Аннотация: Когда сознание загоняют в тупик, на что ты способен?...
Часть 1
И тот, кто горечь поражения познав,
Не в силах это бремя на плечах нести,
Лишь местью насладившись он сполна,
Свободу истинную сможет обрести...
..."Это произойдет сегодня ночью, когда ничего не подозревающие врачи будут мирно спать. Игрушечный ноутбук (каждый раз, когда я смотрю на него, во мне закипает ярость) поможет проложить дорогу до кухни, где я запасусь оружием посерьезнее...".
Я сижу на кровати, почти без движения лишь слегка раскачиваюсь, успешно изображаю из себя переспевший овощ, сегодня я тыква. Не реагирую на свет и звук. Таблетки, поданные на ужин, в очередной раз укатились в дыру, прогрызенную крысами под кроватью, как и те, что были поданы на завтрак и обед.
..."Нужно будет найти что-нибудь подходящее, чтобы можно было убить тихо и быстро, с одного удара, например топорик для рубки мяса или молоток для отбивных, лучше топорик, конечно...".
Ночь. Я иду по темному коридору, в одной руке топорик, найденный на кухне, в другой то, что осталось от игрушки, после того как я разбила ее об головы своих соседок. Очень осторожно я подкрадываюсь к ординаторской и заглядываю через зарешеченное окошко. Дежурный врач спит за столом, опустив голову на сложенные руки...
..."Он не запер дверь изнутри, это облегчит задачу мне, и станет роковой ошибкой для него..., не буду его будить..., я ему нравилась, и он хорошо ко мне относился, пожалуй, единственный из всех...".
Врач умирает от точного удара в висок, он улыбался во сне. По аккуратно сложенным бумагам медленно расплывается бурое пятно. Нахожу связку ключей в верхнем ящике стола, небрежно брошенную, на книгу записи посетителей. Мне кажется, что стук моего сердца слышит весь этот чертов город. Не стоило мне так надолго в нем задерживаться.
..."Я стану первой кто решился на побег. Пациенты, лишенные воли или возможности передвигаться свободно, превращенные в безликие тени самих себя, отчаявшиеся, пребывающие в иных измерениях, смирились со своей участью и не думали о свободе. Сотрудники забыли об осторожности, их безответственность сейчас обращалась в мою пользу...".
Я тихо пробираюсь к выходу, открывая решетку за решеткой, и выхожу из здания. Стараясь не попадать под прожекторы, пересекаю двор и подхожу к воротам, осталось только подобрать ключ и я буду свободна. Целых три месяца мне пришлось вести себя тихо, не орать и не вырываться на "процедурах", пить таблетки и сидеть часами, глядя в одну точку, прежде, чем медсестры поверили и перестали привязывать меня к кровати на ночь. Я останавливаюсь около ворот, но не выхожу,... мои глаза зловеще сужаются, губы складываются в жестокую ухмылку.
..."Нет. Я не могу просто так уйти... злоба, и жажда мести переполняют меня. Здесь в соседнем домике спит сука-медсестра... Я не смогу спокойно жить, зная, что она дышит тем же воздухом что и я, что она вообще еще дышит... И если убийство соседок и врача было необходимостью, то смерть этой твари доставит мне поистине дьявольское удовольствие... Она будет умирать долго, пусть даже у меня уйдет на это вся ночь, пусть я потеряю свой шанс выбраться отсюда, но моя свобода не будет мне в радость, если она сегодня не сдохнет... Она ответит за все... за каждое движение, слово, каждый наглый взгляд, брошенный в мою сторону...".
Подбираюсь к домику, стоящему отдельно от основного здания лечебницы, в котором ночуют дежурные медсестры, их несколько, не знаю точно три или четыре, это уже не важно, их всех ждет смерть. Зверь, проснувшийся во мне, уже почувствовал вкус крови, но еще слаще для него был запах крови врага. В предвкушении я облизнула губы кончиком языка. В этом же домике находился склад с одеждой и личными вещами пациентов.
..." Нужно переодеться, больничный халат будет бросаться в глаза, но он мне еще пригодится. Нужно найти мои вещи... надеюсь, они выпотрошили мою сумку ...".
Осторожно захожу в домик, здесь дверь тоже не заперта.
... "Самоуверенные засранцы...".
Свет включать не буду, он мне ни к чему. От выброса адреналина все чувства обострились до предела. Глаза уже привыкли к темноте, и я могу различить дверь в конце коридора с надписью "Склад". Прямо передо мной дверь, ведущая в спальню. Подавляю в себе бешеное желание броситься внутрь и сомкнуть руки на шее этой твари.
..."Я ничего ей не скажу, не произнесу даже слова, просто буду смотреть как она умирает, впитывать в себя ее страх и довольно улыбаться, видя в ее глазах ужас обреченности. Она и так поймет, зачем я пришла. Я не раз предупреждала ее об этом, но она лишь гнусно ухмылялась в ответ, пристегивая мои руки ремнями к железным спинкам кровати. Теперь я здесь... в нескольких метрах от нее... я вернулась, чтобы отмстить, и мои руки свободны...".
Но я сдерживаю себя и ухожу от двери. Месть - это блюдо, которое подают холодным. Я не дам эмоциям взять верх, я должна быть расчетливо спокойной, когда придет время расплаты, чтобы ни одна секунда предстоящей ночи не прошла зря...
Склад оказался запертым, это несколько удивило меня, но не задержало, быстро подобрав ключ, я захожу внутрь. Сердце отбивает бешеный ритм, пытаясь вырваться из клетки ребер. Сколько коробок.... Приглядевшись, я понимаю, что на полках вещи всех пациентов, когда-либо находившихся в этой лечебнице. Некоторых признавали не опасными, после долгого лечения, превращавшего их в растения, и отпускали, но большинство, проводили в больнице всю оставшуюся жизнь, которую, с завидным энтузиазмом, сокращал младший медперсонал. Хоронили больных здесь же, на территории клиники, организовав небольшое кладбище с аккуратными могилками, но чести быть похороненными на кладбище удостаивались лишь те, у кого имелись родственники. Тех, у кого родственников не было, сбрасывали в так называемую "братскую могилу", перемешивая полусгнившие кости со свежими трупами. В будущем меня должна была ожидать та же участь... но я не сумасшедшая.
... "Я видела. То, что не должна была увидеть. Я узнала, гораздо больше, чем мне хотелось бы знать. Но никто не смеет обвинять меня в том, что я лгу. В том, что мои книги это сплошная выдумка, которую я выдаю за правду. Множество тварей прячется в темноте. Чертовы охотники не рассказали, что дальше делать с этой правдой, и теперь поздно сожалеть. Они спасли меня, научили защищаться и прятаться, нападать и убивать. Показали свой дневник - свою коллекцию нечисти, которую начал собирать еще их отец. Я видела. Я знаю. И я не сумасшедшая...".
Отыскать коробку с моей одеждой оказалось не сложно, дотошная кладовщица разложила все коробки по датам и по алфавиту. Мягкие черные кроссовки, черные джинсы и водолазка, сумка, все на месте.
... "Я научилась сливаться с темнотой, быть незаметной как для людей, так и для потусторонних тварей. Они меня не трогали, я не представляла для них опасности, я изучала их. Зная как можно убить каждого из них, я никогда не нападала первой, но и не позволяла нападать на себя... Я пыталась предупредить людей, рассказать, научить защищаться... и чем они мне отплатили... засадили за решетку и напичкали пилюлями... "Люди мне враги, а ведь когда-то были братья. Я на всю округу наложу свое проклятье. Гибнут урожаи, а вокруг чума и голод. И ветра залетные приносят жуткий холод..."*.
Строчки любимой группы, всплывают в моей голове, заставляя сердце биться спокойнее. Одевшись и накинув халат поверх, я выхожу из склада. Нащупав в потайном кармане сумки небольшой предмет, я довольно улыбаюсь. Это маленький серебряный кинжал, величиной всего с ладонь, но его лезвие настолько острое, что может перерезать подброшенную нитку. Неслышно открыв дверь, я захожу в спальню. Сегодня дежурных сестер четверо, но одна кровать пустая, хоть и разобрана. Не т её. Три медсестры уходят из жизни тихо, как и врач, но уже с помощью кинжала. Создав нужную мне обстановку в комнате, я жду...
В коридоре раздаются шаги, сердце вновь забилось с бешеной скоростью. Открывается дверь и в проеме двери появляется грузная фигура в ночнушке. Я жду. Прошлепав босыми ногами по полу, фигура шумно плюхается на кровать, вертится и кряхтит, устраиваясь поудобнее и через несколько минут я слышу сначала легкое посапывание, переходящее затем в богатырский храп. Подхожу к кровати и вглядываюсь в безобразное лицо.
... "Сколько раз эта мерзкая тварь появлялась посреди ночи в проеме двери моей палаты, сосчитать уже было невозможно. Я ждала её. Я её боялась. Я сопротивлялась, но это было бесполезно. Кожаные ремни крепко держали меня, не давая даже пошевелиться. Она обливала меня ледяной водой, пропускала через мое тело электрические разряды или же просто делала укол, после которого любое движение причиняло нечеловеческую боль. Я часами лежала без движений, боясь даже открыть глаза, и мечтала о том дне, когда я буду "сверху". Он настал, её жизнь теперь принадлежит мне...".
Я бесшумно подхожу к ней и осторожно, чтобы не разбудить, привязываю сначала ноги, а потом руки к спинкам кровати, но моя осторожность излишня, сука спит так крепко, что даже не чувствует моих прикосновений, сейчас я это исправлю. Я включаю свет. Картина, предстающая передо мной поистине ужасна. Три залитых кровью кровати с растерзанными телами на них, кровь везде... небольшие лужицы на полу, брызги на стенах и капли, висящие на потолке. Я постаралась. Мой халат тоже весь покрыт бурыми пятнами, но одежда под ним осталась чистой.
Недовольно поморщившись, медсестра открывает глаза. Несколько мгновений она пытается понять, где находится и почему не может двигаться. Остановив блуждающий по комнате взгляд на мне, не узнав меня, она зло спрашивает, какого дьявола здесь происходит. Я прикладываю палец к губам и качаю головой, советуя молчать. Вопрос повторяется громче, но грубая пощечина останавливает ее на полуслове. Из рассеченной губы течет тоненькая алая струйка, сучка облизывает разбитую губу и почувствовав вкус собственной крови начинает метаться на кровати, пытаясь освободиться, но петли затягиваются ещё туже. Тонкое серебряное лезвие, блеснувшее в свете лампы, заставляет её замереть, и она заворожено смотрит на кинжал, приближающийся к её лицу. Я вновь повторяю жест, призывающий её молчать, на этот раз она осторожно кивает. "Я сделаю все, что ты скажешь, только не убивай", - шепчет она. Теперь она узнала меня. Удар повторяется сильнее. "Чертова психопатка! Ты окончательно свихнулась от своих выдумок? - Жертва срывается на истерический визг. - Я не демон и не вампир и не оборотень и не... я не знаю, кого еще ты придумала. Я человек. Не трогай меня!".
... "Жертва... Теперь жертва она... Я наслаждаюсь властью...".
Я заношу руку с ножом для удара, кинжал останавливается в нескольких миллиметрах от её зрачка. Она замирает с все ещё открытым ртом. Она перестает даже дышать, я медленно отвожу лезвие в сторону, чуть касаясь ресниц, кончик кинжала скользит по волосам, затем замирает и я резко провожу им у основания её левого уха. Кусок плоти падает на пол, кровь из раны заливает белую наволочку. От ее вопля у меня закладывает уши, но я снова быстрым движением подношу кинжал к её зрачку. "Хочешь жить?", - произношу я одними губами. Она пытается кивнуть, но боится даже закрыть глаза. - "Тогда заткнись". Поддерживая в ней надежду на спасение, я заставляю её молчать. К рассвету израненный кусок мяса, уже не сдерживаясь, орет во все горло, но я больше не затыкаю ей рот. Наоборот, я всячески поощряю эти вопли стоны и хрипы, звучащие музыкой для меня.
... "Я довольна. Нет, я счастлива, я в безудержном веселье скачу вокруг кровати как ребенок, вокруг долгожданного подарка. Она мой подарок, подарок самой себе на новоселье в новую жизнь. Мне выпал удачный билет и я не упустила свой шанс...".
С притворной жалостью смотрю на искалеченное тело. Сквозь симпатичные занавески в мелкий цветочек, пробиваются первые солнечные зайчики, они играют на стенах и потолке, отражаясь в серебре кинжала, обходя стороной, запекшиеся на нем пятнышки крови. Пора заканчивать. До наступления рабочего дня нужно успеть выбраться из города.
Часть 2
Тот, кто не смог обидчика простить,
Кого терзает лишь желанье отомстить.
Кто жаждою возмездия живет,
Тот в пламя преисподней попадет...
Я выхожу за ворота и подставляю лицо восходящему солнцу, его лучи ласкают мои щеки, легкий утренний ветер шевелит мои волосы, от удовольствия закрываю глаза. Потягиваясь, я поднимаю руки навстречу новому дню и новой жизни, но... не могу опустить их обратно. Будто сверху меня кто-то поймал и держит, я дергаю сильнее, но запястья отвечают жгучей болью. Я открываю глаза и вижу над собой больничную лампу. Непонимающе оглядываюсь по сторонам, я в своей палате, на своей койке, руки и ноги привязаны ремнями. Мои глаза открываются ещё шире, когда ко мне подходит доктор, тот самый, которому я проломила голову. Он берет мою руку, проверяя пульс, улыбается мне и подходит к моей соседке. Процедура проверки пульса повторяется. Я тупо разглядываю его и замечаю крошечный шрам на виске, там, куда пришелся удар, но он отворачивается, и я убеждаю себя в том, что мне это всего лишь показалось. "Тебе опять приснился кошмар?", - сочувственно интересуется соседка, моя первая жертва. - "Ты какая-то испуганная". Отворачиваю голову к стене, в надежде, что меня оставят в покое, если притворюсь спящей. Нужно все обдумать, понять что произошло. Это не может быть просто сном... До боли знакомый голос заставляет вздрогнуть и повернуть голову. Я вжимаюсь в кровать. Слезы застилают глаза. Жирная туша подплывает все ближе. Я с ужасом гадаю, какую пытку она придумала на этот раз и не могу отвести от нее, полный отчаянья взгляд. Она подходит и наклоняется надо мной, проверяя, крепко ли привязаны мои руки, прядь сальных волос падает на лицо и она резким, нетерпеливым жестом заправляет ее обратно в прическу, прикрывая страшный бордовый шрам,... там, где должно было быть её левое ухо...