Иногда время замедляется и растягивается, а разум в нем вязнет, словно в трясине. И ты видишь четко каждую деталь, запоминаешь навсегда и потом это преследует тебя в кошмарах.
Вскрик в соседней комнате, звук слетающей с петель двери, рычание низкое и утробное. И глаза, светящиеся в темноте холодной ночи, которая скалится за дверью и через мгновенье ворвется, сметая свет, забирая тепло и дыхание. И понимание: настала ночь жатвы и Они пришли за новой кровью, они пришли в поселок за мальчиками, они пришли за ее братом. А потом...лишь кровь, крики и страх.
И теперь, спустя столько лет, они снова вот-вот будут здесь. Но Кейт в этот раз готова. Она больше не ребенок. Она больше не беспомощна. Она готова сражаться и повести за собой немногих, готовых противостоять Им. У нее есть искупление для ее брата: стрела с серебром, готовая найти сердце зверя, который когда-то был ее близнецом.
Бывают судьбоносные дни, а бывают судьбоносные ночи. Такие яркие, что каждый миг навсегда остается в памяти. За окном падали снежинки, мягкие, словно холодный пух. Ночь укрывала их темнотой и снегом, ночь дарила им свободу и силу- тем, кто пришел в селение в ночь Жатвы. С треском вылетела дверь, а за ней, укрытый плащем из метели, стоял человек в обличьи зверя - его отец по крови и по стае, а не по рождению. Там стоял тот, кто обучил его, воспитал и сделал тем, кто он является сейчас.
И теперь, спустя столько лет, он возвращался в селение в ночь новой Жатвы, обласканный луной и зимней ночью. Возвращался с искуплением для своей сестры, восставшей против них, чтобы остановить охотника на оборотней, которая когда-то была его близнецом.
Она привела с собой людей - тех, кто учил ее убивать оборотней, кто искал их повсюду,такие же потерявшие и ненавидящие. Они искали, а Кейт сказала направление. Охотники принесли в селение божественный огонь и серебро, они собрали вместе всех мальчиков и укрыли в доме в самом центре. Они были силой: селяне роптали, но подчинились.
Все было готово для ловушки. Божественное пламя превратила вернуло свет в наступившей тьме, поблескивая на лезвиях мечей, на звеньях сетей и доспехах. Воздух натянулся напряженной, чуть звенящей струной. Скоро, уже скоро...
В небе безмятежно плыла полная луна, словно глаз исполинского зверя, как говорилось в сказаниях оборотней. Узы по звериной крови, что текла в жилах каждого в стае. Узы по человеческой крови, что связала их навечно с этим селением. Одни из них сегодня прервутся.
Первый отец учил его пахать землю, другой обучал убивать. Первый говорил бояться темноты, второй показал, как ее полюбить. Первый был мертв, а второй возглавлял Жатву точно так, как однажды возглавит ее сам Каин.
Они двигались бесшумно, скользили в тенях и лишь цепочки следов выдавали их присутствие. В деревне жгли костры, яркие, разрезающие тьму уродливыми тенями. Люди боялись их и ненавидели, но прежде был уговор. Он соблюдался почти двести лет: оборотни приходят раз в десять лет и забирают десять мальчиков, люди на них не пытаются охотиться, а взамен звери не трогают больше никого в селении.
Но прошлой ночью, прямо накануне жатвы, этот договор был нарушен. Был убит один из них. И когда вожак вытаскивал стрелу из его пронзенной груди, не обращая внимания на ожоги, что оставались на пальцах от серебра... Когда поднял голову и завыл на растущую луну, призывая всю стаю... Когда оплакивали потерю так, словно он был самым дорогим из близких... Тогда стало ясно - прощения не будет и жатва утонет в крови.
Их увидели в северной части селения: светящиеся глаза, словно болотные огоньки, вспыхивающие и перемещающиеся по кромке леса. Но напали они с востока, коварные, как и всегда. Темные огромные тени, перепрыгивающие частокол, которым было окружено селение, с такой легкостью, словно это не препятствие в два места высотой. Один за другим оборотни появлялись в свете костров, ослепленные своей мощью.
Легкая улыбка мелькнула на губах Кейт: командир охотников знал, что так будет. Люди были готовы. Они не были пугливыми селянами, они шли в бой с горечью мести на губах. Каждый уже убил в свое время близкого, который был отравлен обращением. Так становились охотниками, так проходило посвящение. И сейчас пришло время для Кейт.
Все было правильно, эти твари больше не были людьми. Взгляд переходил от одних сражающихся к другим. Девушка знала: когда она увидит брата, то сразу поймет, что это он. Ведь даже сейчас они продолжали оставаться близнецами. Пальцы крепко сжимали тетиву, руки готовы были натянуть лук в любой момент. Она долго шла к этому, и сегодня все должно было...
Внезапно время остановилось. Снег перестал падать, звуки боя стихли, пламя костров замерло. Сердце гулко ударило в висках, а взгляд...взгляд не мог оторваться от огромного черного волка с такими же карими, как у самой Кейт, глазами.
''Это ты!''
Как давно она не видела этих глаз?
''Мне было так плохо без тебя''
С тех пор, когда они заканчивали друг за друга фразы.
''Я так люблю тебя''
С тех пор, когда все в этом мире было на двоих.
''Я так хотела снова тебя увидеть''
С тех пор, как их разлучили той страшной зимней ночью.
''Мой брат, мой Каин''
Руки начали натягивать лук сквозь вязкую трясину медленно сменяющих друг друга секунд.
''Я вернулась, я освобожу тебя от этого проклятья!''
В воздухе стоял удушливый запах ненависти, снег стал алым от крови. Чужаки...в селение пришли чужаки и нарушили привычный порядок вещей. Эта ненависть и эта кровь были на их руках.
Вокруг сражались и умирали. Отблески пламени играли в глазах погибших, придавая им иллюзию жизни. Словно мертвые продолжали смотреть на то,что происходит вокруг. Продолжали смотреть и ненавидеть.
Он ступал между трупов. он сердцем оплакивал каждого погибшего брата. Но понимал, что семя раздора посадила в эту землю его родная сестра.
Она не могла оставаться в живых. Каждый оборотень знал закон стаи. Но ее жизнь принадлежала Каину. И это тоже знал каждый из его братьев.
Запах привел его к ней. Запах мяты и яблок, такой же, как в детстве. Он взглянул в ее глаза, такие же карие, как у него.
''Как давно я не видел тебя''
Он не мог перекинуться сейчас и не мог говорить в зверином обличье, но слова им и не были нужны. Как и в детстве, он понял ее с одного взгляда.
''Ты тоже искала меня, моя сестра, моя любимая Кейт.''
В ярких отблесках огня Каин присел, готовясь к прыжку, видя не стрелу, нацеленную на него, а только эти глаза, полные сожаления и решительности.
''Я вернулся, я освобожу тебя от этого бремени''.
Снег валил все сильнее: крупными, мягкими хлопьями, белыми, пока не опускались на кровавую землю. Вдох: холодный воздух проникает в легкие вместе с запахом битвы. Снежинка опускается на наконечник стрелы, словно пытаясь остановить происходящее. Но уже поздно. Выдох: зверь прыгает, тетива звенит фальцетом в мире, все еще суженом до них двоих.
Она убивала раньше. Ей не делали поблажек только из-за того, что она девушка. За несколько лет Кейт научилась стрелять без промаха, как бы сильно не билось в груди сердце, как бы страшно ей не было.
Но сейчас рука дрогнула, стрела попала волку в переднюю лапу, а сама Кейт оказалась под зверем. И эти глаза...эти до боли родные глаза.
- Ну же! - голос казался чужим. Сейчас не было ни своих, ни чужих. Только брат и она...и их боль, такая разная, но одинаково сильная.
Чего в глубине души он желал? Чтобы сестра промахнулась и он остался жить? Чтобы попала в сердце и ему не пришлось убивать ее?
Она должна была умереть ради стаи, ради селения, ради перемирия. Он мог лишь выбрать, как именно она умрет. Он знал это, он принял это, но прыжок и сестра все еще жива. Он не вгрызся ей в горло, не убил ударом лапы, лишь мягко приземлился, остановив клыки в сантиметре от ее шеи. И запах яблок, запах из далекого лета, когда они смеялись вместе, беззаботно и легко.
Огонь перекинулся на дом, в котором прятали детей. Ночь Жатвы не могла закончиться смертью мальчиков. Охота на оборотней не могла стоить так дорого. На несколько минут зверей и людей объединила общая цель. Короткая передышка в смертельной вражде, крошечная лазейка для обреченных на смерть.
Когда их начали искать, он уже бежал по глубокому снегу, а метель завывала в кронах деревьев, заметала следы, пронизывала холодом. Лапу жгло огнем, кровь отравляло серебро, забирая силы, причиняя боль. На спине притихла сестра. А в висках билось лишь одно слово: ''Предатель!''
Метель разыгралась не на шутку, жаля лицо, руки, забираясь за шиворот. Сзади, за стеной снега, остались оборотни и охотники. И те, и другие не прощали предательства. Их найдут и убьют, жестоко, в назидание другим.
Хотелось крикнуть брату: ''Зачем?! Ты мог убить меня и выжить!'' Но вопрос застыл за губах, потому что себя можно было спросить о том же.
Впереди, за бураном, показались очертания землянки. Только сейчас Кейт узнала эти места, так измененные временем и снегом. Когда-то много лет назад они играли здесь, на берегу крошечного лесного озера, все лето напролет. А теперь...
Зверь покачнулся, оседая на снег. Слишком много крови и освященного серебра. Слишком долго бежал он в это место, полное их воспоминаний. Кейт знала, что будет дальше: лихорадка, полная боли и огня.
Каин тихо рыкнул на нее из последних сил, которых не хватило даже, чтобы превратиться в человека. Она знала, что он хочет сказать.
''Иди! С окончанием метели они начнут погоню! Чем дальше ты уйдешь к этому времени, тем лучше''.
Только вот Кейт не собиралась бросать его, знать, что он умер так: на морозе, от яда стрелы или от рук нашедших его. Она хотела бороться за них также, как перед этим боролся он. Замерзшими пальцами девушка приподняла морду волка со снега.
- Пожалуйста, не сдавайся.
Капюшон упал с головы Кейт, снежинки запутались в ее волосах. Но она не замечала этого.
- Кровь гуще воды, помнишь?
Голос дрожал. Эта стрела...ее желание спасти его убивала Каина. Как же слепа она была. Разве проклятый зверь может пойти против своих ради своей семьи? Разве проклятый может любить и жертвовать собой?
- Мы почти добрались. Вставай.
Она не дотащит его до землянки. Ей не хватит сил.
- Вставай!!!
Если он сейчас уснет, ей останется лишь беспомощно смотреть, как замерзает единственный, кто ей важен в этом мире. Смотреть, как он умирает из-за нее.
Он словно лежал в глубине темной реки, холодной и широкой. Волны шептали ему голосом матери: ''Спи. Спи, мой мальчик''. Водоросли оплетали его, мягко сковывали, заставляя погрузиться на самое дно. Кажется,он хотел чего-то. Кажется, стоило куда-то торопиться. Но он не помнил, почему и куда. Да и стоило ли помнить? Ведь здесь в темноте и тишине было так спокойно. Здесь можно было остаться навсегда.
Кто-то звал его. Такой знакомый голос. Сестра? Почему она здесь? Почему вырывает его из этой вязкой темноты, из этой топкой тишины? Почему в ее голосе столько страха и отчаяния?
Медленно, нехотя, через силу Каин открыл глаза. Все еще падал снег, шерсть тревожил ледяной ветер. Сестра смотрела на него, говорила, просила идти куда-то. Мысли путались, тело было тяжелым и неповоротливым.
Слезы...у Кейт на щеках замерзали дорожки из слез. Каин не знал, почему она плачет. Он же здесь, просто устал и должен поспать.
Глаза начали закрываться сами собой, но его снова позвали. Рана. Теперь он вспомнил. Взгляд скользнул по лапе: стрелы не было. Видимо, он выдрал ее, когда бежал по глубоким сугробам.
Кейт показывала куда-то... Землянка. Из всех мест в округе он инстинктивно принес ее именно сюда. Медленно, из последних сил Каин поднялся. Злой ветер ударил в морду, заставил покачнуться. Нужно быть осторожнее. Если он упадет, снова подняться уже не сможет. Поднять лапу, поставить в снег, перенести на нее вес. Поднять другую лапу, повторить все сначала. Медленно, шатаясь, чувствуя, как все тело скручивает боль и бьет озноб. Церковное серебро...он слышал рассказы о том, какие муки оно может причинить.
Землянка в нескольких метрах, но кажется так далеко. Сестра идет впереди, говорит с ним, заставляет оставаться в сознании, сосредоточиться на том, что делает. Перед глазами плывет, голос доносится будто издалека. Шаг, еще шаг. Охнула открываемая дверь, впуская внутрь вихрь из снежинок. Рассохшиеся доски поскрипывают под его весом. Все, он тут. Он выполнил ее просьбу.
Лапы подкашиваются и с тихим вздохом мир вновь погружается во тьму.
А там, за метелью, что поет земле колыбельные; за деревьями, скрипящими от холода; за коварными сугробами, скрывающими ямы и сучья, на них уже объявили охоту.
Предрассветный сумрак сковал лес девственным нетронутым снегом. Вьюга утихла, но на смену ей пришла тревожная тишина. Кейт вышла из землянки, еле отодвинув дверью наметенный сугроб. Ощущение опасности обострило все чувства и даже собственное дыхание казалось слишком громким и способным выдать их.
Небо было все еще затянуто тучами, низкое и торжественно мрачное. До рассвета оставался час, но в лучшем случае у них было несколько минут. Она не видела их и не слышала, но она легко могла распознать поступь смерти. Они были близко. И оставалось лишь гадать, люди за ними пришли или звери.
Брат боролся с лихорадкой и если она не защитит их, окажется даже лучшим, что он все еще в забытьи.
Проверить ремни на кожаной броне, посчитать стрелы, чтобы точно знать, сколько их остается. Ее учил лучший из охотников. Но сегодня возможно ей придется сражаться против него.
Времени расставить ловушки уже нет. Как и возможности отступить. Стрела ложится на лук, готовая рассечь воздух и отнять жизнь.
Люди или звери? Звери или люди? Они идут. Они уже здесь.
Сегодня меньше, чем когда-либо, ей хотелось умирать.
Он видел солнце, яркое, опаляющее зноем. Он видел озеро, манящее прохладой. Он видел сестру, с этими ее милыми косами, которые она всегда умудрялась заплести одну выше другой. Они валялись в траве, вдыхая медовый запах цветов. Они бегали по берегу и Кейт визжала, потому что он снова раздобыл жука и гонялся с ним за сестрой. Она всегда была такой трусихой, его сестра.
Снег тихо хрустел под ногами. Воздух проникал в легкие, опаляя их холодом, и вырывался наружу облаком пара, забирая частицы тепла.
За ними пришли охотники. Она знала каждого и каждый из них был опасен. Но сражаться эти люди привыкли с волками, защищать от когтей и зубов. Оставаясь неподвижной на ветке дерева,она задержала дыхание. Их пятеро...вроде, пятеро. Кейт сможет выстрелить дважды, прежде чем ее увидят.
Сердце быстро стучало в груди. Стрелы прошили воздух, находя каждая свою цель. Крики встревожили предрассветную тишину, заполнили лес карканьем взметнувшихся ворон.
Что она делает? Защищает зверя?
Кейт спрыгнула вниз, в сугроб. Несколько секунд, и девушка уже за другим укрытием. Ее окружают: предателям не дают пощады. Она вновь стреляет, попадает, но боль обжигает бедро. Они все ближе. Укрытие скоро будет бесполезно. Ей страшно. Но страх не сковывает, а лишь обостряет все чувства. Ведь она защищает не зверя. Она защищает своего брата.
Он видел воду, еще теплую после жаркого дня. Он видел лунную дорожку, которая мостом протянулась через все озеро. Он видел их с сестрой, купающихся втихоря от отца.
- Когда я вырасту, меня полюбит благородный рыцарь и у него будет именно так блестеть доспех.
В него плеснули водой, но Каин вовремя закрыл лицо. Он не остался в долгу, окатив сестру в ответ.
- Зачем тебе рыцарь?
- Чтобы влюбиться, конечно же! Он будет сильным и смелым! И никогда не обидит. Будет любить меня и дружить с тобой.
Укрытые снегом деревья в молчании наблюдали за людьми. Им не было дела до быстротечных человеческих жизней.
С тихим вздохом Кейт упала на землю. У горла остановился меч, с темным небом, отраженным на клинке.
Сколько лет они были знакомы? Сколько лет охотились? Сколько лет были вместе?
Кейт смотрела на молодого мечника, который все медлил. В глазах его были сомнения и немой вопрос: ''Почему? Почему она предала их принципы?''
Она первой поцеловала его: молчаливого, спокойного, немного замкнутого и невероятно талантливого, ненавидящего зверей также сильно, как и она.
- Марк, послушай меня. Они все такие же. Они изменились лишь внешне. Они не животные.
Она первой призналась ему в любви, такой неуместной для тех, кто сражается с оборотнями и умирает так часто.
- Пожалуйста, давай убежим вместе! Ты, я и мой брат. Уйдем туда, где сможем спокойно жить, не боясь преследований, вдали от этой ненависти.
Она первой предала его, выбрав брата, оборотня, проклятого, того, кто не должен ходить по этой земле.
- Марк...- Кейт осеклась.
Он смотрел на нее отстраненно и холодно. Он принял решение. Он видел перед собой лишь предателя. Также несколько лет назад он смотрел на своего обращенного брата. Также он смотрел на тех, кого собирался убить.
Кейт видела это, понимала, что должна сделать хоть что-то для своего спасения. Но не могла даже шелохнуться под взглядом любимого, равнодушным, как клинок у ее горла.
Он видел поляну, сплошь усыпанную земляникой. Кейт набирала их в ладонь и ела сразу по несколько ягод. Пальцы были красными от них.
- Как кровь, - вдруг сказала она. И взглянула на Каина. - Мы ведь всегда будем вместе?
- Дура! - он повалил сестру в траву и сам упал рядом.
В небе плыли кудрявые облака, похожие сразу на десятки вещей и непохожие ни на что одновременно. Свет путался в кронах деревьев, развиваясь на сотни солнечных зайчиков. Это был их мир, спокойный и уютный.
Лежа и глядя на небо, Каин взял сестру за руку.
- Всегда. Ничто нас не разлучит. Кровь гуще воды и крепче стали.
- Как она может быть крепче?
- Просто повтори! Это будет наше обещание.
- Кровь гуще воды...- сестра посмотрела на него и улыбнулась. - Навсегда.
-----
Он просыпался, чувствуя запах чужаков, ощущая привкус опасности на языке, понимая, что сестра где-то там одна. А он...он почти нарушил свое обещание.
Рассвет. Первые лучи солнца окрасили мир в цвет крови. Все кончено, для нее не осталось надежды. Кейт замерла, ожидая удара. Лезвие коснулось ее шеи, примериваясь, чтобы перерезать горло. Секунды до смерти казались самыми долгими в жизни.
И тут, уже отчаявшись и смирившись, она услышала это: глухое низкое рычание, полное гнева и жажды крови. Черный волк, словно призрак стремительно исчезающей ночи, снес охотника и отпрыгнул в сторону прежде, чем освещенный меч смог добраться до его шкуры.
Она видела, как Марк поднимается с земли и они начинают танец смерти, кружась между деревьями: лучший из охотников и оборотень, который может после восхода сохранять обличье зверя.
Ярость сквозила в каждом движении Каина. Она знала, что брат не простит поднявшего на нее руку. Она понимала, что Марк никогда не отступится, не убив оборотня. Два человека, которых она любила, которых предала, которых боялась потерять... Они готовились убить друг друга, а ей оставалось лишь смотреть на это.
Пахло свежестью зимнего утра, щебетали воробьи, будто спорили и делали ставки на сражающихся. Сила ускользала по мере того, как солнце поднималось над горизонтом. Сколько он продержится до того, как звериная сущность заснет до новой луны? И что будет делать потом, беспомощный перед мечом и доспехом?
Каин не задумывался об этом. Все мысли сейчас вылетели из головы, кроме одной: ''Этот гад чуть не убил его сестру!'' Это знание огнем разжигало кровь. Он двигался, пригнувшись, ощетинившись, готовый кинуться и убить, как только представится шанс.
Шаг, еще шаг...
Воздух между ними искрит от желания убивать.
Глаза в глаза...
Одно неверное движение и противник одержит победу.
Клыки против серебра...
Напряжение закручивается тугой пружиной.
Сейчас!
Прыжок, взмах меча, запах крови и крик сестры.
Он упал, как подкошенный. Тело выгибало и ломало - расплата за использование силы зверя после восхода солнца. Рядом лежал охотник...то,что от него осталось. Сестра уже была рядом.
Он не видел, к кому из них она кинулась первым. Он не знал, испугавшись за кого из них, она закричала. Он не мог понять, слезы на ее глазах - слезы радости или скорби. А было ли это важно?
- Все, уже все, - он поднялся и прижал ее к себе, рослый брюнет с бархатным, чуть рычащим голосом.
Сестра обняла его и окончательно разревелась. Он не мешал ей, ведь она оплакивала тех, с кем еще недавно готова была разделить свою жизнь и свою смерть.
Небо было безоблачным и прозрачно синим, каким бывает лишь зимой. Кейт стояла на крыльце домика в одном шерстяном платье, растирала замерзающие руки и смотрела, как брат колет дрова. Звук топора и запах только что сготовленных пирожков - это так напоминало дом. Пусть и было лишь временным пристанищем.
Домик рядом с лесом, на окраине деревни, вдали от родных мест, приютил их пару недель назад. Эта передышка нужна была им обоим, чтобы спасать силы и приготовиться. Они оба знали, что в одну из ночей за ними придут оборотни. Но очередная ночь проходила и у них оказывался еще один день, чтобы просто побыть семьей.
Каин все колол дрова, складывая их аккуратно на поленницу. В одних штанах, с сильной спиной, широкими плечами и мускулистыми руками...не удивительно, что кроме сестры, за ним наблюдала из-за забора половина девок из деревни.
Кейт сгребла снег и кинула в него снежком, прекрасно зная, что здоровому оборотню мороз не страшен.
- Оделся бы!
Оба рассмеялись, на душе было тепло, потому что солнце еще не зашло, потому что можно было пока не держать под рукой оружие и не прислушиваться к вою ветра за окном.
На единственном во дворе дереве щебетал снегирь. Птичка расхаживала по ветке, выпячивая колесом грудь с гордой деловитостью генерала на смотре войск. Внизу шептались и тихо пересмеивались девушки, румяные от мороза. В какой-то момент он посмотрел в их сторону, все тут же замолчали. А потом вновь начали шептаться.
Каин отчетливо слышал эти: ''Он посмотрел на меня!'', ''Нет, точно же прямо в мою сторону глянул'', ''Ох, девки, какой парень!''.
Это смущало. Никогда еще он не был объектом столь пристального внимания со стороны противоположного пола. Еще и слышал все, что они говорили про него. А сестра не лучше: стоит себе, наблюдает, посмеивается. И ведь она точно знает, как его смущает происходящее.
В плечо прилетел снежок. Рассмеявшись, Каин вогнал топор в полено,на котором колол дрова, и пошел в дом, благодарный за то, что есть повод быстро скрыться от женских глаз.
Пахло пирожками, немного подгоревшими, но явно сделанными с большим старанием. Сестра хотела, чтобы это место было похоже на их дом...до того,как их разлучили. Как и он. Знал ведь,что не останутся тут дольше.чем на месяц. А дров заготовил столько, что их хватит до конца зимы.
Когда казался на кухне, тут же вгрызся в неказистый пирожок. Кейт не была самым лучшим поваром, да и откуда? Мать умерла, когда им было по семь лет, за три года до Жатвы. Да и охотнику на оборотней вряд ли могло прийти в голову оттачивать кулинарные навыки.
- Ну как? - с наигранным равнодушием спросила сестра.
Он выждал паузу, с непроницаемым лицом продолжая кушать пирожки.
- Хватит уже рот набивать! - Кейт все-таки не выдержала. - Вкусно хоть?
Каин не удержался и рассмеялся, подвинул блюдо с выпечкой к себе вместо тарелки.
- А то. Не зря же ем с таким аппетитом!
- Ну...ладно, - Кейт выглядела смущенной и довольной.
Сестра села напротив него, чуть теребя свои волосы, прямые и едва касающиеся плеч. Каин вспомнил девушек на улице, с толстыми косами до колена, с яркими лентами, вплетенными в них. Поедая пирожки, словно самые вкусные в мире, он дал себе обещание: сестре больше не придется обрезать волосы.
Солнце светило в окна сквозь ледяную роспись на стекле. Казалось, там нет никого и ничего, только свет и лед...и домик, внутри которого остались лишь они с братом.
В дверь постучали, напоминая об истинном положении вещей. Каин начал подниматься, но девушка положила ему руку на плечо.
- Ешь! Я посмотрю.
По дороге к двери за поясом платья сзади оказался заткнут кинжал. Они были здесь чужаками, их искали и ненавидели - неизвестность лучше встречать с улыбкой на лице и клинком наготове.
Дверь скрипнула, впуская холод в уютное тепло дома. На пороге стоял мужчина, крестьянин из деревни. В глазах его была тревога и она поняла прежде, чем он заговорил: что-то случилось.
- Доброго дня, хозяйка. Позови брата, дело есть срочное.
Кейт кольнула легкая обида. Он даже не допускал мысли, что девушка может помочь. Но так и должно было быть, ведь женщины в их землях не сражались, не носили оружия...и не охотились на оборотней.
- Что случилось? - брат вышел к гостю, уже в рубашке, подпоясанной широким ремнем.
- Молли, дочка кузнеца пяти лет от роду, убежала с другими сорванцами в лес и там потерялась!
Они с братом переглянулись. Через пару часов должно было сесть солнце, а воздух - стать еще холоднее.
- Я иду, - тут же кивнул Каин.
- Я могу... - подала голос Кейт.
- Будь тут. Вдруг вернется, поможешь выходить. Да и вообще...
Она поняла его: в деревне на несколько часов не останется мужчин, одни дети да женщины.
Каин подхватил тулуп и вышел вслед за гостем. Она смотрела ему вслед, чувствуя, как тревожно становится на душе.
''Он вернется... конечно, он вернется''
Лес наполнился голосами людей, все тропинки были снова пройдены, все овраги вблизи деревни проверены. Они искали девочку до заката, видя, как тени удлиняются, пересекаясь и создавая узор, напоминающий паутину.
С каждой минутой Каину все меньше нравилось происходящее. Не из-за холода, не из-за того, что солнце уходит. Было нечто иное. В воздухе будто стоял затхлый запах гнили, едва уловимый обонянием оборотня. Птицы и белки занимались своими делами, но поблизости не чувствовалось ни одного крупного животного.
Почему Каин не заметил этого раньше? Что-то было не так с этим лесом. Здесь поселилось нечто темное, источающее удушливый шлейф из проклятой магии. И где-то во владениях этого создания затерялась пятилетняя девочка.
''Прости, Кейт. Я знаю, что ты ждешь меня. Но мне придется задержаться здесь после захода солнца".
Солнце зашло, оставив мир растущему месяцу. Звезды холодными осколками льда рассыпались по небосводу. Они вернулись ни с чем. Все, кроме одного. Но только этот один не вернувшийся был по-настоящему важен для нее.
Что может произойти в лесу с оборотнем? Кейт задавалась этим вопросом, всматриваясь во тьму за окном. Как найти зверя ночью среди сугробов и деревьев? Если бы она знала ответ, то уже искала бы брата, а не сидела в доме, томясь в неизвестности.
''Все хорошо, он просто найдет ребенка. Он - огромный волк, это его должны бояться.''
В дом постучали так, как обычно делал брат. Радуясь его возвращению, сердясь, что заставил волноваться, она распахнула дверь, впервые за много лет забыв об осторожности. А потом сделала шаг назад, понимая, как глупо попалась. На пороге стоял чужак и в глазах его притаился свет полной луны.
С наступлением ночи все изменялось: острее ощущались запахи, громче казались звуки, сам мир становился более наполненным. Но не здесь, не в этой чаще, пропитанной чьим-то присутствием.
След ребенка... Наконец-то он нашел его и теперь, превратившись в черную тень, бежал вперед. Он торопился, ведь что бы тут не жило, оно вот-вот должно было выйти на ночную охоту. Проклятая магия - словно яд, разрушающий лес, мало по малу, вначале почти незаметно. Достаточно одного монстра, чтобы уничтожить все. Но почему именно здесь? Ответа не было, да он и не помог бы.
Каин не искал способа убить это создание. Он лишь хотел найти пропажу и уйти отсюда живым. Впереди показалась полянка с исполинским дубом, мертвым и уродливым. Там, в его корнях, чернела пустой глазницей огромная нора, и след ребенка вел туда. Каин замер, взвешивая свои шансы. Но в этот момент раздался детский крик. Больше не медля, черный волк кинулся в логово чудовища.
В деревне лаяли и скулили собаки, почуяв запах хищника, превосходящего их по силе. Но здесь, на окраине, кажется даже воздух замер в ожидании. Они стояли напротив друг друга: охотник и оборотень.
У гостя были белые, как снег, волосы, а ростом он не уступал Каину. Парень медлил, а потом сделал шаг в дом, вдыхая запахи, не отводя от нее взгляда.
- Где он? - голос был низким и звучным.
Кейт хранила молчание. Конечно, запахи уже сказали ему все. Конечно, он понимал, что она здесь одна. Безумием было думать, что сможет его победить. Но просто так расставаться с жизнью... Медленно, не провоцируя, Кейт обнажила кинжал. Она готова была продать свою жизнь так дорого, как сможет.
Он слышал об этих древних тварях из сказок, которые рассказывала мать.
- Когда-то давным давно, когда боги были юными и беспечными...- начинала она свои рассказы.
Вражда богов пролилась на землю и каждая капля, отравленная злобой, стала чудовищем, каких еще не видел мир. Но то были сказки, как думал Каин. А теперь он бежал на встречу с одним из них, все глубже и глубже по осыпающемуся спуску. Безумие...
Он буквально чувствовал эту магию, концентрированную, невидимыми подтеками осевшую на стенах. Здесь было тяжело дышать, тяжело двигаться. А потом он увидел их - груды костей в огромной земляной пещере. Сколько лет они копились тут? Сколько лет эта тварь гнездится здесь?
Времени не было: все инстинкты кричали ему об опасности, таящейся где-то там во мраке. Девочка уже не кричала, она лежала без сознания. Но так было лишь проще поднять ее осторожно в пасти и тут же отпрыгнуть в сторону, едва уйдя от удара (чего?) хвоста?.. лапы?..
Он кинулся прочь так быстро, как не бегал никогда, слыша сзади шипение, понимая, что сам теперь добыча.
Тревожное напряжение окутывало две фигуры. Дверь, так и не закрытая, чуть скрипела, покачиваясь. Холодный воздух врывался в дом, промораживая помещение.
Но Кейт не чувствовала, как замерзают пальцы. Она не отрывала взгляда от глаз цвета крови напротив. Вздох...гость отступил назад, во тьму ночи.
- Извини, - еще несколько шагов и он уже стоял у калитки. В алых глазах играют чертики. - Когда я найду прохвоста, попрошу твоей руки.
Оборотень растворился в ночи. А она так и стояла с громко бьющимся сердцем, не зная, как воспринимать этого странного ночного гостя.
Снег летел из-под лап россыпью снежинок. Черная тень мчалась по лесу стремительно и грациозно. Сзади слышались стрекот и шипение, заставляющие мурашки пробегать по спине, а шерсть вставать дыбом. Оно догоняло, это создание, сотканное из ночных кошмаров.
Каин не оглядывался, до последнего стараясь сбежать. Лишь когда стало ясно, что он не успеет... лишь когда он понял, что так приведет эту тварь в деревню... только после этого Каин остановился на поляне, где было достаточно места и лунного света. Девочку он положил под дерево (бедняжка все еще была без сознания), а потом повернулся и зарычал, готовый встретиться с неизвестностью.
Сначала он увидел чешую, будто поглощающую весь свет, со странными тенями,будто черным пламенем, пляшущим в глубине. Затем жало, мерно качающееся туда-сюда, готовое пронзить насквозь свою добычу. Больше всего тварь напоминала гигантскую многоножку...помесь со скорпионом и змеей, источающая магию, вселяющая ужас даже в самые храбрые сердца. Чудовище постоянно двигалось, бесшумно перетекало из одного положения в другое, рассматривая, готовясь растерзать.
Он знал, что не может отступить, хотя в голове так и звучало: "Беги! Беги!" Только бежать куда? В селение, чтобы привести чудовище к своей сестре? В чащу, чтобы погибнуть там почти наверняка, а заодно погубить девочку, которая не продержится на морозе?
Тело сковал страх. На плохо слушающихся лапах он присел и снова зарычал, отчаянно и грозно. В ответ тварь застрекотала на высоких нотах, и уже один этот звук мог свести с ума.
''Я не погибну так. Не из-за мифического треклятого монстра''.
Если бы луна была полной, если бы с ним была его стая, если бы не приходилось защищать девочку... Все эти ''если'', словно крупинки, падали в чащу противника, которая и так была куда тяжелее на весах судьбы.
Он был быстрым, но тварь не уступала ему, двигаясь по снегу стремительно и легко. Он был сильным, но чешуя создания оказалась не просто крепкой, она обжигала магией, словно огнем. Каин тяжело дышал, сердце бешено билось в груди, а сил осталось только на одну последнюю атаку.
Прыжок... Он ушел от удара хвоста.
Треск... Дерево, проломленное жалом, начало накреняться.
Рык... На поляну выскочил белый волк, его друг, его брат, отвлекая на себя, давая спасительные несколько секунд.
Рывок... Он запрыгнул на кренящийся ствол, а оттуда на голову твари.
Шипение... Он рвал и бил, пока его не откинули прочь.
Кровь... Оно билось в агонии, оно умирало.
Тяжело дыша, Каин уже мчался через поляну туда, где замерзала девочка, а его лучший друг, появившийся так вовремя, истекал кровью от раны, опасной даже для зверя.
За окном все еще была ночь, бесконечная, всеобъемлющая. Казалось, она длится не несколько часов, а несколько дней.
Как давно Каин появился с раненым? Все это время она меняла его повязки, быстро пропитывающиеся кровью и чем-то черным, жгущим кожу, когда попадало на пальцы.
Она не поверила бы в то, что брат встретил чудовище. Но доказательство было перед ней: оборотень с раной наискосок через грудную клетку, которая никак не хотела затягиваться. Человек бы уже умер от потери крови и жара, но он держался. Временами метался в бреду и звал кого-то по имени, временами приходил в себя и тогда шутил, не смотря на боль.
- Ты все еще здесь? Заботишься о своем женихе?
- Береги силы! - чуть раздраженно и смущенно отвечала она.
Кейт не верила в любовь с первого взгляда, да и вообще любовь не готова была сейчас принять. Слишком жестоко закончилась предыдущая. Слишком мало времени прошло. Слишком долго она ненавидела оборотней.
Парень, чье имя она так и не успела спросить у брата, продолжал разговаривать с ней, пока силы вновь не покидали его. Эта рана...все должно было решиться к рассвету.
А утро все также упорно не хотело наступать.
Они дружили несколько лет, он и Лукас. Наверное, все сложилось бы иначе, но оба всегда забирались на охоте дальше всех, ведомые любопытством и желанием найти лучшую добычу. Они были разными: спокойный Каин и веселый Лукас; черный и белый волки.
Поэтому было невыносимо сидеть рядом с кроватью раненого, не в состоянии помочь ему. Поэтому сейчас он стоял во дворе, глядя, как с востока на запад исчезают звезды.
Когда наступил рассвет и лучи солнца скользнули по крыльцу, дверь скрипнула и к нему вышла сестра. Кейт была умницей: ловко перевязывала, смешивала травы для настоя, выхаживала, терпеливо и настойчиво боролась за жизнь парня.
Каин взглянул на нее и по глазам понял, что Лукас пошел на поправку. Из груди вырвался вздох облегчения. Он не хотел терять больше никого из тех, кто оставался ему дорог. Но было что-то еще в глазах сестры...то,что заставило его подойти и задать вопрос.
- Что не так?
- Это все проклятая магия. Почти наверняка она осталась в его теле. Он будет страдать. И я не знаю, есть ли что-то, что поможет. Он может ослабнуть через день или через год. Прости...
Каин обнял ее.
- Ты сделала очень много. Я найду того, кто поможет. Ты ведь...ты не против?
Кейт посмотрела на него серьезно и строго.
- Он спас твою жизнь. Я переверну вверх дном все эти земли, чтобы найти способ отплатить ему.