Седрик : другие произведения.

Натрезим

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Фанфик по вселенной Warcraft. ГГ — попаданец в натрезима во время событий, происходящих в «Warcraft III: Reign of Chaos».
    Обновления игры WoW, сверх дополнения "Lich King", НЕ учитываются, в силу того, что являются трэдфиками, то есть произведениями созданными не авторами канона, а посторонними им людьми с целью зарабатывания денег на чужом бренде.
    Серия книг "Источник Вечности" также не учитывается, в связи с тем, что противоречит каноничной стратегии и более ранним книгам по данной вселенной, да и в целом представляет из себя слабоумный маразм и идиотизм.
    Закончено.
    Текст на Фикбуке: https://ficbook.net/readfic/10640096
  
  Текст начинал писаться в соавторстве с Айфаром ( http://samlib.ru/a/ajfar/ ), но, к сожалению, после примерно 240кб у него пропал к проекту интерес, да и дела в реале навалились, так что всё свыше 240кб писал уже я с посильной помощью нескольких неравнодушных камрадов.
  
  
  
Натрезим
  
  
Небольшое предисловие:
  
  Главный создатель и продюсер серий «Diablo» и «Warcraft» – Билл Ропер – ушёл из компании «Blizzard» сразу после выхода игры «Warcraft 3: Frozen Throne», кроме того, из-за разногласий с руководством насчёт «Diablo 3» тогда же компанию покинули и многие сценаристы данных серий. В результате, студия «Blizzard North» была расформирована, но часть оставшихся работников перевели трудиться над проектом «World of Warcraft». На некоторое время старых заготовок хватило, а дальше сценарием стали заниматься люди, которые никогда с этим миром не работали. Началось всё с мелочей, таких как изменение описания дренеев и истории Иллидана для «Burning Crusade», хотя последнее и сложно назвать мелочью, так как там идёт прямое противоречие фактам, изложенным в стратегии, на которой базируется весь сюжет сетевой игры. Следующий крупный отток людей, имеющих прямое отношение к созданию оригинальной вселенной, случился как раз после дополнения «Burning Crusade» и объединения с «Activision», тогда же старых работников, непосредственно занятых проработкой деталей игры, окончательно заменили непонятно кем, и игре пришёл полный Катаклизм. Хотя, там ещё оставались пятеро ведущих разработчиков (глава проекта и начальники отделов), работавших с девяностых годов, но и они все ушли в 2014-2015 годах.
  
  Таким образом, на данный момент история вселенной Warcraft пишется людьми, не имеющими к её созданию никакого отношения, а реальные авторы не способны никак повлиять на судьбу своего детища. Причём доходит до абсурдного, когда многие из нынешних разработчиков Warcraft 1-3 в глаза не видели, то есть принципиально не способны написать что-то по этой вселенной, в связи с полным отсутствием элементарных о ней знаний, и тем не менее они пишут.
  
  Данное предисловие написано для тех, кому действительно интересно знать причину, почему обновления игры «WoW» сверх дополнения «Lich King», а также ряд книжных изданий, таких как серия «Источник Вечности», нами не учитываются. То есть для людей, способных понять простую истину, что между правообладателем и реальным автором вселенной существует принципиальная разница. К глубокому сожалению, далеко не все, кто задаёт вопросы на эту тему, являются таковыми, однако, как и многое на этой странице, это предисловие написано именно для думающих людей, а не тех, кто пытается таковым казаться.
  
  
  
Глава 1. Бюрократы, чиновники и прочие достойные демоны
  
  Сознание возвращалось медленно. Думать о чём-то было очень тяжело, вокруг царила непроглядная тьма. Отдельные несвязные мысли вспыхивали и тут же гасли в окружающей темноте, очень хотелось спать. Уютная, тёплая тьма совсем не располагала к суете, и сонливость накатывала всё настойчивее. Но вдруг что-то изменилось. В окружающую темноту пробились далёкие звуки, непонятные, сливающиеся в однородный гул, но они становились как будто ближе. Захотелось приблизиться к источнику звука и заставить его замолчать, чтобы он не мешал такому сладкому сну. Звук всё приближался, а к нему прибавилось тепло, источник которого находился в том же месте, что и звук. В какой-то момент неразборчивый гул превратился в рёв пламени и потрескивания раскалённого камня. Я попытался остановиться, но было уже поздно. Впереди горел красный свет, и, не успев испугаться, я влетел прямо в него.
  
  Боли не было. Я оказался в каком-то зале, или даже пещере, стены и пол которой состояли из гранитных плит, зрение было расплывчатым, но я мог поклясться, что вижу текущие вдалеке реки раскалённой лавы. А прямо передо мной стоял демон, в полтора раза выше меня. Огромные, загнутые назад рога, отливающая красным металлическая броня, покрывающая торс, плечи и ноги, огромные копыта и мускулистые руки, пальцы на которых заканчиваются такими когтями, что не каждый кинжал сравниться может. Ну и конечно крылья, могучие кожистые крылья, также отливающие краснотой в полумраке гигантской пещеры. Из глаз демона как будто вырывались струйки чёрного дыма, а вот кожа у него была отнюдь не красной, вполне обычный светлый оттенок, ну, может быть, немного серый.
  
  Это что, Ад? Я попал в Ад?! Как это возможно?!
  
  Но демон не обращал на меня внимания, глядя куда-то вбок. Я попытался повернуться, но понял, что сделать этого не могу. Тело не слушалось! Однако спустя секунду оно всё же начало поворачиваться, но повинуясь не моей воле! В месте, куда смотрел демон, вспыхнула арка портала, из которой вышел ещё один демон, в точности такой же, как и стоящий передо мной, только его броня и крылья отливали желтизной, и он был значительно ниже, такого же роста, как и я.
  
  Тут мой разум затопил холод. Зрение уже стало вполне чётким, и я смог разглядеть боковым зрением себя. Я тоже был таким же демоном! В момент поворота головы я заметил у себя на плечах такие же металлические наплечники, а за спиной у меня лежали два чёрных кожистых крыла.
  
  Из шокового состояния меня вывел начавшийся разговор, только что прибывший демон на неизвестном, но почему-то понятном языке обратился к тому, которого я увидел первым:
  
  – Ну что, Тикондрус? Всё идёт как задумано? Лорд Архимонд требует отчёта.
  
  Тикондрус?! Я уже слышал это имя. Точно слышал. И Архимонд! Но где?
  
  – Молодой рыцарь хорошо послужил нам. Даже слишком хорошо... Не удивлюсь, если у Нер'зула имеются на него особые планы, – глубоким и могучим голосом ответил Тикондрус. Вот и ещё одно знакомое имя, где же я мог их слышать?
  
  – Этот человечишка столь же недолговечен, как и другие смертные. А Нер'зул не посмеет вмешиваться в наши дела, – вступил в разговор... Я сам! Тело действовало само, вернее, им управлял демон, в которого я, судя по всему, вселился, а он этого ещё не заметил. Песец! Полный, полярный Песец!
  
  – Плеть должна выполнить своё предназначение. Если мы утратим контроль над ситуацией, Лорд Архимонд оторвёт нам головы! – вновь подал голос "жёлтый".
  
  «Опять Анетерон паникует, служба адъютантом у Архимонда явно не идёт ему на пользу, как можно быть настолько трусливым?» – отчётливо прозвучавшая в голове чужая мысль вновь заставила мой разум заледенеть. А вместе с приходом льда в моей памяти, наконец, прорвало плотину. Тикондрус, Архимонд, Нер'зул, Легион, Плеть, Молодой Рыцарь... Я попал в Варкрафт. В тело одного из Повелителей Ужаса. Мысли были спокойными. Никакой паники не возникло, только холод ещё сильнее затопил разум, даря кристальную чёткость мышления. Тем временем разговор Повелителей Ужаса продолжался:
  
  – Поверь, брат, ни Король Мёртвых, ни его прислужники не помешают пришествию Легиона.
  
  Ага, конечно! Насколько я помню, к "Ледяному Трону" большинство упомянутых в разговоре личностей откинули копыта, причём в самом прямом смысле. А в самом ЛТ Сильвана с радостью добила оставшихся.
  
  Неизвестно, как моя мысль повлияла на сознание демона, но сам Повелитель Ужаса отреагировал так:
  
  – Я тоже не доверяю Плети. Возможно... – тут до демона дошло, что он говорит что-то ему несвойственное, да и взгляд Тикондруса заставил сжаться в комок, меня – выражаясь фигурально, а самого Повелителя Ужаса – почти что буквально, – Но пока ситуация под контролем.
  
  – Вот и проследи за тем, чтобы такая ситуация не менялась. Лорд Архимонд не прощает ошибок, – Анетерон развернулся и взмахом руки открыл обратный портал в Дренор. Знание о том, что и как он сделал, пришли естественно и легко, будто они всегда были моими. – Да, и... Мефисторот, раз уж ты влез в этот разговор... Ты тоже, что ли, хочешь на войну?
  
  «Ещё чего — делать грязную работу?» – подумал Мефисторот. Но вслух он, на удивление для самого себя, высказал то, что подумал сейчас я:
  
  – Лучше сильнее держать их в кулаке сейчас, чем в один прекрасный момент выяснить, что это мы для них, а не они для нас выполняли всю грязную работу.
  
  Натрезимы переглянулись.
  
  – Ну как знаешь, – холодно сказал Анетерон. – Тогда оставайся здесь, помоги Тикондрусу. И тоже... проследи.
  
  «Да что ж это такое... И чего я влез? Тикондрус меня в самое пекло бросит, а у Анетерона я был главным помощником. Да что такого в этом мирке, что меня туда тянет?»
  
  Пока демон внутренне сетовал на нежданного внутреннего советчика, Анетерон шагнул в портал, и мы с Тикондрусом остались наедине.
  
  – Хочешь на его место? – усмехнулся "красный" демон.
  
  – Не хочу подыхать в этом мирке, когда буду в рядах непобедимой армии идти в расставленную союзником ловушку, – высказался... именно я.
  
  «Это позор для натрезима», – согласился демон.
  
  – Ты сомневаешься в моих способностях? – Тикондрус высказался абсолютно спокойно, но нам с Мефисторотом захотелось провалиться сквозь землю.
  
  – Нет. Я слишком хорошо знаю способности Лорда Кил'джедена, – нашёлся я с ответом.
  
  – Поясни, – и без того жутковатые глаза демона утратили всякую человечность, просто прищурившись.
  
  – Нер'зул – это шедевр Лорда Кил'джедена. Кто знает, на что он на самом деле способен? – продолжил я выдавать информацию из послезнания. – Никто ведь раньше не создавал Короля Мёртвых.
  
  – Подхалим, – констатировал Тикондрус. – И лжец.
  
  – Для меня честь слышать такое от вас, – это уже Мефисторот влез в диалог.
  
  – Хорошо, – хмыкнуло моё теперь уже непосредственное начальство. – Вот только здесь война. И тебе придётся заниматься настоящим делом, раз уж ты решил сменить покровителя.
  
  – Я служу Легиону! – гордо заявил "мой" демон.
  
  – Вот и послужишь.
  
  
***
  
  – Итак, резюмируя всё мной сказанное ранее, я хочу сказать следующее... – делал я доклад в импровизированном штабе. Сам "штаб" представлял собой сборище натрезимов, собравшихся на выжженной адским огнём горе. Вот уж точно – слёт нечисти на Лысой Горе! – Я не доверяю Нер'зулу. Я не доверяю Артасу. Да и местные аборигены могут доставить нам немало неприятностей.
  
  – Ты трусишь, Мефисторот? – деланно изумился Бальназар.
  
  – А ты в это на самом деле веришь? – отозвался я. Не знаю, когда пропала грань между моей личностью и личностью натрезима, это прошло мимо моего сознания. Но в один по-настоящему прекрасный момент Мефисторот перестал огрызаться на подколки "братьев", которых изрядно забавляло то, что я сменил тёплое местечко в Дреноре на войну в Азероте.
  
  – Я сужу по твоим поступкам.
  
  – Хорошо, – вздохнул я. – Пройдёмся ещё раз по вышесказанному.
  
  – Копытами? – ухмыльнулся Вариматас.
  
  – Желательно – чистым разумом, – продолжил я, не обращая внимания на подначки. – Итак, план привлечения Артаса, проведённый Кел'Тузедом по приказу Нер'зула, чуть было не стоил нашему брату Малганусу жизни. И стоил карьеры – Нер'зул его ухитрился использовать, как какую-то пешку, и где сейчас его дух – неизвестно.
  
  Дальше. Артас – воин выдающихся способностей, это очевидно. И почему такой талантливый генерал, умудрившийся крайне ограниченными силами разбить Малгануса, наступает напрямик, без всякой тактики и ухищрений, давя противника численностью войск и их живучестью? Потери Плети огромны! Даже Легион не смог бы столько поддерживать подобное наступление. Артас перед этим превратил в нежить целую страну. Так зачем он гробит такие гигантские резервы? Может быть, понимает, что эта армия скоро не будет его личной?
  
  Теперь насчёт плана компании. Итак, мы воскрешаем Кел'Тузеда, он помогает призвать Лорда Архимонда, и все счастливы. Кроме Нер'зула, конечно же. И почему мы решили, что эта замороженная куча костей не рискнёт нас обмануть во второй раз?
  
  – Мы поняли, – прервал моё словоизлияние Тикондрус. – Твои предложения?
  
  – На ключевые должности командиров Плети назначить натрезимов. Раз мы собираемся воевать именно этой армией, мы должны её контролировать.
  
  – Этой... этими извращениями магии? – презрительно отозвался Бальназар. – Управлять ею через доверенных лиц – куда ни шло. Но самолично... вести этих недодемонов в бой... Ты точно натрезим, Мефисторот?
  
  Моё слияние с демоном не прошло бесследно. Его способности, умения, знания и даже личная храбрость слились с моим сознанием, но теперь я уж точно не был натрезимом. И дело было не только в послезнании. В самом отношении к жизни я здорово отличался от безжалостных и коварных Повелителей Ужаса. С другой стороны, даже мои, надо признать, очень умные "братья" могли закрывать глаза на очевидные мне факты, если они хоть как-то шли вразрез с их самомнением. А для серого кардинала позволителен любой грех (как для государственного деятеля, конечно, а не как для священнослужителя) – кроме гордыни.
  
  Натрезимы не хотели меня слушать, хотя я выкладывал им точное будущее. В этот момент я понял, почему под горой Хиджал произошла военная катастрофа.
  
  Слившись с демоном, я (теперь я не отличал себя от Мефисторота) перестал быть фанатиком Легиона, но всё ещё считал эту сторону своей, родной. А как геймер в прошлой жизни, считал родной для себя и нежить. В конце концов, демонические орды в "Ледяном Троне" герою-натрезиму не давали под командование.
  
  – Подожди, Бальназар, – вмешался Тикондрус, кривя губы в усмешке. – Право на своё мнение наш брат Мефисторот имеет. А значит, он и будет выполнять своё предложение. Ты хотел командовать нежитью, Мефисторот. Я предоставлю тебе такую возможность. Отправишься на границу с Кель'Таласом, построишь там форпост Плети, а заодно и проследишь за Артасом. Поздравляю, генерал.
  
  Последние слова прозвучали откровенно издевательски. Что же. Помочь Легиону не получилось. Осталось лишь одно – помочь себе.
  
  
Глава 2
  
  *Хряск! Хряск! Хряск!*
  
  Этот не самый приятный хруст первое время изрядно действовал на нервы, даже на мои – стальные и демонические. Отослав меня на восточную границу Кель'Таласа, Тикондрус дал в помощь небольшую армию нежити, большую часть которой составляли старые добрые гули, они же вурдалаки. То есть сами гули были относительно свежесозданными, да и кротким характером ну никак не отличались, но для моей геймерской души вид вкалывающих на лесоповале вурдалаков навевал приятную ностальгию.
  
  *Хряск! Хряск! Хряск!*
  
  К моему глубочайшему счастью, Мефисторот принёс в наш симбиоз свои рефлексы и моторику движений. В первое время после слияния я старался не задумываться о таких вещах, как почесать когтистым пальцем ухо. Или уложить крылья, когда ложишься вздремнуть. Если не задумываться – рефлексы справятся сами. Но к этому нужно было привыкнуть.
  
  Вот и сейчас, проснувшись и выйдя из своих покоев, я чисто машинально поскрёб когтями камень парапета, выбивая каменную крошку. Неплохую цитадель отгрохали прислужники, стоило заметить. Да и вообще, за последние три недели они построили хорошо укреплённый лагерь. Но этого было мало.
  
  Точнее, этого было достаточно для ссыльного демона. И недостаточно для того, кто мечтал возвыситься на бушующей сейчас войне. А чтобы подняться в Легионе по карьерной лестнице, да и чтобы просто выжить, нужна была армия. Большая, сильная и верная лично мне. И по всем трём пунктам у меня были проблемы.
  
  Казалось бы, уж с численностью проблем у Плети быть точно не должно. С численностью сейчас проблем действительно не было. Ключевое слово в этом утверждении, разумеется, "сейчас". Чем больше Плеть увеличивается в размерах за счёт уничтожения живых, тем меньше кандидатов на послежизнь у неё останется в дальнейшем. Можно, конечно, пойти по пути Артаса и пустить "на кости" всех встречных, но по-настоящему сильная армия существует только в сильном государстве. Кто-то должен и хлеб растить, как минимум вурдалаки, некроманты и прислужники хотят кушать, хоть и нечасто – а кто их кормить будет, если пустить под нож мирное население? И ведь не всякий ещё захочет жить под нежитью.
  
  Проблема была важной, но пока ещё не острой, хотя пайки уже пришлось урезать вдвое (и это при ярко выраженной неприхотливости нежити) – Артас не сильно заботился о своём воинстве, а Тикондрус – и подавно. Однако в ближайшее время её надо будет как-то решать.
  
  Насчёт боевых качеств войск, отданных под мою лапу, я тоже иллюзий не питал. Вурдалаки, конечно, твари опасные, но против кадровой армии Альянса они не выстоят. Гнать эту орду на убой не хотелось – другой армии пока нет и вряд ли предвидится в дальнейшем. Но обучить их какой-либо несложной тактике можно.
  
  И самой главной проблемой было то, что практически вся нежить, кроме поднимаемой собственноручно, подчинялась в первую очередь Нер'зулу. А это означало, что рано или поздно свою теперешнюю армию придётся уничтожить, а вместо неё набирать новую. И что придётся серьёзно заняться некромантией, благо знания от демона остались.
  
  Последние три недели я, кроме обустройства лагеря, с которым неплохо управились и прикомандированные ко мне некроманты, занимался двумя вещами. Во-первых, натаскивал гулей, прививая им дисциплину. Проблем с послушанием не было, но вот с тем, чтобы объяснить каждому конкретному гулю, что от него требуется – да. Пришлось отобрать с десяток самых толковых вурдалаков и вбить им в головы мои указания, а уж потом "ученики" на своём языке объяснили, чего и как я хочу, своим менее сообразительным собратьям. А во-вторых, я массово поднимал нежить из всех попавших под руку трупов. Лично. Доверять некромантам я не рискнул. Конечно, за счёт присущей натрезимам ментальной силы я держал этих магов под полным контролем, но следить за каждым отдельным бойцом – это не выход.
  
  Фактически, лично моей "гвардией" были только несколько десятков вурдалаков, примерно столько же скелетов, дюжина горгулий и полторы сотни теней. Для создания последних пришлось отправить на алтарь полторы сотни прислужников, конечно, уже после того, как лагерь был построен. И всё – тела для экспериментов кончились. Разумеется, добыть новые не было особой проблемой, но для создания по-настоящему мощной армии мне нужны были некроманты, готовые возиться с подъёмом нежити вместо меня, командиры, что будут командовать отрядами, управленцы, способные толково распоряжаться ресурсами... да мало ли кто ещё! И что самое интересное, кадры для войска и зарождающегося (пусть пока только в моих планах) государства были под носом. И одновременно недоступны. Я имею в виду высших эльфов.
  
  Моё послезнание говорило, что после уничтожения Солнечного Колодца, оставшись без магии, часть эльфов во главе с Принцем Келем, после некоторых колебаний и ряда событий, а также вследствие политики, проводимой командующим силами Альянса в Лордероне, переметнулась на сторону демонов ради получения источника магической энергии. Этот мир вообще отличается всеобщим конформизмом, достаточно вспомнить маршала Гаритоса, того самого командующего силами Альянса, сперва отправившего корпус Келя в темницу за то, что тот совместно с нагами уничтожал нежить, а потом совершенно спокойно вступившего с нежитью в союз. Или Сильвана, столь героически сейчас сражающаяся с Артасом, после того, как стала банши, перешла на сторону Орды (хотя стоит заметить, что и в Альянсе её не сильно ждали). Но и расизм, стоит признать, здесь не в почёте.
  
  Однако Солнечный Колодец ещё существует, Кель'Талас держится, уповая на помощь с юга и мощь своей магии, Кель всё ещё в Даларане, а Сильвана Ветрокрылая громит резервы, которые помаленьку уже подтягиваются к истощённым бесконечной мясорубкой войскам Артаса. И вот туда мне уж точно не с руки лезть со своей заштатной армией. Но рано или поздно, причём скорее рано, Плеть всё же пробьёт оборону Первых и Вторых Врат, возьмёт Кель'Талас, и вот тогда я уже смогу попытаться перехватить бегущих из разорённого королевства эльфов. Но к этому времени у меня должна быть та самая большая, обученная и подчинённая исключительно мне армия – иначе мне никак не перехватить эльфов и, что самое главное, не скрыть их от алчного взора Тикондруса и Нер'зула.
  
  И достать эту армию я мог только в одном месте. В Зул'Амане.
  
  
***
  
  *Хряск! Хряск! Хряск!*
  
  Я внимательно смотрел, как озверевшие от безделья и голода гули яростно рубят деревья. Десять дней назад пришлось внедрить систему поощрений: кто больше принесёт бревён, при этом целых, а не порубленных в щепки, тот и получит лучший кусок. И весь лес на пару километров вокруг лагеря был уже вырублен, а земля заражена порчей – никто не подкрадётся! Вот чем-чем, а стройматериалами я уже запасся с избытком.
  
  – Лорд Мефисторот, – возникла передо мной одна из "моих" горгулий, – прикажете провести учения?
  
  Я не совсем уверенно кивнул, но горгулья истолковала этот жест как разрешение. Причём истолковала совершенно верно: хоть мне и не хотелось лишний раз смотреть на "манёвры" вурдалаков, но ведь всё равно было необходимо провести то, что я называл учениями, а любой кадровый офицер назвал бы хороводом беременных коров. Главный плюс полностью подчинённых ментально слуг в том, что они угадывают мысленное желание хозяина, им не надо устно отдавать приказ.
  
  Но в любом случае – от подобных неуверенных кивков, как несвойственных могучему демону Мефистороту, следует избавляться. Хотя... была бы власть, а надуть щёки и принять горделивую позу всегда успеем.
  
  Горгулья резко взлетела ввысь и с высоты тридцати метров над землёй издала жуткий скрежещущий вопль. Как в этом нечленораздельном крике можно было услышать слова "построиться на плацу", я не знал, и, похоже, не знали сами солдаты. Они просто на него отреагировали, как на звук сирены.
  
  Аккуратно положив брёвна (в первые разы паре гулей отдавило конечности, когда они их просто бросали как попало, так что пришлось отдать соответствующий приказ), вурдалаки побежали на "плац" – небольшую площадь возле цитадели. Из различных строений – бараков, казарм, храмов – спешили остальные жители некрополиса – некроманты, горгульи, скелеты и прислужники. Через десять минут толкотни все они относительно ровно построились. И только тени продолжали вести свою безмолвную вахту.
  
  Стоит заметить, что в моём отряде теней было, пожалуй, больше, чем в остальной армии Плети. В отличие от Артаса, свои войска я собирался беречь, а в кишащих врагами лесах без хорошо налаженной разведки это будет весьма затруднительно. Ну и это самый лёгкий путь переподчинить себе прислужников. Пусть из теней бойцы так себе, да и строить они больше не способны, но научить основам тёмной магии эльфов, на которых я уже раззявил свою клыкастую пасть, они смогут.
  
  А вот всё остальное войско – где-то пять сотен гулей, около сотни скелетов, десятков пять горгулий и двадцать некромантов – выстроилось на площади. Всё это клацающее зубами, скребущее когтями осквернённую землю, щёлкающее челюстями и хрустящее костями воинство преданно уставилось на мою крылатую фигуру, что с мрачным видом придирчиво осматривала всю эту толпу. Дисциплину в строю нарушали в первую очередь именно гули, но требовать от них стоять по стойке "смирно" было бессмысленно – подобное поведение было у них на уровне рефлексов, а именно рефлексами гули и ценны.
  
  Дело в том, что основа моей "армии", вурдалаки, были довольно интересной нежитью. Начать хотя бы с того, что им требовалась еда, то есть они обладали метаболизмом, свойственным живым существам, и в то же время могли регенерировать собственные тела за счёт поглощённой пищи. Да и вообще, сам процесс превращения в вурдалака значительно отличался от обычного поднятия нежити. Тело гуля в момент ритуала претерпевало сильные внутренние и внешние изменения, менялась форма и расположение костей, а также внутренних органов, рёбра и позвоночник выходили на поверхность тела, образуя некое подобие доспеха, отрастали когти и клыки, руки значительно удлинялись, да и в целом тело хоть и оставалось гуманоидной формы, но на человеческое уже мало походило.
  
  То же самое и с разумом: обычный поднятый некромантией мертвец, особенно если он был поднят сразу после смерти, сохраняет разум и некоторые знания о своей прошлой жизни, объём и качество которых напрямую зависит от своевременности ритуала. То есть если попасть в руки некромантов живым или сразу после смерти, то они не просто поднимают тело, но и изменяют душу жертвы, сохранив все навыки и знания, вспомнить того же Александроса Могрейна или Сильвану, сейчас ещё живых. И аналогично, если поднимать труп, пролежавший в земле пару лет, то кроме моторики движений и примитивного сознания у него ничего не будет, так как не будет самой содержащей его знания и умения души. Вурдалаки же, создаваясь из свежих трупов, были до ужаса тупы и примитивны, фактически, вместо разума имея чистый лист, естественно, ни о каких прижизненных навыках речи быть не могло. Всё это порождало как свои плюсы, так и минусы. Сейчас, на войне, вурдалаки были более эффективны, нежели обычная безмозглая нежить, но вот потом очень остро встанет вопрос их содержания, ведь если гуля перестать кормить, то начнётся процесс регрессии, вплоть до полного разрушения нежити. Чего нельзя сказать о тех же скелетах, нуждающихся лишь в периодических осмотрах некроманта и обновлении реанимирующих чар, да и то, если несколько усложнить изначальный ритуал поднятия, такая нежить будет не только сохранять свои силы с течением времени, но и постепенно их увеличивать.
  
  Быть повелителем такой сильной (для этих мест) орды было приятно, но я не обольщался: стоит Нер'зулу захотеть – и эта толпа тут же захочет отведать натрезимского мясца. Лишь благодаря Оку Саргараса, здорово снизившему возможности Короля Мёртвых, "тройка" Бальназар-Детерок-Вариматас сумела сохранить контроль над армией нежити. И то Артас без лишних проблем набирал себе армию на контролируемых "тройкой" территориях, и лишь необходимость мчаться на Север не позволила ему добить Повелителей Ужаса. Так было, по крайней мере, в "Ледяном Троне", как оно сложится здесь, при моём участии, я пока предсказать не мог, но мешать Артасу в его планах не собирался. Пусть падший принц и дальше подобно ледоколу пробивает дорогу к успеху одному хитрому натрезиму. Главное, чтобы бывший паладин не решил, что его весьма извилистый путь к Ледяному Трону будет короче именно через мой труп.
  
  – К тренировочным учениям по штурму укреплений приступить! – мрачно отдал приказ я. Звучал он немного по-идиотски, но другого пришельца из моего мира, способного оценить подобную картину, к счастью (для него же самого), в ближайших окрестностях не наблюдалось.
  
  А войско зашевелилось. В этот раз давать ментальные пинки моим воякам практически не было необходимости – сказались тренировки. Каждый знал своё место, и отряд был относительно организован. Надеюсь, на троллей хватит. Конечно, стоило погонять войска хотя бы три месяца, но времени не было – разведка доложила, что максимум через месяц Первые Врата окончательно падут. А к этому времени я, в свою очередь, должен окончательно сломить силу троллей.
  
  Шустро пошаркивая по выжженной чёрной земле, "солдаты" приблизились к первой из построенных прислужниками стен и бодро её преодолели. Десятка четыре гулей быстро сформировали из своих тел лестницу, по которой за пару минут переправилось всё остальное войско, после чего горгульи перенесли в когтях самих строителей. А передние части отряда уже подходили ко второй стене.
  
  Полную копию города троллей я не делал – это было занятие слишком затратное по времени, материалам и площади, да и откровенно глупое. Так что полоса препятствий представляла собой набор стен, которые я с помощью теней схематично скопировал со стен "крепости" Амани.
  
  Разумеется, тролли были прекрасно осведомлены, что не так далеко от Зул'Амана расположился лагерь нежити, и мои солдаты даже время от времени "случайно" замечали их разведчиков. Но до сих пор я их никак не трогал, и они, как я надеялся, поверили в то, что в этих краях расположилась ещё одна армия, отправленная на штурм Кель'Таласа. Самое интересное, что так оно официально и было.
  
  Всю полосу препятствий отряд преодолел достаточно быстро, за пятнадцать минут, и самое главное – бесшумно. Разумеется, абсолютной тишины мне добиться не удалось, но можно было быть уверенным, что мои войска не перебудят троллей хотя бы в самом начале штурма.
  
  – Молодцы! – похвалил я нежить, сложив руки на груди. Приятно удивили сегодня, что тут ещё сказать. Вурдалаки довольно заурчали, горгульи что-то провизжали, некроманты довольно вскинули подбородки, тени, как всегда, молчали, как и скелеты, а сам я не смог сдержать довольную усмешку. Теперь мне было с чем идти на троллей.
  
  
***
  
  «Группа семь, действуйте...»
  
  Подобный мысленный приказ я отдал уже, как несложно догадаться, седьмой раз за последние два часа. И придётся отдать ещё семь раз. Недалеко от передвигающегося отряда раздался знакомый хруст и вскоре затих – группа семь, тройка "моих" вурдалаков, быстро догрызла деревья, которые они аккуратно точили когтями целый день, и проложила, таким образом, путь остальному войску.
  
  К сожалению, я не мог просто взять и открыть портал сразу в Зул'Аман, а потом провести через него армию. Тролли хоть и не были великими знатоками магии, но поддерживать антителепортационный барьер над своим городом их шаманы были вполне способны. Впрочем, иначе эльфы уже давно бы выжгли их обиталище...
  
  Я в который раз внимательно осмотрел своё продирающееся через кустарник воинство, следя, чтобы никто не потерялся, и в тысячный раз за последние дни повторил сквозь зубы вполне справедливое замечание Льва Николаевича про овраги. Со дня первых удачных "манёвров" прошло уже две недели, а я только сейчас вывел армию в поход – сказалось отсутствие у меня боевого опыта. И хорошо, если бы подобный опыт отсутствовал только у меня-попаданца. Как выяснилось, я-Мефисторот тоже смутно представлял себе, что такое война в лесу.
  
  Едва только вечером того памятного дня я с хорошим настроением вышел в рейд, как пришлось ночью возвращаться назад – я чуть было не растерял в этом густом лесу армию. Собственно, я её и растерял, но удалось согнать всех назад ментальным зовом. Стало ясно, что мой первоначальный план требует серьёзной доработки и подготовки.
  
  Прежде всего, было необходимо наметить маршрут движения к городу троллей, причём такой, что соответствовал одновременно трём условиям: относительно короткий, относительно прямой и относительно безопасный, вдали от патрулей троллей. И при всём при этом штаба, который бы составлял карту маршрута, у меня не было, что само по себе было немалой проблемой. К счастью, опыт управленческой деятельности у Мефисторота значительно превышал его военный опыт, и я на скорую руку организовал штаб из пятнадцати теней, больше других сохранивших интеллектуальные способности. Но пока они ещё не были достаточно обучены для такого дела, и на штаб удалось свалить только часть организационной работы. Вся аналитическая работа и руководство сбором информации легли на мою многострадальную рогатую голову. Конечно, раньше ею занимался тоже я, но только теперь я дотошно просчитывал любые детали. Мозг натрезима стоит иного процессора, но даже я за три дня доработался до головной боли. Зато карта пути была составлена. И я не поленился сам пройтись по нему туда и обратно три-четыре раза.
  
  И хотя мне удалось создать маршрут, близкий к идеалу, но, к сожалению, пролегал он через овраги. Самые обычные овраги, ну разве что весьма глубокие, как на мой вкус. На вкус гулей, я подозреваю, тоже. Достаточно сказать, что по дну шести из четырнадцати оврагов протекали маленькие речушки. Обойти их, разумеется, можно было, но тогда путь до города троллей занял бы дня два, что резко увеличивало шансы на то, что они нас заметят. И для преодоления оврагов загодя расставленные группы рубили деревья и делали из них мостики. Для этих команд пришлось отбирать "своих" вурдалаков – поднятой собственноручно нежити, к счастью, не приходится всё объяснять по десять раз, сказывалось качество реанимирующих ритуалов, которым редко могли похвастаться аколиты Культа Проклятых.
  
  Пока всё шло по плану, и я по привычке, доставшейся мне от личности геймера, трижды постучал по коре ближайшей сосны.
  
  Войска быстро перешли седьмой мост, а я ещё раз связался с тенями. Вообще говоря, они мне сами должны докладывать, если вдруг заметят патрули троллей, но лучше перестраховаться. Провала я боялся сильно: проигрыш сегодняшней битвы автоматически ставил крест на моих планах. Ну, по крайней мере, большей их части.
  
  Впереди было всё спокойно. Я ещё раз быстро пересчитал на глаз свой отряд, затем проверил ближайшие чащобы ментальным зовом, после чего махнул рукой в нужном направлении. Нежить пошкандыбала вперёд, осторожно огибая кусты.
  
  
***
  
  «Слишком долго...» – констатировал я, когда моё воинство уже дошло до Зул'Амана. Я рассчитывал добраться до города троллей к часу ночи, но за ближайшим холмом от крепостной стены отряд расположился, когда было уже полтретьего. И вроде бы время есть, но мне предстояло ещё лично ликвидировать часовых (тени – отличные разведчики, но на диверсантов пока не тянули) и тайно провести отряд в город. Конечно, "крепость" у троллей была так себе, никем толком не ремонтируемые стены столицы некогда великой империи за века изрядно поизносились, но всё же оставались крепкими и были довольно высоки для гулей. Кроме того, обветшалыми были только внутренние стены, барбакан, сооружённый на месте единственного прохода в полукольце гор, окружавших Зул'Аман с запада, постоянно ремонтировался, и стража там была бдительной. С моим войском брать такую оборону лихим наскоком было бы чревато.
  
  Я отдал нежити приказ обмотать ноги тряпками, чтобы стук множества костяных ног об камень не выдал нас какому-нибудь чутко спящему троллю, да и сам тщательно обмотал копыта, почувствовав себя при этом если и не настоящим индейцем, то уж лошадью настоящего индейца – точно.
  
  Внешнюю стену, примыкавшую чуть ли не вплотную к полукольцу гор, пришлось осторожно облетать по широкой дуге, после чего спустился в редколесье между внешней и внутренней стенами. И вот уже моя двухметровая тушка, прижав крылья к спине, ползёт по траве, пытаясь добраться незаметно до внешней стены. Если бы меня в тот момент увидел кто-то из натрезимов, то мои шансы на карьеру в Легионе моментально бы испарились. Но все натрезимы сейчас либо отираются при дворах Архимонда и Кил'Джедена, либо сторожат Короля Мёртвых. И ну их к Азшаре, всех этих бездельников.
  
  До северного края стены, упиравшегося в невысокую скалу, я добрался одновременно с разводящим троллей. Бушующая неподалёку война заставила это одичавшее, но всё ещё опасное племя усилить караулы. Едва только разводящий, потрепавшись с часовым за жизнь, пошёл обратно, я осторожно встал на ноги, тихо расправил крылья и медленно взлетел.
  
  У тролля-часового, когда перед ним из ниоткуда материализовалось жуткое крылатое и рогатое существо, широко раскрылись глаза и отвисла усеянная острыми зубами челюсть. Я в ответ ощерился сам, с удовлетворением отметив, что у меня, если не брать во внимание знаменитые клыки троллей, зубы больше, и наложил на часового заклинание сна. После чего еле успел поймать одной рукой падающего на камень тролля, а другой – выпавшее из рук часового копьё. Можно было и убить, но на алтарь лучше посылать живое существо, чем труп.
  
  Сложно ходить на цыпочках, если у тебя копыта, и ещё сложнее кого-нибудь так догнать. Чтобы догнать разводящего, пришлось задействовать крылья. К счастью, хоть и светила молодая луна, да и туч на небе не наблюдалось, моей чёрной крылатой тени никто не заметил, и вскоре разводящий тоже "прикорнул", после чего я уже более спокойно прошёлся по стене и усыпил остальных часовых, благо было их немного.
  
  Теперь оставалось самое сложное — вырубить стражу на воротах, причём так, чтобы не перебудить весь город. Подкравшись к воротам со стороны города, я принялся за опасную, тонкую и тяжёлую работу – усыпление десятка троллей, стоявших внутри барбакана. Скастовать десять-двадцать раз чары сна для меня не проблема, но если бы их товарищи вдруг стали один за другим валиться с ног, тролли бы сразу почуяли неладное. Пришлось каждого стражника по очереди угощать втрое ослабленной версией заклинания усыпления.
  
  Тролли принялись зевать, чесаться и поглядывать на лежанки, но со сном боролись. И разумеется, трёх циклов оказалось мало, первые тролли стали засыпать только на пятом круге. Начальник караула, не особо цензурно выражаясь, растолкал спящих, хотя он уже и сам явно боролся с дремой. Так как время близилось к четырём утра, подозрений засыпавшая смена у него не вызвала. С другой стороны, мне тоже следовало спешить — с каждой минутой приближался рассвет. Но я всего лишь ещё немного понизил мощь заклинания — и так стражники стали подозрительно оглядываться по сторонам.
  
  На седьмом круге, прислонившись кто к чему, уснуло сразу трое троллей. Начальник караула помотал в удивлении головой — и сбросил сонное оцепенение. Дальше действовать тайно было нельзя, пришлось рисковать. Ворвавшись в барбакан на глазах у стремительно приходящих в сознание троллей, я ударил Гниющим Роем. В игре это заклинание не казалось особенно мощным, по крайней мере, на вид, но тех стражников, что стояли на ногах, попросту изрешетило. Всех. Сигнал тревоги никто не успел подать. Я облегчённо вздохнул.
  
  На внутренних стенах, оставшихся от тех старых времён, когда Зул'Аман стремительно разрастался и троллям приходилось время от времени возводить вокруг города новые укрепления, часовых не было. То ли находиться там было опасно — стены-то в аварийном состоянии, то ли тролли полностью полагались на защиту у ворот. Так что я, немного успокоившись, дал отмашку войскам, и через двадцать минут отряд втёк в открытые ворота. Оставив на воротах на всякий случай несколько теней, которые тут же принялись вязать стражников, я повёл свою армию дальше.
  
  Было уже половина пятого, небо стремительно светлело, но тролли, к счастью, спали, и мы без проблем пробрались в центр города. Но едва мои вояки появились возле большого и богато украшенного в варварском стиле строения, служившего резиденцией вождю Амани Зул'Джину, как какой-то не вовремя вышедший по нужде тролль поднял тревогу.
  
  Нас раскрыли, но отряд был уже почти у цели. Вот только нам пришлось вступить в бой вместо того, чтобы взять элиту троллей в постели тёпленькими. И большей части обеих армий этой ночью, то есть уже утром, предстоит пасть в бою. А с учётом того, что одна из сторон — нежить, то и неоднократно.
  
  Командовать каждой отдельной группой нежити было бессмысленно, да и невозможно — только излишний труд на мою голову, причём без какой-либо реальной отдачи. Ведь каким бы могучим ни был разум натрезима, распределять внимание в стольких направлениях сразу я не мог. В то же время, толковых лейтенантов, способных вести управление разрозненными отрядами в бою, у меня также не было, как-то не обзавёлся – смысл обучать офицера, которого ты сознательно собираешься угробить в первом же бою? К счастью, именно этот бой можно выиграть и неуправляемой ордой.
  
  Так что я просто отдал общий приказ по войску крушить центр города, при этом раненых не добивать и преследованием отступающих троллей не увлекаться, то есть не распылять силы, а сам ворвался во "дворец" вождя.
  
  Что дикарю одеться? Разве что копьё схватить. Вот и выбегали из разных комнат дворца почти неодетые (а то и вовсе голые) тролли с копьями в руках. Пришлось убрать когти – иначе удар моей руки гарантированно сносил бы голову. Хотя знакомство с тыльной стороной ладони моей правой руки тоже не прошло безболезненно для охраны и домочадцев Зул'Джина. Тролли Амани были весьма крупны, до огров, конечно, не дотягивали, но человека заметно превосходили как в росте, так и в мышечной массе. Удивительно, что такие громилы способны незаметно передвигаться по лесу и даже конкурировать в этом с эльфами.
  
  Бешено носясь по резиденции туда-сюда, попутно раздавая оплеухи практически ничего не способным мне противопоставить троллям, я с каждым моментом всё больше впадал в панику: а что если этот мудрый вождь сбежал от меня и сейчас возглавляет контратаку? Но ворвавшись в очередной зал, я, наконец, увидел старого однорукого тролля, действительно чем-то напоминавшего свой игровой прототип. Зул'Джин.
  
  Вождь не стал тратить времени на разговоры. И мой весьма устрашающий для местных аборигенов вид его тоже не испугал. Меч и так был в его руке, так что он набросился на незваного гостя с целью отпилить себе на сувениры рог, а то и оба. А я еле успел затормозить и выдвинуть когти, чтобы парировать его удар.
  
  Наша схватка закончилась через полминуты, во многом потому, что я не собирался его убивать. Старый вождь, без сомнения, был опасным противником, но всё же он был вполне себе смертным троллем и явно не дотягивал до представителя одной из сильнейших демонических рас Легиона. Не особо напрягаясь, я нисколько не уступал ему в скорости и боевых навыках, за что спасибо Мефистороту. А вот конечностей у меня было больше, чем я и воспользовался.
  
  Когда костяной нарост на моём хвосте треснул вождя по колену, Зул'Джин взвыл, пошатнулся и, с трудом удерживая равновесие, отскочил назад, подальше от моих когтей, которых он совершенно зря опасался – уж вождя я точно намеревался брать живьём. Разорвав дистанцию и готовясь к новой атаке, Зул'Джин дал мне достаточно времени, чтобы я наложил на него Сон.
  
  Чары усыпления этот могучий волевой старик преодолел за какие-то полторы секунды, и то лишь едва покачнувшись. Но и этого времени хватило, чтобы я подскочил вплотную и ударом в голову оглушил вождя. Наложив на него несколько раз чары усыпления и, конечно, крепко связав вождя (не забыв подстраховаться и магическими путами), я ментально подозвал четыре тени и приказал им спрятаться с пленным. А сам, несколько расширив под свои габариты окно второго этажа, выскочил на площадь.
  
  Объятый пламенем войны город вовсе не горел. Разве что в нескольких местах занялось пламя, да и то, скорее всего, случайно. А вот ломался и рушился Зул'Аман прямо на глазах, при активном участии как нежити, так и троллей. Гули, вообще говоря, известны своей любовью к работе с деревом, а тролли, не жалея сил и имущества, дрались за свою жизнь. Да и за смерть тоже.
  
  "Держава рискованного земледелия, рискованной жизни, рискованной смерти..." Вряд ли бы тролли оценили полностью Шаова, но вот эти строчки – вполне. Я усмехнулся и ринулся туда, где однозначно требовалась моя помощь. Почти весь центр был уже в руках нежити, вовсю кипели схватки в остальной части города, и лишь в одном месте, возле своеобразных и вполне симпатичных вигвамов, примыкающих к древнему каменному сооружению, высокий седоволосый тролль в тёмно-фиолетовой мантии вёл шаманов и заклинателей в бой против моих некромантов. Малакрасс Повелитель Проклятий. Второй обязательный кандидат на послежизнь.
  
  Я, конечно, собирался в этом бою проредить ряды своей армии, но шаманы уничтожали мои войска с чересчур завидной скоростью. Я насчитал уже девять мёртвых некромантов, что для десяти минут боя – слишком. Да и оставшиеся чернокнижники уже не атаковали, а отчаянно оборонялись, что для атакующей армии — поражение.
  
  Меня шаманы пока не заметили, чем я и воспользовался, подняв вверх руки и призывая из другой реальности огненного голема, или как их ещё называют – инфернала. Разум скрутило ощущение, больше всего напоминающее крепатуру. Память натрезима подсказала, что я слишком много колдовал. Неприятное ощущение моментально прошло, но вот вызванная им усталость осталась. Стиснув зубы, я взлетел на полметра вверх — попадать под ударную волну, вызванную приземлением инфернала, мне не хотелось.
  
  Тролли заметили меня, заулюлюкали и даже стали метать в меня дротики, хотя были слишком далеко, чтобы реально попасть. Малакрасс злобно ощерился, глядя мне в глаза, и тут же неизвестным заклинанием размазал по заросшему мхом камню мостовой сразу трёх некромантов. А через миг в нескольких метрах позади тролля-колдуна приземлился голем, сминая в лепёшку сразу несколько вигвамов. И всё живое и неживое в радиусе пятидесяти метров от него свалилось с ног, большая часть — оглушённой. Мне удалось сразу же поднять нежить на ноги ментальным приказом, а вот Малакрассу со своими шаманами это было сделать сложнее, тем более его самого изрядно приложило.
  
  Отправив голема в западную часть города, где уже собиралась толпа, причём с явной целью отбить обратно барбакан, я подлетел к Малакрассу и лично принялся его вязать. Нежить, помня мой приказ, брала шаманов живьём. Брала, как умела, в основном выкручивая руки и ноги, и уже потом более умные тени сноровисто вязали пленных троллей. А вот с Малакрассом я решил не рисковать, с колдуна сталось бы очнуться и самому скрутить в узел какого-нибудь ретивого вурдалака.
  
  Тем временем остальная армия окончательно подавила всякое сопротивление в центре и принялась рассредотачиваться по городу. Приказав сгрузить пленных во "дворец", я принялся за командование.
  
  Блестящим тактиком назвать меня, честно говоря, тяжело. Впрочем, и армия у меня состояла в основном из гулей. Так что я просто и незатейливо разделил уцелевших и незанятых боями или работой мертвяков на два отряда, приблизительно по сотне голов в каждом, и стал бросать эти отряды туда, где начинали скапливаться крупные группы троллей.
  
  К счастью для меня, большинство вождей Зул'Амана полегли в первые же минуты боя, и организовать сколько-нибудь опасную контратаку тролли не сподобились, а я тем временем занимался тем, что прерывал всякие намёки на неё. Бойцов у троллей в городе ещё оставалось много, и в подготовке враги превосходили моих воинов, противопоставить я им мог только организацию и нагнетание ужаса. Для этого пришлось ещё трижды вызывать инферналов и пару раз самому вступать в бой, разбрасываясь не слишком портящими организм жертвы проклятиями и прямыми атакующими заклинаниями.
  
  В какой-то момент и так не слишком высокий боевой дух троллей стал постепенно угасать. Через полчаса отдельные бойцы, решив, что битва проиграна, стали карабкаться в горы (оказалось, скалолазами лесные тролли тоже являются весьма неплохими), а через час бегство стало повальным. Я их не задерживал. У меня просто не было для этого сил.
  
  
Глава 3
  
  – Ну что же. Вы наконец-то очнулись, вождь Зул'Джин... Вам удобно? Кандалы нигде не жмут?
  
  – Издеваешься, проклятый демон?
  
  – К вашему удивлению... да что там, даже к моему удивлению – нет, не издеваюсь. Издеваться – это, как правило, унижать, а мне это не нужно. Дело даже не в том, что в ваших мучениях нет никакого смысла, просто от вашего самочувствия зависит, насколько удачно, а главное – качественно, пройдёт ритуал. Так что, если очень надо, я вполне могу пригласить сюда кого-нибудь из ваших знахарей. Впрочем, ждать до ритуала осталось не так уж и много.
  
  – Что ты хочешь со мной сделать, отродье бездны?! – Зул'Джин был весьма мудрым троллем и вполне смог вникнуть в смысл моих рассуждений. Но с прямотой варварского вождя он грубо задал самый разумный в его ситуации вопрос, а не стал вести светскую беседу. Впрочем, из меня тоже тот ещё аристократ.
  
  – Это и в самом деле стоит объяснить, – я улыбнулся, перевёл взгляд в сторону и задумчиво постучал себя когтями по наплечнику. – Видите ли, вождь, я сейчас испытываю серьёзный кадровый голод, другими словами, мне нужен толковый командир для армии, и было бы совсем хорошо, если бы он при этом кое-что смыслил в магии. Ближайший подходящий кандидат на эту должность – вы.
  
  – Да гори ты в Аду! Я не буду служить нежити!
  
  – Итак, – спокойно продолжил я, – тролль Зул'Джин. Предводитель племени Амани, военный вождь Зул'Амана. Без всякого преувеличения, легенда своего народа, герой, фактически в одиночку сумевший объединить множество разрозненных племён троллей, от Тернистой Долины до, собственно, Зул'Амана. Во Второй Войне вы сражались на стороне одной тоже довольно известной личности — великого вождя Орды Оргрима по прозвищу Молот Рока. После чего племя Амани под вашим руководством пережило послевоенное время и даже сумело укрепиться здесь, в Зул'Амане, прямо под носом у высших эльфов. Как ни смотри, ваш боевой и командирский опыт сложно переоценить. Правда, тот факт, что вы предали Оргрима, не делает вам чести. Фактически, можно считать, что Орда проиграла из-за вас. Будь ваши воины у столицы Лордерона вместе с остальными войсками, вполне могло статься, что город бы пал, а уже после этого гибель Кель'Таласа оставалась бы лишь делом времени. История, как известно, не терпит сослагательного наклонения, тем не менее она показала, что ваша надёжность весьма эфемерна, а ваша одержимость эльфами, вернее, идеей их уничтожения, наоборот — слишком крепка и опасна, причём для ваших же союзников. Поэтому тролль Зул'Джин сегодня умрёт, а на его место придёт кое-кто другой.
  
  – Да что ты собрался со мной сделать?!! – прорычал прикованный тролль, явно находясь уже на грани бешенства берсерка.
  
  – А вот это я как раз и хочу объяснить, – я перестал улыбаться и серьёзно посмотрел на вождя. Зул'Джин умолк, и я продолжил: – Так вот. Видите ли, во время битвы погибло несколько моих некромантов. Не такая уж большая потеря, тем более для нежити, особенно если учитывать, что их можно поднять личами, пусть даже и не особо сильными. Но по упомянутым выше причинам я решил поступить несколько иначе. Я уже упоминал способности к магии как одну из желательных черт нужного мне командира? И вот с этим у вас некоторые проблемы. Конечно, кое-что вы можете, благо жизнь у вас была весьма богатая и разнообразная, но для меня этого "кое-чего" мало. Таким образом, я решил совместить полезное с необходимым, а именно – наделить вас магическими навыками и достаточной силой, с превращением вас же из весьма ненадёжного тролля в абсолютно преданного лично мне воина. Проще говоря, я солью вашу душу с душами моих некромантов, а также душой Малакрасса, это позволит мне без проблем ликвидировать недостатки каждой души в отдельности и на выходе получить нечто удобоваримое. Естественно, от вашей личности мало что останется, но это и к лучшему.
  
  – Будь ты проклят, демон! Если ты превратишь меня в нежить, я клянусь, что уничтожу тебя! Выпотрошу! И разорву на куски! ТЫ!.. – сплетённое мной заклинание немоты заставило Зул'Джина замолчать, хотя рот он по-прежнему открывал, пытаясь прокричать мне что-то оскорбительное.
  
  – Вы заметили, что я подробно отвечаю на ваши вопросы, хотя не обязан, – Зул'Джин в бешенстве забился в кандалах. Ну прямо как забаненный тролль. Какое трогательное зрелище... Век бы смотрел. А ещё было бы неплохо пару знакомых троллей из прошлой жизни перебросить на этот алтарь. Правда, из троллей такого типа даже нормальных гулей не выйдет. Может, на поганище пустить?..
  
  Оторвавшись от сладких грёз, я продолжил свои объяснения.
  
  Почему все злодеи любят поговорить со своими оппонентами перед тем, как привести в исполнение Зловещий Хитрый План? А с кем ещё поделиться важными, но совершенно секретными наработками, как не с будущей жертвой? И выговоришься, и продемонстрируешь полёт фантазии, и всё это безопасно.
  
  Хотя... Кто из нас двоих ещё злодей? Я своих союзников не кидал. Правда, у меня их и нет пока...
  
  – Да, кстати. Ваши шаманы и знахари оказались весьма полезны, если бы не их советы, возможно, мне бы пришлось ограничиться обычным ритуалом оживления, но, к счастью, магические традиции троллей позволили мне заполнить некоторые недостатки в моих собственных знаниях. Немного даже стыдно, но некромантия стала по-настоящему развиваться только в последнее время — спасибо Плети. Ваша цивилизация несёт в себе множество бесценных тайн, даже немного жаль, что так называемые "цивилизованные" народы не уделяют ей должного внимания, хотя лично для меня это и к лучшему. То, для чего нам пришлось создавать Короля Мёртвых и Фростморн, ваши ловцы духов делают самостоятельно... Не правда ли, несколько иронично устроено мироздание?
  
  – Кагх... Кха...
  
  – Когда начнётся ритуал? – подсказал я. Зул'Джин оскалился.
  
  – Вообще-то, я только что закончил вторую стадию, остался последний этап.
  
  – КАК?! – тролль был настолько шокирован, что сумел окончательно побороть чары.
  
  – А вы всерьёз думали, что я тут мелю языком потому, что мне больше заняться нечем? Злорадство над поверженным противником – это далеко не то удовольствие, ради которого стоит бросить срочные дела.
  
  – Но почему?..
  
  – Чтобы вы мне не мешали, естественно, – а вот теперь я не смог удержаться и торжественно улыбнулся. – Думая, что ритуал будет хоть и скоро, но не прямо сейчас, вы расслабились, что позволило мне наложить на вас все необходимые чары без всякого противодействия со стороны вашей души. И даже те чувства, что вы испытываете сейчас, пойдут только на пользу ритуалу, укрепляя энергетическую конструкцию за ваш же собственный счёт. Понимаете, одно дело – если безвестный некромант будет делать из вас гуля, и совсем другое – когда высший демон создаёт из вас генерала армии Тьмы.
  
  Согласитесь, вы в обоих случаях будете испытывать очень разные чувства. Мне нужен не отчаявшийся старый тролль, а гордый и уверенный в себе полководец. Так что прощайте, вождь Зул'Джин, великий герой Амани. И ещё одно... Не переживайте. Много личностей в одном теле — это нестрашно...
  
  Я послал ментальный приказ стоящим за стенами в полной готовности некромантам, а также оживлённым и порабощённым заклинателям троллей. И в следующий момент их сила ударила в алтарь, а через него и в тело тролля, мне оставалось только присоединиться и завершить процесс. Ну и проконтролировать, разумеется, чтобы некроманты по привычке не сделали моего нового генерала слугой Нер'зула.
  
  Причина, по которой мне пришлось доверить подготовку ритуала некромантам, была банальна и не особо приятна для моего самолюбия. Я, увы, сильно устал во время боя, а работы, в том числе и умственной, предстояло много. Раздав необходимые приказания "штабу", я рухнул спать часа на четыре, с целью хоть немного восстановить силы.
  
  А когда проснулся, то первым делом принялся считать потери. А они были немалые. Я, конечно, собирался обновить армию, но не всю же сразу! Из четырёх сотен взятых в поход гулей уцелело полторы, скелеты, которых некроманты погнали вперёд себя на Малакрасса, были вырублены подчистую, да и самих некромантов осталось только четверо из двадцати. Семь убитых дротиками горгулий на фоне таких потерь казались мелочью. И всего два обстоятельства не делали мою победу пирровой.
  
  Во-первых, большую часть угробленной нежити я мог поднять заново. Так что в ближайшие дни мою армию ждало количественное и качественное усиление.
  
  А кроме моих мертвяков в Зул'Амане было две сотни мёртвых троллей и несколько десятков живых. Большинство из которых, кстати, были детьми и женщинами, то есть теми, кто не смог уйти через горы. Пришлось даже выделить для них охрану.
  
  А во-вторых, племя Амани очень не скоро сможет оправиться от моего удара. И даже если им вдруг удастся внезапной атакой уничтожить остатки моего воинства, потеря шаманов, вождей и лучших воинов уже обрекла троллей на регресс и одичание.
  
  После взятия в плен Зул'Джина и Малакрасса, как вскоре выяснилось, племя развалилось на множество мелких родов. Это было вполне закономерно, так как, по мнению самих троллей, их лидеры пали в ночном бою. И хотя тролли жаждали отомстить, у них не нашлось харизматичного лидера, готового заново объединить рода. А поодиночке никто из новых вождей не рискнул идти отбивать Зул'Аман обратно.
  
  И прошедшие два дня до ритуала тролли не беспокоили меня не то что вылазками, но даже и разведкой. Что было очень хорошо, так как мне было настолько жалко тратить захваченный высококачественный материал на простейшую нежить, что я запретил некромантам поднимать мертвецов, выставил стражу и принялся разбирать записи Малакрасса, попутно потроша его разум и допрашивая других захваченных. И если бы тролли собрались, то они без проблем бы вышвырнули меня из своей столицы. Но те вели себя тихо...
  
  ...Тело тролля засияло от переполняющей его энергии, Зул'Джин даже не успел вскрикнуть, как его выгнуло дугой, а изо рта пошла пена. Заранее зачарованный и напитанный под завязку Силой металл (являющийся не чем иным, как адамантином), разложенный вокруг алтаря в соответствующих узлах ритуального круга, начал стремительно растекаться. Струйки жидкого адамантина, с каждым мигом ускоряясь, потекли к алтарю и уже через несколько секунд начали покрывать тело тролля. Зул'Джин не кричал, его тело, сияя тёмно-фиолетовым светом, висело в воздухе, выгнувшись дугой и соединяясь с алтарём только приковывающими его цепями, по которым и тёк адамантин. Когда весь металл оказался на теле тролля, два моих скелета, повинуясь ментальному приказу, подтащили ко мне Малакрасса, пребывающего без сознания и покрытого толстой плёнкой собственной крови – руны для ритуала, за неимением красок, я вырезал прямо на его теле. Схватив колдуна за шею, я быстрым движением пробил ему сердце когтем и швырнул тело на алтарь. Вспышка. Зул'Джин прекратил парить и рухнул сверху на Малакрасса, металл почти мгновенно покрыл обе фигуры, а ещё через миг его объяло фиолетовое пламя.
  
  Держать нужный напор энергии было тяжело, некроманты и захваченные моей волей заклинатели троллей один за другим выдыхались, в конце концов, я остался один. Но всё уже было кончено. Магический огонь, бушующий на алтаре, начал утихать, открывая моему взору впечатляющую картину. Огромная призрачная фигура с меня ростом, закованная в адамантиновый доспех, слегка сияла и даже визуально излучала потустороннюю мощь, вполне способную потягаться даже с некоторыми старшими натрезимами, вроде Вариматаса.
  
  Когда я только планировал этот ритуал, то взял за основу внешность стража, что охранял Фростморн. Хоть самого его я и не видел, по крайней мере в этой жизни, но подобные, хоть и гораздо более слабые призраки встречались мне в подземной цитадели Тикондруса, той самой, где я вселился в Мефисторота. Да и ритуал их создания мне тоже был известен, оставалось его только слегка доработать.
  
  Отослав некромантов и троллей, я повернулся к безмолвно стоящему на алтаре духу, после чего хмуро и устало, безо всякой торжественности, произнёс:
  
  – Просыпайся, Джинкрасс. Время дорого.
  
  Глаза существа, созданного в результате слияния Зул'Джина, Малакрасса и шестнадцати некромантов, чьи души были запечатаны мной в адамантине, засветились холодным синим светом, и оно беззвучно сошло с алтаря.
  
  – Чего желаешь, Мефисторот? – холодным, потусторонним голосом с металлическими нотками спросило "существо".
  
  Джинкрасс и не думал кланяться или проявлять почтительность. Я в работе в первую очередь ориентировался на прививание абсолютной верности и сохранение всех знаний и умений множества душ, а не на приятный характер.
  
  – Осмотри Зул'Аман, – я пожал плечами. Перед верным слугой можно и не играть роль гордого и всезнающего властителя. – Я выставил охрану на стены, но ты лучше знаешь этот город.
  
  – Сносить и строить заново, – Джинкрасс позволил появиться в своём голосе лёгкой усмешке.
  
  – А ты... то есть почему Зул'Джин не реконструировал?
  
  – Наследие предков, памятники былого величия. У Зул'Джина был на этой почве сдвиг, – своё бывшее имя генерал произнёс без каких-либо эмоций. – Да и племя его взгляды разделяло.
  
  Если бы у Джинкрасса было лицо вместо шлема, он бы усмехнулся. Да уж, момент с не самой лучшей обороной у троллей прояснился.
  
  – Они на нас скоро нападут? – задал я животрепещущий вопрос.
  
  – Не нападут, – уверенно произнёс призрак, но после секундного размышления добавил: – Скорее всего не нападут. А если будем сносить и строить заново стены, то побоятся подходить к крепости.
  
  – Некем особо строить, – прояснил я ситуацию. – Поднимем часть нежити, и я переброшу сюда прислужников. Войск сейчас в Зул'Амане очень мало. Нер'зул может видеть через нежить, и поэтому всю не свою я отослал обратно на базу.
  
  – Сами доберутся?
  
  – Через портал, – позволил и я себе усмешку.
  
  – И с чем мы остались?
  
  – Есть небольшое количество поднятой лично, я её в бой не гнал. Но её очень мало. Займись имеющейся армией пока. А я займусь нежитью.
  
  – Как скажешь, Мефисторот, – не прощаясь и даже не кивая головой, Джинкрасс твёрдым чеканным шагом вышел из комнаты. А я мысленно подозвал одного из уцелевших некромантов. Настала пора подымать личей. Разумеется, до настоящих личей, гвардии Нер'зула, им будет далеко, но как ещё иначе называть? Ведь от Кел'Тузеда они ничем принципиально отличаться не будут, только силой.
  
  Процесс поднятия личей я начал со своих же некромантов. Как я уже успел увериться, хороший некромант – это воскрешённый тобой лично некромант. Сложно доверять магу, который к месту и не к месту вдохновенно добавляет фразу «Жизнь за Нер'зула!» И пусть пока я за счёт ментальных способностей контролировал прикомандированных ко мне магов, некромантов у меня ведь могут и забрать. А знали эти ребята уже слишком много, так что я решил не рисковать. Поднимать мёртвых и обучать приспешников можно и в неживом состоянии.
  
  Джинкрасс закончил инспекцию, когда я уже начинал возиться со вторым некромантом. Поняв, что свою гвардию я собираюсь поднимать лично, генерал, не говоря ничего, просто принялся ассистировать мне в этом процессе, щедро делясь своей немалой магической силой. С каждым поднятым личем процесс шёл всё быстрее: и свежеподнятые маги помогали мне в этом, и сам я набил уже руку.
  
  Ударный труд длился двое суток, и все бытовые вопросы я переложил на адамантиновые плечи Джинкрасса. Интуиция подсказывала, что времени остаётся всё меньше и меньше, а потому отвлекаться от процесса создания армии мне не хотелось. Артас не мог вечно торчать на эльфийской границе.
  
  Первыми были подняты именно убитые шаманы – хотя их тела и находились в импровизированном на скорую руку морозильнике, а души были пойманы в ловушку, я, по своей привычке перестраховываться, решил не рисковать. Затем уже пришла очередь и живых.
  
  Кел'Тузедов из моих личей не вышло, всё же у меня нет под рукой Солнечного Колодца. Но по поводу их относительной слабости я не сильно горевал, мне нужны были многочисленные командиры высшего и среднего звена, а не один-одинёшенек архилич, пусть и способный призвать в мир Архимонда. Впрочем, сам Кел'Тузед пока ещё пылится в урне короля Теренаса и втихаря от моих братьев разъясняет Артасу «политику партии».
  
  После довольно-таки напряжённого труда я с чувством хорошо выполненного долга завалился спать, перед этим отдав приказ некромантам приступать к работе с остальной частью мёртвых и тяжелораненых троллей. Проснувшись полным сил, я опять приступил к работе, а через некоторое время Джинкрасс отчитался о проведённой инспекции.
  
  Говорил он коротко, сухо и по существу, не особо щадя моё самолюбие. Хотя и язвительности в нём не наблюдалось ни капли. Он просто делал свою работу.
  
  Он сообщил, что взял на себя ответственность послать самого слабого из личей, Гал'Джина, на старую базу, ибо нормальный командир там нужен, а секретов всё равно полностью не скрыть. Но раз лич – создание не новое для нежити, Нер'зул не должен слишком удивиться этому командиру, тем более что как маг тот откровенно слаб. До смерти Гал'Джин был простым учеником шамана, но считался довольно смышлёным троллем.
  
  Оттуда же, уже по приказу Гал'Джина, прибыли прислужники, но никто ничего пока не строил, ибо все ждут решения Повелителя на этот счёт.
  
  Самостоятельность Джинкрасса меня откровенно порадовала, хотя я до этого раздумывал управлять старой базой, бегая туда-сюда порталами или просто телепортируясь. Но мой заместитель сделал так, как считал правильным, причём моих приказов он не нарушил. Я же не оставлял ему на этот счёт каких-либо указаний.
  
  Я задумался. С одной стороны, надо будет отдавать в дальнейшем более чёткие приказы, с другой – а зачем мне заместитель, который способен действовать только по инструкции? Я для того и создал себе помощника, чтобы тот выполнял за меня черновую работу.
  
  – Больше никого туда не посылай, – решил я, наконец. – Пусть Гал'Джин постепенно в течение месяца гоняет нежить на охоту за теми троллями, что очутились между ним и Зул'Аманом, и аккуратно гробит старую нежить. Нер'зулу, в принципе, сейчас есть чем заняться, кроме как следить за мной, но сделать это всё равно нужно. Гал'Джин поймёт задание? Справится?
  
  – Должен. Что насчёт реконструкции Зул'Амана?
  
  – Начинай с перестройки барбакана и иных укреплений на нерубианский манер, также у выхода из городской долины и по периметру города построй несколько зиккуратов, сколько и где – сам подсчитаешь, пусть обеспечивают стационарные щиты, в том числе и от несанкционированного пространственного перемещения, с полным покрытием площади. Когда с основными укреплениями будет покончено, приступай к строительству некрополиса, мне нужна мощная мобильная база, способная вместить большое количество войск, а также приспособленная для комфортного существования живых. Последний пункт особенно важен, так что не стоит просто копировать Наксарамас. Ну а собственно перестройкой города займёмся потом, когда появятся время и ресурсы.
  
  – Прислужников мало. Строят они, конечно, быстро, но им предстоит возводить многое не так, как они привыкли делать. Взять хотя бы порчу – если у нас будет много живых, то её наличие станет проблемой, а высокоуровневой нежити она и так не нужна.
  
  Прислужники и в самом деле быстро строили. Дело в том, что прислужники – это те же некроманты, которым по неопытности не доверяют создание нежити. И здания они действительно, как и в игре, возводят магическим путём, посредством сложных ритуалов, только, разумеется, не бросают работу на полпути.
  
  И здания этот стройбат не строит в прямом смысле этого слова. Он их собирает, из заранее подготовленных материалов, даже котлован зачастую приходится рыть вурдалакам. Приблизительно это происходит так же, как некроманты собирают кадавров или поганищ, но в гораздо более грубой и примитивной форме, ведь в здании не нужно возиться с тонкой энергетической структурой. Забить сваю, как известно, требует куда меньше времени и тонкой кропотливой работы, чем, к примеру, правильно пришить руку. Хотя и требует больше приложенных усилий, разумеется. «Натренировавшись» на стройке, будущий некромант «накачивает» свои магические мускулы, улучшая контроль за расходом энергии и увеличивая её объём. В результате он становится способен поднимать нежить прямо на поле боя, практически не отвлекаясь от магической поддержки армии, а не только в холодной тишине «склепа».
  
  – По этой причине я и распределил приоритеты. Так за какое время справишься?
  
  – Основные укрепления я за неделю перестрою, а вот некрополис будет не раньше, чем через три месяца.
  
  – Меня это вполне устраивает, – согласился я. – Ещё есть проблемы?
  
  – Я слабо справляюсь с ментальным контролем. Когда ты уснул, тролли подняли панику. Хорошо, что большинство из них либо ранены, либо не способны причинить вред из-за возраста.
  
  Это было плохо, хотя и не критично. Признаться, самки с детёнышами мне были не сильно интересны, тем более что они и так были заперты, потому, ложась спать, я банально про них забыл.
  
  – Насколько слабо?
  
  – Под контролем держу. Но на это трачу в день пятую часть моих магических сил. На такое небольшое количество не волевых троллей — это много. Я не демон, Мефисторот.
  
  – И что, по твоему мнению, нам с пленными делать?
  
  – Нам не хватает прислужников.
  
  – Ментальный контроль не всегда лучший вариант, – сказал я после минутного раздумья. – Надо будет промыть им мозги.
  
  – Я не понял насчёт мозгов, – перебил меня Джинкрасс. – Ни одна из моих составляющих не занималась подобным процессом.
  
  – Я имел в виду, что нужно убедить пленных, что добровольное служение мне – это счастье для них.
  
  У Джинкрасса не было лица, но ментально я почувствовал, что он сильно удивлён.
  
  – Это будет тяжело, – сказал, наконец, генерал.
  
  – Этим займусь я, Джинкрасс. Ты прав, здесь именно я демон.
  
  А затем мы, наконец, дошли до самого важного вопроса. Армия.
  
  Джинкрасс сказал, что личи личами, но и о простой пехоте забывать не стоит. Убитые тролли-воины, что уже подняты в качестве умертвий, оценивались им довольно высоко, если, конечно, брать общий уровень бойцов по всей Плети. Хотя из живых, особенно из взятых в плен командиров, умертвия получились гораздо лучше, и этих он, Джинкрасс, и советует назначать офицерами.
  
  – Маги настолько плохи? – спросил я хмуро. Мои планы на личей были грандиозны.
  
  – Как маги они сильны, – ответил генерал. – Как некроманты – великолепны, даже те, что были раньше шаманами и знахарями. Но для того, чтобы руководить хотя бы десятком бойцов, нужен опыт воина и дух воина.
  
  – Ладно, – махнул я лапой, – управленцы нам тоже нужны. Создадим армию, потренируем ее, посмотрим, кто на что способен.
  
  – Это разумно, Мефисторот. И разумно то, что ты вспомнил об армии.
  
  – Объяснись, Джинкрасс. Что именно ты предлагаешь?
  
  Ничего нового, как я ни надеялся, генерал не предложил. Зул'Джин никогда не командовал нежитью, Малакрасс тоже, а некроманты поголовно верили в главный принцип Плети: «много нежити – бой – мало нежити – некромантия – ещё больше нежити, чем было вначале». Нет, Джинкрасс, конечно, давал дельные советы, кого и как лучше использовать, чтобы потери были меньше, а урон врагу больше, но ту идею, которая вертелась у меня в голове, он так и не предложил.
  
  Не стоило винить в этом Джинкрасса. Он не знал, что я собирался создать кадровую армию, пусть и несколько своеобразную.
  
  Нет, моя идея не опередила время. Да, в Азероте царило Средневековье, но и Новое Время было не за горами. Гномы уже давно изобрели огнестрельное оружие, подводные лодки, вертолёты и даже примитивные танки, высшие эльфы достигли невероятных высот в магии, таких, что умудрялись практически при полном отсутствии регулярных войск уже больше месяца сдерживать легионы Плети. Ну а сами люди Альянса уже давно не мыслили свои войска без привлечения представителей иных рас, тех же эльфов и гномов. И хотя основой их армии до сих пор была рыцарская кавалерия и дружины лордов, но они всё же довольно быстро развивали военное дело. В Лордероне даже наличествовал корпус паладинов — офицеров высшего звена, куда считал за честь поступить даже Артас, наследный принц сильнейшего в Альянсе королевства.
  
  Впрочем, ночные эльфы тоже воевали вовсе не крестьянами-ополченцами и одиночными рыцарями. Их армию тяжело было назвать иначе, как профессиональной, хотя тут скорее дело в укладе жизни, как и её длительности, ну и малой рождаемости, конечно. Впрочем, на мой взгляд, именно ночные эльфы были наихудшим примером для подражания, как-никак с момента гибели первого Источника Вечности их народ сильно деградировал и за все десять тысяч лет не создал ничего нового.
  
  И вот сейчас я всё это объяснял Джинкрассу.
  
  
***
  
  Через две недели после взятия Зул'Амана меня наконец-то решило проведать начальство. Не лично и даже не через проекцию, а всего лишь ментально. Память натрезима подсказала, что это не самый лучший признак.
  
  – Чем занят, брат? – спокойно и отстранённо поинтересовался Тикондрус.
  
  – А чем я могу заниматься? Роюсь в Зул'Амане, добиваю троллей. Зачищаю территорию за твоим несравненным полководцем.
  
  – Твой сарказм неуместен, – холодно произнёс главный натрезим. – Но ты и дальше можешь оставаться в своей дыре и зачищать эти чащобы. Артас взял Первые Врата.
  
  После этих слов он прервал связь, явно показывая своё отношение к своему худшему подчинённому.
  
  Через два часа я телепортировался в ставку Рыцаря Смерти. Следовало лично проверить слова Тикондруса, чтобы понять причину его презрительного тона. И пошарив в мозгах некромантов Плети, я быстро выудил нужную информацию.
  
  Понеся от Сильваны целый ряд тактических поражений, Артас сумел переиграть её стратегически. Когда он хоть и с громадными потерями, но пробился к Первым Вратам, большая часть эльфийской армии, разумеется, тут же была переведена на оборону этих самых Врат, а количество вылазок и контрударов снизилось в разы. Падший принц тотчас же предпринял широкомасштабное наступление по всей линии фронта. На расстоянии тридцати километров в обе стороны от Первых Врат орды гулей и скелетов принялись во многих местах рубить лес. Подумав, и не без оснований, что Артас хочет таким образом провести где-нибудь фланговый прорыв, все свои резервы эльфы бросили на ликвидацию таких прорывов. И небезуспешно.
  
  Но так как войск у Плети было значительно больше, чем у Кель'Таласа, вскоре вся армия Сильваны была связана боями по широко растянутой полосе фронта, а инициатива перешла к Артасу, чем тот и воспользовался. Переведя из тыла заранее заготовленный мощнейший ударный кулак из поганищ, труповозок и нерубианцев, Артас провёл первый по-настоящему серьёзный штурм Врат. И Врата пали.
  
  Эльфийская армия была разгромлена вдребезги, и большая её часть осталась на поле боя, а некроманты Плети не покладая рук массово поднимали своих и чужих умерших. Эльфы удрали, именно удрали, а не отступили, спешно сжигая за собой мосты.
  
  Картина поля битвы, на котором разбил свой лагерь Артас, действительно была впечатляющей. Разнесённые на обломки оборонительные сооружения, которые, собственно, и назывались Вратами, горы мёртвых тел врага — эльфы, тигры, гиппогрифы, ревущие орды нежити (одних только поганищ, как я на глаз прикинул, было три тысячи) и стремительно строящиеся первые зиккураты. Кто будет считать потери, когда одержана настолько безоговорочная победа, причём над опасным врагом и на вражеской территории? Неудивительно, что если я и вызвал своим докладом у Тикондруса какие-то подозрения, то триумф Артаса перечеркнул любые мои слова.
  
  Глядя на всю эту панораму, я и сам засомневался в справедливости моих суждений относительно целей Артаса. Целенаправленное уничтожение армии, которое я приводил как аргумент предательства Нер'зула, на самом деле не было безоговорочным фактом. Когда я прибыл, то просто подсчитал соотношение потерь обеих сторон, без учёта условий, в которых приходилось наступать Плети. В конце концов, нежить, как я успел убедиться на собственном опыте, – не самая лучшая армия для войны в лесу.
  
  Если бы не моё послезнание о предательстве Нер'зула, Мефисторот бы сам безоговорочно поверил в надёжность и исполнительность Артаса. Но я знал, что если бы Артас хотел, то взял бы Врата и быстрее, и с меньшими потерями.
  
  Стоя на холме, в тени чудом уцелевших в пожаре войны деревьев, я, скрестив руки на груди, самодовольно взирал на копошащуюся внизу нежить. Формально. На самом деле я аккуратно шарил в разумах некромантов и даже прислужников, пытаясь выудить крохи нужной мне информации.
  
  Войск Артас нагнал немало, и собирать информацию пришлось несколько часов. Но и благодаря всё той же многочисленности нер'зулового воинства, мне удалось вызнать всё необходимое, хотя знания пришлось буквально клеить из обрывков чужих воспоминаний.
  
  Так и выяснилось, что ударный кулак Артас начал готовить ещё даже до нападения Плети на Кель'Талас. И готовил его два месяца, после чего держал месяц в резерве. Что он массово забирал из лордеронских гарнизонов всю высокоуровневую нежить, а взамен им присылал разную мелочь вроде гулей. И только на северо-западе Лордерона, где наместниками служили нер'зуловские личи (те самые, что были обращены из орков в нежить вместе со своим господином), он оставил достаточное количество войск, якобы «для обороны с моря». Хотя адмирал Праудмур со своим флотом сидел тихо и не высовывался лишний раз, судя по всему, ожидая более благоприятной обстановки на фронтах. И ни одного лича Артас себе в помощь тоже не призвал, хотя такие могущественные помощники точно бы пригодились.
  
  Артас прятал от взора Тикондруса часть войск, причём лучшую. Артас целенаправленно гробил армию, хотя вполне мог быстро провести блицкриг. Артас вновь топтался на месте вместо того, чтобы быстро развить успех, его-то армия, насколько я мог судить, была цела.
  
  Но Артас пускал пыль в глаза натрезимам. И сейчас он двигался ко мне. Видимо, моя фигура привлекла чьё-то внимание, ведь хотя я и не был особо на виду, но и не прятался.
  
  – Ты кто такой, демон? – с присущей ему вежливостью, а точнее, полным отсутствием оной, холодно спросил рыцарь смерти.
  
  – Я – Мефисторот, – произнёс я как можно более надменно, – покоритель и повелитель Зул'Амана.
  
  – Этой деревни? – насмешливо хмыкнул Артас. На меня падший принц глядел безо всякого страха. Казалось, что этому человеку сам Архимонд не брат. И насколько я знал, так оно и было.
  
  Ну-ну, то-то ты сам в своё время так и не взял эту «деревню», имея в распоряжении как войска Лордерона, так и силы Кель'Таласа. Но напоминать тебе об этом всё же не стоит, болезный ты наш блондинчик с воспалённым самомнением, ещё железкой своей махаться начнёшь... А потому продолжаем играть тупого демона.
  
  – Это тоже победа над достойным противником, – продолжал я гнуть кирпу.
  
  – Над троллями. Перестань хвастать, демон, есть более великие победы, чем резня лесных дикарей. Вот эта, например, – Артас величавым (хоть и смотрелось это немного наигранно) взмахом руки обвёл поле боя. – Или в Нортренде, помню, была неплохая битва. Ты, я думаю, знал Малгануса.
  
  – Ты говоришь опасные слова, принц, – оскалил я зубы.
  
  – А ты мешаешь опасным людям, демон, – ледяная учтивость быстро слетела с Артаса, уступив место гневу. – Если ещё раз увижу у своих войск, то познакомлю с Фростморном! И плевать мне будет на то, что скажет Тикондрус.
  
  – Не слишком ли смело?
  
  – Слишком сдержанно, – прорычал Артас, но внезапно успокоился. – А что это ты делаешь в местных лесах? От тебя, наверное, ещё меньше толку, чем от Малгануса, что сюда сослали?
  
  И Артас долго, раскатисто и презрительно расхохотался.
  
  – Не тебе судить о решениях Тикондруса.
  
  – Не ты командуешь Плетью. А я. Убирайся. Я жду.
  
  Что мне оставалось ответить? Словесную перепалку Артас выиграл. Впрочем, я и сам, по понятным причинам, не спешил разуверять его, что я — проштрафившийся демон, прибывший сюда из зависти критиковать чужой успех.
  
  – Мы ещё встретимся! – грозно пообещал я и тут же открыл портал.
  
  Ответом мне стал только презрительный смех.
  
  
***
  
  Вернувшись в Зул'Аман, я первым делом отправился в покои Джинкрасса. Собственно, никаких личных комнат у моего помощника не было – зачем они личу? Вся его жилплощадь состояла из большой лаборатории и небольшого рабочего кабинета, где я его и обнаружил в компании «штабных» теней. Повинуясь моему приказу, тени покинули кабинет, и я тут же брякнул:
  
  – Скажи мне, чтобы я прекратил волноваться!
  
  Архилич сначала удивился, затем развеселился, а затем и исполнил мою просьбу, процедив сквозь зубы ледяным голосом:
  
  – Не подобает великому владыке спешить и паниковать! И даже простому вождю не подобает.
  
  Хотя я знал, что Джинкрасс нисколько не считает меня ни на что не годным паникёром, но его слова меня успокоили. Зул'Джин действительно был отличным лидером, умевшим убедить троллей в чём угодно. Я, конечно, не тролль, но и мне нужна психологическая разрядка.
  
  – Благодарю, – кивнул я головой и сел на стул напротив генерала. Стул был тролльей работы, а потому выдержал мой вес, даже в доспехах, без единого скрипа. Джинкрасс уже было неспеша поднялся, чтобы освободить мне своё место, но я сделал когтями неопределённый жест, и он, всё правильно поняв, сел на место. Не до церемоний было.
  
  Вообще говоря, стоять на ногах мы с ним могли сутками напролёт — мы же не люди. Но вид сидящего (особенно на троне) начальства в любом случае помогает и начальнику, и подчинённому настроиться на нужный лад. Разум и психика — тонкие вещи, отношение к ним нужно особое.
  
  – Итак, – начал я, – пожалуй, пора тебе кое-что объяснить. Как ты понимаешь, Пылающий Легион пытается с помощью нежити захватить власть над Азеротом. Свои ударные корпуса демоны введут в бой в последний момент, предоставив Плети сделать всю грязную работу, а самим собрать плоды с дерева победы. Это прекрасно понимают все, включая Нер'зула. Самому Королю-Личу это, разумеется, не нравится, но мои братья-натрезимы пока его контролируют. Вернее, думают, что контролируют. У Легиона много возможностей для победы, но он проиграет.
  
  – Это… точно? – даже невозмутимого Джинкрасса явно шокировало моё заявление. – Мефисторот, я исполню любой твой приказ, ты мой повелитель, но это…
  
  – Это очень смело, – согласился я, – но это наиболее вероятный результат теперешней политики Легиона и Лорда Архимонда в частности. Архимонд слишком самоуверен, его адъютант Анетерон слишком дорожит своим местом, чтобы всерьёз брать на себя какую-либо ответственность, а главный натрезим Тикондрус сделал слишком большую ставку на нежить, настолько большую, что он просто вынужден доверять Плети. Ещё не поздно всё исправить, но Тикондрус не хочет меня слушать, а значит, остальные и подавно не обратят внимания на мои слова.
  
  – Я бы не рискнул предавать Легион, будь я Нер'зулом, – признался Джинкрасс. – Это слишком опасно.
  
  – У Нер'зула нет другого выхода. Кил'Джеден сделал его Королём Мёртвых не в дар, а в наказание. А благодарности после победы, что от Кил'Джедена, что от Архимонда, ждать не стоит. Нер'зул будет делать всё возможное для того, чтобы Легион понёс сокрушительное поражение. Но по-настоящему страшное поражение, которое может быть выгодно ему — это выманить близкой победой Архимонда и довести того до гибели, желательно, чужими руками. Тогда Легион на некоторое время станет ему не страшен.
  
  – Он этого не сможет добиться, – мрачно заметил Джинкрасс.
  
  – Сам — нет, – усмехнулся я, – но ведь у Плети и Легиона врагов — целый Азерот. И рано или поздно они объединятся и придумают план ликвидации всеобщего противника. Когда-то именно в этом мире пал Саргарас, создатель Легиона. У местных рас есть опыт войны с демонами, очень внушительный по сравнению с другими мирами.
  
  – Потому демоны и создали Плеть, – задумчиво сказал Джинкрасс.
  
  – И натравили в своё время орков, – согласно кивнул я. – Вот и Нер'зул понимает, что раз демоны не хотят и не будут воевать лично, то они будут слать на убой чужие войска. Именно его войска. И тогда главной задачей Нер'зула становится доведение своей армии до такого состояния, что она не способна будет преодолеть объединённые силы Азерота. А значит, Артас по его приказу будет одерживать блестящие победы ценой кошмарных потерь. Победные реляции, которые будет пачками слать Тикондрус, убедят Архимонда, что дела обстоят отлично, но к моменту финальной битвы Архимонд подойдёт не с огромной хорошо обученной армией, сметающей всё на своём пути, а с привычной для нас ордой нежити, правда, довольно большой. И эту орду объединённые силы если не победят, то остановят точно.
  
  – А будет кому? – обеспокоенно спросил Джинкрасс. Лич всё больше волновался из-за того, что я мог ошибиться в своих предположениях.
  
  – Будет. И в нужное время местные подготовят план по ликвидации дорогого, но такого незваного гостя – грозного Лорда Архимонда. И приведут в исполнение, – я принялся загибать пальцы. – Я точно знаю, что местные не сдадутся на милость демонов, по крайней мере, массово. Я точно знаю, что Артас целенаправленно уничтожает Плеть, но при этом готовит тайно себе армию. Зачем ему так рисковать раскрытием плана Нер'зула? Значит, он готовится добить остатки войск Легиона после гибели Архимонда — не с кем ему уже воевать в Лордероне. Я знаю точно, что едва только Малганус организовал чуму, как к королю Лордерона явился пророк, призывавший уходить из Восточных Королевств в Калимдор. И я знаю точно, что в Калимдор уже сбежала Орда. И я знаю точно, что именно в Калимдоре произойдёт финальная битва.
  
  – Мировое Древо, – моментально сообразил архилич. Всё-таки не зря я использовал для его создания души тех некромантов, по меньшей мере трое из них уже довольно давно служили у моих братьев, а значит, и о такой вещи, как Мировое Древо, слышать были просто обязаны. Как-никак Древо – главная цель Легиона во всей этой кампании.
  
  – Именно, – невесело усмехнулся я. – И я уверен в том, что там произойдёт катастрофа.
  
  – К которой мы приложим усилия, – добавил Джинкрасс.
  
  – Нет. Сами справятся. Просто с этого поражения мы должны взять для себя по максимуму. Но это будет только начало. Как ты понимаешь, я собираюсь уцелеть в этой войне, но после такого поражения моя карьера в Легионе и даже жизнь окажутся под угрозой. Для Кил'Джедена мы, уцелевшие, в любом случае будем неудачниками, подведшими его брата. И в Легион мне лучше не возвращаться. А значит, я остаюсь здесь. Надолго, если не навсегда. И мне придётся строить своё королевство.
  
  – Это будет сложно, – заметил заместитель.
  
  – Верно. Прежде всего потому, что нежить способна существовать только за счёт других рас, стабильное сильное государство эта саранча создать не может.
  
  – Орки, – генерал одним словом сделал правильный вывод.
  
  – Орки. Эльфы. Тролли. Кто угодно, главное, чтобы они были живыми и верными мне. Мне, Джинкрасс, не Легиону.
  
  – Это очень опасно.
  
  – Знаю. Но мне, как и Нер'зулу, тоже поздно отступать. Я всё поставил на поражение Легиона. Так что во всех планах мы будем исходить именно из этой предпосылки. После поражения Легиона нам придётся воевать со всем миром, Джинкрасс. А значит, государство придётся строить именно сейчас, причём втайне от своих же. Все наши дальнейшие действия — это несколько очень рискованных шагов, но в случае успеха мы добьёмся многого. Очень многого.
  
  – А какой будет первый шаг? – архилич вновь стал собранным и невозмутимым.
  
  – Эльфы. Артас рвётся к Солнечному Колодцу с целью воскресить Кел'Тузеда. Потеряв Источник, эльфы будут искать ему замену. И мне предстоит убедить их, что именно я могу дать им эту замену.
  
  – А что мешает другим натрезимам заняться этим?
  
  – Осторожность. Все мои братья будут ждать, пока эльфы сами созреют до этого решения. А мы ждать не будем. Сейчас на фронте сложилась своеобразная обстановка. Эльфы разгромлены, но Сильвана вновь собирает силы и готовит оборону. Артас, в полном соответствии с планами Нер'зула, нисколько ей в этом не мешает. Осада Вторых Врат тоже затянется на весьма долгий период. Плети предстоит наступать по сильно пересечённой местности: леса, реки, острова, плюс Сильвана выстроит какую-никакую, но систему укреплений. И Артас будет перемалывать в мелких боях армию Сильваны, а уж заодно – и свою. Вскоре какая-то часть эльфийских поселений будет отрезана от их столицы…
  
  – А не сбегут? – задал резонный вопрос Джинкрасс.
  
  – Лень, вера в превосходство своей расы, проблемы трудного пути через кишащие нежитью леса. Не все сбегут… Конечно, тех, кого мы захватим, сложно будет назвать лучшими представителями своего народа, но все сильные духом эльфы и так уже в армии Сильваны.
  
  – И что мы будем делать?
  
  – Прежде всего – установим слежку, как за Плетью, так и за эльфами. Учти, за самим Артасом следить опасно, а вот за некромантами — вполне реально. Я должен знать, куда и зачем Артас будет слать свои войска. И нужно высчитать расположение деревень эльфов и пути отхода. Так что в ускоренном темпе поднимаем большой отряд гулей, может, труповозок ещё настроим и, когда разведаем местность, прогрызём себе через эти леса проход в Кель'Талас. Дело, конечно, опасное, но эльфам будет не до нас, им главное удержать Вторые Врата.
  
  – А если удержат?
  
  – Исключено. У Артаса есть козырь, которого нет у Сильваны. Это он сам. И его Фростморн. Говоря откровенно, падший принц был не самым хорошим человеком, да и сейчас это грубый, наглый и злобный рыцарь смерти, но как противник он очень опасен. А в качестве советника у него есть менее опасный, но более мудрый и хитрый Кел'Тузед. Так что когда будет нужно – Артас возьмёт Вторые Врата.
  
  – А если в битве у Мирового Древа он решит сменить Нер'зула на Архимонда?
  
  – Во-первых, Король-Лич его контролирует через Фростморн, а во-вторых, после пришествия Архимонда армию возглавит Тикондрус. А сам Тикондрус – отличный интриган и неплохой управитель, но руководить армией лично вряд ли будет. А кто будет его если не первым, то уж точно вторым помощником?
  
  Архилич мысленно усмехнулся и на этот риторический вопрос не стал отвечать. Вместо этого он спросил:
  
  – Моя задача, как всегда, состоит в проработке деталей? Так ты, кажется, это называешь, Мефисторот?
  
  – Именно. Делать всё это нам предстоит аккуратно, но быстро. Не забывая, впрочем, что и тролли в окрестных лесах тоже не исполнены миролюбия. Так что нам ещё предстоит провести рейд с целью устрашения и порабощения оставшихся. В общем, дел, как всегда, много.
  
  
Глава 4
  
  *Хряск-хряск-хряск-хряск-хряск! Крак!*
  
  Гули в бешеном темпе прокладывали дорогу через густой эльфийский лес, и тут же, прямо на месте, из получившихся брёвен прислужники мостили дорогу через овраги и буераки. Конечно, такой объект инфраструктуры вряд ли останется незамеченным всеми соседями, но тут уж стоило рискнуть. Добраться внутрь Кель'Таласа можно было и через лес, а вот выбраться обратно с эльфами — нет. Не говоря уже о том, что одной ходкой я не собирался ограничиваться. Ну и самое главное: эльфы ведь не налегке пойдут, а заберут с собой живность и часть имущества, так как мне их обустраивать на месте нечем, кроме жилья, конечно.
  
  Да, гораздо проще было бы отвести пленников налегке, но проблема с питанием, как я и боялся, встала передо мной в полный рост, и быстрого решения не было видно. Фактически, армия сейчас проедала то, что нам удалось найти в зул'аманских амбарах. То есть еда, конечно, была, но с прибытием большого количества эльфов надолго её не хватит.
  
  Вот и рубят гули могучие деревья. А работа эта была не простой, эльфийский лес не зря считался непроходимым. Деревья росли близко, а их кроны и корни сплелись в жуткое на вид кружево. Потому вурдалаки работали на одно дерево тремя группами по пятеро: одна группа забиралась на верхушку и отгрызала ветви, вторая занималась корнями, третья выкорчёвывала пни. А на расчищенном месте прислужники и обустраивали тракт.
  
  Для организации такого «бригадного» подхода я и взятые мной в поход личи прямо на месте выводили новую породу гулей: более быстрых, более умных, более выносливых и умеющих лазить по деревьям. Получилось не сразу, пришлось экспериментировать, но за десять часов мы получили более-менее подходящий прототип. В результате, один новый гуль ел за двоих старых, но при этом дрался за троих, а работал за четверых. Впрочем, в бой я их посылать лишний раз не собирался, судьба вурдалаков — стройбат и инженерные войска.
  
  Чтобы подготовить достаточное количество вурдалаков, пришлось брать трупы с зул'аманского кладбища, откуда мы и так уже массово гребли кости для создания высокоуровневой нежити. До взятия Первых Врат Джинкрассу сотоварищи удалось поставить в строй 148 мумий (ибо тролли практиковали бальзамирование) — достаточно грозная сила. И вот теперь ему было чем проводить рейды, пока я здесь сижу на пне, словно Наполеон на барабане, и наблюдаю за ходом работ, а заодно и с помощью теней слежу, чтобы какие-нибудь чингачгуки не помешали внедрению цивилизации. Пару раз даже пришлось вырезать целенаправленно идущие на шум отряды, для этого у меня был небольшой отряд умертвий и мумий. Самое интересное, ликвидировать мне пришлось не команды остроухих рейнджеров, а толпы мелкой нежити — своих же, по сути. Артас распустил армию на прокорм.
  
  Дело в том, что, собрав крупную группировку войск, падший принц столкнулся с той же проблемой, что и я. Войско тупо хотело жрать. В принципе, Артасу на желания его солдат было глубочайше наплевать, но смерть от голода хорошего шмата его армии могла вызвать у Тикондруса ненужные подозрения. Так что рыцарь смерти, недолго думая, разделил своё воинство на мелкие отряды и отпустил эти банды в свободное плавание. Хитрость этого шага вызвала у меня уважение: и Сильвана будет занята уничтожением мародёров, что поможет пробиться ко Вторым Вратам, и сам Артас продолжит чужими руками истреблять будущую армию Архимонда.
  
  Даже моей многочисленной разведки не хватало на то, чтобы проследить за каждой отдельной бандой, у теней и так было много работы. Так что когда к старой базе подошёл немалый отряд нежити под командованием одного дерзкого некроманта и потребовал провианта и подкреплений, да и вообще заявил, что база теперь подчиняется ему, это стало для меня неожиданностью. Для Гал'Джина тоже, но лич не сплоховал и в коротком бою разгромил противника, а самого некроманта взял в плен.
  
  Когда я прибыл на базу и уже занялся допросом некроманта, внезапно в цитадель телепортировался Тикондрус и принялся меня чихвостить за превышение полномочий. Я в ответ заявил, что терпеть подобное хамство со стороны какой-то мелкой собачонки не собираюсь, даже если этот некромант является магом, преданным лично Тикондрусу. После чего прямо на глазах у начальства пробил некроманту когтем сердце. Тикондрус разъярился окончательно и, не говоря ни слова, тут же поднял некроманта как лича, после чего со своим слугой удалился.
  
  Несколько дней после этого я опасался репрессий, но никаких ответных действий со стороны начальства не последовало. В принципе, это было понятно, я был в своём праве, и третирование меня из-за какого-то аборигена остальные натрезимы бы не поняли. Некроманта, как я успел выяснить, звали Ронт, по прозвищу Могильный. Порывшись в памяти, я вспомнил, что так звали лича, который в компании с Анетероном и Азгалором вёл войска нежити в Хиджальской битве. Ну что же, скатертью дорога господину личу.
  
  У этого конфликта с начальством был и вполне неплохой плюс: по сути, я получил карт-бланш на ликвидацию мародёрских банд. Впрочем, они и без меня неплохо самоистреблялись, особенно если рейнджеры ухитрялись убить командиров отрядов. Нежити ведь всё равно, кого конкретно кушать, так что две банды при встрече в тёмном лесу вполне могли сцепиться между собой. Мне даже один раз глазами тени удалось наблюдать картину, как толпа лишившихся жёсткой руки диких гулей затравила, загрызла и сожрала вплоть до костей отставшее от своего отряда поганище.
  
  Эльфам же эти группировки вреда наносили мало, уничтожено было лишь несколько близлежащих к Первым Вратам деревень, но дорожное сообщение в Кель'Таласе нежить перекрыла намертво: поймать группку перепуганных ушастых гораздо проще, чем найти в глухих лесах и взять штурмом укреплённый городок. И мне это всё было на руку, хотя усердствовать в уничтожении артасовой нежити всё же не стоило.
  
  Внезапно хруст прекратился. Вурдалаки срубили ещё несколько деревьев и добрались до предпоследнего на маршруте оврага. Наблюдающий за стройкой лич завопил на тролльем, приказывая плотникам быстрее готовить доски для моста.
  
  Позади лесоповала в некотором отдалении стояла лесопилка, на которой в поте лица трудились тролли-добровольцы. Наши с Джинкрассом рейды по окрестностям Зул'Амана всё же привели к определённым результатам. Первым рейдом руководил непосредственно я, и решал я ту цель, которую считал наиболее важной. То есть просто вырезал два крупнейших рода троллей, после чего, перезагруженный пленными, вернулся в город. Вторым рейдом руководил уже Джинкрасс, так как тени уже разведали предполагаемый маршрут, и мне пришлось заняться подготовкой прорыва в Кель'Талас. Генерал разбил четыре мелких рода, но при этом поставил под контроль важные объекты вокруг города — лесопилки, шахты, каменоломни. А затем неожиданно для меня сразу три небольших рода, чьи деревушки лежали близко от города, пришли заявить о покорности. Деваться им просто-напросто было некуда, единственный путь из джунглей был перекрыт, потому они и рискнули предложить свои услуги новым повелителям Зул'Амана. Принял я их сурово, хотя внутри очень радовался, и сразу же нагрузил добычей пропитания. Но хотя теперь тролли массово били дичь в окрестных лесах, еда всё равно расходовалась быстрее, чем поступала в амбары. Так что домашняя живность эльфов была мне нужна не меньше, чем сами эльфы. А Джинкрасс тем временем продолжал громить бывших соплеменников, и за последние дни ещё один род признал мою власть. Но рабочих рук и еды в любом случае не хватало, ведь самок и детей среди подчинённых мне троллей было гораздо больше, чем взрослых самцов. Война всегда паршиво сказывается на экономике.
  
  А несколько троллей, разбирающихся в плотницком ремесле, отправились вместе со стройотрядом. Работали они хорошо, но, к сожалению, не за совесть, а за страх. Промывать им мозги было некогда, да и требовало это вдумчивой и серьёзной работы, которой следовало заняться позже. И вот сейчас эти тролли передавали прислужникам доски и сваи, из которых те быстро клепали широкий мост.
  
  Я огляделся по сторонам. Порча ещё не успела захватить эти земли, и в закатном свете можно было разглядеть на деревьях первые жёлтые листья. Середина сентября, как-никак. И, пожалуй, до зимы Кель'Талас падёт.
  
  Я поднялся со своего импровизированного кресла и отправился отдыхать в шатёр. Не то чтобы я так сильно нуждался в отдыхе, просто к утру стройотряд должен будет окончательно пробить дорогу, и несколько последующих дней мне спать не придётся.
  
  
***
  
  Ментальный сигнал от подчинённых, что дорога, наконец, проложена, поднял меня на ноги в шесть утра. Отослав троллей и часть вурдалаков в Зул'Аман, я повёл свой отряд в сторону ближайшей разведанной деревни, благо до неё было недалеко.
  
  Вскоре рассвело, и я мог в полной мере насладиться красотами эльфийского леса. А он действительно отличался от обычного лордеронского, где располагалась моя первая база, и уж точно не был похож на джунгли Зул'Амана. Не было, конечно, ни меллорнов, ни дубов размерами с девятиэтажку, кругом, куда ни глянь, росли всё те же клёны, сосны и ясени, но каждое дерево было будто бы с картинки, то есть без изъянов. Не было ни гниющих на земле стволов, ни облепивших стволы грибов, ни хруста веток под ногами. И уж точно не было той глухой чащобы, через которую моя армия пробивала себе пять дней подряд дорогу. Действительно, зачарованный был лес.
  
  Синее небо да солнца круг, всё на месте — да что-то не так… Ужасы войны тем не менее уже успели добраться и сюда. То тут, то там попадались изгрызенные стволы, руины сторожевых башен и пожарища (эльфы сжигали своих и чужих убитых, чтобы те не достались Плети). И в поведении жителей деревеньки, за которой я уже час наблюдал, тоже чувствовалась напряжённость и безысходность. С каждым днём эта идиллия будет всё больше развеиваться, пока Кель'Талас окончательно не превратится в одно большое пепелище.
  
  Часовые у эльфов были не самые собранные или внимательные — большую часть опытных воинов забрала война, так что усыпить их было несложно. Налёт получился быстрым и лёгким. Двухметровая изгородь для моего воинства помехой не была, и отряд перемахнул через неё в одно мгновение. Делать мне ничего дальше не пришлось, кроме как уложить спать местного старосту, высокого хмурого эльфа, который ухитрился в одиночку положить мечом двух вурдалаков. Остальные эльфы сопротивления практически не оказали, хотя несколько мумий и получили по стреле, а то и две. Но вскоре все выбежавшие на шум эльфы получили, фигурально выражаясь, по ушам (а не фигурально — кулаками по макушкам), и мои солдаты принялись вытаскивать попрятавшихся ушастиков из их домиков и стаскивать в центр деревни. Из эльфов, к счастью, никто не погиб, а пятёрку угробленных гулей личи тут же, прямо на месте, принялись возрождать.
  
  Приходили в себя эльфы недолго, где-то полчаса. Лезть с голыми руками на окружившую их нежить они не рисковали, просто молча сидели на траве и злобно зыркали на крылатого, рогатого и хвостатого захватчика. Я, в свою очередь, тоже не спешил начинать разговор, эльфы должны были дозреть и первыми пойти на контакт. В конце концов, очнулся ото сна староста, окинул взглядом обстановку и громко спросил:
  
  – Чего тебе от нас нужно, демон? Завершай то, что начал.
  
  Я ухмыльнулся и спросил в ответ:
  
  – То есть ты предлагаешь мне лично тащить на спине тебя, твою семью, домашнюю утварь и скотину?
  
  – Ну так убей меня и возьми! Мы не воины, демон, не мучь нас, убей сразу, – твёрдым голосом изложил свою просьбу эльф, глядя на меня исподлобья. Он пока ещё не понял, куда я клоню.
  
  – Зачем мне твоё барахло без тебя? – деланно изумился я. – А скотину мы и на месте можем забить.
  
  – Значит, рабство, – горько усмехнулся староста.
  
  – Да какой из тебя раб? – рассмеялся я беззлобно. – Могу дать тебе топор, и мы посмотрим, кто больше дров нарубит, ты или мой гуль? Вот что, эльф… как тебя, кстати?
  
  – Дайлиан, – пробурчал эльф. – А ты кто?
  
  – Я — Мефисторот, демон Пылающего Легиона…
  
  – И один из генералов этой проклятой Плети, – продолжил Дайлиан. – Это я и так вижу, что ты нежитью командуешь, меня интересовало только имя, которое я мог бы проклинать.
  
  – Я не из Плети, Дайлиан. И Артасу не подчиняюсь, – сказанное мной было чистой правдой. Раз Артас потребовал, чтобы я держался подальше от его войска, значит, меня своим подчинённым он не считал. – И пришёл сюда не для того, чтобы вырезать твою деревню. Ты ведь воевал раньше?
  
  – Ну, служил.
  
  – Понимаешь, наверное, что я мог без проблем твою деревню на дрова пустить, вообще не понеся потерь. Да, я не сделал этого… погоди, не перебивай… Да, эльфы, – повысил я голос, – я знаю, что вы можете мне сказать. Да, я — демон. Да, я — захватчик. Да, я командую нежитью. Но я не Артас или Нер'зул, я не служу Плети, хотя и Плеть, и я под одним повелителем ходим. Я не вижу смысла завоёвывать мир для того, чтобы единственными разумными существами в нём осталась нежить…
  
  – Повторяешься, демон, – вновь перебил меня Дайлиан. – Я уже говорил про рабство.
  
  – Будешь ли ты и твои эльфы рабами, зависит от вас. Толку держать представителей великой расы в кандалах?
  
  – Пытаешься понравиться нам? – усмехнулся староста. Остальные поселяне молчали и в наш диалог не вмешивались. Они были слишком напуганы.
  
  – Пытаюсь, – не стал скрывать я очевидное. – В Зул'Амане я так не расшаркивался.
  
  – И что там с троллями? – встрепенулся Дайлиан. Я понял, что, кажется, нашёл ту черту характера, через которую мог повлиять на эльфа. Старый вояка явно не слишком любил своих, по правде говоря, не самых спокойных соседушек.
  
  – Нет, массовую резню троллей я тебе не позволю там устраивать, – сразу же заявил я Дайлиану. – Их и так немного осталось. Геноцид — слишком большая роскошь для мира, по которому паровым танком прошёлся Артас.
  
  – Я ещё не согласился, демон, – пробурчал эльф.
  
  Я с удовлетворением отметил про себя это «ещё».
  
  – А куда тебе деваться, Дайлиан? Я знаю, что вы отбили уже три атаки разрозненных банд Плети. Но более сильная атака быстро уничтожит ваше поселение. Бежать не получится, кругом нежить. И на помощь никто не придёт…
  
  – Придут! – выкрикнул кто-то из молодых эльфов.
  
  – Да? И кто? Альянса больше нет! Ваш король пальцем не пошевелил для того, чтобы помочь людям управиться с нежитью Артаса. И где он сам? Почему он лично не ведёт в бой свою армию? Первые Врата пали, скоро падут и Вторые. Но Анестериану всё равно, ведь он думает, что Солнечный Колодец защитит его любимый Сильвергард от нежити.
  
  – Сильвана! – выкрикнул ещё кто-то.
  
  – Сильвана сражается, – согласился я. – Но у неё слишком мало войск, чтобы противостоять Артасу. И защитить всех она не сможет. Кель'Талас обречён, эльфы! Его высокомерие, самодовольство и вера в свою магию погубит его! А даже если он вдруг и уцелеет? – я уже не разглагольствовал спокойным голосом, а громко и очень эмоционально орал, ведь мне и в самом деле было жалко высших эльфов. – Сколько простых эльфов вроде вас погибнет? А сколько уже погибло? Или кто-то хочет идти брать Сильвергард в виде скелета? Так Плеть под боком, мигом устроит!
  
  – А тебе-то какое дело? – спросил Дайлиан. – Ты же не эльф.
  
  – Да, я не эльф. Не тролль, не орк и не человек. Но я не собираюсь смотреть, как бездумно вырезается целая раса, которая в своё время была союзником Легиона…
  
  – Что? – воскликнул Дайлиан. Остальные эльфы тоже были ошарашены. Да уж, неудачно я «просветил» эльфов. Надо быть поосторожнее с болтовнёй на исторические темы, высшие эльфы ушли из Калимдора десять тысяч лет назад, и вряд ли верхушка Кель'Таласа всё это время трепалась о Саргарасе, Азшаре и Источнике Вечности. А может, и удачно.
  
  – Собирайтесь, – резко скомандовал я, – потом наговоримся. Мне ещё выводить вас из Кель'Таласа, вырезая попутно отряды своих якобы союзников. Берите всё, что нужно будет на месте. Мебель и всякая роскошь вам не пригодится, а вот инструменты берите. И живность тоже, еду сейчас достать проблематично в принципе.
  
  – Но, демон… – начал было Дайлиан, но я его перебил:
  
  – Решайся, старейшина. Ты же воин, понимаешь, что весь Кель'Талас до Вторых Врат скоро будет в руках нежити. Ты действительно хочешь для своих родных и друзей участи восставших мертвецов?
  
  Эльф задумался, а затем зло рявкнул на своих:
  
  – Собираемся! На месте решим.
  
  Эльфы растерянно и недовольно переглянулись, но поднялись с земли.
  
  – И желательно – быстрее, – спокойно намекнул я поселянам. – Вы не единственные, кого надо вытащить из этих лесов.
  
  Эльфы зашевелились, но всё равно караван был готов только через два часа.
  
  – Ты сделал правильный выбор, Дайлиан, – тихо сказал я старосте, когда последняя телега выехала за пределы деревни. – Иногда вы, азеротцы, в жестокости и коварстве превосходите любого демона, так что не стоит считать себя предателем. Ты не предаёшь свой народ, ты его спасаешь…
  
  
***
  
  – Ну что же, эльфы, – начал я мрачным голосом свою речь. Эльфы моментально умолкли и со страхом, недоверием и одновременно с любопытством уставились на меня. – Раз у меня выдалось свободное время, то я расскажу вам, отчего считаю высших эльфов союзниками Легиона.
  
  Вообще говоря, свободного времени у меня практически не было. Причина, по которой я собрал в этом небольшом слабоосвещённом зале около восьми сотен спасённых мной эльфов, была вполне прозаичной: в ближайшие две недели притока новых эльфов не предвидится, а значит, первый этап «промывания мозгов» стоит провести тем, кто уже прибыл в Зул'Аман.
  
  Дело в том, что с тех мест, откуда я массово выводил ушастиков, Сильвана нанесла Плети внезапный и весьма болезненный (для самолюбия Артаса) укол. Хитрые планы по истреблению Плети хитрыми планами, но проигрывать падший принц всё равно не любил. И Артас прикрыл свой правый фланг достаточно серьёзным отрядом, вырезать который было проблематично и в связи с его достаточно серьёзной численностью, и в связи с его нужностью планам рыцаря смерти. И этот отряд перекрыл мне дорогу к остальным эльфийским деревням. Надеяться на то, что Сильвана с её куцыми силами сумеет разбить эту группировку, было неоправданным оптимизмом, так что я на время прекратил кель'таласские операции и отдал Джинкрассу категоричный приказ: за то время, пока я разбираюсь со столь внезапно появившейся проблемой, он должен окончательно покорить окрестности Зул'Амана. Ко всем оставшимся родам были посланы посланники-тени со следующим ультиматумом: либо остатки Амани окончательно признают власть Лорда Мефисторота, либо войска вышеупомянутого лорда их окончательно истребляют. На обдумывание ультиматума отводилось двое суток, начинавшихся с сегодняшнего полудня. Тех же, кто рискнёт напасть на послов, я распорядился разгромить в любом случае.
  
  Покорение Амани должно было высвободить большую часть моих войск, которые мне были очень нужны для дальнейших походов «за ушами». Все близлежащие ко мне деревушки я уже переселил, но для переселения дальних мне нужны были командиры, охранники и разведчики в больших количествах, чтобы переселять их не по одной, как я это делал раньше, а сразу целыми областями — времени, как всегда, оставалось мало, Плеть уже прошла половину пути до Вторых Врат. К счастью, воинство Артаса сейчас топталось на месте, не в силах с ходу преодолеть хитроумную систему обороны, да ещё и построенную на изрезанном речками рельефе, но не будет же она стоять там вечно?
  
  – Да! – выкрикнул какой-то молодой целитель. – Почему ты, демон, решил, что мы тебе союзники, были или будем?
  
  Подобные поползновения, как известно, нужно пресекать в зародыше. Я, особо не сдерживаясь, врезал по залу ментальной волной. Эльфы умолкли и с восхищением уставились на своего хозяина. Продержав ушастых под контролем десять секунд, я снял наваждение.
  
  – Проняло? – холодно спросил я у зала, скептически смотря на эльфов и постукивая выдвинутыми когтями по наколеннику.
  
  Эльфы смолчали. Проняло.
  
  – Мы выслушаем тебя, Мефисторот, – хмуро сказал Дайлиан, поднимаясь со своего места, и тяжёлым взглядом посмотрел на соплеменников. Самый первый из прибывших в Зул'Аман старост и наиболее опытный воин из них, Дайлиан стал неформальным лидером разрастающейся эльфийской общины. Меня это устраивало, мне нравились его лидерские качества и трезвый взгляд на жизнь.
  
  – Ну что же. Десять тысяч лет назад, когда эльфы были единым народом, а Калимдор — единым континентом, ваша раса имела доступ к могущественному магическому источнику — так называемому Источнику Вечности. Солнечный Колодец — это лишь бледная тень того, что было в распоряжении эльфов. Правила тогда вашим народом великая королева Азшара. Тем не менее не все эльфы использовали магию Колодца, часть из них, друиды, предпочитали шаманизм и магию природы.
  
  Повелитель Пылающего Легиона Саргарас, разузнав о существовании Колодца Вечности, разумеется, тут же захотел прибрать его к рукам, вместе со всем Азеротом. Ему удалось наладить контакт с Азшарой и её верным дворянством, после чего в этот мир стали прибывать демоны. Саргарас вместо завоевания Азерота предпочёл договариваться с великой расой, которая подчинила себе столь мощный Источник.
  
  Но не всем, как легко можно догадаться, это понравилось. Часть эльфов во главе с друидом Малфурионом подняла бунт против законной властительницы. Причиной бунта, если отбросить все речи о спасении мира от злобных демонов, было понимание друидами и жрицами богини Элуны того факта, что с пришествием Легиона их власть и влияние окончательно ослабнут, ведь приход Саргараса ознаменовал бы появление нового божества и, что тут скрывать, некоторые изменения климата. Попросту – друиды и жрицы стали бы не нужны. К конфликту магическому примешивался и конфликт социальный: магию Источника Вечности использовали в основном Высокорожденные, эльфийская знать тех времён, лучшие представители расы, друидизм же был прерогативой простолюдинов.
  
  Ничем хорошим гражданская война не закончилась, в первую очередь, для самих же эльфов. Отчаявшиеся друиды, при поддержке своих богов, драконов и прочих древних сил, которые, понятное дело, не желали никаких перемен, попросту уничтожили Источник Вечности, тем самым вызвав катаклизм и отрезав Легиону путь в этот мир.
  
  Но в результате уничтожения Источника единый континент Калимдор раскололся на несколько мелких, а эльфийская раса сильно ослабла. К счастью, один эльф, по имени Иллидан, успел набрать несколько фиалов воды из Источника Вечности перед его разрушением. Часть он вылил в озеро на горе Хиджал и таким образом создал новый Источник Вечности, за что был посажен в тюрьму своим братом Малфурионом, при поддержке полубога Кенариуса, покровителя друидов, где и пребывает последние десять тысяч лет.
  
  А ваша раса раскололась на три части. Победители оставили себе название кал'дораи — Дети Звёзд, иначе говоря ночные эльфы. Сразу после войны они принялись отрицать всё, чего достигла цивилизация ночных эльфов за все тысячелетия своего существования. Великие некогда города бросались, эльфы, ведомые друидами, уходили жить в леса, культура, язык, традиции – всё это претерпевало значительные изменения, насильственно подстраиваясь под новый политический курс. Каковым было сближение с природой, едва ли не до уровня лесных троллей. Сейчас их раса спокойно себе спит в калимдорских лесах и не помышляет о каком-либо прогрессе. Полностью деградировать и одичать им не дало только сохранившееся благодаря второму Источнику Вечности бессмертие. Но всё же ночные эльфы представляют собой грозную силу, во многом за счёт того, что сами с удовольствием пользуются магией выросшего на месте нового Источника Мирового Древа. И то, что они заковали в кандалы Иллидана, нисколько им в этом не мешает…
  
  – Тогда ради чего была война? – недоумённо воскликнул всё тот же целитель, после чего съёжился, вспомнив, чем окончилась его предыдущая выходка. Я усмехнулся, заставив молодого эльфа побледнеть, но никаких репрессий чинить не стал: вопрос был задан правильный и, что самое главное, в нужное время.
  
  – Ради власти, конечно же. Ради неё, любимой. Это Артас сносит всё на своём пути, не думая о завтрашнем дне, а остальные лидеры думают только об одном. Вспомните, как только орки сдались, они тут же из исчадий ада были признаны вполне себе заслуживающей жизни расой и даже были помещены в специально построенные для них резервации и лагеря. Оно и понятно — рабы-то людям были нужны. Провозгласить целый народ предателями за то, что они блюдут в первую очередь именно свои интересы — это для вашего мира норма.
  
  Но я продолжу о других последствиях Великого Раскола. Вторая часть эльфов, королева Азшара и её верные последователи, кто не погиб во время катаклизма, были утянуты Расколом под воду, где благодаря собственной магии сумели выжить и превратились в наг. Возможно, кто-то из вас и встретится с ними, ведь мы сейчас живём во время перемен, так что, возможно, и наги покинут свою пучину.
  
  А последнюю расу основали те Высокорожденные, которые на момент уничтожения Источника находились далеко от него. Их лидер Дат'Ремар Солнечный Скиталец, ваш первый король и основатель Кель'Таласа, был подчинённым и другом Иллидана, и от него же получил один из фиалов с водой, что несла в себе саму суть Источника Вечности. Но всё же победу одержали фанатики, запрет любой не природной или жреческой магии стал едва ли не первым, что сделали Малфурион и жрица Тиренд. Выжившие Высокорожденные пытались устроить свою жизнь в новом обществе, но этот запрет и судьба, постигшая Иллидана, ясно дали им понять, что из себя представляют «благородные победители». В результате Дат'Ремар собрал всех Высокорожденных и иных ночных эльфов, что были против попрания своего прошлого, и уплыл с ними за море, на этот континент. Где благодаря полученному от Иллидана фиалу создал Солнечный Колодец и новую расу Квель'Дораев — высших эльфов, а также государство — Кель'Талас. Вот почему я говорил, что мы когда-то были союзниками...
  
  Эльфы молчали, пытаясь хоть как-то осмыслить выложенную им информацию. Первым очнулся Дайлиан:
  
  – Но ведь… тогда почему Легион позволяет нежити уничтожать наше королевство? Не проще было бы…
  
  – Не проще, – невесело усмехнулся я. – Мы ведь тоже не идеал, и у демонов есть и глупцы, и властолюбцы, и жестокие убийцы. И ошибаемся мы часто. Саргарас дважды организовывал вторжение в Азерот, и второй раз окончился для него крайне печально. Кто-то в верхах посчитал, что лучше создать нежить, чем договариваться с эльфами. Мы тоже изменились за десять тысяч лет, и рабы нам нужнее союзников. Ведь никто уже не предложит нашим лидерам Источник Вечности.
  
  – А ты, Мефисторот?
  
  – А я считаю, что жители Азерота заслужили право стать полноправной частью Легиона. Вместе со всей своей культурой, моралью и умениями, пусть и несколько изменёнными под влиянием демонов. Да, это лично мой проект. И я считаю, что хоть я демон и преследую свои личные цели, но сумею привести этот мир к светлому будущему. Или хотя бы создать из собираемых мною обломков грозное и великое государство.
  
  Я не спаситель. Хотя я многих спас, но многих и погубил. Я не добрый государь. Хотя я и не тиран, пусть и правлю весьма жёстко. Я не герой. Хотя я и совершаю подвиги, но делаю это только для себя и для своих.
  
  И я не могу пообещать для вас сытой, спокойной и богатой жизни, особенно в теперешнее время. Всё, что я могу пообещать — это то, что я не буду вами бездумно жертвовать, чтобы добиться каких-то своих сиюминутных целей, ради алчности или жажды власти.
  
  Я умолк и оглядел зал. Эльфы пребывали в прострации от моей вдохновенной речи, да я и сам часто удивляюсь, когда меня вдруг захватывает эмоциональный порыв. Улыбнувшись, я развернулся и вышел из помещения, оставив эльфов размышлять над моими словами, благо информации к осмыслению я дал им много.
  
  А меня ждала моя тяжёлая, изобилующая мелкими деталями и большими опасностями работа. Работа правителя.
  
  
Глава 5
  
  Где-то в южном Кель'Таласе.
  Инвор Двойной Язык, он же в бытность учеником мага в Даларане — Инвор Синеглазый, злобно вперил взгляд в спину своего командира и учителя — Бурхунаса Кровососа, с которым он вместе уехал из Даларана в поисках власти и личного могущества. Но где эти власть и сила, которые так обещал Бурхунас? Нет, конечно, у старого козла дела обстоят отлично, он, вроде, с самим Кел'Тузедом был знаком. И сейчас не бедствует и очень неплохо себя чувствует, ведь Бурхунас предложил свои услуги одному из Повелителей Ужаса, Вариматасу, и тот их благосклонно принял. И теперь старую сволочь при случае повысят до лича, а вот он, Инвор, подохнет в этих краях, а его кости пойдут на материал для какого-нибудь тупого гуля.
  
  Какое уж тут могущество, сам себя злобно вопрошал Инвор, если большинство известных ему некромантов уже успели по два-три раза восстать в виде низшей нежити? А ведь у него даже полагающаяся тёмному магу борода только начала расти! Да и что это за жизнь и отношение к волшебникам? В Даларане местные жители ему уважительно кивали, хотя он был только учеником, а в этой Плети никто колдунов, опору любой власти, ни в грош не ставит. С утра до ночи только и знай, что подымай мертвецов, а старый козел Бурхунас только орёт, почему это так мало скелетов? Ну да, он ведь руководитель, ему-то что, он и работы, и боя избежит. Да ещё и этот дуболом Артас некромантов во вторую волну ставит. А если чуть заартачишься, то и в первую…
  
  Инвор испуганно обернулся. Вообще-то даже думать о том, о чём он только что размышлял, было опасно. Были среди командиров те, кто мог если не читать мысли, то угадать эмоции подчинённых — точно. И вообще, чего это он так злится? Вроде всё хорошо. Нежити много кругом, война идёт в пользу Плети, и вообще, он, Инвор, вовремя выбрал правильную сторону. Он, в конце концов, жив. А в некогда родном Лордероне теперь если кто и жив, то или прячется в своей норе, или с мечом в засаде сидит под началом какого-нибудь уцелевшего паладина, или с кистенем на большой дороге удачу ловит. Разумеется, и первые, и вторые, и даже третьи не пощадят некроманта, если тот им встретится на узкой тропинке, да что там, даже и по широкому тракту Инвору теперь лучше разъезжать в сопровождении сотни-другой скелетов. Но ведь победа его хозяев этого стоит! И чего он себя ест поедом уже второй день, с тех пор, как проснулся тогда среди ночи и вышел по естественным потребностям?
  
  Вспомнив ту ночь, молодой маг вновь озлобился. Тогда Двойной Язык в первый раз подумал, что он достоин большего, чем просто выполнять грязную работу за своего учителя. Да что там, он вообще любую работу за Кровососа делает, а тот только кричит. Ну ещё другие колдуны что-то изредка делают… Но всё равно тяжелее всех ему, Инвору! А что учитель злой в последнее время — так это понятно. Великий Артас прознал, что старый хрыч шпионит для Вариматаса, и сослал Бурхунаса сюда, под эльфийские стрелы. И вместе со старой сволочью погибнет в цвете лет и Инвор, и никто его в личи не произведёт — эльфы теперь поумнели, все трупы не хоронят, а сжигают. И хорошо, если бы Бурхунас со своим отрядом стоял на месте, как приказано, а то он ведёт их вглубь этих чащоб, где за каждым деревом — по остроухому. Очень злому и хорошо вооружённому остроухому.
  
  Но ведь не обязательно идти в этот лес дальше, – вдруг подумал некромант. Если Артас так не любит Бурхунаса, то, может, стоит сменить покровителя? Падший Принц вообще не любит Повелителей Ужаса, потому и окрысился на Кровососа. Ходили слухи, правда, очень осторожные, что с одним из них, Мефисторотом, у Артаса вообще чуть ли не до рукопашной дошло. Неизвестно, насколько это правда, но то, что возле Зул'Амана лучше не появляться даже своим, известно и самому тупому прислужнику. Перережут и заново поднимут.
  
  Но если Бурхунас падёт на поле боя, то Артас не сильно опечалится. Да он даже обрадуется. А если…
  
  Маг встряхнул головой и нервно почесал куцую бородёнку. Да что это за мысли к нему в голову лезут? От добра добра не ищут, зачем это ему убивать своего учителя? На некоторое время Инвор выбросил из головы лишние мысли, но караван двигался медленно, и под размеренный шаг полуживой от ужаса и голода кобылы он вновь закрыл глаза и погрузился в дрёму...
  
  Ведь Артас может и обласкать гонца, принёсшего радостную весть. И тогда повышение не за горами будет. Вот только свидетелей не должно остаться. Всё! Решено! Другого момента может и не быть, ведь больше трети отряда Кровососа он поднимал лично, остальные некроманты присоединились к ним с Бурхунасом позднее. Но такое положение дел будет только до первой битвы.
  
  Решено, – сам себе сказал Инвор. Нечего ждать удачного случая, надо организовать такой случай своими руками. Или, точнее, руками подчинённой нежити. А свалить можно всё будет и на эльфов.
  
  Не говоря ни слова, Двойной Язык отъехал в сторону от каравана и стал дожидаться, пока перед ним не появятся плетущиеся в авангарде вурдалаки. Его вурдалаки. Маг отдал хриплым голосом приказ своим гулям, и те трусцой побежали вперёд, обгоняя остальную нежить.
  
  – Куда ты их гонишь, Инвор? – ленивым начальственным голосом поинтересовался учитель.
  
  Молодой некромант испуганно затрясся, но внезапно для самого же себя успокоился.
  
  – На разведку, – бодро отрапортовал Инвор.
  
  – Я отдавал такой приказ? – насмешливо и надменно спросил командир отряда.
  
  – Не, но я подумал…
  
  – Рано тебе думать, – наставительно перебил ученика Кровосос, а свита Бурхунаса, состоявшая из подчинённых ему магов, презрительно расхохоталась, глядя на незадачливого сослуживца. И это стало для Инвора последней каплей.
  
  – Убить! – рявкнул во весь голос молодой колдун. Конечно, получился у него не приказ громовым голосом, а истеричный вопль, но вурдалаки тем не менее послушались.
  
  Инвор с нескрываемым удовольствием смотрел, как сразу трое гулей накинулись на Кровососа, перегрызли ему горло и принялись жрать ещё живое тело. Впрочем, остальных некромантов постигла такая же судьба. Но триумф длился недолго.
  
  За секунду до того, как испустить дух, Бурхунас вдруг вскинул вверх руку и щёлкнул пальцами. В руку тут же впился зубами гуль, но было уже поздно. Отряд остановился, развернулся в сторону Инвора и медленно двинулся к молодому колдуну. А Двойной Язык только сейчас понял, что это не только у него треть отряда в прямом подчинении, а и у Бурхунаса две трети под рукой было. И сейчас эти две трети набросились на миньонов Инвора, которыми запаниковавший некромант решил прикрыть свою шкуру.
  
  Беги, – внезапно подсказал магу внутренний голос. Убежать, а потом рассказать Артасу об эльфийской засаде, в которой и пал отряд Бурхунуса. Ведь больше всё равно ничего не остаётся.
  
  Кляча моментально утратила свою медлительность, даже настолько запуганная и полуживая животина стремилась унести ноги от начавшейся бойни. И мчала коняга быстро, не разбирая дороги. Но буквально пролетев двести метров вглубь дубовой рощи, лошадь внезапно остановилась и повалилась набок. Инвор выбрался из-под павшей клячи и осмотрелся. Звуки боя раздавалась хоть и близко, но густая растительность надёжно скрывала колдуна от жадных глаз нежити. Тем не менее некроманту стоило уходить дальше в лес, ведь долго его миньоны не продержатся, и чем дальше он уйдёт, тем меньше вероятность самому угодить на обед вурдалакам. Или попасться на глаза эльфам.
  
  Подобрав полы чёрной мантии, некромант бросился бежать. Но стоило ему преодолеть несколько метров, как из-за ближайшего дерева на него набросилась огромная крылатая фигура.
  
  
***
  
  Сорвав с ближайшего дуба несколько листьев, я принялся отчищать когти и доспехи от крови Инвора Двойного Языка. А крови было много, так как я просто-напросто разорвал некроманта на куски и разбросал его останки по всей рощи. Мне нисколько не улыбалось, чтобы какой-нибудь дотошный лич воскресил Инвора, расспросил его и выяснил, что тот был под ментальным контролем, пусть даже и не прямым.
  
  Тело лошади я тоже изорвал в клочья, но уже по другой причине, хотя конягу Инвора я тоже ментально вёл, чтобы она привезла своего незадачливого седока именно ко мне. Работа мясника — не самая приятная, хотя в прошлом Мефистороту случалось таким образом карать проштрафившихся мелких демонов.
  
  А если разбросанные то тут, то там куски мяса увидит какой-нибудь везучий вурдалак, то и вообще никто ничего не заподозрит. Отъехал глупый маг в сторону от отряда — стал обедом для сообразительных гулей. Хотя у Артаса всё равно возникнут вопросы, в конце концов, отряд Бурхунаса Кровососа (ну и имечко было у этого некроманта) представлял собой немалую силу.
  
  Немного не дойдя до тракта, я запрыгнул на верхушку могучего дуба и принялся наблюдать за сварой нежити. А бой кипел жаркий и лютый: голодные зомби и вурдалаки, наплевав на инстинкт самосохранения, вцепились друг другу в глотки, надеясь выжить, чтобы потом вдоволь попировать на останках собратьев. Миньоны Инвора были уже, по-видимому, полностью перебиты, но лишившаяся контроля нежить вместо того, чтобы искать некроманта, конечно же, принялась разбираться между собой. В бурлящей круговерти всеобщей бойни можно было выделить несколько различных групп, каждую из которых создавал отдельный некромант из числа подчинённых Бурхунаса. От первоначального количества бойцов некогда весьма большого отряда на ногах оставалась едва ли половина. Впрочем, и это число солдат быстро уменьшалось.
  
  Запала у нежити хватило на пятнадцать минут. Выдохшись, уцелевшие гули принялись рычать друг на друга, демонстративно бить по земле длинными когтистыми лапами, но в драку не лезли — навоевались уже. Разбившись на мелкие стаи, вурдалаки принялись насыщаться.
  
  В заварухе, устроенной мной руками Инвора, уцелела от силы десятая часть от первоначального количества солдат Бурхунаса — под сотню гулей и державшиеся от них особняком восемь горгулий. Вурдалаки, стоит признать, хоть и самые прожорливые из всего пушечного мяса Плети, но при этом они самые живучие, жестокие и обладающие звериной хитростью. Скелетов они все дружно истребили в первую очередь, затем были загрызены зомби, ну и несколько зазевавшихся горгулий тоже попали в цепкие лапы гулей. И только когда уцелевшие летуны поднялись высоко вверх, только тогда вурдалаки и устроили свару между собой.
  
  В принципе, делать мне на поле боя было уже нечего. Кровосос разбит, его армия истреблена, и скоро её остатки разбегутся по лесам, где и будут незатейливо перебиты мною, Сильваной или другими мелкими бандами нежити. Но едва только я спрыгнул с дерева, как поступила информация от одного из разведчиков. К полю боя быстро приближался крупный отряд эльфийских воинов. Я тут же отдал приказ теням уходить подальше, а сам вновь затаился в листве. Мне было интересно посмотреть вблизи на защитников Кель'Таласа.
  
  Ждать пришлось недолго. Внезапно из рощи на другой стороне дороги полетели стрелы. Горгульи даже не успели подняться в воздух, как тут же были перебиты. Гули тоже не сразу сообразили, что происходит, а потом уже было поздно — в каждого вурдалака вонзалось по три-четыре стрелы, что гарантированно убивало даже таких живучих тварей. Через пять минут всё было кончено. Убежать не успел никто.
  
  Из чащи вышли рейнджеры, представленные в основном женщинами-лучницами, тех было больше сотни. А вот мужчин среди эльфов было мало, всего лишь где-то два десятка мечников и двое целителей. Видимо, поговорки «война — мужское дело» эльфы не знали. Рейнджеры, переговариваясь о чём-то между собой, принялись изучать поле недавней бойни, не побрезговали даже вытащить из-под гор тел останки некромантов и внимательно их осмотрели.
  
  Посовещавшись, эльфы принялись стаскивать мёртвые тела в кучу, чтобы устроить нежити погребальный костер. Всё интересное уже закончилось, и я расслабился, ожидая, пока остроухие закончат сжигать трупы и уйдут по своим делам.
  
  Но скучать мне не дали. Командир отряда, высокая эльфийка в синем плаще с прикрытой капюшоном головой, вдруг спокойно натянула тетиву и выстрелила. В меня.
  
  Я, конечно, успел спрыгнуть с дерева и откатиться в сторону, но ожидаемого мною свиста множества рассекающих воздух стрел так и не услышал. Осторожно выглянув из кустов на дорогу, я увидел, что воины настороженно замерли, но оружие не вынимали, а сама командир опустила лук и со скучающим видом уставилась в синее небо.
  
  Намек был понят. Меня приглашали на разговор.
  
  Показываться эльфам на глаза в своём облике резона не было. Разговор бы тогда вышел коротким и завершился бы кровью. А потому пришлось менять внешность.
  
  Вообще говоря, я давно уже мог бы сменить внешность на эльфийскую или человеческую, и это немало помогло бы мне в деле переселения ушастиков, но я не рисковал этого делать по двум причинам. Во-первых, не хотелось обманывать эльфов, ведь переселенцы рано или поздно, но точно узнали бы, что я демон, а это бы мгновенно свело на нет все успехи, которых я мог бы добиться подобным шагом, и то если повезёт. А во-вторых, изменять своё тело очень проблематично как для физиологии, так и для психики. Мне и так было непросто привыкнуть к хвосту и крыльям, но благодаря слиянию я всё же привык к своему новому телу, и остаться вдруг вновь без части органов было бы не очень приятно. Да и само изменение внешности – процесс не слишком приятный и простой, потому-то натрезимы и предпочитают при необходимости вселяться в чужие тела, а не менять своё.
  
  Но что ещё оставалось делать? Так что вместо крылатого демона из лесной чащобы навстречу эльфам вышел их собрат, при виде которого они тем не менее всё равно напряглись. Оно и понятно, редко встретишь эльфа в балахоне некроманта. Обновка мне досталась от Инвора. Я не стал рвать его мантию на куски вместе с телом, думал вбросить в общую кучу на поле боя, а пригодилась именно в этот момент.
  
  Кроме того, мне некогда было придумывать себе особо красивую физиономию, поэтому я просто взял за основу лицо моей человеческой составляющей и чуток видоизменил его «под эльфа». Правда, на моей физии не было выражения высокомерия, благородной ярости или философской задумчивости, что для эльфа, в общем-то, несвойственно. И это тоже добавляло ушастым подозрений.
  
  – Твоих рук дело? – сразу взяла быка за рога командир.
  
  – Моих, леди, – улыбнулся я как можно более кротко.
  
  – Готовься к пыткам, – будничным голосом сообщила эльфийка, брезгливо рассматривая меня в упор.
  
  – От ваших прекрасных рук, леди, я готов перенести любые пытки…
  
  – Обойдёшься, – хмыкнула моя собеседница. – Ты не того полёта птица, чтобы я лично пачкала об тебя руки, некромант.
  
  – Не согласен, леди, – хмыкнул я. – Нет, птица из меня, может, и ленивая, но влюбился я с первого взгляда именно в вас…
  
  – И умереть хочешь у меня на руках, – продолжила эльфийка скучающим голосом. – Что-нибудь пооригинальнее вы, мужчины, придумать можете?
  
  – Леди Сильвана, – обратилась к командиру одна из лучниц, – его вообще-то надо…
  
  – Здесь я решаю, что надо, – отрезала командир, после чего с удовольствием посмотрела на моё удивлённое лицо. – Что, слышал обо мне?
  
  – Да, – выдохнул я, пожирая взглядом вторую встреченную мной по-настоящему героическую Личность. Первую такую Личность, Артаса, пожирать взглядом не очень-то и хотелось, я всё же не молодая прекрасная колдунья и не старый замороженный орк, чтобы засматриваться на юного парня. Да и откровенно говоря, смотреть там было особо не на что, падший принц своей физиономией мало чем отличался от трупа, да и выглядел явно старше своего возраста. – Искренне рад с вами познакомиться, вы воистину прекрасней, чем о вас говорят.
  
  – Рисковый ты, некромант, – холодно улыбнулась Сильвана. – Мало кто готов испытать на себе мой гнев, если надоест со своими комплиментами. Впрочем, я жду.
  
  – У меня не хватает слов, чтобы описать вашу красоту... Хотя... Даже если вас убить и воскресить, вы и в виде нежити будете прекрасны, – сказал я, нисколько не погрешив против истины. В самом деле, мало кто может похвастаться, что выглядит сексуально даже с горящими красным огнём глазами и мертвенно-серой кожей.
  
  – Да, это оригинально, – хмыкнула Сильвана. – Но всё же я жду именно дальнейших объяснений по поводу вот этой мерзости, – и эльфийка пнула носком сапога отгрызенную (да, именно отгрызенную) голову какого-то безымянного гуля.
  
  – Скажем так, они много кому перешли дорогу. Особенно народу эльфов…
  
  – Может, не будешь рассказывать мне сказки? Мы их все уже наслушались.
  
  – Может, наедине?
  
  – Остерегаешься, некромант?
  
  – Быстрее будет объяснить одному, чем сразу двум сотням.
  
  – Это был плохой комплимент. Не стоит намекать командиру, что его солдаты — неорганизованная толпа. Да и поменьше нас здесь.
  
  Теперь уже я выжидательно уставился в небо.
  
  – Будет тебе разговор наедине, – холодно сказала Сильвана. – Стоит говорить, что с тобой будет, если меня он не устроит?
  
  – Если очень не устроит, то костёр. А если очень-очень-очень не устроит, то награда от Артаса.
  
  – Ладно, отойдём в сторону, шутник.
  
  Мы отошли в сторону на несколько десятков шагов, на расстояние, достаточное для того, чтобы рейнджеры нас видели, но не слышали.
  
  – Как ты думаешь, почему ты до сих пор не связан? – спросила эльфийка.
  
  – Никто другой не осмеливается подойти к столь прекрасной и грозной деве, кудеснице кровавых битв… – продолжил я сыпать комплиментами, но заметив, как Сильвана свирепеет, тут же исправился, переходя на деловой тон. – Бурхунас Кровосос, если тебе вдруг интересно имя командира уничтоженного мной отряда, вёл свою армию в очень неудачном направлении. К эльфийским деревням. Мне удалось пообещать его заместителю повышение, и тот предал своего учителя.
  
  – Значит, исчезновение моего народа из деревень — твоя работа?
  
  – Нашего народа, леди Сильвана. Или я не эльф?
  
  – Мне вот тоже интересно, кто ты и откуда.
  
  – Куда важнее не кто я, а кому служу, – я склонил голову в лёгком поклоне. – Прошло уже более десяти тысяч лет, как я примкнул к Пылающему Легиону.
  
  И ведь ни слова не соврал. Но и всей правды не сказал.
  
  – Десять тысяч лет?! – глаза Сильваны сузились, а голос слегка дрогнул. Хотя она и попыталась это скрыть, но всё же она была удивлена. И было из-за чего... Как-никак, таких долгожителей в Кель'Таласе не осталось, гибель Источника Вечности слишком сильно ударила по Высокорожденным, а годы блуждания без подпитки магией до основания Кель'Таласа только усугубили ситуацию. Её не смог исправить даже Солнечный Колодец, и в результате раса высших эльфов утратила своё бессмертие. – Хочешь сказать, ты жил ещё в древней империи?
  
  – Вижу, вы удивлены, хотя и знаете о прошлом своего народа. Это радует, а то я уже начал бояться, что нынешнее поколение совершенно забыло о своих корнях, – я позволил на губах появиться лёгкой улыбке.
  
  – Так ты служишь демонам? – холодно и презрительно переспросила Сильвана, совладав с собой. – А они здесь при чем?
  
  – Плеть — это их оружие. Легион не оставил намерения прибрать этот мир к рукам, только в этот раз он действует чужими руками. Да и эльфы больше не его союзники...
  
  – Может, честнее сказать будет «слуги»?
  
  – Или «рабы»? Нет, леди Сильвана, десять тысячелетий назад эльфы были великой расой, Тёмный Титан Саргарас лично договаривался с императрицей Азшарой. Как я слышал, речь даже шла о свадьбе. Да и сейчас среди народа квел'дорай есть личности, способные на равных противостоять многим сильным демонам. К сожалению, большинство достойнейших представителей нашего народа ушли под воду вместе с Источником Вечности...
  
  – А если кратко, – процедила сквозь зубы Сильвана, – ты развращаешь мой народ, ставишь его на службу своим хозяевам? Куда ты дел тех, кто пошёл за тобой?
  
  – Я их спас. Кель'Талас скоро падёт, леди Сильвана, ибо никто ему не поможет, – жёстко сказал я. – Эльфам надо уходить.
  
  – Уходить? Куда уходить? Это наша земля! Нежити никогда не взять Силвергард!
  
  – Нежить может взять даже твердыню, оберегаемую драконами. Сидеть в осаде против постоянно наращивающего свои силы противника — это поражение.
  
  – Ну хорошо, – мрачно сказала эльфийка. – Предположим, наше поражение неминуемо. Куда нам убегать?
  
  – А куда ушла Орда? И немалая часть лордеронцев?
  
  – Это не ответ.
  
  – Простите, леди Сильвана, но полного ответа я вам не дам. Нет, я доверяю вашему слову, но если вы откажетесь от моего предложения помочь в переселении своего народа и продолжите вашу личную войну…
  
  – Это война Кель'Таласа с нежитью! Не забывайся, некромант.
  
  – Это была война Кель'Таласа до поражения под Первыми Вратами. Не обижайтесь, леди Сильвана, вы и так очень долго продержались против сильного и многочисленного врага…
  
  – Не утешай меня, предатель, – спокойно и даже как-то отстранённо промолвила эльфийка. – Это моё поражение. Я знаю это.
  
  – Но теперь вы уже не генерал армии Кель'Таласа. После падения Первых Врат вас сняли с должности. Теперь вы командир рейнджеров. Добровольцев, одним словом. Ваш король делает ошибку за ошибкой…
  
  – Не тебе судить.
  
  – Почему бы и не мне? Я помню времена, когда эльфы были единым народом. Анестериан даже близко не стоял рядом с Азшарой. Да что там, он даже до этого предателя Малфуриона не дотягивает! И как только у Дат'Ремара появился такой потомок? – я покачал головой, специально играя на публику, чтобы у Сильваны создалось впечатление, будто я знаком с основателем Кель'Таласа. Чего, увы, в реальности не было. А вот Иллидана Мефисторот действительно видел, хоть и мельком, ибо натрезимы в той войне почти не участвовали. – Так вот, насчёт моего предложения… Если вы продолжите вашу личную войну с Артасом, то не надейтесь на смерть. Вас воскресят, и тогда Нер'зулу и его прихвостням будет известно обо всех моих планах.
  
  – А если я, сотрудничая с тобой, тоже попаду в руки нежити? – насмешливо спросила командир рейнджеров.
  
  – Я сделаю всё, чтобы спасти вас, леди Сильвана, – я серьёзно посмотрел в глаза эльфийке. – Такими личностями, как вы, не разбрасываются. К тому же вы действительно прекрасны.
  
  – Даже если бы я и выслушала всё, то не факт, что пошла бы за тобой, некромант. Я служу Кель'Таласу.
  
  – Вы дитя своего времени, а я своего. Какая разница, как называется или называлось государство эльфов?
  
  Эльфийка молчала. Ей, похоже, тяжело было вообще задумываться о будущем, её настоящим была война. Пусть и без шансов на победу.
  
  – Да, мне действительно, наверное, тяжело понять тебя, – зло произнесла она печальным голосом.
  
  – К сожалению, у вас будет возможность вдоволь поразмышлять над тем, над чем не хотелось бы думать.
  
  – Да, ты прав, – сказала Сильвана, ещё больше помрачнев, – и… Хоть ты сильно помог нам, но я не могу допустить, чтобы ты и дальше сманивал эльфов неизвестно куда…
  
  – Я ведь вырвусь из ваших рук, леди Сильвана. Десять тысяч лет в среде демонов – это опыт, который сложно переоценить, даже забывая о том, что вступил я в ряды Легиона далеко не ребёнком. Опять же, здесь я хожу в одиночку и вполне спокойно. Так что не стоит доводить до крайностей. Скажите лучше, вы действительно хотели бы, чтобы все те, кого я спас, попали в руки Кровососа?
  
  – Служить демонам, по-твоему, лучше?
  
  – Орки тоже служили Легиону. И пусть сейчас они покинули своих хозяев, но ведь как раса они сохранились. И даже что-то приобрели.
  
  – Это бесполезный спор… А откуда мне знать, что это не ты натравил этого Кровососа на деревни?
  
  – Это тоже бесполезный спор. Я могу привести аргументы, но это вопрос доверия.
  
  Сильвана промолчала.
  
  – Ещё не поздно присоединиться ко мне, – продолжил я свои попытки.
  
  – Нет! – резко сказала эльфийка. – Я буду драться до конца. А насчёт тебя… Я не знаю, прав ты или нет… Может, ты вообще сумасшедший… Тебе лучше уйти. И побыстрее, пока я не передумала.
  
  Я взял в свои руки правую ладонь Сильваны и аккуратно поцеловал.
  
  – Надеюсь, мы ещё встретимся, леди Сильвана, – с горечью произнёс я. Убедить эльфийку не удалось.
  
  Я неспешно ушёл в лес. А она развернулась и твёрдым шагом пошла к своим воинам. Она выбрала тот же путь, что и Артас, и пошла навстречу своей судьбе. Впереди у неё будут падение Вторых Врат, гибель Кель'Таласа, уничтожение Солнечного Колодца, смерть и воскрешение, служба Плети, освобождение, разгром Повелителей Ужаса и бесконечная война её новой расы за место под Солнцем.
  
  Но той, другой Сильване, циничной и безжалостной, которая подчиняла себе демонов и использовала живых для спасения мёртвых, возможно, я ещё смогу хоть как-то помочь.
  
  В будущем…
  
  
***
  
  – Лорд Мефисторот, подождите, – Дайлиан выловил меня у входа в лаборатории, где поднимали нежить. В Плети такие заведения было принято пафосно называть Храмами Мёртвых. Я остановился и подождал, пока взволнованный эльф подбежит ко мне.
  
  – Что-то случилось?
  
  – Видите ли, лорд, – замялся Дайлиан. Для него робость не была свойственна, да и «лорд» он ко мне ещё не обращался, – я слышал, вы приостановили переселение эльфов?
  
  Это действительно было так. Весь сентябрь я ездил по Кель'Таласу, уговаривал эльфов, угрожал им, даже насильно ловил. И вывозил, вывозил, вывозил. Всех, разумеется, спасти не удалось: до кого-то всё же добралась Плеть, кто-то удрал сам, а в нескольких местах на меня бросались даже с голыми руками, и мне пришлось уходить ни с чем — теми посёлками руководили настолько высокомерные или самоуверенные придурки, что отказывались смотреть правде в глаза, даже когда на пороге у них стояло артасово воинство. Зачем мне настолько упёртые фанатики, которые к тому же почему-то не спешат защищать родную землю с луком в руках? Приходилось уходить с пустыми руками, да ещё и стирать всей деревне память.
  
  – Кого мог вывезти из восточной части Кель'Таласа, Дайлиан, я вывез. Сам понимаешь, в западную часть мне не пробиться через все те орды, что нагнал Артас. Я и так действую втайне от Плети.
  
  – А западная часть, лорд? Вы их бросите? – с ужасом воскликнул эльф.
  
  – Слишком опасно. Вывезем после, Артас всё равно наступает напрямик, а запад и без нашей помощи должен отбиться. Большая часть спасётся. Я сожалею, Дайлиан, и мне самому не очень приятно оставлять на произвол судьбы часть твоего народа, но мы должны заботиться о тех, кого смогли спасти.
  
  – Я понимаю, лорд, – склонил голову эльф. – Я знаю, что такое война и что на ней часто кем-то приходится жертвовать. Но они там, на западе, погибнут все! Без исключений.
  
  – Необязательно, – хмуро заметил я. – Артас наступает по центру, разведка об этом чётко говорит.
  
  – Это сейчас, – вскричал эльф в порыве отчаяния, – но когда он узнает о Лунном Ключе, он пройдётся по всему Кель'Таласу огнём и мечом!
  
  Дайлиан принялся сбивчиво рассказывать мне то, что я и так знал. Три части могущественного артефакта, которым только и можно распечатать Вторые Врата, разбросанные по небольшим городам-крепостям в разных местах Кель'Таласа… Я помнил, что подобная миссия была у Артаса, но посчитал её домыслом игроделов. В конце концов, разведка молчала по этому поводу. Но если Артас и сам об этом пока не знает…
  
  – Погоди, Дайлиан, мне, видимо, встречалась одна из таких крепостей, – вспомнил я один из эпизодов организованного мною переселения. Первый и последний встреченный мной крупный город был очень неплохо укреплён, и надеяться, что я смогу его жителей испугать угрозой нежити, было маловероятно. Так что я просто отступил от неё, даже не пытаясь показаться местным на глаза. – Но она же на самом востоке?
  
  – Да, – подтвердил эльф. – Одна расположена на восточном крае, одна — на западном, и одна — у самых Врат.
  
  – То есть ты хочешь сказать, что для того, чтобы взять Вторые Врата, нужно зачистить огнём и мечом весь Кель'Талас?
  
  – Получается, так, – пожал плечами Дайлиан. Увидев, что я всерьёз заинтересовался обрисованной им проблемой и не собираюсь отмахнуться от неё, эльф успокоился и вновь обрёл солидность и силу духа. Приятно, когда в тебя верят, да ещё и не самые худшие личности!
  
  – Ладно, – хмуро оскалился я, – оставим такую тактику прикрытия на совести вашего короля. Всё равно, как я доберусь в западную часть и выберусь оттуда?
  
  Вообще-то я знал, как, из той же игровой миссии за нежить, но нужно было, чтобы Дайлиан сам признался. И эльф, помявшись немного, всё же выдал мне важный военный секрет:
  
  – Есть система порталов, позволяющая мгновенно перемещаться по всему королевству.
  
  – И ты не хотел говорить мне важную информацию, так как не доверял, – резюмировал я, качая головой.
  
  – Моя вина, лорд, – мрачно сказал Дайлиан.
  
  – Да что там, ты поступал правильно. Просто мы ещё не одна страна, и уж точно не один народ… Не хмурься, я знаю, что ты ненавидишь троллей, но нет уже племени Амани. А есть подданные лорда Мефисторота. А когда столпотворение народов объединено единым вождём, это что?
  
  – Альянс? Ну, или Орда? – попытался угадать Дайлиан.
  
  – Империя, – выдал я правильный ответ. – А то, что ты назвал, называется коалицией. И именно ею мы пока и являемся. И такое положение дел нужно срочно менять. Коалиция очень часто проигрывает, причём именно из-за недостатка доверия.
  
  Для меня это был вообще-то непреложный факт. Всё же я знал хронику наполеоновских войн, где подставить союзника было вполне обычным делом, читал мемуары Эйзенхауэра, большую часть которых составляли вовсе не описания битв и стратегий, а несколько подретушированные воспоминания о том, как ему приходилось постоянно умасливать английских, французских и даже своих генералов и разбирать их склоки. Но Дайлиан хоть и воевал, но на стороне Света против Тьмы, а потому о подобных вещах старался не задумываться.
  
  – Альянс успешно сопротивлялся, – возразил эльф.
  
  – Альянс успешно сопротивлялся именно Орде, – усмехнулся я. – Орда — это тоже коалиция. Если бы Зул'Джин не рассорился с Оргримом из-за Кель'Таласа, а Гул'Дан не увёл своих колдунов и огров, вынудив тем самым Оргрима отослать на своё уничтожение ещё целых два клана орков прямо из-под столицы Лордерона, то Орда бы победила. А Плеть подчинена одному человеку. И если бы этот человек вдруг захотел, то склоки в его войске прекратились бы мгновенно. Артасу просто на свары плевать, он даёт нежити определённую волю по своим причинам. Но такого, чтобы часть его войска ушла вдруг в неизвестном направлении, у него точно не будет.
  
  А вот когда в Калимдоре будет действовать коалиция Легион-Плеть-клан Песни Войны, тогда Архимонд и проиграет, во многом из-за предательства Нер'зула и освобождения Грома Адского Крика от одержимости. Ведь если бы Артас не слил Иллидану информацию о Черепе Гул'Дана, а Громаш Адский Крик не убил Моннороха, то в Хиджальской битве Легион вели бы куда более опытные командиры, и кто знает, как бы повернулось тогда колесо истории.
  
  Но рассказывать об этом Дайлиану не стоило, слишком велико будет для него потрясение. Ведь как можно верить тому, кто собирается сам подставить своих повелителей?
  
  – А империю создать нелегко. Ещё сложнее — удержать её от развала, – продолжил я просвещать своего будущего соратника. – Для этого нужен лидер и нужна идея. У Легиона есть лидеры. И есть идея, причём вполне обычная для империи. Завоевать всё, что попадёт в поле зрения.
  
  – А у нас? – спросил эльф, пребывая в немалом удивлении от моих откровений.
  
  – Идея… Я ещё не решил. Для начала надо эту империю создать, наличия лидера для этого достаточно. А идея… Я придумаю что-нибудь. Что-нибудь великое, Дайлиан, то, к чему можно стремиться вечно, но и промежуточные результаты на пути к цели тоже радуют глаз… Заговорился я что-то. Ну что же, пошли к Джинкрассу, будем думать, как дальше спасать твой народ. То есть уже наш народ.
  
  
***
  
  Хоть я и не посылал Джинкрассу никаких приказов, архилич почувствовал моё сильное желание видеть его и вошел в свой кабинет за пару секунд до нас с Дайлианом.
  
  – У тебя своеобразная привычка проводить совещания в моих покоях, – поприветствовал меня генерал.
  
  – В моих покоях есть одна только кровать, так как я там бываю исключительно ради сна, – усмехнулся я. – А никто из вас двоих не является симпатичной суккубочкой с закрученными рожками, перламутровыми копытцами и четвёртым размером груди, чтобы я проводил там с вами «совещания».
  
  Ответом мне был лёгкий ироничный смех, переданный Джинкрассом мысленно. Вслух же генерал сказал следующее:
  
  – Жду твоих приказов.
  
  Мы расселись вокруг стола, и я дал знак эльфу рассказать о только что всплывшей проблеме.
  
  – Это опасно, – спокойно ответил архилич, когда Дайлиан закончил повествование. – Шансы почти нулевые.
  
  – Но это дело решать нужно, – сказал я, пробарабанив когтями по столу. – Скажи лучше, какие именно препятствия нам предстоят при достижении этой цели?
  
  – Как пожелаешь, – мысленно усмехнулся Джинкрасс и принялся спокойным педантичным голосом перечислять проблемы. – Во-первых, нехватка времени, это наша стабильная проблема. То есть вывозить всю западную часть страны придётся за один раз. Во-вторых, система порталов. Её тяжело найти, ещё тяжелее захватить. Она ведь охраняется.
  
  Это был не вопрос, а утверждение, но Дайлиан всё равно утвердительно кивнул.
  
  – В-третьих, – продолжил архилич, – угрожать такому большому количеству потенциальных переселенцев мы не сможем. Придётся уговаривать. В-четвёртых, по данным разведки, Артас скоро доберётся до центральной крепости и возьмёт её. И пошлёт крупные армии на взятие остальных двух крепостей. И если западная группировка поможет нам — эльфы перед лицом нежити будут сговорчивее, то восточная найдёт пустые деревни и пробитый нами проход. Более того, она найдёт его в любом случае. А потому, и это уже в-пятых, встанет ребром вопрос, куда подевались эльфы. И зададут его в первую очередь нам.
  
  – И не факт, что мы успеем его уничтожить. Да даже если и успеем, то следы всё равно останутся, – я задумался.
  
  – Мы можем успеть скрыть следы, если зарастим его лесом. Есть и другие варианты, – добавил Джинкрасс. – Я тебе кратко обрисовал ситуацию, как ты и хотел.
  
  – И ты бы на моём месте не рисковал, – мрачно заметил я. – Что же, есть у меня вариант решения этой проблемы. Но спасение эльфов должно быть делом рук самих эльфов. Так ведь, Дайлиан?
  
  – Лорд Мефисторот, – вскинулся эльф, – я готов сделать всё, лишь бы спасти свой народ.
  
  – Для начала мне нужны добровольцы, Дайлиан. Много добровольцев, а не ты один. Сотни три, не меньше. Сумеешь найти мне их за двенадцать часов — я возьмусь за это дело.
  
  – Будет больше, – горячо заверил меня эльф. – Я надеюсь, что смогу убедить своих братьев помочь другим своим братьям.
  
  – Хорошо, – продолжил я излагать свой план. – Итак, нам надо задержать Артаса, чтобы он не предпринял никакого наступления. Но для наступления, какого бы то ни было, нужны силы. И дело не только в солдатах, но и в провизии. Сразу же после того, как Артас узнает о Лунном Ключе, он станет готовить и собирать армию, которую недавно распустил. Так как его воинство разорило всю округу, провиант он будет завозить из Лордерона. Крупными партиями. Охрана серьёзной быть не должна, но реальные шансы перехватить караван будут только на пути к Первым Вратам. В самом Кель'Таласе это будет невозможно, а так мы можем даже забрать провизию себе. И сделать это предстоит эльфам. И возглавить этот рейд я предлагаю тебе, Дайлиан. Сможешь?
  
  Эльф от выпавшей ему чести опешил, но всё же вскочил с места и вытянулся по струнке:
  
  – Я выполню это, лорд.
  
  – Кроме того, чтобы захватить караван, тебе предстоит в компании с Гал'Джином разыграть весёлый спектакль — штурм моей старой базы.
  
  – Это для чего? – тут же поинтересовался Джинкрасс.
  
  – Ах да, я ведь тоже скрываю некие факты, – невесело рассмеялся я. – Дело в том, что при ликвидации отряда Кровососа я встретился с Сильваной. Предстал я перед ней в облике высокорожденного эльфа в плаще некроманта, верного слуги Легиона вот уже десять тысяч лет. В этом же виде я собираюсь сманивать оставшихся эльфов. Когда Плеть доберётся до Сильваны, убьёт её и воскресит, она получит очень интересную информацию. Но первыми именно эту информацию доложим мы. Ведь эльфы будут штурмовать базу Гал'Джина в компании с нежитью.
  
  – Понадобится много трупов, – заметил Джинкрасс. – Придётся для такого представления пожертвовать целым кладбищем.
  
  – И начисто разгромить нашу базу. Жалко, конечно, столько её укрепляли, но для пользы дела оно необходимо. Любой, кто увидит развалины мощных укреплений, вряд ли поверит, что мы сами снесли нашу крепость.
  
  – Да, это дурость, – согласился архилич. – Но, возможно, поверят. Спишем на неведомого высокорожденного и исход эльфов, и прорубленный проход в Кель'Талас.
  
  – И ещё одно. Пока мы будем осуществлять наш план, Артас может плюнуть на провизию и послать войска в поход так. Если это вдруг произойдёт, Джинкрасс, быстро нарубишь гулями лес и перегородишь путь Артасу, чтобы он не перекрыл мне обратную дорогу. Можешь даже эти баррикады поджечь.
  
  – Проще всего поджечь лес, – сказал архилич.
  
  – Да, ты прав, – согласился я. – Иногда я всё сам усложняю.
  
  – Не иногда, – позволил себе усмешку Джинкрасс. – Всё время.
  
  Дайлиан напрягся, ожидая, что я сейчас устрою архиличу ментальную головомойку, но я всего лишь рассмеялся.
  
  – Джинкрассу позволено подобное, Дайлиан. Он член моего Государственного Совета.
  
  – И много в том Совете советников? – поинтересовался эльф.
  
  – Пока только мы двое, – ухмыльнулся я. – Справишься с заданием — тоже войдёшь. Эльфы должны сами заслужить право влиять на своё новое государство. И шанс у них уже есть. Можешь объяснить это своим.
  
  – Как скажете, лорд Мефисторот, – эльф выглядел ошеломлённым открывающимися перспективами, но кланяться до пола и клясться в верности не спешил. И это было хорошо, кажется, мне повезло с советником.
  
  – Что же, Дайлиан, иди организовывать своих, время не ждёт.
  
  Эльф вскочил, коротко поклонился и бегом покинул кабинет.
  
  – У тебя остались ещё вопросы, Джинкрасс? – я хмуро посмотрел на генерала.
  
  Лич немного замялся с ответом.
  
  – Я уже не тролль, Мефисторот, и не человек. Ты слишком доверяешь Дайлиану. И остальным эльфам. Мне интересно, ты действительно считаешь эльфов высшей расой?
  
  – Я считаю их разумной расой, у которой есть немалое преимущество перед другими народами. Это их магия. И они цивилизованная раса с сильным чувством патриотизма. Они подчиняются своему долгу. Если я буду устраивать их как правитель, они будут меня поддерживать. А тролли — дикари, они подчиняются сильнейшему.
  
  – А сильнейший для них — ты, – резюмировал Джинкрасс. – Я понял тебя, Мефисторот.
  
  – Видишь ли, – продолжил я, – в моём королевстве низших рас не будет. У каждого будет своё место и свои обязанности. И тролли… троллям мы ещё успеем промыть мозги. Наиболее фанатичных троллей перебили мы, наиболее фанатичных эльфов перебьёт Артас. Справимся, Джинкрасс...
  
  
***
  
  Кель'Талас горел. А ведь на дворе был далеко не июнь, и никакой засухи не было и в помине. Но Джинкрасс при посильной помощи остальных личей заразил часть леса порчей, а уже затем поджечь высохшие под её влиянием деревья было делом простым. Вскоре пожар перекинулся и на незатронутую некромантией часть леса, и теперь передвигаться по Кель'Таласу стало довольно опасно. Хорошо ещё, что всех эльфов из этой части страны я уже эвакуировал. Но огненное море, пылающее на юго-западе от моего маленького отряда, выполняло очень важную роль — оно перекрыло дорогу Артасу, который четыре дня назад узнал-таки про Лунный Ключ и без промедления, не дожидаясь подкреплений и провианта, повёл свои войска на оставшиеся две крепости.
  
  С центральной крепостью рыцарь смерти провозился недолго, взял её за какие-то жалкие четыре часа. А у меня, как уже вошло в привычку, было ничего не готово. То есть что-то готово было, но далеко не в полной мере. А значит, подготовку отряда Дайлиана пришлось доверить самому Дайлиану и выбранным им остроухим лейтенантам. Подготовку «спектакля» пришлось также оставить на усмотрение Гал'Джина. Держать своих заместителей под контролем было бы гораздо надёжнее и спокойнее, ведь для них это была первая по-настоящему серьезная операция, но подобное было невозможно – у меня не было другого сильного менталиста, кроме самого себя, и отправляться в западный Кель'Талас приходилось вновь мне. Радовало только то, что практически весе земли, относящиеся к Зул'Аману, были уже подчинены мне, а значит, удара в спину от троллей можно было не опасаться.
  
  – Долго ещё до Врат, Лионтар? – спросил я у остроухого целителя, который некогда служил врачом в эльфийской армии и знал месторасположение порталов.
  
  – Недолго, демон, – с вызовом ответил пожилой эльф. Он был из тех ушастиков, что были вынуждены согласиться на моё предложение ради спасения своих семей, но при этом ненавидели меня, как демона и некроманта, и себя, как оппортунистов.
  
  – Лионтар, когда мы встретим твоих братьев, будь любезен не называть меня демоном, – сказал я как можно более спокойно.
  
  – А как же тебя тогда называть, о Повелитель? – язвительно поинтересовался целитель, ведя наш отряд через чащобу по одному ему известным тропкам.
  
  Я задумался. Называться своим настоящим именем было нельзя. Среди эльфов обязательно найдутся те, кто откажется от моего предложения, а затем попадут в лапы нежити, как и Сильвана. А если и скроются от Плети, то всё равно потом соберутся под знамёнами Келя, а с молодого принца ещё и станется начать войну за освобождение своего народа.
  
  – Называй меня Ждущим, Лионтар, – ответил я после минуты размышлений.
  
  Ибо таков я и есть. Постоянно жду определённых событий, известных мне из послезнания, и аккуратно подстраиваюсь под них. И радуюсь, когда, несмотря на все мои действия, история Азерота и дальше идёт по накатанной колее. Вот только Сильвану жалко…
  
  Я оглядел свой маленький отряд, набранный исключительно из проводников. Часть эльфов была женщинами, и смотрелись они очень даже ничего, пусть и в мешковатых балахонах некромантов. Кажется, встреча с Сильваной, которую я подсознательно (хотя какое уж подсознательно, если я это осознаю) считал секс-символом, пробудила во мне влечение к слабому полу. Нельзя сказать, что обе мои составляющие вели аскетичный образ жизни... Прежний Мефисторот нередко позволял себе провести ночь в компании пары-другой суккубочек, высокая должность «при дворе» и отсутствие обременительных обязанностей весьма положительно сказывались на желании развлечься. Человек же... ну, он, разумеется, обладал куда более скромным опытом и возможностями, чем один из высших демонов Легиона, но тоже хранить целибат ни разу не стремился.
  
  Можно, конечно, и продолжить славную традицию этих двух достойных личностей, но есть одно «но». Я ещё раз посмотрел на лица эльфиек. Милые, красивые… а уж если убрать балахоны и нарядить в одежду «правильного» фасона... с кружавчиками... Н-да. Но увы, на данный момент у меня хронически недостаёт времени даже на самые важные дела. И это с учётом того, что сон мне нужен разве что для пополнения магического резерва и отдыха после сильной ментальной нагрузки. Собственно, именно это было единственной причиной, почему за все те месяцы, что я живу в этом мире, у меня ещё не было ни одной любовницы, а вовсе не какие-то проблемы, связанные с мировоззрением или брезгливостью возможных партнёрш. В конце концов, пусть я и демон, но тело могу менять, а мировоззрение эльфиек легко изменится, были бы причины.
  
  Вот Джайна Праудмур, к примеру, до этой войны была всего лишь молодой весёлой девчонкой, разве что настолько красивой, что смогла вскружить голову даже эльфийскому принцу, если, конечно, верить тем обрывочным сведениям о её жизни, что у меня есть. А сейчас она — непререкаемый авторитет для сбежавших в Калимдор лордеронцев, причём она ещё как-то сумела это бегство организовать. А уж какие изменения произойдут в её мировоззрении после встречи с Траллом и войны в Ашенвале...
  
  Или вот Сильвана… Хоть и немного я с ней поговорил, но, признаться, восхитился. И не только как успешным лидером, но и как женщиной. Что это? Любовь с первого взгляда? К живой личности или к выдуманному образу? Или просто обычное, ну хорошо, невероятное восхищение?
  
  Интересно, а у неё как с личной жизнью? Нигде в источниках этот момент не освещался, а судить можно в меру своей распущенности. Я вот, к примеру, всегда задумывался, зачем Тиренд и Майев такие мягкие и наивные заместительницы, как Шалдрисс и Ная? Особенно если учесть, что мужчины ночных эльфов дрыхли себе в своих берлогах несколько тысяч лет подряд. Хм… А чем объяснить столь фанатичное желание Майев вернуть Иллидана, схватить его и заковать?
  
  – За этим поворотом первый портал, – тихий голос Лионтара оторвал меня от столь увлекательного занятия, как шиппинг. Я потёр глаза, встряхнул длинными волосами и пришёл в себя. В конце концов, мне некогда думать об эльфийках, троллийках, орчанках или суккубочках, у меня дел по горло. Сублимация — наше всё!
  
  Портал оказался достаточно монументальным сооружением, через арку которого вполне могли пройти и полтора десятка человек, стоя плечом к плечу. Для переброски караванов торговцев, войск или путников — более чем достаточно. Правда вот, охрана портала явно не была рада меня видеть. То ли Сильвана предупредила всё же своих о том, что часть их соотечественников перешла в категорию демонопоклонников, то ли плащи некромантов выглядели слишком уж одиозно, но два десятка эльфов тут же вскочили на ноги и схватились за мечи, луки и посохи. Пришлось накрыть эльфов ментальной волной, что никак не вызвало у Лионтара сотоварищи тёплых чувств.
  
  – Где-то неподалёку расположен отряд, должный прийти вам на помощь в случае внезапной атаки? – спросил я у командира стражей.
  
  – Нет, повелитель, – прямо-таки пропела эльфийка, вызвав этим у Лионтара зубовный скрежет. – Их всех недавно забрали в действующую армию, часть ушла в рейнджеры.
  
  – Стойте здесь и охраняйте. Несите службу как обычно, – напутствовал я эльфов и повёл свою группу через портал.
  
  Эльфийская транспортная магия перенесла нас в центральную часть Кель'Таласа. Быстро подчинив вторую двадцатку охранников, я повёл было своих эльфов дальше, но мой главный проводник, Лионтар, вдруг замер на месте.
  
  – Что-то случилось? – спросил я у эльфа, стоявшего, как столб, посреди узкой лесной тропинки с выражением ужаса на побледневшем лице.
  
  – Это… этого не может быть! – пробормотал Лионтар, а я огляделся по сторонам, пытаясь найти то, что так взволновало целителя. Пейзаж как пейзаж, никаких рядов кольев с мёртвыми телами или пирамид отрубленных голов. Но через пару секунд я понял, что окружающая действительность была привычна для предводителя нежити, но уж никак не для тонкой эльфийской души. Поваленные и высохшие деревья, тучи мух, выгоревшая земля — сразу было видно, что в этих местах похозяйничала Плеть. Небольшую рощицу вокруг портала удалось скрыть весьма хитрым колдовством, в механизме которого я с ходу не разобрался, хотя и чувствовал магический купол, оберегавший портал от нежелательных взоров.
  
  – Идём, Лионтар, – я мягко положил руку на плечо эльфу. – Нам надо на запад.
  
  Эльф судорожно кивнул, затем резко сбросил мою руку и гордо зашагал вперёд по тропинке. Остальные двинулись за ним, все как один в подавленном состоянии, девушки даже тихо плакали. Конечно, все они прожили больше месяца в Зул'Амане и видели, что происходит в тех местах, где квартирует нежить. Вот только я не допускал чрезмерного загрязнения порчей окружающей среды и в некоторых местах города мне удалось сохранить небольшие рощицы, да и перестройку Зул'Амана Джинкрасс проводил упорядоченно. И уж тем более не было разрухи, луж крови и жужжащих насекомых. Ну а падшему принцу, разумеется, плевать было на экологию, он вообще не планировал оставлять на своих землях живых обитателей, достаточно вспомнить первую миссию за нежить из «Ледяного Трона», где он перехватывал беженцев из Лордерона и убивал их. Впрочем, и на чужих землях, как вот сейчас в Кель'Таласе, он проводил точно такую же политику.
  
  Путь предстоял неблизкий, часа четыре по времени, причём пролегал он по тылам вражеской армии. Где-то вдалеке то и дело появлялись крупные и не очень отряды нежити, но, к счастью, никто из них не двигался в нашу сторону, а пару мелких банд отряд истребил моментально. Но вскоре мы миновали второй портал и, «переговорив» с охраной, очутились в западном Кель'Таласе.
  
  – Что нового слышно в этих местах? – задал я вопрос четвёртому встреченному мной командиру стражников.
  
  – Нежить наступает, повелитель, – безжизненным голосом отозвался страж, прислонившись к дереву. Этот командир, к моему удивлению, оказался мужчиной, причём и он, и его соратники были одеты в доспехи. Сколько уже исходил я Кель'Талас до этой ночи, но только сейчас, наконец, встретил солдат регулярной армии эльфов. Ментальное подчинение приглушило воинскую гордость капитана и его следование дисциплине, так что страж даже не пытался скрыть своей усталости. – Они в десяти милях от лагеря. Идут и уничтожают все на своём пути.
  
  – От какого ещё лагеря? – влез в разговор Лионтар. – Не слышал я…
  
  – Беженцы, – объяснил стражник. – Они собрались у крепости.
  
  – А почему не в самой крепости?
  
  – Не знаю, повелитель. Мы заступили на стражу тридцать часов назад, они тогда только первые палатки ставили. Комендант крепости Дар'Гиртон массово забирает солдат из тайных баз, нас, может быть, даже некому заменить.
  
  – Да, – подтвердил Лионтар, – возле порталов минимальное охранение.
  
  – Интересно, как комендант думает спасать мирное население?
  
  – Не знаю, повелитель. Но он вроде очень недоволен беженцами.
  
  – Ладно, – мрачно пробурчал я, – продержитесь на ногах ещё хотя бы полдня, потом вас сменят.
  
  – Слушаюсь, повелитель.
  
  Распрощавшись со стражей, мы двинулись от портала на северо-запад, благо одна из эльфиек знала короткую дорогу.
  
  Вскоре рассвело, и мы смогли оценить изменения, постигшие Кель'Талас. Как ни странно, западная часть страны выглядело так же ухоженно, как и месяц назад, когда Плеть только-только взяла Первые Врата. Правда, сам лес как будто вымер, и не было слышно вообще никаких звуков. Даже мне, не очень долго прожившему в лесах, всего лишь каких-то два месяца, подобная тишина действовала на нервы, а про эльфов и говорить не приходилось. Но выбравшись к широкой реке, мы увидели по-настоящему жуткую даже для меня картину. Северный берег, на котором стояли мы, выглядел тихим, мирным и зачарованным, будто бы война его и не касалась никогда, а вот на правом не было видно ни единого дерева. Вообще. На чёрной земле выделялись только зиккураты, вознёсшие свои верхушки в хмурое, покрытое грозовыми тучами небо.
  
  – Признаю, демон, – сказал Лионтар, через силу оторвав от этой панорамы взгляд широко раскрытых глаз, – у тебя тоже жутко жить, но…
  
  – Но жить можно, – продолжил я за эльфа, который никак не мог подобрать слов для описания этой жути. – Пошли, нас ждут наши братья.
  
  
***
  
  До лагеря беженцев мы дошли к полудню. И лагерь этот напоминал не селение эльфов с их аккуратными красивыми домиками, а кочевье орков, да и то, наверное, выглядит организованней: хаотически разбросанные по поляне палатки и повозки, галдящие толпы и смешенье ярких цветов. Для полного сходства не хватало только шипов и флагов с аляповатыми рисунками.
  
  Никакой стражи не было в помине, и мы спокойно вошли в пределы лагеря. На некромантские шмотки и необычный для высших эльфов цвет кожи, разумеется, косились, но останавливать нас никто не решился. Эльфам было всё равно, они были слишком подавлены, чтобы интересоваться чужаками. Кто из них спал себе на солнышке, кто разбирал вещи на телеге, кто зашивал прореху в ткани палатки, а кто и лениво переговаривался с соседями. Но ближе к центру этого столпотворения, куда мой отряд целенаправленно пробивал себе путь, остроухие выглядели всё активнее и активнее, хотя эта активность выражалась в основном в том, что эльфы яростно спорили между собой, эмоционально размахивая руками. И эти уже смотрели на нас злобно, но тоже не трогали: мало ли кто пришёл, может, с такой маскировкой эти странные ребята мимо нежити пробрались. Пройдя мимо нескольких таких группок, мы ввинтились в толпу, собравшуюся на импровизированный митинг.
  
  Высокий эльф в сверкающих доспехах стоял на сколоченном на быструю руку помосте и что-то вещал звонким яростным голосом. За спиной его стояло тридцать солдат в доспехах попроще, по-видимому, охрана. Услышать каждое слово из речи эльфа было проблематично, так как толпа недовольно гудела и кричала что-то оскорбительное в адрес оратора. Сам воин явно не привык к такому непослушанию и свирепел всё больше. Активно пользуясь локтями и лёгкими ментальными тычками, я пробился в первые ряды сам и пробил дорогу своим спутникам.
  
  – Не могу я вас впустить! – наконец-таки я смог разобрать слова воина. – У меня провизии на всю вашу толпу хватит недели на две. А потом что прикажете мне делать? Как эта мёртвая падаль, резать на куски и есть тела своих павших от голода братьев?
  
  – Нам всё равно, Дар'Гиртон, – раздался чей-то крик. – Ты — генерал! Сделай что-то!
  
  – Да, сделай что-нибудь! – подхватила толпа.
  
  – У меня есть своя миссия, которую я должен выполнять! – встряхнул головой комендант.
  
  – У тебя может быть одна миссия, – выкрикнул я, – защищать Кель'Талас!
  
  На меня мало кто обратил внимание, в таком столпотворении сложно уследить за кем-нибудь глазом, но эльфы поддержали мои слова одобрительными выкриками.
  
  – Да! – добавила какая-то эльфийка. – Мы и есть Кель'Талас! Дар'Гиртон, да что это с тобой?
  
  – Да, генерал, ты обязан защищать нас!
  
  – Я обязан защищать крепость! – рявкнул комендант, теряя всякое терпение. – И впущу туда только воинов! Ничем не могу помочь! У меня приказ!
  
  – Да кто мог отдать тебе такой приказ, генерал? – глумливо спросил я, продолжая загонять Дар'Гиртона в ловушку.
  
  – Приказы короля не обсуждаются! – уже фактически прорычал эльф, с трудом сохраняя самообладание.
  
  – Генерал, да пойми ты, нас же всех нежить сожрёт!
  
  – Король поймёт!
  
  – Дар'Гиртон, неужели тебе не жалко твой народ?
  
  Эльфы просили, умоляли, требовали, проклинали, но комендант был неумолим. Я подождал, пока толпа окончательно дозреет, после чего насмешливо крикнул:
  
  – Ничего, Дар'Гиртон, сожрёт нежить нас — сожрёт и тебя. Или ты думаешь, что эти стены тебя спасут?
  
  – Кто из вас посмел обвинить меня в трусости! – комендант в ярости выхватил меч.
  
  – Против своего народа, значит? А против нежити страшно выйти? Или ты нас бросишь вперёд себя?
  
  Дар'Гиртон осмотрел внимательно толпу и сумел вычленить меня взглядом.
  
  – Выходи сюда! – в бешенстве проорал эльф. Полуопущенный меч в его руке мелко дрожал, а сам генерал был бледный от ярости. – Выходи сюда и повтори мне в лицо!
  
  Растолкав эльфов, я запрыгнул на помост.
  
  – Что тебе повторить, генерал? Что ты трусишь принять правильное решение? Что твой король слишком далеко, чтобы реально следить за обстановкой на фронте? Что ты готов пожертвовать мирным населением?
  
  – Бери свой меч… – прошипел Дар'Гиртон, но тут наконец осознал, во что я был одет и что, несмотря на длинные уши, выгляжу я далеко не так, как обычный высший эльф. – Ты некромант?!
  
  Толпа затихла. Эльфы оценили мой внешний вид, но, пребывая в подавленном настроении из-за резкого крушения большинства их идеалов, не могли понять, что же им делать – растерзать меня на куски или отбить меня у почти уже впавшего в раж Дар'Гиртона.
  
  – Да, я — некромант. Но по сравнению с тобой, генерал, я почти что паладин Света. На моих руках нет крови ни одного эльфа.
  
  Генерал раздумывал недолго. Он замахнулся мечом, явно намереваясь разрубить меня на две половинки. Делал он это на публику — просто проткнуть меня ему было и быстрее, и сподручнее.
  
  В моём обычном теле сражаться, конечно, гораздо удобнее — когти, хвост и высокий рост дают немалое преимущество. Но и в эльфийском обличии я превосходил генерала и в силе, и в ловкости, и, разумеется, в магическом плане. Чем я и воспользовался.
  
  Направленный ментальный удар в одно мгновение сделал обозлённого воина моей марионеткой. Но заставлять его становиться на колени в мои планы не входило. Дар'Гиртон всего лишь чуть замедлился, чтобы его движения были видны толпе, и не противодействовал моим приёмам. Перехватив кисть эльфа, я резко вывернул ему руку, и выпавший из разжатой ладони меч воткнулся в щель между досками. Схватив коменданта правой рукой за горло, я приподнял его в воздух и с силой бросил спиной об помост. Чокслем!
  
  Любимый приём рестлера Кейна хоть и абсолютно неприменим в реальном бою, но, насколько я помнил из памяти «геймера», широкой публике всегда однозначно нравился. Кель'таласцы исключением не стали. Конечно, красотой сыгранной мною постановки они не восторгались, но и негодовать не спешили. Хотя если бы не мой имидж не самого светлого мага, то эльфы, может быть, даже бы и зааплодировали: речь генерала толпа комментировала ругательствами, мои же слова воспринимала благожелательно, Дар'Гиртон первый на меня набросился с мечом, а я его положил на лопатки, будучи безоружным. В ступоре была даже личная охрана коменданта.
  
  – Потом заберёте вашего командира, – громко сказал я солдатам, кивая головой на дыру в помосте, проломленную телом генерала. Весил эльф в своём полном доспехе немало, приложил я его крепко, да и сам помост был собранной на скорую руку времянкой — вот несколько досок и не выдержали.
  
  Мои слова вывели охрану из ступора, но едва солдаты сделали шаг ко мне, как эльфы недовольно загалдели, и воины решили не искушать судьбу.
  
  – Генерал Дар'Гиртон не мог, а точнее не хотел помочь своему народу! – отчеканил я усиленным магией голосом. – Пусть это остаётся пятном на его чести. Свой выбор он сделал. Я не могу призывать вас брать штурмом крепость, это вызовет лишь ненужное братоубийство.
  
  – Тогда чего ты хочешь от нас, некромант? – раздался чей-то возглас. Толпа увеличивалась прямо на глазах, видимо, моё представление таки вызвало среди эльфов ажиотаж.
  
  – Вывести вас из этой ловушки!
  
   Эльфы наперебой принялись кричать «Как?», «Куда?» и «А тебе какое дело?» Дождавшись, когда шум хоть немного утихнет, я добавил ещё немного громкости голосу и продолжил свою речь.
  
  – Меня называют Ждущим. Я видел падение эльфов и их возвышение. Я помню многое из того, о чём вы слышали лишь в легендах. Настала пора и нашему народу вспомнить о своём прошлом. Только одна сила может нас спасти от Плети! Это Пылающий Легион! Демоны, одним словом! Нет, не перебивайте, и я всё объясню! Кель'Талас обречён! Вы это и сами видите! Ваш король бросил вас, его генералу на вас плевать! У Вторых Врат стоят войска Плети, и мимо них не пробиться, а спрятаться негде. Эльфам нужно найти себе новых лидеров, способных защитить свой народ! И я готов сделать всё, чтобы спасти вас.
  
  От моих слов толпа забурлила. Крики, оскорбления, всеобщее возмущение. Эльфами овладевала ярость. Лионтар и другие мои спутники быстро поняли, чем это может для них окончиться, вырвались из столпотворения и встали позади меня.
  
  Каким бы развитым и цивилизованным народом эльфы ни были, но толпа — везде толпа, и понимает она только силу. И силу мне пришлось предъявить.
  
  Поставить под ментальный контроль несколько тысяч эльфов невозможно даже мне, я же не настолько могучий демон, как Архимонд, который способен рушить пассами рук целые города. Но обеспечить на пару секунд первым четырём десяткам рядов острую головную боль я смог, после чего «выкрутил громкость» на максимум.
  
  – Значит, четвертовать меня? – спросил я презрительно и насмешливо у притихших эльфов. – Проклятый некромант, значит, хочет вас в рабство? Значит, все вы просто мечтаете умереть за то, чтобы Анестериан и дальше попивал себе столетнее винцо в Сильвергарде, а Дар'Гиртону хватило провизии для его солдат? А отчего тогда никто из вас не берёт в руки меч и не идёт защищать Кель'Талас?! Молчите? А я скажу, почему! Потому что никто из вас не верит в то, что его смерть поможет спастись его семье. Или семье соседа. Или хотя бы кому-нибудь, хотя бы одному-единственному ребёнку! Вы знаете, что у вас есть армия, есть король, и что они должны вас защищать. Но нет у вас веры в свою власть! И нет веры в победу! А я предлагаю спасение! Да, я далеко не герой, по крайней мере, не тот герой, к которым вы привыкли. Но я рискую больше кого-нибудь из вас, ибо если я попаду в руки Плети, то мои смерть и посмертие будут не из лёгких! Да, я предлагаю присягнуть Пылающему Легиону! Но если кто думает, что если вдруг он принесёт такую присягу, то над ним будет постоянно стоять демон-соглядатай, тот ошибается! Демоны — это общее название целого конгломерата рас, и сверхужасных сущностей там единицы. И хотя нравы там не очень, я обещаю вам защиту от коллег и единомышленников генерала Дар'Гиртона, есть в Легионе точно такие же, как наш полководец, они везде есть. Выбор у вас есть. Спасти себя, свою семью, свой народ — или идти резать своих братьев в виде весьма симпатичного скелета. Или воняющего полуразложившегося зомби, тут уж как решит какой-нибудь бородатый человечишка с коровьим черепом на тупой голове!
  
  – Красиво говоришь, Ждущий, – нахально, но и с опаской выкрикнул кто-то из задних рядов. – А сам ведь некромант.
  
  Я рассмеялся.
  
  – Напомните мне эти слова, эльфы, когда мы будем пробираться через Кель'Талас, вырезая банды Артаса. В Легионе нравы дикие, но в этом и наш шанс на спасение. Эльфы — сильный народ, и если мы отобьёмся, то трогать нас не будут.
  
  – Ну да… – протянуло с иронией сразу несколько голосов.
  
  – Эльфы! Вы выслушали меня, выслушали Дар'Гиртона и если ещё на пару дней здесь задержитесь, то выслушаете и мнение Артаса, правда, последний к длительным уговорам не расположен. Кто желает идти за мной — я и мои спутники будем ждать до вечера. А кто не желает… Тем желаю удачи, она вам сильно пригодится.
  
  Я соскочил с помоста и кивнул головой солдатам. Те принялись вытаскивать своего оглушённого начальника, а мой отряд тем временем, рассекая толпу, отправился к выходу из лагеря.
  
  – Они не согласны, – прошептал мне на ухо Лионтар.
  
  – Они не согласны ВМЕСТЕ, – тихо ответил я. – Видишь, они расходятся? Когда каждый обдумает в отдельности мои слова… Я надеюсь, они примут правильное решение.
  
  
***
  
  Первый желающий убраться отсюда куда подальше, пусть даже и под крыло демонов, нашёлся через час после моего выступления. Молодая эльфийка с тремя детьми, потерявшая мужа при бегстве из центральной части страны, посчитала, что ради спасения своих чад стоит пренебречь принципами общественной морали.
  
  Честно говоря, я считаю, что у общества не может быть никаких моральных принципов, ведь любое общество разнородно по своей сути. Упрощённо говоря, кто-то любит чай, кто-то — кофе, кто-то любит врезать пивка, а кто-то — больше по водочке. Моральный кодекс (или его подобие) присущ либо отдельному индивиду, либо замкнутой группе личностей, объединённых общими интересами: рыцарский кодекс чести, клятва Гиппократа и даже принцип «рука руку моет», основной для чинуш всех миров и народов. То, что называют общественной моралью, на самом деле является установкой для общества, данной этому обществу управляющей им элитой и ловко замаскированной под общественные нужды.
  
  То есть при отсутствии твёрдой руки государства никакая общественная мораль долго не существует. Вот и у эльфов государство явно не справлялось со своими обязанностями, о чём чётко свидетельствовало отношение беженцев к символу местной власти — генералу Дар'Гиртону. Так что толпа пошумела и разошлась, и вскоре после той эльфийки к стоянке моего отряда потёк тоненький ручеёк желающих спастись от нашествия нежити. И с приближением вечера этот ручеёк постепенно превращался в полноводную реку, так что работы с построением каравана у моих подчинённых хватало.
  
  Сам же я просто стоял и со скучающим выражением лица наблюдал за суетой. Не натрезимское это дело — управлять погрузкой всяческой утвари, и без меня ушастики справятся. Ушастики, стоит отдать им должное, и справлялись, причём без лишней грызни — все понимали, что времени в обрез. Разведчики эльфов донесли, что первые отряды нежити уже перебрались через реку.
  
  Когда генерал Дар'Гиртон пришёл в сознание, он, разобравшись в ситуации, в первую очередь решил арестовать меня. Неизвестно, получилось бы у него это или нет (скорее всего нет, так как мне было не до длинных игр с местной «элитой»), но воин сделал серьёзную ошибку, не позволившую ему даже приблизиться ко мне. Когда он с сотней воинов вошёл в центр лагеря и с остатков помоста провозгласил, что отправит в темницу меня и тех, кто примет моё предложение, лагерь, как и следовало того ожидать, взбунтовался. По-своему, по-эльфийски.
  
  Тезис «бытие определяет сознание» оспорить трудно, особенно если применить его для описания крупных масс разумных существ. Молодой идеалист может голодать, но скопить деньги на интересную для него книжку, но трудовому народу плевать на любую философию, если нечего жрать. Эльфы благодаря своей магии вскарабкались на вершину пирамиды Маслоу и, в отличие от орков, троллей или тех же людей, могли себе позволить гуманизм и даже определённую демократию. Череда поражений пока ещё не успела ввести эту расу в варварство, а потому наблюдаемое мной представление дико бы удивило любого, кто не жил при демократии, хотя бы при показной.
  
  Едва отзвучала речь генерала, как из собравшейся толпы вновь прозвучали выкрики. Общую суть эльфийских претензий можно было свести к несложному намёку: «уж чья бы корова мычала». Толпа, ранее разочаровавшаяся в Дар'Гиртоне как в представителе власти, после моего выступления разочаровалась в нём и как в военачальнике. Генерал стал сыпать угрозами и хвататься за рукоять меча, а услышал в ответ не менее демонстративное лязганье оружием и потрескивание небольших молний на пальцах. Будь на его месте какой-нибудь оркский вожак времён этак Второй Войны, тот бы утопил эту фронду в крови. Впрочем, состояла бы толпа из орков, а не из эльфов, и Дар'Гиртон со своей гвардией вполне мог лишиться головы. А так обе стороны шумно переругивались, напрочь забыв о предмете спора. Ну а вскоре дозорные донесли о том, что банды гулей бродят вдоль южного берега реки, выискивая брод, и Дар'Гиртону стало резко не до меня и уж тем более не до ругани. Он покинул лагерь и принялся готовить оборону.
  
  Так как посылаемые им войска и бегающие туда-сюда адъютанты часто перемещались по территории лагеря, скупыми фразами отвечая на расспросы взволнованных соплеменников, я без проблем смог составить картину разгоревшийся на речке битвы.
  
  В свете изменившейся ситуации генерал предпринял вполне разумное решение — послал отряды лучников для отстрела наиболее смелых вурдалаков. Но метаться, на мой взгляд, ему было поздно, раньше надо было укреплять береговую линию. Едва только гули, теряя четырёх из пяти под шквалом эльфийских стрел, разведали броды, как Артас провёл своей авиацией (горгульями, сфинксами и даже парочкой мелких ледяных драконов) воздушный налёт на позиции эльфов. У Дар'Гиртона было два варианта действий: либо втянуть всю армию в бой и, понеся тяжёлые потери, отступить, либо отступить сразу, но тогда вскоре придётся иметь дело с авиацией нежити уже не над речкой, а над башнями крепости. Генерал пошёл на компромисс: подкреплений он своим войскам не послал, зато дал приказ держаться до последнего.
  
  Однако идиотом Дар'Гиртон не был и, прекрасно понимая, что его отряды будут незатейливо перемолоты в навязанной ему Артасом мясорубке, вновь вернулся в лагерь и призвал эльфов встать на защиту одного из последних рубежей обороны. К моему удивлению, добровольцев он нашёл, и немало, но, разумеется, среди тех, кто ещё не определился с ответом на моё предложение. Просто, похоже, ушастикам надоело ждать, когда Плеть придёт по их кости, и они предпочли тяжёлую драку не менее тяжёлому ожиданию конца.
  
  Чем больше я вникал в ситуацию, тем больше уверялся, что до вечера солдаты и добровольцы Дар'Гиртона никак не продержатся. Отдав общее руководство над переселенцами Лионтару, я бегом отправился к реке.
  
  Картина, увиденная мною по прибытии на поле боя, была удручающей. Вдоль реки кипели жаркие схватки, а у наиболее широкого и мелкого брода сильный отряд Плети планомерно истреблял отчаянно обороняющиеся отряды эльфов. Хотя, в отличие от меня, Артасу не доводилось слышать о фиванской фаланге и битве при Левктрах, суть тактики беотийского царя падший принц понимал верно: сломать мощь врага в ключевой точке боевой линии — а остальные войска противника сами отступят. Похожим образом Артас действовал в битве у Первых Врат и сейчас тоже не спешил отказываться от старого, но вполне действенного приёма. В принципе, он поступал правильно, с его превосходством в численности Артас мог маневрировать резервами, как было угодно его проданной Нер'зулу душе.
  
  Единственной причиной, по которой эльфы ещё держались, была недостаточная ширина брода: Дар'Гиртон мог перебрасывать войска быстрее Артаса. Впрочем, когда я подошёл, эльфийские лучники уже даже не пытались прикрыть брод, они сами пытались отбиться от авиации противника. Несколько десятков горгулий вели бешеную перестрелку с лучниками, в то время как уже восемь ледяных драконов уничтожали на корню любые попытки мечников Дар'Гиртона сбросить обратно в реку десант из уже переправившейся пехоты Плети. Было понятно, что едва нежить накопит на северном берегу достаточное количество сил, как весь этот оборонительный рубеж падёт. А значит, придётся помочь своему «оппоненту» — уходить из западного Кель'Таласа с погоней на хвосте не было в моих интересах.
  
  Осторожно, чтобы командующий десантом лич ничего не заподозрил, я принялся ставить морозным червям свои ментальные закладки — усовершенствованный аналог знаменитого «шарма» Сильваны Темной Охотницы. Точнее, "шарм" ещё не стал знаменит, да и Сильвана пока не Тёмная Охотница, но заклинание в любом случае чрезвычайно эффективное, и времени на подготовку этот массовый «шарм» занял много, настолько много, что горгульи практически сломили сопротивление лучников. Дождавшись, пока горгульям подлетит очередное подкрепление, я активировал «шарм» и взял драконов под контроль.
  
  Удара в спину лёгкая авиация нежити явно не ожидала. Морозное дыхание восьми жутких порождений некромантской мысли моментально сшибло горгулий на землю, где их принялись добивать обрадовавшиеся солдаты Дар'Гиртона. А драконы, следуя моих дальнейшим указаниям, развернулись к десанту. Лич-командир не сразу сообразил, что происходит, за что и поплатился — основной удар ледяного дыхания достался ему, пожалуй, даже среднего натрезима такой залп отправил бы на перерождение. А я, получив в руки, а точнее сказать, под ментальный контроль, такое оружие, тут же принялся за ликвидацию прорывов импровизированной оборонной линии эльфов.
  
  Тактика Артаса в этом конкретном бою сработала против него — в ключевой точке он не победил, а проиграл. И теперь я безнаказанно бомбил десанты и разгонял авиаотряды, а эльфы в то время вновь занимали свои огневые рубежи. В конце концов Артас сообразил, что переправа сорвана, и отозвал назад войска, тем более что основной брод, на который он, собственно, и рассчитывал, стал для переправы временно непригоден: труповозки, конечно, не танки, но их разломанные останки вперемежку с мёртвыми телами поганищ стали достаточно серьёзной преградой для наступающей армии Плети. Падший принц взялся за подготовку нового десанта, добровольцы, которых активно и, как я мог судить, небезуспешно агитировал Дар'Гиртон, занимали места павших товарищей, а я со своим «прихватизированным» авиаотрядом отправился обратно в лагерь.
  
  На полпути мне встретилась достаточно широкая поляна, на которую я и приказал приземлиться драконам, после чего принялся восемь раз повторять алгоритм: подошёл к дракону — отрубил голову — воскресил заново. К счастью, мне не приходилось, как некромантам Артаса, собирать этих драконов по частям, прикрепить обратно голову — дело минутное, а основная сложность там в правильном каскаде реанимирующих чар, чтобы нежить получилась действительно могучей, способной к полёту и ледяному дыханию, а не бесполезной грудой костей, но час с лишним я на свою авиацию потратил.
  
  Когда я, сопровождаемый вереницей грохочущих по тропинке драконов, вернулся в лагерь, день уже близился к закату.
  
  – Лионтар, – хрипло позвал я целителя, – приготовь восемь больших повозок…
  
  – Где я их найду, Ждущий? – эльф выглядел не менее хмуро и устало, чем я. Он тоже изрядно вымотался, хотя ему и не пришлось два часа кряду использовать энергоёмкие заклинания.
  
  – Этот генерал послал вперёд себя на убой добровольцев из беженцев. Большая их часть погибла уже. Забирай семьи павших и распределяй их по другим телегам, а повозки… драконов видишь? Брести по земле — это явно не их конёк, а в полёте они сильно заметны, вся маскировка будет насмарку.
  
  Целитель мрачно осмотрел нежить, но, в отличие от беженцев, не изумился. В Зул'Амане и не на такое насмотришься, хотя драконов я ранее и не поднимал.
  
  – Сделаю, Ждущий.
  
  – И побыстрее. Скоро закат, а значит, мы выдвигаемся.
  
  – Но… Может, ещё подождем? – пробормотал Лионтар. – Их будет больше.
  
  – Да, будет больше. Но я должен держать своё слово. До вечера — значит, до вечера. Если они решат, что я оставляю им неограниченное время на раздумья, то мы и за неделю не выберемся отсюда. А Дар'Гиртон вряд ли удержит свои позиции до утра. Да и устроенный Джинкрассом пожар не будет бушевать вечно. Так что ещё полчаса — и начинаем готовиться к отъезду. Не переживай, Лионтар, когда мы будем отправляться, ещё много кто сразу всё бросит и решит следовать за нами.
  
  Новости от возвращавшихся с поля и вид драконов взбудоражили эльфов. За последние полчаса поток переселенцев возрос многократно. Едва только отведённое мной время истекло, а драконы были погружены, как я отдал приказ выдвигаться. Но едва телеги заскрипели колесами, как со всех щелей полезли остроухие с мольбами и угрозами и стали запрыгивать на телеги. Пришлось ударить ментальной волной.
  
  – Кто хочет следовать за караваном — быстро собирайте телеги и выдвигайтесь вслед за нами. Успеете, если начнёте двигаться сейчас!
  
  «Опоздавшие» притихли и стали лихорадочно готовиться. А караван тронулся в путь.
  
  
***
  
  – Быстрее, быстрее, быстрее, быстрее! – лихорадочно покрикивал Лионтар, даже не пытаясь скрыть тревогу. Хвалённое эльфийское самообладание давно уже вытеснил страх не успеть. Караван двигался долго, да и переброска эльфов через портал заняла не меньше трёх часов, так что дело близилось к пяти утра, а значит, позиции на реке солдаты Дар'Гиртона наверняка уже оставили. Не хотелось и думать о том, как быстро нежить сможет отыскать разбитую сотнями телег дорогу.
  
  На отряд эльфийских воинов, судя по доспехам и вооружению — дезертиров из армии Дар'Гиртона, крики Лионтара не произвели никакого впечатления. Они лучше других понимали, насколько дорого время. Это был уже четвёртый отряд солдат за эту ночь, которые решили убраться вместе с нами. Как выяснилось, далеко не все войска, что Дар'Гиртон стянул к своей крепости, подчинялись непосредственно ему. И, разумеется, на оборону реки генерал отрядил именно тех, кому он меньше всего доверял. Покуда фронт держался, эти бойцы достойно сражались, но когда нежить всё же сумела высадить большой десант, эльфы были вынуждены разбежаться: кто в партизаны, кто в крепость, а кто и ко мне. Впрочем, за время обороны реки большая часть защитников была перебита, спаслись лишь жалкие остатки.
  
  – Что там? – спросил начальник портальной стражи у командира дар'гиртоновцев. Выглядел страж хмуро и затравленно. После того, как я снял с него и его бойцов заклятье подчинения, он не был особо рад внезапно прийти в чувство и узнать о произошедших переменах. Я честно объяснил стражам ситуацию и дал им выбор: либо они присоединяются к каравану, либо, если уж такая охота порубиться с Артасом, добираются до крепости и вступают в ряды дар'гиртонова воинства. Большая половина, кстати, ушла к генералу, а сам командир решил пристать ко мне. Это было, в общем-то, понятно — Дар'Гиртон бы не простил стражнику того, что тот пропустил через портал мою персону. Но хорошего настроения, как некогда и Дайлиану, сам факт перехода на сторону Зла воину не добавлял.
  
  – Бежим, – коротко отозвался дар'гиртоновец, отдышавшись. – Нежить переправилась. Она повсюду.
  
  – Быстрее, – в очередной раз повторил целитель. – За вами кто-то есть?
  
  Солдат отрицательно покачал головой.
  
  – Вот что, – сказал я, мрачно смотря в серое предрассветное небо. – Вряд ли кто ещё сюда доберётся, а значит, ждать больше нельзя. Переправляемся, закрываем и разбираем портал. Бойцы, перегрузите раненых на другие повозки, тем более лекарей у нас хватает. А на эти мы погрузим портал, когда будем на той стороне.
  
  – Зачем? – спросил Лионтар, когда мы с ним последними зашли в портал. – Проще разрушить.
  
  – Склеят заново, – возразил я. – Видел, как у нас послушники собирают здания? Так что надо либо разрушить в пыль, либо разобрать. Времени потеряем немного, каравану останавливаться не обязательно. А сам портал пригодится и нам, – тут я немного лукавил, восстановить арку портала чародеи Плети, конечно, смогли бы, и то не сразу, но вот разобраться в строении чар и поставить портал себе на службу, не будучи эльфами — это уже вряд ли. По крайней мере до тех пор, пока Артас не станет поднимать высокоуровневую нежить из погибших эльфов, хотя бы тех же банши, а этого пока не происходило. Как бы лично для меня подобное ни выглядело удивительным.
  
  Разборка портала много времени не заняла. Я и десяток магов-добровольцев быстро закрыли переход, чтобы какие-нибудь ушлые некроманты не решили попробовать добыть себе славу и материал для экспериментов, после чего я принялся разбирать портал методами прислужников. И это было нелегко. Эльфы строили на совесть, а вырвать (именно вырвать, а не выкопать) из земли сваю сложнее, чем её туда забить. Или открутить заржавевший саморез требует больше времени и сил, чем закрутить новенький. Конечно, при постройке портала не использовались ни сваи, ни тем более саморезы, но сама разборка портала напоминала больше всего именно подобные процессы.
  
  Нагрузив последние телеги деталями телепортационного перехода, мы с воинами принялись догонять остальной караван, благо далеко они не ушли. И едва мы догнали последние повозки, как я получил информацию, что на голову нашего длиннющего поезда совершено нападение.
  
  – Этого стоило ожидать, – хмуро отозвался целитель. – Что будем делать, Ждущий?
  
  Раздумывал я недолго. Успех всей экспедиции заключался в беспрестанном, пусть даже и медленном движении. Стоило каравану остановиться хотя бы в паре мест, как весь наш неповоротливый поезд будет разбит на отдельные куски, после чего нежити сбежится уйма — с гружёнными всяческим добром телегами много не поманеврируешь.
  
  А потому — долой маскировку!
  
  – Лионтар, ты охраняешь портал и наш тыл. А я доберусь до телег с драконами. Будем прокладывать себе дорогу по чужим костям.
  
  До драконов я бежал, благо физические кондиции позволяли мне делать это и долго, и быстро. Усевшись на самого мощного дракона, я поднял в воздух свою эскадрилью и полетел вдоль маршрута. Нежить, как я и боялся, напала не только на головные телеги, но и ещё в нескольких местах. В очагах вспыхнувших схваток повозки были сбиты в кучу, а сами эльфы отчаянно отбивались. Мелкие группки переселенцы и сами быстро истребляли, а крупные банды разогнало дыхание ледяных драконов.
  
  Когда я добрался до головы каравана, там уже вовсю кипела драка. К эльфам постоянно подходило подкрепление от задних телег, ну и нежить тоже стекалась со всех сторон к полю боя и вливалась в мясорубку. Причины такой активности и избирательности солдат Плети стали очевидны, когда я подлетел поближе: у нежити был командир, довольно сильный лич, под ледяными копьями которого один за другим лопались магические щиты эльфов. Завидев драконов, лич не запаниковал, а сам накрыл мощным щитом себя и трёх своих помощников-некромантов.
  
  Собственно, именно наличие живых помощников и позволило мне уклониться от магического поединка (благо чем больше я практиковался в ментальной маги, тем проще она получалась) — поставленные под ментальный контроль некроманты нанесли своему начальнику тройной удар в спину. Лич, конечно, пережил такое нападение и даже успел положить двух некромантов из трёх, но в тот момент и ударили драконы. Лишившуюся командира нежить перебить было проще простого. Дождавшись, пока эльфы перестроятся и вновь двинутся в путь, эскадрилья развернулась и отправилась патрулировать дорогу. Про маскировку действительно можно было уже забыть.
  
  До второго портала караван тащился целые сутки, и всё это время мне приходилось летать туда-сюда, отбивая разрозненные атаки нежити. Будь в этих краях у Плети хотя бы один смелый, решительный и облечённый широкими полномочиями командир, моя экспедиция завершилась бы провалом. К счастью, сам Артас был в другом месте, а абсолютное большинство личей в соответствии с Хитрым Планом Нер'зула сидело по гарнизонам. Уничтожив в первые часы путешествия двух воскресших магов, я фактически избавил себя от массированного и хорошо скоординированного нападения: среди живых колдунов Плети не нашлось того, кто рискнул бы взять на себя командование всеми войсками нежити в регионе. Но мелкие стычки продолжались всю дорогу.
  
  Но настоящая проблема появилась после закрытия и разборки на части второго портала.
  
  – Лорд Ждущий, – обратился ко мне Лионтар напряжённо и даже как-то смущённо. До этого момента гордый эльф не проявлял ко мне ни малейших признаков почтения, а потому я, как и в разговоре с Дайлианом, понял, что у нас серьёзные неприятности.
  
  – Говори, – устало сказал я, перевоскрешая очередного дракона. Количество моих «бомбардировщиков» за время похода увеличилось на шесть штук, благо нападали они по одному, а с «шармом» проблем не было.
  
  – Часть эльфов хочет уйти ко второй крепости.
  
  – На… Зачем? – я искренне удивился. – Тут вскоре повторится то же, что было и на западе. А второй раз выручать я их не стану.
  
  – Они верят в лучшее, – произнёс целитель, после чего признался: – Я их понимаю.
  
  Выругавшись про себя, я размашистым шагом направился к эльфам, которые уже разбили новый лагерь. В принципе, это можно было понять, всё же сутки на ногах, пара часов отдыха необходима. Но понять тех, кто разворачивал свои повозки в сторону восточной крепости, было сложно. Вот ведь неблагодарные ушастые свиньи!
  
  – Значит, это я тут злобный тёмный маг, использующий бедных невинных эльфов?! – накинулся я на остроухих. – Значит, с моей помощью убрались подальше от Дар'Гиртона и Артаса, а затем вы снова все светлые и чистые. Ну и скатертью дорога вам, кель'таласцы. Когда этот пожар угаснет, вам вновь предстоит встреча с Плетью.
  
  Эльфы молчали, склонив головы. Они прекрасно понимали, что живы только благодаря мне.
  
  – Следующий час — привал, – продолжал я вещать усиленным голосом. – Кто надумает уходить на восток, собирайтесь сейчас. Всё.
  
  Переселенцев ушло на восток довольно много, больше тысячи. Плюс три-четыре сотни погибли при переходе через западный Кель'Талас. А сколько погибло на реке в отрядах добровольцев или присоединилось к Дар'Гиртону?
  
  – Наш поход нельзя назвать удачным, целитель, – сказал я тихо присевшему рядом Лионтару. – Но что удалось сделать, то мы сделали.
  
  – А что будет дальше, Ждущий?
  
  – Если Гал'Джин и Дайлиан не подведут, то дальше будем крутиться как обычно. А если не повезёт… Я даже не могу представить, что получится в таком случае, Лионтар. Но для Азерота — точно ничего хорошего…
  
  
Глава 6
  
  – Вот и как я на это должен реагировать? – я всячески изображал возмущение напополам с раздражением.
  
  – Это, возможно, и непорядок, Мефисторот, но это твои проблемы, – Тикондрус мрачно смотрел на развалины. На меня он вообще не смотрел. Ну да, знаем, «в армии нет слова украли — в армии есть слово потерял». К счастью, эта пословица применима только для моего бывшего мира (и я имею в виду далеко не Дренор), в Азероте редкая армия разлагается и бюрократизируется — им постоянно есть с кем и за что воевать.
  
  – Да, недоглядел, – признал я. – Какую армию ты мне дал, такой и сражаюсь. В конце концов, мне есть чем заняться в Зул'Амане. Между прочим, твой несравненный полководец в своё время так и не смог одолеть троллей.
  
  – Он тогда ещё не был… полководцем, – холодно заметил демон. – Ты, как всегда, себя выгораживаешь…
  
  – А остальных стараюсь очернить? Стараюсь, не без того, но ведь есть за что. Да, я плохо думал о твоём Артасе, но даже я не предполагал, что он пропустит в тыл к себе, да и ко мне тоже, настолько крупный отряд.
  
  – А сам куда глядел? – буркнул Тикондрус, брезгливо отбрасывая копытом в сторону кости какого-то незадачливого гуля. – О помощи, как принято, ты не звал, вот и поплатился.
  
  – Думаешь, мне некуда дальше падать, и я при любом случае должен бежать под крылышко старших братьев? И откуда я мог знать, что это не твои куролесят? Бальназар, Ронт, Вариматас. Мало ли у меня недоброжелателей? Тревогу забил, когда узнал, что к атакам нежити подключились эльфы. Но я тогда был в рейде и не обратил внимания, думал, рейнджеры решили нас пощипать, воспользовавшись ситуацией. Когда же узнал реальную обстановку, было уже поздно.
  
  – Поздно так поздно, – согласился главный натрезим, отвернувшись от меня.
  
  – Отдай мне Кель'Талас, – хрипло потребовал я.
  
  От такого требования Тикондрус на мгновение даже замедлил шаг. Но опытный царедворец быстро пришёл в себя и, весьма умело скрывая удивление, пренебрежительно хмыкнул:
  
  – Бери.
  
  – Ты понял, что я имел в виду, – прорычал я. – И ты знаешь, что мстить эльфам я буду долго. И плевать мне будет, кто станет старшим на территории, с которой я буду вылавливать остроухих. Ты хочешь, чтобы у меня дошло до войны с новым владыкой Кель'Таласа? Не проще ли отдать эти земли под мою руку?
  
  – Думаю, гораздо проще будет поставить нового наместника в Зул'Амане.
  
  Внутри у меня, как говорится, всё похолодело. Я внезапно понял, что да, Тикондрус может поступить и так.
  
  – Рискни, – рыкнул я, после чего опустил голову. – Ладно, извини, не контролирую я себя. Давненько меня так рогами в лаву не окунали. Что хоть известно по тем эльфам?
  
  Тикондрус подержал меня под своим ледяным взглядом, с явно выраженным удовольствием наблюдая, как я склоняю голову всё ниже и ниже, после чего соизволил ответить:
  
  – Вообще ничего. Не помню я такого высокорожденного. Да я вообще их не запоминал тогда. Ждущий… Нет, не помню этого имени.
  
  – Это прозвище, – «догадался» я. – Взятое самостоятельно.
  
  – Скорее всего да. Сам знаешь, когда идёт крупная война, всегда найдутся авантюристы, которые захотят нагреть на этом руки. Думаю, это как раз тот случай.
  
  Тикондрус, стоило отдать ему должное, быстро сообразил, что на самом деле происходит. Главное, чтобы он не догадался, что Ждущий и я — одна и та же личность.
  
  – Куда они могли пойти? – продолжал играть я с огнём. – Они ведь вряд ли с пустыми руками уходили. А тут как сквозь землю провалились.
  
  – А тебя это так волнует?
  
  – Да, брат, меня это сильно задело. Ты же знаешь, я ненавижу, когда что-то идёт не по плану. Терпеть не могу сюрпризы, – искренне ответил я. Подобная черта характера была свойственна обеим половинкам моей теперешней личности.
  
  – Это да, – лениво согласился главный натрезим. – Ты никогда не был гибким.
  
  – Это да, – повторил я за ним. – Так отдашь мне Кель'Талас?
  
  – Справишься? – натрезим посмотрел на меня иронически. С учётом наличия у моего собеседника красных глаз, источающих тьму, и будто бы вырезанной из камня физиономии, смотрелось это жутко. Я тоже выгляжу мрачно, но даже на мой демонский вкус у Тикондруса не лицо, а маска: то ли царедворца, то ли палача.
  
  – Не хуже других.
  
  – Что же, – произнёс мой начальник, – возьмёшь потом под свою руку.
  
  – Не забуду… – принялся я горячо убеждать Тикондруса, но тот поморщился и неприятно ухмыльнулся. Я умолк, а он язвительно сказал:
  
  – Забудешь. Нужно будет — забудешь. Нужно будет — я тебя забуду. Но ты получишь то, о чём просишь. Кое-кому всегда полезно напомнить, что он на коротком поводке.
  
  – Артас может и взбеситься…
  
  – Я, в отличие от некоторых, свои проблемы всегда решаю, Мефисторот, не тебе меня учить. Или ты слишком привык, что ты под крылышком у Анетерона? Могу тебя уверить, что ты сейчас ничем не отличаешься от Вариматаса или Кротуса. Да ты даже ниже Дальвенгира.
  
  – Чего?!
  
  – Ты, наверное, хотел спросить «кого»? Дальвенгир — один из молодых, раньше ты с ним не встречался, ко мне его Лорд Архимонд направил.
  
  – Да мне всё равно, кого и куда направили, – хотя Мефисторот и в самом деле не встречался ранее с Дальвенгиром, но я помнил миссию по его ликвидации в «Ледяном Троне». Но Тикондрусу знать об этом, конечно же, не обязательно. – Я имел в виду, почему мои старые заслуги…
  
  – Какие такие заслуги? – усмехнулся главный натрезим. – Ты когда в последний раз на поле битвы был-то?
  
  – Вчера, – хмуро отрезал я.
  
  – Я имею в виду, когда ты в последний раз воевал по-настоящему? Отираться при дворе каждый может.
  
  – Я помню прошлую кампанию в этом мире…
  
  – И я её помню, – нетерпеливо перебил меня Тикондрус, и я, наконец, понял, что начальству плевать на мои доводы, оно просто хочет меня пропесочить. Ну что же, не будем мешать ему в этом благом деле. – Вы все слишком привыкли, что победы даются даром, а миры сами падают Легиону в руки. Ты говорил о том, чтобы дать тебе и другим контроль над Плетью? А как я могу доверить её тебе, к примеру? Ты ничем не лучше Артаса, он упустил эльфов — и ты их проворонил. Но ему двадцать лет, а тебе — двадцать тысяч! Я понимаю, тебе было легко рассуждать тогда перед всеми братьями, что мы неправильно воюем. А теперь вот сам хлебнул…
  
  – Да понял я, – изобразил я раскаяние. – Ну, прав ты, чего тут спорить…
  
  – Разумеется, я прав, Мефисторот. Потому я и главный натрезим. Я знаю, кому что поручить, чтобы дело было исполнено наилучшим образом. Так что… Если ты хочешь заслужить одобрение нашего Повелителя — делай то, что я скажу. Ты понял меня, Мефисторот?
  
  Признаться, я восхитился такой ловкостью в вербовке союзников. Представить возможного шпиона от конкурента и залётного интригана полным идиотом, а потом надавить на него и заставить подчиниться — это не каждый умеет и не каждому дано. Дипломатами рождаются.
  
  – Да, Тикондрус, я понял тебя. Но Артасу подчиняться не стану.
  
  – И не надо, – хмыкнул натрезим. – Если ты думаешь, что я после его успехов, надо признать, внушительных, позволю ему командовать Плетью и после прихода Лорда, то ты ошибаешься. Я же демон, Мефисторот.
  
  – Ты — настоящий демон! – сказал я абсолютно искренне. Хотя лесть тоже не повредит.
  
  – Всё, хватит ко мне подлизываться, – прервал меня главный натрезим, но было видно, что ему приятно, – занимайся своим делом. Думаю, Кель'Талас ты точно зачистишь от остатков эльфов.
  
  – Не сомневайся, – пообещал я мрачно.
  
  – Вот только добей сначала этих… троллей, – Тикондрус брезгливо поморщился. – Я в курсе, что ловить разрозненные банды дикарей — занятие долгое, малоприятное и славы оно не принесёт, но будь любезен, разберись с ними поскорее. А мне… У меня есть дела.
  
  Пробив портал, Тикондрус покинул моё общество. И моей хитрой улыбки, которую я не смог сдержать наедине сам с собой, он не видел.
  
  
***
  
  Строительство некрополиса наконец-то было завершено, и хоть большинство внутренних помещений, особенно жилых, ещё требовали отделки и доведения до ума, все основные функции выполнять он уже был способен. Вообще, как и планировалось, мой некрополис сильно отличался от аналогичных произведений Плети. Прежде всего размером, каковым он хоть и ненамного, но всё же превосходил легендарный Наксарамас, неприступную твердыню и одновременно с тем главную ударную силу Плети. Вторым отличием было внутреннее устройство, изначально проектировавшееся для комфортного размещения живых обитателей. Фактически, некрополис такого размера — это целый город, не имеющий ни ограничений по перемещению в пространстве, ни значительных дефектов в вопросах обороны и защиты. Достать его можно только с воздуха, да и то — много ли навоюешь, атакуя бронированные стены? Единственным серьёзным недостатком такого города-крепости было отсутствие собственной пищевой промышленности и источников воды, но ведь никто не мешал развернуть всё необходимое на земле, под тенью висящего в небе некрополиса, да и магию никто не отменял. Названия я, правда, ему пока так и не придумал, но это нисколько не помешало мне перенести место своего обитания и работы во внутренние покои некрополиса. Вот и сейчас я занимался... работой.
  
  – Что же, заседание Государственного Совета можно считать открытым, – с мрачной иронией протянул я. – Докладывайте.
  
  – Покровители нашего правителя доводят нашего правителя до состояния, несвойственного нашему правителю, – Джинкрасс решил, что раз здесь собрались все свои, то можно и не церемониться.
  
  – Доводят. На текущий момент их можно даже назвать хозяевами вашего любимого правителя. Что же, тогда я начну первым. Мне удалось выбить для себя Кель'Талас в управление. Дайлиан, не радуйся раньше времени, к сожалению, только после того, как там побывает Артас и выгуляет свою армию.
  
  Эльф выглядел печальным. В Силвергарде оставалось немало эльфов, но спасти их я не мог никак.
  
  – И не проси, Дайлиан. Во-первых, им будет наплевать на мои предупреждения, во-вторых, Плети станет ясно, что Ждущий где-то близко, а в-третьих — король и его двор слишком высокомерны, заносчивы и эгоистичны. Они нам не нужны. У нас и так бунтуют те, кого я привёл с того похода. И потихоньку уже подбивают на это дело восточных. Ведь так, Дайлиан?
  
  – Нет… Лорд, – немного замялся, но всё же возразил мне эльф, – большинство недовольных ушли от вас в восточную крепость в конце перехода. Но недовольные есть, признаю.
  
  – Значит, надо их нагрузить работой. Пусть строят дома. Себе. И заодно при этом некромантию изучают. Джинкрасс, я надеюсь, у нас в лесах нет уже больше одиноких партизан, жаждущих метнуть дротик в сторонника злого демона?
  
  – Простите, Лорд, я не совсем понял, – внезапно влез в разговор Гал'Джин, – какого именно демона?
  
  – Лорд Мефисторот так говорит о себе, – пояснил старший лич молодому. – Когда не уверен в своих высоких качествах, которые, по его мнению, должны быть присущи руководителю. Не думай много об этом.
  
  Гал'Джин согласно кивнул. Не думай так не думай, на то и есть приказы старших, они знают, над чем надо думать, а над чем ни к чему вообще задумываться. Хорошо быть личем.
  
  – В любом случае, я проведу ещё не одно выступление перед эльфами. Другой расы, массово владеющей магией, у нас нет. Гал'Джин, твои задачи: необходимо поднять здесь, в Зул'Амане, множество мелкой нежити и по-быстрому соорудить два-три небольших форпоста на юге. Понимаешь, почему?
  
  – Защищаться там не от кого… Значит, ставить не для защиты, а для чужих глаз. Мы должны показать всему миру, что ожидаем атаки Ждущего оттуда.
  
  Стоит отдать личу должное — соображал бывший ученик шамана действительно быстро.
  
  – Слишком мала вероятность, что эту информацию твои покровители примут на веру, – металлическим голосом произнёс Джинкрасс. Как будто голос его был обработан плохим динамиком. Такое произношение было для него не свойственно, просто архилич при произнесении этой фразы пересчитывал в уме ту самую вероятность, учитывая все известные ему факторы.
  
  – Это да, – такую вероятность я тоже просчитывал. – Но проверять сразу никто не кинется. Вторые Врата падут завтра или послезавтра — не до Ждущего будет. А потом, в текучке рутинных дел, все свыкнутся с мыслью, что эльфы ушли на юг. А если ещё и моё руководство сменится, то эта информация станет считаться истинной.
  
  – А оно сменится? – спросил эльф.
  
  К сожалению, утратив троллье лицо, Джинкрасс утратил и возможность дать гримасой или взглядом Дайлиану понять неуместность его вопроса. Я же просто усмехнулся, оставив вопрос без ответа.
  
  – Потребуется много ресурсов, – заполнил неловкую (для эльфа) паузу голос Гал'Джина.
  
  – Много, – согласился я. – Но на этом экономить нельзя. У нас остаются три серьёзные проблемы. Первая всем известна — это провиант. Я уже ознакомился с тем, что тебе удалось захватить, Дайлиан. Добыча вышла отличной, и пару месяцев мы можем кормить всю нашу маленькую страну. Но полностью продовольственную проблему это не решает. И у соседей еды особо не награбишь — у них самих скоро будет нечего есть. Так что вскоре нам придётся развернуть сельское хозяйство. В том числе и животноводство. Скорее даже в первую очередь.
  
  В отличие от героя Стругацких, для меня «животноводство» было по-настоящему животрепещущим вопросом. Тролли одну траву жрать не будут, да и что в этих джунглях можно вырастить? А одной охотой прокормить резко увеличившийся в численности Зул'Аман невозможно.
  
  – На болотах? – переспросил эльф.
  
  – Лучше на болотах, чем на выжженной земле. Придётся привыкать к жизни во фронтире. Я понимаю, что высшие эльфы изучали много магических дисциплин, а не один друидизм, как предатели-ночные, – решил я польстить эльфам, не сомневаясь, что советник передаст своих собратьям мои слова, – но что-то ведь они смогут вырастить. И да, Дайлиан, постарайся донести до своих мысль, что чем скорее они произведут первые посадки, тем больше вероятность что-то вырастить. Думаю, ты понимаешь, почему.
  
  – Признаться, нет, Лорд Мефисторот, – смутился остроухий советник.
  
  – Понимаешь, – вздохнул я. – Просто задумываться не хочешь. Где-то через неделю будет уничтожен Солнечный Колодец. Это и есть наша вторая проблема.
  
  Эльф опустил глаза.
  
  – Кель'Талас падёт окончательно. А эльфы получат, как проклятие, жажду магии. Я постараюсь смягчить это дело, так что ближайшее время вам придётся управляться без меня — я буду сильно занят. И наконец, мы дошли до третьей проблемы, кстати, весьма острой. Нам нужно разгрузить город. И в целях безопасности, на случай внезапной инспекции от Плети, и в целях увеличения количества рабочих рук. Знаю, Джинкрасс, чревато мятежом, но другого выхода нет.
  
  – Мятеж я смогу подавить в зародыше, – отозвался архилич. – Наиболее буйные эльфы уже давно сложили голову. Или сложат в будущем. Меня беспокоят отношения между троллями и эльфами.
  
  – Многовековая вражда, – задумчиво протянул я. В этом мире лозунги из серии «Бей жидов — спасай Россию!» принято претворять в жизнь лично и немедленно, а не строчить их массово в комментариях на сайтиках. – Не знаю, Джинкрасс, наиболее упёртых троллей мы тоже повыбивали. Но я понимаю, что сейчас они не вцепляются друг другу в глотку исключительно из-за присутствия в городе гарнизона из нежити.
  
  – Может, отдельными деревнями селить? – предложил Дайлиан.
  
  – Это не решит проблему в будущем, – мрачно отозвался я. – К тому же эльфы без троллей в джунглях пропадут. И ведь умертвие к каждому не приставишь… Делаем так. Джинкрасс, к вечеру мне необходима карта с двумя-тремя десятками обозначенных мест, пригодных для основания там большого поселения. Ключевое слово — «большого». Будем селить и тех, и других, строить небольшие некрополисы, разместим крепкие гарнизоны с командирами из наиболее толковых личей. Вся эта подготовительная работа — на тебе. Как плюс, если всё получится, мы заселим этот край и, признаться, окультурим его. Как минус — сильно ослабнет гарнизон Зул'Амана.
  
  – Воевать мы не собираемся, – тут же заметил архилич.
  
  – Пренебрегать возможностью появления идиота, который рискнёт штурмовать сильную крепость, не стоит. На подобных принципах строится любой внезапный план. И лучше нам не быть застигнутыми врасплох.
  
  – У нас разведка, – просто сказал Джинкрасс. Лишенный почти всех эмоций архилич не стал добавлять, что разведка у нас отличная или даже просто-таки расчудесная. Он просто признал её наличие. Это означало, что Джинкрасс доверял созданной мною разведке. И одно это говорило больше, чем любые пышные эпитеты.
  
  – Потому и ослабляем. У меня, к сожалению, нет шпиона в стане Плети. И заводить я его не собираюсь. Во-первых, его быстро раскроют, что полбеды, в сущности. Главное то, что, во-вторых, будут пытаться внедрить шпиона сюда. Даже не в отместку — просто для порядка… Дайлиан, твоя задача — выяснить, что хотят эльфы. Естественно, не спрашивая прямо в лоб, а выслушивая их жалобы. И донеси до них мысль, что за убийство иноплеменника… а тем более и соплеменника… награда одна.
  
  – А как беседы будешь проводить? – напомнил Джинкрасс.
  
  – Проведу перед расселением, – хмуро отозвался я. – Да, Джинкрасс, едва только поселенцы освоятся на новых местах, необходимо начать строить сеть дорог, благо строительную бригаду мы выдрессировали неплохую. И ещё, остались ли независимые тролли по лесам?
  
  – Думаю, остались, – сказал Джинкрасс, – но их очень мало.
  
  – Большую часть разведки придётся перевести на работу внутри страны. Налёты разбойников нисколько не будут способствовать взаимопониманию между расами…
  
  – Разбойников? – удивился эльф.
  
  – Кто здесь государственная власть, Дайлиан? – усталым голосом поинтересовался я у советника.
  
  – Вы, Лорд, – недоумённо ответил эльф.
  
  – Раз эти тролли не признают мою власть, то они мятежники. Раз они ещё вдобавок и вооружены, то они бунтовщики. Но так как никаких политических требований они не выдвигают, то никакие они не повстанцы, а самые обыкновенные разбойники.
  
  От такого цинизма смолчал даже Джинкрасс. Правда, одному из трёх советников, Гал'Джину, было всё равно — бунтовщики те тролли или борцы за счастье троллье. Кого скажет Лорд ликвидировать, того и ликвидируем. Хорошо руководить нежитью!
  
  – У меня были сомнения, что ты настоящий демон, – признался вдруг Джинкрасс. – И были причины для таких сомнений. Теперь их нет. Ни сомнений, ни причин…
  
  
***
  
  Только самолично побывав в Сильвергарде, я понял, почему Анестериан и в ус не дул (выражаясь фигурально, конечно, усов второй король Кель'Таласа не носил), когда нежить взламывала Первые и Вторые Врата. Ведь для него потеря «сельской местности» роли не играла вообще.
  
  Помнится, в пору моего человеческого детства мне довелось читать переведённую с английского энциклопедию для подростков, где давалось определение развитого общества с точки зрения жителя «заграницы». Согласно мнению сторонников западного образа жизни, развитое общество — это такое общество, где процент жителей, занятых в сфере обслуживания, значительно (в два-три раза) больше, чем процент тех, кто занят в сфере производства. Не знаю, насколько это соответствует истине, я на Западе не жил, но зато был знаком с целым рядом киевских фирмачей, вообще не производивших ничего полезного, а только торговавших, спекулировавших и откровенно обманывавших своё государство. И партнёров тоже, не без того. И если в девяностые за такие развлечения можно было схлопотать и пулю, то в гнилые нулевые «сфера обслуживания» развернулась по полной (если, конечно, не забывала делиться). И даже в явно небогатой Украине жила неплохо, даже при раздолбанном начисто производстве. Хотя экономика страны при этом на плаву держалась с трудом.
  
  Но вот у эльфов с экономикой было всё в порядке, даже, можно сказать, чудесно. И вылет из обоймы всего внешнего кольца деревень и малых городков почти на ней не сказался, так как эльфийские «селяне» никак не походили на колхозников или фермеров. И дело не в том, что эльфы были опрятнее и вежливее приведённых мною аналогов, просто жители малых поселений страну не кормили, они кормили лишь себя.
  
  В упомянутой мной энциклопедии было указано необходимое условие для гармоничного существования подобного общества, правда, на другой странице и неявно — авторы сами смущались называть вещи своими именами. Дело в том, что те 20-25 процентов, занятых в производственной сфере, должны производить хайтек, который они и будут обменивать на сырьё или даже на произведённые товары вроде мыла или трусов. А вообще, самым выгодным делом является производство оружия и бряцанье им — продразвёрстка или «принесение демократии» позволяют получать необходимые ресурсы чуть ли не задаром.
  
  Но у эльфов всё было ещё интересней, ведь в дело вступала магия. Конечно же, эльфы торговали с людьми, поставляя как артефакты, так и деликатесы, вроде эльфийских вин, ну и конечно же первоклассных специалистов, прежде всего магов и целителей, что в своём большинстве легко затыкали за пояс аналогичных специалистов из Даларана. То есть всё же поставляли на рынок тот самый «хайтек», но жило государство отнюдь не за счёт этого узкого ручейка торговли. Ведь всё, что эльфам было нужно, они могли создать сами и буквально на месте. Преобразование магической энергии в материю — задача для опытных магов почти элементарная, ведь практически все магические действия так или иначе с такими преобразованиями связаны, то же заклинание молнии — это преобразование магической энергии в электрическую, сиречь направленный поток электронов. Или, например, «Ледяной Шторм». Маг не вытягивает влагу из окружающей среды, преобразуя её в атакующие противника ледяные сосульки, он создаёт лёд из своей собственной энергии. И так далее. Иначе говоря, для мага нет ничего сложного в том, чтобы обеспечить себя едой и минимумом необходимых в жизни вещей. А учитывая то, что магами является практически вся раса высших эльфов, проблем вообще не остаётся. Конечно, подобное направление искусства, как и любое другое, требует изучения и совершенствования, но наколдовать себе кусок хлеба и водички к нему способен любой маг, хоть раз видевший нужные формулы в книге заклинаний.
  
  Правда, это не очень касается даларанцев, ибо, как по мне, даже полноценными магами их считать затруднительно. А дело в том, что когда эльфы Кель'Таласа учили людей магии, то делали упор исключительно на боевую составляющую, ведь учили-то они их для войны с империей Амани, да и чтобы полноценно изучить магию, одной человеческой жизни совершенно недостаточно. Конечно, за прошедшие с того момента столетия люди расширили свои познания, но всё равно им до сих пор отчаянно недостаёт комплексных знаний по предмету, и даже самые лучшие чародеи Даларана остаются узкоспециализированными боевиками.
  
  Впрочем, как бы то ни было, Сильвергард от текущей войны совершенно не страдал, по крайней мере экономически. Так что на судьбу деревенских столичным эльфам было явно наплевать — для столичных жители внешнего кольца были неудачниками.
  
  И всё это я понял, проведя в Сильвергарде едва ли час. Едва только я в облике Ждущего, с некоторыми косметическими изменениями, такими, как цвет кожи (голубоватый оттенок высокорожденного сейчас был явно лишним) и одежда, подошёл к вратам столицы, как тут же наткнулся на полупрезрительный-полусочувствующий взгляд стражей — ещё один беженец из охваченной войной окраины. Никто меня не остановил, не спросил, куда это я навострил уши, а когда я сам принялся что-то объяснять стражу, тот лишь отмахнулся.
  
  Но больше всего меня поразило даже не это небрежение, а то, что над городом и окрестностями никто даже не потрудился поднять защитный купол! Что это? Самомнение, идиотизм или диверсия? Ведь когда Кель'Талас штурмовала Орда под предводительством Оргрима, подняв этот купол, эльфы спасли едва ли не половину королевства, да и подняли его чуть ли не в самом начале осады внешних рубежей. Неужели отсутствие драконов, атакующих столицу, настолько обмануло Анестериана? Но ведь он всё равно должен знать об их наличии у Плети. Или сын Дат'Ремара настолько самоуверен и слеп, что не понимает обстановки?
  
  Впрочем, самомнение самомнением, а вот с бдительностью у эльфов были явные проблемы. Они почему-то искренне верили, что Сильвергард устоит перед полчищами Артаса. И что большую часть кадрового состава Плети уже повыбивало. Так оно, в сущности, и было, большая часть некромантов, примкнувших к Артасу в начале его похода, действительно полегла в боях, вот только кого-то подняли как лича, и при этом приток новых чародеев, прошедших обучение в Культе Проклятых, не ослабевал.
  
  И даже если бы у меня не было послезнания, я бы всё равно поставил на Артаса.
  
  Хотя да, Сильвергард поражал. В абсолютном большинстве игр дизайнеры неспособны толком изобразить средневековый город, чего только стоят отсутствие огородов за городской чертой (должен же город что-то кушать), идеально чистые улочки или большое количество двухэтажных строений. Но эльфийская столица и в самом деле как будто сошла с экрана монитора. Каменные дома, изысканный квел'дорайский стиль, от архитектуры древней империи отличающийся только цветовой гаммой и чуть большим изяществом, а то, помнится, древние кал'дораи страдали любовью к монументальным сооружениям — и всё это в несколько этажей, многие из которых просто висят в воздухе, без всякой материальной опоры. Мощёные улицы (причём не булыжником, а плиткой) без сточных канав, аллеи, сады, огромные дворцы… И эльфов здесь жило не меньше, чем в лесной местности, откуда я вытаскивал беженцев.
  
  Без всяких особых магических изысков и ментальных посылов я очень даже правдоподобно сошёл за деревенщину — слишком уж любознательно глазел по сторонам. Точнее, пялилась во все стороны именно моя человеческая ипостась, а натрезим видел слишком большое количество самых разнообразных крепостей и городов, в том числе и столицу древней империи ночных эльфов, чтобы удивляться местной архитектуре.
  
  И к Солнечному Колодцу меня пропустили. Просто так. Беспечность стражи меня уже не удивляла.
  
  Колодец был именно колодцем, хотя его стоило называть бассейном — девять метров в диаметре, да и вода, удивительного золотого цвета, подступала к бортикам, а не плескалась на дне.
  
  Поплутав по городу пару часов, я вышел к огромному зданию со множеством открытых арок по периметру. И хоть здание содержалось в идеальном состоянии, с первого взгляда можно было ощутить его древность, ведь воздвигнуто оно было практически сразу после создания Солнечного Колодца, больше девяти тысяч лет назад, и с тех пор совершенно не изменилось.
  
  В глубине древнейшего строения Сильвергарда располагался большой круглый зал, огороженный от стен колоннами, а в центре зала спокойным, умиротворяющим светом сиял Солнечный Колодец. В стенных нишах вокруг зала застыли спящие големы (весьма неплохой конструкции, хотя до скверноботов Легиона им всё же было далеко), а вокруг Колодца медитировало с десяток магов, причём не самых слабых. Стоило, конечно, их всех усыпить, но эльфийский пофигизм прямо-таки требовал похулиганить. И следуя совету благородного дона Руматы Эсторского, я с невозмутимым видом прошествовал в центр зала и принялся нагло наполнять флаконы водой из колодца.
  
  Признаться, это был самый узкий момент моего плана, потому как если бы Колодец не захотел доверять мне в руки свою силу, я бы ничего не смог сделать. По крайней мере, без нескольких десятков магов и пары недель времени. Но, к счастью, противодействия не возникло, Колодец позволил мне беспрепятственно наполнять фиалы. Хотя в первый момент мне всё же обожгло руку сияющей жидкостью, но потом она же и исцелила ожог, а я почувствовал нечто странное, некую эмоцию, пришедшую ко мне от Колодца, но хоть как-то её идентифицировать у меня не получилось, несмотря на все навыки в ментальной магии.
  
  Големы в нишах не шелохнулись, эльфы сидели погружённые в свою медитацию, я медленно заполнял фиалы.
  
  Много, конечно, так не начерпаешь (чтобы создать новый колодец на основе старого, необходимо было бы выпить магическим путём где-то треть колодца и перенести её на новое место, а без этого сама вода несёт в себе лишь малую часть общей силы), хотя набранного мною должно было хватить на создание колодца где-то в десятую часть силы изначального источника. Сильно истощать Колодец я не рискнул — с его помощью скоро будут возрождать Кел'Тузеда, а без этого лича на всех моих планах можно будет ставить жирный косой крест. Хотя я, конечно, знал о том, что Дар’Кхан Дратир, ударив в спину защитникам Сильвергарда, спровоцирует взрыв Колодца, а на воскрешение Кел'Тузеда уйдут лишь те несколько капель силы, что останутся после этого взрыва в «чаше», но рисковать всё равно не хотелось. Тем более неизвестно, как тогда сложится осознание Солнечным Колодцем себя как личности, вдруг Анвина не сможет возникнуть? А у меня на неё уже есть некоторые планы. Конечно, отдавать её тому недалёкому синему дракону я не собираюсь и часть силы всё равно уже взял, но будем надеяться на лучшее...
  
  И вот когда я уже покидал зал, ко мне несмело обратился один из остроухих магов, самый молодой, судя по всему:
  
  – Простите, а вы знаете, что…
  
  – Что черпать из Колодца позволяется лишь в исключительных случаях, – устало продолжил я. – Естественно. Мы сейчас как раз готовим оборону, меня послали за фиалами.
  
  – Когда разобьём врага, воду надо будет вернуть, – строгим голосом заметил маг. – А разрешение…
  
  – Конечно, есть, – соврал я.
  
  – Что же, не буду задерживать, – посчитав свою миссию выполненной, эльф отстал от меня.
  
  Признаться, если бы мне пришлось прорываться к источнику с боем, я бы нервничал гораздо меньше. Мне всё время казалось, что меня пасёт местная контрразведка (или, точнее, её аналог у эльфов). Но я без проблем покинул город, попетлял по лесам, сбив все возможные хвосты (коих не оказалось), и телепортировался в Зул'Аман.
  
  Создание магической защиты с помощью фиалов с водой из Колодца не было для эльфов чем-то необычным, к обороне против Плети они всё же готовились. Но лёгкость, с которой я провернул это дело, особенно по сравнению с предыдущими операциями, меня сильно удивила. Мелькнула даже мысль сделать ещё пару заходов, если не за водой, то за чем-нибудь ещё, хотя бы в арсенал, но я от неё отказался — везение везением, но лишний раз светить перед всеми участниками конфликта тот факт, что Ждущий обитает где-то рядом, было не самой разумной идеей.
  
  
Глава 7
  
  Создание собственного Источника — задача далеко не простая. Иллидан в своё время добрался аж до Хиджала, где вылил набранные в первом Источнике Вечности фиалы в озеро, расположенное на узле пересечения магических линий, пронзающих весь Азерот.
  
  Дат'Ремар пошёл тем же путём, Солнечный Колодец также был создан на пересечении нескольких магических линий, недаром земли, где сейчас располагается столица Кель'Таласа, некогда почитались троллями Амани как священные. Но я пойти тем же путём не мог. И не потому, что у меня не было такой роскоши, как природное место силы, а потому что не хотел зависеть от магической структуры Азерота. Конечно, подсоединение к ней значительно бы усилило Источник, но и сделало бы его зависимым от мира и, что куда более неприятно, Малигоса, аспекта магии и по совместительству главы стаи синих драконов. Естественно, власть Аспекта над моим Источником была бы незначительной, но она бы была, и мне совсем не хотелось, чтобы в один прекрасный момент некий спятивший синий дракон смог бы его, скажем, взорвать. Не говоря уже о том, что стационарный Источник уязвим, что уже практически доказал Кель'Талас и скоро докажет Ашенваль. Да и то, что Малигос спятит, я знал практически наверняка. Он и раньше-то особой разумностью не отличался — после того, как его бывший лучший друг Нелтарион, сейчас в широких кругах куда более известный как Крыло Смерти, чуть было не уничтожил всю его стаю, Аспект магии сильно сдал, а уж теперь, после вторжения Легиона... Подобные потрясения для мира не могут пройти незамеченными, и если раньше, играя в игру на Земле, я не шибко задумывался над взаимосвязанностью событий, то теперь точно знал, что пробуждение Древних Богов, которые и свели хранителя магии с ума, — практически полностью заслуга Легиона. Слишком сильно мы нашумели, врываясь в этот мир. И кстати, Древние Боги тоже одна из причин, почему я не хотел связывать свой Источник непосредственно с Азеротом. Мир, в глубинах которого живут подобные сущности — не слишком удачная почва для выращивания стратегически важного ресурса.
  
  В общем, придя к этим нехитрым выводам, я решил пойти на авантюру и создать Источник внутри моего гигантского некрополиса, парящего сейчас в небе над Зул'Аманом. Однако это совершенно не значило, что я собирался позволить себе лишиться хоть части силы, которую потенциально были способны породить набранные мной фиалы. А потому из Зул'Амана во все стороны отправились поисковые партии. Мне было нужно найти Источник магии. Вернее, не так. То, что в третьем Варкрафте называлось "Источник магии" и выглядело как каменная чаша с голубоватой поблёскивающей жидкостью, действительно существовало в Азероте, но собственно источником не являлось, да и выглядело в реальности совершенно иначе. На самом деле это были обычные природные родники, которым посчастливилось пробиться на поверхность именно «внутри» какой-нибудь магической линии. В результате их вода становилась носителем магической энергии, что и позволяло обладателям дара быстро восстановить силы, припав к такому роднику. Мне же была нужна вода, уже подвергшаяся изменению, так сказать, в природных условиях. Это должно было облегчить фиалам формирование Источника, а значит, и его мощность должна была возрасти.
  
  Но этот шаг и так был сам собой разумеющимся. Нужно же мне было нечто большее, что сможет заметно увеличить мощность источника в существующих условиях либо дать ему возможности, ранее недоступные. На этот счёт у меня было несколько мыслей, но большую часть из них при внимательном рассмотрении пришлось отбросить. Но вот одна заставила задуматься.
  
  Стихии. Они обладают большой силой. Но ни один из Источников, даже первый Источник Вечности, не обладал над ними прямой властью, только опосредованной, через магическую энергию. Здесь, в Азероте, каждая из стихий имела собственного хозяина — великого духа. Для Огня это был Рагнарос, для Воздуха — Аль'Акир Повелитель Ветра, для Земли — Теразана Мать Камня, а для Воды — Нептулон Ловец Приливов. Все они некогда служили Древним Богам, пока те не проиграли в войне с титанами. Конечно, думать о захвате абсолютной власти над одной из стихий нет никакого смысла, сейчас это совершенно нереально, да и за пределами Азерота почти ничего не даст. Но вот дать моему Источнику сродство с ними, так, чтобы он мог без всякой магии хоть в какой-то степени напрямую управлять окружающим миром, — это было бы очень заманчиво.
  
  Но осуществить подобное было непросто. Посидев несколько ночей в кабинете, я сумел создать примерную схему ритуала, позволяющего обеспечить такое сродство, по крайней мере для живого существа это бы точно действовало. Благо демонизация в Легионе была делом обыденным и давно отработанным, мне лишь требовалось подставить иные условия задачи, уже зная алгоритм решения. Однако в процессе стала очевидна проблема наличия хозяев стихий. Фактически, в очень грубом приближении, суть ритуала сводилась к тому, что брался элементаль определённой стихии и его сила переливалась в нужный объект, но так как все духи стихий Азерота имели непосредственное начальство в виде хозяев оных стихий и даже Древних Богов, то и объект, куда сила переливалась, тоже становился подконтролен тому же начальству. А это было совершенно неприемлемо.
  
  Я вполне трезво оценивал свои силы. Даже будучи натрезимом, мне было не тягаться с Древними Богами в ментальной магии, а тут же была не просто многовековая — пестуемая тысячелетиями глубинная связь между хозяевами и их слугами! Разорвать подобное и сотням натрезимов было бы не под силу.
  
  Однако всё гениальное просто. Если нельзя использовать духов стихий с Азерота, то нужно просто взять их из другого мира. И такой мир был у меня буквально под боком. Более того, я даже знаю, где именно в нём мне стоит искать подходящих доноров. Что ж, вот и возникла причина наведаться в Дренор, теперь главное — найти повод для этого визита... Повод, что удовлетворит Тикондруса с Архимондом.
  
  И повод я нашёл — всё это время он лежал на поверхности. А заодно позволял мне слегка расширить и разнообразить армию. Мне были нужны Адские Гончие. Осталось убедить в их необходимости «любимое» начальство, и разговор обещал быть нелёгким.
  
  К счастью, Тикондрус пребывал в хорошем настроении — Артас уже добыл две из трёх частей Ключа от Вторых Врат и уверенно уничтожал оборону последней крепости-хранилища, попутно продолжая гробить армию, буквально заваливая защитников трупами.
  
  – Мефисторот, – оскалил клыки натрезим, – как видишь, твои опасения были беспочвенны — молодой рыцарь прекрасно выполняет свою работу. А как продвигаются дела у тебя?
  
  – С этим я и пришёл, брат. Возникли проблемы.
  
  – У тебя постоянно возникают проблемы, порой я начинаю задумываться о том, правильно ли поступил, дав тебе армию, – голос демона сочился презрением, но заняться ему сейчас было особо нечем, а настроение было хорошим. – Что у тебя случилось на этот раз?
  
  – Местные дикари и остатки эльфов, – добавить в голос больше сдерживаемой ярости. – В лесах их практически невозможно поймать, даже твой Артас терял в их засадах войск больше, чем вся моя армия. Из нежити получаются плохие следопыты, даже Тени не помогают.
  
  – И ты пришёл ко мне поплакаться на тяжёлую жизнь?
  
  – Нет, у меня есть план. Эльфы тесно связаны с магией, они буквально пахнут ею… и есть те, кто может выследить их по этому запаху.
  
  – Ты просишь гончих? Нет. Даже призыв нескольких стай может быть замечен теми, с кем нам связываться пока рано. При всей эффективности Плети, она не выстоит против совместного удара драконьих стай, а именно это произойдёт, когда они поймут, кто стоит за Плетью на самом деле. До прихода в этот мир Лорда Архимонда открывать порталы нельзя.
  
  – Я не говорю о полноценном портале или призыве. Мне нужны несколько особей, вывести их потомство можно и в этом мире. Если потребуется, я готов лично отправиться за ними в Дренор и провести своим порталом — ты знаешь, наши переходы отследить почти невозможно.
  
  – Лично? – не на шутку удивился Тикондрус. – С чего бы это тебе, Мефисторот, заниматься работой обычного чернокнижника?
  
  – Кель'Талас… ты сам отдал его мне, и я не потерплю, чтобы на моей земле кто-то смел угрожать моим войскам или дышать без моего на то позволения, – последнюю фразу я закончил, подавляя рык. – Что же касается драконов… сейчас они разобщены и больше заняты друг другом, сомневаюсь, что они заметят что-либо, пока не станет слишком поздно.
  
  – Месть, – посмаковал слово Тикондрус. – Что ж, я закрою глаза на… твою небольшую отлучку… под твою ответственность, Мефисторот. Если что-то пойдёт не так, лучше тебе тогда будет умереть самому. Коли твой план увенчается успехом, свору гончих ты дашь мне, – я в очередной раз восхитился ходом мыслей демона — если затея провалится, то он вроде как и ни при чём, голову отрывать будут мне, но если всё получится, он свою выгоду не упустит, при этом не напрягаясь.
  
  Кивнув «дорогому брату», я уже привычным жестом разорвал пространство и перенёсся к себе — нужно было подготовиться к походу и запастись вместилищами для сущностей элементалей.
  
  
***
  
  Дренор... Сколько скрыто в этом слове для фанатов мира Варкрафт... и сколько отражается в душах для орков и людей Азерота. Мир, породивший Орду. Мир, едва не завоевавший Азерот. Мир, который был уничтожен. И мир, который до сих пор жив... Поразительно, но даже после своей гибели он сумел сохранить в себе жизнь.
  
  Сейчас всё, что осталось от Дренора — это огромный континент, вырванный с корнем из планеты и зависший в бесконечности междумирья. Континент, обдуваемый ветрами энергии Пустоты, силы, что породила демонов, но в то же время, в должной концентрации, опасной даже для сильнейших из нас. Для обычных смертных... как правило, хватает лёгкого дуновения, дабы гарантировать скорую и мучительную смерть. И тем удивительнее видеть, как в мире, лишившемся практически всей естественной защиты, продолжают жить его исконные обитатели...
  
  Приземлившись на выступ скалы, я наблюдал, как далеко внизу расстилаются пышущие жизнью зелёные равнины Награнда. Не знаю по какой причине, но Архимонду, видимо, было лень трогать этот уголок, иначе те полчища демонов, что сейчас скапливались на Полуострове Адского Пламени и в Долине Призрачной Луны, превратили бы эти цветущие луга в выжженную пустыню в течение суток. Хотя, подозреваю, тут дело в сложных взаимоотношениях братьев-эредаров. Дренор нашёл Кил'Джеден, и он же привёл его под власть Легиона, с присущей ему изящностью и руками местных обитателей, но тем не менее. Конечно, назвать Архимонда и Кил'Джедена любящими братьями весьма сложно, но друг друга они уважают и являются искренними партнёрами, что доказало исчезновение Саргараса, уж лучшего момента вцепиться друг другу в глотки не придумаешь, однако, как я помнил, даже намёков на соответствующие поползновения ни один из них не выказывал. Такую слаженность даже среди натрезимов нечасто встретишь, а нам как бы самой природой положено. Так что, полагаю, Архимонд считал невежливым что-то менять во владениях брата, а может, просто не воспринимал местное зверьё и горстку разумных достойными своего внимания. Впрочем, что недостойно Юпитера, вполне сгодится быку. И я бы нашёл куда пристроить местных огров и орков... если бы был свободен в действиях.
  
  Увы, времени было мало и на захват власти в племенах его не хватало категорически, не говоря уже о переселении тех в Азерот. К тому же мне ещё идти к войскам. В ставку Ахимонда, конечно, не сунешься — мало того, что это будет воспринято как слабость и попытка вернуться на тёплое место, вернее, прощупать под это почву, так ещё и крайне нежелательно для меня лично. Нечего лишний раз светиться перед «любимым» начальством. Но это не проблема, загляну в первый же пограничный лагерь, гончих сейчас в этом мире полно, десятком больше, десятком меньше, никто не заметит. Может даже ещё чего-нибудь полезного прихватить удастся...
  
  Мои губы слегка искривились при довольно фривольной мысли о парочке личных суккубочек. Разумеется, глупость, в отличие от гончих, они разумны и смогут донести... Но ведь пофантазировать можно?
  
  Проблема же заключалась в том, что забирать гончих я должен уже имея в кармане нужные для Источника ингредиенты и как можно быстрее. Пусть сразу меня не отследят, но если сейчас кто-то из верхушки Легиона просто заинтересуется, то время моего пребывания в Дреноре они вычислят элементарно. Конечно, порталы натрезимов практически невозможно отследить, но в том-то и дело, что «практически», уж свои-то справятся, особенно если будут знать от Тикондруса, когда примерно я должен был тут появиться. А прийти сюда во второй раз в ближайшее время мне никто не позволит.
  
  Глубоко вздохнув, я расправил крылья и с лёгким толчком оторвался от земли. Первым на очереди был так называемый «Трон Стихий» — священное место шаманов Дренора, расположенное где-то в северной оконечности этой местности. К сожалению, карта в когда-то пройденной игре и реальная территория отличались примерно так же, как рисунок старательного ребёнка и фотография, по которой он сделан — общие черты уловить можно, но доверять...
  
  Поиски заняли несколько часов, спасибо возможности летать, и вот я ступил на землю скрытой в горах маленькой долины, размером чуть больше центральной городской площади среднего городка людей Азерота. В центре зажатой между скалами площадки бил родник, образовавший маленькое озеро, ручеёк из которого спускался вниз по склону и вливался в воды рек Награнда. Также тут имелась некая постройка, отдалённо напоминающая британский Стоунхендж. И всё это буквально дышало грубой, первобытной и... чистой силой. Она была не похожа ни на классическую магию, ни на практики демонов, даже работа друидов, которую однажды пришлось наблюдать прежнему Мефистороту, от этого отличалась. Древняя, примитивная, но искренняя сила, именно такие эпитеты больше всего подходили к моим ощущениям. А ещё неотделимая от мира. Шаман просит или подчиняет, но закинь его туда, куда стихиям не будет ходу, и он никто. Заёмная сила, где ты лишь заказчик, но не творец. Не удивительно, что демоны никогда этим не интересовались... Как и то, что орки первой Орды так охотно пошли на обучение демоническому колдовству. Как бы они ни уважали первобытные силы мира, но кому будет приятно осознавать, что он всего лишь попрошайка, полностью зависимый от милости так называемых «партнёров»?
  
  Достав специально зачарованный фиал, я нагнулся к роднику и наполнил его до краёв. Основа есть, теперь остались только духи стихий...
  
  Поднимаюсь с колен и зажигаю в руке зелёное пламя скверны. Глубокий вдох. Выдох. Пора...
  
  Сгусток огня летит в центр озера. Взрыв, клубы пара и нарастающий со всех сторон рокот. Как я и думал, в таком месте просто не может не быть стражей, да и сами стихии не стерпят нападения. Первым появился элементаль воды, поднявшись из озера, его тело ещё не успело сформироваться, а следом уже поднимался его собрат. В следующий миг гудящие скалы начали трескаться, буквально выплёвывая куски камня на траву, где те тут же стали собираться в угрожающие массивные фигуры. Яростно завыл ветер, и за моей спиной, у входа в долину, начали формироваться несколько тел-смерчей — вместилищ для духов воздуха. И в завершение с чистого неба ударила молния, подпалив траву в десятке метров от меня, давая жизнь лепестку пламени, из которого тут же стал расти огненный элементаль.
  
  Всё произошло за какую-то секунду и, признаться, впечатляло. Желай я действительно осквернить Трон Стихий столь грубым образом, драка получилась бы знатная, и не факт, что один самоуверенный натрезим смог бы одержать в ней победу. Каждый из появившихся духов был мне на один удар, но их было много, особенно тех, кто ещё не получил «плоть», и я чувствовал, как против меня скапливаются всё большие и большие силы. А драться вечно не способен даже бог. Впрочем, ничего осквернять я и не собирался, а вот спровоцировать и захватить нескольких духов — очень даже. Провокация удалась, теперь остался захват, и лучше поспешить, пока на разборки не явился кто-то из старших или вообще древних духов Дренора. Боюсь, тягаться с ними в месте их силы будет в высшей степени глупо...
  
  
***
  
  Старый орк бежал со всех ног, дыхание сбивалось, горло сдавливали тиски спазма, грудь буквально выворачивалась наизнанку, ноги он уже вообще не чувствовал, но остановиться и, упав на землю, зайтись приступом безумного кашля, о чём так настойчиво молило старое, измученное напряжением тело, он не мог. Чувство долга и воля старого шамана этого не позволяли. Воля — то единственное, что заставляло его двигаться, несмотря на изменившее разуму дряхлое тело.
  
  Там, впереди, на Троне Стихий, что-то происходило. Кто-то вторгся в вотчину духов. Кто-то прямо сейчас убивал стражей, не просто изгонял или лишал физической формы, а уничтожал саму суть. Душа Унтрага чувствовала это, каждое исчезновение, каждую оборвавшуюся связь. Они просто исчезали, перед этим успевая издать неслышный никому, кроме сородичей и говорящих с духами, крик боли и отчаяния.
  
  Впереди показался последний поворот тропинки. Через вату гудящей в ушах крови в сознание шамана пробились доносящиеся из-за скал звуки боя — свирепое гудение ветра, раскаты грома, глухие удары камней, шипение и рёв пламени. Осталось всего несколько шагов...
  
  Буквально вывалившись из-за поворота, Унтраг вцепился негнущимися пальцами в каменную стену скалы, окинул помутневшим от усталости взглядом площадку, и... сердце старого орка пропустило удар. В центре плато, на выжженном и разрытом вплоть до скального основания круглом участке, стоял огромный демон, каких шаману ещё никогда не приходилось видеть. Он стоял спиной к Унтрагу, и орк мог видеть лишь широко распахнутые перепончатые крылья, что как щит прикрывали массивную фигуру со всех сторон, короткий хвост, слегка шевелящийся у земли, да мощные загнутые назад рога, поднимающиеся над головой. Но главным было не это, а десятки останков убитых элементалей, усеивающие всю зажатую между гор площадку.
  
  Шаман не успел осознать, что произошло, но в следующий миг его душу заполнила дикая, неудержимая ярость, которой тут же вторил рокот разделяющих её стихий. С обветренных и покрытых старческими морщинами рук сорвалась огромная ветвистая молния, устремившись к спине демона. В тот момент Унтраг не думал о честном поединке, ничто не шевельнулось в сердце в ответ на подлую атаку в спину, всё существо шамана поглотила одна-единственная мысль и страсть — УБИТЬ ОСКВЕРНИТЕЛЯ!
  
  Но... могучая молния, способная одним ударом прикончить не слишком старого грона или несколько обычных огров, бессильно скатилась по возникшему вокруг тела демона зеленоватому куполу.
  
  – Шаман? – глубокий голос перекрыл завывание ветра, в нём не слышалось ни раздражения, ни усталости — лишь лёгкое удивление.
  
  Фигура демона повернулась к орку, и тот наконец смог разглядеть своего противника. Демон был закован в отдающие тёмно-синим отливом латы просто великолепной работы. Его кожа была бледна, а глаза источали лёгкий «дымок» тьмы. Могучие, увитые мышцами руки заканчивались пятипалыми кистями, каждый палец на которых, в свою очередь, венчался мощным и явно острым когтем. В левой руке демон держал стеклянный сосуд, переливающийся радужным светом...
  
  Скопившиеся на другой стороне плато духи, видя, что противник отвлёкся, ринулись в атаку, но, не успев приблизиться для удара, были отброшены мощной волной разрушения, которую демон вызвал небрежным движение правой кисти. Многие, особенно из младших духов, не выдержали соприкосновения с волной и начали рассыпаться, теряя стабильность материальной оболочки.
  
  «Вот откуда эта проплешина в земле... – мысль орка сбилась. – Что?!»
  
  Под изумлённым взором шамана из останков элементалей начали подниматься струйки энергии, и они не рассеивались, а летели к демону. Нет... К фиалу, что он держал в руке! Унтраг с ужасом наблюдал, как сущность элементалей касается стекла и впитывается внутрь. И именно в этот момент духи издавали тот душераздирающий крик, что заставил старого шамана мчаться сюда не разбирая дороги. Спина орка покрылась липким потом, а тело начала бить дрожь.
  
  «Он их поглощает? Сколько же он их уже собрал? Я же бежал почти... а он всё это время... О Великие Духи!»
  
  – Вижу, ты уже понял, что я делаю, – пробился в сознание Унтрага голос демона. – Уверен, для тебя это просто чудовищное святотатство. Но посмотри на эту ситуацию с другой стороны, ведь было бы намного хуже, оскверни я Трон Стихий.
  
  – Ты... – горло сдавило. – Вы, демоны, уже осквернили мой народ... уничтожили мой мир...
  
  – Расслабься, старик. Я уже почти закончил, – ещё одна волна разрушения — и десяток уничтоженных духов. Кулаки орка сжались. – И не надо экспрессии, не заставляй меня лишать твой народ в этих землях одного из последних шаманов, – демон смерил взглядом стеклянный сосуд в руке. – Тем более кто-то должен будет их успокоить, когда я уйду, – кивок в сторону всё прибывающих стражей, среди которых уже появились старшие духи.
  
  Унтраг в бессильной злобе заскрипел зубами. Этот проклятый демон был прав, если не успокоить взбешённых стражей, то под удар могут попасть жители Гарадара, а его молодые ученики не справятся с яростью стихий. Хуже того — все те годы, что он вымаливал прощение, окажутся напрасны.
  
  «Проклятый демон!»
  
  – Ну вот и всё, – последняя струйка сущности впиталась в фиал, а крик духа отдался острой болью в душе шамана. Вокруг демона поднялся огромный светло-фиолетовый купол, о который в бессилии стали биться стражи, но, к счастью, уже не умирая в попытках атаковать. – В качестве жеста доброй воли открою маленький секрет. Ваши сородичи в Азероте также вернулись к древним традициям шаманизма и отреклись от служения нам. Что особенно символично, среди лидеров новой Орды вторым стоит Громаш Адский Крик. Думаю, это известие должно слегка поднять настроение вашему народу.
  
  – Почему... я должен тебе верить?
  
  – Можешь не верить, – равнодушно пожал плечами демон, окутываясь зеленоватым сиянием. – Прощай, старик, – фиолетовая сфера лопнула, но демона внутри уже не было...
  
  
***
  
  – Чем могу служить, о великий? – страж скверны склонился в низком поклоне, похоже, именно он был главным на этой заставе.
  
  – Подготовь мне стаю адских гончих. И ещё, у тебя есть в наличии рабы? – не особо важно, но вдруг какому-нибудь патрулю повезло словить нечто интересное, дренея, например...
  
  – Простите, повелитель, – демон склонился ещё ниже, – ещё вчера было трое местных пернатых дикарей, но их уже скормили гончим. Если бы я знал, что...
  
  – Не важно, – небрежно взмахиваю рукой, – приведи гончих, и поскорее, не заставляй меня ждать.
  
  – Слушаюсь, повелитель.
  
  Наполовину закованный в глухие латы демон поспешно встал и, не поднимая головы, поспешил выполнить поручение. Хорошо быть одним из повелителей Пылающего Легиона, начальство можно пересчитать по пальцам одной руки (что бы там ни говорил Тикондрус, а все эти «стоящие выше» «из молодых» мне приказывать ещё лет пятьсот не смогут), равные все заняты и не мешаются, а остальные беспрекословно подчинятся любым приказам. Ещё бы можно было им доверять, но не стоит требовать от жизни слишком многого.
  
  Застава была небольшой, специально выбрал на окраине. Тут размещались войска второй, а то и третьей волны вторжения, далеко не элитные части, по сути — мусорщики, которым останется только прибраться на уже занятой земле. Оттого и командиром тут всего лишь страж скверны, да и кроме его собратьев и нескольких десятков гончих других демонов почти не наблюдается. Даже суккуб нет, уж молчу про эредарок. А жаль... Не то чтобы тело демона так уж нуждалось в удовлетворении плотских потребностей. Откровенно говоря, прежний Мефисторот оными потребностями вообще не особо страдал, как и большинство натрезимов. Не отказывал себе в наслаждении самим процессом, время от времени, но именно физической потребности в нём не испытывал. Не удивительно, в общем-то, учитывая, что мы можем перестраивать тело почти любым образом и избавляться от материального вида. Имея такие возможности, было бы сложно не уметь избавляться от слабостей плоти. Да и специфика работы шпионов и агентов влияния обязывает себя контролировать. Интриги, опять же... Не все готовы рисковать наличием слабости, даже если она и приносит удовольствие. Но вот часть моей личности, приобретённая от человека, испытывала немалый интерес к, скажем так, девушкам экзотичного происхождения, видимо, следствие бедности Земли на другие виды. В этом определённо есть что-то ироничное — демон хранит целибат, зато человек тянет его к разврату. Хм-м... где бы найти похотливого ангела для полного комплекта?
  
  Мои размышления прервал вернувшийся страж скверны, за ним семенила дюжина молодых гончих. Как я уже сказал — лагерь был из третьесортных, ожидать тут наличия старых и матёрых особей было бы наивно.
  
  – Повелитель, это лучшая стая, что у меня есть.
  
  – Хорошо, – я окинул взглядом притихших животных, заодно проникая в их не слишком развитые мозги и давая понять, что теперь я их хозяин. – Я доволен, можешь возвращаться к работе.
  
  Перестав обращать внимание на склонившегося в глубоком поклоне демона, открываю портал.
  
  Очень жаль, что я не могу себе позволить взять больше, даже местные второсортные стражи скверны сильнее большинства огров, а стоит вспомнить все те тысячи, ожидающие открытия врат... Мою демоническую сущность просто выворачивает от ярости, вызванной осознанием того, какую цену должен заплатить Легион за самоуверенность нескольких своих лидеров! А ведь с Азеротом это уже будет второй раз. Саргарас тоже погорел на самоуверенности, и это если ещё забыть историю с матерью Медива... Но никто не хочет учиться на чужих ошибках!
  
  Дав ментального пинка жалобно заскулившим гончим, я загнал их в портал и, не удержавшись, обернулся. Всё пространство полуострова, вплоть до построенной ещё орками Цитадели Адского Пламени, занимали войска. Десятки, сотни маленьких и больших лагерей, рунические круги, обелиски, стационарные порталы призыва... Тысячи элитных бойцов Пылающего Легиона. Гвардия Архимонда... Все они уже были обречены.
  
  Жаль. Искренне жаль. Хм... похоже, даже демоны не чужды ностальгии. Но... в их гибели заключён мой путь к возвышению. Предатель... Да. Определённо, я заслуживаю этот титул больше, чем Иллидан.
  
  Оторвав взгляд от красной, уходящей за горизонт равнины, крылатая фигура одного из повелителей Легиона шагнула в портал. Через минуту в месте, где он стоял, не осталось ничего напоминающего о визитёре, даже следы от копыт не отпечатались на запёкшейся земле...
  
  
Глава 8
  
  Вернувшись в Азерот, я передал гончих командиру южной группировки моих войск. Гал'Джин успел хорошо поработать, и первая из запланированных трёх крепостей уже стала приобретать достойные серьёзного фортификационного сооружения формы. То, что адские гончие были совершенно не к месту в полном эльфов Зул'Амане, не значило, что они мне не нужны. В конце концов, Тикондрусу я не врал... почти. Подумаешь, ошибся с парой слов, с кем не бывает? Но если не надо ловить фонящих магией эльфов, то почему бы не поохотиться на не менее фонящих магией живых мертвецов Плети, случайно или не очень забредших на мою территорию? Вот-вот. И Гал'Джин с этим прекрасно справится, ну или кто-то из его заместителей.
  
  После созерцания гвардии Легиона кучка скелетов, вурдалаков и троллиных мумий, копошащихся на стройке, выглядела откровенно жалко. Единственным предметом в пейзаже, заставляющим хоть как-то шевелиться чувство гордости, были мои самопальные «рыцари смерти» — тролли, поднятые в качестве высшей нежити, такой же, какой уже совсем скоро должна стать Сильвана...
  
  Сейчас именно они составляли главную силу моих войск, но, к сожалению, тоже весьма немногочисленную. Каждый из них по боевым характеристикам мало уступал поганищу, а в некоторых случаях был в разы лучше. Ум, ловкость, навыки из прошлой жизни, возможность использовать броню и оружие, а в некоторых случаях даже магию, всё это делало бывших троллей Амани весьма грозной силой. Особенно в лесу. Но численность... После полного покорения лесов вокруг Зул'Амана, с вырезанием практически всей боеспособной части населения живущих там троллей, удалось наскрести материала всего на пять с небольшим сотен таких бойцов. Очень много, учитывая общую численность дикарских племён, живущих собирательством и охотой, а также весьма скромные способности обычной нежити в плане сохранения товарного вида убиваемых. И ничтожно мало в сравнении с ордами Плети. Да что Плеть, даже эльфов у меня сейчас было около семи тысяч.
  
  Пять сотен на семь тысяч!
  
  Пусть эти недорыцари смерти — не вся моя армия, а где-то лишь седьмая часть, но остальное годится только вот на такие строительные работы, потому что в бою они просто мясо, пусть и заставляющее тупиться мечи. Вздумай эльфы взбунтоваться, и мои войска просто сомнут. И не поможет даже неполная сотня личей, также с огромным трудом собранная из убитых знахарей, шаманов и колдунов племени Амани, вместе с недавно приобретёнными ледяными змеями, их просто задавят объединённой магической мощью. К счастью, воинов среди моих эльфов тоже немного, а основная часть у них — это женщины и дети, ради спасения которых те и пошли ко мне, так что бунт мне пока не грозит.
  
  Но всё равно необходимость в срочном порядке нарастить верную мне армию была очевидна. И даже не из-за — будем откровенны — сомнительной угрозы бунта эльфов, а просто в силу необходимости занять весь Кель'Талас после ухода из него Артаса. Да и удержать его после гибели Архимонда тоже та ещё задачка. Однако вариантов её быстрого решения я пока не видел — ничейных погостов на многие сотни километров в любую сторону уже давно не осталось, а ударные корпуса Легиона мне никто не даст, разве что после разгрома удастся собрать осколки...
  
  
***
  
  – Какие новости? – без предисловий начал я, едва переместившись в Зул'Аман, вернее, в малый зал совета, он же штабное помещение внутри некрополиса. Джинкрасс как обычно был тут в компании нескольких теней.
  
  – Первые группы поселенцев отправились на выбранные места, – совершенно спокойно начал отвечать архилич, жестом приказав теням выметаться. – Также из города вышли все эльфы, владеющие хотя бы азами природной магии, и те, что хорошо умеют работать с землёй и водой, эта группа уже успела поднять часть территории северных болот, сделав её пригодной к пашне, – лич на несколько секунд замолчал. – Не думаю, что они успеют обработать сколько-нибудь значительную территорию, но дня три у них ещё есть.
  
  – Насколько всё плохо? – я сел на стул и вперил взгляд в призрачную фигуру.
  
  – В местных болотах разве что мурлоки себя хорошо чувствуют, – в голосе Джинкрасса промелькнул намёк на усталость... застарелую. – Очень большое количество воды, поверхность почти вся покрыта толстым слоем мха и травы, кое-где настолько толстым, что начинают расти деревья, но чуть копнёшь — и под тобой вода, иной раз до десятка метров глубиной. Берега плотно покрыты джунглями, и даже там нет гарантии, что ты не на разросшемся островке мха. Если бы не это, то северные джунгли давно бы заполнили тролли Амани, но строить поселения там почти негде и тяжело выжить. Один охотник себя прокормит, но длительное время кормить даже самую маленькую семью там не получится, поэтому-то большая часть сёл находится в предгорьях и на границе с эльфами. Вернее, находились.
  
  Я кивнул. Территории троллей действительно были своеобразны. Сам Зул'Аман находился в каменном мешке, построенный в широком горном плато, окружённом скалами и лишь с одним узким выходом, легко перекрывающимся барбаканом. На запад от него простиралась небольшая территория обычного леса, с одной стороны отрезанная широкой рекой, являющейся по совместительству границей с эльфийским королевством, а с другой выходящая в земли Лордерона. На этой территории проживала основная часть троллей, исключая, разумеется, жителей самого Зул'Амана. А к северу от города, за изгибающимся горным хребтом, располагались те самые северные болота и джунгли. Горный хребет отрезал их как от Зул'Амана, так и от Кель'Таласа, со стороны Кель'Таласа также протекала та самая широкая река, отсекающая западный лес. Всё бы хорошо, так как горы для троллей не проблема (пусть они и называются лесными, но с лёгкостью дадут фору любому профессиональному скалолазу с Земли, даже если у него будет всё нужное оборудование, а у самих троллей — одна набедренная повязка), но! То самое пресловутое «но» — джунгли были практически непригодны для жизни, что только что и подтвердил Джинкрасс. Будь у троллей больше магов, времени, а главное — желания, они бы наверняка справились, да хоть вручную устраивая обвалы и расширяя пригодную для жизни территорию. Но ничего из этого у них не было, а вожди все прошлые века больше думали о мести эльфам, чем о возможности мирной жизни.
  
  Хотя, признаться, я полагал проблему не столь серьёзной, как описал Джинкрасс. Словно прочитав мои мысли, он продолжил:
  
  – Маги идут хорошими темпами, уже есть несколько гектаров чистой земли, а за три дня их станет ещё больше, но основную часть работы придётся доделывать уже после уничтожения Солнечного Колодца, а как там пойдут дела, я не знаю, – не понять намёк было сложно...
  
  – Я сделал, что хотел, теперь осталось лишь завершить последние приготовления — и можно заняться созданием собственного Источника.
  
  – Будешь делать это в момент гибели прежнего?
  
  Хороший вопрос. Сам думал об этом. В теории, я тогда смогу притянуть часть высвободившейся во время взрыва Солнечного Колодца энергии, или даже вообще всю, и влить её в собственный Источник. Но это в теории, как она пойдёт на практике — неизвестно, причём шанс того, что мой некрополис просто разорвёт хлынувшей силой, был куда реальней. Наконец, даже если у меня получится, это автоматически поставит крест на возникновении Анвины, а на это я не готов пойти. Пусть это не по-демонически, но в какой-то степени я обязан Солнечному Колодцу, он сам отдал мне свою воду и силу, чтобы я смог создать свой Источник, и лишать его за это возможности осознать себя, стать полноценной личностью... это было бы слишком подло. Достойно какой-нибудь ограниченной мрази, ничтожества с куцым мозгом и гнилой до основания душонкой, но никак не уважающего себя высшего демона. Пусть не воспетое бардами благородство, но гордость у нас присутствует, как и чувство собственного достоинства, не позволяющее опускаться до уровня всяких ничтожеств.
  
  Плюс нельзя забывать об одном подозрительно удачливом красном драконе, по совместительству — консорте Алекстразы, что согласно канонной истории должен будет ошиваться где-то рядом во время гибели Солнечного Колодца. А также сыграть не последнюю роль в его становлении как личности. Такой игрок, а Кориалстраз тянет именно на Игрока с большой буквы, может здорово испортить жизнь...
  
  – Нет, – ответил я, вынырнув из своих мыслей, впрочем, заняли они от силы пару секунд. – На это есть несколько причин, одна из которых — эльфы должны прочувствовать, что такое Жажда магии. Иначе нам ещё долго не удастся избавиться от недовольства и роптания в их среде, а так одна-две недели — для них не фатально, но мировоззрение в нужную сторону сдвинется.
  
  По помещению разнёсся весёлый, с оттенком лёгкой иронии, металлический смех.
  
  – Да, решение гениальное в своей простоте. Как раз в духе демонов.
  
  – Ты преувеличиваешь, – повожу плечом, впрочем, не сдержав улыбки. – Это лишь одна из причин, вторая — я просто могу не успеть подготовиться за оставшиеся три дня, или сколько там осталось Артасу биться о магическую защиту Сильвергарда? Хотя, откровенно говоря, я не уверен, что успею и за неделю.
  
  – Артас может биться и дольше, – архилич вновь стал предельно собран. – Над городом подняли защитный купол, который питается напрямую от Солнечного Колодца, его в прошлый раз даже пламя красных драконов взять не смогло, но Артас и не пытается атаковать. Наоборот, он чего-то выжидает, готовя ударный кулак и отвлекая защитников мелкими нападками самой бесполезной нежити. Как удалось узнать нашим разведчикам, следящим за некромантами Плети, наступление назначено на полночь, через трое суток. Не думаю, что Рыцарь Смерти хочет сжечь все войска в защитных чарах, а значит, у него есть план или он что-то знает о слабых местах обороны города, чего не знаем мы.
  
  – Дар'Кхан Дратир, – медленно произнёс я. – Он ударит в спину магистрам, контролирующим чары щита, и разрушит оборону города. Этот эльф уже давно переметнулся на службу к Нер'зулу.
  
  – Дратир... – словно покатав на языке имя, протянул Джинкрасс, нимало не смущаясь отсутствием языка как такового. – Я слышал о нём что-то... кажется, во время прошлого штурма Зул'Амана, который предпринимали эльфы вместе с людьми, но не уверен.
  
  – Не важно, – дёргаю щекой, – главное, Сильвергард падёт, если не через три дня, то чуть позже, зависит от того, когда это ничтожество сможет подобраться к магистрам. Как обстоят дела по формированию из эльфов боевых частей, и насколько они лояльны?
  
  – Лояльными можно назвать сотни три, из тех, что устраивали спектакль на старой базе и выходили с тобой из западного Кель'Таласа, но мало-мальски серьёзно преданностью там и не пахнет. Скорее ими руководит чувство долга и осознание, что без тебя они были бы мертвы, но предложи им перейти в Штормвинд или хотя бы в земли дворфов — и большинство уйдёт. С остальными ещё хуже, их удерживает лишь невозможность такого перехода и безвыходность положения.
  
  – А боевые части?
  
  – Те самые три сотни. Помогают поддерживать порядок в городе, зачищают северные джунгли от агрессивной живности, многие начали изучать некромантию, но до гарнизонной службы я их пока не допускаю.
  
  – Хорошо... – я задумчиво побарабанил когтями по столешнице. – Теперь важный вопрос... – Джинкрасс мысленно хмыкнул, эмоциональная составляющая хмыка ассоциировалась с вопросительным поднятием брови, мол, «а прошлые вопросы были не важны?»
  
  – Не придирайся к словам, уж у себя дома я имею право позволить себе не следить за речью, как на приёме у Кил'Джедена, – раздражённо дёргаю крылом. – Вопрос звучит так: что ты думаешь о троллях?
  
  – Вообще? – в металлическом голосе духа прорезалось удивление.
  
  – Нет, конкретно о наших, всё ещё живых троллях, их потенциале и перспективах, а главное — сложившейся сейчас ситуации в их среде.
  
  – Обычная ситуация, они побеждены и покорены. Пока ты силён, они будут служить верно, ненависть к эльфам со временем выдохнется, в будущем из них может выйти хорошая тяжёлая пехота, уступающая ограм старой Орды по части грубой силы, но вот орков уже превосходящая. Добавить дисциплины людских латников, и она вполне сможет претендовать на звание сильнейшей в Азероте.
  
  Я кивнул. Пехота из двухметровых, увитых буграми мышц троллей Амани действительно обещала стать знатной. И давно бы стала, если бы не их фанатичная упёртость в свои традиции, деревянные, мало что реально защищающие доспехи и тактику боя на средней дистанции, когда пять из шести троллей всё время тренировок тратят на умение метать дротики и топоры, а понятие строя видят только у противника. Но, к сожалению, Джинкрасс так и не озвучил волнующую меня проблему...
  
  – Всё так, но ты упустил один момент — воспроизводство. Сколько у нас сейчас дееспособных троллей-мужчин?
  
  Архилич выдержал паузу.
  
  – Я понял, о чём ты, – проскрежетал его голос спустя минуту. – Моя ошибка. Три с лишним десятка, тридцать семь, если быть точным.
  
  – А женщин?
  
  – Около двух сотен, ещё примерно сотня детей, из них большая часть девочки — мальчишки пытались сражаться до конца наравне со взрослыми, – видя, что я молчу, Джинкрасс счёл нужным пояснить: – В Зул'Амане Зул'Джин с племенем серьёзно обосновались только после союза с Ордой, до этого эльфы практически выдавили... нас, – слово далось личу с некоторым трудом, – из этих лесов. В тот поход Амани шли практически от самой Тернистой долины, через весь материк. В отряд брали в первую очередь воинов, да и до этого племя много кочевало вслед за Зул'Джином, что старался объединить всех троллей на материке. За послевоенные годы остальная часть племени, с женщинами и детьми, подтянулась, но перекос в сторону мужского населения у Амани сохранился, по сути, за последние годы он лишь слегка выправился, десять лет назад с женщинами было совсем плохо.
  
  – А теперь мы вырезали практически всех мужчин, стремясь быстрее пополнить армию, и диаметрально повернули ситуацию... – с иронией произнёс я. – Есть толпа женщин, но нет тех, кто мог бы заделать им детей. На эльфов даже смотреть нечего, дай-то Тьма, чтобы их на своих дам хватило, да и за такое предложение, кхм... в общем, меня не поймут.
  
  – Во Внутренних Землях, на юге, живёт несколько племён, – выдал предложение архилич. – Сломанный Клык, Сухокожие, Порочная Ветвь, каждое из них не так многочисленно, как Амани, но их три. Конечно, придётся пересечь земли Лордерона, но добраться до них можно.
  
  – И что мне это даст? Ещё одну кучку девчонок с едва наметившейся грудью и толпы карапузов? Никого больше-то не будет, так как все остальные умрут, не сдаваясь. Там ведь нет такого центра общества, как Зул'Аман, и нет такого легендарного вождя, как Зул'Джин, чьё падение и чья смерть может деморализовать племена. А даже если бы был, много ли от той деморализации пользы? Сам ведь назвал число мужчин, которые пошли ко мне на службу.
  
  – Центр есть, – задумчиво возразил лич, хотя его голос опять принял тот самый оттенок, появляющийся, когда он что-то усиленно обдумывает, но, по всей видимости, возразить он должен был для порядка. – У Порочной Ветви во Внутренних Землях есть свой город — Джинта'Алор, не такой большой, как Зул'Аман, но всё же город. И от деморализации есть польза, просто ты сам велел раненых не лечить, а превращать в нежить, желая как избавиться от потенциальных смутьянов, так и быстрее пополнить армию, вот и осталось всего тридцать семь дееспособных мужчин...
  
  Н-да... Что тут скажешь? Макнул меня Джинкрасс сильно и основательно. Возразить нечего.
  
  – Но ты прав, если мы будем действовать силой, проблема не решится. Но стоит ли её вообще решать? – неожиданно спросил лич.
  
  – Поясни.
  
  – По моим подсчётам, во Внутренних Землях живёт около двух-двух с половиной тысяч троллей. Ещё какая-то часть племени Сухокожих обосновалась южнее, в землях Нагорья Арати, это ещё сотни три-четыре. Итого около трёх тысяч троллей, по меньшей мере треть из которых можно будет пустить на высокоуровневую нежить. Добавить сюда старые захоронения и свежие могилы — и вполне реально наскрести ещё тысяч пять-шесть обычных мертвяков разной степени эффективности. Это разом увеличит армию втрое против нынешнего числа и без ущерба общему качеству. Эльфы, конечно, хороши, но они в первую очередь хороши как войска поддержки, лучники и маги, но в предстоящей войне с Плетью нам понадобятся мощные ударные части, способные как остановить лобовой удар нежити по фронту, так и сами прорвать оборону не ведающих страха и усталости мертвецов, а для этого эльфы никак не подходят. В то же время пользы от решения проблемы троллей не будет видно ещё лет десять, и по сути не важно, решим мы её или нет. Нынешних воинов уже не переучить, да и ненадёжны они, значит, весь расчёт всё равно будет на новое поколение, которое сейчас является детьми и которое мы как раз можем прибрать к рукам силовыми методами и воспитать уже как нам надо, – Джинкрасс на пару мгновений замолчал. – Это без учёта того, что проблемы как таковой нет, вот если бы у нас вообще не осталось мужчин и детей мужского пола, это была бы проблема, но тридцать семь самцов вполне справятся с задачей зачать двум сотням женщин по ребёнку. Тролли — не люди и не эльфы, несколько жён на одного мужчину в их обществе норма... Просто этим повезёт сильнее обычного.
  
  – Да уж... – со смешком протянул я, – везение, воистину достойное зависти.
  
  – Согласен, – серьёзно кивнул дух в доспехах. – Практически во всех племенах право на несколько жён надо заслужить, а такого большого числа за раз даже Зул'Джин не имел.
  
  – Я несколько про другое... Но не важно. Значит, ты считаешь, что геноцид троллей во Внутренних Землях нам будет выгоднее, чем попытка с кем-то из них договориться?
  
  – Да. Хотя шанс договориться всё-таки есть, но он мал и не принесёт такой пользы, как разорение края.
  
  – А в длительной перспективе? – я уже сам понял правоту Джинкрасса и эту перспективу видел, но всё же хотел услышать ответ от генерала. – Плеть тоже разоряет все земли, куда дотягивается, вот только ничем хорошим это для неё не кончится.
  
  – В длительной перспективнее тоже выгоднее ликвидировать племена. Ошибка Плети в уничтожении всех, мы же сохраним женщин и детей, а через десять лет получим уже не разные племена со своим укладом каждое, а единый народ, верный непосредственно тебе.
  
  – Хорошо, – я заглянул в себя в поисках протеста, но в душе ничего не шевельнулось, ни человеческая, ни тем более демоническая часть не выказывали никакого противодействия тому, что я собирался сейчас сделать. Да и остались ли во мне до сих пор эти самые раздельные части? – Разработай план операции, возглавишь её ты, на время... где-то через два-три месяца. Думаю, за этот срок Артас уже возьмёт Даларан, призовёт Архимонда, и ударные части Легиона, слегка повеселившись в Лордероне, начнут переправку в Калимдор. В этом бардаке всем будет не до нас, и операцию должно получиться провести незаметно.
  
  – Как пожелаешь, – склонил голову генерал.
  
  
***
  
  – Лорд Мефисторот, вы хотели меня видеть? – Дайлиан появился в дверях на другом конце зала в сопровождении одной из штабных теней.
  
  – Да, проходи, – бросил я, не отрываясь от работы.
  
  Я сидел на коленях возле крупной, пяти метров шириной, чаши, отлитой магией из чистого адамантина. Впрочем, «чаша» — не совсем верный термин, скорее это был бассейн, причём вмурованный в пол, точнее, отлитый прямо в нём – в заранее подготовленной полости. Сам зал располагался на третьем этаже некрополиса и имел только один вход – через мои покои. И дверки, кстати, тоже были из адамантина, да ещё специально зачарованные, так что и тараном не возьмёшь, ни обычным, ни магическим. Про стены и говорить нечего — несколько метров магически спаянного базальта на металлической конструкции, и всё это под маковку заполнено магией, удерживающей эту махину в воздухе, тут не то что таран, тут артобстрел будет бесполезен. Так что уже сейчас это помещение было самым защищённым во всём моём, хе, государстве. А уж когда я запущу Источник...
  
  Пока Дайлиан приближался, коготь моего указательного пальца вывел на широкой кромке чаши очередную руну. Хоть адамантин и является одним из прочнейших металлов в мире, но, во-первых, отливал бассейн я сам, собственной магией и без всяких помощников, а во-вторых, мои когти тоже не деревянная зубочистка, не просто же так большая часть натрезимов не использует оружия.
  
  – Мне нужно, чтобы ты подобрал мне несколько талантливых в магии детей, желательно сирот, ещё лучше — если они будут девочками, – без предисловия сообщил я, не отрываясь от работы и не поворачиваясь к эльфу. – Предупреждая твой вопрос — нет, они нужны мне не для жертвоприношения.
  
  – А для чего? – хрипло спросил бывший староста, похоже, я сбил уже готовую сорваться с его губ гневную тираду.
  
  – Для насыщения воды магией, – ещё одна руна была аккуратно выведена на металле. – Мне нужна максимально мягкая, податливая и позитивная магическая энергия. И крайне важно, чтобы она не несла в себе подсознательных желаний и тревог взрослого разума. Сам понимаешь, любовью у твоих сородичей ко мне даже не пахнет, а я совсем не хочу во время создания Источника получить магический взрыв из-за того, что кто-то из помогавших чародеев во время слива маны вдруг вспомнит, как он не любит проклятых демонов, и в особенности того, кому сейчас вынужден служить.
  
  – А-а... это возможно?
  
  – Более чем, это же не очищающие чары на сапоги набросить. Создание источника — работа даже не ювелирная, это игра души, чувств и эмоций, и если хоть в малости настрой будет неверным, то ничего не получится. В лучшем случае, – огранённый рубин лёг в проделанную мной выемку в середине рунной цепочки. Небольшое усилие — и металл обхватывает грани камня, фактически вплавляя его в свою структуру, только вот сам металл при этом оставался холодным. – А то, думаешь, почему за всю историю Азерота только два эльфа сумели достигнуть успеха? Неужто за десятки тысяч лет никому не приходило в голову обзавестись карманным источником и черпнуть воды из существующего?
  
  – Я... – эльф растерянно посмотрел в глубину пока ещё пустой чаши. – Признаться, я об этом не думал. Для нас Солнечный Колодец священен, но, полагаю, такие находились.
  
  – Вот-вот... – цепочка наконец была закончена, и я, поднявшись с пола, слегка потянулся. – Потому мне и нужны те, кто точно ничего не напортачит.
  
  – А почему именно девочки? – Дайлиан уже отошёл и теперь источал одно только любопытство.
  
  – Да потому что мужчины даже в этом возрасте много хотят, – несильно хлопаю эльфа по спине, действительно несильно, он даже не покачнулся. – Смирись, Дайлиан, мы с тобой — самовлюблённые эгоисты, которые даже в полной заднице будут стремиться стать главным самцом в стае. Против природы не попрёшь, о себе любимом наш брат никогда не забудет. Женщины — они другие.
  
  – Так уж и другие? – криво усмехнулся эльф, однако, по-видимому, не считая нужным комментировать мою фамильярность, тем более я уже отошёл.
  
  – Они могут быть в разы опасней, коварней, беспринципней, рваться к власти как одержимые, наслаждаться ей до безумного экстаза, но в основе у них лежат другие... хм, мотивы, – склонившись над стоящим чуть в стороне сундуком, я начал перебирать камни, выискивая подходящий для следующего элемента рисунка. – Это сложная тема, да и не место для неё, одно могу сказать точно — девочки будут надёжней.
  
  – Хорошо, я подберу... думаю, проблем не возникнет. А сколько нужно?
  
  – Пять-семь, не больше десяти. В идеале вообще одна, но найти ребёнка с таким объёмом энергии нереально, так что оптимально будет пять. И смотри на характер, нужны, как бы банально это ни звучало, добрые дети. У тебя самого они есть?
  
  – Да, – в голосе эльфа скользнула тень растерянности, – дочь, но она уже выросла, и у неё самой уже...
  
  – Дедушка, значит, – хмыкаю, растягивая губы в улыбке. – Хорошо, тогда ты должен знать, какие у детей бывают проблемы среди сверстников. В общем, ты должен найти тех, кто не доставляет другим проблем, неизбалованных, не обозлённых, жизнерадостных или просто тихих, спокойных и добрых. Справишься как-нибудь.
  
  – К какому сроку это надо сделать?
  
  – К неделю тому назад, – встаю, держа в руке подходящий рубин. – Серьёзно, Дайлиан, уже чудо, если ты найдёшь первую в течение суток-двух, что остались до падения Сильвергарда, а так — дней десять-пятнадцать, ждать дольше я просто не смогу, буря, вызванная гибелью Солнечного Колодца, утихнет, игроки очухаются, и возникновение нового Источника уже не сможет пройти незамеченным.
  
  – А это обязательно? Я имею в виду, всё это время мы будем чувствовать Жажду, но если ты можешь создать Источник и сам...
  
  – Без меня вы были бы вынуждены чувствовать Жажду намного дольше, вплоть до естественной кончины, – резко ответил я, зыркнув на эльфа, и вновь сосредоточился на создаваемой рунической вязи. – А создать Источник я, конечно, могу и так, но вот ты готов пойти на демонизацию собственной расы? Мгновенную, заметь, демонизацию. Рожки и крылышки эльфийкам, конечно, очень пойдут, но вот, боюсь, столь резкий поворот без эксцессов не обойдётся, и в первую очередь, имей в виду, пострадают дети, так как их тела просто не выдержат. Ты этого хочешь?
  
  – Н-нет... – на лицо лидера эльфийской общины Зул'Амана было жалко смотреть: смертельная бледность, капельки пота на лбу, сузившийся зрачок... Видать, в красках представил описанный мной вариант.
  
  – Тогда действуй. И вообще, распорядись переправить всех детей сюда, в некрополис, займёте пару залов на втором уровне. Удар по вам от гибели Солнечного Колодца будет очень болезненным, а тут всё-таки магический фон куда выше, чем в любом другом месте Зул'Амана, и перетерпеть первые последствия будет проще. Заодно и облегчишь себе поиски.
  
  – Да, я немедленно займусь, – эльф повернулся к выходу и замер. – Спасибо вам, Лорд, – я лишь махнул рукой, заодно давая понять, чтоб выметался побыстрее. Озабоченный проблемами эльф ещё не успел покинуть зал, а я уже вновь полностью погрузился в работу. Времени и впрямь оставалось мало...
  
  
***
  
  Дайлиан развил бурную деятельность, к моменту, как я вышел из зала Источника, в некрополисе разместилось сотен пять эльфов, разумеется, не только дети, но и женский коллектив, за ними приглядывающий. Целительницы, няньки, просто матери... К счастью, бывшему старосте хватило ума не пускать сюда папаш, старших братьев и прочих мутных личностей, способных на глупые поступки. Ну или ему мягко намекнул Джинкрасс, получивший все нужные инструкции ещё до моего разговора с эльфом. Конечно, кто-то обязательно воспримет это как взятие заложников, и не могу сказать, что это будет совсем уж не верно, но главная причина всё же была та, которую я и назвал Дайлиану, да и уже через пару дней все недовольные волей-неволей осознают, что так детям действительно будет лучше. На собственной шкуре осознают.
  
  Вторым достижением эльфа было таки сотворённое им в течение суток чудо. Чудо звали Саландрия — совершенно милая светловолосая девочка лет восьми на вид, хотя я сужу по людским меркам, эльфы всё-таки растут медленнее. У девочки был неплохой потенциал, ничего особенно выдающегося, но при должном старании лет через 50 она могла стать весьма сильной магессой. Если же учить как у людей, то есть в сугубо узкой области практика-боевика, то срок сократится лет до десяти-пятнадцати. Предстал я перед ней в своём облике Ждущего, немного другой наклон ушей, чуть иные пропорции тела, более высокий рост и тёмный оттенок кожи пугают не так сильно, как фигура огромного демона. А страх девочки мне был нужен в последнюю очередь.
  
  Уже через минуту разговора я убедился, что Дайлиан оказался полностью прав с выбором. Круглая сирота, лишившаяся всех родственников меньше полугода назад, тем не менее не замкнулась в себе, не озлобилась на мир и хоть очень грустила по близким, но оставалась жизнерадостным и добрым ребёнком. Хотя, признаться, имя девочки меня весьма изумило, вот уж не думал, что вживую встречу сиротку из Шаттраса, с которой делал квесты, играя за Орду. Не уверен, что это была именно она, и даже не представляю, как она могла выжить и добраться до Шаттраса в канонной истории, но таких совпадений просто не бывает!
  
  Хорошо, что я умею контролировать лицо, хоть слияние с человеческой душой и изрядно подточило навыки. Но двадцать тысяч лет стажа (пусть при дворе Архимонда из них меньше половины) — это двадцать тысяч лет стажа! Иначе я просто не представляю, что бы подумал Дайлиан, заметив ту гамму чувств, что я испытал, увидев девочку и услышав имя.
  
  С Саландрией я провёл несколько часов, за время которых... нет, не выяснял её биографию, а учил девочку, что и как надо делать, а потом и помогал в непосредственной практике. Чаша будущего Источника уже была заполнена водой, руны и камни, усеивающие борт, слабо сияли, а мы с девочкой медленно сливали туда свою силу. Медленно, потому что быстро Саландрия не могла, даже с моей ментальной помощью, когда я чуть ли не брал девочку под контроль, чтобы наглядно показать, какие именно усилия она должна прикладывать. Грубо говоря — направлял движение обучаемой, но не снаружи, а изнутри. А ещё потому, что сил у неё было с гулькин нос, мне, чтобы такой же маленький ручеёк выдавить, приходилось прикладывать усилия едва ли не на порядок большие, чем во время создания Джинкрасса. Но нет худа без добра, при такой концентрации отфильтровать из выпускаемой энергии непосредственно Скверну было раз плюнуть.
  
  И вот, через два с половиной часа работы, когда малышка совсем устала (перед работой я выдал ей несколько полезных вещичек, повышающих общую магическую выносливость. Смотрелись они на маленькой девочке, конечно, очень смешно, особенно артефакты тролльей работы, захваченные при штурме Зул'Амана, но главное — результат давали, без них она бы не продержалась и десяти минут), случилось ЭТО.
  
  Сильвергард пал.
  
  Взрыв Солнечного Колодца я ощутил даже отсюда. Волна энергии прокатилась по всему Кель'Таласу и, по идее, должна была затухнуть не раньше, чем добралась бы до Стальгорна, а то и другого конца континента. Возможно, будь у ночных эльфов до сих пор маги, они бы почувствовали катаклизм и успели бы изготовиться к возможным неприятностям, просто из банальной осторожности, но магов у них не было, а потому даже столь громкое предзнаменование беды останется в Ашенвале неуслышанным... Как оно осталось в каноне.
  
  А вот мои эльфы это почувствовали все. Сложно описать, что они испытывали, я видел лишь внешние проявления, не решаясь заглянуть в мысли. Для них это было крушением святыни. Гибелью не просто какого-то важного исторического камушка, а реальной Святыни. Доселе незыблемой основы общества. Основы как в духовном, так и в физическом смысле. И когда она вдруг исчезла, они все это почувствовали.
  
  Весь Зул'Аман погрузился в гнетущую тишину. Тишину трагедии. Кто-то тихо всхлипывал, уткнувшись лицом в руки. Кто-то молча глядел в пустоту, позволяя слезам медленно стекать по щекам. Кто-то в бессильной ярости сжимал до крови кулаки, упираясь лбом в холодные камни стен и не замечая, как алые капли падают на землю. А кто-то что есть сил прижимался к близким, зажмурившись и боясь шевельнуться. Даже тролли, всегда остававшиеся вне боевой обстановки весьма шумными существами, затихли практически мгновенно и попрятались по домам. Только нежить вела себя как обычно, но в Зул'Амане давно не осталось вурдалаков, а остальные виды весьма немногословны и в естественном состоянии.
  
  Всё это я увидел чуть позже, проходя по улицам и вглядываясь в лица, а в тот момент, когда всё началось, я лишь успел подхватить на руки падающую Саландрию… Уставшая девочка рухнула как подкошенная за каких-то пару секунд до того, как я ощутил волну взрыва. Она просто провалилась в беспамятство, как и большинство эльфийских детей, что мне стало известно несколькими минутами позже. Но в тот момент я испугался. Сильно испугался. Впервые за всё время своего существования в новом качестве...
  
  
***
  
  Я отошёл от кровати, на которой спала девочка, и вышел за дверь.
  
  – С ней всё будет в порядке, господин, – в очередной раз заверил меня Лионтар, следуя рядом.
  
  Сам целитель выглядел неважно — глубокие тени под глазами, бледная кожа, потухший взгляд. Жажда уже начала просыпаться, и чувствовали это в первую очередь те, кто активно пользовался магией. Но долг лекаря для эльфа был важнее своего самочувствия, и в этом он был далеко не одинок. Целители первыми очнулись от апатии и сразу бросились к детям, которые к этому времени уже все были собраны в некрополисе. Лионтар был одним из них. Я не стал препятствовать порыву и лишь забрал уже знакомого целителя для Саландрии.
  
  – Я знаю, – лекарь на мой ответ лишь грустно опустил голову. – Дайлиан, – стоящий у стены и словно постаревший на несколько десятков лет эльф дёрнулся, и на меня поднялся мутный взгляд голубых глаз. – Ты меня слышишь?
  
  – Да... Да, простите, Лорд, я... мне сложно... виноват.
  
  – Сегодня можешь позволить матерям ночевать с детьми, пусть дождутся, пока те придут в себя, и успокоят. Заодно и сами успокоятся. Но только сегодня, потом продолжайте работу, пока Жажда не пробудилась полностью, надо успеть сделать как можно больше. К тому же работа – хороший способ отвлечься от физических мук.
  
  – Я отдам распоряжения, – пустым голосом заверил эльф. Никаких вопросов, никаких требований, ни выражения благодарности, просто констатация факта. Сейчас ему было всё равно, если бы не чувство долга, он бы даже в мои покои не поднялся.
  
  – Тогда иди, – эльф кивнул и в прострации зашагал к выходу. Воистину двигался он только на одном чувстве долга. – Лионтар, ты тоже, помоги своим коллегам на втором ярусе. И советую заняться приготовлением успокоительного, скоро апатия пройдёт, и начнутся истерики, там же на этаже есть лаборатория, тени покажут.
  
  – Да, Лорд, вы правы, это действительно нужно. Я пойду... Если вы не против, я потом загляну к Саландрии? И ещё, я бы советовал прислать кого-то из женщин, ребёнку это будет необходимо.
  
  – Хорошо, – я кивнул. – Действуй как считаешь нужным. Если что-то потребуется, обращайся к теням или любой другой нежити в некрополисе. А я пока пойду прогуляюсь в город, хочу увидеть всё своими глазами, – последнее было сказано для тени, появившейся в проходе, вернее, для Джинкрасса, который смотрел её глазами. Пусть не ищет меня без крайней нужды...
  
  
***
  
  Через два часа я стоял у стен Сильвергарда. Не прийти я не мог, не позволяли ни статус, ни роль. А приходить сразу... не хотел. Смотреть на то, как обезумевшие полчища нежити рвут на части дезориентированных и не способных сопротивляться защитников — не самое приятное занятие. Именно поэтому я два часа бродил по улицам Зул'Амана, предпочтя душевные страдания эльфов беспощадной мясорубке затухающего штурма. Но ждать дольше было уже опасно, не мог же опальный натрезим вообще не явиться на такое событие, как грандиозная победа его соперника, хотя бы затем, чтобы попытаться испортить праздник. А задержка? Её спишут на гордыню и желание показать свою независимость. Если вообще заметят.
  
  Вид разрушенных стен города и толп бесконтрольно беснующейся нежити вызывал отвращение. Даже желание глянуть в памяти некромантов на картину штурма было в зародыше задавлено видом вурдалаков, пожирающих ещё тёплые тела защитников...
  
  «Стоп! Бесконтрольно беснующаяся нежить?»
  
  На голову словно ушат ледяной воды вылили. Если раньше я старался не обращать внимания на детали, то теперь смотрел во все глаза. И действительно, вурдалаки, скелеты, зомби, даже поганища бродили по руинам без всякого пригляда.
  
  «А где некроманты? Неужели ни одна из этих продавшихся крыс не соблазнилась возможностью словить ещё тёпленькую эльфийку и поразвлечься с ней в своём шатре? Да быть такого не может! Большинство из этих ничтожеств до вступления в Культ Проклятых настоящую эльфийку могли потрогать разве что в мечтах, и отказываться сейчас...»
  
  Через минуту я нашёл некромантов. И едва не расхохотался в голос, с трудом поборов этот порыв.
  
  «Гениально! Просто гениально!»
  
  Аккуратное, но быстрое сканирование разумов показало, что Артас, перед тем как ускакать в город, отдал всем своим магам приказ возвращаться в лагерь, а армию взял с собой. Армию нежити без единого поводыря! Сам принц уже наверняка у останков Солнечного Колодца, честно воскрешает Кел'Тузеда, а его армия... пирует! Лишившись непосредственного управления, нежить мгновенно занялась тем, для чего создавалось — охотой на живых. А вурдалаки к тому же принялись набивать брюхо. Впрочем, не они одни. А что же получается? А получается оч-ч-чень интересная картина! Картина знатного, просто гениального в своей изящности и эффективности саботажа! Пока будет длиться эйфория от победы, вурдалаки с посильной помощью всех остальных видов нежити просто сожрут огромное количество первоклассного материала. От тысяч тел эльфов, из которых можно создать просто восхитительную высшую нежить, останутся хорошо если одни скелеты!
  
  Взятие Сильвергарда, при должном старании, могло бы не только окупить все чудовищные потери Плети за всю кампанию, но и существенно усилить её за счёт качественно лучших войск. Это тебе не какие-то лордеронские крестьяне, а раса прирождённых магов! И Артас гениально разрушил эту возможность, подгадав время так, что даже самые бдительные соглядатаи не углядят в его действиях никакого злого умысла, даже наоборот — одобрят! Всего-то и делов — перед вхождением в город отослать способных по собственной старательности или жадности помешать плану некромантов, а самому заняться честным выполнением приказа. И никто не подкопается, нежить сама всё сделает. А главное — не испытывай я такого отвращения к резне эльфов, то даже зная о предательстве Нер'зула, ничего бы не заметил. Даже интересно, сам он это придумал или Кел'Тузед подсказал?
  
  А ведь ситуация гениальна ещё и тем, что даже в случае, если найдётся какой-нибудь хозяйственный натрезим, для которого вид бездарно уничтожаемых ресурсов затмит образ поверженного вражеского города и связанную с ним эйфорию, он ничего не сможет сделать! Потому как для реализации всего потенциала поверженного Сильвергада нужна именно старательность, а вот заставить Артаса проявить её даже Тикондрус не сможет. Падший принц пожмёт плечами, остановит насыщающуюся нежить и... отправит некромантов поднимать обычных зомби. И ничего ты ему не предъявишь, потому что даже среди личей не каждый способен сам создать высшую нежить, что про обычных некромантов говорить? Тут нужны недели, если не месяцы работы с полной отдачей всех имеющихся в Кель'Таласе чародеев Плети. Ключевые слова — с полной отдачей. А кто их заставит? Чуть сбился, задумался, отвлёкся во время процесса — и всё, вместо умертвия, сопоставимого по ТТХ с поганищем, получится обычный зомби чуть лучшего исполнения. И наконец, гипотетического хозяйственного натрезима пошлёт само начальство. Не даст никто Плети прохлаждаться несколько месяцев, Кел'Тузед воскрешён, вперёд на Даларан и призывать Архимонда, Партия требует свершений! Если во время выпускания в Лордерон Чумы мои братья и сам Лорд Архимонд ещё могли проявить терпение, то чем ближе победа, тем меньше у них самоконтроль. Тикондрус боится вмешательства драконов, поэтому он всеми силами будет подгонять события, игнорируя несущественные потери в мелочах, для него ударные корпуса Легиона важнее очередной горстки нежити. И Нер'зул это прекрасно знает.
  
  Что ж... мне остаётся только восхититься умом этого выдающегося орка. И... постараться ему ещё больше помочь.
  
  В голове уже начал складываться план. Артас не хочет усиливать войска за счёт Сильвергарда. Тикондрус хочет как можно быстрее призвать Архимонда. Наконец, сам Архимонд желает, чтобы до его призыва был сокрушён последний оплот сопротивления на континенте. Имеется в виду, само собой, Даларан, дворфов же, Гилнеас и худосочный Штормвинд никто в расчёт не берёт, нет у них никаких шансов даже рыпнуться в сторону Плети, не говоря уже о том, чтобы нанести какой-то ущерб, а вот маги ещё могут побарахтаться. Таким образом, все заинтересованы в скорейшем уходе Плети из Кель'Таласа, и в первую очередь я сам. А если сильная личность чего-то сильно хочет, она этого добьётся, особенно если ей не мешать. Хм-м...
  
  – Вижу, ты всё-таки пришёл, брат, – прозвучал со спины глубокий голос.
  
  Тикондрус. Лёгок на помине.
  
  – А я мог не прийти? – поворачиваюсь к главному натрезиму.
  
  – Вряд ли, – могучая фигура в отливающих алым доспехах встала рядом. Взгляд Тикондруса остановился на пылающих руинах. – Полагаю, ты всё ещё не изменил своё мнение относительно Артаса? – хоть в голосе и прозвучал вопрос, но было ясно, что в ответе он не сомневается.
  
  – Я по-прежнему считаю, что он слишком расточительно тратит войска. Но всё же задача выполнена, и скоро мы сможем открыть проход для Лорда Архимонда, и это главное.
  
  – Хм-м... рад, что ты это наконец понял, – обронил демон, по-прежнему не глядя на меня. – А потери в этом мясе ничего не значат, они почти выполнили свою роль и скоро станут бесполезны.
  
  – Брать штурмом Ашенваль тоже будет нелегко... – осторожно возразил я, стараясь не выбиться из образа, а заодно понять, с чего бы это Тикондрус сам ко мне подошёл? Сейчас-то у него всяко есть с кем пообщаться, я ещё с момента переноса чувствовал присутствие по меньшей мере ещё троих собратьев.
  
  – Разумеется... – лениво махнул крылом главный натрезим. – Всё в этом мире достигается путём тяжёлого труда...
  
  Я с изумлением глядел на высшего демона, вдруг ударившегося в философию, и не верил глазам.
  
  – Что смотришь? – на меня наконец обратили взгляд. Полный презрения и высокомерия. – Думаешь, я не понимаю, чего ты хочешь? Но нет, Мефисторот, поздно. Ты сам просил отдать тебе Кель'Талас, вот и занимай его. Через неделю Артаса здесь уже не будет, надеюсь, ты рад. Впрочем, не будет и его войск. Ты, кажется, говорил что-то про большие потери? Вот и не станем раздёргивать Плеть по гарнизонам. Ведь ты справишься, как-никак сам вызывался, – в голосе Повелителя Ужаса отчётливо сквозила едва сдерживаемая злость, даже ярость, которую он искал, на кого бы выплеснуть.
  
  Честно говоря, первую половину речи я ничего не понимал. В чём меня подозревает Тикондрус? Что, по его мнению, я хотел просить такого, по сравнению с чем власть над Кель'Таласом воспринимается глупой и необдуманной блажью? Вторая часть речи внесла некоторую ясность, но без ответа на главный вопрос. Видимо, решив меня в очередной раз ткнуть носом в грязь из-под своих копыт, Тикондрус, как он думал, поставил меня в очень неприятную ситуацию. Территория, на которой следует навести порядок, мгновенно увеличивалась в несколько раз, а силы, которыми это надлежит делать, оставались прежними. С учётом невыловленных партизан — почти прямой приговор, так как никто на моём месте не смог бы в короткий срок справиться с засевшими в лесах эльфами, имея такие скромные силы, как официальный гарнизон Зул'Амана. То есть Тикондрусу достаточно явиться сюда через месяц, чтобы получить в руки неоспоримые доказательства моей полной некомпетентности, и тогда я оказываюсь полностью в его власти. Или даже ещё раньше, если начну активно просить выделить мне дополнительные силы. Он, конечно, выдаст, но я тогда окончательно перейду в разряд «среднего звена», слуги и исполнителя. В принципе, если бы не мои работы с эльфами, то так бы и случилось... скорее всего. Но в чём же он меня всё-таки обвиняет? И на что злится?
  
  – Молчишь? Правильно молчишь. Я слышал, ты успешно закончил с Дренором, помнишь, о чём был уговор?
  
  Ещё бы я не помнил! Стаю тебе отдать, оставив себе пару особей на развод. Но ответить я не успел, да это Тикондрусу и не требовалось.
  
  – Так вот, забудь. Тебе они сейчас будут полезней, – величественным жестом всемилостивейше соизволил соблаговолить... Тьфу! В общем, меня в очередной раз макнули.
  
  – Благодарю, – сипло выдавливаю сквозь зубы, иной реакции начальством не предусмотрено.
  
  – Ха-ха-ха! – непонятно чему обрадовался натрезим. Должен заметить, с его голосом смех звучит очень... проникновенно. – Что, неужели не станешь меня убеждать, что ты будешь просто незаменим при штурме Хиджала? Или что уж теперь-то армию точно надо забрать у Артаса? Ну, отвечай!
  
  – Что с тобой, брат? – я действительно не понимал, хотя теперь стало ясно, в чём он меня подозревал в начале разговора, но возникли новые вопросы. Этот разговор меня определённо нервирует.
  
  – Что со мной? ЧТО СО МНОЙ?! – Тикондрус шагнул вперёд и навис надо мной всем телом, он был выше примерно на голову, так что труда это ему не составило. – Я скажу тебе, что со мной! Солнечный Колодец УНИЧТОЖЕН! Ты понимаешь, ЧТО это значит? Мы должны были захватить его нетронутым!
  
  Главный натрезим резко отступил и молча уставился на догорающие впереди руины. Я молчал, не решаясь, да и не видя смысла прерывать раздумья демона. Наконец, через несколько минут он заговорил вновь, и, кажется, я начал понимать, в чём причина его ко мне сегодняшнего интереса.
  
  – У Короля Мёртвых был среди аристократов высших эльфов прикормленный дурачок. Этот дурачок должен был подгадать момент, когда защитники расслабятся, и разрушить защитные чары. И он, бездна побери, справился! Вместо того, чтобы банально прирезать парочку ответственных за плетение магистров, он каким-то образом умудрился вызвать взрыв самого Солнечного Колодца. Я даже не представляю, каким идиотом надо быть и что делать, чтобы одним действием разрушить такое сооружение! Да его в полноценный межмировой портал можно преобразовать без малейшей потери свойств и стабильности, а тут всего лишь обрыв поддерживаемых чар. Ты веришь в такие совпадения?
  
  «Чёрт побери... А ведь он прав...»
  
  – Нет. Это н...
  
  – Невозможно, – закончил за меня Тикондрус. – Однако Нер'зул утверждает, что всё было именно так, и сам эльф искренне верит в эту версию и искренне пылает праведным гневом — это ничтожество до сих пор уверено, что Колодец отдали бы ему. Идиот.
  
  – Он выжил?
  
  – Представь себе. Я внимательно изучил его память, всё действительно выглядит так — потеря стабильности чар, неконтролируемый выброс энергии, цепная реакция и взрыв Колодца. Но я в это не верю.
  
  – Возможно, когда чары начали разрушаться, кто-то из магистров понял, что город обречён, и, не желая отдавать нам полную победу, уничтожил Колодец?
  
  Тикондрус скрипнул зубами, и я на миг пожалел, что влез со своими предположениями. В ярости он вполне мог сделать нечто куда худшее, чем отправка с горсткой солдат зачищать многие гектары леса от партизан.
  
  – Это сейчас основная версия. Но есть и куда худшая... – натрезим опять на пару минут замолчал. – Есть вероятность, что вмешались драконы. Это вполне в их духе — не снисходить до личного участия в разборках смертных, но подставить подножку из-за угла неугодному. Тем более синие и вправду могли повлиять на Колодец, даже не входя в город.
  
  Странно, что я сам не задумывался на эту тему. Привык считать единственным виновным Дар'Кхана, история вины которого, как я считал, является неоспоримым фактом. Но если подумать... она и впрямь довольно сомнительна. Эльфом просто кто-то прикрылся, вряд ли Нер'зул, ему самому это не выгодно, но кто-то определённо могущественный. Хм... Кориалстраз... Говоришь, случайно нашёл воплотившуюся силу Солнечного Колодца? Ну-ну…
  
  – Что от меня требуется? – Тикондрус фыркнул.
  
  – Уже ничего. Если в деле замешаны драконы, то нам следует поспешить. Занимай Кель'Талас и разбирайся с эльфами. Войск я тебе и впрямь оставить не могу, особенно в свете имеющихся подозрений, они могут понадобиться все, но когда прибудет Лорд Архимонд, пришлю чего-нибудь. Справишься — получишь шанс вновь занять прежнее положение, а про Калимдор забудь, там и без тебя найдутся желающие выслужиться.
  
  Всё-таки кто-то напел ему о моём, якобы имеющемся, желании соваться пред светлы очи Архимонда? Или сам додумался? В принципе... действительно логичное желание для опального царедворца.
  
  – Понял тебя, брат. Не подведу.
  
  – Надеюсь... Кстати, Король Мёртвых собирался оставить здесь наместником именно того эльфа-идиота. Дар'Кхан Дратир, вроде бы. Не вижу причин кардинально ломать эту идею, если этот эльф так любит родину, пусть на ней и остаётся. Ты ведь найдёшь применение столь «яростному» эльфийскому патриоту? – о-о-о-о, с какой интонацией он это произнёс... Если бы Дратир слышал этот голос, то не раздумывая спалил себя собственными чарами на месте. И Тикондрус знал, к кому обратиться с этим предложением! Кто бы мог подумать, что мой образ эльфоненавистника, так заботливо взращиваемый в глазах начальства, сыграет столь удачным образом? Да-а... ЭТОМУ эльфу я найду достойное применение.
  
  – Не сомневайся, брат, – мои губы сами собой сложились в предвкушающем плотоядном оскале. – Я найду ему применение!
  
  
***
  
  Дверь в кабинет открылась, и на пороге появился Джинкрасс, за спиной генерала виднелся зелёный плащ Дайлиана. Я никак не отреагировал на вошедших, продолжая сосредоточенно уродовать когтями столешницу. Точнее, это для сторонних наблюдателей было уродованием, а я чертил схему взаимоотношений различных фракций в Легионе. Не то чтобы она мне была прямо сейчас нужна, но её начертание здорово помогало сосредоточиться на мыслях. А подумать мне было о чём...
  
  – Как всё прошло? – вопросил архилич, замирая в нескольких метрах от стола.
  
  – Нормально...
  
  – Твоё состояние скорее говорит о том, что нам осталось жить недели две, и ты размышляешь, как лучше потратить это время, – вновь заговорил Джинкрасс, так и не дождавшись от меня продолжения. Дайлиан пока хранил молчание.
  
  – Всё не так плохо, даже хорошо, – коготь сорвался, испортив рисунок, и я остановился. – Кель'Талас с этого дня мой, через пару недель перебазируем некрополис в небо над Сильвергардом.
  
  – Почему не сейчас?
  
  – Потому что сейчас там ещё войска Артаса, а когда они уйдут, вылезет множество беженцев. Кто укрылся в соседних с городом лесах, кто уплыл на кораблях, желающих пошерстить в столице всяко наберётся.
  
  – Там так много выживших?! – резко встрепенулся Дайлиан.
  
  – «Много» — слишком громкое слово, тысяч пять, может быть, наберётся...
  
  – Но ведь это очень много! – горячо возразил эльф.
  
  – По сравнению с пятьюдесятью тысячами населения Сильвергарда и предместий? – с холодком спросил я, подняв взгляд на бывшего старосту. – А ведь, с учётом беженцев, в городе должно было находиться и поболее народу. Ты всё ещё считаешь, что пять тысяч моряков с почти не затронутого войной флота — это много?
  
  Эльф сконфуженно опустил голову.
  
  – Вот и я о том. Флот Кель'Таласа почти не принимал участия в войне, не с кем было ему драться, и, похоже, у флотского командования мозгов было побольше, чем у двора Анастериана, по крайней мере, корабли успели отплыть из центральной гавани до того, как туда добралась Плеть. И что важно — несмотря на последствия гибели Солнечного Колодца, ударившие по всему вашему народу, они умудрились принять на борт довольно много гражданских, буквально вытащив тех из-под когтей вурдалаков. Командир у них должен быть действительно сильной личностью, раз смог заставить подчинённых и гражданских шевелиться в той ситуации, сам помнишь, каково вам было, а ведь там, у эпицентра, удар был в разы сильнее.
  
  Обо всём этом я узнал у стен Сильвергарда. Разумеется, никто меня не отпускал после разговора с Тикондрусом, да и разговор на Дар'Кхане не прервался. Потом были встречи с братьями, обмен впечатлениями и взаимными любезностями. Точнее, все эти смертники в мягкой и вежливой форме надо мной стебались, предъявить нечего, но ощущение оплёванности остаётся. Почти никто не удержался. Впрочем, я включил дурака и делал вид, что ничего не понимаю. Мои знания о том, что почти все они скоро умрут, а те, кто выживет, упадут в иерархии Легиона не то что до младших командиров — до сержантского состава, грели душу и значительно облегчали отыгрывание «валенка». В мозгах некромантов я тоже всё-таки покопался. Кстати, первые банши уже были созданы, разумеется, не из Сильваны, кто в здравом уме будет переводить столь первоклассный материал на сомнительные эксперименты? Первые духи эльфиек с громким голосом появились во время штурма вторых врат, когда Сильвана ещё бегала по лесам и активно партизанила. Ритуальчик я, естественно, выудил, как и ещё парочку новых методов. Пригодятся. А вот что касается самой Сильваны...
  
  Легендарного лидера рейнджеров всё-таки поймали. Нет, Артас не стал обращать её в нежить прямо на месте, но вырвать лучницу из его рук уже не представлялось возможным. Это произошло ещё до финального штурма города, но вот где падший принц держит пленницу, ни один из живых поводырей Плети не знал. Как и не знал, жива ли она до сих пор...
  
  – Знаю, о чём ты сейчас думаешь, – прервал я затянувшееся молчание, – выйти на контакт с адмиралом, переправить всех на флот, а дальше обогнуть континент и высадиться где-нибудь в Хилсбраде, или ещё дальше. Там и остатки войск Альянса, и нетронутые Плетью земли, и даже блудный принц Кель'Тас Солнечный Скиталец где-то бегает. А ведь он законный наследник, как-никак. Думаешь, верно ведь? Зачем сейчас сохранять верность какому-то демону, когда можно соединиться со своим народом и верными союзниками?
  
  Глазницы шлема Джинкрасса по мере моего монолога постепенно разгорались недобрым фиолетовым пламенем. Да и сам архилич заметно подобрался, стоя теперь лицом к эльфу и очень внимательно следя за его движениями. Дайлиан же, наоборот, то бледнел, то краснел, сжимая пальцы на руках, но взгляд от моего лица ни разу не оторвал.
  
  – ... Н... – он проглотил слово. – Нет, – уже гораздо более уверенно, словно лязгнул брошенным в ножны мечом, выдохнул эльф. – Я сделал свой выбор и буду верен ему до конца!
  
  – Гордость? Хорошо... А остальные? Они тоже проявят стойкость перед лицом соблазна?
  
  – Не все... – честно ответил Дайлиан, сглатывая. – Но им не обязательно знать о существовании искушения? – вот оно ка-а-ак? Удивил. Да вы, товарищ бывший староста, никак дошли до понимания и принятия идеи о государственной необходимости? – К тому же, – продолжил эльф, – я не верю, что флот Кель'Таласа сможет принять всех. У нас никогда не было больших торговых кораблей или крупных транспортов, а эсминцы хоть и быстры, но места там едва хватает на саму команду. Рыболовные шхуны и того меньше, и далеко не все из них пригодны к длительным морским переходам. Если мы присоединимся к беженцам, то просто устроим давку, и большинству всё равно придётся остаться.
  
  На моё лицо попыталась вылезти улыбка, но была задавлена усилием воли. Я всё это прекрасно знал, более того, если Дайлиан рассуждал теоретически, то у меня были факты. Разумеется, Артас не позволил флоту уйти просто так, в погоню сразу же бросилась почти вся имеющаяся у принца авиация. Эльфы отбились, но вот их возможность взять на борт даже тех, кто сейчас прячется по лесам вокруг Сильвергарда, уже была очень сомнительна. Настолько, что я даже не был уверен, решится ли командующий флотом вообще заходить в гавань.
  
  – Рад, что ты это понимаешь. И раз уж мы разобрались с щекотливым вопросом взаимного доверия, у меня будет парочка дополнительных новостей, но прежде перескажу вам свой разговор с Тикондрусом, поверь, Дайлиан, тебе это будет особенно интересно...
  
  Рассказ надолго не затянулся. На Дайлиана после него было приятно смотреть, такой незамутнённой ненависти и злобы я ещё на лицах ушастиков не видел. И я даже не знаю, кого он сейчас ненавидел больше — предателя Дар'Кхана, покусившегося на святыню, или драконов, которые вместо того, чтобы вмешаться и помочь в войне с нежитью, предпочти обречь целый народ на мучительную гибель. Однако полагаю, что теперь, когда я озвучу некоторые свои планы на этих крылатых ящеров, со стороны советников меня будет ждать только единогласная поддержка. Но это позже...
  
  – Он... уже здесь? – хрипло спросил эльф.
  
  – Дар'Кхан? Нет, конечно. Если бы я утащил его прямо из ставки Артаса, на глазах десятков преданных Нер'зулу личей и некромантов, это было бы слишком нагло. Принц мог бы и взбелениться, решив, к примеру, «настоять» на своём видении наместника Кель'Таласа путём... скоропостижной гибели неучтённых кандидатов. Артас не политик, он упёртый дурак с ледорубом, но самое неприятное — он знает о том, что он незаменимый дурак. И пока он таковым остаётся, он может себе позволить весьма многое, за что любому другому мгновенно оторвали бы голову.
  
  – Недолго ему таким оставаться, – заметил большую часть времени молчавший Джинкрасс.
  
  – Недолго, но на моё убийство хватит. Больше скажу, ему хватит даже на то, чтобы слегка изменить маршрут отступления армии и взять по дороге Зул'Аман, коли у вспыльчивого рыцаря смерти появится к тому веский повод. Это понимает Артас, это понимает Нер'зул, это понимаю я и это понимает Тикондрус. Так что, Дайлиан, нам с тобой придётся потерпеть до того момента, как его войска достаточно углубятся в Лордерон и где-нибудь там завязнут, а уже потом выражать Дратиру свою горячую и трепетную любовь. Это, кстати, третья причина, почему перебазироваться мы начнём только через две недели.
  
  – А другие?
  
  – Если не учитывать уже названные, наличие там сейчас войск Плети и нежелательность брожения в рядах эльфов... – я пару раз щёлкнул пальцами. – Давай посчитаем. Источник не готов, а до этого некрополис лучше не трогать. Брать с собой толпу детей — тоже явно не лучшая идея, а кроме некрополиса, их сейчас можно разве что в зиккуратах разместить, других зданий с высоким магическим фоном у нас почти нет, ведь строительство подходящего жилья для себя эльфы только начали. Высока вероятность всевозможных эксцессов со взрослым населением, как минимум будут случаи попыток суицида, а значит, ослаблять гарнизон опять же нежелательно. Как видишь, причин много, и это далеко не все, меня ещё драконы беспокоят... Да и сил маловато.
  
  – Предлагаю отобрать из эльфов наиболее надёжных, собрать их в отряды, придать часть теней и послать на поиски выживших, – проскрежетал Джинкрасс. – Именно тех, кто не побежит в порт, едва завидев паруса, а приведёт найденных собратьев к нам.
  
  – Дайлиан? – переадресовал я предложение.
  
  – Я найду таких. После... вчерашнего у меня прибавилось единомышленников.
  
  – Хорошо. Тогда также начни подбирать тех, кто потом отправится со мной в Кель'Талас в качестве жителей и солдат некрополиса. Зул'Аман и его территории становятся тыловой базой, и тут должно остаться мирное население.
  
  – Ты говорил о новостях, – напомнил архилич.
  
  – Верно. Новость первая — Сильвана захвачена Артасом и, вполне возможно, уже превращена в генерала армии нежити. Или будет превращена в ближайшее время. Где её держат, я не знаю, – поспешно добавил я для Дайлиана.
  
  – Ублюдок! – выплюнул эльф. Хотя это просто наиболее близкий перевод, использовал он сугубо эльфийский термин, означающий мразь в худшем значении этого слова, с наклонностями Иуды и отцеубийцы, да и то это я ещё опускаю пару дополнительных уточнений. Мы с Джинкрассом синхронно кивнули, полностью подтверждая верность эпитета.
  
  – Вторая новость — в Сильвергарде обязательно останется очень много тел эльфов, погребённых под завалами, некроманты Плети поднять всех за отведённое время просто не смогут. И я собираюсь закончить за них работу, – пристально вглядываюсь в глаза второго советника. – До сих пор я избегал поднимать нежить из твоих сородичей, даже позволял вам сжигать тела, хотя только за один поход в западный Кель'Талас мог увеличить свою армию на три-четыре сотни первоклассных бойцов с огромным боевым и магическим опытом. Но больше так продолжаться не может, мне нужны войска. Согласись, я дал вам достаточно времени, чтобы свыкнуться с новыми обстоятельствами, теперь я жду от вас понимания ситуации. Мне не важно, как ты донесёшь эту мысль до своих собратьев, будешь их соблазнять возможностью воссоединиться с близкими или упирать на то, что погибшие защитники Сильвергарда сами бы захотели отомстить за гибель своей родины и помочь восстановить её из руин, но бунт на морально-идеологической почве мне не нужен, – хоть говорил я тихо, не повышая голоса, но каждое слово вбивал как гвоздь в крышку гроба, и с каждым словом эльф сжимался всё сильнее. – От себя могу пообещать, что переводить материал на простых вурдалаков я не буду, каждый воскрешённый эльф будет иметь ту же личность, что и при жизни. Также обещаю, что не буду трогать детей, – вообще, сама идея использовать детей для создания нежити — идиотизм полный, но успокоить эльфа требуется. – Вопросы? Возражения?
  
  Неформальный, хотя... всё-таки уже официальный лидер высших эльфов Зул'Амана отрицательно покачал головой.
  
  
***
  
  После окончания совета Дайлиан удалился выполнять взваленные на него поручения. В его успехе я не сомневался, наизнанку вывернется, но своего добьётся. Кому-то может показаться странным, что деревенский староста до сих пор оставался наиболее авторитетным представителем общины, хотя с момента, как я посетил его деревню, в город успели попасть уже немало полноценных солдат и офицеров. Даже парочка магистров была, из тех, что предпочли сами пойти защищать родину на передовой, а не ждать в стенах Сильвергарда, пока это сделают за них. Не слишком сильных и высокопоставленных магистров, но всё-таки. Секрет же был в том, что Дайлиан принадлежал к своего рода рыцарству Кель'Таласа. Как таковых, рыцарей в эльфийском королевстве не было, но был их эквивалент — офицеры королевской гвардии, командиры военных отрядов, капитаны кораблей. Те, кто, не состоя в рейнджерах или не являясь магистром, тем не менее своим воинским талантом, безупречной службой или заслугами на поле боя заслужили право командовать, сами при этом не имея ни выдающейся магической мощи, ни авторитета организации за спиной. И Дайлиан как раз был одним из них, а это автоматически давало ему очень высокий уровень уважения у сородичей, особенно среди тех самых солдат. Ну и стаж мирного управления пусть небольшим, но социумом тоже кое-что значил.
  
  Эльф ушёл, а вот Джинкрасс остался.
  
  – Какие будут приказы для меня? – голос генерала звучал спокойно, а вот ментальный фон демонстрировал напряжение готового к броску хищника.
  
  – У тебя есть мысли?
  
  – Определённые.
  
  – Изложи.
  
  – Плеть уходит, а значит, мы теперь можем передвигаться по Кель'Таласу беспрепятственно.
  
  – Если забыть об эльфах — да, – киваю, уже зная, куда клонит архилич. Приятно, когда мысли подчинённых совпадают с твоими.
  
  – Проблемы с эльфами решаются теми отрядами, формированием которых сейчас будет занят он, – кивок в сторону двери. – Но помимо эльфов в Кель'Таласе есть и другое население, в особенности на труднодоступном побережье.
  
  – Мурлоки?
  
  – Они. Эльфы их периодически гоняют, но без особого успеха — видя, что поселению угрожает опасность, те просто ныряют в море и отплывают подальше. Восстановить поселение им дело пары часов, да и тут хватает мест на побережье, куда довольно сложно добраться с суши. К тому же мурлоки эльфам особо не мешают, вот те и не усердствуют.
  
  – Хочешь ими заняться? А почему бы им так же не сбежать от тебя?
  
  – Кто-то обязательно сбежит, – кивнул архилич, – но если правильно подготовить атаку, то большая часть пополнит наши ряды, а уже получив своих подводных бойцов, можно будет гарантировать почти полное отсутствие спасшихся в следующем поселении.
  
  – И на какую цифру ты ориентируешься?
  
  – Сложно сказать, но одно поселение редко имеет меньше тридцати-пятидесяти особей. Бойцы из них, конечно, так себе, но на роль рабочих, особенно в болотах, сгодятся. Заодно такие операции — хороший способ обкатать эльфийские отряды и приучить их к взаимодействию с нежитью, уж против уничтожения мурлоков эльфы не будут, а привыкнув к нежити там, смогут взаимодействовать с ней и в других условиях.
  
  – Хорошо, я согласен. Займись, но без фанатизма, не стоит ослаблять гарнизон.
  
  – И не думал, но за имеющиеся у нас две недели надо успеть подготовить эльфов к работе в Сильвергарде, и лучшего пособия для привыкания, чем мурлоки, я не вижу...
  
  
Глава 9
  
  – Довольно, – аккуратно кладу руку на мягкие волосы девочки. Саландрия вздрагивает и открывает глаза.
  
  – Уже всё? Но я могу продолжить! – уверенно заявило это маленькое чудо, глядя на меня широкими голубыми глазами.
  
  – Да, всё, – мягко улыбаюсь. – Иди, разбуди своих подружек, и можете идти к тёте Айрис.
  
  Саландрия бросила взгляд на четырёх девочек, застывших вокруг бассейна с закрытыми глазами, на равной удалённости друг от друга и от самой Саландрии. Посмотрела пару секунд, потом глянула на чуть сияющую тёмную и при этом кристально чистую воду в бассейне и отрицательно помотала головой.
  
  – Я не хочу к тёте Айрис, я хочу остаться здесь! Ты же будешь делать новый Солнечный Колодец, я знаю, я слышала. Я хочу посмотреть!
  
  «У кого-то из нянек явно слишком длинный язык...»
  
  – Я ведь тоже помогала! Мне интересно! А взрослые ничего не хотят говорить, я спрашивала, а они молчат, пришлось подслушивать... А те большие чёрные штуки помогать не хотели, а они всегда раньше помогали, я знаю, это ты им приказал! Все, кто приходят с улицы, очень бледные, им плохо, а я хочу помочь! Мне тоже плохо, тут... – маленькая ладошка упёрлась в центр груди, – не так, как им, но я чувствую... не прогоняй меня, пожалуйста.
  
  «А может, у них слишком сложная воспитанница... Пять воспитанниц», – поправился я, заметив, что уже все пять девочек смотрят на меня одинаковыми умоляющими глазищами. Даже ближе подошли и ручками начали мять элементы платьев. А умоляющий взгляд ребёнка, готового вот-вот пустить слезу, да если он девочка, да ещё их пять, и все они эльфийки... маленькие, по-детски милые эльфийки...
  
  Скажу честно, в Легионе детей нет. Не то чтобы демоны не умели их рожать, но большая часть молодняка очень быстро выращивалась до физически взрослого состояния специальным набором чар. Вроде тех, что использовал Гул'Дан для резкого увеличения численности Орды, когда молодых ещё орчат прогоняли через ритуал, а на выходе получали взрослых, готовых хоть сейчас в бой орков, правда, с разумом ребёнка, но это мало кого волновало. Вот и у прежнего Мефисторота опыта общения с детьми как-то не было, миновала многоопытного натрезима чаша сия. И во всём, что касалось Саландрии и её четырёх помощниц, мне приходилось ориентироваться на человеческую память, а вот она как раз при виде этой психологической атаки растеклась лужицей кавая и была согласная на всё. Диким усилием воли удалось побороть внезапный порыв затискать этих... на язык упорно просилось определение «няш», до полусмерти. А учитывая мои физически данные и силу порыва... очень может быть, что и не до «полу».
  
  «Стоп, – мысли резко вернулись к только что услышанной тираде. – Большие чёрные штуки? Это тени, что ли? Это мне сейчас что, маленький невинный ребёнок, да ещё эльф, признался, что он... допрашивал нежить? Заставлял её себе помочь? И... даже были случаи, когда это проходило успешно? Да я... Я убью Джинкрасса!»
  
  – Саландрия... – неожиданно хриплым голосом произнёс я. – Ты же знаешь, что я демон?
  
  – Да, – нахмурив бровки, серьёзно кивнула эта прелесть, продолжая хлопать своими голубыми глазищами. – Мы все знаем, но ты хороший, так дядя Дайлиан говорил.
  
  «И меня унизили, и Дайлиана сдали... Я? Хороший? Мефисторот, как низко ты пал... Кто узнает в Легионе — за век не отмоюсь! И всё это с такой искренней непосредственностью...»
  
  Мой взгляд стал скорбным. Впрочем, эмоции не коснулись разума, и он сейчас активно просчитывал возможные варианты и последствия. То, что все пять девочек теперь в любом случае будут иметь особую связь с Источником, я не сомневался, всё-таки почти две недели наполняли его своей магической силой по нескольку часов в сутки. И уже сейчас заручиться их доверием, привязать к себе — крайне выгодно, ведь вырастут они далеко не слабыми существами. Проще, конечно, было бы их убить и не делиться властью над Источником, но это уже крайняя степень паранойи и идиотизма. У них даже всех вместе никогда не будет столько власти над новым Колодцем, сколько у меня. Плюс они все сироты, немного усилий — и никого ближе, чем я, у них не будет. Наконец, я сам проверял их характеры, они идеальны, такие, даже повзрослев, не бросят и не предадут. Всё это я уже не раз просчитывал и обдумывал, и вроде как причин им отказывать нет... кроме одной.
  
  – Понимаете, девочки... Я не уверен в том, как будет проходить ритуал, очень велика вероятность, что, находясь в непосредственной близости от нового Источника, вы... приобретёте некоторые мои черты, – взгляды детей были чистыми-чистыми, добрыми и... без малейшего намёка на понимание.
  
  «Н-да, завернул. Молодец, большой дядя, возьми с полки пирожок».
  
  – Проще говоря, у вас могут вырасти крылья, отрасти когти и добавиться рога. И я также не знаю, как ваши тела на это отреагируют.
  
  – Но ведь у тебя нет рогов... – неуверенно возразила Саландрия. Она, как самая активная и наиболее долго участвовавшая в процессе, соответственно — пробывшая в моём обществе больше всех, стала неформальным лидером группки и её же рупором. Остальные девочки были куда тише и в разы скромнее, что не мешало им быть молчаливой и очень значимой поддержкой.
  
  – Вообще-то есть, и весьма крупные, мой демонический облик сам по себе... немаленький.
  
  – Покажи! – у девочки подозрительно заблестели глаза.
  
  – Нет.
  
  – Ну пожалуйста!
  
  – Нет, – я с усилием потёр переносицу. Человеческая память утверждала, что это помогает, так как когтей сейчас на пальцах не было, имело смысл попробовать. И действительно стало легче.
  
  – Ну... – ещё немного повысив голос, начала канючить эльфийка.
  
  – Так! Вы хотели остаться или вам важно посмотреть на уродливого демона?
  
  – Ну-у-у... – теперь это было задумчиво.
  
  – Ещё раз напоминаю, если останетесь, имеете все шансы сами стать демонами. Вы этого хотите?
  
  Девочки переглянулись, вернее, Саландрия прошлась взглядом по лицам подруг, явно выискивая ответ.
  
  – Мы хотим остаться!
  
  – А крылья? – устало спрашиваю я, уже поняв, что это бесполезно.
  
  – Крылья — это красиво! – мечтательно улыбнулась девочка. Надо было спрашивать про копыта... Ещё раз пройдясь глазами по лицам, я глубоко вздохнул.
  
  – Ладно, садитесь вон там... – взмах рукой в сторону стены. – Не шуметь, не шевелиться, не мешать, вопросов не задавать, притворитесь, что вас тут нет. Кто нарушит любое из правил, усыпляю без предупреждения. Всё понятно?
  
  – Да! – заверили меня вразнобой пять голосков, и девочки тут же побежали в указанном направлении, где и сгрудились, усевшись на коленки.
  
  «Надо было применить магию разума и выгнать... – с тоской отметило сознание. – С другой стороны... в будущем это станет одним из важнейших воспоминаний в их жизни, и оно же значительно укрепит их привязанность ко мне...»
  
  Посверлив взглядом действительно затихший, даже затаивший дыхание кружок, я ещё раз глубоко вздохнул:
  
  – Артефакты сперва снимите и поешьте, я начну только через час.
  
  – Точно? – мне определённо не доверяют. Обидно, я ведь не давал повода.
  
  – Обещаю, что без вас не начну.
  
  Глядя, как дети выбегают из зала, и дождавшись, пока останусь один, я ещё раз помассировал лицо. «Всё-таки общение с детьми — это слишком сложно, как только люди справляются?» Так и не дождавшись озарения сверху, я выбросил мысль из головы и потянулся разумом к Джинкрассу. Пора было начинать...
  
  
***
  
  Закатное солнце уже скрылось за горным хребтом, последние лучи солнца скользнули по громаде зависшего в воздухе некрополиса, на миг задержались на центральном — самом высоком шпиле и исчезли, погрузив Зул'Аман во тьму. Прошло несколько минут. Двадцать семь зиккуратов, выстроенных по периметру города, стали медленно наливаться сиянием. По улицам, стелясь над землёй, поползли хлопья белого тумана. С каждой минутой туман становился плотнее и выше и через неполные десять минут полностью накрыл все строения в городе, даже сияющие зиккураты потонули в этом киселе практически без следа. Лишь громада некрополиса всё ещё возвышалась над белым морем, но и она сопротивлялась недолго.
  
  Любой обитатель Азерота мгновенно понял бы, что природа тумана явно магическая, однако даже сильнейшие архимаги и искуснейшие синие драконы не смогли бы почувствовать, что происходит даже в метре от внешней границы накрывших город чар. Туман полностью глушил любые магические всплески от стороннего наблюдателя, а ночь и горные пики надёжно скрыли и его собственное существование от любопытных глаз.
  
  Защита поставлена. Теперь даже Малигос не почует, что будет происходить сегодня ночью в Зул'Амане.
  
  Ладонь обожгло острой болью. Ещё раз. И ещё. Глубокие разрезы начали быстро заполняться густой демонической кровью. Фиал с водой из Солнечного Колодца ложится в повреждённую руку, пробка отлетает в сторону.
  
  Очистить сознание...
  
  Золотистая, сияющая вода устремляется вниз, ещё во время падения смешиваясь с каплями моей крови... Вот она коснулась заготовки в бассейне... Золотые круги начали растекаться в тёмной синеве... И вода взбурлила!
  
  Вслед за первым фиалом отправился второй, без спешки, но и не задерживая движения ни на единую секунду. Поверхность чаши ходила ходуном, не кипела, нет, это скорее напоминало взметающиеся брызги, какие бывают, когда штормовая волна разбивается о прибрежные скалы. Но волна приходит раз в несколько секунд и утихает, а тут вода словно обезумела, взметаясь в воздух не переставая. Но несмотря на это... ещё ни одна капля не покинула границ металлического круга и не упала на плиты пола.
  
  В ход пошёл третий фиал — последний из набранных мной в Сильвергарде, и с ним в чашу также отправилась моя кровь. Теперь остался только трофей из Награнда...
  
  Мной завладело странное оцепенение. Я видел... Нет, чувствовал! Чувствовал все зарождающиеся сейчас в воде структуры. Ощущал каждую нить, каждый клубок, каждую «точку кристаллизации»... И... почти ничего не контролировал. Источник сам рождал себя, используя созданную мной заготовку и вложенный замысел. На что-то у него не хватало сил, и тогда он... просил меня поделиться. Это были не мысли, не эмоции, ничего общего с обычным общением. Это было словно внезапно просыпающееся физическое чувство, как зуд в руке, потребность в действии, порыв интуиции или... тронувшая руку детская ладошка... Каждый раз по-новому, но каждый раз абсолютно понятно. И я делился, щедро отдавая ему всю имеющуюся в наличии, далеко не маленькую магическую мощь. Именно он — Источник — остановил мою руку, когда я уже занёс фиал с водой из Трона Стихий. И опять же он попросил его опрокинуть, когда основной каркас был подготовлен для принятия новой силы.
  
  Ничего подобного я никогда не испытывал, говорить про человеческую память излишне, но и демоническая молчала. А ведь я тоже менялся. Моя сущность, сила, накрепко спаивалась с сущностью нового Источника. Запоздало возникла паническая мысль, что я могу измениться настолько, что это станет заметно другим натрезимам, и тогда меня ждёт смерть. Но нет, несмотря на напряжение и тщательные поиски, кардинальных изменений в себе я не замечал. Только объём резерва постоянно падал, заставляя начать опасаться за успех всего мероприятия. Источник использовал мою ману как несущий и одновременно скрепляющий материал, каким-то образом умудряясь фильтровать мою собственную силу от наносной скверны, которой любой демон волей-неволей пропитывается по самую голову. Вероятно, дело было в той энергии, которую я сам влил в воду и сам же отфильтровал, но каким именно образом происходил процесс, я так и не смог понять. Источник просто тянул из меня исключительно чистую энергию, просто игнорируя посторонние примеси. А ведь вода в бассейне в момент начала процесса была напитана магией до предела, больше она просто уже была не способна удержать.
  
  Наконец вода начала успокаиваться. Стоящий чуть ли не до потолка столб переливающихся всеми цветами радуги брызг медленно опал, открыв гладкую, слегка закручивающуюся к центру поверхность чаши. Вода изменила цвет, если полчаса назад она была обычной водой, источающей лёгкое голубоватое сияние, а в Солнечном Колодце напоминала жидкое золото, то теперь выглядела как чернила, только не чёрные, а тёмно-фиолетовые, с мистическим сиянием внутри. Прозрачные, тёмно-фиолетовые, сияющие чернила.
  
  Встав на колени, я поднёс руку к жидкости, однако не решаясь коснуться. Резерв был почти пуст, осталась только энергия скверны такой концентрации, что и специально не соберёшь. А вот энергии пустоты почти не было, её всю вытянуло вместе с моей собственной маной, хотя там и различия-то почти нет. Как-никак, мы, натрезимы, после смерти отправляемся лечить полученные раны и восстанавливать форму не куда-нибудь, а в Искривлённую Пустоту.
  
  Мгновение в зале и моём восприятии царила тишина. Источник словно замер в нерешительности. Исчезли малейшие магические колебания, и даже поверхность воды остановила своё вращение.
  
  Мгновение...
  
  Но оно прошло, и Источник пробудился. Словно внезапный удар остановившегося сердца или судорожный вдох после длительного удушья... Сначала робкий ручеёк маны потёк от него ко мне, отдавая недавно взятое, ещё мгновение — и вместо ручейка в мой резерв стала вливаться полноценная река — ощущения непередаваемые. Это не глоток прохладной воды в центре пустыни, нет, это гораздо, гораздо лучше! Я словно рождался заново, да, по сути, это так и было. Источник теперь был связан с четырьмя основными стихиями, а я был связан с Источником. И теперь вместе с его магией я получал… связь… нет, сродство, пожалуй, это будет наиболее точным определением, с силой природы. Необычно. И странно...
  
  Но помимо меня, связи у Источника образовалась и с пятью девочками, я мог бы прекратить это, разорвать каналы — моя власть вполне позволяла, но… всё та же интуиция или воля Источника, называть можно по-разному, останавливала меня. И я просто наблюдал. Сидящие тихо, словно мышки, эльфийки, казалось, забыли, как дышать, их глаза закрылись, а на лицах расцвели выражения непередаваемой радости. К счастью, никаких трансформаций не последовало, девочки просто как сидели, так и провалились в сон, не переставая улыбаться и обнимать друг друга.
  
  А я... меня просто распирало от мощи! Пожалуй, сейчас я мог с лёгкостью порвать Тикондруса на мелкие кусочки, да что Тикондрус? Я мог бы порвать и Моннороха! Но сознание менталиста быстро взяло верх над чувствами. Этих двоих я и раньше имел шансы победить, не стопроцентные, но шансы были, а вот Архимонда мне не поцарапать даже сейчас, и это — упрямый факт, о котором лучше не забывать. К тому же магия Источника была нужна мне отнюдь не в личное пользование.
  
  Но прежде чем начинать выполнять свои обязанности сюзерена и одаривать эльфов неконтролируемым счастьем, следует решить один вопрос. Как мне назвать Источник?
  
  Хм... Да, пожалуй, подойдёт.
  
  – С днём рождения тебя, Сумеречный Колодец.
  
  
***
  
  Лор'Темар уже неделю пробирался по лесам с отрядом выживших, уходя прочь от столицы. Почти четыре десятка эльфов были вымотаны до предела, потеря Колодца сильно ударила не только по моральному духу, но и по плоти. Сам Лор'Темар хоть и выбрал некогда путь клинка, но, как и любой высший эльф, в особенности — аристократ, получил прекрасное магическое образование и привык использовать магию в любых повседневных делах так же легко, как дышать. Но теперь... теперь его тело было словно обожжено изнутри, как будто ожог кожи вывернули наизнанку и растянули через плоть, мышцы... до самых костей.
  
  Сначала этого не замечали. Было гораздо важнее вырваться из заполненного нежитью города, резкую слабость целителей и магов списали на перенапряжение и обычную усталость. Приступы и смертельную бледность — на пережитую трагедию. Но потом... отрицать очевидное стало невозможно. С каждым днём творить магию становилось всё сложнее... и болезненней. Простейшие чары словно вытягивали жилы из тела, бытовое заклинание, на сотворение которого раньше и внимания не обращали, навевало ассоциации с вырыванием ногтей, а полноценная боевая магия грозила забрать жизнь создателя раньше, чем будет закончена.
  
  Маги, правда, утверждали, что это не так. Бледные, как живые мертвецы, едва переставляющие ноги, они уверенно твердили, что главное — перетерпеть, что боль — это игра сознания, что реальные муки тела — лишь малая часть того, что все чувствуют, остальное — наваждение, морок, иллюзия, в которую загнал себя потрясённый организм. И в доказательство они колдовали, седея на глазах, обливаясь потом, падая в обмороки, но упорно облегчали путь отряда через ставшие неожиданно опасными леса.
  
  И Лор'Темар был таким же. От сосущего чувства пустоты в груди и растекающегося по жилам жгучего огня хотелось выть, кричать, кататься по земле и в исступлении сбивать руки в кровь о твёрдые камни, чтобы хоть на миг заглушить муку новой, резкой болью, которую нанёс сам. Но упрямый аристократ только крепче сжимал зубы и шёл вперёд. Жажда — страшное слово, собравшее в себе всё: ненависть к Артасу за осквернение святыни, скорбь и злобу за убитых собратьев, боль от потерянной родины и, наконец, их нынешнее состояние, когда сила воли стала единственной защитой от безумия. Лор'Темар знал древние легенды, согласно которым их народ уже проходил подобный путь, но, глядя на себя и будучи откровенным с самим собой, до конца не верил, что не умрёт в агонии через несколько недель. В это хотелось верить, хотелось знать, что через несколько недель боль пойдёт на убыль и тело привыкнет. Но не мог, слишком отчаянным казалось положение. Он бы никогда не признался в этом своим подчинённым, но... боялся. Боялся, что его народ не сможет выжить, боялся, что это конец высших эльфов...
  
  Животные в лесах обезумели, некогда мирные и послушные рыси теперь нападали на отряд эльфов так же, как нападали бы на врагов. Даже, казалось, более свирепо. Древни, эти верные помощники рейнджеров и друидов, бросались под клинки сильвергардцев с тем же остервенением, что и вурдалаки Артаса. Птицы поднимали шум, и даже дракондоры, собственноручно выведенные магами Кель'Таласа как верные стражи и защитники, были готовы броситься на своих хозяев за одно неверное движение. Гибель Солнечного Колодца отразилась на всех.
  
  – Лор'Темар, – к лидеру отряда подошёл воин с двумя клинками за спиной, – в той стороне, – взмах руки, – должна быть небольшая деревня, возможно, там сохранились припасы. И отряду нужен отдых.
  
  – Ты знаешь, что опасно останавливаться на открытом месте, – устало вздохнул эльф, хотя внутри полностью соглашался со своим помощником.
  
  – Да, но воздушных патрулей Плети мы не видели уже три дня, а припасы уже закончились. Разводить костры в лесу не менее опасно.
  
  – Хорошо, поворачиваем. Пошли вперёд разведку...
  
  Через полтора часа измученный отряд вышел к деревне. Дома были пусты, кое-где виднелись следы от ледяного дыхания драконов Плети, но признаков боя не было. «Скорее всего, – отметил разум аристократа, – жители много раньше ушли в Сильвергард, а следы оставила пролетавшая воздушная разведка нежити, или проверяя отсутствие живых, или просто желая развлечься». Как бы то ни было, поселение было относительно целым, и тут можно было отдохнуть до следующего дня. Дольше задерживаться уже опасно, Плеть может прийти сюда в любой момент, желая разрушить то, что осталось, или в поисках беглецов, таких, как они.
  
  Однако отдых надолго не затянулся. Только беженцы успели разместиться, как из леса у восточного края деревни вышел отряд их собратьев и скорым, уверенным шагом направился к выжившим в сильвергардской бойне.
  
  – Рейнджеры? – Лор'Темар внимательно вгляделся в лица нежданных визитёров. Что-то в их облике было не так. Форменные плащи, кольчуги поверх привычных кожаных курток стражей границ, ухоженное оружие... Вот! Стрелы! Их был, конечно, не полный комплект, но совсем не столько, сколько должно оставаться у прячущихся неделями по лесам, отрезанных от основных сил партизан. И ведь не скорые самоделки, которые можно нарезать на любом привале или поручить создать отрядному магу, нет, стрелы хорошие — оперение, дерево, видны руны, даже чувствуется магический фон. Лор'Темар подавил подкативший к голу комок. Кто бы сказал ему месяц назад, что он станет обращать внимание на магический фон простейших рунических стрел...
  
  Но всё равно нет. Даже после того, как он заметил этот момент, эльфа не переставало мучить чувство неправильности. Было в облике гостей что-то ещё, что он упускает... Что-то такое, чего быть не должно... Что-то непривычное... Или наоборот, привычное, но он давно этого не видел... И тут его как магическим разрядом ударило. Визитёры во всём были такими же, как и его отряд: бледная кожа, круги под глазами, следы от укусов на губах, царапины от собственных ногтей на ладонях, сбитые у некоторых костяшки... Но не было главного. Вернее, было, было главное! То, что он привык видеть каждый день на протяжении сотен лет в зеркале! То, что он каждый раз видел, общаясь с солдатами, гвардейцами, рейнджерами, магистрами, любым сородичем! Выражение глаз! Уверенность! Непоколебимая убеждённость в завтрашнем дне, вера в свои силы, вера в будущее! То, что пропало из глаз окружающих с момента гибели столицы! То, что он так старался показать подчинённым, в душе холодея от того, что сам не испытывает этой уверенности! И это было в глазах вышедшего к нему отряда. В глазах каждого из стоящих перед ним эльфов...
  
  – Нет, – покачал головой командир отряда. – Седьмой разведотряд под командованием Дар'Гиртона, был... Теперь мы ищем выживших у Сильвергарда, чтобы доставить их в безопасное место.
  
  – Дар'Гиртон?.. – Лор'Темару потребовалась всего секунда, чтобы вспомнить имя коменданта западной крепости и хранителя одной из частей ключа от Вторых Врат. И ещё столько же на слух, который принесли немногие выжившие в той бойне и сумевшие прорваться к столице. Детали головоломки мгновенно сложились в цельную картину. – Так те слухи правда?! Вы из тех, кого увёл ночной эльф-некромант?!
  
  Стоящие рядом бойцы Лор'Темара от резкой смены тона командира мгновенно напряглись и схватились за оружие, но аристократ тут же остановил их взмахом руки. Ситуация была слишком важной, он плохо знал, что тогда произошло, и сейчас старательно восстанавливал в памяти все малейшие, услышанные краем уха подробности. По обрывкам информации, этот ночной эльф сражался с Плетью и даже помог гарнизону крепости во время боя. И беженцев он выводил, обещая безопасность. А самое главное — вывел! Часть того отряда, что ушёл с ним, позже отделилась и добралась до восточной крепости, откуда весть уже дошла до Сильвергарда. И вроде им даже никто не мешал. Что стало с остальными — неизвестно, но учитывая, что практически все ушедшие к крепости погибли, а сейчас перед ним стоит живой отряд выбравших следовать за некромантом... И эти уверенные взгляды...
  
  – Да, нас сейчас около семи тысяч, много женщин и детей, но место, в котором мы находимся, безопасно, и уже сейчас идут посевные работы. После гибели Сильвергарда Лорд Ждущий направил такие отряды, как мой, к столице, мы должны найти и вывести выживших... Если они сами этого захотят, насильно мы никого не тащим, – Лор'Темар кивнул, с трудом удержав внутри эмоции от прозвучавшей цифры.
  
  – Лорд Ждущий — это же не настоящее имя?
  
  – Да, но я не могу открыть его личность до того, как мы придём на место, вас могут убить и поднять нежитью, тогда эта информация станет известна врагу.
  
  – То есть он враг Плети? Но при этом некромант? – командир гостей кивнул. – И ты хочешь, чтобы мы пошли с тобой, не зная, к кому мы идём и что нас там ждёт?
  
  – Я не могу открыть личность Лорда, от этого зависит не моя жизнь, а жизнь семи тысяч моих братьев и сестёр, которых он защищает. Если потребуется, я уничтожу собственную душу, чтобы сохранить эту тайну, – эльф опустил руку в карман на поясе и достал драгоценный камень. При одном взгляде на него всем без исключения присутствующим столичным беженцам стало не по себе. Кристалл никак не фонил магией, и заранее обнаружить его было невозможно, но вот показавшись на свет... внутри клубилась такая мощная тёмная магия, что сомневаться в способности этой вещи необратимо навредить душе не приходилось, да и от тела вряд ли что-то останется. – А ждёт вас мало приятного, Лорд Ждущий, он... сложный господин, но он держит свои обещания.
  
  – Я не могу вести своих людей в неизвестность, основываясь на одном обещании, что некий ночной эльф-некромант держит свои обещания, – спустя продолжительную паузу заговорил Лор'Темар, – но я дам тебе шанс меня убедить. Не сейчас, через полчаса, а пока будьте гостями. Халдурон, размести их.
  
  Оба эльфа — и названный Халдуроном, и командир поисковиков — кивнули.
  
  После того, как гостей разместили, началось совещание. Отряд был изнурён, слаб и отчаянно нуждался в помощи, но принимать её из рук некроманта никому не хотелось. Тем не менее офицеры регулярной армии Кель'Таласа прекрасно осознавали, что будь их группа меньше — и выбора, идти куда-то или нет, им бы никто не дал. Малые отряды беженцев без всяких вопросов примкнули бы к вооружённым сородичам, а даже если бы что и спросили, то всё равно бы пошли, просто от отчаяния. Группу Лор'Темара спасала пока только численность, но она же была и слабостью. Да, у них больше клинков, и отбиться от небольшого отряда нежити они смогут, но где взять пропитание на почти полсотни ртов в разорённом королевстве? Пока спасает охота, но надолго ли её хватит при порче, охватывающей всё большую территорию лесов? А пришельцы предлагали безопасность, и не где-нибудь в холодных пещерах, а в местности, где уже начали проводить посевные работы, а уже само это многое значило — как минимум недоступность тех земель для нежити. Наконец, что помешает этому Ждущему выделить на их отряд не десяток лучников, а сотни две сородичей, которые в один прекрасный момент просто окружат и вынудят следовать с ними? Не стрелять же тогда в своих?! А то, что некроманту нужны именно эльфы Кель'Таласа, подтверждается хотя бы тем, что он рискует посылать на их поиски отряды даже сейчас, когда Плеть сломила последнее сопротивление и уже ничем не сдерживается. И если он готов так рисковать, то где гарантия, что не пойдёт чуть дальше?
  
  Потом был разговор с командиром гостей, больше похожий на допрос. На какие-то вопросы он отвечал, какие-то игнорировал, но составить картину того, что устроил у себя Ждущий, было можно. Картину неоднозначную, мягко говоря, но достаточно оптимистичную, чтобы задуматься... Оптимистичную для того, перед кем стоит задача спасти жизни своих людей, пусть даже ценой собственных принципов и гордости...
  
  Лор'Темар думал. Это могла быть как ловушка, которая приведёт и его, и тех, кто ему доверился, к гибели, так и шанс... Возможно, в иной ситуации он бы принял совсем другое решение, но... своё слово сказала Жажда. Отчаяние, моральная и физическая усталость, непрерывная боль — всё это привело к тому, что сильвергардский аристократ наступил на горло своей гордости и ухватился за соломинку...
  
  
***
  
  – Лор'Темар? – я откинулся в кресле и задумчиво потёр подбородок. Имя было знакомым, но последнее время я слышал слишком много эльфийских имён, так что пришлось напрячь память. – Случайно не лорд?
  
  – Да, его полное имя Лор'Темар Терон, он был одним из старших офицеров в королевской гвардии, пожалуй, сейчас он самый старший командир из всех выживших.
  
  – Как интересно... – протянул я, глядя на Дайлиана. Эльф нервничал, и это было хорошо видно, однако причину его переживаний можно было обдумать чуть позже.
  
  Лор'Темар Терон. Согласно моим знаниям о возможном будущем этого мира, он должен был стать наместником Кель'Таласа и даже поучаствовать в судьбе Анвины, но ничего более конкретного я о нём не знал. Характер, прошлое, интересы — ничего. Хотя, помнится, проскальзывала где-то информация о том, что он якобы состоял в рейнджерах и был правой рукой Сильваны, но выглядит она уж больно сомнительно. Как бы он тогда, спрашивается, выжил? Сбежал из боя? Отдав командира в руки неприятеля? Ну, допустим, он смог бы вырваться из ловушки, из которой не смогла вырваться сама Сильвана... Н-да, уже смешно, но ладно, допускаем. Теперь допустим, что он мог бросить командира... рейнджер Кель'Таласа... прошедший всю войну... бросить, спасая свою жизнь... Ладно, хорошо, мы допустили, что он мог вырваться, можем допустить и такое... наверное. В конце концов, Сильвана сама могла приказать спасаться, и он мог просто выполнять приказ. Н-да... Главное, чтобы такие мысли до самих рейнджеров не дошли. Итак, допустили. Вот он, весь такой красивый, выжил, дождался принца Келя, ни разу не попытавшись зарезаться любимым ножиком, чтобы смыть позор, и тот на радостях от встречи взял и произвёл его в правящие лорды Кель'Таласа. Что я могу сказать... Это... логично. И достоверно. Примерно как Тикондрус, напевающий перед собранием натрезимов песенку «Облака — Белогривые Лошадки».
  
  Ладно, шутки в сторону. Со слов Дайлиана, он офицер королевской гвардии, что гораздо правдоподобней версии рейнджера. Учитывая, что он смог вывести своих людей из города в разгар бойни, с очень высокой степенью вероятности — весьма талантлив и имеет трезвую голову на плечах. Да и самоконтроль у него должен быть железный. По всему выходит, что лорд Терон — весьма сильная и волевая личность. Такой может быть как чрезвычайно полезен, так и крайне вреден, зависит от того, насколько трезво он способен оценивать ситуацию, ну и, разумеется, его идеалы и их прочность тоже весьма важны. Дайлиан это тоже наверняка понимает, осталось понять, чего он боится — потерять своё положение лидера или того, что я прикажу прирезать потенциального бунтовщика?
  
  – Ему уже сообщили о моей личности?
  
  – Да, – Дайлиан замялся. – Мы говорим об этом во время размещения, после долгого пути новость принимается легче, а после отдыха и сна она теряет остроту.
  
  – Разумно... – мои пальцы пару раз стукнули по подлокотнику. Пеший путь от Сильвергарда до Зул'Амана по кратчайшему маршруту и налегке для привычного к лесу эльфа займёт не меньше полутора недель, это при условии, что он действительно хорошо чувствует себя в лесу, не брезгует магическими способами облегчить путь и спешит. Неудивительно, что первые партии беженцев стали прибывать только через три недели после падения столицы. Отступающей нежити в этом плане было в разы легче — уже есть ровный проторенный тракт, прямой, как стрела, мосты, переправы через реки, всё восстановлено ещё во время осады для спокойного подхода подкреплений. Да и сама нежить не устаёт. Основная часть войск, во главе с Артасом и воскрешённым Кел'Тузедом, ещё неделю назад покинула территории Кель'Таласа, сейчас уходили только тыловые части — мастерские труповозок, обозы и, конечно, некроманты с послушниками. Пощипать это всё было бы очень заманчиво, но и столь же глупо, так что я не мешал.
  
  Но всё же, что делать с нашим перспективным гостем? Подключать его к Источнику вот так сразу — глупо. Я и старых-то последователей, которые со мной уже не одну неделю, а то и месяц, ещё не всех подключил. Только тех, что были в Зул'Амане и ближайших окрестностях, поисковые партии и отряды, под командованием Джинкрасса зачищающие побережье, пока вынуждены страдать от Жажды, а уж тут и говорить нечего. Вот будь он и его люди обычными обывателями, вопроса бы не стояло, но высокомерный, жаждущий мести и пышущий злобой аристократ — совсем другое дело. Особенно когда у него есть верные люди. Да и в любом случае, те, кто сейчас выполняют мои приказы, несмотря на страдание и слабость, достойны того, чтобы получить доступ к энергии Сумеречного Колодца раньше, чем какие-то только прибывшие беженцы, ещё и пальцем не пошевелившие на общее благо. Но ведь и просто так оставлять его нельзя, дня не пройдёт, как новенькие заметят, что местные не страдают Жаждой, а там варианты весьма обширны…
  
  – Он знает про Сумеречный Колодец? – выныриваю из размышлений.
  
  – Нет.
  
  – Тогда просвети его и не забудь упомянуть, что за избавление от Жажды он и его люди должны присягнуть мне, как новому правителю Кель'Таласа.
  
  – Не слишком ли грубо? – Дайлиан нахмурился. – Раньше мы действовали гораздо мягче, да и из детей никто тебе не присягал, а ведь они первыми получили доступ к магии.
  
  – Не слишком. Лор'Темар не ребёнок, и он должен сразу понять, что нянчиться с ним никто не будет. Я готов уважать его таланты, но время личных уговоров каждого упрямца прошло, ты сам это понимаешь, Дайлиан. Никто не будет уважать правителя, стелящегося перед каждым лидером мелкой шайки, уговаривая его принять свою власть, это просто глупо. К тому же у меня уже хватает действительно верных и проверенных эльфов, которые не только показали наличие ума, пойдя со мной гораздо раньше, но и на деле доказали, что благо своего народа для них важнее личных амбиций и предрассудков, – грубая лесть, при этом, что примечательно, являющаяся правдой, то есть уже не лесть, а признание заслуг.
  
  – А если он захочет уйти?
  
  – Отпустим, – пожимаю плечами. – За пределы Кель'Таласа не выпустим, очень уж легко там стать пополнением для Плети, а тут пусть живёт. Даже землю можно выделить в тихом уголке, – идея пришла спонтанно, ведь в любом случае после столичной бойни найдутся идейные товарищи, которые ни за что не примут мою власть, так пусть послужат наглядным пособием для остальных, иллюстрирующим последствия упрямства. В лесу-то они выживут, но без поддержки и магии жить им будет ой как не сладко.
  
  – И ты позволишь на своей территории жить неподконтрольным тебе эльфам? – удивлённо и с отчётливым скепсисом в голосе спросил бывший староста.
  
  – Почему нет? Если они не хотят мне служить, я просто не буду подключать их к Колодцу. Зачем тратить энергию, которая нужна моим подданным, на посторонних? А пустующей земли сейчас в Кель'Таласе много, одна оппозиционная деревня мне ничем не помешает.
  
  – Без магии они умрут, – сдавленно произнёс эльф, опустив голову.
  
  – Не сгущай краски, лет десять они гарантированно протянут. Можно даже поселить их на какой-нибудь магической линии — и им полегче, и нам не критично. Но если они не хотят служить мне, то почему я должен платить им жалование и выделять продовольствие из государственной казны?
  
  – А если они начнут устраивать вооружённые нападения на наши отряды?
  
  – То есть если они подадутся в разбойники? – я усмехнулся. – Да-да, разбойники, Дайлиан, не морщись, сейчас большая часть населения Кель'Таласа верна мне, а вооружённое нападение на честных граждан с целью грабежа и убийства является разбоем. Одно дело — беженцы, осваивающие выделенные им земли и освобождённые от налогов в качестве компенсации за постигшее их несчастье, и совсем другое — разбойники и убийцы.
  
  – То есть...
  
  – То есть если они начнут войну против меня и тех, кто мне верен, я их перебью. Но сомневаюсь, что до этого дойдёт. Раз Лор'Темар здесь, то он уже по определению не фанатичный идиот, а заняться разбоем может только идиот. К тому же ещё никто не ушёл, и очень может быть, что и не уйдут. Главное, донеси до них мысль, что со мной они смогут не только выжить и возродить своё королевство, но и отомстить Плети, Артасу и Нер'зулу, а без меня останутся горсткой бродяг, которые до падшего принца могут добраться разве что в мечтах. Это ведь правда, а она, как известно, самое действенное оружие.
  
  – Хорошо, я понял, – Дайлиан был недоволен, но собран и готов выполнять задачу. – Какие ещё будут приказы?
  
  – Никаких, только... Пусть тот отряд, что привёл Лор'Темара, прибудет ко мне, они заслужили подключение к колодцу...
  
  
***
  
  Некрополис величественно плыл над деревьями, удаляясь от гор и Зул'Амана. Впереди, на сколько хватало глаз, простиралось зелёное море эльфийского леса, с чернеющей далеко впереди проплешиной Порчи. Удивительное творение эта Порча. Иссушающая всё живое, как паразит, и перерабатывающая жизненную энергию трав, деревьев, насекомых в этакий питательный бульон для нежити. Некротическую энергию, которую живые мертвецы впитывают, просто находясь на проклятой земле. Идеальное решение для поддержания огромной армии низкосортных мертвяков, ведь когда войска насчитывают сотни тысяч голов, никаких некромантов не хватит, чтобы уследить за каждым трупом и когда надо подновить чары, а тут просто стой на земле — и она сама вольёт в тебя силы, подновит крепления и даже залечит повреждения. Удивительно.
  
  Правда, долго это продолжаться не может, год-два не самого активного использования нежитью участка — и запас энергии иссякнет, структура чар без подпитки рассыплется, и земля вновь станет обычной. Насколько обычной может являться высушенная безжизненная пустыня. Другое дело, если подпитка будет, например, через зиккурат, трудами заряжающих его некромантов, или порча охватит действительно сильную землю. И в Кель'Таласе было и то, и другое. Весь путь Артаса к Сильвергарду был уставлен зиккуратами, а земля королевства эльфов за тысячелетия его существования пропиталась магией настолько, что порче хватит на много десятилетий вперёд.
  
  «И ведь надо будет как-то решать эту проблему, – с грустью подумал я, созерцая с балкона на втором этаже некрополиса чёрную полосу вдалеке. – Если зиккураты сейчас большей частью пусты, то вот земля... Исцелить землю с такой концентрацией некротической энергии будет очень нелегко. Даже при наличии действующего Источника...»
  
  Источник... Да.
  
  Все те три недели, что прошли с момента создания Сумеречного Колодца, я практически полностью посвятил его изучению. Первым фактом стало то, что прогноз подтвердился — мощность Сумеречного Колодца не дотягивала даже до десятой части Солнечного, не говоря уже об Источнике Вечности в Хиджале. Вторым важным фактом стал механизм подпитки — канал, образовавшийся между мной и Колодцем, существовал хоть и постоянно, но серьёзно работать начинал, только когда мой собственный резерв начинал опустошаться, в остальное время представляя из себя почти незаметную струйку энергии, приятно омывающую душу, но по сути ни к чему серьёзному не годную. И третий факт — Источник приобрёл сродство с Пустотой. Если первые четыре стихии давали ему возможность управлять природой напрямую, без задействования магической энергии, то влияние Пустоты пока выяснить не удалось. По крайней мере, в отношении самого Сумеречного Колодца, насчёт подключённых к нему эльфов у меня была пара предположений.
  
  Таким образом, получалось следующее...
  
  Жажда магии моим эльфам не грозила, как минимум до тех пор, пока их численность не увеличится в три-четыре раза. Причём численность взрослого, активно колдующего населения.
  
  Я же, в целом, оставался при своих. Имеющийся принцип передачи энергии не позволял выйти на качественно новый уровень силы моих чар. А наличие почти семи тысяч иных пользователей снижало объём «свободной» энергии до совсем уж смешных величин, если смотреть с точки зрения таких монстров, как Саргарас. Получалось, что я приобрёл возможность активно колдовать в несколько раз дольше, чем раньше, за счёт более быстрого восстановления маны, а качественно как был одним из сильнейших натрезимов, так и остался. Ну, может быть, совсем чуть-чуть прибавил в весе и теперь уверенно положу на лопатки Бальназара и 50 на 50 набью морду Тикондрусу. Родство со стихиями тоже пока оставалось тёмной лошадкой, к которой вообще непонятно, как подступиться. Не элементаль же я, в самом деле, чтобы знать, как нужно правильно использовать первозданные силы мира, да ещё и напрямую, без костылей и инструментов в виде магии. Пока было ясно только то, что стихийная магия у меня теперь выходит проще и с меньшими затратами энергии, но и только, да и то разница была как между тупым и заточенным карандашом — вроде бы заточенный и удобней для мелких штрихов, но в целом... несущественно.
  
  И такой результат меня, как ни странно, устраивал. Желай я прежде всего личного усиления, мог бы просто вылакать фиалы с водой из Солнечного Колодца, не заморачиваясь созданием собственного Источника. До уровня Архимонда, конечно бы, не дорос, но где-нибудь «в районе пояса» шансы имел. Но как показывает практика, подобные «лёгкие» пути чреваты весьма неприятными последствиями, особенно в этом мире. Артас ради такой силы схватил Фростморн, в результате потерял себя, даже не продав, а просто лишившись всех своих принципов, надежд и мечтаний, получив взамен максимально искажённый суррогат оных. Иллидан взял череп Гул'Дана, выпив море далеко не самой полезной для организма ночного эльфа энергии, и медленно начал сходить с ума под шёпот этого подлого артефакта, даже не осознавая происходящего. Наконец Архимонд так рвался к дармовому могуществу, что был полностью уничтожен, поняв, что происходит, лишь в самом конце. И это только самые яркие примеры. Конечно, моё демоническое нутро, да что там, даже человеческая «половинка», довольно жмурилось и мурлыкало при сладком слове «халява», но одно дело — мечтать и фантазировать о прекрасном «если бы», и совсем другое — позволять себе игнорировать такой показательный ряд. Разум и логика настойчиво подсказывали, что игнорировать такие откровенные намёки вселенной будет только идиот, а идиотом я себя не считал и подражать им не собирался. Вероятно, именно из-за этого моего решения Солнечный Колодец и отдал мне свою воду, не удивлюсь также, что будь мои помыслы иными, и выйти из Сильвергарда в тот день мне было бы не суждено.
  
  Как бы то ни было, сейчас меня всё устраивало. Даже больше. Благодаря Сумеречному Колодцу я получил то, на чём основывались мои планы по выживанию в Азероте и дальнейшему возвышению. Я получил верность эльфов.
  
  Жители Кель'Таласа были рады вновь почувствовать вкус Силы, без которой их трясло в ломке. Да что там, то блаженство, что отражалось на их лицах в момент подключения к Источнику, с обычной радостью имело столь же мало общего, как море в сравнении с дождевой лужей. Конечно, «вкус» у этой новой Силы явно отличался от того, к какому они были привычны, но выбирать не приходилось, да и не был он противен, скорее непривычен. И это стало переломным моментом в наших с ними отношениях, хотя тогда, в самом начале, этого не понимал ещё ни я, ни сами эльфы, ни даже полностью безразличный к проблемам ушастиков, а потому и беспристрастный Джинкрасс. Жажда магии эльфов лича интересовала постольку, поскольку она могла создать проблем для государства, но и он, тщательно следящий с помощью теней за малейшими признаками бунта, не сразу заметил, что никто и не собирается поднимать восстание.
  
  Тогда, кажется, уже целую вечность назад, когда я только прибыл на границу Кель'Таласа и начал делать свои первые шаги, уже тогда эльфы прекрасно видели, что Кель'Талас катится в тартарары (в дренорары, если уж брать по меркам этой вселенной), и были преисполнены решимости пасть в бою. Но одно дело — продать свою жизнь как можно дороже, и совсем другое — быть загрызенным каким-то полудиким гулем. А именно это и ожидало большинство тех, кто принял моё предложение в отчаянной надежде спасти своих близких. Их чаяния свершились, но на место старому страху пришёл новый: попав в Зул'Аман, переселенцы приготовились к тому, что их пустят на какие-то жуткие эксперименты. Да вот облом — оказалось, что им предстояло осваивать местные джунгли. Это их взбодрило, но, к сожалению, у них стали возникать мысли о побеге...
  
  А затем был уничтожен Солнечный Колодец. И эльфы в третий раз приготовились умереть — в этот раз от Жажды. Они ещё не сломались, но граница этого стала как никогда близка. Пустые взгляды, безразличие ко всему, отсутствие всякой реакции на происходящее... у одних. И дикая, пожирающая душу ярость, густо замешанная на жажде мести и справедливости, у других. Эльфы разделились в своей реакции на два неравных лагеря. И оба их объединяло одно — погружение в пучину отчаяния.
  
  Первые по-прежнему послушно выполняли приказы, готовили себе еду, сооружали себе жилища, кое-кто даже пытался выращивать цветы, но о дальнейшей судьбе себя как народа они перестали задумываться. Слишком уж много на их долю выпало испытаний и переживаний на слишком короткий период времени, и Кель'Талас, могучее гордое государство, стал им казаться древним царством прошлого. В настоящем же... они стали ко всему безучастны.
  
  Вторые с отчаянием обречённых ринулись добровольцами в собираемые нами отряды. Искать выживших у столицы или идти с отрядами нежити зачищать побережье — для них не было разницы. Они рвались в бой, словно боясь остаться наедине со своими мыслями или хоть на миг потерять цель, мои приказы для них стали спасением, и ради этого спасения они отдались делу без остатка, не обращая внимания ни на условия, ни на въевшуюся за годы жизни брезгливость.
  
  А потом я создал Сумеречный Колодец, и всё резко изменилось.
  
  Я ведь действительно не требовал присяги от всех, кого подключал к Источнику. Лор'Темар — исключение, там мне была важна его реакция, реакция гордого аристократа, получившего унизительное требование, просто провокация — расчёт на моральную усталость и внезапность, чтобы закалённый в придворных интригах, но всё же очень гордый разум не успел подготовиться и спрятать истинные мотивы за прочным слоем продуманной лжи. Но с остальными всё было совсем иначе, скажу больше, изначально, ещё до ситуации с Лор'Темаром, идея, что кто-то вообще будет мне официально присягать, принадлежала Дайлиану. Для демона Мефисторота слова мало что значили, слишком хорошо он знал, с какой эффективностью их используют его братья, ввергая целые цивилизации в хаос, не выходя из тени. А человек во мне вырос в мире, где слово «честь» вызовет разве что улыбку даже у тех, кто сам не чужд этому качеству, в мире повсеместного лицемерия и лжи, где пустые клятвы и обещания столь же обычны, как снег зимой. Так что я просто не видел смысла полагаться на честность слова, предпочитая более надёжные и прочные методы контроля подчинённых. Но Дайлиан... меня убедил и первым же произнёс текст присяги. Для остальных она была добровольной и проводилась уже после подключения к источнику.
  
  Однако... Для меня эти слова всё равно оставались лишь формальностью. А вот глаза... Глаза матери, чьего ребёнка ты избавляешь от страданий, которому в прямом смысле даруешь вторую жизнь и, казалось, навсегда потерянное будущее... Эти глаза красноречивей любых клятв. Как и глаза отцов.
  
  Для эльфов магия Источника, текущая по жилам — это сама жизнь. Своим долголетием и даже бессмертием они обязаны Источнику Вечности, а позже и Солнечному Колодцу, без их подпитки эльфы становятся смертными. Каково родителю знать, что его ребёнок умрёт от старости в возрасте, в каком они сами ещё считались несмышлёными подростками? Каково осознавать, что жизнь твоего дитя резко сократилась до почти неразличимого мига? И как ты будешь относиться к тому, кто принесёт Спасение?
  
  Потонувшие в бездне отчаяния, эльфы внезапно для самих себя оказались спасены. Слова, которые им говорили до этого и раньше воспринимавшиеся не более чем темой для пересудов и глухого, недоверчивого роптания, вдруг наполнились смыслом и превратились в Правду. А тот, кого раньше воспринимали неизбежным злом, стал... своим? Не знаю, как это описать, но для эльфов я встал на одну ступень с Дат'Ремаром, их легендарным королём-основателем, ведь я повторил его «чудо», его подвиг. Он стал королём, создав Солнечный Колодец, а я, повторив его достижение, в глазах эльфов действительно обрёл право ими командовать.
  
  Неожиданно, в первую очередь для меня самого, мой авторитет стал неоспорим. Я их дважды спас, я дал им новую цель, и нравилась им эта цель или нет, но другой у них уже не было. Их судьба стала неразрывно связана с судьбой молодой державы, зарождавшейся на изгрызенных нежитью обломках прошлого мира, и они с этим окончательно смирились. И ведь какая ирония, процесс начался ещё до того, как я даже приступил к первым шагам по созданию своего Источника, с той самой кучки проводников, что отправились со мной в западный Кель'Талас. А я... хм, ну, будем уж честны — как истинный баран, заметил это только сейчас...
  
  Из погружения в свои мысли меня вырвал голос Джинкрасса, из сказанной фразы я осознал только последний слог. Глубоко же я, однако, ушёл в себя, этак и покушение проглядеть можно...
  
  – Я задумался, что ты сказал? – оборачиваюсь к подошедшему сзади личу.
  
  – Я сказал: «Мы приближаемся к Сильвергарду», – бесстрастно повторил генерал. – Скоро покажется лагерь Дар'Кхана, по донесениям теней, он сейчас внутри.
  
  – Прекрасно. Маги готовы?
  
  – Да, как только мы приблизимся, антителепортационный барьер некрополиса будет развёрнут на всю прилегающую местность. Мои отряды в полной готовности, на всякий случай, эльфы тоже.
  
  – Хорошо, но лучше обойтись одной нежитью, Нер'зул наверняка следит за одним из своих верных рабов.
  
  Архилич кивнул, хотя это мы с ним уже не раз обсуждали. Он, как и я, придерживался мнения, что напоминание лишним не бывает, как и перестраховка.
  
  Я вновь повернулся к панораме леса. Губы сами собой скривились в предвкушающей улыбке. Не-ет, Дар'Кхан сегодня не умрёт, к сожалению, этот эльф занимает очень важное место в моих дальнейших планах, но вот устроить ему крайне «сладкую» жизнь я вполне могу себе позволить. В конце концов, жить можно и без лишних конечностей, да и магическая сила, право слово, совсем не нужна честному узнику...
  
  
Глава 10
  
  – Господин, – франтовато одетый эльф в широкополой шляпе с шикарным пером неизвестной мне птицы отвесил вежливый поклон, – приветствую вас в моей скромной обители. Позволено ли мне будет узнать, чем именно я заслужил подобную честь?
  
  «А ведь он действительно дурак, – внезапно осознал я, глядя на Дар'Кхана. – Хитрый, изворотливый, способный к интригам, но дура-а-ак». Это же надо, глядя прямо в глаза демону-менталисту, прокручивать в голове мысли о том, как ему противна эта «рогатая образина», и о том, как же хорошо будет потом их всех кинуть, тут уже шли рядышком и Легион, и Артас, и Нер'зул. Теперь я понимаю Короля Мёртвых, контролировать подобного идиота — одно удовольствие, это тебе не Сильвана и даже не дуболом Артас, этот до самого конца будет пребывать в абсолютной уверенности, что водит всех вокруг пальца и обдурит в решающий момент на одном «непомерном» интеллекте. Впрочем, не один Нер'зул такой умный, мои братья тоже обожают иметь дело с подобными индивидами.
  
  – Тем, что уничтожил Солнечный Колодец, – ответил я чистую правду и, пока предатель размышлял о скрытом подтексте, стал его обходить, всем видом показывая, что не собираюсь говорить на границе лагеря. – Есть успехи по отлову эльфов?
  
  – Да, господин, – Дратир пристроился рядом, всей позой выражая почтение, – как раз сейчас в Храме Мёртвых несколько из них ожидают возможности пополнить ряды Плети.
  
  – Да? – я остановился и бросил взгляд на упомянутый «Храм», потом перевёл его в другую сторону лагеря, где стояла цитадель, этакий зиккурат-переросток, даже с претензией на дворцовую роскошь в оформлении. Даже не имей я развединформации от теней, одного взгляда хватило бы, чтобы понять, кто является главным жильцом сего здания. – А почему я чувствую нескольких из них там?
  
  Взгляд Дар'Кхана на миг дёрнулся, но он быстро взял себя в руки и, расплывшись в угодливой улыбке, пояснил:
  
  – Это мои личные игрушки.
  
  – Ясно.
  
  Лагерь эльфа-предателя уже был в плотном кольце, пусть и большая его часть пока не показывалась в зоне видимости. Тени, умертвия, вурдалаки, почти полсотни личей, пара десятков горгулий, ну и, конечно же, громада некрополиса, зависшего в небе. Последний как раз и являлся причиной внешней покорности эльфа, вернее, тот факт, что своей магией он не давал оному эльфу сбежать. Мысли же Дар'Кхана были в целом весьма банальны и не отличались фантазией, похоже, контролировать их течение он совершенно не умел, даже не пытаясь придержать образы, навеянные злостью и самолюбием. К примеру, такие милые картины, где я горю в огне или агонизирую в электрических разрядах. Банальщина, но до чего же наглая, и ведь он даже не пытался отогнать эти мысли. Даже не представляю, как он пережил допрос Тикондруса.
  
  Чем больше я рылся в мыслях эльфа, тем больше убеждался, что Дратир из тех разумных, что в принципе не переносят любое начальство и даже тех, кто хоть чем-то лучше, чем они. И не по каким-то объективным причинам, а исключительно потому, что те «посмели»(!) стоять выше в иерархии или личных достижениях — его не волновали частности, самолюбие Дар'Кхана уязвлял сам факт. Сам же Дратир как маг, похоже, был бездарностью и даже это осознавал, благо фактов перед глазами у него всю жизнь хватало, и поэтому ещё больше ненавидел тех, кто был в чём-то лучше. К сожалению, то ли инстинкт самосохранения подсказал, то ли действительно мозгов хватило, но он догадался не афишировать свои мысли среди сородичей и научился отлично держать маску на лице.
  
  – И всё-таки, милорд, чем вызван ваш визит? – мы подошли уже почти вплотную к цитадели, и впереди уже виднелась спешно выстраивающаяся группа некромантов и послушников, по всей видимости, уловивших в парящем над лагерем некрополисе некий намёк и решивших, что от греха подальше лучше лично поприветствовать высокое начальство. Эльф это тоже заметил и вместе с очередной вспышкой злости, угодливым и максимально почтительным голосом выдавил этот вопрос, мысленно продублировав его в куда более нецензурной форме.
  
  – Тем, что я наместник Кель'Таласа, – небрежно отмахнулся я, с мстительным удовольствием ощущая, как у Дратира всё внутри сперва оборвалось, а потом затопило очередной вспышкой ненависти. К слову, голос у меня глубокий и сильный, а приглушать его я и не думал, так что некроманты нас тоже слышали.
  
  – Но, господин... – несмотря на бушующую внутри ненависть, эльф всё ещё держал себя в руках, а на лице отражалась лишь почтительная растерянность. Пожалуй, один неоспоримый талант у него всё-таки есть, даже жаль, что он не пошёл в актёры, – ведь принц Артас назначил меня наместником этих земель...
  
  – А скажи мне, эльф, кто ты на этих землях?
  
  – Я... не понимаю, – мой вопрос его действительно удивил и озадачил. Наверняка думал, что я начну брызгать слюной и орать про то, что Артас — лишь пешка Легиона. Пожалуй, это был бы наиболее логичный ход с моей стороны, но мне пришла в голову идея получше.
  
  – Я спросил, кем ты являешься для этих земель и Плети? – мы остановились перед центральным входом в цитадель, и я обернулся к Дар'Кхану, десятка три послушников и некромантов безмолвно взирали на нас, боясь лишний раз вдохнуть.
  
  – По приказу принца Артаса я наместник Кель'Таласа и командующий всей нежитью в этих землях, – уже понимая, что происходит что-то не то, осторожно ответил эльф.
  
  – Верно... по приказу. Хорошая формулировка, тебе так не кажется? – я слегка улыбнулся, заставив эльфа непроизвольно сглотнуть. – А вот мне почему-то кажется, что ты тот, из-за кого мы не получили Солнечный Колодец. Смекаешь, эльф? Мы вторглись в Кель'Талас, чтобы получить Солнечный Колодец, а ты его уничтожил. Так кто же ты, Дар'Кхан Дратир?! Командующий Плети, за свои труды и верность достойный получить во владение целое королевство, или жалкий неудачник, которого следует пустить на корм вурдалакам в назидание другим?!!
  
  Не дожидаясь, пока потрясённый эльф (а он действительно был потрясён, даже лицо исказилось, сбросив угодливую маску) успеет что-то предпринять, я нанёс ментальный удар совместно с чарами сна. А так как мы стояли вплотную, то у Дар'Кхана не было даже той пары секунд, что когда-то потребовались Зул'Джину, чтобы пересилить магию, и мощная, но аккуратная оплеуха надёжно отправила тощую фигуру в длительное беспамятство, заодно и отбросила широкополую шляпу эльфа под ноги ближайших некромантов.
  
  Щелчок пальцами, и с неба спустились две горгульи.
  
  – В камеру.
  
  Нежить, имеющая большое сходство с големами, безмолвно и быстро взяла Дратира под руки и, оттолкнувшись от земли, воспарила к некрополису. Дальнейшее было на Джинкрассе, архилич позаботится и о пленнике, и об артефактах, что могут быть на нём, и о том, чтобы мои эльфы не разорвали предателя на куски прямо на взлётной площадке. Мне же предстояло заняться лагерем. Не знаю, есть ли тут шпионы Тикондруса, но вот глазами Нер'зула тут подрабатывают чуть меньше, чем все, и это надо было исправить.
  
  – Кто старший? – совсем не дружелюбно зыркаю на неровный строй в балахонах.
  
  Из рядов в буквальном смысле прилипших от страха к земле людей нетвёрдой походкой вышел бородатый старик, чей капюшон и впрямь, как в игре, украшал лошадиный череп, что хоть и встречалось среди некромантов, но всё-таки было экзотикой, а не повальной модой.
  
  – Прошу простить за дерзость, но, вероятно, теперь это я, господин.
  
  – Имя?
  
  – Фарон Огненный, повелитель.
  
  – Огненный?.. – я с чуть большим интересом вгляделся в старика, прозвище было явно странным для некроманта. – Ты из Даларана?
  
  – Да, господин, там я носил ранг мастера, ушёл четыре года назад.
  
  Четыре года... Значит, это уже было после основной волны перебежчиков, возглавляемой Кел'Тузедом, почти перед самым началом активных действий Плети. Что ж, это объясняет, почему он здесь, а не где-нибудь в Стратхольмме с остальными стратегическими резервами Артаса…
  
  – Прекрасно, распорядись, чтобы собрали все имеющиеся войска, я хочу уже через час их видеть на этой площади. Далее всех живых эльфов отправишь в мой некрополис, а сейчас я жду полного отчёта по состоянию дел.
  
  – Всё будет исполнено, повелитель, – маг почтительно склонился и, быстро обернувшись к коллегам, начал сыпать распоряжениями...
  
  
***
  
  На экране телевизора вспыхнула яркая заставка:
  
  Остановись! Подумай, что ты делаешь! Не губи свою жизнь тайной магией!
  
  Заставка погасла, и на экране появился огромный, заросший ночной эльф с двумя деревянными рогами и нездоровым фиолетовым оттенком кожи, держащий микрофон в руках:
  
  – Чистая правда! – вдохновенно начал остроухий. – Магия — это опасное увлечение, которое ежегодно уносит жизни миллионов людей!
  
  На экране замелькали картинки подростков и взрослых мужчин, увлечённо сидящих за компьютерами и играющих в игры, в основном World of Warcraft.
  
  – Тайная магия вызывает тяжёлую зависимость, от которой практически невозможно избавиться уже после прочтения первого заклинания!
  
  Картинка, как человек-паладин забивает здоровой деревянной киянкой мелкого кобольда.
  
  – Простенькое волшебство поначалу кажется невинной забавой, но в дальнейшем это приводит к употреблению всё более сложных заклинаний! В худшем случае вы можете даже пристраститься к магии Скверны!
  
  Отрёкшийся варлок, развалившись на диване, злобно хохочет и тискает двух суккубочек, на заднем плане здоровый орк делает то же самое, но одной рукой, салютуя в экран полной кружкой пива.
  
  – Занятие магией во время беременности может нанести непоправимый вред вашему будущему ребенку!
  
  На экране появляется радостно смеющаяся Саландрия, верхом на бронзовом драконе гоняющая стадо кентавров. За ней ещё четыре разноцветных дракона, на каждом из которых сидит ещё одна маленькая эльфийская девочка. А снизу за ними наблюдал Медив, заботливо вправляя повреждённое крыло Иллидану.
  
  – Магическая зависимость приводит к жестокости и увлечению некромантией!
  
  Лич Кел'Тузед с черепом в руках вдохновенно читает гамлетовское «Быть или не быть?» и «Бедный Йорик, я знал его, Горацио!»
  
  – Тайная магия — это уже не модно!
  
  Опять ночной эльф с деревянными рогами, только ставший в несколько раз толще, а рога заросли паутиной, сидит на пеньке и смотрит в экран взором, полным вселенского осуждения и обиды.
  
  Опять студия, тот же эльф с микрофоном:
  
  – Вот почему мы основали О.П.О.С.С.У.М. (Открытая Программа Обучения Самостоятельному Сопротивлению Увлечению Магией). Наша цель — донести до вас информацию об опасностях, связанных с изучением тайных искусств. Мы хотим показать миру, что жизнь без магии может быть гораздо ярче и привлекательней. В ней есть столько интересных занятий, например, выращивание цветов или плетение корзинок. Не правда ли, звучит заманчиво?
  
  К тому же наша программа оказывает реабилитационную помощь магозависимым личностям, помогает им вернуться в общество и адаптироваться к нормальной жизни. Всего за шесть дней существования мы установили тесные связи с Жрицами Элуны и Кругом Кенариуса. Эти организации готовы помочь вам встать на путь исправления. Запомните: никогда не поздно научиться любить себя! В современном Азероте нас подстерегает много соблазнов, которые могут побудить вас отказаться от спокойной жизни и ступить на опасную тропу изучения магии. Но мы всегда поможем вам вернуться на путь истинный! Десятки людей уже примкнули к нашему движению и отказались от увлечения магией ради более полезных, духовных альтернатив. Хотите стать одним из нас?..
  
  – А-А-А-А-А-А-А!!! – я подскочил на кровати, бешеным, ничего не видящим взглядом окидывая помещение.
  
  «Комната... Моя... Сон...» Перед глазами встали последние секунды сна, а именно — эротично выгибающийся Малфурион, подмигивая, отправляющий мне воздушный поцелуй. По телу прошла леденящая дрожь, а из горла вырвался сдавленный рык. Надеюсь, хоть не слишком панический. Так омерзительно страшно мне ещё никогда не было.
  
  – «Мефисторот?» – коснулся моего разума слегка удивлённый голос Джинкрасса. – «Что-то случилось?»
  
  – «Нет... Вернее, да. Я понял, что ненавижу друидов Ашенваля!..»
  
  Наморозив пригоршню снега, я не раздумывая опустил в неё лицо. Помогло слабо. Процедуру пришлось повторять раз пять, в конечном итоге дойдя до ледяного крошева, только после него я почувствовал себя лучше. Проклятая моральная усталость. В кои-то веки выгадал время, чтобы немного поспать, как тут такое, бр-р-р. Чёртовы друиды с их Изумрудным Сном, не дай Великий Мрак мне когда-нибудь узнать, что это действительно был подарок кого-то из их братии, если так — сдохну, но выжгу Ашенваль к гул'дановой бабушке... И зелёных драконов пущу на консервы... всех!
  
  Хм-м, консервы из драконов... А ведь среди наместников завоёванных миров есть несколько ценителей подобной экзотики, можно устроить бартер...
  
  *Грахк!* – сфера льда с громким треском врезалась в противоположную стену.
  
  Что за бред в голову лезет?! Какой бартер?! Какие, к титанам, консервы?! Ещё одна пригоршня ледяных крошек с хрустом была растёрта по лицу. Идиотизм. Надо срочно кого-нибудь убить, желательно — ночного эльфа... А, ладно, и человек сойдёт. Наброшу иллюзию рожи Артаса — и в самый раз.
  
  Приняв столь оригинальное решение, я не откладывая покинул свои покои и отправился в тюремный блок, благо при проектировке некрополиса столь полезные помещения забыты не были. И что куда важнее, там сейчас, помимо Дар'Кхана, содержались ещё трое некромантов, отличающихся особо фанатичной преданностью Нер'зулу. И когда я говорю «особо фанатичной», я совсем не кривлю душой. Одно дело — на автомате повторять «Жизнь за Нер'зула!» и прочие звучные речёвки только потому, что так принято в твоей организации, и совсем другое — в оные искренне, до безумия верить. И тут был как раз второй случай — эти люди были полными психами, настолько повёрнутыми на служении Королю Мёртвых, что меня, как честного и практически бескорыстно любящего власть демона, даже как-то зависть взяла. Обращать таких в личей было излишне рискованно, конечно, в силе основополагающих принципов некромантии я был уверен, но... ну его в бездну, из-за трёх слабосилков так рисковать. А то для полного «счастья» мне только шпионов Нер'зула за спиной не хватает. Ну, а так как они всё-таки были какими-никакими, но магами, сразу убивать я их тоже не стал, решив подержать в камерах — авось пригодятся для чего. Вот и пригодились...
  
  Выпустив пар, а заодно пополнив армию аж целыми двумя свежими гулями, я заглянул к Дар'Кхану. Эльф после полутора недель ежедневных допросов, когда я, не особо миндальничая, рылся у него в памяти, выуживая любые ценные крупицы знаний, содержался в состоянии магического стазиса, что сразу решало ряд насущных проблем, начиная от попыток побега и заканчивая необходимостью кормить это недоразумение. К слову, он так до самого конца и пребывал в уверенности, что занимается им фанатик Легиона в наказание за провал операции, так что даже если допустить наличие скрытой ментальной связи с Нер'зулом, то Король Мёртвых от этого ничего не получил.
  
  Разглядывая застывшее за светло-фиолетовой преградой стазисного поля бледное и потерянное лицо Дратира с плохо скрываемым в глазах страхом, я с наслаждением сравнивал его с тем холёным, самовлюблённым франтом, что встретил меня у входа в лагерь Плети всего каких-то пару недель назад. И Саргараса мне в свидетели, как же это было приятно! Заметка на память — надо будет найти среди ушастиков толкового портретиста, пусть запечатлеет.
  
  Однако предаваться развлечениям было некогда, и раз уж не удалось нормально поспать, нужно возвращаться к делам. А дел был непочатый край, и в ближайшей перспективе их численность обещала только возрасти. Перво-наперво, требовалось в рекордные сроки восстановить оборонительные рубежи Кель'Таласа, хотя бы одну линию оных по границе. По данным разведки, авангард войск Артаса уже достиг границ Альтерака, а дальше ему только перемахнуть горные перевалы — и дорога на Даларан открыта. Учитывая неутомимость нежити, совсем не удивлюсь, если первые стычки начнутся уже недели через две, а этого ужасно мало для того, чтобы успеть сделать всё то, что я запланировал. А ведь помимо рубежей обороны на суше было ещё морское побережье, как назло — очень близкое к берегам Нортренда, и хоть морских баталий при штурме Кель'Таласа не велось, но большая часть портов и береговых укреплений также была разрушена. Да ещё и флота у меня нет даже в проекте, регулярные морские силы Кель'Таласа-то уже того, уплыли, забрав с собой всё, что имело хоть какие-то шансы выдержать морское путешествие до границ Альянса, куда ещё не добралась Плеть. Добавить сюда чудовищную нехватку рабочих рук, даже с учётом задействования практически всех эльфов, необходимость решать продовольственный вопрос, на решение которого тоже нужны рабочие руки, и потребность в зачистке территории от всяких дикарей, вроде внезапно повылазивших неизвестно откуда гноллов, заполонивших опустевшее побережье мурлоков и просто дикой нежити, отставшей от войск Артаса и теперь бессмысленно блуждающей по лесам. И везде — везде! — нужны рабочие руки. На этом фоне разгребание завалов в Сильвергарде и необходимость личной работы практически с каждым мертвецом кажутся уже не такой уж и обременительной обязанностью. А ведь ещё поисковые партии по поиску выживших... Великий Мрак, как же не хватает времени!..
  
  
***
  
  Лежащая на ритуальном алтаре горка полусгнившей плоти и костей источала бледно-фиолетовый дымок, который, не рассеиваясь, собирался в воздухе плотным облаком. Ещё немного энергии — и на поверхности останков заплясали языки зелёного пламени, значительно ускорив выработку «дыма». Ещё несколько минут, и вот облако достигло размеров, сопоставимых с человеческим телом. Теперь активировать завершающий каскад чар, и... С громким, высокочастотным стоном облако приняло форму полупрозрачной высшей эльфийки. К слову, совершенно обнажённой.
  
  Новорожденная банши несколько секунд приходила в себя, обводя помещение мутным, бессмысленным взглядом, но вот он прояснился, и ещё спустя секунду девушка узнала архитектуру Плети. На красивом призрачном лице отразилось выражение растерянности и страха, а спустя миг пришли понимание и обречённость. Чары подчинения тоже начали действовать, вернее, она заметила их действие, и во взгляде, обратившемся ко мне, уже были только смирение и боль.
  
  – Хозяин? – потусторонний голос звучал глухо и неприятно, но это быстро пройдёт, стоит лишь ей захотеть. Уже проверено, голосами банши могут играть просто гениально, а уж песни в их исполнении — это нечто, даже меня до костей пробирает.
  
  – Да, но не стоит грустить. Я не служу Плети, – шагаю к алтарю и провожу когтем по углублению круга, внутрь которого помещены останки.
  
  Эльфийка, проследив глазами за моим движением, также заметила и факт отсутствия на себе какой бы то ни было одежды, что мгновенно вылилось в естественную реакцию. Нет, она не покраснела — призрак всё-таки, но потусторонняя плоть мгновенно окуталась туманом, спустя несколько секунд принявшим форму мешковатого савана, который хоть и был, как и всё тело банши, прозрачным, но просвечивал исключительно предметы обстановки заклинательного покоя, а не фигуру девушки. Который раз это наблюдаю, но до сих пор забавно. А ведь если бы видимость одежды организовал я, она бы ещё месяц тужилась, пытаясь научиться менять её форму по своему желанию, а тут пара секунд и всё, вот что значит правильная мотивация, ха-ха.
  
  Кстати, пока эльфийка решала свои проблемы со стеснением, останки её тела послушно собрались в компактный брикет и, законсервированные чарами нетления, отправились в загодя подготовленную урну. Всё на случай, если призрачное тело, довольно хрупкое, к слову, будет уничтожено. Имея же эти останки на хранении, я вновь смогу призвать её дух. Или даже она сама сумеет к ним притянуться, если достигнет достаточного уровня силы, естественно.
  
  – Выходи через эту дверь, – киваю в противоположный конец комнаты, дверей тут было две, – там тебе всё объяснят. И последнее, твоё имя?
  
  – Линатэль, хозяин, – я кивнул и выжег прозвучавшее имя на поверхности урны.
  
  – Иди.
  
  Несмотря на призрачность, взаимодействовать с материальными предметами банши вполне могла, так что дверь открыть ей труда не составило. Дальше её ждали несколько молодых эльфов-магов, только начавших постигать азы некромантии, а потому до серьёзной работы не допускавшихся, зато очень неплохо выполняющих роль просветителей оживляемых собратьев насчёт сложившихся реалий. А заодно составлявших списки воскрешённых, чтобы определить, есть ли живые родственники или нет. И несколько уже действительно нашли...
  
  – Лорд Мефисторот, – дверь, через которую вышла банши, вновь приоткрылась, и в образовавшуюся щель заглянул молодой остроухий чародей, – к вам прибыл Лор'Темар Терон, прикажете обождать?
  
  – Нет, пусть войдёт.
  
  – Да, лорд, – эльф вежливо поклонился и исчез. Через пару минут дверь вновь открылась, пропуская закованную в эльфийские латы фигуру.
  
  Глянув на аристократа, я дёрнул рукой, мол, следуй за мной, и направился к другой двери, ведущей в кабинет. Хотя какой кабинет, так — небольшое помещение для хранения книг и артефактов с парой стульев и столом, как-никак мы не в некрополисе, а в обычном Храме Мёртвых, тут вообще места мало, только для работы.
  
  Пока шёл, сменил облик на эльфийский, а то уж больно там узко для моих габаритов, благо после создания Сумеречного Колодца перевоплощаться в эльфа стало куда проще, а может, просто натренировался за прошедшие месяцы. Доспехи натрезима, кстати, очень хороший артефакт, привязанный напрямую к душе своего владельца, он даже вместе со мной в духовную форму может обращаться, если я решу в кого-нибудь вселиться, так что смена размера вслед за остальным телом для него совершенно не проблема. Хотя выглядит он на теле высшего эльфа... своеобразно.
  
  – Итак, чем порадуешь? – я разместился за столом, слегка мрачно глядя на эльфа. Мрачность была вызвана моральной усталостью и необходимостью ещё несколько часов торчать у алтаря. Только за эту неделю на руинах Сильвергарда откопали больше тысячи начавших гнить останков жителей, и со всеми мне приходилось работать самому, ввиду практически полного отсутствия некромантов должной квалификации. Те же, что всё-таки имелись, были заняты не меньше, чем я, и времени всё равно катастрофически не хватало. А тут ещё и визитёры, ломающие запланированный график...
  
  – Мы закончили прочёсывать пограничные территории, как ты и приказал, была составлена новая карта...
  
  – И? – я подобрался, заминка эльфа могла значить то, на что я втайне очень рассчитывал.
  
  – И мы обнаружили, что на одном участке новая карта не сильно, но заметно отличается от старых, причём это никак не списать на деятельность нежити, тот участок границы вообще не был затронут вторжением.
  
  – Покажи, – скрыть в голосе нетерпение стоило некоторых усилий, к счастью, Лор'Темар подготовился, и спустя меньше минуты на столе передо мной были развёрнуты четыре разные карты.
  
  – Вот здесь, – аристократ склонился над новой, пока лишь частично заполненной картой, детально отображающей только границу. – У изгиба реки, густой лес и непроходимые скальные выступы. Даже нам пройти там было бы крайне сложно, не говоря уже о всех остальных расах, но вот тут, – первая карта была сдвинута, и на её место легла вторая, куда более полная, но без проплешин заражённой порчей земли и прорубленных в лесном массиве просек, – у этой же реки хоть и лежит небольшая скальная гряда, но лес куда реже, и вообще очевидно, что пройти проще. Вообще, берег почти не зарос, хотя сейчас деревья стоят стеной почти у самой воды.
  
  – Вы живёте долго, со времён составления этой карты они могли вырасти.
  
  – Да, я тоже так сначала подумал, однако... – он опять сдвинул карту, открывая следующую, – рейнджеры обновляют карты границ ежегодно, тщательно изучая каждый кустик, – палец Лор'Темара указал на дату в уголке листа, она датировалась тремя годами назад. – И ещё одно, тут пометки о каменистой почве, а на той даже трава с трудом растёт. Архивов рейнджеров у меня нет, но по всем имеющимся картам я уже проверил, там то же самое.
  
  – Ясно, – я кивнул эльфу на стул и задумчиво прошёлся пальцами по столешнице, внимательно вглядываясь в аномальный участок карты. Повинуясь моему жесту, Лор'Темар сел и терпеливо принялся ждать. – Твоё мнение?
  
  – Магия. Иллюзия или реальное изменение ландшафта, но для проверки нужны магистры, а они сейчас все заняты, – я кивнул, соглашаясь со сказанным, однако продолжил молчать, погружённый в свои мысли.
  
  Может ли это быть оно? Более чем. Стоит ли сейчас вмешиваться? Определённо нет. Проверить? Хочется, но рискованно. А если ошибаюсь? Тем более не стоит суетиться. Варианты?..
  
  – Какие будут приказы? – не выдержав тишины, спустя десяток минут поинтересовался аристократ. Я моргнул и, оторвав взгляд от клочка бумаги, перевёл его на эльфа.
  
  – Я сам этим займусь. Пока что к данному участку запрещено приближаться всем, даже лучшим разведчикам и теням. Ты со своими людьми... пока отдыхай, через пару дней получишь новое задание.
  
  – Лорд Мефисторот, вы знаете, что там находится?
  
  – Находится? – переспросил я, глядя в голубые глаза эльфа, нечасто он обращался ко мне с титулованием, да ещё и на «вы», фактически, такое было всего пару раз после того, как я позволил ему неформальное обращение, когда нет свидетелей.
  
  – Там что-то спрятано, иначе никто бы не стал тратить столько сил на закрытие целого участка леса, и это что-то должно быть очень ценным, по той же причине.
  
  – Разумно. Ты прав, у меня есть одно... предположение. Но озвучивать его я не буду, скажу лишь, что Кель'Таласу это не угрожает. Но вот если кто-то слишком любопытный начнёт туда лезть, ситуация может и измениться... Я достаточно внятен?
  
  – Да, Лорд, я всё понял, – Лор'Темар встал и поклонился. Судя по мыслям, он не лгал и услышанное его удовлетворяет, по крайней мере пока. – Я могу быть свободен?
  
  – Да, оставь мне одну карту из старых и можешь идти.
  
  Проследив взглядом за тем, как за эльфом закрылась дверь, я вновь опустил глаза к рисунку.
  
  «Анвина... ты даже не представляешь, как я надеюсь, что это ты...»
  
  
Глава 11
  
  Я критически осмотрел в зеркале сидящую на мне мантию магистра и прочие детали образа честного эльфийского мага, только вырвавшегося из охваченного войной края. Чёрные волосы, голубые глаза, бледность, мешки под глазами, шрам недельной давности на щеке от чего-то явно навевающего ассоциации с когтями... Вроде ошибок не было. Взгляд на готовящийся отряд встретил ту же картину — воины и беженцы, которым последнее время приходилось весьма туго. Что ж, если ошибок в образе не вижу я, будем надеяться, что и люди не заметят.
  
  – Все помнят свои роли?
  
  – Да, Лорд, – Халдурон поправил свои парные клинки и, оглядев согласно покивавшую группу, выжидательно посмотрел на меня.
  
  – Смотри – там этого не ляпни, сейчас я просто Корвенталь, скромный магистр из Кель'Таласа.
  
  – Как прикажете, магистр, – эльф слегка опустил голову, у кое-кого из присутствующих в уголках губ на миг промелькнули улыбки. Да-да, местный юмор, если проводить аналогию, то «магистр» и «скромность» в одном предложении у эльфа – это почти как «бескорыстный еврей» для русского, в принципе, понимаешь, что возможно, но почему-то всё равно смешно.
  
  – Хм-м... Ладно, – переведя взгляд с эльфов на молчаливо стоящего в стороне Джинкрасса, я кивнул, прощаясь, и молча активировал телепорт. Всё уже давно было обговорено, распоряжения отданы, так что в пустых словах смысла не было. Вспышка голубого света на миг закрыла обзор, и в следующую секунду весь мой отряд стоял в густом незнакомом лесу...
  
  Эльвинский лес заметно отличался от Кель'Таласа, своей... дикостью, скажем так. И простотой, обыденностью. Тут сразу было видно, что лес обычный и естественный. Пусть овраги, бурелом и непроходимый подлесок встречались и в эльфийских землях, но там было ощущение, что лес прямо дышал магией, животные и те изменились под её воздействием, а тут обычный смешанный лесной массив средней полосы. Впрочем, любоваться красотами нам было некогда, идти до пункта назначения требовалось не меньше суток, да и потом сомнительно, чтобы удалось совершить задуманное быстро, а штурм Даларана грозил начаться уже через полторы-две недели. На больший срок с темпераментом и резкостью Артаса рассчитывать глупо, за всю кампанию он ещё ни разу не ждал подхода всех своих сил, прежде чем начать боевые действия, и сомневаться, что сейчас будет как-то иначе, не приходилось.
  
  Путь проходил спокойно, в том приснопамятном походе в западный Кель'Талас нервозность ощущалась куда больше. Единственный минус — не было проводников, но с этой проблемой эльфы справлялись, благо ориентироваться в лесу прекрасно умели все.
  
  Первые следы людей были обнаружены часа через три, и уже по ним мы вышли к мелкой деревеньке тупоухих. Да, у эльфов тоже было своё прозвище для дражайших союзников, просто, в отличие от людей, им хватало ума не сообщать об этом всем подряд, такое дело.
  
  Реакцию деревенских на внезапно свалившийся из ниоткуда отряд дивного народа описывать бессмысленно. Если в Лордероне эльфы ещё время от времени появлялись, хотя бы раз в год-два путешествуя мелкими группами в Даларан и обратно, то для земель королевства Штормвинд они были таким же мифом, как, например, драконы, то есть вроде бы где-то они и существуют, но в жизни обычного человека участвуют на уровне исключительно сказочных персонажей. Так и нас встретили с видом лихим и придурковатым, разве что пальцем на предмет материальности не проверяли и нижние челюсти особо не роняли, так сказать, блюдя солидность, но вот суеты и шума было много. Разговаривал Халдурон, для того и был взят, моя очередь настанет куда позже, заместитель же Лор'Темара на роль официального лидера отряда подходил куда лучше. Потратив на местных почти полчаса драгоценного времени, мы всё-таки выяснили нужные географические подробности и спешно отбыли к главной дороге на столицу.
  
  Все сложности с разговорами и пешими переходами были нужны для правдоподобности легенды, так-то я мог и перенести поближе к городу, и нужные сведения узнать, порывшись в голове у первого попавшегося грибника так, что он бы этого даже не заметил. Но нужна была правдоподобность, нашу легенду обязательно будут проверять, даже без всякого злого умысла, и чем больше в ней будет деталей, тем лучше.
  
  – Господин Корвенталь, – спустя час, как мы отошли от деревни, обратилась ко мне одна из эльфиек, – а это правда, что вы знали Дат'Ремара?
  
  Дёрнувшийся Халдурон тут же ожёг любопытную девушку взглядом, да и взгляды остальных эльфов крайне красноречиво отражали мысль «Что ж ты делаешь, дура?!» Несмотря ни на что, я для них всё ещё оставался демоном, приказы-то мои они были выполнять готовы в любое время, других с собой я бы просто не взял, но вот настороженность никуда не делась и вряд ли исчезнет хоть когда-нибудь. И тут вдруг такое, кхм, грубое нарушение субординации. Впрочем, помимо неприятного изумления, на лицах некоторых очень быстро возникло и любопытство, да и сама спросившая не спешила тушеваться, как будто и не заметив «любящих» взглядов, продолжая терпеливо ждать моего ответа.
  
  Это было интересно, особенно в контексте монотонного и скучного пути. Внимательно оглядев девушку, я почти беззвучно хмыкнул. Тугая коса тёмных волос, приятное лицо... Молода, по эльфийским меркам — подросток. Мечница. Целителям и магам хватало неотложной работы в Кель'Таласе, так что мой нынешний отряд состоял преимущественно из простых воинов. Впрочем, уже это вызывало интерес — остальные девушки в отряде предпочитали лук, а тут приверженка ближнего боя, не очень-то любимого прекрасным полом. Клинок, кстати, у неё очень недурной работы. Фамильная реликвия? Ах да, звали девушку, кажется, Лана'тель.
  
  – Нет, я не знал Дат'Ремара, хотя, возможно, и видел его мельком, но точно сказать не могу, я тогда видел многих высокорожденных, – на лице Лана'тель мелькнуло разочарование, но она ошиблась, сказав это, я был абсолютно честен, а не в мягкой форме её послал, тем более я только начал. – Да и вообще, много их тогда было, те, кто позже основали Кель'Талас, общей численностью не дотягивали даже до десятой части жителей какого-нибудь провинциального городка древней Империи, вроде Элдре’Таласа, так что всех знать я просто не мог... Зато я знал его учителя — Иллидана, по прозвищу Ярость Бури.
  
  Девушка, как и некоторые другие из отряда, не слышала моих выступлений в начале работы с эльфами, да и вообще она вроде бы присоединилась к моим силам только после гибели Сильвергарда, а в тот период времени у меня не хватало категорически, какая уж тут полит-работа. Так что, если представился шанс, почему бы и не рассказать пару историй? А дальше всё сделает «сарафанное радио», кто-то же пустил слух, что я знал первого короля высших эльфов?
  
  – А-а, а какой он был? – поняв, что я не против поговорить, подобралась девушка, да и упоминание учителя первого короля прямо-таки зажгло глаза половине эльфов отряда.
  
  – Был? Хм-м... Импульсивный, честный, горячий, однако совсем не глуп, глупец бы точно не поднялся при дворе Азшары и не добился даров Саргараса. Уж кто-кто, а Саргарас своей силой делился только с достойными...
  
  Рассказ об Иллидане затянул, я сам даже как-то увлёкся. Впрочем, не забывая, что мне не нужны сепаратные настроения из серии: «Призовём варягов на престол княжеский!», так что про Иллидана я говорил хоть и правдиво, но без прикрас. Постепенно с личности великого ночного эльфа мы перешли к Войне Древних вообще, её причинам и участвовавшим сторонам. Удивительно, но несмотря на то, что прежний Мефисторот участвовал в той войне скорее как пассивный наблюдатель и даже в мире появлялся раз от разу, больше бегая с докладами и приказами по тыловым частям, знал он её ход весьма подробно.
  
  Началось всё довольно мирно. Саргарас, почувствовав мощь Источника Вечности, нашёл Азерот и, немного понаблюдав за его обитателями, вышел на связь с королевой Азшарой. Убеждать Титан Мрака умел, да и предложить ему реально было что. Новые горизонты, знания, недостижимые ранее пути искусства, личное могущество, наконец – эволюцию для целой расы. Пусть всякие дренеи и кидаются в своих собратьев, пошедших служить Легиону, высокомерным оскорблением «ман'ари», то есть грязный, искажённый, ошибочный и так далее (там весьма глубокий смысл, призванный показать всю ничтожность и пагубность того, кого так любезно соизволили наречь), но демонизация далеко не так страшна, как это может показаться. Несмотря даже на некоторую внешнюю неприятность, что проявляется у некоторых подвергшихся ей видов, основные изменения скорее положительны, чем отрицательны. Взять хотя бы живучесть, любой демон может выжить в таких условиях, где абсолютное большинство разумных даже дышать не способно. Или срок жизни, обычные смертные после должной обработки могут жить веками, хотя раньше не протянули бы и столетия. Про личную силу вообще говорить нечего, тут достаточно взглянуть на орков, всего лишь испивших крови Моннороха, многие ли смертные могут похвастаться тем, что способны убить полубога? А вот орки, не прошедшие даже и трети процесса демонизации (да что там, они едва-едва на него встали), смогли. И смогли бы гораздо больше, если бы процесс завершился. Разумеется, были и подводные камни: повышенная агрессивность, жажда крови, страсть к разрушению, иные, хм, отклонения психики. Но всё это решаемо, к тому же во многом зависит от индивидуальных качеств каждого отдельного вида. Я не говорю, что демонизация прям счастье для всего живого, разумеется нет, да и никто не будет напрягаться и нивелировать негативные последствия трансформации для абсолютного большинства поглощаемых Легионом народов, мясо – оно и есть мясо. Но вот для некоторых напрячься вполне можно. Так было с эредарами и ещё... парочкой похожих видов, ну хотя бы шиварр — прекрасных шестируких демониц, весьма умных, между прочим, недаром они все поголовно ходят в офицерских чинах. Так могло бы быть и с эльфами, но... не повезло.
  
  Азшара не делала особой тайны из факта появившегося союзника, да и, казалось бы, зачем? Народ ночных эльфов тогда был монолитен, прекраснейшую и мудрую королеву (хоть и изрядную стерву, но это так, личное наблюдение) любили все, да что любили, её в самом прямом смысле боготворили. Тогда никому и в голову не могло прийти, что кто-то из своих пойдёт на мятеж. Как совсем недавно в Кель'Таласе никто не подозревал, что кто-то из эльфов способен пойти на предательство и сдать Солнечный Колодец врагу. Но подобно тому, как в Кель'Таласе появился Дар'Кхан, так и в древней Империи нашлись свои предатели.
  
  Сначала мятеж был и не мятежом вовсе, а так, недовольным бурчанием на границе. Потом к нему внезапно присоединился Кенариус со своими детьми и учениками. Дальше – жрицы Элуны. Ещё спустя неделю оказалось, что мятежников поддерживают уже совсем нелепые силы — тролли из пограничных лесов да свинки (иглогривы то бишь) со своим божественным прародителем. Не прошло и пары месяцев, как мелкие скандалы и редкие стычки с мордобоем, на которые и реагировать-то из столицы как-то несолидно, переросли в полноценные бандитские действия, с нападениями на приграничные заставы и грабежами воинских караванов снабжения. Столица замерла в изумлении, высокорожденные, уже начавшие постигать новые знания и видящие реальную пользу союза, совершенно не понимали, в чём дело. Тогда некоторые на полном серьёзе предполагали, что друиды сварили какую-то особо забористую настойку из мухоморов и, улетев сами, умудрились споить ещё и жриц, ну а теперь в наркотическом бреду творят разврат и непотребство. Это я, кстати, со слов Малгануса говорю, он тогда как раз случился в столице ночных эльфов, выполняя роль посла и по мелочи ещё учителя для круга избранных вельмож.
  
  А к мятежникам тем временем присоединялись всё новые и новые силы, в основном, конечно, всякие дикари, но и эльфов, поддавшихся агрессивной пропаганде жриц и друидов, что словно взбесились на всех провинциальных территориях, тоже хватало. Разумеется, долго это длиться не могло, и Азшара, поняв, что происходит что-то из ряда вон, послала усмирять охваченные разгулом бандитизма территории регулярные войска. К сожалению, а может, и к счастью, если смотреть с точки зрения личной выгоды для меня любимого, она с этим решением слегка запоздала, и вместо того, чтобы одним ударом раздавить горстку смутьянов, армия встретила жёсткое и организованное сопротивление. А там ещё и Кенариус с прочей околобожественной братией подоспел, которой, к неприятному удивлению верных присяге эльфов, набралось до неприличия много.
  
  До этого момента всякие животные божки, они же Лоа, жили на территории империи и за её пределами тихо и неконфликтно, как мышки под веником. Им поклонялись мелкие племена дикарей и троллиные государства, но на самих ночных эльфов они хвост не поднимали, знали мохнато-чешуйчатые, что стоит им рыпнуться – и в гости тут же пожалуют десятка два архимагов из столицы и рассуют конфликтного божка по баночкам и пробиркам, а что не поместится, всё одно на благо науки пойдёт, способы изыщутся. В общем, существовали взаимные нейтралитет и уважение. Эльфы природу любили и уважали, даже высокорожденные, что не вылезали из городов, а боги как-никак часть природы, тем более некоторые из них ощутимо помогали и выручали в сложных ситуациях прошлого. Боги же осознавали, что такое мощь Источника Вечности, и тоже на рожон не лезли. А тут вдруг такая подстава – не один, не два, а целая армия мелких, но всё-таки богов взяла и выступила единым фронтом против Империи.
  
  Богов понять можно, они сразу почувствовали пришествие не просто конкурента, а многократно более сильного игрока, которому только дай ступить в Азерот – и он одним фактом своего существования раз и навсегда лишит их всего. Ведь даже тролли, самые верные приверженцы Лоа, поклоняющиеся им даже сейчас, спустя десять тысяч лет после войны, дай им задуматься и сравнить, очень быстро бы поменяли всех своих богов-животных на Саргараса – и остались бы в выигрыше. Собственно, дай им выбор – и все эти воинственные, агрессивные и простоватые дикари первыми бы выстроились в очередь на вступление в ряды Легиона. Благо им вообще не пришлось бы менять ни уклад жизни, ни морально-этические нормы, спасибо самим Лоа, большинство из которых очень даже поощряли и кровавые жертвоприношения в свою честь, и безудержную жестокость, и прочие милые элементы культуры, находящие живейший отклик в душе среднестатистического демона. При этом, повторюсь, войдя в Легион, все они получили бы в разы больше сил, чем могли бы им дать прежние покровители.
  
  Но несложно понять и Азшару с Саргарасом, что, увидев такую вопиющую наглость, совершили, пожалуй, главную ошибку всей войны. Саргарас, не понимая всей серьёзности ситуации и возможных последствий (да и вряд ли имея возможность их понять, как-никак он был вынужден следить за всем из другого мира, по редким сеансам связи да докладам послов), предложил Азшаре свою помощь. Военную, естественно. А та... согласилась. Если бы не это, то пусть с потерями и напряжением сил, но регулярные войска мятеж бы задавили, а маги тоже пусть и не с лёгкостью, но перебили бы богов, Источник Вечности – слишком уж серьёзный аргумент. Но зато Империя осталась бы цела и полностью лояльна власти, видя, что та давит предателей и внешнюю агрессию. Однако история не терпит сослагательного наклонения, и Азшара приняла помощь.
  
  Дальше всё развивалось банально и предсказуемо. Едва в войсках появились первые демоны, как вой друидов и жриц взял новую высоту, а главное, они уже имели наглядную демонстрацию своей правоты в виде «уродливых» и «осквернённых» существ. Тот факт, что сами они имели в союзниках далеко не красавцев, благоразумно умалчивался или давился тоннами пропагандистских речей на тему того, что они свои, родные, плоть от плоти мира и так далее. Общество эльфов начало раскалываться.
  
  А потом в войну вступили драконы...
  
  
***
  
  Небо уже окрасилось в алые тона заката, а вечерние птицы пели последние трели, скоро должны были наступить сумерки и появиться первые звёзды. Определённо, рассказ получился долгим...
  
  – А что было дальше? – глаза Лана'тель сияли любопытством и нетерпением, да и у всех остальных проглядывали те же чувства, даже у Халдурона, который, будучи столичным аристократом, вполне мог и сам прочитать древние хроники, вся поза так и выражала крайнюю степень внимания. Хотя он и не переставал следить за дорогой.
  
  – А дальше... – мой тон стал мрачным. – Дальше были уничтожены сильнейшие из богов-животных. Драконьи стаи понесли тяжёлые потери и были вынуждены отступить, хотя в этом не столько наша заслуга, сколько безумия Нелтариона — Аспекта Земли и лидера Чёрной стаи, ныне известного как Крыло Смерти. Война близилась к завершению, вот-вот должно было свершиться открытие врат для Саргараса, победа была близка... Но Малфурион Ярость Бури, родной брат Иллидана и один из лидеров восстания, совершил то, чего никто в здравом уме не мог предположить. Он спровоцировал взрыв Источника Вечности и едва не расколол этот мир на части. Честно говоря, я даже не представляю, каким чудом Азерот в тот момент выжил, иные миры гибли от куда менее значимых ударов. Дальнейшее вам и так должно быть известно, как-никак именно вы потомки тех высокорожденных, что выжили в той чудовищной катастрофе.
  
  Над дорогой повисла тишина. Все погрузились в тяжкие мысли. Особенную остроту им придавало то, что мои спутники сами совсем недавно пережили нечто подобное и теперь как никто другой могли представить, каково было их предкам в тот злополучный для всего Азерота час. Я же... с иронией отметил про себя тот факт, что несмотря на огромные потери среди богов Азерота, главные зачинщики и вдохновители конфликта удивительным образом остались целы. А ведь за тем же Кенариусом охотились целенаправленно и очень расторопно, вон Моннорох до сих пор при одном упоминании козлика на дыбы становится и готов крушить всё живое в пределах видимости. И это демон, которому десятки тысяч лет, как говорится — представьте масштаб раздражения. А ещё... довольно занимательно, что на самом Калимдоре Лоа не осталось, в смысле, кроме Элуны, о чьём истинном облике никто толком не знает, даже её самые преданные почитатели, да Кенариуса, которому некоторые, вот же совпадение, приписывают происхождение от богини Луны. Интересные факты. Конечно, совершенно случайные, в чём любая жрица Элуны или друид, доведись им такая возможность, будут убеждать аж до пеноизвержения изо рта, но как же интересно смотрящиеся в общей картине...
  
  Пока шёл мой рассказ, нам навстречу несколько раз попались местные крестьяне, но так как разговор шёл на талассийском — языке высших эльфов, волноваться о том, что кто-то услышит нечто лишнее, чем может заинтересоваться, скажем, церковь Святого Света, не приходилось. Да и люди хоть и останавливались поглазеть на этакое диво, как наш отряд, но сами знакомиться не лезли. За что им, пожалуй, спасибо, а то сбили бы весь настрой и тонкий процесс полит-обработки, когда каждое слово и интонация должны стоять на строго определённом месте, дабы создать нужный образ, ни словом не соврав.
  
  Сумерки, как оно всегда и бывает, опустились быстро и неожиданно, что, впрочем, никак не сказалось на нашем отряде. Эльфы прекрасно видели в темноте, несмотря на то, что уже десять тысяч лет как вели дневной образ жизни, а уж про меня и говорить нечего. Так что идти планировалось ещё долго, ведь один день неспешного шага – для эльфа не нагрузка, вот если бы мы по лесу бегали, там ещё можно было бы утомиться, а так сделаем привал следующей ночью. Благо перекусывать ушастики могли на ходу, продукты имелись, а без подогрева не умрут, тем более заклинанием оного для продуктов многие в отряде владели...
  
  – А что случилось с Иллиданом? – вновь проявила интерес мечница, когда я уже думал, что больше вопросов сегодня не будет.
  
  – Он создал второй Источник Вечности на горе Хиджал, что на севере нынешнего Калимдора, после чего был схвачен братом при поддержке Кенариуса и осуждён прямо на месте. Его объявили предателем и заточили в специальную магическую темницу в глубине горы, а его творение – Источник Вечности – использовали как основу для создания Мирового Древа, кое позже было наречено Нордрассил, – я поднял взгляд к небу, глядя на первые звёзды, и после короткой паузы продолжил: – Этим Кенариус с Малфурионом значительно усилили способности друидов, одновременно лишив всю нацию возможности использовать тайную магию, жрицы, само собой, не возражали.
  
  – Но как это возможно?! – возмущённо воскликнула Лана'тель, впрочем, не очень понятно, к какой именно части из моего ответа, а так как лезть ей в мысли мне было лень, я решил объяснить самое, на мой взгляд, неочевидное. Хотя, опять же, на мой взгляд, очевидным там было всё.
  
  – Довольно просто, ведь Древо поглотило Источник и вместо чистой маны стало снабжать эльфов энергией, наиболее подходящей для взаимодействия с природой, то есть идеальной для друидов, но совершенно не подходящей классической магии.
  
  – А Иллидан? Как родной брат мог с ним так поступить? Они же вместе прошли всю войну.
  
  – Политика, – я пожал плечами. – Если бы не расправа с Иллиданом, то никакого Мирового Древа не могло возникнуть в принципе. Приди Иллидан в себя после ритуала творения и выйди Источник на нормальную мощность, никто в Калимдоре, даже Кенариус, уже не смог бы говорить с ним с позиции силы. Не изврати друиды с зелёными и красными драконами Источник, и ваш народ никогда бы не покинул Калимдор. А не покинь вы Калимдор и имей за спиной Иллидана с Источником Вечности, и всё вернулось бы на круги своя — высокорожденные правят, друиды и жрицы Элуны довольствуются провинциями и периферией. Но они не для того развязали войну со своим народом, уничтожили сотни тысяч собратьев и иных разумных со всего мира, чтобы вновь довольствоваться задворками и положением деревенских знахарей. Но не надо злиться, – смотрю в глаза сжавшей зубы и кулаки эльфийке. Слегка помогло, во взгляде вновь возник интерес, – самое забавное и, пожалуй, ироничное во всей этой истории то, что и Малфурион, и Тиренд до самого конца без малейшей тени сомнения верили и до сих пор верят, что поступали правильно.
  
  – Ч-что? Но вы же сказали, что они сделали это ради власти...
  
  – Верно, просто в данном случае желание возвыситься совпало с глубокими моральными убеждениями, да и Кенариус наверняка постарался, давая «правильные» советы. И жрица, и друид абсолютно и самозабвенно убеждены, что спасли свой народ и весь мир, а также вырвали его из лап чудовищного заблуждения и опасности, которые представляет собой тайная магия. В их действиях даже есть логика, но по причине глубокого невежества и абсолютного отсутствия должных познаний в классической магии нет здравомыслия. Вот что сделали вы, основав Кель'Талас, чтобы не допустить в будущем вторжения демонов?
  
  – Ээ... – девушка растерянно оглянулась, ответ она наверняка знала, но, настроившись только слушать, просто не ожидала вопроса, а потому оказалась застигнута врасплох.
  
  – Мы возвели рунические камни и создали систему чар, не позволяющую проникнуть в Кель'Талас любым демонам и иномировым сущностям, – пришёл на помощь своей подчинённой Халдурон.
  
  – Да, – киваю, – а также всем местным Лоа, так как, будучи богами, они имеют свои домены вне этого измерения и тоже попадают под запрет. Проводя аналогию, вы поставили защиту на сундук с фамильными драгоценностями, чтобы остановить возможных грабителей, а Малфурион не нашёл ничего лучше, чем уничтожить эти драгоценности, вернее, переплавить, уничтожил он ещё раньше — родовую сокровищницу вместе с родом, а тут пожадничал. Таким образом якобы лишая грабителей мотива. Результат мы наблюдаем сейчас...
  
  – Бред, – буркнул себе под нос один из лучников. И уже чуть громче: – Даже если это Древо даёт только природную энергию, она всё равно остаётся энергией, существуют способны преобразования, и вообще демонам без разницы! Древо поглотило Источник, что мешает выпить силу из Древа?!
  
  – Ха-ха-ха, – мой смех заставил задумавшихся эльфов встрепенуться. – Кроме лесов Ашенваля, кишащих ночными эльфами и всякими творениями Кенариуса с Элуной, совершенно ничего. Скажу больше, именно это и хочет сделать Лорд Архимонд, вся цель нынешней кампании – только и исключительно добраться до Мирового Древа, сам по себе Азерот идёт лишь в довесок.
  
  – Но ведь это...
  
  – Не катастрофично, – небрежно отмахиваюсь рукой. – Архимонд не идиот, чтобы устраивать новый катаклизм с собой в самом центре. Даже если он выпьет Древо, на Азероте в целом это никак не скажется, ведь, в отличие от первого Источника Вечности, чья сила растекалась по всему миру, Древо охватывает лишь Ашенваль и на жизнь хотя бы вот здесь, – я обвёл рукой окрестный пейзаж, – никак не влияет.
  
  – Впереди всадники, – предупредил один из следопытов, тем самым прерывая обсуждаемую тему. Через несколько минут я и сам услышал впереди перестук копыт...
  
  – Эльфы? – всадников было трое, и судя по кольчугам, а также геральдическим накидкам с гербом Штормвинда, они имели непосредственное отношение к армии оного королевства. Заметив нас, люди придержали лошадей, и вот, сблизившись на расстояние прямой видимости, один всё-таки не выдержал, высказав общее удивление. – Крамор, что за отраву нам дали в той таверне?!
  
  – Разговорчики! – седой воин с пышными и длинными усами, видимо, главный, недовольно зыркнул на товарища и, сократив оставшееся расстояние, обратился к нам. – Кто вы и что делаете на землях Штормвинда с оружием в руках?
  
  – Мы беженцы из Кель'Таласа, – вышел вперёд Халдурон. – При помощи мощного артефакта телепортации перенеслись в ваши леса на дневной переход отсюда и сейчас направляемся в столицу вашего королевства.
  
  – Беженцы? – на лице воина отразилось искреннее потрясение. – Что у вас там случилось?
  
  – А вы не знаете? – теперь уже удивился эльф. – В Лордероне хозяйничает магическая чума, армии нежити сокрушили королевства людей и разрушили Кель'Талас, сейчас треть земли севера континента охвачено порчей. Неужели у вас не было беженцев?
  
  – Беженцы... – ещё раз повторил усач поражённо. – Нет, у нас уже почти год прервано судоходство с Лордероном, ходили слухи, что тамошний принц сошёл с ума, но чтобы так... – он оглянулся на товарищей за поддержкой, но те тоже выглядели как мешком по голове стукнутыми.
  
  – А как же ваш флот? Неужели никого не посылали в Кул Тирас или в Южнобережье?
  
  – Да какой флот? – мужик посмотрел на Халдурона, как на ненормального, но, вспомнив, кто перед ним, быстро оправился. – Откуда ему у нас взяться? Мы, почитай, всего полгода как столицу отстроили, людей нет совсем, земли что степь – пустые лежат, ну, в сравнении с тем, что тут было до Первой Войны, а вы – «флот». Все торговцы сами кто из Лордерона, кто из Кул Тираса приходят, ну, ещё дворфы, бывает, со своих гор спускаются, но те, уж понятно, без кораблей. Так что у вас случилось-то? Нешто магики из Даларана какой эксперимент запороли?..
  
  К счастью, с ходу обвинять нас во вранье не стали, хотя, судя по изумлению и искреннему нежеланию верить в такие новости, очень хотели. Но моё ментальное вмешательство не понадобилось, сыграла и численность отряда, и, похоже, расовая принадлежность. Может, эльфов не везде любили, ещё меньше о них знали и совсем уж нечасто видели, но такая вещь, как «эльф-мошенник», для нынешнего Азерота была ещё более дикой, чем «гоблин-миссионер». Как бы то ни было, уже через несколько минут объяснений седоусый предложил нас сопроводить, заодно отослав вперёд одного из своих подчинённых. На вопрос, что они сами делали ночью на дороге, десятник досадливо махнул рукой и буркнул что-то на тему повылазивших бандитов.
  
  – А как же то, что людей мало? – с лёгким неудовольствием от мысли, что представители одной расы могут так легко резать друг друга ради банальной наживы, спросил один из лучников. Кстати, подобная черта людей была одной из причин, почему в Кель'Таласе их никогда не привечали, даже во времена наиболее тесных союзов — слишком разный менталитет в определённых вопросах.
  
  – Мало, но выродки всегда есть, – недовольно ответил Крамор. – Появились у нас тут недавно... некоторые. Вот часа с три назад примчался к нам на заставу гонец от хутора лесорубов, тамошний бригадир сообщил, что появился у них один висельник, да с добром на продажу, вот и выступили, чтобы тёпленьким взять. Ну или попытаться, чай, и он не дурак, недаром к ночи вышел, даже если успели бы подойти, пока он ещё на хуторе, его поди поймай в потёмках. Но служба...
  
  – Мы приносим извинения за то, что невольно помешали.
  
  – А-а-а... – всадник небрежно оборвал извинения Халдурона взмахом руки. – Всё равно поймаем, никуда он не денется, вы лучше расскажите...
  
  Дальше пошла уже пустая болтовня, по второму кругу о событиях в Лордероне, и я перестал вслушиваться.
  
  
***
  
  Дорога до Штормвинда не изобиловала новизной. Все попадающиеся по пути деревеньки встречали нас с одинаковым восторгом и любопытством, сказывалась бедность средневекового мира на события. Отряд сопровождения уже на второй день разросся до двух десятков всадников, собранных со всех ближайших застав, а уже на четвёртый их сменил прискакавший отряд гвардии из столицы. Люди интересовались всем, от быта жителей Кель'Таласа до подробностей событий на севере. Из разговоров стало известно, что тут совсем недавно узнали о гибели Мурадина в далёком Нортренде и участии в этом Артаса, кстати, весть об этом пришла не из Лордерона, а из Стальгорна – дворфы оказались куда более оперативны в предупреждении союзников, чем их собственные сородичи.
  
  И вот наконец-то настал тот момент, когда впереди показались стены города, когда-то первым из столиц Азерота павшего перед напором Орды. Нас уже встречали. И если городская знать меня интересовала мало — глупо ожидать во встречающей делегации короля или его ближайших советников, то вот группа магов очень даже привлекла внимание. И особенно сильно его привлекли присутствующие в ней эльфы, вернее, две эльфийки. Первая была типичной магессой в элегантной голубой мантии, а вот вторая... Вериса Ветрокрылая, самая младшая из трёх сестёр Ветрокрылых, очень походила на свою старшую сестру, до недавнего времени бывшую лидером рейнджеров Кель'Таласа. Хотя и проигрывала той в... женственности. Как бы это сказать... на мой скромный взгляд, грудь у Сильваны была побольше, н-да, да и в целом Вериса выглядела явно миниатюрней. Тем не менее девушка была весьма миловидной и с ходу вызывала симпатию. А вот товарищ, стоящий рядом, наоборот, сразу мне не понравился, и в общем было отчего...
  
  Едва Халдурон начал раскланиваться с посланником короля, я отошёл от нашей группы и, приблизившись к Верисе, коротко поклонился.
  
  – Полагаю, леди Вериса? – мантия магистра позволяла опустить большую часть формальностей, да и сама эльфийка имела достаточно высокое положение, чтобы позволить себе общаться на равных практически с любым аристократом Сильвергарда.
  
  – Да, это я, – кивнула девушка, а стоящий рядом Ронин, совершенно не смущаясь, сотворил заклинание-переводчик, позволяющее понимать устную речь на других языках. Говорили мы, разумеется, на талассийском, как сородичи, и поступок мага был, мягко говоря, грубостью... Очень мягко говоря.
  
  – Моё имя Корвенталь. К сожалению, новость, которую я должен принести, очень неприятна, – в глазах девушки зажглись страх и догадка, уж кто-кто, а она прибыла к воротам в первую очередь для того, чтобы узнать судьбу сестры. – Да, – киваю на невысказанную догадку, – ваша сестра, Сильвана, была схвачена войсками Плети незадолго до решающего штурма Сильвергарда, это было несколько недель назад. Мне очень жаль.
  
  – Вы... – Вериса резко смахнула выступившие слёзы. – Вы её видели?
  
  – Я встречался с ней примерно за полтора месяца до этого события, тогда её уже отстранили от командования армией, и она возглавляла вольные отряды рейнджеров, атакующие тылы армии нежити.
  
  – И... – девушка отвела потускневший взгляд в сторону, – какой она была?
  
  – Отстранили? Почему это, интересно? – практически перебив жену, влез в разговор Ронин, за что тут же удостоился злого взгляда от супруги, но, казалось, этого даже не заметил.
  
  – Она, – вновь привлёк я внимание эльфийки, кстати, магесса в голубой мантии тоже старательно прислушивалась, хотя и делала это очень скромно и ненавязчиво, – тогда чуть не украсила меня стрелой между глаз, а потом отшила с изумительным пренебрежением, – улыбаюсь и ловлю ответную невольную улыбку девушки. В осведомлённости младшей сестры относительно толп ухажёров, бегающих за старшей, сомневаться не приходилось, на чём я и сыграл. – К сожалению, общались мы недолго, тогда у каждого было очень много дел, и моим было выведение жителей из отрезанных вражескими войсками селений, но, смею надеяться, я смог хоть немного поднять ей настроение, по крайней мере, бить меня не стали, – ещё одна улыбка. – А насчёт отстранения... – поворачиваюсь к Ронину, столь нагло влезшему в чужой разговор, и это без учёта изначальной выходки с магией. – Анастериан решил, что он справится с командованием лучше.
  
  О да, юноша бледный со взором горящим — самое точное определение для этого человека. Правда, уже не совсем юноша, да и скорее не бледный, а красный, то ли от выпитого, то ли по жизни, но вот в интеллектуальном плане... Ронин Рыжеволосый, носящий почётный титул Архимага Даларана и бывший всемирно известным героем – «Освободителем Алекстразы», на деле оказался простоватым, в меру амбициозным и не шибко далёким малым, впрочем, не лишённым некой смекалки. Этакий классический маг-боевик, натасканный в «идеологически правильном ключе» и не способный выйти за рамки вбитых на подкорку парадигм.
  
  Признаться, у меня были некоторые подозрения на его счёт, уж слишком гладко пошёл карьерный рост этого, в принципе, никому неизвестного до событий с Алекстразой человека. Подозрительно гладко. Уж кому как не мне знать, что такое придворные интриги и какой банкой с пауками является двор каждого заштатного монарха. И тем не менее Ронин поднялся именно на поприще дипломатической деятельности, после Второй Войны только и делая, что курсируя между монаршими домами Альянса и неизменно оказываясь в фаворе. Фантастика для человека, даже жизнь положившего на поприще дипломатии – «всем мил не будешь», но... самая что ни на есть реальность для одного конкретного мага, который, похоже, даже термина такого – «тактичность» – не слышал. По крайней мере, первые минуты разговора об этом явно свидетельствовали — поведение, мимика, бросаемые взгляды, действия, а главное – поверхностные мысли, – всё было весьма красноречиво. Плюс в копилку подозрений был добавлен ещё один важный момент — Вериса.
  
  Эльфы, при всех своих способностях и талантах... расисты. Это факт. Ну не могут они, просто подсознательно, воспринимать короткоживущие расы ровней. Умом и отдельных представителей — сколько угодно, но подсознательно, на уровне ощущений — нет. Это всё равно, что человек за равного будет считать обезьяну. Нереально. В конце концов, ещё не так давно в Кель'Таласе было полно живых свидетелей, своими глазами наблюдавших, как люди ходят в шкурах и ничего кроме выломанной из дерева дубины в качестве орудия труда не знают. За всё время сосуществования по соседству людей и эльфов смешанных браков было... да меньше, чем пальцев на одной руке, я специально интересовался, а это тысячи лет. Даже с драконами союзов было больше, хотя, казалось бы, и те, и другие живут в предельной изоляции и никак не пересекаются. И тут вдруг меньше чем за два десятилетия сразу два брака, причём брака не каких-то крестьянок с границы, а представительниц одной из самых уважаемых и благородных семей Кель'Таласа. И если с Аллерией, героиней Второй Войны, всё было более-менее понятно, хотя личность Туралиона тоже вызывает немало вопросов, то влюблённость Верисы и даже сам факт её отправки в качестве простого проводника для какого-то полунищего, никому неизвестного фокусника, идущего на заведомо смертельное и невыполнимое задание, это... край.
  
  В общем, за всей этой историей, ситуацией, раскладом, называть можно как угодно, явственно маячила чешуйчатая морда одного красного дракона. А учитывая, что ментальной магией в Азероте владели только драконы и Древние Боги, она не просто маячила, а нагло лыбилась с первого плана. Уж не знаю, решил ли таким образом Кориалстраз отблагодарить свою пешку за спасение любимой или это был задел на перспективу, скорее всего, и то, и другое, но лично мне мотивы ящерицы были до одного места. Встретимся — сочтёмся. А пока я собирался использовать его пешку к своей выгоде. И пусть Ронин был пешкой упрямой и своенравной, но оставался пешкой, которой совсем не трудно управлять, зная пару простеньких алгоритмов. Так что работать я стал, едва поговорив с ним и его супругой несколько минут...
  
  
***
  
  – Значит, нежить сейчас движется к Даларану?! – возбуждённый Ронин мерил шагами аванзал.
  
  – Исходя из поспешности, с которой они покинули Кель'Талас, и того, что Даларан остался единственным оплотом Альянса в северной части материка, скорее всего, это так, – терпеливо подтвердил я, следя глазами за мельтешением человека.
  
  Пока Халдурон, как официальный глава «делегации», пребывал на аудиенции у короля, я общался с почтенными представителями штормвиндского общества магов. К слову, Вариан Ринн показал удивительную оперативность и даже, не побоюсь этого слова, прозорливость в принятии «каких-то беженцев с севера». Сразу вспомнилось, что он ещё в детстве на собственном опыте узнал, что такое война и гибель твоей родины, а после много лет положил на то, чтобы возродить своё королевство. В образе мудрого и дальновидного монарха смущало одно — дворянство. В соседнем зале, где и проходила основная аудиенция, собралось просто до неприличия много вельмож. Для только поднявшегося после полного уничтожения государства такое количество выглядело аномальным, словно на освободившиеся в результате войны места коренной штормвиндской знати слетелись все возможные родственники с остальной территории Альянса, стремясь урвать для себя кусочек наследства, и так тут и остались. Впрочем, смущало не само количество дворян, а источаемый ими эмоциональный фон, общий смысл которого сводился к желанию посмотреть на «заморских зверушек», но без малейшей готовности шевелиться самим и идти кому-то помогать. Наоборот, некоторые были откровенно рады вестям о большой войне на севере и уже прикидывали объёмы будущего наследства от погибших там родственников – я специально посмотрел в мысли, заметив слишком ярко выраженные эмоции. Имелись, конечно, и исключения, готовые пойти на помощь союзникам хоть сейчас и лишь ждущие приказа Вариана, но они были в явном меньшинстве, и такой расклад при дворе отнюдь не делал чести королю.
  
  К слову, две личности меня заинтересовали особо. Первым был небезызвестный Болвар Фордрагон — маршал Штормвинда и, если верить имеющимся у меня знаниям относительно истории этого мира, будущий наместник королевства. Второй же личностью была очень привлекательная и милая темноволосая девушка, носившая имя Катрана Престор, скромно стоящая в задних рядах собравшегося дворянства и... в реальности являющаяся Ониксией — дочерью Аспекта Земли и главы стаи чёрных драконов Нелтариона, более известного сейчас как Крыло Смерти. Думаю, излишне говорить, что она мне сразу понравилась...
  
  Маскировка девушки была отличной. Вряд ли в Азероте нашёлся бы смертный маг, который смог бы её раскусить. Да и я бы, пожалуй, прошёл мимо, не знай заранее, что мне искать, хотя... пару грубых ошибок при ближайшем рассмотрении я нашёл. Первой была защита от магического сканирования, для магии девушки просто не существовало, получалось этакое пустое место, что уже крайне подозрительно. А второй было наличие прочных ментальных щитов, и это в окружении существ, у которых, кроме собственной воли, от ментального воздействия защиты вообще нет. Иначе говоря, простейшее пассивное сканирование мыслей окружающих уже выявляло аномалию. Но при всём при этом я бы не сказал, что эти ошибки критичны, по крайней мере, для Азерота. Первая вызовет лишь общие подозрения, мало ли какие артефакты может скопить дворянская семья, а второй ошибки просто никто не обнаружит, мало в Азероте менталистов, даже среди драконов мало...
  
  – Не могу поверить, что Кель'Таласа больше нет, – тихо прошептала леди Эльшарин, та самая эльфийка-магесса в голубой мантии, что встречала нас у ворот города вместе с Верисой.
  
  – Кель'Талас возродится, пусть не сразу, но обязательно! Мы пережили раскол мира, переживём и Плеть! – изображая тщательно сдерживаемую злость, убеждённо возразил я девушке. Пафос – вещь не только вульгарная, но и полезная, тем более когда он к месту.
  
  – Как быстро нежить сможет добраться до Даларана?! – резко остановил своё мельтешение «Спаситель Алекстразы» и требовательно обернулся ко мне. Вериса, только что с молчаливым одобрением слушавшая мои слова о возрождении, встревоженно взглянула на мужа.
  
  – Сложно сказать. Перед ними Альтерак с его горными перевалами, лавинами и снежными буранами, но нежить весьма вынослива. Так что если Артас поспешит и не станет дожидаться тяжёлого обоза, авангард Плети может выйти к городу уже в ближайшие дни. Также не стоит сбрасывать со счетов магов, как живых, так и мёртвых, они вполне способны облегчить переход.
  
  Ну же, давай, вспомни, что ты герой с горячим сердцем. На тебя смотрят твоя любимая супруга и куча завистников-конкурентов, которые за столько лет так и не поверили в твой талант и подвиг, считая, что сами бы справились куда лучше. А главное – этот трусливый эльф, сбежавший со своей родины и теперь всё так подробно рассказывающий, но по глазам ясно, что он не верит в способность людей хоть что-то сделать. Не верит, что эти люди решатся что-то делать. Не верит в то, что ТЫ решишься что-то сделать. Смотрит на тебя как на простого крестьянина на базаре, которому всего-то нужно послушать захватывающую сказку. Крестьянина, что забудет о ней уже через день...
  
  – Как вы добрались до земель Штормвинда?! – умница, Ронин, я в тебе не ошибся.
  
  – При помощи артефакта телепортации, – я взял бокал с вином с ближайшего столика и пригубил напиток, пристально глядя в глаза магу. Со стороны это должно было выглядеть как раздражение от чрезмерной навязчивости собеседника.
  
  – Уважаемый Корвенталь, – вступил в разговор Верховный маг Гайман, явно пытаясь разрядить ситуацию, а то на шумного рыжего чародея уже стали коситься даже его коллеги. Хотя «Верховный» не значит главный, практически все присутствующие в помещении маги Штормвинда могли похвастаться тем же титулом, по сути, он являлся всего лишь старшим рангом мастерства местной магической иерархии, вроде магистра в Сильвергарде, – дело в том, что я неплохо знаком с пространственной магией, точнее, я ей крайне увлечён. Прошу меня сразу простить, но разве телепортация на такое огромное расстояние не должна требовать колоссальных магических затрат?
  
  – Совершенно верно, – едва заметная тень уважения и благодарности на лице, спокойный взгляд, и ободрённый штормвиндец продолжает уводить разговор в сторону:
  
  – И ваш артефакт способен удерживать в себе такую энергию?
  
  – Он создан в Кель'Таласе, – пожимаю плечами, делая очередной глоток из бокала. – Некоторые наши магистры занимаются пространственной магией многие столетия, да и сеть стационарных порталов была важной частью обороны королевства не одну тысячу лет, – Гайман важно покивал, да и в глазах у него зажглись нездоровые огоньки, видать, тема действительно была одной из его любимых, но к сожалению для мага, не все были согласны с уходом разговора на профессиональные темы.
  
  – Он может перенести нас в Даларан?! – возбуждённый Ронин в упор не замечал намекающих взглядов коллег, да и собственной супруги.
  
  – Нас? Что конкретно вы имеете в виду?
  
  – Это же очевидно! Если мощности вашего артефакта хватит, то мы сможем перебрасывать подкрепления прямо к Даларану, без долгих маршей, флота и прочего. На таких условиях королю Вариану с лёгкостью удастся переломить сопротивление несогласных дворян, и армия Штормвинда отправится на спасение северных земель! А если ещё договориться с дворфами Стальгорна, наши силы увеличатся втрое! А ведь ещё есть дворфы Громового Утёса, они также не останутся в стороне! – по мере вдохновенного спича «Героя Альянса» в глазах многих присутствующих появилось согласие и одобрение, всё-таки трусов среди магов мало, а спасти свою альма-матер – это дело чести.
  
  – Если бы всё было так легко... – я тяжело и грустно вздохнул, даже у присутствующих эльфов не должно было остаться сомнений в моей искренности. – К сожалению, предел моего медальона – не более пяти десятков человек, а уж на такое расстояние... Перебрасывая нас, он наполовину потратил свой ресурс, и я не уверен, что даже при наличии энергии смогу теперь вернуть хотя бы половину своего отряда обратно в Кель'Талас. Даларан, конечно, ближе, но переноситься такими малыми силами к осаждённому нежитью городу – это самоубийство.
  
  Общий патриотический подъём как-то сразу угас, сменившись зло поджатыми губами и отведёнными в стороны взглядами, только Ронин продолжал источать уверенность, переходящую в упрямство, но и у него на лице отразилась тяжёлая работа мысли. Я опасался слишком глубоко лезть в разум мага, однажды ему уже удалось скинуть ментальные установки самого Нелтариона, так что опасения мои были более чем оправданны, но в том то и дело, что мне не требовалось менять что-то кардинально. Характер боевика, да ещё столько лет умасливаемый титулом великого героя, а главное — личный опыт успешной реализации совершенно самоубийственной авантюры, всё это просто не могло не сыграть нужным мне образом, ведь, как известно, аппетит приходит во время еды. Прошедшие годы смыли из памяти самые неприятные подробности. Мягкое кресло у камина, бокал вина в руке и осознание веса своего подвига для истории мира превратили в сознании невероятную удачу и случайность в неизбежную закономерность. И наконец, чувство справедливости на пару с гордостью, взращенные как своим пониманием правильного, так и необходимостью соответствовать образу, без малейшего труда задавили малодушие и трусость. На выходе получаем очень гремучий коктейль, который просто не может привести к иному результату, нежели нужный одному скромному натрезиму...
  
  
***
  
  – Магистр Корвенталь, – Халдурон обозначил кивком приветствие и указал глазами на боковой проход, ведущий во внутренний парк дворца.
  
  Королевская аудиенция уже переросла в простой королевский пир, и маги, до этого общающиеся друг с другом в аванзале, присоединились к общему веселью. Тем не менее Вариан Ринн, Болвар Фордрагон и Ронин Рыжеволосый, само собой, исключительно из врождённой скромности, покинули зал, «по чистой случайности» — одновременно и в одном направлении.
  
  – Что случилось? – не стал я ходить вокруг да около, едва мы вошли под тень деревьев.
  
  – Они ничем не смогут нам помочь, ни нам, ни Даларану, – мрачно сообщил эльф, не повышая голоса и глядя в конец аллеи.
  
  – Я знаю.
  
  – То есть... – аристократ перевёл удивлённый взгляд на меня, – вы знали об этом изначально?
  
  – Разумеется.
  
  – Тогда зачем?
  
  Несмотря на то, что я давал подробные инструкции своим спутникам относительно их поведения и задач, конечную цель экспедиции я им не раскрывал. И в целом, из имеющейся информации они сделали логичный вывод — я хочу втянуть в войну Штормвинд, возможно, вместе со Стальгорном. Логичный и вполне разумный план... будь он реализуем.
  
  – По ряду причин, главная из которых сейчас общается с королём, – эльф задумался, опустив взгляд к земле. – Но ведь ты собирался мне что-то рассказать, я слушаю.
  
  – Знать, – коротко бросил Халдурон, возвращаясь к реальности. – Я словно вернулся ко двору Анастериана. Они никому не пойдут помогать и не дадут своему королю, хотя сам он вызывает уважение.
  
  – Странно, правда? – решил я поделиться своими мыслями. – Двадцать лет назад тут выжил едва ли не один Вариан да кучка рыцарей из гвардии Лотара, и вдруг Штормвинд стал королевством с самым сильным дворянством среди людских держав, дворянством, способным диктовать свою волю королю. Как это могло получиться?
  
  – Вы хотите сказать... – шагающий рядом аристократ понизил голос.
  
  – Я лишь говорю, что это очень подозрительно. Так, словно здесь действовал кто-то из моих братьев... – я остановился и, повернувшись к эльфу, пристально заглянул ему в глаза. – Вот только я точно знаю, что никто из них тут даже не появлялся.
  
  Сзади послышались тихие шаги, даже не так — касания мягкой подошвы о камни тропинки. Человеческий слух не уловил бы ничего, мы же с Халдуроном услышали и синхронно замолчали, ожидая гостя. Гость не заставил себя ждать, и спустя полминуты из-за поворота вышла Вериса.
  
  На протяжении всего общения я практически не касался разума младшей сестры Сильваны, почти полностью сосредоточив внимание на Ронине, но «практически» не значит «совсем». Ментальные закладки, которые могли быть в её разуме, следовало искать аккуратно и не отвлекаясь на посторонние вещи. Это ведь как в хирургии, нельзя делать две сложные операции на разных пациентах одновременно, будь ты хоть десять раз гениальным практиком. Что-нибудь грубое и простенькое, вроде ментального удара — сколько угодно, хоть по площадям долби, если есть силы, а вот тонкие манипуляции требуют тщательности и времени. Так что с юной представительницей выдающейся династии рейнджеров я ограничился лёгким и совершенно безвредным разжиганием любопытства и навязыванием желания расспросить меня наедине или в компании исключительно сородичей. В конце концов, всё рассказанное нами это лишь сильно сокращённая версия — нельзя за пару часов подробно пересказать историю целой войны, а жажда узнать все возможные подробности так свойственна женскому сердцу...
  
  – Леди, – мы с Халдуроном синхронно обозначили вежливый поклон.
  
  – Господа... – девушка на миг замялась, но быстро придала лицу уверенное выражение, – простите, что помешала вашей беседе, но мне важно с вами поговорить.
  
  – О, не стоит переживать из-за такой мелочи, – я располагающе и дружелюбно улыбнулся. – Вы желали поговорить с нами обоими или кем-то конкретным?
  
  – Ещё раз прошу меня простить, я не знаю, с кем это будет сделать лучше, так что, наверное, с обоими.
  
  – Понятно, и что же вас тревожит?
  
  – Вы можете мне рассказать, как это происходило? Гибель Кель'Таласа. Я хочу узнать всё, с самого начала, про всю войну.
  
  – Вот как... – изображаю на лице задумчивость с налётом грусти. – Это будет долгий рассказ.
  
  – Королевские приёмы длятся долго, думаю, у нас есть время.
  
  – Да, в этом вы безусловно правы, – слегка улыбаюсь, немудрёной шутке. – Что ж, с чего бы начать? Пожалуй, история этой войны началась с зарождения в королевствах людей одной организации. Культа Проклятых...
  
  Рассказ и впрямь вышел долгий, но меня занимал отнюдь не он. Довольно быстро передав, так сказать, бразды течения беседы Халдурону, я сосредоточился на ментальном сканировании, лишь изредка дополняя историю. И как оказалось, мои подозрения попали точно в цель — в разуме Верисы действительно были ментальные закладки. Простые, но от этого не менее эффективные.
  
  Прежде всего, в присутствии Ронина у девушки слегка поднималось настроение и так же незначительно падало, когда его не было рядом, обнаружить подобное вмешательство в свои эмоции самостоятельно практически нереально, даже если специально искать. Вторым пунктом шла небольшая, практически декоративная коррекция... нет, не эстетического вкуса, так грубо подставляться наш дорогой дракончик не стал, он поступил изящней — он скорректировал параметры, вызывающие сексуальное влечение. И ведь даже не заменил, нет, просто расширил ровно на одну позицию, в которую поместил образ столь любезного рыжеволосого мага, сейчас общающегося с королём Штормвинда. Учитывая, что на момент знакомства с Ронином Вериса была фактически подростком без всякого опыта в сердечных делах, то и тут почувствовать изменения она не имела ни малейшего шанса. Ну и третий пункт, столь же простой, как и два предыдущих — у девушки притупили чувство ностальгии и чуть-чуть подвинули жизненные приоритеты, иначе говоря, она жила сегодняшним днём и размышлениями о будущем, а мысли о родне, доме и сородичах даже если возникали, очень быстро вылетали из головы, легко замещаемые текущими делами. Опять же, с учётом длины жизни эльфов, в таком поведении никто бы не нашёл ничего необычного, мол: «В конце концов, какая разница, десять или сто лет? Дома за это время всё равно ничего существенного не изменится, да и что может угрожать родным, друзьям и знакомым в неприступном Кель'Таласе?» Вот такие не оформленные даже в чёткую мысль ощущения и сопровождали девушку все последние годы. А в сумме все эти мелкие закладочки, да на фоне почти полного отсутствия сородичей мужского пола в окружении и при том, что Ронин постоянно был рядом, давали чудесный результат, полностью убедив молодую и во многом наивную эльфийку в том, что она действительно нашла свою любовь. Просто и эффективно.
  
  Сразу снимать закладки я тем не менее не стал. Зачем травмировать ребёнка внезапным осознанием того, что она замужем за шимпанзе? Для благородного натрезима такая грубость просто невместна. Зато сделать так, чтобы закладочки разрушились постепенно, и добавить парочку своих – почему нет? Влюблять её в себя я не собираюсь, а вот позаботиться о выживании, напротив, очень даже стоит, а то ещё бросится в лапы вурдалаков спасать своего «любимого», что я потом Сильване скажу?..
  
  
***
  
  Королевский приём закончился далеко за полночь, что, впрочем, обычное дело для светских мероприятий аристократии. Нашу делегацию разместили в гостевом крыле дворца, так что бегать в поисках гостиницы не пришлось. С Верисой также всё получилось удачно, хоть Халдурону и пришлось изрядно поработать оратором. Расстались мы полностью довольные друг другом — девушка удовлетворила любопытство, а я теперь был спокоен за её выживание.
  
  А вот на следующее утро, часа этак в два пополудни, его величество Вариан Ринн всемилостивейше соизволил соблаговолить пригласить нас на секретное военное совещание, это так высокопарно называлась встреча в рабочем кабинете монарха, где кроме меня с Халдуроном присутствовали только Ронин, Болвар и сам Вариан. Как несложно догадаться, речь пошла о моём амулете телепортации, вполне, кстати, существующем и рабочем. В целом, всё, что я сообщал о нём в разговорах, было правдой, за исключением одного маленького нюанса — его создал не некий эльфийский магистр, увлечённый пространственной магией, а я сам, конкретно для данной операции. Хотя прямо я никому и не говорил, что его создал именно эльф, сказал лишь, что он создан в Кель'Таласе и что эльфы давно занимаются магией, всё чистая правда, а про конкретного создателя я ничего не говорил, так что даже этот момент нельзя назвать ложью. Король же и, в особенности, Ронин очень хотели получить сей артефакт и использовать его для помощи Даларану, причём предложенная идея была вполне реальной:
  
  – ... Таким образом, я перенесусь к Храму Драконьего Покоя, это священное место для всех стай, и там сейчас должна обитать Алекстраза! – убеждённо напирал рыжеволосый маг. – Я смогу их убедить вмешаться в войну! Кориалстраз, супруг Алекстразы, был моим наставником, он не откажет в помощи! И сама королева драконов очень благородна и ни за что не станет просто так смотреть, как умирают тысячи людей!
  
  – Допустим, – согласился я, – но Нортренд гораздо дальше даже самых северных земель Кель'Таласа, к тому же там совершенно особый магический фон. Именно в Нортренде живут синие драконы — хранители магии, и, согласно легендам, там же находятся святилища всех драконьих стай, а каждое из них должно создавать огромное магическое возмущение! К тому же мы не знаем, где конкретно находится этот Храм, а брести в одиночку по ледяной пустыне в надежде на какое-то чудо – это сумасшествие! Я уже молчу про нежить, которую там встречал Артас ещё до того, как сам сошёл с ума.
  
  – Когда-то я пересёк полконтинента, и задача тоже казалась невыполнимой! – покраснев лицом от напора эмоций, распалился маг. – Но если мы справимся, Плети будет положен конец, а Даларан спасён!
  
  – Позволю себе напомнить, что на стороне Орды двадцать лет назад тоже были драконы, но что-то Альянс не обратился в пепел по мановению их крыльев! – саркастически заметил я, тоже изображая потерю терпения.
  
  – Орда использовала молодых, едва вылупившихся детёнышей, а могущество Аспекта огромно!
  
  – Не больше, чем у Солнечного Колодца, – надменно парировал я.
  
  – Ты просто не представляешь, о чём говоришь!
  
  – Господа! – повысил голос Вариан, прежде чем я что-то успел ответить на подобную грубость, а Болвар даже придержал ярящегося мага. – Я клялся, что никогда не оставлю в беде Лордерон и Альянс. Мне очень больно оттого, что Штормвинд сейчас ничего не может сделать для помощи ни Кель'Таласу, ни Даларану, но у нас есть шанс! Пусть он мал, пусть рискован, но мы можем спасти тысячи жизней и остановить страшную угрозу всему миру, по сравнению с которой меркнет даже вторжение Орды через Тёмный Портал! Мы просто обязаны попытаться и использовать этот шанс! Или вы думаете иначе?
  
  – Ваше величество, – повинуясь незримому сигналу с моей стороны, вступил в разговор Халдурон, – мы потеряли в этой войне очень многих, наша родина лежит в руинах и наши сердца жаждут мести, но даже я, не являющийся профессиональным магом, могу сказать, что эта идея — самоубийство, телепортация просто может не сработать, и части наших тел разбросает по всему Азероту, от Штормвинда до Нортренда.
  
  – Если доброволец будет один, то шанс на это невелик, – уже взяв себя в руки, заговорил Ронин. – Я отправлюсь один, и если я погибну, то погибну, пытаясь спасти свой город и жизни людей. Я готов к этому.
  
  – Самоотверженность, достойная уважения, – произнёс я, – но мой амулет не может использовать никто кроме жителей Кель'Таласа, – вернее, одного жителя — меня, но знать об этом им не следует. – Так что как минимум вам понадобится моя помощь.
  
  – И вы не готовы её оказать? – вроде и спокойно, но с изрядным холодом во взгляде спросил король.
  
  – Поймите меня правильно, ваше величество, мы прибыли сюда с целью найти корабль и отправиться в Калимдор вслед за Джайной Праудмур, – люди удивлённо переглянулись, до этого момента ничего подобного ни я, ни Халдурон не говорили, да и самого эльфа я предупредил лишь перед этим собранием, – но ещё на пути в вашу столицу узнали, что кораблей в Штормвинде нет. Мы собирались сражаться и собирались помочь своим собратьям, но одно дело – умереть в бою, защищая близких, и совсем другое – идти на безумный эксперимент с призрачными шансами на успех. После гибели Кель'Таласа в живых осталось очень мало магистров, я просто не могу бросить своих людей на произвол судьбы ради призрачной надежды.
  
  – А зачем вы собирались идти в этот... – Вариан на мгновение замялся перед неизвестным словом, – Калимдор? И зачем туда отправилась Джайна?
  
  – Почти сразу после резни в Стратхольме Джайна Праудмур вернулась в Кул Тирас и, собрав флот, отплыла в Калимдор. С ней ушла какая-то часть жителей Лордерона, а также сколько-то наших добровольцев, пришедших в королевства людей в попытке помочь справиться с чумой. У нас есть основания считать, что она располагает важной информацией о Плети и тех, кто за ней стоит, но даже если нет, Джайна Праудмур сейчас единственная, у кого есть реальная военная сила, способная противостоять нежити, и мы собирались присоединиться к ней.
  
  – И теперь, когда у нас нет кораблей, вы просто не знаете, что делать, – протянул Болвар Фордрагон, давая время своему королю обдумать ситуацию, а заодно и мне на то, чтобы аккуратно подкинуть ему решение.
  
  – А если я дам вам корабль, обученную команду, а заодно своих солдат для помощи Джайне, сколько поместится на борт, вы, Корвенталь, поможете Ронину в его плане по привлечению в союзники драконов?
  
  Идея была хороша со всех сторон, и не только тем, что «покупала» нас, позволяя выполнить нашу «цель». Тут был и политический мотив, ведь одно дело — отправить один корабль, который далеко не бездонен, и совсем другое — всю армию. Во втором случае дворянство примет идею в штыки и будет право, так как поход на север — это самоубийство для маленькой, едва оправившейся после полного уничтожения армии королевства. С Плетью ей не тягаться, даже если во время пути совсем потерь не будет, что тоже ненаучная фантастика, а уж если вспомнить про снабжение через весь континент, то проще сразу всем массово зарезаться — не потянет государство такого напряжения сил, просто еды не хватит и денег. То же самое и в союзе с дворфами, шансы, конечно, получше, но всё равно не ахти, да и этот союз ещё нужно организовать. А вот в первом варианте дворяне Вариана ещё и поддержать могут. Один корабль — это не критично, как и сотня солдат, зато политический жест красивый, и никаких тебе лишних затрат и напряжения нервов — отправили в долгий путь и забыли, а там уже пусть принцесса Кул Тираса сама как-то справляется и с обеспечением продовольствия, и с жалованием. Ну и третий момент — дать знать Джайне о верном союзу Штормвинде тоже немаловажно, в случае чего девушка будет знать, что тут её готовы принять со всеми беженцами и что Штормвинд ещё не пал — вроде и мелочь, но мелочь важная. Было и в-четвёртых, и в-пятых, и в-шестых, но там уже менее важные моменты, впрочем, не стоило сомневаться, что молодой король сможет извлечь из ситуации максимум пользы.
  
  – Да, – медленно ответил я, глядя в глаза монарху. Внутри бушевало ликование, но я его сдерживал, ждать оставалось совсем немного. – Я помогу перенестись в Нортренд, но не стану сопровождать его в пустыне...
  
  
***
  
  Последний раз пробежав глазами по письму, я слегка кивнул и, сложив лист, вложил его в конверт. Вычурных гербовых печатей у меня не было, но на первый раз и магическая подпись сгодится, тем более адресат и сама, мягко говоря, не чурается тайных искусств.
  
  – Мы действительно отправляемся туда? – приняв запечатанное послание, поинтересовался Халдурон, всё это время стоявший за спиной.
  
  – Вы — да, – скрипнув ножками о пол, задвигаю стул на место. – Я буду позже, вероятно, мы не увидимся довольно долго, от одного до нескольких месяцев, постарайтесь не лезть в самое пекло, когда я появлюсь, мне понадобятся все ваши навыки, и будет очень обидно, если кто-то до этого момента не доживёт.
  
  – Что мне передать на словах?
  
  – Ничего сверх оговорённого, ты видел содержание письма, – я прошёл к окну и аккуратно выглянул за тяжёлую штору, так, чтобы с улицы это было незаметно. – Я выбрал вас потому, что вы больше всех желали сражаться, и потому, что у вас больше всех шансов на выживание. Разумеется, были и другие причины, но сейчас они не важны. Там, на Калимдоре, вы сможете утолить свою жажду мести и принести огромную пользу Кель'Таласу. Не упускайте этот шанс.
  
  – Ты считаешь, что союз возможен?
  
  – Вероятность есть, но не будем об этом, – я оторвал взгляд от вида за окном и перевёл его на Халдурона. – До моего появления твоя главная задача — спасти как можно больше сородичей и защищать Джайну Праудмур. И если представится случай, постарайся уменьшить стычки с Ордой, в идеале их нужно вообще не допустить, но в такую удачу я не верю, – губы эльфа скривились в согласной скептической усмешке, но продержалась она недолго, будучи полностью смыта следующей же фразой:
  
  – Что нам делать с кал'дораями?
  
  – Не думаю, что вы их встретите до моего появления... – я задумался, прикидывая карту Калимдора и расстояния. – Но если вдруг... – наши взгляды пересеклись, и в глазах эльфа я увидел такое же жёсткое выражение, как и у себя. Он уже был готов услышать и принять моё решение. Приятно осознавать, что не ошибся в собственном выборе. – Они враги. И скорее всего, нападут первыми.
  
  Пояснять дальше не требовалось, как поступать с врагами, пережившие уничтожение своей родины прекрасно знали. Ну а то, что враг может быть внешне похож на них — всего лишь стечение обстоятельств, тот же Дар'Кхан вообще был своим. Ну и не зря же я столько месяцев распинался о древней истории, как и читал ту лекцию на пути в Штормвинд.
  
  Повисшую тишину прервал небрежный, какой бывает, когда хочешь сменить тему на что-то более позитивное, фырк Халдурона:
  
  – И всё равно, не могу поверить, что этот человек согласился идти туда один.
  
  – Ронин?
  
  – Угу. Это безумие или?.. – вопрос повис в воздухе, несмотря на установленную мной в комнате защиту от прослушивания, некоторые вещи всё же не стоило произносить вслух.
  
  – Нет, – улыбаюсь, – я тут ни при чём, ну почти. Видишь ли, наш глубокоуважаемый Рыжеволосый всегда был несколько... самоуверен. Помнится, во время своего вояжа к Тол Бараду он тоже умудрялся несколько раз убежать поперёк всего отряда в самое пекло, а спутники вынуждены были вечно его догонять, проклиная неуёмного мага на чём свет стоит... Тут очень показателен один эпизод, когда он, совершенно не смущаясь, был готов глубокой ночью сигать с гоблинского дирижабля на скалы Тол Барада, планируя в одиночку проникнуть в кишащую орками и драконами крепость и освободить Алекстразу. И ведь у него всё получилось. Так что я лично не удивлён его решимости и даже готов признать, что у него есть шансы, вселенная любит блаженных.
  
  В дверь тихонько постучали.
  
  – Да?
  
  – Магистр Корвенталь, – дверь слегка отворилась, и в образовавшейся щели показалось лицо Лана'тель, – к вам посетитель.
  
  – Посетитель? – я быстро прикинул время, по всему выходило, что до встречи с королём Штормвинда и неуёмным магом ещё не меньше трёх часов. – И кто же это?
  
  – Леди Вериса, с ней леди Эльшарин.
  
  – А они раньше, чем я ожидал...
  
  – Ожидал? – вздёрнул бровь Халдурон.
  
  – Ну, это логично — предположить, что жена не оставит просто так авантюру мужа, – на лицах эльфов едва заметно пробежала тень, особенно у Лана'тель, ей, как девушке, Ронин ну совсем не нравился. – А вот Эльшарин... Впрочем, думаю, я знаю, зачем она здесь.
  
  – Звать?
  
  – Не стоит, лучше мы спустимся. Вели приготовить вина и лёгкие закуски, потом присоединяйся.
  
  – Как скажите, господин...
  
  
***
  
  Спустившись на два этажа, я вошёл в небольшую, относительно главного зала дворца, трапезную, предназначенную специально для остановившихся во дворце гостей. Вериса и Эльшарин уже были здесь, волшебница не изменила своим вкусам и была в голубой мантии, правда, новой, а вот Вериса оделась в полный комплект рейнджера Кель'Таласа, разве что лука видно не было.
  
  Приветствие вышло несколько нервным. Вериса была чем-то сильно раздражена, хоть и старалась скрыть эмоции, а Эльшарин встревожена. Из дальнейшей сумбурной беседы выяснилось, что Ронин с присущей ему грацией и тактом поставил любимую супругу перед фактом, что он идёт на подвиги, чуть ли не спасать мир, и она никак не может его сопровождать. Вериса, будучи умной девочкой, объяснение про ограниченный ресурс артефакта телепортации поняла и изменить под себя законы реальности не требовала, чай, не безграмотная крестьянка и принципы работы магии знала не понаслышке, но вот форма, в которой любимый муженёк всё это преподнёс, привела её в тихое бешенство. И то, что тот был сильно занят сборами и подготовкой, негодование девушки не умаляло. Ну нельзя в такие моменты отмахиваться от волнующейся женщины, нельзя. Особенно если она, что называется, со всем сердцем. Но Ронин... никогда не был образцом тактичности.
  
  Масло в огонь подлило и выступление Вариана, который объявил об отправке добровольцев на помощь принцессе Кул Тираса и что эльфы, прибывшие из Кель'Таласа, в полном составе отправляются с ними. Тут нервы девушки, на которую всего за несколько дней навалились горы событий и весьма трагичных новостей, не выдержали, и её сердце воспылало жаждой действий. Перед глазами стоял пример любимых старших сестёр, рядом были решительные сородичи, прошедшие через Ад, не сломавшиеся и стремящиеся сражаться дальше, ну и завершающим штрихом выступило ма-а-аленькое воздействие демона-менталиста. Результат оказался закономерен — Вериса пришла просить взять её с собой в Калимдор. И пусть просьба больше напоминала требование, но отказывать ей всё равно никто не собирался.
  
  С Эльшарин ситуация была похожей, кроме наличия героических сестёр и моего воздействия. Будучи кем-то вроде старшей представительницы эльфийского землячества в Штормвинде, она же выступала и голосом своих сородичей, а у них после гибели Солнечного Колодца возникли хорошо известные мне проблемы с Жаждой магии. Благодаря расстоянию от Штормвинда до Сильвергарда местные эльфы не почувствовали весь ужас и боль от катастрофы, эпицентр просто был слишком далеко, но, не получив колоссального психического и магического удара, они тем не менее лишились источника сил. В какой-то мере живущих в Штормвинде эльфов спасало их маленькое количество, которое позволяло даже в местном слабом магическом фоне получать из окружающего мира достаточно магической энергии, чтобы не биться в агонии от сжигающего изнутри невидимого огня Жажды, но уныние и подкатывающее отчаяние от потери чего-то безмерно важного это не уменьшало. А когда нация сталкивается с бедой, способной её полностью уничтожить, её представители инстинктивно стремятся к сплочённости и единению, вот и штормвиндские эльфы увидели в нашем отряде что-то вроде знака, а так как патриотизм у высших эльфов был в крови, идея сражаться и отомстить нашла широкий отклик в их сердцах. Тем более мои эльфы вели себя очень спокойно и уверенно, тем самым зарождая нужные чувства у сородичей. В общем, Эльшарин тоже пришла просить принять её и ещё нескольких добровольцев в поход, чему я был искренне рад.
  
  
***
  
  Сборы закончились быстро. Новенькие королевские фрегаты, в силу своей малочисленности и того, что большая часть старшего офицерского состава армии и флота прошла суровую школу войны, содержались в отличном состоянии, и от Вариана требовалось только отдать приказ о загрузке продовольствия и провести отбор добровольцев. Да и то, в принципе, последнее являлось чисто формальным действием — желающих было многократно больше, чем мест на корабле.
  
  Вериса вместе с полутора десятками штормвиндских эльфов без всяких эксцессов присоединилась к экспедиции. Захваченный сборами Ронин, уже где-то десятый раз пытавшийся заново упаковать в свою походную сумку всё необходимое для похода по ледяной пустыне, узнав о её решении, лишь на несколько секунд замер, задумавшись, и молча махнул рукой. Правда, как я потом узнал, супруги всё же встретились наедине, но проговорили очень недолго, и каждый пошёл по своим делам.
  
  У меня дела тоже были, вернее, одно дело, имя которому леди Катрана Престор, она же Ониксия. Мешать работе драконицы я не собирался — сильное королевство людей на континенте не нужно не только чёрным драконам, но и моему зарождающемуся государству. Это сейчас наши интересы не пересекаются, но потом Штормвинд имеет все шансы стать той силой, что возродит де-факто разбитый ныне Альянс. А живой и здоровый Альянс по определению не признает за мной права владеть землями Лордерона, Альтерака, Стромгарда и прочих некогда основавших его королевств, а там уж и война за возвращение «исконных земель» «истинным» хозяевам не за горами. Однако если убрать из мирового политического расклада вотчину династии Риннов, то открываются очень интересные варианты... Вплоть до провозглашения моей будущей державы законным правопреемником почившего Альянса, со всеми вытекающими последствиями. Ведь выставлять себя благородным защитником и спасителем гораздо удобней, чем гнусным захватчиком и воплощением зла. В общем, трогать черноволосую красавицу, только начавшую свой путь в придворных играх королевства, я не собирался, а вот организовать наблюдение, чтобы держать руку на пульсе событий, определённо стоило.
  
  Пусть за те несколько дней, что у меня были с момента прихода в город, невозможно создать действительно сильную шпионскую сеть, но это мне и не требовалось. Найти несколько не самых сильных духом стражей, парочку слабовольных дворян, десяток слуг, «случайно» пересечься с ними в многочисленных закоулках дворца без лишних свидетелей и вспомнить такое полезное заклинание, как «Шарм», после чего слегка подкорректировать результат более тонким ментальным воздействием — вот и всё, что нужно псионику для получения надёжных глаз и ушей при дворе. С самой Катраной Престор они могут вообще не видеться, всё, что от них требуется — это своевременно передавать вполне общедоступную информацию о происходящем в городе, проанализировать же её, зная главные вводные по целям Ониксии, будет уже несложно. На первое время таких мер хватит, а дальше можно будет заняться и нормальной агентурой.
  
  И вот наконец настал момент отбытия. Порт Штормвинда заполнила толпа голодного до новых событий народа, отдельной кучкой важно пыжились аристократы, солдаты, отбывающие на корабле, прощались с друзьями, грузчики с отборным матом затаскивали на борт последние ящики, а Ронин рядом со мной нетерпеливо топорщил бороду, утопая в уже надетых зимних мехах.
  
  – Мы попросту тратим драгоценное время! – в который раз сквозь зубы сетовал рыжеволосый волшебник. – Мы уже давно могли быть в Нортренде!
  
  – Как только его величество даст команду, мы немедленно перенесёмся, – нейтральным тоном ответил я, переводя взгляд с пристани на Вариана, сейчас выслушивающего что-то от капитана корабля.
  
  Ронин был абсолютно прав, мы ещё вчера могли телепортироваться, но, во-первых, я не был уверен, что какая-нибудь умная голова не сорвёт отправку моей делегации к Джайне, стоит мне исчезнуть из поля зрения, шанс, конечно, был невелик, но с местным дворянством он был, а во-вторых, мне не хотелось облегчать жизнь возможным исследователям, которых может потянуть изучить место телепортации. Артефактик-то был демонической работы, и при должном уровне мастерства этот факт кто-то мог бы и заметить. В общем, страховка не помешает, а что может быть надёжней для сокрытия сомнительных следов, чем разбрасывание их в месте, где ежедневно бывают сотни, а то и тысячи людей, за которыми никто даже не думает устраивать целенаправленную слежку? Вот то-то и оно. А то согласился бы я телепортироваться раньше, и осталась бы где-нибудь во дворце комнатка с эталонным отпечатком чар, ещё через какое-то время совершенно случайно прошёл бы рядом товарищ, сведущий в демонической магии, принюхался, и... в общем, могло неудобно получиться.
  
  – К тому же разве вы не хотите попрощаться со своей супругой? – вкрадчиво продолжил я, покосившись на человека. – Ведь как ни посмотри, увидеться вам предстоит совсем не скоро.
  
  – Мы уже попрощались, – резко дёрнул подбородком Ронин, но взгляд на корабль всё-таки перевёл.
  
  – Благородные жители Штормвинда!.. – привлёк к себе внимание король Вариан, чей голос, усиленный чарами кого-то из придворных магов, разнёсся над всем портом. – В этот день наше королевство отдаёт долг своим союзникам, тем, благодаря кому мы все живы, а наши дома поднялись из руин! Двадцать лет назад я поклялся, что Штормвинд никогда не забудет добро, которое ему...
  
  Речь короля была хороша. Благородство, честь, достоинство так и сквозили в каждом слове, народ возбуждался и с ликованием поддерживал своего любимого монарха. Толпа радостно гудела, а капитан судна с достоинством двигался к своему кораблю. Вот только если бы от пристани отходил не один скромный фрегат, а хотя бы десяток вымпелов, то изливаемая Ринном пафосная патетика была бы значительно более к месту, а так... Красивый жест вместо реальной помощи. Ну да Вариана извиняет то, что это действительно почти всё, что он может сделать.
  
  Голос Ринна отзвучал, корабль отдал швартовы и медленно стал выходить на внешний рейд...
  
  – Всё! Начинай уже!
  
  – Магистр Корвенталь, его вел... – требование Ронина совпало с репликой подошедшего лорда Фордрагона. Усмехнувшись в усы, Болвар бросил понимающий взгляд на мага и повторил по-простому: – Король зовёт.
  
  Мы стояли всего в паре десятков метров от обсуждаемого монарха, так что подошли быстро, и уже сам Вариан не стал тянуть кота за хвост и коротко спросил:
  
  – Вы готовы?
  
  – Да, ваше величество, – твёрдо ответил Ронин, поправив пояс повисшей на плече сумки.
  
  – Тогда в путь. И да пребудет с вами Свет.
  
  Молча изобразив вежливый поклон, я достал из-под воротника мантии медальон. Вокруг нас быстро образовалось пустое пространство, в задних рядах дворян мелькнуло заинтересованное лицо леди Престор, маги Штормвинда образовали нечто вроде периметра безопасности. Король последний раз ободряюще кивнул, и я активировал телепортацию.
  
  Короткая вспышка голубого света, и в лицо ударяет мощный порыв ледяного ветра, несущего в себе острые кристаллы замёрзшей воды. Даже у меня на какой-то миг сбилось дыхание от резкой смены климата, а рыжеволосый маг поспешил натянуть капюшон и закрыть лицо руками, лишь спустя несколько секунд выпустив изо рта тут же унесённое облако пара.
  
  – Уф, ну и холод, – сетовал маг, быстро доставая меховые варежки и пряча в них руки, – а я ещё успел вспотеть в этом душном порту, хорошо, что захватил нужные зелья... А ты там как, ушастый?
  
  – У меня зачарованная мантия.
  
  – А, ну да, ты же говорил... А как... – закончить фразу Ронину помешала моя рука, пробившая его грудь в районе сердца.
  
  Мгновение, и ещё до того, как изо рта мага упали первые капли крови, моя уже наполовину трансформировавшаяся рука окуталась пламенем Скверны, а вслед за ней ядовито-зелёный огонь охватил и человеческое тело.
  
  – Не стать тебе больше главой Кирин-Тора, – едва слышно прошептал я, наблюдая, как горячее пламя жадно пожирает отданную ему добычу, отпуская на волю ветра лишь мельчайшие частицы пепла.
  
  Возможно, было бы выгодней поднять труп нежитью, но... риски не оправдывают выгоды. Ронин был боевым магом, неплохим, но ничего выдающегося он из себя не представлял. Созданный из него лич, возможно, был бы получше, чем из обычных некромантов Плети, но до уровня Кел'Тузеда или даже Джинкрасса не дотягивал бы совершенно. Те же поднимаемые нежитью эльфы многократно перспективней и в плане личных знаний, и в отношении потенциала, чай, изначально магические существа. Риски же, напротив, весьма велики. Во-первых, несмотря ни на что, Ронин — человек весьма волевой, некогда он скинул ментальные установки самого Нелтариона, так что и из-под контроля выйти может, а чем это чревато, прекрасно показала Сильвана, вернее, только покажет, но главное — я-то знаю. Во-вторых, у меня есть планы на Верису, и они могут полностью рухнуть, если эльфийка внезапно узнает, что я сделал с её мужем, а шанс на это при бродящем где-то среди моих войск Ронине, мягко говоря, отличен от нуля. И в-третьих, оставлять улики, подтверждающие, что я иногда занимаюсь совсем не благородными делами, это глупость, которую не оправдывает никакая сиюминутная выгода. Политический имидж должен быть безупречен, причём как внешний, так и внутренний, так что даже Халдурон сейчас искренне верит, что я честно хотел использовать рыжего мага в качестве шанса привлечь в войну драконов. Шанса слабого, в успех которого я и сам не верил, но считал должным попробовать. Поэтому истина должна навсегда исчезнуть в снегах Нортренда, а от тела убитого мной человека не должно остаться ничего, чтобы даже при самом неудачном для меня стечении обстоятельств его не смогли ни воскресить, ни поднять нежитью. Душа же, опалённая пламенем Скверны, уже не будет представлять угрозы, и нигде в Азероте не возникнет неприкаянный призрак рыжеволосого мага...
  
  С увенчанных когтями пальцев слетели последние хлопья чёрного праха. Треснувшая по швам во время трансформации, мантия магистра того и гляди грозила полностью порваться и улететь, подхваченная ветром. Впрочем, остальная одежда с обувью не слишком от неё отставала. Сорвав с тела уже ненужные тряпки, под которыми была моя привычная броня, я тут же испепелил и их — незачем оставлять лишние улики, история знает слишком много случаев, когда вся конспирация сыпалась из-за сущих мелочей. Медальон, вокруг которого все последние дни было столько танцев, тоже не избежал этой участи и, сперва треснув под моими пальцами, быстро был превращён в бесформенные капли жидкого металла, затерявшиеся где-то внизу, под снежным покровом.
  
  Обвожу взглядом окружающий ландшафт. Примерно в десятке километров к югу отсюда когда-то был один из пограничных гарнизонов Малгануса, долженствующих показать пылающему праведным гневом принцу Лордерона нужное направление движения, но тот высадился западней, и этот гарнизон так и не понадобился. Сейчас же там даже войск Плети нет, всё или отправлено в Лордерон, или находится в резерве Нер'зула ближе к Ледяной Короне. Местных жителей здесь никаких нет, даже ледяные тролли не появляются. Словом, хорошее место, чтобы никто никогда не узнал о том, что тут произошло.
  
  Что ж, пора исполнить и последний аккорд...
  
  Между моими руками засиял сгусток чистой магической энергии. Пусть всё выглядит как гибель при неудачной телепортации. Даже если никто и никогда не станет это проверять...
  
  
Глава 12
  
  Вернувшись в Сильвергард, я застал самый разгар восстановительных работ. Руины города кипели жизнью, если этот термин, конечно, применим к нежити, составлявшей большую часть рабочих. Впрочем, эльфов тоже хватало. Особенно магов, совместными усилиями разбирающих наиболее массивные завалы или восстанавливающих из обломков те или иные здания. Хотя последних было относительно мало, так как общую архитектуру города решено было изменить, привнеся в неё элементы нерубианского стиля, так что реставрировались здания с большой осторожностью и лишь по особой необходимости.
  
  Использовав заклинание невидимости и некоторое время понаблюдав за процессом совместного труда мёртвых и живых, я направился в некрополис. Большую часть пополнения, которое мне обеспечил разорённый Сильвергард, составляли банши, как традиционно женского, так и мужского пола. Вот такой забавный казус. Причина этому была до крайности проста — разложение. Тела, пролежавшие под завалами много дней, очень плохо годились для создания качественных умертвий, и чем дольше шли работы, тем меньше оставалось пригодного материала. А так как гниющие зомби и скелеты меня, мягко говоря, не устраивали, было принято решение создавать высшую нежить, для которой состояние плоти не критично, то есть призраков — банши. Забавным же этот казус был по причине того, что мужчины-банши умели всё полагающееся женщинам-банши, кроме одной мелочи... крика. Кричащий призрак не умеет кричать, увы, не каламбур, а суровая реальность. Неудивительно, что Плеть их не использовала, ведь вопли банши — это сильнейшее их оружие, без них далеко не каждый призрак вообще что-то может в боевом отношении. Но как бы то ни было, меня этот момент не смущал, пусть Артас и Нер'зул видят в нежити лишь боевые единицы, чья ценность зависит только от возможностей в прямом боестолкновении, я же предпочитал смотреть шире. Ведь способность захватывать чужие тела открывает просто массу интереснейших перспектив, главное — правильно ей распорядиться...
  
  – Какие новости, Джинкрасс? – я вошёл на балкон, с которого архилич созерцал лежащие внизу земли и мысленно координировал работу подчинённых.
  
  – Артас вышел к Даларану, идёт штурм, – равнодушно отозвался генерал, повернув в моём направлении голову.
  
  – И твой прогноз? – спокойно встаю у перил, глядя за горизонт, а где-то внутри начинает разгораться пламя напряжённого предвкушения, волной гудящих мурашек окутывающее разум и фиксирующее всё внимание на одном, трепетно ожидаемом событии. Всё-таки слишком много мне досталось от человека, например, некоторые эмоциональные реакции, которых в принципе не может быть у демона. Даже воспоминания о жизни, прожитой натрезимом Мефисторотом, стали восприниматься как простой набор информации. Важной, но на понятие «личная» уже не тянущей, словно биография персонажа, о котором прочитал книгу, пусть и куда более детальная. И... не могу сказать, чтобы я был этим недоволен.
  
  – Неделя, – отозвался генерал. – Тени на подступах к городу засекли наездников на грифонах, которые проводили разведку, что позволяет говорить о пришедшей магам помощи от дворфов Громового Молота, но несколько грифонов ситуацию не спасут, – в этот момент перед балконом пролетела тройка патрульных горгулий, на миг приковав к себе наши взгляды, как неплохая иллюстрация к теме разговора. Ещё наглядней выступили бы ледяные змеи, но все они сейчас были в Зул'Амане. И словно услышав мои мысли, Джинкрасс счёл нужным иронично отметить: – У эльфов было многократно больше воздушных сил, чем во всём Заоблачном Пике жителей...
  
  – К тому же вряд ли дворфы будут сражаться за чужой город с таким же остервенением, – закончил я фразу.
  
  Архилич кивнул.
  
  – Также в городе собралось ополчение, остатки регулярных войск и дружины лордов — те, кто уцелел после марша Плети от столицы Лордерона, но их боеспособность под большим вопросом. Они ничего не смогли сделать против Артаса, когда он только начинал кампанию, а сейчас, без опытных командиров, при почти полностью уничтоженном ордене Серебряной Длани и неполным составом, у них и подавно шансов нет. К тому же Даларан никогда не являлся крепостью, его строили художники, а не фортификаторы, так что позиции обороняющихся оставляют желать лучшего.
  
  – Ну, всё это я и так знаю, вопрос состоит в другом, – я прекратил заниматься созерцанием ландшафта и повернул голову к генералу. – По твоему мнению, какую часть своих сил Артас решит уничтожить на укреплениях Даларана? И как он это представит?
  
  – Его цель — Книга Медива, я не ошибся?
  
  – Основная, без неё не призвать Архимонда.
  
  – Тогда, если я правильно оценил его личность, сначала Артас, не считаясь с потерями, пробьётся к месту её хранения, а потом скомандует отход, вероятно, бросив часть войск внутри города без всякого руководства, тем самым позволив магам их перебить, а потом, перегруппировав силы, атаковать его собственный лагерь. На первом этапе потери могут составлять примерно пятую часть его войск, а на втором всё зависит от того, как сильно он растянет свои порядки и как активно будет реагировать на атаки людей, при желании, он вполне сможет достигнуть очень больших потерь, особенно если позволит магам узнать, зачем ему нужна Книга Медива.
  
  – Пожалуй...
  
  Удивительно, но, за вычетом пары деталей, Джинкрасс полностью описал ход событий игры. Только понимание мотивов действий принца ставит известный мне сценарий с ног на голову. Забавный казус... Помнится, моя человеческая часть всегда удивлялась — куда делись все войска Плети в последней миссии за Нежить и как так получилось, что уже разгромленные волшебники Даларана вдруг смогли едва ли не перемолоть всю армию рыцаря смерти, с лёгкостью прошедшую стальным катком по половине континента? Вот и ответ, впрочем, совершенно для меня не удивительный. Однако на будущее следует учесть, что хоть канва истории достоверна в ключевых точках, но подоплёка событий может коренным образом отличаться от известного мне варианта. К счастью, я и раньше не особо рассчитывал на абсолютную достоверность.
  
  – Кстати о воздушных силах, – сменил я тему, – у нас осталось хоть что-то от «Ястребов» Кель'Таласа? Дракондоры, гиппогрифы, на чём они там летали, или хотя бы кладки с потомством?
  
  Архилич на несколько мгновений замер, и я почувствовал, как он мысленно обращается к подчинённой нежити. Подслушать разговор было не сложно, но я предпочёл дождаться ответа, в конце концов, с таким же успехом я мог и сам пробежаться по воспоминаниям своих слуг, не утруждая себя вопросами.
  
  – Эльфы использовали специально выведенных птиц, – закончил сбор информации Джинкрасс, – их начали создавать из диких гиппогрифов, что прибыли в эти леса с первыми эльфами, но за тысячелетия без использования сильно изменились, став непригодными к постановке под седло. Начали работы почти сразу после окончания войны с Ордой, обнаружив слабость своей обороны против воздушного противника. Большая часть корпуса «Ястребов» была уничтожена в боях с Плетью, оставшиеся отступили вместе с флотом, но несколько кладок и молодых особей у нас есть — к юго-востоку от Сильвергарда, в предгорьях, располагались несколько небольших питомников, и Плеть их полностью не уничтожила. Однако раньше чем через пять-шесть лет птенцы на крыло не встанут.
  
  – Я и не рассчитывал, но сохранить вид стоит, возможно, они нам ещё пригодятся.
  
  – Как пожелаешь, – безразлично констатировал генерал. Судя по эмоциям, ценности он в них не видел, но судьба ездовых птиц ему в действительности была неинтересна, спасать или нет, всё равно этим будут заниматься эльфы.
  
  – Что по моему распоряжению относительно банши?
  
  – Как ты и говорил, часть из них сильно изменились после смерти и сейчас горят жаждой деятельности, в первую очередь военной. Я отобрал первый десяток наиболее активных, все они были волшебницами, так что довольно сильны, но скоро будут ещё. Сейчас почти все банши заняты поисками родственников, как среди живых, так и среди мёртвых, а потому их поведение несколько... своеобразно, но когда с этим будет покончено, можно будет провести более тщательную оценку.
  
  – Хорошо, это не к спеху, – я вновь отвернулся к перилам, – но к началу операции Легиона в Калимдоре мне потребуется не меньше сотни призраков, и это самый минимум.
  
  – Их будет значительно больше, мало кто устоит перед искушением вновь обрести тело.
  
  – Не сомневаюсь...
  
  Руины святилища Солнца, южный Кель'Талас.
  – Но... но... но магистр! – задыхаясь воздухом, потрясённо произнесла молодая черноволосая эльфийка в зелёной одежде.
  
  – Что «магистр»?! – раздражённо ответил светловолосый эльф в голубой с золотом мантии, напряжённо вытягивая руки в сторону того, что осталось от здания святилища после того, как тут прошла Плеть.
  
  Помимо него, тем же самым занимались ещё двое магов, и над огрызками фундамента, повинуясь их воле, в воздухе парили обломки и мелкие фрагменты некогда прекрасных стен. Парили и медленно занимали свои старые места на целом основании, тут же сливаясь с ним в единый монолит.
  
  – Но ведь они тролли! Да ещё нежить! – в полном расстройстве чувств воскликнула девушка.
  
  – Да плевать я хотел! Хоть мурлоки лишайные! – разъярился маг, отчего несколько наиболее крупных обломков крыши опасно дёрнулись по направлению к земле, а его коллеги с усилием стиснули зубы, выравнивая магическую конструкцию. – Нам нужны материалы с этих рудников! Просто сходи и узнай, в каком они состоянии, и принеси мне образцы, всё!
  
  – Но тролли... – жалобно пискнула эльфийка.
  
  – Лорд приказал выделять охрану всем, кто не является солдатом или рейнджером, а ты ни под один из этих критериев не подходишь! Так что радуйся, что тебя не сожрёт какой-нибудь дикий вурдалак, и бегом! Чтобы через неделю у меня были отчёт и образцы!
  
  – Как скажете, магистр Квалестис, – поникла эльфийка и обречённо повернулась к своему «сопровождению».
  
  Трое бывших троллей Амани расслабленно стояли метрах в ста от площадки, где маги занимались восстановлением святилища, и о чём-то негромко переговаривались с охранением, большей частью состоящим из такой же нежити. Хотя, как уже успела уяснить Шатария, различия у них были большие, так, например, такие тролли, как в её «охране», были намного сильнее и умнее, чем те же тролли-нежить, но поднятые из мумий. Да и сейчас разговор там шёл только между пятью именно такими троллями и одной горгульей.
  
  Начавшую шагать эльфийку передёрнуло. Привыкнуть к таким соседям было нелегко.
  
  «Учителю-то хорошо, он магистр и всякого повидал, может даже и сам некромантией баловался...»
  
  Девушка опасливо покосилась на спину учителя, не снижая шага.
  
  «А мне как? Я понимаю, они на нашей стороне, и если бы не Лорд, мы уже, наверное...»
  
  Перед глазами Шатарии пронеслись картины разрушенного Сильвергарда, а нос как будто вновь уловил запах гари и разложения. В животе тут же возник неприятный холодок, и захотелось плотнее закутаться в мантию.
  
  «Понимаю, но... Но они же страшные!!!»
  
  Словно услышав мысли подошедшей эльфийки, к ней тут же повернулся старший из сопровождающих — огромный, в полтора раза выше Шатарии и раза в четыре шире её в плечах, увитый мощными буграми мышц и закованный в латную броню тролль с выпирающими на добрых полметра нижними клыками. Последним штрихом, довершающим картину серьёзнейшего испытания нервов и самоконтроля юной эльфийки, были сияющие фиолетовым светом глаза.
  
  – Начальника готова выступать? – неестественно-потусторонним голосом с характерным тролльим акцентом пророкотал немёртвый.
  
  «Ну вот, они ещё и говорить нормально не умеют!» – мысленно неизвестно кому пожаловалась волшебница.
  
  – Да, готова.
  
  – Вэши? Прыпасы? – вновь пророкотал тролль, невнятным жестом головы указав ей за спину. Чем изрядно удивил девушку, уж от кого, а от тролля она заботы никак не ждала.
  
  – Вещи у меня с собой, – Шатария положила правую руку на поясную сумочку с расширенным пространством, ещё три года назад купленную в Сильвергарде, – а еду я сама могу создать, – и тут ей в голову пришла пугающая догадка: – Или вы о припасах для себя? – обеспечить саму себя ученица магистра ещё могла, хоть и с некоторым трудом, но за полчаса работы создать сытную и приличную по вкусу порцию чего-нибудь съестного у неё получалось, хоть и практиковалась она нечасто, однако кормить трёх огромных троллей у неё просто не хватит ни энергии, ни времени. А уж где сейчас искать припасы в дорогу, Шатария вообще не представляла.
  
  – Нэ-э, – махнул рукой старший охраны, – нам есть не надо, – и тут же, с небольшой паузой, поправился: – Не часто надо, – и, видимо, заметив на лице эльфийки остатки недоверия, счёл нужным дополнительно пояснить: – Дарога по лес, еды хватит.
  
  – Ясно... – Шатария помялась, тем более на неё уже переключили внимания остальные представители нежити, но всё-таки не смогла удержаться и ляпнула глупейший вопрос, о котором тут же пожалела: – А почему вы так разговариваете?
  
  – Эльфийский язык сложный, – меланхолично ответствовал тролль и, развернувшись к едва заметной тропинке от святилища, добавил: – Моя плохо понимать склонения, никогда раньше не учить...
  
  
***
  
  Тролли, вопреки ожиданиям Шатарии, вели себя очень сдержанно и даже вежливо, если это слово применимо к троллям, конечно. Дважды небольшому отряду встречались поисковые группы, что рассылались сейчас по всему Кель'Таласу. Первый раз это были двое рейнджеров, идущих к границе, второй — смешанная боевая группа из эльфов и нежити, возвращавшаяся оттуда. В обоих случаях общение выдалось очень сжатым и коротким — у всех было слишком много срочных дел и слишком мало времени, ведь хоть бои сейчас и не велись, но война не прекращалась, и это понимали все.
  
  Благодаря отсутствию тяжёлой поклажи, дорога заняла всего два с половиной дня. До рудников они добрались без происшествий, а вот на месте молодую волшебницу ждал неприятный сюрприз (утверждать то же самое за своих охранников девушка бы не рискнула).
  
  – Откуда тут взялись эти вонючие гноллы?! – Шатария в возмущённой прострации смотрела на основательно обживающихся прямо в центре нужной ей территории шакалоподобных гуманоидов.
  
  Гноллы же уже установили свои примитивные шалаши, развели костры, огородили шкурами входы в немногие пещеры и выставили охрану, в общем, с изумительной наглостью захватили рудник, полностью игнорируя то, что находятся на землях высших эльфов и что меньше месяца назад тут маршировала бесчисленная орда нежити.
  
  – Моя думайт, спустились откуда-то с гор, – поделился Зул'Марош, как звали лидера троллей. – Сейчас таких много повылазить. Думать, что после война у земля хозяин больше нет и можно взять.
  
  – Мерзкие дикари, – прошипела эльфийка, сверля взглядом волосатые фигуры в отдалении.
  
  – Хороший дикари, – не согласился тролль, доставая из-за спины огромный изогнутый кинжал-кукри, который эльфу бы скорее сошёл за полноценный меч. Остальные сопровождающие Шатарии также потянулись за оружием. – Глупый, но хороший. Больше глупый дикари сейчас — больше воин, когда беловолосый прынц людей вернуться.
  
  В голове ученицы магистра Квалестиса пронёсся вихрь мыслей. Внезапно уже известные факты о пользе сотрудничества с нежитью, которые раньше она просто знала, как некую информацию, полученную от авторитета — умом и почти в отрыве от реальной жизни, прочувствовались и раскрылись под новым углом. Словно маленькое озарение от применения на практике давно выученной теории, которую раньше, втайне от учителя, грешным делом считал бесполезной и даже вредной глупостью. А ещё пришёл страх, что сейчас эти трое идиотов (пусть противных, страшных, телегоподобных и немного пованивающих, но всё-таки честно её охранявших последние два с половиной дня) полезут на несколько десятков вооружённых дикарей, у которых наверняка есть и свои колдуны, примитивные, но на трёх почти столь же примитивных идиотов хватит. И в подтверждение этого страха, предварительно проверив, как сидит броня и не болтается ли чего, старший тролль, уже начав двигаться вперёд, негромко произнёс:
  
  – Твоя сейчас посидеть здеся, мы всё сделать.
  
  – П-погоди! – встрепенулась волшебница. – Вы куда?!
  
  – Рэзать будем, – впервые за время знакомства довольно и даже как-то счастливо улыбнулся Зул'Марош.
  
  – А... а дальше что?
  
  – А далше поднымать их в мёртвый воин.
  
  – Но... но как? Я же не некромант...
  
  – А?.. – тролль удивлённо замер и задумчиво почесал тупой стороной клинка выпирающий бивень. – Тощно, – взгляд, которым он после этого окинул Шатарию, был полон какой-то детской обиды, грусти и затаённой надежды, мол, вдруг она всё-таки окажется некромантом и можно будет начать резню уже сейчас. Но продлилось это недолго, всего какой-то неуловимый миг — и лицо тролля вновь стало невозмутимым. – Тогда надо связаться с генерал Джинкрасс, он прислать помощь...
  
  Через несколько часов у святилища Луны, в западной части южного Кель'Таласа.
  – Гос-с-сподин Лор'Темар, – глухо прошелестела своим потусторонним голосом проявившаяся перед эльфом Тень, – приш-шли вес-сти из рудника на юге, там обнаружено племя гноллов, генерал Джинкрасс прос-сит выделить час-сть отряда с-с некромантами для захвата пленных и поднятия новых рекрутов.
  
  – Просит или приказывает? – вскинул бровь аристократ, лишь слегка подняв голову от рассматриваемых до этого обломков строения.
  
  – У вас-с задание от с-самого Лорда, генерал не мож-жет приказ-зывать. Но с-сейчас вы ближайш-ший отряд к мес-сту, у которого ес-сть маги с-смерти.
  
  – Хорошо, – эльф выпрямился и окинул взглядом выставленное вокруг святилища охранение из своих бойцов и приданной нежити. На первый взгляд всё было спокойно, как и у чародеев, исследующих состояние руин, вернее, состояние магической линии, выходящей здесь вплотную к поверхности земли. – Племя большое?
  
  – Чуть больш-ше полус-сотни.
  
  – Фарон! – повысив голос, позвал Лор'Темар, повернувшись к противоположной стороне комплекса. Спустя минуту из-за обломков стен вышел бородатый человек в чёрной мантии некроманта, только бледная кожа и сияющие фиолетовым светом глаза явно выдавали в нём лича, поднятого лично лордом Мефисторотом.
  
  – Что-то случилось, господин?
  
  – Да, похоже, нам придётся разделиться, – эльф удержался от тяжёлого вздоха, но усталый взгляд всё-таки скользнул на Тень. – Сейчас закончим осмотр святилища, и ты с частью отряда отправишься на юг, где-то там был железный рудник, и разведка сообщает о появлении в тех местах племени гноллов.
  
  – Гноллы... – протянул лич, огладив бороду. – Хм, понимаю, солдаты из них никудышные, но рабочие могут получиться неплохие. Но как же Шпили Ветрокрылых? – вдруг проявил волнение бывший маг Даларана. – Ведь у нас приказ.
  
  – Знаю, – Лор'Темар невольно повторил жест собеседника, но за отсутствием бороды был вынужден лишь недовольно потереть подбородок.
  
  Молчание начало затягиваться. Но вот эльф резко сорвался с места и, подойдя к ближайшему достаточно ровному обломку, жестом подозвал мага к себе. На свет появилась карта, которая и была развёрнута на куске стены, а сильвергардский аристократ задумчиво стал изучать полный свежих пометок, таких, как «Тропа Мёртвых», кусок пергамента.
  
  – Вот, – палец лидера отряда упёрся в невидимую точку посреди зелёного пятна леса, – если я не ошибаюсь, рудник должен быть где-то здесь, приказ на начало разработки вроде как отдавал ещё Дар'Гиртон, от нас дотуда полтора-два дня пути, если без отдыха и лишних вещей. Шпили Ветрокрылых вот здесь, – палец передвинулся значительно западней, – получается крюк, но в целом не такой уж фатальный. Племя там мелкое, справитесь за день-два, а потом нагоните, мы всё равно ничего не успеем ни за неделю, ни за две, Артас там камня на камне не оставил, как я слышал, так что пять десятков рабочих лишними не будут. Дам тебе в сопровождающие Соланну, она служила под началом Сильваны ещё во Второй войне и часто бывала в её родовом гнезде, так что хорошо знает дорогу. Некромантов выберешь сам, ну и пару горгулий тоже возьми.
  
  – Прошу прощения, господин, но вы переоцениваете мои возможности, даже если за два дня мы справимся с зачисткой, то оживить за оставшееся время всех гноллов у меня просто не хватит магической энергии. Нас всего семеро в отряде, и даже если я заберу четверых, нам потребуется минимум три дня работы, если, конечно, всё делать качественно.
  
  – Без разницы, – махнул рукой эльф, начиная скатывать карту, – до Шпилей нам всё равно идти полторы недели, один-два дня погоды не сделают. Заодно, кстати, выяснишь, что там с рудником, может, кого-то из гноллов будет выгодней оставить на месте, чтобы сразу начинали расчистку, новое оружие нам сейчас тоже нужно.
  
  – Как пожелаете, господин.
  
  – Ты всё слышал? – обратился аристократ к молчаливо висевшей в стороне Тени. – Передай всё генералу.
  
  – Уж-ше ис-сполнено! – с нотками торжественности отозвался тёмный силуэт. – Новый приказ-з — быть глазами ваш-шего отряда.
  
  – Тогда тоже пойдёшь с ними, – кивнул Лор'Темар Терон, – покажешь дорогу.
  
  
***
  
  Спустя два дня отряд под предводительством Фарона Огненного вышел к «секрету», где скрывалась группа Шатарии и откуда вела наблюдение за деятельностью гноллов. Несмотря на то, что отряд, приведённый бывшим магом Даларана, практически полностью состоял из нежити, да и сам он к живым с недавних пор не относился, юная эльфийка была близка к тому, чтобы броситься личу на шею и начать его целовать. Хотя совсем недавно от одного вида нежити её передёргивало. Причина такой резкой перемены крылась в Зул'Мароше.
  
  Тролль, в бытность свою живым носивший характерное прозвище «Кровожад», в прямом смысле оказался в ситуации «глаз видит, да зуб неймёт». Конечно, смерть наложила свой отпечаток, да и лорд Мефисторот постарался искоренить некоторые, по его мнению, излишние черты характера у своих творений, но многолетняя привычка — штука сильная, да и глубоко работать над каждым даже у Лорда терпения не хватит. В общем, страдающий командир охраны не нашёл ничего лучшего для успокоения своих нервов, чем начать делиться опытом, а единственным возможным слушателем в окрестностях, с кем оным опытом можно было поделиться, оказалась несчастная эльфийка. В результате два дня к ряду, практически круглые сутки, ибо спать нежити не надо, начинающая волшебница, стиснув зубы и мысленно молясь Дат'Ремару, Солнечному Колодцу, Звёздам, самой магии и, наконец, лорду Мефистороту, чтобы они её спасли от этого сумасшедшего идиота, выслушивала мерный голос повествующего тролля. Попытки сбежать, равно как и отстоять своё право на невежество, пришлось забросить на втором часу первого дня — бежать ей просто не давали, ибо опасно и есть задание, а все увещевания невозмутимо игнорировали. Голос же повествовал о таких важных с точки зрения любого уважающего себя тролля вещах, как основы лесной войны, методики полевых допросов пленных, экзотические методы приготовления пищи, в том числе и разумной (данные рассказы приходились на моменты наибольшего сопротивления Шатарии, когда она пыталась перекричать «учителя»), и многих других элементах из богатого жизненного опыта одного из средней руки вождей племени Амани. "Добили" девушку рецепты приготовления гноллов — видимо, невозможность добраться до собакоголовых расстраивала тролля ну очень сильно.
  
  Взаимные расшаркивания много времени не заняли. Зул'Марош, чьи подчинённые всё-таки не сидели на месте всё это время, быстро ввёл в курс дела Фарона, и уже через десяток минут план операции был готов. Дальнейшие события показали Шатарии, что тройка охранявших её троллей и впрямь могла вырезать весь лагерь гноллов, что и проделала с минимальной поддержкой прибывшего отряда, взявшись за дело с тихой, но оттого не менее пугающей радостью и каким-то хищным азартом. Единственная прибывшая с отрядом живая эльфийка-рейнджер по имени Соланна лишь дважды выпустила стрелы, а остальные вообще смотрели только за тем, чтобы никто не сбежал.
  
  А потом для ученицы магистра началась безумная беготня. Из отведённого учителем срока осталось всего ничего, а зная нрав Квалестиса, никаких оправданий задержки он не примет и по возвращении подготовит ей что-нибудь особо мерзкое и тяжёлое, после чего она ещё месяц не сможет мечтать ни о чём ином, кроме лишней минуты сна. Так что, забыв обо всём на свете, Шатария принялась носиться по очищенным от гноллов пещерам, собирая образцы породы и проводя первичные замеры на их магическую насыщенность и восприимчивость, вознося хвалу всем известным силам за то, что во всём этом безумии с захваченными инструментами ничего не случилось.
  
  В это же время, совершенно не скрываясь, но всё равно оставшись полностью незамеченными озабоченной своей судьбой девушкой, начали работать некроманты. Вернее, личи, так как живых среди них уже не было. Примерно с того самого момента, как в лагерь Дар'Кхана Дратира прибыл один раздражённый натрезим. Все они, в отличие от знаменитого и большинством из них ранее весьма почитаемого Кел'Тузеда, сохранили свои прежние тела, которые претерпели минимум внешних изменений. Ничего необычного в этом не было, в конце концов, они были обычными личами, без приставки «архи». Впрочем, одна не совсем обычная деталь в них всё-таки имелась — ничего нигде не вываливалось, не гнило, не отсыхало и не отваливалось, то есть они выглядели больше как люди, а не как гниющие трупы, что для рядовых личей Плети было крайне нехарактерно. Но было бы большой ложью утверждать, что кто-то из находящихся на руднике немёртвых магов был данным фактом опечален. Очень большой ложью.
  
  Работы же у них было много, как бы не больше, чем у юной волшебницы. Точная численность племени гноллов оказалась равна семидесяти трём головам. Самок и щенков не было... почему-то. Может быть, остались с другой частью племени в горах или в том месте, откуда они пришли, а может, это остатки племени, выдавленного конкурентами — Зул'Марош предложил много идей, которые, на взгляд Фарона, были не всегда даже элементарно адекватны. На миг личу показалось, что рыцарь смерти даже забыл, что вообще-то мёртв, очень уж он напоминал живого и немного... бешеного после боевого угара тролля, но работа быстро заставила выкинуть лишние мысли из головы. С собой бывший маг Даларана взял троих, то есть на каждого некроманта приходилось восемнадцать гноллов, и это в полевых условиях, без всякого, даже самого элементарного, алтаря, не говоря уже о полноценном Храме Мёртвых. Нерадостная ситуация, а ведь надо было спешить, исследования Шпилей Ветрокрылых необходимо закончить до падения Даларана, Лорд указал это совершенно недвусмысленно.
  
  – Может, возведём временный алтарь? – видя его раздумья, подал голос Серан — лич, начавший служить лорду Мефистороту ещё до того, как тот захватил Зул'Аман, и приставленный в их отряд в силу важности миссии. – Потратим полдня, но дальше будет легче.
  
  – Да, пожалуй, ты прав, брат. Так и сделаем, – глаза Фарона обежали местность в поисках подходящего куска скалы. – Вон тот выступ подойдёт, – взгляды трёх некромантов проследили за кивком лидера. – Пошли, братья, вспомним времена послушничества.
  
  – Кому есть что вспоминать, – усмехнулся Серан. Губы Фарона тоже чуть скривились, и не у него одного.
  
  
***
  
  С алтарём закончили даже раньше, чем ожидали, всё-таки эльфийская земля — это не просто красивый оборот речи — даже мёртвые скалы в местном захолустье были насыщены магией едва ли не больше, чем камни дворцов Даларана. Так что уже через три часа в центре разорённого поселения дикарей сиял свежими рунами ритуальный постамент, а четверо тёмных магов склонились над первым уложенным на него телом.
  
  – Не стоит его поднимать, – покачал головой Серан, водя сияющими зелёным светом руками над грудью гнолла. Сразу после боя некроманты обошли тела и позаботились о том, чтобы души умерших никуда не делись, однако простейшие чары удержания хоть и накладываются быстро, но держатся недолго, в лучшем случае пару дней, так что когда тело попадало на «операционный стол», любой некромант первым делом обновлял «сцепки», – лучше законсервировать и отправить Лорду.
  
  – Зачем консервировать? – удивился Фарон, хотя сразу понял ход мысли коллеги.
  
  Поднимать лича из этого примитивного, даже по меркам варварских народов, шамана — абсолютно бесполезная трата сил и времени. Ритуал затянется чуть ли не на сутки, а сил в получившейся нежити будет чуть. Хорошо если до начинающего мага Даларана дотянет, в то время как навыков и знаний даже на уровень послушника не хватит. И зачем с этим возиться? В Плети бы точно не стали, но Владыка Мефисторот — это не Артас, он не станет разбрасываться ресурсами, даже если для их реализации потребуется приложить больше усилий, чем хотелось бы.
  
  – Да и тащить тело через весь Кель'Талас... – продолжил мысль лич. – Проще вытащить душу и отправить её, а тело мы поднимем обычным зомби или вурдалаком.
  
  – Было бы хорошо, – кивнул Серан, закончив обработку гнолла, – но я не владею созданием камней душ, мои специализации — фортификация, прикладная некромантия и магия льда.
  
  «Фортификация?» — мысленно удивился (на этот раз искренне) лидер отряда. Хотя теперь стало понятно, почему им так быстро удалось справиться с алтарём (приходилось ему наблюдать, как иной раз в Храмах Мёртвых эту деталь по трое суток создавали), да и цель включения его в отряд тоже прояснилась — мастер строительной магии на разборе руин лишним точно не будет.
  
  Впрочем, удивление быстро прошло, сменившись осторожным, но в целом уверенно прорастающим чувством уважения к Лорду. За неполный месяц службы новому господину Фарон уже который раз убедился в предусмотрительности демона и даже каком-то приятном внимании к мелочам. Казалось бы, мага-фортификатора выделил эльф, но ведь в отряд его определил Лорд, и теперь они могут закончить работу на сутки, а то и двое раньше. В той же Плети, бывало, вместо послушников на стройку пригоняли сотню вурдалаков, а на передовую вместо вурдалаков приходили послушники, продовольственный обоз могли подогнать к батальону скелетов, бальзамирующую жидкость для поганищ — к батарее труповозок, а доспехи для скелетов — к биваку послушников, и ладно бы это были единичные случаи, но такое случалось сплошь и рядом, особенно во время регулярных передислокаций, и даже никого не удивляло.
  
  Или он сам. В некромантии Фарон, откровенно говоря, был ещё не лучшим специалистом, хотя облачение послушника и не носил, сразу попав в ряды полноценных чёрных магов. Причиной тому были и возраст, и навыки, всё-таки он был не каким-нибудь сбежавшим за лучшей долей студентом, а ветераном ещё Второй Войны, с которым за руку и Антонидас, бывало, здоровался. Не часто, но случалось. Но вот в боевой магии Фарон толк знал, а ещё, о чём никто из его бывших коллег даже не догадывался, очень неплохо разбирался в демоническом колдовстве, благодаря чему, собственно, и получил своё прозвище «Огненный», что, правда, случилось уже после войны. Тогда, во время бесконечных манёвров, отступлений, коротких контратак и, наконец, победоносной битвы за Столицу с последующим наступлением, Фарон проникся большим уважением и интересом к вражеской магии, такой новой и непохожей на всё, что он знал до этого, хоть она и встречалась на поле боя относительно редко. А потом, когда орков уже откровенно гнали к Чёрной Горе, у него наконец-то появился шанс до этой магии добраться. В первую очередь он начал изучать язык, благо оправдать это перед командованием было несложно, да и пленных хватало. Вернее, только тогда-то они и начали впервые появляться. И первым его шоком стало то, что орки оказались грамотными, не тупыми дикарями, какими их видели все без исключения люди, а пусть и весьма агрессивным, но народом с письменностью, не уступающей по своей сложности человеческой. Этого факта Фарону хватило, чтобы очень крепко задуматься о многих вещах, а рассказы пленных об истории их народа ещё больше отягчили эти думы. Впрочем, уже начавший седеть мужчина, которому перевалил пятый десяток, и не подумал бросаться к лорду Лотару и паладинам Серебряной Длани с новостями о новых открытиях и требованиями что-то там изменить в политике Альянса. Чай, не слюнявый мальчишка с гвоздём для подковы, застрявшим пониже спины, да и они не пастушки при монастыре Света — хотели бы что-то узнать, возможностей имели не меньше, а раз не захотели, значит, не захотели вполне осознанно. Другое дело, что лично для себя Фарон выводы из примера орков сделал, и применительно к демонической магии они звучали как «держи себя в руках», то есть изучать можно, но нырять с головой, с разбегу и кумполом о дно — чревато. А дальше был разгром Орды у Чёрной Горы, преследование бегущих до Тёмного Портала и восхитительное выступление ученика самого Медива, которое Фарон, наверное, не забудет никогда в жизни. И за это время в его руки попали три книги из поклажи орочьих колдунов, которые он и изучал многие последующие годы, очень тщательно и аккуратно постигая основы нового для себя искусства, в конечном итоге сумев объединить некоторые методы создания огненных заклинаний из школ магов Даларана и колдунов Орды. Несколько раз он слышал о подобных себе исследователях и каждый раз убеждался в правильности осторожного пути развития, ведь все они, едва дорвавшись до новой силы, тут же рвались заключать контракты с демонами и швыряться чистыми заклинаниями колдовской магии направо и налево, естественно, почти мгновенно привлекая внимание Кирин-Тора, Серебряной Длани или эльфов Кель'Таласа, попутно наворотив такого, что, даже без законов о запрете демонической магии, за все получившиеся художества виселица — ещё мягкий приговор.
  
  И вот сейчас он, достаточно опытный колдун, пусть и самоучка, удивительно вовремя оказался именно там, где нужны его таланты. С обычным поднятием нежити его подчинённые справились бы лучше, это Фарон признавал спокойно, уж он-то давно вышел из того возраста, чтобы по-детски отрицать очевидное или, упаси Тьма, на очевидное обижаться. Но и отрицать, что так много совпадений просто так не бывает, он тоже не мог, следовательно, и нечто подобное Лорд предвидел, когда включал его в отряд, ведь в Шпилях Ветрокрылых работы колдуну нет, напротив, там работа только для мастеров-некромантов — поднимать банши из немногих сохранившихся останков.
  
  Мысли старика соскользнули на банши, вернее, на процесс их поднятия. Губы под пышными усами невольно сложились в улыбку. С тех пор, как старческие болячки прекратили его донимать, тело начало время от времени проявлять довольно давно забытые реакции, да и то, как благородные эльфийки, кхм... возмущаются в первый миг, забавляло, н-да... определённо надо поспешить к Лор'Темару.
  
  – Это не проблема, – вернувшись к разговору, произнёс маг, – я могу создать достаточно стабильные камни для длительной транспортировки. У нас тут вроде бы семеро шаманов, начнём с них и пойдём дальше, хотя я не уверен насчёт седьмого, очень уж слабая у него энергетика.
  
  – Моя виновайт, – раздался сзади жующий голос тролля, о существовании которого Фарон уже успел позабыть. Развернувшись, он увидел Зул'Мароша, грызущего лапку чего-то, что раньше, видимо, умело летать. Сырую лапку, – тот сабакоголовый зело слухачий был, моя к нему уже подкрадывайся, почти горло захватай, а он услыхачи и своя магича щита включить, с молния круглый. Ну моя сила не рассчитайт, голова и снисти, – степенный монолог был произнесён под хруст косточек, которые тролль даже не думал выплёвывать, а методично перемалывал с мясом, не прекращая говорить, причём делал это так аппетитно, что маг невольно поймал себя на мысли, что...
  
  Фарон отвернулся. Он ещё не настолько сошёл с ума, чтобы, будучи мёртвым, есть сырое непонятно что, пойманное непонятно где не до конца адекватным мёртвым троллем. И не важно, что в своём нынешнем состоянии он без всякого вреда для себя способен питаться хоть протухшей мертвечиной, хоть корой с деревьев — раз уж ты являешься одним из высших представителей нежити, то и вести себя должен соответственно, а опускаться до уровня ошалевшего вурдалака, хотя... поди объясни это троллю... Они и при жизни-то... Но по возвращении надо будет взять выходной и найти продукты, давненько он не пробовал свекольный суп по бабушкиному рецепту.
  
  – Итак, продолжим, – руки колдуна окутались бледным фиолетовым сиянием. – Я буду аккуратно вынимать душу, а вы делайте слепок, будет всяко лучше, чем вставлять стандартную схему управления.
  
  – Хм, никогда такого не делал, – заинтересованно хмыкнул Серан, в полной готовности поднимая руки, – очень интересно, – лица двух других некромантов выражали полную с ним солидарность.
  
  Операция прошла без эксцессов, трое некромантов сняли с души мерки и на основе них создали управляющий контур, который и поместили в труп. Эффективность его, конечно, будет не в пример меньшей, чем у некроконструкта с прикреплённой душой, но и в несколько раз выше, чем у обычного реанимированного тела с кладбища, в которое лишь вставили стандартные чары. Схема действий повторялась ещё шесть раз, после чего семь небольших, сияющих фиолетовым светом камней были помещены в прочный мешочек и переданы отрядной горгулье, с приказом доставить Владыке Мефистороту — смысла таскать их с собой не меньше месяца Фарон не видел, так как всегда считал методы их применения, описанные в доставшихся ему книгах, слишком рискованными и бесполезными для себя, чтобы тратить время на изучение, а так отослал — и меньше головной боли о не сделанных делах.
  
  А дальше началась обычная практика. Да, теперь это он воспринимал обычной практикой, хотя ещё месяц назад назвал бы работой уровня мастера. И что парадоксально, несмотря на то, что он оставался довольно посредственным некромантом, Фарон чётко осознавал, что на службе у лорда Мефисторота ему приходится регулярно выполнять магические операции, за которые в Плети редко берутся даже ближайшие последователи Кел'Тузеда, многократно превосходящие его и по знаниям, и по навыкам. И это... льстило. Фарон никогда не считал себя особо гордым человеком, напротив, относился к гордости с некоторым предубеждением, которое только возросло за время Второй Войны, когда он близко насмотрелся на таких гордых и благородных людей, как паладины. Нет, они не были плохими парнями, напротив, многие были хорошими ребятами, честными, добрыми, отзывчивыми, но... больными. На всю голову. Этот Свет и чувство справедливости... ну, что тут говорить, если после честного поединка лидеров двух армий один из этих ребят посчитал для себя не зазорным напасть на победителя и, используя на полную свою магию, завалить измученного сражением противника, а потом ещё и назвать это ЧЕСТНЫМ боем? В общем, к гордости у Фарона были серьёзные предубеждения, но рассматривая ситуацию в целом, как бы со стороны, и сравнивая своё нынешнее положение с положением рядового некроманта Плети, он немножко, самую малость, но всё-таки испытывал что-то на неё похожее...
  
  Две недели спустя, Шпили Ветрокрылых.
  Лор'Темар Терон, едва сдерживая недовольную гримасу, смотрел на то, как толпа волосатых гуманоидов с шакальими головами разбирала своими грязными лапами камни одного из прекраснейших дворцов его народа. И пусть сейчас от дворца остались одни руины, но смотреть на то, как в них копошатся эти дикари, было противно. Верно, что он отдал приказ на работы, верно, что они сейчас и не дикари вовсе, а просто нежить на службе у его же некромантов, но из сердца, из глубины души при виде этой картины рвались боль и чувство омерзительного стыда. Даже когда то же самое делали какие-нибудь человеческие зомби, такого не было, может быть, потому, что те заставили себя уважать, будучи частью армии самого страшного врага за всю истории Кель'Таласа. А эти... просто падальщики. Падальщики, сбежавшиеся на запах крови эльфийской земли.
  
  – Лор'Темар! – вырвал главу отряда из неприятных дум голос Соланны, за что он невольно ощутил благодарность к девушке. А вот следующие её слова вообще заставили напрочь забыть о каких-то гноллах: – Мы нашли! Нашли! Я его точно узнала!
  
  – Где? – только и смог выдохнуть аристократ, а лучница уже протянула ему тонкой работы серебряный медальон.
  
  – Вот, поверить не могу, что всё это время он лежал здесь, я думала, мы его потеряли навсегда. Думаю, даже Леди Сильвана не знала, в какой из битв его обронила.
  
  – Да, – тонкая цепочка с круглым медальоном так и притягивала взгляд, – но не значит ли это... – Лор'Темар осёкся и с испугом остановил взгляд на ничего не понимающих глазах своей собеседницы.
  
  – О чём вы, лорд? Вы же... – в голубых глазах Соланны вспыхнула искра догадки, – Вы же не думаете, что Леди Силь?!...
  
  – Нет! – резко оборвал рейнджера взявший себя в руки мужчина. – Что бы ни планировал лорд Мефисторот, мы не должны об этом говорить, у нас есть приказ, который должен быть выполнен. И... я верю в лорда Мефисторота, но даже я вижу как минимум два варианта. Ты же помнишь, что осталась ещё одна сестра.
  
  Глаза эльфийки расширились, и в них вновь вспыхнуло понимание вперемешку с надеждой. Справившись с эмоциями, лучница твёрдо кивнула и приготовилась ждать распоряжений, а Лор'Темар смотрел на медальон. Ожерелье слабо мерцало даже в вечерних сумерках и было истинным произведением искусства, когда-то многие мечтали просто взглянуть на него, и не мудрено, ведь хозяйка очень редко носила его на виду. Ходили слухи, что...
  
  Совершенно беззвучно лицевая крышка распахнулась, и взгляду мужчины предстала крохотная записка, не иначе как чудом пережившая и войну, и разрушение дворца, и многие месяцы лежания под обломками... Затаив дыхание, Лор'Темар самым краешком пальцев повернул листок и прочитал ровные, уже выцветшие от времени строки, написанные на таласийском не менее двадцати лет назад:
  
  «Сильване. С любовью. Аллерия».
  
  – Действительно он... – даже не заметив, что прошептал это вслух, вновь начал дышать эльф.
  
  Осторожно, как великую драгоценность, которой та и впрямь являлась, командир поискового отряда сложил записку обратно и закрыл медальон. Тут дело было даже не в том, что Аллерия и Сильвана уже стали настоящими легендами своего народа, а в том, что семейные реликвии в Кель'Таласе ценились очень высоко. У самого Лор'Темара от отца осталось кольцо, оно не несло никаких магических свойств и вообще было довольно невзрачным на вид, но его отлил ещё прадед сильвергардского аристократа, когда сам в молодости только начинал учиться тонкому искусству ювелира. Прадед умер во время великого исхода из Калимдора, и это кольцо Лор'Темар не променял бы ни на какие горы золота. У каждой семьи высших эльфов были подобные вещи, вещи, несущие память о близких, и сейчас он держал в руках одну из наиболее горьких их разновидностей — вещь от того, кто ушёл и не вернулся. Судьба Аллерии до сих пор была неизвестна, хотя со времени второго закрытия Тёмного Портала прошло уже много лет, каково Сильване было жить с этим грузом, Лор'Темар не знал, но сейчас, держа в руках этот медальон, он в который раз проникался огромным уважением к этой женщине, а ещё жутким презрением к Анастериану и себе.
  
  Опять в груди поднималось жгучее чувство стыда.
  
  Он должен был с самого начала быть там! С ней! На передовой! И не только он — все! Может быть, тогда бы и не случилось такого разгрома! Ведь сейчас, под командованием Мефисторота, они восстанавливали королевство, и как восстанавливали! А ведь их меньше, намного меньше! А ведь тогда... Но...
  
  Вспышка прошла, и, несколько раз глубоко вздохнув, эльф успокоился. Подобные мысли уже давно стали привычными, но история не терпит сослагательного наклонения. Было сложно смириться с тем, что они все были самоуверенными дураками, но они такими были, трудно спорить с фактами. Особенно теми, что выжжены раскалённым железом на живой плоти их народа и до сих пор каждую минуту источают запах крови и сгоревших домов. А раз так... нужно жить дальше. Хотя бы ради детей, чтобы они никогда вновь не увидели того же, что уже один раз пережили.
  
  – Пойдём, – Лор'Темар скинул липкие щупальца наваждения и вернулся к действительности, – нужно связаться с Лордом. И кстати, как вы его нашли?
  
  – Нишанни помогла, – с готовностью ответила девушка, казалось, не заметив состояния командира. Хотя, может, и вправду не заметила. Как знал Терон, в своём отношении он не был сколько-нибудь оригинален, многие командиры, да и рядовые эльфы, особенно из тех, что недавно присоединились к Мефистороту, терзали себя одними и теми же вопросами. Да и Соланна этого не избежала, недели три назад у них состоялся разговор на близкую тему... лучница почти плакала. – Она видела, как медальон сорвался с цепочки, когда Леди Сильвана уклонялась от брошенного кем-то из мертвецов копья, но тогда она ничего не успела сказать, подоспел залп из труповозок и обрушил перекрытия, а может, это были поганища, но Нишанни оказалась погребена под завалами, а Леди Сильвана с остальным отрядом вырвалась.
  
  – Это её визг я слышал вчера?
  
  – Да, она всегда была очень стеснительной и никогда не видела людей.
  
  – Что, совсем никогда?
  
  – Совсем, в смысле вблизи, трупов-то она навидалась, но в рейнджеры её взяли года три назад, совсем молодая. А тут Фарон, почти как живой, да со своей бородищей. Я рядом стояла, чтобы сразу всё объяснять, он как раз усы поправлял, и тут она в себя приходит, голову поворачивает, и так получается, что прямо ему в лицо смотрит, ну и завизжала как резаная. Хорошо хоть сила голоса у банши в первое время существования неактивна, а то могли и лича потерять.
  
  – Ха-ха... – Лор'Темар в красках представил эту картину, и терзавшее его напряжение полностью отошло. Что ни говори, а борода у немёртвого мага и впрямь была выдающаяся, настолько, что даже став нежитью, он не только от неё не избавился за ненадобностью, но каким-то образом умудрился сделать ещё более пышной и упорно ухаживал, регулярно расчёсывая. Зачем это нужно, эльф не понимал, но вроде бы у людских магов растительность на лице имела какое-то сложное отношение к статусу и авторитету. – А второй визг? – припомнив, что их было два, уже с большим интересом посмотрел на спутницу аристократ.
  
  Соланна слегка покраснела, но всё-таки ответила:
  
  – Она заметила, что висит совершенно голой перед тремя мужчинами.
  
  – Голой? – Лор'Темар слышал какие-то слухи, но...
  
  – Банши всегда появляются голыми, их призрачные балахоны материализуются позже, – с явным неудовольствием ответила лучница. И, предупреждая следующий вопрос, сразу пояснила: – Обычно они не визжат и реагируют тише.
  
  Мужчина хмыкнул. Теперь ему стали понятны услышанные краем уха обрывки разговоров молодых магов в городе и общая готовность довольно многих представителей молодёжи переквалифицироваться в некромантов. Эльфы — они, конечно, высокоморальны, терпеливы и прочая, прочая, прочая, но покажите мне эльфа, который скажет, что ему не нравятся эльфийки! На такого, по меньшей мере, посмотрят как на психа, а если рядом будет кто-то из оных эльфиек, особенно носящих узнаваемые мантии магистров или костюмы рейнджеров, резко поглупевшему представителю рода мужского могут и непрямой массаж мозга устроить. Само собой, исключительно в медицинских целях, через рёбра там или лицо, а может, и всё сразу, смотря в каких выражениях он выскажет свою неприязнь, и ближайшая же целительница подтвердит благотворность такого подхода. На памяти бывшего гвардейца бывали похожие прецеденты. Там, конечно, дело было не в неприязни некоего представителя мужского пола к женскому, а, скорее, строго наоборот — в излишне несдержанной приязни, причём к нескольким, но результат похож. Да, похож, даже целительница, если вспомнить, один раз была.
  
  Но, отбрасывая ностальгию, естественно, сам Лор'Темар никуда ходить и смотреть не будет — вырос он из таких развлечений, да и работа сама не сделается, а вот молодёжи такие мысли сейчас очень к месту. Правильные, можно сказать, мысли в текущей ситуации, очень правильные.
  
  «Мало нас осталось, мало...»
  
  Так, за разговорами и размышлениями, лидер отряда с заместительницей добрались до командирской палатки.
  
  – Подожди здесь, – произнёс Лор'Темар и, дождавшись кивка, откинул полог и вошёл внутрь.
  
  Время работы артефакта для связи ограничено, а так как Лорд мог дать какие-то секретные указания, о которых не положено знать никому, кроме командира отряда, то и разговор следовало сразу начинать наедине. За возможность подслушать эльф также не переживал, во-первых, в Соланне он был полностью уверен, не так, как в Халдуроне, но почти, подозревать её в предательстве не было ни малейших причин, во-вторых, ткань палатки глушила все звуки, выходящие из неё, ну и в-третьих, эта же ткань не позволяла здесь находиться невидимым существам, таким, как Тени и им подобные. Для минимальной безопасности достаточно, а что-то более секретное Лорд уже не станет доверять артефакту дистанционной связи и предпочтёт сказать лично.
  
  Достав из специальной шкатулки подставку из странного зеленоватого металла, похожего на бронзу, но ей не являющегося (хотя бы потому, что по прочности этот металл превосходил мифрил, а его магические свойства вообще не походили ни на что ранее виденное эльфом), Лор'Темар установил её на походном столике и водрузил на неё такой же зеленоватый шар, извлечённый из той же шкатулки. Несколько довольно сложных, но прочно выученных манипуляций — и шар вспыхнул бледным, бесцветным пламенем, а над ним появилась иллюзия существа с другой стороны связи, но... Это был не лорд Мефисторот.
  
  – Приветствую, эльф, – разнёсся по палатке безжизненный, лишённый эмоций голос генерала Джинкрасса, – что за новости заставили тебя использовать этот канал связи?
  
  – У меня был приказ от лорда Мефисторота...
  
  – Ты его выполнил? – резко, хоть и по-прежнему без тени эмоций, перебил архилич.
  
  – Да, но...
  
  – Хорошо, тогда слушай и запоминай. Во-первых, вы переходите на нелегальное положение, маскируете лагерь и при первых признаках появления неизвестных прячетесь, до тех пор, пока полностью не убедитесь в том, что это наши, если же встретите чужаков, под чужаками подразумеваются Легион и Плеть, то всеми силами уклоняйтесь от боя, в идеале они вообще не должны вас заметить. Во-вторых, Даларан пал. Это произошло полторы недели назад, владыка Мефисторот отбыл в ставку Архимонда, сейчас всё зависит от него, в том числе и то, не явится ли по наши души карательная акция. Но нужно быть готовым к худшему, поэтому все живые сейчас переселяются в леса, а мёртвые создают тайные базы в труднодоступных местах, ты тоже этим озаботься. Глухие места и рабочие у тебя есть, магов тоже хватает, так что где соорудить укреплённое гнёздышко — найдёшь. В твоём направлении уже выдвинулись три отряда с живыми, общая численность две сотни, с ними провиант и скарб, подготовь встречу, сил у тебя хватит. И в-третьих, связь, которой мы сейчас пользуемся, это система связи командного состава Легиона, теперь, когда Архимонд пришёл в этот мир, а с ним и ударный корпус, пользоваться этой связью уже небезопасно, так что больше её не используй, запри шар в шкатулку и не открывай. Только не вздумай с испугу выбрасывать, пока не активирован, он не опасен, а создавать такие сложнее, чем заставить Некрополис летать. Вопросы. У тебя минута.
  
  – Ч... – в голове командира поискового отряда творился настоящий ураган, несмотря на то, что говорил Джинкрасс довольно медленно и обстоятельно, информация просто не успевала уложиться, но усилием воли Лор'Темар задушил эмоции и спросил то, что касалось его непосредственного задания, а удивление и возмущение — всё это потом. – Что делать с ожерельем?
  
  – Можешь отослать его мне с горгульей, сейчас небо над Кель'Таласом ещё спокойно, я передам его Лорду, как только появится возможность, – аристократ с задержкой кивнул, отсылать его на слёт демонов действительно было верхом идиотизма, а этот лич... нет, ну не предаст же он своего создателя.
  
  – А... почему за эти полторы недели мы... я только сейчас узнал?
  
  – Приказ лорда. Он велел, насколько это возможно, не мешать вашей работе, но как только бы пришёл первый тревожный сигнал с границы, вас бы сразу известили.
  
  – Значит, наша миссия была важной... – тихо прошептал эльф, вспоминая недавний разговор о сёстрах, но Джинкрасс его услышал.
  
  – Насколько я знаю — да, – и, словно обдумав что-то, через несколько мгновений архилич добавил: – И ещё одно, те банши, которых вы подняли на Шпилях Ветрокрылых, – взгляд Лор'Темара впился в призрачную фигуру над шаром связи, – Лорд просил позаботится о них, постарайся не потерять их понапрасну...
  
  Последний звук холодного голоса отзвучал, и связь пропала, установив в палатке звенящую тишину. А Лор'Темар Терон, неподвижно замерев и глядя в никуда, пытался собрать в уме причудливую головоломку из собственных надежд, опасений и реальных фактов с кучей белых пятен, среди которых, как он хотел верить, проглядывали очертания реальных планов его нового сюзерена...
  
  
***
  
  Подземная цитадель Повелителей Ужаса, Мефисторот.
  Легко прогнозируемый и ожидаемый вызов от Тикондруса по закону жанра случился именно тогда, когда был меньше всего нужен. Ну и разумеется, когда я в кои-то веки смог выкинуть из головы мысли о предстоящих политических танцах. Очевидно, некоторые законы вселенной неизменны для всех миров, для всех разумных, и сочинял их демон, если, конечно, сам Творец не был моим, так сказать, коллегой, но более высокого порядка. Если так, то моё ему почтение, я бы, наверное, тоже не удержался, у всех у нас, знаете ли, возникает иногда внутри нечто такое, мелкое, бесовское...
  
  Знать о точной дате и времени пришествия в Азерот главнокомандующего Легиона я, само собой, не мог, хотя бы потому, что прогнозы прогнозами, а на практике пляски с магами Артас мог устраивать какие угодно и любое время. Вдобавок, мне ещё в прошлый раз непрозрачно намекнули, чтобы я не лез пред светлы очи Архимонда, пока сами не позовут, а я демон понятливый. Тем более и сам эредар наверняка имеет пару вопросов к внезапно куда-то девшемуся из его окружения натрезиму. Немного, чай, я не великая шишка. Подумаешь, помощник Анетерона, у Архимонда самого таких с десяток, и все как один Великие Сотрясатели Вселенной, всё с большой буквы, хоть Моннороха взять. Но на парочку вопросов внимания Лорда-эредара вполне хватит, и мне совсем не хочется проверять, насколько они будут для меня болезненны.
  
  Так что если бы я вылез из ближайших кустов сразу после призыва и, рассыпавшись в верноподданнических заявлениях, преподнёс на изукрашенном блюде, ва-а-ах, барашка и красивую девственницу для любимого шефа, это было бы, мягко говоря, понято неоднозначно. Всеми присутствующими. Включая меня.
  
  Даже если бы я использовал эквиваленты сих действий, принятые в Легионе, которые, к слову, не очень-то и отличались. А потому я даже и не пытался проявить инициативу и лично запечатлеть в памяти эпическое зрелище разрушения Даларана и прочие сопутствующие ему элементы. Во-первых, не такое уж оно и эпичное, видели и помасштабней, кстати, в исполнении Архимонда в том числе, и заклинание я это знаю, но вот энергии у меня на него не хватит. А во-вторых, красивая картинка не стоит головы.
  
  Конечно, можно было бы послать Теней, но посылать их в непосредственную близость к ведущим осаду войскам принца, в этот раз всё-таки озаботившегося должным числом разведчиков, было, мягко говоря, опрометчиво. К слову, пополнение армии проклятого рыцаря тёмными духами было вызвано не приступом внезапно проснувшейся осторожности, а элементарным отставанием продовольственного обоза. Не успевал он за заданным темпом движения армии мёртвых. Ну и в какой-то момент перед принцем встал выбор: или послушники перемрут с голоду, или их пустить под нож и получить условно полезных, с его точки зрения, юнитов. Думал Артас недолго.
  
  Но я отвлёкся. Вызов Тикондруса застал меня за посещением детского сада, а именно Саландрии и её сводных сестёр. Я и так позволял себе выделить им время куда реже, чем требовалось, увы, разорваться я хоть и могу, но, к сожалению, кровавые, источающие дым ошмётки не смогут выполнять мою работу, да и выбираться из Круговерти Пустоты — то ещё удовольствие, а ведь из этих девочек вырастут сильнейшие волшебницы своего поколения, и я просто обязан сделать всё, чтобы они стали вернейшей опорой моей власти. Но из-за Тикондруса пришлось прервать и это почти чудом состоявшееся общение и стремглав раздавать последние распоряжения, вернее, мысленно надиктовывать их Джинкрассу в тот короткий промежуток времени, пока я покидал детские комнаты, перекидывался в демоническую форму и открывал портал в подземную цитадель братьев — рисковать даже минутным опозданием и заставлять ждать Архимонда, назначившего общий сбор, дураков мало, и я в их число не входил.
  
  И вот матовая плёнка портала закрылась за моей спиной, отсекая от такого уютного и ставшего почти родным некрополиса, а впереди — сильнейшее существо в этом мире. Что бы там ни мнили себе Древние Боги или сошедшие с ума чёрные драконы, но на данный момент Архимонду равных в Азероте не было. Всё произошло слишком быстро и резко, но планы давно составлены, а поведение обдумано. Значит, спокойствие и уверенность.
  
  Что бы ни произошло, худшее, что они могут сделать, это оторвать мне голову и отправить в самую глубину Круговерти Пустоты на двадцать-тридцать тысяч лет, дольше там ни одна клетка душ не продержится. Как-нибудь переживу... Хороший настрой!
  
  Проходя по коридорам подземного комплекса, который построили ещё во время Войны Древних, я сразу отметил, что нежити и членов Культа Проклятых здесь стало многократно меньше, чем во время моего прошлого визита, зато демонов, напротив, прибавилось. Натрезимы, эредары, стражи скверны, стражи рока, шиварры, суккубы... Впрочем, последних было совсем мало, но важен сам факт. Более всего преобладали, разумеется, мои собратья, но этот факт ничего не менял.
  
  Легион пришёл в этот мир.
  
  – Мефисторот, – окликнул меня смутно знакомый голос, когда я уже подходил к главному залу.
  
  – Вариматас, – зеркально вернул я интонацию, разглядев алый отлив доспеха и лицо моего собеседника.
  
  – Тебя давно не было видно, – начал издалека подошедший демон.
  
  – Ты говоришь банальности, – я раздражённо повёл крылом, – не стоит так сильно уподобляться смертным. Что ты хотел? И не затягивай. Я не желаю вызывать раздражения Лорда Архимонда из-за опоздания.
  
  – Тебя вызвал Лорд? – на лице моего «алого» собрата отразилось удивление.
  
  – Нет, Тикондрус, на общее собрание.
  
  – Тогда всё в порядке, собрание начнётся только через час, видимо, Тикондрус «забыл» тебе об этом сообщить.
  
  Вариматас сказал об этом как о чём-то само собой разумеющемся, ну птичка, ну пятнышко, ты будешь птичкой — у него будет пятнышко. Это не причина для возмущения, это жизнь. А как ещё могло сформироваться общество, в котором каждый представитель является самым что ни на есть истинным демоном, но при этом чисто физически неспособен хоть как-то навредить ближнему своему? Физическую оболочку ещё разрушить можно, при большом старании, но это даже душу из мира не выкинет, пара недель — и твой визави спокойно создаст новое тело или вселится в первого попавшегося неудачника, за чей счёт и восстановится. Так что в действиях Тикондруса даже злого умысла не было, просто видовой безусловный рефлекс, так сказать, проявление братской любви на демонический лад.
  
  – Отойдём? – Вариматас кивнул в боковой коридор, который, как я знал, вёл в нечто вроде трапезного зала.
  
  Я кивнул.
  
  В зале находились только трое людей-магов с характерными красными рунами, вышитыми по краю мантии и сообщающими любому посвящённому о том, что они не просто члены Культа Проклятых, а давние служители демонов. Возможно, даже в династии. То, что Легион начал активную фазу проникновения только сейчас, совершенно не значит, что все десять тысяч лет до этого он Азерот гордо игнорировал. Агенты влияния и шпионы были, есть и будут всегда, другое дело, что среди них совершенно не бывает таких самородков, как Джайна Праудмур или Александрос Могрейн, способных своей личностью и силой повлиять на ход всей мировой истории. Банально потому, что нечего таким личностям делать в простых агентах влияния и шпионах, их удел много выше. Эти же... слуги выше среднего, так сказать — на хорошем счету. Если обычный некромант Плети любому натрезиму безразличен чуть меньше, чем полностью, то этих, допустим, при отступлении из осаждённого лагеря большинство из нас попытается спасти, как ценных работников, ну-у... или хотя бы об этом задумается и немного посокрушается, что не смог. Для демона — очень(!) серьёзная реакция.
  
  При нашем появлении все трое поспешили быстро ретироваться, не забыв почтительно преломить спины, минуя нас. Вариматас, не обращая внимания на людей, прошёл к столу у стены и сделал неопределённый жест пальцами. Тут же, словно из-под земли, появилась маленькая, чуть ниже человека, суккуба и, не отрывая лица от пола, молча поставила перед нами поднос с двумя исходящими паром чашами и блюдом, заполненным каким-то жареным мясом, после чего быстро и профессионально исчезла в сторону кухни.
  
  – Повелитель отстранил этого смертного от командования, – демон взял чашу, судя по цвету и запаху — с кайшерийским элем — околоалкогольным магическим напитком из одноимённого мира. Мирок тот давно погиб, а вот напиток в Легионе прижился и успешно воссоздавался тысячелетие за тысячелетием. – Знаешь, кто теперь командует всеми войсками Плети?
  
  – Удиви меня, – я также взял чашу и отхлебнул. Если проводить аналогию, то больше всего это походило на... очень концентрированный ягодный компот, в котором большую часть ягод составляет черника, и сверху лёгкое воздействие наркотического дурмана, проходящее буквально через несколько мгновений. Очень слабая аналогия, тут ощущения идут всё-таки в первую очередь магического плана, обычный-то алкоголь на демонов действует... да почти никак. Низшего ещё можно напоить, но как напоить натрезима, который вообще духовно-энергетическая форма жизни, для которой материальное тело и всё, что с ним связано, не обязательно? Так что алкоголь в Легионе, как правило, и не алкоголь вовсе, а магические эликсиры, призванные нужным образом воздействовать на духовную и энергетическую составляющую, дабы создать аналог опьянения. К слову, совершенно не обязательно на него вообще похожий, главное, чтобы было приятно или вносило новизну в ощущения, например, этот кайшерийский эль — несколько мгновений дурмана в сочетании с очень нехарактерным для обычного демонического рациона вкусом. Ново. Необычно. Иногда тянет повторить.
  
  – Тикондрус.
  
  – А что же наш доблестный принц?
  
  – Ничего, – Вариматас сделал глоток и на секунду прикрыл глаза. – Да и какая разница? Этот смертный уже выполнил свою роль.
  
  – То есть Тикондрус не станет возражать, если я, скажем... – поигрываю когтями по грани кубка, – случайно уроню на него парочку инферналов?
  
  – Сожалею, брат, – начал понимающим мои чувства, но не сулящим в ответе ничего хорошего тоном натрезим, – но...
  
  – Буду, – раздался от входа в зал глубокий голос обсуждаемого нами демона, – и не только возражать.
  
  Расслабленное и даже в некоторой степени довольное жизнью лицо Вариматаса мгновенно закаменело, превратившись в нечитаемую маску. Посторонний бы не заметил разницы, но я всё-таки прожил при дворе Архимонда не одну тысячу лет, да и Повелитель Ужаса с первой минуты разговора всячески пытался показать мне своё расположение. А учитывая, на какую тему (вернее, какую личность) всё время выводил разговор мой собеседник, понять, какую почву он хотел прозондировать, несложно.
  
  – Мефисторот, – подойдя, старший натрезим окинул нас недовольным взглядом, – мне казалось, я уже объяснял тебе свою позицию относительно командования Плетью, и мы тогда друг друга поняли? Я был не прав? – вопрос был из разряда риторических, к тому же, произнесённый перед Вариматасом, он ещё и являлся публичной выволочкой, где оправдываться — вообще верх идиотизма, так что я просто молча опустил голову. – Значит, прав, это радует. А ты, Вариматас... – давящий взгляд демона переключился на моего собеседника. – Тебе разве не нужно готовить доклад по внутренним укреплениям Калимдора и местам для наилучшей переброски войск?
  
  – Он уже готов...
  
  – Проверь его, – с нажимом на первом слове грубо перебил Тикондрус. – Лорд Архимонд не любит ошибок.
  
  – Как скажешь, брат, – откровенно посланный ко всем чертям Вариматас вжал голову и, поставив на стол чашу, поспешил удалиться.
  
  Проводив его спину всё тем же давящим и не сулящим ничего хорошего взглядом, Тикондрус с минуту молчал, о чём-то размышляя. И если я правильно понял его мимику, это что-то было далеко от приятного. Наконец, Повелитель Ужаса прервал размышления и обратил на меня внимание.
  
  – Что это? – резкий кивок в сторону удерживаемой мной чаши.
  
  – Кайшерийский эль, – демон резко втянул носом воздух и с некоторым неудовольствием выдохнул, скривив губы.
  
  – Не поможет, – поворот головы и небрежный взмах крылом. – Эй там, Дыхание Сарфии, быстро, – суккуба появилась практически мгновенно и поставила перед Тикондрусом чашу с ещё одним эликсиром околоалкогольного воздействия, которую тот тут же уполовинил одним глотком. – Итак, – от раздражения в голосе демона не осталось и следа, – каково это — вернуться ко двору в роли официального оппозиционера?
  
  – Не самое приятное ощущение, – делаю глоток. – Почему ты ему помешал?
  
  – Потому что он дурак, – не стал юлить главный натрезим, небрежным жестом окружив нас куполом против подслушивания. – Вариматас — шестёрка Бальназара, уже... да я даже не помню, когда он ей не был. Верная, инициативная, но безмозглая, хотя и Бальназар немногим лучше, – демон скривился и пригубил кубок. – Не знаю, полез он к тебе по собственной дурости или Бальназар послал, но с него бы сталось под конец разговора ляпнуть что-нибудь такое, после чего у смертных обвиняют в измене, а ты сейчас не в том положении, чтобы закрыть на это глаза. Но самое важное — лорд Архимонд не потерпит, если в наших рядах возникнут хоть какие-то склоки. Ты понимаешь? – источающие тьму глаза требовательно упёрлись в моё лицо. – Мы в одном шаге от Древа Мира и покорения всего Азерота, десять тысяч лет ожидания и подготовки подошли к концу. Понимаешь, что лорд Архимонд сделает с любыми возмутителями спокойствия в этот момент? Сейчас, когда нет Саргараса и вся сила Древа должна достаться ему?
  
  – У меня богатая фантазия, но это явно не тот случай, когда хочется проверять что-то на практике, даже будучи в числе зрителей.
  
  – Видишь, ты это понимаешь, Анетерон — тоже, а вот Бальназар — что-то не очень, но и отослать его из этого мира уже нельзя.
  
  – Что мне говорить на собрании? – решил сменить я тему, так как главное только что прозвучало — Анетерон меня трогать не будет, видимо, кулуарно мой прошлый начальник и нынешний уже окончательно договорились о моём статусе. Да и обмолвка про «ты понимаешь» может трактоваться как намёк на возможное место адъютанта уже при Тикондрусе. С намёка-то спрос небольшой, а вот «купленный» не так давно сторонник станет ещё более лоялен и работоспособен.
  
  – Ничего, Лорд тобой не интересовался, – Тикондрус покрутил в руках опустевшую посуду и с лёгким сожалением поставил на стол. – Но если вдруг тебе дадут слово, постарайся обойтись без своих обычных нападок на Плеть. Лорд Архимонд может... не понять столь пораженческих настроений.
  
  – Я учту.
  
  – Не сомневаюсь.
  
  
***
  
  Несколько часов спустя, Кель'Талас.
  – Чёртова банка с пауками, – очень хотелось сплюнуть, но я сдержался, лишь недовольно передёрнув крыльями. Каждый мой шаг отдавался звучным эхом в стенах некрополиса, и, видимо, в этом звуке соприкосновения копыт с камнями пола даже нежить улавливала что-то такое, отчего предпочитала держаться подальше, в результате с моего пути заблаговременно убирались все, от эльфов до самых мелких Теней.
  
  – Осмелюсь предположить, что всё прошло благополучно, – зашёл в кабинет Джинкрасс минут через пять после того, как я устроился в кресле.
  
  – Более чем, – не глядя на него, буркнул я, почёсывая когтем подбородок.
  
  Нашёлся же какой-то доброхот, шепнувший Владыке эредару, что некто Мефисторот имеет свой взгляд на эффективность и целесообразность использования Плети. Хотя кто бы сомневался, что так и будет? В результате, уже под конец собрания Архимонд вспомнил о моём существовании и милостиво предложил пояснить ему, в чём же конкретно заключается этот взгляд, о котором он слышал. Пришлось добрых десять минут изворачиваться, поясняя, что Плеть — инструмент, безусловно, эффективный и нужный, но в то же время слишком специфичный, чтобы использовать его постоянно. Хотя бы потому, что там, где она прошла, Легиону уже не найти новых рекрутов, к тому же большая часть самой нежити недолговечна и просто не подходит для кампаний Легиона. В общем, репутацию идейного консерватора я подтвердил, но в то же время ничего против реальной эффективности Плети в нынешний момент не сказал, как и обещал Тикондрусу. Хоть и намекнул, что нежить — это не демоны, а следовательно, и с Легионом она себя не ассоциирует. Но намёк к делу не пришьёшь, да и он также ложился в образ консерватора, который не доверяет Королю Мёртвых.
  
  Архимонда ответ удовлетворил, Тикондруса, по всей видимости, тоже, по крайней мере, после собрания он меня даже сухо похвалил. Ну и, само собой, вежливо послал куда подальше. С Анетероном мы вообще не говорили.
  
  – Мне отменять тревогу? – спросил архилич, так и не дождавшись продолжения.
  
  – Тревогу? – я сфокусировал взгляд на призрачной фигуре в доспехах. – А, ты про план эвакуации в леса... Да, отменяй, вернее, переходи ко второй фазе, по варианту моего успешного возвращения.
  
  – Само собой.
  
  – И ещё, форсируй подготовку к операции во Внутренних Землях, не знаю, как долго Архимонд позволит резвиться своему ударному корпусу на землях Лордерона, но даже если он будет очень щедр, после Артаса там им просто нечего делать.
  
  – Почему он вообще должен им позволять расслабляться, разве не разумней начать наступление сразу, пока эльфы ничего не узнали?
  
  – А они и так не узнают, – я прикрыл глаза и с глубоким вдохом принял эльфийское обличье, – в Ашенвале нет магов, а друиды и жрицы в принципе малочувствительны к демоническим эманациям, будь они менее фанатичны относительно других направлений искусства, но... мы говорим о ночных эльфах. Так что внезапности ничего не угрожает, разве что драконы, но не верю я, что кто-то из них полетит на поклон к эльфам и начнёт тем доказывать, что Легион вернулся.
  
  – Для задержки должна быть какая-то причина, – не унимался генерал, – она тебе известна?
  
  – Кенариус, – я встал и направился к шкафу, за новой одеждой. – Архимонд желает избавиться от него до начала кампании.
  
  – Разумно. Тебя будут ещё вызывать?
  
  – Да, через несколько дней состоится ритуал по созданию несущего Порчу артефакта, присутствие всех натрезимов обязательно.
  
  – Одного? – в потустороннем голосе Джинкрасса возникли нотки изумления.
  
  В таких артефактах, на самом деле, не было ничего сложного, любой некромант или лич мог создать одноразовый источник Порчи без особого труда или постоянный в виде зиккурата, но создавать один с привлечением всех имеющихся в Азероте натрезимов...
  
  – Владыка Архимонд любит радикальные решения... – неудивительно, что материалом для него должен стать череп Гул'Дана, до сих пор несущий в себе остатки духа колдуна, простой камушек такую мощь точно бы не выдержал. Хотя про череп нам на собрании не говорили, но я просто знал, чем будет этот артефакт. Ну и нельзя сказать что это была просто блажь эредара, использование такой вещи при штурме Ашенваля должно было многократно облегчить продвижение войск, не сдерживая его темпом постройки зиккуратов. Всё-таки нежить себя чувствует (а соответственно, и сражается) на проклятой земле многократно лучше, чем на полной живительной силы леса, враждебной всему, на что укажут Кенариус или его отпрыски. – Кстати, что у нас по Калимдору, есть вести от посланных туда Теней?
  
  Два десятка призраков были отправлены мной на другой континент почти сразу по возвращении из Штормвинда, это, конечно, капля в море, но наиболее вероятные места высадки Орды и сил Джайны Праудмур я себе представлял, что резко сужало область поиска. Да и требовалось от Теней немного, лишь найти и сопровождать на максимальном удалении.
  
  – Немного, только информация по местным дикарям, ни людей, ни орков, ни следов кораблей они ещё не видели.
  
  – Плохо, – захлопываю дверцу шкафа и возвращаюсь за стол уже в сапогах и чёрной мантии магистра, – я был уверен, что они уже высадились.
  
  – Орки могли и утонуть, – иронично заметил лич, – в резервациях морскому делу не обучают.
  
  – Их ведёт шаман, способный половину архимагов Даларана заткнуть за пояс, – вроде как Тралл действительно был жутко талантливым парнем, это помимо того, что просто с мозгами и хорошо воспитанной житейской мудростью. – У них на пути скорее рыба тонуть начнёт, а потом всплывать прямо к борту, дабы зелёные с голоду ноги не протянули, чем с кораблями что-то случится. К тому же это не объясняет задержку флота Кул Тираса, уж их-то в отсутствии морских навыков точно не заподозрить.
  
  – Значит, разведчики их просто ещё не нашли, – пожал плечами генерал.
  
  – Будем надеяться, – Джинкрасс вперил в меня вопросительный взгляд, но я промолчал. С одной стороны, я, конечно, знаю, что Кенариуса будут разыгрывать через орков, а значит, чем дольше они будут идти к Ашенвалю, тем больше у меня времени на подготовку оборонительных рубежей. Но, с другой, крайне наивно считать, что план с орками — единственный, даже я могу предложить ещё как минимум четыре варианта ликвидации парнокопытного полубога, и Тикондрус совсем не глупее меня. Максимум же, который станет ожидать Архимонд, это месяц-два, и то насчёт двух очень сильно сомневаюсь. Следовательно, всё в любой момент могут переиграть, а это крайне неприятно. И ведь больше Теней тоже не пошлёшь, я ведь не один такой умный, не сегодня завтра там появятся разведчики от того же Тикондруса, а может, и ещё кого, и, в отличие от людей и орков, они своих коллег видят безо всяких специальных заклинаний. – Ладно, раз уж я всё равно в ближайшие дни привязан к Кель'Таласу, займёмся делами. Где Дейлиан?..
  
  Несколько дней спустя, Андорал.
  Некогда богатый торговый город утопал в огне пожаров и непрерывном грохоте, порождённом беснующимися демонами. Тела инферналов наполняли воздух треском и гулом от нестерпимого жара пламени скверны. Молоты и топоры Стражей Рока разносили в пыль каменные дома и всё, что осталось от городских укреплений. А Адские Гончие с воем носились по заваленным обломками улицам, выискивая тех немногих, кто сумел пережить нашествие нежити, но словно в насмешку судьбы оказался в городе перед приходом сюда Легиона. И пусть таковых было мало, но какофонию разрушения нет-нет да прорезали истошные крики умирающих людей...
  
  Тикондрус равнодушно шёл по растрескавшейся брусчатке, безошибочно определяя нужное ему направление. Предстоящая задача не особенно радовала главного натрезима, да что там, она вообще никак не пересекалась с понятием «удовольствие». Но, к сожалению, место правой руки Лорда Архимонда несёт в себе не только власть и моральное удовольствие, но и некоторые обязанности, одну из которых ему сейчас и предстояло выполнить...
  
  Минул очередной поворот, и взгляду Тикондруса предстала огромная фигура одного из могущественнейших полководцев Пылающего Легиона.
  
  Покрытое тёмной серо-зелёной шкурой мускулистое тело на четырёх мощных трёхпалых ногах, массивный чешуйчатый хвост, четырёхпалые могучие руки, сжимающие чудовищных размеров двухклинковый меч, и зубастая пасть, украшенная с обоих боков длинными, загнутыми кверху клыками. Вместо волос по загривку демона спускалась струя болезненно-зелёного огня, полного энергии Скверны, и такой же огонь исходил из глазниц. Довершали картину два небольших относительно остального тела кожистых крыла, и хоть для полёта они были непригодны, но прекрасно защищали своего хозяина в битвах, с лёгкостью выдерживая удары даже очень мощного магического оружия.
  
  Взгляду Повелителя Ужаса предстал Моннорох Разрушитель — главный из Властителей Преисподней.
  
  Резко махнув крылом, отгоняя облако лезущего в лицо дыма, Тикондрус прошёл вперёд. Моннорох, как и все его сородичи, не отличался большим умом и сдержанностью, а в плане жестокости с кровожадностью так и вовсе заметно выделялся даже по меркам Легиона. Во время прошлой кампании в этом мире во многом именно его стараниями мятежные эльфы получили массовую поддержку простого народа к концу войны, и, к сожалению, это был далеко не первый и не последний случай. Как демон, Тикондрус мог понять пристрастие Властителя Преисподней к рекам крови, грудам мёртвых тел и огню, пожирающему города жалких туземцев, посмевших противиться власти Легиона, но как натрезим, он искреннее презирал грубый и прямолинейный подход гигантского демона. В особенности его боевое безумие и неконтролируемую жажду крови, когда Моннорох, в бою или от скуки, начинал рубить всех подряд, не разбирая своих и чужих. Если бы не воистину фантастическая сила, многократно служившая Легиону неостановимым тараном, сокрущающим любую оборону противников, то сильнейший Властитель Преисподней давно мог бы... трагически пасть в бою во славу Саргараса, разумеется, совершенно случайно, исключительно по воле сказочной удачи, направившей руку какого-нибудь местного героя. Но... до сих пор Моннорох был нужен, а потому прочие командующие Пылающего Легиона мирились с его темпераментом.
  
  – Приветствую тебя, могущественный Моннорох! – громко произнёс натрезим, привлекая внимание. Командир расположенного в городе корпуса, как и его подчинённые, предавался бессмысленной вакханалии разрушения, с безумной радостью круша давно бесхозные дома, чьи последние защитники пали задолго до того, как был взят Кель'Талас. С точки зрения Тикондруса, зрелище выглядело до смешного жалко, настолько, что, несмотря на всю выдержку, натрезим не удержался от чуть ироничного вопроса, в котором некоторые из его сородичей смогли бы заметить тщательно скрываемое презрение: – Как идёт вторжение?
  
  – Ха! – Властитель Преисподней, разумеется, не заметил ни иронии, ни презрения, а потому, развернувшись на голос, был весел и полон гордости. – Эти жалкие людишки неспособны противостоять нам!
  
  – Значит, Плеть хорошо делает своё дело. В отличие кое от кого другого... – намёк был более чем прозрачным, даже такому простоватому дуболому, как Моннорох, его хватило, чтобы разом растерять всё своё благодушие.
  
  – Не насмехайся надо мной, Повелитель Ужаса! – четырёхногий демон в ярости ударил своим двухклинковым мечом по земле, вызвав небольшое землетрясение. – Я знаю, что сделали орки, я найду и накажу их лично!
  
  – Именно поэтому я и появился здесь, – пролетевшие рядом осколки камня, как и свист оружия, каждый из клинков которого был размером почти с самого натрезима, не произвели на него никакого впечатления. – Думаю, тебя обрадует известие, что орков здесь больше нет.
  
  – Что? – глупо переспросил удивлённый гигант. – Ты уверен?
  
  – Уверен как никогда, Моннорох. По крайней мере, мои агенты никогда меня не подводили. По их сведениям, орки высадились в Калимдоре.
  
  – Калимдор? Ха! Да что они могут? Орки мои по праву, и я верну их, куда бы они ни сбежали.
  
  – А ты мой, Моннорох! – раздался за спиной злой голос, заставивший громадного Властителя Преисподней невольно сжаться. – И лучше бы тебе об этом не забывать! – во вспышке перемещения перед двумя высшими командирами Легиона предстал Архимонд. – Мы будем следить за этими ослушниками и ждать. Хотя они и не оправдали наших надежд, они ещё могут пригодиться.
  
  – Но за их предательство... – с нотками ярости в голосе начал возражать Моннорох, как был тут же перебит:
  
  – Это не тебе решать! Держи свои желания в узде и не заставляй меня об этом напоминать, – из глотки гиганта раздалось невнятное бурчание, но возражать вновь Разрушитель не посмел. – Тикондрус, за мной, – Лорд эредар развернулся и, небрежным жестом пробив перед собой портал, шагнул в него.
  
  – Благодарю вас, повелитель, – произнёс натрезим, выйдя из портала в знакомом зале. – Боюсь, чтобы понять мои намёки, мозгов у Моннороха недостаточно.
  
  – Ты слишком привык к интригам, Тикондрус, – Архимонд, не оборачиваясь, шагал в центр зала. – Моннороха же нужно направлять более... прямыми воздействиями.
  
  – Это не в моей власти, – ровно констатировал крылатый демон. Пусть в общем и целом его положение, равно как и влияние, было много выше, чем у Моннороха, но говорить с ним с позиции силы натрезим не мог. В то же время, предостеречь Властителя Преисподней от поспешных действий было необходимо. Не сегодня завтра он бы узнал о бегстве орков, а с его характером это вполне могло вылиться в самовольную отлучку на Калимдор с целью поймать и наказать. Дальновидность и просчитывание последствий никогда не были сильной чертой Моннороха. Для Легиона же это стало бы провалом всего плана по внезапному нападению на Ашенваль. – Тем не менее в одном Моннорох, безусловно, прав, – продолжил Повелитель Ужаса, – орков необходимо наказать. Последние годы они настойчиво возвращались к старым традициям, и насколько мне известно, нынешний военный вождь относится к нам крайне... недружелюбно.
  
  – Всему своё время, – эредар подошёл к постаменту в центре зала, и его лицо исказилось в улыбке предвкушения, – они ещё послужат нам, а потом... решим их судьбу.
  
  – Как вам будет угодно, повелитель, – Тикондрус встал рядом со своим господином и так же, как и он, остановил свой взор на предмете, венчающем постамент.
  
  С колонны из чёрного, покрытого пылающими рунами обсидиана на демонов безмолвно взирали чёрные провалы глазниц желтоватого черепа с характерными орочьими клыками...
  
  
Глава 13
  
  Джайна Праудмур присела на высохший и отполированный ветром ствол давно упавшего дерева и, стараясь, чтобы это выглядело незаметно, тяжело вздохнула. Рядом никого не было, но за эти месяцы, когда ей из почти простой ученицы волшебника пришлось резко становиться властной принцессой своего народа, девушка уже настолько привыкла скрывать любые проявления слабости, что неосознанно делала это даже наедине с собой.
  
  Джайна устала. Страшная чума в Лордероне, погоня за некромантом, сражения с нежитью и... Друг детства, добрый и благородный, чья светлая улыбка мгновенно прогоняла любую тоску и заставляла улыбаться в ответ, тот, кого она любила как брата и даже...
  
  Глаза защипало, и волшебница поспешно стёрла пальцами выступившую влагу.
  
  Видеть, как он медленно погружается в пучину ненависти и жажды мести, но слишком поздно это понять...
  
  «Весь город должен быть уничтожен», – вспыхнули в памяти страшные слова, сказанные светловолосым паладином на границе Стратхольма, и... следом за ними картины сотен трупов, лежащих на грязных улицах в пылающем городе.
  
  Вдалеке слышался шум разворачиваемого на ночёвку лагеря, ещё дальше размещались орки, по иронии судьбы ставшие союзниками людей. Позади оставались выжженные солнцем пустоши, а впереди лежали предгорья, за которыми простирался древний лес, где, по словам «Оракула», их ждало спасение. А потому две армии некогда непримиримых врагов упорно шли вперёд, объединив силы.
  
  Смогла бы она поверить, что подобное возможно, тогда, в Даларане, когда первый раз увидела «Пророка», пришедшего к Антонидасу? Глупый вопрос. Но теперь, после месяцев пути через океан и земли чужого материка, когда она одна несла всю ответственность за всех доверившихся ей людей, эльфов и дворфов... Теперь она сама согласилась на этот союз почти без раздумий, хватило лишь пары фраз совершенно незнакомого человека, и молодая принцесса легко отринула наставления отца и учителей, всю жизнь твердивших ей о жестокости орков.
  
  – Приветствую вас, леди Праудмур, – раздался сбоку глубокий, нечеловеческий голос, заставивший волшебницу испуганно дёрнуться, а брошенный на звук взгляд в тот же миг подбросил Джайну на ноги и разом смыл всё расслабленно-уставшее настроение. Перед ней стоял огромный крылатый демон с загнутыми назад мощными рогами, такой, каким Артас описывал Малгануса. Наследница Кул-Тираса даже не успела осознать, когда окружила себя прозрачным магическим щитом. – Не буду говорить, что эта встреча неожиданна, – продолжил, никак не отреагировав на её действия, гость, – но, безусловно, для меня она очень приятна.
  
  – Что тебе нужно, демон?! – дрожащим от нервов голосом зло крикнула ему в лицо девушка, чувствуя, как в груди разливается паника пополам с праведным гневом, и судорожно сжимая посох.
  
  – О, не стоит так злиться, принцесса, агрессия вам не идёт. Тем более что я пришёл сюда не драться, а предупредить, – демон слегка склонил голову, всей позой и лицом выражая доброжелательность.
  
  – Что хорошего может мне сказать демон?! – умом Джайна понимала, что перед ней враг и его нужно атаковать, но воспитание и характер девушки не позволили ударить первой. К тому же если демон смог подкрасться к ней незаметно и сам начал разговор, то нападение с её стороны — как раз то, чего он может желать для приведения в действие какой-то ловушки. Всё это пронеслось в голове девушки мгновенно, как неоформленные ощущения, но их хватило, чтобы сдержаться и начать разговор. – Такой же, как ты, устроил в Лордероне эпидемию чумы и превратил в убийцу и предателя одного из лучших людей, которых я знала!
  
  – Прошу вас, не нужно равнять меня с Малганусом, – демон слегка поморщился, – у нас с ним всегда были расхождения во взглядах, и не моя вина, что именно его поставили курировать деятельность Плети. Что же касается принца Артаса, то его выбрал Король Мёртвых, и именно он вёл принца по этому пути. Но сейчас речь не об этом, – крылатая фигура в чуть синеватых доспехах на секунду замолчала, вглядываясь ей в лицо, и, словно что-то решив, продолжила говорить: – Лес, в который вы направляетесь, зовётся Ашенваль. Он населён расой ночных эльфов, в своё время именно из него изгнали предков высших эльфов Кель'Таласа, за то, что они занимались магией, тем же, чему вы посвятили свою жизнь. Ночные эльфы — расисты и догматики, они не признают компромиссов и права других выбирать свой путь. Возможно, вам будет интересно узнать, что эльф, благодаря которому этот мир ещё существует, а магия по-прежнему струится в жилах его народа, даруя тому бессмертие, сейчас находится в темнице. И провёл он там последние десять тысяч лет, оказавшись заключённым практически сразу после того, как создал второй Источник Вечности, водами которого по сей день питается Мировое Древо, даря всему народу ночных эльфов бессмертие. Его обвинили в предательстве и бросили в одиночную камеру, и сделал это не кто иной, как его собственный брат Малфурион – верховный друид Острова Луны. Я говорю это для того, чтобы вы не строили лишних иллюзий, когда войдёте под своды этого древнего леса. Ночные эльфы будут вашими врагами, коварными, подлыми и беспощадными. И пусть для того, чтобы остановить Легион, вам всё-таки придётся с ними объединиться, перед этим они успеют пролить очень много крови ваших людей. И далеко не факт, что в случае победы вы сможете выбраться из-под крон этого леса. Их благодарность имеет свойство принимать весьма... экзотическую форму.
  
  – Зачем ты мне всё это сказал? – в голове Джайны всё перемешалось, столько новой информации, сказанной так небрежно и... кем... – И как твоё имя?
  
  – Своё имя я пока сохраню в тайне, уж не обессудьте... – гость мягко усмехнулся, что на его бледном лице с источающими тьму глазами выглядело немного пугающе. – А зачем? Хм... Скажем так, я не люблю нынешнее руководство Легиона, в то же время леди Джайна Праудмур вызывает у меня симпатию. Как, впрочем, и молодой вождь Орды. И мне будет очень неприятно, если вы вдруг умрёте от эльфийской стрелы, пущенной в спину.
  
  – Что-то мне не верится в демоническую доброту... – на автомате ответила совершенно растерянная девушка.
  
  – Доброта здесь ни при чём, я всего лишь хочу получить больше власти, устранив конкурентов вашими руками. Хотя имеет место и страсть, всё-таки не просто так в вас влюбились сразу двое принцев, один из которых эльф, – демон поклонился вконец ошарашенной девушке и отступил на шаг назад. – Всего хорошего, леди Праудмур, надеюсь, мы ещё сможем встретиться в более мирной обстановке, – тело визитёра окутало зелёное сияние, и не успела наследница Кул-Тираса закрыть приоткрытый в изумлении рот, как тот исчез во вспышке телепортации.
  
  С минуту Джайна не могла пошевелиться, пустым взглядом глядя на место, где только что стоял Повелитель Ужаса. Полянка возле поваленного дерева в небольшой рощице хранила тишину, слабый ветер нежно шевелил выбивающиеся из-под капюшона волосы и заставлял тихо шелестеть древесную листву и стебли травы, издалека доносились едва слышимые звуки людского лагеря... И только едва различимые следы тяжёлых копыт на примятой траве да дрожащий вокруг волшебницы магический щит доказывали, что произошедшее — не плод воображения задремавшей от усталости девушки.
  
  – Страсть... – почти беззвучно прошептали губы принцессы, в чьей голове царил натуральный белый шум от пережитого шока.
  
  – Леди Праудмур! – вырвал её из оцепенения послышавшийся сзади знакомый голос. Обернувшись, девушка увидела, как со стороны лагеря к ней идут две фигуры, чей рост и изящные пропорции безошибочно выдавали в них высших эльфов, мужчину и женщину.
  
  Голос принадлежал мужчине в пластинчатых доспехах эльфийской работы и с двумя мечами за спиной.
  
  «Халдурон», — отметило сознание. А рядом с ним была... лучница в одеждах рейнджера, наверняка Вериса.
  
  Джайна поспешила взять себя в руки и убрать щит, пока его не заметили эльфы. Объясняться, как и нервировать беженцев из Кель'Таласа появлением демона, не хотелось. В особенности потому, что за прошедшие с момента неожиданного прихода помощи от Штормвинда недели она успела незаметно сдружиться с этими двумя. Халдурон оказался удивительно полезным помощником в деле организации движения армии и просто кладезем ценнейшей информации о Плети, её слабых местах и тактике боя, а Вериса... она была слишком похожа на саму Джайну, чтобы это не привело к взаимной симпатии. Волшебница прекрасно помнила свои чувства, когда узнала о приплывшем к стоянке её флота корабле, ту радость, благодарность и облегчение, что тогда испытала, и пусть один корабль — это совсем немного, но в тот момент даже такой знак судьбы, что она не одна и всё делает правильно, был словно благодать Света, окутавшая душу. И девушке совсем не хотелось, чтобы союзники и друзья, потерявшие собственную родину из-за козней демонов, начали её в чём-то подозревать, пусть даже неосознанно.
  
  – Да, я... хотела немного подумать в одиночестве, – ученица Антонидаса улыбнулась подошедшим, расслабляя пальцы на посохе и отгоняя мысли о том, что только что тут происходило. – Что-то случилось?
  
  – К лагерю прибыл посланец орочьего вождя, – ответил Халдурон, Вериса подтверждающе кивнула, – их разведка натолкнулась на очередное племя этих агрессивных дикарей со свиными мордами, те разместились на перевалах. Похоже, утром нам придётся немного помахать мечами.
  
  – Ясно, Тралл хочет обсудить совместные действия?
  
  – Да, – эльф усмехнулся, – этот орк понимает, что для прочности союза нужно почаще действовать сообща, не думаю, что зеленокожие сами бы не смогли снести этот заслон, – Джайна тоже улыбнулась, уж кого-кого, а Тралла иглогривы точно бы не остановили.
  
  – Хорошо, тогда я сразу телепортируюсь к нему, вы со мной?
  
  – Что бы сказала Аллерия, узнай, чем занимается её младшая сестра? – с притворной грустью вздохнула Вериса и тут же улыбнулась. – Конечно, мы с вами, леди Праудмур.
  
  Джайна благодарно хмыкнула, прикрыв глаза. Как ни странно, но именно эльфы, прибывшие с Халдуроном и Верисой, проще всех приняли союз с орками, Халдурон даже помогал ей доказывать его пользу остальным командирам. Возможно... Нет. Определённо, война сильно меняет тех, кого опалила своим огнём.
  
  
***
  
  То же время, невзрачная пещера в горах на юго-западной границе Ашенвальского леса.
  Глядя через глаза Тени на то, как Джайна вместе с эльфами исчезла во вспышке телепортации, я довольно улыбнулся. И было отчего — маленькая операция по посеву «зубов дракона» в очаровательной головке юной волшебницы прошла идеально. Ошеломлённая свалившейся на неё информацией и поведением демона, выбивающимся из всех уже сложившихся стереотипов, девушка не станет сразу поднимать тревогу и разводить панику, предпочтя сперва разобраться и всё обдумать — магическое образование с воспитанием наследницы престола, наложенные на скромный и тихий характер, совершенно не потворствуют развитию импульсивности. Ну а свалившиеся сразу дела на дипломатическом поприще потребуют полной отдачи и начисто вытеснят из мыслей златовласой красавицы прошедший разговор. Так что к моменту, когда юная принцесса сможет перевести дух, эмоции от встречи со мной поблекнут, и паниковать уже будет как-то неудобно, как и признаваться союзникам с подчинёнными, что не так давно к ней приходил демон Легиона и она вполне мирно с ним пообщалась. Последний пункт будет особенно актуален при взгляде на союзников – признаваться в подобном оркам, чей вождь винит демонов во всех бедах своего народа, или эльфам, пережившим кровавую бойню на своей родине... боюсь, термин «неудобно» слишком слабо отражает всю суть проблемы. А всего-то и требовалось, что правильно подобрать время, как раз накануне подхода гонца от Тралла, и заранее проинструктировать Халдурона. Даже немного стыдно, что я так обошёлся с бедной девочкой. Чуть-чуть.
  
  Однако теперь передо мной стояла куда более сложная задача. Когда три с лишним недели назад мои Тени наконец обнаружили силы орков и людей, я разделил наблюдателей на несколько частей, и та часть, что следила за кланом Песни Войны и его вождём — Громом Адским Криком, ещё три дня назад доложила о том, что клан вышел к Ашенвалю и начал активно возводить укрепления, для чего, естественно, использовал древесину, добываемую тут же — в Ашенвале. Это значило, что в скором времени должны произойти несколько ключевых событий в войне, а именно: обновление пакта крови между Моннорохом и орками клана Песни Войны, а также гибель Кенариуса.
  
  Само собой, полагаться лишь на пройденную когда-то небольшой частью меня игру было бы совсем неразумно, но я и не полагался. Взять, к примеру, племя иглогривов, ни с того ни с сего вставшее на пути двух армий. Точнее, причина-то была, и звали её «ментальное воздействие». Прямоходящие свинки вообще были довольно любопытными существами — агрессивными, крайне упрямыми, совершенно бесстрашными, и самое приятное для меня — легко внушаемыми. А ещё у них был очень развит инстинкт защиты своей территории, так что, встав на перевале, племя не сдвинется с места до тех пор, пока не будет полностью уничтожено, а уничтожить окопавшихся в горах дикарей — задача нетривиальная. Разумеется, Тралл с Джайной справятся без особого труда и потерь, но вот время потеряют, как раз не желая иметь лишние потери, а заодно такое расположение свинок позволит временно прервать сообщение между орками под началом Тралла и кланом Песни Войны.
  
  Согласно моим оценками, основанным на аккуратных наблюдениях Теней за границами Ашенваля, этой задержки с избытком хватит на то, чтобы Гром гарантированно сцепился с эльфами, даже если на его участке леса внезапно не окажется ни одного наблюдательного поста ушастиков. А учитывая отсутствие связи с Траллом и, как следствие, возможности у того остудить темперамент друга, Адский Крик быстро пустится во все тяжкие. Учитывая же горячую натуру орка и крайне богатый военный опыт, внимание Кенариуса он привлечёт... достаточно оперативно и в весьма специфическом ключе, после которого полубог даже не задумается вступать в переговоры, а дальше... Тикондрус не устоит от искушения загрести жар чужими руками.
  
  Разумеется, мои действия не ограничивались иглогривами. Несколько неопасных, но очень неприятных для продвижения обоза обвалов на протяжении маршрута, десяток групп одурманенных гарпий, патрулирующих местность между армиями, дабы полностью пресечь возможность всякого сообщения, и далее по мелочи. Всё это было сделано. И даже больше, в моём распоряжении на Калимдоре уже находились полторы сотни самых проверенных и надёжных банши, которых можно было подключить к операции при возникновении каких-то особых форс-мажорных обстоятельств.
  
  Впрочем, были у меня варианты действий и на крайний случай, если Архимонд не даст добро на использование орков и Тикондрус с Моннорохом не заявятся обновлять пакт крови. Варианты были не слишком для меня приятными и подразумевали совсем не маленький личный риск, но в целом являлись вполне осуществимыми. В конце концов, придать зеленокожим сил для победы над Кенариусом можно не только кровью Властителя Преисподней, да и она не обязательно должна принадлежать главному из них...
  
  
***
  
  Прервав мысленный контакт с прячущейся в сотнях километров к юго-востоку от меня Тенью, я развернулся к дальнему углу пещеры. Спустя несколько минут ожидания из щелей в камне просочилась прозрачная дымка, быстро сформировавшаяся в призрачную фигуру красивой эльфийки с очень серьёзным и сосредоточенным взглядом.
  
  – Как результаты? – с лёгким нетерпением обратился я к бывшей волшебнице. Нетерпение было вызвано тем, что находиться на Калимдоре мне было нежелательно. Пусть операцию с Джайной и сопутствующие ей подготовительные действия к событиям в клане Песни Войны я провернул достаточно быстро, меньше чем за трое суток, но меня в любой момент могли вызвать, и лучше бы мне в это время быть у себя. Во избежание, так сказать.
  
  – Мы нашли несколько подземных рек, текущих с северного направления, вполне возможно, они и спускаются с Хиджала, но комплекс пещер под этой горой нами ещё не обнаружен, – спокойно прошелестела банши, подлетая ближе. Будучи нежитью, поднятой лично мной, она прекрасно ощутила моё настроение, благо я его не прятал, а потому вела себя вполне свободно, несмотря на то, что всю прошлую жизнь демонов, мягко говоря, недолюбливала. Как, собственно, и любой маг, прошедший обучение в Кель'Таласе.
  
  – Хорошо, Келестия, – я бросил взгляд на выход из пещеры, сейчас окрашенный закатом в багряные цвета, – но не забывайте про осторожность, я не знаю, насколько далеко простирается власть Кенариуса в подземном мире, во время поисков лучше исходить из худшего.
  
  – Я помню ваши наставления, господин, – чуть наклонила голову мёртвая эльфийка, ещё совсем недавно носившая звание Магистра Сильвергарда.
  
  – Нисколько не сомневаюсь, леди, – слегка растягиваю губы в улыбке, вновь повернувшись к собеседнице, – но способность проходить сквозь стены и становиться фактически невидимой без должного опыта и практики может сыграть злую шутку. Эйфория от новых способностей всегда опасна.
  
  – Я и раньше это умела, господин, – теперь в потустороннем голосе появились лёгкие нотки неудовольствия, которое возникает, когда тебя учат тому, что ты и так прекрасно знаешь, – и не я одна.
  
  – Но и не все, – с нажимом заметил я. – Невидимость и тем более переход в эфирное состояние — удел отнюдь не слабых магов, да и они, признайте, далеко не так часто используют эти чары.
  
  – ... Вы правы. Прощу меня простить, – привидение склонило голову.
  
  – Не нужно, – раздражённо дёргаю крылом, – просто помни о важности своей работы. Я не смогу контролировать вас в ближайшее время, а значит, не смогу и помочь. Накладок быть не должно.
  
  – Что нам делать с гарпиями? – поспешила осветить ещё одну тему женщина, чувствуя, что я уже собрался уходить.
  
  – Хмм... – действительно, о них я как-то забыл.
  
  Те гарпии, что сейчас патрулировали территорию предгорий на пути движения сил людей и орков, были частью одной стаи, подчинённой мной посредством вселения нескольких банши в матриарха и её ближайших помощниц, а также массового ментального внушения на остальных. Такое сочетание воздействий на примитивное сообщество с чрезвычайно сильной иерархией дало весьма надёжный результат. Но несмотря на то, что патрули были частью одной стаи, они не являлись всей стаей. Сообщества гарпий вообще довольно многочисленны, хотя в полной мере разумными среди них можно назвать разве что около десяти процентов наиболее старых особей, остальные являются молодняком, мало чем отличающимся от животных, и до определённого возраста они даже неспособны к членораздельной речи. И я говорю не о только что вылупившихся птенцах, а о тех, которые способны охотиться и убивать. Такими они были десять тысяч лет назад, такими остались и сейчас. В общем, задействуй я их всех на отлов гонцов, это привлекло бы чрезвычайно много внимания, в результате большая часть племени сидела без дела под присмотром моих очаровательных призраков, но вот что с ними делать...
  
  В принципе, было бы любопытно с ними поработать, с такими исходными данными некромантия или демонизация обещали дать очень интересный результат, всё-таки магические существа. Но проблема в том, что сейчас у меня совершенно нет времени на серьёзные исследования. Да что там, у меня нет времени даже на то, чтобы просто лично обработать такое количество, их же там около пяти сотен — неплохая армия по местным реалиям. Только вот тупая и хлипкая — ни брони, ни оружия, ни физической силы, словом, десяток эльфов с луками да на хорошей позиции положит большую часть этих сотен за пару часов, так что даже использовать их негде. Ну разве что одиночных гонцов толпой перехватывать или воздушную разведку проводить, но те же Тени куда эффективнее, н-да...
  
  – Ничего, – прервал я тишину. – Прибереги их, в будущем они могут пригодиться, но сейчас бесполезны. Лучше всего — спрячь где-нибудь подальше от Ашенваля, допустим, в горах на юго-западе, туда ни Легиону, ни его противникам лезть нет никакого резона, есть шансы пересидеть всю заварушку относительно спокойно.
  
  – Я могу выделить несколько сестёр для поддержки? – потусторонний голос банши прозвучал громче обычного, что отражало волнение призрака. – Согласно информации, известной Матриарху, там есть своё племя гаприй, а они очень не любят конкурентов на своей территории.
  
  – Хочешь их тоже подчинить? Что ж, не возражаю. Численность и состав «поддержки» определишь сама, но не забывай о главной цели, там будут нужны лучшие.
  
  – Не волнуйтесь, господин, я всё понимаю. Можете на нас положиться, мы не подведём Тэн'Дорай.
  
  – Рад слышать... – перед моей рукой стала раскрываться серая воронка портала, – и не сомневаюсь, – делаю шаг в пустоту.
  
  
***
  
  Из портала я вышел близ возводимых укреплений на южной границе Кель'Таласа. Сейчас большая часть усилий моих войск была сосредоточенна именно здесь, тут же находились и старшие командиры, так что являться в некрополис было просто бессмысленно.
  
  Вокруг копошились зомби, мумии и вурдалаки, в небе барражировали горгульи, тут и там виднелись закутанные в балахоны фигуры личей и некромантов. Работы шли полным ходом, не останавливаясь ни на минуту, и во всей этой суете явственно выделялась высокая фигура Джинкрасса, обозревающая панораму с одного из холмов, на котором уже почти закончили возводить зиккурат.
  
  – Вижу, всё идёт достаточно хорошо, – вместо приветствия констатировал я, подходя к генералу.
  
  – Удовлетворительно, – отозвался архилич, – в срок укладываемся.
  
  – Что эльфы? – встаю рядом и также опускаю взгляд на работающую нежить.
  
  – Происшествий нет. Как ты и велел, мы с Дейлианом ограничили их появление на переднем крае, сейчас здесь только несколько их фортификаторов, замаскированных под обычных некромантов, основная часть возводит укрепления на побережье и второй линии обороны.
  
  – Хорошо, – я проводил взглядом пробежавшую в отдалении тройку патрульных адских гончих. Та стая, что я привёл из Дренора, уже дала два помёта, и в ближайшее время должны были ощениться ещё три самки, так что лишних «собачек» уже потихоньку привлекали для службы на границе. Низшие демоны растут быстро... – Вторжение на Калимдор начнётся в ближайшие дни, думаю, наиболее реальный срок — полторы-две недели.
  
  – Войска для вторжения во Внутренние Земли готовы, мы можем выступить в любой момент, – спокойно доложил Джинкрасс, правильно уловив ход моих мыслей.
  
  – Где они сейчас?
  
  – В семи километрах к северо-востоку, у второй крепости. Она практически готова, сейчас Гал'Джин заканчивает готовить площадку стационарного телепорта.
  
  – Координаты выхода уже разведаны?
  
  – Да. Я послал Теней на разведку сразу, как получил от тебя приказ о подготовке операции.
  
  – Отменно...
  
  Разговор невольно вернул мои мысли в прошлое, к Малганусу. Вернее, к его комбинации в Стратхольме. Глядя на мои нынешние попытки с бору по сосенке собрать мало-мальски приемлемую армию, становится до обидного жаль потери такого уникального ресурса. Воистину уникального. Стратхольм был самым густонаселённым городом во всём Лордероне, даже столица, несмотря на больший размер, не могла с ним потягаться. Крупнейший торговый и военный порт, центр промышленности, северная столица Лордерона... Туда стекалось зерно из более чем половины страны, там располагались лучшие торговые и ремесленные гильдии, и даже орден Серебряной Длани был основан именно там, там же располагалась и его главная резиденция.
  
  Численность только местного, постоянно присутствовавшего в городе населения составляла более двадцати пяти тысяч человек...
  
  О-о-о, Артас был совсе-е-ем не дурак, когда, презрев все возможные последствия, ринулся уничтожать заражённых жителей. Как бы я к нему ни относился, но тому человеку, каким он был до принятия Фростморна, можно было приписать многие черты: наивность, идеализм, свойственную любой молодости вспыльчивость и отсутствие опыта, но назвать его дураком было нельзя.
  
  Другое дело, что вся история его выхода к Стратхольму очень уж напоминает тщательно спланированную игру Нер'зула. Ведь, право слово, сложно поверить в то, что Малганус оказался бы настолько глуп, чтобы ради сомнительной выгоды от получения какого-то смертного молокососа в качестве генерала для армии Плети пошёл бы на потерю ТАКОЙ части этой самой армии. Вот после того, как операция сорвалась и столь тщательно готовившийся буквально в самом сердце страны таранный кулак, призванный в лучших традициях блицкрига в несколько недель покончить с Лордероном, приказал долго жить, вот тогда Малганус, как и любой натрезим, начал бы искать выгоду даже в поражении. Но не раньше. К тому же командование Легиона заинтересовалось юным паладином только после Стратхольма, всё-таки уничтожить пусть и относительно боеспособный, но двадцатипятитысячный корпус, имея лишь горстку солдат, — это показатель. Тут даже Нер'зулу не нужно было влезать с предложениями, Малганус и сам с удовольствием бы попытался заполучить столь одарённого полководца. Да что Малганус? Я бы на его месте повёл себя точно так же, не знай о будущем, разумеется.
  
  Но это всё только после поражения и гибели создаваемой в Стратхольме армии. Ведь что такое зомби, созданные магической чумой Нер'зула? В первую очередь, это нежить, процесс поднятия которой начинался ещё до физической смерти тела. Другими словами, в момент, когда это тело — материал для поднятия нежити — находится в самом идеальном состоянии, которое только можно представить с точки зрения некроманта. А во-вторых, это псевдоживые существа с сохранившимся метаболизмом, способностью к регенерации и росту. Так любимые Плетью вурдалаки — это именно продолжение концепции подобных зомби, так сказать, второй этап «эволюции» – апгрейд, но ведь вполне возможны и другие варианты.
  
  Итого, более двадцати пяти тысяч идеальных заготовок для создания каких угодно видов нежити, причём совершенно неспособных испортиться и главное — УЖЕ полностью боеспособных. Империю нерубианцев Нер'зул в своё время покорил, имея куда меньшие силы, причём из таких же зомби — бывших жителей прибрежных рыбацких хуторов в Нортренде, ставших первой жертвой созданной чумы. Умышленно терять такой ресурс для эмиссара, чья задача уничтожить всех, кто может противостоять Легиону, — это в высшей степени идиотизм.
  
  А вот у Короля Мёртвых приоритеты совсем другие, ведь его интересует отнюдь не победа Легиона... Да и личное участие Кел'Тузеда — архимага Даларана и главы Культа Проклятых — в банальном распространении чумы по деревням, то есть работе обычных послушников, которых даже искусству магии ещё не обучают, наводит на вполне определённые подозрения. Особенно в свете поразительной своевременности этого участия для ведущего расследование принца.
  
  Но то дело прошлого, сейчас же, прокручивая в уме свои планы, мне было отчаянно жаль, что нигде поблизости нет такого же городка. Я даже не настаиваю на человеческом населении, мне бы вполне сгодились и какие-нибудь кобольды, лишь бы их было хотя бы половина от населения Стратхольма. Но увы...
  
  Единственным похожим вариантом была Длань Тира — небольшой городок с предместьями, зажатый в горной лощине на юго-восточном конце Лордерона, но жителей там даже меньше, чем троллей во Внутренних Землях, а внешние укрепления, напротив, очень даже неплохие. К тому же трогать Длань Тира было опасно, когда я только планировал массовое спасение эльфов под личиной Ждущего, я сразу определил этот город в качестве ложного следа для отступления беглецов. Очень уж у него удачное расположение, любой, кто взглянет на карту, сразу скажет, что это первое место, где могли укрыться эльфы. А значит, внимание к нему гарантировано, пока что Тикондрусу на всю эту ситуацию плевать, у него куда более важных задач хватает, но сунься я туда — и не удивлюсь, что он узнает об этом в ближайшие сутки. А так как предъявить ему труп Ждущего я по понятным причинам не смогу, за такие вольности накануне или в процессе стратегической наступательной операции меня будет ждать мало приятного. Да и непрактично сейчас занимать Длань Тира. Бросать столь удачно расположенный укрепрайон расточительно, а удержать я его не смогу. Хотя бы потому, что любой демон из ставки Архимонда может элементарно напомнить мне, что я наместник Кель'Таласа, а не Лордерона, и всё, что я смогу сделать, это сохранить хорошую мину и радушно уступить место сменщику, да ещё буду вынужден часть своих войск ему на гарнизон подарить.
  
  Неприятно...
  
  В отдалении тройка личей начала ритуал создания очередного зиккурата. Рядом с ними толпа вурдалаков и мумий прокладывала уходящую в тыл дорогу, которая, будучи объединена с единой сетью таких же, откроет возможность быстрого манёвра артиллерией и войсковыми резервами. Впереди ещё одна толпа низшей нежити непрерывно вгрызалась в землю, отсыпая оборонительные валы. И над всем этим неспешно барражировали горгульи.
  
  Новый Кель'Талас готовился к потрясениям, мне же... оставалось лишь терпеливо ждать. Ждать, отгоняя сожаления о недоступных возможностях, и верить в то, что удача и впрямь окажется на стороне юного вождя Орды и его друга.
  
  
Глава 14
  
  Всё произошло на удивление буднично. Две недели протекли практически незаметно, я как раз был в Храме Мёртвых и занимался тем, что из не самого лучшего материла пытался сотворить нечто удобоваримое и, желательно, полезное в предстоящей войне. Материалом служили души местных дикарей, при жизни умевших сотворить пару магических фокусов, а потому гордо носивших звания племенных шаманов и магов, их мне специально собирали отряды зачистки. Мурлоки, гноллы... та ещё бесполезная шваль, но в моём положении привередничать не приходится. А ведь как было бы хорошо открыть портал и начать притягивать свободных демонов... Их ведь много, Легион — это элита, армия со строгой иерархией, где каждый знает своё место и каждый за это место борется, но он не является единой безграничной империей, в которую входят все без исключения виды демонов. Так что, будь на то желание, без особого труда можно найти каких-нибудь малоаппетитных тварюшек и поставить их себе на службу. Вполне возможно, среди них даже найдутся на что-то годные.
  
  Но... пока что я не могу себе это позволить. А души?.. Ну, опыт Джинкрасса показал, что количество вполне может перейти в качество, лишь бы некромант был хороший. Так и появился проект «Страж», вернее, очередная его вариация, сами-то призрачные стражи были придуманы задолго до меня, я же лишь повторил опыт по слиянию нескольких душ в единую сущность. Получилось примерно то же самое, что в оригинале — неплохая магическая сила и почти нулевое умение её использовать, что, впрочем, совсем не уменьшает сложностей в уничтожении подобного существа. Вот только разум вышел менее... инициативный. Всё-таки нормальных призрачных рыцарей создают из одной жертвы, которая, в целом, сохраняет свою прежнюю личность, как, например, тот страж, что охранял Фростморн. Тут же всё смешивается, да и сами разумы задействованных душ... как бы это точнее выразиться... принадлежат примитивным дикарям. В общем, вначале получилось что-то вроде идеальных постовых или телохранителей, что действительно не задумываясь закроют тебя своим телом, а вот в разведку я бы с ними не пошёл, даже с учётом всех моих ментальных и магических навыков. В принципе, и такой результат меня устраивал, в конце концов, кто-то должен и просто охранять, но, слегка подумав, я доработал ритуал, включив в него душу Тени. Результат вышел куда более интересный — то же призрачное тело в зачарованных доспехах, та же магическая мощь, только это уже был не боец ближнего боя, владеющий парой фокусов, а полноценный лич. Фактически, полная копия Джинкрасса, за вычетом качества изначального материала.
  
  И вот когда я проводил ритуал по созданию очередного стража, одновременно выступавший и повышением одной из хорошо зарекомендовавших себя Теней, со мной связался Детерок и «торжественно» проинформировал, что переброска войск в Калимдор началась...
  
  Сам он оставался в Лордероне, что, разумеется, радости ему не прибавляло, вот и решил поделиться новостями с «товарищем по партии» – как и я, Детерок всегда был сторонником идеи включения в состав Легиона перспективных видов, хотя, само собой, согласие в данном вопросе друзьями нас не делало. Да и было у меня чувство, вернее, полная уверенность, что рассказал он мне всё исключительно для того, чтобы не страдать за бортом в одиночку... или на троих, считая Бальназара и Вариматаса, не суть.
  
  Поведал он мне также и о «Великой стратегической победе» — убийстве Кенариуса, а также «досадной неприятности» — смерти Моннороха, которая произошла буквально позавчера. Разумеется, всё без особых подробностей, но они мне были и не нужны.
  
  На место Моннороха был назначен Азгалор — его то ли заместитель, то ли просто наиболее свирепый из Властителей Преисподней, имеющихся в наличии, никто, в принципе, не разбирался. Немного покопавшись в памяти, я его вспомнил, свирепостью он и правда почти не уступал Моннороху, по крайней мере, так вещала молва, лично я за ним, ясное дело, не следил, а вот по части ума... Сам я, конечно, судить не могу, но со слов Детерока, Моннорох был более, кхм... эрудирован. Если этот термин вообще применим в отношении Властителя Преисподней. Как бы то ни было, по безвременно почившему генералу никто особо не плакал, скорее, имело место общее презрительное удивление: – «Как же этот идиот умудрился убиться об какого-то смертного?» Что показательно, про Малгануса никто не вспоминал, хотя казалось бы...
  
  К слову о «каких-то смертных». Артас пока что сидел в Лордероне, что меня слегка нервировало, но в целом было логично, так как переброска сил только началась и командование во главе с Архимондом и Тикондрусом сломя голову нестись впереди паровоза пока не спешило. Но что-то мне подсказывало, что это продлится совсем не долго, сияющая впереди победа слишком близка, а приз победителю так сладок... На сколько хватит выдержки у Великого эредара? Я бы подождал, пока ночные эльфы в своей праведной ярости за убийство Кенариуса сцепятся с орками и людьми, а потом ещё немного, пока обе стороны не увязнут в кровавом мареве взаимной ненависти. Ведь спираль обид раскручивается быстро. Сейчас в Ашенвале лишь один полновластный лидер для всего народа — Тиренд, а она слишком высокомерна, самоуверенна и, одновременно с этим, наивна, чтобы вовремя остановиться. Джайна и Тралл — другое дело, но ведь на то мы и демоны, чтобы суметь пресечь попытки решить дело миром. А вот когда обе стороны окажутся полностью обессилены, вот тогда бы я и ударил. Но то я, а станет ли терпеть Архимонд? Вернее, сможет ли он вытерпеть?
  
  Моя память говорит, что нет, но и не важно. Даже если он и попробует реализовать этот план, у меня готова страховка. Длительной взаимной резни не будет, Халдурон сможет это обеспечить, а даже если нет, на Калимдоре достанет моих банши, чтобы отыграть какой угодно спектакль для нужных зрителей. Хотя не думаю, что это понадобится...
  
  Три дня спустя, пещеры под горой Хиджал.
  Скрытый покровом невидимости, я недвижным изваянием застыл в глубокой тени, наблюдая за входом в подземную темницу. Долгожданная смерть Кенариуса разом открыла для меня массу возможностей и просто развязала руки. Теперь я наконец-то мог лично появляться в любой части Ашенваля, не опасаясь быть немедленно обнаруженным. Конечно, ещё осталась масса отродий парнокопытного полубога, но никто из них, даже старшенькие сыновья, не говоря уже про дриад, не был способен не то что почувствовать моё появление, даже обнаружить меня в полусотне метров от своего носа. Но поверхность меня пока интересовала мало, а вот подземелья...
  
  Тишину нарушил тихий скрип далёкой двери, несколько дежурных слов и вновь скрип, на этот раз с глухим соприкосновением о что-то твёрдое. Тут тюремщицы были у себя дома, ни прятаться, ни маскироваться для них не было никакого смысла, вот если углубиться много ниже, в залы, где сейчас спят друиды, то по дороге можно было бы встретить что-то опасное для местных хозяев, но тут пока было тихо и благостно. Да и как иначе? Тюремщицы ведь тоже живые существа, им надо кушать, у них есть родные и друзья наверху, да и такое понятие, как отпуск, никто не отменял. Пусть ты даже бессмертный эльф, но десять тысяч лет безвылазно сидеть под землёй — это чересчур для любого терпения. Так что даже поселись что-то по дороге на поверхность, его бы сразу нашли и убрали.
  
  И вот сейчас очередная группа стражниц вышла из тюрьмы и двигалась к поверхности. Хоть они ещё не успели выйти в зону прямой видимости, я их прекрасно чувствовал, вернее, их мысли. Глубоко копать я даже не пытался, довольствуясь поверхностным фоном, но и его хватало: ожидание отдыха, приятных встреч, чувство ответственности за поручение... привычное, но всё равно долженствующее быть сделанным в лучшем виде. Стандартный коктейль. Я бы даже не сказал, что они сильно расслаблены или беспечны, отнюдь, хотя и не ищут врага в каждой тени. А даже если бы искали...
  
  Три ночные эльфийки беспрепятственно прошли четверть пути, врата темницы давно скрылись за поворотом пещеры, а потом... на ничем не примечательном участке дороги, прямо из каменного пола, по которому ступали тюремщицы, выплыли три прозрачных силуэта и беззвучно окутали эльфиек. Те успели дёрнуться и даже потянуться за оружием, но уже было поздно.
  
  Ослабшие на миг пыльцы вновь крепко сжались на рукоятках, но лишь за тем, чтобы убрать оружие обратно, а удивление на красивых лицах в неуловимый миг сменилось холодной сосредоточенностью. Три умершие в Кель'Таласе волшебницы переглянулись и быстро зашагали обратно, но не к тюрьме, а в небольшое ответвление тоннеля...
  
  – Господин, – Келестия почтительно склонила голову, жест в точности повторили две её спутницы.
  
  – Как ощущения? – вопрос был бессмысленным с точки зрения получения информации, всё, что она могла рассказать, я чувствовал и сам через нашу ментальную связь. Настоящий шторм эйфории, счастья и наслаждения. Почти не замутнённый экстаз от обретения живых тел... тел, не уступающих по качеству их собственным – погибшим в Сильвергарде. Но все три были опытными магами и не позволяли эмоциям взять верх над разумом. Только таких и следовало посылать вперёд — накладки в самом начале операции были неприемлемы.
  
  И всё-таки вопрос был важен. Сам по себе. Лишняя минута самоанализа им сейчас не повредит.
  
  – Я... Это... – бывшая высшая эльфийка прикрыла глаза и с трудом сглотнула. – Это очень приятно. Совершенно не сравнимо с захватом тел гарпий или кого-то ещё, – девушка на несколько секунд замолчала и вновь начала говорить с явным трудом: – Сила... источника... она наполняет мою душу. Совсем не так, как раньше, но... Это не передать. Если бы не хозяйка этого тела, я бы, наверное, сорвалась, как маленькая девчонка, и сейчас непрерывно визжала, с восторгом прыгая по пещере, – голос банши чуть подрагивал, а глаза по-прежнему были прикрыты, словно глядя куда-то внутрь себя. Две молчавшие помощницы моей собеседницы торопливо кивнули, сами пребывая в таком же состоянии.
  
  – У них были срочные задания, из-за которых их могут хватиться? – спрашиваю, подождав с минуту. Одновременно с нескрываемым довольным интересом разглядывая трёх волшебниц, сумевших почувствовать и правильно распознать энергию Мирового Древа, питающую всех ночных эльфов.
  
  Кстати, интересно, будет ли оно и дальше питать эти тела? Сейчас захват только произошёл, но что будет, когда души хозяек придут в себя и начнут пытаться изгнать захватчиц? Пусть у них при всём желании ничего не выйдет, но как отреагирует магия? А ещё любопытней, что случится, когда эти тела доставят в Кель'Талас, где я, сохраняя жизнь, аккуратно исторгну из них души, дабы у новых хозяек уже не было сожителей, отнимающих на своё подавление внимание и силы? Хотя... вполне вероятно, что к тому моменту, как у меня дойдут руки до подобных поощрений, Древо уже перестанет существовать...
  
  – Н-нет, – неуверенно выдавила из себя Келестия, с усилием возвращаясь в реальный мир. – Только обычный заказ продуктов и отдых.
  
  – Тогда советую подождать пару часов, привыкая к своим телам и новым сожительницам. Кстати, как они?
  
  – Шокирована, ничего не понимает, боится... – уже пришедшая в себя банши на мгновение задумалась, – скоро может начать брыкаться, но это не проблема. Пусть она старше меня, но я намного сильнее, удерживать её совсем не сложно.
  
  – А младшие справятся?
  
  – Должны.
  
  – Отлично, – перевожу взгляд на укрытую тьмой стену пещеры за своей спиной, где сейчас с едва сдерживаемым нетерпением скрывались десятки призраков, жадно ловя каждое слово. – У вас два часа, потом приступаем к операции, готовьтесь.
  
  
***
  
  Поселение ночных эльфов располагалось в получасе пути от выхода на поверхность и мало чем отличалось от аналогичных посёлков высших эльфов Кель'Таласа. Различия в архитектуре, конечно, имелись, иногда довольно значительные, но в том, что оба стиля берут начало от одной архитектурной традиции, сомневаться не приходилось. Возможно, будь это полноценный город, контраст оказался бы куда сильнее, но в небольшом посёлке не наблюдалось ни гигантских деревьев, в стволах которых были бы вырезаны целые жилые этажи, ни могучих духов природы, волей друидов и детей Кенариуса заключённых в способные двигаться древесные оболочки. Тут были только обычные дома, пусть в них преобладало дерево, а не камень, и в цветовой гамме доминировали сине-фиолетовые тона, но в остальном они мало чем отличались от таких же строений в другом конце мира.
  
  Келестии и её помощницам понадобилось меньше суток на то, чтобы полностью изучить территорию, сосчитать жителей и спланировать проникновение. Моё участие в операции было минимальным. Безусловно, я мог накрыть ментальной атакой всё поселение, разом выведя из игры большую часть возможных защитниц. Не всех, конечно, ведь понятия индивидуальной силы воли, да и просто силы, никто не отменял, но тех, кто выстоял бы против массового удара, уже без проблем нейтрализовали бы банши. Однако данный вариант я оставил на крайний случай, доверив призракам почётную возможность сделать всё без подобного... бонуса. Им был необходим этот опыт, ведь малейшая ошибка в темнице Иллидана будет означать провал, а рассчитывать на мою помощь уже не получится. Мне вообще туда лучше не соваться, пусть Иллидан и эльф, но Кенариус выстраивал защиту против любой классической магии и, конечно, в первую очередь против магии демонов, небезосновательно опасаясь, что великий Охотник может в ней неплохо разбираться. Шансы сделать всё тихо есть только у духов — так уж сложилось, что защищаться против них ни одному друиду и в голову не придёт. Очень скоро это изменится, но тюрьма-то строилась десять тысяч лет назад.
  
  Потому сейчас банши медленно проникали в посёлок, где под прикрытием Келестии тихо захватывали одно тело за другим.
  
  К сожалению, без накладок не обошлось. Пусть ночные эльфы не знали войны уже тысячи лет, но опыт и вбитые Войной Древних привычки у них остались, хотя бы у тех, кто эту войну прошёл, а их, благодаря бессмертию, даруемому Древом, имелось много. По этой же причине я не использовал для разведки Теней, тут, в Ашенвале, было слишком много различных природных духов, способных заметить моих разведчиков и доложить.
  
  Пока банши, скользя в толще земли, выходили на поверхность в самом центре поселения, проблем не было – эльфийки совершенно не ожидали опасности и жили обычной жизнью. Найти одну спящую у себя дома девушку тут, подкараулить другую там... Скорость действа очень быстро нарастает, ведь захватившие тела призраки тут же могут помочь своим сёстрам, отведя кого-то в сторону, создав численное преимущество над одной из групп, страхуя процесс захвата и не позволяя поднять тревогу, или даже банально использовав магию, способности к которой у волшебниц Сильвергарда со смертью никуда не делись. Всего пара часов работы — и почти всё население деревни уже принадлежит мне.
  
  Но тут одна из групп совершила ошибку. На границах поселения имелись дозорные посты, в которых, помимо самих эльфиек, дежурили и сторожевые духи. Призракам проникнуть туда незаметно было невозможно в принципе, но, воодушевлённые успехами, а также изнывающие от нетерпения в предвкушении получения живых тел, мёртвые девушки об этом забыли. Результат — тревога и моё вмешательство.
  
  Чего-то подобного я изначально ожидал, так что особых кар не последовало. Точнее, я не стал уничтожать проштрафившихся, как сделал бы на моём месте почти любой демон, но степень своего неудовольствия донёс, оставив Келестию проводить воспитательную работу. По уму, им следовало просто дождаться смены караула или пустить вперёд себя уже захваченных ночных эльфиек, всё. Но... в общем, это и к лучшему, будут более осторожны в стенах тюрьмы.
  
  Изучение поселения и, хм-м... трофеев оставило двойственное ощущение. Само собой, я помнил о том, что друиды лежат в спячке, как и то, что Тиренд в игре постоянно бегала в окружении исключительно девушек, но к картине полного отсутствия мужского населения в посёлке я был как-то не готов. Оставалось у меня подспудное ощущение, что настолько плохо всё быть не может. Ну в самом деле, это же полный бред — думать, что кто-то в здравом уме отправит в безвременную спячку всех представителей мужского пола у целого вида. Куда адекватней предположить, что кто-то всё-таки остался, в конце концов, не у всех же есть талант к природной магии, сиречь друидизму? Особенно в те времена, когда выжившие только перебрались в Ашенваль, всё-таки Кал'дораи на протяжении многих поколений тяготели к совсем иному направлению искусства.
  
  Но реальность дважды преподнесла мне сюрприз. Первый раз, когда я обнаружил отсутствие мужчин. Второй, когда я нашёл среди эльфиек подростков...
  
  Примерно с минуту я с крайне задумчивым выражением лица сверлил взглядом двух девушек, которым при всём желании нельзя было дать больше трёхсот лет. Конечно, все эльфийки вечно молоды и красивы, тут дело не во внешности и даже не в мимике, по которой куда проще определить реальный возраст представителей данной расы, дело в ауре. Ну никак она не соответствовала ауре существа, прожившего десять тысяч лет на перманентной магической подпитке, даже если допустить, что у меня внезапно образовалось радикальное косоглазие на магическом зрении.
  
  В мыслях проносились десятки вариантов обоснования, начиная от сынков Кенариуса и заканчивая расположенным по соседству узником. К счастью, зайти слишком далеко в своих рассуждениях я не успел, вовремя вспомнив, что тут всё-таки немного не Легион и тамошней свободы нравов по отношению к облику и расовой принадлежности партнёров от эльфов ждать по меньшей мере странно. Ну и заодно прекратил маяться дурью и посмотрел память пленниц.
  
  Оказалось же всё до прискорбия банально. Да, друиды впадали в спячку, и да, друидами в добровольно-принудительном порядке становились все мужчины ночных эльфов, но суть в том, что спали они не беспробудно. Примерно раз в несколько столетий Кенариус позволял части друидов просыпаться и какое-то время жить с семьями. Иногда они даже успевали понянчить и вырастить детей. Дети же некоторое время жили с родителями, учились, взрослели, проникались духом возникшего после Раскола общества, а потом мальчиков начинали учить природной магии, и спустя ещё пару лет они присоединялись к отцам в Изумрудном Сне, девочки же оставались с матерями. С учётом вечной жизни представителей данного народа... вполне работоспособная система.
  
  Единственным исключением были действительно могучие друиды, которые якобы занимались чем-то чрезвычайно важным в измерении Изены, а потому не могли себе позволить «мирскую жизнь». Но даже они иногда просыпались, по крайней мере, те, у кого я изучал память, помнили о том, как около четырёх тысяч лет назад Кенариус будил друидов-медведей и те на несколько месяцев покидали свои пещеры, да и про Малфуриона слухи ходили.
  
  Впрочем, всё это хоть и было интересно в плане самообразования, но практической пользы не несло. Другое дело — информация о прочих поселениях ночных эльфов в глубинах леса, хотя... для неё пока тоже не пришло время. Разве что стоило подготовить встречу возможным гостям от соседей, но это я и так намеревался сделать. А пока в приоритете была темница Иллидана, захватывать которую предстояло долго и аккуратно.
  
  Две недели спустя, восточные окраины Ашенваля.
  – Повел-литель, мы наш-шли небольш-шое пос-селение ночных эльфов, с-судя по вс-сему, они ещ-щё не знают о проис-сходящ-щем на границах, – прошелестела склонившаяся передо мной Тень.
  
  – Численность?
  
  – Мы нас-считали тридцать с-семь обитателей, но к с-северо-западу от с-селения находится Лунный колодец, вокруг которого живут ещ-щё одиннадцать дриад.
  
  – Прекрасно. Нишанни, – поворачиваюсь к скрытому утренним туманом десятку банши, ещё несколько таких же отрядов пряталось по окрестностям, – начните с дриад, дальше как обычно. Проводи, – последний приказ относился к разведчику.
  
  – Да, Лорд, – прозрачный силуэт эльфийки на миг стал чётче и поклонился, после чего банши вместе с сёстрами заскользила вслед Тени.
  
  Спустя полтора часа я был в деревне и открывал портал для пленниц, чьи тела сейчас контролировались банши. Это была уже четвёртая подобная операция за последние семь дней, три дня назад случилась накладка, и мне пришлось вмешиваться, обезвреживая псионическим ударом не вовремя всполошившихся эльфиек, но сейчас всё прошло гладко. Нападать на крупные поселения или заставы я не рисковал, но, к счастью, таких маленьких деревень на несколько домов под кронами леса вполне хватало. На данный момент улов составлял уже три с лишним сотни эльфиек, отправленных в Сильвергард, среди них одна жрица Элуны, как раз едва не ставшая причиной провала три дня назад. И вот теперь ещё одиннадцать дриад... Сомнительное приобретение, если честно, но, возможно, ещё пригодится.
  
  Когда последняя фигура скрылась в арке переноса, я развеял заклятье. Сейчас банши доведут пленниц до камер, разоружатся и помогут себя заковать, после чего покинут тела и станут ожидать следующего вызова с этой стороны. А вызов будет скоро, пока эльфы не успели ничего сообразить, нужно было пользоваться моментом. Как я знал, Тиренд уже успела налететь на авангард союзной армии, даже несмотря на то, что Джайна, вняв моему предупреждению, постаралась сделать всё для предотвращения лишнего кровопролития. Увы, посланные вперёд разведчики-переговорщики нашли смерть от метких эльфийских стрел ещё до того, как увидели тех, с кем могли бы поговорить. Возможно, они и кричали что-то невидимым стрелкам, но... ночные эльфы не знают человеческих наречий, а использовать магию для перевода криков «варваров», очевидно, никто не стал.
  
  Всё это я знаю из доклада Халдурона, чьи подчинённые также участвовали в этих попытках. Вернее, делали вид, что участвовали. Уж прошедшие горнило войны рейнджеры высших эльфов без труда смогли бы донести нужные вести до Верховной жрицы Элуны, только мне это было не нужно, а потому весь их успех сводился к «выживанию» в подобных рейдах и уничтожению «засад» противника, «не пожелавшего» вступать в переговоры. Подло. Но прочный послевоенный союз ночных эльфов с Джайной и Траллом мне совсем ни к чему, равно как и доверие между ними.
  
  – Хоз-зяин! – резко вторгся в мои мысли голос очередной Тени. – С-срочные новос-сти с-с границы! Легион вторгся в Ашенваль!
  
  «Наконец-то».
  
  – Действуйте по плану, – не слушая ответа Тени, сосредотачиваю внимание на оставшемся со мной отряде и прочих группах призраков, сейчас прочёсывающих эту часть леса. Их задача остаётся неизменной, пока пылает южный Ашенваль, нужно по максимуму использовать отведённое время, страховать я уже не смогу, но опыта у моих банши теперь достаточно. К тому же скоро эти земли охватит Порча, многие животные и даже разумные виды будут ей осквернены, что нанесёт большой удар по ночным эльфам, как минимум нарушив коммуникации, и тем самым облегчит работу моим духам.
  
  Надиктовка инструкций много времени не заняла, и уже через десять минут я телепортировался в пещеры у темницы Иллидана. Келестия и её сёстры, занятые захватом тюрьмы, слабо ощущались где-то в глубине, за зачарованными вратами, общаться с ними мысленно было бы тяжело, к тому же могло насторожить защитные чары, как раз настроенные против демонов, зато дежурная группа банши находилась куда ближе и, повинуясь моему зову, явилась передо мной почти сразу.
  
  – Вторжение началось, – информирую, не теряя времени на приветствия. – Сообщите об этом госпоже при следующем контакте.
  
  – Будут ли указания относительно друидов в нижних залах? – с поклоном спросила одна из мёртвых эльфиек.
  
  – Не трогайте их, – вероятно, чуть жёстче, чем следовало, приказал я. – Их сознания сейчас в Изумрудном Сне — царстве Изены и вотчине зелёных драконов. Если вы попробуете их захватить, нет никакой гарантии, что вас не уничтожат походя, но даже если у вас получится, зелёная стая — это не та сила, которую я желаю информировать о своих делах.
  
  – Как пожелаете, господин.
  
  – И ещё одно, на случай, если я не успею вернуться, – подобный вариант был очень вероятен, очень рискованно появляться в Ашенвале, когда здесь расположится Архимонд и большинство моих братьев, не факт, что мне представится шанс лично проконтролировать выполнение плана. – После захвата тюрьмы вы должны будете открыть врата Тиренд Шелест Ветра, когда она подойдёт сюда со своими войсками. Сами даже не помышляйте приближаться к Иллидану, освободить его должна жрица, она же пусть и разбирается с отпрыском Кенариуса.
  
  – Мы должны будем после этого присоединиться к её армии? – взволнованно прошелестела банши.
  
  – По возможности — нет, найдите благовидный предлог исчезнуть до того, как попадёте на глаза Охотнику на демонов. Возможно, он и не заметит вас, но я в это не сильно верю, в лучшем случае он просто не поймёт, с чем имеет дело. Если исчезнуть окажется невозможно, улучите момент и раскройтесь Иллидану до того, как он вас выдаст, – будем надеяться на свойственное всем магам любопытство, да и вряд ли Иллидан окажется не заинтригован столь резкой переменой отношения тюремщиц. – Расскажите ему о том, что являетесь потомками войск, сражавшихся под его началом в Войне Древних, историю Дат'Ремара и гибели Кель'Таласа, но о моём участии молчать. Всё ясно?
  
  – Да, повелитель.
  
  – Не забудь передать всё это Келестии, впрочем... надеюсь, эти инструкции так и не пригодятся. И помните, что я приказывал относительно начальницы тюрьмы.
  
  Взглядом показав, что инструктаж окончен, я дождался, пока призраки вновь исчезнут в стенах пещеры, и вновь открыл портал. Меня ждало пополнение армии...
  
  Внутренние земли, недалеко от южной границы восточного Лордерона.
  Закованная в адамантин призрачная фигура застыла без малейшего движения. Джинкрасс ждал. Но его ожидание отнюдь не было бездейственным, как могло показаться со стороны. Тысячи незримых нитей касались его разума, сотни далёких глаз открывали перед ним масштабную картину происходящего в эти самые мгновения под кронами дикого, векового леса, зажатого между двумя почти непроходимыми горными грядами. И если тело генерала нежити стояло не шелохнувшись, то сознание пребывало в постоянном движении, координируя, управляя и направляя.
  
  Почти двадцать лет назад здесь же, в этих самых лесах, произошло одно из ключевых противостояний Орды и Альянса. Сейчас о нём уже мало кто помнил, ещё меньше было тех, кто придавал бы ему значение, но Джинкрасс знал правду. И всё помнил. Да, сражения в этих чащобах не почтили своим присутствием будущие герои Азерота, да и войска Орды возглавляли отнюдь не самые известные вожди, но именно поражение орков здесь стало одним из тех камней, что в конечном итоге обрушили чашу весов и предопределили поражение Оргрима... Наряду с его собственным предательством... или предательством Гул'дана.
  
  Архилич отнюдь не считал себя хоть сколько-нибудь похожим на Зул'Джина, не разделял его идеалы, стремления и мечты, однако отрекаться от его прошлого не собирался. Как и забывать уроки этого прошлого. Конечная победа складывается из множества факторов, каждый из которых зачастую может выглядеть совершенно незначительным, но в совокупности они решают всё. Не случись хотя бы одного из этих трёх событий, и Орда сумела бы победить. Оргриму не хватило всего несколько сотен бойцов у столицы Лордерона, не важно даже, кем бы они были — троллями или ограми с чернокнижниками, ситуация тогда висела на волоске, и хватило бы одного-единственного свободного отряда, но его как раз и не нашлось. А позже военный вождь узнал о поражении кланов, оставленных во Внутренних землях, и взять резервы стало неоткуда.
  
  Напоминания о той войне до сих пор лежали в этих землях — разрушенные ордынские поселения, дороги, проложенные орками в дремучих лесах, и пустота... Победители так и не решились занимать земли побеждённых – покосившиеся частоколы, обломки зданий и даже заросшие остовы катапульт, всё это мирно и одиноко ветшало под натиском природы, даже дворфы предпочли ютиться на маленьком пятачке земли вокруг Заоблачного пика, в самом западном углу Внутренних земель, а люди и подавно не выходили за границы двух узких трактов, проложенных через горы к поселению карликов. Вот и сейчас Джинкрасс стоял в потемневшем от времени здании давно заброшенной эльфийской заставы времён Второй Войны. Вернее, заброшенной она была лишь до недавнего времени — эльфийские мастера постарались на славу, и даже спустя двадцать лет запустения база подходила для проживания. Самому Джинкрассу это было не важно, но вот его подчинённые из Кель'Таласа с явным удовольствием вошли в эти стены, большего генералу и не требовалось. Пусть эльфы, взятые в этот поход, уже свыклись со своей новой ролью, но дополнительный моральный стимул никогда не помешает, к тому же... Пусть этот вопрос и не поднимался в беседах с Повелителем, но архилич не считал оправданным бросать захваченные земли. Сейчас в них нет необходимости, но в будущем богатые ресурсами плодородные территории, совершенно не затронутые Порчей, могут оказаться крайне востребованы. Кроме того, лесистая местность значительно удобней и привычней для него и его войск, нежели пустынные равнины Лордерона, особенно после того, как там прошлась Плеть. А потому следовало заранее подумать об укреплениях в направлении ожидаемого удара, а таковым, за вычетом магического перемещения, могли считаться лишь два тракта, с севера и юга пронзающие горы и выходящие непосредственно к Заоблачному пику, и тут расположение заставы Кель'Данил было крайне выгодным. Сама по себе она уже нависала над северным трактом, в то же время будучи «закрытой» от него горами, где легко организовать оборону и полностью парализовать этот путь, попытка добраться досюда от крепости дворфов будет также вынуждена огибать горы, а если ещё поставить крепость в узком перешейке южнее, то силами гарнизона можно будет сколь угодно долго сдерживать многократно превосходящего по численности противника. Орки, кстати, в своё время это сделать пытались, но ошиблись с местом, выбрав для крепости крутой холм чуть восточней перешейка. Место было очень удобно для обороны, но в данном случае именно более восточное положение играло определяющую роль — они просто не смогли запереть долину, позволив войскам Альянса себя обойти и ударить с флангов и в тыл. Само возникновение заставы Кель'Данил было следствием этого манёвра — сковав крепость орков осадой, они смогли, опираясь на удачное расположение базы, перерезать снабжение ордынской крепости и, в конечном итоге, сковырнуть её.
  
  Но повторять ошибки орков Джинкрасс не собирался, к тому же ситуация уже несколько изменилась. За прошедшие двадцать лет, при попустительстве Альянса, эти бесхозные земли почти прибрали к рукам тролли, и на юге от бывшей ордынской крепости, прилегая к горам, выросла ещё одна. Точнее, была отстроена заново. Когда-то очень давно там располагался храмовый комплекс, где тролли древней империи Амани поклонялись Шадре'Алоа — паучьей богине. Двадцать лет назад там оставались лишь скрытые лесом, заросшие верхушки пирамид, чьи основания давно провалились под землю, но к настоящему моменту тролли из племени Сухокожих успели не только откопать древние монументы, но и восстановить вокруг подобие крепостной стены. Полноценного штурма она, конечно, не выдержит, но если приложить руку, поставить несколько зиккуратов и восстановить крепость Орды, то вместе с заставой Кель'Данил получился бы мощный укрепрайон. Впрочем, получившийся городок вполне подойдёт и как база снабжения для форта на перешейке, в любом случае, работе троллей найдётся применение...
  
  Всё это архилич обдумывал на грани сознания, нисколько не затрудняясь одновременно вести операцию по непосредственному захвату того самого храмового комплекса и ещё пяти более мелких поселений на границах леса. Бывшие тролли Амани, а ныне — немёртвые воины на службе владыки Мефисторота чувствовали себя в лесу не хуже своих противников, пожалуй, даже лучше, так как все они были ветеранами, совсем недавно прошедшими немало сражений, обладающими огромной физической силой и новыми, недоступными живым способностями. А вот охотники Сухокожих и Порочной Ветви могли похвастаться лишь редкими набегами на торговые караваны, идущие к дворфам, да убийством диких зверей. Совершенно безрадостная картина... для последних.
  
  Умертвия и личи бесшумно подобрались к стенам. Штурмовать единственный проход, где вместо полноценных ворот имелась лишь вручную раздвигаемая баррикада из заострённых кольев, не было никакого смысла – лесные тролли, несмотря на своё говорящее название, прекрасно умели лазить даже по отвесным скалам, и двухметровая преграда не стала для них сколь-нибудь существенным препятствием, особенно с учётом заранее подготовленных верёвок с «кошками». Сухокожие совершенно не ожидали подобного нападения, тем более в разгар солнечного дня. Привыкнув видеть в качестве противников исключительно кряжистых дворфов, что во время ходьбы по лесу издают больше шума, чем иной огр, проникновение за стену они полностью прозевали. В иной ситуации Джинкрасс предпочёл бы атаковать ночью, тем самым наиболее полно реализовав преимущество нежити, но с таким противником это бы не сработало. День всегда полон звуков – животные, птицы, разумные, все они живут днём полной жизнью, днём не ожидаешь нападения, ведь всё вокруг хорошо видно, днём все чем-то заняты, и даже чуткий слух лесного охотника не различит в общей какофонии бурлящего поселения хруст сломавшейся под ногой ветки или тихое шуршание кустов на границах лагеря. Другое дело ночь — время самых опасных хищников, время полной тишины и предельной готовности к неприятностям у вынужденных нести вахту, время, когда случайные звуки от подкрадывающихся к стенам отрядов могут быть легко замечены даже самым нерадивым троллем, просто отошедшим от хижин по нужде.
  
  На штурм позиции Джинкрасс выделил три отряда, зашедших к храмовому комплексу с трёх направлений и проникших внутрь почти одновременно. Помимо троллей, в этих отрядах были и лучники-эльфы, не всегда живые, но на их эффективности это никак не сказывалось. К чести Сухокожих, незваных гостей они всё-таки заметили до того, как те завершили накопление сил для броска, но это вполне отвечало планам призрачного генерала.
  
  Тихий шелест пущенной стрелы, и не вовремя показавшийся в зоне видимости тощий тролль в набедренной повязке заваливается на землю с пробитой шеей. Безмолвие кончилось. Джинкрасс не стал проверять, услышал ли кто-то из лесных охотников звук стрелы, на его взгляд, вероятность подобного была достаточно велика, а потому давать противнику шанс подготовиться он не собирался. Умертвия дружно сорвались с места и бросились к заранее найденным разведкой жилым строениям, но первую кровь опять собрали эльфийские стрелы, ворвавшиеся в скопления хижин и навесов. В то же время от всех трёх отрядов отделились небольшие группы, что под предводительством личей и живых эльфийских чародеев двинулись к откопанным пирамидам. Давать жрецам противника хотя бы шанс на вмешательство Джинкрасс тоже не собирался...
  
  Полтора часа спустя, вершина центральной пирамиды храмового комплекса.
  – Как успехи? – холодно поинтересовался неожиданно раздавшийся за спиной голос хозяина. Будь Джинкрасс живым, вероятно, вздрогнул бы, но так как он был мёртв, то ограничился лишь поворотом в сторону натрезима.
  
  – Храм Шадры взят, – в тон создателю отозвался архилич, скупым жестом руки окидывая вершину пирамиды, в том числе и алтарь для жертвоприношений, рядом с которым в этот момент стоял. – Захвачены также четыре деревни Сухокожих и одно поселение Порочной Ветви, пленных и тела сейчас доставляют сюда.
  
  – Потери? – демон прошёл к алтарю и задумчиво провёл когтем по тёмной от старости и крови поверхности камня.
  
  – Несколько раненых. Целители и некроманты поставят всех в строй уже к утру.
  
  – Кто-то смог уйти?
  
  – Всё по плану. Охрана того, что они называли воротами, точно ушла вся, не исключаю, что были и другие беглецы. Думаю, что уже через три часа кто-то из них доберётся до Алтаря Зула или Джинта'Алора, тени сообщат.
  
  – Прекрасно... – резкий разворот демона, и на камне алтаря остаётся глубокая царапина, но Мефисторот этого, казалось, даже не заметил, глядя на простирающуюся внизу панораму. – Архимонд вошёл в Ашенваль. По дороге сюда я заглянул в Столицу, как и ожидалось, главным назначен Бальназар, но по сути войсками Плети руководят Кел'Тузед и одна очаровательная немёртвая леди.
  
  – Сильвана? – с отстранённым любопытством скорее даже не спросил, а констатировал генерал. Джинкрасс не знал всех деталей и конечных целей своего господина относительно этой личности, но сам факт глубокого интереса и ряд уже сделанных ходов в неизвестной пока комбинации были для него очевидны. – Она всё-таки появилась...
  
  – Да. И, должен признать, очень вовремя. Неделей раньше, и Архимонд мог бы взять её с собой, сложно переоценить полезность опытного рейнджера-командира в непроходимых чащобах Ашенваля. А неделей позже — и кто-нибудь из моих братьев мог бы снизойти до личного управления войсками и контроля за их распределением. Нер'Зул в очередной раз доказал свой тактический гений.
  
  – Ты её видел? – не то чтобы это сильно волновало генерала, но Сильвана была, пожалуй, главным противником Зул'Джина последние двадцать лет, и архилич не считал для себя зазорным интересоваться её судьбой.
  
  – Только в образах из памяти послушников, сам понимаешь — проинформировать кого-то о своём визите я не соизволил. Но вернёмся к местным делам, план со жрецами удался?
  
  – Нам удалось захватить троих, сейчас они у целителей, пребывают без сознания.
  
  – Тогда не будем откладывать, – демон повёл рукой, приглашая генерала следовать вперёд. Джинкрасс не ответил, но послушно двинулся показывать дорогу...
  
  Спустя несколько минут, Мефисторот.
  – Г-господин? – удивлённо произнёс эльф, когда мы вошли в палатку.
  
  – Лионтар... – хорошо же он изменился за эти месяцы, ни следа былого мальчишеского гонора, лишь усталое лицо повидавшего всякое солдата и взгляд... взгляд существа, у которого есть Цель. Того, кто знает цену этой цели и готов её уплатить полной мерой. – Мне нужны жрецы троллей. Они способны к диалогу?
  
  – Да, милорд, – мужчина обернулся в конец палатки, где сейчас лежали несколько высоких тел с трёхпалыми конечностями, – ранения мы уже исцелили, ничего серьёзного, можем привести их в чувства в любой момент.
  
  – Кто из них старший?
  
  – Вот этот, – Джинкрасс вышел вперёд и лаконично указал рукой в сторону наиболее измазанного кровью тролля, видимо, пережившего ранение в живот, хотя от той раны уже ничего не осталось. – Амулет на шее и узоры на лице соответствуют старшему жрецу, остальные – младшие.
  
  – Он будет сотрудничать?
  
  – Не знаю.
  
  – Вытащите его наружу и приведите в чувства, – бросаю, ни к кому конкретно не обращаясь, но исполнителей внутри и вокруг палатки достаточно.
  
  Через минуту связанный по рукам и ногам тролль валялся передо мной на земле, а Лионтар заканчивал приводить его в себя.
  
  – Не буду желать доброго дня, тем более что уже смеркается, – начинаю говорить, поймав взгляд очнувшегося жреца. Даже если не удастся договориться, нет ничего проще, чем копаться в памяти жертвы, чьё внимание полностью сосредоточено на тебе. – И пока ты не успел наделать глупостей, предлагаю оценить сложившуюся ситуацию, в частности — оглядеться вокруг.
  
  Тролль с бледно-зелёной кожей поспешно последовал предложению, буквально на глазах преобразившись в затравленный комок паники. Согласен, вид двухметровой призрачной фигуры в доспехах и десятка чуть менее внушительных, но куда более широких в плечах троллей Амани в глухих тёмных латах и с пылающими фиолетовым огнём глазами произведёт впечатление на кого угодно. Из смертных, имею в виду. Хотя и несколько эльфов, чьи лица сейчас выражали всё что угодно, от предвкушения кровавой расправы маньяком до вдумчивого изучения нового материала некромантом, но никак не любовь и сопереживание, тоже внесли свою лепту в общее впечатление. Да и про мою крылатую фигуру забывать не стоит.
  
  – Вижу, общую готовность к диалогу ты только что приобрёл. Готов услышать, что от тебя нужно?
  
  – Бе-хеа... – сильно гнусавя, вроде как кашлянул пленник, – д-дэа...
  
  – Мне нужно, чтобы ты призвал свою богиню. Не жалкую аватару, а полноценную сущность, целиком. И сделать это надо сейчас.
  
  – Н-н-но такэ нэльзя! – аж затрясся жрец. – Призыв Лоа в нашэ мир требует оченя много энергии! Я один нэ смогу! Такой ритуал готовится много лун, с много жертвы и восславлениями в честь бога, нельзя сразу! Гнев Шадра'Алоа будет страшен! – если первые слова он произносил ещё под впечатлением и пытаясь донести реальные сложности до того, в чьих руках находится его жизнь, то последние полыхнули искренним религиозным фанатизмом. Образ богини пауков в его сознании вызывал куда больший трепет, нежели я и мои слуги. Что ж... можно и так.
  
  – Меня мало волнует гнев букашки, которую я собираюсь раздавить. Ты, похоже, ещё не осознал этого, тролль, – подхожу к пленнику и, взяв того за шею, поднимаю на уровень глаз, выжигая следующие слова буквально на подкорке его сознания, – но теперь я здесь хозяин. Я ваш новый бог и повелитель. И если ты подведёшь меня, участь жертв Хак'кара покажется для тебя пределом самых отчаянных мечтаний, – жертва буквально посерела, не потеряв сознание только благодаря моему ментальному контролю. Не зря натрезимов называют Повелителями Ужаса, внушать это чувство мы умеем великолепно, жаль лишь, что после такой грубой обработки он прослужит всего несколько суток. Я бы с куда большим удовольствием использовал нечто более мягкое, например, тот же «Шарм», но при ритуале призыва жрец вступит в ментальный контакт со своим божеством, и подчинение тут же смоет силой последнего, так что почти единственным вариантом оставалась грубая ломка через колено.
  
  Впрочем... невелика потеря.
  
  – Что же касается энергии, – отпускаю поплывшего тролля, – то она у тебя будет. Как и вдосталь живых жертв. Начинай подготовку, – мимолётное движение кисти, сопровождённое мыслью, и умертвия эскорта мгновенно перерезают путы пленника.
  
  Ментально раздавленный жрец неуклюже поднялся на ноги и, не видя дороги, помчался к центральному алтарю комплекса, стоящему перед главной пирамидой, на холме у небольшого озера. Приглядывать за ним было уже излишне, на ближайшие сутки единственным смыслом его жизни станет выполнение моего приказа, правда, потом ужас окончательно затопит его сознание и, фактически уничтожив разум, заставит совершить самоубийство, но на вызов Лоа этого вполне хватит. Джинкрасс молча двинулся следом.
  
  – Тащите оставшихся, – киваю эльфам на палатку, – и подготовьте прочих пленников к ритуалу.
  
  Проводив коротким взглядом спину удаляющегося тролля, Лионтар почтительно поклонился и пошёл выполнять приказ. В мыслях эльфа не было и намёка на брезгливость, образ возрождающегося в ещё большем величии, чем раньше, Кель'Таласа оттенялся лишь маленьким всплеском удовольствия при мысли о скорой судьбе извечных врагов...
  
  Через несколько часов, магистр Мелличар, то же место.
  Воздух гудел от переполнявшей его энергии, воды озера окрасились в багровые тона, над центральным алтарём причудливой спиралью к небу поднимались сотни медленно плывущих по воздуху сияющих рун, образуя композицию сложнейшего ритуала призыва.
  
  И песня...
  
  Нет. Мрачное завывание трёх троллей, безумно дёргающихся вокруг алтаря в каком-то отвратительно первобытном танце, от которого у эльфа по спине бежали мурашки, а к горлу подступала тошнота. Раз в несколько минут песнопения жрецов разрывали крики подводимых к алтарю жертв. Иногда они визжали в ужасе, иногда изрыгали проклятия в адрес своих пленителей, но чаще успевали лишь выпустить из горла резкий, полный агонии крик, прерывающийся затухающим хрипом. А жрецы даже не замедляли своего танца, распиная сородичей на тёмном камне и кружа вокруг, вонзали ритуальные кинжалы с призывами к богине-пауку.
  
  В какой-то момент словно невидимая струна, доселе тихонько звеневшая в воздухе, наконец-то лопнула, породив волну видимых искажений, и над алтарём возникла… возникло…
  
  Дыхание магистра перехватило. Огромная, почти девяти метров в высоту, мерзкая тварь в облике красно-чёрного паука, покрытая мощными шипами и буквально сочащаяся злой, удушающей Силой, заставляющей спину сгибаться под невидимым давлением... она не стала ждать. Выполнившие свою задачу жрецы троллей не успели даже опустить руки после ритуала, как простились с жизнью, преломившись сломанными куклами. Двоих младших монстр просто пробил навылет передними лапами, больше похожими на стволы вековых деревьев, а старшего жреца в доли секунды перемололо в кровавый фарш чудовищных размеров хелицерами.
  
  Рядом вскинул уже окутавшиеся пламенем руки лич, некогда бывший некромантом Плети. С противоположной стороны от алтаря другая группа магов окуталась фиолетовым сиянием, приводя в действие заранее подготовленную ловушку. Замешкавшийся было эльф, превозмогая сдавивший горло спазм и вымораживающую мысли пустоту, охватившую сознание, начал встраиваться в общий рисунок магии, но...
  
  Появившаяся паучиха, наверное, так и не поняла, что именно её убило, но вот он, Мелличар, всё видел досконально. Видел и не мог поверить своим глазам... Или именно в этот момент он наконец-то прозрел?
  
  Лорд Мефисторот.
  
  Тот, кто спас его народ от Жажды и медленной, мучительной смерти.
  
  Тот, кто продолжал оберегать и направлять...
  
  Именно он уничтожил тварь, посмевшую назвать себя богом. Раздавил, как и положено поступать с насекомыми, упав с неба угольно-чёрной тенью. И разорвал жалкую букашку-переростка, словно голодный воин рвёт напополам кусок хлеба.
  
  Именно в этот момент Мелличар наконец-то понял Истину, то, что так долго он искал. Смертный, каким бы могуществом он ни обладал, не в силах противостоять Богу, на это способны только демоны… или другие Боги. Но разве будут демоны заботиться о том, кого считают просто пищей? Нет и ещё раз нет! Отсюда можно было сделать лишь один вывод. Неизвестно, по какой причине Лорд Мефисторот называет себя демоном или что заставляло его жить среди них. Но Он – БОГ! Бог, что пришёл к народу эльфов в час наибольшей нужды. Бог его народа.
  
  Постигший правду бытия маг впервые за многие месяцы весело и легко рассмеялся...
  
  Мефисторот.
  Кровь бога медленно стекала по лицу и рукам, заставляя губы кривиться в злом экстазе. Плоть Лоа имеет мало общего с обычной, так же как и моя, но сила, заключённая в разорванном на части теле, от этого не становилась менее реальной. Сущность божества была ещё тут, живая и почти не пострадавшая, но теперь... абсолютно беспомощная!
  
  Воистину Азерот — уникальный мир. Сколько Сил и могучих сущностей заключено в этом маленьком голубом шарике, затерянном в бесконечности Вселенной... Древние боги, Владыки стихий, драконы-аспекты, Лоа и, наконец, просто могучие существа древности. Другие миры ему просто в подмётки не годятся. Вспомнить хоть Дренор, где на весь мир лишь монстр — Грул, да ещё король каменных великанов, что, несмотря на всю свою мощь, сравнимую с сильнейшими собратьями Моннороха, не несут и толики божественной сущности, истекающей из этого ничтожного Лоа.
  
  И как же хорошо, что мои братья страдают такой восхитительной предвзятостью пополам со снобизмом! И ещё лучше, что ими страдают Владыки-эредары, если бы не их высокомерие, заставляющее устремлять взор только и исключительно на главный и вкуснейший приз — Источник Вечности, у меня бы никогда не появилось таких возможностей.
  
  Что ж, каждому своё. Поблагодарим их за такой подарок и приступим к трапезе.
  
  Окровавленные ладони сцепились в замок перед грудью, одна над другой, и стали медленно расходиться, а в образовавшуюся между ними пустоту устремились десятки сияющих потоков Силы, исходящие из огромного тела. Магия, подобная той, что позволяет колдунам создавать камни душ и выпивать жизнь из жертвы, но только в куда более совершенном исполнении, пришла в действие, заставляя сущность убитого бога стекаться в одну плотную точку. Невидимый прочим, застывший на изнанке мира дух паука взвыл от боли, но помешать не мог, слишком мало времени у него было на этом враждебном и чужом плане бытия, а потому... Прозрачная, бледная тень многометрового монстра лишь конвульсивно корчилась и извивалась в бессилии навредить своему убийце, пока моя воля кусок за куском вырывала из неё душу.
  
  Эльфы и мертвецы, окружающие алтарь, поблекли и отдалились. Звуки леса, шум ветра, мысли и голоса, всё это подёрнулось бледной пеленой, только Сила, струящаяся желтоватыми ручейками между пальцев, имела сейчас значение...
  
  Стоящий в десятке метров Джинкрасс наполнил холм своей силой, не позволяя крупицам энергии Шадры бесполезно растаять в земле...
  
  Где-то вдалеке подёрнулся мелкой рябью Сумеречный Колодец, неосознанно, на одних смутных инстинктах пытаясь помочь своему создателю...
  
  И вот момент настал.
  
  Ярко-жёлтая сфера между рук издала глухой звон, порождая волну побочных искажений в воздухе, и ужалась на пару сантиметров, замирая в равновесии.
  
  От души Лоа осталась лишь куцая, изодранная тень, уже давно неспособная шевелиться и сейчас истаивающая буквально на глазах. Небрежный взмах крылом, дополненный потоком демонической силы, и бледные ошмётки на изнанке мира перестают существовать...
  
  – Получилось? – раздался вопрос Джинкрасса, рывком возвращая реальности краски и полноту.
  
  – Да... – поднимаю сферу к лицу, с трудом удерживаясь от того, чтобы сразу её проглотить.
  
  – Я подготовлю ритуальный круг, – молча киваю.
  
  Слова не нужны, всё уже давно и не единожды обговорено. Мастер Проклятий Малакрасс — шаман, чародей и просто эталонный колдун-самоучка, дошедший до секретов тёмных граней искусства своим трудом, а не советами демонов, сам давно работал над секретом наделения смертных силами Лоа. Я, конечно, не смертный, да и Малакрасс теперь лишь часть сущности моего генерала, но ряд его наработок может пригодиться и мне. Разумеется, зелья, камлания и прочие необходимые троллю атрибуты, выведенные колдуном, мне были без надобности, но кое-что он дать мог. Ведь разрабатываемый им ритуал «обожествления» смертных — это почти то же самое, что привычная мне «демонизация», только под другим углом и в другом спектре.
  
  Тела троллей, ещё недавно бывших жертвами и палачами, оттащили под командные крики бородатого лича. Разумной нежити из них уже не получится, как-никак и тех, и других можно считать попавшими на зуб к богу, от душ, да и вообще энергетической составляющей там остались одни ошмётки, но вот вурдалаков слепить ещё можно. Эльфы зашевелились и потянулись вслед нежити, к восточной пирамиде комплекса, которую уже успели начать переделывать в аналог Храма Мёртвых. Теперь, когда сущность бога, которому тут приносили жертвы, находится в моих руках, из храмового комплекса Шадры'Алоа обещает получиться очень удобный плацдарм. Не в стратегическом плане, тут его полезность околонулевая, а в магическом — ещё полчаса, и все эти намоленные столетиями и окроплённые кровью бесчисленных жертв пирамиды и алтари со всей накопленной в камнях и земле силой веры де-факто станут посвящены мне. Многого это не даст, не тот калибр у паучка и его культа, но задел ценный, да и работа моих слуг на моей земле куда как облегчится.
  
  Пройдя за Джинкрассом на вершину главной пирамиды, я несколько минут наблюдал за его работой. Алтарь отсюда уже убрали, и сейчас он дожидался отправки в Кель'Талас, а на его месте теперь располагался сложный узор с множеством кривых линий и своеобразных узлов, ориентированных по сторонам света и звёздам, где архилич сейчас располагал символы стихий, изначальных сил и богов-Лоа — всего того, что имеет влияние на мир и течение в нём потоков магии. Задача ритуала была не столько помочь мне с усвоением сущности, сколько нивелировать возможные помехи от окружающей среды, а заодно и скрыть сам факт происходящего от посторонних.
  
  Пожалуй, наиболее близкая аналогия тут будет с человеком, что бежит по дремучему лесу, с кочками, корягами, зарослями кустов, ямами и хлещущими в лицо ветвями, и при этом прилагает кучу физических и умственных усилий, чтобы не издавать лишних звуков, по которым его могут заметить враги. Насколько ему удобно будет в таких условиях выпить воды? Сколько из неё прольётся? Почувствует ли он облегчение? Утолит ли жажду или, может, всё выпитое тут же выйдет испариной?
  
  Бег по лесу в данном случае — это влияние окружающей среды, оно не смертельно и даже не особо заметно, если ты достаточно силён и привычен, например, как лесной тролль или эльф, но даже они могут споткнуться на неожиданно подставившейся ветке. Усилия по незаметности — это то, что делает каждый натрезим постоянно — привычка, безусловный рефлекс, без которого мы себя не мыслим даже в родном мире и среди себе подобных, но от этого она не перестаёт требовать усилий. А вода — сущность Лоа. В общем, как ни посмотри, а гораздо удобней остановиться, выровнять дыхание и медленно напиться, смакуя каждый глоток, что и обеспечивает этот ритуал. Плюс некоторое облегчение самого процесса, проводя ту же аналогию — вместо сдобренного перцем кипятка я буду пить прохладную родниковую воду.
  
  – Готово.
  
  Промолчав на слова генерала, я бережней сжал сферу и прошёл вперёд.
  
  Мир дрогнул.
  
  Реальность отодвинулась, словно её закрыли занавеской.
  
  И тем не менее я не выходил за его пределы, всё ещё полностью оставаясь в материальном Азероте, а не где-то на изнанке или же в его тенях. Любопытное ощущение, особенно реакция нитей, связующих меня с моими творениями и Сумеречным Колодцем — необычайная чёткость их присутствия, совмещённая с размытостью идущих по ним сигналов. Но к делу...
  
  Рука с жёлтым шариком энергии поднялась к лицу. Никакого сопротивления или там трепета остаточной воли Лоа я не почувствовал. Даже смаковать вид отливающей бледным золотом силы у себя в руках не стал. Просто открыл пошире рот и... проглотил.
  
  Энергия растеклась по нутру обжигающим пламенем. Захотелось выплеснуть её, использовать, обрушить волной разрушения на окружающий мир, задыхаясь от восторга, но... я лишь сжал зубы и заставил себя стоять неподвижно. Буря внутри нарастала, требуя бежать, бить, убивать. Громко, зрелищно, не сдерживаясь, заставляя землю покрываться спёкшейся от жара коркой, а небеса пылать в огне и трескаться от разрывов молний. Возбудившаяся фантазия рисовала сладостные крики умирающих, гекатомбы жертв и опьяняющие реки крови. И страх... Я просто физически изнывал от потребности ощутить волны панического ужаса, направленные на меня. Сотни... Нет! Тысячи смертных, неспособных даже пошевелиться от парализовавшего их страха, наполняющих пространство своими эмоциями, и я в самом фокусе этого Ада, что был для меня истинным Раем!
  
  Мгновение кончилось, и пьянящие видения отступили под напором воли и самоконтроля. Нутро приятно грели сытость и тёмное удовлетворение, но эхо нетерпения и потребности бурных и скорых действий ещё минут пятнадцать вспыхивало с разной степенью интенсивности, пробуя на прочность мои ментальные щиты. При этом тратить свежепоглощённую энергию сейчас было категорически нельзя, иначе получится эффект выплеснутой из ведра воды. По-хорошему, для полноценного усвоения и выхода моего внутреннего источника на новый уровень мне придётся воздержаться от серьёзного колдовства на пару-тройку дней. Хотя это как раз несложно...
  
  – Время? – поднимаю главный вопрос, покидая узор.
  
  – Шесть с половиной часов, – отозвался архилич.
  
  – Шесть? – удивлённо выглядываю из-под козырька крыши на светлое небо. – Я ожидал куда меньшего. Что ж, будет полезный опыт... Как обстановка?
  
  – В целом, соответствует запланированной. У Алтаря Зула сильные волнения, но выдвигаться к нам они пока не решились, Тени заметили трёх гонцов, направленных в Джинта'Алор, ещё новости дошли до трёх деревень Сухокожих, расположенных близ восточного устья реки, там тоже неспокойно, но определиться с действиями тролли ещё не успели.
  
  – Заоблачный Пик? – жестом предлагаю следовать вниз, одновременно мысленно призывая ближайшую нежить, чтобы убрали следы ритуала.
  
  – Изменений не замечено. Вся активность дворфов по-прежнему направлена в сторону запада, кроме того, удалось выяснить, что значительных сил в Пике сейчас нет, вероятно, они были призваны ещё несколько месяцев назад для поддержки войск Альянса.
  
  – Разумно, – пятеро оживлённых троллей, секундой ранее спешивших наверх по лестнице, почтительно поклонились, пропуская нас и возобновляя бег, едва мы их миновали, – однако Даларан уже давно пал, а иных оплотов людей сейчас в Лордероне нет.
  
  – Крупных, – поправил меня архилич. – Плеть не устраивала полномасштабных зачисток той территории, а значит, южнее Даларана ещё должны оставаться мелкие заставы, деревни и замки знати, в Альтераке также хватает труднодоступных долин с поселениями. Ещё орки кланов Песни Войны и Северного Волка доказали, что в лесах и пещерах той области можно годами скрываться от многократно превосходящего по численности неприятеля. Дворфы крайне упорные и гордые воины, они не будут бежать под тёплую крышу дома, бросая товарищей в беде. Не тогда, когда чувствуют возможность сопротивляться.
  
  – Хочется верить. Впрочем, клан Громового Молота — угроза несущественная, они и через пятьдесят лет не оправятся от бойни в Грим Батоле, – провожаю взглядом четвёрку вурдалаков, волочащую к восточной пирамиде мёртвые тела туземцев. Судя по зеленоватому оттенку кожи гулей, они и сами совсем недавно были местными троллями. – Что с кланом Сломанного Клыка?
  
  – Сидят на побережье, новости до них ещё не добрались, – я неторопливо кивнул, вспоминая подробности об этом клане.
  
  Они были самым малочисленным племенем в этих землях, самым слабым, но при этом уже двадцать лет успешно воевали с двумя другими. И причина этой войны, на мой взгляд, была весьма занимательной — Сломанный Клык сохранил верность Орде. Той самой, что некогда вёл Оргрим Молот Рока. Без всяческой связи. Зная о свершившемся поражении. Маленький, ни на что не влияющий клан из нескольких десятков бойцов. И тем не менее они не отвернулись. Не предали вслед за Зул'Джином, как это сделали Порочная Ветвь и Сухокожие. Кое-кто из них даже до Тёмного Портала прорвался вместе с отступающими орками, приняв смерть уже на той стороне, сражаясь за Нер'Зула.
  
  «Сила и Честь!» Именно с большой буквы. Этот орковский клич был для них родным.
  
  Терять подобный ресурс категорически не хотелось, тем более этот клан открывал огромный простор для будущих дипломатических игр с Ордой.
  
  – С ними возможно договориться?
  
  – Сомневаюсь, – в бесстрастном голосе генерала скользнул неприкрытый скепсис. – Однако можно попробовать добиться нейтралитета, – я вновь молча кивнул. Взаимная ненависть после стольких лет кровавой междоусобицы должна быть сильнее, чем абстрактная неприязнь к эльфам и нежити. Радовало, что после изучения ситуации на месте Джинкрасс не стал отметать такую возможность сразу, шансы, конечно, как и при более ранних умозаключениях, оставались весьма смутными, но хотя бы не однозначно отрицательными, а это совсем не мало. Особенно для натрезима.
  
  – Твои следующие действия?
  
  – Выдвинуть вперёд поисковые партии для обнаружения и отлова вражеских охотников – первые воины из местных обитателей уже вошли в строй и способны показать главные тропы и направления. Следующие два дня наращивать давление, усиливая панику в рядах противника и заставляя его стягивать силы к укреплениям. Третий этап — одновременный штурм оставшихся хуторов и деревень, оставляя нетронутыми Алтарь Зула и город. Оптимальное время на подготовку атаки — пять дней.
  
  – Что ж, действуй. Ближайшие двое суток я буду занят, – лёгким жестом пробиваю портал, ведущий к Сумеречному Колодцу. Полноценное усвоение силы Лоа потребует покоя и особой обстановки, – после — займусь нашими прибрежными обитателями. К тому моменту узнай о них всё, допросы пленных, наблюдения Тенями — не имеет значения. И смотри, чтобы наши охотники случайно не покалечили кого-то из них, загоняя Сухокожих с Ветвью, а то получится... неудобно. Всё понятно?
  
  – Да, повелитель, – архилич поклонился. Пустой жест, но вокруг слишком много глаз, чтобы позволять себе расслабленную фамильярность между создателем и творением, только наедине. – Всё будет исполнено...
  
  
Глава 15
  
  Наконец я вернулся к Сумеречному Колодцу, сердцу моего молодого государства. Впереди есть два дня относительного покоя, свободного от поднятия нежити и прочих магически насыщенных действий, вынужденная пауза в более чем полугодовом марафоне... Признаться, я бы предпочёл, чтобы этой паузы не было, слишком многое сейчас держится на тонкой струнке везения, чтобы со спокойной душой отходить в сторону, но другого выбора нет. Остаётся лишь воспользоваться моментом и потратить время на те дела, до которых раньше не доходили руки, например, закрепить отношения и сильнее привязать к себе будущих апостолов моей власти.
  
  Мрачное сияние Колодца радовало глаз и действовало умиротворяюще. Заметная часть его энергии сейчас утекала на поддержание нескольких тысяч присягнувших мне эльфов, но среди всех нитей, тянущихся от него за грань, особенно выделялись пять тонких ручейков.
  
  Мысленно прикоснувшись к связи Саландрии, я тут же ощутил её настроение и самочувствие. Лёгкое усилие, чуть концентрации, и разума девочки коснулось моё сообщение:
  
  – «Саландрия, ты хотела увидеть мой демонический облик? Не испугаешься?»
  
  – «... Нет!» – в мыслях эльфийки штормом вспыхнули любопытство и предвкушение.
  
  – «Тогда зови подруг и приходите к Источнику. Я скажу охране пропустить вас».
  
  Прервав общение, я отдал приказ страже и подошёл ближе к тёмной воде, заглянув внутрь, но пребывающая в неустанном движении поверхность ничего не отразила, заставив меня лишь мысленно вздохнуть. Девочкам следовало как можно раньше привыкнуть к моему истинному облику, но в то же время и показывать его им слишком рано было нельзя. Красавец я только по меркам Легиона, но для маленьких детей эльфийского народа, боюсь, иглогрив после трёхмесячного запоя в свинарнике краше покажется. Посему открытие нужно было должным образом выдержать, чтобы любопытство и последующая радость от получения желаемого вытеснили все другие эмоции. Ну и была некоторая надежда на то, что образовавшаяся связь между нами и Источником тоже поможет нивелировать страх.
  
  А всё потому, что прямое ментальное воздействие тут не годилось. Дело даже не в том, что особая их связь с Колодцем осложняла задачу, это мелочи, моя-то связь выше, и через неё сделать я могу многое. Дело в том, что рано или поздно они станут достаточно сильны и сведущи, чтобы обнаружить следы этого воздействия, особенно если их истинные эмоции будут кардинально отличаться от навязанных. А это уже может привести к самым неприятным результатам...
  
  Спустя несколько минут взволнованные эльфийки вошли в дверь, держась за руки, и остановились на пороге, внимательно меня разглядывая. Страха в их глазах не было, но вот какая-то детская хмурость или серьёзность присутствовала, словно я их в чём-то обманул.
  
  – Ты совсем не уродливый! – первой отмерла Саландрия, да ещё и с возмущёнными нотками.
  
  – Разве? – поднимаю правую руку и шевелю увенчанными когтями пальцами. – Тогда, может, страшный?
  
  – Ну-у-у... – девочка ещё потешней нахмурила бровки и в раздумьях почесала нос. – Тебе надо больше загорать!
  
  – Хм... Я подумаю над этим, – реакция меня обрадовала. Нет, коснувшись её разума, я сразу увидел, что в реальности она существенно побаивается, но уже то, что этот страх осознанно давится, было хорошим знаком. У остальных в разной вариации, но было то же самое. Хотя даже если бы всё пошло не так удачно, в конце концов страх был бы преодолён, просто для этого потребовалось больше времени и усилий. Детская психика пластична, общение и обучение рано или поздно вытеснят негатив, сгладив и убрав его новыми впечатлениями.
  
  Дети подошли ближе, тихонько переговариваясь, а затем на меня посыпался град вопросов:
  
  – А когда у нас будут крылья?..
  
  – А можно мне рожки поменьше?..
  
  – А копыта обязательно?..
  
  – Ой, хвостик!..
  
  – Не все сразу, – стараясь, чтобы голос звучал не слишком громко, медленно поднимаю вверх руку в останавливающем жесте. – Если будете хорошо учиться, сможете сделать себе какую угодно внешность. И копыта не обязательны, – улыбаюсь Рори'Тель — темноволосой девочке, задавшей соответствующий вопрос.
  
  – Мы готовы! – с энтузиазмом подскочила на пятках Саландрия. – Что надо делать?
  
  – Ты так хочешь рога?
  
  – Хочу кры-ы-ылья, – мечтательно закатила глаза эльфийка, на что я лишь хмыкнул.
  
  – Тогда, прежде всего, вам необходимо научиться хорошо чувствовать энергию Колодца. Всмотритесь в него, постарайтесь ощутить, что вас связывает.
  
  Эльфийки тут же притихли и, вяло потолкавшись, заняли места у каменной чаши, завороженно вглядываясь в воды Источника...
  
  Урок о красоте тишины для юных умов был прерван внезапным сообщением от дальнего дозора:
  
  – «Хозяин, неизвестная группа нежити направляется от Стратхольма в сторону Кель'Таласа», – коснулся моего разума голос призрачного разведчика.
  
  Кто-то решил пощипать меня, пока Архимонд в Калимдоре? Братья натрезимы со скуки бесятся?
  
  Сосредоточившись, я подключился к глазам Тени, рассматривая нарушителей. Вид вторженцев не впечатлял, впереди шли три некроманта, причём, если бы не рогатые черепа, их можно было бы легко спутать с послушниками. Бредущие следом вурдалаки имели истощённый вид, спотыкались и падали. Бодрыми выглядели только скелеты — тропа мёртвых благотворна для низшей нежити.
  
  – Зачем вы пришли? – спросил некромантов через Тень.
  
  – Мы подкрепление, посланное повелителем Тикондрусом! – торжественно возвестил правый некромант.
  
  Как говорится, обещанного три года ждут! Прошло почти два месяца с прибытия Архимонда и месяц, как Плеть отбыла в Калимдор. Видимо, Бальназар, выполняя «щедрое» поручение старшего натрезима, спихнул мне ненужные отряды, которые и так бы сдохли от голода. А в результате и поручение выполнил — подкрепление послал, и от лишних едоков избавился, да ещё и братцу проблем подкинул, мол, хотел командовать нежитью — командуй! Сто с лишним вурдалаков, терзаемых голодом, едва не выходили из-под контроля сопровождающих некромантов, а уж прокормить их в разорённых лесах и вовсе должно было представляться нереальной задачей для «сердобольных доброхотов».
  
  – Придурок... – буркнул я, уже просчитывая, как использовать эти силы во Внутренних Землях. Джинкрасс определённо обрадуется пополнению.
  
  – А? Вы что-то сказали, господин? – оторвалась от медитации Рори'Тель. Какая, однако, реакция на ругательства... хватательная. Надо запомнить.
  
  – Ничего, – улыбаюсь, – это я так, ты продолжай, у тебя хорошо получается.
  
  – М-м-м... – в голубых глазках скользнуло недоверие, но уже через миг девочка поспешно кинула и повернулась обратно к Колодцу.
  
  Отправив обоз с продовольствием навстречу «пополнению», я приказал тени сопровождать войско навстречу ему, а сам вернулся к наблюдению...
  
  Некоторое время назад, разрушенная деревня в двух днях пути от Стратхольма.
  Синс Безусый волновался, и было отчего. Всего полторы недели назад он получил долгожданное звание полноценного некроманта, собственный военный отряд и даже землю в личное владение. Пусть эта земля была всего лишь вымершей деревенькой, но это уже была власть! По сравнению с полной беготни по чужим поручениям жизнью послушника — настоящее тёпленькое местечко!
  
  Поначалу всё было хорошо, пусть, едва он прибыл на место, резко встала проблема с прокормом вурдалаков, но Синс, никогда не отличавшийся большим талантом в магии, присоединился к Культу Проклятых уже почти два года назад и успел неплохо поднатореть в хозяйственной части. Как-никак послушники — это не только строители и помощники некромантов, на них ещё всё снабжение и быт старших товарищей. В общем, организовать гулей на охоту по окрестным лесам проблем не составило, тем более что животных там ещё хватало, а голодные вурдалаки на диво быстро прогрессируют в умственном развитии, когда дело касается добычи еды.
  
  Но стоило только начать обживаться, как в гости явился старый знакомый, получивший повышение одновременно с ним, да не один явился, а тоже с отрядом нежити. До громкого выяснения отношений, к счастью, не дошло, оба бывших крестьянина из предместий Андорала были достаточно биты жизнью, чтобы не пытаться выяснить мордобоем, кому из них на самом деле отдали деревню, а благоразумно подождать указаний сверху. Бардака в Плети хватало, и класть голову из-за ошибки «никогда не ошибающегося» начальства не хотелось. Давнее знакомство роль тоже сыграло.
  
  Ждать пришлось недолго, и уже спустя два дня к остаткам тына вышел третий отряд, и опять возглавляемый только вступившим в должность повелителем нежити. Вопрос пропитания уже целой сотни вурдалаков стал ощущаться куда существенней, а трое невольных коллег начали терзаться нехорошими подозрениями. Ошибки на войне, конечно, неизбежны, особенно при управлении такой огромной массой, как войска Плети, но три раза подряд забыть, кого и куда направил, это уже было что-то исключительное для Культа Проклятых. А раз так, то дело тут уже явно не в распределении захолустной деревеньки.
  
  Всё подтвердилось сегодня, когда к ним явился сам Бальназар и удостоил его, Синса, аудиенции. И внимание могучего Повелителя Ужаса не могло не вызвать у человека самого существенного беспокойства.
  
  – Вы желали меня видеть, повелитель? – некромант подошёл к высокой крылатой фигуре и согнулся в почтительном поклоне.
  
  – Тебе предстоит важная миссия, – надменно взглянув на Синса, процедил Бальназар. – Ты поведёшь войско в Кель'Талас и поступишь там в распоряжение Лорда Мефисторота. Если справишься — тебя ожидает награда.
  
  «Жалкий червяк, с кем же мне приходится работать!» – мысленно закатил глаза демон, одновременно копаясь в разуме некроманта. – «Ничтожество... Почему Тикондрус оставил меня здесь?! Есть же этот неудачник Мефисторот, что променял отличную карьеру на командование гнильём!»
  
  – Как прикажете, о великий! – почти распластался по земле человек, неожиданно чувствуя сильнейшее воодушевление, какого он не испытывал ни разу в жизни. Гордость за полученную миссию переполняла. Восторг от внимания хозяина зашкаливал. Синс готов был бежать прямо сейчас, лишь бы только владыка позволил это самым малым жестом!
  
  «Слабосильный червяк, уже потёк», – раздражённо дёрнул уголком рта Бальназар, разворачиваясь и, более не удостоив раба даже взглядом, переносясь обратно в подземную Цитадель.
  
  Повелитель Ужаса всё никак не мог привыкнуть соизмерять телепатические оплеухи, которыми обычно подгонял нерадивых подчинённых в Легионе, с малой устойчивостью местных видов. Да и не пытался, откровенно говоря. Выполнив поручение Тикондруса, само собой, отобрав наименее боеспособные силы из тех, что заметил, не особо вдаваясь в подробности, натрезим уже через несколько минут выкинул эту встречу из головы. Как и ментальные закладки, что поставил человеку на одних рефлексах — Мефисторот всё равно найдёт, если захочет, да и кому нужно шпионить за этим неудачником?
  
  А Синс Безусый, окрылённый оказанной честью, уже через час организовал выступление, напрочь забыв о своих тревогах, полностью, к раздражению его не удостоившихся внимания демона друзей, подтвердившихся.
  
  Мефисторот, трое суток спустя.
  Встретили нежданную «подмогу» по всем правилам, даже пришлось отозвать на время часть сил у Джинкрасса. Не показывать же возможным шпионам эльфийских пограничников? Так что архилич временно осиротел на три десятка скороспелых вурдалаков и десятка два зомби. Дальше — проще, мудрить я не стал и просто разыграл маленький спектакль под лозунгом «Голод, дурь и плохое настроение». Некромантов отвели в пограничную крепость, где, прямёхонько на плацу, и оставили ожидать решения коменданта. В то же время, приведённый ими отряд из полутора сотен мертвецов, не особенно скрываясь, быстренько провели за ближайшую стеночку, куда чуть позже почти торжественно прошествовали мои собственные гули. Ещё пара минут, и нервничающие люди слышат звуки грызни и чавканья.
  
  Прежде всего пришедшее подкрепление следовало переподчинить, и пусть основное внимание Нер'Зула сейчас сосредоточено на ситуации в Калимдоре, показывать наличие еды не следовало. В своё время ему довелось дважды создавать Орду, сведя все кланы орков воедино, он сотворил Плеть на безжизненных просторах Нортренда, выиграл Войну Пауков и прекрасно знает, как сложно снабжать армию, потому наличие пищи в разорённом лесу, где, по идее, до сих пор идёт вялотекущая война с эльфами, закономерно вызовет у него вопросы. И не только у него, мои браться тоже могут насторожиться, далеко не факт, что среди нежити нет поднятых кем-то из них или что некроманты не сидят на поводке. Потому и посланный изначально обоз был правдоподобно скуден, особенно на свежее мясо.
  
  Представление для мёртвого орка было отыграно как по нотам. Полуторасотенный отряд разделили на части и волна за волной выпускали «на съедение», где нежити быстро отрывали головы и утаскивали в сторонку. Кое-кого из самых бесполезных при этом действительно сожрали, для придания антуража и должных следов на земле перед следующей партией. Троица некромантов на плацу дрожала как осиновые листья, выслушивая вдохновенный концерт чавкающих и радостно булькающих вурдалаков. Нер'Зул увидел, в каком плачевном состоянии мои дела, раз мне приходится проедать собственную армию, и, смею надеяться, усмотрел в этом признаки прогрессирующего идиотизма. Личи благополучно поднимали обезглавленных гулей в Храме Мёртвых и отправляли отъедаться, на этот раз уже по-настоящему, благо рыбы с выходом на побережье появилось с избытком, да и непригодные в пищу эльфам требуху с костями вурдалаки уплетали с радостью. Последним аккордом стало преображение некромантов, которое я провёл лично. Ничего выдающегося из них, правда, не получилось, но на роль смотрителей зиккуратов сойдут.
  
  С последним, кстати, действительно были некоторые сложности. Зиккурат — это ведь не только распространитель Порчи, но и оборонительное фортификационное сооружение. Да, в них не стоит катапульт, пушек или баллист с их младшими братьями — скорпионами, нет узких бойниц для стрелков гарнизона, да и сама форма мало напоминает привычные башни людских замков... И тем не менее они способны выполнять ту же функцию. Но только если внутри есть маг. А лучше несколько.
  
  По большому счёту, сам по себе зиккурат — это магический артефакт, с одной и более функциями, в зависимости от структуры вплетённых чар. Не имея материальных орудий, он способен наносить по противнику магические удары, опираясь на запасённую внутри энергию, но удары эти необходимо направлять, да и сама мана на пустом месте не возникнет. В идеале, для обслуживания необходимы посменные усилия пяти-шести младших некромантов или послушников, но на практике, тот же Артас редко когда оставлял даже одного, довольствуясь лишь пятном Порчи, растекающимся после строительства.
  
  Логика падшего принца понятна — он не вёл оборонительных кампаний, командуя нежитью, соответственно, и ценность защитных сооружений для него была минимальна. Кроме того, как бы ни старался Культ Проклятых, выискивая по городам и весям всех мало-мальски способных к магии, их всё равно было недостаточно. После Менетила у меня осталось порядка полутора сотен пустующих зиккуратов, раскиданных по Тропе Мёртвых, это семьсот пятьдесят некромантов только на один Кель'Талас, а ведь есть ещё Лордерон и Нортренд. Так что пожелай Артас их все «заселить», и ни на что больше у него чародеев просто бы не осталось.
  
  Моя ситуация была схожа. Пусть на первом этапе война с Плетью предполагалась как оборонительная, но для неё как раз и нужно иметь массу защитных сооружений, а зиккураты хоть и возводятся довольно просто, но вот магов для них крайне не хватало. Привлеки я всех эльфийских чародеев на обслуживание, вакансии я бы, безусловно, заполнил, но это было бы, во-первых, эквивалентно забиванию гвоздей микроскопом, а во-вторых, оголило бы разом массу других, куда более важных направлений. Отчасти именно поэтому я так возился с душами всех этих дикарских недоколдунов, да и данные скороспелые некроманты пришлись очень кстати, но всё равно это было каплей в море. Хоть Шоломанс штурмуй!.. Кстати, хорошая мысль. Там вроде бы ещё несколько лет будет основной центр обучения Культа Проклятых, и под шумок можно будет отжать у Нер'Зула сотни две-три аколитов, плюс инструкторы и ректор. Последние особенно ценны, так как это уже выход на шпионскую сеть Культа по всему континенту — уж кто-кто, а учителя своих учеников должны знать...
  
  За обдумыванием деталей только что родившейся операции переправка полученных подкреплений во Внутренние Земли прошла почти незаметно. Здесь за время моего отсутствия мало что изменилось, только пирамиды слегка подремонтировали и стены начали приводить ближе к понятию «фортификационное сооружение», в остальном храмовый комплекс остался прежним. Хотя... Теперь я куда чётче ощущал сокрытую внутри намоленных камней силу. Она ещё не была в полной мере моей, для этого потребуются пара лет и усилия верующих, чего пока не ожидалось за отсутствием таковых, но враждебность из земли ушла, а это уже многого стоило.
  
  – Итак, – закончив поверхностный осмотр города, я нашёл Джинкрасса, – надеюсь, наш маленький форс-мажор не повлиял на выполнение графика?
  
  – Нет, – лаконично отозвался архилич, не отрывая взгляда от разложенной на столе карты местности. Обычной карты. Иллюзорная, безусловно, смотрелась бы симпатичней, но зато с этой ничего не исчезнет, если вдруг потеряешь концентрацию или забудешь вовремя подпитать чары. – Всё идёт по плану.
  
  – Отрадно... – мой взгляд тоже прошёлся по цепочкам значков, раскиданных по схеме и обозначающих мои силы вкупе с противостоящими им отрядами троллей. Судя по ним, большая часть владений Сухокожих уже была занята, а немногие остатки смешались с порядками Порочной Ветви. – Тогда поведай мне, что удалось узнать о наших возможных союзниках?
  
  Закованный в броню призрак пошевелился и, оборвав ментальную связь с несколькими отрядами, заканчивавшими окружать небольшую группу зеленокожих беженцев, посмотрел в мою сторону. Может, и не стоило его прерывать, но если он будет постоянно контролировать каждый шаг подчинённых, те привыкнут и перестанут думать сами. А пара десятков тролльих женщин и детей, пробирающихся к Джинта'Алору почти без охраны мужчин, — это не та цель, чьим захватом должен командовать целый генерал. Сами справятся.
  
  – Узнать удалось немного, – потусторонним басом признал архилич. – Самое главное — около года назад сюда дошла весть о возрождении Орды под предводительством Тралла, и Сломанный Клык отправил нескольких послов. Подробности переговоров неизвестны, но они состоялись. Тролли не вошли в состав Орды и не посылали оркам своих воинов, однако некоторые пленники убеждены, что они заключили союз.
  
  – Интересно... А что же после отплытия орков?
  
  – Ничего. После новости о послах взаимная неприязнь к ним Сухокожих и Ветви только усилились, а путь от восточного побережья до альтеракских гор не близок.
  
  – Хм... – как-то это не вписывалось в характер Тралла. Убегая в новые земли, бросать союзника? Впрочем, если их договор был лишь о взаимном уважении... В конце концов, без подробностей об имевшем место разговоре можно только гадать. – Хорошо. Что-то ещё?
  
  – Их поселение хорошо защищено с берега, имеет много лодок и два малых парусных корабля, на которых легко поместится всё племя. Живут, в основном, рыбной ловлей. Деревней управляют двое старейшин — муж и жена, командира воинов зовут Мальхор.
  
  – О них что-то известно? Характер, предпочтения?
  
  – Они не любят Порочную Ветвь. Смертельно. Это всё, что можно говорить точно, основываясь на лепете пленников.
  
  – Немного... – опускаю глаза к углу карты, где маленькая фигурка из дерева обозначала поселение. – Но мне хватит, – поднимаю голову, глядя в пылающие глазницы шлема. – Как я понял, никаких случайных охотников мы не поймали?
  
  Генерал молча кивнул.
  
  – Что ж... Тогда я навещу их, когда мы закончим с Алтарём Зула и займём все выходы на побережье.
  
  
***
  
  Операция по зачистке окрестных лесов протекала быстро и неотвратимо. Ведомые Тенями и новоиспечёнными умертвиями из местных, почти две сотни вурдалаков очень качественно стягивали кольцо вокруг отступающих дикарей. Попытки сопротивления жёстко пресекали ударные отряды эльфов и бывших троллей Амани, после чего пленников, коли такие случались, транспортировали в храмовый комплекс на сортировку. Трупы доставлялись туда же и очень скоро вставали в строй, усиливая натиск.
  
  За пару дней моего отсутствия в закромах Джинкрасса образовалось почти две сотни тел, прекрасно подходящих для поднятия высшей нежити. Большую часть, правда, мои войска перебили куда раньше, но пока их доставили из отдалённых деревень, я уже отбыл. Оставшиеся в лагере маги, повинуясь приказам, их не трогали, лишь поддерживая консервирующие чары и занимаясь низшей нежитью, теперь же всё это богатство досталось мне.
  
  Хотя, справедливости ради, грешить на объёмы работы не стоило, так как, в отличие от первого похода на троллей, сейчас у меня было множество помощников, что превращало проводимый ритуал в хорошо отлаженный конвейер. Приносимые тела укладывались на алтарь, должным образом готовились, напитывались магией, а мне оставалось лишь встроить сам энергетический конструкт с привязкой к себе любимому. Истощённых некромантов заменяли свежие, и так раз за разом. Не прошло и пяти часов, как я полностью с этим закончил.
  
  А вот с пленными было любопытней. Прежде всего, мне совершенно не были нужны взрослые самцы. Они обижены, горды и слишком закостенели в своём варварстве. И Сухокожие и особенно Порочная Ветвь не брезговали каннибализмом, абсолютно погрязли в невежестве и пропитались идеями кровной вражды дальше некуда. Таких хорошо использовать втёмную, направляя их агрессию на разрушение установленного порядка, но держать их в регулярной армии себе дороже — и пользы не будет, и предадут при первом удобном случае.
  
  В принципе, то же самое можно было сказать об Амани (кроме каннибализма), но там мне повезло подчинить их до того, как в рядах моей армии появились эльфы. Происходи всё наоборот, и тролли скорее пошли бы на полное своё истребление, чем склонились. А так сперва они воспринимали мой интерес к эльфам как обращение тех в рабство, что изрядно тешило их самомнение, ведь они «в этом» участвовали.
  
  Простейшая цепочка самообмана: мы помогали — мы заслужили часть славы — это наша заслуга — мы осуществили многовековую мечту и так далее. А разумные очень не любят лишаться своих иллюзий, особенно самостоятельно признавать их ошибочность.
  
  Сейчас же... На каждого живого мужчину Амани приходится не меньше пяти самок и столько же детей, а у некоторых несчастных вообще получалось по сорок ртов на одни плечи. Тут хочешь не хочешь, а все мысли о побеге, восстаниях и демонстрациях недовольства из головы вылетят. Плюс к тому все наиболее оголтелые эльфоненавистники погибли или сразу с Зул'Джином, или чуть позже по лесам, а мне достались даже не воины, а в лучшем случае охотники с кузнецами, то есть «штатские», класть животы за высокие идеи не привычные. Сюда же немного ментального воздействия, ровное отношение, много работы (читай — мало времени на дурные мысли) и постепенно улучшающийся уровень жизни. Как итог, с этой стороны ждать подвоха пока не следовало.
  
  Но с местными так уже не получится. Тут всё скопом — и ненависть к эльфам, и нежелание вливаться в другое племя, отвергая собственные традиции, и злость на меня, и очень глубоко засевшие религиозные догмы. В общем, возня с ассимиляцией полностью бесперспективна, да и овчинка выделки не стоит.
  
  Сейчас в моём распоряжении скопилось около полутора сотен детей, сорок три пленных самца, большей частью раненых, и шестьдесят семь женщин. Среди последних, кстати, встречались и воины, что прекрасно иллюстрировало разницу в традициях даже у довольно близких племён — у тех же Амани эта роль была «не женским делом».
  
  С самцами было просто — число недо-рыцарей смерти пополнилось на сорок три единицы. Может, кто-то там и был готов пойти мне служить, ну хотя бы ради семьи и жизни, но за мощным фоном страха, ненависти и отчаяния, сквозящем в мыслях пленников, я этого не разглядел. У женщин дело обстояло получше, первая проверка отсеяла тридцать четыре самки, спустя десять минут я забраковал ещё семнадцать. По сути, сюда вошли всё самое старшее поколение и все женщины-воины. Оставшиеся шестнадцать «дам» о возможности отомстить не думали, больше беспокоясь о младших братьях и сёстрах. Мысли похвальные, а потому заслуживали награды, и «детский сад» с «няньками» отбыл в Кель'Талас «радовать» присягнувших мне лесных троллей пополнением в семействе.
  
  Впрочем, реально распихивать всех на руки я не собирался. Штатские там семьи или нет, но подрастающее поколение нужно сразу воспитывать в правильном ключе, а тролли, какими бы лояльными они ни были, на это неспособны, хотя бы потому, что сами не имеют представления о том, «как надо». Зато это представление имелось у меня, да и в ходе подготовки операции данному её аспекту придавалось одно из ключевых значений.
  
  Велосипед я не изобретал, а просто взял концепцию школы-интерната. После перемещения основных моих сил в Кель'Талас Зул'Аман значительно опустел. Там всё ещё были гарнизон, мастерская по производству горгулий, продуктовые склады, и всё сельское хозяйство, развёрнутое севернее, в бывших болотах, по-прежнему было завязано на город, но значительная часть жилых помещений освободилась. А поскольку все они строились не абы как, а по чёткой схеме военного поселения, магов пришлось дёрнуть всего раз, чтобы чуть-чуть перестроить одно здание под нужды учебного корпуса. Куда сложнее было найти подходящих учителей, готовых не только учить чему-то троллей, но ещё и делать это качественно. Не то чтобы среди семи тысяч только живых эльфов таких не имелось, но пойди их ещё найди, когда все в работе и раскиданы на огромной территории. Проще оказалось использовать личей, что не так уж давно сами проходили обучение в похожей структуре, и некоторых рыцарей смерти из эльфов, и те, и другие после своего перерождения на видовую принадлежность учеников смотрели заметно проще, чем даже такой головастый парень, как Дайлиан.
  
  Первое время детишек, кто достаточно взрослый, просто поселят вместе и будут потихоньку гонять, не столько развивая физические кондиции, сколько прививая дисциплину. Основные занятия начнутся позже, когда всё возможное из Внутренних Земель я уже выжму. К слову, троллей Амани чаша сия отнюдь не минует, их чада и сейчас уже бегают по плацу, силясь изобразить подобие строя, а как только последний житель Джинта'Алора попадёт в мои руки, они же отправятся грызть гранит науки наравне с местными сиротами.
  
  Но это всё приятное будущее, а пока, закончив с партией пленных, я тут же переключился на иные насущные дела, первым из которых была подготовка к штурму Алтаря Зула...
  
  Лагерь Кель'Данил, северо-западная часть Внутренних земель. То же время.
  Двое одетых в мантии эльфов стояли в тени каменной беседки, укрытые от лишних глаз лозами карабкающегося по ней плюща. На поверхности лежащего буквально в двух шагах озера негромко плескалась стая диких уток, где-то квакала лягушка, а из крон недалёких деревьев доносился пересвист лесных птиц, но уединившимся мужчинам не было никакого дела до красот природы.
  
  – Ты повредился рассудком, Мелличар! Это даже не смешно! – дёрнул гривой светлых волос облачённый в зелёно-белую мантию священника эльф.
  
  – Ты не понимаешь, Эннас! – качнулся вперёд магистр, убеждённо хмуря рыжие брови. – Это же всё объясняет! Ты, как священник, должен понимать это первым!
  
  – Я служитель Света! Что я должен понимать?! Что ты предлагаешь мне предать веру и начать распространять какую-то ересь?! – взорвался негодованием блондин.
  
  – Много нам помог Свет, когда горели деревни вдоль Тропы Мёртвых, а мерзкие трупы рвали на части наших братьев и сестёр?! – не остался в долгу маг.
  
  – Сейчас ты сам командуешь этими трупами, и что-то я не наблюдаю скорби на твоём благородном лице! Наоборот! Кое-кто только что предложил мне создать культ, посвящённый демону!
  
  – Не демону, а Богу, спасшему наш народ! – в глазах рыжеволосого зажглись фанатичные огоньки.
  
  – Чьи собратья натравили на нас нежить!
  
  – Дар'Кхан тоже натравил на нас нежить, и он был нашим собратом!
  
  – Он был один!
  
  – Лорд Мефисторот тоже один!
  
  Собеседники замолчали, зло глядя друг на друга и переводя дыхание.
  
  После случившегося ему откровения Мелличар не стал зря тратить время, да и времени того было отнюдь не много. Только вчера отряд, куда генерал Джинкрасс определил магистра, закончил обследование пещер под Осклизлой Скалой, как её теперь называли местные племена, некогда же это была одна из главных опорных баз Орды в этих лесах. Когда-то орковские колдуны проводили там какие-то исследования, возможно, и смерть приняли там же, по крайней мере, даже спустя двадцать лет камни подземелий были пропитаны дыханием скверны. Отчего, кстати, там развелось до омерзения много эфирных паразитов, и ладно бы приятных глазу и ручных маназмеев, так нет — этих противных слизней.
  
  Дикие, агрессивные комки грязного студня... Да даже не комки! Столько лет без зачистки привели к тому, что твари отъелись, выросли и теперь могли полностью проглотить кого-нибудь вроде дворфа. И кто-то ещё будет говорить, что шаманы троллей не идиоты? Нет, конечно, Мелличар и в Кель'Таласе встречал оригиналов, заводящих себе ручного слизняка, особенно среди алхимиков, но там и размер куда меньше, и расцветка получше, и польза есть — любые отходы экспериментов скормить можно и не надо мучиться со специальным уничтожением. Тут же не только пещеры — весь лес пестрит проплешинами с этими тварями, которых никто не трогает и они жиреют. Как случился когда-то бой с участием колдунов, так на том месте они и нарождаются все последующие годы, а этим тупым дикарям только вокруг костра плясать да ритуально убитых врагов жрать. Одно слово — варвары.
  
  Лезть же в пещеры (да и не только в них — как знал магистр, сейчас все памятники Орды осматриваются) требовалось по одной простой причине — оружие. Закрома Кель'Таласа не бездонны, хороших клинков с бронёй и на своих не хватает, а тут сотни новых бойцов ожидаются, где на всех хотя бы кольчуги по размеру взять? Вот и вспомнил архилич про Вторую Войну. Альянс тут как прошёлся, так и убежал на помощь остальной армии, большую часть трофеев, конечно, вывезли, но тщательно что-то искать ни у кого времени не было, да и не по руке человеку орковский топор, чтобы тащить на горбу такую тяжесть, да через бурелом. А тролли... Эти ничтожества оказались настолько суеверными, что после возвращения в свои земли просто испугались лазить по мёртвым пепелищам, кишащим порождениями магии давно сгинувших колдунов.
  
  И большое им за это спасибо! Пусть находки, на взгляд предельно далёкого от вульгарной воинской жизни мага, годились только на переплавку, но низшую нежить вооружить в самый раз, а может, и кого получше, это пусть кузнецы решают. Для него, Мелличара, главным был продых в бесконечной череде фронтовой суеты. Кто бы ему год назад сказал, что он будет радоваться одному дню выданного начальством отдыха? Истинно — всё познаётся в сравнении! Ещё бы успеть за это время убедить Эннаса в своей правоте! Приятель имел поразительную способность тянуть время и забалтывать любые темы, лучше бы сперва поговорить с Кат'маром, вот уж кто бы его сразу понял и не нёс всей этой чуши про верность Свету, мало ли что сам жрец, но его ещё пойди найди! Небось, как обычно, заперся в самой неочевидной дыре и что-то читает, а проверять каждый зиккурат в Кель'Таласе у него времени нет.
  
  – Успокоился? – сменив тон, вновь попытался развить диалог магистр.
  
  – А сам?
  
  – У меня работа нервная, сам говоришь — трупами командую.
  
  – Оно и видно — блажишь как припадочный вурдалак, – проворчал светловолосый. – Тебе нервы полечить надо, бальзам успокоительный попить, а лучше всё вместе. Давай я шепну Дайлиану, и тебя на фермы переведут? Облака погоняешь, вредителей потравишь, душой отдохнёшь, блистая перед деревенскими красавицами своей мантией. Как лекарь советую!
  
  – Эннас, – вкрадчиво произнёс чародей, игнорируя брюзжание друга, – я тебя когда-нибудь подводил?
  
  – Ну если не считать второй курс академии... – легкомысленно начал священник, но был тут же перебит:
  
  – Я серьёзно! Я когда-нибудь предлагал тебе непродуманные авантюры или что-то могущее повредить репутации?
  
  – Всё когда-то бывает в первый раз! Ты предлагаешь мне уйти от Света, я понимаю, что его церковь у нас на родине не слишком популярна, но нужно же знать чувство меры!
  
  – А ты забыл, чьим служителем был Артас до того, как взял в руки проклятый меч и пришёл к нашим границам? Он был паладином — воином, осенённым благословением самого Света! Ну как можно говорить о благости той силы, что позволяет делать со своими адептами подобное?
  
  – Артаса изгнали из Ордена Паладинов!
  
  – Не смеши меня, он сам из него ушёл в тот момент, как убил своего отца! И не они ли воспитали его так, что его падение стало возможным? – продолжал настаивать маг.
  
  – И тем не менее... поклоняться демону... – жрец покачал головой, запуская "беседу" по десятому кругу.
  
  – Да не будь ты таким болваном! Ты ведь знаешь, как Солнечный Скиталец создал Колодец? Что использовал для этого?
  
  – Ходят смутные легенды, но... допустим, – осторожно согласился собеседник начинающего фанатика. Рыжеволосый магистр мысленно улыбнулся, первое согласие — это уже половина победы в словесной баталии.
  
  – Лорд Мефисторот создал для нас новый. Может ли демон, одержимый силой и властью, отдать источник этой силы и власти смертным? Тем, кого все эти твари считают игрушками, пищей?
  
  – Не думаю, – вновь вынужденно признал Эннас, – он бы скорее выпил всё до последней капли и пошёл искать добавку.
  
  – Именно! Разве что понаблюдав, как мы умираем от Жажды, – магистра передёрнуло — те недели сводящей с ума пустоты в душе до сих пор снились ему в кошмарах, вытесняя даже гибель Кель'Таласа.
  
  – Хм...
  
  – Лорд Мефисторот же сам! Добровольно! Потратил то, что могло вознести его вровень с сильнейшими генералами Легиона. И потратил на нас! Как ты не поймёшь, демону такое просто не под силу — это против их природы. Да, Лорд Мефисторот был среди Легиона... скрывался... выжидал... и в решающий час спас наш Народ! То, что его не раскрыли, лишь доказывает его божественную природу — не жалким демоническим отродьям тягаться с живым Богом.
  
  – Ты бредишь, – жрец почесал подбородок, – но, как ни странно, в твоём бреду действительно что-то есть.
  
  – Неужели тот, кто столько всего для нас сделал, не заслуживает даже благодарности? Уверен, небольшого алтаря и скромного подношения вполне хватит, – «для начала», мысленно добавил фанатик. Видя, что его визави начал сдавать позиции, магистр усилил нажим. – К тому же сила бога зависит от веры. Чем будет сильнее лорд Мефисторот, тем безопаснее будет Тэн'Дорай, — магу не сильно нравилось, что приходится прибегать к столь низменным аргументам в высоких материях. Вера должна идти из сердца, души, а не расчёта, но... сперва веру нужно донести до будущих верующих, и в одиночку, без священников, это просто невыполнимо, ну а потом... Они сами всё поймут, осознают то, что осознал он...
  
  – Резонно, – церковник побарабанил пальцами по столику в центре беседки. – Не скажу, что в восторге от твоей идеи, но с учётом текущей ситуации... – Мелличар мысленно возликовал, его старый приятель уже начал уговаривать сам себя. В остальном ему поможет время. Жрец покивал каким-то своим мыслям и вынес вердикт: – Я попробую, но многого не обещаю.
  
  – Главное — начать, друг мой, главное — начать!..
  
  
***
  
  До недавнего времени у Алтаря Зула проживало всего несколько жрецов с обслугой и охраной, общим числом где-то два-три десятка троллей, что меньше, чем население иных хуторов или даже численность отдельных зажиточных семей. Однако ничего удивительного в этом не было, так как Алтарь и не являлся поселением, он был храмом.
  
  Отдельно стоящая у гор пирамида выполняла роль святыни, места паломничества, памятника древнему величию, но не более. Кроме того, и с религиозной точки зрения у местных племён это место котировалось мало. Порочная Ветвь поклонялись Хак'кару, Сухокожие — Шадре'Алоа, а Алтарь Зула посвящался Газ'рилле — полубогу, некогда почитаемому жителями южной части ещё единого континента. Взрыв Первого Источника Вечности привёл к тому, что большая часть паствы храма оказалась отсечена от него океаном, и так бы культу Газ'риллы и зачахнуть, но тролли — существа религиозные и даже, в определённой степени, практичные, когда речь идёт о покровительстве высших сил, так что не удивительно, что при наличии рядом уже посвящённого ему храма они не стали полностью отказываться от покровительства лишнего Лоа. Но «не отказываться» не значит «массово почитать», так что на данный момент местный клир мало что из себя представлял.
  
  И всё же, благодаря географическому положению, с началом зачистки большая часть троллей, проживавших в центральных и западных областях Внутренних земель, устремилась за защитой именно сюда. На данный момент там скопилось около шести сотен беженцев — огромная цифра для живущего охотой и собирательством социума, но вот на обороноспособности пирамиды это сказалось скорее отрицательно.
  
  Сухокожие хоть и назывались одним племенем, но ни общего лидера, ни чёткой властной структуры не имели, представляя из себя аморфный союз множества самостоятельных поселений, в каждом из которых был свой доминирующий род со своим независимым вождём и интересами. Только жрецы были общие, да вот беда — жили те в храмовом комплексе Шадры'Алоа и за исключением тех немногих, что оказывали духовное окормление паствы на местах, уже присоединились к моей армии. Вот и получается, что разом построить собравшуюся вольницу оказалось просто некому, а когда в одном месте собирается куча гордых, самостоятельных и очень пекущихся о благе (положении, статусе, авторитете) собственного рода лидеров, то порядка там не будет.
  
  От выживших шаманов в сложившейся ситуации тоже толку не было. Мало того, что все они в иерархии стояли далеко не на первых ролях, так и силы почти лишились после того, как я скушал их бога. А тут ещё и местные служители Газ'риллы, как назло, почти поголовно выходцы из Порочной Ветви, которые, само собой, коллег из союзного племени очень любят и уважают, но командовать в своём храме не позволят. Про то, чтобы построить всех самим, речи и подавно не идёт — не хватит авторитета, про грубую силу и говорить нечего – два десятка храмовых воинов на фоне шести сотен не смотрятся.
  
  И всё это на фоне массы культурных различий союзников, в обычной жизни незаметных, но в условиях жёсткого кризиса и нервного напряжения не могущих не вызвать дополнительные конфликты. Так, например, у Сухокожих был патриархат, а в Порочной Ветви ключевые решения принимали женщины, даже тут, у Алтаря Зула, культ возглавлялся жрицей.
  
  В общем, в стане троллей царили жуткий бедлам и анархия. А самое смешное, что, видя всё это, никто даже не пытался отступить дальше. Это для человеческого крестьянина отвесные скалы – непреодолимое препятствие, а троллям по ним пройти немногим сложнее, чем профессиональному альпинисту в полном снаряжении. И ведь сразу за прилегающей к священной пирамиде грядой лежал Джинта'Алор, что называется – только руку протяни.
  
  – Признаться, я впечатлён, – поворачиваюсь к Джинкрассу. – Не ожидал, что твой расчёт так точно сработает.
  
  – Это не расчёт, – низко прошелестел архилич, разворачиваясь к нежити, выстраивающейся в боевые порядки. Весь лагерь троллей уже был окружён, последним свои позиции занял южный фланг, и теперь ударный кулак двинулся вперёд, под прикрытием купола невидимости уже покинув сень деревьев, – они просто не могли поступить иначе.
  
  – Только если их правильно гнать... – тоже перевожу взгляд на сбивающую ростовые щиты шеренгу немёртвых троллей. – Мне помочь в штурме?
  
  – Не вижу смысла. Войскам нужна практика.
  
  – Пожалуй, – вынужденно соглашаюсь я. Умертвия были всем хороши и в лесной войне показывали себя исключительно великолепно, но превращение в нежить не сделало их ветеранами лордеронской пехоты, и сражаться в строю им предстояло учиться собственноручно. – Тогда я просто посмотрю. И постарайся взять живьём верховную жрицу, как там её?
  
  – Квиага Хранительница, – подсказал генерал.
  
  – Да... Будет любопытно узнать, что она такого хранит. Ладно, приступай.
  
  Архилич не отозвался, но уже в следующую секунду строй дружно сделал шаг вперёд...
  
  Этому бою отводилась роль репетиции перед штурмом Джинта'Алора, посему в качестве ударного отряда использовались в основном местные «кадры», это не сделает их ровней ветеранам Кель'Таласа, но хоть как-то уменьшит разрыв. Ни ледяные змеи, ни сотни эльфийских лучников не использовались, магическая поддержка тоже ограничилась самым минимумом, способным нивелировать чародеев противника. В целом, даже моё присутствие было необязательно, но как не так давно верно заметил Тикондрус — тем, кто мнит себя великими стратегами, не мешает почаще бывать на передовой, просто чтобы не отрываться от реальности.
  
  Стоя на небольшом пригорке рядом с Джинкрассом, я наблюдал за разворачивающейся битвой. Вот первые ряды черепахи покинули границу действия маскирующих чар. Кипящий «в своём соку» лагерь заметил их не сразу, хоть и довольно быстро, видимо, сказалась обеспокоенность некоторых троллей судьбой отправившихся в лес сородичей — при таком скоплении народа в лес всегда кто-нибудь отлучится, и пусть окружение мы совершили предельно оперативно, но «перенять» пришлось всё равно не меньше десятка отошедших по делам троллей. Послышались первые крики. Между палатками и шалашами закрутились потоки беспорядочного движения. Воздух прорезал тревожный сигнал рога...
  
  И тут же захлебнулся вошедшей в горло трубачу стрелой.
  
  Положа руку на сердце, назвать подобное избиение полноценным сражением у меня язык не поворачивался. Да, противник занял «господствующую высоту», расположившись в верхней трети пирамиды, да, нормальный подъём там был всего один – по крутой лестнице, да, их было примерно втрое больше, но… это была просто толпа. Необученная, плохо вооружённая, без какого-либо намёка на единое командование. Пусть тролли и смогли увидеть движущуюся к ним «черепаху» несколько раньше, чем предполагалось, но беспорядочные броски копий и топоров в строй больше напоминали жест истеричной женщины, запускающей в загулявшего мужа тарелкой, чем что-то реально опасное. Разумеется, были среди оказавшегося на пирамиде сброда и относительно любопытные экземпляры, что пытались как-то скоординировать действия остальных, превратить несколько сбившихся в толпу групп во что-то хоть сколько-то вменяемое и, похоже, даже устроить прорыв. Таких прытких выискивали и отстреливали эльфы-лучники. Пусть их было всего двадцать, но остроухим рейнджерам и при жизни было несложно вогнать стрелу в глаз врагу за сотню метров, стреляя из самых невероятных позиций и мест, не опасаясь ответной атаки, а уж после смерти и воскрешения, приобретя физическую силу высшей нежити… тут им скорее приходилось сдерживаться и давать возможность новым бойцам набраться хоть какого-то опыта столкновений в новом амплуа, и никакие разницы высот или неудобный угол выстрела помехой не являлись. К тому же у стрелков был чёткий приказ – никаких фатальных выстрелов. Тащить на алтарь лучше ещё живой материал, к тому же Джинкрассу всё время не хватает толковых лейтенантов. А тут есть и неплохие командиры, и что-то могущие жрецы…
  
  Разрывающиеся между неторопливо, но неотвратимо приближающейся стеной щитов, удерживаемой руками их мёртвых сородичей, и попытками отбиться от безжалостно летящих стрел, защитники не могли нормально сделать ни первое, ни второе. Жрецы, на которых, по-видимому, серьёзно рассчитывали осаждаемые, также оказались бесполезны или почти бесполезны – ничего серьёзнее кое-как организованного залечивания ран жрецам не позволяли сделать мои маги.
  
  В конце концов, шеренга мёртвых троллей добралась до троллей живых. Практически синхронно взметнулись в атаке руки, держащие старые тяжёлые топоры орков времён Первой Войны, и столь же синхронно оружие вонзилось в плоть обороняющихся дикарей. Новый шаг мёртвого строя и новый удар. Нежить сейчас напоминала странный и страшный механизм, что совершенно бездушно и бездумно перемалывал попавшие в него жертвы… хотя так оно, по сути, и было. За столь короткий срок нормально натаскать войска невозможно, тем более войска, что совсем недавно понятия не имели о таком словосочетании, как «строевая подготовка», но ментальная связь с генералом, сила и неутомимость с лихвой компенсировали данные недостатки, особенно когда противник деморализован и представляет собой куда более худший сброд.
  
  Не стоит забывать и о другом оружии нежити, незримом, но зачастую более эффективном, нежели копья, мечи и даже магия. Равнодушно сражающиеся марионетки вызывали едва ли не панический ужас у суеверных дикарей, да и не дикарей тоже, а уж кому как не натрезиму владеть аспектами страха и уметь направлять его? Тролли были обречены. Немногих сопротивляющихся защитников задавили за какие-то тридцать минут, и это притом, что нежить старалась как можно большее число своих жертв взять живыми. Жрецы получили в лоб по специально изготовленной стреле с тупым наконечником и отправились в царство снов. Силы атакующей нежити не потеряли ни одного бойца. Храм был взят.
  
  Трофеи составили двести с небольшим детей, пятьдесят пять самцов и сто восемнадцать самок. Для высшей нежити годились сто шестьдесят семь тел, если присовокупить к ним самцов и девяносто пять отсеянных женщин, получится усилить мою армию на триста семнадцать умертвий...
  
  Позже, побережье.
  Разведчики племени Сломанного Клыка уже неделю несли Мальхору только тревожные вести. В лесу появился враг, что неуклонно теснил троллей, вырезая поселения, от совсем маленьких хуторов до крупных речных городищ, обнесённых крепким частоколом. Сухокожие в панике сбегали с насиженных мест, стекаясь под защиту Порочной Ветви, а эти ведьмы, Хита'йя с Хегс, чего-то выжидали, не спеша выводить армию из Джинта'Алора на помощь союзникам.
  
  Волнения добавляло и то, что с захватчиками пришли летающие твари, совсем не похожие на местных грифонов, зато имеющие много общего с гигантскими летучими мышами, водящимися в далёких горах Зул'Гуруба. А сутки тому назад на перевале, соединяющем побережье с лесом, неизвестный отряд разбил военный лагерь и даже воздвиг невиданную башню, отдалённо похожую на храмовые пирамиды, в древности воздвигаемые в честь Лоа.
  
  Одного взгляда хватало понять, что ни к Сухокожим, ни к Порочной Ветви чужаки не имели никакого отношения. Да и к троллям они отношения не имели, по крайней мере, к живым. Бледная кожа, пылающие мистическим огнём глаза, запах смерти и крови... Даже самые мерзкие творения колдунов вуду не источали и десятой доли сочащейся из закованных в чёрную броню фигур потусторонней жути.
  
  А ещё с ними были эльфы. Как совершенно на вид живые и здоровые, так и ещё более страшные, словно вышедшие из преисподней духи мщения древнего врага.
  
  Что было делать, ни Мальхор, ни Старейшины не знали. Смерть подлых каннибалов не могла не радовать сердце старого воина — столько друзей и родичей, сколько он потерял за годы войны с предателями, не погибло даже во время Великого Похода на Священные Земли, но... Покончив с ними, захватчики могут взяться и за Сломанный Клык.
  
  Боя он не боялся — племя давно жило в постоянной опасности набегов, давно свыклось с риском не проснуться даже в собственной деревне и давно научилось не бояться. Выслеживать виновных в смертях близких, мстить сторицей, сжигать вражеские веси, убегать от превосходящих сил, если это необходимо, но не бояться. Однако сейчас привычная картина изменилась, теперь возможным врагом будет не лидер мелкого хутора и не решивший отличиться командир из города — противник, сумевший выгнать троллей из леса, не остановится и не вернётся по домам, увидев уплывающие кочи. И что тогда делать? Плыть на север? Там люди с большими, вооружёнными пушками кораблями. На юг? Там скальные берега на много переходов, а единственный пролив, позволяющий свернуть, стережёт могучая крепость дворфов, а дальше вновь людские земли, вплоть до далёкого западного моря, где властвует Кул-Тирас. Хорошо простым воинам, им не нужно обо всём этом думать, но каково ему — капитану стражи? Защитнику всего племени?
  
  – Вижу, тебя терзают тяжкие думы, Мальхор Сломанный Клык, – внезапно раздался за спиной глубокий и низкий голос, заставивший вздрогнуть задумавшегося тролля.
  
  В террасе он был один — вернувшийся с очередной разведки брат только что ушёл отсыпаться, предварительно рассказав ему со Старейшинами свежие новости, Зазубренный Клык с женой покинули дом одновременно с ним, отправившись проверять, как готовы кочи к возможному бегству, а Яо'джин никогда бы не отлучилась с поста в такое неспокойное время. Потому, вскакивая на ноги и выхватывая оружие, воин уже мысленно прощался с жизнью, нисколько не веря в возможность одному отбиться от убийцы, сумевшего пройти сквозь всю усиленную охрану.
  
  – Т!.. – глухо рванул воздух из лёгких в начальном звуке тревожного крика, но горло в тот же миг скрутило спазмом, а тело замерло в половине движения, сдавленное неведомой силой.
  
  – Вижу, ваш боевой дух не преувеличен, – скривил губы в подобии жуткой усмешки огромный бледнокожий монстр, почти задевающий мощными рогами потолок. Мальхор впервые видел кого-то подобного, незнакомец был способен тягаться в росте с ограми, оголённые руки с чудовищными когтями бугрились валунами мышц, сложенные за спиной крылья, казалось, притягивали всю скопившуюся на террасе тьму, грудь закрывала воронёная кираса, а глубоко сидящие глаза словно источали ручейки мрака, – но в данной ситуации в нём нет надобности. Я пришёл только поговорить.
  
  Тролль почувствовал, как горло отпускает, и, пользуясь моментом, сипло выдавил:
  
  – Кто ты?.. Зачем пришёл? – опытный воин знал цену слов и интонаций и не собирался рисковать благополучием деревни, но волнение всё равно прорывалось.
  
  – Моё имя — Мефисторот, и именно мои войска сейчас готовятся к штурму Джинта'Алора.
  
  – Порочная Ветвь не покорится тебе, они скорее умрут, чем будут под чужой властью, – тело ещё не слушалось, но голосу вернулась привычная сила, однако новых попыток позвать на помощь Мальхор решил пока не предпринимать. Если бы его хотели убить, то уже сделали бы это, а понять цели командира чужаков другого шанса может и не представиться.
  
  – Я знаю, но иного от них и не требуется. Хотя детей я, вероятно, сохраню, – монстр шевельнул пальцами и, скользнув быстрым взглядом по зелени деревьев на заднем дворе дома, вновь опустил его к лицу тролля. – Но сейчас куда важнее, что будете делать вы?
  
  – Мы?
  
  – Война, опустошившая земли людей и эльфов, не остановится сама собой, она будет расти и шириться, захватывая в свои жернова всё новых и новых участников. Сегодня в эти земли пришёл я, завтра это может быть кто-то другой, и сейчас только от вас зависит дальнейшая судьба племени Сломанного Клыка.
  
  – Ты угрожаешь мне? – напрягся и одновременно почувствовал облегчение воин. – Если так, то ты зря тратишь время.
  
  – Я просто описал ситуацию, – улыбнулся назвавшийся Мефисторотом. – Если ты пожелаешь, я могу уйти прямо сейчас. И даже не пошлю к этому поселению никаких войск. Но... Это будет твой выбор. Твоё решение — вместо союзника получить в лучшем случае вооружённого соседа, отнюдь не горящего желанием пускать посторонних на свои земли.
  
  – Хорошо говоришь, – Мальхор не дрогнул, прекрасно поняв, что его загоняют в угол, открыто перекладывая ответственность за начало войны с новым врагом, превращая простую картину «они напали — мы защищались» в «мы сами отвергли дружбу и захотели крови». Слова про свои земли были не просто так сказаны, пусть племя живёт больше рыбной ловлей, но дары леса ему тоже необходимы, а эти действительно смогут закрыть все перевалы, и тогда рано или поздно, даже если слова собеседника про отсутствие мгновенной агрессии окажутся правдой, именно они — Сломанный Клык — прольют первую кровь и спровоцируют ответ. И хуже всего — Мальхор понимал, что, даже видя всё это, он не может просто прогнать Мефисторота, не может своими руками навлекать беду на племя. – Но скажи, зачем тебе такой слабый и малочисленный союзник? Ты разгромил Сухокожих и Порочную Ветвь скоро одолеешь, зачем такому могучему вождю слабое племя, отвергнутое собственным народом?
  
  – Хм... Позволь я отвечу на этот вопрос другим. Зачем вы сохранили верность Орде? Почему остались верны данному слову и не побоялись идти против своих сородичей? Зачем вам держаться за какие-то обещания давно разбитым и посрамлённым чужакам?
  
  – Мы воевали за свою честь! – внутри тролля вскипело дикое, нестерпимое пламя бешенства. Подлинная ярость берсерка затопила сознание, а перед глазами замелькали картинки далёкого прошлого. Отряды людской знати, развлекающиеся охотой на двуногую дичь... Облавы солдат при поддержке магов и знание того, что все, кто не успеют умереть или скрыться, отправятся на каменные рудники Штормвинда... Мать с новорожденной сестрой, замёрзшие на ледяных перевалах Дун Морога во время бегства на север... Зул'Джин, сидящий с отцом у костра... Прекращение родовой вражды и совместные охоты с прошлыми соперниками... Новость о сборе в Великий Поход... Зелёное море закованных в сталь воинов невиданной расы, гремящим рёвом, что, кажется, сейчас уронит небеса, приветствующее их у Великой Горы... – Сражались за свободу! Мы вместе лили кровь! Погибали под ливнем стрел и горели в магическом пламени! Они наши братья, что умирали за наше будущее, не прося взамен ничего, кроме дружбы! Я скорее умру, чем предам их память! А трусливым выродкам, поправшим общую кровь и боль, буду рвать глотки, сколько хватит сил, пусть даже после этого мою душу сожрёт Хак'кар!
  
  – Ты ответил на свой вопрос, воин, мне нечего к этому добавить, – холодным бризом окатил задыхающегося тролля голос гостя.
  
  Мальхор тяжело дышал, зло глядя в глаза крылатой фигуры. Он давно так не срывался и давно забыл верить, что вообще на такое способен. Но каждое сказанное слово было правдой, и от этого на душе становилось ещё противней — где это видано, чтобы первый воин племени в запале изливал всю подноготную, как худощавый юнец, не получивший даже свой первый топор от отца?! Почему его так задели слова про верность разбитым чужакам? Он слышал их много раз — каждый пленник из Сухокожих или Ветви перед тем, как развяжет язык, обязательно норовит ужалить тем же самым. Слова могут меняться, но суть всегда одна. Все два долгих десятка лет... И какая разница, что это произнёс не тролль, а неведомая рогатая образина?! Или всё дело в том, что, несмотря на все эти двадцать лет борьбы, уничтожит Порочную Ветвь и Сухокожих совсем не он и Сломанный Клык, а именно этот самый Мефисторот?
  
  – Ты хочешь, чтобы мы присоединились к штурму? – успокоившись и, наконец, заметив, что вновь может контролировать тело, спросил капитан стражи.
  
  – Нет. Твоё племя слишком малочисленно, чтобы так бессмысленно им рисковать, – убрав с лица любой намёк на улыбку, ответил гость. – Всё, что мне нужно, это отсутствие удара в спину. Вашу верность Орде я не подвергаю сомнению и не прошу нарушать клятв. Просто будьте собой, а дружба... её нельзя навязать силой.
  
  – Взаимное ненападение? – опустошённо приосанился тролль. Эта беседа вымотала его больше, чем непрерывная трёхчасовая тренировка.
  
  – Да. Для начала.
  
  – Нас будут пускать в лес?
  
  – Беспрепятственно. Но учти, мне служит не только нежить, но и живые эльфы из Кель'Таласа, вам они не враги, но и вы не провоцируйте конфликты.
  
  – Я понял, – Мальхор выпрямился и расправил плечи, твёрдо глядя в истекающие тьмой глаза. – Будешь честен — и Сломанный Клык не ударит в спину, предашь нас — и мы не забудем.
  
  – Хорошие слова, – качнул головой Мефисторот, окутываясь бледно-зелёным сиянием...
  
  
Глава 16
  
  Калимдор, подземная темница Иллидана.
  Майев Песнь Теней тренировалась на полигоне Стражей, имитирующем тюремные катакомбы. Мягко перемещаясь от мишени к мишени, бывшая жрица Элуны полностью оправдывала имя своего рода, рассекая манекены без единого постороннего звука. Ни шагов, ни скрипа массивных доспехов, ни шуршания плаща, только шелест рассекаемого воздуха и падающие на пол обломки.
  
  Прыжок в центр комнаты и резкий поворот, отчего в стороны полетели метательные ножи, поражая все без исключения цели. Телепортация за спину вражеского строя, над головой проносится слитный удар воображаемых копий, но тело уже почти лежит на полу, а круглый клинок рвёт воздух, перерубая чужие ноги. Сверху падает чей-то топор, но на прежнем месте её уже нет, а в затылок манекена впивается остриё ножа...
  
  Служба командира Стражей, по большей части, была рутиной — пленники, заключённые в камеры, не имели возможности сбежать, преступления, требующие её помощи на поверхности, случались далеко не каждое столетие, и только лишь необходимость вырезать кобольдов или другую подземную нечисть, поселившуюся на пути из тюремного комплекса на поверхность, давала возможность время от времени развеяться. Впрочем, и эта отдушина в череде серых будней не часто баловала тюремщицу, ведь даже самым тупым тварям требовалось время, чтобы побороть страх от прошлого карательного рейда. И всё же Майев не считала такую жизнь плохой, она вообще не задумывалась о таких вещах, как скука, ведь у неё была Цель. Смысл жизни! А что ещё может быть нужно для счастья? Разве что парочка скромных, маленьких радостей.
  
  После тренировки немного утомившуюся женщину как всегда ждала ванна, приготовленная для неё верной Наей. Положив оружие на полку, Майев сняла шлем-маску, под которой открылось симпатичное, но излишне строгое лицо. Ни шрамов, ни бородавок, как про неё судачили сплетницы, на нём не было, только казалось, что улыбка никогда не касалась этих губ, а глаза давно не знали радости. За шлемом последовали доспехи, открыв идеальную фигуру, подчёркиваемую облегающим поддоспешником, но и он быстро отправился на лавку.
  
  Комната для омовений была отделана зелёным камнем с вырезанными растительными узорами, подсвечники и полки были сделаны в виде ветвей, на потолке, напоминающем небо, играли сложными узорами искусно изображённые облака. Сама ванная представляла собой скорее небольшую купель из розового мрамора.
  
  Медленно опустившись в тёплую воду, тюремщица блаженно вдохнула аромат, источаемый лампадками. Сегодня их запах был особенно сладок и приятен, слегка пощипывал ноздри и дарил расслабление. Блики и переливы света на потолке стали сплетаться в неясные образы, притягивая взгляд и будоража мысли, что неторопливо двигались в её голове. Изогнувшись всем телом, Майев почувствовала лёгкую истому, тело как будто потеряло вес, казалось, ещё чуть-чуть — и она сама воспарит к облакам и растворится в них.
  
  Вот мысли женщины скользнули к главному пленнику, заключённому в тюрьме. Иллидан! По мнению Майев, условия, в которых он содержался, были излишне мягкими; его камера была слишком большой, к нему не применяли физических наказаний, которых он, безусловно, заслуживал за своё вероломство, ему даже оставили клинки, его последний трофей, с которым он непрерывно тренировался. Недопустимо! Его нужно было схватить, связать, заковать!..
  
  Издав негромкий стон, Майев погрузилась в сладостные видения, захватившие её с головой.
  
  «Ная» наблюдала за подопечной, выжидая, когда она окончательно сомлеет. Наконец этот момент настал.
  
  Эльфийка позвала остальных, командира Стражей споро вытащили из ванны, насухо вытерли и стали тщательно вязать...
  
  
***
  
  Штурм Джинта'Алора подходил к концу. В этот раз никаких поблажек осаждённым никто не делал, и помимо строя эрзац-рыцарей смерти в атаке участвовали как эльфийские лучники, так и маги, от магистров Сильвергарда до только что поднятых местных шаманов. Небо плотно контролировали горгульи и доставленные из Зул'Амана ледяные змеи, на подходах ждали своего часа катапульты. Ну и, само собой, всё это великолепие поддерживала орда вурдалаков и прочей низшей нежити. Последних, правда, набралось не так много, как изначально планировалось, сказался процветающий в области каннибализм, но почти три тысячи скелетов моим некромантам наскрести удалось.
  
  Ступенчатая форма города, когда каждый следующий ярус расположен над предыдущим, могла бы сильно помочь осаждённым отбиваться. Этому способствовало всё: крутые скалы вокруг, узость горловины единственного прохода внутрь, минимум препятствий для обстрела нападающих с верхних ярусов, регулярные «пробки» из древних каменных стен, перегораживающие «этаж» и позволяющие одновременно сражаться в проёме только двум-трём воинам, и наконец — расположение лестниц, когда каждая из них находится на своём краю яруса и, поднявшись, тебе сперва нужно пройти весь «этаж», под непрерывным обстрелом сверху, прежде чем добраться до следующей. Обычную армию это всё остановило бы, и даже обычной толпе нежити пришлось бы крайне несладко... Но только в том случае, если всё это грамотно использовать.
  
  К сожалению для Порочной Ветви, как раз грамотного военного командования у неё не было абсолютно. За всё время, пока мои силы старательно сгоняли к городу беженцев, защитники не озаботились ни постройкой метательных машин, ни возведением баррикад с подготовкой кипящего масла, ни даже организацией запаса камней и прочего метательного инвентаря, который полагается швырять на головы осаждающих. Да, троллей в Джинта'Алоре было много, у них имелись колдуны, шаманы, стаи приручённых волков и даже высокий боевой дух (чего только стоит храбрая атака улюлюкающей толпы на выстраивающиеся для штурма порядки, в которой они бессмысленно потеряли чуть ли не пятую часть всех своих сил). Но когда всё это не подкреплено грамотным управлением, оно эффективно только лишь против точно такого же противника.
  
  В случае же меня и Джинкрасса... Ну что, скажите на милость, могут сделать дикари, ещё в первые полчаса боя потратившие почти все свои стрелы и дротики, когда на них сверху начинают падать магические бомбы? Или стая из девяти немёртвых драконов пикирует, заливая всё на земле ледяным пламенем? Как долго продержится десяток бойцов на лестнице, когда их погребает под собой рвущаяся вперёд сотня вурдалаков? Или какой прок от двух-трёх десятков колдунов, когда совокупной магической мощи поддерживающих штурм чародеев хватит, чтобы сравнять весь город с землёй за два-три удара? Добавить сюда мужчин-банши, не стесняющихся, просочившись под землёй, захватывать тела в тылу противника, и идеальную координацию всех вышеозначенных действий через ментальную связь, и получится, что шансов у Порочной Ветви не было никаких.
  
  На данный момент из шести ярусов города были захвачены уже пять, и последним островком сопротивления осталась гвардия правительницы города, занявшая оборону на площади жертвоприношений и постепенно отступающая к начинающимся за ней пещерам. Я уже собирался призвать на их головы инфернала, как в сладостное течение триумфальных мыслей вторгся робкий ментальный зов кого-то из слуг.
  
  – «Что?!»
  
  – «Прошу меня простить, милорд», – чарующим шелестом донёсся голос Келестии, в котором сквозили тщательно скрываемые довольные нотки, – «но Тиренд Шелест Ветра только что вошла в темницу...»
  
  Чуть ранее, подземелья Хиджальских гор.
  Отряд спешно двигался вперёд, напряжённо оглядываясь по сторонам. Мрачные пещеры поражали своей пустотой — с момента спуска вниз эльфы не видели ни одного противника, хотя следы жизни иногда встречались, но кроме гнилого запаха Порчи, пропитавшего даже подземные воды, до сей поры ничто не тревожило защитников Ашенваля. Лишь развилки и уходящие в тупики тоннели могли стать препятствием, отнимая бесценное сейчас время, но благодаря Малфуриону, что прекрасно помнил дорогу к месту сна своих собратьев, отряд ещё ни разу не сбился с пути.
  
  Вот и на очередной развилке пещеры Верховный друид острова Луны уверенно повернул на юг, однако в этот раз Тиренд резко натянула поводья и, предупреждающе вскинув руку, всмотрелась в дальний конец уходящего направо тоннеля. Там, на фоне подгорной тьмы, угадывались очертания чего-то рукотворного... Массивных врат, увитых эльфийской резьбой.
  
  Пустив Саблезуба вперёд, жрица пристально рассмотрела находку, а когда рядом возникло ощущение присутствия любимого, поспешила объяснить свои действия:
  
  – Путь ведёт на юг. Но меня смущает эта дверь...
  
  – О нет... – потрясённо выдохнул мужчина, разглядев то же, что и она. – Как я мог забыть...
  
  – Что за этой дверью? – тут же напряглась эльфийка, крепче сжимая поводья и взволнованно глядя на друида. – Что так взволновало тебя, милый?
  
  – Эта дверь ведёт в темницу Иллидана, – холодно бросил Малфурион, разворачиваясь назад. – Идём дальше. Идём же!
  
  – Иллидан?.. – Тиренд растерянно моргнула, переживая неожиданно поднявшуюся бурю давно похороненных в душе воспоминаний. Все эти годы она не вспоминала об Иллидане, но теперь эта новость породила целый шквал противоречивых чувств и мыслей. – Десять тысяч лет... – конечно, Иллидан предал кал'дораев, создав новый Источник, но с тех пор прошло столько времени! К тому же он был отличным воином, и сейчас любые силы пригодятся для защиты леса. – Неужели он всё ещё жив? – но не увидев на лице мужчины ничего, кроме мрачной сосредоточенности, поспешила договорить, позволив себе даже пустить в голос просительных ноток: – Мы должны освободить его, Малфурион! Он мог бы стать нашим союзником в войне против демонов!
  
  – Нет, Тиренд! – ещё больше помрачнел друид, сверкнув застарелой злостью в глазах. – Это чудовище не должно вырваться на свободу!
  
  – Но он твой брат! – ещё раз попыталась мягким голосом надавить на любимого женщина.
  
  – Будь это... возможно... – неуверенно начал отвечать мужчина, опустив голову, но спустя миг опомнился и решительно дёрнул подбородком. – Нет, он слишком опасен. Я запрещаю тебе.
  
  Последние слова были ошибкой.
  
  – Запрещать мне может только Богиня, – холодно хлестнула голосом Верховная Жрица Элуны. – Я освобожу Иллидана, нравится тебе это или нет.
  
  Жестом подозвав своих бойцов, Тиренд последовала к дверям, больше похожим на небольшие двустворчатые ворота. Выглядели двери при этом так, будто их не отпирали со дня строительства, да, скорей всего, так и было, но прикосновение руки к шершавому дереву всё же вызвало ожидаемый эффект. Творение древних строителей узнало силу Элуны и послушно отворилось перед отрядом жрицы.
  
  Не оборачиваясь на молчащего мужчину, женщина прошла вперёд и, дождавшись, пока все её подчинённые пройдут, заставила врата вновь закрыться, тем самым окончательно ставя точку в разговоре. Малфурион задел её гордость, решив, что имеет право приказывать, но и сам он теперь не сделает вслед и шага, по причине той же самой гордости.
  
  – Назад пути нет, – прошептала себе под нос эльфийка, оглядывая строй лучниц. – О Богиня, только бы Малфурион ошибался... – тигр под Тиренд чихнул и недовольно мяукнул. – Тише, Саблезуб, – на её лицо тут же выползла улыбка, – у нас здесь ещё много дел. Обещаю, когда их закончим, в подземелья мы больше ходить не будем.
  
  – Кто вы такие и зачем вторглись в тюремные подземелья?! – разорвал тишину требовательный женский голос, а на пути отряда возникли трое тюремщиц, облачённых в красные доспехи.
  
  – Я Тиренд Шелест Ветра, Верховная жрица Элуны! – выехала вперёд защитница Ашенваля. – Пылающий Легион вернулся, и орды демонов прямо сейчас рвутся к Мировому Древу. Я пришла освободить Иллидана, чтобы он помог остановить вторжение!
  
  Тюремщицы переглянулись, затем главная из них сказала:
  
  – Мы уважаем тебя, жрица, но Иллидан заточён здесь навеки, никакой срок заключения не искупит его вины! К тому же если твои слова — правда, то отпускать его тем более нельзя, он уже однажды служил Легиону, и никто не поручится, что он не сделает это снова, получив свободу.
  
  – Я хочу поговорить с ним! – ночной эльфийке не хотелось проливать кровь сородичей, и она решила воззвать к их разуму: – Я уверена, что смогу убедить его встать на защиту своего народа!
  
  – Стражи тюрьмы не подчиняются тебе, жрица, – качнула головой тюремщица. – Эти залы были запечатаны Кенариусом, и только он вправе решать такие вопросы.
  
  – Кенариус мёртв! – жёстко рубанула Тиренд. – Убит слугами демонов! И каждая минута, что мы сейчас потратим на препирательства, может обернуться поражением! Пропустите меня, и я сама выясню, можно ли рассчитывать на помощь Иллидана в этой войне. Если он обезумел от заключения или откажется, пусть так, я уйду, но если он готов помочь, мы обязаны использовать его силу — он убил многих демонов и знает их слабые места! Или кто-то из вас думает, что я могла предать свой народ и лгать о таких вещах?!
  
  Отповедь возымела эффект, тюремщицы сблизились и стали тихо переговариваться, но продлилось это недолго, и, по всей видимости, главная из них вновь обернулась к жрице.
  
  – В твоих словах есть резон. Взаимное убийство лишь порадует демонов и ослабит наши силы, но ты просишь нас нарушить клятву и предать свой долг... Возможно... – женщина на миг задумалась. – Нет, я не вправе решать за всех. Мы пропустим тебя, но знай — сын Кенариуса не позволит тебе пройти без приказа отца, и его силы будут стоять насмерть. Именно он сторожит камеру, где заключён Предатель.
  
  – Вы присоединитесь к моему отряду?
  
  – Нет, Тиренд, мы не станем убивать тех, кого десять тысяч лет считали своими товарищами. Всё, что я могу, это указать короткую дорогу к темнице Иллидана.
  
  – Любая помощь бесценна, чем раньше мы закончим с этим, тем быстрее разобьём демонов! – стражница кивнула, хотя её поза всё ещё выражала сильное смятение. Жестом отослав своих соратниц по разным ответвлениям коридора, она проводила их взглядом и вновь обернулась к жрице.
  
  – Не будем терять времени, следуйте за мной.
  
  Тиренд была рада, что встреча со стражей закончилась так хорошо. Её отряд, ведомый тюремщицей, быстро продвигался по коридорам. В отличие от внешних пещер, стены тюрьмы были тщательно обработаны и изукрашены сложными фресками, тут и там висели фонари, а кое-где встречались даже статуи.
  
  Провожатая споро открывала двери и тайные проходы, нажимая на скрытые в неприметных нишах рычаги. Несколько раз Тиренд видела отряды тюремщиц, но те не препятствовали их движению, иногда сами, а иногда после разговора со своей сестрой спеша скрыться в боковых коридорах. Заговорить с Верховной жрицей или её спутницами никто не пытался, напротив, взгляды, бросаемые на неё Стражами, красноречивей всяких слов говорили, что очень и очень многие здесь не были готовы к принесённым ею вестям и только дисциплина удерживала их от прямых обвинений Тиренд в безумии.
  
  – Дальше будет пост, охраняемый лунными медведями, – остановилась перед очередным поворотом защитница тюрьмы. – После него двигайтесь по самому широкому коридору — и выйдете к камере Иллидана.
  
  – Благодарю тебя за помощь, – кивнула эльфийка. – Могу я узнать твоё имя, сестра? – та на миг замялась, но всё же ответила:
  
  – Ная. Я заместительница командира Стражей, – в ответ Тиренд улыбнулась, стараясь показать свои благодарность и расположение, а также ободрить явно страдающую моральными дилеммами девушку. Опытная хранительница рубежей Ашенваля уже успела убедиться, сколь много для них сделала эта тюремщица — если бы не она, то сегодня здесь пролилось бы очень много крови. Крови, сейчас как никогда драгоценной для её народа. Словно смутившись от этого знака внимания, хоть под закрывающим большую часть лица шлемом этого было не видно, Ная решительно дёрнула головой и куда более холодным и деловым тоном отчеканила: – Но на этом мы должны расстаться, меня ждёт моя госпожа. Искренне надеюсь, что вы были правы, придя сюда.
  
  – Я тоже на это надеюсь. Удачи тебе, сестра, да прибудет с тобой благословение Элуны! – жрица обернулась к своему отряду и тронула поводья Саблезуба. – Вперёд!
  
  Увидев неизвестный вооружённый отряд, не входящий в охрану тюрьмы, лунные медведи заволновались и, издав тревожный клич, поспешили загородить проход.
  
  «Может, создания Элуны прислушаются к моим словам? Эта схватка не пойдёт никому на пользу», – вдохновлённая предыдущим успехом, размышляла Тиренд, выезжая вперёд.
  
  – Во имя Элуны! Я, Верховная Жрица, повелеваю вам пропустить нас! Демоны вернулись, чтобы их разбить, мы должны освободить Иллидана!
  
  – Задуманное тобой — безумие! – голос ответившего создания сочился откровенным изумлением пополам с негодованием. – Даже твоя Богиня осудила того, кого ты стремишься освободить!
  
  – Вы не понимаете, демоны уже здесь!..
  
  – Да, – грубо перебил её лунный медведь, – и главный из них томится в этой тюрьме! И мы не позволим его освободить!
  
  Эльфийка не успела вымолвить и слова, как огромные существа дружно бросились вперёд, хищно распахнув клювы и выставив могучие когти.
  
  – Да будет так, – помрачневшая жрица вскинула лук. – Вперёд, сёстры!
  
  Завязался бой. За столетия тренировок защитницы Ашенваля научились идеально владеть своим оружием, освящённые силой Элуны чакрамы охотниц вспороли перья и шкуры могучих гигантов, а стрелы с такой короткой дистанции, да при отсутствии порывов ветра, вовсе превращались в смертельное оружие. Не прошло и минуты, как с противником было покончено. Однако...
  
  Пробираясь по лесам, Тиренд без сожаления убивала поражённых порчей зверей, сейчас же её охватило негодование, что пришлось убить столь благородных созданий. Умом она понимала, что этого было не избежать, но щемящее чувство несправедливости завладело ей.
  
  «Эти жизни тоже на счету демонов! Во имя Элуны, сколько ещё чистых и благородных созданий придётся убить, прежде чем мы освободим Иллидана?»
  
  Вырезав стрелы из тел и приведя себя в порядок, отряд отправился дальше. Впервые за время пути жрица увидела тюремные камеры, но все они были пусты, лишь в некоторых угадывалось какое-то шевеление мелких грызунов, копошащихся в темноте, но и те тут же исчезали, стоило эльфам издать хоть малейший шорох. Стоялый воздух в сочетании с давящей тишиной навевал не самые приятные мысли, казалось, что подземелья полностью вымерли и тут уже многие годы не ступала нога эльфа, только недавнее общение с Наей и отсутствие пыли не позволяли увериться в этом окончательно.
  
  – Госпожа, смотрите, – Шалдрисс указала рукой на одну из решёток, – дерево поросло мхом, но не так давно дверь кто-то открывал.
  
  Тиренд соскочила с тигра и подошла к помощнице. Деревянные решётки, выполняющие роль одной из стен помещения для заключённых, и впрямь выглядели так, будто стояли без движения уже не один год, но вот такую же решётчатую дверцу недавно открывали. Почти сросшееся дерево оставило следы на углах, и кусочек мха у самого пола действительно был потревожен.
  
  – Может быть, они переводили заключённых? Эта решётка и впрямь выглядит так, что её не мешало бы обновить, – предположила женщина.
  
  – Но остальные камеры тоже пусты, разве здесь не должно быть хоть кого-то? – не согласилась лучница.
  
  – Кого, Шалдрисс? – Тиренд улыбнулась, возвращаясь к Саблезубу. – У нас не так часто случаются преступления, за которые можно сюда попасть, даже Малфурион забыл об этой темнице. Не будем отвлекаться, наше время ограничено. Поспешим дальше...
  
  Постепенно коридор становился шире, а потолок начал теряться в вышине, но светильников больше не становилось, вместо них сверху начал литься мягкий белый свет, очень похожий на лунный, и вот взору открылся гигантский зал, заполненный настоящим лесом. На мгновение жрице показалось, что они вышли на поверхность, но тут два ближайших дерева вырвали из земли корни и, вытянув вперёд ветви, угрожающе направились к ним.
  
  – Энты встают у меня на пути, – чувствуя досаду, выдохнула эльфийка, натягивая лук и уже видя, как за первой парой начала выкапываться вторая. – Наверняка это стража сына Кенариуса...
  
  Стрелы глубоко впивались в древесные тела, расщепляя и измочаливая стволы, чакрамы оставляли глубокие зарубки и отсекали ветки с корнями. Истыканные как дикобразы, энты тем не менее неутомимо продвигались вперёд, как будто не обращая на обстрел внимания. Но их живучесть компенсировалась их неповоротливостью, и спустя несколько минут с ними было покончено.
  
  Пока часть отряда извлекала стрелы, остальные разведали рощу, найдя единственный выход. Короткий коридор вывел к площадке активного телепорта. Как ни странно, посланная разведка не обнаружила стражи на другом конце волшебных врат, и, не теряя времени, жрица скомандовала двигаться дальше. За телепортом обнаружился ещё один подземный сад.
  
  И там их уже ждали.
  
  Выйдя на поляну, Тиренд увидела Хранителя Рощи со свитой. Внешним видом он напоминал своего прародителя, лишь размером уступая Великому Кенариусу. С боков его обступали совиные медведи и несколько энтов.
  
  – Стой, жрица! Это запретное место — даже для тебя, – высокомерно изрёк сын полубога. – Здесь томится великое зло, навеки заточённое в подземный плен. И никто не смеет его тревожить!
  
  – Иллидан был великим героем! – выкрикнула женщина. – И вновь станет им! Я верю в это...
  
  – Ты сошла с ума! – оборвал её собеседник. – Освободив Предателя, ты погубишь нас всех! – четвероногий хранитель природы швырнул в Тиренд зелёным сгустком энергии, одновременно посылая своих слуг в атаку. Издав громоподобный рёв, совиные медведи бросились на эльфиек.
  
  Бой вышел тяжёлым и кровавым. Деревья, заполнявшие пещеру, не могли стать привычным убежищем ночным эльфам, слишком велика была в этом месте сила друида и слишком опасно было приближаться к его зелёным подопечным, каждое из которых могло в любой момент обратиться против отряда вторженцев. Могучие лунные медведи сражались как безумные, не замечая ран и засевших в глазах стрел, прорываясь к плоти врагов, а сын Кенариуса не стоял в стороне, и то одна, то другая последовательница Тиренд не успевала уйти от чудовищных когтей, оказавшись связана рванувшей вверх травой.
  
  Но спустившийся в подземелья отряд не был новобранцами. Защитницы Ашенваля никогда не учились сражаться против собратьев-друидов и священных зверей Элуны, но все последние десять тысяч лет они честно охраняли рубежи великого леса и не спасовали, встретив доселе немыслимого врага. Медленно, но верно противники падали, пронзённые стрелами или изрубленные чакрамами, сила Верховной Жрицы текла сквозь её бойцов, прибавляя им решимости и ускоряя движения, а жгучие звёзды из лунного света обрушились на тело главного тюремщика.
  
  Он держался долго. Отчаянно, презрев кровь и предсмертные крики своих слуг, сопротивляясь сжигающему тело свету Элуны. Верные энты пытались телами закрыть своего хозяина, но лишь бессмысленно сгорали, не в силах остановить ярость Жрицы. Он ещё мог бы уйти, сбежать, закрывшись последними приспешниками, или просить о жизни — Тиренд даровала бы её, ведь его сила как никогда была нужна в войне с Легионом, но Хранитель Рощи не просил и не отступал. До самого последнего мига, когда его руку перебило пущенной стрелой, а ноги подломились от удара чакрама, он пытался нападать.
  
  – Предатели... – сквозь вырывающуюся из горла кровь, уже лёжа на земле, просипел друид. – Вы... Вы все... Обречены... – здоровая рука с трудом поднялась, начав окутываться зелёными искрами последней атаки, но вонзившаяся в глаз стрела навеки прервала эту попытку.
  
  Подъехав ближе, Тиренд слезла со спины тигра, испачканного кровью совиного медведя, и присела на одно колено перед потерявшим весь свой величественный вид телом.
  
  – Покойся с миром, пусть Элуна вечно освещает твой путь...
  
  Прощаться пришлось не только с убитым врагом — одиннадцать соратниц, прошедших с ней весь Ашенваль, сражавшихся с вероломными чужаками, нежитью и демонами, окончили свой путь в мрачных пещерах под Хиджалом. Ещё десятеро нуждались в срочном лечении, но хотя бы это она могла обеспечить...
  
  Простившись с могилами подруг и приведя себя в порядок, отряд двинулся дальше. Потребовалось всего десять минут, и наконец они подошли к узилищу Иллидана.
  
  Камера главного узника отличалась от всех прочих, у неё не было стен, лишь железные решётки между четырьмя каменными столбами в центре небольшого зала. Ни двери, ни калитки. Редкие светильники в углах главного помещения тщетно старались вырвать из кромешной тьмы между столбами хоть что-то. Даже прекрасное ночное зрение не позволяло Тиренд разглядеть, есть ли вообще кто-то внутри.
  
  – Иллидан... – тихо позвала жрица, приближаясь ближе. – Это ты?
  
  За решёткой что-то шевельнулось.
  
  – Тиренд... Это голос Тиренд... – в тоне говорившего медленно поднималось изумление, и клубящаяся за решёткой тьма расступилась, открывая заострившееся лицо ночного эльфа, чьи глаза были завязаны грязной чёрной тряпкой. – После веков кромешной тьмы этот голос — словно лунный свет… – Иллидан говорил странно, будто пребывая в плену дурмана и не осознавая, что происходящее реально.
  
  – Легион вернулся, Иллидан, – стараясь не выказать чувств от вида столь знакомого и одновременно чужого лица, осторожно и вкрадчиво произнесла служительница Элуны. – Ты нужен своему народу.
  
  Лицо мужчины закаменело, и в следующий миг он плавно шагнул назад, тем же движением разворачиваясь к ней спиной. Глаза Тиренд уже привыкли, и она видела, как могучая, совершенно не потерявшая своей стати оголённая спина напряглась, очерчивая глубокий рельеф стальных мускулов. Сложный рисунок, покрывающий тело Охотника на демонов, придавал этой картине какую-то завершённую ауру смертельной опасности, от которой, даже после смертельной схватки с Хранителем Рощи и в метре от решёток, по спине жрицы пробежал холодок.
  
  Пауза затягивалась, но женщина не решалась её нарушить, боясь лишь того, что Иллидан посчитал её галлюцинаций и уже забыл о разговоре.
  
  – Что ж, – резкий поворот мужчины едва не заставил опытную воительницу вздрогнуть, – я буду сражаться с демонами — ради любви к тебе, Тиренд, – голос узника на миг наполнился нежностью... чтобы в следующую секунду смениться жгучей ненавистью: – Но уж никак не ради своего народа!
  
  Сердце жрицы сжалось, а разума коснулась предательская мысль, что, возможно, Малфурион и этот сын Кенариуса были правы. Но отступать было нельзя! За этот миг уже заплачено кровью!
  
  – Так поспешим! – женщина торопливо махнула рукой своим подчинённым, чтобы вскрыли камеру. – С каждой секундой порча охватывает всё новые земли!..
  
  То же место...
  Вторженцы ушли, забрав с собой узника, и древние коридоры наполнила мёртвая тишина.
  
  Сокрытая в дальнем углу одного из множества секретных переходов, одинокая Тень тоже не спешила нарушить царившее в тюрьме безмолвие, однако прошло уже четыре часа с момента, как последние внутренние барьеры комплекса рухнули, и пора было отправляться на разведку. Заботливо оставленная отступающими Стражами щель беспрепятственно пропустила дух, некогда бывший простым студентом Даларана, а сейчас уже и не вспоминающий о человеческом прошлом, и горящие потусторонним светом глаза стали тщательно осматривать покинутые коридоры.
  
  Тишина в залах царила ещё час, но вот, вернувшись от разбитой камеры, Тень замерла перед несколькими свежими могилами...
  
  – Ты всё проверил? – скользнула из теней изящная фигура в чёрном плаще.
  
  – Вс-сё чис-с-сто, жрицс-са разруш-шила все защ-щитные периметры.
  
  – Уверен? Господин не погладит нас по голове, если ты что-то пропустил, – мелодичный голос переливался сдерживаемым весельем, а его обладательница откинула капюшон, демонстрируя светло-фиолетовую кожу ночной эльфийки.
  
  – Можеш-шь с-сама выйти из этого тела и пос-смотреть, ес-сли думаеш-шь, что с-справишься лучш-ше, – мрачно огрызнулся тёмный дух.
  
  – Какие мы гордые, – сладко улыбнулась банши, естественно, и не подумав следовать совету. Вместо этого её голова повернулась в сторону ведущего на закрытый ярус телепорта, откуда спустя меньше минуты показался отряд её сестёр. – Как всё прошло?
  
  – Удачно — врата вновь запечатаны, теперь ни жрица, ни друид их не откроют, – отозвалась одна из бывших тюремщиц, уже успевшая избавиться от неудобного шлема Стража и даже большей части брони.
  
  – Прекрасно, – девушка, не так давно бывшая рейнджером Кель'Таласа, резко повернулась к остальным и начала отдавать приказы. – Раскопайте могилы и подготовьте тела, вы две помогите мне с площадкой, когда прибудет Келестия, всё уже должно быть готово для ритуала...
  
  
***
  
  Плёнка портала дрогнула, и моя нога ступила в святая святых Кенариуса — вряд ли где-то ещё в Ашенвале нашлось бы место столь же защищённое и вобравшее в себя такие же усилия козлиного полубога. Готов поспорить на свои рога, он и в страшном сне помыслить не мог, что вскрыть всю многослойную защиту этого комплекса от демонов поможет не кто иная, как Тиренд — его наивная маленькая жрица. Такая доверчивая, такая... управляемая.
  
  О Великая Тьма! Эту мысль даже просто катать в голове чертовски приятно!
  
  – Добро пожаловать, господин, – шагнула ко мне Келестия, уже успевшая сменить тяжёлые латы Стража на облегающую мантию тёмных тонов. С момента нашей последней встречи она изменилась, заняв новое тело. Довольно красивое, надо признать. Пусть все эльфийки красивы, но тут банши явно целенаправленно подходила к выбору.
  
  – Надеюсь, делами ты меня порадуешь не меньше, чем своим видом, – усмехаюсь краешком губ. Никогда не вредно сделать женщине комплимент. – Веди!
  
  Эльфийка улыбнулась и, грациозно качнув станом, поспешила вперёд. Её помощницы синхронно встали по сторонам, изображая почётный эскорт.
  
  Полный зелени подземный зал рождал забавные ассоциации с нашей подземной цитаделью, в смысле, с цитаделью моих братьев. Журчащие ручейки, мягкий свет и пышная зелень против потоков кипящей лавы, жарких отблесков пламени и чёрного камня стен... Как же все разумные в действительности похожи, одни называют себя демонами, другие — служителями природы, а место, где живут, обустраивают всё равно одинаково, только цветовую гамму замени.
  
  Впрочем, о братьях мне сейчас думать нежелательно, они сейчас все здесь, буквально над головой топчутся, и пусть стены тюрьмы моё присутствие скроют даже от Кил'Джедена, но рисковать даже столь мизерным шансом попасться, как случайное установление телепатической связи с кем-то из заскучавших натрезимов, не стоит. Законы подлости на то и законы подлости, чтобы реализовываться в самый неожиданный момент и самым невероятным образом.
  
  – Потери Тиренд и её жертвы, – повела рукой Келестия, когда мы поравнялись с ровными рядами, судя по следам, свежевыкопанных тел. Главным призом, конечно, выступал труп сыночка четвероногого полубога, но и кроме него было с чего улыбнуться — два десятка огромных совиных медведей и одиннадцать эльфиек. Правда, последние пребывали, большей частью, в ужасном состоянии — переломанные, растерзанные, сожжённые магией друида — придётся изрядно повозиться с некропластикой, прежде чем удастся поставить их в строй.
  
  – Как его звали? – указываю кивком на рогатого кентавра-переростка.
  
  – Калифакс. Мы наложили чары удержания души, но я не уверена в результате, всё-таки мы смогли подойти лишь после ухода ночных эльфов.
  
  – Не волнуйся, он всё ещё здесь, – на миг прикрываю глаза, ощущая рядом биение мощного сгустка природной энергии. – Даже будь он самим Кенариусом, то не сумел бы ускользнуть в Изумрудный Сон так быстро. Но не будем отвлекаться, им я займусь позже.
  
  – Как пожелаете, – поклонилась волшебница и повела меня дальше.
  
  Зал кончился, и после короткого коридора мы вышли в ещё один, по центру которого возвышалась одинокая клетка.
  
  – Камера Иллидана, – констатировала очевидное Келестия, делая шаг в сторону, чтобы освободить обзор.
  
  Одна из решёток была сорвана и валялась на полу, ближайшие из несущих столбов пестрили выбоинами и отколотыми гранями, пол хрустел каменным крошевом. Я прошёл ближе, ощущая, как над плитами пола незримо струится дымка древней Скверны.
  
  Сила Саргараса.
  
  Даже спустя десять тысяч лет её нельзя было спутать ни с чем.
  
  Иллидана держали на голодном пайке, даже порванные в клочья плетения на стенах и решётках позволяли убедиться, что тюремщики приложили воистину все доступные силы, чтобы заблокировать связь узника с сотворённым им Источником Вечности. Вот только Саргарас никогда не разменивался на мелкие подачки. Титан Мрака был сильнейшим среди своих собратьев, и его дар абсолютно не интересовало, есть у пользователя магическая энергия или нет.
  
  Смешно, но, фактически, первую демонизацию Иллидан прошёл ещё тогда. Смешно это оттого, что мало кто это осознал, ведь никакие уродства и сдвиги психики процесс не сопровождали. Могу лишь повториться — Саргарас не разменивался на мелкие подачки. Вполне допускаю, что и сам Охотник до сих пор верит, что является эльфом. И тем не менее, по всем весьма наглядно заполняющим клетку признакам, выжил он только благодаря положенному демонам бессмертию.
  
  А ведь Козлик со своим бородатым учеником так рассчитывали, что, лишённый поддержки Источника, Иллидан вскоре умрёт своей смертью... Так на это надеялись! Так мечтали! Нельзя же просто взять и убить создателя Источника магии, на котором ты сидишь. Не положено. Такая вот судьба злодейка, что, из общих соображений симметрии и размерности, данный поступок обязательно вызовет ответную реакцию. И не где-нибудь там — далеко, а вот прямо здесь — в текущей по твоим жилам энергии. Вот и пришлось «несчастным» изобретать планы с тюрьмой и изображать гуманность. Так старались, столько корячились, зачаровывали... А тот возьми и живи — сплошное разочарование.
  
  Зайдя внутрь камеры, я встал на колено и провёл ладонью по холодному камню пола. Скверна сочилась из каждой крупинки, воздух дышал ей... Сотню столетий заключённый источал её вокруг себя. По капле... Абсолютно невесомой и незаметной в обычном случае, но здесь, изолированная прочнейшими барьерами, без доступа других сил, она скапливалась, концентрировалась и... берегла своего хозяина. Наверняка и клинки Аззинота внесли свою лепту... Ха! А ведь не удивлюсь, если оставляли их Иллидану в надежде, что разрушительная сила демонического оружия подействует на организм ночного эльфа как медленно действующий яд — были прецеденты.
  
  Впрочем, всё это уже конспирология, главное — теперь понятно, как он смог выжить после удара Фростморна и выдержать мощь десятков натрезимов, слитую в череп Гул'Дана, да ещё остаться после этого в своём уме. Что ему та сила после тысячелетий в чистейшей Скверне? Да наша Пустота ему сладким чаем покажется, особенно после того, как я сам добавил туда кусочек «сахара». Меч же создан для того, чтобы поглощать души "смертных", и это слово там является ключевым. Прекрасные новости...
  
  – Установите вокруг клетки экранирующий барьер, – поднимаюсь с колен. – Ни капли маны не должно вырваться наружу, пока я не закончу.
  
  – Поняла, – Келестия оказалась у сооружения первой, миг спустя из-за её спины выскользнули помощницы и, разбившись на две группы, споро окружили камеру Иллидана. К слову, ничего похожего на кровать или одеяло я, даже прекрасно видя в темноте, не заметил.
  
  Эльфийки вскинули руки, и зал осветил бледный сиреневый свет разворачивающегося купола. Несколько секунд — и я оказался заперт. Что ж, теперь можно приступить к сбору сырья...
  
  Не так давно я делал почти то же самое у Трона Стихий в Награнде, вся разница была только в том, что сейчас мне не требовалось никого убивать, так как сбору подлежала уже разлитая вокруг энергия.
  
  Часть её я сохраню на будущее — более чем вероятно, что мне пригодится, так сказать, эталонный образец сложной духовно-ментально-магической системы под названием «Иллидан». Вдруг он всё-таки слетит с катушек, и мне придётся возвращать ему разум? Лишняя страховка тут точно не повредит.
  
  Вторая часть тоже отправится в ящик, но уже с целью послужить материалом для экспериментов – на создание копии Охотника рассчитывать особо не стоит, но вот что-нибудь полезное на поприще эффективной демонизации эльфов может получиться. В любом случае, детально разобрать работу самого Саргараса должно быть небезынтересно.
  
  А вот последний «кусочек» я использую очень скоро...
  
  Последний лепесток Скверны втянулся в парящие над моей рукой три кристалла. Все три уже сияли ярким кислотно-зелёным светом, а вот помещение, напротив, словно выцвело, даже тьма как-то побледнела, открывая взгляду унылую картину доселе незаметной застарелой грязи, кучек истлевшего мусора и даже характерный запах старого сырого подвала, давно и прочно забытого своими хозяевами.
  
  – Я закончил, – отворачиваюсь от жалкого зрелища и жду, пока эльфийки опустят купол.
  
  – Прикажете начать подготовку тел или сперва желаете взглянуть на трофеи? – поинтересовалась Келестия, бросая любопытный взгляд на кристаллы в моей руке.
  
  – Там есть что-то интересное?
  
  – О да! Местная библиотека и склад артефактов просто изумительны. Все эти годы Стражи старательно изымали символы имперской эпохи, за некоторые из лежащих здесь фолиантов до смерти передралась бы половина магистров Кель'Таласа.
  
  – Надеюсь, всё уже готово к транспортировке?
  
  – Разумеется, господин, – волшебница пристроилась рядом, подстроившись под мой шаг.
  
  – Это хорошо, – мои мысли скользнули по одной из деталей предстоящих планов, и взгляд медленно вернулся к фигуре эльфийки. Вернее, к её мантии. – Среди артефактов было что-то сопоставимое с этими фолиантами? Возможно даже — демонической работы?
  
  – К сожалению, нет, господин, – печально вздохнула девушка. – Мы нашли несколько... останков... но магическая составляющая в них полностью разрушена. По всей видимости, друиды не хотели допускать даже минимальную вероятность их повторного использования. Основная часть хранящихся на складе артефактов не представляет собой ничего особенно выдающегося, качество и цена у них высоки, но ничего запредельного для мастеров Кель'Таласа.
  
  – Так уж и ничего? – улыбнулся я.
  
  – Ну... – банши немного смутилась. – Есть несколько интересных направлений, но теперь мы сможем всё это повторить.
  
  – Ясно. Тогда не будем тратить время, распорядись начать транспортировку, как только я открою портал, потом займёмся телами.
  
  – Как пожелаете, – склонилась эльфийка. – Но есть ещё один момент. Как вы прикажете поступить с другими узниками?
  
  – Другими? – я остановился по центру коридора, не дойдя нескольких шагов до заполненного зеленью зала.
  
  – Да, в камерах находится около полутора сотен эльфов, в основном их проступки незначительны — кто-то нашёл в старых руинах военный тайник с книгами по тайной магии и не донёс, став их изучать, кто-то не хотел отдавать сыновей друидам, тем самым теряя их на тысячи лет, у кого-то возникли трения с жрицами Элуны. Но есть и несколько особых экземпляров, включая как всё-таки сумевших освоить магию энтузиастов, так и сошедших с ума из-за разрыва связи с Источником Вечности, но каким-то чудом выживших высокорожденных. К сожалению, их разум уничтожен, но сила много превосходит даже лучших магов Кель'Таласа. Есть и просто преступники, пусть в среде эльфов никогда не было много банальных разбойников, но исключения всё-таки случаются, а за десять тысяч лет тут скопилось с полсотни убийц и грабителей... грабительниц.
  
  – И Тиренд их не нашла? – тот факт, что в тюрьме сидел не только Иллидан, я... ну, скажем так, не исключал. В конце концов, даже в игре Жрица набрала себе кучу войск прямо из-за решёток, но я как-то привык считать это игровой условностью и банальным штампом, из серии «набрать войска по ходу движения, прямо из спасаемых», и уж точно никак не рассчитывал, что их наберётся хоть сколько-то заметное количество. Так что слова Келестии стали для меня сюрпризом. А также очередным напоминанием, что от своих братьев я ушёл не так уж далеко и точно так же даже не задумываюсь о вещах, которые считаю очевидными. Тревожный звоночек...
  
  – Мы заранее перевели всех в самые удалённые части тюрьмы и дополнительно замаскировали проходы магией иллюзий, а когда появилась Тиренд, я провела её самым коротким путём, чтобы она точно никуда не свернула.
  
  – Молодец... И вы ничего с ними не делали?
  
  – Мы решили дождаться вашего решения, всё-таки среди них нет наших, эм... прямых идеологических врагов, – эльфийка лукаво улыбнулась. – Скорее наоборот.
  
  – Очень хорошо, – я тоже расплылся в усмешке. – Полагаю, разбойную часть вы с сёстрами можете поделить между собой, а вот с остальными имеет смысл поработать. Но потом. Сперва дело.
  
  – Как прикажете, господин.
  
  Мы вновь двинулись дальше. Волшебницы шли бесшумно, и только одинокий цокот копыт ещё несколько мгновений отдавался глухим эхом, но и он пропал, стоило выйти на мягкий ковёр трав. Здесь уже было куда оживлённей, чем в момент моего прибытия — тел совиных медведей прибавилось, не иначе, доставили из передних коридоров, зал заполнили десятки эльфиек, чётко и организованно переносящих к пятачку портала различное имущество. Сама площадка тоже расширилась, даже сейчас три чародейки дорисовывали узор, призванный скрыть пространственные возмущения от сторонних наблюдателей — всё же есть разница между парой секунд, нужных мне, чтобы сделать шаг, и несколькими часами, необходимыми на вывоз всего ценного, включая гарнизон темницы. В общем, все работают, все при деле.
  
  – Отдай необходимые распоряжения и помоги им, – киваю на согнувшиеся над выровненным клочком земли фигуры. – Через полтора часа поможете мне, ступай.
  
  Келестия поклонилась и упорхнула, я же повернулся к ожидающим меня трупам, буквально кожей ощущая клокочущую ненависть духа Хранителя Рощи. Подхожу ближе и, ухватив тело за шею, поднимаю могучую, почти вдвое превосходящую меня размером тушу так, чтобы окровавленное лицо сына полубога оказалось на одном уровне с моим.
  
  – Кажется, твоё имя — Калифакс? – ненависть, источаемая невидимым призраком, усилилась, но путы удержания души не давали ему даже покинуть тело, не говоря уже о том, чтобы вступить в беседу. – Вы, дети Кенариуса, интересные существа, – опускаю руку, начав двигаться в сторону, волоча труп за собой. – По сути своей — духи природы, облечённые плотью. Ваша сила и власть над зелёным царством огромны, даже среди тролльих богов нет тех, кто мог бы в этом тягаться с вами, но... Как же так получилось, что при всём при этом вы смертны? Всё отличие от остальных друидов — вам чуть проще ускользнуть в Изумрудный Сон, а значит — получить шанс на возрождение, но ведь это даже не смешно. Самый жалкий имп Легиона и то имеет в несколько раз больше возможностей вернуть себе тело... – останавливаюсь на ровном пятачке и, поведя рукой, выжигаю волной пламени всю растущую на нём траву. – Впрочем, ответ я, конечно, знаю, – тело Хранителя Рощи падает в центр подготовленной площадки, я же отхожу в сторону, начав чертить на земле вокруг девятилучевую звезду. – Кенариус и сам всего лишь полубог, да, могущественный, но всё же столько детей наплодить... – усмехаюсь, не в силах сдержаться от объёма бурлящего рядом негодования. – Нет, то, что погулял он знатно, это я уважаю и всеми силами поддерживаю, но где же на такую ораву божественной сущности набрать? Хорошо уже то, что смог вас с миром спаять, да и то, я смотрю, быстро надорвался. Сам посуди, вас — Хранителей — всего ничего, одни дриады по лесам скачут. А там уж извини, но без слёз на силушку уже не взглянешь, смертного колдуна, может, ещё одолеют, но кого посерьёзней... Да что я тебе рассказываю? Сам всё знать должен, всё-таки старший брат. К слову о братьях, я тут один случай вспомнил...
  
  Слова ещё до конца не сорвались с губ, а моя рука уже выстрелила в сторону окровавленной туши. Предельно аккуратно сплетённая сеть магии пришла в движение и набросилась на дух друида со всех сторон. Переполненный яростью и возмущением, тот ничего не успел даже заметить, так и застыв в этом состоянии, поглощённый чарами стазиса. Тёмно-фиолетовая плёнка, накрывшая тело, ещё стабилизировалась, но уже можно было не волноваться о побеге, да и первые два этапа подготовки души к предстоящему ритуалу тоже не стоит забывать.
  
  Джинкрасс себя прекрасно зарекомендовал, его младшие собратья, собранные из душ различных дикарей, также не вызывали нареканий, пусть им не хватало знаний и навыков, но объём магической силы это с лихвой компенсировал, да и учились они быстро, благо учителей вокруг хватало. А раз практика приносит успехи, то её следует продолжать, тем более у меня появился такой прекрасный подарок, как целый сын полубога, грех не воспользоваться моментом.
  
  Просто взять и оживить Калифакса было нельзя — сорвётся. А значит, его волю и личность нужно чем-то компенсировать, и тут как нельзя лучше подходит сконцентрированная в Скверне сущность Иллидана. Отголоски его чувств, мыслей, напряжения во время бесчисленных тренировок и ненависть к тюремщикам, всё это идеально ляжет гнётом на душу гордого духа природы. Сверху добавим несколько Теней пофанатичней, этаких верных, но тупых — кандидаты уже отобраны, а в конце — душу одного из магов Сильвергарда. Добровольца.
  
  Но так как всё это мгновенно не делается, следовало сразу, пока он не опомнился, позаботиться о дестабилизации личности и души Калифакса. Сжигающая ненависть в этом плане — прекрасная среда для внедрения нужных инструментов, а дальше останется только подождать и подготовить инвентарь, пусть кость подобного существа и сама по себе прекрасный магический материал, но и её можно улучшить, добавив правильно подобранный металл. Плюс божественную сущность всё-таки не мешает отделить, пусть её тут с кончик жвала Шадры, но в качестве десерта в честь удачного завершения операции сойдёт.
  
  То же место, несколько часов спустя.
  Мерцающие пурпуром руны и причудливые линии заполнили несколько десятков метров выжженной земли. В центре узора, на чёрном, как уголь, алтаре, переливаясь то зеленью, то мрачной чернотой, то холодной синью и золотым сияньем, пылал огромный костёр, который можно было бы назвать жарким, но, увы, от потустороннего огня не исходило никакого тепла, только холод и угрожающий гул голодного пламени.
  
  Ритуал близился к завершению, четыре ночные эльфийки, одержимые духами сильвергардских волшебниц, двое бывших колдунов племени Амани и двое личей, поднятых из некромантов Плети, воздев руки, стояли в вершинах девятилучевой звезды, удерживая внешний контур чар и щедро вливая в ритуал свою силу. В девятом луче — вершине звезды — стоял я и выполнял самую сложную и тонкую часть работы.
  
  Души уже слились в единое целое, но «масса» ещё «не затвердела». Личность отпрыска полубога оказалась крепким орешком, подавить и разодрать её оказалось той ещё задачкой, вполне сопоставимой по сложности с последующей переброской управляющих контуров на разум мага-добровольца. С Зул'Джином, Малакрассом и всеми остальными было куда проще, там разница в качестве душ укладывалась в допустимую погрешность, а тут «сплав» даже «перемешать» толком не получалось. Но спасибо Иллидану, удружил... Ох, удружил мне Охотник! Похоже, из всех тюремщиков он никого и близко так не ненавидел, как Калифакса, и эта ненависть при контакте с душой Хранителя Рощи подействовала на ту как сильнейшая кислота, выжигая разум друида не хуже «царской водки», вылитой на лицо.
  
  Конечно, и это доставило некоторые проблемы, так как с разумом горели и управляющие связи, навыки и просто память, но тут уж, что называется, лес рубят — щепки летят. Достроить повреждённую систему всё равно проще, чем лепить её с нуля, к тому же главная часть, магическая мощь сына Кенариуса, никак от данных шевелений не пострадала.
  
  И вот, наконец, последние скрепы были мной зафиксированы, напор энергии моих помощников возрос, окончательно переламывая сопротивление сущности духа природы перерождению, и поток уже моей силы окутал конструкцию, спаивая её и закаляя.
  
  Пламя в центре ритуального круга стало угасать, неторопливо открывая взгляду брата-близнеца Джинкрасса. Такое же призрачное тело, не сохранившее ни грамма плоти сгоревшего трупа, было заковано в такие же доспехи, выполненные из сплава костей Хранителя Рощи и адамантина, лишь оттенок внутреннего сияния отдавал тёмно-зелёными тонами, и броню покрывала сложная вязь коричневых узоров под мотив листвы и ветвей.
  
  – Милорд, – низко прошелестел изменившийся, но всё ещё узнаваемый голос эльфа-добровольца, а могучая фигура обозначила поклон.
  
  – Виридиэл... – медленно отозвался я, сканируя состояние магической связи между нами. Мужчина-банши, поднятый на развалинах Сильвергарда, и так имел привязку ко мне, как к поднявшему некроманту, то же касалось и использованных Теней, теперь же эта связь должна была только усилиться. Полностью перекраивать его личность я и не думал, благо на этапе подбора кандидатов выбор имелся достаточно широкий, чтобы исключить данную необходимость, но как и в случае с Джинкрассом, в ритуале я сделал упор на верность, результат чего сейчас и проверял. – Как самочувствие?
  
  – Превосходно, – чуть помедлив, твёрдо ответил архилич. – Эти ощущения сложно описать, но они... великолепны, – шлем немного наклонился, а призрачный огонь в глазницах слегка потух, словно дух прикрыл глаза. – Возможно, я предвзят, но после бытия простым духом эта форма вызывает сильную эйфорию.
  
  – Что со знаниями Калифакса?
  
  – Они в вашем распоряжении, мой лорд, – в подтверждение своих слов он полностью раскрыл моему мысленному взору свою память. Не то чтобы это требовалось в условиях, когда никаких ментальных щитов от меня он поставить в принципе был неспособен, но жест красивый.
  
  – Хорошо, обсудим это позже, – покопаться в памяти сына Кенариуса будет крайне любопытно, но не сейчас. Нынешней обстановки наверху он знать не может, а секреты друидизма могут и подождать. – Келестия, – поворачиваюсь к главной банши, – займитесь совиными медведями, действуйте по схеме Стражей.
  
  – Вы позволите использовать души низших созданий для усиления? – не забыв почтительно склонить голову, воркующим голосом осведомилась эльфийка, на тонко выверенной грани допустимого стреляя в меня лукавым взглядом.
  
  – Да, возьми, – игнорируя поведение девушки, протягиваю ей мешочек, снятый с пояса, где лежали камни душ из различных мурлоков, гноллов и кобольдов, обладающих крохами магического дара. Материал там скопился посредственный, таких на полноценного Стража требовалось десятка три-четыре, и разумней их было использовать довеском к кому-то другому, для выравнивания равновесия системы. Ну или вот так — чтобы дать магически насыщенному, но абсолютно не обученному существу хоть какие-то навыки колдовства. Всё лучше, чем просто летающий доспех с дубиной.
  
  – Благодарю, господин, – приняв кристаллы, волшебница присела в коротком реверансе и в следующий миг уже невесомо скользнула в сторону, неуловимым жестом подзывая своих подчинённых.
  
  Поворачиваюсь к четвёрке личей, некогда бывших людьми и троллями.
  
  – Несите сюда тела эльфов. Будем создавать тебе гвардию, – последнее было сказано Виридиэлу, когда немёртвые маги уже показали спины.
  
  – Гвардию? – с оттенком удивления в потустороннем голосе переспросил архилич.
  
  – Эта тюрьма — идеальный форпост для действий в Ашенвале, особенно — тайных операций, – поясняю, шагая к алтарю, чтобы начать накладывать на него нужный комплекс заклятий, настраивая энергетическую сердцевину в соответствии с планируемым ритуалом. – Операции же эти лучше проводить тем, кто хорошо знает местность, а никто её не знает лучше, чем подчинённые Тиренд.
  
  – Что я должен буду сделать?
  
  – Сейчас ничего, мы эвакуируемся, но потом ты возглавишь нашу базу здесь. Имей это в виду и готовься. Терпеть независимых ночных эльфов я не намерен, особенно когда ими правят друиды и жрицы Элуны.
  
  – Я понял...
  
  Последующие минуты прошли в молчании. Отчасти было, конечно, жаль бросать это место, когда все условия способствовали обратному — ночные эльфы уверены, что с тюрьмой всё в порядке, и даже не подумают инспектировать её в ближайшие годы, Легион о ней не знает, войска противоборствующих сторон не забредут сюда даже случайно, наконец, у пещер уже есть магическая защита, которую следует лишь настроить и слегка дополнить, но... У меня банально нет сил, чтобы их распылять. Имей я планы в ближайшее время лично напасть на Ашенваль, это одно дело, но сейчас обживание комплекса станет только бесполезной тратой сил и ресурсов.
  
  Даже в качестве резервной базы на случай срочного бегства он не годится. Если дела пойдут настолько плохо, что такое бегство потребуется, то уж лучше сразу прыгать в один из отнорков на просторах междумирья, что я для себя подготовил за долгие тысячелетия службы при Архимонде, а не прятаться в «сарае на заднем дворе дома, где кутит начальство».
  
  В остальном же — архилич со свитой принесут куда больше пользы в Кель Таласе, чем в пещере, которая ещё не факт, что потребуется, а если и потребуется, то далеко не скоро.
  
  К нам поднесли первое тело, прерывая мои вялые размышления. Эльфийка. Лицо украшено заметными даже на тёмно-фиолетовой коже полосами, начинающимися от самых волос и симметрично перечёркивающими глаза. Освобождённое от большей части доспехов тело выглядит хорошо натренированным, с заметно развитыми плечами и спиной. Ноги раздавлены, видно несколько открытых переломов, тем не менее даже в таком состоянии было очевидно, что рост и общие габариты девушки, как и у остальных ночных эльфов, заметно превосходили таковые у их восточных собратьев.
  
  Подбородком указав помощникам уложить её на алтарь, я мягко провёл когтем по каменной поверхности, завершая незримый узор и приводя подготовленные чары в действие, ощущая, как за левым плечом безмолвно встаёт Виридиэл.
  
  Алтари сюда были доставлены через портал из Кель'Таласа, всего два, но большего и не требовалось. Напротив, хватило бы и одного, но я не желал терять время, перенести же камень с места на место — задача несложная даже для послушника.
  
  Магия окутала труп, предохраняя его от посторонних воздействий, я же уменьшил когти на руках и коснулся пальцами правого бедра эльфийки на стыке повреждений. Заклятие познания сорвалось вниз шлейфом невесомых брызг, и вот уже в моём разуме начала расцветать картина разрывов, сколов и расщеплений в мешанине смятой плоти, не так давно бывшей здоровой и полной сил. Она ещё помнила это своё состояние, помнила и желала вернуться в сладостное прошлое, от меня же требовалось лишь помочь ей в этом. Помочь теми вещами, которых ей только и не хватало — энергией и направляющей волей.
  
  Очень просто... И одновременно с тем крайне нелегко. Но разве это имело значение?
  
  Течение времени отступило на второй план, энергия кружилась, чары сменяли друг друга, а смятые ноги безымянной ночной эльфийки неторопливо приобретали нормальные очертания. Вот спаялись в единое целое раздробленные кости... Срослись порванные мышцы и артерии... Рассосались гематомы... Напоённая некротической энергией кровь обрела привычные мягкость и текучесть, обещая полностью прийти в норму и забегать по организму уже после пары глотков воды. И на сладкое — само оживление с должным образом проведённым возвращением души в тело...
  
  Виридиэл с остальными личами помогали лишь энергией, всё остальное делал я. Пусть учатся, пока есть возможность. Равно как и рисковать даже тенью вероятности, что создаваемая нежить окажется недостаточно прочно ко мне привязана, было недопустимо. Если я даже троллей лично поднимаю, то уж с дамой, мало того, что выступающей врагом непримиримым, так ещё и с опытом жизни более десяти тысяч лет, расслабляться и вовсе грешно.
  
  – Просыпайся, милая, новая жизнь жаждет принять тебя в свои объятья, – не удержался я от улыбки, резким жестом завершая ритуал.
  
  Глаза эльфийки распахнулись, не в силах противиться воле хозяина, и нашим взглядам предстала завораживающая картина, как белую, почти неразличимую на фоне остального глаза радужку начало наполнять голубоватое с фиолетовым оттенком сияние.
  
  – Что?.. – почти беззвучно разомкнулись тёмные губы.
  
  – Добро пожаловать обратно в мир живых, – вновь улыбнулся я, испытывая странное наслаждение от ситуации. – Назови своё имя, воительница.
  
  – Я... Салишар, – заторможенно ответила та, отчаянно пытаясь сопротивляться и только глубже увязая в ментальной паутине подчинения, вплетённой в саму суть ожививших её чар. Ещё немного — и она сама себя сломает, фактически полностью вырезав прошлое из сферы своих чувств и начав жить только событиями начиная с этого момента. Событиями, в которых она — верная и преданная рабыня Владыки Мефисторота. Как же жаль, что этот приём эффективен далеко не на всех.
  
  – Встань и отойди туда, – указываю в сторону площадки портала. – Скоро к тебе присоединятся и остальные сёстры...
  
  За некоторое время до этого.
  Невариэль потеряла счёт времени, уже не помня, сколько она провела в этой темнице. Соседние камеры не пустовали, но за бессчётное количество лет все новости были рассказаны и пересказаны по нескольку сотен, если не тысяч раз. Размеренное существование лишь иногда прерывалось появлением патруля Стражей, подслушав болтовню которых, можно было узнать хоть что-то новое.
  
  Ей не было и ста лет, когда она совершила ту злополучную находку. Все старые руины некогда величественных зданий были давно уже исследованы, всё запрещённое из них было изъято, но время от времени опасные вещи древней империи находились в самых неожиданных местах. Так и в тот раз, бредя вдоль ручья, Невариэль любовалась радугой и блеском капель прошедшего ливня, когда её взгляд наткнулся на небольшой сундучок. Видимо, прошедший ливень подмыл крутой берег, обнажив чей-то тайник, а может, вещь принесло откуда-то сверху по течению – ручей был довольно бурным, но ответа она так и не узнала.
  
  Обо всех таких находках требовалось сразу сообщать жрице Элуны или старосте посёлка и ни в коем случае не прикасаться к ним, но сундучок был на самом краю, и его вот-вот могло унести течением. Как назло, рядом не было деревьев, и тогда, решившись, она обмотала руку плащом и оттащила его подальше от воды. Камни отделки сундука вспыхнули, и крышка со щелчком открылась. Взвизгнув от неожиданности, Невариэль испуганно отскочила, но больше ничего страшного не произошло, и она заглянула внутрь...
  
  Мрачные воспоминания были резко прерваны появившимся отрядом Стражей, что споро выводили заключённых. Такого на памяти Невариэль никогда не случалось, но вот пришла и её очередь. Несмотря на опасения от неопределённости ситуации, она в какой-то мере была рада, что хоть что-то в её жизни изменилось. Построив узниц в колонну, их повели по коридору, не отвечая на вопросы, лишь сказав, что не на корм Кенариусу. Идя по коридору, она без конца вертела головой, но коридор не сильно отличался от того, что был виден из камеры. Наконец путь закончился, их вновь развели по камерам.
  
  Пересуды о происшедшем переселении не утихали несколько дней, одни говорили, что их перевели, чтобы отремонтировать камеры, другие — что их скоро отпустят на свободу, третьи уверяли, что произошло восстание и их спрятали, чтобы бунтовщики не смогли их освободить. Спустя четыре дня ситуация повторилась, и колонну узниц вновь повели по коридору.
  
  Однообразные стены сменяли друг друга, иногда рядом проходили отряды Стражей, несущие какие-то вещи, а несколько раз они встретили другие группы заключённых, слившись в одну колонну с которыми, шли дальше. Ошеломлённая столь резкими переменами, Невариэль не знала что и думать, но внутри неё зародилась робкая надежда на освобождение.
  
  Наконец, пройдя сквозь арку телепорта, их вывели в огромный зал, заполненный лунным светом, настоящими деревьями и травой. Если до этого девушка считала себя ошеломлённой, то тут испытала настоящий шок и в этом была не одинока.
  
  Помещение было полно народом, толпы заключённых растерянно крутили головами, испуганно кучкуясь к привычным сокамерницам. Невариэль сама не заметила, как повела себя точно так же, во все глаза глядя на сияющую посреди зала непонятную завесу в виде круга, окружённую причудливыми узорами и непонятными символами, часть из которых плавала прямо в воздухе.
  
  – Здесь все, Келестия? – раздался со стороны гулкий, пробирающий до глубины души голос.
  
  – Да, господин, – ответил ему другой, мелодичный и учтивый. – Тех, кто пока не в себе, погрузили в стазис.
  
  – Отлично, в таком случае мы можем приступать.
  
  Говорили они очень странно, вроде бы на дарнасском, но каком-то изменённом, вроде бы и понятно, и в то же время нет, некоторые слова она вообще не поняла. Но увидев, кому принадлежит первый голос, Невариэль мгновенно забыла об этих мыслях и в ужасе застыла, боясь пошевелиться, а в голове мелькали недавно прерванные воспоминания:
  
  … В сундучке оказались книги, на обложке верхней была изображена эльфийская пара в необычных нарядах. Но больше всего её привлёк мужчина — высокий, статный, без бороды и в странной, но очень красивой мантии.
  
  Раздираемая противоречивыми чувствами — борьбой между долгом сообщить немедленно о находке и жгучим желанием самой просмотреть, она осторожно взяла фолиант и открыла его. Книга оказалась полой, с каким-то кристаллом внутри. Кристалл испускал бледный зеленоватый свет, и где-то внутри девушки шевельнулось опасение, но она не успела отложить находку, как неожиданно прямо в голове раздался шипящий голос:
  
  – A-rul shach kigon!
  
  Подпрыгнув от испуга, она отбросила фолиант, из которого прямо на лету выпал кристалл. Ударившись о крышку сундука, он раскололся, и осколки окутались чёрным дымом, из которого с мерзким визгом появилось рогатое существо и, размахивая когтистыми лапами, кинулось на неё.
  
  – Katra zil shukil!
  
  От страха и неожиданности Невариэль оступилась и плюхнулась на пятую точку, судорожно отмахиваясь и отпихиваясь от нападающего, паника затопила её с головой, мешая действовать эффективно. Но страх сменился злостью, что жаром полыхнула в её груди и выплеснулась из её рук двумя сгустками голубого света, попавшими в демона. Мгновенно охваченная пламенем фигура завалилась на бок, посучила копытами и, дёрнув хвостом, затихла. Тяжело дыша, ошеломлённая произошедшим Невариэль глядела на медленно истаивающую фигуру поверженного противника, когда её внимание привлёк звук приближающихся дриад. Подскакавшая тройка дочерей Кенариуса направила на неё копья, а двигавшаяся следом жрица Элуны приказала:
  
  – Не двигайся, колдовское отродье!..
  
  «Неужели я не добила его тогда? Элуна сохрани, как же он вырос!!!» – едва сдерживая подкативший к горлу визг ужаса, Невариэль спряталась за спину соседки, боясь, что, увидев, демон вспомнит её.
  
  – Сегодня в вашей жизни наступает переломный момент, ведь от вашего решения зависит ваша дальнейшая судьба, – никак не показав, что заметил её переживания, и даже не посмотрев в её сторону, начал говорить демон. И на этот раз его речь была чистой, как у эльфа, что всю жизнь провёл в Ашенвале.
  
  Дрожащая Невариэль насторожилась, гадая, какую гадость от неё потребуют совершить, может, убить кого-нибудь из соседок по камере или сделать ещё что-то более мерзкое? Какое развлечение для себя придумал демон?
  
  – Вас выбрали из прочих узников по нескольким причинам, одна из которых та, что ваши поступки не являются преступлением в моём государстве. Изучение нового, защита своих детей – что может быть естественней для разумного существа? Разбойникам и убийцам такого предложения не будет...
  
  «Государстве? Какое государство может быть у демонов, ведь всем известно, что они просто орда примитивных дикарей, способная только убивать и разрушать?! Вас выбрали… выбрали… Выбрали! Нас выбрали для жертвоприношения!» – озарила Невариэль ужасная догадка, ей вспомнились проповеди жрицы Элуны о том, что демоны всегда лгут, внушая несбыточные надежды, не неся взамен ничего кроме гибели.
  
  Смятение и страх сменились злостью, что жаром разлилась в её груди, совсем как в день их первой схватки, жар пульсировал и разрастался, смывая неуверенность, даря ощущение силы и защищённости. Все годы заключения она старалась подавить проклятый дар тайной магии, принёсший ей столько бед, теперь же он стал для неё хоть какой-то защитой. Терзавший её страх постепенно отступил, и она смогла взять себя в руки, до боли сжав кулаки и прогоняя предательскую дрожь.
  
  «Нет! Отныне она не будет беспомощной жертвой! Она не даст себя так просто положить на алтарь!»
  
  – ... ночные эльфы отвергли вас, – продолжал меж тем говорить огромный демон, возвышающийся над толпой как мрачная, неодолимая скала, – заключив навеки в темницу, но этот мир Калимдором не ограничивается. Пойдя на службу ко мне, вы получите шанс обрести свободу, но если это претит вашим идеалам — наша темница ничуть не хуже ашенвальской.
  
  «Свобода?.. Он сказал свобода?!» – в висок эльфийки словно воткнулась стрела, заставляя вновь выпасть из реальности, не в состоянии поверить в услышанное. – «Какая может быть свобода у демона? Ведь он... он... Он даст свободу, но какой ценой?.. А какой ценой? В конце концов, что она видела здесь, кроме камеры? Её, даже толком не выслушав, посадили НАВСЕГДА!!!»
  
  Перед глазами Невариэль пронеслись картины, как ей снова придётся проводить в камере бессчётное количество лет, без лунного неба, без света звёзд и запахов леса, без тёплого ветерка и струящихся по коже капель влаги от ночного дождя. Не видеть птиц, деревьев, травы и журчащих ручьёв... Только холод камня, редкие отблески факелов и обволакивающая темнота вечного заключения...
  
  – ... впрочем, время обдумать моё предложение у вас ещё будет, – голос демона донёсся как сквозь вату, вырывая девушку из незаметно сковавших всё нутро липких щупалец ужаса. Она проморгалась, чувствуя, как по вискам течёт пот и почему-то влажно под глазами, а вокруг всё уже пришло в движение.
  
  Стражи разбивали их на группы и выстраивали в колонну, начав вести к сияющему мареву. Никто не сопротивлялся, даже Невариэль, что минуту назад была готова сражаться за свою жизнь даже с голыми руками, ощущала лишь апатию и тлеющее где-то внутри странное чувство.
  
  – Почему нас разделяют? – уловила она чей-то взволнованный вопрос из толпы.
  
  – Чтобы не создавать заторов, – ответила Страж. – Не бойтесь, это не больно! – добавила она ободряющим тоном.
  
  Проходя завесу, Невариэль не успела ничего почувствовать, только что она была в подземелье, а спустя неуловимый миг — уже на поляне. Настоящей лесной поляне с чистым, далёким небом.
  
  На неё обрушились сотни звуков и запахов, ласковый ветерок, бьющее в глаза солнце, голоса птиц... Всё это ошеломляло и... дарило ни с чем не сравнимое чувство блаженства. Небо! Она снова увидела небо! Настоящее!
  
  Бредя вперёд, словно сомнамбула, она никак не могла прийти в себя, глаза застилали слёзы счастья. Невариэль уже забыла, что воздух может быть таким вкусным, дышала и не могла надышаться. Голова закружилась от избытка впечатлений, и свет на мгновение померк, очнулась она сидящей на земле, крепко держась руками за траву... такую мягкую, красивую и родную, а в голове стоял пустой гул, позволяющий лишь влюблённо созерцать мельчайшие ворсинки на листьях, крохотные сучки и капли мокрой росы.
  
  С трудом оглядевшись по сторонам, девушка увидела, что не одна она не смогла удержаться на ногах, некоторые вообще лежали пластом, учащённо дыша и всхлипывая. Конвоиры не подгоняли их, давая время прийти в себя, лишь отводя от завесы тех, кто мешал выходящим. Лес вокруг отличался от ашенвальского, но выглядел ухоженным, только сейчас Невариэль заметила между деревьев вооружённые фигуры, принадлежащие… эльфам! Кожа их была светлой, рост ниже привычного, но это несомненно были эльфы!
  
  «Эльфы, а не эльфийки!» – добавила Невариэль про себя. – «Стерегут нас, чтобы не сбежали».
  
  В их взглядах не было презрения, лишь спокойная сосредоточенность опытных воинов. От таких, пожалуй, не сбежишь. Раньше мужчин-эльфов она видела только в книгах и сейчас при взгляде на охранников испытывала незнакомые ранее ощущения. Несмотря на непривычный цвет кожи, её тянуло к ним. Смутившись, она отвернулась, щёки её потемнели, сердце сбилось с ритма, а в животе появилось тянущее приятное чувство.
  
  – Да ты никак влюбилась, подруга! – странно смеющимся тоном сказала Мириаль. Она была самая старшая из всех, кто сидел в соседних камерах, и уже успела прийти в себя.
  
  – Вовсе нет! Откуда тебе знать?! – мигом смутившись ещё больше, ответила Невариэль, сама не поняв, почему так бурно реагирует.
  
  – Где-то в Ашенвале растёт моя дочь, а бывший супруг дрыхнет в Изумрудном Сне, и я помню, что я чувствовала и как выглядела тогда, – лукаво сверкая глазами, сообщила эльфийка. – Да и нет в этом ничего плохого. О, смотри, вон тот третий слева смотрит явно на тебя.
  
  Невариэль бросила украдкой взгляд и заметила, как указанный воин улыбнулся ей, заставив её щеки потемнеть ещё сильнее, а сердце забиться чаще. Услышавшие разговор соседки по темнице с интересом стали разглядывать охранников, обсуждая увиденное, а некоторые стали поздравлять Невариэль с помолвкой и давать советы, как вести себя на первом свидании. Всё это казалось безумным, диким и нереальным, но почему-то прекращать совершенно не хотелось, наоборот, её словно захватила волна всеобщего помешательства, отчего смех сам рвался наружу, вытесняя смущение, и одновременно хотелось ответить шутницам той же монетой.
  
  Напряжённые до предела нервы узников требовали разрядки.
  
  Постепенно нездоровое веселье схлынуло, и даже самые впечатлительные пришли в себя. Словно того и дожидаясь, конвоиры ненавязчиво собрали заключённых в колонну и не спеша повели по тропинке.
  
  Бывшие узницы Ашенваля ушли вперёд и не заметили, как из портала вышел демон в сопровождении бывшей заместительницы тюрьмы и не торопясь, в удалении, последовал за ними.
  
  Идя по лесу, Невариэль наслаждалась каждым мигом пути, земля приятно пружинила под ногами, звук живого леса и открытое небо над головой были всем, что ей сейчас было нужно. Лес расступился и открыл вид на живописный городок, чьи очертания казались смутно знакомыми, здания органично соседствовали с деревьями и походили как на дома ночных эльфов, так и на руины старой империи.
  
  Однако у ворот стояла стража, вид которой даже издалека внушал страх, вблизи же они выглядели ещё более грозно. Чёрные доспехи, покрывающие тело, и горящие фиолетовым огнём глаза, а мощные клыки делали их похожими на троллей, но никто из пленниц раньше не видел подобных. Кроме того, рядом с ними крутился десяток четвероногих существ с огромными клыками, тело их покрывала костяная броня, а когтям мог позавидовать матёрый тигр.
  
  – Демоны!
  
  – Съедят!
  
  – Спасайтесь! – нестройный хор испуганных голосов, готовых перерасти в панику, был прерван Мириаль:
  
  – Успокойтесь, кого ещё вы хотели здесь увидеть? Кенариуса с Элуной? Да пожелай они вас сожрать, вас бы из камер не вывели!
  
  Несмотря на опасения, стража ворот не напала на входящих, один демон даже поприветствовал их рокочущим басом с неестественными металлическими нотками, от которого у многих побежали по коже мурашки. После ворот пленниц повели к центру городка. Дома выглядели ухоженными, а чистые улочки в море зелени и цветов дарили ощущение уюта. Боковые улицы были перекрыты стражей, состоящей вперемешку из мужчин-эльфов, светлокожих и ночных эльфиек, а также четырёхногих демонов, в десятке-другом метров за ними жизнь текла своим чередом, даже прогуливались мамаши, чьи дети с умилительными личиками с интересом смотрели на проходящих пленниц.
  
  «Обманывать демоны мастера, это каждый знает», – размышляла Невариэль, – «но ведь демонов-стражников никто не боится, и тут есть дети! А ещё здесь красиво…»
  
  – Приветствую вас, надеюсь, путь был лёгким – вырвал её из размышлений сильный голос.
  
  Перед ней стоял седовласый мужчина в дорогой мантии, у его глаз залегли морщины, над правым глазом виднелся старый шрам, а в руке его был зажат резной посох, источающий лазоревый свет.
  
  – Пришло время сделать свой выбор, – глаза говорившего были преисполнены мудрости и силы, пронзительный взгляд, казалось, видел её насквозь. – Кто желает сохранить верность законам Ашенваля и вернуться в тюрьму — оставайтесь на площади, те, кто хочет получить шанс обрести свободу, проходят дальше. Вас разместят в деревне Лёгкий Ветерок, где вы сможете отдохнуть, если кто-то болен — целители вас осмотрят, завтрак будет готов через час, его вы получите вне зависимости от выбора.
  
  На мгновенье Невариэль показалось, что всё вокруг лишь сон и сейчас она снова проснётся в своей опостылевшей камере, но вот наваждение прошло, и она сперва заторможенно, но с каждым шагом всё более уверенно, рассеянно-счастливая, продолжила путь...
  
  На площадке ни одного узника так и не осталось. Впрочем, странным было бы обратное. Идущий следом за процессией демон улыбнулся кончиками губ.
  
  Около недели спустя, где-то в Ашенвальском лесу.
  Окружённая невидимым глазу магическим щитом, Джайна Праудмур осторожно ступала по земле, стараясь не шуметь, хотя до идущего чуть впереди Тралла ей было далеко. За свою жизнь принцесса Кул-Тираса повидала много выдающихся воинов, можно сказать, до попадания в Даларан только они её и окружали. Что отец, что его ближайшие советники и друзья, все прошли тяжёлую войну, были заслуженными ветеранами и привечать предпочитали таких же опытных и многое переживших людей. Но даже на их фоне огромный, закованный в тяжёлую броню орк выделялся удивительной грацией и плавностью движений, словно матёрый лесной хищник, способный, казалось, вопреки любой логике и собственным габаритам, идти по лесу, не потревожив ни единого сучка. Впрочем, сейчас даже вождя Орды было кому превзойти в этом искусстве — Вериса и Халдурон невесомыми тенями скользили между деревьев, умудряясь уже в паре шагов от волшебницы растворяться в окружающем мире настолько, что если бы не чары поиска, Джайна бы не смогла определить и сторону, где они находятся.
  
  Конечно, она могла наложить на себя и «Лёгкий шаг», и так любимую «Невидимость», разглядеть под которой её умел только учитель, но эти заклинания плохо сочетались с защитой и магией поиска. Сейчас же прежде всего требовалось вовремя найти ловушку, если такая будет, а не остаться незамеченными, после этого ей хватит и секунды, чтобы телепортировать всех в безопасное место.
  
  Мысли девушки вернулись к увиденному сегодня сну, что посетил не только её, но и Тралла. Сну, из-за которого они все и пробирались сейчас по лесу.
  
  Что за спасение их может ждать на том холме? И эта магия, позволяющая проникать в сны... Ведь это же магия? Тралл рассказывал, что Пророк так же приснился ему в первый раз. Эх, ну почему он не может объясниться проще, просто появившись в лагере? Только бы никто не напал, пока они отсутствуют...
  
  Плавное течение мыслей резко прервало срабатывание поисковых чар, и Джайна подняла руку, призывая отряд остановиться. Замерев и сосредоточившись, она раскинула сеть поиска как можно шире, тщательно проверяя отсутствие засады. Кроме трёх целей впереди, крупных живых вокруг не было.
  
  – На холме трое живых, больше никого вокруг нет.
  
  – Духи говорят, что один из них — тигр! – сообщил в свою очередь Тралл, крепче сжимая рукоять массивного каменного молота.
  
  Джайна перевела взгляд на лес, где ощущала присутствие Халдурона, и в тот же миг между листвы увидела ободряющий кивок показавшегося эльфа.
  
  – Поднимемся и посмотрим на этих «спасителей», – предложила волшебница, усилив магический щит...
  
  
***
  
  – У нас нет на это времени, Малфурион! Зачем мы сюда пришли? – раздражённо спросила Тиренд, глядя на любимого.
  
  Тысячи лет, проведённые Малфурионом в Изумрудном Сне, наложили на его поведение свой отпечаток. Иногда он как будто выпадал из реальности, не обращал внимания на окружение и погружался в себя, а иногда начинал действовать, ничего не объясняя, но при этом ведя себя так, словно она должна была точно знать созревший у него в голове план. Вот и сейчас он буквально силой вытащил её из лагеря, сказав лишь, что это очень важно, и отказавшись взять хоть какое-то сопровождение. Да и на прямой вопрос отвечать сразу не спешил, стоя неподвижно и как будто вновь провалившись в свою задумчивость.
  
  – Прошлой ночью мне приснился огромный ворон… – наконец прервал тишину друид, не позволив жрице окончательно потерять терпение, – и он призвал меня сюда.
  
  Не успела женщина начать более подробные расспросы, как её слуха коснулись звуки приближающегося чужака... чужаков! И оказались они куда ближе, чем хотелось бы! Проклятый ветер на вершине холма заглушил шаги неизвестных, и теперь возможности заранее подготовить встречу не было. Прищурившись, жрица повернулась в их сторону и натянула лук, готовясь призвать силу Элуны.
  
  – Спокойно, Тиренд, – Малфурион успокаивающе положил руку ей на плечо, – духи леса не чувствуют зла. К тому же ворон говорил о судьбоносной встрече, возможно, он имел в виду именно их.
  
  Отряд союзников поднялся на холм, настороженно глядя на друида со жрицей. Джайна, впервые увидевшая друида, не могла определить, к какому виду относится это существо, длинными ушами, цветом кожи и сияющим взором напоминающее ночных эльфов, но ростом и могучей фигурой едва не превосходящее иных орков, при этом с бородой, которой позавидовали бы многие маги Даларана, совершенно, на её взгляд, неуместной для эльфа, а уж растущие из головы на манер лосиных рогов ветки и вовсе сбивали с толку.
  
  Судя по всему, Тралл испытывал схожие затруднения, не спеша начинать разговор, Вериса и Халдурон, тенями вставшие за её спиной, изначально не собирались говорить вперёд лидеров Альянса и Орды, так что первые слова достались именно друиду:
  
  – Кто вы, чужеземцы?
  
  – Я — Тралл, сын Дуротана, Вождь Орды.
  
  – Я — Джайна Праудмур, предводительница людей Лордерона… тех, кто остался в живых.
  
  – Не могу сказать, что рада знакомству, – не дав представиться Халдурону и Верисе, сухо произнесла Тиренд, переключая на себя внимание чародейки и вызвав у той какое-то странное чувство... – Вы убили Кенариуса, вторглись в наши земли и привели за собой демонов! Зачем нам с ними говорить, Малфурион?! – последнее было адресовано уже могучей фигуре с деревянными рогами и вызвало в сердце Джайны неподдельное возмущение, отогнавшее непонятные ощущения.
  
  – Мы много раз пытались вступить в переговоры, но в ответ летели только стрелы! – девушка смело взглянула в глаза ночной эльфийке. – Мы не несём вины за вторжение демонов, наоборот, наши народы пострадали от них сильнее всего.
  
  – Пустые слова бандита, вероломно напавшего на мирные земли, – испытывая не меньшее возмущение от наглости и беспринципности вранья пришельцев, высокомерно отмахнулась Тиренд. Она-то помнила те вытоптанные и разорённые поля, в которые превратились некогда величественные чащи на границе после того, как туда ворвались эти зеленокожие дикари, своим варварством сперва выманившие Кенариуса, а затем подло его убившие.
  
  – Не вам, предателям, расколовшим этот мир и отдавшим свой народ в рабство зелёным драконам, говорить о вероломстве, – обманчиво спокойно сказал Халдурон.
  
  А Джайна невольно вспомнила откровения одного странного демона. Впрочем, нельзя сказать, что у неё были ещё знакомые среди них, все последующие встречи с демонами заканчивались схваткой, где кроме проклятий, угроз или бессвязных воплей от них ничего не шло. Однако до начала столкновений с Ночными эльфами его слова казались волшебнице попыткой затруднить контакт с вероятными союзниками, ведь люди и орки, несмотря на всю кровь и войны, что были между ними, смогли отринуть вражду. Но в реальности отношения с Ночными эльфами оказались чуть ли не хуже, чем предупреждал демон, и если бы не это предупреждение, то жертв среди её людей могло бы быть гораздо больше. Сейчас же, глядя на подлинную, искреннюю ненависть Халдурона, которую она уже хорошо научилась распознавать в интонациях товарища, Джайна и вовсе терялась в догадках насчёт мотивов натрезима. Не мог же он просто сказать правду? Но до сих пор всё указывало именно на это. Устранение конкурентов чужими руками — обычное дело и среди людей, но её победа — это поражение Легиона. Или весь его план представляет собой изощрённую ловушку?
  
  – Как ты смеешь?! – меж тем, изменило спокойствие уже друиду.
  
  – Смею, – перебил его воин Кель'Таласа. – Ведь ты — Малфурион Ярость Бури, тот, кто заключил спасителя этого мира в вечное заточение, тот, кто ради власти воткнул нож в спину родного брата.
  
  – Не смей вспоминать Иллидана! – застарелая злость исказила лицо Малфуриона, трава колыхалась вокруг него, словно под порывами ветра, деревья угрожающе зашелестели листьями, вытягивая ветви в сторону пришельцев. – Он и подобные ему привлекли в этот мир демонов и отравили наш народ безумием магии!
  
  – Слова невежды, трясущегося от страха перед тем, что неспособен понять!
  
  – Может, мне показать тебе силу Элуны, и мы посмотрим, кто здесь будет трястись от страха? – слова Тиренд подкрепил низкий рык её тигра, уже прижавшегося к земле в готовности к прыжку.
  
  – Поверь, жрица, – в голосе Халдурона послышался могильный холод, заставивший всех участников накалившейся до предела обстановки невольно замереть, – я уже пережил Величайший Ужас, и в сравнении с ним какая-то жалкая смерть от твоей руки — ничто.
  
  – Наше королевство... – пользуясь паузой, негромко вступила в разговор Вериса, а Джайна внезапно поняла, что же за чувство мучило её при звуке голоса ночной эльфийки — он был очень похож на голос Верисы! – Кель'Талас... Уничтожено. Легионы нежити прошли по нему, не оставляя никого в живых. Моя родная сестра... погибла. И я даже не знаю, что стало с её телом, может быть, она даже была среди тех вурдалаков, которых я уже прикончила...
  
  – Демоны убили мой родной мир, – мрачно поддержал рейнджера Тралл. – Осквернили мой народ. Превратили в обезумевших от жажды крови рабов. Но мы смогли скинуть их оковы! – вокруг молота шамана, наливаясь силой, зазмеились молнии. – Мой друг, Гром Адский Крик, убил демона, поработившего нас! Мы вернулись к заветам предков, духи вновь отвечают нашим призывам, и мы лучше умрём, чем позволим нашим детям вновь стать рабами! Мы пришли сюда, чтобы сражаться с демонами, и не хотели вражды...
  
  В этот момент, прерывая слова орка, в воздухе раздались хлопки крыльев гигантского ворона, и спустя секунду птица приземлилась между двумя отрядами, после чего неторопливо, будто нарочно концентрируя на себе чужое внимание, превратилась в человека.
  
  – Верные слова, вождь, – произнёс скрывающий лицо под капюшоном мужчина с резным посохом в руках. – Все мы здесь не хотели вражды, но судьба вынудила нас проливать невинную кровь. И всё же, ещё не всё потеряно.
  
  – Это ты был в моём сне?! – встрепенулся друид. – Но кто ты такой и что значит вся эта встреча?
  
  – Я тот, из-за кого здесь появился Легион, – с обезоруживающей честностью произнёс шокирующую новость Пророк и, не останавливаясь, продолжил рассказ: – Именно я привёл в этот мир орков и тем самым открыл путь для демонов. За свои грехи я был убит теми, кого больше всего любил. После моей смерти Восточные Земли многие годы были охвачены войной. Целые королевства лежали в руинах. И теперь я вернулся, чтобы исправить содеянное. Я Медив… последний Хранитель. Слушайте же меня! Единственный шанс для вас и всего этого мира — объединиться в борьбе против врагов всего живого!..
  
  
Эпилог
  
  – Итак... История подходит к своей граничной черте, после которой мир уже никогда не будет прежним...
  
  – Мне кажется, сейчас не время для философских рассуждений, – не скрывая эмоций, отозвался Дайлиан у меня из-за плеча.
  
  – Ты так считаешь? – не оборачиваясь, спрашиваю у него, поднимая взгляд выше — к усеянному холодными звёздами ночному небу.
  
  – У нас много дел, – с небольшой паузой ответил эльф, всё-таки умерив раздражение, вызванное накопившейся усталостью, – и я раньше не замечал за вами тяги к бесцельному возвышенному слогу.
  
  – Хм... – прикрываю глаза. – В особых случаях можно позволить себе отойти от привычного образа, – и, вновь их открыв, смотрю уже вниз — на Сильвергард. С высоты балкона моей летающей твердыни тёмные улицы города выглядели даже красиво, особенно там, где мерцали огни уже восстановленного ночного освещения. Возрождённая из пепла пожаров, столица очень точно отражала суть процессов, что происходили с её королевством.
  
  – Я всё ещё не понимаю, зачем это, – сдался воин, тяжело вздохнув, но внутренне уже смирившись, что вызвал я их всех не для какого-то архисрочного совещания, но несмотря на это, всё же не позволяю мчаться назад, вновь впрягаясь в рутинные дела.
  
  Джинкрасс, Келестия и Лионтар предпочитали терпеливо хранить молчание, дожидаясь объяснений.
  
  – В каком-то смысле можно сказать, что я наслаждаюсь моментом, пусть это и не совсем верно, – моя фигура потекла, принимая уже окончательно оформившийся облик эльфа. Вернее, облик правителя, который лучше всего будет подходить для избранной мной роли, сочетая в себе как реальные черты моей внешности натрезима, так и подспудно желаемые большей частью населения... – Я бессмертен, Дайлиан. Скажу больше — я старше абсолютного большинства ныне живущих обитателей этого мира, – когти на пальцах исчезли, кисти уменьшились, но не до стати квел'дораев — мой облик был основан на пропорциях ночного эльфа, лишь форму ушей я взял от обитателей Кель'Таласа. Бледная кожа, тёмный дым из глазниц, угольно-чёрные волосы и броня натрезима, в этот раз полностью подстроившаяся под новые габариты, включая даже необходимость создать сапоги. – И это налагает определённый отпечаток... Я вижу, как будет закрыта одна из величайших глав истории вселенной... Не важно, как завершится битва, но следующая страница великой книги будет уже совсем другой. Я могу представить её облик, чернила и краски, что будут использованы, но это не может отменить для меня значения грядущей бури. События, что навсегда меняют реальность... Для жизни бессмертного они — самое ценное богатство... То, что позволяет нам ощутить бег времени, пронзающий всё нутро... Дар и проклятие смертных... Запретный плод для бредущих сквозь века...
  
  Как же это забавно... Кто бы мог подумать ещё каких-то два-три месяца назад, что я действительно ударюсь в подобные философствования? А поди же ты. Всё-таки слияние демонической и человеческой души это... поразительно? Хм, даже не знаю, какое подобрать определение... Месье Мефисторот сильно изменился за лето? Разве что. Сначала я был больше человеком, чем демоном, потом память и опыт демона, что ожидаемо, выдавили человека в дальний угол, но стал ли я тем же самым демоном, каким был? Ха, это даже не смешно. Изменения оказались много глубже и принципиальней, чем я мог даже предположить, достаточно взглянуть на моё нынешнее состояние, чтобы понять это со всей ясностью. Раньше Мефисторот даже не слышал о подобных мыслях в среде себе подобных, да и не очень подобных тоже, чего уж говорить о нём самом — бюрократишке, давно и прочно озабоченном лишь тёпленьким креслом помягче да поближе к начальству? А я вот взял и... Осознал. Внезапно, как и положено...
  
  – Мы можем проиграть? – нарушила повисшую тишину Келестия, с напряжением, скрытым в голосе.
  
  – Разумеется, – обернулся я, взглянув на своих офицеров. Тех, кто стал опорами моего успеха. – Но сейчас это не имеет никакого значения, ведь мы сделали всё, что от нас зависело, и теперь можем лишь созерцать раскаты грозы, надеясь, что она не докатится до наших зрительских лож.
  
  – Какое-то у нас похоронное настроение, – пробормотал целитель, с неудобством поёжившись, – только толпы мнущихся в ожидании некромантов не хватает.
  
  – Некромантов-то полно, – не согласился с Лионтаром Дайлиан, также поведя плечом и глубоко вздохнув, – только вниз глянешь, и десяток толп на выбор.
  
  – Это, безусловно, утешает, – изобразил ёрничанье эльф, – вот только не про нас их томление... И не помогут нам они, если уж по правде.
  
  – Если мы проиграем, – напомнила единственная среди нас девушка.
  
  – Да хоть бы как, – опять вздохнул Лионтар. – Неприятно это, чувствовать, что всё тобой сделанное может в любой миг рухнуть по обстоятельствам, от тебя не зависящим вообще. Я бы лучше сейчас в госпитале посидел, хоть какой работой себя заняв, всё лучше, чем так...
  
  – Тебе кажется, – улыбнулся я, уловив схожие отголоски желаний даже у совершенно бесстрастного Джинкрасса, – но придёт время, и ты поймёшь, что не смог бы выбрать лучший способ встретить новую эпоху, нежели в кругу тех, с кем прошёл эту бурю от начала и до конца.
  
  – А если мы всё-таки проиграем?
  
  – Тогда уже ничего не будет иметь значения, – я вновь отвернулся к звёздному небу, сложив руки за спиной. Где-то там, на западном континенте, сейчас был день и шла битва... Битва, которая определит всё. А я мог лишь стоять на балконе своего дома и вслушиваться, надеясь уловить эхо далёких магических громов...
  
  – Жизнеутверждающая перспектива, – хмыкнула Келестия, одарив нашу компанию очаровательной улыбкой, хотя внутри была напряжена не меньше мужчин.
  
  – Ирония... – леденящим шелестом обронил архилич, имея в виду фразу банши. – Но сейчас она неуместна, ведь это действительно так. У нас есть выбор — шанс на хороший и плохой исход. Ещё полгода назад его у нас не было.
  
  – Не знаю, как вы, а я бы выпил, – веско сообщил Дайлиан, опираясь на перила с левой стороны от меня. – Хотя обычно не одобряю.
  
  – Мужчины, – покачала головой волшебница, складывая засиявшие ладони перед собой, – всё сводите к одному результату.
  
  – Миледи, это бы звучало куда более правдоподобно из уст кого-то не возглавлявшего банду ошалелых дикарок, разгромивших единственную уцелевшую таверну на весь Сильвергард и устроивших двухдневную попойку, – проникновенно заметил целитель, лично разбиравшийся с последствиями столь экстравагантного празднования отрядом банши завершения операции в тюрьме Иллидана.
  
  – Девочки заслужили поощрения, не могла же я им отказать, – невинно захлопала глазками чародейка, уже закончив создавать бутылку вина и теперь игриво улыбаясь, откровенно сигнализируя всей мимикой: «будете пить или продолжите донимать бедную девушку мелочными придирками?»
  
  Я внутренне усмехнулся, наблюдая эту картину. Три боевых командира, три представителя народа, потерявшего всё, три солдата, видевших крушение самых святых для себя устоев... Рыцарь и деревенский староста, ради спасения тех, кого поклялся защищать, пошедший на сделку с демоном и рабскую кабалу. Молодой лекарь, полный идеализированных мечтаний и юношеского максимализма, неожиданно для себя подхваченный неистовой стихией судьбы и выброшенный на самый верх в армии Тьмы, уничтожающей и порабощающей целые народы, лишая своих врагов даже покоя посмертия. Мальчик, кровью и потом излечившийся от детских болезней ума. И волшебница... Благородная и полная сибаритского снобизма магистр Кель'Таласа, на себе познавшая, к чему приводит высокомерие, и заплатившая за него полную цену... Единственную, что полагается в таких случаях – цену ужасом и болью... В зубах голодных вурдалаков Артаса. Возрождённая призраком, алчущим мести, на службе одного из тех, кто привёл нежить на земли её родины... И в дар от него за верность вновь получившая полноценную жизнь, пусть и в теле ночной эльфийки... Три эльфа, познавших, что такое жизнь. Три души, закалённые в испытаниях... И все трое сейчас отчаянно пытаются показаться простыми обывателями, даже не друг для друга, а для себя, чтобы хоть на короткое время забыть и не думать. Ведь над обывателем не довлеет ответственность за судьбы мира...
  
  – «Мефисторот», – коснулся моего разума Джинкрасс.
  
  – «Пусть веселятся, если хотят сбросить напряжение. Сейчас все мы имеем на это полное право», – отзываюсь, не став дослушивать генерала.
  
  – «Я о другом», – архилич взял паузу, дожидаясь, пока я мысленно подам сигнал, что готов его слушать. – «По моей оценке, даже в том случае, если Архимонд преуспеет, у нас будет шанс уцелеть и успешно встроиться в структуру Легиона. Вероятность этого 25-30%».
  
  – «Мне кажется более реальной цифра 10-15», – не согласился я с расчётами подчинённого. – «Тикондрус уже мёртв, а без него меня теперь и в ставку могут не допустить. Как бы то ни было, мы не умнее прочих, и там найдётся кому копнуть поглубже».
  
  – «Мы можем пустить эльфов под нож, это избавит от улик и вполне спасёт ситуацию».
  
  – «Хм... Прикрывать свою задницу жизнями тех, кто тебе доверился...» – моих губ коснулась кривая улыбка. – «Это так по-демонически...»
  
  – «Это рациональный выход», – без тени эмоций продолжил Джинкрасс, – «он позволит сохранить хотя бы часть того, что ты имеешь, альтернатива — развоплощение и полная потеря всего».
  
  – «Дожили... Дух тролля учит меня рациональности», – означенный дух промолчал, элементарно не уловив иронии момента, а за оскорбление фразу не посчитал, предпочтя подождать разъяснений. Я же смотрел на звёзды, краем уха слушая неспешную беседу моих эльфов с лёгкими взаимными подколками, и испытывал странное душевное умиротворение, которое совершенно не портили натянутые в струну нервы. – «Я прекрасно всё понимаю, Джинкрасс. Даже больше, чем ты можешь себе представить. И я готов пойти на этот шаг. Я же — демон, мне не свойственно испытывать муки совести от предательства, тем более они сами согласились служить мне безоговорочно, так что даже формально никакой измены не будет, только по сути, но кого она волнует в большой политике и когда нужно спасать свою жизнь? И всё же... Я не хочу этого делать. Да и, скорее всего, не успею. И знаешь?.. Меня это почему-то совсем не волнует. Гибель, изгнание... десятки тысяч лет заточения, всё это неприятно до дрожи в костях, но... Не вызывает паники. Это была хорошая партия. Хорошая игра. Я никогда ещё не стоял против стольких неизмеримо более могущественных игроков. И как ни парадоксально, я делал не самое плохое дело, да что там, многие назовут мои поступки хорошими делами. А при таком раскладе как-то даже не стыдно и проиграть».
  
  И зачем я ему всё это говорю? Банальное желание поделиться наболевшим? Ха, вот уж действительно смешно. Но, с другой стороны, что я теряю? Самый верный слуга, он не проболтается и... Скорее всего, поймёт.
  
  Да... Воистину сегодня та ночь, когда можно всё. Такие ночи бывают очень редко. И не имеет значения, что лежащий внизу город спокойно живёт своей жизнью. Не важно, что десятки тысяч разумных по всему Кель'Таласу в беспечном и столь сладостном неведении ждут нового дня. Эльфы, тролли, восставшие мертвецы... Что значат их суета, их мысли, желания и надежды в эту ночь? Что значат мелкие ссоры из-за откопанного в руинах наряда или самоотверженные усилия по разбору этих руин? Много ли влияет на вселенную трогательная встреча при луне вернувшегося из патруля рейнджера и юной волшебницы, проведённая урывая у сна и так немногие доступные для него часы, потому как долгожители вдруг ощутили, что жизнь в реальности невыносимо коротка, а назавтра у каждого из них вновь куча неотложных дел? Или как мне поможет нервное томление бывших узниц Ашенваля, никак не способных для себя решить, визжать ли им от счастья, вызванного возвращением на поверхность, или трястись от ужаса при виде пролетающей горгульи? Ответ... печален, но правдив. И всё равно я продолжаю их слушать. Всех их, до кого только могу дотянуться, находясь здесь — в центре моей силы, рядом с Источником, словно второе сердце, пульсирующее в такт моему. Их эмоции, переживания и смутные планы на будущее — душу народа, который я... поработил.
  
  Отвратительно? Может и так... Для тех, кто возвёл образ личной свободы на пьедестал святого фетиша, ради торжества которого готов пожертвовать всем, включая существование своего народа, утешаясь, что, низведя его в могилу, он сохранит его моральную чистоту. Иначе говоря... Поставил гордыню во главу угла. Ту самую, что заставляет благородных аристократов добровольно сооружать себе плаху, но ни в коем случае не идти навстречу черноногому быдлу, что осмелилось требовать что-то у него — чести и совести нации, соли земли и носителя голубых кровей. Ту самую, что превращает достойных людей в спесивых баранов, что, ощутив однажды свою важность, начинают верить, будто она дарована им по праву рождения, и вот уже готовы вцепиться в глотку любому, кто хотя бы намёком усомнится в их исключительности. Ту самую, что с такой охотой откликается в душе любого, когда он слышит слова про права своей личности... Ту, что является величайшим из грехов!
  
  Но Дайлиан смог побороть свою гордыню, он и другие решили, что жизнь их детей и близких важнее комфорта их собственного эго, и... Получили шанс на будущее. Я не знаю, каким оно будет, никто не знает, но важно то, что у них уже есть шанс, в том числе и на то, чтобы вновь обрести свободу, и по сравнению с этим всё остальное абсолютно не важно...
  
  – Господин, – прервал мои размышления мелодичный голос Келестии, что с улыбкой на лице едва ощутимо тронула меня за руку, – не желаете к нам присоединиться?
  
  Перевожу взгляд на девушку, которая без всяких намёков на настойчивость или подхалимство просто держала в руках два бокала с вином, один початый и один нетронутый, явно для меня. Эмоции, желания, мысли... Она действительно даже не думала о том, чтобы как-то выслужиться, а просто хотела, чтобы лидер принял участие в общем мероприятии. Лидер... Не хозяин, не господин, не начальник — оттенки эмоций не подделаешь... Лидер... Тот, кто ведёт за собой, просто потому, что он тот, кто он есть, и за ним хочется идти. И у остальных то же самое.
  
  Рабы без тени рабства в душах.
  
  Те, кто будет свободен даже в цепях.
  
  Тэн'Дораи... Дети Тьмы.
  
  Мой... народ.
  
  
  В Далёком Калимдоре затихала битва, шаги Владыки-Эредара сотрясали израненную землю, разъедая её ядовитой Скверной, могучий друид напряжённо сжал в руках изукрашенный рог, прячась в тени деревьев... А бледные пальцы хозяина Кел'Таласа сомкнулись на холодном стекле бокала...
  
  
  
Конец книги
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"