'Если на сверхсветовой пройти рядом,
То можно сгустить сканер клетки...' - ученый
Вдумчиво лоб почесал, кинув взглядом,
И снова уйдя в перепутья, бездонный
Ум биофизика сжал слово сути, поскомкал
Чаянные измышления, стал будто лед,
Он смотрел вдаль пространно. Другой ждал
Когда мысль завершится, взять свой черед
Для прознания той глубины теории.
'Мы не сможем пройти рядом с 'черной дырой', -
Сканер клетки, затменье ума о бессмертии,
Параметр сжатой во времени плазмы, сырой
Та теория виделась им, беспредметно ненужной.
На скачке гравитации сфотографировать клетку.
И бессмысленной вроде бы, да и изрядно сложной.
Продлить жизнь человечьему странномалому 'веку'.

***

Печальный ветер ласково трепал
Распущенные волосы русалки,
Смотревшей вдаль, в космический провал
Пространств, и шорох ветра в волосах глушил все звуки.
Сгущалась ночь, но свет тенями был еще прикрыт.
Равнина будто бы спала. Ее сон вечен.
Она смотрела вдаль, во глубь... пред взором ее бог стоит.
И взгляд его прощальный слишком человечен.
Стоять ей долго так...
Ища печаль в порывах ветра, звуках тишины.
Она не знает как уйти обратно, в пустоту, и только знак
Молчанья на устах; и горечь... несуществующей вины.
Уж все ушли. Все сотни тысяч,
Что провожали Атрадис во мглу.
Блестящий, сплюснутый в отскоке будто мяч
Дискообразный звездолет, подобный сжатому углу
Гравитореверсных проекций силы,
Что потрясает мощью формы,
В которой заключаются пределы
Взрывоподобной пантомимы естества, углы
Зависимых проекций сжатого рывка в пространство.
Она стояла слишком долго,
Чтобы сейчас уйти... Ее стоическое постоянство
Вершило в жизни нужные пути - изменчиво и бегло.
Она коснулась взглядом океана...
Безбрежной дали пустоты... вселенской.
И не пила, а будто бы пьяна.
И ночь встречает ныне улыбкой полудетской.
                          
Он не вернется.
  




_____________
  
 БУМЕРАНГ 
  

Как будто в бездну падала скала:
Атрадис пожирал пространство;
Дискообразный реплатоид, свернутая сила
На пике остром бесконечного,
И плавный выплеск за пределы света
Этой силы, которая и в нем самом,
И в спазме солнечном вселенского рассвета,
Пронзающего бесконечность бликом пустоты. И гром,
Гравитационный вихрь, смерч;
Он будто бы скалой обрушился в глубины мрака.
Он губкой впитывал пространство, сердце прячь
От ощущения ползущего по нервам страха.

Так открывается глубинный космос;
И человеку не понять в чем соль момента,
Когда от бездны отделен всего на волос...
Когда несешься в эту бездну быстрее света.

Их было ровно столько, чтобы выжить.
Гравитореверс цепко рвал вселенной массу;
Он забирал в себя течения магнитных бурь
И плавно погружался в пустоту, наметив трассу.

Вибрация почти в нуле; приборный щит молчит,
Лишь иногда подпискнет тишине.
И что-то во глуби сердечной сладостно пьянит.
И липкое безмолвие в космической и вечной вышине.

И страх; и яростный восторг.
И не поймешь, как не желай - не испытав.
Ты с бесконечностью ведешь за скорость торг?
О, нет... ты просто лишь заложник своих чувств.

Вибрация: чуть-чуть.
Прошли гравитореверсный излом пространства.
Всё. Скорость взята. Дальше - путь.
За горизонт космического постоянства.

***

Вонзая в мечту когти разума,
Они подходили все ближе.
Парсеки - за бортом; думы все - кома.
Реакомпрессор их ждал в едкой жиже...

Густой черноты пространства.
Манил и пугал. И жевал пустоту.
Жевал чувства и веру (единства).
И звал - за невидимую черту.

Реакомпрессор, от вспышки сверхновой.
Им было нужно исследовать дно
Бесконечности вакуума. Живой...
Им нужен живой параметр. Но...

Человечеству сотни тысячелетий.
Достигнут предел выживания. Годы...
Годы? Века? Триумфов. Проклятий.
Им нужен параметр жизненной правды.

***

Они взяли черный провал штурмом.
Дыра - и дыра. Желваки на скулах.
Они не вернутся. Это стало законом.
Рейд в никуда? Лишь надежда в мирах...

Память первопроходцам.
Лучший удел - память.
Мир очнется - тень муки по лицам.
Ушли, чтобы (мы) могли жить.

Это сон ли? Навеяло скукой...
Галактика движется плавно.
Я пишу этот стих не рукой...
Совершенно - нечаянно. Странно.

Я пишу этот стих впечатлением
Гла́за застывшего в небе.
В глубине его остервенением
Меркнет видение о себе.

Станем ли мы больше времени?
Или наше клеймо - беспутие?
Бросим в землю сыщение семени.
Истины взреет чутье.

А истина больше секунды времени.
А истина меньше чем миг промедления.
Она только в слове, в задумчивом пламени.
В коем согрет час рождения.

И разум шагнет за просторы огромные.
И разум-рентген обнаружит затмение.
И реплатоид стартует. Влекомые
Им - насыщают терпение.

Смотрят с поверхности плато, стремительно,
Смотрят еще и задумчиво, взвешенно.
И реплатоид стартует. Смещенно
В пространство его траекторией - истина.