Серебристый вытянутый контейнер чуть продавливал тонкую простынь.
- Тяжелый, - усмехнулся Майкл, - надеюсь это скальпель?
Посетитель в белом халате открыто улыбнулся в ответ:
- Скальпель вам не положен, а очень бы хотелось?
Майкл Мур брякнул запястьями, прикованными к кровати:
- А вы как думаете?
Это был седьмая его попытка и в этот раз у него почти получилось. "Чертов датчик". Крошечное устройство ему вшили по решению суда. Оно не ограничивало свободу, но до последней запятой сливало в сеть каждое движение души Майкла. Скачок, и в течение 10 секунд контрольный звонок. Нет ответа? Через 5 минут на его пороге полицейский наряд и дрон с электрошокером и камерой. Вдруг чокнутый Гений решил кинуться с крыши?
К вчерашнему дню рождения Мур готовился долго и тщательно, но опять сорвалось. Он очнулся в больнице уже к вечеру, двинул руками, привычно проверяя наручники, ремнями его перестали привязывать после четвертого раза, и снова откинулся на подушку.
И теперь этот странный посетитель в белом халате с серебристым увесистым подарком.
- Вы доктор?
- Почти, доктор биологических наук, исследователь в области нейронного протезирования. Знаете, нанонервы и все такое.
- Знаю, - Майкл покосился на толстый шрам вдоль правого предплечья. "Удачный был день. Резанул так глубоко, что кисть почти парализовало. Пришлось подсаживать то, о чем говорил белый халат. Нано..."
- Так зачем вы здесь? Я себя вчера не резал.
- Скажите, мистер Мур, ваше одиночество действительно так непереносимо?
Сердце посетителя пропустило удар, когда Творец остановил на его лице голубые, как море без дна, глаза.
Искусствоведы называли начало его творчества желтым периодом. Только мать и Майкл знали, первые работы были абсолютно черными. Когда Джон, брат близнец, умер, пятилетний Майкл покрывал любимым цветом лист за листом. Мать пугалась, пробовала кричать, прятала краски, мел, карандаши. Он натаскал угля из соседского гриля. Потом психолог сказал - это выход для стресса и Натали Мур успокоилась. Но вешать рисунки сына на стены начала, когда в грозовых облаках Майкловых картин появились просветы, открывая свету удивительные волшебные города.
Это уже в школе он перешел на желтый грифель, а его "Солнечный слон" победил на школьном фестивале. Интернет позволяет устраивать индивидуальные выставки каждый день, и продавать свои работы Майкл начал раньше, чем поступил в среднюю школу.
Черный цвет ушел, а одиночество осталось. Он справлялся с ним, пока мать была жива, но год назад великий Майкл Мур, надежда современного искусства, уникум, гений, первый раз перерезал себе вены. Без дураков, вдоль, как и полагается.
- Так насколько?
Майкл насмешливо прищурился:
- Вы мой поклонник?
- Да, я покорен вашим талантом и...
- У вас есть мои картины?
- Есть пара небольших работ, - от чего-то смутился посетитель. - А какое это имеет значение?
- Скажем так, я верю в себя. Не продавайте их сейчас, как только выйду из больницы они подскочат в цене.
Белый халат поджал губы и покачал головой.
- То что лежит в контейнере, это не подарок, а скорее его обещание. Залог так сказать.
Художник вопросительно приподнял бровь.
- Понимаете, мистер Мур, где-то год назад я решил вашу проблему. Пока на животных, но...
В общем, если вы согласитесь, после пары небольших операций и максимум шести месяцев, или около того, вы больше никогда не будете одиноки.
На пару ударов сердца последнее слово паузой повисло в воздухе.
- Слишком много подарков для одного дня рождения. Вам не кажется?
- Вы сомневаетесь, не доверяете, это нормально. Я бы оставил вам документы, результаты исследований. Они столь очевидны, что только идиоты из комиссии по этике не сумели их понять. Но сами вы читать пока не сможете. А мне бы не хотелось ждать пока вас выпишут из больницы, по понятным причинам... - гость задержал взгляд на запястьях больного.
Знаменитая ироничная улыбка Майкла Мура, разлетевшаяся по миру миллионами фотографий стала ему ответом.
- Хотите, я просто расскажу вам основные моменты прямо сейчас?
"Нужно запомнить как выглядит полностью поглощенный своей идеей человек. Увлеченный или одержимый?" - художнику нравилось делать такие мысленные зарисовки. Тихо звякнула цепь наручников, тонкие пальцы двинулись пытаясь нащупать карандаш.
Нанонервы изобрели еще десять лет назад, новшество быстро получило широкое распространение при лечении поражений электрическим током, тяжелых травмах после аварий. Подсаживали их отдельными волокнами, редко прядями. Все это были нити, отвечающие за передачу нервных сигналов по организму. Но сказали А, говорите Б. Ведь неравная ткань это не только провода. Но и мозг, принимающий решения.
- Моей группе удалось сделать следующий шаг, я..., мы разработали вставочные нейроны и подсадили их шимпанзе в виде крупного скопления.
"А парень явно нервничает", думал Мур, наблюдая как его посетитель покусывает губы.
- Через три месяца поведение животного изменилось, она стала спокойнее, больше играла, меньше искала нашего внимания. Вела себя так, словно находится в группе. Шимпанзе живут группами, вы же знаете это? - Доктор бросил пытливый напряженный взгляд в глаза Майкла.
Человек на больничной койке успокаивающе кивнул, соглашаясь.
- Мы пытались разговаривать с животным. Наши подопытные особенные, мы обучаем их языку жестов. Еще одна возможность получить прямой отклик. Так вот номер 78, Чиcу, как ее называли, заявила, чтобы мы оставили ее в покое, она играет с другом.
Джейсон Росс не стал говорить Майклу, что первый раз когда 78-ая нажала символы
"Джейсон Уходить Уходить Уходить Я Слушать Здесь", он решил, что она устала. Но при новых попытках пообщаться все повторилось.
- Ты Уходить Уходить Уходить Я Весело Слушать Здесь, - Чису показывала на голову.
- Джейсон Щекотать Чису, - предлагал Джеймс игру.
- Нет Джейсон Уходить Уходить Я Чесать Слушать Шимпанзе.
- Где Шимпанзе?
- Здесь - 78-ая снова показала на себя.
- Ты Шимпанзе?
- Джейсон Глупый Я Чису Джеймс Уходить Уходить Уходить Я Обнимать Шимпанзе.
Только когда обезьяна в пятый раз показала на себя и назвала его глупым, к Россу пришло осознание, которое превратило тот миг в самый невероятный и пугающий момент в его жизни. Об этом он тоже Майклу рассказывать не стал.
- Дальше мы копали уже в этом направлении, но сами понимаете наши "разговоры", - доктор поднял руки и изобразил пальцами кавычки - ущербны. Но данные МРТ, других исследований, я трактую как однозначные доказательства, что развиваясь подсаженные нервные клетки сумели сформировать ядро новой сущности, - он снова скривился. - Я не знаю ни возможностей, ни уровня ее развития. Хотя они были таковы, что 78-ая воспринимала это нечто, как отдельное от себя. С кем она могла "чесаться" и кого она могла "обнимать", то есть взаимодействовать. И я снова спрашиваю вас, мистер Мур, на что вы готовы пойти, чтобы навсегда избавиться от одиночества?
"А одержимость то, это заразно", - думал Майкл, погружаясь в чужие глаза.
- Значит, в этом контейнере зародыш моего будущего нано... партнера?
- Да, вы правы.
Майкл почувствовал, что смотрит на серебряный цилиндр совсем иначе. Пустые слова лишь только звуки, что они для художника, который живет глазами. Чуть ребристый предмет на покрывале был делом иным, он был материален, за прохладный металл можно было ухватиться пальцами, перенести кистью на полотно.
- Представим, что я в деле. Что нужно делать?
- Забрать образцы зародышей из лаборатории "Интербио".
Доктор обрадованно заулыбался, взъерошил волосы, а потом заторопился, выкладывая подробности и иногда сбиваясь.
- То есть, вы хотите проникнуть в защищенную лабораторию международной корпорации и выкрасть с уровня повышенной секретности образцы новой разработки?
- Законсервированной разработки, - поправив очки, уточнил белый халат, с таким видом точно это все меняло.
Майкл разочаровано откинулся на подушки:
- Да вы просто псих.
Потом подумал и указал глазами на контейнер:
- А этого не хватит?
Гость смутившись, замялся... "Пустой", - понял Майкл, но все-таки спросил:
- Он пустой, верно? - не дожидаясь ответа, усмехнулся и отвел взгляд в окно, чуть приподнимая подбородок. "Как тебе немного нужно Майкл Мур. Всего пара слов, и ты уже надеешься..."
- Этот да. Но все остальное - правда, - голос гостя был тверд.
- Про датчик в моей ноге вы не забыли, доктор?! - у Майкла больше не осталось сил сдерживать издевательские нотки в своем голосе.
"Вот и славно, этому читтеру пришла пора познакомится с настоящим предметом своего поклонения, желчным мелочным Майклом Муром. Снимайте розовые очки, доктор".
Надо сказать посетитель принял удар достойно:
- Не считайте меня идиотом. Нужны деньги, чтобы нанять профессионалов.
Безликий минимализм, огромные пространства и море света, вот что из себя представляла квартира Майкла на крыше "Лиминг билдинг" в Гонконге. Он переехал сюда полгода назад в поисках новых ощущений и... возможностей. Закрывшийся замок отрывистой нотой толкнул Майкла в спину. Не глядя по сторонам, художник прошел в гостиную и лег прямо на пол под стеклянным дном бассейна, которым никогда не пользовался. Казалось, прозрачная вода колеблется в такт его сердцебиению, причудливо преломляя солнечные лучи, проходящие сквозь нее. Чуть теплый подогретый пол усиливал иллюзию погружения в утробу, смывая мысли, навевая тяжелые полуденные сны. "Через пару дней. Искуситель от науки сказал, что позвонит через пару дней. Даю ему 48 часов. И ни минутой дольше..." - думал Майкл, поддаваясь гипнотическому движению солнечных отблесков в толще воды.
Электронное письмо с подробным планом действий художник получил на исходе тридцать пятого часа. Еще через три часа он раскрыл легкомысленную подарочную коробку, доставленную курьером. Холодный огонь хирургической стали, матовый блеск дорогого медицинского пластика. "Еще один подарок, мистер Росс?"
Выруливая на стоянку, перед белоснежным многоэтажным зданием без окон, Майкл бросил взгляд на гигантский экран с перечеркнутым изображением стилизованного глаза. В таких отелях за безопасность клиентов отвечали только тревожные кнопки. "Никаких камер. Он все учел. Вселяет надежду и увеличивает мои шансы".
Мур вышел из машины, нашел глазами лифт и панель регистрации. Прикладываешь к датчику чип ID, на невнятный вопрос выдаешь пожелание и можешь считывать штрих-код от замка, который будет действовать оплаченное количество минут. Ты параноик без телефона? Выбери ключ на одноразовом носителе.
Прижимая запястье к пластине, Мур произнес договоренное: "номер 399, ближний к внешней пожарной лестнице". Классическая просьба пирофоба, для муравейника Гонконга дело привычное. Парой часов раньше похожую фразу компьютер отеля услышал от Джейсона, который должен был подстраховать художника.
Глядя на переполненную людьми и машинами стоянку, Майкл снова испытал сомнения в выборе Росса. В переписке он уже спрашивал, почему доктор выбрал гостиницу, принадлежащую самой известной в Азии сети индустрии для взрослых. Ведь матовое белое здание без окон было попросту тридцатью этажами воплощенных эротических фантазий.
- Мистер Мур, Гонконг не Япония. Здесь все должны соблюдать благопристойность. Этаж над холлами по требованию законов Китая отдан под простой отель. Одиночные кровати, пастельные тона, пейзажи на стенах. Об этом месте почти никто не знает, гостей мало. Люди приходят в "Камелия билдинг" за другим. А звукоизоляция и режим конфиденциальности точно, как на верхних этажах. Не верите? Посмотрите в официальный путеводитель по городу, по этому адресу там указан отель "Город камелий", номера стандарт, без завтрака.
Только когда Майкл шагнул из забитого до отказа лифта в тишину и прохладу пустого коридора, он осознал правоту доктора Росса.
Плотнее перехватив ручку кожаного саквояжа, беглец начал читать стихи. На каждый шаг ложилось слово простейшей детской рифмы - способ справится с уже настигавшим его приливом эмоций:
Робин Бобин Барабек
Скушал сорок человек...
Джейсон сидел в арендованной машине рядом со спуском на стоянку "Камелии" больше из-за собственного мандража. Мур обязан был справится, ведь это был его последний шанс. После художник вернется в машину и отправится к ближайшему транспортному хабу, переполненному в любое время суток. Сотни камер, но тысячи людей и маршрутов. Толчея, столкновения, хаос движения. "Его будут искать, но насколько тщательно?"
Врач вспомнил психологическую характеристику, которую видел в больничной карте: "навязчивое суицидальное поведение, плохо поддающееся медикаментозной корректировке", "вероятность рецидивирующей попытки 100%". Если бы не демонстративное, на показ, уважительное отношение нынешнего Китайского правительства к свободе личности, Мура вообще не должны были выпустить из больницы. "Может он потому и переехал в Гонконг?"
Сосчитав до 500, Джейсон уже почти успокоил себя и потянулся к кнопке зажигания, когда бросающий вызов здравому смыслу размерами джип "Всполох" от "Великой стены" приблизился к зданию.
"Грин, агент Мура. Он же не будет стучать в каждый номер", - подумал Росс. В панике Джейсон на на мгновение забыл о судебном постановлении, которое давало человеку а джипе право отслеживать телефон нестабильного художника. Глаза еще скользили вслед за движением пафосной машины, а пальцы уже тянули на себя ручку дверцы.
"Те-ле-фон. Ко-не-чно те-ле-фон, - широкие ступени парадного входа казались Джейсону бесконечными. - Сколько времени нужно, чтобы припарковаться и найти комнату, ориентируясь на сигнал датчика на экране смартфона? Допустят ли агента на этаж гостиницы без оплаты и штрих-кода от комнаты?" Код Росса, купленный на фальшивый ID, действовал до 6:00 завтрашнего дня.
Дергая плотного мужчину на себя в темноту узкого коридора, прижимая его за горло к стене, за которой в тот же момент Мур окровавленной рукой наматывал бинт на изуродованную щиколотку, Росс не думал ни о чем. Пустая голова полнилась гулом движения крови. Куда втыкать скальпель, чтобы гарантированно отправить человека за последнюю реку, вспоминать Джейсону нужды не было. Оттащив труп чуть ближе к стене, он сорвал полотенце с вешалки в ванной и набросил его на белеющее лицо. Короткие брови, удивленно распахнутые глаза - нежелательные подробности.
"Всполох! Чертов "Всполох" на стоянке, если я его опознал, то... Нужно перехватить Мура", - Джейсон хотел рукой вытереть лицо... "Кровь!". Срывая толстую верхнюю рубаху, он оттирал об нее пальцы и тихо матерился. Неяркая лампа в ванной помогла избавиться от последних капель. "Идиот, не стоит отходить от плана. Пять уровней. Какова вероятность того, что их машины стоят на одном и том же этаже?"
Но паника искала выхода, требовала абсолютного контроля над ситуацией. Майкла нужно было перехватить, исключая любую возможность ошибки. "Выйти вместе через главный вход?" - прислонившись к стене, Джейсон тихо стучал затылком о мелкие цветы обойного узора. Перед глазами всплыла табличка пожарной лестницы. Ее двери в таких заведениях всегда открывались наружу и никогда внутрь. Номера предоплачены. Каждый клиент отеля имел право конфиденциально удалится, если захочет. А датчики движения отследят попытку впустить неучтенного гостя.
На стук в дверь Майкл открыл не сразу:
- Мы договаривались не встречаться в отеле.
- Я беспокоился. Как кровотечение? Думаю, за руль вам лучше не садиться, да и в толпе помощь понадобится. Уйдем по лестнице. Справитесь?
- Есть выбор?
Мур держался. Шипел с каждой пройденной ступенью все сильнее, едва не оступился на последнем пролете, но держался.
- Где ваш телефон?
- Как договаривались, оставил в номере. Грин писал, спрашивал где я, наверное удивился что я ночую вне дома. Он отслеживает странные передвижения своей "алмазной шахты". Я никогда не спрашиваю как, и мы сохраняем мою иллюзию свободы, - нервно засмеялся Майкл. - Повезло, что сегодня не заявился.
Джейсон криво усмехнулся в ответ.
Оставив Майкла в переулке Росс перегнал машину на параллельную улицу и вернулся за художником. Опираясь на стену, Мур стоял, прикрыв глаза. Бледное лицо подсвечивал огонек сигареты. Врач внутри Росса оценил его состояние, как предельное измождение. Творец повернул голову и посмотрел Джейсону в глаза:
- По видимому, ваш релаксант меня все-таки догнал, не нужно было мне останавливаться, - усмехнулся Майкл.
Окурок отлетел в сторону, покатилась по мостовой, рассыпая огни искр:
- Одежда?
- Старая в рюкзаке, - Мур поправил кепку, - Натянуть пониже или в топку ее?
- Оставьте, при пересадке пригодится.
До операционной они добрались, как и планировали, к исходу второго дня. Про смерть агента Грина Майкл так и не узнал, Джейсон не позволил.
- Что за новомодная блажь? - указал глазами на экран с перечеркнутым глазом лейтенант Ванг Лэй.
- Никаких камер, - ответил ему через плечо капитан, - и не надо притворяться, что видишь такое первый раз. Все устали от постоянного надзора. Ты что только родился?
- Придурки, - невысокий лейтенант придавил окурок к железу мусорки. - Значит, никаких записей.
- Есть видео с камеры из магазина с другой стороны улицы, как машины въезжают на стоянку. Потом только квитанция об оплате номера и сигналы замков на открытие и закрытие.
- Но опекуна своего, Грина, этот псих прирезал в соседнем номере, верно? - Лэй прищурился на старшего, - как так?
- В соседнем номере был сломан замок.
- Разве такое бывает в таких заведениях?
- А почему нет? Комнаты пустуют, те, что далеко от лифта вообще спросом не пользуются. Туда селят только психов, которые боятся пожаров. В это раз их двое таких было кстати. Номер, в котором художник убил агента был сдан кому-то и этот кто-то вошел в него за пару минут до убийства. А художник, по данным замков из номера, в тот момент еще не вышел.
- Сообщник? У самоубийцы? Не слишком ли сложно?
- О том и речь. Поэтому Мур остается главным подозреваемым, а замки проверяют на сбой.
- Да, ну. Парень сидит в закрытом на ключ номере, выковыривает из ноги датчик, весь в крови. За соседней стенкой в это время неизвестный втыкает скальпель в его агента-опекуна, а Мур основной подозреваемый? Тут что, все с ума посходили?
Комиссар обернулся к лейтенанту и усмехнулся:
- Что сверху сказали, то и ищем. Лэй, ты честно скажи, у тебя висяков мало? Какое нам дело до двух мертвых лаоваев?
- Разве тело художника нашли?
- Нет, но это дело времени. Он был насквозь чокнутый. Думаю, через пару часов всплывет среди неопознанных трупов в морге, или тело выбросит на берег чуть позже. Помощница агента говорит, он дожидался пока руки зарастут и сразу снова пробовал, правда не всегда доходило до больницы.
Капитан сплюнул на асфальт.
- Эта моя тысяча слов, для того, чтобы ты самодеятельности не проявлял,- крепкий узловатый палец ткнулся Лэю в грудь, - рвения лишнего. Поспорили двое белых чужаков, один, что по-нормальнее, помешал второму, совсем чокнутому, зарезаться прямо в коридоре. Боролись, случайно распахнули двери соседнего номера. Нормальный получил скальпель в бок. Обрати внимание, скальпель из того же набора, при помощи которого датчик вырезали.
Старший закрыл глаза, глубоко вдохнул, разводя руки в стороны и потягиваясь:
- Чокнутый его перешагнул и ушел место получше выбирать, чтобы дело завершить. Может некрасивым ему показалось в чужой крови плавать, художник все-таки.
Капитан поднял на лейтенанта умные глаза:
- Ты его поищешь, найдешь тело, дело закроешь, а не найдешь, так есть все основания признать его мертвым.
Лэй поморщился.
- Ты не кривись. Поднимается большой ветер и наш дом обдувает ветром. Через пятнадцать минут тут будет толпа журналистов. Увидеть они должны только то, что надо. Ты понимаешь? Японцы молчать будут, данные с датчиков и камер они уже сдали без ордера, добровольно. Для них главное, без шумихи и быстро, чтобы не повредить основному бизнесу, - капитан усмехнулся.
- А родственники агента?
- Да не было у него никого, работа собачья. Поклонники Мура ненавидели Грина все поголовно. Кто поверит, что твой кумир больной на голову. Проще было опекуна надзирателя обвинить во всех грехах.
Круглое плоское лицо скривилось, капитан испытующе прищурился на Лэя:
- Ну, ты как?
- Почему я? - лейтенант смотрел прямо.
- Ты умнее всех, концов не оставишь. Верно, малыш? - похлопал старший Ванга по плечу.
Джейсон Росс ничего не знал об этом разговоре и успешное бегство списал на гениальность своего плана.
По уверениям его "врача" подсадка прошла успешно, но изменений Майкл пока не заметил. Возбуждение, которое охватило его в день побега, испарилось, и снова каждый прожитый час навалился на плечи Мура. "Не только предусмотрительный, но и запасливый", - подумал Майкл, когда метаясь по дому, как тигр по клетке, нашел полноценную мастерскую. Оценив качество красок и набор кистей, он присвистнул. Оборудование этой студии вряд ли обошлось дешевле, чем вся медицинская аппаратура, которой была напичкана импровизированна операционная. И, как обычно, чем больнее ему становилось, тем легче он работал.
"Определенно, это назовут красным периодом", - думал Майкл отстраняясь от мольберта. Запястье испачкалось краской. Не отпуская кисти, он попытался стереть пятно пальцем правой руки. Пятно не поддавалось, в задумчивости Мур уже ногтем отследил голубую дорожку вены, сжал кулак, изогнул запястье, так, что мышцы и тонкая кожа натянулись золотистым барабаном. "Один-два хороших взмаха канцелярским ножом. Никакого чипа. Можно не торопиться, наполнить водой ванну..." Майкл остро ощутил, как его жизнь раскачивается в пустоте на вибрирующей тонкой нити обещания данного Россу. "Шесть месяцев. Я обещал ему полгода. Надеюсь, доктор понимает величину моей жертвы", - усмехнулся художник и вернулся к холсту.
На 62 день с Майклом случилась первая истерика.
- Ты, думаешь я сраный Христос? - скальпель, которого Джейсон не досчитался пару дней назад в лаборатории, вонзился в полотно открытой двери рядом.
Мур кричал, бился и требовал от Росса прекратить издевательства: убрать наконец ножи, ножницы, и фен из ванной.
- Хочешь, чтобы я протянул еще 100 дней? Оборудуй мягкую комнату, как в психушке. Иногда помогало, - улыбка трупным оскалом разорвала лицо художника.
На 120 день наступил перелом. Джейсон так и записал в дневнике наблюдений: "пациент сказал, он чувствует что-то".
Ванг постучал в дверь кабинета капитана аккуратно, костяшками пальцев. Никакого толчка без стука, сегодня он должен сделать все официально.
- Войдите. Лэй?! В форме?! Сегодня День рождения нашей республики? Парад, а мне не доложили? - добродушно улыбался он младшему.
- Майкл Мур жив, скорее всего похищен, тем человеком, что снял соседний номер и зарезал менеджера, - Ванг Лэй выложил на широкий стол аккуратно сшитые в прозрачную папку листы. - Это мой рапорт.
- Лэй, Майкл Мур убил себя 5 месяцев назад! - упрямство Ванга уже сводило старшего с ума. - Удалил чип, прирезал агента, который пытался его остановить и сгинул. Тело не нашли?! Потому, что оно гниет на богом проклятом дне.
Лэй оперся о стол, приблизился вплотную к черным глазам друга и учителя:
- Я согласился все подчистить, потому что был уверен, парень мертв. Но он жив и, черт побери, никто не знает, что с ним делает тот человек, - лейтенант распрямился и ударил обеими ладонями по столу, - Я спать не могу, ты понимаешь?!
- Прекрати истерику. Мур мертв. А тот человек... сообщник.
Ванг усмехнувшись покачал головой.
- Да, сообщник, - продолжил капитан, - ты же читал психологический профиль художника, видел его IQ. У него мозгов бы хватило и заплатить кому-то, чтобы останки сгинули навсегда. А может и за то, чтобы добить его, если рука дрогнет. Мур сам себе чип глубокого погружения вырезал! Сомневаешься в его решимости?
- Вот именно, сам вырезал! Если сообщник, почему сам? Зачем так усложнять?! - лейтенант чувствовал, что перегибает, но не мог остановиться. - Зачем ехать в какую-то забегаловку, если все можно было сделать дома, раз понял как. К чему мучатся? Раньше... а это семь серьезных попыток, считая только те, которые заканчивались больницей. Раньше он решал все проще, действовал прямолинейнее.
- Значит, ему надоели провалы, и он включил мозг.
- Э, нет. Психологи говорят, что сценарии настоящих самоубийц, это как почерк у маньяка, серьезно никогда не меняются.
- В зад твоих экспертов! Дело закрыто. Мур официально признан мертвым. Картины разлетаются как горячие пирожки, - капитан тряс свежей газетой с огромным заголовком на первой странице. - Видел?! "Новый рекорд "Сотбис!" Все в выигрыше!
- Но, Чан...
- Лэй, не нужно пользоваться нашей дружбой!
Лейтенант опустил руки и замолчал.
Вытирая красное лицо, старший откинулся на спинку кресла:
- Вам ясен приказ, офицер Ванг?
- Предельно, - грохот шарахнутой о притолоку двери перекрыл отборный мат, летевший Лэю в спину.
На 134 день Майкл попросил выпустить его из особой комнаты. На 140 начал улыбаться так, что перевернул все у Джейсона внутри. А на 170 отказался вести дневник. Росс уговаривал, потом умолял, объясняя, что без этих записей эксперимент считай, что провалился. Просил отдать ему уже исписанные тетради для анализа. Ничего не получилось. Ночью он застал Мура над огнем, горящим в железной бочке на заднем дворе. Росс не стал спрашивать что жег художник, это было ни к чему.
Джейсон последний раз прошел по дому: проверил закрыты ли окна в комнатах, перекрыл воду в ванной, провел пальцем по слою пыли, лежащему на мольберте, качнул застывшие в высохшем растворителе, ручки кистей, отключил газовый баллон на кухне и вернулся к Майклу.
Он смотрел на человека, сидящего за столом. Отсутствующий взгляд, направленный внутрь. Тихо подрагивающие пальцы. Удивительное, волшебное выражение лица. Обессиленный доктор навалился спиной на стену: "Как там у Платона? Люди были созданы совершенными существами: два лица, четыре руки и четыре ноги. Могущественные, абсолютно счастливые в своей идеальной любви. А потом боги наказали их вечным одиночеством и поисками, разделив на две части, - Джейсон снова присмотрелся к человеку за столом. - А может, это было не наказание - Дар? Дар богов, способ приблизить к себе. Зачем, художники пишут картины, поэты стихи? Чтобы выразить себя, для других, протянуть руку навстречу и, в конце концов, преодолеть одиночество. Победить его, совершив акт Творения, подобно богу".
Джейсон ударил затылком о стену и зажмурился от бессилия: "Тот, кто утратил потребность искать. Вот кого я создал. Я сделал его счастливым, но убил в нем Творца".
Росс отошел от двери и опустил глаза на пистолет в своей руке. Перед ним стояло светлое, почти нечеловеческое в своем покое, лицо. За окном шумели клены, время тянулось. Отбросив оружие в сторону, Джейсон отвернулся, и набирая всем известный номер, быстрым шагом ушел вдоль по коридору.
Хлипкая дверь билась о стену старого дома, пропуская внутрь легкие желтые листья. Прошло полчаса с момента, когда отстучали быстрые шаги и она была распахнута нетерпеливой рукой. Полчаса, но бывший Творец за столом не двинулся, не повернул головы. В мире Майкла Мура больше не было места ни золотым листьям, ни холодному ветру, гулявшему по дому, ни одиночеству, ни отдаленному крику полицейских сирен.