Свет считает, что он быстрее всех, но он ошибается: неважно, как быстро летит свет - темнота уже на месте и дожидается его.
Сэр Теренс Дэвид Джон Пратчетт
Темная комната не может быть совершенно пустой, поверьте. Глаза в темноте бесполезны, а другие органы чувств легко обманут вас. Я знаю точно только одно - как только погаснет свет, появятся Они.
Откуда Они приходят и каким образом узнают, что уже можно, что настало время - этого я не знаю. У меня, разумеется, есть на этот счет определенные догадки, но иногда я сам потешаюсь над ними. Да, над этими моими догадками предстоит хорошенько поработать, прежде чем они оформятся в стройную теорию. Да я и не стал бы сейчас заговаривать обо всем этом, если бы не постоянное опасение, что я ничего не успею до того, как однажды погаснет свет - хотя я, конечно, делаю все возможное, чтобы не впустить темноту и Тех, кто непременно явится вслед за ней.
Не смущайтесь так, я уже заметил усмешку в ваших глазах, как бы вы не пытались ее скрыть. Пустяки, я знаю, что к моим словам трудно отнестись серьезно, ведь вы не имели дела с Ними. Точнее, не замечали. И забыли. У вас такие удивительно крепкие нервы и такая толстая кожа, можно позавидовать. А вот ваши маленькие детишки прекрасно знают, о чем я. Все эти вкрадчивые касания, шепотки, потоки прохладного воздуха - всегда позади, за спиной... Примерно к пяти годам ребенок уже отращивает грубую слоновью кожу, как у взрослого, и закаляет свои барабанные перепонки до такой степени, что перестает слышать Их мягкие шаги. А если этого почему-то не произошло, ребенка одевают в чистое и ведут к психотерапевту, чтобы научить эффективно обманывать самого себя.
Мне приходилось бывать у психотерапевтов неоднократно - и в детстве, и потом. Это даже забавно. Всегда знаешь наперед, что напишут они в своих блокнотах. Никтофобия. Боязнь темноты. Чушь! Никто не боится самой темноты - боятся того, что скрывается в ней. А темнота никогда не бывает пустой, нет. Я знаю, о чем говорю, и вы тоже когда-то знали. Просто я каким-то чудом сохранил память и чувствительность к таким вещам.
Хотел бы я тоже стать бесчувственным, как обычный человек? Признаюсь, бывали у меня минуты, когда я мечтал только об этом - чтобы Некто, наградивший меня ужасным даром, отнял его у меня. Взял назад. А потом... Потом я понимал, что все правильно. Пусть я не могу назвать себя счастливым, но ведь человек вовсе не рожден для счастья. По крайней мере, далеко не всякий человек, как и далеко не всякая птица рождена для полета. Ведь так оно и есть, сами подумайте. Больно нужен ваш полет страусу или какому-нибудь пингвину. Ну-ка, заставьте пингвина летать. Взглянул бы я на него.
В общем, если коротко, то счастью я предпочитаю знание. Хотя меня никто не спрашивал, само так вышло. И как бы там оно ни было, я не опускаю рук.
Не уходи безропотно во тьму,
Будь яростней пред ночью всех ночей,
Не дай погаснуть свету своему!
Хоть мудрый знает - не осилишь тьму,
Во мгле словами не зажжешь лучей -
Не уходи безропотно во тьму*.
Свет должен гореть постоянно, это главное условие. Я не выключаю электрические лампы даже днем - мало ли, что может произойти. Солнечное затмение, например (хотя я стараюсь следить за такими событиями).
А если вдруг авария на электролинии, и чудесный ток перестанет поступать в мою квартиру? Хм, на этот случай у меня везде разложены компактные фонарики на хороших, емких аккумуляторах. Некоторые из них я оставляю включенными на ночь, а в спальне - как минимум два. И толстая долгоиграющая свеча у кровати, конечно - просто так, чтобы была. Раньше у меня был керосиновый фонарь, но он чадил, и мне снились кошмары. Пришлось остановиться на свече. Самое главное - вовремя оплачивать счета.
А самое главное - вовремя оплачивать счета. И пусть психотерапевты сочиняют небылицы - о детской психологической травме, экзистенциальном страхе смерти и болезненном воображении. К тому же ни гипноз, ни прочая их гештальт-терапия мне не помогли. Никакого толку от них, вообще никакого.
Единственное, в чем я не до конца уверен, так это в том, что Они... ну, Те, которые во тьме... что Они действительно хотят причинить мне зло. Может, и нет. Откуда мне знать, что на самом деле у них на уме, и есть ли вообще у Них ум? Но мне совершенно не хочется проверять.