Я помню дом-пагоду в китайском (или японском?) стиле, стоящий на краю поля. Я помню непонятного мне человека, с которым переспала. И больше - ничего...
***
- И давно, ты думаешь, он тут висит?
Инспектор Дюнуа хмуро поглядывал на тихо качающийся на ветру скелет в истлевших одеждах, чьи шейные позвонки охватывала грубая, толстая веревка, перекинутая через огромный корявый сук.
- Да кто ж его знает. Давно, надо полагать, - пожал плечами напарник инспектора, Реми Лозьер. - Поселок-то заброшенный. Много лет назад здесь жили русские поселенцы.
- Русские? - изумился Дюнуа.
- Ну да. Несколько десятков семей перебрались сюда из России и основали поселок.
- И что же с ними случилось?
- Никто не знает, инспектор. Думаю, они просто покинули это место. Вопрос - как сюда занесло этого бедолагу...
Скелет всё так же покачивался на суку, и от него ответов уж точно было не дождаться.
- Мне кажется, мы попросту теряем время. Жамгарьян уже, должно быть, далеко.
- Как знать, Реми, как знать... Последний сигнал поступил с бензоколонки, что в пяти километрах отсюда. Его опознал кассир. Куда он мог оттуда податься?
- Здесь в радиусе многих километров нет никакого жилья. Так что он, скорее всего, поймал попутную машину и удаляется сейчас на северо-запад.
- Это лишь твоя версия, Реми. Ладно, идемте в фургон, выпьем по стаканчику кофе, а то уже прохладно...
***
- Так что будем с ими делать, Андроп Венедиктыч?
- Да ничаво не будем, Лавруша. Мамонта дождаться надоть.
Пленники - мужчина и женщина - сидели на дощатом полу, со связанными за спиною руками и с холщовыми мешками на головах.
- Ну, а сами, что же, решить не могём?
- Нет, Лавруша, не могём. Эт не в нашей ком-пе-тэн-ции.
- Чаво-чаво?
- Ладно, не бери в голову... Мамонт скоро придет.
- Скушна-а..., - зевнул Лавруша. И, поднявшись со стула, беззлобно пнул пленника ногой. - Ну што, родимый... Мамонт скоро возвернется. Шкуру-то с тебя спу-устит!
- Он не понимает, - сказал Андроп. - Он только по-французски, я думаю...
- Фу-ты, ну-ты... Да мне без разницы, по-каковски он орать начнет, когда ему Мамонт кол вобьёт в известное место. Ну, а девку... Об ей разговор особый...
***
При поклоне, если стоишь на коленях, лоб должен обязательно коснуться земли. Раз!.. Руки к небу. Два!.. Руки к небу. Три!.. Можно вставать. И последний поклон - поясной.
Можно снять деревянную маску и взять Камень в руку. Сегодня Он явно недоволен. Мало крови, мало смертей... Нечасто сюда, в эти места, стали забредать живые души.
Попросив прощения у Камня, Мамонт бережно водрузил его на прежнее место - в ладонь вырезанной из черного дерева статуи, сидящей на возвышении, в позе лотоса.
Огромная змеиная голова статуи ожила и моргнула серо-стальными глазами; на миг Мамонт узрел широкий, раздвоенный язык.
- Мы виноваты, я знаю, - произнес Мамонт, даже не пытаясь утереть покатившиеся из глаз слезы. - Прости...
- Что происходит? Где мы?
- Боюсь, мой ответ вас весьма огорчит, мадемуазель.
- И все же?..
Глаза мои никак не могли привыкнуть к темноте. Я с трудом различала предметы в помещении. Собственно, предметов никаких и не было. Голые стены, земляной пол... И какие-то две грязные циновки. На одной лежала я, на другой - незнакомый мне пожилой мужчина.
Час или полтора назад нас привели сюда, в этот смрадный подвал, где наконец-то развязали руки и сняли проклятые мешки.
Поскольку мой товарищ по несчастью молчал, я была вынуждена снова задать свой вопрос.
- Простите, мадемуазель - а как мне вас называть?
- Жаннет. Жаннет Лозьер.
- Очень приятно, Жаннет. Я - комиссар Жамгарьян.
Я округлила глаза и на всякий случай отодвинулась от него. Прошептала:
- Тот самый?..
- По-видимому, да.
Долго вспоминать не пришлось - брат рассказывал на днях, что чуть ли не вся полиция страны сбилась с ног, разыскивая одного из лучших своих сотрудников, заслуженного-перезаслуженного комиссара Доминика Жамгарьяна, по обвинению в убийстве трех человек.
- А вы, случайно, не родственница инспектора Лозьера? - спросил он, в свою очередь.
"Он знает Реми, ну конечно..."
- Сестра..., - выдавила я.
- Понятно. Не бойтесь, я вам ничего не сделаю. А вот эти люди, они...
- Кто они такие?
- Судя по всему, это какая-то секта. Говорят по-русски.
- По-русски? - изумилась я. - А я решила, будто это - польский...
- Нет. Мои дед с бабкой - выходцы из бывшего СССР, так что я вполне сносно понимаю русский.
- И о чем же они говорили между собой? - спросила я с замиранием сердца. Ибо уже предвидела ответ.
- Они собираются нас с вами убить...
***
- Ч-черт!
- Что такое, Реми?
- Да сестра не отвечает на мобильный. Девятнадцать лет девчонке, приехала ко мне на каникулы - она в Штатах учится. Вертихвостка! Познакомилась тут с каким-то ученым. Она вообще любит мужиков постарше... Этот тип - то ли специалист по Японии, то ли еще кто-то, в подобном роде. Вчера вечером они должны были встретиться. Я понимаю - любовь, и всё такое, но... Можно же сотовый не выключать!
- Не переживай, Реми, - сказал Дюнуа. - Возможно, телефон просто разрядился.
- Ты можешь сказать, куда мы едем?
- Неподалеку отсюда живет один знахарь-отшельник. Когда-то он спас моего сына от лейкемии. Давно тут обитает. Маловероятно, что Жамгарьян прячется у него, хотя они знакомы. Комиссар мне его тогда и посоветовал. Я хочу заглянуть к нему, для очистки совести, и задать пару вопросов. Вот, кстати, и нужный поворот...
Якоб Лассаль, тот самый знахарь, о котором говорил Дюнуа, лежал посередине своего двора, лицом в траву, а между его лопаток торчала короткая стрела с розовым оперением.
- Это уже начинает мне не нравиться, - задумчиво изрек Дюнуа, доставая из кармана пиджака сотовый телефон. - Вот дьявол! Тут нет сети...
- Тучи собираются, - заметил Реми. - Скорей всего, будет дождь.
Как бы в подтверждение его слов, где-то вдалеке загрохотало.
- Напрасно мы отделились от группы, - сказал Лозьер. - Не нравится мне это место...
- Обыщем дом?
- Мне почему-то не хочется.
- Думаешь, мне хочется, Реми? Но здесь произошло убийство, если ты не заметил...
Сказав это, Дюнуа решительно направился к одноэтажному строению с покосившейся крышей. Реми огляделся и, вытащив из плечевой кобуры пистолет, последовал за напарником.
***
- Ну так сделайте же что-нибудь, вы, в конце концов, полицейский! - едва ли не взмолилась я.
- Вы что, мадемуазель, фильмов насмотрелись? Я старый, больной человек, кабинетный работник. К тому же, и сам теперь в розыске - за убийство, которого не совершал. Вы видели наших похитителей? Двое молодых, здоровых парней. Ждут возвращения третьего - какого-то типа по кличке Мамонт. У нас - никаких шансов...
Сказав свою тираду, он положил руки под голову и прикрыл глаза. Вот это номер!..
- Я не собираюсь тут подыхать - слышите, вы!.. Почему вообще они хотят моей... нашей смерти?!. Что мы им сделали?!.
- Ровным счетом ничего. Судя по всему, они готовятся к ритуальному жертвоприношению. Мы просто оказались не в том месте и не в то время.
Безнадежность ситуации сводила меня с ума. Отправиться к черту на рога, на какую-то отдаленную виллу придурковатого востоковеда, чтобы, в конце концов, угодить в подвал к психованным русским сектантам!.. Да еще в компании "фараона", которого подозревают в убийстве!..
Я встала с циновки. Осмотрелась. Дверь была железная, из тех, что никакими силами не сломаешь. Слабый свет шел из зарешеченного окна, занавешенного какими-то тряпками. Ничего, похожего на оружие, под рукою не наблюдалось.
Форменный идиотизм...
- Как вас сюда вообще занесло, дамочка? - не открывая глаз, спросил мой сокамерник.
- А вам-то какое... А впрочем... Так и быть, расскажу. Я поехала в гости к одному чудаковатому профессору. Он сказал, у него вилла, оформленная в стиле Востока. Действительно, домик ничего себе. Пагода в чистом поле. Столбы во дворе. А внутри мебели нет, раздвижные шторы, и все такое. Иероглифы кругом эти... долбанные. Ну мы с ним выпили, поговорили...
- Переспали, - зевнув, лениво добавил комиссар.
- Это вы сказали, месье! - вспылила я. - Короче, выхожу я из душа - и тут эти типы. Сунули мне что-то под нос, я и отключилась.
- Хлороформ, скорее всего. Это все, что вы помните?
- Да. Это все.
- М-да, ситуация... А меня они прихватили в доме моего друга, знахаря. Я вышел во двор, чтобы его позвать, и увидел, что он лежит на земле, а из спины торчит стрела. Не успел ничего предпринять - из кустов вышел детина и направил на меня арбалет. Второй зашел со спины и ударил по ногам, под колени. А затем - по голове. До сих пор болит... Этот ваш знакомый, он... кто, вы говорите?
- Специалист по восточной культуре.
- Сдается мне, он и заманил вас в эту ловушку.
- Эжен?.. - поразилась я.
- Понятия не имею, как его зовут. Вам виднее.
- Да с чего вы взяли-то?..
"Черт, а если он прав?"
Мысль был неприятной, но, как и всякая неприятная мысль, однажды придя в голову, уходить уже не желала.
- Ну глупо же, вот так вот умереть! Даже не попытавшись ничего сделать!..
- Смерть умной не бывает, - с философским спокойствием изрек комиссар.
***
Лозьер переступил порог дома. В нос ударил запах сырости и каких-то трав. В полумраке Реми не сразу уловил движение, а когда уловил - среагировать уже не успел: обрушившийся сверху тяжелый топор раскроил ему череп...
Мои худшие опасения подтвердились, когда вернулись эти.
На сей раз их было трое. Я не могла не узнать Эжена, хотя одет он был как-то странно: в черно-зеленый балахон с изображением змеи на рукаве.
- Черт, значит, это ты!.. - со злостью процедила я.
- Вставайте. Ваше время пришло, - глядя куда-то поверх нас с комиссаром, произнес этот мерзавец.
- Никуда я не пойду! Можешь валить в задницу... Профессор недоделанный!
Эжен что-то коротко приказал двум своим людям, и они схватили меня за руки. Комиссар сверкнул глазами, и я подумала было, что он сейчас ввяжется в драку, но не тут-то было! Он покорно поднялся со своей циновки, выражая готовность выполнять их волю.
Нас вывели из подвала, и тут меня ждал второй сюрприз: мы, оказывается, находились всё в том же доме-пагоде, резиденции лже-профессора!..
Во дворе перед домом нас встретил еще один тип - высокий, с неприятным взглядом, и в дорогом сером костюме.
- Привет, комиссар! Ну вы и влипли..., - со странным злорадством произнес он.
- Привет, Дюнуа. Я давно подозревал, что ты меня недолюбливаешь. Но чтобы до такой степени...
- Всё шутите? С вами получилось случайно. Думаю, Камень будет доволен.
"Какой еще камень, что он несет?"
Двое ублюдков привязали меня к одному из трех столбов, стоящих во дворе. К столбу напротив тоже, как я заметила, был прикручен кто-то... но накрытый огромным куском ткани. Это кто-то был абсолютно неподвижен, и это меня насторожило.
Затем настала очередь комиссара. Он почти не сопротивлялся, когда эти тащили его к третьему столбу...
- Ловко вы все провернули, комиссар, - снова заговорил тип с неприятным взглядом. - Только на что вы рассчитывали? Эти недоумки-наркоторговцы должны были передать вам взятку - миллион евро, а вы должны были подать сигнал группе захвата. А вместо этого вы их всех грохнули и подались в бега. Где же, черт возьми, деньги?
- Пошел ты, Дюнуа! Это была подстава, не я их убил!
- Ну разумеется! Значит, не скажете, где "бабки"?
- Откуда мне знать?
- Что ж, дело ваше. Все равно вам не суждено ими воспользоваться...
- Как знать, - с безмятежным спокойствием заметил комиссар.
- Послушайте! - крикнула я. - Что здесь вообще происходит?! Кто-нибудь может мне объяснить?!. Или я прошу слишком многого?!..
Все присутствующие обернулись в мою сторону, как будто только сейчас меня заметили. Неприятный тип приблизился вплотную. Его взгляд, казалось, сейчас прожжет меня насквозь...
- Нет, теперь вы имеете право знать. Давным-давно один буддийский монах, сбежав из своего монастыря, завез в Россию культ Черного Змея. Те, кто к нему присоединились, поклонялись священной статуе из черного дерева, изображающей человека со змеиной головой, в позе лотоса. В правой руке статуя держит Камень. Это Камень-покровитель, исполняющий желания. Но для этого нужны жертвы. Когда Камень голоден, нужно его кормить. И сегодня Камень получит своё...
- Вы тоже - один из них? Из этих?.. - ужаснулась я.
- Именно так. Я - русский по происхождению. Мои предки поклонялись Черному Змею много веков.
Повернувшись к своим сообщникам, неприятный тип произнес тираду на незнакомом мне языке - теперь я знала, что это русский. Но от этого факта мне было ничуть не легче...
Один из его подручных сорвал кусок ткани с того, кто был привязан к столбу напротив меня. И я увидела... Господи, нет! Это был... Мертвый человек!..
***
Комиссар
Я узнал беднягу Реми... Что они с ним сделали!.. Вместо головы было кровавое месиво. Жаннет вопила пронзительно, не замолкая ни на секунду. Дюнуа приблизился ко мне и заговорил - что характерно, по-русски:
- Комиссар Жамгарьян... Звезда парижской уголовной полиции! Беглый преступник, а теперь и вовсе - без пяти минут мертвец... Это было моим желанием, и Камень его выполнил! В отличие от вас, комиссар, мы хотя бы не лицемерим. Мы не утверждаем, что наш бог - добр. Нет, он зол! И вознаграждает не просто так, а за реальное служение ему!
- Реми ты убил? - спросил я.
- Ах да, я и забыл... Он ведь был вашим любимцем... В отличие от меня! Да, мне пришлось это сделать. Один мертвый - два живых: идеальный треугольник! Ваш друг-знахарь для ритуала не подходил, ибо когда-то был одним из нас. Мы просто покарали отступника. Впрочем, довольно болтовни! Андроп, принеси маски и арбалет!
Один из парней, что нас стерегли, побежал в дом. И вскоре вернулся, со всем тем, что ему велели доставить.
Жаннет перестала кричать - то ли охрипла, то ли поняла, что от ее криков - никакого толку. Несчастная девочка, подумал я.
Все четверо сектантов надели деревянные маски с узкими прорезями для глаз.
- Кто будет стрелять? - задал вопрос Дюнуа. И ответил сам же: - Давай-ка ты, Лавруша. Ты ведь у нас самый меткий... Ты все помнишь? Мужчину убьешь сразу, всадишь стрелу вот сюда..., - Дюнуа коснулся указательным пальцем моей груди в районе сердца. - А девчонку... Будешь убивать постепенно. Вначале - одну стрелу в правую ногу. Затем - в левую. Еще по стреле - в каждое предплечье. И только потом - в лоб. Камню понравится... Следующим к Нему пойдешь ты, и он исполнит все, чего пожелаешь... Давай!..
Жаннет
Я не понимала, о чем они говорят. Но отчетливо осознавала одно - нас сейчас будут убивать. Нас с комиссаром, привязанных к столбам, на манер жертвенных животных.
И спасения ждать неоткуда...
Я не знала, быстро ли убивает арбалетная стрела. Быть может, если сразу в сердце, то я ничего не почувствую... Господи!.. Да что ж я такого сделала, чтобы заслужить такое! Ну да, любила выпить и погулять, любила мужчин... Но разве это грех?.. Я ничего не успела в этой жизни - не вышла замуж, не родила ребенка. Черт, черт меня дернул приехать на каникулы к Реми! Боже!.. Реми... Они ведь его убили... Вон он там, у столба, мертвый, с разбитой головой!
А я знаю, что сделаю. Я, как в детстве, закрою глаза. И мне не будет страшно...
Комиссар
Лавруша стал поднимать арбалет... Я успел еще кинуть беглый взгляд на Жаннет - она, зажмурив глаза, вся тряслась от страха. Маска мешала мне видеть лицо Дюнуа, который стоял чуть поодаль, но я уверен был, что этот сукин сын улыбается...
Ему и досталась стрела - вонзилась прямо в шею.
Тело инспектора еще не коснулось земли, а второй из сектантов - кажется, Мамонт - упал, получив по голове прикладом арбалета.
- Ты что, спятил?!. - истерично выкрикнул последний (которого звали Андроп).
Лавруша, недолго думая, ткнул его прикладом в солнечное сплетение и добил могучим ударом сверху. Затем отшвырнул арбалет, сдернул с себя маску и вынул нож из-за голенища сапога...
- Молодец, Лавруша. Камень теперь твой, и только твой, - похвалил его я, потирая затекшие кисти рук. - Да, и... Освободи, пожалуйста, девушку.
Жаннет
...Все было, как в тумане. Я не умерла, нет. И комиссар тоже. Вместо нас умерли те, другие - я видела их тела. Три трупа в одинаковых деревянных масках.
Я порывалась подойти к Реми, но комиссар постоянно тянул меня за рукав и повторял одно: "Нам надо уходить".
Я плохо помню, как мы выбрались из того проклятого места... Кажется, дошли до шоссе и поймали какую-то попутку... Шел дождь, мы промокли до нитки.
Ночь провели в захудалой придорожной гостинице. А потом началось и вовсе невероятное...
***
Два человека - мужчина в годах и молодая девушка - лежали в шезлонгах на песчаном пляже, неспешно потягивая коктейли из высоких бокалов. Их взору открывался бескрайний морской пейзаж, а позади тихо шумели огромными листьями тропические пальмы.
- Ну вот... Якоб Лассаль - на самом деле его звали Яков Демидов - был моим хорошим другом. Он рассказал мне всё про эту секту. Когда-то они обитали в поселении, отгородившись от внешнего мира, насколько это возможно. Статуя их покровителя - человека с головой змеи - находилась где-то в глухом лесу, неподалеку от поселка. Однажды утром они обнаружили, что их духовный лидер покончил с собой - повесился. И поклонники культа решили уйти, рассеяться по стране. Никто даже не рискнул вынуть мертвеца из петли. Яков тогда был юношей. Он вырос, стал целителем. Жил как отшельник, недалеко от того заброшенного поселка. Как-то у меня сломалась машина, когда я проезжал мимо его дома. Так вот мы и познакомились... А потом я по глупости познакомил его с Дюнуа, у которого заболел сын. Я же не знал, что он тоже - из посёлка... Просто он тогда был совсем маленьким. Духовный лидер - ну, тот самый, который повесился - это был его отец. А его мать потом опять вышла замуж, и Роман Видов стал Роббером Дюнуа... Взял фамилию отчима. Якоб, к которому инспектор часто стал привозить сына на лечение, обратил внимание, что Дюнуа кого-то ему напоминает внешне. Стал расспрашивать... на свою беду. Так они познакомились поближе. Узнав от матери историю своей семьи, Дюнуа решил, что культ следует возродить. Собственно говоря, его привлекала эта легенда о Камне, исполняющем желания. Ему нужны были последователи. И он нашел их - благодаря своей службе в полиции. Поднял архивы и отыскал нескольких человек - потомков тех, кто обитал когда-то в русском поселении. Один из них, которого звали когда-то Евгением, сделался специалистом по восточной культуре. Он-то и помог Дюнуа восстановить полную историю загадочного культа. Теперь требовалось одно - жертвы. Ими становились случайные люди, которые забредали в те края. Но им хотелось большего: провести ритуал по всем правилам, чтобы задобрить Черного Змея. Для этого им нужны были трое - один мертвый человек и два живых. Тебя заманил в ловушку Евгений, он же - Эжен. Ну, а меня они взяли случайно. Я скрывался у Якоба от преследования. Якоб стал им мешать - отказавшись участвовать в убийствах, он угрожал, что заявит на них властям. Тогда они и его убили. Остальное тебе известно.
- Нет, Доминик, - сказала девушка. - Я до сих пор не могу понять, как мы спаслись.
- Тут все просто. Я этого Лаврушу загипнотизировал. Внушил, чтобы он убил не нас, а своих сообщников.
- Ты что, еще и гипнотизер?!.
- Ну да, это мое хобби. Только никому не говори, ладно?
Мужчина отставил пустой бокал и потянулся на шезлонге.
- А знаешь, дорогая Жаннет... Я ведь действительно угрохал тогда тех трех типов, наркоторговцев. Миллион евро - это все-таки миллион евро...