Сгустился сумрак. Жаркий день сменился всего лишь чуть более прохладной ночью. Зубры, уставшие от жары, легли на поляне. Наступило блаженное, сонное время, и даже комары казались менее надоедливыми. Идеальная пора для отдыха, летняя мечта.

Тогда вдруг Полинка и прошептала:

- Помпик, я не могу уснуть.

Шёпот был достаточно громким, чтобы заставить Помпика, который уже засыпал, проснуться. Он заморгал и огляделся, немного непонимающе. Поляна погрузилась во тьму. Но полной темноты не наступило. Когда его глаза привыкли к такому количеству света, зубрёнок стал видеть всё больше деталей ночного мира - силуэты спящих, очертания верхушек деревьев, а на безоблачном небе - звёзды и почти идеальный круг луны.

- Почему ты не спишь, Полинка? - спросил зубрёнок.

- Потому что в лесу шумно, - ответила сестра.

- Шумно? - удивился Помпик. - Ничего не слышу...

Он не договорил, потому что что-то услышал. Раньше он не обращал на это особого внимания, но сейчас до его слуха доносились всевозможные звуки: "ква, ква, кри, кри", - лягушек, "цвик, цвик" - от сверчков, "скрип-скрип" - старых сосен, и таинственное, раздающееся с верхушек деревьев "у-ху, ух, ух, ух, уууу!" Полинка, немного испугавшись, посмотрела в ту сторону, но ничего не могла разглядеть в темноте.

- Это потрясающе, - сказал Помпик. - При свете луны и звёзд лес выглядит совсем иначе, чем днём. Здесь так много всего происходит после заката. А мы, Полинка, это всё просыпаем. Почему ни одно животное не наслаждается этими красотами?

- Конечно же, наслаждается, - послышалось сверху.

Зубрята тут же подняли головы. На ветке старого дерева сидела величавая, пышная птица. С большой головой и огромными глазами, обрамлёнными ярким оперением.

- Пани сова! - воскликнула Полинка.

- Я неясыть, у-уху, у-уху, - пояснила пани сова. - Для нас, сов, ночь гораздо важнее дня, ведь именно ночью мы охотимся, заводим семьи и воспитываем своих птенцов.

- А что вы делаете днём? - поинтересовался Помпик.

- Стараюсь особо ничего не делать, - покачала головой неясыть. - Сижу в дупле или на ветке и жду своего часа, то есть сумрака.

- Совсем не как мы, - с удивлением заключил Помпик.

- И ещё мы не сидим на ветках, - засмеялась Полинка. Она представила, как Помпик выглядывает из дупла дерева, и ей это показалось очень забавным.

- Извините, зубрята, мне пора присматривать себе ужин. До свидания, ух, у-уху, - попрощалась неясыть, бесшумно поднялась в воздух и скрылась в темноте.

- Значит, ночь - время сов, - пришла к выводу Полинка.

- Не только, - прошептал Помпик. - Посмотри сама.

Он кивнул на край полянки. Прямо надо листвой время от времени проносились тёмные силуэты летучих мышей, охотящихся на насекомых. С ветки на ветку прыгала куница, а внизу барсук деловито выкапывал из земли дождевых червей. Чуть дальше кабаны обнюхивали корни дубов в поисках желудей. В глубине леса зубры увидели крадущиеся среди деревьев тени волков. В лунном свете их шерсть блестела серебром.

- Надо же! После наступления в темноты в лесу можно увидеть больше, чем днём, - изумлялась Полинка.

Помпик покивал, показывая, что это совершенная правда. Потом они долго наблюдали за ночной жизнью леса. На рассвете, когда небо на горизонте начало светлеть и зубрица Порада встала перекусить с утра, зубрята как раз ложились спать.

- Доброе утро, дети, - сказала Порада и улыбнулась Помпику и Полинке.

- Знаешь, мама, мы с Полинкой не могли уснуть, так что лучше сказать спокойной ночи, - сонно пробормотал Помпик и повалился рядом с Полинкой.

- Полуночники вы мои, - Порада поцеловала обоих зубрят.

- Ух, ух, у-уху, - тихо сказала Полинка во сне.