Сальников Михаил Владимирович : другие произведения.

Город Мутантов.Глава 2: Зловонная Утроба Города

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Новую Империю всё ещё лихорадит после революции, унесшей жизни сотен тысяч её граждан. Земля стонет под гнётом войны. Новые герои быстро появляются и так же быстро исчезают. Однако жители этого мира даже и не подозревают, какой ужас таится впереди.

Глава II: Зловонная Утроба Города

I

   Утренний свет щипал лицо и уже понемногу начинал мешать спать. Голова раскалывалась. Джин еле-еле открыла глаза. Она лежала на своей кровати в гостинице. Та даже не была расправлена. Инквизитор приподняла голову и оглянулась. Это был всё тот же дрянной люкс. В противоположном конце комнаты спала Ин. Рядом с кроватью Джин стоял маленький комод, на котором располагались две керамические бутылочки. От них слабо тянуло вином. Инквизитор взяла одну, внимательно оглядела и тщательно обнюхала. В голове мелькнуло ночное воспоминание. Джин опять посмотрела на спящего снайпера.
   -... бляяяя...
   Тут до мозга дошло, что она давеча нарушила покой ротовой полости спутницы своим языком. Лицо инквизитора налилось багрянцем. Она, скрипя суставами, попыталась встать с кровати. Но что-то пошло не так и Джин тут же плюхнулась лицом в перьевую подушку. Сочленения организма отказывались сотрудничать. Инквизитор медленно перевернулась на спину. В это же мгновение жёлтый потолок люкса начал давить на психику. В комнате раздавался капающий звук. Ведро воды по центру комнаты понемногу набиралось. Сказывался вчерашний дождь. Джин медленно перешла в положение сидя. Это далось намного легче, чем попытка поднять всё её угашенное тело сразу. Её будто переехал каток. Очевидно, причиной являлись вчерашние медикаменты.
   Усилием воли девушка активировала интерфейс в своём левом глазу. Затем она зашла в меню "Состояние организма и встроенных имплантов". В окошке "самочувствие" замерцал статус "лёгкая интоксикация". Регенерация, унаследованная от вурдалака, была довольно странной штукой. Восстановление начиналось только тогда, когда клетки начинали умирать. До того момента очищение крови особо не производилось. А потому Джин была подвержена влиянию лёгких ядов, наркотиков, алкоголя и тяжёлого похмелья. Все эти феномены не убивали клетки, но существенно отравляли жизнь. Сейчас инквизитор лезла в свой глазной компьютер, чтобы активировать один из механических органов. По идее, они должны были бы работать всё время. Но, так как они потребляли много энергии, а батарейки стоили дорого, Джин в ручном режиме включала и отключала нужные, стараясь экономить очки "онлайн-магазина". После приобретения боевого экзокостюма для работы в особо опасных условиях этих очков оставалось не так много. Девушка выбрала имплант печени и запустила процесс ускоренной очистки крови и тканей от токсинов.
   Это был её любимый синтетический орган. В организме человека, а в особенности сильно мутировавшего человека, само по себе накапливается некоторое количество слабых естественных ядов. Очищение крови синтетической печенью всегда приносило небывалое облегчение командиру специального отдела духовенства. Так и сейчас: её суставы почувствовали лёгкость, голова ясность, а лёгкие свежесть. Бодрость понемногу вселялась в Джин. Глубоко вздохнув, она одним прыжком вскочила со своей кровати, пролетев над импровизированным столиком. Она встала по центру комнаты, упёрла руки в бока и оглядела трезвым ви?деньем своё убранство. Люкс был не так уж и плох собой. Инквизитор улыбнулась.
   Однако после того, как взгляд упал на Ин, лицо опять окрасилось.
   Нужно по-быстрому свалить в баню, пока она не проснулась.
   Тут девушка подумала, что её прыжок через треть помещения мог бы быть и потише. Джин чуть слышно, на цыпочках, подошла к входу и лёгким движением запястья открыла дверь из комнаты. Она ещё раз обвела взглядом люкс и выскользнула наружу.

II

   Голова раскалывалась. Он еле-еле открыл глаза. С потолка одиночной камеры что-то капало. В центре тесной каморки уже образовалась небольшая лужица. Кажется, он так и заснул вчера ночью, сидя в углу. Хотя, честно признать, этот карцер сам был размером, как угол. Если сюда поставить четырёх взрослых мужчин, они как раз забьют эту комнатушку до отказа. Газэф огляделся. Карцер был выполнен из чёрного камня. Небольшое, размером с два спичечных коробка, окошко вверху камеры чуть освещало помещение. Снаружи раздавалось пение птиц. Большая железная дверь выполняла функцию одной из стен. Воин осознал, где он находится. Это был одиночный карцер в тюремном здании городской стражи. Местный полицейский участок. В этом убогом помещении его будут содержать до суда, выводя в туалет и на кормёжку по три раза в день, как какую-то собаку. Кровати нет и не предвидится. Но могло было быть и хуже. Камера была довольно чистой. Часто в таких собачьих будках были следы крови и человеческих экскрементов. Также стандартным для таких помещений был запах мочи и блевотины. Но тут ничего такого не наблюдалось. Можно было сказать, что ему повезло.
   Газэф вспоминал вчерашний бой.
   Мутант. Сранный мутант.
   Он надеялся, что со времён барона Сигизмунда подобных тварей в этом городе не осталось. Видимо, он ошибался. Однако данное чучело привозное. Из самой столицы. То, что Империя снова пользуется услугами проклятых алхимиков - это плохой знак. Данный факт не только означает нарушение закона, но и является показателем того, что новое правительство не лучше прежнего. Фехтовальщик не верил в идеи революции. Он не был впечатлительным юношей или обиженным на жизнь крестьянином, которого налоги вынудили взяться за вилы. Экономические и правовые отношения для Газэфа ничего не значили. Воин считал всю эту затею четырёхгодичной давности бредом. Люди всё время стремятся к справедливости, однако, в конечном итоге, они и сами понятия не имеют, что это понятие означает. Обычно за словом "справедливость" стояло только отожранное пузо.
   Так как Газэфу была чужда и идеология, и экономика, и мораль с ценностями, во время Красного Штандарта он просто отсиживался в тихом уголке страны, куда весть о смене правительства пришла без насилия. Местные на эту новость просто кивнули. По существу, для них изменилось только то, кому они теперь платят десятину. Остальное их совсем не касалось. Сам он уже не помнил, зачем вступил в местный небольшой мятеж. Однажды к нему в лачугу просто постучали старик и его протеже. Ольгерд просто попросил его помочь. И Газэф согласился. Ворчливого военного он знал со времён Альбека. Именно этот капитан имперской пехоты в своё время посодействовал тому, чтобы фехтовальщик предстал перед местным бароном. У парня был должок. Свой долг перед бароном тот уже исполнил. Старик был вторым кредитором. Воин задумался. Он осознал, что уже пятнадцать лет знал Ольгерда в звании капитана. Даже местные партизаны оставили его в этом же ранге. Это должно быть судьба. Парень ухмыльнулся.
   В дверь камеры начали долбить.
   - Заключённый! Встать!
   Воин не спеша повиновался. Он с удивлением обнаружил, что это далось ему легко. Ни живот, ни руки, ни челюсть, куда вчера ночью прямой наводкой прилетел удар железной лапой, его не беспокоили. Единственное, что он сейчас испытывал, это недосып.
   - Морду в стену! Спиной к двери!
   Газэф послушно отошёл к стене и отвернулся. Скорее всего, сейчас поведут на допрос. Возможно с пристрастьем. Даже если он расколется, то всё будет в порядке. Знал он немного. Тем более, что Ванесса мертва, Ольгерд уже задержан, а где скрывается Дорея он не знал. Выпытывать из парня нечего. В камеру зашли двое стражников. Они еле помещались в эту тесную будку.
   - Без фокусов, мразь.
   У парня не оставалось ресурсов на фокусы. Оружие у него отобрали, а в рукопашном бою он был, откровенно говоря, слаб. Наверно, даже любитель в таверне мог бы его легко уделать, если речь зайдёт о кулаках. Один из увальней подошёл вплотную и сильно прижал воина к стенке. Второй нацепил кандалы. Сначала на руки. Потом на ноги. Стражники отошли от него и вышли из камеры.
   - Лицом к двери! На выход!
   Газэф повиновался. Вот он уже неспешно брёл по тюремному коридору, уныло позвякивая цепями. Для его роста и физики они были просто гигантскими. А также тяжёлыми. Если бы воину предложили жить всю свою оставшуюся жизнь в этих кандалах или умереть, то тот, скорее, выбрал бы второе. И не потому, что так сильно ценил свободу. Кандалы были жутко неудобными.
   Двое провожатых неспешно брели рядом по обе стороны - спереди и сзади. Тот, что был впереди, постоянно озирался на смотрящего в пол парня.
   - Толчёк?
   Газэф мотнул головой. В туалет ему не хотелось. Последний раз он ел и пил только в больничной палате. Живот тихо урчал. Они, наконец, куда-то пришли. Первый стражник открыл массивную стальную дверь. Казалось, что на этой двери замков больше, чем во всех камерах, мимо которых они проходили, вместе взятых. В центре камеры стоял деревянный стол. По его сторонам стояло два железных стула. Один из них выглядел усиленным. Толстые ручки и ножки. Приварен к полу.
   Это, видно, моё место.
   Солнечный свет, проникающий через укреплённое окно, чуть освещал комнату. Газэфа привели в помещение для допросов. Чуть погодя, его руки и ноги попарно пристегнули к сидению. Запястья были прицеплены к стулу не намертво, а цепями, которые немного вытягивались. Воин положил руки на деревянный стол, на котором уже поставили две медные кружки с водой. Было относительно комфортно.
   Так он сидел минут десять. Газэф поглядывал на настенные часы, что были над дверью. Через некоторое время он уже вопросительно смотрел на стражников, которые располагались по обе стороны от входной двери. На немой вопрос ответил увалень, что стоял левее.
   - Сегодня тебя допрашивает верховный инквизитор. Прикинь, какая честь, а?
   - Ага. Говорят, она один на один уделала этого паяца. Великий Газэф. Только посмотрите на него теперь. Побит бабой. Хехе.
   - Правда, что-то деваха задерживается... уже пять минут как должна быть здесь.
   - Эй, короткий, может тебе пожрать че...
   - Ты идиот? По регламенту не положено, - второй горемыка резко перебил первого.
   - Сам ты идиот. Вон, смотри, какой тщедушный. Если она ещё чуть опоздает - он тут у нас от голода сдохнет.
   - Сначала ты им даёшь прибор, чтобы они ели, а потом они тебя этово... вилкой в шею!
   - Так мы ему ложку дадим! Ложкой-то не убьёт, наверно...
   - Я этому в руки никакой инструмент не доверю. Ни ложку, ни вилку, ни половник. Если хочешь покормить - будешь кормить с ложечки, как малыша. Да и то после согласования с начальством.
   Они замолкли. Воин хоть и проголодался, но предпочёл бы есть самостоятельно. Он немного удивился, что местные его знают. Газэф хоть и был довольно известным фехтовальщиком, но все его спорные подвиги ограничивались территорией провинции Альбека и Тирона.
   -... где эта баба гуляет...
   Стражник тяжело вздохнул. Судя по всему, ждать придётся долго.

III

   Джин вышла из общественной бани. Там она, наконец, смогла привести тело в чистоту, а мысли в порядок. Это было не самое лучшее заведение в городе, но оно было очень дешёвым и доступным. Ещё одним его преимуществом была близость к отелю. Другое ближайшее заведение, оказывающее подобные услуги, находилось в двух километрах. Джин переоделась и теперь щеголяла в сменной одежде, которую ей великодушно позволила взять Ин. Свою форму она чуть позже сходит постирать на речку. Гардероб у снайпера был довольно однообразным. Инквизитор постаралась выбрать что-то менее розовое, однако нашла лишь одну лёгкую белую рубаху из хлопка. На плечах теперь красовался тканевый короткий розовый плащ. Он был короче чем у Ин - доходил всего лишь до таза. И воротник у него был не такой высокий. Это, скорее, была куртка, нежели плащ. Штанов Ин не носила. А потому Джин выбрала длинную юбку до колена и надела на ноги чулки в широкую розово-фиолетовую полоску, которые доходили до бёдер и полностью скрывали её ноги. Туфли девушка оставила свои. Это были массивные фиолетовые боты с широкой платформой, нежели туфли. Они завершали цветовую гамму. Верхняя розовая одежда посредством чулок плавно переходила в фиолетовую обувь. Выглядело достаточно гармонично.
   Джин вышла на центр мостовой и оглянулась. Ещё было раннее утро. Город только-только начинал пробуждаться от ночной дрёмы. На улицы выкатывали первые конные экипажи. И тут и там виднелись небольшие лужицы. Они весело поблёскивали в утреннем свете. Свежий воздух наполнил синтетические лёгкие. Инквизитор широко улыбнулась. Впервые за очень долгое время у неё было хорошее настроение. Она весело побрела обратно к гостинице.
  
   Рядом с постоялым двором, чуть правее от голубой коробки главного здания, выстроилась очередь постояльцев. В этом месте располагался небольшой умывальник, который качал воду прямиком из подземной скважины. Полноценно ополоснуться тут было нельзя, однако можно было умыть лицо и почистить зубы. Джин часто пользовалась услугами этого полуржавого крана. Чтобы полилась вода, нужно было очень сильно давить на заедающую ручку и продолжать качать её, чтобы поток воды не иссякал. Не то чтобы с её физической силой это было проблематично, однако всю конструкцию она считала непрактичной. Ей больше нравилось, когда просто открыл кран, и потекла вода - без дополнительной рутины в виде игры в управляющего вагонеткой на рельсах.
   Перед входом в отель, облокотившись на стену, уже ждала Ин. Они с командиром сегодня запланировали поход в местные камеры временного содержания. Однако в отеле оставалось ещё одно дело, которое нужно было завершить. Снайпер холодно посмотрела на командира. Она косым взглядом оглядела ту с ног до головы.
   - Вам идёт, - из её уст это звучало неискренне.
   -... эм... спасибо?
   Инквизитор неуклюже улыбнулась. Ей было неловко перед своей спутницей. Вчерашний инцидент, возможно, её глубоко задел.
   Ин открыла дверь в таверну, и уже начала было заходить вовнутрь.
   - Эээ... Ин? Мы может лучше это чуть попозже сделаем... я пока себя довольно хорошо чувствую.
   - Нет.
   После короткого ответа снайпер зашла в здание. Джин послушно пошагала за ней.
  
   Уже в номере, Ин приставила своё оружие к стене, села на свою кровать и начала расстёгивать свой плащ. Сегодня она выглядела отрешённее обычного.
   -... хочешь поговорить... о вчерашнем?
   Инквизитор замялась. Она понуро смотрела на свою спутницу и пыталась вывести её на диалог.
   - Нет, - кажется, диалога не выйдет.
   -... слушай, мне правда жаль, что я вчера с тобой... так себя... ну... повела.
   Теперь инквизитор глядела в пол. Она свела вместе свои ладони у груди и перебирала пальцами. Извинения давались ей настолько же сложно, насколько и благодарность.
   - Мне правда, правда, правда, правда, правда жаль... очень жаль... я не хотела... - Джин виновато посмотрела на свою спутницу.
   Ин ответила суровым взглядом. Холодный взор снайпера блеснул презрением. После такой реакции, у инквизитора на глаза навернулись слёзы. Она была похоже на ребёнка, который нашкодил и теперь пытался извиниться перед своей мамой. Джин, не дожидаясь дальнейшей реакции, бросилась снайперу в ноги. Она обхватила её колени и вжалась лицом межу бёдер.
   - Прости, прости, прости, прости, прости!
   Ин немного оторопела от такого развития событий. Потом она тяжело вздохнула и положила руку на голову своей начальнице. Снайпер прекрасно осознавала, что ночной беспредел, по сути, не вина инквизитора. Скорее это определённый бывший моряк напрашивался на кастрацию. Она легко похлопала девушку по голове.
   - Ничего не поделаешь. Я Вас прощаю, - великодушным тоном промолвила Ин.
   Джин посмотрела ей в лицо заплаканными глазами и чуть улыбнулась.
   - Правда?
   - Да. Просто ней пейте больше с Уолтером. А лучше вообще не пейте.
   -... ммм... угу... - инквизитор вытерла глаза рукавом и шмыгнула носом, - хорошо.
   - Вы обещаете?
   - Обещаю.
   - Хорошо. А теперь Вам пора напитаться, - Ин продолжила расстёгивать свой плащ.
   - Я правда себя хорошо чувствую... в этом нет нужны, честно...
   - Вчера утром мы пропустили один сеанс. К вечеру Вас уже лихорадило. Нам повезло, что нашлось удобное место. Сегодня может не повезти.
   Ин расстегнула три верхние пуговицы на рубашке и оголила плечо.
   - Когда Вам будет удобно.
   Джин забралась на кровать и теперь сидела у снайпера на бёдрах, упираясь коленями в матрас. Их лица встретились. Девушки оказались друг к другу неожиданно близко. Инквизитор немного покраснела и отвернула взор.
   - Всё хорошо?
   - Да... я просто... всё хорошо *мямлит.
   Джин очень бережно положила левую ладонь ей на шею, а вторую на край плеча. Затем её губы прильнули к месту, где ещё не было укуса. Инквизитор покосилась на снайпера. Та закрыла глаза и глубоко дышала, собираясь с духом. Скорее всего, такие укусы ей тоже неприятны. Джин сжала челюсти, полные акульих зубов. Жидкий экстаз потёк по горлу. Инквизитор продолжала коситься на Ин. Спутница в момент укуса напряглась, а теперь пыталась хоть как-то расслабиться. Их взгляд снова встретился.
   - Всё в порядке, - уголок рта чуть приподнялся - это была вялая попытка одобрительно улыбнуться.
   Джин слушала сердце напарницы. Когда частота сокращений сердечной мышцы уменьшилась, она прекратила питание. Ин тяжело вздохнула и прилегла спиной на кровать. Головокружение было сильным.
   - С-сейчас всё поправлю!
   Инквизитор поспешно прижала одну руку к кроветворному органу, а вторую к сердцу. Через пять минут симптомы тяжёлой анемии прошли. На правой части подбородка Джин тонкой струйкой высыхала кровь.
   - Все плечи скоро будут в этих следах, - Ин расстроено поглядела на новую ранку.
   - Они зарастают... потихоньку... - Джин наклонилась и оголила снайперу вторую руку, - правое вон плечо почти как новое.
   На правой стороне виднелись девять следов от кормёжки. Два из них ещё выглядели относительно свежими - им было всего три дня. Инквизитор немного задумалась.
   - Я могла бы кусать тебя в бёдра, если... - тут она осеклась, укусы в бедренную артерию звучали слишком близко к телу -... эээ... з-забей.
   Джин резко соскочила со спутницы. Ин привстала и теперь опять сидела на кровати. Она начала застёгивать на себе плащ.
   - С Вас уже две шоколадки. И два сока.
   Инквизитор улыбнулась и быстро кивнула дважды.
   - А ещё: встреча со стражей назначена на пять минут назад.
   Чёрт.

IV

   Практически всё помещение было свободным от мебели. Ветхий деревянный пол скрипел под каждым шагом. Тут и там сновали муравьи, пытаясь найти себе пропитание. Массивные окна, покрытые паутиной, по большей части закрывали древние рваные шторы. В огромной круглой комнате стоял полумрак. На первый взгляд, это место казалось необитаемым. Лишь у одного из окон располагалась скудная мебель. На убогом кресле-качалке сидел старик, увлеченно знакомясь с какой-то древней книгой. Седые волосы свисали до плеч. На морщинистом носу покоились очки в серебряной оправе. Усталые синие глаза неспешно водили по строчкам фолианта. Его тело украшала богатая синяя мантия, которая свисала до самого пола. На мантии золотом был выписан орёл с расправленными крыльями. Одеяния имперского архивария. Чуть поодаль, напротив, на маленьком берёзовом стуле, теснился пухлый мужичок в богато украшенной одежде. Он совсем недавно уселся на неудобное сидение и теперь ждал, когда на него обратят внимание. Ожидание длилось около получаса. Наконец, престарелый чтец оторвал свой взор от выцветших строчек и поднял глаза на своего гостя.
   - С кем имею честь? - медленно проговорил он.
   -... эээ... да, точно! Я сенатор Клавий. Мы с Вами уже встречались в прошлом месяце, помните? - тот уже начал засыпать. Вопрос старика растормошил дворянина.
   - А, сенатор. Да, помню... вы, кажется, приходили с различными вопросами касательно магических тварей. Что Вас беспокоит сегодня?
   - Н-нам нужна ваша п-п-помощь. И срочно.
   - Что такое, сенатор? Вы кажетесь взволнованным. Стряслось что?
   - Д-да стряслось! Алая в-ведьма стряслась!
   - Алая ведьма? Кто?
   - В-верховная жрица это! Недавно уехала вот в Эверик отсюда.
   - И-и-и? - старик понемногу возвращался к чтению книги, кажется, собеседник терял его интерес.
   - Н-ну она и того... поубивала в-всех наших наёмников там вчера ночью.
   - Вы, сенатор, как всегда верны себе. Всё ещё занимаетесь своими мелкими интригами? Но какое отношение это имеет ко мне? Я всего лишь дряхлый...
   - Не пори чушь, Соломон! Т-ты нам нужен, хорошо?
   - Спокойно, сенатор, споко-ойно. Вы так и не сказали, что конкретно вы хотите от дряхлого и старого меня, а также не сказали, что старый и дряхлый я за это получит.
   - Нам нужна голова жрицы.
   Повисла небольшая пауза. После неё архиварий снова поднял взор и исподлобья посмотрел на сенатора.
   - Вы вообще понимаете, о чём просите?
   - Д-да прекрасно я всё понимаю, Соломон! Но уже тридцать семь попыток! Тридцать семь! И в-всё её грохнуть никак не получается, ты представь. А-а т-теперь она едет в другое место и срывает покушение, которое к ней вообще не относилось. Это п-п-пиздец полный, я тебе говорю!
   - Может Вам стоило раскошелиться на хороших убийц?
   - Д-да уже на всех раскошелились! О-они уже отказываются контракты на неё принимать. Скоро н-не на кого будет раскошеливаться! Либо убийцы кончатся, либо деньги.
   Старик глубоко вздохнул. Он закрыл книгу и положил её себе на колени. Затем он снял дорогие очки и посмотрел собеседнику прямо в глаза.
   - Допустим, господин Клавий, я что-то смогу сделать с вашей насущной проблемой. Возникает вопрос: "зачем"? Во-первых, я уже давно не занимаюсь беготнёй - возраст не тот. Во-вторых, я не охотился и не охочусь на людей и...
   - Д-да не человек она!
   - Это всего лишь ваше мнение, Клавий. По мне так вполне человек. Ну обладает страшными способностями, что с того?
   - Б-было бы правдой, если бы она артефакт использовала. А она не использует!
   - И вы в этом уверены?
   - Уверен я! Она, скорее всего это... сама какой-то артефакт! Как их там... био-артефакт!
   - Хотите сказать, что она гомункул?
   - Н-неее, Соломон, ты не понял. Г-гомункулы такой херни не творят. Помнишь, у генерала революции был мужик такой высокий? Абадаем ещё звали, во! Он высасывал из неё душу, а взамен творил делов.
   - Вы думаете, что это что-то подобное?
   - Конечно, я думаю! Д-да ты сам посмотри на эту шлюху!
   - Сенатор, Клавий, во-первых, я бы попросил вас не выражаться в моём присутствии. Мои старые уши плохо воспринимают брань. Во-вторых, насколько известно имперским архивам, таких биологических артефактов создано всего четыре. Абадай бестелесный, Пожиратель плоти, инквизитор Таврисий и Вайл мерзостный. Абадай и Пожиратель уничтожены два года назад. Таврисий служит королю Диогену на далёком севере. Местоположение Вайла неизвестно. И ни под одно из описаний Мира Верховная Жрица не подходит.
   - Значит, не учли пятый артефакт. И-или вообще новый создали! Мне-то откуда знать, Соломон?
   - Маловероятно, - отрезал старик.
   Он уже оторвал глаза от собеседника и снова открывал пыльный фолиант. Кажется, его интерес к сенатору утерян.
   - Д-да послушай ты! Просто съездишь в Эверик - посмотришь чё и как там, на жрицу посмотришь. Ты же сможешь определить человек она или нет в упор, так? А потом и решишь, помогать нам или нет.
   - И что же мне, дряхлому старику, которого вот-вот удар хватит, будет за поездку в такую далёкую губернию.
   - Золото. Сколько хочешь! Ты целый дворец на это золото купишь!
   - Клавий, Клавий, Клавий... вы меня, право, оскорбляете. Куда мне золото? Я ж его даже потратить не успею. В гробу карманов не набьёшь, знаете ли.
   - Н-ну хорошо, чего ты хочешь, Соломон? Новую академию? Свитков, древних книг? Артефактов?
   - Хм... артефактов, говорите? И много их у Вас?
   - Штук пять - восемь наберётся, да.
   - Ладно... это хороший залог для поездки. Также все древние рукописи, что есть у Вас и вашей группки интригантов. Завтра я хочу их у себя в кабинете. Залог я не верну в любом случае. А также я не гарантирую, что соглашусь помогать Вам далее. Вас устроит?
   -... хорошо, Соломон, - дворянин запнулся, а затем пробубнил под нос, - с выбором у нас всё равно не богато....
   Архиварий неспешно встал со своего стула и потянулся.
   - Я пока подготовлюсь к поездке, сенатор. Разумеется, все расходы вы берёте на себя. Кроме своего драгоценного времени, лично я ничего тратить не собираюсь. По прибытию в Эверик я ожидаю для себя комфортабельные апартаменты. В какой-то там дыре я не остановлюсь.
   Сенатор оглядел убранство комнаты, в которой они располагались.
   - Да... я понял...

V

   Инквизитор и её верная спутница подходили к зданию стражи. Опоздание уже составляло порядка сорока минут. Сооружение, служившее штабом городской страже и временным местом для содержания преступников, представляло собой охраняемый комплекс из четырёх различных зданий. Казармы с тренировочным полигоном и столовой, офисное здание для приёма гражданских лиц, склад инвентаря с примыкающими к нему конюшнями и тюремные камеры. Сам комплекс был окружён каменной стеной и рвом, представляя собой небольшую крепость. Перед деревянным мостом, ведущим к главным воротам крепости через неглубокий ров, стоял пропускной пункт. Он состоял из деревянной будки, шлагбаума и двадцати человек с однозарядным огнестрельным оружием, которые носили лёгкую кожаную броню. Деревянная будка являлась небольшим помещением, разделённым пополам хлипкой стенкой. С одной стороны стенки находился стражник, который через окошко, обнесённое стальной решёткой, проверял документы потенциальных посетителей. Вход в эту служебную часть каморки располагался со стороны моста. С другой стороны, вход в которую располагался с улицы, ничего не было. Там нужно было просто стоять и улыбаться служителю закона, пока он проверяет твои бумаги.
   Джин смело шагнула вовнутрь этого дома для мышей. С другой стороны на неё глядел отёкшими глазами хранитель городского спокойствия. Его ночная смена вот-вот подойдёт к концу.
   - Цель посещения?
   - Допрос преступника.
   - Кем будете?
   - Верховный Инквизитор Джин Моррисон.
   - Документики, пожалуйста.
   Джин уже осточертело спорить с представителями закона и она, молча, протянула стражнику свиток, полный особых полномочий. Тот развернул дорогой пергамент и медленно оглядел содержимое. Он долго разглядывал печать. Затем он посмотрел на инквизитора. Потом опять на свиток. Потом опять на инквизитора.
   - Пожалуйста, ожидайте.
   - Эй, куда...
   Страж вышел из своего гроба и пошёл по мосту в сторону главных ворот крепости. Свиток, который он унёс с собой, был её спасительной соломинкой в океане формализма. Он даровал ей власть. Он даровал ей бюрократическую мощь. Теперь он пропал. На душе вдруг стало тоскливо. Джин грустно посмотрела вслед охраннику. Ничего не поделаешь. Придётся смириться. Придётся ждать. Даже если придётся ждать всю жизнь. Даже если она никогда больше не увидит этот прекрасный обшитый золотом пергамент. Она будет ждать. Ждать и верить.
   Печальные размышления прервало ответственное лицо, заглянувшее со стороны входа для посетителей. Ответственное лицо держало заветный документ и протягивало его инквизитору. Это был глава стражи Эверика Леннард. Леннард был стареющим рыцарем. Чёрные, как перо ворона, волосы уже почти съела седина. На гладко выбритом волевом лице виднелось около тридцати больших и малых шрамов. Самый выразительный из них проходил от правого виска до подбородка. Усталые карие глаза офицера отражали усталость. Правый из них украшал монокль в золотой оправе. Высокий джентльмен был одет в парадную форму стражи. Чёрный ме?нтик, рейтузы и начищенные, блестящие чёрные сапоги. На ментике были закреплены золотые погоны. На поясе в облицованных золотом чёрных ножнах висела сабля.
   - Госпожа Великий Инквизитор. Большая честь.
   Солдат почтительно поклонился, держа правую руку на сердце, а левой протягивая девушке её свиток. Радость наполнила сердце Джин. Они были снова вместе. Теперь она обещала себе никогда, никогда, никогда не расставаться со своим дорогим свиточком. Она нежно прижала его к щеке, а затем снова положила в набедренную сумку. Через секунду она забудет об этой бумаге.
   - А вы...
   - Глава стражи Эверика - Леннард, миледи. Мы с Вами виделись на помолвке сэра Айгена фон Эверика.
   - Оу... нам вроде не довелось пообщаться.
   - К сожалению. Но сейчас на это нет времени, миледи. Вы здесь по делу. Позвольте мне сопроводить Вас.
   Страж вытянул к инквизитору руку ладонью вверх. Джин не поняла. Она задумалась и смотрела на ладонь.
   Он хочет поздороваться?
   За плечом джентльмена стояла Ин и что-то сигнализировала. Снайпер держала ладони у груди и демонстративно клала одну поверх другой.
   Оу!
   До Джин, наконец, дошло. Она аккуратно положила свою левую ладонь на ладонь офицера. Леннард уверенно подхватил её руку и повёл к главным воротам. Стражи на мосту послушно открыли шлагбаум.
   - Всё уже готово к прибытию. Преступник в помещении для допросов. Вам нужны дознавательные устройства? Или специалист? У нас есть пара хороших ребят.
   После такого предложения Джин закашлялась слюной. Переведя дух, она ответила.
   -... *кхе... нет нужды, сэр Леннард. Я думаю и сама управлюсь... *кхе эээ... спасибо... да... спасибо...
   По грунтовой дорожке они подходили к помещению тюрем. Это было трёхэтажное здание состоящее целиком и полностью из чёрного кирпича. Все окна были заделаны стальными решётками. В некоторых стенах виднелось большое количество маленьких оконец. Видимо там находились камеры. Инквизитор вошла в большой проход, который обычно закрывали массивные двойные двери из чёрного металла. Она оказалась в небольшой комнате для гостей. У стены, неподалёку от входа, стоял коричневый диван. Впереди, за стойкой, огороженной от посетителей толстой решёткой, располагался стражник. А чуть левее от него - стальная дверь, которую можно было открыть только изнутри.
   - Матти, дверь.
   - Да, сэр! - стражник послушно отворил засов и открыл проход перед инквизитором и провожатыми.
   Глава стражи и Джин шли по коридору. За ними чуть поодаль плелась Ин. Хоть снаружи здание визуально было довольно небольшим, коридоры казались бесконечными. Они всё длились, длились и длились. На психику давили стальные двери карцеров. Повсюду слышался гул от заключённых. Джин задумалась: а нет ли у неё клаустрофобии? Через минут пять они подошли к концу коридора. Дверь была открыта. Через проём можно было увидеть стол. Лежа на нём лицом, спал Газэф. Снайпер решила поинтересоваться.
   - Простите, у Вас здесь есть туалет?
   Леннард обернулся и удивлённо посмотрел на провожатую.
   - Мы всё равно на месте, инквизитор. Начинайте допрос. Что понадобится - говорите стражникам. Они выполнят. Я, пока, провожу до уборной вашу спутницу.
   Джин кивнула и зашла в помещение для допросов. По обе стороны от неё оказались два сопящих хранителя порядка. Ожидание их разморило.
   - Подъём! - инквизитор резко крикнула.
   Все трое моментом проснулись. Один из солдат смачно всхрапнул. Джин сделала три шага внутрь комнаты, а затем обернулась.
   - Вон. Оба.
   Увальни повиновались. Дверь медленно затворилась.

VI

   - Йоу.
   Газэф поднял голову со стола. Кажется, его вырубило из-за длительного ожидания. Напротив него сидел вчерашний противник.
   - ... так это ты тут "верховный инквизитор"...
   - Удивляет? - голос Джин был игрив и жизнерадостен.
   - Не особо. Различная мразь всегда занимает высокие посты.
   - Хооох?
   - Так мир устроен.
   - То есть мразь тут я... ну да... то-о-очно... не кучка партизан, которая режет людей, когда им вздумается.
   - Мы хотя бы люди.
   - Парочка мутаций делает меня морально ниже бандитов и убийц?
   - Сдаётся, что тут больше чем парочка, "инквизитор".
   - Ты даже не представляешь...
   - Что ты такое? На рядового мутанта не похожа. И не гомункул. Этих убить намного легче.
   - Был опыт?
   - Уж поверь.
   - Могу лишь гадать, каким образом такой могучий воин слился, как рак.
   - Ну, так? Что ты за хрень?
   - Мы тут не обо мне пришли говорить, Газэф.
   - Быть не может.
   - У меня к тебе ряд простых вопросов. Мы можем сделать это по-простому. По менее простому, - Джин поставила на стол упаковку таблеток, - и по очень непростому, - после этих слов она положила на стол шприц.
   Газэф оглянулся. Потом он заглянул под стол. Других пыточных устройств нигде не было.
   - Шприц? И всё? Я ожидал более богатый инвентарь.
   - Это всё что мне нужно, паяц.
   - А это что? - воин кивнул головой в сторону цилиндрической упаковки.
   - О, это? - Джин взяла таблетки и поднесла их к лицу, разглядывая на свету. - Ты не знаешь? Вся столица просто без ума от этой штуки.
   - Заинтригован.
   - Это "Амброзин", - инквизитор поставила таблетки на стол.
   - "Амброзин"?
   - "Амброзин".
   - Дебильное название. Сама выбирала?
   - Нормальное название.
   - На вкус и цвет...
   - Это очень замечательное лекарство, на самом деле.
   - Неужели... и чем же?
   - Оно делает тебя быстрее, сильнее, здоровее и умнее.
   - Умнее? Теперь ясно, почему оно так пользуется спросом в столице.
   - А также оно качественно развязывает язык. Правда, при условии, что я рядом.
   - Если оно так хорошо развязывает язык - шприц зачем?
   - Ну, если у тебя окажется повышенная воля или пониженная восприимчивость, придётся закачать тебе сырьё для лекарства внутривенно.
   - Сырьё?
   - Кровь.
   - Кровь?
   - Да. Мою кровь.
   - Ты стебёшься.
   - Перейдём к самим вопросам, ладно? - Джин свела ладони вместе и улыбнулась.
   - Валяй.
   - В чём была цель покушения? Зачем убивать Годрика и его сына?
   - Понятия не имею.
   - Кто тут стебётся после этого...
   - Правда. Я без идей.
   - Пиздишь.
   - Нет.
   - Щас таблетками кормить начну.
   - И тогда я отвечу то же самое.
   - Как это ты не знаешь? Ты же участвовал... планировал участвовать... да...
   - Меня просто попросили.
   - Попросили?
   - Попросили.
   - И ты согласился?
   - Согласился.
   - Вот просто так?
   - Вот просто так.
   - Пиздишь.
   - Нет.
   - Хорошо, другой вопрос: почему ты согласился, когда тебя попросили?
   - Не помню.
   - Ты стебёшься...
   - Я вроде был должен старику, но возможно было что-то ещё.
   - Старику?
   - Вы задержали его вместе со мной, - Газэф осёкся, - задержали ведь... так?
   - Ха-ха, волнуешься? С лысым всё хорошо. Я допрашиваю его сразу после тебя. Я даже подлатала его после боя. Как и тебя, к слову.
   - Подлатала?
   - Мааааагия, - Джин сделала широкий жест ладонями и попыталась придать тону загадочности.
   - Стебёшься...
   - Я не шучу.
   - Это вроде я сегодня должен был рассказывать сказки.
   - В общем, с Ольгердом всё в порядке. Значит, ты ему был должен. И в чём конкретно заключался долг?
   - Имперский инквизитор, а так паршиво осведомлена, - после этих слов Джин состроила недовольную гримасу, - что ты вообще обо мне знаешь?
   - ... эээ... ты Газэф, у тебя есть магическая рапира, ты работаешь на Ольгерда... собственно, всё.
   - Может тебе стоит выйти и посовещаться с одним из стражников? Эти увальни побольше тебя знают.
   - Кончай языком елозить и к делу, - неожиданно голос инквизитора из игривого перешёл в холодный, у неё начало утекать терпение.
   - Общеизвестно, что я Газэф Веренийский. Фехтовальщик и личный телохранитель барона Ольглена. В возрасте двенадцати лет меня представили к его двору. Этому посодействовал капитан одной из имперских пехотных дивизий по имени Ольгерд.
   - Он представил тебя барону, хрен знает, сколько лет назад, а потому ты согласился убить большую шишку?
   - Именно так.
   - Через сранные полжизни?
   - Да.
   - И ты совсем не знаешь, зачем Ольгерд хотел убить его?
   - Нет.
   - Совсем?
   - Ни малейшего понятия.
   - Ты рисковал своей шкурой, не зная о чём сыр-бор?
   - Да.
   - Ты дебил?
   - Нет.
   Джин глубоко вздохнула.
   - Хорошо, следующий вопрос: на кого работаете вы с Ольгердом?
   - Понятия не имею.
   - Имеешь.
   - Не имею. Я помогал старику, потому что он попросил. И всё. Я не знаю никаких планов далее покушения. Ни о каких целях и задачах. В Эверик я приехал только, чтобы убить местного герцога. Если бы всё получилось, то меня бы уже и след простыл.
   - "Получилось"?
   - Покушение сорвалось.
   - Сорвалось, говоришь?
   - Да. Наше с тобой столкновение дало повстанцам сигнал не собираться.
   Со стороны инквизитора послышался ряд коротких смешков.
   - Что смешного?
   Джин злобно улыбнулась.
   - Да не обращай внимания. Просто у меня немного другая информация.
   - Хм?
   - Когда вы прибыли на пункт сбора, операция уже должна была начаться.
   - Что?
   - Да. Насколько мне известно. И, судя по тому, кто их там ждал, я готова поставить всё своё месячное содержание и бутылку хорошего коньяка в придачу на то, что они все мертвы, - она чуть задумалась, затем расплылась в садистской ухмылке, - ну может быть... кроме одного-двух.
   - Значит, сообщение изменили... - до Газэфа дошло: убийца не только отправил, но и переиначил сообщение, это был невероятный просчёт.
   - Да. То самое. Кстати сочувствую о смерти Ванессы.
   - Твоих рук дело?
   - Сам знаешь, что нет. Когда бедных операторов кромсали, ты забирался за мной на крышу.
   - Откуда ты знаешь про Ванессу?
   - Ты мне "рассказал".
   - Не припоминаю такого.
   - Ты даже не представляешь, Газэф, каким невероятно подробным источником информации послужила твоя кровь.
   - Так вот зачем...
   - Да.
   - Чушь.
   - Отнюдь.
   - Если это правда, что я делал до этого?
   - "До этого" до чего?
   - До нашего боя.
   - С утра ты вышел из больницы и пошёл к телеграфу отменять сообщение. Потом ты пошёл к Ольгерду. Потом вы там охрене-е-еть как долго ждали ночи. А затем ты пошёл прямо ко мне. Ах да - с тобой ещё была Дорея и Ирден. Вроде, их так зовут, да?
   - Ничего такого, чего нельзя было узнать через лазутчика.
   - ... эээ... в общем-то... да...
   - Очевидно, нас раскрыли и вели от начала до конца. Только вот чего я не понимаю...
   - Чего?
   - Зачем убивать людей на телеграфе?
   Джин тяжело вздохнула. На некоторое время повисла небольшая пауза.
   - Если честно... хз.
   - "Хз"? Это твой ответ? Хз. Сто человек выпотрошили, как рыбу.
   - Ну...
   - Я вот гляжу на тебя и не могу понять одного.
   - Хм?
   - Чем вы друг от друга отличаетесь.
   - Кто от кого?
   - Старая власть от новой.
   - Пардон?
   - Те же методы. Те же способы... даже такие же маньяки на службе.
   - Эй! Я не маньяк!
   - Неужели? Мой вчерашний опыт говорит об обратном.
   - ... ну-у...
   - А резня на телеграфе? Там тоже не маньяк?
   - ... эээ...
   Джин осознавала, что описание Миры на сто процентов подходит под это слово.
   - Даже забавно. Новые революционеры сражаются абсолютно под теми же лозунгами, что и старые. И какой смысл был в этом Красном Штандарте? Ничего толком и не поменялось.
   - Лозунгами?
   - "Справедливость". Представь себе. Они все сражались за справедливость. Вот скажи мне, "инквизитор": ты веришь в справедливость?
   - ... эээ... определи "справедливость"...
   - Хороший вопрос. Вопрос куда умнее, чем можно подумать. На самом деле... я и сам без понятия.
   - Как это?
   - Да. Мне не удосужились объяснить это в церковной школе. В простонародье обычно это слово означает простой принцип. "Око за око". Но такая интерпретация кажется ошибочной.
   - Почему?
   - Возьмём крестьянина, у которого отобрали скот и сожгли дом.
   - Возьмём.
   - Кому ты будешь в ответ сжигать дом?
   - Тому, кто отобрал скот?
   - У солдата.
   - Наверно, у солдата.
   - А этот солдат выполнял приказы местного лорда.
   - Тогда местному лорду.
   - Допустим, ты убьёшь три коровы, что были у этого Господина и сожжёшь один из его самых маленьких домиков, что были размером с хату крестьянина. Это будет справедливо?
   - ... да?
   - Почему же? У крестьянина отобрали всё, что было. У богатого господина ещё сотня таких домиков. Их страдания будут разными.
   - Тогда сжечь все его дома?
   - В этом случае ты сделаешь больше, чем сделали тебе. Тогда этот принцип не работает по определению. Вместо одного ока ты выкалываешь десять.
   - ... но есть же и другой путь. Заставить лорда отдать три коровы и построить крестьянину новый дом.
   - Да это так. Но это уже не будет соответствовать данному определению справедливости.
   - Значит, определение неверно.
   - Получается так.
   - Тогда нужно то определение, в рамках которого крестьянину бы вернули и живность и дом.
   - Возмещение нанесённого вреда?
   - Именно.
   - А что делать с тем временем, когда у бедолаги не было ни дома, ни коров.
   - Оплатить неустойку!
   - Как ты золотом оценишь время?
   - ... эээ... ну... посмотрю, сколько крестьянин с домом за это время зарабатывает... так?
   - Наверно это хороший критерий, но что теперь делать с дворянином?
   - С дворянином?
   - Который приказал сжечь дом.
   - ... эээ... ну он всё оплатил... так?
   - Значит, он может каждый раз сжигать дома, откупаясь потом звонкой монетой?
   - ... да?
   - И где же тут справедливость? Кажется, в определении чего-то не хватает.
   Тут Джин задумалась. Потом, после небольшой паузы, она резко вспыхнула.
   - Так, короткий, хорош мне мозг сношать! Я здесь не за этим! На кого работаешь, курва?! - инквизитор привстала и стукнула ладонями по столу.
   - На Ольгерда.
   - На кого работает Ольгерд!?
   - Без понятия.
   Джин резко встала, отбрасывая железный стул к двери. Она взяла упаковку таблеток и подошла к заключённому. Инквизитор взяла его за волосы и повернула его голову чуть вверх, чтобы их глаза встретились. Газэф оставался спокойным.
   - Сейчас произойдёт следующее. Я открою эту упаковку. Дам тебе таблетку. Ты её съешь и мирно запьёшь водичкой. Лады? - агрессивным шёпотом прошипела инквизитор.
   Газэф коротко кивнул. Скрывать ему особо было нечего. Да и не хотелось ему, чтобы она выбила все зубы, пытаясь накормить его лекарством. Джин отпустила волосы и поставила упаковку на стол рядом с ним. Затем она подняла с одну из медных кружек и поднесла её близко к воину. Фехтовальщик неспешно открыл картонный цилиндр. Не торопясь, он отложил круглую крышечку в сторону. На упаковке красовалась красная надпись на белом фоне: "Амброзин". Чуть ниже было добавлено: "клубничный вкус, для взрослых и детей". Он почти неслышно усмехнулся и перевернул упаковку себе на ладонь. Затем поставил картонку обратно на стол. На ладони осталась светло-розовая таблетка размером с четвертак. Газэф поспешно закинул её себе в рот.
   Джин поднесла кружку с водой к его губам. Одной рукой она опять схватила его за волосы и поднимала голову вверх. Другой рукой инквизитор опрокидывала сосуд, заливая воину в горло жидкость. Тот послушно хлебал. Когда ёмкость опустела, инквизитор поставила её на стол и вновь отпустила голову фехтовальщика.
   Дыхание Газэфа на секунду перехватило. Голова помутилась.
   Отрава. Что это за дрянь?
   В нос ударил неприятный запах. Живот скрутило. Воин опустил взгляд в пол. Он подумал, что его сейчас одновременно и вырвет и пронесёт. Однако через секунду неприятные ощущения начали проходить. По телу разливалось тепло. Кровь Джин, как и различные химикаты, всасывалась в ткани. Дыхание нормализовалось. Сознание не только пришло в норму, но и прояснилось. Приятное чувство разлилось по животу. Телу стало тепло и комфортно, а душе радостно. Захотелось вскочить и что-то сделать. И срочно. Газэф впервые за долгое время улыбнулся. Улыбка становилась всё шире и шире. Джин с удовлетворением смотрела на пациента. Парень был крайне восприимчив к лекарству.
   Видимо, шприц не понадобится.
   Она присела перед ним на корточки так, чтобы её лицо оказалось у него перед глазами. Газэф замер. Он смотрел на неё без всяческих движений, будто окаменев. Даже не дышал. Его сердце начало биться чаще. Сейчас вот-вот выпрыгнет из груди. Лицо покраснело, а сам он напряг каждую мышцу своего тела. Воин почувствовал дикое возбуждение. Кошку, которую раньше он считал омерзительным монстром, теперь он хотел повалить на землю. Сейчас больше всего на свете он хотел её. Прямо здесь. Прямо сейчас. Окоченение, как и шок, прошло. Теперь он смотрел прямо на инквизитора и тяжело дышал, не в силах проронить ни слова. Такой набор чувств он испытывал впервые. Годы тренировок с оружием не оставили времени для общения с противоположным полом. Джин странно улыбнулась, нежно взяла его ладонями с двух сторон за щёки и тихо произнесла.
   - Газэф, милый, пожалуйста, скажи мне: на кого работает Ольгерд. Я была бы невероятно тебе признательна.
   Её голос заставил сердце петь. Перед ним сейчас сидела на корточках самая прекрасная девушка на планете. Он сделает всё, что она хочет. Он скажет всё, что она пожелает узнать. Он пойдёт за ней на край света и выполнит любой, даже самый безумный приказ. Однако, вопреки ожиданиям инквизитора, после очередного тяжёлого вдоха, с губ парня чуть слышно сорвалось.
   - Я... я... я не знаю... прости меня... я не знаю...
   Джин в момент помрачнела. Соблазнительную улыбку как ветром сдуло. Она тяжело вздохнула, встала и пошла к двери.
   - ... стой... куда...
   Джин подняла опрокинутый стул, поставила его туда, где он стоял чуть ранее, и с разочарованием плюхнулась на неудобную мебель.
   - Ты реально не знаешь, да?
   - ... да... я уже сказал... да... прости меня... я не знаю...
   - Хорошо. Вернёмся к предыдущему вопросу: почему ты согласился помочь Ольгерду?
   - ... я не знаю... то есть не помню... я наверно подумал, что должен... подумал, что так и сгнию в той тихой деревне... без смысла... без цели... решил... решил, что последнее дело не повредит... заодно отдам долг старику...
   - Хммм...
   Джин скептически посмотрела на собеседника. Казалось, что возбуждение его сейчас съест. Парень еле ворочал языком.
   - ... прости... это, правда, всё ... никаких причин нет...
   - Зачем убивать Годрика и его сына?
   - ... я... не... плохо помню... Ольгерд что-то говорил о промежуточной цели... но в подробности не вдавался... прости... это всё...
   - Ты а-а-абсолютно бесполезен... - Джин тяжело вздохнула. Она положила ноги на стол и начала качаться на стуле.
   - ... прости... я ничего не знаю... я уже всё сказал... я уже, правда, всё сказал...
   - Да поняла я, поняла. Не трепыхайся, друже.
   Газэф замолчал. Он опять смотрел в пол.
   - Надеюсь, старик будет пополезнее. Хоть бы его удар от таблетки не хватил...
   Воин приуныл. Он почувствовал, что его отвергли.
   - Ну, хотя бы расскажи мне о своих вчерашних спутниках.
   - С-спутниках?
   - Да. Дорея и тот парень в чёрном капюшоне... Ирден вроде, так? Он не кажется особо разговорчивым.
   - ... он... он нем, - Газэф из кожи вон лез, чтобы членораздельно проговорить хотя бы пару слов, он весь обливался потом.
   - Нем? Вы принимаете на работу инвалидов? У вас там, наверно, и социальная карта есть.
   Воин, видимо, потерял нить разговора. Он вопрошающе смотрел на инквизитора.
   - Соцкарта - это такая... забей.
   - ...
   - А что с ним? Родовой дефект?
   Инквизитор явно скучала и уже даже не смотрела на собеседника. Она игралась с упаковкой "Амброзина", перебирая картонный цилиндр в руках.
   - ... у... у него... у него язык отрезали... во время Красного Штандарта...
   - Оу... - Джин почувствовала себя неловко, игра с лекарством на секунду остановилась, - ... что ж... а что насчёт Дореи?
   Газэф сглотнул. В горле совсем пересохло. Джин, наблюдая за этим, ногой толкнула вторую медную кружку к нему. Та быстро подъехала к заключённому. Он жадно обхватил её руками и опрокинул себе в глотку, разом поглощая всю жидкость.
   - Ну так?
   - Дорея... она... она дворянка, - после глотка воды речь давалась ему чуть лучше.
   - Дворянка? Да не пизди. Зачем дворянке связываться со всякими маргиналами?
   - ... м-мотивов я не знаю... она м-моя связная... передавала мне места встречи и операции.
   - Как передавала?
   - Мы встречались в таверне в строго определённое время... там, где я тебя... тебя в первый раз встретил.
   - Что ты ещё о ней знаешь?
   - ... немного... она... она сидит на шее у отца...
   - Кто её отец?
   - ... я не знаю... какой-то мелкий помещик... он, вроде... вроде, заведует местной винодельней, - перед каждым ответом воин выдерживал паузы, будто собираясь с мыслями.
   - Винодельней? В городе их штук двадцать. Какой именно?
   - ... я не знаю... она не распространялась...
   - Я-я-ясно... о себе что-нибудь интересное может, расскажешь?
   - ... ин... и-интересное?
   - Да. Кто ты та-а-акой вообще. Чем занима-а-аешься. И "тд" и "тп".
   - ... у ... уже... - Газэф начал дышать ещё тяжелее, судя по всему, его сейчас удар хватит, - уже всё рассказал... мне нечего добавить... нечего добавить..
   - Как тебе?
   - ... ч... что?
   - Ну "Амброзин". Как тебе? Штырит?
   - ... п... полн... полная хуерга твои таблетки...
   Джин взорвалась хохотом. Безудержно смеялась она где-то полминуты. Смех прервало падение стула, на котором она раскачивалась. Хрупкое равновесие не выдержало тряски. С грохотом инквизитор рухнула на каменный пол. В комнате повисла тишина. После небольшой паузы, лёжа на полу камеры для допросов, она объявила:
   - ... бля.
   Девушка, кряхтя, встала с пола, поднимая вслед за собой несчастную мебель. Она огляделась и тяжело вздохнула.
   - Ну что ж... ты был абсолютно бесполезен. Тем не менее, спасибо за потраченное время, - инквизитор ухмыльнулась, затем, чуть поразмыслив, подошла к заключённому, - можешь оставить себе в качестве утешительного приза, - сказав это, она положила в один из карманов его плаща упаковку с лекарством, - у меня ещё есть, - девушка подмигнула.
   Воин не отвечал. Силы бедолагу совсем покинули. Джин взяла его за подбородок и повернула лицом к себе.
   - Впервые вижу такую реакцию. Хммм...
   Она коснулась двумя пальцами его сонной артерии, прощупывая пульс. Сердце бешено скакало, что отражалось и на течении крови в жилах. Пальцы Джин подскакивали, будто в такт клубной музыке.
   - Какая-то совсем нездоровая аритмия. Видимо и давление повышено.
   Она злобно улыбнулась.
   - Эй, Газэф... а, Газэф... я знаю отличный способ его понизить. Ты как раз мне вчера задолжал немного, не находишь?
   Инквизитор уселась ему на колени лицом к лицу, свесив ноги по обе стороны от заключённого.
   - ... ч... что ты... что ты делаешь?
   - Ну, мы же не хотим, чтобы у тебя сосуды от такого давления порвались, не так ли? Сейчас я немного его сброшу.
   Джин начала снимать с него плащ. За плащом незамедлительно последовала рубаха. Не пришлось долго ожидать того, чтобы плечо воина оказалось оголено. Газэф смотрел на неё с растерянностью и испугом. Он совсем не понимал, что происходит. Мысли в голове болезненно пульсировали. Невероятное возбуждение перемежевалось со страхом.
   Что она собирается делать? Пытать? Я всё рассказал. Зачем?
   - О, да не бойся ты так. Будто комарик укусит.
   Укусит?
   Джин в данный момент уже сама тяжело дышала. Вся эта ситуация разогрела и её. Она не совсем осознавала, что конкретно доставляло ей удовольствие и уничтожило единственный тормоз, который держал её поведение под контролем - "смущение". То ли вид красивого молодого парня, который испытывает недомогание. То ли чувство доминирования над беспомощной жертвой. То ли чувство власти, что она великий инквизитор, а перед ней ничтожная блоха, которую, скорее всего, ждёт виселица. Всё это слилось, выводя наружу садизм и желание немного "поиграть" с пленником. А может и чуть больше, чем просто "поиграть".
   Она вплотную придвинулась к парню, грудью прижимаясь к его телу. Инквизитор издевательски улыбнулась и промолвила.
   - У тебя там объект какой-то твёрдый. Сидеть немного мешает.
   Её горячее дыхание коснулось носа и губ. Вот-вот пойдёт кровь носом.
   Слишком близко.
   - В чём дело, Газ? Язык свело?
   Он подался вперёд, пытаясь поцеловать её. Перед губами предстала ладонь, отодвигая голову обратно и ударяя затылок о спинку сидения.
   - Це-це-це, какой нетерпеливый. Сначала нужно накормить девушку, не находишь?
   Джин прильнула к его плечу. Её правая рука всё ещё обхватывала его губы, фиксируя положение головы. Левая рука покоилась на краю плеча. Однако перед укусом она решила лизнуть кожу в месте кормёжки. Парень издал странный стон. Инквизитор посмотрела на него и ухмыльнулась. Лицо девушки окончательно окрасилось пунцовым.
   - Сейчас будет немного больно.
   Губы прильнули к влажной плоти. Капля слюны медленно стекала вниз к груди пленника. Джин сжала челюсти. Алая река потекла в горло. Газэф, наконец, осознал, что она делала. Глаза налились ужасом. Однако никаких сил на сопротивление не было. Ощущения были такие, будто в плечо впился матёрый бульдог. Острые зубы разорвали плоть на части, превращая в фарш капилляры. Артерия, кажется, окончательно порвалась. Он хотел отвернуться от этого зрелища, но не мог. Желание наслаждаться видом девушки его пересиливало.
   Джин тем временем слушала его сердце. Отбойный молоток выстукивал сто сорок в минуту. Постепенно, с поглощаемой кровью, число ударов начало снижаться. Что касается вкуса, молодая кровь фехтовальщика её устраивала, можно даже сказать, что это было хорошим лакомством. Однако кровь Ин была намного лучше. У снайпера была более богатая вкусовая палитра и более насыщенный аромат. Также её кровь была слаще. Соки воина отдавали кислинкой. Незаметно для себя, девушка становилась экспертом во вкусовых качествах данного напитка. Ещё немного - и она начнёт разливать его по бутылкам.
   Когда число ударов пришло в норму, инквизитор прекратила питание. Джин провела рукой по плечу, заживляя рану. Однако след от укуса останется с ним очень надолго. Затем её левая рука медленно сползла к его селезёнке. Правую ладонь она поместила за его головой, придерживая парня за затылок. Их лица снова оказались на минимальной дистанции. Подбородок и лицо Джин были залиты багровым месивом. Она усмехнулась и спросила.
   - Что? Ещё есть желание целоваться?
   Затем инквизитор приоткрыла рот. Язык и всё горло были плотно выкрашены в цвета его жизненных соков. Он тяжело дышал. Давление нормализовалось, но это не помогло мыслить яснее. Новая кровь, которую поставляла в вены селезёнка, тут же заражалась кровью Джин, циркулирующей по венам. Воин, недолго думая, прильнул к её губам. Девушка слегка оторопела - она ожидала, что её вид вселит в него ужас или хотя бы оттолкнёт от неё. Видимо, он был чересчур восприимчив к лекарству. Их языки встретились. Несмотря на то, что инициатором действия был фехтовальщик, Джин проникла в его ротовую полость первая, окропляя дёсны и язык воина его собственной кровью. Противный запах металла ударил в нос. Вкус меди вызвал тошноту. Однако он не мог пересилить себя и остановиться. Газэф не хотел, чтобы их интимный контакт завершился. Так они целовались, как показалось парню, целую вечность. Наконец инквизитор чуть отодвинулась от пленника, завершая кровавый поцелуй. Её губы, подбородок, и язык теперь были чистыми. Она вытерла губы рукавом, затем положила руки парню на плечи.
   - Нравится собственный вкус? - Джин ухмыльнулась.
   Инквизитор бережно надела на его плечо рубаху, застегнув все пуговицы. После этого она натянула на него плащ. Затем она соскочила с пленника и пошла к двери. Видимо, на сегодня Джин наигралась.
   - Стража!
   В тот же момент стальная дверь отворилась, и в комнату ввалились два увальня.
   - Увести! Ведите следующего.
   Стражники быстро отстегнули Газэфа от стула и надели на него кандалы. При попытке встать с места воин рухнул. Его подхватил один из сопроводителей. Фехтовальщик выглядел слабым и истощенным. Сам ходить он не мог. Солдаты переглянулись, потом один из них с опаской глянул на Джин.
   - Чего уставился то? Приказ выполняй. Ну же...
   Они подхватили его с двух сторон под руки и понесли к выходу. Газэф не отрывал взгляда от Джин. Уже у самого выхода он смотрел на неё через плечо. Инквизитор помахала ручкой.
   - Пока-пока.
   Дверь в камеру для допросов захлопнулась. Скоро приведут старика.
  

VII

   Утром в поместье Годрика было суетливо. Гости собирали свой багаж и уезжали. Практически все они пребывали в крайне сердитом настроении. Глава дома отменил все последующие за банкетом праздничные мероприятия, которые должны были растянуться на целую неделю.
   Когда этой ночью лорд со своей стражей вломились в поместье, вопреки ожиданиям, вместо небольшой армии вооружённых партизан они обнаружили лишь гору трупов в одном из углов сада. Часть окон была выбита, а банкетный зал превратился в свалку. Однако, несмотря на бардак, внутри дома все полы были чисты. Ни одной капли крови на тёмно-зелёном узорчатом ковре.
   Годрик понял две вещи. Первая: девица из инквизиции, несмотря на неряшливость, знала своё дело. Вторая: верховная жрица была чудовищем. На банкете в честь помолвки она подошла к нему и спросила, о чём тот говорил с инквизитором. А потом она сказала, что покушение запланировано на два часа ночи. После такого неожиданного подтверждения слов верховного инквизитора у главы дома созрел план. Он решил отправить на ночь всех гостей и сына в загородную виллу, а сам, вместе со своей стражей, нагрянуть в момент покушения на ничего не подозревающих бандитов. Однако весь план полетел к чертям, когда лорд примерно в час ночи обнаружил, что сына с ним нет. В тот момент у него стало на два седых волоса больше. Старый рыцарь поспешно облачился в доспехи и вместе с лазурной дружиной выехал в Эверик. Там они уже были в полвторого ночи, чтобы обнаружить, что поместье повреждено, все нападавшие мертвы, а Айген и Мира сидят и мирно болтают у него в кабинете за чашечкой чая.
   Хоть глава рода и попытался поскорее убрать следы пребывания убийц в доме, окончательно сделать этого не вышло. Каменщики сегодня, как назло, не работали, а стекольщики не спешили с починкой окон. Единственное, что удалось - убрать трупы и куски внутренностей из сада.
   Годрик сильно отругал своего единственного сына за то, что тот сбежал и поставил под угрозу благополучие семьи. Герцог был просто вне себя от ярости. Теперь парень был под домашним арестом, а деньги на его содержание были урезаны в четыре раза. Также он запретил ему встречаться с глазу на глаз с верховной жрицей, с которой в данный момент глава семейства разговаривал в своём кабинете.
   - Да что вы себе позволяете?! - рыцарь отшвырнул со стола какую-то чашку. Та ударилась об шкаф и разбилась.
   Возмущение Годрика разносилось по всему этажу. Мира стояла посередине комнаты и просто улыбалась.
   - Вы... вы... да как можно?! Что за произвол?! Я думал, хоть с вами проблем не будет! Во что вы превратили мой дом?! Что вы вообще удумали?! Но ладно, Бог с ним, с домом - что у вас за шашни с моим сыном?! В любовницы ему набиваетесь?! - после последнего предложения он ударил тростью по столу.
   - Милостивый герцог, у меня и в мыслях не было подобных планов. Я слишком сильно уважаю вас и вашего сына и не стала бы становиться между ним и дочерью его превосходительства регента, - от голоса исходило тепло и ласка, жрица добродушно улыбалась и проникновенно смотрела в глаза рыцарю.
   Герцог цыкнул зубами. Он не верил ни единому слову.
   - Тогда как, о уважаемая жрица, вы объясните вчерашнее? Почему мой сын побежал к вам сюда, несмотря на чёртову армию головорезов?!
   Мира поклонилась, выражая почтение.
   - Прошу прощения, мой лорд, если в действиях мальчика вы усмотрели мой злой умысел. Я со всей искренностью могу объявить, что ни в коем разе не ожидала его увидеть в поместье этой ночью. А когда он пришёл, я сразу же отвела Айгена туда, где вы быстрее всего его нашли бы - в этот кабинет. Я не отрицаю того, что он, возможно, влюблён в меня, однако я не поощряю его в этом стремлении.
   Лорд хмыкнул.
   - Отличным примером "непоощрения" будет то, что вы с ним больше не будете встречаться. Сим я запрещаю вам видеться с моим сыном без постороннего сопровождения! Усвоили?!
   - Да, мой лорд, я повинуюсь вашему решению.
   Тот, кажется, немного успокоился. Красное лицо потихоньку начало принимать нормальный человеческий оттенок. Через полминуты Годрик уже не был так сильно похож на варёного рака.
   - А мой дом?
   - Простите?
   - Что случилось с моим домом? Что вообще тут случилось? Все эти... изувеченные... ваших рук дело?
   - Да, милостивый герцог. Моих. И мне искренне жаль, что ваше великолепное поместье пострадало. Единственное, что я могла сделать - это оттереть дом от крови изнутри.
   - От... от крови?
   - Да. К сожалению, часть бандитов прокралась вовнутрь, и я не успела их остановить. Пришлось догонять их и уничтожать на месте.
   - Почему вы не сказали, что собираетесь разобраться с ними лично? Почему соврали мне о времени покушения? Я бы понял. Возможно, даже предоставил бы всё лично вам. Зачем эта ложь, этот обман?
   - Простите, мой лорд, но зная вас, вы, как человек исключительной чести и достоинства, никогда бы не позволили хрупкой девушке сражаться на вашей войне. Однако, со своей стороны, я не могла позволить, чтобы кто-то из ваших людей, а тем более вы сами, ваша милость, пострадали от рук бунтарей, - она наклонилась ещё ниже, волосы коснулись пола, - я ещё раз нижайше прошу прощения за этот вероломный обман, однако уверяю вас - я действовала исключительно из гуманистических побуждений.
   - Что ж... вы кажетесь разумным человеком... но более не лгите мне в лицо. В следующий раз я ожидаю от вас того же доверия, что я оказал вам, приняв вас, как дорогого гостя.
   - Да, мой лорд. Больше этого не повторится.
   - Хорошо. И, скорее всего, так и есть - вина в поведении мальчика лежит не на вас. Я его слишком распустил... но моё решение неизменно. Больше вы с ним с глазу на глаз не видитесь. Если ещё раз вас застукаю - моё гостеприимство к вам кончится, и вы отправитесь обратно в столицу. Вам ясно?
   - Да, мой лорд.
   - Славно. Вы свободны. Можете идти по своим делам, верховная жрица.
  
   После тяжёлой беседы с лордом Мира вернулась в свою комнату. Книги, свечки и её любимое креслице были на месте. Она глубоко вздохнула и плюхнулась на удобную мебель. Жрица закрыла глаза, пытаясь расслабиться. Она несколько раз качнулась туда-сюда. Рука потянулась к одной из книжных башенок. Однако прямо перед тем, когда она взяла книгу, Мира остановилась. Лицо расплылось в широкой улыбке.
   - Знаешь, для пряток есть места и побанальнее. Под кроватью, например.
   Дверца шкафа, что располагался позади неё, отворилась. Молодой герцог шагнул в комнату, отряхиваясь от пыли. Мира тем шкафом не пользовалась. Жрица чуть слышно хихикнула.
   - Давно ты там?
   - Как из комнаты сбежал...
   Он обошёл жрицу со спины и сел на стул, который стоял напротив кресла ещё со вчерашнего дня.
   - Оу? Ты же понимаешь, что в первую очередь тебя будут искать тут, верно?
   - Мне всё равно...
   Мира вздохнула и чуть наклонилась к нему.
   - Айген, милый, нельзя себя так вести. Отец расстроится. Рита расстроится. А потом и регент может расстроиться. Понимаешь?
   -... понимаю...
   - Мы же этого не хотим?
   -... не хотим... - молодой человек надулся, как хомяк.
   Он выглядел будто мальчишка, которого поставили в угол и запретили играть с другими детьми.
   - Отец тебе добра желает, милый. Ты же понимаешь?
   -... понимаю... - герцог уткнулся в пол и ковырял ногой одну из его досок.
   - Ну чего ты надулся, Айген? Рита тебя любит. Она красивая. Она добрая. Ты же знаешь, что она расстроится.
   -... не любит она меня... и я её не люблю...
   - Эх, Айген...
   - Я тебя люблю...
   - Ты уверен?
   Она облокотилась на ручку кресла и опёрлась лицом о кулак правой руки, наклонив голову чуть набок. Одну ногу она положила на другую.
   - Ты правда-правда уверен, Айген?
   - Да уверен я! Я же сто раз говорил! А ты всё это... м-маринуешь меня... зачем-то...
   - Просто даю тебе время разобраться в себе, милый.
   - Я уже разобрался! Просто эта свадьба... она... это дурацкая затея. Ещё и регент этот. Вот зачем я ему упёрся-то? Мог выдать дочь за сына короля Диогена... я же простой герцог.
   - Может ты просто понравился Рите? Знаешь, Айген, регент любит свою дочку. Очень-очень её любит. И никогда бы не выдал замуж, если бы она этого не захотела. Тебе правда стоит обратить на неё свой взор.
   - И не подумаю. Я всё решил - я тебя лю...
   Мира вскочила со своего кресла. Она широко раздвинула свои руки по обе стороны и повернула их ладонями вверх. От неожиданности молодой человек упал со стула. На руках, вдоль вен, возникли глубокие порезы, будто кто-то разрезал кожу кинжалом. Из одного из порезов в воздух начала сочиться кровь. Небольшим ручейком она пролетела над головой Миры и проникла в порез на другой руке. По воздуху из одной раны в другую продолжалось это багровое течение. Кровавая река становилась всё шире, пока над жрицей не образовалась широкая алая арка, целиком и полностью состоящая из багровой смолы. Мира злобно улыбнулась и склонила голову набок.
   - Ты правда-правда-правда уверен?
   Парень, лёжа на полу, заворожено смотрел на это представление.
   -... да... да я уверен! И никакие твои цирковые трюки не убедят меня в обратном! Е-если отвергнешь меня - сразу лучше убей! Я... я не могу без тебя... не смогу без тебя... - он опять повесил голову.
   Кровь затекла в одну из ран. Порезы закрылись. Мира плюхнулась обратно на кресло в прежнее положение, подперев щёку рукой.
   - "Цирковые"... ты безнадёжен, Айген...
   - Да! Я безнадёжно люблю тебя, что поделать!?
   - Ты уверен, что не путаешь любовь с сексуальным вожделением? Знаешь, хотеть сделать это с монстром является в некоторой степени отклонением.
   - Н-не путаю я! Не говори ерунды... и-и-и... нет... я...
   - Что "нет"? Так ты не хочешь заняться со мной этим?
   Парень покраснел. Затем тихо промолвил.
   -... я такого не говорил...
   - Так всё-таки в этом дело? Знаешь, у дочери регента хорошая фигура. Я понимаю, под всеми этими пышными платьями этого не заметно, но...
   Издевательство прервал возмущённый возглас. Айген соскочил с пола.
   - Хватит нести чушь, Мира! Не нужна мне Рита! Мне ты нужна!
   - Тихо-тихо, милый, всё поместье на уши поставишь.
   Парень затих. Повисла тишина. Она длилась где-то полминуты.
   - Ну что же, - Мира свела руки ладонями вместе, - в таком случае, пора выполнять слово.
   - Э?
   - Лак принёс?
   Айген широко улыбнулся и кивнул головой. Впопыхах он достал из кармана штанов баночку дорогой краски для ногтей. Герцог вскочил от нетерпения на ноги. Молодой лорд протянул сосуд жрице. Та взяла его двумя пальцами и подняла на свет, прищурив один глаз, проводя оценку содержимого. Она усмехнулась.
   - Ты превзошёл себя, Айген. Толчёный рубин? Правда? Сколько стоил этот бутылёк?
   В бутыле была смесь лака, краски и очень мелко раздробленного драгоценного камня. Весьма дорого для временного украшения. Далеко не каждый благородный дом мог это себе позволить, однако Эверики были весьма состоятельны.
   - Дорого...
   - Ну так?
   - Что?
   Мира протянула ладонь в сторону опрокинутого стула.
   - Ты же не собираешься стоя красить мне ногти? Неровно же получится.
   - А. Точно. Сейчас!
   Молодой герцог второпях взял элемент интерьера за спинку и поставил его рядом со жрицей. Затем уселся на него. Теперь они находились напротив друг друга, однако намного ближе, чем в прошлый раз. Их колени почти соприкасались. Мира изящно положила руку на ручку кресла ладонью вниз. Она расслаблено растянулась на спинке сидения. Девушка будто размякла. Рука жрицы была чуть левее герцога и явно не дотягивала до него. Из этого положения пришлось бы склоняться в три погибели, чтобы производить покраску.
   - Не очень удобно, не находишь?
   Айген подвинул стул так, чтобы оказаться правее Миры. После перестановки они сидели по диагонали по отношению друг к другу. Он как можно плотнее пододвинулся к её креслу. Его колено коснулось её ноги. Теперь не придётся особо наклоняться, чтобы заняться делом. Он нежно подставил ладонь своей левой руки под ладонь Миры и неспешно приподнял её. Затем Айген правой рукой взял бутылёк с лаком. За неимением второй свободной конечности он решил открыть его зубами. Молодой лорд осознал, что порядок действий был нарушен. Он немного покраснел. Жрица смотрела на всё это и добродушно улыбалась. Когда в зубах оказалась колбочка от лака, раздался характерный "чпоньк". На колбочке, с внутренней стороны, была закреплена небольшая кисточка. Он поставил сам сосуд на колени, зажав его крепко между ног. Затем он аккуратно поднёс кисточку к мизинцу жрицы. Парень затаил дыхание. Если дышать слишком сильно, этот хрупкий момент близости может рассыпаться как карточный домик. Айген этого не хотел. Его руки немного тряслись.
   Он начал бережно водить крохотным инструментом по ногтю мизинца. Дабы упростить процесс, Айген пытался представить, что он красит забор. Герцог был невероятно сосредоточен. Был только он и ноготь, который нужно покрасить. Остального мира не существовало. Однако лак с толчённым драгоценным камнем был довольно плохим выбором для начинающего визажиста. Хоть и очень мелкие, частички камня, если их постоянно не разглаживать, слипались вместе, образуя крохотные, но всё же заметные комочки. Пытаясь исправить ситуацию, он сделал ещё хуже - с кисточки перетекал лак, и комочков стало ещё больше.
   Чёрт.
   - У меня и кроме мизинца пальцы есть... - лорд копошился с одним ногтем уже минуты три.
   Айген тяжело вздохнул и приступил к следующему ногтю. Мира пристально следила за неуклюжим процессом творения. От напряжения его руки тряслись всё сильнее. Он пытался красить так хорошо, как мог, но прибавка в навыке компенсировалась руками, которые дрожали всё сильнее. В результате, каждый следующий ноготь был покрашен так же плохо, как и предыдущий. Мира давала не больше трёх минут на палец - она не желала, чтобы результат покраски состоял лишь из одних рубиновых комочков. Герцог уже успел проклясть этот дрянной лак.
   Лучше бы взял обычный, а не выделывался.
   На краску ушло всё месячное содержание. На эти деньги он мог бы купить двадцать скаковых лошадей. Первая рука вышла отвратительно. Он виновато посмотрел на жрицу. Та издевательски подмигнула.
   - Вторая рука тоже жаждет комочков из рубинов.
   Айген переставил стул, тяжело вздохнул и принялся за вторую ладонь Миры. Правая рука уже устала, казалось, что она сейчас отвалится. Пятнадцать минут в одном положении было уже слишком, оставалось ещё столько же. Он бережно начал процесс лакирования. Кажется, молодой лорд что-то, наконец, усвоил. Первый палец левой руки вышел сносно, и даже драгоценных комков из рубина почти не было. Однако приобретённая от тактического успеха самоуверенность его покарала. Следующий ноготь вышел отвратнее всех прочих.
   Чёртов лак.
   Он со всей тщательностью завершил процесс с остальными тремя пальцами. В моменты окрашивания он даже не думал о близости с девушкой - нелёгкий процесс поглотил всё его внимание. Когда он закончил, плечо ныло и грозилось отпасть. Айген никогда бы раньше не подумал, что красить ногти это так сложно. Он опустил руки на колени и выдохнул.
   - Фуууф. Кажется, я закончил, - парень вяло улыбнулся.
   Мира в ответ подняла вверх правую бровь.
   - "Закончил"?
   - Э?
   - У меня ещё ногти есть...
   - Э?
   Сказав это, Мира двумя резкими движениями сбросила с себя алые туфли, откидывая их к окну. Сначала правую. Потом левую. Затем она положила одну ногу на другую.
   - Приступай, - командным тоном промолвила жрица.
   Айген встал со стула и подошёл спереди к креслу. Он смотрел вниз, выбирая место для посадки. Затем он неловко плюхнулся на пол. И расположил свои длинные ноги по сторонам сидения, пытаясь покомфортнее усесться. Свисающая ступня жрицы оказалась прямо у его подбородка. Он сглотнул. Кровяное давление лорда начало расти. Он поставил баночку с лаком между своих ног и бережно обхватил ступню. Мира хихикнула.
   - Щекотно...
   Он чуть приподнял ножку жрицы. Теперь большой палец Миры почти касался его нижней губы. Своей кожей она могла чувствовать тепло его дыхания. Парень начал медленно и аккуратно красить большой палец. От возбуждения руки тряслись ещё сильнее. Это накладывалась на общую усталость конечностей. Вследствие этого, самый большой ноготь жрицы был покрашен из рук вон плохо. Он был весь в рубиновых комках. Затем Айген постарался покрасить другие пальцы. Герцог чуть придвинулся к Мире, чтобы было удобнее. Большой палец в этот момент слегка коснулся его правой щеки. Герцог снова сглотнул. А затем начал покрывать лаком оставшиеся ногти. Тут он подумал, что даже её ноги очень хорошо пахнут. Белоснежная кожа ступней была мягкая и очень приятная на ощупь. Он будто прикасался к бархату или шёлку - в этом состоянии ума он не мог точно подобрать подходящего сравнения. Через десять минут сфокусированного труда остальные пальчики были также неаккуратно покрыты рубиновой краской. Айген посмотрел наверх. Мира ухмылялась. Это была улыбка садиста. Почему-то это завело герцога ещё сильнее.
   - Эта нога готова, Мира.
   - Хорошо.
   Айген снова опустил взгляд. Жрица переложила одну ногу на другую. Однако сделала это она очень медленно. Сначала она опустила свою правую ногу вниз, чуть-чуть раздвигая колени. Этого было достаточно, чтобы взгляд парня упал под юбку девушки. Под одеждой он увидел ярко-алое нижнее бельё. Долю секунды он не мог оторвать взгляда, но потом пришёл в чувство и резко отвернулся в сторону. Уши герцога стали пунцовыми. Удовлетворённая реакцией, жрица положила левую ногу на правую.
   - Приступай, - снова скомандовала Мира.
   Лорд повиновался. Он опять поднял ступню так, чтобы большой палец оказался у нижней губы. Тут Мира слегка подала ступню вперёд, касаясь пальцем его полураскрытых губ. Айген замер. Его дыхание остановилось. Сердце резко встало на ручной тормоз. Жрица чувственно и нежно провела пальцем по его губам. Мира не спешила. Девушка водила пальчиком от одного уголка рта к другому. Она давала возможность юноше насладиться моментом. После этой интимной процедуры большим пальцем она дотронулась до кончика его носа. В это время лицо лорда уже было равномерно бардовым. Затем она отвела ножку на прежнюю позицию.
   - Докрашивай.
   Парень повиновался. Растерянность смешалось с возбуждением и усталостью. Это привело к тому, что ноготь был местами не удостоен лака. Теперь герцог не был сфокусирован. Он очень быстро, буквально за минуту, убого докрасил остальные. Затем, резко встал и поспешно вылетел из комнаты, оставляя позади бутылёк. Дверь за ним громко захлопнулась. Ему срочно нужна холодная вода.
   В коридоре, из-за закрытой двери, раздался звонкий хохот.

VIII

   Джин сидела напротив старика. Того уже как пять минут пристегнули к стулу. Инквизитор размышляла о подходе, который лучше применить к пленнику. Он хоть и не выглядел немощным, всё же был довольно стар. Если накачать его таблетками, а уж тем более кровью, то потом придётся применять магию, чтобы вытаскивать его с того света. С другой стороны, он может оказаться не таким восприимчивым к лекарству, как Газэф, тогда бояться нечего. И всё же сперва Джин решила применить дипломатический подход.
   - На кого ра...
   - Знаете, девушка, я так-то и не знал, что Империя возродила инквизицию.
   - Ну... да... в общем то...
   - И вы её глава, значит?
   - Да. Глава.
   - И что же вы здесь делаете, девушка?
   - Э? Прошу прощения?
   - Я, знаете ли, в общего Бога верую. Детей в жертву не приношу и с животными не совокупляюсь. Как и обратным не помышляю.
   - Эээ...
   - Хм? Вы ж так-то инквизитор?
   -... да, но...
   - Значится... если я прикован цепями к стулу... - он приподнял руки и демонстративно звякнул кандалами, - а вы сидите напротив меня... то единственным разумным предположением будет то, что меня подозревают в ереси.
   -... эээ... нет, не в этом случае.
   - Тогда в чём ж дело? Чё это духовенству понадобилось от старого вояки?
   - Мы здесь для содействия имперскому правосудию.
   - Да бросьте. Зачем ж регенту тогда ребятки из гвардии? Я слышал, молодцы на многое способны. Почём вы тут, девушка?
   - Не беси меня, старик. Тебя задержали за попытку организации покушения на его милость герцога Годрика фон Эверика. И я намерена вытянуть из тебя всё, что ты знаешь.
   - Придётся долго тянуть, девушка, - Ольгерд усмехнулся.
   - Знаешь, дедуль, - она чуть наклонилась вперёд, приземляя подбородок на раскрытые ладони, - за твоё преступление тебе виселица светит. У меня есть определённые полномочия. Большие полномочия. Я могла бы приказать тебя помиловать.
   - Хах! Помиловать? Чё бы что? Как думаете, сколько мне лет, девушка?
   - Пятьдесят?
   - Вы мне льстите, чесс слово. Мне шестьдесят пять. Лет на десять меня с моим здоровьем меня ещё хватит. А дальше, знаете ли, уже не жизть.
   Джин улыбнулась. В голове созрел новый план. Возможно, предыдущего пленного увели слишком рано.
   - Что ж, тогда у меня другое предложение.
   - Я Вас слушаю, девушка.
   - Газэф.
   - Что, "Газэф"?
   Джин встала со своего стула, обошла его и оперлась ладонями на его спинку.
   - Вот я смотрю на тебя, дедуль, и думаю, как же мне тебя нормально попытать - ты же сразу кончишься. Зато у меня в камере сейчас сидит... молодой... здоровый... красивый... и немного обдолбанный парень... и он просто жаждет присоединиться к нам.
   - К чему клоните, мисс?
   - У тебя два варианта, старпёр. Первый. Я привожу сюда пацана и срезаю с него кожу на твоих глазах. Медленно срезаю. И я прослежу, чтобы он был в сознании при этом. Второй. Ты мне всё выкладываешь, как своему лучшему другу, и я приказываю помиловать короткого. Ну, может и тебя следом.
   - С чегой-то такая щедрость?
   - Вы две пешки. Кто бы ни заказывал этот банкет вчера ночью - у него есть связи и люди. Если вас, двоих ретардов, повесят, это ничего не изменит. Да и, скорее всего, вас убьют свои же, а если же нет, и вы что-то в следующий раз учудите - убью вас лично я. Тем не менее, это шанс хотя бы для одного из вашей маленькой группки прожить чуть дольше.
   - Хм...
   - Так что выбираешь, калоша старая? Свежевание в прямом эфире? - из рукава она достала серебряный скальпель и медленно положила на стол. - Или свободу? Я даю слово, что ни я, как и никто из стражи вас двоих и пальцем не тронет.
   - Простите, девушка, я от столь щедрого предложения, пожалуй, откажуся. Негоже старому вояке своих сдавать. Делайте, что вздумаете.
   Из крови Ольгерда Джин узнала не очень много. Двух недель памяти было явно недостаточно. Из нового: там были лишь воспоминания о том, как он ходил на телеграф и получал почту от своего заказчика. В остальном, его воспоминания один в один повторяли память фехтовальщика. Это бесило. Она могла бы взять у него кровь и отнести к Мире, но встречи с ней она бы предпочла избежать любой ценой.
   - Стража! - в помещение вошли двое, - привести предыдущего пленника!
   После приказа они поспешно удалились. Вместо них на замену вошла Ин.
   - Ин! Где ты пропадала? Уже потеряла.
   - Живот свело.
   На лице инквизитора проявилось беспокойство.
   - Живот? Ин, всё хорошо? Может тебе обратно в отель?
   - Я в норме.
   Старик пристально глядел на снайпера. Ин заметила на себе чужой взгляд и повернулась.
   - Ты... ты на неё работаешь?
   Снайпер холодно посмотрела на пленника. Она предпочла не отвечать.
   - Ты ж этого... померла... разве нет? Башку срубили...
   - Оу? - Джин, кажется, заинтересовалась. - Ты его знаешь, Ин?
   - Нет. Вижу впервые.
   - Зато я её видывал. Частично. Её башку возили напоказ по имперской столице, - кулаки инквизитора сжались, - Ин "Жнец" Саикава. Гроза белой кости и голубой крови. Вот так фокус. Наделала ты, девчушка, в своё время делов...
   - Возили... по столице? - Джин такая новость не понравилась.
   - Ей отрезал голову какой-то морячок из нашенских. Затем из головы вынули всё, что там было... мозги там... глаза... я слышал их потом использовали в каких-то науках.
   Сердце Ин ёкнуло. Её части использовали для опытов? Как маму? Руки девушки затряслись. Тошнота подобралась к горлу. Она подставила ладонь к губам. В каком-то из отвратительнейших монстров сейчас покоятся её глаза и язык. Ноги подкосились. Джин ловко поймала её. Аккуратно подав спутнице плечо, командир не спеша усадила ту на стул. Инквизитор, решила снова поменять свой план.
   - Знаешь, а хуй с ним, с Газэфом, - она взяла шприц, Джин решила перейти сразу к самому действенному, - ты, видно, человек упёртый. Мы, пожалуй, пропустим таблетки, хорошо?
   Инквизитор задрала рукав, оголяя локоть. Свободная одежда легко позволила сделать это. Она немного размяла кулак, а затем воткнула иглу в вену, забирая полный шприц багрового масла. Старик, недоумевая, наблюдал за процессом. Ольгерд и представить не мог, что последует далее. Девушка медленно подошла к старику и уселась на его колени так же, как чуть ранее сидела на молодом воине. Она злобно улыбнулась.
   - Знаешь, старикан, - одной рукой она резко обхватила ему лицо, двумя пальцами инквизитор раздвинула ему веко, - самое эффективное - это произвести инъекцию сразу в мозг. Я могла бы попробовать спинной мозг, но...
   Джин вонзила иглу прямо в зрачок и резко надавила на шприц, выдавливая всю свою кровь старику прямо в лобную долю. Тот вскрикнул, но сразу же затих. В таблетке "Амброзина" покоилось около одной сотой миллилитра крови Джин. В мозг она выдавила целых десять. Ударная доза крайне реактивного мутагена моментально проникла во все отделы головного мозга и разнеслась по основным артериям. Ольгерд начал задыхаться. Сердце, как и легкие, начало отказывать.
   - Как тебе, пердун старый? Не такой выёбистый теперь?
   Тот совсем перестал дышать. Сердечная мышца прекратила работу.
   - Це-це-це, рановато ты в гроб собрался.
   Джин взяла нож и разрезала одежды у его груди. Затем она положила руку на оголённую плоть и сосредоточилась. Через мгновение сердце вновь заработало. Ольгерд резко вдохнул, будто пережил кислородное голодание. Джин соскочила с него. Сразу же последовал удар в челюсть. Пара зубов вылетела и звонко ударилась об пол. Инквизитор занесла руку для второго удара. Двери камеры отворились. На пороге стояли два увальня и держали Газэфа, который был в отключке.
   - Оставить! Увести обратно!
   - Но...
   - Выполнять, блять!
   Они послушно удалились. Старик, кажется, пришёл в сознание.
   - Взбодрился, сука?
   Она снова ударила Ольгерда, после чего немного помахала кистью, словно отряхивая воду. В этот момент она заняла позу боксёра, чуть подпрыгивая на месте, будто находилась на ринге.
   -... я... эгх... э... - он почти не мог говорить, изо рта сочилась кровь.
   Ещё удар. Джин чуть слышно хихикнула.
   - Я, блять, терпение теряю, старикан. А зубов-то у тебя всё меньше.
   -... *кха-кха... - он начал откашливать, -... что те...
   - На кого работаешь, мразь?! Говори!
   Инквизитор крепко взяла его за плечо и занесла руку для удара. Она собралась вбить переносицу ему в глотку.
   -... стой... я... *кха-кха... скажу... - старик скрежетал, как ржавая шестерня, после каждого звука из его рта бежал новый кровавый ручеёк.
   Кровь подействовала. Старик был зачарован. Никакое усилие воли не может противостоять мутагену, влитому непосредственно в мозг. Джин убрала руку от плеча. Она немного расслабилась.
   - Я слушаю.
   -... з... за...зап... западный лес... - каждый слог он выдавливал из себя с большим усердием.
   - Западный лес?
   -... л... лагерь... там лагерь... там все... в лагере...
   - Там те, на кого ты работаешь?
   -... да... в... вс... все там...
   - Где именно? Где в западном лесу лагерь?
   -... сг... сгоревшая... деревня... там...
   - Хм. Это было проще, чем я думала, - ещё один меткий удар вывел старика в бессознательное состояние.
  
   Через некоторое время Джин разговаривала с главой стражи Леннардом перед входом в здание тюрьмы.
   - Я закончила с пленниками, господин Леннард. Далее они все ваши.
   - Разумеется.
   - И ещё кое-что. Со стариком делайте, что вздумается - хоть вешайте. Парня попридержите. Он мне понадобится.
   - Судебное заседание запланировано на завтра, леди верховный инквизитор.
   - Ни один из стражников или дознавателей и пальцем пусть его не тронет. Иначе всех на костёр отправлю. Всё ясно?
   Он почтительно поклонился.
   - Разумеется. Какой приговор мы должны будем вынести им на суде?
   - Смертная казнь. Виселица. За парнем я зайду позднее. Он мой.
   - Как вам угодно. Ваши приказания будут переданы.
   - Спасибо. Всего доброго.
   - Вас проводить?
   - Нет. Вы свободны.
   - Есть, мэм.
   Глава стражи побрёл в направлении своего офиса. Джин подошла к своей спутнице и проникновенно посмотрела ей в глаза, она взяла снайпера за рукав.
   - С тобой всё хорошо, Ин? Как ты? - в голосе инквизитора прослеживались нотки тревоги.
   - Я в порядке. Спасибо.
   Две девушки стояли совсем близко.
   - От Вас кровью пахнет.
   - Э... это с утра после нашего...
   - Врёте.
   Джин сделала шаг назад, отпуская плащ Ин и начала чесать затылок, тщательно размышляя, что бы ей ответить. Снайпер могла учуять её ложь за версту.
   - Первый пленный.
   - Я...
   - Вы укусили первого пленного.
   - Это...
   - У вас жажда?
   - Нет я...
   - Почему?
   - Я хотела... раз...влечь... ся... - девушка начала осознавать, какой бедлам она устроила час назад.
   Холодный взгляд Ин наполнился презрением. Она фыркнула.
   - Я... больше так не буду... - Джин посмотрела в землю, - прости...
   Инквизитор покраснела. Её опять отчитывали как ребёнка.
   - Что вы собираетесь делать?
   - Э?
   - С заключённым. Планируете "развлекаться" дальше? - именно это Джин и планировала.
   - Нет я...
   - "Нет", что?
   - Ну он всё равно... это...
   - "Это", что?
   -Ум... рёт...его же повесят, все дела...
   - И вы решили поиграть с ним напоследок. Прямо, как сделал бы Кайл.
   - Нет... я...
   - Вы хотите быть, как Кайл?
   - Нет... Ин... я...
   - Если так, зачем вам новый?
   - Э?
   - У вас уже шесть слуг.
   Лицо Джин стало багровым. Она подняла голову и активно начала размахивать руками.
   - Не планировала я с ним делать ничего такого!
   - В чём же дело?
   - Я... - Инквизитор затихла, она отступила от снайпера ещё на один шаг и уткнулась глазами в сырую землю, - я не хочу тебя больше мучить... - локоть одной руки она обхватила ладонью другой, - с укусами... я же вижу, что тебе больно... и... и что ранки не заживают... я не хочу так с тобой. Понимаешь? - она подняла взгляд на спутницу, влага в глазах Джин блеснула на солнце.
   Ин положила руку на плечо своему командиру. А затем обняла её.

IX

   - Дейв... что за херня...
   Лунар и его лысый спутник в полных латах стояли на лесной тропинке. Своё лицо парень закрывал ладонью. Перед ними располагались угли того, что чуть ранее было их лагерем. Припасы. Одежда. Порох. Лекарства. Всё это теперь было углём. В центре пепелища сидела и играла с золой совсем молодая девчушка в аккуратном льняном чёрном платьице. Девочка была аккуратно пострижена, короткие тёмные волосы не достигали и ушей. Белоснежная кожа была перепачкана грязью. Её глаза закрывала чёрная ткань. Однако это не мешало ей строить куличики из пепла.
   - Играла с огнём. Не успел потушить. Прости..
   Ангелинг был в своём истинном обличии. Тело покрывали лёгкие латы, которые скорее являлись разрозненным набором щитков. На спине у лёгкой стальной кирасы находились две огромные прорези, из которых торчали крылья. На каждой руке покоились три части металлической брони: наручи, наплечники и налокотники. Ноги были также закрыты не полностью, открывая глазу уязвимую плоть, покрытую короткой белой шерстью. Латные сапоги как раз достигали окончания голени. Наколенники крепились к суставу крепкими кожаными ремнями. С бронированного пояса, почти до щиколоток, свисал фиолетовый шёлк, закрывая бёдра и колени. Сами доспехи выглядели, как искусная поделка мастера-кузнеца. Сталь, окрашенная в пурпурный, вся была расписана хитрым рисунком. На лёгкой кирасе объёмным узором была вычерчена львиная голова. Фон у рисунка был также фиолетовый, однако он будто бы был обрамлён в рамку -- края кирасы имели светло-серый окрас.
   На белоснежном лице читалось крайнее недовольство. Двухметровый крылатый исполин сверлил взглядом девочку.
   - Я ей сейчас голову оторву...
   - С-спокойно шэф! У нас ещё есть же деньги,-- рыцарь поднял руки на уровень груди, ладонями вперёд, пытаясь успокоить спутника.
   - Мы десять километров от города, идиот! - Лунар со всей силы пнул какой-то булыжник - тот отлетел в дерево, от которого, в свою очередь, с хрустом отлетел сонм щепы.
   -... это не так далеко...
   - Я щас тебе голову оторву! Не смотри на меня даже, кретин!
   - Ладно, - Дейв отвернулся.
   Парень пошагал по пожарищу в направлении девушки. Уже находясь рядом с ней, он присел на корточки.
   - Аш... эй Аш...
   Девочка подняла голову. Затем, когда их "взгляды" встретились, наклонила её вбок.
   - Унью?
   Он резко взял её за плечи и начал сильно трясти взад-вперёд.
   - Ты не "уньюкай" тут мне! Какого чёрта ты вообще творишь!?
   - Уууу...
   - Припасы, одежда, сранные травы, всё нахрен сгорело. Какого хрена, Аш?
   - У! У!
   - Она вряд ли тебе ответит...
   Ангелинг вскочил и повернулся к рыцарю.
   - Да я в курсе, что она не ответит, долбоёб! Это ты следить за ней должен был! Кто из вас двоих больший дебил?!
   - Вааааа...
   Лунар повернул голову назад.
   - А ты прекрати слюни пускать, - он опять наклонился перед ней, достал из-за пазухи платочек и начал вытирать ей лицо, - вся... блин... в золе теперь...
   - У!
   - Терпи. Никто тебя не просил с грязью играть.
   - У! У!
   - Всё, подъём, - Лунар взял девочку за руку и потянул вверх, та послушно поднялась, - через часа три опять будем в городе, - он глянул на дитя, - хотя, такими темпами, через все четыре...

X

   Речка была холодной. Не больше десяти градусов по Цельсию. Кроме того, она являлась не такой уж и чистой. Местные сбрасывали в неё всякие отходы. В продолжение плохих новостей: когда Джин начала производить попытки постирать свою форму, она обнаружила, что это не имеет смысла. Рукав был порван у плеча, а вместо большей части ткани, что закрывала живот и грудь, виднелась здоровенная дыра. Целыми были лишь юбка и штаны. Это уже выглядело не как дворцовая форма, а как рваные обноски. Обычно, если одежда была повреждена, инквизитор накладывала иллюзию, чтобы скрыть недостатки, однако специально носить такое она не желала. С другой стороны, Джин могла бы всё время ходить голой, накладывая на себя маскировку, но этот вариант тоже не рассматривался. В данный момент девушка расстроено смотрела на свои порванные лохмотья и шмыгала носом. Ей нравилась эта форма. Фиолетовый цвет ей шёл. Кроме того, теперь у неё совсем не было своей одежды. Хотелось рыдать. На глаза навернулись первые слёзы.
   - У меня ещё много сменной одежды.
   - Розовое?
   - Розовое.
   Джин взорвалась громким плачем.
  
   Инквизитор со своим верным снайпером шли по лесной тропинке. За ними нехотя плелось ещё четыре члена команды. Гриир бежал где-то впереди и разведывал местность. Джин держала в руках карту и на дорогу не смотрела, а потому время от времени спотыкалась. Она потихоньку убеждалась, что не умеет читать карты. Девушка даже не была толком уверена, правильной ли стороной она её держит. Однако в этом нелёгком деле ей помогала Ин. Та хоть и не ориентировалась на местности, но знала, как находить дорогу по всем этим линиям и закорючкам на бумаге. Лучше неё картографию знал в этом отряде лишь один человек, но после того, как Джин вчера зарядила по Эрнии ногой, инквизитор опасалась с ней разговаривать. Она не особо желала брать весь свой отряд с собой, но посчитала, что если не будет осуществлять попыток сработаться с ними - ничего путного не выйдет.
   Отряд вышел на какую-то полянку. На холмике посередине стоял одинокий дуб. Кругом щебетали птицы. Солнце нежно освещало лицо инквизитора. Ин начала читать карту и на момент замешкалась.
   - Дай сюда, - ледяная ведьма вырвала карту из рук Джин, она по диагонали осмотрела документ и указала пальцем в сторону, - нам туда. Инквизитор, - затем пошла в указанном направлении.
   - ... эй... карта же...
   Джин оглянулась на снайпера, та лишь пожала плечами. Теперь команда инквизитора шла за бывшим генералом. Подходя к краю поляны, они заметили поросшую тропу. Точнее, раньше это была полноценная дорога, однако ей так давно не пользовались, что по ней сейчас могли пройти лишь пешеходы. Карета бы постоянно натыкалась на валуны и огромные корни, торчащие из-под земли.
   - Вот. Тракт в Стирвидж.
   - Стирвидж? - на этой карте не было таких названий, место их назначения было отмечено как "обугленные холмы".
   - Да. Я когда-то сожгла эту деревню. Здесь, как дома.
   - Э? - Джин на момент зависла.
   Сожгла деревню? Она шутит сейчас?
   - Ещё один из ваших великих подвигов, генерал? - позади раздался голос Титуса.
   - Чернь нужно держать в ежовых рукавицах. Если с этим не справляются местные дворяне - обязательно справится кто-то другой, - практически без всяких эмоций парировала Эрния.
   - И под "справится" уважаемый генерал подразумевает свежевание детей?
   - А также пытки водой, выжигание глаз и отрезание конечностей всех причастных и их семей. Порядок требует жертв.
   - И смотрите, куда вас привела эта идеология...
   Эрния остановилась. За ней замер весь отряд. Она повернулась к Титусу.
   - Ты, щенок, не успел за свою короткую жизнь кое-чего понять.
   - Заинтригован.
   - Люди - животные. Дай им волю - всё, что они будут делать - это удовлетворять свои низменные потребности. Дай волю крестьянам - они будут выращивать хлеб лишь для себя, наплевав на потребности общества. Дай волю солдатам - они будут весь день сидеть в таверне и пропивать жалование. Дай волю дворянам - единственное, что они будут делать - оргии и балы. Человек, когда обретает свободу - разлагается. За разложением следует хаос и упадок. Но дурной пример заразителен - теперь все, кто несвободен, хотят также. Не успеешь и глазом моргнуть - они уже готовы отстаивать своё право на разложение через насилие. Крестьяне берутся за вилы. Солдаты уходят в стан к врагу. А дворяне поднимают мятеж. Все эти животные просто нуждаются в хорошей плети. Кроме как силой в их гниющие мозги мысль об общем благе не вбить.
   - Вы называете благом то, что вы творили?
   - Да, щенок. Я не позволяла еде в городах иссякнуть. Я не позволяла гарнизонам городов сдаваться врагу без боя. Я не позволяла мерзким аристократам строить интриги за моей спиной. Говоришь, мои методы радикальны? Опухоль проще отрезать полностью, чем лечить.
   Титус промолчал, генерал гвардии двинулась дальше по дороге.
  
   Получасовой прогулка, которая после короткой перепалки проходила в абсолютной тишине, наконец, привела команду инквизитора к месту назначения. Перед ними предстало сгоревшее село. Сломанные ворота открывали вид на главную просёлочную дорогу, осыпанную гравием. Впереди, по обе стороны улицы, покоились более сотни обугленных домиков. Школа, деревенская ратуша, даже небольшая церквушка в центре деревни - всё это было обожжено и развалено. Судя по всему, сожжено оно было уже довольно длительное время - и тут, и там из домов прорастали деревья. Золы или пепла не было - всё это давно унёс с собой в далёкие страны ветер.
   Джин шла по главной улице, медленно оглядываясь по сторонам. Двери домов были выломаны. В некоторых стенах торчали стрелы, оперение которых уже давно обратилось в прах. Из-под пола у многих жилищ прорастал бурьян. В щелях обугленной древесины виднелись небольшие колонии мха.
   Инквизиторы дошли до центра деревни. Тут располагалась небольшая площадь. Чуть позади неё лежала в развалинах сгоревшая церковь. Огонь не пощадил сооружение - от, в прошлом, величественной постройки остались лишь стена с примыкающим к ней дверным проёмом, камней и гранитный фундамент. Сама площадь была усеяна множеством крестов. Под каждым из них покоились холмики из аккуратно сложенных вместе камешков. Площадь была достаточно большой - в дни церковных праздников тут гуляло всё село. Проводились пышные ярмарки. Крестов было более тысячи. Джин присела на корточки у одного из них. Крест оказался просто двумя палками, перевязанными тканью. На той, что была по горизонтали, виднелась выцарапанная ножом надпись: "Антонина".
   - Захоронение? - спросила инквизитор.
   - Памятное место, - ответил Титус, - шакалы из гвардии делали так, что хоронить обычно было нечего.
   Ледяная ведьма лишь фыркнула.
   - Ясно, - продолжила Джин, - это было обязательно?
   Инквизитор медленно встала и неспешно пошла между крестами.
   - Да.
   Эрния не промедлила с ответом. Она подалась вперёд и пошла за инквизитором, которую вид сгоревшего поселения ввёл в состояние глубокой задумчивости. Остальная команда решила подождать на краю площади. Уже будучи на центре кладбища, Джин повернулась к ведьме.
   - Женщины. Дети. Старики...
   - Я бы сделала это снова.
   - Почему?
   - Порядок требует жертв.
   - Порядок?
   - Да. Порядок.
   - Порядок в чём? Это всего лишь дети.
   - Как думаешь, кем вырастают дети, если их родителей прирезали имперские гвардейцы?
   - ...
   - Предателями.
   - И не было способа сохранить им жизнь?
   - Было. Им нужно было быть младше трёх лет.
   - Э?
   - Мы забирали младенцев в приют при военной академии в столице, - Эрния усмехнулась, - у меня даже был целый отряд, целиком состоящий из сироток.
   - В чём смысл этой бойни?
   - Тебе всегда нужно повторять по три раза?
   - Не может быть, чтобы массовые казни были единственным выходом.
   - Не единственным. Нет. Всего лишь самым эффективным.
   - И в чём эффективность?
   - Страх.
   - Страх?.
   - Чего здесь неясного, "инквизитор"? Вот ты - крестьянин. Сидишь и решаешь брать тебе вилы в руки или нет. Вопрос: когда возможность того, что ты возьмёшь их в руки, уменьшается? Вариант "а": если бунт прогорит - умрёшь только ты. Вариант "б": если бунт подавят, то убьют тебя и твою семью. Вариант "ц": если ты проиграешь, то убьют тебя, а потом запытают до смерти твоих жену и детей, а затем сожгут твой дом. Как думаешь, "инквизитор", какой правильный ответ?
   -... - Джин посмотрела на одну из памятных могилок.
   - Я вижу, ты и сама знаешь.
   -... я...
   - Мне казалось, из всех людей, ты-то должна меня понимать.
   - Я?
   - Да, ты, - Эрния развела руками по сторонам и затем демонстративно оглянулась, - кто же ещё? С учётом того, что ты вчера сделала почти то же самое.
   - Я не понимаю о чём ты... - Джин в недоумении смотрела на генерала.
   - Разве? Ты слишком скромна. Церковь Святой Елены. Вчерашнее утро. Напоминает о чём-нибудь?
   - Я...
   - Ты была прекрасна.
   - Э? - Джин чуть покраснела.
   - Правда. Вся стоишь такая во весь рост. Лицо перекошено от злости. Волосы развеваются. И ты даже не думаешь, перед тем, как отдать приказ, чтобы разнести старику его гнилую башку.
   - Но...
   - А потом ты такая и говоришь жрице: "А давайте найдём и убьём всех остальных". Я тебя даже зауважала. Тебе мало было разогнать их. Ты хотела найти и перебить гадов, чтобы неповадно было, - она ткнула указательным пальцем в сторону инквизитора, - и знаешь... - а потом показала на себя, - я бы сделала то же самое.
   - Как ты...
   - Не только Гриир выходит погулять из отеля.
   Эрния чуть задумалась и потом тихо и настороженно произнесла, будто опасаясь, что её услышат:
   - Кстати говоря... где этот паразит гуляет... - она оглянулась по сторонам.
   Отряд замер. Все поняли, к чему ведёт генерал. Они прислушались. Птицы, которые щебетали ещё недавно, замолкли. Только лишь ветер шелестел сорной травой. Под ноги инквизитора вонзилась стрела. Повсюду, из всех щелей, из-за каждого сгоревшего домика, появились фигуры, сокрытые зелёными накидками с ног до головы. Нападающие были вооружены луками. Джин и её команда попали в окружение. Из остатков дверного проёма церкви медленным шагом вышел ещё один лучник. Однако этот в них не целился. Он снял капюшон. Коротко стриженный, зеленоглазый блондин посмотрел на ледяную ведьму. Он чинно поклонился, но его движения были нелепы и неуклюжи. Лучник паясничал.
   - О, какие гости! Великий генерал, госпожа Эрния! Мы рады снова приветствовать вас и вашу свиту в нашем скромном имении. В прошлый раз ваше посещение вызвало небывалый... ажиотаж, - он угрожающе улыбнулся.
   Изо рта Джин пошёл пар. Воздух вокруг начал замерзать.
   - Стой! - вскрикнула инквизитор, подняв руку в направлении генерала гвардии. Затем она медленно встала на колени и демонстративно положила руки за голову, - мы сдаёмся!
   Эрния в замешательстве посмотрела на командира. Джин бросила на неё строгий взгляд. Стремительное охлаждение воздуха прекратилось. Весь отряд неспешно встал на колени. Командир лазутчиков с удивлением посмотрел на инквизитора. Он указал на неё пальцем.
   - Ты? Ты командир?
   - Да. Я - верховный инквизитор имперского двора Джин Моррисон. Мы сдаёмся.
   - "Инквизитор"? Чё? - лучник выглядел, по меньшей мере, удивлённым.
   - Регент Кайл Блургенштейн Первый своим указом возродил спецотдел духовенства.
   Тот немного задумался, а потом прожестикулировал своим солдатам.
   - Хорошо. Вяжите их. Оружие и артефакты отнять, - он достал из наплечного мешка какой-то ошейник.
   - Что это? - сухо спросила Эрния.
   - Это будет держать от нас подальше ледниковый период.
   Солдаты вышли из-за укрытий и начали отбирать оружие. Ружьё Ин. Платок Уолтера. Тиара Титуса. Кольцо Ламары. Они знали обо всех артефактах. Затем их главарь медленно подошёл к Эрнии. Та с некоторым беспокойством и раздражением посмотрела на Джин. Инквизитор кивнула, давая сигнал, что всё в порядке. Ледяная ведьма глубоко вздохнула.
   - Ваше ожерелье, генерал, - он присел перед ней на корточки и защёлкнул на её шее красивый серебряный ошейник, тот плотно прилегал к её коже и мешал дышать.
   - Благодарствую, - процедила женщина сквозь зубы.
   Затем блондин подошёл за спину Джин. Он присел на корточки и начал лапать её. Сначала он осмотрел куртку и вытащил оттуда упаковку таблеток.
   - "Ам-бро-зин"... ба-на-но-вый... что это?
   Инквизитор улыбнулась.
   - Это от мигрени. У меня вечерами, порой, голова болит.
   - А. Себе возьму, - сказав это, бандит засунул упаковку себе в карман.
   Затем он запустил руки под плащ и начал искать там оружие. Однако за бока хватал он уж слишком сильно. Чуть погодя, он приподнял белую рубаху и начал ощупывать её живот. По телу пробежали мурашки. Это всё больше походило на сексуальное домогательство. Джин начала краснеть. Её лапали на глазах у толпы народа. Когда грязные руки почти достигли груди, инквизитор чуть прикрикнула.
   - Эй! Вот там у меня точно нет оружия!
   Так как размер её груди был очень сильно ограничен, бюстгальтера она не носила. Ей совсем не хотелось, чтобы руки дошли до чувствительных зон. Солдат приостановился на секунду, но убирать вонючие хваталки не спешил. Они цепко держались за её рёбра. Тут инквизитор осознала, что он и не собирался искать под рубахой вооружение. Лучник тяжело дышал ей в затылок. Затем он прочистил горло и убрал мерзкие конечности от нежной кожи девушки. Он взял её за запястья и опустил руки на уровень пояса, а затем связал их, завершая верёвочные кандалы хитрым узлом.
   - Это ты называешь узлом? Да у нас курсанты лучше делают, - позади над лазутчиками насмехался Уолтер.
   - Т-тьюго же, - это была первая фраза Ламары за весь поход.
   Титус, кажется, был ко всему безразличен. Как и Ин. Оба терпеливо ждали, пока их руки свяжут за спиной.
   После того, как блондин перевязал Джин, он обошёл её и присел перед ней на корточки. Затем лучник двумя пальцами взял инквизитора за подбородок и приподнял так, чтобы из глаза встретились. В его глазах мерцала похоть.
   - Слышь, милая, ты совсем безоружная сюда пришла? Ни ножа, ни кинжала. И артефактов тоже нет. Верховные инквизиторы ходят безоружными?
   - Я дала обет "безоруженья".
   - Хех. Ладно, - он достал из-за пояса кусок чёрной ткани и перевязал Джин глаза, - подъём, - он взял инквизитора за руку и помог встать, - путь неблизкий.

XI

   Молодой фехтовальщик открыл глаза. Голова раскалывалась. Немного тошнило. Правое плечо болело так, будто в него попала стрела. А может и все десять. Он огляделся. К удивлению, он обнаружил, что лежал на кровати. Это была камера для важных особ. Стены - те же, что и у карцера, правда, само помещение было раз в десять шире. На стенах висели красные ковры. Тем же ковром был украшен и пол. Большое окно, как и остальные окна в этом здании, заделано прутьями из чёрного железа. В углу камеры располагался умывальник, а чуть правее, за синей занавеской, находилось подобие туалета. Водопровода тут не было - под деревянной раковиной стояло ведро. Перед кроватью покоился столик. На нём дымился недавно приготовленный обед. Отварной картофель, жареное мясо птицы и графин, наполненный водой. Всё лучше того бесформенного месива, что он мог бы попробовать, будучи жильцом карцера. В животе заурчало.
   Газэф попытался встать. Он совсем не ел уже целые сутки. Воин посмотрел в окно. Судя по солнцу, было уже далеко за полдень. Сколько он проспал? Часов пять? Может шесть? И что делает он в этой камере для дворян-преступников, которым не хватало денег, чтобы отделаться домашним арестом. Он уселся на кровать. Перед лицом оказалась долгожданная пища. Рядом с железной тарелкой лежали приборы. Точнее прибор. Ложка. Заключённым не разрешалось выдавать острые предметы. Ложка была небольшой цепочкой прицеплена к тарелке. Очевидно, чтобы преступник не умыкнул её и не попытался бы сделать из неё заточку. Газэф с большим усилием взял инструмент. Руки слушались с запозданием. Попытка правой рукой взять орудие питания отозвалось резкой болью в плече. Фехтовальщик решил сменить руку. Однако левой ладонью нормально ухватиться сперва тоже не получалось - конечность сильно тряслась. После некоторых усилий ему всё же удалось положить в рот немного варёной картошки. Газэф с удовлетворением жевал пищу. Это казалось самым вкусным блюдом в его жизни. Затем он попытался отковырять кусочек от птичьей грудки. На это потребовалось чуть больше усилий - мясо было жёстким. Он на секунду остановился, уже поднеся ложку с птичьей плотью ко рту. Пища отравлена? Что если его хотели убить таким образом? Газэф пораскинул мозгами. Его всё равно повесят. Других вариантов нет. Он смело положил блюдо в рот и начал пережёвывать смачный кусок.
   После трапезы он опять прилёг. Ему стало легче. Воин попытался вспомнить, что произошло до того, как он вырубился. Допрос. Кошка. "Амброзин". Газэф левой рукой полез в карман плаща. Затем достал оттуда какой-то объект и поднёс его к глазам. Упаковка таблеток. Фехтовальщик всё вспомнил. Эта дрянь его сначала отравила, а потом отгрызла от него кусок. Вот почему плечо так горит. Но он, вроде, ничего важного не сказал ей. Попросту потому, что ничего не знал. Газэф облегчённо выдохнул. Возможно, его бесцельное существование даже принесло кому-то пользу.
   Потом всплыло ещё одно воспоминание. Инквизитор утверждала, что покушение состоялось. Не может быть. Она точно врала. На том складе она наверняка ждала всех партизан. Это не могло быть правдой. Иначе все его усилия были напрасны.
   Мысли прервал стук в камеру. Стальная дверь открылась. В неё неспешно вошёл мужчина в парадном чёрном мундире. Это не был обычный стражник. Леннард прочистил горло и объявил.
   - Приветствую, отброс, - "многообещающее начало", подумал Газэф, - приказом инквизиции ты приговариваешься к повешению. Завтра, на официальном суде, приговор заверят печатью. Хотя твоё присутствие на процессе и не обязательно, ты можешь изъявить желание поучаствовать.
   - Пас, - коротко ответил парень.
   Начальник стражи усмехнулся внос.
   - У меня вопрос. Позволите?
   - Прошу.
   - Кто вы?
   - Глава этого учреждения.
   - Такая важная птица? Здесь? Тратит время на меня? К слову - карцер на ремонте?
   - Нет. В мою смену они всегда готовы принимать гостей.
   - В чём же дело?
   Леннард взялся правой рукой за подбородок и на секунду замолчал, обдумывая, что сказать дальше.
   - Я подумал, что хорошо бы попридержать вас в адекватном состоянии... до тех пор пока...
   -... пока меня не повесят?
   Леннард ухмыльнулся.
   - Я сказал, что вас приговорили к повешению, однако это совсем не означает, что умрёте вы именно таким образом, - правая бровь фехтовальщика приподнялась, - леди верховный инквизитор изъявила желание разобраться с вами лично. Большая честь, хочу отметить. Местные преступники редко удостаиваются внимания столичных палачей. Считайте это показателем ваших достижений.
   - Как она хочет меня убить?
   - Мне не известно. Однако вас осмотрел тюремный врач, пока вы были без сознания, - уголки рта чиновника немного приподнялись, - судя по той ране на плече, вам будет довольно весело перед смертью.
   - Прямо не терпится...
   - Не смею боле беспокоить. Если вода кончится - постучите в дверь - стражники принесут ещё, - сказав это, Леннард вышел из камеры.
   Газэф глубоко вздохнул. Он пытался понять, что лучше: льняная верёвка или кошка. С кошкой он проживёт дольше. Однако она монстр и, судя по всему, садист. Кошка не будет его сразу убивать. Сперва она хорошенько с ним поиграется. Следовательно, качество его жизни резко упадёт. Виселица, в свою очередь, предоставляла уровень падения жизни до нулевого, то есть, до её полного отсутствия. Выбор между смертью и смертью под пытками - это плохой выбор. Но такого у него не было. Если только каким-то образом не сбежать. И есть только одна возможность сделать это. Придётся идти на этот нелепый суд.
   Зараза.

XII

   Дорога действительно заняла довольно длительное время. Повязка на глазах натирала, но смотреть по сторонам Джин она совсем не мешала - механические глаза хорошо "просвечивали" через ткань. Инквизитор называла эту функцию глаз "волл хак" - данная опция позволяла видеть через стены толщиной до метра. Работало устройство как эхо-локатор, испуская звуковые волны, а затем анализируя искажения вернувшегося к аппарату звука. Искажённый звук, в свою очередь, преобразовывался в изображение. Так как цветов у звука не было, компьютер автоматически окрашивал картинку, как ему казалось, подходящим образом. Джин в такие моменты интересовалась: "Неужели именно так видят мир дальтоники?" Она старалась сильно не вращать головой, чтобы не вызывать подозрений и даже специально спотыкалась время от времени.
   Наконец, они вышли к какому-то лагерю. Перед ликом инквизитора раскинулась низина, которую населяли более трёх сотен палаток, выстроенных рядами. Это не были обычные бандиты. Тут стояла лагерем целая армия. Здесь были и маленькие палатки для четырёх человек, и большие шатры, где подавали пищу или чинили луки. В некотором отдалении от лагеря стояла палатка кузнеца - там латали доспехи и мечи. В центре всего этого поселения находился большой тренировочный полигон. Там прямо сейчас тренировались в езде верхом, рукопашному бою и фехтованию многочисленные солдаты. Как такое огромное скопление живой силы осталось незамеченным?
   - Ваааууу... - слетело с губ у впечатлительного инквизитора.
   На неё с недоумением посмотрел зеленоглазый блондин. У него, кажется, был пунктик по поводу Джин и он постоянно держал её за руку, следя, чтобы она особо не спотыкалась. Он помахал перед её носом рукой, проверяя, видит ли она что-нибудь. Девушка поняла, что "спалилась" и попыталась вести себя непринуждённо. Актриса из неё была плохая. Она отвернулась от ладони и попыталась засвистеть. Свистеть она тоже не умела. С губ сорвался неровный поток воздуха, вместе со слюной.
   - А ну... - тот начал поправлять ей повязку, через полминуты он, удовлетворённый результатом, повёл отряд дальше.
   Вскоре они вошли на территорию военного лагеря. Пленников вели по дорожке из гравия, которая аккуратно проходило между палаток. Это означало одну простую вещь - лагерь тут уже давно. Когда они дошли до центра военного городка, шум и звуки жизнедеятельности солдат почти стихли. Бойцы на тренировочном полигоне внепланово завершили свою тренировку. Все побросали свои дела и пришли посмотреть на группу схваченных инквизиторов. Начал подниматься шёпот. Он понемногу перерастал в гул. На пленных глазели со всех сторон.
   - Эрния...
   - Титус!
   - Ледяная ведьма!
   - Это Несокрушимый!
   - Генерал гвардии!
   - Это Жнец! Жнец идёт!
   И тут Джин задумалась. Эта деятельность давалась ей не без усилий. Допустим, это солдаты, которые выступают против нового режима власти в Империи. Следовательно, они должны быть на стороне Эрнии, а, значит, и на её стороне тоже. Почему же тогда их задержали? Почему встретили, как врагов? Было бы логичнее, если бы они ненавидели Титуса. Инквизитор понемногу приходила ко мнению, что методы ледяной ведьмы были настолько ортодоксальны, что её терпеть не могли даже верные подданные Старой Империи.
   - "Жнец"... "Ледяная ведьма"... "Несокрушимый"... и никто не вспомнит "набей зад" Уолтера, - тихо причитал бывший моряк.
   - Тьи молчьи уж... - Ламару тоже никто не узнал.
   Их вели по гравийной дороге через весь лагерь. Один из офицеров начал кричать на распоясывавшуюся солдатню.
   - Чё глазеете?! А ну, живо рассосались! Кого замечу без дела - будет месяц овощи чистить!
   Однако это служило слабым стимулом. Воины вживую лицезрели героев Красного Штандарта. Героев, которые два года как мертвы. Гул не стихал, а только увеличивался.
   - Что происходит?
   - Ледяная ведьма... жива...
   - Быть не может!
   - А это кто с ними?
   - Что за девка?
   Джин все эти возгласы начинали надоедать. А ещё она была не в восторге, когда её звали "девка". Пленники начали подниматься в гору. На небольшом холмике располагался командирский шатёр. У шатра располагалась небольшая опрятная полянка, на которой стояли стул и стол. За стулом сидел и пил чай какой-то мужчина. Кроме силуэта, механический глаз ничего разглядеть не смог. Тут пленников остановили и построили в линию. Джин почувствовала на своём плече давление, и она мягко плюхнулась на колени. Затем повязки сняли. Перед ней предстал седой джентльмен. Это был большой мускулистый мужчина в кольчужном жилете, который сверху покрывала зелёная кожаная куртка с коротким рукавом. Всё его лицо было исполосовано шрамами. На ногах закреплены латные зелёные сапоги. Его руки не закрывала броня или одежда. Он неспешно тянул чай. Оперевшись на мебель, покоился большой двуручный меч. Воин положил кружку на стол, привстал и медленно подошёл к своим гостям. Командир лагеря остановился напротив Эрнии. Лицо расплылось в дружеской улыбке.
   - Генера-а-ал! Рад вас видеть, ей богу! Сколько зим?
   - Неужели, Влад? Тогда почему на моей шее ошейник, а руки связаны, ты, чёртов имбецил? Мозги сгнили?
   Он широко развёл руки в стороны, будто приветствуя старого друга.
   - Смотрю, характер у вас не изменился! Это действительно вы! Ха-ха! Я бы обнял, но помню, что вы очень холодно к такому относитесь.
   - Верёвки, Влад...
   - О, простите, предосторожность никогда не лишне. Как и ошейник, - его лицо неожиданно помрачнело.
   Он отвернулся и отошёл к столу. Влад опёрся на него двумя руками, сутулясь. Затем он продолжил, но теперь голос вместо радостного стал задумчивым:
   - Признаться честно... когда передали, что генерал со своими людьми выехала из столицы... я подумал, что кто-то перепил... - он повернулся к пленникам лицом, - мне даже подвезли этот ошейник специально для вас... сказали мне, что вы теперь работаете на регента. Как вам, кстати, ошейник? Работает?
   - Как и в прошлый раз, Влад... могу лишь замораживать свою кровь... но ты знаешь, как это опасно для меня ...
   - Ты его знаешь? - Джин вмешалась в общение старых друзей.
   - Этот пёс мой бывший лейтенант. Карьера, я погляжу, в гору пошла ...
   Командир партизан взял в руки свой меч. Клеймор был длинным - размером с самого Влада, однако тот легко держал его одной левой. Он не обратил внимание на Джин и продолжил:
   - Интересный у вас отряд, - он начал по очереди показывать на пленников, - Уолтера я знаю.
   - Привет, Влад, - моряк поздоровался, натягивая на лицо вежливость.
   - Привет, Уолтер, - поздоровался он в ответ и перевёл меч на Ин, - вот незадача, её голову я лично возил по столице. Жнец. Далее... великий Титус - убийца ледяных ведьм... и... Ламара... по прозвищу "срамное чучело".
   - Эй! Ктьо туть "срамьной"?!
   - И... - он перевёл меч на Джин, - это кто? - правая бровь ушла чуть выше левой.
   - Помнишь, ты говорил: "Я и мои люди выехали из столицы"? Новость: это она и её люди выехали из столицы.
   - Шутите?
   - Я знаменита своим чувством юмора, имбецил?
   - Ты кто? - кивнул Влад головой в сторону девушки
   - Джин Моррисон, великий инквизитор, - эй нравилось слово "великий" - в этом слове был статус.
   - "Инквизитор"?
   - Твои заказчики знали, что я выехала из столицы, но не знают об инквизиции? Паршивые у вас разведчики, Влад, - холодно заключила Эрния.
   - Какие есть, генерал. И всё же ответьте на вопрос, а то я, кажется, сам понять не в силах, - его тон стал угрожающим, - что в одном отряде забыли два революционера и два лоялиста и почему вы работаете на регента? Просветите меня.
   - А мы не работаем на регента, - Уолтер решил внести замечание, - мы вот на неё работаем, - он демонстративно мотнул головой в сторону Джин.
   Влад презрительно посмотрел на инквизитора. Он, видимо, не хотел даже обращать на ту внимания. Командир лагеря воткнул оружие в землю и облокотился на гарду.
   - Впрочем, не важно. У меня есть предложение, генерал.
   - Я внимаю, пёс.
   Он усмехнулся и продолжил.
   - Как насчёт вернуть Старой Империи её былое величие? Опять вместе, как в старые добрые... смотрите - у меня для вас и новая гвардия есть, - он провёл острием меча по воздуху, указывая на лагерь, - как насчёт этого? Покажем этим ублюдкам, что настоящая Империя ещё живее всех живых, а?
   - Ты так и не понял, Влад... вы все не в состоянии этого понять, вашими стухшими мозгами... мертва твоя Империя. Всё кончено. Даже если кучка вас, кретинов, свергнет текущую власть, новая будет только хуже. Империя никогда не будет прежней. Её не вернуть. Вы просто не способны дать этой стране что-то лучше прежнего. Ты и я... единственное, что мы умеем - убивать. Думаешь, как только ты или кто-то ещё из вашей банды войдёт в парламент - вы все вдруг станете гениальными политиками, государственниками или промышленниками? Не смеши меня. Вы останетесь теми же убийцами - поменяются лишь титулы. Оставь свою тупую мечту. Она никуда тебя не приведёт. Мы проиграли. После драки кулаками не машут.
   - Мы способны дать Империи лучшее генерал!
   - Неужели? Ты говоришь так же, как вот этот осёл, - она мотнула головой на Титуса, - ты такой же идиот. "Справедливость", "дать лучшее". Смешно, - она презрительно харкнула, - ты вот знаешь, чем Красный Штандарт закончился? Чем закончился поход группки мечтателей о "справедливости" и "высшем благе"? Новая Империя хуже Старой. Вы в курсе вообще, что за чучело сейчас сидит на троне?
   - Вот потому мы и должны сражаться!
   Она рассмеялась. Громко. Во все лёгкие. Как припадочная. Ледяная ведьм мотала головой в разные стороны. Казалось, что сейчас она упадёт наземь в судорогах. Присутствующие озирались на неё, как на умалишённую. Затем Эрния резко стихла и бросила пронзительный взгляд на Влада.
   - Силёнок не хватит.
   - Чепуха! Думаете у нас только этот отряд? У нас целая армия в Альбеке! И они, прямо в этот момент, маршируют сюда! Эверик станет нашей временной столицей! Мы выжжем скверну из этого города! Вы нужны нам, генерал!
   - Скверну? - Джин внезапно заинтересовалась, - что за скверну?
   - "Инквизитор" не в курсе? - он усмехнулся. - Эверик никогда не разрывал отношений с алхимиками. Даже после революции.
   - Чего?
   - Чёртов город до отказа забит их лабораториями.
   - О чём ты?
   - Как думаешь: откуда здесь так много молодцев? Из Эверика парни. Они бежали оттуда, когда поняли, какая там задница. Людей похищают посреди ночи и лепят из них тварей. А местный "сын гор" пускает слюни и ничего не делает, чтобы это остановить. Кстати жаль, что он не сдох этой ночью. Ваших рук дело?
   - Нет...
   - Хорошие ребята были. Там даже парень с артефактом участвовал. Ценного соратника потеряли...
   - Газэф?
   - Да... коротенький такой малый...
   Эрния злобно улыбнулась.
   - Эта кроха выбила из твоего "ценного соратника" всё дерьмо.
   - Неужели? - взглядом без капли доверия ответил он бывшей начальнице.
   - Эта милаха порежет весь твой лагерь в лоскуты.
   - Э? - Джин совсем не нравилось, куда она клонит.
   Командир лазутчиков, который задерживал отряд инквизитора, вмешался в разговор.
   - Что-то она не больно-то сопротивление оказала в Стирвидже.
   Эрния снова загоготала.
   - Вы реально тут все с гнилыми мозгами? Вас по объявлению в армию набирали?! Вы идиоты! Она тут только потому, что этого сама захотела.
   - Леший, при ней что-нибудь было?
   Блондин протянул лидеру коробку таблеток.
   - Только это, сэр. Какое-то лекарство от мигрени.
   Влад внимательно посмотрел на упаковку.
   - Это конечно лекарство... но не от мигрени...
   - Сэр?
   - Это "Амброзин". Под эгидой регента выпускают... очень дорогое средство против гриппа... ничего особенного, - он протянул таблетки обратно лучнику.
   Лидер контрреволюционеров подошёл к Джин и впервые внимательно посмотрел на неё. На его лице читалось недоумение вперемешку с непониманием.
   - Этот ребёнок ваш командир, генерал?
   - У тебя уши забились?
   - Уделала нашего лучшего солдата...
   Внезапно для всех, Эрния громогласно объявила:
   - Я готова опять стать твоим генералом, Влад, - тот повернул голову к ведьме и широко улыбнулся, - с одним условием, - она выдержала небольшую паузу, - убей её.
   - Эй-эй-эй сто-о-оп, сто-о-о-о-оп, - Джин резко спохватилась, - я лишь поговорить пришла. Давайте все успокоимся... вдо-о-ох... вы-ы-ыдох...
   - О чём вы хотели поговорить со мной, "великий" инквизитор? - командир лагеря положил лезвие своего клеймора на плечо - с этого положения будет удобно замахиваться.
   - Я в Эверике, чтобы устранить причины восстания. Давай просто обсудим, что вас там не устраивает. А я там... с Годриком... поговорю... - девушка начала понимать, что сильных аргументов она не имеет.
   - Влад, знаешь, как она выяснила, где вас искать? - Эрния опять вмешалась, на неё злобно посмотрела Джин, - она пытала командира городских партизан сегодня утром. Думаешь - просто поговорить сюда пришла?
   - Эрния, завал...
   Ответ инквизитора прервал широкий замах. Клеймор вошёл Джин глубоко в правое плечо. На землю брызнула кровь. Леший в отвращении отвернулся. Уолтер начал тянуть верёвки, пытаясь освободиться - ему тут же приставили нож к горлу. Глаза Ин налились ужасом. С её губ сорвалось.
   - Тварь, - она посмотрела на Влада, как на кусок дерьма.
   Тот не обратил внимания.
   - Странно, - он надавил на меч, но тот отказывался продвигаться вглубь, - обычно так я разрубаю пополам, но тут что-то... - он опять надавил на меч, - видимо, старею.
   - Я же просто... поговорить... - Джин ошеломлённо смотрела на клинок, застрявший в её руке, не веря своим глазам. Сталь не смогла пробить живой металл.
   - В сознании? - он удивлённо посмотрел на девушку.
   Удивление быстро перешло в раздражение. Для Влада казни были делом обычным, но конкретно эта казнь не задалась.
   - Что ж, - он рывком вынул меч из плеча девушки, а затем поднёс остриё к своим глазам и осмотрел, - кажется, нужно наточить... давай так...
   Он выполнил широкий горизонтальный взмах.
   - Стой! - только и успел вскрикнуть Уолтер.
   Через мгновение клеймор впился инквизитору в плоть шеи. Из разрезанных артерий хлынула кровь, заливая всё вокруг. Меч врезался в металлические шейные позвонки, перерубая трахею и имплантант голосовых связок. Если бы он заглянул в рану, то увидел бы небольшие проводки.
   - Да что это такое...
   Влад планировал отрубить ей голову, но клеймор опять застрял. Он оттолкнул девушку правой ногой, вынимая из кровоточащей плоти клинок. Джин упала боком на землю, окрашивая траву в алый цвет. Девушка начала откашливать. После каждого спазма изо рта вырывалось багровое месиво. Звук кашля отливал металлом из-за неисправного голосового усилителя.
   - Мразь! - Уолтер, наконец, осознал происходящее в полной мере, - генерал?!
   - Заткнись, щенок.
   - Ну-с, - он вытер платком лезвие и снова упокоил его на своём плече, - дело сделано.
   - Нет.
   - Генерал?
   - Ещё убей Жнеца, Несокрушимого и Ламару. После я поведу хоть на столицу.
   - Ну и запросы у вас, мэм, - наиграно отозвался Влад, - один момент.
   Эрния злобно улыбнулась. У неё был план:
   - Начни со Жнеца.
   - Есть! - он бодро зашагал к Ин.
   Влад встал напротив неё. Снайпер смотрела в лицо палача взглядом полным ненависти и презрения. Лидер партизан занёс меч над головой.
   -... с-сука...
   Из-за спины раздался голос. Голос отливал металлом. В нём угадывался скрежет, эхо и отсутствие интонации. Будто к нему обратилась машина. Влад обернулся. Только что казнённая девушка медленно вставала с земли, порвав путы, как бумажный пакетик. Она неспешно поднялась на ноги. Зияющая рана в горле зарастала. Кровь остановилась. Волосы, окрашенные в алый, закрывали глаза. Злобная улыбка Эрнии стала ещё шире.
   -... на фарш пущу... - искривлённая фигура сделала неровный шаг по направлению к Владу, она шаталась и спотыкалась.
   - Что за... - ладони коменданта начали интенсивно потеть.
   - Видимо, начинать со Жнеца было не лучшей идеей, - задумчивым тоном заметила ледяная ведьма, - кто же знал...
   В интерфейсе своего глаза, во вкладке "имеющееся оборудование", Джин выбрала экзо-костюм "Бештрафэн".
   Активировать.
   Инквизитор решила потратить пару батареек. Она резким движением скинула с себя порванную куртку, которая теперь была больше багровой, нежели розовой. Потом она купит Ин новую. Компьютер в глазу запел женским голосом.
   - Процедура подготовки костюма. Ожидайте.
   Транспондер в лобной доле активизировался. На её теле, после тусклой синей вспышки, появился кусок чёрного блестящего металла. Потом ещё. И ещё. И ещё. Около сотни вспышек за десять секунд, пока всё тело инквизитора не покрылось отливающей чёрным материей. Теперь Джин была одета в доспехи. Броня была матово-чёрной, её поверхность состояла из модульных элементов в виде шестиугольниками. Она словно целиком состояла из пчелиных сот. Гладкая и лёгкая. Монотонно окрашенная.
   Плечи, ноги и грудь костюма были усилены дополнительной бронёй. Лицо закрывала полусферическая зеркальная поверхность, поверхность которой смотрелась, как серебряная тарелка. Если сторонний наблюдатель посмотрел бы на шлем в профиль, то он увидел бы, что шлем был обрамлён незамкнутой рамкой в виде прямого угла из чёрного металла, где одну из сторон угла составлял затылок, а другой - подбородок. Со стороны затылка головной убор был из того же чёрного материала, что и остальное тело. В затылок входило несколько укреплённых проводов.
   Перчатки костюма были составными и выгладили так, будто выполнены из чёрной чешуи. У ног костюм немного уширялся. Чуть позади пятки виднелось аккуратное сопло - лёгкий реактивный двигатель, функцией которого было осуществление перемещений на малые дистанции.
   Экзо-костюм "Бештрафэн" был не просто красивыми футуристичными доспехами. Это был целый комплекс для выполнения различных разведывательных и боевых задач в особо опасных условиях. Материал мог выдержать прямое попадание из противотанкового ружья, калибра тридцать миллиметров, не получив никаких видимых повреждений. Броня позволяла её оператору находиться в условиях высоких температур, повышенной кислотности и усиленной гравитации - вплоть до пятидесяти G. Голени костюма представляли собой портативный ракетный двигатель, который позволяет солдату совершать короткие прыжки высотой до ста метров, а также ненадолго зависать в воздухе - до десяти секунд стандартного солнечного времени.
   В спине костюма, ближе к месту, где у оператора находился костный мозг, располагались комплексы "Атлас" и "Гея". "Атлас" мог генерировать вокруг владельца плотное силовое поле, для защиты от внешних воздействий - как от повышенной температуры и кислотности, так и от кумулятивных снарядов и усиленной гравитации. Щит "Атласа", в том числе, хорошо защищал от волн разряжения и сжатия. Комплекс "Гея" - это целая медицинская лаборатория, которая следила за состоянием владельца и автоматически применяла широкий спектр боевых наркотиков, стероидов и медицинских препаратов, когда это было необходимо.
   В руках и груди "Бештрафэна" располагалась боевая система "Периметр". В каждом плече покоилась компактная раздвижная ракетная установка, несущая боезапас около пятидесяти снарядов, каждый из которых обладал взрывной мощностью эквивалентной десяти килограммам тротила. Эта установка использовалась как для подавления живой силы противника и уничтожения лёгкой техники, так и в качестве противоракетного щита, на случай если "Атлас" отказал.
   В запястьях костюма встраивался компактный огнемёт высокого давления, струя которого была способна разрезать стальной лист шириной десять сантиметров. Это оружие средней дальности имело область поражения до ста метров. Если области поражения не хватало или заканчивалось топливо - огнемёт мог быть переключён в режим мелкокалиберного пулемёта, работающего на магнитной силе по принципу пушки Гаусса. Это оружие могло решать до пятисот проблем в минуту. Для рукопашного боя в запястья были предусмотрительно помещены два коротких клинка из чёрного металла. Помимо прочего, в торс встроены множественные закрылки и сопла, позволяющие полностью контролировать движение в полёте. Внутри доспеха тело оператора обвивал мощный набор рессор, которые перераспределяли давление по доспеху, погашая отдачу оружия и усиливая физический потенциал носителя.
   Шлем доспеха представлял собой отдельный высокотехнологичный комплекс. В него было встроено множество полезных подсистем. Самой важной из них являлся улучшенный комплекс "Пифии", который выводил изображение на внутренней части монитора шлема с бо?льшей точностью, чем тот, что был в глазу у Джин. Вторым важным комплексом был инструмент дополнительного прицеливания, который автономно подстраивался под используемое вооружение и, используя дополненную реальность, помогал в наведении и стрельбе по цели. Визор "Бештрафэна" позволял одновременно вести и отслеживать жизненные показатели до ста недоброжелателей одновременно. Визор также мог быть переключён в режимы ночного виденья, теплового зрения и отслеживания электромагнитных возмущений. В шлем также встроены транспондер, спутниковая рация и комплекс РЭБ, который служил для подавления вражеской связи и борьбы с электронными системами наведения противника.
   Даже обычный человек в этом костюме представлял бы невероятную угрозу людям, которые только-только освоили пороховое вооружение. Но, кроме всего прочего, оператором комплекса "Бештрафэн" в данный момент была смесь талантливого мага с вурдалаком. И эта смесь была в очень-очень скверном духорасположении.
   Влад направил клеймор на робота. Через мгновение Джин преодолела разделяющее их расстоянии, с воем рассекая воздух. На траве остались две полоски гари. Двигатели молниеносно перенесли инквизитора к своей жертве. Она ухватила его за правое плечо, перетирая сустав в порошок. Из правого запястья с внешней стороны за долю секунду разложилось широкое короткое лезвие. В следующий момент она начала потрошить коменданта быстрыми ударами клинка в живот. Удар. Удар. Удар. После десятого пронзания живота у воина начали вываливаться наружу кишки. Всё произошло так быстро, что он даже не успел вскрикнуть. Джин выпустила из рук поломанное плечо, и мечник грохнулся на землю. Инквизитор приподняла правую руку и щёлкнула пальцами. Отзываясь на зов, дикая энергия слетела с плеч девушки, образуя вокруг членов её отряда фиолетовый шар. Защитное поле. На инквизитора со спины кинулся лазутчик с кинжалом. Джин обернулась, но до того как она успела его обезвредить самостоятельно, ему в голову прилетела стрела. Шлем Бештрафэна тут же отследил направление выстрела и повернулся в соответствующем направлении. Заработала оптика. На расстоянии пятисот метров, на макушке высокой сосны, целился из лука мужчина в чёрном капюшоне. Вот и Гриир нашёлся.
   Лазутчики, что были вокруг, открыли огонь по инквизитору. Стрелы с тупым звуком бились об броню и падали на землю. Визор выделил четырнадцать целей. Лезвие на запястье сложилось - вместо него на руке появились два аккуратных ствола. Костюм поднял руку Джин самостоятельно. Поворачивал тело он тоже сам. Из орудия, в сторону противника, полетели аккуратные очереди из свинца. Почти бесшумно. По десять патронов на человека. Снаряды настежь пробивали черепные коробки врагов, следствием чего были небольшие фонтанчики крови из их затылков. Через три секунды цель осталась одна. Костюм Джин навёл мелкокалиберный пулемёт на Лешего. Тот натянул тетиву и целился в чёрного монстра. Его руки тряслись. Инквизитор сократила дистанцию между ней и блондином с помощью реактивной тяги. Он выстрелил. Стрела проскользила по идеально ровной зеркальной поверхности визора, не оставив и царапины. Джин взяла лазутчика за горло и приподняла над землёй. А затем с силой швырнула его об землю. Раздался хруст. Несмотря на небольшую высоту, его позвоночник не выдержал давления. Лучник остался в сознании, но двигаться уже не мог. Из под шлема раздалось чуть слышное металлическое хихиканье.
   - Потом с тобой разберусь...
   Один из лучников побежал вниз по дороге из гравия.
   - Тревога! Тревога! В лагере враги! К оружию!
   По низине разнёсся звон колоколов и гул рогов. Солдаты трубили, поднимая воинов в скорый бой. В военном городке снова стало шумно. Это гремели доспехи и оружие. Бештрафэн подался вперёд.
   - Стойте.
   Ин посмотрела на командира с беспокойством. Уолтер уже снимал с неё путы. Шлем костюма повернулся в сторону снайпера.
   - Всё в порядке, Ин.
   Если бы девушка не знала, что внутри находится её начальница, она никогда бы не опознала её в этом футуристичном солдате. Металлический голос вводил в ступор.
   - Здесь вы в безопасности, - она сделала один шаг, а затем снова остановилась, - Эрния, - она указала на неё пальцем, - будешь наказана.
   Маршевые двигатели в голенях заработали. Верховный инквизитор взмыла воздух, оставляя за собой след из чёрного дыма. Вскоре она с силой приземлилась на тренировочный полигон, разбрасывая вокруг куски земли и травы. Джин приполигонилась в виде, который она назвала бы "супергеройское приземление". Бештрафен стоял на левом колене, спина согнута, правым кулаком он упирался в землю, а сам костюм находился в центре небольшого кратера. Робот встал во весь рост. Здесь было больше всего солдат. У доспехов был свой усилитель голоса. Металлический рёв разлетелся по лагерю.
   - Внимание, отбросы и маргиналы! Именем его превосходительства регента Кайла Блургенштейна Первого, вы все арестованы! - оба условия операции: "бескровность" и "бесшумность" весело укатились в ад. - Сопротивление бесполезно! Немедленно сдавайтесь!
   Дугой, поодаль от неё, построились в два ряда арбалетчики. По команде они открыли огонь. Перед лицом Джин возникла прозрачная фиолетовая полусфера - она не хотела тратить дополнительную энергию на "Атлас". Болты входили в энергетический щит и мгновенно сгорали во вспышке пламени. На интерфейсе костюма инквизитор выбрала вкладку "боезапас". Бак напалма полон. Пора его немного опустошить.
   Джин рванула вперёд вместе с фиолетовой сферой, которая продолжала ловить новые снаряды. Когда дистанция между ней и противником составляла менее пятидесяти метров, она подняла правую руку вперёд, продолжая движение. С запястья сорвалась струя тугого пламени. Огонь вклинился в ряд стрелков, запекая плоть и плавя латы. Враги сгорали в белом пламени с диким воем, наполненным отчаяньем и мольбами. Инквизитор описала рукой дугу, проводя струёй огня по противнику. Подходящее её званию занятие.
   Она, наконец, достигла построения противника. Оружие на запястьях заменили аккуратные лезвия. Они искрились фиолетовым. Джин убрала свой щит. Бештрафэн врезался со строем врага на скорости скаковой лошади. Костюм столкнулся с латником, который выставил вперёд щит. От удара враг отлетел в сторону, выронив оружие из рук. Джин сделала шаг назад, уклоняясь от удара двуручного меча, а затем пронзила энергетическим оружием живот бойца, плавя его латы и отделяя тонкий кишечник от пищеварительного тракта.
   Несколько солдат решило разом накинуться со всех сторон, давя на инквизитора числом. Прямо перед ударом, вокруг Джин возникла полупрозрачная фиолетовая сфера и тут же взорвалась, отбрасывая нападающих на метров пять. Сразу после этого, по внешней стороне визора проскользило острие копья. Левой рукой инквизитор крепко схватила копьё за древко, ломая его правым локтем. Инквизитор перехватила оторванное остриё левой рукой и вонзила орудие в глаз нападающему. На неё опять посыпался град из стрел. Солдаты в отчаянье били по инквизитору из арбалетов в упор. Джин подбежала к ближайшему стрелку и широким взмахом рассекла ему грудную клетку по диагонали, запекая его лёгкие.
   Инквизитор переключила одну руку в режим напалма и развеяла строй копейщиков, которые уже шли на неё свиньёй. Лагерь наполнили вопли и стенания. Один из латников побежал на неё со щитом, желая сбить Джин с ног, но плотная очередь свинца поменяла его планы, пробивая ему щит и вылетая у него с тыльной стороны кирасы. Оператор костюма заметила, как в некоторых противников время от времени влетают фиолетовые стрелы. Она посчитала такую заботу Гриира о себе довольно милой.
   Надо потом как-нибудь наградить его.
   Многие бандиты решили, что воевать с таким монстром бесполезно и всё больше партизан бросалось на утёк, кидая оружие на землю.
   - Отступаем!
   - Бежим!
   - А ну стоять! Держать ст... - голову крикливого ублюдка пробил свинец.
   Это тебе за "девка".
   Однако некоторые солдаты проявляли чудеса отваги.
   - За Эверик!
   Трое всадников в тяжёлых латах понеслись на инквизитора. Это были красивые латы. Видимо, беглые дворяне. Их стоит оставить в живых.
   Бештрафэн понёсся навстречу к кавалеристам. Уже у самих врагов Джин резко подала торс вниз резко согнув колени, избегая удара копий. В будущем, из инквизитора она могла бы вполне переквалифицироваться в профессионала по "лимбо". Джин по инерции прокатилась на коленях между двумя лошадьми, широко раскинув руки, что привело к тому, что две кобылы остались без задних ног. Беглые дворяне с металлическим грохотом уткнулись носом в траву.
   - Бетси! - его лошадь больше была не способна участвовать в скачках.
   Инквизитор прыгнула на латника, и сильным, как удар отбойного молотка, ударом кулака по шлему вырубила его. Второй рыцарь успел подняться и помчался с обнажённым длинным мечом на инквизитора. Она перехватила оружия, взяв меч за остриё левой ладонью, и подала руку в сторону, так чтобы локти вояки оказались напротив её груди. Разящим взмахом она сделала из юноши инвалида. Обрубки локтей задымились. Воин с криком упал на землю, вопя в агонии. Из под шлема зазвучал металл:
   - Лежать.
   Третий дворянин развернул свою лошадь и пошёл в атаку. Джин прильнула к земле и оттолкнулась, включив ракетные двигатели. Она снарядом влетела всаднику в грудину, вминая стальные латы ему в рёбра. Он повалился с лошади. Рухнув на землю, рыцарь вырубился от болевого шока. Падение привело к сломанному позвоночнику. Инквизитор огляделась в поисках новых жертв. Повсюду покоились мертвые солдаты. Многие из тел коптились. Лагерь вокруг горел. Огромный столб дыма восходил к небесам. Такой большой, что его должно было быть видно даже из столицы.
   Тут Джин заметила группку из пяти солдат, производящих беспорядочное тактическое отступление в сторону леса. Она понеслась к ним, но остановилась на полпути. Уже выйдя из лагеря, солдаты остановились. Затем они упали, распадаясь на три - четыре ровных дымящихся куска. Инквизитор подошла к месту гибели бандитов. Она заметила тонкие стальные тросы, чуть искрящие фиолетовым. Гриир раскинул вокруг лагеря шелка Асхи.
   Вот теперь - он точно молодец.
   Так как солдат вокруг уже не было, а сбежать у них не было никакой возможности, Джин начала поливать палатки напалмом из спаренных огнемётов.
  
   Прошло около часа с тех пор, как Джин ракетой улетела в направлении врага. Лагерь уже догорал, а его пепел разносил повсюду ветер. Уолтер давно снял со всех путы и даже помог генералу отстегнуть серебряный ошейник, который блокировал её артефакт. Теперь они сидели и скучали в фиолетовом шаре, который так и не развеивался. Рядом с палаткой Влада лежали их артефакты. Так близко и так далеко. Благо огонь решил миновать холмик. Иначе они могли бы сгореть. Сам Влад бездыханно лежал рядом с фиолетовой сферой. Он минут десять назад умер от потери крови. Должно отметить, что держался он молодцом. Единственным живым солдатом у палатки командира оставался Леший, который не чувствовал ни рук, ни ног. Он лишь тихо постанывал от боли в спине.
   Наконец, на холм неспешно зашёл Бештрафэн. В синей тусклой вспышке исчез шлем костюма. Окровавленные волосы Джин развивались на ветру. Она оглядела свой отряд. Инквизитор открыла рот, и через него снова подал признаки жизнедеятельности сломанный голосовой имплант.
   - Уолтер, надень ошейник на Эрнию.
   - Что? - генерал возмутилась.
   Моряк мешкал.
   - Но...
   - Сделаешь по-хорошему - прощу вчерашнее.
   Он опустил взгляд в землю. Ему припомнили то вино.
   - П-простите, генерал...
   Уолтер поднял с травы серебряный обруч, отряхивая его от грязи. Затем моряк подошёл к ледяной ведьме и, глядя ей в глаза, аккуратно застегнул на шее элемент контроля. Эрния решила в этот раз не оказывать сопротивления. Джин щёлкнула пальцами и защитная сфера спала. Титус пошёл к мешку с артефактами и начал раздавать их нетерпеливой публике. Ин же, вместо того, чтобы побежать к своему "Пронзателю", побежала к инквизитору. Снайпер буквально влетела в неё, чуть не сбив с ног.
   -... ты это... я щас...
   Доспехи исчезли во вспышке синего света. Своё на сегодня они отработали. Ин нежно обняла инквизитора, прислоняя её голову к своей груди.
   - Да ладно тебе... всё хорошо... шея в порядке...
   Тут она заметила, что её имплантант речи сломан. Джин включила функцию авторемонта. Её голос через минуту принял нормальное звучание.
   - Всё хорошо Ин, - та, кажется, не хотела отпускать, - ружьё заржавеет...
   Снайпер отпустила девушку. Она быстро смахнула с лица слезу, надеясь, что Джин этого не заметила. Затем по-своему обыкновенно, без эмоций, проронила:
   - Простите.
   Ин спокойно пошла за своим ружьём. Тут на холм вбежал охотник в чёрном. Кажется, он слегка запыхался. Гриир вытянулся по струнке, отдал честь, прислонив правый кулак к сердцу, и начал отчёт:
   - Противник полностью нейтрализован. Всего уничтожено - триста двадцать один человек. Взято в плен - девять, - он посмотрел на Лешего, - десять.
   Джин была под впечатлением от сегодняшнего выступления Гриира. Он был полезен. И относился к ней, как к командиру. Даже отдавал честь. Инквизитор осмотрела свою одежку. Белая рубаха была порвана. А также больше не являлась белой. Теперь это была красная рубака с белыми пятнышками. Чулки и боты также залило её кровью. Она тяжело вздохнула, а потом злобно посмотрела на Эрнию.
   - Ты что, нахер, творишь вообще?
   - Хах?
   - Мы могли с ним договориться.
   - Сама-то веришь в это? Он собрался сравнять городок с землёй. Их бы увещевания не остановили.
   Джин в ответ цыкнула:
   - Сегодняшняя херь тебе с рук не сойдёт, - у Джин появилась пара идей, как выразить Эрнии своё недовольство.
   - Пытать меня будешь, девочка?
   - Завали хлебало. Ошейник не снимать.
   Джин отвернулась от инквизитора и пошла к Лешему. Пришло время поговорить. Тот всё ещё лежал, распластавшись на траве. Он был парализован. Перед его глазами предстало лицо инквизитора. Она присела рядом с его головой на корточки.
   - Йоу.
   -... ты... - парень хрипел - ... кто такая... - по губе побежала струйка крови.
   Джин бережно вытерла кровь с его подбородка большим пальцем, а затем облизала его. Она глазами полными понимания посмотрела на лучника.
   - Всё хорошо, Люк, - инквизитор положила руку ему на лоб, боль, терзавшая лазутчика уже час, мгновенно ушла, наступило облегчение, - я задам тебе несколько вопросов... - она задумалась, - вот - от этого тебе станет хорошо, - Джин вытащила из кармана его штанов упаковку лекарства и открыла пачку, она достала таблетку их картонной упаковки и поднесла её ко рту лучника, - скажи: "Аааа".
   Леший, с усилием, открыл рот. Джин аккуратно положила жёлтенькую таблетку ему на язык, а затем достала флягу с водой, которая была пристёгнута к его поясу.
   - Запей. Просто так таблетку тяжело глотать, - она мило улыбнулась, лучник послушно отхлебнул несколько глотков, после этого Джин бережно закрыла ему рот, слегка надавив на подбородок, - тебе лучше?
   -... да... - дыхание бандита нормализовалось.
   Такой острой реакции на таблетку, как у Газэфа, не наблюдалось. Инквизитор облегчённо выдохнула.
   - Люк. Ответь на мои вопросы. Пожа-а-алуйста.
   -... да... хорошо...
   В глазах бандита читались ужас и облегчение. Он был жив. Но надолго ли?
   - Влад говорил о скверне. Что за скверна?
   - Это он... о лабораториях. Их много в городе.
   Он уже не хрипел. Лекарство и магия крови работали. Однако Джин не спешила восстанавливать ему позвоночник. Парализованным он нравился ей больше. Беспомощный и несчастный. Его хотелось пожалеть. А также в этом состоянии он был неспособен распускать свои грязные руки и лапать ими то, чего лапать не следует.
   - Много? Как много?
   - Они... повсюду... - он хотел обратиться к ней, но не знал как.
   - Просто Джин, Люк.
   - Их там как плесени, Джин.
   - Ты знаешь, где хотя бы одна из них?
   - Прямо под храмом... Святой Елены... - правая бровь инквизитора поднялась, - мёртвых отдают на опыты... а иногда и живых... церковь в сговоре с ними... как и настоятель...
   Джин на секунду зависла. Настоятель? Это тот дед, который болтал с ней о боге. Он алхимик?
   - Не врёшь?
   - Я бы никогда.
   Он смотрел на неё глазами полными обожания. Леший был не в состоянии врать.
   - Хорошо, - она провела по его щеке тыльной стороной ладони, - спасибо, Люк, - инквизитор продолжила гладить его по щеке костяшками пальцев, - если бы ваш лидер был таким же хорошим мальчиком, мы, возможно, даже избежали бы бойни.
   Тот с любовью смотрел на Джин.
   - Второй вопрос: Влад что-то говорил об армии. Из Альбека которая. Ты что-то знаешь об этом?
   - Да. Они собирают все силы, для атаки. Через неделю они будут здесь.
   - "Они"?
   - Силы контрреволюции.
   - Сколько их?
   - Где-то десять тысяч.
   - Хм...
   - Их ведёт гомункул.
   - Э? - новое слово в вокабуляре Джин.
   - Лидер армии не человек. Он выглядит, как человек, но он не настоящий. Он как восковая фигура. Страшный тип.
   - Мне казалось вы против мутантов.
   - Он не мутант... это существо не имеет ничего общего с человеком.
   - Интересно. А зачем гомункулу сражаться с Империей?
   - Я точно не знаю... это лишь слухи, но, говорят, что его создатель - один из придворных бывшего императора. Туций который. Существо создано для охраны королевства.
   - Для безграмотного бандита ты много знаешь. Хороший мальчик, - она погладила его по голове, - а теперь ответь мне... ты жить хочешь?
   Глаза парня налились первобытным страхом. Он даже знать не хотел, к чему она клонит.
   - Тсссс, не волнуйся так - постареешь рано. Ответь на вопрос.
   - Да... хочу... - он был явно напуган.
   - Тогда... извинись.
   - Из... виниться?
   - Да. За эпизод в Стирвидже. Помнишь? Ты тогда... - Джин злобно улыбнулась.
   - Я... прости... я не хотел... прости меня.
   - Простить за что?
   - Ч... то?
   - Повторяй: "Прости меня за..."
   - Прости меня за...
   - "...то, что тебя ощупал..."
   -... то, что тебя... ощупал.
   - "... там, где не надо было".
   -... там, где не надо было.
   - Теперь полностью.
   - Прости меня за то, что тебя ощупал там, где не надо было. Мне жаль.
   - Молодец.
   - Что ты хочешь делать...
   - Даже не знаю... вот думаю... мы сдадим пленных страже. Всех повесят... скорее всего... кроме дворян. Ты же не дворянин?
   -... нет...
   - А хочешь верёвку примерить?
   -... нет... я...
   - Не хочешь? У меня есть альтернатива. Как ты относишься к переливанию крови?

XIII

   У комнаты алой жрицы стояло четверо членов волчьей стаи. Боец с синей полосой на наплечнике опёрся на стену чуть правее от входа в помещение и, судя по положению тела, скучал. Он лениво перебирал пальцами какую-то монетку. Это было не совсем удобно делать в латах, но он, на удивление, хорошо справлялся с данной задачей. Альфа-волк всё ждал, когда его хозяйка закончит свой диалог с Мирой.
   - Я всё папе расскажу.
   Рита сидела, надувшись на стуле, напротив жрицы. В последнее время это сидение стало слишком уж популярным. Жрица старалась ласково улыбаться принцессе в ответ.
   - Расскажешь что?
   - Под дуру не коси, тётя. Папа обещал мне герцога.
   - А я мешаю? - та сказала это с неподдельным удивлением.
   - Он у тебя в комнате уже прячется... сама-то как думаешь?
   - Как ты...
   - Не одна ты можешь в разведку, тётя.
   - Да я наоборот - стараюсь сделать всё, чтобы он обратил внимание на тебя, Рит. И подумай - разве отнимала бы я у дочки хозяина её жениха.
   - Ещё как.
   - Э? - лицо Миры на секунду странно искривилось, маленький монстр ей не верил.
   - Это в твоём духе. Лучше, убери лапы от моего бойфренда. А то папа всё узнает.
   - Ладно тебе, - жрица помахала ладонями на уровне груди, мило улыбаясь, - не преувеличивай.
   Принцесса цыкнула сквозь зубы.
   - Опять магией пользуешься?
   - С чего такой вывод?
   - Кто ж на тебя просто так позарится, пока я рядом... - потом она хмыкнула носом, отвернулась и тихо добавила, - чучело.
   Мира взорвалась хохотом. Ревность в исполнении ребёнка её очень забавляла и, после такого комментария, сдерживать смех она была более не в состоянии.
   - Что смешного?!
   Рита в ярости вскочила с места и топнула ножкой по деревянному полу. Её короткие волосы теперь были взъерошены, будто шерсть у кошки, что приметила пса. После непродолжительного смеха лицо жрицы стало смертельно серьезным. Без улыбки. Такое лицо можно увидеть у человека, когда он собирается кого-то убить.
   - Сидеть, - коротко приказала жрица.
   Её голос был тих и угрожающ. Рита испугалась. Возможно, не стоило заводить с ней подобный разговор один на один. Принцесса послушно села.
   - Рита, милая, твой отец... могущественное существо. Он очень тебя любит. И я бы не хотела... огорчать его. Однако... если ты думаешь, что можно огорчать меня - ты ошибаешься.
   - Я...
   - У тебя красивое тело, Рита.
   - Э?
   - Очень красивое.
   Она сделала небольшую паузу. На лице начала проявляться её знаменитая улыбка.
   - И знаешь, я бы была не прочь с тобой заниматься... время от времени.
   - Я не...
   - Что такое? Не хочешь провести время с тётей?
   - Нет... я... - она уткнулась носом в пол.
   - Ты думаешь, Сидиус сможет что-то сделать? Ты за этим сюда его привела?
   - Послушай я...
   - Это ты послушай, Рит.
   - Мира ты не...
   - Т-с-с, - та поднесла палец к губам.
   Садистский оскал жрицы растянулся на всё лицо. Она продолжала тихо говорить.
   - Кайл, в отличие от меня, не умеет читать кровь. Отдельного приказа не трогать тебя не поступало. А память я стираю также хорошо, как и шрамы.
   Девушка вжалась в стул. Она боялась поднять глаза на собеседницу.
   - Если ещё раз придёшь ко мне с оскорблением или со стражей - мы с тобой замечательно проведём время. Хотя, если ты именно этого хочешь... обязательно заглядывай. Уверяю - ты получишь массу удовольствия. Обещаю, что в первый раз я буду нежной...
   - Ты же... ты же...
   По щеке принцессы покатилась слеза. Рита начала шмыгать носом. Ребёнок был напуган и расстроен. Через мгновение комната жрица наполнилась рыданием. Девушка плакала навзрыд, закрывая лицо руками, потирая глаза. Мира глубоко вздохнула и встала с кресла-качалки. Она подошла к девушке и немного наклонилась, нежно взяв её за голову и приподняв вверх. Жрица ласково вытерла её щёки от влаги. На её лице не осталось и следа от злобы или садизма. Она по-доброму смотрела на принцессу и ласково улыбалась.
   - Шучу.
   - Но... Айген же... - ручей слёз, хлеставший из глаз, и не думал ослабевать.
   - С Айгеном я ничего не делала.
   - Обещаешь?
   - Клянусь. Парень себя изводит без посторонней помощи.
   - Почему он меня не любит?
   Мира обняла её голову и прижала к груди. Она начала гладить её и тихо шептать.
   - Всё образуется у вас с ним. Т-с-с. Всё хорошо. Я рядом, - Рита обняла жрицу, обхватив руками со спины, - ты правда подумала, что я тебя обижу? Ты же меня знаешь - я и пальцем тебя не трону, милая. Всё будет хорошо. И с Айгеном, и с женитьбой. Не расстраивайся. Я тебе не враг.
   Так в обнимку они простояли около десяти минут. Дверь приоткрылась, и в щель заглянул эбонитовый шлем. Сидиус давно услышал плач своей хозяйки, но заглянуть вовнутрь осмелился только сейчас.
   - Леди Рита, у вас всё хорошо?
   -... всё хорошо, Сид...
   Она отпустила жрицу и медленно встала со стула. Принцесса всё ещё шмыгала носом, но слёзы уже не лились. Рита подошла к двери и ненадолго остановилась.
   - Ты это... прости... что чучелом назвала.
   - Всё в порядке, милая - я не в обиде. И ты прости меня, что так тебя напугала.
   -... ммм... угу... хорошо...
   Сидиус отворил перед хозяйкой проход. Принцесса тихонько вышла за дверь.
   Хороший ребёнок.

XIV

   Он не любил свою маскировку. Нет. Он ненавидел свою маскировку. Прятаться под личиной тщедушного примата. Самих людей он любил. И даже очень. Но быть одним из них категорически противился. А ещё больше он не любил "бэктрекинг", а именно - возвращаться туда, где уже побывал, и, казалось, сделал все свои насущные дела. И вот он стоит у какого-то прилавка и ругается с травником из-за завышенной цены на сушеный одуванчик. Ругаться он любил.
   - Пять медяков за грамм?! Я, что, по-твоему, деньги выращиваю, как ты эти сранные одуванчики?!
   - Цена есть цена. Я и так отдаю дешевле обычного.
   - Дешевле?! И сколько они, блять, обычно стоят?! Золотую монету?!
   - Вообще-то семь за грамм.
   - Да я за семь монет килограмм картофеля куплю на этом ебучем рынке! Обдиралово!
   - Так, сударь, вы покупаете, иль будете дальше мне мозги совокуплять? За вами уже очередь?
   - Четыре.
   - Что "четыре"?
   - Четыре медяка за грамм - моё последнее предложение.
   - Я тут благотворительностью не занимаюсь... четыре с половиной.
   - По рукам.
   Лунар протянул торговцу тугой кошель наполненный медью. После этого он победно зашагал прочь от прилавка, давя улыбку на всё лицо. Он сэкономил пять медяков. К сожалению, на этом рынке не было и доли того, что сгорело из-за любви Ашлинг к огню. Травы в продаже были примитивными, а те, что были, нужно было ещё дополнительно обрабатывать. С набором, который он купил на этом базаре, можно было разве что вылечить грипп. Ангелинг был талантливым травником. Можно сказать, превосходным знахарем. У него был особый дар, который он приобрёл с рождением. Лишь только коснувшись травы, он сразу понимал, как её можно использовать, и на что она годна. Как её обрабатывать и какие зелья можно из этой травы делать. Лунар был гениальным зельеваром. Однако этот талант развить он, в своё время, не успел. С ним случился вурдалак. Но, несмотря на это, он делал отличные мази, припарки и лекарства. В этом уже смогла убедиться глава имперской инквизиции.
   Оставалось купить лишь одну вещь - палатки. Спать после пожара было не в чём. А если спать на свежем воздухе - сожрут комары. Комаров Лунар тоже не любил. Ангелинг подходил к магазину товаров для экспедиции. Тут было всё - удочки, деревянные ящики, корзины, рюкзаки, сети для ловли рыбы, лодки, вёсла, одежда от дождя, стулья. Тут было всё. Кроме палаток.
   - Простите, их ещё не довезли со складов.
   - Складов?
   - Да. Нам товар раз в три недели завозят. Завтра утром должно быть поступление.
   - Утром?!
   - Ну... - торгаш посмотрел на злобное лицо Лунара, - если хотите - можете прийти на склад. Они могут продать и оттуда. Просто скажите, что от Якова.
   Солнце уже садилось. Судя по всему, опять придётся снимать комнату в таверне. Но покупки затягивать до утра он не хотел.
   - Придётся переться на сранный склад.
   - Унью?
   - Не "уньюкай" тут мне... это из-за тебя я тут по городу мотаюсь.
   - Мы можем отдохнуть в таверне до утра, шеф. Зачем идти до складов?
   - Ну уж нет - потом окажется, что палатки за ночь съела моль. А то и вовсе склады сгорят. Так сильно рисковать я не собираюсь.
   - Вы преувеличиваете.
   - С моей удачей - отнюдь.
   Дейв тяжело вздохнул. Он нёс на себе где-то килограммов двадцать провизии. Тяжёлый мешок понемногу вдавливал воина в землю.
   - Может... хотя бы поможете?
   - Прямо как ты помог сохранить наш лагерь в сохранности?
   - Э-э-э...
   - Пошли. Аш, а ну вставай! - девочка уселась на мостовую и что-то ковыряла палкой. Ангелинг потянул её за руку, поднимая на ноги, - как ребёнок, ей богу.
   - Ууууу...
   - Она и есть ребёнок, шеф.
   - Дейв...
   - Что?
   - Я щас тебя бежать до склада заставлю.
   - Не надо.
   - Тогда заткни свой хлеборез - я и так знаю, что она ребёнок, дебил!
   Группа из трёх человек медленно побрела в направлении складов. Они располагались за полгорода от них. Путь был неблизкий.

XV

   Солнце понемногу скрывалось за рядами из готических домиков. На улице начинало заметно холодать. Ещё чуть-чуть - и изо рта пойдёт пар.
   Дорога назад в город оказалась целым приключением. Во-первых, необходимо было найти телегу, так как возвращаться нужно было с пленными. Это было крайне трудным мероприятием, так как Джин, по неосмотрительности, сожгла напалмом большую часть лагеря. Кроме телег, скорее всего, в пепел обратились и важные документы. Ну, хотя бы, не сгорела палатка командира - всё же большую часть ценных бумаг они добыли. В этих бумагах покоились планы восстания, казначейские отчёты и списки важных контрреволюционных деятелей. Одну повозку команда инквизитора, в конце концов, сумела найти. По счастливой случайности кто-то припарковал её на отдалении от лагеря.
   Во-вторых, проблемой оказалось найти нормальную дорогу. Тракт, который тянулся через Стирвидж в Эверик, был давно заброшен и непригоден для проезда. Пришлось искать другой путь. Им стала объездная широкая тропа, которая выходила на главный тракт "Эверик-Альбек", и по которой повстанцы обычно доставляли груз в лагерь. Другими словами, Джин и её людям пришлось выполнить гигантский крюк, огибая весь западный лес. Это привело к тому, что они добирались до Эверика в три раза дольше, чем из Эверика в лагерь первоначально, несмотря на то, что в этот раз они ехали, а не шли пешком.
   Третьей проблемой являлась стража у ворот города - повозку, гружённую связанными мужчинами, солдаты первоначально отказались впускать. Не помог даже заветный свиток. Однако, после многоступенчатой истерики и угроз пожаловаться лично Леннарду, они всё же отступили от своих намерений оставить за воротами верховного инквизитора.
   Затем Джин попыталась сдать всех пленных, кроме Люка, в казематы. Но и тут возник нюанс. Офицера Леннарда в крепости не было. Без командира в штабе наступал паралич. Все суетились и бегали, но толку от этого было ни на грош. В отсутствии толкового приказа стражники напоминали рыбёшек, которых вытащили на берег. В итоге, пленных всё же оформили, однако бюрократические процедуры отъели от суток ещё один небольшой кусочек.
   И, наконец, после многоплановой операции по доставке пленных, которая, без малого, длилась около пяти часов, команда Джин решила наведаться в храм Святой Елены с визитом дружбы. У неё накопился рад вопросов к местному настоятелю и этот ряд не терпел отлагательств. А потому она даже не переоделась. Кровь на белой рубахе и юбке уже почти засохла, но одежда оставалась липкой и мерзкой. Не добавлял ситуации позитива и тот факт, что кровь её собственная. Хотелось поскорее добраться до бани и оттереться. Но сначала - дело. Чтобы компенсировать свой замаранный вид, Джин надела на себя фиолетовую накидку с капюшоном - одну из немногих уцелевших частей её формы.
   Отряд инквизитора шёл по мостовой в сторону храма, по дороге, которая вела от отеля. Инквизитор оставила своего нового друга у себя в комнате, перед этим хорошенько его закрепив, чтобы не убежал. Они уже подходили к парку. Впереди, на небольшом отдалении от остальной группы, вышагивала Джин с охотником по левую руку. Она хотела поговорить с умелым помощником.
   - Ну так...
   - Что?
   - Чего ты хочешь?
   - Чего хочу?
   - Денег?
   - Куда я их потрачу, кошка? Да и у тебя самой их нет.
   - Я могла бы запросить из столицы жалованье повыше...
   - У меня есть всё нужное, а готовые капканы, которые продают на рынке, меня не устраивают по качеству.
   - Ты не зацикливайся только на ловушках. Есть много хороших вещей, на которые можно потратиться!
   - Вроде... выпивки? - Гриир ехидно улыбнулся.
   -... уел... - Джин выдохнула, опуская руки. Кажется, в отряде сложилось мнение, что она алкоголик.
   - Мне, правда, не нужны деньги, кошка. Ловушки, одежду и стрелы я чиню и делаю сам, а если нужны запчасти - их всегда можно найти по дешёвке на торговых складах. Еду я также добываю самостоятельно.
   По отправлению из столицы, кроме денег на общее содержание, каждому из членов отряда выдали тугой кошель, набитый серебром. Личные деньги инквизитора кончились дня за три. Кому-то этих денег хватало до сих пор. До того, как регент пришлёт ей жалованье, оставалось двенадцать дней. А деньги заканчивались уже сейчас. По своей собственной глупости, Джин сожгла палатку казначея в лагере повстанцев. В тот момент она о достатке даже и не помышляла. Возможно, тех средств хватило бы ей на год, но напалм плавил медь и серебро также хорошо, как и сталь. Благо в палатке Влада была парочка серебряников. Этого хватит ещё дня на два.
   -... ну... - Джин думала, что бы ещё ему предложить, - может тебе нужно... внимание?
   - Пардон? - он удивлённо посмотрел на инквизитора.
   -... ну... моё... внимание... то есть...
   Она засмущалась и отвернула голову в другую сторону. Говорить подобное, скорее всего, было не лучшей её затеей, однако поворачивать назад уже было поздно.
   - *Кхе-хем... меня устраивает темп, с которым выстраиваются наши отношения, кошка. В дополнительном общении нет необходимости.
   - Хотя бы позволь накормить тебя ужином, что ли...
   Охотник глубоко вздохнул. Это дитя от него просто так теперь не отстанет.
   - Что ж... если ты так хочешь меня поощрить - валяй. Мне, в общем-то, всё равно.
   Со спины Гриира сверлил взглядом бывший моряк. Тот слишком легко отказывался от заманчивой награды. Уолтер решил, что должен показать себя полезным, во что бы то ни стало. Он уже представлял, как Джин добровольно соглашается провести с ним вечер.
   Следопыт отдалился от инквизитора и пошёл на ровне с остальным отрядом, вместо него, к Джин, с правой стороны, приблизилась снайпер.
   - Ну?
   - Что "ну"?
   - Вы договорились?
   - Кажется, Гриир не слишком воодушевлён перспективой общаться со мной лишний раз... денег он тоже не хочет, - вяло ответила инквизитор.
   Ин облегчённо вздохнула.
   - Эй, это вот что сейчас было?!
   - Ничего. Вам показалось.
   - Но согласился на то, чтобы я накормила его ужином.
   - Ясно. Вам помочь?
   - Готовить я не умею... так что да... в отеле же есть общая кухня?
   Ин кивнула.
   Отряд верховного инквизитора уже подходил к храму святой Елены. У главных ворот храма, после вчерашнего, дежурил отряд городской стражи.
   - Стой! Кто идёт? Храм закрыт для посетителей!
   Джин остановилась перед кордоном солдат за десять метров, подчиняясь требованию.
   - Я верховный инквизитор имперского двора Джин Моррисон. Именем его превосходительства Кайла Блургенштейна Первого, я приказываю немедленно отворить мне двери. У меня дело к его святейшеству.
   Стражники зашептали между собой. Кто-то из них её, видимо, узнал. Из шквала шёпота она различила лишь:
   -... это та самая девка...
   Ладони сжались в кулаки.
   - Эй там! Ты кого там девкой назвал, утырок?! Я щас подойду и выбью из тебя всё дерьмо, нахрен!
   - П-простите, мэм! Мы сейчас откроем.
   - То-то же.
   Солдаты расступились. Четверо из них начали поспешно открывать массивные дубовые двери. Отряд Джин уверенно зашагал по направлению ко входу.
   - Но... - командир поста собирался что-то возразить?
   - Что ещё?
   - Боюсь, мы можем пропустить только верховного инквизитора.
   - С чего это?
   - Таков приказ настоятеля, если вы появитесь.
   - Если "я появлюсь"? - правая бровь на лице девушки поползла вверх.
   - Простите, мэм!
   - Э-э-эх... ладно... отряд - ждать на входе. Никого не выпускать, пока я не выйду.
   - Будет сделано, - утвердила снайпер.
   - Даже вот этих вот, - Джин показала пальцем на стражников, а затем продолжила с очень серьёзным лицом, - попытаются смотаться - убить.
   - Убить?! - хором отреагировали солдаты.
   Джин усмехнулась.
   - Шучу, - те облегчённо вздохнули, - только ноги поломать, - воины снова напряглись.
   Инквизитор не спеша побрела к входу. Как только она вошла в собор, двери за ней захлопнулись.

XVI

   - Сир, я получил отчёт от наших хирургов, по поводу позапрошлой ночи.
   Леннард подал сэру Годрику небольшую стопку бумаг. Солнце уже зашло. Два бывших сослуживца встретились по неотложному делу в поместье у лорда. Старый рыцарь начал осматривать бумаги. На листках мелким шрифтом были сухо расписаны детали преступления. Место. Время. А также подробное описание увечий каждого трупа.
   - Всех опознали?
   - Да. Работники телеграфа. Со стажем.
   - Пропавшие без вести?
   - Нет. Все сотрудники данного отдела мертвы. За исключением двух человек - они брали отгул и уже опрошены.
   - Что известно на данный момент?
   - Немного, но есть подозрения... - он перешёл на шёпот, будто боясь, что его услышат.
   - Подозрения?
   - Да, Годрик. Оружие. В ранах нет следов металла или пороха. Срезы на покойниках, в местах отсутствия конечностей, слишком ровные - будто гильотиной рубили. Это артефакт. И... судя по всему...
   - Да?
   - Наш ведущий эксперт готов поклясться, что раны нанесены кровью самих жертв.
   - Допустим. С чего такая опаска у тебя в голосе?
   - Мой лорд... - Леннард начал говорить ещё тише, его стало почти неслышно, - судя по всему... вы пригрели у себя на груди змею, - командир стражи тяжёлым, полным волнения, взглядом посмотрел на своего друга.
   - О чём ты?
   - Послушай, Годрик, жрица, - он приблизился к герцогу на расстояние вытянутой ладони, - наша разведка докладывала, что она управляет кровью.
   - Но...
   - Послушай, - перебил рыцаря страж, - вчера ночью мы вывезли тела с твоего сада. Тела бандитов. Так?
   - Да... - в глазах лорда читался немой вопрос.
   - Так вот, эксперт говорит, что раны один в один. Их нанесли тем же оружием. Понимаешь, что это значит?
   - Ты уверен? - Годрик выглядел растеряно.
   - Да. Твоя жрица - убийца. И она покромсала ребят на телеграфе. Чёрт знает, что она ещё задумала. Эта женщина очень опасна.
   - Что ты предлагаешь?
   - Честно - у меня нет плана. Кроме тебя, у нас тут нет бойцов, которые располагают артефактами. Но этого мало. Только если...
   - Если?
   - Инквизитор.
   - Дитя?
   - Да. Эта девчушка. Мне доложили, что у неё целых шесть бойцов с артефактами - одна из них Эрния.
   - Бывший генерал гвардии?
   - Именно. Если мы каким-то образом сможем убедить её помочь нам - наши шансы задержать убийцу будут гораздо выше.
   - Я до сих пор не могу поверить...
   - Ты сам видел тела, Годрик. Ты знаешь, на что она способна.
   - Айген... нужно срочно увезти его отсюда.
   - Да. Ты займись сыном. А я поговорю с Моррисон.
   Годрик кивнул. Товарищи пожали друг другу руки, и Леннард отправился к выходу.
   Через некоторое время глава городской стражи уже шёл к воротам по тропинке через сад. Смеркалось. Вокруг стрекотали сверчки, и жужжали стрекозы. Птицы понемногу сворачивали свои песнопения. Природа готовилась ко сну. Он нервно оглядывался. Дорога до стальных дверей была от силы метров сто. Страж прошёл мимо фонтана. Леннард повернул голову направо. И тут он замер. Сердце остановилось. Прямо напротив него, оперевшись на одну из статуй спиной, стояла алая жрица. Она скрестила руки на груди, при этом одна рука была приподнята так, чтобы пальцы слегка касались рта. Указательный палец чуть приподнимал верхнюю губу, слегка обнажая зубы. Жрица странно улыбалась. Глава замер. Он был готов поклясться, что мгновение назад её там не было. По скуле побежала капля холодного пота. Девушка смотрела ему в глаза. Но на её лице не читалось угрозы или намерения убить. Зелёные изумруды искрились в свете заката, словно смеясь. Ведьма веселилась.
   - М... мэм? - он решил начать первым, дабы не показаться совсем уж тряпкой.
   - Сэр Леннард... я та-а-ак рада, что встретила вас сейчас.
   - Прошу прощения? - рука медленно спускалась к поясу. Он пытался рассчитать, как быстро сможет вытащить свою саблю.
   - Вы, кажется, нервничаете. С вами всё в порядке?
   - С чего вы взяли, мэм? Я в полном порядке.
   - Ты, правда, думаешь, что сможешь хотя бы задеть меня своей посеребрённой вилкой?
   Она улыбнулась чуть шире. Кулаки Леннарда сжались. Сердце начало колотиться быстрее. Давление расти. Перед ним, возможно, стоит его смерть. Нужно детально обдумать свои следующие действия.
   - Прошу меня извинить... мне нужно идти, - голос немного дрожал, несмотря на это объявление, он был не в силах сдвинуться с места.
   - Хочешь у Джин защиты попросить, милый?
   Дыханье спёрло. Он, кажется, поперхнулся. Ведьма всё знает. Если знает о Моррисон - знает и об остальном разговоре. Его зажали в угол. Скорее всего, живым он отсюда не выйдет. Леннард резко выхватил оружие. Не успел он сделать шага вперёд, как сзади его за голову обхватили две ладони. Паралич. Всё тело окоченело. Он не мог ни двигаться, ни дышать, ни даже думать. Мог лишь чувствовать.
   - Тсссс. Всё хорошо. Не буду я тебя убивать, дорогой, не бойся.
   Голос разливался теплом по телу. Он был ласковым и мягким. Как у матери. На душе становилось спокойно. Леннард быстро оставил тягу к сопротивлению. Он был в безопасности.
   - Давай мы, просто, обсудим твои планы, хорошо?

XVII

   Джин вошла в залитое тусклым светом свечей, богато украшенное помещение храма Святой Елены. Огни казались крайне ненадежным средством освещения. От лёгких дуновений ветра на стенах танцевали зловещие тени. На улице уже господствовал мрак, и витражи, вместо света, изливали во внутрь собора тьму. В церкви было прохладно - девушка чуть съёжилась. Здесь инквизитор находилась впервые. Дубовые скамьи пустовали, однако впереди, перед золоченой трибуной, столпилась большая группа врачей-теологов. Проходила служба для членов церкви. Монахи укрывались белоснежными церковными накидками с капюшонами, что со стороны заставляло их выглядеть, как собрание культистов-заговорщиков. От толпы доносилось чуть слышное бормотание. Никто и не обратил внимания на открывшуюся дверь главного входа.
   Инквизитор глубоко вздохнула, выпрямила спину и со взглядом полным решимости пошла по красному бархатному ковру. Когда она миновала скамьи и подошла к церковникам на расстояние метров пятнадцати, бормотание стихло. Монахи начали расступаться, отходя по обе стороны от трибуны. В храме повисло зловещее молчание. Из-под капюшонов, полностью скрывающих лица во мгле, выходил пар. За кафедрой стоял монах в белой расе, обшитой красным бархатом и золотом. Его голову также покрывал капюшон. Он медленно задрал его назад. В полусумраке храма засияла широкая улыбка престарелого настоятеля храма.
   - Мисс верховный инквизитор, - он широко раскинул руки, поднимая их вверх, - я невероятно одухотворён вашим визитом! Что привело вас в дом Господень в такую мрачную ночь?
   Инквизитор исподлобья смотрела на старика. Её суровый взгляд сверлил ему переносицу.
   - Простите за мою невежливость, настоятель, как ваше имя?
   - Моё? Я Патрикей Августий, мисс вер...
   Джин указала на него пальцем и резко выпалила:
   - Настоятель храма Святой Елены, Патрикей Августий! Вы арестованы по подозрению в сотрудничестве с мутанологами. Вы имеете право хранить молчание. Всё что вы скажете, может и будет использовано против вас, - Джин любила эту фразу. Когда-то она увлекалась передачами про полицию.
   - "Арестован"? "Мутанологи"? Но, верховный инквизитор, здесь, должно быть, какая-то ошибка. В этой обители мы лечим людей, а не ставим над ними опыты.
   - У меня другая информация, настоятель.
   - Кто ввёл вас в заблуждение?
   Джин проигнорировала вопрос.
   - В храме будет проведён обыск, а вы будете задержаны.
   Старик ухмыльнулся. Морщинистый лоб разгладился. Выражение его лица приобрело слегка угрожающий вид. На мгновение инквизитору показалось, что под кожей на щеке что-то проползло.
   - И кто же задержит меня?
   - Снаружи стоит кордон городской стражи. На время моего расследования они переправят вас в окружную тюрьму.
   Он усмехнулся.
   - Хорошо, вы можете пройти поискать улики, - он опустил руки на трибуну.
   Джин сделала уверенный шаг вперёд. Однако толпа монахов встала на пути. Инквизитор сделала широкий круговой взмах рукой.
   - Разойтись! Все, кто препятствует имперскому правосудию, будут покараны.
   Позади толпы раздался голос настоятеля.
   - Правосудию? Что за правосудие такое, мисс инквизитор?
   Джин начинала злиться.
   - Не сношай мне мозг, старик! И лучше отзови своих шавок, пока головы не полетели!
   - Я ни в коем случае, мисс инквизитор. Но подумайте вот о чём - неужели то, за что вы стоите - есть правосудие? Или справедливость?
   - Что ты несёшь?!
   - Вы можете перестать играть в служителя закона, мисс Моррисон. Духовенство прекрасно осведомлено, кто такой регент.
   - ... что?
   - Да. Он поедает людскую плоть, - он указал на неё пальцем, - как и вы!
   Джин сделала шаг назад, неуверенно выставив руку перед собой, как бы закрываясь от толпы. Она замерла.
   Этот старик знает о Кайле? Что происходит?
   - Вы, инквизитор... - тон старика был теперь суровым, можно сказать, обличительным, - мерзкая противоестественная тварь! Порождение мрака! Порождение скверны! Демон! - он начал кричать на девушку.
   Голос звучным эхом разносился по храму. От этого гула задрожали витражи. Джин отступила ещё немного. Ни к чему позитивному такая речёвка не приведёт.
   - Однако не стоит бояться, дитя! - он опять широко улыбнулся и раскинул руки. - Покайся во грехах своих и прими свет Божий! И тебе будет даровано прощение!
   - ... опять...
   Инквизитор смотрела в пол. В полумраке собора её глаз было не видно. Лицо искривилось. Руки начали подрагивать от прилива ярости. Гнев потихоньку мутил рассудок. Кровь от конечностей приливала к сердцу, заставляя биться синтетический имплантант чаще. Джин приготовилась к сопротивлению.
   - Да, дитя?
   -... опять ты со своим сранным богом, старик! Мы плевать, что там тебе известно! Ты, сука, арестован! Окажешь сопротивление - порву твою морщинистую жопу, нахер!
   Улыбка пропала с лица настоятеля. Он с грустью посмотрел на Джин.
   - Упускаешь свой последний шанс на искупление? Подумай хорошенько...
   - Не делай вид, будто знаешь, о чём треплешь...
   - Знаю, прекрасно знаю, дитя... ты думаешь, ты одна такая?
   -... э?
   - Да. Мутантов, таких, как ты и регент, много в Империи, дитя моё, - настоятель храма произнёс это почти торжественно.
   Старика, который днём ранее подходил поговорить с ней о трансцендентном, было совсем не узнать. Он будто вытянулся вверх, его руки в танцующем мраке свечей казались длиннее, а голос стал более грубым. Почти все морщины разгладились, теперь кожа лица была натянутой, словно помещённой на верстак ремесленника. Гулкий бас гремел по всей церкви.
   - Много?
   - И многие из них служат промыслу божьему, отринув свою животную суть! Этого же ты желаешь? Отринуть свою жажду плоти! Отринуть свою жажду крови! Отринуть зверя внутри! Я предлагаю тебе, дитя, здесь и сейчас, обратиться из зверя опять в человека! Я предлагаю тебе искупление грехов твоих и спасение твоей души от пекла!
   -... и... как ты... исцелишь меня?
   - Служение. Искупление даруется в служении. Преклони свои колени перед престолом божьим, и он дарует тебе исцеление, а взамен - ты будешь исполнять его волю на этой земле. И тогда ты...
   Со стороны инквизитора послышался смешок. Потом ещё один. Через мгновение она взорвалась смехом. Она выгнулась назад, закрыв одной рукой пол лица, а другой обхватив живот, и смеялась. Это был скорее не смех, а психопатический хохот - так обычно хохочут те, кто потерял разум. Её глаза закатились, так что были хорошо видны белки, а рот широко распахнулся и из него высовывался язык. Этот смех разбрызгивал слюну вокруг. Эхо хохота облетало всё помещение. Затем она согнулась, держа руки на животе. Ор прекратился. Джин тяжело дышала, пытаясь прийти в себя. Монахи смотрели на неё ошарашено. Это была не та реакция, которую ожидал настоятель.
   -... уф... уф... хах... хах! Ну ты... ну ты дал... я конечно всяких прелюдий повидала... но это... просто, блять, золотой фонд... фуууф! Сукааа... думала сдохну...
   - Что ты...
   - А он такой "на колени встань"... ха-ха-ха-ха! Ой блин... мой живот... я думала он нормальный чувак, а он вон как... ой блин... лёгкие... лёгких не чувствую...
   - Дитя...
   - А теперь послушай ты меня, курага.
   - Что?!
   - У меня уже есть перед кем преклонять колени. И ты, старик, уж слишком несимпатичный, чтобы делать это перед тобой. Без обид, - она показала на него пальцем, - многие девочки любят постарше, и ты обязательно найдёшь ту самую. Но мне больше нравятся зрелые мужчины, а не иссохшие. Подгузники менять я не фанат.
   - Ах ты...
   - И да. Судя по показаниям... нихера твой "бог" тебя не вылечил. У тебя вон под кожей какие-то черви ползают. Полагаю, это разновидность сифилиса у местных мутантов.
   - Это расценивать как отказ?
   - И что это вообще за фетиш такой - хотеть сделать это в храме, - она развела руки в стороны и пожала плечами, издевательски улыбаясь, - наверно профессиональная деформация. Так что да... я пасс. Ты всё ещё арестован, изюм. Добавлю в лист обвинений домогательство до офицера при исполнении.
   Лицо старика налилось кровью. Рот перекосился. Он начал истошно орать на инквизитора. Его голос время от времени срывался, переходя на высокие частоты:
   - Смеешься надо иной?! Мерзкая девка! Ты хоть понимаешь, в каком ты положении?! Думаешь, справишься со всеми нами?! Да я тебя на части порву, а потом буду огнём выжигать жизнь из того, что останется!
   Джин помрачнела. Окровавленные волосы вновь закрывали глаза. Кулаки сжались. В голове зазвучал голос:
   "Он недооценивает тебя. Они все недооценивают тебя. Считают ребёнком. Считают слабой".
   Голоса усиливались, и их становилось всё больше и больше. Они были разными, но одинаково требовательными. Руки начали дрожать.
   "Дитя. Он сказал "дитя". Покажи ему. Вырви ему сердце. Сожри его плоть. Недостоин. Он недостоин. Убей. Растопчи. Разорви! Убей!"
   Приступ психоза. Такое происходило тогда, когда днём случалось пережить слишком сильное нервное напряжение. Сначала пытки в тюрьме. Затем эта уничтоженная деревня. А потом резня в лагере. Этого было слишком много, для одного единственного дня. Крыша начинала понемногу уезжать. Ей нужно отдохнуть. Если не отдохнёт, придётся искать помощь. Но сначала дело. Сначала она переформирует старика в напиток из сухофруктов.
   Инквизитор произнесла, медленно и неспешно:
   - Забавно... почему-то ты думаешь, что какой-то финик равен мне по силе. Ты говоришь, что регент такой же, как и ты... хех... да ты даже ноги ему недостоин вытирать, банан сушёный. Что ж... - она выставила вперёд левую руку и согнула пару раз пальцы ладони, жестом подзывая к себе противника, Джин видела такой же жест в её любимых фильмах - ... кто хочет капитанского тела?
   Рой монахов в этот момент сорвался с места, будто ведомый одним разумом. Через доли секунды они взмыли вверх над дубовыми скамьями, прыгнув, как дрессированные цирковые блохи. Джин сбросила с себя фиолетовую накидку. На оголённых запястьях показались массивные стальные наручи - из них моментально разложились лезвия, а затем они заискрили фиолетовым. Церковники одновременно приземлились, окружая со всех сторон инквизитора. Затем они начали резко это окружение смыкать. Где-то двадцать фигур в мантиях побежали на Джин. Механически глаз выделил ближайшую цель.
   "Разорви. Убей. Накажи".
   Девушка сделала шаг в сторону ближайшего оппонента. Он широко замахнулся. Из-под рукава церковной мантии, что спала вниз, выглянула когтистая лапа. Рука выглядела так, будто у человеческой ладони заменили пальцы на железные ножи. Приборы были буквально вкручены в живую плоть. Можно было увидеть места среза. Конечность смотрелась, как результат неряшливой операции. Джин ушла от удара в сторону и вонзила плазменный резак в область шеи противника. Капюшон спал с головы. Голова человека также была существенно модернизирована. Глаза были лишены век. Вокруг глазниц были вдолблены, буквально в череп, массивные железные очки. Кожа у глаз была натянута на этот металлический прибор так сильно, что казалось, что глаз сейчас вывалится. Полностью чёрное, оно походило на один гигантский зрачок. Словно один гигантский зрачок. Вместо рта в лицо была вживлена огромная железная челюсть, металлические зубы которой, выпирали наружу. Она была полуоткрыта, и из стальной пещеры высовывался толстый змееподобный язык, окончание которого напоминало жало. С него что-то капало. Нетронутая сталью плоть была испещрена невероятным количеством шрамов. Голова монстра была выбрита налысо. По её коже также шли недавние разрезы. Мозг существа оперировали. На затылке виднелась какая-то маленькая стальная коробочка.
   После аккуратного удара монстр повалился наземь. Его шея дымилась, но он даже не кричал. Инквизитор сделала резкий шаг в сторону. Существо начало вставать. Видимо, придётся снять ему голову полностью.
   Следующее протезированное чучело налетело на Джин сзади, в попытках обхватить её своими когтями. Инквизитор сделала резкий разворот и широко взмахнула клинком правой руки, разрубая нападающего по диагонали. Голова с шеей и левым плечевым суставом отделились от туловища и упали наземь, перелетая через Джин. Оставшаяся туша упала на колени, а затем медленно рухнула на красный бархатный ковёр. Инквизитор перескочила через остатки монстра до того, как он рухнул, уходя от следующей атаки. Две пары стальных приборов разрезали воздух в том месте, где мгновение назад она находилась. Джин развернулась и приготовилась к контратаке.
   "Такая медленная. Такая слабая. Она не может даже быстро их разобрать. Ничтожество. Просто умри".
   Инквизитор сложила руки крест-накрест. Двое монстров в мгновение ока достигли протезами её тела. Однако вместо того, чтобы пронзить плоть, в яркой фиолетовой вспышке чудища отлетели, будто снаряды, и ударились об массивную дверь храма. Их кожные покровы дымились, а сами они выгнулись в неестественных позах. Активная энергетическая защита переломала тварям большинство костей.
   Мутанты не снижали темпов наступления. Тут же трое из них взмыли ввысь, а остальные сгруппировались и клином попёрли на Джин, переворачивая массивные скамьи. Скоро её настигнут семнадцать пар лезвий. Но инквизитору уже порядком надоел этот блошиный цирк. Она сосредоточилась. Вокруг неё образовалась полупрозрачная фиолетовая сфера и тут же взорвалась, раскидывая монстров в стороны. Это был очень мощный взрыв. Тех железных зверей, что летели на неё по воздуху, с грохотом выстрелило в потолок храма. Один из них пробил крышу и вылетел на улицу, ударившись об один из позолоченных куполов. Построение монстров, осуществлявших атаку по земле, также было разбито. Часть из них отлетело в стены. Вдребезги разлетелась пара витражей. Мутантов отшвырнуло на мостовую. Один из монстров упал на сонм подсвечников, и его мантии загорелись, как бумажная салфетка. От взрыва сферы окружающая мебель разлетелась в стороны. Скамьи отшвырнуло с привычных мест, и некоторые из них раздробились в щепы. Нескольких тварей прибило некогда красивыми сидениями для молящихся. Красный бархатный ковёр, украшавший полы храма, порвался в клочья. Большая часть икон попадала со стен. Витражи, которые не разбились на калейдоскоп, потрескались и, видимо, вот-вот упадут. Всё внутреннее убранство храма превратилось в большую позолоченную свалку.
   Однако твари не сдавались. Те, кто не погиб от атаки, начали подниматься.
   "Насекомое. Даже её магия убога. Да она и сама убога".
   Джин схватилась руками за голову, лохматя свои волосы.
   - Заткнись... заткнись! - её взгляд потупился. Она смотрела безо всякого выражения в пол, пытаясь собрать свои мысли в единое целое. Получалось плохо.
   "Заткнуться? Ха-ха-ха-ха. Хочет, чтобы мы замолчали. Глупая. Идиотка. Ребёнок".
   Джин попыталась сделать глубокий вдох. Ей нужна Ин. Сейчас же. Она не переставала ворошить свою голову. Одно из усилий привело к тому, что в сжатой ладони оказался клок светло-розовых волос. Джин выставила руку перед грудью и раскрыла кулак. Инквизитор где-то секунду, как вкопанная, смотрела на свой локон. Фиолетовые лезвия погасли. Мечи стали обычным металлом. Правый уголок рта начал немного приподниматься и опускаться. Это было похоже на нервный тик. Тут на неё налетела одна из тварей, широким взмахом когтей оставляя на щеке кровавую колею. Инквизитор, кажется, очнулась и отошла вправо. Она вонзила одно из лезвий себе в левую руку около локтя и провела им повдоль, разрезая вены. Из руки хлынула кровь. Жидкость пошла вверх по конечности, обволакивая железный клинок. Она за доли секунды сформировала кристаллический клинок вокруг запястья длинной в метр. Джин подпрыгнула и выполнила боковое сальто вперёд в направлении монстра, отведя кисть в сторону. Лезвие с силой ударило в чудище и разрезало его напополам. Другие твари также пришли в чувство. Инквизитор сжала правую ладонь, вытянув руку у груди вперёд. Монстры застыли на месте, будто марионетки. Джин сжала кулак так сильно, что ногти впились в плоть, вызывая кровотечение. Существа начали дрожать. Из глаз, ушей и ртов у них потекло алое месиво. Затем их начало сжимать, будто в их телах образовался вакуум. Их кости выламывались вовнутрь. Из груди показались рёбра. Плоть порвалась, открывая вид на внутренние органы. Последние сжимались и смешивались с кровью, переломанными в труху костями, порванной кожей и изорванными мышцами, формируя однородную пунцовую кашу. Когда органы окончательно диффундировали друг в друга, мутанты упали замертво.
   Девушка тяжело дышала. Глаза были широко распахнуты, будто веки насильно закрепили держателем. Кошачьи зрачки сузились в две полосы. Она посмотрела на изувеченные тела монстров. Джин больше не моргала. Совсем. Тело немного подрагивало. На лице, будто тик, появлялась и тут же исчезала лёгкая улыбка. Со лба лил холодный пот.
   "Как же тепло. Пусть умрут. Пусть все умрут. Убей их".
   Джин попыталась взять себя в руки. Она глубоко вздохнула. Ей хотелось выйти на улицу и подышать свежим воздухом в компании снайпера. Инквизитор сделала неуверенный шаг по направлению ко входу. Ноги отказывались подчиняться - движение выглядело так, будто она с силой передвинула ножку тяжёлого комода. Девушка хотела поскорее убраться отсюда. Но сначала старик. Джин обернулась. Золочёная трибуна пустовала. В другом конце помещения сквозняк играл с открытой дверью. В ответ та лишь чуть слышно поскрипывала. Этот проход вёл в госпиталь при храме.
   "Упустила. Она упустила его. Бесполезная. Он наверняка сбежал. Не догнать. Она упустила его".
   Инквизитор цыкнула сквозь зубы. Она не стала выслушивать, что там ещё скажут её галлюцинации, а просто рванула за повелителем сухофруктов.

XVIII

   Джин была в храме уже некоторое время. Отряд инквизитора потихоньку начинал скучать. Эрния ходила перед кордоном стражи из стороны в сторону, нервно теребя свой серебряный ошейник. Данная безделушка была чем-то более, чем обычным украшением. По сути, оно разъединяла, в определённой степени, духовную связь владельца и его артефакта. Если такой ошейник бы нацепили, скажем, на Ин, то она не смогла бы использовать своё ружья. В отношении ледяной ведьмы правила были немного другие, так как артефакт являлся частью ей организма, и тот сросся с ней настолько, что серебряное украшение не могло разорвать их симбиоз в полной мере, а лишь ослабляло его. Вследствие этого, бывший генерал имперской гвардии теперь могла морозить влагу лишь на небольшой дистанции, а именно - способности к охлаждению теперь не выходили дальше её физического тела. Хоть, в данном своём состоянии, Эрния могла использовать без последствий свою кровь в качестве материала для снарядов, ей такая практика совсем не нравилась. Несмотря на свои прегрешения и свой угрожающий вид, боль и ранения она переносила крайне болезненно. И потому она, в том числе, нервничала из-за предстоящего времяпрепровождения с инквизитором.
   Однако командир задерживался. Видимо, арест произвести не удалось. За дверьми храма раздался приглушённый грохот. Эрния остановилась и посмотрела на вход. Ледяная ведьма сделала шаг по направлению к храму и прислушалась. Шум только усиливался. Генерал уверенно пошла вперёд. Её кулаки сжались. Один из стражников преградил путь, выставляя свою алебарду. Стражники напряглись. Кто-то начал доставать меч из ножен, кто-то заряжал арбалет, а кто-то начал обходить ледяную ведьму с копьём наперевес. Генерал сверху вниз посмотрела на солдата.
   - С дороги, - у неё совсем не было настроения, тихий, полный ненависти, голос заставил кожу охранника покрыться мурашками.
   - Простите, мэм. Приказ: "никого не пускать", - его руки слегка задрожали.
   - У меня другой приказ, солдат. "Отставить". Неподчинение будет караться смертью.
   Отряд инквизитора сообразил, что что-то неладно и уже готовился к бою. Они рассредоточились позади Эрнии, метров за двадцать от кордона стражи. Ин привела Пронзателя в боевую готовность. Позади группы инквизитора раздался возглас.
   - Никаких "отставить".
   Ледяной генерал повернулась и злобно посмотрела на источник шума. Позади отрада, у выхода из парка, стояли воины в лазурной латной броне. Элитная гвардия Годрика прибыла к храму. В авангарде построения находился командир отряда. Его лазурные латы местами покрывала позолота. На спине закреплён флаг - символ рода Эвериков. Он развивался на лёгком ветру. Позади офицера, выйдя из-за деревьев, показалось около сотни человек. Они обступали и отряд, и кордон стражи полукругом. Латники готовили арбалеты. Лейтенант поднял латную рукавицу и направил указательный палец на ледяную ведьму.
   - Генерал гвардии Эрния Эксархидис... простите, бывший генерал гвардии, Эрния Эксархидис. Вы и ваши люди арестованы по подозрению в подготовке мятежа, убийстве граждан города Эверика, контрабанде, контрреволюционной деятельности, подавлении восстаний Красного Штандарта и попытке разжечь восстание против Новой Империи на территории имперской губернии. Сдавайтесь, и вам будет гарантирован справедливый суд. Окажете сопротивление, - он сделал небольшую паузу, его голос стал чуть тише, - умрёте здесь и сейчас.
   Эрния некоторое время смотрела в мостовую. Она, видимо, думала, что бы ей такого ответить. Затем она произнесла, подняв взор на офицера.
   - Забавно...
   Лейтенант хмыкнул.
   - Забавно, что?
   - Полагаю, мои прегрешения меня всё-таки догнали.
   - Вестимо...
   - Но... есть один нюанс, офицер.
   - Какой же?
   - Что-то не в порядке с вашей информацией.
   - Хах?
   - Я не "бывший генерал гвардии". Я - действующий служащий его величества регента, - она подняла голову и теперь холодно смотрела на оппонента, - и отвечаю только перед ним и перед своей непосредственной начальницей, верховным инквизитором Джин Моррисон. Другими словами, собака, - в тоне появились нотки раздражения, - я тебя старше по званию. И говорить ты со мной должен, отдавая честь, щенок.
   Офицер на такое замечание крепче сжал рукоять своего меча, что покоился в ножнах.
   - Очень странно, что ты не обладаешь подобной информацией. Тогда бы твоя тупая башка уяснила бы заранее, что я не руководитель этого отряда. И, в-третьих, никому не сообщалось, что верховный инквизитор появится в этом месте. Но, по какой-то неведомой причине, знал настоятель этого храма. Если бы вас, группу вшей, прислал бы герцог, то вы бы знали и о моей неприкосновенности, и о том, что отрядом руковожу не я. И вот вы здесь. Без приказа Годрика фон Эверика, вашего лорда, - она в том же жесте, что и офицер чуть ранее, указала на лазурного офицера, - предательством пахнет, погань.
   Лейтенант замешкался.
   - Вы... - он, было, хотел что-то сказать.
   Но ведьма перебила.
   - Ты осуждён за предательство своего сюзерена и за попытку ареста неприкосновенных служащих Империи, - её был взгляд суров, несмотря на то, что шлем был закрыт, офицеру казалось, что Эрния смотрит ему прямо в глаза, - данной мне регентом властью, я приговариваю тебя к смерти за твои преступления. Всем остальным солдатам я приказываю немедленно сложить оружие, иначе...
   Тут раздался мощный взрыв. Витражи храма разлетелись - из одного вылетело что-то напоминающее тело - в ночной мгле было сложно рассмотреть. В двойные двери с той стороны ударил массивный объект. Небольшой кусок крыши собора отлетел - в воздух подлетела фигура, а затем, после непродолжительного полёта, с глухим хлопком, приземлилась на камень, под ноги ледяной ведьмы. От неожиданности она сделала шаг назад и выставила ногу вперёд, становясь боевую стойку. После краткого замешательства ведьма сделала аккуратный шажок по направлению к телу и слегка наклонилась. Череп существа размазало о мостовую, а все кости вывернуло, и теперь они торчали наружу, пронзив плоть. Из увечий сочилась вязкая багровая жижа. Но, несмотря на повреждения, в глаза бросилась очевидная деталь - организм существенно модифицирован. Металлические скобы в черепе поблескивали в блеклом свете масляных фонарей. Лицо Эрнии помрачнело. Мутант. Хорошо сделанный. Наводка партизан оказалась верной.
   Осмотр трупа прервал болт, который влетел в плечо генералу. Она припала на колено. От неожиданности дыхание в груди спёрло. Белую форму имперской гвардии окропило кровью. Вещь являлась напоминанием о былых временах славы. Уолтер обернулся на командира, но с места не дёрнулся - солдат ждал приказа своего лидера. Ведьма выдохнула и злобно посмотрела на солдат. Один из латников, что стоял чуть правее офицера лазурной стражи, перезаряжал своё орудие. Лейтенант усмехнулся. Женщина, сквозь зубы, прошипела:
   - Убить...
   Взгляд Уолтера наполнился решимостью. Он кивнул и сорвал с шеи свой красный платок. Та начала вибрировать. По ладони потекла вязкая жидкость, напоминавшая ртуть. Правая кисть быстро в ней потонула. После этого расплавленный материал, закрывая плоть, устремился по руке к торсу. Офицер лазурной стражи завопил:
   - Открыть огонь!
   Но было уже поздно. Рыцари обстреляли группу инквизитора, надеясь выбить их одним махом, однако град снарядов встретило защитное поле Левиафана. Стальное чудище закрыло непроницаемым щитом весь свой отряд. Бронированный монстр стоял впереди остальных своих соратников. Он выставил правое плечо вперёд, будто бросая вызов лазурной страже. В левой руке, свободный ото всяких ограничений, покоился стальной ятаган. Через мгновение мичман понёсся на противника. Однако не он один вступил в сражение. Ровный строй латников пронзило широким лучом плазмы, который пронёсся чуть правее Уолтера. Синее свечение промчалось через двух стражников и вошло в ближайший каменный дом, по другую сторону парка, оплавляя на своём пути деревья и прожигая траву. В стене здания осталась здоровая дыра, размером с карету. На там месте, где мгновением ранее стояли два солдата, теперь было лишь только две пары сапог, чуть выше которых дымились идеальные срезы. Позади останков солдат чернела ровная тропа из обгорелой травы. Ин потянула затвор ружья на себя. От Пронзателя отлетел небольшой закоптившийся кусочек металла - испорченная линза для концентрации энергии. Та звонко упала на мостовую, несколько раз отскочив от каменного покрытия. Всего в обойме таких было десять. Не каждый выстрел выжигал подобную линзу полностью - обычно их хватало на пять-шесть целей. Тем не менее, можно было перенасытить орудие энергией, для поражения целей, усиленных дополнительной бронёй. Стрельба интенсивными плазменными снарядами съедала линзу за выстрел.
   Над снайпером проскользнула тень. Ин подняла голову, но увидела лишь черноту ночного неба. Огромный зверь, под три метра ростом, покрытый тёмной шерстью, набросился на одного из солдат. Длинные и широкие фиолетовые когти вонзились в кирасу одного из рыцарей, разрывая тому грудину и вспарывая лёгкие. Сразу за Ламарой в построение врага влетел Титус, запястье которого обхватило яркое пламя - оно было почти белым и ярким светочем озаряло парк и самого Титуса. Свет отражался от тщательно отполированного доспеха. Соратники одновременно завязали бой с противником. Оборотень отбросил первую жертву и замахнулся на следующего врага, который выставил вперёд свой капельный щит. Когти пошли в инструмент защиты и покромсали сжатый кулак солдата. Кровь потекла вниз по лазурной латной перчатке, дымясь и испаряясь. Солдат выпустил из рук щит и с воплем, полным боли, попытался ударить зверя мечом. Оборотень отошёл вправо и крепко схватил солдата за запястье. Затем он с силой ударил его локтем. Стражник отлетел, ударившись в ближайшее дерево. У Ламары в захвате покоилась оторванная конечность. Она отбросила её наземь. Спину монстра чуть не настигла алебарда, однако перед самым ударом древко перерубила струя интенсивного пламени, и железная часть упала на траву. Лазурный рыцарь попытался выхватить свой меч из ножен, но опоздал - вторым ударом Несокрушимый вонзил пламенный кинжал ему в челюсть. Раздалось противное шипение - воин обмяк и упал на землю. Сразу после этого в доспех Титуса влетела пуля, застревая в плечевом суставе. По эбониту тонкой линией поструилась кровь. Парень взревел и полетел на обидчика. Пламя на запястьях загорелось ещё ярче.
   Ятаган Уолтера встретился с мечом офицера стражи. Мичман яростно наступал, совсем не заботясь о своей защите. Железо и сталь были не опаснее пластилина для Левиафана, а попадающие в доспех пули отскакивали, словно резиновые мячи, существенно деформируясь. Смело можно было утверждать, что, для лазурных рыцарей, моряк был самым опасным противником. Уолтер колотил лезвием своего ятагана клинок противника, который неуклюже отходил под натиском металлической бестии. Моряком обуревал гнев. Он любил своего генерала и знал, что та форма - самая дорогая для неё вещь на свете. Мичман наносил удары всё чаще, а бил наотмашь. Наконец, серию взмахов прервал точный удар ноги. Офицер отлетел на землю, немного прокатившись по траве. Бронированный сапог оставил в его кирасе характерную вмятину.
   -... сука... - прокряхтел лейтенант стражи.
   Уолтер напрыгнул на офицера, стремясь разрубить того пополам. Тот достал из-за спины однозарядный пистолет и выстрелил в голову Левиафану. Момента это не остановило, и широкий лист стали глубоко вошёл в череп лейтенанта, застревая в мозгу. Враг обмяк. Смерть наступила мгновенно. Уолтер посмотрел на труп и глубоко вздохнул. Он попытался вытащить своё любимое оружие, но не сумел сделать это с первой попытки - пришлось несколько раз крепко потянуть за ручку - металл достиг гипофиза.
   Гриир стоял рядом с Ин и отстреливал солдат противника. Скорость его стрельбы была несколько выше, однако он уступал Жнецу и в точности, и в боевой мощи. После каждого выстрела соратникам приходилось уклоняться от ответного огня. Благо мутации, кроме всего прочего, улучшили также и рефлексы, что позволяло легко избегать болтов. Сослуживцы сражались спина к спине. Цикл из стрельбы, перезарядок и уклонений напоминал танец. От партнёров отлетали тонкие лучи плазмы и искрящиеся фиолетовые стрелы.
   Снайпер почувствовала на плече тяжесть. Гриир с силой отодвинул девушку в сторону. Через мгновение арбалетный болт, летевший со спины, оставил на щеке царапину. Но, совершая подобный манёвр, ловушечник подставился сам - в его шею ужалила стальная пчела. Он упал к земле, отхаркивая кровь. Ин что-то прошипела сквозь зубы, повернулась на девяносто градусов, припала на правое колено для более стабильной стрельбы и испортила ещё одну линзу. Синий поток плазмы позаботился о том, чтобы вражеского стрелка родственники не опознали. Снайпер передёрнула затвор. Линз осталось всего пять. Зарядка обоймы была делом хлопотным - после того, как боезапас закончится, Пронзатель будет бесполезен. Она положила руку на спину Гриира и с беспокойством посмотрела на согнувшегося в три погибели товарища. Тот повернулся к ней и вяло улыбнулся. Затем он встал на ноги, опираясь на плечо Ин. Пуля перебила артерию - кровь рекой текла по кожаным доспехам. Краем глаза девушка заметила троих солдат, которые выбрали её целью. Снайпер резко припала к земле, роняя своего сослуживца.
   Но снаряды не долетели до её позиции. Болты были сбиты тремя ледяными стрелами. Одна из этих стрел разбилась о камень, непосредственно у лица Ин. Девушка посмотрела на осколки - красивый багровый оттенок намекнул на их материал. Эрния была в бешенстве. Настолько в бешенстве, что решила сама участвовать в потасовке, несмотря на ограничение серебра на шее. Она стояла у самых дверей храма. Вокруг неё лежал кордон мёртвой городской стражи, который чуть ранее отказался пускать её вовнутрь. Их тела были испещрены ледяными проекциями. Ведьма выставила левую ладонь вперёд. В плоти зияла дыра от колющей раны. В другой руке покоился окровавленный нож, который помог эту рану нанести. Из увечья вылетали красные вытянутые стрелы. Эрния закрыла правый глаз и слегка наклонила голову влево, целясь из импровизированного оружия. Стреляла она очень метко и быстро. Годы практики в совершенстве отточили её глазомер. К несчастью, замёрзшая вода остаётся лишь водой, если её не подвергать дополнительным изменениям. А потому полные латы такие снаряды пробить не могли. Если у солдат из городской стражи было много уязвимостей в доспехах, то лазурную стражу повредить таким огнём было практически нереально. Ледяная ведьма в этом случае лишь слегка досаждала бы им. Поэтому она решила вместо самих рыцарей выбрать целью их огнестрельное оружие, уберегая соратников от ненужных ранений. Ускоренный кровавый лёд хорошо ломал арбалеты и ружья.
   Трёхметровый зверь влетел в толпу лазурных воинов. Широкие взмахи когтей разрезали крепкие латы, как картонку. Чем дольше бился с врагами монстр, тем ярче становились фиолетовые руны нанесённые на участках серой кожи, свободных ото всякой шерсти. После ударов мощных лап изувеченные стражи разлетались в разные стороны. Монстр впал в бешенство. Он без разбора чертил костяными саблями в воздухе фиолетовые дуги. За каждой такой дугой следовала смерть одного из хранителей закона. Рыцарю, которому всё же удалось выжить после удара, встал с земли, поднял окровавленными руками копьё и с усилием вонзил его Ламаре в спину. Чудище, издав оглушительный рёв, резко развернулось. Пика застряла в спине, и крепко держащего древко солдата понесло в сторону. Он не удержался и упал на землю, потеряв хватку. Ламара накинулась на свою жертву и начала с яростью рвать её на куски. Стражник было начал кричать, но его болезненный вопль потонул в звуках рвущейся плоти и ломающихся костей. Когда зверь закончил со своей жертвой, парковая трава вокруг была завалена внутренностями бедолаги.
   Струя белого пламени сорвалась с запястья эбонитового рыцаря, выжигая на мостовой фигуру в виде конуса. В фокусе запекался отряд из стрелков с мушкетами. По доспехам цвета свежей смолы бежала пара десятков кровавых ручейков. Свет пламени заставлял их переливаться различными оттенками красного и оранжевого. Вопли вскоре прекратились. Титус опустил дымящуюся руку. На каменной площадке лежало около двенадцати запёкшихся рыцарей. Рыцарь замер, наблюдая за обугленными останками. Чем-то это зрелище завораживало. Раздумье прервал сработавший рефлекс. Несокрушимый резко выгнул спину, уберегая голову от массивного боевого топора. Он подал всё тело на землю, выставив по направлению к ней правую руку. Оттолкнувшись правой ладонью, он выполнил боковой перекат по мостовой, разрывая дистанцию с противником, а затем резко встал на ноги и занял боевую стойку. На него уже нёсся с большой скоростью огромный рыцарь, замахнувшись массивной двуручной секирой. Титус не успел среагировать - страж оказался слишком быстрым. Чёрный рыцарь выставил левую руку вперёд, закрываясь ей будто щитом. Грузное лезвие топора прошло сквозь кость, отрубая конечность, и вошло в кирасу, зарываясь в лёгком Несокрушимого. Кисть воина упала на холодный камень. Из места среза, почти фонтаном, хлынула багровая жижа. Титус вскрикнул от боли, теряя самообладание. Эбонит резко вспыхнул. С брони сорвалось густое пламя, заключая в свои объятья всё, что было к рыцарю ближе, чем на три метра. Через несколько секунд дикий пожар погас. Перед Несокрушимым лежала груда обгорелых лат. Древко секиры превратилось в пепел - из груди торчал лишь массивный оплавленный железный обух. Рыцарь припал на одно колено и с невероятным усилием вынул из себя кусок железа целой рукой. Из раны рекой хлынула кровь. Он подставил правую ладонь к зияющей дыре в доспехах. С металла сорвалось короткое пламя и прижгло солдату его увечье, останавливая кровотечение. Титус лишь, чуть слышно, простонал. Он посмотрел на оторванную конечность. С левой руки кровь уже не сочилась - дикий огонь запёк и эту рану. Рыцарь потянулся за оторванной кистью. Подняв свою руку, он огляделся. На небольшом отдалении все ещё шли стычки со стражей. Однако большая часть прибывшей к храму гвардии Годрика рассеяна. Несокрушимый тяжело вздохнул и поднялся.
   Остатки рыцарей пытались отбиться от Левиафана. Монстра не брали ни пули, ни клинки. На доспехах после ударов не оставалось и царапины. Вести с ним бой было абсолютно бесполезно. Ятаган был не очень эффективным против лат противника, к тому же Уолтер опасался, что его любимый друг, таким образом, погнётся. А потому он перешёл с холодного оружия на рукопашную схватку. Сил, в этой броне, ему было не занимать. Правый кулак Левиафана со всей дури врезался в шлем очередного стражника. Эффект можно было бы сравнить с тем, который бы получился, если бы удар нанесли Моргенштерном. В броне образовалась глубокая вмятина, а внутренняя часть доспеха нащупала мозг противника. Солдат со щитом упал замертво. Уолтер одной рукой поймал остриё стального копья, которое со свистом стремилось в его живот. Другой рукой он нанёс удар по древку, ломая оружие. Затем он сделал широкий шаг вперёд и шибанул по забралу нападающего локтем, ломая тому переносицу и кроша лобную кость в мелкую гальку. Мичман подскочил и через мгновение обе его пятки приземлились на голову другого латника, проминая под собой тугую сталь брони оппонента. Последний противник попытался нанести удар по бронированному чудищу со спины. Однако сталь встретилась с латной перчаткой Левиафана - Уолтер развернулся и схватил меч левой ладонью. Он подпрыгнул на два метра и с разворота нанёс латным сапогом удар врагу прямо в череп. Нога влетела в солдата с такой силой, что его, после падения, прокатило полтора метра по парковой траве. Моряк осмотрелся - больше желающих не было. Звуки боя совсем затихли. Приказ генерала выполнен - все враги мертвы.

XIX

   "Он уйдёт. Убежит от тебя. Провалишься. Снова провалишься".
   Джин Моррисон неслась, что есть мочи, по тёмным коридорам госпиталя, пытаясь нагнать старика. Механика в глазу определяла, по какой траектории двигался настоятель. Инквизитор мчалась во всю прыть, но всё ещё отставала от престарелого монаха. Его скорость была явно нечеловеческой. Коридор больницы был весь белым. Мраморный белый пол. Двери из древесины, покрашенные белой краской. Монотонно выкрашенный белым потолок. Но в темноте это убранство казалось абсолютно чёрным. Согласно показаниям компьютера, жизни в палатах не наблюдалось. Причиной этого, скорее всего, являлось вчерашнее посещение верховной жрицей.
   В голове у девушки звенела отвратительная какофония голосов. Они то сливались общий громкий хор обвинителей, то хаотично переплетались в разнообразные звучания, споря и ругаясь между собой. Из-за этого бедлама Джин не могла слышать собственные мысли. Хотя, возможно, у неё и не было никаких мыслей. Ей хотелось пробить себе барабанные перепонки, чтобы ор, наконец, стих, но инквизитор по собственному опыту знала, что это не сработает.
   Она резко остановилась. Гладкий пол удлинил тормозной путь, и Джин, будто сёрфер, проехалась по нему метров пять. Инквизитор повернула голову влево. Перед лицом предстал вход в подвал госпиталя Святой Елены. Лестница уходила в осязаемый мрак, через который не пробивался даже визор в черепе. Не вход - пропасть в бездонную черноту. У девушки пробежали мурашки по коже. Джин побаивалась мрака.
   "Боишься? Она боится. Трусиха. Мусор".
   Инквизитор медленно подошла к лестнице. Рукой она оперлась об острый мраморный угол и немного склонилась к манящей бездне. Ей казалось, что в той снуют образы. Пугающие и странные. Одни фигуры быстро сменялись другими. На мгновение Джин увидела знакомое лицо. Инквизитор, как и её сердце, замерла - у того не хватало глаза.
   - ... убийца-а-а...
   Чуть слышно прошептал образ, после чего немедленно потонул в густой мгле. Со лба потёк холодный пот. Дыхание участилось. Ноги деревенели. Идти дальше совсем не хотелось. Рука крепче обхватила мраморный косяк.
   "Вниз. Ничтожество. Идти в пропасть. Трусиха. Она не может. Слабая. Слишком слабая".
   - Заткнитесь!
   Вопль Джин звонким эхом разнёсся по пустым коридорам лечебницы. Но никто реальный ей не ответил. Она была один на один со своим помешательством.
   "Заткнуться? Ха-ха-ха. Хочет, чтобы замолчали. Глупая. Идиотка".
   - Заткнитесь! Заткнитесь! Заткнитесь!
   Она обхватила голову руками и принялась шерстить свои волосы. Причёска на голове стала напоминать лохматый ком. Острые ногти инквизитора впились в кожу. По пальцам побежала кровь. Инквизитор посмотрела на мраморный угол.
   "Никогда. Мы всегда с тобой. Всегда рядом. Ха-ха-ха. Совсем с ума сошла. Нет назад дороги. Потеряла разум".
   Джин с разгоном ударилась лбом об белоснежный угол. Удар был такой силы, что из раны, как из лопнувшего водного шарика, хлынула кровь, ополаскивая стену. Инквизитор продолжила биться о мрамор. Удар. Удар. Ещё. Ещё. И ещё. И ещё. Всё быстрее и быстрее. Вся стена теперь облита её кровью. Наконец, после очередного удара, раздался гулкий звук, словно по медной кастрюле ударили половником. Она отошла от стены. В зияющем проёме плоти блестел металлический череп. Лицо инквизитора окрасила багровая масса. Глаза щипало, но девушка не моргала. Совсем. Они лишь стояла на месте и тяжело дышала. Кошачьи розовые глаза блекло освещали окружающие стены. Голоса притихли. Джин глубоко вздохнула и сделала один шаг вниз по лестнице - в эту бездонную густую мглу.
  
   Инквизитор медленно и неуверенно шла вниз по каменным ступеням. Всё вокруг было устлано абсолютным мраком, который сочился из щелей каменных стен. Ей казалось, что она спускается уже целую вечность. Лестница никак не хотела кончаться. Механически глаз пробивался сквозь тьму лишь метров на пять. Джин опиралась на стену правой рукой, ощупывая ровную кладку из чёрного кирпича. Возможно, кирпичи на самом деле и не были чёрными, однако сейчас доступная цветовая палитра была несколько ограничена. Девушка рассудила, что лестница, по которой она спускалась, должно быть винтовая, так как стена справа всё время норовила куда-то свернуть. Хотя, вероятно, это был плод воображения её воспалённого ума. Из раны на лбу, лениво вытекала кровь, которая затем стекала по переносице и глазам. Увечье никак не заживало, но молодой вурдалак не обращал на это внимания. Она прилагала все усилия, стараясь держать свои мысли в обузданном состоянии. Ей совсем не хотелось, чтобы помешательство зафонтанировало с новой силой.
   Впереди показался тусклый огонёк. Где-то там еле теплился зелёный свет.
   Свет? Выход?
   Джин остановилась и слегка наклонилась, пытаясь разглядеть, что там впереди. Рука, которая была на стене, чуть подалась вперёд вместе с торсом. Неожиданно ладонь вляпалась во что-то холодное и слизкое. Инквизитор с перепугу сделала шаг в сторону, отдёрнув кисть от вязкой субстанции. Она посмотрела на свои пальцы. Кожа была покрыта чем-то напоминающим гель. Он переливался в блеклых лучах далёкого огонька. Субстанция то казалось прозрачной, то абсолютно чёрной. По консистенции жижу можно было сравнить с размазанной молотком лягушкой. А ещё она жутко воняла. Воняла, как откормленная полусгнившая собака, которую усердно сдобрили нашатырным спиртом. Резко и безумно неприятно. Кожное покрытие, в месте соприкосновения со слизью, начало дымится.
   - Ай!
   Джин резко махнула рукой, стряхивая с кожи слизь. Массивная капля отлетела от ладони и приземлилась чуть ближе к тусклому освещению. Инквизитор пришла к выводу, что это нечто зелёное. Она посмотрела на руку. Часть кисти будто обожгли на костре, но вспузырившаяся кожа быстро заживала, приобретая свой первоначальный вид.
   - Что за херь?...
   Риторический вопрос остался без ответа. Девушка неуверенно посмотрела назад - вверх по лестнице. Там, над ступенями, надвисала угрожающая тьма. Позыв вернуться обратно прошёл сам собой. Джин сделала шаг вперёд и опять остановилась, пытаясь всмотреться вдаль. Впереди тускло сиял всё тот же огонёк. Инквизитор наклонилась и прищурилась. Чуть вдалеке она увидела небольшую каменную арку - проход далее.
   Хоть что-то кроме ступеней.
   Она пошла вперёд, уверенно смотря в сторону тусклого огонька. Через минуту Джин вошла в каменный проход, оказавшись в каком-то коридоре. По обе стороны от неё шли странные трубы. Прозрачные, металлические, а также были и такие, которые казались деревянными. Будто струны, они были вытянуты и шли вдаль, врезаясь затем в какой-то бак на стене. Прислушавшись можно было услышать, что последнего исходило приглушённое бульканье. Источником зелёного свечения оказалась одна из этих труб - та, что была прозрачной. Джин подошла к ней и буквально прислонилась к её поверхности лицом, опираясь на стеклянную конструкцию ладонями. Жижа, что была внутри, неспешно текла в направлении медного бака, что напоминал собой самовар. Она тускло лучилась зелёным, словно состоя из жидкого фосфора.
   - Хм...
   Джин отошла от укреплённого стекла, и на нём остался кровавый след. Несколько капель багровой жидкости потекло вниз. Инквизитор решила пойти дальше. Она подошла к огромному медному баку. В огромный цилиндр входило несколько труб, но выходило из него лишь две - обе из бронзы. Они шли далее по коридору. Инквизитор подошла вплотную к железке и прильнула к ней правым ухом, только лишь затем, чтобы с визгом отскочить. Кожа на лице покраснела - металлически самовар был очень горячим.
   - Тсс...
   Она начала растирать повреждённую кожу. На странный бак девушка теперь глядела с неподдельной ненавистью. Джин сделала резкий шаг вперёд и подскочила. В медный цилиндр влетела ступня инквизитора, оставляя в нём очень глубокую вмятину. После точного удара по неуловимой цели инквизитор отскочила назад на прежнюю позицию. Из вмятины тонкой струйкой потёк тускло-зелёный полупрозрачный гель. Ручеёк мерзко пахнущей жидкости поструился на пол из каменного кирпича. Лужа отвратительной слизи начала разрастаться.
   - Буэ...
   Джин убрала левую ногу от озерка мерзости. Плавить свои боты ей не хотелось. Тем более что это была единственная вещь из её полевой дворцовой формы, уцелевшая в результате многочисленных побоищ. Озеро из странного геля разрасталось всё быстрее. Инквизитор попятилась, но чуть позже достигла спиной второго цилиндра, что располагался на противоположной стене симметрично первому. Горячий металл обжёг спину девушки, прожигая красно-белую рубаху. Джин взвыла и рванула вперёд по коридору. Судя по всему, в этом помещении у неё были одни недоброжелатели, а, значит, нужно было поскорее перейти к следующему. Она добежала до большой деревянной двери, подскочив и, как таран, влетев в неё обоими ступнями.
   Дверь не была заперта. Устройство входа очень послушно отворилась под ударом массивных ботинок. Так послушно, что импульс от удара не погасился. А потому Джин на огромной скорости влетела в следующую комнату, пролетев метров десять уже за дверью и с треском приземлившись на деревянный пол. Благо, металлические кости - штука крайне крепкая. В противном случае, при подобном ударе, можно было бы сказать "пока" тазобедренному суставу. Инквизитор тут же вскочила на ноги и заняла боевую стойку. А затем обомлела, медленно подняв взгляд. Эта комната была просто невероятных размеров.
   Это помещение напоминало Джин технический зал гидроэлектростанции. Её туда однажды водили на экскурсию, когда она жила в детдоме. Огромное цилиндрическое вместилище. Она бы не преуменьшила, если бы сказала, что эта комната была размером с соборную часть храма Святой Елены. Здешние стены были из камня, в то время как пол состоял из дубовой древесины. Стены, будто кольца удава, обвивало множество труб. Эти трубы, рано или поздно, уходили к потолку и смыкались в его центре в единую, одну-единственную, приогромнейшую стальную трубу, диаметром метров в десять. Затем эта труба шла вниз и доходила до огромного сосуда в центре. Сосуд напоминал огромную колбу. Он занимал процентов пятьдесят от помещения. Гигантская колба уходила вниз. Ниже уровня пола. Для её размещения строителям пришлось проделать в дубовом полу огромное круглое отверстие диаметром ста пятидесяти метров. Очевидно, внизу был какой-то механизм, потому как эта колба неспешно крутилась. Труба заливала в сосуд гигантов яркую кислотно-салатовую жижу. Затем гель перемешивался в этой огромной центрифуге и приобретал тусклый тёмно-зелёный оттенок. В огромном цеху по перемешиванию отвратных субстанций ламп не наблюдалось. Однако с задачами освещения на ура справлялись компоненты этой странной смеси. Оставалось только гадать, что за состав у данной люминесцирующей мерзости.
   Джин подошла к сосуду и опасливо коснулась пальцем, тут же отдёрнув его - новых ожогов девушке не хотелось. Однако, на удивление, стекло было холодным. Она также уяснила, что колба состояла из нескольких слоёв стекла. Внешний слой оставался неподвижным, в то время как внутренний медленно вращался. Инквизитор упёрлась в стекло разбитым лбом и попыталась всмотреться в гельевую бездну. Она посмотрела вниз. Колба уходила далеко под пол. Механизма, который вращал эту штуку, было не видно. Возможно, этот сосуд тянется вниз на несколько этажей. От такой мысли мурашки пробежали по позвоночнику.
   Каких размеров эта лаборатория?
   Она отошла от огромной чаши, вновь оставляя на чистом стекле кровавый отпечаток, и осмотрелась по сторонам. Из данного помещения вело множество дверей. Но нужно было выбрать одну конкретную. Механика глаза опять активировалась. Джин посмотрела на пол, пытаясь взять след.
   Но что-то пошло не так. Глаз отказался выполнять свои функции. Вместо активации глазного визора Джин получила разряд электричеством в лобную долю мозга. Резкая боль пронзила голову и позвоночник.
   - Ай!
   Инквизитор схватилась руками за свой левый глазик.
   - Что за...
   Она попыталась зайти в монитор активных имплантов. Однако опять произошла неполадка. Дополнительная реальность зависла. Скорее всего, нужно будет переустановить ОС. Однако Джин хорошо знала одну пословицу: "семь бед - один резет". Она выбрала в синеньком меню дополненной реальности опцию "перезагрузка", которая располагалась в правом нижнем углу экрана. Глаза через несколько секунд выключились. Оба. Инквизитор ослепла. Всё окружающее пространство потонуло в бесконечной мгле. Джин скрестила руки на груди и нервно дёргала правой ступней, ковыряя пол. Она ждала, когда, наконец, органы зрения включатся. Сколько она уже ждёт? Минуту? Две? К горлу подобрался комок. Инквизитор вспотела. Она слепая. Слепая. Что делать? Нужно что-то делать.
   Однако плохие новости поодиночке не ходят. Джин прислушалась к своему сердцебиению. Синтетическое сердце не билось. Холодный пот в момент осознания этого фактора стал литься со лба инквизитора фонтаном. В животе что-то сжалось. Руки, сложенные крест-накрест затряслись. Девушка прислонила два пальца к сонной артерии. К удивлению, прослеживался слабый пульс, что в связи с неработающей сердечной мышцей вызвало смесь облегчения и недоумения. Итог: вся механика в организме отказала. Кнопка перезагрузки выключила все импланты.
   Прошло пять минут. Глаза и сердце не включались. Если не работают такие базовые механизмы, то и Бештрафен не заработает. А значит, придётся сражаться своими руками с какой-то мутировавшей хренью, чего не хотелось.
   Прошло десять минут. Джин сидела на полу, обхватив руками колени. Она качалась из стороны в сторону, пытаясь успокоиться, но безуспешно. Девушка чуть слышно подвывала.
   Хватит.
   Качания и стенания неожиданно прекратилось. Нужно собраться и прибить старика. Это несложно. Он слаб и глуп. Она легко его загонит и без костюма. Но слепой она оставаться не может. Инквизитор привстала, оказываясь на коленях. Она поднесла правую руку к своему веку. Девушка сглотнула. Набрав полные лёгкие спёртого гнилого воздуха лаборатории, она схватила механическое глазное яблоко и потянула вперёд. Боль. Череп пронзила острая боль. Однако та была не такой уж и сильной. По коже лица разлилось тепло. Это кровь лилась из пустой глазницы. Глазное яблоко не хотело так просто сдаваться. К лобной доле через пустой колодец в черепе вело несколько крепких проводов. После ещё одного резкого усилия они, наконец, сдались и глаз оторвался. Теперь второй. Эта боль терпима. В каком-то роде даже приятна. Уголки рта Джин немного приподнялись. Дыхание участилось. Ещё усилие и второй глаз оказался у неё в ладони.
   Через полминуты она снова видела. Живые глаза были не так многофункциональны, как механический прибор высокой точности, однако они были родными.
   Инквизитор несколько раз моргнула. Затем начала тереть свои гляделки тем, что осталось от белоснежной рубахи Ин - всё лицо было залито кровью, и та щипала только что отрегенирированные окуляры. Она встрепенулась, подскочила и резко обернулась. Вокруг всё ещё царили тёмно-зелёный полумрак и гробовая тишина. Хотя, если прислушаться, можно было услышать, как эта огромная колба с непонятной слизью жужжит. Видимо, это был звук механизмов, которые вращали этот сосуд с мерзопакостью.
   Джин осмотрелась - из алхимического цеха вело множество дверей. А сама лаборатория, судя по всему, не маленькая. Чтобы найти этого старика здесь, вероятно, придётся принести в жертву не один час. Должен быть какой-то другой способ. Взгляд упал на каплю слизи на деревянном полу.
   - Хм...
   Она была похоже на ту, что оплавила кожу девушки на лестнице. Джин подошла к капле и присела на корточки. Она аккуратно сунула в мерзкое желе мизинец.
   - Ау!
   Тут же пожалев о содеянном. Инквизитор с силой стряхнула обжигающее месиво со своей плоти, которое оставило на пальце небольшой волдырь. Через полсекунды он зажил. Девушка пригляделась - чуть поодаль она увидела такую же каплю. Она гуськом подошла к ней - за каплей была ещё одна, а за ней другая. Постепенно, следуя за прерывистой дорожкой, Джин добралась до одной из дверей.
   Кажется, найти старика будет проще, чем она думала.
   Инквизитор улыбнулась.
  

XX

   - Приказ выполнен, - металлическое чудище вытянулось по струнке перед ледяным генералом, прислонив правый кулак туда, где, в теории, находилось сердце.
   - Угу... - Эрния выглядела незаинтересованной, она рассматривала труп мутанта, который чуть ранее вылетел через крышу храма.
   - Генерал?
   - Есть ли смысл ждать? - она брезгливо толкнула носком синей туфли лысую голову гуманоида, та перевернулась на бок, и из металлической пасти начала вытекать слюна.
   - ... но у нас... приказ от...
   Ведьма тяжело вздохнула.
   - Как думаешь, Уолтер, что там, в церкви? - она не отрывала глаз от чудища, видимо мутант показался ей интересным.
   - ...эээ ... мутанты?
   - Можешь перестать отдавать мне честь. Не на параде.
   Моряк расслабился и принял свободную позу. Он положил правую руку на ручку ятагана, свисающего с бедра. Мичман оглянулся, обводя взглядом поле боя. Вокруг лежали расчленённые тела лазурной и городской стражи. Парк был залит кровью. На одной из лавок сидел Титус, который пытался присоединить свою руку обратно. Получалось, но с трудом. Мышцы неохотно соединялись друг с другом, оплетая кости и возвращая конечность на надлежащее ей место. На другой лавке приходил в себя следопыт. Ранение в шею почти заросло. У его головы сидела Ин и поила бедолагу водой. Ламара нервно ходила из стороны в сторону у центра парка, где ночью ранее бились Джин с фехтовальщиком. Тот бой моряк не скоро забудет.
   Взгляд Уолтера приковало одно из тел. У трупа, закованного в латы, дёрнулась рука.
   Показалось?
   - Генерал, вы простите? - он повернулся к Эрнии и показал большим пальцем через плечо, подразумевая возникшее желание отойти.
   - Свободен, - та не обращала на него особого внимания, она склонилась над существом и осматривала его голову при помощи какой-то деревяшки.
   Мичман подошёл к телу, что лежало у дерева на небольшом холмике. Это был командир лазурной стражи, которая прибыла их задерживать. В стальном шлеме зияла огромная дыра, проделанная ятаганом. Уолтер тщательно осмотрел тело. Вроде покоится там, где он его и оставил. Вся трава вокруг залита кровью. Только руки пустые. Моряк огляделся. Он точно помнил, что перед смертью лейтенант стрелял в него из однозарядного пистолета.
   - Хм...
   Он склонился к покойнику. Было довольно темно, и Уолтер подумал, что просто не замечает оружия. Тем более опасаться ему в Левиафане было нечего. Ни одно смертное орудие не способно ему сейчас повредить, не говоря уж о мертвецах. Но, даже после внимательного осмотра травы вокруг, пистолета он не нашёл. Мичман выпрямился и посмотрел на тело.
   Лежит себе и лежит.
   Моряк пожал плечами и повернулся к генералу, уже собираясь отойти ко входу в собор. Но не успел он сделать и пары шагов, как вдруг почувствовал, что сделать третий не может - что-то схватило его за щиколотку. Его сердце замерло. Он медленно опустил голову, увидев, что ступню с той стороны обхватила рука в стальной перчатке. Затем мичман оглянулся. За латный сапог, не давая двинуться дальше, его держал покойный лейтенант. Труп приподнял свою разрезанную голову. Из чёрной щели стального шлема валил пар. Покойный рыцарь издавал жуткий скрежет. Уолтер отдёрнул ступню, в связи с чем тело потеряло равновесие и плюхнулось головой в густую парковую траву, а затем моряк с усилием приземлил стальную пятку Левиафана аккуратно в темя недавнему покойнику, оставляя глубокую вмятину в лазурном стальном шлеме. Со стороны лейтенанта раздалось тошнотворное бульканье и кряхтение. Оперевшись руками о землю, мертвец попытался подняться, не считаясь с ногой на его голове.
   - Что за?
   Одно резкое усилие со стороны убитого офицера, и моряк потерял равновесие, грохнувшись наземь. Лазурный рыцарь не спеша поднялся и выпрямился в полный рост. Из расщелины в шлеме струился пар, и текла кровь вперемешку с тёмно-зелёной густой слизью. Отвратное месиво неторопливо стекало по кирасе, поблёскивая в тусклом свете ближайшего масляного фонаря. Чудище распрямило спину и пошло на воина, однако казалось, что конечности мёртвого лейтенанта не слушались - колени не сгибались и он, будто на протезах, сделал несколько коротких и неуклюжих шагов, после чего плюхнулся вниз. Монстр опять заскрежетал, но теперь более звучно и звонко, чудилось, что оно пытается заговорить. Убитый рыцарь вновь начал подниматься.
   Взяв себя, наконец, в руки, Уолтер одним прыжком вернул себя в положение "стоя" и сделал три широких шага назад, разрывая дистанцию. Тут он услышал крик. Это был голос Несокрушимого. Моряк повернул голову налево, чтобы увидеть яркую вспышку пламени, поглотившую одну из белоснежных лавок. Вместе с лавкой в пепел обратился ещё один реанимированный труп, обхвативший Титуса сзади, который в тот момент пытался безуспешно срастить оторванную конечность с остальным своим телом. Мичман обратил внимание на своего оппонента. Лазурный рыцарь уже более уверенно шагал по направлению к своему врагу - чудище всё-таки научилось сгибать колени. После очередного шага расстояние между ними сократилось до метра. Тут оно замерло. Было непонятно - ожидает ли монстр, пока враг нападёт первым или просто внимательно рассматривает свою потенциальную добычу. Поток пара и странного месива из пустоты латного шлема прекратился, как и скрежет - вместо громких обрывистых звуков из-под разрубленного забрала доносилось тихое шептание:
   - Глубокий... рыть... внутрь...
   Моряк не стал пытаться осуществить лингвистический контакт, предпочтя ему контакт физический. Сделав шаг, он подпрыгнул, через мгновение влетев обеими ступнями в нагрудный доспех реанимированного солдата, что оставило в лазурной стали вмятину глубиной в тридцать сантиметров. Сталь вошла монстру в плоть, ломая почти все его рёбра и превращая лёгкие и желудок в однородную массу. После удара лейтенанта отбросило на три метра, при этом импульса было достаточно, чтобы прокатить того ещё два метра по траве. Сам моряк ловко приземлился на обе ступни и вновь занял боевую стойку. Такой удар убил бы любого человека, но то, что сейчас вставало с мокрой травы, человеком не являлось.
   - Ты издеваешься...
   По парку, со всех сторон, раздался гулкий скрежет. Воин обернулся. Трупы. Все те солдаты, все те рыцари, которых они умертвили буквально полчаса назад, поднимались. Каждое из тел исходилось паром и слизью. Конечности чудищ, выгнутые неестественным образом, мешали им плавно передвигаться - будто изувеченные калеки, они делали короткие шаги, пытаясь побороть трупный застой. Некоторые монстры неуклюже падали на землю, но тут же начинали подниматься. Этот ансамбль трупного окоченения шёл прямо на Уолтера.
   Мичман осознал: бой ещё далёк от завершения.
  

XXI

   Коридоры.
   Бесконечные коридоры.
   Бесит. Сильно бесит. Очень сильно бесит.
   Джин уже около получаса брела по следу из тёмно-зелёной жижи. Несмотря на кошачьи по форме зрачки, в темноте инквизитор видела крайне паршиво, то и дело спотыкаясь. Единственным источником освещения были полупрозрачные трубы, в которых флюоресцировала зелёным непонятная жидкость. Но светилась она тускло, а потому девушке, чтобы не спотыкаться совсем уж часто, приходилось идти медленно и осторожно, держась рукой за одну из стен.
   Дорожка из слизи привела инквизитора к очередной деревянной двери, и Джин очень сильно надеялась, что за ней её, наконец, ждёт киоск по продаже сухофруктов. Катакомбы уже давили больше на нервы, нежели на психику. Однако тщетно: открыв дверь, девушка обнаружила там огромную залу без признаков движения. Гигантская комната оказалась ещё одним коридором, по сторонам которого располагались массивные стальные шкафы, тянущиеся в кромешную тьму подземелья. В помещении не было светящихся труб, а потому здесь стоял "хотьглазвыколи" мрак. Изо рта пошёл пар - в этой части подземелья было холоднее, чем везде, где успела побывать девушка. Инквизитор оставила дверь открытой и подошла к одному из металлических элементов интерьера, разглядев, что он содержал множество отделов, каждый из которых закрывался квадратной стальной дверцей. Этих квадратных стальных дверец было много, очень много, но для такого огромного шкафа они казались уж больно маленькими - полметра на полметра. Металлические двери ровными рядами, что были параллельно друг другу, шли вслед коридору в непроглядную темноту. Где-то Джин видела подобные двери и шкафы, но никак не могла вспомнить, где именно.
   Она взялась за металлическую ручку и попыталась открыть отдел, потянув в сторону, но дверца не поддалась. Чуть подумав, девушка потянула на себя - стальная полка со скрипом начала выдвигаться вперёд. Но без боя она не сдавалась, и пришлось приложить некоторые усилия, чтобы выдвинуть её полностью. После того, как инквизитор, наконец, открыла её, она встала в победную позу - хоть какое-то свершение за последний час. Она подошла поближе, чтобы осмотреть содержимое.
   Инквизитор вспомнила, где видела подобные шкафы раньше. На металлическом листе покоился мужчина в больничном халате. Это морг. Она оглянулась - за сотнями стальных квадратных дверей находились такие же тела. Ей стало дурно. Джин отошла от покойника, оперевшись ладонями о мебель. Она тяжело дышала. Её руки затряслись. Трупы. Кругом трупы. Сколько здесь тел? Сотня? Две? На нём больничный халат. Пациент больницы? Инквизитор глубоко вздохнула и резко потянула ближайшую стальную ручку. Ещё одно тело. Женщина. Больничный халат. Девушку пробил озноб. Тошнота медленно подбиралась к горлу. Она выдвинула следующую полку. Мужчина. Без головы. Больничный халат. Джин сделала два шага назад. Холодный пот струился по вискам. Неспособная поверить в происходящее, она плюхнулась на колени. Склонившись над каменным полом, инквизитор дала волю рвотному позыву, но отсутствие пищи привело к тому, что на камень пролилось лишь несколько капель желудочного сока. Девушка вытерла губы рукавом белой рубахи, затем в отвращении тряхнув ладонью, пытаясь сбросить с ткани свою собственную мерзость. После очередного тяжёлого вздоха она поднялась.
   Он ответит. Он за всё ответит.
   Инквизитор ускорилась и сделала пару шагов в сторону непроницаемой тьмы морга. Затем она замерла. Скрип. По позвоночнику побежали мурашки. За спиной раздался скрип. Джин могла лишь стоять, замерев. Она не могла повернуться. Она не хотела поворачиваться. Позади послышался глухой удар. Будто на каменный пол что-то упало. Звук был приглушённый. Скорее всего, упало что-то мягкое. Зрачки Джин сузились в точку. Мышцы шеи будто окоченели, но, сделав значительное волевое усилие, инквизитор оглянулась. Голова. У него не было головы. Нечто в больничном халате стояло, закрывая собой свет зелёных труб, что светили за открытой дверью в предыдущее помещения.
   - ... бля... - дрожащий голос выдал ужас, который сковал Джин.
   Девушка повернулась к монстру всем телом, а затем шагнула назад.
   "Приветствует нас из мира мёртвых. Поприветствуй и ты".
   Оно всей тушей двинулось на инквизитора. Руки существа болтались по сторонам, будто тряпичные куклы, нити которых были оборваны кукловодом. Шло тело медленно, волоча за собой неестественно вывернутую правую ступню. С разреза, который отделил голову от тела, сходил пар. По белоснежному халату потекла зловонная слизь.
   Скрип. Ещё один. А затем ещё. Морг наполнился звонким лязгом. Инквизитор обернулась и всмотрелась во тьму. По очереди открывались стальные дверцы металлических шкафов. С выдвинутых полок сползали и падали на каменный пол мертвецы. Все они проснулись, чтобы встретиться с Джин.
   Тем временем безголовое существо, что очнулось первым, полетело прямо на девушку, через секунду столкнувшись с невнимательной добычей. Не успев отреагировать, она плюхнулась на пол, с силой ударяясь о холодный камень. Оклемавшись, инквизитор узрела над собой надвисшее безглавое чучело. Зелёная слизь капнула со среза, попадая на кожу Джин. Зловонная мерзость растеклась по её щеке. Десять изломанных пальцев схватили девушку за шею, с силой промышленного пресса сжимая ей горло. Но трахея из композитных материалов не сломалась. Как и позвонки из кристаллизованного живого металла.
   "Фас".
   По моргу разнёсся смачный хруст. Это были лучевые кости чудовища. Они треснули посредством сжатия ладонями инквизитора. В её взгляде был уже не страх или ужас. Лишь безудержная ярость. Животная ярость. Первобытная ярость. Инквизитор согнула колени к груди и, уперевшись ступнями в монстра, откинула того в потолок. Она одним прыжком вернулась в положение стоя. Вурдалак выгнула спину. Окровавленные волосы закрывали глаза. Её руки тряслись, пальцы неестественно выгнулись, фаланги вышли из своего привычного положения, удлинившись. Кожа местами порвалась, образуя ручейки капиллярной крови, которая капала на камень.
   Еда.
   Мысли окончательно покинули голову молодой нежити. Её губы рвались, открывая дорогу острым клыкам. Существо открыло пасть, заполняя коридоры лаборатории протяжным оглушающим рёвом. Из зияющей кровавой пропасти высовывалось два ряда бритвенно-острых зубов.
   Кровавая баня.
   Монстр влетел в одно из восставших тел, вонзаясь стальной челюстью в шею и открывая одним движением его руку. Вурдалак повалила существо на камень и начала наносить режущие удары металлическими когтями по его грудной клетке, раздирая сначала халат, затем кожу, а, после, мышцы. Взмахи закончились лишь тогда, когда внутренние органы жертвы стали внешними органами. Всё вокруг залила слизью вперемешку с кровью. Слизь жгла кожу и пищевод упыря, но это только её раззадоривало. Не став долго возиться с первым блюдом, она вихрем полетела на следующее, набегу обхватив лицо противника и приземляя его голову о холодный гранит, которая раскололась, будто дыня под ударом Моргенштерна. Кровопийца подскочила, нанося ногой удар в торс другому мертвецу. Последний отлетел в стальной шкаф, ударяясь спиной о дверцу одной из металлических полок, вдвинув её тем самым обратно, в закрытое положение. Девушка тут же сократила расстояние и начала кулаками вбивать труп в шкаф морга. Под ударами опьянённого кровью инквизитора мебель сотрясалась, грохоча так громко, что, должно быть, звук разносился на весь лабораторный комплекс. Сзади вурдалака обхватило ещё одно тело, только лишь для того, чтобы, в следующее мгновение, лишиться рук. Конечности подлетели в воздух, в то время как упырь когтями пронзила живот существа, разрезая тому хребет. Она оттолкнула покойника ногой, и тот упал, разбрасывая по полу набор дымящихся кишок.
   Мертвецы шатались к инквизитору, становилось всё теснее. Сотня окоченевших тел наступала, стремясь погрести противника под тонной гниющей плоти. Но так было даже лучше. Не было риска промазать. Точные удары по одиночным жертвам сменились широкими взмахами. После каждого размаха в стороны летели конечности, внутренности, кровь, гной и слизь. Трупный смрад наполнил помещение морга. Кожа вурдалака дымилась и покрывалась волдырями под действием странной кислоты, однако тут же заживала.
   Джин набирала темп. Она действовала всё стремительнее. Всё быстрее. Задержки между взмахами становились всё короче. Казалось, что ещё быстрее, и она превратиться в живой миксер. Стальные когти пронзали холодную плоть, разрубали кости и легко проходили сквозь холодное желе внутренностей. Зрачки и радужка глаз вурдалака сжались в точку. Размах, размах, размах - ещё три дымящихся существа повалились на гранитный пол, теряя связь с нижними половинами своих тел. Удар, взмах, укус - смачный кусок бедра пошёл вниз, к желудку вурдалака.
   Кровь и слизь залили всю комнату. Монстры таяли числом, но в то же время становились всё более активными. Вместо дымящихся окоченевших манекенов против инквизитора теперь бились пластичные куклы, которых водил за ниточки талантливый кукловод. Джин левой рукой блокировала удар ногой - момент, с которым чучело влетело в девушку, заставил кости трещать. Она перехватила ногу и швырнула атакующего в воздух, сбивая им ещё один летающий торс. Тут же упырь шагнула в сторону, отходя от стремящегося в неё кулака, впившись затем стальными челюстями в бицепс и перекусывая кость. В лицо тут же брызнула мерзкая жижа из артерии, заливая глаз и разъедая сетчатку. Но момент ослепления длился не долго. Да и не нужно вурдалаку зрение. Девушка подпрыгнула, снося телу, лишённому руки, голову. Та отлетела и упала в одну из открытых стальных полок. Ещё одна тварь попыталась обхватить инквизитора в прыжке, не достигнув своей цели. Вурдалак схватила голову неудавшегося рестлера с обеих сторон, а за тем коленом начала вбивать переносицу существа в его череп. Удар, удар, удар. Затем, когда вместо лица у мертвеца образовалась аккуратная вмятина, из которой вытекал мозг, инквизитор с силой сжала ладонями череп, сминая кость, будто яичную скорлупу и являя каменному полу куски головного мозга.
   Но сражённые монстры не желали сдаваться. Без голов, конечностей и внутренностей, на Джин со всех сторон ползи агрессивные обрубки.
   Пир только начался.
  

XXII

   Волна пламени обрушилась на дюжину закованных в латы покойников, запекая плоть и внутренние органы. Инфернальная струя прекратилась, и у Титуса изо рта пошёл дым. Однорукий рыцарь стоял посреди парка без шлема и дышал огнём на назойливых мертвецов. Вторым прозвищем рыцаря был "Чёрный дракон". В свою смертную бытность он не смог показать этот трюк более одного раза: огонь сжигал ему язык и трахею, однако сейчас это мало его беспокоило. Он глубоко вдохнул, собирая весь окружающий дым обратно в лёгкие. Затем Несокрушимый выдохнул - пламя яростным потоком изверглось из его лёгких, пожирая то, что чуть ранее было городским стражником. Вместе с пламенем из пасти дракона извергся и утробный рёв, который прокатился по площади и, вероятно, был слышен даже у главных ворот города. После кремирования очередного солдата воин поднял голову вверх, выпуская в воздух столб чёрного дыма.
   - Этот парень...
   Уолтер на секунду отвлёкся от своего противника, с удивлением и долей восхищения наблюдая за ярким представлением. Но тут же поплатился за невнимательность - в шлем Левиафана врезалось лезвие топора. Такие удары не представляли угрозы, однако проблемы невосприимчивости стали обоюдными: монстр, которого мичман своими кулаками превращал в пюре уже минут пятнадцать, никак не собирался дохнуть. Последнего уже успели прокатить по парку, сломать им несколько деревьев, вбить в каменную кладку ближайшего пешеходного тротуара, не говоря уже о том, что броня мёртвого офицера напоминала одну большую вмятину вследствие множественных ударов ногами. Из открывшихся в результате ультранасилия прорех в доспехах вытекали слизь, гной и кровь. Чучело никак не хотело умирать.
   - Рыть... глубина... - вместе с сухим шёпотом из шлема доносилось бульканье и нечто похожее на стоны.
   - Да заткнись ты! - в располовиненую голову прилетел ещё один удар.
   Тщетно. Офицер прогнулся, но тут же пошёл в атаку, замахнувшись боевой секирой. Расстояние между оппонентами было незначительно, и моряк легко прервал атаку, схватив мертвеца за локоть.
   - Ну, сам напросился!
   Моряк обеими ладонями обхватил руку противника, а левой ступнёй упёрся ему в торс, напирая всем телом вперёд, в то же время резко потянув захваченную в плен конечность на себя. Послышался лязг металла, существо захрипело и стало в отчаянье лупить топором по Левиафану. Уолтер почувствовал, что рука противника вышла из плечевого сустава и немного вытянулась вперёд. Резкое усилие и она оторвалась, отбрасывая монстра на траву. Моряк осмотрел свою добычу. Бордовые мышцы сочились гноем и слизью. Показалось? Он пригляделся. Движение. Рядом с костью что-то двинулось. Маленькое и продолговатое. Похожее на маленького ужа или огромного червя. Чем бы оно ни было, оно тут же зарылось вовнутрь, видимо, боясь, что его заметят.
   - Что за...
   - Спинной мозг! - по парку разнёсся глас генерала.
   Уолтер оглянулся. Эрния стояла над телом одного из реанимированных городских стражей. По рукам и ногам шелками Асхи его связал Гриир, который стоял рядом и своими стрелами оберегал ледяную ведьму от различных посягательств на её здоровье. Последняя ковырялась с помощью кинжала в спине мертвеца, который, судя по звукам, совсем не приветствовал данную диагностическую операцию. Руку, превентивно обмундированной кожаной перчаткой, она засунула твари в шею, что-то схватила, а затем резко потянула на себя. С противным хрустом и под аккомпанемент жуткого воя, генерал вырвала из спины отросток, похожий на короткий жезл. Это был кусок позвоночника. И был он весь обвит длинными, мерзкими и жирными слизнями, напоминающими на пиявок. В отвращении, Эрния отбросила от себя заражённую плоть. Мерзкие существа тут же расползлись в разные стороны, заполняя щели каменной мостовой. Мертвец замер, а через секунду обмяк, выпуская из лёгких оставшийся воздух.
   Гриир одним глазом смотрел на врагов, тела которых уже были усеяны стрелами, а другим на высокопоставленного военного хирурга. Следопыт мог только гадать: как она додумалась в такой ситуации заняться исследованием внутреннего мира одного из противников. Но у всех свои недостатки, а ловушечник был очень воспитанным и не стал судить, вместо этого он зарядил стрелу энергией и прицелился. Снаряд влетел очередному латнику чуть ниже шеи, проплавляя латы и выходя с обратной стороны спины. Чудище упало, распластавшись на земле, и больше не подало ни одного признака жизни.
   В другом конце парка от двух десятка тварей отбивались снайпер с Ламарой. Ин пришла к выводу, что верхнюю половину монстров лучше уничтожать полностью, но, после очередной яркой вспышки, линзу в ружье необходимо было снова заменить. Струя плазмы врезалась в дух мертвецов. Когда она рассеялась, от одной из тварей остались лишь дымящиеся ноги, которые почти сразу упали на землю. Второй покойник лишился руки, половины лица и большой части лёгкого, но продолжал ход. Их упорству можно было лишь позавидовать. Снайпер передёрнула затвор, а затем снарядила ружьё новой линзой - их осталось всего две. Ламара в этот момент рвала на куски одну из марионеток. От мертвеца отлетали руки, ноги и куски плоти. Оборотень продолжал отрывать части от чудища до тех пор, пока его движения не прекратились.
   Один из медлительных покойников, вооружённых копьём, неожиданно ускорился и побежал на Ин. Та кувыркнулась, и острие копья врезалось в камень. Ей тут же пришлось блокировать следующий удар ружьём, отворачивая выпад от лица. Но солдат становился всё быстрее. Снайпер пыталась блокировать все его атаки, но тщетно - копьё вонзилось ей в правый глаз. Мертвец подал тело вперед, и сталь впилась девушке в мозг. Ин издала крик полный боли и упала на землю, хватаясь двумя руками за голову, закрывая опустошенную глазницу. Ламара, наконец, пришла на помощь, набрасываясь на латника сзади. Но медлительные мертвецы усыпили её бдительность - лазурный рыцарь легко повернулся и вонзил металл глубоко в шею зверю, а затем подал тело в сторону, опрокидывая мутанта на камень. Оборотень тут же вскочил, намереваясь левой лапой снести солдату голову, однако рука Ламары отделилась от тела, падая на землю и заливая кровью всё вокруг. Монстр взвыл и отпрыгнул назад. Рослый мертвец с огромным боевым топором защитил своего товарища.
   Ин поднялась на одно колено и единственно целым глазом попыталась оценить обстановку. По щеке, из глазницы, бежал ручеёк крови. Девушка схватила ружьё и прицелилась, но враг был быстрее - с силой стационарного орудия он метнул в неё копье. Она уже приготовилась к неминуемому и зажмурилась, закрыв лицо рукой, но через секунду поняла, что снаряд не достиг цели. Снайпер открыла глаза и увидела перед собой чёрного рыцаря, из спины которого выглядывал стальной наконечник. Копьё пробило Титуса насквозь. Мертвец на секунду замер, рассматривая нового оппонента.
   Громила с секирой замахнулся на оборотня, желая отсечь тому голову. Но зверь, хоть и был больше размером, передвигался свободно и ушёл из-под удара. Кровь уже не хлестала из отсечённого предплечья, и Ламара была готова к бою. Двухметровый латник, сопровождаемый двумя более медлительными покойниками, понёсся к своей цели, размахнувшись своим оружием. Рыцарь широко махал топором, однако лезвие достигало лишь воздух. Оборотень ловко уходил из под атак. Верзила не сбавлял натиска, лишь набирая темп, видимо ожидая, что враг выдохнется первым.
   Покойник, швырнувший копьём в снайпера, прильнул к земле, схватил какой-то меч и с низкого старта рванул на эбонитового рыцаря. Клинок вонзился глубоко между пластин, пронзая лёгкое. Титус даже и не думал уворачиваться - он как вкопанный стоял на месте. Воспользовавшись секундным промедлением твари, он крепко схватил его рукой за шею и глубоко вдохнул. Плотная струя белого пламени окутала голову куклы. Хватка твари ослабла, и она опустила руки. Когда мозги монстра аккуратно запеклись, огонь угас. Из обгоревшего до углей рта воина сочились дым и кровь. Он отпустил мертвеца, но тот остался стоять на месте. Титус вонзил покойнику в живот огненное лезвие, разрезая латы. Пламя вспыхнуло внутри доспехов, выжигая всё, что находилось внутри. Чёрный дракон толкнул врага ногой, и тот упал на землю. Покойник больше не двигался.
   Лазурный великан выбрал своей целью шею Ламары, чем она тут же и воспользовалась. Нырнув под руки рыцарю, она целой конечностью вспорола тому живот, выворачивая его кишки наизнанку, а после толкнула его плечом, отбрасывая стального воина на три метра назад. Тут же он и два его компаньона потонули в яркой вспышке плазмы, исчезая из материальной действительности. Ин передёрнула затвор. У неё осталась лишь одна линза.
   Снайпер посмотрела на своего бывшего предводителя. Титус просто стоял и глядел, как зачарованный, на плоды трудов своих - у его ног валялись обугленные латы.
   - Лишь прах - с уст рыцаря сорвался тихий шёпот.
   Поодаль от чёрного дракона целился в своих противников мертвец. Ин собралась было окликнуть своего сотоварища, но транс Несокрушимого прервал громкий хлопок. Однозарядное ружьё покойника задымилось. Пуля вошла в щёку эбонитовому рыцарю, выбивая тому восемь зубов, осколки которых вместе со снарядом вылетели из другой щеки. Дымящаяся кровь брызнула из раны в яростном порыве, заливая наплечник рыцаря и тротуар под ним. Но не дрогнул рыцарь. Даже не шелохнулся. Не издал стона боли и не взревел в агонии. Только устремил свой взор на противника.
   Из спины дракона, будто во взрыве, изверглось пламя - оно на реактивной тяге понесло воина, словно ядро, к своей цели, оставляя за ним дорогу из дыма и гари. Чёрный змей разинул свою обгоревшую кровоточащую пасть, и из неё вырвался оглушающий яростный вопль. Он вмиг достиг свою жертву, в момент разрезая её огненным клинком единственно целой руки. Затем Титус понёсся к следующему, затем ещё к одному. Один за другим мертвецы падали ниц перед огнедышащим монстром. Кто-то из покойников вспыхивал изнутри, как факел, обращаясь в прах и пепел, кто-то терял свою голову и конечности под лезвием безропотного меча, а кого-то яростно обвивало дыхание огнедышащего вирма, которое запекало броню на мертвецах, посмевших дерзновенно бросить вызов эбонитовому воину.
   Покойники почуяли угрозу. Со всех концов парка, не обращая внимания на остальных членов команды инквизитора, орда бронированных трупов понеслась к статуе Святой Елены. Рыцарь встал на гранитную голову святой, выжидая. Четыре дюжины мертвецов быстро настигли желанную добычу - больше не было неуклюжих верзил в латах - только быстрые и смертоносные хищники. Вот уже однорукий лейтенант замахнулся своим боевым топором, и лезвие почти коснулось лба Титуса.
   Пламя. Парк потонул в ослепительной вспышке белого пламени. Безжалостный огонь объял центр площади, превращая деревья, траву и мертвецов в однообразную по виду золу, плавя камень и трансформируя упругую сталь доспехов в подвижную жидкость. Огненный шторм. Ин взрывом отбросило на спину и прокатило по заляпанной кровью мостовой, но её тут же своей мощной спиной закрыл раненый зверь. Уолтера яркое зарево на момент лишило зрения, и он прикрыл забрало рукой, Левиафан позволил сохранить своему владельцу равновесие и тот не упал. Следопыта тепловая волна выбросила и вбила в дверь храма, ломая ему несколько рёбер. Ледяной генерал, дабы сохранить баланс, припала на одно колено. Она слегка отвела голову вправо, уклоняясь от летящего в неё шлема. Эрния пристально смотрела на столь болезненно знакомый ей огненный вихрь. В центре этого шторма, в его оке, стоял Титус Несокрушимый, Чёрный Дракон, Крушитель Тирании, повелевая первобытной силой первородного пламени. Увидев рыцаря, ведьма широко улыбнулась.
   Он не изменился. Это был всё тот же заклятый враг, который когда-то, силой своей воли, уничтожил её Империю.
  

XXIII

   По коридору морга разносилось смачное чавканье. Повсюду валялись мелко изрубленная плоть. У одной из открытых полок, над мёртвым телом, склонилась тощая фигура. Вурдалак когтями отрывала большие куски от ещё шевелящейся марионетки. Чудище по очереди вырывало своей жертве позвонки один за другим, после чего разламывало их и высасывало гнилой костный мозг. Делало это оно с неимоверным аппетитом и самозабвением. Наконец, упырь извлёк из своей жертвы спинной мозг, и кукла обмякла, распластавшись на полу. Костную структуру обвивали жирные пиявкоподобные существа, но пожиратель плоти, видимо, этим не брезговала. Как голодный зверь, она стальными клыками глубоко впилась в орган, начав жевать, перемалывая блестящими жвалами мелких червей. Закончив с трапезой, Джин поднялась, осматривая место бойни. Она всё пыталась сообразить: зачем она тут и что делала до этого. Питание поглотило всё её внимание. Взгляд упал на одинокую дорожку слизи, идущую во мрак морга.
   Момент осознания. Во взгляде чудовища проявились признаки разума. Инквизитор начала вспоминать. Вурдалак посмотрела на заляпанные кровью стальные когти. Руки начали трястись. Глаза наполнились ужасом. Она опять сорвалась. К горлу подступил мощный приступ тошноты. Джин склонилась, заливая всё у своих туфель содержимым желудка. По полу разбросало шматки гнилого мяса, костей и копошащихся червей. При виде последних, приступ рвоты усилился, окончательно очищая многострадальный синтетический орган от всякой мерзости.
   "Ничтожество. Абсолютное ничтожество".
   Инквизитор выпрямилась, вытирая губы рукавом рубахи, залитой слизью, кусками мышц, а также костным мозгом. На тыльной стороне ладони что-то блеснуло.
   Чешуйка?
   Девушка поддела крохотный кусочек металла ногтем, и тот упал на пол, оторвавшись с кусочком кожи.
   Но сейчас не было времени на саморефлексию. Она сорвалась с места и понеслась во мрак - времени уже потеряно достаточно. Ещё немного и Господином будет признана её профнепригодность. Во тьме практически ничего видно не было, и девушка бежала наугад, очень стараясь не зацепиться ступнёй о какое-нибудь препятствие. Вскоре, Джин влетела в деревянную дверь, на скорости вышибая ту плечом.
   Крипта?
   Из морга инквизитор вышла в подобие склепа - маленькое круглое помещение метров пятнадцать диаметром, которое освещал тусклый свет масленых ламп. На стенах комнаты было что-то выгравировано, возможно, какой-то сюжет, но в блеклом освещении ничего нельзя было толком рассмотреть. В центре располагался саркофаг - один-единственный элемент интерьера. Из стен гробницы выходили бронзовые трубы, которые лениво ползли по полу, а затем вонзались в каменный гроб. Джин взяла факел из ближайшей стальной стойки и подошла к одной из стен. Там действительно находилось изображение: огромная армия закованных в латы людей, которые на коленях стояли перед женщиной. В руке у той лежало что-то вроде звезды, но рисунок был старый и ветхий, и сложно было судить точно. Чуть выше изображения виднелись слова:
   "В час нужды, в час утраты,
   Позабыв о себе,
   Помогла ты солдатам,
   Их заветной мечте".
   Джин прошла дальше. На следующей гравюре изображался огромный воин в массивных латах. В одной руке он держал Моргенштерн, в другой цепь - у его ног, на привязи, сидел толи волк, толи большая собака. Перед рыцарем стояла женщина с первой гравюры. Там также были слова:
   "Року злому противясь,
   Через зло и недуг,
   Ты к врагу обратилась,
   Будто был он твой друг".
   Следующий рисунок оказался последним. Там было выгравировано лишь тело этой женщины, лежащее на листве. Чуть выше располагался последний стих:
   "Но не сжалилась стая,
   Начала она рвать.
   Спи спокойно, родная,
   Будешь вечно нам мать".
   Инквизитор обернулась и посмотрела на саркофаг. Она поняла, кто тут покоится. Девушка подошла к каменной опочивальне и начала осмотр. Сейчас ей не хватало биотических глаз - информацию хорошо бы и записать. В гроб входило четыре трубы - по одну на каждую сторону света. Джин приложила небольшое усилие и сдвинула украшенную крышку саркофага, на которой была изображена в анфас женщина с гравюр. Внутри лежали кости, той, что когда-то называлась Светой Елены. Женщины, имя которой чтут по всей Империи. Чтили в Старой и чтут в Новой. Бесценный артефакт этого мира.
   Осквернён. Тело заливало непонятной жидкостью из четырёх бронзовых труб, однако та отличалось от всех тех жиж, что инквизитор видела ранее. Она не была зелёной или вонючей. Пахнущее молоком розоватое желе ласково обволакивало кости почившей века назад святой. Инквизитор, после небольшого замешательства, аккуратно сунула палец в странную смесь. На удивление, ожога не последовало - руку начало приятно покалывать. Через несколько мгновений Джин почувствовала себя комфортно, можно сказать, что она расслабилась. Рана на лбу начала зарастать. Впервые за день девушка ощутила покой и умиротворение.
   Что это за штука?
   Джин не знала, чему она удивляется больше - первой положительной находке за день или тому, что эта находка делала с ней. Инквизитор посмотрела на дорожку из слизи, за которой она следовала всё это время - она вела дальше, к очередной деревянной двери. Позже она обязательно велит страже эвакуировать святыню, но сейчас ей нужно задержать того, кто заварил всю эту кашу. Джин уверено пошла ко входу, войдя в следующее помещение.
   Яркий белый свет, непривычный для потонувших во мраке катакомб, ослеплял. Когда глаза привыкли к болезненному свечению, девушка огляделась. Усеянное множеством электрических ламп огромное помещение, одновременно напоминавшее и лабораторию, и святилище. Стены двухэтажной комнаты обвивали трубы - десятки, а может и сотни металлических удавов соединяли между собой баки, резервуары и сосуды, некоторые из которых были прозрачными. Большинство этих ёмкостей висело над чёрным каменным полом, в тех, что были прозрачными, за зелёной массой виднелись силуэты, отдалённо напоминающие человеческие. В центре комнаты, на двухметровом возвышении, стояла золотая трибуна. Пол вокруг, как и лестницы, ведущие к ней, устилал красный бархатный ковёр - подобный украшал храмовый собор. На постаментах, окружавших кафедру, горели свечи. Чуть правее от центра помещения громоздилось устройство, напоминающее пульт - к нему вело множество разноцветных проводков. Под потолком цвета сажи висела огромнейшая золотая люстра, с закреплёнными на ней электрическими осветителями.
   За трибуной, оперевшись на неё всем телом, был он: настоятель храма Святой Елены, Патрикей Августий. Старик величественно возвышался над инквизитором, золотые вставки его белоснежной рясы блестели в свете многочисленных ламп и свечей.
   "Убей его. Разорви его. Накажи его".
   - Вы пришли, инквизитор. Я уже начал думать, что буду ожидать вас до утра, - лицо расплылось в фальшивой улыбке.
   - Въебала я твоим трупам сранным, сухофрукт, ты уж не обессудь.
   - Мне воистину интересно, откуда регент выкопал отродье, вроде тебя... - улыбка сменилась взглядом, полным презрения, - хотите, чтобы я сдался? - тоном, без тени эмоции, продолжил священник.
   Короткий смешок раздался со стороны Джин.
   - Патрикей Августий, за участие в заговоре против регента, за множественные убийства и осквернения тел мёртвых, за незаконные научные опыты, за использование для этих опытов священного места и за осквернение Великой Святыни, именем регента, Кайла Блургенштейна Первого и инквизиции, я, Джин Моррисон, Великий Инквизитор Имперского Двора, приговариваю вас к смерти! - выпалила инквизитор, крепко сжав кулаки.
   "Хорошо. А теперь разорви его".
   - "Великой Святыни"? Да что ты об этом можешь знать, дитя... - он тяжело вздохнул, - прежде, чем попытаешься исполнить свой приговор... хочешь, сперва, послушать... историю?
   - Последнее слово? Валяй, - Джин лишь закатила глаза.
   - Давным-давно, ещё до возникновения Империи и Северных королевств, существовала такая страна: "Симантиан". Этой страной правили два близнеца: мальчик и девочка, Айголах и Айнира. Дети были мудрыми правителями и государство процветало. Все этих детей любили: и дворяне, и купцы, и солдаты, и простой люд. И стар, и млад. Мужчины и женщины...
   Старик затих, его выражение лица сменилось на задумчивое. Через полминуты он продолжил:
   - Но любому порядку и процветанию, рано или поздно, приходит на смену хаос и упадок. Близнецов убили. Убил тот, кто занимал пост верховного военачальника: их дядя, Вайертус. Вайертус, за время правления детей, собрал все известные миру артефакты и его боевую мощь никто не мог обуздать. А потому королевство легко упало ему в руки. Началась эпоха войн. Тридцать лет Вайертус обескровливал свою страну бесконечными битвами с соседями, вскоре объединив весь континент под своим началом - в единое государство. Однако бесконечные войны привели к распространению по материку великого голода и страшной эпидемии. Это время летописцы именую ныне "Эпохой Мора".
   - Люд, как и под любым тираном, начал роптать. Но бунты жёстко подавлялись. Пока однажды, прибыв с разных концов континента, не собрались вместе три великих полководца: Диоген Бессмертный, Туций Светлолиций и Иван Разило. Три великих война и мудрёных стратега подняли стяг восстания. Три знамени возвысилось, чтобы противостоять одному: синий дракон, золотой орёл и ясное солнце. Вместе они объединили всех обездоленных, обескровленных и несчастных в величайшую армию мира под единой мечтой, единой целью: свобода. Но их сил оказалось недостаточно - вооружённая артефактами гвардия, по прозванию "Стальная Стая", давила солдат генералов, как тараканов.
   Старик прочистил горло, вновь выдерживая небольшую паузу. Кажется, он удовлетворился реакцией Джин - та внимательно слушала настоятеля. Священник продолжал:
   - Ночью, перед сражением, которое должно было стать для них последним, в палатку генералов, минуя стражу, вошла женщина. Вспыльчивый Иван хотел было прогнать её, но Туций и Диоген решили всё же выслушать незнакомку. Она была больной на вид. Худа и немощна. Бледна, как тень. А язвы на её лице сочились гноем и кровью. Звали ту девушку Еленой. Елена поведала, что способ победить есть. После чего она преподнесла воинам дар.
   - Дар?
   Церковник улыбнулся, радуясь любопытству инквизитора.
   - Многие до сих пор спорят: что это был за дар. Есть те, кто говорят, что это был артефакт. Артефакт такой силы, что способен был свернуть горы. Некоторые говорят, что это был священный эликсир, благодаря которому Диоген по сей день носит своё прозвище. Но это всё обман. Преподнесенный дар - первая алхимия. Звезда Изменения, которая вдохнула в воинов новые силы. Многие солдаты под её влиянием стали сильнее, многие быстрее, а кто-то... стал бессмертным. Появились на свет первые мутанты. А четыре избранных солдата трёх армий были обращены в чудищ и стали известны, как: Абадай бестелесный, Пожиратель плоти, инквизитор Таврисий и Вайл мерзостный.
   - Генералы одержали верх в своём, как им казалось, последнем сражении и даже стали вести наступление и побеждать, но, в конце концов, даже новых умений не хватало: Стальная Стая всё равно превосходила армии генералов боевой мощью. И тут показания историков вновь расходятся. Общепризнанным является факт того, что Елена отправилась в столицу Симантиана и там, каким-то образом, помешала Вайертусу управлять гвардией. Официальная теория заключается в том, что она выиграла переговорами время, пока три генерала устраивали засаду на войска королевства, одержав лёгкую победу, а, в отместку, Вайертус заколол святую. Но эта нескладная чушь была придумана для черни, чтобы скрыть от них ужасную истину.
   - В чём же истина?
   - А истина в том, дитя моё, что, чтобы добиться переговоров, Елена повезла к Вайертусу Звезду. Когда они оказались лицом к лицу, она выпустила необузданную силу этой вещи. Сила её была настолько велика, что артефакт изменил... всю столицу. В городе началась бойня, огромные мутанты жрали других мутантов. Стальную Стаю более послали разбираться с тварями - уже было не до мелкого мятежа трёх полководцев. Там они и сгинули. Невообразимые мутации закончились тем, что столицу пожрал невероятных размеров титанический столп из плоти и костей, сминая под собою всякую жизнь. Когда генералы подошли к городу, всё что они обнаружили - руины и кровь. А также огромную дыру в месте, где ранее находился дворец.
   Старик глубоко вздохнул, как бы думая, что сказать дальше.
   - Одним единственным телом, которое удалось обнаружить, было тело Елены. Ни мутации, ни монстры её не тронули. Но её язвы зажили. Её кожа стала гладкой и чистой. От чего погибла женщина - никто не мог понять. Было на ней ни раны от клинка, ни синяка от удара. Впоследствии из единой страны генералы образовали три государства: Северное королевство Эйнзельн, Империю и княжество Бирюч, которые, под действием времени, распались на более мелкие царства и государства.
   Он остановился. Кажется, история закончена.
   - Зачем ты рассказал мне это?
   - А ты знаешь, дитя, на какой земле ты стоишь?
   - На какой?
   - Тот червь, то чудовище, которое уничтожило столицу древнего королевства, не погибло - лишь уснуло. А сама столица стояла там, где стоит сейчас этот город. Там, где сейчас стоит Эверик!
   - К чему клонишь, старпёр?
   - Разве не понимаешь?! Монстр - ключ к первой алхимии, к Звезде Изменения... и мы... и я... нашёл его... нашёл... оно здесь... оно, действительно, здесь...
   - И где же "оно"?
   Старик рассмеялся.
   - А эту истину... я заберу с собой в могилу... - под его кожей что-то заёрзало, - но ты отправишься туда первой.
   "Сожри его сердце. Убей его. Уничтожь его".
   Механические протезы отказывались функционировать должным образом. Придётся вести бой без Бештрафена. Даже запястных клинков теперь не было. Но и магические способности стали совсем нестабильны. Джин была духовно истощена. С другой стороны, обращаться в вурдалака больше не хотелось. Бой обещает быть не самым приятным. Однако оставалось ещё одно средство.
   "Кровь".
   Эта ветвь магии работала не на духовной воле, а, скорее, на жизненных силах. Ей было легче управлять. Но и здесь есть загвоздка. Если инквизитор не совладает с потоком своей собственной силы, то это магия крови будет управлять ей. Быть Мирой она не стремилась.
   Старик подбежал к пульту, беспорядочно долбя по клавишам. Колбы, которые ещё недавно висели спокойно, затряслись. Одна из них разбилась, и из неё выскочило существо. Похожее на волка чучело, покрытое коротким слоем серой шерсти. Вместо ног у создания были закреплены лапы, покрытые металлом и заканчивающиеся длинными клинками. На спине у мутанта росло нечто в виде хищного цветка - огромный бутон на стебле из плоти болтался из стороны в сторону. Голова волчья, однако с пасти снята вся плоть, иначе не уместились бы в неё огромные челюсти, отлитые бронзы. Существо шипело, то и дело высовывая сквозь стальные зубы тонкий змеиный язык. С последнего капала слизь, которая дымилась, при соприкосновении с полом. Это было единственное существо, которое Джин успела рассмотреть должным образом - колбы одна за другой разбивались, и из них, пробивая через стекло себе путь наружу, вылезали чудовища - одно мерзостнее другого, будто были созданы специально для нездоровой выставки. Все они были абсолютно разными. Одни были сделаны из людей, другие из животных. Большие трёхметровые твари и маленькие паукообразные зверьки. Но было в них и общее - все сочились мерзкой слизью, от запаха которой инквизитора нешуточно воротило. Насилие над её желудком не заканчивалось ни на секунду.
   Словно по сигналу твари сорвались со своих мест. Бутон из плоти на спине волка распустился, и оттуда вылетела тугая струя мерзкой жижи, которая тут же достигла позиции Джин. Та еле уклонилась, а затем возвела фиолетовый барьер, в который монстр врезался всей тушей. Усталость сказывалась: полусфера не только не расплавила монстра - она сама чуть не треснула. Инквизитор сняла щит и всадила в живот созданию энергетический меч, что вытянулся из запястья. Он с трудом прошёл сквозь плотную шкуру существа, расплавляя тому кишечник. Девушка отбросила животное плечом, чтобы парировать удар другого монстра - паукообразной нечисти почти удалось приземлиться ей на голову. Джин подпрыгнула на полтора метра и послала паука метким ударом ступни в далёкий полёт.
   "Убивай. Рви. Уничтожай".
   Голоса в голове становились всё яростнее. Всё гневливее. Один из них звучал всё громче и всё яснее. Ещё немного и кроме него других не будет. Этот голос набирал силу и понемногу пожирал все её мысли.
   Нужно сопротивляться.
   Но для сопротивления сил оставалось мало - инквизитор истощилась физически, духовно и морально. Она не знала, сколько ещё сможет управлять своей силой.
   Джин отпрыгнула, и рядом с ней врезался в пол огромный молот, образуя широкую трещину в камне. Отпрыгнув от стены, она прицелилась в голову нескладному великану. Но перед самым столкновением он резко выпрямился и схватил девушку за ногу.
   Перехватил?!
   Громила швырнул её, как тряпичную куклу. Инквизитор отлетела на десять метров, приземляясь на чёрный камень спиной. Если бы позвоночник был из костей, то сейчас он точно бы треснул. Волк решил закусить её головой, но данным планам помешали руки, которые держали пасть у лица Джин разомкнутой. Металлические зубы впились глубоко в мышцы, достигая костей из металла. Кровь брызнула из вен, окропляя челюсти чудовища багровым соком. Одна из лап, оканчивающаяся мечом, вонзилась инквизитору в живот, разрубая двенадцатипёрстный кишечник и пронзая правое лёгкое. Джин собралась и отбросила от себя мутировшее чучело, уперевшись в него обеими ногами.
   "Слаба".
   Встав в прыжке, ей тут же пришлось обороняться от ещё одной твари - человек, вместо рук у которого были вшиты два металлических молота, врезался в неё. Энергетическая сфера приняла на себя тяжёлый удар, но инерция отбросила инквизитора и спиной она достигла стены. В сидячем положении она продолжила блокировать многочисленные атаки барьером - монстр имел твёрдое намерение к ней пробиться. Когда щит почти рухнул, инквизитор отключила его и существо, потеряв равновесие, упало. Джин перекатилась в сторону и тут же встала, по пути разрезая по линии талии своего оппонента. У стены осталось лежать два мутанта, вместо одного, однако верхняя его половина сдаваться не собиралась. Используя молоты, будто костыли, оно медленно заковыляло по направлению к ней. Инквизитор, возможно, и посмеялась бы этому, но времени на то не оставалось - две твари, идентичные тем, что сражались с ней у входа в храм, одновременно достигли своей цели.
   "Слишком медленно. Лучше сдохни".
   Джин отпрыгнула, и на когтях одной бестий осталась добрая половина правой щеки, что обнажило зубы девушки. Она собралась было пойти в атаку, но её боевой вопль прервал боевой молот, вбивший девушку в камень - один из громил каким-то образом оказался позади. Перед тем, как он нанёс второй удар, инквизитор кувыркнулась, оказываясь вплотную к одной из когтистых существ, прыгнула и разбила модернизированный череп существа метким ударом ступни. Его собрат подался вперёд, перекусывая инквизитору бедро, которая, в ответ, фиолетовым клинком спилила гурману полголовы. Упав на пол, в Джин вновь прилетел гигантский молот - на этот раз в грудную клетку. Удар был такой силы, что, казалось, выпрыгнут из черепа оба её глазных яблока. Хвала Великому Оператору, кости блестяще выдержали столкновение. В этот раз увалень оружие не убрал, вместо этого наступив на него и придавливая тем самым к полу инквизитора. Настигший её второй гигант высоко поднял оружие и собрался нанести серьёзный ущерб черепу Джин, который после такого точно треснет, как куриное яйцо.
   "Кровь. Кровь. Кровь".
   Сфера энергии приняла на себя последний удар. Она треснула и взорвалась, отбрасывая громил в стороны. Последняя духовная энергия инквизитора ушла на этот взрыв. Девушка отползла к стене и попыталась встать, опираясь на неё спиной и оставляя на ней равномерный кровавый след.
   "Не борись".
   Она попыталась проанализировать своё положение.
   "Не сопротивляйся".
   Через секунды три её нагонит очередной монстр.
   "Мы не враги".
   Энергии не осталось - никаких больше сфер и энергетических клинков.
   "Ты - это я".
   Увечья не заживали - всё тело было одной кровоточащей раной.
   "А я - это ты".
   Сил не оставалось. Маны не оставалось.
   "Прими меня".
   Оставалась лишь живучесть. Если подумать, это не такой уж и плохой план.
   "Ты и я".
   - Кровь так кровь...
   "Вместе".
   - Ха-ха-ха! И это всё, на что способна "великий инквизитор"?! А строила из себя невесть что! - старик вещал с трибуны, заливаясь хохотом.
   Волк разбежался и прыгнул на жертву, разевая бордовую от крови пасть. Однако до цели не долетел - соки инквизитора, что существенно окропили бронзовые клыки, собрались в единый сгусток, кристаллизировалась и тонкими иглами устремилась вовнутрь чудища, вылетая из затылка. Монстр, ещё живой, припал к ногам девушки. Кровавая масса, что вылетела из создания, вернулась в рану на руке её хозяйки. Травма на предплечьях расширилась, и из порванных вен заструилась с новой силой алая жидкость, застывая в два тонких клинка, которые шли от локтей по рёбрам ладоней и достигали метра в длину.
   Зверь хотел было встать, но Джин точным ударом перерубила его спину чуть ниже шеи. Инквизитор исподлобья посмотрела голосившему с кафедры настоятелю в глаза. На её лице промелькнула лёгкая садистская ухмылка. От такого взгляда у священника похолодело нутро. Огромный гигант вместе с двумя ранеными, но не сломленными, когтистыми тварями почти настигли свою добычу. Увалень опустил свою стальную дубину на то место, где полсекунды назад мирно стояла его цель. Джин нырнула ему под руки, а после выскочила между его локтей и приземлилась ладонями ему на плечи, отрубая по ходу полёта обе конечности. После чего она повернула рёбра ладоней в направлении шеи гиганта и совершила оборот вокруг своей оси, выкручивая лезвиями голову. Инквизитор отпрыгнула, захватив с собой эту существенную часть его организма, и, приземлившись, швырнула её в одну из когтистых бестий, у которой был проломлен череп. Она влетела монстру в грудину, взрываясь, словно снаряд, и разрывая туловище твари. Второй доходяга допрыгнул до девушки и замахнулся лапой, чтобы снести той голову. Но, к своей беде, он успел откусить от Джин кусок. Кровь, что чуть ранее залила его ротовую полость, устремилась в разные стороны, отрывая монстру нижнюю челюсть. Он потерял концентрацию, и инквизитор легко добила его, крест-накрест разрубая торс и превращая одну тварь в четыре разных.
   Второй гигант уже не так неожиданно оказался за её спиной. Инквизитор шагнула вправо, пропуская удар молотом, а затем взмахнула левым мечом снизу вверх, отрубая монстру шею и руки почти по плечи. Ещё пять или шесть слизистых тварей разной формы и размеров мчались, стремясь на помощь сотоварищам. Вены с внутренней стороны локтей, как и вены у ступней, открылись, дав ход свежей крови, и Джин понеслась на противника, расположив руки вдоль тела для большей аэродинамики. Первый из мутантов, напоминавший большую замаринованную в слизи зелёную кошку, прыгнул на предполагаемую цель лишь, чтобы промахнуться - инквизитор скользнула под его брюхо и вынырнула рядом с чудищем с телом человека и хвостом змеи. Последний попытался увернуться от внезапно появившегося перед ним врага, но не успел - клинки вспороли его от живота до плеч, вываливая на пол его кишки и демонстрируя окружающим лёгкие. Джин широко махнула правой рукой, и один из мечей отлетел, стрелой войдя в череп ловкой когтистой твари, похожей на Ламару в её обличье оборотня. Девушка прыгнула и нанесла правой ногой третьему на её памяти гиганту. Он попытался перехватить ногу резким движением, но в этот раз вдоль ноги, от колена до ступни, сформировалось лезвие, которое распополамило увальню ладонь. Ступня с хрустом приземлилась в висок чудовищу, а в продолжение ступни вытянулось лезвие, пронзившее мозг. Будучи внутри, кровь поменяла своё агрегатное расстояние и устремилась в разные стороны, взрывая голову нескладному созданию. Инквизитор приземлилась, ловко поймав кровавый клинок, вернувшийся к ней бумерангом.
   Из вен мощным потоком устремилась кровь, формируя шар у груди Джин. Девушка повернулась к группе тварей и выпустила массу, томящуюся в сфере, в виде двух размашистых тонких дуг, которые серпами прошлись по четырём тварям, разрубая каждую на несколько кусков. Обернувшись, она выпустила в летящую на неё когтистую бестию багровый снаряд, который разделился на три части и вошёл монстру в череп, грудь и правое плечо, приводя к превращению мест попадания в фарш. Ещё один резкий пируэт в сторону и "полукошка-полугубка" разделилась согласно оси абсцисс.
   Тут в левое плечо инквизитора влетел какой-то отросток, пригвоздив к стене, как бабочку, которую прибили булавкой к листу из тонкой фанеры.
   - Хватит с меня цирковых представлений!
   Отросток являлся полноценной конечностью и тянулся далеко, заходя за спину настоятелю. Длинная рука, покрытая слизью, на месте ладони которой располагался длинный костяной шип. Джин попыталась было разрубить преграду, но из-под мантии старика вылезла ещё два таких шипа, и пронзили второе плечо и живот девушки, крепко закрепляя её на стене. Сосредоточившись, инквизитор выпустила в старика где-то половину оставшийся крови разом, от перенапряжения разорвав себе вены на шее, бёдрах и груди. Но плотный поток острых игл разбилось о подобие панциря, который настоятель выстроил перед собой из множества уродских несуразных конечностей. Несколько конечностей перерубило, и они с грохотом упали, будто были сделаны из металла, но, в целом, хитиновый щит из мерзопакости устоял. Джин сконцентрировалась. Она запустила снаряд. Затем ещё один. Потом ещё. Маг пускала один багровый снаряд за другим, в отчаянье пытаясь пробиться к своему врагу, но всё без толку. Последняя попытка окончилась ничем - из опустевших вен больше не вытекала кровь. Инквизитор опустошила себя полностью.
   Гогот разнесся по лаборатории, и старик разложил повреждённый панцирь из костяных щупалец, давая последним свободу воли. Теперь они, будто павлиний хвост, веером расправились позади него.
   - Ха-ха-ха! Ну, вот и всё! - улыбка, широкая настолько, что, казалось, вот-вот порвёт ему щёки, разлилась по лицу. - А теперь, милочка, я тебя вскрою. Мне очень интересен источник твоих необычных навыков. Моим детям они ой как пригодятся.
   Она была на последнем издыхании. Регенерация занимала слишком много времени. Она просто не успеет. Главное её преимущество её покинуло. Без работающего кибернетического мозга металлически скелет был лишь красивой поделкой и мог быть движим только мышцами. А потому инквизитор, не в силах шелохнуться, болталась, словно халат на вешалке. Джин чувствовала кровь. Не в себе - в тварях. Но, даже в лучшей своей форме, она могла повторить трюк, который выполнила в верхнем соборе, не чаще раза в месяц. Сейчас она жалела о скорой растрате своих козырей на ранней стадии операции. Скорее всего, её вскроют и распихают её внутренности по вот таким вот уродам, подобным тем, что стоят вокруг. Сознание меркло. Глаза закрывались. Последнее, что она слышала - гогот морщинистого мутанта. Сон.
  
   - *кха-кхеа... - от смеха слюна попала церковнику в горло, и тот закашлялся, - ну, что ж, я, пожалуй, нач...
   Он осёкся. Со стены, приколоченный на штыри, ему в лицо улыбался поверженный враг. Улыбка демонстрировала готовность насладиться процессом вспарывания ему кишок.
   - Знаете... - её голос изменился, - довольно интересная идея создать тут кунсткамеру, - настоятель побледнел - он узнал этот голос, - я, право, заинтригована всеми этими... - Джин мотнула головой в сторону громилы, - ... уродцами.
   - Что ты мямл...
   - Тс-с-с, я сейчас говорю, настоятель. Немного уважения, прошу вас.
   Он не мог поверить в то, что слышал. Инквизитор блефует? Она умеет менять голос? Это, должно быть, блеф. В любом случае, он её вскроет. Обязательно вскроет. Его не запугать. У него все карты на руках.
   - Только вот незадача, настоятель... - девушка приняла задумчивый вид и посмотрела в потолок, - вы, кажется, повредили мою собственность, - она вновь посмотрела на него, - ай-ай-ай, так поступать не хорошо, - лицо расплылось в выражении абсолютного садизма, её зрачки сузились в точку - как вопрос решать будем?
   - Н-не может быть. Разорвать её!
   Не успел он оформить приказание речью, как конечности, что удерживали девушку, разлетелись на шматки, подобно воздушным шарикам, отпуская жертву. Джин плавно приземлилась и медленно и вальяжно пошла в сторону старика. Громила занёс было булаву, но изящный взмах правой рукой привёл к отделению его головы и рук от тела, и булава гулко стукнулась о камень. Три когтистых бестии напрыгнули на девушку, но от каждого их выпада она плавно увернулась, чередуя шаги с грациозными движениями рук. Твари оказались на полу в виде больших обрубков, залив всё под собой слизью. Инквизитор не смотрела на своих противников. Словно были пустым местом. Словно даже её не беспокоили. Каждая тварь, пытавшаяся нанести её вред, сначала достигала, вместо цели, лишь воздух, а потом свою кончину.
   Глава церкви обомлел и попятился назад, его отростки приподнялись, готовые к атаке. Девушка прыгнула и очутилась на возвышенности, на которой ещё недавно он чувствовал себя в безопасности.
   - Что-то не так, настоятель? Вид у вас больно бледный. Но не волнуйтесь... я хороший целитель... - она всё шла вперёд, потроша взглядом.
   - Умри!
   Когтистая рука устремилось к жертве, пронзая ей живот.
   - П-попал? - не веря своим глазам, переспросил церковник.
   На его лице промелькнуло лёгкое облегчение. Которое как рукой сняло. Он не мог вытащить из неё свой коготь. Девушка крепко сжала мерзкую плоть ладонью. Настоятель попытался снова, со всей силой потянув на себя, но инквизитор даже не шелохнулась. Она просто стояла и улыбалась.
   - Не шути со мной, девка!
   Огромные слизистые гвозди помчались на врага, но тот исчез. Во вспышке света пропала кожа, затем плоть, а после и металлический скелет. В обратном порядке Джин материализовалась за спиной у одного из питомцев настоятеля, хватая того за голову, затем опять испаряясь. Повисла тишина. Настоятель бешено вертел головой, пытаясь определить, где его противник.
   - Что? Куда?
   Раздался жуткий скрежет и вой. Звуки воплей исходили сверху. Священник с ужасом посмотрел наверх.
   - Э? - сначала он не понял, что он увидел. - Ч-ч-что за...
   С потолка, будто марионеточная кукла, закреплённое на тонких тросах из вен, жил и волос, свисало одно из его творений. Спинной мозг создания был извлечён, и та просто бездыханно болталась. Но врага нигде не было. Раздался характерный звук, и ещё одна из мутировавших тварей пропала.
   - Э? - церковник не успевал взглядом за своим оппонентом.
   Хрип и скрежет, и под потолком повисло чудище, напоминающее волка. Нити искусно обвивали его пасть, держа её открытой. Отдельной нитью был закреплён язык монстра. Настоятель пригляделся. Морда существа выглядела одновременно и нелепо, и ужасающе - создавалось впечатление, что она выражала некое подобие экстаза. И тут жрец ужаснулся - у первой, человекоподобной, твари схожее выражение - все его лицевые мышцы пронизывали нити.
   Небольшая вспышка - один из громил пропал из поля зрения. Потом ещё. И ещё. По очереди, всё быстрее и быстрее монстры исчезали с пола, чтобы затем появляться у потолка в качестве произведения больного хирурга.
   - Стой...
   Монстры таяли числом.
   - Х-хватит...
   Лаборатория полнилась жалобными воплями.
   - Остановись!
   Художница закрепляла их в нелепых позах, а лишь потом убивала, давая возможность осознать себя частью процесса творения.
   - Остановись! Немедля!
   Требования оставались без ответа, он только и успевал наблюдать за новыми и новыми экспозициями. Последние начали выражать разные эмоции. Кто-то из монстров казался печальным, кто-то гневливым, а кто-то радостным. Фигуры получались всё искуснее и извращённее. Некоторые и вовсе состояли из нескольких тел и представляли целые композиции из эмоций и выражений. Все монстры исчезли - сверху свисало несколько дюжин объектов живописи.
   В центре этого больного кукольного цирка стояла она. Джин широко развела руки, будто позируя в блеске софитов. Её лицо абсолютно перекосилось, можно даже сказать "деформировалось", нездоровой садисткой улыбкой, от которой, казалось, сейчас это самое лицо порвётся. Инквизитор отвесила низкий поклон. Она, ровно держа спину, наклонилась почти к коленям, так, что её волосы коснулись пола. Вытянула правую ногу назад чуть дальше, чем на полметра. Положила правую руку на сердце, а другую вытянула влево и немного назад. Этот изящный манёвр был выполнен синхронно и очень плавно, казалось, что она всю жизнь тренировалась кланяться.
   Затем приподняла голову и, посмотрев исподлобья на настоятеля, шёпотом, сказала:
   - Мне нужна ещё одна... фигура...
   - Быть не может! Чудовище! Сдохни! - отростки, повинуясь своему хозяину, взвились в воздух и по баллистической траектории полетели к своей цели.
   Лёгкий смешок. Ни одна из стрел из плоти и кости её не задела - она спокойно стояла между конечностей, вонзившихся в красный бархатный ковёр.
   - Позвольте показать вам... настоящее чудовище...
   Джин медленно положила ладони в рот, а затем потянула руки в разные стороны, выламывая себе нижнюю челюсть. Кровь окрасила ковёр под ногами инквизитора в яркий алый свет. Язык болтался, как тряпичная кукла, на остатках мышц и кожи. Затем, одну из ладоней девушка засунула вовнутрь. Она неотрывно смотрела на настоятеля, пронзая старика взглядом. Даже с оторванной челюстью казалось, что она продолжала улыбаться.
   - Ч-ч-что ты творишь? Прекрати!
   Ладонь входила в пищевод всё глубже и глубже. Наконец, будто что-то нащупав, она протянула руку назад. Во рту показалась металлическая ручка, за ручкой вышло зазубренное лезвие, украшенное рунами и письменами. Это оказался кинжал. Длинный церемониальный клинок покоился в её руке. Лёгким движением свободной она ввернула кость в прежнее положение, однако рваные раны на щеках не заживали. Теперь они продолжали её садистский оскал от уха до уха.
   - Время творить.
   - Стой! Нет! - игнорируя запрос, Джин пошла на настоятеля.
   По катакомбам разнесся оглушающий вопль.
  
   Пробуждение. Бодрствование дотянулось своими скрюченными мерзкими руками до инквизитора и вырвало её из сладостного забвения. Открыв глаза, Джин обнаружила себя лежащей в позе зародыша перед пультом управления стеклянными постелями мутантов. Она попыталась встать. Болело всё тело. Голова, живот, руки, ступни, а, в особенности, щёки и язык. Так тело не болело даже после её алкогольных вечеринок тех времён, когда девушка состояла в ОПГ. Немного размяв суставы, она осмотрелась. В этот момент боль заняла почётное второе место в списке её переживаний. Все те звери и монстры, которые ещё недавно чуть не преуспели в разделении её на чуть большее количество инквизиторов, чем один, мирно висели вокруг.
   - ... ебать...
   А затем она посмотрела чуть подле себя, но на этот раз повнимательней.
   - ... еба-а-ать...
   Скульптура. Вместо трибуны, с которой сыпал издевательские речи командир сухофруктов, теперь стояло нечто. Оно, по большей части, состояло из плоти. Инквизитор не могла сразу точно сказать из чьей, и потому подошла поближе, вплотную к этому нечту. Скульптура, при ближайшем рассмотрении, действительно была выполнена из плоти и костей, по форме напоминая алтарь. Нечто, сшитое из разрозненных кусков тел, сидело в позе лотоса. Притом его ноги, руки были позаимствованы у различных существ. Одна нога явно козлиная, а вторая - волчья. Вместо правой руки в торс вонзена обглоданная кость, которая кончалась подобием железных когтей. Вместо левой - нескладная огромная конечность одного из громил. Все эти запчасти крепились к торсу бледно-розовыми нитями - Джин не стала рассматривать эти нити поближе - ей даже думать не хотелось о том, чем они на самом деле являлись. Туловище, которое составляло центр композиции, было явно человеческим, за одним исключением - из него торчали тёмно-коричневые отростки, словно ветки из дерева, но все они были перерублены и истекали мерзкой слизью. На жирном животе было выцарапано два слова. Одно под рёбрами: "боль". Другое, почти у лобка: "удовольствие". Сверху к торсу, теми же нитями, было приделано три головы. Самой левой была голова когтистой бестии - весьма деформированной, но её выдавало вкрапление аккуратных листов металла. В центре - волка с бронзовой пастью. А справа водрузилась огромная, закутанная в ткань, башка одного из увальней. В ногах у произведения шизофреничного артиста стояла чаша. Скреплена из костей и обтянута свежей кожей. В чаше покоилась голова старика, однако черепа в ней не наблюдалось. Просто мешок, наполненный плотью, мозгом, кровью и двумя глазами.
   Девушка около пяти минут просто стояла и рассматривало "это". Ей не хватало духа, чтобы продолжать что-либо делать. Даже блевать особо не хотелось - слишком много раз за сегодня уже был выполнен этот ритуал булимии. Потому она просто глазела, не в силах что-либо предпринять.
   Что за чёрт? Как? Я же... что? Почему?
   Ей хотелось унести ноги. И чем скорее обе ноги будут унесены - тем будет лучше. Смесь непонимания, ужаса и отвращения выдавал холодный пот на её лбу. Но, перед тем как она тактически отступит, оставалось ещё одно дело. Информация.
   Девушка пристально смотрела на голову в чаше.
   Мне нужно знать...
   Медленно она потянулась к отсечённой части тела. Чтобы убедится, что кровь точно настоятеля, девушка засунула ладонь туда, куда раньше входила шея. Вытащив пальцы из остатков пищевода, инквизитор обнаружила на них кровь вперемешку со слизью.
   - ... бля... - жалобный мат, с оттенком эмоции "я тут подумала, что меня всё-таки сейчас вырвет", вылетел из уст Джин.
   Она поднесла нечто ко рту и быстро облизала, стараясь ускорить не самый приятный из процессов. Чуть позднее осознав, что самое неприятно ещё впереди.
   Попытка прочитать кровь привела к образам. Нескончаемому потоку образов. Что-то было не так. Обычно память прямая и гладкая. От прошлого к будущему. Но то, что наполнило ей сознание сейчас, было абсолютным хаосом: видения, абстрактные фигуры и поток белого шума. У инквизитора покосились ноги, и она припала на четвереньки. Девушка пыталась контролировать чтение, а потом и остановить, но было поздно - словно после прорыва дамбы, поток визуальной и звуковой какофонии единой волной нахлынул на её разум, сокрушая под собой сознание. Джин тяжело дышала.
   Слишком много.
   Чужая память захлёстывала её, не оставляя следа от собственной личности. Видения были неразборчивыми. Звук рванный и прерывистый, а самих видений так много, что сконцентрироваться на одном из них было невозможно. И всё же одно было яснее прочих. Было ярче. Было понятнее. Сконцентрировав всю волю, Джин вгляделась в пропасть чужой памяти.
   - Возьми его. И водрузи, как стяг нашей общей души, - девушка, лицо которой покрывали язвы, передала сияющий зелёный кристалл мужчине, покрытому чёрными латами. В ответ он лишь кивнул.
   Образы закончились. Но сознание инквизитора не успело выбраться из месива чужой памяти. Девушку поглотило потоком неразборчивых видений. Она бездыханно упала на пол.
  

XXIV

   - Долго ещё нам ждать?! Может, хотя бы, дверь откроем?
   - Успокойся. Нам сказано ждать тут. Прямо вот тут, - она указала пальцем на мостовую под своими ступнями.
   - Генерал, это тупо... вы и сами знаете, что это тупо...
   - Тем более, разве плохо, если она не вернётся?
   - ... прошу прощения?
   - Я бы с удовольствием сняла бы уже эту штуку, - Эрния потянула свой серебряный ошейник, - крайне неудобно.
   - Но... генерал... - моряк растеряно посмотрел на своего бывшего командира.
   - Только не заливай, что симпатизируешь, - ледяная ведьма в ответ лишь нахмурилась, - эй, а ты чего творишь?
   Гриир в этот момент в одиночку пытался отпереть невероятно большие ворота, ведущие в храм. Давалось это ему, честно будет сказано, плачевно. Он упирался в дубовую древесину спиной, толкал её, а потом решил тянуть, но та никак не сдвигалась с места
   - Иду за кошкой, - следопыт никак не сдавался. Дверь не сдавалась в ответ.
   - Ты никуда не идёшь, - ледяная ведьма, слегка оттолкнув моряка, пошла к ловушечнику.
   Тот не обратил внимания, с головой окунувшись в своё увлекательное времяпрепровождение. Эрния подошла сзади и положила руку ему на плечо.
   - Оглох?
   - Я не помню, чтобы вас назначали заместителем.
   - А я не помню, чтобы мне приказывали тебя не трогать.
   Гриир повернулся лицом, собираясь что-то сказать, но тут ему почти в глаз вонзился алый лёд - из порванной плоти запястья ледяного генерала выходил тонкий кинжал.
   - Даже так?
   - Отойди от двери или будешь регенерировать. Долго и упорно регенерировать.
   - Уверены, что успеете навредить? - рука следопыта потянулась к поясу.
   - Что ты собрался делать? В сердце мне его вонзишь? - в мягкий живот женщины уткнулся металлический наконечник кинжала.
   - В этот раз попробую печень.
   - Прекратите, - снайпер вмешалась в разговор двух старых друзей, - мы не враги. Нужно проголосовать. Кто за то, чтобы идти искать командира? Поднимите руку.
   После запроса, за поиск инквизитора высказались Титус, Гриир, слегка приподнявший свой кинжал, Ламара и сама Ин. Уолтер опустил кисть после столкновения со сверлящим взглядом Эрнии. Та лишь фыркнула, отпуская со своего прицела лучника.
   - Пф-ф-ф, если уж так желаете, то можете... - она резко повернула голову к воротам.
   - Гене...
   - Тс-с-с, - она приподняла кисть, призывая замолчать, затем подошла к воротам и прислонилась к ним левым ухом.
   С другой стороны раздавался приглушённый грохот, скрип и... чавканье? Генерал сделала несколько шагов от массивных дверей из дуба.
   - Хорошо. Давайте откроем, - она сделала характерное движение рукой, - Уолтер, займись.
   - Есть, мэм!
   Левиафан подбежал к прорези ворот, сунув руки в щель, поддел, как крюками, обе двери ладонями и одним движением, разводя широко плечи, настежь отворил их, не замечая отскакивающего от неожиданности следопыта. Последний перекувыркнулся и привстал около моряка, отряхивая кожаную броню от грязи.
   - Аккуратнее.
   - О, прости, забыл, что ты существуешь, - ехидным тоном ответил мичман. Забрало шлема было закрыто, но следопыт был уверен, что моряку хорошо бы стереть улыбку с лица.
   Гриир было продолжил перепалку, но у открытого проёма показался силуэт. Следопыт пригляделся - в храме было темно, а тусклый свет масляных фонарей еле-еле освещал улицу, не говоря уж о внутренностях собора. После нескольких секунд интенсивного прищуривания морщины на лбу разгладились, и лицевые мышцы расслабилось, выражая облегчение.
   - Кошка, мы уже подумали, что т...
   Приветствие прервали челюсти, которые впились ему в горло. Уолтер рефлексивно подскочил и ударом ноги отбросил своего командира обратно ко входу. Та приземлилась на корточки, тормозя о каменную мостовую когтями из живого металла. Следопыт упал наземь с разорванной трахеей, фонтанируя кровью.
   - Гриир! - крик беспокойства со стороны Ламары разнёсся по площади.
   - Что за?
   Уолтер глазел на вурдалака, пытаясь понять, что предпринять. Перед ним была всё та же инквизитор, но что-то с ней совсем было не так: губы были разорваны и из-под них выпирали длинные клыки, пальцы кончались мечевидными отростками из металла, а вся она была залита багрово-зелёным месивом.
   - Г-генерал? - нежить, тем временем, на всех четырёх подбиралась к своей добыче.
   Ламара побежала к ловушечнику, следом за ней, относительно неспешно, шёл однорукий рыцарь.
   - Генерал! - Эрния стояла, стиснув зубы - такого поворота событий она не ждала.
   От неё, наконец, последовал приказ:
   - Задержать!
   - Есть, мэм!
   Левиафан понёсся на врага, занеся ятаган для удара, но изворотливый монстр отпрыгнул в сторону, после чего кинулся на пышную блондинку, которая собралась оттащить Гриира в безопасное место. Не успев активировать кольцо, она также стала жертвой инквизитора - острые ладони легко вошли в мягкий живот. Вонзившись в её плоть, вурдалак тут же потянула на себя, вываливая кишечник женщины на гранит. Вскрикнув, она упала, вопя в агонии.
   Эбонитовый рыцарь кинулся к монстру, готовясь разить огненным мечом, но молодая нежить оказалась невероятно прыгучей. Оттолкнувшись от земли, она перелетела через голову Титуса, устремившись по баллистической траектории на ледяного генерала. Эрния не поддавалась панике, а вместо этого хорошенько прицелилась - оба глаза Джин пронзили тонкие ледяные осколки, полностью ослепляя. Но вурдалакам глаза не нужны. Удивительные создания способны ориентироваться в окружающем пространстве исключительно по запаху. Расчёт ледяной ведьмы оказался неверен, и нежить влетела в неё, повалила наземь и начала отрывать от генерала куски.
   Ин не могла выстрелить. Она уже давно навелась на цель - у выходной части линзы магического окуляра искрилась блеклая печать. Но одноглазый стрелок просто не могла переступить через себя и нажать на спусковой крючок. Её руки тряслись - единственное, что она могла - продолжать вести существо через прицел.
   Эрния просто так не сдавалась - из порванной плоти в существо вылетел сонм охлаждённых кровавых снарядов, впиваясь в плоть нападающего. Джин отпрыгнула от острого блюда и в воздухе её, наконец, нагнал Уолтер, выполняя широкий взмах своим клинком, который тут же врезался существу в позвоночник, перерубая плоть. Инквизитор неуклюже рухнула на землю, но не успела она и поднять головы, как её накрыла волна плотного пламени - чёрный дракон в который раз выжигал свои лёгкие. Струя огня была настолько плотной, что Джин вынесло по направлению потока, и она врезалась в ближайшее дерево. Моряк быстро подбежал к ведьме, помогая встать. У женщины были частично порваны шея, живот и грудь, а также сломана пара рёбер.
   - Генерал? - она еле стояла, опираясь на металлическое плечо сослуживца.
   - Твою мать, Уолтер, какой ты нерасторопный, - хрипя, язвила Эрния, изо рта которой с каждым словом извергалась столовая ложка крови.
   Вурдалак вставала. Обгоревший монстр вынул из своих глаз посторонние предметы - после этого органы тут же отрегенерировали.
   - Несдобровать нам... - Титус был настроен крайне пессимистично. Его отрубленная рука так и не срослась с телом. Лёгкие, трахея и ротовая полость почти полостью выгорели - с каждым вдохом и выдохом до окружающих доносился больной скрежет. Казалось, что рыцарь вот-вот рухнет на мостовую и без посторонней помощи. Единственным полноценно боеспособным бойцом сейчас оставался мичман - изувеченный снайпер, у которой оставалась одна линза, сильно не поможет. Но моряк даже понятия не имел, с чем имеет дело и как ему биться.
   Монстр, тем временем, уже выпрямился и тщательно рассматривал свою потенциальную пищу.
   - Это...? - ведьма заметила, что с плотью вурдалака что-то было не так: из-под кожи, понемногу, прорезая капилляры и вызывая небольшие кровотечения, медленно вылезали чешуйки, которые в блеклом огне уличных светильников казались тёмно-синими.
   - Броня, - продолжил Несокрушимый.
   Всё новые чешуйки медленно проглядывали из эпителия, заменяя собой кожные покровы. Через полминуты они добрались и до горла.
   - Птичка, птичка в небесах... - из стальных челюстей подал признаки жизни поломанный голосовой имплант.
   - Оно говорит, - Уолтер стал ещё удивлённее.
   - Твоя плоть в моих зубах... - Джин сделала шаг в сторону своей команды, - птичку эту я возьму... - она выгнула спину, готовясь к атаке, - крылья птичке оторву!
   Вурдалак прыгнула в сторону ледяного генерала, но Левиафан успел перехватить монстра в полёте, обхватив за талию, и уронил чудище на землю, упав вместе с ним. Будучи на траве, моряк попытался применить болевой захват, но довольно неудачно - Джин боли не чувствовала, а её суставы легко выходили из привычных мест обитания, мешая нормально её зафиксировать. Инквизитор извернулась и извлекла себя из-под металлической туши, отходя от очередной инфернальной струи, которая выжгла траву вместо вурдалака. Титус ускорился за счёт реактивной тяги и продолжил наступление, пытаясь поразить нежить ярким лезвием. Существо поражало своей скоростью - оно не только поспевало за летящим драконом, но и уворачивалось ото всех сверхскоростных выпадов. Армированная нежить на всех четырёх бежала впереди Несокрушимого. Тот усилил концентрацию и полетел ещё быстрее, но, вопреки ожиданиям, догнать её никак не мог - так они нарезали несколько кругов по парку, который благодаря чёрным дорожкам из гари уже напоминал гоночный трек. Заваленный трупами гоночный трек. После третьего круга Титус подумал, что хорошо бы сменить тактику - все попытки завести зверя в сторону Уолтера оказались неудачными, но также он понял, что сил на подобные изменения у него не оставалось. Джин обернулась, и на изувеченном лице проявилось что-то на подобии улыбки. Эбонитовый рыцарь начал резко тормозить, вурдалак извернулась и прыгнула на свою добычу. Дракон набрал полные легкие огня, но силы его уже покинули - вырвавшееся на свободу пламя не смогло бы сжечь и стопку тростинок. Последнее, что он увидел - когтистую лапу у своего лица. Создание прыгнуло на рыцаря и одним ударом лишило его глаз и носа. На остатках тяги Титус пролетел ещё около сотни метров, врезался в стену каменного дома, а затем бездыханно упал на мостовую.
   Вурдалак не стала терять ни секунды и помчалась на самую кровоточащую цель в поле видимости, но мичман ринулся вперёд, закрывая металлической тушей своего лидера. Нежить, издав недовольный скрежет кинулась на Левиафана. Зверь и воин крепко вцепились друг в друга, в попытках выбить из друг друга всю спесь. Джин кусала, царапала, била доспех Уолтера, но всё было без толку - монолитный магический артефакт оставался неприступен. С другой стороны, после каждого удара моряка от инквизитора отлетали куски плоти и металлическая чешуя. Очередной крепкий удар по стальной челюсти откинул вурдалака в сгоревшее дерево, ломая несчастному растению ствол. Моряк обхватил ступни чудища и несколько раз поднял её над собой, а потом ударил её всем телом об землю, будто она была подушкой. После удара он раскрутил её, будто профессиональный спортсмен ядро, вокруг своей оси и бросил, попав живым снарядом в статую Святой Елены. Вурдалак, кряхтя суставами, поднялась, опираясь о мраморный монумент.
   Моряк встал в боксерскую позу и игриво два раза ударил воздух перед собой, чуть подпрыгнув на месте:
   - Ну что, кэп, хочешь ещё огрести?
   Из металлических челюстей раздалось что-то типа клёкота, который по звучанию напоминал смех. Синие чешуйки на руках уплотнились, и из запястья инквизитора выкатилось бесплотное энергетическое лезвие. Существо, удовлетворённо посмотрело на новоприобретённое оружие, а затем медленно перевело взгляд на моряка, и на зубастой морде замерцало подобие улыбки.
   - Твою ж мать...
   Джин прыгнула, моментом позже очутившись за спиной противника. А затем просто пошла к следующей цели. Левиафан так и остался стоять на месте. Внутри доспехов, теперь служивших лесами, находился моряк, ноги которого отделились от торса. Во вспышке блеклого белого света артефакт исчез, и верхняя половина Уолтера упала на землю. Он ещё попытался проползти несколько метров, но силы его покинули, и разум мичмана окунулся в забвение.
   - Стреляй, дура! Совсем мозги растеряла?! - Эрния орала на снайпера, которая никак не могла открыть огонь, а просто стояла на одном колене и вела цель.
   Ледяная ведьма фыркнула. Обернувшись, она увидела, что с Уолтером существо общение уже завершило и на всех четырёх неслось к их позиции.
   - Стреляй!
   Но время на раздумье кончилось - монстр прыгнул и приземлился на генерала, впиваясь клыками ей в горло. Вурдалак начала рвать свою нелюбимую подчинённую, и даже алые осколки не могли теперь ей помешать - металлическая чешуя закрывала вурдалака почти полностью.
   Инквизитор поднялась, оставляя бездыханную ведьму лежать на мостовой. Она выпрямилась и медленно подошла к Ин. Руки последней тряслись, а со лба сочился холодный пот. Она не могла. Просто не могла выстрелить. Всё это время снайпер пыталась себя заставить открыть огонь, но в её понимании перед ней была всё та же Джин. Та подошла к ней вплотную. Существо склонилось так, чтобы их лица оказались на одном уровне. Затем оно крепко схватило правой рукой оружие, вырвало его из рук Ин и отбросило к дверям храма. После этого вурдалак шагнула ещё ближе - Жнец теперь могла чувствовать на своём лице дыхание командира. Оно активно принюхивалось к своей подручной.
   - Д-джин, ты...
   Металлический коготь оказался у её губ, преграждая появлению дополнительных замечаний. Зверь обратил внимание на пустую глазницу спутницы. Молодая нежить прикоснулась левой ладонью к лицу, закрывая чёрный колодец в черепе снайпера. Девушка почувствовала тепло. От изувеченной части головы по всему телу разлилось приятное чувство, близкое к телесному наслаждению. Снайпер расслабилась. На место паники пришло умиротворение. Джин убрала руку. Глаз теперь был на месте.
   - Вонь... я чувствую вонь.
   Противный скрипящий голос разнёсся по всему парку. Услышавшим его казалось, что в их органы звукового восприятия засыпали горсть песка. Голос скрипел, как ржавая шестерня, и одновременно громыхал, как поломанный гудок теплохода.
   - А вот и источник, - вурдалак обернулась и поднялась с корточек, у дверей храма стоял невысокий синеволосый парень.
   - Лунар? - искреннее удивление на лице снайпера начало вновь сменяться паникой.
   - А, это ты... Джин? - услышать после демонического визга мягкое звучание голоса ангелинга было блаженством.
   - Ч-что с ней?
   - "Регент", - зверь тем временем привстал и с интересом смотрел на потенциальную еду.
   - Что?
   - На ней доспехи регента. Неожиданно... - Лунар немного притих, задумавшись.
   - Как её вернуть?
   Голос снайпера сквозил отчаяньем. Этот срыв Джин не был похож ни на что из того, что она наблюдала ранее. Существование возможности, что инквизитор останется такой навсегда холодило душу.
   - Я не знаю.
   - Что? - сердце Ин на мгновение остановилось, - но...
   - Можно попробовать снять их... попытаться снять...
   - Это поможет?
   - Не уверен. То, что ты видишь перед собой - абсолютный защитный механизм. Он начинает работать, когда нежить на грани. В такой форме она питается, лечится, а потом превращается обратно. Регент всё усложняет. Доспехи выполняют приказ владельца. Приказ сейчас один - выжить. Но они тратят энергию. Много энергии. Джин - не Кайл - она не сможет восстановиться в этой штуке. Регент её убьёт.
   Он вновь задумался.
   - Есть и хорошая новость - вурдалак не видит в нас врагов. Можно попробовать иначе, - он поднял руки вверх, ладонями вперёд, одним движением скидывая с себя куртку.
   - Лунар?
   - Цыц, - он медленно сделал шаг навстречу к инквизитору, - Джин. Я подойду к тебе, ты не против? - парень смотрел зверю прямо в глаза и добродушно улыбался.
   Всем своим видом ангелинг показывал ей, что он не гроза. Та, в ответ, просто стояла и глазела на него. Лунар подошёл к ней почти вплотную, и Джин стала принюхиваться к гостю. Удара когтистой лапы не последовало, а, значит, всё было в норме. Парень облегчённо выдохнул.
   - Джин. Всё хорошо, - он начал неспешно опускать руки и заводить за спину инквизитору. Затем Лунар замкнул руки и заключил зверя в объятия, прижимая к груди. Монстр, наконец, испытал умиротворение, он расслабился и приютил голову у парня на тросе.
   - Прости меня, - Ангелинг сжал её ещё сильнее и тут вурдалак начала биться в судорогах.
   Она била и металась, царапала и кусала плоть пленителя, но никак не могла вырваться из медвежьего захвата. Через полминуты судороги прекратились. Джин обмякла у парня в руках. Ин встрепенулась и подбежала к командиру.
   - Что ты сделал?!
   - Успокойся. Держи, - снайпер подставила руки, и Лунар передал ей инквизитора, которую спутница мягко сжала в своих объятиях, - Аатросадос забрал всю энергию. Вот, смотри, получилось, - чешуйки с кожи девушки начали отпадать, крохотные кусочки металла со звоном бились о мостовую, - ей нужно поспать, - челюсти Джин потихоньку принимали естественный вид, когти медленно втягивались в пальцы, возвращая фаланги пальцев на места.
   Лунар огляделся. По всему парку лежали чуть живые соратники верховного инквизитора. На их долю сегодня выпало слишком много приключений.
   - Я постараюсь привести их в чувство. Вам нужно отходить. Быстро, - он сделал шаг в сторону Ламары, а затем остановился, немного призадумавшись и пробубнив себе в нос, - кстати говоря, где городская стража? Хм...
  
   Через некоторое время Ин нашла повозку, куда она, вместе с Лунаром, загрузила своих раненых соратников. Вскоре, они поехали к отелю.
   За эвакуацией, стоя на одной из крыш, наблюдала высокая фигура. При ближайшем рассмотрении можно было увидеть, что нечто напоминало плотный скелет, целиком и полностью состоящий из металла. В черепе существа из живого металла сверкали две ярких красных точки, служащие ему светочувствительными элементами.
   Автоматизированному механизму в одно из диалоговых окон внутреннего интерфейса, который состоял из множества экранов данных, поступило сообщение:
   "Unit[0][0]......[0] -> charge: Unit[10131][0][0]......[0]"
   Машина немного замешкалась, а затем медленно повернулась и пошла по крыше дома в сторону постоялого двора.

Эпилог

   - Ж-жрица хорошая, жрица ничего не делала, - мел со скрипом царапал зелёную доску, полностью покрытую письмом. Леннард устал - он хотел домой - уже было далеко за полночь. Но ещё больше он хотел жить.
   Командир стражи оглянулся - в классе за партами сидел весь криминалистический отдел, причастный к расследованию инцидента на телеграфе. Все они много-много раз писали одни и те же строчки.
   - Продолжай. Ещё две тысячи пятьсот тридцать два раза, - Мира сидела за учительским столом и жевала яблоко.
   - Я не буду проводить против жрицы расследование, - продолжал озвучивать свою писанину лорд, из последних сил вычерчивая очередное слово.
   - Громче. Мне плохо слышно, а на задних партах неслышно тем более.
   - Жрица хорошая, жрица ничего не делала! Я не буду проводить против жрицы расследование! - басом на весь класс прокричал рыцарь.
   Та удовлетворённо скрестила руки и кивнула головой.
   - То-то же. Ещё две тысячи пятьсот тридцать один раз.
   Это будет долгая ночь.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"