Самохина Тамара Степановна : другие произведения.

Воспоминание детей войны

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мои воспоминания

  Тамара Степановна Самохина
  
  
  
  
  
  
   МОИ ВОСПОМИНАНИЯ
  
  
  
  События давно минувших дней
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1937 год
  Лето. Станция Лозовая. Город Харьков.
   Папа работает в пригородном совхозе, ремонтирует комбайны.
  В выходной день мы с папой идем купаться на озеро. Озеро большое, круглое. По берегу озера растут вербы очень толстые, а макушки
  кудрявые. Папа плывет, а я у него на спине.
   И так весело плывем.
   Мама с маленьким братом дома, успевает убрать в комнате и приготовить обед.
   Жили мы дружно и счастливо.
   Но однажды Папу привезли с работы два милиционера на бричке, запряженной лошадью. Папа умывался во дворе, мама поливала ему из кувшина. А милиционер производил обыск на квартире. Он там все
  перерыл, искал какие-то письма. В комнате была полная разруха.
  Пообедать папе не дали. Посадили в бричку, и на ходу папа сказал,
  что это недоразумение, и чтоб без него мы не садились обедать,
  он скоро вернется!
   Но, увы...
   Мама носила передачи и забирала белье. Однажды мама взяла меня
  с собой. Я помню стену из красного кирпича и маленькое окошко. В это окошечко мама засовывала белый мешочек. Женщина взяла и через некоторое время возвращает и говорит: " Его увезли ".
   Мама прижала к себе этот мешочек, поворачивается ко мне и
  говорит: "Папу расстреляли!". /Тогда всех расстреливали./ Я жутко
  кричала, потому что сильно любила своего папу. Наревевшись досыта,
  мы с мамой пошли домой.
   Папин друг посоветовал маме, чтобы она забирала детей и немедленно уезжала хоть куда, иначе ее заберут в один лагерь, а детей в другой...
  На следующий день мы уехали поездом в Полтаву на хутор к бабушке
  Лизе. С вокзала шли пешком до хутора Марки. Нас никто не встретил,
  только бабушка Лиза. Мы заняли комнату, в которой была печь и плита.
   На печи все грелись зимой.
  
   Сейчас было лето. Хата стояла на крутой горе. У самого окна с задней стороны хаты росла большая сосна. Я боялась сидеть у окна. Ночью сосна шумела и чудились страхи. А я спала у этого окна, сражаясь и побеждая всякие чудища. С этой же стороны был крутой спуск, заросший чабрецом,
  и никто и никогда там не спускался, даже на санках. А с другой стороны
  был спуск пологий, и детвора съезжала на санках и лыжах, и бегали к реке.
   Мама стала работать в колхозе, а мы с братом были дома. Уходила мама очень рано и приходила поздно. Обнимет нас и приговаривает: "Деточки
  мои миленькие, сиротиночки мои". Душа у нее плакала, но не показывала она нам свое горе. От папы нет никакой весточки, значит, нет в живых.
   - 1 -
  
   В колхозе не платили денег, а только осенью давали немножко зерна
  и кое-чего, чем был богат колхоз. В воскресенье мама красиво укладывала
  в мешок наколотые ею дрова и несла в город на рынок, а на вырученные деньги покупала хлеб, подсолнечное масло и обязательно яблочное повидло. Она мазала нам хлеб повидлом и мы ели, а братишка говорил: "Я хочу еще такого пирожка". На хуторе боялись маме помогать, так как она жена врага народа. Не зря же его расстреляли. Мама очень хорошо работала в колхозе
  и правление выделяло ей помощь.
  
   1938 год
  
  Я пасу корову соседу, чтобы заработать деньги на одежду для школы. Пригоняю корову на обед, чтобы хозяйка подоила ее и напоила водой. Хозяйка наливает мне жиденького супчика в тарелку / сейчас, даже если
  я стараюсь, все равно такой жиденький не получается/. Я ем. А рядом
  сидит мой братишка. Я роняю из ложки что-нибудь из супа, а брат быстро подбирает. Мне его жалко и я роняю еще больше. Съедаю половину и
  говорю хозяйке, что не хочу больше, пусть Леня доест, а она меня ругает, дескать не сможешь за коровой бегать! Брат так лихо подползал по лавке
  на попке к тарелке и быстро "сербал" супчик. Мне было очень обидно,
  ведь она же мать, неужели жалко было налить ребенку несколько ложек
  супа, ведь они жили зажиточно. Это не то, что мы все оставили. Пришли
  на хутор чуть ли не голые. Что можно было взять, когда на руках
  2-х летний ребенок.
  К школе я так и не заработала ничего. Пошла вместе со старшими
  в школу в старом платье и босиком. Шли через горы песчаные и вдруг, навстречу выныривает мама. Она успела продать дрова и купила мне
  платье. Я за кустиком одела его и была очень счастлива. Платье голубое
  и скромненькие цветочки на нем. На тапочки денег не хватило,
  но я все равно была очень рада!
  
   Первый класс.
   Наш класс вела учительница лет сорока пяти.
  Звали ее Мотя Панасовна. Она была очень добрая, и я ее любила как свою вторую маму. Она понимала, что я была одной из самых бедных, но она не знала, что я была очень ранима. Видимо по ее просьбе близняшки из нашего класса принесли мне свитер и еще кто-то принес деревянный чемоданчик для книг. Свитер я не взяла и горько плакала, не знаю почему. Наверно
  была обида. Ведь папа был очень хороший, зачем его забрали? И мы теперь живем хуже всех. Я ведь все понимала. А чемоданчик я взяла,он мне почему то очень понравился. Носила я в нем книжки и тетрадки, и с каждого пригорка съезжала на нем как на санках. Было очень весело. Особенно
  когда выходили за село и шли по песчаным дюнам, а они уже покрывались
   - 2 -
  изморозью. Я на своем чемоданчике ехала дальше всех.
  
  
   ХУТОР - ЭТО СВЯТОЕ !
  
   Теплый зимний день. Ребятишки катаются с горы: кто на санках,
  кто на лыжах. Нам с братом тоже хочется прокатиться, но у нас нет ни
  лыж, ни санок. У нас было деревянное корыто, выдолбленное из
  толстого дерева. В нем стирали белье. Мы с братом привязали веревку
  к корыту и потащили на гору. Я сажусь в корыто, беру брата на руки
  и мы мчимся в корыте с горы. Корыто тарахтит и прыгает по ухабам
  и так смешно и весело и нам завидуют ребятишки. Но корыто на гору
  тащу я.
   По жизни мне всегда в трудной ситуации приходилось
  "ТАЩИТЬ КОРЫТО" самой - так надежнее.
  
   1939 год
  
   Летними ночами мы спали во дворе просто на сене.
  Очень даже хорошо! Лежим и смотрим на небо. На Украине ночи темные и вечереет рано. На темном небе хорошо видны звезды. Лежишь и смотришь за падающей звездой. И мысли всякие, а что там? Очень интересно. Так и засыпаешь. Вдруг нас тормошит мама и быстро тащит в дом. Оказывается, сильно лаяли собаки, а это могли быть волки. Они иногда нападали на собак.
  Есть то хочется, не всегда же подвернется коза или теленок.
  
   Время летит. Опять осень. Мама поручила мне отнести вязаночку сена
  для козы ее знакомой. Я добралась до города через луга, через гору и речку
  и, наконец, стучусь в ворота. Вышла женщина и ахнула. Я босиком, ноги красные от холода /был заморозок/. Она взяла сено и велела подождать. Выносит она мне совсем новые галошики с красным подкладом и говорит:
  " Обувай!". Я обулась. О счастье! Они были как раз по ноге и такие красивые. Про денежки не помню, наверное, тоже дала. На хуторе я прямо таки хвасталась. Ни у кого таких не было!
  
   Прошло много лет, Я работаю в конструкторском бюро им. Сухого. Пришел к нам начальник, у него был праздник души: стал он нам рассказывать о своей молодости, когда он закончил авиационный
  техникум с отличием и ему в награду предложили на выбор - часы наручные или галоши на красном подкладе. И он выбрал галоши, а я вспомнила свои и заплакала.
  
  
   - 3 -
  
  
  
  1940 год
  
   От папы нет вестей.
   В колхозе маму наградили красивым сарафаном.
  Она принесла, одела и о чудо! Она была в нем такая красивая! Хотя она всегда была красивая, но в нем еще лучше.
  А все же носить его она не стала. Продала на рынке и за вырученные
  деньги купила белую козочку, безрогую и с сережками на шее. Потом
  коза окотилась тремя козлятами и мы стали с молочком. У нас просто
  новая жизнь началась, не в смысле молочка, а в том, что козу пасти, а
  за ней глаз да глаз нужен. Не успеешь, чуть отвернуться, а она уже в
  чужом огороде "состригла" целый ряд кукурузы. Да и козлята были
  большие изобретатели : стоит мешок с кукурузой высоко на лавке, а
  они умудряются прокусить дырочку в мешке и добывают зернышки.
  А когда козлята подросли, то стали бегать за козой на пастбище.
  И им бы уже травку щипать, а они высасывают молочко у козы и
  нам ничего не остается.
  Тогда мама рассердилась и сшила мешочек, и одела козе на вымя.
  Не долго терпели козлята, прокусили в мешочке дырочки /благо опыт
  был с кукурузой / и пришла коза домой с торчащими из мешка
  сосками и без молока.
  И тогда мама рассердилась еще больше и сшила мешок из голенища кирзового сапога. И перешли козлята на травяное питание. Щиплют
  зеленую травку вместе со своей мамкой-козой. А мы пьем теперь
  молочко.
  Теперь если у какого-то знакомого взрослые дети пытаются жить за счет кармана родителя я в шутку говорю: "Пора надевать на вымя кирзовый мешок!". И рассказываю случай с нашей козой.
   Зимой братишке в наследство достались чьи-то кирзовые сапоги.
  Они были большие и на пятках большие дыры.
   Все равно он в них бегал, а из дыр выглядывали очень красные пятки.
  Были бы носки, но где уж там, мы про них и не догадывались. Да и
  зачем - все равно взять негде.
   Мой брат и вырос и летчиком стал, но не стал возить незаконный груз
  и "съели" его большие начальники.
   И снова лето. Уборка урожая пшеницы.
   Мама и меня берет на работу. Моя обязанность поить жнецов
  холодной водой. Пшеница на шведском поле замечательная. Если
  смотреть издалека - то она колышется от ветра, как море. Только
  море это золотое.
  
   - 4 -
  
   Косилка косит и получаются длинные ряды
  лежащей пшеницы, а женщины ловко подбирают и вяжут снопы,
  и ставят их. И все поле заставлено снопами.
   Я иду к колодцу набирать воды. Колодец на горе. В него страшно смотреть. Очень глубоко! Я как гляну вниз - в животе холодно. А надо спускать ведро и зацепить воды. Тащу половину ведра. Жнецы с благодарностью пьют холодную водичку. Во время отдыха женщины
   поют. Ох, как я любила их слушать! На Украине очень поющий народ!
  
   И снова школа.
   Какой-то праздник в школе. Быстро стемнело, иду домой. Вот уже предпоследняя хата. Дальше песчаные " кучугуры". Я одна. Сердце
  в пятках. Жутко, боюсь сдвинуться с места дальше в темноту.
  Я стучусь в калитку предпоследней хаты. Мне казалось - если не
  откроют, то я тут умру. Но калитка отворилась и вышла женщина,
  которой я сказала о своей безысходности. Она меня забрала в хату,
  что-то предложила поесть /это я плохо помню/. Самое главное - она постелила мне постель на кровати, на мягкой перине, на белой
  простыне и мягкой подушке /дома я спала на тонкой подстилке и
  вместо подушки были деревянные чурки чем-то закрытые, я всегда
  долго укладывалась, сердилась, ревела и засыпала.../ А тут я уснула как убитая, а утром побежала домой. Я часто вспоминаю эту
  женщину, ее звали Одарка. Она была молодая красивая женщина,
  но еще более красива своей душой, добротой, заботой, сочувствием
  к чужому ребенку. Я ее помню всю жизнь.
   Когда я была через 40 лет на Украине, я рассказала своим родным
  и просила передать ее родственникам об этом (ее уже нет), а я
  вспоминаю с благодарностью и почему-то всегда плачу.
  
   ВОЛКИ
  
   Ноябрьские праздники. Идем с подружкой со школы домой. Уже темно, держимся друг за дружку, она внучка деда Кабро. Вера поет замечательно. Вдруг я слышу, как воет волк. Вздрагиваю, но Вере не
  говорю, только стала быстрее шагать. Но Вера тоже услышала и мы, не говоря ни слова, так побежали, что наверно, и волк испугался. Вот уже
  хата деда Кабро. А мне еще бежать метров 100. Я, наверное, одним
  прыжком добежала и колочусь в дверь, а в доме темно, и мама не может найти засов, а я ору : "Мама! За мной волки гонятся!!!". Наконец, дверь открывается, и я вваливаюсь в сени...
   Бедные волки! Им в эту ночь не удалось поживиться!
  Не за теми погнались, как говорится!
  
  
   - 5 -
  
  
  
   1941 год
  
   22 июня ровно в 4 часа Киев бомбили,
  нам объявили, что началась война...
   Мы жили на хуторе недалеко от города Полтава. Радио не было,
  телефона тоже не было. В город ходили пешком.
  Страшная весть дошла только днем.
   Мы были еще дети и не сразу поняли, что такое война, но на душе
  была тревога. Все мужчины нашего хутора сразу же ушли в армию.
   Немцы напирали со всех сил. Пошли поезда с ранеными солдатами.
  Немцы бомбили.
   Поезд подавал такие тревожные сигналы, что было жутко!
  Полтаву бомбили. Пошли беженцы. В основном это были женщины
  с детьми.
   Бывшие хуторяне стали возвращаться на хутор как на "ОСТРОВ СПАСЕНИЯ"
   Пришла и Дарья с двумя маленькими мальчиками. Трудно
  представить, как она дошла с ними. На поезд тогда с детьми одной сесть
  было невозможно. Можно было потерять детей: неразбериха, давка,
  паника. Она добиралась пешком. Устроилась на хуторе у родственников.
   Вот уже отступают наши солдаты. Через наш хутор шли три солдата, очень уставшие, одежда выгоревшая, но при всем обмундировании. Они спросили нас: "Немцев видели?" Мы сказали, что нет. "Если спросят, не говорите куда мы пошли!" А пошли они по направлению к лесу.
   Хутор наш был на песках, а вокруг леса и луга. Примерно через час мы пошли на песчаную гору и там играли, рисуя на песке, кто буквы, кто просто предметы рисовал.
   Вдруг мы почувствовали, что на нас как-будто наводят зеркалом...Оказалось - это немецкие танки. Маленькие, новые, и немцы молодые и в новой одежде. Спросили у нас где мост через болотистую речку. Но моста вообще не было. Они легко спустились вниз и нас не тронули.
   Все. Хутор взят немцами.
   На лугу брошенное стадо коров. Очевидно, их гнали с Запада. Немцы
  опередили и пастухи исчезли. Животные пасутся на лугу и воду пьют
  из речки. Но коров надо доить. Они тревожно мычат. И сердобольные
  женщины приходили доить коров. Постепенно все стадо разобрали.
  Взяла и Дарья корову. Ей досталась крупная рогатая корова, но она
  давала молока достаточно для ее семьи.
   Дарья умудрялась запасти сена на всю зиму и к "своей" корове
  очень привязалась и ее дети тоже. Потом дети уже сами пасли ее.
  
   - 6 -
   А в 1943 году наши наступающие солдаты тоже хотели кушать.
  Кто-то из хуторян, может защищая свое подворье, сказал командиру
  о том, что у Дарьи корова взята из брошенного стада. И пришел
  командир к Дарье и стал отбирать у нее корову на мясо для солдат.
  Дарья умоляла оставить ее любимую кормилицу, ведь у нее двое
  детей и муж погиб защищая Родину. Но солдат требовал: "Иди дой!"
   Плакала Дарья, но слезами горю не помочь, подоила она и
  простилась со своей кормилицей.
   Рассудите теперь кто прав и виноват кто. А мне Дарью было
  жалко! Очень!
   А командиры тоже были РАЗНЫЕ. Нас "отступающих" на
  восток встретили, посмеялись и накормили гречневой кашей.
  А другой командир хотел своих солдат накормить посытнее и
  не пожалел Дарью и ее ребятишек и забрал их кормилицу.
   Может освободителям и не надо было так поступать?
   Хутор взят немцами...Для нас временно кончилась война.
  Сидим дома - дверь не закрыта. Не знаем, что будет с нами, Вдруг заходят
   два немецких солдата с такой громадной корзиной, какой я никогда не видела. Немец говорит: "Матка, млэко, масло, яйки, хлэб...!" Мама то
  поняла приказ, но дать нечего. В доме пусто.
   Братишка в это время доставал кочергой козлят из печи, коза недавно
  окотилась и малыши залезли в печь греться на еще теплых
  углях. Их трое. Братишка одного достанет и поставит на пол, начинает
  доставать следующего, а предыдущий уже лихо запрыгивает в печь снова.
   Немцы наблюдают, им интересно.
   Мама достает пол буханки серого хлеба, (булка приземистая,
  неаппетитная), отрезает половину и подает немцу, дескать чем богаты,
  а они не взяли, сказали: "Киндер, киндер" и ушли. А мы остались в
  раздумьях, что же дальше? А дальше все работали в колхозе, как и
  прежде: и женщины и дети.
   На Шведской горе был аэродром, теперь его уже заняли немцы.
  (почему Шведская гора? - потому что там был бой Петра Первого
  со шведами... ПОБЕДА была за нами!)
   Наши маленькие самолеты прилетели бомбить этот аэродром, и
  мы наблюдали воздушные бои наших и немецких самолетов. И наши
  горели в воздухе. Было страшно и жалко смотреть.
   Один самолет не смог сбросить бомбы на аэродром
  (немцы "кусались"), и он летел через наш хутор и начал бомбы
  сбрасывать на хутор, но они летели за ним и падали, чуть перелетев
  наши хаты. А мы все это видели.
   И думали, что это летят листовки (такое тоже было), но мама поняла,
  что это бомбы и моментально запихнула меня в хату. Бомбы перелетели
  наши хаты и падали и взрывались и было страшно, но было жалко нашего
  летчика, ведь он не хотел бомбить нас, так сложилась обстановка.
   - 7 -
   Может ему все же удалось уйти от немцев.
   Рядом с нами жили дед Кабро и бабушка Кабриха (видимо это была
  кличка, на самом деле они Кобренко). Мы с маленьким братом
  приходили послушать как они поют. Для нас это было необыкновенно.
  Они делали ложки. Из обыкновенной чурки деревянной дед вырезал и
  получалась ложка, а бабушка скоблила ее стеклышком, пока не
  получится очень гладкая и красивая ложка.
   При этом они пели, да так замечательно, что заслушаешься.
  Неудавшуюся ложку они дарили нам. Бабушка Кабриха шла на рынок
  и продавала ложки...тем и жили они. Но это было зимой, а летом дед
  Кабро работал в колхозе.
   Мне было одиннадцать лет, и летом я должна была помогать
  колхозу. Послали меня помогать деду Кабро. Дед запряг быка к плугу
  и мы начали пахать поле. Бык серый, большой, рогатый, и после зимы
  голодный и ленивый. Дед держит плуг как положено, я погоняю быка,
  а он еле двигается. Деду это не нравится и он кричит: " Бей его!"
  У меня длинная хворостина. Я уговариваю быка : " Быченька, миленький,
  ну иди же ", а он почти стоит. И тут у деда кончается терпение, и он
  хватает у меня хворостину и лупит ленивого быка, приговаривая: " !!! "
  Бык почти бежит, дед управляет плугом, а я вместе с быком поспешаю,
  но это не долго. Картина повторяется, и я плачу.
   Но поле все же вспахали и посадили там подсолнухи, которые мы
  (детвора) иногда подворовывали и жарили на костре, на железке, и
  было вкусно невероятно! Но это было редко, так как наказуемо! Немцы
  могли расстрелять без суда и следствия за пустяк.
  
   Однажды мы с подружкой пошли на пригородный рынок
  продавать ромашки полевые. Проходя через рынок, видели на прилавках
  были овощи, колбаски, сало, молоко, сметана. С одной стороны
  продавцы с другой - покупатели, и все разговаривали так, что было
  шумно. Мы пристроились в конце ряда, и к нам подошла женщина и
  стала выбирать букетик, и мы с ней разговаривали. Вдруг наступила звенящая тишина. Мы глянули, а на рынке ни одной души. Все снеди
  брошены. Моментально сообразили...ОБЛАВА!!! Мы добежали до
  канавы и залегли. Когда гул людской возобновился, мы тоже пошли
  на свое место, наши цветы никто не тронул. Оказалось - ложная
  ТРЕВОГА!
   Шли два полицейских с автоматами (немцы устраивали в городе
  облавы) вот кто-то решил, что будет облава. Облав очень боялись.
  Однажды мы с бабушкой пошли в город. Навстречу шла женщина и
  сказала бабушке, что напрасно она взяла с собой девочку, будет
  облава и ее заберут в Германию. Мы проходили мимо высокой ограды,
  где было много народу, собранного немцами для отправки в Германию.
  
   - 8 -
   Люди стояли у ограды из металлической сетки и смотрели
  на проходящих. Мне запомнился один молодой мужчина, он так
  смотрел...как бы ждал кого-то знакомого. Мне на всю жизнь
  запомнились его голубые глаза с таким вопросом! Может хотел увидеть
  своих...
  
  
   1942 год
   НАВОДНЕНИЕ
   Мы с братом идем к реке Ворксле просто так посмотреть.
  И вдруг я увидела большую золотистую рыбу с крупной чешуей.
  От берега недалеко. Рыба плыла на боку, наверно оглушенная.
  Я забрела и схватила ее. Она затрепыхалась и чуть не вырвалась, но
  я крепко держала свою добычу. Быстро заворачиваю рыбу в Ленино
  пальто и мы тащим ее домой. Мама пожарила рыбу и мы с радостью
  съели ее. Всем хватило. Это был подарок судьбы!
   На второй день мы опять пришли к реке, но спуститься к берегу
  было невозможно. Вода сильно прибывала прямо на глазах.
   Очень быстро река заполнилась до краев, и уже бежал ручеек
  на поляну.
   Мы быстро наравне с этим ручейком бежали домой.
  К концу дня вода залила все пространство от горы и до горы.
  По воде плыли копны сена, кучи хвороста и даже плыла утонувшая
  корова.
   Люди кричали : "Подайте чевен!" Было жутко.
   Мамин брат дядя Сашко, который жил под горой, на челне
  заплывал через окно в свою хату, чтобы забрать самое необходимое,
  они временно жили на горе.
   Вода прибывала еще дня три, а потом стала убывать. Многие
  пострадали от такого наводнения. А мы жили на крутой горе и нас
  вода не достала.
   Зато доставали ветры буйные. Однажды такой сильный ветер
  разыгрался, что начал задирать соломенную крышу нашей хаты.
   Того гляди " разденет" нашу ХАТУ!
  Мама взяла топор и побежала рубить дерево, чтобы кинуть на крышу
  и спасти ее. Попутно и меня схватила за руку и мы побежали.
  Но меня уносит ветер в сторону. Мама обмотала меня одеялом и
  мы побежали к лесочку. Притащили небольшое дерево (ольха
  называется) и закинули его на крышу и таким образом спасли ее.
  Я удивляюсь маминой сообразительности и силе.
   Мужчины в доме нет, все делала МАМА.
  
  
  
  - 9 -
   Мой братишка Леня пошел с другом Димой на речку Ворсклу.
   Речка уже замерзла, но лед был еще не крепкий особенно на середине реки там сильное течение. Они на коньках и начали кататься по реке, с края то ничего, а чуть дальше лед слабый и Леня провалился.
   Дима испугался и побежал домой, а Леня барахтается и вылезти не может. Возьмется за край льдины, а она тут же обламывается.
   Дима бежал мимо нашей хаты. Мама увидела его и спросила: "Где Леня?"
  Он сказал: "На речке" Маме показалось, что не все ладно и она побежала к реке. По пути прихватила длинную палку.
   В это время Леня уже устал барахтаться и очень замерзли руки и он хотел уже отпуститься на воду, но решил, как он потом рассказывал, посмотреть последний раз на берег и увидел бегущую маму.
   Мама ползла сколько могла, а потом подала ему конец палки и он ухватился за нее и мама его вытащила. Вынесла на берег и закричала.
  Люди прибежали, схватили Леню и принесли в хату напротив реки.
   Там жили деда Ваня и бабушка Маня. Они его положили на русскую печь.
  Там очень тепло. Леня отогрелся и ожил.
   Потом Леня очень подружился с бабушкой Маней, ходил к ней в гости.
  Как-то мама налила молока козьего в бутылку и велела Лене отнести бабушке Мане, она болела. Леня принес, дверь не закрыта. Зашел, а бабушка на печи лежит. Он говорит: "Я тебе молока принес". Она говорит: "Спасибо. Поставь на стол" Леня посидел и спрашивает : "Так ты что пить не хочешь?"
  Она говорит: "Да пока нет" "Ну тогда я выпью". Выпил молоко и говорит: "Ну, так я пошел..."
   И все же он очень уважал своих спасителей, но по-своему, по-детски.
  
   1943 год
   Наши войска окрепли, самолеты летят бомбить аэродром и
  скопление немецких войск. Летят тяжело. Мы уже по звуку определяем
  чьи самолеты летят.
   Наши летели уверенно, освобождая свою ЗЕМЛЮ от фашистов!
  У нас не было погреба. Сосед пригласил нас переждать ночь в их
  погребе. Оказывается глубоко в земле - сильно слышно и полет и
  взрывы бомб, и, кажется, что все это сейчас обрушится на нас.
  Наша семья решила больше не идти к ним, лучше в нашей ямке.
   А мой братишка очень даже хотел туда. Мне он рассказал, как
  нечаянно в темноте попал рукой в кувшин со сметаной, облизал и еще
  слазил! Потому и хотел туда.
  А мы жили скромно, у нас была только коза... молока всем понемножку
   Грохот канонады приближается. Немцы отступают!
  Нам приказано отступать с немцами. Бригадир колхозный жил на
  хуторе, вот он-то и должен был сопровождать нас.
   Утром ранним еще темно, мы пришли к его дому. А дождь лил такой
  сильный, что мы все промокли и нам уже было все равно.
  -10-
  Люди волновались и стали спрашивать, когда наконец пойдем. И тут вышел
  бригадир Левко и сказал: "Никуда мы не пойдем! Идите и прячьтесь кто
  где может. Скоро НАШИ придут! Все ринулись домой и прятаться, кто где
  может. Мы пошли в лес.
   Вдруг, на полпути мама вспомнила, что не взяла документы и
  маленькому брату пальто. Я в семье всегда была командиром, потому и побежала. Взяла, выхожу и вижу немец копает в нашей кукурузе окоп. Почему-то остолбенела. Немец худой, высокий, и окоп только до колен.
  Он на меня смотрит и говорит: "ГИТЛЕР КАПУТ! "
   "СТАЛИН КАПУТ!"
   Я еще постояла минутку и подумала, что какой он замученный, как
  и наши солдаты, которые отступали. Хотела бежать догонять своих,
  но вдруг слышу идут немцы и громко разговаривают. Я упала в заросли
  высокой крапивы. Голоса стихли. Наверное, они своего длинного немца
  забрали. Я побежала в лес огородами.
   И вот сидим сердешные в лесу. Одежда уже высохла, но голодные, да
  и есть не хотелось. А брату мама что-то припасла. Но дети не могут
  сидеть долго, и мы с двоюродной сестренкой и сыном маминой подруги
  полезли на гору. Оказалось, что мы находимся недалеко от тракта
  Харьков- Полтава- Киев.
   Немцы отступают и гонят беженцев. Люди, скот, машины, солдаты
  и танки. И все это плачет, кричит, мычит и грохочет... Мы смотрели и
  нам было страшно!
   Потом, уже через много лет, я вспоминая думала, что мы
  могли бы оказаться в этой страшной, кричащей, ревущей и грохочущей
  толпе... Спасибо тому человеку, которого звали Левко!
   Он нас спас от похода с немцами. Все бы пропали и в первую
  очередь дети.
   Ночевать в лесу мы не стали и снова пришли на хутор в дядькин
  окоп. Это была широкая яма, в ней мамин брат хранил зимой
  картофель. Кое-как переночевали на корточках. Было очень страшно,
  наши бомбили город и аэродром.
  
   Утро.
   Я вылезла посмотреть, что творится на хуторе и увидела наших
  солдат (это наступающие). Они не были такие замученные, как те, что
  отступали. Солдаты спросили "Где накопать картофеля для кухни?"
  Я повела их на колхозное поле, и мы накопали даже мне немного.
  Я показала, где колодец. Все хорошо и мы с бабушкой пошли в наш
  дом варить картошечку. Растопили плиту и повалил дым из трубы
  нашего дома. А дом наш стоял на крутой горе и виден был из далека.
  Тут сразу к нам заглянул офицер. И только он стал заходить, как
  грянул выстрел, и пуля попала в косяк двери. Он, конечно, вскипел и
  - 11 -
  
  сказал: "Немедленно погасите печку и ползком в окоп!" А вдогонку
  сказал: "Уходите из хутора, здесь будет бой !".
   Наша бабушка - хромая, но она впереди всех по-пластунски ползла
  к нашему окопу, а это было метров сто. Так и не поели картошечки!
  Остались ночевать. Как только наступила темнота, немцы начали
  стрелять... Снаряды летели через нас и казалось, что следующий
  попадет в наш окоп. Наших коз я закрыла в сарайчике. Они тоже
  боялись грохота и жалобно блеяли. Мама в стенке окопа вырыла ямку
  и засовывала туда братишку и прикрывала собой.
   Страшная ночь кончилась, Стрельба прекратилась, Мы вылезли
  из окопа. Кругом тишина, наступает рассвет. Посовещавшись, мы
  решили ОТСТУПАТЬ на восток, туда, где НАШИ.
   Я выпустила бедных коз и мы пошли. Спустились в долину и пошли
  навстречу к нашим.
   Идем командой: хромая бабушка впереди, за ней мама и подруга,
  за ними мы - дети, четверо. За нашей командой шли две козы и пятеро
  козлят. Они были так напуганы, что шли за нами без приглашения.
  А ведь козы тоже не ели и не пили воды.
   Наша команда растянулась длинной шеренгой.
  Навстречу нам приближалась рота солдат. Поравнявшись с нами,
  командир спрашивает: "Вы куда?" Отвечаем: "Мы отступаем!"
  Они как по команде грохнули таким смехом!
   Сейчас я думаю, что они тоже пережили тяжелую ночь и оставили
  своих друзей убитыми и раненными. Это ведь по ним немцы стреляли
  всю ночь. И потому такой дружный смех был, как разрядка от нервной
  перегрузки. А командир нам сказал: "Мы немцев прогнали за сорок
  километров от Полтавы!"
   И тут подъехала кухня. И сразу нам положили в их посуду гречневой
  каши с мясом...это было необыкновенно сытно и вкусно. А мы даже
  не могли вспомнить сколько дней не ели.
   Наша команда возвращается домой
   И тут же повылезли из норок дети нашего хутора. Страхи все
  забылись и мы пошли к реке. Там увидели ужасную картину после боя.
  Была разворочена кухня, которая подъехала кормить солдат, и были
  убиты солдаты. Один солдат уже получил свой обед и когда садился
  в окоп пуля попала прямо в сердце (на шинели была капелька крови),
  а еда в котелке так и осталась нетронутой. Другой бежал к кухне и упал
  сраженный, ему снесло верхнюю часть головы и его кудри черные
  отлетели вперед него.
   Остальных мы не видели, потому что подошли к обрыву реки
  Воркслы. И Вася/ мой товарищ по играм/ поднял гранату, но увидел,
  что взведена чека. Он это сказал со страхом, и кинул гранату в речку...
  и она взорвалась с таким громом и большим фонтаном воды!
  - 12 -
  
  
   С Васей я встретилась через сорок лет, он служил в Германии
  офицером и ушел на пенсию. Мы вспоминали наше детство, как мы
  играли и были с ним неразлучными друзьями.
   При встрече я спросила Васю шуткой, не было ли причиной его
  долгой службы в армии та граната у реки. А он мне сказал, что рядом
  с той зеленой гранатой лежала черная противотанковая граната и если
  бы с нами была Наташа (девочка немного не такая как все) то она бы
  точно схватила ту гранату, и нам был бы всем конец! Но Наташа
  подобрала винтовку и, зарядив ее картошиной, пыталась стрелять.
   Мы сказали деду Ване об увиденном, (он добрейший человек), и он
  организовал похоронную команду, и всех похоронили. А мы нарвали
  полевых цветов и положили на могилы.
   Было пять могил.
   Деду Ване привезли тяжело раненного солдата, но он умер и деда
  похоронил его около своего дома. А потом сообщил родным и они
  приезжали на могилу своего сына.
   А в конце войны приехал сын деда Вани, и у него на обеих руках
  совсем не было пальцев. На правой руке ему расщепили ладонь и он
  резал арбуз, и мы угощались, а он был веселый и говорил нам всякие
  шутки-прибаутки. Его племянница (она же моя двоюродная сестра)
  очень любила своего дядю, и своего первенца назвали Виктором в
  честь дяди.
   Наша школа организовывала посещения госпиталя, где лежали
  раненные. Мне запомнился один тяжело раненный, который лежал в
  коридоре, его не заносили в палату, он был без сознания. Я положила
  на его тумбочку цветы...
   И так. Война для нас кончилась, но продолжалась еще долго.
  А мы, дети, работали для ФРОНТА, для ПОБЕДЫ.
   И, наконец, 9 мая 1945 года. Идем в школу, а навстречу нам
  бегут ребятишки и кричат: "ВОЙНА КОНЧИЛАСЬ !!!"
  Мы побросали ранцы и кричали и обнимались, и кто во что горазд.
   В школе сказали идти в центр Полтавы на площадь. Транспорта
  не было, всюду ходили пешком.
   Что творилось на площади, трудно вообразить.
  Вся Полтава собралась! Вот тут-то было непредсказуемо - кричали,
  обнимались, пели песни, плясали и опять рыдали.
   И были вместе и солдаты, и гражданские, и дети.
  ТАКОЕ СОБЫТИЕ ОСТАЛОСЬ В ПАМЯТИ НА ВСЮ ЖИЗНЬ!...
  
  
  
  
   - 13 -
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"