Он созывает журналистов
и сообщает: Я умер.
Стою перед вами убитый.
Ваши вопросы.

- Кто вас убил? - Не знаю.
Иду, вдруг чувствую - нету.
Как пальцами щелкнуть.
Убийцы подкрались сзади
прямо здесь, в переулке.
Я их, понятно, не видел.
Вы же расследуйте, найдите.
Желающих было много.
Должно быть, мои оппоненты.
Только такие могут
бросить мертвеца на проезжей.

- Если вы умерли, как мы
задаем вам вопросы?
- Я вам отсюда не отвечу.
С моей стороны этот фокус
никак не яснее, чем с вашей.
Может, вы все ясновидцы.
Может, я вам вспоминаюсь.
Может быть, вы мне.

- А можно, я вас ударю?
Мертвому, ему ведь не больно.
- Можно, конечно же можно.
Ударьте. Смелее, по яйцам.
А лучше сразу положите
в ящик. Унесите. Закопайте.
Спрячьте под кустики. Мертвый
только мешает живому.
Главное, никого не бойтесь.
Действуйте смело, принародно.
Кто назовет вас убийцей?
Только тупые формалисты.
Что нам их уголовный кодекс?
Мы понимаем:
это не страшно.

Страшно не то, что ты мертвый.
Страшно лишь то, что не свободен.
Убьешь мертвеца - освободишься.
Мертвые мертвых похоронят.
Живые с живыми,
соединяйтесь!


- Ну вот, опять пропаганда.
Пуще оппозиция вздурилась,-
говорят друг другу журналисты
и уходят на следующий брифинг.