Пим-билим-пим пим! - прозвучал сигнал пришедшего сообщения. Поставив противень в духовку, оглядываюсь, ища забытый мобильник. Ой, действительно забытый, ведь это телефон моего мужа, Кости, который только что сел в такси, напрявляясь в аэропорт. Вот растяпа, поставил на зарядку и забыл. Как же теперь с ним связаться, если его не будет несколько дней. Вытерев руки полотенцем и схватив телефон, торопливо подбегаю к окну. Может еще успею отдать? Нет, машина уже умчалось в аэропорт, ведь до вылета осталось совсем мало времени.
Стою, глядя в окно на пасмурное, весеннее небо и вниз, на двор , с последними клочками не успевшего растаять снега. Одинокий прохожий перепрыгивал их, спеша по своим делам. В этом мы с ним похожи, я тоже осталась в квартире одна, торопясь все доделать.
Все глубже задумываясь о странностях мужа, возвращаюсь к столу. Как можно быть таким аккуратным на работе и не организованным в быту? Ведь он постоянно все забывает, а потом носится по дому в поисках всего на свете. . . Продолжая размышлять, машинально скручиваю булочки из остатков теста. Да, поначалу это казалось забавным. Такие милые недостатки в любимом, как заключительные штрихи. Некое завершение образа. Они только подчеркивают его идеальность во всем остальном. И, хотя через какое-то время такие изъяны начинают раздражать, пожалуй и у них есть свои преимущества. Они дают дополнительный вес при ссорах, например, когда хочется сделать пас обвинением, а все остальные аргументы исчерпаны. Теперь, спустя шесть лет совместной жизни, эти недостатки , которых оказалось значительно больше, чем разбросанные носки, воспринимались как должное, как некая часть второй половины. Не самая приятная, но неизбывная , как сказала бы Лена, наша соседка. Вроде шерсти от домашнего кота. Несмотря на это, у Кости все же гораздо больше достоинств, он не только хороший муж, но и прекрасный отец нашей дочери. Так что вполне справедливо не сильно акцентировать внимание на таких пустяках. Хотя досадно, порой, когда такие мелочи превращаются в проблему. Вот как теперь связаться с ним, когда он в дороге?
Протерев стол от муки, смотрю на чистую кухню. Замечательно, когда все кругом вымыто и блестит, ведь завтра Пасха, один из самых моих любимых дней. Обидно только, что Костя уехал в командировку, прямо накануне праздника. У него последнее время и так много работы, а тут еще новый проект и заказчики нервные, муж совсем перестал появляться дома. Я скучаю, но стоит упомянуть об этом, успокаивает, что скоро наладится и он будет больше времени проводить со мной и дочкой Полиной.
Достав порцию куличей из духовки, радуюсь, что отправила дочь со своими родителями в настоящее лето, на миг жалея, что сама не поехала с ними. Правда тут же раскаиваюсь, представив, как бабушка остается на Пасху одна. Моя милая, строгая "ба", как я называла бабушку с детства. До недавнего времени они жили с дедом, но несколько месяцев назад, он внезапно скончался от инфаркта. И хотя ба старается не показывать своих чувств, видно, как ей его не хватает. Да и не только ей, я тоже безумно скучаю по деду. Мамин папа, мой дед, был ученым, доктором наук, в свое время работал начальником лаборатории в местном НИИ. Он был высок, красив, всегда пользовался успехом у детей и женщин. И он любил детей особенно меня, его единственную внучку. Родители были заняты и я много времени проводила у бабушки с дедом, в их большой, уютной квартире с высокими потолками и арками, где драпированные стены увешаны картинами и семейными фотографиями. Поэтому я и осталась дома, делать пасхальную выпечку, убедив бабушку, что остаюсь с ней исключительно потому, что не могу отпроситься с работы.
Пим-билим-пим-пим! - очередная задорная мелодия пришедшего сообщения , прочирикав, вернула меня к рельности. Обычно я не брала мобильный мужа, но сейчас он был далеко и наверно, лучше передать ему, если вдруг пришло что-то важное. Открыв последнее сообщение с неизвестного номера, пробегаю его глазами. Замираю, чувствуя, как холодеет где-то в районе пупка. Нет, не может этого быть. Не веря своим глазам, перечитываю сообщение снова и снова. Короткий текст обрушившивается лавиной недоумения и боли. Падаю на стул, чувствуя, как холод, поднимаясь, заполняет собою все тело, превращая пальцы в ледяные сосульки. Непрошенные слезы, выступая, текут, смывая тушь, а я все сижу, размазывая их мокрыми ладонями. Но они не могут затмить слова, стоявшие перед глазами. " Буду встречать в аэропорту. Скучаю, жду встречи и поцелуев. Н. "
От нахлынувшей обиды, я схватив телефон, со всего размаха швырнула его в стену, вымещая свою боль на ни в чем не повинном аппарате. Мобильник хрустнул и рассыпался пластиковыми осколками, как, видимо, и весь наш шестилетний брак.
***
Пройдя регистрацию, Костя хотел позвонить домой, но ни в кармане, ни в сумке телефона не оказалось. Неужели забыл его дома? Конечно, это не впервые, но чтобы сегодня... Торопясь, он набрал свой номер с автомата, но ему никто не ответил. В сложившихся обстоятельствах это было не так уж плохо. Он глубоко вдохнул, унимая кольнувшее беспокойство. Скорее всего, он потерял телефон на улице или в такси. Можно не переживать понапрасну о том, как объяснить звонки от женщины, пусть и коллеги по работе. Хотя, чего уж греха таить, Наталья была не просто коллегой...вернее не только коллегой.
Она пришла на фирму несколько месяцев назад и поначалу не очень понравилась Косте. Была слишком напористой и независимой, словно пыталась доказать что-то себе и окружающим, пробиваясь среди мужчин. Она и внешне была не в его вкусе, он всегда предпочитал голубоглазых блондинок, не слишком худых, как его жена. Наталия же была жгучей брюнеткой , стройной и гибкой, как тростинка. Но постепенно он увидел в ней то, что раньше ускользало от его внимания. Наталия любила работать. Живая и энергичная, часто подбадривала уставших коллег. Она и двигалась очень красиво, и Костя замечал, что порой, задумавшись, просто следит за ней глазами. Увидев его взгляд, кокетливо поднимала бровь и он, смутившись, отворачивался, словно она застала его за неприличными мыслями. Вечерами, Наталия приносила ему кофе, а он, понимая, что ему приятно ее общество, засиживался допоздна на работе.
Празднование окончания очередного проекта, сотрудники фирмы перенесли в ресторан. Позже, когда народ начал разъезжаться и из всей компании осталось всего несколько человек, она подошла к нему и сев рядом, попросила наполнить ее бокал. Костя заметил тонкие, изящные кисти рук и то, как она накручивала на палец локон волос. Он улыбнулся.
-И часто вы приглашаете мужчину на танец?-беря ее под руку спросил он.
-Нет, только когда он мне нравится, - ответила Наталия и рассмеялась.
Он так и не понял, шутила она или говорила серьезно.
Оказалось, что она отлично танцует и ему пришлось постараться, чтобы не выглядеть неловким рядом с ней. На "ты" перешли как-то незаметно.
- Мне нравится работать с тобой, - Костя плавно вел партнершу по кругу, глядя в ее бездонные глаза.
-Мне больше нравится танцевать, - сказала она так тихо, что ему пришлось наклониться совсем близко, чтобы расслышать ее. Он видел тонкую трепещущую жилку на ее шее, чувствовал тонкий аромат миндальных духов.
Было уже довольно поздно, когда они вышли из почти опустевшего ресторана. У машины, на пустынной стоянке, Наталия вдруг прильнула к нему всем телом и поцеловала нежно и в то же время требовательно. Вино шумело у него в голове, путая мысли и это казалось ему прекрасным завершением вечера. Всего один поцелуй и она, сев в машину, выехала на дорогу, махнув ему на прощание. Костя стоял и смотрел ей вслед до тех пор, пока ее машина не слилась с потоком других автомобилей, спешащих по широкому ночному проспекту.
В последующие дни, встречаясь в офисе, он ловил на себе ее взгляд. Она смотрела на него с хитринкой, словно дрязня. Улыбка, лукавый взгляд из под ресниц...И тот поцелуй, словно момент, украденный у повседневности и рутины, воспоминанием жег его, и манил. Он чувствовал неловкость перед Женей за все эти мысли, но они возвращались к нему вечерами, и он не мог сопротивляться им. Да и не хотел, если честно, они вносили что-то запретное, новое в его обыденную жизнь. Каждый раз, видя ее, он чувствовал себя словно ребенок, обделенный долгожданным подарком. Она манила его и звала и он, зная, что не устоит , все же летел к ней в незнакомый город. Это было невозможно, невероятно, но мир, казалось, принадлежал ему.
Чувствуя, как самолет, вибрируя, плавно отрывается от земли, он думал о Наталие и о том, какие открытия с ней ему еще предстоят.
***
Лежу в комнате на диване, сжавшись в комок. Казалось, попытайся расслабиться и тело развалится на куски, словно у старой, сломанной куклы. Представив, как Костя летит в самолете, ощущаю такое отчаяние, что хочется рассыпаться на тысячи мелких осколков, которые вонзились бы ему в кожу, под кожу, до самых костей. Чувствую, как лайнер, глотая километры, крадет у меня мир, слышу, как отдаляясь, с каждой секундой, он словно обрывает нити, связывающие нас друг с другом. Вот, зазвенев, лопнула нить доверия. А вместе с ней - нити искренности и понимания. А нить любви, цела ли она, долго ли она еще выдержит?
Как же могло так получиться? Вспомная нашу первую встречу, прижав к груди мокрую от слез подушку.
Наше знакомство состоялось на студенческой вечеринке, куда я попала совершенно случайно. Мы сразу понравились друг другу, это была какая-то вспышка, любовь с первого взгляда. Я украдкой сбежала домой, испугавшись внезапно нахлынувших чувств, заставив его изрядно понервничать, разыскивая меня через общих знакомых. Через несколько дней мы встретились снова и больше уже не разлучались. Он закружил меня в вихре цветов и поцелуев и я, не задумываясь, ответила согласием на его предложение. Мы поженились спустя три месяца после знакомства, хоть родственники и подруги считали это решение скорополительным. А через год после свадьбы родилась Поля, похожая на меня, плотненькая хохотушка, сразу влюбившая в себя всю семью.
Сложись все по другому, завтра мы вместе встречали бы Пасху. Как же нелепо было думать о празднике сейчас...
Дверной звонок, раздавшийся, словно издалека, заставил невольно поежиться. Ни дверь открывать ни видеть никого не хотелось.
***
Подруга влетела в квартиру порывом свежего ветра.
Симпатичная, чуть старше меня, с длинными каштановыми волосами, Лена смотрелась эффектно даже сейчас, в спортивных легинсах и майке. Мы познакомились в школе, хоть и учились в разных классах, но все же дружили и часто забегали друг к другу в гости или по делу, живя в одном подъезде.
-Женечка, представляешь..,- она хотела что-то сказать, но увидев меня, споткнулась и замолчала.
-Что-то случилось?- осторожно поинтересовалась она, заходя вслед за мной на кухню.
-У Кости другая женщина,- слова вылетели сами, как дикие птицы и я поразилась, насколько банально они прозвучали. - он полетел к ней.
-Ох, Женька, так жаль...- обняв меня за плечи одной рукой, Лена второй пыталась пригладить мои растрепанные волосы. - Мужики, они порой такие..- пытаясь подобрать нужное слово, она умолкла, сделав неопределенный жест, - тебе надо выпить чего-то горячего. Хочешь, чайник поставлю?
Не дождавшись ответа, подруга деловито засновала по кухне.
Сижу, поджав под себя ноги, а Ленка накрывает на стол, болтая, в напрасной попытке отвлечь меня от безумной сумятицы мыслей.
-Я своего бывшего так и не простила, ты же знаешь. Паразит, таскался за каждой юбкой, как вспомню... Тяжело без доверия, каждый день думать-где он и с кем, да я постоянно с этим жила! Засыпала, готовила, на работу ходила, а внутри все эта заноза..поверь, это жутко. Да мне сразу легче стало, как от него ушла, пусть с другими теперь кувыркается...эх..-махнув рукой с безупречным маникюром, Ленка поставила чашки на стол, - что говорить, дело прошлое...
На плите задымил носиком пузатый чайник.
-И чего им, кобелям неймется? - разливая по чашкам ароматный чай, продолжала Ленка - Костя ж твой не бабник, а туда же! Дочка, жена, и чем только думает..
Женька, ну что ты, прости, прости, - она, подскочив, обнимает меня, отодвигая подальше чашки с горячим чаем. - Я ж не специально, эмоции, знаешь...Как себя вспомнила! Не переживай, нагуляется и вернется, вот увидишь!
Мешая ложечкой нетронутый чай, морщусь, стараясь сдержать подступившие слезы. И все же я благодарна ей, за то, что пусть так вот, неловко, пытается меня поддержать. Ей даже можно посочувствовать, ведь из меня сейчас не самый лучший собеседник..
Мы еще долго сидим, вспоминая общих знакомых, я старательно поддерживаю беседу.
Когда Лена уходит, прихватив с собой еще теплые куличи, я ложусь, думая о том, какие стремительные повороты, порой, делает судьба. Сквозь сон, чуткий и беспокойный, слышу звенящий перелив колокольного звона.
***
Утром стою у зеркала, нанося косметику слой за слоем, стараясь спрятать следы беспокойной ночи. Не нужно волновать ба. Возможно и не получится все скрыть от нее, но стоило попытаться. Жаль, что Полинки нет дома, вот кто умеет утешить и прогнать тяжелые мысли. Как же скучаю по дочке, хочется услышать ее голос, ее веселый смех.
Но предстоящий разговор с матерью пугает, я заранее знаю, что она скажет, услышав такие новости.
Уходишь от мужа? Но почему? Что за нелепая идея! В этом вся моя мама. Неприятно и странно для нее было все, что не вписывается в ее планы. А отец всегда и во всем ее поддерживает. Наверное, он одобрил бы любую авантюру жены, включая переселение в джунгли Амазонки. Впрочем, она не ожидает от него таких подвигов. Возможно, на этом и держится их брак, он с ней во всем соглашается, а она не ждет от него каких-то великих свершений. А на чем же держится наш? А может, держался?
А как же дочь? Как мне сказать Полинке? Она обожает папу с самого рождения. Внешне мы очень похожи, только дочь красивее, она и любовь мою переняла и, казалось, усилила. С самого рождения Поля больше всех улыбалась папе, больше гулила у него на руках. Сейчас, став постарше, проводит с ним много времени, слушая, как он читает ей сказки и завязывая смешные бантики на его волосах.
Нет, это немыслимо, возвести стену между дочерью и отцом, как он это сделал между нами. Но как можно молчать, зная, что с этого момента наша жизнь совершенно изменится? Я так любила свою маленькую семью, но теперь все летит в тартарары, и я не знаю, как остановить апокалипсис. Чувствую себя такой беспомощной в той суровой реальности, что так неожиданно навалилась.
Ну почему он так поступил со мной, с нами?
Подчиняясь нахлынувшей злости, подскакиваю к шкафу и, распахнув тяжелые дверцы, вываливаю из него Костины вещи, срывая их с полок и вешалок. Со злорадным удовлетворением, швыряю и топчу босыми ногами беспорядочную, мятую кучу, пока не выплескиваю до конца накопившуюся злость. Реву, сев на подоконник и обхватив колени руками.
Мне его не хватает.
Нет, пусть пока родители будут в счастливом неведении, купаясь и греясь на солнце. Я сама со всем справлюсь.
Набирая номер матери, знаю, что что ничего им не расскажу.
***
Приехав к бабушке, застаю ее в комнате. Она стоит у окна на стуле, выравния кисти на занавесках.
- Христос Воскрес, Женечка!!
- Воистину Воскрес! Ба, ну зачем самой ползать, слезай, я все сделаю.
Бабушка, сухенькая, но всегда энергичная, все предпочитает делать сама. Спустившись и поцеловав меня в щеку, засеменила в сторону кухни.
- Подожди, пока не забыла, хочу показать тебе одну замечательную вещь! На днях, мне продавец посоветовала, специальный краситель для пасхальных яиц. Разумеется, он не дешевый, - громко, чтоб было слышно из кухни, рассказывала она, - так ведь импортный! Из Индии привезенный. И самый что ни на есть экологически чистый.
Вернувшись, она продемонстроровала небольшой яркий пакетик, перевязанный плетеным шнурком.
-Вот! Я уже яица вчера им покрасила.
Открыв мешочек, растираю между пальцами бурые чешуйки.
- И за сколько ты купила эту чудо-новинку?- добродушно усмехаюсь, глядя на бабушку.
- А что, неужели плохая? - вынимая из кармана очки, пугается бабушка.
- Нет, ба, очень хорошая, просто отличная, чистая и измельченная луковая шелуха!
Бабушка недоверчиво воззрилась на меня, чуть не выронив очки от удивления. Потом, словно пытаясь сдержаться, она издает легкий смешок, но тут же не выдержав, звонко хохочет, так заразительно, что и я не выдерживаю и невольно улыбаюсь. -
- Ох, не могу...!! Шелуха! А ведь не соврала же продавец-то, вот плутовка! Действительно экологически чистая, ну и ну!!
Все еще посмеиваясь, я, встав на стул, поправляю тяжелую, хрустящую ткань. Глядя на висевшие шторы, вдруг вспоминаю, как любила заворачиваться в них маленькой, играя с дедом в прятки.
В детстве от меня всегда ждали послушания. Родители не любили, чтобы им докучали, а бабушка часто бывала строга. И только дед всегда искрился энергией и блистал. Он часами играл со мной в комнате, или брал меня в парк, и там разыгрывал настоящее представление, играя в жмурки или пиратов. Мама, перед прогулкой, наряжала меня, как куклу и выходя с ней на улицу, я чинно сидела на скамейке, чтобы не испачкать и не порвать красивое платье, в то время, как другие дети во всю веселились, катаясь с горки или валяясь в песке. С тех пор я не часто надевала красивые платья, да и обувь предпочитала скорее практичную. Может, отчасти поэтому Костя и заинтересовался другой?
Вечером, сидя на кухне и глядя на синиц, щипавших за окном кусочек сала, бабушка сказала:
-Рассказывай, целый день ведь сама не своя. - С Костей, что ли, не ладится?
-Все хуже, опустив глаза, чтобы не видеть тревогу на ее лице, наконец выговариваю, - у него другая. Другая женщина...- кажется, что не я тут сижу и все это не со мной происходит, - и как нам жить дальше, если я ему больше не верю?
Бабушка молча сидела, кивая сама себе, словно о чем-то размышляя.
-Ты, главное, не принимай решение сразу. Подумай, Женя.
-О чем?
-О вас, о Поле, о вашей семье. Поспешные решения не самые верные.
-Да тебе-то откуда знать? Ведь дед у тебя был единственным! Вы столько лет прожили, но ты же не знаешь, какого это, когда с тобой так..
Грубо я с ней, сама понимаю, но хотелось хоть как-то отделаться от этого чувства, всегда она все знала и давала советы. Нет, не то, чтобы глупые или не правильные, даже наоборот, но сейчас я чувствую себя мудрее ее. Может быть в первый раз в жизни. И это почему-то дает некоторое удовлетворение. Вот, я знаю, а ты-нет. Такого ты не испытывала.
-Помнишь старый дедушкин чемодан? Достань его с антресолей. Там старые фотографии, посмотрим их вместе. Я давно хотела, да сил у меня у одной не хватает.
Чувствуя неловкость за этот нелепый срыв, стаскиваю вниз тяжелый, потертый кожаный челодан. Но стоит его открыть, как забываю про все на свете. Там столько старых, знакомых вещей, дедушкиных вещей. Гляжу на них, перебираю и словно вновь погружаюсь в детство. Его любимый костюм, большая курильная трубка, награды, грамоты..Сижу на полу, вдыхаю его все еще сохранившийся запах и отрывки воспоминаний проносятся, всплывая из памяти. Вот я в кроватке с тяжелым гриппом, а дед уговаривает выпить лекарство. Вот дед хохочет, помогая задувать свечи на торте. А как он гордился, когда я защитила диплом!
На самом дне, рядом со старым фотоальбомом, нахожу небольшую резную шкатулку. Мне любопытно, не помню, чтобы видела ее когда-либо раньше. Она заперта, впрочем и ключ находится тут же, прямо в замке. Решив, что там фотографии, открыв, поднимаю крышку. Там действительно лежит фотография, но только одна. На ней дед, еще молодой, с незнакомой девушкой в обнимку. Они, смеясь, глядят в объектив. А на обороте вижу надпись, сделанную таким знакомым, дедовским почерком-Моя Евгения. Спасибо за свет, который ты внесла в мою жизнь. С любовью.
Ниже, под фото, стопка аккуратно перевязанных писем. Пожелтевшие конверты, чуть потертые листы. Понимаю, чужие письма читать нельзя, но мне так не хватало деда, так хотелось прикоснуться к нему, хотя бы в мыслях, дотронуться до листов, исписанных его рукой. А письма были для нее, для той Евгении. Слова о любви и нежности, написанные им когда-то для совсем незнакомой мне женщины. И о будущем тех, кому не суждено было быть вместе.
Сижу, придавленная, словно тяжестью, пытаясь понять, как же он мог, как мог... Ведь судя по датам, у деда была семья, у них уже была дочка. Почему? Почему мне никто никогда не рассказывал?
Вернувшись в комнату, застаю бабушку, читающей книгу.
-Почему ты молчала, ба? Почему никогда не говорила? - спрашиваю, пытаясь рассмотреть что-то новое в этом строгом, любимом лице.
-Зачем? Дела давно минувших дней. Пожалуй, шкатулку выкинуть бы надо, только память ведь не сотрешь. Я слишком сильно его любила. И он любил. Но ее он тоже любил. Никто не знает, даже твоя мать,- помолчав, добавила она.
-У нас с ней имена одинаковые...
-Да. Это он предложил. Думаю, не случайно. Она уехала, но он ее не забыл.
- Но это же предательство, ба! Как ты простила?
-В браке всегда не ровно, порой тяжело, порой счастливо, но за чувства стоит бороться. Если наступит предел и опустятся руки, сразу поймешь. Люди порой ошибаются и выбирают не то. Думаешь, сила в том, чтобы уйти? Порой просто выхода нет, но сила в том, чтобы остаться. Ломать всегда легче, но вы же семья, надо попробовать созидать.
Мы сидели рядом, обнявшись, делясь друг с другом силами и печалью.
Разве могла я такое представить?
Любил ли меня когда-нибудь дед? Или всего лишь по какой-то неясной причине, видел во мне ту, чьим именем я была названа ?
Открывая чемодан, я хотела еще раз проститься, но как мне проститься с ним, не простив?
В тишине громко звякнул телефонный аппарат в прихожей. Бабушка, подойдя, позвала:
-Подойди. Это Костя, хочет поговорить.
Ощущаяя странную пустоту, подхожу к телефону. Слушая голос, чувствую не злость, а какую-то щемящую тоску.
-Женя, здравствуй, родная. Я так скучал, но никак не мог дозвониться. Хочу сказать тебе..Я совершил ошибку, большую ошибку. Но я потерял телефон...
-Я разбила его. Твой телефон разбила, - странно, но слез больше нет. Как будто признание, прозвучав, расставило все на свои места. Как будто все можно склеить..
-Женька, ты все правильно сделала. Я знаю, я понимаю! Только не молчи. Ты прости меня, Женя. Я не знаю, не понимаю, как..и зачем..это помутнение какое-то было! Прости меня, пожалуйста, если сможешь. Знаю, есть такие проступки, которые нельзя исправить, но я буду очень стараться. Ради нас, ради Поли. Ради нашей семьи. Мне жаль, что не могу вернуться прямо сейчас, но я приеду через несколько дней, как только закончим работу. Вылечу первым же рейсом. Я так тебя люблю, Женечка моя, Женька..родная моя, любимая..Он долго еще говорит мне о чем-то, а сердце бьется все радостнее, словно чувствуя, что та нить любви уцелела. Она прочным тросом обвивает нас, вновь соединяя друг с другом, несмотря на измену и расстояние. Все можно поправить, или хотя бы попытаться, если немного поспешить.
Повесив трубку, тут же хватаю ее вновь, набираю кассу аэропорта. Девушка на другом конце провода сообщает, что самолет будет завтра вечером. Это же долго- завтра. Мне нужно сейчас...
Прощаюсь с бабушкой, на ходу вызывая такси. Ба почему-то улыбается, моя любимая, мудрая ба. Она все заранее знает. Заходя в лифт, вижу ее силуэт в дверном проеме. Думая, что я не вижу, она тихо крестит меня на дорогу крепкой, морщинистой рукой.
Вокзал, несмотря на праздник, встречает гудками, шумом и толкотней. Подбегая к вагону уже тронувшегося поезда, взбираюсь по лесенке, хватаясь за поручень.
-Что же вы, девушка, - пожилой, усатый проводник, подхватывает меня под руку, одновременно забирая из рук мою сумку. - чуть не опоздали!
-Да, чуть не опоздала,- переводя дыхание, соглашаюсь я, пробираясь к своему месту, мимо других пассажиров.
Вечером я уже буду там, в незнакомом городе. И нам вместе придется через многое пройти. Много понять, много сказать. А потом, вернувшись, мы обязательно пойдем к деду. Чтобы еще раз проститься с ним. И чтобы простить того, кто уже не мог сам попросить прощения.