Все перепуталось в том королевстве. Мальчики любили пышные платья, да попудрить носик. Девочки же были истинные рыцари, носились на конях, ломали друг другу носы. И непонятно было, как давно все это началось и до коле весь этот бедлам продолжится.
Самой храброй у девочек слыла Катя Победоносная, не знавшая ни одного поражения. Крушила она злодеев-лиходеев направо и налево, порой одним своим взглядом.
Среди мальчиков же самым красивым считался Леша Прекрасный, не знавший никого красивее себя самого. Даже отражение в зеркале было менее прекрасно, чем он сам. Возможно это от того, что красота понятие относительное, а может от того, что память у Леши короткая, а сердце пылкое. Настолько пылкое, что кружило головы многих храбрых рыцарш то направо, то налево, но чаще налево.
И конечно же жил в этом мире злой презлой колдун или злая презлая колдунья. Точно никто не знает, потому что не видел его никто, пока пусть будет он. Появлялся этот злодей неведомо откуда, одетым всегда в большущий балахон с капюшоном на голове. А как появлялся, так всегда творил зло ужасное преужасное, посевы уничтожал, ураганы насылал, в темном переулке избивал и деньги отнимал, а порой, но это только слухи, мог и прыщ на лице наколдовать.
Неясно, и вправду колдун все это зло творил, или просто на него все всё сваливать любили, но какое-то зло он определенно творил. И надо было это зло определенно избывать со свету.
Как обычно получается, эта светлая мысль пришла в голову сразу нескольким, а именно Кате Победоносной и Леше Прекрасному. Ну, пришла она может и большему количеству людей, но руки до дела дошли только у этих двоих.
Леша хотел сразить чародея своей красотой ослепительной, ибо считал, что это страшная замарашная старуха, которая умрет от переизбытка чувств, при его виде. Катя же считала, что это глупый и склерозный дед. Каким образом склерозный дед или замарашная старуха творят столько бед, они, почему-то, не задумывались. Двинулись они каждый своим путем, не зная друг о друге, но судьба знала о них.
Шел рысцой, бил копытом конь Кати уже вблизи чародейских земель, где земля похирее, да люди худее и злее. Вокруг стоял чахлый старый лес. Дорога извивалась, то вправо, то влево аки река бурная и стоило сделать хоть шаг в сторону, как тебя ждали непроглядная тьма и бурелом.
Вдруг заслышала Катя крик, молящий о помощи, кой слышала уже не раз, когда кто-то в беде. И, как в разы прошлые, в этот - она опять поспешила на выручку.
Три здоровущие бабы окружили худенькую фигурку обворожительного юноши. Посмеиваясь и подначивая друг друга, они сжимали кольцо, чтобы затем вдоволь насладится молодым, сочным, упругим...кхм, простите увлекся автор...телом юнца.
- Что это ты делаешь в местах этих, принц? - с усмешкой пробасила одна.
- Я? Ничего, пожалуйста, не трогайте меня -- голос принца дрожал.
- Здесь опасно, бродят всякие бандиты, -- вторила ей другая.
- Но ты не бойся, мы защитим тебя, -- ехидно заметила третья.
- Да-да, иди ко мне, я первая защищу тебя, мой сладкий...
Но тут веселью мародерок пришел конец. Внезапно появившаяся из-за поворота Катя мимоходом оглушила одну бандитку и спрыгнула рядом с Лешей, заслонив своей грудью его тщедушное тельце. С оставшимися двумя она расправилась легко и, посадив спасенного позади себя, подстегнула коня.
Для Лешки же все произошедшее пролетело в один миг, и в себя он пришел, когда уже был в седле. По лицу текли слезы, а голова как-то сама собой легла на могучее плечо спасительницы.
- Спасибо -- сквозь слезы сказал Леша.
- Незачто.
- Как ты сюда попала?
- Дела есть
- И у меня, у меня тоже дела. Я хочу колдунью победить, чтоб вот такие бандиты, как эти перестали на свет появляться -- совершенно забыв об испуге, говорил Лешка.
- Не колдунья, а колдун.
- Так ведь не к лицу такое мужчинам делать. Не можем мы зло творить, отцовский инстинкт! - воодушевленно показывая пальцем вверх, утвердил Лешка.
- На месте разберемся -- подытожила Катя.
- Так ты тоже едешь ее одолеть? - обрадовался новоиспеченный спаситель мира и затараторил без умолка о том, что хорошо, что они вдвоем одно дело делают, вдвоем легче и тому подобное.
Когда они остановились на ночлег, он уже мечтательно болтал о том, какие будет выбирать себе дары от народа в благодарность за избавление от зла. Как модельеры будут бороться за то, чтобы он носил только их одежду, а может он даже откроет и свою собственную линию одежды...Так он и уснул, бурча что-то себе под нос. Катя же спала, не смыкая глаз.
На утро Леша проснулся и обнаружил себя в интересном положении. Вместо подушки было плечо воительницы, а его правая рука и нога обхватили её крепкое тело. Лешка еще раз окинул взглядом спящую Катю и уснул. Когда он проснулся опять, его поза относительно Кати не поменялась, но сама рыцарша уже восседала на коне, и они подъезжали к воротам замка.
Все в округе было мрачно и ничего хорошего не предвещало. По бокам дороги вереницей висели распятые скелеты и другая зловещая атрибутика.
Черные ворота замка ощетинились множеством полыхающих огнем шипов, табличкой с перечеркнутым силуэтом коня, и оказались плотно запертыми. В раздумьях, как открыть их, наши герои не заметили, как сзади к ним подошел маленький чертик. Уставший и сгорбленный, он шел, не замечая никого вокруг, и что-то бормотал себе под нос.
- Эй, уважаемый -- окликнула его Катя.
Черт обернулся, окинул её потерянным взглядом и продолжал бубнить себе под нос.
- Если и в этот раз... точно уволюсь... и вообще пенсия
- Эй, уважаемый. Здесь ли живет колдун?
- Колдунья -- вставил Лешка
- Э? Не знаю -- почесал в голове чертик, подумал, - Давайте за мной, щас разберусь с делами и отвечу на все вопросы. Да, и с конями внутрь нельзя.
Ворота тут же неслышно открылись и скрыли за собой эту интересную троицу, оставив верного коня Кати наедине с самим с собой. Продолжая ворчать о чем-то, рогатое создание вело их пыльными, путаными коридорами и винтовыми лестницами, пока они не оказались в огромном полутемном зале. Единственным источником света был камин с большим закоптевшим котлом внутри, над которым нависла фигура в темном балахоне с безразмерным капюшоном на голове.
- Ах вот ты и попался злодей -- тут же воскликнул Леша.
Катя ничего не сказала, выхватила меч и бросилась вперед. Ее напарник же также молниеносно достал косметичку и выпятил вперед губки. Казалось, что злодею точно конец, если уж не от красоты ослепительной, так от меча лихого. Но меч вспорол лишь воздух, а Лешка так и обмер с недокрашеными губами.
Фигура в темном растворилась и вместо нее появилась неземной красоты девушка, хрупкая и нежная, в белоснежном платье до пят.
- О, Берций! -- почему ты не предупредил меня, что у нас гости, - воскликнула она и тотчас вокруг наших героев выросла крепкая стальная решетка.
- Прости, госпожа. Совсем забылся старый с твоим заданием, но, кажется, решил его.
- Ох, бедненький, и ты меня прости. Давай готовься, показывай, что нашел, а я на гостей гляну одним глазом.
Пока чертик возился и делал какие-то пассы в воздухе, колдунья подошла к клетке.
- Эх, никогда не красили мужские гормоны женщину -- обратилась она к Кате, - Посмотри на себя, какая же ты красавица на самом деле. Только вот наросли все эти пудовые мышцы. Но ничего родная, если Берций сейчас принес нужные ингредиенты, мы все поправим.
В этот момент черт как-то особо хлопнул в ладоши и перед ним появились странные создания, знакомые читателю, как пингвин и летающая рыба.
- Ух, кто это такие? -- изумилась колдунья.
- Те самые, что нужны. Это птица, что не умеет летать, но умеет плавать из мест, где только холод, а это рыба, что умеет летать из мест, где только жара. Они противоположны сами себе, они противоположны самой своей сущности. Ну, насчет рыбы, правда, тут небольшой минус, она и плавать умеет тоже, но вообще должно по идее сработать.
- Ну хорошо, попробуем.
Волшебница сделала пасс руками и голубая дымка окутала животных.
Ничего не произошло, только рыба уже торчала хвостом из клюва пингвина.
- Опять не то, чертик.
- Простите госпожа.
- Если перед кем извинятся, то перед ними, - сказала она, подойдя ближе к нашим героям, хотела что-то еще сказать, но осеклась.
Колдунья внимательно присмотрелась к ним. Катя тщетно пыталась сломать прутья, Лешка методично полировал ногти.
- Ты наверно самая храбрая из рыцарей? -- спросила она Катю.
Катя лишь злобно посмотрела на нее и ничего не ответила
- Да, так и есть. А ты наверно самый прекрасный из парней? - обратилась она к Лешке.
- Ты еще спрашиваешь, конечно!
- Хм, сами противоположны своей сущности и друг другу. Это же так просто! Надо попробовать -- воскликнула колдунья и повторила заклинание.
Результат не заставил ждать. Катя приобрела изящные формы колдуньи, кожа сделалась нежной и белой. Лешка же раздался вширь, борода густо покрыла лицо. Оба нелепо смотрелись в своих нарядах. Броня сидела мешком на Кате, а Алексей сидел в остатках платья. Оба были в шоке от своей новой внешности. Лешка визжал глуховатым басом и, не узнавая своего голоса, визжал еще больше. Катя глотала ртом воздух и хлопала по броне, пытаясь нащупать былые мышцы. Колдунья тоже вносила немалую долю в эту неразбериху, прыгала радостно по комнате и верещала что-то невнятное : "Это так просто было, я гений!...".
Один лишь чертик спокойно стоял и смотрел на все это. Через какое-то время ему это надоело, и он топнул по полу так, что вздрогнули стены.
- Аврора, дуреха, а ну хватит! Ты разве не видишь, что не до конца завершила заклятье, - сказал он.
- А? Что? Отец? Берций? - колдунья встала, как вкопанная, и хлопала глазами.
- Смотри на них. Они оба в шоке. Этот думает, что должен быть стройным и красивым, а эта сильной и здоровой. Ты не поменяла им осознание их сущности, меняй пока не поздно! Меняй!
- Отец? Это ты? - колдунья все еще не понимала происходящее.
- Ох -- вздохнул чертик, сделал пасс руками и все успокоились окончательно.
После этого он окутался дымом и вместо него возник мужчина в годах и проседью в волосах.
- Отец! - радостно воскликнула волшебница, - А я то думала, я то думала, что ты умер.
Не веря своему счастью, Аврора заплакала.
- Ох, дочка, все хорошо -- снисходительно сказал отец и обнял ее.
- Так это все было заданием, которые ты обещал провести.
- Да, было, было, ты справилась, пусть не сразу, но справилась.
- Правда? Ведь десять лет прошло.
- Конечно дочка. И не десять, а три месяца, я замедлил ход времени.
Аврора радостно всхлипнула и крепче уткнулась в отцовское плечо.
- А что теперь делать с ними? -- спросила она.
- С этими то? Да ничего, у этих двоих, и всех других в этом мире, впереди своя счастливая жизнь.