Началось. Но я всё равно удивился. Я знал, что Губерт единственный - по крайней мере, из тех, кто мог проболтаться - кто знал обо мне больше, чем надо. Кроме того, я знал, что его психика настолько слаба, а его кошмары настолько сильны, что он такого конфликта внутри себя долго не выдержит. Ну и к чему ему было что-то царапать на листке? Чего ради? Ради того, чтобы помочь другим? Никогда не ожидал подобного акта альтруизма от этого облезлого физкультурника, но что поделаешь - видно, близость смерти выявляет в людях ранее скрытые черты.

Теперь мне оставалось только надеяться, что господа, бегущие ко мне, сперва побеседуют со мной о всяком, а уж потом надают по морде. На всякий случай, я надел очки. Не будут же они бить калеку в очках?

Звонок. Я подъехал к двери и открыл, не говоря ни слова. Они вошли, и я за ними закрыл.

- Вы не спрашиваете "кто там"? - спросил тот, кто постарше.

Виктор. Так это он. Серое, поношенное лицо неудачника. Каждый третий поляк так выглядит. Честно говоря, я ожидал какой-то более оригинальной внешности. Жаль, что с ними не было Агнешки.

- Нет, - ответил я.

- Кто вы такой? - следователь Виктор задал очередной вопрос твёрдым голосом, но руки его тряслись, как желе.

- Никто, - ответил я.

Камил засмеялся, но я взглядом велел ему притихнуть. Он уже и так достаточно наворотил.

- Прошу прощения, пан, - медленно проговорил Виктор, и его смягчившийся голос произвёл на меня большее впечатление, чем рявканье до того. Люди, которые говорят таким голосом, способны на всё. - Мне надоела эта игра в кошки-мышки. Вам, может, и нет, но такая уж мышка попалась. Меня интересует только одно: что здесь происходит?

Что ж, откровенность за откровенность.

- Не знаю, - ответил я. - То есть, не знаю наверняка, но у меня есть предположения.

- Выскажите, пожалуйста, ваши предположения. Хочется их послушать.

Я понимал, что ещё чуть-чуть и он меня схватит за горло, но всё равно рискнул.

- Я расскажу вам завтра, когда вы приведёте пани Агнешку. Расскажу всё, что знаю. Клянусь! - Последнее слово я выкрикнул, чуть ли не взвизгнув, потому что Виктор шагнул ко мне на пару шагов ближе, и глаза его горели жаждой убийства.

- Откуда ты знаешь про пани Агнешку, ублюдок, если ты никуда отсюда не вылезаешь! - крикнул он мне в лицо, и капли из его рта осели у меня на очках.

- Завтра вы всё узнаете. Клянусь! Приходите втроём в полдень, и узнаете всё как есть!

И всё же я паниковал. Длительное отсутствие общения с людьми может сказаться на психике.

- Не вижу причин, которые бы мне помешали добиться от тебя правды сейчас. Завтра к полудню число жертв может увеличиться. У тебя ещё есть непарализованные части тела, определённо чувствительные к боли. - Он красноречиво посмотрел на меня, подтверждая своим примером мысль о том, что страх является источником агрессии.

- Завтра в полдень, - выдохнул я. - Жертв больше не будет. Поверьте. Всё узнаете завтра в полдень.

Камил подошёл к Виктору и положил руку ему на плечо.

- Посмотри на него, - сказал он. - Это же обрубок, полутруп, больше призрак, чем человек. Ты ничего не добьёшься, если этой рептилии сделаешь сикоку-макоку. - Вообще-то он меня защищал, но не нравились его слова. - Какая разница? Одну ночь переживём.

Виктор посмотрел на парня, как на пришельца из другого мира (если это сравнение уместно).

- Ты с ума сошёл? - спросил он. - Мы только что нашли труп, мы в заточении в собственном доме, этот дурик явно что-то знает, а ты предлагаешь так просто уйти? Вежливо сказать "ох, извините тогда ради бога" и отправиться спать? А ты знаешь, что для меня кроется за словами "пережить одну ночь"? Соображай, ребёнок!

Они смерили друг друга взглядами. Камил немного запаниковал, а я уже начал слегка успокаиваться.

Я понимал, что хоть Виктор и прав и при других обстоятельствах настоял бы на своём, на этот раз он отступит. Чуть раньше или чуть позже. Как-то так уж здесь повелось, что все отступали. Рано или поздно.

- У вас есть выбор, - сказал я. - Или вы ждёте до завтра и потом услышите всё, что я скажу по доброй воле, или вытяните сейчас крохи информации, а может даже и лжи. Вы сможете отличить правду от выдумки?

- Постараюсь.

Его глаза сверкнули. Недобрым светом.

- Виктор, послушай меня внимательно. - осторожно проговорил Камил, чувствуя, что ступает по тонкому льду. - Мы не выколотим из него больше, чем он хочет нам рассказать. Ты хочешь знать всё или самую малость?

- Я хочу знать, почему ты на его стороне? - рявкнул он в ответ.

- Ты совсем, что ли, ёбнулся на старости лет? Я просто пытаюсь мыслить рационально...

- Бред какой-то. Что рационального в том, что это тело, отрезанное от мира, - он указал на меня, - хочет поговорить с нами завтра, а не сейчас? У него все часы приёма на сегодня уже расписаны? И нам теперь надо подождать в коридоре? Вот это для тебя рациональное поведение?!

Они молчали, глядя друг на друга. Я чувствовал, что Виктор сдаётся.

- Сегодня, - я вставил, - я не смогу всего рассказать, потому что я не готов. Прошу мне поверить, пан Виктор, тут нет ни моей стороны, ни вашей. Все мы по одну и ту же сторону. Завтра вы это поймёте. Но не сегодня. Сегодня я не могу, хоть мне бы и хотелось. Сожалею.

- Всего лишь одна ночь. Дурацкие несколько часов, - поддержал меня Камил.

- Дурацкие несколько часов. - Будто бы с неохотой согласился Виктор, и я был готов поспорить на что угодно, что невысказанная часть фразы гласила бы: "Ладно, прикончить его всегда успеем."

Виктор ещё раз с ненавистью глянул на меня, и они ушли. Я с облегчением выдохнул и двинулся наводить порядок в кассетах и документах, чтобы подготовиться к завтрашней встрече.

Мне предстояла долгая ночь.

Им тоже.