Бенсон Рэймонд : другие произведения.

Факты смерти (Джеймс Бонд, №2)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  
  Оглавление
  
  ПРОЛОГ
  1
  ЗАПАХ СМЕРТИ
  2
  ДЕНЬ В ГОРОДЕ
  3
  ВЕЧЕР В ДЕРЕВНЕ
  4
  СЛИШКОМ БЛИЗКО К ДОМУ
  5
  ВСТРЕЧА НА ХИОСЕ
  6
  ТЕКИЛА И ЛАЙМ
  7
  ПОСТАВЩИКИ
  8
  Особняк на холме
  9
  БАНК СПЕРМЫ
  10
  НАСТУПАЮЩИЕ ДЕЙСТВИЯ
  11
  СЛЕДУЮЩИЕ ТРИ УДАРА
  12
  СКРЫТОЙ ПОВЕСТКИ ДНЯ?
  13
  ГРЕЧЕСКИЙ АГЕНТ
  14
  НОВЫЕ ПИФАГОРЕИ
  15
  БИОЛИНКИ
  16
  РОМАНОС
  17
  КОРОЛЕВА БОГОВ
  18
  МОГИЛА УБИЙЦЫ
  19
  Убийца чисел
  20
  БОГИ НИКОГДА НЕ УМИРАЮТ
  21
  ПО КОЖЕ ЗУБОВ
  22
  ТАЙНЫ МЕРТВЫХ
  23
  ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОСТИ
  24
  ГОРОД ПРИЗРАКОВ
  25
  ЛИК СМЕРТИ
  26
  МИРА МАЛО
  
  
  
  
  
  Факты смерти
  Рэймонд Бенсон
  НАЗВАНИЯ ДЖЕЙМСА БОНДА РЭЙМОНДА БЕНСОНА
  
  РОМАНЫ
  
  Ноль минус десять (1997)
  Факты смерти (1998)
  Пришло время убивать (1999)
  Даблшот (2000)
  Никогда не мечтай о смерти (2001)
  Человек с красной татуировкой (2002)
  КИНОНОВЕЛИЗАЦИИ
  
  (на основе соответствующих сценариев)
  
  Завтра не умрет никогда (1997)
  И целого мира недостаточно (1999)
  Умри, но не сейчас (2002)
  КОРОТКИЕ ИСТОРИИ
  
  Взрыв из прошлого (1997)
  Судьба в летнюю ночь (1999)
  Живи в пять (1999)
  АНТОЛОГИИ
  
  Трилогия Союза (2008)
  Выбор оружия (2010)
  
  OceanofPDF.com
  ОБ АВТОРЕ
  Помимо написания официальной художественной литературы о Джеймсе Бонде в период с 1996 по 2002 год, РЭЙМОНД БЕНСОН также известен благодаря роману «Прикроватный компаньон Джеймса Бонда» , который был опубликован в 1984 году и был номинирован на премию «Эдгар». Его первые две работы в новой серии триллеров, которую Booklist назвал «главным эскапизмом», — «Черный стилет» и «Черный стилет: Черное и белое». В роли «Дэвида Майклса» Рэймонд является автором бестселлеров NY Times « Tom Clancy's Splinter Cell» и «Tom Clancy's Splinter Cell — Operation Barracuda» . Недавно он написал самые продаваемые новеллизации Metal Gear Solid и ее продолжения Metal Gear Solid 2-Sons of Liberty, а также Homefront: the Voice of Freedom , написанную в соавторстве с Джоном Милиусом. Оригинальные триллеры Рэймонда — « Слепое лицо », «Злые часы» , «Бриллианты конфетки» , « Мучение» , «Артефакт зла» , «Смерть тяжелого дня» и номинированный на премию «Шамус» « Тёмная сторона морга» . Посетите его сайты www.raymondbenson.com и www.theblackstiletto.net .
  
  
  ПРОЛОГ
  
  ЭТО БЫЛО ОБЫЧНЫМ .
  В начале октября Карл Уильямс, пятидесятивосьмилетний афроамериканец, перенес операцию на желчном пузыре в больнице для ветеранов в Лос-Анджелесе. Ему потребовалось переливание крови, чтобы восполнить потерю во время процедуры. Он принадлежал к типу А, и его было предостаточно. Операция прошла успешно, и он провел час в послеоперационной палате, прежде чем его отвезли обратно в кровать.
  Несколько часов спустя, когда его жена сидела рядом с ним и читала, Уильямс начал задыхаться. Сначала миссис Уильямс подумала, что немного сока, который он пил, попало Карлу в горло. Она хлопнула его по спине, но, похоже, это не сработало. Глаза Карла начали вылезать из орбит, и он запаниковал. Миссис Уильямс позвала медсестру.
  Был объявлен синий код. Врач ворвался и попытался спасти пациента, у которого случилась остановка сердца, когда ему надевали кислородную маску на лицо.
  Карл Уильямс умер через пятнадцать минут после появления симптомов. У его жены была истерика. Сотрудники больницы были потрясены и сбиты с толку. Врач назначил провести патологоанатомическое исследование.
  На следующее утро миссис Уильямс сидела у себя на кухне в Ван-Найсе, пытаясь понять, что случилось с ее мужем. Должно быть, это вина больницы. В тот же день она собиралась поговорить с адвокатом.
  Когда она встала, чтобы налить еще кофе, она необъяснимым образом почувствовала, как у нее перехватило горло. Задыхаясь, она бросилась к телефону, чтобы набрать 911. Ей удалось дозвониться, но она едва могла говорить в трубку, чтобы сказать им, куда отправить скорую помощь.
  Когда приехали медики, она была мертва.
  На полпути через Лос-Анджелес, в Калвер-Сити, медсестра, которая первой оказала неотложную помощь Карлу Уильямсу, также умерла от дыхательной недостаточности и остановки сердца, когда она выгружала продукты из задней части своей машины. Пятнадцать минут спустя в Пасадене врач, ворвавшийся в палату, чтобы помочь медсестре, потерял сознание от того же недуга. Он был на четвертой лунке своего любимого поля для гольфа.
  К концу дня погибли еще восемь человек, контактировавших с Карлом Уильямсом.
  На следующий день их было еще несколько.
  К третьей неделе октября представители здравоохранения поняли, что у них кризис. Хотя они пытались сохранить загадочную эпидемию в секрете, новости просочились и были опубликованы в газете Los Angeles Times. В «Таймс» появилась небольшая история , но мало кто в Лондоне обратил на нее внимание.
  К концу октября умерло тридцать три человека. Чиновники здравоохранения были озадачены и напуганы.
  На другом конце света, в Токио, Хироши Нагава получил октябрьскую инъекцию. Это была его ежемесячная порция крови для борьбы с лейкемией, которой он заразился пять месяцев назад. Врачи надеялись, что переливание крови продлит ему жизнь как минимум еще на шесть месяцев. Хироши был настроен оптимистично, поскольку каждый раз, когда ему делали прививку, он чувствовал себя намного лучше.
  Хироши перешел из кабинета врача на работу программиста. День прошел хорошо, но, когда он сел в поезд метро, чтобы поехать домой, у него началось небольшое головокружение. Посреди переполненного поезда Хироши внезапно почувствовал, будто его пищевод зажали тисками. К счастью, поезд как раз подъезжал к станции. Ужасно задыхаясь, он протиснулся сквозь толпу людей к открывающимся дверям. Он выскочил на платформу и рухнул в нескольких футах от поезда.
  Все, кто был с Хироши в вагоне метро в тот день, были обеспокоены, но они занимались своими делами и предоставили медикам разобраться с ситуацией. Мало ли они знали, что через двадцать четыре часа они тоже окажутся в морге.
  
  OceanofPDF.com
  ОДИН
  
  ЗАПАХ СМЕРТИ
  
  БОЛИ И СТРАДАНИЯ МОЖЕТ БЫТЬ СТОП-КАДРОМ жуткого танца смерти.
  Двенадцать человек — трое капралов и девять рядовых — растянулись на разных позициях в казарме. Они были полностью одеты. Один мужчина был наполовину на койке, наполовину на ней. Трое стояли вместе, сжимая друг друга в последних объятиях. У всех была рвота и кровотечение из носа и рта. Они явно пережили ужасную смерть.
  Группа из четырех следователей, одетых в защитную одежду, провела тщательный обыск помещения. На каждом был полнолицевой противогаз Willson AR 1700 с респиратором и «щечными» фильтрами, герметичные очки, капюшон, непроницаемый бутилкаучуковый костюм, резиновые перчатки восемнадцатого калибра и ботинки. Каждый дюйм кожи был покрыт. Следователи были благодарны, что противогазы заглушили запах смерти. Они обильно вспотели под костюмами, поскольку в конце октября на юге Кипра было еще жарко.
  Джеймс Бонд всматривался в окуляры противогаза, рассматривая каждую деталь. Двенадцать солдат были убиты пока неизвестным химическим агентом, предположительно введенным через воздуховоды. Это казалось единственным возможным объяснением. Не менее тревожной была цифра «3», нарисованная красным на стене комнаты. Под номером на полу стояла алебастровая статуэтка древнегреческого бога Посейдона высотой шесть дюймов.
  Бонд наблюдал, как два британских следователя SAS выполняют свою работу, а затем последовал за ними на улицу, на солнце. Один следователь, единственный грек в команде, остался внутри, чтобы закончить записи и сделать фотографии.
  Мужчины сняли противогазы и капюшоны. Температура была уже восемьдесят пять градусов. Это был бы хороший день для купания.
  Британские суверенные базовые территории в Республике Кипр занимают примерно три процента территории острова. Западная суверенная базовая зона, состоящая из зданий гарнизона Эпископи и аэродрома британских ВВС Акротири, а также Восточная суверенная базовая зона — гарнизон в Декелии — оставались под британской юрисдикцией, когда в 1960 году в соответствии с Договором о создании независимой Республики Кипр была создана независимая Республика Кипр. к тому времени Кипр был колонией британской короны.
  Бонда отправили на Кипр вскоре после полуночи и доставили в Акротири самолетом Королевского военно-морского флота. Его встретил капитан Шон Талли и отвез прямо в Эпископи, район, где располагалась администрация суверенных базовых территорий и штаб британских вооруженных сил на Кипре. Джеймс Бонд всегда считал остров прекрасным местом с его прекрасными пляжами, холмами на севере, почти идеальным климатом и причудливыми и красочными городами. К сожалению, недавняя история Кипра была такой бурной.
  Именно неназванный британский офицер провел линию зеленым маркером на карте в 1963 году, когда напряженность в отношениях между греками и турками-киприотами переросла в насилие. Вскоре после этого вмешалась Организация Объединенных Наций, пытаясь сохранить мир вдоль метко названной «Зеленой линии». Одиннадцать лет спустя, в результате попытки государственного переворота, предпринятой греческим правительством, и турецкого вторжения в северную часть острова в ответ на эту попытку, остров был разделен не просто символической зеленой линией, но и физической и политической границей. один. Сегодня правительство Ее Величества вместе с ООН признает только правительство Республики Кипр, которое управляет южными двумя третями острова. Так называемая Турецкая Республика Северного Кипра, которая незаконно оккупирует северо-восточную треть острова, не признана ни одной страной, кроме Турции. Эта ситуация уже более тридцати лет является источником напряженности, недоверия и конфликтов.
  Нынешняя катастрофа произошла в казармах недалеко от вертолетной площадки Эпископи. К Бонду присоединились два специалиста по судебно-медицинской экспертизе SAS из Лондона и, в последнюю минуту, сотрудник греческой секретной службы. Его немного озадачило присутствие греческого агента, который все еще находился в казармах и делал записи. М. сообщил ему, что греческий агент свяжется с ним в Эпископи, но это явно было британское дело, поскольку оно касалось британских военных и происходило на территории, не управляемой ни Республикой Кипр, ни Грецией.
  Уиннингер, один из лондонских следователей, вытер пот со лба и спросил: «Командир Бонд, есть ли у вас какие-нибудь предварительные впечатления?»
  «Я думаю, это был какой-то аэрозольный агент», — сказал Бонд. «Номер на стене и маленькая статуэтка — это своего рода подпись, которую оставил после себя убийца или убийцы. Насколько я понимаю, два дня назад в Декелии произошло нечто подобное.
  — Верно, — сказал второй мужчина, Эшкрафт. «Небольшой отряд мужчин был убит нервно-паралитическим токсином зарином. То же самое, что недавно использовал в поезде японского метро религиозный фанатик.
  Уиннингер добавил: «А за два дня до этого был бедный Уиттен».
  Бонд кивнул. Он был проинформирован. Кристофер Уиттен был сотрудником МИ-6 в Афинах. Его тело было обнаружено греческой полицией на ступенях храма Гефестиона на Древней Агоре недалеко от Акрополя. Он умер от еще не выявленного яда, но судебно-токсикологическая экспертиза полагала, что причиной смерти стал рицин, смертельное химическое вещество, полученное из простой клещевины.
  Во всех трех случаях преступники оставили рядом с телом или телами нарисованный номер. Число «1» было нацарапано на камне головой Уиттена. Цифра «2» была нарисована на стене казармы Декелия, где на днях погиб небольшой отряд солдат. Сходство с инцидентом в Эпископи заключалось в том, что на месте происшествия в Декелии осталась еще одна маленькая статуэтка греческого бога.
  Эшкрафт сказал: «И теперь у нас третья атака за четыре дня. Похоже, перед нами серийный террорист или что-то в этом роде… . Одно целое отделение и половина другого из взвода были убиты. Это три капрала и девять рядовых — три пожарные команды. Это произошло вчера поздно вечером, после того как они вернулись с учений. Что ты думаешь о состоянии тел, Рэй?
  Уиннингер потер подбородок. «Судя по количеству кровотечений, которые испытали жертвы — почти из каждого отверстия их тел — это, похоже, Tricotheneces. Разве вы не согласны?»
  — Да, — сказал Эшкрафт. «Конечно, нам придется обратиться в лабораторию для проверки. Ужасный путь». Он повернулся к Бонду. «Трикотенец — это яд, который вызывает радикальное кровотечение из глаз, ушей и рта, внутреннее кровотечение, ожоги, судороги и смерть — и все это в течение получаса».
  Бонд был знаком с различными типами химикатов, используемых при террористических атаках и на войне.
  «Это мне кажется, или я могу чувствовать запах их тел отсюда?» — спросил Виннингер.
  Греческий агент вышел из казармы, все еще в противогазе и защитном капюшоне. Теперь, на свежем воздухе, противогаз и повязки были быстро сняты, обнажая шевелюру длинных черных волос. У нее были средиземноморские черты лица — загорелая кожа, густые брови, карие глаза, пухлые губы, большой, но не непривлекательный нос и длинная шея. Она была необычно высокой — почти шесть футов. Бонд и двое других мужчин были удивлены. Они не заметили, что агентом была женщина, когда она вошла за ними в казармы. Она ничего не сказала, и защитная униформа скрывала любой намек на женскую фигуру.
  «Вы из ННГ? Ты Миракос? — спросил Виннингер.
  «Правильно», сказала она. «Ники Миракос из Национальной разведывательной службы Греции». Она произнесла свое имя «Ни-ки».
  — Что именно ты здесь делаешь? — спросил Эшкрафт. — Если вы не возражаете, если я спрошу.
  «Я расследую эти террористические атаки, как и вы», — сказала она с презрением. «Ваш человек, Уиттен, был найден в общественном месте Афин — в национальном парке, который был святым местом для древних греков. Эти атаки не случайны. За ними стоит цель. Мое правительство заинтересовано в том, что произошло».
  — Тогда, может быть, ты расскажешь нам о своей гипотезе? - сказал Эшкрафт.
  — Позже, — сказала она. «Я хочу снять эту горячую одежду и принять душ». Она повернулась к Бонду. «Вы 007, не так ли?»
  Бонд протянул руку. — Бонд, — сказал он. "Джеймс Бонд."
  «Нам нужно немного поговорить», — сказала она. Она взглянула на двух других офицеров и добавила: «Один».
  Бонд кивнул. Он повел ее от двух других к зданию казармы, отведенному им под временное жилье. Пока они шли, она расстегнула молнию комбинезона, обнажив белую футболку, пропитанную потом. Ее полная грудь идеально вписывалась в рубашку. Бонд не мог не бросить пару взглядов, пока они шли. Она не была «красивой» в смысле девушки с обложки, но демонстрировала чувственность, которая делала ее чрезвычайно привлекательной.
  «Мы считаем, что это дело рук террористов, специализирующихся на химическом и биологическом оружии», — сказала она. «До сих пор целью были британцы, но мы считаем, что за атаками стоит что-то, что в конечном итоге затронет Грецию». У нее был довольно сильный акцент, но ее английский был очень хорошим. Хотя большинство жителей Греции в возрасте до сорока лет выучили английский, лишь немногие практикуют его ежедневно.
  — Вы хоть представляете, кто эти люди?
  — Нет, и это часть проблемы. Мы все еще расследуем смерть вашего человека Уиттена, конечно, при сотрудничестве вашего правительства.
  «Есть ли какое-то значение в месте, где было брошено тело?» он спросил.
  "Возможно. Древняя Агора была афинским рынком. Ты знаешь о монете?
  Бонд кивнул. «У Уиттена во рту была древнегреческая монета».
  Ники продолжила: «Правильно. Древние греки верили, что у мертвых должна быть под рукой монета, которую можно передать Харону, лодочнику на реке Стикс, чтобы тот мог переправить их через реку в Аид. Мертвого человека обычно хоронили с монетой во рту, которую можно было использовать в качестве еды».
  «Таким образом, расположение тела, монета, число… все это символично», — сказал Бонд.
  "Которого?" она сказала. «Если мы сможем найти связь между этим убийством и инцидентами здесь, на Кипре, это будет большой помощью».
  «Статуэтки могли бы заменить храм», — сказал Бонд. «В идеале, возможно, убийцы хотели послать какое-то сообщение, связывающее смерти с Древней Грецией. Вот почему тело Уиттена бросили там, где оно было. Поскольку здесь, на Кипре, этого сделать не удалось, возможно, статуэтки должны символизировать эквивалент. Что бы это ни было.
  «Это интересный момент, мистер Бонд», — сказала Ники. «Статуэтка в Декелии была статуэткой Геры, царицы богов. Это был Посейдон. Интересно, значит ли это что-нибудь?
  «Я не знаток древней Греции, — сказал Бонд, — но я знаю, что Гера была мстительным и ревнивым богом».
  «Что вы думаете о цифрах?»
  Бонд пожал плечами. «Это явный признак того, что эти три деяния были совершены одной и той же группой… и, вероятно, их будет больше».
  Они уже подошли к двум трехэтажным белым зданиям из кирпича и штукатурки, расположенным примерно в двухстах метрах от места приземления вертолета. Было ясно видно, как оранжевый носок развевается на ветру. Звук приближающегося поисково-спасательного вертолета Westland Wessex Mark II становился все громче. Они взглянули на солнце и увидели, как оно спускалось с неба, его силуэт напоминал горбатого кита.
  — Я собираюсь принять душ, — сказала Ники. Она посмотрела на часы. Это было сразу после полудня. — Давай встретимся в столовой в час? Мы сможем сверить записи, прежде чем встретимся с персоналом базы в два часа. Они захотят получить ответы».
  — Прекрасно, — сказал Бонд. — Я тоже приму душ. Может, после отчета поплаваем? А потом, может быть, ужин?
  «Вы работаете быстро, мистер Бонд», — сказала она с легкой улыбкой.
  Он пожал плечами. — Я уезжаю утром.
  — Посмотрим, — сказала она, когда они расстались. Бонд поднялся на второй этаж одного из зданий, где обычно размещался взвод. Проходя мимо душа, он заметил на двери табличку о том, что сантехника неисправна. Бонд повернулся и крикнул Ники, которая входила в казармы через дорогу.
  «Мне нужно воспользоваться одним из ваших душей! Мои кончились!»
  Ники помахала рукой и жестом пригласила его подойти.
  Бонду была выделена комната, которая в настоящее время пустовала, хотя части экипировки из трех солдат все еще находились там. Все комнаты были одинаковыми: скудно обставленные, с тремя кроватками, тремя шкафами, раковиной, потолочным вентилятором, двумя полосками флуоресцентного освещения и дюжиной плакатов на стенах с различными популярными знаменитостями кинозвезды. Он схватил открытую ручную сумку и направился через дорогу к казармам Ники. Обнажив плечи, она высунула голову из двери, когда он проходил мимо, и сказала: «Вы можете воспользоваться соседней комнатой. Душевые находятся через несколько домов. Ты иди первым, я могу подождать.
  «Почему бы не присоединиться ко мне? Мы могли бы внести свой вклад в сохранение драгоценных запасов воды на Кипре».
  Дверь закрылась у него перед носом.
  Бонд вошел в комнату, снял одежду и бросил сумку на одну из кроватей. Он взял с собой немногое, так как знал, что утром улетит в Лондон. Запоздало он бросил туда свои плавки и пояс для дайвинга, которые Q Branch поставлял агентам, обычно работающим возле воды. Возможно, действительно найдется время поплавать с очаровательной Ники Миракос…
  Бонд обернул полотенце вокруг талии и вышел из комнаты в душ.
  Там было пять душевых кабин, две ванны и туалеты. Вокруг больше никого не было. Бонд бросил полотенце и вошел в одну из кабинок. Он повернул ручку и включил горячую воду. Очень быстро стало тепло, и он почувствовал, как брызги начали смывать пот. Когда он потянулся за мылом, вода внезапно остыла. Он нырнул назад и поднес руку под струю. Внезапно вода прекратилась. Через несколько секунд из крана хлынула теплая вода. Бонд списал это на плохую сантехнику на военной базе и снова оказался под струей воды. Когда вода остыла во второй раз, он что-то заподозрил и вышел из стойла. Комнату сразу же окутал запах аммиака. Из кабинки повалил дым, когда на плитку пола попал какой-то абразивный химикат.
  Бонд выбежал из комнаты голый. Он нырнул в свое временное помещение, потратив несколько секунд на то, чтобы схватить плавки и надеть их. Он схватил ремень, на котором в водонепроницаемой кобуре также находился его новый «Вальтер Р99», и выбежал наружу. Ники, обернув полотенце вокруг своего стройного тела, вышла из комнаты как раз вовремя, чтобы увидеть, как он перепрыгивает через перила и грациозно приземляется босиком на траву внизу. Рядом с джипом, наблюдая за ним, стояла пара озадаченных рядовых в форме.
  Не обращая на них внимания, Бонд обежал здание и увидел фигуру в камуфляжной форме, убегающую из казармы к площадке для посадки вертолета. «Уэссекс», приземлившийся ранее, все еще находился там, его лопасти вращались. Бонд бросился за бегущей фигурой, на которой был противогаз и защитный капюшон.
  Фигура добралась до «Уэссекса» и забралась в открытую дверь. Вертолет немедленно начал подниматься, как только Бонд добрался до HLS. Он прыгнул вперед и едва сумел ухватиться за ступеньку, металлическое приспособление, которое использовалось в качестве дополнительной ступеньки, чтобы помочь солдатам войти или выйти из самолета. «Уэссекс» продолжал расти, а Бонд держался изо всех сил. Через несколько мгновений они уже летели над базой в сторону Средиземного моря.
  Дверь все еще была открыта, и Бонд мог видеть со своей позиции две замаскированные фигуры. Один держал пистолет у головы пилота. Самолет был угнан!
  Фигура в противогазе, которую он видел ранее, высунулась из двери и увидела Бонда, цепляющегося за ступеньку. Он вытащил из ножен большой нож и присел на корточки ближе к полу самолета. Держась за внутреннюю часть кабины одной рукой, фигура высунулась с ножом в другой. Он провел ножом по костяшкам пальцев Бонда, разрезая кожу. Бонд поморщился от боли, но заставил себя держаться. Вертолет находился на высоте добрых двухсот футов над землей. Если бы он отпустил его, он бы наверняка разбился насмерть. Убийца снова высунулся, но на этот раз Бонд был готов. Когда нож взмахнул, Бонд поднял одну руку со ступеньки и схватил кусок металла под ковриком, прикрепленным к вертолету. Это была не такая хорошая опора, как сама ступенька, но она была защищена от ножа убийцы. Затем он медленно передвинулся на ось колеса и обхватил ее ногами. Убийце придется выйти из самолета, чтобы схватить его сейчас.
  Когда вертолет пролетал над аэродромом Королевских ВВС в Акротири, пилоту было приказано резко маневрировать, пытаясь сбить Бонда. Боль была почти невыносимой, и кровь из порезов капала ему на лицо. Но он крепко держался. Если бы только ему удалось продержаться, пока они не преодолели воду…
  Фигура снова высунулась из двери, на этот раз с автоматическим пистолетом — «Дэу», подумал Бонд. Бонд качнулся под вертолет, когда убийца открыл в него огонь. Пули просвистели мимо него, пока он раскачивался взад и вперед. К счастью, рывковое движение вертолета помешало мужчине прицелиться, и он сердито крикнул пилоту.
  Вертолет уже находился над Средиземным морем и летел на юг. Вода внизу была неспокойной и бурной.
  Убийца сделал то, чего боялся Бонд: он выполз на ступеньку. Теперь, когда вертолет летел ровно, Бонда можно было застрелить в упор. Он не мог видеть лица убийцы за противогазом, но знал, что тот торжествующе улыбается. Убийца поднял пистолет и направил его в голову Бонда.
  Бонд использовал всю свою силу, чтобы откинуться назад под ступеньку, и использовал инерцию, чтобы оттолкнуться от вертолета. В воздухе он совершил кувырок так, что его тело оказалось в положении прыжка. Он услышал выстрел над собой, когда летел к морю. Удар мог бы убить обычного человека, но изящный прыжок Бонда в олимпийском стиле плавно прорезал поверхность воды.
  Он подплыл, чтобы подышать воздухом, и увидел, как «Уэссекс» продолжает свой путь на юг. Он посмотрел на берег, до которого было не меньше мили. Сможет ли он плыть обратно? Вода была очень бурной. Это будет испытанием даже для самых сильных пловцов. Повезло, что он додумался взять пояс.
  Ступая по воде, Бонд расстегнул ремень и вытащил два свернутых резиновых предмета, которые при встряхивании раскрылись до нужного размера. Это были портативные ласты. Он быстро поставил их на ноги. Затем Бонд достал небольшую баночку размером с баночку от крема для бритья. Две длинные резинки позволили ему закрепить банку на спине. Гибкая трубка развернулась из банки сверху, и он засунул конец в рот. Банка представляла собой десятиминутную версию акваланга, которая помогала плавать по неспокойной воде. Он надеялся, что течение не настолько сильное, что он не сможет добраться до берега.
  Бонд начал медленно ползти к суше, благодарный, что пару недель назад он освежил свои навыки ныряния. Он также был благодарен за то, что майор Бутройд действительно был гением.
  Он боролся с морем, как мог, но это был случай: два шага вперед, один шаг назад. Тем не менее, он был опытным пловцом и в отличной физической форме. Обычный человек мог бы уже утонуть. Пять минут спустя Бонд подсчитал, что он находился примерно в полумиле от берега. Воздуха ему хватит еще на пять минут, а затем ему придется полагаться на короткие, глубокие вдохи, украденные с неспокойной поверхности.
  Звук другого вертолета приближался, и его тень закрывала солнце. Бонд перестал плавать и шел по воде. Прямо над ним находилась «Газель», и к нему спускали веревочную лестницу. Он схватил его и быстро забрался в маленький круглый вертолет. К его удивлению, его пилотировал не кто иной, как Ники Миракос. На трапе находился летчик Королевских ВВС.
  — Что тебя задержало? — спросил Бонд.
  — Ты сказал, что хочешь купаться! Ники перекрикивала шум. «Я хотел убедиться, что у тебя есть немного времени, чтобы развлечься».
  «Газель» отъехала к берегу и вернулась в Эпископи, миновав еще два вертолета «Уэссекса», направлявшихся в море в поисках захваченного самолета.
  Вернувшись на базу, Бонд и Ники узнали, что тот, кто носил противогаз, сумел прикрепить к водопроводу резервуар с хлорцианом. Химическое вещество было классифицировано как «агент крови», поскольку оно поражало клетки крови и быстро распространялось по всему организму. Если бы он коснулся кожи Бонда, он был бы мертв. Следователи полагали, что именно этот убийца был ответственен за нападение на пожарные команды. Еще более тревожным было то, что это было вопиющее покушение на жизнь Ники Миракос.
  Вечером того же дня с докладом выступили поисково-спасательные сотрудники. Захваченный «Уэссекс» был найден брошенным, плавающим в море примерно в ста милях к югу от Кипра. Баллоны с морской водой были активированы, что позволило вертолету безопасно приземлиться на воду. На борту было обнаружено тело пилота. Он был убит выстрелом в затылок. Было высказано предположение, что убийца и его сообщник каким-то образом захватили корабль и заставили пилота доставить их на базу и обратно. Должно быть, его встретила лодка или гидросамолет, поскольку их не было и следа.
  После брифинга Бонд и Ники поехали в город на арендованной «Хонде Цивик». Они нашли шумный, праздничный ресторан, но сумели устроиться за маленьким столиком на двоих сзади, вдали от шума.
  "Как вы себя чувствуете?" она спросила. Свеча на столе освещала ее бронзовое лицо.
  «Сегодняшняя битва с морем утомила меня, но в остальном я не мог бы быть лучше», - сказал Бонд. — Я голоден, а ты?
  «Голодный».
  Они поделились кипрским миксом-грилем — ветчиной, колбасой и говяжьими гамбургерами — и халлуми, жевательным сыром, приготовленным на гриле на углях. Домашним вином была Амбелида, сухое легкое вино, изготовленное из белого винограда Ксинистри.
  «Почему кипрская кухня обычно состоит из огромного количества мяса?» — спросил Бонд.
  Ники рассмеялась. "Я не знаю. Мы в Греции тоже едим много мяса, но не так много. Возможно, это причина высокого уровня тестостерона на этом острове».
  — Как ты думаешь, почему кто-то пытался убить тебя в душе, Ники? Этот грязный трюк предназначался для вас», — сказал он.
  «Я понятия не имею. Кто-то явно знал, что я приеду расследовать это дело. Я занимаюсь этим делом с тех пор, как нашли вашего человека Уиттена. Возможно, тот, кто несет ответственность, знал это. Не волнуйся, я могу о себе позаботиться».
  «Я уверен, что ты сможешь. Когда ты вернешься?»
  «Завтра утром, как и ты», — сказала она.
  Бонд оплатил счет, хотя она хотела заплатить за еду сама. В машине на обратном пути на базу он спросил ее, увидятся ли они еще раз. Она кивнула.
  «Мое второе имя — Кассандра», — сказала она. «Хотите верьте, хотите нет, но я думаю, что у меня всегда была способность заглядывать в сердца людей, а иногда и в будущее».
  "Да неужели?" — спросил Бонд, улыбаясь. «И что нас ждет в будущем?»
  «Мы еще увидимся хотя бы один раз», — сказала она, когда они въехали в главные ворота базы.
  Пожелав спокойной ночи, он вернулся в свою казарменную комнату и скользнул под одеяло на одной из коек. Он уже собирался заснуть, когда стук в дверь заставил его проснуться. — Заходите, — сказал он.
  Ники Миракос, все еще одетый в гражданскую одежду, вошел в темную комнату. — Я говорил тебе, что мы увидимся как минимум еще раз. Кроме того, я хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Тебе, должно быть, очень больно после падения в море.
  Она подошла к нему поближе. Он сел на кровати, собираясь возразить, но она осторожно толкнула его обратно. Она перевернула его на живот и начала массировать его широкие плечи.
  «Это поможет избавиться от всех… хм, как сказать по-английски… странностей?» она спросила.
  Бонд перевернулся на спину и потянул ее на себя. «Это слово «перегибы», — сказал он, посмеиваясь. «Но я буду рад показать тебе, что значит слово «странный»…»
  При этих словах его рот встретился с ее губами, и она громко застонала.
  
  OceanofPDF.com
  ДВА
  
  ДЕНЬ В ГОРОДЕ
  
  НАЧАЛО НОЯБРЯ ПРИНЕСЛО В ЛОНДОН ПРОДУШНЫЕ ДОЖДИ , и казалось, что в этом году зима наступит очень рано . Серые дни всегда заставляли Джеймса Бонда чувствовать себя немного меланхолично. Он стоял у эркера гостиной своей квартиры на Кингс-роуд в Челси и смотрел на квадрат платанов, занимавший центр его улицы. Деревья лишились листьев, что делало сцену еще более мрачной. Если бы его не дежурили, Бонд прилетел бы на Ямайку, чтобы провести несколько дней в Шамелади, своем недавно купленном доме для отдыха на северном берегу острова. Однако после возвращения с Кипра М. строго приказал ему оставаться на дежурстве. Дело о терактах было далеко не закончено.
  — Вы следите за временем, сэр? послышался позади него знакомый голос курицы. Мэй, его пожилая домработница из Шотландии, была его кухаркой, горничной и будильником. То, как она произнесла «сэр», прозвучало как «сэр». Кроме Бонда, она никогда не называла бы никого «сэр», за исключением членов королевской семьи и знатных людей.
  — Да, Мэй, — сказал Бонд. «Я не опоздаю. Меня ждут не раньше, чем через час.
  Мэй произнесла ей обязательное «Цк… цк… цк…» и сказала: «Мне не нравится видеть вас таким, сэр. Ты почти не прикоснулся к своему завтраку. «Это не похоже на тебя».
  Она была права. Бонд чувствовал недомогание, которое всегда преследовало его, когда он был «на дежурстве» или между заданиями. Ему всегда становилось беспокойно и скучно.
  Бонд тяжело вздохнул и отошел от окна. Он сел за богато украшенный стол в стиле ампир и оглядел комнату вокруг себя. Бело-золотые обои Коула ужасно устарели, но его это не волновало. Он не изменил ни одной вещи в своей переоборудованной квартире эпохи Регентства с тех пор, как переехал туда много лет назад. Он не любил перемен, и это было одной из главных причин, по которой он остался вдовцом после смерти своей единственной невесты.
  Бонду удалось улыбнуться, вспоминая вечер, который он провел несколько недель назад в своем любимом клубе «Блейдс». Он выпивал с сэром Джеймсом Молони, штатным неврологом Службы, который в шутку обвинял Бонда в том, что он настолько одержим деталями, и вел себя так, что тот ходил по тонкой грани между здравомыслием и социопатией.
  «Посмотри на себя, Джеймс!» Молони сказал. «Вы были до боли конкретны в том, как вы хотели приготовить мартини. Никто так не делает, кроме тех, кто одержим мелочами. Вам не нужен просто мартини, вам нужен мартини ! Зажигалка Bic вам не подойдет! Это должна быть зажигалка Ronson и ничего больше! Табак должен быть изготовлен специально для вас, потому что вам приходится курить сигареты ! Я не удивлюсь, если на тебе будет такое же нижнее белье, как в детстве».
  «На самом деле, сэр Джеймс, да», — ответил Бонд. — А если ты перейдёшь на что-то более личное, мне придётся попросить тебя выйти наружу.
  Молони усмехнулся и покачал головой. — Все в порядке, Джеймс. Он допил свой напиток и сказал: «Учитывая вашу жизнь и работу, которую вы делаете для нашего хорошего правительства… неудивительно, что вы еще не в сумасшедшем доме. Чего бы это ни стоило, чтобы удержать тебя на этой стороне линии, пусть будет так.
  Бонд вернулся в настоящее, когда Мэй вошла в комнату с чашкой своего любимого крепкого кофе из магазина «Де Брай» на Нью-Оксфорд-стрит. — Я принесла вам кое-что, чтобы взбодрить вас, сэр, — сказала она.
  «Спасибо, Мэй, ты дорогая», — сказал он. Он взял чашку и поставил ее перед собой. Он любил черный кофе , без сахара.
  Бонд уставился на кучу почты, которую ему нужно было просмотреть. Это было одно из его наименее любимых занятий. Мэй стояла в дверях и с беспокойством наблюдала за ним. Бонд посмотрел на нее. "Что это такое?"
  «Цк… цк… цк…» — это все, что она сказала; затем она повернулась и вышла из комнаты.
  Бонд сделал глоток кофе и почувствовал, как он немного согрел его. Часть корреспонденции, которая сейчас лежала на вершине стопки, по прибытии каким-то образом оказалась погребенной под другими бумагами. Это было приглашение на званый обед в доме сэра Майлза Мессерви, бывшего М. Вечеринка должна была состояться в тот вечер в Квортердеке, его доме недалеко от Большого Виндзорского парка. Бонд предполагал, что он пойдет, хотя там будет полно людей, с которыми он действительно не хотел бы встречаться. Там была обычная толпа парламентских друзей сэра Майлза, отставных офицеров Королевского флота и их жен, а также коллег из СИС, которых он и так видел каждый день, но время от времени ему нравилось видеться со своим старым боссом. После выхода на пенсию сэра Майлза с поста М у них с Бондом сложились еще более тесные отношения наставника и ученика, чем когда у руля был старик. Пожалуй, более подходящим описанием были бы отношения отца и сына, и они продолжались.
  Бонд взял трубку и позвонил в Квортердек. Он поговорил с Дэвисоном, дворецким и слугой сэра Майлза, и выразил надежду, что сможет ответить на приглашение. Дэвисон ответил, что сэр Майлз будет очень рад услышать о приезде Бонда.
  Час спустя Бонд выехал на своем стареющем, но надежном «Бентли Турбо R» на набережную, а затем к яркому зданию на берегу Темзы, где располагалась штаб-квартира СИС. Когда он вышел из лифта на четвертый этаж, его встретила Хелена Марксбери, его привлекательная личная помощница. Ее теплая улыбка и сверкающие большие зеленые глаза никогда не переставали подбадривать его, даже когда он был в самом мрачном настроении. Недавно она подстригла свои шелковистые каштановые волосы в стиле пажа, который, похоже, нравился некоторым новым моделям. Бонд также нашел ее очень умной, трудолюбивой и добродушной — все это делало ее еще более желанной.
  «Добрый день, Джеймс», — сказала она.
  «Хелена, ты прекрасно выглядишь», - сказал он, кивнув.
  «Джеймс, если бы ты улыбнулся, когда сказал это, я бы тебе поверил».
  Бонду удалось сложить свой обычно жестокий рот в ухмылку. «Я никогда не лгу женщинам, Хелена, ты уже должна это знать».
  — Конечно , нет, Джеймс… — Она быстро сменила тему. «У вас на столе новое дело, касающееся инцидентов на Кипре, и М хотел бы увидеть вас через час».
  Бонд улыбнулся, кивнул, затем повернулся и пошел к своему личному кабинету.
  В досье на его столе содержался ряд отчетов — результаты судебно-медицинской экспертизы мест убийств на Кипре и в Афинах, анализы химического оружия, использованного при нападениях, и различные другие документы. Бонд садился и изучал каждый отчет, погружаясь в работу, чтобы выбраться из темной дыры, в которой он находился.
  Из-за отсутствия лучшего термина в отчетах преступники теперь назывались «Цифровыми убийцами» из-за цифр, оставленных на местах. Считалось, что Численным Убийцей были несколько человек — команда террористов, хотя доказательства, похоже, указывали на то, что в реальных нападениях участвовал только один человек. Поскольку никаких сообщений от преступников получено не было, мотивы все еще оставались неясными. В настоящее время между жертвами нет никакой связи, за исключением того, что двое были группами военнослужащих на Кипре. Поскольку в атаках было использовано три различных вида химического оружия, следователи предположили, что террористы получали свои запасы из отдельного и сложного источника. Другими словами, маловероятно, чтобы террористическая группировка на Ближнем Востоке или в Средиземноморье располагала средствами для производства такого большого количества различных типов химического оружия. Бонд усомнился в обоснованности этого отчета. Он считал, что существуют группы, вполне способные создавать столь смертоносные материалы. Рецепты были широко доступны в книгах, продаваемых в альтернативных книжных магазинах, и даже в Интернете.
  В другом документе перечислены известные террористические группировки по всему миру и их базы. Среди них были те, которые уже были в заголовках, такие как группировки исламских боевиков, действующие на Ближнем Востоке, фракции «Арийской нации» на северо-западе США, ИРА и «Уэзермены». Некоторые имена, с которыми Бонд не был знаком, например, «Поставщики», американская группа, работающая на юго-западе США, Бонд решил изучить списки менее известных групп, особенно тех, которые работают в Европе.
  Самый большой вопрос заключался в том, чего добивались эти люди?
  «Я полагаю, вы прочитали все соответствующие отчеты, 007?» — спросила М, поворачиваясь на стуле лицом к нему.
  "Да, мэм. Я не могу сказать, что они добавили к тому, что я уже знал».
  М. взмахнула бровями, как бы говоря: «Правильно, конечно нет». С тех пор, как она заняла пост главы СИС, отношения Джеймса Бонда с его боссом не всегда были комфортными. Женщина уважала мужчину, который, по мнению некоторых, был ее главным агентом, но он всегда чувствовал, что она считает его слабаком. Она также более активно, чем ее предшественник, критиковала распутные, а иногда и неортодоксальные методы работы Бонда. Тем не менее, агент 007 не раз доказывал ей свою ценность, и она быстро поняла, что ей придется смириться с его образом жизни, если она хочет сохранить его.
  — Хорошо, тогда, — сказала она. — Что вы думаете о террористах?
  «На самом деле там особо нечего делать», — ответил он. «Не зная их мотивов, трудно проанализировать, о чем идет речь. Признаюсь, я озадачен всей этой историей.
  «У нас есть несколько профессиональных профилей, составленных на основе улик с места преступления. Есть кое-что, чего ты не знаешь о нашем человеке Уиттене. Он работал над чем-то совершенно секретным.
  "Ой?"
  «Как вы знаете, он был полевым агентом, временно работавшим на станции G. Около шести месяцев назад афинская полиция конфисковала в аэропорту два чемодана с химическим оружием. Они остались невостребованными, и их законным владельцам так и не удалось найти. Вы никогда не догадаетесь, какие токсины были провезены контрабандой».
  "Скажи мне."
  «Сперма», — сказала она с невозмутимым выражением лица. «Замороженная сперма. Флаконы с замороженной спермой. Они были в картонных коробках-холодильниках — очень сложных, с таймерами и замками. По наводке Уиттен узнал о каком-то трубопроводе с химикатами, доставляемом в Афины из Лондона. Эта, предположительно вторая партия, была конфискована, и Уиттен собирался точно определить, откуда она взялась. Он полагал, что поставки происходили не из Лондона. Это было за день до его смерти».
  «Тогда убийство Уиттена могло быть не более чем попыткой заставить его замолчать».
  "Правильный. Возможно, он узнал больше, чем наши друзья-террористы хотели, чтобы он знал. Его офис и файлы были тщательно обысканы. Пока ничего не обнаружено».
  «Есть ли еще новости об инцидентах на Кипре?»
  «Только то, что в их зонах безопасности пришлось заплатить ад. Как убийца и его сообщник угнали вертолет, остается загадкой. Возможно, был инсайдер. Секретная служба Греции очень обеспокоена, поскольку очевидец описал мужчину, приставившего пистолет к голове пилота, как «похожего на грека». Кстати, как у вас сложились отношения с их агентом?
  Сначала Бонд не понял, о ком говорит М. — Мэм?
  «Миракос. Это было ее имя, не так ли?
  "О верно. Она казалась очень… способной, мэм.
  «Хмпф». М мог видеть его насквозь.
  «Если не считать того, что угонщиком может быть грек, почему греки так обеспокоены? Это были наши люди».
  «Кипр для них очень щекотливый вопрос. Вы знаете обо всех проблемах, через которые пришлось пройти этому острову. Когда мы позволили киприотам создать свою собственную страну в 1960 году, это открыло банку с червями. Не так уж много рас ненавидят друг друга больше, чем греки и турки. Это продолжается вечно, и, боюсь, это одна из тех вещей, которые будут продолжаться вечно. Это так же плохо, как Северная Ирландия или Израиль и арабские государства».
  «Как вы думаете, нападения на наши войска имеют какое-то отношение к кипрской проблеме?» — спросил Бонд.
  «Да, я знаю», сказала она. «Киприоты смотрят на наше присутствие там с пренебрежением. По моему мнению, киприоты-греки хотели бы, чтобы мы ушли оттуда, хотя, если бы речь шла о жизни и смерти, например, о дальнейшем турецком вторжении, тогда я уверен, что они изменили бы свою позицию и были бы благодарны, что мы были там, чтобы помочь. С другой стороны, у меня такое ощущение, что Турция не против нашего присутствия там. Они хотят распространить среди мира идею о том, что они миролюбивы и готовы к сотрудничеству».
  «Так вы думаете, что за этим стоят киприоты-греки?»
  «Если террористы не киприоты или греческие националисты, то их симпатии на этой стороне. Я думаю, что нападения на наши базы были своего рода предупреждением».
  «Цифры указывают на то, что атак будет больше», — сказал Бонд.
  «Будет интересно посмотреть, какова будет следующая цель или цели».
  — Что бы вы хотели, чтобы я сделал, мэм?
  «На данный момент нет ничего, кроме изучения всего, что можно получить о террористических группировках в Европе и на Ближнем Востоке. Освежите в памяти историю Греции, Турции и Кипра. Боюсь, нам нечего делать, пока они не нанесут новый удар. Просто будь там, где я смогу тебя найти, если ты мне срочно понадобишься. Не убегай.
  "Конечно, нет."
  "Хороший. Вот и все, 007.
  Он встал, собираясь уйти, и она спросила: «Увидим ли я тебя сегодня вечером на званом обеде у сэра Майлза?»
  «Я думал, что смогу появиться», — сказал он.
  «Есть кое-кто, с кем я хочу, чтобы ты познакомился», — сказала она. — Тогда до сегодняшнего вечера.
  Заметил ли он намек на волнение в ее ясных голубых глазах? Если он не ошибся, М. только что выдала тот факт, что ее будет сопровождать мужчина. Интересный …
  Бонд вышел из офиса и застал вечно верную мисс Манипенни у картотечного шкафа.
  «Пенни?»
  — Да, Джеймс?
  — М. разведена, не так ли?
  "Да. Почему ты спрашиваешь?"
  "Просто интересуюсь."
  «Джеймс, правда. Теперь я знаю, что она не в твоем вкусе.
  Бонд наклонился, чтобы поцеловать Манипенни в щеку. "Конечно, нет. Ты, как всегда, знаешь правду. Он открыл дверь и повернулся к ней. Она выжидающе смотрела на него. «У меня нет типажа», — сказал он, закрывая дверь.
  Майор Бутройд зажег сигарету, затянулся пару раз, а затем швырнул ее как можно дальше через комнату. Сигарета упала в кучу сена посреди несгораемого контейнера. Сено загорелось. Техники немедленно бросились с огнетушителями, чтобы потушить его. Бутройд закашлялся и задыхался.
  «Я не знаю, как ты можешь курить эти штуки, 007», — сказал он, хрипя. «Разве вы не кашляли, когда впервые вдохнули табачный дым?»
  «Я уверен, что сделал. Я действительно не помню», — сказал Бонд.
  «Ну, это естественный способ организма предупредить вас, чтобы вы держались подальше! Мне нужен стакан воды…»
  Майор пробыл в СИС дольше, чем Бонд мог вспомнить. Бутройд руководил Q Branch с острым вниманием к деталям и воображением автора научной фантастики. Его познания в области вооружения и технических устройств были непревзойденными. Бонду нравилось его дразнить, но правда заключалась в том, что Бутройд всегда пользовался уважением Бонда.
  «Как у вас дела с P99?» — спросил Бутройд.
  «Должен признать, это значительное улучшение», — сказал Бонд. «Мне нравится, как я могу управлять затвором магазина, декодером или спусковым крючком, не меняя положения пистолета в руке».
  «Да, Walther, безусловно, усовершенствовал технологию», — добавил Бутройд. «Мне нравится, что выпуск журнала двусторонний, и им можно управлять большим или указательным пальцем».
  Walther P99 9mm Parabellum был новым ружьем, которое компания Carl Walther GMBH рекламировала как ружье, «разработанное для следующего столетия». Это был бескурковый пистолет одинарного и двойного действия, разработанный в строгом соответствии с техническими требованиями немецкой полиции. Благодаря использованию высококачественного полимера для рамки и других деталей, вес пистолета с пустым магазином составил всего 700 г. Стальной листовой магазин имел емкость шестнадцати патронов, плюс дополнительный патрон в патроннике. Особым преимуществом P99 была способность стрелять быстрее, чем у большинства других полуавтоматических пистолетов. Из-за отсутствия курка ствол располагался низко над рукой, что уменьшало отдачу. Бонду понравился новый пистолет, но он по-прежнему предпочитал носить более тонкий ППК в наплечной кобуре. Он использовал P99, когда ему не нужно было прятать оружие под одеждой.
  — Как поживает новая машина? — спросил Бонд.
  «Это почти закончено. Приходите и посмотрите». Бутройд повел Бонда в другую часть лаборатории. Купе Jaguar XK8 стояло на платформе, пока технические специалисты в последнюю минуту вносили в него изменения. Он имел сплошную синюю базовую краску с цинковым покрытием, придававшим ему бесспорно гламурный блеск. Бонд опасался будущего автомобиля, когда Ford взял Jaguar под свое крыло, но этот шаг оказался мудрым. Хотя это был автомобиль британского производства и разработки, Jaguar адаптировал программу технического обслуживания Ford. Это значительно повысило надежность обслуживания в других странах, особенно в США.
  Бонд провел тест-драйв XK8, когда они впервые появились на рынке в 1996 году, и он влюбился в него, но ценник не позволил ему купить его самому. Когда он узнал, что Q Branch купил купе для использования в компании, агент 007 проявил к нему активный интерес. Впервые он нашел время сотрудничать с майором Бутройдом в разработке функций, которые у него будут, что было беспрецедентно.
  Важнейшим моментом был двигатель, совершенно новый четырехлитровый V-8 с улучшенными характеристиками, который отличал его от Ford и сохранял индивидуальность Jaguar. Двигатель AJ V-8 с четырьмя клапанами на цилиндр обычно имел максимальную мощность 290 лошадиных сил при 6100 об/мин и крутящий момент 284 футо-фунта при 4200 об/мин. Это был первый двигатель V-8, разработанный Jaguar. Однако майор Бутройд поручил подразделению Jaguar по эксплуатации специальных транспортных средств увеличить мощность автомобиля до 400 л.с. Ограничитель оборотов, который в противном случае ограничивал бы максимальную скорость ничтожными 155 милями в час, был удален. Автомобиль был оснащен автоматической коробкой передач Z 5HP24, которая предлагала пять передаточных чисел для оптимизации производительности. Передачи с первой по четвертую были выбраны для резкого отклика и легкого ускорения, а пятая была повышенным передаточным числом для экономии топлива. Универсальность трансмиссии началась с двух режимов передачи, выбираемых водителем: Sport и Normal. При переключении в спортивный режим переключение передач было рассчитано на максимальную реакцию. Бонд никогда не интересовался автоматическими коробками передач, но XK8 предлагал нечто иное.
  «Мне жаль, но М решил, что вам посчастливится испытать его в полевых условиях», — сказал Бутройд. «Было приятно познакомиться с этой машиной. Я уверен, что больше никогда этого не увижу».
  — Чушь, майор, — сказал Бонд. «Я влюблен в эту машину. Обещаю, я хорошо об этом позабочусь. Когда я смогу его получить?»
  «Он будет готов через день или два. Я не знаю, где вы будете, но я пришлю его вам. Мы хотим выяснить, как машина ведет себя в экстремальных условиях».
  — Значит, ты отдаешь это мне.
  "Верно."
  «Я рад слышать, что все так высоко обо мне думают».
  «Теперь обратите внимание, 007», — сказал Бутройд, подходя к машине и постукивая по капоту. «Мы покрыли машину броней «чобам», которая непробиваема. Мы используем его с реактивными скинами, которые взрываются при ударе. Это отклоняет пули. Это случай равной и противоположной силы, сводящей на нет энергию пули».
  «Естественно», — сказал Бонд.
  «Мало того, — сказал Бутройд, очень гордый собой, — металл самовосстанавливается. После прокалывания кожа может восстановиться благодаря вязкой жидкости».
  "Замечательный."
  «Мы также использовали некоторые краски, содержащие электрически чувствительные пигменты, которые меняют цвет. При использовании в сочетании со стандартным сменным номерным знаком с электронным управлением автомобиль может менять идентичность несколько раз.
  «Теперь, как вы знаете, Jaguar оснащен интеллектуальной автоматической коробкой передач, а передачи переключаются с помощью комбинированной ручной и автоматической пятиступенчатой адаптивной системы через J-образный механизм. Если вы хотите использовать ручную систему, вы просто выбираете левую сторону механизма J-образной заслонки и переключаете передачу обычным способом, за исключением того, что педаль сцепления отсутствует. Справа от J-ворот находится отключаемая адаптивная система, которая подстраивается под индивидуальный стиль вождения с помощью электроники. Если вы хотите завести двигатель и двигаться агрессивно, электронное программное обеспечение распознает, что вы торопитесь, и позволит двигателю достичь более высоких оборотов перед переключением на следующую передачу, тем самым обеспечивая лучшую производительность. Альтернативно, если вы решите вести автомобиль более мягко, что в вашем случае маловероятно, адаптивная система переключится и переключится раньше. Схема переключения передач контролируется компьютером, но зависит от водителя».
  — Я знал это, — самодовольно сказал Бонд.
  «Ну, а ты знал, что существуют датчики, распознающие пробуксовку колес? Если это произойдет, мощность будет отключена до тех пор, пока тяга не восстановится. Датчики на рейке сообщают коробке передач не переключать передачу при срезании поворота. Вы можете вести себя как полный сумасшедший и нажать на педаль газа на полпути поворота, но вы обнаружите, что электроника возьмет на себя управление и никогда не позволит машине выйти из-под контроля. Очевидно, что комбинированная система коробки передач имеет преимущества перед только механической. Конкретно в вашем случае, в сочетании с GPS-навигацией, это вопрос рук от вождения и рук вашей пассажирки!»
  «Меня возмущает это замечание», — сказал Бонд. «А как насчет наступательных черт? Ты получил то, что я просил?
  «Если вы имеете в виду спутниковую навигацию… да. Автомобиль подъедет к набору координат и может фактически проехать сам по вашему месту или нет. Осмелюсь сказать, что без тебя на дороге он подвергается меньшему риску.
  "Спасибо."
  «Теперь посмотрите сюда, — Бутройд сел в машину и указал на различные устройства, — ракеты с тепловым наведением и крылатые ракеты используются в сочетании со спутниковой навигацией. Они развертываются по набору координат или могут следовать за движущейся целью, выбранной с помощью экрана и джойстика на приборной панели.
  «Внутри автомобиля есть раскрывающаяся подушка безопасности со стороны пассажира, которая гарантированно задушит кого-то безопасно. Обратите внимание на лобовое стекло. Оптические системы увеличивают доступный свет или тепло в ночное время, чтобы создать изображение на этом экране». Бутройд опустил солнцезащитный козырек. «Вы можете ездить в темноте без фар, в дыму, тумане и т. д., а благодаря спутниковой навигации и интеллектуальному круиз-контролю автомобиль будет двигаться, управлять и избегать препятствий с помощью электроники. Кстати, микропроцессоры автомобиля хранятся в коробочке в багажнике».
  Майор открыл защелку вещевого ящика в подлокотнике центральной консоли. «Под лотком для хранения вы найдете кобуру для вашего P99».
  «Очень удобно», — сказал Бонд.
  Бутройд вышел из машины и указал на фары. «Голограммы могут проецироваться как из передних, так и из задних фар. Внутри автомобиля можно проецировать дополнительные голограммы, чтобы создать видимость водителя, когда там никого нет. У нас есть широкий спектр голограмм, которые мы можем проецировать снаружи автомобиля. Вам захочется просмотреть нашу библиотеку и выбрать несколько из них, чтобы сохранить их на компьютере».
  «Держу пари, что ты приберегаешь лучшее напоследок», — сказал Бонд.
  — Вы абсолютно правы, 007, — сказал Бутройд с широкой улыбкой. Он подошел к столу. Сверху находилось устройство, похожее на крылья небольшой модели самолета, размером с бумеранг.
  «Это наш летающий разведчик», — сказал он. «Он хранится под шасси, пока вы не активируете его изнутри автомобиля. Он вылетит из-под машины и достигнет выбранной вами высоты. Управлять им можно вручную с помощью джойстика, а можно следовать по заранее заданному маршруту полета с помощью спутниковой навигации. Разведчик может отправить вам фотографии и координаты целей. Он может сказать вам, что находится за поворотом впереди. Он может сказать вам, если вас собираются поймать на превышении скорости».
  — Это очень удобно, майор.
  «Запоздало я снабдил разведчика возможностью сбрасывать мины. Просто убедитесь, что вы не находитесь под ним, если вам случится ими воспользоваться.
  "В том, что все?"
  " В том, что все? Что тебе нужно, агент 007, танк?»
  Бонд пожал плечами. «Я неплохо владею танками».
  «Хммм… Ну, мы всегда можем добавить аксессуары по мере того, как о них думаем. В этом прелесть XK8 — он настолько адаптируем».
  «Что ж, спасибо, майор, я с нетерпением жду возможности совершить с ней кругосветное путешествие».
  — Ой, я чуть не забыл. Бутройд открыл стальной шкаф и достал устройство дистанционного управления и несколько очков. «Теперь это стандартная проблема. Этот блок управления поместится в пятке вашей стандартной полевой обуви. Это обнулитель датчика тревоги. Он гарантированно отключит любую сигнализацию в радиусе двадцати пяти ярдов. Просто нажмите эту кнопку и направьте ее на стены, мебель, двери — на все, что захотите. И это наше последнее усовершенствование старой надежной модели — очков ночного видения. Если вы окажетесь вне машины ночью, вы всегда можете ими воспользоваться».
  Бонд примерил их. «Я ничего не вижу», сказал он.
  «О, они у вас в спящем режиме. Я установил дополнительную функцию. Вы можете полностью затемнить все зрение, чтобы очки работали как ночные шторы. Они идеально подходят для сна в самолетах».
  Бонд был огорчен, но изо всех сил старался не показать этого.
  
  OceanofPDF.com
  ТРИ
  
  ВЕЧЕР В ДЕРЕВНЕ
  
  ПОСЛЕ 30-МИНУТНОЙ ЕЗДЫ ИЗ ЛОНДОНА В БЕРКШИР Джеймс Бонд добрался до места , которое когда-то было одним из самых красивых мест Англии. К сожалению, за последние двадцать лет старые сельскохозяйственные угодья слева от него и лес справа были вытеснены городской застройкой; тем не менее, количество сельских пейзажей по-прежнему давало ему ощущение, что он находится в деревне. «Бентли» пересек дорогу Виндзор-Бэгшот, и, к счастью, знакомые ориентиры все еще были там: паб «Белка» слева и скромные каменные ворота Квотердека справа.
  Бывший М, сэр Майлз Мессерви, жил в прямоугольном особняке эпохи Регентства, построенном из батского камня, с тех пор, как Бонд его знал. Поместье сохранилось на удивление хорошо. Густая поросль сосны, бука, белой березы и молодого дуба, росшая с трех сторон дома, была недавно подстрижена. На короткой гравийной дороге уже было припарковано несколько элегантных автомобилей, и Бонду пришлось припарковать «бентли» в конце за «мерседесом». Он прибудет в разумный по моде час — ровно за полчаса до назначенного на восемь тридцать ужина и как раз к паре крепких напитков.
  На входной двери все еще висел медный колокол с давно забытого корабля. Бонд с любовью вспоминал Хаммондов, которые много лет присматривали за сэром Майлзом. Они встретили свою безвременную смерть во время дела полковника Сана, и впоследствии их заменили Дэвисоны. Как и Хаммонд до него, Дэвисон был бывшим старшиной.
  Дверь открылась, и Дэвисон стоял там, широко улыбаясь. «Добрый вечер, командир», — сказал он. – Сэр Майлз только что спрашивал о вас.
  «Добрый вечер, Дэвисон», — сказал Бонд. — Надеюсь, я не опоздал?
  «Вовсе нет, сэр. Мы все еще ждем некоторых из наших гостей.
  Бонд вошел в зал. Запах полировки от сосновых панелей был таким же сильным, как и прежде. Тщательно детализированная модель линейного крейсера «Рипалс» в масштабе 1/144 по-прежнему занимала центральное место на столе в коридоре. Из главной комнаты доносился глухой гул разговоров и тихие звуки Моцарта. Воздух наполнился запахом ростбифа, и Бонд внезапно почувствовал сильный голод. Дэвисон взял пальто и прошел через открытую дверь испанского красного дерева.
  Весь зал, полный людей, не мог не заметить Джеймса Бонда, великолепную фигуру мужчины, одетого в черный однобортный смокинг-тройку Brioni с заостренными лацканами и без шлиц. На нем был глубокий галстук-бабочка, а заправленный в карман белый шелковый платок дополнял картину.
  Бонд вошел внутрь, подошел прямо к одному из слуг и попросил мартини с водкой. Затем он осмотрел гостей. Всего там было около двадцати человек, в основном лица, которые он узнал. В углу стоял член парламента и его жена, разговаривавшие с адмиралом в отставке и его супругой. Три женщины разного возраста смотрели на него из эркера. Сэр Джеймс Молони и майор Бутройд беседовали возле камина. Мисс Манипенни помахала ему рукой и начала пробираться к нему. Несколько бродячих жен толпились вокруг стола, уставленного закусками. Из библиотеки через двойные двери доносились новые голоса. Он увидел сэра Майлза, стоящего у кожаного кресла и курящего трубку. Напротив него сидели два других офицера Королевского флота в отставке и оживленно разговаривали. Сэр Майлз кивал примерно каждые десять секунд в ответ на то, что говорили мужчины.
  Когда Бонду принесли мартини, к нему присоединился Манипенни. «Ты всегда блистательная фигура, Джеймс», — сказал Манипенни. Она была одета в серое атласное платье, которое открывало чуть больше декольте, чем обычно.
  — Манипенни, ты выглядишь изумительно. Много ли я пропустил?»
  "Не совсем. Только вкусные закуски.
  Бонд закурил одну из своих сигарет «Симмонс» и предложил одну Манипенни.
  «Нет, спасибо», — сказала она. «Я давно от них отказался. Ты забыл?"
  Бонд пожал плечами. "У меня должно быть. Простите меня."
  «Ты становишься отстраненным, когда тебе нечего делать, ты это знал?»
  Бонд пожал плечами. «Просто мягкая жизнь медленно разъедает меня. Я ненавижу быть на связи».
  "Я знаю. Но ты мне нравишься больше, когда ты такой веселый.
  Билл Таннер, руководитель аппарата «М» и давний друг Бонда по Службе, подошел к ним. — Полегче с водкой, Джеймс. Сегодня вечером здесь еще как минимум двадцать человек, которые захотят немного.
  «Привет, Билл». Бонд поставил стакан. — Охрани это для меня, ладно? Я собираюсь поздороваться со Стариком. Я скоро вернусь."
  Запах характерной смеси турецкого и балканского табака, приготовленной его старым начальником, наполнил библиотеку. Чертовски ясные голубые глаза сэра Майлза поднялись с его обветренного лица и даже сверкнули, когда он увидел Бонда. — Привет, Джеймс, — сказал он. — Рад, что ты смог это сделать. После выхода на пенсию сэр Майлз перестал звонить Бонду 007. Хотя сэр Майлз был М, он никогда не называл Бонда «Джеймсом», если только не обсуждалось что-то необычное. Теперь всегда называлось «Джеймс», как если бы Бонд был давно потерянным сыном, которого у него никогда не было.
  С другой стороны, Бонду было трудно называть сэра Майлза иначе как «сэр». "Добрый вечер сэр. Как вы себя чувствуете?"
  «Я в порядке, я в порядке. Джеймс, ты знаешь адмирала Харгривза и адмирала Грея?
  — Да, добрый вечер, — сказал Бонд, кивнув остальным мужчинам. Они поздоровались в ответ.
  «Ну, наслаждайтесь. Ужин будет через несколько минут. У нас будет возможность поговорить позже, ладно? - сказал сэр Майлз.
  "Отлично. Рад вас видеть, сэр. Бонд вернулся в другую комнату.
  Мышиная, но весьма привлекательная женщина лет тридцати с небольшим, потягивающая джин с тоником, перехватила его, когда он вошел через двойные двери. — Привет, Джеймс, — сказала она.
  Бонду показалось, что она выглядит знакомой, но он не смог ее узнать. — Привет, — сказал он нерешительно.
  «Я Хейли МакЭлвейн. Моя девичья фамилия была Мессерви.
  "О Конечно!" — сказал Бонд, слегка смущенный. — Должен признаться, я сначала тебя не узнал. Он не видел старшую дочь сэра Майлза много лет. Сколько Бонд себя помнил, старик был вдовцом и имел от брака двух взрослых дочерей, о которых мало кто что-либо знал. "Как вы? Ты хорошо выглядишь.
  «Спасибо», — сказала она, хлестала. — Ты сама выглядишь великолепно.
  — Ты все еще живешь в Америке? — спросил Бонд.
  — Да, — сказала Хейли с оттенком отвращения. «Мой муж был американцем. Сейчас мы в разводе ». Бонду показалось, что она слишком многозначительно подчеркнула это слово.
  — Так ты вернулся в Англию?
  "Это верно. Я пока живу с папой. Конечно, с Чарльзом и Линн. Она имела в виду двоих своих детей.
  «О, да, они, должно быть, уже совсем выросли…» Глаза Бонда блуждали по комнате в поисках пути к отступлению.
  «Чарльзу девять лет, а Линн шесть. Я уверен, что они найдут предлог, чтобы спуститься вниз и присоединиться к вечеринке в какой-то момент вечера. У папы будет сердечный приступ». На вкус Бонда, она слишком много хихикала. Хейли МакЭлвейн не слишком хорошо держала свой напиток.
  — Что ж, рад тебя видеть, — сказал Бонд, собираясь уходить.
  тебя видеть !» — сказала она, невольно облизывая губы. «Надеюсь, вы будете чаще заходить в Квортердек. Я как-нибудь приготовлю нам обед.
  — Это было бы прекрасно, — тихо пробормотал Бонд. Он заставил себя улыбнуться и подошел к Биллу Таннеру, который с удовольствием наблюдал за всей этой сценой.
  — Знаешь, Джеймс, — сказал он, — теперь вполне нормально флиртовать с дочерью босса. Он больше не босс».
  — Иди к черту, Билл, — сказал Бонд, делая большой глоток мартини, который он оставил Таннеру.
  «Она действительно очень милая», — сказал Таннер.
  «Тогда ты пойдешь с ней пообедать», — сказал Бонд. «Она разведенная, у нее двое детей, и этого достаточно, чтобы держать меня подальше».
  «Джеймс, с каждым днем ты становишься все более и более мизантропом. Продолжай в том же духе, и вскоре ты будешь жить в пещере где-нибудь в высокогорьях Шотландии».
  «Это неплохая идея, Билл. Куда-нибудь, где М никогда меня не найдет…
  Точно по команде в комнату вошла великая леди СИС. М. сопровождал высокий представительного вида господин в смокинге. У него были белоснежные волосы, усы и темно-карие глаза. На вид ему было за шестьдесят, но выглядел он подтянутым, загорелым и очень красивым. М. была одета в строгое черное вечернее платье с V-образным вырезом, открывающее больше возможностей босса, чем кто-либо в офисе когда-либо видел. Подчеркивающим общий эффект стало эффектное бриллиантовое колье, изящно переливающееся в свете. Она выглядела ослепительно. Вместе пара составила эффектную пару, и все головы в комнате повернулись к ним. Почти все были удивлены, увидев, кем был этот человек.
  «Здравствуйте, начальник штаба, э-э, Билл. Привет, Джеймс, — сказал М, широко улыбаясь двум мужчинам. Она светилась от счастья. Бонд немедленно подтвердил свои прежние подозрения. М был влюблен.
  — Добрый вечер, мэм, — сказал он.
  «Ой, пожалуйста, мы не в офисе. Зови меня Барбара», — сказал М. В отличие от того, как Служба работала в прежние времена, все знали настоящее имя М. — Как дела, Джеймс?
  «Я в порядке, мэм. Ты прекрасно выглядишь этим вечером.
  — Как и ты, Джеймс. Вы знаете Альфреда Хатчинсона? Она указала на мужчину, который ее сопровождал. Она держала его за руку и смотрела на него с гордостью.
  «Мы никогда не встречались». Бонд протянул руку. "Связь. Джеймс Бонд."
  Альфред Хатчинсон пожал ему руку. Это было крепкое, сухое рукопожатие. "Как дела?"
  «А это руководитель моего аппарата Билл Таннер», — продолжила она.
  Таннер и Хатчинсон пожали друг другу руки и поприветствовали друг друга; затем Хатчинсон повернулся к коридору. «Что случилось с Мэнвиллом? Ему пришлось припарковать машину на другом конце Виндзора?
  «Ну, мы действительно немного опоздали», — сказал М. «О, вот они».
  В комнату вошла еще одна пара, скинула пальто и передала их Дэвисону. Они были моложе, мужчина и женщина лет тридцати.
  «Мне пришлось припарковаться у «Белки», — сказал мужчина. «Можно подумать, что здесь происходит вечеринка или что-то в этом роде!»
  «Джеймс, Билл, я бы хотел, чтобы вы познакомились с Мэнвиллом Дунканом. Он адвокат Альфреда. А это его жена Синтия. Это Джеймс Бонд и Билл Таннер — они работают на меня».
  Мэнвилл Дункан и его жена пожали друг другу руки. Бонд заметил, что рукопожатие Дункана было холодным и мягким, как у женщины. Вероятно, он принадлежал к тому типу людей, которые всю жизнь провели в офисе, работая ручками и пользуясь компьютерами. Он был среднего роста, с темными вьющимися волосами и глубокими карими глазами. Бонд думал, что в нем течет средиземноморская кровь. Синтия Дункан была некрасивой, бледнокожей, худой и, казалось, боялась своего окружения.
  «Я посмотрю, смогу ли я сразу принести нам немного выпивки», — сказал Хатчинсон.
  «Я пойду с тобой», — сказал М. Она кивнула и улыбнулась Бонду и Таннеру. — Я уверен, что мы встретимся позже.
  Она последовала за Хатчинсоном. Мэнвилл Дункан и его жена смущенно улыбнулись Бонду и Таннеру, а затем прошли мимо них в комнату.
  — Что ж, будь я проклят, — тихо сказал Таннер.
  «Вы знали, что она встречается с Альфредом Хатчинсоном?» — спросил Бонд.
  "Нет. Это невероятно. Она действительно выглядит как человек».
  «Билл, если я не ошибаюсь, это влюбленная женщина. Она сияет».
  — Но… Альфред Хатчинсон? Таннер покачал головой. «Это может принести SIS некоторую известность, которая нам на самом деле не нужна».
  Альфред Хатчинсон был не просто щеголеватым, выдающимся английским джентльменом. Он уже был всемирно известен. Он был «Послом доброй воли Великобритании во всем мире». Два года назад британское правительство создало для него эту должность в попытке улучшить мировые связи с общественностью. До этого Хатчинсон был уважаемым профессором университета, писателем и историком. Он проработал несколько лет советником по международным отношениям, хотя реального опыта в политике у него не было. Хатчинсон был очень откровенным человеком, и его частые появления в новостных программах BBC принесли ему национальную известность. Две его книги по истории английской политики и международных отношений стали бестселлерами. Хатчинсон теперь путешествовал по всему миру, выступая от имени Британии и распространяя «добрую волю». Среди его достижений, по крайней мере, было простое попадание в новости: «Хатчинсон посещает Пекин», «Посол Великобритании в мире в Токио»… Хотя он не имел никакой политической власти как настоящий посол, Хатчинсону удалось воссоздать британское присутствие в мир, в котором многие чувствовали, что он резко пришел в упадок.
  Тот факт, что Барбара Модсли, также известная как М, была с ним в романтических отношениях, удивил всех на вечеринке в тот вечер. Было очевидно, что именно в этот раз они планировали обнародовать свои отношения. Бонд быстро преодолел шок, осознав, что М. ведет половую жизнь, и обнаружил, что ситуация его позабавила. Ему было интересно, что скажет пресса о том, что посол доброй воли в мире встречается с главой СИС. С другой стороны, почему это должно иметь значение? Они были людьми, как и все остальные. Они оба были в разводе. Бонд не был уверен, но думал, что Хатчинсон был женат дважды.
  Бонд не знал Мэнвилла Дункана. Его первое впечатление об этом человеке заключалось в том, что он легко подогнал роль подхалима к человеку с гораздо большим интеллектом. Бонд мог представить, как Дункан прыгнет, чтобы наполнить чашку кофе Хатчинсона, если его босс пожелает, чтобы он сделал это.
  Основным блюдом за ужином был ростбиф, молодой картофель, свежий горошек и, по мнению Бонда, довольно разочаровывающий «Сент-Эмильон». Во время еды он наблюдал за М. и Хатчинсоном. Они явно любили друг друга, потому что Хатчинсон время от времени шептал ей что-то на ухо, и она широко улыбалась. В какой-то момент Бонд мог бы поклясться, что она, должно быть, сжала внутреннюю часть бедра мужчины, потому что он внезапно заметил удивление, а затем они оба рассмеялись. Бонд взглянул на сэра Майлза, который тоже наблюдал за парой. На его лице была хмурая гримаса, словно высеченная в камне.
  После кофе несколько мужчин удалились в библиотеку. Сэр Майлз раздавал сигары A. Fuente Gran Reserva, одну из немногих марок, которые Бонд клал в рот. После нескольких минут болтовни сэр Майлз указал ему в угол.
  «Как дела, Джеймс? Приятного аппетита?" он спросил.
  «Да, сэр, это было великолепно. Я должен передать привет миссис Дэвисон.
  «О, ради бога, перестаньте называть меня сэром. Я говорил тебе сто раз.
  «Старые привычки умирают с трудом, сэр Майлз».
  «Вы не ответили на мой первый вопрос. Как вы?"
  «Полагаю, я в порядке. У нас сейчас интересный случай. Мы не знаем, что с этим делать».
  «Да, я слышал. Серийные террористы. Звучит грязно. Никаких зацепок?
  "Еще нет. В настоящее время большую часть расследования проводит Секретная служба Греции. У нас есть военные следователи, которые занимаются делами на Кипре. Возможно, мне придется пойти туда еще раз. Нам придется подождать и посмотреть».
  — Как у тебя дела с М?
  Бонд поколебался, затем улыбнулся. — Она не вы, сэр.
  — Это не ответ на мой вопрос.
  — У нас все хорошо, Майлз. Она на высоте. Возможно, мы не во всем сходимся во мнениях, но я уважаю ее».
  «Ну, если вы спросите меня, она совершает кровавую ошибку в выборе мужчин».
  Это удивило Бонда. "Ой?"
  Сэр Майлз покачал головой и сделал такое лицо, словно только что откусил что-то горькое. «Отвратительный человек».
  "Действительно! Я думал, что Альфред Хатчинсон в наши дни был одним из самых почитаемых людей в Британии. Он довольно популярен в парламенте и среди премьер-министра». Сэр Майлз не ответил. «Не так ли?»
  «Мужчина изменил своей бывшей жене, он лжец и у него манеры питбуля».
  «Думаю, это просто показывает, насколько много я знаю о политике. На самом деле он показался мне очень обаятельным. Совершенно очевидно, что он привлекает М.
  «Конечно, это только мое личное мнение. Это между нами, — грубо сказал сэр Майлз. «Действительно, посол доброй воли в мире. Какая чертова шутка».
  "Почему это?"
  «Скажем так, я знаю кое-что о его семье. Я не должен был ничего говорить — забудь об этом.
  — Ты хорошо его знаешь?
  "Не совсем. Мы несколько раз играли в бридж в «Блейдс». Когда он проигрывает, он приходит в ужасный гнев. Он напоминает мне того человека, против которого мы недавно играли… ну, знаешь, немца с изуродованным лицом и ракетой».
  — Дракс?
  "Это верно. О, неважно. Есть что-то в Хатчинсоне, что мне не нравится. Вот и все. Забудь, что я об этом говорил.
  На мгновение Бонд уловил нотки ревности в голосе сэра Майлза. Может быть, его самого привлекла новая М, и он просто выступал против ее выбора женихов? Бонд быстро отверг абсурдность этой идеи.
  Их прервала сама М. Она просунула голову в дверь и увидела Бонда и сэра Майлза. «О, вот и ты, Джеймс. Могу я с тобой поговорить? Извините, сэр Майлз.
  — Все в порядке, моя дорогая, — очаровательно сказал сэр Майлз.
  Бонд последовал за ней туда, где стоял Хатчинсон, любуясь новой акварельной печатью, которую недавно закончил сэр Майлз.
  «У старика необыкновенный дар улавливать свет и тень, не так ли?» — сказал Хатчинсон, внимательно всматриваясь в картину.
  «Джеймс, — начал М., — у Альфреда есть кое-какая информация о деле Кипра, которая может оказаться полезной».
  "Это так?"
  «Будьте завтра в моем офисе в десять часов утра, пожалуйста? Тебе это полезно, Альфред? она спросила.
  — Да, моя дорогая, — сказал он заговорщически. "Это будет замечательно."
  «Почему бы просто не рассказать нам сейчас?» — спросил Бонд.
  — Дорогой мой, — сказал Хатчинсон, — мы здесь, чтобы развлечься, не так ли? Ради всего святого, давай сейчас не будем обсуждать дела. Я собираюсь выпить еще. Могу я предложить вам что-то?"
  — Спасибо, нет, — сказал Бонд. Сэр Майлз был прав. В этом человеке было что-то нечистоплотное. — Тогда десять часов, — сказал он. Он кивнул М. и ушел.
  Бонд вышел в коридор, чтобы найти Дэвисона. С него было достаточно общения за одну ночь. Он был удивлен, обнаружив никого иного, как Хелену Марксбери, сидящую одну. Она как раз тушила сигарету в стеклянной пепельнице. Бонд видел, как она раньше разговаривала с другими сотрудниками СИС, и не хотел к ним присоединяться. Теперь, когда она осталась одна…
  «В чем дело, Хелена? Автобус здесь не останавливается.
  Она улыбнулась. «Привет, Джеймс. Мне было интересно, собираешься ли ты когда-нибудь поговорить со мной этим вечером.
  — Я пытался, но ты всегда был занят. Не хочешь прогуляться на улице?
  «Там немного холодно и сыро, не так ли?»
  «Мы наденем пальто. Давай, найдём их».
  Через несколько минут они уже надели пальто и тихо вышли из дома. Воздух был прохладным, а ночь была полна темных облаков. Бонд закурил две сигареты и передал одну Хелене. Они обошли дом и вышли в затонувший внутренний дворик. Посреди внутреннего дворика стоял большой фонтан со статуей Купидона в центре, но воду отключили.
  «Я чувствовала себя там немного потерянной», — сказала она. «Они действительно не моя публика».
  «Поверишь ли ты мне, если я скажу тебе, что они тоже не моя компания?»
  «Да, я бы», сказала она. «Ты не такой, как остальные в офисе, Джеймс». Она рассмеялась про себя. "Нисколько."
  «Полагаю, это комплимент», — сказал он.
  Она улыбнулась, но не стала вдаваться в подробности.
  Немного света из окон в задней части дома падал на внутренний дворик. Он посмотрел на ее овальное лицо, короткие каштановые волосы и большие зеленые глаза. Она была очень красивой. Она ответила на его взгляд и наконец спросила: «Что бы ты хотел сделать сейчас?»
  «Я хочу поцеловать тебя», — сказал он.
  Она моргнула. «Вы очень прямолинейны», сказала она.
  «Всегда», сказал он; затем он наклонился вперед и поцеловал ее. Она приветствовала объятия и открыла рот, чтобы сделать поцелуй более интимным. Через несколько секунд они расстались, но Бонд держал свое лицо рядом с ней. Он почувствовал каплю дождя на своем лбу.
  — Начинается дождь, — прошептала она.
  Он приблизился и снова поцеловал ее, и на этот раз она ответила еще более страстно. Капли дождя начали увеличиваться в темпе.
  В конце концов она осторожно отстранилась. Затаив дыхание, она сказала: «Я знаю, что это не сексуальное домогательство, но мне лучше отметить, что ты мой босс, Джеймс».
  Он держал руки ей на плечах. Он кивнул. "Я знаю. Мы… я не должен этого делать.
  — Нам лучше вернуться внутрь. Мы промокаем».
  Раздался раскат грома, и дождь начал лить всерьез. Бонд держал ее, пока они бежали вокруг дома к входной двери. Когда они приехали, она смеялась. Они постояли под навесом какое-то время. Теперь между ними воцарилось неловкое молчание.
  — Я собирался уходить, когда увидел тебя, — сказал он наконец.
  «Сейчас льет, придется подождать. В этом невозможно поехать домой.
  "Нет. Я собираюсь сейчас. Увидимся завтра."
  Он сжал ее плечи и сказал: «Прости меня». Затем он вышел под дождь на гравийную дорогу. Хелена Марксбери смотрела ему вслед и пробормотала себе под нос: «Ты прощен».
  Бонд позволил дождю намочить себя, пока шел к концу подъездной дороги, где оставил «бентли». Он проклинал себя за то, что только что произошло. Он знал, что лучше не связываться с женщинами в офисе. Если бы она не была так чертовски привлекательна! Что в нем заставляло его хотеть соблазнить каждую женщину, которую он считал желанной? Временная любовь для развлечения приносила удовлетворение, и так было всегда, но она, конечно, не удовлетворяла большую потребность Бонда. Возможно ли, что он жаждал женщину, которую он любил бы — по-настоящему любил — чтобы заполнить эту дыру? Горьким ответом на это было то, что он обжигался каждый раз, когда позволял себе по-настоящему любить кого-то. Шрамов на его сердце было много и они были глубоки.
  Он сел в машину и поехал через поток в сторону Лондона. Темная сторона Бонда снова овладела им, когда он размышлял о своей одинокой, несчастной жизни. Ему бы хотелось, чтобы дождь смыл знакомую меланхолию, но в конце концов он принял ее как старого друга.
  
  OceanofPDF.com
  ЧЕТЫРЕ
  
  СЛИШКОМ БЛИЗКО К ДОМУ
  
  ТЕЛЕФОН ВНЕЗАПНО ВЫХОДИЛ БОНД ОТ ГЛУБОКОГО СНА . Цифровые часы с подсветкой показывали 2:37. Он включил свет и пошел за белым телефоном, но звонок продолжался. Бонд почувствовал внезапный прилив адреналина, когда понял, что звонит красный телефон. Красный телефон звонил только в экстренной ситуации.
  — Бонд, — сказал он в трубку.
  «Джеймс, код шестьдесят». Это был Билл Таннер.
  "Слушаю."
  «Приказ М.». Таннер назвал адрес и номер квартиры. «Знаешь, где это? Недалеко от Холланд-Парк-роуд. Это многоквартирный дом под названием Park Mansions.
  Таннер положил трубку, и Бонд вскочил с кровати. «Код шестьдесят» означал, что дело имеет особую гриф секретности. Другими словами, Бонд должен проявлять максимальную осмотрительность.
  Ему потребовалось десять минут, чтобы добраться до Холланд-Парка, богатого района на западной окраине Кенсингтона. Район вырос благодаря репутации Холланд-Хауса, особняка, построенного четыреста лет назад в первую очередь для приема короля и двора. Таунхаусы возникли в начале-середине девятнадцатого века на различных улицах и площадях к западу от парка. В этом районе жили многие депутаты и правительственная элита.
  Парковые особняки представляли собой длинный квартал трехэтажных зданий из коричневого и красного кирпича. Ворота безопасности обеспечивали защиту от движения транспорта, но в данный момент перед одним из зданий, похоже, кипела активность. Там стояла машина скорой помощи, мигая фарами. Перед домом также были припаркованы полицейская машина и две машины МИ-5 без опознавательных знаков. Бонд оставил «бентли» у ворот и прошел внутрь. Он показал полицейскому свои полномочия, и его провели через парадную дверь здания.
  Билл Таннер встретил его у открытой входной двери квартиры. Полицейская лента была протянута в нескольких футах от двери, чтобы любопытные соседи не могли заглянуть внутрь.
  — Джеймс, зайди, — сказал Таннер. «М здесь».
  — Что происходит, Билл?
  «Это Хатчинсон. Он мертв."
  "Что?"
  Таннер наклонился ближе и понизил голос. «Это его квартира. М. был здесь, ночевал с ним. Она очень расстроена».
  — Мы знаем, что произошло?
  «Вам лучше посмотреть. Я позвонил Мэнвиллу Дункану после того, как позвонил тебе. Он едет."
  Таннер повел Бонда в квартиру. Эксперты МИ-5 фотографировали и осматривали место происшествия. М. находился в гостиной, одетый в бело-розовый шелковый халат. Она выглядела бледной и испуганной. На коленях она держала чашку кофе. Когда она подняла глаза, Бонд увидел, что она очень расстроена не только потому, что ее возлюбленный мертв, но и потому, что ей было неловко видеть ее в таком состоянии.
  Бонд опустился на колени рядом с ней и взял ее за руку. — С вами все в порядке, мэм? — мягко спросил он.
  М кивнул и сглотнул. «Спасибо, что пришли, Джеймс. Бедный Альфред. Я чувствую себя таким… незащищенным.
  — Не беспокойтесь об этом, мэм. Что случилось?"
  Она покачала головой и задрожала. «Я даже не знаю. В одну минуту с ним все было в порядке, а в следующую… Она закрыла глаза, пытаясь взять себя в руки.
  Бонд встал и сказал: «Я собираюсь взглянуть на него, мэм. Мы поговорим через минуту.
  Он последовал за Таннером в спальню.
  Бонд видел много трупов и мест преступлений, и этот ничем не отличался. Смерть принесла неестественный холод в комнату, окрашенную в теплые оттенки, с дубовыми панелями на стенах, огромной кроватью с богато украшенным изголовьем и явно мужской мебелью. Альфред Хатчинсон лежал обнаженным на спине на кровати. Он мог бы спать, если бы не тот факт, что его глаза были широко открыты и застыли от страха. На теле не было никаких следов. Не было никаких признаков того, что имело место какое-либо насилие. Он выглядел так, словно стал жертвой остановки сердца. В этом состоянии Альфред Хатчинсон больше не был тем выдающимся послом доброй воли Всемирной организации облигаций, с которым встречался несколькими часами ранее. Теперь он был просто обычным трупом с меловой кожей.
  "Острое сердечно-сосудистое заболевание?" — спросил Бонд судмедэксперта МИ5, который сидел у кровати и писал в блокноте. Член судебно-медицинской группы МИ5 фотографировал тело с помощью мгновенной камеры Polaroid Macro 5 SLR с мульти/фиксированным фокусным расстоянием, одной из нескольких камер специального назначения, которые команда использовала на месте преступления.
  «Вот как это выглядит», — сказал врач. «Конечно, нам придется провести патологоанатомическое исследование, но я не думаю, что это все».
  "Что ты имеешь в виду?"
  «Хатчинсон умер от сердечной и дыхательной недостаточности, но был совершенно здоров. Выслушав заявление г-жи Модсли и осмотрев тело, я пришел к предварительному выводу, что он был убит».
  "Как?"
  «Какой-то яд. Нейротоксин, скорее всего, вещество, останавливающее сердце и автоматическую функцию дыхания. Это нечто, что становится необратимым после попадания в кровоток. Он действует быстро, но, боюсь, недостаточно быстро. Мужчина ужасно страдал несколько минут».
  — Есть какие-нибудь следы на теле?
  «Одна подозрительная контузия на передней части правого бедра. Видишь маленькую красную метку? Доктор указал на небольшую опухшую колотую рану на бедре Хатчинсона. «Сначала я подумал, что это просто прыщ, но дальнейшее обследование показало, что его укололи иглой».
  Бонд снова посмотрел на тело. Ответственный мужчина вошел в спальню.
  «Коммандер Бонд?»
  "Да."
  «Я детектив-инспектор Ховард. Мы готовы забрать тело, если вы это сделаете.
  — Вы внимательно осмотрели все его личные вещи? — спросил Бонд.
  «Мы только сейчас к этому подходим. Могу ли я попросить вас поговорить с мисс Модсли? Раньше мне не удавалось добиться от нее многого».
  Бонд кивнул и вышел из спальни. Он обнаружил, что М. не двигалась и не пила кофе. Он сел рядом с ней в кресло.
  — Мэм, нам нужно точно знать, что произошло сегодня вечером, — сказал он мягко.
  М тяжело вздохнула и закрыла глаза.
  «Я все еще пытаюсь собрать это воедино», - сказала она. «Мы вышли из дома сэра Майлза около одиннадцати. Может быть, одиннадцать-пятнадцать. Мы были все вместе — Дунканы, Альфред и я. Мы решили остановиться в «Ритце», чтобы выпить на ночь».
  Она сделала паузу и отпила кофе. Она повернулась к Таннеру. "Мистер. Таннер, здесь холодно. Не могли бы вы принести мне свежую чашку?»
  Таннер кивнула и взяла у нее чашку.
  – В котором часу ты приехал в «Ритц»? — спросил Бонд.
  «Я думаю, это было около полуночи. Полагаю, мы пробыли там три четверти часа.
  «Что выпил мистер Хатчинсон?»
  «Он выпил бренди, как и я. Мы все выпили».
  "И что?"
  «Шёл сильный дождь. Альфред предложил отвезти Дунканов домой, но они настояли на вызове такси. Они живут в стороне, в Ислингтоне.
  — Значит, вы с Альфредом приехали сюда вместе?
  Она кивнула. «Он припарковался возле отеля. У нас обоих были зонтики, так что я был не против прогуляться под дождем. Через двадцать минут мы добрались до квартиры. Он казался в порядке. Мы… разделись…»
  Бонд знал, что для М. это было чрезвычайно трудно. Она обнажала личную, интимную сторону себя, которую никто никогда не видел.
  — Все в порядке, мэм, — сказал Бонд. "Продолжать."
  «Мы занимались любовью», — сказала она. — После этого он…
  — Простите, мэм, но не проявлял ли он каких-либо признаков усталости или болезни во время ваших занятий любовью?
  «Нет», — сказал М. «Он казался совершенно нормальным. Альфред… был… очень энергичным.
  "Я понимаю. Продолжать."
  «Я встал, чтобы сходить в туалет. Пока я был там, я услышал, как он задыхается. Я подбежал к нему, а он боролся за воздух, хватаясь за горло. О, Джеймс, это было ужасно. Я потянулась к телефону, чтобы вызвать скорую, но он схватил меня за руку. Все, что он мог сказать, было: «Твоя рука… твоя рука…» Поэтому я позволил ему держать мою руку. У него случились ужасные конвульсии, а затем он умер. Сразу после этого я позвонил в скорую помощь и мистеру Таннеру. Я подумал о том, чтобы одеть его, но знал, что это не тот вариант. Я... оставила его... вот так... Она начала рыдать.
  Бонд обнял своего шефа и позволил ей плакать у него на плече целых шестьдесят секунд, пока она, наконец, не взяла себя в руки.
  Таннер принес еще чашку кофе. «Мэнвилл Дункан только что прибыл. Вот, мэм.
  Лицо Дункана было белым, когда он поспешил в комнату. "Что случилось?"
  Таннер кратко изложил ему все, что им известно на данный момент.
  «Боже, это был сердечный приступ?» — спросил Дункан.
  «Вот так это выглядит», — сказал Бонд, — «но я боюсь, что это не так. Альфред Хатчинсон был убит».
  Глаза М. расширились. "Откуда вы знаете?"
  — Это подозрение судмедэксперта. Моя тоже. Видите ли, мэм, то, что вы описали, не соответствует сердечному приступу. Мистер Хатчинсон был жив несколько минут, очевидно, задыхаясь, верно?
  "Да."
  «Потом у него начались судороги?»
  "Это верно."
  — Мэм, вы можете еще раз прийти посмотреть на тело? Я бы хотел тебе кое-что показать».
  С М. произошла полная перемена. Когда она услышала слово «убийство», она собрала всю свою профессиональную честность. Несмотря на то, что на ней был только домашний халат, она снова стала главой СИС. Она встала и жестом указала на спальню, предлагая Бонду идти вперед.
  Бонд взял ее к себе и показал крошечную ранку на ноге Хатчинсона. — Судмедэксперт полагает, что именно здесь яд попал в кровоток.
  «Боже мой», — сказал М. «Я знаю, как это произошло. Я вспомнил."
  "Что?"
  «Это было возле отеля. Мы только что попрощались с Дунканами. Мы шли к его машине. На тротуаре стоял кто-то со сломанным зонтиком. Он боролся с ним, пытаясь открыть его».
  "Как он выглядел?"
  — Я не знаю, — сказала она сердито. «Я даже не знаю, мужчина это был или женщина. Они были одеты в желтый плащ с капюшоном — полностью закрытые».
  "И?"
  «Я думаю, когда мы проходили мимо, этот человек случайно ткнул Альфреда концом зонтика. Я знаю, что это каким-то образом поразило его, и он сказал: «Ой». …»
  «Что сделал человек с зонтиком?»
  "Ничего! Они даже не поняли, что произошло, и пошли дальше, не извинившись и не сказав ни слова. Альфред отмахнулся от этого, и мы продолжили путь к машине, хотя сейчас, когда я думаю об этом, он, кажется, был немного потрясен этим инцидентом. Он вел себя немного странно, пока мы не начали ехать. Пока мы шли, он все время оглядывался назад. И он настоял на том, чтобы держать мою сумочку, пока мы не сядем в машину, опасаясь, что ее могут украсть. Через две минуты мы добрались до машины. Все произошло так быстро, что я, честно говоря, совсем забыл об этом».
  — Знаешь, что это мне напоминает? — спросил Таннер.
  — Да, — сказал Бонд. «Марков».
  «Ей-богу, ты прав», — сказал М.
  "Что?" — спросил Дункан. «Кто такой Марков?»
  «Георгий Марков», — сказал Бонд. «Он был болгарским перебежчиком. Он был убит на мосту Ватерлоо в… 1978 году, кажется, таким же образом. Кто-то ткнул его зонтиком. Кончик зонтика ввел ему в кровь крошечную капсулу рицина».
  «Рицин?»
  «Это токсичный яд на основе белка, полученный из клещевины. В зависимости от дозировки эффект может проявиться через пятнадцать минут до часа. Он смертелен и не оставляет следов в кровотоке. По сути, жертва умирает от дыхательной и сердечной недостаточности. Он атакует нервную систему и отключает основные двигательные функции».
  «Но… кто захочет убить Альфреда?» — спросил Дункан.
  «Это большой вопрос», сказал Бонд. "Кто будет?"
  М сел. «Он никогда мне ничего не говорил. Не то чтобы кто-то гонялся за его работой. Мэнвилл, происходило ли что-нибудь дипломатическое, о чем нам следует знать?
  «Я ни о чем не могу думать!» - сказал Дункан. «Он был… ну, его любили все, кто его встречал!»
  — Ты когда-нибудь играл с ним в бридж? — спросил Бонд у Дункана.
  "Нет. Почему?"
  "Неважно."
  В комнате воцарилась тишина, и все обдумали ситуацию. Детектив-инспектор Говард вошел в комнату в пальто.
  «Это то же пальто, которое сегодня было на мистере Хатчинсоне?» он спросил М.
  "Да."
  «Есть кое-что, что ты должен увидеть. Это было в кармане.
  В руке у него была маленькая белая алебастровая статуэтка. Это был греческий бог Арес.
  «Это похоже на статуи, найденные на Кипре», — сказал Бонд. — Что-нибудь еще в карманах?
  «Просто чек от гардероба», — сказал Говард. Он протянул это. Его осторожно поместили в прозрачный пакет для вещественных доказательств, чтобы защитить его от загрязнения. Бонд взял его и увидел, что чек от отеля «Ритц», а на его лицевой стороне напечатано число «173». Он почти отклонил его, но, возвращая квитанцию, перевернул ее. Красным маркером было нацарапано число «4».
  «Это Убийца чисел», — сказал Бонд. «Альфред Хатчинсон стал жертвой номер четыре».
  «Эти ублюдки слишком близко к делу подошли», — сказал Таннер.
  — Не могли бы вы объяснить, что происходит? — спросил Мэнвилл Дункан.
  Бонд посмотрел на М, ожидая одобрения.
  Она кивнула и сказала: «Мэнвилл, как его адвокат, заменит Альфреда. Полагаю, это информация, о которой он должен знать. Мэнвилл, пожалуйста, пойми, что это все строго конфиденциально.
  «Конечно», — сказал он.
  "Мистер. Дункан, — сказал Бонд. «Я только что вернулся с Кипра. За прошедшую неделю в трех отдельных инцидентах погибло несколько британских граждан. Первым был один из наших сотрудников СИС в Афинах. Парень по имени Уиттен. Вы его знали?"
  "Нет."
  «Его тело было найдено на Древней Агоре с цифрой «1», нарисованной красным на камне неподалеку. Второй инцидент произошел на нашей суверенной базе в Декелии на Кипре. Несколько солдат были убиты ядом. Рядом была нарисована цифра «2», и на этом месте осталась одна из статуй греческого бога. Буквально на днях еще одна группа солдат в Епископи была убита еще одним химическим оружием. На месте происшествия остались цифра «3» и еще одна статуя. Получается цифра «4». »
  — Вы уверены, что это те же самые убийцы?
  «Это кажется очевидным», — сказал Бонд. «Интересно, заставили ли его замолчать, чтобы он не рассказал нам, что он знал об этом деле? Мэм, у мистера Хатчинсона есть семья? Где его бывшие жены?»
  «Я думаю, его первая жена в Австралии», — сказала она. «Второй живет здесь, в Лондоне».
  "Каждый ребенок?"
  «У него есть сын от первой жены. Его зовут Чарльз. Он живет где-то в Америке. Думаю, в Техасе.
  "Вот и все?"
  «Чарльз — это все, о чем я знаю», — сказал М.
  — Тогда нам придется с ним связаться.
  «Я сделаю это», — сказал Таннер.
  — О черт, — сказал Дункан.
  "Что?"
  «Альфред завтра должен был лететь на Ближний Восток. У него была назначена встреча в Сирии!»
  «Вы его адвокат, Мэнвилл», — сказал М.
  Дункан кивнул, понимая смысл этого замечания. — Мне придется пойти вместо него.
  «Вам придется занять его место до тех пор, пока власть предержащие не решат, что делать с его положением», — сказала она. — Ты справишься?
  — Мне придется, — сказал Дункан. Он посмотрел на свои часы. «Я лучше пойду домой и немного отдохну, если смогу, потом встану пораньше, пойду в офис и приготовлюсь. У него было…
  — Вылет в пять часов, — сказал М. "Я знаю."
  — Послушайте, хм, мистер Бонд, — сказал Дункан. «Пожалуйста, я хочу помочь всем, чем могу. Если у вас есть ко мне еще вопросы или вы просто хотите поковыряться, позвоните мне в офис. Они могут передать мне сообщение, и я вам перезвоню».
  — Когда ты вернешься в Англию?
  «Думаю, через два дня. Мне придется проверить его расписание.
  "Отлично. Продолжать. Удачной поездки. Никому не рассказывайте, что на самом деле случилось с мистером Хатчинсоном. Мы позаботимся о том, чтобы общественность и остальной мир поверили, что он умер от сердечного приступа. Естественно.
  «Нам придется держать меня в стороне», — сказал М.
  «Это само собой разумеется», — сказал Бонд. «Давай вытащим тебя отсюда. Вам лучше одеться, прежде чем об этом узнают репортеры.
  М. кивнул и повернулся, чтобы принять соболезнования Мэнвилла Дункана, прежде чем покинуть квартиру.
  Прежде чем принести свою одежду, М. сказала Бонду, Таннеру и инспектору Ховарду: «МИ-5 будет вести это расследование здесь, в Великобритании. Но поскольку это связано с событиями в Греции и на Кипре, агент 007, вам придется разобраться с этим. Очевидно, что это международный инцидент, и это дает МИ-6 все полномочия действовать. Давай встретимся в десять утра в моем офисе и обсудим стратегию, ладно?» Не дожидаясь ответа, Барбара Модсли повернулась и пошла в спальню, где ее возлюбленный лежал холодный и окоченевший.
  Бонд почувствовал облегчение от того, что она снова начала вести себя как прежде.
  
  OceanofPDF.com
  ПЯТЬ
  
  ВСТРЕЧА НА ХИОСЕ
  
  ПРИМЕРНО ДВА ДНЯ СПУСТЯ ВСТРЕЧА БЫЛА СОЗАНА В отдаленной и секретной крепости, спрятанной на греческом острове Хиос.
  Остров находится всего в восьми километрах от турецкого полуострова Карабурун, одной из самых близких греческих территорий к стране, с которой у Греции на протяжении веков были столь шаткие отношения. Хиос, не являющийся одним из главных туристических островов, имеет несколько баз греческой армии и замаскированных анклавов с вооружением.
  Хиос имеет форму полумесяца, холмист и засажен оливками, фруктами, виноградными лозами и, самое главное, эвкалиптами. Столица, известная как город Хиос, расположена на краю равнины, обращенной к турецкому побережью, на месте ее древних руин. Примерно в двадцати шести километрах к западу от столицы, в конце извилистой горной дороги, ведущей в никуда, находится тихая, заброшенная древняя деревня под названием Анаватос. Он построен на отвесном утесе, с узкими ступенчатыми тропинками, извивающимися между домами и ведущими на вершину — пустой, полуразрушенный средневековый замок. По сути, это город-призрак, заброшенные серые каменные здания Анаватоса служат памятниками одной из величайших трагедий острова. Почти все жители погибли в результате зверств, совершенных Османской империей в 1822 году, и сегодня в деревне проживают лишь несколько пожилых людей у подножия скалы. Жители деревни предпочли броситься со скалы, чем подвергнуться плену и пыткам.
  В полдень этого буднего дня начала ноября не было видно ни одного туриста. Анаватос никогда не привлекал много туристов, а те, кто решался подняться на вершину, никогда не оставались там надолго. Как только посетители увидели пустынные руины, им больше нечего делать. Здесь нет магазинов, таверн или отелей. Один ресторан у подножия скалы обслуживает небольшое население, время от времени наслаждающееся делами одного-двух туристов. Ни экскурсанты, ни нынешние жители Анаватоса никогда не могли догадаться, что в недрах ветхого средневекового замка на вершине одинокой деревни находится изысканный современный штаб своеобразной группы людей.
  Поскольку, как сообщается, остров посещали многие известные легендарные личности, такие как Ясон и Гомер, вполне возможно, что знаменитый математик, живший в шестом веке до нашей эры, Пифагор ступил на Хиос. Он приехал из соседнего Самоса, где основал братство, названное Орденом Пифагора, или Пифагорейским обществом. Пифагор был уважаемым ученым в области математики и философии, и его лекционные аудитории часто были переполнены. Даже женщины нарушали закон, запрещающий им посещать публичные собрания только для того, чтобы послушать его речь. Вскоре пифагорейцы начали почитать своего лидера как полубога. Они верили, среди прочего, в переселение душ и следовали моральным и диетическим обычаям, чтобы очистить душу для ее следующего воплощения. Согласно пифагорейцам, все отношения — даже абстрактные понятия, такие как справедливость, — могли быть выражены численно.
  Глубоко внутри молчаливого и пустынного средневекового замка на вершине Анаватоса Пифагор собирался снова обратиться к своим последователям.
  Мужчина, назвавшийся им, был одет в белую мантию. У него были темные вьющиеся волосы с проседью, коротко подстриженные и аккуратно подстриженные. Его большие, круглые, темно-карие глаза были глубоко посажены на красивом точеном лице с темными бровями и ястребиным носом. У него был загорелый средиземноморский цвет лица и румяные губы, которые, казалось, навсегда нахмурились. Пятидесятипятилетний мужчина был чисто выбрит, высок и широкоплеч. Он мог бы стать кинозвездой, священником или политиком. Этот человек обладал неописуемой харизмой, которая очаровывала всех, кто его знал. Когда он говорил, все слушали. Когда он объяснил, все поняли. Когда он приказывал, никто не смел игнорировать его указания.
  После нескольких минут молчания, с которых традиционно начинались их встречи, он начинал. В это время человек, который считал себя перевоплощенным Пифагором, смотрел на девять человек, полулежащих на подушках на полу перед ним. Они тоже были в мантиях. Девять мужчин и женщин с нетерпением смотрели на своего лидера. Там были американец и англичанин. Трое из них были греками, двое - киприотами-греками. Один был итальянцем, другой русским. Номер Десять был блестящим врачом и химиком; Номер Девять был экспертом в области транспорта — он мог летать на чем угодно и куда угодно. Был Номер Восемь, престижный президент греческой фармацевтической компании, выдающийся биолог и химик; Номер семь, человек, чрезвычайно близкий вождю в том смысле, что они были связаны кровным родством; и Номер Шесть, банкир, человек, который знал все тонкости фондовых рынков, инвестиций и иностранной валюты. Номер Пять был верным другом, который обычно носил военную форму греческого офицера; Номер Четыре была женщиной, отвечавшей за покупки и продажи на черном рынке. Номер Третий руководил первыми четырьмя ударами и обычно занимался зарубежными делами, а очаровательный Номер Два был одним из самых опытных убийц и солдат-террористов на земле. Лидер с любовью смотрел на Номер Два, рабочая одежда которого включала противогаз и защитный костюм.
  Они находились в комнате, воссоздающей древнегреческий интерьер. Большая квадратная площадка была полностью сделана из камня. По периметру стояли скамейки, но в середине этажа мебели не было. Арка со шторами цвета сине-белого греческого флага вела в совершенно другую комнату. Там было современное офисное оборудование — рабочие станции, компьютеры, мониторы и техника. Дальше снова располагались жилые помещения, столь же элегантные, как в роскошном отеле. Здесь спали члены группы, если им нужно было переночевать в Анаватосе. На нижнем уровне жил различный персонал, нанятый десятью людьми в греческом конференц-зале. В их число входили личные телохранители и обученные, вооруженные «солдаты», которым так хорошо платили, что их лояльность не вызывала сомнений.
  В арсенале хранился тайник с боевым оружием. В основном это оружие и боеприпасы, украденные с греческих военных баз. Часть наиболее сложного оборудования была украдена у НАТО или приобретена у подпольных организаций, действующих на Ближнем Востоке и в Южной Европе. Самым впечатляющим устройством комплекса стала пустая ракетная шахта и стартовая площадка. Его крышка, которую можно было открыть одним нажатием кнопки, была умело замаскирована под плоскую глиняную крышу средневекового замка, в котором располагалась эта необычная секретная штаб-квартира. Крышу можно легко использовать как вертолетную площадку. Все это было построено на глазах у жителей деревни. Им заплатили за то, чтобы они отвернулись.
  Период молчания закончился. Лидер взял лиру и сыграл идеальную квинту. Пифагорейцы знали, что вибрирующие струны производят гармоничные звуки, когда соотношения длин струн являются целыми числами, и что при желании эти соотношения можно распространить и на другие инструменты.
  Встреча началась. Пифагор отложил лиру и криво улыбнулся девяти людям перед ним. Они были готовы. Они слегка наклонились вперед, ожидая успокаивающего голоса разума. Им не терпелось услышать его речь, поскольку он был Монадой, Единым. И назывались они Декада.
  «Добро пожаловать», — сказал он. «Я рад сообщить, что миссия номер четыре успешно предотвратила попадание конфиденциальной информации, касающейся Десятилетия, в британскую разведку. К сожалению, информация, которой располагал преследуемый мужчина, отсутствует. Его возвращение имеет важное значение. Без него мы не сможем завершить Тетрактис . Я возложил на Номер Десять полную ответственность за его возвращение.
  Номер Десять кивнул в знак подтверждения.
  «Тем временем, Десятилетие продолжит свою задачу по достижению всемирного признания. Первые четыре удара были просто образцами того, на что способна Декада. Мы проверяли почву, мочили ноги, так сказать. И таким образом мы успешно предупредили британцев, чтобы они не вмешивались в наши планы на будущее».
  Монада повернулась и двинулась к каменной стене позади него. Он просунул указательный и средний пальцы между краями камней и отпустил защелку. Панель из искусственных камней скользнула вперед, открыв металлический квадрат, усеянный красными лампочками. Луковицы были расположены так, чтобы образовывать точки в равностороннем треугольнике:
  
  Горели нижние четыре лампочки.
  «Основание святого Тетрактиса завершено. Четыре базовые цифры заполнены. Обратите внимание на совершенство треугольника — как его можно повернуть, и он останется прежним. База из четырех всегда ведет к линии из трех, затем к линии из двух и, наконец, к одной точке. Всего десять баллов. Десять — святой Тетрактис. Основа Декады. Творческая связь между Божественным Разумом и проявленной вселенной».
  Монада указала линию тремя негорящими лампочками.
  «Наши следующие три удара будут основаны на первых четырех. За ними последуют два, и они станут ключевыми действиями, которые подготовят Десятилетие к решающему наступлению. После этого мы просто начнем заново с новым Тетрактисом из десяти пунктов. Могу заверить вас, что мир обратит на нас внимание после завершения строительства первого Тетрактиса ».
  Он повернулся к одному из сидевших перед ним последователей. «Что такое Принцип Единства, Номер Четыре?» он спросил.
  Номер Четвертый, женщина, ответила наизусть: «Принцип Единства — это Единство, и оно представлено Монадой. Полнота, совершенство, вечность, неизменность и постоянство — все это качества Монады, числа Один».
  «И как Один может стать Многими?»
  «Человек может стать Многим только через проявление Тетрактиса , Десяти».
  «А когда Один становится Многими, что происходит?» – спросила Монада всю группу.
  Словно в трансе, они все вместе ответили: «The Limited станет Unlimited. Предел – это определенная граница. Безграничное не определено и поэтому нуждается в Пределе. Мы сольемся с Монадой. У всех нас будет сила».
  Монада кивнула с удовольствием. «Давайте прочитаем Десятилетие противоположностей. Я начну с номера один: ограниченный и неограниченный».
  Номер Два сказал: «Нечетное и четное».
  Номер Три сказал: «Один и многие».
  Остальные члены Декады говорили по очереди, повторяя то, что узнали от Монады.
  Монада продолжила: «Десять точек Тетрактиса . Они — совершенство Числа и составляющих его элементов. В каком-то смысле мы могли бы сказать, что Тетрактис , подобно музыкальной гамме, символизирует образ Единства, начинающегося с Единицы, проходящего через четыре уровня проявления и возвращающегося к Единству. Десять. Все приходит к Десятке. А кто эти Десять?
  «Декада!» кричала группа.
  Монада была довольна. Его последователи находились полностью под его контролем. Он сделал паузу и посмотрел на каждого из остальных девяти участников. Целую минуту он смотрел им в глаза, человек за человеком. Они могли чувствовать силу и мощь этого человека, наполняющую их, когда он заглядывал в их души. Они чувствовали себя бодрыми и целостными.
  «Боги довольны», — сказал он. «Наша первая дань уважения была древним грекам, построившим Агору в Афинах у подножия священного Акрополя. Мы в долгу перед этими предками всего человечества. Именно в Греции материализовалась истинная западная мысль. Они построили храм Гефестиона, где поклонялись Зевсу и другим богам Олимпа, и именно там мы оставили нашу маленькую… жертву. Наша вторая дань уважения была Гере, царице богов. Третий был посвящен Посейдону, богу моря и брату Зевса. Наш четвертый был у Ареса, бога войны».
  Монада улыбнулась. «Как уместно, что Ареса связывают с финальной точкой первых четырех ударов, ведь он был кровожадным богом. Да, с Аресом мы объявили войну нашим врагам. Британцы были отмечены. Жаль, что наша попытка устранить следователя греческой секретной службы в ее душе не удалась. Но теперь мы обращаем внимание на турок и турок-киприотов. Как только мы выполним наш первый набор целей, которые сделают нас силой, с которой придется считаться, турки будут изгнаны с Северного Кипра навсегда. Друзья мои, мы пронесёмся по святому Тетрактису , как молния! Я рад сообщить, что Номер Восьмая продвигается в своей работе в лаборатории, и теперь мы готовы разорвать все связи с нашими американскими будущими партнерами. Пройдет немного времени, и мы нанесем удар собственными мечами, и мир запомнит нас навсегда!»
  После встречи Номер Два, Номер Восемь и Номер Десять собрались вместе в отдельной комнате комплекса. Три женщины говорили тихо.
  «В Лос-Анджелесе уже зарегистрированы случаи смерти», — сказал Номер Десять.
  «Как быстро развивается вирус?» — спросил Номер Два.
  «Самый быстрый способ — прямая инъекция в кровоток», — объяснил Номер Восемь. «Человеку станет плохо примерно через восемь часов. Именно в эти часы вирус наиболее заразен. В противном случае для появления симптомов после контакта с уже инфицированным человеком требуется от десяти до двадцати четырех часов».
  — Тогда это работает, — сказал Номер Два.
  "Более или менее."
  Номер Десять ответил: «К тому времени, когда мы завершим десятую миссию «Тетрактиса» , все поставки будут осуществлены. Остановить этот процесс будет слишком поздно».
  — Хорошо, — сказал Номер Два. «Номер восемь: продолжайте совершенствовать вирус и вакцину. Номер десять, у вас есть задание. Впереди у меня своя работа для Монады. Дамы, к тому времени, как мы с этим покончим, мы будем богаты, превзойдя наши самые смелые мечты.
  Они обнялись. Номер Восемь вышел из комнаты. Номер Два посмотрел в глаза Номеру Десять.
  «Я должен уйти», — сказал Номер Десять. — Меня ждет самолет.
  "Я знаю. Заботиться. Скоро увидимся, — сказал Номер Два. Они поцеловали друг друга интимно, в губы, а затем расстались.
  Номер Два смотрела, как ее возлюбленный уходит, а затем направилась в свою комнату. Как она и ожидала, Монада была здесь и ждала в ее постели.
  
  OceanofPDF.com
  ШЕСТЬ
  
  ТЕКИЛ А И ЛАЙМ
  
  ХОЛОДНАЯ , дождливая погода в Лондоне продолжалась, уступая место резкому сильному ветру, пробиравшему до костей. Первая неделя ноября была не по сезону холодной. Выйти на улицу дольше нескольких минут было тяжелым испытанием, и людям приходилось следить за тем, чтобы каждый дюйм кожи был прикрыт, чтобы не чувствовать себя несчастными.
  Джеймс Бонд смотрел в окно офиса М. на восьмом этаже штаб-квартиры СИС и тосковал по Ямайке. Погода там тоже не была бы идеальной; скорее всего, тоже пойдет дождь, но, по крайней мере, температура будет терпимой. Ему представилось, как он слышит теплый смех Рэмси, молодого ямайца, которого он нанял присматривать за Шамеледи во время его отсутствия. Рэмси подбодрил бы его своей широкой улыбкой, белыми зубами и хорошим юмором.
  Бонд глубоко вздохнул, пытаясь заставить себя еще раз просмотреть документы на своем столе. Отсутствие прогресса в деле, конечно, было частью проблемы, но он знал, что единственный способ почувствовать, что он чего-то добивается, — это уехать из Лондона. Он был беспокойным и раздражительным. Накануне вечером он выпил полбутылки «Макаллана» и проснулся посреди ночи в кресле своей гостиной. Он забрался в постель и не просыпался, пока Хелена Марксбери не позвонила ему и не спросила, приедет ли он в офис. Теперь у него не только сильно болела голова, но он чувствовал, что простудился.
  «Ты выглядишь ужасно, 007», — сказал М позади него. — Что с тобой, черт возьми?
  — Ничего, мэм, — сказал Бонд, отвернувшись от окна. «Погода ужасная».
  «Вы не подхватываете грипп, не так ли? Это происходит».
  «Я никогда не заболеваю гриппом», — сказал Бонд, всхлипывая.
  «Тем не менее, я хочу, чтобы вы обратились к врачу. Ты нужен мне в отличной форме, если нам удастся продвинуться в деле», — сказала она.
  Бонд сел в черное кожаное кресло напротив ее стола. М тоже выглядел не очень хорошо. Стресс и душевная боль, которую она испытала из-за потери возлюбленного, были слишком очевидны. К ее чести, после убийства Хатчинсона она приходила на работу каждый день.
  – Вы уже нашли Чарльза Хатчинсона? она спросила.
  — Нет, мэм, его нигде нет, — сказал Бонд, подавляя кашель. «Я думаю, было бы неплохо съездить в Техас. Там, в доме мистера Хатчинсона, могут быть какие-то улики.
  Билл Таннер быстро собрал некоторую полезную информацию об Альфреде Хатчинсоне. У него был дом в Остине, штат Техас, где он работал приглашенным профессором в Техасском университете. Его двадцатитрехлетний сын Чарльз жил и работал там, и Хатчинсон продолжал часто туда ездить. Бывшая жена Хатчинсона настаивала на том, чтобы похороны были отложены до тех пор, пока не удастся связаться с Чарльзом Хатчинсоном. Все попытки связаться с молодым человеком не увенчались успехом. Либо его не было в стране, либо с ним что-то случилось.
  «Полагаю, это не повредит», — сказал М. «Да, я думаю, что это хорошая идея. Должен ли я связаться с ЦРУ и сообщить им, что ты приедешь?»
  — В этом нет необходимости, мэм, — сказал Бонд. «Я знаю кое-кого в Остине, который окажет гораздо большую помощь, чем они».
  Бонд прилетел в Даллас на самолете American Airlines и пересел на короткий перелет до Остина. Когда он приехал, был уже поздний вечер, и погода там была лучше, чем в Лондоне. Небо было пасмурным, но было приятно тепло.
  Бонд не провёл много времени в Техасе. Несколько лет назад он побывал в районе, известном как Панхандл, во время дела, в котором фигурировал последний наследник Эрнста Ставро Блофельда, но никогда не был в Остине или других более живописных местах центрального Техаса. Его удивила пышная зелень, холмы и водные просторы, которые можно было увидеть с воздуха. Он понятия не имел, что какая-то часть Техаса может быть такой красивой. Неудивительно, что его друг и давний соратник Феликс Лейтер, который на самом деле был родом из Техаса, вернулся и поселился в Остине.
  В аэропорту к Бонду, когда он выходил в терминал, подошла экзотическая латиноамериканка, одетая в облегающие синие джинсы и рубашку в стиле вестерн с завязанными вместе нижними концами над обнаженным животом. На вид ей было чуть больше тридцати, у нее были длинные черные волосы и маленькие карие глаза, которые сверкали.
  "Мистер. Связь?" — спросила она с испанским акцентом.
  "Да?"
  «Я Мануэла Монтемайор. Я пришел забрать тебя». То, как она сказала «посмотри на тебя», было дразнящим. «Феликс ждет дома. Он очень рад видеть вас снова».
  "Прекрасный. Я весь твой», — сказал Бонд с улыбкой.
  Бонд собрал свой багаж и последовал за Мануэлой на свежий теплый воздух. Она подвела его к красному Mitsubishi Diamante LS 1997 года выпуска, стоявшему на стоянке.
  «Феликс сказал, что ты возненавидишь эту машину, но мне она нравится», — сказала она.
  «Мне кажется, все в порядке». Было приятно сесть на пассажирское сиденье после долгого перелета из Англии.
  Мануэла выехала со стоянки на межштатную автомагистраль 35 и направилась на юг. Бонд посмотрел направо и увидел просторы Техасского университета в Остине, огромного кампуса, известного своей командой по американскому футболу, факультетом изобразительного искусства и красивыми девушками. Главное здание, или Башня UT, имело двадцать семь этажей и возвышалось над кампусом и городом с величием всевидящего стража.
  – Ты раньше был в Остине? она спросила.
  "Никогда. Я всегда хотел приехать, особенно после того, как Феликс переехал сюда».
  "Мы любим это. Люди дружелюбные, музыка великолепная, климат идеальный».
  — Как дела у Феликса?
  "Он в порядке. Знаешь, он уже не так хорошо держит ноги. Одна нога с протезом пришла в негодность, поэтому большую часть времени он остается в инвалидной коляске».
  Господи, подумал Бонд. Он не знал, что Феликс был в инвалидном кресле. Ему было интересно, что он почувствует, увидев своего друга в таком состоянии. Бонд никогда не забывал тот роковой день во Флориде, когда Лейтер потерял ногу и руку в результате нападения акулы, принадлежавшей мистеру Бигу и компании. В то время Лейтер работал на ЦРУ. После происшествия техасец несколько лет работал в детективном агентстве Пинкертона. Затем он несколько лет проработал в Управлении по борьбе с наркотиками, прежде чем заняться частной практикой в качестве внештатного консультанта по вопросам разведки и правоохранительной деятельности.
  В конце концов машина пересекла реку Колорадо, известную среди местных жителей как Таун-Лейк. Мануэла свернула с межштатной автострады и направилась на запад, въехав на участок Бартон-Спрингс-роуд, заполненный модными ресторанами и ночными клубами, и продолжила путь через Метрополитен-парк Зилкер.
  «Сейчас мы находимся в Вест-Лейк-Хиллз», — сказала Мануэла. «Это то место, где мы живем».
  Этот пригород Остина казался более фешенебельным, чем тот, который Бонд видел по пути. Местность была очень холмистая, а дома были элегантными и впечатляющими. Машина свернула на длинную узкую дорогу, окруженную большими дубами, в конце которой открылся ранчо из дерева и камня.
  «Вот и мы», — сказала она.
  Пока они шли к дому, цикады ужасно шумели на деревьях. Бонд чувствовал, что он действительно находится в дикой местности.
  «Вам стоит послушать их летом», — сказала Мануэла. «На самом деле они сейчас довольно тихие. У нас здесь, в Техасе, много тварей».
  На ступеньках, ведущих к крыльцу, был установлен пандус для инвалидных колясок. Мануэла отперла дверь и придержала ее открытой для Бонда. "Привет!" она позвала. — Где ты, любимая?
  "Здесь!" Это был знакомый голос, и Бонд улыбнулся.
  «Положи свой багаж», — сказала она. — Феликс в логове.
  Из-за угла коридора выскочил взрослый далматин. Она тут же зарычала и залаяла на Бонда.
  «Эсмерельда!» — скомандовала Мануэла. "Прекрати это. Это наш друг Джеймс.
  Бонд протянул руку ладонью вверх, затем наклонился до уровня собаки. Далматинец понюхал свою руку, а затем крепко облизнул ее.
  «О, ты ей уже нравишься», — сказала Мануэла.
  Бонд почесал животное по голове и за ушами. Хвост начал вилять; у него появился друг.
  Бонд и собака последовали за Мануэлой через длинный коридор, мимо столовой и кухни в большую, обшитую деревянными панелями комнату, полную мебели и высокотехнологичного оборудования. На двух сторонах комнаты были большие окна, выходящие на лес за домом. Они были открыты, но сетчатые экраны не пропускали жуков. Это была чрезвычайно приятная атмосфера.
  Феликс Лейтер отвернулся от компьютерных терминалов и с широкой улыбкой посмотрел на Бонда. Он сидел в электрическом кресле Action Arrow, которое бесшумно вращалось на колесах и управлялось с помощью ручного управления. Феликс все еще был худым, и то, как его колени торчали из кресла, напомнило Бонду, насколько высоким был этот мужчина. Его соломенные волосы немного поседели, а подбородок и скулы казались острее. Что совсем не изменилось, так это серые глаза, у которых был кошачий взгляд, который увеличивался, когда он широко улыбался. Правый крючок был заменен протезом, больше похожим на руку, и, казалось, работал вполне хорошо. Он протянул левую руку.
  «Джеймс Бонд, ты старый конокрад!» он сказал. Медленное растягивание слов было теплым и дружелюбным. «Добро пожаловать в Техас, чертов лайми!»
  Бонд сжал руку. Это было крепкое и сухое рукопожатие. — Феликс, не кажется ли слово «лайми» немного старомодным?
  «Какого черта, мы старомодны», — сказал Лейтер. — Если хочешь, можешь называть меня проклятым янки, по старой памяти.
  — Рад тебя видеть, Феликс.
  «То же самое, мой друг. Сиди, садись! Мануэла принесет нам выпить. Ты встретил мою прекрасную Мануэлу?
  «Я действительно это сделал».
  «Руки прочь, Джеймс. Она моя, и она чертовски предана.
  Он так думает!» Мануэла позвонила из другой комнаты.
  Бонд рассмеялся. «Не волнуйся, она не сможет добиться большего, чем ты. Как давно вы вместе?"
  "Два года. Она великолепна, я вам скажу. И умнее меня. Она чертовски следователь. Она полевой агент ФБР. Мы познакомились, когда я работал фрилансером над одним из ее дел. С тех пор мы занимаемся этим. У нас хорошая команда. Она делает всю грязную работу, а я остаюсь дома и играю со всеми этими игрушками, которые вы видите в комнате».
  "Рад слышать это. Я так понимаю, мои факсы у вас есть?
  — Да, действительно, и у меня уже есть для вас кое-какая информация. Но сначала выпей!»
  Бонд улыбнулся. Казалось, что самым устойчивым элементом их дружбы на протяжении многих лет была их довольно юношеская склонность пытаться перепить друг друга. Он никогда не забудет походы по барам в Нью-Йорке, Лас-Вегасе или на Багамах. Несмотря на то, что они были выходцами из двух стран, разделенных общим языком, Бонд и Лейтер понимали друг друга. Они были сделаны из одного и того же материала. Оба были людьми, которые жили на грани и выжили, чтобы рассказать эту историю. Лейтер также был человеком, который, несмотря на свою инвалидность, никогда не мог довольствоваться выходом на пенсию или бездействием.
  Эсмерельда устроилась у ног Бонда, объявив его своей территорией. Мануэла принесла поднос с тремя рюмками, бутылкой текилы «Хосе Куэрво Голд», несколькими ломтиками лайма и солонкой. Она поставила поднос на маленький журнальный столик.
  "Какого черта?" — спросил Бонд.
  «Ты сейчас в Техасе, Джеймс», — сказал Лейтер. «Вы будете делать броски, как техасцы!»
  — Ох, ради бога, — пробормотал Бонд, качая головой.
  — Ты знаешь как, не так ли? — спросил Лейтер, смеясь. «Мануэла, покажи ему, как мы это делаем». Лейтер налил текилу в один из маленьких стаканчиков.
  Мануэла поднесла левую руку к лицу и лизнула тыльную сторону ладони чуть ниже места соприкосновения большого и указательного пальцев. Затем она взяла солонку и немного посыпала ею мокрое место, так что соль прилипала к коже. С лукавой ухмылкой, не отрывая глаз от Бонда, она снова чувственно лизнула руку, на этот раз лакая соль. Она быстро взяла рюмку и залпом проглотила всю порцию текилы. Затем она схватила кусочек лайма и сильно его откусила, высасывая сок и наслаждаясь им. Она закрыла глаза, и ее тело на секунду вздрогнуло.
  «Теперь попробуй», — сказала она, протягивая солонку и наливая текилу в стакан.
  "Ты серьезно?" — спросил Бонд.
  «Держу пари, что да», — сказал Лейтер. «А позже мы сходим отведать настоящей техасско-мексиканской кухни и съедим замороженную маргариту!»
  «Маргарита! Ты, должно быть, шутишь!"
  Лейтер рассмеялся. «Да ладно, Джеймс, они тебе понравятся. Ты меня знаешь. Я, как и вы, был любителем крепких спиртных напитков… не прикасался ни к чему, кроме бурбона, виски или водки… но моя техасская кровь взяла верх, как только я вернулся сюда. Мы все пьём маргариту в Техасе».
  «А замороженные — самые лучшие», — добавила Мануэла.
  «Хорошо», — сказал Бонд с сарказмом. Он прошел ритуал: насыпал соль на руку, пил текилу и кусал лайм. Конечно, он делал это не в первый раз, но чувствовал себя немного глупо. Ему пришлось признать, что текила была хорошей и крепкой, а лаймовый привкус придавал ей аромат, о котором он забыл.
  «Черт возьми, ты сделал это как старый профессионал», — сказал Лейтер, взяв бутылку и наливая себе.
  «Я не вчера родился», — сказал Бонд.
  «И я тоже, друг мой, и я тоже», — сказал он, облизывая соль и сам совершая ритуал.
  Тройка отразила еще пару выстрелов, продолжая говорить. Бонд и Лейтер вспомнили о прошлых совместных приключениях, и в конце концов разговор дошел до состояния техасца.
  «Я получил кресло год назад, Джеймс», — сказал Лейтер. «Это была большая помощь. Хотя не так сильно, как Мануэла.
  Мануэла покраснела и посмотрела вниз. Она ощущала действие алкоголя, и ее лицо светилось.
  «Invacare — это компания, которая занимается его распространением, и эта модель Arrow — лучшая в линейке электрокресел», — сказал Лейтер. «Чувствительность органов управления потрясающая. Смотри."
  Стул Лейтера внезапно рванул вперед и врезался в журнальный столик, опрокинув текилу и стаканы. Эсмерельда вскрикнула и отпрыгнула в сторону.
  "Феликс!" — крикнула Мануэла. К счастью, она поймала бутылку текилы в воздухе.
  Лейтер, истерически смеясь, переместил стул в центр комнаты и очень быстро крутанул его три раза, а затем остановился на десять центов. Он выскочил на заднее колесо и жестко приземлился, демонстрируя надежность ударов, затем дал задний ход, еще три раза развернулся и начал гоняться за собакой по комнате. К тому времени все в комнате смеялись.
  Лейтер остановил кресло и вернулся на прежнее место. «Я могу развивать скорость семь с четвертью миль в час. Это быстро, чувак. А еще я установил несколько собственных функций».
  Он раскрыл правую руку, обнаружив сотовый телефон. Затем он открыл левую руку и 9-мм пистолет ASP оказался в левой руке прежде, чем Бонд успел моргнуть.
  «Очень приятно, Феликс», — сказал Бонд. «Это оружие, которым я пользовался какое-то время».
  «Это отличное произведение. Ты больше им не пользуешься?»
  — Нет, я вернулся в «Вальтер».
  «Эта старая вещь? Не так много останавливающей силы по сравнению с некоторыми сегодняшними вещами, — сказал Лейтер, кладя пистолет на место.
  «Я также использую новый P99. Это прекрасное оружие.
  «Да, я это видел, это красота. Еще у меня под сиденьем есть дубинка. Лейтер быстро залез под стул и достал раздвижную полицейскую дубинку ASP. «Они подойдут слишком близко, я просто ударю их по голове».
  Бонд усмехнулся. — Пока ты счастлив, Феликс, — сказал он. "Это все, что имеет значение."
  "А вы? Сколько женщин в вашей жизни сейчас?»
  — Нет, — сказал Бонд, закуривая сигарету. Он предложил один Лейтеру, и тот взял его. Мануэла отказалась.
  — Ты все еще куришь это дерьмо? — спросил Лейтер. «Тебе всегда нравились изысканные сигареты. Дайте мне пачку «Честерфилда» или «Мальборо» в любой день. Я хочу почувствовать , как смола и никотин отравляют мое тело!»
  «Феликс, ты ни капельки не изменился», — сказал Бонд. — Не могу передать, как я рад тебя видеть.
  — Я с удовольствием, Джеймс. Ох… пока я об этом думаю… — Он подошел к столу и схватил сотовый телефон.
  — Возьми это, — сказал он, протягивая его Бонду. Это был Эрикссон, легкий и компактный. — Оно может тебе понадобиться, пока ты здесь. Мой номер запрограммирован в быстрый набор. Просто ударь, и я прибегу… ну, покатюсь, наверное. Теперь… чем мы можем вам помочь?
  – Вам удалось узнать что-нибудь о Чарльзе Хатчинсоне?
  "Ага. Мануэла немного покопалась после того, как мы получили твой факс. Похоже, мальчик пропал несколько дней назад. Возможно, он в командировке. Он работает в крупной клинике по лечению бесплодия в Остине, одном из тех банков спермы, и мы поняли, что он путешествует по всему миру от их имени. Их называют ReproCare, и, судя по всему, они ведут бизнес по всей Европе и на Дальнем Востоке. Он принадлежит европейской фармацевтической компании BioLinks Limited».
  "Какое совпадение. Один из наших людей был убит в Афинах. Он конфисковал тайник с химическим оружием, контрабандой ввезенным в страну в замороженной сперме».
  Лейтер и Мануэла переглянулись. «Мы этого не знали», — сказал Лейтер. «Это только подтверждает то, о чем мы думали все время. Есть что-то между этой клиникой по лечению бесплодия и действующей здесь подпольной боевой группировкой под названием "Поставщики". Это тот случай, над которым мы работаем уже два года».
  «Поставщики?» — спросил Бонд. Имя прозвенело. Конечно!
  Это была одна из террористических организаций, о которых он недавно читал.
  «ФБР уже некоторое время находится под следствием», — сказала Мануэла. «Сообщается, что они торгуют оружием и боевым оружием. В последнее время они продвигают химическое оружие и, возможно, даже биологическое оружие. Мы знаем, что они не разборчивы в том, кому продавать. Известно, что они снабжают вещами некоторые террористические группировки Ближнего Востока. Они продались ИРА. Я пришел к выводу, что их главный штаб находится прямо здесь, в Остине, или в соседнем городе».
  «Где они берут свои товары?»
  «Это Америка, друг мой», — сказал Лейтер со вздохом, как будто это все объясняло.
  «Где жил Альфред Хатчинсон?» — спросил Бонд.
  «На самом деле это недалеко отсюда. Это тоже в Вест-Лейк-Хиллз. Мы осмотрели его пару раз, и он кажется пустынным. У Чарльза есть квартира в городе, в районе Гайд-парка. Это старая часть города, но там живет много студентов. Молодой человек, очевидно, любит молодых студенток. Не могу сказать, что я виню его.
  Мануэла похлопала Лейтера по плечу. — Шучу, дорогая, — сказал он.
  «Нам нужно найти Чарльза», — сказал Бонд. «Мы не уверены, знает ли он, что его отец мертв».
  «Мы еще не связались с ReproCare. Мы наблюдали за ними, но я думаю, что пришло время установить контакт. Как бы ты хотел с этим справиться, Джеймс? Главный врач — женщина, часто посещающая ресторан, куда мы собираемся позже. Тебе всегда удавалось выявить в женщинах лучшие качества. Чарльз Хатчинсон тоже там тусуется, потому что это одно из тех студенческих ночных заведений, которые так популярны».
  Мануэла заговорила. «Он какой-то плейбой, этот Чарльз. Он водит модную спортивную машину и у него всегда много подруг. Он приехал в Остин несколько лет назад, чтобы поступить в университет, но бросил учебу, когда обнаружил, что может обойтись своей красивой внешностью, английским акцентом и известностью своего отца».
  «Что интересно, когда его отец стал странствующим послом в Англии, Чарльз сопровождал его в поездках по всему миру. Он настоящий джетсеттер. Я думаю, у него тоже много денег. Избалованный богатый ребенок», — сказал Лейтер.
  «Но это еще не все», — добавила Мануэла с интонацией, намекающей на то, что лучшее еще впереди.
  «Мы подозреваем, что Чарльз Хатчинсон может быть связан с поставщиками», — сказал Лейтер, наливая еще одну порцию текилы.
  "Откуда вы знаете?"
  «У нас есть список людей, которые, по нашему мнению, являются членами Поставщиков. У нас пока нет веских доказательств. Мы находимся в режиме ожидания и наблюдения, но подозреваемые у нас определенно есть. Чарльза видели в их компании… в ресторане и других общественных местах. И эти люди обычно не те, с кем можно было бы ожидать общения от богатого ребенка посла. Это тот тип людей, которые до сих пор выставляют напоказ флаги Конфедерации и выглядят как новобранцы морской пехоты».
  «Какие у вас есть доказательства, связывающие этот банк спермы с Поставщиками?»
  Лейтер покачал головой. "Никто. Мы еще не нашли его. Мы работаем по догадкам. Возможно, связь с нашим маленьким другом Чарльзом. То, что ты пришел сюда в поисках его, возможно, станет тем прорывом, которого мы так ждали.
  — Тогда нам придется его найти.
  "Согласованный. Вы голодны?"
  "Изголодавшийся."
  "Хороший. Приготовьтесь к пиру в одном из самых популярных и лучших ресторанов Остина. В этом нет ничего особенного, но лучшей мексиканской еды не найти».
  «Это техасско-мексиканец, а не мексиканец», — обиженно сказала Мануэла.
  «Мануэла — пуристка, когда дело касается мексиканской кухни», — объяснил Лейтер. "Пойдем."
  С этими словами Лейтер встал и выбрался из инвалидной коляски. Бонд был удивлен той легкостью, с которой долговязый техасец сделал это.
  — На что ты смотришь, Лайми? — спросил Лейтер. «Я все еще могу ходить!» Он дохромал до угла комнаты и схватил трость из красного дерева. «Я просто пользуюсь стулом дома, потому что я ленив и получаю удовольствие от поездки. И в него встроен отличный вибрирующий массажер для поясницы. Это лучшая часть! Поехали, Джек.
  
  OceanofPDF.com
  СЕМЬ
  
  ПОСТАВЩИКИ
  
  Мануэла отвезла Бонда и Лейтера обратно в район БАРТОН - СПРИНГС- Роуд , к востоку от Зилкер-парка. Солнце село, и ребята из колледжа вышли на улицу. В «Ресторанном ряду» располагалось несколько заведений, специализирующихся на модной еде в техасском стиле и других кухнях, а также спортивный магазин, в котором продавались товары для роликовых коньков и досок для серфинга. Она въехала на переполненную парковку ресторана «Чуи», яркого заведения, напоминавшего подъезды для автомобилей конца пятидесятых — начала шестидесятых.
  Бонд переоделся в повседневную одежду: темно-синие брюки, голубую хлопковую рубашку Sea Island и светлую темно-синюю куртку. Он носил свой Вальтер ППК в наплечной кобуре под курткой. Мануэла заверила его, что он ведет себя достаточно «небрежно».
  Когда они вошли в дверь, на них напала громкая поп-музыка и какофония большой толпы. Бонд чувствовал себя как рыба, вытащенная из воды, поскольку многие посетители вокруг него были лет на двадцать или больше моложе. Здесь была молодежь Америки во всей ее красе, во всех формах, размерах и цветах. Там были и чистостриженные яппи, одетые в дизайнерскую одежду, и потрепанные псевдохиппи с длинными волосами и окрашенными в галстуки футболками. Некоторые мужчины были одеты как ковбои; другие носили пиджаки и галстуки. Женщины носили что угодно: от деловых костюмов до футболок и коротких брюк.
  Этот удар по чувствам Бонда был ничем по сравнению с шоком, который он испытал, сосредоточившись на дизайне интерьера. На ум пришли такие описания: «чрезмерно празднично» и «слишком красочно». У главного входа за стеклом стоял храм Элвиса Пресли. Его украшали бюст «Короля», игрушечная гитара, цветные деревянные рыбки и другие странные предметы. Бар «Миль пескадо» был украшен тысячей разноцветных рыбок, свисавших с потолка. Все это было спроектировано так, чтобы напоминать модный стиль поп-арта с немного нецентральной чувствительностью. Бонд понял, что некоторым это покажется забавным, но атмосфера его оттолкнула. Это было не его место.
  «Так вы действительно рекомендуете это место?» он спросил.
  «Вам это понравится», сказал Лейтер.
  «Пока мне это не нравится».
  «Я знаю, здесь многолюдно и шумно, и это похоже на худший кошмар, но еда невероятная. Посмотрите на этих женщин. Христос. Знаешь, техасские девушки самые красивые в Америке».
  «Я думал, то же самое говорят о калифорнийских девушках».
  — Ни в коем случае, Хосе. Просто оглянись вокруг».
  «Он прав, Джеймс, женщины в Техасе прекрасны», — сказала Мануэла. «Жаль, что мужчины все придурки».
  У Лейтера были хорошие отношения с менеджером, поэтому им не пришлось ждать обычные сорок пять минут, прежде чем их проводили к столику в кабинке. Официант поставил перед ними корзину с обжаренными вручную чипсами из тортильи и свежей домашней сальсой. Посуда находилась в пакете из вощеной бумаги, на котором было написано: «Это серебро было ПРОдезинфицировано для вашей защиты!» Лейтер, к большому разочарованию Бонда, заказал две порции замороженной маргариты. Маргарита, приготовленная из серебряной текилы, выжатого сока лайма и трипл-сек, была основным продуктом питания в Техасе, а из замороженной разновидности получался вязкий напиток, который Бонд любил называть «напитком музыкальной комедии». Его подавали в соленом бокале с долькой лайма. Однако когда он попробовал его, он был удивлен его приятным вкусом. Это определенно хорошо сочеталось с горячей сальсой. Лейтер и Бонд вскоре смеялись и вспоминали старые времена.
  В меню представлены разнообразные блюда техасско-мексиканской кухни. Лейтер и Мануэла заказали фахитас на двоих. Они рекомендовали Бонду попробовать фахитас или энчиладас. Он выбрал последнее. В качестве закуски они разделили тарелку чили кон кесо — горячего сырного соуса из чеддера и американских сыров, красного перца и жареных помидоров. Когда принесли еду, Бонд едва мог поверить своим глазам. Говорят, что в Техасе все большое, и это, безусловно, относится к порциям еды. Огромные энчилады представляли собой скрученные вручную кукурузные лепешки, начиненные фаршем филе и покрытые специальным ресторанным техасско-мексикским соусом (красный соус чили с мясом чили), а затем плавленым сыром. На гарнир была пережаренная фасоль пинто, приготовленная с чесноком и луком. Мексиканский рис был слегка приправлен луком и помидорами.
  «Хорошо, Феликс, ты выиграл», — сказал Бонд, попробовав еду. "Это хорошо."
  — Что я тебе сказал? — сказал Лейтер с полным ртом курицы. Он и Мануэла делили куриные фахитас, маринованные в пиве, масле и специях, а затем жареные на гриле с луком, кинзой и болгарским перцем.
  — Вы видите какую-нибудь из наших целей? — спросил Бонд, покончив с обильной едой.
  «На самом деле доктор Эшли Андерсон только что села за стол возле аквариума», — сказал Лейтер.
  «Она руководитель ReproCare», — объяснила Мануэла. «Ее взяли в компанию, когда она была продана BioLinks. ReproCare была на грани банкротства, когда BioLinks вмешалась и взяла ее на себя».
  Бонд оглядел комнату. Высокая блондинка, которая выглядела как модель, немного вышедшая из расцвета сил, просто сидела напротив большого ковбоя. Она все еще выглядела эффектно, ей, вероятно, было около тридцати лет, и была одета консервативно в деловой костюм. Юбка была короткой, обнажавшей длинные стройные ноги на высоких каблуках. Доктор Андерсон демонстрировал ауру уверенности в себе и авторитета. Бонд, возможно, и не догадался, что она врач, но он наверняка поставил бы ее на вершину крупной корпорации.
  Ковбою, напротив, было за сорок, и он выглядел как деревенский белый мусор. Он был громоздким и грузным, но большую часть массы составляли мышцы. Он был одет в синюю рубашку без рукавов, обнажающую большие бицепсы. На обеих руках были заметны татуировки. На спине рубашки был вышит флаг Конфедерации. На нем были большие «стетсоны», синие джинсы и коричневые ковбойские сапоги. Его круглое детское лицо отличалось шрамом, идущим вдоль левой щеки. Он был полной противоположностью доктора Эшли Андерсон.
  — Ну-ну, — сказал Лейтер. «Это может быть наш первый большой прорыв».
  "Как так?"
  — Парень, с которым она сейчас, — Джек Херман. Он негодяй, который уже давно находится в нашем списке. Если он не является членом Поставщиков, то они упускают прекрасную возможность трудоустройства».
  "Что вы знаете о нем?"
  «Он был осужден за пару преступлений, отсидел некоторое время, вышел на свободу. Сейчас он, вероятно, условно-досрочно освобожден, но десять против одного говорят, что он его нарушает. Около пятнадцати лет назад его арестовали за продажу наркотиков и три года он провел в тюрьме. Следующим его важным событием было вооруженное ограбление. За это он получил десять лет, но отсидел только шесть. Я могу гарантировать вам, что он не сидит с доктором Андерсоном и не обсуждает, как ему стать донором для банка спермы».
  «Вы думали, что клиника может иметь связи с Поставщиками…»
  «Я никогда бы не подумала, что доктор Андерсон будет в этом замешан», — сказала Мануэла. «Она всегда казалась такой респектабельной. Но опять же, она, как правило, очень любит ночную жизнь. Ее видели с самыми разными мужчинами – и женщинами – если подумать, Феликс. Я вообще-то не удивлюсь, если она повернется в обе стороны.
  «Да, и не забудь нашего друга Чарльза Хатчинсона. Какое-то время они были предметом обсуждения».
  «Я не знаю, было ли это сексуально», — сказала Мануэла. «Но да, их часто видели вместе на публике в течение пары месяцев».
  «Если они были предметом, то это было сексуально. В конце концов, она женщина, которая собирает сперму», — сказал Бонд с притворной серьезностью. Лейтер расхохотался. Мануэла закатила глаза.
  «Как они могут продавать сперму за пределами США? Я нахожу это очень странным. Могут ли они сделать это законно?» — спросил Бонд.
  «По-видимому, так», — сказал Лейтер. «Вы правы, это необычно . Другие банки спермы просто продают свою продукцию внутри страны. Однако ReproCare рекламируется как компания, предоставляющая «лучшую сперму» в Америке. Они продают его другим клиникам по лечению бесплодия по всему миру. Я думаю, люди думают, что они получают выгодную сделку, если оно пришло из Америки».
  «Расскажите мне больше о Поставщиках», — продолжил Бонд.
  «Они существуют около шести лет», сказала Мануэла. «ФБР поймало одного из своих лидеров три года назад, еще до того, как я занялся этим делом. Товарищ по имени Боб Гибсон. Его подозревали в организованной преступности, нелегальной продаже оружия и контрабанде оружия за границу, но единственное, в чем мы смогли его уличить, — это хранение незаконного оружия. Он все еще в тюрьме. Мы не уверены, кто сейчас главный, но, как мы вам уже говорили, они действуют в Остине или где-то поблизости. Однако у них есть щупальца, которые тянутся по всей стране. Был парень, который ехал на грузовике с Аляски в Канаду по пути в Арканзас и был замешан в перевозке смертельного вещества под названием рицин».
  «Я знаю о рицине», — сказал Бонд.
  Лейтер продолжил рассказ. «Когда канадские таможенники обыскали грузовик, они обнаружили четыре пистолета, двадцать тысяч патронов, тринадцать фунтов черного пороха, неонацистскую литературу и три книги, которые нельзя купить в большинстве книжных магазинов, но которые можно купить. по почте или через Интернет. Все они были посвящены подрывной войне. В паре книг подробно описано, как извлечь рицин из клещевины. Также в грузовике находился полиэтиленовый пакет, наполненный белым порошком, и около восьмидесяти тысяч наличными».
  "Что случилось?"
  «Мужчина даже предупредил инспекторов, чтобы они не открывали пакет с белым порошком. Он сказал им, что это смертельно. Компьютерная проверка парня дала четкие результаты, поэтому его отпустили — без порошка. Оказывается, рицина было достаточно, чтобы стереть с лица земли большой пригород — это один из самых смертоносных нервно-паралитических ядов, и противоядия от него нет».
  «Я знаком с этим», сказал Бонд.
  «Ну и что он с этим делал? Хотя хранение этих вещей не противоречит закону, ФБР заинтересовалось им, и позже он был арестован в Арканзасе по незначительному обвинению в нарушении правил дорожного движения. Он повесился в своей камере прежде, чем удалось найти какие-либо ответы. Оказалось, что он жил в Остине».
  Мануэла взяла эту историю оттуда. «Мы обыскали его дом и нашли консервную банку с полутора фунтами клещевины и еще несколько книг с рецептами приготовления рицина. Его адвокат заявил, что его клиент планировал использовать рицин в мирных целях, например, для убийства койотов, угрожавших его цыплятам, или что-то в этом роде. Он утверждал, что люди имеют право на крысиный яд или яд койота, точно так же, как они имеют право носить пистолет. Федеральный прокурор Арканзаса ответил на это заявление, заявив, что это равносильно настоянию на том, чтобы вы могли использовать атомную бомбу для защиты своей собственности от грабителя. Самое главное, что мы нашли в доме, — это литература о Поставщиках. Это то, что действительно помогло всем узнать об этой организации. Он был одним из их курьеров.
  «Считается, что он поставлял рицин «Миннесотским патриотам», еще одной отвратительной группе правых уродов», — сказал Лейтер.
  Ковбой Джек Херман встал и пожал доктору Андерсону руку. Он вышел из ресторана, не оглядываясь. Доктор Эшли Андерсон сидела за своим столом одна.
  «Ну, сейчас или никогда», — сказал Бонд. Он встал и подошел к тому месту, где она сидела.
  — Здравствуйте, доктор Андерсон? он сказал. Она посмотрела на него, готовая отмахнуться от него. Прежде чем она успела сказать: «Заблудись», слова застряли у нее во рту. Кто этот темноволосый красивый незнакомец, стоявший перед ней?
  «Меня зовут Бонд. Джеймс Бонд. Я видел, что ты сидишь один», — сказал он. «Я впервые приезжаю в Остин из Англии и хотел бы поговорить с вами. Могу я купить тебе выпить?
  — Ну, обычно я не принимаю напитки от незнакомцев, — сказала она с сильным техасским акцентом, — но поскольку вы приехали сюда из Англии, вы не можете быть таким уж плохим. Присаживайся. Откуда ты узнал мое имя?»
  Бонд протянул руку. Она коротко потрясла его; затем он сел.
  Прежде чем ответить на ее вопрос, Бонд поймал официанта и заказал две замороженные маргариты.
  «Я друг Альфреда Хатчинсона. Я ищу его сына, Чарльза. Я так понимаю, ты его знаешь.
  Эшли Андерсон моргнула. Бонд был уверен, что застал ее врасплох, но она быстро опомнилась и сказала: «Да, он работает в моей клинике».
  — Ты хоть представляешь, где он? Крайне важно, чтобы я нашел его.
  "Почему?"
  — Ну, его отец умер три дня назад.
  Женщина снова моргнула. Бонд искал на ее лице признаки того, что она может быть удивлена, услышав эту новость, но его инстинкты подсказывали ему, что она уже знала.
  «О боже», сказала она. "Мне жаль слышать это."
  «Меня послали сюда, чтобы найти Чарльза, поскольку адвокаты г-на Хатчинсона не смогли с ним связаться. Его разыскивают для организации похорон и других вопросов.
  «Понятно», сказала она. «Я не видел его больше недели. Я был в Европе несколько дней. На самом деле, я вернулся только сегодня. Чарльз — один из наших курьеров. Он доставляет сперму для нашей клиники — я руковожу клиникой по лечению бесплодия…
  — Я знаю, — сказал Бонд.
  «К сожалению, я особо не занимаюсь графиками наших курьеров. Думаю, он уехал в Европу, пока меня не было. Я не совсем уверен, когда он должен вернуться, но он никогда не уходил больше чем на несколько дней».
  "Куда он делся?"
  "Франция? Или Италия. Я не уверен. Я мог бы проверить завтра в клинике. Я тоже могу узнать, когда он вернется. Возможно, нам удастся его поймать. Почему бы тебе не позвонить нам завтра? Я дам тебе свою визитку.
  «Могу ли я приехать в клинику вместо того, чтобы звонить? Может быть, мы сможем пообедать, и ты расскажешь мне, что мне нужно сделать, если я захочу стать донором».
  Эшли Андерсон улыбнулась. Незнакомец-англичанин работал быстро.
  — Если ты хочешь это сделать, приходи. Но я не могу пообедать. Она протянула ему свою визитку. — Я связан до полудня. Ты можешь прийти около двух часов?»
  — Хорошо, я буду там. Принесли напитки, и наступило короткое молчание. Бонд изучал лицо Эшли Андерсон теперь, когда он был рядом с ней. У нее был широкий рот и большие голубые глаза. Ее светлые волосы были до плеч, тонкие и прямые. Она смотрела на него так, словно оценивала призовой скот. Наконец он нарушил молчание, сказав: «Расскажите мне немного о клинике. Мне всегда было любопытно, как эти вещи работают».
  «Банки спермы? Ну, по сути, мы выполняем две функции. Во-первых, мы поставляем сперму пациентам с проблемами бесплодия. Во-вторых, мы предоставляем больным раком возможность замораживать и хранить свою сперму перед прохождением лучевой терапии».
  «Так как же стать донором?»
  «Существует строгий процесс проверки», — сказал доктор Андерсон. «Мы берем только лучшее». Она сказала это с соблазнительной улыбкой. «Ты выглядишь так, будто у тебя хорошие гены. Вы серьезно относитесь к подаче заявления?»
  Бонд рассмеялся. «О, я так не думаю. Сомневаюсь, что смогу удовлетворить ваши требования.
  После небольшой паузы она сказала: «Я не знаю, соответствуете ли вы требованиям клиники, но моим вы точно соответствуете».
  Бонд надеялся, что он ей понравится. На протяжении всей своей долгой карьеры секретного агента он часто добился большего успеха в отношениях с врагами, переспав с ними. Соблазнение — метод, используемый шпионами еще во времена Клеопатры. Джеймс Бонд оказался очень хорош в этом.
  — Тогда в два часа.
  Официант принес доктору Андерсону еду, прервав момент сексуального напряжения, которое, казалось, возникло из ниоткуда. Она заказала сырные энчилады, жареную фасоль и гуакамоле.
  «Выглядит неплохо», — сказал Бонд.
  «Я люблю техасско-мексиканскую культуру», — сказала она. «Пока нет мяса. Я строгий вегетарианец».
  «Я не уверен, что смогу так жить», — сказал Бонд. «Я ем животных».
  — Я уверена, что да, — многозначительно сказала она.
  «Ну, слушай, я думаю, я позволю тебе насладиться едой. Я собираюсь присоединиться к своим друзьям там. Увидимся завтра днем, хорошо?
  «Я с нетерпением жду этого, мистер Бонд, но не торопитесь из-за меня», — сказала она.
  «Поверьте, я бы остался, если бы мог, но я должен вернуться. Хорошего вечера." Он встал и вернулся к Лейтеру и Мануэле.
  «Она проглотила крючок, леску и грузило», — сказал Бонд. «Чарльз находится в Европе в командировке по поводу клиники. Так она утверждает. Завтра узнаем, где он.
  «Отлично», — сказал Лейтер. «Я подумал, что по пути домой мы зайдем взглянуть на дом Хатчинсона. Или ты слишком устал?»
  — Нет, нет, — сказал Бонд. «У меня открывается второе дыхание. Давай сделаем это."
  Американский дом Альфреда Хатчинсона находился в уединенном лесистом районе, вдали от проторенных дорог, на западной окраине Вест-Лейк-Хиллз. Дом не был виден с дороги, поэтому Мануэле пришлось припарковаться возле почтового ящика у въезда на подъездную дорогу. Бонд вышел из машины.
  «Дайте мне час», — сказал он.
  «Мы заберем вас обратно на вершине дороги», — сказал Лейтер. «Воспользуйтесь мобильным телефоном, если мы вам понадобимся до этого». Машина тихо умчалась, оставив Бонда стоять в темноте. Уличных фонарей не было, а густой лес заслонял весь доступный лунный свет. Цикады были в силе, поэтому он сомневался, что кто-нибудь сможет услышать его шаги по мертвым листьям.
  Он надел очки ночного видения Q Branch, которые оживили окрестности. Теперь он мог все ясно разглядеть.
  Бонд прокрался по тропинке метров сто и подошел к широкому ранчо, напоминавшему деревенскую бревенчатую хижину. Было темно и тихо. Он сделал паузу достаточно долго, чтобы открыть каблук правого ботинка и извлечь нейтрализатор датчика тревоги, который дал ему майор Бутройд. Он включил его и направил на дом. Красный свет указывал на то, что сигнализация действительно сработала, если кто-то попытается проникнуть внутрь. Бонд нажал зеленую кнопку, и красный свет перестал мигать.
  Он обошел дом сбоку в поисках окна, которое можно было бы открыть, не причинив ему никакого ущерба. Он нашел заднюю дверь. У него был стандартный замок — без засова, — поэтому он думал, что сможет легко его взломать. Он отключил сигнализацию в задней части дома, затем вытащил отмычку из пряжки ремня. Он поработал две минуты над замком, и дверь распахнулась.
  В доме пахло сыростью и было холодно, как будто в нем давно никто не жил. Бонд прошел через то, что, очевидно, было прачечной и подсобным помещением, на кухню. За кухней располагалась столовая и коридор, ведущий в остальную часть дома. Он быстро осмотрел гостиную, затем прошел по коридору, миновал две спальни и наконец нашел то, что искал. Он глубоко вздохнул, когда увидел, что произошло.
  Офис Хатчинсона подвергся обыску. Комната была завалена бумагами и раскрытыми папками. Ящики шкафа остались открытыми. В комнате доминировал большой письменный стол с выдвижной крышкой, который тоже был взломан. Ящики были выдвинуты и валялись на полу, а содержимое разбросано по серому ковру. На столе стоял IBM-совместимый компьютер Gateway 2000.
  Бонд осторожно рылся в мусоре в поисках чего-нибудь интересного. Большинство документов представляли собой учебные материалы или неконфиденциальную дипломатическую информацию. В шкафах для документов ничего не осталось. Неясно, нашел ли тот, кто это сделал, то, что искал. Что мог скрывать Альфред Хатчинсон? Был ли он связан с Поставщиками? Могут ли они стоять за терактами в Греции и на Кипре? Они убили Альфреда Хатчинсона?
  Бонд подошел к компьютеру и загрузил его. Через минуту на мониторе засветился знакомый рабочий стол Windows 95. Бонд щелкнул значок «Мой компьютер» и просмотрел названия папок с файлами на жестком диске. Личная папка под названием «Мои данные» была единственной вещью, которая не входила ни в одну нормальную систему. Внутри этой папки было несколько внутренних папок: одна с надписью «Обучение», а другая с надписью «Посол». Бонд кликнул по папке «Посол» и обнаружил около четырех десятков файлов различной тематики. Все они казались безобидными и бесполезными. В папке «Обучение» также не было ничего интересного.
  Бонд собирался выполнить поиск по слову «Поставщики» во всех файлах, когда услышал, как снаружи хлопнула дверь машины. Он замер. Хлопнула еще одна дверь. Кто-то был впереди.
  Он быстро выключил компьютер. Входная дверь дома открылась, и он услышал мужской голос: «Эй, сигнализация выключена».
  Женщина сказала: «Это странно. Я мог бы поклясться, что включил его снова, когда ушел.
  — Ты уже оставил это раньше.
  "Я знаю. Давай, давай поспешим. Это в офисе.
  Кто бы это ни был, они шли по коридору прямо к Бонду!
  
  OceanofPDF.com
  ВОСЕМЬ
  
  Особняк на холме
  
  ВРЕМЕНИ ВЫХОДИТЬ ИЗ КОМНАТЫ НЕ БЫЛО . Б ОНД прыгнул через пол к пустым шкафам для документов. Он осторожно оттолкнул одну от стены и протиснулся за ней. Отсюда ему был виден узкий обзор стола и компьютерного терминала. Он затаил дыхание и стал ждать.
  Мужчина и женщина вошли в офис и включили свет. Яркий свет почти ослепил Бонда. Он выключил очки ночного видения, но оставил их включенными.
  «Здесь по-прежнему беспорядок», — сказал мужчина.
  "Чего ты ожидал? Горничная будет убирать за нами? - саркастически сказала женщина. Бонд думал, что знает этот голос. Он отметил, что пара знала о состоянии помещения еще до входа.
  Она перешагнула через обломки и подошла к компьютеру на столе. Теперь Бонд видел ее спину и не удивился, увидев деловой костюм и длинные светлые волосы. Доктор Эшли Андерсон включила компьютер и уселась в офисное кресло на колесиках. Мужчина появился в поле зрения и встал рядом с ней, глядя на монитор. Это был ковбой Джек Херман.
  — Откуда ты знаешь, как найти его на этой штуке? — спросил Герман.
  «Ты никогда не пользовался компьютером, Джек?» она спросила. «Вы можете попросить его найти любой файл на жестком диске».
  "Это там?"
  "Придержи лошадей. Я ищу."
  Ковбой пожал плечами и отошел от стола. Он начал пинать обломки. Бонд боялся, что тот может перейти на свою сторону комнаты. Если бы он присмотрелся слишком внимательно, то увидел бы Бонда, прячущегося за шкафом для документов. Бонд прислонился спиной к стене и теперь не мог ничего видеть в офисе. Он слушал и ждал. Ковбойские сапоги перетасовывали бумаги на полу. Звук приближался. Он был всего в футе от Бонда.
  «Вы бы прекратили этот шум?» — скомандовал доктор Андерсон. "Это раздражает."
  — Извините, — сказал ковбой и направился обратно к столу. «Я просто не понимаю, почему мы это делаем. Кто вообще этот парень? Какое он имеет отношение к Поставщикам?
  «Не волнуйся об этом и просто делай то, что тебе говорят, Джек».
  Ковбой хмыкнул. — Уже нашел?
  «Черт возьми, нет», — сказала она. "Это не здесь. Файл должен быть удален. Слушай, мне нужно в клинику. Помнишь человека, с которым я тебя познакомил на днях?
  — Ты имеешь в виду того парня из Греции?
  "Да. Он в особняке. Мне нужно, чтобы ты пошел туда и сообщил ему, что мы не смогли найти файл. Вы бы сделали это?»
  «Я все равно собирался туда. Выключи эту штуку и поехали», — сказал Герман.
  Она выключила компьютер; затем они выключили свет и вышли из комнаты.
  — Вновь активируй сигнализацию, ладно? Сказал доктор Андерсон.
  Бонд подождал немного, пока не услышал их шаги у входной двери. Он выскользнул из-за шкафа и снова активировал свои очки. Он быстро двинулся в заднюю часть дома, еще раз использовал обнулитель датчика на сигнализации и вышел из двери, через которую вошел. Как можно тише он двинулся по шуршащим опавшим листьям к передней части дома.
  Доктор Эшли Андерсон садилась в розовый «Порше». Ковбой находился внутри побитого пикапа Ford F-150. В кузове грузовика был привязан мотоцикл Kawasaki Enduro. Доктор Андерсон уехал по тропинке к дому. Ковбой завел пикап.
  Это было сейчас или никогда. Пригнувшись, Бонд побежал и забрался в кузов пикапа, когда он уже уезжал. Он перелез через заднюю дверь и распластался на кузове грузовика. Ковбой выехал на улицу и последовал за «Порше». Бонд не мог видеть, куда ведет трасса, потому что ему приходилось оставаться внизу. Он снял очки и затянул ремешок так, чтобы они прилегали к его шее. К счастью, ковбой был один в такси. Бонд увидел позади себя на стойке ружье.
  Две машины разделились, когда добрались до Би-Кейвс-роуд. «Порше» свернул налево и направился в сторону Остина. Пикап повернул направо и поехал на запад, в сторону холмов. В конце концов он достиг петли 360, также известной как шоссе столицы Техаса, и повернул направо.
  Хотя официально он все еще находился в округе Трэвис, это была страна. Полумесяц сиял в темном облачном небе, бросая мягкий свет на холмы. Большая часть осенних листьев опала, придавая деревьям скелетный, призрачный вид. Широкая дорога вилась вверх и огибала скалы, время от времени проходя боковые дороги, ведущие во тьму. Спустя почти двенадцать минут трасса свернула с шоссе и снова направилась на запад по Фарм-роуд 2222, довольно опасному шоссе, которое вело к озеру Трэвис. Ковбой вел машину неосторожно, слишком резко поворачивая на поворотах. Однако все, что Бонд мог видеть, — это отвесный утес, возвышавшийся над ним с одной стороны грузовика, и ночное небо с другой.
  Вскоре дорога свернула налево на Сити-Парк-роуд, извилистую двухполосную дорогу, идущую в гору. Слегка приподнявшись, он увидел огромные огни города, раскинувшиеся к востоку от грузовика. Ему бы хотелось запомнить путь, по которому они шли, но он был чужаком и совершенно заблудился.
  Наконец грузовик остановился на гравийной дороге, прорезавшей густые деревья. Бонд прижался к краю кузова грузовика, надеясь, что ковбой не посмотрит ему в спину, когда он выйдет из машины. Дверь открылась, и Бонд услышал, как ботинки топают по гравию. Дверь захлопнулась, и шаги удалились от грузовика.
  Бонд выглянул из-за края кузова грузовика и увидел особняк, напоминающий древнегреческий храм. Ковбой шел к арке перед домом. Вокруг особняка были расположены старомодные газовые фонари, а по периметру крыши были даже вылеплены кариатиды, подобные тем, которые до сих пор сохранились на Эрехтейоне Акрополя в Афинах. Полноразмерные статуи греческих богов и героев были разбросаны по лужайке перед домом. Место было решительно зловещим, и было очевидно, что именно таковы были намерения его владельца.
  Как только Джек Херман скрылся из виду, Бонд перепрыгнул через заднюю дверь и обнял заднюю часть грузовика. Убедившись, что снаружи дома никого нет, он побежал в сторону здания. Фасад дома был хорошо освещен, но, к счастью, нет по бокам. Он подкрался к большому окну и заглянул внутрь.
  Ковбой приветствовал крупного смуглого мужчину, одетого в черную хлопчатобумажную рубашку с высоким воротником и черные брюки. У него были черные вьющиеся волосы, черная борода и усы и черные брови. Размер человека был необычайным. Джек Херман был крупным парнем с множеством мускулов, но смуглый мужчина был еще крупнее — очевидно, это был бодибилдер с бицепсами, подтверждающими это. Вероятно, он весил 250 фунтов или больше, но на его теле не было ни грамма жира. У него не было шеи, только большая голова, сидящая на стене плеч.
  Рядом с культуристом появился еще один мужчина в костюме ковбоя и пожал руку Джеку Херману. Он был высоким и блондином, еще одним грубияном, который, казалось, был частью той же команды, что и Герман. Культурист, напротив, выглядел неуместно со своими смуглыми средиземноморскими чертами лица. Бонд вспомнил, как Джек Херман сказал, что этот человек был греком.
  Три фигуры переместились из прихожей в гостиную, которая соответствовала древнегреческому дизайну дома. Пол был сделан из мрамора. Мебель представляла собой шикарную деревянную имитацию антиквариата, а каменные стены украшала коллекция мечей, щитов и булав. Бонд прошел вдоль стены дома к следующему окну и заглянул внутрь. Трое мужчин присоединились к другому мужчине, сидевшему в кресле. Он был намного моложе, вероятно, лет двадцати. Это был симпатичный парень с каштановыми волосами и голубыми глазами, одетый в строгий твидовый пиджак и темные брюки. Бонд узнал его по фотографиям из архива. Это был Чарльз Хатчинсон.
  Бонд не слышал, что говорили мужчины, но внутри комнаты Джек Херман качал головой европейцу. Бонд решил, что ковбой сообщил плохую новость о том, что они не нашли на компьютере Альфреда Хатчинсона того, что искала Эшли Андерсон. Чарльз Хатчинсон встал с выражением неуверенности и страха на лице. Смуглый бодибилдер повернулся и посмотрел на Чарльза взглядом, который греки назвали бы «сглазом». Чарльз был расстроен и попытался что-то сказать. Грек наотмашь нанес Чарльзу удар, и тот упал на пол. Два ковбоя просто стояли и ухмылялись. Культурист отпустил их, и они вышли из комнаты.
  Через мгновение Чарльз поднялся с пола и потер подбородок от унижения. Он сел на деревянное кресло, в котором сидел раньше, и посмотрел прямо перед собой. Культурист что-то сказал ему, а затем вышел из комнаты.
  Бонд слышал, как двое ковбоев вышли из парадной двери. Он присел в тени и наблюдал, как двое мужчин открыли заднюю дверь и вытащили «Кавасаки» из люльки. Через пять мучительных минут мужчины вытащили велосипед из грузовика и выкатили на гравийную дорожку перед домом, вне поля зрения Бонда. Он снова встал и посмотрел в окно. Чарльз все еще сидел там с мрачным видом.
  Бонд подошел к следующему окну в очереди. Культурист сидел за столом и печатал на компьютерном терминале одним пальцем. Его руки были такими большими, что пальцы были размером с сигару.
  Комната представляла собой небольшой кабинет с современной мебелью. Особенно Бонда поразил странный флаг на стене над столом. Его площадь составляла примерно четыре квадратных фута, и он представлял собой равносторонний треугольник, состоящий из десяти красных точек на черном фоне. Внизу было четыре точки, затем три, две сверху, затем одна — очень похоже на расположение кеглей для боулинга, видимое сверху. На противоположной стене находилось большое зеркало, и Бонд, к счастью, находился под правильным углом, так что мог видеть в зеркале спину культуриста и монитор компьютера. Было слишком далеко, чтобы прочитать то, что было на экране, но Бонд мог понять, что мужчина был в сети и разговаривал с кем-то «вживую» через Интернет. Он знал это, потому что внизу экрана появлялись строки текста, а затем культурист печатал одним пальцем и нажимал клавишу возврата. Появятся новые строки текста, а затем еще один набор строк.
  Звук, когда один из ковбоев заводил мотоцикл, доносился со стороны дома. Один из них закричал: «Йа-ха!» Машина стояла на холостом ходу, и время от времени двигатель набирал обороты. Это было довольно громко.
  Это было и вполовину не так громко, как внезапный лай собаки, который Бонд услышал в нескольких ярдах от себя. Шум привлек внимание добермана, который находился в задней части дома. Она была взрослой, черной, как уголь, и у нее были свирепые глаза, которые практически светились в темноте. Она зарычала и снова залаяла на Бонда, готовая наброситься, если он хотя бы дернулся.
  Он знал, что не может дождаться ее лая, чтобы вывести людей, поэтому приготовился к атаке и повернулся к собаке. Она прыгнула на него, обнажив зубы. Бонд ловко перекатился на спину, когда собака вступила в контакт, и в то же время схватил ее за шею. В маневре, с которым могли сравниться только цирковые акробаты и другие агенты Double-O, Бонд использовал инерцию собаки вперед, чтобы перетащить ее через свое тело в стеклянное окно. Доберман с воем разбил стекло. Это вызвало тревогу.
  Без колебаний Бонд поднялся на ноги и побежал к передней части дома. Собака непременно выпрыгнет в окно, преследуя ее. Оба ковбоя застыли в ошеломленном изумлении от внезапного всплеска активности. Джек Херман стоял возле мотоцикла, а блондин сидел на нем. Бонд прыгнул с разбега и ударил Джека Германа ногой по лицу, повалив его на землю. Затем он развернул ногу и ударил другого мужчину в грудь, сбив его с Кавасаки. Бонд поймал мотоцикл прежде, чем он упал на бок, и прыгнул дальше. Он дал газу и помчался по гравийной дорожке.
  "Привет!" он услышал крик одного из ковбоев, а затем лай добермана, преследующего его.
  Kawasaki KDX200 — мотоцикл, специально созданный для езды по тяжелому бездорожью. Его одноцилиндровый двухтактный двигатель быстрый и маневренный. Идеально подходит для езды по пересеченной местности: изогнутые рычаги управления закрыты пластиковыми цевьями. Бонду невероятно повезло, что оно стало ему «доступным»!
  Он выехал с гравийной дороги на Сити-Парк-роуд. В мгновение ока он разогнался до семидесяти миль в час, что было особенно опасно на извилистой двухполосной дороге. Он оставил собаку в пыли, но пикап «Форд» не отставал. Одной рукой Бонд снова надел очки ночного видения и выключил свет на мотоцикле. Затем он увеличил скорость до восьмидесяти и наклонился к мотоциклу. Став единым целым с машиной, он рассекал воздух и сосредоточился на поворотах дороги. Встречных машин было очень мало.
  Грузовик нагонял. За его спиной раздался выстрел из дробовика, но слишком далеко, чтобы выстрел был эффективным.
  Бонд почувствовал, как у него остановилось сердце, когда он свернул за поворот и увидел две встречные машины — одну на его полосе! Его водитель по глупости пытался обогнать другую машину и был в двух секундах от столкновения с мотоциклом!
  Бонд свернул вправо, и «Кавасаки» вылетел с дороги в лес. Местность пошла под опасный уклон, и 007 держался изо всех сил, пока мотоцикл падал вниз – что примечательно, оставаясь на колесах в вертикальном положении. Он изо всех сил уклонялся от деревьев, но ветка ударила его в лицо и плечо, чуть не сбив с автомобиля. Наклон становился все хуже, и Бонд понял, что в любой момент велосипед потеряет сцепление с дорогой, и они начнут падать с отвесной скалы. Он попытался затормозить, но это только привело к заносу Кавасаки. Гравитация взяла верх, и мотоцикл упал боком по склону горы. Бонд подпрыгнул и попытался ухватиться за дерево, но промахнулся. Он начал скатываться по склону скалы позади велосипеда, не в силах остановиться. Он тяжело упал на большой камень, у него перехватило дыхание, но он продолжал падать вниз.
  Склон резко оборвался на остром краю утеса. «Кавасаки» перелетел через утес и поднялся в воздух. Бонд перекатился и приложил сверхчеловеческое усилие, чтобы ухватиться за ветку дерева, простиравшуюся над скалой. Он висел там, хватая ртом воздух.
  В двадцати пяти футах под ним находилась Фарм-роуд 2222. Он висел над шоссе. Мотоцикл вылетел на дорогу и остался лежать под ним. Вероятно, он мог бы упасть и перекатиться, не травмируя себя больше, чем уже сделал. На данный момент он держался за ветку дерева и переводил дыхание. Его лицо и плечо сильно болели, а правая сторона была повреждена. Он боялся, что сломал ребро.
  Затем пикап пронесся по дороге под ним. Водитель не успел вовремя увидеть обломки «Кавасаки». Он врезался в него, в результате чего пикап свернул на полосу движения прямо под Бондом; 007 отпустил ветку и упал в кузов грузовика. «Форд» продолжил движение и вернулся на свою полосу. У пассажира, блондина-ковбоя, был какой-то пистолет. Он высунулся из окна и выстрелил в Бонда, но оказался в неудобном положении и не мог твердо держать пистолет. Бонд вытащил свой «Вальтер ППК» из кобуры и проделал дыру в заднем лобовом стекле грузовика. Белокурый ковбой поймал пулю в лицо.
  Бонд подошел к водительской стороне грузовика, просунул руку в разбитое лобовое стекло и приставил «Вальтер» к голове Джека Хермана.
  «Остановите чертов грузовик», — приказал он.
  Герман кивнул, но продолжил движение.
  «Я сказал, прекрати это, или я заставлю тебя прекратить это», — сказал Бонд.
  Позади грузовика было движение, и на встречной полосе стало появляться все больше машин.
  «Я не могу остановить это здесь! Позвольте мне остановиться впереди, там, где есть дополнительная полоса, — умолял ковбой.
  «Просто убедитесь, что вы это сделаете».
  Однако вместо того, чтобы замедлить ход, Джек Херман вжал педаль в пол и свернул грузовик на полосу с медленным движением. Справа от грузовика находился серьезный утес, по сравнению с которым тот, с которого упал Бонд, напоминал песчаную дюну. Христос! Бонд задумался. Этот ублюдок намеревался скорее убить их обоих, чем быть арестованным!
  Бонд вытащил руку из разбитого лобового стекла и перепрыгнул через борт грузовика как раз в тот момент, когда «Форд» перелетел через ограждение. Он сильно ударился о тротуар и покатился от удара. Пикап, казалось, летел по воздуху в замедленной съемке. Он услышал крик Джека Хермана, а затем грузовик исчез из поля зрения. Бонд услышал удар через секунду: грузовик врезался в скалу и взорвался.
  Он съехал с дороги и похромал в сторону. Грузовик горел и продолжал катиться со скалы в темноту внизу.
  Бонд осмотрел свое тело. Его лоб и левая сторона лица были сильно поцарапаны и кровоточили. Его плечо чертовски болело, но, похоже, ничего не вышло из строя. Его правая сторона была худшей. Раньше у него были переломы ребер, и это ощущение было очень похожим. Это было чудо, что он смог уйти от того, что только что произошло.
  Бонд нашел свой «Вальтер», лежащий неподалеку, и спрятал его в кобуру. Он полез в карман и обнаружил, что сотовый телефон Лейтера разбит. Мимо него проносились машины, не подозревая об огненном шаре у подножия скалы справа от них. Бонд хромал по дороге, направляясь на восток, обратно в город. Никто не остановился, чтобы узнать, нужна ли ему помощь, и он не собирался путешествовать автостопом.
  Два часа спустя Бонд увидел справа от дороги небольшой бар под названием Watering Hole. Табличка на двери предупреждала: «Не связывайтесь с Техасом». Он вошел внутрь и осмотрел место. Салон был бы более подходящим описанием, так как там было полно странной смеси ковбоев и длинноволосых байкеров. Музыкальный автомат на необычайной громкости ревел одну из самых известных пивных песен Джорджа Джонса. Все прекратили свои дела и посмотрели на Бонда. Игрок в бильярд в середине удара поцарапал стол, поднял глаза и увидел избитую фигуру в дверном проеме.
  Бонд проигнорировал их всех и пошел прямо к бару.
  «Виски», — приказал он. "Двойной."
  Бармен не сказал ни слова и налил ему два стакана «Джонни Уокера». — Желаю дабл-дабл, мистер. Что, черт возьми, с тобой случилось?»
  «Ничего особенного», — ответил он. «Просто упал со скалы».
  Бонд быстро выпил один стакан и почувствовал, как тепло придало ему сил.
  Он плотно закрыл глаза и закашлялся. Учитывая, что он все еще страдал от смены часовых поясов и боролся с простудой, было удивительно, что испытание, через которое он только что прошел, не убило его. Он был измотан.
  Он выпил еще один стакан виски и попросил воспользоваться телефоном. Бармен указал ему на телефон-автомат, а затем сказал: «Нет, забудь об этом. Вот, возьми мой. Он положил телефон на стойку и позволил Бонду бесплатно позвонить Феликсу Лейтеру.
  Старая поговорка о том, что техасцы — по-настоящему дружелюбные люди, очевидно, верна. Во всяком случае, большинство из них.
  
  OceanofPDF.com
  ДЕВЯТЬ
  
  БАНК СПЕРМЫ
  
  ТАЙНАЯ ЗАБОЛЕВАННОСТЬ , ПОРАЖИВШАЯ ЛОС - АНДЖЕЛЕС ПРИВЛЕКАЛ ВНИМАНИЕ Центров по контролю заболеваний в Атланте. Прибывшая специальная следственная группа обнаружила, что пятьдесят два человека умерли от так называемой «болезни Вильямса», названной в честь человека, у которого был первый известный случай. Представители здравоохранения города были против публичных заявлений, опасаясь вызвать панику. Команда из Атланты приступила к утомительной задаче по поиску всех, кто мог контактировать с жертвами в последние двадцать четыре часа их жизни. На тот момент никто не мог понять, откуда взялась болезнь и как она действует. Предварительные тесты показали, что вирус умер вскоре после того, как умер его хозяин, оставив биохимиков без образца для изучения.
  В Токио дела обстояли хуже. Число погибших возросло до семидесяти. Через двадцать четыре часа болезнь распространится на Нью-Йорк и Лондон, в результате чего за один день погибнет в общей сложности двенадцать человек.
  Бонд спал поздно, чтобы дать своему телу возможность восстановиться после нагрузок предыдущего вечера. Мануэла тщательно его осмотрела — она оказалась дипломированной медсестрой и чертовски хорошим исследователем — и установила, что у него нет сломанных ребер. Однако у Бонда был ужасный синяк, и его бок был довольно чувствительным. На его лбу и щеке были царапины, но они быстро зажили. Левое плечо было выбито из сустава, но не вывихнуто полностью. Мануэла провела небольшую хиропрактику и вернула его на место.
  Поскольку он не смог точно сказать, где он был накануне вечером, после обеда Мануэла и Лейтер отвезли Бонда обратно по Фарм-роуд 2222, мимо бара, где они его подобрали. Он узнал поворот на Сити-Парк-роуд, так что поиск особняка на холмах был лишь небольшим вопросом времени. Лейтер сказал, что постарается выяснить, кто там живет, а агент 007 пришел на двухчасовую встречу в ReproCare. Сообщение Бонда о том, что он видел в доме Чарльза Хатчинсона, было очень интересным. Мануэла отправилась в квартиру Хатчинсона в районе Гайд-парка и узнала от менеджера, что молодой человек ее освободил. Менеджер был очень зол, потому что Хатчинсон разорвал договор аренды и уехал без предупреждения за месяц. Вчера грузчики забрали его вещи. Менеджер не видел Чарльза Хатчинсона лично, но получил известие о его отъезде от адвоката. Мануэла впечатлила менеджера своими полномочиями в ФБР и получила доступ в пустую квартиру, а также увидела письмо адвоката. Час спустя она подтвердила, что адвоката не существует.
  Либо Чарльз Хатчинсон был с плохими парнями, либо он был заключенным, которого держали в особняке против его воли.
  Прежде чем Бонда отвезли в город, Лейтер дал ему еще один сотовый телефон. «Давайте не будем его ломать, это последний запасной, который у меня есть», — сказал он.
  «Вы начинаете походить на оружейника, которого я знаю в Лондоне», — ответил Бонд.
  ReproCare располагалась на Тридцать восьмой улице в офисном парке рядом с крупным медицинским центром, который обслуживал большую часть северной части центрального Остина. На стеклянной двери была надпись: «ReproCare — Терапия бесплодия, Криоцентр».
  Мануэла и Лейтер высадили Бонда, и он вошел внутрь. Зал ожидания был небольшим, но типичным для кабинета врача. Привлекательная молодая медсестра с диктофоном в ушах печатала в приемной. Она посмотрела на Бонда и широко улыбнулась.
  "Я могу вам чем-нибудь помочь?" — спросила она с сильным техасским акцентом.
  — Хм, да, у меня назначена встреча с доктором Андерсоном в два часа? Имя Бонд. Джеймс Бонд."
  Медсестра сверилась со своей книгой. «О да, у меня здесь записка. Ее задержали на некоторое время. Но она хотела, чтобы вы заполнили все эти формы, и когда вы закончите, кто-нибудь отведет вас обратно в комнату для первого образца.
  «Мой первый экземпляр?»
  «Вы здесь как кандидат на донорство, не так ли?» Она понимающе улыбнулась, привыкшая иметь дело с мужчинами, смущенными тем, ради чего они сюда пришли.
  Это было не совсем то, что имел в виду Бонд, но он согласился с этим. "Верно."
  «Прочитайте инструкции на формах, и это объяснит, что произойдет сегодня. Доктор поговорит с вами заранее, так что не волнуйтесь».
  Бонд взял у медсестры блокнот и сел в приемной. Формы насчитывали около десяти страниц спереди и сзади. На титульном листе пояснялось, что доноры должны быть старше восемнадцати лет и должны пройти интенсивную процедуру скрининга, которая включает заполнение анкеты медицинского и генетического анамнеза, личное собеседование с руководителем лаборатории и полный анализ спермы, медицинский осмотр врачом. врач и тестирование на основные инфекционные заболевания. Первым шагом к принятию в качестве донора было заполнение анкеты. Если заявитель выполнил требование сексуального воздержания в течение как минимум сорока восьми часов до посещения клиники, первый образец спермы будет взят после короткого собеседования. Вся информация о донорах держалась в полной конфиденциальности.
  Анкета была очень подробной. Он спросил о медицинской и этнической истории заявителя. Были вопросы о личных интересах и хобби. Вопросы образа жизни и поведения заняли большую часть документа. Были вопросы почти о каждой болезни, известной человеку, сексуальных предпочтениях, текущих и прошлых лекарствах и операциях. Бонд пришел к выводу, что в клинике действуют чрезвычайно высокие стандарты и что почти на все вопросы в анкете необходимо дать удовлетворительные ответы. Он усмехнулся, размышляя о том, что стать донором спермы, вероятно, труднее, чем стать агентом СИС.
  Заполнение форм заняло у него почти час. Он фальсифицировал большую часть информации, но ради собственного развлечения попытался вспомнить все различные травмы и госпитализации, которые он пережил за свою блестящую карьеру. Он вернул формы медсестре, которая сказала ему присесть и что кто-нибудь будет с ним через минуту. Десять минут спустя мужчина в белом лабораторном халате открыл заднюю дверь и сказал: «Мистер. Связь?"
  Бонд встал. Мужчина протянул руку. «Привет, я доктор Том Зелински». Они пожали друг другу руки. — Возвращайся, — сказал он.
  Они вошли в небольшой кабинет. «Присаживайтесь», — сказал доктор Зелински.
  «Где доктор Андерсон?» — спросил Бонд. — Думаю, я должен был ее увидеть.
  «У нее была чрезвычайная ситуация или что-то в этом роде, я не совсем уверен. Не волнуйся, мы о тебе хорошо позаботимся». Доктор Зелински был среднего телосложения, на вид ему было около тридцати.
  Бонд действительно не хотел доводить дело до конца. Он хотел поговорить с Эшли Андерсон и посмотреть, что можно от нее добиться, но, возможно, если он подыграет этим людям, он сможет найти способ осмотреться вокруг.
  — Я вкратце просмотрел вашу анкету, мистер Бонд, — сказал доктор. «Конечно, придется присмотреться к нему повнимательнее, но на первый взгляд он выглядит очень хорошо. Здесь сказано, что твой отец был шотландцем, а мать — швейцаркой?
  "Это верно."
  «Вы написали, что их смерть была случайной. Вы можете быть более конкретным?"
  «Это был несчастный случай при восхождении на гору. Они умерли вместе».
  "Я понимаю. Мне очень жаль, — сказал доктор без эмоций. Он написал в форме. — Сколько тебе было тогда?
  "Одиннадцать. Я уехал жить к тете. Она была очень любящей».
  "Я понимаю. Мне жаль." Он перевернул страницы и попал в раздел госпитализаций. Его глаза расширились. «Ну, тебя наверняка много раз госпитализировали! Это весьма примечательно. Как вы сказали, на какой работе вы работали? Он снова посмотрел на первую страницу. «О, вот оно. Госслужащий?"
  "Это верно."
  «Что такое госслужащий?»
  «Я работал на британское правительство».
  "Я понимаю." Он добавил: «Мне очень жаль», по привычке, затем смущенно откашлялся. — И ты побудешь в этой стране какое-то время?
  «Теперь я постоянный житель», — солгал Бонд.
  Зелински кивнул, все еще глядя на форму. «Это настоящая история болезни. Сломанный палец… ожоги второй степени… укус барракуды? … госпитализация из-за нервно-паралитического отравления… пулевые ранения… у вас булавка в лодыжке… и тяжелая депрессия?»
  «Это произошло из-за смерти моей жены».
  "Я понимаю. Мне жаль." Он продолжил сканирование документа. — Ножевые ранения… сотрясение мозга… электрические ожоги… При чем здесь травма яичек?
  «Это произошло очень давно».
  "Что это было?"
  Бонд неловко поерзал. «Меня пинали в драке», — снова солгал он. Воспоминания о выбивалке ковров Ле Шифра были слишком яркими.
  "Я понимаю. Мне очень жаль», — сказал врач. — Но с тех пор у тебя никогда не было проблем с эякуляцией?
  Бонд криво улыбнулся. "Никто."
  Врач что-то написал в бланке, а затем объяснил, что взятый сегодня образец будет проанализирован на количество и подвижность сперматозоидов и другие качества. Если Бонд пройдет первый тест, ему придется пройти полный медицинский осмотр, анализ крови и еще один анализ. Затем он спросил Бонда, почему тот хочет стать донором спермы. Бонд искренне сказал доктору, что получит удовлетворение, если сможет оказать помощь паре, которая не может родить ребенка самостоятельно.
  Удовлетворенный своим пациентом, доктор Зелински повел Бонда по коридору и через дверь в другую часть здания. В коридоре было четыре закрытые двери, на каждой висела раздвижная табличка, на которой можно было установить «Занято» или «Свободно». Доктор Зелински открыл один и повел Бонда в небольшую комнату, больше похожую на спальню, чем на смотровую. Там был виниловый диван, стол, раковина, телевизор и видеомагнитофон. На столе стояли пустые контейнеры для образцов, коробка салфеток и полотенце. На видеомагнитофоне лежало несколько видеокассет с рейтингом «Х», а на стойке у стола — несколько мужских журналов. Окон не было, а дверь запиралась изнутри. К стене был прикреплен телефон.
  Доктор сказал: «Прежде чем начать, вам нужно вымыть руки с мылом. Пожалуйста, соберите образец без использования смазок или презервативов. Они токсичны для сперматозоидов. Напишите на образце свое имя, время и часы воздержания с момента последней эякуляции. Не торопись. Вы можете запереть дверь для уединения. Когда закончите, просто поместите образец в инкубатор». Он указал на маленькую белую машинку на столе. «Он будет поддерживать стабильную температуру спермы до тех пор, пока она не будет готова к обработке. Если вам что-нибудь понадобится, просто наберите «О» на телефоне. Хорошо?"
  — Прекрасно, — сказал Бонд.
  Доктор пожал ему руку и сказал: «Вероятно, сегодня я вас больше не увижу. Мне нужно пойти заморозить немного спермы.
  — Понятно, — сказал Бонд. Как только доктор закрыл дверь и оставил его одного, Бонд добавил: «Мне очень жаль».
  Он подождал пять минут, затем открыл дверь. В зале никого не было. Бонд выскользнул из комнаты и пошел дальше по коридору к двери с надписью «Только для персонала». Он тихо открыл ее и заглянул внутрь. Это был еще один коридор с офисами, и он был пуст. Он осторожно закрыл за собой дверь и целенаправленно пошел по коридору. Некоторые двери кабинета были открыты. Незаметно он видел врачей и техников, занятых бумажной работой или микроскопами. В конце коридора была большая металлическая дверь. Для доступа была необходима карта-ключ. Бонд предположил, что именно здесь хранились резервуары с замороженной спермой. Он хотел знать, хранит ли ReproCare там еще что-нибудь.
  Наружная дверь открылась, и он услышал голоса. Бонд нырнул в ближайший офис и прижался к стене. Он медленно закрыл дверь, но держал ее приоткрытой. Когда голоса приблизились к его концу зала, он узнал техасский акцент Эшли Андерсон.
  «Ваш самолет прибудет в Хитроу завтра утром в восемь сорок пять», — говорила она. «Ваша связь отправляется в полдень, так что у вас есть немного времени».
  Доктор Андерсон и ее спутник-мужчина остановились недалеко от офиса. Сквозь щель в открытой двери Бонд мог видеть, как она с помощью карты-ключа открыла безымянную металлическую дверь. Она положила ключ-карту в карман лабораторного халата, а затем придержала дверь открытой для своего спутника Чарльза Хатчинсона. Она последовала за ним во внутреннее святилище и закрыла дверь.
  Бонд вышел из офиса и прислушался к металлической двери. Он был слишком густым, чтобы что-либо услышать. Ему пришлось найти ключ-карту и проникнуть в клинику позже, в нерабочее время.
  Он вышел из зоны «Только для персонала» и вернулся в смотровую, где его оставил доктор Зелински. Эшли Андерсон и Чарльзу Хатчинсону пришлось бы вернуться этим путем, если бы из лаборатории не было другого выхода. Он держал дверь слегка приоткрытой и ждал.
  И действительно, через десять минут в коридор вошли доктор Андерсон и Хатчинсон. Через приоткрытую дверь Бонд увидел, что Хатчинсон нес металлический портфель.
  Доктор Андерсон говорил: «… и ни при каких обстоятельствах не открывайте флаконы. Увидимся. Приятного полета."
  Бонд услышал, как Хатчинсон вышел в комнату ожидания; затем он сделал свой ход. Он быстро снял куртку, наплечную кобуру и пистолет и спрятал их в ящик. Затем он схватил пустой контейнер для образцов и широко открыл дверь в свою комнату. Он стоял в дверях и ждал, пока Эшли Андерсон вернется в коридор.
  Увидев его, она улыбнулась и сказала: «Ну, здравствуйте. Как вы? Господи, что случилось с твоим лицом?
  Бонд сказал: «Вчера вечером со мной произошел несчастный случай. Ничего особенного.
  "Я надеюсь, что это так. Извините, меня не было раньше — мне нужно было кое о чем позаботиться. Вы заполнили все свои формы?»
  — Да, и теперь я готов доставить образец. Бонд поднял пустой контейнер.
  "Я вижу это. Ну, не позволяй мне останавливать тебя, — сказала она с усмешкой.
  Эшли Андерсон была одной из тех женщин, с которыми Джеймс Бонд был очень хорошо знаком. Он инстинктивно знал, что некоторые представители противоположного пола сразу же находят его желанным. Бонд прекрасно осознавал, какое сексуальное влияние он на них оказывал, и всегда умел использовать этот дар в своих интересах.
  «На самом деле, мне было, хм, немного трудно найти настроение. Я имею в виду, здесь все так… клинически, не так ли? — сказал он, флиртуя с ней.
  Ее бровь поползла вверх.
  «Я подумал, что, возможно, вы могли бы присоединиться ко мне и рассказать мне немного больше о вашей компании… или что-то в этом роде». Он жестом пригласил ее войти.
  Эшли Андерсон, конечно, испытала искушение. Она осмотрела коридор, а затем вошла в комнату с Бондом. Она закрыла дверь и заперла ее.
  «Хорошо, мистер Бонд, с чем вам нужна помощь?»
  Бонд придвинулся к ней ближе, прижимая женщину к двери.
  «Я солгал тебе и тому доктору, который брал у меня интервью», — тихо сказал он, глядя в ее голубые глаза и осматривая ее рот. Он нежно провел пальцами по ее светлым волосам.
  "Ах, да?" прошептала она.
  — Да, — сказал Бонд, имитируя ее акцент. «Я не заинтересован в том, чтобы быть донором спермы. По крайней мере, не так». Он поднял пустой контейнер и плавно швырнул его через всю комнату в раковину.
  «Из-за этого у меня могут возникнуть большие проблемы. Какова ваша игра, мистер Бонд? — спросила она, затаив дыхание.
  «Ты моя игра», — сказал он, приближаясь для поцелуя. Их губы встретились, и она обвила руками его шею. Они страстно целовались, и он почувствовал, как ее язык исследует внутреннюю часть его рта. Она начала очень тяжело дышать и проводить руками по его сильным плечам и спине.
  «Ну, мне очень жаль, — сказала она между поцелуями, — ты посвятил себя… программе… Я обязана убедиться, что ты… желанный донор».
  Бонд сняла лабораторный халат и медленно расстегнула молнию на платье сзади. Под ней был черный кружевной бюстгальтер и трусики, а также черный пояс для подвязок. Он поднял ее и отнес на диван, а она обвила ногами его талию. Эшли очень быстро воодушевилась и даже сломала одну из пуговиц на его рубашке, пытаясь ее снять. Ее кошачьи качества распространялись и на занятия любовью, поскольку большую часть времени она проводила, царапая спину Бонда ногтями и стоная от удовольствия.
  После этого, когда они лежали обнаженными на виниловом диване, а их одежда была разбросана по комнате, доктор Эшли Андерсон убедилась, что Джеймс Бонд действительно был желанным донором.
  «Как вы попали в этот бизнес?» — спросил он ее.
  «Меня всегда интересовали репродуктивные вопросы. Я думала, что стану гинекологом, но потом меня больше заинтересовало бесплодие. Это привело к работе в европейской фармацевтической компании BioLinks Limited. Когда год назад они выкупили ReproCare, BioLinks поставила меня во главе. Так что теперь это все мое».
  «Где находится компания BioLinks?»
  "Афины. Президент — блестящий физик по имени Мелина Папас».
  «И вы продаете сперму по всей стране?»
  — Вообще-то, по всему миру, — сказала она, садясь. «Мы являемся одним из ведущих дистрибьюторов, особенно в Европе и на Ближнем Востоке».
  «Как сохранить его живым?»
  «В жидком азоте. В нашей лаборатории есть несколько морозильных машин. Они компьютеризированы и для выполнения работы используют пары жидкого азота. Замораживание спермы занимает около двух часов. Мы понижаем его температуру до минус восьмидесяти градусов по Цельсию, а затем храним в резервуарах при температуре минус сто девяносто шесть градусов по Цельсию. Образцы хранятся во флаконах в отдельных коробках, а затем в наших специальных бочках емкостью пятьдесят пять галлонов. Когда мы их перевозим, у нас есть специальные металлические портфели, в которых они хранятся в замороженном состоянии в течение нескольких дней».
  "Очаровательный."
  — Конечно, — сказала она, смеясь. «Я тоже нахожу вас очаровательным, мистер Бонд. Откуда у тебя такой ужасный синяк на боку? Что с тобой случилось прошлой ночью?»
  «Я упал с одного из тех впечатляющих холмов, которые есть здесь, в центральном Техасе», - сказал он.
  — Могу поспорить, что ты это сделал, — сказала она, вставая. Бонд восхищался ее длинными ногами и мускулистым телосложением. Для врача, проводившего время в помещении, она была на удивление хорошо сложена. У нее были крепкие, подтянутые ягодицы и тонкая талия. «Мне нужно вернуться к работе».
  Бонд встал и помог ей собрать вещи. Он взял ее белый лабораторный халат, незаметно полез в карман и сунул ключ-карту. Когда она оказалась к нему спиной, он уронил карточку на свою кучу одежды и ногой надвинул на нее рубашку. Затем он помог доктору одеться. Он все еще был обнажен, когда она повернулась и снова поцеловала его.
  «Я надеюсь, что вы рассмотрите возможность сделать еще несколько пожертвований образцов», — сказала она.
  «Могу», — сказал он. — Как насчет ужина сегодня вечером?
  "Все в порядке."
  «Хочешь встретиться в этом ресторане?»
  «У Чуя? Конечно, почему бы и нет. Я могу съесть техасско-мексик два раза подряд. Сколько времени?"
  — Когда ты уйдешь отсюда?
  «Думаю, я смогу выйти сегодня в пять. Клиника обычно закрывается в пять тридцать. Я мог бы встретиться с тобой там в шесть.
  — Тогда шесть часов. О, еще одна вещь. Основная причина, по которой я пришел сюда сегодня, — это Чарльз Хатчинсон. Удалось ли вам узнать, где он был и когда вернется?
  Эшли Андерсон небрежно сказала: «Да, он был в Италии. Он не вернется до следующей недели, но мы получили для него сообщение. Я думаю, он сегодня едет в Лондон. Надеюсь, это не значит, что ты уедешь из Остина?
  «Сначала мы назначим это свидание», — сказал Бонд.
  Она снова поцеловала его и вышла из комнаты. Теперь единственной задачей было найти способ вернуться в здание после того, как все уйдут в пять тридцать.
  Он быстро оделся, достал пистолет и сунул ключ-карту в карман. Он вышел из комнаты и прошел в приемную. Медсестра понимающе улыбнулась ему, спокойно признавая маленький секрет, которым она поделилась со всеми мужчинами, посещавшими клинику.
  Бонд вышел на улицу. Было почти четыре тридцать. Он прошел квартал, чтобы скрыться из поля зрения клиники, а затем позвонил Лейтеру по мобильному.
  – Феликс, тебе нужно немедленно связаться с Чарльзом Хатчинсоном. Он, вероятно, в аэропорту, пока мы разговариваем. Он направляется в Хитроу с металлическим портфелем. Вероятно, где-то в Европе после пересадки. У меня есть основания полагать, что в портфеле находится что-то смертельно опасное, и это не просто чья-то сперма.
  «Я сразу займусь этим. Я так понимаю, ваш визит в клинику был выгодным?
  «Это был один из самых приятных приемов у врача, которые у меня когда-либо были. Я попробую пробраться обратно, когда они закроются. Есть некоторые вещи, которые, я думаю, мне нужно увидеть. Мне нужно, чтобы ты сделал еще одну вещь. Можете ли вы или Мануэла позвонить в ReproCare ровно в пять двадцать пять? Вот что я хочу, чтобы ты сделал». Бонду потребовалась минута, чтобы объяснить свой план.
  — Хорошо, — сказал Лейтер. "У вас есть мой номер. Мы сейчас предупредим власти в аэропорту».
  После того, как они повесили трубку, Бонд зашел в небольшую кофейню подождать.
  
  OceanofPDF.com
  ДЕСЯТЬ
  
  НАСТУПАЮЩИЕ ДЕЙСТВИЯ
  
  НАСТАЛО ПЯТЬ ЧАСОВ, ШЛИ АНДЕРСОН ПОКИНУЛА ОТ R EPRO CARE , пересекла Тридцать восьмую улицу и добралась до парковки, села в свой розовый «Порше» и уехала . Бонд подождал еще немного, до пяти двадцати пяти. Он видел, как многие сотрудники уже покинули здание.
  Он побежал через улицу к клинике и вошел внутрь. Медсестра за перегородкой собирала сумочку и надевала легкую куртку.
  «Здравствуйте», сказал он. «Кажется, я что-то оставил в комнате, в которой был сегодня утром. Могу я посмотреть?
  Зазвонил телефон, и медсестра ответила. Она прислушалась к голосу Лейтера и нахмурилась. Бонд еще раз изобразил свой вопрос, и медсестра кивнула и махнула ему рукой. Он вошел внутрь и тихо направился в смотровые кабинеты. Вместо того чтобы войти в комнату, в которой он был раньше, он вошел в другую, оставил дверь открытой и встал за ней.
  Отвлечение Лейтера внесло необходимое замешательство в конце напряженного дня. Техасец спросил о несуществующем аккаунте, и медсестре пришлось искать его на компьютере. Когда она подтвердила звонившему, что такого аккаунта не существует, было уже пять тридцать один. Она повесила трубку, собрала свои вещи и выглянула в коридор. Она спустилась в смотровые кабинеты и увидела, что все они открыты и пусты. Медсестра пожала плечами, предполагая, что Бонд забрал то, что оставил, и выскользнула через парадную дверь, пока она просматривала файлы. Она повернулась и вышла из здания, заперев за собой входную дверь.
  Бонд подождал еще пару минут, прежде чем выйти из своего укрытия. В здании было совершенно тихо. Он был почти уверен, что вокруг никого нет. Он просунул голову в дверь «Только для персонала», чтобы убедиться, что он один, затем прошел в коридор и спустился к безымянной металлической двери. Он вставил ключ-карту Эшли Андерсон в щель и услышал щелчок. Он открыл дверь и вошел внутрь.
  Это была большая лаборатория с несколькими рабочими станциями. Шестнадцать криохранилищ Taylor Wharton серии 17K стояли вдоль двух стен. Они напоминали стиральные машины с вертикальной загрузкой. Каждый холодильник оснащен полупроводниковым автоматическим управлением и регулируемой сигнализацией низкого уровня с визуальными и звуковыми сигналами, а также дистанционным сигналом тревоги с задержкой. Если Бонд попытается открыть любой из резервуаров, чей-нибудь пейджер сработает.
  Самое любопытное — экранированные рабочие станции. В двух стеклянных закрытых кабинах находились механические руки и руки, которыми техник обычно пользуется при работе с летучими или опасными химикатами. Почему может возникнуть необходимость в такой защите в банке спермы?
  К изумлению Бонда, в небольшую оранжерею вела еще одна дверь. Потолок позволял солнцу светить прямо на это место. На двух столах в лотках росло несколько растений. Он внимательно рассмотрел растения и был уверен, что они не имеют никакого отношения к бесплодию или хранению спермы. Он узнал три растения: клещевину, лозу джекирити и болиголов. Все трое могли производить токсичные вещества.
  Бонд вернулся в лабораторию и обнаружил на компьютере красочную заставку. Он подвинул мышку, и на мониторе появился рабочий стол. Это была собственная система, но меню было вполне понятным. Бонд выбрал папку с надписью «Доставка» и открыл ее. Там были сотни файлов; Бонд открыл самую последнюю. Появился список, в котором подробно описаны поставки спермы с начала месяца.
  
  Бонд просмотрел журнал в поисках других поставок с такими инициалами. Инициалы других курьеров осуществляли доставку в другие части мира. Адрес в Бастропе, штат Техас, был странным. Это не было похоже на медицинскую клинику. Бонд запомнил адрес Бастропа и закрыл программу.
  Он восстановил компьютер в том виде, в каком он его нашел, затем изучил элементы управления одного из охлаждаемых резервуаров. Он задавался вопросом, будет ли эффективен против танков удобный аннулирующий сигнал тревоги, который дал ему майор Бутройд. Это стоило попробовать. Он открыл каблук правого ботинка и извлек устройство. Он нацелил его на один из танков, и красный индикатор переключился с «Тревога установлена» на «Тревога выключена». Бонд сделал себе заметку предложить майору Бутройду пообедать, когда он вернется в Лондон.
  Он открыл бак и на него обрушился поток холодного воздуха. Бонд быстро оглядел лабораторию и нашел несколько толстых изолирующих перчаток. После того, как его руки были защищены, он взглянул на стеллажи внутри резервуаров. На стеллажах стояло несколько коробок с флаконами. Бонд приблизительно предположил, что в одном резервуаре находилось от пяти до семи тысяч флаконов с веществом. Он взял пару флаконов и осмотрел их. На них был указан номер донора, дата взятия образца и другая соответствующая информация. Это было похоже на сперму.
  Бонд попробовал еще три резервуара, прежде чем нашел тот, в котором не было спермы. Он понял, что сорвал куш, когда открыл бак и увидел, что на коробках на стеллажах написано «Опасно! Будьте осторожны при обращении!»
  Он достал одну коробку и осмотрел флаконы внутри. На некоторых было написано «хлорид циана», а на других — «цианистоводородная кислота». Мощная штука. В другой коробке находились флаконы с маркировкой «зоман» и «абрин» — оба смертельно опасные вещества. В третьей коробке находились «рицин», «рабун» и «зарин». Наконец, четвертая коробка была наполнена флаконами с «ботулином». Мало того, что они имели дело с токсичными химикатами, эти ублюдки играли с биологическими боевыми материалами.
  — Не бросай это, — сказал слишком знакомый голос позади него.
  «Доктор. Андерсон, — сказал Бонд, не поворачиваясь к ней. «С каких это пор парам, страдающим бесплодием, нужен ботулин, чтобы родить ребенка?»
  «Очень осторожно поставьте коробку и развернитесь. Медленно."
  Он сделал. Эшли Андерсон держала в одной руке портфель, а в другой — кольт 38-го калибра, направленный на Бонда. «Я воспользуюсь этим. Не думай, что я этого не сделаю», — сказала она. Ее кокетливый и резкий характер исчез. Она посмотрела на него холодными глазами и ухмылкой. «Сними эти перчатки и брось их».
  «Моя дорогая Эшли», — сказал Бонд, снимая перчатки. «Если вы выстрелите в меня с такого расстояния, пуля пройдет сквозь меня и попадет в этот танк. Мне не хотелось бы думать, что бы с вами случилось, если бы материалы в этих флаконах оказались на воздухе. Возможно, я и мертв, но ты никогда не выберешься отсюда, не заразившись.
  Она знала, что он прав. «Ложись на пол. Сделай это!"
  «Что, тебе так скоро нужен еще один образец спермы?» - пошутил он.
  «Заткнись и залезай. Я серьезно!"
  «Это тупик, Эшли. Ты не застрелишь меня».
  Она выстрелила в пол возле его ног. В лаборатории раздался оглушительный выстрел.
  «Следующим будет твоя нога», — сказала она. — Ложись на чертов пол!
  Бонд подчинился. Он изо всех сил старался скрыть тот факт, что ему удалось схватить ее украденную карточку-ключ в правую руку.
  «Итак, прав ли я, полагая, что ReproCare — это прикрытие для Поставщиков?» он спросил.
  Эшли Андерсон поставила портфель на рабочий стол и открыла его одной рукой, пистолет в другой все еще был направлен на Бонда. «Поскольку ты умрешь через несколько минут, я полагаю, не помешает тебе сказать. Да, это лаборатория Поставщиков. Прошел уже год, как я заключил с ними очень выгодную сделку».
  Она извлекла из портфеля четыре цилиндрических предмета размером с кофейную кружку, которые оказались блоками пластиковой взрывчатки. Она начала медленно раскладывать их по столам по комнате, держа пистолет направленным на Бонда. «Но теперь моя работа с Поставщиками закончена. Мои приказы исходят от вышестоящего начальства. Вашим людям — я полагаю, вы какой-то полицейский — вашим людям больше не придется беспокоиться о Поставщиках.
  «Куда собирается Чарльз Хатчинсон? Что у него с собой? — спросил Бонд.
  — Вы задаете много вопросов покойнику, мистер Бонд, если это ваше настоящее имя. Хатчинсон - маленький червячок. Он курьер Поставщиков. Он поставляет химическое и биологическое оружие, создаваемое Поставщиками, различным клиентам по всему миру. Они спрятаны внутри пузырьков со спермой. Это идеальный метод для контрабанды. Не так уж много таможенников хотят начать копаться в замороженной сперме».
  «Гениально», — сказал Бонд. «На кого вы работаете?»
  «Это знание, которое вы не унесете даже в могилу», — сказала она. Она нажала несколько кнопок на устройстве внутри портфеля. Все четыре взрывчатки издали звуковой сигнал. "Там. Через пять минут это здание окажется на другом плане существования». Она стояла примерно в шести футах от того места, где он лежал. «Итак, до свидания, мистер Бонд. Очень жаль. Вы действительно были отличным кандидатом в доноры».
  «Вы не обеспокоены тем, что взрыв высвободит смертельные токсины?»
  «Огонь поглотит их. Они не будут опасны. Во всяком случае, не те, которые мы держим здесь . Она ухмыльнулась. «Знаете, в последних нескольких поставках Чарльза было что-то совершенно оригинальное. Я не против сказать вам, что это было самое современное дерьмо. Но все это прошло. А теперь заткнись.
  Она приняла огневую стойку и направила пистолет обеими руками на голову Бонда.
  Используя навыки, которым он тренировался и практиковал всю свою профессиональную жизнь, Бонд перекатился налево и на спину. Доктор Андерсон выстрелил и едва не промахнулся. Бонд швырнул в нее карточку-ключ, дернув запястье. Это была техника, которую он разработал и преподавал на своем курсе в СИС «Как превратить предметы повседневного обихода в смертоносное оружие».
  Угол карты сильно ударил Эшли Андерсон в лицо, проткнув кожу примерно на три сантиметра. Боль и удивление отбросили ее назад. Карта воткнулась прямо в переносицу, между глаз. Бонд вскочил на ноги, подбежал к ней, выбил револьвер из ее руки и ударил ее по подбородку. Она упала на пол без сознания. Бонд вытащил карточку изо лба. Она выживет, но, возможно, у нее останется красивый шрам на память о нем.
  Он взял ее на руки и вынес из лаборатории. У него не было ни времени, ни желания пытаться обезвредить взрывчатку. Если бы штаб-квартира и лаборатория Поставщиков были уничтожены, его бы это не устроило.
  Он вынес ее тело через запасной выход на Тридцать восьмую улицу и перебежал дорогу. Машины с визгом остановились, когда водители увидели мужчину, перебегающего улицу и несущего женщину с окровавленным лицом. Они предположили, что он везет ее в больницу неподалеку.
  ReproCare взорвалась грохотом, который можно было услышать на милю вокруг. Взрыв оказал прямое воздействие на электрические и коммунальные линии под зданием, немедленно отключив электричество и воду на близлежащих улицах. На дороге столкнулись две машины, пешеходы закричали. Весь квартал превратился в хаос.
  Бонд уложил Эшли Андерсона на тротуар и схватил свой мобильный телефон. Первый звонок, который он сделал, был в местную пожарную часть и полицию. Второй звонок был Феликсу Лейтеру.
  
  Бастроп, штат Техас, — это тихий фермерский и скотоводческий поселок примерно в тридцати милях к юго-востоку от Остина. Он известен своей пышной зеленью и пастбищами для крупного рогатого скота и находится на хорошо проходимом маршруте между Остином и Хьюстоном.
  На рассвете утра после разрушения клиники ReproCare группа спецназа ФБР собралась по периметру ранчо, находившегося в миле от шоссе 71. Мануэла Монтемайор запросила обыск после того, как Джеймс Бонд предоставил адрес, который он нашел в компьютер в клинике. Бонд и Лейтер выступили в роли «наблюдателей», и им было приказано оставаться на месте и позволить ФБР делать свою работу.
  «Легче сказать, чем сделать», — сказал Феликс Мануэле. «Если мы начнем стрелять, Джеймс сойдет с ума. Он захочет принять участие в этом деле, и я тоже! Не так ли, Джеймс? Он посмотрел на своего старого друга в поисках одобрения.
  Бонд покачал головой. — Не смотри на меня, Феликс. Я всего лишь наблюдатель».
  — Тихо, — сказала Мануэла.
  Они притаились на деревьях сразу за забором из колючей проволоки, окружавшим поместье, которое состояло из ранчо, сарая, силоса и тридцати акров пастбища. Около тридцати коров лениво жевали жвачку на поле. Лейтер сидел в своем кресле Action Arrow, но Бонд чувствовал, что ему не терпится выпрыгнуть и присоединиться к веселью. На всякий случай они оба были одеты в позаимствованные у ФБР куртки и бронежилеты.
  Мануэла познакомила Бонда с человеком, ответственным за рейд, агентом Джеймсом Гуднером. Это был высокий мужчина с жестокой челюстью, но сверкающими приятными глазами.
  «Любой друг Феликса Лейтера — мой друг», — сказал Гуднер, пожимая руку Бонду. «Просто держитесь подальше от неприятностей. Надеюсь, это быстро закончится».
  — Что ты знаешь об этом месте? — спросил Бонд.
  «Это имущество принадлежит владельцу ранчо по имени Билл Джонсон. Он на законных основаниях занимается разведением крупного рогатого скота, и его не было ни в одном из наших списков. Если он работает на Поставщиков, значит, он хорошо это скрыл. Мы собираемся послать нескольких людей к входной двери ранчо и предъявить ему ордер. Если команде будет разрешено мирно обыскать это место, мы, возможно, не будем нужны. Однако почему-то я не думаю, что это произойдет».
  «Мы не хотим получить еще один Уэйко», — сказал Лейтер. Бонд вспомнил катастрофический рейд, который ФБР совершило на воинствующую культовую группу в этом техасском городе несколько лет назад.
  Мануэла подошла к Гуднеру и сказала: «Ваши люди готовы. Я пойду с ними к двери.
  "Зачем?" — спросил Лейтер.
  «Дорогая, это мой случай. Это моя территория. Это моя работа!"
  — Что ж, будь осторожна, дорогая, — сказал Лейтер. Она наклонилась и поцеловала его в щеку.
  "Не волнуйся. Просто подумай о том, каким будет сегодняшний вечер», — сказала она. Она подмигнула Бонду и ушла с двумя другими агентами.
  "Сегодня вечером?" — спросил Бонд.
  Лейтер пожал плечами и озорно ухмыльнулся. «Есть что-то в перестрелках, что ее действительно заводит. Должно быть, в ней таится пряная латиноамериканская кровь, я не знаю. Она превращается в горячую тамале. Одна ночь-"
  — Тихо, — прошептал Гуднер. Они видели Мануэлу и двух агентов, приближающихся к дому, в пятидесяти ярдах от них. Со своей точки обзора они могли видеть дом, сарай и часть бункера. Другая группа мужчин собралась на противоположной стороне участка. Это место было окружено.
  Гуднер наблюдал за происходящим в бинокль. «Они просто постучали в дверь. Они ждут… . Ладно, дверь открывается. Мануэла предъявляет свои полномочия и ордер. Дверь открыла женщина. Должно быть, миссис Джонсон. Она впускает их внутрь.
  Он говорил в свою беспроводную гарнитуру. «Хорошо, сохраняйте хладнокровие. Они внутри дома. Надеюсь, все закончится мирно».
  Прошло три минуты, а в доме все еще было тихо. Внезапно задняя дверь распахнулась, и наружу выбежал крупный мужчина в костюме ковбоя. Он направлялся в сарай и нес в руках дробовик.
  Гуднер поднял громкоговоритель и сказал: «Остановитесь на месте! Это ФБР! Стой, или мы будем стрелять!»
  Билл Джонсон поднял пистолет и выстрелил в направлении голоса. В то же время из дома вышли еще трое мужчин с чем-то похожим на АК-47. Они начали обстреливать деревья пулями.
  "Идти! Идти! Идти!" — крикнул Гуднер в наушники.
  Команда ФБР применила по ковбоям слезоточивый газ, а затем открыла огонь из собственного оружия.
  Дверь сарая открылась, и оттуда высыпало еще несколько человек с автоматическим оружием. Их было не менее десяти. В поисках укрытия они побежали к различным объектам во дворе.
  «Где Мануэла?» - крикнул Лейтер. — С ней все в порядке?
  — Тихо, Феликс, — сказал Бонд, внимательно наблюдая. Ему тоже захотелось присоединиться к акции. — Я уверен, что с ней все в порядке.
  Залп пуль продолжался несколько минут. Два агента ФБР были ранены, но их бронежилеты спасли им жизнь. Три поставщика вышли из строя.
  Билл Джонсон побежал обратно в дом, в то время как его люди прикрывали его шквальным огнем. Он вошел внутрь, затем вернулся, держа перед собой Мануэлу. Он приставил к ее голове пистолет.
  «Сложите оружие, или эта сука получит это!» он закричал. Мануэла боролась с ним, но он был слишком большим.
  «У него есть Мануэла!» Феликс плакал.
  — Полегче, Феликс, — сказал Бонд. «Пусть этим занимается ФБР».
  Гуднер сказал в наушники: «Придержите огонь, ребята».
  После потрясающей какофонии внезапная тишина нервировала.
  «Хорошо, мы сядем в грузовик и уедем», — крикнул Джонсон. «Ты выпустишь нас отсюда, иначе эта сука получит дырку в голове!»
  Гуднер поднял громкоговоритель. — Тебе это никогда не сойдет с рук, Джонсон. Место окружено. Отпусти ее и прикажи своим людям сложить оружие. Никто из вас не уйдет отсюда живым, если вы этого не сделаете!»
  "Бред сивой кобылы!" Джонсон крикнул в ответ. Он двинулся, обнимая Мануэлу, к сараю.
  Бонд взглянул на запасы оружия, имевшиеся в распоряжении ФБР. Был американский М21, модифицированная версия старого М14. Это была идеальная снайперская винтовка. Он взял его и прошептал Гуднеру: «Я неплохо с этим справляюсь. Позвольте мне перебраться туда и посмотреть, смогу ли я его приглядеть.
  «Это крайне нерегулярно, г-н Бонд», — сказал Гуднер. «У нас есть свои снайперы».
  «Но мы находимся в идеальном месте. Если он переедет с ней в сарай, наши шансы уменьшатся.
  — Хорошо, но я ничего об этом не знаю.
  «Заставь его говорить», — сказал Бонд, а затем отошел на несколько ярдов, рядом с большим дубом. Он тихо поднялся на большую ветку. Отсюда он мог видеть всю местность.
  Гуднер сказал в динамик: «Джонсон, чего ты хочешь? Поговори со мной!"
  «Пошел ты!» - крикнул Джонсон.
  «Дайте мне этого ублюдка», — сказал Лейтер. Он открыл секретное отделение в инвалидной коляске и вытащил АСП.
  Джонсон передвинул Мануэлу поближе к сараю. Вокруг него стояло несколько его людей, спрятавшихся за корзинами с едой и бочками.
  «Нам нужно отвлечь засранца, чтобы Джеймс мог лучше прицелиться», — сказал Лейтер.
  «Не делай ничего глупого», — сказал Гуднер.
  Джонсон подошел к большой двери в сарае и жестом предложил одному из мужчин открыть ее. Внутри находился пикап Ford. Мужчина вошел и начал это.
  «Черт возьми, они собираются уйти!» Лейтер пробормотал. Он посмотрел на Бонда и сказал: «Можете ли вы поймать этого сукиного сына Джеймса?»
  Бонд нацелил винтовку. Джонсон оказался не в лучшей позиции: мешало лицо Мануэлы. — Еще нет, — прошептал он.
  «К черту все», — сказал Лейтер. Он внезапно вырвался из-под прикрытия деревьев и на полной скорости погнал инвалидную коляску по полю в сторону дома.
  «Лейтер! Какого черта … !" — крикнул Гуднер.
  «Йааааа!» - крикнул Лейтер.
  Это было настолько нелепое зрелище, что обе стороны недоверчиво уставились на него. Там, в разгар перестрелки, мужчина в электрической инвалидной коляске выбегал на открытое пространство и кричал, как сумасшедший.
  "Феликс!" — крикнула Мануэла.
  Удивления оказалось достаточно, чтобы Джонсон невольно ослабил ее хватку. Она почувствовала облегчение, а затем сильно ткнула мужчину локтем в живот.
  В этот момент Джеймс Бонд четко прицелился в лоб Джонсона. Он нажал на спусковой крючок. Лицо Билла Джонсона превратилось в красное месиво, а его тело отлетело к двери сарая. Мануэла убежала от него к Лейтеру.
  Остальные поставщики снова начали стрелять по деревьям. ФБР также возобновило стрельбу. Джеймс Бонд с ужасом наблюдал, как Лейтер и Мануэла встретились посреди поля, но летящие пули каким-то образом ускользнули от них. Мануэла прыгнула на колени Лейтеру, и вместе они помчались в кресле обратно к деревьям.
  Прежде чем они благополучно выбрались оттуда, Лейтер издал еще одно «Йееееааа», толкнул кресло на колесиках, развернулся и полетел над полем в гущу стада. Коровы, совершенно напуганные стрельбой и видом странной колесной машины, начали паниковать. Опираясь на колючую проволоку, им ничего не оставалось, как бежать вперед, к сараю. Промчавшись мимо инвалидной коляски, скот побежал в панике, вытесняя Поставщиков из-под укрытия. Скот также служил достаточным прикрытием Лейтеру и Мануэле, которые откатились к деревьям и оказались в безопасности.
  Бонд не мог не покачать головой и не рассмеяться.
  Через пять минут все было кончено. Когда Поставщики действовали открыто, они стали легкой мишенью. Еще двое из них были убиты, остальные сдались. Скот был собран и заперт с помощью одного из арестованных, который с радостью сотрудничал с ФБР.
  Сарай был полон контейнеров с химическим оружием и ящиков с незаконным оружием. Гуднер сказал, что там достаточно материалов, чтобы начать небольшую войну. Бонда особенно интересовало химическое и биологическое оружие.
  «У нас есть специальная команда для этого», — сказал Гуднер. — Мы этого не трогаем.
  Бонд нашел Лейтера и Мануэлу возле сарая. Она все еще была у него на коленях.
  "Джеймс! Отличный выстрел!" - сказал Лейтер.
  «Спасибо», — сказала Мануэла. "Вы спасли мою жизнь. Ну, вы оба это сделали.
  «Феликс, ты проклятый дурак, тебя могли убить!» — сказал Бонд.
  — Эй, риск того стоил, — сказал Лейтер, уткнувшись носом в шею Мануэлы. — Мы бывали и в худших ситуациях, друг мой. Он поднял протез руки. «У меня девять жизней, помнишь? Я израсходовал всего пару штук.
  Бонд взглянул на команду и заметил, что один из мужчин нес металлический портфель, похожий на тот, который нес Чарльз Хатчинсон.
  "Ждать!" он звонил. Мужчина остановился. Бонд рассмотрел дело. Он позвал Гуднера посмотреть.
  «Ваша команда по химическому и биологическому оружию должна открыть это. У меня такое ощущение, что внутри что-то нехорошее.
  «Сделаю», — сказал Гуднер. «Услышав о том, что происходит в Лос-Анджелесе, вы не могли заплатить мне миллион долларов, чтобы я уладил это дело».
  "Ой? Что происходит в Лос-Анджелесе?»
  «Разве ты не слышал? Какая-то странная эпидемия. Одна из болезней легионеров. Только в Лос-Анджелесе — разве ты не знаешь? Что ж, спасибо за вашу помощь, мистер Бонд.
  — Не упоминай об этом.
  Бонд мало обращал внимания на несущественные новости о Лос-Анджелесе и совершенно забыл о них, когда снова повернулся к своим друзьям и увидел, что они слились в страстных объятиях. Он тихо удалился, дав им немного больше передышки. Он обошел сарай, закурил и поблагодарил своих счастливых звезд за то, что они живы.
  
  OceanofPDF.com
  ОДИННАДЦАТЬ
  
  СЛЕДУЮЩИЕ ТРИ УДАРА
  
  НИКОСИЯ , СТОЛИЦА КИПРА , — ЭТО Укреплённый город с крепкими стенами, окружность которого составляет всего три мили. Турки и турки-киприоты называют свою часть города Лефкосией, официальным названием Никосии до двенадцатого века, когда страна находилась под властью Византии. Турки вернули городу прежнее название после вторжения в 1974 году. Они называют оккупированную северную часть Кипра Турецкой Республикой Северного Кипра, основанной в 1983 году Рауфом Денкташем, когда-то другом и коллегой архиепископа Макариоса, первый президент Республики Кипр.
  При значительной поддержке Запада кипрско-греческая часть города и страны за последние несколько лет сумела стать туристической достопримечательностью и влиятельным политическим голосом в Средиземноморье. Напротив, Турецкая Республика Северного Кипра должна работать над привлечением туристов. Путешественники, желающие поехать из Греции или южного Кипра на север, могут сделать это только на однодневную поездку и только в том случае, если они не являются киприотами-греками или греками. Путешественники, въезжающие в ТРСК из Турции или других стран, не могут попасть на южную сторону. В результате процветание ТРСК не сравнялось с процветанием его южных соседей.
  В то время как Республика Кипр расширила свою половину города, включив в нее современные торговые центры и бизнес-центры, часть ТРСК остается слаборазвитой, малонаселенной и находится в состоянии бедности.
  Греки и турки-киприоты всегда с энтузиазмом поддерживали свои стороны своей истории. Эти две точки зрения конфликтуют в своих интерпретациях фактов, и часто их прямо отрицают. Объективные стороны, такие как Великобритания или США, работали с киприотами, пытаясь помочь решить их проблемы, но обе стороны, похоже, уперлись в пятки. Тупиковая ситуация существует уже много лет. Когда случаи насилия время от времени вспыхивают в месте, которое сейчас называют «последним разделенным городом», как это часто бывает, неизбежным результатом является дальнейшая эскалация напряженности между двумя фракциями.
  Так называемая буферная зона вдоль «зеленой линии» составляет от ста метров в одном месте до пятисот в другом. Это жуткая ничейная земля, на которой время остановилось после турецкой «интервенции» 1974 года. Полоса, пересекающая Никосию и остальную часть страны, патрулируемая Организацией Объединенных Наций, окружена колючей проволокой, высокими заборами и знаки, запрещающие фотографировать. Здания, оставшиеся в буферной зоне, заброшены, разбомблены и в них мучительно тихо. Пропаганда обеих сторон отображается на соответствующих границах, так что любой посетитель, решивший пересечь линию, увидит обе точки зрения. Над северными воротами висит баннер, чтобы его могли прочитать люди, едущие на юг. «Часы нельзя повернуть вспять» — так гласит надпись на английском языке.
  Ворота буферной зоны между южной и северной Никосией известны как контрольно-пропускной пункт дворца Ледра. Ledra Palace когда-то был самым роскошным отелем Никосии. Сейчас это штаб-квартира ООН, расположенная посреди буферной зоны между двумя военными воротами. Посетителям разрешено ходить по нейтральной полосе в течение дня, но ночью доступ запрещен. Во время пятиминутной прогулки между воротами посетители увидят многочисленных солдат. На южной стороне расположена темно-коричневая камуфляжная форма киприотов-греков и греческой армии. На северной стороне — зеленая камуфляжная форма турок, а посередине — светло-коричневая форма Организации Объединенных Наций.
  В пять часов следующего дня после того, как штаб-квартира Поставщиков была взорвана на куски в Остине, штат Техас, вдоль Зеленой линии в Никосии все было относительно мирно. Четверо турецких солдат, охранявших ворота на северной стороне, официально закрылись на этот день, и если в то время в ТРСК еще оставались туристы, они были бы вынуждены провести ночь в одном из ветхих отелей северной Никосии. Небольшая парковка за двухэтажным белогвардейским постом как раз освобождалась от такси и транспортных средств, принадлежащих работавшему в здании административному персоналу.
  Недалеко от гауптвахты по улице Кемаля Зейтиноглу медленно двигался темно-зеленый «Плимут» 1987 года выпуска. Слово «Такси» было напечатано на английском языке на пузыре сверху автомобиля, как и на всех такси в Никосии. Водитель подождал минуту, глядя на пустую улицу, ведущую на юг. Ровно в пять десять машина с визгом шин ворвалась в сумеречную тишину, вылетела на улицу и помчалась к проспекту. Он свернул направо, не останавливаясь, и теперь направлялся на юг, прямо к воротам контрольно-пропускного пункта.
  Турецкие солдаты увидели приближающуюся машину и сначала подумали, что таксист слишком много выпил. Однако по мере приближения он увеличил скорость, чтобы прорваться через ворота и незаконно проникнуть в буферную зону. Четверо мужчин одновременно вскочили и выбежали на улицу, готовые выхватить оружие. Водитель «Плимута» резко нажал на тормоза и вывернул руль так, что машина с визгом развернулась на 180 градусов перед зданием КПП.
  С заднего сиденья такси выскочила фигура в противогазе, капюшоне и камуфляжной защитной одежде. Солдаты, растянувшиеся полукругом лицом к кабине, кричали на фигуру и готовились открыть огонь. Прежде чем они успели, фигура бросила гранату на землю перед мужчинами. Это застало их врасплох, и у них не было времени среагировать, прежде чем он взорвался им прямо в лицо.
  Химическая граната образовала огромное белое облако. Четверо солдат не пострадали от взрыва, но были ослеплены дымом. Было в этом что-то такое, что раздражало их глаза и чрезвычайно затрудняло дыхание. Они упали на землю и ощупью пробирались к тому месту, которое, по их мнению, было безопасным. Один мужчина услышал рев двигателя такси, которое уехало через полминуты после взрыва. Когда через три минуты дым наконец рассеялся, мужчины все еще кашляли и задыхались. Они не заметили, что на стене здания КПП из баллончика была нарисована цифра «5». На земле под номером стояла небольшая алебастровая статуя Афины, греческой богини мудрости.
  Солдаты поднялись на ноги, а один заполз на пост охраны, чтобы позвонить властям. Он смог набрать номер и рассказать своему вышестоящему офицеру о том, что только что произошло. Затем он сильно заболел, и у него начались судороги.
  Когда полиция и другие солдаты прибыли на контрольно-пропускной пункт, двое солдат были мертвы, а двое других были почти мертвы. За полчаса с момента взрыва гранаты перед ними мужчины почувствовали ряд симптомов, которые возникли внезапно и без предупреждения перерастали один в другой. Затруднение дыхания привело к сильной тошноте и рвоте, судорогам, непроизвольной дефекации, судорогам и, наконец, снижению частоты сердечных сокращений. Они были убиты нервно-паралитическим веществом зарином, особенно опасным химическим веществом, которое действовало быстро и агрессивно.
  Что касается «Плимута» и загадочной фигуры в маске, совершившей нападение, то машина была брошена в трех кварталах к северу от контрольно-пропускного пункта. Убийца прыгнул в «Фольксваген» 1988 года выпуска и теперь невинно направлялся в сторону портового города Фамагуста.
  Турецкая Республика Северного Кипра использует два крупных порта в северо-восточной части острова. Кирения, расположенная непосредственно к северу от Никосии, представляет собой в основном пассажирскую гавань, пункт въезда в основном для турецких туристов и иммигрантов. Фамагуста, расположенная на восточном побережье Кипра, является портом для судоходства и торговли. Как и Никосия/Лефкосия, это город-крепость, и он, безусловно, знавал лучшие дни. Вероятно, город с самой долгой и яркой историей на Кипре, Фамагуста несколько раз переходил из рук в руки. Теперь флаг ТРСК, который похож на турецкий красно-белый флаг, за исключением того, что цвета перевернуты, развевался на ветру у причала на Шекспир-стрит.
  На северо-восточной береговой линии доминируют сами доки, вход в город, называемый Морскими воротами, и впечатляющая древняя цитадель, известная как Замок Отелло. Предположительно, Шекспир основал свою знаменитую пьесу на цитадели и легендарном темнокожем итальянском наемнике, сражавшемся на стороне венецианцев и прозванном il Moro, «Мавр».
  Одинокий мужчина, стоявший в темноте на крыше замка, мог видеть только длинный дощатый настил, уходящий на юго-восток. Он также мог видеть небольшой белый турецкий сторожевой пост, один работающий кран и два корабля, пришвартованных в порту. Один из кораблей был загружен продовольствием и припасами из Турции. Глядя в бинокль, он осмотрел край причала и наконец увидел замаскированную фигуру, вышедшую из тени. Вовремя.
  Фигура повернулась к замку и трижды сверкнула фонариком. Это был сигнал для мужчины подготовить путь к отступлению. Он заметил одну вспышку фонариком и спустился по темным каменным ступеням на первый этаж замка. Он заплатил за вход, чтобы попасть внутрь цитадели в рабочее время, и нашел место, где можно было спрятаться до темноты. Теперь все, что ему нужно было сделать, это использовать длинную деревянную лестницу, которая, как он знал, должна была находиться в сарае, и перелезть через стену замка на улицу.
  Тем временем на причале фигура в камуфляжном защитном снаряжении, противогазе и капюшоне подползла к одинокому белогвардейскому посту. В это время ночи на стенде находились только два турецких солдата. Разгрузка корабля снабжения должна была состояться утром. Безопасность обычно была надежной, и не было необходимости размещать вокруг корабля дополнительную охрану. У солдат не было причин полагать, что док Фамагусты вот-вот станет последней целью самого искусного и подготовленного убийцы Средиземноморья. Числовой Убийца, вероятно, был прав, полагая, что в мире нет никого лучше, кто бы справился с этой работой.
  Убийца смело подошел к посту охраны и встал в дверях. Двое турецких охранников с удивлением посмотрели на устрашающую фигуру перед ними. В течение короткого момента мужчины смогли взглянуть на своего убийцу, все, что они могли видеть, это противогаз и его подобие головы насекомого.
  Number Killer застрелил обоих мужчин из Daewoo DH380, полуавтоматического пистолета двойного действия, произведенного в Южной Корее. Глушитель заглушал звук пуль калибра .380, которые врезались в солдат и отбрасывали их к стене. Они рухнули на пол, истекая кровью.
  Фигура в камуфляже быстро подошла к кораблю, пришвартованному в нескольких метрах от него. Одинокий матрос находился на палубе и курил сигарету. Убийца спокойно дошёл до конца трапа и начал подниматься на борт корабля. Турецкий моряк увидел перед собой странное существо и был слишком напуган, чтобы закричать. «Дэу» произвел еще один выстрел, скинув моряка через поручень в воду.
  Другой матрос крикнул снизу по-турецки. "Что происходит?" он закричал. Численный Убийца уверенно открыл люк и спустился по ступенькам в недра корабля. Потребовалось еще две пули, чтобы убедиться, что в живых нет никого, кто мог бы стать свидетелем следующего акта убийцы.
  Он открыл грузовой отсек и вошел внутрь. Корабль был полон столь необходимой еды с материка. Там были ящики с овощами, коробки с яйцами, мешки с картошкой и другими продуктами. Продовольствия было достаточно, чтобы заполнить все продуктовые рынки северного Кипра как минимум на три дня. Если бы все пошло по плану, когда товары были бы разгружены и отправлены в разные части ТРСК, они были бы покрыты невидимыми и смертельными микробами.
  Фигура в защитном костюме сняла рюкзак и поставила его на пол. Он быстро открыл его и достал металлическую канистру. Он открутил крышку и обнаружил четыре стеклянных пузырька с жидкостью, прикрепленные к внутренней части канистры. Затем Числовой Убийца достал из рюкзака пистолет-распылитель. Это был тип повседневного садового инструмента, используемого для обработки пестицидов. Канистра с флаконами идеально подошла к задней части краскопульта.
  Убийца встал и начал опрыскивать ящики с овощами. Головки салата и картофеля были покрыты тонким туманом. Хлеб и яйца были покрыты химикатами без вкуса и запаха. Через десять минут «Цифровой убийца» эффективно опорожнил распылитель, и весь грузовой отсек был покрыт уже высыхающей жидкостью. Оставалось выполнить еще одно задание. Покопавшись в сумке с фокусами, убийца достал баллончик с краской и нарисовал на стене грузового отсека цифру «6». Затем он осторожно поставил на пол небольшую алебастровую статую Гермеса, древнегреческого бога торговли, коммерции и богатства. Он быстро собрал свое снаряжение и покинул корабль тем же путем, которым пришел.
  На пристани по-прежнему не было никакой активности. Тела двух охранников еще никто не обнаружил. Численный Убийца спокойно пошел по тротуару к Морским Воротам. Веревка, которую он оставил ранее, все еще была там. Он перелез через стену и через колючую проволоку. На этот раз он потянул за веревку, сидя на вершине стены, оседлав колючую проволоку. Внизу, по другую сторону стены, стоял коммунальный грузовик. Это был тот тип, который использовался для строительства и обслуживания шоссе, а задняя часть была засыпана песком. Убийца спокойно прыгнул в него.
  Человек, который был на вершине замка Отелло, сидел на водительском сиденье грузовика. Он услышал стук убийцы, приземлившегося на песок. Это был его сигнал, и он завел грузовик и направился на северо-запад от Фамагусты по главной дороге Ченгиз Топель.
  Если бы час спустя не произошел анонимный звонок в полицию Фамагусты, продовольствие на борту корабля было бы разослано, чтобы накормить более восьмидесяти тысяч киприотов-турок. Голос на другом конце линии говорил по-английски и не звучал ни по-гречески, ни по-турецки. Сообщение заключалось в том, что продукты питания на грузовом корабле в доке необходимо сжечь. Ни при каких обстоятельствах нельзя входить в трюм без защитной одежды и противогазов, поскольку внутри был распространен смертоносный биологический агент. Звонок поначалу был отклонен как розыгрыш, но один полицейский-турок-киприот решил, что не помешает сходить и посмотреть. Когда он обнаружил мертвых солдат на посту охраны, он забил тревогу.
  К полудню следующего дня власти установили, что, если бы продукты питания были отправлены в конечные пункты назначения, в течение недели Северный Кипр был бы поражен разрушительной чумой сибирской язвы.
  Солнце светило на Анаватосе, и день на Хиосе был не по сезону теплым для ноября. Утром там была пара туристов из Италии, но к полудню они ушли. Итальянцы понятия не имели, что средневековая крепость на вершине скалы маскирует современный комплекс штаб-квартиры Декады. Они прошли прямо через каменный люк, совершенно не подозревая о встрече, происходящей внизу, в квадратном конференц-зале.
  Монада была недовольна. Присутствовали восемь членов его элитной группы. Подушка, которую обычно занимал Номер Десять, оказалась свободной. Монада обошлась без многих формальностей встреч и началась всего после пяти минут молчания. Он играл на лире и говорил.
  «Добро пожаловать», — сказал он тихим голосом, который загипнотизировал его последователей. «Я рад сообщить, что миссия номер пять прошла полностью успешно. Четверо турецких солдат на незаконно оккупированном северном Кипре были ликвидированы. Миссия номер шесть также была реализована весьма успешно, и я должен похвалить номер два, «Дуаду», за храбрость и хорошо выполненные две работы. Однако я с сожалением сообщаю вам, что миссия номер шесть не увенчалась полным успехом. Хотя Номер Два выполнил миссию, она не достигла нашей конечной цели — распространения сибирской язвы на северном Кипре. Дело было обнаружено властями до того, как грузовое судно было разгружено».
  Остальные члены Декады выглядели обеспокоенными. Номер Два был особенно зол.
  Монада поднял руки, чтобы их успокоить. «Не беспокойтесь, друзья мои. У меня есть ответ. Я знаю, что произошло. Боги были добры ко мне и открыли мне источник предательства в нашей организации. Но прежде чем предатель предстанет перед судом, у меня есть другие серьезные новости. Номер Десять больше не присоединится к нам. Доктор Андерсон был арестован в США два дня назад. Официального подтверждения я пока не получил, но полагаю, что она, вероятно, уже мертва. Я уверен, что она последовала бы нашей самой строгой политике и покончила бы с собой, а не подверглась допросу. Это позор."
  Номер Два изо всех сил старалась контролировать свои эмоции. Она посмотрела на Номер Восьмой, который признал ее боль.
  «Монада» продолжила: «Декада разорвала деловые связи с боевиками в Техасе. Они нам больше не нужны. Отныне Единое станет Многим благодаря нашим собственным усилиям. К сожалению, нам придется несколько пересмотреть наши планы. Миссия номер семь теперь должна быть использована для борьбы с предателем организации».
  Монада дважды хлопнул в ладоши. Вошел солдат в темно-зеленой камуфляжной форме, таща за руку молодого человека. Остальные члены Декады не знали его в лицо, но знали, кто он такой.
  «Верные члены, — сказала Монада, — я представляю вам Чарльза Хатчинсона, англичанина. Он, как и его отец, враг Десятилетия. Он предупредил кипрские власти о том, что грузовое судно в Фамагусте заражено. Вы отрицаете это обвинение, мистер Хатчинсон?
  «Ты убил моего отца, ублюдок», — выплюнул Хатчинсон.
  «Ваш отец не смог предоставить нам ценную информацию, которая нам была нужна. Вместо того, чтобы предоставить его нам, он попытался обратиться к британским властям и разоблачить нас до того, как мы достигнем нашей первой группы целей. Он должен был умереть».
  Чарльз Хатчинсон внезапно понял, какова его судьба. Он начал дрожать от страха.
  — Слушай, — пробормотал он, — прости… Я просто расстроился из-за отца…
  — Избавьте нас от своих мольб, — приказала Монада. «Вы знаете, что случилось с поставщиками в Техасе? А нашему верному номеру десять, доктору Эшли Андерсон?
  Хатчинсон, потерявший дар речи от страха, быстро покачал головой.
  «Их больше нет. Лаборатория была уничтожена Номером Десять, как и было приказано. Имена основных сотрудников организации Поставщиков были переданы ФБР в Америке вместе с компрометирующими доказательствами. Пока мы говорим, их окружают. Штаб был обнаружен и подвергнут обыску. Нам придется найти замену Номеру Десятому. Я найму одного из наших наиболее лояльных сотрудников».
  Монада встала и подошла к Чарльзу Хатчинсону. Он положил руку у основания головы молодого человека и крепко сжал его.
  «Декада!» — с силой сказала Монада. «Представляю вам Чарльза Хатчинсона, предателя и врага наших принципов. Что скажешь ты, виновен или невиновен?»
  "Виновный!" - воскликнули восемь последователей.
  Монада повернулась к Хатчинсону и сказала: «Я так люблю короткие испытания. Это решено. Вы стали Ограниченным. Теперь вы должны присоединиться к Единому. Возможно, когда Один станет Многим, ты будешь прощен».
  Монада слегка кивнула охраннику, который вытащил Хатчинсона из комнаты.
  Средневековый замок на вершине Анаватоса находился на краю скалы, которая почти на четверть мили спускалась вниз к лесистому холмистому ландшафту. Это было захватывающее зрелище, когда стоял у небольшой каменной стены, служившей некоторой защитой посетителям руин.
  Каменный люк открылся, и трое охранников вытеснили Чарльза Хатчинсона наружу. Он кричал и плакал, но рядом не было никого, кто мог бы его услышать. Его не услышали даже пожилые жители, жившие у подножия разрушенного города. Только несколько птиц, кружащих над зловещей пропастью перед ним, могли услышать его крики.
  Охранники подвели его к краю обрыва и завязали ему глаза. Он был слишком потрясен, чтобы понять, о чем они спрашивают. Охранники пожали плечами и сняли повязку. Хатчинсон знал, что умрет, но не знал, как. Он полагал, что они собираются забрать его из Анаватоса и отвезти куда-нибудь в отдаленное место.
  Когда пришёл толчок, он был удивлён.
  Наблюдая за происходящим на видеомониторе изнутри комплекса, Монада кивнул головой и произнес молитву богам. Он был доволен. Они сказали ему, что он был достойно отомщен.
  Номер Два стояла позади него, изо всех сил стараясь сохранить свои чувства при себе. По крайней мере, Номер Десять привел свой план в действие еще до своей смерти. Теперь ей и Номеру Восьмому предстояло довести дело до конца.
  
  OceanofPDF.com
  ДВЕНАДЦАТЬ
  
  СКРЫТОЙ ПОВЕСТКИ ДНЯ?
  
  БОНД ПРОВЕЛ ЕЩЕ ДВА С ПОЛОВИНОЙ ДНЯ В ЭКЗАСЕ , А ЗАТЕМ ВЕРНУЛСЯ В Лондон как раз вовремя, чтобы получить известие о нападениях Number Killer на Кипре. Он зашел в квартиру и быстро осмотрел аккуратно сложенную стопку почты и газет за последние несколько дней. Бонду потребовалось пару часов, чтобы привести себя в порядок, а затем на «Бентли» поехать в офис как раз к отчету. Все еще было дождливо и холодно.
  Зеленый свет замерцал над дверью как раз в тот момент, когда Бонд вошел в приемную Манипенни.
  «Похоже, нет времени на болтовню, Джеймс», — сказала она. Зеленый свет был сигналом Бонду войти внутрь. Он поднял брови, глядя на Манипенни, и продолжил.
  М. стояла спиной к Бонду, глядя в большое панорамное окно, выходившее на Темзу. Он подождал немного, прежде чем сказать: «Добрый день, мэм».
  Она повернулась и указала на черный стул перед своим столом. «Садись, 007», — сказала она, затем вернулась к своему столу и села напротив него. Морщины на ее лице, казалось, стали более заметными. Бонду показалось, что она выглядит усталой и бледной.
  — С вами все в порядке, мэм? он спросил.
  — Да, да, — вздохнула она. «Это были трудные несколько дней».
  "Я могу представить."
  «Меня призвали помочь адвокатам Альфреда с его имуществом. Его бывшие жены не хотели иметь с ним ничего общего, хотя, полагаю, он, вероятно, оставил им что-то приличное в своем завещании. Теперь я знаю, что чувствуют знаменитости, когда их личная жизнь выставляется напоказ. Это не дошло до таблоидов, но мое имя было упомянуто в некрологе «Таймс» . Я хотел бы уехать в деревню на месяц или около того».
  — Возможно, тебе стоит, — сказал Бонд.
  «Это было бы трусливо. Забудь это. Я только что разговаривал с Мэнвиллом Дунканом. Он вернулся с Ближнего Востока совершенно расстроенным. Мэнвилл почти так же расстроен смертью Альфреда, как и я. Он не подходит для работы Альфреда, но, я полагаю, в качестве временной замены он справится. Вы слышали о том, что произошло на Кипре?
  «Да, я прочитал брифинг».
  «Еще две атаки. Один в Никосии и один в Фамагусте. Оба направлены против турецкой стороны. Больше цифр. Еще статуэтки греческих богов. Было благословением, что кто-то позвонил властям киприотов-турок и предупредил их об отравленной пище. Хоть кто-то на нашей стороне.
  «Это не имеет смысла», — сказал Бонд. «Зачем атаковать наши британские базы, а затем идти и наносить удары по туркам? Мы находимся на Кипре не для того, чтобы защищать турецкое присутствие. Во всяком случае, мы не одобряем их оккупацию так же, как и остальной западный мир».
  — Совершенно верно, — сказал М. «Турция — единственная страна, которая ввела санкции против своего правительства на северном Кипре. Мы не признаем ТРСК настоящей республикой, просто это проще сказать, чем «незаконно оккупированный северный Кипр». Я боюсь, что мир слишком долго мирился с оккупацией, главным образом потому, что во многом турки были правы, вмешавшись. По их словам, киприоты-греки совершили невыразимые поступки по отношению к киприотам-туркам в 1960-х годах, перед греческим военным переворотом. Турция якобы защищала свой народ. Заметьте, я не защищаю турок. Они совершили ужасные злодеяния на Кипре. Но неважно. Расскажи мне о Поставщиках.
  «Нам больше не придется беспокоиться о поставщиках», — сказал он. «Их организация полностью ликвидирована. Я оставался там два дня, помогая в расследовании. Они совершили обыски в домах всех подозреваемых членов Поставщиков и произвели ряд арестов. Главным штабом и складом оружия был сарай в Бастропе, небольшом городке недалеко от Остина. Количество найденного ими химического оружия просто ошеломляло. Сейчас считается, что Поставщики были одной из крупнейших и наиболее влиятельных дистрибьюторских организаций в мире. ФБР обнаружило доказательства того, что продажи осуществлялись более чем пятидесяти клиентам по всему миру».
  «Кто был вдохновителем всего этого?»
  «Они все еще пытаются это выяснить. Это единственный глюк. Первоначальный босс находится в тюрьме. Мы не знаем, кто был временным начальником, но, судя по всему, он скрылся. Никто из арестованных не будет говорить. Я больше ничего не мог сделать для ФБР, поэтому вернулся. Теперь это их шоу».
  — Что случилось с женщиной из клиники?
  Бонд нахмурился. "Она умерла."
  «Самоубийство?»
  Он кивнул. «Она не дала им возможности допросить ее. Проглотил таблетку концентрированного цианида калия».
  М. постучала пальцами по столу. «Зачем ей это делать? Что она знала?
  «Она работала не на Поставщиков, а на кого-то другого. Она упомянула, что ее приказ исходил от «вышестоящего начальства». У меня определенно сложилось впечатление, что она не была лояльна к Поставщикам.
  «Она была связана с нашим Убийцей Номеров?»
  «Я верю в это, да. Арсенал Численного Убийцы поступил от Поставщиков. У меня нет доказательств, но я в этом уверен».
  — А как насчет сына Альфреда?
  Бонд покачал головой. «ФБР выследило его после того, как он покинул Остин. Он вылетел в Лондон и, видимо, провел здесь день, занимаясь делами своего отца. Ты говорил с ним?
  "Нет. Я пытался связаться с ним, но он весь день был связан с адвокатами. Следующее, что я узнал, это то, что он уехал из страны».
  "Это верно. Он улетел в Афины. Он уже прибыл, когда мы все узнали, где он находится. Таможне было уже слишком поздно его остановить».
  — Так он где-то в Греции?
  «Это то, что мы предполагаем. ReproCare принадлежала BioLinks Limited, крупной фармацевтической фирме в Афинах. Нам придется разобраться в этом».
  М встал и налил два стакана бурбона. Она протянула один Бонду, не спрашивая, хочет ли он этого.
  «Теперь, когда он доставил свою посылку с химикатами тому, кому Поставщики их продали, вы не думаете, что он вернулся домой?» она спросила. «Наверняка он знает, что Поставщиков больше нет».
  «Он либо скрывается, либо где-то прячется».
  — Или он мертв.
  «Такая возможность тоже есть». Бонд сделал глоток бурбона. «Мужчины в том доме в Остине не относились к нему как к равному. Первой моей мыслью было, что его держат в плену. Поставщики охотились за файлом на компьютере мистера Хатчинсона. Они не нашли его. Если бы мы знали, что содержится в файле, это бы нам очень помогло».
  «Вы помните, что Альфред собирался показать нам кое-что, касающееся дела Кипра?»
  "Да. Что это было?"
  "Я не знаю. Он мне не сказал. Мы также хорошо осмотрели его квартиру. Интересно, имел ли Чарльз отношение к этой информации?
  «ФБР совершило обыск в особняке на холме в Остине, и он оказался совершенно пуст. Оккупанты поспешно ушли. Даже мебели не было. Однако Лейтер выяснил, кому принадлежит дом: греку по имени Константин Романос.
  «Я слышал о нем», сказал М. «Он какой-то учитель/магнат?»
  Она начала вводить его имя на своем компьютере.
  «Правильно», сказал Бонд. «Независимо богатый, он уважаемый математик в Афинском университете. Он также писатель и философ. Я пока мало что о нем знаю, я только что сам посмотрел его на компьютере».
  Он постучал по папке с файлами на коленях и открыл ее. «Однако мужчина на этой фотографии — не тот мужчина, которого я видел в доме». Бонд достал черно-белый рекламный снимок Константина Романоса. Мужчина, которого он видел в доме, был культуристом с огромными руками, темными волосами и густыми усами. Мужчине на фотографии было за пятьдесят, он был высоким и худым. Его вьющиеся волосы были темными, но с намеком на седину. Поразительно красивый, он выглядел как кумир экрана в осенние годы своей карьеры.
  «Здесь не так уж много. Я уже отправил запрос в участок G и в греческую секретную службу, чтобы получить о нем дополнительную информацию. По данным Records, Романос чист, но я нашел кое-что интересное. У него есть один живой член семьи, троюродный брат Василис, который был чемпионом по бодибилдингу в своем родном городе в Греции. Его фотографии нет, но человек, управлявший особняком Романоса в ту ночь, когда я там был, немного напоминал Романоса. Это мог быть его двоюродный брат.
  «Зачем Романосу дом в Техасе?»
  «Одним из нескольких достижений Константина Романоса было то, что он в течение пяти лет работал приглашенным профессором на философском факультете Техасского университета. Это было примерно в то же время, когда Альфред Хатчинсон также был приглашенным профессором в колледже».
  Это было пугающее совпадение. М. ничего не сказал, поэтому Бонд продолжил: «Мы знаем, что Чарльз Хатчинсон доставил в Афины партию химического оружия для Поставщиков. Откуда он ушел – загадка. Нам нужно его найти».
  Она кивнула. "Я согласен. Вам предстоит отправиться в Афины. Узнайте, что случилось с Чарльзом Хатчинсоном, и посмотрите, сможете ли вы встретиться с этим парнем Романосом. Наблюдайте за ним. Я позабочусь о том, чтобы вы получили полное сотрудничество со стороны греков, и мы постараемся получить больше информации об этой фармацевтической компании».
  М. встал и медленно подошел к окну. Снова шел дождь. «Знаете, Альфреда могли убить, потому что он узнал, что задумал его сын. Он никогда не говорил о Чарльзе. Единственный раз, когда он это сделал, это сказал, что его сын был для него «позором».
  Бонд не хотел говорить, что он подозревал Альфреда Хатчинсона в чем-то большем, чем просто в отсутствии позитивных отношений между отцом и сыном. Совпадение того, что Хатчинсон и Романос находились в одном и том же техасском городе в течение пяти лет, было слишком убедительным. Они должны были знать друг друга. Что, если сам Хатчинсон был связан с Поставщиками? Он мог использовать дипломатическую почту как средство доставки оружия в другие страны.
  «Меня беспокоит характер нападений», - сказал М. «Наши люди пытаются определить, какое значение могут иметь статуэтки греческих богов. Боюсь, цифры просто складываются. Будет еще, но когда и где? Вы должны это выяснить. Серьезность атак также возрастает. Эта сибирская язва могла вызвать ужасную эпидемию. Многие люди погибли бы. Если оставить в стороне мою личную заинтересованность в этом вопросе, это может обернуться затруднительным положением, которое может поставить под угрозу национальную безопасность».
  Бонд ждал, пока она продолжит.
  «Ситуация на Кипре – это пороховой ящик, который вот-вот взорвется. Греция и Турция являются членами НАТО. Если бы они начали войну друг против друга, пострадала бы вся Европа. Правительство Турции уже некоторое время нестабильно. Мусульмане-фундаменталисты приветствовали бы возможность отобрать контроль у светских людей. Если бы они это сделали, то вскоре они сформировали бы опасные союзы с такими странами, как Иран или Ирак. Война с Грецией создаст серьезную нагрузку на страну, в которой уже двадцать процентов безработных. Фундаменталисты могли бы воспользоваться ситуацией».
  М передал папку с файлами обратно Бонду. — Я попрошу начальника штаба связаться с секретной службой Греции и сообщить им, что вы приедете утром. Один из их людей встретит вас в аэропорту. Я хочу знать, что случилось с Чарльзом Хатчинсоном. Идите по его следу. Если случится так, что он пересечет работу Константина Романоса, ты будешь знать, что делать.
  "Да, мэм."
  «У тебя всегда был талант обнаружить гору после того, как ты впервые нашел муху слона. Я рассчитываю на то, что ты сделаешь это снова. Вот и все, 007.
  Бонд встал, собираясь уйти, но заколебался.
  "Что это такое?" она спросила.
  Он покачал головой. "Ничего."
  "Нет, я знаю." Она на мгновение помолчала, а затем сказала: «Вы хотите сказать, что подозреваете, что Альфред имел какое-то отношение ко всему этому. Эта мысль тоже пришла мне в голову. Я стараюсь не позволять своим личным чувствам затмевать мои рассуждения, но отказываюсь верить в это, пока не увижу убедительные доказательства».
  — Конечно, — сказал Бонд.
  Она пристально посмотрела на него. Через мгновение ее глаза опустились. «Я сожалею о той ночи, Джеймс. Люди, которые на вас работают, никогда не должны видеть вас в таком незащищенном состоянии. Я чувствую себя таким… униженным.
  — Не думайте об этом больше, мэм, — сказал Бонд. «Все мы переживаем травмы в своей жизни. Просто успокойтесь, зная, что вы среди друзей».
  Она подняла глаза и сказала: «Спасибо. Я также хочу поблагодарить вас за то, как вы со всем этим справляетесь. Той ночью Таннер почти позвонил 004, но я попросил его позвонить тебе. Я знал, что ты… поймешь.
  Бонд не знал, что сказать, поэтому успокаивающе кивнул и вышел из комнаты.
  Он всегда будет помнить этот момент в последующие месяцы. С тех пор уровень взаимного уважения между ними значительно усилился.
  Бонд заглянул в свой кабинет и нашел сообщение о необходимости позвонить Феликсу Лейтеру. Когда он дозвонился до него, Лейтер сказал: «Джеймс! Рад, что ты добрался до меня!»
  — Что такое, Феликс?
  «Послушай, ты знаешь тот металлический портфель, который ты заметил в Бастропе?»
  "Да?"
  «В нем было какое-то странное дерьмо, друг мой. Его открыли в условиях карантина, но все, кто с ним контактировал, мертвы. Я говорю вам, что эта ошибка не похожа ни на что, что мы когда-либо видели. Он вызывает симптомы, похожие на отравление рицином, но это микроб – он заразен! Материал был опечатан и отправлен в Центры по контролю заболеваний в Атланте».
  "Христос. Что именно было внутри футляра?
  «Образцы спермы. В сперме были спрятаны крошечные пузырьки жидкости. Один из них был сломан. Мы думаем, что ошибка была во флаконе. И это еще не все».
  "Что?"
  «Очевидно, в Лос-Анджелесе и Токио тоже происходит странная эпидемия. Таинственные болезни, убивающие людей направо и налево».
  «Я помню, как об этом упоминал ваш агент из ФБР».
  «Я только сейчас узнаю подробности, но это продолжается уже несколько дней. В любом случае, у них там паника. Они опечатали здания, чтобы не выпускать больных людей, а чиновники здравоохранения работают как сумасшедшие, чтобы выяснить, что происходит. Мы узнали об этом только сейчас, потому что власти в соответствующих городах сначала хотели сохранить это в тайне. Мне интересно, идентичен ли найденный вами микроб жукам из Лос-Анджелеса и Японии».
  «Боже мой, Феликс, я думаю, что Чарльз Хатчинсон в последнее время вел немало таких дел. Не только Лос-Анджелес или Токио!»
  — Я тоже так думаю, Джеймс. И все записи ReproCare уничтожены. ФБР внезапно очень забеспокоилось. Нам необходимо выследить эти случаи и изолировать их. Они уже начали проверять каждую медицинскую клинику в тех городах, которые вы видели на компьютере в ReproCare. Блин, Нью-Йорк и Лондон. Вы понимаете, сколько времени это займет?»
  "Я понимаю. Я немедленно предупрежу М, и мы сможем помочь здесь».
  "Это мой мужчина. Спасибо. Не паникуйте пока. Нет никаких доказательств того, что обнаруженная вами ошибка та же самая, что и в Лос-Анджелесе и Токио».
  «Отправляйте мне по факсу любую другую информацию, как только ее получите, хорошо?»
  Они пожелали друг другу удачи и попрощались.
  Бонд повесил трубку и вернулся к М.
  Мало ли он знал, что шестидесятидвухлетняя женщина уже заразилась первым лондонским случаем болезни Уильямса после переливания крови в больнице в Твикенхэме.
  У Альфреда Хатчинсона был офис недалеко от Букингемского дворца на Касл-лейн. Джеймс Бонд вышел из такси, перешагнул через большую лужу грязной дождевой воды на тротуар и вошел в здание. Он назвал свое имя охраннику, и ему сказали подняться.
  Мэнвилл Дункан держал дверь открытой и ждал Бонда, когда тот вышел из лифта.
  "Мистер. Бонд, это сюрприз», — сказал он. «Я только что вернулся с Ближнего Востока. Завтра я уезжаю во Францию.
  «Я просто отниму у вас минутку времени», — сказал Бонд. Они пожали друг другу руки, и Бонд еще раз отметил, что рукопожатие Дункана было липким.
  — Заходите, заходите.
  Офис был элегантно оформлен в величественном эдвардианском стиле. Бонду показалось, что он вошел в библиотеку величественного особняка.
  «Здесь работал Альфред», — сказал Дункан. «У меня едва хватило времени перевезти вещи из моего старого офиса. Я обнаружил, что легче просто оставаться там, где я был!» Он повел Бонда в приемную, где Бонд заметил на столе портрет жены Мэнвилла Дункана. Повсюду были разбросаны бумаги и папки, что свидетельствовало о некоторой неорганизованности временного посла.
  — Сядьте, пожалуйста… о, просто уберите эти книги в сторону. Что я могу для тебя сделать?» Дункан сел за стол и посмотрел на Бонда.
  «В вечер вечеринки сэра Майлза г-н Хатчинсон сообщил нам, что у него есть некоторая информация о деле Кипра. Он планировал передать его нам с М на следующий день. Вы хоть представляете, что это было?»
  «М сказал мне об этом. Боюсь, я понятия не имею.
  «На его компьютере в Остине был файл. Кое-что важное. Возможно, у него была копия здесь. Есть какие-нибудь мысли относительно того, что там могло быть?
  Дункан подумал минуту и покачал головой. — Нет, и МИ-5 проверила его жесткий диск. Я не могу себе представить, что это было».
  «Что вы знаете о Чарльзе Хатчинсоне?»
  «Я знаю, что он плохой человек. Он сделал несколько вещей, которые, слава Богу, никогда не были обнародованы».
  "Ой?"
  «Вскоре после того, как его отец стал послом мира, Чарльз был арестован в Германии за пьянство и нарушение общественного порядка. Несколько месяцев спустя его едва не привлекли к ответственности за изнасилование на Филиппинах. Его отец добился снятия обвинений. Не знаю, правда это или нет, но Чарльзу это сошло с рук».
  «Как часто они виделись?»
  «Чаще, чем показал Альфред. Он часто ездил в Техас, потому что ему там нравилось. Я уверен, что он видел своего сына, когда был в Остине».
  «М. говорит, что Хатчинсон разочаровался в Чарльзе».
  «Вы этого не узнаете. Мальчик часто сопровождал Альфреда в дипломатических поездках. Чарльз действовал бесплатно под дипломатическим зонтиком. Он должен увидеть мир. Ему удалось увековечить свой имидж плейбоя и попасть в неприятности, но при этом не попасть в беду. Дипломатическая неприкосновенность имеет свои преимущества».
  «Вы знаете что-нибудь о клинике в Остине, где работал Чарльз?»
  "Нет. Альфред редко рассказывал о том, что Чарльз делал в Остине. Я знаю, что он был недоволен тем, что Чарльз бросил университет. Он думал, что мальчик не соответствует своему потенциалу. Но что касается его занятий или деятельности, я не думаю, что Альфреда это действительно волновало. Если вы спросите меня, я думаю, что Альфред знал , что Чарльз задумал что-то незаконное.
  "Откуда вы знаете?"
  «Я не могу точно понять это. Именно так он часто говорил о своем сыне. Он как будто защищал его от чего-то. Это напомнило мне: я только что вспомнил, что он поссорился по телефону с Чарльзом примерно за неделю до его смерти. Я не мог этого понять, но слышал, как Альфред сказал Чарльзу, что что-то «слишком опасно». Когда я вошел в офис, он как раз звонил. Его последними словами сыну были: «У меня нет другого выбора». »
  — Как ты думаешь, что это значит?
  «Боюсь спекулировать, но ты действительно хочешь знать, что я думаю?»
  "Да."
  «Я думаю, что сам Альфред что-то задумал», — серьезно сказал Дункан. «Я думаю, его пальцы были там, где их не должно было быть. Он использовал свое положение, чтобы чего-то добиться. У него были какие-то амбиции, цель. Я не могу этого объяснить, потому что не знаю, что это было. Просто у меня всегда сложилось впечатление, что у Альфреда есть скрытые намерения. Работая на Англию, он также работал и на себя. У него был какой-то грандиозный план».
  «Что-то криминальное?»
  Дункан пожал плечами. «Это всего лишь спекуляции. Тот факт, что над его сыном нависла темная туча, делает меня еще более подозрительным».
  — Хатчинсон когда-нибудь говорил о Кипре?
  «Только в рамках работы. Он был очень обеспокоен ситуацией там. Он чувствовал, что Кипр является одним из его приоритетов».
  «Как вы думаете, он поддерживал какую-то конкретную сторону?»
  — Если и был, то не упомянул об этом. Я думаю, что он был достаточно нейтральен по этому вопросу. Он всегда говорил, что обе стороны были неправы и знали это. Ни одна из сторон не хочет признавать свою неправоту, поэтому это соревнование на упрямство. Альфред надеялся принять участие в мирном процессе. Возможно, он хотел получить Нобелевскую премию».
  «Вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Константин Романос?»
  Дункан нахмурился, затем покачал головой. "Кто это?"
  «Философ и математик. Он учитель в Афинах, который однажды побывал в качестве гостя в Техасе одновременно с Хатчинсоном. Вы не помните, чтобы наш покойный посол упоминал его?
  "Нет."
  Бонд хватался за соломинку. Выглядело так, будто Мэнвилл Дункан ничего не знал. Даже его предположения были сомнительными. Тем не менее, инстинкты Бонда подсказывали ему, что Дункан был прав в одном: у Альфреда Хатчинсона действительно были скрытые намерения. Он задумал нечто, что не входило в его обязанности посла. Бонд тоже не знал, что это такое, но был полон решимости выяснить это.
  — Спасибо, мистер Дункан, — сказал Бонд, вставая. «Это все, что мне сейчас нужно. Удачной поездки завтра. Когда ты вернешься?"
  Дункан разобрал какие-то бумаги и нашел свой дневник. «Я буду во Франции два дня».
  «Если у вас возникнут какие-либо мысли, пожалуйста, свяжитесь с нами. Мне можно отправить сообщение».
  "Куда ты идешь?"
  «Я пытаюсь найти Чарльза Хатчинсона».
  "Я понимаю. Есть какой-нибудь намек на то, где он может быть?
  Бонд не хотел говорить. «Он где-то в Европе. Наверное, прячется.
  Дункан кивнул. "Вероятно. Ну удачи."
  Покидая офис и выходя под дождь, Бонд не мог избавиться от ощущения, что призрак Альфреда Хатчинсона смеется.
  
  OceanofPDF.com
  ТРИНАДЦАТЬ
  
  ГРЕЧЕСКИЙ АГЕНТ
  
  СЕРЖАНТ МАЙОР ПАНОС САМБРАКОС ВОЕННОЙ ПОЛИЦИИ ГРЕЦИИ _ _ _ _ _ _ _ Обычно он вставал на рассвете, готовый к плановой ежемесячной проверке замаскированных военных складов на острове Хиос. Однако на этот раз солнце уже садилось за горизонт, заливая Эгейское море туманным оранжевым светом. Он посмотрел на побережье Турции, хорошо видное на востоке, и все же находил удивительным, что они могли быть так близко к своим врагам и ни разу не раздались выстрелы.
  Самбракос, высокий молодой человек двадцати пяти лет, наслаждался своей ролью депутата. Это дало ему элитный статус, который позволил ему и его коллегам-полицейским получить доступ в любую часть острова. Возможность знакомиться с женщинами также была преимуществом, которое он не игнорировал. Однако большую часть времени он использовал свое положение, чтобы оказывать влияние на простых солдат. Это дало ему ощущение силы, позволяющей надеть униформу и принять другой, авторитетный образ. Ему нравилось расхаживать по улицам и писать цитаты, пока военнослужащие съеживались перед ним. Первоначально он боялся обязательной военной службы, но, получив должность в военной полиции, Самбракос пришел к выводу, что он отлично проводит время.
  Он также чувствовал себя важным, потому что работал над сверхсекретными проектами для одного из командиров Хиоса, бригадного генерала Димитриса Георгиу.
  Генерал обратился к нему два месяца назад с просьбой заменить недавно умершего офицера, человека, который двенадцать лет был личным помощником генерала. Офицер трагически погиб в автокатастрофе. Генерал спросил Самбракоса, хочет ли он, чтобы его рассмотрели на эту должность. Обязанности включали в себя строго секретные материалы, и все, что они обсуждали, было конфиденциальной информацией. Самбракос был удивлен, польщен и заинтригован тем, что сказал генерал Георгиу. Он с готовностью согласился выполнять тайные обязанности генерала в качестве своеобразного испытания.
  Одна из этих обязанностей оказалась простой, обыденной работой. Самбракосу пришлось осмотреть несколько оружейных бункеров, разбросанных по острову, которые ему лично показал генерал. В этих бункерах были спрятаны большие тайники с оружием и оборудованием, замаскированные так, чтобы их нельзя было увидеть сверху. Эти территории были заблокированы от публики заборами из колючей проволоки и устрашающими знаками, запрещающими использование камер. Задача сержанта-майора Самбракоса заключалась в том, чтобы в одиночку подъехать на джипе к каждому складу и убедиться, что все в безопасности. Ежемесячный осмотр занял у него целое утро, поскольку ему пришлось объездить весь остров.
  Сегодняшний вечер был другим. Генерал попросил его провести проверку, начиная с захода солнца. Это была третья инспекция Самбракоса, и он очень хотел преуспеть. К сожалению, у него также была ужасная головная боль. Накануне днем он выпил слишком много узо, а затем посетил званый обед, который длился до трех часов ночи. Не спав, сержант-майор явился на очередное дежурство в четыре часа утра.
  Самбракос, все еще полусонный, сел в военный джип Mercedes 240GD и уехал из своего лагеря. Он начнет с базы, расположенной на северной оконечности острова, и продолжит свой путь вниз. Склад там, возле небольшой деревни Вики, отличался от других по двум причинам. Во-первых, он не был отмечен, как другие пункты снабжения. Внешне это выглядело как заброшенный сарай. Во-вторых, там была старая ракета «Першинг-1а», у которой не было боеголовки. Генерал Георгиу лично сообщил Самбракосу, что греческие военные приобрели ракету у НАТО в начале восьмидесятых годов. Он был доставлен с пониманием, что, если когда-нибудь возникнет необходимость его вооружить, НАТО предоставит боеголовку. Генерал Георгиу убедил Самбракоса, что из-за уязвимого географического положения Греции, имеющей врагов на трех фронтах, ему удалось получить ракету «в кредит» у НАТО. У «Першинга» даже был собственный транспортный грузовик Ford M656, с которого его можно было запускать. Однажды Самбракосу пришлось ознакомиться с грузовиком, чтобы в случае необходимости можно было управлять им. Георгиу сказал Самбракосу, что он один из немногих людей, знавших о его существовании. Самбракос поклялся хранить тайну, поскольку было важно, чтобы Турция никогда не узнала, что у Греции есть «Першинг» на острове, расположенном так близко к ее берегам.
  Эту историю рассказал генерал Самбракосу, и фельдфебель наивно ему поверил.
  Джип двинулся по холмистой местности острова к северному берегу. В какой-то момент он проехал вдоль побережья. Он восхищался силуэтами полых камней, которые древние греки выкладывали вдоль берега через определенные промежутки времени. Они выглядели как ладьи на шахматной доске и использовались для предупреждения жителей деревни о приближении пиратских кораблей. Внутри камней постоянно хранились дрова, чтобы можно было зажечь пламя при появлении вражеского корабля. Дымовой сигнал был виден другим людям, стоящим вдоль линии, и поэтому люди были готовы дать отпор пиратам.
  Небо было черным, когда Самбракос в конце концов остановил джип на дороге в ста метрах от полуразрушенного старого сарая. Он выскочил и отпер два висячих замка, закрывавших ворота.
  Самбракос подошел к сараю и заметил, что замки на двойных дверях не заперты. Почувствовав прилив адреналина, фельдфебель распахнул двери.
  Когда он вошел внутрь, его сердце почти остановилось.
  Генерал Георгиу стоял там и ждал его. Он держал фонарик и портфель.
  Ракета и ее грузовик стояли в сарае позади генерала, сверкая в свете рабочих фар. Американский Pershing 1a, или MGM-31A, имеет длину почти тридцать пять футов и диаметр три с половиной фута. Она имеет дальность действия от 100 до 460 миль и является одной из самых успешных когда-либо созданных мобильных ядерных ракет. Его вспомогательное оборудование включает в себя автоматическую систему отсчета азимута, которая позволяет запускать «Першинг» из необследованных мест, а также адаптер последовательного запуска, который сокращает время реагирования и обеспечивает быстрое реагирование.
  — А, ты здесь, — сказал генерал. «Садитесь в грузовик. Мы куда-то везём ракету. У нас секретное задание.
  Самбракос был удивлен. "Сэр?"
  — Вы меня услышали, пойдем, — сказал Георгиу, затаскивая сержанта внутрь.
  Самбракосу это было не по душе. Что-то в поведении генерала его беспокоило.
  Из-за грузовика вышли еще двое мужчин, одетых в форму греческого парламента. Самбракос их не узнал и думал, что знает всех остальных членов парламента на острове.
  «О, это сержант Кандаракис и сержант Граммос. Они придут, — сказал генерал, поворачиваясь и направляясь к грузовику.
  Самбракос стоял на своем. Что бы ни происходило, это было неправильно. Он не знал точно, почему он так себя чувствовал, но инстинктивно восстал против приказа.
  «Сэр, мне нужно немного больше информации об этом», — сказал Самбракос. «Кто эти мужчины? Я никогда их раньше не видел».
  Генерал повернулся к своему помощнику и сказал: «Я отдал вам приказ, сержант-майор. Не подвергайте сомнению это. Пойдем."
  Теперь Самбракос понял, что что-то не так. Генерал сам казался испуганным. Было очевидно, что он делает что-то не так, и он не хотел, чтобы ему бросали вызов.
  Генерал снова повернулся к нему и сказал: «Самбракос? Ты идешь?"
  — Нет, сэр, — сказал Самбракос.
  Генерал прищурился на молодого человека. Он покачал головой и сказал: «Я знал, что мне не следовало приглашать тебя в такой короткий срок. У меня не было времени проверять, справишься ли ты на самом деле. Что ж, похоже, это не сработает».
  Генерал повернулся и ушел, кивнув двум другим мужчинам.
  Самбракос был слишком ошеломлен, чтобы среагировать, когда один из них поднял пистолет и выстрелил ему в грудь. Депутат рухнул на пол, когда его настигла тьма.
  Убийца выглянул наружу, чтобы убедиться, что никто не услышал выстрела; затем он оттащил тело в сторону.
  «Вместо этого тебе придется вести машину», — сказал генерал другому мужчине. «Надеюсь, ты сможешь это сделать. Пойдем."
  Все трое сели в М656 и выехали из сарая. Бригадный генерал Димитрис Георгиу, пятый номер Декады, был рассержен своим выбором нового рекрута. Какое-то время сержант-майор был полезен в качестве буфера между ним и остальной военной администрацией Хиоса, но испытание на лояльность пришло слишком рано. По крайней мере, мальчик не разговаривал. Теперь генерал остался единственным в живых среди греческих военных, кто знал о ракете «Першинг», которую он украл с базы НАТО во Франции двенадцать лет назад.
  Джеймс Бонд прибыл в Афины рано утром. Было время, когда показатели безопасности международного аэропорта Эллиникон считались плохими. Его репутация улучшилась после террористических восьмидесятых, но Бонд никогда не чувствовал себя там полностью комфортно. Это было место, куда он чувствовал себя обязанным постоянно оглядываться через плечо.
  Он въехал в страну под именем «Джон Брайс», псевдонимом, который он не использовал в течение многих лет. Два «Вальтера» — ППК и Р99 — он носил в специальном портфеле с защитой от проникновения рентгеновских лучей. Грубый таможенный агент быстро провел его, и Бонд вошел в терминал прибытия. Его глаза всматривались в лица агента Национальной разведывательной службы Греции, который предположительно встречался с ним. Хотя он и не знал, кто это будет, Бонд был обучен узнавать коллег-агентов просто по их позе, одежде или аксессуарам. Никто не привлек его внимание.
  Он шел сквозь толпу к выходу, когда Ники Миракос подошел к нему из ниоткуда и сказал: «Экскурсия по Греции начнется через пять минут. У вас есть билет?
  Бонд широко улыбнулся и ответил: «Да, и его ударили дважды».
  «Тогда держись за него и следуй за мной», — сказала она с улыбкой.
  — Как твои дела, Ники? он спросил.
  Ее карие глаза сверкнули. "Я в порядке. Рад тебя видеть, Джеймс… э-э, Джон.
  «Я должен сказать, что это сюрприз и удовольствие».
  Она вывела его на парковку. «Они пришли ко мне и сказали, что ты будешь в Афинах. Поскольку мы некоторое время работали вместе на Кипре, я получил эту работу».
  "Повезло тебе."
  Ники тепло посмотрел на него. «Тебе повезло, просто ты еще этого не знаешь».
  В конце концов они нашли белую Тойоту Камри 1995 года выпуска. Ники открыла Бонду пассажирскую дверь, затем обошла машину и села за руль. Когда они уехали, она сказала: «Извините, мне придется воспользоваться этой старой вещью. Ты, наверное, привык к чему-то лучшему.
  «Вы второй человек за неделю, который извинился передо мной за свою машину», — сказал Бонд. «Если это доставит вас туда, куда вам нужно, вовремя, тогда это подойдет».
  «Мне просто интересно, потому что машина вашей компании прибыла вчера поздно вечером из Лондона. Он припаркован на стоянке вашего отеля.
  Значит, XK8 прибыл раньше него. Это было что-то.
  — Да, ну, Служба повела себя немного экстравагантно с «Ягуаром», в основном из-за моей настойчивости.
  Солнце светило ярко. По сравнению с ужасной погодой Лондона, подумал Бонд, Афины были тропическим раем.
  «Все равно очень красиво», — сказала Ники, читая его мысли. «Знаете, в Элладе лучшие триста шестьдесят пять дней в году, чем в любой стране на свете. Я думаю, что климат во многом повлиял на эволюцию общества. Люди мигрировали в древние Афины, потому что всегда светило солнце». Она использовала Элладу, греческое слово, означающее «Греция». Бонд плохо говорил по-гречески. Он мог прочитать это, но не мог произнести, за исключением нескольких общих слов и выражений.
  Бонд неоднократно бывал в Греции. Он всегда считал эту страну теплой и дружелюбной. Люди трудолюбивые, но играют еще усерднее. Послеобеденный ритуал питья узо, поедания мезедеса и обсуждения смысла жизни является стандартной процедурой в Греции. Ему особенно нравилось то, что почти все курили, и у него не было проблем с закуриванием сигареты в общественном месте. Греция имеет сомнительную честь иметь самое большое количество курильщиков на душу населения в Европе.
  «Я рада, что вы прилетели в Грецию в четверг, а не во вторник», — сказала она.
  "Ну почему?"
  «Разве ты не знаешь, что вторник в Греции – неудачный день?»
  "Почему?"
  «Это был вторник, когда Византийская империя пала перед османами. Многие греки не будут делать ничего важного во вторник, например, проводить свадьбу, отправляться в путешествие или подписывать контракт».
  — Боюсь, я не очень суеверен.
  "Все в порядке. Мы, греки, склонны к чрезмерному поведению». Она погладила цепочку на шее. В нем находился синий стеклянный камень, напоминающий глаз. Бонд знал, что это заклинание, защищающее от сглаза.
  Ники отвезла Бонда на Платею Синтагматос, в сердце современных Афин. В его центре, прямо напротив старого королевского дворца, находится большая мощеная площадь. Именно с балкона дворца в 1843 году была провозглашена синтагма, или конституция. Сейчас в здании находится греческий парламент. Отель Бонда находился прямо напротив дворца, на северо-западе. Отель Grande Bretagne на площади Конституции, пожалуй, самый грандиозный отель Афин, построенный в 1862 году как особняк для размещения высокопоставленных гостей. В 1872 году он был преобразован в отель и стал излюбленным местом отдыха членов королевской семьи. Нацисты использовали его в качестве своей штаб-квартиры во время Второй мировой войны, и это было место покушения на Уинстона Черчилля в канун Рождества в 1944 году. Отель до сих пор удачно называют «Королевской ложей Афин».
  "Вы голодны?" — спросил Ники.
  «Проголодался», — сказал Бонд. Пришло время обеда.
  «Почему бы тебе не зарегистрироваться, и я встречу тебя в ресторане отеля через полчаса? Я пойду припаркую машину.
  "Отлично."
  Бонд не останавливался в отеле «Гранд Бретань» после дела полковника Сана, произошедшего много лет назад. Воспоминания об отеле вернулись к нему, когда он вошел в вестибюль. В нем есть большое и высокое фойе с витражами, зелеными мраморными колоннами и хорошей копией гобелена с изображением Александра Великого, входящего в Вавилон. Бонду дали угловой номер на восьмом этаже. В нем была гостиная с окном, выходившим на здание парламента. В спальне была двуспальная кровать и терраса с великолепным видом на Акрополь.
  Он быстро оделся в стильный костюм Nassau Silk Noile: коричневые брюки, белую рубашку круглой вязки в сетку и коричневый жилет. Walther PPK плотно помещался в замшевой наплечной кобуре под белой шелковой курткой на подкладке. Обычно «Вальтер» не поместился бы в кобуру Бернса-Мартина, но Q Branch поручил компании изготовить такую кобуру специально для Бонда.
  Двухэтажный ресторан GB Corner был оформлен так же элегантно, как и обслуживаемый им отель. Кабинки, скамейки и стулья были обтянуты темно-бордовой кожей, а лампы из матового стекла у каждого стола освещали комнату прохладным светом.
  Ники ждала его в кабинке. Она уже заказала бутылку красного вина «Чатзимихали».
  «Добро пожаловать в Афины, мистер Брайс», — заговорщически сказала она. “В меню все очень хорошо.”
  «Я был здесь несколько лет назад. Я помню еду. Я так понимаю, вы живете в Афинах?
  «Да, я живу к западу от туристических зон. Я провел здесь большую часть своей жизни. Когда я была девочкой, я провела некоторое время в деревне».
  — Как давно вы работаете в службе?
  «Вы поверите, десять лет?»
  «Вы замечательно сохранили молодость», — сказал Бонд. Он предположил, что ей около тридцати пяти лет. Ее загорелая кожа светилась в мягком свете. Бонд находил средиземноморских женщин экзотикой. На нее было приятно смотреть и разговаривать. Ники была не только чрезвычайно привлекательной, но и очень профессиональной. Обычно он предпочитал работать один или с другими мужчинами, но на этот раз он смотрел на эту перспективу позитивно. Он внезапно вспомнил, какой мягкой была внутренняя часть ее бедер, и на мгновение вытеснил это воспоминание из головы.
  "Спасибо. Как я уже говорил, возможно, дело здесь в климате. Давайте закажем, тогда и поговорим».
  Они оба начали с традиционных блюд мусаки, которая была похожа на лазанью, но приготовлена из говяжьего фарша, жареных баклажанов, лука и крема бешамель и запечена. На основное блюдо у каждого было сувлаки с рисом. Бонд понял, что действительно находится в Греции, когда попробовал сочную говядину, приготовленную на вертеле с перцем и луком.
  Они заказали кофе, и она сказала: «Поскольку мы официально работаем вместе, теперь я могу поделиться с вами информацией. Я могу, как сказать по-английски, «почувствовать тебя внутри»?»
  Бонд улыбнулся. «Я считаю, что выражение «введите вас» больше американское, чем английское. Да, приятно работать с вашим сервисом. Боюсь, станция G стала жертвой одного из административных изменений СИС, произошедших за последние несколько лет. Сокращение бюджета свело на нет всю операцию, за исключением символического агента. Старый Стюарт Томас по-прежнему является главой компании, но он работает только двадцать часов в неделю и использует временного секретаря. Излишне говорить, что лондонский офис был разочарован тем небольшим количеством разведданных, которые предоставила станция G по этому делу. Покойный Кристофер Уиттен был полевым агентом, временно работавшим в Афинах. Но неважно. Почувствуй меня.
  Она засмеялась и закурила.
  «Как вы знаете, греки очень обеспокоены ситуацией на Кипре. Народ не терпит турецкого присутствия на севере. Многие испытывают к этому большую страсть. Греция находится в состоянии постоянной готовности на случай, если когда-нибудь разразится война с Турцией. Естественно, никто не хочет, чтобы это произошло. Если не считать радости надрать турецким задницам, война была бы очень глупой».
  "Я понимаю."
  «Мы считаем, что «Цифровой убийца» пытается спровоцировать конфликт между Грецией и Турцией из-за Кипра».
  "Откуда вы знаете?"
  «Прежде чем все это началось, секретная служба получила письмо от человека, назвавшегося Монадой. Это было невозможно отследить. В письме говорилось, что группа под названием «Декада» совершит десять актов насилия в течение следующих двух месяцев. Когда десятый акт будет завершен, между Турцией и Грецией разразится война. Южные киприоты воссоединятся с северными под греческим флагом. Оно было написано в цветистом поэтическом стиле, очень похожем на древнегреческие стихи. В конце говорилось, что боги будут наблюдать и ждать, потому что таково их желание».
  "Вот и все?"
  "Да. Это ушло в кучу розыгрышей, пока не произошли два инцидента на Кипре. Я имею в виду, у нас много подобных вещей. Существует так много «групп», и многие из них заявляют, что являются воинственными с насильственными намерениями, но на самом деле они безвредны. Это не первый раз, когда кто-то угрожает начать конфликт у «зеленой линии» на Кипре только для того, чтобы выйти из тупика. Есть много людей, которые могут сделать что-то сумасшедшее. К этому нельзя относиться легкомысленно. Так или иначе, кто-то вспомнил о письме и вытащил его. Теперь мы считаем, что письмо не было подделкой. Декада, чем бы она ни была, существует. Мы ничего о них не знаем. Мы не знаем, кто они и где они базируются».
  «Что вы можете рассказать мне о Чарльзе Хатчинсоне?»
  «Он исчез. Мы установили за ним слежку, когда он прибыл в Афины два дня назад. Он арендовал машину и поехал на юг, к мысу Сунион. Он успешно потерял там нашего человека. Я подозреваю, что он сел на лодку или самолет и отправился на один из островов. Прокатную машину нашли вчера на стоянке возле пирса».
  «Что вы можете рассказать мне о человеке по имени Константин Романос?»
  Она смеялась. «Великие умы думают одинаково. Вообще-то, мы уже некоторое время следим за мистером Романосом. У него очень загадочное прошлое».
  Ники подробно рассказал о деталях, которые уже были известны Бонду: Романос был преподавателем в Афинском университете, был известным писателем и считался одним из самых блестящих математиков в западном мире.
  «Откуда он берет деньги?»
  «Он чрезвычайно богат. Это одна из причин, почему он находился под подозрением в течение нескольких лет. Он проводит много времени в казино на горе Парнита. Выигрывает крупно, проигрывает крупно, отыгрывает обратно. Он также является лидером духовной и философской организации под названием «Новое Пифагорейское общество». Это собрание математиков, которые следуют учению Пифагора. Это все законно. Однако есть одна забавная вещь.
  "Что это такое?"
  «Они базируются на мысе Сунион. И Романос живет там в большом доме, когда его нет в Афинах».
  "Ну ну. Господин Романос внезапно стал мне интереснее. Что вам известно о его прошлом?»
  «Мы знаем, что он, как бы это сказать, человек, который «сделал себя сам». Он был беженцем с северного Кипра в 1974 году, одним из многих киприотов-греков, бежавших от турецкого вторжения. На Кипре он также был известным лектором и математиком. У него была хорошая жизнь в Никосии. Когда он приехал в Афины, у него было очень мало денег и он был бездомным. Он потерял жену и детей в пожаре, устроенном турками. Ему предоставили государственное жилье и работу. Затем был период его жизни, не учтенный в наших записях. Между 1977 и 1982 годами никто не знает, куда он ездил и что делал. В конце 1982 года он снова появился на сцене, имея больше денег, чем дюжина людей зарабатывает за всю жизнь. Налоговики расследовали его, и он утверждал, что получил деньги на Ближнем Востоке в те годы, инвестируя и продавая недвижимость. С тех пор он основал Новое Пифагорейское общество, занимался различными преподавательскими и лекторскими делами, покупал и продавал компании, и теперь он владеет большой яхтой под названием «Персефона», которая плавает по всему Эгейскому морю».
  «Настоящая история успеха», — сказал Бонд.
  «Год назад он приобрел в Афинах фармацевтическую компанию BioLinks Limited. Президентом является весьма уважаемый учёный по имени Мелина Папас».
  Бонд улыбнулся. «Великие умы думают одинаково. BioLinks владела клиникой в США, где работал Чарльз Хатчинсон. Туда же он сдал несколько довольно испорченных образцов спермы».
  Она кивнула и сказала: «Я только что прочитала отчет. Это удивительно. Наше совместное расследование приносит свои плоды, не так ли? Мы уже обратились в суд с постановлением конфисковать всю их сперму и кровь, пока с этим не разберёмся. Слава богу, пока никто не заболел. Мы можем пойти туда, когда захочешь, и осмотреться. Хотя я не могу себе представить, что наш случай связан с теми эпидемиями в Америке и Японии. Вы думаете, что это так?
  «Если американцы сопоставят ошибку, которую я нашел в Техасе, с ошибкой в Лос-Анджелесе, то я бы сказал, что это так. К сожалению, это требует времени. Зачем Романосу хотеть владеть фармацевтической компанией?»
  "Кто знает. Компания была в убытке до того, как он заполучил ее. В этом году, похоже, это может принести прибыль. Они занимаются исследованиями и разработками рецептурных лекарств. Мы проверили компанию, и все это вполне законно, но у нас есть хорошая группа наблюдения, которая внимательно за ними следит».
  Бонд покачал головой, обдумывая детали. «Какое отношение математика имеет к фармацевтике?»
  «Если вы спросите меня, этот парень сумасшедший», — сказала она. «Я видел его по телевизору. Я ничего не понимаю, что он говорит. Опять же, математика была моим худшим предметом».
  Бонд снова рассмеялся. "Мой тоже. Чем занимаются новые пифагорейцы?»
  «Я не совсем уверен. Они делают вид, что проводят философские симпозиумы. Они предлагают курсы как по математике, так и по философии. У этих людей это что-то вроде религии. Они также сильно увлекаются числами… нумерологией, и это может что-то значить.
  «Я хочу встретиться с господином Романосом. А как насчет казино, о котором ты упомянул?
  «Это очень круто, тебе понравится», — сказала она, бессознательно отбросив свой деловой вид. «Он находится на горе, и чтобы добраться до него, нужно воспользоваться канатной дорогой. Обычно он играет по вечерам в пятницу».
  «Похоже на мое место».
  «Итак, что бы ты хотел сделать в первую очередь? С чего вы хотите начать?»
  «Я считаю, что нам следует взять «Ягуар» и поехать на мыс Сунион. Я хотел бы взглянуть на это Новое Пифагорейское Общество и посмотреть, где живет Романос. Завтра мы пойдем в БиоЛинкс».
  "Отлично. Вы вооружены?
  "Конечно."
  — Тогда поехали.
  Синий Jaguar XK8 плавно въехал в Аттику, оконечность греческого полуострова, выступающую к юго-востоку от Афин. Прибрежная дорога идеально подходила для Бонда, чтобы опробовать новую машину. Это было извилистое четырехполосное шоссе, которое со временем сузилось до двух полос, с горами с одной стороны и морем с другой. Они миновали курорты с роскошными пляжами и отелями, такие как Глифада и Вула. Движение было не очень интенсивным, поэтому Бонд всю дорогу вел машину на безопасной, но слегка ускоренной скорости. Ему нравилось сцепление руля, и он чувствовал мощь двигателя в своих руках. Ему хотелось найти участок дороги, где он мог бы довести «Ягуар» до предела.
  Ники молча сидела на пассажирском сиденье, глядя на море. Ее размышления были прерваны сотовым телефоном в сумочке. Она ответила, заговорила по-гречески и повесила трубку. «Нам нужно идти прямо к храму Посейдона, когда мы достигнем мыса Сунион. Там что-то произошло. Знаешь ли ты историю об Эгее и храме Посейдона?
  «Пожалуйста, просветите меня».
  «Жил древний царь по имени Эгей. Его сын отправился в длительную экспедицию. Эгей сказал сыну, что, когда он вернется, он должен поставить на свой корабль белые паруса, чтобы царь знал, что экспедиция удалась. Однако, несмотря на то, что миссия увенчалась успехом, сын забыл сменить паруса и подошел к мысу с черными. Король подумал, что его сын мертв, и бросился в море. С тех пор море стало называться Эгейским морем, и в его память там был построен храм Посейдона».
  «Я видел это», сказал Бонд. «Это великолепные руины».
  Храм был построен на скалистом отроге, погружающемся в море на шестьдесят пять метров. Он был построен в 444 году до нашей эры, примерно в то же время, что и Парфенон, и построен из дорических мраморных колонн. Осталось только шестнадцать колонн.
  «Распространено мнение, что храм был построен Иктином, тем же архитектором, который построил храм Гефеста на Древней Агоре», — сказал Ники.
  «Именно здесь было брошено тело Уиттена?»
  "Верно."
  Они достигли мыса Сунион менее чем за два часа. Они могли видеть памятник с дороги, сияющий белизной в лучах послеполуденного солнца. Однако когда они подъехали к месту происшествия, их встретили полицейские машины и не позволили проехать дальше.
  Ники поговорил с офицером, а затем показал ему удостоверение личности. Он неохотно пропустил машину и сообщил по рации своему начальству у руин, что Бонд и Ники поднимаются на холм.
  Популярная туристическая достопримечательность в этот день была закрыта, а на гравийной стоянке было припарковано несколько служебных автомобилей. Группа людей стояла у подножия храма и смотрела на что-то, накрытое простыней. Бонд припарковал машину, и они пошли вверх на холм, чтобы присоединиться к полиции. Сержант поговорил с Ники, затем повел их сквозь толпу к белой простыне.
  Первое, что они увидели, была цифра «7», нацарапанная красным цветом на табличке с надписью «Здесь депозитный мусор» на английском и греческом языках. Под простыней лежало труп. Полицейский сказал еще что-то по-гречески, затем опустил простыню, чтобы они могли видеть жертву.
  Хотя тело было сильно избито, Бонд узнал его. Это был Чарльз Хатчинсон.
  
  OceanofPDF.com
  ЧЕТЫРНАДЦАТЬ
  
  НОВЫЕ ПИФАГОРЕИ
  
  БОНД И НИКИ ПРОВЕДИЛИ ДВА ЧАСА НА МЕСТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, РАЗГОВАРИВАЯ С инспекторами греческой полиции и собирая всю возможную информацию. Прежде чем покинуть Храм Посейдона, Бонд стоял на краю скалы и смотрел на море. Необъяснимым образом на него нахлынула волна меланхолии. Он посмотрел на горизонт на западе. Солнце уже садилось, заливая воду оранжевым светом. Хотя пейзаж был совсем другим, вид напомнил ему Ямайку и его возлюбленную Шамеледи. Ему очень хотелось быть там. Ники подошел к нему сзади и некоторое время смотрел вместе с ним, прежде чем заговорить.
  — Я чувствую в тебе большую печаль, — сказала она наконец. "Что это такое?"
  Бонд вздохнул. "Ничего. Да ладно, дневного света уже не так много. Нам лучше пойти и посмотреть дом Романоса.
  Ники посмотрела на него искоса, а затем отпустила это. — Посмотри туда, на север.
  Она указала на холмы вдали от храма.
  «Вы видите там это здание? Это отель «Эгеон». А теперь, сразу за этим, вы видите особняк с красными окнами и бежевыми стенами?
  "Да."
  «Вот где живет Романос. Пойдем. Я расскажу тебе в машине то, что сказал мне инспектор.
  Они сели в «Ягуар» и уехали с места происшествия.
  Ники сказала: «Они должны провести патологоанатомическое исследование, но судебно-медицинский эксперт на месте происшествия пришел к выводу, что Чарльз Хатчинсон был мертв около трех дней. Его явно не убили здесь, но его тело перевезли сюда ночью. Его обнаружили сегодня утром туристы».
  Бонд сказал: «Число «семь» — если Чарльз был убит три дня назад, это примерно в то же время, что и два инцидента на северном Кипре. Это были номера «пять» и «шесть». »
  «Да, все они были сделаны в один и тот же день».
  «Первая серия нападений произошла не в один и тот же день. И их было четверо».
  «Да, но они были совершены очень близко по времени», — сказала она. «Я думаю, что значение заключается в цифрах, а не во временных рамках».
  — Что еще ты узнал?
  «Мы получим полный отчет о вскрытии, но, судя по всему, Чарльз Хатчинсон погиб в результате какого-то падения. Его тело было сильно избито – не от побоев и пыток, а от удара. Еще у него во рту была старая греческая монета».
  «Так же, как Уиттен. Плата лодочнику Харону за то, чтобы он переправил его через реку Стикс».
  «Я пытаюсь выяснить, почему тело бросили в храме Посейдона».
  «Посейдон был одной из статуэток, найденных в Епископи».
  Они молча размышляли над тайной, пока машина подъезжала к воротам большого особняка, который они видели из храма. Дом был окружен каменным забором, а домофон проверял посетителей перед тем, как открывались автоматические ворота. Двухэтажный дом был построен в 1920-х годах. В некоторых окнах горел свет, но единственным признаком активности было то, что мужчина в черном мыл на подъездной дороге черный Ferrari F355 GTS. Он поднял голову и увидел, что они заглядывают в ворота, но продолжил мыть машину.
  «Нас только что заметили. Где находится штаб-квартира новых пифагорейцев?» — спросил Бонд.
  «Прямо по дороге. Посмотрим, открыт ли еще офис».
  Они выехали из особняка и выехали на главную дорогу. Она направила его к большому белому зданию из камня и штукатурки. Это было скромное строение, похожее на ресторан или магазин. Вывеска снаружи здания гласила на греческом и английском языках: «Новое пифагорейское общество». Перед домом стояли три машины, а входная дверь была открыта.
  Они вышли из «Ягуара» и вошли внутрь. Входная дверь была освещена свечами. Литература была сложена на столе у двери. Бонд изучил брошюры, в которых излагались принципы организации, и подал заявки на членство.
  "Я могу вам чем-нибудь помочь?" раздался голос, говорящий по-гречески.
  Они обернулись и увидели мужчину лет сорока в белом одеянии. Он вошел через арку, ведущую к остальной части здания. У него были темные волосы и ярко-голубые глаза.
  Ники ответил ему по-гречески, а затем он заговорил по-английски. "Пожалуйста. Если у вас есть вопросы, не стесняйтесь спросить."
  «Я очень заинтересован в вашей организации», — сказал Бонд. «Я из Англии и пишу книгу о связи между философией и религиями. Буду признателен, если вы расскажете нам немного о новых пифагорейцах. Если я в конечном итоге воспользуюсь материалом из книги, вы получите от этого некоторую рекламу».
  Мужчина широко улыбнулся. «Я был бы рад помочь вам. Я Мильтиад. Я руковожу предприятием здесь, на мысе Сунион. И вы … ?"
  «Я Джон Брайс, и это…»
  — Кассандра Тэлон, — сказала Ники. «Я работаю гидом мистера Брайса в Греции».
  "Я понимаю. Ну, а ты много знаешь о Пифагоре?
  — Совсем немного, — сказал Бонд.
  «Он был великим математиком, основавшим собственную группу философов. Оно называлось Пифагорейским обществом, и они все в жизни основывали на цифрах. Они верили, что все во Вселенной можно объяснить или определить с помощью нумерологии. Заметьте, я не смогу объяснить вам это за десять минут.
  "Все в порядке. Чем занимается ваша группа?»
  «Мы следуем учению Пифагора, которое зачастую выходило за рамки математики. Он был одним из первых философов, связавших духовность с проблемами повседневной жизни. Например, он считал, что диета важна для достижения мира души с телом. Мы верим, что животные и человек находятся на одном пути и что человек продвинулся немного дальше, чем его собратья-животные. Зная это, мы должны воздерживаться от употребления мяса. Нашими членами являются известные математики и философы, в основном греки, но у нас есть члены по всему миру. Мы издаем ежеквартальный журнал, который читают в университетах. Некоторые из величайших умов западного мира пишут для нас. Мы жертвуем значительную часть нашего дохода различным благотворительным организациям. Мы также предоставляем стипендию по математике в Афинском университете квалифицированным студентам».
  «Я слышал о вашем лидере, господине Романосе. Он здесь?"
  — Нет, боюсь, господин Романос уехал. Сейчас он редко здесь показывается, он такой занятой человек. Он оставляет меня ответственным, что, должен сказать, было с его стороны настоящим прыжком веры! Он усмехнулся про себя.
  «Он живет неподалеку, не так ли?»
  «Да, он это делает. Возможно, по дороге сюда вы видели особняк с красной крышей. Вот где он живет. Г-н Романос — человек, который любит уединение. За последние несколько лет он стал очень известным».
  «Можем ли мы увидеть остальную часть здания?»
  "Конечно. Подписывайтесь на меня."
  Мильтиад провел их через арку в большую комнату, напоминающую святилище. Скамьи занимали пол, обращенные к подиуму в передней части комнаты. Сердце Бонда екнуло, когда он увидел то, что было напечатано на гобелене, висящем на стене за подиумом.
  Это был равносторонний треугольник из десяти вершин, точно такой же, как тот, который он видел в доме Романоса в Остине, штат Техас.
  «Каково значение треугольника?» — спросил Бонд.
  «Ах, это символ Нового Пифагорейского общества. Думаю, это наш логотип. Видите ли, Пифагор и его последователи считали число десять священным. Этот треугольник состоит из десяти точек. Обратите внимание: если вы повернете треугольник, он всегда будет опираться на основание из четырех точек. Следующий уровень имеет три точки, затем две и десятая точка находится на вершине треугольника. Он представляет собой совершенство».
  Затем Мильтиад вывел пару из святилища в гостиную и библиотеку. Помещение было заставлено полками с книгами. Там стояли столы и стулья для учебы, некоторые из них были заняты молодыми мужчинами и женщинами.
  «Это наша библиотека, где мы храним более пяти тысяч работ по математике и философии. Студентам разрешается пользоваться библиотекой за небольшую плату. Они приезжают со всей Европы, чтобы использовать наши ресурсы». У Мильтиада было своего рода покровительственное отношение, которое раздражало Бонда.
  Ники и Бонд подошли к стене, чтобы рассмотреть несколько фотографий в рамках. Там был один из членов совета директоров, весь одетый в белые мантии. На нескольких фотографиях Константин Романос изображен на различных публичных мероприятиях. В одном он принимал награду от премьер-министра Греции. В другом он пожимал руку Мелине Меркури.
  Еще на одной фотографии Романос сидит за обеденным столом с несколькими другими мужчинами, одетыми в смокинги. Рядом с Романосом был не кто иной, как Альфред Хатчинсон. Фотография была датирована «1983 годом».
  «Вы знаете, где было сделано это фото?» — спросил Бонд у Мильтиада.
  Мильтиад всмотрелся в него и покачал головой. «Увы, нет, я не уверен. Я думаю, это мог быть своего рода банкет в честь университета».
  Бонд и Ники переглянулись. Это было доказательством того, что Альфред Хатчинсон знал Константина Романоса. Бонд опасался, что эта новость может значить для М. Неужели она «спала с врагом»?
  Остальная часть тура прошла ничем не примечательна. Бонд вежливо попросил немного литературы организации и взял карточку Мильтиада. Они поблагодарили его и покинули здание.
  Вернувшись в «Ягуар», он сказал: «Этот треугольник был таким же, как тот, который я видел в Техасе. Кажется, я начинаю понимать закономерность чисел. Они следуют за этим треугольником. Первые четыре нападения произошли примерно в одно и то же время: убийство Уиттена, два нападения на базы на Кипре и убийство Альфреда Хатчинсона. В следующей группе было только трое — следующая линия в треугольнике: два нападения на северном Кипре и убийство Чарльза Хатчинсона. Держу пари, что следующая группа атак будет состоять всего из двух, и они будут масштабными. Они приближаются к решающему удару, десятому и самому крупному».
  — Я думаю, ты прав, — сказала Ники. «Так вы думаете, что новые пифагорейцы могут стать прикрытием для Декады?»
  «Вот что я хочу выяснить. Думаю, чем раньше я встречу Константина Романоса, тем лучше».
  Солнце зашло, и они были голодны. Ники предложила поужинать в знакомой ей таверне, прежде чем отправиться обратно в Афины. Они остановились в причудливом местечке под названием Акрояли, что означает «край пляжа». Это было белое деревянное здание с синей отделкой и синими столами. Скатерти в сине-белую клетку покрывали столы как в помещении, так и во внутреннем дворике.
  Поначалу таверна, похоже, была закрыта, пока владелица, женщина по имени Мария, не узнала Ники и не выбежала из кухни с восторженным приветствием. Они выбрали столик в помещении, потому что снаружи дул ветер, но зато у них был полный вид на пляж и море.
  Мария продолжала говорить по-гречески о «особенном» вечернем блюде, которое, видимо, было единственным блюдом, которое им подавали в ноябрьский будний день. Ники прошептала Бонду, что таверна обычно закрыта на зимний сезон в течение недели, но поскольку Мария была ее подругой, она что-нибудь для них приготовит. Это был еще один пример греческого гостеприимства.
  Мария достала бутылку «Виллицы», местного белого вина, немного воды и две маленькие бутылки узо. Для узо она предоставила два стакана со льдом.
  Бонд налил узо. Прозрачная жидкость стала молочной, когда коснулась льда в стакане. Вкус лакрицы был освежающим и напомнил Бонду, что он пьет сакэ.
  «Пусть яды исчезнут вместе с узо», — сказала Ники, делая глоток.
  Кто-то на кухне включил радио. Звучала греческая народная песня, и Бонд и Ники слушали энергичную, но жалобную музыку, пока мелодия не закончилась.
  «Ты почувствовал боль в этой песне?» — спросил Ники. «Вся греческая музыка наполнена болью. В каком-то смысле мы наслаждаемся болью. Песни действительно о грустных вещах, но звучат они счастливо».
  Бонд налил вино. Они подняли бокалы и чокнулись.
  «Знаете, почему мы чокаемся, когда пьем вино?» – спросил ее Бонд.
  "Нет почему?"
  «Питье вина удовлетворяет все чувства, кроме одного. Мы можем видеть вино, прикасаться к нему, пробовать его на вкус, нюхать… но не можем его услышать. Итак, мы… — Он снова постучал по ее стакану, чтобы раздался звон. «Чтобы услышать вино».
  Ники улыбнулась. «Приятно снова видеть тебя веселым. Я действительно видел, как темная туча накрыла тебя раньше.
  «Я всегда буду веселым, если ты собираешься угостить меня узо».
  Ники рассмеялась, а Мария достала переполненную миску греческого салата и две вилки. Это был настоящий греческий салат, состоящий из помидоров, огурцов, лука, оливок, сыра фета и оливкового масла, а также тарелки жареных осьминогов и хлеба. Ники показала Бонду, как греки едят хлеб и салат: она взяла кусок хлеба, намазала немного оливкового масла на дно салатницы, а затем скормила его Бонду.
  Основным блюдом было сарги, морская рыба длиной около фута. Муж Марии поймал рыбу недалеко от таверны, где она собралась вокруг морских камней. Его готовили на гриле со смесью яиц и лимона, смешанной с рыбой. К вину оно подошло хорошо.
  Мария сияла и яростно говорила за столом, пока они ели. Во время разговора она выразительно использовала руки.
  Ники перевела. «Она говорит, что чудесно снова увидеть двух романтичных людей для разнообразия. Обычно все, что она получает, — это люди, ведущие бизнес с помощью сотовых телефонов. «Как можно получать удовольствие от еды, если одновременно занимаешься делами?» она спрашивает."
  «Мы романтики?»
  «Однажды мы были. Возможно, это видно».
  Когда они закончили, Бонд заплатил за еду и оставил большие чаевые. Мария с радостью возилась с ними, пока они собирались уходить.
  Когда они выехали из мыса Сунион на «Ягуаре», на прибрежном шоссе стало совсем темно. Они не заметили, что за ними на дорогу выехал черный Ferrari F355 GTS.
  Бонд ехал со скоростью семьдесят пять миль в час, чувствуя, как машина цепляется за двухполосную дорогу, извивающуюся и поворачивающую вдоль гор. Тьма моря была с левой стороны машины. Единственное, что мешало машине съехать с дороги и спуститься со скалы, был бесполезный короткий металлический рельс. Движение было легким, но время от времени встречная машина поворачивала за поворот и проезжала мимо «Ягуара».
  Через десять минут он заметил фары. Автомобиль позади него шел в ногу с «Ягуаром».
  «Скажи мне, Ники, греческие водители всегда ездят так же быстро, как я?» — спросил Бонд.
  «Никто не водит машину в Греции так, как ты, Джеймс. Мне тоже нравится твоя машина, но ты можешь притормозить.
  Бонд снизил скорость, чтобы посмотреть, что сделает машина позади него. Как только он сбавил скорость почти до пятидесяти пяти, «Феррари» пересекла желтую линию и незаконно обогнала его. Бонд заметил темную, неповоротливую фигуру, смотрящую на него, когда проезжала машина.
  «Это был черный Феррари, который мы видели перед особняком Романоса», — сказал Бонд.
  Он немедленно активировал элементы управления GPS-навигацией. Внутри лобового стекла появился экран. На экране появился вид с воздуха на прибрежную дорогу, визуализированный в Silicon Graphics в реальном времени. Мигающая желтая точка указывала на «Ягуар». Впереди мчалась «Феррари» — мигающая красная точка. Через мгновение Бонд почувствовал, как колесо самостоятельно вращается, следуя по маршруту, переданному спутниковой навигацией. Если бы он захотел, он мог бы полностью отпустить его и использовать руки для других задач, но он предпочитал управлять машиной вручную. Он продолжал снижать скорость, увеличивая дистанцию между Ferrari и Jaguar.
  — Должно быть, он не очень тобой интересовался, — сказала Ники. «Он ушёл довольно далеко вперёд». Красное пятно вскоре исчезло с экрана. Он был более чем в трех милях впереди «Ягуара».
  «Вы сказали слишком рано», — сказал Бонд, когда на экране позади «Ягуара» появились еще две красные точки. Они ехали на огромной скорости в сторону Бонда.
  В ответ он снова увеличил свою скорость до семидесяти пяти. Бонд щелкнул еще одним переключателем, и на экране появился контур летающего разведчика. Графика показала, что он аккуратно хранился под «Ягуаром». Он нажал кнопку, и на дисплее появилось: «Разведчик готовится». Из отделения на приборной панели высунулся небольшой джойстик. Через три секунды на дисплее появилось сообщение: «Разведчик готов». Бонд нажал красную кнопку запуска, и они почувствовали, как машина рванулась вперед. В то же время они услышали внезапный свист позади «Ягуара», когда разведчик катапультировался из отсека. Похожий на летучую мышь автомобиль взмыл в воздух, а затем развернулся так, что пролетел в тридцати футах над «Ягуаром» параллельно ему.
  Держа одну руку на руле, Бонд левой рукой управлял джойстиком. Он направил разведчика так, что тот изменил курс и полетел обратно к преследователям. Как только он оказался над двумя машинами, Бонд нажал еще одну кнопку. На обзорном экране приборной панели отображались марки и модели — обе были черными «Феррари», и они быстро набирали обороты.
  Бонд разогнался до сотни. Он услышал, как Ники слегка ахнула, схватившись за подлокотник на двери. Шины визжали, когда он проезжал поворот, но управляемость «Ягуара» была превосходной. Затем они услышали стрельбу.
  Три пули попали в заднюю часть «Ягуара» одна за другой. Один из «Феррари» отставал от Бонда примерно в тридцати ярдах. В зеркало заднего вида он увидел, что кто-то высунулся из пассажирского окна и стрелял по машине.
  Попали еще пули, но броня чобам отразила их. Реактивная кожа майора Бутройда взорвалась при ударе. Вязкая жидкость распространилась вокруг пулевых отверстий в металле, и через несколько секунд новые участки покрытия покрыли эти отверстия.
  Он выключил фары, чтобы воспользоваться возможностями ночного видения. Оптические системы усиливали доступный свет и проецировали вид дороги на дополнительный экран внутри лобового стекла. Стрельба продолжалась, но цель стрелка теперь была затруднена. Пули просвистели мимо «Ягуара», не задев его.
  Встречная машина вылетела из-за поворота и чуть не сбила Бонда. Заревел рог. Бонд нажал еще одну кнопку, чтобы разведчик снова передал вид дороги с воздуха. Теперь он мог «видеть» повороты впереди и определять, есть ли встречные машины на встречной полосе. Бонд объезжал на своем пути более медленно движущиеся машины, проносясь мимо них в темноте. Однако «Феррари» не отставали от него.
  Бонд немного сбавил скорость, чтобы позволить одному из преследователей догнать его.
  "Что ты делаешь?" — спросил Ники.
  «Давайте посмотрим, как сильно эти ребята хотят нас».
  Скорость «Ягуара» упала до семидесяти пяти, а «Феррари» шла ему на хвост. Не понимая, почему его пули не пробили кузов машины, стрелок дал залп из своего «Узи». Водитель выехал на встречную полосу, рискуя, что встречных машин нет.
  Бонд позволил «Феррари» подъехать к нему. Двое мужчин внутри уставились на Бонда, пытаясь заглянуть в темное окно и увидеть его лицо. Бонд нажал кнопку. Внезапно огни встречной машины пронеслись за поворотом перед «Феррари». Ники закричала. Бонд видел удивленные лица преследователей, когда водитель свернул влево, чтобы объехать машину. К сожалению, он свернул с дороги, пролетел через металлический рельс и улетел в космос. Через две секунды Ferrari разбился о скалу внизу и загорелся.
  Бонд нажал еще одну кнопку, и голограмма приближающейся машины исчезла.
  — Что случилось с другой машиной? — спросила Ники, широко раскрыв глаза.
  «Это была проекция вашего воображения», — сказал Бонд.
  Другой Ferrari помчался вперед, пытаясь сократить расстояние между двумя машинами. Другой мужчина высунулся из окна и выстрелил. На этот раз пули попали в заднюю часть «Ягуара». Бонд нажал на педаль газа и увеличил скорость до ста двадцати. GPS-навигация показала, что первоначальный «Феррари», тот самый, что раньше шел впереди Бонда, развернулся и теперь возвращается.
  — Думаешь, тебя узнали из Техаса? — спросил Ники.
  «Если бы в клинике по лечению бесплодия не было скрытых камер, они не могли бы этого сделать. Никто не видел меня в доме Романоса, кроме людей, которые уже мертвы. Я думаю, что клиника возможна. Подождите, этот парень позади меня просит об этом, и наш старый друг на первом «Феррари» возвращается».
  Бонд использовал джойстик, чтобы провести летающий разведчик прямо над Феррари позади них. Теперь между ними было около двадцати футов. В какой-то момент «Феррари» подъехала достаточно близко, чтобы протаранить задний бампер «Ягуара». Механизм наведения разведчика зафиксировался на «Феррари» и сохранил скорость. Теперь Феррари никуда не могла проехать без того, чтобы разведчик не пролетал прямо над ней.
  Фары первого «Феррари» показались на повороте впереди. Оно приближалось к нему на огромной скорости. Свет горел ярко, но, к счастью, оптика ночного видения не позволила лучам ослепить его. «Феррари» выехал на его полосу, готовый встретиться с «Ягуаром» лицом к лицу.
  Бонд собирался свернуть на западную полосу, но экран GPS-навигации показал, что рядом, немного позади «Феррари», была еще одна машина. Вероятно, это был гражданский человек. «Феррари» позади него нагонял, и мужчина снова стрелял. Через несколько секунд «Ягуар» столкнется со встречной «Феррари». Если бы он свернул вправо, то врезался бы в гору. Если бы он выехал на другую полосу, он бы врезался в гражданскую машину или улетел бы со скалы.
  Бонд щелкнул двумя переключателями, один за другим, и почувствовал, как машина накренилась, когда из-под шасси вылетела крылатая ракета. «Феррари» перед ним взорвался огромным огненным шаром и полетел в сторону горы. Гражданская машина проехала мимо. Глаза водителя расширились от ужаса, когда он проезжал мимо «Ягуара».
  «Феррари» сзади была уже очень близко. Бонд манипулировал джойстиком так, что летающий разведчик двинулся впереди своей машины. Он нажал пару кнопок, и компьютер мгновенно произвел расчеты, сравнивающие высоту, скорость и расстояние. Он переместил летающего разведчика на позицию и снова нацелился на цель позади себя. Бонд нажал кнопку и посмотрел в зеркало заднего вида.
  Летающий разведчик выпустил рой мин на крошечных парашютах. Компьютер тщательно рассчитал время, которое понадобится минам, чтобы достичь земли. Затем он расположил разведчика достаточно далеко впереди, чтобы «Феррари» оказалась в нужном месте на дороге, когда взорвется мина. Когда они это сделали, Ferrari вылетело с полосы движения и слетело со скалы.
  Теперь, когда угроза была устранена, Бонд включил фары машины и на безопасной скорости направился в сторону Афин. Он замедлил ход настолько, чтобы летающий разведчик смог пристыковаться под машиной. Как только он оказался в отсеке, Бонд запер его.
  — Что ж, я впечатлена, — сказала Ники. — Мне придется поговорить с нашим оружейником. У нас никогда не бывает таких игрушек.
  «Девочки пользуются такими игрушками?»
  «Эта девчонка знает».
  Бонд открыл небольшое отделение в подлокотнике. Он достал связку ключей и протянул ей.
  «Это запасные части на тот случай, если они вам понадобятся».
  Она взяла их, широко раскрыв глаза. «Эфхаристо!»
  «И на случай, если мы встретим еще Ferrari, я собираюсь немного подтянуть Jaguar. Машину это не изменит, но запутает противника на несколько минут». Он щелкнул выключателем, и электрочувствительные пигменты в краске автомобиля изменились. Цвет Jaguar изменил цвет с синего на красный. Другой переключатель превратил номерной знак с английской регистрации на итальянскую. Затем Бонд потянулся, чтобы выключить спутниковое навигационное устройство GPS, но решил не делать этого. Он настроил круиз-контроль на поддержание скорости автомобиля и ввел команды, чтобы машина повела их по прибрежной дороге прямо в Афины. Теперь, когда его руки были свободны, он повернулся на сиденье и обнял Ники.
  «О Боже мой», сказала она. «Последний раз я делал что-то подобное в машине, когда был подростком».
  Бонд поцеловал ее и медленно положил руку ей на грудь. Он чувствовал, как сосок твердеет под ее хлопчатобумажной рубашкой. Она тихо ахнула и выгнула спину, чтобы ему было легче получить доступ к ее эрогенным зонам.
  «Наверное, у нас есть еще полтора часа, прежде чем мы доберемся до Афин», — сказал он. «На заднем сиденье едва может разместиться один человек, а тем более два. К сожалению, ковшеобразные сиденья тоже не в моем представлении о комфорте для подобных вещей».
  Она сказала: «Кто сказал, что нам должно быть комфортно? Я думаю, мы прекрасно справимся — по крайней мере, пока не достигнем небольшой точки обзора, которая, как я знаю впереди, где мы можем остановиться на некоторое время.
  Затем она сняла с себя рубашку.
  
  OceanofPDF.com
  ПЯТНАДЦАТЬ
  
  БИОЛИНКИ
  
  Я необъяснимым образом БОНД Вздрогнул . ОН ПОСМОТРИЛ И УВИДЕЛ изгибы тела Ники под простыней рядом с собой. Она крепко спала.
  Он посмотрел на часы и увидел, что уже позднее утро. Это была чрезвычайно приятная ночь. Они занимались любовью на террасе его люкса «Гранд Бретань» перед всеми Афинами. Было что-то уместное в акте совокупления на виду у Акрополя. Они продолжили заниматься любовью на большой кровати внутри. Страстные крики Ники были громкими и, вероятно, были слышны в других частях отеля, но Бонда это не волновало. Ему нравились бойкие женщины, а эта девушка определенно была пламенной средиземноморкой. Она казалась ненасытной. Наконец они заснули рано утром перед восходом солнца.
  Глядя, как она тихо дышит, Бонд погрузился в меланхолию, которую сейчас чувствовал. Ночь была нападением на чувства: потрясающая еда, столкновение со смертью, а затем часы секса. Бонд почувствовал себя совершенно живым, когда ноги Ники обвили его за талию, а она посмотрела ему в глаза своими темно-карими глазами. Теперь, когда наступило утро и новый день, все это исчезло. Предыдущая ночь была всего лишь тенью воспоминаний, и теперь он чувствовал себя опустошенным.
  Ники, должно быть, почувствовала, что он наблюдает за ней, потому что она пошевелилась и потянулась. Она повернулась к нему и протянула руку, сказав: «Калимера» сонным голосом. Он взял ее на руки и поцеловал. «Доброе утро», — ответил он.
  "Который сейчас час?" — спросила она, зевая.
  «Почти одиннадцать часов. Я никогда не сплю так поздно.
  — Тебе нужен был отдых после прошлой ночи.
  Он провел рукой по контуру ее бока, вдоль ребер до талии, затем вверх и по бедру.
  «Я собираюсь позвонить», — сказал он. Он снова поцеловал ее, встал, надел один из махровых халатов отеля и вошел в гостиную. Он использовал небольшое стандартное устройство Q Branch, чтобы проверить телефон на наличие ошибок, а затем снял трубку.
  Разница во времени между Грецией и Англией составляла два часа. Сэр Майлз Мессерви, вероятно, уже встал, возился в своем саду в Квотердеке или сидел, пил кофе и читал «Таймс».
  Ответил грубый голос, но он значительно смягчился, когда Бонд сказал, кто это.
  «Привет, Джеймс, где ты?»
  «Я за границей, сэр. Я хотел у тебя кое-что спросить. Надеюсь, еще не слишком рано».
  "Нисколько. Я просто сидел здесь, пил кофе и читал «Таймс». Я так понимаю, вы занимаетесь делом Хатчинсона?
  "Верно. Помнишь вечер своей вечеринки, когда ты сказал, что знаешь кое-что о его семье? Что это было?"
  Бонд услышал вздох бывшего М. Он сказал: «Думаю, я реагировал на свои собственные предубеждения против этого человека. Полагаю, мы просто не очень любили друг друга.
  — Вы можете мне сказать, сэр Майлз.
  «Я не знаю, помните ли вы какую-нибудь шумиху, которая произошла, когда Хатчинсон впервые получил пост посла в мире?»
  «Я только помню, что это было встречено с энтузиазмом».
  «Была одна статья, закопанная где-то, я не знаю, в « Дейли экспресс» или какой-то другой газете, о военном трибунале его отца во время войны. Это вызвало у некоторых удивление, но быстро исчезло».
  «Я этого не видел. О чем это было?"
  «Отец Хатчинсона, Ричард Хатчинсон, был офицером, дислоцированным в Греции. Он предстал перед военным трибуналом за «теру» орды нацистского золота. Подобные вещи происходили повсюду в Европе. Швейцарцы не все поняли. Это была аналогичная ситуация с другим офицером, которого вы расследовали на Ямайке, я не помню его имени. Тот, который умер на своем пляже.
  «Смайт».
  "Это верно. Так или иначе, Ричарда Хатчинсона обвинили в краже большого количества нацистского запаса золота из тайника в Афинах. В конце концов он был оправдан за отсутствием улик и получил почетное освобождение. Вот почему из него больше ничего не делали. Хатчинсон продолжил гражданскую жизнь. Излишне говорить, что золото так и не было найдено».
  "Интересный. Вы верите, что старик виновен?
  «Если бы он был Альфредом Хатчинсоном, я бы сказал да, потому что я знаю… э-э, знал этого человека. Я не знал его отца. Но армия обычно не привлекает офицеров к военному трибуналу, если у них нет чертовски веской причины».
  «Почему Альфред Хатчинсон неправильно вас растерзал, сэр Майлз?»
  «У него был неприятный вид превосходства. Он думал, что он на голову выше всех остальных. Я бы не купил у него подержанную машину. Я никогда не доверял ему. Вот и все. Боюсь, только внутренние чувства.
  — Нет, все в порядке, сэр Майлз. Вы мне очень помогли».
  — До свидания, Джеймс, — сказал старик. "Будь осторожен."
  После обеда у них была назначена встреча с Мелиной Папас, президентом BioLinks Limited. Это будет неприятная встреча. Греческая полиция уже конфисковала всю сперму и кровь, хранившиеся в здании, и поставила в серьезный тупик коммерческую деятельность учреждения, но с этим ничего не поделаешь. Бонд и Ники ожидали получить по этому поводу выговор от мисс Папас.
  Ники водила «Тойоту», пока Бонд изучал файл с пометкой «BioLinks Limited». Внутри была черно-белая фотография женщины лет сорока с темными волосами, горбинкой и сморщенным ртом. Подпись гласила: «Мелина Папас, президент». Ее резюме было впечатляющим, поскольку до основания BioLinks шесть лет назад она работала в сфере исследований и разработок в трех крупных международных фармацевтических компаниях.
  BioLinks Limited располагалась недалеко от Афинского университета в большом трехэтажном современном комплексе. На нижнем этаже располагались медицинские кабинеты, которые обслуживали пациентов с проблемами бесплодия и действовали как отдел планирования семьи. На верхних этажах располагались офисы, лаборатории и оборудование для производства лекарств.
  Их отвела к лифту полная усатая женщина и в итоге довела до администрации президента. Это была большая, хорошо освещенная и удобная комната со столом для переговоров в одном конце и элегантным письменным столом в другом. На стенах стояли книги по медицине и биохимии.
  Через мгновение в кабинет вошла неряшливая женщина с орлиным носом. Она была невысокого роста, примерно пяти футов ростом.
  «Я Мелина Папас», — сказала она. Она не выглядела счастливой.
  Ники представила их по-гречески, но прежде чем она успела закончить, женщина сказала по-английски: «Когда мы сможем вернуть нашу сперму и запасы крови? Вы понимаете, что это сделало с нашим бизнесом? Наши исследования и разработки полностью остановлены!»
  «Мы хотим убедиться, что с вашими биологическими жидкостями все в порядке, г-жа Папас, или, скорее, с физиологическими жидкостями компании», — сказала Ники. «Вы бы не хотели дать кому-то что-то, что могло бы ему навредить, не так ли?»
  «Прошло двадцать четыре часа. Сколько времени это займет?»
  "РС. Папа, я думаю, ты можешь рассчитывать на то, что ничего из этого не вернешь. Вероятно, он будет уничтожен».
  «Это возмутительно! Вы услышите мнение наших юристов». Мелина Папас еще сильнее сжала сморщенный рот.
  «Все в порядке, — сказала Ники, — но на нашей стороне закон. А теперь мы хотели бы задать вам несколько вопросов, если вы не возражаете.
  — Я возражаю, но давайте покончим с этим.
  «Вы знаете Чарльза Хатчинсона?» — спросил Бонд.
  "Нет."
  «Он доставил коробку спермы из вашей клиники ReproCare в Остине, штат Техас».
  Мисс Папас покачала головой. «Мы не получали от них никаких поставок уже несколько недель. Я сказал об этом другим вашим инспекторам.
  "РС. Папа, мы знаем, что Чарльз Хатчинсон представил здесь дело, и мы хотели бы знать, что в нем было», — сказала Ники.
  «Почему вам присылают сюда образцы из США?» — спросил Бонд. «Разве вы не можете получить собственную сперму здесь, в Греции?»
  «Да, конечно, можем. Просто наши клиенты склонны думать, что они получают лучшее качество, если товар из Америки».
  «Как грек, я считаю это оскорблением», — сказала Ники.
  «Удивительно, но в некоторой степени это правда», — сказала женщина. «Сперма, как правило, более здоровая и имеет лучшую подвижность. Я не говорю, что это действительно делает его лучше, но для наших клиентов это звучит лучше. Это маркетинг, вот и все. Вы понимаете, что многие расы представлены спермой, которую мы продаем. У нас есть люди, которым нужен отец-азиат, европеец или латиноамериканец… Нам нужно получить как можно больше спермы».
  «Какие исследования и разработки вы здесь проводите?»
  «Мы производим наркотики, мистер Брайс. Это наш основной бизнес. У нас также есть небольшая команда, занимающаяся вопросами рождаемости. Есть коллектив, работающий над прививками от различных заболеваний. У нас есть исследователь СПИДа. У нас есть исследователь рака. Наше учреждение является одной из самых уважаемых медицинских исследовательских лабораторий в Греции».
  «Насколько хорошо вы знали доктора Эшли Андерсон?» — спросил Бонд.
  «Кажется, я встречался с ней три раза. Она приезжала сюда по делам несколько раз. Я, конечно, не знал, что она была замешана в преступной деятельности».
  «ReproCare принадлежала BioLinks, не так ли?» — спросил Ники.
  «Да, но это была независимая клиника. Они действовали самостоятельно».
  «Тогда почему ты брал у них образцы спермы?» — спросил Бонд.
  «Это была всего лишь часть нашего бизнеса! Действительно, я ужасно растерялась, когда узнала, что произошло в Америке. Я не мог поверить, что она использовала нашу лабораторию и клинику для распространения химического оружия. Она была талантливым и умным биохимиком. Я думаю, что американцы, должно быть, поймали не того человека или что-то в этом роде. Это просто не может быть правдой».
  — Боюсь, это правда, — сказала Ники.
  «К счастью, наша страховка покроет потерю клиники. Однако я до сих пор не понимаю, как она умерла.
  «Она покончила с собой, мисс Папас», — сказала Ники.
  "Я понимаю."
  «Вы знаете человека по имени Константин Романос?» — спросил Бонд. Он заметил, что женщина немного вздрогнула.
  «Конечно, знаю — он владеет компанией», — сказала она. «Он не имеет никакого отношения к его повседневной работе. Это моя работа. Думаю, он был в этом здании всего пару раз».
  «Он вложил много денег в BioLinks, не так ли?»
  "Ну да. Мы бы обанкротились два года назад, если бы он нас не купил. Теперь мы стоим миллионы».
  Трудно было связать что-либо с ней или с компанией. У греческой полиции и секретной службы на BioLinks не было абсолютно ничего необычного. У Мелины Папас был чистый послужной список. Бонд думал, что, возможно, тот, кто стоял за всем этим, просто использовал BioLinks как удобный инструмент, но его интуиция подсказывала ему обратное.
  «Вы знали человека по имени Кристофер Уиттен?»
  «Нет, я так не думаю. Он англичанин?»
  "Да."
  — Я его не знаю.
  – Имя Альфреда Хатчинсона вам о чем-нибудь говорит?
  И снова Бонд заметил непроизвольное моргание. «Нет», сказала она.
  Бонд посмотрел на Ники. Они молча признали, что никуда не денутся.
  — Спасибо, мисс Папас, — сказала Ники. «Мы сожалеем, что побеспокоили вас. Я уверен, что будут приняты меры, чтобы возместить вам потерю, хм, телесных жидкостей.
  «Могу ли я получить вашу гарантию?»
  «Я не уполномочен это делать, но я посмотрю, что можно сделать».
  Один из помощников г-жи Папас вывел их из офиса и провел к лифту. Когда они остались одни, Ники прошептала: «Так насколько же она хорошо лгала, Джеймс?»
  «Хороший», — сказал он. «Но недостаточно хорошо».
  Вернувшись в свой кабинет, Мелина Папас налила стакан виски и села за стол, дрожа. Она взяла телефон и набрала номер своего секретаря.
  «Кристина, — сказала она, — мне нужно уехать на несколько дней. Я сейчас ухожу. Пожалуйста, принимайте во внимание всю мою корреспонденцию и телефонные звонки… . Нет, я не могу сказать тебе, куда я иду. Если вам нужно связаться со мной, оставьте сообщение на моей голосовой почте. Я тебе позвоню… . Верно."
  Она повесила трубку и открыла шкаф за столом. Она достала дорожную сумку и набила ее самыми ценными офисными вещами. Мелина Папас сдержала слезы, поскольку знала, что никогда больше не вернется к работе в этом качестве.
  Закончив, она снова взяла трубку и позвонила на остров Хиос.
  К концу того дня пятнадцать человек в Лондоне умерли от болезни Уильямса. Один из них перевез его через Ла-Манш в Париж. Потери Нью-Йорка исчислялись тридцатью годами. В Японии число погибших превысило сотню. В Лос-Анджелесе от загадочного недуга умерли девяносто восемь человек.
  Информационные агентства неизбежно поняли, что происходит. Той ночью по CNN сообщили, что смертельная эпидемия угрожает распространиться по всему миру.
  
  OceanofPDF.com
  ШЕСТНАДЦАТЬ
  
  РОМАНОС
  
  КАЗИНО «АУ МОН ПАРНЕС » РАСПОЛОЖЕНО НА ВЕРШИНЕ ГОРЫ ПАРНИФА , ОДНОГО ИЗ ТРЕХ ХОЛМОВ , окружающих Афины. Он находится в районе Фракомакедонес, пригороде на окраине города. Хотя к казино можно подъехать на гору и припарковать машину прямо возле него, почти каждый, кто посещает заведение, предпочитает припарковаться внизу и покататься на канатной дороге. Это приятная пятиминутная поездка, а ночью вид на Афины потрясающий. Огни города расходятся в сторону от горы и распространяются по темной местности, насколько хватает глаз.
  В десять вечера Джеймс Бонд припарковал «Ягуар» на стоянке канатной дороги и присоединился к группе из двенадцати человек в зале ожидания. Он был немного переоделся в серый костюм-тройку, сшитый на заказ от Brioni, но хотел произвести впечатление на Романоса при встрече.
  После посещения BioLinks Ники вернулась в свою штаб-квартиру на улице Катечкаки. Бонд сказал ей, что позвонит ей утром после ночи в казино. Он хотел сделать это в одиночку. Партнеры были хороши в большинстве ситуаций, но Бонд не любил, когда его отвлекали, когда он играл, и он думал, что такой партнер, как Ники, будет отвлекать его от того, что ему нужно сделать сегодня вечером. Кроме того, Ники нужно было следить за полицейским расследованием смерти Чарльза Хатчинсона. Честно говоря, ему хотелось немного дистанцироваться. Это было знакомое недомогание, и, к сожалению, это был порочный круг. За вечер она дважды звонила ему, вероятно, пытаясь заставить его передумать и позволить ей сопровождать его. Как обычно, казалось, что женщины всегда проявляли к нему больший интерес, когда он старался их избегать. Как однажды сказал ему Феликс Лейтер: «Женщины подобны штампам: чем больше на них плюешь, тем больше они к тебе привязываются».
  Само казино было немного разочаровывающим после захватывающей поездки на канатной дороге. Бонду пришлось пройти через невзрачные коридоры в главную комнату. Отель Au Mont Parnes оказался не таким роскошным, как ожидал Бонд, и оказался небольшим. Он состоял всего из одной комнаты, в которой были установлены все игровые столы. Хотя игровых автоматов не было, а красная дорожка была богато украшена, в казино мало что бросалось в глаза. В стороне от зала рядом с баром располагалась зона для сидения и питья, в которой стояло несколько столов, покрытых белыми скатертями.
  Несмотря на общее убожество, казино привлекало толпу. Зал уже был полон, и дым наполнил комнату. Работало несколько столов для блэкджека, стол для рулетки был забит игроками и зрителями, а столы для покера были недоступны.
  Бонд подошел к единственному столу для игры в баккара в казино. Там тоже было многолюдно, свободных мест не было. Он закурил одну из своих сигарет от Х. Симмонса из «Берлингтон Аркейд» и заказал у официантки мартини с водкой. Когда ему принесли напиток, он небрежно стоял в стороне и наблюдал за людьми за столом.
  У Константина Романоса была «обувь». Вокруг этого человека царила особая аура, как будто он источал невидимую, но осязаемую харизму. Он был очень красив, сидел на своем месте очень высокого роста и имел смуглую кожу. Его глаза были холодны как сталь. Он неуместно курил тонкую сигару в мундштуке, дым ореолами кружил над его головой. Романос, очевидно, чувствовал себя очень хорошо. Перед ним лежала большая стопка фишек.
  Бонд узнал кузена Василиса, стоящего позади Романоса. Это был тот самый смуглый бодибилдер, которого он видел в Техасе. Василис никого не обманывал — он был там телохранителем своего начальника. Этот человек был просто горой.
  Баккара тесно связана с chemin defer, и ее правила варьируются от казино к казино. Бонд заметил, что игра в Au Mont Parnes была ближе к chemin defer, поскольку банк принадлежал одному игроку, пока он не проиграл. Затем банк и туфля вращались вокруг стола, предлагая игрокам, желающим внести определенную сумму денег. Цель игры заключалась в том, чтобы собрать карты общим числом, близким к 9. Придворные карты и десятки ничего не стоили.
  Женщина, сидевшая за столом, сказала: «Банко» и сделала крупную ставку на поле «Игроки» на столе. Вызов «Банко» был ставкой против стоимости всего банка, которая в данном случае составляла около миллиона драхм. Никто за столом не делал ставок, кроме мужчины с Ближнего Востока в феске. Бонд изучал женщину, которой на вид было около двадцати или чуть больше тридцати. У нее были огненно-рыжие волосы, и она была чрезвычайно привлекательна: бледно-белая кожа, голубые глаза, немного веснушек на лице и обнаженных плечах.
  Романос раздал карты. У него была натуральная 8, и он перевернул свои карты.
  «Восемь», — сказал он. Рыжая потеряла свои деньги.
  Мужчина покачал головой и встал из-за стола, оставив место для Бонда свободным. Он небрежно сел на стул и сказал: «Банко». Он ответил на ставку банка в два миллиона драхм. При обменном курсе примерно 365 драхм за фунт это составляло почти 5500 фунтов. Ранее Бонд взял деньги из фонда SIS специально для покрытия «невозмещаемых» деловых расходов.
  Константин Романос взглянул на Бонда и слегка кивнул в знак приветствия. Он раздавал карты из башмака. У Бонда были 1 и 3. Романос просмотрел свои карты и оставил их рубашкой вверх. Бонд попросил третью карту. Была сдана открытая карта — 4. Романос был вынужден встать, а затем перевернул свои карты. 8 Бонда превзошли 7 Романоса.
  «Госпожа Удача на вашей стороне, мистер…». ?» Романос сказал по-английски.
  «Брайс. Джон Брайс», — сказал Бонд. «Это не удача. Перед игрой я произношу небольшую молитву богам. Не так ли?
  Романос слегка моргнул и улыбнулся. Бонд не был уверен, знал ли этот человек, кто он такой. Василис, двоюродный брат, пристально смотрел на него. Вблизи Бонду показалось, что Василис похож на старого циркового урода. Он снова был поражен тем, что у этого человека практически не было шеи — только большая голова в форме футбольного мяча на вершине стены плеч. Его бицепсы были настолько большими, что Бонд сомневался, что сможет обхватить одну обеими руками.
  Романос лишился ботинка. Его предлагали за столом, но никто не захотел. В конце концов дело дошло до Бонда, который установил размер банка в полмиллиона драхм.
  Романос позвонил: «Банко». Бонд ловко вытащил карты из башмака и швырнул их через стол. Всего у Бонда было 7. Ему пришлось стоять. Романос попросил третью карту, и оказалось, что это 5. Двое мужчин открыли свои карты.
  — Восемь, — сказал Романос. «Кажется, в тот раз боги забыли о тебе».
  Бонд предложил банк и туфлю следующему человеку, но в конце концов они вернулись к Романосу. Он установил цену в один миллион драхм.
  — Банко, — сказал Бонд. На стол попались еще две карты. На этот раз у Бонда была натуральная девятка, как и у Романоса.
  «Толкай», — сказал крупье.
  Карты были разданы снова. У Бонда снова было 7 очков, и ему пришлось остаться. Романос вытянул 3, затем показал придворную карту и 2. Зрители ахнули, когда Бонд загреб фишки.
  «Очень жаль, что девять — лучшее возможное число в баккара», — сказал Бонд. «На самом деле должно быть десять, тебе не кажется?»
  Романос вздрогнул, и тонкая улыбка исчезла. "Что ты имеешь в виду?"
  «Вы Константин Романос, не так ли? Глава Нового Пифагорейского общества?
  Романос улыбнулся и кивнул. «Вы знаете что-нибудь о нашей маленькой группе?»
  «Немного, но мне хотелось бы узнать больше».
  «Возможно, это можно устроить», — сказал Романос. Все за столом почувствовали внезапное напряжение между двумя мужчинами. Игра продолжалась взад и вперед, пока Романос снова не оказался с ботинком. Бонд взглянул на остальных. Привлекательная рыжеволосая пристально наблюдала за ним. Она сделала крупную ставку против банка.
  Романос сдал Бонду две совершенно бесполезные придворные карты. К счастью, третьей картой Бонда была 7. У Романоса в общей сложности было 6, и он почти не проиграл. Бонд взглянул на рыжую, которая понимающе ему улыбалась.
  "Мистер. Брайс, ты собираешься вычистить меня прежде, чем я успею допить напиток, — сказал Романос. «Могу ли я купить тебе одну, и мы сможем продолжить работу в баре?» Английский этого человека был очень хорош.
  — Еще один, — сказал Бонд. Он отказался взять банк. Романос сохранил его, и он стоил почти четыре миллиона драхм.
  Романос кивнул головой, как бы говоря: «Очень хорошо». Он раздал карты. Всего у Бонда было 5 — худшее число, которое можно было получить в баккара. Ему пришлось взять третью карту, что вполне могло подтолкнуть его к цифре 9. Третья карта попала на стол и оказалась 4. Романос вытянул карту, а затем перевернул руку. Всего у него было 7. Бонд снова выиграл со своими 9.
  — Мои поздравления, — сказал Романос, передавая туфлю. «Я уйду, пока еще могу». Хотя этот человек был вежлив, Бонд мог сказать, что он был встревожен тем, что потерял так много. Он лишил Бонда почти пяти миллионов драхм. Когда Василис отодвинул стул, Романос встал. Он был выше шести футов ростом, статный и авторитетный. Неудивительно, что у него были последователи, готовые выполнять его приказы. Распространялось ли это предложение на убийства и терроризм?
  Бонд вежливо передал туфлю, дал крупье чаевые, а затем присоединился к Романосу за одним из столиков возле бара. Он попросил еще водки и мартини. Романос заказал джин с тоником.
  «Скажите мне, мистер Брайс, — сказал он, — почему вы хотите узнать больше о новых пифагорейцах? Вы математик?»
  — Господи, нет, — сказал Бонд. «Я писатель. Я готовлю книгу о философии и религии. Мне показалось, что ваша группа интересна. Я знаю, что большую часть своего учения вы основываете на Пифагоре».
  "Правильно. Пифагор был гораздо больше, чем просто математиком. Сократ и Платон во многом были обязаны Пифагору. Тебе следует как-нибудь прийти на одно из наших собраний на мысе Сунион. Мудрый человек смотрит и слушает. Пифагор утверждал, что существует три типа людей, точно так же, как было три класса иностранцев, приехавших на Олимпийские игры. Самыми низкими были те, кто ходил покупать и продавать, а следующими над ними были те, кто приходил соревноваться. Лучшими были те, кто просто приходил понаблюдать. Мы все любители выгоды, чести или мудрости. Что вам нравится, мистер Брайс?
  «Думаю, мне нравятся все три», — сказал Бонд.
  «Учитель, то есть Пифагор, требовал, чтобы желающие получить образование сначала изучали математику. Пифагорейцы все в жизни сводили к цифрам, потому что с цифрами не поспоришь. Обычно мы не расстраиваемся, если умножаем два и получаем четыре. Если бы были задействованы эмоции, можно было бы попытаться набрать пять и поссориться с другим, который попытался бы набрать три, и все это по личным причинам. В математике истина ясно очевидна, а эмоции устранены. Ум, способный понимать математику, выше среднего и способен подняться до более высоких сфер мира абстрактного мышления. Там ученик действует ближе всего к Богу».
  «Мне следовало лучше учиться в школе», — сказал Бонд.
  «Мастер сказал, что мы все — часть мира в неограниченных границах. Однако когда мы подходим к процессу развития вещей из Безграничного, мы наблюдаем великую перемену. Безлимитный становится Лимитированным. В этом великий вклад Пифагора в философию, и мы должны попытаться понять его. Жизнь состоит из множества противоположностей, мистер Брайс. Горячее и холодное, влажное и сухое, одно и множество. Наиболее последовательным принципом, лежащим в основе пифагорейской философии и математики, является диалектическая процедура, включающая взаимоотношения и обычно примирение полярных противоположностей. Мы верим, что когда Единое станет Многим, на земле появится новый порядок».
  «А кто такой Единственный? Ты?"
  Романос покачал головой. «Это не мне говорить. Единое есть совершенство. Я, конечно, не идеален. Вы видели, как я проиграл в баккара несколько минут назад.
  «Нет, вы не идеальны, господин Романос. Еще нет. Только когда ты достигнешь числа десять, ты станешь совершенным, я прав?»
  Романос пристально посмотрел на Бонда. "Что ты имеешь в виду?"
  Бонд попытался не обращать внимания на то, что он сказал. «Десять вершин равностороннего треугольника. Ваш логотип. Я видел это. Ты еще не достиг числа десять, не так ли?
  "Нет. Это сложно сделать за всю жизнь».
  «Это что-то вроде нирваны? Становишься ближе к Богу?»
  «Можно так сказать».
  — Что ж, раз уж ты завершил седьмой пункт, тебе не так уж далеко идти.
  Бонд видел, как при этом Романос напрягся. За эти несколько минут Бонд понял, что Романос, возможно, гений, но он также и сумасшедший. Он взял основные и по своей сути положительные принципы философии Пифагора и превратил их во что-то причудливое. Если бы он действительно был лидером Декады, то нетрудно было бы поверить, что слабоумные дураки последуют за ним.
  Почувствовав, что что-то не так, Василис подошел к Романосу и прошептал ему на ухо. Романос никогда не сводил глаз с Бонда. Романос слегка кивнул и сказал своему кузену что-то по-гречески, чего Бонд не понял.
  «Мне нужно выйти на минутку. Пожалуйста, наслаждайтесь, мистер Брайс. На прощание скажу вам кое-что, что приписывалось Пифагору. В математике логический процесс заключается в том, чтобы сначала сформулировать постулаты, то есть утверждения, которые принимаются без доказательств, а затем провести дедуктивные рассуждения. Я применяю эту логику к повседневной жизни, мистер Брайс. Доказательство должно исходить из предположений. Без доказательств предположение бессмысленно. Помните об этом, когда в следующий раз начнете делать предположения. Я скоро вернусь за стол баккара, если ты захочешь еще раз попытать счастья.
  "Спасибо. Было приятно познакомиться с вами, мистер Романос», — сказал Бонд. Романос встал и последовал за Василисом из комнаты.
  Бонд допил мартини и уже начал вставать, когда заметил, что рыжеволосая женщина смотрит на него из-за соседнего столика. Она сидела одна и потягивала бокал вина.
  — Что ты такого сказал господину Романосу, что его так расстроило? — спросила она с сильным греческим акцентом.
  — Я его расстроил? — спросил Бонд.
  «Мне он показался расстроенным», — сказала она. «Я не думаю, что это произошло потому, что ты обыграл его в баккара».
  «Вы знаете господина Романоса?»
  «Я знаю, кто он. В Греции он своего рода личность».
  "И вы … ?"
  Она протянула руку. «Я Гера Волопулос. Пожалуйста, присядьте… Мистер Брайс, не так ли?
  «Джон Брайс». Бонд сел рядом с ней и восхитился ею еще больше, чем прежде. Она была совершенно потрясающей. Голубые глаза выделялись как драгоценные камни на фоне ее белого лица и рыжих волос. Он вынул портсигар из бронзы и протянул ей один. Она взяла его; затем он зажег ее и свою зажигалкой «Ронсон», которую всегда носил с собой в кармане.
  «Что привело вас в Грецию, мистер Брайс?»
  «Я писатель», — сказал он.
  «Прочитал ли я что-нибудь из того, что ты написал?»
  "Я сомневаюсь в этом. В основном статьи в малоизвестных английских журналах. Они не получили широкого распространения».
  "Я понимаю."
  — И что привело тебя сюда в прекрасный пятничный вечер?
  «Я прихожу сюда, потому что мне нравится играть в азартные игры. Мой покойный муж часто сюда приходил, и, думаю, у меня это вошло в привычку. У меня есть друзья, которых я вижу здесь время от времени. Иногда это приятный способ познакомиться с мужчинами».
  Она громко выдохнула, подчеркнув последнее, что сказала, клубом дыма. Бонд воспринял это как приглашение. Он на мгновение подумал о Ники и задался вопросом, может ли она неожиданно появиться в отеле. Такая возможность была отдаленной.
  «Что вы знаете о господине Романосе?» — спросил Бонд.
  «Только то, что он очень богат и у него должен быть мозг выше среднего. Я думаю, что он очень красивый».
  Когда она сказала это, Бонд заметил, что Романос и его кузен снова вошли в казино. Они направились прямо к столу баккара, не глядя в свою сторону.
  «Я вижу, что у него есть определенное обаяние», — сказал Бонд.
  «Как долго вы пробудете в Греции, мистер Брайс?» она спросила.
  Бонд сделал причудливый жест и сказал: «Пока я буду у богов».
  Гера улыбнулась. «Меня назвали в честь одного из богов», — сказала она.
  — Королева богов, если я правильно помню.
  — Да, но она была не очень хорошей королевой. Очень ревнивый. Она заставила бедного Геракла сойти с ума и убить его жену и детей. Она встала между Ясоном и Медеей. Она всегда делала что-нибудь гадкое. Однако она обладала способностью каждый год обновлять свою девственность, купаясь в волшебном бассейне».
  «Это действительно преимущество?»
  «Полагаю, это было для Зевса. Он был развратным старым дураком, все время гонявшимся за девственницами. Это был единственный способ заинтересовать его».
  «И что ты делаешь, чтобы заинтересовать кого-то вроде Зевса? У вас есть волшебный бассейн?
  Гера соблазнительно улыбнулась. «Вы мне нравитесь, мистер Брайс. Почему бы нам не поужинать? Я могу показать тебе Афины.
  Бонд испытал искушение. Он снова кратко подумал о Ники, а затем отбросил всякое чувство преданности ей. Он был на задании. Это был его путь, он ничего не мог с этим поделать.
  — Ужасно поздно ужинать, не так ли?
  «В Греции мы едим очень поздно и не ложимся спать до самого утра. Пойдем, ты можешь следовать за мной до моего дома в Филотее. Там красиво. Я приготовлю нам легкий перекус. Мы можем сидеть на моем балконе и наслаждаться ночным воздухом».
  Ему пришлось признать, что она неотразима. «Хорошо», — сказал он. — Ты припарковался внизу?
  «Да, мы вместе покатаемся на канатной дороге».
  Он встал и взял ее за руку, чтобы помочь подняться. Когда он посмотрел ей в глаза, ее зрачки слегка расширились.
  Когда они вышли из казино, он посмотрел на стол для баккара. Романос пристально разглядывал карты. Его удача не улучшилась. Он снова зажег свою тонкую сигару и яростно ее затягивал. Василис, здоровяк, смотрел в сторону Бонда. Бонд слегка кивнул ему, но телохранитель только хмуро посмотрел на него.
  Они прошли по простым коридорам к входу в канатную дорогу. Машину, которая уже подъезжала, ждали двое мужчин. Когда он прибыл, один из двоих мужчин любезно жестом предложил Бонду и Гере войти внутрь первыми. Они сели в машину и устроились на заднем сиденье, чтобы иметь возможность любоваться видом на город. Двое мужчин сели в машину, дверь закрылась, и машина начала пятиминутное путешествие обратно к подножию горы Парнита.
  Как только канатная дорога покинула платформу и поднялась в воздух, Бонд оглянулся на двоих мужчин. У каждого был полуавтоматический пистолет, взведенный и готовый к выстрелу.
  
  OceanofPDF.com
  СЕМНАДЦАТЬ
  
  КОРОЛЕВА БОГОВ
  
  Один из мужчин что-то лаял на греческом языке и жестом показал Бонду и Гере спуститься на пол канатной дороги. Бонд решил, что эти головорезы работали на Василиса Романоса. Возможно, они все-таки знали его личность. Он был настолько отвлечен женщиной, что неосторожно ослабил бдительность.
  Гера спросила мужчину что-то по-гречески.
  «Маркос говорит, ляг на пол», — сказал другой мужчина по-английски. «Это займет всего секунду».
  Гера посмотрела на Бонда со страхом в глазах. Он прошептал ей: «Не волнуйся, просто делай то, что они говорят».
  Канатная дорога приближалась к первой опорной башне. Между казино и наземным терминалом было три таких башни. Бонд вспомнил из предыдущей поездки, что, когда машина проезжала мимо одной из опорных башен, она слегка накренилась, когда колеса заехали по металлу, в котором находился трос. Если бы он правильно рассчитал время…
  Бонд поднял руки. "Что это? Ограбление? Ребята, я действительно не так уж и много выиграл.
  "Двигаться!" — скомандовал второй мужчина.
  «Смотри, я дам тебе свой кошелек». Бонд медленно потянулся к внутренней стороне своей куртки.
  «Держите руки вверх», — сказал англоговорящий бандит. Тот, кого звали Маркос, спросил у второго что-то по-гречески. Бонд уловил слова «Ари», «деньги» и «бумажник». Это вызвало любопытство второго человека, которого, как предположил Бонд, звали Ари. Он не планировал грабить свою жертву. Возможно, у англичанина действительно было при себе немного денег. Маркос выплюнул приказ по-гречески.
  «Хорошо, сначала отдай нам свой кошелек. Медленно. Никаких уловок, — сказал Ари. — И дамскую сумочку тоже возьмем.
  Канатная дорога находилась в двух секундах от опорной башни. Бонд залез в карман куртки и вытащил «Вальтер ППК». Машина перелетела через корпус троса в башне, и вся кабина накренилась. Бонд вскочил и тяжело приземлился на пол, в результате чего канатная дорога накренилась. Двое мужчин потеряли равновесие. Бонд выхватил пистолет и выстрелил в Маркоса, попав ему в плечо. Он уронил пистолет. Ари начал яростно стрелять из пистолета. Гера закричала и съежилась в углу канатной дороги. Три пули разбили окна позади Бонда. Осколки битого стекла разбросаны по полу автомобиля. Бонд спрыгнул на пол, скользнул вперед и схватил бандита. И Бонд, и Ари бросили оружие.
  Канатная дорога теперь раскачивалась, продолжая спускаться на землю. Оружие скользнуло в противоположный конец машины и оказалось вне досягаемости. Бонд накатился на Ари и сильно ударил его по лицу. Маркос, истекающий кровью из пулевого ранения, забрался на Бонда и попытался его оттащить. Бонд сильно ударил мужчину левым локтем в нос. Он вскрикнул от боли.
  К настоящему времени элемент неожиданности исчез. Ари прижал колено к животу Бонда. Затем он нанес Бонду удар по подбородку, сбив его с ног и повалив на пол. Оба мужчины прыгнули на Бонда и начали избивать его кулаками. Отчаянно пытаясь защитить себя, Бонд поднял руки перед лицом. Эти двое мужчин были сильными и выносливыми. Их уродливые лица были прямо над ним и рычали.
  Краем глаза Бонд увидел Геру, свернувшуюся на полу в другом конце. Одно из пистолетов было в нескольких дюймах от нее, но она замерла от страха. Бонд понял, что не может рассчитывать на ее помощь.
  Бонд быстро протянул руку и схватил головы мужчин. Он с силой столкнул их вместе, а затем вонзил кулаки им в носы. Они отступили, давая Бонду время подняться на ноги. Ари прыгнул за пистолетом, но Бонд схватил его за ноги. Он не мог этого достичь. Это дало Маркосу время достать свое оружие. Бонд вытянул ногу и споткнулся, а Маркос врезался в бок машины, разбив еще больше стекла. Ари схватила большой осколок стекла и замахнулась им на Бонда. Лезвие прорезало куртку Бонда и порезало ему плечо спереди вдоль ключицы. Бонд отпустил ноги мужчины и вскочил на ноги. Он немедленно атаковал Маркоса ударом ногой Уширогери , заставив бандита наклониться вперед, запыхавшись. Бонд схватил его за плечи и потянул вверх и вверх. Маркос вылетел через противоположное окно и вылетел из канатной дороги. Он громко закричал, когда упал насмерть.
  Ари поднялся на ноги и бросился на Бонда осколком стекла. Бонд схватил его за руку и начал бороться с ним. Они упали на пол. Стекло находилось в нескольких дюймах от лица Бонда. Бандит держал его так крепко, что порезал себе руку; кровь текла из его кулака. Бонд собрал все свои силы, чтобы повернуть руку мужчины обратно к себе. Они были равны, и теперь вопрос был просто в том, кто сдастся первым.
  Канатная дорога прошла через вторую опорную башню. Еще через минуту или около того они будут на земле. Бонд знал, что ему следует избегать любых действий полиции, иначе его прикрытие будет раскрыто, а задание окажется под угрозой.
  Руки двух мужчин дрожали. Бонд глубоко вздохнул и приложил еще больше усилий, чтобы отвести руки Ари назад. Они медленно двинулись так, что осколок теперь был направлен на горло мужчины. Его глаза расширились, когда он понял, что проигрывает борьбу. Бонд продолжал настаивать. Острие осколка теперь касалось кадыка нападавшего.
  «На кого ты работаешь?» — спросил Бонд сквозь стиснутые зубы.
  Ари плюнула Бонду в лицо.
  Внезапно Гера ожила и поднялась со своего места на полу. Она опустилась на колени позади Ари, потянулась к его волосам и потянула их. Ари закричал, но сосредоточил свое внимание на Бонде и осколке стекла. В ярости Бонд использовал последние остатки силы, чтобы отпихнуть мужчине руки. Осколок стекла пронзил горло мужчины, перерезав горло и повредив спинной мозг. Его глаза потускнели, а голова перевернулась в последнем, ужасном выдохе зловонного дыхания и кровавой слюны.
  Бонд встал и забрал пистолет. Гера рухнула спиной на стену машины, тяжело дыша.
  "С тобой все впорядке?" он спросил.
  Она кивнула. «Ты ранен».
  Он осмотрел рану на плече. Это было незначительно, но ему пришлось лечиться. Он выглянул в переднее окно канатной дороги и увидел приближающийся наземный терминал. Он не хотел находиться в машине, когда она остановилась.
  "Это не так плохо. Слушай, тебе не обязательно идти со мной, но я собираюсь выпрыгнуть из окна. Я не могу позволить властям задавать мне вопросы по этому поводу».
  «Конечно», сказала она. Она полезла в сумочку и вытащила карточку. "Это мой адрес. Иди туда. Я разберусь с властями. Я имею некоторое влияние в казино. Они все меня знают. Я скоро буду дома и займусь этой раной. Не волнуйся, со мной все будет в порядке».
  Бонд пролез через одно из разбитых окон и приготовился спрыгнуть на землю, прежде чем машина въедет в терминал. Он сосчитал до трех, пока канатная дорога задевала верхушки деревьев на земле, затем подпрыгнул, тяжело приземлился на землю, перекатился и поднялся на ноги. Канатная дорога въехала в терминал. Бонд побежал на парковку и сел в «Ягуар» прежде, чем кто-либо из властей узнал, что произошло.
  Гера жила в роскошном пригороде Афин под названием Филотеи. Он был полон зеленых парков, тихих широких дорог и множества больших домов и вилл с большими садами. Используя спутниковую навигацию «Ягуара» и функции дорожной карты, он выехал на проспект Киффисиас, большую трехполосную улицу с деревьями посередине. В конце концов он нашел улицу Л. Акриты и трехэтажный многоквартирный дом, где она жила. Бонд припарковал «Ягуар» и стал ждать. Примерно через час он увидел, как она подъехала к «Мерседесу», вышла из него и пошла вперед. Он вышел из машины и позвал ее.
  «О, вот и вы, мистер Брайс», — сказала она. — Поднимайтесь, я живу наверху. Как вы себя чувствуете?"
  "Все в порядке. Зови меня Джон. Как прошло?"
  «Это не проблема, Джон», — сказала она. «Я просто улыбнулась менеджеру и сказала, что нас чуть не ограбили, а ты выпрыгнул из окна и убежал. Это была правда! Единственное, что я им не сказал, это твое имя.
  Они поднялись на третий этаж и вошли в со вкусом обставленную квартиру, полную произведений искусства и статуэток. Она бросила сумочку на стул и пошла прямо в спальню.
  — Усаживайтесь поудобнее и заходите. Мы посмотрим на ваше плечо, — позвала она из-за двери.
  Бонд снял куртку. Его рубашка была очень окровавлена. Он вошел в спальню, где она стояла рядом с ванной. Он снял рубашку и осмотрел рану. Порез был не так уж и плох, просто грязный. Большую часть крови ему удалось впитать в машине по дороге в квартиру.
  «Бедняжка», — сказала она, ведя его в ванную. Она намочила тряпку, а затем не спеша очистила трехдюймовую рану. После этого она повела его обратно в спальню.
  «Прижмите к нему эту ткань», — сказала она. — Просто подержи это там некоторое время.
  Он сел на край кровати и смотрел, как она раздевается. Делала она это медленно, чувственно, как профессиональная стриптизёрша. Обнажившись, она стянула простыни и скользнула под них. Ее длинные рыжие волосы раскинулись по подушке.
  «Я боялась, что ты отменишь наше свидание», — сказала она. «Я рад, что ты этого не сделал. Я хотела посмотреть, что у тебя под капюшоном, — сказала она.
  «Я не хочу, чтобы ты истекал кровью», — сказал он. «Он немного закрыт. Если ты не будешь со мной слишком груб, я не думаю, что он откроется.
  Она приподнялась, позволив простыне упасть ей до талии. Ее обнаженная грудь была твердой и полной. У нее были большие красные соски, которые дополняли ее волосы. На ее груди было скопление веснушек — физическая черта, которую Бонд всегда находил дразнящей.
  — О, я буду нежной, — сказала она, протягивая руку к нему и обнимая его за плечи. Она начала целовать его в шею и покусывать ухо. Ее правая рука скользнула по его волосатой груди и вниз к животу. Он сразу же возбудился. «Нежный, как маленький тигр», — прошептала она.
  Он повернулся к ней и прижался к ее губам. Она потянула его обратно на кровать, а затем забралась на него сверху, оседлав его туловище.
  «Просто ложись и позволь мне сделать всю работу», — прошептала она.
  Гера наклонилась над ним, давая ему доступ к своей груди. Она немного сдвинулась вниз, направляя его в себя, а затем поцеловала его в губы.
  Константин Романос сидел в лимузине и ехал с горы Парнита в свою резиденцию в Афинах. Василис сидел напротив него, закрыв глаза. В общем, вечер не был полностью потерян. Он вернул большую часть денег, полученных англичанином.
  Он открыл портативный компьютер и вошел в Интернет. Его ждало электронное письмо с вложенным файлом JPG.
  — А, вот информация, которую я хотел, — сказал Романос, но Василис спал. Романос загрузил файл JPG, и через мгновение на его экране появилась зернистая черно-белая фотография, которая, очевидно, была кадром с катушки видеокассеты. На нем был изображен Джеймс Бонд в коридоре клиники ReproCare в Техасе, скорее всего, это было снято скрытой камерой наблюдения. Под фотографией были напечатаны слова «Человек, ответственный за закрытие поставщиков».
  Хорошо! Романос задумался.
  Он ногой разбудил Василиса. Здоровяк фыркнул и покачал головой.
  «Взгляните на это», — сказал Романос, показывая ему экран. Василис уставился на него.
  «Парень из казино», — сказал зверь. «Он убил Маркоса и Ари».
  "Верно. Вы уверены, что не видели его в Остине?
  «Я не знаю, кто это был. Я не видел парня. Два ковбоя погнались за ним и оба погибли. Это мог быть он, кто знает? После того, что он сделал с Маркосом и Ари, я бы поверил, что это был он. Чтобы испортить клинику в Остине, потребовался кто-то с яйцами. Чтобы сделать то, что он сделал с Маркосом и Ари, потребовался человек с яйцами. Если это тот же парень, то нам просто нужно убедиться, что у него есть яйца на ужин.
  Василис хмыкнул и жадно потер руки.
  — Василис, пожалуйста, — сказал Романос. «Мне предстоит принять трудное решение. Наши планы, возможно, придется изменить. Я еще не говорил с Номером Два. Возможно, этот человек тот же самый, что был на Кипре».
  Романос забрал компьютер и изучил фотографию. Затем он создал электронное письмо, прикрепил к нему файл JPG и адресовал корреспонденцию кому-то по имени «Три».
  Романос напечатал: «Посылаю вам копию файла JPG. Узнайте, кто этот человек. В настоящее время использую псевдоним Джон Брайс. Был ответственен за инциденты в Техасе. Был замечен шныряющим вокруг штаб-квартиры на мысе Сунион. Предполагается, что на нем лежит ответственность за уничтожение трех машин нашей службы безопасности и убийство шести сотрудников службы безопасности возле мыса Сунион. Сегодня вечером в Афинах он убил двоих наших охранников. Возможно, он находился на Кипре, когда Номер Два осуществил Второй и Третий Удары. Я предполагаю, что он агент британской секретной службы».
  Он подписал электронное письмо «Монада» и отправил его.
  Лимузин въехал в центр города и остановился возле Афинского университета. У Романоса была квартира с видом на кампус. Водитель выпустил его и Василиса в гараж. Они вошли в лифт и направились в квартиру Романоса.
  — Василис, у меня для тебя задание, — сказал Романос, подходя к бару и беря бутылку бренди. Он налил два стакана и отдал один своему кузену. Василис сделал бы все для Константина.
  Он продолжил. «Этот человек, Брайс, или кто бы он ни был, боюсь, ему придется заменить нашу текущую цель для Восьмого Удара в Тетрактисе . Это существенно изменит наши планы, но это необходимо сделать. Этот человек представляет для нас угрозу. Боги говорили со мной. Он больше не должен представлять угрозу.
  «Номер второй разработал запасной план на случай, если Ари и Маркос потерпят неудачу, мой кузен», — сказал Василис.
  "Действительно! У нее больше инициативы, чем у любого из нас. Она настоящий воин, Номер Два. Она не подведет».
  Мужчины допили бренди, затем Василис обнял кузена и вышел из квартиры. Константин Романос сел за стол и загрузил свой компьютер. Через несколько мгновений он снова оказался в Интернете, создав IRC-канал, с помощью которого он мог общаться с кем-то в прямом эфире. Через мгновение в виртуальную комнату заглянули трое пользователей.
  Это заняло всего несколько минут. Романос напечатал свои инструкции. Три пользователя подтвердили и вышли из системы. Затем он выключил компьютер и встал.
  Глядя из окна университета с шестого этажа, Романос размышлял о том, что сказали ему боги. Судьба, которую он должен был исполнить, была близка. На пути было всего несколько небольших препятствий, и ему нужно было убедиться, что они исчезли. Скоро, очень скоро Декада нанесет новый удар.
  Монада начала планировать свой следующий шаг.
  Прошел час. Бонд и Гера сидели на кровати и курили сигареты.
  «Почему это такое клише — курить сигарету после занятий любовью?» — спросила Гера.
  «Думаю, для тех из нас, кто любит курить, это добавляет пунктуации к заявлению», — сказал Бонд.
  — Тогда сделай это восклицательным знаком, — сказала она.
  Гера прижалась к нему и провела пальцами по волосам на его груди. Через мгновение она встала и накинула махровый халат.
  «Я собираюсь принести нам что-нибудь перекусить и выпить», — сказала она. — Оставайся здесь, красавчик. Я скоро вернусь."
  Бонд несколько минут слышал, как она лязгала на кухне. Она вернулась с бутылкой «Тетенже», двумя стаканами и двумя закрытыми тарелками.
  «Вы откроете шампанское, а я поставлю наши тарелки», — сказала она.
  Он скатился с кровати и взял бутылку. Он мастерски открыл ее, выбив пробку в потолок. Он налил шампанское, а Гера открыла тарелки с греческим салатом, хлебом и сыром.
  Она сняла свою одежду, и они сели на кровати обнаженные, ели и пили. Шампанское было холодным и имело прекрасный вкус.
  «Так чем же ты занимаешься в жизни, кроме как ходить в казино и брать с собой домой незнакомых мужчин?» он спросил.
  «Последнее у меня не вошло в привычку!» сказала она, смеясь. «Я занимаюсь недвижимостью. Я управляю некоторыми объектами недвижимости на севере Афин и интересуюсь парой отелей».
  «Должно быть прибыльно».
  "Это не плохо. Однако однажды я стану очень богатой женщиной».
  "Ой?"
  Она улыбнулась. «Это в картах. Итак, о чем вы пишете в Греции?»
  «Философия и религия».
  — Довольно обширные темы, не так ли?
  Бонд улыбнулся. «Я не люблю говорить о своей работе. Я позволяю этому говорить само за себя».
  — Вы не производите впечатление застенчивого человека, мистер Брайс. Судя по тому, что я увидел сегодня вечером в канатной дороге, не похоже, что ты все время пишешь».
  — Джон, пожалуйста.
  «Ну, Джон, где ты научился так драться? Это было весьма впечатляюще».
  «Я научился этому в армии», — солгал он. «К счастью, мне редко приходится им пользоваться. Я был просто рад, что ты не пострадал.
  «Так ты действительно писатель, да? Вам придется прислать мне некоторые из ваших работ, чтобы я мог их прочитать».
  "Твой английский очень хорош."
  «Я свободно говорю на греческом, английском и французском языках», — сказала она. «У меня было образование».
  "Я вижу."
  «Вы должны попытаться услышать где-нибудь речь Константина Романоса. Просто посидеть на его лекциях в университете может быть интересно».
  — Мне казалось, ты сказал, что не знаешь его?
  Она моргнула и сказала: «Нет. Но я слышал, как он говорил. В университете. Так я покажу тебе Афины, когда взойдет солнце?»
  «Боюсь, у меня есть кое-какие дела», — сказал он. «Возможно, мы могли бы встретиться завтра вечером…»
  "Конечно. Я отвезу тебя в один из моих любимых ресторанов. Тебе это понравится."
  Внезапная волна тошноты охватила Бонда. Он не был уверен, что его ударило, но это было похоже на тонну кирпичей. Потом в ушах у него зазвенело.
  Он едва слышал, как она продолжает говорить. «Это все здоровая еда, вообще никакого мяса, много овощей и фруктов…»
  Бонд изо всех сил пытался говорить, но его речь звучала невнятно. «Вы на какой-то диете…»
  «Я не ем мясо», — сказала она. «Строгий вегетарианец».
  В голове Бонда прозвенел тревожный звоночек, но было уже слишком поздно. Препарат, содержащийся в пище, действовал слишком быстро.
  Как он мог быть таким глупым? он думал. Он попал прямо в их ловушку. Вегетарианец! Эшли Андерсон была вегетарианкой. Мужчина из Нового Пифагорейского общества на мысе Сунион сказал, что его члены не едят мяса. Была ли Гера членом…
  Стена замешательства быстро охватила разум Бонда. Он посмотрел на Геру, которая внимательно наблюдала за ним. Она не спросила его, было ли что-то не так.
  Затем она сказала: «Извини, Джон… или кто бы ты ни был. Вам захочется, чтобы Ари и Маркос доставили вас на канатную дорогу. Эти дураки не знали, кто я, иначе они не пытались бы нас ограбить. Я мог бы вмешаться и закончить работу, но ты меня впечатлил. Я хотел твое тело, и теперь, когда оно у меня есть и оно мне больше не нужно, нам придется попрощаться».
  — Ты… — начал он. Он попытался встать, но комната бешено закружилась. Он с грохотом упал на пол. Он открыл глаза и увидел стоящую над ним Геру.
  «… сука», — успел он сказать. Затем тьма накрыла его, как одеяло, и он умер для мира.
  
  OceanofPDF.com
  ВОСЕМНАДЦАТЬ
  
  МОГИЛА УБИЙЦЫ
  
  ТЕМНОТА И ВИБРАЦИЯ . НИЗКИЙ ГРохот . ДВИЖЕНИЕ . _ C РАСПРОСТРАНЕННЫЕ мышцы.
  Именно такие ощущения испытывал Бонд, медленно возвращаясь в сознание. Он свернулся калачиком в маленьком темном помещении. Какая-то коробка? Нет, было движение и вибрация. Он находился в багажнике автомобиля.
  Больной и напряженный, Бонд попытался как можно лучше напрячь мышцы и стряхнуть с себя паутину препарата. Он был одет в рубашку и брюки, но был босиком.
  Итак, Гера Волопулос оказалась на стороне врага. Бонд проклял себя за то, что был таким дураком. И снова его либидо доставило ему неприятности.
  Бонд слышал, как в машине двое мужчин говорили по-гречески. Голоса были слабыми, и он не мог их понять. Куда они его везли?
  Он ничего не мог видеть. Он ощупал внутреннюю часть ботинка в поисках чего-нибудь, что могло бы ему пригодиться. Там была какая-то коробка — чейнджер компакт-дисков? В конце концов он нашел пару кнопок. Бонд толкнул их, и в багажнике загорелся свет.
  Он сразу понял, где находится. Он находился внутри своего Jaguar XK8. Очевидно, тот, кто вел машину, планировал уничтожить все его следы. Вероятно, они везли его в какое-то отдаленное место, где убьют и похоронят, а затем избавятся от машины.
  Бонд осмотрел защелку и решил, что не сможет открыть ее изнутри. Если бы у него были какие-нибудь инструменты, возможно… Что ему делать? Подождать, пока они остановят машину, а затем сделать свой ход? Скорее всего, они были бы к нему готовы. Рассказывал ли ему майор Бутройд что-нибудь о машине, которую он мог бы использовать?
  Внутри машины ехал Василис Романос. Рядом с ним на пассажирском сиденье сидел еще один зверь по имени Никос. Василису никогда не доводилось водить «Ягуар», и он получал от этого огромное удовольствие. Жаль, что им пришлось избавиться от машины после того, как они убили англичанина. Ему бы хотелось сохранить это.
  "Который сейчас час?" Василис спросил Никоса по-гречески.
  "Четыре тридцать." Солнце взойдет чуть меньше, чем через два часа. — Насколько дальше?
  — Еще около часа.
  — Он все еще там? — спросил Никос.
  — Я ничего не слышал, а ты?
  Автомобиль мчался по шоссе на запад. Они были уже в часе езды от Афин и приближались к Пелопоннесу, самой южной части Балканского полуострова, где находятся одни из самых красивых частей Греции, но этих двоих мужчин не волновала природная красота этого района. Они не ценили таких мелочей.
  Бонд изо всех сил старался расслабиться и восстановить силы. В его скованном положении было ужасно неудобно, но он практиковал технику сгибания и вытягивания одной конечности за раз. Он также нашел время, чтобы осмотреть каждый дюйм ботинка. Помимо CD-чейнджера, сзади крепился блок микропроцессора. Возможно, он сможет подключить к сети некоторые внутренние системы защиты…
  Он открыл коробку, обнаружив массу схем и проводов. К счастью, схема подключения была напечатана на внутренней стороне крышки. Освещения было недостаточно — ему пришлось напрячь глаза, чтобы прочитать его, — но он смог отследить вспомогательный источник питания, который, возможно, можно было бы подключить к одному из терминалов. Он изучил различные варианты. Подушки безопасности пассажира или водителя были возможными. Если бы он избавился от одного из мужчин, его работа значительно облегчилась бы, когда придет время открывать багажник.
  Еще через полчаса машина приблизилась к бесплодным предгорьям горы Агиос Илиас и горы Зара, где лежат руины древних Микен. Это были остатки царства, занятого главным образом Агамемноном, который был убит своей женой Клитемнестрой и ее любовником после того, как вернулся домой с Троянской войны. Гробницы Агамемнона и Клитемнестры расположены в руинах Микен.
  Бонд почувствовал перемену, когда машина перешла с асфальтированного шоссе на гравийную дорогу. Возможно, они приближались к месту назначения.
  Машина действительно свернула на дорогу, ведущую к древним руинам. Он подошел к проволочным воротам и остановился. Никос вышел из машины и отпер ее ключом. Единственное освещение обеспечивали фары автомобиля. Небо было черным как смоль, а руины представляли собой темные силуэты плит, арок и колонн.
  Бонд почувствовал, как машина остановилась, а одна из дверей открылась и закрылась. Ему удалось отключить вспомогательный источник питания и он был готов подключить его к терминалу. Он подсчитал, что тринадцати ампер на тринадцать микросекунд будет достаточно, чтобы добиться цели.
  Никос вернулся в машину, а Василис проехал через открытые ворота и поднялся на холм мимо закрытого сувенирно-торгового киоска.
  Убедившись, что мужчина вернулся на пассажирское сиденье, Бонд провел вспомогательным сигналом по терминалу «Подушка безопасности — пассажир».
  Приборная панель перед Никосом взорвалась прямо перед его носом, выпустив огромную подушку безопасности, которая полностью окутала его. Это удивило и Василиса, поскольку машина вышла из-под контроля и внезапно остановилась у насыпи. Василис поборолся с дверью и выбрался. Он едва мог слышать приглушенные крики Никоса. Он повернулся, наклонился к земле и вытащил нож коммандос из ножен, прикрепленных к его голени под штаниной. Затем Василис снова забрался в машину, пытаясь отрезать подушку безопасности. Материал оказался слишком толстым. Это была не обычная подушка безопасности, понял Василис. Прежде чем он успел придумать что-нибудь еще, борьба под подушкой безопасности прекратилась.
  Василис положил нож на место, вытащил «Зиг-Зауэр П226», подошел к багажнику и отпер его. Он поднял крышку и отступил назад, направив пистолет в заднюю часть машины.
  «Уходи», — приказал он. «Держи руки вверх».
  Бонд наконец смог выпрямиться и выбраться из ботинка. Руки он держал за головой, но воспользовался возможностью, чтобы вытянуть спину.
  «Я не могу передать вам, насколько это приятно, спасибо», — сказал Бонд. «О боже, что-то случилось с твоим другом? Лично я считаю, что производители автомобилей немного переборщили со всеми этими новыми функциями безопасности, не так ли?»
  «Начинай идти!» - сказал Василис. Он указал на тропу, ведущую вверх по холму к руинам.
  У Бонда не было другого выбора, кроме как сделать то, что ему сказали, и тянуть время. Он повернулся, и Василис последовал за ним, подальше от света фар «Ягуара». На тропе стало очень темно, и то, что он был босиком, не помогало. Камни были твердыми и острыми. В какой-то момент Бонд споткнулся о возвышение, которое не мог видеть.
  "Вставать!" — рявкнул Василис. «Держи руки вверх».
  Бонду удалось подхватить камень, затем он встал и положил руки на затылок. Камень ощущался шершавым на черепе.
  Они прошли мимо развалин большой каменной ямы, называемой Могильный круг. Еще больший, полный могильных шахт, находился дальше по тропе. Они находились совсем рядом с Львиными воротами, главным входом в цитадель, на резной перемычке которого были изображены две львицы, поддерживающие колонну.
  «Сюда», — скомандовал Василис. Они свернули направо на тропинку поменьше, уходящую от Львиных ворот, затем свернули и оказались перед широким пространством, вырезанным в холме. Пространство было выложено камнями, образующими проход, ведущий к гробнице Клитемнестры. Открытый дверной проем был обрамлен резными камнями и поддержан современными строительными лесами. Нижняя часть двери представляла собой прямоугольник, а верхняя часть — треугольник.
  — Внутри, — сказал Васслис, пихая ствол Бонду в спину. Они вошли в темную гробницу. Через несколько секунд Василис включил фонарик и поставил его на землю. Они находились внутри каменного купола высотой около двадцати метров. Одна часть потолка поддерживалась строительными лесами. Судя по всему, какие-то реставрационные работы еще продолжались.
  Василис направил пистолет на Бонда.
  Бонду потребовалась всего секунда, чтобы запомнить комнату и сориентироваться. «Подожди», — сказал он. Его голос громко разнесся по могиле. — Ты не собираешься сначала меня о чем-нибудь спросить? Разве ты не хочешь знать, на кого я работаю? Какое у меня настоящее имя?»
  Василис покачал головой. — Это не будет иметь никакого значения. Его акцент был сильным.
  Без предупреждения Бонд со всей силы швырнул камень в Василиса. Он ударил его прямо в лоб. Эхо в куполе усилило его крик в десять раз. Бонд воспользовался долей секунды, чтобы подпрыгнуть в воздух и нанести удар ногой Тоби-гери в грудину мужчины. Босая нога Бонда врезалась в одну из жизненно важных точек Василиса, заставив его выронить пистолет и отступить. Но тогда как этот удар мог бы убить обычного человека, Василис был лишь ошеломлен. Прежде чем Бонд успел схватить пистолет, грек врезался в него. Бонд упал на Василиса и тяжело приземлился на его раненое плечо.
  Василис встал и замахнулся на Бонда. Удар с силой отбросил его на землю. Несколько секунд он видел только яркий свет, а боль в голове была невыносимой.
  Боже мой, подумал Бонд. Возможно, это был самый сильный человек, которого он когда-либо встречал.
  Здоровяк собирался нанести еще один удар, но Бонд отреагировал достаточно быстро и откатился в сторону. Василис не смог остановить кулак и сильно ударился о землю. Вместо того, чтобы поранить костяшки пальцев, он сделал внушительную вмятину в грязи.
  Бонд, шатаясь, поднялся на ноги и покачал головой. Он сообразил, как только Василис поднялся на ноги. Бонд нанес двойной удар ногой Нидан-гери , во время которого он подпрыгнул в воздух и ударил левой ногой Василиса в живот, а затем ударил правой, прыгающей ногой, ему в лицо. Это почти не смутило бодибилдера. С оглушительным рычанием Василис протянул руку, схватил Бонда за рубашку и, как борец, раскачивал его из стороны в сторону. Он отпустил мяч после четырех оборотов, отправив Бонда через купол в кирпичную стену. Мужчина сделал это так, как будто Бонд был сделан из бумаги.
  Прежде чем он успел прийти в себя, противник Бонда снова напал на него. Он поднял Бонда с земли, поднял его высоко над головой и снова швырнул через комнату, как мешок с фасолью.
  Бонд тяжело приземлился на спину, посылая болезненные искры по спинному мозгу и воспламеняя каждый нерв в его теле. В тусклом свете он увидел, как Василис ищет пистолет. Бонд мог видеть это в трех футах перед собой. Он попытался подкатиться к нему, но Василис вскочил ему на руку прежде, чем он успел ее схватить. Бонд крякнул от боли и отдернул руку. Василис нагнулся и выхватил пистолет.
  — Ладно, ты сегодня повеселился, — сказал Василис, ухмыляясь. «Тебе уже пора спать».
  Он направил пистолет Бонду в голову.
  Бонд ударил ногой и попал в фонарик, который Василис оставил посреди комнаты. Свет погас, погрузив купол во тьму. Бонд перекатился, когда пистолет выстрелил. Звук сильно усилился, эхо задержалось на несколько секунд.
  — Ты не уйдешь отсюда живым, — сказал Василис в темноте после того, как шум утих.
  Единственный свет, проникавший в комнату, шел через открытый вход, но был виден только силуэт двери. Это было на другой стороне купола. Бонд знал, что Василис находится где-то между ним и им. Если бы он мог заманить бандита туда, куда он хотел…
  «Вон сюда, кусок сала-переростка», — сказал Бонд.
  Он уклонился в сторону, почувствовав, как здоровяк бросился на него. Он почувствовал прикосновение воздуха, когда Василис едва его не заметил. В комнате было так темно, что даже если бы на них были повязки на глазах, это не имело бы значения.
  «Хорошая попытка, ты, гнида», — сказал Бонд. «Теперь я здесь».
  Он снова обошел Василиса, и они продолжали играть в эту игру в корриду в темноте в течение следующих нескольких секунд, пока большой грек не разочаровался и не разозлился. С каждым выпадом он выкрикивал что-то, похожее на боль животного.
  Бонд подошел к той стороне комнаты, где леса поддерживали потолок. Отсутствие обуви теперь давало ему преимущество: его ноги тихо передвигались по земле, а ботинки Василиса издавали громкий хруст. Бонд медленно протянул руку и нашел одну из опор строительных лесов. Он осторожно вошел внутрь и под леса, держа руку на одной балке.
  «Эй, толстяк. Вот я здесь», — сказал Бонд.
  Василис взревел как зверь. Бонд выскользнул под балку и побежал ко входу в гробницу. Василис яростно врезался в строительные леса, разбив их на куски. Раздался громкий грохот, а затем грохот падения камней с потолка. Василис закричал. Бонд подождал, пока шум утихнет и в гробнице воцарится полная тишина. Бонд нащупал фонарик и потряс его. Он замигал, освещая теперь уже заполненное пылью помещение. Кашляя, Бонд поднес его к куче обломков. Василис был полностью похоронен под тяжелыми камнями, но он мог видеть часть руки приспешника, торчащую из-под большого камня. Его голова находилась где-то дальше под скалой, совершенно сплющенная. Бонд пытался найти пистолет, но он был похоронен вместе со своим владельцем.
  Бонд покинул гробницу и направился обратно по тропинке к «Ягуару». К счастью, силач оставил ключи. Бонд нашел под приборной панелью спрятанную защелку, которая освобождала надутую подушку безопасности. Он вытащил его из пассажирской стороны машины, затем потянул тело Никоса и швырнул его на землю. Бонд нашел в карманах трупа мелочь и несколько драхм, и все это пригодилось. Затем он подошел к водительской стороне и сел в машину.
  Он дал задний ход «Ягуару» и какое-то время сидел на гравийной дороге, переводя дыхание. Первое, что он сделал, это открыл секретное отделение, где хранился Walther P99. Он вытащил его и убедился, что магазин полон пуль в цельнометаллической оболочке с тефлоновым покрытием. Под отделением для хранения вещей находилась наплечная кобура, изготовленная компанией Walther специально для P99. Он начал надевать его, поморщившись от боли в плече, но передумал. Он положил пистолет обратно в отсек, затем оглядел машину. Василис оставил на полу у своих ног черную тетрадь. Бонд поднял его и заглянул внутрь. Это был дневник. Последней записью была дата нового дня, и он смог разобрать греческие слова: «Номер два, Монемвасия, 11 утра».
  Он достал из отделения сотовый телефон и набрал номер Ники. Ответил сонный голос.
  — Просыпайся, дорогая, — сказал Бонд. "Мне нужна ваша помощь."
  "Джеймс! Где ты?" она сказала.
  «Я думаю, что я на руинах в Микенах. Так темно, что я не могу сказать. Здесь только начинает всходить солнце.
  "С тобой все впорядке?"
  «Мне бы не помешали туфли, но в остальном со мной все в порядке».
  "Что случилось?"
  Он дал ей краткое изложение событий. Он упустил то, что случилось с Герой.
  «Подождите, я не получила ни одной части», — сказала она. «Как ты снова напился наркотиками? Где, ты сказал, ты был?
  "Я скажу тебе позже. Слушать. Я думаю, что сегодня утром что-то происходит в месте под названием Монемвасия.
  "Я знаю это. Это средневековая деревня на восточном побережье южной оконечности Пелопоннеса».
  — Ты можешь встретиться со мной там сегодня?
  «Я уйду прямо сейчас. Мне понадобится, хм, четыре или пять часов. Встретимся у входа на дамбу между Гефирой и Монемвасией. Гефира – материковая деревня. Их соединяет мост».
  "Верно. Прежде чем уйти, посмотри, что можно раскопать о рыжеволосой женщине по имени Гера Волопулос.
  "Сделаю. Береги себя, Джеймс.
  Бонд выехал из-под руин и поехал на главное шоссе, оставив два трупа на усмотрение смотрителей.
  Прежде чем он успел уйти очень далеко, Бонд щелкнул выключателем и снова изменил цвет машины. На этот раз цвет изменился с красного на темно-зеленый. Номерной знак был изменен на греческую регистрацию.
  Он воспользовался функцией карты дорог навигационной системы GPS и направился к E-65, главной автомагистрали, ведущей к его месту назначения. Он проезжал через Триполи и остановился в придорожном кафе, чтобы купить кофе и булочку. Владелец, не говоривший по-английски, заметил, что Бонд не носил никакой обуви. Он что-то бормотал по-гречески и жестом предложил Бонду подождать минутку, затем пошел в заднюю комнату и вышел с тремя парами старых ботинок. Бонд рассмеялся и примерил пару, которая больше всего соответствовала его размеру. На удивление, они подошли идеально.
  "Сколько?" — спросил Бонд.
  Владелец пожал плечами и поднял пять пальцев, что означало, что он хочет пять тысяч драхм. Бонд вручил ему счет и поблагодарил. Владелец увидел красивый, блестящий «Ягуар», в котором сел Бонд, и упрекнул себя за то, что не попросил большего.
  Три часа спустя Бонд въехал в Гефиру и припарковался возле дамбы, ведущей к месту, которое обычно называли «Гибралтаром Греции». Монемвасия — средневековый город, построенный на скале, резко выступающей из моря у восточного побережья. Его увенчивает крепость с несколькими разбросанными на уровне моря постройками.
  У края Гефиры была пришвартована яхта Константина Романоса «Персефона», которую едва можно было увидеть с точки зрения Бонда .
  
  OceanofPDF.com
  ДЕВЯТНАДЦАТЬ
  
  Убийца чисел
  
  БОНД ЗАПРАВИЛ WALTHER P99 ЗА БРЮКИ, ОСТАВИЛ « Ягуар» вне поля зрения возле дамбы и пошел по узким улочкам Гефиры, чтобы лучше видеть лодку. Он нырнул за стену и осмотрелся.
  «Персефона » была новой моторной яхтой Hatteras Elite серии 100, впечатляющим бело-черным судном длиной сто футов с боковыми палубами для прохода. Там было несколько мужчин, одетых в черное, которые работали с гидравлическим краном и загружали материал на лодку. Бонд увидел Геру Волопулос на палубе правого борта, разговаривающую с одним из мужчин. Она была одета в темную куртку и брюки.
  Через мгновение к ней на палубе присоединился Константин Романос. Он был «одет для плавания»: темно-синие брюки, белая спортивная куртка и морская кепка. Они говорили коротко. Гера кивнула головой, затем вышла из лодки и спустилась по доске к корабельной части дока. Она поговорила с мужчиной у вилочного погрузчика, а затем пошла от причала к дамбе. Мужчины продолжили загружать ящики на «Персефону», а Романос исчез внизу.
  Бонду стало холодно. Стало ветрено, и температура здесь была намного прохладнее, чем в Афинах. Он тоже был уставшим и голодным, но чувствовал, что добился прорыва в деле. Стоит ли ему попытаться проникнуть в лодку или последовать за женщиной? Нужно было свести счеты. Он отошел от безопасной стены и последовал за женщиной.
  Гера вышла на дамбу, пересекла пролив и направилась к нижнему городу Монемвасии. Бонд подождал, пока она минует кладбище и пройдет через главный портал в населенный пункт. Он перебежал дорогу и побежал по дороге в город.
  Когда он прошел через отверстие, Бонд подумал, что попал в какое-то волшебное место в другое время. Будто маленькая деревня веками была скрыта от всего мира. Напротив этого причудливого уголка древности простиралось богатое синее море, простирающееся на юго-восток. Узкие улочки представляли собой проходы между многочисленными сувенирными магазинами, тавернами и церквями, ориентированными на туристов. Здесь даже была бывшая мечеть времен оккупации города турками.
  Бонд начал искать Геру. В деревне было тихо, если не считать народной музыки, игравшей по радио вдалеке. Улицы представляли собой сложный лабиринт лестниц и узких проходов, и, двигаясь по каменной дорожке, он заметил рыжие волосы Геры, исчезающие за углом впереди. Он продолжал идти вперед, двигаясь, как бродячая кошка, и держась поближе к зданиям на случай, если ему придется быстро нырнуть в один из магазинов. По пути в дверях сидели маленькие чернолицые старушки и с любопытством смотрели на него.
  Гера остановилась в магазине и купила воды в бутылке. Бонд подождал за углом, а затем пошел дальше, когда она это сделала. Вскоре она вышла на центральную площадь города, где ненадолго остановилась, чтобы постоять и попить воды.
  Что, черт возьми, она делала? — задумался Бонд. Ждала ли она, что Василис встретит ее здесь? Давайте продолжим!
  Допив бутылку и бросив ее в мусорное ведро, она повернулась и пошла через проход, возвышающийся над колокольней большой церкви на площади, а затем вдоль северной стороны другой церкви. Оттуда тропа вела в гору к верхнему городу. Она начала подниматься по зигзагообразным каменным ступеням, ведущим в верхний город, который практически лежал в руинах. На всем пути до вершины скалы все еще стояли куски зданий, обращенные к морю: одна-две стены здесь, фундамент и угол там.
  Бонд подождал пару минут, прежде чем броситься за ней. Он присел на корточки и передвигался от руин к руинам, ожидая, пока не увидит, как она поднимается все выше и выше. Это было непростое восхождение. Только самые подготовленные туристы добирались до вершины.
  Теперь, находясь в верхнем городе, Бонд чувствовал себя совершенно одиноким. Вокруг, кроме Геры, больше никого не было. Он видел, как она достигла вершины утеса и направилась к собору Святой Софии двенадцатого века, церкви, построенной на уступе отвесного утеса. Это было единственное здание в верхнем городе, которое было построено и использовалось.
  Бонд смотрел, как она вошла в парадную дверь. Должно быть, это было назначенное место встречи с Василисом. Было около одиннадцати часов. Он подождал несколько минут, а затем украдкой двинулся к фасаду церкви. Он вытащил пистолет, осторожно толкнул дверь и вошел внутрь.
  Было слишком тихо. Он медленно обошел неф по периметру и вошел в диаконикону, комнату за алтарем. Узкие, искусно украшенные окна были вставлены в каменные стены на высоте примерно шести с половиной футов.
  Бонд услышал скрип в протезе, по другую сторону алтаря. Как можно тише он прошел через портал в другую комнату. Стекло в одном из окон было разбито, а рама открыта. Бонд ждал и слушал. Вокруг него не было никакого движения. За ним следили?
  Он сунул пистолет обратно в брюки, ухватился за подоконник и подтянулся, чтобы выглянуть наружу. Немного земли было где-то в двадцати футах внизу, но церковь находилась очень близко к краю утеса. Он мог бы просто высунуть плечи из окна, чтобы лучше видеть.
  Дуло холодного металла ткнуло его в затылок.
  — Я знаю, что вы пришли сюда не для того, чтобы молиться, мистер Брайс, но вам лучше начать, — сказала Гера. Голос раздался над его головой. Она висела вниз головой на натяжном тросе над окном. Веревка была прикреплена к крыше церкви; она просто вылезла из окна, подтянулась, привязала веревку к поясу и ждала, пока он высунет голову в окно. Проведя с ней ночь, Бонд понял, что она чрезвычайно подвижна.
  — Осторожно, передай мне свой пистолет, — приказала она.
  «Мы действительно должны прекратить подобные встречи», — сказал Бонд.
  "Замолчи. Сделай это."
  Он сделал, как ему сказали. Она взяла P99 и засунула его за пояс.
  «Теперь медленно вернитесь в церковь. Держите руки поднятыми.
  Бонд протиснулся через окно и спрыгнул на пол. Прежде чем он успел бежать, Гера опустила свое тело на линию и направила на него пистолет через окно. Это была «Дэу», которая выглядела смутно знакомой.
  «Повернись и прижмись носом и ладонями к стене позади себя», — сказала она. Он сделал. Менее чем за две секунды она выполнила плавный маневр: спрятала пистолет в карман, выпрямилась на веревке, просунула ноги в окно и спрыгнула на пол. Она достала «Дэу» и направила его на Бонда.
  — Я предполагаю, что раз ты здесь, а Василиса нет, то и двоюродного брата Константина больше нет с нами. Константину это не понравится. Ладно, начинай выходить. Я прямо за тобой. Мы спускаемся в нижний город. Никаких глупых движений — я очень хорошо владею этим пистолетом», — сказала она.
  Он повернулся и посмотрел на нее. Было что-то очень знакомое в ее облике и позе с пистолетом.
  «Убийца чисел… женщина», — сказал Бонд.
  «О, вы понимаете, что мы уже встречались раньше, мистер Брайс? Или лучше сказать, мистер Бонд? сказала она с ухмылкой. «Жаль, что я не застал тебя на Кипре. Очень плохо для тебя. Теперь твоя уродливая смерть станет намного приятнее. Для меня. Но Константин хотел бы сначала с тобой немного поговорить. Вы бы не хотели пропустить разговор с Константином, не так ли? Это твой шанс узнать, в чем дело, верно? Я знаю, что ты будешь сотрудничать. Теперь марш.
  Они вернулись в неф. Бонд спросил: — Так что же было той ночью, Гера? Вы богомол, который поедает самца после спаривания?
  Гере этот образ показался льстивым. «Я никогда не думала об этом таким образом», — сказала она.
  Бонд медленно повернулся и приблизил свое лицо к ней. «Или ты хотел пойти спать, потому что я тебя действительно привлекаю».
  Она приставила пистолет к его виску. «Отойди и подними руки вверх», — сказала она.
  Бонд наклонился и прошептал, уткнувшись носом в ее ухо. «Вы не это имеете в виду. Ты знаешь, нам было хорошо вместе. А теперь почему бы тебе не забыть эту чепуху и не присоединиться ко мне». Он поцеловал ее в шею, но его рука была в дюйме от «Вальтера Р99» на ее поясе.
  «Если ты хотя бы прикоснешься к своему пистолету, я вышибу тебе мозги. Меня не волнует, захочет ли Константин увидеть тебя первым. Бонд замер. «А теперь подними руки вверх и отойди назад».
  Все еще не убирая рук с ее плеч, Бонд громко вздохнул и сказал: — Очень хорошо. Если ты этого хочешь». Он преувеличенно пожал плечами, поднимая руки вверх и от ее спины. Этого пожатия было достаточно, чтобы отвлечь Геру от концентрации, поскольку Бонд молниеносным ударом левой руки перехватил ее запястье. Пистолет отлетел от его головы, но громко выстрелил в потолок. Другой рукой Бонд схватил ее за руку и обеими руками попытался контролировать оружие. Гера хладнокровно прижала колено к его левой почке. Бонд на мгновение застыл от боли. Гера воспользовалась этой секундой, чтобы сильно ударить его по затылку «Дэу». Он наклонился и упал на пол.
  Ники Миракос ехала на своей «Камри» по трассе Е-65 со скоростью около девяноста миль в час, и ей дважды приходилось сообщать полицейским по радио свои удостоверения. Она добралась до Гефиры около одиннадцати часов и шла по переулку, чтобы найти место для парковки, когда увидела зеленый «Ягуар». Может быть… Она остановилась и припарковалась возле него. В Гефире не могло быть столько Jaguar XK8 — Бонд, должно быть, снова сменил цвет. Она вышла и пошла к мосту. Его нигде не было видно, но « Персефона» стояла на виду. Кроме двух мужчин, гуляющих по палубе, вокруг, похоже, больше никого не было.
  Перед отъездом из Афин она включила записи о Гере Волопулос. Согласно файлам секретной службы Греции, Волопулоса подозревали в том, что он был обученным солдатом, работавшим восемь лет назад на кипрско-греческое подполье. Она была связана с рэкетом по контрабанде оружия на Кипре до того, как его разоблачила кипрская полиция. В досье больше ничего не было, кроме того, что в последний раз ее видели на Кипре два года назад.
  Ники знала, что организованная преступность на Кипре — это большой бизнес. Благодаря своему стратегическому расположению в Средиземноморье остров был удобным местом остановки и временным убежищем для контрабандистов, террористов, торговцев оружием, воров, проституток, сутенеров и других форм низкой жизни. За последние тридцать лет на Кипре возникло несколько группировок подпольных преступников. Часть ее обучения в Секретной службе Греции включала обширное изучение ситуации на Кипре.
  Архивное фото Геры Волопулос получилось не очень удачным. Это была черно-белая фотография женщины в темных очках, оглядывающейся через плечо и бегущей. Из-за размытия изображения ее было практически невозможно опознать. Зачем Бонду нужна была эта информация? Была ли она связана с Декадой? В качестве меры предосторожности Ники разослал всем правоохранительным органам рекомендацию искать женщину.
  Ники предположила, что ей следует немного подождать и посмотреть, появится ли Бонд. Если бы его не было через пятнадцать минут, она бы начала шпионить.
  Иногда она чувствовала себя виноватой, защищая турок и турок-киприотов. Вот она, гречанка, пытается убедиться, что террористы-греки или киприоты-греки не сделали что-то ужасное с турками. Она покачала головой от иронии. Она ненавидела турок так же сильно, как могла бы ненавидеть террориста-грека-киприота. Она помнила, как ее дедушка рассказывал ужасные истории о турках, когда она была маленькой девочкой. Турки всегда были плохими парнями, и она начала их бояться. Она поняла, что именно так фанатизм всегда увековечивался – устами старшего поколения. Поскольку легенды, знания, религия и искусство передавались из поколения в поколение, к сожалению, то же самое происходило и с ненавистью. Это был один из неприятных побочных эффектов истории.
  Ники была потрясена своими размышлениями, когда увидела, как Джеймс Бонд вышел из портала со стороны Монемвасии и направился к ней через дамбу. Позади него стояла рыжеволосая женщина в темных очках. Это была она. Гера Волопулос. Ники это знала. Бонд шел медленно и выглядел немного ошеломленным. Он видел ее, но не узнал. Ники знала, что что-то не так. У женщины был при себе спрятанный пистолет. Она везла его на «Персефону».
  Ники небрежно покинула свое место и пошла обратно к улице, где она припарковала свою машину. Она спряталась в дверях таверны в двадцати футах от входа на дамбу, когда Бонд и Гера подошли и пошли к пристани. Им придется пройти мимо нее по пути. Ей показалось, что Бонд взглянул на нее, но он продолжал идти, как будто не видел ее.
  Она могла бы остановить их. Она могла бы вытащить пистолет и не дать им подняться на борт, но что-то в лице Бонда говорило не делать этого. Это было слишком опасно. Ей нужна была поддержка. Если бы они взяли его на борт яхты, то было бы гораздо лучше проследить за ней и посмотреть, куда они пойдут. Бонд может быть в опасности, но он справится сам.
  Инстинкт подсказал Ники подождать и посмотреть, что произойдет. Она вызовет подкрепление и организует сопровождение лодки. Они еще не собирались убивать Бонда. Они хотели, чтобы он остался живым на какое-то время.
  Она просто надеялась, что сможет найти способ увести его с яхты, прежде чем они передумают.
  Ранее Гера несколько раз ударила Бонда, пока он не пришел в сознание. Когда его глаза открылись, она схватила его за подбородок. Она вонзила ногти в его кожу и сказала: «Никогда больше не пытайся так делать. Я очень хорошо владею ножом. Было бы очень приятно избавиться от предмета снаряжения, который вы, кажется, так любите использовать, Джеймса Бонда. Я уверен, что тысячи отвергнутых женщин по всему миру сказали бы мне спасибо. А теперь вставай и иди».
  Голова у него болела, Бонд поднялся на ноги и, шатаясь, побрел к фасаду церкви.
  — Кроме того, — продолжила она. «Вы не должны сражаться в доме Божьем. Это святое место».
  «С каких это пор тебя волнует то, что свято?» — спросил Бонд.
  «Заткнись и иди», — сказала она.
  Бонд решил довести дело до конца. Теперь женщина взяла верх, и ему не следует больше идти на ненужный риск. Кроме того, она была права. Ему очень хотелось услышать, что ему скажет Роман. Раньше он попадал в трудные ситуации. Этот был не хуже.
  Им потребовалось двадцать минут, чтобы спуститься по ступенькам в нижний город. Бонд однажды потерял равновесие и упал. Голова у него пульсировала, а зрение было немного затуманено. Она сильно ударила его в церкви.
  Они прошли по главной дороге, похожей на переулок, и вышли из портала. Бонд увидел Ники на другом конце дамбы, мастерски играющую хладнокровно. Она была таким же профессионалом, как и они. Он надеялся, что она останется такой и не попытается их остановить; он хотел сесть на лодку.
  Они прошли мимо нее, и он коротко, но внимательно посмотрел на нее. Он думал, что она получила сообщение. Если она сделает свою работу правильно, она вернется к своим людям и прикажет следить за яхтой.
  Он остановился на краю рампы, ведущей на «Персефону».
  «Поднимайтесь на борт», — сказала она.
  Бонд подошел к палубе, размышляя, не стоило ли ему принести древнегреческую монету, чтобы передать ее лодочнику Харону.
  
  OceanofPDF.com
  ДВАДЦАТЬ
  
  БОГИ НИКОГДА НЕ УМИРАЮТ
  
  Т ОН ПЕРСЕФОН БЫЛА ПРЕВОСХОДНОЙ ЯХТОЙ . Бонда провели на борт, и внизу он заметил, что там было несколько комнат . На главной палубе располагались роскошный камбуз и обеденная зона. Там была рулевая рубка среднего уровня с полноценной консолью управления, штурвалом и креслами для отдыха, а также ступеньками на флайбридж наверху.
  Что было необычным в этой установке, так это то, что интерьер не был похож на современную лодку. Он был оформлен в стиле древнегреческой галеры: стены были обшиты деревом, которому на вид было сотни лет. Светильники были сделаны в виде пылающих факелов. Рубка действительно была оснащена по последнему слову техники, но все это было замаскировано причудливым фасадом театральности и понарошку. Весь корабль был сценой для греческой трагедии Эсхила или Еврипида.
  Очевидно, Константин Романос был не против выставить напоказ свое богатство. Бонд думал, что ему не хватило двух сэндвичей для пикника.
  Гера постучала в деревянную дверь, которая была входом в хозяйскую каюту. Они услышали, как отдернулся засов, затем дверь со скрипом открылась.
  В дверях стоял Константин Романос, все еще одетый в капитанскую форму, совершенно не сочетавшуюся с обстановкой вокруг него. Его комната была полностью освещена свечами.
  «Ах, мистер Бонд, входите», — сказал он. Он указал на стул у стола. Гера последовала за ним и закрыла за собой дверь. С тех пор она стояла молча, как часовой.
  «Вашим художникам по костюмам и декорациям необходимо лучше общаться», — сказал Бонд. «Мы в двадцатом веке или в древней Греции?»
  Романос проигнорировал его. "Садиться. Что бы вы хотели выпить? Подожди… Я знаю. Тебе нравится мартини, не так ли? Водка мартини. Я знаю это. Это есть в информации, которую мы о вас раскопали», — сказал он. Он изображал милостивого хозяина, но в его голосе звучала угроза.
  «К сожалению, сегодня утром у нас нет мартини, но есть немного хорошего красного вина», — сказал он, затем подошел к бару и налил два бокала из бутылки вина без маркировки. "Ты бы хотел что-нибудь съесть?"
  Бонд действительно умирал от голода, но покачал головой. — Давай продолжим, Романос.
  «Тск-цк», — сказал он. «Ты выглядишь голодным. Я настаиваю. Возьми немного хлеба и сыра. Он поставил на стол деревянную тарелку со свежей буханкой хлеба и куском козьего сыра. В сыре застрял большой кухонный нож.
  «Надеюсь, мне не придется беспокоиться о том, что ты попытаешься забрать этот нож», — сказал Романос. — Гера позаботится о том, чтобы ты оставался в здравом уме. Он начал резать хлеб и сыр и положил несколько кусков на тарелку перед Бондом. Сев напротив него, Романос поднял свой стакан и сказал: «Ясо».
  Бонд предпочел бы не есть и не пить с этим человеком, но ему нужна была пища. Он медленно начал есть, но смотрел на нож и пытался придумать план, как его схватить.
  «И вот вы снова здесь, мистер Бонд», — сказал Романос, как будто Бонд был непослушным ребенком и его отправили к директору школы.
  — Меня зовут Брайс.
  «Пожалуйста, избавьтесь от шпионских штучек, мы знаем, кто вы. Вы государственный служащий, работающий на британское правительство. Мы получили ваше изображение с камеры видеонаблюдения в ReproCare в США. Ты проделал огромную работу в этом месте.
  — Я не устанавливал взрывчатку.
  «Нет, конечно, ты этого не сделал. Покойный доктор Эшли Андерсон так и сделал. Нам будет ее не хватать. В любом случае этот объект должен был быть закрыт. Что вы сделали, мистер Бонд, так это ускорили его кончину. Мы хотели избавиться от этих ужасных Поставщиков, и вы помогли нам сделать это».
  «Значит, вы лидер Декады?»
  «Я — Монада, Единый», — сказал он. Он внимательно посмотрел на Бонда. Глаза мужчины, казалось, светились, и Бонд не мог отвести взгляд. Романос загипнотизировал его; Что-то в его глазах манило Бонда посмотреть в них. Прошло несколько секунд, прежде чем сила воли Бонда предупредила его о том, что Романос пытается его загипнотизировать. Ему удалось отвести взгляд, но это стоило усилий.
  Бонд понял, что Константин Романос был одним из тех редких людей, которые обладают уникальной силой убеждения. Если бы он мог загипнотизировать слабовольных людей, использовать свои витиеватые речи и философские загадки и в конечном итоге очаровать субъектов, заставив их доверять и поверить ему, то он был бы тем человеком, на которого можно было бы смотреть как на пророка (или дьявола). Многие люди на протяжении всей истории обладали такой харизмой и всегда были лидерами.
  Теперь Бонд понял, почему у Романоса было много последователей, которые верили в его уникальную чушь.
  — Что тебе нужно, Романос? Я знаю, что тебе очень хочется рассказать мне об этом.
  "Мистер. Бонд, это довольно просто. Я на миссии от богов. Они существуют, видите ли. Я знаю, потому что они говорят со мной. Во мне живет душа Пифагора, а он был очень религиозным человеком».
  «Что это за миссия?»
  Романос потягивал вино и смотрел на Бонда огнем в глазах.
  «Полагаю, я могу вам сказать, поскольку очень скоро вас замучат до смерти. Вы будете нести ответственность за смерть моего кузена Василиса. Знаете, он был моим номером семь. Очень важно для организации. Он был семьей. Тебе придется страдать за то, что с ним случилось. Но перед этим я расскажу вам историю своей жизни».
  «Если вам все равно, думаю, я бы предпочел просто продолжить пытки», — язвительно заметил Бонд.
  — Когда мы с вами закончим, у вас останется не так много острот, мистер Бонд. Я грек-киприот, родился и вырос в северном городе Кирения. В 1963 году я только что закончил университет, изучая математику и философию. Я получил важную преподавательскую работу в северной Никосии, был женат и имел двоих прекрасных детей. Я был аполитичен. Это была хорошая жизнь, но в то время я был непросвещенным. Боги еще не говорили со мной. Потребовался кризис, чтобы наладить связь между мной и ними. В тот год моя жизнь вокруг меня рухнула, поскольку насилие вспыхнуло по всему Кипру. Наш бывший президент и духовный лидер Макариос делал слишком много уступок туркам-киприотам. Ваши войска и так называемые миротворческие силы ООН вторглись на остров и попытались сохранить мир, и на какое-то время им это удалось».
  «Вы забываете, что многие греки и греки-киприоты на Кипре разграбили и разрушили многие поселения киприотов-турок. Организация Объединенных Наций и наши войска пришли, чтобы помешать киприотам-грекам убивать киприотов-турок».
  «Это то, во что турецкая пропаганда хочет, чтобы вы поверили».
  «Романос, это факты. Но продолжайте, о семантике мы сможем поспорить позже. Мы созовем собрание, наденем сандалии и устроим настоящие дебаты в Парфеноне».
  Романос криво улыбнулся в ответ на сарказм Бонда, а затем продолжил. «В течение оставшейся части шестидесятых годов существовал очень шаткий мир, но всегда были небольшие вспышки насилия. Я перевез свою семью на окраину Никосии, к сожалению, в район, который стал перенаселенным турками и турками-киприотами. Самое худшее было еще впереди. Как известно, в 1967 году в Греции произошел военный переворот. Макариос сохранил контроль над Республикой Кипр, но у него было много врагов в Греции. Семь лет спустя, в 1974 году, Национальная гвардия Греции свергла Макариоса и установила на острове хунту. Макариос бежал. Это был… хаос. Турки использовали возможность вторгнуться на остров. Они начали систематически убивать греков и греков-киприотов, продвигаясь с севера».
  «Хм, вы забыли упомянуть, что, когда Макариоса свергли и установили хунту, то же самое происходило с турками и турками-киприотами. Турция всегда заявляла, что она «вмешивалась», а не «вторгалась». Они защищали свой народ».
  «Опять же, это говорит турецкая пропаганда. Турки - животные. Они словно шакалы ждут, пока их жертва окажется в ослабленном состоянии. Затем они наносят удар и становятся беспощадными».
  «Я не защищаю турок, Романос», — сказал Бонд. «Они совершили на Кипре невероятные вещи. Если вы спросите меня, обе стороны одинаково заблуждаются и фанатичны. Это просто еще один пример двух рас, несогласных друг с другом на протяжении столетий недопонимания».
  «Вы ожидаете, что мы соберемся вместе, возьмемся за руки и споем «All You Need Is Love»? Вы такие же, как и все другие британские посредники, которые пытались диктовать политику на Кипре. Вы ничего не знаете о нашем народе. Если вы думаете, что наши проблемы можно решить, поговорив о них, то вы сошли с ума».
  «Я не тот, кто разговаривает с богами, которых не существует».
  Романос посмотрел на Геру и резко кивнул. Она подошла и сильно ударила Бонда по лицу. Он вскочил и приготовился защищаться, но Романос вытащил из куртки Вальтер ППК и направил его на Бонда.
  «Садитесь, мистер Бонд», — сказал он. «О, это твое? Кажется, мы нашли это в квартире Номер Два. Привяжите его к стулу, Номер Два.
  Гера тихо рассмеялась и достала из шкафа толстый нейлоновый шнур. Она обернула его вокруг груди Бонда и крепко привязала к спинке стула.
  «Хорошо, у тебя есть плененная публика, Романос. С таким же успехом ты можешь продолжить свою маленькую историю», — сказал Бонд.
  "Я буду. Была война. Северная треть Кипра была оккупирована турками, и они вытеснили или убили всех проживающих там греков и греков-киприотов». Романос на мгновение остановился, поскольку эта часть его рассказа была явно болезненной. «Наш дом разбомбили. Моя жена и дети умерли. Меня ранили в голову и бросили умирать. Все, что я помню, это приход в сознание в больнице на юге Никосии. Единственное, что я помню, это то, что вскоре после бомбардировки я увидел нескольких британских солдат. Я умолял их помочь мне, но они меня проигнорировали».
  Бонд полагал, что это могло бы объяснить нападения Декады на британские базы.
  «Я пролежал в больнице шесть месяцев», — продолжил Романос. «Я не был уверен, что потеряю рассудок и те самые способности, которыми зарабатывал на жизнь. Я не мог вспомнить простые математические задачи. Я забыл свою латынь. И только после того, как меня выписали и я бежал в Грецию, я вернул себе то, что потерял».
  «Неудивительно, что этот человек сошел с ума», — подумал Бонд. Серьезная травма головы лишила его равновесия.
  «Я признаю, что мне было плохо, когда я приехал в Грецию. Я жил на улицах Афин, бездомный и бедный. Я пил. Я был невидим для окружающих. Затем однажды я ночевал на Древней Агоре в Афинах. Я прокрался внутрь и нашел среди руин место, где можно было поспать. Именно там боги впервые заговорили со мной».
  Пока он говорил, в Романосе происходила перемена. Казалось, он принял образ оратора, проповедующего большой толпе. Его голос стал громче, и он встал из-за стола. Говоря это, он ходил по комнате, указывая на невидимые массы вокруг него.
  «Греческие боги послали мне послания, которые я, и только я, мог услышать. Однажды ночью я испытал прозрение высочайшего порядка. Сам Зевс заговорил со мной и доверил мне душу Пифагора. В ту ночь умер Константин Романос, и его место заняла Монада. Божественная помощь привела меня в организацию, которая помогала бездомным встать на ноги. Как только я смог доказать, что до войны у меня был преподавательский стаж, я устроился на работу в университетскую библиотеку. Я прочитал все, что мог, о Пифагоре и его философии.
  «Я ходил на лекции в университете и на студенческие встречи, потому что, работая в библиотеке, познакомился со многими молодыми людьми. Я связался с некоторыми студентами, которые были яростно настроены против турок. Это были киприоты-греки, которые, как и я, были вынуждены покинуть свои дома на северном Кипре, и они хотели, чтобы с этим что-то сделали. Оказалось, что это была маленькая милиция. Они провезли в страну контрабандой оружие и бомбы и планировали отомстить туркам».
  "Кто они?"
  «Сейчас это не имеет значения», — сказал Романос. «Они все уже мертвы. Важно то, что я многому научился у них о партизанской войне и террористической тактике. Именно благодаря этому опыту я получил свою первую работу в качестве наемника. Я уехал из Греции в Ливан, скажем так, в 1977 году. Пока меня не было, группа предприняла непродуманную попытку нападения на турецкое судно снабжения у северного побережья Кипра. Больше о них никогда не было слышно. Но знания, которые я получил от них, были неоценимы. Я применял к их урокам философию Пифагора. Они стремились превратить Единое во Множество, и именно этого хотел достичь Пифагор».
  Теперь Бонд понял, что Романос объединил учение Пифагора и принципы воинствующей группы. Философии неестественно смешались воедино, и он поверил им.
  «Но я отвлекся», — сказал он. «Следующие несколько лет я провел, работая наемником-фрилансером на Ближнем Востоке. Я выполнял задания для различных фракций, за что мне щедро платили».
  «Вы имеете в виду террористические акты, не так ли?» — вмешался Бонд.
  «Я обнаружил, что обладаю необыкновенной способностью организовывать людей и руководить ими. Боги наделили меня даром убеждения. В 1981 году была одна экскурсия, на которой я заработал приличную сумму денег. Я решил уйти из наемнического бизнеса и вернуться в Грецию и делать то, что мне было предназначено. Я поселился в Афинах и сделал несколько разумных инвестиций в недвижимость. Я основал Новое Пифагорейское общество. Благодаря связям, которые я установил с правительством Греции, я получил должность преподавателя в Афинском университете. Я написал и опубликовал книгу. Я вдруг оказался, так сказать, востребован и стал известен в Греции. Люди действительно платили деньги, чтобы услышать, как я говорю. Я получил приглашения из других стран посетить их университеты и прочитать лекции. В конце восьмидесятых я провел пять лет в Соединенных Штатах, в Техасе, время от времени, с частыми поездками обратно в Грецию. За оставшуюся часть десятилетия я расширил свою базу власти и заложил основу для будущих политиков Греции и Кипра — Десятилетие».
  Бонд взглянул на Геру, чтобы понять, что она обо всем этом думает. Она стояла по стойке смирно, глядя прямо перед собой, ничего не выражая.
  «Я выбрал девять моих самых доверенных и верных последователей, чтобы они заняли другие руководящие посты в Десятилетии. Каждый из них является экспертом в своей области, каждый имеет значительную команду последователей для выполнения различных задач, которые нам нужно было выполнить. Пять мужчин и пять женщин, каждый из которых представляет пифагорейские противоположности Нечетного и Четного: нечетный — мужчина, даже — женщина. Я, естественно, стал Единым, Монадой. Я назначил Геру здесь Дуадой, Двойкой. Мой покойный кузен Василис был Семеркой. Я сожалею, что должен заменить его. Вы несете ответственность за смерть двух моих номеров, мистер Бонд. За это ты дорого заплатишь».
  «Почему вы атаковали британские базы на Кипре?» — спросил Бонд.
  «Боги приказали это. Британцы сыграли немалую роль в том, что произошло на Кипре в 1974 году. Они не сделали ничего, чтобы остановить вторжение турок».
  «А Альфред Хатчинсон? Почему ты убил его?» Бонд повернулся к Гере. «Это был ты, не так ли? Вы были убийцей с шипастым зонтиком в Лондоне».
  За нее ответил Романос. «Да, это была Гера. Она мой меч. Я встретил Геру на Кипре в 1978 году. Она тогда была еще совсем юной, не так ли, Гера? Она была самой порочной, закаленной и самой опасной двенадцатилетней девочкой, которую я когда-либо видел. Мы очень сблизились, мне не стыдно сказать. С тех пор она со мной».
  «Прекрасная история», — сказал Бонд. «Больной, но милый».
  Гера потянулась, чтобы еще раз дать ему пощечину, но, как ни странно, заколебалась. Она возобновила свою молчаливую позицию, а Романос продолжил.
  «Но вы спрашивали о Хатчинсоне. Как я уже упоминал ранее, я некоторое время был в Техасе. Благодаря моим подпольным связям я связался с тамошней американской группой боевиков под названием «Поставщики». Посредник познакомил меня с Чарльзом Хатчинсоном, избалованным богатым плейбоем, который работал курьером у поставщиков. Он также оказался сыном еще одного выдающегося приглашенного лектора Техасского университета, где я преподавал. Мы с мальчиком вместе занимались бизнесом. Поставщики начали транспортировать биологическое и химическое оружие в Декаду через прикрытие Поставщиков, продавая замороженную сперму странам по всему миру. В конце концов я разработал заговор с целью подставить лидера Поставщиков, деревенщину по имени Гибсон. Его арестовали и посадили в тюрьму. С тех пор я взял на себя руководство Поставщиками издалека, а остальная часть их организации даже не осознавала этого. Я контролировал все их связи по всему миру. Это позволило Десятилетию расширить свою базу власти и заработать больше денег, но польза от группы боевиков вскоре исчерпала себя.
  «Отец мальчика, ваш покойный посол в мире — какая шутка — получил важную информацию о так называемой Турецкой республике Северного Кипра. Декада попыталась получить эту информацию, наняв для ее получения Чарльза. Чарльз все испортил, и его отец узнал, что он задумал. Альфред Хатчинсон угрожал обратиться с этой информацией в вашу секретную службу, поэтому его пришлось устранить. Его сын предал нас. Конечно, когда его отца убили, он по глупости попытался отомстить, предупредив власти киприотов-турок в Фамагусте о нашей маленькой схеме по борьбе с сибирской язвой. Дуад внимательно следил за Чарльзом, когда он прибыл в Грецию несколько дней назад. Его тоже исключили. Терпеть не могу предателей.
  — Значит, вы так и не получили информацию о Хатчинсоне? — спросил Бонд.
  «Я этого не говорил. Номер десять, доктор Андерсон, знал, что Хатчинсон хранил информацию на своем компьютере в своем доме в Остине. Она проникла в ряды Поставщиков по моему приказу еще до того, как Гибсона посадили в тюрьму. Я чувствовал, что было бы полезно, чтобы кто-нибудь из нас присматривал за этими техасскими деревенщинами. За последние несколько месяцев они стали немного неосторожными: нескольких их курьеров поймали, и арест Чарльза был лишь вопросом времени. Ваш агент в Афинах, Уиттен, следил за ними. Если бы он был жив, когда Чарльз осуществил следующую доставку, Уиттен схватил бы его. Связь между Поставщиками и Декадой была бы обнаружена. Поэтому Уиттену пришлось умереть. Он стал целью первого удара».
  — И вы разрушили лабораторию Поставщиков, потому что власти преследовали вас?
  "Это верно. ФБР было слишком близко к тому, чтобы их закрыть. Они нам больше не были нужны. Наш номер восемь — блестящий биохимик. Мы сами придумали небольшую ошибку. Он все еще находится на стадии эксперимента, но скоро будет готов к испытаниям. По сравнению с этим вирус Эбола будет похож на обычную простуду».
  «Я так понимаю, номер восемь — это Мелина Папас, президент BioLinks Limited?»
  «Вы умны , мистер Бонд!»
  «Это та же самая ошибка, которая вызывает эпидемии в Лос-Анджелесе и Токио?»
  Романос посмотрел на него как на сумасшедшего. — Я не имею ни малейшего представления о том, о чем вы говорите.
  Бонд не был уверен, поверил ли он ему. — Чего ты хочешь, Романос? Что, черт возьми, тебе нужно?»
  «Боги приказали Декаде опозорить и унизить Турцию за то, что она сделала с Кипром, и сделать заявление миру о силе священного Тетрактиса, числа десять».
  «И как вы планируете это сделать? Вы нападаете на материковую Турцию или только на северный Кипр?»
  — Я уже сказал вам слишком много, мистер Бонд. Эта часть нашего плана останется секретом. Скажем так, нам немного помогает греческая армия. Один из их старших офицеров, бригадный генерал, занимает пятое место в Декаде.
  Романос допил вино и поставил бокал. «Я должен покинуть вас сейчас, мистер Бонд. У меня есть дела в Афинах. Вы некоторое время будете плыть на «Персефоне» . Гера будет присматривать за тобой и следить за тем, чтобы тебе было совершенно некомфортно.
  — Подожди, Романос, — сказал Бонд, тяня время. «Вы не все рассказали мне об Альфреде Хатчинсоне. Вы знали его еще до того, как приехали в Техас. Я видел вашу фотографию с ним в штаб-квартире Новых Пифагора на мысе Сунион.
  Романос пожал плечами. «Я не говорил, что мы не были знакомы до этого. По сути, мы работали вместе. Помните тот огромный капитал, который, как я вам говорил, я получил в 1981 году и который позволил мне бросить наемнический бизнес? Я стал обладателем большого тайника с конфискованным нацистским золотом, который был спрятан в Афинах со времен войны. Его спрятал отец Альфреда Хатчинсона, находившийся в Греции. Когда я был наемником, я стал деловым партнером Альфреда, и вместе мы продавали золото по всему миру. Именно так он финансировал свою политическую карьеру. Затем, благодаря дипломатическим связям Альфреда, нам удалось полностью замести следы. Мы оба стали очень богатыми».
  Господи, подумал Бонд. Хатчинсон был мошенником. — А он был членом вашей Декады?
  «Я не собираюсь на этот вопрос отвечать», — сказал Романос. «Да, и кстати… в конце концов мы восстановили информацию Хатчинсона, которая хранилась на его компьютере. В наши руки попала копия диска. Теперь мы знаем все, что нужно знать, и можем приступить к следующим трем атакам Тетрактиса . Жаль, что тебя не будет рядом, чтобы увидеть их».
  «Ты бредовый сумасшедший, Романос!» - крикнул Бонд. Он повернулся к девушке. «Гера, ты не можешь поверить этому человеку! Он невменяем, разве ты не видишь?
  «Это Монада», — сказала Гера. «Его воля — воля богов».
  Бонд закрыл глаза. Она зашла так же далеко, как и Романос.
  «Почему цифры, статуэтки греческих богов? Почему тела бросали на священные руины?»
  «Так приказали боги. Они хотели, чтобы мир знал, что мы работаем на них. Знаете, боги ходили по земле. Все эти места были для них домом. Если местоположение было недоступно, нам было предложено оставить на сайте небольшой значок, обозначающий его. Числа были просто отсчетом от священного Тетрактиса. »
  — Ты знаешь, что твой план не приведет к тому, на что ты надеешься, Романос, — сказал он. «Если вы нападете на Турцию, они обвинят Грецию».
  «Браво, ты не такой глупый, как я думал», — сказал Романос.
  «Но война между Грецией и Турцией? Какая польза от этого? Весь Балканский регион будет лежать в руинах. НАТО быстро найдет способ остановить это».
  «Если это побочный эффект наших забастовок, то я ничего не могу с этим поделать. Правительство Греции слишком трусливо и слабо, чтобы начать войну с Турцией. Я должен вести их и показать им путь. Греки поймут, что я — Единственный, и последуют за мной к победе. На нашей стороне боги, и боги никогда не умирают.
  Романос слегка поклонился Бонду. «До свидания, мистер Бонд. Андио. Я надеюсь, что ты умрешь мучительной смертью, чтобы души моего кузена и бедного доктора Андерсона получили некоторое удовлетворение».
  С этими словами он вышел из комнаты. В свое время Бонд знал некоторых безумцев, у которых были столь же безумные планы по разрушению мира. Романос только что переместился на вершину списка. Только в мире, полном фанатизма, фанатизма, терроризма и зла, такая схема могла существовать, не говоря уже о том, чтобы в нее верили и реализовывались массы людей. Каковы были три оставшиеся атаки Тетрактиса ? Может ли вирус, найденный в портфеле в Техасе, быть тем же самодельным жуком, созданным Мелиной Папас? Если так, то оно, конечно, еще не было на стадии эксперимента — оно было готово к массовым убийствам. Мог ли Романос спрятать в рукаве что-то еще, чего он не раскрыл?
  Бонд остался наедине с Герой. Она взяла стул, на котором сидел Романос, и поставила его перед ним. Она села на него спиной к Бонду, обхватив его руками. Она потянулась к куску сыра чеддер и вынула кухонный нож.
  «Теперь посмотрим», — сказала она. «Чем мы будем заниматься, чтобы развлечься во время путешествия?»
  Ники Миракос ждал на дамбе, разделяющей Гефиру и Монемвасию. Прошел час с тех пор, как Бонда посадили на яхту. Что они там делали? Пытать его? Убить его? Трижды в течение часа ей хотелось штурмовать лодку в одиночку, но она знала, что ее численное превосходство. Она позвонила в штаб-квартиру в Афинах, как только Бонд оказался на корабле. Группа уже в пути и может быть там в любую минуту на вертолете.
  Внезапно на лодке произошло движение, и Константин Романос спустился по трапу к причалу. Он сел в черный «Мерседес» и увезли. Мужчины на «Персефоне» принялись отвязывать яхту от причала. Моторы запустились. Она собиралась уплыть.
  Ники предпочел остаться с лодкой, а не следовать за Романосом. Она побежала обратно к «Ягуару» Бонда и воспользовалась запасным ключом, чтобы проникнуть внутрь. Затем она позвонила в штаб-квартиру, чтобы узнать, что удерживает команду.
  « Персефона» оторвалась от Гефиры и вышла в Миртонское море.
  
  OceanofPDF.com
  ДВАДЦАТЬ ОДИН
  
  ПО КОЖЕ ЗУБОВ
  
  ЭТА НАЧАЛАСЬ С СЛЕГКОГО ПРОВЕДЕНИЯ ОСТРЫМ НОЖОМ ПО лицу Бонда. Она не торопилась, медленно водя им по коже. Еще одно давление — и нож проникнет во внешний слой ткани. Бонд сохранял полную неподвижность.
  Она не сказала ни слова. Казалось, ее заворожило лицо Бонда, как молодая девушка может смотреть на новую куклу. Она провела лезвием по носу и вокруг ноздрей. Она провела им по его губам и даже осторожно положила ему в рот и покрутила. Она водила ею вокруг его глаз и бровей и повторяла эти различные схемы садистского массажа, казалось, целый час. В каком-то смысле это было приятное ощущение. Если бы Гера была женщиной, которой он доверял, это могло бы быть чрезвычайно чувственным способом кого-то мучить. Бонд, однако, задавался вопросом, сколько времени пройдет, прежде чем она станет немного грубее.
  Она провела ножом по его правой щеке и наконец спросила: «Откуда у тебя шрам, Джеймс? Должен ли я добавить соответствующий на другой стороне? Мне нравится, чтобы все было симметрично. Я изучал твое лицо. Думаю, я знаю, как я собираюсь его изменить».
  «Прошло всего несколько минут, прежде чем греческая секретная служба остановит это судно. Мои коллеги знают, что я здесь», — сказал он. — Если я не доложу, они обязательно придут.
  — А если тебя на лодке не окажется, им придется признать свою ошибку и уйти. Нам здесь нечего скрывать».
  «Что во всех этих ящиках?»
  "Еда. Запасы. Для нашей базы.
  "Ой? Где твоя база?
  Гера приставила острие ножа к горлу Бонда. «Ты задаешь слишком много вопросов, Джеймс. Помимо изменения твоего лица, мне, возможно, придется отрезать твои голосовые связки. Правительство Греции знает Константина Романоса. Он уважаемый гражданин. Его лодка известна властям. Они не посмеют это остановить».
  — Разве ты не видишь, что он злится, Гера?
  Она легко и быстро полоснула ножом по его шее. Появилась тонкая струйка крови.
  «Это была всего лишь царапина. В следующий раз я нажму сильнее».
  Бонд ничего не сказал. Он холодно посмотрел на нее, подстрекая ее сделать самое худшее. Кровь стекала с его груди на рубашку.
  «Вы видели тот фильм об американских грабителях банков?» она спросила. «Знаете тот, где психопат-грабитель банка пытает полицейского? Полицейский сидит в кресле, связанный, как и вы. Грабитель банка отрезает полицейскому ухо. Ты видел этот фильм?»
  "Нет."
  «Это было кроваво. Довольно жестокий. Полицейского довольно сильно избивают. Потом ему отрезают ухо. Это было очень реалистично».
  Она обвела его левое ухо ножом.
  «Я видел еще один фильм, где женщина взяла в руки ледоруб и зарезала своего возлюбленного в постели. Она просто ударила его, и ударила, и ударила… Это было очень кроваво. Ты видел это?
  «Я не часто хожу в кино».
  «Был еще один фильм, в котором эти два сумасшедших убийцы — мужчина и женщина, которые были любовниками — гуляли по Америке, убивая людей. Их ловят и отправляют в тюрьму. В тюрьме они устраивают бунт, всех избивают или расстреливают. Это был самый кровавый фильм, который я когда-либо видел. Ты видел это?
  — Держу пари, что с тобой будет очень весело на свидании, Гера, — сказал Бонд.
  Нейлоновые веревки были обвязаны вокруг плеч и груди Бонда. Его предплечья были свободны, и он мог согнуть руки в локтях. Она взяла его правую руку и подняла ее с колен.
  «У тебя красивые руки, Джеймс», — сказала она, проведя кончиком ножа по венам наверху. Бонд внезапно вспомнил ночь много лет назад, когда убийца из СМЕРШа вырезал русскую букву на тыльной стороне его правой руки. Кожа была пересажена, но остался бледный белый участок. «Посмотрите на это», — сказала она. «Похоже, ты обжегся или что-то в этом роде. Это не твой оригинальный скин, не так ли?»
  Бонд ей не ответил. Она перевернула его руку ладонью вверх. Она внимательно вгляделась в него.
  «У вас очень сильная линия головы», — сказала она. «Линия сердца интересна. В нем есть несколько перерывов. Твое сердце было разбито… один, два… три… четыре раза? Вы были женаты один раз. Твоя линия жизни… хммм… она очень сильная. Ваша линия головы странная. Ты несчастливый человек в своей жизни, Джеймс. Кажется, что ничто вас полностью не удовлетворяет. Я прав? Почему это? Я думаю, у тебя будет все, что душе угодно. Ну, сейчас уже слишком поздно что-либо с этим делать. Вы знаете, что мы можем изменить судьбу, которую предсказывают наши ладони. Нам просто нужно перепроектировать линии…»
  С этими словами она злобно и быстро вырезала треугольник на его ладони тремя намеренными ударами ножа. Бонд чуть не вскрикнул от боли, но стиснул зубы и сдержал ее. Он крепко сжал кулак, надавив на рану, чтобы остановить кровотечение.
  Гера встала и отбросила стул. «Думаю, пришло время отрезать это ухо. Какой это будет? Правая или левая? После того, как сделаем уши, займемся нижней губой. Потом я отрежу верхнюю губу. Ты больше никогда никого не поцелуешь, любимый мальчик. Делать нос будет довольно грязно, но я думаю, что это должно быть следующим. К тому времени, как мы доберемся до твоих глаз, ты все еще будешь жив. Один за раз. Срывать. Срывать. Язык оставим напоследок. Я разделю его на две части, затем вырежу целиком и скормлю рыбам. Я еще не решил, хочу ли я после всего этого осмотреть другие части твоего тела, но, вероятно, сделаю это. Это будет медленная и мучительная смерть, Джеймс. Жаль, ты очень красивый. Ну, ты сейчас. Через некоторое время ты перестанешь быть слишком красивой.
  Она схватила его за правое ухо и приложила лезвие ножа к его черепу. Бонд закрыл глаза, принуждая себя бороться с надвигающейся болью.
  В домофоне раздался шум. Она взяла его и нетерпеливо заговорила. "Что это такое?" Она послушала мгновение, посмотрела на Бонда, нахмурилась и сказала: «Хорошо. Мы сейчас прибудем.
  Она повесила трубку и начала перерезать нейлоновые шнуры. «Кажется, у нас есть посетители. Я выведу тебя на палубу, чтобы они тебя увидели. Ты не должен ничего пробовать. Не смотрите на них. Не подавайте им никаких сигналов. Держите руки по бокам. Я дам тебе что-нибудь, чтобы можно было обернуть эту руку.
  Она нашла в столе Романоса носовой платок, вытерла им кровь с его шеи и груди, а затем обернула им правую руку Бонда. Она продолжала перерезать веревки, пока Бонд не освободился.
  "Пойдем. Медленно вставайте и не делайте ничего глупого. Гуляйте так, как будто вам весело. Я все время буду держать тебя под прицелом.
  Она взяла Вальтер ППК Бонда, который оставил Романос. Он отметил, что у нее все еще был P99 на поясе.
  Бонд встал, крепко сжимая в руке носовой платок. Оно невольно тряслось.
  Они поднялись по деревянным ступеням на верхнюю палубу. Там находились четверо мужчин, одетых в гидрокостюмы, которые стояли по стойке смирно, скрестив руки.
  Над лодкой зависал вертолет. Это была «Газель» без опознавательных знаков, и Бонд увидел в ней двух человек. Он задавался вопросом, может ли Ники быть пилотом, но это было слишком высоко, чтобы сказать наверняка. Он оглядел море и увидел на воде другие суда — пару парусных лодок, катамаран и что-то похожее на круизный лайнер недалеко от него. Примерно в двух милях от носа корабля находился остров.
  "Где мы?" — спросил Бонд.
  «Рядом с Санторини. Ложись на шезлонг, — сказала Гера. «Веди себя так, будто наслаждаешься солнцем». Вместе они сидели на двух стульях рядом. Бонд вытянулся и сделал, как ему сказали. Можно ли было что-нибудь сделать, чтобы подать сигнал вертолету? Наверняка это были люди Ники, следившие за лодкой.
  Гера сказала что-то одному из мужчин по-гречески. Он подтвердил приказ, а затем приступил к надеванию танка Dacor.
  Гера повернулась к Бонду и сказала: «Мы просто сделаем вид, что хорошо проводим время здесь, на воде, так что расслабься».
  Бонд огляделся вокруг. Никакого пригодного к использованию оружия он не видел. Рядом с дверью лежали спасательные пояса в форме пончика, а позади него — моток веревки. Ему пришлось сойти с лодки, независимо от того, поняли ли люди Ники, что ему нужна помощь.
  Внутри «Газели» Ники и агент Национальной разведывательной службы изучали море под ними. Ники пилотировала корабль, а другой агент разглядывал корабль в бинокль.
  "Хорошо?" — кричала она, перекрикивая шум вертолета.
  "Я вижу его. Он лежит на верхней палубе. Он с рыжеволосой женщиной. Мне кажется, у него нет никаких проблем.
  "Вы уверены?"
  «На палубе стоят трое… четверо мужчин, но они похожи на членов экипажа. Похоже, один подает напитки, другой надевает водолазное снаряжение.
  — Тогда мы подождем, — сказала она. «Мне не хотелось бы раскрыть его прикрытие. Джеймс что-то задумал, я знаю. Он проник в них через эту женщину. Укол ревности пронзил ее сердце, когда она заподозрила, что Джеймс спал с Герой Волопулос. Ники стиснула штурвал вертолета и попыталась сдержать эмоции.
  «Он выполняет свою работу», — сказала она себе. Иногда полевым агентам приходилось делать все необходимое, чтобы получить информацию.
  «Мы едем на Санторини», — сказала она. «Мы будем дозаправляться и следить за лодкой».
  «В записях Гефиры сказано, что они направлялись на Кипр».
  "Какой сюрприз."
  Ники отогнала свои чувства и сосредоточилась на управлении вертолетом. Он повис в воздухе еще минуту, а затем улетел в сторону острова.
  
  Бонд с разочарованием наблюдал, как вертолет движется в сторону Санторини, но он разработал рискованный план, который ему пришлось опробовать.
  — Хорошо, вставай, — сказала Гера. — Мы спускаемся ниже.
  «Но это такой хороший день. Разве мы не можем немного позагорать, пока ты меня пытаешь?» — спросил Бонд, вставая.
  "Замолчи." Она встала и направила на него «Вальтер». «Этот пистолет ничтожный. Почему ты его используешь?»
  "Какое тебе дело?"
  Она провела его к лестнице, ведущей обратно вниз. Он посмотрел на спасательные пояса, висящие на стене у двери. Действуя быстро, Бонд схватил один и со всей силы швырнул его в Геру, как диск. Это застало ее врасплох, временно отбив ее руку с оружием. «Вальтер» взорвался, затем вылетел из ее рук, пересек палубу и улетел на одну из нижних палуб. Шальная пуля попала в мужчину с аквалангом, и он упал за борт яхты в воду. Бонд продолжил атаку, ударив Геру головой в грудь, в результате чего она упала на палубу.
  "Сволочь!" воскликнула она. Она сразу же оказалась на ногах. Трое других охранников двинулись к Бонду. Он занял оборонительную позицию, отчаянно ища путь к отступлению. Мужчины бросились на него, но Бонд легко отразил их атаку и сбил их с ног. Гера протиснулась мимо падающих тел и нанесла Бонду сильный удар ногой в живот, но ему удалось схватить ее за ногу и вывернуть ее. Она снова упала на палубу. Бонд бросился на нее сверху, схватил P99 с ее пояса, перепрыгнул через ее тело и побежал.
  «Держи его!» Гера плакала. Охранники вытащили пистолеты и открыли по нему огонь, но пули промахнулись, когда он прыгнул с верхней палубы на одну из боковых палуб по левому борту. Он приземлился на ноги и побежал на корму. Когда пули пронеслись мимо него, Бонд сунул P99 в карман брюк, вздохнул и аккуратно нырнул в холодную голубую воду.
  «Мы не можем позволить ему уйти!» Гера плакала. Она приказала троим мужчинам надеть акваланги и нырнуть в воду.
  Бонд всплыл на поверхность и хватал ртом воздух. Он находился метрах в тридцати от лодки. Сориентировавшись, он увидел, что находится в добрых полутора милях от Санторини. Сможет ли он это сделать? Вода оказалась более бурной, чем он думал. Это будет непростое испытание на выносливость.
  Затем он увидел круизный лайнер. Это было примерно в ста метрах. Вместо этого он начал плыть к нему.
  Трое охранников быстро вооружились танками, ластами, масками и гарпунными ружьями. Они прыгнули в воду и начали быстро плыть к Бонду.
  Бонд не оглянулся, но знал, что мужчины преследуют его. Он надеялся, что они придут за ним. Вода действительно была слишком неспокойной, поэтому ему пришлось найти способ выхватить один из их аквалангов. Потом он вспомнил о человеке, в которого стреляли. Бонд нырнул и поплыл глубоко в поисках мертвого охранника. Это место отметил поток пузырьков, поскольку он застрял на камнях примерно в тридцати метрах от поверхности. Бонд затаил дыхание и боролся с давлением, заставляя себя доплыть до тела. Чтобы добраться до него, потребовалось почти две минуты. Его легкие вот-вот лопнут, и он почувствовал боль в ушах, когда сделал последний заход на посадку, а затем схватил регулятор мертвеца и вставил его себе в рот. Он сделал несколько глотков воздуха, затем снял акваланг и пристегнул его к себе в тот момент, когда мимо его головы пролетел гарпун.
  Дайвер номер один догнал Бонда и попытался нанести ему удар. Бонд сильно ударил его ногой в грудь, а затем схватил за руки. Они боролись в воде, их тела переворачивались, как медузы. Бонд, превосходный пловец и боец, легко выбил нож из руки мужчины ударом по запястью. Он поймал нож, пролетевший перед ним, и вонзил его в горло мужчине. Кровь залила воду, пока Бонд изо всех сил пытался вернуться к мертвецу, чтобы снять с него плавники и маску. У Бонда был многолетний опыт компенсации задержек замедленной съемки, которые неизбежно возникали во время боевых действий под водой. Он сорвал с мертвеца маску. В его сторону выстрелил еще один гарпун, но Бонд вовремя направил тело на его путь. Копье вонзилось мужчине в бок, но прежде чем Бонд успел подумать, второй и третий ныряльщики оказались на нем. Оба они были вооружены ножами. Бонд совершил сальто в воде, ударив мужчин ногой при повороте. Все еще в туфлях, купленных в Монемвасии, Бонд разбил каблуком стекло маски второго дайвера. Ослепленный, стражник временно покинул поле боя. Это дало Бонду достаточно времени, чтобы вытащить нож из горла первого дайвера и вонзить его в третьего дайвера. Его противника удерживали на расстоянии несколько секунд, которые понадобились Бонду, чтобы сдернуть ласты с ног первого мертвеца, скинуть с него ботинки и надеть их. Дайвер-третий на полной скорости поплыл к Бонду, вытянув руку с ножом. Бонд взмахнул ножом и ударил мужчину по плечу, но нападавшему удалось нанести ему удар в бок. Бонд увернулся от еще одного удара, но обнаружил, что второй дайвер обрел зрение и вернулся, готовый атаковать его сзади.
  Бонд вырвался из рукопашной и поплыл к круизному лайнеру, который был почти над ними. Двое мужчин преследовали его. Он маневрировал в опасной близости от лопастей несущего винта корабля, надеясь, что люди последуют за ним. Сила воды была огромной, и ему потребовались все силы, чтобы удержаться от засасывания в пропеллер. Он ухватился за металлический кожух вокруг лопастей, наполовину вылез из воды и держался изо всех сил, пока лодка на максимальной скорости несла его по воде.
  Бонд подумал, что ему удалось сбежать, когда чья-то рука схватила его за лодыжку. Дайвер-третий держался за него, пока корабль тянул их за собой. Бонд почувствовал, как нож мужчины врезался ему в икру. Он ударил ногой и ударил чем-то очень твердым, но мужчина отказался ослабить хватку. Бонд двинулся вперед по корпусу ротора, подтягиваясь по металлическим перекладинам. Его раненая ладонь кричала в агонии. Наконец он добрался до точки перед роторами. Его нижнюю часть тела и водолаза, прикрепленного к его лодыжке, затянуло в поток, протекавший через роторы на другую сторону. Всасывание было чрезвычайно мощным.
  Нападавший попытался поднять Бонда на ногу. Бонд пинал его снова и снова, пока мужчина не потерял хватку. Сила воды тут же втянула его в лопасти ротора, и голубая вода стала темно-красной, когда куски тела рассыпались в море.
  Бонд снова поднялся на свое место над винтами и снова ухватился за корпус, позволяя круизному лайнеру доставить его в сторону Санторини. У него было время отдышаться и отдохнуть. Второго дайвера, у которого была сломана маска, нигде не было видно. Бонд засунул нож за пояс и осмотрел руку и икру. Рана, которую Гера нанесла ему на ладонь, сильно кровоточила и адски болела. Порез на ноге был поверхностным и не нуждался в наложении швов. Затем он проверил Walther P99 и обнаружил, что магазин отсутствует.
  Территория вокруг Санторини славится своими подводными вулканами. Пена от роторов мешала ему их видеть, но он помнил, что кальдера была довольно красивой — белой, черной и серой, с пятнами разноцветных, сверкающих пластов лавы и пемзы. Вулканы на самом деле представляли собой просто скалистые скалы с большими дырами, спящие на протяжении веков.
  Корабль начал замедлять ход, сигнализируя о приближении к острову сиреной. Бонд проехал на лодке до залива Фира, главного порта Санторини. Когда он собирался соскользнуть с корабля и доплыть до берега, гарпун ударил его по голове. Он оглянулся и увидел второго дайвера, плывущего к нему. Бонд отпустил корпус ротора и поплыл к скалистым вулканам. Как он и надеялся, дайвер последовал за ним.
  Бонд заплыл в одну из темных дыр и спрятался за обнажением застывшей лавы. Он наблюдал и ждал, готовый устроить засаду на охранника и перерезать ему горло. Внезапно перед ним появились два маленьких ярких огонька. Сердце Бонда екнуло, когда он понял, что это вовсе не свет — это были глаза! Он столкнулся лицом к лицу с муреной, которую греческие рыбаки называли смерной. Этот был похож на змею, полтора метра в длину, и у него была блестящая черная кожа, усеянная крупными золотисто-желтыми пятнами. У угря была огромная пасть, снабженная чем-то вроде сотен острых зубов. Бонд знал, что укус может вызвать токсичность и на заживление могут уйти несколько дней. Обычно мурены не беспокоят дайверов, если их не потревожить, но особенно им не нравится, когда им угрожают, когда они спят на камнях или в пещерах.
  Бонд медленно отодвинулся от лавы, а угорь внимательно наблюдал за ним. В этот момент над ним появился преследовавший его водолаз с ножом в руке. Бонд вовремя отразил смертельный удар, но снова получил ранение в плечо. Двое мужчин боролись некоторое время, пока Бонду не удалось совершить еще одно сальто и перебросить охранника на камень, где отдыхала мурена. Дайвер врезался в угря, который яростно отреагировал. Смерна стремительно вцепилась своими огромными челюстями в шею водолаза и не отпускала. Бонд с ужасом наблюдал, как удивительно сильный угорь тряс мужчину, как змея крысу. Вода стала темно-красной, затуманивая ужасное зрелище. Бонд отвернулся и вылетел из обнажения лавы.
  Вернувшись на поверхность, Бонд поплыл вдоль левого борта круизного лайнера к причалу. Обессиленный, он забрался на камни, снял ласты и выбрался на берег. Несколько туристов, высадившихся с круизного лайнера, увидели его и указали пальцем. Из воды только что вылез мужчина в окровавленной уличной одежде и с аквалангом!
  Бонд бросил водолазное снаряжение и босиком направился к зданию Фира Скала, где немедленно связался с местной полицией.
  
  OceanofPDF.com
  ДВАДЦАТЬ ДВА
  
  ТАЙНЫ МЕРТВЫХ
  
  ГЕРА ВОЛОПУЛОС ПРИКАЗАЛ ЛЮДЯМ ОТКРЫТЬ ЛЮК НА ВЕРХНЕЙ палубе « Персефоны», обнажив прототип нового гирокоптера Groen Brothers Hawk H2X, находившегося внутри. «Ястреб» длиной около двадцати двух футов и высотой девять с половиной футов был оснащен турбиной Allison 250 C20 и имел дальность полета 600 миль при крейсерской скорости 140 миль в час. Он также мог стартовать без взлетно-посадочной полосы, в отличие от большинства гирокоптеров прошлого.
  Гера надела шлем и села в маленькое белое транспортное средство, напоминающее голову страуса. Она показала большой палец вверх двум мужчинам на палубе и завела мотор. «Ястреб» плавно поднялся в небо и улетел в сторону Кипра.
  Ровно через пятнадцать минут « Персефону» встретили два вертолета секретных служб и два корабля береговой охраны. Остальные трое мужчин на борту предпочли сражаться насмерть, чтобы не быть арестованными.
  «Мне очень жаль, Джеймс, но, похоже, ты хорошо провел время на этой яхте», — сказала Ники. «Если бы я знал, что у них есть оружие, мы бы приняли меры».
  Бонд сидел в деревенском полицейском участке, где на Санторини временно обосновалась Национальная разведывательная служба Греции. Он пил горячий кофе и ел яичницу, которую приготовила для него Ники. Доктор провел последний час, зашивая ему ладонь. Бонду на какое-то время придется побыть левшой. Раны на шее и ноге были поверхностными.
  — Кроме того, — продолжила она, — я была убеждена, что ты трахаешь эту женщину, и немного разозлилась на тебя. Что ж, я рад, что с тобой все в порядке. Ты как кот — у тебя девять жизней».
  Бонд ухмыльнулся, но не стал комментировать опасения Ники.
  Вмешался начальник полиции и сказал Ники что-то по-гречески.
  «Мне приходит факс, я скоро вернусь», — сказала она Бонду, выходя из комнаты.
  Бонд тяжело вздохнул и отпил кофе. Он чувствовал себя лучше. Отсутствие еды и сна в течение столь длительного времени, а также испытания на лодке и в море сделали свое дело. Комментарий Ники о Гере тоже его раздражал. Он ненавидел находиться в паре с партнером, особенно с женщиной.
  Ники вернулась и села на стол напротив него.
  «Романос исчез», — сказала она. «То есть в Греции его нигде нет. Его ищут на Кипре».
  — За ним следили из Гефиры? — спросил Бонд.
  «Нет, команда прибыла слишком поздно, и я застрял на «Персефоне» , потому что на ней был ты. Мы отправили сообщение в Афины, чтобы присмотреть за его машиной, но никто ее так и не увидел. Должно быть, он уехал куда-то еще и сел на поезд, на лодку… кто знает?»
  — И где сейчас Персефона ?
  — В пятистах милях от Кипра. Мы послали отряд, чтобы их перехватить. Твой рыжеволосый друг уже должен быть арестован. Позвольте мне услышать, что сказал вам Романос.
  «Он планирует три крупных удара, скорее всего, против Северного Кипра или Турции, и он сказал, что ему помогли греческие военные — в его команде есть тот или иной генерал. Мелина Папас создала для него новый вирус, и я подозреваю, что он уже создан. Это может быть тот, который я нашел в Техасе. Если это так, то он уже атаковал с его помощью Лос-Анджелес и Токио. Он захочет поразить сразу много людей. Планируется ли какое-то мероприятие, которое соберет большое количество людей на северном Кипре или в Турции?»
  «Черт, есть. Пятнадцатое ноября — день, когда так называемая ТРСК провозгласила свою независимость. В Никосии проходят парады и праздники».
  «Это завтра».
  "Это верно."
  «Мне лучше связаться с Лондоном. Могу я воспользоваться твоим мобильным?
  Ники отдала ему телефон и вышла из комнаты, чтобы Бонд мог позвонить в его офис в уединении. После серии кодовых слов и переадресованных соединений на трубку вышел Билл Таннер.
  "Джеймс! Приятно слышать от тебя."
  «Мне нужно поговорить с М, Билл».
  Он подключил Бонда и вскоре услышал усталый голос своего шефа.
  «Дабл-О Семь?» она спросила.
  "Да, мэм. У меня есть новости. Боюсь, тебе это не понравится».
  "Вперед, продолжать."
  «Отец Альфреда Хатчинсона во время войны предстал перед военным трибуналом из-за невозвращенного нацистского золота».
  "Я знал это."
  «Альфред и Константин Романос были партнерами в продаже его по всей Европе. Именно так Альфред финансировал свою политическую карьеру. Боюсь, что посол Хатчинсон был более вовлечен в это дело, чем мы предполагали. Возможно, он был членом Десятилетия.
  — Ты уверен, 007? Голос М звучал скорее злым, чем расстроенным, как будто она хотела, чтобы Бонд доказал это, прежде чем она поверит.
  «Так мне сказал сам Романос. Они знают друг друга с начала восьмидесятых».
  На другом конце линии воцарилась тишина.
  — Мэм, я понимаю, какие чувства у вас вызывает эта новость, но я должен вас кое о чем спросить. Романос сказал, что информация, которую Хатчинсон собирался дать нам на следующее утро после его смерти, касалась планов Декады. Крайне важно, чтобы мы овладели этим материалом. Я думаю, они собираются нанести удар очень скоро, возможно, завтра. Пожалуйста, подумайте еще раз хорошенько. Есть ли в вашей памяти что-нибудь, что могло бы привести нас к этой информации?
  М сказал: «Его квартиру тщательно обыскали, но я сейчас же пришлю туда еще раз команду. Дай мне подумать об этом."
  Бонд дал ей номер мобильного телефона Ники.
  «Я позвоню тебе часа через три или меньше», — сказала она.
  Было уже шесть часов, и солнце скоро зайдет.
  "Верно. Берегите себя, мэм.
  — Ты тоже, 007. Она повесила трубку.
  Бонд вышел из комнаты и обнаружил, что Ники разговаривает по другому телефону. Она была взволнована и быстро говорила по-гречески. Она бросила трубку и сказала: «Ее не было на лодке, Джеймс».
  "Что?"
  «Гера Волопулос. Ее не было на «Персефоне». На яхте были обнаружены только трое мужчин, и они были убиты. Ее не было на борту».
  — Лодка не делала никаких остановок после того, как покинула Монемвасию?
  "Нет."
  "Это невозможно. Если только она не ускользнула на другой лодке.
  «Должно быть, именно это и произошло. Что теперь?"
  «М. позвонит на твой мобильный через три часа».
  Ники кивнула. «У нас есть комната, где мы можем подождать».
  Она занималась с ним любовью так, словно в ту ночь наступил конец света. Она была голодна после двух дней голода по нему и с энтузиазмом подчинялась его ласкам. Бонд считал, что Ники демонстрирует уникальную и приземленную эмоциональную реакцию на секс. Она издавала непроизвольные гортанные звуки удовольствия, которые были несколько первобытными и которые он находил волнующими.
  Они находились в отеле «Порто Фира», в комнате, частично сделанной из вулканической породы. Он был построен на краю кальдеры и был одним из лучших заведений портового города. Если бы ему не требовалось снятие напряжения, которое только что дала Ники, Бонд был бы рад закурить сигарету, посидеть на террасе и посмотреть на классические открыточные виды цветных балконов, церквей с голубыми куполами и теплую, солнечные пляжи, которые делают Санторини одним из самых красивых островов Греции.
  Занятия любовью ослабили возникшее между ними напряжение. Каждый из них зажег сигарету, лег в кровать и посмотрел на белый потолок. Они могли слышать шум моря снаружи.
  — Джеймс, я тебе нравлюсь, не так ли? она спросила.
  "Конечно, я делаю. Почему?"
  «Ты кажешься далеким, как будто ты где-то в другом месте».
  «Я?» — спросил он, но это была правда. Он беспокоился о М. и думал об ее отношениях с Альфредом Хатчинсоном. Бонд знал, каково это, когда любовник предает все, за что ты стоял и во что верил.
  «Джеймс, послушай. Я ничего от тебя не прошу, — сказала Ники. «Тебе не нужно бояться, что я попытаюсь сохранить эти отношения после завершения задания».
  — Я вообще об этом не думал.
  — Я просто… — Ники затаила дыхание, а затем продолжила. — Я имею в виду, я знаю о твоей репутации, Джеймс. У вас есть девушка в каждом порту. Все в порядке. Я не против быть девушкой в этом фильме. Я просто думал, что у тебя в каждом порту только одна девушка.
  Бонд посмотрел на нее и взял ее за подбородок. «Не будь глупым гусем. Ты единственная девушка в этом порту.
  «Я не уверен, что верю тебе, но в любом случае у нас есть совместное задание, и нам вообще не следует этого делать. Почему мы хотим продолжать это?» Голос ее звучал обиженно.
  «Ники…»
  «Нет, правда, все в порядке. Просто пообещай мне одну вещь.
  "Что?"
  «Перед самым последним разом, когда мы занимаемся любовью… то есть, когда ты узнаешь, что это последний раз… перед тем, как ты покинешь Грецию… скажи мне. Не уходите, не сказав ни слова. Все в порядке?"
  "Все в порядке."
  Ее губы были слегка приоткрыты, в дюйме от его. Она поцеловала его и исследовала его рот языком. Затем она сказала: «Задание еще не закончено. Потуши сигарету и давай сделаем это снова».
  «Я жду тебя, Джеймс», — сказал Билл Таннер по телефону. Кольцо разбудило Бонда и Ники в номере отеля. Бонд посмотрел на часы. Было 8:10.
  Когда она подошла к телефону, М. сказала: «Мы нашли это, 007, я думаю, мы это поняли».
  "Да?"
  «Я снова и снова вспоминала события той ночи», — сказала она. «Что-то заставило меня заглянуть в сумочку, которую я тогда несла. Это тот, который я обычно не использую. Понимаете, когда он умирал, он все время говорил: «Твоя рука… твоя рука…» Он задыхался, не мог хорошо говорить. Я думал, он хочет, чтобы я держал его за руку. Он пытался сказать: «Твоя сумочка… твоя сумочка». Ну, я не прикасался к этой сумочке с ночи убийства. Я достал его, заглянул внутрь и нашел конверт. Внутри были инструкции и ключ от сейфа в филиале Barclay's. В инструкциях был указан адрес банка и разрешение открыть ящик, если с Альфредом что-нибудь случится. Должно быть, он сунул записку внутрь, когда настоял на том, чтобы держать ее. Он знал, что случилось с ним на тротуаре. Он знал, что умрет».
  "Продолжать."
  «Я только что вернулся из банка. Внутри коробки лежала записка, которую он написал мне, лист бумаги с нарисованным на нем треугольником, размеченная карта Кипра и дискета. На диске мы нашли подробности назначенной им встречи с Рауфом Денкташем, президентом Турецкой Республики Северного Кипра. Он собирался посетить президента в день их независимости».
  «Это завтра».
  «Да, пятнадцатого ноября. На диске также есть планы Президентского дворца на улице Танзимат, приглашение на завтрашний завтрак и кое-что еще, гораздо более тревожное.
  "Что это такое?"
  «Аэрофотокарты Стамбула. Есть одна большая карта Эгейского моря, на которой выделены долгота и широта города. На этой карте есть ряд цифр, и Билл Таннер подтвердил, что это координаты цели для ракеты».
  — А записка?
  «Это личное, но я хочу, чтобы вы это увидели. Это проясняет дела с нацистским золотом. Я собираюсь отправить все это тебе по факсу. Как только посмотришь, перезвони мне».
  Ники открыла свой ноутбук Compaq и подключила его. Она настроила его на прием факсов, и вскоре данные начали передаваться и загружаться на ее жесткий диск. Бонд прочитал письмо Хатчинсона М.:
  Моя дорогая Барбара:
  Если вы это читаете, то я, вероятно, мертв. Я надеюсь, что вы найдете весь этот материал полезным для остановки Десятилетия. Я считаю, что они планируют убить президента Турецкой Республики Северного Кипра 15 ноября. У них есть еще кое-что запланировано на Стамбул.
  Я принял меры предосторожности и поместил копию этих данных в свой сейф, поскольку недавно обнаружил, что мой компьютер был взломан. Возможно, файлы были скопированы. С тех пор я удалил их.
  Вы, вероятно, узнаете, что я участвовал вместе с Константином Романосом в схеме по продаже большого запаса нацистского золота, которое мой отец спрятал после войны. С сожалением вынужден сообщить вам, что это правда. Несмотря на то, что я стал богатым человеком благодаря продаже золота, Романос обманом лишил меня 50% моей доли, и я не смог потребовать ее. Я не мог выступить публично, потому что это разрушило бы мою политическую карьеру. Подозрения в отношении моего отца были достаточно разрушительными. Скандал был бы больше, чем я мог вынести.
  Я пытался вымогать у него деньги, угрожая обратиться к властям с информацией о том, что Романос террорист. Когда я узнал, что мой сын участвует в Декаде, я понял, что пришло время сделать что-то агрессивное.
  Романос использовал моего сына, чтобы контролировать меня. Он думал, что сможет удержать меня от разговоров, если Чарльз будет под его опекой. Вместо этого я решил предоставить вам всю эту информацию.
  Жизнь такова, что все мы люди и все совершаем ошибки. Увы, факты смерти не позволяют нам должным образом исправить эти ошибки. К тому времени уже слишком поздно вычищать темные, грязные тайны из кладовок наших душ.
  Я хочу, чтобы ты знал, что я очень тебя люблю, и как только это ужасное дело закончится, я надеюсь, что ты сможешь простить меня и что твои воспоминания о нашем времени вместе будут приятными.
  Со всей моей любовью,
  Альфред
  
  «Значит, этот человек все-таки в некоторой степени благороден», — подумал Бонд.
  Бонд изучил остальные данные и решил, что президент ТРСК определенно был одной из трех целей Тетрактиса . Если Стамбул был еще одним, то какой был третьим? Не было никаких указаний на то, что Декада планировала сделать со Стамбулом, за исключением того, что на карте были написаны координаты крылатых ракет. Получили ли они крылатую ракету? Была ли это военная связь? А что насчет этого вируса? Была ли во всем этом связь?
  — Ники, — сказал Бонд. «Свяжитесь со своими людьми и получите любые отчеты за последние несколько месяцев, касающиеся торговли оружием в этом районе. Ищите ракеты, что-нибудь подходящее.
  Он перезвонил М. и сказал ей, что ознакомился с информацией.
  — Романос сказал, что ему все-таки удалось восстановить всю информацию Хатчинсона. Я считаю, что у него есть ракета, которую он планирует использовать против Турции. Утром они попытаются убить президента Северного Кипра. Мы должны собрать команду и добраться туда как можно скорее», — сказал Бонд.
  «Я согласен», — сказал М.
  «Нам нужно идти на север. Это будет сложно с нашими греческими друзьями. Они могут отказаться пересекать границу».
  «Черт побери, убедите их, что их страна полетит к чертям, если они не остановят этих фанатиков. Вам также понадобится помощь турок. Я позвоню на станцию Т в Стамбуле и предупрежу, что они подверглись нападению, но не со стороны греков или Республики Кипр».
  «Романос признал, что его люди создали вирус. Возможно, это та ошибка, которую мы нашли в Техасе. Каков статус эпидемии?»
  «Минутку, начальник штаба мне что-то передает». Она молчала и читала минуту. "Христос."
  "Что?"
  «Число погибших в Лос-Анджелесе и Токио растет. За последние сорок восемь часов были зарегистрированы новые случаи заболевания в Нью-Йорке и Лондоне. Думаешь, это его вирус?»
  «По его словам, он еще не был готов к использованию!»
  «Ну, кто-то этим пользуется. Все зараженные помещены на карантин, а клиники, где им брали кровь, опечатаны. Больницы находятся в полной готовности, чтобы изолировать всех, кто поступает с подобными симптомами».
  — Тогда нам нужно быстро его найти. Если завтра действительно произойдет покушение на президента киприотов-турок, это может быть нашим единственным шансом выследить его. Чего я не понимаю, так это того, как он собирается добраться до президента. Это Альфред получил приглашение встретиться с ним завтра, верно?
  "Да. Он должен был быть частью свиты президента на праздничных мероприятиях. Конечно, Мэнвиллу Дункану пришлось вмешаться. Он сейчас находится в Никосии, в посольстве Великобритании. Я свяжусь с ним и посмотрю, сможет ли он справиться с этой ситуацией дипломатическим подходом».
  «Это очень помогло бы», — сказал Бонд. «Как он справляется с ролью посла во всем мире?»
  «О, он просто жалуется, что не очень-то мирски относится к еде. Полагаю, он привередливый в еде. Он находится в особенно невыгодном положении в такой мясной стране, как Кипр».
  "Почему это?"
  «Вы не знали? Дункан — строгий вегетарианец».
  Холодный озноб пробежал по спине Бонда. "Боже мой. Мэм, это Мэнвилл Дункан, член Декады. Это никогда не был Альфред Хатчинсон. Хатчинсона убили не из-за тайн, которые он знал. Его убили для того, чтобы завтра Дункан мог заменить его на этом мероприятии! Он предатель, и именно он попытается убить президента!»
  
  OceanofPDF.com
  ДВАДЦАТЬ ТРИ
  
  ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОСТИ
  
  МАНВИЛЛ Д УНКАН НЕРВНО ЗАГРУЗИЛ ГРАНУЛКУ РИЦИНА В ПОЗОЛОЧЕННУЮ шариковую ручку , которая должна была послужить средством казни.
  — Ты уверен, что справишься с этим? — нетерпеливо спросила его Гера.
  «Не волнуйтесь», сказал он. «Ты просто беспокоишься о своей работе».
  В Никосии восходило солнце, и они встретились в номере Геры в отеле «Сарай» на Гирне-Каддези, вероятно, лучшем отеле в Никосии.
  «Парад начнется в девять часов», — сказала она. — Вы встретитесь с президентом в девять тридцать. Он должен обратиться к людям в десять. Если вы приедете вовремя, он потеряет сознание от сердечного приступа посреди своей речи. Не забудьте разместить номер и статую там, где их некоторое время нельзя будет найти. Тогда убирайся к черту.
  Дункан ощупал карман, чтобы убедиться, что лист бумаги с цифрой «8» и маленькая статуэтка Аполлона все еще там.
  — А что с твоим оборудованием? он спросил. — Оно было здесь, как было условлено?
  Она кивнула. «Это старый американский гранатомет М79, такой же, какой использовался во Вьетнаме». Она вытащила его из-под кровати. Это было короткое нарезное казнозарядное оружие, стрелявшее фиксированным патроном. Максимальная дальность его действия составляла около 350 ярдов.
  — И четыре патрона. Они лежали в металлическом портфеле, упакованные в пенопласт, и выглядели как огромные, короткие и толстые пули. «Они наполнены зарином. Я увольняю их в десять минут пять, независимо от того, мертв президент или нет. Убедитесь, что вы не следуете за ним наружу. Если ты вдохнешь эту штуку, ты умрешь». Остальная часть ее снаряжения — противогаз, защитный костюм и капюшон, ботинки и перчатки — уже лежала разложенной на кровати. На прикроватном столике стоял баллончик с красной краской и маленькая алебастровая статуэтка Гермеса.
  Дункан наблюдал, как Гера готовится. Наконец он сказал: — Я знаю, что ты задумал, Номер Два.
  "Что ты имеешь в виду?"
  «Я знаю, что вы, номер десять и номер восемь планируете».
  «И что это такое, мистер Дункан?»
  «Вы планируете отделиться от Декады и сформировать свою собственную группу. Вы планируете мятеж.
  «Зачем нам это делать?»
  "Я не знаю. Я знаю, что вы с Номером Десять были… ну, что вы были близки друг с другом. Номер восемь превратился в ménage à trois. Я прав?"
  «А что, если да?»
  — Монаде это не понравится.
  Гера внезапно схватила Дункана за горло и сильно сжала. Его глаза вылезли из орбит, когда он изо всех сил пытался дышать. Позволив ему почувствовать боль в течение тридцати секунд, она сказала: «Послушай, червь. Если ты хотя бы слово такое произнесешь Монаде, я вырежу твою печень и засуну ее тебе в рот, ты меня понимаешь? Если ты умный, ты промолчишь, и, возможно, у нас найдётся место для тебя, когда мы сформируем настоящую Декаду. Я был в Монаде с двенадцати лет. Я хочу вырваться на свободу. Это моя судьба. Боги тоже говорили со мной. Сам Пифагор пережил мятеж среди своих последователей. Это должно произойти. Кроме того, Монада заблуждается. Мы все согласны с его целью преподать туркам урок, но после этого у нас есть свои планы. Более крупные. Как только этот Тетрактис будет завершен, мы двинемся дальше. Я обещаю тебе, что то, что мы оставим после себя, будет не очень приятным, поэтому тебе лучше начать выбирать, кому ты будешь предан».
  Она отпустила его, а затем продолжила сборы. Дункан перевел дыхание и сел на кровать. Он подождал несколько минут, чтобы прийти в себя. Затем, как ни в чем не бывало, он встал.
  — Мне лучше идти, — сказал Дункан, засовывая золотую ручку в карман куртки. Он поправил галстук и сказал: «Удачи, Номер Два».
  — Ты тоже, Номер Третий.
  Мэнвилл Дункан покинул комнату, чтобы встретиться с богами.
  Было девять часов утра. Сотни турок-киприотов собрались на улицах Никосии для участия в парадах и празднованиях. Президент республики должен был выступать со сцены, установленной возле гостиницы «Сарай». В нескольких кварталах отсюда он приветствовал высокопоставленных гостей на специальном приеме-завтраке в Президентском дворце. Никто на улицах не заметил пролетевшего над головой британского вертолета. Ведь в небе постоянно были замечены британские самолеты.
  Ники Миракос управлял вертолетом «Уэссекс» с базы Королевских ВВС в Акротири, на борту которого находились четыре коммандос греческой секретной службы и Джеймс Бонд. М. все это тайно организовал с греками. Было бы лучше, если бы ни Республика Кипр, ни ТРСК не знали, что происходит в данный момент. Однако правительство Турции было предупреждено о ситуации.
  Все они были одеты в защитную форму, на шеях свободно висели противогазы. Вооруженные АК-47, коммандос представляли собой высококвалифицированный профессиональный антитеррористический отряд. Они думали, что пересечение «зеленой линии» им никогда не придется.
  Внизу, в Президентском дворце, Мэнвилла Дункана встретили помощники президента и провели в великолепное белое здание. Его провели в комнату, полную дипломатов и других важных гостей из Турции и из-за границы. На столе были разложены фруктовый сок, хлеб и фрукты. Рауф Денкташ, президент ТРСК, был окружен друзьями и коллегами возле большого эркера, выходящего на улицу. Праздничная атмосфера этого места была заразительной.
  "Мистер. Господин президент, — сказал помощник, подводя к себе Дункана, — это посол доброй воли в мире из Великобритании.
  "Мистер. Хатчинсон? – спросил президент.
  «Нет, Мэнвилл Дункан. Я полагаю, что мой офис предупредил ваш, мистер. Хатчинсон внезапно скончался больше недели назад. Я был адвокатом г-на Хатчинсона и временно взял на себя его обязанности».
  «Мне жаль слышать о г-не Хатчинсоне», — сказал президент по-английски. «Мы никогда не встречались, но разговаривали по телефону. Хороший человек. Но и вам здесь рады, мистер Дункан.
  "Спасибо. Я здесь представляю правительство Ее Величества в интересах содействия мирным отношениям между ТРСК и Республикой Кипр».
  Президент кивнул головой в знак признания и сказал: «Ах, но правительство Ее Величества отказывается признать Турецкую Республику Северного Кипра как нацию. Что мы можем с этим поделать, мистер Дункан?
  Дункан продемонстрировал свою самую отрепетированную очаровательную улыбку. «Мой дорогой президент, сейчас не время вступать в эту дискуссию, не так ли?»
  Они оба засмеялись. «Приятно быть здесь», — продолжил Дункан. «Поздравляю. Удачного дня."
  «Спасибо», — сказал президент, а затем присоединился к своим коллегам.
  Мэнвилл Дункан подошел к столу и взял стакан апельсинового сока, затем ощупал внутренний карман куртки, чтобы убедиться, что шариковая ручка все еще там. В качестве меры предосторожности он также носил наплечную кобуру с пистолетом Smith & Wesson Bodyguard Airweight .38 Special.
  «Уэссекс» пролетел над толпой к западной стороне венецианской стены, окружавшей Никосию. Посмотрев вниз, Бонд увидел совсем другой город, чем тот, что находился к югу от Зеленой линии. Никосия не была настолько модернизирована, как Никосия. Зданиям внизу на вид было сотни лет. В результате Никосия приобрела явно больший характер, чем ее южный аналог. Здесь сохранилось множество исторических памятников средневековья и последующих эпох, в том числе множество образцов готической и османской архитектуры.
  «Где вы хотите, чтобы я приземлил эту штуку?» - крикнула Ники.
  Бонд указал на мечеть. «Вот, вот и все. Положи его во дворе.
  Он проверил свой АК-47, а затем убедился, что Р99 заряжен. Ему посчастливилось получить дополнительные магазины и боеприпасы на базе Акротири.
  «Уэссекс» спустился во двор мечети Канли Мескит. Коммандос выскочили, и Бонд последовал за ними. Он показал большой палец вверх Ники, и тот снова поднял «Уэссекс» в воздух.
  Несколько мгновений ничего не происходило. Бонд и люди ждали и смотрели на стены, окружающие двор.
  Внезапно ворота мечети открылись, и внутрь вошли двадцать турецких солдат с винтовками наготове. Они были одеты в зеленую камуфляжную форму. Мужчины окружили стены по периметру и за считанные секунды захватили весь двор. Они опустились на колени и направили винтовки на пятерых мужчин. Капитан кричал по-турецки, призывая греческих коммандос сложить оружие и сдаться. Несколько напряженных мгновений греки и турки смотрели друг на друга, не двигаясь. Столкнувшись лицом к лицу со своими древними врагами, обе стороны не знали, как действовать дальше.
  Четверо греческих коммандос посмотрели на Бонда. "Что происходит сейчас?" — спросил один из них. Бонд всмотрелся в лица турецких солдат, но не увидел человека, которого искал.
  — Будьте спокойны, ребята, — тихо сказал Бонд. «Это должно быть ошибка…»
  Затем двое мужчин в штатском прошли через ворота и тихо поговорили с сержантом, командующим солдатами. Сержант кивнул и пролаял команду своим людям. Они тут же опустили оружие и спокойно замерли. Затем двое мужчин в штатском подошли к Бонду и греческим коммандос. Один парень, крупный мужчина с густыми усами и большими карими глазами, напоминал кого-то из прошлого Бонда.
  «Все в порядке», — сказал Бонд мужчинам. "Он здесь."
  Бонд шагнул вперед и встал перед мужчинами, затем протянул руку. Усатый мужчина оглядел Бонда с ног до головы, а затем широко ухмыльнулся. Он энергично пожал руку и сказал: «Мистер. Бонд, так приятно снова тебя видеть.
  — Ты тоже, Темпо, — сказал Бонд. Он не видел Стефана Темпо, сына турецкого друга Бонда Дарко Керима, уже много лет. Бонд хорошо помнил тот роковой день на борту Восточного экспресса, когда он нашел тело Керима, убитого русским убийцей Рэдом Грантом. Позже сын Керима Стефан помогал Бонду в этом задании, которое, казалось, произошло целую жизнь назад. Повзрослевший Стефан Темпо был точной копией своего отца.
  — Как сейчас дела на станции Т? — спросил Бонд.
  «Сейчас мы много работаем за столом», — сказал Темпо. «Но когда британцы начинают запрашивать разрешение на совершение десантных рейдов на северном Кипре с помощью греков, мы откладываем карандаши и обращаем на это внимание».
  «Темп, у нас мало времени. Нам нужно добраться до Президентского дворца», — сказал Бонд.
  «Мы пойдем впереди», — сказал Темпо. Он рявкнул солдатам приказ на турецком языке, а затем жестом предложил Бонду следовать за ними к выходу из ворот. Четверо греческих коммандос настороженно посмотрели на турок, но безропотно пошли вместе с группой.
  Все они бросились через ворота на улицу Танзимат, заполненную мирными жителями. Мужчины бежали строем, толпа расступалась перед ними, когда они двинулись к элегантному белому зданию.
  Охранники ТРСК перед дворцом были застигнуты врасплох. Темпо и турецкий сержант подошли к гауптвахте и предъявили документы. Их нужно было впустить тихо. Бонд спланировал это так, чтобы Дункан не был предупрежден об их прибытии; следовательно, ТРСК ничего об этом не знала. Сначала охранники не могли поверить, что на их стороне нарушение безопасности. Полномочия Tempo убедили их в обратном. Наконец, глава службы безопасности дворца кивнул головой и пропустил их через ворота.
  Охранники ТРСК прошли в здание первыми. Бонд посмотрел на часы. Было ровно 9:30. Они тихо поднялись по большой мраморной лестнице на второй этаж и были препровождены в приемную президента, где все еще продолжался завтрак.
  Мэнвилл Дункан держал в руке золотую шариковую ручку. Президент стоял у обеденного стола и наливал чашку турецкого кофе. Все, что нужно было сделать Дункану, — это прижать наконечник ручки к руке или ноге президента, а затем нажать кнопку на конце, чтобы выпустить шарик. Президент почувствует лишь небольшое давление и, возможно, укол.
  "Мистер. Президент, — сказал Дункан, направляя ручку на бедро своей цели. — Очень скоро меня ждут в резиденции британского верховного комиссара, и я хотел бы поблагодарить…
  Дверь распахнулась. Трое турецких солдат и охранник ТРСК вошли в комнату и вытащили оружие. Они кричали по-турецки, призывая всех замерзнуть. Бонд протиснулся в дверь.
  Дункан в панике бросился на президента и схватил его за грудь. Он прижал ручку к шее и крикнул: «Отойди!» Он начал пятиться к эркеру с испуганным президентом на сгибе руки, но президент споткнулся и упал навзничь. Дункан уронил шариковую ручку и полез в куртку за пистолетом .38 Special.
  Раздался выстрел и попал ему в грудь прежде, чем пистолет вылетел из кобуры. Он полетел назад к столу с едой. Посуда упала на пол. Бонд опустил «Вальтер Р99» и положил его в кобуру, которую носил на спине. Он подошел к Дункану и опустился на колени рядом с ним. Мужчина кашлял кровью и хватался за грудь.
  Стефан Темпо бросился к растерянному и напуганному президенту и быстро заговорил по-турецки, выведя его из комнаты. Другие чиновники ТРСК стали успокаивать остальных гостей, что все под контролем.
  — Хорошо, Дункан, — сказал Бонд. «Теперь у тебя есть шанс рассказать мне все, что ты знаешь. Где Гера? Что такое удар номер девять?
  Дункан сплюнул изо рта кровавую мокроту и ахнул: «Единый… станет… Многими…»
  Он громко выдохнул и умер. Бонд порылся в карманах и нашел листок бумаги с нацарапанной красным числом «8» и алебастровую статуэтку. В другом кармане лежала карта Никосии и канцелярские принадлежности отеля «Сарай». Здание на карте было выделено желтым цветом. На блокноте было что-то нацарапано карандашом…
  #Числа, 17:00
  
  Бонд не был уверен, что это значит, но положил листок в карман и снова взглянул на карту.
  «Темп, что это за здание?» — спросил Бонд, показывая ему карту.
  — Это отель «Сарай».
  — Собирайте своих людей и поехали. Мы закончили здесь.
  Отель «Сарай» был восьмиэтажным, с крыши открывался великолепный вид на Никосию/Никосию. Гера Волопулос, одетая в форму «Номерного убийцы», завершила настройку гранатомета М79 и вооружила его одним из снарядов, содержащих нервно-паралитический газ зарин. Снаряды взорвутся в воздухе и разнесут химическое вещество, а ветер сделает все остальное. Пострадают сотни людей. Все, что Гере нужно было сделать, это выстрелить четырьмя снарядами в разных направлениях, спуститься по заранее подготовленному маршруту эвакуации на первый этаж, добежать до арендованной машины, которую она припарковала в квартале отсюда, и поехать в район к северу от города, где она спрятал гирокоптер. Никто не заметил бы ее среди всего празднования, происходящего на улицах. Турки-киприоты были в полном составе, и ничто не могло их отвлечь. Гера подумала, что это чертовски уместно, что удар был нанесен в день их независимости.
  В десять часов она взглянула на временную сцену, установленную на площади напротив отеля. Президент не появился. Неужели он умер от пули Дункана слишком рано? Или Дункан провалил свою миссию?
  Она не собиралась ждать до 10:05. Она еще раз осмотрела гранатомет, проверила противогаз и приготовилась выстрелить первым снарядом.
  — Постой, Гера! Голос Бонда раздался со стороны входа в лифт на крыше. Он стоял в тридцати футах от нее, Р99 указал на нее, побуждая ее сделать еще один шаг. Позади него шли несколько турецких солдат, направленных на нее с оружием. Все они были одеты в противогазы и защитную экипировку.
  «Отойди от пусковой установки». Голос Бонда сквозь фильтр маски звучал металлически.
  Ее палец был на спусковом крючке. «Всего одного из этих снарядов будет достаточно, Джеймс», — сказала она сквозь маску. «Для того, чтобы нажать на курок, потребуется всего лишь рефлекс. Если вы выстрелите в меня, я не могу гарантировать, что не выстрелю из гранатомета непроизвольно».
  Бонд знал, что она выстрелит из гранатомета, что бы ни случилось. Если бы он был хоть немного ближе к ней, выстрел из «Вальтера» мог бы отбить ее от оружия. Но на таком расстоянии это не поможет.
  Прежде чем кто-либо успел пошевелиться, все услышали низкий грохот, направлявшийся в их сторону. Что-то, чего они не могли видеть, поднималось из земли. Сначала это звучало как газонокосилка, но потом стало громче. Бонд узнал шум и понял, что тупиковая ситуация через мгновение закончится. Это было как раз вовремя.
  Вертолет «Уэссекса» внезапно поднялся над отелем «Сарай», пролетев над краем крыши, где балансировала Гера. Ники умело провела самолет через здание, отбросив ее от пусковой установки прежде, чем женщина успела среагировать. Гера упала на крышу, перекатилась и вскочила на ноги на выступе здания. Она потянулась к висевшему на плече автомату и направила его на Бонда.
  «Огонь», — сказал он, и люди выпустили залп боеприпасов. Но прежде чем пули успели попасть в нее, женщина спокойно отступила от здания.
  Бонд подбежал к выступу и посмотрел вниз. Ее нигде не было видно! Потом он увидел веревку. Он был прикреплен к желобу сбоку здания и спускался к открытому окну. Учитывая ее способности лазить по канату, которые она продемонстрировала в Монемвасии, Бонд знал, что ей удалось сбежать.
  Спецназовцы сбежали по лестнице и полчаса обыскивали отель, но от Геры Волопулос не осталось и следа, кроме защитного костюма и противогаза, которые она уронила в номере отеля. Сдавшись, Бонд вернулся на крышу.
  «Уэссекс» завис над отелем. Ники помахала Бонду, и он дал ей знак «хорошо». Затем он осторожно извлек четыре снаряда и положил их обратно в пенопластовый футляр.
  Стефан Темпо подошел к Бонду и сказал: «Мы должны вернуться в Турцию. Этого никогда не происходило. У нашего правительства сегодня нет записей об этих инцидентах».
  — И мой тоже.
  «Спасибо, мистер Бонд. Вы оказали большую услугу Турции, Греции и Кипру. Мой отец был человеком толерантности. Он дружил со всеми — с цыганами, булгарами, русскими и даже с греками. Он был сделан из другого вещества, чем большинство из нас».
  «Твой отец был великим человеком, Темпо», — сказал Бонд. «Я уверен, что если бы он был жив, он бы очень усердно работал, чтобы сохранить мир между вашим народом и греками».
  Темпо пожал руки греческим коммандос, а затем наблюдал, как «Уэссекс» вернулся. На крышу гостиницы спустили веревочную лестницу. Бонд и четверо мужчин забрались в самолет. Он посмотрел вниз, когда «Уэссекс» поднимался, и помахал рукой сыну своего старого друга. Затем Бонд наклонился к креслу пилота и поцеловал Ники в щеку.
  
  OceanofPDF.com
  ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ
  
  ГОРОД ПРИЗРАКОВ
  
  ДАЖЕ В СЕРЕДИНЕ НОЯБРЯ В КРОТИРИ на Кипре ЯРКО СИЯЛО СОЛНЦЕ. Бонд и Ники сидели в ангаре за складным карточным столиком, изучая материалы, полученные ими по факсу от Национальной разведывательной службы Греции, а также предметы, найденные при Дункане.
  «Думаешь, это может быть связано с Декадой?» — спросил Ники, читая ему перевод отчета, так как он был написан по-гречески.
  КОМУ: НИКИ МИРАКОС
  ОТ: ЗАПИСИ
  ДАТА: 15 НОЯБРЯ 1998 ГОДА
  ПО ВАШЕМУ ЗАПРОСУ О ЛЮБЫХ ВОЕННЫХ ИНЦИДЕНТАХ ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДВА МЕСЯЦА, МЫ ОБНАРУЖИЛИ СЛЕДУЮЩЕЕ:
  ДЕЛО 443383: Трое рядовых обвинены в хранении марихуаны. Афины.
  ДЕЛО 250221: Украденное имущество (стереосистема, компакт-диски, компьютер и т. д.), о котором сообщил полковник. Афины.
  СЛУЧАЙ 449932: Сержант-майор найден застреленным. Покушение на убийство расследуется. Хиос.
  ДЕЛО 957732: Четверо рядовых и два сержанта признаны виновными в мелком хулиганстве. Крит.
  СЛУЧАЙ 554212: Сержант погиб в дорожно-транспортном происшествии с гражданским лицом. Гражданский задержан за вождение в нетрезвом виде. Крит.
  «Где Хиос?» — спросил Бонд.
  «Это греческий остров, ближайший к Турции. Это не совсем туристический центр».
  "Что здесь?"
  «В основном военные лагеря. Жевательные деревья.
  «Зачем убивать этого сержанта-майора? Часто ли такое случается в греческой армии?»
  "Нисколько. Хотите больше подробностей?
  "Пожалуйста."
  Пока Ники отправляла сообщение через систему электронной почты своего ноутбука, Бонд посмотрел на карту с координатами Стамбула, которая была в компьютерном файле Хатчинсона.
  «У них есть ракета, вот и ответ», — сказал он. «Пусть они проверят ваши записи на предмет чего-нибудь необычного, связанного с ракетой».
  «Это довольно широкий поисковый запрос, не так ли?»
  «Просто сделай это, пожалуйста», — сказал Бонд. Он был усталым и горячим. Кто-то принес им безалкогольные напитки, но он предпочел пить воду в бутылках.
  Ники отправила запрос и подождала, пока на экране не появится список.
  «Имеется… двести тридцать три случая, связанных с ракетой», — сказала она. — Хочешь посмотреть? Она сохранила сообщение и отключилась от Интернета.
  Бонд изучал монитор. Греция была страной, которая зависела от НАТО в любой ядерной поддержке. Если бы ракета использовалась для размещения ядерного оружия, НАТО могло бы стать связующим звеном. Он искал любые матчи, в которых участвовало НАТО. Их было двадцать три.
  Одна запись показалась ему любопытной. В 1986 году во Франции пропала ракета НАТО «Першинг-1а». Тщательное расследование показало, что ракета могла быть потеряна в результате транспортной аварии, произошедшей под Парижем. Что было особенно интересно, так это то, что транспортом руководил греческий офицер старший лейтенант Димитрис Георгиу. Возникал вопрос, был ли «Першинг» в партии вообще или он был внесен в список по ошибке.
  Ники рассматривала другие материалы на столе. Она взяла листок бумаги, который Бонд нашел в кармане Дункана.
  "Что это значит? «Числа семнадцать сотен»? она спросила.
  "Я не знаю. Это код чего-то».
  «Подожди минутку», — сказала она. "Я знаю, что это. Это адрес IRC».
  "Что?"
  «В Интернете люди могут настроить IRC-адреса и «общаться» в прямом эфире в так называемой отдельной комнате или канале. Если вы знаете местоположение канала или имя, которое дал ему создатель или оператор, то вы можете присоединиться к чату».
  «Я знал это, просто никогда им не пользовался. Я знаю, что преимущество использования канала IRC в том, что его невозможно отследить».
  "Верно. Если вы не знаете название канала, он полностью безопасен».
  Бонд посмотрел на часы. Было 16:40. «Сейчас почти семнадцать часов. Вы знаете, как найти этот канал?
  «Конечно, это легко. Давай снова выйдем в Интернет, и я тебе покажу».
  Ники взяла под свой контроль ноутбук и вошла в систему под своим псевдонимом «PilotGrl». Как только она была подключена, она запустила программу, которая обрабатывала IRC-связь. Затем она просмотрела активный список каналов IRC. Конечно же, один из них использовался под названием «#Numbers».
  «Теперь мы можем видеть, кто находится в этой комнате». Она щелкнула мышкой по выделенному обозначению «#Числа», после чего появилось меню, в котором было указано только одно имя пользователя, а это означало, что в комнате находился только один человек. Это было имя «Монада». Она снова использовала мышь, чтобы щелкнуть значок «Кто есть». Появившаяся информация была «monad@ppp.chios.hol.gr».
  «Монада», — сказал Бонд. «Это Романос».
  — И он работает в онлайн-службе на Хиосе. Видеть?"
  — Он на Хиосе?
  «Я бы поставил на это деньги».
  — Итак, Дункан и Гера, вероятно, должны были связаться с Романосом по IRC-каналу сегодня в пять. Наверное, чтобы сделать доклад?
  «Вот как это выглядит».
  — Передавай привет Романосу.
  "Что?"
  «Передай ему привет. Встряхните его.
  «Поскольку он оператор канала, у него будет возможность выгнать меня, если он захочет».
  — Тогда немедленно скажи ему что-нибудь.
  Ники вошла в комнату парой щелчков мышью. Ее псевдоним «PilotGrl@spidernet.com.cy» появился в списке пользователей комнаты. Во время их «разговора» она начала печатать и загрузила на жесткий диск следующую расшифровку:
  PilotGrl: Здравствуйте. Меня послал Номер Два. Номер Три еще не здесь?
  Монада: Кто ты?
  PilotGrl: Никого из твоих знакомых.
  Монада: Это частный IRC-канал. Пожалуйста, уходи, или я тебя выгоню.
  PilotGrl: Вы ожидаете Мэнвилла Дункана, вашего третьего номера? …
  PilotGrl: Не думаю, что он придет.
  Прежде чем Романос ответил, последовала долгая пауза.
  
  Монада: Кто ты?
  PilotGrl: Просто друг. :) Не думаю, что Дункан появится.
  Монада: Почему бы и нет?
  PilotGrl: Боюсь, его подстрелили. Жалость.
  Монада: Вы, должно быть, работаете на Бонда.
  PilotGrl: Кто Бонд? Я не знаю, о чем ты говоришь. Вы хотите, чтобы …
  PilotGrl: заняться киберсексом?
  В этот момент запись «Monad@ppp.chios.hol.gr» исчезла из списка пользователей.
  «Он ушел», сказала она. «Мы его спугнули».
  «Нам нужно добраться до Хиоса. Проверьте своих людей еще раз и посмотрите, что они выяснили.
  Она отправила еще одно электронное письмо и тут же получила мгновенное сообщение от своего начальника в Афинах.
  «Говорят, что сержант-майор на Хиосе, молодой человек по имени Самбракос, не был убит. В него стреляли, и с момента стрельбы он находился в коме. Он находится в военном госпитале на острове».
  «Спросите их, кто там командир».
  Ники напечатала вопрос. Через мгновение ответ вернулся.
  «Бригаданый генерал Димитрис Георгиу», — прочитала она.
  «Это подтверждает это», — сказал Бонд. "Пойдем. Пусть они предупредят базу о нашем приближении, но при этом будут держать бригадного генерала в неведении.
  Она набрала запрос и через мгновение получила еще один ответ. «Говорят, что бригадный генерал сейчас в отпуске. Нас будут ждать в Гиале — это военный штаб на Хиосе. Подожди секунду... для тебя есть сообщение. От Ф Лейтера?
  «Это мой друг Феликс из Техаса. Дайте-ка подумать." Бонд посмотрел на экран и прочитал:
  ЦЕНТРЫ ПО КОНТРОЛЮ ЗАБОЛЕВАНИЙ ПОДТВЕРЖДАЮТ, что ВАША ОШИБКА ИДЕНТИЧНА ОШИБКАМ В ЛА И ТОКИО. ЦРУ И ЯПОНСКАЯ СЕКРЕТНАЯ СЛУЖБА ТЕПЕРЬ ТОЖЕ ПЫТАЮТСЯ ЗА ВАШИМ ПАРНЕМ. НАДЕЮСЬ, ЧТО ВЫ ПОЛУЧИТЕ ЕГО ДО ОНИ.
  -ФЕЛИКС
  
  Бонд вскочил, чтобы обратиться с еще одним запросом к британским войскам на Кипре.
  Королевские ВВС организовали для Бонда, Ники и четырех греческих коммандос перелет рейсом Olympic Airways, который вылетал из аэропорта Ларнаки в Афины в шесть тридцать вечера. С помощью греческого правительства рейс был перенаправлен на Хиос, во многом для того, чтобы огорчение тридцати шести других пассажиров. Они прибыли туда примерно в восемь тридцать, когда солнце уже зашло. Молодой греческий солдат встретил их у ворот и отвел к джипу «Мерседес», стоявшему на стоянке.
  Они поехали в военный штаб в городе Хиос. Это была небольшая, но эффективная база, состоящая из нескольких бежево-белых зданий из кирпича и штукатурки. Джипы и грузовики удерживались под замаскированными сетками. Большие ворота впереди не пропускали сюда невоенный персонал.
  Джип проехал мимо, и Бонда и Ники отвели в офис, где их ждал высокий мужчина.
  Он говорил по-английски. «Здравствуйте, я подполковник Гаврас. Я сейчас главный. Бригадный генерал Георгиу находится в отпуске».
  Ники показала мужчине свои полномочия и сказала: «Это Джеймс Бонд из британской секретной службы. У нас есть основания полагать, что где-то на острове скрывается террорист и к этому причастен генерал Георгиу. Крайне важно, чтобы мы нашли террориста сегодня вечером».
  — Это трудная задача, мисс Миракос, и серьезное обвинение.
  — Где генерал?
  — Он должен быть в Испании.
  Бонд прервал его. «Можем ли мы нанять джип с водителем, чтобы отвезти нас по острову?»
  «Темно, — сказал Гаврас. — Тебе, наверное, захочется подождать до утра.
  «Нет времени», сказал Бонд. «Мужчина, вероятно, что-то планирует на сегодняшний вечер».
  Гаврас нахмурился и снова посмотрел на бумаги Ники.
  «Мой приказ исходит от главы Секретной службы, сэр», — сказала она.
  "Я вижу это. Что ж, я посмотрю, что можно сделать».
  — Еще одно, — сказал Бонд. «Этот мальчик, которого застрелили. Он все еще в коме?»
  — Между прочим, сержант-майор Самбракос вчера пришел в сознание.
  — Мы можем его увидеть?
  Он снова нахмурился. «Позвольте мне позвонить».
  Сержант-майор Панос Самбракос лежал с дюжиной трубок, подсоединенных к его телу. Он выглядел слабым и дезориентированным.
  — Панос? сказала медсестра по-гречески. «Панос, эти люди из греческой секретной службы. Они хотели бы задать вам несколько вопросов.
  Бонд и Ники приветствовали его, и глаза Самбракоса блеснули.
  «Спросите его, знает ли он генерала Георгиу», — сказал Бонд.
  – спросила его Ники, и Самбракос кивнул.
  «Кто в него стрелял и почему?»
  Она снова задала вопросы. Самбракос ответил и закрыл глаза. Ники сказал: «Он говорит, что это генерал Георгиу застрелил его и оставил умирать. Он не знает, почему».
  «А что насчет ракеты? Спроси его о ракете.
  Ники снова заговорил, и мальчик ответил тихо и медленно. «Он говорит, что в сарае на севере была спрятана ракета «Першинг». Генерал Георгиу сказал ему, что это секрет и что, если он хочет, чтобы его военная карьера оставалась чистой, ему следует держать ее в секрете. В ночь, когда его застрелили, генерал и двое незнакомых людей планировали куда-то его унести».
  «Спросите его, знает ли он, была ли ракета вооружена или нет».
  Мальчик посмотрел на Бонда и ответил по-английски: «Он не был вооружен».
  Бонд сказал: «Не волнуйся, Панос, мы поймаем этого ублюдка».
  Они поблагодарили его и вышли из больничной палаты.
  «Я держу пари, что Романос создал свою собственную боеголовку».
  — Как мы его найдем?
  «Это не такой уж и большой остров, не так ли?»
  Они начали с направления на запад, в сторону Кариеса.
  «Где может разбить лагерь группа боевиков?» — спросил Бонд.
  «Они не смогут сделать это незамеченными», — сказал Гаврас. Он сам управлял джипом.
  «Нет заброшенных деревень, старых построек, которые больше не используются?»
  Он покачал головой. «На острове есть деревни, маленькие и практически незаметные. Но я сомневаюсь, что операция, подобная той, о которой вы говорите, вообще может проводиться на острове.
  «Поверьте мне, это так», — сказал Бонд.
  Кариес ничего не обещал, поэтому джип ехал дальше, пока не дошел до перекрестка. Авгонима была прямо впереди, а Анаватос — справа.
  — Подожди, — сказал Гаврас. — Это Анаватос. Там никто не живет. Ну, несколько стариков живут у подножия утеса.
  "Что это такое?"
  «Это древняя деревня, построенная на горе. Сейчас все это в руинах, но несколько бизнесменов купили немного земли и надеются когда-нибудь превратить ее в туристическую достопримечательность. Они медленно заселяются и восстанавливают руины».
  "Давай увидим это."
  «Это далекая перспектива».
  «Романос хотел бы разместить свою ракету где-нибудь высоко. Я хочу увидеть это место».
  Темная дорога змеилась вверх по холмам, пока не остановилась у подножия деревни. Жители уже легли спать, потому что ни в одном доме не было света. Лунный свет бросал на скалу жуткое сияние. Беловатые руины резко выделялись на фоне черноты горы. Они выглядели как призрачные артефакты другого мира и другого времени.
  — Как ты туда забираешься? — спросил Бонд.
  — Пешком, — сказал Гаврас. «Тебе просто нужно подняться по тропинке туда, понимаешь? Он огибает руины и в конце концов достигает вершины. Однако будьте осторожны. В темноте это может быть довольно опасно. На вершине с другой стороны находится отвесный обрыв. Это место, где жители деревни прыгнули и покончили жизнь самоубийством вместо того, чтобы попасть в плен к туркам сто лет назад или около того».
  Бонд на мгновение подумал о Чарльзе Хатчинсоне и задумался, не сбросили ли его с той скалы.
  «Я иду», сказал он. Он полез в рюкзак, куда Ники положила свои вещи, которые она привезла из его отеля в Афинах. Он вытащил очки ночного видения майора Бутройда, затем проверил свой «Вальтер Р99», чтобы убедиться, что магазин полностью полон. Он сунул в карман два дополнительных магазина.
  — Я пойду с тобой, — сказала Ники.
  «Думаю, мне лучше пойти одному», — сказал Бонд. «Я просто собираюсь провести быструю разведку. Дайте мне полчаса».
  Прежде чем Ники успела возразить, Бонд отошел от джипа к строениям у подножия утеса. Внезапно произошла вспышка яркого света. Мощный взрыв перевернул джип на бок. И Ники, и Гаврас отлетели на несколько футов.
  «Ники!» Бонд закричал и побежал к ней. Она была ошеломлена и растеряна, а на лбу у нее был ужасный порез.
  "Что случилось?" - пробормотала она.
  «Думаю, кто-то выстрелил из базуки», — сказал Бонд. «С вершины скалы».
  Она попыталась встать, но ее нога была неловко согнута позади нее. — О Боже, — сказала она, задыхаясь. "Моя нога. Я перекрутил его. А что насчет полковника?
  Бонд переехал в Гаврас. Его тело было неподвижным и безжизненным.
  «Мы потеряли его. Я позову на помощь, если радио еще работает».
  У дымящегося джипа была большая дыра в задней части, но он практически был целым. Бонд отстегнул огнетушитель от половицы и потушил пламя, а затем забрался внутрь, чтобы попробовать радио «Моторола». Удивительно, но он получил сигнал на базу и доложил.
  Затем он побежал обратно к Ники с обугленным одеялом, которое нашел на заднем сиденье машины, и обернул его вокруг нее.
  «Помощь уже в пути», — сказал он. "Оставайся здесь. Мне нужно подняться и посмотреть, что я смогу найти.
  Она кивнула. «Не волнуйся обо мне, со мной все будет в порядке. Мне будет только больно, если я подумаю о том, чтобы заняться с тобой любовью.
  Он нежно положил левую ладонь ей на щеку. "Я вернусь."
  Он оставил ее там в темноте и прошел мимо закрытой таверны на главную каменную тропу, ведущую к скале. «Она сильная девушка, с ней все будет в порядке», — подумал он. Он не мог остановиться, чтобы помочь ей: неизвестно, когда Романос планировал начать нападение на Турцию. Теперь, когда Романос знал, что они там, он мог запустить его в любой момент.
  Ночью Анаватос был жутковатым местом. В лунном свете руины выглядели разрушенными войной и скелетами. Это был черно-белый мир призрачных форм и теней. Бонд продолжал думать, что вокруг ходят призраки, наблюдая за каждым его движением. Духи погибших греков, бросившихся с горы, преследовали его, насмехались над ним, подгоняли его вперед, чтобы он тоже мог совершить роковое погружение во тьму.
  Бонд надел очки ночного видения, и ситуация значительно улучшилась. Инфракрасные фильтры превратили слабый лунный свет в теплое зеленое сияние, которое позволило ему ясно видеть путь. Формы и тени по-прежнему окружали его, и они не меньше нервировали, но, по крайней мере, он мог найти дорогу вверх по скале, не нащупывая ее.
  Восхождение напомнило ему руины Монемвасии, только они были гораздо более пустынными и одинокими. Узкие проходы вызывали клаустрофобию, разрушенные здания со всех сторон глядели на него, словно гробницы с открытыми ртами.
  В какой-то момент он смог посмотреть вниз и отметить свой прогресс. Он мог видеть путь, по которому он прошел, зигзагом спускаясь через руины к подножию горы внизу. Он едва мог различить очертания перевернутого джипа и двух фигур, лежащих на земле неподалеку.
  Бонд продолжал расти. На полпути он остановился, чтобы сориентироваться и взглянуть на то, что было над ним. На вершине скалы находилось большое сооружение. Конечно, оттуда не было видно никаких признаков света, но Бонд догадался, что там спряталась Декада. Повернув за угол, его встретил мужчина, одетый полностью в черное. Кулак вонзился Бонду в живот, заставив его согнуться пополам. Ботинок врезался ему в лицо, и он упал на твердую землю. Еще один удар пришелся по ребрам.
  У него выбило дыхание, и он изо всех сил пытался отдышаться, когда услышал безошибочный щелчок взведенного полуавтоматического пистолета. Бонд взмахнул правой рукой по голени мужчины. Его рука-копье прорубила кость с такой силой, что можно было разбить глыбу льда. Мужчина вскрикнул и упал.
  Бонд вскочил и дал ему попробовать собственное лекарство, дважды ударив его ногой по ребрам и один раз по лицу. Мужчина лежал неподвижно.
  Бонд продолжал карабкаться, потирая бок, чтобы убедиться, что ничего не сломано.
  Достигнув вершины, Бонд взглянул на уступ, под которым находился, казалось бы, бездонный каньон из деревьев и камней. Затем он осторожно обошел большое здание, прислушиваясь к малейшему звуку.
  Он полностью обошел здание, прежде чем увидел вентиляционную решетку, частично закрытую растением. Он был встроен в нижнюю часть одной из стен, и из него валил дым. Если бы Бонд не носил очки, он бы никогда этого не увидел. Очки уловили слабый свет, исходящий из вентиляционного отверстия, и дым четко вырисовывался на фоне освещения.
  Бонд наклонился и осмотрел вентиляционное отверстие. Его можно было бы легко оторвать, но это могло бы создать слишком много шума. Он попытался сдвинуть с места одну сторону решетки, но она скрипела от ржавчины. Бонд использовал естественную смазку, чтобы ослабить вентиляционное отверстие: он плюнул на пальцы и провел ими по краям. Когда они стали влажными, он попробовал еще раз. На этот раз решетка выдвинулась из стены с легким скребком.
  Отверстие было достаточно большим, чтобы протиснуться. Он заглянул внутрь и увидел пол из резного камня. Там было тускло освещено, вероятно, свечами. Он прислушался, есть ли там кто-нибудь, затем медленно просунул ноги и пробрался в шахту. Он перевернулся на живот, ухватился за край вентиляционного отверстия и повис над полом комнаты. Он отпустил и упал на землю.
  «Он был в каком-то храме», — подумал он. В передней части комнаты стоял каменный алтарь, а по периметру стояли скамейки. Середина этажа была пуста. Выход из комнаты был только один, поэтому Бонд легко подошел к висящим шторам и прислушался.
  Ничего не слыша, Бонд раздвинул шторы и выглянул наружу. Это был коридор, освещенный единственным горящим факелом, закрепленным на стене. Если внутри « Персефона» и выглядела старой, это было ничто по сравнению с внутренним дизайном этого места. У Бонда было такое ощущение, будто он действительно шел по зданию в древней Греции.
  Бонд снял очки и оставил их висеть на шее. Он вытащил «Вальтер» и держал его в левой руке — правая ладонь все еще болела слишком сильно, чтобы эффективно обращаться с оружием. Он делал шаг за шагом, наблюдая и слушая.
  Он подошел к закрытой деревянной двери и прислушался. Тишина.
  Бонд попробовал ручку. Он тихо щелкнул, и дверь открылась.
  Это была еще одна тусклая, пустая каменная комната, за исключением того, что прямо впереди на стене висел большой равносторонний треугольник из десяти вершин. Острия состояли из маленьких красных лампочек, все они горели, кроме трех последних сверху.
  Когда Бонд вошел в комнату, вокруг него вспыхнул свет.
  Восемь человек держали на нем Узи со всех сторон. Константин Романос стоял наверху каменной лестницы слева.
  «Добро пожаловать в Анаватос, мистер Бонд», — сказал Романос.
  
  OceanofPDF.com
  ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ
  
  ЛИК СМЕРТИ
  
  Б ОНД БЫЛ ОРУЖЕН, А ЗАТЕМ ПРОВЕДЕН ЧЕРЕЗ РЯД КАМЕННЫХ КОРИДОРОВ в большое темное пространство. Романос щелкнул выключателем, и комнату осветили электрические лампы, похожие на факелы. Это была стартовая площадка для ракет. Pershing 1a был установлен на транспортном грузовике M656 и направлен в потолок. Двойной люк в потолке был закрыт.
  Помимо Романоса, Бонд насчитал восемь вооруженных охранников, мужчину в военной форме, который, как он предположил, был генералом Георгиу, и четырех женщин, одетых в гражданскую одежду. Одной из женщин была Гера Волопулос. В другом он узнал Мелину Папас, к запястью которой был прикован наручниками металлический портфель. Это было идентично случаю, который Чарльз Хатчинсон привез из Америки.
  «Вы нанесли моей организации значительный ущерб, мистер Бонд», — сказал Романос. «Ты не заслуживаешь быстрой смерти. В Древней Греции преступников часто публично пытали. Их оставляли в живых как можно дольше, чтобы их страдания были продлены. К сожалению, у меня нет времени предаваться удовольствию наблюдать за твоими муками. У меня есть приказ от богов. Мы должны покинуть нашу штаб-квартиру здесь, в Анаватосе. Я уверен, что к настоящему времени греческие военные и секретные службы уже в пути».
  Вошел еще один охранник и что-то прошептал генералу Георгиу. Затем полководец сказал что-то Романосу по-гречески.
  «Ах, наш транспорт только что прибыл», — сказал Романос. Он обратился к одной из женщин и отдал приказ. Она кивнула и вышла из комнаты.
  "Мистер. Бонд, это не конец Десятилетия. Перегруппируемся в другом месте и продолжим путь. Однако мы выполним задачу, которую начали здесь много месяцев назад».
  Он указал на ракету. «Как видите, Першинг. Его уже давно нет в НАТО. Мы случайно нашли его и оснастили боеголовкой, полученной от нашего русского друга, номер четыре. Русская мафия провела жесткую сделку, но в итоге мы заключили выгодную сделку. Как вы уже догадались, он взорвется над Стамбулом. Это небольшая цена, которую турки платят за Северный Кипр».
  «Это просто вызовет хаос во всей Европе, Азии и на Ближнем Востоке!» — сказал Бонд.
  Романос кивнул стражникам. Они схватили Бонда и повалили его на стол. Мужчины удерживали его на месте, пока Романос щелкнул переключателем на панели управления. Металлические наручники вылетели из стола и застегнули лодыжки и запястья Бонда. Теперь он был горизонтальным, беспомощным и уязвимым.
  «Вам нравятся головоломки, мистер Бонд?» — спросил Романос. «Мои ученики-математики любят головоломки. Ну, некоторые из них так и делают. На экзаменах я даю им дьявольские головоломки. Мне нравятся азартные игры, кроссворды, загадки… но я очень люблю математические головоломки. Как вы были студентом, мистер Бонд?
  Бонд просто недоверчиво посмотрел на него.
  — Не говорите мне, — сказал Романос. «Вас выгнали из Итона, после чего вы пошли в военное училище. Могу поспорить, что математика не была одним из ваших сильных предметов. Я прав?"
  Бонд закрыл глаза. Этот человек действительно был прав. Хотя он был знатоком многих вещей, Бонд не был математиком.
  Романос подошел к ракете и указал на панель в основании пусковой установки.
  «Я полагаю, что у вас есть возможность остановить запуск, если у вас есть доступ к элементам управления. Человек вашего опыта, вероятно, обезвредил сотни бомб, не так ли? Конечно, вы можете остановить запуск ракеты «Першинг»? Вы видите эту панель? Внутри находятся органы управления запуском, закрытые тонкой стеклянной крышкой, служащей защитой. Видите ли, весь этот комплекс заряжен взрывчаткой».
  Он указал на четыре устройства яйцеобразной формы, вмонтированные в потолок.
  «Они взорвутся, если стеклянная крышка будет разбита без соблюдения определенной процедуры. Чтобы добраться до органов управления, вам придется отключить систему сигнализации.
  Он достал из кармана блокнот и несколько секунд что-то строчил в нем. Он оторвал лист бумаги и открыл панель пускового механизма, затем осторожно вложил внутрь бумагу и закрыл панель.
  Романос посмотрел на часы и повернул ручку таймера на панели управления. Затем он указал на переключатель. «Когда я щелкну этот переключатель, запустится таймер. Через четыре минуты с этого момента вас выпустят из-за стола. Еще через четыре минуты двери на потолке откроются, и ракета запустится автоматически. Однако я записал загадку на листе бумаги, который сейчас находится внутри панели. Ответ на загадку подскажет, как отключить сигнализацию. Как только вы это сделаете, у вас останется столько секунд, чтобы остановить запуск. Если вы сможете добраться до этих элементов управления, у вас есть мое разрешение и благословение остановить запуск. Это была идея богов, а не моя. Они восхищаются вами по какой-то странной причине. Они проявили к вам милосердие и приказали мне дать вам этот, хоть и безнадежный, хоть и слабый шанс. Меня это тоже чертовски забавляет. Думаешь, ты справишься? Кстати, на решение головоломки, которую я вам дал, у моих учеников ушло от пятнадцати минут до часа. Вот почему я уверен, что по прошествии пяти минут вы будете карабкаться по внешней стороне этой ракеты и чесать затылок, как примат».
  Генерал Георгиу что-то сказал Романосу.
  Романос кивнул и сказал: «Номер Девять был достаточно любезен, чтобы прилететь сюда на вертолете и забрать нас. Мы должны идти. Одна последняя вещь. Альфред Хатчинсон никогда не был членом Десятилетия. Мэнвилл Дункан получил копию своего диска и, конечно же, передал ее нам. Альфред был старым дураком. Он мог бы быть моим партнером. Вместе мы могли бы стать богатыми и, возможно, управлять одной или двумя странами. Вместо этого он решил разоблачить нас и предать меня. Если бы он этого не сделал, ты, возможно, был бы избавлен от всего этого. До свидания, мистер Бонд. Да помилуют боги твою душу.
  С этими словами он положил руку на переключатель таймера.
  "Ждать!" Это была Гера. Она направила пистолет на Романоса. Бонд узнал в нем «Дэу», на котором она уже видела раньше. Пятеро вооруженных охранников направили оружие на других охранников. Мелина Папас стояла в стороне от генерала Георгиу и остальных.
  Романос был в замешательстве. "Номер два?"
  — Боги и мне дали приказ, Константин. Ваше руководство принесло большую пользу Десятилетию. Вы предоставили нам деньги, оборудование, контакты и план, как заявить о себе во всем мире. Но, как знал сам Пифагор, вполне возможно, что у некоторых последователей могут быть другие планы. На этом твое лидерство заканчивается, Константин. Вы больше не Монада. Истинная Декада рождается здесь и сейчас».
  — Гера, дура, о чем ты говоришь?
  Пистолет выстрелил, ранив его в плечо. Романос упал на бетонный пол, сжимая окровавленную руку.
  Генерал Георгиу бросился на Геру, но один из охранников повернулся к нему и выстрелил из АК-47. Пули прошили тело генерала, лишив его жизни рядом с Романосом.
  Остальные члены Декады прижались к стене. Гера повернулась к ним. «Вы, другие, можете присоединиться ко мне, если хотите. Если нет, ты умрешь здесь вместе с ним.
  Широко раскрыв глаза, они яростно кивали головами.
  — Тогда иди и садись в вертолет. Они подчинились и выбежали на улицу в сопровождении двух охранников. Мелина Папас осталась с Герой.
  Гера подошла к Романосу и встала над ним. Она направила пистолет ему на правую ногу и снова выстрелила. Он закричал и согнулся в агонии.
  Бонд, беспомощно лежавший на столе, наблюдал за происходящим с восхищением и ужасом.
  Гера присела на корточки рядом с Романосом и нежно погладила его вспотевшую голову. «Однажды я знала маленькую девочку», — сказала она. «Ей было всего двенадцать лет. Ее родители были убиты турками на Кипре, когда ей было девять лет. Три года она жила на улице и кормила себя в крайне враждебном мире. И вот однажды она встретила мужчину. Он был на два десятилетия старше ее, но был очень красив. У него была волшебная манера говорить. Он стал для нее отцом. Он пообещал спасти ее, забрать на свою землю и научить жизни. И он это сделал… пока держал ее в плену десять лет. Это правда, что он многому научил ее, кормил, одевал и заботился о ней. Но правда и то, что он систематически насиловал ее в течение десяти… долгих… лет !» Гера сказала это с ядом.
  — Гера, — выдохнул Романос. «Я никогда не имел в виду это таким образом…»
  Она встала и сильно ударила Романоса ногой по лицу. Затем, снова нежно, она сказала: «Я думала, что когда-то любила тебя. Ты был для меня столь многим в разное время… Ты был моим мучителем, ты был моим отцом. Ты был моим братом, моим возлюбленным, моим учителем. Я поклонялся тебе!»
  Она снова пнула его.
  «Мы разделяем много идеалов», продолжила она. «Я пообещал себе, что помогу вам довести первый Тетрактис Декады до конца, потому что я ненавижу турок так же сильно, как и вы. Но еще больше я ненавижу то, как ты меня развратил. Теперь я возвращаю жизнь, которую ты отнял у меня много лет назад на Кипре. Гера, царица богов, всегда была мстительным божеством. Я беру на себя управление Декадой, потому что это моя судьба. Я считаю, что наша роль в мире гораздо значительнее и прибыльнее, чем когда-либо вы. Ты хорошо меня научил. Ты сделал меня тем, кем я являюсь сегодня, Константин. Помните об этом!»
  Ее голос начал дрожать от ярости. Она направила пистолет ему в грудь.
  «Ты всегда заставлял меня быть лучшим — лучшим альпинистом, лучшим бойцом, лучшим убийцей, лучшим убийцей … лучшим… любовником… Что ж, неудивительно, что я был хорошим учеником. После того, как меня схватили и сломали, мне было легко научить меня ненавидеть и убивать. Теперь я не знаю другого пути».
  Она остановилась и вздохнула, когда слезы катились по ее щекам. «Ты научил меня о жизни больше, чем я когда-либо хотел знать, Константин. Теперь я собираюсь научить тебя смерти».
  При этом она направила пистолет ему в голову и выстрелила. Череп Романоса разлетелся на части, разбрызгав кровь и ткани на несколько футов вокруг себя.
  После долгого напряженного молчания Бонд сказал: «Боже мой, Гера, ты злее, чем он».
  Она повернулась и с любопытством посмотрела на него, как будто совсем забыла, что он находится в комнате. Затем Гера тупо посмотрела мимо Бонда, травмированная поступком, который она только что совершила. Мелина протянула руку и коснулась ее руки. Гера повернулась к Мелине, и обе женщины обнялись. Металлический портфель неуклюже болтался.
  — Что там, Гера? Вирус БиоЛинкс? — спросил Бонд.
  После паузы Гера отошла от Мелины. К ней вернулось самообладание, но она представляла собой бомбу замедленного действия, состоящую из нервов, которая только и ждала момента, чтобы взорваться. Она ответила: «Мы называем это вирусом Декады. Это был проект, который начала Монада, но который мы собираемся завершить. Мелина тщательно изучала влияние рицина на организм человека. Противоядия от отравления рицином не существует. Она успешно создала химическое соединение из клещевины, которое действует как вирус. Другими словами, она сделала симптомы, которые возникают при отравлении рицином, заразными. Микроб живет и дышит, как бактерии. Как только человек заражается им, все, с кем он контактирует, также заражаются. Люди будут умирать один за другим очень быстро, если им не сделают вакцину. Да, есть лекарство, которое также создала Мелина, и мы все были привиты».
  Она указала на портфель Мелины. «У нас есть несколько образцов вируса Декада в защитных пробирках, а также вся информация, необходимая для создания новых. Там же находятся единственные образцы вакцины и ее формулы. Вот почему мы не хотим, чтобы этот чемодан покинул запястье Мелины, не так ли? Мелина, почему бы тебе не пойти к вертолету. Я буду через минуту.
  Женщина с горбоносым кивнула и вышла из комнаты. Теперь Гера осталась наедине с Бондом и трупами вокруг них.
  Бонд посмотрел на нее и сказал: «Вы разослали этот вирус в медицинские клиники по всему миру, не так ли? Спрятано в образцах спермы!»
  «Ты не перестаешь меня удивлять, Джеймс. Вы действительно умный и находчивый человек. Да, вирус ждёт, плавает вокруг и просто ждёт, чтобы его вкололи кому-нибудь. У нас есть люди, работающие в клиниках по всему миру. Их инструкции заключались в том, чтобы просто перенести материал из спермы в доступный источник крови. Такие города, как Нью-Йорк, Лондон, Лос-Анджелес, Токио – бум – охвачены смертельной эпидемией. Это некрасиво.
  «Почему, Гера? Потому что в детстве тебя подвергали насилию? Потому что Романос исказил твой разум и превратил тебя в убийцу? Это не повод запускать цепную реакцию, которая уничтожит все человечество на планете!»
  — Этого не произойдет, Джеймс, — сказала она с уверенностью. «Как только вирус начнет распространяться со скоростью лесного пожара, я объявлю всему миру, что компания BioLinks разработала лекарство. Однако цена его получения будет… очень высокой. Смерть миллионов людей станет просто примером того, на что способен вирус. Чтобы продать продукт, нужно доказать миру, что в нем есть потребность!»
  «Разве вы не думаете, что в мире есть биохимики, достаточно умные, чтобы изучить ваш вирус и придумать собственную вакцину?» — спросил Бонд.
  — Конечно, но тогда будет слишком поздно, — сказала Гера. «Поскольку мы осуществляем новые удары Тетрактиса в разных частях мира, вспышки вируса будут быстро возрастать. У стран мира не будет другого выбора, кроме как быстро купить единственную доступную вакцину — нашу».
  Бонд покачал головой. «Значит, ты просто еще один дешевый вымогатель. Вы занимаетесь этим только ради денег. Я мог бы знать.
  «Прощай, Джеймс», — сказала она. «Думаю, я оставлю тебя с маленькой математической задачей Константина. У него всегда было извращенное чувство юмора. Может быть, вы сможете хотя бы остановить войну между Грецией и Турцией. Но сейчас это кажется таким незначительным , тебе не кажется?»
  С этими словами она щелкнула выключателем, чтобы запустить таймер, затем повернулась и вышла из комнаты. Дверь захлопнулась, и Бонд остался один.
  Вертолет Huey UH-1 Iroquois стоял на посадочной площадке, построенной на вершине скалы снаружи. На самом деле площадка была пусковой дверью для ракеты, которая откроется менее чем за восемь минут. Гера вышла из логова в ночной воздух и присоединилась к Мелине Папас, верным охранникам и остальным членам Декады на борту вертолета.
  Вернувшись в стартовую комнату, по лицу Бонда лился пот. Как бы он ни старался, он не смог освободиться от кандалов. Ему просто придется подождать, пока истечет четыре минуты.
  Где была кровавая греческая армия? Сколько времени им понадобится, чтобы добраться туда?
  Сердце Бонда колотилось. Было такое ощущение, будто оно вот-вот пронзит его грудину. Что с ним происходило? Был ли это конец? Было ли это то, что произошло, когда вы знали, что умрете? Они сказали, что твоя жизнь пролетела у тебя на глазах, когда наконец наступил момент истины. Бонд и раньше был близок к смерти, но каким-то образом почувствовал, что на этот раз это было реально. Неужели он оказался в безвыходной ситуации? Это было? Принял ли он подсознательно тот факт, что что бы он ни делал в ближайшие несколько минут, все скоро закончится?
  Нет! - крикнул он про себя. Не так! Он не позволит этому закончиться вот так. Он не собирался сдаваться. Если он умер, то так тому и быть. За свою жизнь он видел много смертей, но он также видел огромное количество жизни. Он уже столько раз побеждал мрачного жнеца… почему он думал, что все закончится сейчас?
  Наручники внезапно распахнулись. Он был свободен.
  Бонд прыгнул к ракете и с такой силой оторвал панель управления, что порезал кончики пальцев. Инструмент для резки проволоки и лист бумаги выпали. Под ним он увидел стеклянную панель, закрывающую панель управления, и единственный тумблер, который, очевидно, был кнопкой отмены. На стекле была ловушка — три цветных провода: красный, синий и белый. Одну или несколько из них пришлось разрезать, прежде чем он смог добраться до органов управления. Бонд схватил газету и прочитал ее. На английском языке было сказано:
  ПИФАГОР БЫЛ ЗНАМЕНИТ СВОЕЙ ТЕОРЕМОЙ, КОТОРАЯ УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО В ПРАВИЛЬНОМ ТРЕУГОЛЬНИКЕ СУММА ПЛОЩАДЕЙ КАТАНОВ РАВНА ПЛОЩАДУ ГИПОТЕНУЗЫ. ОБРАТНОЕ ТАКЖЕ ВЕРНО. ЕСЛИ ДЛИНА СТОРОН ТРЕУГОЛЬНИКА равняется «А», «В» и «С», ГДЕ «С» — ГИПОТЕНУЗА, А А2 + В2 = С2, ТОГДА ТРЕУГОЛЬНИК ЯВЛЯЕТСЯ ПРАВИЛЬНЫМ ТРЕУГОЛЬНИКОМ. ТАК ЕСЛИ ТРЕУГОЛЬНИК ИМЕЕТ СТОРОНЫ 3, 4 И 5, ЭТО ТРЕУГОЛЬНИК ПРАВИЛЬНЫЙ, ПОСКОЛЬКУ 32 + 42 = 52 (9 + 16 = 25). КРОМЕ ТОГО, ЕСЛИ A2 + B2 НЕ РАВНО C2, ТО ТРЕУГОЛЬНИК НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ПРЯМОПРАВООБРАЗНЫМ.
  Скажем, у вас есть стороны длиной 17, 144 и 163. ОБРАЗУЕТСЯ ЛИ ЭТО ОСТРЫЙ, ПРАВИЛЬНЫЙ ИЛИ ТУПОТУПОЙ ТРЕУГОЛЬНИК?
  ЗАЖМИТЕ КРАСНЫЙ ПРОВОД, ЕСЛИ ВАШ ОТВЕТ «ОСТРЫЙ».
  ЗАЖМИТЕ СИНИЙ ПРОВОД, ЕСЛИ ВАШ ОТВЕТ «ПРАВИЛЬНЫЙ».
  ЗАЖМИТЕ БЕЛЫЙ ПРОВОД, ЕСЛИ ВАШ ОТВЕТ «ТУПОЙ».
  У ВАС ЕСТЬ ЧЕТЫРЕ МИНУТЫ. УДАЧИ!
  
  OceanofPDF.com
  ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ
  
  МИРА МАЛО
  
  БЫЛИ СОРОК ПЯТЬ СЕКУНД .
  Бонд в ужасе уставился на головоломку. За две минуты решить это было невозможно! Он порылся в глубинах своего мозга, чтобы вспомнить, что он знал о теореме Пифагора. Если бы это был прямоугольный треугольник, то сумма квадратов двух сторон должна равняться квадрату гипотенузы. Бонд мог мысленно подсчитать, что 17 в квадрате равно 289, но у него не было возможности вычислить квадраты 144 и 163 за отведенное ему время.
  Здесь должна была быть какая-то хитрость. Зачем Романосу просто ставить рутинную задачу, усложняющуюся из-за того, что у Бонда не было калькулятора? Это должна быть логическая головоломка, а не математическая задача. Было ли у него время все обдумать? Или ему стоит рискнуть жизнью и смертью, выбрав провод и перерезав его? Как он мог решить, какой провод перерезать? Неужели вся его жизнь сводилась к подбрасыванию монеты?
  Прошло шестьдесят секунд. У него было еще три минуты, чтобы остановить ракету.
  Ждать! Что там сказал Роман о «успокоении»? Это было в казино в Афинах. Он сказал, что математик начинает с предположений и оттуда должен предоставить доказательства. В чем еще заключался вопрос загадки?
  Скажем, у вас есть стороны длиной 17, 144 и 163. ОБРАЗУЕТСЯ ЛИ ЭТО ОСТРЫЙ, ПРАВИЛЬНЫЙ ИЛИ ТУПОТУПОЙ ТРЕУГОЛЬНИК?
  В задаче на самом деле не говорилось, что стороны являются частями треугольника. Вопрос заключался в том, какой треугольник получится со сторонами 17 144 и 163. Бонд предполагал, что длины образуют треугольник. Правильный ответ был: это вообще не будет треугольник! Чтобы треугольник существовал, сумма длин любых двух сторон должна превышать длину третьей стороны. В данном случае 17+144=161, что не больше 163.
  Тогда Бонд понял, что ему не следует перерезать ни один из трех проводов. За минуту до конца он сжал кулак и вонзил его в тонкую стеклянную панель. Органы управления были у него под рукой.
  Сорок пять секунд…
  Он щелкнул тумблером, и таймер остановился. Все мигающие индикаторы вокруг панели управления погаснут. Ракета была безжизненной. Обзорный экран показывал, что детонатор отсоединился от ядра ядра. Обычная взрывчатка в боеголовке все еще могла воспламениться, но критическая масса так и не была достигнута.
  Бонд глубоко вздохнул и сполз на пол. Романос недооценил свою способность принимать решения, не принимая решения. Он с иронией подумал, что это было скорее действие Декарта, чем действия Пифагора, потому что именно Декарт однажды сказал: «Не решать — значит решать».
  Он услышал громкий грохот этажом ниже себя. Это было похоже на взрыв, разрушивший дверь. Бонд встал и побежал к единственному выходу из комнаты. Снаружи он слышал бегущие шаги и людей, говорящих по-гречески. Он отдернул засов и открыл дверь. Трое греческих солдат повернулись и направили на него винтовки М16.
  Бонд поднял руки. «Не стреляйте!»
  "Мистер. Связь?" — спросил один из них, сержант.
  "Да."
  "Пойдем. Мы тебя вытащим».
  Бонд последовал за ними в самый последний момент, потому что взрывчатка внутри стартовой площадки взорвалась в полную силу. Взрывная волна отбросила Бонда и троих мужчин на несколько футов, а каменные стены вокруг них начали рушиться.
  "Идти! Идти! Идти!" - крикнул сержант.
  Четверо мужчин вскочили и продолжили бежать. Рядом с ними прогремел еще один взрыв, но к тому времени они уже добрались до конференц-зала Декады.
  — Какой самый быстрый путь на поверхность? — спросил Бонд. «Всё место взорвётся».
  — Сюда, — сказал сержант. Он вывел их из конференц-зала, через диспетчерскую и вверх по лестнице, прямо перед новыми взрывами под ними. Ступени развалились, когда они поднялись. Они обошли десятифутовую статую бога Ареса и вошли в трясущийся проход. Прежде чем они смогли пройти через него, огромный взрыв потряс всю конструкцию. Стены, пол и потолок треснули, оставив между ними и другой стороной прохода зазор в семь футов.
  "Что теперь?" — спросил солдат.
  Бонд снова посмотрел на статую. «Помоги мне с этой штукой!» Он подбежал к нему и начал толкать. Остальные мужчины поняли эту идею и помогли опрокинуть ее на землю. Вместе они толкнули статую через пропасть, образовав мост. Один за другим они перешли на другую сторону.
  Они достигли секретного люка во внешний мир как раз в тот момент, когда очередной взрыв послал к ним снизу пламя. Мужчины выкатились из комплекса и почувствовали жар, когда вся гора дрожала.
  Снаружи было еще больше солдат. Лейтенант подошел к сержанту и быстро заговорил по-гречески. Бонд уловил слова «вертолет» и «Декада».
  Сержант повернулся к Бонду и сказал: «Мы еще сможем их поймать, если поспешим».
  "Чего мы ждем?" — спросил Бонд.
  Они побежали к вертолету UH-60 Blackhawk, который приземлился на той же стартовой площадке, с которой взлетела Гера. Они забрались в самолет, и он поднялся в воздух.
  Blackhawk — одна из многих машин американского производства, купленных греческими военными. Он оснащен системой поддержки внешних магазинов, включающей в себя лафет и боевую стрельбу противотанковой ракетой Hellfire. Если бы им удалось догнать Геру, последовавший воздушный бой был бы в их пользу.
  Когда они поднялись в воздух, Бонд спросил сержанта: «Как поживает ваш агент Ники Миракос?»
  «С ней все будет в порядке», — сказал он. «Ее нога не была сломана, но колено было сильно вывихнуто. Некоторое время она будет на костылях. Возможно, ей потребуется операция, пока еще слишком рано об этом говорить.
  «А как насчет Декады? Куда они направляются? У них есть портфель, который нужно забрать.
  «Они вылетели в сторону материка десять минут назад. Мы предупредили все базы здесь и там, чтобы они могли их перехватить».
  Бонду потребовалось время, чтобы осмотреть кабину вертолета. К борту корабля были прикреплены три ракеты «Стингер» с переносными пусковыми установками, управляемыми одним человеком. Он тут же отстегнул ремень безопасности на одном и снял его. Он понял, что сержант недоверчиво смотрит на него, поэтому спросил: «Можно?»
  Сержант пожал плечами и сказал: «Будь нашим гостем».
  Прошла радиосвязь, и сержант перевел. «Один из наших «Апачей» поразил цель в трех милях впереди».
  Они были там через минуту. В темноте Бонд мог видеть только потоки огня, исходящие из пулеметов «Хьюи» и AH-64 «Апач». Вертолет греков находился на несколько большей высоте, преследуя вертолет Геры на максимальной скорости.
  Huey UH-1 был еще одним вертолетом американского производства, который широко использовался во время войны во Вьетнаме. Его двигатель мощностью 1400 лошадиных сил располагался над кабиной, а не заполнял кузов, оставляя достаточно места для солдат и груза. Он был вооружен пулеметами, ракетами и гранатами и мог двигаться со скоростью 125 миль в час.
  Внезапно яркая полоса выстрелила из «Хьюи» и попала в «Апач», который взорвался огненным шаром. У Геры, по-видимому, были собственные ракеты.
  «Теперь остались только мы», — сказал сержант. Он отдал по радио приказ резервным подразделениям поторопиться.
  Бонд перекинул гранатомет «Стингер» через плечо и приготовился к выстрелу. «Если ты сможешь поставить меня на позицию, я ударю их этим». Ему пришлось вывести из строя вертолет, не уничтожив его полностью. Будем надеяться, что металлический портфель останется целым.
  «Хьюи» набрал высоту, замедлил ход и расположился над своим «Блэкхоком».
  «Они собираются сбросить мины! Действия уклонения!» - крикнул Бонд. Сержант перевел приказ на греческий язык, и пилот перевел самолет в пикирование, когда из «Хьюи» посыпался залп мин.
  Затем в дело вступили башни «Хьюи», обстреляв их машину пулями. Одного мужчину ударили по лицу. Кровь брызнула во все стороны, когда его отбросило к стене каюты.
  Пилоту удалось подвести вертолёт рядом с Герой. Бонду показалось, что он увидел ее рядом с пилотом, но было слишком темно, чтобы сказать это. Похоже, Мелина Папас следовала за ней и отдавала приказы мужчинам сзади.
  Один из других апачей греков вышел на арену с другой стороны, атакуя противника залпом башенного огня. «Хьюи» дрогнул, а затем потерял высоту. Пилот Бонда попытался последовать за ним, но это был маневр, призванный обмануть греков. Как только они сравнялись с противником, кто-то из «Хьюи» выпустил еще одну ракету.
  «Действие уклонения!» - крикнул сержант.
  «Блэкхок» неуклюже свернул, но этого было недостаточно, чтобы полностью уйти от оружия. Он задел нижние стойки и снес их. Вертолет резко вышел из-под контроля.
  «Мы падаем!» - крикнул сержант по-английски.
  Бонд вошел в открытую дверь вертолета и нацелил «Стингер» на Хьюи Геры. Они стремительно удалялись от цели.
  Ей-богу, подумал Бонд. Он собирался ударить Геру до того, как они разобьются, если это будет последнее, что он сделает.
  «Попросите пилота хотя бы мгновение попытаться удержать вертолет в устойчивом положении!» — сказал Бонд сержанту. — Тогда держись за мой ремень!
  Вертолет терял высоту с пугающей скоростью. Никто не был уверен, есть ли внизу земля или вода.
  Пилоту удалось вернуть «Блэкхок» под контроль, но самолет все еще раскачивался и падал.
  «Это лучшее, что вы можете получить», — сказал сержант Бонду.
  Бонд кивнул и присмотрелся к врагу Хьюи. Он выпрямился и вылетел из проема назад, полагаясь на то, что сержант удержит его от падения. Бонд прицелился прямо в кабину «Хьюи» и выпустил ракету. «Стингер» взлетел с громким свистом и вспышкой яркого света, едва задев лопасти несущего винта «Блэкхока».
  Ракета поразила Хьюи точно в цель. Бонд вздрогнул, когда он взорвался огненным шаром, ярче солнца в летний день. Он молился, чтобы огнеупорный портфель удалось вернуть.
  «Хьюи» упал на десять тысяч футов и рухнул в море. Еще один взрыв полностью разрушил его, отправив всех его обитателей в темную и водянистую могилу.
  «Добро пожаловать в Аид, Гера», — сказал себе Бонд.
  Пилоту «Блэкхока» было очень трудно удерживать корабль в воздухе. Было неизбежно, что они тоже упадут в океан. Их единственной надеждой было то, что пилот сможет удержать вертолет ровно, чтобы удар не уничтожил корабль и всех, кто находился в нем. Один мужчина начал раздавать спасательные жилеты.
  Когда «Блэкхок» упал на воду, раздался ужасный шум. Всех, кто находился внутри, швырнуло в разные стороны, но самолет не развалился. В корабль начала литься вода, и кто-то крикнул: «Вон! Все вон!»
  Бонд последовал за остальными мужчинами из люка в холодную темную воду. Он всплыл и увидел, что они все успели, но «Блэкхок» быстро тонул. Остальные обломки все еще плавали по воде в огне, что обеспечивало удивительное освещение. Большая часть мутной воды была хорошо освещена.
  Спасательный жилет удержал Бонда на плаву, но он смог нырнуть и проплыть под «Блэкхоком». Он увидел множество обломков, плывущих на дно моря. Два тела охранников только начали всплывать обратно. Бонд всплыл на поверхность, вздохнул и продолжил поиски тела Мелины Папас. Он увидел тело в изорванном платье, запутавшееся в стойках тонущего корабля. Бонд подплыл к нему и обнаружил, что это одна из других женщин Декады. Большая часть ее кожи была сожжена.
  Бонд снял спасательный жилет и привязал его к стойке, уменьшив свою плавучесть. Он снова нырнул под обломки, оттолкнул металлические панели и попытался проникнуть внутрь. Пламя было сильным, но он заставил себя думать только о металлическом портфеле. Слишком много жизней было поставлено на карту.
  Он залез в то, что осталось от горящего корпуса, и обнаружил три тела, все обугленные и гротескно искалеченные. К запястью одного из них был прикован наручниками металлический портфель. Бонд затаил дыхание и обнял теплое, влажное тело. Он вытащил ее из-под обломков в воду, взял спасательный жилет и всплыл на поверхность, чтобы подышать воздухом. Надев куртку, он перекинул тело Мелины себе на плечо и поплыл прочь от плавучей гробницы.
  Он увидел, как несколько греков плыли впереди него в нескольких ярдах. Один из них выпустил в небо ракету, ярко осветившую всю местность. Вода была неспокойной и неспокойной, и Бонду было трудно удерживаться на плаву. Он схватил качающуюся часть самолета и повис на ней, позволяя ей медленно нести себя к остальным.
  Бонд только начал переводить дыхание, когда его поразило внезапное появление отвратительного, черного, обожженного лица. Гера, или то, что от нее осталось, вынырнула на поверхность рядом с Бондом. Она была похожа на демона из ада. Ее рыжие волосы полностью исчезли, уступив место рулонам нарезанной вязкой плоти. Один оставшийся глаз вылез из орбит, а рот застыл в безмолвном крике. С тошнотой Бонд потянулся, чтобы оттолкнуть труп, но тот внезапно ожил. Гера вскрикнула и обвила руками шею Бонда. Испуг заставил его отпустить тело Мелины.
  Бонд яростно боролся с ней, пиная искалеченное существо. Она боролась изо всех сил, чтобы сбить его с ног. Он ударил ее в шею с такой силой, как только мог, а затем ударил ее кулаком по лицу. Плоть на ее щеке была твердой и влажной. Она снова закричала, и тиски на его шее ослабли. Бонд вырвался и бросился к ее талии. Как только он хорошо схватил ее, он сунул ее голову под воду и держал ее там. Гера боролась, как мурена, но ее раны взяли свое. Она медленно слабела и, наконец, через пару мучительных минут обмякла. Бонд отпустил ее, и Гера Волопулос опустилась на дно моря.
  Затем он нырнул, чтобы снова забрать Мелину Папас. Она не ушла далеко. Он снова схватил тело и поплыл с ним и портфелем к остальным мужчинам.
  Они качались в воде пятнадцать минут, прежде чем прибыл другой вертолет, чтобы спасти их.
  Штаб-квартира Декады на Анаватосе была разрушена. От их организации осталось очень мало следов. На следующее утро в море было обнаружено несколько обгоревших тел — три женских скелета и как минимум десять мужских скелетов. В заключительных отчетах, представленных Национальной разведывательной службой Греции, греческими военными и Бондом, предполагалось, что все члены Декады были убиты.
  Портфель действительно остался нетронутым. Национальная разведывательная служба завладела им и успешно вскрыла его, не выпустив внутрь смертельное вещество. Ее немедленно отправили в биохимическую лабораторию в Афинах, чтобы вакцину можно было воспроизвести в большом количестве. В течение суток сотни флаконов вакцины были на пути в зараженные города. Сто пятнадцать человек погибли в Нью-Йорке, 212 в Токио и 186 в Лос-Анджелесе. Меньше всего жертв было в Афинах, Лондоне и Париже — менее 60 в каждом городе. Могло быть гораздо хуже. Через неделю вирус вышел бы из-под контроля и погибли бы сотни людей, а возможно, и тысячи. Хотя пройдет некоторое время, прежде чем кто-либо сможет быть уверен, что болезнь полностью локализована, власти были уверены, что у них хорошее начало.
  Сам вирус был отправлен в Центры по контролю заболеваний в Атланте для изучения и анализа.
  Два дня спустя Джеймс Бонд и Ники Миракос лежали на огромной кровати в его номере в отеле Grande Bretagne в Афинах. Они только что съели корзину фруктов и выпили две бутылки узо. Нога у нее была в гипсе, но в остальном она была совершенно обнажена.
  Бонд взглянул на часы. — Мне нужно позвонить М.
  Он выскользнул из кровати и голый вошел в гостиную. Он набрал номер и прошел обычные проверки безопасности.
  «Дабл-О Семь?» М., казалось, был очень рад услышать это от него.
  "Да, мэм."
  «Вы как раз вовремя. Я только что получил ваш отчет. Отличная работа."
  "Спасибо тебе, мама."
  «Греческий агент тяжело ранен?»
  «Это не так уж плохо», сказал Бонд. «Ей сделали небольшую операцию на колене. Через несколько недель она поправится.
  «Приятно это слышать», — сказала она. — Кстати, сегодня утром нас всех ждал небольшой сюрприз.
  "Ой?"
  «Турецкая Республика Северного Кипра официально поблагодарила Республику Кипр и Грецию за их роль в прекращении Декады. Это был беспрецедентный жест».
  "Удивительный."
  «Возможно, это в конечном итоге приведет к новой эре мира и сотрудничества между двумя сторонами».
  Бонд сомневался, но сказал: «Будем на это надеяться».
  Затем последовала пауза, которая сказала Бонду о многом. Ей очень хотелось услышать хоть что-нибудь об Альфреде Хатчинсоне.
  «Мэм, вы будете рады узнать, что Альфред Хатчинсон никогда не был членом Десятилетия», — сказал Бонд. «Однажды он провел незаконную и тайную операцию вместе с Романосом, пока его совесть не взяла над ним верх. В конце концов он пытался поступить правильно. Надеюсь, эта информация принесет вам некоторое утешение».
  «Спасибо, Джеймс», — сказала она.
  Она редко называла его Джеймсом во время деловых разговоров. Бонд подумал, что она все-таки начинает вести себя как старый сэр Майлз.
  «Джеймс, — сказала она, — я хочу еще раз сказать тебе, насколько я ценю то, что ты сделал по этому делу».
  — Не упоминайте об этом, мэм.
  «Тем не менее, ты помог мне пройти через это. Спасибо."
  Бонд повесил трубку и вернулся в спальню. Он налил им обоим свежевыжатого апельсинового сока, затем прислонил подушку к стене и сел на кровать. Он вытянул ноги и посмотрел в окно на Акрополь вдалеке.
  После минуты молчания Ники спросила: «Что такое, Джеймс?»
  Бонд пожал плечами и покачал головой, пытаясь улыбнуться.
  Она взяла его за руку и сказала: «Наверное, это не мое дело, но мне кажется, я знаю, что это такое».
  "Ой?"
  «Ты стал измученным. Миссия окончена, и вы не с нетерпением ждете возможности вернуться к своему существованию между заданиями. Я знаю, что ты чувствуешь, Джеймс. Это похоже на отказ от наркотика. Угроза смерти, нависшая над вами, — вот что действительно вас движет. Без этого ты несчастен. Мой вам совет — тоже старайтесь наслаждаться жизнью ».
  Бонд притянул ее к себе и поцеловал. Затем он сказал: «Но мира недостаточно».
  "Что?"
  «Это девиз на моем семейном гербе. 'Мира мало.' »
  Она мягко рассмеялась. «Оно идеально тебе подходит».
  «Это проклятие, вот что это такое».
  «Джеймс, ты имеешь право так думать. Ты не похож на других мужчин. Вы человек, но вы совершали сверхчеловеческие поступки. Все люди знают факты жизни, но и вы знаете столько же о фактах смерти! Ты много раз мешал Смерти. Кто-то однажды сказал, что ни один человек не является богом. Я не уверен, что это правда. В отличие от Константина Романоса, ты бог ».
  Бонд рассмеялся.
  Она смеялась вместе с ним. «Нет, правда! В Древней Греции люди провозгласили бы вас богом. Ты был бы еще одним Ясоном, или Агамемноном, или даже Александром Великим. Ваши статуи будут выставлены по всей стране и в музеях!»
  Бонд уткнулся лицом в подушку. Они игриво боролись несколько секунд, затем замерли и затихли. Бонд знал, что, хотя он много раз мешал Смерти, он стал думать о ней как о старом друге. Без Смерти, стоящей позади него с косой в руке и дышащей ему в шею, жизнь была просто ужасной скукой.
  Она нежно притянула его к себе. Он повернулся и прижался к ней ближе, обхватив ее ногой и прижавшись поясницей к ее бедру.
  — Мммм, — сказала она, притягивая его тело прямо к себе. Она наклонилась и обняла его. «Я должен добавить, что то, что вы знаете о фактах жизни , тоже весьма впечатляет!»
  Бонд возбудился в третий раз с тех пор, как они проснулись. «Я никогда не говорил тебе раньше, но ты чертовски хороший пилот вертолета, ты это знал?» он сказал.
  Она лукаво усмехнулась. «Это просто вопрос в том, как это поднять».
  
  OceanofPDF.com
  БЛАГОДАРНОСТИ
  
  ФАКТЫ СМЕРТИ
  Автор выражает благодарность следующим людям и организациям за помощь в написании этой книги.
  В США И Канаде _ _
  Роберт Коутс; Сьюзан Элдер и Invacare; доктор Эд Фуггер и криобанк Fairfax; Джеймс Гуднер; Кэтлин Хэмилтон и Jaguar Cars; Дэн Харви; посол Намик Корхан; Стивен Маккелвейн и Interarms; Джеймс МакМахон; Ресторан «Пейдж Нордстром и Чуй»; Шарль Плант; Дуг Редениус; Дэвид А. Рейнхардт; Моана Ре Робертсон; Гэри Розенфельд; Томас Дж. Саввидес и National Travel Service, Inc.; Дэн Уоркман; и моя замечательная жена Рэнди
  В ВЕЛИКОБРИТАНИИ :
  Кэролин Коги; Питер Янсон-Смит; Люси Оливер; Фергус Поллок (за дизайн Jaguar); Корин Б. Тернер; Элейн Уилтшир; и наследники покойного Яна Ланкастера Флеминга
  В ГРЕЦИИ : _ _
  Казино О Мон Парн; К. Дино Вондидис и отель «Гранд Бретань»
  В КИПРЕ : _ _
  Зехра Басаран; посол Кеннет Брилл; Луис Тревел Сервис; Валери Модсли; Кристина Мита; Эшли Спенсер, капитан Шон Талли и Суверенная администрация базовых территорий.
  Особая благодарность Паносу Самбракосу, моему гиду в Греции, за первоначальное вдохновение.
  
  OceanofPDF.com
  Оглавление
  ТИТУЛЬНАЯ СТРАНИЦА
  СТРАНИЦА АВТОРСКИХ ПРАВ
  ОБ АВТОРЕ
  ПРОЛОГ
  1
  ЗАПАХ СМЕРТИ
  2
  ДЕНЬ В ГОРОДЕ
  3
  ВЕЧЕР В ДЕРЕВНЕ
  4
  СЛИШКОМ БЛИЗКО К ДОМУ
  5
  ВСТРЕЧА НА ХИОСЕ
  6
  ТЕКИЛА И ЛАЙМ
  7
  ПОСТАВЩИКИ
  8
  Особняк на холме
  9
  БАНК СПЕРМЫ
  10
  НАСТУПАЮЩИЕ ДЕЙСТВИЯ
  11
  СЛЕДУЮЩИЕ ТРИ УДАРА
  12
  СКРЫТОЙ ПОВЕСТКИ ДНЯ?
  13
  ГРЕЧЕСКИЙ АГЕНТ
  14
  НОВЫЕ ПИФАГОРЕИ
  15
  БИОЛИНКИ
  16
  РОМАНОС
  17
  КОРОЛЕВА БОГОВ
  18
  МОГИЛА УБИЙЦЫ
  19
  Убийца чисел
  20
  БОГИ НИКОГДА НЕ УМИРАЮТ
  21
  ПО КОЖЕ ЗУБОВ
  22
  ТАЙНЫ МЕРТВЫХ
  23
  ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОСТИ
  24
  ГОРОД ПРИЗРАКОВ
  25
  ЛИК СМЕРТИ
  26
  МИРА МАЛО
  БЛАГОДАРНОСТИ
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"