Аннотация: - Я не отдамся тебе, даже если ты будешь последним человеком на земле. - Ну, это мы еще посмотрим, дорогой.
Глава 1 Как все началось
Во многих городах нашей прекрасной Родины есть сельскохозяйственные учебные заведения. Есть такое заведение и в Москве, и имя ему - Тимирязевская Академия.
Трудится Академия с утра до ночи во благо России, воспитывая высококвалифицированные кадры: агрономов, зооинженеров, собаководов, рыбоводов, плодоводов, да разве перечислишь их всех?
Познают студенты науку не только в теории, да по учебникам 60-го года выпуска, но и на практике, а как же надо ведь полуразваленные колхозы поднимать в глубинках страны.
Тяжело молодежи, а что делать, где тебя еще научат картошку окучивать, да на тракторе рассекать?
Вот и предисловие заканчивается, а история начинается.
- Митяяяяяя, - радостный крик разлетелся по второму этажу учебного корпуса.
- Твою налево, - выругался парень, к которому обращался этот радостный оклик - Мне жаль, Нат, но ЭТО двигается сюда.
- Мить, сколько он за тобой носится? Со второго семестра?
- С первого дня. Мне кажется, он меня еще на линейке абитуриентов узрел, - со вздохом произнес парень, - Натка, ну куда мне деться, на убийство ж меня толкает, козёл.
- Митька, я так рад, так рад! У нас с тобой сейчас две пары в одной аудитории. - простодушно сказал высокий брюнет, как будто они с собеседником друзья закадычные.
- Слушай, АлексанДЕР, ты мне вот скажи, ты на кой сюда пошел учиться? Совсем что ли все экзамены провалил? Тебе ведь в дизайнеры надо, модельеры... не знаю, в общем туда, понимаешь, где все "свои"? Понимаешь, не берут пидерасов в агрономы, не берут.
- Митя, ты не с той ноги сегодня встал? Настроение упало? Так ты не волнуйся, я тебе подниму его. Садись только рядом со мной, а? Ну, пожалуйста... - брюнета совершенно не смущало то, что девушка стоит и смотрит на него с перекошенным лицом. - О, погнали, время.
- Малыш, я пошел, ты внимания на него не обращай, уж извини, я правда за три года все перепробовал, ну никак не отстаёт, но он вроде не буйный, не лезет, ну что я могу - Митрий с виноватым видом обращался к своей девушке.
- Все норм, просто странный он тип - сказала Наташа, уходя к себе на пары.
Заняв свои места в огромной лектории, куда периодически сгоняли весь курс половины факультетов, дабы рассказать информацию, которая устарела еще до рождения студентов, большая половина учащихся принялась тихонько заниматься своими делами. Мужская часть поступила в Вуз по необходимости, дабы армия не маячила дамокловым мечом над их головами, они поступили сюда мирно отсидеться 5 лет.
Митрий же хотел быть кинологом, он любил собак, скорее даже больше, чем людей, они его понимали, он понимал их, правда все это пока было только в теории, а на практике были две маминых мопсихи, живущие с ними, но он был уверен, что с овчарками дело обстоит примерно также. Он был обычным парнем, может его можно было назвать "маменькин сынок", но он в этом не признается никогда. Он любил свою маму, она любила его, а папа был приходящий и уходящий на работу человек, он и рот бывало не открывал за весь вечер, разве что еду туда положить. Митя был парнем неплохим, может не такой высокий, может не такой красивый, да и худоват, но девушка у него была, хотя и встречались они пару месяцев всего, но это после бурного разрыва с предыдущей подругой, которая была первая для него во всех отношениях.
- Ммммиииииттттттяяяяяя - раздался шепот на всю лекторию.
Парень передернулся. "Ну что на нах? Ну что за напасть то такая?"
- Оооооотттттвввввввааааааалллллллииииии - прогремел шепот в ответ.
- Мить, ну чего ты так, а? Давай просто пообщаемся, мы ведь общались с тобой на первом курсе, мне казалось, что тебе приятно со мной дружить - поскуливал парень, плетясь за Митей.
- Ну-ну, это до того момента, пока ты мне язык в рот не засунул прижав к стене, припоминаешь? Мне нравилось с тобой дружить, но так, Саша, не дружат, так либо любовников, либо врагов себе наживают.
- Ну почему ты не первое?
- Ты идиот или притворяешься? Саш, я тебя очень прошу, ну прямо умоляю - отъебись.
- Митяяя, ну пожалуйста, давай дружить, а вдруг ты..
- Запомни, даже если ты будешь единственным человеком на Земле, даже если я сотру руки в кровь от яростного онанизма, даже при этом я не попрошу тебя мне помочь и уж точно не отдамся. Запомнил?
- Запомнил, тут и запоминать нечего, ты своими словами скоро мне во всю грудь татуировку выжжешь.
- Выжгу, Саш, я точно эти слова тебе выжгу, если не силой внушения, так паяльником. Ну как мне по территории ходить, ты понимаешь, что про меня думают? Натка... Да ее трясет от тебя. Ты ведь не изменишься, ведешь себя как лизун хренов, прилип и не отцепить тебя никак. Что во мне такого? У тебя ведь парень есть, или парни .. Или были... Короче, ты ведь говорил, что у тебя все ок.
- Мить, я люблю тебя.
- Бляяя, ну и что?? А я Шерон Стоун люблю!!! Но она блин, в Голливуде живет, звезда, мля, да и в мамы мне годится, и я ничего, не вешаюсь. Понимаешь, Саш, можно как-то с нереальной любовью мириться. Поэтому прошу, отстань, не дам я тебе тела моего изведать, ибо пес ты смердячий, а я девочек люблю.
Митрий развернулся и быстро зашагал, нервы были на пределе, как же хотелось его прибить, да только он и выше и шире, и вообще явно имел преимущество.
Часть 2 Откуда растут корни
Отсебятина коротенькая: проверяла и перепроверяла. Уж оч хочется дописать историю, но если совсем не читабельно, то отдамся в руки любому, кто готов меня отбеттить.
На самом деле Мите было немного приятно это его внимание, или, вернее сказать, оно ему льстило. Конечно, он бы не отказался от знойной красавицы, которая подстерегала бы его в укромных уголках академии, но, признаться, и Александр был хорош, он высокий, спортивный, хорошо одевался, всегда в окружении девушек.
На первом курсе Митя не мог понять, почему вдруг парень с параллельного потока так хочет с ним общаться, всегда придумывал левые предлоги - то лекции переписать, то в библиотеку вместе сходить, то в столовую, то булку принесет, то конфеткой угостит. Впоследствии, сформировалась небольшая группа ребят, с которыми вместе проводили время после учебы, но даже когда Митя и Саша оставались наедине, не возникало дискомфорта, просто два парня, просто пьют пиво, просто ржут, все было просто, пока... Пока все не завалились на дружную попойку к одногруппнику Саши, пока не было нереального перепоя, и пока... И пока Саша, когда Митя собрался домой по причине "выгуливать мопсов нужно в 22,00", пока Саша не поцеловал его. Вот если бы не все эти "пока", то дружили бы ребята и по сей день.
И хотя после этого было тысячу извинений со стороны "нападающего", тысячу посыланий со стороны "жертвы", были и долгие объяснения, почему и зачем, но для Мити все равно это было выше понимания, было неправильно и нелогично, а он парень был уж слишком логичный, куда ж ему в гей лавстори разобраться. Когда Митрий вспоминает об этом инциденте, то его передергивает, при чем он не испытывает физического отвращения к случившемуся, его коробит моральная сторона вопроса, а так же тот факт, что с Сашей у него был первый поцелуй, или полупоцелуй, но первый.
- Митька, Мииить, ну пойдем вместе в столовку, - как всегда на большом перерыве перед ним стоял Саша.
- Одно неверное действие и необдуманное слово - прирою, - буркнул он в ответ и поплелся в общагу, где на первом этаже располагалась столовка.
- Хвосты все закроешь?
- Думаю, что да, а у тебя проблемы?
- С растениеводством, я с этими пестиками и тычинками, с кучей одинакового зерна перед носом, которое надо разложить, как Золушке до полуночи, все подписать и описать применение, уже не могу, но в любом случае надо экстренно все решать, а то сессия на носу, да и распределение сейчас будет. А я "хвостатый". Непонятно, отправят ли на целину, где я потом правдоподобный отчет о практике буду делать...
- Саш, я ведь знаю, что ты все сдашь, не припомню, чтобы у тебя такие уж проблемы были, а где ты теперь пропадаешь постоянно?
- А, все-таки скучаешь, скучаешь ведь, а? Заметил, что пропал, - Саша расцвел, как клумба в мае.
- Да не я заметил, а все заметили, и мне доложили, если бы не они...
- Ну да, ну да, - прервал его приятель, - видел, ночной клуб открыли на Дмитровке? Пошел туда барменом, у меня подруга там официантка, и вообще, половина тимирязевки в этом клубе пашет. Ночью там, днем дрыхнем на парах.
- Туда тебе и дорога, там ты, небось, ко двору пришелся? Только зачем? Не припомню тебя страдающим в столовке над одной сосиской на семерых?
- А почему нет? Это опыт, мой опыт и, поверь мне, неплохой, даже очень...
- Стоп, тишина, конец рассказа. Борщ половину порции и сосиски с картошкой.
- Я и не собирался, вдруг ревновать будешь. Салат свежий, суп вкусный и компот с булочкой сдобной, - очаровательно улыбнувшись буфетчице, пропел Саша.
- Ой, я на 5 сек, - вставая из-за стола, сказал Александр, - поздороваться.
"Почему со стороны он кажется совсем другим человеком, идиот, девки вокруг него вьются, а он, а хрен с ним. Если посмотреть, то мы вполне можем общаться".
- Знаешь, ты так правильно ешь, как аристократ голубых кровей, - первым делом сказал Саша, вернувшись за стол, - так сладко, что слюнки текут... Не на твой суп, конечно.
- Пошел на хуй, дорогой. Волшебный пендаль отвесить для скорости?
"Нет, не можем мы общаться", подумал Митя, быстро доедая пищу и сваливая от этого ненормального.
- Мит...
- Не подходи.
- Я только...
- Свалил в тьму тараканью, экстренно и безотлагательно.
- Я как раз про это.
- Че?
- Мы едем с тобой в одну "тараканщину", правда не только ты и я ... А 3 группы, но на месяц, понимаешь, месяц.
- Кто?
- Что "кто"? Не видел? Две группы зоофака и с нашего фака - я, то есть моя группа.
- Лицо проще сделай, на душе и без твоей плотоядной улыбки тошно. Лучше пошёл бы на курсы самообороны, ты хоть представляешь, что с тобой местные таракановцы сделают, когда узнают, что ты у нас герой песни Тату? Так что, Александер, изыди.
"Месяц в жопе мира. И как мои мопсы без меня".
Часть 3 Мы едем, едем, едем...
В назначенный день, в назначенный час, стоят ребята, кто с рюкзаком, кто с сумкою спортивной, а кто вообще с чемоданом на колесиках. Стоят печальные, потому что утро раннее, потому что не выспались и потому что жара и духота сильная. Столпились студентики и студенточки небольшими группками, разговоры ведут о ближайшем будущем, да обсуждают дезертиров, которые слились поскорому: кто с поносом, кто с золотухой, кому рожать, кому тяжелое нельзя поднимать, а у кого папа шишка, а не просто так. Стоят завистью исходят, как вдруг на горизонте автобусы появились, такие, что сомневаться не приходилось - за ними едут. Транспортные средства были под стать студентам - печальные, унылые и бесперспективные.
Погрузились студенты в автобусы и отправились в путь, а ехать им нужно было долго, без кондиционера, биотуалета, телевизоров и гида, а просто так, под бодрые советские песни в собственном же исполнении.
Только автобусы отчалили, как особо продвинутые представители мужской части группы стали доставать заначки от мам припрятанные из рюкзаков и сумок, и уже через полчаса песни лились рекой, а так же в перерывах - требования экстренных остановок.
- Мить, ты как? Весь сине-зеленый.
- Саша, блин, какого ты делаешь в нашем автобусе, вся твоя группа в другом.
- Не вся, мы с Катюхой тут сидим.
- Катюха твоя, не с тобой сидит, а на коленях уже чьих-то, не готов только поворачиваться, чтобы посмотреть на чьих.
- Тебе совсем плохо?
- Если честно, то до твоего голоса, с нотками участия, возле моего уха, было как-то полегче, а сейчас - совсем.
- Я могу чем-то помочь? - спросил Саша, протягивая между сидений конфету.
- Просто перестань со мной разговаривать, а за "барбариску" - спасибо.
Александр знал, что Митю укачивает, потому набрал кучу сосалок и пакетов, если вдруг его друг не додержит. Так же он знал, что должен поехать в автобусе вместе с ним, он вообще четко осознавал, что его место рядом с Митькой, хоть тот и противится, осознавал это на подсознательном уровне.
Проехав без малого 14 часов в южном направлении, правда с постоянными остановками на "пописать, или потошнить, или покурить", а чаще на все одновременно, привезли молодежь в Кукуево, где высадили в кромешной тьме, под лай собак перед двухэтажным деревянным строением, куда и направились молодые почти специалисты.
Помещение сие было когда-то, то ли клубом, то ли больницей. Кое-как расположившись, пошел голодный пьяный студент дружною толпою в поисках пищи, но про еду было сказано забыть и не вспоминать до завтрака.
- Пацаны, я такую классную вещь нашел, высушим, самокруток наделаем.
- Алик, дорогой, может, это у тебя дома в бумагу закручиваю, все сорняки, что растут за сараем, а у нас это называется - сигареты, и продаются они в специальных местах, а делают их специально обученные люди.
Но тут Алик выложил перед всеми "добычу", высокую траву с листиками резными, которая красуется в яндекс-картинках, если набрать регги и Боб Марли.
- Ну что, жизнь налаживается.
Вот так и встретила Родина-мать своих сыновей, дарами природы и отсутствием благ цивилизации.
Ночь прошла быстро, а утро не заставило себя ждать, подняты все были в 7 утра, наскоро поев кашу, все высыпали на улицу. Как оказалось, при свете дня, остановились они не в деревне, а на отшибе, где до деревни скакать и скакать галопом по местным прериям, рядом только четыре домишки, хозяева их подкармливать будут, а ребята по хозяйству помогать, таков нерушимый договор был между двумя чуждыми поселениями - студентов и местных.
Первый день получился ознакомительным, им рассказывали, каким был большим и славным колхоз "Красная звезда". А сейчас от него остались только коровы, да пастух Василий, который пьет беспробудно, если верить словам бабушки Ильиничны.
Девчонки попереодевались в бюсты от купальников, ребята покидали футболки, все отдыхали, курей гоняли, головную боль похмельную парным молоком залечивали.
Митрий ходил, как Алиса в стране чудес, живность такую он видел только в Московском зоопарке, который посещал давно с мамой в детстве, а также в Академии, когда обучали их науке молочное дело, животноводство и тому подобным. Но разве это может идти в сравнение! Тут куры сами ходили, не за решетками, свиньи хрюкали, коровы мычали вдали в унисон с матом Василия, а шерсть у баранов была совсем не такая, как на маминой шубе, да и запах стоял чудесный. В общем, впитывала бы "Алиса" новые для себя ощущения, впечатления с открытой душой и широкораспахнутыми глазами, если бы не шлялся везде за ней по пятам чеширский кот, с плотоядной улыбочкой от уха до уха.
- Мить, хорошо тут.
- Угу.
- Мить, я реально рад, что мы тут вместе, мы ведь опять можем подружиться.
- Угу.
- Мить, мне хотелось бы, чтобы ты узнал меня настоящего, чтобы понял, что я чувствую, понял...
- Чего? Кого узнал? Тебя? Саш, я тебя прошу, давай сегодня у нас будет перерыв в общении, - ответил ему собеседник, выходя из раздумий, - дай побыть немного одному.
Саша, молча, ушел, что ему оставалось делать, он понимал, что ведет себя как назойливая муха, но альтернативного варианта для хоть какого-то общения с ним, он придумать не мог.
Дело близилось к обеду, и Митрий, нагулявшись, вернулся к друзьям, быстро окинув взглядом без малого 60 человек, он про себя отметил, что привычной русой башки, которая всегда была в его поле зрении, сейчас нет. Совесть не позволила спокойно наслаждаться свежезаваренным дошираком, так что ему пришлось пойти на поиски Саши.
Дойдя до первого дома - Ильиничны, и последовав на однообразный стук на заднем дворе, Мите предстала картина, которая на секунду заставила его перестать дышать. Саша колол дрова, на фоне палящего солнца, будучи голым по пояс, его четкие и сильные движения, как будто он этим всю жизнь занимался, завораживали, особенно, если учесть, что сам Митя топор то видел только в программе ЧП. Красивое тело, на фоне солнца, влажное от пота - как тут не залюбоваться.
"Вот идиот, за ним ведь табунами девчонки бы бегали, все экологички и весь экфак был бы его, а он..."
Часть 4 Широка страна моя родная
На следующее утро все студенты задумались о двух вещах - почему так быстро летит время на природе и почему так болит голова утром.
В пять утра их начали будить крики петухов Ильиничны, которые не могли в один голос прокукарекать, им надо было поочередно, дабы продлить сомнительное удовольствие от своего пения, продолжил будить отборный русский матерный Василия, который обращался к каждой корове поименно, выбирая слова покачественнее, ну и завершил громкий голос сопровождающего:
- Вставайте, товарищи практикующие, пока достояние народное шляхтичи не растащили.
В семь утра табун молодых и перспективных специалистов слова "шляхтич" не понял, зато слово "растащить" ему не понравилось, потому что табун за свое стоял горою и сразу вывалил врага незримого крушить. Но вместо врага ждала их на первом этаже красивая и добрая Надежда 54-ого размера, с тяжелой, но нежной рукой, в которой, словно жезл, был вложен половник, а вместо скипетра - пластмассовая, на вид одноразовая, но это только на вид, тарелка. А рядом с ней стояла верная ее подруга Ильинична, с двумя ведрами теплого парного молока, в котором плавали мелкие соринки сена недожеванного, да к вымени прилипшего, что отличало его от молока пакетного, суррогатного, но табун студентов голодающий был, потому присматриваться не стал, а молча смел все, пока и в правду шляхтичи не растащили.
Выйдя на улицу, студенты обнаружили около их парадной двери две кареты, в виде двух грузовиков с открытым кузовом.
- Так, быстренько распределились. Зоофак в эту машину, агрофак - в эту, кто в стойла, а кто на поле, - скомандовал сопровождающий, который явно сам являлся студентом академии и, судя по всему, работал там же на полставки, и коль среди динозавров на кафедре он был "духом", то пришлось именно ему ехать во тьму тараканью, обучать студентов практической стороне вопроса.
Вопрос состоял только в том, как уместить в кузове 40 человек, да чтобы они не выпали по дороге.
Разделись будущие зоологи и агрономы, выстроились гуськом каждый в свой грузовик, разумеется, подкидывая вперед немногочисленных дам, дабы они могли усадить свои мягкие места на немногочисленные посадочные лавки. Зоофак явно преобладал как над агрофаком, так и над отведенным им грузовиком.
- Эй, слышь, тут у нас чужак среди элиты затесался. Шагай на поле сорняки тяпкой выкорчевывать.
- Мить, ну и фигли ты орешь, чем я тебе мешаю, стою рядом тихонечко, мошкару от тебя отгоняю, ни звука не произношу, да даже дышу через раз. Я с ним, я с ним. - прокричал последнее Саша, указывая на друга.
- Ни разу не со мной, первый раз его вижу, знать не знаю, - пытался отнекиваться Митрий, когда сопровождающий не разбираясь, вытолкнул их из одной очереди и втолкнул в другую.
- Да не кипишуй, все равно всем мест не хватит, да и чего тебе дерьмо коровье топтать, шагай на целину.
Едут машины, а в машинах студенты, студенты ровнехонько, как шпроты в фургоне разложены, друг к дружке прижаты, солнечным светом поджарены.
- Господи, ну за что, за что? Что я плохого сделал, вроде не переходил никому дорогу, бабушкам место уступал, за что же мне крест то такой! - причитал всю дорогу Митя, - Я тебя, гавнюка, да я тебе, уроду, да я, - сложно подобрать слова мести и расправы с обидчиком, особенно когда сидит он рядом, телом своим горячим подпирает твой бок и смотрит как побитая собака, а у самого Мити перед глазами тело это полуобнаженное, да с топором, бац, бац по поленьям.
А Митрий, в общем то собак любил, он очень их любил. Он насекомых не любил, а животных очень, и может, свиньи, не совсем то, о чем он мечтал, но уж точно лучше любой стрекозы, да кузнечика, а простые коровки милее взору, чем божьи.
- Ну, как же так то? - только и смог вымолвить Митя, когда спустя два часа вывалились шпроты из банки-кузова на поле.
Перед взором студентов предстали необъятные поля картофельные, все зеленые, уходящие вдаль, а по бокам лес, а за спиной, правда, бегом пробежавшись, минут двадцать - речка, которая в жару была как нельзя актуальна.
- Так, молодежь, собираем жуков отсюда и до обеда, - прохрипел водитель автотранспортного средства, устроившись в тени своего железного коня.
- До какого обеда?
- До позднего, в три назад поедем, а то ливни будут. Не переживай народ, с перерывом, у меня пол кабины хлебом набиты.
Слезами горю не поможешь, пошли студенты практику отрабатывать, зачеты зарабатывать. Кто привыкший к этому делу, парами разбились, ведра в руки и вперед, как родители учили, вывозя их каждое лето на пригородные участки, пригрозив отсутствием денег карманных и интернета оплаченного. А кто впервые с чудищами столкнулся, группками сбились, на кусты смотрят, а с листиков за ними насекомые наблюдают и посмеиваются.
- Эй, я рядом, не бойся, ходи просто, а всех соберу.
- Ой, Саш, только мне тут твоей благотворительности не хватало, да ты, бля, обязан все собрать, если бы не ты, я бы сейчас в другом месте был, с млекопитающими.
Потихоньку солнце двигалось по небосводу, а студенты по полю, время назначенное приближалось, настроение улучшалось.
- И надень рубашку, нудист недоделанный, обгоришь, - бросил Митя своему другу, потому что неловко рядом с ним находиться было, уж больно рельефный был этот подмосковный парнишка и до неприличия загорелый, в начале то лета. - Я думал, что геи самые заядлые извращенцы, но теперь понимаю, что энтомологи их переплюнули. Как только человек может добровольно соединить свою жизнь с этими шестилапчатыми?
- Мить, а ты про слово "толерантность" слышал? Терпимее надо ко всему, что для тебя чуждо, относиться. Для кого-то жуки интерес представляют, а для кого-то ты, в смысле парни.
- Ты уж меня не лечи моральной стороной вопроса, я ее на себе еще на первом курсе прочувствовал.
Тем временем настала пора уезжать, усталые, измученные студенты, погрузились обратно в карету, и выглядели со стороны уже не шпротами, а скорее килькой в собственном соку, когда не разобрать, где руки, а где ноги, и чей это глаз.
Часть 5 Надо, надо умываться по утрам и вечерам
Быстро время летит в деревне, послеобеденные ливни, которые заменили студентам душ вечерний, перешли в ночь, а там уж и ночь сменилась на раннее утро. А дальше все как по накатанной, потому как жизнь в деревне тяжела, монотонна и однообразна.
- Речка, эй, водитель, речка, тормози! - на перебой кричали студенты, долбя по крыше кабины грузовика, когда на следующий день возвращались с охоты на жуков.
- Харэ, бля. - прохрипел он им в ответ, проезжая мимо.
Проехав еще с полчаса, остановился грузовик около реки, где спуск поприятнее, места без кустов больше и выгрузил ребят на поляну.
- Течение сильное, воды много в этом году, ополоснулись и выходим, мне только вас вылавливать не хватало, и так забот по горло. Более или менее купаться можно тут, а то все, что раньше не для купаний, там берега поразмывало уже. Так что быстро, а то ехать под дождем не хочу.
Не успел водитель Семен договорить тираду поучительную, а молодежь уже в нижнем белье бежала навстречу освежающей прохладе. "Прохлада" же переплюнула в качестве освежения все их ожидания, вода в реке оказалась ледяной, без намека на то, что уже месяц на улице +35 в тени. Визги и писки разносились по всей округе.
- Мить, ты чего не идешь, пошли! В воду необязательно залазить, но хотя бы ополоснуться можно немного.
- Мне вполне достаточно душа из бочки с теплой водой. И чего ты тут около меня в трусах трешься?
- Ты вокруг посмотри, вокруг тебя еще как минимум человек 15 в трусах обтирается, чего как ужаленный то, - Саша ушел, понимая, что на больший диалог рассчитывать не приходилось.
А Митрий стоял и смотрел, как его друзья-приятели в нижнем белье скачут, словно горные козлики. И сколько не смотрел, никак не мог понять, неужели и правда у этой везде следующей за ним белобрысой башки тело самое красивое, или просто дело в том, что капли красиво смотрелись, на покрытым мурашками теле от холодной воды. Видимо дело было именно в них, и это они создавали гармонию, которая притягивала взгляд. Митя понимал, что сам бы сейчас выглядел, как половина отряда - сине-зеленым от холода, мокрым задохликом. Оторвавшись от созерцания недозволенного моралью, он переключился на немногочисленных особей женского пола, и хотя лучшие представительницы групп были в числе "поносо-залотушных-беременных" отмазок, и не присутствовали тут, все равно, смотреть было приятно. Девочки были все в майках, без лифчиков, мокрые одежды прилипли к телам, распрекрасно облегая их груди с торчащими сосками. Зрелище хоть и было красивое, но от созерцания его отвлекала все та же русая башка, может потому что девчонки вокруг Саши вились, а может, потому что он специально скакал аккурат в радиусе Митиного обзора.
По окончанию оздоровительных водных процедур, стали студенты переодеваться, девочки меняли мокрые майки на лифчики сухие, трусы сменялись на шорты, да штаны, в какую сторону не посмотри, везде мелькали участки белых, не прикрытых задов.
- Твою мать, у него даже задница загорелая, - вслух ругнулся Митя, - ну точно гей, по соляриям ходит.
Тут при всем желании пропустить это представление было невозможно. Саша слишком далеко отходить не стал, то ли потому что стесняться нечего, то ли потому что хотел, чтобы его увидели. Повернувшись к лесу передом, а к обществу задом, стянул трусы и быстро надел джинсовые шорты. Но этого времени было достаточно, чтобы половина, присутствующих на поляне людей, по достоинству оценила обнаженный тыл Александра - красивое тело молодого человека чуть выше среднего роста, с широкими плечами, красивая спина плавно переходила в узкую талию, ниже узкие бедра, сильные ноги, и все это покрыто практически идеально ровным загаром.
- Козел, точно сейчас еще педики нарисуются, на этот кусок мяса польстившись. - Митя и сам не мог понять, почему его стало все раздражать, какие-то ничего незначащие моменты, обрывки фраз, случайные прикосновения.
Когда ночь опустилась на землю, и дождь, наконец-то, перестал поливать, в корпусе студенческом жизнь бурлила, наполняя помещение запахом самокруток Алика, виноводочных испарений и теплым запахом доширака заваренного. Как в любой компании водится, а уж тем более в большой, к совместным попойкам неприспособленной, есть ребята, у кого кулаки чешутся, а кому попеть надо, а у кого руки в направлении женского пола направлены, ну и самые приятные - кто спит себе спокойно в общем хаосе. Сложно находиться в такой разношерстной компании, пить сложно, курить горло болит, но вариантов нет - против коллектива не попрешь.
- Ты куда, - пытаясь перекричать общий шум, прокричал Саша, - Мить, ты куда? - повторил он вопрос, догнав вышедшего друга.
- В туалет, но туда я хожу один.
- А я тоже хочу. Вдвоем веселее, темнота, хоть глаз выколи, а с нас три шкуры снимет Ильинична с Василием, если узнают, что мы тут все обоссали, так что пошли в поле вместе.
Ребята молча шли, наслаждаясь воздухом деревенским, после дождя небо прояснилось, за ними наблюдали только звезды, да месяц.
- Хочешь, я тебе расскажу про звезды? - тихо спросил Саша друга, смотря на небо.
- Нет.
- Это хорошо.
- ...? - Митя не ожидал такого ответа и удивленно поднял бровь.
- Нет, правда хорошо, я бы не знал, что делать, если бы ты согласился. Знаешь, у меня мама астрономию преподает, она любит про звезды порасказывать, поэтому я сказал это тебе почти по инерции. Понимаешь, когда вечерами, особенно зимними, небо чистое, на улице холодно, звезды кажутся такими близкими, мы выходили во двор, и мама обязательно нам с отцом рассказывала про них, только я не слушал, считал, что бред это, зачем пацану такого рода информация. Теперь жалею, может тебе интересно было бы послушать. И небо сейчас такое, что так хочется рассказать про них, только вот, если бы ты согласился, пришлось бы мне воспользоваться подсказкой "звонок другу", в моем случае - маме, она бы говорила, говорила, я бы поставил ее на громкую связь, и нам оставалось бы впитывать информацию задрав голову...
- Саш, у меня все ноги стоять в трясине этой промокли, пойдем домой. - Митя развернулся и пошел в сторону корпуса, где его ждало спасение в лице 50-ти обкуренных и пьяных приятелей, где можно было слиться с ними и избавиться от наваждения.
Пока он стоял рядом с другом, смотря на его профиль, обращенный к небу, на его такое нежное мечтательное лицо, смотря, как в его глазах отражаются звезды и двигаются красивые губы, Митя понял, что теряет себя. "И чего Алик сказал, что трава не дает по шарам, оказывается она не только горло дерет" подумал он, отгоняя любую мысль о том, что просто напросто любовался Александром.
- Эй, Митька, а пописать.
- А, да.
- Я отвернусь.
- Спасибо. - ответил Митрий, сам не поняв, за что он благодарит.
Часть 6 Куда ты тропинка меня завела
Утро следующего дня не заставило себя долго ждать. Почему то петухи кричали громче и противнее, чем накануне, Василий под окнами корпуса орал громче и свирепее обычного, а стук половника о кастрюлю отдавался в головах будущих специалистов колокольным набатом.
Кое-как разлепив глаза и подняв себя с постели, каждый студент поклялся перед Надеждой, держащей над их головами все тот же половник, что пить и курить он больше не будет, последний раз это адское пойло в рот заливает, а сорняки, которые около сарая все заполонили, он вырвет и сожжет на жертвенном костре.
- А то хлядишь кончите як этот хрыч Василий, будь он неладен, пьянь старая. - добавила Ильинична, разливая воду из колодца.
Утро выдалось пасмурное, но парило как в сауне. Студенты еле волоча ноги, старались без лишних движений погружать свои тела в кузов машин, которые повезут их на каторгу. Никто уже не следил за правильностью посадки, главное было хоть куда-нибудь залезть и не помереть, после вчерашнего веселья.
- Мить, тебе очень плохо? Хочешь - облокотись на меня. Я бы тебе колени свои предложил, но Катюха первая была. - сказал Саша, указывая на спящую подругу, которая разместилась на его ногах.
- У-у, - только и промолвил друг в ответ, покачав головой.
Но подремать студентам положенные пару часов до поля не удалось, на переправе, после многочисленных дождей так все развезло, что железный конь Семена встал, как вкопанный.
- Эй, спящие красавицы, поднимайтесь, толкать будем. - прокричал водитель так громко, что повыскакивали все.
Но сонные молодые специалисты хоть и повскакивали, но понять, что от них требуется были не в состоянии, стояли по щиколотку в глиняном месеве, смотрели на машину глазами полными слез и печали.
- Чего как бараны уставились то? - прервал их созерцание голос из кабины, - А ну, нах, толкайте, да посильнее.
"Ох, и не легкая это работа - из болота тащить бегемота" - вспомнились ребятам слова известные, только теперь ощутили они всю тяжесть смысла, заложенного в них.
Через полчаса грязные и измученные товарищи практикующие валялись в поле, не представляя более угрозы ни жукам, не сорнякам. Валялись и думали, как же могла их нелегкая занести в Академию, какая такая сила темная заставила подписать документы, что теперь не офисным планктоном они лето проводят, а в тяжелых антисанитарных условиях, без намека на цивилизацию.
- Ну, молодежь, чё как немощные то разлеглись, видали чего твориться? Сегодня до обеду из последних сил соберемся, выполним намеченное на эту неделю и гуляй, на поле после очередного дождя пару - тройку дней ездить не будем. Ну, давай, давай, вставай.
Ходил Семен между студентами, которые приняли позу трупа, в надежде быть незамеченными, ходил, да сапогами их подбадривал, к великим свершениям вдохновлял.
- Мить, Катюху мою забирай и дуйте в лес, поспите там, все равно никто не смотрит.
- Сашенька, как же я тебя люблю. - промурлыкала девушка, и потянула Митрия в чащи дремучие, не то что из дружеских чувств, а из потребительских, дабы использовать его в качестве подушки.
Потихоньку повставали трудоголики, и пошли в поле картофельное, понимая, что если не они, то жуки победу одержат, а чего тогда им зимой с котлетами есть, раз картошки не будет.
- Сашенька, - позвала друга Катя, - пошли есть уже.
- Выспалась?
- Угу, только неудобный он, костлявый, теперь голова болит.
- Голова, дорогая моя, у тебя от самогона болит.
- Эй, молодежь, кончай работу, быстро хаваем и уезжаем, щас как ливанет, хрен выедем.
- Катюх, а Митька то где? - спросил Саша, держа две буханки хлеба, да две бутылки воды по карманам распиханным.
- Откуда мне знать? Спит все еще, птенчик.
- Ладно, пойду его поищу, давай я тебя в кузов закину.
- Ой, я тебя умоляю, папочка, что ж тут кроме тебя и помочь девушке некому? - ответил за нее, подошедший к ним высокий брюнет, а Катя расплылась в очаровательной улыбке.
Небо хмурилось, туча ползла чернючая, темнело на глазах, а тишина стояла в поле, как будто вымерли все.
- Куда ты тропинка, меня привела, без милой принцессы мне жизнь не мила. Ах если б, ах если бы, славный король, открыл бы мне к сердцу принцессы пароль.
Саша шел по лесу, пробираясь через упавшие деревья, не понимаю, куда мог запропаститься его друг.
- Митька, тебе мой голос так нравится, что ты притих и наслаждаешься, так бы сразу сказал, я бы вечерами тебе пел, или даже под окном могу - серенаду. Я просто эту песню целиком не знаю. Мииить? Ку-ку, ку-ку, мой мальчик. - проговорил парень, подражая домомучительнице из мультфильма.
- Мить, я серьезно, тебя тут нет, что ли? А если я заблужусь? Мить, тебе за меня не страшно, чего ты молчишь?
- Саш.
За несколько секунд сердце Александра ушло в пятки и вернулось обратно, хоть парень он был не из пугливых, он за короткое мгновение вспомнил всю нечисть, что водиться в лесу, и, нутро сжалось, а разжиматься не хотело. Он смотрел по сторонам и не могу понять - голос есть, а Мити нет. Он четко слышал совсем рядом, как он зовет его по имени, но насколько можно было разглядеть, самого парня не было.
- Саш.
Александр осторожно шел на голос, надеясь, что у него слуховые галлюцинации и это не леший его в дремучи чащи заманивает.
- Саш, это полный пиздец.
"Действительно - пиздец", первое что подумал Александр, когда увидел таки друга.
Часть 7 И грянул гром
- Боже, Митька, ты ведь в яме сидишь!
- Слышь, откуда ты такой умный то нашелся, а я вот туплю уже час: "Где это я? Может в театре?".
- Митя, она глубокая такая.
- Епти, да ты не просто умный, ты еще и чертовски наблюдательный. Я то, бля, сижу в ней не потому, что она как колодец, а потому что охриненно здорово тут!
- Слушай, это похоже капкан. Может на медведя?
- Медведя? Какого к черту медведя?
- Бурого.
- Какого, в жопу, бурого?
- Ну не белого ж, они на севере.
- Саша, бля, я тебя спрашиваю, какие в баню медведи? Разве они не вымерли еще от нашей экологии?
- Не все, видимо. Мить, ну чего ты истеришь, я ведь с тобой.
- Чего я истерю? Я истерю? Да, я тут, нах, сижу в реальной жопе, мне на бошку может свалиться медведь, а бежать некуда, или что хуже - педик, но самый пападос - медведь-гомосексуалист. И ты! Ты, мне будешь говорить, что я истерю? Да, я спокойный, как фонарный столб. А теперь вытаскивай меня, пока я реально не начал истерику.
- За поцелуй.
Чтобы в лесу гулять, надо либо лесничим быть, либо свод правил знать. Осторожность превыше всего, никакие грибы да ягоды не должны тебя отвлекать с тропинки заветной, никакая нужда не должна тебя в чащу неизведанную заманивать.
- Митька, ну чего тебе стоит, один поцелуйчик. - после первого шока, Сашу явно стала забавлять данная ситуация.