Аннотация: Мальчик-разведчик показал как себя должен вести истязаемый палачами пионер-герой.
В этих условиях большую роль могли бы сыграть партизаны. Одного из них мальчика-пионеры Сережку отправили в качестве связного с особым заданием. Он был обязан передать шифрованную записку. Мальчик лет двенадцати шел в валенках и полушубке о села к селу.
Но полицаи видно получили от информатора наводку и поймали Сережку. Отвели его в специальное помещение. Там его тщательно обыскали. И нашли таки записку. После чего Сережку в одних лишь трусиках вывели на ночной мороз. Босой, полуголый мальчик шел по снегу. Его руки гитлеровцы связали, причем свели сзади вместе локти. И вывернули лопатки, от чего ребенку было очень больно. Шлепая босыми, красными от холода ножками, мальчик трясся от холода. Его ступни покраснели словно гусиные лапки.
А сзади шли два полицая, и хлестали плетками ребенка по голой, костлявой спине. Вот это было зрелище. Редкие прохожие шарахались, или низко кланялись.
А мальчик шел, его светлые волосы тормошил ветер. Взгляд юного пионера был гордый, и глаза сверкали словно васильки. А на снегу оставались изящные, босые следы. И тут разумеется очень даже хотелось мальчишке-пионеру спеть.
И он взял и запел, во всю глотку:
На просторах родины чудесной,
Закаляясь в битвах и борьбе,
Мы сложили радостную песню,
О великом друге и вожде.
Сталин - это слава боевая,
Сталин нашей юности полет,
С песнею борясь и побеждая,
Наш народ за Сталиным идет.
И мальчик-пионер шлёпая босыми, пылающими от снега покрытой ледяной коркой ножками добавил:
С песнею борясь и побеждая,
Наш народ за Сталинам идет.
После чего почти нагого, мальчишку, снова огрели плетью.
Подошла женщина-эсесовка в телогрейке, поверх которой был белый халат, и облила почти совсем обнаженного с посиневшей от стужи кожей мальчика, ведром ледяной воды. Ребенок охнул от боли и лязгнул зубами. Его худенькое, детское тело затряслось. Насколько это все было унизительно, стыдно и страшно.
Но на этом муки мальчика-пионера Сережки не кончились. Его отвели в пыточную избу, где уже висели на стенах различные инструменты для истязаний. И горели камины на решетках раскалялись щипцы, куски железа, шомпола, гвозди и прочая утварь.
Было жарко, и алые от мороза босые, несчастные ножки мальчика мучительно заныли. И они стали аж исходить паром, в этой пыточной избе.
Рыжая женщина-палач заведовала пытками. Она была специалистом по истязанию детей. А тут тоже нужно иметь умение. Так детский организм особенный, и ребенок в случае чрезмерной грубости, рискует в процессе пытки попросту загнуться. А немцам нужно добыть информацию от несчастного мальчишка-связного, а не просто его убить. Недаром все палачи тут молодые женщины в акуратных белых халатах, масках и тонких медицинских перчатках. Можно подумать что мальчик попал не в пыточную избу СС, где проводят бесчеловечные истязания представителей юного поколения, а в отделение хирургии.
Рыжая, рослая женщина - старший палач усмехнулась, и скаля крупные, как у породистой лошадки зубы, со смаком произнесла:
- Какой красивый и милый мальчуган. Только худоват немного, ребрышки аж просвечиваются. Нам доставит большое удовольствие задушевная беседа с ним.!
И подмигнула Сережке своим изумрудными, сияющими словно у кошки глазами.
Ребёнка подтолкнули девушки в белых халатах и перчатках к дыбе. Точнее к своеобразному сооружению смахивающему на дыбу. Там сильные и рослые девчонки взяли ребенка за тонкие и худенькие руки. Мальчик разумеется под оккупацией недоедал. И вывернули ему конечности закрепив их сзади.
После чего другая девушка-палач в белом халате нажала на кнопку. Толстая проволока к которой были приделаны зажимы стала подниматься вверх. Она крутилась, локти и руки мальчика сзади вздернулись и стали приподыматься. Сережка охнул, и поддался вперед. Его голое, худенькое, с проступающими словно прутья корзины ребрышками изогнулось. Кожа с еще не успевшим сойти летним загаром, заблестела от пота. Мальчик поднимался вверх и выгибался. Две девушки-истязательницы подошли к пионеру и сильно его встряхнули. Сережка завопил от резкой боли в связках, задергался и перекрутился. Детская головка прошла мимо, плечи хрустнули и провернулась на тонкой шее.
Личико мальчика побледнело. Действительно по-настоящему было больно. А проволока крутилась, механизм работал, и ребенка лет двенадцати поднимали в высоту. Рыжая, рослая женщина смотрела на Сережку плотоядным взглядом. Она видела как вдрагивают его маленькие худенькие мышцы под тонкой кожей, как напрягаются жилки. И все выше уходят, судорожно дергающиеся босые ножки. Они у ребенка красные, и слегка опухшие после мороза, перенесшиеся в жару пыточной избы. А изба надо сказать, довольно большая, каменная, древнее здание с высоким потолком. И к нему все выше и выше поднимают мальчишку.
Рыжая женщина-палач в белом халате с внешне милой улыбкой произносит:
- Назови мальчик фамилии и адреса связных в городе из числа подполья которым ты переносишь сведения. Скажешь, и мы тебя отпустим. - Тут женщина с медно-красными волосами провела языком по губам и добавила. - А если нет, то твоя боль будет попросту ужасной, и ты пожалеешь что родился.
Бледный, измученный мальчик-пионер висящий на дыбе, простонал:
- Нет. Не скажу.
Рыжая довольно симпатичная женщина на вид лет тридцати, на самом деле немногим старше усмехнулась. У нее самой было трое детей, в том числе два мальчика. И она смотрела на ребенка висящего на дыбе, с перекошенным личиком испытывая некоторое сочувствие.
Да бедный пионер, юный подпольщик и партизан оказался в ненужном для себя месте и в ненужное время. И попал словно худенький цыпленок в ощип. И его теперь нужно и в самом деле аккуратно, чтобы мальчишка не загнулся ощупать, и вырвать из горла все сведения. И тут важно причинить как можно больше боли.
Рыжая женщина-палач приказала:
- Стоп. А теперь говори звереныш, адрес по которому ты шел.
Мальчик-трясясь от боли страха прохрипел:
- Нет. Не скажу.
Рыжая женщина-истязательница скомандовала:
- Отпустить его.
И маленькое, детское тело пионера рухнуло вниз. Послышался сдавленный вопль и у самого пола проволока натянулась. Худенькая плоть остановилась, жилы дернулись, Сережка завизжал. И от болевого шока потерял сознание, отключившись.
Две девушки-истязательницы в белых халатах взяли и вылили на побледневшего словно полотно мальчика по ведру ледяной воды, в которой плавали льдины. Сережка встряхнулся и пришел в себя. Ребенок рыдал, растирая слезы. Они катились по его впавшим, бледным щекам. Как больно несчастному мальчику.
Рыжая женщина, старший палач спросила:
- Будешь, говорить щенок? Ну давай называй свой первый адрес, куда нес шифрованную записку.
Сережка шепотом, посиневшими от страданий губами, произнес:
- Нет... Не скажу!
Рыжая женщина усмехнулась и приказала:
- Встряхнуть его еще раз! И заодно ноги зажать паршивцу в колодку.
Девушки-истязательницы взяли специальную, небольшую с крючьями колодку для детей. Осторожно нацепили на босые ножки мальчика-пионера. Зажали детские лодыжки. После чего стала снова скрипеть проволока и Сережку поднимали вверх. Его худенькое, поджарое, жилистое тело натягивалось в струнку. И видно как стекает по тонкой, детской коже пот.
Рыжая мегера жадно смотрела и облизывалась. Как ей нравиться симпатичных мальчишек мучить. Издевательство над клиентами-детьми для фашистской мегеры высшая услада. Вот видно как тяжело вздымается у ребенка костлявая, и вместе с тем с резкими жилками грудь. Колодка тянет вниз и мальчику больно. Вместе с тем ребенок испытывает страх перед еще большей предстоящей болью: как перекосилось у него личико.
Вот они подняли мальчика повыше к самому потолку, и проволовка перестала наматываться, чуть не защемив пионеру запястья. И Сережка замер. Рыжая женщина-палач издевательски улыбалась.
А затем взяла и спросила:
- Пока тебя не пронзила новая, чудовищная боль, говори на какой адрес ты шёл?
Пионер со вздохом ответил:
- Нет, не скажу.
Рыжая женщина-палач воскликнула:
- Отпускайте.
Девушки-истязательницы крутанули колесо, и несчастный мальчик-связной рухнул вниз. И его многострадальное тело почти долетело до бетонного пола, затем проволока натянулась, и ребенок чуть не расплющился. Последовал нечеловеческий крик, и мальчишка снова отключился.
И опять на него девушки в белых халатах вылили по ведру ледяной воды. Заставляя мальчишку придти в себя. Сережка стонал и выл, ребенок испытывал огромные страдания.
Рыжая женщина-палач произнесла:
- Ну мой сладенький, теперь у тебя есть выбор, или и дальше терпеть все возрастающие страдания, или все рассказать нам. - И голой у огнезарной истязательницы стал очень даже мягким и льстивым, полным меда. - Мы тебе если все расскажешь дадим конфет птичье молоко, с шоколадом, мороженого, пирожного, пончиков, леденцов, жевательных резинок, и множество еще - очень вкусного, аппетитного и экзотического. А если будешь упрямиться то станет еще хуже. Ну говори.
Мальчик-пионер содрогаясь от рыданий, выдал:
- Нет. Не скажу.
Рыжая женщина-палач усмехнулась и приказала:
- А теперь повесьте с каждой стороны по пудовой гире. Применим более длительное по времени болевое воздействие.
Девушки в белых халатах, стали вешать специальные, гири на крючки. Так жертва растягивалась, и от чего очень сильно выкручивались, и страдали сухожилия и связки растянутого ребенка.
Сережка стонал, мальчик очень даже мучился. Его костлявая, детская грудь тяжело вздымалась. И тело словно в струнку вытянулось. Боль может быть не так остра как при встряске, но зато продолжительная, растянутая во времени и от того куда более мучительная. Кроме того девчонки чтобы хоть немного усилить боль, по приказу старшей палачихи, извлекли иглы. И давай ими колоть мальчика в нервные окончания. И Сережка завопил от дичайшей боли. Но все равно не хотел говорить.
Судорожно глотая воздух ребенок стонал:
- Нет, не скажу. Не скажу.
Рыжая женщина-палач ухмыльнулась и ответила:
- Хорошо было бы этому проказнику поджарить пяточки. Ну смажьте их оливковым маслицем.
Девушки в белых халатах охотно закивали головками. Их волосы были сплетены в косички. И они достали бутыли с пахучим маслом. И принялись мазать ребенку подошвы. Сережка хмурил себе мордашку. Его растянутое, детское тело сильно болело и ныли все связки.
Затем мегеры взяли подтянули к босым ногам мальчишки шланги с газом. Тут был и газ полученный из угля, и баллон с кислородом, что позволяло регулировать температуру пламени. Так что девчонки девчонки действовали профессионально.
Рыжая женщина-палач с грозным видом произнесла:
- Ну будешь говорить. Или предпочитаешь снова испытывать сильнейшую боль.
Мальчик-пионер со смертельно бледным лицом, произнес:
- Нет. Не скажу.
Главная истязательница приказала:
- Включайте пламя.
Газовые горелки загорелись, огонек загудел. И полыхнуло очень даже сильным жаром. То есть сначала был только газ, и пламя на расстоянии жарило голые подошвы мальчика. Затем девчонки добавили кислорода и стало по-настоящему больно.
Ребенок завопил во всю глотку. Да когда печет босые подошвы, где столько нервных окончаний это действительно чрезвычайно больно.
Рыжая женщина-палач рыкнула:
- Говори паршивец. Или ты будешь очень даже сильно страдать.
Юный пионер прохрипел:
- Не скажу...
Огнезарная женщина-палач, взяла и прошипела:
- Надо добавить огонь под пятки мальчишки и одновременно устроить ему порку.
Пламя под босыми подошвами ребенка стало больше по размерами и жарче. Сережка застрясся. Тем временем две девушки в белых халатах подошли к нему с двух сторон. В руках они держали плетки. И вот подмигнув друг другу девчонки взяли и обрушили ударили на голое, худенькое, детское тело. Кожа у мальчишки лопнула и полилась кровь.
Рыжая женщина-палач уж захрюкала от удовольствия. И ей это нравилось такое удовольствие доставляло удовольствие мучить мальчика. Тем более красивого хоть и исхудавшего под оккупацией. И как хотелось и дальше наслаждаться мукой, смотреть на перекошенное от адской боли бледное личико ребенка и кайфовать от его муки.
И ее крупное, мускулистое тело дрожало. А девушки в белых халатах продолжали лупить Сережку с огромным энтузиазмом. И им это чрезвычайно нравилось. А мальчик страдал. Его и лупили, и растягивали и жарили босые, детские пятки.
Но все-равно ребенок лишь скулил:
- Уж, не скажу. Ох, не скажу!
Рыжая женщина-палач приказала:
- А теперь поднесли факел к груди паршивца.
Одна из девушек достала из камина пылающий факел, который жарко горел. Девчонка с милой, и при этом садистской улыбкой поднесла факел к голой, костлявой груди мальчишки. И жаркое пламя взяло и жадно лизнуло гладкую кожу Сережки. Мальчик взял и заревел еще сильнее. Как это больно. Но опять не отключился. Он продолжал мужественно держаться.
И пионеру-герою жарили и пятки и грудь, и лупили жгучими плетками по спине и растягивали на дыбе. Вот это действительно была пытка.
Рыжая женщина прорычала, во всю глотку:
- Будешь говорить?
Мальчик побледневший, но гордый, прошептал:
- Нет, не скажу!
Рыжая женщина кивнула:
- Ну, а теперь применим ток. Давайте электроды к нему.
Девушки в белых халатах подошли к динамо-машине. Они волокли провода и электродами. И плодоядно скалили. Стали присоединять электроды к самым чувствительным участкам тела мальчишки. С Серёжки капала смесь крови и пота. По худеньким, детскими щёчкам ребёнка стекали слезинки. Но мальчик продолжал молчать. Точнее стонал, рыдал, но не выдавал товарищей.
И посиневшие от адской боли губы ребенка шептали:
- Нет! Не скажу!
И вот электроды были присоединены. Практически ко всему телу. И чувствительным нервным окончаниям.
И вот рыжая женщина-палач поднялась, и сама лично взяла подшла к кранику и крутанула его. И пошел по проводам ток, и мальчика-пионера ударило разрядом. Кожа мальчишка буквально искрила. И все детское тело сильно содрогалась. И боль была страшнейшая.
Рыжая женщина-палач еще больше крутанула переключатель. И разряд еще сильнее усилился. И было очень больно.
Огнезарная истязательница буркнула:
- Будешь говорить?
Сережка в ответ взял и с большим энтузиазмом запел, чтобы было все классно и с энергией, чтобы поражать гитлеровцев морально:
В мире предсказуемом очень тяжело,
В нем же человечеству крайне неприятно...
Держит комсомолочка мощное весло,
Чтобы было фрицам - дам в глаз и понятно!
Девушка красавица бьется на войне,
По морозу босая скачет комсомолка...
Будет злому Гитлеру кулаком вдвойне,
Не поможет фюреру даже самоволка!
Так что люди добрые - яростно дерись,
Чтобы быть воителем нужно им родиться...
Устремиться соколом русский витязь ввысь,
Пусть поддержат рыцарей благодатных лица!
Пионеры юные силой как гигант,
Мощь их величайшая, круче всей вселенной...
Знаю, вы увидите - яростный расклад,
Чтоб покрыть все удалью, до конца нетленной!
Сталин нашей Родины есть великий вождь,
Мудрость величайшая, знамя коммунизма...
И врагов России он вгонят в дрожь,
Разгоняя тучи грозного фашизма!
Так вот люди гордые верьте вы царю,
Да если кажется, что он слишком строгий...
Я Отчизне-матушке песенку дарю,
И девчонки бешенной в снеге босы ноги!
Да ведь наша силушка очень велика,
Красная империя, мощный дух России...
Будет править мудрое, знаю на века,
В той без всяких граней бесконечной силе!
И ничем нас руссичей знай не тормозить,
Сила богатырская, не измерит лазер...
Наша жизнь не хрупкая, словно шелка нить,
Знай лихие витязи до конца в ударе!
Родине мы верные, сердце как костер,
Рвемся в бой веселые и большая ярость...
В Гитлера проклятого скоро вгоним кол,
И исчезнет подлая, и дурная старость!
Вот тогда падет поверь фюрера Берлин.
Враг капитулирует, скоро лапки сложит...
А над нашей Родиной в крыльях херувим,
А дракона злобного булавой по роже!
Родина-красавица пышно расцветет,
И громадные лепестки сирени...
Будет нашим витязям слава и почет,
Мы получим большее, чем сейчас имели!
Рыжая женщина-мегера с ещё большей яростью, взяла и повернула ещё больше рычаг. Девушки в белых халатах тоже взяли и прибавили огонька, под босые ножки ребёнка.
И огонь стал ещё жарче, и злее. И так терзал голые ступни несчастного мальчишки, так что пахло палёным мясом. Жгли девчонки в белых халатах и грудь у юного пионера, которая палилась и покрывалась волдырями. А вместо обычный плетей, мальчика-героя уже били по спине пучками, колючей, раскалённой проволоки.
Но Серёжка не только не замолчал, а стал петь с ещё большим жаром, чувством и сердечной струёй, взял и исполнил:
В какой ещё стране есть гордая пехота?
В Америке конечно человек-ковбой.
Но рубиться будем от взвода и до взвода,
Пусть будет каждый парень заводной!
Никто советов мощь преодолеть не в силах,
Хоть Вермахт тоже без сомненья крут...
Но сможем сокрушить штыком гориллу,
Враги Отчизны попросту умрут!
Нас любят и конечно, проклинают,
В России каждый воин из яслей...
Мы победим, я это твердо знаю,
В геенну будь низвержен ты злодей!
Мы многое умеем пионеры,
Для нас знай не проблема автомат...
Послужим человечеству примером,
Пусть будет в славе каждый из ребят!
Стрелять, копать знай это не проблема,
Лопатой по фашисту крепко дать...
Знай впереди большие перемены,
И мы любой урок сдадим на пять!
В России каждый взрослый и мальчишка,
Способен очень рьяно воевать...
Порой мы агрессивны даже слишком,
В желании нацистов растоптать!
Для пионера слабость невозможно,
Почти с пеленок мальчик закален...
Нас переспорить крайне знайте сложно,
И аргументов целый легион!
Не сдамся, вы ребята верьте,
Зимой по снегу босиком бегу...
Не одолеют пионера черти,
Я всех фашистов в ярости смету!
Никто нас не унизит пионеров,
Мы от рожденья сильные бойцы...
Послужим человечеству примером,
Настолько искрометные стрельцы!
Ковбой конечно тоже русский парень,
Для нас родной и Лондон и Техас...
Все крушим если русские в ударе,
Противника ударим прямо в глаз!
В плену вот мальчик тоже оказался,
Его на дыбе жарили огнем...
Но только палачам в лицо смеялся,
Сказал, что скоро и Берлин возьмем!
Железо раскалили, к босой пятке,
Прижали пионеру, тот молчит...
Мальчишка знай советской то закалки,
Его Отчизна это верный щит!
Ломали пальцы, ток враги врубили,
В ответ лишь раздается только смех...
Мальчишку сколько фрицы не лупили,
Но пришел же палачам успех!
Ведут его уже вешать эти звери,
Мальчишка весь израненный идет...
Сказал напоследок: в Рода верю,
И то Сталин наш в Берлин придет!
Когда затих - душа помчалась к Роду,
Тот принял очень ласково меня...
Сказал, получишь полную свободу,
И воплотилась вновь душа моя!
Я стал стрелять по бешеным фашистам,
Во славу Рода фрицев всех мочил...
Святое дело, дело коммунизму,
Оно прибавит пионеру сил!
Мечта сбылась, иду я по Берлину,
Над нами златокрылый херувим...
Мы принесли свет счастье всему миру,
Народ России - знай, не победим!