Селеверстов Павел Егорович : другие произведения.

Волот (старая версия)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  Пролог
  
  
  
   1911 год.
  
  
  
   Археологический лагерь
  
   Припекало солнце. Степной ветер доносил из садов запах яблок, шевелил колосьями дикой пшеницы. У основания высокого кургана несколько рабочих ковырялись в отвалах и просеивали грунт. Над походной печью курился сизый дым, из большой палатки рвались звуки граммофона.
  
   - Ну и жарынь! - прошептал Степанов. - Это не скифский курган.
  
   Высокий, с седыми длинными волосами, профессор напоминал старого разбойника. Он снял широкополую шляпу, несколько раз ударил ею по колену и, приложив ко лбу ладонь, посмотрел на стаю куропаток. Птицы безбоязненно бродили у основания кургана, клевали остатки завтрака.
  
   - В таких курганах хоронили тех, о ком пытались забыть! Верно? - заметил Макс Миллер. - На вершине холма нет родового камня.
  
   Макс служил в армии, дослужился до чина ротмистра, успел поучаствовать в кампании 1905 года. Из-за ранения его комиссовали и, не имея профессии, он пристроился управляющим в экспедиционную группу. С тех пор Макс таскался за профессором по всей Российской Империи.
  
   - Камень могли унести крестьяне. Для хозяйства например.
  
   - Не слишком ли далеко? - усмехнулся Миллер. - От хозяйства?
  
   Профессор указал на блеснувший в земле золотой лепесток. Взял его пинцетом и бросил в коробку.
  
   - Остатки конской сбруи. Верный признак, что могилу грабители не тронули.
  
   Рабочих согнали к яме и через час они раскопали кости коня, истлевшее седло и ржавый украшенный серебром меч.
  
   - Под землёй что-то есть! - протянул Степанов. - Знаю!
  
   Вечернее солнце потускнело. Издалека потянуло прохладой. Под конскими костями лежала тяжёлая плита и рабочим пришлось снять весь дёрн вокруг.
  
   - Отошли все, - бросил Макс.
  
   Он поднял с земли лопату и стукнул черенком по плите. Раздался глухой, звенящий звук.
  
   - Под ней пусто, - заметил он. - Камень не очень толстый. Если ударить заступом - плита треснет.
  
   Профессор покачал головой и, дрожа от нетерпения, потребовал принести фонарь. Он с сожалением смотрел на солнце, которое сползало за сизую кромку горизонта.
  
   - Сама природа против! - усмехаясь, проговорил он. - Увы! Но вскрытие придётся отложить до утра.
  
   - Если это княжеская гробница, - заулыбался Макс. - Всё барахло наше!
  
   - Не радуйся раньше времени, - отмахнулся Степанов. - Золота здесь скорее всего нет.
  
   Он надел очки, придвинул фонарь, чтобы свет падал на плиту.
  
   - Что написано?
  
   - Это греческий. Должно быть положивший её, питал особые чувства к византийской грамматике. Но это не гробница князя. Это склеп колдуна.
  
   - Как страшно! - Макс игриво прикрыл глаза ладонью. - Поскольку золота нет, то мне не интересно.
  
   - Глупый шалопай. Такая удача выпадает один раз в жизни.
  
   Макс скептически покосился на плиту, махнул рукой, но промолчал.
  
   - Здесь написано, что в центре кургана погребальная камера, в которую положили чародея. - Степанов многозначительно подмигнул. - И предупреждение, что если кто-нибудь туда сунется, то ему оторвут голову.
  
   - Смешно, - процедил Макс. - В проклятья верят только деревенские бабки. Да и то не все. Проверим?
  
   Он схватил кирку и, размахнувшись ударил по плите.
  
   - Ты что? - отбирая кирку, закричал Степанов. - Я учёный, а не вор.
  
  
  
   Ночью разразилась гроза. Ветер рвал палатки, завывал в трубе полевой кухни. Ливень мигом промочил землю и по склону кургана заструились ручьи. Но в полночь буря стихла.
  
   Макс не спал. В голове роились мысли, подмывало подняться на вершину кургана. Они отпраздновали находку бутылкой коньяка, Степанов сыграл на аккордеоне "На сопках Маньчжурии," потом доказывал дыша перегаром в лицо, что настоящий учёный ценит не золото, а знания.
  
   Некоторое время Макс прислушивался к перезвону капель, падавших с полога палатки. Затем приподнялся на матраце, зажёг фонарь.
  
   - "Нет смысла ждать до утра, - пронеслось в голове. - Если есть чем поживиться сегодня".
  
   Он выглянул из палатки, осмотрелся и зашагал в сторону кургана. Тучи рассеялись, свет луны освещал путь к древней могиле. Скользя по грязи, он вскарабкался на курган и посмотрел вниз. Лагерь спал. Даже солдат, которого прислали для охраны, затушил свой одинокий камелёк.
  
   Где-то выли волки, лёгкий ветерок шелестел травой. Перепрыгнув через ограждение, Макс стянул брезент, посмотрел на каменную плиту.
  
   - "Одному не справиться, - подумал он. - Тяжелая зараза".
  
   Впрочем, сомневался он недолго. Размахнувшись, ударил киркой и плита треснула. Сотни осколков разлетелись в разные сторон, попали в лицо и рассекли щёку.
  
   Макс сморщился, наигранно застонал. Вероятно плита была сделана, из какого-то особого камня, в свете фонаря разлом брызнул красками, засверкал матовым стеклом.
  
   - Подумать только! - протянул он. - Чуть глаз не выбил.
  
   Он беззаботно рассмеялся, гаркнул в пустоту бездонного провала, но неожиданно почувствовал, что на него кто-то смотрит.
  
   По спине пробежал холодок, он повернул голову и увидел на склоне, множество сияющих точек. Во рту пересохло, от страха застучало сердце.
  
   - Волки! - прошептал он. - Почему они сюда пришли?
  
   Звери передвигались парами. Тихо скулили и подвывали, словно ожидая подачки.
  
   - Пошли вон! - выкрикнул Макс. - Кровь почуяли? Твари!
  
   Он поставил фонарь на землю и попытался убрать самый большой обломок. Из подземелья пахнуло прелыми листьями, ароматными травами.
  
   Ещё раз оглянувшись, он увидел, что волки притихли и не сводя глаз, смотрят на него.
  
   - Пошли вон! - ещё громче закричал Макс.
  
   Он схватил камень и швырнул в темноту. Сердито залаял вожак. Ещё несколько голосов жалобно затянули звериную песню.
  
   Сдвинуть обломок ему так и не удалось. Макс приглушённо выругался, поднял над провалом фонарь. Входом в гробницу служила вертикальная шахта. Крутые выложенные из кирпича ступени уходили в бездонную тьму. Он перебросил ноги, нерешительно встал на первую ступень. До слуха донёсся шелест, тихий едва различимый...
  
   - Ветер, - прислушиваясь, прошептал он. - Это только ветер.
  
   От времени кирпичи раскрошились, да и сама лестница, состоявшая из нескольких пролётов, трещала и осыпалась. Он осторожно спустился вниз, огляделся.
  
   Внизу было холодно, промозглый воздух глухо завывал в десятиметровой шахте. Он оказался перед длинным туннелем, который вёл к центру холма.
  
   - Надо же! - удивился Макс. - Какая знатная архитектура.
  
   Каменные стены склепа украшал грубый орнамент, в котором переплетались животные и растения. Нелепые, жуткие создания, злоба и мощь - казалось, художник намеренно показал чью-то нечеловеческую сущность, чтобы устрашить и предупредить входящего.
  
   Макс сделал несколько шагов и, заметив в конце коридора дверь, удовлетворённо щёлкнул языком.
  
   - Потайные двери манят, - его голос эхом разнёсся по туннелю.
  
   Он подошёл к двери, дотронулся до сгнивших досок. Дверь держалась только на посиневших бронзовых петлях. Не долго думая, Макс ударил по двери ногой, и она разлетелась в щепки.
  
   - "Всегда бы так! - подумал Миллер. - Но в реальной жизни дверь ногой не откроешь. Могут по шее надавать".
  
   Он вошёл в комнату, огляделся и в изумлении раскрыл рот.
  
   - Старый дурак! - От увиденного перехватило дыхание и замерло сердце. - Хотел, чтобы я поверил в его бескорыстность!?
  
   Полы камеры покрывал сверкающий слой монет. Вероятно, когда-то сокровища хранились в кожаных мешках, но от времени кожа высохла, лопнула и золото "растеклось" по полу. У стен стояла драгоценная утварь, посреди зала - каменный саркофаг, а за ним, широким полукругом, деревянные истуканы.
  
   - Спасибо! - закричал Макс. - Спасибо за подарок!
  
   Он пренебрежительно хлопнул ладонью по крышке саркофага и, пританцовывая, принялся набивать карманы.
  
   Страхи исчезли, безумная радость разогрела кровь и Миллер вскарабкался на саркофаг. Он несколько раз подпрыгнул, швырнул горсть монет в угол и, срывая голос, закричал. Его варварский крик эхом разнёсся по туннелям и вернулся оглушающим воем. Улыбка померкла. Макс опустился на колени, судорожно сглотнул. Из крышки торчал железный кол.
  
   - Наши предки обладали особым чувством юмора, - процедил он. - Кому же ты, приятель, так насолил?
  
   Он спрыгнул на пол, задумчиво потоптался у саркофага.
  
   - Прошу прощения сударь! - добавил он. - На всякий случай, конечно.
  
   Макс покосился на деревянные статуи. Суровые, жестокие лица, потрескавшиеся от времени и сырости. На самой высокой висел кожаный колчан. Статуя стояла отдельно, и вокруг неё древние мастера выложили из камня магический круг.
  
   - Предрассудки! - Макс нагнулся, потрогал зелёные камни. - Должно быть издалека привезли.
  
   Пожав плечами, он шагнул в круг и сразу же почувствовал, как тело пронзает холод. Изо рта вырвался пар, небритые щеки обросли инеем. В тот момент, когда он переступил через черту, внешний мир померк, он словно отделился от него невидимой стеной. Не помня себя, Макс сорвал с истукана колчан, засунул в него руку и вырвал скрученный в рулон свиток.
  
   Зажав его в руке, он бросился к выходу. Но каждый шаг давался с трудом. Страх овладел душой, он забыл про золото и в ужасе закричал.
  
   Сильный удар невидимки свалил с ног, потом кто-то ущипнул за руку и на коже появилась узкая кровоточащая рана. Макс застонал, от бессильной злости выругался. Невидимые фурии громко визжали, кружились и жалили, превращая кожу в лохмотья.
  
  
  
   Профессор проснулся от криков. Накинув куртку, выскочил из палатки, бросился к гробнице.
  
   - Мерзавец! - зашипел профессор. - Жадный, глупый мерзавец!
  
   На вершине кургана стояли несколько рабочих, они нерешительно топтались у края, крестились и перешёптывались.
  
   - Что случилось? - расталкивая их, завопил Степанов.
  
   Профессор заглянул в колодец и увидел искажённое лицо Макса Миллера. Он пытался вползти по ступеням, но его окровавленное тело терзала какая-то невидимая сила. В лихорадочном порыве, старик протянул руку и тут же её одёрнул. Брызнула кровь, мясо с ладони мгновенно сползло с костей и упало на землю. Он громко вскрикнул, схватился за руку. Кто-то оттащил его от шахты, перетянул тряпкой предплечье. Ещё секунду он видел лицо Макса, затем курган задрожал и земля засыпала вход.
  
  
  
   Глава 1
  
  
  
   Наши дни.
  
  
  
   Выбрасывая дизельную копоть, старый "Икарус" медленно заполз на холм, на секунду замер и, громыхая дверями, покатил под гору. Славка Соловьёв сморщился, подавляя зевок, отвернулся к окну. Кроме трёх старушек дачниц в автобусе никого не было, и от скуки подросток пересаживался с одного места на другое. Он прислушивался к трескотне старушек, пытался напевать песни и даже сочинял стихи.
  
   - "Зараза! - подумал он. - Я так и до вечера не доберусь!"
  
   Автобус затормозил, с лязгом и шипением распахнулись двери.
  
   - Твоя остановка, - поворачиваясь к Славке, сказал водитель. - Землекопы работают за рекой.
  
   Выгрузив велосипед, Славка огляделся по сторонам, запрыгнул на седло и помчался к дорожному указателю, который заметил ещё из салона. Он с удовольствием размял застоявшиеся мышцы, проехав метров сто, резко затормозил.
  
   -"Археологический заповедник", - прочитал он. - "Охраняется государством".
  
   За указателем начиналась просёлочная дорога, которая пересекала весь холм и лентой уходила в степь. Славка остановился у подножия, приложив ко лбу ладонь, посмотрел на вершину.
  
   - Как раз по мне холмик. Мигом перепрыгну.
  
   Он дёрнул за звонок, лихо присвистнул и надавил на педали. Но уже через десять метров легкомысленная улыбка померкла, и он понял, что задал слишком высокий темп. Обливаясь потом, мальчишка с трудом добрался до середины холма и безвольно упёрся ногами в землю. Колени дрожали, мышцы ног звенели от усталости.
  
   - Ничего себе холмик! - прошептал он. - Так и дуба дать недолго.
  
   Оставшийся путь, Славка проделал пешком. На вершине холма, словно вознаграждение за терпеливость, ему открылась удивительная картина. Широкая равнина пересечённая рекой, зелёные рощи, выжженное солнцем разнотравье и древние курганы. В голову сразу же пришла шальная мысль.
  
   - "Вот теперь точно будет легко, - подумал он. - И тормоза заодно проверю!"
  
   Колёса крутились так, словно за спиной стоял реактивный двигатель. От скорости перехватило дыхание, восторг сменился ужасом, и как назло, впереди замаячил деревянный столб.
  
   Секунду он боролся с инерцией колёс, затем бросил руль и, подпрыгнув на кочке, выскочил из седла. Пролетев несколько метров, Славка упал на траву, и зажмурив глаза, закрылся руками.
  
   - "Вот и всё! - пронеслось в голове. - Плакали мои каникулы..."
  
   Велосипед с грохотом врезался в столб, отскочил от бревна, и кувыркаясь, пролетел над головой.
  
   Прошла минута. Подросток разлепил веки, осмотрелся по сторонам.
  
   - Ничего себе покатался! - проговорил он. - Тормоза называется проверил.
  
   Он подполз к столбу и устроился в тени. Обломки велосипеда валялись рядом. Мальчишка пнул раму, потянулся за рюкзаком.
  
   - Профессору не понравится, - Славка достал бутылку с водой и сделал пару глотков. - Всё-таки подарок.
  
   Велосипед выглядел так, словно по нему проехал трактор. Рама погнулась, лак потрескался, а обод переднего колеса, расплющило о столб. Немного отдохнув, Славка закинул рюкзак на плечо, ухватился свободной рукой за руль и, гремя обломками, зашагал по дороге.
  
   - А здорово, я спустился, - выкрикнул он. - Как-нибудь попробую ещё.
  
   Лишь к вечеру, он доковылял до лагеря и с удовольствием бросил ношу. Пинком отшвырнул рюкзак, поздоровался со студентами.
  
   - У меня сломался велосипед, - врываясь в отцовскую палатку, заявил он. - Купишь, новый?
  
   - И это всё, что хочешь сказать? - спросил профессор Соловьёв. - А где - "Здравствуй папа?"
  
   - Здравствуй папа. У меня сломался велосипед.
  
   - Уже слышал, - Соловьёв усмехнулся, покачал головой и обнял сына. - Сам-то не пострадал?
  
   - Это всё "ваша" дурацкая гора, - возмутился Славка. - Хоть бы указатель поставили.
  
   - Иди умойся и попроси, чтобы дали поесть.
  
   Соловьёв отвёл сына к бочке с водой и, зачерпнув ковшиком, полил на руки.
  
   - Наконец-то нам повезло, - начал профессор. - Мы нашли курган "Однорукого".
  
   - Кто такой "Однорукий"? Никогда не слышал.
  
   - Интересно? Хочешь узнать побольше, поговори с моей ассистенткой Леной.
  
   - А сам не знаешь? - фыркнул Славка.
  
   - Не язви. Просто хочу, чтобы ты с ней подружился.
  
   Соловьёв покосился на палатки и, перехватив его взгляд, Славка тоже повернул голову. Там стояла какая-то девушка и разговаривала с долговязым парнем в бейсболке.
  
   - И сколько же ей лет? - поинтересовался подросток.
  
   - Кажется, ты хотел узнать кто такой "Однорукий", - Соловьёв взял сына за плечо. - Пошли!
  
   Славка начал было упираться, но быстро сдался. Тягаться в упрямстве с отцом было бессмысленно.
  
   - Лена познакомься. Этого джентльмена зовут Вячеслав.
  
   Ассистентка подмигнула, пожала руку.
  
   - Тоже хочешь стать археологом? - спросила она.
  
   - Ещё чего? Копаться всю жизнь в земле?
  
   - У него много планов, - заметил профессор. - Но пока он не решил.
  
   - Расскажите кто такой "Однорукий". Папа сказал, вы о нём много чего знаете.
  
   - "Однорукий" - это человек которому везло, - сказала Лена. - До определённого момента. Потом старик с головой ушёл в мистику и забыл о том, что он историк.
  
   - А что случилось с рукой? - спросил Славка. - Отрубили за то, что грабил курганы?
  
   - Когда он жил, руки уже не рубили. Ходили слухи, что он сцепился со своим приятелем, который решил вскрыть гробницу без его ведома. Наверное подрались и учёному досталось.
  
   - Ладно, потом дослушаешь, - Профессор взял Славку за воротник, потянул к полевой кухне. - Хочешь без ужина остаться?
  
   - А на ужин каша?
  
   - Как тебе Лена?
  
   - Желаешь знать моё мнение? Слишком молодая для тебя.
  
   - По-твоему я старик? Я рассчитывал что ты с ней подружишься, не будешь мешать мне в работе. Хотя бы пару дней.
  
   - Мне не нужна нянька, - отрезал Славка.
  
   - Но тебе нужен товарищ. Твоя мама выбрала неудачное время для поездки. Кстати, как поживает твой новый отец?
  
   Славка остановился, мрачно сверкнул глазами.
  
   - Хорошо. Не буду тебе мешать, при условии что ты покажешь мне гробницу.
  
  
  
   Проснулся Славка рано. Шум полевого лагеря, гудение дизельного генератора, громкий смех, мигом прогнали сон. Он вылез из спального мешка, потянулся и посмотрел на отцовский будильник.
  
   - И чего им не спится? - проговорил он. - Сами не хотят и другим не дают.
  
   Он вышел из палатки, направился к умывальнику.
  
   - Надо же какой солдат? - послышался голос Лены. - Ранняя пташка - больше зёрнышек клюёт. Верно?
  
   Она несла две канистры с водой, и Славка бросился помогать.
  
   - Да, да. Слышали! - отозвался он. - Но это не про меня.
  
   Он забрал одну канистру и потащил её к полевой кухне.
  
   - А вы действительно всё знаете об "Одноруком"?
  
   - Что, зацепила? Просто мне попались его дневники. Но старик был скучным человеком и в его записках нет ничего интересного, хотя надо отдать должное, он знал где копать.
  
  
  
   Пахло полынью, горячий ветер гнал пыль. Славка стоял за спиной отца и наблюдал, как двое парней вытаскивают обломки плиты. Вершину кургана срыли, землю разбросали вокруг и притоптали.
  
   - Попасть в гробницу можно только через колодец, - заметил Соловьёв. - Никогда такого не видел.
  
   - Здесь уже кто-то побывал, - отозвалась Лена. - Почему разбита плита?
  
   Профессор взял лопату, осторожно очистил вход. Было слышно как в пустоту осыпается земля. Он ударил несколько раз и глиняная корка провалилась. Из тёмного провала потянуло сыростью и ржавчиной.
  
   - Что-то есть! - прошептал он.
  
   Соловьёв опустился на колени, засунул руку в провал и вытащил пожелтевший от времени череп.
  
   - Какие зубы! - воскликнул Славка. - Княжеский страж?
  
   - Если бы страж, - Соловьёв положил череп на траву, брезгливо отряхнул руки. - Этот бедолага появился здесь недавно.
  
   Через пол часа, останки были извлечены на поверхность и сложены на кусок брезента. Перемолотые кости рук, сломанная нижняя челюсть, раздавленные рёбра - всё это вызывало много вопросов.
  
   - Терпеть не могу такие вещи! - заметил Соловьёв. - Славка! Марш в палатку!
  
   В земле сохранились остатки одежды, ботинки подкованные медными гвоздями. Тут же лежал кожаный бумажник.
  
   - Может сообщим куда следует? - спросила Лена. - Пока не поздно.
  
  
  
   Работу остановили. Вызвали полицию, чтобы описать и засвидетельствовать находку. Рабочие отправились купаться к реке, а Соловьёв и его помощники собрались в палатке.
  
   Славка слонялся без дела, и чем больше он оставался без внимания, тем сильнее его подмывало покопаться в отвалах.
  
   Убедившись, что никто не следит, он прошмыгнул мимо отцовской палатки, вскарабкался на курган и спрыгнул в яму.
  
   Круглая дыра притягивала магнитом. Славка приблизился к провалу, опустился на четвереньки и, просунув голову, принялся шарить рукой. Глубокий колодец уходил в непроглядную тьму, но отсюда была видна только куча глины, да пара кирпичных ступенек.
  
   - Надо бы фонарик принести, - прошептал он. - Но там папа! Опять вопросы станет задавать.
  
   Он вылез из дыры, уселся на камень. В голове роились мысли, хотелось действовать, но он не знал с чего начать. Ковыряя песок палкой, он неожиданно подцепил странный предмет - скрученный в тугой рулон кусок материи, такой ветхий, что Славка так и не решился его развернуть.
  
   - Ценная должно быть вещичка! - проговорил он. - Может обменяю эту тряпку на велосипед!
  
   - Ты что там делаешь? - Лена стояла внизу и, приложив ко лбу ладонь, смотрела в его сторону. - Колодец метров десять глубиной. Свалишься, костей не соберёшь!
  
   - Надсмотрщица! - процедил Славка.
  
   - Что-то нашёл?
  
   - Как думаете, отец купит новый велосипед? - Славка спустился вниз и протянул свиток. - Эта штука валялась под ногами и никто её не заметил. Кроме меня.
  
  
  
   Славка стоял около раскладного стола и с интересом наблюдал, как Лена консервирует пергамент в растворе. Он испытывал двойственные чувства: с одной стороны радость от осознания своей причастности к открытию, с другой разочарование, от того что его никто не хвалит. Но как только Лена развернула древнюю рукопись, интерес пропал окончательно. Ничего кроме надписей, на пергаменте не было.
  
   - Не представляешь, какой сделал мне подарок, - воскликнул отец. - Он столько лет лежал в земле и никто о нём не знал.
  
   - Дребедень. Там сказано где лежат сокровища?
  
   Соловьёв нетерпеливо надел очки, включил лампу.
  
   - Старославянский, - прошептал он. - Из какой-то книги. Заговор или заклинание.
  
   Он наклонился над ванночкой, подвинул настольную лампу, чтобы лучше было видно.
  
   - Послушайте, - произнёс он. - "Кто с умыслом войдёт в гробницу, тот закричит, ибо демоны и змеи всегда злы и охраняют пищу мудреца".
  
   - Ерунда! - сморщился Славка. - На велосипед не тянет!
  
   Порыв ветра ворвался в палатку, разметал бумаги, опрокинул лампу. Вихрь принёс пыль и песок.
  
   - Вот ещё напасть! - чихая и кашляя, закричал Соловьёв. - Ну и погодка нынче.
  
   - Это всё манускрипт! - воскликнул Славка. - Точно говорю, на нём проклятье.
  
   - Не болтай глупости. Понимаю, что шутишь, потому спорить не стану.
  
   К вечеру сгустились тучи и солнце подёрнулось красной пеленой. Это не предвещало ничего хорошего.
  
  
  
   Лёжа в спальном мешке, Славка никак не мог заснуть. В голове крутились мысли, воображение разыгралось так, что он стал верить в собственные страхи и любая тень, падавшая на палатку, представлялась злым демоном. Но когда первые капли забарабанили по брезенту, Славка почувствовал, как его веки слипаются и приходит покой.
  
   Ему приснился сон: цветущий луг, хвойный лес, журчащий ручей. Верещали птицы, порхали бабочки. Впереди возвышался холм, а на холме стоял отец. Увидев его Славка засмеялся, побежал навстречу. Он подбежал к холму и начал карабкаться по склону, но чем выше взбирался, тем круче становился склон. Его ноги упирались в землю, но он не мог сделать и шага.
  
   - Что за шуточки? - воскликнул он.
  
   Мальчишка посмотрел под ноги и увидел, что его держат две костлявые руки. От ужаса Славка закричал, упал на траву и проснулся.
  
   - Включить фонарик? - спросил отец. - Что-то приснилось или просто так?
  
   - Приснилось, что украли велосипед, - соврал Славка.
  
   - Правда? Ладно, куплю новый.
  
   Славка улыбнулся, уставившись в брезентовый потолок, захлопал глазами.
  
   - "Надо утром напомнить. Ещё забудет".
  
   Он закрыл глаза, некоторое время лежал неподвижно, но сон пропал, и каждый шорох вызывал раздражение. Тут ещё профессор захрапел.
  
   Дождь прекратился, стало тихо. Свет луны напоил природу таинственным сиянием, и на сонную землю снизошло умиротворение. Но неожиданно, до слуха донёсся приглушённый шёпот.
  
   Славка приподнялся на локте, прислушался. Показалось, что таинственный голос произнёс его имя. Он вылез из спального мешка и пошёл к выходу. Расстегнув полог, высунулся наружу, осмотрелся.
  
   - Может кто-то разыгрывает?
  
   Славка с улыбкой уставился на отца. Но профессор тихо и мирно похрапывал.
  
   - Куда ему, - усмехнулся мальчишка. - Он только пузыри пускать горазд.
  
   - Иди сюда! - дразня, позвал голос. - Тебе нечего бояться.
  
   Славка выскользнул из палатки и двинулся к кургану.
  
  
  
   Глава 2
  
  
  
   Зябко поёжился, посмотрел по сторонам. Ливень промочил землю, и вода стояла в ямах. Светила луна, от земли поднимались испарения, и дорожка на холм подёрнулась лёгким туманом. Сам того не сознавая, Славка направился к таинственной шахте.
  
   Как зачарованный, он медленно шёл по тропе и чем ближе подходил, тем отчётливее слышал ритмичные удары в барабан. К этому завораживающему звуку примешивался приглушённый шорох погремушек, звонкие переливы свирели.
  
   В ночи заполыхали факелы, и Славка увидел остроконечный шатёр. Но видение длилось недолго. Крик ночной птицы разогнал чары, пробудил его от странного сна. Славка вздрогнул, очнувшись увидел, что стоит в яме по колено в воде.
  
   - Мне приснилось, что я сплю, - встрепенулся он. - Бывает же такое?
  
   Страшной глоткой перед ним зиял вход в гробницу. Дождь размыл края провала, оголил каменную кладку. Одна сила тянула заглянуть, другая - благоразумно вернуться в палатку. Он выбрался из лужи, шагнул на камни и в это мгновение земля ушла из-под ног.
  
   Он съехал по ступеням первого пролёта, цепляясь за выступы вскрикнул. Под ногами зияла пустота, потоки воды размыли нижнюю часть лестницы, и она обрушилась вниз.
  
   - Я не хочу! - закричал Славка. - По-мо-ги-те!
  
   Пальцы соскользнули и подросток упал на кучу мусора. Сверху полилась вода, за воротник насыпалось сырой глины.
  
   - А мог ведь разбиться! - задирая голову, протянул мальчишка. - Зараза!
  
   Поднявшись на ноги, он осмотрелся и удивлённо присвистнул. Стены потрескались, из щелей в кирпичной кладке сочилась вода.
  
   - Не слабо! - протянул он.
  
   Странные надписи, рисунки. Он смахнул с одного из них паутину и увидел безобразную тварь.
  
   - Надо отсюда выбираться! - прошептал Славка. - Не хотелось бы провести здесь ночь.
  
   Выход находился слишком высоко, и подросток понял, что выбраться самостоятельно он не сможет.
  
   - Я здесь! - закричал он. - Вытащите меня отсюда!
  
   Его голос эхом отразился от древних стен, вернулся зловещим шелестом. Он вздрогнул, закричал ещё громче, и сразу же до слуха донеслось грозное рычание. В тёмном коридоре, куда не проникал свет, вспыхнули два огонька.
  
   - "Здесь кто-то живёт!" - пронеслось в голове.
  
   Он в ужасе запрыгнул на кучу мусора, схватил палку и выставил перед собой.
  
   - Убирайся! - закричал он. - Иначе...
  
   - Славка угрожающе замахнулся, с показной агрессивностью подпрыгнул.
  
   Создание завозилось в углу, в Славку полетели обломки кирпичей, комья земли. Угрожающе взвизгнув, тварь заскреблась по камням.
  
   - Помогите! - во всё горло, завопил Славка. - Неужели все спят?
  
   Наверху послышались шаги, и на песчаный пол легла тень.
  
   - Славка!? - удивлённо спросила Лена. - Как ты там оказался?
  
   Мальчишка отбросил палку, метнулся к ступеням.
  
   - Лена? Вытащи меня отсюда.
  
   - Я спрашиваю как ты там оказался?
  
   - Поскорее, - выдавил Славка. - Тут кто-то есть.
  
   - Сейчас принесу верёвку.
  
  
  
   Ждать пришлось минут пять. От напряжения дрожали колени, страх сковал тело, и от нетерпения, он постоянно задирал голову.
  
   - Обвяжи вокруг пояса, - крикнула Лена, сбрасывая шёлковый трос. - Только покрепче.
  
   Из подземелья послышалось злобное приглушённое рычание. Оглянувшись, Славка увидел массивную тушу какого-то зверя и в ужасе схватился за конец верёвки.
  
   - Осторожно! Ты стащишь меня вниз, - закричала девушка. - Трусливый мерзавец.
  
   Лена выволокла подопечного на верхний пролёт и заглянула в провал. Из темноты на неё уставились два умных глаза.
  
   - Боже мой! - воскликнула она. - Там и в самом деле кто-то есть.
  
   - Кажется, валенок потерял, - пожаловался Славка. - Теперь не в чем ходить.
  
   Нахмурив брови, профессор сидел на раскладном стуле, посматривал на сына. Оба молчали, но парнишку так и подмывало рассказать обо всём, что он увидел внизу.
  
   - Просто хотел подышать воздухом, - начал Славка. - Что плохого?
  
   - Ночью!? - профессор вскочил на ноги, в сердцах лягнул стульчик. - Страшно подумать, чем всё это могло закончиться.
  
   - Всё же обошлось! Лена вовремя подоспела.
  
   - Если бы не она, ты бы сидел там до сих пор.
  
   Профессор безнадёжно махнул рукой и шагнул к выходу.
  
   - Ты безответственный человек и мне придётся отправить тебя домой.
  
   - Я же только приехал, - закричал Славка. - Как ты можешь со мной так поступать?
  
   Послышался гудок автомобильного клаксона. Кто-то решил посетить лагерь и Соловьёв откинул полог палатки. Глаза сверкнули, лицо напряжённо вытянулось.
  
   - Поговорим позже, - бросил он. - Надеюсь, до вечера не наделаешь глупостей.
  
   Соловьёв отправился встречать гостя, и Славка остался один. Другой обуви у него не было, а ходить босиком, он не привык.
  
   - Скверная перспектива, - протянул Славка. - В палатке я долго не протяну.
  
   Он услышал шуршание земли, и в палатку заглянула Лена.
  
   - Чего расселся? - спросила она. - Заняться нечем?
  
   - Нет обуви, - пробурчал Славка. - Я же говорил, башмак остался в яме.
  
   - Вы только на него посмотрите. Сидит и ждёт, - Лена протянула пару потёртых кроссовок. - Держи! Надеюсь, подойдут.
  
   Славка улыбнулся, пожал плечами.
  
   - Не знаешь кто приехал? - спросил он.
  
   - Это Борис - наш куратор. Зануда каких поискать, но у него потрясающая способность находить спонсоров.
  
  
  
   Борис был тучным и неуклюжим. Рыжая борода, широкое лицо, подозрительные поросячьи глазки. Кустистые брови и бульдожья челюсть придавали ему воинственный вид.
  
   - Гнали бы, вы его, - прошептал Славка.
  
   - Сейчас начнёт всюду совать нос, - согласилась Лена.- Но от этого человека слишком многое зависит. И потом Борис разбирается в древних языках.
  
   Профессор подвёл гостя к яме, указал на вход в гробницу. Все работы были прекращены и студенты археологи собрались вокруг шахты.
  
   - А ну расступитесь, - потребовал Борис. - Не хватало, чтобы мы туда провались.
  
   - Мы обнаружили это вчера, - похвастался Соловьёв. - Думаю, сегодня сможем всё обследовать.
  
   - По телефону ты сказал, что вниз никто не спускался, - нахмурился Борис. - А там я вижу следы и верёвка какая-то.
  
   - Из профессионалов туда действительно никто не спускался, - смутился Соловьёв. - Ну что поделаешь, первым туда попал мой сын.
  
   - Тот белобрысый паренёк? - Борис кивнул на Славку.
  
   - Он самый. Приехал вчера и задал всем жару.
  
   Борис сморщился, поглядывая на мальчишку, презрительно покачал головой.
  
   - Сооружение уникальное, понять как устроено мы пока не смогли. Впрочем, можно рискнуть и спуститься туда прямо сейчас.
  
   Борис кивнул и с деловым пренебрежением подбоченился.
  
  
  
   Соловьёв распорядился принести горное снаряжение и раскладную лестницу; тросы закрепили вбитыми в землю костылями, а на подстраховку поставили двух крепких парней. Профессор надел каску, включил прикреплённый к ней фонарь.
  
   - Пошли! - позвал он. - А вы ребята помаленьку стравливайте тросы.
  
   - Надеюсь верёвки выдержат? - спросил Борис. - Во мне сто килограммов, не считая мозгов.
  
   - Шутник, - протянула Лена.
  
   Соловьёв спрыгнул на песок, поправил на лбу ремешок фонаря.
  
   - Кажется, я зацепился, - крикнул Борис. - Ты не поможет избавиться от этого корня.
  
   Соловьёв рассеянно дёрнул за корневище и оно с треском обломилось.
  
   - Эй, эй! Только не порви рубашку! - закричал Борис. - Я только её купил.
  
   Соловьёв удивлённо огляделся, с восхищением дотронулся до фрески, но опомнившись резко одёрнул руку. Надписями были покрыты каменные блоки, бронзовые вензеля. Высеченные из белого известняка барельефы тускло поблескивали в сизом полумраке.
  
   - Потрясает! - протянул Соловьёв. - Никогда не видел ничего подобного.
  
   - На этот раз мы с тобой откопали действительно, что-то стоящее, - заметил Борис. - Как будем славу делить?
  
   - Поделим как-нибудь.
  
   Соловьёв высветил бронзовый герб, и в синих окислах оба увидели слово "Волот".
  
   - Волот? - воскликнул Борис. - Неужели тот самый?
  
   - Пока не знаю? Но если это Волот Смольский, значит...
  
   Борис подошёл к стене, соскоблил пальцами коррозию и уставился на надпись, выцарапанную на висевшем щите.
  
   - "Проклят во веки веков", - прочитал он. - Значит его действительно казнили.
  
   Соловьёв неуверенно покачал головой.
  
   - Я думал это миф.
  
   Направив луч фонаря в дальний конец туннеля, Соловьёв увидел проход в другую камеру. Неизвестность будоражила воображение, ему захотелось немедленно проникнуть в потайную комнату и он уже было сделал шаг...
  
   - Не надо, - остановил Борис. - Знаешь, чем заканчиваются туннели?
  
   - Догадываюсь, - Соловьёв непринуждённо улыбнулся. - Наверняка там саркофаг.
  
   - Именно! Подготовимся. Потом спустимся сюда с остальными.
  
   Борис вернулся к шахте, пристегнулся к тросу и несколько раз за него дёрнул.
  
   - Вытаскивайте, - закричал он. - Сам не могу.
  
   Профессор проводил взглядом коллегу, оглянулся на тёмный проём. Его не покидало чувство тревоги, но оно рассеялось, когда его взгляд скользнул по песчаному полу. В песке лежал Славкин кроссовок.
  
  
  
   - Растяпа! - воскликнул профессор. - Его кто-то пожевал, но он всё ещё цел.
  
   - Нет спасибо, - сморщился Славка. - Ещё заразу какую-нибудь подцеплю.
  
   - Никогда не видела Бориса таким счастливым, - заметила Лена. - Выглядит, как кот, слопавший сметану.
  
   Борис уселся на раскладной стул, задумчиво уставился на курган. Отрешённо поглядывая на студентов, он просидел так минут пять.
  
   - Мы перепишем историю, - наконец изрёк он. - А я стану летописцем Волота.
  
  
  
   Глава 3
  
  
  
   Славка сидел у костра, швырял в огонь ветки и с интересом слушал Бориса. Вечер выдался прохладным, в воздухе зудели комары, где-то верещали сверчки.
  
   - Волота считали исчадием ада, потому что, он умел изменять облик, - заметил Борис. - Седая древность не отличалась терпимостью, и черты характера приписывались звериной натуре человека, особенно если человек любил облачаться в шкуры зверей.
  
   Борис покосился на часы, зевнул.
  
   - Кажется, пора спать, - поднимаясь, сказал он. - Завтра трудный день. Надо хорошенько отдохнуть.
  
   Борис ушёл в палатку, и все услышали, как он возится со спальным мешком.
  
   - Всегда был таким, - рассмеялся Соловьёв. - Сначала заинтересует россказнями, а затем уходит, чтобы хорошенько выспаться.
  
   Славка высунул голову из спального мешка, посмотрел на отца.
  
   - Как думаешь, Борис врёт?
  
   - Его знания бессистемны. Надёргал отовсюду, пытается делать выводы. Так и с князем. Но Волот - миф, потому что в летописях о нём нет ни слова.
  
   - А вдруг не миф?
  
   - Тогда нам придётся туго. Кому понравится, что в его гробнице копаются.
  
   Профессор взъерошил Славке волосы.
  
   - Не нужно верить всему о чём говорят. Для того и существует критика.
  
  
  
   Но в эту ночь спать не пришлось. На землю обрушился шквал: он рвал ремни и верёвки, гонял по траве пустые консервные банки. Ветер притащил с севера тучу, хлынул дождь и площадка перед лагерем покрылась пузырящимися лужами. Вскоре потоки заполнили сухое русло ручья и мутная вода подступила к палаткам.
  
   - Собирайся ! - хватая рюкзак, крикнул профессор. - Ещё немного и нас унесёт волнами.
  
   - Откуда столько воды? - закричал Славка. - Здесь и реки-то нет.
  
   Профессор схватил прозрачный контейнер со свитком, забросил на плечо рюкзак с вещами.
  
   - Это князь Волот, - выпалил Славка. - Мы потревожили его дух.
  
   - Не говори глупостей. Никакого Волота нет.
  
   Шквалистый порыв рванул полог, обдал ледяными брызгами. Ветер так гудел и завывал, что даже профессору показалось, будто не обошлось без сверхъестественных сил.
  
   - "Волот, - послышалось в шуме ветра. - Волот вернулся".
  
   Славка удивлённо поднял брови.
  
   - Ты слышал?
  
   - Что слышал? Собирайся быстрее, нам надо отсюда убираться.
  
   Воды было по колено и повсюду, куда хватало глаз, виднелись белые буруны.
  
   Рабочие грузили пожитки в грузовик, запрыгивали следом. Борис уже сидел в своей "Ниве" и нетерпеливо давил на клаксон. Он требовал, чтобы его пропустили вперёд.
  
   - Надо бы и нам в машину, - заметил Славка. - Кстати, где твоя "Лада"?
  
   - За холмом.
  
   Они пробежали мимо грузовика, и тут профессор заметил Лену.
  
   - Составь нам компанию, - останавливаясь, позвал он. - Всё лучше чем в грузовике.
  
   Лена покосилась на заполненный кузов "ЗИЛа", поморщилась.
  
   - Хорошо, - бросила она. - Всё равно сюда мы вернёмся только через пару дней.
  
   Грунтовая дорога раскисла, машина утопала в грязи и буксовала. Ливень закончился, но дождь всё ещё накрапывал, продолжая барабанить по крыше. В салоне было тепло и уютно. Славка пребывал в благодушном настроении, чего нельзя было сказать о профессоре.
  
   Ухабистая дорога казалась бесконечной, и кроме дорожных указателей о цивилизации ничего не напоминало. Тёмная степь, редкие рощи, овраги.
  
   - У нас заканчивается топливо, - сообщил Соловьёв. - К тому же я заблудился.
  
  
  
   Усадьба с колоритным названием "Волчье логово" стояла среди холмов. С одной стороны её стены защищала отвесная круча, с другой, глубокие заросшие травой рвы. Даже по прошествии веков, эти рвы хранили следы сражений. Иногда дожди вымывали человеческие кости, наконечники стрел, обломки мечей.
  
   Стоя на балконе башни, Иван Пушкарёв задумчиво следил за стрижами, которые гнездились под кручей. Директор музея, по совместительству смотритель - он любил свою работу и даже переехал в усадьбу, чтобы быть поближе. Но в этом году в "Волчьем логове" решили провести ремонт и большую часть сотрудников отпустили в бессрочный отпуск. Времени теперь хватало, и Пушкарёв посвящал его живописи. С высоты крепостной башни открывались прекрасные виды, и он не мог отказать себе в удовольствии часок другой поработать кистью.
  
   - Я сегодня в ударе! - проговорил он. - Никто не мешает. Никому нет дела до музейной рухляди. Свободен как птица.
  
   Вечернее небо стало свинцовым, набухло тучами. За горизонтом полыхнули первые молнии. Отдалённый раскат грома, разнёсся по равнине и напугал воробьёв.
  
   - Проклятье! - сморщился смотритель. - Только дождя не хватало.
  
   С глухим шлепком на каменный парапет упала капля.
  
   Пушкарёв сгрёб кисти и краски, схватил мольберт и потащил под навес. Через секунду по старой железной крыше забарабанил дождь. Порывистый ветер разметал листву, поднял пыль. Вода заструилась по жестяным водостокам.
  
   - Как бы чердак не потёк, - протянул он.
  
   Смотритель спустился по винтовой лестнице, спрятал мольберт в шкаф и уселся в старинное кресло.
  
   - Степан! - позвал он. - Закрой окна. У нас и без того сыро.
  
   Степан, высокий, хмурый парень, покорно отложил в сторону газету, и поднявшись с дивана, пошёл к окнам. Он исполнял обязанности сторожа и дворника. Жил в домике на территории музея. С рождения немой, парень обладал неимоверной силой и частенько развлекал посетителей силовыми упражнениями.
  
   - Проверь доберманов и не забудь запереть ворота. А то шастают тут всякие.
  
   Немой покорно кивнул, неторопливо двинулся к двери. Накинув плащ, он вышел под проливной дождь и растворился во мраке.
  
   - "Хорошо, что есть Степан, - подумал Пушкарёв. - Этот болван сделает всё, что прикажу".
  
   Смотритель взял газету помощника, откинулся в кресле. Краем уха, он прислушивался к монотонному шуму дождя. Чтение скучной статистики убаюкивало, навевало сон. Он начал было клевать носом и не сразу услышал, как наверху загромыхала мебель.
  
   - "Это ещё кто?" - промелькнуло в голове.
  
   Пушкарёв вскочил на ноги, поднял глаза к потолку.
  
   Кто-то бормотал и тихо посмеивался, словно стараясь привлечь внимание.
  
   - Это ты Степан? - крикнул смотритель. - Но как...?
  
   Пушкарёв знал, что сторож кормит собак и в доме его быть не должно.
  
   Он отбросил газету в сторону, взял фонарь и двинулся к лестнице на второй этаж.
  
   Из-за ремонта электрическую проводку убрали, и свет проникал только с улицы, где временно установили прожектора.
  
   Включив фонарь, Пушкарёв поиграл лучом и остановился на площадке. Вход на второй этаж закрывала решётчатая дверь. Прислушиваясь к шорохам, он снял с пояса ключи, принялся искать нужный.
  
   - Может показалось, - прошептал он. - Не хотелось бы получить по башке. Эй! Тут есть кто?
  
   Таинственный голос смолк, шорохи прекратились. Впереди виднелся длинный коридор, из которого во двор выходило единственное окно.
  
   - Кто открыл? - закричал Пушкарёв.
  
   Оглядевшись по сторонам, он подошел к окну, с грохотом захлопнул створки.
  
   - Надо бы повесить замок.
  
   Немного постояв, смотритель проверил окно ещё раз и хотел было уйти, но внимание привлекла железная дверь в конце коридора. Она была приоткрыта и тихо поскрипывала. Дверь вела в глубокие подвалы, из которых тянуло плесенью и сырой штукатуркой.
  
   - "Повезло! Никогда там не был".
  
   Разумнее было бы подождать Степана, но проявлять слабость перед подчинённым ему не хотелось. Он подошёл к двери, распахнул её, и направив фонарь в пустоту, тихо присвистнул.
  
   Вниз уходила каменная лестница. Толстый слой пыли на ступенях, многочисленные ниши для статуй и никому не нужный хлам вдоль стен.
  
   - Давненько здесь никого не было, - Пушкарёв поднял "Правду" за 1953 год, улыбаясь просмотрел колонки. - По крайней мере, последние шестьдесят лет.
  
  
  
  Хлюпая по лужам, Степан подошёл к сараю. Доберманы, почуяли приближение сторожа, начали скрести полы и визжать.
  
   - "Знают черти, что пора жрать, - подумал он. - Шуму-то сколько. Шуму!"
  
   Степан не торопился. Всё в его жизни было степенным и рациональным, и ничто не могло вывести из равновесия. Зажав в руке мешок с кормом, сторож приблизился к металлическим дверям, отодвинул засов. И в эту минуту до слуха донеслись незнакомые звуки. Кто-то грузный и стремительный двигался в его сторону.
  
   Стянув с головы капюшон, Степан обернулся и увидел, как высокая тень проскользнула мимо прожектора. Отбросив мешок с кормом, сторож сделал несколько шагов и нерешительно остановился.
  
   - "Кто же там? - беспокойно подумал он. - Надо бы выпустить собак. Уж они-то разберутся.
  
   Захотелось вернуться в дом, где было тепло и безопасно. Он с трудом подавил дрожь в коленях, сжав зубы, поднял мешок с кормом. Потоптавшись на месте, распахнул двери и тут же почувствовал неладное. Собаки, которые минуту назад приветливо визжали и скулили, забились в угол и притихли. А когда Степан приблизился к клеткам, свирепо оскалили зубы.
  
   Сторож наклонился к собакам и услышал, как за спиной зашуршала солома. Он поднял голову, посмотрел через плечо и от ужаса выпучил глаза. Из горла вырвался хрип.
  
  
  
   Пушкарёв спустился в подвал и оказался в просторном зале, из которого во все направления вели коридоры. Повсюду лежали старые ненужные вещи. Многочисленное племя грызунов, жуков, древесных червей, давно обжили этот старый сырой подвал и теперь безраздельно здесь хозяйничали.
  
   Направив фонарь в сторону, Пушкарёв увидел, как несколько крыс усердно грызут обивку старинного стула.
  
   - Какой разгром! - усмехнулся он. - А если сюда заявится санинспекция?
  
   Смотритель заметил несколько бочек, с интересом постучал по одной из них.
  
   - Вот здесь бояре и князья предавались веселью, - задумчиво проговорил он. - Пили вино из бочек. Пировали.
  
   - Глупец! - послышался шёпот. - Глупый завистник.
  
   От неожиданности смотритель вздрогнул и ошалело уставился на ворох почерневших от времени ковров. Ему показалось, что вор спрятался именно там и, зажав в руке фонарь, он осторожно шагнул к коврам.
  
   - Сейчас я тебе покажу, кто здесь глупец, - зашипел Пушкарёв. - Экспонаты охраняются государством.
  
   Но договорить он не успел: сильный удар сшиб его с ног и несчастный, будто тряпичная кукла, отлетел к бочкам. Распластавшись на полу, он скорчился от боли, некоторое время безвольно лежал, пытаясь прийти в себя. Его фонарь валялся в стороне, рассеянный свет тускло высвечивал противоположную стену.
  
   Стеная, он поднял голову и с ужасом посмотрел на долговязую фигуру незнакомца. С таким гигантом, он бы никогда не справился.
  
   - Кто ты? - дрожащим голосом, выдавил смотритель.
  
   - Твой ночной кошмар, - отозвался незнакомец. - Страх простаков, которым я не давал спокойно спать.
  
   Незнакомец вошёл в луч света и от увиденного Пушкарёв вздрогнул.
  
   Перед ним стояло бесплотное создание, цветное колышущееся привидение, сквозь которое проходил свет. Он отчётливо видел изуродованное тело, искажённое злобой лицо.
  
   Почерневшую кожу, полыхающие огнём глаза, не заживающие шрамы. Он даже ощущал запах. Душный, отвратительный запах сгоревшей плоти.
  
   Пушкарёв вскочил на ноги, шарахнулся в сторону и опрокинул старинный шкаф.
  
   - Не бойся! - произнёс призрак. - Слуги не должны бояться господ.
  
   - Кто ты? - робко повторил Пушкарёв.
  
   - Волот. Хозяин замка. Повелитель земли, - произнёс призрак.
  
   Не веря глазам Пушкарёв протянул руку, "дотронулся" до колышущейся фигуры. Его рука ощутила холод, но прошла сквозь неё, словно через поток света и упёрлась в каменную колонну. Мгновение Волот смотрел ему в лицо, затем оскалился и, схватив за голову, сжал череп. Пушкарёву показалось, что в мозг вонзилась ледяная игла: разум померк, перед глазами поплыли кровавые круги.
  
   - Ты не будешь меня бояться, - произнёс призрак. - Отныне и до конца своих дней.
  
   Он с силой ударил его по лицу и, схватив за воротник, несколько раз встряхнул.
  
   - Ещё не веришь? - закричал он. - У меня нет тела, но это не значит, что нет и меня.
  
   Отбросив смотрителя в сторону, князь огляделся по сторонам.
  
   - Всё изменилось, - заметил он. - Эти руины помнят другие времена, но всегда будут о них молчать.
  
   Пушкарёв застонал, схватился за голову и зажав её руками, громко и зычно закричал. Но боль быстро прошла. Подвывая, словно побитая собака, смотритель отполз в угол, загрёб валявшийся на полу фонарь. Он не считал себя человеком маленького роста, но по сравнению с Волотом, выглядел как пудель перед медведем. Сам того не сознавая, он проникся к призраку уважением и неожиданно склонил перед ним голову.
  
   - Я всё изменю! - заявил князь. - Благословлен мир за то, что есть глупцы и грабители курганов.
  
  
  
   Глава 4
  
  
  
   Движок натужно взревел. В последний раз рванул приводом и заглох - "Лада" увязла в грязи по самые ступицы.
  
   - Приехали! - подытожил Соловьёв. - Думаю, трактор мы сегодня не найдём.
  
   Профессор вылез на дорогу, пнул колесо и безнадёжно махнул рукой.
  
   - Пешком не пойду, - запротестовал Славка. - Давайте переночуем в машине.
  
   - Ещё чего, - фыркнул профессор. - В машинах ночуют только престарелые хиппи.
  
   - Где-то здесь должен быть музей, - заметила Лена. - Может пустят?
  
   Профессор вынул из рюкзака карту, не обращая внимания на дождь, разложил на капоте автомобиля.
  
   Километра два, - произнёс он. - Если возьмём себя в руки, через час будем на месте.
  
   Славка сморщился, с грустью в глазах, покосился на отца. Два километра не такое уж большое расстояние, но это расстояние нужно было прошагать пешком.
  
   Профессор удовлетворённо крякнул, взвалил рюкзак на плечо, и жестом указав направление, перепрыгнул через лужу.
  
   - Давай, пошевеливайся! - бросила Лена. - Ждать никто не станет.
  
  
  
   Пушкарёв так и не понял, что с ним произошло. В голове роились мысли, случившееся казалось сном. Он ощущал себя ничтожным червяком, которого чуть не раздавили, и теперь не мог решить, что же предпринять.
  
   - Разве может призрак причинить вред? - прошептал он.
  
   Волот повернул голову, сверля глазами, тихонько рассмеялся.
  
   - Я и без тела могу свернуть тебе шею.
  
   Князь смотрел в окно, задумчиво покачивал головой.
  
   - Палачи пытали меня. Но их тела давно сгнили. А моё тело всё ещё ждёт.
  
   - Ждёт? - осторожно спросил Пушкарёв.
  
   - Они разделались со мной как с безродной собакой.
  
   Волот заскрежетал зубами, размахнувшись, ударил кулаком по стеклу.
  
   Стекло с хрустом треснуло, но осталось в раме.
  
   - Они близко. Там за холмами моё спасение. Прими их как подобает. А я буду рядом.
  
   Дверь распахнулась, в комнату вошёл Степан. Безжизненные пустые глаза, осунувшееся бледное лицо. Он вёл на поводке двух присмиревших доберманов.
  
   Призрачный колдун повернул голову и посмотрел на сторожа.
  
   - Я верну тебе голос! - проговорил Волот. - Хочешь?
  
   Степан удивлённо заморгал глазами, кивнул и замычал что-то под нос. Из руки выпал кожаный поводок, и собаки покорно улеглись у его ног. Сам робко приблизился к призраку, склонил голову.
  
   - Возвращаю тебе великий дар, - проговорил Волот. - Служи мне и ты не будешь страдать.
  
   Князь поднял руку, схватил немого за горло.
  
   - Говори и не замолкай!
  
   Сторож вскрикнул, но Волот сжал ещё сильнее. Доберманы громко залаяли, разбрызгивая слюну, принялись кружиться вокруг.
  
   - Отпусти! - прохрипел Степан. - Мне больно.
  
   Волот зарычал, отбросил сторожа к стене. Его бесплотное тело запульсировало светом, ярко вспыхнуло и неожиданно исчезло.
  
   - Не обманул!? - удивлённо протянул Пушкарёв.
  
  
  
   На фоне неба усадьба возвышалась тёмной громадой, вызывая восхищение величественностью и роскошью.
  
   - Родовое гнездо князей Острожских, - заметил Соловьёв. - Здание несколько раз перестраивали, а вот фундамент и подвалы, остались прежними. Им лет пятьсот.
  
   К усадьбе вела мощёная дорога, и Славка почувствовал облегчение, когда его ступни перестали утопать в грязи. Они прошли через ворота, зашагали по старому деревянному мосту через ров.
  
   - Нас отсюда не попросят? - спросила Лена. - Всё-таки государственная собственность.
  
   - Я же профессор, - отозвался Соловьёв. - Мне отказать не посмеют.
  
   - Тебе может и нет. А вот нам придётся ночевать на улице, - произнёс Славка. - Лучше бы, мы остались в машине.
  
   - Хочешь вернуться?
  
   Профессор раздражённо сверкнул глазами.
  
   Дуэль между отцом и сыном длилась секунду, затем Славка отрицательно покачал головой и отвернулся.
  
   - Я так и думал. Не волнуйтесь, они нас пустят.
  
   Соловьёв приблизился к двери, взялся за колотушку, и несколько раз стукнул.
  
   - Они нас пустят! - повторил он.
  
   - Как же пустят! - не выдержал Славка. - Как бы собак не спустили.
  
   - Опять за старое? - зашипел профессор. - Мы же с тобой договорились. Победил я.
  
   - Ни о чём, я с тобой не договаривался.
  
   За дверью послышались приглушённые шаги и дубовая дверь распахнулась.
  
   На пороге стоял Степан и дружелюбно улыбался.
  
   - Мы вас ждали! - растягивая слова, произнёс он.
  
   - Вы нас ждали? - спросил Соловьёв. - В каком смысле?
  
   - К нам часто кто-нибудь заходит, - пояснил сторож. - Туристы, путешественники, фольклористы. Смотрят ковры, штукатурку.
  
   - Мы хотели бы у вас переночевать.
  
   В прихожей было светло и уютно, где-то в глубине дома играл радиоприёмник.
  
   Сторож провёл гостей в большой зал и усадил за стол.
  
   - Тёплый приём, - заметил Соловьёв. - Вы ко всем так относитесь?
  
   Степан улыбнулся, раскланявшись направился на кухню.
  
   - Не нравиться мне этот тип, - проговорил Славка. - И слова произносит, так словно выбирает.
  
   - Нормальный человек, - отозвался Соловьёв. - И потом, у каждого свои причуды.
  
   Сторож вернулся через пять минут с подносом, на котором стоял чайник и приборы.
  
   - А вы здесь один? - спросила Лена. - Мне кажется, в таком доме должно быть несколько смотрителей.
  
   - На данный момент я единственный. Мой напарник уехал.
  
   - Вы наверное хорошо знаете историю усадьбы? - спросил профессор. - Не могли бы рассказать?
  
   - Усадьба имеет славную историю, - Степан уселся в кресло, вдохновенно покосился на окно. - Вначале, на этом месте была небольшая крепость от кочевников. Потом здесь поселился воевода с семейством. При царе Василии Третьем, ему пожаловали окрестные земли и княжеский титул. Этот воевода стал основателем рода князей Смольских.
  
   - Князья Смольские, - воскликнул Соловьёв. - Те самые князья?
  
   - А что тут удивительного? - Степан нахмурился, поднялся на ноги. - Смольским не в чем себя упрекнуть.
  
   Глаза сторожа стали холодными и колючими. Он напрягся, могучей горой навис над столом.
  
   - Я покажу вам гостевые комнаты. Пошли.
  
  
  
   Они поднялись по лестнице, которая судя по всему не менялась со времён постройки. Царапины, закопчённые пятна от пожаров, затёртые ногами трещины. Степан провёл их в конец коридора, остановившись перед дверью, полез в карман за ключами.
  
   - Здесь могут разместиться двое, - заметил сторож, указывая на Славку и Лену. - А вам комната напротив.
  
   - Неплохо! - улыбнулся Соловьёв. - Почти как в гостинице.
  
   Степан хотел было уйти, но неожиданно остановился и посмотрел на гостей.
  
   - Хочу предупредить! - произнёс он. - Постарайтесь не шуметь, ничего не трогайте и не выходите до утра из своих комнат.
  
   - Хорошо! - за всех ответил Соловьёв, - Мы не будем.
  
   Сторож улыбнулся в ответ, направился к лестнице. Вскоре его шаги смолкли и стало тихо.
  
   - Слышали что сказал? - оживился профессор. - Это усадьба Смольских. А я не знал.
  
   - Странные все здесь какие-то, - отозвался Славка.
  
   - Кто у тебе не странный? - Профессор приоткрыл дверь, заглянул внутрь. - Я ожидал худшего.
  
  
  
   Славке досталась, жёсткая и неудобная кровать. Она скрипела, трещала, была слишком широкой.
  
   - Проклятый матрац! - процедил он. - Весь в шишках и комках. Наверное на нём ещё воевода спал.
  
   Он повернулся на спину, уставился в потолок и некоторое время задумчиво рассматривал причудливую лепнину. Затем, осторожно поднялся и подкрался к окну. Дождь прекратился, в тучах появились широкие прорехи, через которые были видны далёкие звёзды.
  
   - Высоко! - проговорил он. - Какой-то болван посадил под окном ёлку.
  
   Может перестанешь болтать! - воскликнула Лена. - Я хочу спать.
  
   - А я не могу. Мне здесь не нравится.
  
   - Это не повод, мешать другим.
  
   Славка сморщился, отошёл от окна.
  
   - Пойду поброжу по музею, - сказал он. - Не против?
  
   - Последний раз, ты провёл полночи в сырой яме.
  
   Славка хотел возразить, но неожиданно приложил палец к губам, и, стараясь, не шуметь, вернулся в кровать.
  
   - В чём дело?
  
   - Там кто-то есть, - проговорил мальчишка. - Он поднимается по лестнице.
  
   Оба затихли. Возня мышей, звон капель, падавших на жестяной водосток, шелест листьев.
  
   - Ну и что? - вскакивая с кровати, воскликнула Лена. - Опять морочишь голову?
  
   Она приблизилась к двери, взялась за ручку. До слуха донеслись голоса и приглушённые шаги.
  
   - Впрочем! - прошептала Лена. - Разговаривают двое.
  
   - Он сказал, что кроме него в музее никого нет, - насторожился Славка. - Соврал!
  
  
  
   Пушкарёв шёл по коридору и придерживаясь за стену, прислушивался к ночным звукам. Он поругался со Степаном, который впервые высказал собственное мнение. Остановившись у дверей профессора, наклонился, чтобы посмотреть в замочную скважину.
  
   - Проклятая темень! - процедил он. - Ничего не видно.
  
   - Зачем ты сюда пришёл? - спросил Волот. - Разве я об этом просил?
  
   Пушкарёв вздрогнул, озираясь по сторонам попятился к стене. Но князь стремительно схватил смотрителя за воротник и подтянул к себе.
  
   - Моя усадьба. Могу появляться, где захочу.
  
   Оскалив зубы, Волот хорошенько встряхнул Пушкарёва, и посмеиваясь, аккуратно поставил на паркет.
  
   - Я просто хотел помочь, - выдавил смотритель. - У них какой-то чемоданчик и тот очкарик не выпускает его из рук.
  
   - Ты не должен касаться свитка, - зарычал Волот. - Никогда!
  
   - Значит там свиток, который тебе нужен!? Тогда почему ты сам его не возьмёшь?
  
   - Не могу, - Волот в ярости сжал кулаки. - Без своего тела.
  
   Пушкарёв злорадно улыбнулся, отвернулся, чтобы не заметил колдун.
  
   - Что же ты будешь делать? - наконец спросил он. - Завтра они уедут и тогда...
  
   Волот ничего не ответил, он растворился в темноте и порывом ветра пронёсся по коридору.
  
  
  
   - Ушёл! - произнёс Славка. - Зачем, этот человек ошивался под нашими дверями?
  
   - Кто сказал, что это человек? Может быть привидение.
  
   Лена многозначительно кивнула на дверь.
  
   - Ну, да? - засомневался Славка. - Не напугаешь.
  
   - Значит, ты смельчак? Тогда выйди в коридор и посмотри всё ли там в порядке.
  
   Славка пожал плечами, вскочил на ноги и подошёл к двери. Он взялся за ручку, надавил, и с вопросом в глазах, посмотрел на Лену. - Думаешь, боюсь?
  
   Лена только махнула рукой. И тогда Славка приоткрыл дверь и высунулся в коридор. В окна просачивался лунный свет, всё было видно, как на ладони.
  
   - Ничего страшного, - прошептал он. - Светло как днём.
  
   Сквозняк таинственно шевелил оконными занавесками. Где-то верещал сверчок.
  
   - Никого тут нет, - ощущая холод, прошептал он. - Зато дубак, будь здоров.
  
   Он скользнул глазами по двери в комнату отца и замер как вкопанный. Дверь была открыта.
  
  
  
   Глава 5
  
  
  
   - Пап! - позвал он. - Почему не закрыл дверь?
  
   В комнате было темно, лишь под окном, в которое проникал свет с улицы, тускло поблескивал старый паркет. Судя по всему, комната использовалась для хранения старых вещей, и многие предметы доживали здесь свой век.
  
   - Кто здесь?! - повышая голос, спросил Славка. - Лучше бы вам отсюда убраться. Иначе...!
  
   Профессор приподнялся на локте и направил фонарь на Славку.
  
   - Что с тобой?
  
   Славка медленно поднял руку. Застыв на месте, он разинул рот и уставился в одну точку.
  
   - Я только заснул, а ты... - Соловьёв запнулся и робко повернул голову.
  
   До него только теперь дошло, что в комнате кто-то ещё и этот кто-то копается в его рюкзаке.
  
   - О, Господи! - вырвалось у него. - Это ещё кто такой?
  
   В нескольких шагах от кровати стоял высокий грязный тип. Его костюм состоял из лохмотьев, но эти лохмотья облегали сильное подвижно тело. На голове остроконечная шапка, на плечах драный плащ, в складках которого копошились муравьи.
  
   - По какому праву! - закричал Соловьёв. - Это моё...
  
   Незнакомец швырнул рюкзак на пол, повернул огромную голову. То, что увидел Соловьёв, мгновенно привело в чувство, он приглушённо вскрикнул, вскочил с кровати как ошпаренный. У незнакомца не было ни лица, ни каких-либо других признаков плоти, только едва видимое призрачное тело.
  
   - Это... Это... Это не возможно, - проговорил профессор.
  
   - Пойдём отсюда, - захныкал Славка. - Мне страшно!
  
   Соловьёв прижал сына к себе, попятился к двери. Но дверь захлопнулась перед самым носом и, дёрнув несколько раз за ручку, профессор в ужасе зажмурился.
  
   - Что будем делать? - закричал Славка.
  
   - Только без паники! - Соловьёв судорожно сглотнул. - Я сейчас что-нибудь придумаю.
  
   - Он ждать не станет! Скоро он примется за нас.
  
   Призрак вспорол подушку и матрац, разметал по комнате пух, озираясь, сделал несколько судорожных движений. Казалось, созданием кто-то руководит, и это стало ещё заметнее, когда оно начало крушить мебель.
  
   Создание рычало, бесновалось, словно слепое постоянно натыкалось на стены.
  
   - Проклятая дверь! - выкрикнул Соловьёв. - Кто-нибудь! По-мо-ги-те!
  
   Профессор схватился за ручку, несколько раз дёрнул и в отчаянии ударил кулаком по замку.
  
   - Мы в ловушке! - зашептал Славка. - Посмотри на этого типа - это не человек.
  
   Профессор в панике огляделся, и не найдя, ничего лучшего, схватил старинный стул. Выставив его перед собой, он сделал несколько робких выпадов и поспешно отступил.
  
   - Что у вас происходит! - закричала из коридора Лена. - У вас там животное или вы затеяли драку?
  
   - Как я рад тебя слышать, - выпалил Соловьёв. - Скорее позови кого-нибудь на помощь.
  
   Лена бросилась к парадной лестнице, но не добежав, повернула назад. Она поняла, что в комнате профессора происходит что-то ужасное. Ей просто не хватит времени, чтобы кого-то позвать.
  
   Схватившись за дверную ручку, Лена потянула дверь на себя и тут же ощутила, как невидимая сила выталкивает её на середину коридора. Она в ужасе отпрыгнула к стене, собираясь с мыслями, огляделась по сторонам. Глаза остановились на пожарном щите.
  
   - Если ничего другого нет, сойдёт и это.
  
   Сорвав со стены огнетушитель, она подбежала к двери.
  
   - Отойдите в сторону, - закричала она.
  
   Призрак перестал метаться, неожиданно замер и, повернувшись к людям, грозно зарычал. Под шапкой вспыхнули красные огоньки, из невидимой глотки вырвалось хрипение.
  
   - Где свиток? - произнёсло создание. - Отдайте его мне.
  
   - Нет у нас никакого свитка, - соврал профессор. - Какого чёрта вам от нас надо?
  
   Призрак подошёл к профессору, схватил его за руку и рывком отбросил к кровати. Соловьёв кубарем перекатился через кровать, громыхая ногами растянулся на полу.
  
   - Где свиток? - Призрак схватил Славку за шкирку и поднял над полом. - Говори, иначе сожру.
  
   - Нет у меня свитка, - закричал подросток. - Я не знаю, о чём вы говорите.
  
   Соловьёв с трудом поднялся на ноги, ошалело нацепил на нос разбитые очки.
  
   - Стой где стоишь, - призрак угрожающе поднял руку. - Мальчишке не поздоровится, если сунешься ко мне.
  
   Дверь содрогнулась от удара, второй удар вынес замок и с огнетушителем в руках, в комнату ввалилась Лена. Она так и не поняла, что собственно произошло - просто сорвала пломбу и нажала рычаг.
  
   Из раструба с шипением вырвалась струя пены, призрак закружился волчком, выпустил Славку и шарахнулся к окну. Распадаясь на куски, он кричал и визжал. На пол посыпались гнилые лохмотья, тысячи чёрных муравьёв разбежались по углам и, тварь исчезла, превратившись в горку праха.
  
   - Как ты его!? - нарушая тишину, произнёс Славка. - Я бы не смог.
  
   - Что это было? - Соловьёв пошатываясь, подошёл к кровати и без сил рухнул на матрац.
  
   - Хотела у вас спросить, - Лена бросила огнетушитель, осмотрелась. - Это какой-то фокус для туристов или розыгрыш?
  
   - Никакой не розыгрыш, - завопил Славка. - Этот громила искал мой свиток.
  
   В комнате повисла гнетущая тишина. Трудно было поверить, во вмешательство сверхъестественных сил. Да никто, кроме Славки в это и не верил.
  
   - Давайте отсюда убираться, - прошептала Лена. - Лучше провести остаток ночи в пути.
  
   Бегство было настолько стремительным, что никому и в голову не пришло предупредить о случившемся сторожа. Сжимая руку сына, первым бежал Соловьёв. Лена, которой достался тяжёлый рюкзак, едва за ними поспевала.
  
   - Не могу понять, - сбавляя темп, проговорил Соловьёв. - Кому это всё понадобилось. Может Борис решил позабавиться?
  
  
  
   Пушкарёв сбежал вниз, выставив руку, молчаливо показал на беглецов.
  
   - Они уходят, - процедил он. - Твоё колдовство не помогло.
  
   Входная дверь с треском распахнулась, ударилась о колонну и гулко зазвенела. Из усадьбы вырвался поток воздуха, над окрестностями пронёсся жуткий, утробный стон.
  
   Волот невидимкой шагал по лужам, и было видно, как огромные ступни оставляют в грязи следы. Смотритель ощутил угрозу и попытался отбежать, но было поздно. Волот свалил его с ног, и несчастный полетел в грязь.
  
   - За что? - закричал он. - Я только хотел помочь.
  
   Князь стоял в стороне, злобно смотрел на дорогу.
  
   - Мне нужен свиток? - проговорил он. - Без него я не могу вернуться в мир живых.
  
   - Ты не сумел его забрать, - сорвался Пушкарёв. - Хотя был в двух шагах от него.
  
   - Ещё слово и я сверну тебе шею, - произнёс колдун. - Свитка там не было.
  
   Пушкарёв поднялся на ноги, сморщился, стряхивая с рукава грязь.
  
   - Что теперь будешь делать? - спросил он. - В большом городе трудно найти человека.
  
   - Ты не очень высокого мнения о моих способностях, - отозвался колдун.
  
   Пушкарёв заметил в руке князя записную книжку профессора, с сомнением покачал головой. Колдун потряс книжкой перед носом смотрителя, и посмеиваясь, зашагал к усадьбе.
  
   - Он не только колдун, - ухмыльнулся Пушкарёв. - Он ещё и вор.
  
  
  
   Наступило утро, город пробудился ото сна, улицы зашумели повседневной жизнью.
  
   - Что будем делать? - Прикрываясь от солнца, поинтересовался Славка. - Давайте избавимся от свитка и забудем.
  
   - То что случилось требует осмысления, - отозвался Соловьёв. - У меня ощущение, будто мне всё приснилось.
  
   - Не только у вас, - согласилась Лена. - В демонов я конечно не верю, но кому-то хочется, чтобы мы прекратили копаться в кургане.
  
   - Кому это может быть выгодно? Но не пусковая же там установка?
  
   Некоторое время все молчали. Славка переводил взгляд с одного на другого, но осознав, что таким образом ясности не добиться, решительно подал голос.
  
   - Хотелось бы знать, куда вы подевали свиток, - сказал он. - Из-за него злобная тварь чуть не вытрясла из меня душу.
  
   - Свиток в рюкзаке у Лены. Теперь успокоишься?
  
   Славка недовольно поморщился, отвернулся.
  
   - Если хочешь, можешь его нести! - предложила Лена. - И никто у тебя не отбирает славу первооткрывателя.
  
   Она сняла рюкзак, протянула Славке.
  
   - Нет уж! Спасибо! - отказался подросток. - Я привык передвигаться налегке.
  
   - Вот и решили! - Профессор взял рюкзак, достал из него контейнер. - Я беру свиток, отправляюсь в Университет и всё выясняю. А ты домой.
  
   - Ещё чего? Я не меньше тебя хочу знать, чем всё это закончится.
  
   Профессор хотел было возразить, но увидев упрямство в глазах сына, понял что спорить бесполезно.
  
   Ладно! - разрешил он. - От тебя не отвяжешься.
  
   Профессор вынул контейнер со свитком, раскрыл его и бережно перенёс пергамент на стол.
  
   Очень древний! - сказал он, минуту спустя. - Но выделка кожи какая-то особенная, иначе, он давно бы рассыпался.
  
   Ни одного пробела, сплошной текст: грязно-жёлтая кожа была испещрена словами и напоминала разрисованную каракулями тряпку.
  
   - Какое-то заклинание, - заметил Соловьёв. - На старославянском, поэтому некоторые слова, я пока не могу интерпретировать.
  
   - Можно колдовать? - глаза у Славки заблестели, руки потянулись к пергаменту. - Буду показывать фокусы, заработаю денег.
  
   - Размечтался! - оборвал Соловьёв. - Во-первых ты не сможешь его прочитать, во-вторых, заклинание имеет сакральный смыл. Чтобы оно подействовало, надо научиться правильно его произносить.
  
   Дверь открылась и в комнату просунулась мохнатая голова Бориса. На лице виноватая улыбка, в глазах жадность и нетерпение.
  
   - Приветствую всех, - бросил он. - Хотел извиниться, что уехал не попрощавшись.
  
   - Ты и свиток собирался забрать, - добавил Соловьёв. - Если бы ты знал, сколько всего случилось?
  
   - Какая разница? - отмахнулся Борис. - Что там могло у вас случится?
  
   Он с интересом посмотрел на собравшихся, подошёл к столу и покосился на пергамент.
  
   - Полагаю, все кто должен присутствовать, уже здесь? - начал он. - Значит, никто не обидится, если приступим к изучению.
  
  
  
   Глава 6
  
  
  
   Борис отодвинул Соловьёва плечом и, заняв его место, подтянул свиток к себе.
  
   - Необычная находка, - заметил он. - Впервые вижу колдовской текст. Кстати пергамент порван, не говорите потом, что это сделал я.
  
   - Можешь перевести? - спросил профессор. - Вчера кое-что произошло...
  
   - Ничего не хочу слышать. Есть вещи, о которых лучше не знать.
  
   - Пергамент обладает не только научной ценностью, - добавил Соловьёв. - Кто-то хочет его заполучить.
  
   Борис поднял голову, посмотрел сначала на Лену, затем на Славку.
  
   - Разыгрываете? - протянул он. - Если опасно, то я умываю руки.
  
   - У трусов всегда коленки трясутся, - разозлился Славка. - Не хотите, не надо. Вся слава достанется нам.
  
   Борис посмотрел на мальчишку, невозмутимо пожал плечами и натянуто рассмеялся. Затем, протянул пухлую руку и потрепал Славку по голове.
  
   - Молодец! - похвалил он. - Людям надо всегда говорить правду. Но если ещё раз назовёшь трусом, получишь по башке.
  
   Он взял свиток в руки, уселся в профессорское кресло и минут пять, не отрываясь, читал. На лице никаких эмоций, в прищуренных глазах исследовательский огонёк.
  
   - Современная трактовка такова, - наконец произнёс он. - Чтобы использовать данное заклинание, нужно изучить весь колдовской сборник. Без специальной подготовки его исполнение может привести к гибели колдуна и нарушению равновесия сил.
  
   - Значит существует целая книга? - оживилась Лена. - В таком случае, где она?
  
   - Если книга заговоров и была, то от неё осталась только одна страница, - ухмыльнулся Борис. - Впрочем, я не удивлюсь, если завтра обнаружится остальная часть.
  
   - Что ещё? - спросил Соловьёв. - В чём смысл?
  
   - Понятия не имею. Здесь какие-то ведические сочетания. Написаны славянской вязью, но без специальных знаний не расшифровать.
  
   Соловьёв неуверенно пожал плечами, махнул рукой и выключил настольную лампу.
  
   - Давай отложим чтение на пару дней, - сказал он, протягивая руку за свитком. - Наведу справки. Узнаю кто ещё разбирается в древних языках.
  
   - Эй, эй! Ты меня недооцениваешь!Я мог бы взять свиток с собой, - Борис вцепился в пергамент и слащаво улыбнулся. - Произвести предварительный анализ, так сказать.
  
   Мгновение, они смотрели друг другу в глаза.
  
   - Ну ладно, - улыбнулся в ответ Соловьёв. - Я слышал у тебя на кафедре установили современное оборудование.
  
   Толстяк разжал пальцы, и Соловьёв аккуратно положил пергамент в контейнер.
  
  
  
   В лабораторию Борис приехал поздно вечером. Сотрудники разошлись, те кто ещё оставался, собирались домой.
  
   Он прошёл через хранилище с находками, подошёл к кабинету и открыл дверь.
  
   - Посмотрим, что в тебе такого особенного.
  
   Раскрыв контейнер, он вынул драгоценный свиток и раскатал его на столе.
  
   - Везёт же этому Соловьёву. И почести, и университетские гранты. Всё этому выскочке.
  
   Борис положил пергамент под микроскоп, включил подсветку. В верхнем углу свитка сразу же заметил размытый символ.
  
   - Латинская "V". Инициалы Волота - кто бы сомневался.
  
   Обшарив текст взглядом, он хотел спрятать его в стол, но неожиданно вспомнил про надорванный край.
  
   - "Подобный материал я уже где-то видел. Но где?"
  
   Борис почесал затылок, потёр пальцами шероховатую поверхность пергамента и задумчиво посмотрел на потолок.
  
   - "Точно! Я видел его среди черепков."
  
   Находки привезли накануне, и составить точную опись ещё не успели. Но все записи хранились в полевой картотеке, Борис вывалил её содержимое на пол и тяжело вздохнул.
  
   - Я и за неделю здесь не разберусь!
  
   Засунув руки в карманы, он пренебрежительно сгрёб ботинком квитки и в сердцах выругался.
  
   - Думай голова, думай!
  
   Сделав несколько шагов, толстяк остановился посреди зала, мрачно окинул помещение взглядом. Повсюду ящики, коробки, свёртки.
  
   - Чёрт!
  
   Ящик с находками Соловьёва стоял перед ним.
  
   - Насовали тут всего, - Борис подошёл к полке, радостно стукнул по доскам кулаком. - Бездельники!
  
   В ящике лежали глиняные черепки, обломки княжеского меча, пожелтевшие, завёрнутые в рваные лохмотья, кости.
  
   - Зачем же ты, приятель, полез в этот курган?
  
   Борис переворошил кости, вынул кожаный бумажник. В нём лежало несколько истлевших банкнот, горстка позеленевших монет, паспорт.
  
   - "Максимилиан Миллер. Выдан в 1896 году". Сколько же он в земле-то пролежал?
  
   Учёный засунул паспорт назад, бросил бумажник в коробку.
  
   - Не люблю возиться с мертвецами. Но где-то должен быть мой драгоценный лоскуток.
  
   Он брезгливо вынул череп, аккуратно положил на пол. Разбросав глиняные черепки, переворошил содержимое ящика и наконец, торжествующе вскрикнул. Небольшой кусочек пергамента намертво приклеился к костяшкам пальцев, и чтобы его извлечь, Борису пришлось их раскрошить.
  
   - Ты уж прости!
  
   Оставив кости на полу, он вернулся в кабинет, прикрыл за собой дверь. Приложив недостающий кусок к свитку, нацепил очки и с интересом уставился на текст.
  
   - Неплохо для толстяка. Если бы не моя шикарная память, наука потеряла бы...
  
   Неожиданно выходящее в парк окно распахнулось, и в комнату ворвался ветер. Разметал документы, поднял едкую книжную пыль.
  
   - Зараза! Чуть дуба не дал от страха.
  
   - Не достоин! - прошептал голос за окном. - Не достоин прикасаться к мудрости.
  
   Борис расширил от удивления глаза, опасливо подошёл к окну. За окном бурлил вечерний город: доносились голоса людей, гудки клаксонов, тихая музыка. Внизу раскинулся безмятежный парк. Несколько фонарей освещали мощёные дорожки и чугунные скамейки, обрамлённые дубами и берёзами.
  
   - Что за наваждение? Никого нет!?
  
   Он закрыл окно, на всякий случай задвинул щеколду.
  
   Задумчиво почесав подбородок, Борис покосился на свиток, медленно подошёл к столу. Манускрипт больше не выглядел таким безобидным, как раньше, к тому же появилось чувство, что за ним кто-то наблюдает.
  
   - Пора домой! - Толстяк приложил ко лбу ладонь, зажмурился, чтобы прогнать наваждение. - Нервы совсем расшатались.
  
   Он постоял немного собираясь с мыслями и вдруг услышал шаги. Кто-то двигался по хранилищу и его обувь издавала неприятный скрежещущий звук. В здании мог находиться только охранник, но в душу закрались сомнения.
  
   - Иван Иванович, это ты? - прислушиваясь, позвал Борис. - А я подумал, сюда проникли воры.
  
   Он услышал гнусный скрипучий смех. Бездушный, злобный и чужой. Похолодев от ужаса, Борис схватил свиток и прижал к себе. На лбу выступила испарина, заколотилось сердце.
  
   Шаги становились всё отчётливее, и вскоре он услышал, как под ногами незнакомца, захрустели керамические крошки из Соловьёвского ящика.
  
   - Кто там? - срываясь на визг, закричал Борис. - Берите что хотите, только меня не трогайте.
  
   Шаги смолкли, стало необычайно тихо. Секунду учёный стоял не шевелясь, затем робко шагнул к двери.
  
   - "Это всё воображение! Чего не померещится поздно ночью".
  
   Он приложил ухо к замочной скважине, напрягая слух затаил дыхание.
  
   - Никого! - отлегло от сердца. - Надо валить отсюда, пока не поздно.
  
   Борис распахнул дверь, мелкими шажками устремился к выходу. Он бежал и судорожно поглядывал через плечо.
  
   - "Какой же я толстый! - подумал он. - Дурак! Надо было меньше жрать."
  
   - Трусливый мерзавец, - хрипло проговорил чей-то голос. - Плохой воин - плохой бегун.
  
   Учёного сковал страх. Он замер на месте, дрожа тучным телом, от волнения засопел. Повернув голову, Борис увидел, что в проходе между стеллажами кто-то стоит. Худой, долговязый. В тусклом свете настольной лампы, он разглядел белые кости, ветхие тряпки.
  
   - О, Господи! - всхлипнул учёный. - Не верю.
  
   - Отдай свиток! И я тебя не трону.
  
   Зловещее создание шагнуло к Борису, и учёный в ужасе закричал.
  
   - Кричи сколько угодно, - рассмеялось страшилище. - Тебе это не поможет.
  
   В пустых глазницах вспыхнул огонь, и нежить вытянула костлявую руку. С необычайно прытью Борис проскользнул между стеллажами, разыскал пустующую полку и забился в неё, словно толстый паук.
  
   - Это Макс Миллер, - зашептал он. - Не верю.
  
   Громко всхлипнув, он зажал ладонью рот, с ужасом осознав, что может выдать своё укрытие.
  
   - Я тебя найду, - пригрозил мертвец. - И тогда пеняй на себя.
  
   В эту минуту, Борис готов был отдать всё, лишь бы оказаться среди людей - на улице. Родная кафедра стала для него темницей и из этой темницы больше не было выхода.
  
   - Глупец! Ты делаешь хуже только себе.
  
   До слуха донёсся шёпот, странные непонятные слова.
  
   - "Что он задумал? Может отдать этот проклятый свиток?".
  
   Задрожал, стоявший напротив ящик, затем второй и третий. Крепко сколоченные гвоздями, они подпрыгивали, трещали, пока сухие доски не лопнули, разлетевшись в труху.
  
   От ужаса толстяк зажмурился, а когда осмелел и снова разлепил глаза, в облаке густой пыли, увидел пять фигур. И каждая была наделена жизнью.
  
   - Отдай свиток! - захрипели призраки. - Отдай то, что принадлежит Волоту.
  
   - Ну уж, нет! - взвизгнул Борис. - Потом, вы меня в клочья разорвёте.
  
   Он выполз из убежища, грохоча ботинками, побежал к двери. Мысленно считая шаги, он вспомнил слова Соловьёва и впервые в жизни пожалел.
  
   - Зачем я только ввязался в эту историю? - всхлипнул толстяк.
  
   Светлым пятном замаячила спасительная дверь. Победоносно сверкнули зрачки, открылось второе дыхание. Он протянул уже руку, но какая-то невидимая сила, оттолкнула его назад, и с потолка, словно дикий зверь, на него спрыгнул Макс Миллер.
  
   - Зря стараешься, - проговорил мертвец. - Отсюда нет выхода.
  
   Он схватил Бориса за горло, отшвырнул в сторону и, поскрипывая ботинками, вышел из полумрака.
  
   - Оставь меня в покое. Пугало! - закрываясь рукой, закричал Борис. - Я не верю в тебя.
  
   Он беспомощно выпучил глаза, вжался в паркет. Из всех углов к нему сползались уродливые "порождения", и чем больше их становилось, тем сильнее росла в душе паника.
  
   - Отдай свиток, - скрежеща зубами, повторил Макс. - Иначе, мы тебя убьём.
  
   Борис приподнялся на локте, трясясь от страха, протянул пергамент Максу. Мгновение мертвец раскачивался из стороны в сторону, затем выхватил волшебный свиток из рук.
  
   - Так-то лучше, - прошептал он. - Свиток вернулся к хозяину.
  
   Пергамент призрачно засиял, обрывок который Борис сжимал в кулаке, змеёй выскользнул из пальцев, прирос к свитку, словно живой кусок плоти.
  
   - Дело сделано! - проговорили призраки. - Отпусти нас колдун!
  
   Мертвецы встали вокруг Бориса и жадно вытянули костлявые руки.
  
   - Не трогайте меня? Я всё отдал.
  
   Он протяжно зарыдал, зажал голову руками. Со всех сторон на него посыпались болезненные удары. Такого унижения, страха и боли, Борис не испытывал с детства, когда его старший брат, решил показать кто главный. Но через минуту всё прекратилось и в хранилище воцарилась тишина.
  
  
  
   С улицы доносились голоса прохожих, лай бродячих собак. Борис опасливо приоткрыл глаза, поднял голову. Рядом никого. Он вскочил на ноги, стряхнул с себя древний прах.
  
   - Всё равно не верю! - заносчиво вскрикнул он. - Ходячих мертвецов не существует.
  
   Он сделал несколько шагов, вымученно улыбнулся и вдруг его ноги подкосились. От пережитого в голове помутилось, он упал на паркет, безвольно замычал.
  
   - Трусы! - закричал Борис. - Меня голыми руками не возьмёшь!
  
   Толстяк ошалело повернул голову, дурашливо рассмеялся и снова зарыдал. В дверном проёме стоял сторож и подозрительно смотрел на царивший в хранилище погром.
  
   - Кажется, мне нужна помощь психиатра, - проговорил Борис. - Ты не мог бы вызвать жену!?
  
  
  
   Глава 7
  
  
  
   Рано утром профессора разбудил пронзительный телефонный звонок. Приподнявшись на локте, он посмотрел на часы и сморщился. Стрелки на циферблате едва переползли за цифру шесть.
  
   - Я возьму! - откликнулся Славка. - Может быть это Борис.
  
   - Оставь трубку в покое, - рявкнул профессор. - Борис в это время ещё спит.
  
   Славка раздражённо фыркнул и отправился умываться, но дверь оставил открытой, чтобы слышать, о чём говорит отец.
  
   - Соловьёв слушает! - пробурчал профессор. - Полагаю, есть основания?..
  
   Он осёкся на полуслове, лицо побледнело и вытянулось.
  
   - Вы в этом уверены? Тогда мне лучше приехать.
  
   - Что случилось? - тут же влез Славка. - Пропал мой свиток?
  
   - Тебе какое дело? Иди спи.
  
   - Как это какое дело? Я нашёл свиток и хочу знать куда он делся.
  
   - Он действительно пропал, - вздыхая, ответил профессор. - Но хуже всего то, что пострадал Борис. Мне сказали, он сошёл с ума.
  
   - Ничего себе! - выпалил Славка. - Никогда не видел помешанных. Возьмёшь с собой?
  
   - Размечтался. Борис в больнице. Не хватало, чтобы ты там крутился и действовал ему на нервы.
  
   Соловьёв вылез из-под одеяла и быстро оделся.
  
   - Мы и в самом деле влезли в чьи-то дела.
  
   Славка шёл впереди, и его отец едва за ним поспевал. Он не мог понять, как согласился взять мальчишку с собой. Непоседливый и прыткий, Славка старался пролезть повсюду и всегда только мешал.
  
   - "Наверное я плохой отец, - подумал профессор. - Постоянно ему уступаю".
  
   - Мне кажется, этого следовало ожидать, - сказал Славка. - Борис и так выглядит, как помешанный, а наш свиток доконал его окончательно.
  
   У окошка регистратуры их ждала Лена. Она стояла прислонившись к стене, и задумчиво смотрела на очередь.
  
   - Что там с лабораторией? - вместо приветствия, поинтересовался Соловьёв. - Слышал, возникли проблемы?
  
   - Не то слово! - отозвалась Лена. - Там полнейший разгром. Не знаю, кто уж так постарался, но несколько экспонатов потеряны для науки безвозвратно.
  
   - Не говоря о голове Бориса! - вставил Славка. - Её потерю наука вообще не переживёт.
  
   Язва! - бросил Соловьёв. - Для тебя запретных тем не существует? Верно?
  
  
  
   В палате Борис был один. Он сидел в цветастой пижаме на скомканной постели и бессмысленно смотрел в окно. Но как только в комнату вошли гости, его лицо осветилось счастливой улыбкой.
  
   - Как я рад вас видеть, - плаксиво простонал он. - Никогда не подумал бы, что меня свалит депрессия.
  
   Огромная голова Бориса, была перевязана мокрым полотенцем, на носу висели сломанные очки.
  
   - Что у тебя случилось? - спросил Соловьёв. - И куда подевался свиток?
  
   Борис сжал губы, молча покосился на дверь. Высунув из-под одеяла руку, он жадно схватил лежавший на тумбочке апельсин и задрожал.
  
   - Не хочу об этом вспоминать, - проговорил толстяк. - Если бы вы только знали, что там было.
  
   - Это важно, - повторил профессор. - Тебе больше нечего бояться.
  
   Борис содрал кожуру с апельсина, разбрызгивая сок, вцепился зубами в мякоть.
  
   - Я видел призраков, и эти сволочи пытались меня убить, - прошептал он. - Я всегда верил только в науку, а теперь собственными глазами увидел духов. Они нас окружают. Они пришли за свитком, и мне пришлось его отдать.
  
   Соловьёв и Лена переглянулись.
  
   - Это слишком. Даже для меня, - выдавил Соловьёв. - Может быть это были грабители?
  
   - Нет. Самые настоящие призраки.
  
   Борис подтянул одеяло и запахнулся им до самого носа.
  
   - Вы отдали им свиток? - произнёс Славка. - Опять струсили?
  
   - Пойди погуляй! - рявкнул Соловьёв. - Нам нужно поговорить.
  
   - Без меня?
  
   - Именно. Я возвращаюсь к кургану, - сказал Соловьёв. - А ты отправляйся домой. На этот раз с собой я тебя не возьму.
  
   Славка пронизывающе посмотрел на отца, но встретил в его глазах такое сопротивление, что настаивать не решился. Он ушёл, демонстративно хлопнув дверью.
  
   - Так-то лучше! - процедил профессор. - Послушай Борис, ты не мог бы одолжить свою машину?
  
   Толстяк выдавил улыбку, многозначительно кивнул на тумбочку, где лежали ключи от "Нивы".
  
   - Я поеду с вами, - сказала Лена. - Вдвоём как-то надёжнее.
  
  
  
   Жаркое полуденное солнце высушило следы дождя, в воздухе висело призрачное марево. Машина Бориса стояла на университетской стоянке.
  
   Соловьёв беспокойно огляделся по сторонам, открыл дверь.
  
   - Боитесь за Славку? - улыбнулась Лена. - Зря беспокоитесь. Он наверное уже дома и давно забыл о поездке.
  
   - Я в этом не уверен, - отозвался Соловьёв. - Это такая заноза?
  
   - Вспомните себя в его возрасте? Может он ведёт себя так, как и положено подростку?
  
   - Только не Славка. - Соловьёв горько усмехнулся и повернул ключ в замке зажигания. - Он всегда поступает, как хочет: делает глупости, шумит, издевается над старшими. В общем, ведёт себя, как настоящий варвар.
  
   Когда "Нива" оказалась за пределами города и выехала на трассу, профессор вздохнул с облегчением.
  
   - Ты конечно права. На этот раз, он меня послушался.
  
   Вскоре показался указатель, и профессор свернул на просёлочную дорогу. Усеянная буграми и колдобинами дорога делала поездку невыносимой, но вскоре она стала ровнее, и они выехали в степь.
  
   - Хотел бы я знать, кто за всем этим стоит, - рассеянно произнёс Соловьёв. - А что ты думаешь?
  
   - Лучше послушайте, что я думаю, - зазвенел голос Славки. - У меня давно созрела версия, но почему-то никто не хочет её выслушать.
  
   - Как ты сюда попал? - багровея от ярости, зарычал профессор. - Ты подслушал мой разговор с Борисом и влез в его машину?
  
   - Что такого? Пока вы топали пешочком, я на троллейбусе.
  
   - Как ты влез в запертую машину?
  
   - Стекло на задней дверце было слегка опущено. Я просунул руку, - пояснил Славка. - Ты же знаешь, у меня длинные руки.
  
   Соловьёв хотел выругаться, но вовремя спохватился и со злостью вцепился в руль.
  
   - Заноза! - бросила Лена. - В природе есть препятствии, которое могло бы тебя остановить?
  
   Славка многозначительно развёл руками.
  
   - Уж какой есть!
  
  
  
   Пушкарёв сидел на спинке пыльного дивана и, сложив руки на груди, рассматривал потрескавшуюся штукатурку.
  
   Он специально забрался в кладовку, где можно было без свидетелей обдумать сложившуюся ситуацию и спокойно принять решение. Решение от которого теперь зависело будущее.
  
   - "Надо уходить! - подумал он. - Иначе, этот злобный дух превратит меня в какую-нибудь послушную скотину".
  
   В облезлую дверь постучали.
  
   - Выходи! - позвал Степан. - Волот хочет тебя видеть.
  
   - Проклятье, - прошипел Пушкарёв. - Что ему от меня надо?
  
   Он выбрался из кладовки и злобно посмотрел на сторожа.
  
   - Сегодня у него хорошее настроение. Князь добился своего, и это делает его благосклонным.
  
   Степан презрительно скривился и, качая головой, зашагал по коридору. Он подходил к каждому окну и распахивал створки.
  
   - Князь любит свежий воздух, - пояснил он. - И я рад ему служить.
  
   - Какой князь? У него нет даже тела.
  
   - Не говори о нём так.
  
   - Подожди! Я хочу с тобой поговорить, - закричал Пушкарёв. - Разве не понимаешь, он превратит нас в своих рабов. Я не хочу до конца дней пресмыкаться перед этим мертвецом.
  
   Степан тупо уставился на Пушкарёва. В его глазах читалось равнодушие ко всему, и смотрителя это напугало.
  
   - Я ему не доверяю, - прошептал Пушкарёв. - Он получил свиток, вернул прежние силы. Зачем мы ему нужны?
  
   - Не стой у меня на пути, - резко бросил Степан. - Ты просто его боишься.
  
   Он отпихнул смотрителя в сторону, неторопливо двинулся дальше. И Пушкарёв понял, что человек на которого он рассчитывал, теперь служит другому хозяину.
  
   - Ступай! - процедил он. - А я буду отсюда смываться. Да, и сообщу куда следует.
  
   Пробежав по коридору, он спустился по лестнице, огляделся. В зале царил полумрак. Сквозь плотные шторы, в комнату, просачивалось немного света, и Пушкарёв с удивлением заметил, что в обстановке гостиной всё изменилось.
  
   - Иди сюда! - позвал колдун. - Я знаю, что ты задумал.
  
   Пушкарёв со страхом уставился в дальний угол. Он чувствовал, что Волот стоит именно там.
  
   - Я хочу уйти! - закричал смотритель. - Я не могу привыкнуть к такой жизни. Это ненормально!
  
   - Сколько эмоций!? - проговорил Волот. - Ты всё ещё не веришь, что я существую?
  
   Смотритель стиснул зубы и мысленно выругался.
  
   Волот это заметил. Его прозрачное лицо стало ещё ужаснее. От вида глубоких незаживающих ран стало дурно.
  
   - Никто не сможет уйти от меня по своему желанию, - произнёс колдун. - Теперь наши судьбы связаны. Ты мой раб - я твой господин.
  
   Волот вскинул руку, вцепился призрачными пальцами в горло смотрителя. Оторвав его от пола, посмотрел в глаза и отшвырнул к стене.
  
   - С этой минуты, будешь подчиняться Степану. Теперь, он главный.
  
  
  
   Соловьёв свернул с дороги, направил машину в сторону курганов. Земля была всё ещё сырой, редкие лужи, промоины - всё, что напоминала о вчерашнем дожде.
  
   - Не жалеете? - усмехнулся профессор. - Ведь нас никто не ждёт!
  
   - Переживём, - отозвалась Лена.
  
   От лагеря остались скомканные палатки, пустые ящики для находок, какое-то оборудование. У кострища стояла размокшая коробку с тушенкой.
  
   - Разгильдяи! - протянул Соловьёв. - А потом мне за это платить.
  
   Славка выскочил из машины, резво побежал по тропинке на вершину кургана.
  
   - Вот сюда я провалился! - закричал он с высоты. - Наверное теперь там полно воды.
  
   - А ну вернись! - Соловьёв бросился вдогонку, но на полпути поскользнулся и упал в грязь. - Ради Бога, не свались в колодец!
  
   - Я похож на дурака? - отозвался Славка. - В мои планы не входит провести остаток лета в гипсе.
  
   Соловьёв кое-как вскарабкался наверх, отогнал сына от ямы. Сам осторожно приблизился к краю и заглянул в бездонную шахту.
  
   - Нужны сапоги и верёвка, - заметил он. - Поищем в лагере.
  
   - Спущусь туда один, - сказал он, привязывая верёвку к бамперу "Нивы". - Надеюсь, никто не против?
  
   Лена пожала плечами, а Славка скорчился в показном безразличии.
  
   - Хорошо! - Соловьёв вцепился в верёвку и пополз вниз.
  
   Пахнуло сыростью и мокрой землёй. Вода со звоном падала вниз, шуршала осыпающаяся глина. Когда ноги коснулись воды, профессор, не задумываясь, разжал пальцы.
  
   - Ле-д-д-д-яная! - взвизгнул Соловьёв. - Мне только насморка не хватало!
  
   Вода с шумом устремилась в сапоги, и ступни сразу же окоченели.
  
   - Как вы там? - позвала Лена. - Что-нибудь нужно?
  
   - Всё в порядке, - отозвался Соловьёв.
  
  
  
   После дождя стены местами обвалились, и в кирпичной кладке образовались трещины. Через них просачивалась мутная вода.
  
   - Сбросьте кирку, - попросил профессор.
  
   Над провалом показалась сияющая физиономия Славки.
  
   - Держи, - крикнул он.
  
   Кирка плюхнулась в воду и забрызгала грязью лицо.
  
   - Эй! Не мог подождать? - Соловьёв утёрся рукавом, с отвращением фыркнул. - Оболтус. Ничего не может сделать как следует.
  
   Он пошарил в воде руками и, разыскав кирку, посмотрел на тёмный проём в конце туннеля.
  
   - "Неизвестность притягивает! - подумал он. - Только взгляну и назад".
  
   Хлюпая водой, Соловьёв прошёл по туннелю и остановился перед входом в погребальную камеру. В эту минуту, он испытал неприятное щемящее чувство; показалось, что он стоит перед чертой, которую нельзя переступать. Когда наваждение прошло, он встряхнул головой, оглянулся и шагнул во мрак.
  
  
  
   Глава 8
  
  
  
   Славка наклонился над ямой и зябко поёжился. Где-то внизу блестела мутная, зелёная воды.
  
   - Я бы тоже хотел спуститься, - соврал он. - Как думаешь, там есть пиявки?
  
   - Откуда? - отмахнулась Лена. - Если хочешь вниз, могу подержать верёвку?
  
   - Ещё чего!? - Славка хмуро покосился на остатки лагеря. - Сама туда лезь. А что в тех ящиках?
  
   Соловьёв протёр запотевшие очки, нацепил на нос. Его внимательный взгляд жадно обшарил каждый закоулок гробницы, и от увиденного бросило в жар. Постепенно в голове стала вырисовываться картина происходивших здесь событий.
  
   - Это тебе не черепки из земли выковыривать, - прошептал он. - Потребуется немало времени, чтобы всё это осмыслить.
  
   Грубые кирпичные стены склепа покрывала копоть и плесень. На известняковых полах стояла вода.
  
   Профессор приблизился к высокому пьедесталу, на котором стоял каменный саркофаг, высветил короткую погребальную надпись, у изголовья.
  
   - "На веки проклят", - прочитал он. - Наверное этот тип здорово всем надоел!
  
   Массивная крышка саркофага была слегка сдвинута и свисала с одного края. Углы отбиты, камень поцарапан. Профессор обошёл вокруг и в изумлении уставился на торчавший из крышки железный кол.
  
   - Страшно подумать, для чего это сделали, - проговорил Соловьёв. - Кем они его себе представляли?
  
   Он не считал себя суеверным человеком, но сейчас готов был поверить, что в подземелье заточена какая-то неведомая сила, происхождения которой, он пока не понимал. Соловьёв ощутил, как по спине пробежала дрожь, обернулся.
  
   Ему показалось, что за спиной кто-то стоит и смотрит в затылок. Конечно там никого не было, лишь обрывки княжеских штандартов, с выцветшими геральдическими символами, раскачивались в потоках воздуха.
  
   - Показалось, - прошептал он. - Не лучшее место для размышлений.
  
   - Пап! Скорее иди сюда! - позвал Славка. - У нас хорошая новость.
  
   Звонкий голос сына, гулким эхом разнёсся по подземелью.
  
   - Что там, ещё за новость?
  
   Соловьёв нетерпеливо покачал головой и двинулся к выходу. Он прошёл через туннель, взялся было за верёвку, но неожиданно вскрикнул от обжигающей боли.
  
   - Зар-р-р-аза! - профессор схватился за щёку и размазал по коже кровь. - Больно-то как!
  
   Перед глазами пронеслось какое-то создание. Что-то длинное, стремительное; оно пронзительно заверещало и унеслось прочь.
  
   Славка с гордостью указал на дизельную помпу. На лице самодовольная улыбка, в глазах торжествующее превосходство. Профессор вяло кивнул, дотронулся до щеки и, не выдержав, пнул помпу ногой.
  
   - Ты бы не очень гордился! - разозлился он. - Ещё неизвестно станет она работать или нет.
  
   Соловьёв хмуро покосился на длинный шланг, пожал плечами и рванул за дергач. Помпа затарахтела, выплеснула облако чёрного дыма. Из медного раструба полилась мутная холодная вода.
  
   - Отлично! - закричал Славка. - Теперь и я смогу туда спуститься.
  
   - Это мы ещё посмотрим, - пробурчал профессор. - Не хочу, чтобы ты вертелся у меня под ногами.
  
  
  
   Степан открыл дверь, проскользнул в комнату. В гостевом зале было темно, несколько окон открыты, и свежий летний воздух раскачивал шторы.
  
   - Принёс, - сказал он. - Готов тебе служит и дальше.
  
   Он проникся уважением к колдуну и благоговейно прислушивался к его дыханию.
  
   - Труд будет вознаграждён, - проговорил призрак.
  
   Степан раболепно протянул поднос с вещами. Поклонился.
  
   - Поставь на стол! - бросил Волот. - Знаю, о чём хочешь спросить.
  
   Князь протянул руку, прозрачными пальцами подцепил лежавший на подносе медальон. Секунду рассматривал, затем надел на шею.
  
   - Чудеса! - прошептал Степан. - Но как?
  
   - Удивлён? - прохрипел колдун. - Золото тяжелее воздуха, но с каждой минутой мои силы возрастают.
  
   Волот взял с подноса позолоченный пояс, старинные перстни.
  
   - Эти вещи принадлежали мне, - задумчиво произнёс он. - Преданные слуги спрятали их под стенами замка.
  
   - Их нашли у восточной стены. Я знал, что в жизни случайностей не бывает.
  
   - Ты прав, - Волот подошёл к креслу, дотронулся до резной спинки. - Мясники терзали меня, как голодные волки. Не оставили на моей шкуре живого места.
  
   Глаза колдуна вспыхнули огнём, его призрачное тело задрожало, из тёмной пасти вырвался фонтан искр. Волот зарычал, схватил стул и разнёс его о стену. Ломая всё, что подворачивалось под руку, он заметался по залу.
  
   - Не могу отомстить! - закричал он. - Мертвецы давно истлели, не осталось даже костей.
  
   Безумство продолжалось ещё несколько минут, затем призрачное тело князя обмякло.
  
   - Убирайся! - Волот подошёл к стене, повернулся спиной. - Пока ты мне не нужен.
  
   Степан неуверенно огляделся, приблизился к столу.
  
   - Пушкарёв хочет сбежать, - сказал он. - Ему нельзя доверять.
  
   - Это не новость, - отозвался Волот. - Пусть попробует, я сожру его живьём.
  
  
  
   Помпа потянула грязь, и двигатель задымил. Из выхлопной трубы вырвалась густая, едкая копоть, мотор затарахтел, заскрежетал ротор.
  
   - Ах, ты железяка! - спохватился Соловьёв.
  
   Он бросился к генератору, жмурясь от дыма, попытался заглушить движок, но было уже поздно.
  
   - Сло-ма-л-ся, - протянул профессор. - Знаете сколько он стоит?
  
   Он со злостью пнул генератор, схватил шланг и швырнул в траву.
  
   - Пойди принеси ещё один фонарь, - обращаясь к Славке, попросила Лена.
  
   Славка пожал плечами, послушно отправился к машине.
  
   - Я полезу с вами! - предупредил он. - Так что не отговаривайте.
  
   - Только надень сапоги, - зарычал Соловьёв. - И посмей только там что-нибудь тронуть.
  
   В гробницу Славка спустился последним. Вцепившись в верёвку, он сполз вниз и прежде чем разжать пальцы, посмотрел под ноги.
  
   - Точно нет пиявок? - спросил он.
  
   - Хватит болтать, - процедил Соловьёв. - Скажи спасибо, что взял с собой.
  
   Славка спрыгнул в грязь и сразу же навострился в погребальный туннель.
  
   - Далеко собрался? - профессор схватил его за плечо и потянул к себе. - Я должен видеть твои руки. Чтобы ничего не сломал.
  
   - За кого ты меня принимаешь? - возмутился Славка. - Я же не варвар?
  
  
  
   Волот рывком отодвинул штору и посмотрел вдаль. Смотрел долго и внимательно.
  
   - Скоро новолуние, - задумчиво прошептал он. - Всё так, как я напророчил.
  
   От слов колдуна у Степана побежали мурашки по спине. Он хотел незаметно выскользнуть, но князь это заметил.
  
   - Садись! - проговорил он.
  
   Степан огляделся, скромно уселся на краешек стула.
  
   - У меня есть помощник, который об этом даже не подозревает, - сказал Волот. - Этот помощник глуп, своеволен, но я благодарен ему.
  
   - Тот мальчишка? - догадался Степан. - Как он может быть помощником? Ведь его отец раскопал твой курган. Думаешь, ему всё равно?
  
   - Пусть так. Но глупый мальчишка всё равно исполнит пророчество.
  
   Волот многозначительно посмотрел на сторожа, оскалился в беззвучной улыбке. И Степан вдруг увидел, как пульсирующий свет побежал по прозрачным жилам, растёкся по голове, проник в кости призрака.
  
   - Страшно? - спросил колдун. - Вижу, что страшно. Но тебе пока не известен настоящий ужас.
  
  
  
   - Подобного ещё никто не видел? - заметил Соловьёв. - Вера народа в нечистую силу, всегда рассматривалась, как фольклор. А тут наглядное доказательство.
  
   - Тоже мне открытие? - пробурчал Славка. - Я всегда знал, что вампиры существуют.
  
   Он наклонился над полом, запустил руку в вязкую жижу и вынул пригоршню покрытых налётом монет.
  
   - А такое видел? - Он выбрал монету покрупнее, вытер о штаны грязь. - Тут этого добра...
  
   Глаза округлились от удивления, сверкнули жадностью.
  
   - Золото!? - с придыханием, прошептал он. - Весь пол усыпан монетами.
  
   - Положи на место, - зарычал профессор. - Пока не придут специалисты ничего трогать нельзя.
  
   - Издеваешься? Здесь куча денег и ты требуешь, чтобы я их не трогал?
  
   - Делай что сказал отец, - бросила Лена. - Клады - штука опасная.
  
   Славка покосился на монеты, пожал плечами и, бросив их на пол, втоптал обратно в грязь.
  
   - Молодец! - похвалила Лена. - Подержи лучше фонарь.
  
   - Вам действительно наплевать на золото? - разозлился Славка. - Или прикидываетесь?
  
   Профессор положил инструменты на камень, приблизился к саркофагу. Подмигнув Славке, сдвинул часть расколотой крышки, забрал фонарь и направил луч в темноту.
  
   - Конечно, прикидываемся, - бросил он. - Но монеты брать всё равно не станем.
  
   - Что-нибудь видишь? - остывая, спросил Славка. - Как он выглядит?
  
   - Как и положено мертвецу. Тело неплохо забальзамировано, но смотреть на него лучше натощак.
  
   - Такой мерзкий? - Славка подскочил к саркофагу. - Дай посмотреть.
  
   - По-до-ж-ди! Надо убрать обломки.
  
   Из гроба потянуло ароматными травами, ржавчиной и плесенью. Славка попытался засунуть в него голову, и профессору пришлось щёлкнуть его по лбу.
  
   - Ещё раз так сделаешь, и погоню назад.
  
   - А сам полез!
  
   - Я полез потому что должен, - профессор заглянул в саркофаг, смахивая паутину, провёл рукой по внутренней стороне. - Здесь какая-то надпись.
  
   Буквы были крошечными, различались с трудом. Не обращая внимания на удушливый запах, профессор протёр надпись смоченным в воде платком.
  
   - "Предначертанное сбудется. Тайное раскроется. Мёртвое возродится", - произнёс он. - Звучит зловеще. Вам не кажется?
  
   - Должно быть, свиток принадлежал этому типу, - заметила Лена. - Значит, он колдун?
  
   - Волот Смольский, собственной персоной, - процедил Соловьёв. - Не верится потому, что наш разум слишком прагматичен и мы не можем поверить в легенду. Но перед нами - легенда.
  
   Славка от нетерпения фыркнул и приблизился к саркофагу. Он запрыгнул на пьедестал, перегнулся через край. В синем полумраке, на истлевшей меховой подушке, покоилась изуродованная голова мёртвого человека. Почерневшая, безобразная, она вызывала ужас и отвращение.
  
   - Жуткая башка, - протянул Славка. - Почему, он такой страшный?
  
   Рядом с головой лежал остроконечный железный шлем. Каждая деталь в орнаменте отражала истинную натуру хозяина: злобные грифоны, ощетинившиеся волки, змеи, словно напоминали о том, что хозяин был душегубом и палачом.
  
   - Ничего не трогай, - предупредил Соловьёв. - Иначе, за себя не ручаюсь.
  
   - И не собираюсь! Он пролежал здесь столько лет, может быть, он заразный?
  
   - Смотри у меня, - профессор погрозил пальцем. - Я на тебя рассчитываю.
  
   Соловьёв направил фонарь на деревянных истуканов, заметив кожаный колчан, удивлённо покачал головой. Лена стояла перед статуей и, перехватив взгляд профессора, жестом подозвала к себе.
  
   - Я на тебя рассчитываю, - передразнил Славка. - О себе лучше говори...
  
   Славка пренебрежительно махнул рукой, запустил руку в гроб и аккуратно приподнял краешек ветхого плаща. Под плащом тускло поблескивала позолоченная кольчуга.
  
   - Тоже мне князь, - усмехнулся он. - Богатый, а кольчуга помятая.
  
   Осторожно поправив плащ, он опасливо посмотрел через плечо и, убедившись, что никто не следит, запрыгнул на саркофаг. Железный штырь, блестевший в полумраке, завладел его воображением.
  
   - Досталось же этому типу! - сморщился он. - Прошёл как по маслу.
  
   Рука сама потянулась к штырю, он робко дотронулся пальцем, потом схватил его всей пятернёй. От прикосновения штырь пошатнулся. Славка вздрогнул и попытался его подхватить, но сделал только хуже. Железный кол с хрустом завалился набок, звякнул о кольчугу и закатился под колдуна.
  
   - Профессор озвереет! - в панике, прошептал мальчишка. - Может смогу воткнуть назад.
  
  
  
   Глава 9
  
  
  
   - Кто тебя просил вытаскивать кол? - сверкая глазами, закричал Соловьёв. - Понимаешь, что наделал?
  
   - Я не хотел, - ответил Славка. - Сам не знаю, как получилось.
  
   Он посмотрел на отца, пожал плечами и швырнул железный штырь на пол. В то же мгновение тишину склепа нарушил протяжный потусторонний стон. Он разнёсся по туннелю, отразился от каменных стен и, вырвавшись через колодец, растворился в знойном воздухе.
  
   - Я этого не хотел, - повторил он. - Можно исправить?
  
   - Надо убираться отсюда, - озираясь, проговорил Соловьёв. - Здесь что-то происходит.
  
   Славка спрыгнул с пьедестала, бросился к отцу и Лене.
  
   С нарастающим гулом стены, начали дрожать и потрескивать, словно речной лёд весной. Со сводов посыпалась пыль, известняковая облицовка пола начала проваливаться.
  
   - К стене! - закричал Соловьёв. - Если курган придёт в движение, он похоронит нас заживо.
  
   Они вжались в стену, и Славка уткнулся в отцовский бок. Всё вокруг заходило ходуном. Деревянные истуканы, гулко зазвенели и, дребезжа, повалились на бок. Но внезапно всё смолкло. Стены перестали дрожать, едкая вековая пыль рассеялась, и из глубин склепа потянуло холодом.
  
   - Закончилось? - спросила Лена. - Может ничего страшного?
  
   - Стоило шуметь? - осмелев, произнёс Славка. - Кричал, будто привидение увидел.
  
   - Тише! - Соловьёв приложил палец к губам. - Послушайте!
  
   В тишине что-то звякнуло, железом заскрежетало по камню, и тут же склеп содрогнулся от грохота. Обломки каменной плиты, которая когда-то закрывала саркофаг, разлетелись на куски, и nbsp;в облаке белой пыли, проступили очертания зловещего силуэта.
  
   - Предначертанное сбылось, - прижимая к себе Славку, прошептал профессор. - Это он.
  
   Мертвец раскачивался, словно марионетка в руках кукловода. Он повернул голову, оскалился и шагнул вперёд. Но какая-то невидимая сила подхватила его и подбросила к потолку. Эта сила ударила его о своды, и тело разлетелось в пыль.
  
   - Вы это видели? - закричал профессор. - Лучше бы мы сюда не совались.
  
   - Знаю. Сделал глупость, - затараторил Славка. - Только не надо меня презирать?
  
   - Презирать? - огрызнулась Лена. - Ты оживил мертвеца.
  
   - Не верю. Ходячих мертвецов не бывает, - отмахнулся Славка. - Это какой-то фокус.
  
   - Мне что-то не хорошо, - бросил Соловьёв. - Если и дальше так пойдёт, я присоединюсь к Борису.
  
   Славка хотел было съязвить, но кривая улыбка, так на лице и застыла. Кто-то больно ущипнул за запястье. Он приглушённо вскрикнул, схватился за руку и возмущённо огляделся по сторонам.
  
   - Меня кто-то укусил, - закричал он. - Вы видите?
  
   Славка выставил руку, продемонстрировал кровоточащий порез.
  
   - Ерунда, - отмахнулась Лена. - Сам зацепился, теперь возмущаешься.
  
   - Ну вот опять, - Славка в раздражении хлопнул себя по лбу. - Какие-то мелкие сволочи...
  
   И Соловьёв, и Лена тут же почувствовали, как невидимые челюсти впиваются в кожу. Боль обожгла руки, ноги и лицо.
  
   - Что я говорил? - Славка взвизгнул и замахал руками. - Не гробница, а рассадник паразитов.
  
   Атака невидимого врага застала врасплох. Соловьёв сразу же вспомнил предыдущий свой визит в гробницу и, схватив Славку, побежал к выходу.
  
   - Что происходит!? - закричала Лена.
  
   - Беги, - отозвался он. - Больно-то как. Беги, ради Бога!
  
   Хлюпая грязью, они пробежали по туннелю и выскочили на свет.
  
   Соловьёв подтолкнул сына к верёвке.
  
   - Ползи наверх, - приказал он. - Будешь помогать.
  
   Славка схватился за верёвку, попытался подтянуться, но руки соскользнули и он упал в объятия отца.
  
   - Слабак! Ты что, подтянуться не можешь?
  
   - Давайте я попробую, - закричала Лена. - У меня получится.
  
   Она подпрыгнула, схватилась за верёвку и поползла вверх. Поравнявшись с лестничным пролётом, Лена зацепилась за выступ и, отпустив верёвку, вползла на ступени.
  
   - Тащи его к себе, - бросил профессор. - Пока они его не сожрали.
  
   Профессор обмотал сына верёвкой и подбросил вверх.
  
   - Какой тяжелый! - Лена упёрлась ногами в камни, потянула Славку. Когда показалась его белобрысая голова, схватила за воротник и выволокла на ступени.
  
   - Второй раз вытаскиваю из ямы, - заметила она.
  
   - Будешь теперь всю жизнь вспоминать? - огрызнулся Славка.
  
   Общими усилиями, они вытащили профессора из колодца и только тогда перевели дух. Ему досталось больше всего. Впрочем, невидимки исчезли, осталось только странное гнетущее ощущение тревоги.
  
   - Больше никогда не возьму с собой, - в горячке выпалил Соловьёв. - Наверное у меня вся рожа теперь красная.
  
   - Пройдёт, - отмахнулся Славка. - Подумаешь, комары покусали!
  
   - Ну и погодка! - воскликнула Лена. - Вы когда-нибудь видели такое небо?
  
   Из-за горизонта, будто чёрная волна, надвигался зловещий грозовой фронт. Ослепительно полыхали зарницы, степной ветер доносил запахи дождя и разбитой градом травы.
  
   - Ливень будет ещё тот! - прошептал Соловьёв. - Эх ты! Растяпа. Я же просил ничего не трогать.
  
   - Есть объяснение тому, что мы увидели? - спросила Лена. - Не могу поверить, что собственными глазами видела, как ожил труп.
  
   - Может, Славка прав. Какой-нибудь фокус? - пожал плечами Соловьёв. - Всё это напоминает розыгрыш.
  
   Они замолчали, переглянулись. Искусанные, в ссадинах и кровоподтёках, они представляли жалкое зрелище.
  
   - Что будем делать? - спросил профессор. - Как же мне всё это не нравится.
  
   - Давайте поедем домой, - отозвался Славка. - И обо всём забудем.
  
  
  
   Пушкарёв сидел на пыльном диване, задумчиво смотрел на туфли. Он с грустью вспоминал прошлое, в котором не было ни магии, ни Волота. Он чувствовал, что сходит с ума. Его рациональный ум, прагматичное воспитание и вера в науку, сопротивлялись всему, что противоречило здравому смыслу. От отчаяния, он обхватил голову руками и завыл. Ему нестерпимо захотелось убежать.
  
   - Как давно это было! - прошептал он. - Никто не мешал жить...
  
   Степан стоял в нескольких шагах и улыбался. Чувство превосходства, злость - в этой улыбке смешались все эмоции. Долгие годы молчания не могли не отразиться на поведении этого человека, что делало любое его появление неожиданным и обезоруживающим.
  
   - Почему ты подкрадываешься? - закричал Пушкарёв. - Это действует на нервы.
  
   Пушкарёв вскочил на ноги, попытался ударить Степана по лицу, но сторож легко отвёл удар и в ответ наградил увесистой оплеухой. Смотритель беспомощно растянулся на полу, растирая скулу, застонал.
  
   - Думаешь, Волот наградит? - выдавил он. - Служишь как пёс. И сдохнешь как пёс.
  
   - Он не простой человек. И служить ему большая честь, - заметил Степан. - Я слуга - не раб.
  
   - Волота нет. Его просто не может быть. Потому что нет ни духов, ни колдунов. Мы просто надышались болотного газа, который просачивается из-под земли.
  
   Степан, безучастно следивший за истерикой Пушкарёва, напрягся, злобно оскалил зубы. Зарычав, словно зверь, он схватил его за плечо и несколько раз ударил в живот. Подождал пока выпрямится и вытолкнул на середину комнаты.
  
   - Волот не любит, когда о нём отзываются пренебрежительно! - сказал он. - Лучше бы тебе смириться.
  
   Пушкарёв бессильно рухнул на паркет, скорчившись застонал.
  
   В комнате становилось всё темнее и темнее. Тучи заслонили солнце, небо набухло дождём. За окном беспокойно метались стрижи, их протяжные крики предвещали страшную бурю.
  
   - Надо закрыть окна, - успокоившись, произнёс Степан. - Как в добрые старые времена.
  
   Покосившись на смотрителя, он задиристо усмехнулся и неторопливо зашагал прочь.
  
   - Иди, иди! - прошептал Пушкарёв. - А я побегу.
  
   Волот стоял посреди зала, смотрел на дверь. Могло показаться, что он любуется старыми дубовыми досками, из которых дверь была сделана, но Степан чувствовал, что князь ждёт.
  
   - Скоро придёт гость, - наконец пояснил Волот. - Самый желанный и дорогой.
  
   - Кто он? - робко поинтересовался Степан. - Я знаю этого человека?
  
   - Более чем, - Князь метнул на сторожа подозрительный взгляд. - Наберись терпения и ты удостоишься чести его встретить.
  
   За окном сверкнула молния, и на секунду мрак рассеялся. Волот стоял, слегка покачиваясь, и напоминал мираж, сквозь который просматривались окружающие предметы.
  
   По жестяной крыше, по каменному парапету забарабанили капли. Степан стоял не шевелясь, прислушивался к нарастающему шуму дождя. Он старался ни о чём не думать, и постепенно страхи рассеялись.
  
   В дубовую дверь постучали. Стук был неторопливым, заторможенным, но в этом звуке чувствовалась сила и уверенность, с которой незваный гость заявился в замок.
  
   - Открой, - сухо приказал Волот. - Не заставляй ждать.
  
   Степан подошёл к двери, надавил на ручку и распахнул настежь.
  
   Шум дождя оглушил. Непроглядная темень, холод - небо рассекла молния и, он увидел в её свете незнакомца, который каждой деталью, каждой чертой на обезображенном лице, напоминал князя.
  
   Степан удивлённо оглянулся. Но Волот не произнёс ни слова. Сделав шаг, он встал в жёлтый круг света, который бросала электрическая лампа, и уставился на гостя. Глаза колдуна вспыхнули бесовским огнём, комната наполнилась мутным потусторонним сиянием.
  
   - Прах к праху. Жизнь к жизни, - ритмично произнёс Волот. - Пророчество сбылось, и я вернулся в мир живых.
  
   Высокая фигура, до последнего момента, неподвижно стоявшая в дверях, неожиданно приобрела поразительную подвижность, и Степан отошёл в сторону.
  
   Мертвец прошествовал мимо сторожа, оставляя на полу грязные следы, приблизился к призраку. Медленно, словно в безумном сновидении, Степан закрыл дверь, и в комнате стало тихо.
  
   - Полюбуйся на это! - смеясь, воскликнул Волот. - Когда-то, он наводил ужас на бояр, а теперь стоит перед тобой и источает вонь, от которой кружится голова.
  
   Волот рассмеялся, пригнувшись, будто играя, обошёл мертвеца кругом. Он с интересом смотрел на его страшное истерзанное тело: ужасное лицо с померкшими холодными глазами, истлевший рассыпающийся костюм.
  
   - Подумать только! Вижу самого себя! - закричал Волот. - Какой же я урод.
  
   Внезапно мертвец зашевелился и в ярости вскинул руку. Он попытался схватить Волота за горло, но его рука прошла сквозь него, и Степан отчётливо услышал, как приглушённо щёлкнули костяшки пальцев.
  
   - Хватка всё та же! - усмехнулся Волот. - Странно, что в этой высохшей голове ещё что-то осталось.
  
   Колдун наградил мертвеца подзатыльником, словно перед ним стоял младший брат, над которым можно было издеваться. Мертвец зарычал, хватая воздух руками, опрокинул стулья и развернулся в сторону Степана. Секунду он смотрел на него безучастно, затем разинул пасть и стремительно бросился в его сторону.
  
   Остолбенев от ужаса, сторож выпучил глаза и закричал. Обречённость, отчаяние - в его крике слились все страхи человечества.
  
   - Остановись! - потребовал князь.
  
   Повинуясь приказу, высохший труп замер и повернул жуткое рыло к господину.
  
   - Довольно! - Колдун протянул руку, положил её на грудь мертвеца. - Нарекаю тебя Волотом и возвращаю душу.
  
   Степан прижался к стене и увидел, как две одинаковые фигуры переплетаются и, вспыхивая пламенем, сливаются в одну единую. В сияющем облаке тумана боролись друг с другом душа и тело, он слышал их вопли, треск электрических разрядов. Вскоре туманом заволокло гостевой зал, всё стало мутным и призрачным. С потолка посыпалась штукатурка, и наконец наступила тишина.
  
   - Колдун! - позвал сторож. - Где ты?
  
   Выставив руку, он приблизился к столу, осмотрелся по сторонам. От пережитого бросило в жар. Чтобы унять дрожь в коленях, он уселся на пол и, прислонившись к столу, закрыл глаза.
  
   - "Пушкарёв прав, - подумал Степан. - Я скоро стану не нужен Волоту".
  
   До плеча кто-то дотронулся. Прикосновение было настолько лёгким, что в иных условиях, он его даже не ощутил бы.
  
   Степан поднял голову, посмотрел на могучую фигуру. Волот стоял в шаге от него, тихо посмеивался. От него шёл странный запах. Этот запах напоминал об осенних деньках, когда большие кучи листвы, разлагаются под скудным солнцем и превращаются в гнилую труху.
  
   - Теперь у меня есть тело, - произнёс он. - Посмотри на это совершенство!
  
   Призрачная фигура исчезла, и больше ничто не напоминало о её существовании.
  
   - Я ощущаю это мир, - усмехнулся Волот.
  
   - Но твоё тело - тело мертвеца, - не выдержал Степан. - Оно выглядит так, будто пролежало в склепе, тысячу лет.
  
   - До поры до времени! - Волот заскрипел зубами, нахмурился. - Придёт час, и ты удостоишься чести созерцать подлинное моё лицо.
  
   Колдун хищно оскалил зубы, посмотрел на Степана.
  
   - Протяни руку, - приказал он. - Хочу пожать.
  
   Сторож неуверенно, словно предчувствуя подвох, протянул ладонь, и Волот тут же её сжал в своих цепких пальцах.
  
   - Всё ещё думаешь, что я мертвец? - спросил он.
  
   - Больно! - застонал Степан. - Отпусти! Ты переломаешь мне кости.
  
   Оба услышали, как хлопнула входная дверь, и Степан понял, что Пушкарёв решился таки на свой безрассудный поступок. Волот оттолкнул сторожа и, сгорбившись, подошёл к окну.
  
   - Сбежал, - протянул он. - Так тому и быть. Сам решил свою судьбу.
  
  
  
   Глава 10
  
  
  
   Набросив на плечи плащ, смотритель спустился по лестнице и, распахнув дверь, бросился в сад. Небо почернело, заклубилось тучами, но Пушкарёв понимал, что такой шанс больше не выпадет.
  
   - Только меня и видел, - прошептал он. - Гори всё синим пламенем, я сюда больше не вернусь.
  
   Громыхнула гроза, захлестал ливень. Ураганные порывы ветра погнали по земле ещё зелёную листву. Пушкарёв был благодарен судьбе за то, что она послала бурю - легче было замести следы. Минут пятнадцать, он бежал не останавливаясь, но скоро стали сказываться недостатки его образа жизни.
  
   Скатившись с откоса, он рухнул на траву и лежал минут пять, тяжело и жадно, втягивая воздух. Обессиливший, выжатый, он с трудом отдышался, уселся под кряжистым деревом.
  
   - Что-то я не в форме, - усмехнулся он. - А когда ты, приятель, был в форме?
  
   Вдали, утопая в дымке испарений, виднелся лес. Пушкарёв ходил туда на этюды. Ему всегда нравилось рисовать пейзажи, но сейчас эти воспоминания вызывали душевную боль, и чтобы не думать, он закрыл глаза.
  
   - Придётся искать другую работу, - прошептал он. - Что ж! Перемены меня не пугают.
  
  
  
   Соловьёв высунул голову из палатки, покачал головой.
  
   - А дождик-то припустил! - заметил он, задёргивая полог. - Уже жалею, что мы сюда притащились.
  
   - Ну в-о-о-о-т! - протянул Славка. - А ещё меня слабаком называл.
  
   - Ты не понимаешь. Никто ничего не понимает. Мы заварили такую кашу...
  
   Соловьёв беспомощно развёл руками.
  
   - Ты слишком серьёзно ко всему относишься, - отмахнулся Славка. - Бери пример с меня.
  
   Профессор и Лена переглянулись. Некоторое время, они молча следили за тем, как Славка расправляется с бутербродами, потом профессор придвинулся ближе и потрепал сына по голове.
  
   - Может ты и прав, - сказал Соловьёв. - Но кашу-то расхлёбывать всё равно придётся.
  
   Славка сделал глоток из термоса, отбросил хлебную корочку.
  
   - Никто не против. Только надо выработать правильную стратегию.
  
   - И кто же этим займётся? - усмехнулась Лена. - Может быть ты?
  
   - Почему именно я? - Славка перестал жевать, покосился на отца. - Моё дело предложить.
  
   - Из этого следует, что расхлёбывать кашу придётся мне, - отозвался Соловьёв. - Вот уж спасибо.
  
   Лена захлопнула блокнот, многозначительно посмотрела на Соловьёва.
  
   - Надо покопаться в источниках, - сказала она. - Может вас, профессор, это не обрадует, но знаток древних рукописей один...
  
   - Академик Ивановский, - досказал Соловьёв. - Выживший из ума старик. Швырнул в меня моим же собственным докладом.
  
   По бурной реакции было заметно, что воспоминания об этом ужасном человеке вызывают у профессора неприятные эмоции. Он сжал губы, насупился и, бормоча что-то под нос, отвернулся.
  
   - Надо же какой злобный дед, - развеселился Славка. - Наверное бородища, как лопата.
  
   - Борода!? - фыркнул Соловьёв. - Он ругается как босяк. Представляете, этот тип хотел плюнуть мне в лицо.
  
   - Ну и как? - Славка отложил бутерброд, с интересом посмотрел на отца. - Плюнул?
  
   - Не успел. Я вовремя сбежал на другую сторону улицы.
  
   Волот начертил магический круг, вошёл в него, уставился на входную дверь.
  
   - Нужно выполнить два дела, - сказал он. - Наказать изменника и заставить мальчишку сделать последний шаг.
  
   - Ты не можешь находится в двух местах одновременно, - отозвался Степан.
  
   - Поэтому мальчишкой займутся мои ночные друзья. А изменником - я сам.
  
   Степан взял поднос со свитком, приблизился к колдуну. Он хотел войти в магический круг, но почувствовал, как невидимая сила отталкивает его назад.
  
   - Стой там, - Волот медленно опустился на колени, зарычал. - Скоро полнолуние и я придумал, как наказать предателя.
  
   Волот вырвал из рук поднос, бросил на пол. Свиток, к которому он даже не прикоснулся, упал на середину круга и развернулся.
  
   - Всему есть цена, - сказал он. - Моя цена - боль...
  
   Каждое слово давалось с трудом: лицо исказила судорога, сверкающие в полумраке глаза, вылезли из орбит.
  
   - Прячься! - закричал он. - Найди надёжное место.
  
   Его конечности, на глазах у изумлённого сторожа, превратились в звериные лапы, лицо вытянулось в собачье морду.
  
   - О, Господи! - зажимая рот, прошептал Степан.
  
   Бросившись под лестницу, несчастный забился в угол и, навалив на себя гору тряпья, затаился словно трусливая мышь. Он услышал, как заскрипели суставы и сухожилия Волота.
  
   - Ты хорошо спрятался? - утробным голосом, зарычал зверь. - Найду - сниму с костей мясо.
  
   Ощетинившись шерстью, оборотень выпрыгнул из магического круга, встал на задние лапы и, издав протяжный гортанный звук, жадно втянул ноздрями воздух.
  
   - Под лестницей! - прошептал он. - Тупица.
  
   Пушкарёв спал. Ему снились люди, но они обходили его стороной, словно он был заражён смертельной болезнью.
  
   Сон, так крепко овладел сознанием, что он проспал до глубокой ночи. Закричала ночная птица, хрустнула гнилая ветка. Он встрепенулся, протяжно застонал и вскочил на ноги. По земле расползлась мутная дымка испарений. Дождь утих, лишь одиночные капли изредка срывались на капюшон.
  
   - Какой дурак! - в сердцах процедил Пушкарёв. - Потерял драгоценное время. Ещё этот туман.
  
   Он бросился к холму, взобрался на вершину. Всё расплылось в белой густой мгле, и определить направление стало невозможно.
  
   - "Куда бежать? - подумал он. - Если ошибусь..."
  
   Мысль, о том, что случиться если, он выберет неверное направление, вызвала панику.
  
   Тёмные тучи нескончаемой вереницей тянулись по сумрачному небу, в прорехах, иногда показывался холодный лик луны. Неприветливая и зловещая, она наполняла сердце отчаянием.
  
   Он бежал, не задумываясь: овраги, колючий кустарник, рощи, всё кроме человеческого жилья.
  
   - "Где-то должен быть колхоз, - пронеслось в голове. - Мужики с ружьями, собаки".
  
   Пушкарёв наступил на скользкую корягу, и нога предательски подвернулась. Кубарем скатившись с откоса, несчастный ударился головой, рассёк обо что-то ладонь.
  
   - Проклятый колдун! - закричал смотритель. - Отпусти меня чёртов упырь!
  
   Тяжело дыша, он несколько минут лежал уткнувшись лицом в траву, и до его слуха не сразу донёсся протяжный звериный вой.
  
   - "Кто бы это? - подумал он. - Волк. Бродячая собака?"
  
   Вскочив на ноги, смотритель огляделся по сторонам, наклонившись, поднял толстую палку.
  
   - Так просто не сдамся, - выкрикнул он в темноту. - Кем бы ты ни был.
  
   Но Пушкарёв обманывал, он боялся и страх заставлял трястись от напряжения. Позабыв о холоде, смотритель готов был провалиться сквозь землю, лишь бы скрыться от гнева колдуна. Стоя под дождём, он прислушивался к каждому шороху и когда услышал завывание зверя, палка сама выпала из рук.
  
   На вершине холма промелькнула тень. Секунду она маячила среди деревьев, затем растворилась во мгле.
  
   - Нет! - в отчаянии закричал смотритель. - Не подходи ко мне.
  
   Пушкарёв покосился на лежащую у ног палку.
  
   - Предатель! - прошелестел ветер. - Я тебе доверял.
  
   - Оставь меня в покое!
  
   Где-то надрывно кричала птица, в оврагах журчали ручьи, под корой деревьев хрустели прожорливые точильщики. Пушкарёв нервно расстегнул воротник и, попятившись, отступил к высокой сосне. От напряжения стало душно.
  
   - "Если бы не знал этого гада, решил бы что показалось, - подумал он. - Терпеливый сволочь".
  
   Среди деревьев сверкнули злобные глаза. Пушкарёв зажмурился, в бессилии стиснул кулаки. Он знал их несокрушимую силу, противостоять которой обычный человек не мог.
  
   Смотритель приглушённо вскрикнул и, проломившись сквозь кустарник, перепрыгнул через лужу. Бегство напоминало сумасшедшую гонку. Его дыхание стало прерывистым, ноги начали заплетаться.
  
   - Что тебе от меня надо? - выкрикнул он. - Оставь меня в покое.
  
   Вскарабкавшись на вершину холма, смотритель увидел сверкающие вдали огни, и на губах заиграла торжествующая улыбка. Учащённо забилось сердце, из горла вырвался приглушённый возглас. Но порыв ветра разорвал пелену тумана, и перед ним выросли стены "Волчьего логова".
  
   - Проклятье! - закричал Пушкарёв.
  
   В ужасе обернувшись, он заметил, как массивная тень выпрыгнула из-за кустов и устремилась к нему. Движения Волота были ритмичными и молниеносными. Он прыжками преодолел скользкий пологий склон и одним ударом столкнул Пушкарёва с холма.
  
   Кубарем скатившись вниз, смотритель попытался подняться на ноги, но Волот уже стоял перед ним и хищно сверкал глазами. Он ударил Пушкарёва плечом, покружился вокруг и неожиданно испарился во мраке.
  
   - Сохранил жизнь? - удивлённо прошептал смотритель. - Не может быть!
  
   Вскочив на ноги, и, преодолевая боль, он бросился к ближайшему дереву. Подтянулся. Цепляясь за сучья, взобрался на верхушку и, обхватив её руками, затих.
  
   - Бесполезно! - послышался голос колдуна. - От зверя не убежать.
  
   Оборотень стоял под деревом. В огромных глазах ничего человеческого, только звериный голод.
  
   - Убирайся прочь! - Пушкарёв обречённо завыл, от ужаса заскрежетал зубами. Бежать было некуда.
  
   Волот грозно зарычал, вскочил на соседнюю сосну и в два прыжка вскарабкался на вершину. Теперь до него можно было дотянуться рукой. Смотритель ощутил жар из его глотки, услышал как когти сдирают кору.
  
   - Вот и всё! - вспыхнуло в голове. - Какой жуткий итог...
  
   Оборотень растопырил руки, бросился на него с лютой яростью.
  
   - Утолю голод твоим мясом, - прорычал он, вгрызаясь в плечо.
  
   Сцепившись в клубок, оба скатились вниз. Несколько секунд оборотень рвал ему плечо, и Пушкарёву показалось, что скоро наступит смерть. Клыки заскрежетали по костям, из раны заструилась кровь. Но неожиданно зверь потерял к нему интерес. Потрепав за руку, отошёл в сторону, вскочил на задние лапы.
  
   - Раны заживут, как на собаке, - сказал он. - Но голод не утолить. С этого дня и до скончания века, ты обречён носить шкуру.
  
   - Будь ты проклят колдун! - зашипел Пушкарёв.
  
   Но Волот уже не слушал. Словно безродная собака, злобная и голодная, он презрительно его облаял и, показав длинные клыки, скрылся в тумане.
  
   Смотритель покосился на рваную рану. Она затягивалась на глазах, и он с удивлением наблюдал, как на месте кровоточащих порезов, застывает чёрная отравленная кровь.
  
   - "Странное ощущение! - подумал Пушкарёв. - Минуту назад боялся, что сдохну, а теперь всё безразлично".
  
  
  
   - Когда закончится этот дождь? - спросил Славка. - И почему ты, взял так мало жратвы?
  
   - Ещё какие-нибудь вопросы? - протянул профессор. - Давай, излагай!
  
   - Почему бы нам просто не уехать? - Славка подполз к выходу, высунул из палатки руку. - Всё-таки на колёсах.
  
   - Срываться с места, в такую погоду? Где-то в степи уже стоит одна машина, и я не хочу чтобы в каком-нибудь овраге оказалась и машина Бориса.
  
   - Борис сошёл с ума и автомобиль ему не нужен, - усмехнулся Славка. - Чего мелочиться?
  
   - Хочешь вывести из себя? - Соловьёв раздражённо посмотрел на сына. - Сам во всём виноват. Как злоумышленник проник в машину, затаился на заднем сиденье под тряпками Бориса.
  
   Славка беззаботно отмахнулся, потянулся к отцовскому плащу.
  
   - Куда на это раз? - профессор проворно ухватился за край плаща. - На улице делать нечего.
  
   - Это тебе там делать нечего. А мне нужно.
  
   Укутавшись, Славка отбросил полог и, перепрыгивая через лужи, побежал к дереву. Моросил дождь, но небо уже прояснялось, и призрачное сияние луны таинственным блеском отражалось от дождевых капель.
  
   - Всё ради науки, - проговорил Славка. - Много ты понимаешь...
  
   Он пошарил в карманах отцовского плаща, извлёк несколько монет и переложил в собственный. Сразу же захотелось заглянуть в бумажник.
  
   - Пять тысяч? - фыркнул мальчишка. - Надо сказать профессору, что он живёт не по средствам.
  
   Славка услышал монотонное урчание, навострил уши. Ему показалось, что за деревом прячется какое-то животное.
  
   - Наверное камышовый кот, - проговорил он. - Никогда не видел диких кошек.
  
   Он заглянул за дерево и застыл. Сверкая красными настороженными глазами, там сидел огромный чёрный волк.
  
  
  
   Глава 11
  
  
  
   Волк оскалился и, выставив длинные клыки, наклонил голову к земле. Напряжённо следя за движениями Славки, он угрожающе зарычал и сделал в его сторону шаг.
  
   - Какая зверюга! - прошептал Славка. - Я тебя не трогаю и ты меня...
  
   Он попятился, цепляясь за кустарник перешагнул через бревно. Стараясь, не дёргаться, сделал пару шагов и... побежал. Не разбирая дороги, промчался мимо кургана, но волк обогнал его и, забежав вперёд, остановился перед палаткой
  
   - Пропусти, - выкрикнул Славка. - Что тебе надо?
  
   Волк щёлкнул зубами и, перебирая передними лапами, бросился вперёд, но тут же отскочил в сторону и, повизгивая, уставился на мальчишку.
  
   - Пап! - в отчаянии позвал Славка. - У меня проблемы!
  
   Из палатки донеслось недовольное ворчание, и высунулась голова профессора.
  
   - Какие ещё проблемы? - спросил он. - Ах, ты зараза!
  
   Соловьёв неуклюже отбросил полог, выскочил как ошпаренный, но вовремя спохватился и замер.
  
   - Не шевелись! - прошептал он. - Это дикий зверь - мы для него добыча.
  
   Волк вытянул морду, уставился на луну и протяжно завыл.
  
   - Не хочу быть добычей! - захныкал Славка. - Посмотри, сколько их здесь.
  
   С окрестных холмов, из оврагов и лощин, к ним сползались серые зловещие тени. Колючий кустарник ожил, превратился в сплошную колышущуюся волну.
  
   - Откуда столько? - в ужасе бросил Соловьёв.
  
   Он не знал, что делать. Ладони вспотели, от напряжения горело лицо и тряслись коленки. Между ним и сыном стоял огромный чёрный зверь, и любое необдуманное движение, могло стоить Славке жизни.
  
   И вдруг, монотонное подвывание стаи нарушил протяжный гудок клаксона. В ночи вспыхнули фары и животные притихли.
  
   Оба увидели "Ниву" и Лену за рулём.
  
   - Скорее в машину, - закричала она. - Боюсь, как бы не заглохла.
  
   - Слава Богу, - проталкивая Славку в салон, закричал Соловьёв.
  
   Он с лязгом захлопнул дверь, защёлкнул замок.
  
   - По-прежнему считаете, что Волот миф? - спросила Лена. - Вот так и начнёшь верить в призраков и другую нечисть.
  
   - Я не утверждал, что потусторонних сил нет, - смутился Соловьёв. - Просто я в них не верю.
  
   - Эй! Они уже здесь, - закричал Славка. - Может смоемся пока не поздно?
  
   Животные хладнокровно нарезали круги, хрипло рычали и, огрызаясь, затевали ссоры. В их поведении чувствовалась нервозность, словно они чего-то ждали.
  
   Несколько тварей запрыгнули на капот и, принюхиваясь, принялись лизать стекло.
  
   - Мальчишка прав, - процедила Лена. - Надо отсюда убираться.
  
  
  
   Степан сбросил пыльное тряпьё и вылез из-под лестницы.
  
   Входная дверь валялась во дворе, на древесине виднелись глубокие царапины. Постояв у разбитого окна, сторож горестно вздохнул, собираясь с мыслями, посмотрел на часы.
  
   - Полночь! - прошептал он. - Нормальные люди уже спят.
  
   - Каждому своё, - послышался голос Волота. - Я бы на твоём месте держал рот на замке.
  
   Степан вздрогнул, в висках застучала кровь. Колдуна нигде не было видно, но он затылком ощущал его присутствие.
  
   - От тебя разит ужасом! - рассмеялся Волот. - Боишься!?
  
   Степан почувствовал, как невидимые пальцы сжали голову. От страха он шарахнулся в сторону, но невероятная сила подхватила его, закрутила и швырнула на паркет.
  
   Волот стоял в дверном проёме и задумчиво улыбался. Звериная шкура сползла - он снова стал свирепым мертвецом.
  
   - Надень! - бросая какой-то предмет, приказал он.
  
   - Что это? - поднимаясь на ноги, спросил сторож. - Кость?
  
   - Оберег. Сделан из волчьего зуба, - пояснил колдун. - Если дорога жизнь, не снимай. Он защитит от нечисти.
  
   Волот рассмеялся, и в его глазах вспыхнула злоба.
  
   - Я наказал предателя и обрёл цепного пса, - произнёс он. - Теперь ему требуется сырое мясо, и он скоро за ним явится.
  
   - Пуш-ка-рёв? - в ужасе протянул Степан. - Что ты с ним сделал?
  
   - Надел шкуру. Но эту шкуру снять, он уже не сможет.
  
   Степан уставился на сверкающий амулет. Волчий зуб, поначалу вызвал брезгливость, но надев его на шею, он неожиданно успокоился и отвращение прошло.
  
   - Даже я не смогу причинить тебе вред.
  
   Колдун посмотрел на освещённый луной двор.
  
   - Разве не слышишь? - спросил он. - Сколько ярости. Сколько злобы. Он идёт сюда.
  
   Степан сжал оберег, сделал несколько шагов в сторону проёма. До слуха донеслось недовольное ворчание и треск сучьев. Кто-то ломился через кустарник.
  
   - Я умываю руки, - произнёс колдун. - Мои большие друзья заждались.
  
   Сторож обернулся, но Волот уже исчез. Он оставил его одного. Степан бросился к лестнице, спотыкаясь перескочил через несколько ступеней, но неожиданно ощутил на себе пронизывающий взгляд. Он остановился, как вкопанный и медленно повернул голову.
  
   - Со мной приключилась беда, - проговорил смотритель. - Меня укусила злобная тварь.
  
   Пушкарёв остановился в проёме, подождал немного и, пошатываясь, перешагнул через порог.
  
   - Поднимись в комнату, отдохни, - дрожащим голосом, предложил Степан. - Надо бы к врачу...
  
   - Я испытываю нечеловеческий голод. Есть, что пожрать?
  
   Секунду оба стояли молча. Они смотрели друг на друга, потом сторож отвёл взгляд в сторону.
  
   - Сначала принесу какое-нибудь лекарство, - наконец проговорил он. - Не дай Бог, заражение.
  
   Степан медленно спустился вниз и, повернувшись к Пушкарёву спиной, направился на кухню. Он знал, что развязка близка и дрожал от страха.
  
   Трясущимися руками, он переворошил содержимое аптечки, выбрал упаковку с антибиотиками.
  
   - Думаю, ничего страшного не случится, - заметил он. - А с утра, отвезу тебя в город...
  
   Голос дрогнул и прервался на полуслове. Краем глаза он заметил, что Пушкарёв стоит за спиной, ноги согнуты, руки растопырены. Резко повернув голову, он увидел, что перед ним уже не человек, а жуткий зверь, готовый разорвать в клочья.
  
  
  
   - Сразу пойду к Ивановскому, - заявил Соловьёв. - Я разбужу старого ворчуна и не отстану, пока не ответит на все вопросы.
  
   - Это из-за его рецензии, ваш доклад отправился в архив? - поинтересовалась Лена. - Сколько было шума!
  
   - Не могу простить, - Соловьёв недовольно поморщился. - Если бы не обстоятельства, никогда бы не пошёл к нему на поклон.
  
   - Унижаться тоже надо уметь, - вставил Славка. - Доставь старой развалине удовольствие.
  
   - Для меня это смерти подобно, - пробурчал профессор. - И хватит комментировать мои мысли.
  
   Подросток пренебрежительно отмахнулся, поудобнее устроился на сиденье и отвернулся к окну.
  
   - Скоро поворот на трассу, - сверяясь с картой, заметил Соловьёв. - Насколько понимаю, другой поворот ведёт к усадьбе.
  
   - Этот музей надо закрыть. За нарушение санитарных норм, - опуская стекло, бросил Славка. - Сколько там всяких паразитов.
  
   Свежий воздух ворвался в салон, взъерошил его густые волосы. Высунувшись в окно, он оглянулся назад, скорчил гримасу.
  
   - Прекрати, - рявкнул профессор. - Хочешь, простудиться?
  
   - Я закалённый!
  
   - Эй! Там что-то промелькнула, - вскрикнула Лена.
  
   - Где!? - Славка высунулся ещё сильнее и сразу же увидел, скользящие вдоль дороги тени. Стремительные, бесшумные, они неслись среди деревьев, словно призраки.
  
   - Бегут за нами! - воскликнул он. - Почему?!
  
   - Держи себя в руках, - бросил Соловьёв. - Это только волки.
  
   Некоторое время неведомые твари оставались во мраке, затем начали выпрыгивать на дорогу.
  
   - Это не волки, - закричал Славка. - Волки не могут быть такими громадными.
  
   Твари передвигались на длинных мускулистых лапах: высокие, бесхвостые, с щетинистой длинной шерстью на загривках.
  
   - Метра два, - прошептал Соловьёв. - Никогда не видел таких зверей.
  
   - Только в кошмарном сне, - Лена переключила скорость, и машина рванула вперёд.
  
   Звери приблизились к "Ниве" настолько, что до них можно было дотянуться рукой. На бархатистой шкуре, переливались рыжие пятна.
  
   - Мороз по коже! - прошептала Лена.
  
   - Какие пушистые! - Славка улыбнулся, бесстрашно высунул руку.
  
   - Ты что, с ума сошёл? - закричал профессор. - Немедленно закрой окно.
  
   От профессорского окрика твари разбежались в стороны, но продолжали оставаться рядом.
  
   - Я кому сказал? - Соловьёв протиснулся между сиденьями, потянулся к стеклоподъёмнику. - Ты закроешь окно или нет?
  
   - Что он задумал? - протянул мальчишка. - Посмотри какие умные глаза.
  
   Как зачарованный, Славка потянулся к лоснящейся шкуре. Он ощутил обжигающее тепло, жёсткая щетина кольнула ладонь. Зверь медленно повернул огромную голову, уставился на его руку и вдруг раскрыл пасть. Гулко щёлкнули острые зубы, Славка вскрикнул и в ужасе отпрянул от окна.
  
   - Вы видели? - завопил он. - Этот гад хотел откусить мне руку.
  
   Соловьёв, наконец дотянулся до стеклоподъёмника и несколько раз крутанул ручку. Зверь зарычал, ткнулся носом в стекло.
  
   - Глупый мальчишка, - процедил профессор. - Ты когда-нибудь научишься думать головой?
  
   Славка увидел ворсистую холку, отполз на середину сиденья и вжался в подушки. В ту же секунду "Нива" вздрогнула от удара, и машину повело в сторону.
  
   - Только не останавливайся! - закричал Соловьёв.
  
   Впереди показалось асфальтированное шоссе и огромная, перегородившая выезд, зверюга. Лена беспомощно ударила по клаксону.
  
   - Н-н-не надо! - закричал Соловьёв. - Тормози!
  
   Зверь подпрыгнул, с грохотом вскочил на крышу "Нивы". До слуха донеслось грозное рычание. Под тяжестью лап металл провалился, и острые когти вспороли железо. Пахнуло нечистотами и псиной.
  
   - Сбрось его с крыши! - Соловьёв в панике схватился за рулевое колесо.
  
   - Вы нас угробите! - закричала Лена. - Не трогайте руль.
  
   Лена резко затормозила, и машину развернуло боком. Заскрежетало железо, на стекло посыпалась ободранная краска. Демоническая тварь кубарем скатилась с крыши и, пролетев несколько метров, упала в овраг.
  
   - Быстрее! - завопил Славка. - Эта гадина сейчас очухается и тогда нам крышка.
  
   Взревел двигатель и, разбрасывая комья земли, "Нива" выскочила на асфальт.
  
   - Ну и видок у нас у всех, - вымученно улыбнулась Лена. - До сих пор не могу прийти в себя.
  
   Она посмотрела в зеркало заднего вида, покачала головой. Ветер со свистом врывался в салон, доносил запах скошенной травы. Впереди показался стационарный пост ДПС, и скорость пришлось снизить.
  
   - Зачем, я только вытаскивал этот кол? - в сердцах, воскликнул Славка.
  
   - Успокойся, - профессор хмуро посмотрел на отметины в потолке. - Меня беспокоит другой вопрос. Что я скажу Борису?
  
  
  
   Глава 12
  
  
  
   Степан попятился к стене, с ужасом проследил за судорожными движениями оборотня. Зверь всё ещё сохранял человеческие черты, но эти черты быстро исчезали.
  
   - Убирайся! - закричал Степан. - Именем Волота...
  
   Оборотень ощетинился шерстью, грозно зарычал и, оскалив клыки, опустился на четвереньки.
  
   Вжавшись в стену, сторож нащупал висевший на шее амулет и зажал его в кулаке.
  
   - Не надо. Прошу! - заскулил он. - Я не хочу стать таким же.
  
   Оборотень протяжно зарычал и бросился на сторожа. Степан успел только вскрикнуть. Закрывшись рукой, зажмурился, отвернулся, чтобы быть подальше от гнусного рыла, но какая-то невидимая сила преградой встала на пути зверя, и громко взвыв, оборотень отскочил в сторону.
  
   - "Действует! - пронеслось в голове. - Этот оберег действует".
  
   Степан выпрямился, разжал пальцы и посмотрел на сверкающий клык.
  
   - Ты его боишься!
  
   Оборотень вскочил на задние лапы, обошёл вокруг. Казалось, он видит эту таинственную преграду и ищет в ней слабое место, но слабого места не было, и чем яснее он это понимал, тем яростнее становились атаки.
  
   Разбрызгивая слюну, он бросался на человека, но каждый раз обжигался неведомым колдовским огнём. Степан видел, как на бурой шкуре, появляются подпалины и ожоги. От запаха горелой шерсти стало душно.
  
   - Убирайся прочь! - осмелев, закричал Степан. - Гнусная шавка.
  
   Оборотень отбежал к выходу, злобно заскрежетал зубами.
  
   - Думаешь, победил? - утробным голосом, произнес зверь. - Не поворачивайся спиной. Я не упущу шанса напиться твоей крови.
  
   Он опрокинул стулья, в ярости исполосовал драпировку на стене. Его злобный нечеловеческий крик эхом разнёсся по сонным предместьям и разбудил спящих птиц.
  
  
  
   На безлюдном ночном перекрёстке одиноко моргал светофор. Лена дождалась, когда загорится зелёный, повернула на боковую улицу и остановилась у высоко старого дома.
  
   - Хочу немного пройтись, - произнёс Соловьёв. - А вы отправляйтесь домой.
  
   - Уверены, что к Ивановскому нужно идти прямо сейчас? - спросила Лена. - Всё-таки ночь на дворе.
  
   - Старик слабее меня, и если мой визит его взбесит, то я смогу дать ему сдачи.
  
   - Так держать, - заулыбался Славка. - Возьмёшь газету? Чтобы прикрыться, когда он начнёт плеваться.
  
   - Молчал бы! - Соловьёв с улыбкой покосился на сына. - За ним нужен глаз да глаз. Не могла бы побыть с ним, пока я не вернусь.
  
   Лена кивнула, открыв дверцу, выбралась из салона.
  
   - Какое ясное небо, - заметил профессор. - Всё идет своим чередом, и мир по-прежнему прекрасен.
  
   Опустился со скрежетом лифт, раскрылись грязные двери. Посмотрев на записку с номером квартиры, профессор нажал на кнопку, и лифт пополз наверх. Встреча с Ивановским не предвещала ничего хорошего.
  
   - "Надо было найти другого специалиста, - подумал он. - Старик придёт в ярость".
  
   Остановившись перед дверью, профессор стиснул зубы, надавил кнопку звонка и в целях предосторожности сделал шаг назад.
  
   - "Кто возместит моральный ущерб. От общения с этим человеком у меня разболится голова".
  
   За дверью послышались шаги, недовольное старческое ворчание. В замке повернулся ключ, но дверь не открылась, и Соловьёв понял, что старик изучает его в глазок.
  
   - Кто? - визгливым голосом, спросил Ивановский. - Отвечайте, иначе открывать не стану.
  
   - Я профессор Соловьёв. Может быть вы меня помните по прошлогодней конференции?
  
   - Не знаю никакого Соловьёва. Тем более профессора, - злобно прокричал Ивановский. - В два часа ночи почтенная профессура спит. А проходимцев сейчас предостаточно.
  
   - Прошу вас, вспомните! В прошлом году, на конференции, вы бросили мне в лицо, мой собственный доклад.
  
   Некоторое время в квартире царила тишина, затем профессор услышал скрипучий смех, и возня за дверью возобновилась.
  
   Старик его вспомнил и, судя по всему, эти воспоминания доставили ему удовольствие.
  
   Дверь приоткрылась, на профессора уставились внимательные глаза-щёлки.
  
   - Чего надо? - спросил Ивановский. - В такое время молодые должны спать. Это только старикам не спится.
  
   - У меня срочное дело. И это связано с летописями.
  
   Академик с сомнением покосился на грязную куртку Соловьёва, изучил его порванные брюки и с отвращением уставился на вымазанные глиной ботинки.
  
   - Ладно уж. Проходите, - наконец разрешил он. - Только постарайтесь не испачкать ковры.
  
   Ивановский выглядел, как и подобает именитому учёному. Его тонкое рябое лицо украшала длинная ухоженная борода, на голове пучками торчала редкая растительность.
  
   - Прошу прощения за внешний вид, но мне так лучше работается, - бросил он, пропуская гостя вперед. - Люблю, знаете ли, работать ночью.
  
   Старик был облачён в пижаму с попугайчиками, толстые вязаные носки и матерчатые домашние туфли. Дополнял его костюм шерстяной плед, накинутый на плечи.
  
   - Какое же у вас, ко мне дело? - усаживаясь в кресло, спросил он. - Надеюсь, не глупость какая-нибудь?
  
   - Вы занимаетесь древнейшими летописями и должны знать о Волоте Смольском, - начал Соловьёв. - Мы раскопали его курган. И теперь, мне необходимы все доступные сведения об этой личности.
  
   - Раскопали курган? - воскликнул Ивановский. - Не могу поверить.
  
   Старик вскочил на ноги, несколько раз обошёл вокруг стола.
  
   От прежней холодности, не осталось и следа: глаза сверкнули огнём, борода распушилась, на бледном лице заиграл румянец. Сбросив шерстяной плед, он пнул его ногой и бросился к книжным полкам.
  
   - Помогите! - выкрикнул он, влезая на стремянку. - Я буду подавать книги, а вы складывайте их на стол.
  
   Сбрасывая, на руки Соловьёва фолианты, Ивановский умудрялся балансировать на одной ноге и дотягиваться до самых дальних полок.
  
   - В этих томах целый пласт истории, - заметил он. - Летописи это неиссякаемый источник знаний.
  
   Соловьёв аккуратно поставил стопку книг на стол.
  
   - Волот Смольский удивительная личность, - добавил Ивановский. - Каким бы гнусным он не был, своё место в истории, он занимает по праву.
  
   - Я в этом уже убедился. За последние два дня, кое-что произошло. Поверите или нет...
  
   - Он вернулся? - перебил Ивановский. - Значит, всё так и случилось, как он себе напророчил.
  
   - Откуда вы могли это знать? - Соловьёв изумлённо посмотрел на старика. - Вы обладаете даром предвидения?
  
   - Всё началось лет сорок назад, когда мне было примерно столько же сколько вам. В запасниках, я наткнулся на записки Степанова, того самого, по следам которого вы пошли. Старикан писал много и делал это самым нудным способом.
  
   - Постойте! Ведь записки Степанова были изъяты сразу же после его смерти, в 1921 году. Их даже не опубликовали.
  
   - Опубликовали. Но не все, - Ивановский надел очки, покосился на собеседника. - Кое-что спрятали, потому что, его откровения не соответствовали духу времени. Но спрятали плохо, а когда пришло время, я всё нашёл.
  
   Академик сполз со стремянки, приблизился к Соловьёву.
  
   - Среди бумаг, я обнаружил разорванный листок, на котором были выцарапаны старославянские письмена. Этот листок по-прежнему у меня.
  
   Ивановский торжественно поднял правую руку и указал на противоположную стену. Там, среди ярких акварелей, в бледной деревянной рамке, висел крохотный клочок бумаги, который, несмотря на свои ничтожные размеры, обладал для Ивановского огромной ценностью. Сняв реликвию со стены, академик осторожно положил её на стол и уселся в кресло.
  
   - Желаете, чтобы я озвучил? - спросил он. - Или прочтёте сами?
  
   Соловьёв посмотрел на Ивановского, но академик встретил его взгляд с надменной холодностью и в ожидании притих.
  
   - Хотите проверить? Я изучал старославянский и знаю его не хуже, чем вы.
  
   Пальцы профессора уже коснулись лакированной рамки, когда Ивановский с проворством схватил его за руку.
  
   - Не трудитесь, - процедил старик. - У меня есть перевод.
  
  
  
   Степан напряжённо прислушивался к звукам, которые разносились по усадьбе, и обливался холодным потом. Звуки неслись с верхних этажей, и могло показаться, что в доме орудует банда грабителей.
  
   - Поразительное упрямство, - после долгого молчания, процедил Волот. - В нём проснулся зверь и этот зверь никак не желает уходить.
  
   - Я запер его в комнате, - отозвался Степан. - Что если он вырвется?
  
   - На тебе амулет, - Волот с интересом посмотрел на сторожа. - Ты ведь его не снял?
  
   Тело колдуна почти восстановилось. Кожа посветлела, зарубцевались страшные шрамы, на подбородке отросла щетина. Он всё больше и больше напоминал человека. Не менялись только глаза. Жуткие, по-звериному злые, прожигающие до костей.
  
   Степан запустил руку за пазуху, осторожно вынул зуб.
  
   - Правильно сделал! - похвалил Волот. - А теперь отправляйся на кухню и принеси сырое мясо. Надо покормить голодного зверя.
  
   Хрипло рассмеявшись, колдун подошёл к сторожу, дружелюбно похлопал его по плечу.
  
   - Скоро я обрету свободу и больше никакая сила не удержит мой буйный дух, - сказал он. - Через два дня новолуние. Это мой день! Пятьсот лет назад жестокий боярин прочёл приговор и обрёк меня на мучения, но я предсказал себе долгую жизнь. Страшные пытки, огненные колодки и хлысты, ничто по сравнением с проклятием. Я скитался между мирами, видел жизнь, но не мог жить, пока люди не нашли курган.
  
   Волот поднял глаза к потолку, прислушался. Звуки, доносившиеся со второго этажа, внезапно смолкли.
  
   - Ступай! - хмурясь, проговорил он. - Зверь что-то задумал.
  
  
  
   Ивановский открыл шкаф, покопавшись в недрах, вытащил старую потрёпанную тетрадь. Сдув с обложки пыль, швырнул её на стол и плюхнулся в кресло.
  
   - На третьей странице, - подсказал он. - Если бы вы знали, сколько я возился с переводом?!
  
   - Неужели так сложно?
  
   - По молодости, я думал, что справлюсь за два часа, но потратил сутки. Степанов откуда-то его переписал, но перевести не успел.
  
   Соловьёв пролистал тетрадь, открыл на третьей странице.
  
   - Читайте вслух! - приказал Ивановский.
  
   - "Пророчество записанное дьяком боярина Проскурина", - неторопливо начал Соловьёв. - "Я богохульник Волот Смольский, колдун, кровопийца и душегуб, предрекаю себе долгую жизнь". Не высокого же мнения, он был о себе. "Князем поставленный и князем низвергнутый, проклятый всеми и забытый слугами, пророчу себе возрождение и благоденствие. Предначертанное сбудется. Мёртвое возродиться, ибо нет ничего сильнее, чем жизнь".
  
   Соловьёв задумчиво снял очки и посмотрел на старика.
  
   - То же самое я прочёл в гробнице, - сказал он. - Кто мог написать его пророчество внутри саркофага?
  
   - Кто-то из слуг, - пожимая плечами, отозвался Ивановский. - Читайте дальше.
  
   Соловьёв рассеянно покосился на академика, послушно надел очки.
  
   - "Светлый птенец, глупый и наивный, сорвёт печать со стальных оков и вдохнёт жизнь в мёртвые глаза, сломает жезл и вернёт из бездны, ибо так я себе предрекаю".
  
   Профессор закрыл тетрадь, посмотрел на академика.
  
   - И что дальше? Как поступить?
  
   - Вы ждёте ответа на все вопросы? - нахмурился Ивановский. - Я и без того сказал слишком много.
  
   - Неужели остановитесь на полпути?
  
   - Это не мой путь! - зарычал Ивановский. - Отдайте мне тетрадь!
  
   Соловьёв вскочил на ноги, попятился. Почтенный академик держал в руке увесистый том, который, судя по всему, готов был пустить в дело.
  
   - Убирайтесь вон! - визгливо выкрикнул старик. - Или вы забыли о прошлогодней конференции?
  
   Соловьёв вышел из подъезда, раздражённо покосился на окна Ивановского. В полной уверенности, что его не видно, старик стоял за шторой и невозмутимо посматривал вниз.
  
   - Тоже мне исследователь, - возмущенно процедил профессор. - Подглядывает, как школьник за взрослыми.
  
  
  
   Глава 13
  
  
  
   Степан положил свежее мясо на поднос, стараясь сохранить невозмутимость, двинулся по лестнице наверх. Волот следовал за ним, тихо посмеивался, и Степан понял, что главная роль в представлении отведена именно ему. Остановившись перед дверью, он прислонил ухо к замочной скважине, прислушался.
  
   - Там никого нет, - сказал он. - Я ничего не слышу.
  
   - Бойся неопределённости и обмана, - отозвался колдун. - Справишься со своим страхом?
  
   - Хочешь, чтобы я туда вошёл?
  
   Волот смерил Степана колючим взглядом, ударом руки вышиб старинный литой замок.
  
   - Иди первым! - приказал он. - Это последнее испытание. Если справишься, навеки обретёшь мою благосклонность.
  
   Тяжёлая дверь раскачивалась на петлях, жалобно поскрипывала. Прижав поднос к груди, Степан переступил через порог и, бросив взгляд на амулет, вышел на середину комнаты. Здесь царил невообразимый беспорядок: мебель разбита, хрустальная люстра валялась на полу, а великолепные картины Пушкарёва, исполосованы вдоль и поперёк.
  
   - Не верь глазам! - прошептал Волот. - Бойся обмана, ибо зверь коварен.
  
   - "Где этот зверь? - подумал Степан. - Как всегда говорит загадками".
  
   Оглядевшись по сторонам, сторож поставил поднос и подошёл к окну. Раннее утро. Свет зари робко просачивался в запылённое окно. Степан повернул защёлку, распахнул створки, и свежий прохладный воздух ворвался в душное помещение.
  
   - Нет здесь никого, - бросил он. - Наш старый знакомый...
  
   Сторож запнулся, удивлённо поднял глаза к потолку. Оборотень прятался среди тёмных балок и до последнего момента не шевелился. Медленно, словно огромный жук, он сполз по стене на пол, и приблизился к столу, на котором лежало сырое мясо.
  
   - Для тебя, - дрожащим голосом, произнёс Степан. - Знал, что понравится.
  
   Зверь оскалился, схватил кусок мяса и, вгрызаясь в вязкую плоть, опустился на четвереньки. Проглотив последний кусок, он с интересом уставился на человека и, не сводя глаз, отполз к выходу. Перегородив косматым телом проход, он зарычал, уселся на пол и прищурился.
  
   - Пропусти! - потребовал Степан. - Повинуйся мне.
  
   - Пока не отведаю твою кровь, не выпущу, - зарычал зверь. - Ты предал меня.
  
   Перебирая узловатыми руками, он осторожно двинулся к Степану.
  
   - Убирайся к чёрту, - Степан схватил обломки стула, замахнулся на тварь. - Именем Волота - прочь!
  
   - Что ты можешь сделать, - Слова зверя были едва различимы из-за клокочущей в горле слюны. - Ты боишься меня.
  
   Не дожидаясь, пока зверь набросится, Степан замахнулся и ударил его палкой. Оборотень завыл, яростно огрызнулся и отскочил в сторону. Грозно рыча, он забился в угол и, бормоча ругательства, с ненавистью уставился на врага.
  
   - Знай своё место! - выкрикнул Степан.
  
   Незнакомое ощущение овладело разгорячённым мозгом, он ощутил себя хозяином, который мог поступать как ему хотелось. Степан ударил зверя ещё несколько раз и, пятясь, вышел в коридор.
  
   - Так-то лучше, - произнёс Волот.
  
   Колдун вошёл в комнату, бесстрашно посмотрел на оборотня.
  
   - Вы оба прошли испытание. Теперь станете служить преданно и самозабвенно.
  
   Он поднял руку, схватил оборотня за голову и до хруста сдавил её. Оборотень задрожал, обмяк и завалился на бок.
  
   - Волчья шкура останется при тебе, - заметил колдун. - Но ты научишься её снимать.
  
   Бросив взгляд на Степана, Волот усмехнулся и неторопливо приблизился к нему.
  
   - Ты убил в себе жалость. Миром правит жестокость. По-крайней мере, тёмной его стороной.
  
   Смерив слуг надменным взглядом, колдун вышел в коридор и остановился перед окном.
  
   Впереди расстилалась бесконечная степь, которая не изменилась с древних времён и всё также манила запредельными просторами.
  
   Пушкарёв сидел на полу, тяжело дышал, приходя в себя от потрясения. Его безумные глаза покраснели, слезились, но уже сейчас в них читалась осмысленная не проходящая звериная ненависть.
  
   - Принесу какие-нибудь тряпки, - проговорил Степан. - Свои-то в лохмотья разорвал.
  
   - Не забуду, что ты сделал, - злобно выкрикнул Пушкарёв. - Наступит день и ты пожалеешь.
  
   - К чему пустые разговоры, - сказал Волот. - Отправляйтесь в город. Хочу, чтобы вы привели ко мне учёного, который копался в гробнице.
  
   - Он опасен, - возразил Степан. - Надо от него избавиться.
  
   - В своё время. Но сейчас этот червяк нужен мне живым.
  
  
  
   Соловьёв сгорал от нетерпения и нервно теребил записную книжку, но старый библиотекарь только посмеивался. Он просматривал одну карточку за другой и, не находя нужной, демонстративно качал головой.
  
   - Я уже целый час здесь сижу, - воскликнул профессор. - Сколько можно?
  
   - Сколько нужно, - не поднимая глаз, отозвался архивариус. - Древние летописи, это вам не глупые книжки.
  
   Профессор тяжело вздохнул, устало покосился на часы.
  
   - "Я не спал два дня, - подумал он. - Почему я? Разве во мне есть что-то особенное"?
  
   - Нашёл! - воскликнул библиотекарь. - Седьмая полка - второе хранилище.
  
   Длинное, заставленное высокими стеллажами помещение, не имело ни одного окна. Здесь царила тишина, было прохладно.
  
   - Среди книг время течёт незаметно, - заметил библиотекарь. - Впрочем, некоторые приходят сюда поспать. Вы как?
  
   - Я спать не собираюсь.
  
   - Хотелось бы верить.
  
   Библиотекарь с трепетом положил перед ним толстый переплетённый кожей фолиант.
  
   - Здесь всё, что нужно.
  
  
  
   Соловьёв перевернул очередную страницу, сладко зевнул, покосился на свой "Полёт".
  
   - Семь часов! - потягиваясь, прошептал он. - Полдня впустую.
  
   Он неторопливо поднялся на ноги, сделал несколько шагов и, постояв немного у пожарного крана, вернулся к рабочему столу. Читать было трудно. От бесконечной вереницы слов ломило в глазах, и Соловьёв вспомнил старого сварливого академика.
  
   - Ох, уж этот Ивановский! - процедил он. - Старая зануда.
  
   Он нацепил на нос очки, раскрыл книгу на первой попавшейся странице.
  
   - Мне потребуется целая вечность, чтобы...
  
   Профессор запнулся на полуслове и удивлённо уставился на рисунок. Краски потускнели, выцвели, но в глаза сразу же бросилась, знакомая литера "V".
  
   - Волот, - прошептал Соловьёв. - Какой явный намёк.
  
   Он сорвал с руки перчатку, аккуратно разгладил сморщенный лист.
  
   - Посмотрим, что о тебе написали современники.
  
   Судорожно перевернул страницу, просмотрел её и, остановившись на последних строках, открыл записную книжку. Аккуратно переписав слова, он отодвинул сборник в сторону и прочёл текст.
  
   - "Зимой 15... года, по приговору Великого князя, колдун и еретик Волот Смольский, был казнён на дыбе. Тело перенесли к кургану и, дабы не искушать злого духа, пронзили кованым прутом. Ритуальные предметы и другое имущество нечестивого, поместили за черту, откуда нет выхода. И горе тому, кто во имя корысти или любопытства разбудит палача и вернёт ему власть, ибо в этот день вернётся страх".
  
   Профессор услышал за спиной смех и от неожиданности вздрогнул. Прикрыв записную книжку, он повернул голову и в изумлении раскрыл рот. В проходе между стеллажами стояли двое.
  
   - Я вас знаю! - воскликнул он. - Вы нас пустили в музей.
  
   - Мы пришли за тобой, - улыбнулся Степан.
  
   Он резко ударил профессора в подбородок и неторопливо отошёл в сторону.
  
   - Тащим его в машину.
  
  
  
   Белый потрёпанный "Каблук" надрывно взревел и, сотрясаясь корпусом, заполз на вершину холма. Перегнувшись через спинку, Степан отодвинул стекло, дёрнул профессора за плечо.
  
   - Приходит в себя, - заметил он. - Перемены его не обрадуют.
  
   Соловьёв пошевелился, застонал и, приподняв голову, разлепил веки.
  
   Он лежал в кузове со связанными руками, но верёвки были ослаблены и он легко от них избавился.
  
   - Что случилось? - спросил Соловьёв. - Я ничего не помню.
  
   - Тебя пригласили в гости, - пояснил Степан. - Волот пожелал, чтобы ты присутствовал на празднике. Его желание - закон.
  
   Только теперь до профессора дошёл трагический смысл происходящего: он возвращался туда, откуда трусливо сбежал. Не веря глазам, он почесал подбородок, посмотрел в окошко. Вечернее солнце зловеще полыхало багрянцем и, прощаясь с миром, сползало к линии горизонта.
  
   - Это розыгрыш? Кто такой Волот? - спросил профессор. - Выпустите меня немедленно.
  
   - Всё никак не поверишь? - Степан покосился на Пушкарёва. - Он тоже не верил. Теперь всегда ходит голодным.
  
   - Это верно! - сверкая глазами, усмехнулся Пушкарёв. - У меня зверский аппетит.
  
  
  
   Славка сидел на диване, бессмысленно смотрел телевизор. Показывали чёрно-белый фильм, и приглушённые голоса бесцветных персонажей навевали сон.
  
   Покачав головой, Славка встрепенулся и вскочил на ноги.
  
   - Какая тоска, - воскликнул он. - Больше ничего нет?
  
   - Не нравится классика? - спросила Лена. - Таких фильмов уже не снимают.
  
   - Глупо, неинтересно, кажется, что нахожусь в театре.
  
   - Ты ничего не понимаешь, - Лена переключила на другой канал. - Непонимание порождает злость.
  
   Славка равнодушно пожал плечами, почесав затылок, подошёл к окну. На небе сверкали звёзды, казалось в мире царит мир и покой, но на душе было неспокойно.
  
   - Я волнуюсь за твоего отца, - проговорила Лена. - Он всегда, так задерживается?
  
   - Когда много работы. Однажды просидел в архиве сутки и не заметил, как его там заперли.
  
   Под потолком замигали лампы. Оба насторожились и притихли. Лампы то вспыхивали, то угасали, наконец потухли совсем.
  
   - Электричество вырубилось, - выглядывая в окно, проговорил Славка. - И не только у нас.
  
   Весь район погрузился в непроглядную темень, и лишь вдалеке жёлтым заревом полыхали отсветы с соседних улиц где кипела жизнь.
  
   - Скверно, - произнесла Лена. - Во всём происходящем есть определённая логика. Эти звери на дороге, пугало в гробнице.
  
   На лестничной площадке послышались шаги. Кто-то неторопливо постучал по дверной ручке.
  
   - Это не папа! - испугался Славка. - Он никогда, так не делает.
  
   - Может соседи? - Лена встала, подкралась к двери. - У вас хорошие соседи?
  
   - Сразу не открывай.
  
   Лена приложила палец к губам, прильнула к глазку. На площадке царила тьма и было тихо.
  
   - Бесполезно! - прошептала она. - Надо открыть.
  
   Медленно повернув ключ, она приоткрыла дверь и отступила назад. В комнату ворвался ветер, повеяло ароматом диких трав. Висящие над дверью колокольчики мелодично зазвенели, а яркие оконные занавески заколыхались во мраке.
  
   - Там никого нет! - вскрикнул Славка. - Закрывай...
  
   - Не могу! - отступая на середину комнаты, отозвалась Лена. - К нам гость.
  
  
  
   Глава 14
  
  
  
   Белый "Каблук" остановился перед чугунными воротами и Пушкарёв, сидевший за рулём, заглушил двигатель.
  
   - Добро пожаловать в "Волчье логово", - произнёс Степан. - Тебя уже ждут.
  
   - Отвезите меня назад, - потребовал Соловьёв. - Я не хочу участвовать в этом фарсе.
  
   Степан многозначительно пожал плечами и открыл профессору дверь.
  
   - Только не говорите о своих правах Волоту. Он не знает, что это такое.
  
   Завыли собаки, звякнули тяжёлые ржавые цепи. Вспыхнули сотни факелов, и густой маслянистый дым насытил ночной воздух чадом.
  
   Соловьёв огляделся по сторонам, поднялся по ступеням. Позади шёл Степан. Когда дубовая дверь распахнулась, он втолкнул профессора в холл.
  
   - Наконец-то, учёный муж удостоил нас своим присутствием! - послышался голос Волота. - Полагаю, понимаешь, зачем тебя сюда привели?
  
   - Наверное, я много знаю, - отозвался Соловьёв. - Иначе зачем...
  
   Профессор ощутил как костлявые пальцы медленно сжимаются на шее и резко развернулся. Колдун стоял за спиной.
  
   - Это колдовство, в которое вы, уважаемый профессор, отказываетесь верить. Искусство за которое в мои времена сажали на кол.
  
   - Зачем всё это. Я не понимаю?
  
   - И не надо, - Волот обошёл вокруг, остановился и, скрестив руки на груди, уставился на него проницательными глазами. - Я скитался между мирами и научился ценить жизнь. Хочу, чтобы она была вечной.
  
  
  
   В дверном проёме кто-то стоял: тёмный, мохнатый, с огромной нелепой башкой. Его руки свисали до колен, а короткие обрубленные ноги прочно упирались в пол. Создание переступило через порог и аккуратно прикрыло дверь.
  
   - В-вы кто? - спросила Лена. - И что вам нужно?
  
   - Посланник, - глухим бездушным голосом, произнесло создание. - Я полевой дух - хозяин скошенной травы.
  
   Он вошёл в комнату, осмотрелся. Казалось, что создание состоит из листьев и переплетённых стеблей, которые жилами соединяли части его удивительного тела.
  
   - Меня создал Волот, - произнёс дух. - Я не причиню вам вреда.
  
   Он со скрипом повернул голову, посмотрел на Славку и поманил его кривым пальцем.
  
   - Подойди ко мне, - приказал дух. - Буду говорить.
  
   - Иди! - подтолкнула Лена. - Я рядом.
  
   - С ума сошла? - взвизгнул Славка. - Я его боюсь.
  
   Огромные глаза посланника вспыхнули огнём, причудливое тело ощетинилось сосновыми иглами. Из раскрытой пасти фонтаном вырвался сноп искр, и зелёное пламя начало лизать его скошенный подбородок.
  
   - Подойди ко мне, - повторило создание.
  
   Славка беспомощно оглянулся, сжал губы и приблизился к сверкающему телу посланника. Зелёный огонь, вырывавшийся из глаз и ноздрей, источал медовый аромат, но этот запах вызывал беспокойство, от которого у Славки задрожали колени.
  
   Бугристая морда духа исказилась злобной гримасой.
  
   - Твой отец у Волота! - сказал он. - Теперь его жизнь в твоих руках.
  
   - Я не верю, - закричал Славка.
  
   Дух швырнул на пол профессорский 'Полёт'. Изумрудное сияние его зрачков стало рубиновым, по комнате распространился запах раскалённого железа.
  
   - Найди ритуальную чашу, - добавил он. - Чаша заключает огромную силу.
  
   - Почему я?
  
   - Ты нашёл свиток и выпустил его душу, вынул кованый прут и оживил его тело, осталось вернуть самое ценное - вечную жизнь. Для этого нужна чаша. Так предначертано судьбой.
  
   По растительным жилам посланника заструились живительные соки и фигуру окутала волшебная дымка. Он выпрямился, вскинул руку и схватил Славку за воротник. Подтянув его к себе, дух наклонился, словно стервятник над добычей и назидательно добавил:
  
   - Если откажешься, попытаешься скрыться или спрятаться - пощады не жди.
  
   Дух щёлкнул деревянными зубами, разжал пальцы и попятился к выходу.
  
   - Помни о том, что я сказал.
  
   Он растворился во мраке и стало тихо. Под потолком замигали, потом ярко вспыхнули лампы.
  
   - Всё ещё не веришь?- закричал Славка. - Что это за пугало?
  
   - Давай без истерики, - Лена наклонилась, подобрала профессорские часы. - Точно его?
  
   Славка выхватил часы и засунул в карман. Затем, подбежал к окну и прислонился к стеклу.
  
   - Думаешь, это чучело приехало на такси?
  
   Лена открыла входную дверь и вышла на площадку. Всё вокруг было засыпано прелой прошлогодней листвой.
  
   - Твой отец в беде, - наконец проговорила она. - Надо выполнять его требование, кем бы он ни был...
  
   - Где найти эту чашу?
  
   - Пока не знаю. Но кое-кто может подсказать. - Лена кивнула на вешалку. - Давай, собирайся. Мы отправляемся к консультанту.
  
  
  
   Ивановский разложил столовые приборы, снял с кастрюли крышку и вдохнул ароматный пар.
  
   - Недурно, - заметил он. - Приготовить гуляш, это вам не докторскую написать. Уметь надо.
  
   Старик положил немного на тарелку и чтобы остудить, принялся размешивать деревянной ложкой. Неожиданно в дверь позвонили.
  
   - Не дадут спокойно пожрать! - зарычал Ивановский. - Кого там ещё принесло?
  
   Выходить из-за стола не хотелось. Он просто сидел, рассчитывая, что незваный гость уберётся. Но по двери забарабанили кулаком.
  
   - Надо завести собаку, - поднимаясь, проворчал академик. - Или нанять дворецкого.
  
   Он распахнул дверь, подбоченившись, перегородил проход.
  
   - Это вы? - заскрипел он. - Так и думал, что рано или поздно сюда заявитесь.
  
   В дверях стояли Лена и Славка.
  
   - Не сердись дед! - отозвалась Лена. - У нас к тебе дело.
  
   Отодвинув старика в сторону, она протолкнула Славку и захлопнула за собой дверь.
  
   - Да у тебя тут стряпнёй пахнет, - улыбаясь, заметила она. - Между прочим, мы проголодались, пока к тебе ехали.
  
   - На гостей не рассчитывал, - поглядывая на Славку, проворчал Ивановский. - У меня тут не столовая.
  
   - Дед! А дед! Мы к тебе издалека. Неужели не накормишь?
  
   - Как ты его назвала? - спросил Славка. - Ты сказала "дед"?
  
   - Отстань.
  
   - Вчера у меня был профессор Соловьёв. Уж не он ли вас прислал?
  
   Академик открыл посудный шкаф, вынул ещё два прибора.
  
   - Перед смертью Волот обещал вернуться, - добавил Ивановский. - Некоторые вещи лучше оставлять в земле. На всякий случай.
  
   - Что знаешь про ритуальную чашу? - спросила Лена. - Из которой, он пил во время колдовских обрядов.
  
   Ивановский рассеянно посмотрел на гостей, отложив тарелки, уселся на стул.
  
   - Не всякий способен рассказать её историю, но любой уважающий себя учёный скажет вам, что она находится в краеведческом музее. В скифском отделе.
  
   - Что? - воскликнула Лена. - Так просто?!
  
   - Но я сомневаюсь в её подлинности, - усмехнулся старик. - И не могу поручиться, что именно из неё, Волот пил кровь своих жертв.
  
   - Нужно её забрать! - выпалил Славка. - И дело сделано.
  
   - И дело сделано! - передразнил академик. - Она инкрустирована золотом, украшена драгоценными камнями. По-твоему, она стоит на полке и ждёт пока, кто-нибудь её стащит. Во что вы вляпались, ребята?
  
   - Кому она может потребоваться в наше время?
  
   - В ней нет ничего особенного, - усмехнулся Ивановский. - Князь снял кому-то голову, сделал сакральный сосуд. Впрочем, вещица редкостная и потребоваться может кому угодно: коллекционерам, последователям какого-нибудь жуткого культа или самому Волоту.
  
   - Нам нужна эта чаша, - сказала Лена. - Как проникнуть в музей?
  
   - Вы хотите её украсть? - Старик хлопнул себя по лбу и визгливо рассмеялся. - Никогда не думал, что доживу до того дня, когда моя...
  
   - Это важно. Дед!
  
   - Для кого? Представляешь, что случится если вас застукают с чашей в руках?
  
   Лена выразительно кивнула в сторону Славки и внимательно посмотрела на старика.
  
   - Действительно так серьёзно?
  
   - Его отец может погибнуть.
  
   Старик сжал тонкие губы и потрепал бороду.
  
   - Я курирую музей и мог бы провести вас туда, - с сомнением в голосе, процедил он. - Но что делать с сигнализацией?
  
  
  
   В предрассветном тумане здание музея выглядело заброшенным и покинутым, но в дальнем крыле мерцал свет одинокой лампы.
  
   - Девятнадцатый век! - заметил Ивановский. - Этому зданию двести лет, но без ремонта оно скоро развалится.
  
   Он вылез из салона "Нивы", осмотрелся по сторонам.
  
   - Уверена, что это дело тебе по плечу? - спросил он. - Если вас поймают пострадает не только моя репутация.
  
   - Постарайся отвлечь охрану, - попросила Лена. - Ты окном не ошибся?
  
   - Второй этаж, третье слева! Там сломан замок. Но главное не трогайте экспонаты.
  
   - Чего мы ждём, - засуетился Славка. - Время-то идёт.
  
   Пренебрежительно махнув рукой, он пригнулся к земле и, петляя как заяц, бросился в сторону клумбы. Спрятавшись за кустом, он повернулся к Лене и жестом поманил к себе.
  
   - Храбрец! - язвительно процедил Ивановский. - Как бы всё не испортил.
  
   Догнав Славку, Лена дёрнула его за рукав и приложила палец к губам. Оттащив его за угол здания, она многозначительно покрутила у виска и огляделась.
  
   - Хочешь всё испортить? - спросила она. - Надо дождаться сигнала.
  
   - Значит, этот старикан твой дед? - улыбнулся Славка. - Как выгодно.
  
   - Почему?
  
   - Когда у твоего деда учёная степень, можно в аспирантуру без экзаменов поступить.
  
   - Я поступала сама! - Лена возмущённо сверкнула глазами. - Ещё раз об этом заикнёшься, получишь в лоб.
  
   Ивановский торжественно приблизился к центральному входу, нажал на кнопку домофона. Через минуту к нему вышел заспанный охранник.
  
   Старик перекинулся с ним несколькими словами, скользнул взглядом по окнам музея и вошёл в здание.
  
   - Пора! - проговорила Лена. - Я полезу первая.
  
   Вскарабкавшись, по водосточной трубе на широкий карниз, она перебралась на балкон и сбросила Славке верёвку.
  
   В музее было тихо, глаза быстро привыкли к темноте, и оба с интересом уставились на витрины с экспонатами.
  
   - А где чаша Волота?
  
   - По словам деда, её выставляли один раз. Потом кто-то заявил, что это искусная подделка и её спрятали.
  
   - Значит, она никому не нужна?
  
   - Если всё закончится благополучно, мы вернём её назад. - Лена направила фонарь на дверь и кивком указала Славке. - Пошли!
  
  
  
   Музейное хранилище находилось на первом этаже. Они спустились по ступеням, остановились перед высокими массивными дверями.
  
   - Такой же замок я видел у отца на работе, - заметил Славка. - На двух шурупах...
  
   Лена дёрнула за рукав, кивком указала на пробивающийся из-под двери свет. В хранилище работал приёмник, доносился гнусавый голос напевавший модную песню.
  
   - Какого чёрта? - вырвалось у неё. - Пять утра. Что можно делать здесь в такое время?
  
   Славка пожал плечами, приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Но Лена тут же вытянула его назад.
  
   - Там какой-то тип! Перебирает барахло.
  
   - Должно быть реставратор, - Лена с сомнением покачала головой. - Надо чтобы этот человек вышел.
  
   - На лестнице я видел стремянку и коробки, - встрепенулся Славка. - Сделаю так, что он три часа будет собирать свой хлам.
  
   Мальчишка самодовольно подмигнул и бросился к пожарному выходу. Через пару секунд, Лена услышала как по бетону загромыхало железо.
  
   - Как громко! - прошептала она. - Надеюсь, парнишку не поймают.
  
   Дверь распахнулась и в коридор вышел долговязый патлатый парень. Он включил карманный фонарик и неторопливо направился к пожарной лестницы.
  
  
  
   Глава 15
  
  
  
   Побагровев от возмущения, Соловьёв подошёл к колдуну и, сжав кулаки, посмотрел ему в глаза.
  
   - Не смейте мне угрожать! - дрожа от злости, выкрикнул он. - И при чём тут мой сын?
  
   Князь с интересом посмотрел на пленника и неожиданно рассмеялся. Рассмеялись и слуги.
  
   - Есть немало способов поучить невежу, - процедил Степан. - Позволь немного с ним поработать.
  
   - Я приму любые ваши условия, - тут же сник Соловьёв. - Только не трогайте Славку.
  
   - Ненавижу трусов и бунтарей! - проговорил Волот. - И тех и других я бросал на растерзание диким зверям. Отведите его в подвал.
  
   Степан схватил профессора за шкирку и поволок к тёмному провалу, в который спускалась узкая крутая лестница.
  
   - Скверное место, - заметил Степан. - Там не живут даже крысы. Мне кажется, что в этом подвале обитает зло.
  
   - Может договоримся? - Соловьёв повернулся к сторожу, достал бумажник. - Вы меня отпустите, а я...
  
   - Зачем? - Степан вырвал бумажник из его рук и спрятал в своём кармане. - Пусть тебя сожрут демоны.
  
   Чем ниже они спускались, тем становилось холоднее. Сырой воздух, стены покрытые плесенью, угнетали и нагоняли тоску.
  
   Береги ноги, - предупредил Степан. - Здесь полно битого стекла и ржавых гвоздей.
  
   Сторож снял с пояса связку ключей, направил фонарь на окованную железом дверь.
  
   - Призраки замученных людей по-прежнему ждут отмщения. Представляешь, в какой они ярости?
  
   - Хотите напугать? - фыркнул профессор. - Не выйдет.
  
   Сторож рассмеялся, ударом ноги распахнул дверь. Из подвала пахнуло холодом и тленом, но вместе с запахами из темноты вырвался странный гул. Словно стонали десятки страдающих созданий.
  
   - Слышишь? Мои слова имеют смысл. В этот подвал полтора века никто не спускался.
  
   - Хотите, чтобы поверил в этот бред? - спросил Соловьёв. - Не знаю, что задумала ваша компания. Но ваш Волот напоминает дешёвого актёра, которому не нашлось работы.
  
   Соловьёв демонстративно отвернулся и с содроганием посмотрел в дверной проём.
  
   - Ну так пусть тебе составят общество мертвецы.
  
   Ударом кулака Степан втолкнул профессора в проём и тут же захлопнул дверь.
  
  
  
   Славка с облегчением вздохнул. Здание музея осталось позади, их никто не преследовал.
  
   - Знал, что всё получится! - сказал он. - А ты работала как профессионалка.
  
   - Первый и последний раз, - отозвалась Лена. - Надеюсь, пропажу никто не заметит.
  
   - Хватит болтать, - выпалил Ивановский. - Дело сделано и отступать некуда.
  
   Сидящий на заднем сиденье, академик напоминал старого коршуна, которому в лапы попала добыча. Борода тряслась, глаза сверкали, на лбу выступил пот.
  
   - Я снова держу её в руках, - прошептал старик. - Последний раз прикасался к ней лет двадцать назад.
  
   Ивановский вынул из кармана отвёртку и с волнением принялся ковырять камни.
  
   - Ты её сломаешь! - воскликнула Лена.
  
   - Я давно хотел это сделать, - Ивановский бесцеремонно отогнул край, вывернул крупный рубин. - Я так и думал. Фальшивка!
  
   - А что нам-то теперь делать!?- закричал Славка. - Вы её испортили...
  
   - Говорю вам это подделка, - огрызнулся Ивановский. - Здесь даже клеймо мастера есть.
  
   Академик поднял чашу к глазам и, всматриваясь, прищурился.
  
   - "Кузнецов и К", - наконец прочитал он. - "Изготовлено для музея в 1879 году с рисунка". По-вашему чаше пятьсот лет?
  
   - Где же тогда настоящая? - спросила Лена. - Эти мерзавцы наверняка увидят разницу.
  
   Ивановский пожал плечами и, зажав чашу в руке, подставил её под лучи солнца. Белый череп, инкрустированный золотом и самоцветами, заиграл в ярком сиянии и наполнил салон солнечными бликами.
  
   - По мне и эта сойдёт, - проговорил старик. - Но раз уж вы решили идти до конца, я скажу, где настоящая.
  
  
  
   Соловьёв кубарем скатился в подвал и растянулся на скользком мокром полу.
  
   - Какая тяжёлая руку, - застонал он. - Сволочь!
  
   Профессор с трудом встал на ноги, растирая колено, осмотрелся. Своды и стены подвала украшали бурые мхи; они светились в темноте, источали слабый, едва различимый запах. У самого потолка, зияли несколько узких окон.
  
   - Эй! Есть здесь кто? - закричал Соловьёв. - Я такой же пленник как и вы.
  
   Профессор прислушался. Ему показалось, что кто-то смеётся. Скрипучий, злой смех доносился из самых глубин подземелья и эхом отражался от грязных стен.
  
   - Страшно? - послышался голос. - И мне было страшно.
  
   - Волот? - воскликнул профессор. - Это вы?
  
   Порыв ветра хлопком ворвался в подвал, сорвал со стен паутину. Профессор резко повернулся и увидел хозяина усадьбы.
  
   - Это принадлежит тебе, - Колдун швырнул ему очки. - Хотел оставить с тобой слугу, но боюсь к утру, он тебя съест.
  
   - Не понял? - робко отозвался Соловьёв. - Какого слугу?
  
   Соловьёв огляделся и заметил в дальнем углу красные огоньки.
  
   - Он был здесь, - рассмеялся Волот. - Но я вовремя вспомнил.
  
   Яростное рычание потрясло и оглушило профессора. В его сторону ринулась мохнатая туша. Он отшатнулся и на секунду потерял дар речи.
  
   - Не-во-з-мо-жно, - наконец, выдавил Соловьёв.
  
   Оборотень оскалился, разбрызгивая слюну, замотал головой.
  
   - Убирайся прочь! - Волот отогнал зверя, подошёл к стене и провёл по скользким камням рукой. - Давненько я здесь не был.
  
   - Вам есть что вспомнить, - поднимая очки, отозвался Соловьёв. - Такая бурная жизнь...
  
   - Я навсегда запомнил запах раскалённого железа, которым жгли мою кожу, - Волот жестом указал на узкий проход. - Пошли! Ты увидишь, где я закончил свои дни.
  
  
  
   Ивановский убрал отвёртку, аккуратно вставил рубин на место. Смахнув пыль, поставил чашу на капот и отошёл в сторону.
  
   - Почти как новая! - заметил он. - Никто и не заметит, что я её поцарапал.
  
   - Не знаю, - засомневалась Лена. - Они настроены решительно.
  
   - Всё ещё думаешь, что эти люди бандиты? - Ивановский, с улыбкой покачал головой. - Есть вещи, которые нельзя объяснить разумом.
  
   - Трудно поверить в колдовство, - пожала плечами Лена. - Все эти чудеса никак не вяжутся с моими представлениями о действительности.
  
   - В таком случае придётся поработать.
  
   - Давай дед, не тяни!. У нас слишком мало времени.
  
   - Знаю! Знаю! Завтра новолуние, - старик в сердцах топнул ногой, рывком запахнул пиджак. - Поехать бы с вами!
  
   - С твоим-то артритом? Лучше мы сделаем всё сами.
  
   - Прошло столько времени, я уж и не помню всех деталей, - закапризничал академик. - Настоящую чашу спрятали на болотах. Там на островке, у Волота был колдовской жертвенник; невысокий курган, на вершине которого зажигался огонь. Проскурин хотел забрать чашу. Но в тот год, высоко поднялась вода и гать, по которой можно было пробраться на островок, затопило. Само собой никто не решился рисковать жизнью ради какой-то чаши, и о ней забыли.
  
   - Но ты ведь там был? - Лена посмотрела на деда. - Расскажи, что знаешь.
  
   - Конечно был. Тридцать лет назад, я на свой страх и риск пробрался на остров и нашёл курган.
  
   - Ты был внутри?
  
   - У меня не хватило духа, - старик поёжился, посмотрел на внучку. - Ты же знаешь, я боюсь темноты...
  
   - Боитесь темноты, - с хохотом выкрикнул Славка. - Расскажи кому, не поверят!
  
   - Да, боюсь! И в этом нет ничего предосудительного, - огрызнулся Ивановский. - У каждого свои слабости.
  
   - Ты уверен, что чаша в кургане?
  
   - Я не знаю, - пожал плечами академик. - Но единственный способ узнать, отправиться туда и проверить.
  
  
  
   Соловьёв с любопытством огляделся. Огромный зал с высокими сводами и каменными полами, неожиданно наполнился свечением. Повеяло теплом, жжёными углями.
  
   - Камера пыток, - пояснил Волот. - В тот зимний день я внезапно осознал, что не только я могу причинять людям боль - они тоже способны терзать моё тело.
  
   Ржавые цепи, страшные орудия пыток, грудой железа громоздились вдоль стен и Волот, со свойственным цинизмом, ощупал каждый шип.
  
   - Подумать только, - проговорил он. - Все эти инструменты призваны подавлять и мучить.
  
   Волот рассмеялся, поднял с пола булаву.
  
   - Всё изменится, - протянул он. - Завтра я обрету бессмертие.
  
   - Ничего не получится, - бросил Соловьёв. - Времена изменились и таким как ты, в мире места нет.
  
   - Времена изменились, но люди остались прежними.
  
   Волот отбросил булаву, поднял руки к потолку и прочёл заклинание. Он повторил несколько раз, затем наклонился к полу и, взяв щепотку земли, подбросил к потолку.
  
   - Сырая земля, хранительница тайн - отпускает вас, - проговорил он. - Настало время и вы мои братья, снова понадобились мне.
  
   Издалека разнёсся приглушённый шёпот, задрожали ржавые цепи, зашуршала осыпаясь штукатурка.
  
   Камни на полу провалились, в воздух поднялась пыль, и Соловьёв увидел, как из щелей в кладке вырываются фонтанчики грязи. Казалось, сама земля отдавала всё, что когда-то приняла: кости, остатки одежды, волосы.
  
   Из этой грязи, у него на глазах, формировались человеческие тела. Кусочек за кусочком, они приобретали черты людей, и вскоре перед ним стояли три жутких создания.
  
   - Зо-м-м-мби! - раскрыв от удивления рот, протянул Соловьёв. - Этого не может быть!
  
   Обугленные черепа, оскал почерневших зубов, жуткий запах - профессор почувствовал как теряет самообладание.
  
   - Мои братья, - прошептал Волот. - Ни в чём не повинные души. Они не были замараны колдовством, но боярин решил, что наказание должен понести весь род Смольских. Их пытали раскалённым железом, а потом четвертовали. Колдун вскинул подбородок и обошёл вокруг.
  
   - Их неприкаянные души всё ещё скитаются между мирами, но я вытащу их на свет и вдохну жизнь.
  
   Колдун провёл в воздухе рукой, повернулся к профессору.
  
   - По-твоему это тоже фокус?
  
   Зомби зашевелились, выползли из ямы и уставились невидящими глазами на своего повелителя.
  
   - Осталось последнее, - произнёс он. - Я хочу, чтобы этот день стал таким же, каким он был, когда меня вели на дыбу. Была зима, шёл снег, лёгкий морозец ласкал кожу, на которой не было живого места.
  
   Князь взмахнул рукой, загадочно улыбнулся и, не говоря больше ни слова, направился к выходу.
  
   - А как же я? - вскрикнул Соловьёв. - Что будет со мной?
  
   - Я пощажу тебя, если твой сын принесёт чашу.
  
   Соловьёв тяжело вздохнул, неторопливо повернулся к маленькому окну. Редкие снежинки просыпались в узкую щель и падали на грязный пол.
  
   - Как всё просто, - задумчиво прошептал Соловьёв. - В июне - и снег.
  
  
  
   Славка развернул карту, несколько минут сосредоточенно её изучал.
  
   - Ничего не могу понять! - разозлился он. - Уверена, что карту составлял дед?
  
   - Если чего-то не умеешь, не надо винить других, - отозвалась Лена. - Карте полвека.
  
   Лена заглушила двигатель, забрала карту и разгладила её поверхность.
  
   Корявые буквы на полях, красные линии, цифры координат. Исчерченная вдоль и поперёк, карта напоминала неумелую мазню.
  
   - И в самом деле дрянь, - согласилась Лена. - Одно понятно - болота на западе.
  
   Показалась широкая полоса воды, прозрачный воздух наполнился запахом тины и водяных растений. Болота простирались до самого горизонта, где в сизой дымке утопал лес.
  
   - В природе что-то происходит, - заметила Лена. - Посмотри какое небо.
  
   - Ерунда! - отмахнулся Славка. - Опять наверное дождь.
  
   - Раскрой глаза. Снег посыпался.
  
   Лена остановила "Ниву", опустила стекло и высунула руку. Белые хлопья, медленно опустились на ладонь, обожгли холодом.
   - Чудеса! - протянула она. - Кто-то решил повернуть время вспять.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"