Три Кольца. Часть вторая. Продолжение 2
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Глава 6.
Город Михнево. 50 километров южнее Столицы.
- ... Вы толком так ничего и не объяснили, полковник! Так - намётки и намёки сплошные. Может, более конкретно поговорим?
- Ага! Уф! Хорошо! - Удовиченко опрокинул на себя лохань холодной воды и теперь пыхтел и фыркал словно морж, вылезший на берег. Разговор продолжился и в парной, как говорится - без отрыва от производства.
-Что "уф"? - я сам окатился ледяной буквально минуту назад и отлично понимал состояние полковника, но не всё же гостям нам по ушам ездить и психологически давить.
- "Уф" - потому что хорошо! - рдея лицом, умиротворённо ответил полковник. - Больше двух недель к вам добирались, а в дороге какая на хрен баня?
- Обыкновенная, следопытская.
- Это как? - на лице Удовиченко явственно отразился неподдельный интерес.
- Да элементарно! Неужто не знаете?
- Может и знаю, но не знал, что она "следопытская", - мы устроились на лавке в предбаннике и наслаждались покоем, потягивая брусничный морс.
- Её раньше "индейской" ещё называли. - пустился я в объяснения. Ставите палатку, а ещё лучше - тент с пологами, что бы дно не попортить. Рассаживаетесь внутри. Камни в костре нагреваете, внутрь заносите и поддаёте, как обычно. Только лица отворачивать приходится - это если в маленькой делать.
- А, слышал я про такой способ. Но как-то не догадались сделать. Да и мыться не очень удобно.
- Это почему же не удобно? Камни в вёдра с водой - вот и тёплая. А основная грязь с потом сходит. У нас раньше в любом рейде баня в обязалово была - вместо дегазации.
Старик покачал головой:
- У нас в "горячие" зоны мало кто ходил, вот и не появилось привычки. Специфика... Да и ИПП с ИДК у нас хватало...- и после небольшой паузы неожиданно попросил: - Расскажи, как раньше в Москву ходили, Василич.
- С какой целью интересуешься, Сергеич?
- Я в столице только один раз и был, - грустно, как показалось мне, ответил пожилой вояка. - Как училище окончил на три дня приехал... Мир посмотреть, себя показать...
В две тысячи одиннадцатом. Осенью.
- Ну это рассказ не на пять минут Сергей Сергеевич. Неужели никто из ваших сюда не рейдовал?
- А на хрена? Добычи путной и рядом немало было, а за полторы тыщи вёрст переться, чтобы дозу схватить, а потом назад добычу через бандитские края волочь - кому это надо?
- Это у вас Москва под боком была. Хотя, думаю, вы туда не часто ездили.
"Это ты так, полковник, сейчас говоришь, потому как вам вряд ли знакомо то, что мы тут пережили! - зло подумал я, при этом внешне невозмутимо отхлебнув морсу. - А когда за те места, где товар лежит и при этом не фонит или фонит несильно, резня идёт такая, что асфальт от крови красный, тогда хочешь-нехочешь в Столицу поедешь. Иной раз лучше с дозиметром по "горячей" зоне поползать, чем с отморозками рубиться".
- Думаете или знаете? Ни за что не поверю, что у вас в загашнике пары тысяч фотографий Москвы после удара нет. Положа руку на сердце, полковник, признайтесь!
- Фотографии, Васильич, это не то. Вот, к примеру, есть у нас несколько фотографий, где вы с отцом сняты. Всё честь по чести - ОЗК, противогаз... Ну и как, скажи на милость, можно утверждать, что это вы?
- Не мои проблемы, если честно, Сергеич. Если вам кто-то втюхал фотки на тему "Бес и Заноза выносят сокровища Алмазного фонда", а вы не озаботились атрибуцией, то кто вам злобный буратино?
- Да ладно тебе, Илья, - миролюбиво и совершенно спокойно ответил полковник. - Фотки те из альбома Саши ЧеГевары были. Помнишь такого?
Ну ещё бы я его не помнил. Александр начинал вместе с отцом и Андреичем, да вот потом его немного не в ту степь понесло. Заговорил про засилие милитаризма в нашей жизни. Что дескать война закончилась и пора мол людям гражданское общество строить. Я и сам эти разговоры слышал, да по малолетству не понимал тогда о чём "дядя" Саша речь ведёт. Потом, когда я уже со Скандинавской войны вернулся, узнал, что ЧеГевара сколотил ватажку из наиболее резких и, чего уж там душой кривить, жадных Следопытов и подался на юг. Помню отец в сердцах сказал: "Ну да, это ж надо такое придумать "Надоело мне выживать, хочу жить"". А потом выяснилось, что перед уходом беглецы основательно почистили наши запасы медикаментов и прочих ценностей, так что пришлось в экстренном порядке в Столицу рейды организовывать. А ведь к тому моменту там уже мало чего осталось.
- Да, этого гада я неплохо помню. Как он, у вас хорошо устроился?
- Честно? Не очень. У нас-то атрибуты власти повесомее. Даже правоохранительные органы есть.
- То есть и на "сладком" Юге у него не срослось?
- Не срослось, - подтвердил Удовиченко. - Знаю только, куда-то на Волгу он подался. В Приграничье.
- А альбомчик его к вам как попал?
- А он его сам принёс. Услуга за услугу, так сказать.
- А, решил себе местечко в жизни расчистить, про нас байки рассказывая, - догадался я.
- Точно. Ну и наша служба на заметку вас взяла.
- "Матерьяльчик в папочку"?
- Можно и так сказать. Можно подумать, что у вас по другому?
- Да нет, всё как везде. А с чего вы разговор про славу и известность завели?
- Видишь ли Илья, ситуация в мире так сложилась, что большинство государств, я предпочитаю это слово, если не возражаешь, уже устаканились в своих границах и прямая агрессия - вещь если и не маловероятная, то гораздо более редкая, чем десять или даже пять лет назад. Согласен?
- Спорить с очевидными вещами я не собираюсь, Сергей Сергеевич.
- Вот, и в силу этого на первое место выходят альянсы, договорённости и... - тут он сделал многозначительную паузу, - и то, что до войны называли заграничным словом пиар. Отсюда наш интерес к вашей игре на этом поле. Некоторые операции - просто шедевры военно-полевого пиара.
- Например?
- Ну, про Алмазный фонд я уже упоминал, про тебя и твоего батю рассказал... - начал перечислять полковник, - Пионеры - тоже неплохая идея.
- Это не мы, они действительно существуют.
- Огромная республика, способная выставить несколько сотен тысяч бойцов? - южанин выглядел удивлённым.
- Не совсем так. Такая толпа - это, конечно, не постоянный состав. Но, если что, они все на войну выходят. С десяти лет. С четырнадцати - уже в постоянной боеготовности.
- Ого! Круто у них там, прям как в Мозамбике каком-нибудь.
- Где? - не понял я.
- В Африке. Ты не переживай, Василич, это давно, до войны, было, ты вряд ли помнишь.
- А что там в этой Мозамбике было? - историей я всегда интересовался, тем более военной, так почему бы и не узнать что-то новое, пусть даже и в бане.
- Не в "этой", а в "этом", - поправил меня Удовиченко. - Да и страну я для примера привёл... Если коротко, то во время своих тамошних разборок негры активно детей использовали - похитят у родителей, напоят, а то и кокаином угостят, а потом мозги мальчишкам полоскать начинали, да так, что после пары месяцев такой накачки малышня эта города брала, грудью идя на пулемёты. Правда, потом и резню такую устраивали - мама, держись! Тормозов-то нет, и нравственных императивов - тоже.
Услышав последнюю фразу, я поперхнулся морсом. Я-то подобные определения из лекции Ветлугина, нашего "профессора" помню. Но Геннадий Алексеевич преподаватель, как говорится, от бога, к тому же психолог по профессии, а вот откуда подобные конструкции в голове и на языке у простого военного? Очевидно. Моё удивление всё-таки было слишком заметно, поскольку полковник, хмыкнув, пояснил:
- Что, Василич, не ожидал от "сапога" таких словей? А у меня, между прочим, два высших, и второе из них - педагогика. Пединститут ЮФУ с отличием. И философию нам преподавали. А вот откуду ты, бродяга тверских лесов, такие слова знаешь?
- Хорошее домашнее образование, - отрезал я.
- Об этом мы и позже сможем поговорить, дорога нам длинная предстоит. Верно? Давай снова о Пионерах.
- А что именно знать хотите, Сергей Сергеевич?
- Как там у них положение в целом?
- Голодно, впрочем как и везде севернее Воронежа.
- У вас, вроде, нормально... - интонация при этом у полковника была странная - не поймёшь, то ли вопрос задал, то ли наоборот - стопроцентно уверен, что у нас всё хорошо.
- Смотря с чем сравнивать. Если с пермскими - то мы в шоколаде, - употребил я древний оборот, который в современных условиях и в правду значил запредельное богатство, - а если с вами или тамбовскими, то не очень.
Удовиченко кивал моим словам, словно они в точности совпадали с его собственными мыслями, потом хлопнул себя ладонью по колену:
- Пойдём, ещё погреемся, там и расскажешь поподробнее!
От приятного времяпрепровождения я отказываться не стал. Войдя, Сергей Сергеевич "подкинул" пару ковшиков на каменку, и мы забрались на полку.
- С продовольствием у нас, тащ полковник, всё очень своеобразно, - начал я. - С мясом, рыбой и молочными продуктами всё в порядке, а вот с тем, что на земле растёт - гораздо хуже. Пшеницы нет практически совсем, рожь да ячмень. Ну и картошка, куда же без неё? Витамины в основном из лесной добычи получаем, поскольку даже груши со сливами у нас за деликатес идут.
- Это что же, садов у вас тут не осталось? - удивился полковник.
- Сады есть, да сразу после Войны помёрзло почти всё - ухаживать-то некому было... - я замолчал, вспомнив, рассказы отца, как они в тринадцатом году носились по окрестностям, пытаясь спасти остатки итак не шибко богатого сельского хозяйства средней полосы. Просили, умоляли, приказывали. Многие из деревенских тогда решили скот забить, чтобы не возиться. И приходилось обещать, что корма к зиме будут, помогать утеплять коровники и свинарники и охранять их потом от хищников. И лесных и двуногих. "Свинью или корову забить и свежатинкой полакомиться - дело не хитрое, - пояснял батя. - А где ты через год другую возьмёшь? А через десять лет - когда консервы кончатся?"
- Прям таки и всё?
- Многое, "всё" я для красного словца сказал. Но с фруктами и ягодами у нас на самом деле не очень.
- Проблема решаемая, уж чего-чего, а этого добра у нас навалом - радостно, как показалось мне, пробормотал Удовиченко. - Чем на самогонку добро переводить лучше вам помочь.
- А возить как?
- За тем к вам и едем. Есть у нас Василич, определённые круги, - полковник сделал жест, показывая, в каких высоких сферах, вращаются эти самые "круги", - в которых родился один интересный проект.
- И какой же?
- Восстановить железную дорогу между Севером и Югом!
"А что, вполне себе - по Волге баржи гонять накладно, причем не столько по экономическим, сколько по политическим причинам. Там, считай, каждую сотню километров своя группировка контролирует. По земле - вообще не вариант. Пока доедешь - яблоки в золотые, а то и в платиновые превратятся".
- Идея хорошая, - но есть ли экономическая целесообразность? Что мы вам предложить можем?
- Вот для того мне с вашим Экономсоветом пообщаться и надо. Хотя, если честно, вы на одних ТНП лет десять нашими фруктами объедаться до поноса сможете. Ты вот бритву старлею просто так дал, а за неё пару вёдер яблок или груш можно легко на базаре в Ростове получить.
Я искренне удивился, ведь одноразовый бритвенный станок, который я одолжил Малченко, от силы пару макаровских патронов стоит, а за ведро груш пять рублей серебром можно легко выручить, и это - если не торговаться. Но быстро понял, что это та самая разница в условиях существования и региональные отличия. Население нашего региона (куда можно включить и Столицу, и Питер) за время войны и последующие годы уменьшилось раз в десять-пятнадцать. А склады со всяким барахлом остались. Да что склады - в каждой второй квартире в ванной комнате можно эти бритвы найти. До сих пор с ними ничего не случилось, лезвия-то из нержавейки, да и в пластиковые блистеры они упакованы. Так что их и брали в качестве добычи только потому, что под руку попадались. А на Юге наоборот - население, несмотря на войну, растёт, как растут и вышеупомянутые фрукты, а вот производством подобной мелочёвки вряд ли кто заморачивался - дела поважнее у них были. Максимум - открыли производство старых "безопасных" лезвий. Но и тут у нас есть, чем ответить, завод, где делали лучшие с ещё советских времён лезвия "Восход", располагавшийся на западе Столицы уцелел. Многое, конечно, пострадало, но при должной мотивации восстановить его не проблема.
- Так что есть чем нам меняться, - продолжал, меж тем, полковник. - Можно вдобавок вот таких дикарей, - судя по жестикуляции он имел ввиду местных жителей-бредунов, - к делу пристроить, так вообще не жизнь, а сказка получится!
***
Спустя четверть часа мы присоединились к остальным, расслаблявшимся в "гостиной", если так можно назвать стояние с автоматом у окна. Как объяснил капитан Верстаков, буквально пару минут назад на связь вышли дежурные, оставленные с машинами, и сообщили, что вокруг началось какое-то непонятное шевеление:
- Гвоздь засёк пару наблюдателей - одного в кустах и одного на крыше "Хризантемы", - спокойно доложил он. - Только у него ПНВ, а они глазками смотрят, так что через сетку хрен чего разглядят.
- Что делать будем? - поскольку я отвечал за встречу и "проводку" нашего каравана, то и моё слово в этом вопросе было последним и решающим, и полковник, несмотря на превосходство в звании, опыте и возрасте, нарушать субординацию не собирался.
- Вариантов несколько - они просто наблюдают, а проблемы у нас начнутся потом, в дороге. Вариант два - местные просто взяли на контроль беспокойных гостей. И вариант три - нас попробуют обидеть прямо здесь. Капитан, дай-ка рацию...
Получив требуемое, я вышел в эфир.
- Здесь Заноза. Гвоздю и Доке - доложить обстановку, - рации у наших гостей, в отличие от наших "уоки-токи", были с шифрованием сигнала, именно поэтому я не стал вызывать кого-то из моих. Если нас серьёзно пасут, то могли и эфир контролировать.
- Здесь Гвоздь. Два наблюдателя - один в кустах, дистанция - "пять-ноль", в кустах за забором. Серьёзного оружия не вижу, есть бинокль. Второй на крыше противоположного корпуса, дистанция, - на секунду незнакомый мне Гвоздь прервался, очевидно смотрел в дальномер, - тоже "пять-ноль". Есть ли ствол не вижу... В кабаке ещё гуляют - слышу музыку и смех.
- Понял тебя Гвоздь! Дока, теперь ты!
- Здесь Дока, - откликнулся сидящий на чердаке снайпер. - В кустах между нами и стоянкой два или три тела ошиваются. Сидят на земле, но не особо прячутся. Сниму их легко, тут метров восемьдесят максимум. Ещё за сараем, что у нас на заднем дворе, что-то такое мелькало, но я не рассмотрел подробно - там забор из досок. Но с двух сторон нас точно блокируют.
- Принял, спасибо! Отбой.
Я почесал макушку антенной рации - доклад наблюдателей ситуацию совершенно не прояснил. Видимо, придётся устроить маленькую провокацию:
- Сергей Сергеевич, кто из ваших ловчее всего бегает и прыгает?
- Это не ко мне, Илья. Вон, Петра спрашивай, - и полковник перевёл стрелки на капитана.
- Бубён, - без колебаний ответил Верстаков, - в любую... дырку без мыла влезет!
- Ага. Петя, - в бою не до политесов, - у Доки ЛЦУ есть?
- Нет, в машине остался. - То, что капитан отлично знает, с чем его люди вышли на задание, я ни сколько не сомневался. Как и то, что он не обидится на обращение по имени.
- Тогда поступим следующим образом - вот, - и я достал из нагрудного кармана небольшой металлический цилиндрик, - это лазерная указка. Отнеси снайперюге и пусть он по команде ею подкустовых подсветит, а мы на реакцию посмотрим. Коля же как раз тишком из дома выберется.
- Толково, вот только светить я сам буду - нечего лёжку снайпера палить, - внёс рацпредложение капитан.
Я снова взялся за рацию:
- Гвоздь Занозе!
- Здесь Гвоздь! - немедленно ответил дежурный.
- У вас есть мощный фонарь или фара-искатель? Лучше - два.
- Есть.
- Готовьтесь по команде подсветить наблюдателей.
- Понял. Через две минуты будем готовы.
Полковник во всю эту мельтешню не лез, хоть и вооружился болгарским автоматом, и теперь сидел на полу, удобно облокотившись на диван.
- Сергей Сергеевич, а что на полу-то? Не простудитесь? - подколол я его.
- Подоконники тут низковаты, а лучше сопли в носу, чем свинец в мозге, - подтвердил он мою догадку.
Пока мы общались, Верстаков ушёл на чердак, а Коля Бубён выбрался из подвала и прошёл в одну из многочисленных комнат, где для него открыли окно.
- Илюха, к нам гости, - позвал меня Тушканчик, занимавший позицию в "комнате отдыха". А как ещё назвать комнату, в которой из мебели только кровать три на три метра размером, а? Не "рабочим же кабинетом"? - Пять человек, идут, не таясь, - и, после небольшой паузы, Иван удивлённым голосом добавил, - и у них щиты.
- Что за щиты? - полковника явно заинтересовало такое несоответствие условиям современной войны.
- Это полицаи местные, - объяснил я всем, вовремя вспомнив рассказы Говоруна. - Они тут предпочитают врукопашную и на холодном оружии разбираться - если только не дуэль или серьёзная разборка. Вот те, кто за порядком следят со щитами и ходят.
- То есть к нам в гости власть местная пожаловала?
- Похоже на то.
Я нажал тангенту:
- Дока Занозе! - получив подтверждение, что меня слышат, продолжил: - Как подкустовые поживают?
- Всё спокойно, сидят.
- У капитана какой ствол с собой?
- "Ксюха".
- Оставь его контролировать кустовых, а сам повернись к парадному входу, у нас гости.
- Понял, выполняю.
Настал черёд нашего маневренного резерва:
- Бубён Занозе!
- На связи, - голос Николая был сух и деловит.
- Ты где?
- Лежу у забора на полпути к калитке. Гостей вижу хорошо.
- А они тебя? - Приглушённый смешок в ответ. - Ну и замечательно! Жди команды.
Полковник тем временем поднялся и направился в ту комнату, где сидел в засаде Иван.
- Сергей Сергеевич, вам лучше поглубже закопаться, я за вас головой отвечаю, - и я показал рукой на дверь в парилку.
К чести Удовиченко, он спорить не стал, а перехватив поудобнее свой ствол, пошёл к предбаннику. В принципе, ничего особо опасного сейчас не происходило - выкурить восьмерых тертых жизнью вояк из капитального здания бани без применения тяжёлого вооружения у местных вряд ли быстро получится, но мы сюда не воевать приехали. А потому лучше, всё-таки, на базаре съехать.
- Федя, - позвал я Говоруна, - бери Серёгу, и туда - встречать, - я показал рукой на входную дверь.
Ребята сноровисто заняли позиции в простенках. Сам же я сделал пару шагов и выключил в комнате свет, оставив гореть только торшер, стоявший неподалёку от входа - он весьма удачно освещал пространство у парадной двери, но при этом не подсвечивал ни меня в глубине комнаты, ни Говоруна, расположившегося за массивным креслом вне освещённого пространства.
"Снайпер "держит" двор перед домом и калитку, а капитан - особняк и подходы с той стороны, - я ещё раз быстро проверил нашу диспозицию. - Ближние подходы с фронта обеспечивают трое моих, а с тыла - старлей. Единственное, что напрягает - это особняк. Там, вроде никого нет, и когда мы подходили, я ни одного огонька не заметил, но это ни о чём не говорит - они могли засесть там ещё задолго до того, как мы помыться пошли..."
- Дока Занозе.
- Здесь.
- На соседний дом взгляд кинуть можешь?
- Да.
- Посмотри "совиными глазками", что-то он меня смущает.
- Понял.
- Отбой.
А минуту спустя в дверь вежливо постучали.
Для нас, правда, это неожиданностью не стало - за несколько секунд до этого Саламандр, наблюдавший за противником с помощью маленького зеркала на раздвижной ручке, жестами показал, что незваные гости уже на крыльце.
Делаю знак Серёге, что можно ответить:
- Да-да, войдите! - в юморе ему не откажешь, ручка повернулась, дверь дёрнули, но дверь, замотанная "струной" приоткрылась буквально на пару миллиметров.
"Интересно, какие у них там сейчас лица?"
- Откройте, пожалуйста! - глухо доносится из-за двери, но особой агрессии в нём не слышно. - Я помощник шерифа города.
- А вы по какому вопросу?
- На вас поступила жалоба от граждан! - "Хрена себе у него лексикончик! Будто участковый минувших времён... Сразу на ум рассказ про мальчика, выплеснувшего в окно манную кашу приходит".
- А что за жалобы? И от каких таких граждан? - жестом я остановил Саламандра и сам подключился к разговору.
- Жалоба от гражданина Баргузенко о том, что его и его друзей избили и отобрали принадлежащее им имущество.
"Да, Самоед жжёт! Наехать, получить отлуп, а потом жалобу накатать, представившись потерпевшим!" - подумал я, а вслух ответил:
- Мы никакого бара с грузинкой не знаем! Да и вас тоже в первый раз видим.
- Я могу значок показать!
- И я тоже. С детства их собираю. Знаете, какая у меня коллекция? - и гораздо тише спросил в рацию: - Бубён, здесь Заноза. Доложи обстановку!
- Стоят смирно, даже под стенку не встали, - немедленно ответил прапорщик, голос его звучал негромко, но отчётливо. Скорее всего, он прикрыл голову полой куртки, а может, у него ларингофон вместо обычного микрофона. - "Сайги" за спинами висят. Они у троих. Ещё у двоих "трещотки" старые - ППСы. Щиты и дубинки.
- Понял тебя, Коля.
"Ситуация непростая - с одной стороны заход местных несколько необычен, с другой - вроде не давят сильно на нас, а скорее приглашают на разговор. Но это может быть как просто попыткой урезонить буйных и сильных гостей, так и маневром, направленным на то чтобы обезглавить караван. Надо быть полным придурком, чтобы не разобраться, кто у нас командует. Ну, Илюха, от твоего решения сейчас зависит, по какому пути мы сейчас пойдём - Слова или дела!" - все эти размышления заняли едва ли пару секунд, и я, наконец, принял решение.
Взмахом руки я привлёк внимание Говоруна и жестами спросил, знает ли он как выглядит бляха местного "правоохранителя"?
Кивок нашего эксперта по бредунам и я громко обращаюсь к гостям:
- Бляху к стеклу приложите! - а сам рукой Фёдору показываю, чтоб глянул на неё.
Тот на четвереньках метнулся к окну, отодвинул слегка занавеску, а потом также жестами показал, что всё в порядке.
- Эй, шериф, пустим только троих! У нас и так тут тесно, - пока я говорил, Дейнов вернулся на свою позицию за кресло.
- Входите! - я аккуратно сдвинул рычаг предохранителя "ксюхи" в положение "АВ." и сделал знак Саламандру.
А дальше как в сказке для самых маленьких - "Дерни за верёвочку - дверь и откроется!". Хитрый узел легко развязался, когда Серёга несильно потянул за один из концов "струны" и дверь начала открываться. "Хорошо они петли смазывают!" - обратил я внимание на такую малосущественную сейчас деталь, но в нашей работе мелочи зачастую значат так много, что я сам себе иной раз удивляюсь, когда такие вот наблюдения переходят на сознательный уровень. Хорошо ещё, что отец, когда меня учил и тренировал, в такие вот моменты говаривал: "Это хорошо, что ты можешь сделать это. Но мастерства достигнешь, когда сможешь понять и объяснить, как ты это сделал". И отправлял заниматься с "мальками", чтобы, ставя удар какому-нибудь пятилетнему бутузу, я и сам учился.
Вошедший первым, хорошо накачанный крепыш среднего роста, одетый в чёрный комбинезон на молниях, вроде тех, что до Тьмы носили европейские полицейские, показал мне внушительного вида бляху, размером примерно с половину ладони. На фигурном щите гордо блестела надпись "Security Guard". "Какой-нибудь магазин снаряжения раздербанили, ну и приспособили добычу к своим нуждам".
- А у вашего начальника, надо полагать, надпись "Шерифф" на бэдже? - голосом я выделил две последние "ф", пародируя английское написание.
- Верно, - ни чуть не смутившись, ответил здоровяк. - Я помощник шерифа, зовут меня Ризен. Представиться не хочешь? - его уверенный тон, не оставлял сомнений, что он искренне считает себя самым крутым в этой деревне.
"Интересно, а почему он один вошёл? Мы же разрешили троим... Авторитетом задавить хочет, или это финт такой? Однако ни Саламандр, контролирующий со своего места вход, ни ребята в других комнатах, ни наш разведчик во дворе шум не поднимают, следовательно - всё пока спокойно!" - в то, что говорливого прапорщика Колю кто-то может тихонечко вырубить, или в то, что Верстаков и мои ребята просмотрят какую-нибудь левую движуху, я не верил ни капли. Порода у мужиков не та.
- Меня зовут Заноза, - спокойно отвечаю, внимательно наблюдая за реакцией "шериффа".
"Ой, а что это бляшечка у нас в руке дрогнула? И с лица гражданин помощник сбледнул так, что даже в неярком свете торшера это заметно... Ну-ка ещё одна проверочка!"
- Говорун, - спрашиваю своего старого товарища, целящегося сейчас шерифу в спину, - ты этого персонажа знаешь?
Бляха снова дрогнула, а Ризен ("Это, наверное, производное от "ризеншнауцер", а, может, и от слова "резон", правда, кто их тут с погонялами и погремухами разберёт?") непроизвольно завертел головой, стараясь определить где находится тот, с кем я разговариваю.
- Ты, мент, башкой-то не крути! - подыграл мне Фёдор. - Хотя какой ты, к чертям собачьим, мент, коли ещё три года назад проезжих на дорогах под Вознесенском тряс? Или у вас масть так легко меняют? Да что это мы всё о тебе, да о тебе? Ты ж, вроде, с претензией к нам пришёл? - прозвище своё Дейнов получил за молчаливость и неразговорчивость в обычной, но высоким искусством негнилого базара владел в совершенстве.
- Я выполняю свои обязанности, между прочим... - помощник шерифа, старался держать марку, но голос его определённо "играл". Знать и вправду, нас в этих краях знали. И знали хорошо!
- Ну да! - хмыкнул я. - Придурки сунулись куда не надо, получили по репе и хабара лишились, а ты вписываешься! Как же так, дитяток наших обидели?! - сидели мы с Говоруном друг напротив друга, так что моя тирада имела ещё одну цель - заставить Ризена вертеть головой туда-сюда, окончательно теряя уверенность. Этакий психологический пинг-понг. Где мячиком выступал помощник шерифа.
- У меня есть показания свидетелей, - начал старую песню местный "правоохранитель", но был немедленно прерван Фёдором:
- А у нас семь пулемётов и два АГСа! Можешь ещё судьбу Головы вспомнить. И его людей...
"Да, это Федька круто завернул! С места в карьер так пугать!"
История, упомянутая Говоруном, относилась как раз к тем акциям, про которые мы так долго беседовали с полковником. Лет десять назад вожак крупной банды решил, что пора объяснить осёдлым соседям, кто в здешних краях хозяин. Бредунов в свою ватагу Голова зазывал по всему Подмосковью, обещая горы вкусной еды, толпы податливых девок и прочие атрибуты красивой жизни. Причём одновременно с этим его ребята стали зажимать рейдовые партии чужаков в Столице. Совершенно не делая разбора, кто откуда.
Засады устраивали грамотные и патронов не жалели. Меньше чем за месяц мы потеряли восемь рабочих партий "стекольщиков", четыре следопытские группы, их сопровождавшие, и два каравана, шедшие в Посад с товарами. Монахи тоже несли неслабые потери. Про мародёров из других мест речь, я думаю, можно не вести - их ватажки или вырезали под корень, или рекрутировали в свои ряды. Так сказать, предложение, от которого невозможно отказаться.
Проблема была ещё в том, что провести широкомасштабную операцию на чужой территории ни мы, ни посадские не могли. Гонять армию отморозков в три тысячи человек, углубившись на территорию противника почти на две сотни километров - задача, требующая соответствующей подготовки и весьма серьёзных экономических затрат.
В конце концов, с Головой и его республикой поступили просто и жестоко. В один далеко не прекрасный для них сентябрьский день над Серпуховым, который они избрали своей столицей, появились наши вертолёты. Погода тогда была так себе - облачность была низкая, ещё чуть-чуть и начал бы моросить мелкий осенний дождик, а потому даже для меня, командовавшего одной из групп авианаводки, четвёрка Ми-8 вынырнула из-за Соборной горы неожиданно. Что уж говорить про бредунов, разместившихся в неразрушенной юго-восточной части города?
Мои Следопыты сработали чётко, обозначив приоритетные цели, и на головы бандитов посыпались сто- и двухсотпятидесятикилограммовые фугаски. Представляете, что происходит с типовым дачным домиком, когда рядом детонирует "сотка"? А четвертьтонная вообще такую хибару сдувает к чертям собачьим.
Вторым заходом вертолётчики выпустили ракеты и, встав в круг, принялись добивать бандитов очередями АГСов, установленных на кронштейнах в боковых дверях.
Когда мы вернулись, знакомый капитан рассказал, что похожую тактику наши применяли ещё в прошлом веке в Афганистане, так что ничего нового летуны из ЦБП не придумали, а просто грамотно использовали опыт предков.
Потом эту четвёрку сменила следующая, потом вернулась первая - скорее всего, наши организовали аэродром подскока неподалёку. Через два часа от армии Головы не осталось и следа. Мы пролежали на крыше П-образной многоэтажки, возвышавшейся напротив местного кладбища ещё десять часов, наблюдая, как мелкие группы бредунов разбегаются по окрестностям.
Говорун тогда был в другой группе, и он рассказал, что после того как вертолётчики разгромили две организованные колонны бредунов, пытавшихся добраться до Симферопольского шоссе, большинство наших противников уходили пешком.
И мы, и посадские потом несколько дней мотались по окрестностям, разыскивая "вождя восставших придурков", как назвал Голову Андреич, но ни тогда и ни потом о его судьбе мы ничего не узнали.
Так что угроза в словах Говоруна прозвучала нешуточная.
- Так что, помощник, ничего у тебя не выйдет, уж извини... Собак ты на проезжих лохов можешь вешать, но всё равно, я бы на твоём месте три раза подумал, чем в следующий раз вписываться за недоделков, которых в их же кабаке "обувают". А теперь ещё раз извини, но у нас по плану помывка личного состава.
Ризен сделал последнюю попытку сохранить лицо:
- А чем вы докажете, что действительно Следопыты? - пришедшая в голову идея, казалось, придала ему новые силы, и голос звучал довольно уверенно, только самую малость дрожал.
Звякнула цепочка, и перед его глазами закачался следопытский жетон, вытащенный мною из нагрудного кармана:
- На зуб пробовать будешь?
- Нет.
- Вот и ладненько. Саламандр, проводи гостя... Хотя... - тут мне в голову пришла ещё одна идея. - Вы, уважаемый, не могли бы подождать нас на крыльце? - снова обратился я к "менту".
- Да-да! Конечно! - "Ух ты, как обрадовался, что его не на пинках выгнали!"
А всё упиралось в то, что мне совершенно не хотелось оставлять за собою врагов. Ну, выступил этот парень глупо, выполняя заказ или по собственной инициативе - это не важно. Обломали мы его, причём быстро и жёстко, но унижать этого местечкового "шерифа" незачем. Самоутверждаться за его счёт потребности у меня не было, а вот использовать бедолагу для игры - это да.
Стоило двери закрыться, как я развил бурную деятельность:
- Внимание! Здесь Заноза, - сказал я и присутствующим и в рацию. - В темпе собираемся и идём вместе с "полицаями" до стоянки. Готовность - минута. Бубён и Малченко и Саламандр - на контроле. Старлей - уйдёшь вместе с Серёгой через окно. Бубён - ждёшь их, и сопровождаете нас до места.
Буквально после первых моих слов в доме началась быстрая и тихая возня: кто-то упаковывал вещи в баулы, кто-то надевал последние предметы одежды и снаряжения. Я же продолжил:
- Гвоздь, как там у вас дела?
- Всё тихо, наблюдатели сидят спокойно, - спустя буквально секунду пришёл ответ.
- Принято. Готовьтесь нас встречать. Подойдём двумя группами.
- Мы готовы, Заноза.
Я окинул взглядом помещение бани - все практически готовы: полковник Удовиченко совершенно спокоен, даже автомат не тискает в руках, как обычно делают штабные, попав в переделку. Ствол просто висит у него на плече в правильном положении - и не мешает и под рукой. Сразу видно, что Сергеич понимает - стрельба не его забота, но и постоять за себя и помочь товарищам всегда готов.
Верстаков - полная противоположность. Хоть и спокоен, как удав, но он уже весь в бою. Как у нас шутят: "Планка упала, образовав горизонтальную черту прицела". У меня возникло ощущение, что даже если всё население этого городка сейчас выстроится со стволами в руках между баней и стоянкой машин, Пётр все равно пройдёт к цели.
"Мои", понятное дело, в контроле не нуждались, это наша далеко не первая, и даже не десятая операция, и я просто скомандовал:
- Пошли!
Глава 7.
17 километров от Михнево. 36 километров от Города.
Утро выдалось не очень приятным. Над широким Каширским шоссе висел туман, хотя вчера погода радовала солнышком и ясным небом. А тут не пойми что!
Может, от этого Тушканчик был не в настроении и вот уже полчаса занудствовал:
- Вот объясни мне, Илюха, с чего ты иногда такой добрый, что даже противно? Ну, хотели ребятки проблем в стиле Дикого Запада, а ты раз - и обломал всех! С этим, как его? Шерифом, да? Чуть в дёсна не лобызался при расставании, а ведь они явно нарывались...
Гости наши тихо хихикали, но я на это внимания не обращал, принципиально не поворачиваясь в сторону зудящего Ивана. Знаю, ему весь этот гундёж нужен, чтобы хоть чем-то себя занять, пока хмарь в душе не развеется. Но со стороны эта сценка так похожа на то, как старая и, чего уж там скрывать, сварливая жена пилит загулявшего мужа. Вот и хихикают Коля-Бубён и Малченко, и даже молчаливый Дока нет-нет да улыбнётся. Мне в зеркало видно. Говорун сегодня не с нами, я уступил его полковнику на предмет поговорить о бредунах. Я больше с северными и восточными контачил, а Федя как раз по южным краям спец.
Но кое в чём Ванька прав - с шерифом вчерашним мы расстались действительно если не друзьями, то хорошими приятелями. Не знаю, поняли ли местные, что их используют в качестве живого щита, но именно это мы и сделали. Вроде бы хаотично перемещаясь в группе, Следопыты и южане заводили разговор то с одним, то с другим "правоохранителем", не давая возможность возможной засаде вести прицельный огонь.
Я же всю дорогу шёл справа от помощника шерифа, развлекая его разговором. Заодно и выяснял кое-какие подробности о политических раскладах. Весьма не лишним было узнать, что Даур, лидер "Тараканов" - второй по численности группировки, контролирующей Михнево и окрестности, озаботился в последнее время увеличением численности банды и аккуратно рекрутирует "братьев по крови". Если его задумка удастся - это может стать крупной проблемой. Этнические группировки, как правило, довольно устойчивы, и, хотя за прошедшие три десятка лет большую часть национальных банд, лишённых подпитки людьми с родины, вывели, но банда в несколько сотен дагестанцев и чеченцев - это серьёзно. Хорошо ещё, что значительное число осёдлых выходцев с Кавказа из анклавов вытянуть у вожака бредунов не получится. Кровь кровью, но, например, хорошо знакомый мне клан Вазоевых, что держит с десяток автосервисов и ремонтных мастерских в наших краях, следом за таким вождём не пойдёт. Как сказал мне как-то за чашкой чая Магомет - глава семьи: "Э, Илюха, мы с вами через такое вместе прошли! Мир рухнул, а мы его по камушку назад собираем! Отец твой - что брат мне! И что, я брошу всё, что у меня есть, против родственников пойду, только из-за того, что кто-то меня попросит? Нет, дорогой - это глупо будет и не по-мужски! А намаз делать мне и здесь никто не мешает".
Ризен относился к группировке Лавочника, которая, собственно говоря, и бандой-то не считалась, из-за того, что её глава был больше сконцентрирован на местных проблемах, а не на походах за добычей. Из четырех местных заведений, похожих на "Хризантему", три принадлежали ему, как и сам кабак, где мы так славно погуляли. А ещё под Лавочником были все авторемонтные мастерские в городе. Правда, "под ним", не совсем верный термин - они ему принадлежали, но из-за отсутствия серьёзной военной силы ему приходилось делить власть над ними с Дауром и Рябым. Помощник совершенно искренне возмущался тем, что машины банд приходится ремонтировать за мизерную плату, а зачастую и бесплатно.
"Даур хоть что-то делать пытается - пилораму запустил, цементный раскрутить пытается, а Ванька, - так он пренебрежительно называл командира "Столбовых", - только под себя гребёт. Да всё без толку - они за день спускают больше, чем за три дня добывают!"
На вопрос на чём же тогда группировка держится, ответил просто: "Свобода у них. Что хочу, то ворочу, Следопыт!"
Так что чего бы там ни ворчал Тушканчик, общение с местными бесполезным назвать нельзя.
А вот щиты полицейских меня изрядно насмешили - при ближайшем рассмотрении они оказались спинками кресел. До наступления Тьмы такие ещё "офисными" называли. По форме они сильно напоминали бляху помощника шерифа, изнутри были усилены полосами металла и пластика и выложены поролоном. От выстрела, конечно, защиты никакой, но от ножа или дубинки вполне прикроет и даже от топора, если правильно использовать. А повеселила меня сделанная на паре из них надпись на безграмотном английском. "Polise" - это надо такое придумать!
Тут наш "тигр" попал колесом в большую рытвину, и мне пришлось оторваться от размышлений и вцепиться в поручень на передней панели. Судя по хитрой ухмылке Мура, он специально направил машину в яму, чтобы вернуть меня обществу. Хотя это не по-товарищески, как мне кажется - мог бы и словами, свинтус.
- Командир, через Домодедово поедем или кругом?
- Давай кругом, не хрен нам там делать, а время потеряем.
- Тогда скажи об этом Чпоку, а то вон их уазик на обочине стоит - фонарями моргает.
Головная машина, ехавшая до этого примерно в километре перед колонной действительно стояла на обочине и в тот момент, когда до неё было метров триста, замигала "аварийкой". А это очень подозрительно, ведь если бы Андрей хотел о дороге спросить, то просто воспользовался радио. А тут стоит, оранжевым мигает. Кстати, ещё когда мы его машину в Люберцах затрофеили, я обратил внимание, что у этого экземпляра, в отличие от большинства его ныне бегающих родственников, светотехника в полном порядке. И фары и подфарники и поворотники все на месте, а это значит, что машина где-то до недавнего времени стояла и не использовалась или наоборот - принадлежала заботливому и небедному хозяину. Всякая мелочёвка вроде лампочек, когда ломается, то редко кто её на исправную заменяет. Лампы в фарах - это да, а кому нужны все эти обязательные в прошлом прибамбасы? А сейчас, гляди ты, пригодились!
Нажимаю тангенту:
- Чпок Занозе. Почему стоим?
В ответ - ничего. А до машины метров двести и что там внутри происходит, не разглядишь.
Наконец из динамика доносится голос Андрея:
- С дороги уйдите! - кричит он.
И тут же его машина, с пробуксовкой, подняв тучи пыли с обочины, срывается с места и, описав крутую дугу, пересекает шоссе и съезжает с насыпи на противоположной стороне.
Я реагирую автоматически:
- Ваня за ним! - это Тушканчику. - Колонна - засада! - это уже в рацию.
Два раза повторять не нужно, мой друг даёт газу, да так, что все четыре колеса пробуксовывают, и "тигр" катится поперёк шоссе. Буквально через несколько секунд из большой купы кустов, что располагалась метрах в ста от дороги, в нашу сторону протянулся дымный след.
- Граната! - заорал у меня за спиной прапорщик Коля. Да так, что я чуть не оглох.
По счастью граната из РПГ пролетела мимо, не задев ни одной машины, и взорвалась где-то в поле с левой стороны дороги.
Вцепившись в поручень я наблюдал за стремительно меняющейся обстановкой и пытался понять, почему Чпок не связался с нами по рации раньше, а выбрал такой странный способ? Машины колонны плели сейчас замысловатое кружево на разбитом асфальте дороге, а противник открыл огонь из легкой стрелковки - вспышки выстрелов мелькали как минимум в десятке мест на склоне.
Бубён матюкнулся, видимо приложился чем-нибудь, и снова оглушительно затараторил:
- Я наверх! Их задавить надо, иначе дырок понаделают! Водила! В кювете тормози!
- Дырок не будет! - ору в ответ. - У нас третий класс по кругу!
Бубён не ответил - возится с защёлкой люка, что, учитывая галопирующий "тигр", было задачей не из лёгких. Ответил мне старший лейтенант, держащий одной рукой прапорщика:
- Не нам, а ребятам. "Доны", считай, из картона сделаны.