- Пошли! - обрадовался старик, надел фуфайку, кроличью шапку-ушанку и, прихрамывая, вышел из избы. А старуха, суетясь и вытирая на ходу мутные слёзы, вошла в чулан, собирать гостинцев для солдат.
- Вы уж, извините, - сказал лейтенант, натирая ладонью побелевшее ухо.
- Ничего, ничего, сынок! Мы ж думали, - замолчала старуха, будто заново переживая те минуты, когда увидела фургон, - думали сына нашего из Афганистана привезли.
Лейтенант на минуту застыл, посмотрел на часы, потом обнял старуху, пожал еще трясущуюся руку старика:
- Не знал. Надо было к другому дому подъехать, - виновато сказал он и запрыгнул в кабину.