![[]](/img/s/samojlowich_a_m/vsedg/vsedr.jpg)
|
|||||
|
Все дороги ведут в Рим
| Хорошо всем известное выражение "Все дороги ведут в Рим" в Средние века практически соответствовало действительности. Чем обширнее становилась Римская империя, тем богаче и красивее становился город Рим, и тем больше людей стремилось туда попасть - "Все дороги вели в Рим". -- Нет, из Рима нельзя, - отказывалась она всякий раз, когда я предлагал забрать её с собой в Монреаль. -- Почему ты отказываешься? Там есть "маленькая Италия". -- Просто нельзя. - избегала конкретного ответа она, а любовь не терпит объяснений. По женской логике - видимо легче ничего не говорить, чем объяснять любовнику, пролетевшему четыре тысячи миль, почему без рабов, жизнь в древней Италии напоминала бы замершую беременность, для которой характерны остановка развития эмбриона и его последующая гибель, чем объяснять ему, почему завоевание ради завоевания имело всегда для женщин много смыслов. -- Положим, ты замужем. - рассуждал я и в нынешний приезд по сложившейся привычке переубеждать во время сексуальных утех. - Положим, ты любишь мужа, но увлеклась другим мужчиной - он ещё не знает, какая ты бля... Должен признаться: тут мне стало так тошно и скверно оттого, что мы с её мужем, как Ромул и Рем, сосём одну грудь, что я сказал себе и "про себя": "Пожалуйста, Господи, укажи всем блядям путь из Рима в Монреаль, - это все, чего мне всегда по-настоящему хотелось". Но вместо этого Господь, как мне показалось, двенадцатью способами, которыми Он может говорить с нами, ответил знакомое: -- Все дороги ведут в Рим. А она улыбнулась и продолжила наслаждаться моими ласками и ролью капитолийской волчицы, уже знающей, что Ромул убил Рема и был взят бурей на небо: -- Нет, из Рима нельзя. Вот такое "раздрай Ромула у козьего болота в день Ноны Квинтилия" испытывал я, ибо мотаться регулярно под руминальскую смоковницу было невыносимо, но не мотаться еще невыносимее; поэтому - должен оправдывать себя: -- Конечно, ты верна мне, как может быть только верной замужняя женщина. Но я все же беспокоюсь: только подумаю, что ты берёшь у него в рот и делаешь так, как ему нравится, то как нормальный мужчина - просто в бешенство впадаю. -- Не думала, что ты меня так хорошо знаешь. Ещё я не знаю статуса, который она занимает в моей жизни. Сначала - была возлюбленной, потом - любимой, затем - любовницей вольноотпущенного. Теперь - снова, но в уравнении уже больше неизвестных. -- Господи... - прошу я. Нет, нельзя просить о том, чего не заслуживаешь.
| ||||