- Спокойно, Воронин, - сказал я себе, осторожно перешагивая порог камеры, - спокойно, в господа бога душу мать...
Но до спокойствия мне было далеко. Спина мгновенно вспотела, и, как всегда в таких случаях, затылок начало покалывать словно мелкими иголками.
Да и было с чего. Зал приема выглядел совсем не так, как должен был выглядеть знакомый мне до тошноты порт Хримтурса. Там за толстыми стеклами громоздились бесконечные торосы, и тусклые лучи маленького красного светила заливали снег неживым светом. Чудное местечко, чтобы сдохнуть от тоски на дежурстве. Форпост на глухой периферии Империи, куда даже грузовики с продовольствием и топливом приземлялись раз в полгода. Смертность персонала на Хримтурсе неуклонно росла - травились и вешались, прыгали в транспортные шахты и совали головы в силовые зажимы, разносили себе черепа из табельного оружия и приколачивали друг друга к стенам меткими выстрелами. Недавно оттуда привезли сразу троих из Патруля - не десантура, конечно, но тоже очень умело обращались с тяжелыми штурмганами, за что-то разозлившись друг на друга. Один еще дышал, но следователи от него так ничего и не добились.
Еще и не то сделаешь, когда полярная ночь длится десять месяцев.
Но этот зал освещался совсем по-другому. Окон здесь не было совсем, тяжелые проклепанные плиты нависали над головой. Судя по всему, местечко крайне недружелюбное - планета, максимально не похожая на Землю. И жара - тяжелый, удушливый смрад, горькая вонь. Вот уж повезло так повезло, ничего не скажешь...
- Спокойно - сказал я себе еще раз и присел на колено, снимая автомат с предохранителя. Трещотка чертова. М'Вамбу бы сюда с его головорезами, и чтоб из оружия - как у меня, только легкий комплект. Или вообще только топоры оставить. Поплясали бы тогда, это вам не безоружным локти крутить.
Дело было не в том, что телепорт перенес меня совсем не туда, куда было нужно. Черт с ним - такое случалось и раньше. У нас во взводе были те, кому во время обкатки приема-передачи "повезло" за один прыжок побывать аж в пяти местах. Но это были свои, привычные станции, где таких счастливчиков встречали радостным ржанием, в ответ на мат совали в руку пиво и ободряюще хлопали по плечу. А здесь...
Впрочем, станция тоже была обыкновенной - переходник, кабина регистрации. Налево - дверь медотсека, прямо - коридор встречи и технический зал. Вот только все это было залито и перемазано кровью и какой-то черной грязью, в которой, хорошенько присмотревшись, я узнал масло из гидроцилиндров роботов-погрузчиков. Учили, помню. "Рычаг влево на три деления, клавиша "Пуск" отжата...". Тьфу.
Хуже всего было то, что кровь выглядела совсем свежей и имела совершенно определенное происхождение. Весь пол коридора был завален месивом из человеческих тел и обломков железа. Я зажмурился - вонь становилась совершенно невыносимой, и надвинул щиток респиратора.
Хрустя осколками мониторов, осторожно пошел вперед. И чем ближе подходил к месту бойни, тем больше не по себе мне становилось.
Поначалу я думал, что взбесился один из погрузчиков. Это, конечно, была полная чушь - можете вы представить, как сходит с ума, скажем, автоматический тостер? Цепи робота были примитивны донельзя и абсолютно исключали такую возможность. Но объяснение было удобным. Трехтонная железка могла размолоть в кашу кого угодно, хоть слона. Вот только обломки двух этих роботов тоже лежали здесь, на окровавленном, покрытом вмятинами полу, вперемешку с людьми. Выглядело это так, словно в толпе взорвался мощный заряд с исключительно избирательной направленностью - роботов исковеркало и перекрутило, а людей осторожно, с бритвенной точностью, поделило на равные части. Под ногами у меня лежало чье-то тело, без головы и рук, но зато с идентификационной табличкой, отлично сохранившейся на обгоревшем комбинезоне. Я наклонился.
Теперь я понял, куда меня занесли лихие черти.
Мегара.
Станция по разработке месторождений редкоземельных минералов. Тяжелая планета, полностью непригодная для жизни на поверхности. Компенсаторы гравитации, охладители, жилые помещения в толще скалы, километры шахт и выработок. Шахтеры здесь гребли деньги даже не лопатой, а ковшом. И умирали так же часто - по всевозможным нерадостным причинам. Я-то был здесь всего один раз - две недели Патруля по расписанию. Тоже муть и скука, но все получше, чем на Хримтурсе. Даже симпатичные девчонки попадались.
Одновременно здесь находилась военно-исследовательская база "Меч Гедеона", которую местные остряки из числа программистов называли "Челюсть Самсона". Это уже была не периферия, а самый что ни на есть дикий фронтир, острие Имперского Клинка, нацеленного в дальний космос. Только, судя по всему, теперь этот клинок был обломан.
"Мать-перемать, Воронин... соображай, Слава, соображай... не зря на плечах котелок с глазами носишь... А чего соображать - патронов тут точно нет. Хотя вот же они... трое из Патруля, точно. Ага. Ствол... и еще один. Штурмган. Иисус Христос и двенадцать опоссумов - что, все магазины полные? Стволы без нагара... ничего себе. За что им тут деньги платили? Так... гранат нет. Правильно, на кой хрен они им здесь, в герметичных коробках, сдались? Ага... ага. Стоп. А это что?"
В руках я держал рацию. Не обычный армейский вариант, который сейчас болтался у меня в наплечном кармане и тупо помаргивал красным индикатором "No signal", а мощный передатчик нового образца - усилители, фильтры сигнала, проеционный вызов... Пару раз видел такие, но нам их пока не давали. Десанту вообще все, кроме заточенных саперных лопат (великое изобретение древности!) выдают с подозрением и недоверием - похоже, начальство свято уверено в том, что мы произошли от низших форм жизни и сложную технику специально ломаем во время своих примитивных игр.
Представив себя обезьяной и радостно оскалившись, я ткнул пальцем в кнопку канала, против которой горел зеленый огонек стабильного приема. Раздалось шуршание и завывание.
- Бе-елый шум... - пропел я, ожидая, пока приемник настроится на мой голос и установит оптимальный фильтр. - Рядовой Станислав Воронин вызывает базу "Меч Гедеона"!
...Так весело и с шутками я провел полчаса, с чужим нечищеным штурмганом в обнимку уютно устроившись в нише, открывающей хороший сектор обзора. Пару раз мне показалось, что в рации промелькнуло что-то, похожее на обрывок бессвязной речи. Но сколько потом я не напрягал уши - ничего.
Плюнув, я глянул на часы и решился. Сидеть здесь толку не было. Ситуация становилась все более неприятной. Трупы тоже взгляд не радовали. И путь был только один - вперед. Конечно, о возвращении назад к родному взводу я тоже подумал - но с телепортером обращаться мне раньше не приходилось, координат точки возврата я не знал, а подсказать мне тут уже было некому. Я встал и пошел к дверям коридора. Было жарко, по лицу тек пот, немилосердно чесался нос под респиратором. Полный привет.
За дверью тамбура было тихо. Только что-то искрило, и болтались рваные провода под потолком, но никто не визжал, не шипел и не прыгал на меня с явным намерением убить. С тайным никто не прыгал тоже. Только вот, не понравилось мне то, что весь технический зал был освещен всего лишь тремя лампами. По углам было темно, как в бочке. Обходя тела, я пошагал к противоположному концу зала, стараясь держаться стены.
Да... неплохо здесь кто-то развлекался. Обезглавленных тел оказалось больше, чем спичек в коробке. Они громоздились у выхода и беспорядочно валялись под столами. Плохо это все было. Очень плохо. А хуже всего было то, что страх потихоньку начинал давить меня все больше и больше - потому что я не понимал, что случилось здесь, на Мегаре. Форпост форпостом, но отсюда никогда не поступало никаких сообщений о волнениях и беспорядках. Шахтеры тихо работали, тихо получали большие деньги, тихо возвращались на Землю, отработав смену. Военные тоже не резвились - изучали себе что-то... Но вот что?
Я часто приседал, чтобы осмотреть пол. Стреляных гильз по прежнему не было - ни одной. Что-то, значит, напало, откусило головы всем военным и мирно удалилось. Перед этим обаяв всех и войдя в доверие, потому что не было сделано ни одного выстрела. Идиотизм.
Я скользнул взглядом по вентиляционной решетке, почему-то расположенной в полуметре от пола. И вдруг насторожился. Осторожно подошел ближе, чувствуя лопатками стену. Так и есть - край рамы был чуть отогнут. Кто-то вынул решетку, а потом снова поставил на место.
Так.
Вынув из ножен штык, я бесшумно поддел раму и включил фонарик штурмгана.
Резкий рывок - сетка с грохотом падает на пол; перемещение вбок, палец на спусковом крючке. Ну!
И отчаянный визг:
- Не надо! Не стреляйте!
Сердце делает скачок, я вздергиваю ствол вверх, отступая с линии огня. Снова направляю фонарик в дыру - прямо в широко открытые серые глаза и зареванное лицо. И выдыхаю:
- Ты?! Ну ты даешь... Вылезай.