|
-- Осторожнее! Это антикварная вещь, она мне ещё от бабушки по наследству перешла! -- трепетала молодая женщина, пытаясь руководить работой грузчиков, что кидали на неё далеко не дружелюбные взгляды. Измученные мужчины - не столько физически, сколько пошаговым контролем со стороны хозяйки имущества -- осторожно несли винтажный комод. Каждый понимал, что малейшая, даже самая незначительная царапина грозит таким скандалом, от которого будет крайне тяжело отойти ближайшие несколько часов. Властные женщины, любящие и тем более не стесняющиеся командовать, -- те ещё истерички.
-- Милая, они хорошо выполняют свою работу, не стоит так беспокоиться. Я же обратился в лучшее агентство, как ты и просила.
-- Лучшее оно или не лучшее, стоит на секунду отвлечься и выпустить их из поля зрения, как они точно что-нибудь уронят или небрежно поставят. Знаю я их, этих грузчиков, -- последнее слово женщина сказала с особым акцентом, наполненным пренебрежением и явным презрением.
Мне остаётся разве что тяжело вздохнуть. Пытаться переубедить жену - бесполезная трата времени. Она, пожалуй, самый упёртый человек из всех, кого я знаю. Но у неё есть и положительные качества, за которые я её, несомненно, люблю: она интеллектуал с большой буквы, закончила с красным дипломом все учебные заведения, в которых училась, и окончила магистратуру с отличием; замечательно готовит, особенно запеканка с индейкой у неё -- просто пальчики оближешь; тщательно ухаживает за своей внешностью и за моей за компанию, гоняет постоянно в спортзал, а также по салонам, где меня стригут элитные стилисты. На первый взгляд у всех формируется о ней плохое мнение, но стоит её узнать получше, как начинают к ней тянутся. А я ревную, как дурак. Знаю ведь, что ей никто кроме меня не нужен, но всё равно ревную. Ничего поделать с собой не могу.
Развернувшись, черепашьим шагом я двинулся по длинному коридору прихожей нашего нового дома. Пять лет копили без устали и, наконец, смогли осуществить совместную мечту. И вот теперь можно браться за другую, так тщательно нами оберегаемую. Мы постоянно отодвигали этот вопрос на потом, так как он всегда вставал боком, стоит о нём заговорить, -- из-за съёмной жилплощади. Милая была твёрдо убеждена, что если и заводить ребёнка, то только когда будет свой собственный дом, чтобы у него сразу была своя комната. А в той двухкомнатной квартире -- слишком тесно. При их доходе растить дитё в подобных условиях -- попросту кощунство. И я с ней согласен.
Обойдя практически весь дом, с интересом разглядывая комнаты, я остановился напротив двери, врезанной на обратной стенке ведущей на второй этаж лестницы. По всей видимости -- кладовая. Практическое использование места обрадует жену. Она немного повёрнута на этом. Любит, чтобы у каждой вещи был какой-нибудь хотя бы маленький ящичек, в который она могла бы сложить по размеру вещи, ведь у каждой вещи должно быть своё место и никак иначе.
Поддавшись желанию исследовать последний закуток, я потянулся к дверной ручке, и как только пальцы коснулись круглой металлической поверхности, мне захотелось тут же одёрнуть руку. Холодная, неестественно холодная ручка, будто только вытащенная из морозильной камеры. Но интерес меня заставил примириться с неприятным чувством, и я осторожно повернул шарик против часовой стрелки. Моему взору предстал немного неожиданный вид. Вместо тесной каморки я увидел ступеньки, уходящие куда-то вниз и скрывающиеся в подвальной кромешной тьме.
Окинув взглядом внутреннюю сторону двери, я заметил примерно от середины и до самого низа длинные и не очень царапины, довольно-таки глубокие, с рваными краями. Видимо, прошлые хозяева держали большого пса. И запирали его в подвале, когда тот себя плохо вёл, а он в отместку царапал дверь и жалобно скулил. Придется на днях заняться дверью. Завтра съезжу в магазин стройматериалов и подкуплю нужные вещи.
Я прикрыл обратно дверь и собирался уже пойти на улицу. Но кожа на ладони будто прилипла к всё ещё ледяной ручке. Пришлось буквально отдирать руку, смотря на то, как кожа мучительно растягивается и медленно отрывается, оставляя микроскопические частички на гладкой поверхности. Неприятно, но и не то чтобы больно. Даже и не заметил, когда перестал от холода чувствовать кисть. Всем моим вниманием завладел этот внезапно объявившийся подвал, ведь риелтор не говорил о его присутствии в доме.
Когда я вышел на улицу, то мог наблюдать за отсчитывающей деньги из бумажника женой. Грузчики закончили свою работу. Вся немногочисленная мебель уже в доме и частично расставлена по местам. Нам ещё предстоит многое докупить, например, диван в гостиную.
Женщина не скупилась на чаевые, так как добротно выполненная работа соответствовала всем её требованиям. Да и мужчинам полагалась надбавка за терпение. Даже она прекрасно понимает, какой бывает несносной, когда дело касается командования. Перфекционизм не дает спокойно жить ни ей, ни окружающим, держа всех в ежовых рукавицах желания достичь во всём идеального результата.
Оставшийся день прошел в суматохе. Мы перемыли весь дом, все полы, подоконники и чуть ли не стены. Устал ужасно. Ранним вечером свалился замертво в любезно расстеленную женой постель и мертвецки уснул. То ли во сне, то ли наяву -- было сложно понять -- я слышал утробное рычание. Оно исходило откуда-то снизу. Словно из-под земли. Быть может, сами черти из ада рвутся наружу.
Снилось мне что-то чудное: сначала изворачивающийся воздушный змей, что бегал по земле, затем он начал приобретать всё более реальные формы. Появились длинные чёрные когти, ярко-рыжий загривок, вытянулась морда с раздутыми, широкими ноздрями, из которых вырывалось огненное дыхание клубнями. Мне больше не было весело, а, наоборот, с каждой секундой меня одолевал всё больший страх. Я попросту оцепенел. И этот его ужасающий рев.
Проснулся я в холодном поту, с учащенно стучащим сердцем. Оно так и норовила вырваться из груди, с силой ударяясь в ребра. Хотелось взглянуть на умиротворенное во сне лицо жены, но её уже и след простыл из постели. И в этом нет ничего удивительного: уже почти обеденное время.
Выбравшись из тёплой и уютной постели, я отправился на поиски своей заботливой пташки, что так осторожно покинула наше ложе и не разбудила меня, при всей чуткости моего сна. Нашёл я её во дворе, окружённую стадом соседей. Они готовили мясо на гриле. Судя по тому, как вокруг неё увивались да подшучивали двоё мужчин, а немного в стороне стояла женщина и кидала на неё завистливые взгляды, можно было предположить, они уже успели к ней проникнуться симпатией. Естественно, я как обычно приревновал. В пару шагов преодолев расстояние до моей женщины, я нежно обнял её со спины и поцеловал в шею. Возможно, в этом есть что-то детское -- так яро всем показывать, что она "моя". Женщина смущённо улыбнулась, поглаживая тонкими пальцами по моей руке, и представила меня всем.
-- Вы давно здесь живёте? -- как бы вскользь спросил я у широкоплечего мужчины примерно моего возраста, осторожно отрезая ломтик хорошо прожаренного стейка. Мы успели усесться на веранде соседей, живущих справа от нас. Молодожёны переехали всего пару месяцев назад. Парню каких-то двадцать три, и девушка, его ровесница. Ранний возраст для брака, с какой стороны не глянь. Мы с женой поженились, когда мне уже перевалило за тридцать, а она меня старше на два года. Но в нашей стране это нормальный возраст для первого брака. Правда мы и встречались, а так же жили вместе уже пять лет.
-- Где-то года три.
-- Значит, вы знали людей, что жили до нас в этом доме?
-- Довольно-таки приятные люди. Мужчина - обычный офисный служащий, кажется, бухгалтер в страховом агентстве. Весёлый, немного пухлый здоровяк. Женщина - домохозяйка. Она смотрела за их шестилетним сыном. Мальчишка не по годам смышлёный. Какие-то научные эксперименты постоянно делал. Кристаллы солевые выращивал во дворе и вообще был непоседой той ещё. Ему на шестой день рождения родители подарили книгу "Занимательные эксперименты и опыты для детей", вот с ней он и бегал.
-- Да, помню однажды к нам пришёл, спрашивал пищевые красители, -- вмешалась молодая женщина с белокурыми волосами. Она с доброй улыбкой вспоминала интересного мальчишку.
-- А потом они резко всё уехали, даже ни с кем не попрощавшись, -- тяжело добавил пожилой мужчина.
Внезапно я вспомнил про царапины на двери подвала. Мне стало интересно, что за порода могла оставить такие глубокие следы. При желании порой, конечно, любая, если её не кормить сутками. Вот только это не вязалось с образом предыдущих жильцов по рассказам соседей.
-- А что за собаку они держали?
-- Собаку? О чём это вы?.. Они не держали никаких собак. У них вообще не было домашних животных. У того мальчишки вроде аллергия была на шерсть, как и у отца. По наследству передалась.
Я задумчиво потёр подбородок, надо будет повнимательнее рассмотреть эти царапины. Может, они были нечаянно оставлены какими-то стройматериалами, а я ошибочно принял это за следы, оставленные животным. Или эта семья была не такой уж и славной, а имела свои "потёмки".
Ближе к вечеру, вдоволь наговорившись, соседи начали медленно расползаться по своим домам. Сегодня последний выходной, а с завтрашнего дня начинается тяжёлая трудовая неделя. Нам с женой предстоит ещё и после работы мотаться по магазинам, докупая нужные вещи.
Как только мы вернулись в наш дом, я снова подошел к двери подвала, раскрыв её, постарался поскорее убрать руку от ручки. Не хотелось снова отморозить пальцы. К моему удивлению, на двери количество царапин увеличилось. Казалось, животное, что их оставляло, было в бешенстве. Тянулись теперь не от середины двери, а от уровня моих глаз. Свирепые и более глубокие.
Не понимая, что творится в этом доме, я осторожно прикоснулся подушечками пальцев к глубокому разрезу, проведя немного вниз. Маленькая заноза воткнулась в кожу, но она не хотела отрываться от двери, поэтому лишь слегка оцарапала мой палец. Я тут же отодвинул руку, посмотрев на маленькую, практически не заметную капельку крови.
Идеальную тишину, в которой я рассматривал свой пострадавший палец, разрушил тихий, но невероятно зловещий скрип, исходящий от ступеньки старой лестницы.
|