События, описанные в этом небольшом рассказе, скорее похожем на отдельные странички из дневника, действительно произошли с одной из моих знакомых, которая по счастливому стечению обстоятельств оказалась в составе делегации, посетившей в самом конце мая, начале июня 1996 года Югославию.
1996 ГОД, 29 МАЯ, УТРО
Наконец я услышала долгожданный голос стюардессы:
- Через несколько минут наш самолет совершит посадку в столице Югославии - Белграде. Температура воздуха двадцать пять градусов. Экипаж и командир корабля прощаются с вами. Благодарим за полет.
Да, так тяжело я ещё не переносила ни один полет. Даже не знаю, что было причиной: воздушные ямы, тряска или слишком ранний рейс, но, слава Богу, теперь уже всё позади и можно привести себя в порядок, поправить прическу и, оставив на потом все посторонние мысли, с легкой душой и неподдельным интересом вступить на югославскую землю...
Нашу делегацию, которая прибыла на празднование юбилея известного индустриального холдинга, встречали с цветами. Два черных больших сверкающих чистотой лимузина, с курившими рядом водителями, ожидали прямо у выхода из здания аэропорта.
- Добро пожаловать! Добро пожаловать! - повторял невысокий полный мужчина, приветливо улыбаясь и аккуратно пожимая всем нам руки: - Нино... Нино... Нино ...
- Нина, - улыбнулась я, когда дошла до меня очередь.
Но Нино вопросительно посмотрел на меня и еще раз произнес свое имя и пожал мою руку.
- Нино... Нино... конечно, Вы - Нино, а меня зовут Нина, - сделав нарочито серьёзное лицо, с наигранной обидой отчеканила я.
Все засмеялись, и сразу спала напряженность первой встречи и завязалась сама собой непринужденная беседа о трудном полете, об ожидании нашего приземления и еще о чем-то не столь важном для всех, но необходимом в этих случаях и приятном. Водители подхватили наши чемоданы, раскрыли сразу все двери машин и весело поглядывали на меня - единственную женщину среди мужской компании.
1996 ГОД, 29 МАЯ, ВЕЧЕР
Сегодня целый день в гостиницу корпорации, расположенную в небольшом уютном городке недалеко от Белграда, непрерывно прибывали все новые и новые делегации: из Германии, Чехии, Польши. Основные торжества и официальная часть начнуться только через два дня. До этого времени для нашей делегации, как и для всех гостей, кроме рабочих переговоров, встреч и многочисленных деловых посещений заводов холдинга, предлагалась большая культурная программа. Запланировано посещение известного семеноводческого хозяйства, концертов, организованы экскурсии по Белграду и его окрестностям, а также праздничные обеды и ужины в удивительно уютных ресторанчиках.
1996 ГОД, 31 МАЯ
С самого утра, наскоро закусив лепешками и вкусным "кислым молоком", мы поспешили посетить известное в Югославии семеноводческое хозяйство, которое раньше считалось одним из крупнейших экспортеров не только семян, но и овощей. За время экономической блокады экспорт был полностью утрачен, но хозяйство выжило и его коллективу удалось даже закончить некоторые начатые в лучшие времена научные работы и эксперименты.
Наши машины медленно подъезжали к небольшому, но очень длинному и добротно построенному зданию, утопающему в зелени и цветах. Уже из окна машины я увидела высокого, складно сложенного мужчину, который выделялся из пестрой толпы симпатичных женщин. "Надо же", - с каким-то сарказмом промелькнуло у меня в голове, - "оказывается председник - красивый мужчина, да ещё и в "женском цветнике".
- Рады вашему приезду, ждем, ждем! - улыбался он, добродушно и приветливо пожимая всем нам руки, - Нино...
От неожиданности вся наша команда и сопровождающие лица, несмотря на всю ответственность момента, не выдержав, громко засмеялись. Нино, слегка сконфузился, но, выслушав уже ставшую известной историю с "Нино-Нина", вдруг тоже засмеялся по-детски открыто, машинально приглаживая загорелой рукой свои каштановые густые волосы, слегка тронутые сединой. Потом он подошел ко мне и наши взгляды встретились. В его глазах вспыхнул какой-то задорный огонек:
- Значит...Вы - Нина... очень неожиданно... А что? Может это моя судьба? - пошутил он, а потом спокойно продолжил:
- Вы очень красивая и имя замечательное, я рад Вам, Нина... мне так приятно.
И в этих его словах не было той обычной сухой вежливости, которую проявляют всегда в подобных случаях, и как-то сразу захотелось поверить, что ему действительно было приятно. Он обеими руками накрыл мои руки, слегка пожимая их и несколько дольше обычного задержал в своих. Меня сразу поразили эти большие, необычно приятные и уютные его руки, и мне стало вдруг очень комфортно и ещё показалось, что я давно с ним знакома и просто уезжала куда-то, а вот теперь вернулась домой...
Нино с какой-то особенной гордостью показывал нам посадки, теплицы и бесконечные зеленые грядки. Он шел рядом: то пропуская меня вперед, то ограждая от колючего кустарника, то поддерживая, и всё время, заглядывая в глаза, обращался ко мне что-то объясняя и ожидая одобрения с моей стороны, как будто только я из всей нашей многочисленной почти мужской компании могла бы всё точно понять и оценить. Техническое образование и диплом кандидата физико-математических наук сослужили мне службу и помогли включиться в процесс познания биологии и жизни растений достаточно быстро. Я даже предложила смоделировать некоторые процессы. Тем более, что накопленные практические данные позволили бы легко проверить адекватность модели. Нино был в восторге и с большим воодушевлением вводил меня в суть некоторых выявленных закономерностей и в детали проводимых опытов. Незаметно для себя мы перешли с ним на ты. Он не отходил от меня ни на шаг. Так постепенно наша группа разделилась на две. В одной -мы с Нино, а в другой - все остальные во главе с заместителем Нино и симпатичной молодой девушкой - технологом. На одном из участков мы с Нино, как всегда, задержались и совсем оторвались от основной группы, которая успела уйти далеко вперед...
Я видела, что нравлюсь Нино. Он ловил каждое мое слово и поминутно заглядывал в глаза. Но пикантность ситуации заключалась именно в том, что и Нино мне тоже понравился. Мне было легко с ним и интересно. Мне передавалось его уверенное спокойствие и вместе с тем неописуемая жизненная энергия...
Осмотреть всё даже за целый день было бы нереально, и мы, находившись вдоволь под лучами майского жаркого солнца, с облегчением плюхнулись в удобные кресла и потянулись к бутылкам с прохладной минеральной водой, которую, кстати, разливали прямо здесь же, в специальном цехе, расположенном у природного источника...
Время пролетело незаметно, и все удивились, когда обнаружили, что уже четыре часа дня. Нино предложил продолжить беседу за обеденным столом, на что мои мужчины весьма охотно согласились. Я тоже успела проголодаться, но самое главное было другое -то, что можно было ещё немного побыть вместе с Нино, подольше насладиться его присутствием, потому что какая-то непреодолимая сила уже тянула меня к нему. А кроме всего прочего, мне было приятно принимать его ухаживания, чувствуя себя настоящей женщиной, о которой всегда позаботятся, защитят, женщиной, которой не надо ни о чем думать, а просто быть ею!
И вот уже наши машины одна за другой медленно двигались по улицам, застроенным двухэтажными домами с шиферными и черепичными крышами, утопающими в зелени фруктовых деревьев. Первые этажи этих домов были хорошо отделаны, в некоторых находились маленькие магазинчики, небольшие кафе, мастерские. Жаль, что из-за недостатка средств вторые этажи во многих домах так и оставались недостроенными, но городок был чистеньким и производил хорошее впечатление. В просторном, но уютном помещении, почти на окраине городка, нас давно ждал накрытый белой скатертью стол и мясо, жаренное на вертеле на древесных углях. Нино сел напротив меня, и сразу же наша часть стола превратилась в ту закономерную ось, вокруг которой, казалось, и должен был бы всегда вращаться весь мир. Мне приносили блюда, приготовленные в мою честь каким-то особенным способом, наливали вино, меня кому-то все время представляли, знакомили... А взрослый самостоятельный мужчина ликовал, как мальчишка, когда я в очередной раз, взглянув ему в газа, удивлялась и радовалась его новым затеям.
В углу ресторана стояло старенькое пианино. Нино встал и подошел к нему. В зале стало тихо, потом раздались приятные звуки - это Нино играл "К Элизе" Бетховена. Не ожидая от себя подобного поступка, я встала и направилась к Нино, вернее, к пианино, и попросила разрешения сыграть вместе с Нино. Как я сейчас радовалась, что в музыкальной школе за мучительные для меня годы обучения мне всё-таки удалось выучить именно "К Элизе". Думаю, что получилось не очень слаженно и не очень всё верно, но нам от всей души аплодировали... Нино слегка обнял меня за плечи и поцеловал мою руку.
- Ну вот,- сказал он,- Я так и знал, что у нас с тобой всё получится!
Он бережно проводил меня на своё место и ещё раз поцеловал руку...
- Нина! - вдруг сказал он, когда наше посещение уже подходило к логическому завершению, -Я очень хочу сделать для тебя сюрприз.
- Есть у вас полчаса свободного времени? - обратился он к нашему руководителю, -
Здесь недалеко, километра два...
Удобно устроившись на переднем сиденье машины, получая знаки внимания теперь не только от Нино, но и от наших мужчин, которые за этот день вдруг стали такими галантными, я ощутила себя королевой! Нино протиснулся на заднее сиденье и, склонившись в мою сторону, комментировал картины за окном. Его спокойный уверенный и завораживающий голос звучал теперь совсем рядом, его рука лежала на спинке моего сиденья, и я касалась её своим плечом. Я чувствовала его близкое дыхание, и от этой близости и приятного для меня какого-то особенного его мужского запаха у меня закружилась голова, моё тело, напряженное вначале, вскоре как-то вдруг всё растаяло, как лед, распалось на отдельные капельки и каждой капельке хотелось быть поближе к Нино. Я могла бы повернуть голову чуть влево и назад, и тогда бы наши лица почти коснулись одно другого...
Но вот мы выехали за пределы селения. Асфальт кончился и дорога, некогда покрытая гравием, от которого почти ничего не осталось, запылила. Мы подняли стекла, и, проехав еще километра два, остановились.
- Нина, закрой глаза!
Я закрыла и прислушалась. Кто-то снова открыл в машине все окна. Пассажиры прекратили разговоры. Я напряглась, пытаясь не пропустить чего-то того, о чем не могла никак догадаться до сих пор. Слышно было только пение птиц, потом наша машина тронулась с места, и водитель бережно и медленно-медленно повел ее вперед. Ветерок, залетающий в открытые окна, приятно щекотал шею, гладил лицо и развевал мои волосы. Я ощутила необычную легкость и сладкое-сладкое блаженство...
Прошло, видимо, несколько минут. И я уже собралась было ослушаться Нино и открыть глаза, нарушив наш договор, как вдруг почувствовала едва уловимый приятный запах.
Он усиливался по мере продвижения машины вперед, заполняя своим медовым ароматом все пространство вокруг нас. Мы как будто погружались в фантастически огромное пахучее море. Хотелось, как можно больше расправить легкие, и втянуть в себя весь этот пропитанный ароматом и дурманящий до изнеможения приятный воздух.
- Нино, что это?
Машина остановилась, и я вышла из неё, не открывая глаз, опираясь на крепкую руку Нино, и тут же ощутила под ногами теплую дорожную пыль.
-Теперь открывай глаза, увидишь, - почему-то прошептал в ответ Нино.
Я открыла глаза. По обеим сторонам дороги сплошной и, казалось, нескончаемой стеной, стояли обильно цветущие высокие роскошные белые акации, пронизанные ярким солнцем. Их раскидистые изящные кроны создавали на земле легкую полутень, ветки красиво изгибались, а ажурная листва при каждом, даже легком дуновении ветерка, затевала свою игру теней и причудливое движение световых пятен на траве и дороге. Зеленые шелковистые листья будто бы специально были вырезаны некими искусными мастерами, а цветы в поникших белых кистях, придавали деревьям вид девушек в подвенечных платьях. Их сладкий аромат, напоминающий аромат гиацинтов и лилий, распространялся далеко вокруг, и каждый раз при новом порыве ветерка наплывал новой более мощной волной. Было ощущение, что мы попали вдруг в необыкновенно добрую и теплую зелено-белую сказку...
- Господи! Какое чудо!?
Раскрасневшийся Нино стоял рядом. Он был немного взволнован, но вполне доволен произведенным эффектом. Его лучистые карие глаза стали теперь ещё горячее. Он, как мальчишка, раскинув в обе стороны руки, забросив назад голову, огромными глотками пил этот нежный, слегка прохладный приятный воздух.
-Нина, оставайся у нас...
Он вдруг взял меня за руку и решительно увлек за собою вперед по дороге. Какая-то необычная радость охватила меня и переполнила моё сердце, и я, не чувствуя пыли и булыжников под ногами, как в замедленной съемке, "плыла" рядом с сильным, весёлым и нежным Нино. Не существовало ничего в этом мире, ни времени, ни расстояний, ни коллег, кроме влюбленных, доверчивых глаз Нино, кроме его крепких, надежных рук, кроме опьяняющего запаха белых акаций и моего необъяснимого ощущения бесконечности жизни. А он говорил, говорил мне что-то всё время, счастливо заглядывая в мои глаза и слегка сжимая мою ладонь...
Не знаю, как долго длилась эта необычная сказка, но, когда мы оба обернулись, то увидели, что далеко позади, у машин, подняв приветственно вверх руки и улыбаясь, нас покорно ожидали все наши "представительные" мужчины.
1996 ГОД, 2 ИЮНЯ
Празднование прошло по высшему классу. Была пресса, телевидение, официальные лица... А потом в большом светлом ангаре для приглашенных и всех работников холдинга поставили длинными рядами столы с простой вкусной едой, красным вином, фруктами. В центре ангара была сооружена импровизированная трибуна и сцена. Много было сказано хороших слов в адрес юбиляров, речи, речи, музыка, песни. Перед входом в ангар, на улице, запекалась на огне туша барана, рядом с которой я, конечно, с удовольствием сфотографировалась.
Наша делегация разместилась за столом, стоящим прямо в центре, рядом с президентом холдинга, а вернее, его председником, который, как и все мужчины сидящие рядом со мной, красивой женщиной, непрерывно оказывал мне всякие знаки внимания. И, скорее всего, по этой причине, я вскоре стала центром внимания почти всех присутствующих. Мои же глаза искали Нино...
Я, как снайпер, осматривала по участочкам всё помещение, каждую фигуру и каждое лицо, поворачивалась то вправо, то влево, привставала с места, поднималась на цыпочки, садилась и снова лихорадочно обводила большой зал глазами, но Нино нигде не было. Я не узнавала себя, целый букет чувств охватили меня: и досада, и огорчение, и какое-то смятение. Я как-то вся обмякла и сникла... И находясь в этом состоянии, я вдруг натолкнулась на его взгляд. Нино сидел совсем рядом, всего в нескольких шагах от меня, и смотрел в мою сторону. Меня бросило в жар. Я подумала о том, что он всё время наблюдая за мной, видел эту недостойную картину, видел, как я ищу его, как кручусь, разглядывая всех и вся, и я устыдилась. Что он обо мне теперь подумает? И что мне делать теперь? И я, как испуганная девчонка, слегка кивнув ему в ответ на его приветствие, попыталась сделать вид, что он меня совсем не интересует, что я искала не его, а другого человека и продолжила разглядывать зал снова. Как хорошо, что Нино не мог узнать моих мыслей, и как хорошо, что моя глупость очень быстро оставила меня.
Чтобы ни делал Нино, с кем бы ни разговаривал, он всё время смотрел на меня. А я, быстро позабыв свои уловки и обо всем на свете, смотрела на него, а когда он поворачивался всего на доли минутки к собеседнику, я жадно теребила взглядом его спину, плечо, голову и снова наши взгляды встречались. И снова вокруг никого и ничего не существовало. И зал, и люди, и праздник, всё пространство растворялось, только мы с Нино вдвоем были на всем белом свете. Мне казалось, что я знала, понимала всё, о чем он мне рассказывал, и мои глаза соглашались, отвечали, и он тоже понимал меня. Наверное, это детство. Помню, как в первом классе сидящий на первой парте мальчик, который мне нравился, оборачивался и при каждом слове учительницы, смотрел на меня, наши взгляды встречались, и он улыбался. И вот теперь, здесь, взрослые, очень взрослые люди - и вот так...Мне было очень хорошо, очень. Мне ничего не было нужно, только бы эти глаза, не переставая, смотрели на меня...
Вечером все отправились в клуб, принадлежащий холдингу, на концерт ансамбля пляски. Гостям были отведены первые места. Я надела черное платье и туфли, купленные накануне в местном магазинчике. Туфли были кожаные, мягкие, такие, как мне очень давно покупала моя мама в югославском магазине в Москве.
У входа в клуб нас встретил заместитель председника по туризму для того, чтобы провести на наши места и рассказать об ансамбле. Он был высокого роста, со светло-голубыми глазами, в отлично сидящем костюме.
- Хотите, я угадаю, как Вас зовут? - пошутила я.
Он согласился, но явно был удивлен моему странному поведению.
- Нино!!!
- Да,- удивился он, - Вам, наверное, рассказал обо мне Мода?
Теперь удивляться настала моя очередь. Я ведь хотела только пошутить, и не думала в серьез, что он может оказаться тоже Нино!
Ничего себе! За три дня - трое Нино!
И чтобы у нас не создалось впечатление, что в Югославии живут только Нино, он стал называть имена людей, проходивших мимо нас в концертный зал: Вука, Бранислав, Лиляна, Бобо...
В зале погасили свет, и как мне показалось, он не зажигался несколько минут. Наступила томительная тишина. И в этой тишине с нарастающей силой звука вдруг раздался непонятный стук. Будто кто-то колотил костяшками по столу, и этот кто-то колотил очень сильно, не жалея своих рук и имея их тысячи! Из-за занавеса на сцену, действительно притоптывая ногами, обутыми в кожаные лапоточки, в национальных костюмах, пульсируя телами, выплывали девчонки и мальчишки, взявшиеся за руки.
Танцы были просто необыкновенными. Не было музыки, песен, но их создавали эти неутомимые ноги, и каждым шагом, каждым притопыванием они чеканили слова и мелодии настойчиво, сильно, упрямо...
Поздним вечером гости холдинга снова собрались на освещенной террасе гостиницы. Все немного устали, но уходить спать не хотелось никому. Недалеко от нашего столика расположились немцы и поляки. Они и мои мужчины, наслаждаясь спокойной мелодичной музыкой и свежим воздухом, с удовольствием попивали холодное пиво. А я, немного посидев со своим стаканом минералки, решила, что мне пора уходить и приподнялась со своего места. Завтра утром мы улетали в Москву. Вдруг прямо передо мной вырос официант с букетом красных роз. Оказалось, что мне прислали их в подарок, но на мой вопрос кто, молодой человек отказался отвечать. Публика на террасе оживилась. Немного пошутили, поаплодировали и решили поставить розы в вазу, а я осталась. Скорее всего, это был подарок от гостиницы. Но через десять минут официант принес новый букет теперь уже белых роз для меня, а потом ровно с интервалом десять минут мне приносили розовые, белые, красные розы... Через час-полтора розами были заставлены почти все столы на террасе. Публика была в восторге, ликовала, немцы стали фотографировать меня и розы, знакомились со мной, приглашали на танец, на террасу высыпал весь обслуживающий персонал гостиницы, везде повторяли мое имя: Нина, Нина, Нина...
И только наши мужчины как-то притихли и понимающе смотрели на меня.
Дорогой мой Нино, как легко с тобой всегда быть королевой...
1996 ГОД, 3 ИЮНЯ
Нас провожали сразу на четырех машинах. Подарки, улыбки, горячие пожатия рук, непрерывные комплементы в мою сторону, шутки. Ко мне подошла молоденькая девушка в джинсах и майке и протянула небольшой пакет.
- Это Вам от Нино!
У меня ёкнуло сердце, но я с невозмутимой улыбкой спросила:
- Нино? Которого? Ведь здесь так много Нино!
Девушка улыбнулась и показала рукой куда-то в сторону за ограждение.
У обочины дороги, рядом с машиной стоял тот, "мой" Нино. Он просто стоял и смотрел на нас. У меня защемило в груди, глаза затуманились от слез и от какой-то безысходной ситуации, в голове снова пронеслось: "Нина, оставайся... Нина, оставайся..." и, чтобы не заплакать, я отвернулась и машинально раскрыла пакет. Там в футляре лежало серебряное колечко и ... несколько гроздей белой акации...
- Ах, Нино, Нино...не могу я остаться... не могу ...будь счастлив...да поможет тебе Бог!
1999 ГОД, 14 СЕНТЯБРЯ
Страшно, очень страшно. Сегодня я узнала, что Нино больше нет на этом свете...
Он погиб летом во время массированных бомбардировок НАТО территории Югославии ...
Господи, разве я могла знать тогда, ласковым, счастливым, мирным днем девяносто шестого года, что небо разорвется над цветущей, приветливой Югославией, что страшные бомбы унесут жизни сотен мирных людей - гостеприимных, верующих в светлые дни, как все мы, ищущих своего счастья, как все мы, любящих своих детей и свою землю.
Нино, дорогой Нино, что же я не взяла тебя с собой?..
2009 ГОД, 24 МАЯ
Сегодня с утра шёл проливной дождь, но уже к полудню показалось яркое теплое солнышко, запели птицы, снова повеяло ароматом от многочисленных кустов сирени в нашем сквере и все скамейки заняли влюбленные парочки...
А всего через неделю начнется московское лето, и я по пути на работу обязательно, как делала это все десять лет, загляну на улицу Губкина, к Математическому институту, где недалеко от моего дома можно насладиться тонким ароматом нездешнего растения - там растёт и цветёт белая акация...