Сенин Михаил Юрьевич : другие произведения.

Дорогой гость, или накося-выкуси

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 6.78*15  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Опубликован в сборнике самиздата "Совершенно неСИрьёзно"

Дорогой гость или накоси-выкуси.

Инда взопрели озимые, рассупонилось солнышко, расталдыкнуло лучи свои по степу.Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку, и аж заколдобился... (И.Ильф, Е.Петров)


    -Японский городовой! - выругался Иван Тихоныч и смачно плюнул в пробежавшую мимо курицу после чего глубоко затянулся из своей старой трубки. В ворота раздался требовательный стук.
    -Кого там чёрт несёт? Ефимка! Ефимка, открывай ворота, байстрюк! Не видишь, стучат! Да где ты там делся? Спишь, шельмец?
    Из-под шиворота колодца вынырнула лохматая голова с выгоревшими на солнце волосами.
    -Сейчас, дядьку! Сейчас! Бегу уже! - и Ефимка рысью помчался к воротам, норовя увернуться от хозяйского сапога.
    -Вишь, востроногий какой, - проворчал под нос Иван Тихоныч, - Однако, посмотреть, кого там чёрт принёс.
    С этими словами он повернулся в стороны ворот и замер от неожиданного зрелища. Всё вокруг, казалось, замерло в месте с ним, и старый петух Петька, пытавшийся исполнить очередную арию, и дворовая шавка по кличке Пирка, подавившаяся на полулае, и старая трубка Ивана Тихоныча, выпавшая изо рта и зависшая в воздухе.
    -Японский городовой! - Только и успел сказать Иван Тихоныч, подхватывая трубку и воцаряя на законное место. Он слегка погрешил против истины. Блистая на солнце расшитым золотом тёнмаге и держа в руке остро наточенный мицуми, перед ним стоял самурай. За спиной самурая стояла свита грозно сверкая глазами из-под надвинутых на почти на самую переносицу фундоси.
    -Адорога хреновата!-сказал самурай, кланясь Ивану Тихонычу.-Тояма-Токанава!
    -Дык... Эта... Хреновата... -подтвердил Иван Тихоныч, придя в себя, поклонился, и обернувшись к дому, проорал:
    -Матрёна! Куды делась, неуклёпая! Иди сюда, неси чего надо! Не видишь, гости пожаловали!
    Из дома выскочила Матрена, путаясь в кокошнике и неся полный кафтан пенистого каравая.
    -Не изволит ли господин...
    -Тамагочи-сан! - рявкнул самурай
    -Тамагочи...сан, -продолжил Иван Тихоныч, низко кланяясь, - испить с дороги?
    -Накося выкуси! - благодарно сказал самурай, отпив из кафтана глоток размером с нехилый напёрсток. - А коси ка сено, сука!- Добавил он, кланяясь.
    -Дык, накосили, вроде...- смущённо сказал Иван Тихоныч, -А не пройти ли нам в избу? А то замолаживает уже, - добавил он, поглядев на солнце. В избе самурай уселся на мягкий, набитый перьями ватанатси, не забыв сбросить с плеч малиновый дзабутон. Свита уселась по углам комнаты, сложив свои мицуми на коленях. "А ведь чем-то его надо кормить"- подумал Иван Тихоныч, и извинившись, вышел из комнаты.
    -Акимка! - позвал он громко. С полога печки слез черноволосый парнишка сверкая белоснежными зубами.
    -Вот ты где, - проворчал Иван Тихоныч. - Ну давай, рассказывай, что там эти азиаты едят.
    -Дядька, да откуда мне знать? - Наладился реветь мальчишка.
    -Откуда хошь! - Нахмурился Иван Тихоныч. Ты вон тоже азият татарского звания, хоть и выкрест! Говори, чем гостя кормить?
    -Катана в сметане! - улыбнулся татарка и, резко вывернувшись, скрылся в поленнице.
    -Катана-матана... Где я ему найду эту катану...-пробурчал Иван Тихоныч, и схватив за ухо Ефимку, жующего жменю квасу, грозно сказал:
    -А ну, живо мне на речку беги, да рыбы налови! Аль не видишь, гости у нас!
    -Дядьку, да где я её... - заплакал Ефимка, подтянув на живот сползшую кику. - Да я ж...
    -Поговори у меня! - Рявкнул Иван Тихоныч. - Матрёна!
    -Га!
    -Ща Ефимка рыбы принесёт, гостям поджаришь! А сейчас закуску нам спроворь какую ни есть! Да переодень уполовник, ходишь в грязном, как чумичка, простимягспди!
    Тем временем Иван Тихоныч вернулся в горницу к дорогим гостям. В комнате было тихо. Свита заморского гостя сидела скрестив ноги непонятным образом, зорко глядя по сторонам. Сам Тамагочи-сан сидел, полузакрыв глаза, и как будто молился какому-то японскому богу.
    -А как там у вас погоды в Японии стоят? - спросил Иван Тихоныч, что бы просто начать разговор. Не любил он сразу приступать к делу, считая это бусурманским обычаем. Нет, Иван Тихоныч сперва предпочитал поговорить о том, о сём, выпить с собеседником немного ароматного первача, и уж потом, когда собеседник перестанет соображать, начать разговор о делах. В свою пользу, разумеется.
    -Погодато хреновато! - вежливо улыбнулся японец. И, подумав, спросил:
    -Сукасено встога сбито?
    - Да уж давно уже, -ответил Иван Тихоныч. Опосля сеностава и сбито. Аккурат на сеностав-то стога и ставили, тогда и сбили. "Однако, бусурман,-подумал Иван Тихоныч,-сразу к делу. Нетерпится ему, вишь..." Тем временем в горницу вошла Матрёна, неся запотевший на льду кистень самогона и полный обух кислой капусты.
    -Не вернулся там Ефимка-то? - спросил её Иван Тихоныч.
    -Да прибёг уже, оглашенный, куда денется-то. И рыбы принёс полную оглоблю. На кухне жарят уже, с картошечкой.
    -Это хорошо, -сказал Иван Тихоныч.-Ступай! Нет, погодь. Серафиму найди, скажи, когда рыба зажарится, пусть сюды несёт. Да чтоб как положено огурчики там, помидорчики, а не как тогда, когда генерал-губернатора принимали: Огурцы принесли, а самогон забыли. От ить страму-то!
    -Скажу, батюшка, скажу,ужо всё как есть скажу, - затараторила Матрёна и, кланяясь, вышла из комнаты.
    -Ну вот, теперь всё как положено, - произнёс Иван Тихоныч, разливая самогон по стаканам.
    -О!Сакэ, сакэ! Обрадовано затараторил японец.
    -Какие тебе ещё саки? - обиделся Иван Тихоныч. - Хороший самогон, правильный. А жёлтый, так на рисовой шелухе чистили потому что. Обижаешь, Тамагочи-сан. Ну, по первой за встречу.
    И они посидели немного, потом ещё немного... Потом в горницу вошла Серафима, неся полный ухват жареной рыбы с картошкой. Из-под крышки ухвата шёл удивительный, обоняющий ноздри запах...
    -Сукасима!- Обрадованно закричал самурай при виде дворовой девки. - Вхатесука!
    -Ты, Санёк, полегче малось, не гони лошадей-то, -проворчал Иван Тихоныч, - И не сука она, а девка моя дворовая. Хотя, да...где-то и сука.
    Гости увлечённо кушали рыбу палочками, вызывая этим немалое удивление Ивана Тихоныча. Сам Тамагочи-сан не только ел рыбу, но и пытался угощать пристроившуюся к нему на ватанатси Серафиму, что было весьма затруднительно делать, поскольку левая рука японца находилась где-то глубоко в складках Серафиминой двуколки. Серафима закатывала глаза, хихикала и изредка повизгивала.
    -Ты не боись, Тама-Гоша-Тута-Саня, - басил Иван Тихоныч, - сена мы тебе нагрузим, полный сарафан двухосный, вот те крест! И возьмём недорого, в накладе не останешься.
    -Японец весело улыбался и часто кивал, продолжая исследовать Серафимину двуколку, что ей весьма нравилось. Наконец, опустошив тарелку, он сказал:
    -Хотюписа, Хотюкака!
    -Нужник во дворе,- объяснил Иван Тихоныч. - Ефимка! Проводи!
На следующее утро гости уехали, захватив с собой полный сарафан сена. Иван Тихоныч пересчитал выручку за сено, порадовался про себя, что здорово нагрел японца. "Однако, Серафиму наградить надо. Без неё б выручка меньше была б, - подумал Иван Тихоныч, - дать ей пятак на новую двуколку, взамен той, что японец порвал...Эх, грехи наши тяжкие..."
    -Япона мать! - Добавил он вслух. Тут же раздался стук в ворота.
    -Ефимка! Открывай, чёрт, где ты там прячешься!
    -Бегу, хозяин! Уже открываю!
    "Кого там опять чёрт принёс, - подумал Иван Тихоныч, - Пойти глянуть..." И обомлел. За воротами стояла молодая узкоглазая женщина с ребёнком на руках.
    -Асамато Ясуко!-произнесла она и поклонилась...
Оценка: 6.78*15  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"