Я шла по долине речки Дюссель к лавочке, на которой обычно отдыхала, гуляя по этой дорожке. Слева - лес реликтовый неандертальский, справа - заливное, травяное поле до ручья, а за ним снова лес и горки, вполне приличные для здорового образа жизни. Вокруг тишина и красота, голубое далёкое небо без облаков, а природа являет взору печать пока ещё нежной осени.
На лавочке сидел худой старик, уткнувшись длинным носом в мобильник. Навстречу мне двигалась приятная парочка: женщина средних лет, редкой для немок красоты, и пёсик, ухоженный и весёлый. Решив передохнуть и впечатлившись картиной несомненной дружбы собачки и хозяйки, я воскликнула:
-Какая прелесть этот ваш шпиц! Малюсенький такой!.. Сколько же граммов он весит, какого возраста эта игрушечка?
Старик, сидевший рядом, дёрнул плечом.
Радостно улыбнувшись, женщина стала объяснять мне родословную шпица.
Обычно собачки здесь бегают или прохаживаются без поводков, однако с дорожки не сбегают - дисциплина! Но, как всякое живое существо, они любопытны. Вот пёсик обнюхал мои ноги, протянутую ладошку и отошёл - толстая рогатая улитка с домиком ползла через дорожку. Через пару минут разговора я оглянулась на пёсика. Тот, вежливо виляя пушистым хвостом, приблизился к ногам старика, явно намереваясь обнюхать кожаные начищенные ботинки.
Старик, не отрываясь от мобилки, дёрнул ногой и со всего маха двинул по мордочке пса.
Хозяйка тоже это увидела. Мы с ней взглянули друг другу в глаза и обе ясно прочитали в них одно и то же слово на разных языках - "Козёл!". Покрасневшая красавица взяла на руки визжащего пёсика и быстро-быстро ушла. Я тоже ушла, но в груди кипел гнев. Хотелось сказать:
-Какого чёрта ты злющий сидишь в таком райском месте? Что тебе не так? Зачем злишься по мелочам, чем виновата тебе собачка - ты сгоняешь своё дурное расположение духа? Климат хороший - не в Сибири прописан, вода чистая, жильё и еда всегда есть - не в Африке живёшь, бомбы на тебя не падают, не на Ближнем Востоке родился... Может, злой такой, потому что жизнь прошла, уходить пора, вон какие единицы жилами на шее написаны, и поэтому ты на всё, что остаётся жить в этом земном мире уже смотреть не можешь без ожесточения и зависти?
В моём мозгу чётко вырисовывался образ козла. Но тут я подумала: " Нет! Абстрактный козёл благороднее этого старого маразматика в дорогих ботинках с бедной душой!"