"Благословенный Север". Так они назывались. Некоторые находили, что это странное название для группы. В немногочисленных рецензиях отмечались: новаторство музыкального языка, близкие к символизму тексты и даже "нестандартный" внешний вид фронтмена. Всё это было, конечно, совсем не о том. Почти никому и в голову не приходило, что "загадка" кроется в некой болезненной уязвимости, лишь слегка прикрытой скрежетом гитар и зубодробительной перкуссией. Едва ли не единственная толковая статья о них была напечатана на последней странице какой-то захолустной газеты одного провинциального городка, за авторством неизвестного персонажа, скрывающегося под псевдонимом "Чёрно-белый кролик". Этот опус (являющийся, собственно, рецензией на второй альбом коллектива) по-своему столь примечателен, что будет уместно привести его здесь полностью. Итак, вот он:
О ЧЁМ ПЛАЧЕТ СОЛНЦЕ ИЛИ КТО ЗДЕСЬ РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА
Дослушав новый альбом "Благословенного Севера", имеющий вычурное (вполне, кстати, в их духе) название "Солнце последней зимы", я встал, дошёл до кухни и, достав из ящика стола пачку сигарет, принадлежащую жене, с удовольствием закурил. Я бросил курить три года назад, но мне совсем не казалось, что я делаю что-то странное. В голове ещё звучал траурный рёв гитар, пропущенный через хитросплетение примочек, и глуховатый, холодный, но странно цепляющий голос солиста. Крутились разрозненные строчки: "солнце последней зимы освещает тех, что забыли про свет", "дорога из жёлтого кирпича уходит в мёртвое море", "живущие под талым снегом"... Сказать, что альбом произвёл впечатление, будет неверно. Он нокаутировал какую-то уверенную, прочную, взрослую часть моей личности, на некоторое время снова превратив меня в ранимого, закомплексованного по самые уши подростка. Забрал наносное, но вернул что-то, казалось, навсегда утраченное, подлинное, дорогое. Есть вещи, которые очень трудно, а может, и не нужно анализировать. В конце концов, так ли важно, что два такта во вступлении второй композиции напоминают "Пинк Флойд", а начало третьего куплета финального трека почти дословно повторяет известную фразу Гребенщикова. По-моему, важнее то, каким образом группа, а точнее, её лидер, вокалист и автор почти всех песен Эд Гектор, проделывает с душой слушателя все те штуки, о которых я писал выше. А ведь ему уже за тридцать! Спросить его самого? Но он, говорят, почти не даёт интервью и, возможно (вполне вероятно!), "не ведает, что творит". Придётся ограничиться моими домыслами. Вот они: 1. Все мы "родом из детства" (в каждом живёт "внутренний ребёнок", сказал бы психолог). 2. Именно "внутренний ребёнок" Эда ответственен за написание всех этих песен. Так к чему это всё? А к тому, что "БС", во главе с их идеологом Гектором, обладают мощным оружием, которое способно как вернуть вам забытые грёзы, так и ввергнуть в пучину юношеской депрессии. Не без суицидальных наклонностей, однако. Впору писать на дисках: "Минздрав предупреждает", ха-ха. Хотя, конечно, не стоит забывать, что все мы взрослые люди, а это - всего лишь рок-н-ролл.
Всегда Ваш,
Чёрно-белый кролик.
Почему-то не покидает ощущение, что последнее предложение добавлено в процессе редактирования. Не заканчивать же на такой мрачной ноте!
Концерт должен был начаться вот-вот, а Эда ещё не было. Собственно, ничего странного. Он, вообще часто опаздывал, а в последнее время это, кажется, и вовсе вошло у него в привычку. Ничего, случайных людей здесь не было, а фэны готовы были ждать хоть до посинения. И всё же, когда время ожидания перевалило за час, администратор направился к сцене, чтобы объявить об отмене сегодняшнего выступления. Но именно в этот миг дверь (не служебного входа, а обычного, для посетителей) распахнулась. На пороге стоял Эд. Выглядел он ещё более странно, чем обычно. Обычными были глаза с красными контактными линзами, квадратный подбородок, ёжик чёрных волос, бушлат с поднятым воротником. К необычному относились особенная бледность и свежая глубокая ссадина на щеке. Он прошёл сквозь взметнувшуюся толпу фэнов, словно не видя их, поднялся на сцену, поднял приготовленную гитару, накинул ремень на плечо. Появились остальные музыканты, воткнули штекеры, барабанщик и перкуссионист застыли на своих местах. Всё происходило в полной тишине, молчала даже толпа у сцены. Раздался монотонный гитарный рифф, затем подключились другие инструменты и рёв толпы. Громкость звука нарастала в геометрической прогрессии. Эд глухим шаманским голосом чеканил свои заклинания: "Рот за рот, мозг за мозг, дверь за дверь, мост за мост." В зале было темно, сцену освещал лишь одинокий красный прожектор. Толпа фанатов была не слишком большой, но монолитной, никто не танцевал, все застыли в каком-то оцепенении. Группа тоже вела себя в своей, несколько отличной от других манере - никакого конферанса, никаких перерывов между песнями, первое отделение закончилось резко оборванной нотой и, молча развернувшись, музыканты покинули сцену. Мальчики и девочки в молчаливой растерянности остались дожидаться продолжения концерта.
Через двадцать минут "Благословенный Север" вернулся, чтобы выдать ещё порцию своей фирменной энергии. И исчезнуть. Фэны знали: они никогда не играют на бис. Что поделаешь - в этой игре правила всегда устанавливал Эд. И никто другой.
Эд проснулся, хотя за окном было темно и, судя по всему, ещё стояла глубокая ночь. Это его не удивило: он привык к тому, что мог проснуться совершенно выспавшимся и через час, после того, как лёг, и через десять. Пройдя в ванну, побрызгал на лицо водой, вставил линзы. "Где я? Грёбаный номер какой-то грёбаной гостиницы. Который час?" - мысли были тягучими, как жвачка. Эд в одних трусах прошлёпал в комнату. Три часа ночи. Он сел на кровать и закурил, ощущая какое-то неясное волнение. Оно не было связано с вечерним выступлением, из-за подобной "ерунды" Эд Гектор никогда не переживал, но знал - что-то должно случиться. Такие предчувствия бывали у него с детства и ещё ни разу не обманывали. Спать не хотелось, но нужно было дождаться утра. Эд вытянулся на кровати и закрыл глаза.
Он уже накинул бушлат, сунул в зубы сигарету и собирался выйти из номера, когда в дверь постучали. За дверью стояла девочка, лет пятнадцати на вид, с короткой стрижкой, одетая в чёрное полупальто. Загорелое лицо, твёрдый, очень уверенный взгляд. С минуту они молчали.
- Как к Вам обращаться? - она первая прервала молчание.
- Эд. Можно на "ты". А в чём дело? - он уже понял, что девушка не фанатка и пришла не просто так. Они вошли в номер, но остались стоять. Незажжённая сигарета по-прежнему торчала у Эда в зубах.
- Дело в том, что Вам... тебе угрожает опасность. Просто хотела предупредить.
- Какая? И откуда ты знаешь?
- Не знаю. Я... чувствую. И обычно не ошибаюсь.
Эд смотрел ей в глаза и понимал, что это правда.
- Хочешь вечером на концерт?
Девушка чуть покраснела:
- Конечно.
- Приходи в семь к служебному входу, внесу в список. Как тебя зовут?
- Кристина.
- Приходи, Кристина. И спасибо.
Она обернулась на пороге:
- Пожалуйста.
Улыбнулась и вышла.
ИНТЕРВЬЮ ЛИДЕРА ГРУППЫ "БЛАГОСЛОВЕННЫЙ СЕВЕР" ЭДА ГЕКТОРА ГАЗЕТЕ "ПРИБРЕЖНЫЙ ВЕСТНИК"
ПРИБРЕЖНЫЙ ВЕСТНИК: - Вы редко даёте интервью. С чем это связано? Вы не любите журналистов?
ЭД ГЕКТОР: - Да обычно и сказать-то нечего.
ПВ: - А почему сегодня решили сделать исключение?
ЭГ: - Такое настроение.
ПВ: - Отлично. Тогда начнём. "Благословенный Север" - не суперпопулярная команда, но, определённо, в некоторых кругах культовая. Что, по вашему мнению, её сделало таковой?
ЭГ: - Да, мы - не для всех. Но чем реже находишь своё, тем сильнее за него держишься. Правда?
ПВ: - Допустим. Но, согласитесь, весь этот антураж: красные глаза, красный свет, чёрная одежда, тяжёлый звук, мрачные тексты... Всё это вызывает ассоциации с сатанинскими культами. Что скажете?
ЭГ: - Мы не исповедуем сатанизм, равно как и другие религии.
ПВ: - А вам известно, что определённые... как их назвать... скажем, активисты в своих блогах и других публичных заявлениях угрожают вам даже физической расправой, если вы не прекратите свою деятельность?
ЭГ: - Известно. Но, как сказал один умный человек: "Если хотят расправиться - расправляются, а если хотят деморализовать - угрожают". Но с нами этот номер не пройдёт.
ПВ: - Ладно, не будем о грустном. Расскажите об альбоме, который сейчас записываете.
ЭГ: - Вообще-то говорить рано. Могу только сказать, что для ряда вещей планируются симфонические аранжировки.
ПВ: - Есть мнение, что вы, подобно таким режиссёрам, как Ингмар Бергман и Алексей Герман, черпаете вдохновение в воспоминаниях раннего детства. Это так?
ЭГ: - Моё детство продолжается.
ПВ: - Ого! Но вам уже тридцать семь!
ЭГ: - Неважно.
ПВ: - Я знаю, что ваша группа была за границей. Как вас там принимали?
ЭГ: - Нормально. Но надо сказать, что там мы могли использовать лишь 30 процентов своей мощи. Потому, что остальные 70 процентов - это наши тексты.
ПВ: - Понятно. И напоследок небольшое блиц-интервью. Ваш любимый цвет?
ЭГ: - Любой.
ПВ: - Любимая книга?
ЭГ: - Неважно.
ПВ: - Какую музыку любите слушать?
ЭГ: - Неважно.
ПВ: - И о личной жизни, о том, что так интересует ваших поклонниц. Ваше сердце сейчас свободно?
ЭГ: - Интервью окончено.
Алик Берт, музыкальный обозреватель и заведующий отделом досуга и развлечений в местной газете, жутко устал за день. Четыре интервью, две светских тусовки и вечерний концерт - это только во второй половине дня, всю же первую он работал с текстами у себя дома. Вообще-то, Алик был опытным бойцом - в прошлом практикующий психолог, путешественник и даже корреспондент в "горячих точках". Среди местных тинэйджеров он был известен как "Чёрно-белый кролик", автор серьёзных статей на тему рок-музыки. Некоторые даже знали его в лицо, благо, несмотря на свои почти шестьдесят, вид он имел вполне себе неформальный: узкие чёрные очки, проклёпанная кожаная куртка, серьга в ухе. Сейчас Берт растянулся в кресле, нахлобучил наушники и приготовился вкусить некоторое количество довольно-таки жёсткой музыки. Дело в том, что с недавних пор, а точнее, с того дня, когда впервые, по работе, услышал "Благословенный Север", чтобы написать рецензию на их новый альбом, он стал настоящим фанатом Эда Гектора и его команды. Алик, исключая рабочие моменты, совсем перестал слушать что-либо другое, зато собрал полную коллекцию записей "БС", включавшую в себя как официальные альбомы, так и редкие концертные и демо-записи. К тому же им овладела маниакальная идея во что бы то ни стало, лично познакомиться с Гектором. Берт почему-то был убеждён, что им обязательно найдётся о чём поговорить и разговор этот представлялся ему крайне важным. А пока что он врубил концертный вариант (который нравился ему своей экспрессивностью) композиции "Дождь ? 58" и погрузился в музыку.
До концерта оставалось ещё минут пятнадцать, а Эд, как ни странно, был уже здесь. Он сбежал по лесенке к служебному входу и поинтересовался у охранника, отмечавшего посетителей в списке:
- Девушки Кристины ещё не было?
Тот отрицательно мотнул головой. Эд вышел на улицу и закурил. Минут через пять он увидел её. В том же пальто, засунув руки в карманы, она быстрым шагом приближалась к дверям. Эд приветственно махнул рукой, Кристина в ответ тоже. Подойдя к нему, она остановилась, слегка улыбаясь.
- Привет.
- Привет.
Эд на секунду замялся (ему очень редко приходилось кого-то о чём-то просить) и сказал:
- Ты не против, если мы немного прогуляемся после концерта? Я могу проводить тебя до дома.
- Не против.
Она уже вовсю улыбалась, даже глаза искрились смехом.
- Тогда встречаемся здесь. Мне пора.
И Эд направился к лестнице, ведущей наверх.
Концерт явно получился не лучшим в истории "БС". На третьей песне у соло-гитариста порвалась струна, на пятой - у Эда отрубился микрофон, на шестой вообще отключился свет. Правда, минут через десять проблема была устранена и, отыграв ещё с десяток вещей, группа триумфально завершила концерт новой композицией "Лес из красного камня". Традиционно не прощаясь, музыканты покинули сцену, оставив оглушённых зрителей переживать увиденное. Эд хлебнул воды из-под крана, накинул бушлат и спустился вниз. Кристина уже дожидалась его, спиной привалившись к стенке.
- Ну как?
Она опять улыбнулась, но на сей раз как-то более грустно:
- Эд, ведь ты и сам не знаешь, что делаешь. Но это так классно!
- По-моему, я просто участвую во всеобщем энергообмене, - усмехнулся Эд, когда они уже выходили на улицу. Помолчали. Кристина смотрела под ноги, потом подняла голову:
- Ты как будто в последний бой идёшь.
- Надеюсь, не в последний.
- Это фигура речи. Извини, действительно мрачновато прозвучало.
- Я иногда и сам так думаю.
- Нет, тебе ещё много чего предстоит сделать. Я знаю.
Эд помолчал. Внимательно взглянул в глаза:
- Вообще-то я не особо доверчивый. А тебе верю. Не знаешь почему?
Кристина улыбнулась:
- Я же тебе говорю: знаю. Стала бы я болтать, если бы не знала.
- Откуда это у тебя?
Лёгкое пожатие плечами:
- Этого как раз не знаю. Но так было всегда, с детства.
Ещё помолчали. Через несколько минут Кристина остановилась у подъезда серой пятиэтажки:
- Пришли.
- А мы ещё встретимся?
- Обязательно. Сто процентов.
Кристина опять улыбалась. Эд крепко сжал её руки, развернулся и, не оборачиваясь, зашагал в обратную сторону.
У входа в гостиницу было пустынно. Внезапно незнакомый голос окликнул его:
- Эд!
Обернувшись, он увидел мужчину лет сорока, протягивающего ему диск и маркер:
- Пожалуйста...
Эд расписался. Человек промямлил нечто благодарственное, повернулся и побрёл в темноту. Эд тоже развернулся, сделал шаг в сторону входа в гостиницу... как вдруг перед глазами у него на долю секунды мелькнуло лицо Кристины. Он резко обернулся и получил сокрушительный удар в скулу чем-то железным. Упав на колени, Эд, сквозь боль и собственный крик, услышал топот удаляющихся ног, голоса выбежавших из гостиницы людей и отключился.
ЗАМЕТКА В ГАЗЕТЕ "ВЕЧЕРНИЕ НОВОСТИ" (ОТДЕЛ ПРОИСШЕСТВИЙ)
Вчера, в 0 ч. 15 мин. по московскому времени, у входа в гостиницу "Ампир", было совершено нападение на известного рок-музыканта, лидера группы "Благословенный Север" Эда Гектора. Нападавший ударил музыканта в лицо тупым металлическим предметом. Пострадавший находится в больнице в состоянии средней степени тяжести, угрозы для жизни нет. Диагностирован перелом скуловой кости. Преступник задержан органами правопорядка по горячим следам. Им оказался нигде не работающий сорокалетний мужчина. Имя его, в интересах следствия, не разглашается. По факту нападения возбуждено уголовное дело.
Эду снились какие-то странные чёрно-белые сны, очень похожие на комиксы. То он видел себя совсем маленьким, с мамой, где решительно заявлял: "Я не буду взрослеть!". Потом, развалившись в кресле, серьёзно возражал отцу, убеждавшему его поступать в университет: "Это слишком большая роскошь для меня - быть взрослым". И ещё кому-то: "Я не стану большим, слишком много людей верит мне..." Почему-то всё было замешено на этой теме нежелательного взросления. Родители, хотя сквозь сон он знал, что они живы, почему-то воспринимались как персонажи из совсем другой эпохи. Сцены менялись местами, но всё время повторялись, как в каком-то дурном калейдоскопе. Хотелось проснуться, но не получалось.
ДОПРОС (ИЗ МАТЕРИАЛОВ УГОЛОВНОГО ДЕЛА НА КАРЗИНА С.Ф.)
Следователь: Назовите Ваше имя.
Подследственный: Карзин, Сергей Фёдорович.
С: Вы признаёте, что напали на человека и нанесли ему телесные повреждения?
П: Я убить его хотел. И не человек он.
С: Вы понимаете, что это очень серьёзное заявление? Покушение на убийство подразумевает большую меру уголовной ответственности, нежели нападение по иным мотивам.
П: Понимаю.
С: А что означает ваше высказывание, что потерпевший - не человек?
П: Нелюдь он.
С: Значит, вы давно решили его убить, специально выслеживали. А почему не получилось?
П: Обернулся он внезапно, и удар вместо затылка по лицу пришёлся, да ещё по касательной. Словно предупредили его.
С: В преступлении раскаиваетесь?
П: Нет. Жалко, что не убил.
Приписка: Провести на месте преступления, следственный эксперимент, с участием подследственного. Также необходима судебно-медицинская экспертиза на предмет его вменяемости.
Эд открыл глаза. У кровати сидела Кристина, сосредоточенно смотря на него. Увидев, что он очнулся, она улыбнулась:
- Ну и видок у тебя!
Эд помолчал. Потом спросил (рот почти не открывался, так что говорить приходилось сквозь зубы):
- Очень страшно?
- Вовсе нет. Ты такой киборг! Железки в скуле...
Глаза у неё опять смеялись. Он попытался улыбнуться в ответ, но оказалось, что это больно.
Кристина стала серьёзной:
- Я так испугалась. Что поздно тебя предупредила. Или что ты значения моим словам не придал...
Эд силился что-то вспомнить, что-то важное, но воспоминание исчезало, соскальзывало вглубь памяти... Он беспомощно взглянул на Кристину... и вдруг сказал:
- А ведь ты мне жизнь спасла. Я за секунду до удара твоё лицо увидел и обернулся. Врач объяснил, когда меня привезли, что повезло мне. Если б удар всей силой на затылок пришёлся - всё, каюк. А повернувшись, я удар смягчил. И пришёлся он по скуле.
Эд устал и замолчал. Кристина тоже молчала и улыбалась, но в глазах у неё стояли слёзы.
Алик Берт вышел из вагона, поставил чемодан на перрон и, вынув из ушей наушники, спрятал их в карман. Он огляделся - низко нависшие тучи, мелкий дождик, спешащие люди с неприветливыми лицами. Город встречал его не очень-то дружелюбно. Спустившись по лестнице, Алик направился к ближайшему такси.
- Центральная городская больница,- бросил он, усаживаясь. "Странно, так давно ждал этой встречи - и никакого волнения" - удивлённо подумал Берт.
О покушении на Гектора он узнал ещё неделю назад, почти сразу после произошедшего (на официальном сайте "Благодатного Севера" сообщение появилось уже через двенадцать часов), но выяснив, что тот пробудет в больнице ещё минимум две недели, решил нанести ему визит в середине этого срока. Алику показалось, что это удачная идея - он сможет и поддержать травмированного Эда, и, наконец, поговорить с ним. А что разговор этот нужен им обоим, он по-прежнему не сомневался.
Эд только что закончил общаться по скайпу с соло-гитаристом "БС" Русланом. Ребята работали в студии, записывая свои партии, а Гектор, полулёжа на больничной койке, руководил процессом. Он ещё продолжал обдумывать кое-какие детали, когда в дверь постучали. "Кто бы это мог быть?" - подумал Эд. Кристина, перед тем как прийти, всегда звонила - что принести? Музыканты "БС" находились в другом городе, а врачи не стучали.
- Можно?
В дверях стоял невысокий седой мужчина с чемоданом в руке, одетый в рокерскую кожаную куртку, в тёмных очках и с серьгой в ухе.
- Здравствуйте, господин Гектор. Моя фамилия Берт. Я рок-журналист и Ваш преданный поклонник. Но я прибыл сюда из другого города не для того, чтобы брать у Вас интервью. В процессе прослушивания Ваших песен, у меня не раз возникало желание поговорить с Вами. И если для этого у Вас найдётся немного времени - буду крайне признателен.
Эд внимательно рассматривал незнакомца одним глазом (второй был скрыт повязкой), но взгляд его оставался совершенно непроницаемым. Наконец глухим голосом, сквозь зубы, он ответил:
- Конечно.
Алик вежливо улыбнулся, подошёл к кровати, поставил чемодан на пол и опустился на стул. Он вдруг осознал, что абсолютно не знает с чего начать разговор. Через некоторое время, почувствовав, что молчание затянулось и его необходимо прервать, журналист, наконец, выдавил:
- Знакомство с Вашим творчеством стало событием в моей жизни. Я как будто вернулся в детство. Последнее время только Вас и слушаю. Ну, вот... хотел поговорить.
Опять неловкая пауза.
- Хотели о чём-то спросить? - поинтересовался Эд.
Алик замялся. Поднял глаза на Гектора:
- Вообще-то о многом. Эти подростки,... которые считают Вас почти что богом - потому что во всём другом уже разуверились... Вы чувствуете какую-то ответственность за них?
Один глаз Эда смотрел, казалось, слегка удивлённо:
- Нет.
Берту вдруг почудилось, что он сказал какую-то напыщенную глупость и надо сменить тему:
- Ваши тексты, Ваша музыка - они каким-то образом меняют сознание. Как Вы это делаете?
Опять, немного удивлённо:
- Но это же делает любой поэт, музыкант, писатель. Выражает себя. А те, кому это близко - они ловят это.
"Действительно, как просто..." - подумал Алик и вдруг ясно понял, что приехал он сюда совсем не ради разговора с Эдом, а в подсознательной надежде каким-то чудом получить, находясь с ним рядом, хоть часть его творческой энергии, энергии, которой Алику так не хватало, и о которой он так мечтал.
- Что-то ещё? - голос Гектора прервал поток его мыслей. - Прошу прощения, но у меня сейчас процедуры.
- А... нет-нет, ничего, - Берт поднялся и взял чемодан. - Я уже собирался уходить. Большое спасибо и скорейшего выздоровления.
- Пока.
"Да, не так представлял я себе нашу встречу..." - подумал Алик, прикрывая за собой дверь палаты.
Кристина приходила каждый день и всегда что-нибудь с собой притаскивала: яблочное пюре, какую-нибудь старую забавную книжку, музыкальную прессу и даже игрушки - резиновый мячик и старый калейдоскоп. Они подолгу гуляли по больничному парку, сидели, глядя на воду (на территории был пруд) и почти не разговаривали. Отчасти потому, что Эду ещё трудно было говорить, а отчасти - и так было хорошо. Один только раз Кристина разговорилась. Они сидели на лавке, любуясь закатом, и Эд вдруг спросил, чем она занимается, когда не в школе. Кристина сказала, что живут они втроём - с папой и маленькой сестрёнкой, а мама давно их бросила. И так как отец почти всё время на работе, ей приходится вести домашнее хозяйство и заботиться о сестре.
- Ничего себе! Какая ты взрослая,- удивился Эд. - Я в твоём возрасте только на гитаре играл, да с родителями ругался.
- Но мне даже нравится. Я же люблю их.
Он только покачал головой. Такие девушки ему ещё не встречались.
Эд выписался в четверг, ровно через две недели после злополучного инцидента. Повязки сняли, и выглядел он так же, как и раньше, если не считать заметного шрама на правой скуле. Что, по современным меркам, вполне могло считаться неплохим украшением. Кристина, встречавшая его, во всяком случае, новый внешний вид одобрила, сказав, что он теперь "ваще Рэмбо". Назавтра Эд собирался уезжать, чтобы лично контролировать запись (петь ему, согласно рекомендациям врачей, можно было лишь через пару недель). Они вышли из больничного двора и направились к дому Кристины. Дело в том, что Эд, во что бы то ни стало, хотел до отъезда познакомиться с её семьёй. Поднявшись по замызганной лестнице знакомой пятиэтажки на верхний этаж, они оказались в маленькой прихожей. Навстречу из комнаты вышли высокий седой мужчина весьма благородной внешности ("Ему бы лордов в кино играть" - подумал Гектор) и девочка лет семи-восьми, с таким же серьёзным, как у Кристины, взглядом. Отец пожал Эду руку и представился, а сестра поздоровалась, не отрывая взгляда от шрама на его лице. Гость вытащил из карманов бушлата несколько плюшевых зверьков и, наклонившись, протянул ей:
- Вот, поклонницы всё время дарят, возьми...
- Спасибо. - Девочка положила игрушки на стул. - А можно потрогать? - она показала на шрам.
- Лиза! - укоризненно воскликнула Кристина.
- Ничего-ничего, - улыбнулся Эд, - конечно можно, - и присел на корточки. Лиза осторожно провела пальцем по шраму.
- Не больно? - спросила она.
- Уже нет.
- Пойдёмте, перекусим, - предложил отец.
Во время еды Эду пришлось подробно изложить Лизе историю про нападение. Она слушала с широко раскрытыми глазами и не перебивала. После еды отец Кристины пригласил Гектора на пару слов в свою комнату. Они закурили: хозяин сигару, что очень подходило к его облику, гость - сигарету.
- Я верю своей старшей дочери больше, чем самому себе, - начал отец. - Когда моя жена оставила нас ради другого человека, Лизоньке было всего четыре, а Кристине - одиннадцать. И ей пришлось взять на себя все заботы о семье, так как я всегда много работал. И она ни разу не подвела нас. Я говорю это к тому, что если Кристина вам верит - я тоже. Я не сомневаюсь в том, что вы не только порядочный, но и совершенно исключительный человек. Но у вас, как показали недавние события, опасная работа. Поэтому я умоляю вас быть осторожным. Если с вами что-то случится, это принесёт Кристине очень много боли.
- Конечно. Я буду осторожен. Честно говоря, мне и самому ещё хочется пожить. Особенно сейчас, когда я её встретил.
Кристина вышла немного проводить Эда. Шли они молча, он сосредоточенно о чём-то размышлял, она казалась несколько грустной. Вдруг Эд резко остановился и поднял глаза на Кристину:
- Знаешь, я никуда не уеду. То есть завтра, конечно, уеду, потому что надо. Я, в принципе, никуда отсюда больше не уеду. Не смогу без тебя.
Она стояла, будто не веря своим ушам. Потом сделала шаг, вцепилась пальцами в его плечи, крепко прижалась к груди и застыла. Он обнял её. И так они стояли очень долго.
Шагая к гостинице, Эд достал мобильник:
- Руслан? Слушай, дружище, нужна твоя помощь. У тебя вроде бы дядя - большая шишка в МВД? Мне нужно поговорить с челом, с тем, что на меня напал. Да, сегодня. Я понимаю, что сложно. Постарайся, хорошо? Окей, спасибо, жду звоночка.
Солнце уже клонилось к закату, когда Гектор подошёл к воротам с колючей проволокой, из-за которых виднелось здание следственного изолятора.
- Так, Гектор Эдуард Васильевич, - охранник забрал у него паспорт и протянул временный пропуск. Довольно долго они шли по каким-то переходам, железные двери открывались и с лязгом захлопывались за спиной. Наконец Эд оказался в небольшом помещении без окон и с охранником у двери. Посередине находился стол с приваренными к полу ножками и, по бокам от него, два таких же приваренных стула. Он опустился на один из стульев и стал ждать. Ждать пришлось довольно долго. Наконец дверь открылась, и ещё один охранник протолкнул в комнату худого человека в арестантской робе. Он был небрит, глаза сощурились от яркого света, и всё же Эд его сразу узнал. Вошедшего усадили и взгляды их встретились.
- Ну и зачем ты хотел меня убить? - глухо спросил Гектор.
Заключённый молчал, только дыхание с присвистом вырывалось из его груди, и в глазах сверкал нехороший огонёк.
- Что, бить со спины легче, чем говорить?
- А чего мне с тобой говорить? - голос арестанта был хриплым и резким.
- Ну, скажем так - я даю тебе возможность оправдаться. Глядишь - и на душе легче станет.
- Оправдываться мне не в чем. А легче было б - если бы убил тебя тогда.
- Но ты же верующий?
Человек нехотя кивнул - мол, тебе-то какое дело?
- А как же любовь, смирение, заповедь "не убий", наконец?
Губы арестанта растянулись в усмешку:
- Так то ж про людей, не про тебя.
- Но чем я не человек? Такой же, как все: ни рогов, ни хвоста, маму люблю, детей...
- Глумиться будешь? - прохрипел заключённый. - "Благословенный Север" - глумление одно! Демон ты. Такие, как ты, детей наших губят, страну разваливают, святое всё топчут...
Говорить было больше не о чем. Эд встал и направился к выходу. Арестант, которого тоже подняли, чтобы увести, крикнул ему вслед:
- Всё равно убью, когда выйду!
- Посмотрим, - бросил Эд через плечо, и железная дверь захлопнулась за ним.
КАК БЫ ЭПИЛОГ
"Благословенный Север". Так они назывались. За свою девятилетнюю историю группа успела записать четыре альбома и дать бессчётное количество концертов. Но обо всём по порядку. Судьбы участников истории, изложенной выше, сложились по-разному. Осуждённому Сергею Карзину не суждено было исполнить свою угрозу. Он скончался в тюремной больнице от сердечного приступа, полгода не дожив до окончания срока. Алик Берт, он же Чёрно-белый кролик, кардинально сменил имидж и сферу деятельности. Одевается он теперь в трендовые костюмы и является одним из самых успешных ресторанных критиков. "Благословенный Север", завершив запись третьего альбома под названием "Ещё тяжелее. Сказки о вечном", отправился в турне, которое оказалось самым сложным в истории группы. Одной из причин этого были постоянные угрозы определённых личностей в адрес участников коллектива. Второй - издёрганное состояние Эда Гектора, которому приходилось постоянно мотаться между пунктами тура и городом, где жила его любимая девушка. Завершив гастроли, музыканты взяли длительную паузу. После, собрав весь новый ( а также неизданный по каким-либо причинам, старый) материал, группа приступила к записи альбома "Скандинавские сны", ставшего лебединой песней "БС". Отыграв несколько прощальных концертов, коллектив объявил о своём распаде. Все музыканты группы, за исключением Гектора, укомплектовав состав вокалисткой, продолжили музыкальную деятельность под руководством гитариста Руслана Теплова. Не снискав культовой популярности "БС", команда с исторически-ассоциативным названием "Скандинавия", возможно за счёт ориентации на мейнстрим, оказалась коммерчески вполне успешной. Эд, спустя некоторое время, создал проект "ED GEKTOR. TO BE CONTINUED", куда помимо него (автора песен, вокалиста и гитариста - теперь он использовал акустическую гитару) входил виолончельный квартет. Группа задумывалась как эксперимент, но неожиданно оказалась востребованной не только в рокерской среде, но и на джазовых, и даже неоклассических фестивалях, став неким "артхаусом" в контексте рок- и поп - музыки. Что касается личной жизни, то они с Кристиной, по достижении ею семнадцати лет (и по просьбе её отца), узаконили свои отношения. Также им принадлежит идея интернет- проекта "Мы не боимся!", где известные личности, подвергшиеся насилию и угрозам, позировали на фото с названием проекта в самых разных видах - кто с рыцарским мечом, кто в боксёрских перчатках, кто с котом на коленях. Сам Эд, подобно Эйнштейну, запечатлён на снимке с высунутым языком. Хотя существует мнение, что это - отсылка к знаменитому логотипу THE ROLLING STONES.