрения, потому что он был зафрахтован ранее в тот же день, до попытки взрыва. Но он так и не вернулся".
   "Он был оборудован GPS?" - спросил Рид.
   "Это было. Но он был отключен".
   Рид колебался, решая, сколько он должен сказать Талии по телефону. "У нас с агентом Йоханссон есть основания полагать, что Братство планирует нападение на Нью-Йорк, - сказал он ей. "Завтра во время парада. И... они, вероятно, вооружены таким же передовым оружием, как и дроны подводных лодок".
   - Я сажусь в самолет, - немедленно сказала Талия.
   Рид удивленно моргнул. "Какая?"
   "Задержание оставшихся членов Братства - моя текущая директива", - сказала она. - Значит, я буду там, где будут они.
   - Подожди, - быстро сказал Рид. Последнее, что ему было нужно, это попытки израильтян связаться с его начальством в ЦРУ. "Наше агентство... они не совсем согласны с нами. Мы держим это в секрете".
   - Не проблема, - сказала Талия. "Я - Моссад. Мне не нужно разрешение, чтобы делать свою работу. Никто не узнает, что я не говорю. Держите этот телефон активным; Я свяжусь с вами, когда приеду". Она тут же повесила трубку.
   - Я Моссад, - пробормотала Мария. "Кто-то высоко о себе думает".
   - Она союзник, - возразил Рид. - И нам не помешали бы друзья прямо сейчас.
   Горелка зазвонила, показывая неизвестный номер. Он ответил.
   - Это я, - сказал Стрикленд. Он не казался довольным. - Только что разговаривал с Флэггом. Хорошая новость в том, что задержанные прибыли - пятеро мужчин с Ближнего Востока без каких-либо опознавательных знаков или ассоциативных примет. Плохая новость в том, что они мало что говорят. Всегда."
   - Потому что они мертвы, - кисло предположил Рид.
   "Они были DOA на H-6. Предположительно, они спрятали капсулы с цианидом в своих коренных зубах, - сказал ему Стрикленд. - Кент, что, черт возьми, происходит?
   - Я скажу вам, но не по телефону, - сказал Рид. "Перейти в мой дом. Девочки пропустят вас. Скажите Майе, чтобы она связалась с Ватсоном и привела его тоже. Йоханссон и я скоро будем там".
   "Понятно. Тогда увидимся." Стрикленд повесил трубку.
   - Вот и все, - торжественно сказала Мария. "Ты прав. Что-то происходит, и многие люди пытаются сделать вид, что это не так". Она взглянула на него. - Зачем вы позвонили Ватсону?
   - Потому что нам нужна команда, если мы собираемся в Нью-Йорк, - просто сказал он ей. В этом не было двух способов; если бы они хотели, чтобы это прекратилось, он должен был бы присутствовать там лично. Но он не мог справиться с этим в одиночку, и им нужно было нечто большее, чем просто союзники. "У вас есть безопасная линия, чтобы связаться с Биксби?"
   "Я могу получить его", - ответила она. "Почему?"
   - Потому что нам понадобится оборудование, - сказал Рид. "Не в книгах".
   "Вы хотите украсть кучу вещей из ЦРУ?" Мария ухмыльнулась. "Вот это Кент Стил, которого я знаю".
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
  
   "Здесь должен быть поворот налево, - сказал Рид Марии. - Это место встречи. Мария выключила фары и свернула на обсаженную деревьями грунтовую дорогу за пригородной застройкой всего в нескольких милях от Лэнгли. Рядом с ней Рид держал свой мобильный телефон с включенным GPS, указывая ей координаты, которые дал им инженер ЦРУ.
   Ярдах в пятистах дальше по грунтовой дороге между двумя большими дубами стоял серый фургон с выключенными фарами. Мария заглушила двигатель и открыла багажник, когда Рид вышел из машины. Долгое время из фургона не поступало никаких признаков; казалось, что он был пуст или заброшен, но затем боковая дверь наконец скользнула в сторону, и оттуда выскочил Биксби, широко улыбаясь.
   "Разве это не захватывающе?" - сказал он вместо приветствия. "Тайная встреча в лесу! Это то, что вы, ребята, чувствуете все время?"
   Рид улыбнулся и пожал руку инженеру. "Я думаю, тебе нужно чаще выбираться из лаборатории, Биксби. Спасибо, что пришли".
   - Конечно, что угодно для друга. Он указал большим пальцем через плечо. "Итак, что тебе нужно? У меня есть всего понемногу".
   Рид посмотрел за его спину. Фургон был битком набит всевозможным оборудованием, большая часть которого была в чемоданах и нейлоновых сумках. Он повернулся к Марии. "Что вы думаете?"
   - Что ж, - пожала она плечами, - у нас есть четыре человека, чтобы остановить крупномасштабную террористическую атаку на крупнейший мегаполис в мире, так что... все. Нам нужно все".
   - Что за оружие? - спросил Биксби.
   - Мы не знаем, - честно сказал ему Рид. - Но у нас есть одна или две догадки.
   Инженер выдохнул. "Тогда у нас много работы. Давайте начнем."
  
   *
  
   Прошел почти час, прежде чем они сели в машину Марии и снова съехали с грунтовой дороги, теперь багажник был набит четырьмя большими холщовыми сумками, набитыми снаряжением.
   "Все технологии, которые могут купить НИОКР ", - подумал Рид. Надеюсь, этого достаточно.
   Биксби полностью загрузил их потенциально полезными гаджетами и даже провел беглый курс обучения их использованию, но Рид все же беспокоился о вероятности найти пятерых мужчин в восьмимиллионном городе.
   На обратном пути к дому Рида Мария хранила странное молчание, возможно, обдумывая то же самое.
   "О чем ты думаешь?" он спросил.
   "Я не знаю. Думаю, я просто думаю о том, как мы продолжаем ловить себя на эпицентре такого рода вещей. В Давосе, на круизном лайнере с вирусом, а теперь еще и это". Она пожала плечами. "Интересно, сколько раз нам это сойдет с рук, прежде чем удача иссякнет".
   - Ты думаешь, мы не сможем это сделать?
   - На самом деле не имеет значения, думаю ли я, что мы сможем это сделать, или нет, - просто сказала она. "Мы еще попробуем. У нас есть ответственность".
   Рид кивнул. Он не знал, что на это сказать; он знал свой собственный моральный кодекс, и он диктовал, что простого знания чего-то подобного было достаточно, чтобы он не мог закрывать на это глаза. Даже если Картрайт был на уровне, даже если те пять человек, которые были мертвы по прибытии на H-6, действительно были остатками Братства, и даже если все силы во всем Нью-Йорке знали о потенциальной угрозе, это все равно не удержал бы его.
   Он вспомнил известную цитату парламентария и философа Эдмунда Бёрка. Единственное, что необходимо для торжества зла, это чтобы хорошие люди ничего не делали .
   "Вы когда-нибудь задумывались о том, что было бы, если бы это было не так?" - спросила Мария, отрывая Рида от мыслей.
   - Если бы не что?
   - Если бы это не было нашей обязанностью, - сказала Мария.
   "Что ты имеешь в виду?"
   "Я имею в виду... иногда я думаю, что было бы, если бы я действительно был просто бухгалтером из Балтимора. А потом я думаю о том, как скучно и утомительно это было бы". Она издала легкий смешок над собой. "Иногда скучное и утомительное звучит очень привлекательно".
   Рид грустно улыбнулся. Ему не нужно было удивляться; он провел почти два года в блаженном неведении подавителя памяти. Он точно знал, каково это быть просто профессором и отцом двоих детей. И если бы он каким-то образом мог вернуться к этому и позволить кому-то другому беспокоиться об остальном мире и обо всем беззаконии в нем, он не был уверен, что не сказал бы "нет".
   - Ага, - тихо согласился он. "Мне не помешало бы немного поскучать прямо сейчас". Остаток пути они проехали молча.
   Вернувшись в его дом, Стрикленд и Ватсон ждали с девочками. Все шестеро собрались в гостиной, когда приблизилась полночь. Майя принесла Риду новую чашку кофе, и он сел в кресло лицом к трем другим агентам.
   - Спасибо за ожидание, - начал он. "Очевидно, что есть ситуация, и у нас не так много времени, чтобы разобраться с ней. Но сначала вам нужно кое-что узнать".
   - Пошли, Сара, - мягко сказала Майя. - Пойдем в другую комнату.
   Рид многозначительно кивнул ей, пока она выводила Сару из гостиной. Он не хотел, чтобы они услышали то, что он хотел сказать.
   "Хорошо", - сказал он трем другим агентам в комнате, как только девочки ушли. - Все вы заслуживаете правды о том, зачем мы здесь, всей правды. Итак... вот оно.
   Он рассказал им все или почти все. Он рассказал им о своих подозрениях, что пятеро мужчин, захваченных в Сирии, вовсе не были Братством, и что на следующий день планировалось крупномасштабное нападение на город Нью-Йорк. Он рассказал им о том, что видел систему дистанционного наведения в лаборатории Биксби, и о своей уверенности в том, что оружие было поставлено ливийскому торговцу оружием их собственным правительством. Он рассказал им то немногое, что знал о заговоре с целью объявить войну Ближнему Востоку, и что, по его мнению, это нападение станет катализатором для него.
   Наконец, он рассказал им о возможных сотрудниках в их собственном агентстве - почти наверняка заместитель директора Райкер, вероятно, директор Маллен и, возможно, даже Картрайт.
   Когда он закончил, он сделал паузу на мгновение, чтобы дать понять серьезность ситуации. Затем он сказал: "Если вам нужны доказательства, чтобы поверить во что-то из этого, я вас разочарую. У меня нет ни малейшего доказательства, подтверждающего любое из этих утверждений. Люди, стоящие за этим, были чрезвычайно осторожны, и это было в работе в течение длительного времени".
   - Но почему сейчас? - спросил Стрикленд. "Что делает это подходящим временем для них?"
   - Год выборов, - задумчиво пробормотал Ватсон. Все взгляды обратились на него, хотя он смотрел на кофейную кружку на столе перед ним. "Нынешняя администрация нуждается в поддержке до ноября, если она хочет остаться у власти на второй срок. Ничто так не пробуждает патриотизм, как успешная кампания против враждебной нации".
   "И они многое могли бы сделать еще за четыре года", - добавила Мария.
   Рид не подумал об этом, но в этом был смысл; он сам был всего лишь студентом колледжа во время событий одиннадцатого сентября, но он живо помнил скачок рейтингов одобрения после нападения и подавляющую поддержку американского народа во время последовавшей войны с террором.
   - Так что за пьеса? - спросил Стрикленд.
   Рид вздохнул. - Это часть проблемы - я не знаю. Я знаю, что у меня полный чемодан снаряжения и здоровое тело, и что сегодня вечером я отправляюсь в Нью-Йорк, чтобы попытаться предотвратить это".
   - Два, - поправила Мария. "Два способных тела".
   - Я в деле, - без колебаний сказал Стрикленд.
   - Конечно, - согласился Ватсон. "Нельзя игнорировать что-то подобное".
   Рид улыбнулся. "Спасибо, Джон. Но я надеялся, что ты присмотришь за девочками вместо меня. Я поймал этого подонка из Отдела, Фитцпатрика, который преследовал меня ранее. Я не могу оставить их в покое".
   - Верно, - согласился Ватсон, - но если то, что вы говорите, хотя бы отдаленно соответствует действительности, вам нужна вся возможная помощь. Мы можем отвезти их Митчу по дороге. У него есть конспиративное жилье, которое не контролируется агентством.
   Рид колебался, но Ватсон был прав. Им нужны были все руки на палубе, а Митчу можно было доверять. Дородный механик был агентом ЦРУ, экспертом по закупке почти любого транспорта, и он уже много раз помогал Риду. - Хорошо, - наконец сдался он.
   - Значит, четыре, - сказала Мария. "Четыре человека, чтобы обнаружить и остановить крупную террористическую атаку".
   "Может быть, пять", - заметил Рид. "И нам, возможно, не нужно останавливать это самим; наш главный приоритет - найти доказательства этого. Один член Братства, оружие, детонатор - всего, что могло бы доказать нашу правоту, было бы достаточно, чтобы привлечь федералов и полицию Нью-Йорка на нашу сторону, и оттуда мы можем привлечь всех и каждого, чтобы предотвратить это".
   -- И все же, -- сказал Стрикленд, -- это будет иголка в стоге сена.
   "Судя по тому, что я слышал, ты нашел несколько иголок в свой день", - сказала Мария, пожав плечами. Рид почти забыл, что Стрикленд, по общему мнению, был превосходным следопытом. Он отточил свои навыки в качестве рейнджера, преследующего террористов на Ближнем Востоке; это была главная причина, по которой ЦРУ поручило ему найти Сару и Майю еще в марте.
   - Отсюда до Нью-Йорка четыре часа, - сказал Рид, вставая. "У нас достаточно времени, чтобы эффективно спланировать это".
   "Митч мог бы устроить нам поездку быстрее", - предложил Ватсон. - Вертолет, может быть...
   Рид покачал головой. "Мы не можем себе позволить привлекать к себе внимание, а посадка вертолета где-нибудь рядом с городом наверняка сделает это. Кроме того, приглядывать за девушками будет достаточно полезно. А пока нам нужно оставаться как можно незаметнее. Оставьте свои личные ячейки здесь; у нас есть спутниковые телефоны и радио в машине. Делайте все, что вам нужно сделать, чтобы подготовиться. Выходим через пять.
   Рид встал и в одиночестве направился на кухню и поставил свою пустую кружку в раковину. Он оперся на нее обеими руками и тяжело вздохнул.
   Он услышал мягкие шаги позади себя, а затем маленькие руки обхватили его торс сзади. Голова прислонилась к его спине. Он улыбнулся и сжал обе руки Сары в своих. - Мне снова нужно идти, - мягко сказал он. - Но ты будешь в хороших руках. Ты будешь в безопасности.
   "Вы будете?"
   Он никак не мог ответить ей честно, но иногда, как он понял, ложь была неизбежным злом. "Конечно я буду. Ты слушай свою сестру, ладно?
   "Я буду." Сара сжала его крепче. В отражении маленького окошка над раковиной Рид увидел Майю, стоящую у входа на кухню.
   - Дай мне минутку с Майей, ладно?
   Сара отпустила его и направилась в гостиную, оставив их вдвоем на кухне. Ей не нужно было ничего говорить. Он видел это в ее глазах - он видел это раньше, за несколько недель между инцидентом и их поездкой в Швейцарию. Он не был уверен, что готов отпустить их как своих маленьких девочек, но сейчас они были готовы стать чем-то большим.
   "Я знаю, ты не хочешь, чтобы я обращался с тобой, как с детьми, - сказал он ей. "Но-"
   - Я знаю, - мягко вставила она. "Все в порядке. Иди делай, что должен".
   Рид сдержал тонкую улыбку. - Вы подслушивали, не так ли?
   "Немного." Она пожала плечами. - Ты позвонишь нам, когда сможешь? Дайте нам знать, что происходит".
   - Я буду, - пообещал Рид.
   - И будь осторожен.
   На этот раз Рид не мог не улыбнуться. "Это кажется немного запоздалым, не так ли?"
   Она крепко обняла его. "Я не собираюсь прощаться".
   Он подумал о том, что однажды сказала ему Мария. Мы не прощаемся. Ни сейчас, ни когда-либо.
   - Как насчет того, увидимся завтра? - предложил Рид.
   - Ага, - пробормотала она. "Хорошо. Увидимся завтра."
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
  
   Авад бин Саддам стоял на носу небольшого грузового корабля, вглядываясь в темную воду. Вдалеке, не более чем в двух-трех милях, он мог видеть яркие огни Химического побережья, промышленного порта в Нью-Джерси, где они должны были сделать первую остановку.
   Он повернулся к двум мужчинам позади него. Оба были одеты в тот же серый комбинезон, что и Авад, с молнией спереди от промежности до горла и украшенным сзади оранжевым логотипом транспортной компании, под которую они были замаскированы.
   "Анил. Дильшад. Вы двое высадитесь здесь. Он протянул Анилу лист бумаги, сложенный пополам, на котором он написал их инструкции. "Иди на стоянку за доками. Там вы найдете белый грузовик с номерным знаком, который написан на этой бумаге. Ключи в колесной нише со стороны водителя. Авад процитировал инструкции, как они были переданы ему ливийцем. "У грузовика есть навигационная система; отнеси его по адресу, который я там написал, и спусти груз в воду - незаметно. Если поторопишься, то успеешь до восхода солнца. Ты понимаешь?"
   - Да, Авад, - сказал Анил.
   - Да, брат, - кивнул Дилшад.
   "Когда вы закончите, идите ко второму месту, которое я написал", - продолжил Авад. "Используйте грузовик, чтобы заблокировать поток транспорта. Отключите его, если необходимо. Это обеспечит максимальную потерю жизни. Именно там вы встретите свою самую славную цель".
   Он протянул обе руки и нежно коснулся каждого из них сзади за шеей, образуя грубый треугольник со слегка наклоненными головами. "Мы зашли слишком далеко, чтобы потерпеть неудачу сейчас. Мы делаем это для Братства. Мы делаем это для Абдаллы. Мы делаем это для Пророка и для Аллаха, хвала Ему".
   - Хвала ему, - хором пробормотали два брата.
   Авад полез в мешковатый карман своего серого комбинезона и вытащил черный пистолет. Он покрутил его в руке и протянул Анилу. "Если кто-то попытается остановить вас - сделайте то, что необходимо".
   Анил взял его и кивнул.
   Авад произнес короткую молитву за своих двух братьев, попрощался с ними и направился под палубу в каюту, где его ждали двое других членов Братства. Они не подведут его, он знал. Они были так же преданы делу, как и он; слабые были отобраны из их рядов, и хотя осталось только пятеро, они были сильнее, чем когда-либо.
   Или почти так.
   - Разве мы не высаживаемся? - спросил Хасан, вставая со стула. "Море вызывает тошноту".
   - Нет, - резко сказал Авад, - мы не такие. Анил и Дилшад сойдут на берег, чтобы сделать то, что должно быть сделано. Мы втроем должны остаться здесь. Мы пойдем на север, но не намного дальше. Мы почти у цели, братья. Он сунул руку под меламиновый стол, поднял один из трех серебряных ящиков и тяжело поставил его между ними. "Хасан, Ахмед, соберитесь". Авад отстегнул замок и поднял крышку, открывая широкий экран, панель управления и джойстик системы наведения. - Вы должны научиться до того, как мы приедем.
   Хасан обменялся обеспокоенным взглядом с Ахмедом. - Чему научиться, Авад? - спросил сын бин Мохаммеда.
   Авад ухмыльнулся. "Как управлять подводной лодкой".
  
   *
  
   - У меня есть маршрут парада, - объявил Стрикленд с заднего сиденья, пользуясь планшетом с сенсорным экраном. Рядом с ним Уотсон наклонился, чтобы убедиться воочию. - Похоже, они начинают с Мэдисон-сквер-парка, направляются на восток и пересекают Парк-авеню в сторону Лексингтона. Оттуда процессия направится на несколько кварталов на север, пока не достигнет Крайслер-билдинг; затем поверните направо и направляйтесь в штаб-квартиру Организации Объединенных Наций".
   "Здесь будет произносить речь президент Пирсон, - заметила Мария с водительского места. Ее глаза были прикованы к темному шоссе, поддерживающему крейсерскую скорость около восьмидесяти миль в час. "Перед зданием ООН".
   "Это означает, что там будет усилена охрана", - сказал Уотсон. "Это привлекательная цель, но и самая маловероятная".
   Рид кивнул в знак согласия на пассажирском сиденье рядом с Марией. Четверо из них только что высадили девочек с Митчем и направлялись в Нью-Йорк. Рид оставил свой сотовый телефон Майе и записал в него номер спутникового телефона на случай, если у них возникнут проблемы. - Это при условии, что Пирсон все еще появится сегодня. Кроме того, я не думаю, что речь идет о главах государств. Этот парад вообще бы не состоялся, если бы не взрыв посольства. Я думаю, речь идет о максимальных потерях".
   "Тогда какая цель наиболее жизнеспособна?" - спросил Стрикленд. - Крайслер-билдинг?
   - Улицы, - просто ответила Мария. "Вот где будут люди. С перекрытием маршрута движения не будет, но будет куча тел".
   "Но подумайте о механике общей атаки на уровне улицы против локального удара по вертикальной конструкции", - рассуждал Стрикленд. "Они имеют гораздо более высокий шанс успеха на здании..."
   - Ты думаешь о прошлых нападениях, - возразила Мария. "Это новая территория. Кроме того, Братство могло уже заложить взрывчатку, как в посольстве в Багдаде, но не в одном месте...
   "В любом случае мы не можем делать никаких предположений, - вмешался Рейд. "Мы должны предположить, что цель может находиться где угодно на маршруте парада. Тем не менее, мы можем сделать одно обоснованное предположение. Мы не знаем, какое оружие они будут использовать, но мы знаем их приказ. С посольством и на буксире использовали дистанционные детонаторы. С подводным беспилотником использовали дистанционную систему наведения. Во всех трех случаях их оружие использовало высокие коротковолновые частоты".
   "Кент, - пробормотал Ватсон, - пожалуйста, скажите мне, что вы думаете не так, как я думаю, что вы думаете".
   "Биксби дал нам четыре радиочастотных глушителя", - сказал Рид. Ватсон застонал позади него. "Лучшее в линейке, более мощное, чем что-либо на коммерческом рынке. Мы носим их с собой и находим самые стратегические места по маршруту парада, и активируем их по мере его начала. Они разрушат любую частоту, на которой может работать удаленный детонатор, не говоря уже о том, что я еще не исключаю возможности воздушных дронов...
   - Конечно, - сказал Ватсон. "Они также нарушат радиосвязь каждого полицейского, федералов и спасателей в радиусе шести кварталов. Если оружие Братства не использует высокую коротковолновую частоту, и атака состоится, мы выведем из строя всю систему связи всех, кто способен что-то с этим сделать.
   - Вот почему нам придется расстаться, - сказал Рид. - Охватите как можно большую территорию между нами и держите спутниковые телефоны включенными на случай, если нам понадобится быстро отключить глушители...
   "Не говоря уже о мобильных телефонах", - добавила Уотсон. "Любой телефон, не подключенный к сети Wi-Fi, будет бесполезен..."
   - Вот почему мы используем спутниковые телефоны, - сказал Рейд, все больше раздражаясь.
   "Федералы через несколько минут узнают, что кто-то глушит частоты..."
   Он повернулся на своем месте. - У тебя есть идея получше, Джон?
   Ватсон стоически смотрел в ответ. "Нет. Я не. Но это не значит, что мне нравится этот".
   Рид вздохнул. "Это лучшее, с чем нам приходилось работать. Конечно, мы будем держать ухо и ухо востро на всякий подозрительный случай, но тем временем я открыт для предложений.
   Долго никто не говорил.
   Затем Стрикленд сказал: "Вы знаете, здание ООН находится прямо на берегу Ист-Ривер. Если это была цель - а я не утверждаю, что это так, - каковы шансы, что они снова попытаются использовать дрон подводной лодки?
   Рид покачал головой. "Нет выбора. Стена реки с той стороны состоит из нескольких футов бетона, и президент будет говорить с уличной стороны здания. Это неплохая мысль, но я не думаю, что Братство будет строить свой большой план только на возможности нанести какой-то ущерб и забрать несколько жизней.
   - Ага, - тихо согласился Стрикленд. "Возможно Вы правы. Просто мысль."
  
   *
  
   Мария провела их на Манхэттен через туннель Линкольна, а затем направилась по 42-й улице к 5-й авеню. Движение было на удивление легким, хотя Риду пришлось признать, что он не помнит, когда в последний раз ездил по Манхэттену до восхода солнца.
   Они поехали по 5-й авеню в Мэдисон-сквер-парк, место начала военного парада, который должен был начаться примерно через шесть часов, а затем проехали еще два квартала и въехали в гараж рядом с Флэтайрон-билдинг. Мария направила черный седан на место на втором этаже и заглушила двигатель.
   - Хорошо, - сказал Рид, глядя на часы. "Давайте синхронизируем время, а затем разведаем маршрут парада. Оставьте пока снаряжение в машине. Мы снова соберемся здесь и определим лучшие позиции для радиочастотных глушителей.
   Они вышли из машины и потянулись. Поверх крыши седана Мария улыбнулась Рейду.
   "Что то, что для?" он спросил.
   Она пожала одним плечом. "Вы спрашивали меня ранее, думаю ли я, что мы могли бы сделать это". Она оглянулась на Уотсона и Стрикленда. - Я думаю, мы можем.
   "Хороший." Рид вернул ей улыбку. "Потому что я думаю, что нам понадобится этот оптимизм". Он вышел перед их машиной.
   Шины завизжали, и Рид отпрыгнул назад, когда черный внедорожник с выключенными фарами с визгом остановился прямо на месте, которое он только что занял. Второй грузовик подъехал с другого направления и так же резко остановился, их бамперы почти соприкоснулись и эффективно заблокировали машину Марии.
   Инстинкты Рида сработали, когда его рука схватила рукоять "Глока", висящего в кобуре его куртки. Но Мария резко подняла руку, давая ему знак держаться. Он сделал паузу; если бы это было ФБР или полиция Нью-Йорка, обращение к ним могло привести к перестрелке, которой он определенно не хотел.
   Но это не было ни тем, ни другим. Двери двух внедорожников распахнулись, и Рид оказался не с того конца направленного ему в нос AR-15.
   Он не мог сказать, были ли это те же самые люди, которые участвовали в его операции в пустыне возле Альбагдади. Каждый из них был практически неотличим от другого, одетый в черное, в тактических бронежилетах и с оружием, привязанным ко всем доступным частям тела. Несмотря на тусклое освещение гаража, на головах у них были солнцезащитные очки и черные кепки.
   И если серебряная треугольная эмблема на их плече со свернувшейся черной змеей не говорила достаточно, кривая ухмылка их лидера определенно говорила.
   - Ну-ну, - сказал Фитцпатрик, улыбаясь им. "Разве это не мой счастливый день. Похоже, мы вместе встретим восход солнца, агент Зеро.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
  
   - Посмотрим на эти руки, - сказал командир отделения, направив автомат прямо на Рейда. - Давай, милая и высокая.
   Рид взглянул на Марию и увидел, что она думает о том же, о чем и он. Как они к нам попали? Его пальцы дернулись, когда он задумался, как быстро он сможет рисовать ими. Мария слегка, почти незаметно покачала головой. Он ясно ее прочитал; она говорила ему ничего не пробовать. На них напала дивизия. Все закончится за считанные секунды, и их сторона окажется проигравшей.
   Он поднял руки над головой.
   - Хорошо, - сказал Фитцпатрик. "Действительно хорошо. Итак, давайте...
   "Как?" - потребовала Мария. "Мы оставили все позади. Как ты нас нашел?"
   Ухмылка Фицпатрика стала шире. - Ты же не все бросил? Ты привел его. Он указал дулом пистолета на Стрикленда.
   "Мне?" Глаза молодого агента расширились от шока.
   - Верно, мистер Рейнджер. Рид понял, что Фитцпатрик не мог упустить возможности порадоваться победе. "Кажется, ты не такой хороший актер, как ты думаешь. Ты пытался подлизать задницу не тем людям, и они тебя вычислили".
   Руки Стрикленда опустились, когда он погладил себя по рубашке, карманам и джинсам.
   - Эй, - прорычал Фитцпатрик. "Руки вверх. Кроме того, вам придется копать глубже, чтобы найти его.
   Рот Стрикленда слегка приоткрылся, когда одна рука рассеянно потянулась к его левому бицепсу. Он пристально посмотрел на Рида. - Я не знал, - настаивал он. "Я порезался при крушении вертолета... должно быть, они подсунули его, когда обрабатывали рану".
   - Все в порядке, Тодд, - пробормотал Рид. Райкер . Ей имплантировали Стрикленду устройство слежения, как и обеим его дочерям. Это моя ошибка. Это он сказал Стрикленду внешне дистанцироваться. Разделите презрение Райкера ко мне, если сможете. Пожаловаться на меня. Попробуй отвлечь меня от своей операции. Посмотрите, не попытается ли она ввести вас в свой маленький внутренний круг . Вот что он сказал Стрикленду. Но Райкер оказался более сообразительным, чем он ожидал.
   - Фитцпатрик, скоро произойдет что-то большое, - медленно сказал Рид. - Я говорю о крупных потерях. Вот почему мы здесь, чтобы остановить это..."
   - Мне сказали, что ты так скажешь, - ответил наемник.
   Ноздри Рида раздулись от разочарования. "Конечно, будут. Они в этом участвуют".
   - Мне сказали, что ты тоже это скажешь. Фицпатрик ухмыльнулся шире. - Но вот в чем дело, агент Зеро. Мне платят кучу денег за то, что я буду нянчиться с тобой следующие пару часов. Так что мы, восемь человек, просто посидим немного".
   Рид глубоко нахмурился. Следующие пару часов? Военная процессия не начиналась еще несколько часов. Почему Фитцпатрику было приказано держать нас здесь столько времени?
   - А потом, - продолжил наемник, - мы вернемся в Лэнгли, и ты объяснишь, что у тебя в машине полный багажник украденного снаряжения.
   Мария резко взглянула на Рида. Они знали. Агентство знало, что они "одолжили" оборудование у Биксби, и они позволили этому случиться, чтобы позже им было что на него навесить.
   - А теперь, - вздохнул Фитцпатрик, - мы не можем сидеть вот так на открытом воздухе, так что давайте вы вдвоем...
   Фитцпатрик был прерван резким монофоническим тоном... из собственного кармана Рида.
   - У тебя с собой есть телефон? Командир дивизии повернулся к одному из своих людей. - Держись за него. Он шагнул вперед и вытащил из кармана Рида черный спутниковый телефон, который продолжал звонить. - Давай просто посмотрим, кто это, а? Фитцпатрик нажал кнопку, чтобы ответить. "Здравствуйте, вы позвонили агенту Зеро", - сказал он, имитируя голос Рида. - Он не может сейчас подойти к телефону... Алло? Привет?" Он пожал плечами, закончив разговор. "Мертвый воздух." Он сунул телефон в карман своего боевого жилета. "Хорошо, ваша четверка разворачивается". Фитцпатрик выдернул из жилета длинную толстую стяжку. - Не хочу, чтобы ты сейчас пытался сделать что-то дерзкое.
   Рид отчаянно искал выход, но ничего не приходило ему в голову. На них было четыре орудия. Они ничего не могли сделать. Даже если бы он смог подчинить себе Фитцпатрика, он рисковал бы другими членами своей команды.
   Он начал поворачиваться на месте, когда снова зазвонил спутниковый телефон на жилете Фитцпатрика.
   - О, что это за чертовщина? - завопил наемник. Он вытащил телефон из кармана и показал Риду. "Это кто?" - спросил он.
   Рид покачал головой. "Я не знаю."
   "Ответить." Фитцпатрик бросил ему трубку. - И сделать так, чтобы это звучало убедительно.
   Рид нажал кнопку и поднес ее к уху. Все взгляды были устремлены на него, когда он сказал: "Это Зеро". Послышалось тихое шипение статики, но ответа не последовало. "Опять мертв, - сказал он Фитцпатрику.
   "Привет!" - крикнул один из наемников Дивизии. - Где черный парень?
   Рид резко повернулся и увидел, что Ватсон, который минуту назад стоял позади Марии, исчез.
   Фитцпатрик сердито хмыкнул и схватил своего парня за воротник боевого жилета, грубо встряхнув его. - Ты должен был следить за ним! - проревел он. - Найди его, немедленно! Наемник отчаянно закивал и поспешил вниз по парковочной площадке.
   - Дай мне этот телефон, - прорычал Фитцпатрик, выхватывая спутниковый телефон из рук Рида. - А теперь обернитесь, все трое, и... Телефон в его руке зазвонил в третий раз. "Сукин сын !"
   Фитцпатрик быстро терял самообладание. Он отпрянул назад, угрожая разбить телефон о бетонный пол парковочной площадки.
   Ствол AR-15 гусеничный слева от Рида.
   Он не колебался. Рид бросился вперед и схватил ствол одной рукой, удерживая его направленным вниз. Другим он взмахнул вверх, разоружая наемника точно так же, как он это делал раньше на базе Братства, но на этот раз он взмахнул прикладом прямо в подбородок Фитцпатрика.
   Черный металлический приклад пистолета треснул о лицо наемника, и Фитцпатрик упал навзничь. Почти в то же время два других члена отряда направили свои винтовки на Рида. Он проигнорировал их и нацелил AR-15 на Фитцпатрика, распростертого на земле.
   Наемник хмыкнул и перевернулся. Тыльной стороной руки в перчатке он вытер кровь с губ. "Чего ты ждешь?" - прошипел он своим людям. "Пристрели его!"
   - Выстрелите в него, и вы все трое умрете, - лаконично сказала Мария. Рид рискнул оглянуться через плечо; с автоматическими винтовками у них и у нее, и у Стрикленда были Глоки, нацеленные на каждого из наемников, выслеживающих Рида.
   Два члена Отдела нервно переводили взгляды с Рида на Фитцпатрика, и оружие было направлено на них. Но Фицпатрик только усмехнулся. - Ввязались в очередное противостояние, да? Он сплюнул кровь на цемент. - Вы, агент Зеро... вы создаете проблемы. У меня уже три раза был шанс убить тебя. Поверьте мне; Я больше не совершу этой ошибки".
   Три? Рид подумал. Был комплекс, а теперь стоянка - что было третьим? Его руки сжались вокруг пистолета.
   - Вы слышите меня, агент? Фицпатрик хмыкнул, медленно поднимаясь на ноги. "Тебе придется убить меня, иначе я убью тебя".
   "Отойди, Фитцпатрик, - предупредил Рид.
   "Или что?" Фицпатрик ухмыльнулся. "Ты будешь стрелять в меня? Вы так любили тех террористов в Ираке. Не хотел, чтобы мы стреляли в безоружных. Ну вот и я. Ты меня правильно понял. Вперед, продолжать. Стрелять."
   Палец Рида дернулся на спусковом крючке. Он хотел; на самом деле, он знал, что должен. Наемник не собирался давать ему еще один шанс. Но если бы он это сделал, он бы не просто убивал человека без оружия в руках. Двое других наемников тут же выстрелят в него.
   - Пошли, агент, - подстрекал Фитцпатрик. "Рассыпать мои мозги по всему цементу". Фитцпатрик медленно наклонился вперед, пока его лоб не уперся прямо в ствол AR-15. "Чего ты ждешь?!" он крикнул.
   Рид, сосредоточившись на револьвере и лице Фитцпатрика, едва заметил движение, когда рука наемника скользнула к его ремню и вытащила пистолет "Зиг Зауэр" с деревянным прикладом.
   Палец Рида напрягся на спусковом крючке, готовый выстрелить в случае необходимости и надеясь вопреки надежде, что Стрикленд и Мария успеют выстрелить вовремя...
   Тело Фитцпатрика дернулось в сторону, когда в него врезался красный седан. На мгновение он казался невесомым, зависшим над капотом машины, когда его ноги вылетели из-под него. Затем у седана завизжали тормоза, и Фицпатрика швырнуло вперед, он пролетел по воздуху около двенадцати футов, прежде чем безвольно заскользить по цементному полу палубы.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
  
   Несколько вещей произошло одновременно, и Рид не успел обдумать ни одну из них. Тормоза красного седана завизжали, когда он остановился перед ними. Тело Фицпатрика скользнуло по бетону. Рид упал на пол, болезненно приземлившись на предплечья, но вне линии огня. Два выстрела прозвучали над его головой - оба выстрела из пистолета. Двое наемников Дивизии вскрикнули и упали рядом с ним.
   Он снова вскочил на ноги, а Мария и Стрикленд быстро опустились на колени, чтобы освободить поверженных наемников от винтовок. Один мужчина застонал и схватился за плечо; другой схватил его за бедро, шипя сквозь стиснутые зубы.
   Дверь красного седана распахнулась, и вышла знакомая женщина - женщина с короткими темными волосами, зачесанными на лоб, и такими же темными глазами. Она бесстрастно взглянула на Фитцпатрика, который дергался, пытаясь перевести дыхание.
   - Талия, - недоверчиво сказал Рид. Она действительно пришла и, что еще более невероятно, каким-то образом сумела найти их.
   - Нас так легко найти? Мария ворчала, думая то же самое.
   - Нам нужно двигаться, - просто сказала Талия. "Кто-то наверняка слышал эти выстрелы; придет полиция. Хватай свои вещи. Оставьте этих людей позади...
   С другой стороны стоянки донеслась короткая автоматная очередь, за которой последовали два выстрела из пистолета, один за другим, один за другим. Потом тишина.
   Талия подняла бровь. - Есть другие?
   - Больше нет, - предположил Рид.
   Ватсон выбежал из темноты в тусклый свет их уровня. - Нам нужно идти, - сказал он. Затем он хмуро посмотрел на Менделя. "Это кто?"
   - Позже, - ответил Рид. "Мария, принеси чемодан. Всем взять сумку со снаряжением". Он протянул руку и вытащил для себя черный холщовый мешок. Мария, Ватсон и Талия сделали то же самое, а Стрикленд - нет. Вместо этого он опустился на колени рядом с двумя упавшими наемниками и начал связывать их руки молниями и освобождать от раций и личного оружия.
   - Тодд, что ты делаешь? Оставь их."
   Стрикленд покачал головой. "Я не могу прийти. Меня отслеживают. Я бы привел их прямо к нам.
   Рид почти забыл об импланте. "Мы разделимся. Если они найдут тебя, ты сможешь увести их...
   Молодой агент покачал головой. "Нельзя рисковать. Если я останусь здесь, они подумают, что мы все еще в Отделе. Это должно выиграть тебе немного времени.
   - А если придут копы? - потребовала Мария.
   Стрикленд вытащил свой "Глок" из кобуры и передал его агенту Менделю. "Затем четверо наемников напали на одного невооруженного агента ЦРУ, - сказал он с ухмылкой.
   Рид усмехнулся. - Тебя все равно арестуют.
   Он кивнул. "Вероятно. Но это того стоит, если мы положим этому конец. А теперь убирайся отсюда, ладно?
   - Спасибо, Тодд. Мария кивнула ему и поспешила вниз по палубе, сопровождаемая Ватсоном и Менделем.
   Рид наклонился и поднял спутниковый телефон, который Фитцпатрик уронил, когда Талия наехала на него. Он взглянул на Фитцпатрика, который дергался на тротуаре, изо всех сил пытаясь дышать, не говоря уже о том, чтобы двигаться. "Привет. Сделай все, что в твоих силах, чтобы он не умер".
   Стрикленд нахмурился. "Действительно?"
   Рид кивнул. - Поверь мне, это не говорит о сострадании. Если мы справимся с этим, я хотел бы задать ему несколько вопросов. Фитцпатрик мог быть упрямым, шумным и высокомерным, но он явно знал кое-что о том, что происходит, и главное, кто платил ему и Отделу за то, чтобы они держали агентов в страхе.
   - Удачи, Кент.
   - Ты тоже, Тодд. Рид побежал по палубе вслед за остальными. "Агент Ватсон, - сказал он, догоняя их, - это агент Талия Мендель, Моссад".
   - Моссад, да? - сказал Уотсон, выглядя впечатленным. - Как ты в это ввязался?
   - У нее есть что-то от Кента, - пробормотала Мария.
   - Это правда, - откровенно сказала Талия. Несмотря на их положение, Рид почувствовал, что его лицо покраснело. - Но кроме того, Братство - это мое задание. Где они, там и я".
   Они достигли уровня улицы, когда солнце только начало подниматься. С тех пор, как они въехали в город, движение увеличилось, и больше людей выехало; город, который никогда не спит, оживал.
   "Мы направимся в Мэдисон-сквер-парк и оттуда разделимся", - сказал им Рид, ускорив шаг. Он мог слышать вой сирен вдалеке, хотя не был уверен, что это из-за инцидента в гараже или нет; это не было необычным звуком в городе.
   - Хочешь рассказать нам, как ты нас нашел? - спросила Мария у Менделя.
   - Мой спутниковый телефон, - вмешался Рид. - Это ты звонил, да?
   Талия кивнула. "Я позвонил вам на мобильный телефон по прибытии. Ваша дочь дала мне номер спутникового телефона, и я отследил его по GPS. Когда тот человек ответил, я предположил, что у вас какие-то трудности.
   - Кстати, спасибо за это, - задыхаясь, сказал Рид. - Подожди, Майя добровольно дала тебе номер моего спутникового телефона?
   Талия улыбнулась. "Ваша дочь очень увлечена, агент Зеро. Я сказал ей, кто я такой; она сказала, что если бы это было правдой, я бы знал пароль, отключивший дрон подводной лодки в Израиле".
   - Ага, - согласился он. "Она очень увлечена". Он безмерно гордился изобретательностью своей дочери; ему не хотелось это признавать, но из нее вышел бы чертовски хороший агент, если бы она по-прежнему была полна решимости идти по этому пути. Они определенно больше не были маленькими девочками; Майя перехитрил члена Отдела, и Сара потеряла сознание. Он не мог не улыбнуться, рассказывая о сцене на кухне, когда Майя так беспокоилась о его безопасности, а не наоборот.
   Это кажется немного запоздалым , сказал он ей. Все казалось отсталым; они действовали вопреки приказам агентства, пытаясь остановить нападение, в то время как все остальные, казалось, верили, что угроза со стороны Братства миновала...
   Рид внезапно остановился и глубоко вздохнул. - Сукин сын, - пробормотал он, когда холодок ужаса пробежал по его спине. "Это задом наперёд".
   "Нуль?" - вопросительно сказал Ватсон.
   "Что это?" - спросила Мария, останавливаясь на тротуаре рядом с ним.
   "Это задом наперёд!" он практически кричал. "Не могу поверить, что не видел этого раньше. Пароль к подводному дрону "кафан" транслитерируется на английском языке. Но это наоборот; Арабский язык пишется справа налево. Это не "кафан". Это нафак , что переводится как...
   - Туннель, - пробормотала Мария. " Нафак означает "туннель".
   Рид застыл на месте, когда слова Картрайта пронеслись в его голове. Откровенно говоря, было бы самоубийством для любого попробовать что-то.
   ФБР, полиция Нью-Йорка, секретная служба, спасательные службы любого типа - все они должны были присутствовать на параде и сконцентрироваться у здания ООН. Бдительный, осведомленный... и совершенно не в том месте.
   Парад был отвлекающим маневром. Отвлечение. Вернувшись на стоянку, Фитцпатрик сказал, что должен задержать их на пару часов, задолго до начала парада. Если бы нападение произошло раньше, рассуждал он, Секретная служба не подпустила бы президента ближе чем на сотню миль к Нью-Йорку, но Пирсон не был целью, равно как и Организация Объединенных Наций.
   И если команда Рида активирует радиочастотные помехи, они, как указал Уотсон, выведут из строя систему связи любого, кто сможет ответить, когда начнется атака.
   Они бы невольно помогли атаке унести еще больше жизней.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
  
   "Дело вовсе не в параде, - быстро сказал Рид своей команде. "Атака будет на туннель". Его руки дрожали; их план был полностью сорван и совершенно неверен.
   - Но какой? - спросила Талия. "Откуда мы знаем, куда они нацелены?"
   - Мы не знаем, - быстро сказал Рид. "Мы должны предупредить власти и закрыть их всех. Это может быть любой из основных туннелей, ведущих на остров или из него - Линкольн, Холланд, Куинс-Мидтаун, Бруклин-Бэттери...
   Ватсон моргнул, глядя на него. "Вы хотите, чтобы мы попросили их закрыть и эвакуировать все основные подводные пути в город? Они подумают, что мы сумасшедшие. Мы уже вне поля зрения агентства по этому поводу".
   "Тогда мы называем это угрозой взрыва", - настойчиво сказал Рид. - Не оставляй им другого выбора, кроме как слушать...
   "Ты с ума сошел?" - усмехнулся Ватсон. - Это основание для заключения, Зеро...
   - Какой у нас есть выбор? - горячо сказал Рид. - Разве ты не понимаешь, что здесь поставлено на карту?
   "Ждать!" - кричала Мария на них обоих. "Заткнись на секунду. Послушай, в Багдаде Братство заложило свою бомбу под видом наемной бригады, да? Так что, возможно, есть способ сузить круг".
   Рид сразу все понял и уже достал свой спутниковый телефон, набрав номер, который запомнил. - Биксби, это Зеро, - сказал он, прежде чем инженер успел его поприветствовать. "Послушай меня. У нас есть основания полагать, что цель - один из основных туннелей, ведущих в город. Мне нужно проверить прямо сейчас и сказать мне, строятся ли какие-либо из них".
   - Готово, - сказал Биксби по телефону. Рид услышал лязг ключей на заднем фоне. "Похоже, что Голландский туннель в настоящее время перестраивается на северной трубе. Это вниз к одной полосе около четверти мили в и охватывает еще полмили. Это вызывает некоторые серьезные задержки, полный тупик в данный момент, когда все эти люди приезжают в город на парад".
   - Голландский туннель, - быстро сказал Рид Марии. "Предупредите власти - полицию Нью-Йорка, MTA, ФБР, кого угодно. Закройте его и эвакуируйте". Он повернулся к Ватсону. "Позвоните Картрайту. Не разговаривай ни с кем другим. Скажи ему, что, по нашему мнению, происходит, пусть активирует любого, кто есть у ЦРУ в этом районе. Менделю он сказал: "Позвоните в службу 911 и скажите им, чтобы прислали любой аварийный персонал, доступный в Голландский туннель".
   "Нуль?" Биксби сказал по телефону. "Чем я могу помочь?"
   "Хеджируйте наши ставки", - сказал он инженеру. Голландский туннель был главной артерией Нью-Йорка, соединявшей город с Нью-Джерси, и был их лучшим предположением, но до тех пор, пока не было доказательств, это все еще было всего лишь предположением. "Свяжитесь с властями на противоположных концах трех других основных туннелей, выходящих из Нью-Йорка, и сделайте все возможное, чтобы закрыть их для всех, кто въезжает".
   "Непростая задача, - сказал Биксби, - но я сделаю все, что в моих силах". Линия щелкнула, когда он повесил трубку.
   Сердце Рида колотилось со скоростью миля в минуту от перспективы взрыва бомбы в одном из подводных туннелей. Мало того, что были бы непосредственные жертвы, но если бы он был достаточно сильным, чтобы разрушиться и затопить трубы, погибли бы тысячи людей.
   Успокойся , ругал он себя. Мыслить.
   - Нам нужно добраться туда, - пробормотал он вслух. Если власти обнаружат бомбу, радиочастотные глушители смогут помешать ее детонации по любому сигналу. Но четверо из них находились на противоположной стороне острова от Голландского туннеля. "Нам нужна машина".
   Он вышел прямо на улицу, подняв обе руки, когда встречный транспорт обогнул его под резкие гудки. Желтое такси с визгом остановилось менее чем в футе от него, разъяренный водитель кричал и жестикулировал руками за лобовым стеклом. Рид распахнул дверь.
   "Сэр, - сказал он, - мне нужна ваша машина".
   - О чем ты говоришь? Таксист, еврей лет пятидесяти в котелке, сердито посмотрел на него. "Уходи отсюда!"
   Рид наклонился и одним быстрым движением одной рукой отстегнул ремень безопасности водителя, а другой вытащил его из сиденья, бесцеремонно сбросив мужчину на тротуар. - Извини, - пробормотал Рид, садясь за руль.
   "Привет!" - крикнул водитель. "Это мое такси! Кто-нибудь, остановите этого парня! Мудак!"
   Агент Мендель подошел и быстрым выстрелом из "Глока" отправил таксиста спасаться бегством. Она скользнула на пассажирское сиденье с черной сумкой с оборудованием на коленях. Уотсон и Мария быстро ввалились за ними, и Рид надавил на газ еще до того, как их дверь закрылась.
   "911 высылает экстренные службы", - сказала ему Талия.
   "MTA перекрывает туннель, - сказала Мария, - и полиция Нью-Йорка отправляет туда все доступные подразделения. Но эвакуация займет некоторое время. Туннель длиной в полторы мили.
   - Нет ответа от Картрайта, - объявил Ватсон. - Но я буду продолжать попытки.
   Рид вилял в поток и выезжал из него, разочарованно ругаясь из-за отсутствия скорости. К черту , подумал он. "Держись за что-нибудь". Он дернул руль и въехал на бордюр, хлопая по звуковому сигналу, чтобы предупредить пешеходов о том, что они не мешают ему. Любые полицейские в этом районе, несомненно, тут же бросятся в погоню, но в данный момент это было наименьшей из его забот. И, надеюсь, мы меньше всего их , подумал он. Если MTA и NYPD серьезно отнеслись к угрозе, угнанное такси не имело большого значения.
   "Все убедитесь, что у вас есть радиочастотный глушитель", - сказал он им между гудками. Мендель расстегнул черный нейлоновый пакет и вытащил карманную черную коробку размером с сотовый телефон восьмидесятых годов выпуска, с двумя обрезиненными антеннами, торчащими из верхней части под странными углами.
   "Понял", - подтвердил Ватсон.
   - Джаммеры? - вопросительно спросила Талия. - Это твой план?
   У Рида едва хватило времени или терпения, чтобы придумать еще одно объяснение. "Послушайте, я не уверен, но эта штука может взорваться раньше, чем мы ожидали, и мы должны быть к этому готовы, если они не смогут эвакуироваться вовремя". Он повернулся именно к ней и добавил: "Так что да, глушилки. Это мой план.
   "Вы понимаете, что для того, чтобы это сработало, мы должны находиться в пределах досягаемости бомбы, да?"
   - Да, - твердо сказал Рид. Никто больше не высказывал этого беспокойства, хотя наверняка все они думали об этом.
   Мендель кивнул. "Хорошо."
   "У кого Паразит?" он спросил.
   - Понятно, - сказала Мария позади него.
   "Какой, черт возьми, Паразит?" - спросил Ватсон.
   "Это небольшой БПЛА, который может блокировать управление другим", - сказал ему Рейд. Он стиснул зубы и проехал на красный свет, объезжая перпендикулярное движение. "Если Братство находится на достаточно близком расстоянии, чтобы взорваться, все еще находясь за пределами туннеля, это может пригодиться, чтобы помочь найти их".
   - И ты знаешь, как им пользоваться?
   - Гм... - Биксби провел для него и Марии ускоренный курс по системе дистанционного наведения, но ни один из них на самом деле не проверял ее. - Да, - просто сказал он. Он не стал объяснять, что у них также есть сейсмические детекторы, которые сообщат им о моменте взрыва любой бомбы в определенном радиусе, и датчики движения дробовика, чтобы уловить активность беспилотников; глушилки были ключевым компонентом. Остальное оборудование, которым они были оснащены, в данный момент было более или менее бесполезным.
   Зазвонил спутниковый телефон Рида, и на экране появился номер Биксби. Он крепко держал одну руку на руле, перебрасывая его через плечо Марии. - Принеси это для меня, а?
   - Йоханссон, - ответила Мария. "Угу... Господи..." Затем она закричала: "Кент, стой!"
   "Какая?"
   "Останови машину!"
   Рид хмыкнул, ударив по тормозам. Такси занесло и остановилось посреди 26-й улицы. Разгневанные жители Нью-Йорка кричали и размахивали грубыми жестами в их сторону. "Какая? Что это?"
   Мария поставила телефон на громкую связь. "Биксби, повтори то, что ты только что сказал мне".
   - Транспортное управление только что объявило о закрытии туннелей Линкольна и Холланда, - быстро сказал Биксби. "Но есть кое-что еще; грузовик только что перевернулся на восточном участке туннеля Куинс-Мидтаун со стороны Манхэттена. Движение по направлению к городу уже перегружено; теперь оба переулка перекрыты и в сторону Квинса".
   Рид уставился на Талию рядом с ним. Перевернутый грузовик? Все четыре полосы перегружены? Это не могло быть просто совпадением.
   - Я слушаю радиоволны полиции, - быстро продолжил Биксби, - и они говорят, что в грузовике было двое мужчин, оба погибли при столкновении, и оба ближневосточного происхождения. Ни у одного из них не было удостоверения личности".
   - И это только что произошло? - спросил Ватсон.
   "Прямо сейчас. Две минуты назад, - подтвердил Биксби.
   Рид услышал достаточно. Он снова надавил на газ и крутанул руль, сделав разворот посреди улицы, и просигналил, когда машины кружили вокруг него. - Это туннель Мидтаун. Вот цель". Он снова дернул руль, и такси вылетело на Парк-авеню.
   Я был неправ. Он протрубил в гудок, чтобы убрать пешеходов со своего пути. Он только что сосредоточил все активы в Нью-Йорке на двух туннелях на противоположной стороне острова. И пока они были расчищены, туннель Куинс-Мидтаун был забит, две полосы в каждом направлении и более мили в длину. Он попытался быстро сосчитать в уме; речь могла идти о потерях до четырех-пяти тысяч человек.
   "Позвоните всем, кому сможете, скажите им, что цель изменилась и атака неизбежна", - сказал Рид своей команде. - Если тот разбившийся грузовик был ими, значит, они начинают сейчас. Пытаются заманить туда как можно больше людей. Ватсон, позвоните в агентство. Мы должны дать им знать, что происходит. Скажи им, что мы уже на пути туда.
   И, надеюсь, не слишком поздно.
  
   *
  
   Авад бин Саддам наклонился к радио, напряженно ожидая начала сигнала.
   Он сидел в рулевой рубке небольшого грузового корабля, пока они медленно пыхтели вверх по Ист-Ривер. В нескольких футах от него их рулевой-армянин молча вел лодку. Армянин очень плохо говорил по-английски и совсем не говорил по-арабски, но он знал свою роль - он должен был плыть вверх по реке, пока Авад не даст ему сигнала, а затем бездельничать, пока их задача не будет выполнена.
   После этого Авад планировал его застрелить.
   Под палубой Хассан и Ахмед были готовы. Три серебряных ящика, в которых размещалась система дистанционного наведения, были подключены к беспилотникам. Анил и Дилшад до сих пор преуспевали; они подняли дроны подводных лодок в воду точно в указанном месте, в двух с половиной километрах от грузового корабля. Сигнал был слабее, чем хотелось бы Аваду, но его должно было хватить.
   Им оставалось сделать только одно, то самое, чего Авад с нетерпением ждал рядом с радиоприемником.
   Потом оно пришло. Женщина объявила в эфире, что туннели Линкольна и Холланда закрываются. Они знают , подумал Авад. Независимо от того; их внимание было рассеяно. Репортер продолжил, объявив, что движение по туннелю Куинс-Мидтаун в западном направлении было заблокировано перевернувшимся грузовиком.
   Сигнал.
   Авад быстро поднялся и показал армянину поднятым кулаком, давая ему знак остановить лодку. Рулевой кивнул и заглушил двигатель, когда Авад поспешил покинуть рулевую рубку.
   На мгновение он задумался, живы ли еще Анил и Дилшад. Не то чтобы это имело значение. Они выполнили свою задачу, и вскоре он тоже.
   План был прост. У них было три дрона; будет три удара. Первый удар должен был попасть в восточный конец туннеля, рядом с преднамеренным столкновением Анила и Дилшада, на случай, если он будет расчищен достаточно быстро, чтобы движение возобновилось. Пока запаниковавшие массы давили друг друга, спасаясь от воды, второй беспилотник нанесет удар с западной стороны, блокируя любую возможность побега.
   Третий и последний удар должен был попасть в точку, причем от руки самого Авада. Он хотел большего, чем просто потеря жизни; он хотел разрушения. Он хотел вызвать панику, страх и сомнения. Он не хотел, чтобы тела можно было восстановить под цементом, сталью и водой.
   Его первоначальным впечатлением было то, что с тремя дронами он может атаковать три туннеля. Но ливиец посоветовал против этого. Стены туннеля были толстыми и хорошо спроектированными; один удар не мог гарантировать уничтожение, на которое он надеялся. На самом деле именно торговец оружием первым предложил туннель Мидтаун. Это была самая маловероятная из основных подводных дорог, если бы кто-нибудь узнал об их плане нападения на туннель Нью-Йорка.
   Два его брата ждали под палубой, перед ними открылись серебряные ящики. Авад кивнул Ахмеду, который нанесет удар первым.
   - Давайте начнем, - сказал он.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
  
   Рид с визгом остановился в пробке на наклонной дамбе, ведущей к тоннелю Куинс-Мидтаун. Он бросил такси в парк и выбрался наружу, а Талия, Мария и Ватсон последовали за ним. Никому из них не нужно было обмениваться словами, пока они мчались между рядами остановившихся машин к входу. Рид направился к неяркому входу в правую трубу, где несколько сотрудников MTA и два офицера полиции Нью-Йорка пытались одновременно разрядить напряженную пробочную ситуацию и направить движение подальше от входа, но деваться было некуда. Движение было бампер к бамперу. Позади них, в начале туннеля, лежал на боку и все еще тлел перевернутый белый грузовой автомобиль, вызвавший затор.
   Один из офицеров увидел приближающихся трех агентов и резко поднял руку. "Пожалуйста, оставайтесь со своими автомобилями!" - строго сказал он. - Мы делаем все возможное, чтобы очистить туннель, но ты должен оставаться со своим...
   - Офицер, - задыхаясь, сказал Рид, - это туннель. Туннель Мидтаун является целью. Мы должны вывести этих людей отсюда".
   Полицейский нахмурился. - Нет, - сказал он с недоверием. "Нам сказали, что это Голландский туннель. Они сейчас эвакуируются...
   "Правильно, - сказал Рид, - и пока все там отвлекаются, здесь никто не смотрит. Поверьте мне. Пожалуйста."
   Горло офицера сжалось. Он быстро оглянулся через плечо. - Иисусе, - пробормотал он. "Там тысячи людей. Этот туннель имеет длину более мили..."
   "Нам нужно вывести как можно больше людей любыми средствами", - решительно заявил Рид. "Оставьте машины. Просто выведите людей".
   Полицейский напряженно кивнул. Он указал на своего товарища-офицера. "Позови сюда. Приведи сюда всех, кого сможешь". Команде MTA он сказал: "Радио на другом конце, пусть они начнут эвакуацию прямо сейчас. Тогда возьми другую трубу и начни выводить людей. Офицеры и транзитная администрация немедленно бросились в туннели, размахивая руками и выкрикивая приказ об эвакуации.
   "Ватсон, помогите им с эвакуацией", - сказал Рид. - Если увидишь что-нибудь подозрительное, позвони на спутниковый телефон и активируй глушилку.
   "Кент!" Мария позвала его, когда Ватсон вбежал в туннель. Она подошла, чтобы осмотреть перевернутый грузовик. "Подойди, посмотри на это!"
   Он и Талия бросились к ней. "Что это?" Задние двери грузовика распахнулись, когда машина перевернулась, и содержимое высыпалось на дорогу, что оказалось сложными частями машины. Рид опустился на колени и поднял один из осколков. Это было похоже на какой-то небольшой мотор, прикрепленный к прочному пропеллеру резиновой водонепроницаемой прокладкой. - Что мы здесь смотрим?
   - Я знаю, что это такое, - тихо сказал Мендель. "Я видел подобные машины раньше, когда ХАМАС пытался переправить их через нашу границу". Она посмотрела Риду в глаза. "Это части дрона".
   Подводные туннели. Туннель Куинс-Мидтаун проходил под Ист-Ривер. Нафак. Туннель. Он понял, что нападение на авианосец " Нью-Йорк " было не просто нападением. Это был испытательный полигон. Потому что, если дрон подводной лодки был достаточно мощным, чтобы потопить линкор, его, безусловно, было достаточно, чтобы разрушить четырехполосный туннель из бетона и стали.
   Есть еще один дрон . Братство было где-то там, с другой системой дистанционного наведения - и на потенциальном расстоянии в два-три километра они могли быть где угодно.
   "Это беспилотник, как в Израиле", - сказал он им. "Военный корабль США " Нью-Йорк " был их спровоцированной атакой, и это их мастерский ход. Они не взрывали свое основное оружие на линкоре - они его испытывали".
   "Кент, если этот грузовик разбился намеренно, чтобы заманить туда людей, то беспилотник мог лететь прямо сейчас", - с тревогой сказала Мария.
   Она была права. Они могут быть всего в нескольких шагах от взрыва. - Позвони Биксби, узнай, есть ли у нас какие-нибудь активы на Ист-Ривер, - быстро сказал он. "Предупредите береговую охрану и скажите им, что мы ищем погружной беспилотник, обладающий большим потенциалом. Им нужно следить за своим радаром, насколько они способны видеть...
   Мария покачала головой. "Не сработает. Беспилотник в Израиле обладал скрытностью".
   "Но это все равно будет отображаться в инфракрасном диапазоне", - предположил Мендель. "Большая проблема заключается в том, что, черт возьми, мы можем с этим поделать, если они это заметят. На реке нет ничего такого быстрого..."
   - Может быть что-нибудь, - пробормотала Мария. Она вытащила из сумки радиочастотный глушитель и сунула его Риду в руки. "Возьми это. Вы двое размещаете их в туннеле, по одному у каждого входа. Это наиболее вероятное место для забастовки. Она перекинула черную сумку через плечо и отошла от горловины трубки.
   - Подожди, ты куда? Рид позвал ее вдогонку.
   - У меня есть запасной план, - крикнула она в ответ. "Идти!"
   Ему не нужно было повторять дважды. Он и Талия бросились ко входу в туннель, его сумка была перекинута через плечо, а радиочастотный глушитель под мышкой.
   - Как мы перейдем на другую сторону? - спросила Талия. - У нас нет времени идти пешком.
   Рид лихорадочно огляделся в беспорядке на дорогах. Он заметил мотоциклиста в черном шлеме на спортивном мотоцикле, который пытался протиснуться между двумя остановившимися автомобилями, когда водитель кричал на него.
   - Сэр, - сказал Рид, торопясь к велосипеду и его водителю. - Нам понадобится твой мотоцикл.
   "Какая?" - сказал растерянный мужской голос из-за визора шлема.
   - Нет времени, - пробормотала Талия. Она вытащила из-за пояса штанов "глок" Стрикленда. - Слезь с велосипеда, сейчас же.
   - Боже, возьми! Мотоциклист спрыгнул с мотоцикла и попятился назад, подняв руки вверх при виде пистолета.
   "Нам нужно эвакуировать этот туннель", - сказал Рид велосипедисту, садясь на мотоцикл. "Вы хотите помочь спасти несколько жизней? Расскажи всем, кому сможешь". Талия прыгнула позади него, сжав руки вокруг его талии. Он осторожно открыл дроссельную заслонку, направляя спортивный мотоцикл между рядами остановившихся машин и въезжая в туннели. В трубе раздавался гул гудков и кричащих голосов, вдвое громче, чем на открытых улицах города.
   - Мария права, - крикнул Рид через плечо. "Если бы я был Братством, я бы стремился к входу. И я не думаю, что это совпадение, что грузовик перевернулся на манхэттенской стороне туннеля. Мы должны установить активный глушитель на этом конце. Он сбавил скорость и остановился примерно в двухстах ярдах внутри туннеля, где был разрыв в металлическом ограждении, отделяющем приподнятую бетонную дамбу от двух полос движения. Он осторожно вывел велосипед на узкую дорожку, а затем взял у Талии радиочастотный глушитель.
   Она выглядела сомнительно. "Если мы включим это, мы отключим любой мобильный телефон и радиоприемник в радиусе пятисот ярдов".
   "Я знаю." У них не было выбора; это было либо повреждение связи, либо риск удара беспилотника. Рид на мгновение затаил дыхание, а затем щелкнул выключателем и поставил глушилку на эстакаду, подальше от шин и людей.
   У него перехватило горло, когда он смотрел на прямую бетонную дорожку. Он предназначался для доступа ремонтных рабочих и был менее трех футов в ширину, ограниченный изогнутой стенкой трубы с одной стороны и стальными перилами с другой.
   - Ты не можешь быть серьезным, - сказала Талия ему на ухо.
   "Мы должны каким-то образом добраться до другой стороны, и это самый быстрый путь. Просто... подожди. Рид стиснул зубы и повернул дроссель. Спортбайк двинулся вперед, чуть больше чем на несколько дюймов по обе стороны от руля. "Не так много права на ошибку ", - мрачно подумал Рид.
   Он держал мотоцикл как можно устойчивее, увеличивая скорость до двадцати, затем до тридцати. Ты понял , сказал он себе, затаив дыхание, сосредоточив внимание на закрытой улице.
   Как ни старался он сосредоточиться, краем глаза он увидел массу остановившихся машин в обеих полосах. Когда он набрал скорость, казалось, что мимо мчится поток машин, хотя ни одна из них не двигалась, кроме них. Он видел, как люди выходили из машин и направлялись к тому или иному концу туннеля; он слышал пронзительные гудки, звучавшие вдалеке за воем мотоциклетного двигателя, от водителей, слишком упрямых, чтобы оставить свои машины позади.
   Он почувствовал, как Талия слегка приспосабливается позади него и заглядывает ему через плечо. - Осторожно, - предупредила она. Она смотрела на спидометр; им было около шестидесяти. - Я бы очень хотел не умереть сегодня.
   - Если этот дрон врежется, мы все равно погибнем, - сказал Рид слишком тихо, чтобы она могла его расслышать.
   Примерно через полмили он замедлил скорость и остановился. Очередь машин казалась бесконечной, легкий изгиб туннеля скрывал любой из возможных выходов. Люди здесь были в буквальном смысле сидячими мишенями. Многие машины стояли на стоянке или вообще были выключены, а несколько человек вышли из машин и тщетно пытались поймать сигнал на свои сотовые телефоны.
   - Почему мы остановились? - спросила Талия.
   "Уотсон и полиция Нью-Йорка никогда не заберутся так далеко вовремя", - сказал ей Рид. Он помахал мужчине в деловом костюме, который держал сотовый телефон над головой, как будто это помогло ему получить пару баров приема. "Привет! Сэр! Нам нужно эвакуировать туннель! Оставьте свою машину, оставьте свои вещи и расскажите об этом!"
   Некоторое время мужчина смотрел на Рида, разинув рот, а затем побежал по туннелю, пробираясь между машинами.
   Талия усмехнулась. "Так много для благополучия вашего ближнего".
   "Эвакуируюсь?" Молодая женщина, праздно стоявшая рядом, позвала их. Рид вздрогнул; она держала за руку маленькую каштановую девочку, не старше шести-семи лет.
   - Да, - подтвердил Рид. "И быстро. Пожалуйста, расскажите всем, кому сможете, по пути".
   Женщина кивнула. Она дважды постучала в окно машины рядом с ней. "Нам нужно эвакуировать туннель! Ну давай же!" Затем она поспешила к следующей, ее дочь быстро следовала за ней.
   Рид сглотнул ком в горле. Он хотел бы предупредить каждую душу там внизу, одну за другой, но на это не было времени. Он снова открыл дроссельную заслонку, набирая скорость, пока они мчались к противоположному концу туннеля Мидтаун. Он не сводил глаз с бетона, проносящегося внизу и рядом с ним, хотя изо всех сил пытался сопротивляться желанию оглянуться и убедиться, что молодая мать и маленькая девочка благополучно уходят. Но тугой узел паники в его животе сказал ему, что если дрон уже в пути, они никогда не успеют вовремя.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА СОРОК
  
   Сразу за туннелем Куинс-Мидтаун Мария полезла в свою черную сумку и вытащила два серебряных ящика. Она использовала закрытый багажник ближайшей полицейской машины в качестве столешницы и расстегнула первый чемодан. Система дистанционного наведения открылась, как портативный компьютер, с маленькой серебристой ручкой управления в центре.
   Во втором ящике находился очень маленький сверхлегкий треугольный объект, внешне очень похожий на F-117 Blackbirds, способный скрытно доставлять боеголовки над вражескими зонами.
   Мария осторожно подняла его - казалось, что дрон сделан из пластика и может сломаться, если она его уронит, - и поставила на крышу машины. Она глубоко вздохнула, изучая модуль управления и пытаясь вызвать краткие инструкции, которые дал ей Биксби.
   "Хорошо, - сказала она себе. "Я могу сделать это." Она ввела последовательность запуска на клавиатуре, и маленький дрон с жужжанием ожил, оторвавшись от крыши машины на несколько дюймов. Мария взяла ручку управления в руку и осторожно потянула ее назад.
   Беспилотник "Паразит" мгновенно взлетел примерно на двадцать пять футов; элементы управления были невероятно тонкими. Она слегка качнулась влево, а затем вправо, ощущая чувствительность и отзывчивость. Дрон порхал взад-вперед, как колибри.
   "Хорошо. Теперь камера... - Она щелкнула выключателем на панели управления, и экран перед ней замерцал, оживая, показывая вид с дрона на улицу и пробку внизу. Удерживая джойстик одной рукой, она настроила угол обзора камеры примерно на сорок пять градусов от положения дрона. Думаю, я получил это. Она толкнула палку вперед и отправила Паразита над Ист-Ривер.
   Сквозь объектив камеры дрона она могла видеть горстку лодок на реке - парусные суда, пассажирский паром, пыхтящий параллельно Манхэттену, несколько моторных лодок. Они там, прямо сейчас. Но целью Паразита было не найти того, кто управляет дроном.
   Мария скользнула на пассажирское сиденье незапертого крейсера с открытой системой наведения на коленях, позвонила по спутниковому телефону и включила громкую связь.
   "Это Биксби".
   "Паразит погружной?" - с тревогой выпалила она, направляя дрон перпендикулярно туннелю Мидтаун.
   "Хм?"
   Мария раздраженно хмыкнула. "Это Йоханссон. Можно ли погружать дрон Parasite?
   Он выдохнул. "Теоретически? Да. Фактически? Я не мог сказать..."
   Она подавила желание выкрикивать проклятия по телефону и вместо этого спросила сквозь зубы: "Что это значит?"
   "Паразит был разработан, чтобы управлять наземными и воздушными дронами, - быстро объяснил Биксби. "Он может показаться хрупким, но он может выдержать сильный дождь и сопротивление ветру. Это, во всех смыслах и целях, водонепроницаемость. Но я никогда не тестировал его под водой. Я не видел необходимости".
   "Сейчас есть потребность. Я просто хочу знать, сработает ли это".
   - Да, - подтвердил Биксби. - Он сработает... но он не предназначен для навигации под водой. Вы потеряете значительную скорость и почти всю маневренность. Единственный шанс остановить погружной дрон - это опередить его в воздухе, а затем погрузиться по его траектории. Помните, Паразиту требуется близость примерно в пятнадцати ярдах, чтобы эффективно вывести из строя дрон-хозяин на достаточное время, чтобы с ним сесть в порт".
   "Хорошо." Мария переключила переключатель, чтобы включить инфракрасный порт Паразита. Лучше всего было бы увидеть приближающийся дрон подводной лодки. "Оставайтесь на линии. Мне нужно, чтобы ты провел меня через это".
   "Хорошо." Биксби немного поколебался, прежде чем добавить: "Йоханссон, вы знаете, что они смогут отследить этот звонок до вашего местоположения, верно?"
   - Да, - сказала она. "Я знаю." Она пилотировала беспилотник "Паразит" над Ист-Ривер, наблюдая за ним через инфракрасную камеру. Она игнорировала любые тепловые сигнатуры, которые казались малоподвижными или медленно движущимися - лодки на воде - и искала все, что движется быстро, особенно направляясь к туннелю Куинс-Мидтаун.
   Беда была в том, что она не знала, с какой стороны подлетит дрон, с севера или с юга.
   - Если предположить, что это тот тип подводного дрона, с которым я знаком, - сказал Биксби через динамик спутникового телефона, - он будет приближаться со скоростью около сорока пяти узлов - это около пятидесяти миль в час. час. Паразит намного быстрее, чем в воздухе, но как только он коснется воды, ваша максимальная скорость будет меньше половины этой скорости, поэтому вам придется опередить его. Позвольте мне сделать быстрый расчет, чтобы увидеть, насколько далеко...
   Мария едва его слышала, сосредоточившись на реке. Она довольно хорошо научилась обращаться с "Паразитом", используя только кончики большого и указательного пальцев на ручке управления, внося мельчайшие коррективы в его высоту и изменяя траекторию.
   "Я ничего не вижу с юга, - заметила она. "Я собираюсь развернуть его и проверить север..." Она резко остановилась, когда на синем экране перед ней внезапно появилась маленькая тонкая полоска красного цвета. Он двигался довольно быстро, даже по сравнению со скоростью Паразита.
   - Боже мой, - пробормотала она. "Биксби, у меня зрение". В этом не было никаких сомнений; оранжево-красная тепловая сигнатура на экране была слишком мала, чтобы быть лодкой, и двигалась слишком быстро, чтобы быть чем-то иным, кроме гула подводной лодки. "Я вижу это! Это примерно... - Она навела на него тахеометр Паразита. - Это примерно в семистах ярдах от туннеля, прямо в сторону Манхэттена.
   - При движении на максимальной скорости столкновение будет чуть меньше тридцати секунд, - отбарабанил Биксби, его голос в панике повысился на октаву. - Встань перед ним, сейчас же.
   "Как далеко?"
   "Эм..."
   "Биксби!" - прошипела Мария.
   - Не меньше двухсот ярдов, - предположил инженер. - Нет, два пятьдесят.
   Мария толкнула ручку управления вперед так сильно, что боялась сломать тонкий металлический стержень. Паразит рванул вперед, к дрону, расстояние быстро сократилось до двухсот пятидесяти ярдов.
   Ледяные пальцы искреннего страха вцепились ей в горло, мешая дышать. Мы не прощаемся , сказала она Кенту. Не сейчас. Никогда не. Во время каждой операции на протяжении всей своей карьеры она полностью осознавала, что она может стать для нее последней, и готовилась морально и эмоционально к такой возможности.
   Но это было другое. Ее жизнь не была поставлена на карту; она благополучно сидела на заднем сиденье серебристого роскошного автомобиля примерно в четверти мили от предполагаемой точки удара, наблюдая за красной отметкой на экране, которая представляла собой бомбу, способную убить несколько тысяч человек, включая Уотсона. Включая агента Менделя.
   В том числе Кент.
   Легкое Марии загорелось, когда она поняла, что задерживала дыхание. Она втянула воздух через ноздри, когда расстояние сократилось до двухсот пятидесяти ярдов. Затем она переключила изображение на цифровую камеру Паразита и направила дрон вниз, к поверхности Ист-Ривер.
   - Сейчас погружаюсь, - сказала она, и ее голос звучал устрашающе спокойно, словно не ее собственный.
   Изображение на экране сильно тряслось, когда дрон ударялся о воду. На мгновение она не могла видеть ничего, кроме пузырей; затем экран стал черным. - Черт, - пробормотала она. "Потерялась камера". Она снова переключилась на инфракрасный режим и поискала подводный дрон.
   Ее поле зрения было почти полностью синим, становясь темнее по мере того, как дрон все дальше погружался в глубины Ист-Ривер. Биксби был прав; она потеряла почти всю скорость, толкнув ручку управления как можно дальше вперед, и все еще чувствовала, что Паразит еле двигается вперед. Она слегка потянула влево, и траектория дрона изогнулась по широкой дуге.
   Если подводная лодка изменит курс, я никогда не смогу ее догнать ...
   - Йоханссон? Настойчивый голос инженера прервал ее мысли. Она почти забыла о Биксби. "Помните, пятнадцать ярдов - это минимальное расстояние, необходимое для отключения дрона, и у вас будет всего несколько секунд, чтобы с ним сесть".
   "Верно." Мария держала джойстик вперед, пока "Паразит" с пыхтением двигался вниз, пытаясь соответствовать глубине подводного дрона. Она не видела его тепловой сигнатуры, но показания тахеометра быстро приближались, теперь уже меньше двухсот ярдов. - Оно приближается... - предупредила она.
   - Слушай внимательно, - быстро сказал Биксби. "Когда он окажется в пятнадцати ярдах от Паразита, нажмите и удерживайте зеленую кнопку слева от ручки управления. Затем нажмите "control-enter" на клавиатуре. Это отключит частоту подводного аппарата - надеюсь, на достаточно долгое время, чтобы переместиться вместе с ним.
   Расстояние сократилось до ста ярдов. "Тогда что?" - спросила Мария.
   "Давай просто займемся этим по одному", - сказал ей Биксби.
   Она разочарованно хмыкнула и медленно повернула Паразита лицом. Она видела дрон, оранжево-красное пятно быстро приближалось с юга. На текущей глубине "Паразита" казалось, что подводный аппарат пройдет прямо над головой.
   - Пятьдесят ярдов... - заметила она, удивленная тем, что в собственном голосе звучала нервозность. "Сорок. Тридцать. 20..."
   Мария прижала палец к зеленой кнопке, отпустила ручку управления и нажала две клавиши другой рукой. Она затаила дыхание, удерживая все три клавиши одновременно.
   На ее экране пронеслась торпедообразная тепловая сигнатура - и продолжила движение.
   Это не сработало.
   Ее горло сжалось, пальцы дрожали на клавишах.
   Это не сработало.
   - Йоханссон? Биксби практически закричал. "Мария?!"
   - Это не сработало, - пробормотала она вслух. "Это продолжалось. Это не остановилось".
   - Это не остановится, - быстро сказал инженер. "Инерция. Он замедляется?"
   Мария схватила ручку управления и повернула Паразита, чтобы увидеть оранжево-красную фигуру. "Это..." Расстояние на тахеометре возвращалось к нулю, но гораздо медленнее, чем должно было быть. "Это. Он замедляется!"
   Биксби тяжело вздохнул. "Хороший. Вы отключили частоту; он мертв в воде, но ненадолго. Приведи к нему Паразита, и я зачитаю последовательность переноса.
   Это сработало. Боже мой, это сработало. Она вдруг осознала, что ее сердце колотится в груди, как будто оно только что возобновилось.
   "Дай его мне", - сказала она, нажимая на ручку управления, направляя движущегося по леднику "Паразита" к замедляющейся подводной лодке.
   - Это Альфа-Девять-Ромео-Ноль-Ноль-Чарли, - прочитал Биксби, тщательно выговаривая каждый слог. "Ты понял? Альфа-Девять-Ромео-Ноль-Ноль-Чарли".
   "Понятно. Я понял." Мария набрала на клавиатуре последовательность переноса. Ее взгляд на инфракрасном экране изменился, когда "Паразит" валялся под углом сорок пять градусов. "Что он делает? Он движется сам по себе..."
   "Пусть работает", - сказал ей Биксби. "Он автоматически портируется и клонирует частоту. Через мгновение вы получите полный контроль над подводным аппаратом". Он издал короткий смешок облегчения. "Поздравляю, агент Йоханссон. Вы только что предотвратили крупную террористическую атаку на территории США".
   - Мне никогда в жизни так не было страшно. Мария закрыла лицо обеими руками и дышала в них. "Я должен позвонить Кенту. Но сначала, что мне делать с этой штукой?
   "У любого дрона, который мы разрабатываем и который несет полезную нагрузку, есть команда обезвреживания. Позволь мне найти его, - сказал ей Биксби. - А пока просто уведи его подальше от туннеля.
   "Ага." Паразит закончил портирование, и Мария осторожно повернула ручку управления назад и влево. Беспилотник, прикрепленный к подводному аппарату, скользил вперед и уменьшал свою глубину; теперь она контролировала его, как и обещал Биксби. Она провела его параллельно длинному и толстому тепловому следу, который был тоннелем Куинс-Мидтаун, а затем развернула его и направилась на юг, к открытым водам Ист-Ривер.
   "Какая...?" Бровь Марии нахмурилась, а челюсть отвисла.
   То, что она видела, было невозможным. Сквозь холодный голубой оттенок воды она увидела еще одну тепловую сигнатуру - оранжево-красную, тонкую и узкую, и мучительно знакомую.
   - Есть еще один, - сказала она почти шепотом. "Биксби, это еще один дрон".
  
  
  
  
  
   ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ
  
   "Какая?!" - воскликнул инженер.
   - Есть второй! Мария толкнула джойстик вперед, отправив дрон подводной лодки в сторону новой угрозы. "Еще один подводный беспилотник приближается к стороне туннеля в Квинсе". Ледяное покалывание вернулось к ее позвоночнику. Таков был их план - не один, а два дрона. Выньте каждую сторону туннеля и оставьте людей внутри умирать. У нее не осталось оружия; дрон-паразит не мог отделиться от первой подводной лодки, иначе управление вернулось бы к Братству, где бы оно ни находилось.
   Однако это не совсем так. У меня есть оружие. В ее распоряжении была подводная лодка.
   "Биксби, - спокойно сказала она, - я попробую врезать этот дрон в другой".
   Инженер некоторое время молчал. - Это может сработать, - наконец пробормотал он. "Какое расстояние?"
   - Эм... - Трудно было сказать. Она нацелилась на второй дрон и прочла расстояние до него восемьсот пятьдесят ярдов, быстро приближаясь. Но лучшее, что она могла оценить от дрона до туннеля, это то, что расстояние было меньше, чем у нее. "Это слишком далеко. Я не думаю, что у меня это получится. Что я делаю? Биксби, что мне делать?
   "Возможно, есть способ, - сказал он. - Подойдите как можно ближе, а потом... - Инженер сделал паузу. - А потом взорвать.
   "Какая?" Мария держала дрон на курсе новой угрозы, не смея оторвать глаз от экрана. - Ты хочешь, чтобы я взорвал его?
   "Направьте его вниз, на дно реки. Если повезет, ударная волна от взрыва приведет в действие второй дрон..."
   - Это сработает?
   - Я... я не знаю, - признался он. "Если вы достаточно близко, как можно ближе, прежде чем он попадет в туннель, тогда может быть".
   "Что, если это слишком близко? Не повредит ли это тоннель?
   - Не знаю, Мария, - честно сказал он. - Но я не могу придумать другого пути.
   По мере того, как расстояние между дронами сокращалось, ее предположение, высказанное мгновением ранее, стало болезненно очевидным. Она определенно не собиралась этого делать; второй дрон врежется в туннель, прежде чем она доберется до него.
   Она решительно стиснула зубы. В Израиле, когда Кент вывел в море первый беспилотник подводной лодки вдали от авианосца " Нью-Йорк " и взорвал его, последовавший за этим взрыв был достаточно сильным, чтобы раскачать линкор даже с расстояния в несколько сотен ярдов.
   Это сработает , сказала она себе. Настоящий вопрос заключался в том, не окажется ли дрон слишком близко к туннелю... но времени на размышления не было. Она приближалась ко второму дрону, менее чем в двухстах пятидесяти ярдах от нее, пока тот мчался к Квинс-концу туннеля Мидтаун.
   Слишком близко. Это становится слишком близко. Сейчас или никогда.
   - Если кто-нибудь наверху слушает, - прошептала она вслух, - пожалуйста, пусть это сработает.
   Мария толкнула ручку управления вперед, отправив дрон-носитель на дно Ист-Ривер.
   Она не слышала взрыва; она не почувствовала сейсмическую волну. Беспилотник ударился о дно реки и, предположительно, взорвался, единственным свидетельством чего было то, что экран замигал и погас.
   - Вот и все, - сказала она тихо. "Это сделано. Он взорвался. Как мы узнаем, сработало ли это?"
   - Мы этого не делаем, - сказал ей Биксби. "Еще нет."
   Мария скинула систему наведения с колен и, спотыкаясь, вышла из машины. Ее ноги были слабыми и трясущимися. Снаружи машины продолжали сигналить, а водители кричали друг на друга. Пешие люди, десятки людей, направлялись в ее сторону - они эвакуировали туннель - но в остальном не было никаких доказательств того, что ее план сработал. Не было никаких признаков того, что дрон был остановлен, никаких признаков того, что противоположная сторона туннеля Мидтаун, более чем в миле от него, не была поражена мощной бомбой.
   - Йоханссон? Она услышала тихий голос через открытую дверцу машины, когда Биксби звал ее по телефону. Она схватила его. "Послушай меня. Parasite делает больше, чем просто захватывает другой дрон; когда он переносился, он должен был определить примерное местонахождение передачи".
   - Ты имеешь в виду... он может сказать нам, где прячется Братство?
   - Да, - подтвердил Биксби. - Я проведу тебя через это, а потом ты должен их найти. Их было двое. Может быть, еще есть".
  
   *
  
   Рид сосредоточился, как лазер, на узкой бетонной дорожке перед ним, увеличивая скорость мотоцикла до тридцати, а затем до сорока миль в час. Талия крепко держалась за ним. Через несколько минут они окажутся на стороне Квинса, но Рид не мог думать ни о чем другом; гораздо больше его беспокоила трехдюймовая погрешность с каждой стороны руля велосипеда, которая отделяла их от ужасного несчастья.
   Тем не менее, он не мог выбросить из головы образ маленькой девочки и молодой матери. Им потребуется несколько минут, чтобы добраться до выхода из туннеля на Манхэттене, и он прекрасно понимал, что столкновение может произойти в любую секунду, что в любой момент туннель Мидтаун может рухнуть вокруг них, и они вместе со всеми, кто все еще там, могут быть уничтожены. раздавленный тоннами бетона, стали и воды -
   Земля под колесами мотоцикла содрогнулась так же внезапно, как от сердечного приступа. Каждый мускул в теле Рейда дернулся, словно раньше его мозга он понял, что опоздал. Туннель яростно застонал от удара.
   Хотя это произошло в одно мгновение, ему показалось, что авария длилась несколько минут. Сначала переднее колесо мотоцикла дернуло за руль. Он не мог вовремя среагировать; передний конец ударился о металлические перила слева от них, а заднее колесо отскочило и заскользило по изогнутой бетонной стене справа от них. Велосипед скользнул вбок на несколько футов, пока руль не зацепился за перила и не остановил мотоцикл на скорости сорок пять миль в час.
   Рида перекинуло вперед, его тело перелетело через перила. Он хотя бы частично осознавал, что руки Талии больше не обнимали его за талию.
   Ему удалось выставить обе руки перед лицом, когда он ударился о крышу автомобиля, отскочив от нее, когда окна взорвались наружу. Последнее, что он увидел перед тем, как перед глазами потемнело, были темные тени тротуара, несущиеся ему навстречу.
  
   *
  
   Авад бин Саддам уставился на два черных экрана. Его челюсти были сжаты так сильно, что можно было щелкать зубами. Его кулаки сжались так сильно, что ногти впились в кожу ладони.
   Там был какой-то объект, какая-то крошечная тепловая сигнатура в воде, которую на короткое время уловил экран Ахмеда. Через несколько мгновений его система наведения отключилась, задолго до того, как беспилотник ударил по манхэттенской стороне туннеля. Не прошло и минуты, как экран Хасана резко почернел, а беспилотник находился менее чем в ста ярдах от Куинса.
   Авад не знал, что произошло, но были ясны две вещи. Во-первых, ни один из дронов не попал в намеченную цель. Во-вторых, кто-то снаружи знал не только об их присутствии, но и об их плане.
   Ливиец , с горечью подумал он. Ливиец попал в плен, и он продал нас.
   Его ярость медленно нарастала, закипая глубоко внутри него, пока он стоял и смотрел, пока не начал трястись от гнева.
   - Что... что случилось? Ахмед осмелился спросить. - Это сработало?
   Авад схватил серебряный пистолет, лежавший перед ним на столе, и выстрелил Ахмеду в лоб, разбрызгивая кровь и мозговое вещество по стенам каюты. Тело Ахмеда рухнуло на пол, и Авад снова и снова бил его ногой по ребрам, выкрикивая проклятия на арабском языке, избивая только что умерший труп.
   Затем, его грудь вздымалась, он развернулся и навел пистолет на Хасана. Трус вздрогнул, крепко зажмурив глаза и подняв руки перед лицом.
   Нет , подумал Авад. Возможно, вам все еще нужен кто-то, кто посодействует вашему побегу. Удивительно, но Хасан еще не изжил себя.
   Авад бросил пистолет на стол и тяжело сел в кресло Ахмеда. Он убрал теперь уже бесполезную систему наведения и подтянул третий модуль, тот, который будет управлять последним дроном - дроном, который должен был нанести удар, согласно его плану, только после того, как первые два найдут свои цели. .
   - Я сделаю это сам, - проворчал он, вводя последовательность зажигания. Экран ожил; дрон отдыхал в воде в месте, где Аппер-Бей впадал в Ист-Ривер. После активации Авад переключил ручку управления, чтобы убедиться, что дрон работает правильно. Ответ был вялым; сигнал был слабый, но он был.
   - Мой отец, - тихо сказал Хассан.
   "Хм?" Авад не отрывался от пульта управления. "Высказываться."
   - Мой отец, - снова сказал Хассан, хотя и не повышал голоса. - Ты убил его?
   "Какая?" Авад, наконец, оторвался от пульта управления, и его глаза сузились. Хасан стоял всего в нескольких футах от него, и в его руке был серебряный пистолет, который Авад положил на стол. Он держал ее на боку.
   - Нет, - осторожно сказал Авад. "Конечно нет. Абдалла бин Мохаммед отвечает за выживание Братства. Он охранял нас годами. Я обязан ему жизнью, как и ты...
   - И все же я не могу поверить вам на слово. Хасан не смотрел на Авада взглядом; он уставился на пол кабины. - Ты солгал, когда сказал, что он назначил тебя руководить нами. Вы солгали, когда сказали, что поделились с ним своим грандиозным планом. Вы солгали, когда сказали, что он это одобрил. Хасан покачал головой. Рука, державшая пистолет, дрожала. "Теперь я разорен. Состояние моей семьи растрачено. Наш комплекс подвергся налету и был захвачен. Здесь стоят только два оставшихся члена Братства. Твой план провалился, Авад.
   Авад внезапно встал, его лицо исказилось от гнева. - Еще есть время! он крикнул.
   "Нет. Они знают о нас. Они знают, что мы здесь. Они придут." Губы Хасана дрогнули. "Никто не узнает наших имен". Он поднял пистолет, ствол нацелился на Авада, но продолжал двигаться вверх, пока не оказался у него под подбородком.
   "Хасан..."
   Он нажал на курок, ударившись затылком о потолок каюты лодки. Голова Хасана откинулась назад, когда его тело упало вперед, глухо ударившись об пол.
   Авад слегка вздрогнул от отчета. - Трус, - пробормотал он в пол. Затем он снова опустился в кресло и оказался перед пультом дистанционного управления.
   Время еще было, и у него еще был один дрон, даже если ему пришлось провести остальную часть атаки самому. Пока он еще дышал, Братство все еще существовало.
   Они знали бы имя Авад бин Саддам.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
  
   Первое, что ощутил Рид, когда пришел в сознание, был холод - холод на лице, руках, теле. Не просто холодно; он был мокрый. До него доносились звуки, крики людей. Кричать. Брызги.
   Он открыл глаза и медленно оттолкнулся от тротуара, остро ощущая боль в суставах, во всех конечностях. Он застонал; все болело, начиная с жгучей боли в голове и распространяясь на пальцы рук и ног. Но ему повезло. Вроде ничего не сломалось.
   На дне туннеля было не менее двух дюймов ледяной воды, обволакивавшей шины остановившихся автомобилей. Дрон взорвался; по крайней мере, был эффект. Но почему-то туннель не был разрушен. Он вспомнил мотоцикл, застрявший на узкой дамбе. Он вспомнил, как его выбросило из него, отскочив от крыши автомобиля, что, вероятно, спасло ему жизнь или, по крайней мере, в какой-то степени помогло ему не врезаться головой вперед в тротуар. Вокруг него бежали, спасая свою жизнь, остатки тех, кто еще не спасся, бегая, крича, крича, их быстрые шаги шлепали по мелководью.
   Он поднялся на ноги и тут же споткнулся, схватившись за капот ближайшей машины для поддержки. Сильный мужской голос донесся до него совсем рядом: "Все вон! К выходу организованно! Пойдем!"
   Он знал этот голос; это был Уотсон, приближавшийся с западного конца туннеля. Он уже собирался окликнуть его, когда его осенила другая мысль.
   Талия.
   Ее тоже выбросило из мотоцикла, когда они разбились. Он дико огляделся, заставляя свое тело двигаться, когда он огибал пустые машины, выглядя...
   "Талия". Она лежала на боку, лицом от него и заднего бампера автомобиля. Его заднее ветровое стекло было разбито, а крыло помято; это выглядело так, как будто она была брошена прямо в него. - Талия, ты в порядке? - спросил он, опускаясь на колени рядом с ней.
   "Мм". Она пробормотала что-то невнятное на иврите, когда пришла в себя. Затем она дважды моргнула и сказала по-английски: "Воды?"
   Рид кивнул. "Туннель должен быть скомпрометирован. Пошли, нам нужно идти".
   Талия села на полпути и закричала от боли. "Моя рука... она сломана". Она прижала раненую конечность к животу.
   - Хорошо, я тебя понял. В нескольких футах от нее лежала черная сумка, в которой хранился последний радиочастотный глушитель. Рид перекинул его через одно плечо, а затем обнял Талию здоровой рукой за шею, стоя рядом с ней. Она болезненно зашипела сквозь зубы и отдала предпочтение одной лодыжке.
   "Ватсон!" - позвал Рид.
   "Нуль?" - отозвался он, уже ближе. Агент побежал к ним по приподнятой бетонной дорожке. За ним по пятам шел еще один человек в желтом жилете - сотрудник МТА. "Чувак, я рад тебя видеть... Господи, ты в порядке? Ты истекаешь кровью. Ватсон указал на свой лоб.
   Рид нежно коснулся виска двумя пальцами и вышел скользким от крови. "Я в порядке. Просто попал под взрыв. Что случилось?"
   "Позвольте мне взять ее", - предложил Ватсон, перелезая через стальные перила. Рид осторожно выскользнул из-под здоровой руки Талии и передал ее Ватсону. "В MTA только что позвонили, сразу после удара. Береговая охрана отслеживала один беспилотник, направлявшийся к манхэттенской стороне туннеля, когда он внезапно отклонился от курса и взорвал другой".
   Рид застыл от шока. Было два дрона? И все же он знал, кто должен был нести ответственность - Мария, должно быть, нашла способ использовать Паразита, чтобы взять под контроль первую подводную лодку. - Другая трубка пуста?
   - Пока нет, - сказал он, помогая Талии пройти к выходу со стороны Квинса. - Этот тоже еще почти не убран. Здесь все еще много людей".
   "Возьми ее и убирайся", - сказал ему Рид. - Я помогу с эвакуацией.
   "Ты уверен?"
   - Иди, - настаивал Рид. Он повернулся к работнику МТА в желтом жилете. - Ты тоже должен пойти. Убирайся, пока можешь, на случай новой забастовки.
   Мужчина покачал головой. "Нет, не могу. Эта вода поступает из трещины во внешней стене. Внизу есть запорный клапан, который разделит две камеры и предотвратит затопление туннеля. Если мы его не закроем, эта трещина может расшириться, и мы потеряем туннель, не говоря уже о всех людях, которые все еще находятся здесь.
   Разговор с Майей пронесся у него в голове; он сказал ей, что не может игнорировать ситуацию, если он может что-то с этим сделать. И он не собирался отпускать этого человека одного. - Тогда вам помогут. Прокладывай путь". Он перелез через металлические перила и поднялся на дорожку, его больные конечности протестующе ныли. "Возьми ее и убирайся", - сказал он Ватсону. "Мы будем в порядке".
   Туннель громко застонал, словно не соглашаясь с его заявлением. От этого звука у него по спине непроизвольно побежали мурашки. - Идите, - снова сказал он на сомнительное выражение лица Ватсона. Другой агент не стал спорить дальше; он напряженно кивнул и поспешил в сторону Куинса с Талией Мендель на буксире. Рид поспешил за работником MTA, и они вдвоем побежали к западному концу.
   - Спасибо, - фыркнул мужчина. "Ты такой же, как он? ЦРУ?
   - Ага, - сказал Рид, изо всех сил стараясь не отставать от боли в ногах. Его колено горело; он определенно раздражал свою старую травму. Он посмотрел на две полосы неподвижных автомобилей, на людей, все еще бегущих из туннеля. "Отойди!" - кричал он им, когда они бежали. "Выходи из туннеля!"
   Раздались звуки плескающихся шагов; уровень воды поднялся до ободов шин. Туннель снова застонал, звук его был громким, как гром, и звучал так, как будто он был вокруг них, заставляя Рида болезненно осознавать, что они пробираются дальше от выхода в бетонной трубе на глубине более тридцати метров под водой. Стон сопровождался испуганными криками нескольких человек.
   Риду отчаянно хотелось узнать, что произошло на поверхности - и что происходит в данный момент. Он вообразил, что город Нью-Йорк в полном смятении; полиция перекрыла бы все туннели и, вероятно, все мосты, и если бы сотни брошенных машин в туннеле Мидтаун были каким-то признаком, это, вероятно, был чистый хаос над уровнем моря.
   - Где этот клапан? - спросил Рид, затаив дыхание, его колено пульсировало от боли.
   "Прямо впереди, - сказал ему парень из MTA, - примерно в середине туннеля. Они построили трубы с внешней камерой, так что, если структурная целостность когда-либо будет нарушена, внешняя камера будет затоплена первой, прежде чем туннель. Но эта поступающая вода говорит нам, что во внешней стене есть трещина. Клапан закроет внешнюю камеру, и тогда MTA сможет откачать воду. Но если эта трещина станет еще шире... ну, будем надеяться, что нет.
   - Ага, - пробормотал Рид, соглашаясь. "Будем надеяться."
   Сотрудник МТА прибавил рыси у стальной двери в изогнутой стене туннеля, выкрашенной в бежевый цвет, чтобы напоминать бетон. Он быстро вытащил из-за пояса связку ключей и отпер ее, резко толкнув. Несколько дюймов холодной воды хлынуло на их ботинки.
   - Это нехорошо, - пробормотал он, входя в темное узкое пространство за дверью.
   Рид опустил черную спортивную сумку на землю и начал следовать за ней, когда что-то нащупал на периферии, от чего у него похолодела кровь.
   Он перегнулся через перила и увидел маленькую каштановую девочку лет шести-семи, бродившую между вагонами, шлепая по воде своими короткими икрами. Ее глаза расширились от недоумения, а по лбу из пореза стекала тонкая струйка крови. Похоже, она кого-то искала, оглядывая машины, когда бежала по щиколотку в воде.
   "Привет!" - крикнул Рид. "Что ты здесь делаешь?"
   Девушка испуганно оглянулась. - Моя мама, - сказала она дрожащим голосом. - П-ей нужна помощь.
   Рид перелез через металлические перила и, плюхнувшись в ледяную воду, поспешил к девушке. Он поднял ее из воды и посадил на капот автомобиля. "Где она?"
   Девушка указала за спину. Рид оглядел местность, прищурившись, и тут увидел ее. Женщина лежала лицом вниз в воде, одна рука плавала на поверхности. Он втянул воздух, когда бросился вперед, уже зная, что худшее было правдой. Когда он перевернул ее, то увидел, что она ударилась головой обо что-то во время удара, от которого туннель сотрясся. Она ушла.
   - Я вытащу тебя отсюда, - сказал Рид девушке. - Держись за меня, хорошо?
   Нижняя губа девушки дрожала. "Но что насчет-"
   - Мы поможем ей, как только выберемся, хорошо? Рид солгал. Он не мог заставить себя сказать ей правду. - Теперь держись. Он поднял ее на спину, ее руки обвили его шею, пока он мучительно перелезал через перила и поднимался на приподнятую дорожку из воды.
   - Как там дела? - крикнул Рид в темное пространство за дверью. Внутри подсобного помещения было полумрак, освещенный желтыми лампочками на потолке. Там пахло землей и сыростью, как в недостроенном подвале, и он слышал, как из нескольких мест капает вода.
   - Медленно, - проворчал сотрудник МТА откуда-то издалека. - Но оно приближается...
   В кармане Рида зазвонил спутниковый телефон. - Ноль, - быстро ответил он.
   "Кент! Уберайся немедленно!" - кричал Ватсон ему в ухо. "Береговая охрана обнаружила в инфракрасном диапазоне третий беспилотник, направляющийся прямо к туннелю! Повторяю, есть третий дрон... удар через тридцать секунд!"
   Третий дрон.
   Тридцать секунд.
   Им почти не хватило времени, чтобы очиститься. Не было никакого смысла пытаться убежать от взрыва. Вместо этого он разорвал черную спортивную сумку.
   "Еще одна бомба!" - крикнул он парню из МТА в подсобном помещении.
   "Какая?!" - в шоке воскликнул работник МТА.
   Рид не стал повторяться. У них был только один шанс выбраться живыми; у них не было других средств защиты, которые могли бы остановить беспилотник подводной лодки в столь сжатые сроки. Он вытащил глушитель радиочастот и включил его, но зеленый индикатор не загорелся.
   "Ну давай же!" - разочарованно проворчал он, шлепнув по черному ящику. Маленькая девочка, все еще цеплявшаяся за его плечи, дрожала позади него. Он снова ударил по радиочастотному глушителю. Должно быть, он был поврежден во время мотоциклетной аварии, понял он. "Пожалуйста, работайте. Пожалуйста, работайте". Он щелкнул выключателем, закрыл глаза и снова щелкнул.
   Он открыл глаза.
   Джаммер был включен. Свет был зеленым, но периодически мерцал.
   Пожалуйста, хватит , подумал он.
   Их время вышло; Через несколько секунд он либо откроет глаза, либо никогда больше не откроет.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
  
   Измеритель расстояния на дистанционной системе наведения Авада быстро повернулся вниз со ста ярдов, когда он толкнул ручку управления вперед. В считанные секунды туннель Квинс-Мидтаун будет разрушен, а после этого он сделает свое имя известным...
   На расстоянии менее семидесяти пяти ярдов инфракрасное изображение мерцало, экран подпрыгивал, как будто он испытывал какой-то сбой.
   Затем он стал черным.
   Долгое время он сидел в полном недоумении, все еще держа руку на ручке управления.
   - Нет, - пробормотал он. "Этого не может быть".
   Он каким-то образом потерял контроль, как и Ахмед. Он потерпел неудачу, как и Хасан.
   Но мой план был идеальным. Этого никто не мог предсказать.
   Авад в ярости закричал, поднимая со стола серебряный футляр. Он разбивал его снова и снова, а ключи и осколки экрана летели во все стороны. Он швырнул его через каюту в стену. Он схватил со стола серебряный пистолет и разрядил обойму в бездыханное тело Хасана, выстрелив девять раз. Затем он бросил пистолет, треснув деревянную обшивку.
   Задыхаясь и разъяренный, Авад опустился на колени. Он потерпел неудачу. Он разорил Братство, обанкротил их единственный источник денег, отправил своих братьев на смерть или в тюрьму, и все напрасно.
   Но ты все еще здесь , сказал он себе. Так что вставай и иди.
   - Да, - сказал он вслух. "Могут быть и другие планы. Другие возможности". Но не в том случае, если он ждал, пока его обнаружат.
   Возможно, он потерял контроль над последним дроном, но он был близко к туннелю и при ударе о морское дно все равно взорвался. Пока американцы отвлеклись, ему пришлось бежать, иначе кроме него нечего было бы искать.
   Он вскочил на ноги и поспешил из каюты, чтобы сказать армянину, что пора уходить.
  
   *
  
   Рид стоял, а девушка цеплялась за его спину. Конечно, прошло больше тридцати секунд, но удара не было. Без взрыва. Ни огненной смерти, ни водной могилы. Но он понятия не имел, миновала ли угроза.
   "Это сделано!" - позвал работник МТА из подсобного помещения. "Давайте убираться к черту..."
   Взрыв произошел так внезапно, так громко, что Рид упал на четвереньки. В желудке тут же поднялась тошнота, в горле выступила желчь, когда туннель под ногами задрожал. Бетон застонал; сталь напрягается. Девушка позади него завизжала ему в ухо.
   Он смутно осознавал, что это не могло быть прямое попадание, иначе он был бы мертв. Но беспилотник все же взорвался, его путь, вероятно, был прерван глушилкой.
   Треск разорвал наступившую тишину, как выстрел. Рид вздрогнул и вскочил на ноги.
   Мгновение спустя из открытого дверного проема в подсобное помещение вырвался гейзер воды, мощный и лопнувший с интенсивностью сотен пожарных рукавов. Перед глазами пронеслось желтое пятно - работника МТА выкинуло из помещения на стальные перила.
   Сила набегающей воды согнула его тело пополам в неправильном направлении.
   В ужасе Рид сделал несколько быстрых шагов назад, когда бурлящая вода залила брошенные машины. Люди, которые все еще находились внизу в туннеле, те, кто еще не эвакуировался, были сметены внезапным натиском воды, прежде чем они успели даже закричать. Дальше по туннелю с петель сорвалась еще одна входная дверь. Внешняя камера была затоплена, понял Рейд. Взрыв расширил трещину в туннеле, и воде больше некуда было деваться.
   Мидтаунский туннель снова застонал, начиная откуда-то издалека и спускаясь по всей своей длине прямо над его собственной головой, как покалывание, пробегающее по позвоночнику.
   Это не удержит.
   Рид побежал. Он оставил черную сумку и несчастного, но, несомненно, мертвого сотрудника МТА и помчался по бетонной дорожке так быстро, как только мог. Маленькая девочка так сильно вцепилась в его шею, что он чувствовал, как ее ногти впиваются в плоть, но адреналин пересилил боль. Он качал ногами так, как будто от этого зависела его жизнь, потому что это очень сильно зависело.
   Выход в полумиле отсюда , подумал он в отчаянии. Даже в лучшем случае ему потребовалось бы три минуты, а то и больше, чтобы добраться до него. Вода быстро прибывала, глубина уже превышала два фута. Позади него раздался еще один оглушительный треск, такой громкий, что он почувствовал его в своем кишечнике. Звук криков и журчания воды заполнил его уши, но он отказывался смотреть назад, только вперед, продолжая бежать.
   Впереди что-то было, объект на его пути; когда он приблизился, он с надеждой вдохнул.
   Это мотоцикл сбросил его и Талию со своей спины.
   Он добрался до него и дернул вверх, молясь всем невидимым божествам, чтобы он все еще работал. Он завел мотор; он дважды чихнул и умер. Вода в туннеле почти достигла пешеходной дорожки, выше дверей машин на двух забитых полосах внизу, случайные обломки и несколько тел, проносящихся по принудительному течению.
   - Не смотри, - хрипло сказал он девочке. "Держи глаза закрытыми". Он снова завел мотоцикл, и двигатель ожил. Рид перекинул одну ногу через борт и открыл дроссельную заслонку, когда уровень воды достиг дорожки, просачиваясь по ней, как прилив. "Держись крепче!"
   Заднее колесо взметнулось струей брызг, пока он неуклонно ехал к выходу, удерживая байк на скорости от тридцати до сорока миль в час. Последнее, что ему было нужно, это еще одна авария; он сомневался, что ему повезет во второй раз.
   Сердце Рида подскочило к горлу, когда столь же ужасная угроза буквально нависла над головой: белые огни туннеля потускнели и замерцали.
   Пожалуйста, не выходи. Оставаться. Мысль о том, что он утонет под землей в темноте, была слишком ужасна, чтобы даже думать об этом, но она засела в его мозгу, как зернышко в зубе.
   Он осмелился открыть дроссель дальше, подскочив до пятидесяти. Послышался звук, что-то позади бурлящей воды; девушка рыдала ему на ухо. Ему отчаянно хотелось сказать ей, что все будет хорошо, но он не осмелился дать такое обещание.
   Его внимание было полностью сосредоточено перед ним, удерживая мотоцикл ровно и прямо. Он почувствовал пробуксовку переднего колеса, почти незаметное колебание, но достаточное, чтобы заставить его немного снизить скорость, чтобы они не вышли из-под контроля.
   Свет снова погас, и сердце Рида подскочило к горлу. Мощные белые огни, протянувшиеся по всей длине туннеля Куинс-Мидтаун, дважды вспыхнули и, прежде чем Рейд успел даже пробормотать проклятие себе под нос, погасли.
   Молодая девушка позади него завизжала и сжалась сильнее, когда их бросило в полную темноту. Рид еще больше замедлил байк, но не остановился. Они не могли остановиться. Он должен был продолжать, даже если не мог видеть. Держите прямо. Держите его устойчивым. Не останавливайся...
   Он посмотрел вперед. Это была не полная темнота; был свет в конце туннеля, как в метафорическом, так и в фактическом смысле. Он видел выход, и хотя это мало освещало его путь, этого было достаточно, чтобы усилить его надежду, укрепить руки на руле, чтобы продолжать движение...
   По тоннелю раздался треск, такой громкий и мощный, что казалось, будто сама земля раскалывается надвое. Рид вздрогнул, пораженный звуком, его ощущением, и байк опасно закачался. Левый руль заскреб по перилам; он скорректировал курс как можно мельчайшими движениями, вернулся вправо, и другой руль грубо ударился о бетон. Он не мог держать мотоцикл прямо. Он не мог сосредоточиться, когда маленькая девочка позади него сжимала его так сильно, что почти перекрывала ему подачу воздуха. Он не мог оставаться спокойным из-за громоподобного звука позади них, как если бы он стоял прямо под каскадом водопада.
   Ой. Нет . Вода стала громче. Гораздо громче. Он понял, что последняя громадная трещина, должно быть, была внутренней стеной. Это означало, что в темноте туннеля позади них приближался смертоносный поток.
   Рид стиснул зубы и выровнял мотоцикл, насколько это было возможно в темноте. Он должен был увеличить их скорость, чего бы это ни стоило; альтернативой было быть поглощенным стеной воды и утонуть во тьме.
   Ты агент Зеро , напомнил он себе. Вы уничтожили Амона.
   Вы остановили распространение самого смертоносного вируса в мире.
   Вы уничтожили два поезда, полных торговцев людьми.
   Это не то, как вы идете.
   Мысли его были где-то далеко, а мускулы и инстинкты работали за него, внося бесконечно малые коррективы по мере того, как они мчались к выходу. Когда он в следующий раз осмелился бросить взгляд на спидометр, они уже делали пятьдесят на несколько дюймов воды.
   - Оно приближается... - прошипела девочка ему на ухо.
   Он чувствовал себя уверенно, твердо, решительно, хотя в этой ситуации едва ли было что-то, что он мог бы контролировать.
   "Приближается!" - закричала она.
   Свет приблизился. Шум воды приближался. Прежде чем он почувствовал солнце на своем лице, Рид почувствовал, как стена воды ударила их сзади.
   "Подожди!" он крикнул. Он не знал, были ли услышаны его слова, и удалось ли им хотя бы вырваться из его горла. Они покатились вперед, они и мотоцикл, когда вода поглотила их. Рид отпустил руль, и велосипед вырвало из-под него, но тонкие руки все еще были на его шее. Затем он почувствовал, как она скользит, когда он перекатывается и кружится в воде, не зная, в каком направлении он идет, но карабкаясь, чтобы удержаться. Его руки боролись с сильным течением, пока не нашли ее, и он крепко держался.
   Они катились и катились в мощном потоке стены воды, переворачиваемые вверх ногами и кружащиеся. Спина Рейда грубо наткнулась на что-то - возможно, на машину, но насколько он знал, это мог быть потолок туннеля.
   Легкие горели, умоляя вдохнуть, попробовать воздух на вкус. Тем не менее вода толкала их вперед. Обе руки прижимали девушку к себе; он не мог пытаться плыть или бороться с течением, даже если бы был достаточно силен для этого.
   Внезапно он почувствовал свет. Рид даже не осознавал, что его глаза были открыты в сокрушительной темноте воды и туннеля, но был свет, и затем его тело болезненно шлепнулось о то, что могло быть только тротуаром.
   Поток воды, вырывающийся из туннеля, толкнул их на короткое расстояние к выходу и на наклонный пандус 495. Вместе они дважды упали, когда вода разбилась об асфальт, как волна о берег.
   Рид поднялся на ноги, а вместе с ней и она, и, наконец, милосердно сделал долгий, хриплый вдох. Он сильно закашлялся, выгоняя речную воду из легких. Он стоял по колено в воде между двумя автомобилями, которые мощный прибой оттолкнул друг от друга на несколько футов.
   - Эй, - сказал он хрипло. "У тебя все нормально...?"
   Маленькая девочка обмякла в его руках.
   "Помощь!" - крикнул он, вытаскивая ее из воды на сухой тротуар. "Мне нужна помощь!"
   "Нуль!" Уотсон бросился к нему, двое офицеров полиции Нью-Йорка последовали за ним.
   Рид усадил девушку и проверил пульс. Он не чувствовал ни одного. Несмотря на то, что он продолжал кашлять и отплевываться, он начал компрессию грудной клетки. "Раз, два, три..." Его горло обожгло, но он пережал носовой ход девушки и подышал ей в рот; ее грудь поднялась и сдулась, а затем он снова скрестил ладони на ее животе и сжал.
   Давай , внутренне призвал Рид. Мы не зря прошли через все это.
   Речная вода вырвалась изо рта, когда она повернула голову и закашлялась. Рид вздохнул с облегчением, когда она, прищурившись от солнечного света, посмотрела на него.
   - О, слава богу, - пробормотал Рид. Он упал на корточки на мелководье, когда двое офицеров подошли к нему. Они помогли девочке встать на ноги и повели ее к задней части ближайшей машины скорой помощи.
   Ватсон протянул руку и помог ему встать. Это был первый раз, когда Рейд по-настоящему поднял глаза с тех пор, как их вытолкнули из туннеля, и он был прав. Город был в хаосе. Машины забили все четыре полосы шоссе 495 в обе трубы туннеля и обратно, в основном заброшенные, что привело к катастрофической пробке, которая растянулась, насколько он мог видеть. Вдалеке гудели рожки и кричали люди. MTA и NYPD попытались направить тот небольшой трафик, который они могли, призывая водителей устанавливать бордюры, одновременно пытаясь остановить поток пешеходов, бегущих в любом направлении, которое они считали безопасным.
   Если на стороне туннеля в Квинсе было так плохо, он не мог представить, что происходит на Манхэттене. Скорее всего, город был заблокирован.
   Он прислонился к Ватсону, переводя дыхание, пытаясь сдержать слезы, которые обожгли его глаза, когда он осознал всю серьезность того, что только что произошло. - Господи, Джон, там еще так много их было.
   "Я знаю." Ватсон крепко обхватил его за плечи одной сильной рукой. "Я знаю."
   Он вздохнул и вытер слезы с глаз. Предстояла еще работа. "Береговая охрана зафиксировала что-нибудь еще в инфракрасном диапазоне?" - спросил Рид. Его голос был слабым и хриплым.
   Ватсон покачал головой. - Нет, но они продолжат внимательное наблюдение. У них есть лодки и воздушные дроны на реке. Если будет другая угроза, мы узнаем.
   Рид покачал головой. Вряд ли это имело значение; они потеряли туннель Куинс-Мидтаун, а вместе с ним и неопределенную, но, несомненно, значительную гибель людей. Он заставил себя подумать, скольких они спасли при попытке эвакуации.
   Ватсон покачал головой, словно читая мысли Рида, и сказал: "Вы не хуже меня знаете, что мы не можем спасти всех..."
   - Не надо, - отрезал Рид. Он не собирался звучать так резко, но в данный момент он не хотел этого слышать. "Кроме того, это еще не конец. Нет, пока они еще там.
   Он услышал цифровой звонок и инстинктивно потянулся к спутниковому телефону в кармане. Но это был не его; телефон был залит водой, мертв и бесполезен в его руке.
   Ватсон протянул свой собственный красный спутниковый телефон. - Это Йоханссон.
   Рид взял его и быстро ответил. - Мария, где ты?
   "Кент! Я одолжу лодку. У меня есть место. Как быстро ты сможешь добраться до Хантерс-Пойнт-Юг?
   - Две минуты, - сказал он ей.
   "Встреть меня." Она повесила трубку.
   Он вернул трубку Ватсону. "Не отставайте от MTA и береговой охраны. Позвони на телефон Марии, если будут какие-то события".
   "Куда ты идешь?"
   "После них." Рид быстро огляделся и заметил пустой полицейский автомобиль с открытой дверцей со стороны водителя. Скорее всего, он принадлежал одному из офицеров, помогавших девочке. - И скажи своим друзьям в полиции Нью-Йорка, что я одолжил их машину.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ
  
   Рид надавил на газ и включил сирены, громко завыв над головой, когда он проехал через бордюр и резко свернул на Борден-авеню. Он умело крутил руль, чтобы избежать бегущих пешеходов и объехать остановившиеся машины.
   Хантерс-Пойнт-Юг представлял собой многофункциональную застройку, состоящую из прибрежного парка, набережной и жилых комплексов. Широкая круглая полоса зеленой травы отделяла Центральный бульвар от Ист-Ривер, но Рейд не стал останавливаться. Он яростно перепрыгнул через бордюр и помчался прямо по траве, преодолев кратчайшее расстояние до кромки реки.
   Он ударил по тормозам, и крейсер занесло вбок, едва не задев металлические перила, отделявшие зону отдыха от воды, и выпрыгнул наружу. Бетонная насыпь сдерживала Ист-Ривер, примерно восьмифутовый перепад высоты над краем до поверхности.
   Он услышал пронзительный вой мотора раньше, чем увидел его. Мгновение спустя из-за угла выступающего южного мыса занесло двенадцатифутовое быстроходное судно, гладкое и белое, мчавшееся в его направлении с северной стороны пирсов. Мария встала за руль, отпустив рычаг газа, чтобы замедлить приближение, пока Рид перелезал через перила.
   Когда лодка дрейфовала прямо под ним, он подпрыгнул и приземлился на палубу плашмя. Он застонал, когда боль пронзила его больное колено. Мария снова дернула рычаг вперед, и лодка взлетела в воздух, вынудив Рида ухватиться за перила носа, чтобы не опрокинуться.
   - Почему ты мокрый? - крикнула Мария, перекрывая громкий мотор.
   Рид покачал головой. "Был третий дрон. Мы потеряли туннель".
   Ее горло сжалось. "Жертвы?"
   Он мог только кивнуть в ответ. "Куда мы идем?"
   "Когда "Паразит" переместился на первый дрон, он зафиксировал приблизительное местоположение своего источника", - объяснила она. "Биксби отследил координаты по спутнику. Источником является небольшой грузовой корабль к юго-западу отсюда. Он движется в сторону Нью-Джерси со скоростью около восьми узлов. Мы должны догнать их, прежде чем они доберутся до Аппер-Бэй.
   Рид кивнул. Если Братство бежало, это, вероятно, означало, что у них закончилось оружие; три дрона были их полезной нагрузкой. Но он и Мария понятия не имели, что их ждет, когда они доберутся до лодки.
   "Ваш телефон?" он спросил.
   "Задний карман."
   Он потянулся за ее спиной и вытащил спутниковый телефон из ее кармана, а затем прижал палец к одному уху, когда позвонил Ватсон. "Предупредите береговую охрану!" - крикнул Рид сквозь грохот мотора. "Братство на маленьком грузовом судне направляется на юго-запад в сторону Джерси!"
   - Кент, где ты? - спросил Ватсон. "Я почти не слышу..."
   "Мы на реке!" Он повторил свое сообщение, хотя знал, что он и Мария первыми доберутся до грузового корабля. Тем не менее, им может понадобиться подкрепление, особенно если они не могут справиться с ситуацией в одиночку.
   Он повесил трубку и сунул телефон обратно в карман Марии, а затем вытащил Glock 17 Gen 4, который дал ему Биксби. Полуавтоматический, патрон на семнадцать патронов, ствол 4,8 дюйма . Биометрический триггерный замок. И, как он надеялся, водонепроницаемым.
   Его Ruger LC9 исчез, как и кобура на щиколотке. Должно быть, его оторвало, когда он попал в бурлящую воду туннеля.
   Он положил "глок" в наплечную кобуру, когда Мария позвала его. "Кент!" Она указала вперед, и он последовал за ней, чтобы увидеть небольшой грузовой корабль, не более шестидесяти футов в длину, с корпусом, выкрашенным в зеленый цвет. Рулевая рубка была приподнята на носу лодки, и по мере того, как они приближались, казалось, что на палубе Рид никого не видел.
   "Вставай рядом с ним!" - сказал он Марии. "Я сяду первым!"
   Она напряженно кивнула и слегка повернула руль. Маленькая быстроходная лодка подпрыгивала в кильватерном кильватерном следе большого корабля, когда Мария подвела их ближе. Когда они повернули вдоль него, она нажала на газ, чтобы соответствовать скорости грузового корабля.
   Планшир корабля находился примерно в шести футах над головой Рейда. Он поставил одну ногу на серебристые перила катера и оттолкнулся, взмыв в воздух и преодолев небольшой пролет, разделявший их двоих. Обеими руками он схватился за черную резиновую шину, привязанную к корпусу корабля. Он повис там на мгновение, убедившись, что его хватка крепка, прежде чем Мария бросила ему леску с носа катера. Рид неплотно пропустил его через шину, ровно настолько, чтобы их лодку не унесло ветром, а затем вскарабкался на борт грузового корабля и бросился за борт.
   Он сделал перекат, когда ударился о палубу, и поднялся, пригнувшись, с глоком в обеих руках. Он быстро проследил за стволом влево и вправо - но там никого не было. Палуба была пуста.
   Наверху, в рулевой рубке, Рейд мог различить фигуру человека у руля, повернувшегося спиной. Один человек? Он не слышал, как мы подошли?
   Мария перелезла через борт с пистолетом в руке и столь же растерянным выражением в глазах.
   Освободи трюм , он быстро подписал ей. Я подойду к рулю. Она кивнула и быстро и бесшумно шагнула к люку под лестницей рулевой рубки, который вел вниз, во тьму грузового отсека.
   Рид поднялся на пять ступенек и заглянул через стекло в рулевую рубку. Пилот по-прежнему стоял к нему спиной. Может быть, он не мог слышать из-за собственных двигателей. Он потянулся к двери и бесшумно открыл ее.
   - Повернись, - строго приказал он. "Руки в воздухе."
   Удивленный мужчина обернулся на звук голоса - и размер его глаз увеличился вдвое при виде направленного на него пистолета. Обе его руки немедленно поднялись, когда он быстро выпалил множество иностранных языков, которые Рид ни в малейшей степени не понимал.
   Не арабский. Водитель был старше, ему немного за пятьдесят, с глубокими морщинами вокруг глаз и тенью бороды на лице, но он определенно не был иракцем. Он не был Братством. У нас не та лодка.
   - Стоп, - приказал Рид, и мужчина замолчал. "Возьмите эту лодку".
   Мужчина нахмурил брови и покачал головой; он не понимал слов.
   Рид указал на берег. "Туда. Понять? Что..."
   Он увидел движение в отражении стекла рулевой рубки позади лоцмана и пригнулся, когда деревянное весло проплыло в дюйме над его головой, ветерок взъерошил его волосы. Рид развернулся или попытался развернуться, но нападавший опустил весло вниз.
   Рид едва успел поднять руки, чтобы заблокировать удар, чтобы не сломать ему череп. Древесина глухо ударила его по предплечьям, и обе конечности пронзила электрическая боль. Мощный удар отбросил его назад, чуть не столкнув с перепуганным и растерянным капитаном.
   Нападавший сбежал обратно вниз по лестнице рулевой рубки, а Рид снова поднялся на ноги. Он быстро сжал каждое предплечье; ни один из них, казалось, не был сломан, но кость определенно была в синяках. Он бросился вдогонку из рулевой рубки и спрыгнул по лестнице на палубу.
   Его колено подогнулось, когда он приземлился, шатаясь, шатаясь вперед и цепляясь за планшир для поддержки. Нападавший снова взмахнул веслом, прежде чем он успел прийти в себя, рубящим движением вниз, которое должно было расколоть Рейду голову. Он переместил вес и ударил телом, и весло не попало в цель, хотя широкий конец больно ударил его по руке, и "Глок-17" покатился по доскам палубы.
   Рид прыгнул на него раньше, чем нападавший. Он схватил пистолет и снова повернулся, готовый выстрелить. Но нападавшего не интересовал пистолет. Он уловил вспышку смуглой кожи и черных волос, когда террорист перепрыгнул через борт грузового корабля.
   Катер. Он крадет катер.
   "Мария!" - крикнул Рид. Если повстанец уйдет с их лодкой, они никогда не поймают его, пока он не достигнет Аппер-Бэй, и береговая охрана тоже не сможет. Он пробежал по короткому пролету палубы как раз вовремя, чтобы увидеть, как человек дергает веревку, связывающую две лодки. Нападавший вскочил за руль и завел мотор, одной рукой сжимая рычаг дроссельной заслонки, готовый открыть его полностью.
   Ждать поддержки от Марии или береговой охраны времени не было. Рид сунул "глок" в кобуру и обеими ногами запрыгнул на борт. Когда член Братства толкнул рычаг вперед, Рид подпрыгнул, прицелившись чуть впереди катера, зная, что тот мгновенно рванет вперед.
   Когда он падал, лодка прыгнула вперед, но в то же время повстанец крутанул штурвал, направляя лодку в сторону от грузового судна. Рейд пролетел по воздуху от борта грузового корабля, и под ним не было ничего, кроме воды.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
  
   Рейд протянул обе руки, вытянув руки так далеко, как только мог, но еще до того, как коснулся поверхности реки, он знал, что промахнется.
   Он шлепнулся о воду неприятным плюхом на живот, шок от холодной воды был таким же мучительным, как и болезненное приземление. Это меньшее, что он заслужил за то, что позволил этому человеку уйти, подумал он, окутанный тьмой и водой.
   Что-то грубое коснулось его лица.
   Его руки инстинктивно потянулись к нему прежде, чем его мозг понял, что это было, но как только его кулаки сомкнулись вокруг него, он понял: это была веревка, которой он привязал катер к грузовому судну. А другой его конец был привязан к носу катера.
   Веревка натянулась, и Рида дернуло вперед. Он попытался вскрикнуть, потому что его плечи угрожали вывихнуться от внезапного крена, но вместо этого проглотил глоток Ист-Ривер. Его верхняя половина оторвалась от поверхности воды, и он сильно закашлялся, когда каскады воды брызнули ему в лицо, в глаза, в нос, но он все же держался.
   Он медленно потянулся вперед и потянулся за веревку. Он ничего не видел, его тело неслось по реке за катером, но он знал, что веревка не могла быть длиннее тридцати футов. Он снова потянулся, потянулся, снова потянулся и снова потянулся, все время надеясь, что повстанец не оглянулся, не заметил, как он тащится за ним.
   Наконец его рука потянулась вперед и вместо веревки нашла гладкий белый борт катера. Рейд несколько раз обмотал веревку вокруг левого запястья, чтобы ноющая, больная рука не высвободила ее, а затем попытался дотянуться до серебряных перил правой рукой, но она была слишком высока, и у него не было сил, чтобы преодолеть ее. сопротивление его тела в воде.
   Я должен остановить эту лодку . Он перевернулся на спину, веревка все еще была туго обмотана вокруг его запястья, и скользнул вдоль катера, как воднолыжник, потянувшись к своей куртке. Над собой он мог видеть плечи и голову повстанца за рулем. Мужчина выглядел на удивление молодо, его глаза были жесткими и злыми, особенно когда они глянули за борт и увидели Рида, цепляющегося за него. Террорист издал горстку гневных проклятий, которые заглушил рев мотора, а затем нырнул, вероятно, найдя что-то в качестве оружия, чтобы рассеять нежелательного безбилетника.
   Рид держал руку на рукоятке своего "Глока", готовясь вырвать его, прежде чем понял, что не может просто выстрелить в человека. Если бы лодка продолжала двигаться с такой скоростью, он никогда не смог бы подтянуться; ему придется отпустить, и лодка в конце концов во что-нибудь врежется. Это может навредить кому-то.
   Кроме того, он хотел получить ответы. Он хотел этого человека живым. Он хотел знать все о плане Братства, который рассказал им о делегации Конгресса в Ираке, где они встретили ливийского торговца оружием. Почему туннель Мидтаун был их целью.
   Он отпустил пистолет. Должен быть другой способ остановить мчащуюся лодку. Может быть, я мог бы выстрелить в мотор. Или используйте веревку, чтобы заклинить пропеллер. Или же...
   Когда его рука снова выскользнула из промокшей куртки, он почувствовал там что-то еще, что-то твердое и круглое в нагрудном кармане. Если бы он не кренился рядом со скоростным катером со скоростью почти шестьдесят миль в час, лежа на спине в воде с террористом у руля, он, возможно, рассмеялся бы. Он почти забыл о нем, но он был в целости и сохранности в его кармане, несмотря на все, через что он прошел.
   Ему оставалось только надеяться, что это все еще работает.
   Рид вытащил ЭМИ-гранату размером с покерную фишку, которую Биксби дал ему в лаборатории. Скрути две половинки , сказал ему инженер. Тогда у вас есть пять секунд, прежде чем он выключит что-либо в радиусе двадцати пяти футов от себя.
   С левой рукой, связанной веревкой, Рид держал гранату в правой и зажал половину ее в зубах. Он повернул его, чувствуя, как он щелкнул в его челюсти.
   Он подождал три секунды.
   Потом бросил в лодку.
   Не было ни звука, указывающего на то, что крошечное устройство только что испустило электромагнитный импульс; на самом деле все было как раз наоборот. Пронзительный вой мотора лодки замедлился до глухого рева, когда она затормозила. Катер резко замедлил ход, его нос опустился.
   Больше не влекомый инерцией лодки, Рейд обнаружил, что его тело опускается до плеч, когда он брыкался ногами, чтобы барахтаться в воде в холодной реке. Он быстро размотал веревку с левой руки. Его правая рука потянулась и ухватилась за серебряные перила. Потом другой -
   Что-то металлическое блеснуло в воздухе над головой на короткое мгновение. Прежде чем он успел понять, что это было, тяжелый якорь лодки рухнул ему на правую руку. Рид закричал от боли, когда несколько костей в его руке сломались. Его пальцы инстинктивно разжались и искали облегчения в холодной воде, но не находили.
   Его рука была раздавлена двадцатью пятью фунтами металла.
   Он крепко держался за перила левой рукой, издавая короткие вдохи, когда боль прожигала его трясущиеся пальцы, ладонь; он не смел смотреть на это. Вместо этого он посмотрел вверх.
   Повстанец держал толстую веревку, другой конец которой был прикреплен к якорю наподобие цепа. Но тяжелый якорь зацепился за перила, и он изо всех сил пытался вытащить его.
   Рид крепко сжал челюсти, преодолевая боль, используя ее, чтобы разжечь свой гнев, когда он подтягивался одной рукой. Он хмыкнул, подняв одну ногу вверх, зацепившись за перила, и перекатился в лодку.
   Повстанец удивленно поднял глаза, когда Рид шлепнулся в нескольких футах от него в катер. Он бросил якорь, бросил веревку и поднял кулаки. Рид вскочил на ноги и ударил себя клинком, отбросив правую ногу назад, чтобы защитить раненую руку и сделать себя меньшей мишенью.
   Террорист нанес широкий удар, который Рид легко заблокировал. Он качнулся снова и снова; его удары были мощными, но неаккуратными. У Рида не было места для маневра и только одна хорошая рука, но никто не научил молодого человека правильно драться, и он не умел пользоваться ногами.
   Рид полностью перешел к обороне, блокируя и уклоняясь от ударов, как мог, ожидая возможности. Затем это произошло - неудачная попытка удара левой, которую Рейд получил в плечо. В то же время он поднял одну ногу и ударил мужчину сзади по бедру. Его колено подогнулось, и мужчина споткнулся. Рид дугообразно поднял правую ногу. Его нога жестоко попала в голову повстанца. Он застонал и упал на пол лодки.
   Рид зацепил большим пальцем левой руки плечевую кобуру с той же стороны и с некоторым трудом сумел освободить висевший там "Глок".
   Боевик застыл с направленным на него ружьем, но страха не выказал. Его глаза сердито сузились, когда одна рука медленно поднялась, чтобы вытереть кровь с губ.
   - Ты, - сказал Рид, задыхаясь не от напряжения, а от боли в руке. - Ты - это он, не так ли? Он говорил по-арабски в интересах повстанцев. - Ты Авад бин Саддам.
   Молодой иракец посмотрел в ответ. На его губах играла почти незаметная ухмылка. - Ты знаешь мое имя, - сказал он тихо.
   "Я делаю. Я тот, кто совершил налет на вашу территорию. Я захватил некоторых из твоих друзей. Я убивал других. С Братством покончено, Авад. Твой план провалился. Оглянись. Готово.
   Бин Саддам быстро взглянул налево и направо. Грузовое судно было примерно в четверти мили от них, медленно двигаясь в их направлении. К югу, от бухты, Рейд едва мог разглядеть мигающие огни корабля береговой охраны, несущегося к ним.
   - Нет, - сказал Авад. "Еще не сделано." Он медленно поднялся на ноги.
   - Не... - предупредил Рид, крепче сжимая пистолет.
   - Я не могу позволить тебе взять меня живым. Он сделал шаг вперед.
   - У тебя не будет выбора. Рид направил "Глок" вниз, на бедро бин Саддама, и нажал на курок.
   Или пытался.
   Ничего не произошло. Не было даже щелчка; спусковой крючок оставался жестко на месте.
   Биометрия. Блокировка курка была электронной. Используя ЭМИ-гранату, Рид вывел из строя собственное ружье. И другого оружия у него не было.
   Авад бин Саддам злобно усмехнулся, по крайней мере понимая, что оружие не удалось. Он испустил первобытный крик, когда рванулся вперед и схватил Рейда за талию. Оба мужчины отлетели назад, врезавшись в рулевую колонку катера. Правая рука Рида зажата между его телом и рулем; он снова закричал в агонии, когда силы покинули его тело.
   Бин Саддам нанес удар правой, нанеся Риду сильный удар по глазничной кости. Звезды поплыли в его глазах, когда пальцы сжались вокруг его горла. Злой хмурый взгляд бин Саддама был всем, что он мог видеть, когда молодой человек перерезал себе дыхательные пути, сжимая их сильнее.
   Используя обе руки, Рейду не составило бы труда выбраться из-под повстанца, но сокрушительная, изнуряющая боль истощила его здоровую верхнюю конечность.
   Вместо этого он поднял колено и попал прямо в пах террористу. Бин Саддам хмыкнул и поморщился, его хватка ослабла. Рид ударил снова, и мужчина вскрикнул, его руки упали с горла Рида. Он оттолкнул Авада от себя, задыхаясь.
   "Это береговая охрана США!" - прогремел голос в мегафоне, когда приближалась бело-оранжевая лодка. Рид прищурился на яркий корпус и увидел на палубе четырех мужчин в форме, троих вооруженных винтовками и четвертого у штурвала, говорящего по радио. "Брось любое оружие и возьми руки за голову".
   Откуда-то поблизости Рид услышал визг винтов вертолета. Кавалерия приближалась, и все ради одного безоружного человека, который пытался убить несколько тысяч.
   Их видел и Авад бин Саддам. Он услышал вертолет. Он заметил пушки. Он заметил и другой пистолет - "Глок 17" Рида стоял у его ног.
   Они оба знали, что это не сработает.
   Авад ухмыльнулся.
   - Не надо, - предупредил Рид.
   - Все так, как я сказал. Молодой повстанец наклонился, чтобы поднять пистолет. "Я еще не закончил".
   Рид прыгнул вперед, но недостаточно быстро. Он скользнул на животе к пистолету, вытянув руку, но Авад схватил его прежде, чем успел дотянуться, и поднял высоко над головой, чтобы все видели.
   "Смерть неверным!" - крикнул он во все горло. " Аллаху Акбар! Он навел пистолет на лоб Рейда. "Хвала Ему".
   "Не стрелять!" - крикнул Рид.
   Его голос заглушил шквал выстрелов с корабля береговой охраны. Рид закрыл голову, когда десятки пуль вонзились в Авада.
   Глок с грохотом упал рядом с Ридом.
   Когда он снова осмелился поднять глаза, Авад бин Саддам смотрел в небо. Солнце светило ему в лицо.
   Затем повстанец упал, перевалившись через перила и нырнув в Ист-Ривер.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ
  
   Рид посмотрел на свою руку.
   На самом деле он не мог видеть его, так как он был обернут слоями марли и ленты, под которыми были металлические скобы, удерживающие три его пальца, пока они заживали. Из двадцати семи костей его правой руки девять были сломаны. Он уже перенес одну операцию по вправлению костей и брекетов, и ему, вероятно, понадобится еще одна, чтобы убедиться, что кости срастаются должным образом. Врачи предупредили его, что будет какое-то долговременное повреждение нерва и что, хотя функция вернется, рука может уже никогда не быть прежней.
   Он мрачно пошутил, что отлично стреляет левой.
   - Итак, - сказал Стрикленд, нарушая тишину в машине. - Что мы собираемся сказать?
   Все четверо сидели в черной городской машине: Уотсон за рулем, Рид рядом с ним, Мария и Стрикленд на заднем сиденье. Они преследовали черный внедорожник, полный агентов Секретной службы, направлявшихся на очередную тайную встречу. На этот раз Стрикленд исполнил свое прежнее желание. Они соберутся вместе с президентом Пирсоном в Белом доме.
   Но молодой агент больше этого не хотел.
   Никто из них этого не сделал.
   - Мы ничего не говорим, - сказал ему Рид. "Мы не можем".
   Прошло три дня с тех пор, как Авад бин Саддам совершил самоубийство береговой охраной. После инцидента Рид был немедленно доставлен в больницу, где врачи отделения неотложной помощи сочли необходимой операцию на руке. Мария осталась с ним в ту ночь, а на следующее утро его отпустили. Перед отъездом он проверил Талию Мендель; помимо сломанной руки и сотрясения мозга, она была относительно здорова и рада, что с Братством покончено. Они закончили разговор дружеским прощанием и обещанием поддерживать связь, особенно если Рид снова окажется на ее стороне страны.
   Потом они с Марией пошли домой.
   Он ожидал последствий, но ничуть не удивился, когда их не было. Город Нью-Йорк все еще шатался после попытки взрыва. Сотни людей погибли в результате обрушения туннеля Куинс-Мидтаун. В сочетании с теми, кто все еще пропал без вести, это составляло примерно тридцать процентов людей, которые оказались в ловушке в перегруженных трубах. Туннель был существенно поврежден; Ремонт должен был начаться на следующей неделе после тщательной проверки других тел. Законодатели уже обсуждали способы укрепления туннелей и непредвиденные обстоятельства против будущих атак.
   СМИ все еще были в бешенстве от сообщений. Мир в целом знал, что радикальная исламская фракция попыталась взорвать туннель Мидтаун. Они знали об использовании ими подводных беспилотников, несущих тяжелые грузы. Они знали - или верили, - что план был сорван благодаря сотрудничеству ЦРУ, ФБР, полиции Нью-Йорка и MTA. Да, погибли сотни, но могли быть и тысячи. Это то, что ему говорили снова и снова. Это могло бы быть и хуже.
   Вы не можете спасти всех.
   Конечно, по характеру должности общественность не знала ни агента Зеро, ни Кента Стила, ни Рида Лоусона. Они не знали, что системы дистанционного наведения подводных лодок не мог поставить никто, кроме Центрального разведывательного управления. И они не знали, что нападение было спланировано, уговорено их собственным правительством.
   Высшее руководство справилось с этим блестяще. Никаких карательных мер против Рейда и его команды не применялось; на самом деле их превозносили как героев. В средствах массовой информации директор Маллен выступил с заявлением, в котором почти полностью признал заслугу в остановке Братства.
   Да, они знали о потенциальном террористическом заговоре в Нью-Йорке.
   Да, именно они предупредили полицию Нью-Йорка и другие организации об угрозе.
   Да, они отправили в бой небольшую группу своих лучших агентов, которые в самый последний момент определили правильную цель.
   Нет, они не могут раскрыть имена агентов, остановивших атаку.
   Нет, в настоящее время они не могут сообщить никаких подробностей.
   Агентство, или, по крайней мере, его руководители, осмеливались ему противоречить им. Он этого не сделал. И он не стал бы.
   По возвращении Рид был в Лэнгли только один раз, для двухчасового отчета о развернувшихся событиях, который проводил сотрудник отдела национальных ресурсов, с которым Рид раньше не встречался.
   После инцидента он не видел и не разговаривал с Малленом, Райкером или Картрайтом.
   Рид очень мало сказал во время разбора, кроме технических аспектов операции. Он не замешан в Биксби. Дивизию он не упомянул. Он упустил сведения о системах дистанционного наведения, ливийском торговце оружием и обо всем, что могло бы подтвердить заговор, о котором он знал так мало.
   Затем его отправили в путь, предоставив четырехнедельный отпуск по болезни из-за раненой руки. До того утра, когда Мария позвонила ему и сообщила, что четверых пригласили в Белый дом.
   - Со всем, что мы знаем, - возразил Стрикленд на заднем сиденье городской машины, - со всем, что мы видели, мы должны просто молчать? Он усмехнулся. Вернувшись в Нью-Йорк, он остался с четырьмя членами отдела, посланными для их задержания. Как и ожидалось, вскоре после этого на сообщение о выстрелах прибыла полиция, и четверо из них были взяты под стражу. Фитцпатрик был доставлен в больницу. Рид знал, что он еще жив, но понятия не имел, в каком состоянии находится наемник.
   Стрикленд был освобожден через несколько часов по распоряжению ЦРУ. Как и Рейда, его допросили, похвалили и предоставили отпуск. И он ушел, но не раньше, чем посетил Биксби в лаборатории, чтобы найти и удалить устройство слежения, которое было имплантировано в его руку.
   - У нас нет улик, - сказала рядом с ним Мария. "Мы можем рассказать кому угодно. Мы могли бы рассказать миру. Кто бы нам поверил? Агентство в мгновение ока отреклось бы от нас и уничтожило бы все записи о том, что мы когда-либо работали на них. Мы будем выглядеть как горстка конспирологов и не более того. Нам нужно что-то настоящее. Что-то материальное". На Ист-Ривер Мария провела грузовое судно к берегу, прежде чем присоединиться к Риду в больнице. Как ни пыталась она заполучить одну из систем дистанционного наведения в каюте корабля, ФБР почти сразу же окружило судно и собрало все, что могло быть истолковано как улика.
   Но ни в СМИ, ни где-либо еще об этом не было ни единого упоминания.
   Это было похоже на пустую победу, и Рид знал, что он не единственный, кто так думает. Люди погибли. За три дня после забастовки в сети появились десятки сообщений со всей страны о расовом профилировании мусульман. Американский народ был возмущен. Атака, возможно, пошла не так, как планировалось, но Рид не мог не задаться вопросом, достаточно ли этого было, чтобы стать катализатором, чтобы объявить новую войну с террором. Чтобы возобновить конфликт на Ближнем Востоке.
   "Одно можно сказать наверняка", - сказал Уотсон тихим басом, когда ехал за внедорожником. "Сейчас нас четверо. Мы знаем. И пока мы можем что-то с этим сделать, мы не перестанем пытаться".
   Рид кивнул в знак согласия, глядя в окно. Остаток короткой поездки они проехали молча.
   При нормальных обстоятельствах президент Пирсон приветствовал бы своих гостей на крыльце Белого дома, но из-за конфиденциального характера встречи четырех агентов вместо этого сопровождали внутрь четыре агента секретной службы. Их провели по устланному коврами залу, по обеим сторонам которого висели портреты бывших президентов.
   Легкое покалывание пробежало по затылку Рида от вида, запаха этого места, ощущения плюшевого ковра под его начищенными черными туфлями. Он был здесь прежде, он знал, и не раз. Он поправил расстегнутый воротник; он не стал заморачиваться с галстуком. Было бы почти невозможно завязать узел только одной здоровой рукой. Майе пришлось помочь ему застегнуть рубашку.
   Еще два сотрудника секретной службы были размещены возле Овального кабинета. Когда Рейд и его соратники приблизились, агенты в черных костюмах открыли им двери и предоставили доступ во внутреннее святилище президента.
   Когда они вошли, президент Пирсон немедленно поднялся из-за своего стола. - А вот и они, - объявил он, и на его лице появилась широкая улыбка. "Мужчины и женщины часа".
   Рид огляделся, удивленный количеством людей, присутствовавших в широком круглом офисе. Слева от стола Пирсона стоял вице-президент Коул, а рядом с ним - министры обороны, национальной безопасности и государственного ведомства. Напротив них стояли Кристофер По, глава ФБР, губернатор Нью-Йорка Томпсон и директор национальной разведки Джон Хиллис.
   Рядом с ДНР стояло знакомое, но нежелательное лицо. Директор Маллен сложил руки перед собой, на его губах играла тонкая кривая улыбка. Рядом с ним стояла заместитель директора Эшли Райкер в своей обычной униформе: угольно-серой юбке-карандаш и блейзере такого же цвета.
   Картрайт, отметил Рид, заметно отсутствовал.
   Пирсон обогнул свой широкий стол, а четверо агентов встали перед ним плечом к плечу. "Дамы и господа, - обратился он к своему небольшому собранию членов кабинета и глав государств, - я хотел бы представить этих прекрасных американцев тем из вас, кто еще не имел удовольствия познакомиться с ними. Агент Джон Ватсон. Пирсон с энтузиазмом пожал ему руку. - Агент Тодд Стрикленд, - продолжил он, двигаясь вдоль очереди. "Агент Мария Йоханссон".
   Президент остановился перед Ридом с улыбкой, которая казалась искренне благодарной. - И агент Зеро. Пирсон протянул руку, но Рид нет. Его правая рука была перевязана и наложена шина. "Ой. Приношу свои извинения, агент. Он неловко потряс левой рукой Рида.
   "Обычно, - сказал президент, обращаясь к ним четверым, - я считаю себя способным оратором. Но я должен признать... - Он тихо усмехнулся. "Впервые за всю свою политическую карьеру я не могу подобрать слов". Пирсон мелодраматически пожал плечами. "Что я мог сказать, чтобы выразить героизм и силу духа, проявленные вами четырьмя? Какие чувства могут хотя бы приблизиться к выражению того, насколько наша нация в долгу перед вашей доблестью и силой?" Он покачал головой. "Нет ни одного. Так что вместо слов имею честь передать нашу благодарность похвалой. Директор Маллен?
   Директор ЦРУ кивнул и потянулся за спину. На узком конце столика стояли четыре маленькие деревянные шкатулки цвета темной вишни, покрытые лаком до блеска. Маллен молча положил их на стол президента.
   "Для меня большая честь вручить каждому из вас высшую награду, предлагаемую Центральным разведывательным управлением", - сказал им Пирсон. "Это одна из самых редких наград, которые могут предложить Соединенные Штаты; всего несколько десятков человек в истории получили его. Эта награда присуждается только тем, кто проявляет исключительный героизм добровольно, включая принятие существующих опасностей с выдающейся стойкостью и образцовым мужеством". Президент поднял одну из полированных коробок и благоговейно держал ее обеими руками. "Это Медаль за выдающиеся заслуги перед разведкой, также известная как Разведка..." Пирсон сделал паузу и застенчиво улыбнулся. "Я так виноват. Директор Маллен, это Крест Разведки или Звезда? Кажется, я не могу держать их прямо".
   Электрическое покалывание пробежало по позвоночнику Рида. Его плечи заметно вздрогнули.
   Прямой.
   Маллен ответил президенту, но его слова были потеряны для ушей Рида.
   Прямой.
   Всего одно слово из уст президента Пирсона, и в сознании Рейда внезапно и без предупреждения открылись шлюзы.
   Пролив.
   Пролив.
   Внезапно, как удар молнии, вспомнил он. Воспоминания о тайных операциях в пустынях и европейских столицах нахлынули, как потоп. Воспоминания о посещениях Белого дома, встречах, брифингах и разборах полетов. Обучение обращению с оружием. Бой. Уроки полета. Языки. Тактика допроса.
   Он помнил.
   Он помнил все.
   Он почувствовал руку Марии на своей. Его глаза встретились с выражением ее беспокойства. Он дрожал и, казалось, не мог контролировать это.
   Ты в порядке? - произнесла она.
   Он слегка кивнул, вспомнив их свидание. Воспоминание было просто там, как будто оно никогда не покидало - ощущение ее кожи. Форма ее бедер. Вкус ее рта на его.
   Казалось, что комната медленно вращается. Он смутно осознавал, что Пирсон вручает Уотсону коробку и медаль.
   Агент Джон Ватсон. Родился и вырос в Детройте. Настоящее имя: Оливер Браун. Три года назад потерял шестилетнего сына из-за лейкемии.
   Рид зажмурил глаза. Это было слишком, все сразу. Он дважды моргнул, его зрение расплывалось, и он поймал взгляд министра обороны Квентина Ригби. Четырехзвездный генерал в отставке. Однажды приказал уничтожить отчет армии США, в котором подробно описывалась случайная гибель ста сорока четырех мирных жителей за пределами Кандагара, когда баллистическая ракета дала осечку и попала в маленькую деревню.
   О Господи. У него была информация обо всех, о каждом из них. Это была информация, которой он не должен был обладать. Информация, из-за которой его могут убить.
   Его колени подогнулись, и он рухнул. Руки Марии сжались вокруг него, поймав прежде, чем он упал на ковер. - Кент, - настойчиво сказала она. "Ты в порядке?"
   Рид снова посмотрел ей в глаза. Мария Йоханссон.
   Он умолял свой мозг не делать этого. Он не был уверен, что ему понравится то, что оно вызвало.
   Ее настоящее имя Клара. Она сказала тебе это после твоей совместной ночи.
   Но вы это уже знали.
   Вы уже все знали.
   - Ага, - пробормотал он. - Да, я в порядке.
   - Агент Зеро? - сказал Пирсон. - Тебе нужно сесть?
   - Это, э-э... - Рид откашлялся, заставляя себя встать на трясущиеся ноги. "Это просто обезболивающее. Для моей руки. Сделал меня немного одурманенным. Но я... я в порядке.
   Пирсон улыбнулся и кивнул. "Я понимаю. Никто здесь не обидится, если вы сядете".
   "Действительно. Я в порядке."
   Пролив. Ормузский пролив. Это то, что он обнаружил двумя годами ранее. Заговор, заговор, сфабрикованная война - намерение США состояло в том, чтобы получить контроль над узким проливом между Оманским заливом и Ираном, глобальной артерией для транспортировки нефти и одним из самых стратегически важных морских узких мест в мире.
   Он знал этапы плана. Он знал, кто был вовлечен. Он знал, что она уже запущена. Он хлынул обратно к нему. Он знал все это, но не действовал, потому что у него не было веских доказательств.
   Слишком много. Это было слишком много, чтобы принять сразу. Но одно было несомненно: последние три месяца он постоянно беспокоился о том, кому можно доверять, а кому не следует доверять, и теперь он понял, почему.
   Он был тем, кому нельзя было доверять. Он провел месяцы, тщательно собирая информацию обо всех, кто мог быть к этому причастен, о каждом, кто был ему близок. Как крошечные файлы данных в его памяти, у него было что-то на каждом из них. Он знал о них.
   Его обучали быть шпионом, и он шпионил - за своими друзьями. На своих сослуживцев. На своих товарищей по команде и начальство. О главах государств.
   Рид осмелился украдкой взглянуть на Райкера. Она посмотрела в ответ, слегка приподняв одну бровь. Но ничего нового к нему не приходило, ничего такого, чего бы он уже не знал или не подозревал. Она поднялась по служебной лестнице после того, как ему установили подавитель памяти; тогда она не была проблемой.
   "Агент Зеро". Его внимание переключилось вперед, когда президент встал прямо перед ним с коробкой темной вишни в руках. "Для меня большая честь и искреннее удовольствие вручить вам этот Крест за выдающиеся заслуги в интеллектуальном плане".
   Рид кивнул, заставляя себя выпрямиться, чтобы сохранять устойчивость, пока Пирсон поднимал крышку, открывая золотой металл диаметром три дюйма, спрятанный внутри коробки. Он осторожно передал его Риду, и тот взял его.
   "Спасибо. Гм, господин президент.
   - Нет, - сказал Пирсон. "Спасибо , агент Зеро".
   Агент Зеро.
   Вот так. Вот кто я.
   И я все знаю.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"