Мягкая дорожная пыль дороги глушила шаги, во дворах перегавкивались псы. Редкие окна в кирпичных стенах светились красным. Это хорошо. Значит, ночная смена на работе, дневная — спит, а дежурный — бдит. Никаких происшествий.
Другого освещения в окраинных рабочих кварталах не предусматривалось. Корона не собиралась тратить лишние средства на газовое освещение там, где и лучину мог позволить себе далеко не каждый. Обе луны на месте — вот и хватит вам.
Под ногами булькнуло, нос неприятно защекотало. Из чёрной пасти подворотни тёк зловонный ручей. На середине улицы он вливался в большую лужу.
Джек приложил к лицу платок и широко шагнул, стараясь побыстрее выбраться на сухое. Благодарение Восьмерым, света ни Большой, ни Малой Селен не хватало, чтобы разглядеть содержимое ручья.
Ветер донёс запах ядрёного табака и перегара, на стене одного из бараков впереди мелькнул отсвет. Джек прижался спиной к стене, замер.
Патруль. Трое. Рука погладила перевязь под плащом. Лучше не будить лихо, пока спит тихо, но если не удастся договориться…
Факел в руках одного из полицейских плескался на сквозняке как полковой прапор. Они остановились на перекрёстке, шагах в тридцати. Звонко ударила переносная рында.
- Всё спокойно! - рявкнул хриплый голос.
Нарушение комендантского часа — ерунда только в центре. Под газовыми фонарями ни один бобби не решится беспокоить джентльмена.
- О… ойно! - донеслось с соседней улицы. Снова звон.
На окраине — другое дело. Если ты не в рабочей робе, значит - шпион или еретик. А потому дорога тебе в петлю, либо за решётку. Как на плакатах. Бдительность перед лицом недремлющего врага. Во благо Короны, ура.
- …ойно! ...но! - примчало эхо вперемешку с металлическим отзвуком.
Из окна над головой пахло конской колбасой и жареным луком.
Повернут или нет? Это самый край города, видите, все огни в порядке, по улицам никто не шастает. Чего вам тут делать, родные? Идите отсюда, а?
Стражи порядка вняли безмолвным уговорам. Постояли немного и двинулись налево, на соседнюю улицу.
Джек выдохнул и отлип от стены. Поглубже надвинул шляпу, зашагал вперёд. За перекрёстком, где начиналась мостовая, ноги начали попадать в выбоины. Примерно треть деревянных шестигранников местные утащили на дрова. Тут и там звёзды отражались в маслянистых омутах. Пришлось снова доставать платок.
Стоило захватить противогаз. И резиновые сапоги. Пальцы мазнули закопчённую стену. И резиновые перчатки до локтей. Стоило вообще сидеть в расположении.
В длинном, как воскресная служба, бараке справа отверзлась очередная подворотня. Чугунные створки с лихими завитушками лежали поперёк большой лужи. Стоило Джеку сделать пару шагов по этому мосту, как из глубин подворотни появились двое.
Один постарше, помахивая шипастой дубиной, двинулся вперёд.
- Хэй, мистар, тут переход платный!
Джек посмотрел на небо. Большая Селена почти зашла.
Шумное дыхание за спиной. Решили напасть с двух сторон, тактики.
Тонкое лезвие метательного ножа вошло в левый глаз подкрадывавшегося разбойника. Тело упало в лужу, зацепилось кистью за чугунные завитушки. Старший «тролль» ретировался в подворотню. Джек пинком перевернул тело, выдернул клинок и вытер его об одежду бандита. Совсем пацан ещё, а туда же. Нож вернулся на перевязь, а Джек продолжил путь.
Малая Селена напоролась на гребёнку дальних фабричных труб и как подбитый дирижабль спикировала за горизонт. Ночь перевалила на вторую половину. Мрачные бараки, занимающие по кварталу каждый, тянулись и тянулись. Совсем скоро в тесных каморках включатся радиоприёмники. Каждый фабрикант заботится, чтобы у его рабочих они были. Неуёмные аппараты заголосят, заиграют гимны родных заводов, разрывая тяжёлые предутренние сны. Потом под утреннюю молитву дневная смена отправится работать, а в каморках дежурных красный свет сменится зелёным.
Джек добрался до нужной подворотни и свернул во двор. Хлопало бельё на верёвках, поскрипывали качели, вдоль дальней стены процокали маленькие коготки — это крыса решила срезать путь по верху.
Какой подъезд? Ага, вон тот. Ржавая дверь. Она одна тут такая, остальные деревянные. По выщербленным ступенькам Джек спустился на пять этажей вниз. На площадке его встретили. Груда халатов и шапок на тонких ножках. Над огромными валенками в разные стороны торчали острые коленки. Керосиновая лампа плясала в тонких ручках. Шапки приглашающе качнулись, халаты зашевелились, валенки затопали по полу. Джек кивнул и пошёл за тусклым прыгающим огоньком.
Длинный извилистый коридор упёрся в массивную круглую дверь без единого намёка на замочную скважину или ручку. Дверь распахнулась сама, легко и бесшумно, хотя толщиной она не уступала створкам самых больших банковских ячеек. Такой механизм может сделать далеко не каждый мастер. Похоже, ведут, куда надо.
За дверью в круге ровного электрического света стоял простой стул с высокой спинкой и изрезанными подлокотниками. В окружающем пространстве угадывались высокие стеллажи, заваленные всякой всячиной. Джек хмыкнул — ещё один хороший знак.
После церковной анафемы, провозглашённой Матриархом, связываться с дьявольской силой электричества не боялись только фанатики-техноложцы и главари контрабандистов. И тех, и других в случае поимки ждало биение раскалённым прутом до смерти. После долгой беседы с Инквизицией, само собой.
Сопровождающий растворился в темноте, а Джек уселся на стул, запахнув плащ. На стеллажах в тени раскисших, покосившихся картонок из дорогих кондитерских и шляпных играли в прятки дикарские маски с далёких островов, странные детали неведомых механизмов и флюоресцирующие жидкости в больших колбах.
Слева за стеллажами темнота приняла человеческие очертания.
- Мистер Инкогнито, я полагаю? - проскрипел голос. Слова как мячики запрыгали со всех сторон - У вас редкая фамилия.
- То же самое можно сказать и о вас, мистер Смит, - спокойно отозвался Джек. - Давайте не будем копаться в родословных друг друга и займёмся делом. Ночь коротка.
- Вы правы. Что ж, излагайте.
- Я не могу беседовать о делах с тем, чьего лица не видно, - рука Джека скользнула под плащ.
- Очень жаль. В таком случае, не могу ничем помочь. - силуэт меж стеллажами слился с тенями, но слова продолжали звучать. - Но вам придётся задержаться и ответить на мои вопросы.
Щёлкнуло. Из подлокотников вылетели стальные браслеты. Из ножек тоже. Джек продолжал сидеть неподвижно.
Кто-то подошёл сзади, маленькими юркими ручками поелозил под плащом, обшарил карманы и голенища, взъерошил волосы. Из-за стеллажей раздался лязг, оттуда выдвинулся новый силуэт. Он горбился, высоты потолка ему не хватало. Где-то под самыми сводами светили оранжевым четыре огонька, один повыше, три пониже. Голем. Несчастная душа, заточённая в механическое тело.
Снова зазвучал треснутый голос.
- Как видите, сопротивление бесполезно. Настоятельно рекомендую отвечать быстро и правдиво.
- С чего бы? - Джек приподнял брови. - Ваши манеры оставляют жела…, - волна боли захлестнула сознание. Мир замерцал. Или это просто лампа?
- С того, что иначе вы умрёте очень медленно и болезненно. Вы даже представить себе не можете, на что способно электричество в умелых руках.
Снова боль, снова мерцание. Всё-таки лампа.
Джек заморгал. Перед глазами заморщинилась смрадной ухмылкой морда старой жабы. Перед мордой в тощих лапках ходуном ходили два провода. Когда они оказывались близко, появлялась голубая молния.
- Принимаю ваше молчание за согласие, - продолжил голос. - Прежде всего, я хотел бы знать, кто вы такой и кто вас послал.
- Донован… Ральф Донован… - прохрипел Джек.
- Он умер. Вы пытаетесь лгать, мистер Инкогнито, - электроды в маленьких лапках шатнулись ближе.
- Стойте! Не надо! Ральф был моим братом! Десять лет назад это было. Ральф задолжал за уголь, зима была холодной, и он пошёл к вам. Это же вы Чёрный Кузнец. Это вы платите людям за то, чтобы изменять их тела. Ральф не вернулся. А через неделю, вы исчезли с Клей Стрит. Отыскать вас было очень непросто.
- А где же были вы, мистер Донован?
- В армии, сэр. Королевский сорок седьмой стрелковый.
- Сорок седьмой? Чушь. Такого полка нет и никогда не было. Изволите ли видеть, легенды о Чужаках — всего лишь легенды. Я интересовался этим вопросом и пришёл к убедительному выводу, что никаких оборотней не существует. Антинаучная ерунда! В наш просвещённый век верить в такое могут только полные профаны. Так что не пытайтесь запугать меня. Говорите правду или я вас накажу.
Электроды начали приближаться, но тут же отлетели вместе с карликом в угол. От этого толчка стеллажи закачались и обрушились на голема. Вены Джека вздулись, волосы встали дыбом. Сухожилия затрещали, удлиняясь. Из глотки вырвался глухой рык. Стул разлетелся щепками. Длинные когти на руках (уже - лапах?) рвали доски пола как бумагу.
Голем раскидал стеллажи и шагнул к Джеку. Неловкое движение стальной громадины обрушило ещё несколько полок. На пол оттуда повалилась рухлядь. Голем поскользнулся и рухнул на колени. Внутри металлического тела громко застонали механизмы.
Глупая железка уже ничего не сможет сделать.
Гигантский леопард взвился в воздух и бросился в темноту. Туда, откуда тянулись электрические провода. Два прыжка, и вот он, прибор. Циферблаты ещё светились, а неподалёку бился об ещё одну круглую дверь худосочный человек в грязно-белом халате. Длинные пальцы скользили по кнопкам кодового замка. Одна комбинация, вторая, третья… Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Огромная кошка за спиной хлестнула себя по бокам хвостом.
- Выррруби голллема, - рыкнул хищник. Человек охнул и присел. - Выррруби говоррррю.
Человек мелко закивал, трясущимися руками залез в карман халата и чем-то щёлкнул. Голем затих, остался только шум падающих друг на друга стеллажей.
Леопард дёрнул усами — в который раз за вечер его обоняние атаковал резкий запах нечистот.
- Говоррришь, врррру, - зелёные кошачьи глаза плавили чудом не свалившийся монокль.
- П-п-послушайте, м-м-мистер Донован, сэр! - быстро залепетал Чёрный Кузнец. - Я не убивал вашего брата, клянусь! Он сам! Сам согласился! Честная сделка! Да спросите его, чего вы стоите! Вон он, сейчас я его только включу! - Рука учёного нырнула было в карман, и оторванная кисть тут же отлетела к стене. Человек закричал.
- Ты сделал бррррата големом?! Урррод! Это хуже смеррррти, его душа не знает покоя и не сможет явиться на Высокий суд!
Человек упал на пол, скорчился и заплакал.
- Прости! Не убивай! Я сейчас же разберу его, только не убивай! Всё, что хочешь! Пощадииии!
Джек стоял и смотрел. Хвост ходил из стороны в сторону. Сколько раз у его ног истекали кровью люди. Только — люди.
Сколько их было?
Звериная память коротка, а человеческую легко запутать гашишем и виски. Аласия, пятьдесят второй год. Восставшие разорвали наместника Короны восемью конями. Пришли Чужаки. Горящие дома и быстрые пятнистые тени на улицах. Не щадили никого. Калинга, пятьдесят третий. Политиканам понадобилось уничтожить местную династию. Прислали Чужаков. Той ночью в фонтанах дворца плавали детские трупы. Магадха, Нехенская конфедерация, Тиуанако. Шестьдесят второй, пятьдесят седьмой, снова шестьдесят второй.
Так сколько же?
Чужаки - души, силой выдернутые из родных миров и поселенные в тела верных королю солдат. Монстры, всегда смотрящие одним глазом в свет. Люди, постоянно видящие одним глазом тьму. Королевский сорок седьмой стрелковый.
Говорят, одна из душ рано или поздно одолевает.
А этот, в луже на полу. Скольких он бил электричеством, скольким вырезал органы, скольких отравил, чтобы наблюдать и записывать все этапы их смерти? Всё это не бесплатно, конечно. Жертвам хватало на последнюю корзину угля и краюху хлеба. Честная сделка. И, разумеется, всё во имя науки. Видит ли этот человек что-то кроме темноты?
Чудовища не убивают чудовищ.
Леопард развернулся и прыгнул во тьму.
Человек на полу раскинул руки и захохотал.