То ли киберпанк с вкраплениями НФ, то ли фантастика с налетом КП... непонятно :) Кибертрэш, в общем :) Выдвигается на конкурс "Золотой Скорпион".
На самом деле, Аэстерна - это не совсем то место, где человек, зарабатывающий себе на жизнь исключительно законными путями, захочет провести свой отпуск.
Ну, вы понимаете.
Автономия и ограниченная анархия, "модификационный рай Империи" - даже несмотря на усилившуюся активность Службы Контроля, эта планета, расположенная в одном из периферийных секторов (со всеми вытекающими отсюда последствиями) до сих пор является лучшим прибежищем для истинных и праведных наемников, где можно раствориться без следа, сделав лишь пару шагов прочь от космопорта.
Чем я, собственно говоря, и занимаюсь.
Тусклое ядовито-оранжевое солнце, похожее на старую потрескавшуюся таблетку Драйката, уже должно коснуться оплавленным краем горизонта, но я не могу утверждать этого наверняка - по двум причинам.
Во-первых, сквозь тот "воздух", которым вынуждены дышать жители Комплекса, нельзя ничего увидеть уже на расстоянии нескольких метров.
Ну а во-вторых, здесь просто-напросто нет окон.
Впрочем, думаю, стоит уточнить, где же это - здесь.
Единственное, чем отличается та комнатенка, которую я снимаю у Люка, ото всех остальных "гостиничных номеров" Гадюшника, так это еще более урезанным жилым пространством (два на полтора метра - даже гробы на имперских крейсерах, и те делают раза в два больше) и микроклиматом, абсолютно непригодным для поддержания хоть какой-то жизни.
Здесь даже тараканы не живут.
Брезгуют.
Ну да и хрен-хрен-хрен-хрен с ним.
Со всем.
Рифленые листы полиуглеродной стали, липкий вонючий пластиковый матрац на холодном полу (обогреватели в номере за тридцать импокредов? Да вы, видать, в конец оборзели), и я, сидящий спиной к тонкой мембране, служащей здесь дверью, морозящий свои и без того скукоженные яйца, высокий худощавый фрик с кожей мертвенного бледно-зеленого оттенка.
Впрочем, официально я и так уже труп.
Рядом, прямо на полу, разложена моя техника: пустой пистолет-инъектор, тюбик с гелем-антисептиком, длинный жгут и самое главное и необходимое - ампула с катализатором.
Я держу ее, аккуратно зажав двумя пальцами, и некоторое время смотрю на тягучую мутноватую жидкость, замурованную внутри толстого стекла. Такая одухотворяющая картина.
Все, что я хочу, так это хорошенько вмазаться.
И что я действительно собираюсь сейчас сделать - это улететь, да.
Нет, нет.
Нет.
Я действительно собираюсь улететь - на этой планете долго не живут, а мне моя жизнь еще может и пригодиться. В будущем.
Широко и гадко ухмыльнувшись, я закатываю рукав комбеза выше локтя и перетягиваю жгутом руку. Раз-два, раз-два - сжимаю кулак до тех пор, пока под тонкой кожей явственно не проступит вздутая черная вена.
Теперь - выдавить немного геля из тюбика ("Аэстерна ДермоТехнолоджис, Inc" - лучший выбор для вашей кожи!), растереть, и можно приступать к самому главному.
Ухмылка - еще шире, черты и без того угловатого лица - еще резче.
С легкостью ввинчиваю ампулу в инъектор, примеряюсь, и, наконец, выпустив из легких воздух, втыкаю в вену иглу.
Боль.
Резкая, но несильная.
Побочный эффект катализа - я уже давно к ней привык.
Ну да, может быть, я и не чистокровный наг, но это еще не значит, что я не смогу сделать ноги из этой чертовой дыры. Просто мне понадобится чуть больше времени.
Контроль:
Поршень инъектора отходит назад, и толщу жидкости вспарывает тонкая темная струйка. Секунда, вторая - и содержимое ампулы приобретает легкий багровый оттенок.
Я ведь покойник, по-любому. Не Контролеры, так Клановцы. А какая, к черту, разница, чьими пальцами тебе вырвут сердце? Заставив при этом сожрать его по кусочку, запивая собственной блевотиной.
О да, эти могут...
Эти могут и не такое.
Наконец, я прищуриваю глаза и плавно жму на спуск.
Поршень выдвигается до отказа, выталкивая в мои почерневшие сосуды очередную дозу активирующего зелья. Катализатор разливается по всему телу - я чувствую, как его острый ледяной поток пронизывает меня изнутри, модифицируя подкожные секреторные железы и заставляя их работать в ускоренном темпе - почти что на пределе своих возможностей.
Это требует много энергии.
Когда-нибудь это может стоить мне жизни, да.
Но в моем нынешнем положении особо не повыделываешься.
По-любому, я уже не жилец. Я, Марк Херра, командир одного из наемных отрядов "Крыльев Феникса" - подпольной организации вольных охотников, что-то вроде нашего профсоюза, - один из самых невезучих командиров, должен заметить. Провалив последнее задание, я умудрился потерять одну половину отряда и капитально засветить уцелевших. Неудачная неделя, можно сказать. Так что теперь, без поддержки цеха, имперцам выйти на меня стало не в пример легче. Скорее всего, свои же и продадут. За очередную индульгенцию.
Ну а уж Клан-то охотился и продолжает охотиться за мной постоянно.
Не персонифицировано, конечно, но легче мне на душе от осознания этого факта почему-то не становится.
Может, потому что у меня нет души?
В любом случае, они до меня доберутся - политика нагов в отношении незарегистрированных модификантов очень проста, но от этого не менее эффективна:
"Клан или смерть".
О да, они не любят разбрасываться генетическим материалом.
Кто-кто, но только не они.
И насрать, что я не чистый наногенетик. Я даже не был им рожден, как большинство современных нагов - все изменения (довольно незначительные, надо заметить) были сделаны уже в половозрелом возрасте.
Но кому какое дело?
У тебя желтые глаза с вертикальными зрачками, так? Бледно-зеленая кожа и модифицированная эндокринная система, так?
Вот и не рыпайся, урод.
Ты являешься собственностью Клана Серых Змей, и не тебе решать, как лучше распорядиться своей никчемной и никому не нужной жизнью.
Такие вот дела.
Реакция начинается уже через минуту - по всему телу проходит волна дрожи, кисти и шею сводит судорогой, а когда приступ отпускает, на внутренней стороне руки, на висках и на лбу выступают большие тяжелые капли вязкой бледно-матовой жидкости. Я достаю из кармана комбеза небольшой флакон и собираю в него весь реагент, выделившийся на поверхности головы. Тот, что остался на руке, я тщательно втираю в кожу - ближе к месту локтевого сгиба; затем ногтями подцепляю заглушки на заушных нейропортах, вытаскиваю из них пару тонких проводов, заканчивающихся небольшими платиновыми электродами, и прижимаю контакты к руке.
Все...
Почти.
Вновь беру флакон, прикладываю его к губам и делаю один маленький глоток. Тягучая жидкость обволакивает ротовую полость и медленно скатывается вниз по пищеводу. Я закрываю глаза и откидываюсь назад, упираясь затылком в мембрану.
Кровь, кровь...
Маленькая серебристая точка в абсолютной темноте. Проходит несколько неподвижных, застывших, вмерзших в саму черноту мгновений, и она взрывается, превращаясь в ослепительно яркую линию, делящую континуум на две равные части. Затем вспышка тускнеет, и линия превращается в тонкую полоску горизонта, разграничивающую поверхность чернильной глади внизу от раскинувшейся вверху платиновой крупноячейстой сетки, вплетенной в саму ткань континуума.
Добро пожаловать, Входящий.
Я в ЮниВирте.
Что такое ЮниВирт - точно вам рассказать не сможет никто. То есть, конечно, мы им пользуемся, мы знаем, как в него входить и выходить, да так, чтобы еще и живым остаться, но вот доходчиво объяснить, что это такое есть вообще - это, простите, не по адресу.
Впрочем, знать-то они знают: официально ЮниВирт именуется Единым Информационным Пространством, а каналы, которыми мы пользуемся - Галактической Сетью Передачи Данных, да вот только толку от этого знания... Все равно, сами принципы перехода - никто не может сказать, как именно это происходит.
Но, спрашивается, оно вам надо?
Правильно.
Ты можешь входить. Можешь перемещаться. Выходить тоже пока не разучился.
А большего лично мне и не нужно.
На самом деле, войти в ЮниВирт может любой. Вопрос только в том, как вы собираетесь это сделать. Впрочем, выбор тут невелик: люди могут заходить только с определенных мест, используя при этом аппаратные комплексы перехода. Другое дело - наги. В результате тех изменений, которые привели их к тому виду, в каком они сейчас находятся, клановцы могут свободно пользоваться ЮниВиртом без какого бы то ни было оборудования - модифицированная эндокринная система вырабатывает особую жидкость, обеспечивающую полный переход из любой точки пространства, охватываемого Сетью. Более того, если люди могут пользоваться ЮниВиртом лишь в качестве виртуала, то наги способны посредством него перемещать свои физические тела.
И именно этой вот способностью я как раз и пытаюсь сейчас воспользоваться.
На черной полупрозрачной плоскости подо мной появляется сетка тонких серебристых линий, и в месте их перекрёста образуется бугорок, за несколько мгновений превращающийся в плотный, покрытый ковром ворсинок, бутон. Я, еще не обретший здесь воплощения, но уже имеющий возможность воспринимать окружающее, жду.
Бутон раскрывается с тихим треском, обугливается и исчезает в темноте внизу. На его месте появляется цветок стальной розы - острые светящиеся лепестки колышутся в нечетком, постоянно изменяющемся ритме, создавая вокруг себя и над собой сеть светящихся нитей.
Минута, другая...
Наконец, они сплетаются в некое подобие фигуры - каркас моей новой аватары.
Вспышка.
Нити затягиваются черной зеркальной пленкой.
Вспышка.
Внутри фигуры, в местах переплетения каркаса, появляются точки опоры.
Вспышка.
Постепенно на них нарастают скользкие черные жгуты, образуя мускулатуру.
Вспышка.
Процесс генерации завершается, и я обретаю новое тело.
Теперь - самое интересное. Надо сосредоточиться и совершить собственно переход. Надо исчезнуть. Рвать когти. Просто взять и раствориться.
А они пусть ищут.
Пусть.
В конце концов, это их работа.
Я уже начинаю операцию - выросшие на поверхностной пленке ложноножки обвили меня наполовину, проникнув вовнутрь и считывая из подсознания информацию о точке выхода, - когда все мое тело пронизывает волна нестерпимой боли (не думайте о том, что вы в ЮниВирте - на самом деле, здесь все не менее реальней, чем там), и меня выкидывает обратно в мою каморку.
- Очнулся, сучонок, - скорее утверждение, нежели вопрос.
Секундная задержка, мельтешение светло-коричневой формы перед расфокусированными хрусталиками глаз, и моя правая скула взрывается растекающимся по всему лицу огнем (облить напалмом и оставить "as is"), когда по ней проходится усиленный эндоскелетарными титановыми имплантами кулак имперца.
По инерции - не специально! - я заваливаюсь на бок и телом разбрасываю по конуре свой нехитрый скарб. Имперец носком ботинка пинает меня под ребра, заставляя перевернуться на спину. После двух-трех характерных хрустов сознание проясняется (боль всегда действует отрезвляюще), и до меня наконец доходит, что ему от меня же нужно.
А именно:
Я переворачиваюсь обратно.
Я сгибаю ноги.
Я пытаюсь подняться повыше и сесть поудобнее.
Информация по зрительным нервам поступает стабильно и бесперебойно, в кои то веки.
В кои то веки у меня появляется возможность внимательнее рассмотреть нависшего надо мной человека.
Что ж, имперец как имперец.
Подтянутая фигура (модифицированные мускулы и, опционально, полный титановый эндоскелет); тщательно выглаженная и практически чистая форма с нашивками Службы Контроля; личного оружия нет - этот ушлепок, видать, полностью полагается на свое тело.
Салага, одним словом.
Я делаю вид, что еще не до конца отошел от выброса, и на "ура" выполняю несколько провальных попыток подняться на ноги.
Имперец кривится.
На его молодом, еще неоперившемся лице явно читается:
"Змеюка херова".
Ну да.
Я такой.
Да-да-да, и что?
Бросаю взгляд на свою руку. Следы неоконченного перехода налицо: кожа в нескольких местах испарилась, оголяя скользкую черную сетку наномышц; на внутренней поверхности руки синеватой россыпью расплылись гноящиеся пятна язв и свищей. Не очень приятное зрелище, правда.
[Так и видится рекламный слоган: "Смотреть три раза в день перед едой для улучшения рвотного рефлекса".]
Хорошо хоть, перекачка сорвалась в самом начале - а что бы от меня осталось, успей я перебросить хоть половину?
Имперец кривится во второй раз. Видать, не привык еще с клановцами работать. Ну ничего, в СК таких быстро ломают.
- Лейтенант Херра... - ну надо же, как официально. Сколько, интересно, ему это стоит - обращаться ко мне так, как предусмотрено законом? Как же, в Империи все равны. Перед смертью-то. - Вы арестованы по подозрению в соучастии в покушении на Питера Крайвена-Старшего, Имперский Кодекс, раздел 14, пункт IV, параграф 7.а.
Щегол желторотый.
Кто ж нагу обвинения-то зачитывает - до того, как его обезвредил?
Скалю рожу в ухмылке.
- Что, первое задание, небось, начальничек?
За что тут же снова получаю по морде. Теперь уже в другую щеку. Стекаю обратно на пол; имперец распрямляется и поглаживает отбитый кулак.
Прочистив горло и стиснув покрепче зубы, он продолжает цедить:
- У вас есть право хранить молчание, право на государственного адвоката, право...
Договорить он не успевает, и вот по какой причине:
Все дело в том, что мне это осточертело.
Мне осточертел этот недоделанный ушлепок, строящий из себя невесть что.
Мне осточертел этот мир, эта система, если хотите, посылающая мне таких вот красавцев, вместо того, чтобы просто взять и УБИТЬ.
Мне, в конце концов, осточертело выслушивать все эти бредни о правах и обязанностях - потому что у меня есть только одно право, право бить первым, и уж что-что, а использовать его я научился отлично.
Все дальнейшее разворачивается в пространстве вспышками смазанных стоп-кадров, последовательно - шаг за шагом - впечатывающихся в сетчатку глаза.
Резкий взмах правой рукой...
Щелк-щелк.
Из притороченных к запястью ножен, скрытых в просторном рукаве комбеза, выскакивает десятисантиметровое плексистальное лезвие...
Щелк-щелк.
Имперец хватается за горло и медленно падает на колени, дергающимися пальцами пытаясь остановить бьющую из разреза кровь.
Ч-ч-чмок.
Слайды сменяют один другой, с легким потрескиванием исчезая где-то на задворках поля зрения.
Поднимаюсь на ноги, не резко - так, чтобы вновь не свалиться на пол, - и бью имперца в переносицу обитым металлом носком ботинка. Хруст ломающего хряща и лицевых костей, контроллер раскидывает руки и со всего маху валится на пол, умудрившись при этом затылком напороться на выступающий край юни-терминала. Все еще немного покачивая корпусом, как ховеркран за работой, я подхожу к нему, поднимаю отключенного, но живого паренька левой рукой за волосы и двумя ударами перерубаю и так уже покалеченную шею.
Кровь.
Кровь на комбинезоне, кровь на полу, кровь на стенах.
Кровь везде, а я стою посреди комнаты, держа в руке отрубленную голову, и думаю, что же мне делать дальше.
Выходить в ЮниВирт с территории Столичного комплекса больше пробовать не стоит - не факт, что, выследив меня раз, они не смогут сделать это вторично. Далее... разгуливать по Гадюшнику со своим лицом - тоже перспективка не из радостных. Не СК - так Клан, не Клан - так СК...
Можно, конечно, забрать у имперца АйДи-карту... но убить Крайвена было бы и то легче, чем взломать ее лед.
И вот, я стою, кровь с обрубка стекает на пол, где уже образовалась порядочного размера лужа, касающаяся краем подошвы ботинка, и тут в голове (моей; не той, другой) маленькой ядовитой змейкой проскальзывает мысль.
Кидаю голову имперца на матрац и несколько секунд стою, вспоминая, куда же я это положил... Затем начинаю в ускоренном темпе проверять карманы и в заднем левом, наконец, нахожу то, что искал. Аккуратно вытаскиваю экстрактор и проверяю заряд батареи. Меняю криотубус на новый, стерильный, и подбираю с лежака голову.
Приподнимаю мертвую ткань левого века, приставляю экстрактор и запускаю механизм извлечения.
Чпок.
Первый глаз закатывается в тубус.
Проделываю ту же операцию со вторым, затем пинком отбрасываю ненужную уже голову и сажусь на корточки рядом с телом имперца. Теперь мне нужна кожа с его пальцев. Можно, конечно, срезать верхний слой, но не факт, что я смогу сделать это правильно, да и время поджимает... Поэтому я просто отрубаю кисти, складываю их в свой портативный морозильник и начинаю скидывать все свое барахло в вещмешок.
"До отбытия осталось три минуты..."
Обыскиваю труп контроллера - ничего, кроме документов. Кладу его АйДи-карту в карман, собираю разбросанную по полу технику, проверяю лезвие и, закинув вещмешок за плечи, выскальзываю из комнаты.
Прохожу по коридору - метр, второй... поворот, а за ним - клеть лифта и лестничный пролет. Осторожно выглядываю из-за угла - второй имперец стоит, с задумчивым видом ковыряя носком сапога дыру в пластиковом покрытии пола. Затаившись, жду, когда он повернется ко мне спиной, затем бесшумно выскальзываю в проход. Два шага, имперец ничего не слышит.
Расстояние сокращается, я крадусь, я - тень, я - змея, затаившаяся в высокой траве.
Щелчок, тонкий стальной язык обретает свободу; хватаю имперца за волосы, резко дергаю его голову на себя и быстрым движением перерезаю незащищенное горло.
И снова кровь, и снова скользко.
Не обращая внимания на дергающее в конвульсиях тело, ускоряюсь и начинаю спуск вниз - через три ступени, отключившись от мира и забыв даже стереть кровь с ткани комбеза.
Наконец я спускаюсь на первый наземный этаж. Впереди - фойе гостиницы, за ним - КПП и долгожданный выход. Дежурит сегодня сам Люк - невысокий полный метис с бордово-красными волосами и кожей цвета гнилого абрикоса. Как ни в чем не бывало, спокойным шагом я прохожу КПП, вставляю карту в слот терминала и перечисляю со своего счета плату за пользование "номером". Цепляю на морду грязный, провонявший потом и гарью респиратор, который уже сто лет как следовало пустить на переработку, киваю Люку и выхожу наружу, насвистывая под нос старую и, казалось, давно забытую мелодию.
Солнце уже должно было исчезнуть за горизонтом, но это и не важно. В Гадюшнике - самом непрезентабельном районе комплекса - темно не бывает никогда. Интерактивные голорекламы в нишах магазинов, витрины, заваленные всем, что только можно пожелать и тем, о существовании чего вы никогда и не подозревали. Развал торговцев катализаторами: шприц-инъекторы всех видов, новые, старые, чистые и не совсем... ампулы с зельем на любой вкус - все зависит, насколько далеко ты хочешь улететь и способен ли ты оплатить билет в оба конца. Оружейные лавки со стоящими по обе стороны дверей охранниками-модификантами...
И люди, люди, люди... всех мастей и окрасок. Любой национальной и видовой принадлежности.
Вот стайка бомжей завалила и пропинывает зазевавшегося матроса с одного из местных клипперов - что ж, по крайней мере сегодня шикарный ужин им обеспечен. Нарк, сидящий на куче мусора с иглой инъектора в шейной вене и кровавой пеной, стекающей из полуприкрытого рта. Местные чистильщики выловили из толпы человека, похожего на представителя Службы Контроля и доступным языком объясняют ему, почему и за что здесь так не любят официальную власть.
Я прохожу мимо, вдыхая через респиратор затхлый, душный, отдающий всеми оттенками цивилизации воздух, и злорадно скалюсь, зная, что ожидает невезучего контроллера через несколько минут/часов (зависит от опыта и изощренности поймавших его чистильщиков).
Через несколько кварталов я останавливаюсь и оглядываюсь в поисках средства передвижения. В нескольких десятках метров оказывается стоянка для таксоховеров. Ну а так как здесь нет ни магниток, ни площадок для вертикрафтов, мне ничего не остается, как воспользоваться услугами частного извоза.
На стоянке осталось три свободных кара. Я подхожу к одному и стучу в переднюю дверь. С тихим шипением та поднимается, и в меня вперяются два красных гноящихся глаза, затуманенных частым использованием дешевых драйкатов. Все остальное скрыто фильтр-маской и надвинутым на самые брови тюрбаном, и желания узнать, как это смотрится в обнаженном виде, у меня почему-то не возникает.
Ставлю ногу на подножку и хлопаю ладонью по корпусу.
- Командир, бак полный?
Голова кивает, не проронив ни звука.
- Отлично, тогда беру.
Делаю шаг назад, водила разворачивается ко мне передом. Его рука - худая и бледно-желтая - тянется к ручке двери, но не успевает - сделав короткий выпад, я без размаху вонзаю лезвие ему в пах и, поддав вверх, вспарываю его до самого подбородка.
Порванные внутренности выпадают из брюшной полости - что-то попадает на обивку салона, что-то - вниз на тротуар. На кровь я сегодня уже просто не обращаю никакого внимания.
Водила всплескивает руками, за что получает клинком в глаз.
Хрипы, бульканье... чуть-чуть поднажал, и из новых отверстий в черепе начинает сочиться липкая мозговая кашица. Вместе с сукровицей и глазной жидкостью.
Клинок заползает на место, я хватаю водилу за шкирку и выкидываю из кабины. Пролетев пару метров, тот падает на какого-то урода в длинном металлизированном плаще, заливая фрика своим естеством. Но мне уже все по хрену - не обращая внимания на крики, я захлопываю дверцу ховера, завожу мотор и, увеличив скорость до максимально возможной в этом секторе, поднимаюсь сразу на третий уровень трассы.
Теперь - безо всяких задержек - сразу к Клесту.
"Перед едой не забудьте вымыть руки"... и очистить одежду от налипших на нее чужых кишок.
- Ептвоюмать, Херра... ты откуда такой красивый? На скотобойню, что ли, на полставки устроился?
Долговязый парень с перебитым носом и длинными обесцвеченными патлами, стоящий в дверях своей квартиры в одной пижаме - это Клест. Второй, в грязном комбезе и с горящим взглядом желтых глаз... ну, вы его знаете.
Это я.
Мы оба стоим на лестничной клетке минус третьего этажа старого, уже давно ждущего сноса здания на окраине Гадюшника, и вот уже вторую минуту я пытаюсь объяснить Клесту, что мне от него надо.
- Ага... просрался, значит, да?
- Ну, можно и так сказать. Неудачная неделя, гороскопы... ну, ты понимаешь.
Клест ухмыляется.
- Как же, как же. А заодно и отряд угробил. Ладно, проходи, чего уж там... - он отодвигается, пропуская меня вперед, затем заходит сам и запирает дверь.
- Ну, располагайся, что ли... Я пока пойду аппаратуру прогрею. Ах, да! - Клест притворно бьет себя ладонью по лбу. - Образцы-то давай.
Я киваю, вытаскиваю из мешка контейнер, затем выщелкиваю из экстрактора тубус и подаю все ему в руки. Клест щерится и уходит вглубь квартиры, разглядывая мои "подарки".
Думаю, теперь стоит объяснить, кто он такой, и что вообще я у него забыл. А дело все в том, что Клест - нанохирург, и причем, один из самых лучших среди подпольщиков Комплекса. За довольно умеренную плату (ветеранам "Крыльев Феникса" - большие скидки) он переделает мне биометрику так, чтобы я смог воспользоваться АйДи-картой того имперца и со спокойной совестью покинуть Аэстерну. Конечно, все это более чем небезопасно - имея последние разработки Империи в области биотроники, раскусить подделку можно и даже очень. Но вот только где местные контроллеры смогут их достать, если им даже топливо для крафтов и ховеркаров поставляют нерегулярно?
Поэтому я сажусь на протертый диванчик - так, чтобы не порвать зад торчащими из его нутра пружинами (да, да - у Клеста просто крыша едет от доисторической мебели) и, прикрыв глаза, жду, пока наш доктор готовит операционную.
- Подъем, херр Марк.
- А? Что?
Клест пинает меня в голень.
- Просыпайся, говорю. Все готово.
- Уфф... - покряхтывая, я подымаюсь и иду за Клестом в комнату, бывшую до перепланировки, когда была снесена разделяющая ее стена, залом и кабинетом, а теперь переоборудованную в просторную операционку.
- Да... ты костюмчик-то поменял бы. А то не очень будет приятно по улицам в таком виде прогуливаться, не находишь?
Я опускаю взгляд и осматриваю свой гардероб.
Мда...
- На вот, держи, - Клест подает мне старый "хамелеон" - маскировочный комбез военного образца - и тяжелую куртку из искусственной кожи. - Переоденься, и начнем, пожалуй...
Молча киваю, стягиваю с себя старую одежду, натягиваю хамелеон, поверх него - куртку. Шутливо салютую Клесту, и мы входим в зал.
- Так, ты садись в кресло... наркоз знаешь ведь как себе ставить?
Ухмыляюсь.
- Спрашиваешь.
- Ну вот и славненько. Давай, пошевеливайся. Мало ли...
Я сажусь в кресло, беру со столика шприц с анестетиком и привычным движением загоняю иглу в вену.
Легкое покалывание в кончиках пальцев.
Секунда, и оно исчезает, оставляя за собой лишь полную расслабленность во всем теле. Сейчас я не почувствую боли, даже если мне голыми руками станут вырывать ноги. Режь - не хочу...
Клест вкатывает в операционную тележку с подготовленными материалами. Подходит ко мне, проверяет показания приборов. Берет в руки лазерный скальпель, и тут...
Сюрприз номер один.
Дверь в квартиру выбивает вовнутрь вместе с косяком, и в клубах дыма в комнату заваливаются трое имперцев в активированных силовых костюмах, нацепленных на головы шлемах и со штурмовыми винтовками наперевес.
Клест роняет скальпель, а я, скорее всего, уронил бы челюсть, имей я возможность пошевелить хоть мускулом - анестетик плюс сильнейший шок сделали свое дело, намертво приковав меня к операционному креслу.
Старший в группе снимает лицевую маску и, оперевшись на винтовку, обращается к нам. Остальные стоят, держа на прицеле наши с Клестом драгоценные головы.
- Херра, Марк и... - офицер морщится, пока банк данных Службы Контроля закачивает в его мозг информацию по Клесту. - Клестовский, Виктор. Именем Императора, вы арестованы по...
Договорить ему не дают - [сюрприз номер два] прямо на голову лейтенанта падает кусок потолочного перекрытия, сминая имперца в свежий стейк с кровью. Реакция штурмовиков достойна похвал - вскинув винтовки, они начинают поливать новоявленное отверстие в потолке короткими очередями, но из этого не выходит никакого толка.
Ничего не происходит.
Проходит секунда, другая...
Тишина.
Один из имперцев - с шевроном капрала на плечевой пластине - подходит к отверстию и светит вверх нашлемной лампой. С тишайшим свистом - на уровне ультразвука - из темноты вылетает арбалетный болт и насквозь пробивает голову контроллера. В ту же секунду в дверном проеме ярким отсветом вспыхивает кристалл клинка, и второй имперец падает на пол с торчащей из груди пикой.
Я сижу, не шелохнувшись. Впрочем, даже если бы я захотел убежать - все равно бы не смог. Потому что в следующий миг сверху доносится тихое шипение, и в операционную спрыгивает мой самый страшный ночной кошар. Боевой наг, максимально модифицированный и агрессивный.
Я откидываю голову на спинку кресла и тихо стону.
В дверях показывается второй. Он заходит в помещение, осматривается и медленно подходит ко мне. Первый приближается к окаменевшему Клесту, сжимает его шею и одним нажатием ломает позвоночник. Рука расслабляется, Вик мешком падает на пол. Наг шипит и хлыстообразным концом хвоста высекает из стены мелкую пыльную крошку.
Второй клановец качает головой; затем наклоняется, выдергивает из трупа имперца свою пику и, направив ее на меня, произносит:
- Правило ты знаешь, наемный человек. Оно одно и очень простое... - острие пики упирается мне в кадык. Я чувствую, как кожу в этом месте начинает слегка покалывать - сказывается действие стасис-поля. - Решайся. Выбор за тобой...
...
Из темного провала тупика вышли две высокие мускулистые фигуры, закованные в силовую броню, и направились в сторону припаркованного в тени на другой стороне улицы военного ховеркара с эмблемой в виде серо-стальной змеи, нарисованной на обоих бортах.
Тот, что повыше, передвигался плавными движениями мощного корпуса, переходящего внизу в длинный хвост и нес на плече тяжелый арбалет с початой обоймой реактивных болтов. Второй, с сохранившимя нижними конечностями, шел, сжимая в одной руке пику с перьекристальным наконечником, а во второй - отрезанную человеческую голову, бережно держа ее за слипшиеся от густой черной крови волосы.
- А ничего сегодня денек выдался, а?
- И не говори, Серег! Вон какой улов... - Клановец ухмыльнулся, кивнул на голову полукровки и кончиком раздвоенного на конце языка облизал тонкие, почерневшие от крови губы.
- Только вот все-таки зря ты его... Он же ведь согласился в Клан-то вступить.
Первый страж сплюнул и повернул ко второму голову.
- Слушай, хера ты мне тут мозги пудришь, а? Тебе что, не по кайфу он пришелся, что ли?
- Ну...
- Что "ну"? Что "ну"-то?! Или очко у него слишком узкое для тебя оказалось? - Клановец ухмыльнулся еще шире и толкнул собеседника локтем в бок.
Тот покачал головой.
- А если узнают? Кодекс ведь нарушен был...
- А как они узнать-то могут? Или ты чистосердечное оформить хочешь?
Второй поморщился.
- Ну вот и я про то же.... Да не бзди ты! Скажем, что отказался субчик - имел право, между прочим. Свидетелей нет, так что в чем проблемы-то?
- Да ну тебя к змеям! - отмахнулся его напарник и прибавил ходу.
Уже садясь в машину, второй спросил:
- Слышал, кстати, слух в Гадюшнике новый ходит?
- Ну?
- Так слышал или нет?
- Ёп, Серый, если б слышал - наверное бы не переспрашивал? Не тяни, выкладывай!
- Ну, в общем, говорят, что мы - Клановцы - типа детенышами человеческими питаться стали.
Первый поперхнулся.
- Чего-о? Охх... - просмеявшись, он откинулся на спинку сидения и закинул руки за голову. - Слышь, а они там не упоминали, нахрена нам эти детеныши сдались? В них же ни мяса толком нет, ни поиметь нормально...
- А я знаю? - второй ухмыльнулся. - Интересно - иди и сам спроси.
Первый рассмеялся еще громче и на секунду задумался.
- Хотя... если только по праздникам. Плоть-то у них помягче будет - факт.