Под низко нависающими ветвями старых деревьев, среди их увитых шишковидными наростами стволов медленно шёл двенадцатилетний мальчик Гоша. И даже невозможно было поверить в то, что не так уж далеко сияет приветливое весеннее солнце, и всё ярко и радостно там.
Дело в том, что Гоша забрёл в ту дальнюю часть их большого парка, в которой он никогда прежде не был, и оказалась эта часть на удивление мрачной.
Он уже думал повернуть назад, как увидел, что под корнями одного из деревьев спит, свернувшись калачиком, какой-то мальчик. Судя по всему - Гошин ровесник.
Одежда на этом мальчике была удивительная. Тёмно-малахитовый кафтан, с золотистой пряжкой; штаны, вышитые из грубой ткани, и деревянные ботинки, с выгибающимися вверх мысками. На поясе у мальчика был закреплён длинный меч, в золотистых, украшенных драгоценными каменьями ножнах.
И был этот меч такой красоты, что Гоша не смог перебороть себя, присел на корточки, и потянулся к этому оружию. Мальчик вовсе не собирался красть меч, а просто хотел повертеть его, и, быть может, сделать несколько ударов по воображаемому, воздушному противнику.
Но он так и не успел до клинка дотронуться, потому что перехватила его за запястье, оказавшаяся неожиданно сильной, рука проснувшегося мальчика.
И мальчик спросил:
- Кто ты?
- Я Гоша, - ответил Гоша. - Вы поймите меня правильно. Я вовсе не хотел красть ваш меч...
- Какой сейчас год? - спросил мальчик.
- Две тысячи четвёртый, - ответил Гоша.
- Так, значит, всё правильно. Я проспал ровно тысячу лет, - торжественно изрёк мальчик.
Гошины глаза полезли на лоб, а рот сложился в форму буквы "О". Но он тут же, впрочем, рассмеялся и воскликнул:
- Да ты просто шутишь!
- Нет, я не шучу. Я действительно проспал тысячу лет. В этот сон погрузила меня ведьма Хельга, и с вполне конкретной целью.
И что-то в его голосе было такое, что Гоша поверил этому мальчику. Но всё же оставалось ещё много вопросов. Прежде всего, он спросил:
- Как же я твои слова понимаю? Ведь за тысячу лет язык должен был сильно измениться.
В ответ прозвучало:
- Это один из даров Хельги: я знаю не только язык будущего, но и язык зверей и птиц.
- Но зачем ты здесь?
- Чтобы убить дракона.
- Что? Дракона?
- Да, да. Ты не ослышался. Именно дракона.
- Но, смею тебя заверить, в наше время драконы совсем вывелись.
- Я знаю. Но всё же один дракон должен появиться.
- Откуда? Из какого-нибудь тайного яйца вылупиться?
- Вовсе нет. Слушай меня внимательно. Я был принцем, наследником престола в королевстве Златогорском. Слышал ли ты когда-нибудь о таком королевстве?
- Нет, - честно признался Гоша.
- Ну, так это и не важно. Дальше слушай...
И вот, что поведал мальчик:
* * *
"Королевство наше было совсем маленьким, но зато очень счастливым. Не знали мы ни войн, ни голода, ни холода. И так продолжалось до тех пор, пока не узнал о нас лютый и кровожадный дракон Чернокрыл. И в один ужасный день затмил он своими крыльями свет солнца. Подобно вратам адским, раскрылась его глотка, и хлынула оттуда река огненная. Пока наша дружина собралась, многое уже выжжено было. А потом началась битва страшная и долгая. В битве той пал мой отец, и все его приближённые...
Королевство наше пеплом оделось, и на забвение было обречено. Но и Чернокрыл раны смертельные получил. Лёжа на земле, чёрной, ядовитой кровью истекая, прошипел он:
- Думаете, победили меня? О, нет! Видите - ворон в небе летит? Так я его взгляд перехвачу, и через его око, в него, в ворона, душу свою перелью. Ворон дальше полетит, и посмотрит в глаз человека вам неведомого. Тот человек и не заметит ничего, а я уже в нём окажусь. У человека того ребёнок родиться, и в этого ребёнка я перельюсь. А потом ещё много раз в потомках его перерождаться буду. А через тысячу лет, выйду из человека в полной силе, и сожгу весь мир!
Посмотрел Чернокрыл в око ворона и перенёсся в него.
Те немногие, кто после битвы в живых остались, в ворона из луков стреляли, да больно резко он ввысь взмыл, и не достали его наши стрелы.
Тогда отправился я к ведьме Хельге, и нашёл её избушку нетронутой, среди дымящихся головешек некогда могучего, древнего леса. И сказала Хельга, что через тысячу лет возродится Чернокрыл.
На это я ответил:
- Я знаю: ты могучая колдунья, Хельга. Так погрузи же меня в сон длинной в тысячелетие. Я проснусь, чтобы вновь бороться с Чернокрылом.
Тогда ведьма протянула мне чёрную сферу, и пояснила:
- Это слеза первого дракона Стоглава Ужасного. Перед тем, как Чернокрыл из человека восстанет, засияет эта слеза подобно адскому горну, и укажет на проклятого.
Она вручила мне эту сферу, а затем отвела в глубокий овраг, почти не тронутый пламенем Чернокрыла. Там дала испить сладкого зелья. Дотронулась до моего лба, и прошептала:
- Спи сладко. Спи глубоко. Спи долго. Спи тысячу лет.
И последнее, что я видел - это, как посыпала она меня искрящимся, колдовским мхом.
Да, кстати, зовут меня Белославом.
* * *
- Ну, и что же теперь? - спросил Гоша.
- Теперь надо мне найти человека, который дракона в себе носит, - ответил Белослав.
- И что ты с ним сделаешь? - поинтересовался Гоша.
- А ты догадайся... - вымолвил Белослав, и положил ладонь на рукоять своего золотящегося меча.
Гоша вздрогнул, и отступил на шаг. Белослав же вымолвил:
- Но, прежде всего, выведи меня из этого леса. Хочу я хоть краешком глаза взглянуть, как вы тут в будущем живёте...
Примерно через час, когда уже вечерним багрянцем наполнились небеса, вышли они к берегу весьма просторного озера. Это была уже почти окраина парка. В отдалении виднелись городские многоэтажки, оттуда же гул машин доносился.
Белослав посмотрел в сторону города, поморщился, и вымолвил:
- Нет, мне у вас не понравится. То, что я вижу и слышу, напоминает нутро какого-то ржавого дракона...
Он помолчал немного, провожая взглядом высоко летящий в небе самолёт, а затем вымолвил мрачно:
- Но всё же придётся идти к вам, искать Чернокрыла. Сейчас проверю, не засияла ли ещё слеза Стоглава Ужасного...
И он достал из кармана чёрную и совершенно гладкую сферу.
- Вроде бы ничего не показывает, - облегчённо вздохнул Гоша.
- Подожди-ка! - воскликнул Белослав.
Дело в том, что в самом центре сферы вдруг зажглась алая искра. И искра эта стремительно разрасталась, пока не заполнила лютым пламенем всю сферу. И таким ярким был этот свет, что ребята едва не ослепли.
Ну, а затем поток этого света вырвался из сферы, и объял Гошу.
- Что такое?! - воскликнул мальчик.
Лик Белослава побледнел, и вытянулся, он проговорил мрачно:
- Это ты в себе Чернокрыла несёшь. И теперь дракон пробуждается.
- Что?! Нет! Просто не может быть такого совпадения! Ведь я же тебя и нашёл. Эта сфера обманывает нас. Она хочет, чтобы ты зарубил меня! Но не делай этого! Я - человек!
Так восклицал Гоша, и медленно пятился к воде.
- Остановись, и в глаза мне посмотри! - повелел Белослав.
Гоша замер, и уставился в ясные глаза Белослава. И тогда вспомнил Гоша кошмарные сны, которые часто его терзали. Снилось ему, будто покрывается он чешуёй, и будто вырастают у него крылья. Могучий и непобедимый взмывает он в небо, и извергает потоки огненные на землю, хотя вовсе и не желает этого делать.
И тогда проговорил Белослав ещё более мрачно:
- Это всё-таки ты. Прости, но я должен это сделать во благо всех людей.
И он выхватил из ножен свой золотистый меч.
- Нет! Подожди! - воскликнул Гоша.
И прозвучала в его голосе такая искренность, которая заставила Белослава приостановится. Дело в том, что ещё кое-что вспомнил Гоша. В своих ночных кошмарах, он боролся с драконом, и он увлекал его из поднебесья вниз, в озеро. И там под водой, он вырывался из плоти дракона, а сам становился подводным змеем. Он увлекал Черногрива на глубину, и...
Дальнейшего Гоша не помнил.
- Ты уже превращаешься в Черногрива, - произнёс Белослав, и занёс меч над Гошиной головой.
Кожа Гошина чешуйками чёрными покрывалась, и разрастался он. Из спины его крылья вырастали.
- Нет! Подожди! - уже не проговорил, а проревел он, и бросился в воды озера.
И там, на глубине появился могучий Черногрив. Хотел он из воды вырваться, но появился из него изумрудный змей, в котором воплотилась Гошина душа.
Долго они боролись, много страшных ран друг другу нанесли. Наконец, остановилось сердце Черногрива, окаменел он, и глыбой безжизненной на дно опустился. Ну, а изумрудный змей Гоша почувствовал, что и его силы на исходе, что сжимается и слабеет его тело.
Прошептал:
- Ну, по крайней мере, теперь весь мир спасён. А, если обидел кого, так простите меня...
* * *
Но небольшая волна подтолкнула Гошу, и он, мягко уткнувшись носом в песок, очнулся. Это был тот пустынный пляж, на котором он в последний раз видел Белослава.
Но не было там уже Белослава. Лишь горстка пепла лежала. А клинок его проржавел, и, когда дотронулся до него Гоша, так и вовсе в прах рассыпался. И только чёрная сфера - слеза Стоглава Ужасного, лежала на песке.
Гоша положил слезу в карман и направился в сторону города. И уже когда подходил к асфальтированной дороге, прошептал: