Марина обнаружила, что находится в помещении с грязными, облупленными стенами. На полках - дешёвые глиняные игрушки, а за давно не мытым окном - проливной дождь.
Марина попыталась приподняться, но тут обнаружила, что накрепко привязана к стулу, который, в свою очередь, был вделан в пол.
Входная дверь коротко скрипнула, и вошёл человечек ничем, в общем-то, непримечательный. Грязненький такой пропитой мужичок, с чёрной и сальной, недельной щетиной.
Взглянул он на Марину без особого интереса, и проворчал:
- Даже и не думай, - проговорил мужичок, после чего достал из шкафчика тарелку, нож и вилку.
И тогда Марина спросила:
- Что вы собираетесь со мной делать?
Ответ был очень простым, и даже, пожалуй, банальным:
- Съем тебя.
- В-вы... в-вы...
Конечно, в какое-нибудь иное время Марина посчитала бы, что - это такая шутка. Но тут по слегка скучающему тону мужичка поняла, что говорит он это очень даже серьёзно.
И тогда совершила страшный по силе рывок. Результатом было то, что стул, к которому она была прикована, лишь легонечко вздрогнул. Марина вывернула голову сначала в одну, затем в другую сторону. Она искала хоть что-нибудь, что могло бы послужить к её спасению.
Но увидела только зеркало, а в зеркале - своё отражение. Молоденькая, привлекательная девушка. Стройная, блондинка с ясными, синими очами. Но отнюдь не глупая куколка - не зря ведь в институте на лингвиста училась. От жалости к самой себе в её очах заблестели слёзы.
И она пролепетала, всхлипывая:
- Ну, неужели вам меня не жалко? Ну, отпустите меня, пожалуйста...
Тут только повернулась к своему похитителю, и обнаружила, что он приложился к большущей бутылке с каким-то отвратительным пойлом. Сильно вздрагивал его острый, поросший жёсткими чёрными волосами кадык.
Неожиданно на Марину нахлынуло сильное отвращение к этому типу, и она, пребывая в состоянии близком к истерике, взвизгнула:
- Маньяк! Душегубец!
Но мужичок ухмыльнулся, и ответил неожиданно добродушным голосом:
- Вовсе и не маньяк, а самый обычный человек.
- Разве же нормальные люди используют в качестве пропитания себе подобных? - возмутилась Марина.
- А кто сказал, что ты - подобная мне? - спросил мужичок. - Ты - прекрасное кушанье, вытащенное из иного измерения.
- Что? Из какого ещё измерения? - спросила Марина, всё больше утверждаясь в мысли, что перед ней - душевнобольной.
- Ну, из какого, из какого, - проворчал мужичок. - Что ты меня спрашиваешь? Я учёный что ли? Ну, вот скажи: я похож на учёного?
- Нет, - призналась Марина.
- Я самый обычный роботяга, и я не изобретал эту штуковину, - он кивнул на одну из полок.
Только тут Марина заметила, что на полке стоит странного вида конструкция. Больше всего эта штуковина напоминала связанную в узел металлическую многоножку.
- Её изобретали для того, чтобы всякие предметы из иных измерений вытаскивать. И, знаешь ли, девушка: оказалось, что существует бессчётное множество измерений как две капли воды похожих на наше. То есть: там и Земля и люди, только вот "Кормилки" там, почему-то не изобрели. Ведь у вас нет "Кормилки", да?
- Да, - ответила Марина.
- Ну, так вот, - продолжал мужичок. - Оказалось, что, из тех, параллельных измерений действительно можно вытаскивать всё, что угодно. Только вот обычная ваша еда превращалась у нас в камень. А вот похищенные люди, как бы тебе это лучше сказать. А, впрочем, я лучше это продемонстрирую.
И с этими словами мужичок отрезал у Марины большой палец на правой руке. Марина не почувствовала совершенно никакой боли. Мужичок откусил половину от её пальца, аппетитно хрустя, прожевал, и протянул девушке оставшуюся половину. Предложил:
- Вот, попробуй.
Марина машинально прожевала. Оказалось, палец вкусом своим чрезвычайно напоминал поджаристую масляную булочку с начинкой из абрикосового желе.
Мужик проговорил:
- Как видишь, при переходе из измерения в измерение люди становятся изысканными кулинарными лакомствами.
- Но как же на это смотрят власти? - спросила Марина.
- Сначала "Кормилки" были запрещены, а потом - разрешили.
- Но почему? Почему? Почему? - несколько раз спросила Марина, и начала громко рыдать - близилась истерика.
- Нехватка ресурсов. Нехватка продовольствия. Все хотят кушать, - пояснил мужичок, и отрезал у Марины нос.
Она по-прежнему не чувствовала боли. Пролепетала:
- Но ведь я не кушанье - я человек!
- Нет, ты именно кушанье, а не человек, - произнёс мужичок, - и выковырял у Марины глаз.
Этот глаз он прожевал с особым удовольствием и произнёс:
- Было официально объявлено, что у перенесённых изначально нет души. Иные измерения это вообще иллюзия служащая для кормления нас.
- Но... но... Возьмите меня любовницей! Но только не ешьте.
- Ну, хватит уже, хватит...
Мужичок аккуратно отрезал ей рот, вместе с нижней челюстей и языком. Теперь она не могла говорить. Зато он выговорил ей таким тоном, будто учитель отсчитывающий нерадивого ученика:
- Зачем нам любовницы? Зачем нам вообще любовь? Всё это предрассудки ваших бездуховных измерений. А нам семей не надо. В пробирочках мы растём. И это вот, - он указал на свою руку, - лучшее орудие для удовлетворения. Так было властями объявлено, так, стало быть, и есть. И вообще, надоело мне с тобой болтать, дура.