Наконец-то, по прошествии целого года, проведённого на Кассиопее-14, разведывательная экспедиция под руководством Щукела, возвращалась на Землю.
Собственно говоря, после всех трудностей, пережитых на Кассиопее-14, возвращение это представлялось совсем несложным.
Всего-то и надо было нырнуть в под-пространство, а затем, спустя примерно два часа, вынырнуть уже в непосредственной близости от родной Земли, по которой все участники экспедиции очень соскучились.
Расселись в удобных креслах, шутили, смеялись, вновь и вновь предвкушали возвращение. Вдруг корабль сильно тряхнуло. На мгновенье стало совсем темно, затем зажглось аварийное алое освещение.
Капитан - рослый, широкоплечий Щукел поднялся и вымолвил спокойным голосом:
- Не волнуйтесь.
Но техник Семёныч вскрикнул громко, с испугом:
- Авария что ль?!
Геолог Робо сказал:
- Если бы была авария в подпространстве, так ты бы, Семёныч, уже ничего не говорил. От тебя бы и пыли тогда не осталось...
Между тем продолжалась мелкая тряска. Капитан Щукел спросил:
- Компьютер, что случилось?
Все замерли в напряжённом ожидании. Через некоторое время сквозь помехи прорвался механический голос компьютера:
- Авария...
- Ну, я ж говорил! - вскрикнул Семёныч.
Между тем компьютер продолжал:
- ...Из-за перепада давления в левом охлаждающем канале двигателя произошло резкое торможение в под-пространстве.
- Так, и в каком участке космоса мы вынырнули? - поинтересовался Щукел.
И компьютер ответил:
- Мы не вынырнули. Мы по-прежнему находимся в под-пространстве.
Тут глаза обычно невозмутимого Щукела полезли на лоб.
Дело в том, что в под-пространстве до сих пор не удавалось задержаться ещё ни одному кораблю. Под-пространство служило связным проходом между двумя отдалёнными участками обычного, космического пространства. До сих пор не удалось получить ни одного снимка под-пространства. И единственное, что с определённой уверенностью говорили учёные, так это то, что под-пространство находится за пределами физической вселенной.
Подрагивающим от волнения голосом капитан Щукел попросил у компьютера:
- Внешний обзор, пожалуйста.
Стены стали прозрачными, и все сидевшие в креслах обнаружили себя окружёнными булькающей, тёмно-зелёной грязью. Низко над их головами проносились мрачные тучи, из которых ссыпался холодный и, кажется, бесконечный дождь.
А на некотором отдалении виднелся город. Дома в этом городе были одноэтажными, ну, максимум - двух или трёхэтажными. Дома были грязными, перекошенными, а некоторые и вовсе обвалились.
- Вот так да! - присвистнул геолог Робо. - Вероятность такого - ноль. Просто, ноль, понимаете? Мы могли оказаться в облаке раскалённой плазмы, но чтобы на поверхности некой планеты, да ещё вблизи от города земного типа... Нет, нет и ещё раз нет. Это галлюцинация.
И геолог Робо начал делать то, что обычно делают, чтобы убедиться, что они не спят: он протёр глаза, а потом несколько раз себя ущипнул.
Ничего в окружающем им унынии не изменилось.
Капитан Щукел попросил компьютер:
- Состав атмосферы, давление и прочее...
Компьютер назвал некоторые цифры, после чего добавил, что состав атмосферы вполне пригоден для дыхания человека.
А ещё компьютер сказал:
- Судя по тому, что горизонт отдалён от нас бесконечно, планета на которой мы оказались - бесконечна.
- Глупости всё! - вскрикнул Робо. - Если бы это была бесконечная планета, то нас бы раздавило в бесконечно тонкую лепёшку.
Капитан Щукел произнёс:
- Между тем атмосферное давление совсем как на Земле. Так что, думаю, мы можем выйти на поверхность...
* * *
На поверхность вышли капитан Щукел, и его супруга - астронавигатор Галина. Остальные предпочли остаться под защитой стен родного кораблика.
Впрочем, и Щукел и Галина не очень то доверяли бортовому компьютеру, а считали, что он, всё-таки, слегка подпортился. Поэтому вышли наружу в тяжёлых, защищающих практически от любой напасти скафандрах. И в этих скафандрах, медлительные и неуклюжие, похожие на каких-то металлических медведей побрели они в сторону городу.
Спустя четверть часа добрались до окраины, и вдруг увидели местного жители. Они ожидали увидеть кого угодно: слизня, десятиметрового паука или энергетического призрака. Но это был человек. Причём - пьяный человек. Он шёл, шатаясь, и напевая дурным голосом старинную земную песенку. У него было оплывшее, заросшее щетиной лицо старого алкоголика.
Увидев астронавтов, алкоголик дурашливо усмехнулся. При этом обнажились его тёмно-синие, гнилые зубы, и жёлтые дёсны. Он запрокинул голову, и начал заливать в глотку остатки водки. Когда все перетекло в его недра, он довольно хмыкнул, и помахал астронавтам своей сильно дрожащей рукой.
Щукел прокашлялся и вымолвил:
- Здравствуйте. Мы земляне.
Алкоголик хмыкнул, и нецензурно выругался. Затем вымолвил алкоголик:
- Но, однако ж, и я землянин. Имя у меня такое стандартное-престандартное Иванов Иван Иванович. Родился я в городе Нижнем-Тыквывтаре, в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году, а помер, впрочем не помер ж я... я ж тут! Вот он - я! Иванов Иван Иванович...
Щукел уже по каналу внутренней связи обратился к Галине:
- Я ничего не понимаю.
А его супруга ответила:
- Признаюсь, что я понимаю ещё меньше...
Затем Щукел вновь обратился к алкоголику:
- Ну, а вы не могли бы показать, что да где здесь у вас находится?
- А-а, - алкоголик устало зевнул, и свиные его глазки начали закрываться, он неопределённо махнул рукой куда-то вдаль по улице, и, проделав над собой видимое усилие, вымолвил. - Вот туда идите. Там всё.
И он медленно начал оседать по стене. И оседал он до тех пор, пока не повалился лицом в грязь. Он захрапел, выдувая из грязи неохотно лопающиеся пузыри.
Галина повернула его голову так, чтобы он не захлебнулся в грязи. Затем астронавты пошли дальше по улице.
Шли возле однообразных, полуразрушенных домов. Из этих домов выплёскивалось, помоям подобное нестройное пение пьяных. А кое-где, уткнувшись в стены, или же прямо посреди улицы лежали, храпели эти пьяные. Впрочем, некоторые не храпели. Некоторые умерли и разлагались. Похоже, что до таких, разлагающихся, никому не было дела.
А потом навстречу им попалась компания сразу из трёх алкоголиков. У всех них были совершенно одинаковые лица. И, помимо того, лица эти соответствовали лицу первого встреченного астронавтами алкоголика, а так же виденным на этих улицах лицам мёртвых и спящих.
Завидев астронавтов, алкоголики начали браниться, ухмыляться, и пинать друг друга. При этом выражение их лиц оставалось совершенно бессмысленным.
У Щукела зародилось нехорошее подозрение, и он спросил:
- Извините, а как вас зовут?
Первый алкоголик сказал:
- Я Иванов Иванович Иванов.
Второй ответил:
- Я Иван Иванович Иванов.
И третий добавил:
- Я Иван Иванович Иванов.
Затем вся троица повалилась в грязь, и захрапела.
Щукел и Галина пошли дальше.
Они немало ещё улиц прошли, немало видели алкоголиков, и у всех них были абсолютно одинаковые лица.
Ни одной женщины они так и не встретили, зато могли наблюдать рождение алкоголика Иванова Ивана Ивановича. Он родился прямо из стены.
Расступилась стена гнилого дома, и, дыхнув смрадом, извергла из себя упомянутую субстанцию.
Этот новый Иван Иванович Иванов был уже в таком же возрасте, как и все иные увиденные Щукелом и Галиной алкоголики. Он был одет в такое же рваньё, и в руке сжимал бутылку водки. Он сразу же начал пить, и, качаясь, побрёл куда-то по улице.
Через два часа Щукел и Галина вернулись на корабль...
* * *
После небольшого совещания было решено полетать над поверхностью, и, быть может, найти что-то более интересное, чем этот город алкоголиков. Но, как и всегда, легче было решить, чем осуществить.
Корабль просто не смог оторваться от поверхности.
Когда у компьютера спросили, почему невозможно взлететь, то был дан ответ, что все системы функционируют нормально, однако ж, не представляется совершенно никакой возможности подняться хотя бы на сантиметр.
А, когда техник Семёныч, чуть не плача, спросил:
- А хоть в наш родной космос мы можем вернуться?
То получил сокрушительный ответ:
- Это совершенно невозможно...
- Ну, вот мы и застряли! - воскликнул геолог Робо...
* * *
А что же было дальше?
А дальше были часы, наполненные напряжёнными размышлениями. Время от времени они задавали вопросы компьютеру, и в зависимости от получаемых ответов, находили подтверждение или опровержение своим предположениям.
И вот что они выяснили:
Да - они находились за пределами физической вселенной. Они очутились на поверхности планеты, действительно бесконечной протяжности. Так как в этом месте многие физические законы могли не работать, то и закон тяготения работал совсем не так, как он должен бы работать у тела с бесконечной массой. В общем, их не раздавило.
Далее. Этот бесконечный мир был одним из бесконечного множества бесконечных миров, сформированным помыслами, чувствами и душевными порывами населявших физическую вселенную живых существ.
Вот именно это было им сложнее всего принять и до конца понять. Вообще эту идею выдвинула Галину, и в дальнейшем эта идея получила полное подтверждение.
Итак, этот бесконечный мир был сформирован душой Ивана Ивановича Иванова, который родился в городе Нижнем-Тыквывтаре, в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году, и умер в тысяча девятьсот девяносто девятом году в том же Нижнем-Тыквывтаре от цирроза печени, и общего физического и духовного истощения, связанного с беспробудным алкоголизмом.
Сведения, говорящие о смерти Иванова, были получены от компьютера, в не слишком обширные недра которого была зашита база данных по всем, когда-либо жившим на Земле людям. Нашлась там даже и фотографии Иванова.
В сорок лет это был тот алкоголик, с которым им довелось встретиться на улицах унылого городка, зато с детских фото на них взглянул вполне милый мальчуган, с милым взглядом.
Геолог Робо произнесёт:
- Ну - это, конечно, великое открытие...
- Угу, - кивнул техник Семёныч. - Это, значит, что где-то и мой мир бесконечный растёт.
А Робо продолжал:
- Однако спрашивается, какая нам и всему человечеству от этого польза, если мы ни взлететь отсюда не можем, не связаться ни с кем?
Галина внимательно и с печалью смотрела в красивые, невинные глаза мальчика Иванова и вымолвила:
- Мы ведь в духовном мире. Здесь и мыслить надо духовно. Где-то под наносной грязью, должен жить этот светлый мальчуган.
- Может, и живёт, однако ж, какая нам от этого польза? - скептично спросил Робо, - Он нам что ли отсюда улететь поможет?
- Да, я думаю, что поможет, - кивнула Галина.
- Шутки шутками, а надо подумать, как нам действительно отсюда выбираться, - произнёс Семёныч.
Но, сколько они ни думали, так ничего и не придумали. Тогда решили искать мальчика Ивана Иванова.
Галина вымолвила:
- Так просто мы этого мальчика не найдём. Надо доставить сюда взрослого Иванова.
- Я это сделаю! - воскликнул Семёныч.
- А я тебе помогу, - проворчал Робо.
* * *
Через час Семёныч и Робо затащили в корабль Ивана Ивановича Иванова, который, естественно, был пьян, и восклицал, что у него белая горячка и, похоже, очень этому был рад.
Быстренько его проверили, и пришли к выводу, что его состояние действительно очень близко к белой горячке. Впрыснули в него лекарства, вымыли, одели в чистую одежду, накормили, напоили молоком.
Теперь глаза Ивана Ивановича Иванова несколько прояснились. Но смотрел он всё равно насторожённо. Он сжал кулаки. В одном кулаке была зажата вилка, с помощью которой он только что расправился с котлеткой. Он сидел в ярко-белом помещении столовой, и, часто мигая, смотрел в подбородок Щукела.
Иванов спрашивал плачущим голосом:
- Я что - умер?
- Нет, вы не умерли, - отвечал Щукел.
- Я что - в раю?
- Нет. Вы на космическом корабле.
- Я хочу вернуться домой, - захныкал Иванов.
- Вы вернётесь, но прежде расскажите, где этот вот мальчик...
И Щукел показал взрослому Иванову фотографию Иванова-мальчика.
Алкоголик сморщил лоб, и пробормотал:
- О-ох, видел где-то, но не могу вспомнить...
Тогда в разговор вмешалась Галина.
Она предложила Иванову посмотреть книгу с картинами художников Возрожденья. Иванов согласился. Он смотрел иллюстрации, и пил апельсиновый сок. Затем он только смотрел, а сока уже не пил. Потом он слушал классическую музыку. Наконец, Галина с большим выражением прочитала ему стихотворения Пушкина и Лермонтова. Закончила превосходной декламацией "Демона".
Иванов прослезился, и вспомнил, где можно найти мальчика.
* * *
Иван Иванович Иванов провёл Щукела, Галину, Семёныча и Робо в подвал одного, ничем не отличающегося от иных дома.
Там общими усилиями отодвинули ржавую, железную бочку с надписью "Водка". Под бочкой оказался люк. Приоткрыли люк, и снизу хлынул тёплый, весенний свет.
Иванов зарыдал, пробормотал:
- Это для меня слишком ярко, - и убежал.
Земляне спустились.
* * *
Они нашли мальчика Ваню Иванова на поле пшеничном. Он лежал на небольшом пригорке, под теплой лазурью небесной. На некотором отдалении шелестела берёзовая роща. А на берегу плавно изгибающейся реки златоглавой лебёдушкой белела церковь.
По небу плыли каравеллы облаков. Мальчик Ваня Иванов созерцал облака, и, когда подошли астронавты, совсем их не испугался, но приветливо им улыбнулся, и произнёс:
- Ведь вы хотите вернуться на Землю, да?
- Да, - ответили они.
- Но ведь это и есть Земля. Моя бесконечная, светлая Земля, - произнёс Ваня Иванов. - Вы можете оставаться здесь, вы можете гостить здесь бесконечно долго.
- Нет, мы бы хотели вернуться на свою Землю. Там нас ждут.
- Что же. Я чувствую, вы действительно этого хотите. Прощайте.
Они попрощались. Галина подошла, и поцеловала его в лоб. Тёплая слеза скатилась по щекам женщины, и она вымолвила нежно:
- Прощай, милый...
И все они оказались на борту своего корабля, который только что вынырнул из под-пространства от родной Земли.
- Ну, что теперь будем делать? - спросил Робо.
- Будем строить свою бесконечность, - ответил Щукел.