(Повесть опубликована в изд. "Буквика", Москва и в изд. "Альтаспера", Канада)
Глава 13.
Миша Либерман не спеша спускался по трапу самолёта, вот она Россия. Скромное здание аэропорта Калининграда. Вместе с напарником они прошли контроль, вышли на площадь перед терминалом. Хмурые тучи низко и неспешно двигались со стороны моря, почти постоянная здесь сырость холодила руки, пробиралась в щелочки одежды.
"Как тут люди живут постоянно? Что в холодном аквариуме!"
"Как люди вообще живут в России?" - в тон ему произнёс невысокий, с глубоко посаженными глазами рыжий парень, передёрнул широченными борцовскими покатыми плечами и направился вслед за Мишей. Семён Вениаминович Карцев был серебряным призёром первенства СССР по вольной борьбе, уже пять лет проживал в "земле обетованной", три из которых работал в одной с Моше фирме. Как большинство людей, достигших определённых высот в спорте, он не был сильно обременен сантиментами, которые так сильно мешают в их нелёгком труде. Нигде в Союзе не работавший, кроме борцовского ковра, и не имевшей обычной специальности, он поначалу пытался выступать за новую родину. Увы, спортивные успехи остались по ту сторону границы, видимо, годы давали себя знать, и лучшее время спортивной карьеры осталось позади, там, в Советской стране. Сеня подрабатывал, где мог, пока, по протекции бывшего коллеги по спорту, не попал на работу к Борису Михайловичу. Тут всё быстро уладилось и срослось. Сеня прочно занял нишу этакого рубахи-парня, весёлого, безотказного и недалекого. Постоянно на языке коллег были вечные любовные похождения бывшего спортсмена, от которых он вяло отнекивался, скорей чтобы их подтвердить. Он умудрялся не интересоваться политикой, не клеймить позором всех арабов скопом, а палестинцев особо и в отдельности, но никто не осуждал его за это. Чего возьмешь с этого здоровенного недотёпы, который лопается от спермы и, видимо, по недоразумению родился евреем.
Теперь его отправили в очередную командировку на бывшую родину. Что они должны были делать - Сеня не знал, он знал одно, его обязанность строго выполнять указание Моше. Да он и не хотел сильно обременять свой не слишком изощрённый мозг.
Они взяли такси и уже через час расположились в скромном номере гостиницы "Калининград". Через окно, с высоты шестого этажа, Миша долго смотрел на сплошной поток машин, сходящихся на маленькой площади-перекрёстке перед их зданием.
"Посмотри, за несколько лет сколько здесь стало импортных машин! Уже советских и не увидишь. Старьё в основном, но так всё быстро поменялось. Как, Сеня, может, останемся в новой демократической России? Заделаемся бизнесменами, а?"
Миша повернулся к напарнику.
"Не, не хочу, тут сыро очень, я к солнцу привык"
"А мы в Сочи рванём, там тепло"
"В Сочи чурок много, не хочу в Сочи, там, на Кавказе вечно стреляют"
"Палестинцы лучше? Стреляют меньше?"
"Миша, я - просто кусок мышцы с гавёнными мозгами, но даже я понимаю, что все эти слухи, про нашу войну с арабами - сильно преувеличенны. Тебя сильно пугают пацаны с камнями, которых разгоняют резиновыми пулями? Не смешите меня, Михаил...ээ..Семёнович! Если это понимаю я - человек с интеллектом кролика, то всем остальным всё это понятно давным-давно. Мне до ломоты в суставах стыдно про нашу пропаганду, что втюхивает, как Геббельс гоям такой маразм. Мы с арабами, как братья-близнецы, вернее, как сиамские близнецы".
"Вот это ты выдал, Сеня. Теперь я спокоен за свою родину, если у нас обычные борцы такое понимают, то мы непобедимы"
"То так, только хочу заметить, что на Кавказе всё несколько по-другому. Там не бутафорские ракеты "Касандра" и не оружие пролетариата, а руках мальчишек. Там всё серьёзно и убить могут вполне реально. Хотя, там тоже идёт не настоящая война, но убивают по-настоящему и много. Нет, палестинцы мне милей"
"Ладно, Сеня, отдыхай, захочешь покушать, внизу ресторан, в город не ходи, больше стакана водки не пей, я буду поздно, почисть зубы и ложись спать, меня не жди"
Для себя Миша уже сделал выбор, возвращаться назад не было смысла, надо было исчезнуть в этой огромной стране, исчезнуть навсегда, растворится, поменять лицо. Что делать с Сеней он ещё не знал.
Миша вышел на улицу, гул, толкотня спешащих куда-то людей, бестолковость, суета, знакомый и до боли родной русский говор. Ему стало спокойно и уютно в этой обстановке, как в милом отцовском доме, где, увы, порядок никогда не был отличительной чертой, но он любил этот дом, такой, какой он есть, со всеми его достоинствами и недостатками, он мог здесь быть самим собой, не особо оглядываясь на косые и настороженные взгляды соседей.
Надо было найти своего школьного друга Колю, Николая Корнилова. Как его по отчеству? Кажется, его отца звали дядя Андрей. Найти через паспортный стол не получится, они после школы оба пошли в военные училища, только разные. Вряд ли его адрес есть в паспортном столе. Моше давно знал, как его найдёт, через Галю, её адрес никто скрывать не будет.
Через пару часов он уже стоял перед подъездом двухэтажного, ещё немецкой постройки, дома с зашарпанным фасадом и весящей на одной петле входной дверью. Зашёл внутрь, из подвала несло сырым зловоньем прорвавшейся канализации. Поднялся по шатким деревянным ступенькам, остановился перед аккуратно обитой дерматином дверью с табличкой 13, немного постоял, вдохнул воздух и нажал на кнопку звонка. Большое доброе сердце глухо ухало в груди.
За дверью послышались шаги: "Кто там?"
Он сразу узнал её спокойный низкий голос
"Я. Это я - Миша, Миша Либерман" - спазма перехватила горло.
За дверью воцарилась тишина, потом раздался звук поворачиваемого ключа, дверь приоткрылась.
Сайт писателя и публициста Сергея Сальникова: https://sss1949.wixsite.com/salnikov
Повесть "Янтарный ад" в печатном варианте можно приобрести в изд. "Альтаспера": http://www.lulu.com/shop/sergey-salnikov/amber-hell/paperback/product-21345055.html