Шелли очнулась от удара о землю. Она упала с высоты примерно трёх метров на спину. Под ней была плотная земля, но, к счастью, не асфальт и не камень. Удар, особенно затылком, оказался чувствительным, но не смертельным. Над собой она видела тёмно-серое небо, от которого исходил слабый свет. Сумерки или туман скрывали окружающий ландшафт и разглядеть что-либо было можно лишь в радиусе двух-трёх метров. Шелли взглянула на часы - они шли. Осторожно пробралась левой рукой под куртку и нашарила в кармане телефон. Вынув его, она увидела, что тот цел и невредим, вот только, ввиду отсутствия сигнала сети, временно бесполезен. Пистолета на месте не обнаружилось. Шелли приподнялась и села. Боль разлилась по телу, но ощущалась, хотя и сильной, но вполне терпимой. Мозг выстроил цепочку: высота около трёх метров, серое непроглядное небо, неподвижные, будто зависшие, сумерки. Она уже поняла, где находится. И это понимание было чем-то гораздо худшим, чем неведение.
Когда Шелли Невич проводила семинары для студентов полицейской академии, говоря о личной безопасности, она всегда, перечислив все меры предосторожности, полагающиеся по протоколу, заканчивала одной и той же фразой: "Но помните, что жизнь непредсказуема и гарантировать полную безопасность вам не сможет никто и ничто. Всё-таки это опасная работа, всегда связанная с риском." Сегодня она в очередной раз убедилась в том, насколько это верно. Шелли встречалась с одним из своих информаторов в кафе на окраине города. Выбор места для подобных встреч всегда сложен. Оно не должно быть слишком людным, но и пустынным - тоже. Она почуяла неладное, когда не увидела в окнах людей. Но, само по себе это обстоятельство ещё не говорило о прямой угрозе. Информатор мог опаздывать, а отсутствие других посетителей, возможно, было случайностью. Шелли всё же сняла пистолет с предохранителя и, распахнув дверь, шагнула внутрь. И тут же справа из темноты кто-то прыгнул и нанёс ей удар ногой в живот. Она скорчилась, но успела боднуть нападавшего головой и выхватить пистолет. Но тут же сзади на её голову обрушилось что-то тяжёлое. Шелли ощутила боль и провалилась в темноту, где не было ни мыслей, ни звуков.
Осознав, где находится, Шелли Невич перво-наперво отдала себе два приказа: "Не смей даже думать, что у тебя не получится" и "Во что бы то ни стало - никакой паники". Её положение было отчаянным. Кто-нибудь другой назвал бы его безвыходным, но в лексиконе Шелли это и подобные ему слова отсутствовали. И, хотя время работало против неё, она решила уделить несколько минут тому, чтобы вспомнить всё о месте, в котором оказалась.
Никто, кроме специалистов, не помнил точного сложносочинённого названия, которое присвоило ему научное сообщество. В разговорном же языке это место именовалось "Северо-восточная аномалия". На северо-востоке города испокон веку находился крупный участок заболоченной земли. Согласно плану развития города, болота предстояло осушить, а территорию - застроить жилыми и промышленными зданиями. После осушения это место окутал туман, который поначалу приняли за какие-то подземные газы. А затем начали пропадать люди. Взрослые и дети. Ни один из вошедших в сумеречную зону не вернулся. Тогда участок оцепили военные. Сам "туман" был взят на анализ, но никаких токсичных веществ обнаружено в нём не было. Для разъяснения ситуации был сформирован спецотряд, в который наряду с военными вошли и учёные. Радиосвязь прервалась, как только отряд скрылся в тумане. В назначенное время никто из ушедших не вернулся. А потом стало ясно, что исследователей постигла та же участь, что и остальных пропавших. Тогда опасную территорию обнесли трёхметровой бетонной стеной. Однако, через некоторое время в городе объявился учёный-фанатик. Он решил на свой страх и риск проникнуть в аномальное место, собрать информацию и вернуться назад. Звали его Ким Дорош, и он был известен как авантюрист, пробиравшийся в самые недоступные места на планете. По его заказу был изготовлен специальный скафандр, покрытый небьющимися красными светильниками, по которым его должны были отыскать в сумраке. В скафандр был встроен диктофон для непрерывной записи всего, что мог видеть и ощущать исследователь. Батарей для подсветки и диктофона должно было хватить на несколько недель. Но учёный, конечно, не планировал пробыть там так долго. Он взял с собой ракетницу, рассчитанную на множество выстрелов. Над аномальным местом постоянно кружил нанятый им вертолёт с его другом на борту. По первому сигналу ракетницы, тот, соединённый страховочным тросом с вертолётом, должен был спуститься вниз за отчаянным добровольцем. Но всё пошло совершенно не так. Примерно через четыре часа в небо была выпущена первая ракета. Системы вертолёта с предельной точностью отследили нужное место. Но, когда компаньон Кима, одетый в скафандр, достиг земли, он никого там не обнаружил. Подобное повторилось ещё несколько раз, но результат был тем же - на месте выпущенной ракеты не оказывалось никого. Ещё через час ракеты перестали взлетать, хотя их запас не мог закончиться так скоро. А дальше начались поиски, которые продлились несколько суток. Если судить по внешним границам аномалии, то каждый квадратный метр был прочёсан уже неоднократно. Но только на исходе четвёртых суток измученный приятель Кима увидел сквозь тёмный туман красные огни на скафандре. Ким лежал у внутренней стороны стены, и он был мёртв. Диктофонная запись занимала около пяти часов. Сначала исследователь говорил о том, что повсюду видит сквозь сумрак лишь голую землю и тёмное небо. Потом он начал экспериментировать: положив для обозначения места включённый фонарик, он двигался точно по прямой (для этого он клал на землю метровую линейку, затем, при помощи угольника, следующую, таким же образом опять первую и так далее: в результате получался геометрически точный прямой путь). Так как стена имела форму круга, он, в любом случае, рано или поздно должен был в неё упереться. Однако, дойти до стены не удавалось, зато Ким каждый раз возвращался к оставленному фонарю. Затем, он почувствовал себя плохо - не хватало воздуха, участился пульс. Тогда Ким выпустил первую ракету, затем ещё несколько. Ему становилось всё хуже: всё тело болело, развилась слабость. Последние записанные слова: "Всё кружится, сильная головная боль...". После этого он, видимо, потерял сознание. Результаты вскрытия показали, что смерть наступила примерно через пять часов после высадки. Причина её так и не была установлена - в конце концов медики сошлись на том, что Кима убил некий доселе неизвестный науке токсин. После смерти Дороша желающих посетить мрачное место больше не находилось. Ходили слухи, что криминальные элементы, заметая следы преступлений, бросают за стену трупы, а порою и живых людей. Сегодня офицер Невич оказалась среди них.
Вся эта информация прокрутилось в голове у Шелли довольно быстро, но она не спешила вставать и продолжала внутренний монолог: "Понятно, что при помощи имеющихся у человека пяти базовых чувств отсюда не выберешься. Будешь кружить, как Ким Дорош, пока... Значит, вся надежда на шестое - интуицию. Но как её активировать?". Шелли начала рассуждать: "Всё является сознанием. Это место - часть сознания. Я тоже его часть. Значит, антагонизма между нами быть не должно. Я должна соединиться с этим местом, и тогда оно меня отпустит." Она постаралась успокоиться и ни о чём не думать.
Уже около часа Шелли шла сквозь тёмный туман. Иногда ей казалось, что сумрак заполнил её артерии и циркулирует внутри вместо крови. Телефон она выключила, чтобы понапрасну не сажать аккумулятор. Одновременно, отпущенный на волю, в голове плавно двигался поток мыслей и образов. Шелли вспомнила, что когда-то читала книгу про шаманизм. Там рассказывалось, как шаман, войдя в состояние транса, общается с духами. Он находит себе помощников из числа добрых духов, а распознавая злых, учится от них защищаться. "Наверняка это место тоже наполнено духами", - подумала она. Почувствовав внезапную усталость, Шелли опустилась на землю. На несколько минут она провалилась в какой-то полусон, а когда очнулась, сознание было ясным, как ясной была и родившаяся в нём мысль: "Никто не смог отсюда выбраться, потому что изо всех сил к этому стремился, до последнего рвался к стене. Значит, единственный выход - поступить наоборот, вопреки всему двигаться к центру аномалии. Это, как при встрече с бродячей собакой - начнёшь убегать от неё, и она кинется следом, с лаем и желанием укусить. А если уверенно и бесстрашно пойти ей навстречу, то, скорее всего, убежит сама собака." Конечно, это было только гипотезой, но, на фоне окружающего Шелли безумия, гипотезой вполне здравой. К тому же, ничего другого в голову не приходило. Она встала и, повернувшись на сто восемьдесят градусов, направилась туда, где, по её внутреннему ощущению, должен был быть центр. Конечно, Шелли не представляла себе, где он находится и разворот был чистой условностью. Откуда-то у неё появилась уверенность, что одного внутреннего устремления здесь будет достаточно. Однако, надо было торопиться, потому что уже появились первые признаки недомогания. Плюс вернулись фантомные боли в отсутствующей кисти правой руки. Дорога была относительно ровной, вокруг клубился всё тот же тёмный туман. Шелли шла максимально быстро, при этом мозг ничем не был занят, что было для неё, постоянно работавшей над сложными уголовными делами, чем-то непривычным. Наверно поэтому, в голову лезли мысли, которые обычно её не занимали. Шелли размышляла об одиночестве. В отличие от большинства людей, для неё оно не было чем-то негативным. Напротив, ощущалось как нечто привычное и уютное. В юности Шелли, конечно, случалось влюбляться, но это было давно. Рано потерявшая родителей, пережившая серьёзную психофизическую травму - потерю кисти правой руки - она никогда не испытывала потребности поплакаться кому-то или ощутить рядом сильное мужское плечо. Вся её любовь, без остатка, была отдана людям, которых она защищала. Порою Шелли сочувствовала даже преступникам - личностям зачастую ущербным и душевно нездоровым. А при виде жертв она почти никогда не могла сдержать слёз. Конечно, базовые человеческие потребности никто не отменял и периодически Шелли спала с мужчинами. Найти партнёра на одну ночь, при её достаточно привлекательной внешности, проблемой не было. А так как она избегала эмоциональных привязок, большего и не требовалось. Шелли знала, что любые серьёзные отношения негативно отразятся на работе, которая всё же была главной любовью её жизни.
Тем временем, самочувствие продолжало ухудшаться. Боль распространилась по всему телу, появилась тошнота. Шелли упорно продолжала шагать в сторону предполагаемого центра, но уже пару раз споткнулась и несколько раз останавливалась, чтобы передохнуть. То ли от однообразного пейзажа, то ли от самого тумана, воспалились и болели глаза. Она взглянула на часы. С момента её появления в северо-восточной аномалии прошло уже почти пять часов. Шелли снова споткнулась, на этот раз обо что-то мягкое. Она присела и, включив телефон, осветила то, что оказалось на её пути. Это был труп мужчины, солдата. Шелли закрыла ему глаза и провела рукой по волосам. Как всегда, при виде умершего её захлестнула волна жалости. "Надо идти", - сказала она себе. Пройдя ещё около сотни метров, Шелли наступила на что-то твёрдое, более твёрдое, чем земля, по которой она шла. Фонарик телефона выхватил из сумрака крышку люка. Обычный водопроводный люк, каких множество в городе. "Но откуда он здесь? Неужели, это и есть центр?" - подумала Шелли. Одной левой рукой, ощущая во всём теле слабость, она попыталась подцепить и сдвинуть тяжёлую крышку люка, что оказалось достаточно сложно. Помог лишь мощный выплеск адреналина. Луч фонарика осветил стены колодца, но дна не было видно. Шелли поднялась, и, пошатываясь, пошла к телу солдата. Ей не сразу удалось его найти. Обыскав его карманы и ранец, она, наконец, обнаружила то, что искала - моток прочной синтетической верёвки. Подтащив труп к колодцу, Шелли водрузила на него тяжёлую крышку люка и, обмотав и люк, и мёртвое тело верёвкой, надёжным узлом закрепила один из её концов. Вязать узлы одной левой рукой было не просто, но с этим она справилась. Другой конец был опущен в тёмную глубину колодца. Шелли было страшно туда лезть, но терять было уже нечего. Отпущенное ей время, судя по полуобморочному состоянию, истекало. Шелли подошла к краю люка, спустила туда ноги, потом сползла целиком, удерживаясь только левой рукой. Оторвав её от края и, схватившись за верёвку, она скользнула вниз. Верёвка кончилась и, пролетев ещё пару метров, она плюхнулась в жидкую грязь. Левая рука, с которой была содрана кожа, кровоточила. "Ну и что дальше?" - мелькнуло у неё в голове. Шелли подняла голову, чтоб ещё раз увидеть небо. Что-то изменилось, но она уже настолько плохо видела и соображала, что не сразу поняла, в чём дело. Прямо над ней, среди облаков тёмного тумана зияла дыра, сквозь которую был виден кусок чистого неба, с тусклой звёздочкой посередине. Не очень понимая, что делает, дрожащими пальцами Шелли выудила из кармана чудом не пострадавший при падении телефон. Было трудно сфокусировать взгляд, но, когда это наконец получилось, она не поверила собственным глазам - появился слабый сигнал сети. С грехом пополам, мажа мимо цифр, Шелли набрала знакомый номер и стараясь, чтобы голос не дрожал и был чётким, сообщила: "Это Невич. Я в северо-восточной аномалии. Вышлите вертолёт. Ориентировка - сигнал моего сотового. Побыстрее, если можно...". После этого она впала в дремотное состояние, лишь усилием воли удерживая себя в сознании. Как бы сквозь сон, она услышала рокот вертолёта, увидела лестницу и спасателя, который обхватил и увлёк её наверх. И только оказавшись на борту, почувствовав, как ей что-то вводят в вену и прижимают к лицу кислородную маску, Шелли позволила себе отключиться.
Открыв глаза, она увидела врача, который сказал:
- Вы проспали сорок часов. Но можете поспать ещё.
- Спасибо, но я хочу есть, - ответила Шелли, пытаясь улыбнуться.
Вечером пришёл её начальник, Элекс. Они обнялись и обменялись дежурными вопросами-ответами по поводу самочувствия и состояния дел на работе. Потом Шелли заметила, что шефу не терпится поделиться какой-то важной новостью.
- Рассказывай, - попросила она.
Элекс, выдержав драматическую паузу, сообщил:
- После твоего спасения кое-что произошло. Тёмный туман начал рассеиваться, начиная с проёма, который образовался над колодцем, в котором тебя нашли. Не знаю, как это связано с тобой, - улыбнулся он, - но на данный момент "туман" исчез полностью. Остался пустырь, который, по мнению экспертов, никакой опасности уже не представляет. Так что, ты - первый и последний человек, вернувшийся оттуда живым. Северо-восточной аномалии больше не существует.
Шелли ещё не вполне пришла в себя, а потому не сразу нашлась, что ответить.
- Я не думаю, что буду сильно скучать по этому месту, - наконец, проговорила она.